«От собственного страха нельзя сбежать. Единственный путь — двигаться ему навстречу».

Японская пословица

Энид. Раннее утро, Пангайский квартал Джериса.

Из потускневшего от времени зеркала на Энид смотрела молодая женщина в прозрачной блузке с крошечной гламурной сумочкой, с дорогим элеконом на поясе и в расклешенных брючках.

В кабине лифта традиционно пованивало, стены были покрыты разноцветными надписями — телефонные номера с кратким сообщением — что можно получить, позвонив по ним, забористая и однообразная брань, рисунки разной степени непристойности. И двигался он неровно и небыстро — хотя дом стоял в приличном квартале.

Но вот наконец лифт остановился на последнем этаже, Энид покинула кабину и походкой модели — от бедра — вышла на этаже, выбрала дверь под номером 432 и тронула звонок.

— Кого там несет? — донеслось из-за металлической двери — те все больше входили в моду в Джерисе.

— Я от Гонама, я звонила...

— Заходи...

Щелкнул замок, Энид потянула за бронзовую фигурную дверную ручку.

За порогом её встретила девушка лет двадцати двух — высокая и тощая блондинка, облаченная в короткую ночнушку из тончайшего батиста. Молочного оттенка кожу красотки портили пятна засосов и пара безвкусных татуировок.

— Ты, что ли, Ранда? — спросила Энид.

— Я. Проходи давай.

Энид переступила порог, белокурая поспешила закрыть и запереть дверь. Пока она бряцает запорами, есть секунда осмотреться.

Квадратный холл. Немаленький — у иных вся квартира в него влезет. Из холла четыре двери в комнаты, коридорчик в кухню и коридор под аркой к ванной, кухне и туалету. Паркет не из чего-нибудь — гингко из лесов Магабаса, а стенные панели — привезенное из-за океана розовое дерево. Хрустальные светильники-бра. Богатая квартира — если такую обнесут, то обычно берут не меньше десяти тысяч торамов *(значение терминов из описываемого мира можно посмотреть в примечаниях в конце книги -В.Л.).

— Погоди-ка… — Ранда без стеснения обыскала Энид. Задержала взгляд на сумочке и осталась довольна беглым осмотром — ничего подозрительного визитерша с собой не притащила.

— Ну, давай, что ли, груз да отваливай.

— Чего? — взмахнула ресницами Энид.

— Чего-чего? «Серебро»!

— А как насчет монеты?

— Ты чего? — Глаза белесой стали злыми и холодными. — Я с Гонамом рассчиталась, ты, рыжая, тут не гони!

— Да нет, — вымученно улыбнулась Энид, — я не к тому — полтинник на бедность не подкинешь, подруга?

— Я пока что тебе не подруга, — сказала, как сплюнула Ранда, — а рассчитываться говорю с Гонамом будешь! Разве что могу сказать тут своим парням — они тебе натурой заплатят, не отходя от кассы...

Распахнулась одна из дверей, и в холл выглянул мужик лет под сорок — бритоголовый, голый по пояс, весь покрытый вязью татуировок — кто-то из тех самых «своих парней»...

— Ну чего, притараканила кумар? Тады давай...

— Да вот не отдает чего-то...

— Я не понял! — Голос его стал вкрадчиво–злым. — Эта прохвостка пустая пришкандыбала? Без «товару»?

Открылась другая дверь в холл, выглянул ладный, коротко стриженный, побритый мужчина вида совсем не уголовного.

Видимо, тот самый Кабан, о котором рассказывал ей Гонам.

Секунд десять рассеянно взирал на Энид совершенно равнодушно — как скучающий аристократ и вновь скрылся за дверью.

— Шмага, это самое, ты че?! За такое…

— Погоди, Лысый, остынь, — перебила Ранда, заглянула в глаза Энид и спросила вполне доброжелательно: — Подружка, так где же товар?

— Надежно спрятан, — успокоила Энид, доверительно улыбаясь. — В штанах...

— Хо-хо! — Ранда хлопнула в ладоши, умиляясь. — Какая прелесть! Я тащусь с тебя!

— Доставай добро! — потребовал Лысый, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. — Не тяни там, кота за это… за места!

— Сейчас достану… — Энид посмотрела на Ранду, как бы ища у девушки поддержку. — Но пусть человек уйдет куда-нибудь. Неудобно штаны при чужом мужике снимать…

— Оборзела, шмага?! — рыкнул тот. — Буфера наружу, а как штаны спустить, так мы благородные? Не строй из себя принцесску эльфовскую, ты...

— Так ведь я тут не на работе, — глупо хихикнула Энид.

— Я тя щасс…

— Ну ладно! Ну хоть отвернись. Добро?

— Отвернись, Лысый, — неожиданно поддержала девица. — Шмага в своем праве — она сюда не ноги раздвигать пришла. Быстрее отвернешься, быстрее раскумаришься...

— Конячья жопа! — Лысый, топнув корявой босой пяткой, резко повернулся исчерканной шрамами и татуажем спиной. Но только не тяни, а то не обессудь — сам штаны сниму! Ну а у меня завсегда так — где штаны там и трусы… Гы-ы-ы!

Так, время пошло...

Ранда стоит по правую руку в трех шагах от Энид. Спина Лысого — с другой стороны — на дистанции удара. Дверь в комнату, где скрылся Кабан, почти (к сожалению — почти) закрыта. Лучшей диспозиции не будет, пора работать…

Левая рука Энид тянется вниз, зрачки Ранды следят за левой кистью, взявшейся за пряжку пояска... «Шаг пантеры», разворот — и в это время ребро ладони правой руки вскользь бьет по девичьей шее — одновременно правая стремительно бьет в основание черепа лысого — он начал поворачиваться, почуяв, что что-то происходит, — поворачивается он туда, где Энид уже нет, в то время как инерция от «шага пантеры» уводит её за спину татуированного. Удар на развороте... Хрустят шейные позвонки. Лысый медленно заваливается ниц. Однако прежде, чем подхватить тело и не дать ему шумно свалиться на пол, необходимо добить девицу.

Не повезло! Кабан выскочил в холл быстрее, чем Энид успела закончить с девушкой. Как он услышал? Теперь уже неважно!

Обутая в изящную туфельку длинная, стройная женская нога толкнула татуированную обмякшую спину — и бандита швырнуло мешком навстречу Кабану. Боец, ничуть не смутившись, отшвырнул в сторону приятеля и ринулся в атаку. Но он потерял драгоценные мгновения — Энид присела, уходя от двух быстрых хуков, поймала руками щиколотки Кабана и рванула вперед, а не на себя, избежав классической ошибки начинающих рукопашников. Одновременно «нырнув» вперед, перебросила Кабана через себя — успев вместе с тем ткнуть кулаком в промежность, — крик боли и гулкий удар о стену лбом позади неё.

В перекате она вскочила, и на нее налетела орущая фурия — Ранда пришла в себя. Но это ничего не изменило — крепкие руки гостьи перехватили украшенный шипастыми перстнями кулак, после чего колено ударило снизу вверх, ломая сустав.

Отшвырнув заверещавшую горной виверрой девицу, она перескочила через начавшего приходить в себя Кабана, метнулась к двери...

Пальцы лихорадочно нашаривали запоры... Так — третий налево, второй — вверх, первый — на себя.

И тут на неё обрушилась чья-то туша, со всего маху придавив к двери так, что потемнело в глазах, а потом руки обхватили шею в неумело, но яростно проведенных «стальных клешнях». Четвертый! Значит все-таки он есть!

Зная, что счет идет на доли секунды, Энид поборола инстинктивный порыв разжать захват и, оттолкнувшись от двери, вытянула руки вперед и в стороны... А потом резко ударила назад, метя локтями по ребрам нападавшего...

Хрясь!

Руки разжались, и тело бандита сползло к её ногам.

Морщась от боли в шее и стараясь восстановить дыхание, она возобновила войну с запорами.

Когда открылся последний, она едва успела отскочить — дверь распахнулась от удара, и в прихожую ворвались фигуры в броне и глухих шлемах, сбивая с ног поднявшуюся было на четвереньки Ранду. Несколько мгновений Энид простояла недвижно, когда один из штурмгруппы держал её под прицелом «казада», но тут же узнал её и, кивнув, опустил пистолет.

Потом к ней протиснулся кто-то из ворвавшихся — по громадной фигуре она узнала в нём капитана Антира — командира сводной группы захвата.

Он протянул ей элекон, мигавший диодом индикатора активации связи.

— Здесь Лайг, — сообщила она. — Всё в порядке. Трое повязаны, один «трехсотый»… — И добавила — не смогла удержаться от иронии: — С моей стороны потерь нет.

Она одернула лохмотья, оставшиеся от изящного прикида, поправив их так, чтобы они прикрывали как можно больше (хотя это было непросто), и вышла на площадку.

Её бил адреналиновый отходняк и тянуло глотнуть чего-то покрепче. Но она знала — лучше преодолеть соблазн, а потом выгнать его в тренажерном зале.

Бойцы между тем вытаскивали на площадку добычу, вокруг которой уже суетились фотографы и эксперты.

Энид удовлетворенно кивнула — они успели вовремя.

Кустарно укороченные армейские «регенты» — не просто обрезы, а с особо изготовленными где-то в подпольных мастерских стволами.

«Карнаж» — судя по вороненому, а не фосфатированному корпусу, — явно арметтиканская копия. Пара «орит».

Три толстоствольных ружья с торчащими из дула головками раздвоенных гарпунов, чьи острия сходились клещами скорпиона.

От приклада отходил толстый кабель, уходивший в окрашенный серым ящик с клеммами и кнопками, — слегка устаревшие, но всё еще мощные антимагические гарпуны «Бурм-1», третий класс мощности. Специальное снаряжение, которое дозволено иметь только Департаменту, ну и, само собой, Комитету Бдительности и его доблестному отряду быстрого реагирования «Кентавры» (ох, будет работа у отдела внутренней безопасности). И пневматический спортивный автомат с тремя сменными баллонами и сумкой, из которой торчали тщательно упакованные в пластиковую коробку два магазина. И даже не притрагиваясь к ним, Энид могла сказать наверняка, чем они снаряжены. Вместо обычных пластиковых пуль для стрельбы по тарелочкам, там та самая пресловутая «тройчатка» для атаки на усиленные магами караулы — ампула с нервно-паралитическим газом, ампула со «слезогонкой» и светозвуковая «искра».

Энид автоматически вытянулась, задержав поднесенную к «пустой голове» руку — из лифта выходил собственной персоной комиссар Овитт Локис — вице-директор ДЕПР, второй месяц фактический его глава, после того как прежний — Томп Болих — отправился на лечение, после которого пойдет, скорее всего, на пенсию Шеф вызывающего ужас у криминальных элементов Джериса ОРБ - оперативно-розыскного бюро. Её шеф.

Он, не говоря ни слова, обнял девушку так, что её лохмотья опасно затрещали.

— Мар Локис, осторожнее, а то получится компрометирующая картинка — голый сотрудник в лапах начальника, — усмехнулась Энид, кивком указав на фотографа.

— Девочка моя, обещаю, если какой грязный папарацци начнет тебя беспокоить, скажи мне, и он надолго сядет в Варкан! — рыкнул Локис. — В камеру с десятком орочьих громил!

— Вы бы лучше выписали мне дополнительную премию. — Она повела оголившимся плечиком. Потому как, между прочим, это шмотьё я покупала за свой счет, а теперь оно годится лишь на тряпки. — И это было правдой — вещи, соответствующие образу веселой девушки, пришлось покупать в последний момент в первом попавшемся бутике, уже по дороге сюда — и, как назло, попался недешевый.

Тут Энид увидела, что за спиной шефа из лифта вышли двое людей в штатском, между которых торчал бледный как смерть Гонам Халк — торговец «дурью» и девочками из Двенадцатого квартала, через которого они и вышли на гнездо банды грабителей банков, именуемой «Равинскими взломщиками», и ядро которой — во главе с её мозгом — Рандой Бофф — и её ближайшим сподвижником — Бабизом Онто, он же Кабан, — они только что взяли.

— А этот тут зачем?

— А я просто пообещал его пристрелить если с тобой что случится, не разбираясь, правильно ли он все объяснил, — ухмыльнулся мар Овитт. — И добавил: — Все, капитан, — клянусь тебе святителем Джоайей — это последняя такая операция — иначе мне обеспечен инфаркт. Мой лучший оперативник не должен лазить в бандитские логова.

(«Последняя у эльфа жена», -бросила она про себя, с усмешкой: подобные высказывания она слышала от дражайшего шефа с тех самых пор, как работала под его началом.)

— Ладно, иди переодевайся, а то и в самом деле барахло с тебя свалится.

В оперативном фургончике она юркнула в выгородку, сбросила рваное тряпье, в которое обратилась её одежда, скинула треснувшие туфли.

Стенка не доходила до потолка, открывая больше, чем ей бы хотелось, и она почти физически ощущала любопытный взгляд связиста, бегающий по её голым плечам.

Но зрелищем ему довелось наслаждаться недолго — она быстро влезла в мундир, тронула капитанскую птичку на вороте и вышла, не обратив внимания на козырнувшего капрала.

К тому моменту добычу полицейские уже забросили в грузовики и теперь грузили в тюремный фургон надежно спутанных новейшими «жесткими» кандалами криминальных элементов.

Даже на бесчувственного паралитика Лысого и то не преминули их надеть — он, наверное, так и умрет в них в тюремном госпитале — об этом Энид подумала как о протокольном факте, без эмоций. Не снимать тебе, скотинка, ни штанов ни трусов даже с себя: сломанный позвоночник даже высшей целительской магии не всегда поддается...

— Эй, сука эльфийская, б..., п... с ушами, мразь легавая!!! — обернувшись, Энид с любопытством посмотрела на верещащую девицу, висевшую в опутавших её цепочках и браслетах на руках двух дюжих полицейских.

— Все равно…— хрипела девица. — Все равно… — Она с искаженным болью и злостью лицом дергала сломанной рукой, с наскоро наложенным лубком. — Меня папка отмажет, выйду, тебя грохну… Грохну! Живьем сожгу! Тебя трое орков насиловать будут, пока не сдохнешь…

— Не в этой жизни, шмага, — презрительно бросила Энид. — На вас семь трупов, но даже не в этом дело — банк, который вы подломили, это дочерняя контора «Большого Горного». Это очень серьезные люди — против них твой папик и его толстожопые адвокаты не играют. И они очень не любят, когда кто-то покушается на их добро, убивает их людей и подрывает их реноме. А уж когда узнают, что вы хотели уничтожить главный сервер — ну с теми, кто вас нанял, особый разговор будет, но и вас не забудут. Вам всем светит петелька, но к тебе, может, и снизойдут — как к женщине. Пожизненное, Варкан, седьмой блок. Одиночка чуть побольше собачьей будки, зимой почти не топят, кормят просроченным армейским пайком, прогулка раз в неделю, одно свидание в год на десять минут, два письма в год… Знающие люди говорят, что это хуже, чем попасть к Хромуше. Если будешь себя хорошо вести — через десять лет разрешат смотреть визор по полчаса в день. Только вот мало кто живет там больше восьми… Но ты старайся — ведь при отсутствии жалоб и взысканий через двадцать пять лет ты сможешь ходатайствовать о досрочном освобождении. Пока, шмага…

...Когда спустя полторы тысячи лет после Битвы Красного и Золотого Клёна здесь основали город, среди холмов уже высились руины другого города, более древнего — иные говорили, что даже и огрского. Но в те дни народ сеитхе был еще слишком беспечен, и не встревожился никто. Лишь спустя век принц Моссариэль, по воле которого стала тут столица, повелел построить новый дворец. И, копая котлованы под него, гномы, нанятые государем, наткнулись на подземные лабиринты великой древности и протяжения. Моссариэль приказал исследовать те подземелья. Но посланные им не вернулись, лишь один истерзанный поседевший безумец вышел из мрака и рассказал перед кончиной столь ужасные вещи, что владыка приказал тут же вновь замуровать вход. Принц призвал лучших жрецов и магов, и те спрашивали богов и духов почти три седьмицы, а после объявили, что это место проклято проклятием столь ужасным и древним, что сказать о нем вслух невозможно. Одному лишь принцу было поведано о сути его — и бежал в панике Моссариэль — государь славный, воин твердый в битве, муж мудрый в правлении из града и перенес весь двор к западным пределам Янтарной Земли — в Лоотир. За ним покинули город и прочие насельники, и вскоре не осталось там живых — а дворцы и дома постепенно ветшали и превращались в развалины. Так было до того, как пришли этанн — сколь скороживущие, столь и легкомысленные... И легла на народ этот тень Великого Проклятья...

Вьер-ан-Карасс-Сайтэх (Хроники Народа). Перевод Мирна Форпиэль.

Издание пятое дополненное. Изд-во «Серебряная Уна» Гарвах. 356 год от

основания Единения.

Иллианга Кумрал, девушка без определенных занятий

Юная наследница родового поместья семьи Кумралов открыла глаза. Светло-розовый потолок. Тишина. Аромат хвойного освежителя. Все как обычно. Сейчас войдет служанка, поставит завтрак на столик у кровати, отдернет занавеси на окнах, впустит в комнату свет, затем, неслышно поклонившись, уйдет. Как Илли не любила эту ее покорность и робость! Она вообще терпеть не могла слабых людей... Как бы то ни было, пора было вставать.

Илли потянулась, села на кровати, смахнув с себя шелковое одеяло, схватила халат, накинула его на голое тело и вышла из комнаты. Открыв дверь, Илли столкнулась со служанкой. Пожилая женщина в старомодной косынке на седых волосах и с угодливым выражением на морщинистом лице, вскрикнув, уронила поднос. Девушка подхватила его одной рукой. Служанка, побледнев, смотрела в пол. Отвратительно!

— Коди, ты возьмешь его? Или мне так и стоять?

— Да-да, леди Кумрал, — пролепетала старуха, перехватывая поднос двумя руками. Илли убрала ладонь. — Что-то вы сегодня рано поднялись? Что-то не так? Вы хотите есть?

Илли не ответила, прислушиваясь к тишине дома. Их особняк находился на окраине города, подальше от шума и суеты, и был настолько большим, что в нем можно было затеряться. В огромном саду, окружавшем дом, росли редкие виды деревьев и цветов, жили экзотические птицы. Сейчас Илли слышала только их голоса.

— Мой отец на службе?

— Как обычно, леди. Уехал затемно.

— Я не буду есть.

— Но…

— Я не буду, Коди. Поешь сама, а я не хочу.

С этими словами Илли направилась в кабинет отца на втором этаже.

Огромное помещение, больше похожее на зал, с множеством аппаратуры и всяких навороченных штучек — продуктов технологии и маготехники Свободных Городов да и всей Арты. Впрочем, охрана кабинета тоже была на высоте: датчики слежения, проверка по линиям руки и радужке глаза, еще один голосовой замок, и особая панель — к ней Илли прикладывала кулон матери, который всегда носила на груди. Его невозможно было подделать: все ювелиры в Джерисе сказали, что такой тонкой и искусной работы еще никогда не видели. Один умник даже заметил, что это похоже на эльфийское плетение… Чуть морду ему не разбила!

Три толстенные, непробиваемые двери…. Было, ради чего. Этот зал был точной копией центрального кабинета в основном корпусе городского штаба Комитета Бдительности, где работал ее отец. Его спроектировал тот же человек, который занимался обустройством рабочего кабинета генерал-директора Комитета Бдительности Севина Кумрала. Ключи и коды доступа он передал ей... за... ну назовем это «интимный поцелуй». Но оно того стоило. Отсюда Илли могла наблюдать за всем Джерисом, и ее никто бы не засек, так как сигнал сначала проходил через раухеры КОБ. Множество мигающих экранов, датчиков, кнопок. Ей понадобился не один месяц, чтобы толком научиться ориентироваться во всем этом.

Илли опустилась в огромное кожаное кресло и нажала на одну из клавиш у центрального экрана. Тут же на него была выведена последняя сводка новостей:

«Сегодня на улице… нашли труп молодой женщины. Эльфийка. Миантер Кэрриэль , двадцать пять лет. Работала в модельном агентстве „Кварт-Стелл“…» — зацепился её взор за верхнюю строку.

— Боже мой, какая бестактность: оставлять девушку на улице! — фыркнула Илли. — Это явно не из наших — у нас все мужчины галантные...

«Совсем скоро состоится очередной концерт самого знаменитого поп-музыканта нашей страны! Вы, конечно, знаете, о ком мы говорим! Это…»

— Опять этот Иррек, надоел уже, звезда, так бы её через колено!» — нахмурилась девушка, перебирая пальцами леденцы в вазочке, стоявшей на панели. — Апельсин… хм… объедение…

«И последняя новость. Разыскиваемый Департаментом правопорядка и КОБ преступник, полуэльф по имени Сиддерик Аршар, до сих пор не найден. Сотрудники полиции с сожалением констатируют, что его следы утеряны. Как известно…»

Поперхнувшись, она закашлялась и не услышала окончание сообщения. Когда ей удалось отдышаться, девушка с силой ударила кулаком по панели. Этот проклятый мошенник все еще жив!

Мало того, он покинул Джерис! Наверное, отправился к своим родственничкам! А ведь она приказала своим людям, во что бы то ни стало поймать его!

Схватив элекон, она набрала номер, еле дождавшись ответа.

— Эй, ты не спишь?!

— Да, босс? — ответил ей приятный голос Ридды — её ближайшей подруги и сообщницы.

— Вызови ко мне Рикура и Вирдану. Как можно быстрее!

Требуемые люди явились незамедлительно — от их обиталища до особняка Иллианги нужно было ехать около пятнадцати минут.

Рикур Нейш, высокий, крепкий юноша, бывший игрок в хай-алай, одетый в мешковатые черные штаны и рубашку, вошел, поприветствовал Илли и уселся на диван у дальней стены. За ним в кабинет проскользнула Вирдана Ке — светловолосая стройная девушка, слегка тормознутая по жизни, но хорошо разбирающаяся в раухерах. А следом пожаловала сама Ридда Велл — длинноногая темноглазая брюнетка с атласной кожей и хищной улыбкой на розовых губах — выученной у хозяйки. Они с Илли были не только коллегами по разным не афишируемым в обществе делам, но и подругами, при том что Ридда, безусловно, признавала старшинство Иллианги. Это при том что ей уже исполнился двадцать один год, и Ридда служила в Департаменте правопорядка внештатным аналитиком в отделе криминальной статистки. Ей, как ближайшему конфиденту хозяйки, разрешалось приходить в дом Илли в любое время и высказывать все, что она думает.

— Привет, босс!

— Вирдана, сядь. — Илли проследила за Риддой, которая, не говоря ни слова, подошла к огромному, в пол, окну кабинета и замерла перед ним. — Рикур!

— Да? — раздалось с дивана.

— Что ты устроил? Сегодня утром я наблюдала очередной труп. Ты зациклился на моделях?

— Это не я... — растерянно пробормотал ответственный за силовые акции в команде Иллианги.

— Верю. Но все равно сделай перерыв.

— Но, босс! — ошалело выдохнул Рикур, на его лице застыло крайнее изумление. — Я говорю, что я вообще никогда...

— Департамент начал волноваться. Мы сбавим ход. Рикур, ты меня понял?

— Да, босс. — Парень поднялся. Он учился в школе вместе с Илли, но жесткий и жестокий спорт и не менее дикие вечеринки сильно состарили его — он выглядел на все двадцать пять.

— Отправляйся в Джерис и скажи своим приятелям, чтобы тоже поостереглись развлекаться. Не хватало нам еще проблем с ДЕПР. Они, имей в виду, глубоко копают, а мой отец не всесилен.

— Да, босс. — С этими словами парень ушел из кабинета.

Илли повернулась к Вирдане:

— Твоя проблема мне тоже неясна. Я просила всего лишь навести агентов ДЕПР на след этого полуэльфа! Выдать им его счета, по которым его бы и отследили. И что же? Он сбежал! Что произошло?

— Ну… он… очень хитер, — промычала Вирдана. — Как-никак ученик самого Масконо…

— Меня это не интересует. — Илли потерла виски пальцами. Вновь накатывала головная боль. — Хорошо бы, он сунулся в Эльфийскую область — там его точно прищучит Уна. Уж она-то его не упустит!

Илли запнулась, заметив, как побледнела Вирдана. Даже Ридда отвернулась от окна и взглянула на подругу:

— Но… Иллианга, неужели ты не слышала?

— Что конкретно?

— В новостях передавали, что нашли труп девушки на границе Моргайского дистрикта с Эльфийской областью…

— Может быть — я прослушала. Да и кому она нужна…

— Это и была Уна! — закончила Ридда. — Показывали лицо крупным планом!

Илли распахнула глаза и уставилась на нее, не веря собственным ушам. Наконец, к ней вернулся дар речи:

— Как? Этого… не может этого быть! Уна… Она же — наш агент у эльфов! Как она оказалась на границе?

— Есть два варианта. Первый: эльфы ее раскололи, и она пыталась сбежать, а на границе натолкнулась на нашего беглеца или на кого-то другого. И второй: кто-то ее подставил. — Ридда говорила холодно, равнодушно, но в ее глазах стояла боль. Уна была одной из их вернейших бойцов и близкой подругой. И бывшей одноклассницей. (Почти вся параллель элитной частной школы, где училась Илли, теперь состояла в её тайном обществе ревнителей человеческой расы.)

Илли откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. В ее голове стояло лицо Уны. Это их первая потеря… Уна, Уна — как же ты могла проиграть?

— Ну что же… Я хочу, чтобы вы выяснили, кто это сделал. И уничтожили его. Убили! Желательно, медленно, — прошипела она через минуту. — Все прочие дела — к Бессару. И этого полукровку — тоже! Он от нас не уйдет, а пока — ищем убийц нашей соратницы! Вирдана, Рикур, возьмите с собой Иво, Ридда — давай бросай все и работай на поиск — все материалы расследования должны попадать к нам в тот же день.

— Но, Иллианга…

— Не знаю как, но должны, отчеканила Иллианга. Хочешь — выкради пароли и отдай Вирдане, хочешь — ляг под эту полицейскую ищейку Локиса, но чтоб мы взяли убийцу раньше полицейских!

Вирдана и Рикур исчезли, Ридда тоже двинулась к выходу.

— Ридда, я тебя не отпускала!

Ридда пристально смотрела на нее. Шефиня её, надо сказать, в последнее время беспокоила — конечно, та может далеко пойти, но если её слишком занесет, то, как гласит старая шутка, и она и те, кто рядом, могут еще и высоко подняться — на те самые семь футов, какие по «Статуту об исполнении приговоров» должны оставаться между подошвами висельника и булыжником тюремного двора.

И леди Кумрал тоже внимательно посмотрела на Ридду, как бы то ни было, её отец всегда учил, что советников нужно слушать, потому-то он и поднялся в верхи общества из разорившихся аристократов.

— Шеф?

— И еще… Мне нужно поговорить с кем-то из дэепээровцев, который там имеет вес. Частным порядком. Не с начальником, а с кем-то из оперсостава — желательно с амбициями. Свяжись с кем-нибудь из них и назначь встречу на сегодня, на пять вечера. Можешь намекнуть на деньги и на прочие бонусы — в конце концов — если у них не хватает сил, чтобы схватить какого-нибудь преступника эльфа, я готова им помочь бесплатно.

Эльфийский язык — Старшая Речь различает множество оттенков одного и того же понятия — добро, дающее, скажем, направленное от родителей к детям, и добро, берущее, характерное для отношения детей по отношению к родителям. Зло-по-необходимости, как то: охота, война, и зло-для-развлечения — скажем, дебош или пререкание со старшими. Неизбежность — неизбежность обусловленная неумолимым роком и неизбежность, как следствие свободного выбора, который, однако, нельзя не сделать по внутреннему убеждению.

Что особенно интересно: понятия чужого-врага и чужого-своего разделены, причем чужой-свой обозначается словом, носящим выраженную положительную окраску, другое значение которого было «похожий, друг». Другими словами, сравнить «своего» с «чужим-своим» было для «своего» поощрением, а не оскорблением.

Масс Пробб. Введение в сравнительное языкознание

Оэсси Сингиэль

Стуча высокими шпильками туфлей об асфальт, Оэсси двинулась в сторону своего подъезда. Чем ближе девушка подходила к подъезду, тем больше становилась уверенней в том, что там не горит свет.

Подъездная дверь была немного приоткрыта, а за ней царила темнота. Подавив в себе, с каждой секундой всё больше нарастающую тревогу, Оэсси остановилась почти у самой двери. Снова лампочка перегорела или… или кому-то специально понадобилось, чтобы здесь было темно?

Эсси всегда была внимательной к случайностям — иначе бы не преуспела в избранной профессии...

Продолжая стоять напротив своего подъезда и сверлить напряженным взглядом пустоту, Оэсси стала злиться на саму себя за эти самые промахи, за то, что теперь она спокойно не может зайти в собственный подъезд, постоянно ожидая какого-то подвоха. Вздохнув и отбросив сомнения в сторону, приблизилась к двери, шагнув в темноту.

Оказавшись уже внутри, эльфийка всё ещё не отпускала из руки ручку двери, затем с силой закрыла её. Хлопок, похожий на выстрел, был что надо — от него даже лампочка загорелась, осветив подъезд тусклым сиянием. Слегка улыбнувшись тому, что всё ещё не так плохо, Оэсси стала подниматься по лестнице. Преодолев один пролёт, девушка чуть не наступила на большой белый лист, покрытый четкими линиями рисунка. Наклонившись, она обнаружила, что это какой-то эскиз, принадлежащий её соседке и приятельнице Ниалле.

«Странно, вроде, насколько я знаю, Ниалла обычно очень бережно относится к своим эскизами, наверно, просто выронила», — сказала сама себе Оэсси.

Подняв эскиз за уголок, Оэсси поднялась на свой этаж. Дойдя уже до дверей квартиры, сидха смогла лицезреть ещё один эскиз, он лежал на самом пороге двери её соседки. Подняв и его тоже и сложив листы вместе, Оэсси решила вернуть их хозяйке прямо сейчас.

Только она подняла руку к звонку, как дверь сама открылась, и из квартиры её соседки вышел высокий эльф, с хмурым выражением лица, он явно был чем-то озадачен. Посмотрев на темноволосого эльфа пристальным взглядом, Оэсси заметила, что у него от уголка губ справа через щеку идет небольшой шрам, вроде следа скользящего удара ножа. Парень окинул Оэсси немного встревоженным взглядом, захлопнул дверь, быстрым шагом дошёл до лестницы и побежал по ступенькам.

Она мысленно фыркнула (любовные неудачи подруги были ей известны) и, не дожидаясь, пока хозяйка запрет дверь, потянула ручку на себя.

— Tay’assa! (Привет!) — сказала она оторопевшей соседке и протянула белые листы своей соседке. — Это твои, кажется?

Ниалла лишь кивнула на приветствие Оэсси и взяла протянутые эскизы:

— Спасибо, Эсси.

Эсси присмотрелась к эльфийке, заметив, что та не в себе, грустное выражение лица, блуждающий взгляд и явная взволнованность.

— Что-то случилось? Поссорилась с другом

— Да нет, ничего, — выдохнула Ниалла. — Просто, знаешь, всё очень тяжело. Эта работа, эти тупые фасоны платьев, Великий Лес, как надоело! Рингтоны писать опять же — тоже кретинизм какой-то! Меня вот в консерваторию столичную приглашали по квоте — чего дура не согласилась? Вот теперь орк знает чем занимаюсь!

— Нет, Ни, я тебя не понимаю, что за работу ты себе нашла! — прищурилась Эсси, переходя на всеобщий. — Ты же отлично рисуешь, ну и рисовала бы нагих эльфинь с острыми ушами и острыми сиськами — человечки такие картины обожают, считай, пяток картин за месяц нарисовала — вот и тысяча монет в кармане.

— Да таких картин полно в любом салоне... — совсем по-человечески передернула Ниалла плечами, однако слегка развеселившись от столь оригинального предложения.

— Так их люди рисуют, — парировала гостья, — а то будет эльфийской работы и с натуры — расхватают за милую душу.

— С натуры? — переспросила Ниалла. — Мне что, в зеркало, что ли, смотреться? Одним глазом на картину, а другим — на отражение?

— Ну, тоже еще проблема — хочешь я тебе попозирую? — усмехнулась Эсси.

— Ты?! — изумленно захлопала глазами художница. — И... тебя не смутит, что гьомзы будут пялиться на твое голое тело или даже повесят картину с тобой в каком-нибудь борделе?

— Ну, — лукаво подмигнула приятельнице Оэсси, — пусть на картинку пялятся, раз им не светит на меня вживую посмотреть... Ладно, я к себе, там брат небось уже ждет...

За дверью квартиры её встретил высокий молодой эльф.

— Tay’assa Оэсси!

— Tay’assa, Аран!

— Где гуляла?

— По городу — отрабатывала технику запутывания следов…

— Ты рискуешь, Эссо, лишний раз подставляться под камеры… — как-то вяло предостерёг сестру Аран.

Эльфийка лучезарно улыбнулась:

— Не бойся, братишка, да и вообще — не сидеть же мне дома как в тюрьме. И не волнуйся — поймать-то, они меня до сих пор не поймали.

В кармане у эльфа зазвонил элекон, Аран, посмотрев на экран элекона, нажал клавишу «Принять вызов», поднёс к уху, сладким голосом проговорив:

— Да, Киса! Слушаю тебя!

— Фу, — шёпотом проговорила Эссо, высунув язык. — Опять твоя... человечица? Ну удачи в постельной битве. — И, мягко взъерошив волосы брата, встала с дивана и вышла из гостиной, направляясь к себе в комнату.

Мэларон Ойкиэль, он же Ящер

Ящер, несмотря на свой спокойный, под стать кличке характер, не любил, когда его заставляют ждать. Все члены тайной эльфийской самообороны, поднявшиеся достаточно высоко, чтобы удостоиться встречи с ним, прекрасно знали это. Конечно, в разговоре он ничем не выказывал раздражения, но потакать ему в этой маленькой слабости все считали своей прямой обязанностью. И Реир, его подчиненный и старший боевой группы «Аwearg», не был исключением.

Он пришёл на десять минут раньше назначенного, в дверях встретил Анагола Ирвооля — свою правую руку — и лишь молча раскланялся и теперь ждал в удобном кресле в холле напротив кабинета Ящера. Штаб-квартира организации располагалась в конторе мелкой фирмы «Росд и Шалвинг», в район Кар-Ваган — он же бывшая Гоблинская слобода. И хотя и Росд, и Шалвинг были людьми, но на самом деле всем заправлял числившийся там техническим директором Мэларон — а самих хозяев никто не видел. Реир даже подозревал, что оба компаньона, если и существуют, то, как это принято в таких случаях, являются какими-нибудь дряхлыми, впавшими в маразм старцами или вообще давно умерли.

Как бы то ни было, Реир с нетерпением ждал встречи с главой организации. Он должен был отчитаться о действиях Раккадарэ .

Хотя тело последнего из приговоренных самообороной врагов Старшего Народа и нашли, по его мнению, её в неаккуратности винить было нельзя. Но на сей раз Ящер вызвал его сам, а это почти всегда значило, что у него есть новое дело — причем дело настоящее, ему под стать. А настоящим делом Реир не занимался уже очень давно — год с лишним, когда вместе с Ящером придумали ловушку для специального агента КОБ Гоадха Хулла, который, по мнению Мэларона, уже выпил достаточно эльфийской крови, чтобы продолжать своё существование.

У Ящера получилось всё, как по маслу — обман, шантаж, магия, подлог... И вот пятеро бойцов КОБ и трое их агентов случайно встречаются на заброшенном складе.

Обоюдная секретность информации их и сгубила — хватило небольшой инсценировки, чтобы агенты спецслужбы перестреляли друг друга.

Конечно, нужно отдать Хуллу должное — он мгновенно всё понял, и

ему почти удалось прекратить перестрелку — но Реир не сидел со своими людьми в засаде и внимательно не наблюдал за происходящим. Эльф до сих пор помнил, как очередь из его «регента» превратила лицо кобовца в кровавое месиво. Его люди завершили дело...

Реир очнулся от размышлений и посмотрел на часы — пора, Ящер никогда не опаздывает. Он встал, подошёл к двери кабинета Мэларона, обычно запертой, без стука распахнул её и вошёл.

Как он и предполагал, Мэларон уже ждал его, стоя у окна. Реир имел

поистине могучее телосложение по эльфийским меркам, но Ящер не намного уступал ему в росте и в размахе плеч. Тонкие, типично эльфийские черты лица не позволяли спутать его с человеком ни при каких обстоятельствах, потому он редко самостоятельно участвовал в операциях в людских городах.

И, хотя Ящер не применял магию, его взгляд словно вонзался в собеседника, позволяя ему узнавать о нём то, что он предпочитает скрывать даже от самого себя. Его взгляд можно было почувствовать даже спиной, а долго смотреть в глаза вожаку не мог даже Реир, со всей своей выдержкой и самообладанием.

— Aale! — Глава боевого отдела первым приветствовал Ящера.

— Mae goqannen, ertoi Rhr’rauayr , — повернувшись к воину, отвечал тот. — Присаживайся, нам предстоит многое обсудить.

Реир присел на предложенное ему кресло, жалея, что провёл предыдущие пятнадцать минут сидя, — разговор предстоял долгий и нескоро удастся размять ноги.

— Я явился, чтобы отрапортовать о действиях Раккадарэ… — начал он.

— В этом нет нужды, — сообщил Ящер. — Она уже доложила мне о

результатах операции. Раккадарэ действовала согласно моим собственным указаниям, и я сознательно рассчитывал на то, что тело Зилла Квойса найдут. Стандартный сценарий: подчиненные разделались с главарем, а потом, что-то не поделив, перестреляли друг друга. Правда, всё пошло несколько не так — как тебе уже известно, каким-то образом оружие исчезло с места происшествия... — Мэлларон сделал паузу. — Или же полиция зачем-то хочет, чтобы все так думали. В любом случае сейчас это уже не наша забота.

Ящер наконец отошёл от окна и сел за стол, так что его глаза холодной сине-зеленой воды оказались прямо напротив глаз Реира.

— Вождь, я готов к любому заданию. Хоть продолжать поиски потомков Кассао Синеглазого.

Губы Мэларона тронула улыбка. Поиск потомков последнего эльфийского короля Нового Времени одно время сильно занимал Сопротивление — тем более что его коронный домен был в землях Лас-Ано, пребывавшего на грани развала (правда, эта страна пребывает на данной грани уже полвека). Но давно уже об этих поисках принято было говорить в ироническом смысле.

— Ладно — это мелочи. Слушай внимательно — теперь у нас появилось куда более важное дело. Ты когда-нибудь слышал о корпорации «Горизонт»?

— Да, конечно — как-никак второе место в рейтинге изготовителей программного обеспечения и оборудования для Реттира, ну и в первой десятке комплектующих для раухеров. Ну и всякая прочая мелочь — чёболь одним словом. А что? — удивился Реир.

— Да, все так, — подтвердил Мэларон. — Но, кроме всего прочего, корпорация имеет огромные деньги и немало исследовательских лабораторий, в которых творится то, что вздумается Агрону Делингу, президенту корпорации. Сам Делинг знаменит, кроме прочего, своей нелюбовью к нам, что уже заставляет серьёзно задуматься… — Он сделал паузу и продолжил: — В частности, о возможном прекращении его существования...

Его взгляд помрачнел и устремился вдаль, дав возможность Реиру перевести дух.

— Я должен приступить к подготовке… его ликвидации? — осторожно осведомился первый глава боевой группы.

— Нет, не торопись... То есть, конечно, эту перспективу нужно иметь в виду, но сейчас я о другом. Мои... информаторы, — продолжил Ящер, — доложили мне, что он готовит нечто чрезвычайно крупное и судьбоносное, некий сенсационный проект в сфере охраны правопорядка.

— Правопорядка? — изумился Реир. — Но «Горизонт» никогда не работал на полицию или КОБ!

— То-то и оно! И как я подозреваю, нас его затея вряд ли осчастливит. Кстати, называется он «Щит духов». Тебе это ничего не говорит?

Реир на секунду задумался.

— Это, кажется, мелкий амулет из нашей старой магии, но при чем тут Делинг и полиция?

— Вот в ближайшее время и нужно это узнать, понять: что именно он задумал, и если это действительно опасно — найти способ сорвать его планы.

Ящер остановился, заметив огонь, загоревшийся в глазах Реира при

последних словах:

— Убийство следует оставить на крайний случай: это и трудно, и рискованно, и шумиха большая поднимется — придётся надолго залечь на дно. Дальнейшие действия будем разрабатывать согласно сложившейся обстановке.

— Трудно? Как бы не так! — не сдержался Агранкавар. — Чего проще, вождь, — проникаем в центральный офис, закладываем заряды в нужном количестве, и от «Горизонта» не остаётся и камня на камне. Остается ещё только убить Делинга — и через год о «Горизонте» все забудут.

— Просто ничего не бывает, — возразил Ящер. — Да и не в одном Делинге дело. К тому же ты недопустимо радуешься убийству, а я-то надеялся, что ты уже понял...

— Ed’ elenea , вождь! Ты забыл, с кем мы имеем дело?! Думаешь эти... эти... rarea будут размышлять о цене жизни?

— Antolle ul’ua sulrim! (Твои речи пусты!) — Глава подполья с трудом

подавил раздражение. — Мы — не они. И мы никогда им не уподобимся.

— Что-то я не слышал от тебя таких слов, когда мы убивали того же Квойса. Чем Делинг лучше его?

Гнев моментально угас в душе Реира, уступив место горечи.

— Да, я приказал убить его. Но я сделал эти лишь для того, чтобы прекратить все те страдания, которые причиняло миру его существование. Даже убийца иногда раскаивается, а этот... Он ни разу не подумал о горе, что он приносил эльфам... да и людям, если на то пошло! И его нужно было остановить. А все другие способы были исчерпаны.

— Пойми, брат, — проникновенно продолжил Ящер, не отрывая взгляда от лица оторопевшего слегка Реира. — Я приказал убить Зилла Квойса не ради мести и не из личной неприязни к нему, хотя, видят предки, мне было за что его ненавидеть. Я убил его ради других, и если нам нет прощения за наши злодеяния, я готов безропотно принять за это наказание от Судьбы в этом мире и от Создателя Мира в посмертии, — сурово и спокойно резюмировал Меларон.

— Прости меня, брат, — тихо сказал Реир. — Ты был прав. Гнев затмил мой разум.

— Всё в порядке, брат, — покачал головой Ящер. — Тебе просто нужно отдохнуть.

— Да, ты прав. Но как быть с заданием?

— Чего проще — дня три передохни и приступай, — усмехнулся Ящер.

— Но к чему?

— Для начала ты отправишься в на восток, в леса бывшей земли Ywe’raa, и встретишься там с великим магом нашего народа — Урсиром Молиэлем. Ты должен будешь убедить его вернуться — возможно, его помощь потребуется в деле с «Горизонтом». Впрочем, подробнее я расскажу позже. А сейчас — отдыхай.

— Да, так и сделаю, — покачал головой удивленный Реир. — Прощай, вождь.

— Quel esta (Приятного отдыха).

Проводив его взглядом, Ящер грустно усмехнулся. Он сам, второй человек среди борцов за Народ в Джерисе, себе позволить отдохнуть не может. Потому что большая ответственность не только за соплеменников этого Проклятого города, но, наверное, и за всех сеитхе лежит лишь на вожде — который не зря именуется Mag’hndragonn — Великий Дракон .

Агрон Делинг

Штаб-квартира корпорации «Горизонт» — высоченный небоскреб с огромными окнами упирался в небо всеми тридцатью двумя этажами. Стоял он невдалеке от исторического центра, и словно в насмешку — на улице Мученицы Харгеисы, прославленной нестяжательством и бескорыстием.

Но кроме тридцати двух был еще последний, особо надстроенный тридцать третий этаж, который почти целиком занимал кабинет её владельца — мара Делинга или же святая святых, куда не попасть обычным служащим. Кроме хозяина свободный доступ туда имели только три человека: личный помощник, начальник службы безопасности и дочь главы корпорации. Остальным же приходилось проходить многочисленные проверки. Даже прибирали этаж специально взятые в приюте для «лиц с ограниченными способностями» две слабоумные уборщицы, жившие прямо в здании и никогда небоскреб не покидавшие.

Особый лифт доставлял гостей почти прямо к высоким, покрытым изящной резьбой дверям кабинета Делинга. За ними глазам допущенных в святая святых и являло глазам посетителя просторное помещение. Высокие и узкие окна с пуленепробиваемыми толстыми стеклами позволяли хозяину наблюдать за жизнью в городе, оставаясь при этом невидимым. Но чаще эти окна закрывали тяжелые шторы темно-красного бархата. Огромный резной деревянный стол и богато, но со вкусом отделанные стулья с мягким сиденьем и подлокотниками; мини-бар с самыми дорогими и редкими напитками Вуорма да и других мест Арты. Еще один элемент декора — это настоящий камин с потрескивающими в нём дровами горного кедра — хозяин обожал живой огонь. Единственное, что не давало забыть о том, что это все же кабинет, так это сверхмощный раухер эксклюзивной сборки на отдельной консоли, слева от рабочего стола. В данный момент хозяин сидел за этим столом, подперев голову руками, и что-то обдумывал. Наконец он нажал кнопку вызова секретарши, в динамике селектора раздался приятный голос:

— Да, мар Делинг.

— Геселина, будь так добра, пригласи ко мне Ойдона Трета.

— Хорошо, господин Делинг, — ответила девушка.

Через десять минут в кабинет вошел подтянутый и, как всегда, безукоризненно одетый первый помощник.

— Вызывали, мар Делинг? — приветственно склонив голову, спросил он.

— Да-да, Ойдон, присаживайся, — кивнул хозяин кабинета и властным жестом указал на стул рядом со столом.

Личный помощник покорно сел и внимательно посмотрел на своего шефа. Делинг же встал и, сложив руки за спиной, пошел к бару. Некоторое время он разглядывал бутылки, выстроившиеся там, затем развернулся.

— Я хочу узнать, как продвигаются дела в Двадцатой лаборатории, — тихо произнес Агрон.

Брови Ойдона взлетели вверх — ибо только позавчера он представил шефу полный отчет, но затем многолетняя выучка взяла верх.

— Как я уже сообщал, доктор Катинг говорит, что они стоят на грани получения первых пригодных практически результатов. Им нужно еще время и результат не заставит себя ждать, — начал Ойдон. — Но... — Он сделал паузу и заговорщически прошептал: — Им нужны еще эльфы. — На этом месте Агрон кивнул, потирая подбородок.

— Хорошо, а что с технической частью?

— Первый этап «Щита Духов» приближается к своему логическому концу. Недели через две отдел доцента Тамонаса завершит работу...

— Очень хорошо, — задумчиво произнес Делинг. В кабинете снова воцарилось молчание. — А что наши… партнеры? Чем мар Кумрал занят в данный момент?

— Они ищут пресловутого Аластора, — поспешно ответил Ойдон, а затем добавил: — Но, как утверждают мои источники, пока безрезультатно. Вы хотите, чтобы наши люди подключились к расследованию?

— Не-ет, — протянул Агрон. — Никоим образом. Партнеры существуют, если вы еще не усвоили, чтобы мы использовали их, а не чтобы они решали свои проблемы с нашей помощью. — Он помолчал и добавил: — -Аластор, говорите?

— Именно так, мар Делинг, — подтвердил личный помощник.

— Ойдон, мы им все-таки займемся. — И добавил нечто, вновь заставившее ближайшего конфидента олигарха поднять брови: — Я хочу, чтобы этот эльф как можно дольше оставался на свободе. — Ойдон тем не менее промолчал, и правильно сделал, ибо следующие слова были еще удивительнее. — И если у тебя будет возможность — помешай им поймать его.

Энид Лайг

— Посетите наш супермаркет! — рявкнул в ухо Энид парень лет двадцати в распахнутом плаще, из-под которого выглядывали белая сорочка и безвкусная жилетка в полоску.

Энид вздрогнула и отпрянула. Громогласный юнец протянул ей яркий рекламный буклет.

— Посетите недавно открывшийся супермаркет сети «Панорама»! Широчайший выбор! Мясные изделия и дары моря! Изысканная палитра вин и крепких напитков! Экзотические фрукты и привычные овощи! Электроника! Игрушки! Кристаллоплаты! Раухеры! Элегантная одежда! Косметика и парфюмерия знаменитых фирм! Меха и ювелирные изделия! Цены доступные и недоступные! Гибкая система скидок! Покупатель, который оставит у нас больше сорока тысяч торамов, получает подарок — мобиль ! Неужели вы к нам не придете?!

— Приду! — крикнула в ответ Энид. — Только сначала к врачу! Уши проверить — орешь громко! И лапшу с них снять!

— Я буду очень рад видеть вас в нашем супермаркете, — тихо сказал юноша. — Я был бы очень рад видеть вас и за пределами супермаркета, — добавил он, — но, боюсь, вы мне не по карману.

— Правильно думаешь. До свидания, — кивнула Энид.

Она спешила домой, где рассчитывала отдохнуть —провести остаток дня, перечитав какую-нибудь любимую книжку или просто вздремнув...

Сейчас она могла себе это позволить. Успешно закончено два крупных и громких дела — дело «Равинских взломщиков» и их сумасшедшей атаманши и дело о пропаже знаменитой Лекки Саны. Она же Недда Казис, уроженка деревни Капт, Западного дистрикта, начинавшая как батрачка на птицеферме, а позже — фотомодель, звезда специфических фильмов и любовница чуть не полусотни знаменитостей второго ряда.

Если первое было тяжелым и небезопасным, то второе не стоило выеденного яйца шпорницы.

Месяц назад оная тридцатидевятилетняя красотка, чей бюст — результат как медицинских, так и магических ухищрений (сожравших, говорят, львиную долю всех приносимых им хозяйке доходов) — был знаменит на весь материк; ярчайшая звезда полусвета, любимица публики (мужской её части) и неизменная героиня скандальной хроники бесследно исчезла, всполошив желтую прессу.

Были выдвинуты самые экстравагантные гипотезы — от ухода в один из горных монастырей до похищения и ритуального убийства какой-нибудь тайной сектой вроде «Слуг Чистоты». И аж из сенатского подкомитета пришло распоряжение их несчастному Департаменту разыскать исчезнувшую диву... Тайну сию ОРБ размотало в две недели.

Все оказалось очень просто — дива, осознающая, что вскоре ей так или иначе выходить в тираж, и невредно бы подкопить денег на старость, соблазнилась предложением компании золотой молодежи — за миллион торамов утолить их давнее (как-никак они выросли на «клубничных» фильмах с ней) коллективное желание — таким образом полторы дюжины ребят решили отметить окончание учебного года.

А чтобы не перетрудиться, маро Казис за тридцать тысяч наняла в помощь трех своих начинающих коллег со студии «Блеск». Это оказались Леди Сапфир (Нуфу Таап — в миру студентка бизнес-колледжа), Хитрая Дриада (Ази Онаса, чьи родители были свято убеждены, что дочь учится искусству актрисы старинного театра Пор) и смуглокожая арметтиканка Лаа Рхи’Но, с многозначительным псевдонимом Глубокая — и, судя по имевшемуся в деле портфолио, она ему вполне соответствовала.

Всех четырех дам привезли на виллу сына владельца сети бензоколонок Люстапа Виду, придумавшего это.

Тусовка состояла из слюнявых студентов первых курсов и старших учеников элитных школ — такими опытная и в меру наглая шлюха при наличии ума сможет вертеть как хочет. Поэтому, взяв в оборот девчонок, Лекки отправила их в сауну — развлекать тех, кому не терпится, а сама воссела во главе стола, возглавив пьянку,по старому обычаю всех потаскух, стремясь еще хорошенько угоститься за счет клиента. А может, просто рассчитывала, что парни налакаются и уснут, и до обслуживания дело так и не дойдет (хотя это вряд ли — свое дело Лекки-Недда, как говорят, очень любила).

Но, видать, организм был уже не тот, и дамочка налакалась сама хуже некуда. И под влиянием винных паров и она выбралась с компанией на улицу, после чего попыталась исполнить стриптиз на вышке бассейна. Один из не слишком пьяных мальчиков попытался остановить диву от опрометчивого поступка и случайно получил по лицу пяткой, после чего дама залезла наверх, сорвала с себя остатки одежды и закономерно упала в бассейн, ухитрившись приземлиться не в воду, а на бордюр. И хоть высота была небольшой, но ударилась неудачно — затылком.

Когда протрезвевшие юнцы подбежали к предмету своих воздыханий, не требовалось быть медиком, чтобы констатировать смерть. И вместо того чтобы вызвать полицию, эти подвыпившие кретины в количестве семнадцати штук додумались до того, что теперь им неминуемо навесят покушение на изнасилование и сопутствующее убийство. Недолго думая, они решили закопать тело в ближайшем лесу — прямо за оградой виллы. Кто-то предложил даже для верности отправить вслед за мадам Лекки и трех её помощниц, но в конце концов их решили «повязать», сделав сообщницами, — и три плачущие испуганные девчонки с лопатами отправились в лесок под конвоем. Там, под старым грабом, и было зарыто тело мечты миллионов мужчин Единения. Последняя пикантная деталь — когда выяснилось, что тело не умещается в наспех вырытую могилу, один из ребят, недолго думая, сбегал за бензопилой в сторожку садовника…

Трудно было выйти на подозреваемых, а вот расколоть придурков оказалось легче всего. Но хуже было с оформлением дела...

Папаши, родичи, звонки, адвокаты...

Парни бились в истерике, до прыжков на стену и вырывания волос, так что приходилось вызывать врачей.

Пришлось еще и отмазывать бедных девчонок, которым начали шить ложные показания (хоть и шлюхи, но не сажать же их в тюрьму).

В общем, дело так или иначе сдано в архив, в таблоиды попало не так много... И если не считать скорби множества мужчин — поклонников Лекки, последствий нет.

Не самое худшее дело — если бы все были такими! Но увы, — работа детектива изобиловала отвратительными подробностями. Плотным кольцом они окружали полицейского, встречаясь во всем разнообразии жизненных форм — в виде трупов, лжецов-свидетелей, подозреваемых, информаторов.

Когда ежедневно на тебя вываливаются заказные убийства, теракты, подложенные бомбы, изрешеченные автоматными очередями бизнесмены, взорванные мобили, ты видишь оторванные конечности, лужи крови, изуродованные тела, искромсанную человеческую плоть... Поневоле начинаешь думать, что человек (равно как и эльф, полэльф и орк с гномом) — всего лишь потенциальный труп...

Тем важнее выкроить время для того, чтобы отвлечься от работы и понять, что мир не исчерпывается прозекторской эксперта и пропахшей хлоркой допросной камерой...

Лайг раздраженно искала в сумке затерявшийся ключ от квартиры.

Она жила на пятом этаже старого солидного дома в престижном районе — само собой, квартира была не купленная, а доставшаяся от матери, если уж совсем точно — от деда-академика...

Такая квартира свободно превращалась в домик в пригороде — только вот не тянуло Энид покидать места, где выросла. Но роз без шипов не бывает — и такие шипы прилагались и тут. В виде старого лифта, ломавшегося именно между этажами и как бы в насмешку открывающего после этого двери… Или полусумасшедшей, но весьма богатой старушенции — маро Дорри, что живет напротив неё… И еще этот её чертов пес заморской породы, тоже имеющий привычку гадить где только вздумается, а думается ему почти всегда именно перед дверью Энид. С каким бы удовольствием она поймала этого самого песика и сдала его живодерам, а заодно и его хозяйку!

Не удержавшись, Энид ухмыльнулась несбыточным мечтам, но улыбка погасла, как только ключи упали на пол, вместе с косметичкой.

Уставшая, а теперь и злая, Энид наклонилась и подобрала упавшее.

— Хе-хе. Что, милочка, перебрали в компании коллег? Ай-яй-яй… — проскрипел голос за её спиной.

— И вам доброго вечера, госпожа Дорри... — любезно ответила Энид, наконец вставив ключ в замочную скважину.

За спиной раздался писклявый лай.

— Ох, как же он вас не любит, милочка... — вновь подала голос старушка.

— У нас это взаимно... — И добавила тем же доброжелательным тоном: — Что поделать — никогда не нравились ручные крысы и их хозяйки!

— Хамка! — визгнула пожилая леди. — Распутная девка! Знаем, как такие, как ты, делают карьеру — с раздвинутыми ногами прямо на столах! Небось и трусы не надеваешь — чтоб не мешали!

— Не суди по себе, старая карга! — ответила Энид, перешагивая порог и захлопывая дверь.

Ну надо же, видно, день и вправду не задался...

Тяжело вздохнув, Энид нащупала рукой выключатель и щелкнула по нему. Яркий белый свет осветил коридор и просторный зал. Сбросив туфли и кинув сумочку с ключами на пол, Энид прошла в зал и села на диван, закинув ноги на стеклянный столик. Рядом лежал пульт. Посмотрев на настенные часы со светящим циферблатом, девушка включила визор и прослушала сводку новостей.

Ограбления, поджоги, терракты.

Потом показали небольшой пикет Партии Человечности и «Союза Правды и Силы» у какого-то кабака.

Сквозь шум города доносился визг демонстрантов.

Проклятые эльфы! Жизни не дают! Понаехали тут!

(«Видно, КОБ совсем мышей не ловит».)

Выключив визор, девушка устало прикрыла глаза. Столько всего на неё в последнее время свалилось!

Ладно, успешно размотанное дело Недды-Лекки и повязанные потрошители сейфов позволят ей чуток отдохнуть. Но прочие дела с неё тоже никто не снимал. А это, между прочим, дело Хохотунца Барко, дело о краже оружия со склада фирмы РиКК, и… А — бесы с ними!

Выключив свет, Энид некоторое время сидела, смотря в огромное окно, скорее, даже в стеклянную стену, выходившую на городские улицы, оживленные, как говорится, все двадцать пять часов в сутки. Разноцветные огни всевозможных рекламных панелей и вывесок магазинов причудливыми бликами осветили её жилище.

Странно, но это даже успокаивало и дарило легкое умиротворение. Вздохнув, девушка закрыла глаза.

Как бы она хотела, чтобы этот вечер и последующая ночь прошли спокойно…

Хорошо бы где-то к часу ночи подышать воздухом и, оседлав велосипед, поехать рассекать набережные — теплый летний вечер, звездное небо, рыбаки, героически что-то пытающиеся извлечь из грязных вод Варгонны, добрые ночные продавцы, назойливые мужики не смогли бы догнать, могли лишь восклицать вслед, прося подбросить через мосты.

Помечтать о будущем, порадоваться настоящему, погрустить о прошлом...

А для начала — выполнить данное себе обещание: на следующий месяц никакого алкоголя вообще и вылить в раковину все остатки спиртного, что были в доме...

Но... так не бывает. Затрезвонил служебный элекон.

— Энид? — зачастил голос шефа — комиссар Локис был, как всегда, неумолим и требователен. — Срочно хватай оружие и спецчемодан и беги к энергоузлу компании «Чарин» — он рядом с тобой. Незаконное проникновение — один человек, но очень подозрительный. Боюсь — террорист. Я послал спецгруппу — снял с маршрута, — они ехали брать точку «пушеров»... Давай быстрее...

Через минуту, она уже закрывала входную дверь, одновременно движением плеча пытаясь поправить съехавшую сбрую с кобурами.

А через три минуты, запыхавшись, была уже у здания «Чарин». Навстречу ей метнулось три тени — подоспевшая команда быстрого реагирования — как она поняла и без объяснений, та самая, снятая с задания.

— Сколько нас? — спросила она у того, кто показался ей старшим. — Есть еще кто?

— Только трое, маро капитан, — последовал ответ. — Вот взгляните.

Человек (кажется, лейтенант) развернул перед ней микраухер, на экране которого виднелись безлюдные помещения в зеленоватой ночной съемке.

— Мы подключились к камерам слежения. Видите — идет... Вам не кажется кое-что странным?

— Его движения, — спокойно ответила Энид.

— Именно! — продолжил лейтенант.— Это эльф. А еще он знает куда идет. Судя по направлению движения, он направляется в трансформаторную.

— Слишком уверенно… — задумчиво ответила Энид. — Он не знает про инфракрасные камеры.

— Скорее всего, думал не попасть в зону контроля... Видите, по какой траектории он двигается? Не в курсе, видать, что систему перенастроили позавчера!

Девушка только молча кивнула.

Заверещал элекон — это опять Овитт.

— Лайг, — заорал он ей в ухо, — я дам тебе что хочешь, включая внеочередной отпуск, поездку на Жемчужный Берег и самого красивого мужика Департамента в придачу, но, но поймай мне этого эльфа!

Энид только вскинула брови в знак удивления...

— Хорошо... попробую.

— Как он вошел, известно? — осведомилась она у оперативников.

— Вскрыл третий технический вход, видимо, поддельной карточкой.

— Ладно, за ним. На выход девочки! И не суетиться под клиентом! — бросила она, открывая «тревожный чемодан» со спецкомплектом и влезая в бронежилет...

Позади раздались смешки.

Капитан открыла дверь на склад и начала как можно бесшумнее спускаться по лестнице.

— Энид, я вызвал прикрытие... — раздался голос Овитта в наушниках.

— Мне никто пока не нужен! — тихо ответила Энид, вспоминая подробности.

Так, датчик засек его в третьем пролете, значит сейчас нужно пройти один коридор налево. После прямо к двери, на которой написано «РП-90». Именно там, если эльф уже у генератора, она должна будет увидеть его сквозь тепловой сенсор.

— Энид!

— Что? — раздраженно ответила она, пересекая быстрым шагом пролет и сворачивая налево.

— Не нужно заниматься геройством! — видать, до шефа дошла серьезность ситуации. — Я не хочу потерять своего лучшего оперативника только из-за того, что идиоты-бизнесмены экономят на охране! Может, подождем штурмовиков из конторы Кумрала?

— Я сказала ждать моего сигнала, — спокойно ответила девушка и нажала кнопку на шлеме, отключаясь от внешнего мира. Конечно, за это её по головке не погладят...

Еще минута, и Энид тихо открывала дверь с выцветшей табличкой «РП-90». Острый — спасибо предкам — взор сразу уловил движения справа от неё, и девушка, направив дуло пистолета именно туда, громко прокричала:

— Стоять! Ни с места.

Фигура застыла у самого распределительного пульта и больше не двигалась.

— Вы находитесь на охраняемой территории. — Она уже вытащила наручники, но не опустила оружие. — Повернитесь лицом к стене. Я задерживаю вас за незаконное проникновение и по подозрению в попытке совершить общественно опасные действия второй степени. Руки на затылок! При попытке сопротивления, я имею право применить оружие.

Мужчина, как она уже успела разглядеть, тем временем так же спокойно развернулся, Энид чувствовала, что он даже не удивлен… И это ей сильно не нравилось. Лицо скрывала маска — лишь торчащие уши позволяли определить в нем представителя Старшего народа.

— Вы можете хранить молчание, — начала Энид почти скороговоркой. — И всё, что вы скажете, может быть использовано против вас.

Эльф стоял, не двигаясь. Капитан начала медленно доставать наручники.

«Слава Бессару, все обошлось без глупостей», — выдохнула про себя Энид.

— А как же право на адвоката? — ухмыльнулся он, перехватывая руки девушки с наручниками. — Или эльфам и это уже запрещается?

Девушка попыталась его ударить, но он легко увернулся. Такая реакция

и ловкость не могли не удивить.

Тут она впилась взглядом в его глаза, и противник машинально ослабил хватку.

— Эльфийка? — удивился он.

Она вновь попыталась его ударить.

— Ты что? Своих не узнаешь?

Она ощутила, что тот был искренне раздосадован её поведением. Словно ему даже в голову не могло прийти, что бы кто-то из эльфов мог осознанно вести борьбу против своих же, на стороне людей. «…Эльфийка? Не узнаю своих? Неужели он не знает, сколько — промелькнуло у неё — наших в полиции и армии?»

— Полуэльфийка, милок, — подражая леди Дорри, изрекла она.

Террорист тут же уловил её движение и выхватил из-за пояса пистолет, направив дуло в шею девушки — точно в промежуток между щитком шлема и воротом легкого «бронника».

— Поверь, я не хочу причинять тебе вред, — заявил он, даже приподняв одну руку в знак того, что говорит правду. — Конечно, будь ты человеком, я бы и не подумал упустить такой шанс… но ты не человек, так какого хрена ты пыталась помешать мне?!

евушка тяжело дышала и нервно глядела на пистолет, но убрать оружие эльф и не думал.

За свою карьеру полицейского ей приходилось бывать в разных переделках, но вот так, чтобы дуло было в паре дюймов от лица, с этим она столкнулась впервые. Главное, теперь не выказывать страха и волнения. Ход операции полностью зависит от тебя.

— Так почему? — переспросил он.

— Потому что, — старалась как можно спокойнее и убедительнее говорить Энид, — ты нарушитель. Ты не имел права здесь появляться, и я обязана схватить тебя. Послушай, за проникновение на чужую территорию дают всего лишь от шести месяцев до года, тогда как за убийство человека, а тем более работающего в полиции тебе предстоит встреча с Хромушей... Послушай, ДЕПР подключился к камерам, и сейчас за нами наблюдает вся штурмовая группа. Здание оцеплено. Тебе не уйти. Сдавайся, и я обещаю тебе хорошего адвоката...

По тому, как эльф еще больше нахмурился от её последних слов, Энид всерьез подумала, что психолог из неё и вправду никудышный…

Противник внимательно всматривался в лицо девушки.

— Как низко можно пасть в мире людей эльфу, не правда ли? — изрек он. — Говоришь, оцеплено? Следящие камеры? Ты про инфрадатчик в бойлерной? — И кивнул в сторону двери. — Признаюсь, заметил слишком поздно. В этом же помещении камер нет, поэтому всё, что остается делать полицейским ищейкам, — это молча пялиться в пустой экран и ждать, когда ты появишься вместе со мной. Ведь так? Ну а пока у нас есть пять минут, чтобы прийти к согласию, до того, как твоя маленькая армия прибежит сюда, так, капрал?

— Капитан! — рявкнула девушка.

— Нет, — трагично начал он, — с ума сойти — эльф-капитан...

— Полуэльф! — процедила вновь она.

— Хм… не самая удачная идея с твоей стороны — поступить на работу в полицию. И вот теперь наши дороги пересеклись, не так ли?

Неизвестный вытянул руку, направляя дуло «казада» прямо ей в лицо.

— Минуту на размышление... — Голос его стал твердым. — Ты сейчас возвращаешься обратно и говоришь о том, что, мол, сбежал преступник и не оставил следов. Ну, на этот счет можно действительно не беспокоиться. Я же тем временем тоже ухожу и обещаю оставить это здание на первое время в покое. Можно по-другому, но это закончится плачевно для одного из нас. В данном случае для тебя. Итак? Твое решение?

У Энид сжимались и разжимались от злости кулаки. Она вдруг догадалась! Это ведь наверняка он! Тот самый полумифический диверсант, а то и глава полумифической эльфийской сети сопротивления и самообороны, который не оставил ни одной зацепки, кроме своего имени: «Аластор». Она могла бы попробовать выбить оружие у него из рук и схватиться с ним врукопашную, но то же чутье подсказывало, что она эту схватку не выиграет.

Тысяча демонов! Он ведь почти у неё в руках... был. А она расслабилась. Думая, что это обычный уголовник, ну пусть одиночный эльф, который хочет отомстить за смерть своих близких… Но это оказался настоящий демон смерти! И поэтому Энид не оставалось ничего другого, как молча развернуться и пройти к двери.

Через несколько секунд раздался звон чего-то ударившегося о каменный пол.

Энид, уже державшаяся за ручку двери, повернула голову, прямо у её ног лежали наручники.

Ярость затеплилась в ней маленьким угольком, но Энид сдерживалась, не давая воспламениться. Она резко выхватила пистолет и направила его в… пустоту.

— Что на тебя нашло, Лайг?! — бушевал Овитт Локис час спустя, уже в штаб-квартире ДЕПР, сидя за столом напротив стоящей Энид. — Отключить рацию! Из-за тебя сбежал преступник! Отлично! Великолепно!

Овитт поднялся с кресла и начал смотреть в окно.

— Следующий теракт, и жертвы могут оказаться его рук дела.

Последовал тяжелый вздох.

— Послушай, я требую от своих сотрудников, если хоть не здравомыслия, то хотя бы соблюдения инструкций!

— Да, мар... — ответила Энид, смотря в пол.

А ведь она действительно не справилась… она не поймала его. Был приказ! А она не справилась… Следующие взрывы и жертвы будут на её совести.

— Мар, позвольте взять мне его дело.

— Какое дело? — устало спросил шеф. — Мы не знаем, кто этот эльф и был ли он связан с прошлыми терактами…

— Это, кажется, был сам Аластор, мар Овитт, — выдохнула Энид, подняв голову.

Локис ошарашенно посмотрел на неё.

Она ожидала взрыва ярости, воплей в духе: «Как ты могла упустить ЕГО?!», угроз разжалования и суда.

Но он, лишь махнув рукой, шлепнулся в кресло...

— Ну... Если ты не ошиблась... Тогда помолись всем богам и Творцу Ярту, что ушла живой. В одиночку его не взять ни тебе... да и никому, наверное... Мы ожидали поймать в сети мелкую рыбешку, кто ж виноват, что приплыла акула?

Энид Лайг

Спустя несколько часов она наконец вновь оказалась в своей квартире.

Сбросив пиджак и туфли и стянув ремни с кобурами, в которых устроились две «ориты» — ей спецприказом было разрешено носить два «ствола», — она скользнула в душ, который покинула через пять минут. Трапезу она решила отложить, а пока разобраться с бумагами, раз уж у неё есть еще время. А так, что толку мучить себя раздумьями насчет того, что будет? Но как же ей подгадил этот остроухий террорист! Сколько проблем из-за этого проклятого Аластора! Энид принялась перебирать фотографии с мест преступления. Вот первое — полгода назад. Полуразрушенное здание. На фотографиях даже видны клубы дыма… пламя еще горело, когда оперативная группа прибыла на место. На уцелевшей стене изящными староэльфийскими рунами начертано:

«Еalmm’o in ineses mer’u, Alasst’hoor».

Это переводилось со староэльфийского как «Зло вернулось к вам. Аластор». При этом надпись была выжжена словно тавро. Эксперты не смогли определить, чем это было сделано, а маги пожимали плечами, не находя следов «огневки» — даже если не иметь в виду, что пиромантов нужной силы в Джерисе и окрестностях можно было пересчитать по пальцам (одной руки).

Но прошло полгода, и дело это было забыто, погребенное под грудой убийств, взрывов, нападений... Но потом возникла мысль, что часть из них — деяния таинственного эльфийского сопротивления — организации, решившей показать людям, что безнаказанно обижать Старший народ не выйдет — раз уж закон Джериса на это плюет. Но опять же — никаких надписей, никаких зацепок и самое главное — ничего магического…

Люди, как и вода, поволновались и успокоились.

Тем более — надо отдать должное — в отличие от пресловутых (как принято выражаться в прессе «мифических») «охотников на эльфов», Аластор не убивал — по крайней мере, специально — хотя ущерб от его деятельности прикончил уже две среднего размера страховые фирмы.

Поняв, что фотографии и протоколы вряд ли скажут больше чем полгода назад, Энид закрыла папку.

А затем решила прослушать автоответчик.

«…ПИП… леди Лайг, с вами говорит личный секретарь леди Иллианги Кумрал... Бубу-бу...»

Энид отодвинула папку с и внимательно начала не только слушать, но и зачем-то смотреть на телефон.

«…Леди Кумрал хочет назначить вам встречу у себя в семейном поместье Кумралов. Встреча назначена на пять вечера, и леди Кумрал благодарит вас заранее. Всего доброго».

Энид нахмурилась. Отложив папку, девушка выпрямилась.

Иллианга Кумрал? Звезда «золотой молодежи» города? И что же понадобилась дочке самого Кумрала от неё? Дочке главы конкурирующего ведомства между прочим! (Правда, поговаривают, что папочка давно махнул рукой на непутевую дочуру.) Только ради того, чтобы это узнать, приглашение стоит принять!

Хотя юное создание вообще-то известно не одними только своими выходками и взбалмошностью, но еще кое-чем…

Энид нахмурилась, вспомнив случай трехлетней давности.

Тогда она еще не была капитаном, а простым инспектором ДЕПР. Тогда-то она и столкнулась впервые с этой особой. Трупы сразу троих эльфов выловили в реке недалеко от поместья Кумралов. Разумеется, об обыске не было и речи. Тем более в доме находилась только «малышка» Илли, которой едва исполнилось шестнадцать и её друзья — такие же молодые и безобидные балбесы, любого из которых и даже полдюжины сразу Энид могла бы легко измудохать до полной инвалидности. Где уж им убивать? Лишь потом, в штаб-квартире ДЕПР, Энид услышала разговора двух старых сыскарей — мол, выходит, про детишек-убийц правду говорили, но лучше с Кумралом не зарываться, если хочешь спокойно спать. Дело об убийстве эльфов в конце концов было закрыто. Так или иначе, но маро Иллианга была у неё на большом подозрении — хотя, возможно, коллеги сочли б это проявлением традиционной неприязни сыщицы к конкурирующему ведомству, — и в самом деле, Комитет Бдительности, коим заправлял её папаша, полицейские недолюбливали.

Энид откинула со лба прядь волос, сбрасывая воспоминание. И сейчас её волновала только встреча. И ей вдруг представилось... Она стоит в просторном холле поместья Кумралов. Напротив неё стоит малышка Иллианга и c этаким ангельским видом говорит: «Мы только хотели поиграть… Это была такая шутка…», виновато показывая на лежащее у своих ног растерзанное тело — тело эльфа. За спиной Илли стоят её друзья и тоже виновато кивают и как бы невзначай вытирают руки от крови… А Энид со словами «Ну сейчас я тоже пошучу!» достает из-под полы форменного пальто служебный «карнаж», сдвигая предохранитель на автоматический огонь…

М-да… Ну и придет такое в голову...

Ладно, отправимся в гости. И для начала, что бы такое надеть? Пройдя в спальню, Энид некоторое время решала, как одеться для встречи.

Она некоторое время изучала сиротливо висевшие в шкафу свои вечерние платья в количестве трех штук. Нет — не пойдет.

К тому же оружие под такое не спрячешь — она взвесила в руке одну из «орит» — удобное ухватистое оружие.

«Хорошее все-таки изделие», — привычно подумала девушка. После глянула на себя, почти обнаженную в зеркале шкафа-купе.

«Хорошее все-таки изделие!» — подумала она вновь с улыбкой.

Наконец остановилась на серых брюках, к которым прилагались белая блузка и черный жилет сверху. На ноги — удобные туфли на низком каблуке.

И на всякий случай экипируемся еще кое-чем…

Отодвинув фальшивую панель шкафа-купе, она раскодировала небольшой сейф, где вместе с немногочисленными драгоценностями и кое-какими документами она хранила свой арсенал.

Мало ли, что там может произойти — ведь она и в самом деле отправляется в гости к девице подозрительной и взбалмошной, что в сочетании с папашкиным положением и миллионами порождает весьма взрывоопасную смесь.

Как бы то ни было, верные «ориты» подождут её тут, а сегодня она возьмет с собой…

Взгляд её с сожалением скользнул по массивному кьодскому «индриксу» — двадцать патронов в шахматном магазине, револьверный спуск и дикая убойная сила калибра «ноль тридцать три» («Хватит на всю тусовку юной дамочки», — почему-то мелькнуло у неё).

С не меньшим сожалением она изучила «дайгану». Этот её любимец — великолепный автоматический револьвер гномьей эксклюзивной работы, со сменными стволами разной длины и барабанами под разные калибры, достался Энид по случаю.

Его она вытащила из вдребезги разбившейся «короны» знаменитого продюсера и режиссера Цона Конга, влетевшего на почти двухстах лигах в цоколь строящегося торгового центра — светоч культуры откушал «серебряных капель» и заполировал «огненной пылью».

Нашла она уникальный ствол уже при повторном обыске на спецстоянке ДЕПР — деревянная коробка, где «дайгана» хранилась, лишь слегка обгорела, цветом сравнявшись с металлом, и дознаватели её не заметили, когда, матерясь, выковыривали из залитого грязной пеной автоматических огнетушителей бывшего лимузина то, что осталось от Цона.

Конечно, бы полагалось стреляющий эксклюзив сдать, оформив как вещдок, но уж больно изящным и ухватистым было оружие, подаренное кем-то из поклонников полусумасшедшего продюсера. И Энид — тогда еще всего лишь старший лейтенант — решилась его присвоить, благо, ни в каких описях и базах данных он не числился. (Она лишь сняла с рукояти золотые накладки с бриллиантами и черными опалами, заменив их практичными ореховыми.)

Примерившись к паре крошечных трехствольных дирринджеров, которые отлично помещались хоть на подвязках чулок, хоть в бюстгальтере (проверено лично), она в конце концов остановилась на маленьком изящном семизарядном «Мироку» спецсборки. Модель для скрытого ношения под стандартный гражданский патрон «четвертак» — правда, усиленный. Ну-с, можно выходить…

Последний раз кинув взгляд в зеркало, Энид осталась довольна. Проверила — не выпирает ли пистолет из-под одежды. Она знала: появиться в доме Кумралов с оружием было бы если не ужасной грубостью, то, по крайней мере, не очень прилично.

Но… самому отчаянному бойцу оперативно-разыскного бюро ДЕПР это простительно. В конец концов, они не фотомодель и не дизайнера приглашали, а того, у кого легкая отмороженность — условие успеха…

Энид вышла на улицу и скучающе обвела взглядом свой короткий двудверный «такк» — залитый краской и с исчирканными трещинами дорогими небьющимися стеклами. Она все-таки забыла позвонить эвакуатору, чтобы тот отвез её машину в мастерскую. Это была третья её машина... Чего только ни делали преступники с мобилями ненавистной сыщицы! И пачкали, и поджигали, и расстреливали, и разбивали кувалдами, как теперь… Один раз даже пытались раздавить специально угнанным грейдером. Страховщики только что не плакали...

Грустно посмотрев на машину, Энид «тормознула» кстати появившееся такси.

Через сорок минут она была у ворот поместья. Чугунные, фигурного литья старинные ворота могли бы вызвать невольное восхищение, но Энид даже не обратила на них внимания. Расплатившись с таксистом, она нажала кнопку видеофона.

«Добро пожаловать в поместье Кумралов. Я слушаю вас».

— Мое имя Энид Лайг. Мне была назначена на пять часов встреча с маро Иллиангой Кумрал.

«Прошу! Входите», — раздался столь же любезный голос, и ворота бесшумно открылись. Пройдя большой, довольно ухоженный сад по вымощенной плиткой дорожке, Энид подошла к дому — в дверях уже ждала её старуха — судя по всему, экономка. Та молча проводила капитана в зал — размером с неплохую школьную спортплощадку…

В широком кресле восседала хрупкая девушка — сама хозяйка — леди Иллианга. У окна стояла, судя по всему, её помощница или кто-то еще. Лучи клонящегося к закату солнца падали ей в спину, выделяя только неясный женский силуэт.

Энид остановилась, ожидая, что скажет хозяйка поместья.

— Я приветствую вас, маро Лайг, — проговорила Иллианга Кумрал, словно обращаясь к самой себе. И тут же неприязненно осведомилась: — Вам известно, что в гостях не принято держать при себе оружие?!

— Я так не считаю, — последовал холодный ответ.

Илли взглянула на девушку с интересом — пристальным и не так чтобы добрым.

— Вы играете на грани фола, леди Лайг, — сообщила она. — Но это не важно, в конце концов… Для начала прошу вас выслушать меня, не перебивая. — Иллианга отметила, что маро Лайг никак не отреагировала на ее слова. Девица у окна тоже не произнесла ни звука. Лишь ее глаза с нарастающей неприязнью пронзали одного из лучших оперативников Департамента. — Итак... Начну с одного важного для вас факта… Мне известно, что делается в вашей конторе… Каким образом, вы, наверное, догадываетесь: у моего отца и у меня весьма серьезные связи и мы умеем ими пользоваться. А вам вот не удалось поймать этого маньяка-эльфа... Хотите, что с ним разделаемся мы! — Илли усмехнулась.

Лайг не удивилась, что ей сообщают такие подробности. Только подумала ,что если она играет на грани, то эта сумасшедшая девка давно уже перешла всякие грани и границы.

— Он будет мертв, как будет мертв любой эльф... или полуэльф, посягнувший на наше спокойствие. Но я сейчас хочу поговорить о другом. Так случилось, что мою подругу убили. Ее звали Уна, Уна Раони — вряд ли вам, конечно, о ней известно.

— Её тоже убил Аластор? — не сдержалась Энид.

— Нет, не думаю, это произошло далеко от Джериса. Не буду уточнять, чем Уна занималась... но ей это стоило жизни. Так вот зачем я вас позвала:

то, что делает ДЕПР, в той или иной степени становится известным моим людям — рано или поздно. Это не угроза, Ярт упаси. Просто намек на то, что если вы и ваши люди не исполняете собственного долга перед людским обществом, то это сделаем мы... более жестокими способами. Я не собираюсь смотреть, как деградирует наше сообщество, пополняясь ушастыми выродками. Вас, впрочем, это не касается, хоть вы и не чистокровный человек...

Молчание в ответ.

— Ладно, это неважно, — прищурилась Илли. — Я не собираюсь пока на этом сосредоточиваться. Так вот, леди Лайг: надеюсь, вы не допустите такой ошибки, как вчера. Моя подруга мертва, и пока я полагаюсь на вашу систему. Найдите этого убийцу и предоставьте его моим людям, леди Лайг. Взамен можете рассчитывать на помощь моей организации и дальнейшее сотрудничество. Не спешите отказываться, так как, повторюсь, мои связи довольно обширны. Это может помочь толковому сотруднику ДЕПР. Кстати, у нас тут есть мысль — организовать новый некоммерческий фонд для премирования особо отличившихся на ниве защиты правопорядка… — Многозначительная улыбка.

Ридда вытащила из груды бумаг на столе карточку с номером телефона и отдала ее Лайг.

— Можете связываться с Риддой по любому вопросу, касающемуся моего предложения, — Илли улыбнулась. Сейчас она выглядела на семнадцать, не больше. Но в глазах отражалась навечно застывшая в сердце жестокость. — Я понимаю, что сейчас вы можете посчитать мое предложение грубым и отвратительным, но надо отдать мне

должное, я же не вышвырнула вас из особняка за наличие оружия. Так и вы ведите себя достойно и хорошенько подумайте о моих словах, леди Лайг. В Джерисе что-то происходит. Пора бы нам объединить свои усилия.

Энид постаралась сдержаться — эта девчонка и впрямь воображает о себе невесть что. Она также никак не подала виду, что вообще отреагировала на фразу «Вы, кстати, чистокровный человек?», но ей это определенно не понравилось…

— Я уже вышла из того возраста, чтобы играть в какие-либо игры, и тем более с Вами, — спокойно заметила Энид. — А то, что мы упустили… этого эльфа — всего лишь небольшая отсрочка до его полного устранения.

Энид взглянула на карточку и как бы устало продолжила:

— Мы ценим любую помощь в поимке преступников. Поэтому ваше желание помочь… будем, скажем так, иметь в виду.

— То есть...

— О передаче вам эльфа, сразу после его ареста, не может быть и речи! — отрезала сразу Энид. — Конечно, если хотите вы, можете его позже навестить в одиночной камере, так как он опасен, и я попрошу для вас пропуск. — Энид немного приподняла уголки губ, изображая легкую улыбку. — Также, приношу свои соболезнования по поводу смерти вашей подруги. Уверена, — Энид посмотрела в глаза Илли, — она была прекрасным человеком.

На этой фразе Энид вновь посмотрела на карточку, в какой-то момент она сделала жест, словно собиралась бросить её под ноги хозяйке, но она лишь засунула её в карман брюк.

Илли с невинной улыбкой покосилась на наручные часики, блеснувшие бриллиантами корпуса, и вздохнула:

— Уже поздно. Ридда вызвала такси к воротам. Она проводит вас… Надеюсь, до свидания, леди Лайг. Счастливого вам пути домой! Жаль, правда, что вас там никто не ждет. А может, и хорошо?

— Всего доброго, леди Кумрал, — бросила Энид, разворачиваясь к ней спиной и не Дожидаясь, пока Ридда поравняется с ней, чтобы проводить её до главных дверей.

Выйдя из особняка, Энид села в такси.

Уже в дороге она презрительно смяла карточку.

«К бесам твою игру во взрослых, девочка. И твои угрозы-намеки меня не напугали! Ты добилась только того, что в случае чего я подумаю о твоем устранении. И насрать на твоего папашу! Я сама поймаю этого чертового эльфа. И уж если ему суждено погибнуть, то только от моей пули...»

Выходя из такси, она бросила визитку в урну...

— Она уехала, — отрапортовала Ридда, возвращаясь к своей позиции у окна. Илли пальцами водила по вазочке с леденцами. Ее взгляд был отрешенным.

— Эта Лайг оказалась довольно стойкой барышней. А Уна и вправду была отличным человеком. Зря она над ней посмеялась, — прошептала девушка.

Ридда в изумлении повернулась к подруге и долго изучала ее лицо. Затем протянула:

— Уны больше нет. Нужно забыть... И вообще, не заводись, Илли. Тебе всего восемнадцать лет. Ну, восемнадцать с половиной. Пусть ты вся крутая из себя и управляешь настоящей организацией, тебе всего восемнадцать! Очнись!

Илли вдруг швырнула вазочку со стола. Хрусталь, ударившись о пол, со звоном разлетелся на мелкие осколки, леденцы градом хлынули на пол. Ридда замолчала, нахмурившись.

— Я никому не позволю лезть в мою игру! — проговорила Иллианга. — Она сказала, что этого эльфа поймает. И достанет для меня пропуск! Ха! Как только я попаду в его камеру, можно будет вызывать труповозку этому подонку. Пусть сколько угодно корчит из себя защитника древнего мира и воина света — мне насрать! Да — насрать! Насрать! Именно что насрать! Этот город для людей! Эти улицы — моя собственность! Уна должна быть отомщена. Она это заслужила.

— Да, ведь ты её любила... — Ридда запнулась, ибо с Уной её шефиню связывали не только дружба и совместная преступная деятельность — в свои неполных девятнадцать леди Кумрал успела попробовать все (ну почти все) в вопросах секса. («Ты все-таки ее любила...» -пискнула придушенная ревность в глубине души.)

— Я никого не люблю! — отрезала девушка. — Не болтай глупостей —лучше проследи за леди Лайг хорошенько. Можешь не заезжать ко мне, докладывай по Реттиру. Эта капитанша меня здорово повеселила,когда займу папочкино кресло, обязательно заберу её к себе. Ладно,скажи Леттине, чтобы собирала малую команду. Есть одно дело...

Алдес Вардо

С чего люди обычно начинают знакомство? Они представляются. Когда я называю своё имя, долгих автобиографических данных не требуется — все знают Алдеса Вардо, безжалостного и неуловимого мортера .

Говорят, что прозвища гораздо лучше подходят человеку, чем его настоящее имя. С какой-то стороны это верно, ведь я, которого родители бросили сразу, как я появился на свет, такой же Вардо, как и Алдес. Всё, что я знаю о своей семье, так это то, что я — чистокровный полуэльф... если такое понятие существует. Мама — эльф, папа — человек. Или наоборот. Воспитывался в приюте Святой Ратты церкви Ярта-Милостивца.

«Где твои длинные уши? Нужда оборвала...»

Хотя на наследственность я не жалуюсь. С виду люди во мне никогда не признают эльфа, а мнение ушастиков меня всегда мало заботило.

Любого из них я обставлю без труда.

Я могу достать пистолет и выстрелить вам между глаз раньше, чем вы успеете сообразить, что у вас чешется задница. Я могу с лёгкостью запрыгнуть на перила в ладонь шириной и пробежать по ним, как по главной улице города, даже если внизу десяток-другой этажей. Я могу стрелять с закрытыми глазами на звук. Я могу ехать по шоссе на скорости двести миль... чего там говорить, и по улицам города я езжу так, что ни у одного «синепогонника» сроду не хватило духу догнать меня и выписать штраф.

Незамысловатые выдумки людей видны мне, как на ладони, так что неудивительно, что ещё ни у кого не хватило ума обойти меня в деле. Все, кто имел намерение надуть Вардо, давно уже лежат в сырой земле. И ещё многим предстоит там оказаться с моей лёгкой (или нелегкой— кому как) руки.

Конечно, есть и отрицательные стороны. К примеру, чтобы хорошенько «протрястись», мне надо снюхать столько «серебра», что у бывалого наркомана откинутся копыта. Это накладывает некоторые ограничения на мой бюджет. Зато и отхожу я легче, чем большинство людей. Нет, я, конечно, не идеален — но всем людишкам и эльфишкам дам сто очков вперед.

За пять лет жизни в Джерисе я приобрёл множество имён. Стоит, пожалуй, рассказать о них, чтобы дать мало-мальски приличное представление о моей персоне.

Начнём с конца, то есть с «Утрамбовщика». Так меня стали называть около года назад, когда я уже имел немалую известность в Джерисе.

Завязалось всё с того, что я познакомился в одном клубе с очаровательной эльфийкой... может, она была полуэльфийкой, неважно, и, надо сказать, я ожидал бурное продолжение этой встречи поздней ночью. В общем, я вёл себя, как последний идиот, и, в частности, порядочно надрался.

Вечер я помню не особо отчётливо, только лишь многочисленные намёки эльфийки (совсем позабыл, как eё звали) и путь до моего дома, в течение которого она вытворяла такое, что я трижды чуть не врезался в столб вопреки своему таланту к вождению.

Потом я лежал пластом на кровати и сквозь туман в голове размышлял, отчего это я не могу пошевелить ни рукой, ни головой. Моя драгоценная спутница, по всей видимости, была в это время в душе, так как я слышал шум воды. Звук доносился глухо, будто от ванны меня отделяла целая лига. Тут было над чем задуматься, ибо в таком состоянии я не был даже после того, как сил пить дальше не оставалось совсем.

После непродолжительно размышления над этим вопросом я мучительно долго старался заставить собственную руку залезть под подушку к лежащему там «казаду».

Когда мои пальцы сомкнулись на рукояти, в голове у меня будто шумел уже целый аэропорт. Тут звук льющейся воды неожиданно прекратился, и я похолодел — о том, чтобы выхватить оружие моментально, и речи быть не могло.

К моему счастью, приготовления моей прекрасной спутницы заняли достаточно времени, чтобы я смог пододвинуть пистолет к собственному боку, слегка прикрыв его одеялом. Когда она вошла в комнату, я уже было подумал, что чутьё подвело меня на сей раз, и кое-что во мне было с этим совершенно согласно... и почему все эти прозрачные комбинации на эльфийках выглядят особенно возбуждающе?

И тут я увидел предмет, вмиг прояснивший мой разум. А именно — струну-удавку гномьей стали. Такой штукой очень удобно отрезать голову, знаю по опыту.

Героическим усилием подняв пистолет, который, казалось, весил не меньше тонны я разрядил в даму-убийцу пол-обоймы. Я выпустил бы всё без остатка, но боялся, что это была лишь иллюзия — от этих треклятых эльфов чего угодно ждать можно. Если бы это оказалось правдой, то я бы уже не рассуждал сейчас, лёжа на диване. Я бы лежал в лучшем случае в деревянном ящике, и то по частям, а что было бы в худшем, мне и думать не хочется.

Когда я очнулся утром, в комнате пахло кровью, металлом и говном — сочетаясь с тем, что было у меня во рту, — а ночевавшие кошки были бы сравнительно с этим изысканной кулинарией, — смесь производила восхитительно тошнотворный эффект. Полиции, само собой, не было и быть не могло — всего дюжина выстрелов, а в этот район они не приедут даже при звуках артиллерийской канонады (проверено на практике, когда четыре года тому Унылый Гаро разносил с помощью двух старых кьодских «огненных лилий» гнездо Мако Кривого)

Переступив через изуродованное тело (пули калибра ноль четыре действуют не очень эстетично), я первым делом прошёл в ванную почистить зубы и принять душ.

Эльфийка подождёт — ей спешить уже некуда, а жаль, ведь от меня так легко посланные по мою душу мортеры никогда ещё не уходили: обычно они рассказывали все — и на кого работали, и где у них тайники на черный день.

Я до сих пор не узнал, кстати, кто её послал — тело так и не смогли опознать, видимо, из новеньких. А Носс Таер, который приехал ко мне «на уборку», увидев, что ему предстоит «убирать», заявил мне с присущим ему юмором:

— Да, можно прямо сейчас гробик детский покупать — как раз и влезет. Раньше на кладбищах для бедных если мертвяк в ящик не влезал, так его туда особый человек утокмачивал из старых молотобойцев — утрамбовщиками их звали. Вот ты бы на эту работу как раз сгодился!

Тогда я этого тогда даже не заметил, но история вскоре разнеслась по всей округе, и прозвище за мной закрепилось.

В любом случае «Утрамбовщиком» меня называют всё чаще, и я отношусь к этому философски. Это прозвище досталось мне окончательно, когда шайка Делано пригласила меня с собой на встречу в качестве свидетеля. Мудрый ход, но вообще-то я бы взял с собой человек двадцать, если бы ехал на встречу с ныне покойным «Быком» — Тармом. Он тогда не постеснялся набить свой дом дюжиной громил со «скимитарами».

Сначала Бык устроил фуршет, и от скуки я надрался ещё до начала переговоров. Помню только, как Бык вытащил ствол и начал тыкать им в меня, что-то громко говоря при этом. Видимо, мне эти слова не очень понравились, так как я выбил оружие из его рук и выстрелом из «казада» прекратил словоизвержение.

Что было дальше, я тоже не помню, но не надо быть гением, чтобы догадаться: Делано выхватили свои «Шандао» и открыли огонь по мордоворотам Быка, те пустили в ход «Скимитары», ну и я по мере сил внес вклад. Старший Делано сказал мне на следующее утро, что я свалился сразу после того, как закончилась пальба, но на мою долю досталось одиннадцать человек, и я им верю, потому как я расстрелял весь магазин. Парни таки очень мудро поступили, взяв меня с собой, иначе живым им оттуда было не уйти.

Впрочем, это всё неважно — как-нибудь в другой раз.

Лучше вернёмся к настоящему времени. Стоило бы начать рассказ о себе с того периода моей жизни, когда у меня либо есть деньги, либо работа, чтобы эти деньги получить. На данный момент деньги я растратил, а новых заказов ещё не получал, потому моя жизнь скучна и сера.

Зазвонил мой элекон, и на том конце провода не кто-то, а сам Замадд Марано — правая рука «оружейного барона» Джериса... забыл его имя:

— Вардо?

— Собственной персоной.

— Есть дело…

— Ух-м?

— Надо стрясти должок с Эрака.

Я не сразу вспомнил, что так звали достаточно неприятного типа, вертевшегося вокруг дел с наркодилерами, по кличке Чирей. Да, точно — Эрак Лодвар (до чего я дошёл — сбор чужих долгов!).

— Сколько?

— Десять процентов...

— Всего доброго, Заммад...

— Погоди, Вардо... тридцать.

— Другое дело. Сколько он должен?

Короткое молчание на другом конце.

— Стряси с него сто кусков.

— Эта свинья задолжала тебе сотню?!

— Нет. Эрак должен мне полторы сотни. — Марано фыркнул. — Но все равно этих денег с него не взять. И — если денег выбить не удастся, грохни его... медленно. Заплачу десять кусков за то, чтобы этот мешок с дерьмом хорошенько повизжал перед смертью. Я могу на тебя рассчитывать?

— Не вопрос, Заммад...

Аластор

Аластор отлеживался в своей «штаб-квартире». Она в свою очередь находилась в бедном квартале на границе города. В комнате, помимо стола с двумя раухерами и черного дивана, находились шкаф, в котором были аккуратно разложены книги и распечатки, и два кресла. Выцветшие обои, истертый, серый от времени паркет... Тускло светила лампочка под потолком. Аластор здесь не жил, здесь он работал. Вторая квартира, более пригодная для жизни, находилась почти в центре города.

Сам же эльф, сейчас запрокинув голову и полураскрыв изящно очерченный рот, сладко посапывал на диване.

То, что сегодня ночью сорвался его план, к которому он готовился почти месяц, его почти не волновало. Хотя… пока он спал, его вообще ничего не волновало. Проснувшись, он первым делом включил «Криминальную волну» — с некоторых пор свое любимое радио. Услышанное заставило его растянуть губы в улыбке.

«…Сегодня ночью удалось предотвратить очередной теракт. Однако преступник, предположительно — пресловутый Аластор, все же скрылся с места преступления. Руководившая операцией капитан Департамента правопорядка Энид Лайг отказалась давать какие-либо объяснения, так же как и член коллегии — Овитт Локис, её непосредственный начальник…»

Вырубив звук на старом «Ридонге», Аластор потянулся и вновь попытался уснуть, но тщетно.

Он все думал об этой полицейской. Интересно получается.

Служит в Департаменте правопорядка, в чине капитана... В славном жуткой славой ОРБ. Полуэльфийка. Ну, само собой, не она первая и последняя... Хотя, конечно, капитан Департамента правопорядка — не паршивый сержант или лейтенантишка... Но вот одна занятная штука — в доступных ему базах данных полиции он нашел среди анкет состоящих на службе эльфов и полуэльфов, и её формуляр, и оказалось, что кое-какие показатели этой полукровки очень странные...

Он вспомнил её взгляд, когда он назвал её эльфийкой. Не удивление, а именно непонимание промелькнуло в её глазах. И еще — как говорили его магические чувства — она чего-то боится... боится, как бы не стало известно то, что она что-то скрывает… Даже тень подозрения пугает её…

Вновь циничная улыбка заиграла на его лице. Пальцы быстро застучали по клавишам мануала. Возможно, если все правильно рассчитать и взвесить, кое-что полезное из этой информации ему может пригодиться в дальнейшем. А именно…

— Вот значит, как все обстоит... Как говорится — уважаю, хотя и не завидую... Ну и что мы будем делать с тобой? — осведомился он у карточки Энид на экране микраухера шесть часов спустя. — А, дочь леса?

«Существует физиологическое отличие между людской и эльфийской расой, которое останется всегда, не позволяя двум этим расам сосуществовать в условиях социального и политического равенства. И поскольку они не способны сосуществовать таким образом, продолжая тем не менее существовать рядом, неизбежно появляется разница в положении „высшего“ и „низшего“. Я, как любой другой человек, выступаю за место „высшего“, предназначенное для нашей расы».

Радд Снару, один из лидеров Четверного союза (примерно за сто лет до времени действия)

Меллор Фаркасл вел свой «парго» с небрежной лихостью. Амулет, маленький золотой трехрогий бесенок, раскачивался над зеркалом заднего вида. Ровное урчание мотора и не раз испытанный, но всегда пьянящий охотничий азарт, приятно щекотали нервы. Он вышел на тропу…

В этот вечер, в клубе, они договорились о начале очередной охоты в лесах на границе владений Джериса с Эльфийской областью. Пора было снова совершить налет на «свободных» эльфов и, чем черт не шутит, заполучить новеньких девушек-эльфиек. Все планы были сверены, точки расставлены, а командир «зеленой гвардии», что должен охранять лесные поселения ушастиков, отвернулся, получив кругленькую сумму. Такая же сумма, если не большая, упокоилась в кармане одного из вождей лесных эльфов, как там его, Риттридоль… Мимрильдоль? Тьфу — и не выговоришь! Что-то у него там было с тамошней общиной. Короче, препятствий не было никаких, и Фаркасл блаженно жмурился, представляя очередное развлечение.

Однако, как всегда перед охотой, адреналин бурлил в крови, требуя выхода. И он уселся в свой роскошный, антрацитово-черный спортивный мобиль. Он любил гонять по ночным улицам Джериса, так чтобы уличные фонари сливались в сплошные полосы, а из динамиков автомобиля грохотал последний хит «Ревущих быков»:

В уши ввинтился визжащий вопль…

Тьма в прыжке оскалит пасть,

Ночь поможет не пропасть!

Ветер в поле носит нас,

Звездный свет, предатель, сдаст.

Игры людей, режут жизни зверей,

Выстрелы лают: «Беги быстрей!»

Боль, вой, пламя

Желтых зрачков, красных флажков,

Рвет ночь стая,

Шелест шагов, крики врагов смешались...

Боль, вой, пламя

Желтых зрачков, красных флажков,

Рвет ночь стая,

Пробил час, небо против нас.

Вот стоит судьбы капкан,

Жаждет крови новых ран,

Пасть на дне стеклянных глаз,

Сколько пуль и сколько нас…

Тело насквозь, и рванула душа,

Будем свободны и не дыша!

Боль, вой, пламя

Желтых зрачков, красных флажков,

Рвет ночь стая,

Пробил час, небо против нас.

«Недурная песня», — подумал Фаркасл. Может, сделать её неофициальным гимном Команды?

Излюбленным его маршрутом был путь через эльфийские районы. Вот там можно плюнуть на все ограничения и правила. Действительно, кому какое дело до ушастиков, даже если один из них угодит под машину.

Черный автомобиль промчался по старинному мосту, ведущему к развалинам какого-то древнего сейтхского дворца замка, вокруг которого почему-то полюбили селиться длинноухие. Сбросил скорость и с потушенными фарами въехал в Тридцать седьмой квартал.

Белокурая стройная девушка, в аккуратных обтягивающих брючках, с папкой под мышкой, медленно шла по краю тротуара, о чем-то задумавшись. В свете фонаря мелькнуло остроконечное ушко… Эльфийка. Фаркасл зло сощурился. Вот он, апогей ночной тропы…

Эльфийка, услышав шум двигателя, обернулась и посторонилась, давая дорогу. Даже шагнула в сторону. Собачонка ее глухо тявкнула.

Фаркасл резко прибавил газу и бросил машину вправо, ударив девушку антрацитово-черным крылом. Огромный автомобиль снес эльфийку, как бегущий кабан — цветок, и помчался дальше — лишь листы бумаги из отлетевшей прочь папки взвились ночными бабочками…

Улыбаясь тьме, Мел губами вытянул из коробки сигариллу. Он был счастлив.

Хорна Корс, телезвезда

Джерис. Префектура, Оранжевый зал. Открытое заседание Сената

— Итак, позволю себе начать наши слушания, — обведя тяжелым взглядом Оранжевый зал Префектуры начал председатель сенатской комиссии по социальным вопросам Озд Маран. — Мы собрались тут, чтобы обсудить угрожающую ситуацию в нашем городе. В Джерисе, — зачем-то уточнил он. — С чего начать? Думаю, ни для кого не секрет, что полицейские сводки нашего города давно шокируют обывателя. Четыре последних года город буквально захлебывается в крови. Мафия, криминалитет и разнообразные террористы совместно превращают Джерис в филиал Нижнего Мира, за тем исключением, что если в Преисподней хоть есть один хозяин, то у нас его заменяет сонм мелких бесов. Никто не может считать себя защищенным — не то что бедняк из старого города или эльф, но даже и обитатели роскошных вилл, и мы с вами, тут присутствующие. Недавняя странная смерть приближенного нашего уважаемого Префекта — мара Медета — тому подтверждение.

Хорна про себя кивнула, не забывая следить за операторами —не дай Ярт, провалить эксклюзивную съемку, право на которую чудом получил лишь её канал...

Медет Вирнар месяц назад «умер при невыясненных обстоятельствах» — так теперь это называется. Его обгорелый труп был найден в загородном доме чиновника, причем, как опять же было принято теперь обтекаемо говорить, — «выявленные признаки не исключают вероятность поджога».

— За четыре последних года в Джерисе произошло около трех десятков заказных убийств только вип-персон, — вещал Маран. — В городе давно уже стали стрелять средь бела дня, а наглость, с которой действуют преступники, поражает. Что любопытно, нашими правоохранителями, как правило, все заказные убийства характеризуются как криминальные разборки, передел сфер влияния, расправа с конкурентами, корысть или месть, а ликвидаторами объявляются неизвестные залетные специалисты. В ход идет все: пистолеты, автоматы, гранатометы, яды… Убийцы не гнушаются ничем. Нападениям «неизвестных» подверглись люди из высшей властной когорты. И мы можем смело утверждать, исходя из статистики, по воле рока или в силу других причин это те, кто рискнул открыто выступить против установившегося режима безвластия… Некто убирает всех: его жертвы — политики, депутаты, журналисты, силовики, бизнесмены. Мужчины и женщины, дети и родственники, случайные свидетели… Я позволю себе зачитать список погибших, только значимые случаи. — Он зашуршал бумажками, Хорна тоже развернула розданный участникам релиз. Что и говорить — мартиролог впечатлял. — Я начну, с вашего позволения. Итак — высшие чины Префектуры — девять человек: Алмадд Утам — вице-директор административного департамента; Зим Азарон — Генеральный прокурор; Ран Джеен — исполнял обязанности спецпредставителя Префектуры; Сертан Улам — заместитель главы Департамента правопорядка; Ронал Искано — глава департамента экономики; Карнэ Лаби — председатель Центральной избирательной комиссии; Ишен Кадек — руководитель городского комитета по строительству и недвижимости; Сервет Четтин — обер-аудитор Верховного суда и, наконец, Вирнар Медет — советник Префекта.

Последние слова вызвали недовольный шум — Маран лишний раз подчеркивал, что не верит обтекаемой формулировке экспертов сенатской комиссии — то есть косвенным образом указывает собравшимся их место.

— Далее — наши погибшие коллеги. Сенаторы тоже не обойдены вниманием мортеров, — дождавшись, пока шум уляжется, продолжил Маран. — От их рук нас прежде времени покинули Иргол Суран — Союз Горожан Джесираса, Ру Шабо — независимый депутат, Баман Оринатт — Лига малого бизнеса, Исма Ж’урт — лидер гоблинской диаспоры Джериса…

Маран зачитывал список тем самым скорбным, загробным голосом, каким обычно на похоронах озвучивались некрологи. Что и говорить — список был обширен.

Депутаты, крупные бизнесмены, журналисты, чины полиции, политики и активисты, борцы за гражданские права, члены семей, случайные свидетели. Знаменитые спортсмены и актеры, рискнувшие записаться «не в ту» партию…

Люди, гоблины, эльфы, гномы, полуэльфы, полуорки…

— Наконец, последние жертвы — два человека, которых я считаю… считал личными друзьями и честнейшими из политиков, — сглотнув в горле комок, закончил Маран. — Это Омур Текериэль — лидер движения полуэльфов «Дети двух народов», и Фикри Лигаро — водитель и личная секретарша Исма Ж’урта, его помощник по связям с общественностью — расстрелянные три недели назад неизвестными на собственной свадьбе.

— Ага, помню эту Фикри — дрянь, гоблинская подстилка! — буркнул немолодой, оплывший сенатор, сидевший невдалеке от Хорны. На его лацкане блеснул золотом какой-то знак...

— И это далеко не полный список жертв того кровавого кошмара, что медленно, но верно поглощает Джерис, — подытожил свою речь мар Озд. — Вдумайтесь в то, что я сейчас изложил, — для любого из Свободных Городов это было бы равносильно объявить о полной катастрофе... В Темные Века после чего-то подобного нашим правоохранителям пришлось бы броситься на меч на глазах у суверена, но мы привыкли, знаете ли — человек ко всему привыкает… — нервно рассмеялся сенатор. — И то убийственное спокойствие, с каким наша власть и в частности наш уважаемый Сенат воспринимает происходящее, заставляет поневоле думать, что все это спокойствие очень хорошо оплачивается... — При этих словах Хорна отметила на трибунах и в лицах собравшихся какое-то подозрительное шевеление, кто-то порывался гневно вскочить.

— Или же, как вариант, — продолжил невозмутимо Озд, — что все мы находимся под чарами какого-нибудь чудом дожившего до сего дня великого мага или «черного заклинателя», а возможно — начало сбываться пресловутое Проклятие.

Шум в зале усилился, правда, теперь в него вплелись нервные смешки.

—Но это далеко не все — то, что творится внизу с обычной уголовной и бытовой преступностью, вызывает не меньше горького недоумения. Я не буду зачитываться вам всю статистику, желающие могут ознакомиться с ней в материалах. Я назову лишь одну цифру — в прошлом году у нас было приведено в исполнение сто девяносто восемь смертных приговоров... Сто девяносто восемь — четвертая часть всех приговоров Единения! При том что население наше всего чуть больше одной десятой…

— Мало. Надо больше! — буркнул толстяк.

— Это при том, что у нас не Кьод и заработать смертную казнь куда тяжелее... Да что там — правосудие и законодательство Джериса считались традиционно едва ли не самыми либеральными среди Свободных Городов! И тем не менее дошло до того, что наш городской палач в том году четырежды заболевал, само собой, не от моральных терзаний, а от слишком частого употребления «висельной бутыли» — нездоровый смех в зале был ответом на последние слова. — Штаты муниципальной полиции и Департамента правопорядка в целом увеличены в прошлом году на семь процентов, и, несмотря на это, в иных местах нашего мегаполиса небезопасно появляться не только молодой красивой девушке, но даже здоровому и неслабому мужчине... Но все было бы не так плохо, если бы криминал при всей своей жестокости оставался бы в своей нише-резервации, как это было всегда. Но увы — он уже успешно вылез оттуда. Возьмем хотя бы нашу школу, нашу бедную школу. За последнее время она почти превратилась в некое подобие... — Озд секунду подбирал слова, — резервации для подростков, где не столько учат, сколько держат детей в течение дня, чтобы они не шлялись по улицам и не наделали дел. Ну и все знают, что в школьных туалетах уже... чего только не происходит... Шприц там найти уж точно давно не проблема. Уже появилась и вооруженная — причем не дубинками — охрана, решетки на окнах, не редкость внезапные обыски на предмет наркотиков и других запрещенных предметов... Но это лишь арьергардные бои проигранной битвы. Давно уже не секрет, что в школах спальных районов уже есть настоящие детские банды, терроризирующие и учеников и даже учителей, сложилась система поборов, именно через эти банды идет вербовка бойцов в криминальные структуры, а также начинающих проституток. И по весьма достоверным данным, вожаки этих банд уже настолько стали проблемой, что в ряде случаев для её решения родители в отчаянии обращались к услугам мортеров. Впрочем, и в наших элитных школах ситуация не многим лучше.Думаю, вы слышали, что случилось в Армийской женской гимназии — учебном заведении для девочек из лучших семей города. Туда в девятый класс перевели двух дочерей столпов нашего бизнеса — Сихо Кадоли и Чимбу Декко, оказавшихся не только подругами, но и любовницами. В течение полугода практически весь класс был их стараниями вовлечен в однополую любовь, причем зараза уже проникла в другие классы — и в старшие, и в младшие, а среди втравленных в оргии оказались две молодые учительницы. Подумайте — дети совратили собственных учителей...

— Ну, лихие девки! — с сальной ухмылкой хлопнул себя сенатор по колену. — Хотел бы я посмотреть: чего они там выделывали!

— Количество порносайтов выросло на треть за два года — и уже не одни добропорядочные родители, случайно (смех в зале) попав на соответствующий ресурс, узнавали своих детей среди участников пикантных сцен, выложенных там...

Свист и смешки в зале, возгласы: «Что он мелет?», «У нас что, съемки шоу „Голая истина“?».

— Я вижу, вам, господа, смешно... А это не смешно! — горестно покачал головой Озд. — Это ведь ваши дочери! — повысил он голос. — Наши дочери... Алкоголизм и наркомания, — продолжил он, — растут угрожающими темпами, но никто в городе не знает, как решить эту проблему. Или вот — только за три месяца этого года в Джерисе и ближайших окрестностях было зарегистрировано почти две сотни фактов жестокого обращения с детьми. Каждый случай шокирует. Всего месяц назад в Зигее в больницу был доставлен двухмесячный ребенок со следами сильных побоев. По данным полиции, девочку жестоко избил отчим. Родители выгоняют своих детей из дома, не кормят, избивают, забывают их на улице и даже в лесу. В Чер-Гассаре — это, как вы знаете, уже месяц как район нашего города, в лесопарковой зоне полиция при прочесывании отыскала в лесу настоящую общину детей разного возраста, которая уже три года жила в палатках и питалась, чем придется. Это дети, которых отвели и бросили там родители, — вот какая мода пошла. Уже в больнице две девочки из группы умерли… В Лернере родители принесли в полицию грудного ребенка и сказали, чтобы те его забрали или его утопят как котенка. Наши ювенильные суды просто завалены подобными делами. Наконец — пусть вновь простят меня ревнители правил приличия, но, по данным кое-каких исследований, резко подскочило число случаев инцеста...

— Эльфийские штучки, — пренебрежительно фыркнул упитанный сенатор. — Это у них... Вот откуда зараза ползет.

Хорна разглядела наконец его значок, это был золотой щиток «старого соратника» «Союза Правды и Силы».

— И наконец, возможно, о главном. Главном, потому, что оно угрожает основам нашего общества.

Итак — ситуация с отношениями между городскими общинами просто катастрофическая. И как человек не могу не констатировать, именно человеческая часть нашего города в большинстве случаев за это ответственна. А ведомство, ответственное за подобные преступления, покушающиеся на основы сложившегося порядка, — наш великолепный КОБ, — ирония звучала почти открыто, — мало того, что не предпринимает ничего, но стараниями его руководителя почти превращен в «антиэльфийскую охранку», охотящуюся исключительно на то самое «Сопротивление». Причем не очень-то успешно. И вообще — последним серьезным успехом Комитета Бдительности стала поимка пресловутой «Бригады Хэлла», случившаяся аж четыре года назад. Одним словом, мы имеем налицо всеобъемлющий системный кризис, причем, что является очень странным, все эти явления, хотя и присутствуют в других частях нашего Единения, но лишь в Джерисе они собраны в столь, я бы сказал, пышный букет, что даже у ряда вполне материалистически настроенных членов экспертной группы вызвало гипотезы о наличии трансцедентных факторов, влияющих на ситуацию. (Шум в зале, несколько раз послышался свист).

— У меня все, — буркнул он в микрофон. — Предложений по исправлению ситуации не будет, более того, быстро и легко, похоже, положение уже не исправишь. Но я полагаю, что каждый из присутствующих должен будет подумать, что можно сделать, и подать в наш временный комитет соответствующим образом оформленные предложения. А через месяц надеюсь представить вам всем нашу антикризисную программу. Надеюсь, что все проникнутся серьезностью момента, ибо речь идет без преувеличения о спасении города, нашего любимого, несмотря ни на что города.

Под довольно жидкие аплодисменты Озд сошел с трибуны с гербом Джериса — перекрещенными мечом и заступом на фоне раскинувшего крылья сокола. А на месте оратора оказался какой-то неизвестный Хорне тип.

— Итак, — возгласил спикер, — мы выслушали доклад мара Озда, прямо скажем, нерадужный. Однако, вопреки его пессимистическим оценкам, в этом зале есть люди, которые, по их словам, знают выход из кризиса... Позвольте представить — пресс-секретарь корпорации «Горизонт», мар Киттон Шад.

— Я намерен сообщить высокому собранию, — сообщил гость, — что нашей корпорацией подготовлен проект ряда технических решений, касающихся поддержания правопорядка в нашем городе. Я не стану раскрывать их суть, о них в своё время будет доложено профильному комитету, но для начала необходимо проголосовать на предмет принципиального согласия принять помощь моей фирмы...

— Принцессу в сундуке продаете? — взревел кто-то из зала.

— Совсем нет, — ответил, ничуть не смутившись, оратор. — Речь идет лишь о принципиальном согласии привлечь корпорацию к поиску решения. Оно не обяжет вас господа сенаторы ни к чему, но лишь даст гарантию, что наши предложения будут выслушаны.

)Шум в зале, вопли «Долой!», «Пусть скажут!», «Взяток давно не получали!»).

Хорна поднялась. Ей вдруг стало нестерпимо муторно в этом сборище высокоумных политиков и важных кретинов.

— Мирва, — бросила она помощнику, — закончишь тут сам. Я в студию — пора начинать готовить материал для вечернего выпуска...

Оэссио Сингиэль

Завершив свою традиционную прогулку в старом парке на Риусской улице и срезав путь через Тринадцатый квартал, девушка достала элекон и набрала номер брата. Ряд коротких гудков и слова робота: «…парат отключен или находится не в зоне обслуживания». Эльфийка сделала еще две попытки дозвониться Арану, но они оказались столь же неудачными, как и первая.

«Бессар! Неужели так трудно поставить элекон на зарядку?» — подумала Эссо, идя вдоль шоссе. Мимо проносились мобили самого разного вида, город жил, у каждого были свои проблемы, дела, что у людей, что у эльфов.

Продолжая идти по ночному городу, погружённая в свои мысли, Эссо не замечала, что уже некоторое время за ней на медленной скорости, почти поравнявшись с эльфиной , едет белая спортивная машина.

— Девушка, ну может, вы внимание хоть обратите на нас? — Чужой голос

врезался в мысли Эссо.

Эльфийка повернула голову, и только сейчас заметила машину и двух парней со смазливыми физиономиями и наглыми улыбками. Ничего не ответив, Эссо посмотрела на них и отвернулась, продолжая идти куда шла.

— Нет, ты это видел, Арвос, она что, даже не заметила нас?! — с явным раздражением в голосе проговорил тот, кто сидел за рулем. И даже не испугалась!

Хмыкнув у себя в мыслях, Эссо подумала: «Нет, милый, не испугалась, это ты бы должен меня испугаться…», а вслух произнесла, не поворачиваясь к парням:

— Вы не такие страшные, чтобы вас бояться. — В голосе Эссо, было столько сарказма, что говоривший резко нажал на тормоза и выскочил из машины, перегородив дорогу эльфийке.

— Что ты сказала, детка? — с усмешкой в голосе спросил парень.

Оэссио остановилась и оценивающим взглядом и с лукавой улыбкой на губах осмотрела парня с ног до головы. Спортивное телосложение, темные, слегка вьющиеся волосы, на губах наглая и одновременно сладкая ухмылка.

«…й орочий тебе в рот!» — подумала Эссо, ухмыляясь, но вслух произнесла более пристойную фразу, добавив в голос злой хрипотцы:

— Что слышал! Отвали!

И, сбросив со своего лица хоть какой-то намёк даже на самую злую улыбку, сделала шаг в сторону, чтобы обойти хама. Но тут кто-то схватил её за левую руку.

Повернувшись, эльфийка увидела второго — он тоже вышел из машины. Этот был тоже темноволосый, почти брюнет, но физиономия была ещё наглее, чем у первого.

— Отпусти, — совершенно спокойным голосом сказала Эссо.

— А то что?.. — ехидно спросил тот, ухмыляясь. — Ты обидишься и пожалуешься папочке?

— Зачем?.. — протянула сидха. — Я просто убью тебя, и всё. Прозвучало это совершенно спокойно, даже с оттенком равнодушия. Оэссио пристально посмотрела на парня и ехидно заулыбалась:

— Отпусти меня, и все будет нормально... — повторила она.

Парень сжал руку Эссо ещё сильнее и засмеялся:

— Ты слышал, Вим?! Она убьёт меня! — Парень продолжал заливаться весёлым смехом. — Она еще не видела моего оружия! Против него, между прочим, ни одна цыпочка не устоит!

Эльфийка посмотрела по сторонам, заметив, что все прохожие, будь то эльфы или люди, разом все как сквозь землю провалились. «Ну, вот и отлично!» — подумала Оэссио сквозь закипавшую ярость.

Тот между тем перестал смеяться.

— Детка, ты не знаешь, на кого нарвалась… — С этими словами он потащил эльфийку к машине, похабно облизываясь.

— А вот тут ты ошибаешься, — произнеся это, Эссо встряхнула рукой — и из рукава куртки незамедлительно выпала в ладонь рукоять ножа. — Я знаю, что нарвалась на глупую похотливую скотину, которая так и не научилась прилично себя вести!

Ловким движением эльфийка быстро, профессиональным движением, воткнула наглому красавчику нож по самую рукоять в солнечное сплетение. Так же резко вытащив нож из тела, Эссо нанесла второй удар, прямиком в сердце, снова до самой гарды. Парень повалился на спину, не издав даже звука.

— И уже не научится!

Эсса повернулась ко второму и, улыбнувшись, сообщила:

— Ты следующий.

В глазах второго парня даже не было и намёка на страх:

— Я понял, кто ты! Ты «Белая змея», эльфиха-мортер!

— Возможно! — отрезала Эссо, а по краю сознания промелькнула мыслишка, что, видать, про предсмертные прозрения не врут. — Но как бы ни было, на тебе крови эльфов нет, — продолжила она, — поэтому можешь идти своей дорогой! — Это было жутко непрофессионально, но по старому закону войны она не могла не дать этого шанса, ибо была воином Старшего Народа, а он всего лишь жалким человечишкой... Воин не убивает без нужды — иначе он просто мясник.

Но все случилось, как она и ожидала — дарованный шанс человечишка использовал вполне по-человечески.

— Сдохни, падаль остроухая! — завопил парень, выхватывая из-за спины здоровенный пистолет, который направил прямо в лицо эльфийке.

Стремительным до невидимости махом ноги на полную длину, она самым носком туфли выбила у Вима пистолет, и пока тот не успел опомниться, укладываясь всё в те же доли секунды, свела на «ноль» дистанцию, воткнула нож. Не вынимая, провела лезвие от середины живота к солнечному сплетению.

Стряхивая кровь с клинка, Эссо улыбнулась своей лукавой улыбкой, прошептав всё ещё живому Виму:

— Ты тоже не понял, кто я! Но это был твой выбор!

Отпустив уже мёртвое тело на асфальт, Эссо подобрала пистолет и скрылась с места происшествия, не оставив никаких следов — кроме двух трупов.

Бежать на высоких шпильках было не так уж и легко, но Эссо старалась поторопиться, хотя её никто не заметил — пара легких магофокусов, одноразовых амулетов, сделали своё дело. Останавливалась она лишь единожды, у решетки ливневой канализации, куда отправился пистолет Вима — пижонский и жутко дорогой титановый «казад» под ноль двадцать девятый патрон. На ходу сняв замшевую куртку и завернув в неё нож, на котором уже высохла кровь, эльфийка сунула сверток в сумку и махнула рукой, останавливая такси. Назвав таксисту первый пришедший на ум адрес, Эсса откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Энид Лайг и другие

Привычно открыв дверь в квартиру, Энид на мгновение замерла.

«Как странно…» — мимоходом подумала она и вошла к себе. «Что не так?» Руки, по обыкновению, не потянулись к ремням с пистолетами, чтобы расстегнуть их. Постояв в прихожей секунд пять, она скинула обувь, прошла в зал и устало села на диван. Прикрыв глаза рукой, Энид вновь подумала: «А ведь и вправду странно, если учесть, что я заперла дверь на три оборота, а не на два».

— Кто здесь? — спросила она, совершенно обыденным голосом, словно спрашивала: «Как дела?».

— Только я, — последовал не менее спокойный ответ.

Энид ударила по выключателю, одновременно перемещаясь в угол...

Комнату озарил яркий свет. Все было как обычно, за одним исключением — в кресле вальяжно, словно на званом ужине, сидел эльф. Самый обычный эльф на вид в возрасте между тридцатью и шестидесятью — только-только начавшаяся зрелость для Старшего народа. Он смотрел на неё и улыбался. И Энид вдруг поняла — это Тот самый…

Капитан не могла поверить своим глазам. Ну надо же, он сам пришел к ней в руки. Или… он надеялся, что застанет её врасплох? Он что же, решил её убить в собственной квартире? Энид даже мысленно ухмыльнулась. Сколько до него было таких умников… и где они теперь? Одни за решеткой, а другие мертвы.

— Я поражаюсь твоей наглости, мин сейтхе. И твоей глупости. Прийти сюда, было твоей смертельной ошибкой, — изрекла Энид, наведя на него пистолет.

— Прости, что не зачитываю права, просто… они тебе все равно не пригодятся, — прищурилась она.

— Энид, — начал Аластор, — прости мне мой панибратский тон, но ведь мы, считай, одной крови как-никак. — Эльф улыбнулся, заметив, как рука с пистолетом дрогнула. — И мне было очень неприятно слышать, что ты считаешь меня глупцом. Неужели ты думаешь, что я пришел бы сюда, не подстраховавшись?

В ответ девушка без каких-либо резких движений пробежала взглядом по квартире...

— Нет никакой гранаты с прижатой ногой чекой или засады за занавеской. Тебя подвело стереотипное людское мышление. — Эльф с наглой улыбкой сидел в кресле, закинув ногу на ногу. — Я говорю о страховке куда более весомее…

Аластор достал кристаллоплату.

— В этом маленьком кристаллоне— вся информация о некоей Энид Лайг. Кто она, кем работает, сколько лет, где выросла… Вся твоя биография, которую мне было очень любопытно изучить, кстати говоря. И всякие интересные факты...

Он заметил, как Энид ощутимо напряглась. Так, пока все по плану. Она уже на крючке...

— Ты хочешь знать, что там? Изволь... Меаналла Аканто, — начал он голосом зачитывающего приговор судейского, — сорок три года, вице-ректор медицинского колледжа — задушена в собственной квартире, квартира ограблена. За год до этого проходила по делу о доведении до самоубийства. Там еще были какие-то грязные подробности вроде противоестественного секса и понуждения к вступлению в связь — студентка-сирота, которой грозило отчисление из-за провала на экзамене... Были даже показания и других студенток. Но оправдана — кому интересна какая-то одинокая девчонка? Тебе не знакомо это имя?

— Припоминаю... ( Забудешь ту жирную дрянь, как же! )— Но я этим делом не занималась, — бросила Энид. — Ты что-то путаешь!

— Да, им занимался твой сослуживец — старший лейтенант Ромс. Небось все в деталях рассказал? Да и разделаться с мерзавкой было несложно, как я понимаю, — должно быть, при виде тебя она просто растаяла?

Ни один мускул не дрогнул на лице капитана Лайг.

— Ладно, пойдем дальше. Сирт Поркос, человек, двадцать пять лет, торговля наркотиками в школах, вовлечение несовершеннолетних в проституцию. Оправдан по всем пунктам. Сгорел заживо в своей машине вместе с двумя подручными после того, как какая-то добрая душа запустила в лобовое стекло его «ликса» бутыль «кьодского коктейля».

Натол Иредиэль, — лицо Аластора помрачнело, — эльф. Сутенер, два недоказанных убийства девушек, пытавшихся уйти из его «бизнеса». Получил в лицо пару выстрелов из «кислотника», умер в больнице — полностью сожжены верхние дыхательные пути.Убийца, предположительно, женщина — мужчины обычно кислотой брезгуют. Карпаш Рокто — полуорк, хотя лучше бы назвать получеловеком. Кличка среди своих Громотоп, — а у клыкастых заслужить такую «погремуху» непросто. Вышибала в пивной, по совместительству — исполнитель всяких грязных делишек, вроде выбивания долгов, из иных выбил вместе с душой. И в довершение всего — мужеложец, предпочитавший совсем юных мальчиков. Заколот стандартным армейским штык-ножом в переулке возле кабака «Фальшивый золотой», что занятно не в спину, а в грудь... Дознаватели еще удивлялись: Карпаш был настоящим чудовищем: семь футов роста и почти четыре сотни фунтов весу, участник боев без правил — как он подпустил к себе убийцу?

Энид опять презрительно промолчала.

— Впрочем, я догадался, представь себе — и даже, возможно, возьму это на вооружение. Штык был заряжен в арбалет? Я понял правильно? Или ты сделала особую стрелу и воспользовалась луком?

Энид вновь промолчала.

Вообще-то клинок, который проткнул сердце Карпаша, был выпущен из обычного штатского «Вепря» — паршивенькой короткоствольной лупары под резиновые пули, но это не имело отношения к делу. Точно также, как не имело к делу отношения, что никого из следователей в том зачуханном пригороде не волновали ни забитый насмерть старик-часовщик, ни его до сих пор лежащий в психиатрической больнице внук, сошедший с ума после изнасилования этим двуногим скотом, и вправду получеловеком. А еще вспомнила изучавшуюся в полицейской академии прикладную психологию рас — террорист мыслил в полном соответствие с тем, что говорилось о Старшем Народе — те огнестрельное оружие по-прежнему неважно воспринимают, даже если владеют им на уровне...

— Тебе нечего сказать по этому поводу? Ладно, пойдем дальше, — невозмутимо продолжил Аластор.

Мафадис Туяр — человек, сорок девять лет, содержатель заведения для садистов и хозяин студии соответствующих фильмов. По слухам, к нему направляли девушек и юношей, попавших в крупные долги, — и не только профессиональных шлюх. По все тем же слухам, не единожды во избежание огласки добивал тех своих... работников, над которыми клиенты уж слишком поусердствовали. Застрелен из обреза неизвестным на выходе из бара «Коралл» на Пятом шоссе. Убийца, предположительно, женщина — случайному свидетелю показалось именно так, хотя был сильно пьян и наверняка сказать не может.

Хамман Полд и Рист Фирто — люди, тридцать пять и двадцать два года, соответственно. Возвращаясь из гостей поздно ночью, получили каждый по половине магазина «скимитара» в живот. Проходили по делу «Зобринских Весельчаков», оправданы после того, как единственная опознавшая их жертва изнасилования забрала свое заявление назад. Таким образом, имеем двух совершенно невинных людей, ставших жертвами...

— Эти мрази угрожали расправиться с её сестрёнкой! — не выдержала Энид.

Аластор лишь ухмыльнулся в ответ с видом победителя.

— Разве я в чем-то тебя обвинил? Кстати — преклоняюсь перед твоим умом и выдержкой — не всякий сейтхе сможет так, не говоря уже о гьомзах... — как бы между прочим сообщил он. Ведь на чем горят обычно твои коллеги, начинающие исправлять — ха-ха — ошибки правосудия? На том, что довольно быстро и прокуратура и секция контроля КОБ и... контрразведка преступного мира — а она работает не хуже — начинает обращать внимание, что люди, проходящие по делам одного и того же следователя, но оправданные нашим судом... (новый смешок) справедливым и неподкупным, вдруг начинают подозрительно часто гибнуть... А ты... ты работала с чужими подследственными, а вот своих «крестников» не трогала почти никогда. Он вдруг замолчал и пристально поглядел ей в лицо.

— Скажи, это было очень трудно — удержаться? Когда видишь, как уходит от кары заведомый убийца, грабитель, растлитель, о котором ты достоверно все знаешь?

— Да, это было нелегко, — вдруг ответила Энид.

Он доброжелательно улыбнулся:

— Тогда вообще не понимаю, дана что, помешает нам плодотворно сотрудничать?

Они помолчали.

— Как... ты узнал? — выдавила она из себя, смахнув обильно выступившую испарину.

— Должен тебя разочаровать, Куитлау, — сообщил он. — Ты все-таки попала в списки подозреваемых — хотя отдел внутренних расследований толком ничего не разбирал — но то, что клиенты ДЕПРа стали гибнуть чаще обычного, зафиксировали.

И, глядя на чуть побледневшую Энид, добавил:

— Человек или даже эльф не может выиграть у системы в одиночку: странно, что ты, маро, этого не понимала — ум-то у тебя не гьомский вроде. Правда, тут сработало то, что твои коллеги, как и ты, уголовную сволочь терпеть не могут, а те, кому на все плевать, понимают, что подобные разоблачения вызовут скандал и повредят им самим... А какому начальству охота выносить сор из избы, как говорят южане? Так что твое имя в аналитической записке — всего лишь одно из почти сотни. А записка, не получившая хода, — глубоко в архивах на серверах... Он усмехнулся. Будучи отсталым ретроградом-эльфом всегда считал бумагу надежнее — в бумажный архив по проводам не влезешь.

— Вот так… И если что, к тебе если что будет много вопросов. Первая же целевая проверка на детекторе, у гипнолога или мага — и все. Я не буду говорить, что у половины упромысленных тобой... особей остались дружки и коллеги, ты и сама все понимаешь. Плюс, еще выяснится, что ты скрывала свою сущность… — О чем это он?» — промелькнуло у Энид. — Но это тоже, в сущности, неважно... Представь себе, эта информация станет известной кому надо?

— Копия содержимого кристаллона, — продолжил эльф, — находиться в Реттире на одном хитром сервере. Через два часа, если я не введу код, информация о тебе распространится по всему Ретиру. Первым делом на раухеры всех спецслужб и прокуратуры. Поэтому в твоих же интересах меня выслушать. Но сначала один вопрос. Как всё-таки тебе удалось это скрывать?

— Что? Что же я еще такое скрываю?

— Как что? Свою эльфийскую сущность!

Она рассмеялась, однако не расслабляясь.

— Ты, видать, совсем от старости отупел, родич! Ты полагаешь, я не знаю, что полуэльфийка? Или я в зеркало не смотрюсь?

— Нет, ты не полуэльф...

— Да во мне чистой человеческой крови лишь треть или чуть меньше, хотя вроде пока слова «тричетвертиэльф» или «четвертьчеловек» не выдумали. Но с каких это пор вообще эльфы стали ревнителями чистоты людской расы? — Она зло ухмыльнулась, покачивая пистолетом как перчаткой, и Аластор не сомневался, что табельная «орита» может мгновенно прыгнуть в её ладонь.

— Нет, Куитлау... Ты не эльф на три четверти или две трети. Ты просто эльф. И если в тебе и есть кровь людей, то её слишком мало, чтобы причислить тебя к гьомзам...

Энид растерянно молчала. Первая мысль, которая мелькнула у неё: «Это что же за бред он несет?» Но она заставила себя собраться. Все просто — её хотят шантажировать, и сказать он, следовательно, мог что угодно — вплоть до того, что она его дочь («А вдруг именно это он и скажет?» — испуганно подумала она тут же.) Так — не бояться... Главное — не бояться! В конце концов, если даже она чистокровный эльф — что с того? Так она что, ему верит?! Нет, Энид, ты не о том думаешь — показывай ему, как ты растеряна и испугана, — пусть расслабится, и тогда у тебя будет шанс убить его? Но нет. Он сказал… через два часа…

Энид поняла, что снова впадает в панику и заставила себя успокоиться.

— Любопытно... — Она усмехнулась. — Вполне себе сюжетец для идиотского сериала. Но вот одна незадача: я не простая обывательница, и я сдавала за свою жизнь немало медицинских тестов и анализов, включая и очень специфические... — Энид высокомерно прищурилась. — Почему ни один не определил во мне чистокровную даэн сайтхо?

— Ну, — пожал плечами гость, — во-первых, ты всё-таки не чистокровная — в Список Невест тебе в прежние времена бы не попасть... А во-вторых — люди, в сущности, очень глупы — ну показывает анализ что-то нестандартное, так ведь известно, что в тебе кровь смешанная, ну гены так сложились, что лезет больше эльфийская порода, мало ли… Или ты думаешь, что какой-то полицейский фельдшер на грошовой бюджетной ставке будет проводить высший качественный анализ или писать докладную по всякому сомнительному поводу? Да и с чего бы ему? Но представь себе, если вопрос повернется так, что ты сознательно скрыла свое происхождение ради мести людям? А если... А ладно, дело не в этом. — В общем, чтобы не отнимать у тебя время, — Аластор посмотрел на часы, — я перейду непосредственно к делу. У меня к тебе предложение, Энид. Ничего если обойдемся без леди или маро? Мы ведь теперь… хм… союзники.

— И в чем же?

— В защите закона, — сообщил он без улыбки. — Ты же видишь сама — уже не первый год Джерис захлестывает волна взрывов и убийств — и всё чаще убивают эльфов — причем самых обычных, никому не сделавших зла — и без причин. А твой доблестный Департамент и не менее доблестный КОБ не находят никаких следов! Ни одного убийцы, считай, не осуждено, кроме дюжины спившихся орков да еще старого бродяги-человека, который даже до суда не дожил... Скандал был, а что толку?

Энид мысленно согласилась.

Да — тогда КОБ, которому накрутили хвост сенаторы, задержал дряхлого, опустившегося бродягу, в убогой хижине которого на свалке нашли платье, похожее на принадлежавшее одной из жертв. Тщетно бедолага твердил со слезами, что обнаружил его в мусоре. Его так настойчиво убеждали взять на себя убийства молоденьких сэйти, так старательно лепили из него нового «Кровавого Рагги» , что он отдал концы прямо в камере еще на предварительном следствии...

— Вот и подумай, — ровно журчал голос гостя, — диво ли, что твои соплеменники решили с этим разобраться?! И мне от тебя нужно многое. Если угодно — предлагаю тебе сотрудничество. Будем вместе бороться со злом в этом городе. Для начала ты окажешь мне огромную услугу, если соберешь для меня информацию о преступных группировках людей — тех, что убивают наших с тобой собратьев. Мне нужно знать о них все. И… Не спеши. Подумай. В конце концов, мы же не люди, чтобы рубить с плеча, так? — Даю тебе сутки. — Аластор поднялся на ноги. — Послушай, у тебя нет выбора в обоих случаях. Убиваешь — все узнают. Отказываешь... — Аластор повертел в воздухе пальцем. — Ну, необязательно, конечно, но — увы — не могу обещать, что информация останется у меня. Потому что если ты вдруг станешь — волей случая или своей — мне мешать, мне придется позаботиться о том, чтобы все наконец узнали правду о Энид Лайг. Понимаю, «грязный шантаж». Так же понимаю твои чувства. Но уясни кое-что, я буду охотиться не на невинных людей, а на убийц. Ведь ты тоже наверняка хочешь разобраться с этими ублюдками? Они убивают невинных, тем самым нарушая закон. Твой закон. Не так ли? Почему бы нам не помочь друг другу? Или тебя интересуют деньги, хотя ты не показалась мне такой уж жадной? Ну это вопрос тоже решаем со временем.

Аластор внимательно осмотрел квартиру, словно что-то прикидывал и, повернувшись, вышел в прихожую.

— Сутки на раздумье, — хмыкнул уже у двери Аластор. — Выбирай… Выбирай сама — как и положено эльфу!

Она зло и горько рассмеялась про себя — на самом деле, он не оставил ей никакого выбора.

— Когда до чего-то додумаешься, позвони по номеру, написанному на кристаллоне, и сообщи свое решение. Подумай об этом, Куитлау…

Дверь за ним закрылась. Когда Аластор вышел из подъезда и перешел улицу, отключенные хитрой техномагией видеокамеры дома № 17 по Армийской улице вновь заработали.

«Какая я тебе Куитлау —Энид я!» — процедила она про себя, садясь прямо на ковер…

Эссо, сменив три машины и даже прокатившись в вагоне тоннельбана — что эльфы не сильно любят, — вошла в свою квартиру и, даже не включив свет в коридоре, моментально скинула с ног туфли, в блаженстве шевеля пальцами.

Двухкомнатная квартира, хоть и не являлась дворцом в миниатюре, но была очень хорошей. Дорогой паркетный пол, шёлковые обои на стенах, превосходная мебель… Так и не включив свет в коридоре, Эссо прошла в ванную комнату; вытащила из сумки куртку, развернула ее, бросила нож в раковину, а саму куртку — в корзину для белья. Отмыв нож от крови, эльфийка решила принять душ.

Завернувшись в халат и расчесав мокрые волосы, она прошла на кухню, открыла дверь холодильника, достав оттуда большой апельсин, но лишь собралась перекусить, как в дверь настойчиво позвонили…

Захлопнув дверь холодильника, Оэссио направилась в коридор, на ходу чистя апельсин. Доверяя чутью, эльфийка, не посмотрев в глазок, открыла дверь.

— Элекон на подзарядку, тебя не учили ставить? — с укоризной спросила Эссо стоявшего на пороге брата.

— Я не заметил, как он разрядился, — сделав виноватую физиономию, явно наигранную, ответил Аран, проходя в ванную.

— Эссо! — осведомился он уже из ванной. — Ты зачем их убила? А, Эссо?

— Ты вообще о ком? — Эльфийка сделала вид, что не знает, кого имеет в виду брат.

— О Эссо, а ты будто не знаешь, сейчас по радио передали об убийстве двух человеков! — Аран подмигнул сестре и полез в холодильник. — Оказалось, дети каких-то шишек...

— Ран, а почему ты решил, что это я?! Что, кроме меня, этого никто сделать больше не может? — продолжила отпираться эльфийка, включая электрочайник. — Забыл, где живем? В Джерисе — не где-нибудь!

— Хм… Может быть, я бы и не заподозрил, если б не услышал главную

Подробность, после которой у меня не возникло сомнений в том, что эта твоя работа…

— Да? — Эссо изогнула бровь в деланом удивлении.

— Эссо, хватит придуриваться. Ведь это только ты убиваешь и не оставляешь за собой ничего… вообще НИЧЕГО! — Аран достал из холодильника пирожное, и с явным удовольствием откусывал от него, садясь за стол. — Опять же я ведь все-таки твой брат и свою сестренку чувствовать хоть как-то да могу…

Эссо улыбнулась, лукаво тёмно-голубыми глазищами посмотрев на Арана.

— Да, это я! Они просто не ожидали, что нарвутся на меня, думали, что я просто всего боящаяся нежная эльфиечка из хорошей семьи! — хмыкнула Эссо. — Этой мрази же в кайф надругаться над такой...

— Ага! А тут мортер, — засмеялся Аран. — Да ещё и со стажем! Так что сейчас они уже в своей Преисподней бессаров ублажают всеми способами!

— Хватит, Ран… — Эссо кинула в него скомканную салфетку.

— Ладно, Эссо, а почему ты так скверно выполнила последнее задание… Вроде как чего проще — как говорится, и во славу дела нашего поработать и денег получить...

— Я сделала всё, как было приказано, — сухо бросила девушка. — Зачем полицейские заныкали стволы — вопрос не ко мне…

— Эсси, ну зачем ДЕПРу красть оружие? — улыбнулся Аран. Признайся уж, что ты их спрятала на черный день. Тем более стрелялки-то и в самом деле недурные.

— Будто не знаешь — зачем «синепогонникам» засвеченное оружие? — фыркнула Эссо. — Потом подбросят какому-нибудь наркоману, который и свое имя не помнит, — и вот вам поимка зловещего неуловимого убийцы! Ура доблестным стражам порядка! — иронически рассмеялась она. — Кстати, заплатили мне за него не так много, а расходы-то у нас немаленькие.

— Эсси, ты же знаешь, это за эльфов наша организация установила таксу во много раз больше, чем за людей... А этот гад был отнюдь не эльф.

— А орков с гномами мы вообще убиваем бесплатно... — начала было Оэсси, но вдруг потянулась, закинув руки за голову. Ран, я по тебе очень соскучилась…

— То есть, — как бы не понял Аран, принимая предложенную игру. Мы с тобой живем в одной квартире и видимся очень часто…

Она вместо ответа гибкой кошкой скользнула Арану на колени.

— Ран, я, конечно, не ревную к твоей человечке, но девушке из твоей семьи тоже что-то должно достаться — немножко любви и тепла… Или ты уже проникся людскими предрассудками, что общая кровь мешает общей постели? — лукаво улыбнулась. — Но даже по гьомским правилам не очень-то много у нас этой общей крови.

— А я уж думал, сестренка не вспомнит о брате… — Аран допил чай, доел ещё несколько вытащенных из холодильника пирожных и, поставив чашку в раковину, направился в гостиную…

Эсси танцующей походкой направилась за ним, на ходу стягивая кофту .

В ожидании Ридды Илли растянулась на кровати и немного поразмышляла о визите капитана Лайг. Недурно бы такую заполучить в свою команду... Хотя нет — и не потому, что у той примесь эльфийская есть: у Уны она тоже была. Но вот такую, как эта Энид, так просто не подомнешь, а в стае должен быть один вожак. Потом девушка вытащила из тайника в туалетном столике затертую школьную тетрадку...

Это был её тайный дневник, записи в котором она вела от случая к случаю, но которому она поверяла свои заветные мысли.

Иногда она представляла, как уже многие годы после её смерти этот дневник — дневник спасительницы рода людского и искоренительницы нечеловеков, великой повелительницы Империи Людей — будет стоять в библиотеках и на магазинных полках, роскошно изданный, в коже и с золотым тиснением на мелованной бумаге.

Но пока будущая повелительница Арты дневник не показывала даже Ридде. Лишь покойная Уна, после ночи проведенной вместе, удостоилась чести прочесть несколько страниц, да и то лишь посвященных себе.

И вот сейчас девушка перелистывала дневник, вспоминая и Уну, и многое другое.

Не стоит копить годы своей жизни, со временем они обесценятся. Зачем заботиться о здоровье, если не знаешь о смысле жизни? Ненависть — это посредник между твоим врагом и его смертью. Надо учиться у своих врагов, чтобы направить эти знания против них самих.

Или жить в соответствии со своими желаниями, или не жить вовсе.

Расовые предрассудки — самые рассудительные и трезвые мысли.

Каждый преследует свои цели и интересы, это нормально.

Курица — не птица, эльф — не человек.

Ненавижу эльфов, не надо спрашивать, за что, это подсознательно и естественно.

Не бывает плохих и хороших людей и эльфов, бывают мы и низшие расы.

Идейный человек не тот, кто много говорит, а тот, кто действует в соответствии со своей целью.

Ничего не будет, если я ничего не сделаю. Так должен думать каждый из нас.

Если не знаешь чем занятья, делай то, что давным-давно хотел

Прежде чем задаваться вопросом «Есть ли смысл в нашей борьбе?», надо выяснить «Есть ли наша борьба или её нет». Если всё же есть, то в чём она, собственно, заключается?

Раса — прежде всего понятие биологическое и демографическое. Борьба за Человеческую Расу имеет лишь два конкретных аспекта:

1. Увеличение численности её состава (деторождение).

2. Уменьшение численности состава её врагов (убийство).

Но куда важнее этого всего Люди. Люди всегда важнее всего.

Раса Эльфов, как самая старая и древняя, становится всё слабее и слабее. Её представители часто подвержены всевозможным изощрённым заболеваниям, но её гены перебарывают гены более сильной и молодой расы в случае кровосмешения.

Пробиваться путём политических партий смысла не имеет, они все заражены людьми не искренних взглядов, подчас им противоречащим или не имеющим к ним отношения, пользующихся этим в своих целях и не преследуя интересы расы, и ни одна из них не пройдёт, и никто не сможет даже повторить Церковь Ярта-Мстящего, не то что бы пойти дальше.

Это не представляется возможным. Но я попробую...

Энид

Капитан Лайг гибко поднялась с полу.

— И ведь не грохнуть, заразу остроухую! — прошипела она. — А ведь как было бы славно! А теперь хоть сама стреляйся! И не у кого попросить помощи… Она одна во всем свете, можно сказать. Словно опровергая эту мысль, зазвенел элекон. Голос комиссара сварливо осведомился:

— Какого Бессара, Лайг? Тут зарезаны двое юных отпрысков каких-то столпов нашего бизнеса. Мне доложили, что у трупов собрались все кому не лень, и только тебя одной там нет! И не говори мне, что ничего не знаешь! Криминалисты там целую баталию развели с прессой. Живо езжай в Пятый квартал. Там, у театра… Бессар забыл улицу, но ты знаешь, где это. Он там один… Пошевеливайся, Лайг!

— Шеф, я...

Десконнект...

Энид молча засунула пистолет в кобуру и, закрыв квартиру, вновь оказалась на улице.

Как всегда, все клятвенные обещания отдыха и спокойствия, даваемые начальством, забываются стоит лишь нарисоваться какому-то крупному или шумному делу...

Полуразвалившийся, заброшенный театр в одном из старых кварталов получил имя Эльфийский не потому, что это был единственный эльфийский театр в городе. Но Эльфийским называют лишь его — хотя в нем давно не ставятся спектакли — уже лет пятнадцать. С тех пор как театр стал жертвой пожара, вернее поджога, унесшего жизнь несколько десятков эльфов, — тогда эта проблема только-только начала появляться.

На месте она была уже через двадцать минут. Тусклый фонарь, и группка людей неподалеку. Да, в таких потемках не то что следы увидеть, тут вообще ни хрена гоблинова не разберешь. Энид показала удостоверение и, еле протолкнувшись через стоявших зевак, вошла внутрь ограждения. Тела погибших освещали только специальные переносные прожектора, да еще вспышки фотокамер. В их сиянии было видно, как суетятся люди в салатовой форме муниципальной полиции и серой — сотрудников ДЕПР. Одни искали всё, что могло навести их на след убийцы, вторые, с какими-то приборами в руках, пытались определить, куда делся тот, кто орудовал на этом месте, и не было ли применения недозволенной магии?

Один полицейский — немолодой лейтенант-«муниципал», угрюмо наблюдал за суетой.

Он о чем-то напряженно размышлял. К нему подошел коллега-сержант:

— Абсолютно ничего нет! Даже хоть какой-то маленькой улики, про отпечатки вообще молчу. И свидетелей не сыскать...

Первый полицейский вздохнул, устремив взгляд куда-то вдаль:

— Здесь работал профессионал. И не просто профессионал работал, а мастер, я бы даже сказал, гроссмейстер в этом деле. Это же надо так, всё чисто!

— И кому, интересно, помешали мертвяки? — продолжал удивляться второй. — Это ж какие деньги потратили — сразу за двух! Эх, поймать бы его! И кто бы это мог быть?

— Слыхал, есть такая эльфиянка — баба-мортер... — начал было лейтенант.

— Это Белая Змея, что ли? Так ведь, говорят, выдумка это. Еще Синего Стражника вспомните или Вареного Ушастика с Веселыми Вдовами...

— Синий Стражник, сынок, это никакая не выдумка! — насупился лейтенант. — Вот походишь с моё в ночные дозоры, по всяким местам — поймешь кое-что...

— Еще скажите и Исконное Проклятье — не выдумка! — бросил сержант с дурацкой улыбочкой.

— Ну хватит болтать! — прикрикнул старший «муниципал» и зачем-то оглянулся через левое плечо. На службе как-никак…

— Шеф, датчики отказываются что-либо показывать! — послышался крик одного из экспертов Департамента.

— Я уже это понял! — отрезал грубый голос, хорошо знакомый Энид — то был Горран Пойд, старший криминалист.

Она направилась к нему. Тут же крутилась Ирсара Чинти, месяц назад еще стажировавшая у Лайг после Академии — все еще полная иллюзий юная полицейская, смотревшая на свою старшую коллегу с обожанием.

— А, капитан Лайг, — окликнул Энид Горран. — Привет, только вас тут и не хватало. Спасибо, что прибыли, старший инспектор. Вы вроде имеете ранг первого мастера по арбакору? Не могли бы разбить пару камер? А заодно уж — наглых журналистских морд?

— Пострадавшие уже установлены? — осведомилась она, игнорируя шутливый тон.

— Да. Это Арвос Рундао и Вим Галво — богатые молодые люди без определенных занятий, — поспешила доложить Ирсара.

— Ого! — присвистнула капитан. — Первый — сын пивного магната и той манекенщицы, как её... А второй? Тоже вроде знакомая фамилия?

— Наследник сети сигарилльных магазинов.

— Будет шум и вонь! — резюмировала Энид.

— Уже начинается! — подтвердил Горран, кивая на прессу.

— Что тут произошло хотя бы примерно ясно?

— В том то и дело... тут есть кое-что странное.

— А именно? - поморщилась Энид, от вида ватаги суетящихся журналистов.

— Скорее всего, не нападение. То есть не обычное нападение.

— Обычное, не обычное... — проговорила Энид, опускаясь на корточки рядом с Горраном. — Что тут необычного, дружище? В этом проклятом месте, называемом Джерис, каждый день кого-то убивают — и людей, и эльфов, и даже полицейских.

— Тогда внимательнее присмотритесь к... причине смерти. — Горран указал на живот трупа.

Энид глянула на тело светловолосого парня и оттянула край его рубахи, рассматривая глубокую рану.

— Ну, как? — не выдержал Горран.

— Хороший удар, нерядовой, — кивнула Энид. — Края ровные как по лекалу — то, чем это сделали, натачивали до совершенства. Да и рука была рукой мастера. И разрез специфический — косой. Обычно бьют вертикально сверху вниз...

— Это ясно. А кто это сделал? Есть соображения? — Энид знала, что Горран уже сделал свои выводы и теперь хочет услышать её.

— Уж точно не простой житель трущоб, — нахмурился сыщик. — У меня такое ощущение, они нарвались не на того, на кого рассчитывали.

— Какой-нибудь отставной спецназовец? — осведомилась девушка.

— Вряд ли, — подумав, сказал он. — Зачем бы нашим золотым мальчикам цапаться с означенным спецназовцем?

— Известно зачем, — хохотнул оказавшийся вблизи сержант. — Золотая молодежь! Потрогали его за попку, он и обиделся!

— И в самом деле версию о нетрадиционной ориентации нужно будет проверить, — кивнула Энид, не забыв, впрочем, наградить излишне остроумного муниципала уничтожающим взглядом. Но, скорее всего, потянем пустышку — тогда бы мы имели не два трупа, а двух измордованных калек. Кроме того, пока что к нормальным мужчинам гомики у нас на улицах не лезут.

«Или уже лезут?» — промелькнуло у неё.

Энид еще раз внимательно осмотрела труп при свете фонарика.

— У него такое лицо, как будто что-то сильно удивило или испугало его в последний момент.

— Ну, это понятно: я бы тоже удивился, распори мне брюхо, как свинье, предназначенной на жаркое к Самхейну, — ввернул Горран. — И как? Ты что думаешь?

— Да, — вздохнула Энид. — Тот, кто это провернул, отлично знал свое дело — а таких умельцев немного. Улики есть?

— Никаких...

— Тогда ясно, что... ничего неясно... — пробормотала Энид, вмиг оказавшись на ногах. — Горран невольно отпрянул от её резкого, как у пантеры, движения.

— Да, тут еще КОБ нажимает на нас, — виновато продолжил Горран.

— Интересно, что их на этот раз не устраивает?

— Ну, во-первых, они требуют, чтобы мы помогли им изловить пресловутого Аластора. Во-вторых, столь же пресловутую Белую Змею.

— А при чем тут она? С каких пор Комитет занимается обычными убийцами?

— Ну, не такая уж она обычная... — усмехнулся Горран. — Опять же прошли слухи, что якобы они работают вместе. Один здесь, другой там.

— Исключено, — ответила Энид. — Аластор — террорист, а она при всем своем своеобразии —типичный мортер. Кстати, это не может быть её работа?

— Почему именно «она»? Впрочем, вряд ли... Она или он, как ты правильно отметила, это высококлассный убийца — а тут два каких-то придурка хоть и из богатых семеек. Кому они так насолили, чтобы тот заплатил Змее? Ладно. Пора сворачиваться.

Горран кивнул и начал орать сначала на помощников, чтобы они живее убирали трупы, потом на зевак, крича, что здесь ничего интересного нет. Энид, воспользовавшись моментом, быстренько уехала в участок на служебной машине.

Отчитавшись перед шефом и сказав, что они, возможно, вновь имеют дело со старой знакомой, Энид забрала из архива дело Белой Змеи. Здесь было всего два листочка, которые даже не рассказывали о ней, ибо рассказать было нечего, а просто давали все возможные теории и гипотезы.

Зайдя к себе в кабинет, Энид посмотрела на часы, ни на минуту не забывая о «предложении» эльфа. Сколько же проблем…

Подойдя к столу, она только сейчас заметила мигающую лампочку на автоответчике. Вздохнув и гадая, что это может быть еще, она нажала на кнопку.

«…Энид? Здравствуй, это Айри, — прозвучал голос однокашницы по университету и старой подруги. — Я пыталась связаться с местным отделением, но они отбрехиваются, — у них там была драка со стрельбой, — а больше знакомых полицейских у меня нет. Так вот, к нам поступила эльфийка. Свидетели уверяют, её сбил черный «Парго» седьмой модели с аэрографией «Маблунг ан ньолт». Ошибаться они не могут — один из них отставной дорожный полицейский. Девушка все еще без сознания. Если что, заезжай. Удачи, Энид».

Как только Энид прослушала запись, она нажала кнопку третий линии и сконнектилась с информационно-сетевой службой.

— Хруолан, — начала Энид. — Здесь Лайг. Будь добр свяжись с дорожной полицией и выясни — сколько в нашем городе имеется черных «Парго» седьмой модели? Как только выяснишь, — она несколько секунд напряжено морщила лоб, — подключись к записям камер слежения, затребуй у дорожно-патрульной службы кадры с ними и выясни, какой из этих богатых идиотов украсил свою идиотскую груду металлолома, стоящую идиотскую кучу денег, идиотской надписью «Маблунг ан ньолт»? Понимаю, что это муторно, но это приказ.

— Да, сейчас. — В трубке несколько секунд было слышно, как гросс-сержант Хруолан с невероятной быстротой бил пальцами по мануалу, затем он отключился.

Довольная собой Энид откинулась в кресле. Этот хмырь что-то говорил о том, что она истинная сидха? Сейчас он был бы удовлетворен...

— Да, родич, — прошептала она почти без ненависти, — раньше ты был врагом всего-навсего Джериса, а теперь ты мой личный враг. А что бывает с теми, кого я считаю недостойным топтать Арту, ты и так знаешь. Но ведь по нашей эльфийской привычке презираешь ничтожных людишек и не думаешь, что это касается и тебя тоже.

Спустя несколько минут заверещал элекон.

— Здесь Хроулан, — буркнул раухерщик. — Я нашел этот мобиль...

— Быстро, — похвалила капитан. — Молодец!

— «Парго» чёрного цвета седьмой модели в городе нашем ровно три, — юношеским баском сообщил польщенный сержант. — Первый зарегистрирован на Тапта З-Роона — уважаемого тангара из корня Роон, семидесяти девяти лет, компаньона в коммандитном товариществе Ирвинд, «Ридас и Ко» — импорт-экспорт ферросплавов. Сейчас, по нашим данным, стоит в охраняемом гараже жилого кондоминиума на улице Богусы Праведного дом двадцать семь, ибо хозяин уже как три дня срочно вылетел рейсом компании «Дальние Авиалинии» в королевство Острых гор.

Энид помолчала. Если гном куда-то вылетел — при известной всем нелюбви этого народа к полетам, — значит дело весьма срочное. Оставалась, конечно, вероятность, что его машиной кто-то воспользовался без разрешения, — но вряд ли гном при опять же всем известной «любви» подгорных коротышек к оркам стал бы писать на машине прозвище вождя ненавистных дикарей.

— Ладно, проехали. А вторая?

— Вторая — собственность Хонуга Пальса, двадцать пять лет, не работает, отец — совладелец Торгового дома «Рочистарн». Но он тоже отпадает. Вот уже три недели, как хозяин вдребезги разбил его на очередных «Диких гонках». Мобиль сейчас на полицейской стоянке — ждет вывоза в металлолом.

— А что с хозяином?

— В состоянии средней тяжести в клинике Зомдера, — усмехнулся голос на том конце линии. — Переломы ног, сотрясение мозга.

Энид подумала, что последний диагноз удивляет, ибо у человека, способного выставить на «Дикие гонки» машину стоимостью сто тринадцать тысяч монет, мозгов нет по определению.

— Так — с этим тоже ясно. А третий?

— Похоже, это и есть наш клиент. Более того, машина уже мелькала во всяких темных историях...

— Хруолан, будь добр, вышли мне все это по Реттиру.

— Конечно. — И Хруолан вновь отключился.

Буквально через несколько секунд к ней пришел факс. Действительно, машина уже была замечена, если не замешана в нехороших, мягко говоря, ситуациях, как и её хозяин, — тоже сынок богатого папаши. Энид даже задалась вопросом, почему этот владелец, как его… Меллар Фаркасл на свободе? И тут же упрекнула себя за наивность. В этом городе такие дела решаются просто — взятками.

Тем не менее уже через два часа во главе наряда из трех полисменов Энид прибыла к дверям апартаментов Меллара Фаркасла. Учтиво позвонив в дверь, Энид даже немножечко удивилась, что ей открыли так скоро.

— Да? — На пороге двери стоял высокий молодой парень довольно-таки наружности приятной, разве что куцая черная бородка его портила.

— Меллар Фаркасл? — спросила Энид и показала удостоверение. — Вам принадлежит черный «Парго» с надписью «Маблунг ан ньолт» и номером двести восемнадцать тридцать два?

Владелец спокойно кивнул.

— В таком случае вы арестованы в соответствии с пунктом два части семь, статьи сто двадцать пять автодорожного кодекса и статьи сто восемьдесят семь-б Уголовного Уложения Джериса, а также девяносто восьмой статье Основ Уголовного Законодательства Свободных Городов. Иначе говоря — за грубое нарушение правил дорожного движения и наезд на пешехода, с целью причинения тяжких повреждений последнему.

Энид отошла в сторону, пропуская подчиненных, один из которых надел

наручники на парня и повел его к служебной машине.

— Эй, я имею право на один звонок? — окликнул её Фаркасл.

— Чуть позже! — издевательски улыбнулась она. — Закон гласит, что право это предоставляется в течение не более чем двух часов — так что время еще есть!

Всю дорогу арестованный молчал, угрюмо скорчившись в обезьяннике патрульной машины.

«Ничего, дружочек, небось в первый раз? — зло думала капитан. — Ну то ли еще будет! Год назад вот такой же вроде тебя, миллионер Сован Ранид, исправно был вздернут в Варкане за убийство топ-модели Бины Игзи, а тоже думал небось, что ничего ему не будет».

Стоило, однако, ей сдать арестованного караульной службе, уже в штаб-квартире, Фаркасл тут же начал разорятся и требовать звонка, и слегка опешивший сержант разрешил ему воспользоваться элеконом. Но разбирательство с бумагами и окончательное оформление задержанного Энид оставила юристам, отправившись к себе.

Уже на лестнице до неё донеслось имя шефа КОБ, вскользь брошенное вполголоса кем-то из подтянувшихся поглазеть на солидного арестанта сотрудников.

«При чем тут Кумрал?» — подумала она и тут же забыла об этом.

Однако прошло не так уж много времени, и из кабинета её выдернул звонок оперативного дежурного — выручать Фаркасла явились аж три адвоката.

— Лайг? — окликнул её громовым голосом комиссар тоже спустившийся вниз.

Локис в кои-то веки вышел из кабинета, чтобы разобраться в нестандартной ситуации с задержанным.

— Да, мар? — ответила Энид, по уставному замирая на месте.

— Что еще здесь происходит?

— Арестован... — вздохнула Энид и указала на Фаркасла. — За наезд на пешехода, судя по всему, с целью преднамеренного убийства.

— Это и есть Фаркасл? Огорчу тебя, мне только что звонили из городского суда. Уже все решено — этот тип выпущен на свободу под залог. В связи с нехваткой улик суд счел возможным… Ну и прочее бла-бла-бла!

— То есть как?! — зашипела Энид.

Девушка смотрела на сидевшего в нескольких шагах Меллара Фаркасла. Спокойный, уверенный в своей победе… Энид подумала, что такого остановит только пуля.

— Я знаю, что ты считаешь его виновным, — скептически фыркнул Овитт. — Твоя интуиция тебя еще не подводила. Но пойми — закон есть закон — а мы всего лишь его слуги, и даже если господин иногда пинает слуг сапогом под копчик, им все равно ничего не остается, как повиноваться.

— И даже если бы мы нашли бы целое эльфийское кладбище под домом этого субчика, адвокаты заявили бы, что это все провокация, и представьте, его бы тоже освободили до суда под залог и на суде оправдали бы... За недостатком улик, как, видимо, оправдают сейчас? Или вообще закроют дело — за этим самым недостатком?

Овитт долго молчал.

— Уверен, Энид, у тебя все получится рано или поздно. — И добавил секунду спустя: — Если только ты будешь беспристрастной и не дашь своей эльфийской половинке затуманить себе мозги.

«У эльфов то как раз мозги работают нормально», — хотела она бросить в ответ, но сдержалась.

Глядя, как Фаркасл с улыбкой пожимает руки своим адвокатам и покидает здание Департамента, Энид в который раз возненавидела этот проклятый город…

Уйдя к себе в кабинет, Энид некоторое время сидела, зло уставясь на прибитый к стене плакат, на котором радостно улыбался здоровенный дядька в парадной полицейской форме.

Надпись гласила: «В Джерисе есть справедливость, потому что есть мы! Здесь и сейчас!» Затем решительно достала элекон, приложив его к уху, и набрала номер, который запомнила с первого раза... Один гудок, потом тишина. Секунды шли. Наконец щелкнуло соединение — и молчание на том конце линии связи.

— Я согласна, — ответила в тишину Энид и отключилась.

А затем, сжав в ладони коробочку средства связи, шарахнула его с маху о стену прямо под плакатом — разбив аппарат вдребезги.

— Ну ничего: ты еще не знаешь, с кем связался, родич! — сквозь зубы поцедила Энид.

Тэсс Рамиэль, полицейский маг

Тэсс Рамиэль сидел за рабочим столом и печатал на стареньком микраухере чуть не первой модели очередной отчёт, когда к нему вошёл инспектор Гергарт Кор, по своему обыкновению не ознаменовавший свое появление стуком в дверь.

— Раз уж ты сидишь в нашем отделе, взял бы на себя хоть пару дел. Ребята и так зашиваются, а ты сидишь и штаны протираешь.

Рамиэль поднял взгляд поверх дисплея:

— Я тоже рад тебя видеть, Гергарт, и с удовольствием возьму у тебя пару дел, если это освободит немного времени в твоём графике для поддержания физической формы. Боюсь, однажды ты всё-таки не сдашь тест по физической подготовке...

— Вечно вы смеетесь! — фыркнул побагровевший инспектор. — Вот раз ты такой умный, сам и раскрывал бы все эти убийства эльфов. И вообще — пусть их у нас кобовцы заберут — это, в конце концов, их профиль — терроризм и национально-расовая вражда! А у нас и без того скоро станет хоть в окно сигай! Сегодня днём вот в реке выловили мешок с трупом. Кто-то связал человека, посадил его в мешок, набил камнями и отправил на дно реки, предварительно при этом выжег на его спине какие-то руны. Обнаружили чудом... Определенно, ритуальное убийство! Циркуляр номер ноль девять шестнадцать — АМ никто не отменял, так что копаем... А что накопаешь — этих проклятых сектантов расплодилось как крыс в нашем тоннельбане! А тут еще эти эльфийские мертвяки, извини, конечно...

Рамиэль на минуту представил себе, что бы сказали на это эльфы граждане, честные избиратели и налогоплательщики, узнав о том, как пренебрежительно относятся к преступлениям против них в полиции. Неудивительно, что именно его соплеменники с такой ненавистью относятся к стражам порядка. Он понимал чувства и тех, и других, однако знал, что неправы и те, и другие. Вернее — и те, и другие по-своему правы ... В конце концов, именно он регулярно выезжал на задержание преступников-эльфов.

Гергарт открыл было рот, но тут зазвонил телефон, лейтенант снял трубку:

— Тэсс? — зарычал знакомый голос старшего офицера оперчасти Талса Кармера и продолжил, не дожидаясь ответа: — Тут у нас э-э-э… маг... с заложником — неудачная попытка ограбления инкассаторов с помощью чар. Надо обезвредить, пока дел не натворил!

— Еду, шеф — Тэсс сразу положил трубку и обратился к инспектору: — Вызывают, поговорим потом...

— Очередной безумный волшебник? — понимающе кивнул Гергарт. — Как из мешка — вот помню, как при моем отце в ДЕПР штатного колдуна не было, если чего привлекали гражданских из особого списка... Куда катится этот грёбаный мир и этот трижды грёбаный город?

Рамиэль полез во внутреннее отделение стола за ключами от машины и верной «оритой».

На месте он был меньше чем через полчаса и этим, кстати, весьма огорчил старшего офицера:

— Лучше бы ты не приезжал, Тэсс, — похоже, там очень сильный кримаг. Мало того, что охранному чародею спалили сетчатку магниевой бомбой, так еще два покалеченных охранника и один труп, а на всех были защитные амулеты. А мне так не хочется лишиться единственного толкового мага в ОРБ. Может, подождем «кентавров»?

— Там заложник, — напомнил старший лейтенант.

— Я исполняю свой долг, — пожал плечами Рамиэль.

— Исполняй, исполняй, — фыркнул Кармер. — Только если хоть один волос упадёт с головы заложницы, тебе... да и всем нам придётся искать новую работу.

Лейтенант усмехнулся и, на ходу выщелкивая патроны из магазина «ориты», направился к оцепленному зданию.

Эльфийский маг школы Паука Эрладон Муокасиэль жутко нервничал. Всё вышло не так просто, как казалось на первый взгляд, но он всё ещё был уверен в успехе. Уйти с деньгами не удалось, но, может, благодаря проклятой девчонке-этанн он сохранит хотя бы жизнь? Магия Огня и Магия Воздуха — вот две силы, сулившие ему успех. Людишки плохо ли, хорошо ли, но освоили эти системы, но каждую по отдельности. Однако они не способны разом противиться воздействию обоих: одна грубая и разрушительная, вторая — незаметная и по-своему смертельно опасная.

Заложница всё ещё дрожала всякий раз, как он делал хоть одно движение, но его это мало заботило — ей всё равно придётся умереть.

Входная дверь офиса вдруг слетела с петель от удара, и внутрь забежал полицейский с пистолетом наперевес. Эрладон метнулся к заложнице:

— Ещё один шаг, и я её прикончу!

— Чего ты хочешь? — спросил полицейский, покорно опустив оружие.

— Для начала, — усмехнулся очередной победе маг, — я хочу... твой пистолет!

Полисмен покорно опустил оружие на пол, пнул его в сторону мага и убрал руки за спину.

— Очень хорошо, а теперь скажи мне, как быть с тобой... — Колдун подобрал оружие.

— Я уверен, что мы найдём общий язык, — кивнул полицейский. — Мы как-никак одной крови.

— Полукровка? — с сомнением спросил Эрладон. — Ты знаешь — я не люблю полукровок — они не облагораживают кровь et’hann, а пачкают кровь Старшей Расы. Впрочем, выслушаю и, может, даже не убью. Итак, что же ты предлагаешь?

— Отпусти заложницу, и ты сэкономишь наше время.

Маг рассмеялся:

— Да ты, похоже, рехнулся!

— Нет, — коротко ответил Рамиэль и двинулся прямо на преступника.

Тот на миг растерялся, а затем ярость исказила его лицо:

— Тогда посмотри на это!

Струи огня сорвались с его пальцев, метнувшись к лицу испуганной заложницы... и, не долетев какого-то дюйма, погасли.

— А так ты магг’хло ?! — взвизгнул эльф. — Тогда попробуй вот это!

Он схватил брошенный пистолет и выстрелил в Рамиэля... точнее, выстрелил бы, будь в стволе патрон. Зато в магазине пистолета было кое-что другое... Рукоять ударила мага словно ледяной молнией, багровая вспышка колдовской энергии ослепила преступника, и он упал на пол.

— У вас есть право не свидетельствовать против себя... — монотонно начал Тэсс, cхватив мага за шиворот и оттащив от заложницы.

Полуоглушённый Эрладон отбросил пистолет и попытался ударить мага-защитника правопорядка огнём, но с его пальцев слетела лишь пара жалких искры. Он понял, зачем полицейский отдал ему пистолет — треклятая «зеркальная магия»!

— Будь ты проклят! Попробуй только прикоснуться ко мне, и ты сгоришь заживо!

— Как бы не так, фокусник…

Тэсс неторопливым движением пальцев извлек из магазина пистолета лиловый амулет, даже для затуманенного второго зрения мага сияющий налитой силой и, направил его на волшебника: Эрладон почувствовал, как магическая волна смела остатки чар, все его защитные заклинания.

— Послушай, мы же можем все обсудить... — начал было он, ощущая ледяной липкий страх. — Давай поговорим — у меня есть деньг…

— С Хромушей будешь говорить!

Изящный кулак полицейского с маху приложился к виску Эрладона, и тьма поглотила кримага.

Энид. Прошлое.

Энид лежала, закинув руки за голову и глядя в потолок.

На душе было тяжелее некуда.

Она слышала, что в таких случаях горожанки чаще всего лечатся несколькими проверенными способами — спиртным, шопингом, пожиранием разнообразных антидепрессантов, визитами к магам-гипнологам, на худой конец посещением какого-нибудь закрытого клуба «Анонимного секса» и оргиями за закрытыми дверьми.

Но ничего этого ей не хотелось...

...По одной из старых притч на том свете Судия Яртов — светлый дух Рангоар — будет судить всех людей по вере их и делам их. И для каждой профессии будет своя мера.

И лекаря будут судить особой меркой.

На одну чашу весов будут сложены гири по числу тех, кого он исцелил, на другую — тех, кто умер по его небрежению и неумению.

И горе лекарю, если чаша смерти перевесит чашу жизни!

Трудно сказать, как на том свете с судом для полицейских. Но если он схож — ибо полицейские тоже в некотором роде если не врачи, то уж точно санитары, то очень хочется надеяться, что чаша спасенных ей жизней всё же перетянет чашу тех, чье бытие оборвано её рукой.

Но сейчас она не думала ни о своей тайной жизни — самозваного судьи и палача — и даже не о вынырнувшем как из преисподней Калланоре-Аласторе, знающем её тайну.

Перед глазами, как живая, стояла её мать… Приемная… хотя, к какому Бессару, приемная — единственная в этом мире любимая мама уже почти пять лет как покинувшая её.

Матушка Лайти… Единственная дочь Эрдагана Лайга, позднее и любимое дитя выдающегося ученого Единения, гениального физика, вписанного в школьные учебники: «Постоянная Лайга», «Ряды Лайга», «Эффект Лайга»…

...То было время, когда прогресс и наука хотя и были уже в силе и привычны, еще не утеряли ауры чудесного.

Когда из примитивной громоздкой паровой машины родился небольшой и мощный двигатель для мобилей и авионов.

Когда оказалось, что раухер необязательно должен быть нагромождением шестеренок и валиков — достаточно особым образом собранных кристаллов и электрических схем.

Когда медики извлекли из плесени её удивительную квинтэссенцию — побеждающую любые болезни лучше любой магии.

И до сих пор в мире стоят и поражают совершенством конструкции того времени — ажурные башни, мосты и здания из стекла и металла.

Вот исход такого времени и застал Эрдаган Лайг, в тридцать лет ставший профессором.

И физики, включившиеся в этот процесс последними, тоже не хотели отставать. На их долю выпало не так много загадок — но зато самые прочные и удивительные.

Вот например — химики и геологи никак не могут понять, — почему светятся странные смолистые натеки в некоторых пещерах и пластах, рядом с месторождениями странного черного камня — руды металла раувольмия , вещества почти бесполезного — если не считать того, что его соли добавляли в цветные стекла.

А понять, в чём дело, охота! Да и мало ли для чего открытие может пригодиться, например, сделать вечный светильник, куда дешевле магических кристаллов и не требующий проводов и генераторов — как электричество.

Правда, вот закавыка — у тех, кто слишком много соприкасается с этими смолками, появляются непонятные болезни и язвы — там, где светящиеся брошки и кулоны прикасаются к телу.

Причем даже если упрятать странное вещество в запаянную герметично ампулу, будет то же самое.

Маги что-то темнят (и потом-таки выяснилось, да, темнили, ибо чуяли, что добра из этого не будет). А вот физики разобрались — причина в некоей эманации — невидимом излучении, что засвечивает фотопленки и фиксируется особыми приборами. Оно-то и разрушает медленно и верно тела тех, кто работает со светящейся смолкой или носит предметы из неё на теле.

И тут встрепенулись генералы в штабах — ведь хотя время мирное, но кто его знает — чего ожидать от этих соседей? Значит, говорите, эти вещества излучают вредную эманацию, которая в большой дозе даже смертельна?

А нельзя ли их использовать для нужд обороны страны? Да, конечно, исключительно для обороны — мы же страна исключительно миролюбивая!

Ну например, как-нибудь сфокусировать это излучение и ударить по врагу (да-да, конечно, коварно напавшему — что вы так кипятитесь?) таким вот «лучом смерти»?

Не получится? А вот если, например, посыпать врага толченым порошком этого самого раувольмия?

Можно — сказали с разницей в полгода Рум Санг Сайят в Кьоде и Овва Шантар в Единении.

Можно и ассигнациями печку топить, коли мозгов не хватает. Ибо металл этот содержит чудовищное количество энергии, которое в принципе не трудно высвободить — нужно сделать лишь то-то и то-то.

Ах, чудесно! А как это сделать? — осведомились генералы, наивно думая, что речь идет всего лишь о мощной взрывчатке. Ну тут нужно провести серию опытов — года два-три (на самом деле потребовалось почти восемнадцать, но это к делу не относится).

Само собой, тут же были приняты все меры, публикации об исследовании раувольмия исчезли из научных журналов, а в глухих горных отрогах хребта Юфанг начали спешно строить поселок для засекреченных ученых, в котором и поселился в числе прочих светил учености и Эрдоган Лайг, быстро ставший там не последним человеком. Только вот оппоненты с юга хлеб свой ели недаром, и вскоре Директорат Разведки получил информацию, что такой же городок строят среди тенистых лесов Вернамской провинции НГК.

Но так или иначе работа началась, и отступать было поздно.

Дело шло нелегко и небыстро — и выходило уж больно дорогим, как отмечали кураторы в овальных армейских и ромбических спецслужбистских погонах. Но бросить все на полдороги уже не получалось — ибо как доносила разведка и аналитики, соседи тоже работают в этом направлении и тоже не собирались бросать...

Разделение изотопов, очистка материалов, расчеты коэффициента имплозии и критической массы…

Сотая, пятисотая, тысячепервая серия опытов с тем же отрицательным результатом, и зудящий над ухом голос куратора.

«…По нашим данным, в Кьодском центре специальных исследований уже получено два фунта обогащенного материала...»

«…Наши люди сообщают, что запущена новая газовая центрифуга...»

«…Почему вы не хотите попробовать магию? Что — магия работает нестабильно в условиях сильного излучения? Но в Кьоде же как-то справляются!..»

Удивительно, как между этими делами доктор Лайг успел жениться — на заехавшей к ним в город и оставшейся при филармонии на контракте певице (кураторы заведовали также и культурным досугом подопечных). Названная бабка Энид вряд ли сильно любила супруга, хотя он-то женился именно по любви. Но превосходящее любое воображение жалованье, которое получал один их функционеров проекта категории «прима», но статус жены академика, но симпатичный особнячок и прислуга...

Дочкой родившейся в этом браке и названной любящим отцом в честь матери — Лайти, она мало занималась, тем более она не унаследовала её красоты и голоса, пойдя в невзрачного мелкорослого отца. А вот Эрдоган, несмотря на занятость, старался при всяком удобном случае уделить малышке внимание, и вскоре получилось так, что время свое он делил между работой и дочкой, на которую не мог нарадоваться.

А между тем время шло, и вот наконец настал день, когда труды их завершились ярким во всех смыслах успехом: над барханами Тарской пустыни, откуда когда-то нахлынули в мир орки, вознесся на десять лиг в небеса огненный гриб.

Как радовались военные, да и они! Теперь, пожалуй, никто не посягнет на Единение! Шутка ли — вечный мир на носу!

И радоваться им было еще ровно пять месяцев, когда точно такой же взрыв сотряс маленький скалистый островок Рарг, что парой тысяч миль южнее самой южной точки Вуорма — Кьод наглядно доказал, что его ученые не хуже.

Двое из группы академика Лайга с разницей в неделю покончили с собой, сообщив в предсмертных записках, что не желают ждать гибели в аду следующей истребительной войны.

А в церквях и храмах языческих богов уже возносились молитвы — о спасении мира и «отвесть огнь атомный». Генералов, впрочем, это не смутило. Они бодро подсчитывали, сколько бомб и какой мощности потребуется для тотального сокрушения противника и даже для полного превращения его территории в мертвую, сожженную пустыню. Ведь молодой и перспективный ученик Эрдогана — Вумс Пиккот — уже представил в Директорат Вооружений проект новой, куда более мощной бомбы, использующей недавно открытую астрофизиками реакцию термоядерного синтеза, заставляющую сиять звезды. А с конвейеров уже сходили новые носители — не только самолеты, но и исполинские, бьющие на сотни лиг пушки «скорпион» и летевшие на те же сотни лиг ракеты, падавшие на голову врага из космического поднебесья. И что самое худшее — как доносила разведка, аналогичные заводы и лаборатории спешно закладывались еще в десятке самых развитых стран Арты. А ведь стратеги Единения рассчитывали всерьез, что новое оружие надолго, навсегда, быть может, останется их монополией и убережет не только от возможных поползновений соседей по Вуорму, но и от авианосных и линейных армад Ки-Тихари и Сун-Бо!

Неизвестно, куда бы вывезла кривая, загибавшаяся явственно смертельным зигзагом, но тут произошло нечто неожиданное и, можно сказать, невероятное.

На помощь испуганному миру пришли политики — привычно обруганные, недалекие и эгоистичные.

Но, видимо, даже им не улыбалось остаться без подданных и даже им стало ясно, что Вуорм да и вся Арта слишком малы для такого чудовищного оружия.

Оплавленные камни острова Рарг и спекшиеся в стекло тарские барханы вразумили даже их.

Вскоре в Арметтико был подписан договор между Кьодом и Единением Свободных Городов о запрете оружия на основе внутриатомной энергии и процессов синтеза ядер, и уничтожения его запасов, а два года спустя — Всемирная конвенция аналогичного содержания — и оба договора, как ни странно, соблюдались все прошедшие полвека.

Для мира это означало спасение и радость.

А для тех, кто отдал проекту полтора десятка лет жизни и невесть сколько сил…

Нет, их не забыли. Разработчики получили причитающиеся премии и ордена, благодарности от вождей и генералов — и почетную отставку.

Судьба их сложилась по-разному. Кто-то подвизался на провинциальных кафедрах, некоторые устроились в медленно и со скрипом, но все же появившейся атомной энергетике, кто-то ушел из науки и нашел себя в бизнесе, искусстве или даже духовной карьере. Кто-то спился и угас в безвестности.

Эрдаган Лайг не канул в нети, хотя и не преуспел.

Правда, неудача профессиональная обернулась и личной — жена бросила вдруг переставшего быть перспективным академика, оставив на него и дочку, и выскочила замуж за популярного дирижера.

Эрдаган тем не менее стоически перенес крах дела жизни и крах своей поздней, но от этого более крепкой любви.

Вел скромную жизнь провинциального преподавателя, так и не женившись вновь, воспитывал маленькую Лайти, заменяя ей и мать и отца.

И единственный раз по-настоящему проявил свою родительскую волю — когда запретил ей даже думать о том, чтобы продолжить отцовское дело и подавать документы на физико-математический.

Лайти поступила в Университет медико-биологических проблем на факультет молекулярной биологии и преуспела — ибо пошла в папу не только средней внешностью, но и совсем не средним умом.

Внешность, впрочем, не помешала маро Лайти, как её уважительно называли, в двадцать пять лет выйти замуж — как будто удачно — за своего коллегу. А вскоре она уже готовилась порадовать отца внуками.

Первый её ребенок-девочка родилась до срока и умерла на следующий день после рождения...

Тогда-то и выяснилось, что невидимая смерть, с которой слишком часто соприкасался её отец, не оставив внешних следов, угнездилась в её теле, её клетках, в генах и хромосомах.

Муж — любимый и любящий — ушел от неё, и она его не винила. А спустя полгода сердечный приступ свел в могилу отца, не сумевшего пережить трагедию дочери, которую счёл карой за участие в деле создания страшного оружия.

…Еще трижды пыталась Лайти Лайг подарить миру новую жизнь. И дважды дети умирали в утробе до срока…

В последний раз все должно было, по уверениям врачей, кончиться хорошо — и она родила в положенное время и почти без мучений — крупного, красивого мертвого мальчика…

Придя в себя, она, прежде не бывшая особо религиозной в отчаянии, совершила паломничество в знаменитое Дагровийское аббатство.

И принявший её сакритор, выслушав, сказал:

— Возьми себе малыша из приюта. И выбери себе не самого пригожего и не самого даже понравившегося, а самого жалкого, больного и несчастного .Тогда, может быть, Творец снизойдет к твоим молитвам и распечатает твое чрево... Если и нет — будет кому подать стакан воды в старости и пролить слезы на твоей могиле.

Она вернулась в Джерис, твердо решив последовать совету святого отца.

Но тут произошло нечто радикально изменившее ход событий.

В Инавари — соседствующем с Единением небольшом государстве в дельте Миррин — вспыхнула эпидемия гнойной лихорадки — впервые за сто лет. Причем штамм не поддавался обычным лекарствам.

Университет немедля засел за работу, пытаясь создать средство против новой формы вируса, уже казалось полностью побежденного.

Они работали, буквально не выходя из лабораторий, днями и ночами, ибо разросшаяся эпидемия уже грозила перехлестнуть границы Единения, в то время как газеты и визионные каналы в очередной раз вовсю обсасывали тему конца света, вспоминая тот самый Неодолимый Мор, что, по мнению безумного пророка Рондерса, должен будет уничтожить перед всеобщим концом погрязшее в нечестье человечество, пощадив лишь немногих избранных.

А потом, с первыми партиями сыворотки в зону эпидемии отправились и добровольцы, и доктор Лайти Лайг в их числе, вызвавшись подменить своего зама, у которого недавно родился сын.

Три месяца продлилась её эпопея в болотистых долинах и сырых лесах Инавари, когда она моталась между карантинными лагерями и лагерями беженцев (медленно, но верно превращающимися в карантинные) и по еще не затронутым заразой хуторам и селениям. С мандатами, выданными Чрезвычайным советом при правительстве Инавари и в сопровождении местных солдат, ибо в начале эпидемии немало здешних врачей были растерзаны темной толпой по обвинению в распространении заразы.

И вот, незадолго до возвращения на родину, когда моровое поветрие уже шло на спад, в каком-то захолустном городишке поблизости от южной границы, инспектируя эвакуированный туда в спешке сиротский дом, увидела Энид маленькую, худую и голодную девочку в грязном платьишке, к тому же, как гласила надпись на нашитой на платье бирке, полуэльфийку со вполне сэйтским именем — Куитлау. Увидела и вдруг поняла: «Моя!»

Осторожно подошла к ней (Энид, как ни старалась, никак не могла этого вспомнить), присела на корточки, поглядела в её печальные глазки...

И девочка протянула к ней ручонку, неуверенно спросив:

— Мама?

И отшатнулась, увидев, как потекли слезы из глаз вдруг нашедшейся мамы.

Через пять минут маро Лайти явилась, держа девочку за руку, в кабинет управляющего детским домом и ткнув в лицо мандат, не допускающим возражений тоном потребовала выписать документы на ребенка — причем на имя Энид Лайг.

Управляющий возмущенно залопотал было, что, мол, это против правил и законов...

Но сопровождавший Лайти здоровяк-стражник, чью жену и детей сыворотка, привезенная джерисскими добровольцами, вытащила буквально с того света, так выразительно на него посмотрел, постукивая резиновой дубинкой по ладони-лопате, что чиновник предпочел заткнуться.

Через пять дней Энид, отмытая, причесанная и наряженная в лучший костюмчик, что нашелся в столичном магазине, летела в Джерис первым классом, сидя на коленях у «мамы Лайти».

Потом была чертова дюжина самых счастливых лет жизни новоиспеченной гражданки Единения — Энид-Куитлау Лайг. Из худенького заморыша она выросла в изящную, длинноногую красавицу, вслед которой на улице оборачивались особи противоположного пола. Все шло по накатанной колее.

Лучший детский сад, тщательно выбранная школа, обычные школьные радости, подружки и друзья — и горячая и искренняя мамина любовь — самое лучшее, что может быть в жизни. И даже то, что медики в конце концов нашли, что в её крови все же больше половины эльфийской, никого не смущало — и её особенно. Какая разница? Ведь раз её мама — человек, то кем же быть ей, как не человеком?

Росла она сугубо «положительной девочкой»: никаких сомнительных компаний, никаких мини-юбок, кончающихся раньше, чем начинаются ноги, никаких торопливых затяжек дешевыми сигариллами в школьных туалетах и гулянок допоздна. И училась хорошо — да и как можно было учиться плохо: ведь мама может огорчиться! (Хотя, признаться, никакими науками по большому счету не интересовалась, предпочитая разнообразные спортивные состязания, вроде метания копья и фехтования, а под конец даже всерьез увлеклась арбакором.)

Матушка снисходительно смотрела на это — лучше пусть дочка время проводит в спортзале, нежели в компаниях сверстников, где в наше время всякое может быть. Опять же сейчас полагается, чтобы при школах были спортивные команды и проводились состязания, пусть занимается, тем более это лишний плюс для учителей: ибо дочка привозит с состязаний не только синяки, но и награды.

Когда Энид закончила школу, вопроса: что делать дальше? — и не было — конечно же, в Университет, где работала сама маро Лайти, продолжать семейную традицию!

И Лайг-младшая согласилась — не огорчать же маму! Кроме того — нужно зарабатывать как-то себе на кусок хлеба с маслом — и медицина тут ничем не хуже прочего. Не в фотомодели или актрисы же в самом деле лезть как её безмозглые сверстницы? Тем более что кусок этот верный — а то вспомнить, как тысячи моделей с манекенщицами потеряли работу, когда резко поменялись стандарты красоты и худосочных костлявых девиц в качестве идеала сменили полногрудые пышечки.

Энид поступила на фармакологический факультет — химия давалась ей легче всего…

…Пересвист элекона оборвал её воспоминания.

— Энид, — зарокотал ей в ухо Локис. — Вынужден тебя побеспокоить — не могла бы ты явиться на службу: всё ОРБ в разгоне, — сам лично дежурю в одиночестве…

Тэсс Рамиэль (продолжение)

Он тащил упирающегося чародея по коридору изолятора Департамента к специальной камере для задержанных, склонных к магии. Эльф, бессильно волочась за Тэссом, что бормотал и даже иногда выкрикивал какие-то бессмысленные оскорбления. Тэссу он казался почти сумасшедшим — и, похоже, так оно и было: для практической магии нужно много талантов и сила воли в том числе. Иначе неудачливый маг может стать «рабом своего искусства». Звучит красиво, но на деле это значило лишь умопомешательство.

Тэсс устало провёл задержанного мимо капитана Крома, дежурного офицера и с некоторым усилием запихнул мага в камеру. Когда он вышел, Кром обратился к нему, звякнув ключами:

— Хреновый день, Тэсс ?

Только сейчас Рамиэль осознал, что на лице у него застыло выражение

бесконечной усталости.

— Да, что-то вроде того...

— Ну, ничего…

Он поправил висевшие на портупее в особой петле устройства, напоминавшие средних размеров дрели — электрогарпуны ближнего боя — небольшие: на один два заряда. Правда, если на один его еще хватит, некстати подумал Тэсс, то уж второй точно долбанет так, что мало не покажется.

Электричество — особая стихия, противоположная магии, и если с небольшими мощностями чары еще могут сочетаться, и даже удалось как-то создать всю эту маготехнику, то высоковольтные разряды буквально крушат чародейские заклинания и силу любых амулетов. Такие вот гарпуны за почти полторы сотни лет — с тех пор как танхгары до них додумались — стали причиной смерти великого множества магов, ставших на путь служения злу… или просто чем-то помешавших власть предержащим.

— Я тебя ещё достану, полукровка! Я заставлю тебя съесть собственный зажаренный х…! Ты будешь молить меня о смерти! — завопил, завыл арестант.

— Эх, не был бы он магом — от…здил бы козла. Теперь все ночное дежурство не спать, караулить! — вздохнул Кром. — Ну, бывай. Увидимся завтра.

— До встречи…

У лифта его тонкий эльфийский слух, уловил голос Крома:

— У меня для тебя три новости, сукин ты сын. Первая, которая тебе,

несомненно, понравится, заключается в том, что лейтенант Тэсс — чистокровный эльф. Вторая: хотя ты, дерьма кусок, этого не понимаешь, он спас тебе жизнь, так как «кентавры» просто изрешетили бы тебя на месте или поджарили электрогарпунами так, что опознание бы произвести не смогли... И третье: я не намерен слушать твои вопли всё дежурство. Если я ещё раз тебя услышу, то сделаю так...

Послышался писк и треск сработавшего каскадного разрядника, вскрик мага, затем — протяжные всхлипывания.

— Вот так. Я рад, что мы нашли общий язык, — довольно сказал Кром.

Стоило магу добраться до кабинета, как заверещал служебный телефон, погребенный под грудой бумаг.

— Тэсс? — по своему обыкновению, Кармер рычал в трубку так, что его голос был слышен из-за закрытой двери его кабинета в конце коридора. — Срочно ко мне. Тут к тебе пришли.

Не успел Рамиэль раскрыть рот, как в трубке послышались короткие гудки.

— Сейчас буду, шеф, — сообщил он пустоте, кладя трубку на место.

Рамиэль Тэсс был уже в нескольких шагах от кабинета Орвила Кармера, когда дверь распахнулась, выпуская на свободу инспектора Хиго, которого все звали не иначе, как Рит.

— А Тэсс… мне с тобой повезло. Только этот, — он показал жестом на дверь, из которой вышел, — начал, по обыкновению, нести меня по кочкам, как без стука завалился какой-то мужик и сунул ему под нос удостоверение КОБ. Так что желаю удачи — — надеюсь, коллеги тебя не обидят...

— Тэсс, заходи, присаживайся. — Когда дело происходило за закрытой дверью кабинета, шеф мог позволить себе быть мягче и не орать на подчиненных. — Для начала выражаю признательность тебе, дружище, за дело с тем безумным колдуном. Тем более, чтоб ты знал, та девушка, которую ты спас, это дочь вице-президента Кроу-Банка, который и подломил тот проклятый эльф... Извини, дружище, я ничего такого в виду не имею. Явилась к папаше на работу похвастаться призом на окружном конкурсе цветоводов, и на тебе... Так что передаю тебе искреннюю благодарность от Эгарта Кроу-младшего и Лиданы Кроу и сообщаю, что тебе еще положена от благодарного папаши премия — шестьдесят тысяч — вся наличность, что была в его сейфе на момент нашей с ним встречи. Не беспокойся, — быстрый взгляд в сторону кобовца, — все законно, через Фонд поощрения охраны порядка, с выплатой десяти процентов на нужды вдов и сирот сотрудников, погибших при исполнении...

Брови обычно невозмутимого старшего лейтенанта поднялись, — конечно, это была не первая выплата от благодарных спасенных, но чтобы вот так...

— Да, и поскольку девица была застрахована на полмиллиона, то тебе полагается мзда от страховой компании — полтора процента, необлагаемых налогами. Ну а от меня — считай, что ты уже представлен к чину капитана.

Мысленно Тэсс пожал плечами — это было уже третье представление к следующему званию за последние пять лет. Не то чтобы причиной тому было его эльфийское происхождение, но...

— Так что вот — на этом с парадными новостями закончим и перейдем вновь к делам. Это майор Комитета Бдительности Арпад Хорметт.

Неприметный человек в чёрном костюме встал с кресла и пожал протянутую Тэссом руку.

— Нашим коллегам срочно понадобились… твоя консультация, — сформулировал Кармер, на что гость кивнул. — Майор Хорметт посвятит тебя в дело по дороге, вы с ним выезжаете на объект КОБ. После этого можешь сразу отправляться домой… И завтра у тебя оплачиваемый однодневный отпуск — приказ уже готов.

Мобиль у кобовцев оказался невидный — не представительский «сурбубан», какой обычно показывали в боевиках, и не мощная гномья «вастра». Обычный неновый микроавтобус «Роско» с облупившейся и кое-как подновленной краской и запыленными стеклами, одним словом, «задрипанный», как выражается уроженец Западного Висанта сержант Лойко.

«Машина у меня определённо круче», — вспомнил Тэсс старую шутку про мафиози, увозимого на тюремном фургоне, когда они с Хорметтом отъезжали от оперчасти ДЕПР.

Впрочем, он оценил и мощный гул двигателя — явно не родного «росковского», и мягкий ход отличных рессор, и почти незаметные снаружи бронелисты, усиливающие корпус. Да и дополнительная рукоять с красной кнопкой у сиденья водителя уж слишком напоминала рычаг управления пулеметами в боевых геликоптерах.

Правда, чуткое эльфийское ухо улавливало шипение разрегулированных горелок и поскрипывание уже отслужившего своё вспомогательного золотника .

Не зря же многие мобиль-сервисы держат диагностами эльфов-механиков — те сразу определяют поломку на слух.

«Вот времена! — философски усмехнулся про себя Тэсс. — Лучшие механики — эльфы, лучшие маги — люди и даже автор самых популярных бестселлеров — и то гоблин!»

— У вас второй золотник нужно заменить, — обратился он к водителю. — И горелки бы подкрутить не помешает.

— Э-э… вообще-то я про золотник сам думал, мар офицер. — В голосе шофера послышалось невольное уважение, а Арпад молча кивнул.

— Можно вопрос? — осведомился Хорметт. — Ничего, если мы договоримся опускать чины в разговоре. И ещё, можно звать вас по имени?

— Хорошо, офицер Хорметт, — пожал плечами эльф.

— Просто Арпад. Скажите, Тэсс, меня заинтересовало, почему столь сильный маг, как вы, предпочитает прозябать — уж не обижайтесь — на службе в полиции, довольствуясь, в общем, скромным жалованьем?

— А вы не догадываетесь?

Хорметт пожал плечами.

— Что-то личное?

— Да, — хмуро бросил Тэсс. — Вам обязательно нужно знать?

— Сделайте одолжение. — Тон кобовца стал чуть более настойчивым.

— Девушку, которую я любил, лишил жизни такой же вот безумный маг... — бросил Тэсс максимально холодным тоном.

— Простите. — Из-за непроницаемой брони холодной корректности Арпада на миг проглянуло что-то похожее на сочувствие.

— Не за что. Эта история произошла, когда вы были еще маленьким, — не удержался маг, чтобы не уколоть оппонента. Да и не такое уж жалкое жалованье мне платят. Как-никак магов у нас ценят. Палить из пистолета научиться могут все, а человек, способный отбить пулю, летящую в твою голову, а самого сильного громилу заставить уронить дубинку и кататься по земле от боли — это впечатлит любого из моих коллег. Я ведь не только занимаюсь магическими преступлениями, а еще и выезжаю на всякие горячие дела...

— Вы можете защитить от пуль? — В голосе Хорметта звучало изумление.

— Да, старое эльфийское чародейное искусство... «Чшьяр Са» — «Хрустальная броня», причем самого высшего из вообще существующих уровней — пятого. Неужели этого нет в моем досье — что наверняка есть в вашем ведомстве.

— Я не из секции контроля, — бросил Херметт. — Я — инспектор секции специальных расследований. Но... уточните, а эта «броня» настолько сильна, как пишут?

— Скажите уж — показывают по визиону и в кино, — усмехнулся эльф. — Ну скажу про себя. Я могу отклонить пулю или заставить её срикошетить. «Регент», все пистолеты, включая и «казад». Одну, две, пять, при хорошем амулете — десяток. Но мое искусство не спасёт ни от автоматной очереди, ни тем более от снайпера.

— А скажите, теоретически можно отразить очередь... — Майор явно заинтересовался.

— Теоретически — даже снаряд «Каттура». Маги этим занимаются с тех пор, как появились бомбарды... Об успехах судите сами.

И думаю, что их и не будет, ибо сила, которой может оперировать человек или эльф, вполне ограничена... назовем это прочностью его организма.

— Да, я понимаю, — кивнул майор.

— Что же до снайпера — то все дело в том, что поставить щит быстро и без подготовки невозможно, как и долго держать его в рабочем состоянии. Причина все та же. Именно эту консультацию вы хотели у меня получить, мар Арпад?

— Нет, это был всего лишь дружеский разговор... надеюсь… — многозначительно протянул Арпад. — Ну, мы приехали.

Машина остановилась во внутреннем дворе неприметного здания в пять этажей, старого, с надстроенными снаружи лифтовыми шахтами, украшенными разноцветными витражами, как любили лет пятьдесят назад.

Ощутив направленные на себя стволы, датчики и поисковые чары, эльф усмехнулся, нарочито расслабляясь. Они подошли к маленькой железной двери в стене, которая сама распахнулась перед ними, и в тесном лифте поднялись примерно на высоту четвертого этажа.

В коридорчике, где за никелированной стойкой сидел немолодой «кентавр» с капральскими нашивками и обожженной половинкой лица, их встретил улыбающийся офицер КОБ.

— Добрый день, мар старший лейтенант, — сообщил он. — Я — подполковник Гленд, с вашего разрешения. Пройдемте.

В небольшой комнате девушка с погонами рядового подала людям кофе, а эльфу — бокал «Кавьяре» — эльфийского травяного вина, стоившего по сто торам бутылка, и исчезла.

Однако, похоже, и вправду КОБ не терпит недостатка в средствах.

— Итак, давайте сразу к делу? — начал Гленд. — Думаю, вы знаете о поимке месяц назад небезызвестного некроманта Сандаррана «совместными усилиями ряда спецслужб»? — как у нас выражаются в прессе.

— То есть? — приподнялся Тэсс в кресле, чуть не поперхнувшись драгоценным вином. — Это что — шутка?

— Вы полагаете, мы позвали вас, чтобы шутить? — В голосе Гленда прозвучал металл. — Вы что, и в самом деле не слышали? Вы — маг, и не знали?!

— Нет... — Тэсс был растерян. — Хотя... Да, простите, промелькнуло в каких-то желтых сетевых листках... Я подумал, что это очередная дутая сенсация. Что-то такое слышал, — признал Тэсс. — Да про него говорили, что в последний раз его достоверно встречали сто пять лет назад! — Он растерянно поставил бокал на стол. — Я думал, он уже умер... Бессар! — потер он лоб. — Простите, господа офицеры, — как раз месяц назад у нас был жуткий завал с делами. Три штурма притонов, в одном нарвались на «зигвагваген» — операция «Мост», — вы должны помнить.

— Мар Тэсс — верно, вы отдаете слишком много сил службе, — смягчился Гленд. — Это похвально, тем более что мы и в самом деле постарались минимизировать шумиху вокруг ареста. Но факт есть факт. Итак, что вы по этому поводу думаете?

— Я думаю, мар подполковник, что если это действительно тот самый Сандарран, а не какой-нибудь самозванец, то вам было бы лучше не захватывать его, а убить на месте.

— Вот уж не мог подумать, что услышу такое предложение от... служителя закона. — Хорметт скривил рот в усмешке.

— Видите ли, — терпеливо объяснил Тэсс. — Есть моменты, когда закону лучше отступить — для блага тех, ради кого они писаны. Глубокие познания в некоторых отраслях магического искусства, мягко говоря, не способствуют психической устойчивости. Древние трактаты не сходятся во мнении, кто был безумнее: некроманты или высшие орочьи шаманы, особенно «черные заклинатели», но… — Он замолчал, подбирая слова. — Но я бы не советовал ставить эксперименты по выяснению этого. Особенно в ситуации, когда мы имеем дело с чел... лицом, совмещающим обе эти функции. Просто поймите и поверьте — цена ошибки в данном случае — это смерть, более или менее мучительная.

— Что ж, признаться, пребывание Сандаррана в наших стенах тоже не доставляет нам радостей и спокойного сна. Но, — продолжил подполковник, — раз уж он под арестом, то нужно, чтобы от этой персоны не было никаких неожиданностей до окончания процесса, а затем... думаю проблема так или иначе решится. Впрочем, это не важно. — Он слегка нахмурился, понимая, что сболтнул лишнего. — Важно, чтобы коль скоро он в данный момент... квартирует у нас, то никуда бы не ушел по своей воле. И поэтому мы хотим, чтобы вы осмотрели камеру, где сидит Сандарран.

— Нет, — твердо ответил Тэсс, поднимаясь. — Я ни за что не окажусь в одной камере с этим... существом и даже тысячу раз подумаю, прежде чем войду туда, где будет валяться его труп. Можете арестовать меня за неподчинение, — криво усмехнулся маг.

— Ну что вы, — вновь вступил в разговор Хорметт. — Мы вовсе не это имели в виду. Некроманта вы увидеть не сможете, даже если очень захотите, как и побывать в его узилище — это запрещено инструкцией.

— По этому поводу у меня, представьте, нет горьких сожалений. — Тэсс подавил смешок. — Но как же я осмотрю камеру, если мне нельзя туда попасть?

— Все просто. Камера делится на два отсека: внешний и внутренний. Они оба напичканы детекторами, охранными устройствами и средствами, затрудняющими магическую деятельность. Внешний отсек — это большой бронированный сундук наподобие крюйт-камеры старых броненосцев. А в нем, как шкатулка в шкатулке, находится внутренний отсек, он-то и является непосредственно камерой, где сидит Сандарран. Открыть его можно лишь со специального пульта в кабинете коменданта.

— Та самая знаменитая главная антимагическая камера, на постройке которой, как говорят, подрядчик нажил десять миллионов торамов старыми?

— Угу, — кивнул майор. — Вам надо будет осмотреть внешнюю камеру. Там живёт... ну имени и фамилии этого человека вам знать не обязательно, как и его должность в штатном расписании. Назовем его «Смотритель». У нас есть опасения, что Сандарран может как-то на него повлиять.

— Хорошо, — кивнул Тэсс. — Тогда не будем терять времени, господа...

Ирекк Токвис, знаменитость

С самого раннего утра Ирекк сходил с ума — после трехдневного запоя и зверского похмелья это было позволительно. Он терзал гитару, бренча на ней мелодии знаменитых композиторов, брал известные песни и коверкал их слова, бегал по огромной комнате-студии — подражая поведению всех исполнителей сразу. На немыслимой ноте он закончил сию феерию и упал на спину, тяжело дыша.

Депрессия терзала его уже давно, и все труднее становилось глушить её такими вот загулами.

Он вновь хотел напиться и с великим трудом подавлял это желание.

Единственное, что способно было заставить его адекватно действовать и размышлять, была музыка. Но сейчас и она приносила боль.

Все казалось фальшивым. Слова, мелодии, эмоции — все.

Он может петь, жить и страдать на сцене, но что толку. Люди его не поймут. Люди не заметят ничего, кроме красивых звуков да еще будоражащих слов..

— Это все из-за вас… — прошипел Ирекк, поднимаясь. — Из за вас — мои ...ные коллеги!

Он бросил на пол гитару, на что та ответила скорбным звоном струн и дерева, и, подойдя к огромному стеллажу с музыкальными платами, сказал:

— Это вы, друзья-коллеги, воспитали такого зрителя — а теперь жалуетесь, что никто из вас долго не может удержать внимание публики? А чего вы хотели — господа клоуны? Клоуны тем и славны, что сильно смешат да быстро надоедают! Вот хотя бы ты, — взял он первый попавшийся кусок пластика. — Маикка Мор.

— Знаю, знаю... — насмешливо проскрипел он, тоном многоопытного старца. — Уши себе заточила — под полуэльфийку косишь, а такой дочки и орк постыдился бы! — Носитель информации полетел в стену. — Ты вот сама хоть раз испытывала те чувства, о которых стонешь, словно начинающая б...дь под мужиком?! — закричал Ирекк так, будто ненавистная певица могла его услышать.

— Горкон Дист… Кумир, мля… Любимец публики! А что вы мне скажите здесь любить?! Только и может, что орать, словно к нему пришел палач с приговором и бензопилой!

— Салитта Рокс… — Его лицо дрогнуло. — Шлюха! Лучшая шлюха нашей популярной музыки! Впрочем, — он важно приосанился, — это ведь давно вполне нормально! «Если хочешь быть звездой, поработай-ка п...й!» — Он заржал. — И я тоже над твоей... карьерой, поработал! — крикнул он вслед кристаллоплате.

Он еще долго перебирал, вернее— уничтожал свою коллекцию, особо жестоко расправляясь с теми, кому музыку писали эльфы. В этом было, на его взгляд, что-то подлое — пользоваться даром Старшего народа, для того чтобы написать дешевый сингл, да еще исполняемый тупыми натасканными недоучками, не учившимися даже в музыкальной школе.

«Вы недостойны их музыки! Я недостоин этой музыки! Но я-то это понимаю, поэтому и пишу сам. А вы?!» — бормотал Ирекк и матерился как боцман. Платы музыкант уже не кидал, а сбрасывал на пол и топтал ногами.

Послышался звук открывающейся двери.

— Ирекк! Какого черта ты делаешь дома?! Запись через полчаса! — раздался голос Орвина, ударника группы Токвиса. «Зачем, зачем я дал ему ключи?» — подумал Ирекк, кидая на паркет «золотой» альбом дуэта «Коты» с изображением двух прилизанных обнимающихся мальчиков.

— Запись? Её не будет! — рявкнул он. — Можешь вернуть этим свиньям с «Фор-радио» их поганые деньги!

Выгнав вон подчиненных, как ни странно, это слегка прояснило мозги, Ирекк уселся на роскошном диване синего цвета, перед столиком литого дымчатого стекла. На столике выстроились шеренги банок с пивом и элем и возвышалась груда пакетов с разнообразными закусками вроде вяленых головоногов и сушеного бекона — обычный набор того, чем среднестатистический джерисский алкоголик травил свой организм. Сегодня Ирекк решил устроить себе день воспоминаний, и эта удручающая трапеза была частью праздничных мероприятий. Он подражал тем временам, когда еще студентом Джерисского Университета Гуманитарных Наук жил в кампусе и лабал со своими приятелями за гроши где придется. Они вот так же набирали пива и всякой дряни, наподобие горчичных сухариков и крабовой колбасы. Вот только тогда это было веселей.

На большой цветной жидкокристаллической панели перед Ирекком мелькали лица друзей. Все их записи, одна за одной крутились на экране. Его первый состав, его первая студийная запись, его первый контракт, его длинноногая подтанцовка, его рыженькая бэг-вокалистка, очень умело пользовавшаяся своим большим полногубым ртом не только на сцене, его девушка, пожалуй, единственная, с кем он хотел построить серьезные отношения, их концерты, дружеские попойки, пьяные приколы... Хмельной и веселый период жизни.

Верещали элеконы, звонил городской телефон, попискивали электронные письма, сообщая о том, что пришли... Ирекк смотрел на адресатов и цифры на определителях и отворачивался. Последним пришло ругательное письмо насчет отказа от предложения фирмы «Северная струна» перекупить альбом каких-то трех новомодных певичек (Как их… «Данетки»? «Конфетки», «Мине...»… э-э-э… нет, так низко мораль Джериса пока не пала!). Письмо прислал его агент («Завтра его уволю», — подумал Токвис), Урфин Ройте, пожалуй, единственный оставшийся настоящий друг. Остальные — всякие малознакомые личности из звукозаписывающих фирм и магазинов. Все были в панике, никто не знал, что от него ждать. «Ха! Неужели кто-то меня принимает всерьез? Жаль, правда, не те, кто должен», — подумал Ирекк и, рассудив, что все звонившие и писавшие — просто люди и поэтому подождут, пока он будет в состоянии общаться. Вот если бы на элеконе высветились имя и номер Творца — Ярта или Повелителя Низа Бессара… Тогда бы Токвис еще подумал бы. А так…

Записи кончились, за окном шумел дождь. Пить не хотелось, спать не хотелось, гулять идти тоже.

— Значит, будет музыка, — вслух решил Ирекк и поплелся в студию за своей верной гитарой. Вернувшись и сев на привычный любимый диван, он начал наобум перебирать струны. Постепенно просто мелодичное сочетание аккордов стало складываться в изящную, выразительную композицию, идеально подходящую к словам. Ирекк хриплым голосом начал петь:

По-над кладбищем дует ветер, да такой, что свеча не светит,

И с надгробий сдувает знаки лепестками увядших роз.

В этой ветреной круговерти помолись же Владыке Смерти,

Позови, разбуди, приветствуй и попробуй задать вопрос.

Если спящий в могиле этой удостоит тебя ответа,

Ты оставь благодарный лепет, но запомни его слова,

Расплещи над плитою масло, чтоб лампада твоя погасла,

И беги, следы заметая беззаконного волшебства.

Песня на стихи Арро Кая — великого поэта Эпохи Воюющих Королевств.

Единственная песня, написанная Эльтой, той самой, единственной его подлинной любовью. Сейчас ее нет в этом мире, но, как ни странно, эти воспоминания не приносили боли, а только умиротворяли измученную душу музыканта:

Если вспомнить потом посмеешь, если суть разобрать сумеешь,

В тихом шёпоте, в дуновенье этих ставших землею губ —

Ты пройдешь по чужому следу, но отыщешь свою победу —

В звоне золота, в лязге стали, в торжествующей меди труб.

Но коль ты не уловишь смысла, повторяя слова и числа,

Что умерший шепнул из гроба, коль забудешь их — берегись!

И отец твой, и дед, и прадед за оплошность твою заплатят,

Даже если давно истлели и рассыпались в прах и слизь.

Будешь дерзок иль осторожен — тот, кто был тобой потревожен,

Не уснет уже под землею, где сквозь кости бурьян пророс,

И однажды холодной ночью пред тобой предстанет воочью.

И бесшумно задует лампу.

И задаст тебе свой вопрос...

Да — вот дело для него — он напишет цикл песен на стихи мастеров прошлого — как мечтала она, Эльта Фино, умершая от наркотиков в отделении психушки для бездомных… Минорное настроение разорвал визг. Гудок старого стационарного телефона — что может быть хуже? Ирекк поначалу пытался игнорировать гудки, но, поняв, что человек попался настойчивый, раздраженно сорвал трубку. Пусть уж лучше скажет, что хотел, и не будет надоедать своими звонками.

— Я слушаю! — хрипло рявкнул он.

Несмотря на такое приветствие, на том конце провода послышался облегченный вздох.

— Ирекк, — произнес с надрывным отчаянием женский голос. — Это Ллиэнель. Помнишь меня?

Ллиэнель (Разбитое сердце)

Ллиэнель медленно шла по одной из бесчисленных улиц города. Куда? В никуда.

Идти ей отныне было некуда.

Перед глазами эльфийки до сих пор стояло раскрасневшееся, озлобленное лицо ее бывшего начальника — человека, чей сын осмелился ее полюбить... «Вон из моего офиса ушастая шлюха! И верни мне ключи от квартиры — я хочу, чтобы ты умерла, как те бездомные проститутки, чьи тела с утра находят на тротуарах и помойках! Ну?! Чего ты пялишься на меня своими глазищами?! Я не Цовиз, меня этим не проймешь! Отдавай ключи и убирайся прочь! Или мне позвать охрану?!»

Охрана не понадобилась; Ллиэн швырнула ключи в лицо экс-шефу и вышла из кабинета.

Разумеется, ни одного сочувствующего взгляда от бывших коллег эльфийка не получила... В глазах мужчин явственно читалось: «А она ничего... И почему я не успел с ней закрутить?!» Глаза женщин обжигали радостью напополам с ненавистью:

«И что он в ней нашел?! Тощая, бледная, страшная! Экзотики ему захотелось, что ли? Ну да ладно, теперь, когда ее не будет, посмотрим, кого он выберет...»

Каблуки купленных на первую зарплату туфель доцокали до лифтов, когда Лли нагнал крик:

— Лли!

Она обернулась.

— Лли, — выдохнул запыхавшийся Цовиз. — Я не хотел, чтобы... чтобы вышло именно так...

«А чего ты хотел, мальчик? Чтобы твой папаша благословил наш брак?»

— Я знаю, — устало произнесла Ллиэн. — Но вышло так.

— Мой отец… он пообещал проклясть и лишить наследства, если я… если мы… Но может, мы... могли бы встретиться сегодня вечером? Обсудить…

— Боюсь, у меня другие планы, — ответила она с кривой усмешкой. — Лучше сходи в какой-нибудь клуб... И упакуй, пожалуйста, мои вещи, насчет них созвонимся потом. Прощай! — не дожидаясь лифта, она сбежала вниз по лестнице.

Ллиэнель ненавидела город с его душными улицами, насквозь пропитанный ложью и страхом, город, где ни один эльф (да и вообще никто) не мог чувствовать себя в безопасности с наступлением темноты... «Хорошо, что у меня хоть деньги с собой», — подумала Ллиэн и тут же усмехнулась: разве ж это деньги? На эти жалкие гроши она вряд ли сможет купить себе номер в гостинице... Следовательно, скорее всего, мечта ее бывшего шефа все же исполнится: ее тело найдут вскоре в какой-нибудь подворотне... Нет ни кредитки — не успела оформить, ни элекона — не успела купить вместо сломавшегося.

Конечно, она могла бы смалодушничать и попытаться сбежать в Область Свободных Эльфов. Домой, под крыло родителей, друзей... Интересно, узнал бы Энрат в этой усталой, похудевшей и бледной эльфийке свою красавицу Ллиэнель?

Узнал бы, разумеется... И даже простил, наверное… Только... Она ведь произнесла Отречение. И даже если ей позволят вернуться, то это будет конец… А если она останется, она может попытаться хоть что-то сделать...

«Слишком глобальные планы, — оборвала себя Лли. — Для начала я должна пережить эту ночь...»

Сгущались сумерки; на улице заметно похолодало. Ветер взъерошил светлые волосы Ллиэн. Пытаясь согреться, она засунула замерзшие руки в карманы тонкого плаща. Озябшими пальцами она нащупала несколько монет. Пять, семь, десять станнигов… Хватит разве что позвонить… Позвонить?!

«Странно, — подумала Лли, ускоряя шаг. — Люди тратят тысячи, миллионы таких монеток и все равно умирают. А меня эти монетки, возможно, спасут...»

Забившись в первую же будку таксофона — одного из последних реликтов старых времен, эльфийка подышала на руки, кинула два никелевых кружочка в прорезь и по памяти набрала номер.

Гудок. Другой. Третий. Четвертый.

— Проклятье, да возьми же ты трубку! — воскликнула она вслух после десятого гудка. — От этого зависит моя жизнь!

Щелчок.

— Я слушаю, — сказал ей в ухо хриплый, раздраженный голос.

— Ирекк, — произнесла она. — Это Ллиэнель. Помнишь меня?

«Ирекк, — произнесла она. — Это Ллиэнель. Помнишь меня?»

Голос ворвался в сознание певца как свежий сквозняк в затхлый склеп.

С плеч Токвиса как будто свалилась целая гора.

Ему звонила Ллиэнель! Девушка эльфийка, в которую он был влюблен когда-то и которой толком не сказал о своих чувствах, робея перед казавшейся неприступной красавицей... Его последняя, наверное, искренняя юношеская любовь...

Лли как будто звонила ему из прошлого, такого ясного, беззаботного.

— Да, конечно, помню! Ты где? Что-то случилось?

— Я… меня… — Она явно путалась в словах, пытаясь уложиться в отведенное автоматом время. — Можешь за мной приехать? Я на другом конце города, у меня ни гроша и ни пристанища… так вышло… — наконец сказала она.

— Да могу. Где ты находишься? — спросил Ирекк.

— Улица Дори… — Она осмотрелась. — Напротив закусочной «Хомяк», таксофон…

Ирекк швырнул трубку и вылетел на улицу, на ходу накидывая куртку.

Агрон Делинг и другие

— И все же, мар Агрон, меня мучает один вопрос. Почему вас заинтересовал именно Барой?

Вернон Гленд, положив ногу на ногу, небрежно развалился за столиком напротив своего собеседника. Делинг в очередной раз задался вопросом, что держит подполковника в его ведомстве? Он явно достоин большего. Пару раз он даже предлагал Гленду достойную должность в корпорации, но в выборе карьеры тот был сама непреклонность.

Сейчас они сидели в супердорогом ресторане напротив офиса «Горизонта», само собой, деловой обед оплачивал мар Агрон. Он всегда встречался с контрагентами тут — где столики заказывались за неделю, а бокал вина стоил половину средней месячной зарплаты обывателя.

— По правде говоря, я очень рад, что маар Кумрал возложил именно на вас обязанности по работе с моим проектом, — негромко произнес Делинг, дожидаясь, пока подошедший официант расставит на столе заказанные блюда. — Сотрудничество с вами всегда приносило мне больше удовольствия, чем со всем остальным Комитетом. Я рад, что ваша работа была оценена по достоинству.

— Благодарю вас, мар Агрон.

Служака прищурился, поднося к губам бокал с элем, и хитро улыбнулся. Делинг понимал, что Гленд, вероятно, догадывается о том, что именно он повлиял на сенатскую комиссию, принимавшую решение о присвоении ему очередного звания. И не прогадал. В свете происходящего, как никогда, необходим был доступ к информации Комитета, и Делинг не любил оставаться в таких случаях в долгу перед людьми, оказывавшими ему услуги.

Еще Гленд бросил взгляд в левый угол зала, где за три столика от него за бокалом минералки и мороженым коротала время старший лейтенант Раурика Ноллор: его ближайшая помощница и по совместительству водитель. Сам Гленд предпочел пригласить бы её за свой стол, но Делингу бы это не понравилось. Опять же должен же кто-то вести машину, а то ведь правила насчет спиртного за рулем в Джерисе соблюдаются свято — хоть в чем-то стараются удерживать порядок.

— И все же, мар Агрон, меня мучает один вопрос. Почему вас заинтересовал именно Барой? — повторил Гленд.

У него, конечно, было множество возможных вариантов ответа на этот вопрос, и Делинг потратил несколько мгновений, чтобы определить — какой именно из них скормить собеседнику.

— Можете считать это интуицией. А вот вам бы следовало им заинтересоваться еще раньше…

— Ну, мы не вмешиваемся в дела частного бизнеса, — ухмыльнулся Вернон.

— А это ничего, что люди из «Огама» вытащили прямо из рук КОБ подозреваемого по серьезному делу, связанному с пресловутым эльфийским подпольем?

— Все законно, внесли залог, наняли адвокатов… — хмыкнул офицер.

— Но даже если закрыть на это глаза, Барой появился слишком уж вовремя и… слишком громко, — невозмутимо продолжил Агрон. — Все, что о нем известно, его бурная личная жизнь, все что есть в желтой прессе, проще говоря, скандалы… это выглядит как масштабная рекламная кампания для отвода глаз от того, чем «Огам» в Джерисе является на самом деле.

— Очень интересная теория, мар Делинг. Вам бы у нас работать. Но, к сожалению, ваша теория пока не доказуема.

— Да, пока он ни в чем не проявил себя… — констатировал хозяин «Горизонта». — Поэтому мне кажется, есть смысл в его отношении прибегнуть к… нестандартным методам.

Вернон многозначительно кивнул, отпил из бокала и улыбнулся — по

Видимому, каким-то своим воспоминаниям.

— Вот что, — Делинг посмотрел в серые глаза подполковника, — давайте начистоту. Мне нужна информация на этого полуэльфа. Для начала что-то, от чего мои специалисты могли бы оттолкнуться, его связи, окружение. В долгу я не останусь.

Вернон опять кивнул.

— Нестандартный ход, вы говорите? Ну, есть у меня один весьма нестандартный сотрудник... Три года назад именно её анализ помог нам выйти на пресловутую «Бригаду Хэлла».

— Капитан Лотти? — понимающе улыбнулся Делинг. Но тут в кармане дорогущего фрака Делинга, вытканного из шерсти каменных козлов, раздался пронзительный звук пробудившегося элекона.

— Трет? Что случилось? — Делинг заранее нахмурился, в предчувствии плохих новостей. Слишком редко голос его ближайшего помощника выдавал волнение.

— Господин Делинг, у нас непредвиденные неприятности. Работа полностью парализована.

Делинг добрался до своего кабинета спустя полчаса. Тарон Трет тоже находился там, скромненько стоя у стены. Тридцатиэтажный небоскреб гудел как растревоженный улей.

— Что происходит? — осведомился Делинг, усаживаясь в глубокое кресло.

— Массированная атака на нашу сеть со стороны целой кучи сегментов Реттира — это началось меньше часа назад и, похоже, закончилось за несколько минут до вашего появления.

— Тарон, вы сознаете, что на сегодняшний день у «Огама» самая совершенная информационная защита из того, что возможно? — Делинг уже не хмурился, глядя на своего помощника, его взгляд стал недобрым и острым. — Как это могло произойти? Надеюсь, засекли, откуда были предприняты эти попытки?

Трет молчал, уперев взгляд в дубовую столешницу, потом досадливо покачал головой:

— Кто бы это ни был, это человек с воображением и незаурядным мышлением, — медленно произнес он. — Цепочка настолько длинная, что мы потеряли концы, но непосредственно в раухеры «Горизонта» вторжение было осуществлено с десятка адресов ДЕПР и КОБ, конечно, так же взломанных за несколько минут до этого. Именно так хакер получил первый и второй уровни доступа.

— Полагаю, это не самая плохая новость?

— Увы. Кто бы это ни был, ему нужны были данные по проекту «Щит Духов» и лабораторным исследованиям, и он... частично получил их.

Делинг не выругался, хотя его душил гнев, — он всегда умел отлично владеть собой.

К тому же было бессмысленно вымещать злобу на подчиненных, они ничего не могли бы сделать, кроме как отключить питание серверной, а это значило бы потерю всей информации и долгий перерыв в работе корпорации — ну и миллионные убытки.

Возможно, на это и надеялись те, кто все это затеял… Но кому вообще могла прийти в голову мысль пойти на столь невероятно рискованную и сложную операцию?

— Что-то еще? — медленно спросил он.

— Большинство наших систем сейчас выведено из строя, мы работаем в аварийном режиме, базы данных захламлены немыслимым количеством информации из Реттира. Потребуется несколько дней…

— Я понял, — оборвал его Делинг. — Идите. Пусть наши специалисты приложат все возможные усилия, возможно, этот… хм… талант оставил какие-то зацепки.

Когда за его помощником закрылась дверь, Делинг откинулся на спинку кресла, стараясь успокоиться.

Стоило не беситься попусту, а для начала самому оценить масштабы катастрофы.

А потом вернуться к прерванному разговору с Глендом или сразу с его шефом.

Ллиэнель

Ночь окутала город темнотой, и на улицах начали зажигаться фонари. Однако в том переулке, где стояла она, фонари почему-то не горели.

Впрочем, эльфийка была даже рада этому: в полумраке она чувствовала себя гораздо комфортнее, чем при свете маленьких фальшивых солнц, которые люди, жутко боявшиеся темноты, натыкали повсюду...

Лли страшно не любила ждать. Вот только сейчас ей ничего больше оставалось...

Ждать и надеяться. Нет, она даже не сомневалась в том, что Иррек приедет, тем самым решив все актуальные на сегодняшний день проблемы... О завтрашних проблемах она, пожалуй, подумает завтра.

Резкий свет фар разрубил царивший в переулке мрак, словно хорошо отточенный клинок. Летевшая на бешеной скорости машина остановилась, взвизгнув тормозами.

Ллиэн радостно улыбнулась и уже хотела выйти из-за будки, как вдруг ее что-то остановило.

Музыка. В салоне на полную громкость играл рэп, с его бьющим по нервам ритмом и ежесекундно повторяющимся ревом сорванных глоток — так что никакому орку так не рычать.

Рок-музыкант Иррек люто ненавидел эту бандитскую музыку с её рваным ритмом и рваными корявыми фразами.

НЕ ОН!

— Эй, ты чё? Мы по какому случаю замерли? — донесся со стороны машины пьяный голос.

Люди. Молодые парни, явно переезжающие из клуба в клуб. Именно они, как гласят давно ходившие слухи, натолкнувшись по пути на беззащитных эльфиек, сперва развлекаются с ними, а затем избивают до смерти...

Ллиэн зажала рот ладонью, чтобы не закричать от страха... В голове мелькали обрывки мыслей:

«И что, это... это все? Меня уже нет? Я погибну здесь, на радость незабвенному папаше Цовиза, и последнее, что я увижу в своей жизни, будут их ухмыляющиеся лица? Я ничего не сделаю для своего племени, даже ребенка не рожу... Мама... папа... сестричка... Нет! Я не хочу умирать! Не здесь и не сейчас!»

Все тот же страх придал ей силы. Двигаясь абсолютно бесшумно, Ли проскользнула в узкую щель между задней стенкой будки и жилым домом и затаилась там, стараясь дышать как можно тише.

На секунду музыка стала еще громче: кто-то вышел на улицу.

— Сейчас... Мне отлить надо. Я ща вернусь...

Ллиэн похолодела: до нее дошло, что скрывшая ее щель идеально подходит, чтобы отдать дань природе...

Сквозь грохот музыки Ллиэн с трудом услышала приближающиеся шаги, затем — звонок элекона и все тот же голос:

— Але... Да, детка, я слушаю... Чево? Дорогая Заниэль, передай этому волосатому гоблинскому отродью, что если он еще раз появится у твоих дверей, я намотаю его вялый член на ближайший фонарный столб и приколочу гвоздями. Что — обещал прийти через час? Ну это не годится — придется немного испортить о него кулаки... Да, а подружки обещанные явились? Ух ты, и Льяра, и Нокта? Леди Пфимиэль прислала лучших девочек, как вижу! Ну, лечу.

Шаги начали удаляться; Ли не верила своему счастью. Машина уехала; в переулке вновь воцарились тишина и темнота.

— Боги... — прошептала Ллиэн одними губами. Звонок какой-то эльфийской проститутки сильно выручил её. — Неведомая сестра... Спасибо тебе... ты меня спасла... и прости за то, я ругала таких, как ты...

Через четверть часа тишину нарушило мягкое шуршание шин. Подождав немного, Ллиэн осторожно выглянула из-за будки. Фары машины были выключены, но она без труда увидела распахнутую водительскую дверцу и стоявшую около дверцы знакомую фигуру.

— Иррек... — произнесла эльфийка и на подгибающихся ногах двинулась к машине.

Иррек подхватил ее, не дав упасть, и крепко прижал к себе.

…За переселившимся людьми пришел в эту землю и граф Товигс с дружиной и домом своим, и увидел град разрушенный, сказал так: «Место удобное, и хоть эльфам не сгодилось, но нам впору будет».

И стали люди строить из камней дворцов и стен свои дома, и крепость воздвигли с помощью тангаров крепкую и высокостенную.

Но пришли из лесов за Варгонной друиды эльфские и стали просить светлейшего графа уйти с места, издревле ими обитаемого. На что граф сказал: «Если вещь хозяином брошена, то, по обычаю, что всеми народами под Небом чтится, всякий может её взять невозбранно. Если выброшу я хоть ветошь никчемную, хоть венец золотой, а кто из эльфов подберет — не стану и говорить: „Это моё“. Так и теперь — вы город бросили — мы же взяли его, и нечего к сему добавить». Тогда эльфийские старцы принялись твердить, что град сей и место прокляты волей демонов.

Вопросил он тогда — откуда знаете пути демонов? Или Бессар уже даёт отчет смертным? На что старший из друидов ответил — знаю ибо дано мне видеть Яртом-господом сокрытое.

Тогда достойнейший Товигс спросил.

— Говоришь, что видишь сокрытое, а вот дня своего завтрашнего не видишь и, когда умрешь, не знаешь!

На что ответил эльф:

— Знаю — думаешь ты умертвить меня сей же час, как принято у людских владык, убивающих дурную весть приносящих, и надеясь, что смертью моей черное пророчество отведешь!

А граф в ответ рассмеялся и сказал:

— А вот и нет, мудрый, — думаю я тебя вознаградить за то, что помочь хотел и о беде предостеречь.

И, одарив посланников, отпустил восвояси. А на прощание так их напутствовал:

— Идите же, старые, и знайте — нет в мире предначертанного, лишь воля Ярта да свобода выбирать путь, какую он нам даровал…

Тарбайский летописный свод. Примерно 600 год до возникновения ЕСГ

Тогда вопросил вождь этанн у мудрейшего Ирдаоля:

— Вот ты говоришь, что видишь то, что нам, краткоживущим, незнаемо. А между тем, наверное, и смертного часа своего не ведаешь, не то что путей коими боги и демоны идут. Сам же думал — вот скажет сеидхе, что знает грядущее и проживет еще время долгое и дела великие свершит, а я убить его прикажу пред лицом собратьев его, и тем Старший Народ посрамлю и проклятье, которым они пугают, отведу. Но напрасно думал он, что мысли его тайные не видны Ирдаолю.

— Ведомо мне, как умру, — рек друид мудрый, — умертвишь ты меня сей же час, как принято у людских владык, убивающих дурную весть приносящих, и глупость и зло свое тем показывающих.

И в страхе повелитель человеков тогда отказался от своего замысла коварного и, всё в шутку обратив, отпустил друидов и даже подарки им дал из казны своей. Но с места Тьме обречённого не ушел, и потому легла Тень Проклятия великого на народ его…

Вьер-ан-Карасс-Сайтах (Хроники Народа). Перевод Мирна Зиниэля.

Издание пятое дополненное. Изд-во «Серебряная Уна» Гарвах. 356 год от основания Единения

Тэсс Рамиэль, полицейский маг

— Как вы себя чувствуете? — спросил Тэсс у Смотрителя, закончив изучение камеры, больше всего похожей на армейский бункер.

При этом в нем боролось два противоречивых чувства. А именно — желание отвести глаза от бронекоробки, стоявшей на стальных тумбах в центре помещения размером с небольшой трейлер, и странное любопытство, призывающее, наоборот, посмотреть внимательнее.

— Как можно чувствовать себя, проведя три недели в закрытом помещении в непосредственной близости от проклятого некроманта? — фыркнул тот. — Никакого удовольствия — уж точно. Я привык охранять чуть менее опасных заключённых.

Смотритель не был похож на седого старика, каким его представлял Тэсс.

Ему было не более тридцати, он был в отличной физической форме, а его походка и движения указывали на хорошее знакомство с боевыми искусствами. «Кроме того, он отнюдь не глуп, пожалуй, даже умнее, чем этот Хорметт», — оценил Тэсс. По крайней мере, вид двух «кентавров» КОБ, стоящих с другой стороны камеры, не вызывал у него безмятежного спокойствия.

— Не думаю, что вам стоит чего-либо опасаться. Мар Арпад сказал мне, что штурм здания обязательно окончится неудачей, — как бы вскользь обронил эльф.

— Он слишком много болтает, — пренебрежительно ответил Смотритель, подозрительно глядя на Тэсса. — Так вы что-то обнаружили или нет?

— Нет. — Тэсс ещё раз огляделся по сторонам. — Лишь то, что называют «неуловимым присутствием». А приборы что-нибудь показывают?

— Да ни беса они не показывают, — сквозь зубы ответил Смотритель. — Здесь вообще ни беса не работает из-за всего этого защитного оборудования.

— А вы сами ничего не чувствовали? — поинтересовался эльф.

— Разве что головную боль, но она прошла с неделю назад. Но это не

некромант. Она началась ещё до того, как его привезли.

— А прошла неделю назад?

— Да, я уже хотел делать обследование. В тот день дало сбой автоматическое обслуживающее оборудование, и мне пришлось самому передавать некроманту поднос с едой. Начальство почему-то решило, что голодным его оставлять нельзя.

— Вы его видели?

— Нет, я лишь передал поднос через ручное механическое устройство. Как бы там ни было, я обвешан датчиками, фиксирующими физическое состояние и... личный магофон. И если бы он что-то попытался со мной сделать, мы бы уже знали об этом. Наконец, на нем постоянно надет пояс с двумя высоковольтными шокерами, работающими по радиокоманде. Причем, — хитро усмехнулся Смотритель, — там не просто срабатывание по сигналу — они включаются по прекращению сигнала, а он подается с передатчика старого образца, за которым сидит один из операторов наблюдения, постоянно держа руку на ключе. Если он вырубится, то через полторы секунды...

— Понятно. — Тэсс посмотрел на наручные часы. — Что ж, я не думаю, что могу помочь чем-то ещё. Скорее всего, вам ничего не угрожает.

— Да уж, — скептически возразил Смотритель, многозначительно глядя эльфу в глаза. — Ладно, удачной вам службы. И ещё, — он понизил голос, — не советую верить всему тому, что вам рассказывал капитан Хорметт. А уж тем более — кому-либо это передавать…

«Будь проклято КОБ со своей паранойей!» — зло подумал эльф полчаса спустя, отвлекаясь от своих невеселых мыслей и обращая взор на небо, где его взор мог различить звезды даже сквозь свет огней ночного города. «Надо будет сегодня непременно напиться».

Рамиэль шёл по улице, размышляя о последних событиях. И эти мысли его совсем не утешали. Воистину — вот и черные маги опять полезли. Сандарран этот... Определенно, правы всякие пророки и предсказатели, утверждающие, что Джерис — город смертных грехов — таки пробудит пресловутое проклятие, ибо в нем нет ни правды, ни справедливости. Тэсс тяжело вздохнул и пожалел, что не отправился домой на мобиле. Вождение ему не нравилось, хотя справлялся он с ним весьма неплохо... особенно используя заклинания, ускоряющие реакцию и улучшающие восприятие. Еще бы такую же сноровку с оружием... Как-то раз на вопрос, почему Тэсс редко носит с собой на задание оружие, капитан Кром ответил:

— Всё равно Тэсс из него сможет лишь одного человека убить... самого себя.

Это было недалеко от истины. Но хотя коллеги обычно и шутили над стрелковыми «талантами» эльфа — не было, пожалуй, человека в отделе, которого бы магия старшего лейтенанта не спасла от ран и увечий. А сыну начальника отдела, молодому Джельву Кармеру, который сейчас перешел в центральный аппарат Департамента «от греха подальше», он спас жизнь. Отразил пулю, летящую в лоб, — лишь шрам на виске остался.

«Да, времена...» — заключил Тэсс, кутаясь в толстую чёрную полицейскую куртку.

Внезапно его внимание привлек спортивный мобиль, мчащийся на огромной скорости по шоссе... и хрупкая эльфийка, выскочившая из-за угла и перебегающая дорогу на красный свет как раз наперерез машине. «Вот и ещё одна смерть», —

только и успел подумать Тэсс...

Водитель выжал сцепление, вывернул рулевое колесо и дёрнул рычаг ручного тормоза — машина мгновенно сбавила скорость и, обогнув девушку (от неожиданности она упала на землю и отползла назад), выехала на встречную полосу прямо на встречу огромному грузовику, — здоровенному магистральному «олифанту», тянущему трехсекционный прицеп на двенадцати колесах, который тут же загудел так, что у застывшего Тэсса заболели уши.

Бампер «олифанта-Б» пробил боковую часть легковушки, зацепил его и потащил за собой, разворачивая его навстречу неминуемой гибели... в этот момент мотор спортивной машины взревел и колёса резко закрутились. Она вырвалась на свободу, оставив в железной хватке бампера грузовика порядочный кусок металла.

Колёса остановили своё бешеное вращение, и спортивный мобиль, описав по инерции широкую дугу, врезался в стену здания. К счастью, пешеходов на той части тротуара не было. Мобиль ещё несколько футов скользил по асфальту, высекая искры о стену и снеся парковочный автомат, извергший из развороченного нутра поток монет — медных станнигов и никелевых одноторамовиков, — и лишь потом остановился. От покрышек вверх поднималась черная копоть.

«Ни хрена Бессарова! — только и смог подумать Тэсс, приведя отвисшую челюсть в исходное положение. — С такими рефлексами только в Большом Ралли участвовать...»

Но шоу ещё не закончилось. Дверь машины распахнулась, и вышел водитель, парень на вид лет двадцати пяти, одетый в чёрный кожаную куртку... (Кажется, полуэльф). Он захлопнул дверь (вряд ли резкость движений могла повредить его транспортному средству ещё больше), и направился к эльфийке, постепенно приходящей в себя от шока. И по выражению его лица, Тэсс заключил, что он отнюдь не настроен оказывать ей первую помощь... Тут он разглядел под курткой идущего тот специфический огонек, какой дает старое, много раз отстрелянное оружие, и даже почти не удивился, увидев, как тот тянет руку за пазуху.

«Проклятье!» — рука Тэсса метнулась к пистолету в кобуре, но он передумал. А что оставалось делать? Тот пристрелит его ещё до того, как он успеет снять предохранитель. И вряд ли его магические навыки помогут. Ни одного заряженного амулета.

Убийца тем временем шёл к девушке, на ходу сунув руку под куртку... «В Джерисе справедливости нет», — с тоской подумал Тэсс, глядя на девушку, сидящую на коленях и со страхом взирающую на чёрную фигуру, приближающуюся к ней. Её смерть уже решена, без горечи, без колебаний, без угрызений совести. Пожалуй, убийственней всего было то, что этого полуэльфа — совсем как палача, не интересовала его жертва — тот, кого он решил убить, был для него мёртв, а какие счёты с мертвецами?

«В Джерисе справедливости нет…» — подумал Тэсс, сделав первый шаг.

«Зато есть я... здесь и сейчас!» Он сделал первый шаг и пошёл уже увереннее, незаметно произнося на ходу защитные заклинания, и положил руку на рукоять табельного оружия. Внезапно полуэльф слегка сощурился, сжал челюсти и уверенно шагнул к девушке, доставая на ходу... элекон:

— Вы не ушиблись? — холодно спросил он, помогая ей встать. — Я вызову «скорую».

— Нет, нет! Я в порядке, — быстро сказала она, недоверчиво и испуганно глядя на него.

Тут подбежал водитель грузовика — здоровенный орк, вооруженный тяжелой битой для «хай-алай»:

— Конячья жопа! Б... всех вас в рот ...ть! — проревел он. — Да что ж это такое — по городу уже нельзя проехать, чтобы эльфьё под колеса не лезло! Смотри, куда прешь, козлосос остроухий!

Неуловимым движением парень достал «саламандру», и ствол упёрся водителю в подбородок:

— Валил бы ты отсюда, пока живой, мардарс куричч саккшш!

Тот побледнел и попятился в направлении своего грузовика.

«Что происходит, Преисподняя вас всех забери?» — подумал Тэсс, подойдя вплотную к участникам происшествия:

— Тэсс Рамиэль, Департамент Правопорядка, — сообщил он, предъявив жетон и удостоверение. — Всё благополучно?

Полуэльф хмыкнул, глядя на удостоверение, спрятал оружие и как ни в чём не бывало сказал:

— Я спешу, так что, надеюсь, вы разберётесь с ситуацией. Уверен, протокол дорожная полиция составит и без меня. А ты, — обратился он к водителю грузовика, — думай перед тем, как хлебало разевать, мать твою клыкастую!

Тэсс счёл за благо не задерживать странного типа, который, бросив ещё один взгляд на Тэсса, сел в свою израненную машину, каким-то образом завёл её и тут же уехал.

— Вызовите дорожную полицию, — сказал Тэсс водителю грузовика, который тут же ретировался, и спросил у пострадавшей: — С вами точно всё в порядке?

— Д-да, всё хорошо. М-мне казалось, что он меня убьёт, — с дрожью в голосе сказала эльфийка. — Спасибо вам.

— Не за что, — отвечал Тэсс.

— Не берите в голову. Просто в следующий раз советую вам быть осторожней. Мало ли психов на наших улицах...

«Вроде меня, — добавил он мысленно. — Нет, все же надо будет напиться!»

«От: Барбегаза

Для: Клыкомордый.

Приват.

Внимание! Попытка сохранения сообщения на любой из носителей приведет к потере информации!

Информация добыта и переслана. Проверьте и частично ознакомьте Красавчика. При формировании информпакета исходите из того, что Красавчик не должен раньше времени ни о чем догадаться. Имейте в виду — Делинг активизировал свои связи в КОБ.

Тqel’s».

Калиор Барой, бизнесмен

Крепкий утренний сон был прерван настойчивым звоном мобильника.

Полуэльф с неохотой протянул к телефону руку, поднес его к глазам, чтобы видеть дисплей. Звонил, конечно, его помощник, Летэн — как и просил сам Барой, опасавшийся проспать.

— Летэн, отстань, — произнес он и без каких либо угрызений совести отбросил трубку назад на журнальный столик.

Не прошло и минуты, как звонок повторился.

Калиор потянулся и сел на краю кровати.

— Ладно, убедил. Еду, — не слушая, пробурчал.

Голова кружилась от недосыпа и выпитого накануне. Дотянувшись до пачки сигарилл, Калиор щелкнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. Стало чуть лучше.

Начался второй день пребывания наследника корпорации «Огам» в Джерисе.

— Мар Барой? — в дверях стоял высокий костлявый орк, блестя бритым шишковатым черепом. — Простите, позвольте мне...

— Сколько можно говорить, Сердар, — зовите меня Калиор.

— Простите, мар Калиор... — Сердар Ортач мрачно кивнул. — Мобиль ждет нас у выхода, позвольте вас проводить.

Под мобилем, как выяснилось, подразумевались солидный «франч»-купе, синего цвета, черный внедорожник с охраной и еще один — то ли для перевозки багажа, то ли для представительности. Кавалькада торчала у самого выхода и сразу бросалась в глаза. Калиор со вздохом оглядел композицию из трёх машин и буркнул:

— Надо было ещё скороходов нанять, чтобы бежали впереди и дудели в рога…

— Простите мар, какие рога? — не понял секьюрити.

— Бараньи, — пробормотал Калиор.

Ортач потупил взгляд, ему и в самом деле было невдомек, почему обожаемый им хозяин недоволен.

— Сердар, вы же знаете — если меня, вас или даже самого Экзарха захотят убить, то убьют… К тому же вы должны выполнять мои распоряжения, понятно? Только мои! — Он испытующе посмотрел на помощника. — Едем.

— Куда?

— В офис, конечно… А куда же еще?

— Да нет… — замялся Ортач, — просто я как раз вчера снял виллу за городом для отдыха, как вы и заказывали…

— И вы решили, что я помчусь её смотреть? А работа? Кстати, хоть дом без фонтана? И девиц не наняли в дополнение к дому?

— Да… То есть нет... мар Калиор. Вам понравится.

— Надеюсь… — бросил Барой-младший. — Ну едем…

Филиал корпорации занимал пятиэтажный дом в самом центре Джериса, но последние несколько дней казалось, что и этого мало. В фойе и приемных было слишком много людей.

Говоря себе под нос что-то о недоступности Калиора на протяжении всех выходных, Летэн привычно вывалил на стол кучу документов и распечаток. Полуэльф сделал пару глотков обжигающе горячего кофе, закурил и, наконец, почувствовал себя дома.

Не без труда подавив непроизвольный зевок, Калиор сделал еще один глоток крепкого, но уже полуостывшего кофе и открыл очередную папку с отчетами.

— Надо заметить, на этой неделе ожидаемо упал курс акций, — монотонно проговорил Летэн, расположившийся со своим неизменным микраухером на противоположной стороне стола. — Незначительно, но если это будет продолжаться, Совет директоров начнет задавать вашему отцу вопросы, которые привлекут к нам его нежелательное внимание.

Калиор знал об этом, как и о том, что осуждения со стороны всесильного

родителя ему в конечном итоге не избежать. Он кивнул, не отрывая взгляда от бумаг. Впрочем, пытаться что-то понять было почти бесполезно, буквы сливались воедино, каждый удар сердца ноющей болью отдавался в висках, и глаза не желали видеть решительно ничего, кроме благодатной темноты. Немалое количество алкоголя, выпитое прошлой ночью, давало о себе знать.

Полуэльф на мгновение закрыл глаза, провел ладонью по лицу и снова протянул руку за чашкой.

— Что-то еще?

Летэн покачал головой, но на столе Калиора в то же мгновение огласил

помещение пронзительной трелью телефон:

— Здесь Гитта и Рэйвель Энаэль, — прозвучал по внутренней связи голос Нирты, но раньше, чем Калиор успел ответить, двери его кабинета открылись, и внутрь в сопровождении Рэя и Ниртель ворвался серебряноволосый смерч с кучей каких то папок, документов и кристаллонов, немедленно брошенных Гиттой на стол перед Калиором.

— Это все! — радостно и очень громко заявила Валь, вызвав у Калиора еще один приступ головной боли.

— Что здесь?

— Схемы коммуникаций, замороженные, а также засекреченные и неофициальные проекты господина Делинга, — ответил очень спокойный голос с налетом вечной снисходительной усталости.

Рэйвель Эниэль расположился в кресле у самого входа. При взгляде на этого эльфа Калиор в который раз задался вопросом, зачем Рэль приехал в Джерис, только ли ради Гитты или для того, чтобы быть здесь глазами и ушами своей старшей сестры.

Калиор закурил, сделал еще один глоток кофе и, откинувшись на спинку кресла, пододвинул к себе самую верхнюю папку.

— Проект «Щит духов». Что это?

— Какие-то эксперименты, — пожала плечами Валь. — Я не настолько хорошо разбираюсь в биологии, чтобы понять их смысл, но проект этот засекречен и в него вкладывается просто нереальное количество средств… личных средств Делинга. И все это имеет какое-то отношение к… эльфам и силовым ведомствам.

— Отлично. — Калиор кивнул. — Рэль, если уж ты приехал, не сочти за труд разобраться в том, что это.

Он снова потер лицо рукой. И обвел присутствующих взглядом:

— Если на сегодня это все новости, то вы можете быть свободны, — полуэльф обернулся к Оэну, как всегда молчаливо занимавшему свое место за столом. — Дружище, отвезите, пожалуйста, Гитту домой. Проверьте лично, чтобы все там было чисто. Нирта, отвезешь документы господину Дирриэлю.

Перед тем как выйти из кабинета, Оэн положил перед Калиором на стол кристаллон.

— Думаю, это тоже будет вам интересно. Так сказать, выдержка из ТВ-новостей, репортаж некоей Лирин Риккаро.

Полуэльф кивнул, усталость накатывала с новой силой, и он, наконец, позволил себе закрыть глаза. Калиор слышал, как за дверью о чем-то препиралась Нирта с Летэном, как что-то тараторила Гитта, но звука шагов Рэйвеля, приблизившегося за порученной ему папкой, его слух не уловил. Рука эльфа легла на плечо племянника:

— Тебе стоит подумать о своем здоровье. А то проживешь не многим дольше своих родственников et’tann, — негромко проговорил он. — Хотя это очень в твоем духе, не щадить ни окружающих, ни себя самого. И отец у тебя такой же — потому ты сейчас и ведешь главные дела фирмы вместо него…

Рэль поднял со стола подписанную размашистым подчерком Гитты Валь папку и вышел. Погрузившись в приятную тишину, Калиор внезапно понял, что с того момента, как эльф отнял руку от его плеча, усталость и головная боль отпустили. Ему хотелось обругать дядю — Энаиэль, уже трижды переживший клиническую смерть, ушел из Медакадемии с пометкой в личном деле «навсегда запрещается занимать должности, связанные с магической практикой». Но Калиор испытывал для этого слишком большое облегчение и благодарность.

Меллар Фаркасл

Меллар Фаркасл остановился у огромных ажурных ворот поместья Кумралов. Верный «Парго», доставивший своему владельцу несколько неприятных минут, отдыхал в гараже, и Фаркасл решил использовать свой недавно купленный байк. Ему хотелось произвести наилучшее впечатление на леди Иллиангу, а ведь девушки с большим пиететом относятся к парням на мотоциклах.

Кумралы жили в особняке в пригороде Джериса, в центре напоминающего лес густого парка — так любили обычно селиться состоятельные Перворожденные.

В принципе, вилла папаши Фаркасла была ничуть не хуже особняка Кумралов, но стойкий урбанист Мелл предпочитал современную квартиру в одном из небоскребов и выбирался в отцовский особняк не часто. Тем более что друзей в тех краях у него не было. Вообще, золотая молодежь Джериса издавна разделялась на закрытые тусовки, собиравшиеся вокруг клубов. Сейчас в городе главными из таких были два — « Сердце волка», где кучковалась дерзкая, отвязанная молодежь, и «Серебряное облако». Собравшиеся там у первых проходили как маменькины сынки, обитающие в таких вот замках и целующиеся с эльфами. И между двумя группировками шло невидимое соперничество.

Однако события сегодняшней ночи показали, что не все обитатели таких вот поместий любят эльфов.

Те слова, вырвавшиеся из уст одного из сыскарей в городском управлении ДЕПРа — немолодого лысоватого мужичка с печатью неудачника на лице.

Тот, узнав, в чем обвиняют человека, доставленного этой наглой бабой, пробормотал что-то вроде — мол, мало нам этой кодлы дряни Иллианге Кумрал, дочки проклятого генерала Севина, который и без того вечно ставит палки в колеса Департамента.

Он слышал, конечно, что в Джерисе существует не только их «охотничья команда», но и не думал искать единомышленников — хотя бы потому что это небезопасно: если не полиция ухватит за хвост, то могут явиться по их души эти остроухие… сопротивленцы.

Нет, он, конечно, читал и видел в теленовостях о безмотивных убийствах эльфов и эльфиек или о травле эльфов студентов. Но всегда считал, что этим занимаются уличные банды или та тупая молодежь, к которой уже лет тридцать как приклеилось меткое презрительное словечко «гобла», хотя сами гоблины себе подобного поведения как раз не позволяли. А тут выясняется, что в Джерисе есть и другие люди, что занимаются очисткой города от ушастиков, причем во главе их стоит не кто-то, а дочь такого человека! И Фаркасл, едва выйдя из полицейского участка, принялся выяснять — кто же такая леди Кумрал. Реттир хранил немало связанного с этим именем и вскоре в руках Фаркасла оказались материалы на Илли.

Вообще-то Меллар знал эту девушку. Блестящая красавица, звезда всех

светских тусовок и вечеринок Джериса была слишком яркой фигурой, чтобы про неё не слыхать. И Фаркасл, непременный участник таких тусовок, имел счастье быть представленным юной дочке «Папы Ку» —главы некогда грозного (да и сейчас неслабого) Комитета Бдительности. Но дальше шапочного знакомства дело не пошло, и теперь он жалел об этом. Он покопался в Реттире, сразу выбрав наиболее отвязанные таблоиды. И среди фото юной леди в более-менее нескромных видах, и сообщений на тему, что та входит в дюжину самых вожделенных невест города, чье сердце, по слухам, еще свободно, накопал слушок, что та как-то ухитрилась в семнадцать лет возглавить неформальную группировку молодых людей, иногда намного старше себя. Говорили, что это удалось ей благодаря беспрепятственному доступу к телу для перспективных ребят, другие намекали на какие-то компрометирующие сведения, по службе ставшие известные папашке и беззастенчиво использованные дочкой. Но факт есть факт — леди Иллианге удавалось каким-то образом держать их в своих маленьких, изящных ручках. Было там, конечно, и про причастность к охоте на эльфов, и вообще чушь про древнюю магию... Но так или иначе Фаркаслу до безумия захотелось встретиться с Илли Кумрал.

Пока его рассматривали с ног до головы посредством телекамер наблюдения он, в свою очередь, рассматривал дом маро Иланы. Огромный особняк высился среди окружающих деревьев, словно древний дворец Старшего Народа, и Фаркасл еще раз прикинул, сколько же стоят Кумралы. Сумма получалась приличная, даже по меркам их круга. Сомнения вновь зашевелились в его душе. Он лишний раз вспомнил, что папаша Илли — человек мало того, что опасный, так еще и мутный — вдруг два десятка лет назад бросил свой бизнес на помощников и послал светившую ему сенатскую карьеру, пропадал неизвестно где и занимался неизвестно чем пять лет. Тогда он еще женился на наследнице выродившегося баронского рода из Инавари, затем супруга то ли умерла, то ли покончила с собой, но факт тот, что он вернулся в Джерис с малышкой Иллиангой и вдовцом, по официальной версии. И сразу успешно вернулся в политику, вот уже десять лет как заняв должность шефа КОБ. На фото в мундире генерал-директора он смотрелся импозантно...

Впрочем, что ему до Севина Кумала?

— Вам назначено? — каркнул противный жестяной голос из динамика.

— Леди Иллианга Кумрал дома?

— Леди Кумрал сейчас не принимает! — отрезал голос.

— Я хочу видеть леди Кумрал. Передайте, что я ее старый друг, и меня она примет…

Ответом ему было молчание. Что ж, Фаркасл предполагал такое развитие событий.

Оставив мотоцикл у ворот, он просто перебрался через стену и направился к дому по выложенной желтым кирпичом дорожке.

В огромном холле его встретил высокий блондин лет двадцати, в безупречном костюме, с усталым выражением на красивом, чуть изнеженном лице.

— Чем могу вам помочь?

— Я хочу видеть леди Кумрал .

Блондин прошелся по Фаркаслу взглядом карих глаз, с точностью до станнига

определяя стоимость его кожаной куртки, бриджей и башмаков. Итог, как понял Мелл, был для него неутешителен.

— Вам лучше уйти, мар. Никого нет дома.

— Вот что, красавчик, позови леди Или, а то я все здесь разнесу вдребезги! — рявкнул Меллар

Это явно не понравилось блондину, и он пошёл на Фаркасла, намереваясь выкинуть его за дверь. Охранник был на ладонь повыше Меллара и пошире его в плечах, но явно не имел представления о кое-каких приемах спецназа.

Молниеносное движение, и блондин растянулся на полу, а Фаркасл, вывернув его запястье, вразумлял:

— Дернешься — треснет сустав пополам. Как человека попросил, позови мне Иллиангу Кумрал. У меня есть что ей сказать.

Или услышала какой-то шум внизу. Все ее мысли были заняты тем, что в Джерисе помимо ее ребят хозяйничает слишком много группировок. И вот кажется, приперся представитель такой вот конторы.

«Ну и наглость! — думала она, вынимая из оружейного шкафа старый добрый семизарядный „Ктор“ с хромированным барабаном. Нападать на меня в моем собственном доме!» Конечно, внизу сидит охранник Сор Сорас, бывший спецназовец с чугунными кулаками и чугунными же мозгами, но все-таки ей не мешало бы подстраховаться.

Иллианга открыла дверь кабинета и выпрыгнула из него, присев, словно кошка.

Револьвер приятно оттягивал руку. Никого. Девушка прокралась к лестнице и выглянула вниз из-за перил. Картина слегка ошеломила ее: Тон валялся на полу, сверху сидел какой-то парень, выворачивая ему руку. И при этом что-то равнодушно втолковывал бугаю.

Илли присмотрелась. Раньше она его не видела. Оружия у парня не было, во всяком случае, в руках. Тогда Иллианга выпрямилась и бесшумно спустилась вниз, нацелив дуло в голову юноши. Если он дернется, она вышибет ему мозги.

— Кто вы? — холодно осведомилась она, спустившись с лестницы.

Голова парня начала поворачиваться, но Илли громко предупредила: — Дернешься — и твои мозги украсят мою лестницу! Сор не единственный охранник, есть и другие! Они сбегутся сюда, и тебе не уйти. Так кто ты?

— Меня зовут Меллар, — вежливо произнес он, вставая. — Меллар Фаркасл, если вам это о чем-то говорит.

Илли лихорадочно пыталась вспомнить это имя. Да, они когда-то виделись. Но она вообще редко запоминала тех, кто не особо привлекал ее внимание.

— Я вас не помню, — созналась она, но при этом ствол приблизился к голове парня. Илли не спускала глаз с напряженной спины. — И вообще, что вы здесь забыли?

— Собственно, хотел продлить знакомство с одной очаровательной девушкой.

— Для того чтобы продлить знакомство с очаровательной девушкой, можно просто пригласить ее в кино...

— Вас пригласишь... — фыркнул парень, и Иллианга смутилась. Это разозлило ее еще сильнее.

— Как ты попал в особняк?

— Как попал, как попал. — Фаркасл откровенно забавлялся положением вещей и ощущением опасности. — Ворота не открывали, так я перелез через забор.

— Перелез?

— Да. — По тону чувствовалось, что парень доволен собой.

«Самовлюбленный болван! — подумала Или с досадой, — впрочем, как и все мужики, но при этом она не могла не признать, что поведение юноши ее крайне заинтересовало. Редкий нахал мог решиться перемахнуть через забор высотой двенадцать футов. — Но как ему это удалось?»

— Как же ты смог это сделать? Ты, видать, тренированный мальчик! Наемник? Чей?

Молчание и звук, подозрительно похожий на приглушенный смех. Илли рассвирепела:

— Какого беса напал на Сора?

— Ох, простите. — Фаркасл сделал движение, будто отряхивает запылившийся пиджак секьюрити, отключившегося минуту назад. — Урок ему — вежливее надо быть с гостями.

— Ты здесь не гость! — воскликнула Иллианга, но тут же прикусила губу. Что-то она чересчур разнервничалась. И добавила: — Пока еще не гость. Ну так, что тебе нужно?

— А вы разве меня не помните? Совсем-совсем?

— Я уже сказала, что нет. — Девушка приблизилась к парню и ткнула его дулом в спину, чтобы показать серьезность своих угроз. — Тебя мама не учила, что врываться к девушкам с утреца невежливо?

— Вы ведь меня простите, верно? — Фаркасл выдал свою самую очаровательную улыбку, слегка повернув голову. — Не мог устоять!

Внезапно парень всем телом стремительно развернулся и... Иллианга вскрикнула, одновременно нажав на курок. Выстрел обжег парню скулу, но пуля, скользнув чуть-чуть по коже, вреда не причинила.

Прежде чем Иллианга успела выстрелить второй раз, Фаркасл выкрутил пистолет из ее пальцев и проделал еще несколько вещей, которые благовоспитанные молодые люди обычно девушкам не делают, кроме как в такой ситуации. Вертя в руках отнятую у Или огнестрельную игрушку, он покровительственным тоном проговорил:

— По-моему, этот калибр маловат для такой девушки, как вы, леди Кумрал. Из такого убить практически невозможно. Продвинутые девушки Джериса пользуются более серьезным оружием. Хотя бы «оритой» калибра ноль тридцать три.

Или до глубины души возмутилась не столько словами, сколько тоном парня. Как будто они уже три часа болтают о пустяках, а не только что дрались за ее пистолет.

— Да кто вы такой, бес побери, чтобы мне указывать?! В моем кабинете оружия хватит, чтобы навертеть в вас дырок как в дуршлаге! И если вы сейчас скажете еще что-либо подобное в этом духе, я продемонстрирую вам весь свой арсенал!

— Леди Иллианга, неужели вы меня так и не вспомнили? — Он явно не слушал ее угрозы.

Или еще раз внимательно пригляделась к его лицу. Красавчик, уверенный в себе... В ее кругах многие были такими. Но этот парень отличался еще и недюжинной наглостью и отвагой, надо признать.

— Нет... Я вас не помню. Я уже говорила. Даже сейчас...

— Вспомните прием, месяца три назад. У Койлюров. Нас знакомили.

— Да — сама Коси Койлюр... Она тогда была заводилой, всех со всеми знакомила. Если мы виделись тогда, то я не удивлена, что не помню вас! Коси таскала меня за собой, лица просто проносились мимо... Сагин, Дергал, Толунд, Фаркасл... Фаркасл! Так это вы? — Глаза Илли расширились, она снова уставилась на парня.

— Ну вот, вспомнили… Это славно! — Фаркасл улыбнулся, но потом встревоженно спросил, глядя на руки Илли. — Леди, я сделал вам больно? Простите…

Или взглянула на свои пальцы. Нежная кожа потемнела кровоподтеком, а суставы непривычно болели и ныли.

— Я не привыкла жаловаться, к тому же сама виновата. Но вы бы могли обойтись со мной менее грубо, мар Фаркасл, раз уж мы знакомы.

— Еще раз простите, Илли… — В тоне его, однако, не было ни капли вины. — И чтобы загладить свою вину, позвольте пригласить вас на охоту.

Или опешила. Этот парень только что ворвался в ее дом, приложил ее охранника о пол так, что тот до сих пор в отключке, заломил ей самой руку, вырвал пистолет, а теперь стоит и любезничает. Невероятно!

— Какую еще охоту? — выдавила она после небольшой паузы.

— Видите ли, леди, я охотник. Причем не простой охотник на всяких там оленей или уток. Или даже олифантов… О, наша дичь гораздо более своеобразна! Мы, я и мои друзья, охотимся… — Фаркасл сделал драматическую паузу. — Мы охотимся на молодых лесных эльфиечек. Вы не представляете себе, Иллианга, какие ощущения испытываешь, когда гонишь по лесу такую вот красотку. Видишь, как она изнемогает от усталости и, в конце концов, падает к твоим ногам. Когда стреляешь из винтовки с оптическим прицелом… Иглой с парализатором.

Фаркасл помолчал, явно наслаждаясь воспоминаниями, потом продолжил:

— Впрочем, вполне возможно, что вы и сами испытывали нечто подобное. Насколько я знаю, вы и ваши парни занимаетесь примерно тем же, только в городе.

Иллианга была просто поражена. Она знала, что слухи просочились, как говорят гномы — троллёнка в мешке не спрячешь, —но чтобы вот так прийти и высказать ей все в лицо! Она попыталась сохранить хладнокровие, но злоба рвалась наружу:

— Я понятия не имею, откуда у вас такие нелепые сведения, мар Фаркасл, но хочу вас заверить, как бы то ни было, свои проблемы мы решаем сами. Так что если это какая-то шутка-то шутка скверная, ибо я как женщина не могу не сочувствовать тем несчастным (глумливая мимолетная полуулыбка) эльфиссам, убийства которых вы так глупо приписали себе и мне. Так что не лучше ли выйти вам вон? — осведомилась она, усевшись на письменном столе, скрестив ноги. В компаниях своих она так нередко делала, будучи в мини-юбке, дабы поддразнит ручных самцов. Но сейчас все было благопристойно, благо, на ней под платьем были вполне нормальные бриджи.

— Не сердитесь, леди Илли. — Девушка все больше и больше нравилась Фаркаслу, и он старался улыбаться самым обольстительным образом. — Позвоните лучше своим людям в полиции и поинтересуйтесь, кто сбил нынче ночью эльфийку на улице Бойцовых Быков, рядом с кварталом ушастиков. Надеюсь, ответ вас порадует.

Иллианга недоверчиво покосилась на парня, затем взяла со столика в коридоре мобильник, набрала номер Ридды. Через минуту она положила его и посмотрела на Фаркасла:

— Как странно... Совсем недавно вы казались мне другим человеком. Но скажите, мар, — характер и привычки не могли позволить Илли не ужалить юношу, — если вы... охотник, то почему эльфийка до сих пор жива? Мы так не работаем. Впрочем, теперь я понимаю, что все мы не боги, и могу принять ваше приглашение... на первый раз.

Услышав, что сбитая им девица жива, Фаркасл на секунду оторопел. Но почти сразу взял себя в руки.

— Ну что ж, — хмыкнул он. — Видно, ей еще рано умирать. Бессар с этой ушастой…

Впрочем, огонек, мелькнувший в его глазах, не обещал несчастной ничего хорошего.

— Польщен, что вы приняли мое приглашение, Илли, — сообщил он после паузы. — Кстати, если речь идет о снаряжении, могу порекомендовать магазин отставного майора спецчастей Лерта Торау. Там вы найдете все, что вашей душе угодно, и даже больше. Сошлитесь на меня, и старый вояка обеспечит вас всем необходимым. А когда полностью экипируетесь, позвоните мне!

С этими словами Фаркасл взял кисть Илли, прижал к губам, развернулся и исчез за дверью, оставив в ладони Илли визитную карточку с золотым обрезом.

Иллианга удивленно смотрела на зажатую в ладони карточку, когда с пола послышался приглушенный стон. Огромный телохранитель Ридды, оставленный в особняке вместо Арета и Кадвара, поднялся на ноги и потер затылок. Тут же его глуповатое лицо скривила гримаса боли. Но, заметив, что Илли смотрит на него, а нападавшего в коридоре нет и в помине, Сор выпрямился и сжал губы.

— Что такое, Сор? — саркастично спросила Иллианга. — Что-то не так?

— Мне показалось, что в дом проникли…

— Не показалось. — При этих словах Сор поднял глаза на хозяйку и побледнел. На его лбу выступил пот. — И ты не справился со своими прямыми обязанностями. Мне пришлось самой спускаться вниз, вооруженной!

— Он напал на вас? — Сор боялся даже оглядеть хозяйку.

— Мы же в моем родовом особняке, в доме семьи Кумрал, — продолжала Илли. — А у нас по коридорам бегают какие-то… охотники.

— Я поймаю щенка! — прорычал Сор. Его глаза налились кровью, как у бешеного быка.

— Остынь, я пыталась на него напасть, когда он сидел на тебе. — Ей доставило удовольствие лицезрение искаженного яростью лица Сора. — С пистолетом. Он вырвал его у меня из рук.

— Если он причинил вам боль…

— Что-то, отдаленно напоминающее. — Иллианга взглянула на свою кисть. На запястье точно будет синяк. — Но тема закрыта. И вообще — собирайся на охоту.

— На охоту? — Бугай замер на пути к выходу.

— Да. Мы едем на охоту. Не торопись, она назначена на послезавтра. Решила вот прошвырнуться по лесам с этим малым.

— С этим выродком? — Глаза Сора чуть не вылезли из орбит.

— Да. Я еще предоставлю тебе шанс отыграться, Сорас. Поверь мне, скоро Фаркасл будет к тебе ближе, чем родная мать при твоем рождении. Ты будешь моим тылом.

Сор злорадно ухмыльнулся и ушел. Иллианга задумчиво уставилась на карточку. Нахальный парень! Грубоватый, но одновременно воспитанный, гордый и самонадеянный до умиления, но смелый. Какая прелесть! Новая игрушка в ее скучной жизни. Или подняла элекон и набрала Ридду:

— Ко мне только что пожаловал мар Меллар Фаркасл. Слышала о таком?

— Да. Но я не назначала ему… — послышался растерянный всхлип.

— Он залез по стене. Вернее — через забор.

— Как Талиесин к Синдаре? — По смешку было понятно, что Ридда не верит ей.

— Скорее, как Хобин Родд к принцу Ташану, — фыркнула Илли, не вдаваясь в подробности. — Я продиктую тебе его номер, чтобы ты знала, где завтра меня искать.

— Ты что…

— Диктую.

Назвав ряд цифр, Илли вздохнула:

— Мне нужна экипировка для охоты.

— Для какой еще охоты? — Голос Ридды был напряженным.

— На ушастых.

— А так что, Фаркасл из тех, что вроде ночами гоняют эльфов по Джерису? А они разве существуют?

— Да. Не время говорить в подробностях. Так вот, завтра я собираюсь принять участие в одной из таких... вечеринок.

— Ты что задумала, Илли?! — взорвалась подруга. — Какая к бесу охота?! А убийство Уны? А эта Лайг? Что об этом? С кем ты едешь?

— С Фаркаслом.

Последовала минутная пауза. Когда Илли уже собиралась приказать Ридде назначить Фаркаслу встречу на завтра, та заговорила:

— Это сущее безумие. Он же проник к тебе в дом! Ты…

— Я позвоню ему и назначу встречу на завтра. Не забудь про экипировку.

— Назначишь сама? — Ридда буквально кричала. — Ты с ума сошла?!

— А ты раньше не замечала? — Илли рассмеялась и положила трубку. Давно кровь так не бурлила в ее теле.

Когда к восемнадцати годам ты все попробовала в этой жизни, глупо упустить возможность отведать чего-то новенького и остренького...

Оэсси Сингиэль

Стоя у окна, Оэссио наблюдала за тем, как её подруга Ниалла, полулёжа, полусидя на кровати, с гипсом во всю правую ногу, с корсетом на шее и с загипсованными пальцами левой руки, умудряется поглощать простоквашу из пиалы.

— Как у тебя дела Эссо? — смакуя ароматный молочный продукт, спросила Ниалла, совершенно здоровым голосом.

— У меня хорошо, ты себя как чувствуешь? — ответила Оэссио.

— Несмотря на то что два дня валялась без сознания и можно сказать при смерти, сейчас вроде чувствую себя неплохо — можно сказать, почти живой. — Не договорив, Ниалла скривила лицо и недовольно продолжила: — Вот только эти все гипсы, мне уже порядком надоели.

Эссо улыбнулась, глядя на то, как Ниалла с недовольной физиономией пытается поудобнее устроиться на своей кровати.

— Да, ты всегда отличалась отменным здоровьем, — сказала эльфийка. — Скажи мне Ниалла, ты помнишь… — Но Оэссио не успела договорить, как Ниалла перебила её:

— Нет, Эссо, не помню! И отстань от меня!

— Но, Ниалла, ты должна мне сказать, кто это был, хотя бы описать внешность и сказать какая у него была машина, я не удивлюсь, если ты ещё и номер запомнила! Ты же художник от Ярта!

— Я не запомнила ничего, а тем более номера, и хватит об этом! — выпалив это со злостью, Ниалла отвернулась от подруги и уставилась в стену.

Эссо выдержала паузу, а затем снова сказала, не собираясь отступать: — Не ври

— Ни! Я же знаю, что ты запомнила этот проклятый номер! Скажи мне его!

Наступила тишина, в воздухе нависло напряжение. Эссо испепеляла злым взглядом затылок подруги, а Ниалла продолжала сверлить глазами стену. Затем светловолосая эльфийка вздохнула и тихим голосом сказала, не в силах больше выдерживать, огненный взгляд подруги: — Эссо, если я скажу тебе, номер его машины… Ты убьёшь его! — Последнюю фразу Ниалла произнесла, срываясь на крик.

— Дура ты! — выругалась эльфийка и уже спокойным голосом продолжила: — Я не буду его убивать, я обещаю тебе… Скажи мне номер его машины.

— Там и запоминать-то было нечего, — тоже спокойным голосом сказала Ниалла. — Все в грязи. Только марка «парго» и надпись «Малбунг этар ньолт»…

В этот самый момент открылась дверь, и в палату вошёл врач в белом халате — эльф лет семидесяти, невысокого роста и, против обыкновения, — полноватый.

— Дамы, я вынужден вас побеспокоить, Ниалла, тебе пора на перевязку, — оповестил доктор.

— Ладно, Ни, я пойду, приду завтра, где-то после обеда. Сегодня вечером не могу, дела, ты же понимаешь. — Эссо уже выходила из палаты, как Ни громко сказала настороженным голосом: — Эссо! Помнишь? Ты обещала мне…

Оэссио только улыбнулась лукавой улыбкой и подмигнула подруге, выйдя в коридор и закрыв за собой дверь.

Идя по коридору больницы, девушка достала элекон и набрала номер Арана.

Брат незамедлительно снял трубку, сказав быстрое:

— Алло!

— Аран, у меня к тебе просьба. Мне нужно узнать, кому принадлежит «Парго» с надписью «Малбунг этар ньолт», ну и немного информации о нём, самой главной, не помешает, — Эссо выпалила это всё на одном дыханье.

— Без проблем, — ответил, непонятно почему повеселевший эльф.

— Жду тебя у себя дома к обеду, — сказав последнюю фразу, Эссо отключилась.

Энид и другие

Закончив дела с бумагами, Энид вернулась домой только под утро. Заметив мигающую лампочку на автоответчике, она твердо пообещала себе не нажимать кнопку около пяти часов, пока она не отдохнет и хотя бы не поест. Приняв душ и приготовив завтрак, девушка села на диван и прислушалась к себе… странно, но усталости не чувствовалось.

Не выдержав, Энид наклонилась и включила аппарат. Прослушав сообщение, Энид несколько секунд переваривала его. Почему-то не страх и даже не обреченность, а именно ярость и ненависть бушевали у неё в душе.

А с чего, собственно, она успокоилась? Думала, что эльф придет, поугрожает и преспокойно исчезнет до того времени, как она его поймает? У неё нет никаких зацепок ни на Аластора, ни на Белую Змею… ни на Иллиангу Кумрал.

Как уже давно шутили — полиция в этом городе всего лишь для приличия… А так, всегда можно дать взятку и спокойно творить беззаконие дальше. Энид подняла голову и посмотрела в окно.

Что же она делает? Да, она предотвратила несколько терактов… раскрыла столько убийств… Хм, она уже оправдывает себя. А почему, собственно, не прийти домой к подозреваемым, перестрелять всех, а потом сделать вид, что первая приехала на место преступления, и свалить все на бандитов.

Поймав себя на столь абсурдной мысли, Энид нахмурилась и посмотрела на часы. Десять часов. Что ж, пора собираться… на свидание. Энид неожиданно остановилась. Что, если и она сможет извлечь выгоду из вынужденного сотрудничества… Но девушка тут же одернула себя. Он же убийца, террорист. Таких, не раздумывая, стреляют на месте.

С какой-то задумчивой рассеянностью, Энид отбирала дела на ранее судимых и отпущенных на свободу. С собой она взяла только те, которые уже давно были закрыты за неимением доказательств, точнее, за большие деньги.

Одевшись в бежевый костюм и спрятав портупею с пистолетами под жакетом, который благодаря особому крою (пошив специального ателье ДЕПР!) надежно скрывал оружие, она вышла из дома. Перед уходом, не

забыв стереть все записи на автосекретаре и отформатировать заново блок памяти.

В половине одиннадцатого она поймала такси и отправилась в десятивездочный отель «Уна». Кивнув швейцару-гоблину (года уж три держится мода на швейцаров-гоблинов), девушка прошла в огромный холл. Она опасалась, что к ней тут же подскочит прислуга и начнет приставать с традиционным идиотским вопросом: чем они могут быть полезны? Но, к облегчению Энид, посетителей было довольно много, и на неё никто не обратил внимания. Подойдя к дверям одного из полутора десятков огромных лифтов, девушка влилась в толпу в полтора десятка человек, ожидающих своей очереди на посадку. Как только двери открылись, живая масса буквально внесла её в лифт и прижала к стенке.

Опасаясь, что в тесноте обнаружатся «стволы» под жакетом, девушка коленом и руками уперлась в чью-то широкую спину, но в освободившиеся пространство тут же впихнулась довольно шустрая старушка в старомодном вечернем платье с бриллиантовой змейкой над глухим воротом. Правда, когда Энид доехала до последнего, пятидесятого, этажа в лифте оставалась лишь она одна.

Выйдя из лифта и осмотревшись, она решительно двинулась к двери с надписью «Служебная» и отперла её специальным полицейским ключом.

Поднявшись по пожарной лестнице еще на один уровень вверх, она предстала перед обычной железной дверью, чуть приоткрытой вопреки полицейским запретам (уж слишком часто в последнее время люди стали прыгать с крыш, и были серьезные подозрения, что во многих случаях им помогали). Сквозь щель солнечные зайчики падали на серый бетон ступеней.

Решительно толкнув дверь, Энид вышла на залитую солнцем крышу. Почти сразу она заметила стоявшего у самого края высокого мужчину. Если она и надеялась, что это будет обычный человек, который вышел полюбоваться на город, то она ошиблась.

Мужчина повернулся к ней и как бы в насмешку провел рукой по волосам, открыв остроконечные уши. Это был Аластор, выглядящий миллионером инкогнито. Энид невольно напряглась и сжала ручку кейса.

— Рад нашей новой встрече! — сверкнул он белозубой улыбкой.

— А я не очень, — ровно ответила Энид. Она успела рассмотреть площадку и окрестные крыши. Где тут мог спрятаться снайпер? Или он пришел один, думая, что информация его защитит? И ведь он прав...

— Можно вопрос?

— Задавай, дана, — последовал лаконичный ответ.

— Зачем ты выбрал именно это место для встречи? — В принципе, Энид не столько интересовалась ответом, сколько по привычке старалась запутать и отвлечь собеседника, не дать ему сосредоточиться — как предписывала стандартная тактика допроса. А может, лучше не умничать, а сделав невинное личико подойти да и столкнуть его к бесам? Но сначала нужно выяснить про компромат.

— Не понимаешь, зачем я пригласил тебя сюда? — осведомился Аластор. — Именно сюда?

— И зачем? — переспросила капитан.

— Это одно из немногих мест в городе, откуда виден наш с тобой дом. Истинный дом.

Аластор заметил, как девушка понимающе проследовала взглядом к западу и, увидев кромку зеленого леса, тут же сказала:

— Но это не мой дом. Если ты помнишь, я родилась на две тысячи миль западнее. Да и не твой, родич, там коттеджный район для богачей...

— Куитлау... — покачал он головой. — Сколько бы крысиных нор там не вырыли эти... лес — это истинный дом всякого сейтхе.

— Я Энид… — хмуро запротестовала девушка. — Называй меня, будь любезен, человеческим именем!

— Ты эльфийка, — перебил её Аластор. — Если бы ты не была ею, я бы этого не говорил. Ты эльфийка по крови, и это самое главное.

— На две трети, — процедила она.

— Не веришь мне все еще? Но, допустим, что и так — что с того? Кому-то достается чистая кровь и внешность, но не душа эльфа.

Брови девушки почти сошлись на переносице, глаза гневно сверкнули.

— Поэтому, слушай меня, Энид. Выслушай внимательно, — проникновенно начал Аластор. — С детства я ненавидел этот мир. Мир людей. Ибо Арта — это мир людей, так обещали им их боги и, похоже, сдержали обещание, в отличие от наших. — Лицо скривила саркастическая усмешка. — Для меня они всегда представлялись существами глупыми, слабыми, недальновидными...

— Наши боги? — не преминула съехидничать девушка.

— Люди, — не поддержал шутки собеседник. — Гьомзы. Человечки. Людишки. Краткоживущие. Они меня буквально бесили. И несмотря на это — они процветают... Ты не можешь меня не понять. И не нужно говорить, что ты выросла в этом мире и можешь их оправдать. И теперь я хочу, чтобы ты помогала мне. В этом городе ты имеешь если не власть, то право… Ведь так?

Девушка молчала.

— И вообще, тебе как человеку из ДЕПР открыто множество дверей. Это важно.

Аластор внимательно посмотрел в глаза Энид.

— Почему ты злишься? — спросил он. — Ведь ты поможешь нам. Ты внесешь неоценимый вклад в борьбе за свой народ. Я понимаю, ты выросла в этом мире и тебе будет трудно принять решение, но ты должна верить мне. Ты эльфийка и твой долг…

— Смешно слышать это от того, кто даже называет себя именем человеческого демона, — насмешливо перебила его Энид. — Ты оскорбляешь моих предков — людей, сколько бы крови их во мне ни текло, ты оскорбляешь и мою приемную мать, до которой по доброте и благородству любой моей знакомой эльфихе еще ползти и ползти, то есть ты оскорбляешь меня. И ты еще хочешь, чтобы я доверяла тебе? Я ведь даже не знаю, как тебя зовут…

— Ты все понимаешь и сама — речь идет не о твоих предках и не о достопочтенной маро Лайти Лайг, которой я был бы рад засвидетельствовать свое почтение за то, что она спасла многих из нас, и за то ,что вырастила дитя Старшего Народа как свое. Что же до моего имени… Что ж — честная сделка, хотя и не совсем честная, — но как бы то ни было — пусть и у тебя будет что-то против меня. Итак — моё имя Малланор Эвриэль.

— С чего бы мне тебе верить? — спокойно спросила Энид.

— А с чего мне лгать? — так же спокойно ответил Малланор.

Девушка готова была назвать тысячу причин, но промолчала.

Он протянул руку и спросил:

— Могу я получить то, что просил?

Энид спокойно подняла руку и бросила кейс ему под ноги, однако собеседник быстро сделал шаг вперед и поймал кейс в воздухе.

— Благодарю.

Он даже не стал проверять содержимое.

— Я вновь хочу… чтобы ты поняла, Энид. Я хочу быть уверенным, что ты все поняла правильно. Малланор-Аластор пристально посмотрел ей в глаза под рыжей челкой.

Среди Старшего Народа рыжих не было — только эти волосы да форму ушей, видать, и унаследовала эта странная эльфийка с человеческим именем от своего неведомого далекого предка-этанн... Кто он был? Охотник, в которого влюбилась одинокая Дева Лесов в своем странствии? Воин, прижившийся в эльфийском селении? А быть может — грубый варвар-рабовладелец, насилием зачавший дитя пленнице?

— На этот раз я не ограничиваю тебя временем, Энид. Просто, когда мне потребуется твоя помощь, я хочу, чтобы тобой двигало еще что-то кроме страха.

Эльф встал на краю крыши, и снизу тут же поднялся геликоптер. Его несущий винт вращался с огромной скоростью и почти бесшумно.

«Новейший «Вардинг», ВИП-класс...», — механически отметила она.

— Прости за банальность, не прощаюсь, — бросил эльф на прощание, уже забираясь в открытую кабину.

Геликоптер поднялся вверх...

Из кабины открывался поистине захватывающий вид на город — со шпилями и крышами высотных зданий, рыжей черепицей старых кварталов и дымкой смога над широкой извилистой синей лентой Варгонны… И изредка то тут, то там — руины старых эльфийских построек. Аластор нахмурился. Тысячелетняя история великого народа канула в небытие... Не осталось гордых королей величественного народа… только запуганные обитатели хуторов в глубине леса, мало напоминающие свободолюбивых предков или почти ничем не отличающиеся от людей горожане, что скоро забудут свой язык.

Вздохнув, обратил взор на приборную доску. Бессмысленно мечтать о несбыточном... Но вот доставить изрядно проблем людишкам и заставить их отвлечься от эльфийских дел — это ему по плечу. И он это сделает...

— Хм, ты говорил, что у тебя есть знакомый пилот? — сказал Аластор, когда они посадили геликоптер на площадку одной их дорогих стоянок аэротакси, откуда он и был взят.

— Ну, да, — ответил светловолосый эльф, сидевший в кресле пилота. — Три тысячи наличными, и он захотел быть моим знакомым и одолжить мне геликоптер.

— Он не проболтается? Мне не нужны проблемы, особенно сейчас, — хмуро ответил Аластор.

— Спокойно, вождь. Он же не идиот — ведь придется отдавать в полицию деньги. Так что, пошли, а точнее, поехали.

Когда они спустились вниз и вышли из здания, Аластор вновь остановился.

— А это тоже знакомый одолжил? — спросил он.

— На этот раз точно знакомый, — улыбнулся светловолосый и сел за руль спортивного «Коршуна».

— Так куда?

— Домой, — устало ответил Аластор.

— То есть…

— Нет, в мою квартиру, ту, что на окраине города, — уточнил Аластор.

Светловолосый нахмурился. Называть эту квартиру, да и вообще этот город домом, на его взгляд было просто оскорбительно для эльфа.

Из реттир-новостей и газетных заголовков.

«Джерис, по единодушному мнению экспертов, все больше становится криминальной столицей Единения...»

«Демонстрация новой коллекции всевозможных купальников от Шессы Уникоэль, как всегда, потрясла женскую половину Единения и приятно порадовала мужскую...»

Глава Восточной Епархии церкви Творца — Ярта архипрелат Рау в своей ежемесячной проповеди выразил сожаление углубляющимся падением нравов в Джерисе…»

«Кьодское министерство науки сообщило о проведении в ближайшие полгода очередного эксперимента в рамках программы исследований космоса.

Как сообщает пресс-служба министерства, с помощью специальной ракеты «смерч» (напоминаем читателю —«Смерч» это усовершенствованная копия нашего старого «тауфа») ученые намереваются запустить автоматический суборбитальный аппарат «Зельда-3» — усовершенствованную копию неудачно запущенного два года назад аппарата «Зельда-2». Предполагается, что наряду с приборами на его борту будут размещены также животные — кролики и собака. Не знаю, будет ли польза от данной затеи, но что будет наверняка — так это письмо протеста от нашего Общества любителей животных в адрес властей наших соседей».

Барой и другие

Несмотря на обеденное время, автостоянка возле телецентра была порядком забита машинами. Но, к счастью для себя же самого, смотритель ее оказался достаточно разумным и предусмотрительным человеком, чтобы вовремя «отодвинуть» один из служебных микроавтобусов, освобождая место молочно-белому мобилю Калиора. Деньги в Джерисе уважали, как ничто другое.

Наследник состояния Бароев был зол, утреннее раздражение и усталость быстро переросли в гнев, когда полуэльф ознакомился с содержимым оставленного ему Оэном кристаллона. И гнев этот требовал выхода. Поднявшись на восьмой этаж, полуэльф сразу же лицом к лицу столкнулся с той, кого искал. Довольно привлекательная светловолосая женщина в ожидании лифта громко, с кокетливыми интонациями рассказывала кому-то по элекону последние новости. Она захлопнула крышку элекона и хотела было шагнуть в кабинку, но Калиор решительно придержал блондинку за локоть.

— Леди Риккаро, вас я и ищу.

Популярная телеведущая попыталась освободиться, но, встретившись с холодным взглядом сапфирных глаз, вдруг узнала своего собеседника, и после секундной внутренней борьбы, отразившейся на красивом лице, профессиональное любопытство все-таки одержало верх над осторожностью.

— Господин Барой, вам не назначена встреча, но я с радостью…

— Нам нужно поговорить.

Калиор потянул ее за руку и, пройдя небольшой коридор, довольно грубо толкнул девушку в полуоткрытую дверь чьей-то небольшой, пустой сейчас гримерной.

— Что вы себе позволяете?! — Лирин повысила голос.

Калиор окинул комнатку взглядом в поисках камер, но в подобных закутках их располагали нечасто. Полуэльф закрыл за собой двери, повернув ручку так, чтобы снаружи открыть ее можно было только ключом, и это действие наконец напугало Лирин.

— Что вам нужно? — Она попятилась, глядя на Калиора, но быстро наткнулась на стоящее к ней спинкой кресло и остановилась.

— Ваша сегодняшняя передача, — сказал Калиор негромко, в голосе полуэльфа звучало совершенное спокойствие, но это, казалось, напугало женщину еще больше. — Такого не должно повториться.

— У нас в стране свобода слова! — почти выкрикнула Лирин, но вовремя осеклась, заметив пистолет под расстегнутым пиджаком дорогого светло-бежевого костюма.

— Конечно. — Калиор улыбнулся почти ласково и покачал головой: — Но это не отменяет того, что всегда стоит думать, что именно и о ком ты говоришь. Еще раз вы откроете свой прелестный ротик для того, чтобы выдать в эфир очередную гадость о Хорне Корс или обо мне, или о моих людях, или моей корпорации, о чем угодно, что касается меня или моего окружения, и я вас уничтожу.

— Это Фаркасл принес запись. Говорите с ним… — выдохнула Лирин.

Калиор усмехнулся, так или иначе он узнал, что хотел.

— Мне неважно, кто дал вам кристаллодиск, леди Риккаро. За вашу работу будете отвечать лично вы, и никто другой.

Выходя, Калиор захлопнул за собой двери. Настроение его быстро улучшалось.

Оказавшись спустя пару минут на улице, полуэльф закурил, размышляя о том, что, к счастью, пока не произошло ничего, что он не смог бы изменить.

Сдвинув крышку элекона, Калиор быстро нашел в его памяти номер.

— Добрый день, леди Корс. Это Барой… Я знаю, вчера у вас был сложный день, но, возможно, вы не откажетесь поужинать со мною сегодня… Тогда я заеду за вами в семь.

— Привет! — непонятно чему радуясь, Эссо открыла дверь брату.

— Привет, — тоже довольно весело ответил Аран, проходя в коридор. — Итак, слушай. За наезд был арестован и сразу отпущен некто Меллар

Фаркасл, — ехидно улыбаясь, сразу с места карьер начал эльф, вынув из папки белый лист. — Это ему принадлежит, чёрный «Парго» с именем последнего орочьего императора. И неспроста... — Эльф прервался и посмотрел на сестру, ухмыляясь...

Оэссио сидела в кресле, слушая брата и в то же время, прокручивая в голове имя и фамилию этого парня. «Меллар Фаркасл… Фаркасл… Бессар возьми, где я уже слышала о нём... или не слышала...» — уставившись перед собой не видящим взором и даже не замечая рассхаживающего туда-сюда, словно по сцене, Арана.

Затем обернулась к раухеру…

— Эй! Эссо! Ты слышишь меня?! — Эльф пощёлкал пальцами перед лицом девушки. — Я тут полчаса распинаюсь, а ты по мануалу барабанишь как кролик.

— Да…— задумчиво произнесла Эссо. — Очень часто бывает в клубе «Сердце волка»... — пробормотала она.

Её родич удивлённо уставился на сестру.

— Зачем тебе это всё?

Эльфийка словно очнулась из забытья, резко поднялась с кресла…

— Я так понимаю, что в его лице мы имеем того самого «охотника», которых вроде как нет!

Непонятно, почему Аран заулыбался своей белозубой улыбкой.

— Из этих самых... И что Эссо? Уже сама приговоры выносишь? Сама себе заказ делаешь? — ехидно поинтересовался Аран.

— Нет Ран, и разве тебе не всё ли равно? — бросив это, эльфийка вновь села за раухер и вывела накопленную информацию… Перечитывая, она бормотала под нос проклятия и ругательства.

Аран, всё это время наблюдавший за сестрой, в удивлении поднял одну бровь, оскалил белозубую улыбку и спросил:

— Что? Эссо, может, ты потрудишься объяснить, в чём дело?

— Этот Меллар Фаркасл… сбил Ниаллу, — сухо ответила девушка.

— И ты решила убить его. Я правильно понял?

— Нет. Не сейчас, по крайней мере. Для начала я убью его друга — такого же ублюдка, как он сам, убийцу невинных и беззащитных. Есть такой Гонт Ролло— на нем точно два трупа. Поохочусь на охотника, так сказать… — Эссо улыбнулась.

— Знаешь, что больше всего меня удивляет? — спросил Аран искоса взглянув на сестру, которая любовалась своим отражением в небольшом зеркале косметички.

— Нет, — равнодушно ответила Оэссио.

— А то, что за тобой пока что не охотится полгорода, то, что твои

фотороботы еще не развешаны на каждом шагу!

Сжав пухленькие губки, густо накрашенные алой помадой, и как ни в чём не бывало с невинным выражением лица спросила:

— Как думаешь, я не переборщила с макияжем?

Он уставился на сестру прожигающим насквозь взглядом. Оэссио посидела с минуту не обращая на Арана никакого внимания. Он ничего не ответил, лишь достал сигариллы и, щёлкнув зажигалкой, закурил, продолжая сверлить сестру ледяным взором.

— И что ты на меня так смотришь? Хочешь, чтобы я отказалась? — с вызовом в голосе спросила эльфийка и поднялась с миниатюрного диванчика.

— Да, — коротко ответил брат, выпуская изо рта струю сигарилльного дыма.

Оэссио внимательно посмотрела на Арана, молча подошла к большому зеркалу, висевшему на стене. Поправив чёлку цвета воронова крыла, которая ниспадала на красивые изгибы бровей эльфийки, Эссо снова окинула взглядом брата, который не спускал с неё глаз и... расхохоталась.

— Я не узнаю тебя, Аран, — тут же став серьёзной, продолжила говорить эльфийка. — Раньше ты так не во...

— Сейчас всё изменилось, Эссо! Неужели ты не замечаешь?

— С этим вряд ли что-то поделаешь, — холодным тоном ответила эльфийка. — И хватит об этом, Ар, я сама выбрала свою дорогу... — Оэссио сделала паузу,

задумавшись, стоит ли продолжить. — Впрочем, как и ты, — почти шёпотом закончила она фразу.

— Ты забыла приказ: никаких акций без согласования с шефом!

— Мне не нравится этот персиковый... хм... прям и не знаю, как его назвать... халатик, — переведя разговор абсолютно на другую тему, сказала эльфийка. — И по-моему, он коротковат для здешних горничных, — продолжая разглядывать своё отражение, говорила Эссо.

— Такая у них униформа, не я её придумал, — пожал плечами эльф, прекрасно зная, что Оэссио не будет больше продолжать тот разговор и не откажется от нового заказа. — Держи, это линзы. — Аран протянул сестре белую коробочку.

— Ты ведь не сдашь меня шефу? — улыбнулась она.

— Понятное дело, что нет. — Эльф подмигнул своей сарто. — Эссо, уже почти половина четвёртого, ты успеешь подготовиться?

— Конечно, — загадочно произнесла девушка.

— Понял, ты, как всегда, на высоте. — Аран пристально посмотрел на сестру, улыбаясь. Затем, поднявшись с дивана, прошёл в коридор, открыл дверь и крикнул выходя: — Жду вечерних новостей!

— Посмотришь по визиону или в Ретире! — ответила ему Эссо и пошла собираться на встречу с врагом её племени, который и не подозревал, что жить ему осталось немного времени.

Энид Лайг, капитан ДЕПР

Придя домой, первым делом девушка села за раухер, подключившись к закрытой сети ДЕПР, набрала имя — Мелланор Эвриэль.

Как и следовало ожидать, ничего не появилось. Она запустила новый поиск в строке раухера «искать похожее».

Высветилось только одно имя… и то женское. Она кликнула на него. Это была сводка трехнедельной давности.

«Сегодня 6 ленма в три часа дня в подвале дома № 67 по улице Белого Форта была найдена мертвой эльфийка Киллиал Эриэль. Судя по многочисленным ранам и синякам, эльфийка скончалась от побоев и последствий группового изнасилования. В настоящее время экспертами установлено, что эльфийка подвергалась побоям на протяжении нескольких часов, так как на её теле обнаружены телесные повреждения разной степени тяжести. ДЕПР предполагает, что гражданка Эриэль стала жертвой уличной банды деклассированных элементов, число которых значительно возросло в последнее время. Киллиал Эриэль работала в этом районе кухаркой, в семье уважаемого судьи мара Регори. Мар Регори отказывается комментировать случившееся, сообщив лишь, что очень сожалеет.

Однако вечером прессе стало известно, что своих сыновей — Рейкса семнадцати лет и Рулерта шестнадцати лет — мар Регори поспешно отправил в частную школу в столицу. Не исключено, что его сыновья уже были замешаны в так называемой „Охоте на эльфов“.

У убитой Киллиал Эриэль также имелась девятилетняя дочь, которую сейчас разыскивает полиция…»

Энид отстранилась от экрана и откинулась на спинку стула. В горле встал комок, который не давал сглотнуть. Противное чувство сжало желудок.

Кажется, только сейчас она поняла этого эльфа. Его ненависть к людям.

«…различной степени тяжести…» Неужели, Калланор пережил что-то подобное?

А её дочь? Успела ли она бежать или… тоже?

Энид выключила раухер и подошла к окну. Что-то в ней, словно переключилось. Она это прекрасно понимала. Словно плотина, державшая её чувства, наконец прорвалась.

«Ты эльфийка…» — вспомнила она слова Аластора.

Да, теперь она поняла многое...

Она и в самом деле эльфийка, не на три четверти и даже не наполовину — и дело тут не в крови. Что с того, что полуэльфы это ведь почти люди по нынешним законам? А вот по Законам всеми богами проклятой Церкви Истинного Завета Ярта Мстящего — все равно что чистокровный эльф, мерзкое эльфье, нелюдь.

Да и не так уж давно — не сильно больше эльфийской жизни было время, когда рыцари этой церкви — Гневные — вырывали из рук матерей и разбивали о камни стен даже тех крошек, в ком была лишь четверть эльфийской крови.

Творец, что же за мир ты сотворил?

И она ведь даже не может, как Аластор, сказать, что это не её мир. Ибо мир людей — это именно её мир. И кровь тут тоже ни при чем.

Меллар Фаркасл

Требовательная мелодичная трель дверного звонка вывела Фаркасла из сонного состояния. Первой его мыслью было: какого беса горничная не открывает, спит, что ли?! Вторая мысль: у тебя же теперь нет горничной парень! Была та беленькая северянка, так сбежала, когда ты её гостям предложил...

А звонок продолжал пищать, и Меллар, накинув халат, поплелся открывать дверь, имея целью сказать все, что он думает о посетителе.

На пороге, однако, стоял человек, который явно не заслуживал нелицеприятных слов. Красавец с внешностью киноактера, человек, по которому сохли все девушки высшего света Джериса, Шреди Акахидан, ближайший друг Фаркасла, несмотря на всю их несхожесть.

— Ну что ты встал, как вкопанный! — сказал Фаркасл, отвечая на крепкое пожатие Шреди. — Очень рад тебя видеть, дружище! Пошли-пошли, угостимся

быстренько бренди, и все такое прочее…

Пропустив гостя в комнаты, он достал из бара бутылку с бренди, пузатые бокалы, сказал виновато:

— Прости, Шреди! У меня тут закусить особо нечем, кроме безделицы какой-то. Горничную-то я так себе и не завел, после той… Кстати, я слышал, ты выкупил у Льюсса-младшего ту смугленькую кинозвездочку? Как её — Рабинга Ти’Тио?

— Ага. — Шреди удобно развалился в кресле с бокалом в руке, полюбовался темно-янтарной жидкостью. — Но не выкупил, а выиграл в «тридцать три». Ты же знаешь, мне нравятся арметтиканские девочки. И не пожалел, знаешь ли. Такая… сладкая оказалась, пальчики оближешь. Нежная и в то же время страстная, и сильная — чистая пантера. Не жалеешь, что в свое время не отбил её у Льюсса? Всего-то и требовалось выписать пару чеков, подарить какой-нибудь кулончик за пару тысяч...

— Фь-ю-у. — Фаркасл присвистнул. — Да, мало ли их? Только свистни — будет стройная, горячая и умелая… Пока снова не надоест.

— Подожди, Мелл! Что-то ты мне не нравишься. Помнится…— Шреди кивнул в сторону спальни. — Сколько тебя знаю, ты ни одной юбки не пропустишь. Или ты увлекся эльфийками — это сейчас опять модно. Я вот присмотрел себе в агентстве очаровательную горничную — три месяца из леса, и как мне сказали, нужны деньги на лечение отца... Глазки как янтарь, ушки остренькие — все по канонам.

— Не-ет, брат! Я с ними не сплю, если ты это имеешь в виду. Еще не хватало, кровь портить. — Фаркасл улыбнулся, пригубливая бренди. — Поиграть с ней, почувствовать свое превосходство, — вот это я понимаю, а в постель тащить… Для этого наши красавицы есть. Гораздо лучше ушастых. Хотя надо будет попробовать, знаешь ли. Тем более что горничная мне по-всякому нужна.

— Ну-у, не знаю, Мелл! Если такую красотку-эльфийку влюбить в себя, — красавчик Акахидан самодовольно ухмыльнулся, — она, будет преданна и одарит тебя всеми своими талантами. Так что в который раз рекомендую попробовать. С твоей внешностью, на раз получится… Кстати, хотел спросить, как только тебя увидел. Кто тебе физиономию поцарапал? Вчера же не было!

Фаркасл потер след, оставленный коготками Илли Кумрал на его щеке и пулей её револьверчика.

— Вчера не было, сегодня появился. Ты не представляешь, с кем я познакомился, Шреди! С Иллиангой, дочкой главы КОБ Кумрала! Слышал, надеюсь? Одна из самых завидных невест Джериса, между прочим.

— И как тебе это удалось? — растерянно пробормотал Шреди. Насколько я знаю, юная Илли очень редко появляется в свете. У них там какие-то дела — чуть ли не тайное общество... Вот какое только? — Шреди заржал. — В наше время, по-моему, тайное общество может объединять только благонамеренных молодых людей и девушек, решивших хранить целомудрие!

— Удалось, вот. Взял, пришел к Кумралам и познакомился. — Фаркасл подмигнул. — А ты говоришь, эльфийки! Какие, к бесам, эльфийки?

Фаркасл помолчал, вспоминая изящную, словно статуэтка, фигурку Илли Кумрал и еще раз чувствуя под пальцами ее нежную кожу, пока оторопевший Шреди созерцал приятеля.

Допив коктейль, все еще растерянный Акахидан поднялся.

— Ладно, пойду я, Мелл! Удачной охоты...

— Ты это о чем? — оторопело уставился на него Фаркасл, изрядно испуганный тем, что его «увлечение» раскрыто приятелем. Добрый и законопослушный, Шреди вполне может забыть об их дружбе, особенно с его симпатией к эльфийским самкам...

— Удачной охоты, говорю, на леди Иллиангу. На свадьбу пригласить не забудь.

«Тьфу ты!» — Фаркасл мысленно перевел дух.

Дверь за ним закрылась, а Фаркасл допил бренди и снова раскинулся в кресле.

Закрыл глаза... И вновь перед ним встала красавица Илли в откровенном вечернем платье, целившаяся в него из револьвера.

Мы, основываясь на Пророках и Законе, утверждаем, что мы есть Истинные Люди — единственные настоящие дети Творца...

Как истинно верующие мы есть тело, неразрывно слитое с душой, коя есть истинная церковь Ярта Мстящего...

Ни своего государства, ни своей короны мы не имеем и не ищем — Господом Мстящим нам обетована вся земля Арта, могущая стать воистину нашей только при условии нашего непреклонного Правоверия. И дана она нам, дабы очистить её от еретиков и нелюди бесовской, и иных врагов Божьих, оскверняющих землю и захвативших наш удел. Нет и не может быть мира с нелюдью — как не может быть мира у Всевышнего с Бессаром и у Истинной Церкви с еретиками, у Церкви воинствующей, никогда не могущей ни примириться с демонами, ни подписывать с ним договоры...

Из послания Пророка Рондерса епархиям и государям Вуорма

«О воле Божественной»

Меллар Фаркасл

Первое, на что обратил внимание Фаркасл, выйдя из душа, был требовательно мигающий огонек автоответчика.

— Мар Фаркасл... Я... назначаю вам... встречу завтра. Надеюсь, охота будет... — Голос Илли звучал как-то странно, словно девушка то ли плакала, то ли смеялась.

Она согласна! Красавица Илли, смелая, таинственная Иллианга Кумрал была согласна принять участие в охоте. В душе Фаркасла запели фанфары, и он схватил трубку.

— Дом Кумралов, — ответили на другом конце. Мужчина. Явно тот самый охранник, что поцеловал ковер в холле. Фаркасл улыбнулся. — Как вас, Сор, кажется? Соедините меня с леди Илли Кумрал. Она ждет моего звонка.

Фаркасл почувствовал гнев охранника. Впрочем, ему было все

равно. Ничто не могло ему сейчас помешать поговорить с девушкой.

— Я слушаю, — наконец ответила юная Кумрал.

— Маро Иллианга? Здесь Фаркасл. Сразу прошу прощения, что вам пришлось разговаривать с машиной, но понимаете ли, я был… — Фаркасл замялся. — В душе я был, потому и не смог ответить на звонок. Однако я очень рад вашему звонку и еще более рад тому, что вы готовы принять участие в охоте…

Он плел еще что-то в этом роде, но его перебил голос Илли:

— Мар Фаркасл, вы всегда так много говорите? Я девушка занятая и не люблю пустой болтовни.

— Простите, Илли. — Уже давно Фаркасла не ставили на место, но тем не менее он был рад ее словам. — Исправлюсь… Тогда буду краток. Если вы звоните мне, значит, вы готовы к охоте и полностью экипированы. Я заеду за вами, Илли, на рассвете, и мы отправимся. Согласны?

— Хорошо, — ответила Илли. Фаркаслу показалось, что ее голос звучит очень уж равнодушно. — Но предупреждаю вас, мар ловкач, я буду не одна. Один из моих парней будет нас сопровождать. Да вы его должны помнить — это Сор. Вы приложили его о пол...

Фаркасл только открыл рот, чтобы ответить, но в трубке послышались короткие гудки.

«Вот так! Она будет не одна, видите ли… — Мелл хмыкнул и подмигнул своему отражению. — Да пусть возьмет хоть всех своих телохранителей, его это не остановит. Никогда еще Меллар Фаркасл не отступал перед трудностями. А такая девушка, как Илли…»

Он оборвал свои мысли, явно свернувшие на дорожку, издревле ведущую от мужчины к женщине, и решил лишний раз проверить снаряжение. Впрочем, уже давно все было готово, охотничий камуфлированный внедорожник был полностью заправлен, и Меллару только оставалось заняться оружием. Он достал из сейфа свою охотничью винтовку, с мощным — ручной работы — оптическим прицелом. Подержал ее в руках, погладил ложе, словно прикоснулся к девушке, и вскинул к плечу, ловя в прицел шпили дальних небоскребов…

Прошло довольно много времени, пока он не смазал и обработал, как должно, все части винтовки и оптического прицела и упаковал ее в специальный чехол. Вот теперь все было действительно готово. Оставалось дождаться утра.

Тем более что ожидание будет приятным. Недавно трое его приятелей выезжали в Малосский лес, поохотиться на диких девок-сейд. Так одному из парней горло перехватили — нарвался на feadorinx’e — эльфийскую воительницу. Парни, однако, не струсили, а сумели подстрелить её сонным дротиком и привезли в город.

Теперь ей предстоит потешить ненавистных людей в качестве гладиаторши.

Надо сходить. Тем более что уже давно им не попадались настоящие эльфийские девушки-воины. Любопытно будет посмотреть.

И Фаркасл, надев свой излюбленный стильный костюм, отправился в клуб…

Ллиэноль

Темно. Страшно. Люди. Много людей с озверевшими лицами... В их глазах она видит жажду крови... ее крови. Сильные, мускулистые руки со скрюченными пальцами тянутся к ней, пытаются схватить за волосы, одежду... Она убегает... Ллиэноль проснулась и в первую минуту даже не поняла, где она находится, испуганно оглядела незнакомую комнату... Затем все же сообразила: она в спальне Иррика. Точнее — в их спальне. В их доме. Она вспомнила, как Иррек привез её сюда несколько дней назад — плачущую, дрожащую, она проспала почти целые сутки, а потом еще полдня выгребала мусор и грязь.

Она вылезла из постели, босиком прошлепала на кухню и принялась варить себе кофе... К этому абсолютно человеческому напитку она пристрастилась еще в университете — теперь и дня без него не могла прожить...

Выпив кофе и наскоро заев его яблоком, она отправилась на поиски Иррека.

Разумеется, она нашла его в студии... Музыкант курил — причем, судя по витавшему в воздухе дыму, курил много и долго.

— Иррекк, — осторожно позвала эльфийка, вглядываясь в темный силуэт за бледно-голубой завесой.

Он обернулся, и улыбка озарила его лицо:

— Привет, Ллин! Как ты?

— Отлично, — кивнула Ллиэн. — Вчера ты был великолепен! — И закашлялась.

— Ох, извини... — Эрик метнулся к окну и распахнул его. — Заходи, садись... Я чего хочу спросить — ты как —уже нормально себя чувствуешь?

— Да, а что?

— Эн... просто меня приглашают на гастроли… Гастрольный тур — как ты посмотришь на то, чтобы сопроводить меня?

Ллиэн взяла со стола сигариллу, щелкнула зажигалкой, быстро закурила...

— Ллиэн, если ты не… я откажусь от контракта, — заявил тут же Иррек.

— Какая гадость... — произнесла она вслух, с отвращением выбрасывая в пепельницу дымящуюся палочку. — Ну уж нет, дорогой! Что это у нас за семья намечается — вместе по твоим гастролям мотаться? Или ты хочешь, чтобы я с дубинкой отгоняла твоих поклонниц? Не знаю, как у кого, а у нас, у эльфов, — она улыбнулась ему, — всегда было так, что если муж идет в поход, то жена его ждет и блюдет дом!

— Да, конечно! —обрадованно забормотал Иррек. — Ну как я не додумался. Вот тебе ключи, вот кредитка — пользуйся деньгами, как считаешь нужным.. Да, именно как считаешь нужным — для чего и зарабатывать, если тратить некому...

Улыбаясь, глядя на радостно суетящегося возлюбленного, Ллиэн подумала, что кредитка это хорошо — особенно не пустая, но вечно жить за его счет она не собирается.

«Мне нужна работа...»

Алдес Вардо

Когда я утром кое-как доковылял на в хлам убитой «Ивви» к мастерской Й-Онсотта, меня донимали две мысли, что являлось тревожным знаком, ибо обычно я не позволяю в собственную голову втиснуться и одной. От них слишком много хлопот. Думал я об этом лейтенанте Тэссе и о превратностях нашей жизни. Что могло остановить меня тогда, когда я решил убить эту дуру, что полезла мне под колёса? Учитывая степень моей ярости, наверное, разве лишь Божественное вмешательство.

И оно случилось, бес его раздери. Как ещё объяснить, что я встречаю здесь Человека, столь сильно похожего на дорогого покойника? Халтолир Рамиэль, я даже вспомнил его имя. Риторнояр, «Побратим» или «Кровный», как его мы звали. Он умер около семи лет тому назад, если мне не изменяет память, то есть спустя почти лет пять, как мы с ним виделись в последний раз.

Эльф-загадка он был, этот Халтолир, я скажу. Он даже на эльфа-то был не сильно похож, как, впрочем, и этот Тэсс. А уж с какой стати он так изменился, я и представить не могу. Что может поменять таких, как мы? Похоже, я никогда не узнаю, так как перемены во мне происходят с завидной редкостью. И это хорошо. Неудивительно, что Кровный дал себя убить. Жаль лишь, что это случилось так. Но кто из нас вечен…

Интересно, кем ему приходится этот Тэсс? Уж больно похож. Разве что ростом пониже. Но храбрости ему не занимать — меня уже давно не пытались останавливать, а те, кто и пытались, делали это обыкновенно исключительно по глупости. Я рассмеялся. Да, парень удивился бы, узнав, чем занимался его родич. Хотя, может, он уже разучился удивляться.

Увидев плачевное состояние «Ивви», ребята Й-Онсотта присвистнули. Не удивительно — так раздолбать машину меньше, чем за двенадцать часов не просто даже такому лихому парню, как я. Жаль, я тогда решил объезжать эту эльфийку, чтобы спасти свой капот. Была бы аккуратная такая вмятинка... В который раз оседлав мотоцикл, на сей раз — стильную хромированную спортивную модель, я дальше помчался по своим делам. «Сердце волка», пожалуй, подождёт, а мне ещё нужно было устроить «полевую проверку».

Я всё ещё сидел дома за своим раухером, когда мне позвонил Киин и сообщил, что он мне положил по ошибке неправильные глушители к «Вервольфам». Я, вздохнув и подумав, что сегодня всё не «слава Ярту», наскоро свернул раухер, прихватил чемоданчик с пистолетами и погнал к Киину, не успев даже поужинать.

Была уже полночь, когда я причалил к дому Киина. Киин Умник, мой старый знакомый, владелец небольшого жилого дома, коим прикрывал свой бизнес, проводил всё почти рабочее время в подвале. Что он там делал, ума не приложу, но он напоминал мне человеческий вариант Й-Онсотта. Даже весьма человеческий: у Киина жили даже несколько эльфийских семей, и ренту он взимал весьма умеренную. Хотя вот жильцов у него было не особо много.

— А, Вардо, — Киин рассеянно перебирал в руках патроны, — заходи, присядь. Извини, что так вышло, у меня в последнее время столько дел, что хоть вешайся.

— А что там у тебя во дворе делают строительные машины? — спросил я, развалившись на относительно чистом диване.

— Это? Я делаю небольшой ремонт. Хочу выкупить близлежащие здания — почти все они не заселены. А то налоговая полиция интересуется моими доходами всё больше и больше...

Киин ввёл код, открыл чемодан, вынул глушители, осмотрел их, достал другую пару из стола, заменил и захлопнул кейс. По отсутствующему взгляду можно было понять, что мысли его далеко:

— Ладно, — сказал он, протягивая мне чемодан. — Не стану тебя задерживать...

Тут в дверь громко и настойчиво постучали. Киин чертыхнулся и сунул патроны в стол, я усмехнулся, подошёл к двери и открыл её. На пороге стояла молодая эльфийка в халате, видать, одна из жильцов.

— Ладно, я вас оставлю. — Поняв, что к чему, я пожал плечами, взял кейс и вышел на свежий ночной воздух. Я вдруг почувствовал усталость и бессмысленность всего происходящего со мной сегодня.

Такое ощущение, что день пропал зря, хоть и был густо насыщен событиями. Может, мне витаминов пропить?

Эсси

— Эссо, почему ты выбрала именно «Сердце волка»? — спросил Маир Энариэль, поворачивая руль своей обожаемой тёмно-вишнёвого цвета «зеромо».

— А что? — иронически осведомилась эльфийка и посмотрела на своего друга.

Энариэль не хотел встречаться взглядом с Эссо, поэтому даже не повернул головы.

Девушка сразу поняла, о чём он думает, поэтому тоже отвела взгляд и больше ничего не говорила. Энариэль не выдержал первый напряжённого молчания.

— Эссо, «Сердце волка» это... самый гадюшник! Ну почему ты выбрала это место? Неужели нельзя было выбрать другой вариант?

— Энариэль! Хватит! — начала злиться Оэссио. — Ты, как и Аран, все уши мне прожужжал. Я не просила везти меня сюда и не прошу ждать меня, ты сам вызвался. И если я выбрала именно «Сердце волка», чтобы лишить этого парня жизни, значит, это будет «Сердце волка»... Останови, я выйду здесь.

— Но, мы не приехали, ещё полквартала, — раздражённо произнёс эльф, сердясь на её упрямство.

— А мне и не нужно дальше, чтобы не привлечь внимание, — спокойно произнесла эльфийка.

Энариэль сбавил скорость, подъехал к обочине и мягко нажал на тормоза. Затем, отпустив руль, он повернулся к Эссо и пристально посмотрел на неё своими бездонными темно-синими глазами.

— Ты меня подождёшь? — как ни в чём не бывало спросила Эс.

— Да. Я буду стоять здесь, — улыбнулся Вирт.

— Отлично! — Эссо подмигнула другу и вышла из машины.

Оэссио сдула с глаза непослушную чёлку и остановилась напротив высокого здания. «Сердце волка» размещалось именно тут. У здания выстроились дорогие мобили. Для удобства посетителей при комплексе «Сердце волка» была организована бесплатная охраняемая парковка. А для посетителей казино есть даже специальная услуга — бесплатный вызов такси.

Рядом с главным входом крутились молодые люди… Тут же болтались несколько охранников.

— Так, понятно... — шёпотом произнесла Эссо, стоя в тени так, чтобы её не заметили. «Тут ведь еще и металлоискатель в дверях. Тогда пройдём через другой вход», — с этими мыслями Эссо бесшумно двинулась к зданию. Стараясь держаться в тени и не попадать в свет фонарей, сидха незаметно зашла за невысокое ограждение здания и незаметно для видеокамер скрылась за углом клуба. Преодолев небольшое расстояние, Оэссио сразу нашла то, что искала... Остановившись у приоткрытой двери служебного входа, Эссо вытащила из кармана замшевой куртки маленький блокиратор, соединявший в себе магию и технологию, и нажала на треугольную клавишу.

Убрав блокиратор на место, Эссо еще раз посмотрела на открытую дверь чёрного входа и на огромную спину охранника, уткнувшегося в маленький монитор, включенный на какой-то порноканал.

Абсолютно бесшумно прошмыгнув мимо парня, девушка скрылась за дверью чёрного входа. Идя по коридору, Эссо снова достала пульт и посмотрела на небольшой экранчик; горевший зелёным светом, оповещая о том, что все электронные «шпионы» на пути эльфийки автоматически отключаются, чтобы заработать как ни в чем не бывало, как только та удалялась на безопасное расстояние. Идя по длинному коридору, Оэссио подошла к закрытым дверям, из-за которых доносился шум голосов и музыка. Повернув ручку двери, эльфийка шагнула в огромный зал, соединявший в себе ресторан, бар, сцену и танцпол. Рядом с главным залом находится ВИП-зал, в котором были созданы все условия для комфортного отдыха и непринужденного общения.

Эссо слегка поправила волосы, в том числе и густую чёлку, наконец-то позволив ей полностью закрыть правый глаз, и лёгкой походкой двинулась в сторону ресторана.

Клубный ресторан представлял собой две галереи столиков. Столики расположены на возвышении в главном зале клуба, откуда превосходно видна сцена.

Оэссио села за один из самых отдалённых столиков, позволявший тем не менее видеть всё помещение. Вокруг столов сновали официанты, и среди них них она с удивлением увидела и эльфов с эльфийками.

«Только не эльф...» — подумала Эссо, как перед ней на стол мягко опустилось меню, и голос молодой девушки произнёс:

— Добрый вечер! Что будете заказывать?

«Фух-х... Не эльфийка. Человечка... — выдохнула Эссо и взяла в руки меню, сказав: — Я вас позову, как только выберу.

Официантка кивнула и удалилась.

Ночной клуб «Сердце волка» считается одной из самых модных и престижных площадок для узкого круга золотой молодежи Джериса.

Но даже его завсегдатаи не знали, что на нижних подземных ярусах клуба есть специальные, закрытые от постороннего взгляда, площадки — арены, где гладиаторы из богатых молодых людей обоего пола сражались — друг с другом и с бойцами-профи и даже с пленниками эльфами. Иногда до смертельного исхода.

«А на самом нижнем уровне — страшная подземная темница для эльфов, поэтому, будь осторожней...» — не к месту, вспомнила Эссо монолог Маира...

Но тут в поле зрения появился тот, кого ждала Эссо, — Гонт Ролло.

Двадцать два года от роду. Высокий, темноволосый парень с голубыми

Глазами, и не подумаешь, что матерый убийца эльфов, причем ничего плохого ему не сделавших. В окружении троих друзей он по-хозяйски направлялся к столикам. Четверка, что-то бурно обсуждая, приземлилась за четыре столика от неё. Парни разместились удачно, Ролло и ещё какой-то брюнет сели спиной к Эссо, затем один из них с пронизывающими зелёными глазами пристроился боком, а еще один сел прямо напротив Эссо. Не замечая ничего вокруг, молодые люди взяли меню у подошедшей к ним официантки, высокой полуэльфийки, и стали обсуждать, кто что будет заказывать.

Эссо пристально наблюдала за своим «объектом», смахнув с глаза чёлку, девушка стала смотреть пристальным взглядом тёмно-голубых глаз на Гонта.

Сначала Гонт не замечал этого, потом стал что-то ощущать, и, наконец, чутьё его не подвело, и он, подняв глаза, встретился взглядом с Эссо. Эльфийка загадочно улыбнулась, опустила глаза и, подхватив свою сумочку, встала из-за стола. Плывущей походкой Эссо стала выходить из ресторана, зная, что Гонтотправился за ней.

— Я сейчас вернусь. — Гонт Ролло задел плечо соседа и стал подниматься из-за стола.

— Эй, Гонт — куда? — удивлённо спросил сосед — не кто иной, как Мелл Фаркасл.

— Э, вернусь сейчас, — отмахнулся парень.

— Давай быстрей, нам надо ещё кое о чём переговорить.

Гонт кивнул другу и быстрым шагом пошёл вслед за эльфийкой.

— Эй, детка! Ты куда? — Он быстро догнал Эссо, взяв её за локоть и притянув к себе.

Оэссио очаровательно улыбнулась и ответила:

— Туда, куда ты пожелаешь.

Ответ оказался верным — Эссо не просчиталась. Парень улыбнулся, затем ещё сильнее прижал Эссо к себе, держа её уже за талию, и направился в сторону ВИП-зала.

— Ты не против, если мы побудем только вдвоём, сейчас возьмём отдельный номер... — томно вещал Гонт Ролло.

Парочка подошла к двери, на которой висела золотая табличка с номером. Гонт открыл дверь своей клубной карточкой с золотой полоской почетного клиента и пропустил вперёд Эссо, а затем вошёл сам, закрыв за собой дверь на щеколду. Дойдя до огромной кровати с навесом, парень снял светлый пиджак и бросил его в кресло, уставившись пристальным взглядом на Эссо. Эльфийка в свою очередь подошла медленной походкой к парню и остановилась возле него почти вплотную. Ролло решил воспользоваться моментом; полез под платье.

— Не так быстро, милый, — нежно проворковала Эссо. — Для начала я хочу кое-что тебе... хм... подарить...

Ролло не удивился, но пыл убавил и посмотрел на девушку:

— Да? И что же это за подарок, интересно?

Эссо слегка отстранилась от Гонта, лукаво улыбнулась, сказав:

— Билет.

— Билет государственной лотереи «Стань миллионером», да? — глупо рассмеялся Ролло.

— Нет, — очаровательно облизнула губки Эссо. — На Ладью Тархона — и в один конец. — Молниеносным движением правой руки, она выхватила из левого рукава куртки свой верный «джагар», и Гонт не успел ничего понять, как этот самый нож оказался у него в груди по самую рукоять...

Аккуратно вынув лезвие из мёртвого тела, Оэссио вытерла его о навес

кровати и убрала нож в сумку. Затем эльфийка тихо отодвинула щеколду, вышла в коридор и, плотно закрыв за собой дверь, незамеченной она прошла ВИП-зал, посетители, находившиеся в котором, были слишком заняты своими делами. Но уже почти у выхода Эссо почувствовала, как чья-то рука легла ей на плечо и приторно-сладкий и одновременно хамский голос над самым ухом произнёс:

— Детка, а разве остроухих сюда пускают?

Оэссио резко развернулась и встретилась взглядом с Мелларом Фаркаслом.

— Хотя, — рассмеялся он, — шлюхи всегда найдут способ пролезть всюду...

У девушки зачесались руки, ей так и хотелось вспороть брюхо этой наглой, ухмыляющейся и самодовольной скотине, чтобы он почувствовал, что умирает. Но, обворожительно улыбаясь, Эссо сняла руку парня со своего плеча и тихим, спокойным голосом с нотками иронии сказала:

— Я думаю, что да!

И, подмигнув Фурналу, развернулась и направилась к выходу...

Выходя за дверь, эльфийка уловила непривычную тишину, а затем чей-то бас заорал:

— Мелл! Гонт мёртв!

Улыбнувшись, Эссо вышла на улицу и захлопнула за собой дверь.

«Так и знала, что он не утерпит! — сидха проследила взглядом за тёмно-вишнёвой «зеромо», которая только что подъехала к входу.

— Эссо, а ты не забыла воспользоваться моим приборчиком? — спросил Энариэль, когда они отъехали.

— А как же? — ответила Эссо, снимая с рук тонкие перчатки.

Энариэль улыбнулся и довольным голосом сказал:

— Ты славная, каsossorio...

...Когда люди высадились со своих тростниковых ладей на северные берега Вуорма, придя с островов Сиилли — тех, что ныне ушли под воды Вечного Океана или заселены родственниками арметтиканцев, то первыми, с кем скрестилось их тогда еще каменное оружие, были вовсе не эльфы и даже не орки. Первыми, чья кровь была пролита ими на эту землю, были такие же, как они, люди, пусть и другой расы или, как говорят, лжеученые — другого вида — те самые Племена Редких Лесов, последние из которых живут еще на Мавийском архипелаге,несколько тысяч человек так и оставшихся в древнекаменном веке.

Именно с ними вступили в схватку пришельцы за саванны и полупустыни, на кои не польстились эльфы и орки — тогдашние безусловные хозяева материка — причем за эти земли с Племенами небезуспешно соперничали гоблины. В яростных, но коротких сражениях прежние люди — низкорослые темнокожие племена подобные йашчиланским шеен-шин (которых, судя по наскальной живописи и обрывкам легенд, предки наши путали с гоблинами) — были частично истреблены, частично изгнаны прочь — остатки их смешались с восточными гоблинами (что почти все исчезли в эпоху Черного потопа). Лишь немногие из аборигенов были приняты в общины захватчиков — так что ныне в хромосомном наборе людского населения Вуорма не более 1 % их генетического материала.

И, лишь заняв новые земли и закрепившись на них, люди начали соприкасаться со Старшим Народом (судя по всему, именно тогда это понятие и возникло).

О том, как воспринимали эльфов наши предки, говорят опять же наскальные рисунки, где изображены высокие светловолосые фигуры, к ногам которых обычные люди складывают дары.

Прошло не менее семисот лет, прежде чем потомки тех, кто видел в эльфах полубогов, достаточно окрепли, размножились и достигли некоторой степени развития, чтобы покинуть ставшие им тесными бесприютные области Севера с их жаркими самумами и акациевыми лесами, не дающими тени.

Только тогда они вышли на арену истории с мечом в руках и готовностью драться.

Именно чуть менее двадцати веков назад мы находим первые поселения людей в областях нынешнего Кьода и землях Р’внига и на западных склонах Великого Хребта. Но что бы там ни говорили, в тогдашний Южный Эльфхольд люди пришли как союзники и друзья. В тех условиях жили орки и эльфы небольшими родовыми княжествами и кланами, дружина в одну-две сотни мечей — обычная людская дружина была серьезной силой. Именно к этому времени относится и первое массовое появление полуэльфов и смешение крови двух наших народов.

Дело в том, что непрерывные войны с неизбежностью плодили вдов и просто женщин, которым элементарно не хватало мужчин, что в условиях долгой жизни Старшего Народа порождало особенно острые проблемы. И не только тяжелую моральную обстановку из-за большого числа женщин-эльфиек, лишенных счастья любви и материнства. Общество эльфов стонало под грузом проблем — от простых убийств из ревности и заканчивая даже династическими кризисами и междоусобицами. (Вспомним, например, историю убившей жену тана Гарадо, мечтавшей о замужестве с ним дочери воеводы его дружины (не имевшей больше равных ей женихов), и её казнь, ставшую началом ряда событий, в конечном счете погубивших Райорский Союз.) Люди или орки такой проблемы не знали, как и южные эльфы. Но большая часть Старшего Народа по непонятному капризу морали категорически не принимала многоженства (хотя ряд архаичных обычаев допускал многомужество). Неудивительно, что в этой ситуации молодые мужчины–воины, не стесненные условностями твердокаменной эльфийской морали, были буквально даром Яртовым для снедаемых внутренними и внешними проблемами общин Старшего Народа.

…И еще — в дошедших до нас преданиях аэн Сейтхе того времени люди зачастую предстают в не очень выгодном свете, как грубые варвары, волосатые невежды, рабовладельцы или просто как стоящие заведомо ниже Старшего Народа. Но вот не сохранилось ни одной легенды, в которой люди нанесли бы удар в спину своим долгоживущим союзникам или бежали от орков — хотя сплошь и рядом упомянуто о целиком полегших на поле битвы отрядах et’hann.

Вольб Нис Наргор «Две с половиной тысячи лет вместе».

Изд-во «Экс-либ» Ровин. НГК. 336 год от Падения Тирании.

Алдес Вардо

Я кружил на скорости по улицам Джериса на своей новой великолепной синей «Анто», любуясь, как на её блестящей поверхности переливаются огни ночного города. Й-Онсотт не подвел, дав мне на замену «Ивви» недурную тачку.

Надо бы включить музыку... а с собой ничего подходящего нет, только эльфийские мелодии для релаксации. Конечно, эльфийская музыка не такая плохая, но для разгона крови не подходит совершенно. Что там по радио? Тяжёлый рок... дерьмо... но ритм есть. Пока сойдёт.

Мне предстоит визит в «Сердце волка». Это где собирается «клуб охотников». По мне, так это просто компания идиотов, сынков пузатых и богатеньких папаш. Там вроде проводят и кулачные бои — а у меня уже чешутся руки набить кому-нибудь из них морду...

Меня, само собой, не шокировать охотой за беззащитными эльфами и боями без правил. Я и не такое повидал — не зря, когда у кого-то появляются проблемы с магом, зовут именно Вардо. Ведь у простых мортеров кишка тонка завалить колдуна, а я могу убить кого угодно, чем угодно и в каком угодно количестве. По крайней мере, так говорят о Вардо, и я ещё ни разу не дал повода сомневаться в этом.

Мне даже чем-то нравится охота за магами. У них и мозгов побольше, и удивить они могут своими фокусами — не заскучаешь. От этих, бывает, даже пули отскакивают... первые две-три.

В моей жизни две страсти — машины и оружие. Может, это и пресно, зато ни те, ни другие меня ещё никогда не подводили. Буду надеяться на подобную преданность и впредь, ведь я в какой-то мере вверяю им свою жизнь.

Но вернёмся к делу. На Эрака меня вывел его бывший подельник, сообщив, что сейчас он раскручивает толстосумов из «Сердца волка». До сих пор не могу поверить, что ему удалось вытянуть из Марано пятьдесят кусков. Чтобы Марано, эта скупая задница, оторвал от сердца полсотни штук — это нечто новое.

Готов поставить что угодно, что Марано уже потерял надежду выжать из Эрака монету. И конечно, он уже посылал к нему своих мордоворотов. Но они тупы, как дерево, а Лодвар хитрая и увёртливая скотина. Ничего, раздробленные пальцы поуменьшат его прыть. Надо будет только узнать, где он сейчас находится. Если повезёт, я просто вытащу его из клуба и решу все дела, не отходя от кассы. Если нет, придётся продолжить сеанс «убеждения» в каком-нибудь более укромном и звуконепроницаемом месте.

А вот и «Сердце волка». Бесплатная стоянка — очень мило. «Анто» весьма неплохо вписывается в интерьер, оказывается «сынки» тоже любят раритетные машины. Я оделся, как обычно: сапоги с низким каблуком и высоким голенищем, чтобы не оставлять следов и при надобности спрятать в них нож, достаточно свободные брюки, тяжёлая куртка. Всё из коричневой кожи — куплено в самом дорогом магазине Города — «Риччо Део».

Надеюсь «фейс-контроль» пройду, не разбивая фейсов охранникам.

Камеры слежения и металлодетектор на входе — скучно, право. Придётся вооружиться поскромнее — фарфоровый кастет, эльфийский костяной кинжал из зуба панцирной акулы и особый сюрпризец — двадцатизарядный плоский пластиковый одноразовый пистолет — модель кьодских спецподразделений (умеют делать «багряные»). Стеклянная пуля, конечно, — откровенное говно, когда дело доходит до настоящей драки, но сегодня я не собирался ее использовать. Так, прихватил на всякий случай. Бедновато, конечно: ни тебе хорошего гномьего ножа, ни «казада», но зато есть я.

Охранник на входе улыбался не слишком приветливо. Сказать по правде, не улыбался вообще.

А навстречу мне уже спешил начальник местной секьюрити — старый бандит и бывший боец без правил — Гилли Шейлор

— Вардо? — Брови Гилли поползли на лоб, и я уже начал опасаться, что они достигнут затылка. — Какая встреча! — заревел он. Действительно, совпадение экстраординарное. — Если ты пришёл грохнуть кого-то, то предупреждаю — один труп уже есть. Гонт Ролло убит, причем именно что заказ.

— Да? — удивился я. — Это парнишка хозяина половины джерисских заводов виски? Того, с чьей подачи Макоп Серьга взорвал офис «Наирского алкогольного синдиката» во время собрания акционеров? Ну слава Бессару, тут у меня стопроцентное алиби.

— А кто тебя знает? — усмехнулся Шейлор.

Да, везёт как утопленнику — убийство посетителя не повышает настроения завсегдатаям клуба и хозяевам. Интересно... Как бы не пришлось-таки воспользоваться моей пластиковой хлопушкой? Бойня не входит в мои планы, но если что случится — то так тому и быть. Конечно, можно непосредственно говорить с Агроном Сайресом, местным завсегдатаем, на которого мне дал наводку заказчик, но если у него не хватит мозгов не выделываться передо мной, добром разговор не закончится.

Так, что у нас здесь, ресторан? Смазливые эльфийки и полу-, аппетитные, ничего не скажешь. А вот и «сынки» сидят, кормятся. Видно, убийство аппетита им не портит... как, впрочем, и мне.

Ладно, к бесам ресторан. За этой дверью гремит музыка, значит недалеко танцпол. Нам туда. Коротенький коридор — хорошая звукоизоляция. Темно, громко и тесно — ненавижу подобные заведения. Тем более эти моды...

Если кто-то из здешних мальчиков вздумает об меня тереться, определённо, прольётся кровь.

Ну вот, развилка: туалет с надписью «Только для персонала». Разумно, а то эти недоделки все заблюют. Из туалетной комнаты доносятся недвусмысленные звуки, правда, не поймешь — то ли там все традиционно, то ли два «котика» играют друг у друга на флейтах. Ну нам не туда, а вон в ту дверь — синяя вип-зона, для старых проверенных клиентов. Ещё один вышибала, чего и следовало ожидать. Интересно, они все бывшие борцы, как старина Гилли?

— Эй, ты куда прёшь? — Этот огромный шкаф, пожалуй, побольше Рейлора будет.

— Потише на поворотах, дядя, если тебе дороги зубы. Мне нужен Агрон Сайрес.

— А ты кто такой?

— Я человек, который может сломать тебе челюсть, так что советую тебе поторопиться.

Пропустил без звука.

Уютная обстановочка: полутёмное помещение, удобные диваны и кресла, кальяны... Я бы здесь завис, будь у меня время. Но времени нет, зато есть дела.

Видимо, здесь собирается лишь ограниченный круг посетителей, так как какой-то бородатый хмырь, сидящий в обнимку с длинноногой голой блондинкой, с порога спросил меня:

— Ну и какого... тебе здесь надо, урод?

— Господа, — я улыбнулся, слегка обнажая зубы, — вам знакомо имя Алдес Вардо?

Неловкое молчание — бородач не знает, выручил голос из дальнего угла:

— А как же. Вардо — это просто на всю голову отмороженный ублюдок, по которому уже давно Хромуша все слезы проплакал.

Моя улыбка стала шире:

— Совершенно верно, господа. И перед вами как раз Алдес Вардо, собственной персоной... Можете называть меня «Утрамбовщик»... Ничего против не имею.

Можно бравировать смертью на расстоянии, но когда она хватает тебя за задницу... Видимо, моё имя всё-таки имело немалый вес: послышался приглушённый писк, сынки и их подружки задёргались, а некоторые и вовсе уползли подальше в темноту комнаты. Я резко развернулся на месте, и мой кулак с зажатым в нём кастетом отправил в нокаут громилу-охранника, который, по всей видимости, хотел уже было предложить мне удалиться.

— Теперь, господа, когда я представился, мне хотелось бы узнать, кто из вас Ниду Сайрес. — Я в ожидании смотрел на побледневшего бородача, который замер на месте, словно статуя, не замечая попыток его спутницы освободится от его железной хватки.

— Сайрес это я.

В темноте зашуршали занавески, и в освещённое пятно вышел парень лет двадцати пяти с тонкими чертами лица в белой рубашке и классических брюках. Я был приятно удивлён. На самоуверенного идиота он не похож. Но и среди обычных граждан бывают люди, свято верящие, что те вышибалы, по четыре сотни фунтов весом каждый могут их защитить от Алдеса Вардо. Неудивительно, что в момент смерти на их лице явственно читается крайнее удивление. А данное дело, возможно, обойдётся без дальнейшего кровопролития, что в данной момент мне вполне подходило.

— Слушай, может, позвать охрану? — неуверенно подал голос бородач.

— Всё в порядке, Тоос, я уверен, мы найдём с господином Вардо общий язык. Вы не возражаете, если мы продолжим диалог в моём кабинете?

— Что вы, — я отвечал с максимальной учтивостью, что пугало людей, со мной Знакомых, больше всего. — Я только за.

Остаётся лишь надеяться, что эти бесконечные переходы когда-нибудь

кончатся. Кабинет тоже оставлен со вкусом: кресла, картины, ковры... освещение получше.

— Для начала, — маска учтивости спала с Сайреса, как только я захлопнул за собой дверь, — я желаю задать вам вопрос: это вы молодого Ролло?

— Нет, я здесь по другому делу. Хотя я не знаю, есть ли у вас причины мне верить.

— Слова мне достаточно. Вы ведь никогда не лжёте насчёт своих дел?

— Только под присягой. Теперь разрешите перейти к делу?

— Хорошо, давайте присядем. Вы курите?

— Не простые сигариллы.

На столе тут же появились все соответствующие принадлежности: трубки, спиртовка с палочками для их раскуривания, мелкая зеленая смесь в резных деревянных коробочках... Я с наслаждением затянулся — качество превзошло мои ожидания. Ниду от меня не отставал.

— Так что вы хотите от меня? — спросил Сайрес. — Врагов у меня нет, долгов тоже. И публика со мной собирается приличная.

— Приличная, да не совсем. Я ищу Эрака Лодвара по прозвищу Чирей. И хочу вас заранее предупредить, что, скорее всего, после нашей встречи здоровье у него будет уже не то.

— Лодвар-Лодвар... — Ниду нахмурился. — Крутился здесь один, не помню уже, кто его привёл. С ним как-то приходили двое уродов откровенно бандитской наружности. Они мне сразу не понравились, сначала в приличный клуб приходят такие вот рожи, а за ними — убийцы вроде вас, Вардо.

— Так что там со Лодваром? — прервал я Сайреса, медленно выдохнув очередную порцию дыма.

— Если я не ошибаюсь, он сейчас как раз с этими ребятами развлекается.

Тоос выдал им координаты одного «рыбного местечка», и они выехали пару часов назад. С большой вероятностью, они пробудут там ещё некоторое время.

— Что ж, спасибо за информацию. И Эрак здесь вряд ли ещё

раз появится, так что будем считать, что это моя благодарность за помощь.

Я затушил ещё тлеющую трубку, выбил её в хрустальную пепельницу на столе, медленно встал и направился к выходу.

Меллар Фаркасл и другие

Солнце еще не показалось над горизонтом, когда открытый, разукрашенный камуфляжными пятнами армейский вездеход — стандартный «Буйвол» — остановился у ворот Кумралов. Весьма необычная картинка для богатого поместья.

Обычно туда подъезжают машины несколько иного класса. Однако Меллару Фаркаслу было не до соблюдения приличий. Вообще-то, он собирался заехать за Илли Кумрал на одном из клубных лимузинов и отвезти ее в «Сердце волка». И уже оттуда, после небольшого утреннего аперитива, отправиться в лес.

Однако ночные события в клубе заставили его изменить планы. Гибель Ролло от рук таинственного убийцы потрясла его. Сколько раз Гонт рисковал быть подстреленным на охотах, сколько раз в гладиаторских боях он выходил против эльфов-бойцов и ни разу не получил ни одной царапины. И вот теперь был зарезан в клубе какой-то дрянью.

Почему-то Меллар был уверен, что это сделала та самая девка-эльфийка, которую он остановил в холле. Конечно, Фаркасл должен был схватить ее, но в тот самый момент он остановил ту девицу, послышался крик, что Ролло убили, и, конечно же, он кинулся назад. Эльфийка воспользовалась суматохой и сбежала. И сколько он не искал ее, так и не нашел. Она словно сквозь землю провалилась. Но Меллар хорошо запомнил её. И теперь был убежден, что та была эльфийкой — пусть уши её были не видны: но черты лица не спрячешь. И если он найдет её — то эту длинноухую вряд ли опознают. Правда, крутился там один сомнительный тип по кличке Утрамбовщик, но расследование, проведенное клубными секьюрити и результаты которого никто не озаботился довести до сведения полицейских, показало, что этот громила появился уже после гибели Ролло. Правда, к нему есть ряд претензий, но уж в чем-чем, а в гибели молодого миллионера он не виновен.

Уже под утро, когда в «Сердце...» все успокоилось, все молодые члены Ложи Охотников в полном составе собрались в малом ВИП-зале и приняли решение не откладывать развлечение. Наоборот, эта охота должна была стать своеобразным реквиемом Гонту Ролло. Настоящая охота, которую предстояло устроить не в городе, а в лесах Эльфийской области — или, по мнению ушастиков Tir aep Emer, — Янтарной Земли. Так что Фаркасл, проведя всю ночь в клубе, был вынужден приехать к Илли уже полностью снаряженным.

Или Кумрал он увидел сразу же, как только подъехал. Она была облачена в зелено-бурый армейский камуфляж и высокие берцы. Стройную талию обвивал пояс с флягой и подсумком. А вот оружия у девушки не было. Впрочем, зачем ей самой тащить оружие, когда рядом стоит ее камуфлированный телохранитель и держит в руках помповое ружье «саламандра», десятого калибра — неплохую игрушку для тех, кто понимает, что к чему.

Правда, довольно неуклюже держит, надо признаться. Фаркасл мимолетно ухмыльнулся, узнав в телохранителе того самого Сора, руку которого он выкручивал сутки назад.

— Здравствуйте, мар Фаркасл! — улыбнулась между тем девушка. — Вы заставляете себя ждать.

— Привет, Илли! — Фаркасл позволил себе обратиться к девушке по имени и на «ты».

На лице Илли отразилось удивление, но она промолчала.

— Прошу прощения за небольшую задержку, но обстоятельства… — Фаркасл замялся, размышляя, говорить ли ей о происшествии в «Сердце волка».

— Что за обстоятельства? — В ее голосе прозвучал призрак интереса.

— В нашем клубе ночью было совершено убийство. — Он все же решился сказать и сразу помрачнел. — Убили одного из моих друзей. Причем я подозреваю, что к его смерти причастны эльфы.

— Ушастые?! Убили человека? — Лицо Илли начало быстро темнеть. — Да как они смеют! Вы сказали, одного из ваших друзей? Убийцу нашли?

— Увы, нет… Мой друг подцепил незнакомую красотку и… как бы это сказать, уединился с одной из них, а потом его нашли пронзенным кинжалом. Эта дрянь… Ладно, это моя боль. — Фаркасл стиснул зубы так, что на скуле вздулся крупный желвак. — Прости, Илли, но я сегодня в плохом настроении, и, если ты откажешься сопровождать меня на охоту, я пойму…

— Мар Фаркасл, — после непродолжительного молчания ответила она. — Я поеду с вами.

— Хорошо, — несмотря на все, Фаркасл испытал облегчение. — Но хочу предупредить. Сегодняшняя охота будет настоящей охотой. Без каких-либо парализующих зарядов и сетей. Без пленников. Только настоящие патроны и настоящая смерть. Мы вырежем один из эльфийских хуторов. Ты готова?

Он замолчал, выжидательно глядя на девушку.

— Да. Едем. Я решилась и не привыкла отступать от своих решений.

— Тогда не будем больше ждать. Лезьте в «Буйвол». — Фаркасл сел за руль и похлопал по сиденью рядом с собой. — Ты сюда, Илли, а твой Сор пусть сзади поскучает.

— Да я… — начал было Сор, сверля взглядом Меллара. Если бы глаза имели способность убивать, Фаркасл был бы сражен с первой секунды.

— Помолчи, Сорас! — сказала Илли, устраиваясь поудобнее на переднем сиденье.

Устроилась и повернулась к Фаркаслу:

— Поехали!

И под визг покрышек по асфальту внедорожник-переросток рванулся с места.

Илли видела, что Фаркасл прибыл к ней в весьма дурном расположении духа, но всеми силами старался это скрыть. Поначалу это даже позабавило девушку, но, узнав, что произошло с его другом, она пришла в настоящее бешенство. За время их пути Илли планомерно накручивала себя все больше и больше, и вскоре уже нельзя было точно сказать, уступает ли она Фаркаслу в злобном желании отомстить.

Сор сидел сзади, беззвучно сверля затылок водителя, при этом ласково потирая ствол «росомахи». Илли заметила, что ее спутник и Фаркасл иногда пересекаются взглядами, и на губах Мелл появляется удовлетворенная ухмылка. Илли почла за благо игнорировать и сжатые в линию губы Сора, и его сверкающие бешенством глаза. Было раннее утро, воздух еще не прогрелся, было холодно, на траве лежала роса. Илли знала, что, когда они подъедут к городу, все это исчезнет: и чистое небо, и свежий воздух, и зелень. Останутся лишь металлические заросли и каменные джунгли, от которых она невероятно устала. Среди улиц города она потеряла почти всех старых друзей. Где-то там, в больнице лежал ее человек, а остальные члены ее команды рыскали в поисках неуловимого убийцы, который прикончил Уну. Там убили друга Мелла. Как она ненавидела этот проклятый город вместе с его ушастым населением!

— Ты какая-то напряженная, — задумчиво проговорил Фаркасл.

Илли вздрогнула и только сейчас поняла, что половина мыслей отражалась на ее лице. Она быстро надела привычную хладнокровную маску и снова уставилась вперед, на дорогу.

— Не стоит волноваться. Это охота, а не побоище… Вернее, не для нас.

— Я не волнуюсь насчет охоты, мне интересно поучаствовать в подобном Мероприятии. — Илли побарабанила пальцами по колену.

— Набраться опыта?! — Фаркасл снова ухмыльнулся, а позади послышалось недовольное покашливание.

— Мар Фаркасл!

— Я не могу удержаться, чтобы не поддразнить его. Прости, я постараюсь потерпеть.

— Набраться опыта, вы сказали? Возможно. Но… скорее для того, чтобы научить своих парней чему-то. Эльфы в последнее время стали все более наглыми и кровожадными, что совсем несвойственно их природе…

— Несвойственно? — Фаркасл рывком обогнал несколько машин и снова свернул на свою полосу. — О чем ты вообще говоришь? Впрочем… Если мы их убиваем, то это лишь вопрос времени: когда последует ответный удар.

«А он не так прост!» — отметила она.

— Но… — тут его лицо помрачнело, — как бы то ни было я точно скажу, что собираюсь найти ту тварь, которая убила моего друга. Это я вам обещаю.

Илли не удивила его жестокость. Она сама была такой же. Дальше они ехали молча. И вскоре город остался позади, а рассвет сменился утром.

Им предстоял долгий, многочасовой путь к эльфийским землям.

И тогда вышел к толпе суб-аббат Гориу, думая спасти несчастных, и, заслонивши их собой, рек:

— Во имя Творца — Ярта, прежде, чем поразите вы этих вдов и сирот, придется вам умертвить меня!

На что вожак сброда богомерзкого сказал, не смущенный сединами и саном святым:

— Если не сойдешь сейчас с пути нашего, с пути, на который нас Господь Мстящий наставил, — умрешь, как и эта нелюдь бесовская.

Тогда преподобный, зело в богословии искушенный, и притчи святые помня, думая смутить умы убийц, возгласил так:

— Хорошо же — если Всевышний решил призвать меня сегодня —умру. Но пусть первым поразит меня тот, кто уверен, что не течет в его жилах ни капли крови Старшего Народа.

И как сказал это, взревели злодеи как демоны и ринулись скопом на него, и изрубили его мечами, и пронзили копьями, а потом убили эльфов и людей, коих праведный спасти хотел, и его свиту. А потом ворвались в обитель и разграбили её, избили и погубили огнем и железом насельников, а после устроили пиршество в разграбленных кладовых. И опьяненные вином и безумием глумились они над телами убиенных и песни срамные пели; а главу аббата Гориу на копье вздели, и танцевали с ней, и творили всякие иные мерзости, коих и орк бы постыдился…

Вантит Холс «Хроника царствования короля Индвалла Отважного»

Меллар Фаркасл, а также охотники и их жертвы

Солнце было уже довольно высоко, когда «Буйвол» Фаркасла остановился у поворота на старую дорогу, что вела к лесным эльфийским поселениям.

Там уже стояли несколько раскрашенных внедорожников и парочка мотоциклов. Молодые люди обоего пола, одетые в камуфляжные охотничьи костюмы, с раскрашенными оливково-коричневым маскировочным гримом лицами, стояли вокруг, курили (не одни сигариллы) и разговаривали. Охота на эльфов! Для них это было привычное дело, проделанное не один и не два раза. Подумаешь, забота какая! Конечно, охота не совсем обычная, поскольку жертвой будет целой эльфийский поселок, но ничего сложного в этом нет. Придем, постреляем, захватим пару-тройку пленниц и растворимся в полуденном зное. Полиция, как всегда, проспит, «зеленый отряд» егерей, как всегда, не успеет, вот разве что эльфийская самооборона...

А пока можно передохнуть после долгой дороги по шоссе Э-95.

В свое время, кстати, его проложили на деньги из бюджета Джериса — властям тогда каким-то образом (ходили слухи о подкупе и шантаже какими-то невнятными эльфийскими грехами правивших тогда старейшин Старшего народа) удалось получить концессию на строительство большого речного порта на Таураве, дававшем выходы к двум морям. Воротилы бизнеса уже предвкушали прибыли от подрядов, вывоза древесины ну и прочие бонусы — как вдруг у ушастых сменилась власть, и новый Совет Старейшин разорвал договор. И эти свихнувшиеся правители Свободных Городов их в этом поддержали; даже предоставили услуги Армейского инженерного корпуса для разрушения той части дороги, что шла по эльфийским землям... Так что и стояла эта дорога, потихоньку разрушаясь, а вот пригодилась, чтобы, так сказать, получить с эльфья должок, хотя бы частично.

...Фаркасл вылез из машины, улыбнулся Илли (подожди, мол) и направился к двум охотникам, особняком стоящим около карты, расстеленной на моторе одного из внедорожников.

— А вот и Фаркасл появился. Привет, Мелл! Надеюсь, с новенькой напарницей? — Один из них, невысокий полноватый человек улыбнулся и пожал руку Фаркасла.

Впрочем, улыбка тут же соскользнула с его лица.

— Я слышал о Ролло…

— Здорово, Четтур! — Фаркасл ответил на рукопожатие и кивнул второму. — Думаю, не стоит об этом. Скажи мне лучше, как обстановка?

— Ну и правильно. Займемся делом. Мы решили пойти вот сюда. — Палец Делла Четтура указал на небольшое поселение, затерянное в лесных дебрях. — Всего четыре «дома», стало быть, пара эльфийских семей. Эдакий хуторок. Ушастиков там штук десять-пятнадцать. Так что пока дойдет до властей, нас и след простынет.

Четтур повернулся к своему напарнику. Тонкое лицо и черные волосы выдавали в нем полуэльфа. Однако грим и камуфляж делали его неотличимым от других.

— Молан вот считает, что там живет пара beadorince. Думаю, не безосновательно. Так что будет интересно.

Фаркасл кивнул:

— По мне один бес, где в эльфов стрелять. На хуторе, так на хуторе.

— Тогда решено. — Четтур поднял руку, призывая к вниманию. — По машинам!

— Поехали. — Фаркасл устроился за рулем своего вездехода и повернулся к Илли. — Мы решили наведаться в маленький эльфийский хуторок. Думаю, после нашего визита от него мало что останется. Правда, там может оказаться парочка эльфов-воинов, их еще beadorince называют. Так что если придется выйти из машины, ты уж держись поближе ко мне. Правда, оружия у них быть не должно. Но кто знает…

— Можете не волноваться обо мне, я не прятаться за вами приехала. Кстати, я скажу насчет парня, с которым вы болтали... Вы что, общаетесь с полуэльфами? Не знала... Я не понимаю, в чем между ними разница. Мне не хотелось бы вас оскорблять, но я считаю нужным сказать, что полукровкам тоже не доверяю. Впрочем, не будем об этом. — Илли встряхнула головой. — Я готова к бою, как бы там ни было.

От слов Илли уши Фаркасла вспыхнули, но он промолчал. Потом, после

непродолжительного молчания продолжил.

— Жалко, что ты оружие не взяла, а то постреляла бы по ушастикам. Оттягивает, знаешь ли. Впрочем, я повторяюсь. Смотреть тоже интересно. Да и оружие твое по пятам ходит.

С заднего сиденья послышался отчетливый скрежет зубов. Сор явно завелся, но Меллар этого не замечал или не хотел обращать внимания.

…Спустя несколько долгих часов четыре раскрашенных под древесную лягушку и таких же приплюснутых «Буйвола» стояло на окраине эльфийского поселка.

Вопреки предположениям сопротивления эльфы не оказали. Видно, хваленые beadorince их не смогли должным образом отреагировать на неожиданное нападение или отсутствовали. Все сопротивление свелось к паре выстрелов из древних охотничьих ружей. Воевать таким средствами против армейских вездеходов и охотников с их суперсовременным вооружением — занятие для клинических оптимистов. Впрочем, разгадать поступки эльфов — занятие не менее бесполезное.

Было, правда, одно событие, которое заставило вскипеть адреналин в крови Фаркасла.

Сор, охранник Илли Кумрал, все же сделал свой ход, который читался в его глазах все утро. Воспользовавшись тем, что его хозяйка увлеклась разговором с одной из охотниц, а Фаркасл — преследованием убежавшей из поселка красотки-эльфийки, Сор направился за ним. Он настиг Фаркасла уже в лесу, в тот самый момент, когда Меллар выстрелил парализующим дротиком в беглянку и наклонился над красоткой, связывая ей руки. Багровая ненависть затмила разум охранника, и он вскинул «саламандру», намереваясь всадить заряд картечи в спину унизившего его человека. Секунда, и Фаркасл был бы сражен, но, видимо, не пришло еще его время.

Сор, человек урбанизированный до мозга костей, был в лесу явным чужаком и двигаться бесшумно не умел. И, конечно, наступил на сухую ветку, да и передернул затвор «саламандры» в непосредственной близости от Фаркасла. Чуткий слух охотника заставил того обернуться и увидеть направленный на него ствол крупнокалиберного ружья, в который мог влезть грузовик, да и место еще бы осталось.

Не теряя даром времени, Мелл бросился под защиту дерева, в ствол которого тут же влепился заряд крупной дроби.

— Эй! Сор! Что за хрень! Ты в кого палишь?!

Ответом ему был еще один выстрел. На этот раз Сор взял более верный прицел, и если бы Фаркасл не распластался на земле, головы бы у него не было.

— Ах, так! — крикнул он и выстрелил навскидку в поваленное дерево, за которым притаился Сор.

Минут пять продолжалась перестрелка, и наконец патроны закончились и у того, у другого. Фаркасл смело поднялся, вышел из-за своего укрытия и поднял кулаки.

— Вылезай, Сор! Не знаю, что я тебе сделал и почему решил в меня стрелять, но ты меня разозлил! Я зол, как тысяча Бессаров! Как самый злющий эльф!

Телохранитель зарычал и, держа ружье как дубину, ринулся на Фаркасла, но его блестящий натиск привел к самым плачевным результатам. Фаркасл, на первый взгляд способный выдержать любой наскок, вдруг опрокинулся на спину и пнул Сора ногой в живот, да так, что тот перелетел через него и растянулся под деревом. Фаркасл уселся на него и придавил к земле.

— Ну вот зачем ты это делаешь, Сор? Не поднимай руку на тех, кто лучше тебя дерется. Вставай и убирайся отсюда! Хqeloe! Быстро! Я тебя побил! И уже второй раз!

Униженный, кипящий от негодования Сор убрался, а донельзя удовлетворенный Фаркасл взвалил на плечи беспомощную sey’tthe и направился к эльфийскому поселку. Меллар решил сделать подарок своей новой знакомой.

Охота удалась.

Когда Фаркасл с пленницей вернулись к месту сбора, первым делом Мелл заметил Сора. Бугай стоял, понурившись, опустив плечи и голову. Илли, которая была ниже его чуть ли не на две головы, строго что-то выговаривала охраннику. Фаркасл чуть не расхохотался, увидев, как девушка пару раз крепко приложила ладошку к шее своего телохранителя.

Он подвел пленницу поближе, товарищи провожали его одобряющими взглядами.

Фаркасл уже предвкушал, как заинтересуется Илли его подарком, как ее настроение улучшится...

— Что это? — послышался холодный голос.

Мелл даже сначала не осознал, что с ним говорит леди Кумрал.

— Это...

— Я спрашиваю: что это? — Голос Илли стал тише, но теперь в нем сквозила неприкрытая ярость. Глаза девушки, обращенные на эльфийку, хищно блеснули.

— Я схватил одну из ушастых крошек. Думал, тебе понравится... — Фаркасл с удивлением покосился на пленницу, словно с той было что-то не так.

— И на какой она мне сдалась, мар Фаркасл? — еще тише спросила Илли.

Сор за ее спиной откровенно злорадствовал, глядя на обескураженного Мелла. Остальные охотники опасливо оглядывались, пытаясь понять, из-за чего воцарилась

напряженная тишина.

— Эльфиек можно продавать в Лас-Ано или Лодвар, ну или выдрессировать тут — для борделей Нижнего Города... Они... — начал было Фаркасл, но тут ему пришлось открыть для себя кое-что новое: Сор оказался просто черепахой по сравнению со своей хозяйкой. Илли мгновенно выхватила из рук своего охранника «саламандру», развернулась к эльфийке и спустила курок. Только отличная реакция помогла Меллу вовремя отпрыгнуть, ибо в стволе оказался не обычный заряд... Взрыв запрыгал по лесу эхом, брызнула кровь и мясная пыль…

Эльфийку бросило на землю, там она и осталась неподвижно лежать. В животе несчастной дымилась дыра размером с кулак.

«Это ж надо — этот кретин додумался зарядить свою дуру „Искрой“ — пронеслось в голове Мелла.

Охотники, шокированные случившимся, молча стояли полукругом перед своими машинами. Фаркасл круглыми глазами смотрел на Илли, которая, мгновенно

угомонившись, с каменным лицом вернула помповуху Сору.

— Я объяснюсь, так как в ваших кругах сплетни быстро расходятся... — Илли отряхнула руки и надела перчатки. — Я не воспринимаю эльфов в живом виде вообще! Ни в качестве слуг, ни в качестве животных... никак! Я не принимаю эльфов, если они дышат. Приезжая на охоту, я надеялась только на один из ее исходов.

С этими словами Илли села в машину и надела солнцезащитные очки. Сор пристроился сзади. Мелл понял, что разговор закончен. Покосился на окровавленное тело эльфийской красавицы, пожал плечами и уселся за руль «Буйвола».

...Обратно в Джерис ехали в полном молчании.

Фаркасл, обиженный на Илли Кумрал за ее поступок, упрямо гнал «Буйвол» на предельной скорости, наплевав на все правила дорожного движения. Он ведь хотел преподнести новой знакомой подарок, знак внимания, символ зарождающейся дружбы, в конце концов, а девушка так поступила… Ну как тут не обидеться!

Он покосился на Илли. Та тихо, еле слышно разговаривала по элекону. Слов было не разобрать толком, но Мелл понял только то, что собеседницей Иллианги была ее клевретка, Ридда Велл.

Слушать чужие разговоры было верхом неприличия, и Фаркасл вернулся к дороге.

Однако буквально через минуту в его кармане чирикнул сигнал элекона.

— Да. — Мелл прижал наушник. — Фаркасл.

— Мелл? — на том конце линии был один из его знакомых, чиновник из городской администрации. — Ты просил узнать, в какой больнице находится эльфийка, сбитая… — многозначительная пауза, — неизвестным.

Так вот, она в третьей муниципальной.

— Ага, спасибо! Весьма признателен за сообщение… Отбой.

Фаркасл прищурился. А денек-то все же неплох. Даже несмотря на неудачу с «подарком».

Хищная улыбка искривила губы Мелла, и он до отказа вжал педаль газа, торопясь доставить Илли домой и доделать кое-какие дела.

Уже в сумерках «Буйвол» остановился перед воротами поместья Кумралов.

— Вот вы и дома, Илли. Охота не удалась, — повернулся к девушке Фаркасл. Назвать ее на «ты» он не смог. — Извините, если что не так. Надеюсь, мы еще увидимся.

— Не расстраивайтесь так, мар Фаркасл. — Илли улыбнулась, глядя ему в глаза. — Все хорошо, и охота мне понравилась. А что касается вашего подарка… Ну не люблю я эльфиек! Не люблю, и все... Еще раз прошу вас, не расстраивайтесь. Я Вам позвоню.

И с этими словами Илли выбралась из машины и скрылась за воротами, оставив Фаркасла в полном недоумении.

Энид Лайг

Местность в четырехстах лигах от города, граница с Эльфийской областью

…Пожилой сержант нажал на тормоза — у обочины дороги лежало тело. Выйдя из машины — старой, раздолбанной на лесных дорогах «Лани», Энид подала знак сопровождающим объезжать тело и ехать в поселок. Ирсара тоже выпрыгнула из машины и подошла к жертве, но, увидев тело, отвернулась. Её явно мутило — такое зрелище, да еще два с лишним часа болтанки в воздухе и полчаса тряски по лесной дороге. Как бы не сблевала девочка — Энид вот и то блевала по первости, несмотря на полтора года обучения медицине.

На обочине со связанными руками лежала красивая молодая эльфийка. Волосы некогда золотистые разметались по земле. Лицо её было в пыли, а голубые, незамутненные глаза смотрели в чистое небо. Опустив взгляд, Энид несколько минут смотрела на огромную кровавую дыру в животе у девушки.

Да — все катится к бесам с каждым днем — до сих пор, по крайней мере, по одиночным целям из подстовольников не били. А что там говорить — она ведь еще молода, но в начале её службы на каждый эпизод с применением чего-то тяжелее обычного «Казада» слеталась стая белопогонников, и дело получало первый приоритет... Что случилось с городом — и так быстро? Или просто она все мерит своим эльфийским (или уже лучше сказать сейтианским?) ощущением времени?

Началось всё несколько часов назад, когда неожиданно в кармане Энид раздался звонок.

И элекон, не дожидаясь, пока отожмут клавишу, заговорил сам голосом комиссара Овитта Локиса.

«Лайг, Тьма возьми, почему ты опять в своем кабинете? Почему я должен докладывать тебе о том, что случилось?! Твой офис оснащен информационным терминалом, так почему только я должен докладывать о происшествиях, а?! Короче, есть дело. На границе Западного дистрикта с Эльфийской областью есть поселок Старшего народа. Нам доложили, что там случилась настоящая резня. Отправляйся туда и выясни подробности. Это дело я отдаю тебе. С тобой полетят наши эксперты... И это… возьми Ирсару. Всё. Давай на улицу Речную — там уже ждет геликоптер».

— Надеюсь, пистолет при себе? — спросила она Ирсару, скромно рывшуюся в бумагах как добросовестная мышь.

— Да, конечно, — улыбнулась девушка и похлопала ладонью по кобуре на поясе.

— Вот и отлично, лейтенант Чинти! — хлопнула её по плечу Энид, уже рассматривая карту владений Джериса. — Ага вот. Нашла, в четырехстах лигах к северу поселение «Талинори». То ли уже у эльфов, то ли еще у нас… Ну ладно, поехали.

— Куда? — по-детски захлопала ресницами Ирсара.

— Совершать воздушную прогулку, — бросила Энид и вышла из кабинета, за ней последовала Ирсара.

И вот они здесь…

— Пошли! — приказала Энид, садясь обратно в машину.

— Мы её так оставим? — то ли удивленно, то ли возмущенно спросила её Ирсара.

— Мы ей ничем не поможем! — отрезала капитан, и, когда Ирсара села в машину, она медленно сдвинулась с места.

Проехав в глубь деревни, девушки увидели, что на земли тела, укрытые простынями, на которых которые проступали пятна засохшей крови. Эксперты отбрасывали простыни и фотографировали изуродованные тела, чем вызывали плач маленьких детей и эльфиек.

— Сестра! — послышался отчаянный вопль, и все посмотрели в сторону кромки леса. Оттуда выбежал маленький мальчик и, рыдая, бросился в сторону дороги.

— Её забрали! Я видел... В лесу! — кричал он, рыдая.

Только тут Энид заметила золотистые волосы и светло-голубые глаза мальчика, но и не только это… та девушка на дороге и этот малыш были удивительно похожи.

Мальчик стремительно приближался, и, сделав шаг в сторону, Энид перехватила его за руку. Мальчик остановился, и, перестав плакать, он со страхом уставился в глаза Энид.

— Успокойся! — твердо сказала Энид. — Твоя сестра…

Энид запнулась. Что она могла сказать маленькому мальчику? Её убили, и я могу проводить тебя, чтобы ты посмотрел на её дыру в животе? Бессар... она стала совершенно другой.

— Не бойся, малыш. Мы её… найдем, — сказала Ирсара, улыбаясь и протягивая малышу руку.

Но тот отшатнулся от девушки. Энид тем временем услышала голос одной эльфийки, она говорила сразу на двух языках, но она поняла, что та пытается сказать, чтобы они позволили ей забрать мальчика. Энид отпустила малыша и, проведя напоследок ладонью по его волосам, подошла к группе экспертов, во главе которых был Горран.

— Что у нас? — спросила она.

— Нападение было совершено утром, и неожиданно — в этом сомнений нет, — начал Горран. — Стреляли из крупнокалиберного гражданского оружия. Один раз был применено боевое оружие — или подствольник к «регенту», или кьодкская «летучая мышь», а может, «болид»... Жертвы: одиннадцать мужчин, семь женщин и один ребенок. Все эльфы.

— Ребенок? — глухо спросила Энид.

— Да, у него переломаны кости. Судя по всему, он упал, когда бежал, и по нему… проехало несколько машин.

Энид кивнула и пошла в сторону машины.

— Восемь, — ни к кому не обращаясь, сказала она.

— Что? — не понял Горран.

— Женщин — восемь. Заберите труп девушки на выезде из поселка, —

сообщила напоследок Энид, идя дальше к машине.

Ирсара, проводив шефиню взглядом, молча последовала за ней.

Неслучайно один из самых сильных и древних страхов — страх заснуть смертным сном при жизни и проснуться в могиле. Ибо человек издревле знал, что мир призраков силен навеять живому самый крепкий и поработительный сон. И через этот сон живых, через отдание ими своей жизни, своей души, своей крови, призраки как-то поддерживают еще свою силу. Не по-другому ведь и может стоять страна призраков, как только заманивая к себе живых и подпитываясь их и кровью. По-другому не может быть — либо ты умираешь, либо ты недостоин жизни. Либо ты умер и жив, либо ты выжил и мертвец.

И если человек или иной разумный обманул смерть силой ли магии или демонов, то он вечно живет на грани тления и смерти.

Имп Россчис "Магия и фольклор"

Журнал «Исторические записки» № 6 за 364 год Единения

Индоэ Эмериэль, некто, числящийся советником КОБ

Индоэ Эмериэль привычным движением накинул на плечи темный плотный плащ и вышел из дома. Это ритуал перед выходом в Джерис давно уже перестал быть необходимостью, хотя если обыватели узнают кто он такой, то сочтут его персоной нон грата в этом городе и мире. За последние сотню лет покушения на жизнь Индоэ прекратились, новое поколение магов уже не так рьяно отстаивало свои принципы, а если и пыталось это сделать — то не слишком умело. Подобные попытки Эмериэль пресекал легко и непринужденно, с чувством некоего удовлетворения, замешанного на скуке.

И сейчас он без лишних опасений направлялся не куда-нибудь, а в Комитет Бдительности.

Отношения Эмериэля с КОБ были весьма специфичны. С одной стороны, он уже почти сотню лет сотрудничает с людьми и принес им немало пользы, в связи с чем заслужил у них максимальное доверие, какое только эльф может заслужить у человека. С другой стороны, было обстоятельство, давно беспокоившее Индоэ... Он старел.

Нет, силы не покидали Эмериэля. Наоборот, он с каждым годом чувствовал, что становится мудрее, сильнее, опытнее. И вместе с тем появилось ощущение, что жизнь его клонится к закату. Прожитые века не сказались на его силе и здоровье, но мозг разумного существа, видимо, имеет свои пределы. И хотя тело и разум требовали от Эмериэля активных действий, дух безмолвствовал и молил покоя. Но кроме мыслей такого рода, было еще и нечто другое. Даже по официальным записям в документах он уже приближался к предельному возрасту Старшего Народа. Никто не догадывался о его истинной природе и о том, что по людским меркам он был практически бессмертен. Но что-то они, определенно, подозревали — не раз и не два он обнаруживал, что его пытаются прощупать — и самонадеянные самоучки из числа людских чародеев, и коллеги —эльфы, и даже орочьи шаманы — на службе у людей кого только ни было… Они ничего не обнаружили — главным образом потому, наверное, что не имели представления, с чем имеют дело. Но нельзя было исключать, что очередной «проверяющий» окажется из тех настырных неофитов, что обожают штудировать древние книги…

В здание КОБ Индоэ прошел спокойно и беспрепятственно — здесь его прекрасно знали, здесь к нему привыкли и лишь изредка молча провожали взглядом.

На этот раз путь эльфа лежал прямо в кабинет подполковника Гленда, заместителя начальника подсекции контроля.

— А, Индоэ, присаживайтесь. — Подполковник приветственно кивнул и указал на кресло.

Эмериэль скинул плащ и молча уселся. Подполковник в очередной раз оглядел Эмериэля. Индоэ не был типичным эльфом — в его атлетической фигуре, походке, движениях истинно эльфийское изящество соседствовало с некоей угловатостью и резкостью, а во взгляде темных глаз ощущалось нечто звериное, древнее и непонятное. Официально это объяснялось примесью орочьей и гномьей крови — одновременно объясняя причину положения добровольного изгоя — и легенда работала. Но вот чутье не обманешь — большинству людей было неуютно находиться с ним в одной комнате. Впрочем, как раз Гленд не относился к их числу и выглядел, как обычно, — очень спокойным и приветливым человеком. Во всем городском КОБ таков был лишь он один, и Индоэ даже подозревал одно время, что подполковник в кое-каких аспектах ему сродни (бред, конечно, но по-своему логичный).

— Итак, не будем тратить время, — продолжил подполковник. — Вам, наверное, известно, что совсем недавно был арестован один небезызвестный... эльф по имени Сандарран?

— Слышал об этом, — спокойно ответил Эмериэль. — Но он не эльф, хотя это неважно.

— Ну не будем спорить о мелочах. Вообще-то, я полагал, что об этом происшествии только и судачат в определенных кругах, а выходит, что это мало кого задевает? — Подполковник не смог скрыть своего удивления. Это ведь даже в новости попало...

— Возможно. Но, видимо, все дело в том, что я не смотрю новостей... — сварливо проскрипел гость. Эти ваши визионные передачи меня мало интересуют, как и вообще дела этого погрязшего в пороках мира

— Это понятно, — отмахнулся Гленд. — Но вы ведь были лично знакомы с упомянутым Сандарраном?

— Лично не знаком — слава Ярту! Но, конечно, слышал о нем.

— И что вы можете нам сказать касательно… этой личности? — Пальцы подполковника нетерпеливо пробарабанили по столу.

— Он очень опасен, — изрек Индоэ. — И что до меня, то я бы предпочел держаться подальше от него.

— Я надеялся услышать более содержательный ответ, мар Индоэ. — Подполковник умел быть настойчивым.

— Сандарран — очень сильный некромант и, возможно, старейший из… Из...

— Из тех, в ком течет кровь эльфов?

— Из всех разумных существ Арты, — уточнил гость. Уже для учителя моего учителя он был легендой — опасной и жуткой. Это все, что я могу вам сообщить.

— Что ж, тогда вам придется всё же познакомиться с ним, дружище. — Гленд улыбнулся одними уголками рта. — И узнать о нем все, что только возможно. Мы уже изучили его всеми известными способами, но нельзя пренебрегать возможностью получить более полную и разностороннюю информацию об объекте. Нам все еще досконально неизвестны пределы его сил. Ваше мнение по этому поводу может быть весьма интересным.

— Я уже высказал его — нужно держаться подальше от Сандаррана, и все будет хорошо, — спокойно ответил Эмериэль. А еще лучше — покончить с ним, пока он в вашей власти. Конечно, он может напоследок преподнести пару неприятных сюрпризов, — размышлял вслух Индоэ, — но не обязательно врываться к нему в камеру с оружием. Он ведь когда-нибудь спит, не так ли? Ни один некромант себя не воскресит, а «бурый газ» или «удушающий ветерок» прикончат его так же надежно, как самого обычного человечишку…

— Увы, это невозможно. — Подполковник развел руками, хотя маг отметил и то, как он чуть поморщился при словах об «обычном человечишке», и затаенное сожаление, когда речь зашла о способах устранения проблемы под названием «некромант Сандарран». — Хотя, возможно, вы, мой друг, удивитесь, но почти то же самое мне говорили буквально на днях.

— Да? — Индоэ подумал, что умные мысли приходят в голову не ему одному. — И кто же, если не секрет?

— Так, — махнул рукой Гленд, — один толковый, хотя и слишком прямолинейный эльфийский маг. Ну ладно, я уже выписал вам пропуск в тюрьму и надеюсь, встреча не будет бесполезной, Индоэ. Желаю успехов.

Гленд уткнулся в экран микраухера, тем самым давая понять Эмериэлю, что аудиенция окончена. Индоэ недовольно фыркнул, взял плащ и покинул кабинет, придав всему своему облику максимальную надменность.

Тальби; девочка-убийца

Из такси вышла невысокая, изящная девочка, выглядящая от силы на четырнадцать лет, с двумя толстыми заплетенными косами и большими голубыми глазами на наивном лице. В ее руке был лишь небольшой чемоданчик. Она стояла у ворот поместья Кумралов. Как она уже знала от тех, кто её сюда послал, — это именно то место, в котором ей придется провести довольно долгое время. Она оглядела шикарное здание, окутанное беспокойными сумерками Джериса. У входа ее уже ждала суровая девушка приятной внешности, беспокойно теребящая висевший на шее элекон. Не отрывая от нее глаз, Тальби спокойно прошла через ворота. Хоть девочка не видела леди Кумрал иначе как на фото, она сразу догадалась, что это не она, — не было в глазах этой девушки той мощи и стремления к успеху, которая позволила леди Кумрал пробиться к хозяевам Тальби .

— Ты, значит, и есть Тальби? — спросила ее девушка, окинув немного удивленным взглядом.

«Ей же вроде четырнадцать, а выглядит младше».

— Именно так, леди, — не отрывая от нее глаз, сообщила девочка.

— Меня зовут Ридда Велл, я занимаюсь делами леди Кумрал, — поежилась девушка от ее безразличного взгляда. — Проходи.

— Леди Кумрал сейчас нет дома. Пойдем, я покажу тебе твою комнату, — указала ей на второй этаж девушка.

Пока они шли по длинному коридору, Ридда осведомилась, недоверчиво глянув на чемодан, который девочка тащила с заметным усилием:

— Это все твои вещи?

— Это мой арсенал, — повернулась к ней Тальби, не сбавляя шага. — Ну еще здесь моя одежда и еще кое-что необходимое.

Ридде было не по себе рядом с этой странной девочкой. Илли предупредила ее об очень важной личности, с помощью которой дела должны пойти не в пример лучше... но не успела посвятить в подробности. И Ридде не очень нравилось принимать в доме подруги это юное создание с подозрительно тяжелым чемоданчиком...

— Вот твоя комната. — Она открыла небольшую, но уютную комнату, без особых изысков.

Девочка осторожно вошла, по-прежнему не выражая никаких эмоций.

Ридда прикрыла за ней дверь со словами:

— Ты пока обживайся. Если что — покои леди Кумрал на втором этаже. Скоро она вернется. Тебя позовут. Если что нужно — вот звонок. — Она показала на старомодный колокольчик на стене. — Служанка всегда в доме.

— Я поняла.

Ридда подавила желание пуститься бегом от этой комнаты. Что-то не нравилась ей эта девочка-убийца. Джерис, конечно, славится своим беззаконием, но не впутывать же в это малолеток! Впрочем, эта на первый взгляд милая девочка уж чересчур спокойна и вообще похожа на какого-нибудь юного упыря из дрянного фильма!

Ридда снова поежилась. Ну что ж — надо надеяться, что Илли, наверное, знает, что делает.

Правая рука главы одной из самых мощных террористических организаций Проклятого Города размеренным шагом шла в кабинет. Нужно было связаться с шефиней по защищенной линии и известить о прибытии долгожданного... специалиста.

Индоэ Эмериэль

Индоэ успел пять раз показать пропуск, выписанный подполковником перед тем, как приблизился к «святая святых» следственной тюрьмы КОБ — спецкамере. В неё сажали лишь самых опасных магов-преступников, тех, кого не убивали боевики КОБ по причине возможного использования… Эмериэлю когда-то давно доводилось побывать тут, и он не мог не признать, что за сотню лет люди основательно усовершенствовали узилища.

Теперешнее место заключения магов находилось довольно глубоко под землей, так что никто не мог и близко подобраться к заключенному без санкции свыше. Двое охранников, увешанные магозащитными амулетами, стояли перед внешними дверьми камеры, со штурмкарабинами наперевес.

— Куда? — глухо раздался голос из-под шлема одного из боевиков. — Посещение некроманта строго запрещено.

— У меня разрешение от подполковника Гленда, — привычным жестом Индоэ протянул бумагу.

— Да хоть от Бессара, — фыркнул «кентавр», однако пропуск взял.

— От Гленда? — спросил второй, перехватывая оружие двумя руками. — Пусть идет — я его знаю, это наш внештатный эксперт. В конце концов, если что мы лишь выполнили приказ.

— Хорошо, — бросил первый, возвращая пропуск. — Только будьте осторожны — он очень опасен. И во внутреннюю камеру вас может впустить только смотритель.

— А имени у него нет? — осведомился эльф.

— Как же, имя ему скажи. — Второй спецназовец хохотнул. — Чтобы его потом было легче проклинать? Нет уж…

Двойная герметичная дверь бесшумно растворилась перед Индоэ. «Что ж, умно…» — подумал он.

— Встретиться лично с Сандарраном? — Смотритель, ещё молодой человек с серым лицом, перевёл взор с бумаги на Эмериэля, глядя на него словно на умалишенного. — Я сомневаюсь, что это хорошая идея.

— Вы слишком много думаете. — Эльф чувствовал, что его терпение иссякает. — Это совершенно необязательно — за вас уже подумал подполковник Гленд. А за меня можете не беспокоиться.

— Я беспокоюсь за себя! — огрызнулся тот. — Хорошо, я пущу вас внутрь. Через какое-то время я открою дверь. Через сколько именно, я сказать не могу. Вы должны будете выйти немедленно, иначе мне придётся запереть вас там вместе с некромантом. Вы знаете все правила: во-первых, в камеру нельзя ничего вносить или что-либо из неё выносить…

«Я знаю правила слишком хорошо, лучше, чем любой из вас, — подумал Индоэ, не обращая внимания на монотонный голос Смотрителя. — Я и проверял их на себе, и помогал писать как-никак».

Стоя в закрытом тамбуре, эльф слушал жужжание каких-то механизмов.

Мысль о том, что он сейчас встретится с магом, которого боится чуть ли не весь Вуорм, не внушала спокойствия. Наконец, все затихло, и дверь перед ним раскрылась.

Камера больше всего напоминала келью в ундарагском монастыре — сходство достигалось не только скудной обстановкой, но и размерами пространства, предоставленного заключенному.

Индоэ окинул помещение ледяным взглядом. Сандарран, одетый в весьма необычный наряд: сапоги, шёлковые штаны, облегающий колет, зашнурованный под горло, и что-то среднее между плащом с высоким воротом и пиджаком, сидел на простой табуретке посередине комнаты. Единственными в нём, что соответствовало

ожиданиям, были необычайная бледность кожи и однородно-чёрный цвет одежды. На столике стояла тарелка с парой засохших ложек тюремной каши а рядом с ней лежали две единственно разрешенные опасным заключенным книги - «Закон» и «Пророки» -оба тома «Писания».

— У меня уже есть один адвокат, — не поднимая головы, сказал маг на эльфийском.

— Я не адвокат, — как можно спокойнее произнес Эмериэль, прислушиваясь к своим ощущениям.

И сразу понял, что в присутствии этого некроманта контролировать ситуацию полностью он не сможет.

— Значит, вы инспектор по правам заключенных — пришли осмотреть мои апартаменты? — Каждое слово Сандарран произносил вкрадчиво, но с нажимом. — Неужто эти идиоты думают, что одного недоумка недостаточно? На сей раз они хотя бы нашли кого-то, у кого хватило смелости… или глупости зайти внутрь.

Индоэ почувствовал нарастающий гнев:

— Для человека в вашем положении, вы слишком храбры в суждениях.

— А-а, значит, дело всё-таки в глупости. — Сандарран медленно поднялся на ноги. — Хотя вам вот хватило же здравого смысла сотрудничать с et’hann. Возможно, нам удастся кое о чём договориться… Как вас, кстати, называть?

— Зовите меня Индоэ...

— А-а, — понимающе улыбнулся некромант. — Старая школа... Истинные имена... Наследие глупцов из Мангергарита, воображавших, что прокляты не они, а всего лишь их имя... Жалким кретинам, с чего-то взбрело в голову, что они имеют какое-то влияние на Богов! Впрочем, пусть будет так. — Сандарран на мгновение закрыл глаза.

— Но давайте я поговорю о том, что беспокоит вас и, видимо, того, кто вас послал, я не имею в виду этих болванов из КОБ. — И прежде чем страх от того, что знать может не только некромант, уколол гостя, старец продолжил: — Знаете, Индоэ, рано или поздно приходит такой момент в жизни каждого живого и разумного существа, когда он начинает просыпаться по утрам в страхе, считая дни до своей кончины. Жизнь заканчивается, она уходит из тела, и всё теряет своё значение: богатство, власть, связи… и последними уступают накопленные знания. Остаётся лишь безнадежность, унылая и мрачная, как разверзнутая пасть склепа.

Сандарран внезапно открыл глаза, сложил руки на груди в причудливом жесте и продолжил:

— И он гадает день за днём, когда же ему суждено наконец уснуть навсегда, с завистью смотря на могучих магов, отыскавших тот или иной способ продлевать свой век. Некоторые смиряются со своей участью, притворяясь, что они довольны ею, обманывая себя до тех пор, пока они не посмотрят в лицо смерти, рассеивающей все заблуждения. Но и для эльфов — даже для Высокой Крови, ныне, видимо, сгинувшей, и для самых могучих магов приходят эти времена — и они начинают завидовать — древним бессмертным прародителям, которые то ли были, то ли нет, древним магам, что открыли секрет вечной жизни, тем, кто продался демонам в обмен на продление земных дней до бесконечности…

Не шевелясь, Индоэ смотрел на бледные руки некроманта. Сандарран всё вещал, неотрывно глядя на стену перед собой:

— И вот все они стараются отыскать секрет бессмертия, обращаются к нам, некромантам и целителям, но получают в лучшем случае совет, как облегчить собственную гибель, или же просто наглый обман ради облегчения их карманов. Смерть приходит и за ними, волоча за собой их души, так отчаянно цеплявшиеся за жизнь.

— Можно обманывать себя, утверждая, что ты ещё молод, силён, у тебя ещё осталось время в запасе… но времени никогда не хватает. Чувствуете ли вы ужас, Индоэ?

— Нет. Нет! — твердо повторил Эмериэль.

— Вы лжете, — уверенно возразил Сандарран. — Поверьте мне, я сам знаю это ощущение. Я долго боролся с собой. Я тоже так думал и считал, что знание жизни даст мне смирение, и я смогу обрести покой... Но это была лишь ложь, хоть я и понял это незадолго перед тем, как расстаться с собственной жизнью. Покой — это ложь. Его не существует, никогда не было и никогда не будет. В конце пути нас ждет лишь темное забвение. Совесть, раскаянье — глупости, вещи эфемерные, а вот смерть, напротив, принадлежит к миру грубой действительности. Лишь сильные могут достаточно долго обманывать её. Ибо нет людей невинных, и жизнь многих из них не стоит и ломаного гроша. Что значит их убогое существование в сравнении с жизнью таких существ, как величайшие из магов? Ничего. Это может звучать не слишком привлекательно, но это факт. И не воспользоваться этой лазейкой было бы просто глупо, вы не можете не согласиться со мной.

— Мне… не надо… такого… бессмертия. — Эмериэль вдруг почувствовал как душно в камере.

— Я знаю, чего вы хотите, Индоэ, — презрительно усмехнулся некромант. — Не лгите хотя бы самому себе, ведь вы сам единственный, кого вы можете здесь обмануть. Следящие устройства в моей камере показывают то, что я хочу, так что можете не ломать комедию перед et’hann. Вы не хотите умирать и являлись бы полным дураком, если б это было иначе.

— И что от меня потребуется взамен? — спросил Эмериэль.

— Можете не волноваться, я бы не стал просить ничего такого, что не было бы в ваших силах. Однако вы правы, не в моих правилах раздавать дары.

— Я хотел бы сначала узнать, что именно вы хотите от меня, Сандарран, — не отступил Эмериэль. Он вдруг почувствовал, что при всем их различии, у него немало общего с некромантом. И от осознания этого факта ему стало легче…

— Пусть будет так, коллега Индоэ. — Еле заметная улыбка возникла на губах некроманта. Итак, для начала…

— Вы говорили, что для этого понадобится чья-то жизнь? — пять минут спустя осведомился Индоэ, чуть переведя дух.

— Не в этом случае. У меня, скажем так, есть время в запасе, и я поделюсь им с вами.

— Но это не значит?

— Нет. Строго говоря, у меня нельзя забрать жизнь, так же как нельзя раздеть голого… Но я смогу выделить вам ещё сотню-полторы лет из личного запаса. Думаю, пока вам должно хватить.

— И как я узнаю, что это действительно произошло?

— Поверьте мне, Индоэ, вы это почувствуете…

Внутренняя дверь спецкамеры распахнулась, холодный голос сообщил:

— Посетитель — на выход.

— Все-то они предусмотрели, — с иронией прокомментировал некромант. — Что ж, прощайте, друг мой. Не забудьте о своей части сделки.

— Я не забуду, — ответил Эмериэль перед тем, как металлическая дверь закрылась за его спиной.

Маг, именуемый Сандарраном, не мог увидеть и оценить его улыбку — улыбку вампира, почуявшего добычу.

Послышалось уже привычное жужжание механизмов…

Пресса Джериса о текущих новостях

«Актриса и модель Арага Вайди своим великолепным бюстом готова затмить даже ушедшую, увы, от нас навсегда бесподобную красавицу Лекки».

«На окраине столицы Лас-Ано прошлой ночью произошла перестрелка с применением автоматического оружия».

«…Наши защитники прав меньшинств поднимают шум, когда в Джерисе убивают очередного эльфа. Но почему-то никого не волнует, что людей за то же время убивают раз в десять больше — причем убивают их в том числе и эльфы“, — так начала свое интервью с нашим изданием заместитель главы регионального отделения Союза Чести и Права Ноду Забелло…»

«Лемдас» — новый корм для домашних питомцев, сбалансированный и обогащенный микроэлементами — то, что нужно вашей кошке. Создан на основе традиционных приемов кулинарии Старшего Народа…»

Лоэн Фарриэль

По Джерису шел эльф. Ничего особенного в этом не было — мало ли в Джерисе эльфов? Ну если не считать того, что на нем были эльфийская разрезная туника и штаны при мягких кожаных сапогах — то ли ряженый из какого-то кабачка, то ли гость из Эльфийской области. Кому какое дело? И судя по тому, как растерянно озирался сейитхе, ближе к истине было второе.

Он шел мимо чистеньких кремовых городских зданий, садов, фонтанов Речной Заводи, где селились зажиточные горожане; мимо улочек старых домов ранних лет Единения — с витыми оградами, мозаичными фасадами и стеклянными крышами. Его оставили равнодушными и бульвар Последнего Принца, и не заинтересовал Университетский квартал с его знаменитыми винными погребками, кафе, забегаловками и уличными музыкантами.

Не соблазнился он посетить и «Сапфировый Пассаж» — исполинские, крытые голубым тонированным стеклом торговые ряды, где на галереях тянулись вереницы магазинов, куда съезжался городской бомонд, чтобы разглядывать и покупать изысканные безделушки, сплетничать за чашкой лучшего кофе, флиртовать — одним словом, самим посмотреть и себя показать.

Чутьем или случайностью обошел он печально знаменитый Восьмой округ, и одно из чудес Джериса — трехьярусный мост Воссоединения его не вдохновил.

Выйдя на Храмовую Набережную, о которую лениво плескались волны Варгонны, он равнодушно скользнул взглядом по возвышающемуся над небольшим островком угрюмому склепу страшной Варканской тюрьмы.

Небоскребы заставляли невольно ежиться, а шум мобилей — морщиться. И еще раздражали взгляды встречных сородичей — равнодушные, недоуменные или даже высокомерные (мол, вот понаехала деревенщина!). Таких взглядов у нормальных эльфов быть не может.

Лоэн наконец почуял, что ему нужно остановиться, чтобы привести в порядок свои впечатления. Но тротуар был заполнен прохожими до предела, и его начали толкать, ругаясь при этом, стоило ему лишь замедлить шаг. Нигде не было видно ни парков, ни скамеек.

И Лоэн снова продолжил двигаться по тротуару, постепенно привыкая к пестрому, лихорадочно возбужденному, грохочущему, переполненному людьми и прочими разумными городу.

Чувствуя, как огромный город буквально обволакивает и впитывает его, отравляя его тело выхлопными газами и смогом, как втаптывает его в горячий, источающий отвратительный запах асфальт.

«Как нормальному существу сохранить ясность ума в недрах этого шумного, переполненного, пестрого мира? Как сосуществовать с людьми, которые с каждым ударом сердца теряют память о том, что они разумные существа?

Как жить, видя что его народ, коий сами этанн именуют Старшим, превращается в призрак самое себя, в толпу запуганных, потерянных существ? Как жить, видя, что городские эльфы часто оказываются сродни людям — жестокими, равнодушными, полными презрения и ненависти?.. Как можно нормально общаться с орками?

«А она, какой стала она, после этих трех лет?» — думал он, шагая по грязным и пыльным тротуарам центра Джериса и рассматривая неуклюжие дворцы из белой и серой плитки, высоченные стеклянные башни небоскребов, длинные старые фабричные корпуса из темного кирпича, в проходные которых вливался народ и замысловатой формы здания бизнес-центров с уступчатыми крышами, окруженные дорогими мобилями.

«Я пришел сюда, — снова и снова думал он. — Я пришел к тебе, Джерис Проклятый потому, что не отдам тебе самое дорогое, что у меня есть, ту, что дает мне силы жить в этом ужасном мире. Het’elice… Моя Весна. Моя любовь. Я вырву ее из твоих лап, вырву, ради нее самой… И мы уедем, уедем далеко в леса, в наши исконные земли…»

Он подошел к огромному зданию Префектуры, с яркими флагами — Единения и Джериса на коническом куполе, скопированном, говорят, подрядчиком с груди любовницы-эльфийки.

Фарриэль некоторое время рассматривал его, потом заметил прислонившегося к стене молодого парня, зажигавшего тонкую сигариллу. Казалось, он был единственным живым существом в этом безумном городе, который никуда не спешил. Он был высокого роста, с тонким лицом. Глаза большие, прищуренные, взгляд прямой. Уши заострялись кверху. Полуэльф или даже эльфарис.

Фарриэль подошел к нему.

— Простите, друг эльфарис, — сказал он. — Вы не знаете, где здесь центр нашей общины… Я бы хотел найти одну девушку…

— А ты, понимаю, нездешний? — вопросом на вопрос ответил тот, рассматривая тунику лесного эльфа, украшенную растительным орнаментом, и его волосы, еще не выпрямившиеся после ритуальной прически.

— Сам я, — продолжил полуэльф, — тут родился, коренной житель этого безумного муравейника. Зови меня Олигг. Просто Олигг. Рад буду помочь родичу. Вижу, ты потрясен? — не давая опомниться, продолжил горожанин. — Ничего — тут можно жить. Даже находишь особый смак — разве что народ слишком шумный и суетливый. Здесь все носится по улицам, как олифанты, которым под хвост сунули факел. Даже мы, эльфы… Послушай, родич, хорошо, что я тебя встретил. Как ты насчет того, чтобы выпить и познакомиться поближе, — не давая опомниться, тарабанил горожанин. — Ты ведь новичок в городе, так? И если тебе кого-то тут надо найти из наших — в общину лучше не соваться: совет в очередной раз перегрызся, прости Творец, как урдахи орочьи!

— Ну, да… — сказал Форриэль, размышляя о том, что ему все равно нужно как-то устроиться в городе, а с помощью нового знакомого это, пожалуй, будет проще. — Потом он вспомнил кое о чем. — Только вот, друг эльфарис, у меня… Я не очень богат деньгами…

— Слушай, парень, — ответил тот, уставившись на Форриэля честными прищуренными глазами. — Я тебе вот что скажу. Я так думаю, что кое-что понимаю в людях… и эльфах. Не скажу, что слишком часто ошибался, и думаю мы подружимся и будем друг другу полезны. И хотя я не очень богат, но почему бы нам не выпить за мой счет? Завтра платишь ты, если будешь настаивать.

Да и потом, эльфы же должны помогать друг другу, разве нет?

…Задымленный кабак лениво вращался вокруг Лоэна под неровную рокочущую музыку и взвизги двух певичек — гоблирки и этанки… Сколько времени прошло — час, два, пять с тех пор, как новый приятель притащил его сюда. Приятель… Олигг… А кто это? А ну да — точно Олигг и притащил его сюда. А он вот тут, рядом. Голос Олигга доносился откуда-то издалека. И Лоанн все никак не мог вспомнить — рассказал ли он ему про то, что приехал сюда за возлюбленной… Он ведь, кажется, рассказал ему всё — и что сирота, и что живет один, и что сорвался вот так — вдруг и сразу потому, что ему показалось, что с его нареченной, прекрасной Хейлики, — беда… Или про Хейлике он ничего не говорил? Еще он рассказал, что на турнире мечников эльфийской области занял семнадцатое место — Олигга очень это заинтересовало, — приятно, что в городах эльфы и даже полуэльфы сохраняют интерес к благородным искусствам предков…

— Ничего, ничего, мой друг немного превысил дозу. Я, наверное, отвезу его в гостиницу… — донеслось до него как сквозь сон.

Но Олигг ведь не знает, где его гостиница. Да и вообще он ни в какой гостинице он не останавливался. Олигг, этот проклятый говорливый, медово-дружелюбный Олигг… Как он мне надоел… Все надоело… Он попытался подняться…

Но полуэльф крепко вцепился ему в плечо.

— Не волнуйся, я позабочусь о тебе, родич.

Фарриэль пришел в себя в маленькой, плохо освещенной комнате без мебели и окон, лишь с одним вентиляционным отверстием в потолке и железной дверью. Пол был покрыт истертым, давно не мытым линолеумом, на котором валялось два тюфяка. Форриэль сел, и словно две раскаленные иглы прошили ему виски. Он снова упал на пол.

— Расслабься, — сказал чей-то голос. — Не знаю, что там тебе подсыпали, но вряд ли, учитывая, сколько ты выпил, получившаяся смесь пошла тебе на пользу.

В комнате он был не один. В углу сидел незнакомый эльф и смотрел на него.

— Что это? — сквозь зубы спросил Форриэль, пересиливая боль и поднимаясь с грязного пола.

— Последний приют, — невесело сказал эльф. — Тебя сделали так же, как и меня. Сделали, значит, и упаковали в лучшем виде. Теперь им остается только поставить тебя на арену.

Форриэль не понимал, что говорит мужчина. Обхватив ладонями голову, он сказал:

— У меня почти не было денег. Зачем он это сделали?

— Парень, да что с тобой?! Кому нужны твои гроши?

— Но что…

— Слышал про бои без правил? Ну так вот — ты попал прямо туда. Тут эльфы сражаются и умирают на потеху et’hann!

Тальби; девочка-убийца

Ридда застала девочку, неподвижно сидящей на кровати. Кровать была так аккуратно застелена, что Ридда подумала, спала ли новая гостья вообще.

— Тальби? — окликнула она ее.

Девочка поглядела на неё холодно, но ничего не сказала.

— Тебя зовет леди Кумрал.

Тальби последовала за Риддой. Когда они вошли в кабинет, Ридда мгновенно ретировалась. Тальби почувствовала напряженность девушки. Было отлично видно, что ее что-то не устраивает в её прибытии. Она решила, что выяснит причины и вообще все, с чем ей придется иметь дело. Можно было начать со своей новой хозяйки.

Иллианга Кумрал, к которой направили Тальби в помощь хозяева, оказалась симпатичной молодой девушкой невысокого роста, Тальби сразу заметила это, хотя Илли сидела сидела за своим столом, закинув на него ноги.

Ее глаза были закрыты, а с лица еще не до конца сошла какая-то непонятная ухмылка.

Оставшись наедине с повелительницей компании тупых головорезов (как определили хозяева на предварительном инструктаже), Тальби ждала, пока Кумрал начнет разговор — именно так её учили.

Девочка слегка наклонила голову, продолжая изучать Илли. «Что же заставило тебя стать такой? Даже я не такая, несмотря на то что пережила гораздо больше несчастий. А у тебя все есть. Илли ты просто сумасшедшая? Наверное. Впрочем, не имеет значения: я на службе не у неё, а у хозяев…»

Тут глаза девушки вспыхнули так неожиданно, что любой бы на месте Тальби вздрогнул. Но девочку многому учили и долго тренировали.

Она не сжалась под властным взглядом, не растерялась, а стояла спокойно, не отводя своих равнодушных глаз.

Глаза Илли вновь впились в маленькую фигурку у дверей. Она не ожидала, что девочка будет настолько маленькой. Вернее, будет производить впечатление таковой. Она же наемница, какого бы возраста ни была. И у убийц не может быть таких глаз!

Чуя, видимо, что состязание «кто кого переглядит» ей не выиграть, Иллианга Кумрал заговорила. Ее голос был властным, немного резким, но спокойным.

Любого могло удивить такое странное сочетание. Видимо, она хорошо знала, чем и как воздействовать на людей. И все-таки голос принадлежал юной девушке. Хрупкой обаятельной девушке.

— Ну что же... Ты так и будешь стоять столбом? Призраки призраками, а мы должны еще кое-что обсудить. Сядь там! — Илли протянула руку, тонкий палец указал на кресло рядом со столом, за которым она сидела.

На какое-то мгновение ей показалось, что девочка проигнорирует ее приказ, по венам Кумрал начало расползаться ощущение страха. Но тут Тальби медленно, молча двинулась к указанному креслу, равнодушно оглядела предмет мебелировки, затем опустилась в него, чуть не утонув. Илли расслабилась, но не совсем. Отец часто говорил, что она из такого типажа людей, которые чаще всего напряжены, нежели расслаблены. В этом смысле это создание — воспитанница её старых знакомых — полубезумных магов и отставных военных — видимо, ей сродни.

…Пока девушка рассказывала ей о предстоящих заданиях и кратко вводила Тальби в курс дела, в ее голове крутились иные мысли. Как только девочка зашла, Илли сразу попыталась представить ее с автоматом наперевес, а детское платье — в крови. Чужой. Теперь она поняла состояние Ридды. Что-то не вязалось с образом девочки, хоть Кумрал и была готова к чему-то подобному. И глаза равнодушные, и вроде видно, что в решающий момент рука не дрогнет, но…

Ее смутило даже не то, что это девочка школьного возраста. Иллиангу совершенно не волновало, как будет выглядеть её боевой голем, главное, чтобы работа была выполнена безукоризненно чисто. Но на молодую даму — королеву преступного мира — смотрели живые глаза.

Это был ребенок. В конце официальной речи Иллианга незаметно тряхнула головой, чтобы отогнать глупые мысли, что так и норовили забить голову чепухой. Что она, в самом деле? Ей действительно плевать, ребенок это или нет. Главное — результат. Девушка справилась с замешательством и теперь снова стала точно такой же, какой и была до того, как вошла девочка. Она буднично вздохнула, подведя черту в их одностороннем разговоре (за это время говорила только Илли, девочка хранила молчание и внимательно слушала, что очень устраивало хозяйку, она ценила сдержанность):

— Меня интересует результат, ты ведь поняла, правда? Отлично. И, конечно, мне не нужно, чтобы ты «засветилась». Ты должна быть невидимкой. Моя армия нуждается в воине-призраке. Итак, я хочу поручить тебе твое первое задание, но сперва хочу кое-что тебе сказать про свой дом. Ты ведь уже обустроилась, не так ли?

— Конечно, леди Кумрал, — попробовала улыбнуться Тальби. Вышло слегка кривовато. — Вы предоставили мне отличную комнату, это было совсем необязательно, но я вам очень признательна.

Кумрал, слегка кивнув, продолжила:

— Ридда Велл — моя правая рука. Если ты не сможешь связаться со мной, то передавай сообщения через нее. Но я знаю, что тебе... дали возможность круглосуточной связи со мной?!

Девочка вдруг начала старательно изучать потолок.

— Нет... наверное, еще не успели. Мне полагается элекон?

— Мне кажется, что Ридда должна была дать его тебе. Да, полагается.

— Благодарю.

Илли еще раз окинула девочку оценивающим взглядом. За время их разговоров — никаких эмоций, ни удивления, ни напряжения, ни страха. Ноль. Холод, стальное безразличие. Понятно, почему Ридда Велл так тряслась. Если бы Илли с самого детства не сталкивалась с постоянными проблемами и необходимостью разговаривать с ужаснейшими персонами Джериса, сейчас бы она давно клацала зубами от ужаса перед малышкой-наемницей. А так...

— Твоя комната обустроена под заказ. Там есть даже оружейный склад. Еда на кухне, надеюсь, ты питаешься, как нормальные люди. — Девочка промолчала, и Илли вздохнула. — После этого я посмотрю, куда приткнуть тебя. — Илли взмахнула ладонью, как бы сообщая, что разговор окончен.

— Я полагала, что вы не зря потратили столько времени на налаживание контактов с моей компанией и изучили контракт.

В первый раз за всю беседу, к удивлению хозяйки, в голосе Тальби прорезались повелительные нотки. Правда, причины Илли так и не поняла до конца.

— Как только во мне исчезнет острая необходимость, я покину город. Так звучит договор, пункт пятый, строки третья и четвертая. Прошу иметь это в виду. Не считайте мои слова дерзостью, я привыкла говорить от лица компании.

Кумрал бросила гневный и одновременно удивленный взгляд на нее, но пока молчала. В девочке не было ни капли страха, но присутствовала какая-то неясная торжественность. Показывать еще какие-то эмоции она не хотела, но отдала дань этикету.

— Мне кажется, у меня уже есть люди, которые определяют мое время и считают мои деньги, — осторожно сказала Илли, глядя на девочку. Она так резко открылась с новой стороны, что в голове госпожи Кумрал блеснула мысль: а ну ее к Бессару, это странную деваху! — Если ты не хочешь делать, что я приказываю, выметайся отсюда к эльфийской мамаше!

Тальби смотрела на нее, в ее глазах снова застыло равнодушие. Она не двинулась с места. Илли распрямила плечи, грозно сверкнув на нее глазами.

— Меня мало волнует мнение твоей компании. Если хочешь говорить со мной, говори то, что думаешь сама. — Тальби собиралась что-то сказать, но Илли тряхнула головой, словно отгоняя назойливую муху. Но пока ты в городе, будешь делать, как я скажу. А о твоей отправке поговорим в другой раз. А сейчас иди к себе собирайся. Поедем в одно место.

— Поедешь с леди Кумрал на гладиаторские бои, — сообщила Ридда, появившись в дверях. — Ты ведь поедешь? Она хотела бы поехать с тобой. Давай, собирайся, будет интересно. Но ты же понимаешь, что если леди Илли хотела поехать с тобой, значит, тебе не следует забывать о ее безопасности, правда, девочка? Только нам не нужно, чтобы твое оружие было заметно…

Тальби снова и снова прокручивала в голове недавний разговор с хозяйкой. Она бросила взгляд на еле слышно тикающие настенные часы.

— Будь ровно в десять вечера у главных ворот…

— Ридда, а вы поедете? — решилась спросить девочка.

Она поджала губы, но в первый раз слегка улыбнулась маленькой девочке с большими наивными глазами.

— Да. Я тоже буду рядом. И не смотри на меня так, маленькая мортерша! — рассмеялась она и ушла из комнаты.

Девочка снова позволила себе улыбнуться. Ей нравилась эта Ридда Велл. Кажется, чувство было взаимное.

Она достала огромный чемодан из-под своей высокой кровати. Выбрала

более нарядное платье, чем обычно, забрала волосы в хвост. Ей было все равно, как она будет выглядеть, но это было единственное платье с длинными рукавами. Тальби достала из потайного кармана чемодана несколько ки-тихарских метательных звездочек и спокойно покрутила каждую в руке, проверяя, не затупились ли края. Один миг — и они исчезли в рукавах. Та же участь постигла два небольших кинжала.

После этого девочка пошла в ванную, где заменила хвост пучком, который проворно закрепила безобидной с виду шпилькой.

Тальби придирчиво оглядела себя и осталась довольна, а потом тихо сказала отражению в зеркале:

— И пусть теперь хоть кто-нибудь попробует испортить им вечер.

Часы начали бить. Девочка в последний раз огляделась и исчезла из комнаты. Когда часы затихли после десятого удара, она уже была внизу. Ни секундой раньше, ни секундой позже. Так ее учили.

Илли в костюме сливового цвета, в черной блузе под пиджаком, лакированных туфлях на небольшим каблуке, с модно уложенными волосами и дерзким макияжем, стояла у зеркала. Черная сумочка лежала на туалетном столике. Она была тяжелее обычного. Пистолет. Игрушка опасных дамочек, запрятанная под косметичкой и перчатками. Илли решила взять пистолет после того, как вспомнила о происшествии в деревне эльфов.

Она не могла позволить Фаркаслу еще раз выдать что-либо подобное.

Вспомнив о Мелларе, Иллианга медленно улыбнулась своему отражению. При этом ее губы неспешно растянулись, обнажив зубы до клыков. Это была не улыбка, а оскал, звериный. Так могла бы усмехаться кошка, наблюдая за ничего не подозревающей мышью.

Илли позвонила Лерту и договорилась с ним о переносе окончания сделки.

Приглашение Фаркасла она приняла с удовольствием, ей давно хотелось развеяться. Поправив прическу, она взяла сумочку и вышла из комнаты. Внизу ее встречала Ридда. Увидев подругу, Илли слегка удивилась. Она просила Ридду одеться повеселее, но та предпочла строгое темно-синее платье всем нарядам. Ее красивые волосы были уложены в строгую прическу, макияж тоже не пестрил оттенками. Мгновенно поняв этот молчаливый протест и оценив настроение подруги, Иллианга молча прошла мимо.

Угрюмый Сор открыл ей дверь. Он вскоре тоже должен был уехать, люди Кумрал начинали новый квартал с очередной охоты.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, Илли?! — возмутилась Ридда, не выдержав и пары секунд.

Та остановилась в дверях, глядя на маленькую фигурку у ворот. Это была Тальби, несомненно. Девочка, как всегда, пунктуальна. Илли усмехнулась, и это заставило Ридду повысить голос:

— Что за игры, Илли?! Ты перестала мне доверять?

— Нет.

— Что ты будешь с ней делать? — Ридда кивнула в сторону ворот. — Что?

— Я же сказала: у меня будет для нее ответственное задание.

— Какое?

— Не время...

— А что насчет Фаркасла? — не унималась Ридда. — Сегодня в особняк пришла Хорна. Но она впервые отказалась со мной разговаривать, заявив, что ты приказала всю информацию доставить именно тебе. Так что ты надумала?!

— Ридда, — Илли опустила руку на плечо подруги, и та вздрогнула, словно от удара. Еще бы, от Кумрал легче ожидать второго, нежели ласки и внимания. — Я, как и раньше, доверяю тебе. Но у нас всех есть маленькие тайны. Я могу лишь обещать, что, когда запущу план в действие, ты узнаешь об этом первой. Но сейчас не время, и лишняя информация тебе ни к чему.

— Ну скажи мне хоть что-нибудь! — Ридда капризно надула губки.

Илли фыркнула и вздохнула:

— Больше ни слова. Не время. Нас, наверное, уже ждут.

Илли, распрямив плечи, двинулась к воротам. Ридда шла по правую сторону от нее, что-то обдумывая. От этого на ее лбу собралось несколько маленьких морщинок.

Коротко, без выражения, она кивнула Тальби и села в подъехавший «сурбубан». Ридда проследила, чтобы девочка устроилась рядом с Кумрал, а потом залезла в машину сама. Илли оценивающе оглядела лимузин, потом таким же взором прошлась по Тальби и закрыла глаза. Всю дорогу они ехали молча.

Наконец шофер дал по тормозам, и лимузин остановился. Илли открыла глаза и протянула:

— Значит так... Никакой пальбы без причины. Ни шагу от меня без моей команды. Молчать и слушать. Это для тебя Тальби. Ридда, последи за гостями. Сегодня должно быть много народу, нужно наметить и врагов, и приятелей. Идемте.

.

Гномы.

Хорошие бойцы, много освоившие в военной науке, а потому очень опасны. Могут сражаться как большими силами, так и малочисленными отрядами, хотя последнее для них более привычно. Всегда сражаются пешими, ибо конницы у них нет. Храбры, изворотливы, очень выносливы и дерзки. Вооружены большей частью прямыми клинками и топорами, большими щитами, копьями и самострелами превеликой силы. Они редко щадят поверженных, однако, уважая храбрость врага, могут убить пленного сразу, без пыток и издевательств, что является у них высочайшей милостью.

Люди.

Это жестокие и грубые существа. В большинстве они коренасты и приземисты, со светло-смуглой кожей и темными, и желтыми глазами, темными, реже рыжими волосами, хотя встречаются и светловолосые. Превыше всего ценят воинскую доблесть. Хорошие воины, нападать предпочитают крупными отрядами, хотя часто среди них происходят ссоры. Живут родами, где вождя выбирают из наиболее, на их взгляд, достойных воинов. Презирают орков. Они скрытны и замкнуты. Среди людей распространено многоженство — как среди иных диких зверей, причем среди жен бывают и даэн сейтхе, и даже гоблинки, и поговаривают, что и оркини, хотя в сие невозможно поверить. В бою неистовы и храбры, ибо считают великой честью погибнуть с оружием в руках. К врагам чаще безжалостны, каких-либо предпочтений в вооружении не имеют. Могут сражать пешими и конными. Хорошие наездники.

Орки.

Мерзкие твари, ненавидящие всех и друг друга в том числе. Они без всякой на то причины уничтожают всё и всех вокруг себя. Не гнушаются, как говорят, поеданием трупов, в том числе и себе подобных. Какой бы то ни было тактики ведения боя не имеют.

Передвигаются крупными отрядами, нападать предпочитают внезапно большими силами. Бывают и трусливы, и безумно храбры, но всегда очень опасны. Пытки и убийство считают развлечением. Вооружены самым разнообразным оружием, но предпочитают кривые длинные клинки и стрелы с зазубренными наконечниками, дабы причинять больше боли и страданий. Крайне опасны верхом — хотя и пешие тоже. Превыше Людей ненавидят только сейтхе. Орков необходимо уничтожать при любых условиях и в любых обстоятельствах.

Гоблины.

Неразвитые низшие существа. У них нет письменности, городов, примитивный язык и слабая магия. Они живут в лесах в земляных хижинах. Трусливы, если принуждены к войне, то предпочитают действовать из засад. Орки при встрече нередко сразу убивают их по своей кровожадной извращённой природе. Прочие племена гоблинов не трогают, считая кем-то вроде говорящих полуживотных. Впрочем, не буду о них долго говорить — они не стоят внимания.

Писано Гвалдориэлем, сыном лорда Брегориэля Норского примерно за тысячу двести лет до возникновения ЕСГ

Фаркасл, Иллианга и другие

Облаченный во фрак с оранжевым кушаком на талии, Меллар Фаркасл уже несколько заскучал, когда, скрипнув тормозами, у неприметного служебного входа в «Сердце волка» остановился длинный лимузин. Иллианга Кумрал все же приехала.

В классическом костюме сливового цвета, с уложенной волосок к волоску прической, с дерзким макияжем, подчеркивающим ее холодную красоту снежной королевы, она выглядела сногсшибательно, и Меллар даже не удостоил особым вниманием ее спутниц: молодую женщину в строгом синем платье, с мрачным выражением на миловидном лице, и совсем еще юную девушку, почти девочку, в нарядном платьице.

Впрочем, воспитание требовало соблюдения этикета и Фаркасл, коротко кивнув в их сторону, снова обернулся к леди Кумрал.

— Я рад, что ты приехала, Иллианга. Надеюсь, тебе понравится наш вечер.

— Спасибо за приглашение, мар Фаркасл, я давно собиралась выбраться к вам в Клуб. — Девушка несколько надменно наклонила голову, и слабая улыбка тронула уголки ее губ, тут же сжавшихся в тонкую линию. — Но неужели вы собираетесь ввести меня с черного входа? Я шокирована и разочарована.

— Прости меня, Илли, но неужели ты могла подумать, что я могу тебя разочаровать?! — воскликнул Фаркасл. — Просто мы отправимся не в общий зал, а на Арену. Следуйте за мной.

Он повернулся и прошел в одну из дверей, каких в цокольном этаже было множество.

Свернул направо, спустился по винтовой лестнице и остановился перед отделанными красным деревом дверьми лифта, нажал неприметную кнопочку.

Просторный зеркальный лифт спустил их в самый нижний уровень «Сердца волка» к Арене.

Около пятидесяти столиков расположилось амфитеатром вокруг утопленной глубоко в пол арены. Стоял полумрак, зал освещали лишь подсвечники на столиках и несколько настенных бра.

Ридда озиралась с боязливым любопытством. Место, куда их привел Фаркасл, вообще-то не было такой уж страшной тайной — слухи просачивались. Правда, официально считалось, что никакого такого специального подвала в «Сердце волка» нет, а неофициально предполагалось, что там и в самом деле проходят турниры по боям без правил, но среди добровольных гладиаторов и без оружия. Ну а всякие жуткие слухи про льющуюся кровь и рабов-эльфов — так как можно верить подобным бредням в наши цивилизованные времена?

Ридда бы удивилась, узнав, что строили этот уровень нанятые в Рамгорнже гномы, которым объяснили, что это помещение предназначено для самых изысканных и буйных эротических игрищ, а на арене будут танцевать нагими отборные красотки или для разнообразия плескаться в заполнившей го воде… Тангары сделали свою работу на совесть, получив плату сполна, вернулись в свои тесные долины, может, лишь про себя покачав головой по поводу развратных гьомов.

Фаркасл провел их к столику в центре, словно заправский джентльмен подвинул стул Иллианге, предоставив ее спутницам устраиваться самим.

— Итак, Илли, — проговорил Фаркасл, устраиваясь рядом с девушкой. — Позвольте снова поприветствовать вас в самом тайном месте «Сердца волка», где, собственно, и проводятся бои без правил. Видишь, в центре зала яма? Тут и происходят сражения. Бой длится до победы или до смерти одного из поединщиков. Впрочем, ты сама все скоро увидишь.

Фаркасл замолчал и сделал жест рукой.

Музыка смолкла, и на середину зала вышел распорядитель.

— Дамы и господа! Позвольте приветствовать вас на смертельных эльфийских боях, посвященных памяти нашего незабвенного Гонта Ролло! Итак, мы

начи-и-инаем! На Арене пара эльфийских воительниц!

Вспыхнули прожектора, залившие ристалище ярчайшим светом, и через несколько секунд раскрылись невидимые двери, и оттуда появились две эльфиянки. Обе с кривыми клинками в руках. Впрочем, одна из эльфок тут же отбросила кинжал и, опустившись на колени, закрыла лицо руками. Вторая обвела амфитеатр фиалковыми глазами, и столько ненависти читалось в них, что многим из присутствующих стало не по себе. Распорядитель в чёрной маске, скрывающей лицо, что-то крикнул им — и те послушно разошлись в разные стороны, приняв боевую стойку.

Эльфийские бои начались…

…На данный момент, происхождение магической силы шаманов неизвестно. Предположительно, в отличие от классической магии, основа шаманской волшбы — Хаос, а не стихии. По ряду гипотез, неизвестные разумные Силы Хаоса сами выбирают будущего шамана, одаряя его силой взамен частичного контроля его поступков.

В отличие от мага, силы шамана теоретически ничем не ограничены, но одновременно шаманство отличается полной невозможностью гарантированного достижения поставленной задачи. Чем сложнее задача, поставленная перед шаманом, тем ниже точность и выше время выполнения.

По достоверной информации, высшие шаманы — орочьи, гоблинские, людские — могли достигать следующих результатов:

— призвать дух умершего человека;

— управлять животными;

— перемещать объекты во времени и пространстве (один из самых, по словам шаманов, энергозатратных обрядов);

— читать мысли;

— масштабно управлять погодой.

(Полный список — в прил. № 5.)

Несмотря на полный упадок шаманских традиций как на Вуорме, так и повсеместно на Арте, на данный момент шаманы — самые перспективные кандидаты на роль носителей реальной боевой магии…

Из архивов Директората Безопасности ЕСГ. Извлечения

Улица барона Вортла. Специальная конспиративная квартира КОБ.

— Я хотя видел вас неоднократно, Индоэ, — и на снимках и в записях, но вы представлялись мне другим.

Эмериэль молча пожал плечами.

— Я прежде видел вас лишь один раз — по визиону, но тоже могу сказать, что представлялись вы мне совсем другим, мар.

— Вы удивлены, что я решил познакомиться с одним из самых ценных и необычных агентов своего ведомства? — перешел на другую тему собеседник.

— Да, безусловно. Признаться, я так привык к тому, что связь со мной поддерживает подполковник Гленд…

— Да — по статуту агентура класса «прима» находится на связи с сотрудниками служб безопасности не ниже заместителя директора региональной организации или равных ему офицеров общегосударственных ведомств. Кстати, мар Эмериэль, вы, возможно, тоже удивитесь, узнав, что агент класса «прима» на весь Джерис ровным счетом один — вы.

— Я? — уточнил Индоэ. — Не сказать, что слишком польщен, но мне это в некотором смысле приятно.

— Ну к делу! — бросил его собеседник, проведя пальцем по присыпанным солью седины усам. — Как вы понимаете, я пригласил вас сюда не ради того, чтобы сообщить вам о собственной уникальности. Вот, полюбуйтесь…

Он вытащил откуда-то из ящика стола и положил перед Индоэ запаянный в пластик кусок пергамента, покрытый строчками угловатых символов староэльфийского вперемешку с начертанными багряным орочьими рунами. Внизу шла строка совсем неизвестных письмен, но даже один вид их наводил мысли о руинах запредельной древности и истершихся знаках в забытых подземельях.

— Что вы скажете об этом…

Индоэ взял пергамент в руки и как бы заметил очень внимательный взгляд, его сухие ладони слегка дрогнули в этот момент. Он поднес древний манускрипт к глазам и молча изучал его минут пять. Прочесть что-либо по лицу мага было невозможно, но вот чуткий человек мог бы ощутить специфические флюиды, от него исходящие.

Очень специфические.

— Где остальное? — Голос был сух и отрывист, как щелчок затвора. И будь тут посторонние, они бы несказанно удивились — ибо невозможно было представить, что с собеседником мага можно говорить таким тоном.

— Откуда же мне знать? — Голос был не раздраженным, а усталым и каким-то обреченным. — Вот, может быть, Сандарран знает, да и то вряд ли. А может — его учителя.

— Они живы? — Индоэ буквально впился взором в глаза говорившего.

— Я не в этом смысле…

— Мар Кумрал, — голос Эмериэля был негромок и отдавал змеиным шипением, — я ведь не просто так спрашиваю! Потому что в случае если они живы — вы не представляете, чем это может грозить! Если вы что-то знаете…

— Я знаю не больше вашего, — раздраженно буркнул генерал-директор. — Поэтому я вас и позвал — каюсь, воспользовавшись украденными у Гленда кодами и паролями, — знаете, он следит за моими подчиненными, ну а я — за ним.

— Вы это расшифровали? — осведомился, успокаиваясь, Индоэ.

— Да, насколько это можно было. Полтора месяца потратил, чтобы найти подходящего переводчика — в Горбандире, умиравшего от рака профессора лингвиста на пенсии. Он закончил перевод за два дня до смерти. — Индоэ бросил внимательный взгляд на Кумрала, но по лицу того было не угадать — связано ли как-то завершение работы и кончина больного языковеда. — Но кое-что осталось непонятным — связка с рунами, эти знаки опять же…

— Вы хотите, чтобы я пошел туда и посмотрел…

— Да, точнее, вы должны это сделать! — Голос Кумрала был тверд и непреклонен. — И не пойти, а полететь. Что вы скажете о маленькой экспедиции под надежной охраной? В этот самый Шрайт-Фоорг?

...«Станция „Барвийский квартал“. Просим побыстрее выходить из вагонов. Просим быстрее входить в вагоны…» — проскрежетал динамик над головой глубоко задумавшегося Индоэ.

Эмериэль неспешно поднялся, покидая старый вагон тоннельбана.

С тех пор как полтора года назад администрация джерисской подземки сменила в объявлениях нежный девичий голос на бас актера-орка Чёрча Жашарра, по крайней мере, забывшись не проедешь мимо своей станции.

Поднявшись наверх, на второй этаж огромного старого лифта («301 год от начала Единения, фирма „Ролст и сыновья“» — как гласила надпись в углу раздвижной аппарели), Индоэ покинул подземку и зашагал домой.

И, лишь захлопнув дверь своего обиталища, он расхохотался — дав волю чувствам.

Сандарран выходит не солгал! Не солгал! Кумрал посылает его? Посылает и приказывает?

А не угодно ли мару Кумралу быть самому посланным к Бессару?

Ах, если бы шеф КОБ знал, что Эмриэль сам бы побежал — даже пешком — в Шрайт-Фоорг!

Хотя бы потому, что знаки, которые были на том пергаменте внизу листа, которые не узнал никто, — это не что иное, как письменность тех самых мифических (ха-ха! — мифических!) огров.

Меллар Фаркасл

Уже совсем стемнело, когда из служебного входа Третьей муниципальной больницы, на бульвар Короля Даргата II вышла группа медсестер и врачей. Все они торопились по домам. И в сумочке каждого из них лежал универсальный магнитный ключ от дверей больницы.

Фаркасл, скрывающийся в тени больничного сквера, уже хотел последовать за кем-нибудь из них, когда из дверей вышла еще одна молодая женщина и, в отличие от медсестер, спешивших к станции туннельбана, направилась на автостоянку.

«Врач, по всей видимости. Вот у нее есть магнитный униключ от всех помещений больницы».

Фаркасл решил, что другой такой случай вряд ли представится, и шагнул вслед за женщиной. Недавнее возбуждение от пролитой на Арене крови еще не миновало — и адреналин кипел в крови как игристое вино.

Врачиха, должно быть, услышала его шаги, потому что обернулась, и

Фаркасл увидел ее удивленно-испуганное лицо. Размышлять было некогда, и он прыгнул вперед и ударил кулаком в висок.

Сдавленно вскрикнув, она начала оседать. Фаркасл подхватил ее и прижал к себе, затем быстро окинул взглядом улицу. Справа было пустынно, но слева к ним приближалась темная фигура.

Мелл взял девушку на руки, быстро пересек тротуар и нырнул во мрак

недостроенного дома и, положив жертву на мешки с цементом, быстро обыскал сумочку и карманы несчастной. Магнитный ключ, нашелся в одном из

карманов светлого плаща. Дело было сделано.

Фаркасл брезгливо вытер руки шелковым шарфиком жертвы и бросил последний взгляд на распростертое у его ног тело. В неверном свете Уны и звезд ее запрокинутое лицо было бледным до синевы, и Мелл поморщился; неужели он перестарался и убил девушку? После секундного раздумья пожал плечами. В конце концов, она лечит и эльфов, а это значит, что ее не так уж и жалко.

Через несколько минут в двери больницы входил уверенным шагом молодой человек в белом врачебном халате и с медицинским чемоданчиком. На шее у него болтался стетоскоп, а лицо скрыто под марлевой повязкой.

Охранник у дверей холла скользнула по нему безразличным взглядом и снова вернулась к своему иллюстрированному журналу.

Фаркасл не удостоил вахтера даже взглядом и прошел прямо к пустующей стойке регистратуры. Он уже протянул руку к мануалу допотопного раухера, когда в коридоре появилась хорошенькая медсестра.

— Конячья жопа! — пробормотал он.

Девушка, проходя мимо, слегка задела его грудью, улыбнулась и, покачивая бедрами, направилась в другой конец коридора.

Фаркасл, посмотрел вслед, представив себе те удовольствия, которые он мог бы получить в компании с очаровательной медсестрой, потом вернулся к раухеру.

Через минуту он уже знал, в какой палате находится Ниалла Авериэль, жертва дорожно-транспортного происшествия.

«Надо же! Видно, девушке повезло. Обычно при попадании человека под тачку вроде „Парго“ в больницу не попадают. Впрочем, так даже интереснее…» — бормотал себе под нос Мелл, поднимаясь по лестнице на второй этаж и прикладывая карточку к магнитному замку палаты.

— Эй, вы, а ну-ка, постойте! — Голос за спиной заставил его вздрогнуть.

Фаркасл обернулся.

Позади стоял грузноватый немолодой больничный охранник, а рядом — та самая медсестра.

Что самое неприятное, в крупной ладони охранник уверенно держал рукоять револьвера.

— Вот, мар Увада, — сообщила медсестричка. — Я и говорю — смотрю: незнакомый кто-то, не из смены… Ну я и подумала, от греха подальше…

— А ну-ка, господин, будьте любезны открыть лицо… И почему у вас нет беджа? — Охранник был сама суровость.

Против Фаркасла сыграла воистину сама судьба! Бывший полицейский Сип Увада, тридцать лет проторчавший в патрульной службе, как раз сегодня получил новое указание от больничной администрации — быть особенно внимательным, ибо участились случаи, когда наркоманы в поисках вожделенных «колес» и «джанки» приспособились проникать в медучреждения, переодевшись в лекарей. А старшая медсестра Гиара Ану еще и сама в не очень далеком прошлом состояла в подобной компании и знала «технологию» изнутри, так что можно считать, что «охотнику» не повезло вдвойне.

Этого Фаркасл само собой не знал, но чутьем волка ночных улиц понял другое — ему пора спасаться бегством. Что он и сделал, ринувшись к запасному выходу на лестницу.

— Стой! Стой, мерзавец!

Позади Мелла гремел топот тяжелых башмаков, визжала девка, но он, не обращая внимания, слетел на первый этаж, вышиб ударом ноги стекло и выскочил в больничный парк.

Позади заверещала сирена.

— Стой, стрелять буду!

И действительно, бабахнул выстрел, суда по свисту над ухом, явно не в воздух.

Второй прозвучал, когда Фаркасл уже перемахивал через ограду, — хлесткая боль пронзила его спину.

Энид Лайг

— Энид?

Энид подняла голову от бумаг и вопросительно посмотрела на вошедшего. В дверях стоял лейтенант Жос Тарк — занимающий довольно скандальную должность, а именно — офицер отдела по взаимодействию и разграничению компетенции между Департаментом и муниципалами.

— Я слушаю, старший лейтенант.

— К нам от Седьмого округа МП поступила информации, что в Третьей больнице, видимо, произошла попытка проникновения. Возможно, с целью убийства или похищения пациентки-эльфийки — злоумышленника видели как раз возле палаты, где та лежала. Они решили, что это — наше дело.

— Они ошиблись, мы не занимаемся похищениями эльфов, — позволила себе пошутить Энид, хотя где-то внутри неё уже зародилось неприятное предчувствие.

— Да, этим занимаются те, кто нас интересует... Но это не главное — есть еще одна пострадавшая — ординарный врач Айри Холлис. Её нашли рядом с больницей, а ключи, ей принадлежавшие, украдены. Видимо, с их помощью и было совершено проникновение в больницу похитителей...

— Что? Кто сделал это? — Энид вскочила с места и, схватив сумочку, быстрым шагом вышла из кабинета, заставив Тарка поспешно ретироваться в коридор.

Двери больницы были открыты, а в холле, где обычно в это время свет был приглушенным, горел в полную силу. В коридоре торчали два «чернопогонника», допрашивающие нескольких сонных медработников.

— Где сейчас Айри Холлис? — взволнованно спросила Энид медсестру, стоявшую у регистрационного стола и наблюдавшую за всем этим.

— Простите маро? Ах да, Айри Холлис, она в реанимации на третьем этаже, но вам туда нельзя.

— Какая палата? — словно не слыша последнего, спросила девушка.

— Туда все равно нельзя, — упрямо вставила медсестра.

Энид сжала губы и зашагала к лестнице.

— Эй! Я сказала туда нельзя! — уже менее доброжелательным голосом гаркнула медсестра, шагнувшая вслед за ней.

Энид развернулась и, схватив медсестру за предплечье, сдавила сустав.

— Конячья жопа! Я капитан полиции и имею право сломать тебе руку за неподчинение властям. Быстро говори, где палата!

— Т-третий этаж… пе-первый корпус, палата номер двадцать девять… — дрожащим голосом проговорила женщина, глядя на Энид полными страха глазами. — Но туда нельзя — это опасно для больной...

Опомнившись, Энид пробормотала извинения и, отпустив женщину,

Энид бегом взлетела по лестнице и остановилась перед нужной палатой. Она толкнула дверь...

На кровати лежала бледная Айри, от её рук и висков тянулись тонкие проводки, подключенные к диагностическому раухеру.

— Извините, вы родственница Айри? — спросил её высокий полноватый мужчина, оказавшийся эльфом. Энид из надписи на бедже установила, что это доктор Аграмиэль — главный врач этой больницы.

— Нет, я её подруга. И еще — оперативник ОРБ. Скажите, с ней все будет хорошо? — Энид взяла себя в руки и говорила это спокойным, выдержанным тоном.

Эльф встал с ней рядом и посмотрел через окно на Айри.

— Да, с ней все будет в порядке... Предвидя ваш следующий вопрос, вынужден огорчить — снять допрос можно будет в лучшем случае послезавтра, и, весьма возможно, у неё будет кратковременная амнезия.

— Она… — Энид сглотнула. — Она не сможет вспомнить того, кто это сделал?

— К сожалению, этого я не могу сказать. Айри получила сильный удар в висок. Чуть сильнее, и этот удар мог убить её. Так что она может никогда не вспомнить, что с ней произошло в последние два-три часа. Этот шанс сведен практически к нулю. Понимаете?

— Я все понимаю, — тихо ответила Энид, её ладонь, лежавшая на стекле, сжалась в кулак. — И не сомневайтесь, мар Аграмиэль, я найду того, кто это сделал.

«И он очень пожалеет!»

Эльф внимательно посмотрел на Энид:

— У нас, — задумчиво начал он, — у эльфов, — она внутренне вздрогнула, — есть такое поверье. Если ты спас кому-то жизнь, благодарность спасенного никуда не исчезает, она находится рядом, ожидая момента «оплаты». А Айри столько раз спасала жизни и эльфам, и людям, что она не может умереть сейчас. Но у каждой медали есть и обратная сторона. Зло тоже не исчезает бесследно. Этого не стоит забывать.

—Так когда я смогу навестить Айри? — сухим, официальным тоном осведомилась она.

— К утру, мы надеемся, Айри придет в себя, а еще через день перейдет в обычную палату, — ответил врач, просматривая перед собой табличку с записями, после взглянул куда-то за спину Энид и спросил: — Кстати, вы не знакомы с той девушкой? Учитывая, что Айри лежит здесь одна, судя по всему, девушка тоже пришла к ней.

Энид обернулась и посмотрела на девушку. Эльфийка. Та, в свою очередь, просто смотрела на них, и Энид поняла, что она еще совсем ребенок. Может, пятнадцать-шестнадцать лет. Кто она? Лицо незнакомое. Среди приятелей и родственников Айри она точно её не видела.

— Так... — Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. А что, если эта деваха прислана преступниками, чтобы закончить дело? И юный возраст тут не помеха — тем более что «соседи» из Комитета Бдительности присылали с полгода назад ориентировку, что, по их источникам, завелась в Джерисе не то секта, не то банда, готовившая из осиротевших девчонок, подобранных на улицах, при помощи всяких магометодик и прочего квалифицированных уголовниц...

— Спасибо вам! — обернулась к врачу Энид. — И прошу извинить.

Она движением плеча поправила жакет, чтобы не помешал выхватить оружие.

Аграмиэль тихим шагом удалился. Энид подошла к девушке, которая все это время не сводила с неё светлых глаз.

— Добрый вечер! — кивнула Энид. — Вы кто будете Айри? Родня?

Девушка молча покачала головой.

— Тогда кто же? — уже привычным твердым голосом спросила Энид.

— Я не та о ком вы подумали, — сообщила девушка. — Я... можно назвать меня свидетельницей...

— Отлично, — улыбнулась Энид краешком губ, поразившись догадливости собеседницы. — В таком случае расскажите все, что видели.

— Это будет не так просто и не так быстро...

…К тому моменту, как прибыла эта странная эльфиска из полиции, Аранда уже успела слегка отойти от шока. Она только что прибыла в Джерис, ей так повезло с попутчиком — вежливый, обходительный, ничего не попросил взамен и не приставал, — и тут вдруг такое: на ее глазах пытались убить врача… Человек... et’hann, как говорят эльфы, озлобленный, как орк, — он пытался убить женщину. Ударил как какую-то куклу, как мешок с песком на тренировке... Ужасное зрелище... Кошмарно! Она не находила себе места до приезда полиции. Девушка ужасно боялась, что пострадавшая не доживет до этого момента...

Но теперь все слегка пришло в норму, и рядом с эльфийкой сидел представитель стражей порядка, кроме того, почти соплеменница. Молодая женщина, от которой исходили волны силы и уверенности. Только очень-очень уставшая, ей надо помочь... Она положила переставшую дрожать ладонь на запястье капитана. Лайг удивленно вскинула голову и пристальнее вгляделась в лицо ситхи.

— Вы позволите, я немного вам помогу? — с доброй улыбкой предложила та. — Меня учили Слушающие Лес...

— Уволь меня от этих магических штучек, сестренка, — попросила Энид. — Мне нужно дело делать. А для начала, скажи, кто ты такая и откуда.

— Меня зовут Аранда Ринтиэль. Я приехала в Джерис только сегодня ближе к вечеру… По личным делам — мне нужно найти одного человека... Я устроилась в мотеле и решила прогуляться… — «Прогуляться? По ночному Джерису?» — хмыкнула про себя Лайг. — Я как раз шла мимо больницы. Тут к ней подъехала машина. Из нее вышел молодой человек... Высокий, красивый и в дорогой одежде... Он меня не заметил, а я почуяла, что от него исходят зло и опасность... Вот. Потом молодая женщина вышла из здания, и он ударил её, оттащил ее в подворотню. Там я ее и нашла. Я побежала в больницу, все рассказала. Но тот человек уже удрал… Больше я ничего не знаю, но если нужны подробности, спрашивайте...

Сказав это, Аранда еще раз подумала о том, что ей стоило послушаться родных и остаться в деревне. Только кулон матери на шее не позволял ей бежать обратно, поджав хвост.

Внимательно выслушав, Энид все же была разочарованна. К сожалению, девушка не разглядела лица нападавшего. Оставалось надеяться, что Айри все же вспомнит всё... Энид помолчала несколько секунд, после спросила, больше для порядка.

— Ты не заметила номера машины? Хотя понимала, что тогда уже стемнело, да и если учесть, что она стояла у ограды...

Девушка, как и ожидалось, опустила плечи и покачала головой:

— Нет, номер не помню. Но там была надпись орочьими рунами... Мне так показалось.

Машина чёрная? «Парго»? — глаза Энид зловеще полыхнули. «Неужели Фаркасл? Ну всё, придется мне нарушить свои же правила — замочу козла!»

— Да, — закивала девушка, — чёрная, большая, но как называется — не знаю, я плохо разбираюсь в машинах.

— Может, по визиону видела похожие?

Та помотала головой:

— У нас в селении ни у кого визионов не было...

Энид поднялась с места и посмотрела на часы.

— Ладно, поедешь со мной. Там я покажу тебе фото машин, и ты посмотришь, какая из них там была. И заодно фото... человечков, может, кого узнаешь! И ты вот сказала, что приехала только под вечер и кого-то ищешь, так? — вдруг повинуясь неясному порыву, спросила она у девушки.

Аранда кивнула.

— Можешь сказать имя и фамилию человека, которого ищешь, сестренка? Мы постараемся найти его в базе данных, а я подвезу тебя к гостинице. Вот напиши... — И протянула ей блокнот.

Девушка как-то неуверенно взяла блокнот, осторожно коснулась стилом бумаги...

Энид нахмурилась.

— Ты достаточно хорошо знаешь человека, которого ищешь?

Ох, только бы не друг детства или разлученные во младенчестве сестры, а то прямо сериал на розовых соплях с сахаром, какие она ненавидит.

— Да, знаю. Его имя Севин Кумрал. Как мне сказала тетушка, он должен кое-что мне рассказать. Больше мне ничего не известно. Я должна принести ему мамин кулон. Вы мне поможете?

Энид опешила.

Кумрал... Кумрал? Кумрал!

— Ты точно ничего не напутала, сестренка? — спросила Энид, внешне стараясь не выдать волнения.

Девушка уверенно мотнула головой.

Энид передернула плечами. Если подумать, в конце концов, генерал-директор не единственный Кумрал в городе — на почти шестнадцать миллионов человек и не-человек...

Энид заметила, как плечи девушки поникли и она отвернулась. Смотря на неё, Энид достала элекон.

— Хроулан, здесь Лайг. Хотела попросить тебя, ты не мог бы забронировать номер в нашем отеле на имя Аранды Ринтиэль. Ну да, в том самом отеле, где мы обычно оставляем свидетелей, чтобы их случайно не... Да... А я не могу, потому что они тогда придется писать требование по всей форме, а ты проведешь анонимно от имени Департамента... Хорошо, спасибо, буду должна.

Она отключилась и посмотрела на девушку.

— Я подумала, что раз могу тебе помочь, то должна это сделать. У нас, — она чуть усмехнулась, — у эльфов, есть поверье, что благодарность никуда не исчезает, она пребывает рядом, ожидая момента «оплаты». В отеле можешь оставаться сколько хочешь. А сейчас подожди, мне нужно снять показания со свидетелей…

Подполковник Гленд

Вернон Гленд проснулся словно от толчка. Элекон звонил резко, настойчиво. Гленд осторожно приподнялся, чтобы не разбудить спящую рядом женщину. Два часа ночи!

Он нажал на клавишу.

— Какого беса?!

— Извините, подполковник. — Это был оперативный дежурный КОБ. — Я знаю, который час, но дело, похоже, не терпит отлагательств...

— Покороче!

— На бульваре Ортин нашли тело девушки. Муниципалы требуют кого-то из штаб-офицеров Комитета.

— Ладно, я выезжаю…

Гленд отключился и повернулся к спящей женщине. Она спала как ребенок, и ее светлые волосы разметались по подушке. Наклонившись, Гленд поцеловал ее сначала в один глаз, потом в другой.

— Дорогая, я должен уйти.

Она сладко потянулась:

— Ярт-Всемогущий, неужели уже пора? Темно…

— Сейчас только два часа ночи. Звонили из конторы, у нас неприятности…

Улицы были пустые, мокрые, мелкие капли дождя образовывали вокруг фонарей сверкающие ореолы, около домов мелькали редкие тени прохожих.

На углу бульвара и Парковой улицы еще было открыто кафе, дальше виднелись рекламы двух или трех ночных заведений и ряд такси, стоявших вдоль тротуара. В переулке — ни души. Только включенная мигалка спецмашины бросала тревожный отсвет на стены домов и нескольких человек в серой униформе муниципальной полиции.

Гленд, не торопясь, вылез из мобиля и подошел к ним.

— Привет! Ну что у вас?— буркнул под нос и склонился над телом.

Женщина, с отблесками света в открытых глазах, лежала на мокром асфальте. Ее одежда, темный костюм и белая блузка, была в беспорядке, но не больше, чем у любой девушки вздумавшей прилечь на землю. Тонкие руки раскинуты в стороны.

Она была брюнеткой, молодой, тоненькой и красивой; макияж немного расплылся под дождем. И лишь кровавая дыра под левой грудью сводила на нет всю эстетику.

— Где медики и криминалисты? — Гленд поднял голову на стоящего рядом капитана муниципальной полиции.

— Их и ждем, мар подполковник. Вот-вот должны приехать.

— Хорошо. У нее была сумочка?

— Да, но там обычный набор: расческа, зеркальце, бумажник, ну и еще всякая мелочь…

— Документы?

— Никаких… вообще никаких.

— Элекон?

— Нету.

Подполковник устало потер переносицу.

— Тогда какого ж дьявола я здесь делаю? Обычный криминальный труп, это дело ДЕПР, а уж никак не КОБ. Кто распорядился меня вызвать?!

— Но, мар, разве вам не сказали? — даже в темноте стало видно, как удивлен капитан. — Вот, взгляните. — Капитан присел над телом и профессиональным жестом поднял кисть убитой. Сверкнула тонкая цепочка жетона. — Разве это не опознаватель КОБ?

Гленд удивленно посмотрел на него, потом на лежащую девушку. Она была ему не знакома, хотя сейчас, после слов капитана, Гленду стало казаться, что он встречал погибшую. Мало ли… не знает же он всех рядовых сотрудниц аппарата.

Кровь прилила Гленду к лицу. Позор! Какой-то капитанишка из муниципалов обставил подполковника из секции контроля. Не дай Ярт, узнают сослуживцы — со стыда сгоришь...

— Не факт, капитан! — процедил он. — Жетон — это еще не доказательство, что эта девушка сотрудник КОБ. Даже если это не подделка. Его могли украсть у настоящей сотрудницы… И вообще, неужели вы думаете, что нашего человека так легко убить? Я вам удивляюсь, офицер! Озаботьтесь лучше, чтобы сведения о происшествии и ваших домыслах не просочились в прессу. Иначе обещаю неприятности.

Муниципал щелкнул каблуками, как заправский солдат, и отошел к своим подчиненным. А Гленд вытащил элекон. Прямой номер генерал-директора был первым в списке.

— Мар Кумрал, у нас проблемы.

— Гленд, у вас талант лишать меня сна и портить настроение. Что еще? — проскрипел на другом конце линии полусонный голос.

— На бульваре Ортин обнаружен труп девушки, рядом с которым был найден жетон КОБ под номером КА — семьдесят один тринадцать. Судя по всему, кто-то из младшего персонала. Я на месте преступления, но думаю, что нужен наш коронёр, да и пара «кентавров» не помешает…

Повисла короткая пауза.

— Я займусь этим сам, — бесстрастно процедил Кумрал. — А для тебя, дружище, раз уж ты не спишь, есть дело поважнее. Дождись спецмашины и отправляйся в Лерейский участок муниципальной полиции. Похоже, наши доблестные ослы-муниципалы как-то ухитрились раскопать жемчужину в навозной куче.

— Что — Аластора поймали? — с усталым ехидством осведомился Гленд.

— Лучше! Не знаю как, но им удалось зацепить нашу старую знакомую... Ту самую, с печатью...

Гленд замер с поуоткрытым ртом.

— Оятту?!

Оятта

Cидя на холодном полу, под чей-то храп из соседней камеры Оятта ритмично постукивала по решетке стоптанным каблуком туфельки. Сперва тихо, потом всё громче... Внимательный слух уловил бы в этом перестуке некий ритм, но столь чутких ушей поблизости не имелось...

Из караульного помещения доносились вместе с дымом дешевых сигарилл грозный рык стража порядка и ломающийся хриплый басок молодого орка...

— Имя? — угрюмо гудел сержант.

— Барзаз...

— Своим собачьим погонялом будешь малолеток у себя в трущобах пугать! — рявкнул сержант. — Настоящее имя по документам, ну?!

— Так, извиняюсь, урдах, я и говорю, по метрике, в Храме Преподобного, Некао заверенной, — Барзаз Нилот-Оздур...

— У них там каждый второй Барзаз, — пояснил кто-то из муниципалов.

— Лады, мар Оздур. — Последнее было сказано с откровенно глумливыми интонациями. — И зачем же ты с твоей кодлой дамочку снасильничать хотели?

— Да не хотели мы! — заорал в ответ юный орк. — Мы её и пальцем не тронули! Мы тихо так подошли, спросили... Они же сами на «Круг» для этого дела приезжают! Кто ж знал, что она для другого...

— Че-его?? — недоумевающе осведомился сержант.

— Мы ну... это, — зачастил орчёнок, — не слыхали разве, у дамочек людских в возрасте это теперь вроде как мода... Ну всего по десятке просили за каждого парня... Ну, урдах, спросите хоть кого на «Кругу» —Барзаза Оздура там уважают!

— Это правда? — осведомился сержант (видать, недавно переведенный в эти гнилые места) у подчиненного.

— Ага, — бросил тот в ответ. — Это... по визиону этот докторишка вещал — помните, ну этот шарлатан с бородой, который рак мочой олифантов лечил... Тазз Хумалаф, что ли? Он говорил, что секс с орком так против климакса помогает... На нем самом бы проверить, конячья жопа!

Повисло молчание.

— Так я и говорю... — заныл вновь орчёнок.

— А ну пошёл отсюда, и вы все пошли! — заорал сержант. — И чтоб больше не попадались, а то отобью все, что болтается!

Топот грубых башмаков и хлопнувшая дверь...

— Так как там наша находка? — В дверь заглянули сразу пять или шесть муниципалов.

На взгляд Оятты, они напоминали зверскими выражениями лиц и общей испитостью и небритостью бандитов — причем не настоящих, с какими Оятта не раз встречалась (те как раз обычно выглядели не столь нагло и неопрятно, чтобы не привлекать внимание), а тех, что показывают в визион-сериалах.

Сержант-дознаватель (вернее, гросс-сержант) стоял впереди своих подчиненных и внимательно смотрел на «добычу».

Зрелище его не вдохновляло.

Невысокая девчонка старшего школьного возраста, широкая в кости, в порванных бриджах и вымазанной травяной зеленью блузке. Непослушные короткие вихры классического пепельного эльфийского цвета не скрывали острых ушей, прилагавшихся к вполне человеческому курносому лицу. Разбитая губа кривилась в злой усмешке.

С неудовольствием гросс-сержант подумал, что в свое время бандерша Мабузо Рваная, которой он во время службы в Рестоке поставлял девочек-бродяжек, забраковала бы это создание, не глядя.

— Ну чё, будем предварительный снимать? — буркнул кто-то за его спиной.

— Не, завтра сдадим дэпээровцам — торговля наркотиком в особо крупных размерах... «Жидкое серебро» как-никак — девять гран.

— А, ну да...

Оятта про себя хмыкнула. «Серебро», с которым её прихватили при облаве, предназначалось не для продажи, как подумали эти тупые, а для других дел, тоже не одобряемых законом Джериса и Свободных Городов и касающихся криминальной магии. Но говорить это она не собиралась. Бессар, если бы Тамико не схватился за револьвер, и он был бы жив, и проблем было бы куда меньше. А так придется самой выпутываться.

— Да — не пойму — эльфийская примесь явная, а страшна, как сам Владыка Смерти...

— Ну уж страшна — хотя полуэльфь обычно красивее, что есть, то есть.

— А может, она от орка?

Эта мысль была встречена гоготом.

— Точно! Небось мамашку такой вот Барзаз и оприходовал в подворотне!

— Да нет, — загоготал пузатый капрал, — это эльфа поймала орочьего юношу и грязно над ним надругалась!

Оятта изо всех сил сдерживалась, чтобы не заорать. «Ну, мразь, за мою маму вы еще ответите!»

Хари исчезли, из караульного помещения послышался шум визиона, звуки спортивного состязания вперемешку с матерными комментариями муниципалов.

— Защита у них туфтовая.

— Ты посмотри, как «рыцарь» биту держит?

— Это не хай-алай, а просто гоблинское дерьмо!

— «Щитник» уж точно никуда не годится!

— Эк нарвались!

— А помню на прошлых отборочных, как начали друг друга месить — аж двух арбитров зацепили, так что с сотрясением увезли...

Оятта продолжала равномерно и ритмично стучать по решетке.

— Эй, сучка! Засунь себе свою туфлю знаешь куда!

«Кажись, сработало!»

— Я те сейчас последние мозги вышибу, курица! Людям мешаешь!

— Не понимаешь по-человечески, эльфийский выродок?! Ну я тя щасс!

Полисмен ворвался в коридор «зверинца», просунул руку за решетку и схватил Оятту за вихры. Та моментально укусила его.

— Аа! Лесная гадина!

С койки в соседней камере поднялась небритая гоблинская рожа неподражаемого оливкового оттенка и с протяжным «Мм?» оглядела присутствующих, чтобы через миг вновь свалиться в отключке, выдохнув порцию винных паров.

— Тебе, сучка, это так не пройдет! — зажимая кровоточащую ладонь, капрал искал глазами аптечку.

— Ха-ха! — в коридорчик заглянули коллеги незадачливого полисмена. — Грифф, ты от нее только бешенство не подцепи.

— Смешно? Видали, как мне руку разодрала, прямо чистая горная виверра! Придурки, вам бы так... Бессаров уд! Я теперь не смогу еды купить, как нести буду? — чертыхаясь, он наматывал на ладонь бинт. — Вот еще жене звонить... А, ё... конячья жопа! Куда я «трубу» дел?

Оятта молчала, запихивая под койку кончиками пальцев выуженную у стража порядка коробочку элекона...

Энид

Захлопнув дверь, Энид сквозь зубы проклинала обнаглевшего эльфа и свою нерасторопность. А нерасторопность потому, что если бы она не замешкалась еще тогда, у генератора и пристрелила бы его, её бы и совесть не мучила. А сейчас… наверное, придется выслушать его. Хотя, может, он окажется полезным в деле. Наверняка сможет поговорить с эльфами из поселка, выяснить у них что-нибудь еще, о чем они не сказали оперативникам-людям. Энид прошла к окну и задернула шторы, после достала пистолет. Стандартная «орита», но не табельная, а трофей с одной из бандитских «хаз» — со спиленными номером. Подошла к шкафу и, выдвинув ящик, достала «Индрикс». Его она перепрятала в ящик стола, а «ориту» оставила на виду, на краю стола, чтобы она была видна. Все равно расслабляться не стоит. Энид вновь подошла к окну и чуть отодвинула штору, но вместо того, чтобы посмотреть вниз, она нахмурилась и начала вглядываться куда-то вверх, за крыши домов. После, отдернув штору, она взяла пульт и включила визор. Как раз вовремя.

«…И сейчас, как мы видим, пламя охватила почти весь дом. Пожарникам не удается пока погасить бушующее пламя. Район отцеплен и, как мне сейчас сказали, уже есть жертвы. Оказывается, один дом был заселен людьми, и под обломками находятся свыше пятидесяти человек. К сожалению, на их спасение шансов почти не остается, так как взрыв произошел буквально пятнадцать-двадцать минут назад, а люди, находившиеся в доме, уже спали. Следствие предполагает — взрыв газа, однако не исключена возможность диверсии, так как за последнею неделю в подвалах домов, где и произошел взрыв, не велись никакие работы, что противоречит версии об утечке газа или ошибке рабочих. Пока единой версии нет, хотя известно, что этот участок давно был предметом тяжбы между муниципалитетом и рядом городских компаний, занимающихся недвижимостью… А я напоминаю, что мы вели

прямой репортаж с места событий, и с вами…»

Энид отключила визор, и тут же в дверь постучали. Девушка замерла и не двигалась с места. Тишина, потом хлопнула чья-то дверь, и Энид уже

расслабилась, думая, что просто ошиблись дверью, но тут стук повторился, став

громче и настойчивее.

— Леди Лайг! — послышался голос леди Дорри. — Леди Лайг, я знаю, что вы дома, откройте! Я видела в глазок, как вы входили. — Тут голос старушки изменился, став более ласковым. — К вам пришел молодой человек и хочет вас видеть.

Энид уже в тысячный раз, но уже с большей злостностью прокляла любопытство этой старушки и поплелась открывать дверь. На пороге стояла леди Дорри и…

Аластор, который улыбался во весь рот и буквально светился от счастья.

— Спасибо вам, леди. — Он чуть поклонился и притронулся губами к тыльной стороне ладони леди Дорри, от чего Энид чуть заметно скривилась. — Я бы не достучался до леди, если бы не ваша своевременная помощь.

Старушка противно захихикала, а Энид чуть не стошнило от всего этого.

— Ох, ну что вы? — засмущалась леди Дорри. — Признаться, я была удивлена, что к леди Лайг кто-то пришел… ну, из числа мужчин. Она очень замкнутая девица и все из-за этой работы. И я просто не могла вам не помочь, такому вежливому и обходительному молодому человеку.

— Вы мне льстите, — продолжал обольстительно улыбаться эльф, учтиво держа старушку за ручку.

— Ну хватит! — вскричала Энид, хватая эльфа за руку и буквально вталкивая его в квартиру. — А вам, маро, желаю всего наилучшего. Как всегда.

Захлопнув дверь, Энид услышала последнюю фразу старой дамы:

— Да что ж такое, в кои-то веки появился кавалер, а она…

Девушка медленно и предупреждающе перевела взгляд на эльфа, который тоже прислушивался, но тут же вновь простодушно улыбнулся и сказал:

— Приятная женщина. И так о тебе заботится!

— Она не «приятная», и она не… это вообще здесь ни при чем! — повысила она голос. — Я впустила тебя только потому, что иначе бы ты с этой старой каргой любезничал до утра.

— Ревнуешь?

Энид задохнулась от возмущения, но взяла себя в руки.

— Итак, — холодным тоном начала она, — значит информация о поселке? Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю, а ты постараешься выяснить чуть больше чем я. Эльфы нам не доверяют, так что тебе они наверняка скажут больше. Кстати, — голос девушки из приказного стал подозрительным, — а почему тебе самому не съездить туда и все не выяснить? По новостям объявляли местонахождение деревни. Так почему ты пришел ко мне?

Прежде чем ответить, Аластор оглядел квартиру и по-хозяйски устроился в кресле. При этом заметил каменное выражение лица Энид — ей наверняка это не понравилось.

— Ну, в поселке может сидеть крыса…

— То есть?

— То есть предатель. Так что это дело для меня слишком рискованно, да и эльфийского языка я не знаю. А тамошние жители стали слишком недоверчивыми, а тут еще эльф, не знающий эльфийского…

— Ты не знаешь свой родной язык? — переспросила Энид.

— Так уж вышло... — пожал плечами эльф.

Он заметил, что девушка как-то жалостливо взглянула на него, но тут же стала серьезной.

— В общем, Энид, мне нужны имена свидетелей.

— Их нет, — просто ответила девушка. — Выжили только те, кто успел спрятаться, и те, кого вообще не было утром в поселке. И вообще, это я бы хотела тебя заслать в этот поселок, чтобы ты все разузнал, а теперь, получается, ты у меня помощи просишь!

— Да... сочувствую, — задумчиво сказал Аластор. — Но если свидетелей нет, то это, безусловно, усложняет дело.

Энид стояла несколько секунд, после неожиданно добавила.

— Там был мальчик. Он говорил, что видел в лесу, как его сестру похитил неизвестный. Но мальчик был слишком напуган, он мог не запомнить лица, а заставлять его вспоминать то утро, слишком жестоко.

— Но придется... — мрачно ответил Аластор. — Я собираюсь отомстить убийцам, а он может помочь мне в этом.

— Что?! Слушай ты, бесчеловечное Существо! — зло бросила Эни. — Я предполагаю, что несчастливое детство наложило свой отпечаток на твою и так нездоровую психику, но ты хоть ребенка пожалей! Он, может, и ничего не видел, просто, как началась пальба, сразу спрятался. Он даже не знает, что его сестра мертва!

Аластор молча поднялся с кресла и встал напротив Энид.

— Повторяю, мне жаль малыша... — Черты его лица заострились, теперь его точно нельзя было спутать с человеком. — Но чтобы он не погиб, когда будет следующий налёт, нам нужно узнать правду…

Энид только безнадежно покачала головой. В её взгляде были и жалость и затаенная грусть… и что-то еще, чего Аластор не смог понять. Опустив голову, он достал из кармана плаща конверт и протянул его Энид.

— Вот. Я решил, что если мы пытаемся помогать друг другу, то не должны делать это из-под палки.

Энид достала из конверта знакомый кристаллон.

— Я стер все записи о тебе на своем раухере, — добавил он, заметив

неуверенность девушки. — Единственная запись о том, кто ты, только на этом кристаллоне. Делай с ним, что хочешь.

— Ты не боишься, что теперь я могу тебя просто пристрелить? — спокойно спросила Энид, все еще рассматривая плату.

— Да. Но сначала нужно дотянуться до пистолета, лежащего на столе. Я нахожусь ближе к двери, а ты её так и не закрыла, поэтому у меня есть два выхода: перехватить тебя, прежде чем ты добежишь до стола, или же выскочить за дверь и банально убежать. Прыти мне хватит.

Его слова, похоже, поставили девушку в тупик.

— Я не собираюсь стрелять, — желчно бросила она. — Даже больше — теперь я должна молиться, чтобы ты пребывал в целости и сохранности... Потому что если тебя повяжут мои коллеги или, упаси Ярт, КОБ, то мне будет... большой свистец. Первая же целевая проверка на детекторе, у гипнолога или мага — и все, — процитировала она сказанную при первом знакомстве фразу эльфа.

— Ну... — усмехнулся Аластор, — вот тут ты можешь быть полностью спокойна. Мои мозги им не вывернуть наизнанку...

— Да брось... — иронически усмехнулась она. — Сейчас такие методы, что если бы нам разрешили превентивную проверку подозреваемых, то три четверти нашей конторы можно было бы отправлять в отставку...

— Да нет, с моими мозгами вам... им не сладить. Есть и на людскую магию кое-что подревнее. Меня надежно защитили прежде чем... — Он оборвал фразу. — Так что при обычной проверке ничего не обнаружится, а при более мощном воздействии я просто умру в руках спецов, и все дела.

— Вот как? — приподняла брови Энид. — А меня случайно не познакомишь с этими вашими умельцами? Хотелось бы и мне...

— Нет, — твердо отчеканил гость. — И не потому, что не доверяю тебе. Просто в четырех случаях из десяти эта обработка превращает человека… и эльфа в бессмысленный овощ, способный лишь гадить под себя и пускать слюни.

Энид запнулась.

— И ты... согласился? — протянула она с уважением.

— Да. И оставим этот разговор. Так ты дашь мне поговорить с уцелевшими?

— Неужели нет другого выхода? — спросила она.

— Пойми, он может помочь покарать убийц эльфов, кем бы они ни были. Он может вывести нас на тех, кто за всем этим стоит.

Девушка молчала, и Аластор видел, что она хочет сказать многое, но сдерживается изо всех сил.

В то время все Семнадцать Королевств Севера, казалось, напрочь погрязли в бедствиях и смутах. Не только держава шла на державу, но и внутри границ королевств барон шел супротив барона, а горожане против горожан, и даже мужики, вооружившись дрекольем и вилами, громили соседнее село из-за жалкого выпаса или клока бедной землицы.

Заговоры множились, и ни один монарх, осушая за трапезой чашу, не мог быть уверен, что в неё не влито смертоносное зелье. Стихии тоже, словно разгневавшись на человеческий род, посылали то саранчу, то засуху, то дожди не вовремя, то заморозки, губившие посевы, то холодную зиму с сухой, неплодной весной.

Из лесов выходили древние, забытые твари, пожиравшие целые хутора, орки в своих песках и степях творили черные чары, на древних курганах, что молва приписывает ограм, горели в ночи зловещие огни, гномы поднимали цену на железо, лишая заработка ремесленников. Прервалась торговля с заморскими другими землями, корабли больше не приходили из океана, и поползли слухи, что весь мир за пределами Вуорма уже погиб...

В отчаянии многие обращались к последней утешительнице заступнице и просветительнице — Церкви Ярта-Создателя.

Но и её поразил тяжкий недуг — исчезло единство между епархиями, множились ереси, и был забыт великий девиз Святителя Джоайи — «Единая Вера в Единого Творца».

Не раз собирались прелаты на соборы, но ни до чего не договорились, лишь вконец перессорились.

В эти дни, когда многие говорили о конце мира сего, и явился гнусный самозваный лжепророк — аббат Рондерс из Занды. По мнению одних, был он просто безумцем, чей рассудок помутил Бессар, другие же склонны видеть в нём расчетливого и умного мерзавца, коий знал, какими словами можно повести за собой бессмысленную чернь. Придя в город Конат, где собралось много беженцев от голода и войны, возгласил он на площади, что послан Яртом Разгневанным, дабы свершить завещанную-де Творцом ему месть за падший род людской. По словам его, все беды человеков от козней сил Тьмы, чьим орудием стали нелюди, в которых, вопреки догматам матери нашей церкви, нет души живой или если и есть, то душа не Божья, а бесовская. Градоначальник, прознав о возмутителе спокойствия, велел его арестовать, — но стражу, явившуюся схватить злодея, разогнали приверженцы Рондерса, уже появившиеся во множестве. А потом, собравшись превеликой толпой, начали громить лавки и убивать приехавших на торг эльфов и тангаров и избивать стражу и священнослужителей, кои им воспрепятствовать пытались.

Смута охватила Конат, и градоначальник с малым числом воинов заперся в цитадели — но изменники открыли ворота, и головы воинов и капитана доблестного были выставлены на пиках перед вратами.

А Рондерс провозгласил на той же площади, что церковь прежняя погрязла в нечестии и безбожии и что он призван самим Творцом её обновить. И Назвали себя Чистыми, а церковь свою Церковью Ярта-Мстящего. И сказали, что очистят землю от нелюдей и еретиков, посему и страну свою назвали Чистой землей...

Преподобный Рост Юрос. «О великих бедствиях века сего»

Оэссио Сингиэль и другие

— Ир! — Эссо влетела с радостным возгласом в небольшое, но уютное кафе почти в центре города. Сняв стильные тёмные очки, эльфийка их бросила на стол и обняла вставшего со стула друга.

Что-то с Маиром было сегодня не так, его карие глаза обычно светились жизнью, а сейчас они смотрели печально и отрешенно.

— Почему ты не сообщил мне, что вернёшься сегодня? — спросила Эссо, обнимания друга.

— Привет, — грустно произнёс эльф и обнял девушку.

Эссо отстранилась от него и окинула парня взглядом.

— В чём дело, Маир? — настороженно спросила Эссо.

— Оэссио... — произнес эльф и замолчал, словно подбирая слова.

— О-о-о! Маир! Я прошу тебя, не тяни. В чём дело? — уже с нетерпением осведомилась Эсса.

Лир сделал глубокий вздох, затем выдохнул и, пытаясь сделать это спокойно, произнёс:

— Ниаллу... вчера ночью пытались похитить или убить. Ранен медик…

Эльфийка с минуту сидела совершенно спокойно, сверля тяжёлым взглядом пустоту перед собой. Внутри как будто что-то оборвалось и похолодело.

— Рыло Бессара! — выругалась Эссо и ударила ладонью по столу. Затем, соскочила со стула и вылетела из кафе, по дороге чуть не сбив официанта с подносом, который в недоумении уставился вслед эльфийке.

— Эссо! Куда ты несёшься?! — Маир схватил подругу за локоть, догнав её уже около стоянки такси.

Девушка остановилась и повернулась к Маиру. И вправду, куда она неслась, сама не ведала.

Маир тряхнул Эссо за плечо и тревожно спросил:

— Оэссио, с тобой всё нормально?!

— Нормально, — тихо ответила Эссо и, подмигнув другу, сказала: — Маир, ты можешь отвезти меня к Арану?

— Конечно, — ответил эльф и подозрительно посмотрел на Эссо.

— Всё нормально, Маир. Не стоит переживать, — уже идя вслед за парнем к его машине сказала Эссо.

— Ты всё понял, да? — опустив глаза, спросила Эссо.

— Да у тебя в глазах, портрет Меллара Фаркасла, Эссо, — усмехнулся Маир. И, ища в карманах ключи от машины, продолжил: — Я знаю, что он видел тебя, тогда в «Сердце волка», когда ты убила того гьома. А ведь они были лучшими друзьями… — Маир замолчал и уставился на Эс. Но, поняв, что Эссо не собирается отвечать ему, а строит в голове план, как прикончить Фаркасла.

—Эссо, уезжай из города, хотя бы на время! Он видел тебя, он мог запомнить тебя — он может узнать тебя — по походке, выражению лица да мало ли — и что с того, что ты была в гриме? Я очень боюсь, что он найдёт тебя и убьёт!

— Нет! — твёрдо сказала Эссо и открыла дверь машины. — Я! Никуда! Не! Уеду! И большой вопрос — кто кого найдет и…

Калиор Барой

— В эфире был «Час Джериса». Оставайтесь с нами…

Отличная работа. Хорна Корс не только удивительно хороша собой, но и редкая умница — столь быстро подготовить сырой, по сути, и опасный материал, не побояться выйти с ним в эфир. Для этого нужны редкая даже для этого безумного города хватка и смелость.

Калиор Барой закурил и нажал кнопку на пульте. Широкая жидкокристаллическая панель, повинуясь его желанию, тихо щелкнула и погасла. Продолжая крутить в руках оправленную платиной зажигалку, молодой полуэльф задумчиво откинулся в кресле.

Не слабую игру затеял Хальгрим, осмелившись подбросить на телевидение такой материал, впрочем, он-то в данном случае рискует немногим. Его имя, если и прозвучит в связи с этой историей, то не иначе как имя правозащитника народа aen sey’tthe.

Калиор не верил в то, что правда, пусть и показанная миллионам зрителей, может в действительности на что-то повлиять, но шуму наделает, несомненно, немало. А также возможно заставит его противников совершать неосторожные поступки. По крайней мере, наследник корпорации «Горизонт» надеялся именно на это.

— Нирта, попроси Летэна зайти ко мне, — подумав еще с минуту, распорядился по внутренней связи Калиор. — Мне нужно, чтобы он поднял информацию по финансовому состоянию пары местных воротил бизнеса.

Темноволосый эльф не замедлил появиться, и спустя полчаса перед Калиором уже лежала аккуратная стопка бумаг.

— Что у нас тут? — пересматривая листы, почти про себя проговорил Калиор. — Как же… знакомые все лица… Фаркасл.

Конечно, Калиору была знакома эта фамилия. Алрон Фаркасл - владелец мостостроительного концерна. Пару раз «Огам» сталкивалась с ним, конкурируя в сфере частных и правительственных заказов, и у его отца — Ирвана Бароя — была даже мысль поглотить это производство, однако благодаря связям и весьма грамотному управлению концерн остался независимым.

— Так что младший Фаркасл?

— Туристическая фирма, достаточно процветающая. Но ничего серьезного. Экстремальный туризм, экскурсии по разным пещерам и эльфийским развалинам. В отличие от отца, дела ведет отнюдь не идеально, — не отрываясь от дисплея, произнес Летэн. — Постоянно рискует, выставляя на биржу акции контрольного пакета. — Эльф криво усмехнулся. — Развлечения требуют денег.

— Я хочу, чтобы ты занялся скупкой акций его фирмы, через дочерние филиалы «Огама» — не напрямую, чтобы пока это не вызвало подозрений. И следите за биржей.

— Это не окупится, — покачал головой Летэн.

— Возможно, — кивнул Калиор.

Однако он не ставил перед собой цели повысить с помощью этой авантюры и без того весьма немалые капиталы семьи Барой, скорее пошатнуть позиции своего неизбежного в будущем соперника.

— Но я хочу, чтобы это было сделано.

Летэн только кивнул:

— Я лично прослежу за выполнением данного распоряжения.

Тэсс Рамиэль

Спортбар «Рыцарь атаки», как всегда в это время дня, пустовал. Ближе к вечеру здесь собиралось столько желающих потребить ежедневную порцию алкоголя, глядя записи соревнований по хай-алай и репортажи спортивных каналов, что у хозяина — старого Вильяра — и его официанток еле хватало сил обслужить всех желающих. Конечно, случались потасовки между самыми ярыми болельщиками, но близость полицейского управления удерживала большую часть буянов…

В полдень же местечко своей атмосферой напоминало место собрания членов общества трезвости — крепче кофе и яичницы посетители ничего не заказывали. Казалось, что посетители стараются проявить покаяние этим актом умерщвления плоти после вчерашнего разгула, но Тэсс полагал, что большинство

посетителей просто берегут силы для очередной попойки. Тэсс, будучи в дружеских отношениях с Вильяром, который успевал между делом рассказать новости, собранные, казалось, со всего города, обычно обедал именно тут. Не то чтобы лейтенант полиции считал всю эту информацию достойной внимания, но разговор требовал иногда живейшего участия обоих собеседников, и, когда краткий обмен мнениями заканчивался, эльф иногда с неудовольствием отмечал, что обед уже успел остыть.

Ко всему привыкаешь, и он сам привык к такому принятию пищи, так что обеды в выходные дни теперь самому ему, никогда не страдавшему от одиночества, казались скучными. Таков, если угодно, был его личный ритуал…

Вот и сейчас он вкушал свою трапезу, между делом рассматривая листок бесплатной газеты, одной из тех, что лежат пачками на станциях тоннельбана, в торговых центрах и таких вот заведениях.

Так — сенатский запрос о коррупции (вечная тема!). Беспорядки в лагерях беженцев из Лас-Ано. Космическая программа Кьода. Новый подводный рудник в Ки-Тихари… А вот и наши доморощенные — начинается отборочный тур конкурса «Леди Бюст» посвященного памяти Недды Рекки. Сообщение украшал последний публичный снимок Недды — с её дня рождения. Тогда она вышла к гостям, не считая туфель змеиной кожи с бриллиантовыми пряжками, в чем мать родила, катя перед собой тележку с тортом в виде себя самой — в натуральную величину. А потом, вооружившись специально заказанным золотым ножом, лично оделила каждого кусочком своей плоти в кондитерском исполнении (вот и не верь после этого в предзнаменования!).

— В рыло получить захотел?! — нарушил течение мыслей мага грубый рык.

Не поворачивая головы, Рамиэль посмотрел на здоровенного верзилу, вставшего из-за углового стола.

— Прошу прощения, — слегка попятившись, пролепетал парень, по всей видимости проливший напиток на сапоги громилы.

— Сейчас я дарую тебе прощение, — пообещал тот, закатывая рукава. — И освобождение от грехов... И от пары зубов - видать, они тебе жмут.

Рамиэль поймал обращённый на него взгляд Вильяра, кивнул и, сохраняя прежнюю позу, громко сказал:

— Сядьте на место… пожалуйста.

— Чего? С коих это пор всякое длинноухое чмо решило, что может приказывать нам? — Верзила отодвинул паренька в сторону движением руки и направился к стойке, где сидел маг.

Тэсс поднялся со своего места и развернулся к нему. Весь бар пытливо смотрел в их направлении, с нетерпением ожидая развязки. Эльф вздохнул:

— Я, старший лейтенант Департамента правопорядка, Тэсс Рамиэль, приказываю вам занять своё место. В противном случае я буду вынужден применить силу.

— Применить силу? — Верзила, в весе примерно сотню фунтов тяжелее своего соперника и на полфута выше, расхохотался. — Смотри не порви штанишки, ушастый. — Как ни странно, Тэсс почти не удивился реакции — он ведь без формы… а даже и будь в форме… Лейтенант почти спокойно смотрел, как огромный кулак с сокрушительной силой устремился ему в лицо. Послышались хруст сломанной кости и приглушённый стон:

— Ах ты, сволочь! — сипел громила, баюкая на груди разбитую кисть собственной руки. — Ах ты, дерьмо эльфийское!

— Это, мальчик, называется «Хрустальнпя броня», ей отбивают пули, — наставительно сообщил Тэсс. — Это раз. А если ты еще дернешься — я применю «Удар барабана», и у тебя просто лопнут перепонки в ушах, и ты полчаса будешь корчиться на полу от боли. Это два. А это три, — поднес он к лицу плачущего громилы жетон.

— Вы арестованы за грубое нарушение общественного порядка, насильственное нападение и оскорбления должностного лица при исполнении. — Эльф развернул нападавшего спиной и заломил ему за спину руки.

Рутина слов, звук защёлкиваемых наручников. «Всё течёт, всё меняется — с тоской подумал эльф вынимая элекон. — А вот работа — никогда. Надо будет не снимать форму перед обедом, видимо, в полицейском, как теперь говорят, прикиде я более убедителен…»

— Тэсс, уже уходишь? — осведомился Виьяр, когда вызванный патруль выволок задержанного.

— Да, Вил. Извини, не успел попробовать твой фирменный пирог. — эльф усмехнулся, доставая из кармана куртки бумажник. — Но, похоже, сегодня мне придётся закончить обеденный перерыв чуть раньше обычного.

— Сегодня за счёт заведения, — жестом остановил его Вильяр.

Оятта

— Тсс, — это Оятта, — прошипела девушка, дождавшись, пока писк гудков в трубке сменится на сигнал соединения. — Геттор, ты меня слышишь? Я в лернейском участке у муниципалов. Тамико убит.

— Убит?! Когда?

— Вчера вечером. Застрелен в упор... Геттор, вытаскивай меня. Свяжись с Ридом! Геттор, миленький, только поскорее, пока они не поняли...

Геттор выдержал паузу. Оятта сжала губы и тяжело задышала.

Она молчала.

— Не дыши в трубку, я и без того представляю твое раздражение. Нам нужно время. Не перебей там сокамерников, прошу. И муниципалов тоже не трогай, а то навешают глухарей на тебя, а потом и к Хромуше спровадят. Я сейчас же свяжусь...

— Ах ты, сука! — Мощный удар выбил элекон у Оятты. Улетев в угол, тот брызнул осколками.

Громадный страж порядка, толстый и небритый, пнул её.

— Кому звонила, сука?

Оятта попыталась не плюнуть ему в лицо. Не получилось.

Коп схватил ее за руку и попытался вывернуть, нецензурно что-то крича. Оятта, заехала ногой ему в пах...

— А-а-ао-о-о!

Ворвались его коллеги, навалились всей массой...

— Ну, сука ушастая, — прохрипел кто-то, дыша ей в ухо вонью из пасти... Сейчас мы тебе покажем! Будет тебе крутая эротика — сперва в жопу, а потом в ротик!

— Шухер, мужики! Шеф...

Полицейские засуетились, выскочили из «зверинца», выключили визор, убрали раскиданные бумаги в стол...

— Здравствуйте, мальчики. — Немолодой одышливый капитан против ожидания выглядел вполне достойно для шефа таких отбросов общества.

— Чего у нас нового? А... Новая обезьянка...

Он подошел к камере, присел на корточки, разглядывая Оятту.

— Охота вам со шлюшками возиться? — бросил он. — У нас участок не резиновый!

— Никак нет, мар капитан! Мы взяли ее с «жидким серебром». Больше десяти гран при себе, — доложил Грифф. — Указ Сената триста пять — пять. Соучастник убит в перестрелке. Документов нет, имеет пребывать тут до передачи в ведение Департамента правопорядка.

— Ничего себе обезьянка ушастая! — довольно кивнул капитан. — Уже что-то. А что она такая встрепанная — уже оприходовали, что ль? Знаю я вас, шалунишки! — Он с ухмылкой погрозил им пальцем.

Оятта перевела взгляд на него.

— Да нет, вижу, что на такую страхолюдину даже мои подчиненные не захотят залезть! Ну и рожа... Рожа прямо-таки... Рожа... э-э-э... Знакомая... рожа...

Капитан икнул, застыл на секунду, потом кинулся к пыльному шкафу с бумагами и нервно что-то начал искать.

Оятта похолодела.

— Она! — завопил он наконец. — Идиоты! Это же... это же та самая! — Дело Меченных Знаком! Она в розыске третий год! Вы все болваны! Вы все и-ди-о-ты! Что застыли?! — размахивал он руками. — Кретины, сволочи, всех гнать! Звоните! В КОБ! Куда-нибудь звоните!

Он метнулся к столу, сорвал гарнитуру рации...

— Не работает, да что ж это за склад хлама, а не отделение?! Где факс? На пиво поменяли?

— Шеф, как думаете, нам за нее премии какой не перепадет? — брякнул кто-то.

— Сидите лучше на своих задницах и не дергайтесь. По хребту бы вам не попало за такое качество работы, — буркнул шеф, пытаясь настроить факс.

Но тут зазвонил телефон оперсвязи...

Капитан взял трубку:

— Да, так точно, мар майор! Да, так точно, означенная особа здесь. Да, поняли: спецгруппа уже выехала, ждем! А как вы уз... Так точно! Есть молчать и не задавать ненужных вопросов!

Оятта вскинула голову и громко засмеялась сквозь слезы.

Конец Первой книги

ГЛОССАРИЙ

Арта — мир, где происходит действие. Можно считать её параллельным миром, весьма сильно отличается географически от знакомой нам Земли.

Арметтико — небольшое государство на северо-западе Воурма, населенное темнокожими потомками пришельцев с островов Вечного Океана. Девушки-арметтиканки считаются на Воурме очень красивыми.

Барзаз -распространенное орочье имя - в честь Барзаза Громотопа - правившего примерно за тысячу сто лет до описываемых событий предводителя объединенных орочьих орд во время «Черного Потопа» — великого похода подвластных ему племен на населенные другими расами и «неприсоединившимися» орками земли. (По разрушительным последствиям сравним с завоеваниями Чингисхана.) Пропал без вести в битве у Трех Мостов, когда его орда была разгромлена и рассеяна соединенным войском противостоящей Барзазу коалиции людей, эльфов и гномов с частью орочьих племен. Тело так и не было найдено, что породило многие легенды о чудесном спасении и грядущем возвращении великого орка. По одному из преданий, в решающий момент битвы случайно распорол себе бедро собственным ятаганом и истек кровью.

Бессар - владыка зла и нижнего мира, противник Ярта -творца.

Создан Яртом по священому преданию первым среди светлых духов из собственной правой руки(«из длани своей сотворил сына и помощника себе» - «Первозаконие» 2 глава ) но позже восстал на своего создателя. Повелевает армией духов тьмы - бесов ( в Кьоде одно время считали что Бессар - искаженное «бесов царь»)

«Висельная бутылка» — в Единении Свободных Городов, в том числе и в Джерисе, по сохранившемуся с феодальных времен обычаю, палачи традиционно после каждой казни получают бутылку крепкого спиртного (вместе с должной порцией закусок) за счет казны.

Дана (старомодное обращение к женщине в основном к эльфийке) "Даэн сеидхо" -"почтенная долгоживущая"

Дистрикт — сельская территория, принадлежащая какому-либо из Свободных Городов. Власть там осуществляют местные старосты в поселках и деревнях и назначенные из города чиновники — префект-капитаны.

Единение. Единение Свободных Городов — второе по величине государство материка, страна, возникшая на севере Вуорма по окончании Эпохи Воюющих Королевств. Создана на обломках старых государств, по воле магистратов и синдиков самых крупных городов, имевших в своем распоряжении самые большие отряды ополчений. Первоначально их было одиннадцать, на момент действия — почти восемь десятков. Политическая система близка к современной Швейцарии или Голландской Республике XVI–XVII веков — с уклоном в местнические интересы и партикуляризм.

Существует уже четыре века.

«Конячья жопа» — грубое орочье ругательство, вошедшее во многие языки Вуорма. Употребляется чаще всего в значении «чёрт побери!».

Кримаг — сокращенно «криминальный маг» — на полицеском жаргоне преступник, использующий в своей противоправной деятельности чары.

«Кровавый Рагги» -— неуловимый преступник, терроризировавший Джерис за сто с лишним лет до описываемого времени. Убил и искалечил порядка двух десятков человек. Он выбирал стоящие на отшибе частные дома, прорубал вход в дом, через заднюю дверь и уже внутри рубил своих жертв топором с длинной рукояткой — отсюда и кличка («рагги» — топор на староорочьем). Каждый раз топор, как визитная карточка, оставался на месте преступления. «Рагги» так и не поймали, хотя за его преступления были казнены три человека, — но убийства не прекращались. В фольклоре и детективной литературе занимет примерно то же местто что у нас -Джек Потрошитель. Есть мнение, что под маркой «Кровавого Рагги» действовали несколько убийц.

Кьод. Народное государство Кьод. Первая по величине страна материка. Создана примерно через полстолетия после ЕСГ, из бывших владений южных феодалов, после неудачной попытки принца Горбу Последнего завоевать Свободные Города. Войско по возвращении, узнав о введении крепостного права и повышенных податях, взбунтовалось, под руководством вожаков ополченцев и капитанов наемных отрядов осадило столицу: Город Золотых Стен, и голодом и жаждой вынудило дворян к капитуляции, а затем вырезало их поголовно вместе с семьями. После этого была провозглашена действующая и поныне Хартия Права и Чести, начинавшаяся словами: «Да не будет отныне человек угнетаем другим человеком...» Сильно увеличило свою территорию в период войн с феодальными соседями, низшие сословия которых охотно переходили на сторону обещавших им землю и справедливость кьодцев.

Прозвище «багряные», данное им на юге, отношения к политике не имеет и дано из-за герба, представляющего собой багряный щит.

«Кьодский коктейль» -самовоспламеняющаяся огнесмесь на основе фосфора и керосина с добавками. Изобретена в Кьоде как свидетельствует название. Трудно гасится и обычными средствами и магией

Лас-Ано — государство на Восточном побережье Вуорма и прилегающем архипелаге Сомго. Уже довольно долгое время отличается высокой политической нестабильностью.

Лига — мера длины на Вуорме — примерно 700 метров («1000 шагов»).

Магг’хло («мажишка») — презрительное прозвище магов-людей среди части эльфийских волшебников.

Мардарс куричч саккшш — «Сын кастрированного пассивного гомосексуалиста» -— одно из самых тяжких оскорблений в староорочьем языке.

«Малбунг аз нтьёлта» (в наиболее корректном переводе со старооркского «Несущий смерть эльфам») — имя, которое носил ятаган Повелителя Тысяч Барзаза. Иногда этим именем называли и самого Барзаза

Малбунг («смертоносец» стар.-оркск.) — орочий ятаган, любимое (и практически единственное ) клинковое холодное оружие в орочьих племенах древности. .

Мар - господин, вежливое обращение в ЕСГ (Маро - госпожа)

Мобиль — автомобиль. В отличие от нашего мира, на Арте в транспортных средствах обычно применяется двигатель не внутреннего а внешнего сгорания (подобный известному у нас двигателю Стирлинга), более экономичный, хотя и более сложный технически, и являющийся прямым развитием паровой машины.

Мортер — наемный убийца, иногда употребляется в значении — безжалостный головорез, для которого человеческая жизнь — ничто.

Огры. Мифические (во всяком случае, костей или иных останков не найдено) великаны-людоеды, жившие в древности на материке. По ряду легенд — первая разумная раса если не Арты, то Вуорма, к моменту появления эльфов деградировавшая и выродившаяся в полуживотных. Традиция приписывает ограм ряд древних мегалитических сооружений, но официальная наука игнорирует это мнение.

Олифант, он же громотоп. Обитающий на континенте хладоустойчивый родственник слонов, морфологически близкий к мастодонту. Одомашнен, хотя широко распространен никогда не был. Использовался в военном деле и как тягловая сила, в настоящее время разводится для получения мяса и в рекреационных целях.

«Олифант» — название марки тяжелых грузовиков.

«Писание» - главная священная книга церкви Ярта. Делиться в свою очередь на два тома - «Закон» и «Пророки»(Причем «Закон» в свою очередь на два - «Первозаконие» с основными догматами веры и и «Малый Закон» - правила церкви по не столь значительным вопосам)

Префект — правитель города — члена Единения, глава и городской и администрации и верховных управитель всей территории. Прочие города, включая и столицу Единения Ортикс, возглавляются мэрами или префект-капитанами.

Раккадарэ (Rh’aach’aadere) — «Белая Змея» — один из персонажей эльфийского фольклора, дочь Перводракона, символ мести и ненависти.

Раувольмий — принятое на Арте название урана.

Раухер (по фамилии изобретателя) изначально — любая счетная машинка. В настоящее время так называют компьютер в ЕСГ, хотя работающий и на отчасти других принципах, чем известные в нашем мире. Название пошло от имени изобретателя механических счетных машин — гнома из корня Ф-Раухеров. Микраухер (микрораухер) — ноутбук.

Реттир (от гн.-реттер — сеть) — аналог интернета в мире Свободных Городов.

«Рыцарь атаки» — голкипер в хай-алай — наиболее подготовленный игрок, лучше всего владеющий битой.

Сакритор — старший священник Церкви Единого Творца Ярта, настоятель большого храма или старший над священниками нескольких приходов.

Суб-аббат — настоятель обители второго ранга в Церкви Единого Творца — аббатами считаются лишь настоятели самых важных и больших обителей.

Торам — денежная единица ЕСГ, равен 50 станнигам.

Сигариллы — тонкие и длинные курительные трубочки, из листьев различных растений — вуормских вариантов «табака» (по действию и видам, надо сказать, довольно разнообразных — от простой махорки до легкой формы анаши). Нередко в них добавляют различные ароматизаторы, а также травы, усиливающие воздействие алкалоидов. Существует ряд разновидностей — трубочки из бумаги, набитые резаными листьями, скрутки из листьев, наподобие тонких сигар, скрутки из листьев с нарезанным табаком другого сорта и др.

Уна — название естественного спутника Арты в языке людей Вуорма (проще говоря --Луна). В переводе с самых древних языков -— «Единственная». Считалась богиней-прародительницей людей и единственной женой Мидгх-Арта -— божества Земли-Арты. Также распространенное женское имя. (Аналогично у нас имеют хождение имена Диана или Селена.)

Урдах (орк.) — старейшина у орков, в переносном смысле «авторитет», уважаемый человек, начальник. Короче говоря - пахан

Хай-алай — распространенная на Вуорме командная игра, выглядящая как гибрид большого тенниса и бейсбола.

Две команды по 8–10 человек в защитном снаряжении и с битами состязаются на разделенном надвое сеткой поле (причем сеть подвешивается на уровне чуть выше человеческого роста). В задачу игроков входит забросить мяч в штрафную зону противника на уровне человеческого роста и, соответственно, перехватить мяч противника. Любопытная подробность — весьма большой любовью зрителей пользуются не только состязания команд-чемпионов, но и выступления орочьих команд третьей лиги, ибо часто во время них вспыхивают потасовки с применением кулаков и бит между командами, запрещенные правилами.

«Фокусник». В магическом сообществе «фокусником» называют чародея, если хотят унизить его.

«Щитник» или щитоносец — игрок команды в хай-алай, вооруженный наряду с битой большим щитом, плетенным из тонкой лозы, которым отбивает брошенный мяч.

Экзарх — глава Единения, высшее должностное лицо, выбирается специальной коллегией выборщиков — по пять от каждого города сроком на десять лет без права перевыборов (хотя возможны исключения).

Элекон — мобильный телефон, использующий в работе техномагические принципы.

Эльфина — общепринятое вежливое обращение к эльфам женского рода. Женский род от «эльф» образуется довольно многообразно — равно употребляются и считаются допустимыми — эльфа, эльфийка, эльфиня, эльфица и т. п. В прежние, более галантные времена также имели хождение термины эльфесса — для более зрелой матроны и эльфисса — для юной девушки (ныне почти вышедшие из употребления).

Словечки вроде «елфы» и «елфихи» и введенное в обиход с нелегкой руки сочинительницы многотомных романов-фэнтези Кинны Терувоммы, почти не употребляется, войдя лишь в жаргон городских низов.

Эльфиска (м. р. — эльфарис) — эльфийка с определенной, но не очень большой примесью людской крови. Не имеет оскорбительного или пренебрежительного оттенка, а употребляется исключительно как констатация факта смешанного происхождения.

Ярт(Ярт -творец) -имя единого бога в самой распространеной религии Вуорма. Противостоит Бессару.

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ МИРА "ПОД ТЕНЬЮ ПРОКЛЯТЬЯ"

В настоящее время уровень развития цивилизации на Арте примерно соответствует нынешнему земному за рядом исключений. Например, по некоторым причинам не развита космонавтика — даже до первых спутников еще дело не дошло, слабо развита атомная энергетика. Попутно развилась довольно мощная ветвь прогресса, связанная с научной магией и магической индустрией, к примеру, магия позволяет, пусть и крайне ограниченно и локально управлять погодой, повышать урожаи и т. п.

Арта, как уже говорилось, мир, сильно отличающийся от известного нам. Так, хотя размеры планеты и соотношение воды и суши такие же, как на Земле, она включает всего три материка — два исполинских и один заметно меньший.

Первый — Эригао в северной части Восточного полушария, подобно Евразии протянувшийся с востока на запад, огибая две трети окружности планеты. Северная граница проходит чуть дальше Полярного круга, южные берега немного не доходят до экватора. Населен людьми двух рас — синно, по внешнему облику схожими с южными европеоидами (турками, французами или, например, испанцами), к той же группе относится и основное население Вуорма) и темнокожими рино, подобными земным полинезийцам.

Второй — Йашчилан — расположен в Западном полушарии и подобен обеим Америкам, слившимся с Африкой на востоке и Антарктидой на крайнем юге, протянувшись от полюса до полюса.

Разбит на множество стран и населен народами, происходящими от смешения различных древних племен и рас, пришельцев с Эригао и в небольшом числе людьми третьей реликтовой расы — темнокожими негроидными шин-шен (ветвь которых когда-то обитала и на Вуорме). Также в небольшом числе там есть и эльфы, правда, тоже другой расы и, как считают некоторые, другого вида, тоже сильно метизированные.

В глубокой древности на Йашчилан существовала высокоразвитая цивилизация, погибшая в катаклизме неясного происхождения.

Наконец третий, самый маленький материк — Вуорм, где и происходит действие.

Отличается тем, что наряду с людьми там обитают не только эльфы, но также три расы, не имеющие аналогов в других частях Арты, — гоблины, орки и гномы (тангары).

Народы Воурма

Люди («гьомз», «этанн»).

Составляют (включая и различных метисов) примерно 80 % с небольшим его населения, хотя надо отметить, что даже четвертьэльфов все давно молчаливо согласились признавать людьми (что весьма бесит расово озабоченных граждан).

В основном темноглазые брюнеты и шатены, реже — рыжие и светловолосые (последнее обычно свидетельствует о небольшой примеси крови Старшего народа). Люди Вуорма подразделяются на две основные национально-культурные группы — южная и северная (граница проходит примерно по Большому Водораздельному хребту). Разница между ними не очень велика — примерно как между южными и западными славянами или тюркскими народами. Фактически говорят на одном языке, хотя имеющем множество диалектов, сильно отличающихся один от другого.

Различия в культуре тоже не особенно значимы, к примеру, имена северян двусложные, а южан — трехсложные — к имени человека добавляется имя отца (деда) у мужчин и матери (бабки) у женщин.

Есть еще небольшие отличия, к примеру, мораль и законы южан допускают (хотя и не поощряют) многоженство, исчезнувшее у северян за несколько веков до образования ЕСГ. Кроме основного населения на Вуорме есть небольшой анклав представителей расы рино (в Арметтико) и несколько племен древнейших людских аборигенов материка — на прибрежных островах.

К чести людей Вуорма, да и всей Арты, надо отметить, что расовая нетерпимость всегда была явлением маргинальным, хотя и давала отдельные кровавые всплески вроде ереси Рондерса.

Эльфы (сейти, сеитхо)

Оставляют примерно 5–7 % населения Вуорма, возможно — несколько больше.

Живут до 200 лет, хотя в массе — заметно меньше (возможно, сказывается увеличившая доля людской крови в жилах). Создали первую цивилизацию на Вуорме, насчитывающую до тридцати тысяч лет, по разным оценкам.

На данный момент давно пережили пик своего развития — примерно две тысячи лет назад начался распад и деградация цивилизации, вначале погибли крупные эльфийские державы, затем произошел распад сменивших их королевств на псевофеодальные клановые владения (собственно, все эльфийские государства даже в период расцвета были объединениями разросшихся семей и родов). Имело место распространение междоусобиц с активным привлечением к ним людей, относительный упадок культуры и магии, на фоне роста человеческой цивилизации… Такое положение в общем и целом сохраняется и поныне.

Компактно проживают в нескольких провинциях небольших государств Вуорма и в Эльфийской области ЕСГ. Кроме того, на юге существуют маленькое королевство Гинор и Зинадиранский кантон ЕСГ, однако населяющие их общности скорее правильнее считать людьми с сильной примесью эльфийской крови, у которых от предков — сейтов остались лишь имена, да еще сравнительное долгожительство. В эльфийской культуре имеются многие элементы, резко выделяющие ее среди прочих — например, более терпимое отношение к инцестуальным связям. В эльфийской системе родства в связи с заметно более долгой жизнью, низкой рождаемостью и тем, что между детьми одной матери и отца разница может составлять до сотни лет, понятие «брат» и «сестра» заметно отличаются от человеческих. Братьями и сестрами считаются все дети одного поколения в семейном клане.

Для привычных нам братьев и сестер существует иное определение — «иллоан» (y’ll’hoann), на человеческий язык переводимое лишь условно как «близкий брат» («близкая сестра»).

Орки (самоназвание «хурак» — «говорящий»).

Крупные, крепко сложенные смуглокожие, с жесткими вьющимися волосами. На момент действия «Тени проклятия» уже давно не считаются какими-то исчадиями ада и чудовищами.

Живут общинами внутри людских государств, своих территорий, кроме княжества Свотш и Тчамийского Кантона, в НГК не имеют.

Древние летописи полны описания орков как некоего эталона уродства — ныне даже у недоброжелателей считаются просто не очень симпатичными созданиями (как кое-кто говорит — благодаря сильной метизации с людьми и эльфами). В целом и вправду не особенно красивы — к примеру, средний мужчина-орк выглядит примерно как помесь неандертальца со Шварценеггером. Живут в среднем столько же, сколько и люди.

Надо отметить — как таковая орочья культура практически исчезла — и даже нынешний их язык — это фактически диалект всеобщего языка людей, разве что сильно насыщенный оркскими словами, да и в большинстве мест ЕСГ он тоже полузабыт. С орками в этом смысле сыграла злую шутку их воинственная традиция, так и не давшая появится книжникам и презиравшая любую деятельность, кроме войны и скотоводства.

Даже руны использовались лишь в магических целях, и все, что известно о древней культуре и обычаях орков, дошло до современников благодаря эльфийским и людским хронистам.

Работают в основном грузчиками, водителями, строителями, шахтерами, лесорубами — там, где требуется прежде всего физическая сила, хотя есть и орки композиторы, ученые и изобретатели. Охотно служат в армии, правда, обычно не поднимаются выше чина капрала или сержанта; а вот в полиции встречаются нечасто. В целом составляют 5–6 % населения.

Гоблины — самая малочисленная раса Вуорма (около 1–2 % от общего числа жителей). Работают в основном в коммунальном хозяйстве и сфере обслуживания, поварами, портными, овощеводами, чистильщиками обуви и т. п. Как и танагхары с орками не встречаются за пределами материка.

Имеют свою специфическую магию и не очень употребительный (в основном бытующий в деревнях) язык, но в целом интегрированы в человеческое общество и даже практически не вызывают отрицательных эмоций у расистов-людей. Биологически относятся к той же ветви хомо, что и орки, во всяком случае, несравненно ближе к ним, чем, например, к эльфам и людям. (Ряд исследователей объясняет именно этим одно время существовавшую в среде орков ненависть к этому безобидному племени.)

Гномы (танагхары, цифферг’хэ). Невысокие, но кряжистые субъекты весьма основательных пропорций. Составляют примерно 2–3 % населения материка.

По мнению местных антропологов, сильно отстоят в биологическом смысле не только от людей, но и от прочих рас Вуорма. Вместе с тем ряд исследователей предполагает в них прямых потомков гипотетического «хомо примус» — общего прародителя всех разумных существ Арты. Но в целом о них известно мало — фактически то, что они сами о себе поведали окружающему миру, ибо еще ни один «инородец» не был допущен к хроникам и архивам гномов.

Живут в пещерных городах, хотя и довольно часто выходя на поверхность, занимаются практически исключительно горным делом, металлургией и металлообработкой.

Замкнуты, сварливы, неконтактны, с трудом терпят чужаков в своих владениях — при этом отлично уживаясь с соседями, живя в диаспоре, однако не смешиваясь с ними, — это единственная разумная раса Вуорма и всей Арты практически не имеющая метисов (для полугномов нет даже специального термина ввиду их редкости).

Живут большими семейно-родовыми образованиями, именуемыми «корнями». Крайне привязаны к ним, так что гном-одиночка — большая редкость. Общины их за пределами своих стран в основном обитают в ЕСГ и нескольких северных странах, по непонятной причине они избегают селиться на юге материка, так что в Кьоде их нет за исключением одиночек-отщепенцев. (Это не мешает им активно торговать с НГК, в годы обострения отношений между двумя крупнейшими державами недурно наживаясь на посреднических сделках.)

Имеют полдюжины своих государств, сосредоточенных на Великом Водораздельном Хребте, крупнейшее из которых — королевство Острых Гор.

Оружие, упомянутое в романе

«Болид» — мини-граната, выстреливаемая из подствольника или из охотничьего ружья крупного калибра — оружие, излюбленное бандитами и террористами Свободных Городов.

«Вепрь» - короткая крупнокалиберная двустволка одноименой фирмы, предназначена для самообороны. Ближайший земной аналог - хауда.

«Дайгана» — автоматический револьвер. Достаточно редкая разновидность оружия. Состоит из двух основных частей: рамки и ствольно-барабанного узла — подвижной части револьвера. При выстреле она под действием отдачи отходит назад и взводит курок. Одновременно выступ рамки, входя в прорезь на поверхности барабана, поворачивает его на нужный угол, после чего происходит возврат подвижной части в прежнее положение под действием специальной пружины. В нашем мире серийно производилась лишь одна модель: «Веблей-Фосбери» обр. 1900 г. На Арте тоже не слишком распространен, к описываемому периоду выпускается лишь «дайгана» в ЕСГ и похожий на нее «сарбак» в Южно-Йашчиланской федерации.

«Искра» — светозвуковой шоковый заряд для гражданских гладкоствольных ружей, производства Арметтико.

«Индрикс» — кьодский армейский пистолет — магазин с шахматным расположением патронов в рукояти, на восемнадцать патронов, ствол в семь дюймов (17,5 см), калибр 8,5 мм (0,3 дюйма), автоматика на основе свободного хода ствола вперед. Имеет занятную особенность в виде револьверного спуска с внешним бойком (схожая схема применялась в конструкции австро-венгерского пистолета Манлихера). Состоит на вооружении порядка 80 лет благодаря простоте и надежности конструкции — традиционным для кьодской техники.

«Казад» — марка пистолета производства ряда гномьих компаний. Создан на основе нескольких человеческих моделей. Калибр примерно 11,2 мм '0,4 дюйма по принятому в Свободных Городах стандарту, в просторечии «четверка»). По дизайну близок к классическому «маузеру» — подствольный магазин на 8–14 патронов, прилагается деревянный приклад, а к последним моделям — оптический и лазерный прицелы. Любим двумя категориями населения — или пижонами, которые не могут устоять перед хромированным блеском и солидным видом изделия, и настоящими профессионалами. Впрочем, последние предпочитают титановую модификацию — очень дорогую, но легкую.

«Карнаж» — пистолет пулемет, состоящий на вооружении армии и полиции ЕСГ. (Несколько напоминает «узи».)

«Каттур» (гн. «неукротимый») — тяжелое самоходное орудие калибром 7,5 дюйма (196 мм), состоящее на вооружении армии ЕСГ.

«Кислотник» - оружие преступного элемента, изготовлнный из нерастворимых материалов детский водяной пистолет, переделанный под стрельбу кислотой. Одно время с его помощью часто сводили счеты проститутки и воровки.

«Летучая мышь» -ружейная граната кьодского произвоства - может быть выстрелена из любого оружия -ее надевают на ствол и заряжают оружие холостым патроном.

«Мироку» — семизарядный пистолет, калибра примерно 6,2 мм (0,25 дюйма — в просторечии «четвертак») — самый распространенный гражданский пистолет в ЕСГ. Именно с помощью «четвертака» происходит большая часть убийств в Свободных Городах.

«Орита» — табельное оружие полиции, служб безопасности и армейских офицеров ЕСГ — 12-зарядный пистолет, схожий с российским ИЖ или украинским «Форт». Калибр 0,33 дюйма — 9 мм.

«Регент» — армейская штурмовая винтовка (калибра 8 мм или «ноль три» по терминологии Единения). Основное вооружение солдат вооруженных сил и национальной гвардии ЕСГ.

«Саламандра» — линейка гражданского, полицейского и охотничьего оружия, выпускаемого фирмой «Рокк и Ко». Включает в себя пистолеты, револьверы и охотничьи ружья.

Наиболее распространены помповое ружье «РиК-123», пистолеты «Саламандра-2» и револьвер «Саламандра-10» — 7 патронов, калибр 9 мм (0,33 дюйма).

«Скимитар» — пистолет-пулемет производства Кьода, на данный момент уже заметно устарел. Однако и сейчас состоит на вооружении частей охраны порядка из-за простоты и надежности. Также любимое оружие криминального элемента ЕСГ, коих привлекает его небольшой размер и простота (позволяющая ремонтировать и даже производить его в кустарных условиях). 32 патрона калибра 0,3 дюйма (9 мм), прицельная дальность 400–500 футов. (Более всего схож со «стэном» нашего мира.)

Электрогарпун — оружие, созданное специально для борьбы с кримагами.

Поскольку электричество — особая стихия, противоположная магии, то, соответственно, разряд достаточной мощности просто уничтожает даже самые сильные чары и нейтрализует амулеты. Представляет собой ружье, стреляющее дротиком с разрядником на острие, связанным длинным проводом с каскадным генератором. Подразделяются на три класса — в зависимости от мощности и мобильности. Первый класс — тяжелые электрограпуны, стоящие на стационарных позициях или транспортных средствах, стреляющие на дистанцию до 100 метров. Второй — носимые — то есть предназначенные для действия в составе расчета 1–2 человека (дальнобойность — 10–25 метров) и переносные, для ближнего боя — обычно одно-двухзарядные, имеющие габариты охотничьего ружья и батарею конденсаторов, носимую за спиной в рюкзаке.