Агрессия Гитлера сделала союзниками антагонистов СССР, с одной стороны, и Англию и США – с другой. Это и стало причиной упорного сопротивления немцев в 1945 г., хотя уже к началу года у Германии не было ни одного шанса победить СССР, Англию и США. Гитлер и его генералы до последнего надеялись на возникновение конфликта между ними.

А были ли у немцев реальные основания считать, что ещё до поражения Германии начнётся третья мировая война?

Сразу после поражения вермахта под Сталинградом англо-американское командование в Европе начало планирование операции «Ранкин» – операции по захвату западными союзниками Германии в случае её поражения на Восточном фронте. Причём захват Германии Лондон и Вашингтон планировали сделать без согласия СССР.

20 августа 1943 г. в канадском городе Квебеке на совещании начальников американских и британских штабов было принято решение об операции «Оверлорд» – высадке союзников во Франции. Одновременно в Квебеке был рассмотрен и план «Ранкин». О первом союзники сообщили Сталину, а о втором, естественно, нет.

Историки считают, что после неудачного заговора германских генералов против Гитлера 20 июля 1944 г. и высадки союзников 6 июня 1944 г. в Нормандии работы по плану «Ранкин» прекратились.

Я же считаю, что операция «Ранкин» была напрямую связана с операцией «Буря», разработанной польским Лондонским эмигрантским правительством при содействии британской разведки и с санкции Уинстона Черчилля. План «Буря» предусматривал захват Армией Крайовой (АК) крупных городов, входивших до сентября 1939 г. в состав Польши перед занятием их частями Красной армии. Попытки поляков захватить Львов и Вильно закончились полным провалом.

Наибольших успехов АК достигла в ходе Варшавского восстания 1 августа – 2 октября 1944 г. В город тайно прошли до 40 тысяч аковцев, к ним присоединилось свыше 20 тысяч горожан. По плану небольшой германский гарнизон Варшавы (около 16 тыс. человек) должен был быть уничтожен. Поляки захватывают аэродром близ Варшавы, на который британские транспортные самолёты доставляют из Шотландии польскую парашютную десантную бригаду. Затем на этот аэродром прибывают польские, а после – британские самолёты, а также польское эмигрантское правительство. План захвата Варшавы не был согласован с советским правительством.

Таким образом, перед частями Красной армии возникло бы какое-то антисоветское польское гособразование. И это при том, что с июня 1941 г. части АК на территориях Белоруссии и Западной Украины воевали против советских партизан и Красной армии.

Успех Варшавского восстания неизбежно привёл бы к серьёзному конфликту между СССР и западными союзниками, который вполне мог перерасти в третью мировую войну.

Рано утром 8 мая 1945 г. в районе порта Ретимнон на севере острова Крит высадилась английская морская пехота. Однако она сразу была окружена противником. В критической ситуации командир десантников по радио запросил помощи у соседней части. Получив отказ, он пригрозил офицерам части немедленным расстрелом.

И вскоре на помощь англичанам двинулись толстобронные французские танки «Сомуа» 35S и «Гочкис» 38H, а за ними грузовики с пехотой. Противник обратился в бегство.

Однако это были не французы, а немцы. А конкретно, 212-й танковый батальон (в январе 1945 г. его переименовали в танковый батальон «Крит», но название не прижилось). А вот противником англичан были греческие партизаны ЭЛАС (Народно-освободительная армия Греции) из коренных жителей острова.

Немцы ушли из Греции ещё в октябре 1944 г., а 2,5-тысячный гарнизон Крита просто забыли. Большую часть острова захватили партизаны ЭЛАС. А немцы сидели тихо, как мышь за веником, и ни с кем не хотели воевать.

Англичане воевали с ЭЛАС с декабря 1944 г., как в материковой Греции, так и на островах. До Крита руки дошли только 8 мая. И, чтобы не пропасть, гордые сыны Альбиона, «припахали» воевать немцев.

Могли ли в мае 1941 г. греки, сражавшиеся бок о бок с англичанами против немецких десантников, представить подобное? Для греков это было тогда немыслимо. Но для Уинстона Черчилля немыслимого не существовало.

И вот в конце апреля 1945 г., после смерти президента Рузвельта, Черчилль дает Объединенному штабу планирования Военного кабинета задание представить свои соображения относительно возможной военной кампании против СССР, получившей кодовое название – операция «Немыслимое».

При планировании операции были заданы исходные условия:

– Акция получает полную поддержку общественного мнения Британии и США, и моральный настрой англо-американских войск высок.

– Великобритания и США имеют полную поддержку со стороны польских войск и могут рассчитывать на использование немецкой рабочей силы и сохранившегося германского промышленного потенциала.

– На армии остальных западных держав полагаться нельзя.

– СССР вступает в альянс с Японией.

Дата объявления военных действий – 1 июля 1945 г.

План был готов 22 мая. В плане дана оценка обстановки, сформулированы цели операции, определены привлекаемые силы, направления ударов войск западных союзников и их вероятные результаты.

Основной общеполитической целью операции предполагалось установление прозападного режима в Польше. Однако, подчеркивали планировщики, «хотя “воля” двух стран и может рассматриваться как дело, напрямую касающееся лишь Польши, из этого вовсе не следует, что степень нашего вовлечения (в конфликт) непременно будет ограниченной». Весьма возможно, что поставленной цели не удастся достичь с помощью ограниченной кампании, даже если она увенчается быстрой победой в операции на территории Германии, так как СССР продолжит активное сопротивление. В последнем случае следует быть готовыми к тотальной войне: «…если они (русские) хотят тотальной войны, то они её получат».

План сухопутной кампании предполагал нанесение двух главных ударов в Северо-Восточной Европе в направлении Польши. Наилучшей зоной для наступления рассматривалась территория к северу от линии Цвиккау – Хемниц – Дрезден – Гёрлиц. При этом предполагалось, что остальная часть фронта будет удерживать оборону.

Удары предполагались: северный, по оси Штеттин – Шнейдемюль – Быдгощ; и южный, по оси Лейпциг – Коттбус – Познань и Бреслау. Основные танковые сражения, как предполагалось, развернутся восточнее линии Одер – Нейсе, и от их исхода будет зависеть исход кампании.

Несмотря на то, что численно союзники уступают советским силам, у них есть надежда добиться успеха благодаря фактору внезапности и превосходству в управлении войсками и в авиации. В таком случае англо-американцы смогут достичь общей линии Данциг – Бреслау. Далее отмечалось, что, если Красная армия не потерпит решающего поражения западнее этой линии и будет отведена, неизбежна тотальная война. Этот последний вариант рассматривался как крайне нежелательный и рискованный. Он потребует мобилизации всех сил и ресурсов союзников.

Отмечалось, что невозможно говорить о пределе продвижения союзников в глубь России, при котором дальнейшее сопротивление русских станет невозможным. Планировщики не представляют себе саму возможность столь же глубокого и быстрого проникновения союзников, как то удалось немцам в 1942 г., не приведя при этом к окончательному успеху.

Планировщики отмечают, что в наступательных операциях удастся задействовать лишь 47 англо-американских дивизий, включая 14 бронетанковых. По их оценкам, им будут противостоять силы, эквивалентные 170 дивизиям союзников, из которых З0 дивизий – бронетанковые.

Также рассматривалась возможность формирования для участия в операции 10–12 немецких дивизий, которые, впрочем, ещё не могут быть готовы к моменту начала военных действий. Предполагалось выступление против СССР большинства населения Польши и даже армии Людовой генерала Берлинга.

По приказу из Лондона британское командование собирало германских пленных в лагерях на севере Германии и юге Дании. При этом структура германских частей не менялась, а их вооружение складывалось неподалеку.

Так что введение в бой 10–12 германских дивизий, состоявших из военнопленных, было вполне реально. А нашлись бы немцы, желающие воевать на стороне СССР? Думаю, да. А вот сколько, сказать затрудняюсь. Во всяком случае, согласно показаниям пилота германского реактивного истребителя Ме-262, с него в мае 1945 г. люди из СМЕРШа взяли подписку о том, что он будет воевать на стороне СССР.

Командование вермахта на Западном фронте и в Северной Италии уже в апреле 1945 г. было готово сдаться союзникам.

Однако во многих местах командование и личный состав германских частей, имея возможность сдаться союзникам ещё в начале 1945 г., отчаянно сопротивлялись им вплоть до 9 мая 1945 г. Так, гарнизон острова Гернси в проливе Ла-Манш капитулировал 9 мая 1945 г.; гарнизоны городов-портов на побережье Атлантического океана сдались: Лориан – 10 мая, Сен-Назер – 11 мая и Ла-Паллис – 8 мая 1945 г. Ну а оккупационные силы в Норввегии капитулировали перед союзниками только 15 мая 1945 г.

Так что немцев, готовых сражаться с США и Англией, нашлось бы в избытке.

К сожалению, вся подготовка к отражению операции «Немыслимое» у нас до сих пор засекречена.

При составлении плана «Немыслимое» британские генералы считали, что полагаться на французские и итальянские войска нельзя. В самом деле, в сражавшихся на стороне союзников французских и итальянских частях был велик процент коммунистов и им сочувствующих. Так что в случае войны с СССР эти части в лучшем случае держали бы нейтралитет, а в худшем – перешли бы на сторону Красной армии.

Армия Людова генерала Берлига чуть ли не на треть состояла из советских военнослужащих с польскими фамилиями, и особо рассчитывать на нее Лондону не приходилось.

«Кембриджская пятерка» и другие разведчики своевременно сообщили в Москву детали операции «Немыслимое». В итоге 28 июня 1945 г., то есть за два дня до предполагаемого начала операции, советские войска в Германии и Австрии были приведены в полную боевую готовность и начали перегруппировку. В Лондоне быстро оценили ситуацию. Ставка на внезапность провалилась, и в случае начала боевых действий не позднее, чем через месяц, бои шли бы в районе Бреста, но не на берегах Буга, а на берегах Атлантики.

Наши историки об операции «Немыслимое» писали довольно много, но никто не обратил внимания, что в рассекреченных материалах подробно рассматриваются действия Англии и США на севере и в центре Европы, а далее говорится об Иране. То есть «архивисты в штатском» уничтожили или спрятали документы, связанные с действиями против СССР на Черном море. Турция же вообще отсутствует в плане «Немыслимое»!

А теперь попробуем обратиться к советским документам.

В 1944–1945 гг. несколько тысяч греков были насильственно выселены из Крыма, и с Кавказа. За что? Как за что? Сталин был кровожадным тираном, у него была одна страсть – сажать и стрелять.

Представим себе ситуацию – сидит в кремлевском кабинете диктатор-параноик и думает: «А с кем бы мне ещё расправиться?»

Таково мнение интеллигентов-образованцев, и оно, к сожалению, достаточно распространено в РФ.

Ну а если серьезно. В мае 1944 г. член Комитета Обороны и нарком Л.П. Берия докладывал Сталину: «После выселения крымских татар в Крыму продолжается работа по выявлению и изъятию органами НКВД СССР антисоветского элемента, проческа и пр. На территории Крыма учтено проживающих в настоящее время […] греков – 14 300 чел. (к началу 1940-х гг. греков в Крыму было 22 652 чел.)»[1].

О греках в письме говорилось: «Греческое население проживает в большинстве районов Крыма. Значительная часть греков, особенно в приморских городах, с приходом оккупантов занялась торговлей и мелкой промышленностью. Немецкие власти оказывают содействие грекам в торговле, транспортировке товаров и т. д.».

Практически всё мужское татарское население подалось в батальоны самообороны и другие сформированные немцами части. Как минимум 100 тысяч щирых украинцев служили в частях СС, полицейских батальонах и бандитских формированиях ОУН. В частях СС на Восточном фронте воевали все кому не лень: украинцы, татары, финны, грузины и далее по списку. Не было среди них только греков. Ну а греки вели торговлю и кустарное производство в Крыму.

Так что, немцы и румыны в Крыму держались за счёт торговли и кустарей греческого происхождения? В Одессе по сему поводу говорят: «Не надо лохматить бабушку». Германские войска отлично снабжались по суше и поморю. А с захватом перешейка Красной армией в ноябре 1943 г. снабжение велось по морю и воздуху, и никаких проблем не было до конца апреля 1944 г. Но греки тут совсем ни при чём. Скорее наоборот, греки вредили германской экономике в Крыму. Они спекулировали, скупали у немецких и особенно румынских солдат краденое казенное, в том числе и военное имущество.

За то, чем греки занимались у немцев в Крыму, в тылу Красной армии как в 1918–1920 гг., так и в 1941–1944 гг. сурово наказывали, включая высшую меру.

И вот «мешочников и спекулянтов», с которыми весьма рьяно боролась советская власть, записывают в пособников немцев и выселяют.

Итак, мы пришли к явному абсурду.

А теперь рассмотрим ещё одно «абсурдное решение Сталина». Как известно, Крым был освобожден от германско-румынских захватчиков в ходе Крымской стратегической операции. Операция проводилась силами 4-го Украинского фронта (всего 278,4 тыс. чел.) и Отдельной Приморской армии.

В составе Приморской армии находились 12 стрелковых дивизий, две стрелковые и одна танковая бригады, всего 143,5 тыс. человек. В боевом составе армии было 961 полевое орудие, 257 зенитных орудий, 824 миномета, 399 различных реактивных установок, 212 танков, 7 САУ.

После освобождения Крыма и до конца 1945 г. там почти в полном составе осталась Приморская армия. Причём первое время она находилась в подчинении Ставки. Зачем?

Через 5 месяцев после освобождения Севастополя Болгария и Румыния стали союзницами СССР в войне с Германией. Все крымские татары были выселены из Крыма. Ни одного германского солдата не было на расстоянии 600 км от полуострова.

С какой стати в Крыму держать целую армию? Ведь на фронте от Адриатики до Балтики шли жестокие сражения, каждая пушка, а то и каждый солдат были на счету. А тут сотни береговых и зенитных орудий изымались из других соединений и поступали в Крым на усиление бездействующей Приморской армии. Хотя с июня 1944 г. Крыму немцы физически не могли угрожать. Да и без нее полуостров надежно охраняли Черноморский флот и несколько полков НКВД.

Ответов на эти вопросы может быть два. Или в Ставке сидели рассеянные люди, которые просто забыли Приморскую армию в Крыму. Или полуострову угрожала вполне реальная опасность.

Уже в начале 1944 г. среди татарской верхушки в Крыму пошли разговоры о некой «третьей силе», которая могла бы спасти татар. Намеки на это были даже в татарских пропагандистских изданиях. Собственно, и Гитлер до последнего часа надеялся на конфликт между СССР и западными союзниками.

Лично я уверен, что Сталин всерьез готовился к отражению вторжения американских и британских войск в Крым в 1944–1945 гг. Другой вопрос, что все касающиеся этого документы были или уничтожены, или до сих пор хранятся в архивах под грифом «совсекретно ОВ».

Итак, Англия, США и СССР в 1944–1945 гг. активно готовились к войне на Черном море, а греки могли стать козырем в секретных играх Запада. Каким? Ну, например, как бывший император Пу-И в руках японских генералов.

С V века до н. э. Черное море было греческим Понтом. В конце XV века Понт (который арабы с IX века именовали Русским морем) стал «турецким озером», и османы переименовали его в Черное море. Однако, несмотря на переименование, греки продолжали жить на его берегах.

Ну а в феврале 1918 г. на юго-востоке Черного моря на полуострове Малая Азия возникла греческая Понтийская республика. Причём в Афинах считали, что она станет элементом восстановленной Византийской империи. История возрождения империи ромеев – «Мегами Идеа» («Великая Идея») – в 1918–1921 гг. – тема отдельная. Тут я лишь отмечу, что многим западным политикам «Мегами Идеа» понравилась, но Ататюрк утопил в крови Понтийскую республику.

Не исключено, что в скрытой от нас части операции «Немыслимое» содержался план отторжения Крыма от России с использованием в какой-то вариации «Мегами Идеа».

В любом случае при возникновении войны между бывшими союзниками на Черном море греки в Крыму и берегах Чёрного моря стали бы опасным элементом. Разумеется, не потому, что греки с оружием в руках выступили бы против Красной армии, а потому, что могли стать пешками грязной игре западных союзников.

Вот греки и «попали под раздачу» за «спекуляцию в оккупации».

В ходе Крымской конференции, состоявшейся 4—11 февраля 1945 г. в Ялте, главы союзных правительств договорились о принципах послевоенного урегулирования в Европе, в том числе и зонах влияния государств антигитлеровской коалиции.

Однако в мае 1945 г. Черчилль предложил американцам надавить на Сталина, шантажируя его отказом от эвакуации американских войск, вошедших в советскую зону оккупации (Тюрингию и другие германские земли).

«Черчилль считал необходимым провести встречу на высоком уровне и добиться от правительства СССР принятия английских и американских требований относительно Польши и ряда других стран Восточной и Юго-Восточной Европы, имея в виду подавление развивающейся в этих странах революции и сохранение капиталистического строя. Это явилось бы грубейшим нарушением лишь недавно заключенных тремя великими державами соглашений. Но Черчилля это не смущало. “Было бы катастрофой, – пишет он, – если бы мы твердо соблюдали все свои соглашения”.

Реализация предложенного Черчиллем плана могла привести к возникновению войны между Англией, США и СССР. Черчилль прекрасно отдавал себе в этом отчёт. Более того, он дал указание своим военных советникам изучить возможности и перспективы такой войны. Английский фельдмаршал Алан Брук 24 мая 1945 г. записал в своем дневнике: “Сегодня вечером я внимательно просмотрел доклад о возможности открытия военных действий против России в случае, если в ходе дальнейших переговоров с ней возникнут осложнения. Нам было поручено провести такое исследование”.

Встречавшийся в это время с Черчиллем личный представитель президента США Дэвис докладывал президенту, что целью английского премьера является “использовать присутствие американских войск и их выдвинутые вперёд позиции как средство заставить Советы пойти на уступки… Он готов пойти на огромный риск, который содержится в этой азартной игре. Позиция Черчилля создает реальную угрозу миру не только в будущем, но и сейчас”»[2].

По приказу Черчилля в британской зоне оккупации в лагерях военнопленных была сохранена структура вермахта, рядом складировалось трофейное германское оружие. Дошло до того, что в городе Фленсбурге 5 июня 1945 г. начало функционировать германское правительство во главе с гроссадмиралом Карлом Деницем, которого Гитлер перед самоубийством назначил своим преемником. Однако твердая позиция советского правительства сорвала планы Черчилля. Ну а сами англичане с треском провалили его правительство на парламентских выборах 5 июля 1945 г., и 26 июля место Черчилля на Потсдамской конференции занял новый премьер – лейборист Клемент Этли.

Черчилль вышел в отставку, но продолжил политическую деятельность. 5 марта 1946 г. в Фултоне (штат Миссури, США) он произнес знаменитую речь, положившую начало холодной войне меду Западом и СССР. «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы – Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София. Все эти знаменитые города и население в их районах оказались в пределах так называемой “советской сферы”, все они в той или иной форме подчинялись не только советскому влиянию, но и значительному и все возрастающему контролю Москвы…

Ни уверенность в предотвращении войны, ни непрерывное повышение уровня мировой организации не будет получено без братского объединения англоговорящих народов. Это означает особые отношения между Британским Содружеством наций и США».

Упоминание Черчилля об англосакской расе достаточно завуалированно, но в нем проскальзывают и нотки британского поэта Киплинга:

Английский писатель Бернард Шоу считал, что речь Черчилля равносильна неофициальному объявлению войны России. В Советском Союзе это расценивали так же. 14 марта 1946 г. И.В. Сталин в интервью корреспонденту «Правды» заявил: «По сути дела господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин Черчилль здесь не одинок, – у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединённых Штатах Америки.

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира.

Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

По сути дела господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, – в противном случае неизбежна война.

Но нации проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство Гитлеров господством Черчиллей. Вполне вероятно поэтому, что нации, не говорящие на английском языке и составляющие вместе с тем громадное большинство населения мира, не согласятся пойти в новое рабство.

Трагедия господина Черчилля состоит в том, что он как закоренелый тори не понимает этой простой и очевидной истины.

Несомненно, что установка господина Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР. Ясно также и то, что такая установка господина Черчилля несовместима с существующим союзным договором между Англией и СССР…

Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжёлые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надежными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов.

Господин Черчилль иногда вспоминает в своих речах о “простых людях из небольших домов”, по-барски похлопывая их по плечу и прикидываясь их другом. Но эти люди не такие уж простые, как может показаться на первый взгляд. У них, у “простых людей”, есть свои взгляды, своя политика, и они умеют постоять за себя. Это они, миллионы этих “простых людей”, забаллотировали в Англии господина Черчилля и его партию, отдав свои голоса лейбористам. Это они, миллионы этих “простых людей”, изолировали в Европе реакционеров, сторонников сотрудничества с фашизмом и отдали предпочтение левым демократическим партиям. Это они, миллионы этих “простых людей”, испытав коммунистов в огне борьбы и сопротивления фашизму, решили, что коммунисты вполне заслуживают доверия народа. Так выросло влияние коммунистов в Европе. Таков закон исторического развития.

Конечно, господину Черчиллю не нравится такое развитие событий, и он бьет тревогу, апеллируя к силе. Но ему также не нравилось появление советского режима в России после Первой мировой войны. Он также бил тогда тревогу и организовал военный поход “14 государств” против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение. Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после второй мировой войны новый поход против “Восточной Европы”. Но если им это удастся, – что маловероятно, ибо миллионы “простых людей” стоят на страже дела мира, – то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад».

Итак, речь в Фултоне стала началом холодной войны.

В сентябре 1944 г. на Второй Квебекской конференции с участием Черчилля и Рузвельта министр финансов США Генри Моргентау предложил расчленить Германию, ликвидировать её тяжёлую промышленность, демилитаризовать и превратить в аграрную страну.

Детали плана Моргентау просочились в прессу. Министр пропаганды Германии доктор Геббельс заявил: «Еврей Моргентау хочет превратить Германию в огромное картофельное поле».

В целом план Моргентау принят не был, но американская администрация в Германии приступила к уничтожению её промышленности. Дело дошло до тотальной вырубки германских лесов и запрета немцам морского рыболовства.

Действительно, Моргентау, как еврей, ненавидел немцев, и для него время остановилось в сентябре 1939 г.

С занятием Красной армией Центральной Европы влияние европейских компартий резко возросло. Так, численность членов французской компартии выросла втрое по сравнению с довоенным уровнем – до 908 тысяч человек. В Италии же количество коммунистов выросло более чем в сто раз (примерно с 15 тысяч в годы войны до почти 2 миллионов в 1947 г.). Благодаря массовой поддержке населения коммунисты в 1945–1947 гг. уверенно проходили в европейские парламенты и участвовали в формировании кабинетов министров.

После войны экономика Европы восстанавливалась очень медленно, так как безработица и нехватка продовольствия привели к забастовкам и беспорядкам в ряде стран. В 1947 г. европейские страны по-прежнему находились значительно ниже своего довоенного уровня, но были и некоторые признаки роста. Сельскохозяйственная продукция составляла 83 % от уровня 1938 г., промышленное производство составило 88 %, а экспорт – только 59 %. В Великобритании ситуация не была столь тяжёлой.

В Германии в 1945–1946 гг. условия жизни и питание были плохими, нарушилась транспортная связь. В западной части страны после многочисленных бомбардировок было уничтожено 5 млн домов и квартир, и в то же время из восточной части (включая территории, переданные Польше) прибыло 12 млн беженцев. Производство продуктов питания составляло только две трети от довоенного уровня, в то время как зерно и мясо больше не поставлялось с Востока. Крупные партии продуктов питания из оккупированных стран, которые получала Германия во время войны, иссякли.

Принципы свободной торговли в Западной Европе теряли актуальность. Например, вместо польского угля по 12 долларов европейцев принуждали закупать американский по 20 долларов. Кредитно-денежное обращение на территории Европы должно было перейти под контроль США. Наряду с грантами Соединённые Штаты выделяли европейцам займы, возвращать которые необходимо было не только деньгами, но и сырьём для нужд американской экономики. Речь шла о фактической утрате национального суверенитета, но для правых и правоцентристских политиков, с которыми вели переговоры США, это было шансом удержаться у власти, и они соглашались на условия Вашингтона.

Обращаясь к конгрессу США в марте 1947 г., президент Гарри Трумэн открыто заявил, что распространению коммунистических идей в Европе необходимо противодействовать. А 5 июня того же года госсекретарь США Джордж Маршалл, выступая в Гарвардском университете, объявил о «наступающем на Европу призраке голода» и потребности Старого Света в американских продуктах, а также о том, что у Америки на этот счёт есть специальный план.

В США началась работа над законом «Об оказании экономической помощи иностранным государствам» – это была юридическая интерпретация плана Маршалла. Параллельно Вашингтон вёл переговоры с властями европейских государств о конкретных условиях выделения финансовой помощи. Однако правила были бескомпромиссными. Власти США потребовали от потенциальных партнёров убрать из своих правительств представителей коммунистических партий. При этом средства выделялись не на то, что считали необходимым национальные правительства, а в основном на закупку готовой продукции, произведённой в США.

Генсек французской компартии Жак Дюкло так охарактеризовал план Маршалла:

«В сущности, Соединённые Штаты намеревались, с одной стороны, установить своё господство над европейской экономикой, а с другой – нанести удар по самому понятию национальной независимости. В этом контексте включение Германии в европейский экономический комплекс являлось одной из целей вашингтонских правителей, скрывавших под ложной щедростью свои экспансионистские устремления.

На состоявшемся 17 июня совещании министров иностранных дел Великобритании и Франции было решено пригласить министра иностранных дел Советского Союза принять участие в конференции, которая открывалась в Париже 27 июня. Речь шла о том, чтобы совместно рассмотреть проблемы реорганизации европейской экономики с учётом развития её промышленности и одновременно определить порядок использования ресурсов Рура.

Пострадавшая от войны больше, чем ангосаксонские державы, Франция могла, опираясь на поддержку Советского Союза, получить часть русских ресурсов. Однако французский министр иностранных дел Эорж Бидо солидаризировался со своим британским коллегой лейбористом Бевином, выступавшим за сплочение под флагом “плана Маршалла” европейских стран, включая бывшие вражеские государства. При этом Англия надеялась играть роль привилегированного союзника Соединённых Штатов.

Так намечалась политическая линия, направленная на коренной пересмотр союзнических отношений с конечно целью – включить Германию в “план Маршалла” и создать новое германское государство на территории, оккупированной американскими, английскими и французскими войсками. Логическим следствием этого политического курса явилась “холодная война” против Советского Союза.

Договорившись между собой, Великобритания и Франция созвали конференцию, на которую были приглашены 22 европейские страны. В результате отказа социалистических стран в конференции приняло участие 16 европейских государств, а именно (помимо двух приглашающих стран): Бельгия, Италия, Португалия, Ирландия, Греция, Турция, Голландия, Люксембург, Швейцария, Исландия, Австрия, Норвегия, Дания и Швеция.

На конференции был создан комитет европейского экономического сотрудничества. В предложениях, разработанных этим комитетом, германские проблемы рассматривались в тесной связи с проблемами реализации “плана Маршалла”.

Американцы и англичане экономически объединили свои оккупационные зоны в Германии, явно добиваясь раскола Германии, а тем самым и Европы, на два блока»[3].

3 апреля 1948 г. план Маршалла официально утвердил президент США Гарри Трумэн. Согласно документу, 17 капиталистических стран должны были получить в общей сложности 20 млрд долларов. По разным оценкам, на практике было перечислено от 13 до 17 млрд долларов, из которых 2,8 миллиарда пошли на нужды Великобритании, 2,5 миллиарда – Франции, по 1,3 миллиарда – Италии и Западной Германии, один миллиард – Нидерландов.

План был рассчитан на четыре года, но в 1951 г. США поняли, что им на Корейскую войну не хватает денег, и поэтому начали сворачивать помощь Европе.

По словам главного научного сотрудника Института США и Канады РАН В.С. Васильева: «Американцам нужно было превратить Западную Европу в красивую витрину западного образа жизни для противодействия Советскому Союзу. После экономической привязки – плана Маршалла – власти США осуществили привязку военно-политическую, сформировав НАТО»[4].

К этому можно добавить, что план Маршалла в странах Западной Европы исключает возможность в ходе выборов прихода к власти коммунистов.

В июле 1945 г. в Потсдаме на заседании «большой тройки» – глав государств СССР, США и Великобритании – было дано торжественное обещание создать прочный мир на нашей планете. Однако американский президент Трумэн в тот момент думал совсем о другом: успешно ли в США пройдут испытания первой в мире атомной бомбы? И такое сообщение он получил, будучи в Потсдаме. «Это величайшая штука в мире! – воскликнул он, прочтя полученное из США сообщение. – Наши капиталовложения в 2 млрд долларов окупились! Баланс сил в мире кардинально изменился!»

Пентагон сразу же приступил к разработке плана ведения войны с использованием ядерного оружия. В сентябре 1945 г. в секретной директиве Комитета начальников штабов (КНШ) вооружённых сил США подчеркивалось, что в случае возникновения кризиса Соединённые Штаты должны стремиться к его разрешению дипломатическими средствами, «одновременно производя все необходимые мероприятия для нанесения первого удара в случае необходимости». При этом внезапность нападения рассматривалась в качестве единственной гарантии успеха.

В конце 1945 г. началась разработка плана нанесения ядерного удара по СССР, получившего характерное название «Тоталити». На наши города в ходе первого ядерного удара планировалось сбросить 20–30 атомных бомб. В качестве объектов были избраны Москва, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Новокузнецк, Грозный, Иркутск и Ярославль.

Впервые к «атомной дипломатии», то есть угрозе ядерного нападения, янки прибегли менее чем через год после капитуляции Германии. По соглашению между СССР, США и Великобританией союзные войска, находившиеся в Иране с августа 1941 г., должны были быть выведены после окончания войны в течение шести месяцев. Однако США отказались от выполнения этих обязательств. Более того, в марте 1946 г. они предъявили СССР ультиматум: или советские войска будут незамедлительно выведены из Ирана, или США нанесут атомный удар по Советскому Союзу.

Советское правительство, не желая войны, уступило и 24 марта 1946 г. объявило о выводе своих войск из Ирана в течение шести недель.

«В июне 1946 г. разработка нового плана была завершена, и он получил условное наименование “Пинчер” (“Клещи”). Согласно ему предусматривалось нанесение по СССР атомного удара с применением уже 50 атомных бомб. По оценке КНШ, в результате такого удара должно было быть уничтожено 20 крупнейших советских городов в семи обозначенных районах на советской территории, и прежде всего Москва, нефтеносный район Баку, Уральский промышленный центр. При этом в плане “Пинчер” подчеркивалось, что оккупация или нейтрализация семи жизненно важных районов Советского Союза создаст условия для его поражения. С целью окончательного разгрома остающихся после атомного удара группировок Советских Вооружённых Сил предусматривалось вторжение в СССР с суши и с моря – через Польшу, Балканы и Ближний Восток с последующей оккупацией страны и свержением Советского правительства.

Гипотетически такая агрессия США против СССР и ядерный удар по нему могли быть в период с лета 1946 г. по лето 1947-го. По существу, в плане “Пинчер” была заложена идея “ядерного блицкрига”»[5].

Чтобы запугать СССР, да и весь остальной мир, президент Гарри Трумэн решил организовать грандиознейшее шоу – испытать действие ядерных бомб по кораблям всех классов. Местом таких испытаний выбрали атолл Бикини (Маршалловы острова). Там воздействию атомного взрыва были подвергнуты разнообразная техника, вооружение и военное имущество.

При первом, воздушном, взрыве атомной бомбы (взрыв над поверхностью воды) воздействию взрыва были подвергнуты:

– 77 боевых и вспомогательных кораблей ВМФ, в число которых входили 5 линкоров, 4 крейсера, 2 авианосца, 14 миноносцев, 8 подводных лодок, 19 военных транспортов, 22 десантных корабля, 2 танкера и 1 железобетонный плавучий док;

– различная боевая техника и вооружение (танки, артиллерийские орудия, бронемашины, самолёты различных типов).

Для испытаний ядерного оружия к Бикини подогнали целую эскадру крупных надводных кораблей, среди которых были американские линкоры «Арканзас», «Нью-Йорк», «Невада», «Пенсильвания» и японский линкор «Нагато»; американские авианосцы – тяжёлый «Саратога» и лёгкий «Индепенденс». Тяжёлые крейсера были представлены германским «Принцем Ойгеном», а лёгкие – японским крейсером «Сакава», американским «Солт Лэйк Сити» и др.

1 июля 1946 г. американский бомбардировщик Б-29 «Мечта Давида»[6] с ядерной бомбой «Джильда» мощностью в 20 кт стартовал в 3 ч. 45 м. с авиабазы на острове Кваджелейн и взял курс на Бикини. Точкой прицеливания штурмана являлся линкор «Невада». Однако точно попасть с такой высоты было физически невозможно, и промах составил 500 м, а подругим данныммлн. даже 600 м. Ведь бомба сбрасывалась с высоты 9000–9100 м, чтобы самолёт мог благополучной уйти. Через некоторое время после сброса открывался парашют, и в результате от момента сброса до взрыва бомбы проходило около трёх минут.

При взрыве «Джильды» сильная вспышка осветила весь район на расстоянии нескольких десятков километров от эпицентра. Образовавшийся при взрыве огненный шар поднимался со скоростью 90 м/с, а максимальный диаметр его был около 500 м. В первые секунды после взрыва наблюдалось конденсационное облако.

Радиоактивное облако взрыва через 50 минут после взрыва поднялось на максимальную высоту 12 000 м, после чего начало рассеиваться. Диаметр облака достигал 4000–5000 м.

Как писал французский профессор Андре Кутен: «Ядерный занавес поднялся над Бикини. Что там? Море, должно быть, поглотило свои жертвы. Не осталось, наверное, ни подопытной эскадры, ни цепочки островов.

Корабли обратились в прах, атолл сгинул в пучине…

Не будем, однако, торопиться. Бикини после взрыва не было суждено пополнить список затонувших атлантид: на острове вместо ожидаемого полного распада и апокалипсической волны горит пожар средней руки.

Море спокойно.

В лагуне корабли армады держатся на плаву, за исключением двух небронированных судов; ещё несколько пылают как факелы. Пальмы на Бикини стоят как стояли. Столбы и металлические башни с измерительными приборами, словно в насмешку над военными, целы и невредимы. Наблюдатели стягивают с головы резиновые маски и вытирают взмокшие лица. На экранах контрольных приборов отчётливо видны силуэты главных судов подопытного флота. Начали подсчёт.

Потоплены транспорт “Джилайн” и эсминец “Лэмпон”. Горят четыре судна, в том числе авианосец “Индепенденс”, находившийся ближе всех к эпицентру взрыва»[7].

А теперь обратимся к куда более скучному, но зато закрытому документу «Поражающее действие атомных бомб»[8]. Крейсер «Сакава» (водоизмещение 6652 т, введен в строй в 1944 г.), «находившийся в момент взрыва в 500 м от эпицентра взрыва, получил сильные повреждения кормовой части и надпалубных надстроек. Через сквозные пробоины вода проникла внутрь корабля, крейсер накренился на левый борт и затонул через 25 часов[9] после взрыва».

А вот остальные корабли – подводная лодка в 450 м от эпицентра взрыва, линкор «Аризона» в 580 м, линкор «Невада» в 500 м, крейсер «Солт-Лейк Сити» в 480 м – получили повреждения средней тяжести, но не затонули. Не будем забывать, что все эти корабли не имели экипажей, то есть некому было бороться за живучесть. Ну а предусмотрительные янки открыли двери в водонепроницаемых перегородках и сделали много другое, дабы корабли затонули или загорелись как можно быстрее.

По мнению присутствовавших на испытаниях американских специалистов, танки и орудия, находившиеся на палубе десантного корабля на расстоянии 500 м от эпицентра взрыва, были годны для немедленного боевого использования.

Таким образом, шоу на Бикини продемонстрировало лишь ограниченные возможности ядерной войны.

23 июня 1948 г. оккупационные власти США, Англии и Франции незаконно распространили сепаратную денежную реформу на западные сектора Берлина и начали вводить в них западную марку с особым клеймом «Б».

Распространение сепаратной денежной реформы на Берлин было настолько провокационным актом, что даже французские власти воспротивились этому. Однако под давлением США и Англии французам пришлось сдать свои позиции, заявив, что «им не остается другого выбора», но они «снимают с себя ответственность за все последствия» такого шага.

В ответ советская администрация 23 июня 1948 г. прекратила движение водного транспорта между Берлином и западными зонами оккупации, а 24 июня – и железнодорожное сообщение.

25—27 июня 1948 г. состоялось совещание в Белом доме, на котором обсуждалась создавшаяся обстановка. Американский президент вопреки мнению большинства своих советников принял решение оставаться в Берлине и направить в Германию бомбардировщики Б-29, оснащенные ядерным оружием.

В Пентагоне срочно начались доработки с учетом сложившейся обстановки принятого в марте 1948 г. плана ядерного удара «Бройлер». Через несколько недель он видоизменялся в план «Фролик» («Шалость»), согласно которому намечалось нападение на СССР американских летающих крепостей с авиабаз Великобритании, Пакистана, Индии и острова Окинава.

К концу 1948 г. атомный арсенал США значительно вырос. В новом плане «Сиззл» («Испепеляющий жар») планировались, помимо прочего, ядерные удары по Москве восемью бомбами и поЛенинграду семью. Всего же намечалось применение 133 атомных бомб по 70 советским городам. Однако и такой удар, по оценке Комитета начальников штабов, был сочтен недостаточным, чтобы «обеспечить капитуляцию и уничтожение корней коммунизма или резко ослабить власть советского руководства». В случае, если война против СССР продлится около двух лет, то, по расчётам американских генералов, ВПК США смог бы изготовить около двухсот атомных бомб, использование которых по советским объектам позволило бы уничтожить не менее 40 % промышленности и погубить 7 млн человек.

Особенно рьяно настаивали на применении атомного оружия по СССР в период «берлинского кризиса» в 1948 г. руководители Пентагона министр обороны Джеймс Форрестол, генерал ВВС Карл Спаатц и адмирал Джон Тауэр. Последние двое в своей памятной записке Форрестолу отмечали, что «военное ведомство должно быть готово применить атомное оружие эффективно и без задержки». Причём в Пентагоне настаивали, чтобы именно ему было предоставлено право принятия решения на использование ядерного оружия.

В сентябре 1948 г. на специальном заседании Совета национальной безопасности была принята директива СНБ-30, которая давала право начать атомное нападение только президенту. В директиве указывалось, что Советам «фактически никогда не следует давать ни малейшего повода думать, что США будут даже рассматривать возможность не применять атомное оружие против них, если в этом возникнет необходимость».

«К началу 1950 г. был разработан и принят новый американский план ведения войны против СССР, получивший условное название “Дропшот” (“Моментальный удар”). Основной политической и военно-стратегической целью, которая в нем ставилась, являлась ликвидация Советского Союза как социалистического государства. Достичь её планировалось путём ведения войны по следующим четырем этапам.

Первый – осуществление крупномасштабной воздушной операции с применением 300 атомных бомб по 200 советским городам и обычного оружия для уничтожения не менее 85 проц. экономического потенциала Советского Союза. С развязыванием войны американские стратегические бомбардировщики Б-36 и Б-47 должны были начать ядерные бомбардировки административных центров, районов сосредоточения войск, баз снабжения, коммуникаций, предприятий по добыче и переработке нефти, электростанций и многих других промышленных объектов. В последующем планировалось нанесением как ядерных, так и обычных ударов не допустить восстановления и функционирования важнейших советских объектов, которые уже подвергались разрушению. Продолжительность этого этапа войны определялась в плане шестью месяцами. Стратегические бомбардировщики должны были использовать авиабазы на территории США, о. Гренландия, о. Окинава, в районе Аден – Хартум – Каир и в Великобритании.

Второй – продолжение развертывания вооружённых сил США и их западных союзников (свыше 160 дивизий) для массированного наступления против СССР и стран народной демократии в Европе.

Третий – ведение активных боевых действий по захвату территории Советского Союза и стран народной демократии. При этом ставились решительные цели – США совместно с союзниками, осуществляя стратегическое наступление в Европе, должны были сломить волю и подорвать возможности СССР к сопротивлению.

Четвёртый – завершение разгрома противника, ликвидация социалистической системы и установление контроля над всей территорией СССР и его союзников.

В планах Соединённых Штатов предусматривался и другой вариант мировой войны. Если Советский Союз капитулирует уже на первом или втором этапе, то следует незамедлительно начать выполнение задач четвёртого этапа войны, то есть его оккупацию. Для таких целей по плану “Дропшот” выделялось 23 дивизии сухопутных войск, 20 авиационных групп и два авианосных соединения ВМС. В задачу этих сил входила оккупация ключевых регионов Советского Союза с целью установления полного американского контроля. Так, в центральных районах европейской части СССР планировалось разместить шесть американских дивизий сухопутных войск (две в Москве и поодной в Ленинграде, Мурманске, Горьком и Куйбышеве), на Украине и Кавказе – восемь, на Урале – пять, в Восточной Сибири, Забайкалье и Приморском крае – три дивизии, а на Черном и Балтийском морях – по одной оперативной авианосной группе ВМС США.

Таким образом, американский план “Дропшот” ведения войны против СССР наряду с массовым уничтожением советского населения атомными бомбардировками предусматривал полную оккупацию всей его территории, что в значительной степени превосходило даже бредовые замыслы Гитлера»[10].

В июне 1950 г. началась война между Северной и Южной Кореями. Янки немедленно вмешались в войну, и в Южной Корее были высажены крупные сухопутные силы США, а территория Северной Кореи подверглась ожесточенной бомбардировке. Всего на северокорейскую территорию было сброшено больше бомб, чем американцы сбросили во Второй мировой войне на страны Оси.

В ноябре 1950 г. американо-южнокорейские войска оттеснили войска Ким Ир Сена к границе с Китаем. И в этот момент ему на помощь пришли многочисленные «китайские народные добровольцы» – фактически это была регулярная армия (Китайская Народная армия). А в воздухе появились новейшие реактивные истребители МиГ-15, большая часть которых пилотировалась нашими лётчиками.

30 ноября 1950 г. президент Трумэн ошеломил мир заявлением по радио: «Если необходимо, Америка начнет ядерную войну!»

В январе 1951 г. министр ВВС Стюарт Саймингтон представил Трумэну секретный план нанесения внезапного ядерного удара по КНР и КНДР. Как следует из записей в дневнике президента, «Советскому Союзу должен быть предъявлен ультиматум с десятидневным сроком действия, в котором будет указано, что США намерены блокировать прибрежную зону КНР от корейской границы до Индокитая и разрушить все военные базы в Маньчжурии. В случае дальнейшего вмешательства Советского Союза для защиты КНР, указывалось в дневнике, «мы уничтожим любые порты и города, которые сочтем необходимыми… Это означает всеобщую войну… Это значит, что Москва, Ленинград, Мукден, Владивосток, Пекин, Шанхай, Порт-Артур, Дальний, Одесса и любой промышленный объект в Китае и Советском Союзе будут уничтожены».

Согласно американскому 1950 г. плану ведения ядерной войны против СССР под условным наименованием «Шейкдаун» («Встряска») по районам Москвы и Горького предполагалось нанесение ядерных ударов двадцатью атомными бомбами, по Ленинграду– 12, индустриальным районам Волги и Донецка – 52, объектам Кавказа – 15, Владивостока и Иркутска —15 атомными бомбами. Всего же согласно этому плану намечалось использовать 220 атомных бомб по 104 городам СССР.

Почему же янки не применили ядерное оружие в Корее? Причин три. Ну, во-первых, локальная ядерная война на Корейском полуострове не привела бы США к быстрой победе. «Китайские народные добровольцы» мало боялись смерти. И они, и корейцы немедленно зарылись бы в землю – в блиндажи, различные глубокие укрытия, пещеры и тоннели в горах. Соответственно, и воздушные, и наземные ядерные взрывы в такой ситуации не дали бы нужного эффекта.

Во-вторых, СССР уже обладал ядерным оружием и его носителями. Таким образом, Россия в ответ могла уничтожить несколько американских городов.

В-третьих, соотношение сил в Европе было: 173 советские дивизии и дивизии их союзников против 18 дивизий НАТО. В случае начала войны советские танки через 10 дней вышли бы к Ла-Маншу, а через месяц вся континентальная Европа была бы советской. Не следует забывать и о «пятой колонне» – коммунистические партии Италии, Франции и ряда других государств тогда объединяли миллионы людей.

В мае 1954 г. КНШ (Комитет начальников штабов) представил на рассмотрение президенту Дуайту Эйзенхауэру специальное исследование о возможной превентивной войне против СССР. Согласно «Основному плану войны САК» 1954 г., ставилась цель – «уничтожить нацию», то есть СССР. В плане предусматривалось нанесение массированного упреждающего удара по 1700 советским объектам и 409 аэродромам силами почти 750 американских бомбардировщиков с использованием 600–750 атомных бомб. По оценке председателя КНШ генерала Лемэя, продолжительность третьей мировой войны должна была составить не более 30 суток, а от России останутся лишь «дымящие радиоактивные руины».

В августе 1953 г. начальник штаба ВВС США генерал Натан Твининг представил совершенно секретный доклад под названием «Приближающийся национальный кризис». Пентагон, встревоженный сообщениями о том, что в СССР произведен ядерный взрыв бомбы мощностью 300–400 кт, утверждал, что для США стремительно нарастает «атомная угроза». В докладе четко обрисовывалась альтернатива: готовиться либо к поражению, либо к «всеобщей войне» с Советским Союзом. При этом подчеркивалось, что в случае любой дальнейшей задержки превентивная война с СССР обернется для США небольшим, но эффективным ответным ударом по территории Соединённых Штатов. Председатель КНШ генерал Лемэй готов был по своему усмотрению, без санкции президента, нанести по СССР упреждающий ядерный удар, ибо, как он считал, только в этом случае США могут одержать победу.

Президент Эйзенхауэр не мог дать окончательного ответа на такое предложение руководства Пентагона, так как не был уверен в надежности противовоздушной обороны Соединённых Штатов. В итоге американское военно-политическое руководство пришло к выводу, что ответный удар со стороны СССР по США является реальной действительностью. Тем не менее идея превентивного внезапного ядерного удара по СССР в 1950-х гг. осталась в планах Пентагона.

В январе 1954 г. Джон Фостер Даллес в своей речи изложил американскую стратегию «массированного возмездия». Её суть сводилась к тому, что США должны быть готовы нанести по СССР удар всеми своими ядерными силами, если он начнет даже обычную войну. Таким образом, данная стратегия предусматривала ведение против СССР только ядерной войны.

В январе 1954 г. войска Вьетнамской Народной армии полностью замкнули кольцо вокруг Дьенбьенфу. Французский гарнизон оказался на грани гибели.

Бои под Дьенбьенфу вызвали серьезную озабоченность в Вашингтоне. «У французов нет воли к победе!» – заявил тогдашний вице-президент США Никсон. «Если французы уйдут из Индокитая, – устрашал он, – там через месяц будет установлено коммунистическое господство. Правительство должно трезво взглянуть на создавшееся положение и послать свои вооружённые силы».

В те дни Совет национальной безопасности обсуждал в Вашингтоне меморандум об интервенции в Индокитае – «на случай, если французы будут вынуждены уйти оттуда». В Пентагоне полным ходом шла секретная работа по выработке плана эскалации войны под кодовым названием «Стервятник», которое как нельзя лучше отражало хищническую суть самой операции. Согласно плану в течение одной ночи предполагалось подвергнуть испепеляющей бомбардировке весь район вокруг крепости Дьенбьенфу. В операции «Стервятник» предполагалось участие 60 летающих крепостей Б-29, базировавшихся под Манилой. При каждом вылете в район, примыкающий к Дьенбьенфу, они должны были сбрасывать по 450 тонн бомб. В Тонкинский залив вошли авианосцы 7-го флота ВМС США, с палубы которых в любую минуту готовы были подняться в воздух 150 штурмовиков.

Но самые «заветные» планы Вашингтона разрабатывались в сверхсекретном G-3 – отделе планирования армии. Его стратеги пришли к заключению, что «облегчить положение французов в Дьенбьенфу может ядерное оружие». Предполагалось использовать от одной до шести атомных бомб мощностью в 31 килотонну, сбросить которые должны были самолёты, базировавшиеся на авианосцах. Каждая такая бомба по мощности примерно в три раза превосходила бомбу, сброшенную на Хиросиму.

Судя по только что увидевшей свет книге «Совет и поддержка: первые годы» – первому тому 17-томной официальной истории деятельности США во Вьетнаме, – в документах G-3 вывод делался без лишних сантиментов: применение ядерного оружия «осуществимо как в техническом, так и в военном отношении».

Применение американцами летающих крепостей и авианосной авиации, безусловно, не спасло бы Дьенбьенфу. Это показали бои в Южном Вьетнаме в 1965–1972 гг. Использование шести ядерных бомб также не изменило бы ситуацию. Применение ядерной бомбы по огромному городу, где подавляющее большинство строений деревянные – это одно, а ядерный удар мощностью 20–30 килотонн по пехоте, укрытой в блиндажах и норах, – совсем другое дело. В этом случае будет уничтожена рота или две. Да и квадратичное вероятное отклонение (КВО) бомбы, сброшенной летающей крепостью с высоты около 10 км, составляет десятки, а то и сотни метров. Так что в случае применения ядерных боеприпасов по передней линии вьетнамцев можно было поразить и французов.

В конце 1940-х – начале 1950-х гг. единственным носителем стратегического ядерного оружия были винтомоторные летающие крепости Б-29, Б-50 и Б-36. В 1950 г. в авиачасти САК (стратегического авиационного командования) начали поступать шестимоторные реактивные бомбардировщики Б-47 «Стратоджет», каждый из которых мог нести по одной-две ядерных бомбы. С 1950 г. до окончания производства «стратоджетов» было выпущено свыше 1800 машин. На вооружении они состояли до 1966 г.

В 1955 г. САК получило новый восьмимоторный стратегический бомбардировщик Б-52 «Стратофортресс», который мог нести четыре атомные бомбы. В течение последующих семи лет было построено более 740 таких бомбардировщиков. В 1950-х гг. стратегическая авиация США насчитывала уже более 1850 бомбардировщиков Б-52 и Б-47, базирующихся на 65 авиабазах, в том числе на 25 аэродромах на иностранных территориях, в основном прилегающих к территории СССР.

31 января 1950 г. президент Трумэн объявил о своем решении начать полномасштабную программу разработки супербомбы (водородной бомбы). Впервые американская водородная бомба, а точнее, нетранспортабельное устройство «Mike» было взорвано в ноябре 1952 г. В качестве термоядерного горючего использовался жидкий дейтерий. Взрыв мощностью 10,4 мегатонны ознаменовал момент вступления США в век термоядерного оружия, хотя конструктивно устройство «Mike» не являлось фактически оружием. Первый сброс с самолёта термоядерной бомбы США произвели 20 мая 1956 г.

Увеличивавшийся арсенал ядерных средств США требовал создания единого в масштабе вооружённых сил планирующего органа. Им стал сформированный во главе с командующим САК объединенный штаб, на который были возложены задачи определения объектов поражения противника и разработка плана ядерной войны в целом. В 1960 г. объединенный штаб разработал первый единый план ведения ядерной войны – план СИОП, в котором имелся вариант первого массированного ядерного удара по СССР и КНР с применением около 3500 ядерных боеприпасов общей мощностью свыше 7800 Мт. Такой удар, по оценке Пентагона, мог повлечь за собой уничтожение в СССР и КНР не менее 280 млн человек.

К лету 1961 г. план был уточнен в соответствии с требованиями стратегии «гибкого реагирования» и в последующем утвержден президентом Джоном Кеннеди. В нем значились следующие основные варианты ядерных ударов:

– Массированный упреждающий удар по стратегическим ядерным силам СССР (шахтным пусковым установкам МБР, аэродромам стратегической авиации, базам подводных лодок и другим важным военным объектам). Этим ставилась цель резко ослабить ответный удар Советского Союза по Соединённым Штатам.

– Нанесение ядерных ударов по силам и средствам ПВО СССР, расположенным в полосе полёта американских стратегических бомбардировщиков над советской территорией.

– Поражение сил и средств ПВО, обеспечивающих прикрытие крупных городов и промышленных центров.

– Нанесение ядерных ударов по пунктам управления государственного и военного руководства.

– Нанесение так называемого «парализующего ядерного удара», то есть массированное применение ядерного оружия по всему комплексу важнейших гражданских, военных и промышленных объектов Советского Союза и других социалистических государств.

21 октября 1962 г. министр обороны США Макнамара направил президенту Кеннеди служебную записку с обоснованием предлагаемых им закупок стратегических вооружений и предполагаемые подсчёты разрушений, достаточных для предотвращения ядерного удара по США со стороны Советского Союза: «Общепризнанно, что жизненно важным предназначением наших стратегических ядерных сил является способность уверенного разрушения. Таковая способность может в обозримых условиях с высокой степенью уверенности предотвратить расчётливую сознательную ядерную атаку по Соединённым Штатам. Какой объем и какие виды разрушений мы должны быть способными причинить с целью гарантировать это, невозможно точно сказать, но выглядит разумным предположение, что уничтожение, скажем, 25 процентов населения (55 миллионов человек) и более двух третей промышленных мощностей означает разрушение Советского Союза как национальной общности. Такой уровень разрушений, несомненно, представляет неприемлемое наказание для любой индустриализированной нации, и поэтому будет служить действенным средством сдерживания. Декларированная способность уверенного разрушения влечет за собой дальнейшее развитие стратегических наступательных сил, опирающееся на соображения их роли в ограничении вреда нашей стране…

Аспект, который необходимо отметить в таблице, – то, что 400 мегатонных боеголовок, достигших советских городов, если брать по максимуму, уничтожат 40 процентов городского населения и около 30 процентов населения в целом… Если удвоить количество боеголовок, то их станет 800, а часть населения, которое погибнет, возрастёт не более чем на десять процентов, а промышленных мощностей – на три процента… Это именно так – потому что нам придется включать в число мишеней все менее значительные населенные пункты, на каждый по боеголовке. Фактически, перешагнув порог в 850 боеголовок, мы начнём атаковать города с населением менее 20 000»[11].

В 1945–1948 гг. США могли грозить Советскому Союзу нанесением десятков ядерных ударов и массированными бомбардировками с использованием стратегических бомбардировщиков Б-29, несущих обычные бомбы.

СССР располагал примерно тысячью стратегических бомбардировщиков Ту-4 (аналог Б-29).

Первый полёт Ту-4 состоялся 19 мая 1947 г. А до конца производства в 1952 г. было выпущено 1195, а подругим данным – 1296 машин.

В конце 1951 г. была сформирована «учебно-тренировочная часть № 8», в которой состояло 22 бомбардировщика Ту-4 – носителя ядерных бомб.

29 августа 1949 г. на испытательной стальной башне была взорвана первая советская ядерная бомба РДС-1 мощностью около 20 кт. В конце 1949 г. изготовили ещё две РДС-1, а к концу 1951 г. создали 29 РДС-1.

18 октября 1951 г. бомбардировщик Ту-4 сбросил на Семипалатинском полигоне первую ядерную бомбу РДС-3 мощностью 40 кт.

Дальность полёта Ту-4 с территории СССР не позволяла достичь США. Но это можно было сделать при полёте в одну сторону, с использованием аэродромов подскока, в том числе ледовых, а также дозаправки в воздухе.

Говоря о ядерном оружии, не стоит забывать и боевые радиоактивные вещества, интенсивно создаваемые в СССР. Так, например, ряд баллистических ракет за неимением достаточного количества ядерных боевых частей снаряжали боевыми радиоактивными веществами (БРВ), как, например, ракету Р-2 – боевой частью «Герань», а Р-5 – «Генератор-5» и т. д. Действие БРВ в РФ до сих пор засекречено, но можно вспомнить Чернобыль.

Таким образом, полностью полагаться на ядерное оружие США не могли. В 1946–1949 гг. ядерных бомб у США было мало, а с 1950 г. СССР мог дать ответ как ядерными бомбами, так и БРВ.

Между тем советские танковые армии в конце 1940-х гг. могли выйти к Ла-Маншу за пару недель.

Система коллективной безопасности, предусматриваемая ООН, особенно в условиях растущих противоречий между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции, была очевидно недостаточной. Возможность применения вето одним из постоянных членов Совета Безопасности практически блокировала прогресс по любому спорному вопросу. В связи с переходом с лета 1947 г. к прямой конфронтации между Западом и Востоком США потребовалось создать военный союз в Европе.

4 марта 1947 г. в Дюнкерке (месте бегства англичан в 1940 г.) Британия и Франция заключили Договор о союзе и взаимной помощи. Формально это соглашение было направлено на недопущение германского реваншизма, однако, как мы можем сегодня судить по рассекреченным документам, уже этот договор имел в виду «советскую угрозу». Ссылка на германский вопрос как мотив оборонительного союза была удобным предлогом, чтобы избежать политических осложнений. Министр иностранных дел Англии Эрнст Бевин стремился не провоцировать СССР, а его французский коллега Жорж Бидо учитывал внутриполитическую конъюнктуру, прежде всего сильные позиции французской компартии.

В связи с агрессивными действиями Запада в Греции, Китае, Корее и других местах правящие классы Западной Европы опасались ответных мер СССР и запросили США предоставить им надёжные гарантии безопасности. Администрация Трумэна обратила внимание на то, что прежде чем обращаться за помощью к США, европейцы должны сделать «домашнюю работу» и объединиться.

13 января в Государственном департаменте США в меморандуме «Взгляд на создание Западного союза» министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин заявлял, что осуществление «плана Маршалла» может стать недостаточным для спасения Европы от коммунизма. Он предлагал создание западной «оборонительной системы». В её рамках в Европе могли бы объединиться Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Италия, Греция, Португалия и Скандинавские страны. В дальнейшем в союз могут войти также Германия и Испания.

18 февраля 1948 г. на совместной конференции руководители Бельгии, Нидерландов и Люксембурга выработали единую платформу для ведения переговоров с Великобританией и Францией о проекте создания регионального военно-политического и экономического блока.

«После согласования всех спорных вопросов Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды и Люксембург подписали 17 марта 1948 г. в Брюсселе договор об экономическом, социальном и культурном сотрудничестве и коллективной самообороне сроком на 50 лет. Четвёртая статья договора предполагала оказание помощи в случае вооружённого нападения в Европе на какую-либо из договаривающихся сторон. Для урегулирования всех политических и военных вопросов в отношениях между участниками предусматривалось создание постоянно действующего консультативного совета. Начав работу, Совет сразу же принял решение о создании штаба Западного союза, объединённого командования его сухопутными, морскими и воздушными силами. С лета 1948 г. постоянный военный комитет приступил к разработке стратегических планов на случай войны с СССР. В качестве первого рубежа обороны предлагалось использовать линию Бремен – Баден»[12].

11 апреля 1948 г. госсекретарь Дж. Маршал и его заместитель Роберт Ловетт начали консультации с сенаторами Артуром Ванденбергом и Томом Коннэли по проблемам безопасности в Североатлантическом регионе. Министр иностранных дел Канады Луи Сен Лоран впервые публично озвучивает эту идею в канадской палате общин 28 апреля 1948 г.

Однако Конституция США, принятая в 1787 г., запрещала военные союзы с иностранными государствами.

Для фактического изменения Конституции 11 июня 1948 г. в Сенате США была принята резолюция сенатора Артура Г. Ванденберга, которая предоставляла президенту США права заключать в мирное время договоры о союзах с государствами за пределами Американского континента.

2 апреля 1948 г. Конгресс США утвердил выделение средств, а 16 апреля была подписана Конвенция о европейском экономическом сотрудничестве между министрами иностранных дел 16 европейских стран и комендантами западных оккупационных зон Германии.

Весной 1948 г. в Лондоне собралась конференция шести держав (США, Англия, Франция и страны Бенилюкса) по объединению зон Германии, находящихся под западным контролем. Те же пять европейских стран объединились в рамках оборонительного Западного союза. Начались консультации о военных гарантиях Европе со стороны США и создании НАТО.

В сентябре 1948 г. постоянным военным комитетом Западного союза принимается решение о формировании военной организации западноевропейский системы безопасности, а в октябре того же года был образован Комитет главнокомандующих трёх видов вооружённых сил стран – участниц этого объединения. Его председателем избран фельдмаршал Бернард Лоу Монтгомери. К ноябрю правительства ведущих западных государств в принципе одобрили проект создания американо-западноевропейского союза как основного направления военно-политической интеграции Запада.

4 апреля 1949 г. был официально подписан Вашингтонский договор о создании Организации Североатлантического договора. Характеризуя направленность этого союза, американский обозреватель У. Липпманн писал: «В действительности Атлантический пакт и военная помощь преследуют тройную цель: во-первых, увеличить вооружённые силы в Западной Европе до такой степени, чтобы было ясно, что ни одно правительство не может быть свергнуто пятой колонной; во-вторых, заложить основы для договорённостей, в соответствии с которыми Соединённые Штаты сохранят вооружённые силы в Европе после того как мирный договор с Германией будет согласован; в-третьих, создать уверенность в том, что блицкригу можно будет оказать сопротивление так, чтобы у нас было время послать подкрепление»[13].

Создание НАТО было направлено не только против СССР, но и против всех левых сил Западной Европы.

В армиях стран НАТО имеются специальные уставы, наставления и пособия, на основе которых войска обучаются проведению карательных операций против своих народов.

В качестве примера можно назвать американское наставление по подавлению «внутренних беспорядков». В нём подробно излагаются способы вооружённой расправы с демократическим движением. Для разгона митингов и демонстраций предусматривается снайперский огонь, применение штыков и прикладов, использование химических средств и т. д. В параграфе 80-м наставления говорится: «Холостых патронов не употреблять, поверх голов бунтовщиков не стрелять».

Английский «Закон об армии» устанавливает, что войска должны активно вмешиваться «на стороне властей в профсоюзные конфликты и волнения среди рабочих». В общеармейском уставе английской армии, а также в уставе военно-воздушных сил содержатся специальные главы «Обязанности войск по оказанию помощи гражданским властям», в которых излагаются способы подавления демократических выступлений трудящихся. Согласно уставам, офицерам предоставлено право самим решить вопрос о том, открывать или не открывать огонь по демонстрантам. Если огонь открыт, подчёркивается в статье 1175-й общеармейского устава, то он должен вестись «эффективно». «Поверх голов не стрелять, холостых патронов не употреблять», – учит статья 853-я устава английских ВВС.

Советник президента США повопросам НАТО Дин Ачесон откровенно заявил, что победа демократических сил в какой-либо стране НАТО будет «рассматриваться как вооружённое нападение» на весь Западный союз.

В 1950 г. в Корее началась война, основные тяжести ведения которой легли на США. Англия, Франция, Турция и Бельгия прислали лишь небольшие контингенты. Так, Англия прислала авианосец, пять эсминцев и батальон пехоты; Франция – батальон пехоты и т. д.

С одной стороны, Англия и Франция практически не имели своих интересов в Корее, а с другой – завязли в своих колониальных войнах в Малайе и Индокитае.

Все эти войны привели к существенному ослаблению сухопутных войск НАТО в Европе. Выход у Вашингтона был один – расширение за счёт милитаризации Германии и привлечения в блок Греции и Турции.

Единственным типом ядерного оружия «ближнего» боя, принятым на вооружение в США, стала система «Дэви Крокет» («Davy Crocett»). Эта система включала в себя два гладкоствольных безоткатных орудия М-28 и М-29 калибром 120 мм и 155 мм, созданных по схеме «уширенная камора».

Оба орудия стреляли одинаковым надкалиберным снарядом М-388 с ядерным зарядом W-54 Y1. Калибр боевой части снаряда 279 мм, длина 762 мм, вес 35 кг. Мощность заряда по различным данным составляла от 0,05 до 1 кт. С 1961 г. по 1971 г. было изготовлено свыше 2100 ядерных зарядов W-54 Y-1 для системы «Дэви Крокет».

Конструкция снаряда выполнена из титанового сплава. При стрельбе снаряд укреплялся на поршне (штоке), соединенном с поддоном. Заряжание производилось с дула. После выстрела поршень отделялся. В полете каплеобразный снаряд стабилизировался четырёхперым косопоставленным оперением. Тем не менее рассеивание снаряда было довольно высоко. Так, для М-29 при дальности стрельбы 4 км КВО составляло по американским данным – 288 м, а посоветским – 340 м.

У орудия М-29 была большая опасная зона для собственного личного состава и боевой техники. Так, спереди она представляла собой прямоугольник длиной 70 м и шириной 50 м, а сзади, соответственно, 70 м и 60 м.

Безопасное удаление своих войск от места взрыва по американским данным составляло 1 км.

Обе системы разбирались. Лёгкая система М-28 на поле боя переносилась тремя номерами расчёта во вьюках весом около 18 кг. Обе системы стреляли с треноги и с джипа. При стрельбе с джипа с задней части кузова откидывалась опорная рама с сошниками. Система имела оптический прицел. Лёгкое орудие снабжалось 20-мм пристрелочным автоматом.

В кузове ¼-тонного джипа и снаружи на правом борту размещались 6 контейнеров герметично укупоренных метательных зарядов.

Кроме того, тяжёлое орудие М-29 устанавливалось на гусеничном бронетранспортере М113. Обе системы могли сбрасываться с парашютом.

Разработка систем «Дэви Крокет» велась фирмой «Арми Веапонс Команд». На вооружение обе системы были приняты в 1961 г. 7 и 17 июля 1962 г. на полигоне в Неваде из орудия «Дэви Крокет» был произведен пуск снарядов с боевыми ядерными устройствами.

В 1962 г. орудия «Дэви Крокет» были размещены в Западной Европе. Или вооружались пехотные дивизии (по 20 пусковых установок) и воздушно-десантные батальоны.

В 1971 г. система «Дэви Крокет» была снята с вооружения.

Система «Дэви Крокет» была хороша для воздушно-десантных войск и более-менее устраивала пехотные и моторизованные части, однако не удовлетворяла требованиям бронетанковых войск. Поэтому в 1959 г. началась разработка ядерных снарядов «ближнего» боя для танковых частей. Снаряд получил наименование «Шиллейла» («Shillelagh») и индекс MGM-51.

Головным разработчиком снаряда была фирма «Philco Aeronutronic». Ракета должна была запускаться из гладкоствольного танкового орудия калибра 6 дюймов (152,4 мм). Первоначальный вес ракеты составлял 41 кг, но в серийных образцах был снижен до 27 кг. Первоначально ракета должна была управляться по радиоканалам, но позже было использовано полуавтоматическое управление по инфракрасному лучу.

Средний или лёгкий танк, оснащенный 152-мм гладкоствольным орудием – пусковой установкой, не имел другого вооружения, поэтому конструкторы создали универсальную 152-мм систему М81, способную стрелять управляемыми снарядами с ядерной боевой частью, противотанковыми управляемыми снарядами, а также обычными снарядами – фугасными и кумулятивными.

Установка М81 имела угол горизонтального наведения –8°; + 19,5° и была стабилизирована в двух плоскостях.

Длина ракеты «Шиллейла» составляла 1,15 м, диаметр 152 мм. Твердотопливный двигатель разгонял её до скорости 689 м/с; после вылета из пусковой трубы раскрывались 4 стабилизатора с размахом 280 мм. Максимальная дальность стрельбы достигала 4–5 км.

Испытания ракеты «Шиллейла» велись на полигоне Уайт Сэндс с 1962 г. В серию «Шиллейла» была запущена в 1966 г. Ракета «Шиллейла» производилась в двух вариантах: с ядерной боевой частью и с кумулятивной боевой частью для использования в качестве ПТУР.

Орудием – пусковой установкой М81 и снарядами «Шиллейла» первоначально были оснащены новые лёгкие танки М551 «Шеридан». Первый опытный образец танка под индексом ХМ551 был изготовлен фирмой «Аллисон» в 1962 г., а серийное производство началось в 1966 г. Вес танка составлял 15,9 т. Экипаж 4 человека. Танк имел противопульную броню толщиной 13 мм. Кроме 152-мм установки М81 он был оснащен 12,7-мм пулеметом «Браунинг» и одним 7,62-мм пулеметом М73. Полный боекомплект танка М551 составлял 30 выстрелов, из которых на «Шиллейлу» приходилось от 8 до 12 выстрелов. Остальная часть боекомплекта состояла из обычных снарядов с частично сгорающими гильзами (не сгорал лишь стальной поддон).

Всего с 1966 г. по 1970 г. было выпущено 1700 лёгких танков «Шеридан». Где-то в районе 1970–1971 гг., по-видимому, в результате секретного соглашения с СССР, в американской прессе исчезают всякие упоминания об использовании «Шиллейлы» в качестве носителя ядерных боеприпасов, и она становится обычным ПТУРСом. Кстати, это был единственный ПТУРС, входивший в боекомплект американских танков.

В качестве ПТУРСа, по сведениям американской печати, «Шиллейла» могла пробить по нормали 600-мм броню, а эффективная дальность стрельбы составляла от 1500 км до 2500/3000 км (по подвижным / неподвижным целям). И ракета «Шиллейла» (в варианте ПТУРС), и танк «Шеридан» имели много конструктивных недоработок.

В начале 1970-х гг. на базе основного американского танка М60А1, оснащенного 105-мм нарезной пушкой М68, был создан танк М60А2, на котором было установлено вооружение лёгкого танка «Шеридан». При этом боекомплект был увеличен с 30 до 33 выстрелов.

Серийное производство танков М60А2 началось в 1972 г., но фактически танк был принят на вооружение лишь в 1974 г. Как уже говорилось, установка М81 и ПТУРС «Шиллейла» оказались неэффективными, и производство танков М60А2 было вскоре свернуто. Всего произведено 540 танков М60А2, после чего началось производство танков М60А3 со стандартным танковым вооружением – 105-мм нарезной пушкой М68.

Ни «Шеридан», ни М60А2 не экспортировались и не состояли на вооружении только армии США. Танки М60А2 были ещё в конце 1970-х – начале 1980-х гг. частично законсервированы, а частично переоборудованы в танковые мостоукладчики, саперные танки и инженерные машины разграждения.

Попытка использования танков «Шеридан» в Южном Вьетнаме и Лаосе в 1960–1971 гг. оказалась неудачной. При стрельбе происходило неполное сгорание гильзы, поэтому на танки было установлено мощное эжекционное устройство, которое выбрасывало сжатым воздухом несгоревшие остатки гильз. «Шеридан» оказался крайне уязвим от действия мин и гранатометов РПГ-7. Главным его преимущества стало введение специального выстрела М6552, содержавшего 10 тысяч готовых поражающих элементов. Во Вьетнаме было безвозвратно потеряно около 100 танков «Шеридан».

Большинство танков «Шеридан» было законсервировано в конце 1970-х гг., а взамен их из-за отсутствия других лёгких танков стали поступать основные танки М60А1. Лишь небольшое число «шериданов» оставалось на вооружении в 82-й воздушно-десантной дивизии, а также в национальном учебном центре Форт-Ирвин и танковом учебном центре Форт-Нокс (штат Кентукки). Причём на обоих полигонах «шериданы» играли роль бронеобъектов вероятного противника: танков Т-72, БМП-1, гаубиц «Гвоздика» и «Акация», ЗСУ «Шилка». Для этого на «Шериданы» ставились накладные металлические и пластиковые конструкции, фальшивые стволы орудий, макеты ПТУР и антенн. Судя по фотографиям, загримированные «шериданы» издали были очень похожи на «гвоздики» и «шилки».

Несколько танков М551 использовались американской армией при вторжении в Панаму в 1989 г. «Шериданы» были первыми танками, доставленными в район Персидского залива после захвата Кувейта Ираком. 3 августа 1990 г. 3-я лёгкая танковая рота 73-го танкового батальона 82-й дивизии была высажена с самолётов С-5 в Саудовской Аравии. Однако в боях они участия не принимали. В 1994 г. та же 3-я рота восстанавливала демократию на Гаити в ходе американского вторжения туда.

Самым засекреченным средством ведения ограниченной ядерной войны и на Западе, и в СССР были ядерные фугасы или, как их называли, «атомные подрывные средства» или ядерные мины (АДМ – Atomic Demolition Munitions). Поэтому следует сразу оговориться, что поскольку наш обзор составлен лишь по сведениям открытой печати, он может содержать неточности и заведомую дезинформацию.

С принятием в начале 1960-х гг. на вооружение сухопутных войск США первых образцов ядерных фугасов были разработаны способы их боевого использования, а также сформированы специальные команды по их хранению и обслуживанию.

Оценивая эффективность ядерных зарядов, американские военные специалисты считали, что их заградительный эффект обусловлен созданием в результате подземных или наземных взрывов воронок больших размеров, навалов и зон разрушений, являвшихся серьезным препятствием на пути движения войск. Например, при наземном взрыве ядерного заряда мощностью 10 кт диаметр воронки, по расчётам американских специалистов, составил бы около 90 м, а её глубина – 20 м. При подземном взрыве такой же мощности размеры воронки будут существенно большими.

Заградительный эффект при наземном взрыве усиливается выпадением радиоактивных осадков, а при подземном – большой остаточной радиацией в районе воронки. Так как наземный взрыв сопровождается выпадением радиоактивных осадков, которые заражают прилегающую местность на большой площади, то иностранные специалисты рекомендуют с очень большой осторожностью подходить к применению таких взрывов, чтобы не помешать действиям своих войск. В связи с этим в ходе активных боевых действий чаще будут производиться подземные ядерные взрывы фугасов, так как с увеличением до определенного предела глубин их заложения возрастают размеры воронок и существенно снижается количество радиоактивных осадков.

При подземном ядерном взрыве около 95 % радиоактивных продуктов задерживается в грунте или остается в непосредственной близости от воронки, и только 5 % выпадает в виде осадков. Кроме того, протяженность зоны радиоактивного заражения значительно меньше, чем при наземном взрыве.

В силу названных причин при устройстве ядерно-минных заграждений рекомендуется отдавать предпочтение подземным взрывам ядерных фугасов, которые позволяют к тому же получить воронки больших размеров.

Зависимость размеров воронок от мощности ядерных зарядов

Западные военные характеризуют воронку как труднопреодолимое препятствие. Она имеет крутые откосы, непреодолимые для танков и автомобилей, и навалы земли, а грунт, выпавший в воронку после взрыва, сильно затруднит движение по ней транспортных средств. В большинстве случаев она быстро наполняется грунтовыми водами, что создает дополнительные трудности. Воронка и непосредственно примыкающая к ней местность будут иметь также чрезвычайно высокий уровень радиоактивного заражения (3000–5000 рад/ч), а это повышает заградительный эффект препятствия. Необходимо также учитывать, что выброшенный взрывом грунт при выпадении из образовавшегося облака может вызвать повреждения и вывод из строя боевой техники, оказавшейся в радиусе нескольких сот метров от эпицентра взрыва. Все это оказывает значительное психологическое воздействие на личный состав.

На основании этих фактов на страницах иностранной военной печати делается вывод, что заграждения в виде воронок или рвов в сочетании с радиоактивным заражением местности являются весьма серьезным препятствием, которое можно будет преодолеть на автомобилях и бронетранспортерах по истечении как минимум двух суток. Высокий уровень радиации затруднит производство проходов через воронку, и потребуются специальные землеройные машины, защищенные броней и оборудованные специальными герметичными кабинами.

По мнению зарубежных специалистов, при использовании указанных заграждений максимального эффекта можно достичь, сочетая их с естественными препятствиями. Подчеркивается также, что больше всего для этого подходит горная местность, где перекрыть узкие проходы можно взрывом двух ядерных фугасов, заложенных на противоположных склонах на расстоянии 1 км друг от друга. Если ущелье не перекрывается таким способом, рекомендуется комбинировать взрывы на склонах и на дне ущелья. Заряды предпочтительнее размещать в лесистых и предрасположенных к осыпям и обвалам районах.

Пути сообщения, проходящие в лесных районах на равнинной местности, могут быть перекрыты воронками на пересечении дорог или в наиболее уязвимых местах. Кроме того, от взрыва возможно образование лесного завала, площадь которого будет зависеть от мощности подорванного заряда.

Рекомендуется использовать заградительный эффект и на водных преградах. Например, узкие и легкопреодолеваемые участки рек могут быть расширены за счёт разрушения берегов. При этом заряды предполагается закладывать на линии, которая проходит параллельно руслу реки на расстоянии 200–300 м от её берегов. В других случаях может быть создано затопление путём разрушения плотин, дамб и других гидротехнических сооружений. Взрывы, производимые в русле рек, позволяют сочетать эффект расширения водной преграды с разрушением берегов, образованием волн и заражением воды.

Иностранные военные специалисты допускают возможность применения ядерных фугасов и на равнинной местности, лишенной естественных препятствий. В этом случае рекомендуется устраивать рвы длиной в несколько километров на наиболее вероятных направлениях движения противника.

Исходя из последних требований военного руководства НАТО для устройства заграждений рекомендуются ядерные фугасы небольшой мощности. Согласно расчётам, размеры заграждения, образовавшегося от взрыва ядерного фугаса, не пропорциональны его мощности. Так, с увеличением мощности взрыва в 10 раз воронка увеличивается только вдвое. Кроме того, считается, что протяженность зоны выпадения радиоактивных осадков при оптимальной глубине заложения ядерных фугасов не должна превышать 3–4 км, ибо увеличение её сверх этой величины в значительной степени усложнит решение задач своими войсками.

Возникает также и техническая проблема, сущность которой заключается в том, что подземный взрыв требует заложения ядерного фугаса на определенную глубину, соответствующую его мощности, а при бурении колодцев на глубину 100 м и более при диаметре в несколько десятков сантиметров возникают большие технические трудности и возрастают сроки производства работ. Поэтому в последнее время зарубежные военные специалисты предлагают устанавливать ядерные фугасы на местности без заглубления или применять для этих целей проникающие головные части ракет.

Рассматривая технические и военные аспекты применения ядерных фугасов, командование сухопутных войск США предъявляет к их разработке целый ряд требований. В частности, при минимальных габаритах они должны иметь вес не более 100 кг, быть прочными и герметичными, не требовать специфических мер по уходу и хранению, допускать подрыв на расстоянии по проводам и радио, а также при помощи часового устройства.

Зарубежные специалисты считают, что при подготовке наземного взрыва время установки ядерных фугасов не должно превышать 10 минут. Сюда входит операция по снятию зарядов с транспортных средств и комплексная проверка (регулировка) устройства для приема команд. Чтобы облегчить установку ядерных фугасов, они должны находиться на специальных прицепах или автомобилях. На полную подготовку ядерного фугаса и колодца для подземного взрыва отводится максимум 30 минут.

По сведениям зарубежной печати, ядерные фугасы будут применяться главным образом в сочетании с обычными подрывными средствами. С учетом местности и урбанизации стран Европы они чаще всего могут использоваться на автострадах, мостах, плотинах, дамбах или для устройства рвов, а также в горно-лесистой местности.

В конце 1960-х гг. командованием блока НАТО был разработан план строительства так называемых «атомных минных поясов» в приграничных с социалистическими странами районах Центральной Европы. Вскоре здесь началось строительство специальных бетонированных колодцев, предназначенных для установки в них специальных зарядов. Однако в 1980-е гг. командование армии США, готовясь к проведению широких наступательных операций, отказалось от создания сплошных заграждений.

Военные специалисты НАТО считают, что использование отдельных ядерных фугасов будет способствовать расчленению боевых порядков противника, даст возможность командованию блока выиграть время, заставить противника двигаться в желательном направлении, организовать удар по его передовым частям, облегчит локализацию и уничтожение соединений первого эшелона, отрезав их от резервов и тылов. Они подсчитали, что приведение в действие таких заграждений может вызвать многочисленные жертвы среди мирного населения, однако это не афишируется в открытой печати.

Понятно, что до 1991 г. жертвами ядерных фугасов должны были стать жители ФРГ. Командование армии США построило многие десятки специальных колодцев для размещения ядерных фугасов под опорами мостов, на перекрестках автострад и на других стратегически важных объектах ФРГ. В германской прессе появились противоречивые сведения – были ли там установлены ядерные фугасы, или установка их должна будет производиться в угрожаемый период.

Естественно, сейчас ядерных фугасов на территории Германии нет. Но если они когда-либо будут установлены, то нетрудно догадаться, где это будет – на территориях новых членов НАТО, примыкающих к границам Российской Федерации.

По сведениям, опубликованным в сентябрьском 1998 г. номере журнала «Солдат Фортуны», в США ранцевые ядерные фугасы были приняты на вооружение ещё в середине 1960-х гг. Бывший сержант Роджер Альбертсон, служивший в то время в спецподразделении США, оснащенном такими фугасами, сообщил журналу, что во время войны во Вьетнаме его группа, дислоцированная на базе Кларк (Филиппины), была выброшена в район перевала Мучиа на границе Лаоса и Северного Вьетнама. Ей была поставлена задача перекрыть знаменитую «Тропу Хо Ши Мина» взрывом ядерного фугаса. Однако через некоторое время пришел сигнал, отменяющий операцию. Американское командование от нее отказалось, потому что взрыв вызвал бы сильнейшее радиоактивное заражение местности, исключающее последующие операции в этом районе.

Журнал «Солдат Фортуны» сообщил, что этот ядерный фугас содержал боезаряд имплозивного типа, мощностью от 0,2 до 1 кт. Следовательно, его минимальный уровень мощности – 200 тонн по тротиловому эквиваленту – был достаточен для уничтожения любого объекта, даже без учета других поражающих факторов ядерного взрыва.

О советских ядерных фугасах наши военные молчат как рыбы. Поэтому приходится пользоваться данными СМИ и сайтов Интернета, источники первоначальной информации которых вызывают серьезные сомнения.

Так, например, в СССР якобы был создан «ядерный ранец» (РЯ-6). Боезаряд помещался в дюралевом корпусе – коробке, одетой в чехол из специальной освинцованной ткани, и переносился на лямках за спиной, как ранец.

Вес РЯ-6 около 25 кг. В его ядерном заряде применены трансурановые элементы торий и калифорний. Мощность заряда варьируется от 0,2 до 1,0 килотонны по тротиловому эквиваленту. Чтобы понять, что такое килотонна, представьте себе железнодорожный состав из 25 вагонов, в каждом из которых погружено 40 тонн тротила. Взрыв ранцевого фугаса максимальной мощности по бризантному эффекту эквивалентен детонации такого эшелона и сотрет с лица земли самый крупный промышленный объект или средней величины город. И это – если учитывать только фактор ударной волны. Радиационное заражение по минимуму составит 10 км.

Вместе с тем, благодаря небольшим габаритам, его сравнительно легко пронести, установить и замаскировать у плотины, аэропорта, атомной электростанции или другого жизненно важного объекта. Ядерный фугас активируется либо взрывателем замедленного действия, либо аппаратурой дистанционного управления на дальности до 40 км. Он снабжен несколькими системами необезвреживаемости: вибрационной, оптической, акустической и электромагнитной, так что снять его с места установки или нейтрализовать практически невозможно.

Ядерные «ранцы» состояли в частях и подразделениях специального назначения ГРУ, в том числе морских («очаковская» 17-я отдельная бригада специального назначения Черноморского флота, после распада СССР отошедшая Украине, и морские разведывательные пункты специального назначения всех флотов и Каспийской флотилии), личный состав проходил подготовку с их массогабаритными макетами.

«Ядерные ранцы» предназначались для уничтожения диверсионно-разведывательными группами спецназа особо важных объектов, военных либо экономической инфраструктуры и т. п. Доставка групп могла осуществляться по воздуху (с парашютным десантированием, в том числе в легководолазном снаряжении) и, например, подводными лодками и замаскированными под безобидные вспомогательные суда разведывательными кораблями, имеющими на борту торпедообразные двухместные носители боевых пловцов типа «Сирена», снабжённые вместительным грузовым контейнером. В принципе советские водолазы-разведчики (боевые пловцы) могли размещаться и на борту судов торгового и промыслового флота, посещающих зарубежные порты.

По опубликованным сведениям, к началу 1994 г. в распоряжении Вооружённых сил РФ оставалось 150 ядерных взрывных устройств (ЯВУ) серии РА115, все предыдущие образцы были к тому времени ликвидированы.

Соединенные Штаты первыми создали такого рода оружие. В 1964–1983 гг. для частей зелёных беретов, рейнджеров и SEAL (боевые пловцы) там выпустили более 600 диверсионных ЯВУ М129 (весом 27 кг) и М159 (70 кг), классифицируемых как SADM (special atomic demolition munitions – специальные атомные подрывные боеприпасы). Заряд мощностью 0,1–1 кт был создан на основе W-54 малогабаритного ядерного снаряда, применявшегося в атомных безоткатных орудиях системы «Деви Крокет».

В США отрабатывались различные способы применения портативных ЯВУ, в том числе транспортируемых к цели парашютистами-аквалангистами (отрабатывался сброс в воду с патрульного гидросамолёта P-5 «Марлин», вертолётов СH-46 «Sea Knight», SH-3 «Sea King» и др.).

Когда информация о ядерных фугасах Советской армии дошла до Пентагона, были приняты оперативные меры на случай предотвращения терактов с их применением. В 1975 г. при лос-аламосской лаборатории в штате Нью-Мексико было сформировано спецподразделение под шифром НЕСТ для противодействия ядерным диверсантам.

Подразделение существует и в наши дни, оно, так сказать, возрождено и укреплено после событий 11 сентября. По данным еженедельника «Арми Ньюс», за прошедшее время сотрудникам НЕСТ только за последние два года пришлось давать оценку 140 попыткам ядерного шантажа и конкретно расследовать 45 подозрительных происшествий. Поскольку средствами воздушной разведки ядерный фугас, имеющий весьма низкий радиационный фон, практически не обнаружить, то основным методом поиска являются действия наземных групп, оснащенных особо чувствительными индикаторами.

Вместе с тем, если даже такой группе удастся обнаружить установленный ядерный фугас, попытка его нейтрализации или снятия, скорее всего, приведет к атомному взрыву. Кстати, именно элементы абсолютной необезвреживаемости – это, пожалуй, единственное, что внесли советские конструкторы в устройство фугаса, ибо, по данным экспертов Пентагона, РЯ-6 является почти точной копией американского ядерного ранцевого фугаса[14].

По сведениям Марка Штейнберга (статья «В 1987 г. диверсанты ГРУ СССР установили в США три атомные мины». Автор: valus_rado, 16: 13: 17 07/08/2003), советское руководство в начале 1980-х гг. решило установить близ шахт американских баллистических ракет небольшие ядерные фугасы. Так, чтобы в момент начала войны против СССР взлетающие «Минитмен-2» и «Минитмен-3» были опрокинуты наземь ударной волной от недалеких ядерных взрывов малой мощности. И ту и другую ракету запускают методом «минометного старта», с помощью вышибного заряда. Они вылетают из шахт, словно пробка из бутылки шампанского, на какое-то время зависая в воздухе в момент, когда ещё не успели включиться двигатели первой ступени. В этот миг баллистические ракеты особенно уязвимы. Хватит избыточного давления ударной волны в 0,3 атмосферы на квадратный метр, чтобы опрокинуть «Минитмен» набок, поле чего она просто врезается в землю.

Специалисты рассчитали, что для этого достаточно установить примерно в 10 км от позиций американских ракет переносной ядерный заряд – ранцевый, стоявший на вооружении частей спецназа Главного разведуправления. Каждый из этих зарядов снабжался сейсмическими датчиками, которые реагировали на сотрясение почвы в тот момент, когда специальные заряды выбрасывали американские ракеты из-под земли. Всё диверсионное устройство со всеми датчиками умещалось в трёх туристических рюкзаках – по 25 кг на каждый. Мощность же заряда колебалась от 5 до 20 кт. То есть от одной четвёртой до полной Хиросимы. Или, чтобы представить всё нагляднее, в трёх вещмешках как бы умещалось от 5 до 20 тысячетонных состава с тротилом.

И задача стояла так: русские диверсионные группы, высадившись в США, должны были добраться до места назначения, собрать устройства, схоронить их надежно и включить радиокомандную линию. А затем скрытно уйти.

В любой момент по сигналу со спутника эти фугасы приводились в готовность, и могли взорваться в момент старта американских межконтинентальных ракет. Задача облегчалась тем, что наземные пусковые комплексы США в основном размещены на севере страны, в Скалистых горах, в штатах Монтана и Северная Дакота, где они дислоцируются полками по десять ракет в каждом. План этот с самого начала был авантюрным и обреченным на провал. Уничтожение даже всех наземных ядерных ракет США ничего не решало, потому что у американцев в этом случае все равно оставались боезаряды на стратегических бомбардировщиках-носителях крылатых ракет и на подводных лодках. Да и заминировать абсолютно все пусковые шахты в США просто невозможно. Поэтому военные СССР пытались протестовать – но политическое руководство требовало выполнения приказа.

Операция началась в январе 1987 г. Для начала в США отправились три пробные группы, которые сделали сводными, набирая в них людей из разных частей спецназа. Они прибывали в военно-морскую базу в Петропавловске-Камчатском, где садились на обычные дизель-электрические подлодки. Отметим особо: именно дизель-электрические, а не атомные с их особой бесшумностью. То есть русские в этом случае пошли тем же путём, что и немцы во Второй мировой войне, которые забрасывали людей в Америку субмаринами. Только вот подводники Деница пересекали Атлантику, а наши в 1987 г. шли через северную часть Тихого океана.

Переход вскрыл почти полную незащищенность Соединенных Штатов от проникновения диверсантов на их территорию именно с этого направления. Береговая охрана США просто физически не в состоянии прикрыть всю береговую линию страны.

Неподалёку от берега лодки всплывали, отправляя советских спецназовцев к берегу на надувных лодках, практически незаметных для радаров. Одна из групп высадилась в окрестностях Сиэтла, штат Вашингтон. Обогнув с юга остров Ванкувер, лодка для этого вошла в залив Хуан-да-Фука, довольно глубоко врезающийся в территорию США на самом севере этой страны. Их было девять человек с одной ядерной бомбой. Все – специалисты по диверсиям в глубоком тылу стран НАТО. И отнюдь не все они выглядели шварценеггерами. Обладая прекрасно сработанными документами американского образца, они работали по легенде эмигрантов из стран Восточной Европы. Именно это снимало вопросы по поводу английского языка с акцентом у некоторых из членов команды.

Без всяких проблем группа взяла напрокат микроавтобус и двинулась к месту назначения, изображая туристов-байдарочников в куртках-алясках, американских бейсболках и клетчатых байковых рубахах. Часть пути наши диверсанты проделали на автомобиле, а затем двинулась пешком. Кое-где шли на байдарках: благо, этот район США изобилует реками.

Они вышли к месту закладки, без помех заложили фугас и потом спокойно ушли на юг, где пересекли американо-мексиканскую границу, прибыли на полуостров Юкатан и оттуда на нанятом суденышке перебрались на дружественную Кубу. Благо, знатоков морского дела среди наших хватало: несколько человек в том отряде проходили подготовку как подводные диверсанты, обучаясь в знаменитом учебном центре в Фюрстенберге, в Восточной Германии.

Всего таким образом в США в 1987 г. установили три ядерные мины. Самое же интересное заключается в том, что американцам рассказали об этой операции только в 1993 г., на волне демократии и дружбы. В рамках, так сказать, борьбы с тоталитарным прошлым. Конечно, без публичной огласки, назвав точные места закладки «сюрпризов».

Но когда янки бросились изымать фугасы, то оказалось, что одного не хватает. Однако шума из этого делать не стали: к тому времени четырёхгодичный срок годности заряда уже истек. Слишком уж нестойкая в ранцевом фугасе ГРУ «начинка», отчего их нужно переснаряжать раз в несколько лет. Поэтому пропавший фугас уже никогда не взорвется.

Участник той операции, рассказывая нам эту историю, считает, что со стороны Москвы то был крайне авантюристический и совершенно бессмысленный с военной точки зрения шаг. По самым скромным подсчётам, для нейтрализации ракет наземного базирования США в то время пришлось бы засылать в Америку около тысячи групп минеров. Понятное дело, часть из них неминуемо попалась бы, и это грозило вызвать кризис почище Карибского[15].

Еще раз повторяю, что это не авторский текст, а цитаты из СМИ.

В завершение главы стоит привести тактико-технические данные по ядерными минам из «Справочника по ядерным боеприпасам США. (1945–1992)», изданном Министерством обороны РФ в 1998 г. под редакцией академика ИА РФ и члена-корреспондента АЕН РФ В.М. Лоборева.

Ядерные мины[16]

В 1970-х гг. в США была создана так называемая «нейтронная бомба».

Судя по сообщениям зарубежной прессы, американское тактическое оружие с повышенным выходом начальной радиации, или так называемое нейтронное оружие, является термоядерными боеприпасами небольшой мощности. В состав заряда нейтронного боеприпаса кроме атомного инициатора, снаряженного делящимися материалами, входит определенное количество тяжёлых изотопов водорода: трития (3Н) и дейтерия (2Н). При подрыве атомного инициатора развиваются высокие давление и температура, и тем самым создаются условия, необходимые для протекания термоядерных реакций синтеза ядер трития и дейтерия. Ниже приводятся характерные реакции с выходом нейтронов:

Основная доля энергии, высвобождающейся в ходе реакции, передается нейтронам, в результате чего значительная часть этих частиц, вырывающихся в окружающее пространство после взрыва нейтронного боеприпаса, обладают огромными энергиями (до 17 МэВ) и являются сверхбыстрыми.

Будучи электрически нейтральными, нейтроны при прохождении через вещество вызывают его ионизацию не непосредственно, а косвенным путём, взаимодействуя с лёгкими ядрами атомов других веществ.

Например, когда быстрый нейтрон сталкивается с ядром атома водорода (протоном), он может передавать ему большую часть своей энергии. В результате ядро как бы вышибается из атома – «связки» протона и электрона. Обладая высокой энергией, оно начинает стремительно двигаться и создает на своем пути значительное количество пар ионов. Кроме того, при столкновении быстрых нейтронов с другими лёгкими ядрами, например углерода, кислорода и азота, в результате ядерных реакций образуются протоны и радиоактивные ядра. И те, и другие также производят ионизацию.

Ионизация, обусловленная взаимодействием быстрых нейтронов с ядрами водорода и азота в тканях организма, и является главной причиной биологического поражения, вызываемого начальной (проникающей) радиацией при взрыве нейтронного боеприпаса. В результате в клетках живой ткани происходит разрыв хромосом, набухание ядра и всей клетки, повышение вязкости протоплазмы и увеличение проницаемости клеточной оболочки. Вновь образующиеся продукты будут действовать как клеточные яды. Под воздействием этих факторов клетки разрушаются или становятся не способными делиться, нарушаются нормальные процессы восстановления тканей.

Особую опасность представляет воздействие нейтронного излучения в больших дозах на нервную систему, в частности на мозг человека, в результате чего быстро появляются потеря ориентации, неспособность выполнять простейшие осмысленные действия и, наконец, судороги и потеря сознания.

Зарубежные специалисты считают, что «протонный» механизм поражения людей быстрыми нейтронами усугубляется и тем, что под действием нейтронов в тканях человеческого тела образуются радиоактивные изотопы. Такие изотопы, как азот-16, азот-17, кальций-47, натрий-24, имеют небольшие периоды полураспада и являются интенсивными источниками гамма– и бета-излучений, оказывающих дополнительное поражающее воздействие даже после прекращения прямого нейтронного облучения.

При получении дозы 8000 рад (будет иметь место на удалении до 800 м от эпицентра при взрыве нейтронного боеприпаса мощностью 1 кт) личный состав в течение 5 минут выйдет из строя и будет не способен к выполнению боевых задач. Смерть пораженных наступит через один-два дня после облучения.

Личный состав, получивший дозу 3000 рад, также выйдет из строя в течение 5 минут, и хотя примерно через полчаса наступит некоторое улучшение состояния пораженных, все они через 4–6 суток погибнут.

При получении дозы 650 рад (это будет на расстоянии 1200 м от эпицентра) личный состав потеряет боеспособность в течение первых 2 часов после взрыва. При соответствующем лечении часть его выживет, но большинство останется не способным к выполнению боевых задач и погибнет через несколько недель.

У получивших дозы 550–300 рад будут наблюдаться примерно те же симптомы. Считается, что при дозе 450 рад смертность может составить около 50 % пораженных.

Дозы 250–100 рад могут вызвать у человека в первый день тошноту, рвоту, понос. В последующие две недели никаких определенных симптомов лучевой болезни не наблюдается, но в течение третьей и четвёртой недель после облучения пропадает аппетит, происходит выпадение волос, ощущается боль в горле, начинаются кровотечения и понос, человек теряет вес. И хотя полученная доза не вызывает непосредственной гибели пораженных, ослабленный организм теряет способность к сопротивлению, и человек может заболеть различными инфекционными болезнями со смертельным исходом.

В иностранной прессе подчеркивается, что облучение нейтронами даже при небольших дозах представляет опасность в отношении заболевания лейкемией. Об этом говорят статистические данные, накопленные в ходе лечения людей, пострадавших при атомной бомбардировке японских городов Хиросима и Нагасаки. Это подтверждает и аномально высокая заболеваемость лейкемией среди большой группы американских военнослужащих, наблюдавших в 1957 г. воздушный взрыв ядерной бомбы мощностью 40 кт (хотя дозы радиации, полученные ими, были ничтожны).

Особую опасность нейтронное облучение представляет для беременных женщин. У японских женщин, облученных во время беременности проникающей радиацией, наблюдалось заметное повышение количества мертворожденных. Повысилась также смертность новорожденных и младенцев, а у выживших в большинстве случаев отмечалась задержка умственного развития.

Иностранные специалисты предполагают также возможность генетических изменений у людей, подвергшихся облучению. Эти последствия не проявляются сразу же, однако у будущих поколений могут быть заметные физиологические отклонения. Изменения (мутация) генов, вызванные действием радиации, чаще всего приводят к возникновению у последующих поколений отрицательных признаков, в их числе повышенная подверженность заболеваниям, сокращение продолжительности жизни, рождение не способного к размножению потомства и т. д.

В американской прессе отмечается, что нейтронное оружие будет эффективным средством для борьбы с танками, поскольку поток быстрых нейтронов незначительно ослабляется броней. Например, через броню толщиной 100–120 мм пройдет 70–80 % быстрых нейтронов. Кроме того, под действием нейтронов, захваченных ядрами химических элементов, входящих в состав брони, многие из этих элементов становятся радиоактивными и начинают испускать бета-частицы и гамма-лучи, ещё более увеличивая облучение экипажей танков.

Министерство обороны пытается скрыть тот факт, что при взрыве нейтронного боеприпаса поражающему действию нейтронов в равной мере будет подвергаться и гражданское население. Перекрытия над подвалами, которые часто будут служить убежищем для мирных жителей, не смогут в достаточной мере ослабить нейтронный поток. Так, слой бетона толщиной 250 мм уменьшит дозу нейтронов не более чем в 10 раз.

Зарубежные военные специалисты одним из основных аргументов в пользу нейтронного оружия считают соображения экономического характера. Они пытались убедить население стран Западной Европы в том, что в случае ядерной войны применение нейтронных боеприпасов, основными носителями которых могут быть управляемые ракеты «Ланс» и 203,2-мм гаубицы, сократит ущерб, нанесенный их экономике. Так, американские эксперты утверждали, что благодаря «нейтронности» боеприпаса действие ударной волны и светового излучения резко сокращается, и зона разрушения сооружений становится ничтожно малой. В иностранной прессе отмечается, что величина радиуса такой зоны при взрыве нейтронного боеприпаса мощностью 1 кт может быть 130–270 м. Однако эти цифры явно подтасованы.

Из западных источников известно, что в 203,2-мм нейтронном артиллерийском снаряде с тротиловым эквивалентом 1 кт на долю ядерный реакций деления приходится половина всей выделяющейся мощности. Это означает, что взрыв такого снаряда по действию воздушной ударной волны и светового излучения будет примерно эквивалентен взрыву обычного ядерного боеприпаса мощностью 0,5 кт. Из физических законов подобия следует, что радиусы разрушения уменьшатся не в два, а всего лишь в 1,25 раза. В частности, радиус зоны сильных разрушений зданий с железобетонным каркасом составит 320 м (уменьшение всего лишь на 80 м).

К этому следует добавить, что в элементах конструкций зданий, так же как в почве и дорогах, возникнет наведенная радиация, которая затруднит использование этих сооружений.

По данным журнала «Ньюсуик», тротиловый эквивалент нейтронного заряда головной части ракеты «Ланс», который планировалось принять на вооружение американских войск, составляет 1 кт. Зоны поражения личного состава проникающей радиацией и разрушения сооружений при взрыве нейтронной головной части ракеты «Ланс» указанной мощности обычной и «обычной» ядерной боеголовки (тротиловый эквивалент 50 кт) даны в сравнении на схеме.

В иностранной печати приводятся слова одного из американских специалистов – противника разработки нейтронного оружия, который очень метко сказал: «Говорят, что нейтронное оружие гуманное, но оно гуманное только по отношению к зданиям. Нейтроны смогут убить людей быстро, за несколько минут, но гораздо больше людей, подвергшихся облучению нейтронами, будут страдать месяцами, пока не умрут».

В августе 1981 г. в США был начато производство нейтронных боевых частей W-70 мод. 3 для тактических ракет «Ланс». Всего до февраля 1983 г. изготовлено 380 ядерных боевых частей.

В 1981 г. был принят на вооружение 203-мм артиллерийский активно-реактивный снаряд М-753 с нейтронной боевой частью W-79 мод. 0. С июля 1981 г. по август 1986 г. изготовлено 225 нейтронных боевых частей.

Кроме того, разрабатывался 155-мм артиллерийский ХМ-785 с нейтронной боевой частью W-81 мод. 0. Однако, по западным данным в октябре 1983 г. работы над ним были прекращены.

В конце 1940-х – начале 1950-х гг. большинство советских и западных генералов были убеждены в одном – в случае конфликта советские танки менее чем за 10 дней выйдут к Ла-Маншу и на атлантическое побережье Франции.

Так, в январе 1948 г. английские стратеги подготовили план, который предусматривал три возможных варианта ведения войны в Европе: а) ведение военных действий средствами авиации; б) континентальная стратегия и в) «полуконтинентальная стратегия, предусматривающая удержание Испании и Португалии и освобождение Европы посредством наступления через Пиренеи»[18].

Американский военный историк Розенкранц писал: «По существу английская континентальная стратегия сводилась к обязательству провести кратковременные военные действия на начальной стадии войны. Она не содержала обязательства выдержать основательную военную кампанию. После краткого периода военных действий Англия отступила бы в ожидании американского вторжения и эвентуального “освобождения” европейского континента»[19].

В популярном переводе это означало, что США и Англия были готовы сдать всю Западную Европу, за исключением, быть может, Пиренейского полуострова. Решить же исход войны должны были стратегические бомбардировщики США и Англии. После нескольких месяцев бомбежек Советского Союза как обычными, так и ядерными бомбами советская военная мощь должна была быть предельно ослаблена, и вот тогда англо-американские силы должны были начать вторжение как через Ла-Манш, так и через Пиренеи.

Фактически этот план повторял действия западных союзников в Европе в 1942–1945 гг. Западные генералы и политики, я уж не говорю об оболваненных миллионах обывателей, до сих пор уверены, что именно Англия и США выиграли войну с Германией. Понятно, что ни соотношение числа германских дивизий, танков, пушек и самолётов на Восточном и Западном фронтах, ни их потери, ни приключения союзников в Арденнах для Запада – не указ.

Но вот в конце 1940-х гг. у Советского Союза не могло быть в тылу Восточного фронта. Наоборот, на востоке китайцы в первые же недели войны в Европе с ходу бы заняли Южную Корею и Тайвань, а там и Японские острова.

Не следует забывать, что в 1944 г. большинство французов, итальянцев, бельгийцев и т. д. приветствовали союзные войска и помогали им. Но в конце 1940-х – начале 1950-х гг. подавляющее большинство граждан этих стран не желали воевать с русскими. Не следует путать преуспевающих европейцев конца ХХ века с нищим населением Франции и Италии конца 1940-х гг. А любой сомневающийся пусть посмотрит итальянские и французские кинофильмы того времени. В обеих странах были сильные компартии, насчитывавшие миллионы членов. Так что после выхода наших танков к Бресту и Бордо американским и британским стратегам пришлось бы записать в свои противники и Францию, и Италию, и другие страны Европы.

Что же касается ядерной мощи США, то в конце 1940-х гг. она была невелика. По данным авторов справочника по ядерному оружию США Т.Б. Кохрана, У.М. Аркина и М.М. Хенига, в этом арсенале имелось в 1945 г. – 2 заряда, в 1946 г. – 9, в 1947 г. – 13, в 1948 г. – 50 ядерных зарядов. Резкое наращивание произошло чуть позже – к 1957 г. имелось уже около 5000 ядерных зарядов.

Испытание первой советской ядерной бомбы, проведенное 29 августа 1949 г., вызвало шок в США и Европе. А через 4 года была испытана и первая советская водородная бомба.

Первое время американские политики и генералы утешали сами себя тем, что у СССР нет средств доставки ядерного оружия в США, а у американцев есть тяжёлые стратегические бомбардировщики, базирующиеся на американских и британских базах по периметру Советского Союза и союзных с ним стран.

Формально это было правдой. Действительно, единственный носитель первых советских ядерных бомб четырёхмоторный бомбардировщик Ту-4 (почти полный аналог американского Б-29) действительно не мог бомбить США, хотя и доставал до любого объекта в Западной Европе. Но это чисто теоретически, а практически во льдах и на островах Северного Ледовитого океана были устроены ледовые аэродромы подскока, куда мог сесть Ту-4, дозаправиться и долететь до крупных городов США хотя бы «в один конец». Экипаж должен был спастись каким-либо оригинальным способом, например, выброситься с парашютами в Мексике.

Поэтому уже в 1950-х гг. наиболее здравомыслящие генералы и политики США и Англии поняли, что тотальная ядерная война бессмысленна. Вспомним хотя бы знаменитую формулу Клаузевица: «Война есть продолжение политики иными средствами». Формула эта прекрасно работала всю историю человечества, но вот 29 августа 1949 г. её действие кончилось. Одно дело, жуя гамбургер и не рискуя ничем, даже повышением налогов, смотреть по телевизору, как бравые парни из морской пехоты высаживаются в Панаме, Гренаде, Сомали, Ливане, Афганистане, Ираке и т. д., и т. п. И совсем другое дело, когда одновременно с такой высадкой где-то на другой стороне земного шара в бетонной шахте начинается обратный отсчёт времени – 30 секунд, 29 секунд, 28 секунд… а ещё через 30–40 минут над родным Далласом или Сан-Франциско поднимется огромное грибовидное облако.

Тотальная ядерная война, как ни парадоксально, стала первой справедливой войной в истории человечества. Кто затевает войны? В «демократических» странах – лавочники, а в тоталитарных – бюрократы. Мотив – деньги, слава, престиж и т. д. Кто меньше всего страдает от войн? Бюрократы и лавочники. Ну, возьмем, например, Россию. С 1794 г., то есть со времени воцарения Павла I, она вела десятки больших и малых войн, в каждой участвовало не менее пяти десятков царей и великих князей. При этом ни один из них не был убит, зато, если сложить вместе все ордена и медали, полученные за войны августейшими персонами, то их наберется несколько пудов.

А вот пример с «демократической» страной. В Англо-бурской войне свыше 90 % погибших пришлось на долю английских бедняков и «цветных» туземцев. И те и другие, спасаясь от нищеты и голода, вынуждены были вербоваться в британскую армию. А сейчас американские войска, сражающиеся в Ираке и Афганистане, на 100 % состоят из наемников, большинство из которых составляют негры и латиноамериканцы, встречаются среди них и русские, и даже арабы.

А вот в случае тотальной ядерной войны у пехотинцев, лётчиков и моряков шансов остаться в живых стало гораздо больше, чем у лавочников, города которых должны будут стать первыми объектами термоядерной войны.

В итоге лавочники и политики призадумались. Характерный проблеск нового мышления содержался в английском ежегоднике по вопросам вооружений за 1952 г.: «Наличие атомного оружия у двух группировок государств делает вероятным, что отныне война будет вестись по “холодному” образцу, и, если она станет “горячей”, то это будет в небольших масштабах, как, например, было в Корее, Малайе и Индокитае. Страх перед атомной войной с её огромными разрушительными последствиями весьма вероятно предотвратит новый конфликт, подобный войнам 1914–1918 и 1939–1945 гг.»[20].

Постепенно в Англии и США сформировалась теория «ограниченной ядерной войны», которая была откровенно изложена в концептуальной брошюре «On Limiting Atomic War» («Об ограничении атомной войны»), написанной в 1956 г. коллективом авторов – контр-адмиралом сэром Антони Баззардом, профессором П.М.С. Блэкеттом, членом парламента Денисом Хили и Ричардом Гулд-Адамсом.

Сущностью военной доктрины США в 1960-х гг. стало «дозированное» использование вооружённых сил для достижения политических и военных целей Америки с учетом изменившегося соотношения сил в мире и конкретно складывающейся обстановки. Мера применяемой силы каждый раз должна была определяться поставленной задачей и ожидаемым сопротивлением противника. При этом на возрастающее сопротивление предполагалось отвечать многократно превосходящей мощью ударов. Войну против социалистических стран в Европе планировалось вести вначале (в течение короткого времени) обычным оружием, затем с использованием тактических, а в критической обстановке – стратегических ядерных средств.

Правительство США рассматривало два варианта ведения локальной ядерной войны. Это война в какой-либо отдельной стране «третьего мира» и ядерная война на театре военных действий. Под «театром» американские стратеги подразумевали уже большую территорию, как, например, Западную и Центральную Европу, Китай вместе с Индокитаем и Кореей.

Достаточно сжато и четко стратегия США изложена в книге Масленникова П.Е., Васильева Г.Н., Ивлева С.Н., Фролова Н.С. «Вооружённые силы капиталистических государств» под общей редакцией генерал-майора П.И. Сергеева (М., Военное издательство Министерства обороны СССР, 1979). Там говорится: «Ядерная война на театре войны, по взглядам военно-политического руководства США, уменьшает вероятность вовлечения Соединенных Штатов во всеобщую ядерную войну при выполнении обязательств перед союзниками. В то же время она может явиться средством достижения определенных региональных политических целей и в этих условиях станет предпочтительнее стратегической ядерной войны.

Главное отличие такой войны от всеобщей ядерной американское политическое руководство видит в политических целях. Обосновывая это положение, американские военные теоретики ещё в конце 50-х гг. пришли к заключению, что в противовес тотальной или всеобщей ядерной войне ограниченная война ведется ради вполне конкретных политических целей, характер которых способствует установлению определенной зависимости между ними и применяемой для их достижения силой. В общем ограниченная война, по их мнению, имеет дело с конкретными ограниченными задачами, а не с задачами полного уничтожения противника.

В ядерной войне на театре войны американская военная доктрина предусматривает ряд ограничений в применении ядерного оружия. Оно может применяться не по всем странам, ограничиваться количеством и мощностями ядерных боеприпасов, характером поражаемых целей, глубиной ударов и нанесением их только с воздушными взрывами. Важнейшим условием предотвращения перерастания ядерной войны на театре войны во всеобщую ядерную считается применение ядерного оружия только в зоне боевых действий и только по военным объектам.

Согласно военной доктрине США, возникновение ядерной войны на театре войны наиболее вероятно в Европе. Считается, что возникновению такой войны будут предшествовать боевые действия с применением только обычного оружия.

Переход к применению ядерного оружия, по заявлениям военных руководителей США и НАТО, предусматривается осуществлять в случаях угрозы разгрома вооружённых сил НАТО и глубокого вклинения войск противника на территорию стран блока.

Основная ответственность за ведение ядерной войны на театре войны, по утверждению бывшего министра обороны США Лэйрда, “возлагается на США, но некоторые союзники также могут взять на себя ряд задач благодаря наличию у них ядерного оружия”»[21].

Уставами армии США предусмотрено, что для обеспечения ядерными боеприпасами сухопутных войск США и их союзников по блоку НАТО на период боевых действий предполагается развертывать полевые пункты снабжения и хранения. В мирное время ядерные боеприпасы находятся на стационарных складах и обслуживаются соответствующими подразделениями артиллерийско-технических бригад.

Тут сразу возникает вопрос о реакции СССР на теории «ограниченной ядерной войны». Разумеется, советская пропаганда и коммунисты западных стран обрушились с резкой критикой новой доктрины, утверждая, что любое ограниченное применение ядерного оружия автоматически приведет к глобальной ядерной войне. Однако этот тезис никогда жестко не ставился в речах советских руководителей. С другой стороны, руководство США, СССР и других держав очень четко выдерживали рамки всех послевоенных конфликтов как в географии, так и в типах вооружения. Молчание официальной Москвы и опыт локальных войн были куда более существенным аргументом, чем коммунистическая пропаганда, поливавшая помоями любую инициативу США.

Наиболее же красноречивым ответом советской стороны было проведение учений на Тоцком полигоне и начало проектирования в 1953–1956 гг. советских средств доставки тактического ядерного оружия.

Уже в начале 1950-х гг. перед руководством США возник вопрос о средствах доставки тактического ядерного оружия. Первоначально носителями ядерного оружия были исключительно тяжёлые четырёхмоторные бомбардировщики – «летающие крепости» Б-29 и их советский аналог Ту-4. Однако поршневые и даже реактивные стратегические бомбардировщики мало подходили для нанесения ядерных ударов по передовым позициям войск. С уменьшением весогабаритных характеристик ядерных боеприпасов эффективными носителями ядерного оружия стали истребители-бомбардировщики. Но и они имели ряд существенных недостатков. Их применение зависело от погоды, времени суток и насыщенности ПВО противника, у них было весьма велико время реакции (от подачи заявки до нанесения удара).

Наиболее оптимальным вариантом было предоставление корпусам и дивизиям средств доставки ядерных боеприпасов. В 1950—1960-е гг. такими средствами могли быть классические артиллерийские орудия, безоткатные орудия и неуправляемые тактические ракеты. В США было решено вести работы по всем трем направлениям, аналогично поступили и в СССР, хотя и с некоторым запаздыванием.

В 1970-е гг. в США, опираясь на успехи, достигнутые в области создания миниатюрных высокоэкономичных воздушно-реактивных двигателей, приступили к разработке малоразмерных дозвуковых стратегических крылатых ракет воздушного и морского базирования. Последние должны были запускаться из стандартных торпедных аппаратов калибром 533 мм, совершать полет на малой высоте и поражать наземные цели ядерными боевыми частями на дальности до 2000–2500 км с относительно высокой точностью (КВО менее 200 м).

Полномасштабные работы по крылатой ракете BGM-109G «Грифон» (американское полное обозначение GLCM – Ground Launched Cruise Missile) были начаты в 1977 г. В том же году начались и летные испытания ракеты. Пуски проводились с опытной пусковой установки с двумя направляющими, смонтированной на автомобильном прицепе. С мая 1982 г. летные испытания крылатых ракет проходили на полигоне в штате Юта с использованием серийного образца мобильной пусковой установки с четырьмя транспортно-пусковыми контейнерами.

На вооружение ракета BGM-109G была принята в 1983 г. Практически сразу же ВВС США приступили к развертыванию первой эскадрильи с 16 ракетами на базе в Гринэм-Коммон (Англия), которая к 31 декабря этого же года была введена в состав боеготовых ядерных сил США и НАТО. К 1987 г. ракеты BGM-109G были развернуты ещё и в Бельгии, Нидерландах, ФРГ и на острове Сицилия.

Ракета BGM-109G конструктивно была выполнена из отдельных функциональных модулей, включавших комбинированную систему управления, ядерную боевую часть, топливные отсеки, выдвижные крылья, маршевый турбовентиляторный двигатель F107-WR-400 с тягой 270 кгс, хвостовое оперение и твердотопливный стартовый ускоритель Mk 106 с тягой 3200 кгс.

Ракета помещалась в герметичную капсулу с разрываемой защитной диафрагмой. Капсулу устанавливали на транспортно-пусковую установку, смонтированную на автомобильном полуприцепе и представлявшую собой бронированный контейнер на четыре ракеты. В качестве буксировщика использовался тягач М818 концерна МАН.

Главной «изюминкой» ракеты была комбинированная система управления, состоявшая из инерциальной системы с бортовой ЭВМ и корреляционной системы TERCOM. После пуска ракеты наведение осуществлялось инерциальной системой, периодически корректируемой для компенсации накапливающейся ошибки корреляционной системой TERCOM на основе сравнения профиля пролетаемой местности с эталонными данными, введенными в память бортовой ЭВМ ракеты. КВО при стрельбе составляло около 35 м. Карты для системы TERCOM в цифровой форме представляли собой матрицы высот отдельных участков местности. Они (до 10) должны вводиться в процессе предстартовой подготовки ракеты непосредственно перед запуском. Между зонами коррекции ракета наводилась в направлении заранее запрограммированных участков местности, пролетая между ними по прямолинейной траектории. Высота и скорость полета при этом соответствовали установленным перед пуском значениям в пределах 60—100 м и 750–850 км/час соответственно.

Планировалось, что программируемый маршрут полета ракеты обеспечит её маскировку, обход известных районов расположения средств ПВО противника, а также имитацию ложных атак. Существовала возможность дополнять комбинированную систему управления цифровой электронно-оптической системой DSMAC для наведения на конечном участке полета. В этом случае КВО могло составить 20–30 м.

На ракете BGM-109G устанавливалась моноблочная ядерная боевая часть W84 мощностью 150 кт, созданная на базе заряда авиабомбы В61—3. Максимальная дальность стрельбы составляла 2600 км.

В состав одного ракетного комплекса включались четыре транспортно-пусковые установки и два центра управления пуском. Между собой они соединялись волоконно-оптическим кабелем, стойким к воздействию электромагнитного импульса. Последний был размещен на двухосном прицепе с кабиной, который буксировал тягач. Несмотря на солидный вес (35,4 т и 37 т), боевые агрегаты комплекса могли передвигаться по дорогам с твердым покрытием со скоростью до 80 км/ч.

Время подготовки к занятию боевой готовности после марша составляло 10–20 минут. Время предстартовой подготовки ракет к старту – 5 минут. Интервал между пусками – 1 минута.

В мирное время вся техника ракетного комплекса находилась в пределах ракетной базы в специальных укрытиях, способных выдержать попадание средней авиабомбы. С переводом в высшие степени боевой готовности подразделения должны были выводиться в назначенные районы. Дальнейшее их применение могло зависеть от развития военно-политической обстановки.

К моменту подписания Договора о ракетах средней и малой дальности на территории Западной Европы было развернуто 309 крылатых ракет BGM-109G. Все они являлись составной частью ракетно-ядерных сил средней дальности. Подразделения с крылатыми ракетами входили в состав командования ВВС США в Европейской зоне. Официально считалось, что ракетные комплексы подчинены главнокомандующему Объединенными вооружёнными силами НАТО в Европе. Фактически все они включались в американский план поражения стратегических целей (СИОП).

Сравнительно большое время полета до целей, исчисляемое несколькими часами, предопределило выбор возможных объектов поражения для них. Ими могли стать по большей части площадные цели, некритичные ко времени поражения, например, аэродромы, военно-морские базы или склады стратегических резервов.

Несмотря на ряд очевидных достоинств, таких как высокая живучесть, скрытность и точность нанесения ядерного удара, крылатые ракеты имели и недостатки. Первый из них уже упоминался – относительная ограниченность возможных объектов поражения. Кроме этого, следует отметить и ухудшение точности стрельбы при полете над равнинной местностью, и отсутствие возможности уклониться от воздействия мобильных средств ПВО. Но в целом это было эффективное оружие.

Все 442 ракеты BGM-109G были ликвидированы в соответствии с положениями советско-американского договора 1987 г.

Проектирование армейских баллистических ракет «Першинг» было начато в 1958 г. Ракета получила название в честь американского генерала Дж. Першинга, участника Первой мировой войны.

Головным разработчиком ракеты стала фирма «Мартин Мариэтта», а твердотопливные двигатели обеих ступеней изготавливала фирма «Тиокол».

В ходе испытаний, проводившихся с 1960 г. по 1963 г. на полигоне Уайт Сэндс, было запущено 69 ракет «Першинг». По официальным данным, 59 пусков были успешными.

В 1964 г. ракета «Першинг» была принята на вооружение армии США, а в следующем году её приняли на вооружение бундесвера.

Корпус ракеты «Першинг» был изготовлен из прочной нержавеющей стали и состоял из нескольких отсеков, в которых размещались двигатели первой и второй ступеней системы наведения и управления боевой частью. В нижней части отсеков двигателей устанавливались аэродинамические и газовые рули по 3 пары на каждой ступени. Аэродинамические рули были выполнены из стеклопластика, а газовые рули – из вольфрамо-молибденового сплава.

Головная часть ракеты была рассчитана на большие скорости и покрыта абляционным материалом, то есть с оплавляющимся покрытием. Это обусловлено тем, что к ракете предъявлялись высокие требования по точности попадания в цель, которые предусматривали возможно более быстрый полет головной части по нисходящей ветви траектории. Однако при удовлетворении этого требования возникали проблемы, связанные с сильным аэродинамическим нагревом, что и привело к покрытию корпуса таким материалом.

Силовая установка ракеты состояла из двух ступеней. На каждой ступени устанавливался твердотопливный двигатель фирмы «Тиокол», снаряженный твердым смесевым топливом на основе полиуретана с присадками алюминия.

Дальность полета ракеты определялась продолжительностью работы двигателя второй ступени, который в заданный момент включался путём удаления заглушек из отверстий в передней части корпуса. Дальность полета зависела также от времени между окончанием работы двигателя первой ступени и включением двигателя второй ступени.

Траектория полета баллистической ракеты «Першинг» состояла из двух участков – активного и пассивного. На активном участке ракета двигалась с ускорением под действием силы тяги двигателей. В конце активного участка, когда ракета приобретала скорость, имевшую заданную величину и направление, двигательная установка выключалась. Головная часть отделялась от корпуса ракеты и летела дальше за счёт запасенной кинетической энергии. После подъема система управления разворачивала ракету в сторону цели так, чтобы к моменту окончания работы двигателей угол наклона к горизонту составлял примерно 45°, что соответствует теоретически максимальной дальности полета. Далее отделившаяся боевая часть по инерции достигала вершины траектории и начинала движение по нисходящей ветви к цели. Точку, в которой выключались двигатели, называют граничной точкой. На последних модификациях ракет «Першинг» в целях борьбы с ПРО было введено управление головной частью.

Ракета «Першинг-1» комплектовалась тремя типами головных частей – М-141, М-142 и М-28.

Как уже говорилось, Великобритания стала одним из организаторов НАТО. Англия с момента вхождения в НАТО играла одну из самых активных ролей в альянсе. Англия всегда поддерживала позицию США.

Вскоре Англия стала «непотопляемым авианосцем США». К 1947 г. в Англии не осталось ни одной американской базы ВВС из числа развёрнутых там в 1942–1945 гг. Однако в 1946 г. начались переговоры о размещении на территории Великобритании стратегических бомбардировщиков В-29, вооружённых ядерными бомбами.

Для взлёта В-29 требовалась взлётно-посадочная полоса шириной не менее 50 м и длиной 2100 м и достаточно прочная, чтобы выдержать нагрузку 54-тонного самолёта с атомной бомбой в переднем бомбоотсеке. На ВПП должны быть бетонные плиты толщиной не менее 40 см (15 дюймов). Поскольку для бомбы «Толстяк» под В-29 было недостаточно места, погрузка осуществлялась путём перегона В-29 через яму.

В 1946 г. в Великобритании было три базы, которые отвечали этим требованиям.

А после расширения и удлинения ВПП «летающие крепости» В-29 смогли базироваться ещё на 23-х аэродромах.

В ноябре 1946 г. шесть американских бомбардировщиков В-29 из 43-й бомбардировочной группы были переброшены на авиабазу Рейн-Майн в Германии, и в течение почти двух недель они летали вдоль границ оккупированных Советским Союзом территорий и совершали посадки на аэродромы дружественных стран, включая Великобританию, тем самым оценивая их пригодность для будущего использования. Ни один из них не был бомбардировщиком, способным нести ядерное оружие. В то время у США было только 17 таких самолётов, все они были приписаны к 509-й бомбардировочной группе на армейском аэродроме Розуэлл в Нью-Мексико.

Летом 1948 г. началось размещение В-29 в Англии. Первый В-29 приземлился там 17 июля 1948 г. Пока среди прибывших бомбардировщиков не было ещё носителей ядерных бомб.

В Бертонвуде была создана база американских ВВС, и там разместили 250 самолетов.

Чтобы сделать базы способными обслуживать более крупные самолёты В-36 «Миротворец» и первые реактивные стратегические бомбардировщики В-47 «Стратоджет», которые в то время находились в стадии разработки, взлетно-посадочные полосы в Аппер-Хейфорде и Гринхэм-Коммон были расширены до 3000 метров.

В феврале 1949 г. 92-я бомбардировочная группа была развернута на авиабазе Скалторп, став первой группой В-29, использовавшей эту базу, а 307-я бомбардировочная группа была развернута на авиабазах Лейкенхит и Мархам.

В мае 1949 г. в Великобританию прибыла 509-я бомбардировочная группа с двумя эскадрильями, базирующимися в Мархаме, и одной в Лейкенхите. Так началось развертывание в Великобритании В-29, способных нести ядерное оружие. В августе она была заменена другой ядерной группой ВВС США, 43-й бомбардировочной группой, которая дислоцировалась в ВВС Скалторпе, Лейкенхите и Мархеме. В июне 1948 г. она стала первой группой, оснащенной бомбардировщиками В-50 «Суперфортресс» – модификацией В-29, созданной после Второй мировой войны, с новыми, более мощными двигателями.

Самолёты этих групп не летали с ядерными бомбами, а использовали «тыквенные» бомбы М-107, с теми же баллистическими характеристиками, что и бомбы «Толстяк». Погрузочные ямы были вырыты только в Скалторпе и Лейкенхите. От этой техники отказались в пользу поднятия передней части самолёта на достаточную высоту, чтобы тележку с бомбой можно было разместить под бомбоотсеком.

Ни В-29, ни В-50 не имели достаточного радиуса действия для достижения удалённых целей в Советском Союзе, поэтому были разработаны методы дозаправки в воздухе. В 1948 г. 92 – В-29 были переоборудованы в танкеры KB-29M, а 74 – В-29, 57 – В-50A и 44 – TB-50B были модифицированы для приёма топлива из танкеров. В мае 1949 г. одиннадцать KB-29M из 509-й авиазаправочной эскадрильи первыми были развернуты в Великобритании. В августе и сентябре их заменили танкеры 43-й эскадрильи дозаправки в воздухе. В мае 1950 г. 301-я эскадрилья дозаправки в воздухе стала первой эскадрильей заправщиков, задействовавшей все шестнадцать своих самолётов.

В мае 1953 г. последние В-29 покинули Англию, и их заменили В-50А.

Первыми самолётами В-36, посетившими Англию, стали шесть В-36Д из 7-й и 11-й бомбардировочных групп, которые прибыли в Лейкенхит 16 января 1951 г. вместе с тремя C-124 с запасными частями и 195 воентехниками. Ещё шесть В-36Д вылетели с базы ВВС Карсуэлл в Техасе, но были вынуждены вернуться из-за плохой погоды.

В течение следующих шести лет B-36 совершили несколько коротких визитов в Великобританию. Постоянно В-36 в Англии не базировались, а «гостили» от недели до двух месяцев.

В 1953 г. 7-я авиационная дивизия начала развёртывание системы В-47 «Стратоджет» на английских базах. Обычно в Англии находилось авиакрыло в составе 45 реактивных бомбардировщиков В-47 и 20 танкеров КС-97, а затем происходила ротация.

При дальности полёта в 5600 км они полагались на заправщики, но полностью загруженный KС-97 не мог лететь быстрее, чем скорость сваливания В-47, поэтому дозаправка производилась в пикировании. Первые В-47 прибыли в Великобританию 7 апреля 1953 г. – два самолёта 306-го бомбардировочного авиакрыла приземлились в королевских ВВС Фэрфорд после беспосадочного перелёта с базы ВВС Лаймстоун в штате Мэн.

В 1958 г. девяностодневное развёртывание целых крыльев было заменено двадцатидневным развёртыванием двух или трёх самолётов и экипажей, которые находились в состоянии полной боевой готовности в течение двух недель, что означало, что бомбардировщики и заправщики находились на взлётно-посадочной полосе, заправленные топливом и вооружённые ядерной бомбой Mark 39, и готовы к взлёту через 15 минут.

В апреле 1965 г. В-47 навсегда покинули Великобританию.

С 1956 по 1967 г. в Англии базировались американские разведывательные самолёты RB-47H, проводившие разведку вблизи границ СССР.

С 1952 по 1956 г. в Англии базировались американские стратегические бомбардировщики В-45 «Торнадо», а также истребители-бомбардировщики F-84 «Тандерджет» – носители ядерного оружия.

В июле 1956 г. начались переговоры о размещении в Англии американских баллистических ракет «Тор» с дальностью стрельбы 2800 км.

Первые ракеты «Тор» прибыли в Англию 29 августа 1958 г. на транспортных самолётах С-124. На боевое дежурство ракеты «Тор» вступали с 1 ноября 1959 г.

Любопытно, что расчёты были укомплектованы англичанами, и сами «Торы» считались британскими, но их боеголовки Mk 49 мощностью 1,4 мегатонны оставались под контролем США.

Была создана система «двух ключей». Британский офицер должен был производить пуск ракеты, а американский – приводить в действие боеголовку. По британским данным, время запуска «Тора» составляло 15 минут.

Всего в Англию было доставлено 60 ракет «Тор». К 1960 г. было развёрнуто 20 трёхракетных эскадрилий.

После окончания Карибского кризиса 1962 г. в обмен на вывод советских баллистических ракет с Острова свободы США вывезли свои ракеты «Тор» из Англии. Последняя ракета покинула Великобританию 1 сентября 1963 г.

По официальным планам американского командования стратегические бомбардировщики В-52 не должны были базироваться в Англии. Однако её авиабазы периодически использовались как аэродромы подскока.

16 января 1957 г. пять самолётов В-52 93-го бомбардировочного авиакрыла на базе ВВС Касл в Калифорнии предприняли первый беспосадочный полёт на реактивном самолёте вокруг света. Три самолёта преодолели 23 574 мили в среднем за 45,19 часа. Два самолёта были перенаправлены, один приземлился на авиабазе Гуз-Бей в Ньюфаундленде, а другой – на авиабазе Брайз-Нортон. Этот самолёт, B-52B, названный «City of Turlock», стал первым B-52, приземлившимся в Великобритании, и первым, приземлившимся за пределами Северной Америки.

16 октября 1963 г. на британском аэродроме впервые приземлился американский сверхзвуковой бомбардировщик В-58 «Хастлер». Такие бомбардировщики с американских аэродромов не могли достичь центральных районов СССР и базировались в Англии и других странах. Последний «хастлер» сел в Англии 16 мая 1969 г., а в январе 1970 г. последний В-58 был исключён из боевого состава ВВС США.

С 1989 г. в Англии несколько раз приземлялись американские стратегические бомбардировщики В-1 «Лансер», но никогда там не базировались.

В ходе операции «Буря в пустыне» бомбардировщики В-52 неоднократно использовали базы в Британии в виде аэродромов подскока.

В 1952–1954 гг. американские самолёты-разведчики RB-45, базировавшиеся в Англии, совершали полёты над Восточной Германией и Советским Союзом, а самолёт-разведчик RB-47E в мае 1954 г. пролетел над Мурманском.

Первый из четырёх самолётов-разведчиков «Локхид» U-2, принадлежавший ЦРУ, прибыл на авиабазу королевских ВВС в Лейкенхит в мае 1956 г. Затем туда прибыли ещё три U-2.

Формально 1-я метеорологическая разведывательная эскадрилья, укомплектованная разведчиками «Локхид» U-2, на самом деле была подразделением «А» ЦРУ, и её задачей были полёты над Советским Союзом и его союзниками.

Последний U-2 был вывезен из Англии 22 февраля 1983 г. Их заменила модификация U-2 TR-1S. До июня 1991 г. TR-1S базировались в Великобритании.

С апреля 1976 г. в Англии начали базироваться американские стратегические разведчики SR-71 «Чёрная птица». С территории Великобритании было совершено 919 вылетов SR-71, последний – 18 января 1990 г.

К началу 2022 г. на базе Лейкенхит в 113 км от Лондона базировались две эскадрильи истребителей F-15 ВВС США, которые были оборудованы в носители ядерного оружия. Предполагалась переброска туда ещё одной эскадрильи из 27 истребителей F-35A.

Поскольку американцы не пожелали делиться со своими британскими союзниками атомным секретом, в январе 1947 г. в Англии начались полномасштабные работы по созданию ядерного оружия.

Свой первый экспериментальный плутониевый заряд англичане изготовили во второй половине 1952 г. Но Британские острова из-за густой заселённости и непредсказуемости последствий взрыва не годились для проведения ядерных испытаний. И англичане обратились к своим ближайшим союзникам и формальным доминионам – Канаде и Австралии. Британские специалисты посчитали, что обширные слабозаселённые территории Канады как нельзя лучше подходят для проведения ядерных испытаний. Однако канадцы категорически отказались проводить у себя ядерные взрывы. Правительство же Австралии согласилось, и ядерный взрыв англичане решили провести в Западной Австралии на архипелаге Монтебелло, включающем 79 островов.

Британское Адмиралтейство решило первый взрыв произвести под водой, чтобы оценить возможные последствия ядерного взрыва у берега, в том числе и его воздействие на корабли и береговые постройки.

3 октября 1952 г. было проведено первое ядерное испытание под кодовым названием «Ураган». Мощность взрыва составила около 25 кт. Ядерный заряд подвесили под днищем списанного фрегата HMS «Плим» (K271). Фрегат стоял на якоре в 400 м от острова Тимориен (архипелаг Монте-Белло). На берегу в защитных сооружениях установили измерительные приборы.

В ходе произведённого взрыва фрегат был уничтожен, а на дне, в эпицентре, образовалась воронка глубиной 6 м и диаметром около 150 м.

Ещё два британских ядерных заряда были взорваны на островах Тимориен и Альфа в 1956 г. в ходе операции «Мозаика». Испытания проводились с целью отработки элементов и конструктивных решений, которые затем были использованы при создании термоядерных бомб.

Оба спецзаряда поместили на высокие металлические башни. Мощность заряда «Мозаика-1» 16 мая 1956 г. оказалась 15 кт, а «Мозаика-2» 19 июня 1956 г. – 60 кт. В последнем случае сильный ветер способствовал большому загрязнению местности.

Острова, где проводились ядерные испытания, были закрыты для посещения до 1992 г. По данным австралийских СМИ, радиационный фон в этом месте уже в 1980 г. был в пределах нормы, но на островах оставались радиоактивные обломки бетона и металлических конструкций.

Выбор атомного полигона на архипелаге Монтебелло оказался неудачным. Размеры островов позволяли произвести только по одному взрыву на каждом. Персонал приходилось размещать на кораблях, и т. д. А преобладающие в этом районе ветра могли способствовать выпадению радиоактивных осадков на населённые пункты северного побережья Австралии.

Уже в 1952 г. англичане начали искать место, где можно было бы основать постоянно действующий ядерный полигон, и выбрали район в 450 км к северо-западу от Аделаиды, в южной части Австралии. Климат этого района хорошо подходил для испытаний, к тому же выбранное место находилось вдалеке от крупных населённых пунктов. Поблизости проходил шоссейная и железная дороги, а также имелось несколько взлётно-посадочных полос.

В октябре 1953 г. в ходе операции «Тотем» в Эму Филд было взорвано два спецзаряда, установленных на стальных башнях высотой 31 м. Задача испытаний заключалась в определении опытным путём минимально необходимого для ядерного заряда количества плутония. Предварительно англичане провели пять практических экспериментов с радиоактивными материалами, которые не имели критической массы. В ходе опытов по отработке конструкции нейтронных инициаторов некоторое количество «Полония-210» и «Урана-238» было распылено на местности.

Первое ядерное испытание «Тотем-1» в Эму Филд было проведено 15 октября 1953 г. Мощность заряда оказалась 10 кт, то есть примерно на 30 % выше запланированного. Облако взрыва поднялось на высоту около пяти километров и в безветренную погоду рассеивалось очень медленно. Поэтому большое количество радиоактивной пыли, поднятой взрывом, осело в окрестностях полигона.

Испытание «Тотем-1», несмотря на относительно небольшую мощность, привело к сильному радиоактивному заражению территорий на расстоянии до 180 км от места взрыва. «Чёрный туман» дошёл до Велборн Хилл, где у значительного числа аборигенов возникла лучевая болезнь.

Второе ядерное испытание на Эму Филд, «Тотем-2», было проведено 27 октября 1953 г. Расчётная мощность взрыва должна была составить 2–3 кт, но фактически оказалось 10 кт. Облако взрыва поднялось на 8,5 км, и из-за сильного ветра на этой высоте быстро рассеялось.

Новый полигон на Эму Филд тоже не понравился британскому персоналу, и в ноябре – декабре 1953 г. этот район был оставлен.

Новый большой атомный полигон начали строить в мае 1955 г. в 180 км к югу от Эму Филд – в местечке Маралинга.

На полигоне Маралинга в 1956–1957 гг. англичане взорвали шесть спецзарядов, но в отличие от предшествующих, это были не испытательные взрывы, а проверка боеспособности серийных бомб, уже принятых на вооружение.

После воссоединения Крыма с Россией британские СМИ заняли самую агрессивную позицию по отношению к РФ среди стран Западной Европы. Это естественно. Журналисты лишь честно выполняли поставленный им социальный заказ.

Но вот прошло 4 года, и на эту тему выступил министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон. По его мнению, вернуть Крым в состав России решил «собравшийся в Кремле конклав самых могущественных людей России». При этом проведенный на полуострове референдум глава МИД назвал «притворным». «В ночь на 22 февраля 2014 г. самые могущественные люди России собрались в Кремле и решили отнять Крым у Украины. В дальнейшем они приложили бы тщательные усилия для того, чтобы придать их решению легитимность – включая проведение фиктивного референдума, – но именно эта встреча (президента России) Владимира Путина с руководителями силовых служб была предназначена для того, чтобы окончательно решить судьбу народа Крыма».

Джонсон обвинил Россию в нарушении принципа территориальной целостности. «Российский захват земли Крыма стал первой насильственной аннексией территории европейской страны и первым насильственным изменением границ в Европе после 1945 г.».

При этом Джонсон забыл о насильственном отторжении Косово от Сербии после бомбардировок НАТО, жертвами которых стали, по данным Белграда, свыше 1,7 тысячи мирных граждан.

Любопытно, какая оценка по истории в школе была у британского министра? С кем англичане воевали свыше года в Крыму в 1854–1855 гг.? С древними украми? А кто их радостно встречал в Севастополе в ноябре 1918 г. и кто их потом нещадно бил в Крыму и на Кавказе? Увы, белые и красные говорили на одном языке и явно не на «мове». Наконец, Черчилль с тысячей советников и охранников в феврале 1945 г. вел переговоры в Ялте, жил в Алупке, посещал Севастополь. Видел ли он там хоть одного щирого украинца?

Конечно, Борис нагло врет. Весь Крым в феврале – марте 2014 г. кинулся в объятия России. Кто правил Крымом к январю 2014 г.? Функционеры из Партии регионов. Куда они делись? По-прежнему руководят полуостровом. Только часть из них произвела рокировку должностями. А на самой Украине Партия регионов была полностью уничтожена.

Куда делась 20-тысячная украинская войсковая группировка в Крыму? 70 % её пошли на службу России. Куда делись 2100 офицеров СБУ, находившихся в Крыму к 2014 г.? 1700 из них перешли на сторону РФ. Откуда сведения? Да с украинского сайта «Миротворец», где указаны фамилии, имена и должности генералов и офицеров украинской спецслужбы, «изменивших Киеву».

В 2014–2016 гг. из Крыма на Украину, по украинским данным, уехало около 20 тыс. человек, то есть 0,8 % населения полуострова. В основном это были те, кто прибыл в Крым в 1993–2013 гг. и имел недвижимость и родню на Украине.

А вот с Украины в Крым за тот же период «понаехало» свыше 200 тысяч человек. Точное число установить физически невозможно. Дороги Крыма забиты автомобилями с украинскими номерами. Ладно, если бы люди ехали только с Донбасса. А сколько прибыло из Киева, Черкасс, Львова? А Борис Джонсон чего-то там лепечет о «фиктивном» референдуме. Естественно, британская разведка не дремлет, и Борис, и бабушка Тереза Мэй хорошо знают истинную ситуацию на полуострове и выдают… чисто английское вранье, как это делали британские министры в XIX и даже в XVI веках.

Спору нет, такая политика Лондона и его санкции против РФ серьезно осложняют международные отношения. Но к подобному отношению с Англией России не привыкать. Наоборот, за 500 лет сношений с Англией доброжелательная позиция Альбиона составляла, наверное, одну десятую времени, а остальное – время конфликтов и предконфликтных ситуаций.

Серьезную озабоченность вызывает военное присутствие Англии на Черном море и Украине, которое особенно стало проявляться в последние два года. Так, в январе 2017 г. в Черное море зашёл британский эсминец «Диамонд». Официальная миссия эсминца – обеспечение безопасности 650 английских военных, занятых обучением бойцов Вооружённых сил Украины.

Замечу, что этот эсминец водоизмещением 8100 тонн соответствует крейсеру Второй мировой войны и имеет ракетные пусковые установки шахтного типа. Официально объявлено, что в шахтах находятся только зенитные ракеты, но туда без радикальных переделок можно поместить и крылатые ракеты типа «Томагавк».

«Диамонд» – первый британский корабль, вошедший в Черное море с 1991 г. Вслед за ним туда направились ещё несколько британских кораблей. Так, в декабре 2017 г. – январе 2018 г. в Черном море курсировало британское разведывательное судно H-88 «Энтерпрайз», а вслед за ним прошёл Босфор и однотипный с «Диамондом» эсминец «Дункан».

По моим подсчётам, на Украине находится не 650 официально заявленных британских военнослужащих, а не менее тысячи. Английские инструкторы обучают солдат ВСУ на Львовском (бывшем советском) танковом полигоне. В том же Львове в «25-м учебном центре» по адресу ул. Городоцкая, д. 40 англичане обучают украинских диверсантов подрывному делу и ведению уличных боев в больших городах и т. д.

Ну а в феврале 2018 г. английские военнослужащие замечены в расположении 93-й механизированной бригады ВСУ в районе Волновахи, то есть на линии фронта позиционной войны в Донбассе.

Любопытно, как бывший британский инструктор Киран Эшли пишет о своей миссии на Украине.

«Он описал свою командировку “в худшее место, где он когда-либо был”, и рассказал о поведении военнослужащих ВСУ.

“Я расскажу вам про Украину и про этот проклятый богом Донбасс. Я был в Афганистане и Ираке и скажу вам, что здесь намного хуже. Украинские солдаты – ленивые ублюдки, хуже, чем афганская армия и иракская полиция. Это не то, чтобы ты их тренировал, а они бы становились нормальными солдатами”.

Солдат ВСУ он сравнил с невменяемой пьяной шпаной, которая способна работать лишь под контролем.

“Если ты оставил своё снаряжение на пять минут – они его украдут. Они крадут всё, что могут: боеприпасы, оружие, снаряжение, еду, даже бензин и аккумулятор для машины”, – пишет инструктор.

Особенно ужаснула британца поездка в небольшую деревню Зайцево, которую “эти дебилы не могут захватить уже два года подряд”.

“Местные ненавидят украинских военных, называют их укронацистами. Украинцы относятся к местным хуже, чем афганские полевые командиры. Эти пьяные украинские артиллеристы из тяжёлого вооружения стреляют куда попало. Они попадают во всё, кроме позиций противника. Безопаснее работать самому, чем с украинцами. Так тебя хотя бы не накроют свои же миномёты”, – отметил военный, не скрывая того, что помимо инструктажа он лично принимал участие в боевых действиях на стороне ВСУ»[22].

Между тем Киев регулярно устраивает вооружённые провокации как на линии прекращения огня в Донбассе, так и на Черном и Азовском морях. Чего только стоит захват российского рыболовного траулера «Норд» в водах «общего пользования» на Азовском море. Украинские корабли и самолёты регулярно пытаются прорваться к плавучим платформам, добывающим газ в Черном море на Крымском шельфе, и т. д.

В конце концов терпение ополченцев Донбасса может лопнуть, и они отделают и части ВСУ и околачивающихся там «просвещенных мореплавателей» из дальнобойных орудий и РСЗО («Смерч»). Ну а используя дроны, ополченцы могут достать и до Львовского полигона. Так что Лондон и на Черном море, и на Украине опасно играет с огнём.

Между тем события на Украине никоим образом не касаются не только народа Англии, но и её элиты. Втягивание страны в конфликт с РФ из-за украинских дел приведет лишь к обострению ситуации в борьбе с терроризмом, в том числе с ИГИЛ, с миграцией, с иранской проблемой и многим другим.

Это понимают многие представители правящего класса Великобритании. Прояснить ситуацию хватит и одной цитаты:

«Посольство Украины в Лондоне обратилось к члену палаты лордов британского парламента Ричарду Бэлфу за разъяснениями, после его интервью “Известиям”, в котором он признал Крым исторической частью России. В своем письме украинская дипмиссия попросила разъяснить лорда свою позицию о принадлежности Крыма.

В ответном письме лорд Бэлф выразил уверенность, что все санкции, введенные по отношению к России после референдума в Крыму, должны быть сняты. Украинская сторона также попросила лорда объяснить, поддерживает ли он “военный захват Крыма Россией в марте 2014? ” “Несколько лет назад (до референдума) по приглашению парламента мне удалось посетить Симферополь и пообщаться с украинскими депутатами. Некоторые из них уже тогда прямо заявили мне, что видят будущее Крыма в составе РФ. На тот момент лишь отдельные представители крымских татар отмечали, что Крым – украинский”, – так начинается письмо британского политика. Ричард Бэлф неоднократно приезжал на Украину в качестве наблюдателя и для чтения лекций в университетах. Благодаря личному общению с Леонидом Кучмой, Виктором Ющенко и Виктором Януковичем лорд был хорошо знаком с внутриполитической ситуацией в стране.

“После изгнания Виктора Януковича перспективы объединения Украины стали крайне туманными, поддерживать территориальную целостность страны стало практически невозможно. Поэтому я вполне могу объяснить озабоченность Москвы данной ситуацией. К тому же стоит понимать, что Крым большую часть времени находился в составе России и был интегрирован в Украину лишь в середине 1950-х”.

<…>

Бэлф отметил, что никто из международных игроков не стремится воевать за Украину, более того, Россия вовлекаться в вооружённый конфликт также не намерена. “Русские всё это понимают. И если бы мы это, наконец, поняли, мы бы укрепили свою переговорную позицию”, – заключил Ричард Бэлф. Лорд Ричард Бэлф является пожизненным пэром в палате лордов британского парламента. Политик представляет консервативную партию Великобритании и является членом подкомитета по вопросам внешней политики ЕС. В прошлом работал в министерстве иностранных дел Великобритании, был депутатом Европейского парламента»[23].

Начало спецоперации на Украине вызвало бурю возмущения в правящих кругах Англии. Ещё в 2015 г. в тронной речи перед открытием новой парламентской сессии королева Елизавета II заявила: «Моё правительство продолжит оказывать давление на Россию, чтобы обеспечить соблюдение территориальной и суверенной целостности Украины».

Ну а в октябре 2021 г. королева попала впросак. Школьники из Севастополя послали ей письмо. 4 октября фрейлина королевы Филиппа де Пасс отправила ответ, где говорилось, что королеву порадовал интерес детей из России к английскому языку. Конверт был отправлен по адресу: «Севастополь. Россия». Российские и украинские СМИ гадали, означает ли это поворот в политике Великобритании и признание Крыма российским?

Но, увы, здравый смысл в Букингемском дворце не в чести. В конце февраля 2022 г. 96-летняя королева Елизавета II была больна коронавирусом, но это не помешало ей сделать несколько антироссийских высказываний.

Реакция принца Уильяма была куда более сдержанной. Было официально заявлено, что его позиция заключается в том, чтобы защищать интересы своей семьи и государства от возможных последствий от вмешательства в конфликт между Россией и Украиной. Принц Чарльз и принцесса Анна хранили гордое молчание.

Зато премьер-министр Джонсон уже 24 февраля обещал Украине крупномасштабные поставки оружия. Однако, когда ЕС заявил о приёме двух миллионов украинских беженцев, Англия выдала визы аж 50 (!) украинцам.

В попытке уклониться от внутренних проблем британский премьер-министр Борис Джонсон (покинул свой пост 7 июля 2022 г.) очень часто ездил на Украину. Президент Владимир Зеленский даже назвал паясничающего британского премьера одним из ближайших союзников Украины.

Между тем до начала спецоперации, с 2015 по 2021 г., в Англии прошли обучение 22 тысячи украинских военных.

17 февраля 2022 г., то есть за неделю до начала спецоперации, Англия начала поставки Украине «лёгких противотанковых систем вооружения». В итоге Киеву было передано свыше тысячи переносных противотанковых комплексов NLAW. Причём доставка этих комплексов велась военно-транспортными самолётами С-17 «Глобмастер III» Королевских ВВС на аэродром Борисполь под Киевом. А после начала спецоперации доставка их производилась уже через Польшу.

Министр обороны Великобритании Бен Уоллес, выступая 21 июля 2022 г. в британском парламенте, сообщил о предстоящей поставке Великобританией Украине в порядке военной помощи значительных партий вооружения и военной техники. Общий объём британской безвозмездной военной помощи Украине с начала российской спецоперации 24 февраля достигнет тем самым 2,3 млрд фунтов стерлингов.

Согласно заявлению Уоллеса, Украине должны быть поставлены «более 20» самоходных гаубиц М109 калибра 155 мм, 36 лёгких буксируемых пушек L119 калибра 105 мм, «более 1600 противотанковых средств», противобатарейные радиолокационные системы, более 50 000 единиц советских боеприпасов для нынешней украинской артиллерии, а также беспилотные летательные аппараты, «в том числе сотни барражирующих боеприпасов».

В дальнейшем, согласно заявлениям Уоллеса, планируется поставка Украине «ещё более совершенных систем противовоздушной обороны, беспилотных летательных аппаратов и инновационного нового оборудования радиоэлектронной борьбы».

Согласно отчёту Уоллеса, к настоящему времени Великобритания уже передала Украине в порядке военной помощи 6900 единиц противотанковых средств NLAW, «Джавелин», «Бримстон» и других, отдельно упомянутых морских ракет «Бримстон», три реактивные системы залпового огня MLRS, 16 тыс. артиллерийских выстрелов, шесть боевых машин «Стормер» самоходного зенитного ракетного комплекса «Старстрек» и сотни зенитных управляемых ракет, 120 боевых бронированных машин, а также большое количество небоевого имущества, включая более 82 тыс. защитных шлемов, 8450 комплектов бронежилетов и более 5000 приборов ночного видения.

Несколько слов стоит сказать о ракетах «Бримстон» («Сера»). Эти ракеты типа «воздух – земля» прошли длительную эвалюцию от американской ракеты AGM-114 «Хеллфайр».

Первая ракета семейства «Бримстон» имела стартовый вес 48,5 кг и полную длину 1,8 метра при диаметре корпуса 17,8 см. В головной части боеприпаса располагается прозрачный обтекатель головки самонаведения и лазерная полуактивная система. За головкой самонаведения в корпусе расположена тандемная кумулятивная боевая часть весом 6,2 кг с ударным взрывателем, а также аппаратура управления. Твердотопливный двигатель расположен в хвостовой части корпуса.

Система управления ракеты «Бримстон» выполнена в соответствии с концепцией «выстрелил и забыл». Для этого ракета первой модели оснащена инерционной навигационной системой для выхода в район цели и полуактивной лазерной головкой самонаведения. Алгоритм применения боеприпаса выглядит следующим образом: бортовая аппаратура самолёта или вертолёта, вооружённого ракетами «Бримстон», вводит в оборудование боеприпаса данные о расположении цели. После запуска ракета самостоятельно выходит в заданный район и включает лазерную головку самонаведения. Далее наведение осуществляется на подсвечиваемый лазером с земли объект.

Скорость полёта сверхзвуковая. Максимальная дальность стрельбы превышает 20 км. Если носителем боеприпаса является вертолёт, то дальность сокращается до 12 км.

Разработка ракеты «Бримстон» началась в 1996 г. и длилась около трёх лет. В августе 1999 г. состоялся первый испытательный запуск с наземной пусковой установки. Примерно через год был произведён первый тестовый запуск с самолёта «Торнадо» GR4.

Доводка ракеты продолжалась в течение нескольких следующих лет. В середине 2000-х гг. началось серийное производство новых управляемых ракет, принятых на вооружение Королевских ВВС Великобритании. Первыми их носителями стали ударные самолёты «Торнадо» GR4.

С 2012 г. консорциум MBDA разрабатывал противокорабельный комплекс «Brimstone Sea Spear». Эта ракета крупнее базовых изделий и может нести более тяжёлую боевую часть (до 100 кг). Кроме того, противокорабельная ракета получила турбореактивный двигатель и летает с дозвуковой скоростью. Дальность полёта была заявлена на уровне 100 км. Ракета «Brimstone Sea Spear» оснащена двухканальной головкой самонаведения, а также системой управления с использованием инерционной и спутниковой навигации. Первый испытательный пуск противокорабельной ракеты «Бримстон» состоялся в июне 2012 г. Морской вариант ракеты «Бримстон» способен поражать и наземные цели.

Во время испытаний на одном из полигонов США, проведенных осенью 2013 г., ракеты без боевой части запускались по движущимся автомобилям-мишеням. Во время одного из тестовых пусков мишень-грузовик двигалась со скоростью 110 км/ч. Все пять ракет-прототипов успешно поразили свои цели прямым попаданием. На основном участке траектории управление ракетой осуществляла пассивная лазерная система, затем за наведение отвечали оба канала радиолокационной, а на конечном участке работала только активная радиолокационная головка самонаведения.

Все варианты ракет «Бримстон» имели боевое применение в Ливии.

Переносной зенитный ракетный комплекс «Starstreak» («Звёздный след») предназначен для поражения низколетящих самолётов и вертлётов.

Ракета наводится по лучу лазера. «Старстрейк» была принята на вооружение британской армии в 1997 г. Длина ракеты 1,39 м, диаметр корпуса 0,13 м, вес 14 кг. В боевой части находятся три вольфрамовых элемента весом по 900 г. Каждый элемент оснащён осколочной боевой частью.

При выпуске элементов («дротиков») они выстраиватся в треугольный боевой порядок и наводятся лучом лазера (по «лазерной тропе»). Суббоеприпасы пробивают корпус воздушной цели и взрываются изнутри.

Двухступенчатый твердотопливный двигатель обеспечивает ракете «Старстрейк» скорость до 3,5М и потолок 5 км.

По данным Википедии, к августу 2022 г. ВСУ сбили этой ракетой вертолёт Ми-28Н и БПЛА.

Помимо носимого варианта «Старстрейк» комплекс устанавливается на бронированных шасси «Стормер».

СССР с конца 1940-х гг. оказывал серьезную помощь национально-освободительным движениям во французских колониях. Стало ли это причиной резкого ухудшения отношений между этими странами?

Увы, уже в начале 1945 г. правительство Франции заняло явно проамериканскую позицию в отношении нашей страны. Сейчас, когда открыта значительная часть архивов и многие государственные деятели и члены их семей оказались за рубежом, выяснилось, что СССР не имел никаких планов в 1944–1953 гг. захватить Западную Европу. При этом не надо путать политику с военной стратегией. Правительство СССР ни при Сталине, ни после него никогда не собиралось нападать первым на страны Западной Европы и США. Другое дело, что в случае агрессии Запада наши войска должны были нанести ответный сокрушительный удар и быстро разгромить врага на его территории. Кстати, то же самое планировалось и в конце 1930-х гг. – «разбить врага на его территории малой кровью». Так что опасаться угрозы извне Франции после 1945 г. не приходилось.

Бесспорно, что в 1941–1945 гг. французская компартия существенно усилила свои позиции. Профессор Реймсского университета Филипп Бютон, настроенный достаточно антикоммунистически, писал, что в 1941–1944 гг. целью компартии, которую надо достичь, была «не социалистическая революция, а национальное освобождение. С другой стороны – и это главное – учредить национальные фронты и комитеты освобождения – фронты и комитеты, руководить которыми надлежит компартии и которые должны взять в свои руки власть в стране после её освобождения. Таким образом, речь идет о стратегии взятия власти, но не напрямую, а через посредство органов Сопротивления»[24].

В конце 1946 г. на выборах в Национальное собрание компартия Франции набрала большинство голосов (5430 тысяч, то есть 28 %) и заняла первое место в нижней палате парламента.

Компартия занимала более чем патриотическую позицию, была в авангарде борьбы с фашизмом. А стремление занимать больше места в национальных фронтах и комитетах освобождения – вещь более чем естественная, и подобной деятельностью занимались все без исключения французские партии, боровшиеся против германской оккупации.

После освобождения Франции ряд министерских портфелей были отданы коммунистам. ФКП не призывала ни к революции, ни к насилию и действовала в правовом поле точно так же, как и другие партии.

СССР активно поддерживал французскую компартию морально и материально, но куда в меньшем объеме, чем, к примеру, в 2004–2006 гг. США поддерживали оппозиционные партии в Республике Беларусь. И если акции США, по мнению западных политиков и российских либералов, находятся в рамках демократии и международного права, то же следует сказать и о поддержке Советским Союзом ФКП.

Мало того, Сталин с середины 1944 г. всячески удерживал французских коммунистов от конфликтов с другими политическими силами. «Впоследствии, с открытием архивов, подтвердились оба этих тезиса. Вот выдержка из протокольной записи беседы Тореза со Сталиным в ноябре 1944 г., демонстрирующая одновременно реальность поворота осенью 1944 г. и его сталинское авторство: “Товарищ Сталин поясняет, что он затронул этот вопрос потому, что ему кажется, что коммунисты ещё не поняли, что обстановка во Франции изменилась. Коммунисты бравируют и продолжают вести прежнюю линию, в то время как обстановка уже иная… Между тем, положение новое, другое, оно дало шансы де Голлю. Положение изменилось и нужно сделать поворот. Коммунистическая партия не так сильна, чтобы она могла ударить правительство по голове”»[25].

Понятно, что здесь фраза «ударить правительство по голове» означает исключительно политические споры в кабинетах, а не попытку вооружённого государственного переворота. Менее всего мне хочется представлять французских коммунистов «белыми и пушистыми». Меня с детства тошнило от фразы: «…ум, честь и совесть нашей эпохи». В ФКП, равно как и в КПСС, были и лгуны, и карьеристы, и недоумки. Но ФКП в 1945–1950 гг., повторяю, действовала в правовом поле и не планировала силового захвата власти. И если кто и думал о военных переворотах в Западной Европе, то это были американские дипломаты и туземные генералы. И Франция, и Италия несколько раз в послевоенное время находились на грани государственного переворота, а в Греции – члене НАТО – в 1967 г. «черные полковники» произвели успешный государственный переворот. Таким образом, во Франции если в послевоенные годы и была угроза насильственной смены власти, то она исходила только справа.

С конца 1945 г. политики США и стран Западной Европы утверждали, что СССР стремился захватить («поработить») весь мир. Сейчас мы знаем, что никаких планов этого и в помине не было. Другой вопрос, что советские политики весьма неумело открещивались от шапкозакидательских лозунгов 1917–1920 гг. – «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…», «Даешь мировую революцию». Да, наши политики говорили, что «строительство социализма в каждой стране – прерогатива народа этой страны», что «экспорт революции недопустим» и т. п. Но, увы, резко порвать со старыми лозунгами не сумели.

Тем не менее политиков судят не по словам, а пореальным делам. Что же сделал СССР, который внес решающий вклад в разгром Германии и Японии и летом 1945 г. имел самую мощную армию в мире, которой не могли противостоять армии США, Англии, Франции и других стран Западной Европы, вместе взятые?

Французское правительство 27 января 1950 г. обратилось к США с просьбой оказать помощь оружием и деньгами для ведения войны во Вьетнаме. Но лишь в октябре США согласились оказать Франции помощь в объёме 770 млн долларов на закупку военной техники для вьетнамской войны.

5 мая 1947 г. компартия Франции выступила против политики французского правительства в области заработной платы и цен. По прямому указанию из Вашингтона социалисты и правые партии добивались исключения министров-коммунистов из правительства. Замечу, что в августе 1947 г. во Франции норма выдачи хлеба по карточкам была уменьшена до 200 грамм. Помните вопли «узников Тамбова», что им злодеи-энкавэдэшники выдавали по 600 грамм хлеба в день!

4 апреля 1949 г. Франция вступила в НАТО. В Париже расположилась главная штаб-квартира военной организации. В первые годы существования НАТО США доминировали там как в политической, так и в военной областях.

В соответствии с американскими планами в 24 французских департаментах были размещены военные базы альянса. По требованию администрации США «линия Мажино» и французские Альпы должны были стать площадкой для размещения американских ядерных средств наземного базирования. Таким образом, в случае ядерной войны Франция могла быть уничтожена в результате ответных ядерных ударов.

Подчинённое положение Франции в НАТО вызывало раздражение не только у простых граждан, но и у олигархов, и у генералитета.

Выразителем этих настроений стал пришедший к власти в 1958 г. генерал Шарль де Голль, который выступал за реорганизацию НАТО путём ограничения в нём руководящей роли американцев и усиления французских позиций. 17 сентября 1958 г. де Голль направил меморандум президенту США Д. Эйзенхауэру и премьер-министру Великобритании Г. Макмиллану. В этом документе были определены направления взаимоотношений Франции и Североатлантического альянса, которые включали создание совместно с США и Великобританией триумвирата для выработки стратегических планов блока и руководства его вооружёнными силами; распространение зоны действия альянса на французские африканские и азиатские колонии; помощь в создании французского ядерного оружия; конфедеративные отношения между странами блока; независимость военной политики государств – членов НАТО. Однако подобные планы были решительно отвергнуты США и Великобритании, которые считали, что они совершенно несостоятельны из-за слабости военной организации Франции и её скромного военного и финансового положения в блоке.

После этого де Голль начал предпринимать последовательные шаги, направленные на выход страны из военной организации НАТО. В 1959 г. американская тактическая авиация (200 истребителей-бомбардировщиков) была выведена с французской территории и перебазирована в Великобританию и Западную Германию. В марте 1959 г. французский президент принял решение в случае войны не передавать Средиземноморский флот ВМС Франции в непосредственное распоряжение блока, а действовать на основе сотрудничества с флотом НАТО.

В НАТО остались только две французские дивизии вместо четырнадцати. Обе дислоцировались в ФРГ, и де Голль боялся их выводить, а то немцы их обратно могут не пустить.

В феврале 1966 г. де Голль объявил, что Франция полностью выходит из военной организации НАТО, и потребовал удаления с французской территории баз, штабов и т. п., не находящихся под французской юрисдикцией.

В США французский президент направил график эвакуации 29 баз и 33 тысяч военнослужащих до 1 апреля 1967 г.

Штаб-квартира НАТО была срочно, за семь (!) месяцев, переведена из Парижа в Брюссель.

Официально полностью Франция вернулась в НАТО только в 2009 г.

После Суэцкого кризиса правительства Англии и Франции ускорили свои работы по созданию национального ядерного оружия. Собственно, ещё 18 октября 1945 г. правительство Французской Республики, возглавляемое генералом де Голлем, создало Комиссариат по атомной энергии (CEA – Commissariat a l’Energie Atomique) и возложило на него решение задач использования атомной энергии в областях науки и промышленности.

В то же время группа полковника Ш. Айерса, занимавшаяся вопросами защиты от оружия массового поражения, подготовила доклад на имя начальника штаба сухопутных войск генерала Бланка с обоснованием необходимости скорейшего создания Францией собственного атомного оружия. Они считали, что за пять лет можно спроектировать и произвести атомную бомбу, на что потребуется 80 млрд франков. Доклад был обсужден в высших военных кругах. Вскоре по требованию министра обороны группа Айерса составила программу разработки ядерного оружия под кодовым названием «План К103».

К концу 1956 г. во Франции были сформированы все необходимые органы и структуры для проведения в жизнь этой программы. За решение проблемы ядерного оружия взялись гражданский Комиссариат по атомной энергии (CEA) и Министерство обороны. На первый (департамент новой техники, с 1958 г. – отделение военных программ) возлагались научная сторона, производство и испытания, а на военных – обеспечение испытаний, охрана и т. п. Была принята государственная программа на 1957–1961 гг., предусматривавшая финансирование всех работ.

В 1957 г. было выбрано место строительства полигона для атомных испытаний. В оазисе Регган (территория Алжира), в 700 км южнее Колом-Бежара, за три года вырос целый городок на 10 тысяч жителей и научно-исследовательский комплекс. Строительство обошлось в 100 млрд франков. 11 апреля 1958 г. премьер-министр Ф. Гайяр отдает распоряжение об обеспечении проведения первой серии испытаний, которые должны были состояться в первом квартале 1960 г.

В 1958 г. принимается новая Конституция, существенно расширяющая права президента Французской Республики. К власти приходит генерал де Голль – ярый сторонник ядерной независимости Франции. Именно с его именем связывают политику в области ядерных вооружений.

3 ноября 1959 г. де Голль в своей речи, произнесенной в Центре высших военных исследований, сказал, что главная цель ядерной программы Франции заключается в создании национальных «ударных сил» на основе ядерного оружия, которое могло быть задействовано в любой точке земного шара.

Первый ядерный взрыв Франция произвела в пустыне Сахара 13 февраля 1960 г. По оценкам специалистов, его мощность составила 60–70 килотонн. В апреле и декабре этого же года были проведены в атмосфере ещё два испытания ядерных устройств.

Тем временем произошли события, заставившие CEA искать новое место проведения ядерных испытаний. 25 апреля 1961 г. четвёртое ядерное устройство было подорвано с неполным циклом деления. Это было сделано для предотвращения его захвата повстанцами генерала М. Шале, бывшего главнокомандующего французскими войсками в Алжире, поднявшего 22 апреля восстание против французских властей. В южной части Алжира, на гранитном плато Хоггар (в 560 км от города Регган), был построен второй полигон для проведения подземных ядерных испытаний, который использовался до 1966 г. (проведено 13 взрывов).

Получение в июле 1962 г. Алжиром независимости делало неизбежным перенос полигона на новое место. В связи с этим были выбраны два незаселенных атолла Муруроа (длина 28 км, ширина 10 км) и Фангатауфа, находящиеся примерно в 1200 км от острова Таити в южной части Тихого океана. Начиная с 1963 г., здесь была создана необходимая инфраструктура для подготовки и проведения испытаний, а также жизнедеятельности персонала. Вплоть до 1975 г. на Тихоокеанском полигоне проводились только воздушные взрывы. Затем их пришлось перенести под землю, а с 1981 г. – и в центральную зону атолла Муруроа под дно лагуны.

За разработку французской доктрины «сдерживания» взялись ведущие военные теоретики, такие как генералы П. Галлуа, Л. Пуарье, адмирал А. Сангинетт и другие. Вскоре они разработали концептуальные положения национальной доктрины, получившей название «сдерживание слабым сильного». Основная её суть заключалась в идее, что пусть более слабое в военной области государство, но обладающее ядерным потенциалом, может путём угрозы его применения по городам сдержать сильного агрессора от развязывания войны или конфликта. Эта доктрина носила ярко выраженную антисоветскую направленность, а её основными чертами стали абсолютный приоритет ядерных сил в военном строительстве, их независимость от НАТО, самостоятельный характер стратегических концепций использования ядерных сил, ориентированных на предотвращение войны посредством постоянной угрозы нанесения массированного ответного удара.

Таким образом, французское военно-политическое руководство определило для своих стратегических ядерных сил главную цель – сдерживание войны, а в качестве возможной формы их применения – нанесение всеми имеющимися носителями массированного ядерного удара (концепция «всё или ничего») по объектам промышленного потенциала противника (концепция «удара по городам») при любом нападении агрессора. В военном строительстве приоритет отдавался стратегическим вооружениям.

Параллельно с ядерной программой во Франции создавались и средства доставки ядерных боеприпасов. Для доставки первой ядерной бомбы фирма «Дассо» с 1954 г. разрабатывала бомбардировщик «Мираж IV». Он представлял собой увеличенный истребитель «Мираж III», но для достижения требуемых скорости‚ грузоподъемности и дальности потребовалось большое количество изменений в размерах и конструкции планера и замена силовой установки. Первый опытный «Дассо Мираж IVA» совершил полет 17 июня 1959 г. Он был снабжен двумя турбореактивными двигателями «Атар 09» тягой 6000 кг. Во время своего 33-го полета самолёт достиг скорости 2М.

После этого было построено ещё три опытных образца‚ первый из которых поднялся в воздух 12 октября 1961 г. У этого самолёта было два двигателя «Атар 9C»‚ он был больше по размеру. Под центральной частью фюзеляжа перед находившейся в нише ядерной бомбой был расположен большой круглый обтекатель радиолокационной антенны. ВВС Франции‚ удовлетворенные результатами испытаний‚ заказали 50 серийных самолётов‚ которые должны были быть поставлены в 1964–1965 гг.‚ а позднее заказали ещё 12 самолётов.

Каждый самолёт «Мираж IV» мог нести только одну свободнопадающую атомную бомбу AN-11 мощностью 70 кт. С 1962 по 1967 г. было произведено около 40 бомб AN-11.

В 1968 г. началось производство бомб AN-22, тоже мощностью 70 кт. Их также было изготовлено 40 единиц.

Эксплуатация AN-22 во Франции продолжалась до 1988 г., после чего их заменили на крылатые ракеты ASMP. Прямоточный двигатель разгонял ракету до скорости 2300–3500 км/ч, в зависимости от профиля полёта. В зависимости от высоты и скорости дальность пуска находилась в пределах 90—300 км. Ракета оснащалась термоядерной боеголовкой TN-81, с мощностью взрыва, регулируемой в пределах 100–300 кт. В период с 1986 по 1991 г. было произведено 80 боеголовок TN-81 и 90 ракет. Носителями крылатых ракет ASMP стали модернизированные «Мираж IVР».

Эксплуатация бомбардировщиков «Мираж IVР», вооружённых крылатыми ракетами ASMP, продолжалась до 1996 г.

С учётом относительно небольшого радиуса действия французских бомбардировщиков, свойственного скорее для тактических носителей, в США были закуплены самолёты-заправщики КС-135. Предполагалось, что они будут осуществлять дозаправку «миражей» на маршруте, до подхода к рубежам ПВО стран Восточного блока. С учётом небольшой вероятности прорыва бомбардировщиков через воздушное пространство стран Варшавского договора, основными в случае нанесения ударов по территории СССР считались два маршрута – южный и северный. Южный маршрут теоретически давал возможность действовать по территории Крыма и Украины, а при прорыве с севера в зоне досягаемости оказывались Калининград, Ленинград и Прибалтика.

Исключительно из политических амбиций президент Шарль де Голль решил создать свои ракеты средней дальности. Для этого пришлось объединить усилия ведущих авиационных фирм Франции – «Аэропасьяль», «Норд Авиасьон» и «Сюд Авиасьон».

В конце 1960-х гг. программа теоретических разработок была завершена, и на испытательном полигоне в Алжире прошли летные испытания ракет-прототипов. В 1963 г. начались работы над ракетой, которая должна была поступить на вооружение. По условиям технического задания она проектировалась твердотопливной. Запуск ракеты должен был производиться из шахты.

В 1966 г. начались испытания опытной двухступенчатой баллистической ракеты S-112. Это была первая французская ракета, запускаемая из шахты. Затем французы испытали ещё одну опытную ракету – S-1, также запускаемую из шахты. А в мае 1969 г. начались испытания первого прототипа баллистической ракеты средней дальности, получившего обозначение S-2. Испытания, проводившиеся в течение двух лет, были признаны успешными, и летом 1971 г. началось серийное производство ракет S-2.

18 ракет S-2 (две группы) было развернуто в шахтах на плато Альбион в провинции Прованс.

Ракета S-2 имела две ступени и оснащалась твердотопливными двигателями. Двигатели обеих ступеней имели по 4 поворотных сопла. Топливо смесевое, одинаковое для обоих двигателей. Ракета S-2 оснащалась отделяемой в полете моноблочной ядерной головной частью мощностью 150 кт. Ракета стартовала из шахтной пусковой установки с помощью работавшего двигателя первой ступени.

В 1973 г. начались работы по модернизации ракеты S-2. Глубокая модернизация ракеты S-2 получила индекс S-3. Эта ракета создавалась с таким расчётом, чтобы заменить свою предшественницу с минимальными переделками шахтных пусковых установок. Для этого на новой ракете оставили первую ступень от S-2, зато вторую ступень основательно переделали. Ракета S-3 получила модернизированную инерциальную систему управления, обеспечившею ей КВО 700 м.

Ракета S-3 была оснащена новой боевой частью мощностью 1,2 Мт. Кроме того, боеголовка несла комплекс средств преодоления ПРО противника. Техническая готовность к старту ракетного комплекса S-3 составлял 30 секунд. Новый ракетный комплекс с ракетой S-3 был принят на вооружение в 1980 г.

18 французских ракет S-2, а затем заменивших их S-3 не играли особой роли в балансе сил НАТО – СССР. В ходе предварительных переговоров с американцами о ликвидации ракет средней дальности советская сторона и её СМИ в пропагандистских целях несколько раз поднимали вопрос о французских ракетах средней дальности. Но в конце концов обе стороны решили не связываться с амбициозными французами, и эти 18 ракет были попросту проигнорированы в договоре 1987 г.

10 февраля 1947 г. в Париже произошло подписание мирного договора Италии со странами антигитлеровской коалиции. Договором границы Италии были определены по состоянию на 1 января 1938 г. с изменениями, содержащимися в статьях 2, 3, 4, 11, 22, где указывалось, какие территориальные уступки в исправлении границы (обычно на 0,5–2 км) делались Италией в отношении Франции или Югославии, а также намечалась новая граница с Триестом (Свободная территория Триест).

Италия была вынуждена отказаться от колоний – Ливии, Эритреи и Сомали. Италия передала Греции Додеканесские острова.

Согласно договору, «Италия не должна иметь, производить или экспериментировать»:

– любые виды нового вооружения;

– любые управляемые снаряды;

– какие-либо орудия, стреляющие на дистанцию свыше 30 км;

– морские мины или торпеды с неконтактным взрывателем;

– любые торпеды, управляемые боевыми пловцами.

После вступления Италии в НАТО были нарушены все без исключения вышеуказанные пункты договора.

22 декабря 1947 г. Учредительное собрание приняло Конституцию Итальянской Республики. Главой парламентской республики стал президент, избираемый на 7 лет на совместном заседании палат с участием специальных делегатов от областных собраний. Президент назначает выборы, имеет право отлагательного вето, а также досрочного роспуска парламента (но не менее чем за 6 месяцев до окончания президентского срока), назначает членов правительства (Совет министров) во главе с председателем Совета министров.

По Конституции законодательная власть осуществляется парламентом, состоящим из двух палат: палаты депутатов и сената.

28 июня 1948 г. премьер-министр де Гаспери подписал соглашение, согласно которому на Италию был распространен план экономической помощи США, так называемый «план Маршалла». Оценки влияния «плана Маршалла» на развитие экономики Италии весьма противоречивы. Так, либеральные экономисты утверждают, что «за 1950–1963 гг. общий объем её промышленного производства возрос втрое. Особенно высокими темпами развивались некоторые специализированные отрасли химической промышленности (переработка нефти и газа и производство синтетического волокна за 1953–1962 гг. дали прирост продукции в 28 раз, производства пластмасс – в 10 раз) и точное машиностроение. Менее чем за полтора десятилетия Италия из страны среднего уровня промышленного развития превратилась в высокоразвитую в промышленном отношении страну. Этот рывок был совершен благодаря крупным капиталовложениям в ключевые отрасли производства, позволившим коренным образом обновить их»[26].

Есть и иные оценки «плана Маршалла» в Италии. «В результате маршаллизации итальянская экономика оказалась полностью подчиненной интересам американских империалистов. Общий уровень промышленности к началу 1951 г. не достигал уровня 1938 г. Промышленность была загружена лишь на 30–74 % своей мощности.

“План Маршалла” подорвал сельское хозяйство Италии, так как американские экспортеры ввозят в страну продукты сельского хозяйства, которые Италия производит сама; сельскохозяйственное производство составляло в 1950 г. около 87 % от уровня 1938 г.

Внешняя торговля Италии не достигла довоенного уровня, “план Маршалла”, разрушая исторически сложившиеся торговые связи Италии, вынуждает её ввозить товары главным образом из США (в 1949 г. 36,2 % всего импорта) при ничтожном итальянском экспорте в США (в 1949 г. 3,8 % всего экспорта). Вследствие взятых Италией обязательств по “плану Маршалла” срывается и её торговля со странами народной демократии и Советским Союзом. В стране растет безработица. Даже по официальным, преуменьшенным данным, в 1950 г. насчитывалось более двух миллионов полностью и почти три миллиона частично безработных.

Стоимость жизни по сравнению с довоенным уровнем к 1951 г. увеличилась в 48 раз, а с января 1950 г. по январь 1951 г. индекс оптовых цен поднялся на 21 %»[27].

«План Маршалла», направленный на восстановление разрушенного войной хозяйства, был принят Италией в 1948 г. сроком на два года, но потом продлён. Сначала в Италию ввозились только продукты питания, а затем начался импорт промышленного оборудования. Общий объём поставок по «плану Маршалла» составил вначале 1,5 млрд долларов, причём США контролировали расходование поступавших средств. Впоследствии финансовая помощь США составила свыше 3 млрд долларов. При этом не стоит забывать, что англо-американская оккупация обошлась стране в 10–12 млрд долларов, что почти в полтора раза превышало убытки итальянского хозяйства в 1940–1944 гг.

На сегодняшний день Италия – это один из наиболее влиятельных участников Североатлантического альянса. Военнослужащие этой страны принимают активное участие в различных учениях и операциях НАТО. Так, в натовских миссиях последнего времени (Косово, Ирак, Афганистан) было задействовано около шести с половиной тысяч итальянских солдат. Корабли ВМС Италии принимают участие в морской операции НАТО «Активные усилия» в Средиземноморье. В начале военной операции в Ливии против режима Муаммара Каддафи Италия предоставила в распоряжение НАТО третью по численности авиационную группировку. Эта страна занимает пятое место по величине инвестиций в Североатлантический союз.

На территории Италии размещено несколько десятков военных баз и полигонов США и НАТО, а также несколько командных органов альянса, среди которых: штаб Совместного военного командования и Командование морскими силами под управлением ШСВК в Неаполе. Есть в Италии и несколько учебных заведений альянса и исследовательский центр НАТО: Военный колледж в Риме, Школа связи и информационных систем в Латина, Центр подводных изучений в Ла Спези.

В апреле – мае 1945 г. западные союзники и Красная армия оккупировали Австрию. 15 мая 1955 г. была принята Декларация независимости Австрии, а 23 июня она была ратифицирована как Австрией, так и СССР, США, Францией и Англией. Срок вывода оккупационных войск устанавливался в 90 дней. 19 октября 1955 г. Австрию покинули советские войска, к 25 октября ушли американцы и англичане.

Американские войска уходили в основном через Италию, и там в 1954 г. правительства Италии и США подписали двустороннее военное соглашение, которое позволяло Соединенным Штатам использовать различные военные объекты в Италии. В 1955 г. оккупационные силы США ушли из Австрии, в основном через Италию, где была создана Южно-Европейская оперативная группа SETAF.

10 января 1959 г. 44 итальянских солдата 3-го тяжёлого артиллерийского полка начали обучение на базе 77-го батальона полевой артиллерии армии США в Виченце. Первоначально единственной системой доставки была ракета класса «земля – земля» MGR-1 «Онест Джон», способная нести ядерное оружие. 25 февраля 1959 г. итальянцы запустили свою первую ракету из прибрежного адриатического города Бибионе.

1 марта 1959 г. 3-й тяжёлый артиллерийский полк задействовал две ракетные группы, вооружённые ракетными комплексами «Онест Джон». 1 октября 1959 г. названия полков были изменены на 3-й тяжёлый ракетно-артиллерийский полк, и он стал первым подразделением недавно созданной 3-й ракетной бригады в Виченце. 15 ноября 1960 г. в состав полка была добавлена третья ракетная группа, а 15 ноября 1962 г. – четвёртая. Каждая группа выставила четыре пусковые установки «Онест Джон», и они базировались в Эльвасе, Одерзо, Кодонье и Портогруаро. С момента своего создания бригада была усилена дополнительными подразделениями и к 1964 г. состояла из следующих подразделений:

– Штаб 3-й ракетной бригады в Виченце;

– 3-й ракетно-артиллерийский полк в Портогруаро;

– I ракетно-артиллерийская группа в Кодонье;

– II ракетно-артиллерийская группа в Портогруаро;

– III ракетно-артиллерийская группа в Одерцо;

– IV ракетно-артиллерийская группа в Эльвасе;

– XIII батальон обнаружения целей в Вероне;

– XIV тяжёлая артиллерийская группа в Тренто, вооружённая 203-мм гаубицами M115;

– XV тяжёлая артиллерийская группа в Вероне, вооружённая 203-мм гаубицами M115;

– 4 роты пехоты охраняли места хранения ядерных боеприпасов в Кодонье, Портогруаро, Одерзо и Эльвасе.

Подразделения бригады дислоцировались на северо-востоке Италии за оборонительными рубежами 4-го армейского корпуса. В случае, если 4-й армейский корпус не справился бы со своей задачей по удержанию альпийских долин от нападения войск Варшавского договора, 3-й ракетной бригаде было поручено использовать своё тактическое ядерное оружие для уничтожения скоплений войск противника и превратить долины Пустер, Канал и Пьяве в ядерные пустыни, чтобы не дать противнику пройти.

Летом 1973 г. 3-й ракетно-артиллерийский полк начал перевооружение с ракет «Онест Джон» на более точную и мощную ракетную систему MGM-52 «Ланс». Летом 1974 г. военнослужащие 3-го ракетно-артиллерийского полка обучались в школе полевой артиллерии армии США в Форт-Силле в Оклахоме. Кульминацией тренировки стал запуск шести ракет «Ланс» 5 и 6 декабря 1974 г. на ракетном полигоне Уайт Сэндс в Нью-Мексико. После возвращения в Италию курсантов 3-й ракетно-артиллерийский полк начал поэтапный вывод из эксплуатации систем неуправляемых ракет «Онест Джон» и замену их на ракеты «Ланс» с инерциальной системой управления.

1 января 1975 г. 3-й ракетно-артиллерийский полк был расформирован и заменён 3-й ракетной группой Вольтурно, располагавшей тремя ракетными батареми, каждая из которых вооружена двумя пусковыми установками М752.

27 июля 1975 г. 3-я ракетная группа Вольтурно впервые в Италии запустила первые ракеты «Ланс» с полигона Сальто ди Квирра в Пердасдефогу на Сардинии. В том же году итальянская армия отменила полковой уровень, перешла с римских цифр на арабские и присвоила подразделениям новые почётные звания. Поэтому бригада стала 3-й ракетной бригадой «Аквилея», и её новый состав в конце 1975 г. был следующим:

– Штаб 3-й ракетной бригады «Аквилея» в Портогруаро;

– 3-я ракетная группа Вольтурно в Одерцо (штаб и 1-я батарея) и Кодонье (2-я и 3-я батареи);

– 1-я тяжёлая артиллерийская группа Адидже в Эльвасе, вооружённая 203-мм гаубицами M115;

– 9-я тяжёлая артиллерийская группа Ровиго в Вероне, вооружённая 203-мм гаубицами M115;

– 27-я тяжёлая артиллерийская группа на марше в Удине, вооружённая 175-мм гаубицами M107 (заменены на 203-мм гаубицы M110 в 1977 г.);

– 4 роты пехоты охраняют места хранения ядерных боеприпасов в Кодонье, Виченце, Одерцо и Эльвасе.

К концу 1975 г. в составе бригады было около 5500 человек.

Стратегические планы на случай войны:

После реформы 1975 г. для групп тяжёлой артиллерии бригады была выделена долина, по которой они должны наносить ядерные удары.

1-я тяжёлая артиллерийская группа Адидже должна была защищать Пустер на случай, если альпийская бригада Тридентина не смогла бы его удержать. Кроме того, группа должна была прикрыть австрийские долины Инн и Випп на случай, если Центральная группа армий НАТО в Южной Германии не смогла бы удержать войска Варшавского договора от входа в две вышеупомянутые долины.

9-я тяжёлая артиллерийская группа Ровиго должна была защищать долину Пьяве на случай, если альпийская бригада Кадоре не смогла бы её удержать. Кроме того, группа накрыла бы долину Адидже ядерным огнём, если бы силам Варшавского договора удалось добраться до неё через долину Пустер или Випп.

27-я тяжёлая артиллерийская группа Марке должна была защищать долину Канала на случай, если альпийская бригада Джулия не смогла бы её удержать. Кроме того, группа должна была обеспечивать огонь по силам противника, приближающимся через Югославскую Социалистическую Республику Словения.

Ядерные артиллерийские снаряды W33 для трёх тяжёлых артиллерийских групп и ядерные ракетные боеголовки W70 для 3-й ракетной группы «Volturno» хранились на складах, охраняемых четырьмя пехотными ротами бригады, но находящихся в ведении 559-й артиллерийской группы армии США.

Эти так называемые «Специальные склады боеприпасов» были: «Участок Плутон» и «Участок Ривер».

«Участок Плутон» был открыт в 1955 г. и, таким образом, является старейшим из складов специальных боеприпасов. Построенный в системе пещер около Лонгаре, примерно в 10 км к юго-востоку от Виченцы, это был главный склад ядерного оружия в Италии. На полигоне «Плутон» 28-е отделение полевой артиллерии и 69-я артиллерийская рота хранили боеголовки «Онест Джон», ядерные артиллерийские снаряды, ядерные наземные мины и ядерные боеголовки W31 для зенитно-ракетной системы MIM-14 «Найк-Геркулес».

На «Участке Ривер» в Тормено в ведении 22-го отделения полевой артиллерии хранилось такое же количество боеприпасов, а также размещалось 19-е отделение по обезвреживанию взрывоопасных предметов. Объекты охранялись ротой карабинеров «Аквилеи», а с 1976 г. также 2-й пехотной ротой. 140 снарядов W33 для 9-й тяжёлой артиллерийской группы «Ровиго» и 140 снарядов для 27-й тяжёлой артиллерийской группы «Марке» хранились на «Участке Плутон». С тех пор как ядерное оружие начали возвращать в США, это место используется как склад боеприпасов для боевой группы 173-й воздушно-десантной бригады США в Виченце.

«Полигон Альдебаран» в Кьярано был открыт в 1967 г. и находится в ведении 12-го подразделения полевой артиллерии армии США. На полигоне хранились боеголовки W70 для 1-й батареи 3-й ракетной группы «Вольтурно». Объект охранялся 3-й Аквилейской пехотной ротой.

«Полигон Алгол» в Орсаго также находился под управлением 12-го подразделения полевой артиллерии армии США. На полигоне хранились боеголовки W70 для 2-й и 3-й батарей 3-й ракетной группы «Вольтурно». Объект охраняла 1-я пехотная рота «Аквилеи». «Полигон Алгол» был последним из специальных складов боеприпасов, закрытых после окончания холодной войны в 1992 г.

«Объект Кастор» в Алвисополи близ Портогруаро находился в ведении 28-го подразделения полевой артиллерии и хранил боеголовки для ракетной системы «Онест Джон», но после того, как система была снята с вооружения в 1975 г., объект был передан, и 2-я пехотная рота «Аквилеи» перешла на охрану «Объекта Плутон».

«Полигон Ригель» в Наце был открыт в 1967 г. и находится в ведении 11-го подразделения полевой артиллерии армии США. Там хранились 140 снарядов W33 для 1-й тяжёлой артиллерийской группы «Адидже». Объект охраняла 4-я пехотная рота «Аквилеи». В 1983 г. склад был закрыт, а подразделения и боеприпасы перевезены на склад «Сан-Бернардо».

«Сан-Бернардо» – склад боеприпасов итальянской армии, расположенный недалеко от Реана-дель-Рохале. После того, как 1-я тяжёлая артиллерийская группа «Адидже» лишилась ядерных снарядов в 1983 г., её спецбоеприпасы, 11-е отделение полевой артиллерии армии США и 4-я пехотная рота переместились на базу «Сан-Бернардо» для поддержки 27-й тяжёлой артиллерийской группы «Марке».

Каждая из трёх тяжёлых артиллерийских групп имела две огневые батареи с четырьмя артиллерийскими системами в каждой.

В 1980-х гг. ядерные артиллерийские снаряды W33 были заменены на меньшие, но более мощные ядерные артиллерийские снаряды W79. Однако с появлением в 1980-х гг. второй версии тактической ракетной системы класса «земля – земля» MGM-52 «Ланс» три тяжёлых артиллерийских дивизиона потеряли свою ядерную роль.

Поскольку у «Ланса» была большая дальность (130 км против 20 км), более высокая мобильность и лучшая точность, итальянская армия решила полагаться на свой запас из более чем 100 ракет, а не на артиллерию, чтобы лишить советские войска прохода через альпийские долины. Поэтому 1-я тяжёлая артиллерийская группа «Адидже» была расформирована 31 июля 1982 г., а её 8-я батарея присоединилась к 9-й тяжёлой артиллерийской группе «Ровиго» в качестве 3-й батареи «Волки Эльваса».

Сам «Ровиго» потерял свой ядерный потенциал в 1986 г., а «Марке» – в 1992 г.

После окончания холодной войны итальянская армия начала сокращать свои силы. Одной из семи бригад, которые были расформированы в 1991 г., стала 3-я ракетная бригада «Аквилея». Уже в 1980-х гг. бригада потеряла две свои тяжёлые артиллерийские группы:

– в 1983 г. 1-я тяжёлая артиллерийская группа «Адидже» была расформирована, а её 8-я батарея переведена в Верону, где присоединилась к 9-й тяжёлой артиллерийской группе «Ровиго»;

– в 1986 г. 9-я тяжёлая артиллерийская группа «Ровиго» утратила свою ядерную роль и вместе с 41-м батальоном поддержки захвата целей «Корденоны» перешла в подчинение 5-го армейского корпуса.

В начале 1991 г. бригада состояла из следующих подразделений:

– Штаб 3-й ракетной бригады «Аквилея» в Портогруаро;

– 3-я ракетная группа «Вольтурно» в Одерцо и Кодонье;

– 27-я тяжёлая артиллерийская группа на марше в Удине, вооружённая 18-ю 203-мм гаубицами M110;

– 4 роты пехоты охраняют места хранения ядерных боеприпасов в Кодонье, Одерзо, Лонгаре и Удине.

30 ноября 1991 г. бригада была расформирована. Однако 1 декабря 1991 г. 3-й артиллерийский полк «Аквилея» задействован в Портогруаро вместе с остальными подразделениями бригады:

– Штаб 3-го артиллерийского полка «Аквилея» в Портогруаро;

– 3-я ракетная группа Вольтурно в Одерцо и Кодонье, вооружённая реактивными системами залпового огня M270;

– 27-я тяжёлая артиллерийская группа на марше в Удине, вооружённая 18-ю 203-мм гаубицами M110;

– 3 роты пехоты охраняют места хранения ядерных боеприпасов в Кодонье, Одерзо и Удине.

Три пехотные роты были расформированы в 1992 г., после того как армия США вернула всё ядерное оружие обратно в Соединенные Штаты, а сам полк вместе с 13-й ротой связи был расформирован 28 сентября 1992 г.

В апреле 1959 г. министр ВВС США издал инструкции для ВВС поразвертыванию двух эскадрилий баллистических ракет среднего радиуса действия «Юпитер» в Италии. Две эскадрильи, насчитывавшие в общей сложности 30 ракет, были развернуты на 10 объектах в Италии с 1961 по 1963 г. Ими управляли расчёты итальянских ВВС, но персонал ВВС США контролировал включение ядерных боеголовок. Развернутые ракеты находились под командованием 36-й стратегической авиационной бригады перехвата (36ª Aerobrigata Interdizione Strategica, итальянские военно-воздушные силы) на авиабазе Джоя-дель-Колле, Италия.

Дальность ракеты «Юпитер» составляет 2400 км, КВО – около 3,6 км.

Четыре раза с середины октября 1961 г. по август 1962 г. баллистические ракеты «Юпитер» с ядерными боеголовками мощностью 1,4 мегатонны в тротиловом эквиваленте были поражены молнией на своих базах в Италии. В каждом случае активировались тепловые батареи, и в двух случаях тритий-дейтериевый «повышающий» газ впрыскивался в отсеки боеголовок, частично заряжая их. После четвёртого удара молнии по ракетам «Юпитер» ВВС США разместили защитные башенные установки для отвода молний на всех итальянских и турецких ракетных комплексах «Юпитер».

В 1962 г. сообщалось, что болгарский разведывательный самолёт МиГ-17 врезался в оливковую рощу недалеко от одного из американских пусковых комплексов ракет «Юпитер» в Италии после облёта этого объекта.

К апрелю 1963 г. все ракеты «Юпитер» были сняты с вооружения в обмен на вывоз советских ракет с Кубы.

К началу 1980-х гг. несколько американских воинских частей, оснащённых ядерным оружием, были развёрнуты в Италии для поддержки итальянских вооружённых сил, а именно:

– 599-я артиллерийская группа армии США;

– 28-я группа обслуживания боеголовок полевой артиллерии;

– 62-я инженерная рота ядерных мин;

– 69-я артиллерийская рота обслуживания специальных боеприпасов;

– 183-я эскадрилья обслуживания боеголовок ВВС США.

ВВС США до сих пор складируют на территории Италии атомные бомбы свободного падения В61.

На северо-востоке Италии, в регионе Фриули-Венеция-Джулия, в 50 км к западу от небольшого города Удине находится авиационная база ВВС США Авиано. Американские ВВС эксплуатируют эту базу с 1954 г., совместно с итальянской военной авиацией.

База Авиано играет важнейшую роль в агрессивных действиях США в Средиземноморском регионе и на Среднем Востоке. В своё время именно отсюда взлетали натовские самолёты, отправлявшиеся бомбить Югославию, Ирак, Афганистан. С Авиано вылетали американские самолёты в Сирию, Ливию.

На базе в Авиано размещается 31-е истребительное авиационное крыло ВВС США, в состав которого входят 510-я и 555-я истребительные эскадрильи ВВС США, летающие на F-16CG/DG. Известно, что на авиационной базе в Авиано может находиться до 35 ядерных бомб В-61, которые хранятся в специально оборудованных хранилищах. Таких «саркофагов для бомб» на авиабазе двенадцать штук.

В отличие от Германии, Бельгии и Нидерландов, в Италии не одна авиабаза, на которой хранятся американские ядерные бомбы. Помимо Авиано, ВВС США используют для складирования ядерных боеприпасов и базу Геди-Торре на севере Италии, в 15 км от города Брешия.

На базе Геди-Торре находится как минимум 40 ядерных бомб В-61, за хранение и подготовку к применению которых отвечает 704-я эскадрилья обслуживания боеприпасов ВВС США. Что касается применения В-61, то на базе Геда-Торре дислоцируется итальянская авиационная эскадрилья с истребителями-бомбардировщиками «Торнадо IDS», которые в случае необходимости могут принять ядерные бомбы.

А теперь мы перейдём к итальянским ядерным разработкам. Деятельность Италии в ядерной области началась в 1946 г., когда был образован Информационный центр экспериментальных исследований, в задачи которого входило развитие мирного использования атомной энергии, включая разработку тяжеловодного исследовательского реактора на природном уране. В 1958 г. началось строительство первой атомной электростанции на основе британского магноксового реактора (сдан в эксплуатацию в 1963 г.).

В 1957–1958 гг. Италия, Франция и ФРГ предприняли попытку организовать «ядерно-стратегическое сообщество», главной задачей которого являлось совместное производство ядерных взрывных устройств. Соответствующие секретные трёхсторонние соглашения о сотрудничестве были подписаны министрами обороны трёх стран – П. Тавиани, Ж. Шабан-Дельмасом и Й. Штраусом.

Планировалось, что практические работы будут осуществляться на территории Италии или Франции. Сторонами рассматривался вопрос о совместном строительстве завода по обогащению урана в Пьерлате (Франция), по 45 % стоимости которого должны были оплатить Франция и Германия, а остальные 10 % – Италия. Большинство материалов по трёхстороннему сотрудничеству остаются засекреченными, однако, согласно имеющимся данным, существовало два сценария использования создаваемого ЯО: в виде интегрированных ядерных сил трёх стран и обладание каждой из стран полной собственностью на часть создаваемого ядерного арсенала. В июне 1958 г., вскоре после прихода к власти во Франции Шарля де Голля, Советом обороны страны было принято решение исключить из трёхстороннего сотрудничества все положения, имеющие отношение к ЯО.

В 1971 г. был начат проект создания твердотопливной двухступенчатой баллистической ракеты для подводных лодок и боевых кораблей – проект «Альфа»; ракета была способна доставить полезную нагрузку в 1 тонну на расстояние 1600 км. Стартовый вес ракеты «Альфа» – около 8 тонн. Обе её ступени имели твердотопливные двигатели.

Первый пуск ракеты «Альфа» состоялся 8 февраля 1975 г. с полигона на острове Сардиния. Первая ступень была штатной, а вторая – макетом. Ракета достигла высоты 110 км и упала в 60 км от места пуска. Ещё два бросковых пуска были проведены 23 октября 1975 г. и 6 апреля 1976 г. Все бросковые испытания прошли успешно.

Однако в середине 1970-х гг. было принято политическое решение отказаться от идеи обретения ядерного статуса и прекратить программу по созданию мощностей по наработке оружейных ядерных материалов и ракетных средств доставки.

2 мая 1975 г. Италия ратифицировала Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), 21 февраля 1977 г. для Италии вступило в силу Соглашение о всеобъемлющих гарантиях МАГАТЭ.

Кроме того, в начале 1960-х гг. правительство Италии пыталось заполучить американские ракеты «Полярис», запускаемые с атомных подводных лодок. Поскольку строить большие ракетные лодки для Италии было слишком затратно, да ещё в связи с колебаниями Белого дома в вопросах передачи ядерного оружия союзникам по НАТО, Италии начала перестройку крейсера «Джузеппе Гарибальди» в носитель баллистических ракет «Полярис».

Крейсер «Гарибальди» был заложен ещё 4 декабря 1933 г. и введён в строй 20 декабря 1937 г. Полное водоизмещение его составляло 11 350 т. Главный калибр: 12 – 152/55-мм пушек фирмы «Ансальдо». Для своего времени «Гарибальди» был одним из лучших крейсеров в мире.

В 1957 г. началась его капитальная модернизация. В кормовой части на месте 3-й 152-мм башни установили спаренную установку американского зенитного комплекса RIM-1 «Терьер», боекомплект которого составлял 72 ракеты.

А на месте 4-й 152-мм башни смонтировали 4 шахты вертикального пуска ракет «Полярис».

Модернизированный крейсер был введён в строй в октябре 1962 г. 8 ноября 1962 г. в Карибском море с крейсера «Гарибальди» были произведены пуски ракет «Терьер», а затем – пуск одной ракеты «Полярис». Все пуски прошли успешно.

Однако Белый дом раздумал поставлять ракеты «Полярис» Италии. После этого итальянские адмиралы предложили переоборудовать «Гарибальди» в противолодочный крейсер, но денег на это не нашлось.

28 февраля 1971 г. «Гарибальди» был выведен из состава флота, и через 4 месяца его продали на лом.

Идея создания новой германской армии для ведения войны против СССР изучалась в Лондоне и Вашингтоне с лета 1945 г.

Под давлением Вашингтона французское правительство 24 октября 1950 г. внесло предложение странам Западной Европы создать европейскую армию, независимую от Североатлантического союза. Согласно так называемому плану Плевена, «вооружённые силы участвующих стран не должны были образовывать какой-либо коалиционной армии, что-то по образцу НАТО, но в материальном отношении и личным составом они должны быть интегрированы по возможности в небольшие соединения. Не должно быть ни национальной германской армии, ни германского генерального штаба»[28].

Такое ограничение вызвало бурную реакцию протеста в правящих кругах Бонна, а канцлер Аденауэр, в целом одобрив французское предложение, официально выступил против «дискриминации» ФРГ и потребовал «равноправия» в области вооружений с другими странами, назвав его в качестве предпосылки для «немецкого военного вклада» в военный союз. Государства НАТО, отвергнув «основную военную концепцию объединения батальонов» различной национальной принадлежности, согласились на компромиссное предложение председателя постоянного совета НАТО американца Ч. Споффорда о создании в европейской армии «боевых групп», в том числе и немецких, в качестве оперативных самостоятельных национальных соединений силой до бригады и численностью примерно 6 тысяч человек.

Решение об участии ФРГ в европейской армии и Североатлантическом союзе было принято на шестой сессии Совета НАТО 18–19 декабря 1950 г. в Брюсселе, где речь шла уже о её конкретном военном вкладе.

Процесс втягивания ФРГ в военные приготовления наращивался с каждой сессией Совета НАТО: восьмая, проходившая 24–26 ноября 1951 г., высказалась в пользу создания европейской армии в составе 43 дивизий (в том числе 12 западногерманских), а на девятой (20–25 февраля 1952 г.) был одобрен план создания Европейского оборонительного сообщества (ЕОС) и доведения количества дивизий НАТО в Европе до 90. Идея создания ЕОС и европейской армии, которая в случае войны подчинялась бы главнокомандующему НАТО в Европе, преследовала две основные цели: во-первых, легализовать ремилитаризацию Западной Германии; во-вторых, включить вооружённую Западную Германию в Североатлантический союз.

Попытки создания ЕОС и европейской армии, длившиеся более трёх лет (1951–1954 гг.), закончились провалом – Национальное собрание Франции 30 августа 1954 г. отвергло проект ЕОС.

В 1950 г. в Западной Германии была созвана специальная комиссия, в обязанность которой входила организация подготовки к созданию национальных вооружённых сил. Председателем комиссии был назначен немецкий политик Теодор Бланк (1905–1972) – один из основателей консервативной партии «Христианско-демократический союз», от которой в 1949–1972 гг., вплоть до своей смерти, был депутатом в бундестаге. В 1950 г. именно Теодор Бланк возглавил ведомство, ответственное за контакты с командованием оккупационных войск в Западной Германии. Эта структура получила название «пустой офис», или «офис Бланка». Фактически именно она отвечала за подготовку к созданию национальных вооружённых сил.

В 1951 г. в ФРГ появилась первая военизированная структура – Федеральная пограничная охрана – Bundesgrenzschutz. Она насчитывала около 10 тысяч служащих и представляла собой лёгкие полицейские подразделения. Служащих Bundesgrenzschutz разместили на территории бывшего санатория НСДАП Прора на острове Рюген.

27 мая 1952 г. в Париже было подписано соглашение о создании Европейского оборонительного сообщества. Представители США, Великобритании, Франции и ФРГ подписали документы о дальнейшей судьбе Западной Германии, включая «Договор об отношениях между ФРГ и тремя западными державами». Значительная часть достигнутых соглашений западногерманским руководством не афишировалась. В том числе, в секрете старались держать всё то, что касалось будущего системы обороны Западной Германии.

В 1954 г. в Париже было подписано соглашение, в соответствии с которым на территории Германии снимался оккупационный режим. Провозглашался государственный суверенитет Германии, что предполагало и появление возможности создания собственных вооружённых сил, наличие которых запрещалось до 1954 г. Германия была принята в блок НАТО, началась разработка концепции строительства вооружённых сил новой Германии.

В Парижском соглашении имелись ссылки на некие «особые соглашения», заключённые ещё во время подписания договора о ЕОС. Поэтому руководство ФРГ было вынуждено подтвердить, что ещё 27 мая 1952 г. имело место соглашение об определении численности будущей армии Западной Германии в 500 тыс. человек. ФРГ отказывалась «от производства атомного, химического и бактериологического оружия». При этом ничего не говорилось о том, что Западная Германия не может использовать атомное, химическое и бактериологическое оружие, которое будет предоставлено ей другими государствами, к примеру – Соединенными Штатами. США и Великобритания фактически «давали добро» на создание западногерманской армии, хотя официально предпочитали всячески скрывать своё участие в принятии соответствующих решений.

7 июня 1955 г. создаётся Министерство обороны Западной Германии, а 8 июня министром обороны назначается Теодор Бланк. 12 ноября 1955 г. канцлер Конрад Аденауэр приветствовал первую сотню солдат новой Германии. В городе Андернах на левом берегу Рейна, в 500 км от Бонна, прошла торжественная церемония. Канцлер приветствовал первых добровольцев, решивших поступить на военную службу. 2 января 1956 г. в Андернахе был сформирован первый учебный батальон новой западногерманской армии. Так началась история бундесвера – одной из самых боеспособных западноевропейских армий в послевоенный период.

16 октября 1956 г. на посту министра обороны ФРГ Теодора Бланка сменил Франц-Йозеф Штраус, остававшийся в этой должности до 1962 г.

Сразу же после создания бундесвера последовал симметричный ответ со стороны Германской Демократической Республики – 18 января 1956 г. было заявлено о создании Национальной народной армии ГДР. Таким образом, обе Германии вступили в военно-политическое противостояние. Если ННА ГДР создавалась при активнейшем участии Советского Союза, то главную роль в формировании бундесвера играли США.

В то же время бундесвер не мог обойтись и без привлечения профессиональных военных, прежде служивших в вермахте. Тем более, что в середине 1950-х гг. все они были ещё молодыми людьми – практически любой немецкий мужчина старше 30 лет имел тогда опыт службы в вермахте или других силовых структурах Третьего рейха. Естественно, что именно они составили костяк офицерского и унтер-офицерского корпуса формирующейся западногерманской армии. При этом до 1957 г. рядовой состав бундесвера комплектовался путём найма добровольцев, и лишь после 1957 г. была введена обязательная воинская повинность для всех граждан Западной Германии мужского пола.

В 1955–1957 гг. непрерывно велось формирование кадрового состава бундесвера, причём за основу был взят принцип формирования рейхсвера. В случае начала войны каждый унтер-офицер бундесвера превращался в офицера, а офицер – в командира более крупного подразделения. Это позволяло значительно увеличить численность армии в случае мобилизации.

На 1957 г. численность бундесвера составляла 265 тысяч человек. Из них 136 генералов, 26 352 офицеров и 92 752 унтер-офицеров. Таким образом, на каждого офицера бундесвера приходилось всего 9 подчинённых, а на каждого унтер-офицера – всего 3 рядовых. В случае необходимости на базе кадрового состава бундесвера 1957 г. можно было развернуть шестьдесят сухопутных дивизий.

В начале 1975 г. бундестаг ФРГ одобрил закон о реформе структуры бундесвера. По этому закону численность бундесвера, начиная с 1975 г., должна была составлять вместе с «резервом постоянной готовности» 495 тысяч человек, количество бригад увеличивалось с 33 до 36. Они сводились в 12 дивизий (4 танковые, 4 мотопехотные, 2 пехотные, 1 горнопехотная и 1 воздушно-десантная).

По мере увеличения вклада ФРГ в НАТО и наращивания её военно-политического потенциала увеличивалось влияние Бонна на деятельность Североатлантического блока. Западногерманские генералы и офицеры занимали ответственные посты в руководящих органах НАТО. Если в 1956 г. в штабах и учреждениях блока было всего 22 офицера бундесвера, то в 1969 г. их количество достигло 1600 человек.

Термин «атомное вооружение», по западногерманским взглядам, содержал два технических компонента: первый – средства доставки атомных боеголовок к цели (самолёты, самолёты-снаряды, ракеты, орудия); второй – сами атомные боеголовки, заключённые в форму бомб, снарядов, ракет и доставляемые к цели носителями.

В «атомном вооружении» ФРГ обнаруживаются три аспекта: оснащение вооружённых сил средствами доставки ядерного оружия; доступ к атомным боеголовкам (ядерному арсеналу США); участие в планировании атомного нападения.

25 мая 1953 г. на пустынном Французском плато в штате Невада проходила испытания огромная 280-мм полустационарная пушка М65, внешне напоминавшая тяжёлое орудие Первой мировой войны. Раздался выстрел, и через 25 секунд пустыня осветилась ярчайшей вспышкой, затмившей солнечный свет, а через секунду к небу стало подниматься грибовидное облако. Так впервые в истории человечества был произведен выстрел ядерным боеприпасом.

Проектирование 280-мм атомной пушки М65 (Т-131) было начато в США в 1949 г. Первый опытный образец изготовлен в 1950 г. В том же году его испытали, приняли на вооружение под обозначением М65 и запустили в серийное производство. С учетом опытного образца в начале 1950-х гг. было выпущено 20 пушек М65.

Снаряд на линию заряжания подавался с помощью подъемного крана, смонтированного на лафете. Досылание снаряда и заряда в камору производилось с помощью механического досылателя.

Возка орудия производилась двумя седельными тягачами, повернутыми в разные стороны. Перевозка системы была возможна лишь по шоссе и хорошим грунтовым дорогам.

Первым ядерным снарядом, поступившим на вооружение армии США, стал 280-мм снаряд Т-124. Вес его составлял 364,2 кг, а длина – 4,9 калибра. При максимальном заряде начальная скорость достигала 628 м/с, а дальность – 24 км. Минимальная дальность была 15 км. КВО снаряда при максимальной дальности составляло 133 м.

Снаряд Т-124 комплектовался ядерным зарядом W-9 мощностью 15 кт. Устройство W-9 производилось с апреля 1952 г. по ноябрь 1953 г. Всего было выпущено 80 штук. Снаряд Т-124 с зарядом W-9 был снят с вооружения в мае 1957 г.

В июле 1955 г. взамен снаряда Т-124 началось производство снаряда Т-315. Вес нового снаряда составлял 272 кг, а длина – 4,8 калибра. Снаряд комплектовался ядерным зарядом W-19 мощностью 15–20 кт. Всего было произведено 80 зарядов W-19. Все они были сняты с вооружения к 1963 г.

Уменьшение веса ядерного заряда позволило увеличить его начальную скорость до 722 м/с, а дальность – до 30,2 км.

Для пристрелки предусматривалось использование обычного фугасного снаряда весом 272,2 кг, содержавшего 55,3 кг взрывчатых веществ. Дальность стрельбы этим снарядом составляла 28,7 км.

Пушка М65 оказалась малоподвижной, она плохо проходила по узким улицам и малым мостам. Формально из походного положения в боевое пушка переходила с помощью гидравлических домкратов всего за 20 минут, но фактически с учетом инженерной подготовки позиции на это уходило несколько часов.

280-мм пушки поступили на вооружение шести сформированных 1952 г. артиллерийских батальонов, пять из которых были приданы дислоцированной в Европе 7-й армии США. До 1955 г. пушка М65 оставалась единственным образцом ядерной артиллерии США. Но во второй половине 1950-х гг. с появлением ядерных снарядов для намного более мобильных и многочисленных 203-мм гаубиц, а также тактических ракетных комплексов – носителей ядерного оружия, 280-мм пушка устарела. В целом М65 прослужила 11 лет. С октября 1953 г. и до начала 1955 г. установки М65 были единственным средством доставки атомных боеприпасов армии США в Европе (7-я армия). Последние артбатальоны М65 были расформированы в декабре 1963 г. Каждый батальон имел на вооружении 6 орудий и 494 человек личного состава.

В дальнейшем американцы учли недостатки первой атомной пушки. Их физики сумели создать в 1957 г. ядерную боевую часть, помещающуюся в 203-мм снаряд, а в 1963 г. – в 155-мм снаряд. Забегая вперёд, скажу, что по крайней мере до 2020 г. американские и наши физики так и не сумели создать ядерной боевой части, помещавшейся в снаряд калибра менее 152 мм.

В январе 1957 г. в серийное производство был запущен 203-мм артиллерийский снаряд М-422 с ядерным зарядом W-33. Длина снаряда составляла 4,6 калибра, а вес – 110 кг. Заряд W-33 выпускался в модификациях Y1, Y2, Y3 и Y4. Мощность их составляла от 5 до 40 кт. Изготовление снарядов было прекращено в январе 1964 г. Всего было изготовлено около 2 тысяч таких снарядов. К сентябрю 1992 г. снаряд М-422 и заряд W-33 были сняты с вооружения армии США.

Снаряды М-422 и ядерными боевыми частями W-33 первыми вошли в боекомплект американских 203-мм буксируемых гаубиц М2[29]. Эти гаубицы были приняты на вооружение ещё в 1940 г.

В пехотных, механизированных и танковых дивизиях США 203-мм гаубицы входили в состав дивизиона 155-мм и 203-мм гаубиц. Там было три батареи 155-мм гаубиц (всего 18 гаубиц) и одна батарея 203-мм гаубиц (всего 4 гаубицы).

203-мм ядерными снарядами были оснащены также 203-мм самоходные артиллерийские установки (САУ) М55 и М110.

В 1976 г. на вооружение армии США был принят модернизированный вариант гаубицы, получивший обозначение М110А1. Модернизированная гаубица имеет новый, более длинный (на 2,74 м) ствол с большим числом нарезов и увеличенным объемом зарядной каморы, улучшенные механизмы заряжания и противооткатные устройства. Дальность стрельбы обычным снарядом увеличилась до 21 км, а активно-реактивным снарядом – до 29 км.

В 1978 г. на вооружение армии США был принят второй вариант модернизированной гаубицы М110А2, который в отличие от гаубицы М110А1 имеет двухкамерный дульный тормоз и усиленный (девятый) заряд в боекомплекте, что позволяет несколько увеличить дальность стрельбы.

Специально для гаубиц типа М110 в 1981 г. был принят 203-мм активно-реактивный снаряд М753 с ядерной боевой частью W-79 мощностью 0,8–1,1 кт. Ядерная боевая часть изготавливалась в двух вариантах: с «чистым» (то есть дающим минимальную радиацию) ядерным зарядом и в «нейтронном варианте». ЯБЧ W-79 производились с июля 1981 г. по август 1986 г. Всего было изготовлено 225 «чистых» и 925 «нейтронных» зарядов.

А теперь перейдем к самому массовому калибру ядерных боеприпасов – к 155-мм снарядам. В 1963 г. был принят на вооружение 155-мм снаряд М-454, оснащённый ядерной боевой частью W-48. Вес снаряда 58 кг, длина 5,6 калибра, мощность 0,1 кт.

А в 1989 г. был принят на вооружение 155-мм снаряд М-785 с ядерной боевой частью W-82. Вес снаряда 43 кг, длина 5,6 калибра, мощность 1,5 кт.

Ядерные снаряды поступали на вооружение самоходных артиллерийских установок типа М109 и буксируемых гаубиц М114А1 (М1А2) и М198.

Проектирование 155-мм самоходных установок М109 началось в 1953 г. Тогда установка имела индекс Т-195. Модернизированный образец Т-195Е1 был запущен в производство в конце 1961 г. На вооружение САУ была принята в 1962 г. под индексом М109. Вскоре М109 стала в НАТО наиболее распространенной 155-мм самоходной артустановкой.

Основным вооружением установки М109 стала 155-мм гаубица М126.

В 1970 г. САУ была модернизирована и получила индекс М109А1. Первые такие установки поступили в части в 1973 г. На М109А1 была установлена гаубица со стволом, удлиненным с 23 до 39 калибров, и установлен более эффективный дульный тормоз.

Ядерные снаряды получила и буксируемая 155-мм гаубица М114А1 (М1А2). Она была принята на вооружение армии США ещё в 1940 г. и состояло на вооружении армии Великобритании, ФРГ, Италии, Японии, Турции и других государств.

Все эти артсистемы вместе с ядерными боеприпасами с 1960 г. размещались в ФРГ.

Первая партия неуправляемых ракет «Онест Джон» – носителей ядерных БЧ прибыла в ФРГ в конце 1958 г.

В январе 1953 г. начался серийный выпуск ракет М31, а в конце года они стали поступать в строевые части. «Онест Джон» стал поистине массовым ракетным комплексом: двухбатарейные (иногда трёхбатарейные) дивизионы ввели в состав всех американских пехотных и танковых дивизий. Каждая огневая батарея имела две пусковые установки; таким образом, в дивизии имелось 4–6 пусковых установок. В первую очередь их получили дислоцированные в ФРГ дивизии 5-го армейского корпуса (3-я танковая, 5-я и 8-я пехотные) и 7-го армейского корпуса (1-я танковая, 1-я и 3-я пехотная), а также предназначенного для переброски в Европу в угрожаемый период 3-го армейского корпуса (2-я танковая и 4-я пехотная).

Дальность первых образцов «Онест Джона» составляла 27,5 км, а в конце 1960-х её довели до 40 км.

Ракета оснащалась четырьмя типами ядерных боевых частей.

Первым самолётом-снарядом[30], принятым на вооружение в США, стал «Матадор» ТМ-61. Разработка его началась в 1946 г. Первый запуск с работающим двигателем состоялся 20 января 1949 г., а на вооружение ВВС он поступил в 1953 г. Головной разработчик и производитель – фирма «Гленн-Мартин».

Вес самолёта-снаряда «Матадор» около 6300 кг, длина 12 м, диаметр 1,37 м, размах крыльев 6,5 м. Аэродинамическая схема нормальная с высокорасположенным крылом. Самолёт-снаряд был оснащен турбореактивным двигателем J-33-А-37 фирмы «Аллисон» с тягой 2090 кг, а также стартовым твердотопливным двигателем фирмы «Тиокол» с тягой 23,6 т (по другим данным – 21 т) и временем работы 2,25 с.

Маршевая скорость полета самолёта-снаряда дозвуковая, примерно 965 км/ч. Высота полета от 0,4 км до 13,7 км. Система управления инерциальная с радиокоррекцией. Если самолёт-снаряд «Матадор» летел в автономном режиме, то есть на автопилоте, высота полета составляла 0,4–0,6 км, а если производилось наведение на цель с самолёта, то «Матадор» поднимался на среднюю высоту до 10 км. Дальность стрельбы, официально заявленная, составляла 950—1000 км, но, на взгляд автора, это преувеличение, видимо, дальность составляла не более 600 км.

Максимальный вес боевой части 1350 кг. Самолёт-снаряд «Матадор» мог оснащаться ядерной, химической, бактериологической и фугасной боевыми частями. Производство ядерных боевых частей W-5 началось в июле 1954 г. Вес W-5 1202 кг, диаметр 1100 мм, длина около 3 м, мощность 81 кт. Было изготовлено 65 таких ядерных боевых частей для самолётов-снарядов «Матадор». Все они сняты с вооружения в январе 1963 г.

Пуск самолёта-снаряда производился с полуприцепа фирмы «Гудьир». «Матадор» запускался с пусковой установки без направляющих под углом 17° к горизонту при помощи отделяющегося стартового ускорителя.

На подготовку самолёта-снаряда «Матадор» к пуску требовалось полтора часа.

Для удобства транспортировки и хранения «Матадор» разбирался на семь частей: боевая часть, центральный отсек, хвостовой отсек, консоли крыла, киль и стабилизатор.

Ракеты «Матадор» в 1959 г. были переданы и ФРГ. Они поступили на вооружение люфтваффе в 11-ю ракетную группу в Кауфбойрене.

Сформированные части самолётов-снарядов «Матадор» предназначались командованием ВВС США для усиления тактической авиации и находились в распоряжении командующих воздушных армий. Поэтому формой организации был избран авиаполк («крыло»), состоявший из трёх эскадрилий по пять пусковых установок в каждой. Эскадрилья имела боекомплект в 75 снарядов. Личный состав эскадрильи составлял около 500 человек. Эскадрилья состояла из пяти отрядов, в каждом отряде имелась одна пусковая установка и боекомплект к ней (15 снарядов). Отряд состоял из трёх отделений: сборки и ремонта, запуска и управления.

Стоимость одного самолёта-снаряда «Матодор» составляла 85 тыс. долларов, причём примерно четверть этой суммы приходилась на стоимость двигательной установки.

Самолёт-снаряд «Матадор» ТМ-61 поставлялся на вооружение не только ВВС США, но и странам НАТО. Первые самолёты-снаряды были доставлены в ФРГ в конце 1954 г. А 18 июня 1958 г. было создано специальное 38-е авиакрыло, оснащенное самолётами-снарядами. Организационно это крыло входило в состав американской 17-й воздушной армии. В состав крыла входили три эскадрильи: 585-я, дислоцированная в Битбурге (Эйфель), 586-я в Хансрюке и 587-я в Зембахе.

В случае начала войны командующий 17-й армией должен был передать немцам ядерные боевые части. Это, кстати, касалось и других оперативных и оперативно-тактических ракет бундесвера.

Самолёт-снаряд «Мейс» («Булава») ТМ-76 (MGM-13) представлял собой глубокую модернизацию самолёта-снаряда «Матодор». Работы над ним были начаты в 1957 г. фирмой «Гленн Мартин». На вооружение «Мейс» поступил в 1960 г.

Длина самолёта-снаряда «Мейс» составляла 13,42 м, диаметр 1,37 м, размах крыла 6,98 м. Стартовый вес от 7,7 до 8,1 т.

На «Мейсе» была установлена усовершенствованная по сравнению с «Матадором» система управления (инерционная с радиокоррекцией).

Твердотопливный ускоритель фирмы «Тиокол» имел тягу 45 т. Маршевый двигатель начинал работать одновременно со стартовым, причём самолёт-снаряд удерживался на пусковой установке разрывным болтом.

Пусковая установка была смонтирована на полуприцепе со съемными катками-баллонами. Её можно было буксировать восьмиколёсным тягачом «Терракрузер» по шоссе со скоростью до 64 км/час. На другом «Терракрузере» был смонтирован кран для установки самолёта-снаряда на пусковую установку.

Самолёт-снаряд «Мейс» комплектовался ядерной, химической, бактериологической и фугасной боевыми частями. Ядерная боевая часть W-28 мощностью от 70 кт до 1,45 Мт имела вес от 680 кг до 782 кг, диаметр 597 мм, длину 154 мм. Производство боевой части W-28 для «Мейса» началось в 1960 г. Всего изготовили свыше ста ЯБЧ для самолёта-снаряда «Мейс».

Полномасштабные испытания самолёта-снаряда «Мейс» начались в январе 1957 г. Ими должны были заменяться ракеты «Матадор», дислоцированные в ФРГ. Последние 150 «матадоров» были выведены из ФРГ к началу 1961 г.

С 1958 г. ракеты «Мейс» начали поступать в ФРГ, ими были перевооружены 3 эскадрильи ВВС США. В 1961–1962 гг. США развернули в ФРГ ещё три эскадрильи – 89-ю, 823-ю и 887-ю. Таким образом, число американских пусковых установок «Мейс» в ФРГ достигло 300.

К сентябрю 1966 г. в ФРГ осталась одна эскадрилья с 50 ракетами «Мейс», но и она была расформирована 30 апреля 1969 г.

После 1991 г. США вывели из Европы тактические ядерные заряды для артиллерийских систем и оперативно-тактических ракет. Объясняется сие не миролюбием Вашингтона, а отсутствием непосредственного соприкосновения войск НАТО и РФ. Их в 1991–2021 гг. разделяли Беларусь и Украина, и надобность в средствах доставки ядерных боеголовок на дистанцию 30—200 км отпала.

С 1992 г. США предполагали в случае войны с РФ использовать только ядерные бомбы, сбрасывая их с истребителей-бомбардировщиков как США, так и других европейских стран.

К концу 2022 г. США располагали в Европе примерно 150 термоядерными бомбами В61. Кроме того, 80 таких бомб хранится на авиабазе Киртленд в штате Нью-Мексико.

Так, в ФРГ под американским контролем хранится 20 термоядерных бомб В61. Носителями некоторых являются истребители-бомбардировщики «Торнадо IDS» 33-й тактической эскадрильи люфтваффе.

Бомбы находятся в подземных хранилищах WS3 под полом защищённых укрытий для самолётов. Таких укрытий в ФРГ одиннадцать.

Водородная бомба В61 с переменным уровнем мощности заряда предназначена для транспортировки на самолётах. Её корпус способен выдерживать полет на сверхзвуковых скоростях. Он металлический, сварной, имеет длину 3,58 м и диаметр около 33 см. Средний вес бомбы около 320 кг, но может варьироваться в зависимости от модификации. На модификациях 3, 4 и 10 может быть установлена мощность в 0,3; 1,5; 5; 10; 60; 80 или 170 килотонн.

Большинство версий B61 оснащено нейлоно-кевларовым парашютом-замедлителем. Он предназначен для безопасного отхода самолёта-носителя и избежания взрыва при соприкосновении с землёй в случае нештатного сбрасывания бомбы либо закладки в режиме мины. Взрыватель B61 может быть установлен на подрыв в воздухе, взрыв на поверхности земли, детонацию на земле по сигналу, а также под землей на глубине до нескольких метров.

В 2015 г. на полигоне Невада в США прошли испытания без боезаряда новейшей 12-й модификации B61. Её особенность состоит в хвостовом оперении. Оно делает бомбу управляемой и более точной, что позволяет не спускать её с парашютом, а сбрасывать с самолёта, летящего на большой высоте. После чего бомба автономно планирует в сторону цели многие километры, в случае необходимости подруливая.

29 ноября 1943 г. в ходе Тегеранской конференции премьер-министр Великобритании Черчилль по своей инициативе коснулся вопроса о Проливах. Премьер заявил о желательности вступления Турции в войну на стороне союзных государств. Черчилль говорил: «От имени британского правительства я могу сказать, что оно готово предупредить Турцию о том, что если Турция не примет предложения о вступлении в войну, то это может иметь серьезные политические последствия для Турции и отразится на её правах в отношении Босфора и Дарданелл».

Сталин ответил, что советская сторона не считает «главными вопросами ни вопрос о вступлении Турции в войну, ни помощь партизанам, ни даже занятие Рима. Основным и решающим вопросом мы считаем операцию “Оверлорд”[31]. И я хотел бы, чтобы наше внимание не отвлекалось от этого главного вопроса второстепенными вопросами».

30 ноября Черчилль опять по своей инициативе затронул вопрос о Проливах. Он сказал: «России необходимо иметь выход к незамерзающим портам». Сталин согласился с этим, но сказал, что «этот вопрос можно будет обсудить позже». Черчилль продолжал: «Раньше англичане возражали против того, чтобы русские имели выход к теплым морям, но сейчас англичане не имеют против этого никаких возражений». Сталин ответил: «Если теперь не имеется возражений, то тогда надо пересмотреть вопрос и о режиме турецких Проливов. Такая большая страна, как Россия, оказалась запертой в Черном море и не имеет из него выхода. Режим проливов сначала регулировался Севрским договором, затем Лозаннским договором, наконец, конвенцией, заключенной в Монтрё. Все это время англичане хотели задушить Россию, но если теперь англичане не хотят больше душить Россию, то необходимо, чтобы они облегчили режим Проливов».

Черчилль ответил, что он с этим согласен, но сейчас желательно, чтобы Турция вступила в войну, поэтому он в настоящее время не хотел бы поднимать этот вопрос. Сталин с этим согласился и добавил, что «еще будет время обсудить вопрос и о портах, и о проливах».

Из приведённых цитат может сложиться впечатление, что Сталин был не очень заинтересован в решении вопроса о Проливах. На самом деле Сталин всегда придавал этой проблеме первостепенное значение. Однако не следует забывать, что в ноябре 1943 г. немцы были под Киевом и Ленинградом, и им принадлежал Крым. А Англия и США к этому времени имели реальную возможность высадить десант в Дарданеллах.

«Казусов белли» (поводов к войне с турками) у СССР было более чем достаточно. Сейчас можно только гадать, почему в 1944 г. Сталин не провел операцию по захвату Проливов. СССР обладал лучшей в мире разведкой, которая всегда могла дать абсолютно законный повод к войне. Да и зачем искать повод? Заявило же советское правительство 5 сентября 1944 г., что «теперь не только Болгария будет вести войну против СССР, но и СССР будет воевать с Болгарией». Болгарская армия даже не сопротивлялась советским войскам. В Болгарию в сентябре 1944 г. было введено свыше 300 тысяч солдат, свыше 4 тысяч орудий, около 400 танков и около 1200 самолётов. Наши войска были хорошо вооружены и буквально рвались в бой. Это показала последующая (28 сентября – 28 октября) Белградская наступательная операция. А ведь все эти силы могли быть повернуты на юг. Туркам нечем было бороться с нашими танками Т-34, КВ и ИС. Господство в воздухе также было на нашей стороне.

Не следует забывать и о Черноморском флоте, который к началу 1944 г. имел в своем составе линкор «Севастополь» (двенадцать 305/52-мм орудий), 4 крейсера (из них три со 180-мм орудиями), 6 эскадренных миноносцев, 13 сторожевых кораблей, 29 подводных лодок, 47 торпедных катеров, 27 тральщиков, 44 канонерские лодки и 467 боевых самолётов.

Сопротивление турецких войск вряд ли отличалось бы от сопротивления румын и болгар в августе – сентябре 1944 г. Захват Проливов с болгарского плацдарма занял бы не более недели. Немцы физически не смогли бы помочь туркам. Находившаяся в Югославии немецкая армейская группа «Сербия» была слишком слаба и блокирована югославскими партизанами. Союзники тоже не смогли бы ни за неделю, ни за две даже начать десантную операцию в Дарданеллах, чтобы «помочь русским».

Естественно, США и Англия были бы крайне недовольны взятием Проливов под контроль СССР. Но тогда у них не было иного выхода. Они физически не могли пойти на разрыв с СССР.

Увы, идеальный момент был упущен. А дальше было поздно. 23 февраля 1945 г. Турция объявила войну Германии и Японии. Теперь она автоматически становилась союзницей СССР и формально даже могла претендовать на имущество и территории побежденных. Вот теперь бы Сталину кусать локти да помалкивать. Но именно тогда советское правительство начинает предъявлять претензии к Турции.

19 марта 1945 г. СССР денонсирует советско-турецкий договор 1925 г. о дружбе и нейтралитете. Молотов заявил турецкому послу в Москве С. Сарперу, что вследствие глубоких изменений, произошедших особенно в течение Второй мировой войны, этот договор не соответствует больше новой обстановке и нуждается в серьезном улучшении.

К этому времени советское руководство определило свою позицию по вопросу Проливов. Она сводилась к следующему:

1. Конвенция, подписанная в Монтрё, как не отвечающая современным условиям, должна быть отменена.

2. Установление режима Проливов должно находиться в компетенции Советского Союза и Турции.

3. Новый режим Черноморских проливов должен предусматривать создание, наряду с турецкими военными базами, советских военных баз в Проливах в интересах безопасности СССР и Турции и поддержания мира в районе Черного моря[32].

В разговоре с послом Молотов поднял вопрос и о территориях, отошедших к Турции в 1921 г. (Карс, Ардаган и др.). Сарпер настойчиво просил снять вопрос о территориях. На это Молотов заявил, что в подобном случае отпадает возможность заключения союзного договора и может идти речь только о заключении советско-турецкого договора о Проливах, причём безопасность таковых не должна зависеть в будущем просто от воли Турции и её реальных возможностей, а нужна реальная гарантия безопасности СССР в виде баз в Проливах.

Посол отклонил это требование и заявил, что Турция готова рассмотреть вопрос о Проливах, если будут исключены территориальные уступки со стороны Турции в пользу СССР и снят вопрос о базах в Проливах в мирное время.

Трудно объяснить, почему ни Сталин, ни Молотов не понимали, что теперь западные союзники никогда не отдадут России Проливы. И теперь чтобы их получить, нужно не заменить Белградскую операцию на Стамбульскую, а начинать третью мировую войну.

Британское правительство проявило инициативу в постановке вопроса о Проливах на Потсдамской конференции. Этот вопрос обсуждался на шестом заседании глав правительств в Потсдаме 22 июля 1945 г. Первым выступил Черчилль, который заявил, что он «неоднократно выражал готовность разработать соглашение, согласно которому советский флаг – военно-морской и торговый – мог свободно плавать из Черного моря в Средиземное и обратно. Поэтому мы открываем обсуждение этого вопроса на основе дружественного согласия».

По предложению Сталина нашу позицию изложил Молотов. Он рассказал о переговорах с послом Турции Сарпером в Москве, о чем уже Сталин говорил Черчиллю 18 июля, и передал в письменном виде следующие предложения по Проливам, которые, как сказал Молотов, были устно изложены послу Сарперу.

«Предложения делегации СССР о Черноморских проливах.

Конференция признала необходимым в отношении режима в Черноморских проливах:

1. Международная конвенция о режиме проливов, подписанная в Монтрё, как не отвечающая современным условиям, должна быть отменена в соответствующем нормальном порядке.

2. Установление режима проливов, единственного морского пути из Черного моря и обратно, должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза – как наиболее заинтересованных и способных обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасность в Черноморских проливах.

3. Новый режим проливов должен предусматривать в числе других мероприятий также следующее:

Турция и Советский Союз в интересах своей безопасности и поддержания мира в районе Черного моря обеспечивают совместными средствами в проливах недопущение использования этих проливов другими государствами во враждебных черноморским державам целях (наряду с турецкими военным базами – советские военные базы в проливах)».

Ознакомившись с этим проектом, Черчилль заявил, что в этой связи «возникают совсем другие вопросы. Речь идет о русской базе в Проливах, а также о том, что никто не может иметь отношение к вопросу о Дарданеллах и Босфоре и проходе через них, кроме Турции и Советского Союза. Я уверен, что Турция никогда не согласится на это».

Это был категорический отказ. Англия и США больше не нуждались в помощи Советской армии в борьбе с Германией и начали сомневаться, нужна ли им помощь в борьбе с Японией. Не следует забывать, что за 6 дней до этого разговора, рано утром 16 июля 1945 г., американцы осуществили первый испытательный ядерный взрыв. Кстати, о взрыве почти немедленно доложили Сталину.

Англичане и американцы не только отвергли предложение СССР, но и выдвинули свои предложения по изменению Конвенции Монтрё. Они предложили ввести принцип неограниченного прохода военного и торгового флота через Проливы как в мирное, так и в военное время для всех государств.

Ясно, что внесенное США предложение по Проливам, поддержанное Англией, не только не укрепляло безопасность СССР на Черном море, но, напротив, её ослабляло. Черчилль и Трумэн хотели также лишить СССР и другие причерноморские государства даже тех небольших преимуществ, которые они имели по Конвенции Монтрё.

На заседании 23 июля Сталин не стал комментировать это предложение США. Он это сделал на следующий день, 24 июля. Сталин заявил, что записка Трумэна не затрагивает вопроса о Турции и Проливах. Трумэн говорит только о свободной навигации. Отметив, что в отношении Проливов не удастся достичь соглашения, поскольку взгляды сильно расходятся, Сталин предложил отложить этот вопрос и заняться другими проблемами.

С 20 декабря 1945 г. и до конца 1946 г. в советской прессе, и особенно в изданиях Грузии и Армении, велась кампания за возвращение СССР Карса и Ардагана.

Чтобы запугать СССР, США устраивают провокацию. 5 апреля 1946 г. в Стамбул прибывает американский линкор «Миссури» (9 – 406-мм орудий) в сопровождении эскорта эсминцев. Линкор привез тело покойного турецкого посла в США Мехмеда Мюнира Эртегюна. Естественно, что смерть посла была только поводом для нарушения Конвенции Монрё. Останься в живых посол, американцы бы привезли его сдохшую собачонку.

12 июля 1947 г. США предоставило Турции кредит в размере 100 млн долларов для закупок вооружения. Забегая вперёд, скажу, что с 1947 по 1954 г. США оказали Турции военную помощь на 704,3 млн долларов, а с апреля 1948 г. по 1954 г. – техническую и экономическую помощь в размере 262 млн долларов.

Спор об изменениях Конвенции Монтрё затянулся, и к началу 1947 г. совсем затих. Конвенция Монтрё сохранилась неизменной. Она регулирует режим Проливов до сих пор.

3 декабря 1951 г. в Турции была введена смертная казнь за принадлежность к коммунистической партии Турции. А 18 февраля 1952 г. Турция вступает в НАТО.

После смерти Сталина в марте 1953 г. Молотов вновь стал министром иностранных дел[33].

30 мая 1953 г. Молотов сделал заявление турецкому послу Файку Хозару, в котором говорилось: «Как известно, в связи с истечением срока советско-турецкого договора от 1921 г., вопрос об урегулировании советско-турецких отношений затрагивался в официальных беседах представителей обоих государств несколько лет тому назад. В этих беседах фигурировали некоторые территориальные претензии Армянской ССР и Грузинской ССР к Турции, а также соображения Советского правительства относительно устранения возможной угрозы безопасности СССР со стороны Черноморских проливов. Правительственными и общественными кругами Турции это было воспринято болезненно, что не могло, в известной мере, не отразиться на советско-турецких отношениях.

Во имя сохранения добрососедских отношений и укрепления мира и безопасности правительства Армении и Грузии сочли возможным отказаться от своих территориальных претензий к Турции. Что же касается вопроса о Проливах, то Советское правительство пересмотрело свое прежнее мнение по этому вопросу и считает возможным обеспечение безопасности СССР со стороны проливов на условиях, одинаково приемлемых как для СССР, так и для Турции».

18 июля 1953 г. посол Файк Хозар сделал ответное заявление Молотову, где говорилось об удовлетворении турецкого правительства и заботе его о сохранении добрососедских отношений и об укреплении мира и безопасности.

Чтобы и далее укреплять «мир и безопасность», Турция разрешает в 1959 г. разместить на своей территории 865-ю эскадрилью стратегических ракет армии США. На её вооружении состояло тридцать 50-тонных ракет «Юпитер» с дальностью 3180 км. Ракеты несли моноблочные боеголовки мощностью 1 мегатонна.

Говорят, что Хрущёв пришёл в бешенство, когда кто-то сказал, что сейчас, мол, в Турции нацеливают «Юпитер» на его дачу.

Установка американских ракет в Турции была одной из причин посылки советских аналогов двадцати четырёх пусковых установок Р-12 и шестнадцати пусковых Р-14 на Кубу.

В 1990-х гг. ряд «демократических» авторов сокрушался о том, что де Хрущёв устроил авантюру, послав ракеты на Кубу. Что, у нас не было иной возможности предотвратить вторжение американцев на Кубу, как начать тотальную войну? Такая возможность была. В ответ на вторжение на Кубу советские войска могли бы начать операцию в Проливах. И тут-то американцы мало чем могли бы помочь Турции, разве что развязать мировую войну. А размен Кубы на Проливы был явно в нашу пользу.

Вообще говоря, размен все-таки состоялся, хотя и на куда более мелком уровне. СССР убрал свои Р-12 и Р-14 с Кубы, а США – свои «юпитеры» из Турции и Италии, а «торы» – из Англии. Кроме того, американцы обещали не нападать на Кубу.

Джамиль Гасанлы писал, что 28 октября 1962 г. Хрущёв направил президенту США Кеннеди конфиденциальное послание, в котором высказал согласие на «обмен ракетами». «Немедленно после послания Н. Хрущёва советский посол в Анкаре Н. Рыжов намекнул турецким властям: если советское предложение не будет принято, то по Турции может быть нанесен удар. Уже турецкие войска были приведены в боевую готовность, правительство начало разрабатывать планы эвакуации населения из Анкары, Стамбула, Измира и других крупных городов»[34].

Агрессия против Германской Демократической Республики и «цветные революции» в Венгрии, Польше и Чехословакии фактически были элементами тотальной гибридной войны с СССР. Разгром ГДР и выход Венгрии, Польши и Чехословакии из состава Варшавского договора, по замыслам стратегов НАТО, должны были привести не только к резкому ухудшению обороноспособности СССР, но и к распаду самого Советского Союза.

8 мая 1945 г. Германия после подписания её высшими военными представителями Акта о безоговорочной капитуляции была лишена суверенитета как страна и государство, а также политического национального руководства. Подобного прецедента в истории международных отношений ещё не было. Союзники уничтожили германское государство и все его институты. Собственно в Германии не было даже местного самоуправления.

Союзники приняли капитуляцию вермахта, но заключать мир им было не с кем. Так, 14 мая 1945 г. американская и британская военная администрация в западных оккупационных зонах запретила любую политическую деятельность, создание партий и профсоюзов, были распущены даже антифашистские комитеты. Этот запрет был частично снят лишь в августе – сентябре 1945 г.

Согласно Потсдамскому соглашению от 2 августа 1945 г. были образованы четыре зоны (одна советская – восточная, и три западные).

Советская (Восточная) зона включала в себя Мекленбург, Бранденбург, Саксен-Ангальт, Тюрингию и Саксонию.

Столица Германии, город Берлин, была разделена также на четыре зоны – восточную советскую и три западные (для союзников), позднее объединенных в одну: Западный Берлин (1 октября 1950 г. по Конституции Западного Берлина).

В разрушенной войной Германии населению жилось несладко. И тут надо заметить, что помощь из СССР шла не только в виде безвозмездных раздач продовольствия. К маю 1945 г. промышленность страны была предельно милитаризирована. В западных секторах она встала, а в советской зоне значительная её часть была вывезена, а не менее значительная часть… работала, но уже на Красную армию. Это касается артиллерийских, авиационных, судостроительных, приборостроительных и других заводов. Мало того, в 1945 г. в Восточной зоне было организовано свыше двух десятков КБ, где под надзором наших специалистов трудились германские ученые и инженеры[35].

Таким образом, многие десятки тысяч немцев получили работу. К сожалению, правительство СССР в 1947 г. уступило нажиму союзников и прекратило работу военных предприятий в Германии.

Любопытно, что первые рабочие восстания произошли в английской оккупационной зоне. Английские оккупационные войска «выжимали» все возможное из своей зоны. После войны Великобритания как империя находилась в сложном положении, попросту разваливалась. Материальные и финансовые ресурсы откуда-то надо было восполнять. Трудности империи вызывали падение морального духа британских войск: среди них в первые годы оккупации было самое большое количество дезертиров и перебежчиков, в том числе и в советскую оккупационную зону. У англичан было и самое большое желание «выжать» из Германии как можно больше под лозунгом: «Немцы за все заплатят».

Немецкие рабочие, доведенные до отчаяния беспределом английской администрации, подняли восстание. Беспорядки начались в марте 1947 г. и продолжались, по данным советской разведки, целых три месяца. Демонстранты нападали на английских военнослужащих. Целью захватов были офицерские и солдатские столовые. Там немцы забирали продовольствие и уносили его по домам. А в английских солдат в офицеров летели камни и тухлые помидоры.

Немецкая полиция оказалась бессильной, ничего не смогла сделать и английская полиция. И только введение в Брауншвейг английской пехоты и танков, установка пулеметов у зданий военной администрации в определенной мере успокоили ситуацию. Подействовали и угрозы расстрелов.

Об этих событиях ничего не писалось, они просто замалчивались. И лишь в 1990-е гг. о них стало известно благодаря рассекречиванию донесений разведки 1950-х гг.

Ни в Ялте, ни в Потсдаме советское правительство не предполагало, что раздел Германии может столь затянуться. 10 июня 1946 г. В.М. Молотов выдвинул «План поэтапного создания в Германии представительной (выборной) местной администрации, проведения демократических парламентских выборов, организации государственной власти из немецких политических и государственных деятелей и заключение с правительством демократической Германии мирного договора».

Однако на этот документ последовал категорический отказ западных держав от проведения согласованной политики всех четырёх союзников в отношении Германии. В результате западная и советская зоны оккупации постепенно отдалялись друг от друга в политическом и экономическом отношении. В связи с этим возникла проблема Берлина.

Еще 12 сентября 1944 г. союзники решили разделить столицу Германии на секторы. Окончательно их границы были установлены 26 июля 1945 г.

Ущерб, нанесенный ГДР в период существования открытой границы с Западным Берлином, сильно тормозил развитие ГДР. Если бы ГДР не несла таких больших потерь, то темпы её экономического развития могли бы быть, по мнению профессора Апеля, намного выше, чем в ФРГ.

Западный Берлин стал центром подготовки шпионажа и диверсий против ГДР. Летом 1953 г. спецслужбы США и ФРГ задумали устроить в Восточной Германии «оранжевую» революцию. В Берлине, Магдебурге, Лейпциге и других городах ГДР готовились забастовки, намечалось даже «создание контрправительства, которое в случае удачи путча должно было обратиться за помощью к западным державам». 12 июня 1953 г. в Западной Германии была разрешена массовая скупка акций экспроприированных в ГДР предприятий.

Для ведения подрывной работы в ГДР в конце 1945 г. в западном секторе Берлина была построена мощная радиостанция РИАС (радиостанция американского сектора).

Первая передача состоялась 6 февраля 1946 г. Забегая вперёд, скажу, что после объединения Германии необходимость в этой «шпионской» радиостанции отпала, и РИАС тихо закрылась.

13 июня по указанию главы американской разведки А. Даллеса, «случайно» оказавшегося в Западном Берлине, РИАС разработала специальную «аргументацию радиопередач на случай беспорядков в Восточном Берлине». Начиная с полуночи 16 июня, РИАС непрерывно передавала инструкции и указания агентам, а также распространяла ложные сообщения, поощряя провокации и призывая к открытому мятежу.

Поводом к беспорядкам стало повышение цен на… мармелад.

В ночь с 16 на 17 июня радиостанция РИАС начала передавать призывы к организации всеобщей забастовки в ГДР. Пограничная охрана ФРГ была приведена в состояние повышенной боеготовности. Американские танковые подразделения заняли исходные районы в Баварии по всей границе с ГДР. На территорию ГДР было введено большое количество сотрудников спецслужб, в том числе и вооружённых.

17 июня 1953 г. в Берлине и других городах многие промышленные предприятия прекратили работу. Начались уличные демонстрации. Западногерманские власти предоставляли транспорт для переброски демонстрантов из Западного Берлина. Они входили на территорию Восточного Берлина колоннами до 500–600 человек. Использовались даже специальные американские военные звуковещательные машины.

В ходе манифестаций особую активность проявляли специально подготовленные группы, которые оперативно управлялись из Западного Берлина. У демонстрантов появились политические лозунги: свержение правительства и ликвидация Социалистической Единой партии Германии (СЕПГ).

Были организованы погромы партийных учреждений, осквернение партийных и государственных символов. Толпа расправилась с некоторыми функционерами партийного и государственного аппарата, активистами рабочего движения. В ходе уличных беспорядков имели место поджоги и мародерство, а также нападения на полицейские участки и тюрьмы. В Галле из заключения была освобождена бывшая комендант нацистского лагеря Э. Дорн.

Американцы и англичане стягивали свои войска к границам ГДР. Американские военные транспортные самолёты С-47 летали в район Берлина и сбрасывали листовки и оружие на территорию ГДР.

Организаторам июньского выступления не удалось добиться главной цели – забастовки и демонстрации не переросли в восстание против правящего режима. Основная масса населения дистанцировалась от политических лозунгов, выдвигая лишь экономические требования (снижение цен и рабочих норм).

На многих предприятиях СЕПГ удалось оперативно организовать вооружённую охрану, которая с июля 1953 г. существовала как «боевые дружины рабочего класса».

Однако решающую роль сыграла твердая позиция СССР. Для подавления мятежа в Германию прибыл Л.П. Берия. По его приказанию на улицы Берлина, Лейпцига, Дрездена и других городов были выведены советские танки.

Вывод танковых частей на улицы привел не к кровавой драме, как писали западные СМИ, а к прекращению беспорядков. Всего с 17 по 29 июня в ГДР бастовало свыше 430 тысяч человек. Всего убито было 40 человек. Погибли 11 полицейских и партийных активистов ГДР.

В 1954 г. был упразднён статус оккупации, с советских войск этот статус, соответственно, был также снят. Контроль Верховного комиссара СССР в Германии над деятельностью органов государственной власти на востоке Германии был прекращен. Правовые основы пребывания советских войск определялись Договором между ГДР и СССР от 20 сентября 1955 г.

В результате межправительственных переговоров в августе 1953 г. в Москве Советский Союз освободил ГДР от уплаты оставшихся 2,5 млрд долларов репараций, передал последние 33 предприятия, находившиеся под советским управлением. Кроме того, советской стороной был предоставлен кредит и осуществлены дополнительные поставки товаров.

После июньских событий в жизни ГДР произошли определённые изменения. Было обновлено руководство СЕПГ, первым секретарем избрали В. Пика. Пост генерального секретаря упразднили. Началось массовое государственное и кооперативное жилищное строительство, была создана широкая сеть пансионатов, санаториев и домов отдыха.

Замечу, что из стран социализма в ГДР была самая либеральная цензура СМИ (за исключением разве что Югославии). Знаю по собственному опыту. Я с 5-го класса интересовался военной историей и покрайней мере раз в месяц наведывался в книжный магазин «Дружба», находившийся тогда напротив памятника Юрию Долгорукому в Москве. Там продавались книги социалистических государств. В военных изданиях ГДР содержалась довольно подробная информация о вооружённых силах стран НАТО, ГДР и СССР. Наши военные только ахали, когда я показывал им «совершенно секретные» данные и фотографии матчасти. Врать не буду, в военных журналах ГДР я с удовольствием рассматривал и эротику. Но не красоток из «Плейбоя» с напарафиненым бюстом, и не двухметровых «барби» с конкурсов красоты, а обычных 18—20-летних немецких девушек, столь похожих на московских студенток.

11 ноября 1957 г. правительство ГДР предложило ФРГ взаимно отказаться от производства и размещения на их территории атомного оружия и о вхождении ГДР и ФРГ в безатомную зону. США и ФРГ ответили категорическим отказом.

ФРГ и государства НАТО не собирались признавать ГДР. 3–4 июня 1961 г. Хрущёв на встрече в Вене с президентом США Кеннеди предложил подписать мирный договор с обоими германскими государствами и предоставить Западному Берлину статус вольного города. Кеннеди отказался, причём даже не попытавшись выдвинуть какие-либо контраргументы по данному вопросу. США вполне устраивала неопределенность ситуации в Германии и постоянная балансировка на грани ядерной войны.

США и ФРГ вели гибридную войну с ГДР. Важным театром действий оной войны был Западный Берлин.

Между ФРГ и ГДР постепенно была образована хорошо охраняемая граница. Но между Западным и Восточным Берлином по-прежнему оставалось свободное сообщение.

В Западном Берлине были созданы специальные центры, занимавшиеся скупкой в ГДР оптических приборов, фотоаппаратов, музыкальных инструментов, фарфора, художественных изделий и т. д. Контрабандным путём в больших количествах вывозились масло и мясо. Так, например, организация, возглавляемая супругами Гиллерт, специализировалась на скупке пишущих машинок, группа Э. Брумме – на вывозе произведений искусства и антиквариата, Ф. Буршеберг – на скупке изделий галантерейной промышленности, шайка Г. Велса, объединявшая более двадцати человек – на спекуляции продовольственными товарами. При задержании Буршберга народная полиция изъяла у него 26 640 метров дорогих кружев, которые он пытался вывезти из ГДР. Один только Велс за первое полугодие 1961 г. переправил из Восточного в Западный Берлин 2500 кг сливочного масла, 500 кг ветчины и 500 кг мяса, а его сестра за это же время перевезла 1500 кг масла. И таких гиллертов, буршбергов и велсов были тысячи.

Проводились и различные другие махинации. Поэтому неудивительно, что количество меняльных контор в Западном Берлине возросло с 40 в 1949 г. до 88 в 1961 г. Иными словами, Западный Берлин превратился в централизованный черный рынок внутри валютной сферы ГДР, в перевалочный пункт для организованной в широких масштабах контрабанды.

Все это дорого обходилось ГДР. По подсчётам американского экономиста профессора Апеля, один только ущерб, нанесенный ГДР махинациями с обменным курсом и различного рода спекуляциями, составил с момента образования ГДР до 13 августа 1961 г. не менее 13 млрд марок.

Всё более широкие масштабы принимало сманивание из ГДР на Запад квалифицированной рабочей силы, особенно специалистов, с целью «обескровливания» республики. Президент объединения западногерманской промышленности Ф. Берг ещё в 1955 г. призывал к «усиленному оттягиванию квалифицированной рабочей силы и ученых» из ГДР в ФРГ. В Западной Германии, где в конце 1950-х гг. на тысячу жителей приходилось 27 студентов (в то время как в ГДР – 50), не хватало инженеров, механиков, химиков, врачей и других специалистов.

Вербовкой специалистов в ГДР занимались в первую очередь крупные концерны. К примеру, «Телефункен» выплачивал сотрудникам своих предприятий за одного переманенного гражданина ГДР премию в 50 марок, а за крупного специалиста – до нескольких тысяч марок. Тем же занимались и представительства Круппа, кильской фирмы «Машиненбау АГ» и др. При поддержке правительства ФРГ были созданы даже специальные организации, развивавшие невиданную активности. Так, они приглашали в Западный Берлин сотрудников конструкторских бюро и квалифицированных мастеров с предприятий ГДР для «обмена опытом» и «ознакомления с новинками техники» и побуждали их переехать в ФРГ.

Известный западногерманский экономист профессор Бааде подсчитал, что вербовка квалифицированной рабочей силы, а также сманивание технической интеллигенции нанесли ГДР ещё больший ущерб, чем манипуляции с обменным курсом и разного рода спекуляции. Ущерб этот он оценивал в 22,3 млрд марок.

Но на этом проблемы не исчерпывались. В Западном Берлине до 13 августа 1961 г. работало, по официальным неполным данным, приблизительно 63 тысячи жителей столицы ГДР. Создавая прибавочную стоимость на западноберлинских предприятиях и не внося никакого вклада в развитие ГДР, они в то же время пользовались всеми преимуществами социального законодательства республики (бесплатной медициной, детскими садами и школами, дешевыми коммунальными услугами, а также получали пенсии по старости и инвалидности), в результате чего ГДР ежегодно теряла около 1 млрд марок.

Интересно, из ФРГ через Западный Берлин в ГДР переселились десятки тысяч пенсионеров. Так что в известной степени ФРГ паразитировала на экономике ГДР.

Если подсчитать все потери, в том числе и косвенные, понесенные ГДР с момента её основании до взятия под контроль границы с Западным Берлином, то они составят, по данным профессора Апеля, огромную сумму – 83,3 млрд марок. Для сравнения укажу, что годовой бюджет ГДР в 1960 г. составлял около 49 млрд марок, а совокупный валовой продукт республики за 1961 г. – около 141 млрд марок.

25 июля 1961 г. в Калифорнии министр обороны ФРГ Штраус заявил, что «Вторая мировая война ещё не закончилась», давая понять, что она теперь ведётся Западной Германией совместно с США против СССР. На заключительной пресс-конференции в Нью-Йорке он указывал, что «Запад должен быть подготовлен к своего рода гражданской войне» в Германии. В кругу близких к нему лиц Штраус даже угрожал западным державам, если они безоговорочно не поддержат реваншистские планы Бонна. Со свойственной ему наглостью он говорил: «Сначала мы внесём наш военный вклад в НАТО. Но когда бундесвер будет приведён в готовность, тогда мы поговорим с безмозглыми последователями Москвы и апостолами разрядки напряжённости на действительно немецком языке и покажем им, как фактически руководит НАТО».

1 августа 1961 г., в день возвращения Штрауса из США, вооружённые силы НАТО в Европе были приведены по его настоянию в боевую готовность. Форсировались меры по повышению боеспособности бундесвера. Срок службы в западногерманской армии был увеличен с 12 до 18 месяцев, призывалось 20 тысяч резервистов, укомплектование дивизий личным составом повышалось с 80 до 100 %.

После проведения манёвров по переброске американских парашютно-десантных войск в Западную Германию 8 августа 1961 г. бундесвер начал манёвры на Балтийском море. Его части развернулись непосредственно у границ ГДР. В эти же дни командующий сухопутными войсками НАТО в Центральной Европе генерал Шпейдель провёл инспекционную поездку вдоль границ ГДР.

Усилилась подготовка контрреволюционного путча в ГДР. Из ФРГ в Западный Берлин срочно доставлялись специально подготовленные террористы и диверсанты. Из них создавались особые ударные группы, которые должны были быть переброшены через открытую границу в столицу ГДР, чтобы спровоцировать «беспорядки» и дать повод для открытого вмешательства Бонна. В Западном Берлине приступили к комплектованию добровольческих полицейских частей, рассчитанных на ведение гражданской войны. Резко активизировалась деятельность западногерманской разведки и её агентуры. В директиве «Генеральное задание всем» она открыто ориентировала своих агентов на возможность возникновения войны и заранее давала им на этот случай необходимые указания. В ГДР стали распространяться листовки, имевшие целью вызвать недоверие части населения к политике СЕПГ и создать видимость существования в ГДР «движения сопротивления». Сманивание и вербовка подрывными центрами специалистов принимали всё более широкие масштабы.

Диверсии и провокации следовали одна за другой. Особенно заметно они возросли в столице ГДР. 7 августа 1961 г. была сделана попытка поджечь берлинские бойни с целью дезорганизовать снабжение населения города мясом и вызвать его недовольство. Через четыре дня был организован взрыв в университете им. А. Гумбольдта, чтобы спровоцировать студенческие беспорядки. В тот же день «Рейнише меркур», стремясь подготовить западную общественность к возможным «неприятностям», писала, что ГДР является «опасностью для мира» и подобно «котлу, находящемуся под большим давлением пара», может взорваться в любой момент, давая понять, что пора перейти к действиям.

Такие же подстрекательские материалы как по команде появились в «Ди резерве», «Ди бундесвер», «Визир» и многих других западногерманских изданиях. В них отмечалось, что в случае «народных волнений» в ГДР необходимо «помочь братьям и сёстрам в Средней Германии». При этом подчёркивалось, что оснащённый современной техникой бундесвер может успешно выполнить такую задачу. А комментатор шпрингеровской газеты «Ди вельт» Церер открыто выражал уверенность, что вступление западногерманской армии в ГДР вряд ли будет с военной точки зрения опасной прогулкой.

После встречи с Кеннеди Хрущёв по согласованию с руководителем ГДР Вальтером Ульбрихтом решил установить на границе Восточного и Западного Берлина лёгкие защитные сооружения. Инициатива постройки бетонной стены принадлежала «германским товарищам».

И вот в ночь с 12 на 13 августа на границе с Западным Берлином был установлен строгий пограничный режим и устроены лёгкие защитные сооружения, в том числе и колючая проволока. Охраняли их пограничники ГДР. Возведение защитных сооружений формально было внутренним делом ГДР и не давало повода для иностранного вмешательства. Однако президент Кеннеди отдал приказ о призыве в США 250 тысяч резервистов в армию и флот. В выступлении по телевидению Кеннеди объявил о своей готовности воевать за Западный Берлин. «Мы стремимся к миру, но мы никогда не капитулируем… В Западном Берлине сейчас проверяется западная решимость и неприступность… Мы никогда не позволим коммунистам изгнать нас из Берлина, ни миром, ни силой… Три раза за мою жизнь наша страна и Европа втягивались в тяжёлые войны… Если война начнется, то она начнется в Москве, а не в Берлине. Выбор между войной и миром делают они, а не мы. Советский Союз втянул нас в кризис… Это они отказались от заключения мира с единой Германией в нарушение международных законов и соглашений».

Американцы направили в Западный Берлин дополнительный контингент войск – 1,5 тысячи мотопехоты. Хрущёв приказал нашим генералам пропустить американцев.

27 октября 1961 г. американские военные решили устроить провокацию на границе и снести с помощью бульдозеров защитные ограждения в районе Фридрихштрассе между британским и советским секторами. Наша разведка вовремя доложила об американском плане командованию ГСВГ.

Поначалу действия развивались в соответствии с планом, разработанным в штабе генерала Клея. К КП у Бранденбургских ворот двигались три джипа с военными и штатскими лицами, за ними шли мощные бульдозеры и замыкали шествие 10 танков М-48 с закрытыми люками и расчехленными орудиями. Советское командование разместило в переулках в этом районе до батальона пехоты и до полка советских танков. После того как джипы беспрепятственно проехали КП, были заведены моторы наших танков, и они стали выходить из переулков навстречу бульдозерам. Мало того, в переулках были расположены передвижные радиоустановки, транслировавшие на полную громкость рев танковых дизелей. У янки создавалось впечатление, что за домами скрыты ещё сотни танков.

Бульдозеры остановились на западной территории, не достигнув разграничительной линии. Советские танки тоже остановились. Джипы, пометавшись в тылу наших танков, развернулись и возвратились в Западный Берлин. Танки, американские и советские, остались на местах. Противостояние продолжалось практически всю ночь. Затем по команде из Москвы наши танки развернулись и ушли назад, в переулки. Минут через 20−30 американские танки и бульдозеры также ушли.

Руководители ФРГ пытались уговорить президента Кеннеди прибегнуть к ядерному шантажу СССР. Кеннеди заявил послу ФРГ, а также канцлеру Аденауэру, что гарантия трёх западных держав в Берлине «кончается у стены».

Ситуация в руководстве США хорошо описана одним из разработчиков плана ядерной войны Дэниелем Эллсбергом:

«Так или иначе, с точки зрения обычных видов вооружения вопроса не было: НАТО не могло защитить Берлин. Помимо того, что он находился в центре Восточной Германии и был окружён советскими частями, эти части считались лучшими в советской армии. Рядом с Берлином стояли 22 советские дивизии, в основном танковые, их было намного больше, чем мы могли перебросить туда. А если рассматривать ядерное столкновение на европейском театре военных действий, то и здесь Советы имели значительное преимущество в тактическом оружии. У нас не было возможности для эффективного военного противостояния.

Если у нас и был какой-то план реагирования на ввод хотя бы одной советской дивизии в Западный Берлин, то я никогда не слышал о нём. Когда дело доходило до такой чрезвычайной ситуации, то, на мой взгляд, никто не хотел даже думать о ней. Единственное, о чём мы задумывались, была возможность повторения того, что Советы сделали в 1948 г., – блокады города руками восточных немцев, однако на этот раз блокады не только на земле, но и в воздухе. Не допустить такого развития событий можно было лишь угрозой начала ядерной войны.

Конечно, мы предприняли ряд шагов в этом направлении. За чрезвычайное планирование в Пентагоне в ситуации с Берлинским кризисом отвечал Пол Нитце. Планы предполагали отправить небольшое американское подразделение (поначалу очень небольшое – всего пару взводов или экипажей) и попробовать прорвать блокаду. Если его остановят, мы должны были отправить батальон. Если и ему не удастся прорваться, мы могли отправить бригаду или полк. На этом, однако, предложения, которые я видел, заканчивались.

Здесь мы упираемся в эйзенхауэровское определение “всеобщей войны”. В середине 1961 г. единственным планом, который имелся у Пентагона на случай крупного столкновения с советскими вооружёнными силами, был оставшийся после Эйзенхауэра план ядерного удара по Советскому Союзу всеми силами и средствами. Розуэлл Гилпатрик говорил мне, что они с Макнамарой собираются в случае такого кризиса отказаться от старых планов и создать новые. Однако какой была ситуация на самом деле? Натовские планы просто не предусматривали – в силу характера альянса и существовавших реалий – наступательных операций на территории стран Варшавского договора.

Кеннеди и Макнамара со временем ввели в НАТО понятие “гибкого реагирования”, которое начиналось с защиты с использованием обычных средств от крупномасштабного вторжения Советов в Западную Германию. Гибкое реагирование могло даже включать в себя “демонстрационные” ядерные удары (сбрасывание одного-двух ядерных боезарядов на тщательно выбранные цели) с целью предупреждения Советов и принуждения их к выводу войск. Макнамара подчеркнул во время нашего обеда в его кабинете, что он никогда не предлагал таких вещей. Как я уже говорил, много позже он признался, что фактически рекомендовал и Кеннеди, и Джонсону никогда, ни при каких обстоятельствах не применять первыми ядерное оружие. По его словам, они были согласны с ним. Таким образом, на самом деле это был блеф. Однако безрассудная “демонстрация” была, на мой взгляд, прямым путём к обмену полномасштабными ядерными ударами. Оставалось лишь надеяться, что наши союзники придерживаются такого же взгляда»[36].

Противостоянием 27 октября 1961 г. закончился второй берлинский кризис. Было признано де-факто установление границ и контроль за ними со стороны ГДР. Мирному разрешению кризиса весьма способствовала документальная и другая информация от источников ГРУ.

13 августа положило конец надеждам на то, что Западный Берлин послужит «самой дешёвой атомной бомбой» в подготовке новой агрессии. Как признают даже на Западе, мероприятия 13 августа 1961 г. «у этой атомной бомбы, которая предназначалась для развязывания третьей мировой войны, удалили взрыватель». Теперь стало ясно, что «ни один из союзников Западной Германии по НАТО не проявляет готовности идти на риск войны ради интересов западногерманских реваншистов».

Зато США и страны НАТО сделали Берлинскую стену чуть ли не главным козырем антикоммунистической пропаганды. Президент Джон Кеннеди положил почин, приехав в Западный Берлин и произнеся там зажигательную речь. После этого каждый из видных западных политиков, как правоверный мусульманин в Мекку, совершал хадж в Западный Берлин к стене, где сотрясал воздух трагическими тирадами.

А в чем, собственно, дело? Ещё римские цезари ограждали империю валами на сотни километров, чтобы защититься от варваров. Китайцы построили знаменитую стену от набегов северных кочевников.

Но вот в СССР началась перестройка. В 1990 г. М.С. Горбачёв предал всех союзников СССР, включая ГДР, а через год он предал свою партию и страну.

В 1990 г. рухнула Берлинская стена, и произошло поглощение Германской Демократической Республики Федеративной Республикой Германия. Не воссоединение, а именно поглощение. Земли бывшей ГДР стали как бы колонией Западной Германии. Как метко заметил один восточногерманский диссидент: «Потребовалось падение Берлинской стены, чтобы мы поняли: всё, что говорили коммунисты о капитализме, – правда».

И вот в XXI веке великие демократы занялись постройкой великих стен, в десятки раз длиннее Берлинской. США строит стену вдоль всей границы с Мексикой, а Израиль – почти по всему периметру своих границ. А западные СМИ и отечественные либералы помалкивают в тряпочку.

Суть событий в Чехословакии чётко сформулировал журналист Валерий Панов:

«В 1968 г. в Чехословакии либеральные реформы, получившие название “пражская весна”, шли бурным ходом. Именно так, согласно американскому сценарию, всегда начиналась и начинается подготовка к государственному перевороту “мирным” путём. Смена власти “рассерженными” массами сегодня широко известна как “цветная революция”. Советский Союз и некоторые социалистические страны уже тогда увидели в этом процессе угрозу существованию Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи, наконец, всего социалистического содружества. Лидеры содружества рассматривали чехословацкие события как опасный “вирус”, способный распространиться и на другие страны.

История показала, насколько они были правы. А что касается Чехословакии, то почти два десятка лет спустя именно под знаменем “пражской весны” в стране развернулась “бархатная” революция. После её победы в 1989 г. была провозглашена Чехословацкая Федеративная Республика (ЧСФР). В январе 1993 г. официально провозглашаются Чешская и Словацкая Республики. Единая страна перестала существовать.

Если бы СССР и его союзники не ввели войска в Чехословакию, то же самое случилось бы ещё в августе 1968 г. Потом ЧССР вышла бы из Варшавского договора, разделилась на два государства, вступила в НАТО чешской и словацкой частями, в Европейское сообщество (Евросоюз) и т. д. Как показывает мировая практика, “социализм с человеческим лицом”, который решила построить Чехословакия, везде начинался и заканчивался одинаково – в Польше, Венгрии, Румынии, ГДР, Болгарии, Литве, Латвии, Эстонии»[37].

Планы США и НАТО были сорваны. 18 августа советское руководство приняло окончательное решение о проведении стратегической операции «Дунай» (вводе войск). В тот же день это решение было одобрено в Москве на совещании руководителей стран Организации Варшавского договора.

Детали «пражской весны» выходят за рамки монографии, и мы сосредоточимся на действиях НАТО. Ещё в начале 1968 г. Военный совет блока НАТО разработал специальную программу по ЧССР под кодовым названием «Зефир». Она предусматривала активное использование в интересах Запада.

В июне 1968 г. с неофициальным визитом в Прагу прибыл член совета по формированию внешней политики Госдепа США Збигнев Бжезинский. Он выступал с лекциями, в которых призывал чехов вернуться в лоно демократии и свободы, выйти из советского блока. Его выступления многими воспринимались позитивно. Сравнение текстов лекций Бжезинского и программного документа чешской оппозиции «2000 слов» не оставляет у историков сомнения, что автор у них один.

С июля 1968 г. в городе Регенсбурге (ФРГ) начал действовать «штаб ударной группы», в распоряжение которого были выделены более 300 сотрудников разведслужб и политических советников НАТО. Трижды в сутки в главный штаб альянса поступали сводки о положении в Чехословакии, собранные этим штабом. Как было установлено впоследствии, в тот период в стране находилось более 200 специалистов из армии НАТО и свыше 300 человек из шпионских центров.

Для того чтобы осуществить этот план, американское командование перебросило к границам ЧССР отдельную группу войск специального назначения, имевшую в своем составе оперативные отряды. По прикидкам ЦРУ и Пентагона, они были способны обеспечить руководство деятельностью 75 тыс. «повстанцев». Под руководством американских экспертов по шпионажу и диверсиям на базах в Бад-Тельце (ФРГ) и Зальцбурге (Австрия) было организовано обучение тысяч агентов, которые потом засылались в Чехословакию под видом туристов.

По данным Госдепартамента США, количество американских граждан летом 1968 г. в ЧССР составляло около 1,5 тысяч человек. К 21 августа 1968 г. их число выросло до 3 тысяч. Согласно сообщениям американской печати, в большинстве своем они являлись агентами ЦРУ.

В июле 1968 г. силы НАТО были приведены в состояние частичной боевой готовности. Специальные бронетанковые части американской армии выдвинулись к границам ЧССР в Баварии. В ночь с 20 на 21 августа дежуривший в главном штабе НАТО генерал Паркер отдал приказ подвешивать к самолётам атомные бомбы. Командиры авиационных подразделений получили приказы в запечатанных конвертах, подлежавших вскрытию по особому сигналу. Там были указаны объекты на территории социалистических государств.

Дело дошло до ввода американских войск на территорию ЧССР. 21 августа под предлогом съемок фильма о событиях мая 1945 г. из Западной Германии на территорию Чехословакии вошли батальоны 1-й и 3-й механизированных дивизий армии США. Столкновение наших войск с американскими в центре Европы грозило крупным военным конфликтом или даже началом новой мировой войны.

Впереди американских мотопехотных и танковых колонн, въехавших на территорию Чехословакии, шла открытая машина с кинооператорами, которые и должны были «снимать исторический фильм». Углубившись на 5 км в глубь территории Чехословакии, американские танки неожиданно оказались под дулами советских танков. В ходе переговоров американцам показали аэрофотоснимки, которые наглядно демонстрировали, что американские колонны находятся в «мешке». После этого им не оставалось другого выхода, как убраться восвояси.

Буквально через несколько часов после ввода войск стран Варшавского договора в Чехословакии начала работать разветвлённая сеть подпольного радиовещания. В эфир вышло около полутора десятков подпольных радиостанций, которые претенциозно присвоили себе звание «свободного», «легального чехословацкого радиовещания». В отдельные дни работало до 30–35 радиостанций.

«Радиовойна» в чехословацком эфире представляет собой одну из наиболее засекреченных страниц подрывной деятельности империализма против Чехословакии. Она явилась результатом работы спецслужб и готовилась задолго до августовских событий. В первые же дни после 21 августа этот секрет разгласили западные СМИ.

По сообщению газеты «Вашингтон пост», в подполье были заблаговременно созданы штаб-квартиры, установлены передатчики. Обученный персонал ушёл на подпольные радиостудии немедленно после ввода войск Варшавского договора.

22 августа 1968 г. командующий западногерманским 2-м корпусом генерал-лейтенант Тило по указанию генерального инспектора бундесвера отдал приказ о создании специального штаба по координации «психологической войны» против Чехословакии. Официальной задачей его значилось «поддержание технической связи» с ЧССР. На самом деле это был центр «радиовойны». Руководил деятельностью штаба полковник И. Тренч – ведущий западногерманский специалист по части «психологических» диверсий. Опыт подрывных идеологических акций он приобрёл ещё во время контрреволюционного мятежа в Венгрии. Почти все члены штаба успели побывать в Чехословакии под видом «журналистов» с целью рекогносцировки предстоящих «психологических операций».

Позже накопленный опыт спецслужбы используют в Белоруссии и особенно на Украине.

Спецслужбы Запада подстрекали и советских «инакомыслящих» на совершение противоправных действий.

«Пражская весна» стала манной небесной для диссидентствующих в СССР. Академик Сахаров позже писал: «Казалось, что в Чехословакии происходит наконец то, о чем мечтали столь многие в социалистических странах, – социалистическая демократизация (отмена цензуры, свобода слова), оздоровление экономической и социальной систем, ликвидация всесилия органов безопасности внутри страны с оставлением им только внешнеполитических функций, безоговорочное и полное раскрытие преступлений и ужасов сталинистского периода (“готвальдовского” в Чехословакии). Даже на расстоянии чувствовалась атмосфера возбуждения, надежды, энтузиазма, нашедшая свое выражение в броских, эмоционально-активных выражениях – “Пражская весна”, “социализм с человеческим лицом”».

Понятно, что никто из организаторов «Пражской весны» и не думал строить «социализм с человеческим лицом». Это была, как говорят во Франции, «ловушка для дурака». А взамен мы в 1991 г. получили дикий (бандитский) капитализм, бомбежки Югославии и Ирака, Ливии, Афганистана, «цветные революции», безостановочное движение НАТО на восток с планами включения в состав блока азиатских стран. Ну а сама Чехословакия прекратила свое существование как государство.

Но ведь Сахаров, Евтушенко и Ко не знали, не думали… А если не понимаешь хода истории зачем нужно было болтать, пытаясь повернуть страну не зная куда.

Таким, как Евтушенко, Солженицын, Сахаров и Ко, Александр Сергеевич в 1831 г. дал отменную характеристику:

Ну а как наказали Евтушенко за это предательство интересов страны? Да никак! Может, келейно пальцем погрозили. Но он остался при всех должностях и регалиях, его даже от литфондовской кормушки не отогнали. А кормушка, скажу вам, была богатая. Мои родители работали в ВПК, и подоходу на душу я был вторым в студенческой группе, но о литфондовских благах моя семья и мечтать не могла.

С 1950 г. НАТО вёл необъявленную войну аэростатов. Они делились на агитационные и разведывательные. На эту войну обе стороны израсходовали многие миллионы долларов, а несколько советских лётчиков погибли, перехватывая аэростаты.

Действия агитационных аэростатов проходили под тремя кодовыми названиями: «Операция Просперо», «Операция Фокус» и «Операция Вето».

Для ведения гибридной войны против СССР и его союзников США создали организации, которые реагировали на такое развитие событий. Free Europe Press (Пресса Свободной Европы) был побочным продуктом Комитета Свободной Европы, созданного в 1949 г. и первоначально возглавляемого Алленом Даллесом, руководителем Центрального разведывательного управления.

Радио «Свободная Европа» (Radio Free Europe) было создано в 1950 г. с целью вещания из Центральной Европы на Болгарию, Чехословакию, Венгрию, Польшу и Румынию.

Free Europe Press соорудила пусковые площадки в Баварии и вдоль восточных границ Австрии и Западной Германии. Базы были расположены так, что оттуда воздушные объекты легко попадали на территорию всей Польши, Венгрии и большинства районов Чехословакии. Каждая пусковая площадка напоминала маленький аэропорт – с жилыми строениями, столовой и метеорологической лабораторией.

Вначале «Просперо» запускал относительно небольшие резиновые шары, которые должны были взрываться в атмосфере на определенной высоте, тем самым разбрасывая их полезную нагрузку в местах назначения. Такими целями могли быть только города и сёла на небольшом удалении, и поэтому стали использовать большие пластиковые устройства. Они могли летать на большей высоте и использовали сухой лёд в качестве балласта. «Когда сухой лёд испарялся, контейнер с листовками опрокидывался и выбрасывал листовки», – объясняет военный историк Герберт Фридман.

Часто операторы сначала запускали «пробный шар» и отслеживали его траекторию, чтобы определить возможности в зависимости от преобладающих ветров и погоды. На поздних стадиях программы воздушные шары способны были подняться на 22 км над землёй и нести сотни фунтов листовок над всей территорией Восточной Европы. В нужное время специальный механизм разрезал бритвенным лезвием мешки с пропагандой, выпуская тысячи документов.

С весны 1954 г. до ноября 1956 г. из Европы в сторону стран социалистического лагеря было отправлено почти 600 тысяч аэростатов, нёсших более 300 миллионов листовок с подстрекательским и провокационным содержанием.

С 1967 г. особое внимание западных спецслужб было уделено Чехословакии. Один из трюков специалистов психологической войны против ЧССР – это стилизация подстрекательской листовки под однокроновую банкноту ЧССР образца 1966 г. На лицевой стороне купюры текст по-чешски, а на оборотной – по-словацки. Автор агитки вещал: «Люди называют этот подарок Советского Союза кроной голода. Это – символ бессилия режима и его пятилетней недееспособности. Это – повод начать борьбу и, сопротивляясь, показать свою силу, Вы и сами это прекрасно знаете. Другие плененные народы объединяются и поддержат вашу борьбу. Свободный мир с Вами. Вся власть народу!.. Чехословаки, знайте это! Властвовать должен народ и несогласные. Как один будьте храбрыми и сами организуйте свою власть! Долой коллективизм! Настаивайте на правах рабочих! Требуйте концессии сегодня; свобода – завтра!»

Начиная с середины 1950-х гг. США для стратегической разведки территории СССР стали активно использовать автоматические дрейфующие аэростаты (АДА), которые представляли собой наполненные чаще всего гелием оболочки из тонкой синтетической пленки объемом до сотен тысяч кубометров и несли контейнеры со спецаппаратурой.

В небе с потоками ветров, господствующих на больших высотах над территорией СССР, аэростаты могли пересечь всю страну с запада на восток. Управляли ими по радио и покоманде с земли могли изменить высоту – опуститься практически до земли или подняться до 45–50 км. При этом имелась возможность нести не только разведывательную аппаратуру, но и взрывчатые вещества, которые возможно было сбросить по радиокоманде.

«С 1956 по 1977 г. система ПВО СССР зафиксировала вторжение в воздушное пространство страны 4112 натовских аэростатов-разведчиков, из них сбить удалось только 793. Аппаратуру со сбитых или упавших АДА изучали в специальном ОКБ-424 (позже ДКБА) и ряде других».

С середины 1950-х гг. АДА стали запускать мелкими группами, а затем и массовыми группировками в основном с территорий североевропейских союзников США поНАТО.

Выпускали их с разведаппаратурой, были шары агитационные и ударные (с бомбами). Разведывательные запускались с баз в Германии, Норвегии, Турции и других стран, и летали они, делая фотосъемку, вплоть до Дальнего Востока. Несли полезную нагрузку более 800 килограммов и могли находиться в воздухе до 10 суток. Фотооборудование позволяло с высоты до 15 километров снимать полосу местности шириной до 65–70 км. Когда АДА покидал пределы СССР, то по радиокоманде опускался на землю или даже на воду, где оборудование подбирали соответствующие службы.

На агитационные загружалось от девяти до 200 кг печатной продукции. При оснащении специальным рефлектором АДА могли отслеживать радиолокатором с командного пункта на расстоянии до 40 километров, что позволяло достаточно точно определять направление, высоту и скорость полета. Глубина доставки – до 12 тысяч км.

В 1954 г. был отмечен первый случай пролёта высотного крупного воздушного шара с подвешенной разведаппаратурой.

Первый АДА летом 1954 г. уничтожил командир отдельной эскадрильи перехватчиков капитан Савичев. Авиачасть была вооружена новыми истребителями МиГ-17П (с РЛС-прицелом). Над украинским городом Черновцы лётчику удалось сбить аэростат на высоте 10 тысяч метров всего девятью снарядами, и тот упал на советской территории. Через несколько дней Савичев вновь вылетел на перехват АДА, но на этот раз расправиться с ним не получилось, хотя пилот израсходовал весь боекомплект – 150 снарядов. Аэростат начал набирать высоту, и достать его стало невозможно.

В Бакинском округе ПВО в борьбе с АДА отличился лётчик Селиванчик, награждённый за уничтожение шара орденом Красной Звезды. Наиболее интенсивно АДА начали запускать с 1956 г., пик активности пришёлся на январь – февраль, когда в воздушное пространство СССР проникло около трёх тысяч аэростатов.

С 1 января по 11 февраля 1956 г. над территорией СССР зафиксированы пролёты 1476 различных аэростатов и радиозондов, в том числе 422 крупных. Наши истребители сбили 263 крупных воздушных «путешественника». Была подобрана аппаратура 178 воздушных шаров. За этот же период отмечен уход за пределы СССР и стран Варшавского договора 63 АДА, основная масса которых вышла с территории Туркестанского и Дальневосточного военных округов. Остальные были потеряны радиотехническими войсками ПВО ещё над территорией СССР и Варшавского договора в зонах, где отсутствовало сплошное радиолокационное поле.

Основными причинами пропуска крупных шаров явились превышение высоты полета (16–17 и более километров) над потолком истребителей, прохождение разведчиками районов базирования истребительной авиации ночью, отсутствие минимума погоды на аэродромах базирования ИА в момент пролёта шаров, кратковременность нахождения некоторых шаров над территорией СССР (в южных районах).

Всего же за 20 лет – с 1956 по 1977 г. – системой ПВО СССР зафиксировано 4112 аэростатов-разведчиков, из них сбить удалось только 793.

Аппаратура со сбитых или упавших аэростатов доставлялась для изучения в специальное ОКБ-424 (позже ДКБА) и ряд других НИИ.

Сотрудник ОКБ-424 Михаил Найдорф писал: «Начинали мы с фоторазведчика. Наша база размещалась в эллинге. Кругом больше ничего не было – голое место, только козы паслись рядом. В эллинге висел американский фоторазведчик, и мы его “драконили” – снимали с него эскизы. Аналогичный сделали достаточно быстро – это был не очень сложный аппарат. Далее мы создали второй, более совершенный. Я не посвящен, насколько хорошо мы отсняли территорию Соединенных Штатов, но фотографии, сделанные с американского фоторазведчика, я видел. На них можно было очень четко различить тип самолётов, стоящих где-то на аэродроме под Новосибирском. Прекрасно всё было видно, вплоть до бортовых номеров – очень высокое качество съемки (надо учитывать, что она велась с высоты 32 километра).

Самая интересная работа проводилась под шифром “СС”. Тогда ещё человека в космос не отправили, однако фирма, которая разрабатывала скафандры для космонавтов, очень хотела испытать их в натурных условиях. Поэтому была заказана такая работа – “Стратостат Волга” (официальное название, затем фигурировавшее в печати). У нас это называлось “Изделие СС”. Я занимался разработкой системы поддержания избыточного давления в гондоле и системой вентиляции скафандров».

Добавлю, что ОКБ-424 Министерства авиационной промышленности было создано в июле 1956 г. на базе 13-й лаборатории ЦАГИ и производственных мощностей бывшего «Дирижабльстроя». В соответствии с постановлением Совмина СССР № 1540—775сс от 28 ноября 1956 г. на ОКБ-424 возлагалось создание автоматических аэростатов. Главным конструктором этого направления назначался Михаил Гудков. Создавались привязные автоматические аэростаты с 1957 г.

В 1957 г. для испытаний воздухоплавательной техники при ОКБ-474 образован Воздухоплавательный испытательный центр, ставший в 1990-е гг. подразделением 929-го Государственного летно-испытательного центра МО им. В.П. Чкалова (ГЛИЦ).

Все отчёты об исследованиях в области аэростатов закрыты до сих пор. Автору известно лишь о работе в 1959–1960 гг. над проектом фоторазведчика АФ-3. Ну а в 1960 г. на вооружение были приняты боевые автоматические аэростаты ближнего (БД) и дальнего (ДА) действия.

Кроме того, велись разработки мишеней ВУМ-22 и М-9 для испытаний опытных образцов ЗРК С-200, высотных «ВА», АЗ-55, «Реалия», «Угорь-5», «Сфера», «Гроза», «Зонд-1», «Пропеллер», «Телескоп», стратостата «СС» («Волга») для испытаний катапультных кресел на больших высотах (1959 г.). Надо ли говорить, насколько широко использовались западные технологии, полученные при изучении захваченных АДА.

Параллельно шло совершенствование средств ПВО, способных сбивать вражеские аэростаты. Сравнительно легко можно было «приземлять» их на территории ГДР. Дело в том, что значительную часть АДА американцы запускали с площадок в ФРГ, и над Восточной Германией они летели на небольшой высоте.

Так, авиация ННА ГДР использовала для борьбы с разведшарами учебные винтовые самолёты Як-11, оснащенные одним 12,7-мм синхронным пулемётом. На высотах до четырёх километров советские зенитчики, дислоцировавшиеся в ГДР, сбивали их армейскими зенитными комплексами «Стрела-10», оснащенными ТДОГС – трёхдиапазонной оптической головкой самонаведения (ГСН), в которой был и фотоинфракрасный канал.

Советские реактивные истребители специально для борьбы с АДА оснащались модификациями 57-мм неуправляемого авиационного снаряда С-5 – С-5КП и С-5КПБ. В них механический взрыватель заменили на пьезоэлектрический, а осколочную оболочку – на навивку из стальной проволоки.

Тем не менее потолок отечественных истребителей для перехвата АДА на больших высотах был недостаточен. Поэтому в 1967 г. увидело свет постановление Совмина СССР, согласно которому Экспериментальному машиностроительному заводу (ЭМЗ) в подмосковном Жуковском, возглавляемому Владимиром Мясищевым, поручалось осуществить комплекс НИР «Выбор технических направлений по созданию авиационного комплекса для перехвата и поражения автоматических дрейфующих аэростатов».

В 1971 г. разрабатываемый самолёт получил официальное обозначение М-17 «Стратосфера». В техзадании на данный проект было поставлено условие – летательный аппарат должен достигать высоты барражирования 23–25 км, а пилотировать его должны лётчики строевых авиаполков. Для достижения требуемых аэродинамических характеристик для нового самолёта необходимо было разработать крыло с уникальными несущими свойствами. Результатом поиска стало крыло оригинальной двухрежимной конструкции, которое в полете могло изменять площадь и форму (за счёт выдвижения хвостовых секций профиля). На конструкцию этого крыла был получен авторский патент.

Естественно, что при проектировании М-17 учитывались технические решения, реализованные на высотных разведчиках U-2 и С-13.

Замечу, что по сравнению с U-2 время набора высоты в М-17 жестко лимитировалось. Он должен был достигать 20 километров за 20–25 минут.

В 1971 г. НИР успешно защищена, и 2 декабря вышло постановление Совмина СССР о создании самолёта-истребителя АДА, получившего обозначение М-17.

Из-за очень малой радиолокационной заметности разведывательных аэростатов было принято решение об использовании активной оптической системы поиска и сопровождения цели. В её состав включались обзорный пеленгатор, который должен был найти цель, следящий пеленгатор и лазерный дальномер, который тогда называли квантовым. Данная система должна была сопровождать цель в полете и управлять огнём скорострельной пушки в автоматическом режиме, но с возможностью внесения корректировок.

Для уничтожения разведаэростатов выбрана подвижная пушечная установка (ППУ), созданная ММЗ «Дзержинец» на базе 23-мм двуствольной ГШ-23Л, скорострельностью 3400 выстрелов в минуту. При этом весила она всего 47 килограммов. Кроме того, конструкторам пришлось разработать высокочувствительный взрыватель, который срабатывал бы при ударе об оболочку аэростата толщиной всего 0,012 миллиметра, что явилось ещё одним важным шагом на пути поражения аэростатов 23-мм снарядами.

Поначалу казалось, что эффективность стрельбы 23-мм пушки по АДА невелика. При повреждении оболочки аэростата осколками образовывались лишь небольшие отверстия, расход газа через которые был недостаточным для снижения шара. Но при этом возникал реактивный момент, закручивавший лёгкую оболочку относительно более инерционной подвески. Удерживавшие её стропы сжимали оболочку, и газ с нарастающей интенсивностью выдавливался через пробоины. Также были разработаны и специальные снаряды, из которых при срабатывании взрывателя выбрасывались проволочные жгутики, значительно увеличивавшие размеры пробоин.

К сожалению, первый образец М-17, даже не взлетев в воздух, разбился при выполнении пробежки.

В августе 1983 г. самолёт передали в ГК НИИ ВВС для проведения этапа «А» совместных государственных испытаний. В 1983–1986 гг. по их программе было выполнено 133 полета. Удалось достигнуть высоты 21 500 метров и максимальной приборной скорости 285 километров в час. Среди прочих испытаний провели запуски двигателя на высотах 4000–8000 метров и посадку с выключенным двигателем.

Третий образец М-17, законченный в марте 1985 г., оснастили штатной 23-мм пушечной установкой.

После выполнения ряда доработок «Стратосферу», по натовской кодификации «Mystic-A», подготовили к смотру авиационной техники, который прошёл на аэродроме Мачулищи в Белоруссии. Вначале проводились «примерочные» попытки с прицеливанием по Луне, которая играла роль АДА. Затем прошли боевые стрельбы. Поисково-прицельная станция и пушка работали великолепно – было сбито девять аэростатов, следовавших на высотах 17–21 км.

М-17 мог перехватывать АДА в районах, удаленных до 600 км от аэродрома базирования.

В ноябре 1983 г. советская ПВО зафиксировала пролёт очередного аэростата, запущенного со стороны Норвегии. На этом воздухоплавательную кампанию против СССР американцы прекратили. Однако у нас об этом пока не знали и ожидали дальнейших вторжений, поэтому продолжали совершенствовать М-17.

Вскоре появилось межгосударственное соглашение о запрещении запуска АДА в чужое воздушное пространство. Фактически к тому времени их использование в разведывательных целях утратило свою значимость в связи с развитием космических средств. В результате программу перехвата аэростатов закрыли, и госиспытания М-17 остались незавершенными.

Увы, «западные партнёры» в этом случае, равно как и во многих других, «надули» наших малокомпетентных руководителей. Аэростаты продолжали запускать, но уже под другой вывеской – исследования физики атмосферы, солнечно-земных связей, восстановления «продырявленного» озонового слоя.

Характерный пример. Западнее Мурманска шар понесло в сторону финской границы. В 7 час. 53 мин. 3 сентября 2000 г. с Кольского полуострова поднялся истребитель Су-15ТМ, пилотируемый капитаном Игорем Здатченко. Боевая машина была вооружена ракетами с тепловой головкой самонаведения (ГСН) и комплектами фугасно-зажигательных снарядов. В 8 часов 8 минут лётчик выпустил две ракеты. Как рассказывал автору Здатченко, первая прошла мимо, вторая прямым попаданием пробила оболочку и взорвалась. При повторном заходе Здатченко увидел, как отстреленная пиропатроном подвеска опускается на трёх парашютах. Произошло это в 50 километрах северо-западнее поселка Ковдор.

Исследование подвески показало: на специальной платформе были установлены телескоп Кассегрена, спектрометр (охлаждаемый жидким гелием для лучшей настройки на инфракрасное излучение), оптическая система, радиометр, фотоприемник, цифровая система и приборы дистанционного управления полетом, средства радиосвязи с дальностью свыше 800 километров, газоанализатор, телекамера. Все сверхсовременное – от микропроцессоров до мощных литиевых и солнечных батарей.

Война с аэростатами была проиграна СССР и его союзниками. Было сбито не более 10 % аэростатов, а затраты на их перехват оказались на порядок больше стоимости сбитых аэростатов.

Руководство СССР понимало, что запуск аэростатов и полёт разведывательных самолётов над СССР являются актами агрессии. Вспомним, что президент США Эйзенхауэр публично заявил, что появление советского самолёта над США приведёт к мировой войне.

Хрущёв публично пообещал нанести удары по аэродрому, откуда стартуют самолёты-шпионы, но дальше пустой болтовни дело не пошло.

А что можно было сделать? Программа-минимум – поднять в печати кампанию против запуска шпионских аэростатов и самолётов. Организовать марши сторонников мира к местам запуска аэростатов.

Наконец, могли быть проведены диверсии на авиабазах и местах запуска аэростатов. Вспомним, что «Троцкого и в Мексике достали». Ну а в Турции партизанский отряд курдов со 120-мм миномётами или 122-мм переносной системой «Град-П» мог нанести серьёзный удар по местам базирования аэростатов и разведчиков U-2.

Те же U-2, стартовавшие с турецких аэродромов, пролетев территорию СССР, шли на посадку на аэродромы Норвегии, расположенные если не на побережье, то в нескольких километрах от него. Над СССР до 1960 г. U-2 был неуязвим. А в радиусе 200 км от места посадки скорость самолёта резко снижалась. На малой высоте огромный маломаневренный U-2 был лёгкой целью для истребителя.

Да и необязательно было открывать огонь по U-2. Тот же истребитель МиГ-19 или МиГ-21 мог пролететь в нескольких метрах от U-2 и перевернуть его. Можно было пройти звуковой барьер рядом, и хрупкий U-2 развалился бы в воздухе.

Близкий пролёт самолёта не является актом войны. Да и вообще, в случае сбития U-2 какие претензии могут быть к СССР? Самолёта U-2 не было ни в одном авиационном справочнике, он не состоял ни в ВВС, ни в ВМС США, а обслуживали его секретные сотрудники ЦРУ. Как можно сбить то, что не существует? Появилось нечто похожее на НЛО, и пилот истребителя нажал на гашетку.

В 1961–1964 гг. США и страны НАТО резко увеличили свой военный потенциал.

Министр обороны США Макнамара, выступая 27 января 1964 г. в комиссии по делам вооружённых сил палаты представителей, сообщил, что за три года – с 1961-го по 1963-й – США в два раза увеличили количество ядерного оружия, находящегося в их распоряжении, на 60 % – численность американских войск в Европе, оснащённых тактическим ядерным оружием, на 75 % – подъёмную мощность транспортной авиации, в два раза – объём военного судостроения.

Проведя в 1962 г. большую серию атмосферных испытаний ядерного оружия (98 взрывов против 79 советских) и продолжая с 1961 г. подземные ядерные испытания, США совершенствовали в эти годы термоядерные боеголовки к своим стратегическим и тактическим ракетам. Широкий размах приобрели работы над системой противоракетной обороны. В странах НАТО под ружьём находилось почти 6 млн солдат и офицеров.

Как видно из этих данных, из всех европейских стран НАТО на первом месте по темпам роста вооружённых сил стоял западногерманский бундесвер, что вело к росту его удельного веса в объединенных вооружённых силах НАТО, а следовательно, и влияния ФРГ в этом блоке. К концу 1964 г. в состав войск НАТО входило уже 12 западногерманских дивизий с общей численностью солдат и офицеров почти в 500 тыс. человек, бундесвер стал самой многочисленной армией в Западной Европе.

В 1961–1964 гг. в Западной Европе в соответствии с программами «инфраструктуры» строились все новые и новые военные сооружения. В распоряжении НАТО в Европе к концу 1963 г. имелось уже 220 военных аэродромов, на которых базировались 5500 самолётов тактической авиации США, Англии, Франции, ФРГ, Италии и других стран Североатлантического союза; 27 000 миль линий дальней связи; 5300 миль нефтепроводов; склады горючего общей емкостью 160 тыс. тонн.

Однако общее соотношение сил НАТО и Варшавского договора менялось не в пользу НАТО. Испытание Советским Союзом в 1957 г. первой межконтинентальной ракеты Р-7 и запуск первого искусственного спутника Земли, а также развертывание ракет средней дальности Р-5 и Р-12 изменили баланс сил между двумя сверхдержавами и породили у западноевропейских союзников США серьёзные сомнения в надёжности американских ядерных гарантий. Европейцы задавали вполне уместный вопрос, готовы ли США применить ядерное оружие для защиты стран Западной Европы в условиях, когда СССР получил возможность наносить удар непосредственно по территории США.

Эти сомнения усилились после начала разработки в США стратегии «гибкого реагирования». В отличие от доктрины «массированного возмездия», которая означала автоматическое применение термоядерного оружия в случае конфликта с СССР, стратегия «гибкого реагирования» не предполагала такого автоматизма. В её основе лежал принцип «соразмерности» применяемых вооружёнными силами США боевых средств и методов ведения боевых действий характеру и масштабам того или иного конфликта.

В Европе новая военная доктрина вызывала опасения, что США отдают предпочтение обороне западноевропейского региона с использованием только обычных вооружённых сил и намерены вывести свои тактические ядерные ракеты с территории Западной Европы. Сомнения в надёжности американских гарантий безопасности породили в странах Западной Европы стремление к большему участию в процессе принятия стратегических решений в рамках Североатлантического альянса и развитию собственных ядерных сил в дополнение к американскому ядерному сдерживанию.

США стремились к тому, чтобы развеять опасения своих союзников по НАТО и одновременно воздержаться от передачи им ядерного оружия. В качестве альтернативы национальным ядерным программам правительство США предложило создать многосторонние ядерные силы (МЯС). Проект разделения ядерной ответственности начал разрабатываться администрацией Д. Эйзенхауэра и был впервые изложен европейским членам НАТО госсекретарем К. Гертером на заседании Совета министров НАТО в декабре 1960 г.

План включал предоставление в распоряжение НАТО пяти атомных подводных лодок с 80 ракетами среднего радиуса действия «Поларис А-1» на борту, которые с началом войны должны были находиться в распоряжении Верховного главнокомандующего объединенными вооружёнными силами НАТО в Европе. К изначальному американскому вкладу в НАТО затем должны были подключиться европейские страны путём покупки у США следующих 100 ракет «Поларис». Размещение ядерных ракет на подводных лодках было признано более безопасным, чем создание авиабаз США в Европе, уязвимых для удара противника.

Администрация Джона Кеннеди начала свою деятельность с усилий, направленных на укрепление контроля над американским ядерным оружием, размещённым в Европе, но затем вернулась к проекту МЯС, который мог составить реальную альтернативу планам Шарля де Голля по созданию независимых европейских ядерных сил.

В мае 1961 г. Кеннеди подтвердил данное правительством Эйзенхауэра обещание передать НАТО пять атомных подводных лодок. Выступая 5 мая 1962 г. в Афинах на заседании Совета министров НАТО, министр обороны Р. Макнамара впервые представил европейским союзникам США подробное объяснение стратегии «гибкого реагирования». Он подверг критике дорогостоящие и малоэффективные с военной точки зрения национальные ядерные программы и предложил взамен проект создания многосторонних ядерных сил НАТО.

Американская позиция по-прежнему не встречала понимания у европейцев. Франция сделала из Карибского кризиса свои выводы. Хотя президент Шарль де Голль во время кризиса безоговорочно поддержал действия США, но осознал невозможность для Франции быть заложницей советско-американского противостояния. Французское руководство ещё сильнее стало склоняться к дистанцированию от США в военно-стратегической области. Де Голль принял решение о создании независимых ядерных сил Франции. Франция стала ядерной державой, и заставить её передать ядерные потенциал под иностранный контроль даже в рамках НАТО было нереально.

Французское руководство понимало, что Западная Германия тоже не удовлетворена американским планом, который закрывал для нее путь к собственному ядерному оружию. Поэтому де Голль стал предлагать канцлеру Конраду Аденауэру систему двустороннего сотрудничества, отдельную от НАТО, в рамках которой Париж и Бонн могли бы взаимодействовать в военно-политической области.

Если до июля 1961 г. Франция активно выступала против допуска ФРГ к ядерному оружию, то в 1962 г. французские руководители перестали исключать возможность превращения Западной Германии в ядерную державу в перспективе, через 5—10 лет. Маневрирование в отношении ФРГ было частью плана Франции отвлечь ФРГ от США и изолировать Вашингтон в вопросе создания МЯС. Франция и ФРГ на какое-то время находились в оппозиции США внутри НАТО.

План МЯС помогал администрации Джона Кеннеди решить сразу несколько задач: включить в данный проект британские ядерные силы, помешать возможному сотрудничеству Франции и ФРГ в ядерной сфере, способствовать более тесной интеграции ФРГ в НАТО.

В начале 1963 г. Пентагоном была закончена разработка детального плана создания многосторонних ядерных сил. В ходе обсуждений была отклонена идея размещения ядерных ракет на подводных лодках. В конечном итоге американский проект предполагал, что МЯС будут состоять из 25 надводных кораблей со скоростью хода 20 узлов, каждый из которых будет нести по 8 ракет «Поларис А-3» на борту. Они должны были строиться по типу американских транспортов «Маринер» водоизмещением 18 тыс. т. По внешнему виду они должны были быть замаскированы под обычные сухогрузы. Предполагалось, что корабли МЯС будут патрулировать в Восточной Атлантике и в Средиземном море, где они будут мало отличимы от трёх тысяч других коммерческих судов, одновременно находящихся в этих районах.

Суда должны были иметь многонациональные экипажи, состоящие из 215 моряков не менее трёх государств – членов НАТО. Контроль над запуском ядерных ракет возлагался на комитет из представителей стран – участниц МЯС. Решения в данном комитете должны были приниматься единогласно, что позволяло США сохранить свое право вето в вопросе об использовании ядерного оружия. Для дальнейшей разработки плана в октябре 1963 г. были учреждены две рабочие группы. Рабочая группа в Париже, состоящая из послов в НАТО, занималась изучением политических и юридических вопросов создания МЯС. Военно-технические вопросы находились в ведении рабочей группы в Вашингтоне. Развитие дискуссии о создании МЯС позволяло США продемонстрировать свою заинтересованность в продолжении политики разделения ядерной ответственности с европейскими союзниками по НАТО.

После смерти Джона Кеннеди сторонники проекта МЯС в Госдепартаменте, видевшие в нем путь к созданию политически единой Европы, стремились убедить Линдона Джонсона возобновить американские обязательства в отношении данного проекта и оказать соответствующее давление на европейцев. Осенью 1963 г. в связи со сменой правительств в США и ФРГ американо-западногерманские дискуссии по вопросу о создании МЯС были временно приостановлены.

Пришедшее к власти в ФРГ в октябре 1963 г. правительство Л. Эрхарда продолжило курс на участие Западной Германии в создании многосторонних ядерных сил НАТО. Через два дня после избрания на пост федерального канцлера Л. Эрхард в правительственном заявлении от 18 октября 1963 г. отметил, что правительство ФРГ «решительно поддерживает все усилия, направленные на углубление политического взаимодействия в рамках НАТО, а также на интеграцию средств обороны этого блока». Он подчеркнул, что «создание многосторонних ядерных сил внесло бы существенный вклад в осуществление этих целей» и что федеральное правительство приветствует «участие возможно большего числа стран НАТО в указанных совместных ядерных силах», создание которых открывает «новые пути политического и военного сотрудничества» стран – членов НАТО.

Администрация Л. Джонсона, однако, не собиралась развивать МЯС только как американо-германский проект без участия Великобритании и других заинтересованных стран – членов НАТО. США не хотели форсировать переговоры по МЯС, предоставив возможность европейским государствам самим договориться о содержании и сроках подписания соответствующего соглашения.

С правительством Александра Дуглас-Хьюма в апреле 1964 г. была достигнута договоренность, что вплоть до проведения парламентских выборов в октябре 1964 г. правительство Великобритании не сможет предпринять никаких шагов в плане подготовки создания МЯС. Рабочая группа в Париже продолжала работу над юридическими аспектами соглашения по МЯС, которое должно было быть подписано в ноябре – декабре 1964 г.

Послы США в европейских странах – членах НАТО получили инструкции заручиться согласием соответствующих правительств. Чтобы продемонстрировать реализуемость концепции многосторонних ядерных сил на практике, в 1964 г. по рекомендации вашингтонской группы США предоставили в распоряжение НАТО эсминец «Бидл», позже переименованный в «Рикеттс». Для приобретения опыта в подготовке смешанных экипажей в течение 1964 г. половина его экипажа была заменена иностранцами, среди которых была большая группа моряков из Западной Германии.

В сентябре 1964 г. посол ФРГ в Соединенных Штатах В. Греве передал Л. Джонсону письмо Л. Эрхарда с предложением развивать проект МЯС на двусторонней основе.

В США были раздражены немецким предложением о подписании двустороннего американо-германского соглашения по МЯС, открытого для присоединения других стран, информация о чем просочилась в западногерманскую прессу. В ответном письме Л. Эрхарду, отправленном 7 октября 1964 г., президент Л. Джонсон подчеркнул, что США готовы следовать графику, обозначенному в июньском коммюнике, но план создания МЯС не может быть реализован только как американо-германский проект, и предложил Эрхарду дождаться итогов парламентских выборов в Великобритании. На выборах 15 октября 1964 г. британские консерваторы потерпели поражение. Таким образом, правительству ФРГ не приходилось рассчитывать на скорое возобновление переговоров по МЯС.

Если первоначально Франция занимала пассивную позицию в отношении проекта МЯС, то с октября 1964 г. по мере приближения предполагаемого срока подписания соглашения французское правительство по различным каналам стало выражать открытую враждебность к планам создания ядерных сил НАТО с участием Западной Германии. Шарль де Голль считал, что результатом членства ФРГ в МЯС стало бы не уменьшение, а увеличение ядерных амбиций ФРГ. Его также беспокоила все большая ориентация правительства Л. Эрхарда на Соединенные Штаты в ущерб франко-германским отношениям. Критика французского президента МЯС шла параллельно с пересмотром Францией своих отношений с НАТО. Шарль де Голль стремился к увеличению политической и военной независимости Франции.

Президенту Л. Джонсону было сложно открыто отказаться от проекта создания МЯС, который обсуждался в течение пяти лет и поддерживался двумя его предшественниками на посту президента. Такой отказ мог подорвать прозападную и проамериканскую ориентацию ФРГ, которая рассматривалась как одно из наиболее важных достижений послевоенной европейской политики США. В то же время после проведенного КНР в октябре 1964 г. испытания ядерного оружия Л. Джонсон все больше склонялся в сторону политики ядерного нераспространения. Фактически проект МЯС был закрыт в декабре 1964 г., хотя ещё два года проект создания многосторонних ядерных сил обсуждался в НАТО.

Другой вариант был представлен пришедшим к власти в Великобритании лейбористским правительством Г. Вильсона и получил название атлантических ядерных сил (АЯС). Англичане предложили включить надводный флот МЯС со смешанными экипажами в более крупную структуру, включающую также британские стратегические бомбардировщики «Вулкан», равное количество американских и британских подводных лодок с ракетами «Поларис» на борту и, возможно, американские ракеты среднего радиуса действия «Минитмен» дислоцирующиеся в Гренландии по проекту Ледяной Червь.

Данная структура должна была стать частью единых вооружённых сил НАТО. ФРГ должна была внести финансовый вклад в создание атлантических ядерных сил. План АЯС, который помогал Великобритании уйти от принятия определенного решения по МЯС, был утвержден британским правительством 21–22 ноября 1964 г. в качестве официальной позиции Лондона на англо-американских переговорах в Вашингтоне в декабре 1964 г.

США поддержали данный проект как один из вариантов решения вопроса о создании коллективных ядерных сил НАТО и как первый шаг к возможному отказу Великобритании от национальных ядерных сил. Однако в конце концов все проекты по многосторонним силам НАТО канули в небытие.

Советская пресса немедленно окрестила замаскированные корабли-ракетоносцы «пиратскими кораблями». Хотя предполагалось, что корабли будут ходить под специальным флагом НАТО. А вот ЦК КПСС и Совет министров СССР 10 августа 1964 г. издали совместное постановление № 680–280 о создании аналогичных замаскированных авианосцев в СССР. Приказом Главкома ВМФ от 27 февраля 1965 г. проекту было присвоено название «Скорпион».

Рассматривалось два варианта вооружения отечественных надводных кораблей. На базе межконтинентальной баллистической ракеты УР-100 В.Н. Челомей спроектировал корабельный ракетный комплекс Д-8 с ракетами УР-100М. Однако руководство ВМФ признало более подходящим комплекс Д-9 с ракетами Р-29, созданный в СКБ-385.

В комплекс Д-9 вошли восемь баллистических ракет Р-29. Они хранились с пятиминутной готовностью к старту полностью снаряженными и заправленными компонентами топлива в унифицированных с подводными лодками проекта 667Б вертикальных шахтах на пусковых установках 4С-75. Предусматривалась возможность нахождения ракет на корабле в течение шести месяцев. Погрузка баллистических ракет на корабли обеспечивалась базовыми средствами.

По тактико-техническому заданию предусматривался запуск баллистических ракет Р-29 из географических районов 37–75° северной широты при температуре воздуха от –30° до +50 °C, скорости ветра до 25 м/с, бортовой качке с амплитудой от 10° и килевой – до 4°.

Анализ возможных районов использования наводных ракетоносцев, замаскированных под гражданские суда, показал, что наиболее пригодными для этой цели являются акватории, прилегающие к нашей территории на северо-западе и северо-востоке (Баренцево, Белое и Охотское моря), патрулируя в которых, корабли с межконтинентальными баллистическими ракетами могут поразить объекты на большей части (около 90 %) территории США.

Наиболее предпочтительным стал вариант создания таких кораблей на базе транспортных судов ледового плавания проекта 550 (типа «Агуэма»), серийно строившихся в то время в Комсомольске-на-Амуре и в Херсоне.

Эти суда дедвейтом 8700 т имели ледокольную форму корпуса, гребной винт со съёмными лопастями и дизель-энергетическую установку, что позволяло им автономно работать на трассе Северного морского пути.

Проект 909 корабля-ракетоносца на базе судна проекта 550 был создан в ЦКБ-17. Устройство корпуса, все главные размерения и силуэт судна остались без изменений. Поэтому основное внешнее различие корабля состояло в дополнительных антеннах радиосвязи.

Однако к 1965 г. советское руководство отказалось от работ по проекту «Скорпион» в пользу увеличения числа строившихся атомных подводных лодок с баллистическими ракетами.

В 1957 г. правительство Дании объявило огромный остров Гренландию безъядерной зоной. Гренландия принадлежит Дании с XVIII столетия, а Дания, если верить СМИ, весьма миролюбивая страна. Но как в безъядерной Гренландии оказались стратегические бомбардировщики – носители водородных бомб, пусковые установки всех видов ракет, в том числе и с ядерным боеприпасом, ядерные реакторы и элементы системы ПРО?

Начнем по порядку. 9 апреля 1940 г. германские войска вошли в Данию. Именно вошли, а не завоевали. Правительство Дании не возражало против ввода частей вермахта, а вооруженные силы остались в казармах. Лишь в ходе случайного инцидента погибло двое германских солдат.

После оккупации в Дании сохранилось демократическое правительство, в состав которого входили социал-демократы, радикалы, либералы и консерваторы. В положенные сроки проводились выборы. Остались в неприкосновенности собственная валюта, полиция, службы безопасности, армия, таможня и т. д.

Евреев никто не трогал. Профсоюзы проводили забастовки. Только один штришок: «оккупированная» Дания летом 1940 г. отказалась заключить со своим «оккупантом» валютный и таможенный союз!

Самое забавное, что в Дании до 22 июня 1941 г. совершенно легально действовала коммунистическая партия Дании. А вот во Франции, вроде бы воевавшей с Германией, компартия была запрещена 26 сентября 1939 г.!

Сколько помоев вылито на СССР правительствами западных стран и Польши за то, что после бегства из Польши ее правительства Красная армия взяла под защиту население Западной Белоруссии и Западной Украины. А вот оккупация заморских территорий Дании Англией и США считается делом богоугодным. Уже 11 апреля 1940 г., то есть через два дня после ввода германских войск, первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль объявил, что Фарерские острова будут оккупированы англичанами. Замечу, что немцы даже не планировали захват Фарерских островов, Исландии и Гренландии.

Любопытно, что 9 января 1941 г. Госдепартамент США заявил, что американские войска не собираются оккупировать Гренландию. Это заявление на следующий день было опубликовано в «Правде». А тем временем послу Дании в Вашингтоне Хенрику Кауфману дали хорошую взятку, и тот 9 апреля 1940 г. подарил Штатам Гренландию, подписав договор «О совместной обороне Гренландии». Правительство в Копенгагене объявило сей договор юридически ничтожным, а самого Хенрика обвинило в государственной измене. Увы, на это в Госдепартаменте даже внимания не обратили. (Эх! Продаст наш посол в США Сибирь – что делать будем?!)

В Гренландии янки построили 17 военных баз, на которых дислоцировалось в три раза больше солдат, чем было жителей в самой Гренландии.

В 1950 г. американцы приступили к строительству авиабазы Туле. Это самая северная авиабаза США, она находится в 1118 км к северу от полярного круга и в 1524 км от Северного полюса.

На территории базы ранее находились эскимосские поселки Уумманнак и Питуффик, население которых в связи с постройкой базы к 1953 г. переселили в город Каанаак.

Любопытно, что только в 1951 г. парламент Дании ратифицировал «липовый» договор 1941 г., подписанный послом Хенриком Кауфманом.

Строительство базы в Туле обошлось в 1,9 млрд долларов по ценам 1953 г. В эту сумму вошла стоимость самого аэродрома, складов, станций РЛС и городка на 15 тысяч жителей.

Отдельными статьями шло финансирования размещения систем ПВО: истребителей-перехватчиков F-102 и зенитных ракет. Первоначально это были ЗУР «Найк-Аякс», а в начале 1960-х гг. их заменили на «Найк-Геркулес». Причём последние были оснащены боевыми частями с ядерными зарядами W-31 мощностью 20 кт, то есть равными по мощности бомбе, сброшенной на Хиросиму.

С 1954 г. на Аляске на авиабазе Эйлсен, а с 1955 г. на авиабазе Туле стали базироваться 10-моторные стратегические бомбардировщики В-36D. Формально Туле и Эйлсен были «аэродромами подскока», но фактически стратегические бомбардировщики находились там неделями, а то и месяцами.

В начале февраля 1956 г. президент Эйзенхауэр одобрил операцию «Хоумран» («Путь домой»). Для ее проведения на авиабазе Туле сформировали специальное авиационное соединение в составе стратегических бомбардировщиков в разведывательном варианте: пяти RB-47H и шестнадцати RВ-47Е, а также 28 самолетов-заправщиков КС-97.

В ходе операции «Хоумран» за семь недель американцы провели 156 разведывательных вылетов вблизи и над территорией СССР. Так, 6 мая 1956 г. шесть RВ-47Е прошли над Амбарчиком до Анадыря и обратно. 15 мая 1956 г. последовал официальный протест Москвы. Но, как обычно, Вашингтон в ответной ноте сослался на «ошибки пилотов в сложных погодных условиях Арктики».

В 1960-х гг. Туле как аэродром подскока стали использовать восьмимоторные стратегические бомбардировщики В-52.

21 января 1968 г. в 16 ч. 45 мин. по местному времени в семи милях к югу от базы Туле разбился стратегический бомбардировщик B-52 с термоядерными бомбами на борту, что привело к радиоактивному заражению большой территории. Из четырех водородных бомб Mk-28F1 мощностью в 1,45 мт три были найдены, а одна до сих пор лежит где-то на дне пролива Смита.

В конце 1950-х гг. Пентагон решил разместить в Гренландии баллистические ракеты. В 1960 г. Армейским инженерным исследовательским центром (АИНЦ) был разработан проект «Ледяной червь» (англ. «Project Iceworm») по размещению сети мобильных ядерных ракетных стартовых площадок под ледяным щитом острова Гренландия.

АИНЦ предложил вырыть подо льдом сеть тоннелей: вырыть траншеи, перекрыть арочными куполами, дальше об укрытии позаботится сама природа Гренландии, укрыв их снегом и льдом. Туннели должны были соединить стартовые площадки ракет средней дальности, которые предполагалось размещать на расстоянии 6,5 км друг от друга. Общая длина запланированных тоннелей должна была составить около 4000 км, общее количество ракет планировавшегося к разработке типа «Айсмен», которые предполагалось разместить на этой базе, – 600.

Ракета «Айсмен» разрабатывалась на базе межконтинентальной баллистической ракеты «Минитмен»: дальность полета уменьшена с 10 000 км до 6100 км, боеголовка мощностью 2,4 мт. Стартовые площадки должны были быть соединены между собой железнодорожными путями, внутри тоннелей планировалось разместить 60 командных пунктов, связанных со стартовыми площадками телефонной связью. По замыслу авторов проекта, лёд и снег должны были обеспечить невидимость всей базы для советских вооруженных сил, а дальность полета – обеспечить поражение не менее 80 % стратегических целей на территории СССР и стран Варшавского договора. Связь при помощи проводов – дополнительная мера безопасности, как и наличие не одного, а нескольких командных пунктов.

Самое же интересное – план обеспечения электроэнергией ракетной базы, получившей название Кепм-Сенчури, при помощи малогабаритных атомных реакторов. На момент проектирования Кемп-Сенчури не было спутников слежения, способных вести наблюдение сквозь лёд, потому СССР вынужден был бы наносить ответный удар буквально по площади, наугад.

Для обслуживания комплекса требовалось 11 тысяч человек, включая 400 арктических рейнджеров и 200 операторов систем ПВО ЗУР МИМ-14 «Найк-Геркулес». Снабжение осуществлялось из Туле, посредством самолетов, оборудованных лыжами.

Несмотря на внушительные масштабы, строительство планировалось завершить всего за три года с объемами финансирования в 2,37 млрд долларов.

Весной 1959 г. начались работы по выбору места, и уже в июне, в 150 милях от Туле началось строительство базы Кэмп-Сенчури, располагавшейся, согласно проекту, подо льдом. Тракторы доставили материалы и три швейцарских роторных установки «Питер Плоу», предназначенных для рытья траншей. Эти машины, передвигающиеся на гусеницах, могли извлекать до 33 кубометров снега в час, отбрасывая его на значительное расстояние, в том числе и вверх. Сперва была пройдена главная траншея, названная «Мэйн стрит», длиной свыше 330 м, шириной 8 м и глубиной 9 м.

После проходки сверху траншеи покрывались арками из рифленого железа.

Пока шла проходка одних траншей, внутри других военные собирали вагончики-здания из деревянного каркаса, обшитого сборными щитами. Здания устанавливали на деревянные фундаменты, чтобы сохранить между полом и снежным основанием воздушную прослойку. Аналогичная прослойка оставалась вдоль всех стен, чтобы избежать их подтаивания. Кроме этого, для дополнительного отвода тепла были прорыты вентиляционные скважины на поверхность. Здесь же проводилось электроснабжение, отопление и водопровод. Трубы покрывали толстым слоем теплоизоляции.

Торцевые стенки в траншеях так же возводили из снега – нарезая его большими кубиками и складывая, словно кирпичи. В таким образом возведенные стены встраивали деревянные пролеты дверей.

По туннелям были пущены небольшие колесные поезда – прототипы будущих подвозчиков ракет.

Спустя год после начала строительства, в июле 1960 г., в Кэмп-Сенчури был доставлен малогабаритный 400-тонный атомный реактор PM-2A. В Туле он прибыл на борту судна, в порту его перегрузили на трейлер, а затем на сани, которые до Кэмп-Сенчури тащила пара гусеничных тягачей. Подледный зал для размещения реактора был самым крупным из всех, его строительство началось сразу же после окончания постройки жилых бараков. Каркас для реактора построили из металлических балок, привезенных на тягачах из Туле.

Реактор был спроектирован и построен компанией ALKO в рамках Армейской атомной энергетической программы и вырабатывал мощность в 1,56 МВт. Реактор содержал 37 топливных стрежней, располагаемых в 49 ячейках. Стержни содержали смесь высоко обогащенного диоксида урана и карбида бериллия, заключенных в корпус их нержавеющей стали. Пять стержней являлись регулирующими и состояли из оксида Европия.

Кроме реактора были доставлены и остальные компоненты энергетической установки – турбина, генератор и пульты управления.

Установка, сборка и настройка системы заняла 77 дней, после чего реактор дал первый ток, выйдя на проектную мощность в марте 1961 г. и проработав в общей сложности 33 месяца, исключая простои на время обслуживания. Пиковое энергопотребление лагеря не превышало 500 КВт в час, что составляло лишь 30 % от возможностей реактора. За время работы реактора было выработано 178 т радиоактивной воды, которую выливали прямо на ледовую шапку острова. Помимо электричества, от реактора получали 459 кг пара в час, который использовали для плавления льда в специальной скважине, получая, таким образом, 38 т пресной воды в сутки.

Строительство центральной части базы завершилось в октябре 1960 г., после этого там круглогодично проживало до 200 человек, затраты на возведение составили 7920 тыс. долларов, из которых 5700 тыс. приходились на атомный реактор (в ценах 1960 г.).

Увы, «гладко было на бумаге, но забыли про овраги». В середине 1960-х гг. выяснилось, что перемещение ледников внутри ледяного щита идет намного более интенсивно, чем ожидалось при планировании, и разрушение возведенных во льду объектов наступало приблизительно через 2 года после завершения строительства.

В итоге эксплуатация объекта была прекращена в 1967 г. Остатки его сооружений и отходы, включая радиоактивные, оставлены на месте, поскольку предполагалось, что они будут навечно погребены под слоем снега. Однако исследования 2016 г. показали, что эта часть гренландского ледяного щита может начать таять к концу столетия, и тогда остатки инфраструктуры и оставшиеся биологические, химические и радиоактивные отходы могут попасть в окружающую среду и нарушить близлежащие экосистемы.

Тем не менее авиабаза в Туле существует до сих пор, и там по-прежнему садятся стратегические бомбардировщики с ядерным оружием на борту. По-прежнему в качестве элемента ПРО функционирует РЛС AN/FRS-132, способная обнаруживать МБР на дистанции 5 тыс. км. Есть основания полагать, что в районе Туле сейчас размещаются, а может, уже установлены американские противоракетные системы.

Это могут быть антиракеты типа GBI. Их с 2005 г. размещают в шахтных пусковых установках на базе Форт-Гриль на Аляске. В 2016 г. их было 26, а к концу 2017 г. предполагается довести до 30. Возможно размещение в Туле и антиракет системы «Иджис-Шоре», которые сейчас устанавливаются в Румынии и Польше. Понятно, что Гренландия – не Румыния и не Польша, что позволяет размещать системы ПРО без излишней огласки.

В 1943–1944 гг. американские эскадры вошли в Средиземное море с целью разгрома итальянских и германских войск. К концу 1944 г. боевые действия в бассейне Средиземного моря полностью завершились, но американцы оставили там свой флот.

1 февраля 1946 г. Военно-морские силы США в водах Северо-Западной Африки (NavNAW) были переименованы в Военно-морские силы США в Средиземном море. Силы подчинялись Военно-морским силам США, Восточной Атлантики и Средиземноморья в Лондоне.

9 апреля 1946 г. по приказу президента Трумэна линкор «Миссури» в сопровождении двух эсминцев прибыл в Стамбул. Линкор доставил туда тело турецкого посла в США Эртегюна, умершего в Вашингтоне. Куда проще было сделать это самолётом, но президент Трумэн решил лишний раз попугать русских.

В июне 1947 г. на Средиземное море прибыла плавбаза эсминцев «Шенандоа» AD-26 водоизмещением 12 тыс. тонн, стала базироваться в Неаполе и играть роль флагмана американских сил на Средиземном море. Позже флагманом стал крейсер «Дейтон».

С февраля 1950 г. американские средиземноморские военно-морские силы стали именоваться 6-м флотом.

Британский флот на Средиземном море в 1942 г. был разделён на два командования: Средиземноморский флот (командование корабельного состава) со своим главнокомандующим со штабом на Мальте, и Левант (командование портов и баз, с конца декабря – Восточное Средиземноморье) со своим главнокомандующим, штаб в Александрии.

Британские корабли в 1946 г. блокировали побережье Палестины. 22 октября 1946 г. эсминец «Сумарес» («Saumarez») подорвался на мине в проливе Корфу. Корабль удалось спасти, но восстановлению он не подлежал.

В течение шести месяцев в составе британского флота находился линкор «Вэнгард».

С 1957 по 1959 г. контр-адмирал Чарльз Мэдден занимал должность флагмана на Мальте, отвечающего за три дивизиона тральщиков, эскадру десантных сил и флотилию подводных лодок, размещённых в гавани Валлетты и вокруг неё.

В 1960-х гг., когда с демонтажем империи важность связей между Соединённым Королевством и британскими территориями и владениями «к востоку от Суэца» уменьшилась, а центр холодной войны переместился в Северную Атлантику, Средиземноморский флот постепенно уменьшался, и наконец в июне 1967 г. был расформирован. Тем не менее английские военные корабли до сих пор непрерывно несут боевую службу в Средиземном море.

В 1964 г. Мальта добилась независимости. Однако британские базы на острове были окончательно ликвидированы 31 марта 1979 г.

Ну а в 1981 г. между СССР и Мальтой был подписан бессрочный двухсторонний протокол о заправке топливом на острове советских гражданских и военных кораблей. Сей документ де-факто действовал до 1991 г. включительно.

В 1952 г. в НАТО вступили Турция и Греция. В ответ советское правительство пыталось найти пункты базирования нашего флота на Средиземном море. С союзницей Югославией Сталин быстро поссорился. Оставалась маленькая Албания.

28 мая 1954 г. из Севастополя вышел отряд кораблей Черноморского флота в составе крейсера «Адмирал Нахимов» и двух эсминцев пр. 30-бис «Буйный» и «Беспокойный» под командованием командующего ЧФ адмирала С.Г. Горшкова с официальным визитом в Народную Республику Албания.

По пути в проливе Босфор катера под флагом США опасно маневрировали в 10–20 м от борта «Нахимова». В албанском порту Дуррес наши корабли пробыли 5 дней.

На обратном пути на «Адмирале Нахимове» шёл премьер-министр Албании Энвер Хода и член правительства министр обороны Бекир Балука. На одном эсминце находилась известная албанская актриса, влюбившаяся в одного из курсантов ВВМИУ им. Ф.Э. Дзержинского. Они решили пожениться.

А тем временем адмирал С.Г. Горшков повел наши корабли к греческому острову Крит и проследовал вдоль его берегов. С флагманского крейсера последовала команда вести радиотехническую разведку, а штурманам и гидрографам тщательно изучать район. В Севастополь отряд вернулся 6 июня.

В ноябре 1957 г. командующий Черноморским флотом адмирал В.А. Касатонов предоставил начальнику Главного штаба ВМФ адмиралу В.А. Фокину свои предложения об использовании Албании для базирования сил флота в Средиземном море. Он предложил базировать во Влерском заливе – в бухте Паша-Лиман, бригаду подводных лодок из 10–12 единиц, часть из которых позже передать албанскому флоту. Для обороны баз предполагалось передать албанцам четыре дивизиона противокорабельных самолётов-снарядов[38] «Стрела». Вход в бухту Паша-Лиман закрыть боносетевыми заграждениями. Для охраны базы иметь дивизион противолодочных кораблей и противолодочные вертолёты.

В декабре 1956 г. из состава вспомогательных сил Черноморского флота в Албанию был переведен отряд судов: танкер «Линда», землеснаряд «Землесос-7» производительностью 1200 кубов, морской буксир (500 л.с.), наливная баржа и водолазный бот. Старшим на переходе был назначен капитан 1-го ранга П.А. Керенский. Процесс передачи занял месяц, албанцев пришлось сначала обучать работе с механизмами, кроме того, на судах остались наши специалисты во главе с капитанами ещё на год по двустороннему договору.

По соглашению с Албанией летом 1958 г. четыре подводные лодки проекта 613 и плавбаза подводных лодок «Немчинов» перешли с Балтийского флота в албанский залив Влёра, где в удобной бухте Паши-Лиман был оборудован пункт базирования со всей необходимой для подводных сил береговой инфраструктурой. Через полгода во Влёре разместились 12 подводных лодок и две плавбазы – «Немчинов» и «Виктор Котельников». Директивой начальника штаба Черноморского флота от 27 октября 1958 г. эти лодки были объединены в 40-ю отдельную бригаду, оперативно подчиненную командующему Черноморским флотом.

Перебазирование наших подводных лодок в Средиземное море производилось по возможности скрытно. Но в декабре 1959 г. разразился грандиозный скандал. Президент США Д. Эйзенхауэр решил прокатиться по Средиземному морю на тяжёлом крейсере «Де Мойн». Крейсер шёл в Тунисском заливе внутри авианосного ордера. И вдруг почти у самого борта «Де Мойна» поднялся перископ. Командование соединения охватила паника. Американские эсминцы кинулись преследовать лодку.

Валентину Козлову, командиру подводной лодки С-360 (проекта 613) удалось оторваться от янки лишь на третьи сутки и в положенное время вернуться на базу во Влёру.

Нарушение подводной лодкой С-360 скрытности стало предметом разбирательства у Главкома ВМФ. Командиру светило снятие с должности. Хотя он, собственно, и не был виноват. Время для сеансов связи с подводными лодками устанавливало начальство и, замечу, часто выбирало его безграмотно. Вот Козлов и вышел на связь в положенное время в Тунисском заливе. Спас капитана сам Хрущёв. Он по «иным» каналам узнал об испуге американского командования и самого Эйзенхауэра и велел не только не наказывать, но и наградить подводников.

Помимо подводников во Влёре базировались и другие соединения флота. На острове у входа в бухту Паша-Лиман обустраивалась бригада ОВР, имевшая в своем составе дивизион тральщиков. В 1958 г. во Влёре была развернута радиодальномерная гидрографическая партия «Координатор» и другие гидрофизические партии 8-го отдельного Краснознаменного маневренного дивизиона гидрографического обеспечения Черноморского флота.

Поскольку для обеспечения нашей базы во Влёре кораблей снабжения Черноморского флота не хватало, пришлось фрахтовать суда Одесского морского пароходства для доставки в бухту Влёра необходимых грузов.

25 мая 1959 г. в Тирану на самолёте Ту-104 прибыл с официальным визитом генеральный секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв. Его сопровождали министр обороны СССР Р.Я. Малиновский и заместитель министра иностранных дел Н.П. Фирюбин.

Целью визита было разъяснение положений доклада о «разоблачении культа личности», сделанного Хрущёвым на ХХ съезде КПСС, а также согласование планов усиления советского военного присутствия на Адриатическом море.

Никита Сергеевич мечтал в противовес американским ракетам «Юпитер», развертываемым в Италии, установить наши ракеты: «… если в Албании поставить ракеты средней дальности или даже ракеты ближнего боя, то они могут накрыть всю Италию».

30 мая, после нескольких дней переговоров, советская делегация во главе с Хрущёвым посетила советских моряков во Влёре. Их сопровождали албанские руководители Энвер Ходжа и Мехмет Шеху. Встреча началась с ритуала приветствия и обхода строя моряков, выстроившихся на плавпричале, где стояли подводные лодки. В тени у борта плавбазы «Владимир Немчинов» Никита Сергеевич пообщался несколько минут с командирами лодок, а затем отобедал на той же плавбазе и к вечеру вышел на ней на морскую прогулку, к порту Саранда.

Однако Ходжа был не в восторге от охаивания Сталина, и ещё более его возмущал отказ Хрущёва дать большие кредиты Албании.

Ходжа начал сближение с Пекином, и уже в октябре 1959 г. албанская печать заняла прокитайскую позицию по поводу огульной критики Сталина и других разногласий в коммунистическом движении.

В 1960 г. бригада продолжала пополняться кораблями: в январе с Черноморского флота прибыл корабль радиотехнической разведки «Угорь», осенью того же года в Албанию пришел второй корабль – разведчик «Краб». На Черноморском флоте был сформирован морской радиоотряд, который до декабря 1960 г. базировался на албанском острове Сазан. В базе разместилась также бригада кораблей охраны водного района, имевшая в своем составе дивизион тральщиков. В том же 1960 г. во Влёре началось строительство мощной длинноволновой радиостанции для связи с подводными лодками.

В 1960 г. крейсер «Куйбышев» в мае – июне и в августе посетил Албанию.

В том же 1960 г. в Средиземном море было проведено учение, в котором принимали участие шесть подводных лодок отдельной бригады подводных лодок. Центральным эпизодом его стали поиск и атака ими отряда кораблей в центральной части Средиземного моря. «Флагманский корабль противника» обозначал крейсер «Куйбышев», шедший в охранении двух эсминцев со скоростью 18 узлов. При подходе к последней завесе лодок к ним пристроился американский крейсер «Олбани» с фрегатом.

Две учебные торпеды прошли впереди форштевня «Куйбышева». А начальство видело пузыри воздуха под днищем корабля – след отставал от торпеды. Далее учебные торпеды направились к американским кораблям. На «Олбани» не стали рисковать и решили «для прогулок подальше выбрать закоулок».

Зато через несколько дней янки представился шанс утереть нос русским. На советском эсминце кончался мазут, и он запросил командование пополнить запас мазута. Дозаправка осуществлялась при штилевой погоде, кильватерным способом, на скорости хода 4–5 узлов и продолжалась около 5 часов.

На следующий день корабли 6-го флота продемонстрировали, как это делается у них. Быстроходный танкер-заправщик произвел заправку американского эскадренного миноносца на скорости 18 узлов траверзным способом с дистанции 25–35 м. Полная заправка эсминца была проведена менее чем за 1,5 часа.

Несмотря на идеологические разногласия между лидерами СССР и Албании, отношения между моряками в 1960 г. продолжали оставаться хорошими. Как вспоминал контр-адмирал А.В. Загребин, весь 1960 г. наши военные, в частности моряки, работали с албанцами очень дружно, никаких конфликтов не было. Был расширен порт в Дурресе, сооружались военные объекты во Влёрском заливе для базирования кораблей и противодесантной обороны побережья.

В конце 1960 г. 40-я отдельная бригада подводных лодок (ОБПЛ) передала албанскому флоту четыре подводные лодки – С-241, С-242, С-358, С-360 и плавбазу Владимир Немчинов. На церемонии передачи во Влёрском заливе, проходившей довольно торжественно, присутствовали руководители албанского флота и офицеры Генштаба вооружённых сил Албании.

Но и после передачи лодок по просьбе албанцев наши офицеры и старшины продолжали обучать албанцев и выходить с ними в море. Погружение и маневрирование лодок проходило под непосредственным контролем наших офицеров. В Албанию планировалось перебазировать 17-й отдельный береговой ракетный полк Черноморского флота с ракетным комплексом Сопка, но из-за разрыва отношений передислокация не состоялась.

Советский Союз фактически создал албанский военно-морской флот. Были переданы 4 подводные лодки пр. 613 в 1960 г. (С-241, С-242, С-358 и С-360), 5 торпедных катеров пр. 123K, 4 больших охотника пр. 122-бис в 1958 г. (МПК-388, МПК-389, МПК-394, МПК-450), 2 морских тральщика пр. 254 в 1960 г. 6 речных тральщиков пр. 255 в 1960 г., плавбаза «Владимир Немчинов» в 1960 г., судно размагничивания пр. 220, 2 малых танкера пр. 437М, торпедолов пр. 368Т, водолазный бот пр. 522, буксир пр. 730, 11 катеров пр. 376 (использовавшихся как СКА и как КАТЩ), плавучий док. Часть судов являлись плавсредствами 40-й ОБПЛ. Кроме того, албанцам предназначались для передачи ещё два больших охотника пр. 122-бис (МПК-345 и МПК-346), но в 1961 г. они были возвращены в состав Черноморского флота.

В конце концов в июне 1961 г. советская ВМБ в Албании была ликвидирована. Восемь советских подводных лодок и плавбаза «Виктор Котельников» из Влёрского залива направились на Балтику.

Несколько слов стоит сказать и об отношениях с Югославией. После снятия Сталина Хрущёв попытался наладить отношения с Югославией. В июне – июле 1953. был произведен обмен послами, а в мае 1955 г. Хрущёв отправился в Белград.

28 мая отряд черноморских кораблей в составе крейсера «Михаил Кутузов» и двух эсминцев пр. 30-бис – «Безукоризненный» и «Бессменный» – вышел из Севастополя. Отрядом командовал командующий ЧФ адмирал В.А. Касатонов.

31 мая корабли вошли в югославский порт Сплит. Касатонов посетил Белград, где встретился с высшим руководством страны. При этом обговаривались и возможности базирования сил советского флота, о чем югославы обещали подумать.

4 июня отряд вышел из Сплита и пошёл в Албанию. «Для баланса», – как пояснил советский посол Н.П. Фирюбин. Через 16 часов достигли албанских берегов. 4—12 июня 1956 г. советские корабли вновь находились в албанском порту Дуррес с официальным визитом.

В сентябре 1956 г. президент Тито посетил Севастополь. Хрущёв постарался во всей красе показать гостю Черноморский флот. Так, 29 сентября ему продемонстрировали пуск самолёта-снаряда КСС с борта крейсера «Адмирал Нахимов» (это был 17-й испытательный пуск КСС).

Однако события в Венгрии в 1956 г. существенно осложнили советско-югославские отношения, и военно-морскую базу в Югославии Хрущёв так и не получил.

Как изрек мудрый Мао: «Мы наступаем – враг отступает, мы отступаем, враг наступает». Так было почти со всеми покинутыми советскими военно-морскими базами. После 1961 г. в порту Влёра хозяйничали китайцы. По сведениям западных СМИ, четыре албанские подводные лодки пр. 613 обслуживались китайскими экипажами. Ну а после 1991 г. начались «новые времена» – на аэродромах Албании появились самолёты НАТО, принимавшие участие в войне в Югославии.

В начале 1990-х гг. Турция и Албания заключили секретное соглашение. Согласно ему Турция перестроила всю инфраструктуру порта Влёра и фактически создала там свою военно-морскую базу.

С 1551 г. Ливия принадлежала Османской империи. В 1911–1914 гг. Италия напала на Ливию. По Лозаннскому мирному договору 1912 г. Османская империя передала Италии всю Ливию. К 1914 г. Италия установила контроль над Триполитанией, но Киренаика и Феццан оказали сопротивление колонизации, возглавлявшееся суфийским орденом Сенусийя.

25 октября 1920 г. правительство Италии признало шейха Сиди Идриса, главу Сенусийя, имевшему огромное влияние в Куфре и других оазисов, эмиром Киренаики. Впоследствии Идрис стал королём Ливии. С 1922 г., после прихода фашистов к власти в Италии, Идрис находился в Египте и использовал Египет как базу для партизанского движения, ставившего целью независимость Ливии.

В 1944 г. король Идрис вернулся из изгнания, но отказался постоянно поселиться в Киренаике, пока в 1947 г. не был подписан мирный договор с союзниками, по которому Италия полностью отказывалась от всех территориальных притязаний на Ливию.

В районе озера Меллаха в 1923 г. итальянцы построили аэродром. В январе 1943 г. аэродром был захвачен британской восьмой армией.

Военно-воздушные силы армии США начали использовать Меллаха в январе 1943 г. Она использовалась 376-й бомбардировочной группой (тяжёлой) 12-й воздушной армии для запуска самолётов «Consolidated B-24 Liberator» для бомбардировки Италии и южных районов Германии.

15 апреля 1945 г. авиабаза Меллаха была передана командованию воздушной подготовки ВВС США. 17 мая 1945 г. она была переименована в военно-воздушную базу Уилус в честь лейтенанта ВВС США Ричарда Уилуса, погибшего ранее в том же году в авиакатастрофе в Иране.

Поскольку холодная война настигла международную политику после Второй мировой войны, 16 ноября 1950 г. Стратегическое авиационное командование ВВС США (SAC) начало переброску бомбардировщиков В-50, В-36, В-47 и самолётов-танкеров KB-29, KB-50 и KC-97 с авиабаз в США в Уилус.

Замечу, что база стратегических бомбардировщиков Уилус не была единственной в Северной Африке.

Так, например, в 1951 г. США на базе французского аэродрома в Бен-Гуерир в Марокко построили базу стратегических бомбардировщиков В-47. Там в ротационном порядке по 90 дней базировались три эскадрильи В-47 и несколько заправщиков КС-97. База функционировала до 1963 г.

На Уилус бомбардировщики базировались в ротационном порядке до 45 дней и находились в полной готовности для нанесения ядерного удара по СССР.

С коронацией Идриса I в 1951 г. истребительно-бомбардировочные подразделения ВВС США в Европе также начали использовать авиабазу Уилус и близлежащий артиллерийский полигон Эль-Уотия для обучения стрельбе и бомбометанию. Дальнейшее соглашение между Соединенными Штатами и Ливией, подписанное в 1954 г., предоставляло США право использовать Уилус и его артиллерийский полигон до декабря 1971 г.

Посол США в Ливии однажды назвал Уилус и военный городок с 4600 американцами «маленькой Америкой… на сверкающих берегах Средиземного моря», хотя температура на базе часто бывала от 43 до 50 градусов по Цельсию.

24 декабря 1951 г. Ливия объявила о своей независимости, став первым арабским государством, получившим независимость по решению ООН (резолюцией Генеральной ассамблеи ООН от 21 ноября 1949 г.), и стала одним из первых независимых африканских государств. Ливия была провозглашена конституционной монархией, а эмир Киренаики, затем также Триполитании Идрис стал королём. По конституции, власть короля была ограничена двухпалатным парламентом; при этом король мог распускать парламент, имел право вето и право законодательной инициативы.

Первоначально королевство было федерацией трёх провинций – Киренаика, Триполитания и Феццан, с апреля 1963 г. – унитарное государство. Во внешней политике королевство ориентировалось на США и Великобританию, не поддерживая панарабизм и арабский национализм.

В момент своего создания Ливия была малонаселённой (4 млн человек) бедной страной бедуинов, в которой господствовали родоплеменные отношения. Король Идрис долгое время умело строил систему власти, опираясь на разные племенные группы и выступая в качестве арбитра между ними. Однако с открытием в Ливии месторождений нефти и газа страна переживает с одной стороны экономический подъём, а с другой – социальную модернизацию. За счёт роста нефтедобывающей промышленности ВНП Ливии с 1963 по 1969 г. вырос на 58 %, притом доля нефтедобычи в экономике составила почти 62 %.

К 1969 г. Ливия вышла на пятое место в мире по добыче нефти. Однако наряду с этими изменениями ширился слой людей, оторванных от родоплеменной среды, проникнутых идеями арабского национализма и панарабизма, недовольных королевским режимом и его ориентацией на западные страны. Прибежищем этих настроений стала армия, где возникла ориентированная на насеровский Египет организация «Свободные офицеры – социалисты-юнионисты».

1 сентября 1969 г. группа «свободных офицеров» под предводительством 28-летнего полковника Муаммара Каддафи и при активной поддержке египетских спецслужб провела государственный переворот и свергла монархию. Король Идрис, находившийся в тот момент на лечении в Турции, бежал в Египет. Новый режим, возглавляемый Советом революционного командования (СРК), провозгласил Ливийскую Арабскую Республику. Девизом Совета было: «Свобода, социализм и единство».

Каддафи (слева) с президентом Египта Гамалем Абделем Насером в 1969 г.

В декабре 1969 г. была издана временная конституция, провозглашавшая необходимость единства арабов как важнейшую задачу государства. Идеи политического единства арабов легли в основу массовой политической партии – Арабский социалистический союз. Декрет о создании партии был опубликован в июне 1971 г., деятельность других политических партий запрещалась. Своей главной задачей партия объявляла привлечение основной массы народа к управлению государством и участию в широкомасштабных реформах, которые осуществлялись лидером ливийской революции.

Новое правительство провозглашало цели уменьшить «отсталость», занять активную позицию в палестинском конфликте, способствовать арабскому единству и проводить внутреннюю политику, основанную на принципах социальной справедливости, отсутствия эксплуатации и равнораспределения богатства. Великобритании и США почти в ультимативной форме было предложено в кратчайшие сроки ликвидировать своё военное присутствие в Ливии.

Дни вывода английских (28 марта 1970 г.) и американских (11 июня 1970 г.) военных баз отмечались в стране как национальные праздники. В течение последующих четырёх лет были национализированы все нефтяные компании и прекращено действие всех соглашений о военном и экономическом сотрудничестве, заключенных западными компаниями с правительством короля.

В мае 1973 г. Каддафи впервые публично выступил с идеями «третьей мировой теории», изложенной позднее в его знаменитой «Зелёной книге». Каддафи отверг как идеи капитализма с его эксплуатацией человека человеком, так и советский вариант социализма с его подчинением человека государству. Он объявил, что основные принципы социальной справедливости изложены в Коране и должны быть возрождены через прямое участие работников в управлении производством (через народные комитеты) и путём распределения между ними всего созданного продукта. Взамен институтов западной представительной демократии, Каддафи предложил концепцию «прямого народовластия», осуществляемую через систему народных конгрессов и народных комитетов, являющихся, по его мнению, «единственным средством народной демократии».

К сентябрю 1974 г. в стране было создано 2000 народных комитетов, формально взявших на местах «власть в свои руки», а посуществу дезорганизовавших государственную структуру. В период с 1 по 6 сентября прошло массовое переизбрание народных комитетов. Этот процесс происходил бесконтрольно. Избиравшиеся «новые» представители народа отменяли решения предыдущих народных комитетов и принимали свои резолюции. Переизбрание народных комитетов сопровождалось ещё и кровопролитием. Тогда общее руководство перевыборами взял на себя СРК. Однако система народных комитетов, введенная к концу 1974 г. по всей стране, действовала неэффективно и не выполняла возложенных на неё функций.

Осенью 1974 г. СРК издал целый ряд законов, основанных на шариате. Вводилось суровое наказание за употребление, ввоз и производство спиртных напитков, были внесены изменения в семейное законодательство. Однако практическая реализация идей «третьей мировой теории» наталкивалась на сопротивление со стороны прокапиталистически настроенной внутренней оппозиции. В июне 1975 г. было совершено неудачное покушение на членов правительства во время военного парада, в августе была произведена попытка военного переворота во главе с членом СРК О. Мохейши.

2 марта 1977 г. на чрезвычайной сессии Всеобщего народного конгресса (ВНК) в городе Сабха Ливийская республика была преобразована в Социалистическую Народную Ливийскую Арабскую Джамахирию (СНЛАД), то есть «государство масс». Совет революционного командования и правительство были распущены. Вместо них создавались Генеральный секретариат ВНК в составе М. Каддафи и четырёх бывших членов СРК и Высший народный комитет, в который вошли бывшие министры. Осенью 1977 г. было объявлено о создании «революционных комитетов», призванных побуждать массы к осуществлению народной власти. Члены ревкомов получили почти неограниченные полномочия в сфере контроля за деятельностью госаппарата и подчинялись непосредственно высшему руководству страны.

В 1978 г. была развернута кампания по преобразованию государственных и частных фирм в «народные предприятия». Рабочие и служащие теперь, согласно идеям М. Каддафи, объявлялись «партнерами, а не наемными работниками».

В январе 1980 г. было объявлено о ликвидации частной торговли и создании вместо неё системы общественных и кооперативных магазинов. В рамках кампании по борьбе с коррупцией только в первой половине 1980 г. было арестовано более двух тысяч человек. Одновременно за рубежом были организованы покушения на наиболее видных ливийских эмигрантов – противников Каддафи.

Все эти преобразования были возможны, пока страна получала баснословные доходы от продажи нефти. С 1970 по 1981 г. ВНП страны вырос с 9625 млн долл. до 18 080 млн. Столь масштабный приток нефтедолларов фактически превратил Ливию в государство-рантье, когда продовольствие и промышленные товары закупались за рубежом и распределялись «по исламской справедливости» на едоков.

Однако падение нефтяных цен в 1980-е гг. серьёзно ударило по благополучию Джамахирии. Были заморожены сотни строек, Каддафи объявил о переходе к политике «опоры на собственные силы», но в 1987 г. вынужден был объявить о «джамахирийской перестройке». Права частного сектора были уравнены с госсектором, упразднялись государственные импортно-экспортные компании, была объявлена широкая амнистия. После многих лет строгого контроля над всеми видами хозяйственной деятельности стала поощряться частная инициатива, снова разрешено было открывать частные магазины и частный бизнес не только в сфере обслуживания, но и в обрабатывающей промышленности. Однако курс на умеренную либерализацию экономики, возрождение малого и среднего бизнеса осуществлялся под контролем государства.

В начале 1970-х гг. началось сближение Ливии с СССР.

Советская военная помощь Ливии стала осуществляться с 1973 г. В 1974 г. в Москву прибыл ближайший помощник Каддафи, фактически его заместитель, майор Абдул Салам Джаллуд. После его визита последовал ряд крупных военных сделок, которые оцениваются экспертами в 20 млрд долларов.

В 1975 г. военно-воздушные силы Ливии получили 30 советских истребителей МиГ-23, 8 бомбардировщиков Ту-22А и один учебно-тренировочный Ту-22У, для эксплуатации и обслуживания которых прибыли советские пилоты и техники. На вооружении ВВС Ливии состояло 12 типов советской авиационной техники: истребители-перехватчики МиГ-21бис, МиГ-23, МиГ-25, истребители-бомбардировщики Су-22, МиГ-23Б, военно-транспортные самолёты Ан-26, Ил-76, дальние бомбардировщики Ту-22, многоцелевые вертолёты Ми-8, морские многоцелевые вертолёты Ми-14, боевые вертолёты Ми-24. В 1977 г. начались поставки в Ливию советских боевых кораблей.

К июлю 1981 г. военно-морской флот Ливии уже включал в себя четыре подводные лодки проекта 641К (до 1983 г. в состав каждой подводной лодки проекта 641К ВМФ Ливии находилось до двенадцати советских советников), два морских тральщика проекта 266-М и 12 ракетных катеров проекта 205ЭР.

По информации зарубежных СМИ, только в январе 1978 г. в ливийских портах было выгружено около 10 тыс. тонн советского военного снаряжения, в том числе самолёты МиГ-23 и новейшее радиолокационное оборудование, – количество закупаемого страной вооружения было столь велико, что, по словам очевидцев, его даже не успевали распаковывать: советские танки пылились на складах, а истребители так и оставались под брезентом.

Вооружение ливийской армии в основе своей было советского производства. В пустыне были спрятаны огромные ангары с запасами всех видов техники на случай войны. Для их эксплуатации просто не хватало специалистов, – всего, в течение 1970—1980-х гг., по некоторым сведениям, Ливией было закуплено около 300 самолётов различных типов, до 4 тыс. танков, 60 ЗРК С-125 «Печора», военно-морская техника и стрелковое оружие. Советская техника была сложной в эксплуатации. В этой связи с 1973 по 1975 г. в Ливию было командировано около пятисот военных советников, специалистов и переводчиков. В 1980-е гг. их количество удвоилось.

К 1978 г. численность ливийской армии достигла 63 тысяч человек.

Внешнеполитическая деятельность Каддафи и его сотрудничество с СССР привело к конфронтации Ливии с США и НАТО.

В начале 1986 г. генеральный секретарь Всеобщего народного конгресса Муаммар Каддафи провел в Ливии конгресс «Мирового центра по борьбе с империализмом и сионизмом».

Советские военные специалисты находились в Ливии на контрактной основе с 1970 по 1992 г. и участвовали во всех сферах военного строительства. В 1970–1980 гг. силами советских военных специалистов были разработаны боевые и полевые уставы, наставления по службе штабов, справочники для командиров батальонов и рот, памятки для солдат. При техническом содействии СССР в Ливии были построены предприятия военной промышленности. В 1977 г. начались поставки советских военных кораблей для ВМС СНЛАД.

Помимо СССР Ливия активно сотрудничала по линии ВТС с Францией и Италией. Одновременно с советскими военными советниками в Ливии работали французские специалисты, сопровождавшие поставки своей военной техники. Армия получала больше оружия, чем она могла освоить. Низкий общеобразовательный уровень солдат не позволял осваивать военную технику должным образом.

Несбалансированная внешняя политика Ливии приводила к многочисленным конфликтам с соседними странами. Обострения отношений с Тунисом наблюдались в 1980 и 1984 гг., а с Марокко – в 1986 г. С 1980 по 1988 г. Ливия сначала поддерживала Иран в войне с Ираком, а затем приняла сторону Багдада.

В 1980-е гг. отношения Ливии с США были прерваны. В 1982 г. США вводят эмбарго на поставку ливийской нефти. Антиливийскую политику активно поддерживала Великобритания, которая в 1984 г. разорвала дипломатические отношения с Ливией. Советско-ливийские отношения при М.С. Горбачёве стали более прохладными. В целом в конце 1980-х гг. Ливия оказалась в положении внешнеполитической изоляции. Выросло давление США, обвинявших Ливию в международном терроризме.

Советские военные как консультанты были задействованы в военных конфликтах Ливии с соседними государствами: Чад, Судан, Нигер, Тунис и Египет. Численность вооружённых сил СНЛАД росла и в 1978 г. уже составила 63 тыс. человек.

После смерти президента Египта Гамаля Абдель Насера в 1970 г. и прихода к власти Анвара Садата отношения между соседними странами стали постепенно ухудшаться. Дело в том, что Садат в отличии от Насера, которого боготворил Муаммар Каддафи, заключил мир с Израилем и стал ориентироваться на Запад. А это противоречило взглядам ливийского лидера, стремившегося к единению арабского мира. Начались взаимные обвинения и пограничные конфликты.

21 июля 1977 г. египетские войска в ответ на артиллерийский обстрел их территории напали на Ливию. Две дивизии и специальные части вторглись на территорию соседней страны. Произошли танковые и воздушные бои. По некоторым данным, в отражении налётов египетской авиации принимали участие советские военные советники. Точное количество потерь с обеих сторон осталось неизвестным из-за дезинформации участников конфликта. Но потери Ливии оказались более значительными. Победителей не было, а напряжённые отношения между странами после этой скоротечной войны продолжались ещё почти десятилетие.

Более значительным было противостояние Ливии и Запада во главе с США. Муаммара Каддафи обвиняли в финансовой поддержке террористических движений и организации террористических актов.

Кульминацией явился взрыв в дискотеке «Ла Белль» в Западном Берлине 5 апреля 1986 г. с гибелью американских военнослужащих. В его организации обвинили Каддафи и решили наказать, спланировав воздушные налёты на Ливию.

По плану Пентагона акция должна была состоять из двух последовательных операций: «Огонь в прерии» (24–25 марта) и «Каньон Эльдорадо» (15–17 апреля). В ходе первой операции под видом учений производилась своеобразная «разведка боем» системы ПВО Ливии, выявление её сильных и слабых сторон. Во второй – наносились ракетно-бомбовые удары на избранных направлениях по конкретным ливийским объектам.

Основными целями были следующие:

– в Триполи – штаб Главного командования ВС Ливии «Баб Аль-Азизия», база ВВС Бин-Гашир, военная часть аэропорта, лагерь подготовки коммандос в Сиди Билал;

– в Бенгази – база ВВС Бенина, склады авиационного вооружения.

Ещё с конца марта американцы заблаговременно вели активную воздушную разведку. На самом деле слежение за Ливией с кораблей 6-го флота с разной интенсивностью продолжалось несколько последних лет.

Вечером 14 апреля американские самолёты, вылетев из Великобритании (после нескольких дозаправок в воздухе по пути через Атлантику), нанесли мощный ракетно-бомбовый удар по Ливии. В связи с тем, что правительства Франции и Испании отказались предоставить самолётам свое воздушное пространство, маршрут их полёта проходил через Бискайский залив – вдоль побережья Португалии – Гибралтарский пролив – центральную часть Средиземного моря – район Триполи и обратно. Для ударов также были задействованы базы США в Европе и 6-й американский флот в составе трёх авианосцев.

Налёт осуществлялся с трёх разных направлений: одна группа вышла к ливийской столице через тунисскую территорию с юга, другая – с севера, а третья, следовавшая за ней с моря, напоровшись на интенсивный огонь «шилок» и других зенитных средств, с береговой линии резко отвернула на запад и сбросила бомбы, не дойдя до объектов удара. Полёты проходили в ночное время, в режиме радиомолчания и с использованием радиопомех.

В результате в столице Ливии были разрушены 4, повреждены до 80 зданий и 3 самолёта Ил-76. После бомбометания, длившегося всего 12 минут, американские самолёты ушли на север и с двумя дозаправками долетели до базы (один был вынужден сесть на испанскую базу ВМС «Рота»). Авиация вооружённых сил ЛАР не поднималась. По ливийским данным, вместе с бенгазийской группировкой, комплексами С-75, С-125 и «Квадрат» были сбиты 5–6 целей, в основном беспилотные летательные аппараты.

Наиболее интенсивные бои были в районе Бенгази. Здесь 15 апреля первые удары выполнили 14 штурмовиков А-6Е, А-7Е с авианосцев «Америка» и «Корал Си» при поддержке 12 самолётов F/А-18. В городе были серьезно повреждены и полностью разрушены 4 здания, уничтожены 5 самолётов и 4 вертолёта. Ещё 4 самолёта и один вертолёт были повреждены. Четырьмя противорадиолокационными ракетами «Харм» была уничтожена самоходная установка разведки и наведения дивизиона «Квадрат», которая вела стрельбу по противнику. Всего погибли около 35 и были ранены более 130 человек.

16 и 17 апреля авиация 6-го американского флота совершала лишь демонстрационные полёты без захода в зоны поражения ливийских зенитно-ракетных комплексов (ЗРК), не нарушая воздушного пространства страны. С самолётов были запущены около 60 беспилотников с целью уточнения результатов ударов и ведения разведки.

По мнению американских экспертов, цели операции были достигнуты, всем объектам был причинён серьёзный ущерб, на аэродромах уничтожено и повреждено 17 истребителей, 10 транспортных самолётов и вертолётов. У американцев 1 истребитель F-111 был сбит и 1 – повреждён.

Американская авиация нанесла удар по резиденции Каддафи. Сам он не пострадал, но погибли его приёмная дочь Яна и более ста ливийцев.

16 апреля Каддафи выпустил две-три ракеты класса «Скад» (советская ракета 8К-14) по базе США на итальянском острове Лампедуза, которые благополучно упали в море.

В связи с этим правительство СССР приняло решение организовать оповещение системы ПВО Ливии силами 5-й флотилии. Для этого корабль управления плавбаза подводных лодок «Федор Видяев» встал у причала в порту Триполи для приема сигналов боевого управления и о воздушной обстановке от Центрального командного пункта ВМФ, командного пункта Черноморского флота и кораблей радиолокационного дозора. Затем эти сигналы передавались по телефону на береговой командный пункт ПВО Ливии. Время доведения сигналов до КП ПВО Ливии жестко контролировалось Москвой и не превышало двух минут.

А далее я процитирую официальное издание командования Черноморского флота: «Советский Союз выступил на защиту неправомерно пострадавшей страны, для чего в заливе Сидра были выставлены корабельные дозоры из состава сил Средиземноморской эскадры, а на подходах к нему патрулировали подводные лодки с тем, чтобы незамеченным не пропустить прорыв кораблей 6-го флота и авиации к побережью Ливии с целью нанесения ударов с моря и воздуха. Корабли эскадры были приведены в боевую готовность и сосредоточены вблизи залива Сидра. Инцидент был исчерпан, попыток нанесения повторных ударов не предпринималось»[39].

Детали операции до сих пор закрыты. Известно лишь, что в ходе учений «Подготовка и ведение боевых действий по уничтожению авианосных групп противника в ходе первой операции флота с применением обычного и ядерного оружия», проведенных в Средиземном море, участвовали 9 подводных лодок, включая одну атомную, 64 надводных корабля, 21 судно обеспечения, проведено 228 самолёто-вылетов и 211 вертолёто-вылетов от ВВС Черноморского флота. Кроме того, в учениях участвовала воздушная армия Верховного главнокомандования и т. п.

Отношения между СССР и Ливией были нестабильны. С одной стороны, Ливия была платежеспособным партнёром в экономических отношениях. С другой стороны, импульсивность и надменность ливийского лидера вызывали неоднозначную реакцию у советского руководства. Каддафи лавировал между Западом и Советским Союзом, пытаясь получить максимальную выгоду. Долг Ливии перед СССР за поставленное промышленное оборудование и продукцию военного назначения составлял порядка 5 млрд долларов. Каддафи неоднократно просил М.С. Горбачёва о бесплатной помощи, подобно той, что СССР оказывал Кубе.

17 февраля 2011 г. в Ливии состоялся «День гнева» – массовые антиправительственные демонстрации, жёстоко подавлявшиеся полицией. Этот день стал началом массовых волнений, переросших в гражданскую войну между сторонниками и противниками режима Каддафи.

27 февраля 2011 г. в Бенгази повстанцами был образован Переходный национальный совет Ливийской республики (ПНС), обратившийся за военной и дипломатической поддержкой к странам НАТО.

«17 марта 2011 г. Совет Безопасности ООН принял очередную резолюцию против Ливии.

Резолюция № 1973 ввела новые санкции против Ливии и усилила старые, введённые Резолюцией № 1970 от 26 февраля.

Нарушения международного права в новой резолюции столь масштабны, что её можно квалифицировать как приговор международному праву.

Во-первых, новая резолюция установила “обязанность прекращения огня”. Однако при этом не было указано, кто должен прекратить огонь. Обычно такое требование обращается “ко всем сторонам” конфликта. Однако в резолюции 1973 такого уточнения нет.

В такой ситуации это означает обращение лишь к властям страны! Как расценить требование к правительству прекратить огонь в ситуации вооружённого мятежа?

Имеет ли право СБ ООН столь явно выступить на стороне мятежников, орудующих в одном из государств-членов?

Особо опасным пунктом резолюции является предоставление права предпринять “все необходимые меры” для защиты гражданского населения. Кому предоставлено такое право?

Может быть, миротворческой миссии ООН?

Или иной международной миссии, скажем, Верховному комиссару ООН по делам беженцев?

Ничуть!

Это право предоставлено “любым желающим государствам-членам”! Правда, в резолюции оговаривается запрет на “военную оккупацию” территории Ливии, но такая формулировка не исключает применение вооружённой силы, включая бомбардировки с воздуха!

Значит, резолюция 1973 формально “уполномочила” любое государство-член ООН использовать и это средство, если оно будет сочтено необходимым!

Параграф 6 резолюции 1973 устанавливает запрет на воздушные полёты над территорией Ливии.

А параграф 7 разрешает всем государствам “принимать все необходимые меры” для обеспечения этого запрета.

То есть СБ ООН разрешает всем странам сбивать ливийские самолёты над собственной территорией Ливии»[40].

При голосовании пять стран воздержались. Это Бразилия, Китай, Германия, Индия и Российская Федерация.

Российский представитель В. Чуркин заявил, что подготовка этой резолюции велась в противоречии со сложившейся ранее практикой, хотя и не уточнил деталей. Тем не менее Чуркин воздержался при голосовании, предав интересы Ливии и России. Спору нет, вето РФ не остановило бы агрессию Запада, но зато полностью лишило её легитимности.

19 марта 2011 г. президент Николя Саркози собрал в Париже лидеров Лиги арабских государств, Евросоюза и ООН после принятия Советом безопасности ООН резолюции номер 1973, предусматривающей возможность проведения иностранной военной операции для защиты населения Ливии от войск Каддафи. По её итогам было заявлено, что военная операция может начаться в ближайшие часы.

ВВС Франции нанесли первыми удар по Ливии в 12 час. 45 мин. по московскому времени, обстреляв автомобиль пока неизвестного типа, но который представлял угрозу для гражданского населения Ливии. 19 самолётов ВВС Франции вылетели в зону города Бенгази для «защиты населения города от сил Каддафи». В 16.45 и 16.59 самолёты уничтожили несколько единиц бронетехники, начав операцию. В тот же день боевые вылеты начали совершать американские и английские самолёты. Английские и американские корабли и подлодки выпустили 114 ракет «Томагавк» объектам ПВО.

Самолёты США и НАТО продолжали бомбить Ливию до 20 июня 2011 г.

20 октября 2011 г. из осаждённого повстанцами города Сирта попыталась вырваться колонна из 75 автомобилей, в одном из которых находился Каддафи. По колонне несколько раз нанесла удары французская авиация. Каддафи был захвачен повстанцами и зверски убит.

Несколько слов стоит сказать об участии в боевых действиях белорусов. Официально Республика Беларусь лишь на дипломатическом уровне поддержала ливийские власти и не заявляла о помощи со стороны своих военных в борьбе с интервентами. Более того, МИД Белоруссии отрицал какое-либо участие республики в гражданской войне.

По данным из западных источников, 15 февраля из Барановичей в Ливию вылетел транспортный самолёт Ил-76.

Как заявил советник посольства Беларуси в Триполи Георгий Громыко, до гражданской войны и иностранной интервенции в стране находился контингент из 500 белорусских военных советников, инструкторов и специалистов, но с началом боевых действий часть из них эвакуировали. Но, по западным данным, белорусы активно участвовали в боевых действиях.

В августе 2011 г. четверо граждан Белоруссии (Валерий Гордиенко, Игорь Едимичев, Фёдор Труфанов и Вячеслав Качура) были взяты в плен повстанцами в Триполи, где их приговорили к 10 годам тюрьмы. После длительным переговоров удалось добиться досрочного освобождения граждан республики, последний из которых, Качура, при содействии главы Чечни Рамзана Кадырова, вернулся домой в 2018 г.

Вместо обещанной США и НАТО свободы их интервенция спровоцировала в Ливии новую гражданскую войну. Естественно, в эту войну вмешались как западные страны, так и мусульманские государства. Так, Саудовская Аравия финансово поддержала командующего национальной армией фельдмаршала Халифу Хафтара. Ну а в январе 2020 г. Турция направила свои войска на помощь «правительству народного согласия».

На 1 октября 2022 г. война в Ливии продолжается, турки по-прежнему участвуют в боях. Конца войне не видно. По мнению автора, Ливия уже никогда не будет единым государством.

В 1954 г. в Египте к власти приходит полковник Гамаль Абдель Насер. Он решает в течение 15–20 лет провести индустриализацию страны и освоить целый ряд пустынных районов. Стержнем этих планов стало строительство огромной гидроэлектростанции в Асуане на реке Нил.

Но для постройки плотины в Асуане требовались огромные средства. И вот Насер обратился к Международному банку реконструкций и развития (МБРР) с просьбой о займе 1,3 млрд долларов, по тем временам огромной суммы. Банк тогда, как и теперь, контролировался США. И тут банкиры предложили Насеру кабальные условия. Президент Египта внимательно выслушал директора МБРР Юджина Блэка, а затем сказал: «Быть может, нам предоставит кредит другая великая держава. И без унизительных оговорок».

Насер знал, что говорит. Он ещё 19 октября 1954 г. добился соглашения с Англией о выводе в течение 20 лет всех британских войск из зоны Суэцкого канала. А 26 июля 1956 г. Насер объявил о национализации компании Суэцкого канала. Теперь доходы от канала должны идти на строительство Асуанской плотины.

В 1955 г. Англия отказалась поставлять оружие в Египет. Тогда Насер начал тайно закупать оружие у СССР.

До войны 1956 г. Египет получил 120 реактивных истребителей МиГ-15-бис, 50 бомбардировщиков Ил-28, 230 танков Т-34, 200 БТР и 120 самоходных реактивных установок.

Поставки советского сухопутного вооружения шли через Чехословакию, а кораблей – через Польшу.

Уже в октябре 1955 г. египетские моряки прибыли в Таллин для ознакомления с судами, а с декабря в польской Гдыне началось обучение египетских экипажей эсминцев, продолжавшееся до мая 1956 г.

Всего Египет решил купить два эсминца проекта 30-бис, две подводные лодки проекта 613, четыре тральщика проекта 254 и двенадцать торпедных катеров проекта 183 (типа «Комсомолец»). Кроме того, в начале 1956 г. в Югославии египтяне приобрели шесть торпедных катеров типа 108.

19 апреля 1956 г. в Александрию прибыли первые торпедные катера, доставленные из Чёрного моря на транспорте «Колхозник». 28 апреля уже своим ходом прибыли тральщики, которые официально египетским командам передали 25 июня. Наконец, 11 июня в Александрию под польскими флагами, но с советскими экипажами прибыли эсминцы «Совершенный» и «Сметливый» проекта 30-бис.

В свою очередь Франция начала интенсивные поставки вооружений в Израиль. Франция заключила оружейный контракт с Израилем. 1 апреля 1956 г. в Израиль прибыли первые двенадцать французских реактивных самолётов «Мистэр». 23 апреля было подписано соглашение о поставке ещё двенадцати истребителей, а 23–24 июня – секретный контракт на сумму в 80 млн долларов. В перечне военной техники значились: 200 лёгких танков АМХ, 72 истребителя «Мистэр», 40 тысяч 75-миллиметровых снарядов, 10 тысяч противотанковых ракет SS-10. Первая партия французской военной техники прибыла в Израиль 24 июля 1956 г.

Естественно, это не понравилось «владычице морей». И вот 8 августа 1956 г. в Лондоне под руководством генерала Стокуэлла был создан объединенный англо-французский штаб планирования войны против Египта. Там разработали план захвата Суэцкого канала под кодовым названием «Мушкетер». План был весьма оригинален. Суть его заключалась в следующем: в ночь с 29 на 30 октября 1956 г. израильские войска вторгнутся в Египет в направлении Суэца. Англия и Франция выступят с обращением к правительствам воюющих сторон, в котором потребуют от них немедленного прекращения огня и отвода войск. Если хотя бы одна из сторон отклонит это предложение, то через 12 часов англо-французские войска «предпримут соответствующие меры» с целью выполнения положений англо-египетского соглашения по обеспечению безопасности Суэцкого канала.

В августе в Лондоне начал функционировать Объединённый штаб по планированию операции, с начала сентября на Мальту и Кипр стали перебрасываться английские и французские войска, а к зоне конфликта стягиваться их боевые корабли. Сюда перебросили более 130 кораблей, в том числе 7 авианосцев (2 французских), 3 лёгких крейсера (1 французский), 19 эсминцев, 14 фрегатов, 6 подводных лодок, 11 десантных кораблей, 8 тральщиков и 60 транспортов.

Корабельный состав был объединён в 345-е оперативное соединение, состоявшее из тактических групп целевого назначения: 345.4 – авианосной; 345.5 – десантной, 345.7 – морской пехоты; 345.2 – обслуживания. Для проделывания проходов в возможных минных заграждениях была создана корабельная тральная группа. Объединённые воздушные силы имели 461 самолёт (70 бомбардировщиков, 228 истребителей, 82 транспортных), кроме того, на авианосцах находились 290 самолётов. Для десанта англичане выделили: пехотную и бронетанковую дивизии, три пехотных полка и парашютную бригаду, два отдельных танковых полка и т. д. – всего 45 тысяч человек.

Французские войска насчитывали более 20 тысяч человек и имели в своем составе механизированную и воздушно-десантную бригаду и отдельный танковый полк. Впервые в военной практике был подготовлен вертолётный десант – 45-й батальон «коммандос» численностью около 600 человек: на двух английских авианосцах – «Тесеус» и «Оушен» – разместили 22 вертолёта.

В конце октября Израиль призвал в армию резервистов и довел её до 150 тыс. человек.

Утром 29 октября 1956 г. израильские войска нанесли удар на суэцком и исмаильском направлениях. Особенностью начала войны была высадка воздушного десанта в районе перевала Митла, с целью не допустить подхода египетских войск из глубины и обеспечить продвижение войск на этом направлении. Кроме того, ВВС вывели из строя линии, связи нарушив управление войсками. В результате этого на суэцком направлении израильтяне к вечеру 29 октября вышли в район Эль-Кунтилы, овладели городом и продолжили наступление на Нахль. На рассвете 31 октября главные силы соединились с воздушным десантом и вышли на подступы к Суэцкому каналу.

К 5 ноября девять бригад израильских войск оккупировали весь Синайский полуостров.

30 октября правительства Великобритании и Франции в ультимативной форме потребовали от египетского командования отвода войск от Суэцкого канала на 16 километров, а затем ввода своих войск в зону канала якобы для защиты его от разрушений. Причём в ультиматуме даже не содержались требования о немедленном выводе израильских войск с Синайского полуострова. Естественно, что египетское правительство не ответило на ультиматум.

На следующий день англо-французская авиация начала бомбардировки военных и промышленных объектов Египта, применив для этого 300 английских и 240 французских самолётов. Первые удары наносились по аэродромам Альмаза, Абу-Суэйр, Инхас и Кабрит.

В результате первых авиаударов англо-французской авиации удалось уничтожить более ста египетских самолётов. Превосходство союзных лётчиков-профессионалов над египтянами было полное. Неприятности у союзников происходили лишь при встрече с самолётами, пилотируемыми советскими инструкторами. Так, ещё 30 октября истребитель МиГ-15 сбил британский разведчик «Канберра».

Несколько слов стоит сказать о боях на море. 31 октября в 3 ч. 30 мин. египетский эсминец «Ибрагим аль Аваль» подошёл к израильскому порту Хайфа на 10 км и, двигаясь со скоростью 12–14 узлов, выпустил по порту 220 снарядов калибра 102 мм. Были поражены причал, доки и другие объекты. Израильские эсминцы и самолёты преследовали «Ибрагим аль Аваль», эсминец был повреждён и сдался.

31 октября состоялся ещё один морской бой, на сей раз на Красном море.

Египетская база и крепость в Шарм-эш-Шейхе на самой южной оконечности Синайского полуострова играла важную роль в блокаде выхода из залива Акаба. С началом боевых действий египтяне решили направить сюда подкрепления, причём самым быстрым способом – по морю. Во второй половине дня 31 октября из Суэца вышел фрегат «Думьят», на борту которого находился пехотный взвод.

В это время в Красном море к югу от Суэца патрулировало британское соединение в составе крейсера «Ньюфаундленд», эсминца «Диана», шлюпов «Крэйн» и «Модесте», а также флотского танкера «Уэйв Соверен». Кроме того, в Красном море находился французский отряд в составе фрегатов F-750 «Лаперуз» и F-736 «Газелле», а также тральщика М-663 «Жасмин» (водоизмещением 232 т).

По первоначальному плану, на эту группировку возлагалась высадка вспомогательного десанта в Суэце (операция «Тореадор»), но затем от этой идеи отказались из-за отсутствия войск и высадочных средств. Египтяне не знали о присутствии британских кораблей.

«Уже после наступления темноты в 8 милях к югу от Суэца с крейсера обнаружили судно без огней, шедшее встречным курсом. В этом районе оживлённого судоходства именно отсутствие огней выдавало корабль воюющей стороны.

Приблизившись на десяток кабельтовых, крейсер по радио и световыми сигналами потребовал от корабля назвать себя, в противном случае угрожая открыть огонь. Египетский фрегат не ответил, дал полный ход и попытался проскочить мимо, но с крейсера начали стрелять. Невзирая на подавляющее превосходство противника, “Думьят” открыл ответный огонь из своих двух 102-мм орудий и за несколько минут боя умудрился всадить в английский крейсер два снаряда. На “Ньюфаундленде” погиб один человек, и было ранено пятеро.

Увы, положение египетского фрегата было гораздо более тяжёлым: несколько попаданий 152-мм снарядов с крейсера полностью вывели его из строя, разрушив мостик и рулевую рубку. Фрегат загорелся, потерял ход, а в 2 часа ночи 1 ноября “Думьят” перевернулся и быстро затонул.

<…>

В ту же ночь французский флот: крейсер “Жорж Леги” поддержал огнём наступавшие израильские войска в районе Рафаха. Днём 1 ноября египтяне приступили к блокированию Суэцкого канала путём затопления на его фарватере грузовых судов. Самую большую группу судов (21 единицу) затопили в районе Порт-Саида, в их числе оказались спасательное судно “Поллукс”, плавучий док, 4 землечерпалки, 7 буксиров и 8 других судов. Все они были предварительно загружены бетоном, чтобы затруднить быстрый подъём. Большинство этих судов были затоплены прямо на входе в канал, закрыв доступ в гавань Порт-Саида и тем самым сделав невозможной быструю разгрузку десанта на причалы. Ещё 30 плавсредств затопили на отрезке между станцией Эль-Кап (на 35-м километре канала) и Суэцем – среди них были разводной плавучий мост в Эль-Фердане (на 65-м километре) и понтонный мост в Исмаилии (на 77-м километре).

<…>

Таким образом, Суэцкий канал оказался полностью заблокирован для судоходства. Последний караван судов вошёл в него с севера в ночь на 31 октября, но выйти уже не успел, оказавшись запертым в районе Горьких озёр. Всего блокированными в канале оказались 13 нейтральных судов.

Несмотря на потерю двух фрегатов и массированные удары англо-французских палубных самолётов по египетским базам и аэродромам, командование египетского флота решило атаковать противника в Средиземном море. Вечером 1 ноября из Александрии вышли эсминец “Аль-Нассер” (бывший “Совершенный”) и фрегат “Тарик” (типа “Флауэр”). Корабли не успели сблизиться с противником до восхода солнца, а в 5 утра были обнаружены патрульными самолётами с французского авианосца “Арроманш”. Поднятые с авианосца палубные “Корсары” атаковали египетские корабли ещё до того, как те приблизились к союзной эскадре на расстояние орудийного выстрела. По докладам пилотов, эсминец был подожжён – на самом деле египтяне поставили дымовую завесу и под её прикрытием вернулись в Александрию, не получив повреждений.

В самой Александрии (главной базе египетского флота) авиации союзников приходилось действовать предельно осторожно: здесь находились американские корабли (3 десантных транспорта в сопровождении эсминцев “Сперри” и “Самнер”), прибывшие ещё 31 октября для обеспечения эвакуации американских граждан. Американские корабли игнорировали своих союзникам по НАТО: так, 2 ноября подводная лодка SS-478 “Кёртисс” всплыла в самом центре французского соединения и чуть не была атакована самолётами с “Арроманша”. 4 ноября американский авианосец “Корал Си” с охранением прошёл прямо через центр британской эскадры, а его командир отказался подчиниться требованию британского адмирала покинуть этот район.

Тем же утром 2 ноября два истребителя “Корсар” с авианосца “Лафайет” обнаружили быстроходный катер и атаковали его ракетами. Катер исчез, пилоты доложили о его потоплении. Позднее выяснилось, что это была французская же подлодка “Ла Креоль”, шедшая в позиционном положении, с торчавшей над водой рубкой. После начала атаки она просто погрузилась в воду.

В тот же день 2 ноября британское правительство официально объявило о морской блокаде египетского побережья: торговым судам всех стран запрещалось заходить в район между меридианами 27° и 35° южнее параллели 35° северной широты, а также в северную часть Красного моря. Таким образом, декларативная забота о свободе судоходства в Суэцком канале, необходимостью которой мотивировалась тройственная интервенция, обернулась полным его прекращением.

3 ноября, после ухода из Александрии американских кораблей, англо-французская авиация начала активные воздушные налёты на этот порт. Днём в море возле Александрии были потоплены два египетских десантных катера типа LCM-3 (LCM-15 и LCM-20).

Вечером 3 ноября 8 израильских истребителей “Мистэр” были подняты в воздух, чтобы атаковать египетское судно, замеченное в Красном море около Рас-Насрани, в 8 морских милях к северу от Шарм аш-Шейха – предполагалось, что оно пытается доставить в крепость подкрепления. Первая четвёрка атаковала судно ракетами и наблюдала, как оно загорелось, разломилось на две части и затонуло. В некоторых источниках указывается, что это был египетский сухогруз “Аида”, однако известно, что сухогруз “Аида” вместимостью 1428 брт, использовавшийся египетским флотом, затонул у острова Биг-Бразер в северной части Красного моря 15 сентября 1957 г. от навигационной аварии.

Уже на отходе, незадолго до заката, пилоты заметили другое судно и порадио сообщили о нём второй четвёрке, шедшей с запозданием. Второе звено быстро обнаружило противника, который уже повернул назад, зашло на него в атаку и, несмотря на сильный заградительный огонь, выпустило по кораблю все ракеты.

Увы, это был не египетский корабль, а британский шлюп “Крейн” из эскорта крейсера “Ньюфаундленд”. Он принадлежал к типу “Блэк Суон”, то есть походил на египетский “Тарик” и вполне мог быть принят за противника, тем более шёл один. Нарисованный на борту большой британский флаг лётчики просто не увидели.

Ранее фрегат повредил корму во время ночного противолодочного учения, столкнувшись с однотипным “Модесте”. Теперь он отделился от соединения T-324 и в ночь с 2 на 3 ноября патрулировал вход в залив Акаба, в то время как “Модесте” был отправлен для патрулирования южной части Суэцкого залива. Корабли имели весьма абстрактную задачу “охранять торговое судоходство”, а также приказ отыскать однотипный с “Думьятом” египетский фрегат “Рашид”. Англо-французское командование считало, что “Рашид” находится в заливе Акаба и попытается прорваться к Суэцу.

Англичане заявили, что их атаковало пять самолётов, причём опознали их как МиГ-15. Тем не менее парламентский секретарь Адмиралтейства 19 декабря заявил, что никакого заградительного огня не было, а фрегат открыл огонь по самолётам лишь после того, как первый из них выпустил ракеты.

Атака была проведена с угла в 45º к курсу фрегата. Израильтянам крайне повезло, что атаковали они с большой дистанции и неточно: из 152 неуправляемых реактивных снарядов в британский корабль попало всего три. Одна ракета попала в середину корабля, пробив топливную цистерну, другая угодила в корму рядом с глубинными бомбами, а третья попала в правый борт, прошла через кают-компанию, пронизала корпус и вышла с левого борта, не успев разорваться. Осколками первой ракеты были повреждены оба 40-мм зенитных “Бофорса” и ранены трое артиллеристов. На фрегате вспыхнул пожар, на какое-то время он оказался обесточен и лишился хода.

После выпуска ракет самолёты сделали ещё два захода, обстреляв фрегат из пулемётов, а затем сбросив на него несколько мелких бомб, упавших за самой кормой и осыпавших фрегат осколками. По уверениям англичан, на третьем заходе один самолёт был сбит и рухнул в море перед самым фрегатом. Израильтяне утверждают, что потерь не имели, хотя два “Мистэра” получили небольшие повреждения.

Пожар на “Крейне” удалось погасить, хотя из топливных цистерн вылилось много нефти. К утру 4 ноября повреждения электросети были исправлены, после чего фрегат присоединился к остальной эскадре и начал приём топлива с танкера “Уэйв Соверен”.

Утром 4 ноября из Александрии вышли три египетских катера проекта 183.

На скорости в 25 узлов катера ко второй половине дня дошли до Порт-Саида и обнаружили в море севернее него готовое к высадке десанта вражеское соединение, включавшее авианосец, крейсер и несколько эсминцев. По приказу командира отряда катера дали полный ход и вышли в атаку, но ещё на сближении были атакованы четырьмя штурмовиками “Си Хоук” с английского авианосца “Бульварк”»[41].

Все три катера были потоплены.

5 ноября в 8 ч. 20 мин. 500 десантников из состава 3-го британского парашютного полка высадились на аэродроме аль-Гамалия близ Порт-Саида и перерезали водопровод. На противоположной стороне канала, близ Порт-Фуяда, высадилось 600 человек 1-го парашютного полка Иностранного легиона. Задачей десантников было не допустить подхода подкреплений к месту высадки. Утром 6 ноября началась высадка морского десанта: британской танковой дивизии и 10-й моторизованной дивизии Франции. Они подавили сопротивление египетских батальонов и батареи самоходных орудий Су-100 (4 машины). 7 ноября был захвачен Порт-Саид, и союзники продвинулись на 35 км вдоль канала.

В дальнейшем в зоне канала шло наращивание англо-французских сил, их общая численность составила более 40 тысяч человек, 76 танков, 100 бронемашин и более 50 орудий крупного калибра. Далее по плану союзники должны были занять центральную часть канала к 8 ноября и южную к 12 ноября. Но этим планам не суждено было сбыться. 8 ноября военные действия на территории Египта закончились.

К моменту начала боевых действий 29 октября 1956 г. в Египте находилось семь советских судов: пять грузовых в средиземноморских портах Египта, один танкер в порту Суэца и один танкер проходил по каналу. Кроме того из Восточного Средиземноморья к каналу шёл один танкер, в Красном море к каналу шло одно грузовое судно и один танкер, а три танкера были в Аденском заливе. В египетских портах стояли шесть грузовых судов из восточно-европейских стран: пять в средиземноморских портах, и одно шло по каналу на север. Ещё два судна были в Красном море на пути в Европу с Дальнего Востока.

Тем не менее в ходе войны ни одно советское судно не было потоплено.

Оказавшись в безвыходном положении, Насер направил президенту США Дуайту Эйзенхауэру, председателю Совета министров СССР Николаю Булганину, премьер-министру Индии Джавахарлалу Неру и президенту Индонезии Сукарно послания с призывом о помощи. Первым двум – как руководителям великих держав, способным воздействовать на агрессора, двум другим – как лидерам движения неприсоединения.

США на срочно собравшемся в тот же день заседании Совета Безопасности призвали всех его членов, в том числе Англию и Францию, воздержаться от применения силы. Одновременно Израилю предлагалось отвести войска в пределы национальных границ.

И тут янки, желавшие под личиной миротворцев взять под контроль канал, попали в ловушку. Утром 5 ноября министр иностранных дел Д. Шепилов направил телеграмму председателю Совета Безопасности, в которой говорилось, что если в течение 12 часов не будут прекращены боевые действия и в трёхдневный срок не будут выведены войска агрессора с египетской территории, то все члены ООН, и «прежде всего СССР и США», окажут Египту военную поддержку. Советский Союз, подчеркивалось в телеграмме, готов уже сегодня предоставить «жертве агрессии» помощь путём «посылки военно-морских и военно-воздушных сил, воинских частей, добровольцев, инструкторов, военной техники»[42] и т. д.

Вечером того же дня по личному указанию Хрущёва были отправлены специальные послания главам правительств Англии, Франции и Израиля, в которых говорилось, что война с Египтом «может перекинуться на другие страны и перерасти в третью мировую войну», в которой может быть использована «ракетная техника». СССР не исключал возможности «применением силы сокрушить агрессора и восстановить мир на Востоке». Поздней ночью в МИД были вызваны послы стран-агрессоров, где им в довольно суровом тоне было изложено «первое и последнее предупреждение».

Советское предупреждение вызвало шок. Позже Сергей Хрущёв писал: «…в Лондоне и Париже послание произвело эффект разорвавшейся бомбы. Ги Молле подняли с постели. Прочитав официальный текст, а главное – сопровождавший его комментарий с конкретными подсчётами, сколько ядерных зарядов потребуется для уничтожения Франции, премьер-министр бросился к телефону звонить в Лондон. В британской столице царила такая же нервозная обстановка.

Всю ночь продолжались консультации, и так и сяк прикидывали, насколько реальна угроза вмешательства Советского Союза, применения им атомного оружия? После заявления Вашингтона о своем невмешательстве они остались одни»[43].

Была угроза Хрущёва применить ядерные ракеты блефом? И да, и нет. С одной стороны, Хрущёв не желал доводить дело до применения ядерного оружия. С другой стороны, в 1956 г. на боевом дежурстве находилось 24 ракетных комплекса Р-5М (8К51) с ядерными боевыми частями, способных с территории ГДР поразить любой объект во Франции и Англии. Замечу, что в ходе учебного пуска 2 февраля 1956 г. ракета Р-5М пролетела 1200 км и поразила цель в районе Аральского моря боеголовкой мощностью в 80 килотонн. Это был первый в истории пуск ракеты с ядерной боевой частью.

Кроме того, в СССР имелись ракеты более раннего типа Р-5 с той же дальностью, но с головной частью с боевыми радиоактивными веществами («Генератор-5»). Ядерный удар по любому объекту в Западной Европе могли нанести и бомбардировщики дальней авиации Ту-4 и Ту-16, то есть средства для обращения Франции и Англии в радиоактивную пустыню у Хрущёва были.

И уже на следующий день Никита Сергеевич получил послания из Англии и Франции, в которых премьер-министры А. Иден и Ги Молле сообщали о прекращении огня в ночь с 6 на 7 ноября 1956 г. А 8 ноября аналогичное послание пришло и от израильского премьера Бен Гуриона.

Союзники попытались оставить свои войска на египетской территории на неопределенный срок. По сему поводу появилось заявление ТАСС, в котором говорилось: если агрессоры не выведут свои войска с захваченных территорий, то компетентные органы Советского Союза не станут препятствовать выезду в Египет «добровольцев», желающих помочь дружественному народу в борьбе против колонизаторов. Понятно, что речь шла о регулярных войсках.

В результате 23 ноября началась и уже через месяц полностью завершилась эвакуация англо-французских войск из Египта, а последний израильский солдат покинул Синай 7 марта 1957 г.

31 января 1957 г. Египет разорвал последнее соглашение с Англией о сотрудничестве в эксплуатации Суэцкого канала. Сам канал был расчищен от мин и затопленных судов с помощью советских специалистов, и 29 марта 1957 г. по нему вновь пошли корабли.

3 ноября 1956 г. в знак протеста против агрессии Англии, Франции и Израиля против Египта (Суэцкий кризис) трудящиеся Сирии взорвали нефтепроводы и насосные установки, принадлежавшие западным монополиям. Сирийское правительство приняло решение о подчинении своей армии египетскому командованию и о разрыве дипломатических отношений с Англией и Францией.

Помощь Сирии в подъеме её экономики начали оказывать социалистические страны. Так, Югославия помогала Сирии в реконструкции порта Латакия, Чехословакия в марте 1957 г. заключила контракт с Сирией о строительстве нефтеперегонного завода.

24 июля – 7 августа 1957 г. состоялись советско-сирийские переговоры по оказанию помощи в развитии экономики.

Патриотические силы в Сирии понимали, что в одиночку противостоять агрессии США и Израиля практически невозможно. Как уже говорилось, была тенденция к объединению с Ираком, но египетский вариант оказался более перспективным. Египет был рядом, имел общую границу с Израилем. Ну а Гамаль Абдель Насер превратился в харизматичного лидера не только Египта, но и арабского мира, продвигая и реализуя идею панарабизма и «арабского социализма».

Сирийский президент Куатли был активным сторонником союза с Египтом. 4 сентября 1957 г. между Сирией и Египтом было заключено соглашение о создании «экономического союза».

Рассказ о конфликтах, в которые была втянута Сирия, следует начать с её военного строительства. До 1956 г. вооружённые силы Сирии использовали только устаревшее вооружение, да ещё собранное «с бору по сосенке».

Так, в начале 1950-х гг. большинство бронетехники было германского образца. 17 танков Т-4Н в начале 1950-х гг. поступили из Испании, а ещё одна партия этих танков в 1953 г. прибыла из Чехословакии. Кроме того, Чехословакия поставила несколько десятков германских САУ с 7,5-см, 10,5-см и 15-см орудиями.

Настоящие боевые самолёты были получены только в 1954 г., когда из Англии начались поставки реактивных истребителей «Метеор» модификаций Ф.8, Т.7 и НФ.13.

На основании постановлений Совета министров СССР № 1929 от 9 апреля 1956 г., № 6628 от 7 ноября 1956 г. и № 157—84 от 12 февраля 1957 г. в Сирию, начиная с 1956 г., направлялись первые группы военных специалистов. В 1956 г. в Сирию от Министерства обороны впервые было командировано 60 человек, в том числе 5 переводчиков.

Значительно увеличились поставки вооружения из Чехословакии. Эти поставки с июля 1955 г. по июнь 1956 г. британские эксперты оценили в 6,6 млн фунтов стерлингов (18 млн долларов). Из Чехословакии было поставлено в том числе: 80 танков Т-34, 18 самоходок Су-100, 20 немецких 15-см самоходных орудий, 120 советских БТР-152, 25 122-мм пушек А-19, 38 – 122-мм гаубиц М-30, 30 – 85-мм и 48 – 37-мм зенитных орудий, 15 тысяч автоматов М-25. Также было поставлено большое количество боеприпасов, в том числе: 6 тыс. авиационных ракет, 325 тыс. ручных гранат, 50 тыс. снарядов для 15-см германских САУ, 10 тыс. снарядов для 5-см немецкой танковой пушки PZ-3, 36 тыс. снарядов для 37-мм и 144 тыс. снарядов для 20-мм пушек, 7 млн 9-мм патронов и 2 млн 7,62-мм патронов. Прибыло в Сирию и много вспомогательной техники.

Кроме того, ВВС Сирии получили из СССР 25 истребителей МиГ-15-бис и 6 учебных МиГ-15УТИ. Сирийские пилоты на египетской авиабазе Абу-Суер проходили подготовку, когда в 1956 г. начался Суэцкий кризис, 1 ноября при налете англо-французской авиации на эту базу среди прочих были уничтожены и четыре МиГа ВВС Сирии.

С 29 октября по 10 ноября 1956 г. из социалистических стран в Латакию прибыли пять судов, доставивших среди прочего груза только стрелковое оружие. В конце ноября 1956 г. СССР заключил первое прямое соглашение с Сирией о продаже оружия, реактивных самолётов и зенитных орудий. Кроме того, Москва согласилась организовать подготовку сирийского военного персонала, но отказалась направить своих инструкторов для работы с вооружением.

В начале августа 1957 г. США инспирировали в Дамаске попытку государственного переворота. 13 августа сирийские силы безопасности блокировали посольство США в Дамаске, чтобы помешать началу заговора, финансируемого ЦРУ. Было объявлено о раскрытии этого заговора. В тот же день сирийское правительство выслало из страны трёх замешанных в заговоре американских дипломатов – военного атташе полковника Роберта Моллоя, второго секретаря Говарда Стоуна и вице-консула в Дамаске Франсиза Джетона.

Правительство США отрицало свою причастность к заговору и на высылку своих дипломатов ответило тем же – 14 августа сирийский посол в Вашингтоне Зейн эд-Дин и второй секретарь посольства были объявлены «персонами нон грата».

Американские СМИ открыто требовала наказать Сирию. Так, газета «Нью-Йорк геральд трибюн» 21 августа в статье «Для Соединенных Штатов настало время понять, каким образом следует использовать мировую мощь» откровенно призывает к «использованию силы – моральной, экономической, политической и военной» против Сирии. Газета «Чикаго трибюн» в угрожающем тоне пишет о том, что правительство США, «возможно, предпримет шаг» с целью посылки «американского вооружения и солдат на Средний Восток». Газета «Крисчен сайенс монитор» предлагает оказать на Сирию «военное и экономическое давление со стороны Турции и Ирака, действующих в связке с Вашингтоном».

К 12 сентября американские военные советники в Багдаде и Анкаре уже изучали «возможность координации действий армии Ирака и турецких сил». Предварительный план рассматривался на совещании представителей США и Англии 17 сентября. Он заключался в следующем: волнения в пределах Сирии, сопровождаемые пограничными инцидентами между Сирией и Ираком или Иорданией, чтобы служить предлогом для иракских (или иорданских) действий согласно статье 51 Устава Организации Объединенных Наций, предусматривающий самозащиту; которые в свою очередь вызвали бы вспышку племенных восстаний в самой Сирии. Турецкую помощь потребовал бы Багдад и Амман, если бы они столкнулись с серьезным сирийским сопротивлением.

В середине сентября 1957 г. на территории Турции собрались бежавшие из Сирии реакционные политические деятели, которые хотели создать там «Комитет свободных сирийцев» для борьбы против правительства Сирии.

С Сирийским кризисом удачно совпало успешное испытание межконтинентальной ракеты Р-7. 27 августа 1957 г. в советских СМИ было опубликовано сообщение ТАСС о проведении в Советском Союзе в последнее время успешных испытаний межконтинентальной баллистической ракеты и взрывов ядерного и термоядерного (водородного) оружия: «Полученные результаты показывают, что имеется возможность пуска ракет в любой район земного шара. Решение проблемы создания межконтинентальных баллистических ракет позволит достигать удаленных районов, не прибегая к стратегической авиации, которая в настоящее время является уязвимой дл современных средств противовоздушной обороны». 24 сентября было опубликовано сообщение ТАСС о проведении в Советском Союзе взрывов ядерных и водородных зарядов в рамках боевой подготовки Советской армии и Военно-Морского флота.

Окончательно точку в вопросе наличия у СССР межконтинентальных ракет поставил запуск 4 октября на околоземную орбиту первого в мире искусственного спутника диаметром 58 см и массой 83,6 кг.

6 октября 1957 г. на Новоземельном полигоне была взорвана водородная бомба нового типа (РСД-37) мощностью 2,9 мегатонны. Через 4 дня там же торпеда Т-5, выпущенная с подводной лодки, произвела подводный взрыв ядерного заряда РДС-9 мощностью 9 кт.

Агентство ТАСС громогласно объявило об испытании водородной бомбы, а о торпеде с ядерной боевой частью умолчало. Тем не менее янки все-таки догадались о торпедном взрыве.

Естественно, пуски Р-7 и термоядерный взрыв произвели определенное впечатление на Белый дом и Пентагон.

31 августа 1957 г. в Средиземное море вышел отряд боевых кораблей Балтийского флота под командованием вице-адмирала В.Ф. Котова в составе крейсера «Жданов» и эсминца пр. 30-бис «Свободный». Корабли направлялись в Югославию с дружественным визитом. Сразу после выхода корабли попали под пристальное наблюдение со стороны кораблей и самолётов НАТО, в проливе Большой Бельт вокруг отряда опасно маневрировал датский военный корабль № 373.

9 сентября корабли прошли Гибралтар и вошли в Средиземное море, в районе острова Альборан крейсер передал на эсминец запас мазута. 12 сентября корабли прибыли в порт Сплит, где простояли 6 дней, за время которых их посетили свыше 15 тысяч человек. Но вот рано утром 18 сентября был получен приказ срочно идти к берегам Сирии.

К 8 сентября пять кораблей 6-го флота ВМС США приблизились к сирийским берегам. 24 сентября под прикрытием маневров в Средиземном море туда было переброшено дополнительно 38 боевых кораблей во главе с авианосцем «Лейк Чэмплен». К 25 сентября оперативная группа американских кораблей, действовавшая у берегов Северо-Западной Турции, насчитывала 75 кораблей, на борту которых находилось 8 тысяч морских пехотинцев.

Двое суток «Жданов» и «Свободный» шли в режиме боевой готовности № 1 и № 2. Когда наши корабли вошли в Латакию, их бурно приветствовали тысячи людей: «Сирийцы считали советских моряков спасителями. Местные газеты писали, что после прихода “Жданова” и “Свободного” турецкие провокации сразу же прекратились и впервые за многие месяцы сирийцы могли спать спокойно»[44].

29 сентября офицеры отряда советских кораблей во главе с вице-адмиралом В.Ф. Котовым посетили президентский дворец, где встретились с президентом Сирии Шукри Куатли. На ужине, устроенном для советских моряков, министр национальной обороны Сирии Халед Азем заявил: «Латакия не является советской базой, однако у Советского Союза есть хорошая база в сердце каждого араба». Каждому офицеру крейсера «Жданов» президент Сирии подарил часы и кинжал. Тогда в СССР противоударные и водонепроницаемые часы были роскошью, а кинжал из дамасской стали вообще был экзотикой. Но часы и кинжалы очень понравились высшему флотскому начальству, поэтому офицерам со «Жданова» пришлось делиться и оставить себе что-то одно – либо часы, либо кинжал.

1 октября «Жданов» и «Свободный» ушли из Латакии. 7 октября они прошли Гибралтар, а 11 октября вошли в Балтийское море.

Разумеется, два советских корабля одни не могли остановить агрессоров. 4 октября 1957 г. из Севастополя с визитом в СФРЮ на борту крейсера «Куйбышев» отправился министр обороны СССР Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Крейсер сопровождали эсминцы «Бывалый» и «Блестящий». Отрядом командовал контр-адмирал П.Н. Тюняев. 5 октября отряд вышел в Эгейское море, вечером 7 октября – в Адриатическое море и утром 8 октября пришёл в порт Задар, где Жуков сошёл с крейсера и уехал в Белград.

13 октября 1957 г. в порт Латакия под прикрытием египетских военных кораблей прибыли египетские транспорты. На их борту находились первые отряды египетских войск, отправленные в Сирию для укрепления её обороноспособности на основании договора, подписанного 11 сентября 1957 г. в Каире.

К 18 октября Турция сосредоточила на границе с Сирией до 50 тысяч солдат, около 500 танков и САУ. Американцы продолжали сосредоточивать корабли в этих районах. В Измир (Турция) прибыл отряд кораблей во главе с ракетным крейсером «Канберра», к острову Родос подошла АУГ во главе с авианосцем «Ф.Д. Рузвельт», а на Крит прибыл отряд во главе с крейсером «Олбэни».

Понятно, что главным аргументом для Турции и США были не советские корабли на Средиземном море, а мобилизация и сосредоточивание сил Закавказского военного округа на северо-восточной границе Турции. Нужным сигналом стало и назначение прославленного советского военачальника Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского командующим Закавказским ВО. Туркам дали понять, что произойдет в случае нападения на Сирию. Причём в Анкаре прекрасно понимали, что если русские войска займут Карскую область бывшей Российской империи, то они вряд ли оттуда уйдут, как это случилось в конце 1917 г. Госдепартамент США выступил с предложением «избежать» столкновения. 29 октября 1957 г. угроза вторжения в Сирию была снята.

В мае 1964 г. Н.С. Хрущёв решил отправиться в Египет. Для пущей важности он решил плыть морем на пассажирском теплоходе «Армения». Вместе с президентом Египта Героем Советского Союза А. Насером Хрущёв должен был участвовать в церемонии открытия Асуанской плотины и ГЭС, построенных с помощью Советского Союза.

На всем пути до Александрии «Армения» была под надзором натовских кораблей и самолётов. Корабли бесцеремонно сближались, самолёты проносились над мачтами.

Вместе с балтийскими и североморскими подводными лодками боевую службу на Средиземном море несли и черноморские подводники.

Первая черноморская подводная лодка (С-70) вошла в Средиземное море 10 ноября 1964 г. А на следующий день Дарданеллы прошла и вторая подлодка – С-74.

Походы черноморских лодок в Средиземное море были серьезно осложнены из-за статьи 12-й «Конвенции о режиме проходов», подписанной рядом государств, в том числе и СССР, 20 июля 1936 г. в Монтрё.

Согласно ей черноморские государства имеют право проводить свои подводные лодки через Черноморские проливы только при следовании их на ремонт вне верфей Черного моря или к новому месту базирования. Проход Проливами разрешается в одиночку, то есть в зоне Проливов может находиться в состоянии транзита лишь одна иностранная подводная лодка, притом в светлое время суток и только в надводном положении. При необходимости подводные лодки могли проходить Проливы в сопровождении надводных кораблей.

В 1878 г. остров Кипр в добровольно-принудительном порядке был отобран Англией у Османской империи. Мотив – помощь Турции в ходе войны с Россией в 1877–1878 гг.

16 августа 1960 г. Кипр стал независимым государством. Однако на острове остались две британские военные базы – Акротири и Декелия, занимающие около 3 % площади острова Кипр. Важность баз на Кипре для Англии видна уже из того, что на базе Акротири с 1 марта 1961 г. располагалось командование британских ВВС на Ближнем Востоке.

С 1975 г. в Акротири базировались 4 эскадрильи бомбардировщиков «Канберра». А с января 1969 г. их заменили двумя эскадрильями стратегических бомбардировщиков «Вулкан».

В начале 1970-х гг. США построили загоризонтный радар под названием «Cobra Shoe», который мог наблюдать за полётами самолётов и испытаниями ракет на юге России. Помимо того, американцы использовали британский аэродром в Акротири для базирования самолётов-шпионов «Локхид» U-2.

На острове проживали христиане и мусульмане. На момент обретения независимости население Кипра насчитывало 573 тысячи человек (70,1 % составляли греки и 18,2 % – турки).

Царские и советские историки писали о вторжении турок на Кипр в 1570–1571 гг. На самом деле турки фактически освободили греков из-под власти католиков венецианцев. В 1191 г. британский король Ричард Львиное Сердце отнял Кипр у византийцев. Затем остров оказался во власти венецианцев, которые насаждали католичество и всячески притесняли православие.

После прихода турок Кипр вновь попал под окормление константинопольского патриарха. Кипрский архиепископ стал не только главой местной церкви, но и «милет-баши», который был главой греческой общины и который подчинялся только султану.

Да, греки, как и все немусульмане, платили особый налог. Но при этом Коран запрещал ростовщичество, и почти вся торговля в Османской империи находилась в руках греков, армян и евреев.

Межрегиональные столкновения христиан и мусульман начались лишь с конца XVIII века. Основной причиной их была агитация англичан, венецианцев, австрийцев и русских.

После многочисленных войн и восстаний с конца XVIII века и до 1922 г. Турция и Греция произвели обмен населения: в Грецию уехали православные греки, а в Турцию – мусульмане, как турки, так и греки.

В 1881 г. 74 % населения Кипра являлись ортодоксальными христианами, а 24,5 % – мусульманами. Пока Кипр входил в состав Оттоманской империи, межнациональных столкновений там не было. Кстати, и в остальной Греции, материковой и островной, первые конфликты греков и турок возникли во второй половине XVIII века, инспирируемые Британской, Российской и Австро-Венгерской империями.

В 1920—1930-х гг. на острове все больше и больше распространялись идеи энозиса (воссоединения с Грецией). 31 октября 1931 г. толпы греков двинулись к официальной резиденции губернатора и подожгли здание, которое выгорело дотла. Губернатор Роналд Сторрс в дополнение к британским войскам на Кипре вызвал подкрепление из Египта. Началась расправа над греческим населением. Десятки человек были убиты, а сотни заключены в тюрьмы или высланы с острова. В числе последних оказались архиепископ Кипра Китаона Никодимос и греческий консул Алексис Киру.

Конституция Кипра была отменена. Муниципальные и законодательные советы острова передали свои права губернатору острова. Отныне запрещалось вывешивать греческие флаги, священникам запретили звонить в колокола, право назначения «мухтарисов» – глав районных муниципалитетов – также переходило к британскому губернатору острова. За нарушение новых правил предполагалось суровое наказание.

В 1940 г. на острове состоялась 24-часовая всеобщая стачка. В условиях Второй мировой войны колониальные власти решили пойти на смягчение режима, и в 1943 г., впервые после 12-летнего перерыва, на Кипре прошли муниципальные выборы, на которых значительного успеха добились коммунисты из партии АКЕЛ.

В послевоенный период греки возобновили движение за энозис и требования независимости Кипра. Активизировалось и руководство турецкой общины. Оно категорически отвергло идею энозиса и приступило к созданию собственных политических, профессиональных, культурных и других организаций, проповедовавших «таксим», то есть раздел острова между турками и греками. Следует заметить, что с 1821 г. по 1924 г. отношения греков и турок столь накалились, что обе стороны требовали-де расселения турок и греков по разным территориям. Так, согласно Лозаннской конвенции 1924 г. из Малой Азии надлежало выселить 1,5 млн греков, а из Греции (включая островную) – до 0,5 млн турок.

В 1948 г. греческий король Павел объявил, что Кипр желает союза с Грецией. В 1951 г. православная церковь Кипра провела референдум, по результатам которого 97 % греков-киприотов желали союза с Грецией. ООН приняла греческую петицию, и энозис стал международной проблемой.

С 1954 г. вопрос о Кипре, по инициативе Греции, поднимался в ООН, но его обсуждение срывалось. Не дождавшись мирного решения, крайнее крыло греческих националистов создало Национальную организацию кипрских борцов (ЭОКА) во главе с Гривасом и к апрелю 1955 г. начало вооружённую партизанскую борьбу за воссоединение с Грецией. Переговоры между министрами иностранных дел Великобритании, Греции и Турции по Кипру закончились безрезультатно. Турецкое правительство потребовало передать остров Турции или разделить его между Грецией и Турцией.

В сентябре 1955 г. в Турции начались погромы греков. На Кипре возникла турецкая военизированная группа «Волкан», которая совершала операции против ЭОКА. В марте 1956 г. переговоры между британскими властями и руководством греческой общины Кипра во главе с архиепископом Кипрской православной церкви Макариосом III (Михаилом Христодулосом Мускосом) закончились безрезультатно, 9 марта 1956 г. епископы были арестованы и высланы на Сейшельские острова.

28 марта 1957 г. британские власти освободили Макариоса из-под ареста, но вернуться на остров разрешили только 1 марта 1959 г.

Британские колониальные власти начали военно-полицейскую операцию по подавлению национального движения на Кипре: число британских войск на острове было доведено 30 тысяч, производились массовые аресты.

В апреле 1957 г. из-за национализации Египтом Суэцкого канала обстановка в регионе изменилась. Британское правительство решило, что базы на Кипре – приемлемая альтернатива Кипру-колонии. Англичане стали спокойнее относиться к проблеме, которую ещё предстояло решить с Грецией и Турцией, обеспокоенной опасностью энозиса. ЭОКА возобновила акции насилия на острове, в то же время действия британского губернатора сэра Хью Фута спровоцировали бунты турок киприотов и враждебный ответ от турецкого правительства.

В ходе террористической деятельности греков на острове были убиты 104 британских военных, а 684 получили ранения. Кроме того, террористы Гриваса убили свыше 200 греков, сотрудничавших с англичанами, и 16 англичан из числа мирных жителей. Турецкие полицейские формирования потеряли 84 человека убитыми и 150 ранеными. В свою очередь ЭОКА потеряли 166 человек убитыми.

Под давлением США и других стран НАТО министры иностранных дел Великобритании, Греции и Турции в феврале 1959 г. собрались на конференцию в Цюрихе, где было подписано предварительное греко-турецкое соглашение. Затем в Лондоне прошла конференция с участием премьер-министров Великобритании, Греции и Турции, а также представителей турецкой и греческой общин Кипра. В итоге была достигнута договоренность о предоставлении Кипру политической независимости при соблюдении самоуправления общин и гарантии со стороны всех трёх заинтересованных государств.

В декабре 1959 г. президентом Кипра был избран вернувшийся из ссылки архиепископ Макариос III. На парламентские выборы в июле 1960 г. его сторонники, образовавшие Патриотический фронт, одержали уверенную победу. Вице-президентом острова стал турок-киприот Ф. Кучук.

16 августа 1960 г. Кипр официально стал независимым государством, а 21 сентября того же года Республика Кипр стала членом ООН.

Тем не менее англичанам удалось навязать новому государству конституцию, устанавливавшую ряд квот для турок: в полиции и государственном аппарате – 30 %, в армии – 40 %. Кроме того, должность обладающего правом вето по вопросам внешней политики вице-президента Кипра закреплялась за турками, которые обладали также правом вето при принятии законов о налогах.

30 ноября 1963 г. президент Макариос предложил пересмотреть конституцию страны, добиваясь большей государственной централизации, создания единых муниципалитетов и отмены вето президента и вице-президента. Турки-киприоты усмотрели в этом нарушение прав турецкой общины.

С 6 августа 1964 г. на острове начались столкновения турецких боевиков с правительственными войсками. 8 августа турецкие штурмовики F-84 и F-100 бомбили территорию Кипра. На следующий день авианалеты продолжались, а к берегам острова подошло четыре турецких эсминца.

В тот же день, 9 августа, Совет Безопасности ООН призвал прекратить бомбардировки Кипра, а Макариос обратился к СССР, ЮАР, Югославии и Сирии с просьбой предоставить Кипру военную помощь.

15 августа было опубликовано заявление СССР о готовности оказать помощь Кипру в случае интервенции против него. 1 сентября между СССР и Кипром было заключено соответствующее соглашение.

7 февраля советская позиция была озвучена в письме Н.С. Хрущёва руководству Великобритании, США, Греции и Турции. В нём советский лидер поддержал позицию кипрского президента и высказался против планов ввода войск НАТО на остров. Хрущёв писал, что Советский Союз, хотя и не имеет близкой границы с Республикой Кипр, но не может остаться безразличным к ситуации, которая развивается в Восточном Средиземноморье, которое не так уж и далеко от южных границ СССР, особенно с учётом того как изменились расстояния в наше время. «Я думаю, что воздержание от любых планов, которые могли бы сделать более острой ситуацию в области Восточного Средиземноморья и нарушить законные права людей Кипра, на их свободу и независимость, будет соответствовать не только общими интересами киприотов, но и нашим интересам», – писал Хрущёв.

В ответ в начале марта западные информационные агентства стали распространять сообщения о имевших место перебросках Советским Союзом на Кипр оружия и военного снаряжения. Так, англичане сообщили, что 23 февраля 1964 г. три советских судна разгрузили груз в Фамагусте. Суда выгрузили оружие из советских запасов в Египте, так как прибыли из Порт-Саида. В реальности это были иностранные суда, отношения к СССР не имевшие.

До конца 1965 г. Кипру было поставлено 35 танков Т-34/85, 45 БТР-152, артсистемы (БС-3, ЗИС-3 и Б-10), ПТУРС 3М6 «Шмель» и т. д. В 1965 г. планировалось поставить 8 истребителей МиГ-17 и зенитные комплексы С-75. Однако из-за нажима США и стран НАТО правительство Кипра отказалось от истребителей и ЗРК.

11 марта 1964 г. советский эсминец «Напористый» и ракетный корабль «Прозорливый» (оснащённый ракетами КСЩ) прошли Босфор и направились к берегам Кипра, где уже находились корабли 6-го флота.

В марте 1964 г. Совет Безопасности постановил отправить на остров силы ООН. После этого правительство Кипра стало требовать вывода греческих, турецких и британских войск и приступило к созданию собственной национальной гвардии во главе с бывшим руководителем ЭОКА генералом Гривасом. Эта гвардия быстро оказалось под контролем военных из Греции.

Мартовский 1964 г. выход за турецкие проливы двух кораблей Черноморского флота был предтечей начала постоянного нахождения советского флота в Средиземном море. И в нём помимо черноморцев были задействованы силы и остальных флотов.

Весной 1964 г. командир 40-й бригады подводных лодок Балтийского флота контр-адмирал Валентин Степанович Козлов получил приказание готовиться к походу в Средиземное море во главе группы кораблей – плавбазы «Виктор Котельников» и четырёх подводных лодок проекта 613. По решению Главного штаба ВМФ ему в качестве командира отряда кораблей, формируемого в Средиземном море, надлежало решать задачи по выявлению районов боевого патрулирования атомных подводных лодок с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) США. Одновременно было приказано провести рекогносцировку возможных мест якорных стоянок на Средиземноморском морском театре.

В марте 1963 г. Госдепартамент США выступил с заявлением, что первая из трёх ПЛАРБ с ракетами «Поларис» А-2, выделенных для несения службы в Средиземном море, займёт свою позицию 1 апреля 1963 г.

И уже 14 апреля 1963 г. ПЛАРБ «Сэм Хьюстон» SSBN-609 в составе отряда из 9 кораблей 6-го флота пришла с визитом в турецкий порт Измир. Учитывая дальность ракетной стрельбы из акватории Средиземного моря по территории СССР, можно сделать вывод, что в качестве возможных целей для этих ПЛАРБ были выбраны города Украины, Кавказского региона, Южного Урала и Средней Азии.

В дальнейшем число американских ПЛАРБ, патрулирующих в Средиземном море, возросло до десяти. Они были сведены в 16-ю эскадру атомных ракетных подводных лодок с базированием в ВМБ Рота в Испании.

В 1964 г. на ВМБ Рота базировались, выполняя патрулирование в Средиземном море, среди прочих: с 16 марта – «Александр Гамильтон» SSBN-617, с 24 мая – «Лафайет» SSBN-616. До сентября 1967 г., когда SSBN-616 вернулась в США на ремонт, она выполнила 16 патрулирований в Средиземном море. Обе лодки имели на вооружении ракеты А-3.

Базирование лодок не было постоянным. После окончания боевого патрулирования они менялись с другими. Так, лодка «Александр Гамильтон», выполнив задачи похода, в январе 1965 г. перешла в состав 14-й эскадры ПЛАРБ в Холи-Лох (Шотландия), где базировалась до июня 1967 г. После ремонта в ноябре 1968 г. SSBN-617 вновь прибыла в ВМБ Рота, откуда и выходила на боевое патрулирование в Средиземное море в течение четырёх лет.

Для организации обслуживания ПЛАРБ в ВМБ 24 февраля 1964 г. в ВМБ Рота из Шотландии прибыла плавбаза подводных лодок «Протей» («Proteus») AS-19. 1 апреля её сменила плавбаза «Холланд» AS-32.

Естественно, советское руководство, в том числе и командование ВМФ не могло оставить без внимания возникшую угрозу. В конце февраля 1964 г. в рупоре Министерства обороны СССР – газете «Красная Звезда» было заявлено, что Испания, размещая на своей территории базу американских ядерных субмарин, превратила свое побережье в «цель для сокрушительного контрудара». Кроме того, как было сказано, эта база несёт угрозу всем средиземноморским странам, «в территориальных водах которых подводные пираты попытаются спрятаться в случае конфликта».

В конце апреля 1964 г. американцы направили на боевую службу в Средиземное море два новейших боевых корабля с атомной силовой установкой – атомный крейсер УРО «Лонг Бич» CGN-9 и атомный фрегат УРО «Бейнбридж» DLGN-25. Там они вошли в состав АУГ во главе с атомным ударным авианосцем «Энтерпрайз» CVAN-65.

В то время советские корабли показывались на Средиземном море только при переходах на ремонт на черноморские заводы. Так, в апреле 1964 г. с Северного флота для ремонта вышел эсминец проекта 56 «Сознательный» (с 11 ноября 1964 г. по 29 ноября 1965 г. прошёл ремонт в Севастополе). 15 мая 1964 г. для модернизации в Николаев убыл эсминец проекта 56 «Несокрушимый» (с 20 января 1965 г. по весну 1967 г. прошёл модернизацию по проекту 56А, с 1 по 29 мая 1967 г. выполнил переход по маршруту Севастополь – Североморск).

6—9 мая 1964 г. председатель Совета министров СССР Никита Сергеевич Хрущёв, на лайнере «Армения» по приглашению президента ОАР Г.А. Насера прибыл из Ялты в египетский порт Александрия для участия в церемонии открытия Асуанской плотины и ГЭС, созданных с помощью СССР. Вблизи египетских берегов «Армению» встретили в море корабли военно-морского флота ОАР и самолёты ВВС ОАР.

А вот за время перехода Никита Сергеевич был возмущён действиями иностранных воздушных и надводных кораблей вблизи теплохода. Удивило его и присутствие в море немалого числа военных кораблей США. Недовольный, он спрашивал у сопровождающих лиц: «Почему здесь хозяйничают американцы? Где наш флот?»

14 июня 1964 г. отряд кораблей в составе крейсера проекта 68-бис «Михаил Кутузов» и двух новейших БПК проекта 61 «Комсомолец Украины» и «Сообразительный» под флагом командующего Черноморским флотом адмирала С.Е. Чурсина вышел в Средиземное море. При этом оба БПК ещё проходили государственные испытания, «Комсомолец Украины» только 23 ноября 1964 г. официально был включён в состав Черноморского флота, а «Сообразительный» – в январе 1965-го. Отряд осуществил официальный визит в СФРЮ с заходом 18–23 июня в порт Сплит и 23–25 июня в Дубровник.

9 июня 1964 г. из Либавы вышли две подводные лодки – С-250 и С-187 – проекта 613 в сопровождении плавбазы «В. Котельников». Командовал отрядом Валентин Козлов, тот самый, напугавший президента Эйзенхауэра.

Лодки находились в походе до октября. Гибралтар лодки демонстративно прошли днём 22 июня в надводном положении. В Средиземном море за нашими лодками следила целая армада кораблей вероятного противника. Как потом посчитали в разведуправлении Главного штаба ВМФ, на каждую из наших подлодок в Средиземном море приходилось по 23 корабля и 180 самолётов.

«Обеспокоенные внезапным появлением подводных лодок в море, которое адмиралы США считали своей “заповедной зоной”, их противолодочные силы окружили нашу якорную стоянку у острова Альборан. Вскоре сюда подошли обе моих лодки, черноморский танкер “Золотой Рог” и два морских тральщика. Отсюда после кратковременного отдыха, инструктажа командиров и пополнения запасов лодки направились в отведенные районы.

Целой операцией прикрытия, с использованием тральщиков и плавбазы, под которыми укрывались внезапно нырнувшие лодки, удалось обеспечить их отрыв от преследования. Набор противолодочных буев, подбираемых тральщиками, оказался в нашем распоряжении…

С-187 обнаружила позднее и следила за ПЛАРБ в течение 54 минут. В боевых условиях командир её мог за это время нанести торпедный удар по подводному ракетоносцу, тем самым решить сложнейшую задачу противоборства.

В этом и заключается оперативно-тактический смысл так называемого “слежения” за авианосцами и подводными ракетоносцами нашими подводными лодками ещё в мирное время, чтобы с началом войны или по специальному приказанию внезапно наносить удар по такому грозному противнику. Преимущества малошумных дизель-электрических лодок при решении такой задачи, с одной стороны, очевидны, с другой – их малая скорость и постоянная зависимость от аккумуляторной батареи сводила вероятность достижения боевого успеха до минимума»[45].

В начале августа С-250 и С-187 повстречали большую подводную лодку Северного флота, ну а в октябре лодки Козлова были сменены новой парой балтийских лодок С-374 и С-280.

Вместе с балтийскими и североморскими подводными лодками боевую службу на Средиземном море несли и черноморские подводники.

Первая черноморская подводная лодка (С-70) вошла в Средиземное море 10 ноября 1964 г. А на следующий день Дарданеллы прошла и вторая подлодка – С-74.

Походы черноморских лодок в Средиземное море были серьезно осложнены из-за статьи 12-й «Конвенции о режиме проходов», подписанной рядом государств, в том числе и СССР, 20 июля 1936 г. в Монтрё.

Согласно ей черноморские государства имеют право проводить свои подводные лодки через Черноморские проливы только при следовании их на ремонт вне верфей Черного моря или к новому месту базирования. Проход Проливами разрешается в одиночку, то есть в зоне Проливов может находиться в состоянии транзита лишь одна иностранная подводная лодка, притом в светлое время суток и только в надводном положении. При необходимости подводные лодки могли проходить Проливы в сопровождении надводных кораблей.

20 июня 1964 г. на два месяца в Средиземное море вышел отряд кораблей Черноморского флота в составе: БРК проекта 56М «Прозорливый», эсминца проекта 56 «Благородный» и танкера «Фиолент».

6-й флот в Средиземном море располагал десятками баз в Турции, Греции, Италии и Испании. Советский флот поначалу не имел баз. В итоге было принято беспрецедентное решение – воздавать якорные стоянки на мелководье в нейтральных водах.

Эти якорные стоянки были разбросаны по всему Средиземному морю. Так, три находились в Эгейском море – у острова Китира и у острова Астипалея – для наблюдения за кораблями 6-го флота, приходящими в порт Пирей (Греция), и на острове Лемнос у входа в пролив Дарданеллы; две – у острова Крит; две – около Суэцкого канала, в заливе Саллум и в Рас-аль-Канаис; одна – в заливе Манфредония у входа в Адриатику; одна – в заливе Сирт; шесть – на линии перехода между Западным и Восточным Средиземноморьем, от Сицилии, на Террибль банке и у мыса Пассеро. Якорные стоянки были и около Мальты, у Хард банки и на островах Лампедус; в заливе Хаммамет; у Бизерты у острова Галит. В Западном Средиземноморье местами стоянок были остров Альборан у побережья Марокко, у Челья-банки у побережья Испании, около Гибралтарского пролива и к северу от Балеарских островов, для слежения за базой в Тулоне.

Не все эти стоянки были заняты постоянно, но чаще других использовались № 3 в заливе Хаммамет, № 5 у острова Китира и в заливе Саллум сперва № 12, а после разрыва с Египтом № 52 вне территориальных вод последнего.

Приведу несколько цифр, характеризующих интенсивность боевой службы в Средиземном море.

В 1964 г. там находилось 9 подводных лодок, 18 надводных кораблей и 16 вспомогательных судов Черноморского, Северного и Балтийского флотов. На следующий год там несли боевую службу уже 28 лодок, 24 корабля и 37 вспомогательных судов. Для кораблей боевой службы в 1964 г. было доставлено 23 800 тонн топлива, продовольствия, технического имущества и других материальных ценностей, а в 1965 г. – 32 380 тонн. В последующие годы эти цифры продолжали расти.

С появлением в Средиземном море американских атомных подводных ракетоносцев советские лодки начали их пасти. Так, с 20 октября по 2 ноября 1965 г. подлодки С-97 и С-96 несли боевую службу в Средиземном море. Командирам этих лодок капитанам 2-го ранга В.И. Ляшову и М.А. Сибидёву ставилась главная задача: поиск и слежение за ракетными АПЛ противника. Помимо этого, в задачу лодок входило выявление деятельности авианосно-ударных соединений (АУС) и противолодочных сил, а также надлежало вскрывать районы их боевого патрулирования, состав, характер отрабатываемых ими задач, тактические приемы при различных видах деятельности.

Любопытно, что в боевых распоряжениях командирам давалось право выбора, как форсировать Гибралтарский пролив – в надводном или подводном положении, в зависимости от обстановки. Оба командира выбрали скрытный вариант: в темное время суток следовали в надводном положении, маскируясь под малые суда, а в светлое время – в подводном положении.

При движении на открытых участках разрешалось без ограничений использовать активные РЛС, что позволяло выявлять боевые и походные порядки АУС ВМС США.

Успешно выполнив задачи и проведя ремонт на Балтике, С-97 и С-96 в июне 1966 г. вернулись в Севастополь. На обратном пути они совершили деловой визит в Сплит вместе с танкером «Фиолент», СКР «Гневный» и БПК «Проворный».

В декабре 1967 г. американская ракетная АПЛ SSBN-654 «Джордж Маршалл» столкнулась с советской подводной лодкой на выходе из бухты Рота.

Первоначально в Роте базировалось пять американских ракетных подводных лодок, а к 1970 г. их число возросло до 10.

Только с перевооружением ракетных АПЛ на систему «Трайдент-2» с увеличенной дальностью стрельбы районы боевого патрулирования были смещены к восточному побережью США. 16-я эскадра в 1979 г. была переведена в новый пункт базирования подводных лодок Кингс-Бей (штат Джорджия) на атлантическом побережье США.

Но, как говорится, «свято место пусто не бывает». США разместили в Роте базу морских диверсантов, так называемых «морских котиков». Ну а в 2012 г. правительства США и Испании договорились об использовании Роты в качестве базы для четырёх американских эсминцев, оснащенных системой ПРО «Иджис». В 2013 г. эти корабли вышли на патрулирование в Средиземное море в 2013 г.

Активность советских подводных лодок в Атлантике и Средиземном море в 1968 г. привела к беспрецедентному решению командования НАТО. В 1968 г. американское правительство разрешило кораблям 6-го флота, находившимся в Средиземном море, уничтожать советские подводные лодки, обнаруженные и не всплывшие в радиусе 100 миль от американских кораблей. Надо ли говорить, что такое решение противоречило Женевской конвенции 1958 г. о свободе мореплавания и другим международным соглашениям.

24 ноября 1968 г. газета «Правда» опубликовала заявление советского правительства: «Советский Союз как черноморская, следовательно, средиземноморская держава осуществляет свое бесспорное право на присутствие в этом регионе. Советские военные корабли находятся в Средиземном море не для того, чтобы создавать угрозу какому-либо народу или государству. Их задача – содействовать делу стабильности и мира в регионе Средиземного моря». В статье содержалась скрытая угроза ответного применения оружия. Американцы вынуждены были пойти на попятную и отказались от проведения подобных пиратских акций.

Немаловажным аргументом было и наличие ядерного оружия на наших подводных лодках, находившихся на боевой службе. Почти всегда каждая четвёртая торпеда имела «специальную» боевую часть.

Уже в апреле 1967 г. руководство Израиля приняло решение начать полномасштабную войну. Белый дом обещал Тель-Авиву политическую и военную поддержку в войне. У арабских стран не было единого плана войны, каждая страна имела свой план военных действий, не согласованный с планами других стран.

С апреля 1967 г. американцы приступили к усилению 6-го флота, который ещё с 1944 г. находился в Средиземном море. (Строго говоря, американские эскадры, дислоцированные в Средиземном море, получили наименование «6-й флот» в 1950 г.)

3 мая 1967 г. большой отряд американских боевых кораблей из Норфолка и Чарлстона совершил десятидневный рейс до Гибралтара. В составе отряда был авианосец «Саратога» CVA-60 с четырьмя кораблями охранения, в том числе ракетным эсминцем «Ричард Э. Берд» DDG-23, а также 12-й дивизион эсминцев. 11 мая группировка прошла Гибралтар.

3—13 мая в восточной части Средиземного моря прошли военно-морские маневры Турции и Англии. Маневрами руководил командующий ВМС Турции адмирал Недждет Уран.

24 мая британским военным кораблям, находящимся в Средиземном море, было приказано «временно задержаться» в этом районе в связи с напряженностью на Ближнем Востоке. ВМС Англии в Средиземном море состоят из 2 фрегатов «Рил» F-129 и «Эскимо» F-119, 6 тральщиков, 1 подводной лодки. Кроме того, приказ «задержаться» в Средиземном море распространяется и на авианосец «Викториес», следующий в Англию с Дальнего Востока. 22 мая британский авианосец «Викториес» прошёл Суэцким каналом из Красного моря, направляясь на Мальту.

25 мая корабли американского 6-го десантного отряда покинули главную базу 6-го флота Неаполь. 3500 морских пехотинцев были размещены на десантном транспорте «Камбриа» APA-36 и шести других транспортах.

26 мая американцы начали эвакуацию семей американских дипломатов из Каира.

29 мая американские авианосцы «Саратога» и «Америка» встречаются у острова Крит, с командующим 6-м флотом вице-адмиралом Уильямом Мартином, держащим флаг на крейсере «Литлл Рок», сопровождаемые крейсером «Галвестон» и 10 эсминцами.

30 мая Турция сообщила, что она предоставила разрешение Советскому Союзу провести 10 военных кораблей из Черного моря через Проливы в Восточное Средиземноморье, чтобы укрепить его военно-морскую силу там. Также турецкие чиновники сообщили, что СССР информировал турецкий МИД, что помимо заявленного отряда кораблей, один большой плавучий сухой док с двумя судами обеспечения пройдут через проливы до 15 июня. На вопрос журналистов, закроет ли Турция Проливы в случае войны, министр иностранных дел Турции, он же и министр внутренних дел, Фарук Сукан сказал: «В настоящий момент мы не думаем ни о каких мерах».

31 мая первый отряд советских кораблей, о проходе которых Турция была уведомлена 22 мая, проследовал черноморскими проливами. Отряд состоял из плавбазы подводных лодок «Магомед Гаджиев» и танкера «Фиолент». В проливах они сопровождались четырьмя турецкими торпедными катерами. «Магомед Гаджиев» находился в Средиземном море до 3 октября.

31 мая американский противолодочный авианосец «Интерпид» CV-11 прошёл через Суэцкий канал к заливу Акаба, направляясь дальше в Тихий океан.

24 мая руководство ВМФ СССР усилило Средиземноморский отряд кораблей ракетоносной авиацией. 24 мая в Штабе ВМФ были подготовлены проекты писем от генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева президентам Египта и Югославии. Проект письма Насеру содержал два запроса: во-первых, разрешить развертывание советской авиации на египетских аэродромах: «Как одна из мер к ограничению возможной агрессии против независимых арабских государств, мы рассматриваем – если вы соглашаетесь – возможность временного доступа советским ВВС к аэродрому в ОАР в ожидании дальнейшего усиления конфликта», во-вторых, лично обратиться к президенту Тито, чтобы он разрешил пролет этих самолётов через югославскую территорию.

В 1966 г. между Египтом и Сирией было подписано соглашение, согласно которому на сирийской авиабазе Дмейр разместились три эскадрильи истребителей МиГ-17Ф и МиГ-19С ВВС Египта. Сирийские ВВС имели 36 истребителей МиГ-21Ф, 100 МиГ-15бис и МиГ-17Ф.

Израильтянам удалось достичь тактики внезапности. В 8 ч. 45 мин. 5 июня 1967 г. израильские истребители-бомбардировщики нанесли упреждающий удар по основным авиабазам ВВС Египта (Эль-Ариш, Джебель Либни, Бир-Тамада, Бир-Джифгафа, Кабрит, Инчас и др.). В 13 ч. 00 мин. атаки израильских ВВС прекратились. Всего за первые несколько часов новой войны было уничтожено 300 самолётов и вертолётов ВВС Египта.

После разгрома египетских ВВС израильская авиация была перенацелена на Сирию и Иорданию.

В ходе войны Израиль нанес серьезное поражение Египту, Сирии и Иордании. Израильские войска оккупировали Синайский полуостров, сектор Газы, Голанские высоты и территории западнее реки Иордан общей площадью 68,5 тыс. кв. км. ВВС Египта и Сирии были практически уничтожены, а ВВС Иордании уничтожены полностью.

10 июня Совет Безопасности ООН принял решение о прекращении огня. Однако активные боевые действия израильских войск продолжались. Израильтяне захватывали отдельные высоты, узлы дорог и населенные пункты, тем самым значительно упрочняя свое положение. 11 июня ВВС Израиля бомбили Дамаск и сирийские войска.

Фактически же боевые действия на сирийском фронте прекратились только 13 июня.

Шестидневная война ознаменовалась крупнейшим с 1945 г. противостоянием советского и американского флотов.

На 2 июня 6-й флот имел в своем составе 2 авианосца, 2 крейсера, 16 эсминцев, 3 подводные лодки, 4 тральщика, вспомогательные суда и не менее восьми десантных судов с двумя тысячами морскими пехотинцами на борту.

3 июня из Черного моря в Средиземное двумя отрядами прошли три боевых и два вспомогательных судна. В первом отряде было четыре судна, во втором – ещё одно. Первый отряд возглавляло вспомогательное судно с бортовым номером 7011, на борт которого сел турецкий лоцман, помогавший осуществить проводку кораблей, которые сформировала линию приблизительно в три мили длиной. За вспомогательным судном следовал БРК пр. 56-М «Прозорливый», за ним эсминец пр. 56-ПЛО «Пламенный» и замыкал отряд БПК пр. 61 «Отважный». В этот же день Проливы прошло ещё одно вспомогательное судно с бортовым номером 7035.

К 5 июня в Средиземном море насчитывалось 10 советских подводных лодок: 2 атомных ПЛАРК К-131 и АПЛ К-52, 8 торпедных дизельных: четыре пр. 641, в том числе Б-4, Б-109, одна пр. 633 С-38, три пр. 613 (С-100, С-154 и С-160). Находящаяся в Адриатическом море ПЛАРК К-131 с восемью крылатыми ракетами в полночь с 5 на 6 июля получила приказ идти к израильским берегам и быть готовой нанести удар по береговым целям.

АПЛ проекта 627А К-52 в ночь с 5 на 6 июня прибыла в район Тель-Авива. По обнаруженной авианосной ударной группе США несколько раз выходили в учебную торпедную атаку. На лодке закончилось продовольствие, но только в ночь с 10 на 11 июля К-52 пополнила запасы провизии и регенерации с плавбазы «Магомет Гаджиев» на рейде Александрии.

6 июня в состав 14-й эскадры в Средиземное море прибыла группа из пяти подводных лодок (четыре пр. 641, в том числе Б-7, Б-31, Б-34, и одна пр. 611 Б-74) и плавбаза «Федор Видяев» 179-й дивизии подводных лодок (ДПЛ) Северного флота.

Интересен рассказ И.М. Капитанца, находившегося в самом начале войны на эсминце «Настойчивый»: «2 июня мы стали на якорь у острова Мальта в районе Ла-Валетты. Только собрались немного отоспаться, половить рыбу, вдруг из Главного штаба шифровка: “Возможна угроза воздушного нападения! Корабль привести в полную боевую готовность, организовать оборону рейдовой стоянки… Пакет №… вскрыть!”»[46]

Еще перед началом боевых действий на Средиземном море с Черноморского флота были направлены крейсера «Дзержинский» и «Кутузов». Среди моряков ходили слухи, что в период кризиса на борт крейсера «Слава» были приняты снаряды с ядерной боевой частью. Подтвердить или опровергнуть эту информацию я не могу, хотя склоняюсь к тому, что все-таки снаряды были. Во всяком случае, доподлинно известно, что из Севастополя был направлен специальный транспорт со снарядами для крейсера «Слава». «Перегрузка снарядов в рейдовых условиях в районе острова Крит потребовала больших усилий для личного состава корабля и транспорта»[47]. Видимо, на этом транспорте и были доставлены специальные снаряды. Иначе зачем гонять транспорт? На крейсере что, отсутствовал боекомплект? Ведь «Слава» в Средиземном море учебных стрельб не вела!

Советские артиллерийские крейсера неотступно следовали за авианосцами 6-го флота «Америка» и «Саратога». Как рассказывали моряки, в случае подготовки к взлету большой группы штурмовиков крейсера должны были расстрелять авианосцы.

Советские корабли плотно опекали американские авианосцы. С утра 2 июня АУГ во главе с авианосцем «Америка» сопровождал БПК пр. 61 (бортовой номер 381), к нему по возможности и мере необходимости присоединялись и другие советские корабли. Как-то их число дошло до четырёх в зоне видимости, одним из которых было разведывательное судно. Американцы пытались отогнать наши суда, но те не отставали. В результате этого маневры кораблей относительно друг друга становились опасными. Так, в один из моментов маневрирования БПК с бортовым номером 381 прошёл в 150 метрах от носа эсминца «Уильям С. Лоу» DD 763.

7 июня в 13 ч. 30 мин. (в 11 ч. 30 мин. по мадридскому времени) командующий 6-м флотом вице-адмирал Уильям И. Мартин с борта флагманского корабля 6-го флота крейсера «Литлл Рок» CLG-4 послал сообщение советскому БПК пр. 61 с бортовым номером 381, сопровождавшему авианосец «Америка» CVA-66, на русском и английском языках: «Ваши действия за прошедшие пять дней затрудняют проведение наших операций. Занимая позиции внутри строя наших кораблей и неотступно следуя за нашим движением, вы посягаете на свободу передвижения в открытом море, традиционно соблюдавшуюся мореплавателями на протяжении столетий. Через несколько минут авианосная группа, начнет маневрирование на высоких скоростях, постоянно меняя курс. Сохранение вашего местонахождения создаст опасность как для вашего корабля, так и для кораблей нашей группы. Я требую от вас без промедления покинуть наш строй и прекратить ваши опасные действия».

После этого советский БПК № 381 отстал от авианосца, но уже поздним вечером 7 июня однотипный первому кораблю БПК пр. 61 «Отважный» (бортовой номер 383) прибыл на замену и начал сопровождать авианосец и его окружение.

Замечу, что наши БПК пр. 61 не зря так близко подходили к американским авианосцам и другим кораблям. Их артиллерийское вооружение (две спаренные 76-мм артустановки АК-276) было довольно слабым. Так что оружием их первого удара были 533-мм торпедные аппараты и ЗУР «Волна» (время реакции 5 секунд).

Важную роль в слежении за американцами играли и разведывательные суда, внешне похожие на рыболовные траулеры. Так, в районе к западу от Гибралтарского пролива и непосредственно у испанской военно-морской базы Рота за американскими атомными подводными лодками следило судно «Краб». В районе Тунисского пролива за подводными лодкам следил разведывательный корабль «Белуга».

Еще одно судно пр. 393А – «Лоцман» – «пасло» с 30 мая по 7 июня 1967 г. американский авианосец «Саратога». Когда разведывательное судно подошло слишком близко к авианосцу, взлетевший с него истребитель-бомбардировщик F-8 спикировал на него и сбросил на палубу… несколько рулонов туалетной бумаги.

4 июня 1967 г. к берегам Синая приблизилось американское разведывательное судно «Либерти». После полудня 8 июня стояла ясная солнечная погода. Американец находился в 21 км от берега. Внезапно «Либерти» был атакован четверкой израильских истребителей, обстрелявших корабль неуправляемыми ракетами и огнём бортовых пушек.

Почти одновременно появились три израильских торпедных катера Т-203, Т-204 и Т-206, вооружённые двумя 450-мм торпедными аппаратами, а также двумя 40-мм и 20-мм автоматами.

«Либерти» дал несколько очередей из двух 12,7-мм автоматов. Тем не менее большой, тихоходный («Либерти» шёл 5-узловым ходом) и маломаневренный корабль представлял идеальную цель для торпедных катеров. Однако израильтяне ухитрились «мазать» с достаточно близких дистанций.

Так, Т-204 с дистанции 2000 м выпустил одну торпеду, но она затонула по пути к цели. Т-206 выпустил две торпеды с дистанции 1000 м и 550 м, и оба раза промазал. Наконец, Т-203 с 2 км выпустил две торпеды, и одна все-таки попала в «Либерти». Всего нападение с воздуха и торпедная атака заняли 20 минут.

Из 294 человек команды «Либерти» было убито 34 и ранено свыше 170 человек, включая капитана.

Любопытно, что «Либерти» долго не мог связаться с кораблями 6-го флота, поскольку радиотехнические средства Израиля глушили все передатчики американцев. Наконец удалось сообщить о случившемся на авианосец «Саратога». Там оперативно подняли в воздух соединение истребителей и штурмовиков. Одновременно президент США Джонсон по «горячей линии» позвонил председателю Совета министров СССР Косыгину и сообщил, что самолёты не собираются бомбить Египет, а лишь защищают американский корабль. (Как же нас тогда уважали – янки спрашивали разрешения, кого бомбить, а кого нет. Сейчас это ненаучная фантастика!) Косыгин через несколько минут перезвонил и сообщил, что информация об инциденте передана президенту Насеру.

Однако ещё через несколько минут Белый дом приказал вернуть самолёты на «Саратогу».

Следует отметить, что до сих пор (на ноябрь 2012 г.) вся информация о нападении на «Либерти» строго засекречена как в США, так и в Израиле. Если верить современным американским журналистам, расследование инцидента в США даже не производилось. Израиль просто выплатил небольшие компенсации пострадавшим морякам и семьям погибших.

Таким образом, ни США, ни Израиль даже не дают официальной версии случившемуся. Большинство военно-морских историков считают, что Израиль не хотел, чтобы США знали о ходе боевых действий и намеренно атаковали «Либерти».

Однако кое-где проскальзывает версия о том, что израильтяне перепутали и приняли «Либерти» за советский разведывательный корабль. Вспомним, что где находился наш третий разведчик, до сих пор неизвестно. О начале конфликта в Кремле знали заранее, и неужели они не отправили разведывательный корабль к берегам Синая!

Любопытно, что американские эсминцы подошли к полузатопленному «Либерти» лишь утром 9 июня. А вот поздно вечером помощь американцам предлагало советское судно. Капитан «Либерти» по понятным причинам отказался от помощи русских. Так что это был за корабль? Очевидец с «Либерти» утверждает, что это был эсминец, который находился вблизи «Либерти» до самого рассвета и ушёл лишь после появления на горизонте американских кораблей. Отечественные независимые исследователи утверждают, что никаких наших эсминцев у берегов Синая не было, а таинственный русский корабль был, скорее всего, грузовым судном.

Но ведь наши разведывательные корабли так были похожи на грузовые суда! Так что присутствие советского разведывательного корабля ставит все точки над «i». Израильтяне перепутали разведывательные суда, а может, кто им и помог играть в «обознатушки»?

В ходе «шестидневной войны» у берегов Египта курсировали разведывательные суда: проекта 393 «Лоцман», «гидрографические суда» проекта 391 ГС-36 «Атлас», «Океанограф» и ГС-55.

В середине июня 1967 г. в Москве приняли решение сформировать на Средиземном море 5-ю оперативную эскадру. 14 июля 1967 г. Главнокомандующий ВМФ подписал приказ № 0195, в котором говорилось: «С сего числа считать сформированной для несения боевой службы на Средиземноморском театре 5-ю Средиземноморскую эскадру кораблей ВМФ СССР. Место дислокации – Средиземное море».

Тут следует заметить, что к середине 1960-х гг. в ВМФ сложилась новая форма поддержания сил в высшей степени боевой готовности в мирное время – боевая служба. Её содержание заключалось в том, чтобы мероприятиями и действиями флота, проводимыми по единому замыслу и плану, предотвратить внезапное нападение или ослабить до минимума возможные ракетно-ядерные удары ВМС США и НАТО. Эта цель могла быть достигнута при своевременном обнаружении атомных подводных лодок с баллистическими ракетами и авианосно-ударных соединений противника и уничтожении первых до старта ракет, а вторых – до массового подъема палубной авиации в воздух. Заблаговременное развертывание части боевых сил ВМФ в определенных акваториях морей и океанов для немедленного их применения в случаях неконтролируемого развития военно-политических кризисов стало объективной необходимостью.

Вообще говоря, штаб эскадры (в/ч 51215) существовал уже с 3 июля 1967 г., о чём свидетельствует приказ командира эскадры № 01 от этого числа «О вступлении в должности офицеров управления 5-й эскадры кораблей ВМФ». В соответствии с этим приказом в состав управления вошли 20 человек, среди них: командир эскадры – контр-адмирал Петров Борис Федорович; заместитель командира эскадры – контр-адмирал Рензаев Николай Федорович; начальник штаба – капитан 1-го ранга Платонов Виталий Васильевич.

В 10 ч. 00 мин. 9 июля 1967 г. штаб эскадры на борту эсминца «Благородный» под флагом первого заместителя Главкома ВМФ адмирала флота В.А. Касатонова вышел из Севастополя в Средиземное море, а 12 июля в порту Александрия перешёл на борт большого противолодочного корабля (БПК) «Комсомолец Украины». В 10 ч. 00 мин. 13 июля 1967 г. было установлено оперативное дежурство по 5-й эскадре. На следующий день, 14 июля, командир эскадры вступил в управление кораблями эскадры, которые находились в Средиземном море: крейсер «Дзержинский», плавбаза «М. Гаджиев», атомная подводная лодка К-21, 9 дизельных подводных лодок, большие противолодочные корабли «Комсомолец Украины» и «Отважный», эсминцы «Гневный», «Прозорливый», «Серьезный», «Благородный», «Пламенный», сторожевой корабль «Ворон», морской тральщик «Казарский», 4 десантных корабля, 3 спасательных судна и 3 танкера.

Следует заметить, что с июля 1967 г. крейсер «Дзержинский» посетил прифронтовой город Порт-Саид. «Дзержинский» стал на бочках в Суэцком канале «напротив управления Суэцким каналом. Рядом находились три больших противолодочных корабля, а у причала – несколько десантных кораблей, доставивших в Порт-Саид усиленный батальон морской пехоты. Боевая техника – танки, бронемашины и батальон разместились на берегу в готовности отразить нападение израильтян. Линия фронта проходила очень близко – по Суэцкому каналу, точнее – по левому берегу канала в районе города Порт-Саид. Небольшой клочок земли длиной километров 5 и шириной до трёх километров находился в руках у египтян. С сигнального мостика в бинокль хорошо просматривались позиции воюющих сторон, правда, никакой стрельбы не было, солдаты спокойно ходили и несли дежурство на укрепленных позициях. С приходом советских кораблей прекратились бомбардировки и обстрелы города, население восторженно приветствовало нас, заполняя набережную канала тысячными толпами…

Перво-наперво надо было уберечь Порт-Саид и Александрию от бомбардировок, и советские моряки с этой задачей справились. Каждый взлет израильского самолёта фиксировался локаторами “Дзержинского”, дальнейший полет истребителей или бомбардировщиков отслеживался радиолокационными станциями. Ракеты на кораблях подавались на пусковые установки, крейсер был готов поразить любую воздушную цель в своей зоне ПВО»[48].

Еще 25 мая 1967 г. 4 роты морской пехоты с ротой плавающих танков на БДК пр. 1171 вышли из базы Балтийск в Средиземное море.

«С завершением перехода по маршруту корабли в составе ДЕСО (ЭМ “Стремительный”, БДК пр. 1171, танкер “Шексна”) вошли в Порт-Саид. Затем подразделения 2-го батальона (упр. 2 БМП, 5 РМП, взвод ПТУР и хозвзвод) осуществили погрузку на БДК пр. 1171, где находилась 4-я РМП гв. капитана В.Д. Стебловского. На этом корабле 2-й батальон выполнил задачи боевой службы в течении трёх с лишним месяцев, постоянно отрабатывая вопросы готовности к высадке и ведения боевых действий на борту.

После прибытия на смену батальона МП Черноморского флота 2-й батальон БФ получил задачу совершить переход морем в Севастополь, затем погрузиться на железнодорожный эшелон и совершить марш к месту постоянной дислокации в ВМБ Балтийск»[49].

Несмотря на объективные трудности первых дней, штаб эскадры достаточно быстро вошёл в курс событий и надежно, со знанием дела руководил деятельностью кораблей, практически непрерывно находящихся на ходу. Ввиду того, что в Средиземном море находилось достаточно большое количество боевых кораблей и вспомогательных судов (например, с 14 июля 1967 г. по 1 января 1968 г. боевую службу прошли 115 кораблей и судов, из них 36 подводных лодок, 54 боевых надводных кораблей и 25 судов обеспечения).

Несколько слов стоит сказать и о снабжении советских кораблей в Египте в 1967–1969 гг.

Боевая служба вспомогательных кораблей на Средиземном море началась в июне 1964 г. Директивой штаба Черноморского флота от 11 июня 1964 г. ставилась конкретная задача Тылу флота и отрабатывалась организация по подготовке сил боевой службы к обеспечению их в Средиземноморской зоне. Этой же директивой предписывалось для организации снабжения всеми видами материальных средств сил боевой службы создать группу судов снабжения в составе танкеров «Золотой рог», «Водолей 19», водолея «Сура», рефрижераторного судна «Руза», МБ-16 и Плавмастерской-26.

Приказом начальника Управления вспомогательных судов и аварийно-спасательной службы флота (УВС и АСС) от 27 июня 1926 г. было сформировано нештатное Управление группы судов снабжения. Командиром группы судов снабжения назначался командир 467-го дивизиона судов снабжения капитан 2-го ранга Н.И. Киреев. С целью улучшения качества планирования и материально-технического обеспечения кораблей и подводных лодок, несших боевую службу, директивой штаба флота от 22 октября 1964 г. при штабе ЧФ была создана нештатная группа планирования.

В 1965 г. судами вспомогательного флота было совершено 40 рейсов в районы боевой службы и подано 32 600 т материальных средств, в том числе 20 000 т топлива и масел, 12 300 т воды, 90 т продовольствия и других запасов.

Помимо этого, с 1968 г. для обеспечения кораблей Средиземноморской эскадры на арендных условиях в портах Александрия и Порт-Саид было организовано хранение топлива и масел, которые доставлялись туда вспомогательными судами. В составе Средиземноморской эскадры входило несколько судов обеспечения, сведенных в 52-е оперативное соединение.

В этот же период в военном порту Александрия на арендованном причале на постоянной основе находились суда дивизиона судов обеспечения в составе плавмастерской, водоналивного (500 тонн) самоходной баржи, морского буксира, водолазного бота несамоходного плавсклада. Задача этого дивизиона заключалась в обеспечении межпоходовых ремонтов подводных лодок, в обеспечении их материальными запасами и организации отдыха личного состава подводных лодок, а также обеспечении продовольствием, водой и другими запасами кораблей боевой службы, заходящих в порт.

Для обеспечения кораблей малого водоизмещения на территории Египта в Мерса-Матрух были установлены две секции плавричала ПЖ-61. У причала постоянно находился Плавсклад-7 Тыла ЧФ. Периодически там находился морской буксир и водолазный бот. На плавскладе хранились продовольствие, шкиперское имущество и регенерация, которые систематически пополнялись судами вспомогательного флота. В пункте Мерса-Матрух обеспечивались тральщики, малые противолодочные и сторожевые корабли. Кроме того, в Мерса-Матрух периодически заходили суда с малой осадкой (рефрижераторы, танкер «Руза», морские водоналивные баржи и буксиры). В их задачу входило принять на борт от плавсклада продукты, воду, масла и другие материальные средства и обеспечить ими корабли в точках восточной части Средиземного моря.

В марте 1968 г. между СССР и Египтом было достигнуто соглашение о размещении на территории ОАР авиационной группы морской авиации в составе шести самолётов Ту-16Р для ведения разведки в Средиземном море в интересах обеих стран. Согласно договоренности первоначальная численность этого подразделения, получившего название «90-я отдельная дальне-разведывательная эскадрилья особого назначения» (90 ОДРА ОН) с базированием на аэродроме Каир-Вест, составила 130 человек.

Дальнейшее комплектование группы морских разведчиков производилось на базе 943-го морского ракетоносного авиаполка (МРАП) ВВС ЧФ, дислоцированного в поселке Октябрьское.

Первоначально эскадрилья подчинялась непосредственно Главному военному советнику министра обороны ОАР генералу П.Н. Лащенко, но при необходимости переходила в оперативное управление КП 5-й эскадры, который размещался в Александрии.

Весной 1970 г. эскадрилья полностью перешла в распоряжение командования Черноморского флота. Разведчики Ту-16Р парами выходили на Средиземное море, а иной раз на Красное для слежения за кораблями НАТО. Основной целью эскадрильи были авианосные ударные группы 6-го флота США в Средиземном море во главе с флагманом – авианосцем «Индепенденс».

С появлением в составе эскадрильи самолётов, оборудованных станцией радиотехнической разведки СРС-4 («Квадрат-2»), в интересах арабской стороны советские Ту-16Р занимались радиоперехватом и обнаружением израильских РЛС.

В конце 1969 г. эскадрилью дополнили три самолёта – постановщика помех Ан-12ПП из 117-го Берлинского ордена Кутузова радиополка специального назначения (Шауляй) и несколько Ан-24.

В январе – феврале 1970 г. на базе 57-й Смоленской морской ракетоносносной авиадивизии (аэродром базирования – Быхов) были сформированы и подготовлены для отправки в Египет две группы по 4 самолёта РЭБ Ту-16П, в дополнение к выполняющему задачу в Египте звену Ан-12ПП. В апреле под Асуаном на аэродроме Сахара приземлились первые 4 самолёта РЭБ Ту-16П из 170-го гвардейского краснознаменного морского ракетоносносного авиаполка ВВС ДКБФ из Быхова.

19 августа 1968 г. в 90-ю отдельную дальнеразведывательную эскадрилью особого назначения (ОДРАЭ ОН) вошла группа под командованием подполковника В.И. Голяна в составе трёх противолодочных самолётов-амфибий Бе-12 из 2-й эскадрильи 318-го отдельного противолодочного полка дальнего действия (ОПЛАП ДД) ВВС ЧФ. Самолёты с опознавательными знаками ОАР проследовали через Венгрию и Югославию.

Уже через неделю после прибытия экипажи самолётов Бе-12 в условиях африканской жары приступили к выполнению поставленных перед ними задач. Вылеты обычно проводились в утренние часы. Все вылеты осуществлялись парой самолётов. Максимальное удаление районов поиска от аэродрома базирования составляло 350–400 км.

За три первых месяца пребывания в Египте три экипажа произвели 38 самолёто-вылетов. Экипажи смогли оценить дальность средств поиска, правда, пока только по своим подводным лодкам.

В октябре 1968 г. были обнаружены две первые иностранные субмарины в Средиземном море. За первой слежение производилось 1 ч. 37 мин., за второй – 48 минут.

Поскольку аэродром Каир-Вест находился на расстоянии более 200 км от побережья, по договоренности с арабской стороной Бе-12 перебазировали на аэродром Мерса-Матрух.

Из-за недостаточного радиуса действия самолётов Бе-12 командование авиации ВМФ решило заменить их самолётами Ил-38, что, бесспорно, увеличило бы объем информации об этом стратегически важном районе. Так что летом 1971 г. самолёты Бе-12 отправились на аэродром своего постоянного базирования – в Крым на озеро Донузлав.

В сентябре 1970 г. два самолёта Ил-38 с опознавательными знаками ОАР сели на аэродроме Мерса-Матрух и через несколько дней приступили к поисковым действиям. В июне 1971 г. прилетела ещё пара Ил-38, а самолёты Бе-12 убыли в СССР. С применением самолётов Ил-38 границы районов поиска значительно расширились.

Работа экипажей Ил-38 началась не с поиска подводных лодок в глубинах Средиземного моря, а с попытки обнаружить израильские ракетные катера на переходе из Франции. Задача решалась по просьбе руководства ОАР. Катеров на переходе не обнаружили, и, судя по всему, их переход закончился успешно.

Самолёты Ил-38 иногда производили длительные разведывательные полеты на большой высоте, выходили в Тирренское море и доходили до острова Монтекристо (между Италией и Корсикой). Добытая экипажами Ил-38 информация представляла большую ценность для командования 5-й эскадры.

Следует заметить, что аэродромы, на которых базировалась советская авиация, и базы кораблей с февраля 1970 г. по июнь 1972 г. прикрывались советской же ПВО.

Так, порты Александрия и Мерса-Матрух с воздуха прикрывались советскими истребителями МиГ-21. «Как первый этап взаимодействия с самого начала боевых действий наших войск была налажена и периодически действовала организация выполнения кораблями эскадры задач радиолокационного дозора (РЛД) в интересах КП наших и египетских войск ПВО и ВВС. Корабль РЛД с трёхкоординатной РЛС (обычно БПК проекта 61) выдвигался в район севернее Порт-Саида и поспециальной разработанной штабом эскадры сетке квадратов ПВО передавал донесения о пролетах израильской авиации из морского сектора (собственно, ради египтян пришлось разработать эту сетку, отказавшись от “общесоюзной” сетки ПВО). Как отмечалось командованием наших войск и египетской стороной, это значительно увеличивало дальность (“руку”) предварительного (предупреждающего) обнаружения следующих над морем групп израильской авиации, совершающей налеты на объекты АРЕ.

В дальнейшем было установлено тесное взаимодействие с КП ЗРБР и ЗРДН, непосредственно осуществляющими зенитное огневое прикрытие кораблей эскадры в гавани Александрии. Эту задачу выполняли два ЗРДН: восточный – с одного из центральных городских пляжей Александрии (прямо в центре города в районе фешенебельного отеля Сан-Стефано, на глазах “отдыхающей публики” и иностранных туристов. Здесь же, наверняка, дневали и ночевали постоянно не один израильский шпион или соглядатай. И западный – тоже с пригородного пляжа (местечко Агами). Третий дивизион позднее прикрывал гавань и аэродром небольшого порта Матрух, куда с июля 1970 г. заходили наши корабли среднего и малого водоизмещения и вспомогательные суда, а также базировались самолёты морской противолодочной авиации Бе-12, и периодически Ил-38, Ан-12, Ан-24»[50].

Задачу прикрытия кораблей эскадры в море истребительной авиацией выполняла 108-я истребительная бригада 35-й отдельной истребительной эскадрильи (фактически полк МиГ-21Бе-30—40 самолётов) с аэродрома Джанаклис близ Александрии. Прикрытие осуществлялось по заявкам КП эскадры способом «дежурства на аэродроме» (иногда «дежурства в воздухе») одного-двух звеньев истребителей. На период прикрытия – радиосвязь КП бригады с КП эскадры, если флагманский корабль эскадры действовал в зоне прикрытия. По сигналу с КП эскадры через 3–5 минут в небе появлялись советские истребители, но с египетскими опознавательными знаками на крыльях. Такая организация действовала устойчиво, без сбоев весь период пребываний советской истребительной авиации в Египте.

В 1972 г. по требованию египетского президента Анвара Садата 90-я ОДРАЭ ОН вернулась в СССР.

Основную задачу советских кораблей на Средиземном море адмирал Г.Г. Костев сформулировал следующим образом: «Задача эскадры заключалась в наблюдении за американским флотом в районе его маневрирования. За каждым американским авианосцем непосредственное слежение выполнял одни надводный корабль. Дизельные подводные лодки по своим возможностям следить за авианосцами не могли, лишь фиксировали факт прохода авианосцев через определенный район, на котором подводные лодки были развернуты в завесе (по три-четыре единицы). Главная же задача дизельных подводных лодок из состава 5-й ОПЭСК заключалась в выявлении районов нахождения американских ракетных подводных лодок в зоне Средиземного моря с целью определить их реальную угрозу для территории СССР с южного направления для последующего определения путей по её ослаблению в районе, где традиционно господствовал флот НАТО»[51].

19 сентября 1968 г. впервые на боевую службу в Средиземное море вышел противолодочный крейсер «Москва». На его борту находилась 3-я вертолётная эскадрилья с 14-ю экипажами и вертолётами Ка-25ПЛ. Все они могли вести поиск лодок днем, а шесть из них – ещё и ночью.

Первая поисковая операция получила название «Удав». Результаты её оказались скромными: подводная лодка была обнаружена, но время слежения составило 1 ч. 22 мин., а время непрерывного контакта с лодкой – всего 42 минуты.

3-я вертолётная эскадрилья 872-го вертолётного полка в 1969 г. выполнила ещё два похода на боевую службу на противолодочном крейсере «Ленинград» – 20 апреля и 16 августа. В этих походах участвовало до 18 экипажей, а в походе 20 апреля 1969 г. участвовал командующий ВВС ЧФ генерал-лейтенант авиации А.А. Мироненко.

«В этих походах было полное взаимодействие с кораблями 5-й эскадры, КПУГ 30-й ДИПК. Лодка была обнаружена, установлено 11 контактов с ней, время слежения составило более 3 часов, а с КПУГ – 45 мин. Общая обследуемая площадь составила 18 000 кв. км. Дальность поиска ПЛ днём с ВГС – 80 км, на буях ночью – 110 км»[52].

15 сентября 1969 г. на базе 3-й вертолётной эскадры был сформирован 78-й отдельный вертолётный полк.

После «шестидневной войны» 1967 г. между Израилем и арабами не был заключён мир, а установилось шаткое перемирие, периодически нарушаемое обеими сторонами.

21 октября израильский эсминец «Эйлат» под командованием капитана 3-го ранга Итцхака выполнял боевое патрулирование у берегов Синайского полуострова.

«Эйлат» вел разведку радиоэлектронных средств Египта. Для этого он, двигаясь зигзагами, то заходил, то выходил из его территориальных вод. В конце концов он довольно глубоко зашёл в глубь территориальных вод, и тогда с главного командного пункта египетских ВМС в Порт-Саиде поступил приказ атаковать нарушителя государственной границы.

В 17 ч. 00 мин. по местному времени на двух египетских ракетных катерах пр. 183Р, стоявших у пирса Порт-Саида, была сыграна боевая тревога. Началась предварительная подготовка к старту ракет П-15 с радиолокационной головкой наведения. На обоих катерах были включены РЛС «Рангоут». Через 5 минут оператор РЛС одного из катеров обнаружил эсминец «Эйлат» на дистанции около 130 кабельтовых (23,8 км). В 17 ч. 10 мин. на катерах была подана команда «Ракетная атака». РЛС «Рангоут» обоих катеров взяли морскую цель на сопровождение. Включена бортовая аппаратура ракет. Оба катера отошли от пирса и легли на боевой курс.

17 ч. 19 мин. – старт первой ракеты. И через 5 секунд уходит вторая П-15. Секунд через 20 сигнальщик эсминца доложил командиру о ярких вспышках и дымовых шлейфах. Итцхак приказал сыграть боевую тревогу, дать кораблю полный ход и идти зигзагами. Все шесть 40-мм зенитных автоматов открыли ураганный огонь по двум приближающимся шлейфам дыма (поскольку самих ракет с эсминца не видели). Но все было напрасно. Через 60 секунд после старта первая ракета поразила машинное отделение корабля.

Спустя несколько секунд вторая ракета взорвалась в котельном отделении. Эсминец сразу же лишился хода и обесточился. Аварийные партии вступили в борьбу с огнём. С помощью запасной радиостанции командир эсминца связался с израильским командованием и доложил о случившемся. Несмотря на все усилия экипажа в борьбе за живучесть, эсминец начал тонуть.

В 17 ч. 23 мин. был произведён старт двух ракет со второго катера. На этом катере запоздали с пуском ракет из-за того, что командир зазевался и слишком поздно покинул ходовой мостик. При стрельбе он должен был укрываться в ходовой рубке. Третья ракета поразила тонущий эсминец, а четвёртая – обломки корабля в воде и, естественно, плававших членов экипажа эсминца.

Обломки «Эйлата» до сих пор лежат на дне залива Эт-Тина. Из 199 человек экипажа эсминца погибло 47, а остальным удалось спастись, но 81 человек получил ранения различной степени тяжести.

После пусков оба катера произвели штатное послезалповое маневрирование – легли на курс отхода от пораженной цели. Первый катер пошёл вправо от боевого курса, второй – влево. Они развили максимальную скорость и двинулись в Порт-Саид. Первый катер благополучно подошёл к пирсу. А второй из-за бестолковости командира не вписался в требуемый поворот, определенный створными знаками, выскочил на прибрежные камни и пропорол себе днище. Катер был снят с камней через трое суток и поставлен на ремонт в док. Но, как говорится, победителей не судят.

Президент Объединенной Арабской Республики Египет Гамаль Насер наградил участников первого в истории войн на море успешного применения ракетного оружия капитана 2-го ранга Али-Дами, старших лейтенантов Ахмеда Хакера и Абдель Вахеда и лейтенанта Хасана Хозми Амина орденами Египта.

А теперь я бы хотел вспомнить поэму «Граф Нулин» незабвенного Александра Сергеевича.

А кто ж расстроен больше всех? Не угадать вам. Капитан, въехавший на камни? Так он стал героем. Расстроен больше всех был военный советник капитан 2-го ранга В.А. Гончаров, которому за первое в мире применение противокорабельных ракет даже спасибо не сказали.

Первая советская атомная подводная лодка Северного флота вошла в Средиземное море 28 июля 1965 г. В 1968 г. для поднятия духа египтян в Александрию вошла советская атомная подводная лодка К-181 проекта 627А. Насколько мне известно, это был первый заход советской атомной подводной лодки в иностранный порт.

Особо стоит отметить форсирование нашими подводными лодками Гибралтарского пролива. «Пролив они форсировали скрытно, в подводном положении, зачастую прячась под судами, шедшими его водами. Благодаря этому тактическому приему “растворялся” след наших лодок, выходивших на оперативный простор. О том, как обеспечить скрытность и достичь успеха, как действовать в этом сложном и даже опасном в навигационном отношении районе, говорилось в специально разработанных документах. Их неукоснительное, можно сказать, щепетильное выполнение обеспечивало не только эффективность решения поставленных задач, но и безопасность, безаварийность плавания.

О том, что наши подводники умели буквально ювелирно проникать через “бутылочное горлышко” Гибралтара, оставаясь необнаруженными, свидетельствует знаменитый поход АРПК “Курск” в 1999 г. Тогда наш атомоход, незаметно войдя в Средиземное море, активно действовал в его водах, в т. ч. у берегов “распятой” НАТО Югославии. Подводники-североморцы, не будучи обнаруженными, сумели выполнить несколько условных ракетных ударов по корабельным группировкам “вероятных друзей”, остававшихся потенциальными противниками России. “Курск” был обнаружен только по завершении выполнения задачи – уже на обратном пути, на выходе из Средиземноморья. Таким образом, из боевого похода в родное Видяево наши подводники тогда вернулись с победой»[53].

Увы, форсирование Гибралтара проходило не всегда удачно. Так, 19 сентября 1984 г. атомная подводная лодка Северного флота К-53 пр. 671 на глубине 60 м форсировала Гибралтарский пролив. Однако по пути она столкнулась с советским сухогрузом «Братство», который шёл с грузом зерна, закупленного в Канаде. Скорость сухогруза составляла 14 узлов. «Лодка нанесла удар носом, на встречном курсе, под углом около 45 градусов. Удар пришёлся в конец 3-го трюма и закончился в конце машинного отделения. Лодка попросту врезалась в корпус судна и унесла с собой огромный кусок борта. Пробоина не была рваной дырой – просто отсутствовал кусок борта. Машинное отделение оказалось полностью затоплено, 3-й трюм разгерметизирован. Там же возле борта до удара находился штатный стояночный дизель-генератор – его тоже не досчитались. Вероятно, удар корпуса лодки сорвал его с фундамента, и он просто выпал в дыру за борт»[54].

Судно гарантированно должно было затонуть, но его спасло… зерно, которое препятствовало распространению воды в трюме.

Вскоре подошёл испанский буксир, который отвёл полузатопленное судно в Альхесирас и посадил на пологую песчаную балку с глубиной 12,5 м. Зерно перегрузили на другое судно, а «Братство» на месте было продано на металлолом.

Ну а на К-53 оказался повреждённым лёгкий корпус, обтекатель и ряд приёмников гидроакустического комплекса, щиты волнорезов торпедных аппаратов, крышка торпедопогрузочного устройства и др.

Лодка ушла с места столкновения в подводном положении. Поднялась она на поверхность лишь после встречи с кораблями 5-й эскадры. В сопровождении плавмастерской ПМ-24 лодка зашла в порт Хаммамет (Тунис) для устранения повреждений. А в октябре 1984 г. К-53 вернулась на Северный флот для капитального ремонта.

Еще раз возвращаюсь к сложной, а порой и героической деятельности вспомогательных судов ВМФ. Вот, к примеру, в апреле 1971 г. впервые в советском флоте была проведена заправка трёх кораблей с танкера «Десна» одновременно траверзным и кильватерным способами.

Во исполнение директивы Главного штаба ВМФ от 20 марта 1972 г. в целях улучшения руководства кораблями и судами в порту Мерса-Матрух, начиная с 1 июня 1972 г., поочередно дислоцировалось одно из управлений дивизионов вспомогательных судов флота.

«В 1973 г. в составе УВС и АСС ЧФ сформировано управление бригады судов обеспечения, а на базе управления бсо сформирован штаб 54 оперативной бригады вспомогательных судов с дислокацией в порту Александрия. В состав бригады вошли строящиеся на Александрийской судоверфи вспомогательные суда, а также суда, обеспечивающие корабли боевой службы в Средиземном море»[55].

Вспомогательные суда ВМФ неоднократно привлекались к слежке за авианосными соединениями вероятного противника. В подобных операциях особо отличился буксир МБ-130, за что его командир получил от командующего ЧФ ценный подарок.

Периодически американские авианосцы уходили от преследования наших кораблей во внутренние воды, например, между греческими островами Эгейского моря. Вход туда советским военным кораблям был запрещен. Но если рядом оказывалось судно Минфлота (Министерства морского и речного флота), то по просьбе командира военного корабля капитан гражданского судна проводил слежение за американцами.

Танкеры Минфлота, проходившие через Средиземное море, никогда не отказывали в заправке советским кораблям. Характерный пример: тральщик БТ-259 пр. 257ДМ возвращался с боевой службы на Средиземном море, и у него на подходе к Дарданеллам стало кончаться топливо. «Чтобы пройти Проливную зону в светлое время суток, надо было держать ход не менее 13 узлов, что для БТ – практически полный ход. Резко возрос расход скудных запасов топлива, необходимо было что-то предпринять.

Нас догнали и обошли наши ЭМ пр. 30бис и РЗК. На наши вызовы по УКВ и светом они не ответили. На подходе к проливу Босфор нас догнал танкер “Буховны”, порт приписки Баку. Подошли к его корме на 15–20 метров, что очень удобно сделать тральщику с ВРШ. Переговорил с капитаном, попросил его держать ход не более 10 узлов, а повыходе из пролива Босфор дать нам топлива. Капитан ответил, что никаких проблем не будет и вся наши просьбы будут удовлетворены…

За пределами тервод подошли к борту танкера, от него приняли 3 т топлива и 200 кг масла для ГД, и все это – без оформления каких-либо документов. Кроме того, по моей просьбе танкер в течение 2 часов буксировал нас в сторону Севастополя, хотя сам он следовал в порт Одесса. Такое было возможно, ведь это было наше единое, родное государство, которое, увы, мы потеряли…

Утром следующего дня вошли в бухту Севастополя. Пышных встреч тогда не проводили – это была обычная боевая работа, и мы её выполняли.

После швартовки в цистернах оставалось 500 кг топлива, так что помощь капитана танкера была неоценима»[56].

После войны 1967 г. численность разведывательных кораблей Черноморского флота увеличилась. 13 февраля 1971 г. на базе отдельного дивизиона кораблей была сформирована бригада разведывательных кораблей. В её состав вошло 12 кораблей: большой РК «Запорожье», (корабль 1-го ранга); средний РК «Харитон Лаптев» (корабль 2-го ранга); малые РК «Веха», «Теодолит», «Кренометр», «Лотлинь», «Траверз», «Барометр», «Архипелаг», «Пелорус», «Находка», «Селигер» (корабли 3-го ранга); ПМ-13, ПСКЛ-З и БСС-79850. Основным районом их действия естественно было Средиземное море.

В 1979 г. разведывательные корабли получили помимо имен собственных бортовые номера. Так, к примеру, «Приазовье» стал ССВ-201 и т. д.

В ряде случаев к охране наших РК привлекались корабли 5-й эскадры. Так, к примеру, морской тральщик «Григорий Вакуленчук» пр. 266 в 1969 г. охранял ракетный крейсер «Крым», проводивший радиотехническую разведку у берегов Израиля.

«Крым», как обычно, выполнял свою работу на ходу в 3–4 узла. Внезапно раздался крик вахтенного офицера: «Товарищ командир, прошу на мостик!»

Командир тральщика Наум Крепкер выскочил на мостик. «Вахтенный сигнальщик раньше РЛС обнаружил быстроходные цели, идущие со стороны п. Хайфа. Объявил боевую тревогу. Произвели перезарядку артустановок. Две группы катеров (три торпедных и три ракетных) ВМС Израиля шли строем уступа с наших носовых курсовых углов.

По тактике ведения морского боя – это атака. МТЩ вышел вперёд и прикрыл собой РЗК “Крым”. Предвидя самое худшее, по СБД в адрес КП ВМФ и КП 5-й эскадры дал сигнал: “Атакован противником, прошу разрешение на применение оружия”. РЛС артиллерийской системы МР-104 захватила цели. Катера находились пока дальше дальности стрельбы наших АК-230. Между тем обе группы катеров, не дойдя до рубежа дальности стрельбы наших артустановок, развернулись и пошли параллельным нам курсом. Так продолжалось около часа. Затем катера развернулись, прибавили ход и ушли в сторону п. Хайфа. Отмечу: артиллерийское и ракетное вооружение израильских катеров во много раз было мощнее нашего. Но на мачтах наших кораблей реяли флаги ВМФ СССР. И это придавало нам уверенность в действиях и необыкновенную гордость»[57].

На следующие сутки на усиление охраны РК «Крым» прибыл СКР пр. 159. А выстрелить нашим АК-230 все же пришлось в сторону моря – для разрядки. Таково их устройство.

Не могу удержаться, чтобы не продолжить рассказ Наума Крепкера: «Продолжали следовать по плану. Со стороны о. Крит прилетел американский самолёт береговой патрульной авиации “Орион” и начал облеты нашего корабля на высоте 200–300 м. Таких “атак” он совершил аж 18. Я объявил боевую тревогу и донес на КП 5-й эскадры.

Перезарядку АК-230 не производили. По приборам наведения системы МР-104 мы 18 раз учебно “обстреливали” “Орион”. Неожиданно для нас он развернулся в сторону о. Крит, а из выхлопов его 4 двигателей… повалил черный дым. Конечно, его драп был неожиданным для нас. Вскоре со стороны африканского берега подлетели два звездокрылых Ту-22. Они сделали круг над нами, “помахали крылом” и ушли на базу.

Прошли о. Мальта, Тунисский пролив. Вышли в западную часть Средиземного моря. Прошли ещё сутки. Радио с КА 5-й эскадры: “репер” в Гибралтарском проливе затонул. Боевое распоряжение: МТЩ возвращаться в Тунисский пролив и выбрать установленные там четыре гидроакустических буя. При этом учесть, что у одного из них оторвана антенна, за которую швартовались греческие рыбаки. Доложил на КП свое решение: 3 буя выбрать, а четвёртый вытралить. Три буя с якорями выбрали хоть и с трудом, но успешно. Поставили контактный трал МТ-3.

Полоса захвата трала составляет 320 метров. Расстояние между м. Рас-эль-Тиб на тунисском берегу и м. Гранитола на о. Сицилия более 30 миль. Ошибка при определении места при координировании траления немного больше ширины захвата трала. Но помогли высокий профессионализм специалистов и военно-морская удача – буй подсекли на первом же галсе»[58].

А вот два любопытных случая, произошедшие с тральщиком «Арсений Раскин» пр. 266. Летом 1971 г. в Тунисском проливе тральщик обнаружил английский авианосец «Гермес». «Авианосец имел преимущество в скорости. Шли за ним до потери радиолокационного контакта, но успели навести на него БПК пр. 61. Погода была гнусная, но когда БПК обогнал нас, в знак уважения его команда была построена на правом борту. Мы, в свою очередь, исполнили положенный флотский ритуал.

Практически всю БС провели в Тунисском проливе под присмотром “Орионов” и “Шеклтонов”, которые вели поиск наших ПЛ. Подобрали и передали в 5-й отдел несколько типов гидроакустических буев. Для развлечения некоторые из буев буксировали за собой, “Орионы” появлялись, клюнув на шум наших винтов. Длилось это недолго, американские лётчики быстро раскусили наш прием»[59].

Весной 1972 г. тральщик «Арсений Раскин» проследовал к востоку от острова Родос для смены на слежении эсминца пр. 30-бис.

«Авианосец “Форрестол” находился у причала на острове Родос, являвшемся демилитаризованной зоной островов Южные Спорады. Внезапно авианосец отошёл от причала, дал ход 30 узлов и пошёл в пролив между берегом и Родосом. Тральщик полным ходом – за авианосцем, эсминец начал срочно сворачивать прием топлива и вскоре обогнал нас. Авианосец мы вскоре догнали, он пришёл в свой район БП. Эсминец вновь передал нам контакт с авианосцем и проследовал на заправку.

Слежение вели достаточно длительное время, наблюдали заправку авианосца на ходу, от судна снабжения, которое заправляло сразу три корабля – с бортов и кормы. Четвёртый – корабль сопровождения – прикрывал группу с кормы, мешая нам подойти ближе. Грузы на авианосец стали доставляться вертолётами, пока судно снабжения было на удалении нескольких миль. Заправка длилась чуть более двух часов.

Затем в районе остался только “Форрестол”, где и отрабатывал полеты самолётов. По нашим подсчётам, за 12 часов полетов самолёты совершили по 2–3 вылета.

В ходе слежения с целью разведки с воды подобрали сброшенные с авианосца мешки с мусором. В мешках было много бумаг с интересной информацией, одних писем два больших мешка. В Севастополе письма первыми перехватили разведчики, представители политуправления опоздали и потому “мягко выговорили” свое недовольство замполиту. Материала для отчёта по разведке мы набрали достаточно»[60].

Между 1967 и 1973 гг. было множество случаев, когда корабли 6-го флота и 5-й эскадры оказывались на грани применения оружия.

«В 1968 г. проводилась поисковая операция по обнаружению районов патрулирования американских подводных лодок с ракетным оружием на борту. Для этого были выставлены в различных районах акустические буи.

В западной части Средиземного моря между проливом Гибралтар и островом Альборан фрегат Великобритании подошёл к одному из буев, обогнав наше гидрографическое судно, и поднял один буй на свою палубу.

“Гидрограф”, патрулировавший этот район, спустил шлюпку, на которой группа матросов во главе с офицером подошла к фрегату. Забросив “кошку”, они пошли буквально на абордаж. Взобравшись на палубу фрегата, они сбросили наш буй за борт. Англичане были ошеломлены такой дерзостью, а пока моряки опускались в шлюпку, командир фрегата распорядился опустить в шлюпку бутылку виски для командира “гидрографа” за храбрость и находчивость его моряков.

Этот случай довольно быстро стал известен в Главном штабе ВМФ. Главком был вне себя от такого поступка. И буквально через два часа циркуляром на все корабли и суда пришла телеграмма. Суть её сводилась к следующему: “Решительно пресекать попытки хищения нашей собственности (в данном случае акустических буев). Для защиты использовать все меры, вплоть до тарана”»[61].

А вот ещё один эпизод «жаркого лета 1968-го».

«Крейсер “Михаил Кутузов” (штаб находился на нем) осуществлял слежение за авианосцем США в Ионическом море. При заходе на посадку один самолёт “промахнулся” мимо посадочной палубы и упал в море. Авианосцу запретили заход на Мальту, и он продолжил боевую подготовку. Затем ему дали команду следовать в Неаполь.

Наш крейсер пошёл через Мессинский пролив за авианосцем в Тирренское море. При проходе пролива наперерез “Михаилу Кутузову” пошёл катер на подводных крыльях. Борис Федорович попросил меня заснять этот эпизод на кинокамеру “Кварц-4”, чтобы запечатлеть факт того, что мы вынуждены были маневрировать в проливе, чего делать при праве мирного прохода нельзя.

Тут же в эфир ушёл радиопротест. Однако Италия уже успела передать в наш МИД свой протест.

Через некоторое время, уже на подходе к Неаполю, при посадке на авианосец в воду падает второй американский самолёт. По 6-му флоту объявляется боевая тревога, а из его главной базы Гаэта выходит флагманский корабль США крейсер УРО “Литл-Рок”.

Наша группа ОСНАЗ определила: “американец” по тревоге идет к советскому крейсеру. Дальномерщики визуально обнаружили, что он развернул орудия главного калибра в нашу сторону. Когда это стало очевидным, на “Михаиле Кутузове” объявили тревогу, и все наши 4 башни повернули орудия на американский крейсер. Обстановка накалилась…

В этот момент Борис Федорович дает команду командиру крейсера капитану 1-го ранга Н. Федорову: “Немедленно свободный личный состав построить по левому борту по “Большому сбору”. Горнисту играть “Захождение”. Там – командующий флотом, а я – командир эскадры. Приветствуем старшего флагмана по международным правилам”.

Наш личный состав построился, сыграли “Захождение”. “Литл-Рок” первым развернул башни. На “Кутузове” орудия тоже привели в исходное.

Где-то через 40–50 минут ОСНАЗовцы доложили: по 6-му флоту пошла телеграмма: “Впредь при встрече с флагманом советской эскадры выстраивать личный состав кораблей по «Большому сбору» и выполнять положенные правила приветствия”.

С тех пор американцы стали относиться к нам с уважением»[62].

Несколько слов стоит сказать о малоизвестном кризисе в Восточном Средиземноморье осенью 1970 г.

9 октября 1970 г. авианосец «Индепенденс» 6-го флота США с кораблями охранения уже вторые сутки находился в районе юго-западнее острова Крит, отрабатывая полеты авиации, периодически передвигаясь в восточную часть Ионического моря и возвращаясь затем на прежнюю позицию. Но вдруг после полудня авианосец буквально сорвался с места и 30-узловым ходом рванул на восток. Полеты его авиации были, естественно, прекращены. «Инденпенденс» шёл в режиме радиомолчания, что привело в удивление штаб 5-й оперативной эскадры. Время суток светлое, за авианосцем следует «следящий» советский корабль, так зачем выключать связь?

К этому моменту все надводные боевые корабли 5-й эскадры находились на якорных стоянках и в центральной зоне, в заливе Саллум и точке № 5 у острова Китира. Восточнее находились только десантные корабли, эсминец «Совершенный» и один из тральщиков (в Порт-Саиде) и второй тральщик – в точке № 55 (восточнее Кипра). Гнать эсминец «Совершенный» на перехват авианосца в помощь следящему кораблю не имело смысла.

Что же произошло? 1 сентября 1970 г. палестинцы совершили нападение на короля Иордании Хусейна. В ответ иорданская армия начала боевые операции против палестинцев, находившихся в Иордании. Палестинцев попытались подержать сирийские войска. В свою очередь палестинские боевики захватили около 50 заложников – граждан США, Англии, ФРГ – и потребовали под угрозой их убийства освобождения Израилем палестинских территорий: западного берега реки Иордан и сектора Газа.

К 19 сентября американцы уже сосредоточили в Восточном Средиземноморье почти весь 6-й флот: три авианосца (к двум авианосцам «Индепенденс» и «Саратога», находившимся в Средиземноморье, присоединился авианосец «Кеннеди», прибывший из США) с кораблями охранения, десантный вертолётоносец «Гуам» с десантными кораблями, на борту которых находилась бригада морской пехоты с бронетехникой, несколько кораблей спецназначения и обеспечения. В район Мальты прибыли из метрополии английские авианосцы «Арк Ройял» и «Бульварк» со своим охранением. Далее на восток они не прошли и находились в готовности к усилению группировки 6-го флота США в восточной части театра.

Как писал участник событий капитан 1-го ранга В.В. Заборский: «По некоторым сведениям, полученным в то время штабом эскадры, на самом деле вся эта заваруха с вооружённым выступлением палестинцев против правительства Иордании и дальнейшим захватом заложников была использована Израилем для инициирования и планирования (конечно с благословления и с участием США) операции прикрытия, являющейся провокацией с целью дать повод как минимум ввода войск США на территорию западного берега реки Иордан (“отгородить” от Израиля Сирию и Иорданию). А побольшому счёту – оккупации войсками Израиля в первую очередь Сирии (или её южной части), Иордании, а заодно и Ливана. Не знаю, насколько такие предположения штаба эскадры соответствовали действительности, но в этом, как представляется, и состояли главные задачи сосредоточения такой мощной военно-морской группировки ВМС США в восточной части Средиземного моря в сентябре – октябре 1970 г.»[63].

Забрский рассматривает варианты событий: «Допустим, во-первых, американцами принято решение начать эту операцию-оккупацию и оккупировать Сирию: сначала будет высажен десант морской пехоты 61-го ОС на территорию Израиля и затем под сурдинку этой высадки Израиль двинет свои войска в Сирию. Но что сделают русские? Эскадра высадит в Сирию свой хилый десант, а далее скорее всего будут брошены в ту же Сирию советские ВДВ (они уже в готовности). В этом случае (смотри “во-первых”) что произойдет? Начнется третья мировая война? Как говорится, кто его знает?

Или другой вариант оценок: допустим, во-вторых, отдается приказ авианосной армаде США вдруг вступить в военное противоборство с эскадрой, пусть она по боевому потенциалу многократно слабее авианосных ударных сил 6-го флота США? Но и в этом случае (опять же смотри “во-первых”) как поведет себя правительство Советского Союза? К тому же у эскадры где-то здесь рядом под водой ракетные атомные и многоцелевые ПЛ, готовые обрушить свои удары по авианосцам. Они же не будут бездействовать. Значит, как ни крути, но и в этом варианте (смотри “во-вторых”) не начинать же третью мировую войну с авианосцами и морской пехотой 6-го флота США в Средиземном море из-за интересов того же Израиля!»[64]

К этому времени рядом с американскими находилось свыше 20 советских кораблей. Из ракетных надводных носителей в составе этой группировки сил эскадры имелись только ракетный крейсер «Головко», БРК «Бедовый» и «Неуловимый». Кроме того, в восточной зоне были развернуты две ракетные, одна многоцелевая атомные подводные лодки и три дизельные подводные лодки. В готовности к выходу по приказанию в Порт-Саиде находился десантный отряд (ДЕСО) в составе БДК, двух СДК, эсминца «Совершенный» и двух тральщиков (второй тральщик тоже был возвращен в Порт-Саид).

Флагманским кораблем эскадры был крейсер «Слава» (капитан 1-го ранга Л.Я. Васюков), а 15 сентября туда прибыл крейсер «Дзержинский» с контр-адмиралом В.М. Леоненковым.

«Главнокомандующим ВМФ была поставлена задача командиру эскадры: в случае попытки высадки американского десанта в Израиле или Ливане направить ДЕСО эскадры из Порт-Саида в сирийский порт Тартус и высадить десантников. Десанту действовать по указаниям главного советника министра обороны Сирии (предварительная задача – демаркация сирийской границы по линии фронта с Израилем). Высадка десанта с сирийской стороной согласована.

В особо напряженный момент кризиса 19–20 сентября американские десантные корабли 61-го ОС вошли на внешний рейд Хайфы и по всем признакам принялись готовиться к высадке десанта (наши корабли не выпускали их из наблюдения, заходя даже в пределы израильских тервод). Одновременно вертолётоносец “Гуам” тоже подошёл к внешнему рейду Хайфы. На палубу были подняты 10 вертолётов (половина авиапарка). Здесь же на палубе выстроились десантники в полном снаряжении для посадки в вертолёты.

Командир эскадры, оценив эту обстановку, дал приказание ДЕСО следовать в Тартус с задачей высадки десанта на территорию Сирии. Корабли ДЕСО начали движение из Порт-Саида. Американцы или перехватили это приказание командира эскадры, или обнаружили своей воздушной разведкой (велась постоянно) выход кораблей ДЕСО из Порт-Саида, но приготовления к высадке своего десанта свернули. Их десантные корабли и вертолётоносец “Гуам” отошли от Хайфы. Через некоторое время ДЕСО эскадры также был возвращен в Порт-Саид.

Произошло ещё несколько острых моментов в этой “толкотне” наших и американских кораблей в ограниченном районе восточной части Средиземного моря. Были и маневрирование кораблей обеих сторон с угрозой таранов и столкновений, и наводка друг на друга артиллерийских и ракетных установок, и полеты самолётов палубной авиации с имитацией угрозы бомбометания и штурмовых ударов по нашим кораблям, с наводкой по этим самолётам пусковых установок ЗРК (иногда и с досланными на установки ЗУР) и зенитной артиллерии кораблей. И голые, извините, задницы показывали американские матросы сблизившимся нашим кораблям (это принято в ВМС США). Напряженность обстановки была высокой. Оружие кораблей находилось в постоянной готовности к применению (со взведенными “курками”)»[65].

24 сентября 1970 г. Сирия приступила к отводу своих войск из Иордании, а на следующий день палестинцы и королевские войска подписали соглашение о прекращении огня.

23—24 октября ушёл один американский авианосец, а в конце месяца – второй. Корабли 5-й эскадры разошлись по своим якорным стоянкам.

1 ноября крейсер «Дзержинский» получил приказ идти в Севастополь.

«3 ноября в проливе Дарданеллы в районе мыса Чанакале крейсер вошёл в густую полосу тумана и замедлил ход. Радиолокационные станции непрерывно отслеживали надводную обстановку. Наблюдая за одной целью, движущейся опасным курсом, командир корабля приказал уменьшить ход и изменить курс вправо до допустимой глубины моря, точнее – до 10-метровой изобаты.

И, тем не менее, видимая лишь локаторами цель продолжала вызывать особое беспокойство на мостике. Командир застопорил ход, уступая дорогу неизвестному судну. Через 5 минут из молока тумана появился силуэт сухогруза, который на малом ходу ударил крейсер в левый борт в районе 18–20 шпангоута. Сухогруз оказался турецким “Траве”. От удара он разворотил себе носовую часть, на крейсере появилась лёгкая вмятина»[66].

Крейсер, как и положено, стал на якорь и 30 минут ждал «разбирательств». Однако сухогруз «Траве» ушёл с места столкновения, даже не попытавшись связаться с советским кораблем. До сих пор неизвестно, была ли попытка тарана крейсера случайностью или злым умыслом.

6 октября 1973 г. началась новая арабо-израильская война. На сей раз зачинщиками оказались арабы. Египетским войскам поначалу удалось форсировать Суэцкий канал и продвинуться на 15–25 км в глубь Синайского полуострова. Однако 15 октября израильские войска перешли в контрнаступление. На следующий день израильтяне прорвались к Большому Горькому озеру, а затем переправились через него на западный берег Суэцкого канала. В ночь на 19 октября израильские войска форсировали канал севернее Большого Горького озера. Израильтянам удалось рассечь 2-ю и 3-ю египетские армии, занявшие оборону на восточном берегу канала.

Часть прорвавшихся израильских войск двинулась на запад к Каиру, а часть – на юг к Суэцу.

К концу сентября 1973 г. 5-я эскадра (командир – вице-адмирал Евгений Волобуев) состояла из более 50 судов, включая не менее 11 подводных лодок: с Северного флота дизельные лодки, в том числе проекта 641, и атомные (по крайней мере, две с ядерными крылатыми ракетами) и с Черноморского флота дизельная лодка проекта 613 (С-96 под командованием А. Балашова); флагманское судно плавбаза подводных лодок проекта 1886 «Волга»; два крейсера – ракетный проекта 58 «Грозный» и артиллерийский проекта 68-бис «Дзержинский»; четыре больших противолодочных корабля (БПК) проекта 61В, советские силы были тогда способны к запуску двадцати крылатых ракет в первом залпе. Штаб эскадры находился на борту флагманского судна «Волга», которое находилось около Балеарских островов к востоку от Испании, где готовилось встретить пришедшую 69-ю бригаду подводных лодок.

Часть кораблей после выполненной боевой службы готовилась к возвращению. БПК «Проворный» возвращался в Севастополь после четырёхмесячной боевой службы, но уже в Дарданеллах был получен приказ, и корабль вернулся в Эгейское море. Там командир капитан 3-го ранга В.И. Мотин объявил, что по приказу Министерства обороны СССР корабль переводится в полную боевую готовность в связи с началом арабо-израильской войны.

В ночь на 3 октября в Средиземноморье, маскируясь за многочисленными торговыми судами, поэшелонно форсировав Гибралтарский пролив, прибыла 69-я бригада подводных лодок – 10 лодок, в основном проекта 641 (в том числе Б-440, Б-130, Б-409, Б-41, Б-105), плавбаза «Федор Видяев» и два резервных экипажа, под командованием капитана 1-го ранга И.Н. Паргамона. Они вышли на первую боевую службу сроком на 12 месяцев и должны были заменить находящиеся там подводные лодки. Однако из-за повышения боевой готовности никакой замены не произошло, и эти корабли влились в состав 5-й эскадры.

Когда командующий эскадрой вице-адмирал Е.И. Волобуев узнал о предстоящем начале войны, он в 1 ч. 00 мин. 4 октября приказал начать передислокацию сил эскадры к египетскому и сирийскому побережью.

На 6 октября на Средиземном море находилось 48 американских военных кораблей. Они включали в себя флагманское судно десантный корабль «Маунт Уитни» LCC 20 (в море к югу от острова Крит), четыре атомные подводные лодки (находились на патрулировании в Средиземноморье), а также авианосные и десантные соединения.

Группа TG 60.1, состоявшая из авианосца «Индепенденс» (CVA 62) и кораблей охранения, стояла в порту Пирей. Группа TG 60.2, состоявшая из авианосца «Франклин Д. Рузвельт» (CVA 42) и кораблей охранения, дислоцировалась в различных испанских портах. Кроме того, на Средиземном море находилась группа TF 61 – десантное соединение в составе авианосца «Гуадалканал» (LPH 7) и девяти десантных судов, имевших на борту батальон морских пехотинцев (приблизительно 3000 человек), а также 3 многоцелевые атомные подводные лодки.

7 октября ударная группа TG 60.1 с авианосцем «Индепенденс» покинула Афины и направилась в район к югу от острова Крит, за ними следовал советский эсминец.

Ударная группа с авианосцем «Индепенденс» соединилась с отрядом кораблей, включавшим флагманское судно «Маунт Уитни», к югу от острова Крит, в то время как десантная группа TF 61 находилась в заливе Суза (на северном побережье острова Крит), где и стояла на якоре до 25 октября.

С объявлением повышенной боевой готовности на Черноморском флоте находившиеся в Черном и Средиземном морях корабли 30-й дивизии надводных кораблей Черноморского флота выполнили положенные мероприятия по установлению готовности.

Черноморский флот был также переведён в повышенную боевую готовность. 9 октября 70-я бригада противолодочных кораблей Черноморского флота с комбригом и штабом под командованием командира 30-й дивизиона противолодочных кораблей (ДИПК) ЧФ контр-адмирала Л.В. Васюкова в составе крейсера «Ушаков», БПК «Отважный» и эсминца «Сознательный» вышли на боевую службу в Средиземное море для усиления 5-й эскадры ВМФ. Позже туда вышли БПК «Решительный» и эсминец «Неуловимый». 28 октября к ним присоединились силы оперативного резерва Черноморского флота: ракетный крейсер «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминец «Находчивый» под командованием начальника штаба 11-й бригады противолодочных кораблей капитана 1-го ранга Н.Г. Лёгкого.

Всего в период наращивания сил боевой службы в состав 5-й эскадры ВМФ прибыли: от Черноморского флота – 18 боевых кораблей; от Северного флота – 3 атомных многоцелевых и 10 дизельных подводных лодок, три надводных корабля; от Балтийского флота – несколько боевых кораблей.

В результате предпринятых мер к 31 октября 1973 г. в составе 5-й эскадры находилось 90 различных кораблей и судов: подводные лодки, надводные боевые и специального назначения корабли и вспомогательные суда. Личного состава на кораблях и судах насчитывалось 13 777 человек, из них 1593 офицера, 835 мичманов, 11 040 матросов и старшин, 209 вольнонаемных служащих.

Дивизия морской ракетоносной авиации Черноморского флота находилась на боевом дежурстве на аэродромах Крыма, откуда подлетное время в район удара по противнику составляло 1 ч. 30 мин. – 1 ч. 50 мин.

Командир 5-й эскадры контр-адмирал Е.И. Волобуев принял решение на применение сил эскадры:

КУГ-1 в составе: крейсера «Адмирал Ушаков» (командир капитан 2-го ранга Ю. Шумихин), БПК «Решительный» (капитан 3-го ранга Р. Клявзо), эсминец «Неуловимый» (капитан 3-го ранга В. Плохих), командир КУГ – командир 30 ДИПК ЧФ контр-адмирал Л. Васюков. Перед КУГ-1 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий – уничтожение десантного отряда с вертолётоносцем «Иводзима».

КУГ-2 в составе: ракетного крейсера «Грозный» (капитан 1-го ранга В. Корнейчук), БПК «Проворный», эсминец «Пламенный», командир КУГ – командир 150-й бригады ракетных кораблей ЧФ капитан 1-го ранга Н. Рябинский. Перед КУГ-2 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий – уничтожение авианосца «Индепенденс».

КУГ-3 в составе: ракетного крейсера «Адмирал Головко» (капитан 1-го ранга П. Гайдук), БПК «Красный Крым» (капитан 2-го ранга Н. Головченко), эсминца «Находчивый» (капитан 2-го ранга А. Старовойтов), командир КУГ – командир 11-й бригады подводных кораблей ЧФ капитан 1-го ранга Н. Лёгкий. Перед КУГ-3 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий – уничтожение авианосца «Кеннеди».

КУГ-4 в составе: крейсера «Мурманск» (капитан 1-го ранга Е. Скворцов), БПК «Сметливый» (капитан 3-го ранга А. Гармашов), командир КУГ – капитан 1-го ранга Е. Скворцов. Перед КУГ-4 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий – уничтожение авианосца «Рузвельт».

КУГ-5 в составе: эсминца «Сознательный» (капитан 3-го ранга В. Саможенов), БПК «Красный Кавказ» (капитан 3-го ранга Ю. Кручинин), БПК «Отважный» (капитан 2-го ранга И. Винник), командир КУГ – командир 70-й бригады противолодочных кораблей ЧФ капитан 1-го ранга Н. Ясаков. Перед КУГ-5 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий – уничтожение десантного отряда во главе с вертолётоносцем «Гвадалканал».

Всего в ходе событий было создано 8 корабельных ударных групп (в ходе слежения состав и количество КУГ изменялись). Непосредственно в состав КУГ включались ракетные атомные подводные лодки. Для проводки и прикрытия конвоев транспортов и танкеров решением командира эскадры сформирован отряд прикрытия в составе: эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ», СКР «Куница», СДК-137, СДК-164, с задачей недопущения атак конвоев транспортов авиацией и кораблями ВМС Израиля[67].

«Командиры корабельных ударных групп мертвой хваткой вцепились в назначенные к слежению группировки противника. Попытки американских АУГ оторваться от кораблей слежения ни к чему не привели. Наши командиры, имея большой опыт слежения, вовремя разгадывали ухищрения американцев и держали под постоянным прицелом главные цели – авианосцы и вертолётоносцы.

Командиры ударных групп, имея в своем составе атомные ракетные подводные лодки, вынуждены были держать авианосец в определенном секторе стрельбы, другой сектор назначив для подводной лодки. Изменение курса движения авианосца создавало сложности в маневрировании. Для удержания авианосца в нужном секторе командир КУГ-3 капитан 1-го ранга Н. Лёгкий применил “военную хитрость”. Выпустив имитатор подводной лодки, тут же имитировал вступление якобы в связь с ПЛ по звуковой подводной связи. Авианосец, наблюдая имитатор и слыша имитацию переговоров по связи, полагал, что это подводная лодка, и двигался в нужном нам направлении. Между тем фактически наша ПЛ находилась в другом месте, в своем секторе стрельбы, держа авианосец на прицеле»[68].

Американцы предпринимали различные уловки с целью оторваться от советских кораблей. Так, они перешли на маневрирование на больших ходах (26–28 узлов), чтобы наши следящие КУГи израсходовали свое топлива, а затем и запасы наших танкеров-заправщиков. На больших ходах расход топлива увеличивается вдвое, а то и втрое. Штабной пост материального снабжения заранее переместил наши танкеры в восточную часть Средиземного моря. Следя за маневрированием АУГ и прогнозируя их местонахождение, посылали танкер в предполагаемую точку для заправки кораблей КУГ.

«“Гонка” кораблей продолжалась до конца кризиса. В этой обстановке, дополняя наших заправщиков, очень помогли три танкера 10-тысячника типа “Казбек”, арендованные нами в Минморфлоте. Капитаны этих танкеров четко выполняли команды КП эскадры, их экипажи работали сноровисто и слаженно. Перебоев в снабжении не было.

Американцам было проще – их танкеры бункеровались в портах Греции, Кипра, Италии. А нашим приходилось преодолевать большие расстояния до портов Крыма или Кавказа. Мы уже тогда подумали: почему бы нам не брать топливо с проходящих советских танкеров, казна-то одна? А в случае боевых действий мы бы так и поступили…

Вскоре обстановка обострилась до предельной черты: крейсер УРО США полным ходом направился к нашему крейсеру, подошёл на дистанцию 50 кабельтовых, сыграл боевую тревогу, направил орудия и ракетные установки на наш корабль. Об этом контр-адмирал Л.В. Васюков доложил нам и на ЦКП ВМФ. В свою очередь, он объявил боевую тревогу своей корабельной ударной группе, приказал БПК с открытием огня американского крейсера УРО атаковать его торпедами, сам изготовился нанести удар по авианосцу.

По эскадре объявили боевую тревогу. Нервы напряжены до предела. Что это, очередная провокация или действительно начало боевых действий? В инструкции кораблям боевой службы предписывалось: в случае враждебных действий со стороны кого бы то ни было, командирам принимать адекватные меры, вплоть до применения оружия. В данном случае крейсер УРО США угрожает нашему крейсеру, если откроет огонь, то и наши корабли должны ответить тем же»[69].

На случай военных действий в Средиземное море прибыла плавучая ракетно-техническая база ПРТБ-33 (пр. 2001М, водоизмещением 4770 т) с запасом крылатых и зенитных ракет, снарядов и торпед.

Две вновь прибывшие подводные лодки проекта 641 Б-409 (командир – капитан 2-го ранга Ю. Фомичев) и Б-130 (капитан 2-го ранга В. Степанов) по боевому распоряжению Главного штаба ВМФ были направлены в район восточной части Средиземного моря у побережья Израиля с задачей поиска и уничтожения кораблей противника с применением обычного оружия «в соответствии с боевым распоряжением командующего Северным флотом на поход». Задача командирам в таком виде, да ещё со ссылкой на распоряжение командующего Северным флотом «…поиск ПЛАРБ, слежение, а с началом военных действий их уничтожение» была противоречива и непонятна. Тем не менее подводные лодки направились в районы, при этом пришлось провести операцию по обеспечению их отрыва от двух американских фрегатов, опекавших лодки с момента входа в Средиземное море.

Подводная лодка Б-130 была направлена в район юго-восточнее острова Кипр – западнее Хайфы с задачей охраны и обороны транспортов, и командир имел указание «применять противолодочное оружие в интересах их противолодочной обороны».

Командир бригады капитан 1-го ранга И.Н. Паргамон вышел на связь с Центральным командным пунктом ВМФ и начал настойчиво уточнять задачи лодкам, ссылаясь на возможность возникновения международного конфликта, чем вызвал раздражение московских адмиралов, видимо, и так нервно себя чувствующих в условиях начавшихся, хотя и на суше, боевых действий между Израилем и арабами. После получения упрека за излишнюю осторожность и разбора «в верхах», на третьи сутки, подводная лодка получили указание Главного штаба ВМФ об отмене ранее отданного приказания на «ведение боевых действий» и подтверждение выполнения ранее поставленной задачи против ПЛАРБ США в районах боевой службы. Впоследствии, по результатам действий, командиры этих подлодок были награждены орденами и получили повышение в должностях, как «получившие настоящий боевой опыт».

6 октября из Египта была начата эвакуация гражданских специалистов, в которой приняли участие несколько кораблей, в том числе эсминец «Напористый». Из Сирии наши специалисты были эвакуированы в последний момент, сторожевой корабль «Куница» вышёл из порта в 17 ч. 45 мин. с семьями наших специалистов, а в 23 ч. 30 мин. израильтяне произвели налет на Латакию.

Операция по вывозу советских граждан прошла эффективно, но эвакуация несколько ослабляла готовность кораблей 5-й эскадры, капитаны стремились скорее освободиться от пассажиров, которые мешали подготовке к боевым действиям.

Москва начала посылать технику и вооружение в Сирию и Египет. Уже 7 октября из черноморских портов Ильичёвск и Октябрьский вышли первые советские транспортные корабли с оружием для арабов. На борт каждого транспорта грузилось до 90–92 единиц бронетехники. Среднее время перехода из советских черноморских портов в Сирию или Египет составляло 3–4 дня.

С 10 октября советские транспортные самолёты начали совершать регулярные рейсы в Сирию и Египет, перевозя оружие и снаряжение.

Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10 единиц, в том числе БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и эсминец «Сознательный». Ими командовал командир 70-й бригады эсминцев Черноморского флота капитан 1-го ранга Н.Я. Ясаков. Корабли заходили в территориальные воды Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время боевых действий.

Параллельно наши военные транспортные самолёты установили воздушный мост между СССР, Египтом и Сирией. К 12 октября ежедневно прибывало от 60 до 90 советских самолётов. Всего с 10 по 23 октября было совершено 934 рейса, и арабы получили 12,5 тыс. т грузов. Любопытно, что в обратном направлении в Москву удалось вывести захваченные на Синае новый американский танк М-60, английский «Центурион», беспилотный самолёт разведчик производства США, оружие и боеприпасы, используемые израильтянами.

После начала операции по отправке вооружения флагманское судно плавбаза подводных лодок «Волга», крейсер «Грозный», и БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и «Скорый» начали непрерывное слежение за американской АУГ к югу от острова Крит. В ответ ещё три судна эскорта присоединились к АУГ с авианосцем «Индепенденс». В это же время советские разведывательные суда начали отслеживать американскую десантную группу, находившуюся в заливе Суза (Крит), оставаясь там до 25 октября.

Советские подводные силы, вооружённые крылатыми ракетами, с 6 по 16 октября были развернуты следующим образом. Одна ПЛАРК пр. 675 маневрировала к юго-западу от острова Крит и держала под прицелом АУГ-3, вторая ПЛАРК пр. 675 находилась к югу от Крита и была нацелена на АУГ-2, ещё одна ПЛАРК пр. 670 была южнее Крита у африканского побережья в заливе Мерса-Матрух и целилась в АУГ-1. Кроме того, у побережья Сирии патрулировала дизельная ракетная подводная лодка Б-318 пр. 651.

Вот как описывает конвоирование наших торговых судов Ю.Л. Кручинин, бывший командир БПК «Красный Кавказ»: «Маршрут проходил вдоль побережья Турции к точке № 55, от нее конвой следовал к подходной точке порта Латакия или порта Тартус. Вход в порт производился в светлое время суток, большей частью с рассветом. В первое время возникали трудности при встрече транспортов. Опасаясь встречи с неприятелем, капитаны прижимались к берегу, шли в территориальных водах Турции, не сразу выходили на связь по УКВ, не отвечали на вызов прожектором, проявляя осторожность. Ведь встречи, особенно в первое время, происходили в темное время суток. Обнаружив транспорт, мы подавали прожектором фразу: “Я советский корабль”. И так несколько раз. Давали свои позывные, и только через какое-то время транспорт отвечал прожектором, затем на УКВ. Обо всех этих трудностях я докладывал в итоговом донесении. Спустя несколько дней, когда на транспорты посадили группы связи из военных радистов и сигнальщиков во главе с флотскими офицерами, трудности в организации встречи, опознавания и управления на переходе были преодолены.

Третий транспорт, который я конвоировал, следовал в порт Тартус. Это было в ночь с 14 на 15 октября. За 3–4 часа до подхода к порту РЛС “Ангара” обнаружила группу малоразмерных целей на дистанции 210–230 кабельтовых. В это время года в восточной части Средиземного моря установилась сверхдальняя радиолокационная наблюдаемость. Группа из 4 целей следовала в кильватерном строю курсом “норд” навстречу нам со скоростью 10–14 узлов. Точнее скорость с помощью РЛС воздушного обнаружения определить невозможно. На дистанции 190 кбт группа перестроилась в строй фронта, продолжая идти на сближение. Стало очевидно: по характеру маневрирования, месту встречи, малым размерам это были катера противника.

Что делать? Какое решение командира в данной ситуации? По боевой трансляции объявил: “Обнаружены ракетные катера противника!” На корабле объявлена боевая тревога. Даю приказания: командиру БЧ-2 капитан-лейтенанту В.А. Кулику: “Произвести целераспределение ракетным и артиллерийским комплексам. Готовность к открытию огня – немедленная”; командиру БЧ-4 старшему лейтенанту М.С. Журавскому: “Передать на ЦКП: Обнаружил катера противника. Пеленг… Дальность… Продолжаю следовать в порт Тартус”. Так как связь с ЦКП постоянная, то радиограмма сразу же идет оперативному ВМФ. Далее даю приказание командиру БЧ-4 приготовить к передаче сигнал по СБД: “Подвергся нападению противника, вступил в бой”. Капитану транспорта передал: “Обнаружил ракетные катера. Если вступлю в бой, уходи в Латакию”. Продолжаем идти прежним курсом, скоростью 9 узлов. Дистанция сокращается, нервы на пределе. Теперь и навигационная РЛС хорошо наблюдает группу. Командир БЧ-2 дал целеуказание на стрельбовые носовые станции “Турель” и “Ятаган”. Кормовые комплексы в “мертвой зоне”. Дистанция сокращается: 170, 160, 150, 140… Если катера будут атаковать, то с дистанции 90—100 кбт. Вводить кормовые комплекты в зону стрельбы не пришлось. На дистанции 125 кбт наблюдаем поворот целей на обратный курс. Катера, повернув на юг, увеличили ход и скрылись в южном направлении. Доложил об этом на ЦКП. Успокоил капитана судна. Установил по кораблю боевую готовность № 2…

С рассветом подошли к внешнему рейду порта Тартус»[70].

Балтийский тральщик «Рулевой» пр. 266М к началу войны находился в автономном плавании. С началом войны получил приказ идти в сирийский порт Латакия.

«26 октября выдался особо жаркий день. Пять израильских самолётов – два “Миража” и три “Фантома”, отбомбившись по Дамаску, возвращались на базу. Их полет проходил над Латакией. Целеуказание о приближении скоростных воздушных целей пришло на МТЩ “Рулевой” заблаговременно, так что зенитчики корабля были готовы к худшему развитию событий. Таковое и произошло. Один из “Фантомов” отделился от группы и вышёл на боевой курс, идя прямо на советский тральщик. По-видимому, он не до конца освободился от своих бомб и ракет и “приберег” кое-что и для морских целей.

На момент налёта в порту Латакия разгружались два советских средних десантных корабля. На причалах сосредоточились несколько десятков единиц военной техники и ящики с боезапасом. Рядом с СДК покачивался на волнах наш тральщик с тактическим номером “219” – МТЩ “Рулевой” занимал позицию в порту прямо напротив выхода в море…

Когда “Фантом” на высоте около 700 метров вошёл в пике, я понял, что дальше медлить уже нельзя. Судя по докладам, радиолокационная станция МР-104 “Рысь” цель захватила и уверенно вела, кормовая артиллерийская установка АК-230 была готова стрелять. Когда командир радиометристов М3А крикнул: “Данные выработаны”, я приказал открыть огонь на поражение.

Два ствола АК-230 “огрызались” буквально несколько секунд. Как потом подсчитали комендоры, по “Фантому” было выпущено 47 тридцатимиллиметровых снарядов из магазина в 1050 патронов. Всего-то… Вспышка, треск очереди – вот что запомнилось морякам. Потом все стихло. Практически в ту же секунду ревущий в небе “Фантом” был буквально перерезан советскими снарядами, как будто его прострочили швейной машинкой.

Так как высота полета истребителя-бомбардировщика была небольшая, наблюдавшие за воздушным боем увидели, как от “Фантома” отвалилось крыло, затем хвостовое оперение. Машина сразу же загорелась и в процессе падения развалилась ещё на несколько частей. Через две-три секунды “Фантом” упал за центральным молом, взорвавшись в момент соприкосновения с водой. Лётчики выпрыгнуть не успели.

На место падения быстро вышли небольшие сирийские катера, но, кроме расплывающегося по морю керосинового пятна, никаких плавающих останков не обнаружили»[71].

Другой инцидент произошёл в тот же день в акватории Порт-Саида, где в те дни находилось восемь наших десантных кораблей и эсминец. В один из авианалетов комендор десантного корабля СДК-137 (капитан-лейтенант Л. Лисицын) старшина 1-й статьи П. Гринев своевременно обнаружил израильский «Фантом», заходивший на боевой курс для удара по кораблю, открыл огонь на поражение и сбил его, за что был награжден орденом Красной Звезды.

В отечественных и зарубежных СМИ периодически публикуются статьи о неуязвимости американских авианосных соединений. В связи с этим стоит процитировать бывшего командира 5-й эскадры адмирала В.Е. Селиванова: «Все время там [в Средиземном море. – А.Ш.] находились два американских авианосца. Одна авианосная группа в районе базирования в Неаполе, другая в Хайфе, в Израиле. У меня силы стояли так, что одна часть находилась в районе Туниса, другая в заливе Мерса-Матрух. Каждая часть была нацелена на свою авианосную группу противника. Каждый авианосец сопровождался нашими АПЛ с крылатыми ракетами. Рядом с авианосцем всегда находился наш корабль слежения, который засекал каждый взлет американского палубного самолёта и передавал эти данные на лодки. Кроме лодок, каждый авианосец сопровождался нашими КУГами, корабельными ударными группами. Если это крейсер, у которого дальность ракет триста – триста пятьдесят километров, то он и идет на удалении километров триста от АУГ (авианосной ударной группы) противника. Я старался так распределять силы, чтоб на каждый американский авианосец было нацелено не меньше чем по тридцать наших ракет, с готовностью к пуску ракет в две минуты. И я каждый час выдавал всем средствам эскадры обновленное целеуказание, противник был постоянно на прицеле. И мы, конечно, тоже были на прицеле у американцев.

При этом двадцать пять процентов, то есть каждая четвёртая из наших ракет, были снаряжены ядерными боеприпасами. Вот есть на лодке восемь ракет, из них две с ЯБП. На “Славе” – шестнадцать ракет, из них четыре с ЯБП. Советский Союз взял в свое время на себя обязательство первым ядерное оружие не применять. Но трудно сказать, как бы это выполнялось во время войны. К примеру, если в бою я свои ракеты с обычным боеприпасом уже все выпустил, а меня продолжают со всех сторон атаковать, и никто мне не может помочь. Как можно прекратить сопротивление, не израсходовав свою главную ударную мощь?

Наши расчёты показывали, что в те годы их АУГ была способна гарантированно сбить двадцать две ракеты. Уже двадцать третью ракету авианосец ловит бортом. Двадцать четвёртую опять могли сбить, но потом и три подряд пропустить и так далее. То есть при превышении двадцати двух ракет в одновременном залпе мы уже с высокой степенью вероятности поражали основную цель – авианосец. Поэтому мы считали, что тридцать ракет должны быть всегда готовы к пуску. Но я, честно говоря, никогда не верил, что американцы действительно смогут сбить все первые двадцать две ракеты. Уверен, что это число не превысило бы и десяти. Я много раз наблюдал боевую подготовку их зенитчиков. Они всегда стреляли только по парашютным целям. У нас это и за стрельбы-то не считалось, мы никогда по парашютным целям и не стреляли. Это же просто смех, поддавки! Мы всегда стреляли по практическим ракетам. Те, которые четко в тебя летят, на реальных скоростях, с разных направлений.

Я помню, в мою бытность командира дивизии на Балтфлоте мы проводили учения. У мыса Таран по моему отряду был осуществлен одновременный пуск двенадцати ракет с разных направлений. Часть ракет по нам запустили с подводной лодки, и одновременно с ней нас с разных сторон атаковали ракетные катера. Мы тогда сбили своими силами девять ракет.

При этом наши ракеты – умные, они, если встречают менее интересную цель, то пропускают её, ищут что-нибудь покрупнее. Если на пути к авианосцу стоит эсминец, то ракета его с правого или с левого борта обойдет, и полетит в ту цель, у которой отражающая поверхность больше, то есть найдет-таки авианосец. Причём точность наших ракет просто феноменальная. Я видел десятки учебных пусков ракет и почти всегда они попадали не просто в мишень, а ещё и в геометрическую середину цели»[72].

А каковы были шансы крейсеров пр. 68-бис в бою с авианосцами? Общеизвестно, что за всю Вторую мировую войну авианосцы всего лишь два раза попадали под огонь крупных надводных кораблей. 8 июня 1940 г. линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзнау» потопили британский авианосец «Глориус» у берегов Норвегии, а в 1944 г. японцам удалось нанести повреждения американским эскортным авианосцам в заливе Лейте.

В 1960–1980-х гг. у крупных артиллерийских кораблей в океане не было ни одного шанса в бою с авианосцами. Иное дело – Средиземное море, где советские и американские корабли находились на расстоянии нескольких километров, а то и сотен метров друг от друга.

Наши крейсера пр. 68-бис во время слежения находились в боевой готовности № 2 или № 1, что позволяло через 15 секунд после получения приказа открывать по противнику огонь главным калибром. Предполагалось, что за несколько минут интенсивной стрельбы крейсер выведет авианосец из строя. Для последнего боя крейсеру отводилось всего 5 минут. Даже учитывая фактор внезапности, предполагалось, что через несколько секунд по крейсеру открыли бы ответный ракетно-артиллерийский огонь корабли охранения.

«Если обстановка в начале войны и в первые минуты боя развивалась “благоприятно”, перед командиром крейсера вставала дилемма: как стрелять? Если поражать взлетную палубу, нужно вести огонь по навесной траектории издалека – с 80–90 кабельтовых, а с этих дистанций попаданий будет мало. Если приблизиться почти вплотную и стрелять в упор, по настильной траектории, то палуба могла бы остаться малоповрежденной. Если угол встречи снаряда с взлетно-посадочной полосой оказывался менее 20 градусов, то возможен был рикошет. А если целиться чуть ниже, то в этом случае все снаряды легли бы в борт и, возможно, вызвали обильные пожары. А далее как могли бы развиваться события и осталась бы у авианосца способность отправлять в небо самолёты – одному Богу известно…

Еще одна особенность позволяла надеяться в “последнем бою” именно на крейсера проекта 68-бис. Крейсера обладали большой боевой устойчивостью. Рациональное бронирование и хорошо продуманная защита важных центров, высокая живучесть корпуса и главного оружия корабля – 152-мм артустановок, наличие двух центральных постов, двух дальномерных постов, двух РЛС управления артогнём, дублирование систем наводки, заряжания и механизмов башен, возможность перехода полностью на ручное управление – все было рассчитано на получение тяжёлых повреждений. Корабль практически создавался для боя и в отличие от современных ракетно-артиллерийских кораблей мог выдерживать повреждения различной степени тяжести. Живучесть артиллерии главного калибра была очень высокой. Крейсер мог продолжать вести огонь главным калибром полностью обесточенный, буквально только руками матросов и даже в состоянии, когда бронированные башни уходили бы под воду. Уникальные кораблестроительные и огневые возможности корабля непременно бы сыграли свою роль в схватке с авианосцем»[73].

От себя добавлю, что по ТТЗ башни главного калибра пр. 68-бис должны были сохранять боеспособность при воздушном взрыве мощностью одна мегатонна на дистанции 700 м. Ну, это требование ТТЗ вряд ли бы выполнилось, но в целом живучесть крейсеров пр. 68-бис в условиях ядерной войны была куда выше, чем у авианосцев.

Ну а в ходе вьетнамской войны американские авианосцы пылали как огромные костры из-за взрыва маленькой НУР под крылом штурмовика, а потом шли в капитальный ремонт на много месяцев.

На случай форсирования израильскими войсками Суэцкого канала командование нашего флота планировало высадку «ограниченного» десанта морской пехоты на западном берегу канала. Но когда 17 октября израильские войска пересекли канал, морской пехоты рядом не оказалось. Отряд десантных кораблей (один БДК и шесть СДК)[74] уже находился в Средиземное море, но на борту у него были грузы, а полк морской пехоты ещё только готовился в Севастополе для переброски в Средиземное море. В сложившейся обстановке Главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1-го ранга (крейсер, БПК) по роте, а на каждом корабле 2-го ранга (эсминец, сторожевой корабль) по взводу добровольцев. Каждый крейсер и БПК при нахождении на боевой службе имели подготовленные нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу.

19 октября командующий 6-м флотом адмирал Дэниел Мурфи направил запрос адмиралу Волобуеву, заявив, что советские корабли нарушают соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., нацеливая свое оружие и ракеты в американские морские суда. Штаб 5-й эскадры тоже заявил, что американские реактивные самолёты и вертолёты выполняли аналогичные действия в нарушение соглашения. Но американцы подсуетились первыми, и советское Министерство иностранных дел получило официальную жалобу от американского Государственного департамента по этому поводу, и на 5-ю эскадру было послано распоряжение от руководителя Главного штаба ВМФ, чтобы командиры выполняли условия соглашения. Но это продолжалось недолго, так как ситуация вновь обострилась.

В ночь с 24 на 25 октября Р. Никсону было направлено послание Л.И. Брежнева, в котором предлагалось, чтобы в Египет, для обеспечения выполнения резолюции Совета Безопасности ООН о прекращении боевых действий, были направлены советские и американские воинские контингенты. В своих мемуарах А.Ф. Добрынин привел текст этого послания: «Мы вносим конкретное предложение – давайте вместе, СССР и США, срочно направим в Египет советские и американские воинские контингенты для обеспечения решений Совета безопасности. Скажу прямо, если бы Вы не сочли возможным действовать с нами в этом вопросе, то мы были бы перед необходимостью срочно рассмотреть вопрос о принятии соответствующих шагов в одностороннем порядке. Допустить произвол со стороны Израиля мы не можем. У нас есть с Вами договоренность, которую мы высоко ценим, – действовать сообща. Давайте реализуем эту договоренность на конкретном примере в сложной ситуации. Это будет хороший пример наших согласованных действий в интересах мира».

В сообщении ясно давалось понять, что если Вашингтон отклонит предложение, Советский Союз оставляет за собой право одностороннего вмешательства. Сообщение особенно обеспокоило Вашингтон в свете увеличения советского присутствия в Средиземноморье. Там находилось 47 советских надводных кораблей и более 20 подводных лодок (4–5 из них имели крылатые ракеты П-5 или П-6).

В 1990-х гг. отставной моряк рассказывал автору, что подводные лодки на Средиземном море получили приказ готовиться нанести удар крылатыми ракетами П-6 по Израилю. Так, одной из точек прицелов была телевизионная башня в Хайфе.

В Закавказском военном округе начали маневры с участием авиации, а в семи воздушно-десантных дивизиях была объявлена повышенная боеготовность.

К Порт-Саиду были посланы группы кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», эсминцев «Неуловимый» и «Сознательный», сторожевого корабля «Ворон», танкера, БДК «Воронежский комсомолец», десантных кораблей СДК-83 и СДК-164 (последние три имели на борту десант из добровольцев, сформированных по приказу главкома Горшкова). Десант предполагалось высадить в Порт-Саиде, организовать оборону с суши и не допустить захвата города израильскими войсками. Предполагалось держать оборону Порт-Саида до прибытия воздушно-десантной дивизии из СССР. Командование силами высадки возложили на командира 30-й дивизии, а командный пункт развернули на крейсере «Адмирал Ушаков». Приказ об отмене операции поступил лишь при входе эскадры в Порт-Саид.

На тот момент в Египте уже год как не было советских военных советников, но в египетских частях находилось человек 10 военных специалистов во главе с генерал-лейтенантом П. Самоходовым. Кроме того, уже в ходе войны по просьбе Египта в Каир была направлена группа лётчиков во главе с полковником В. Уваровым. Они на истребителях МиГ-25 вскрыли систему обороны израильтян в районе боевых действий, собрали сведения о тыловой инфраструктуре, аэродромах, портах Израиля.

В Европе началась паника. С 6 по 9 октября сирийцы впервые выпустили по Израилю около 16 тактических ракет Р-17 с обычными боеголовками, поставленных Советским Союзом и находившихся под советским контролем.

Тут я вынужден сделать небольшое «лирическое отступление». В то время как наши лётчики и моряки делали все возможное и невозможное для обеспечения интересов СССР, ну, по крайней мере, в пределах, указанных правительством, а весь наш народ обеспечивал непосильным трудом эти усилия, отказывая себе во многом. Зато орды «особистов», «контрразведчиков» и «кагэбэшников» зачастую действовали в интересах противника. Так, большая часть фотографий, добытых с помощью высотных истребителей МиГ-25, так и не попала к арабским военным. Ну а фотографии и иная информация с наших разведывательных спутников вообще не попадали к нашим союзникам и почти не попадали к командирам кораблей в Средиземном море.

В американских вооружённых силах уже четверть века борются за то, чтобы информация с космических аппаратов попадала к командирам кораблей, артиллерийских батарей и даже для пехотных подразделений только в режиме реального времени. А иначе грош цена этой информации, равно как и группировкам космических аппаратов.

А у нас секретят всё, даже от своих высших командиров.

Так было. К июню 1941 г. немцы поставили СССР несколько типов своих магнитных мин, но об этой поставке, не говоря уж об устройстве мин, у нас не знали даже командующие флотами. Плоды тупой секретности наши военные пожали и в ходе «грузинской» войны 2006 г.

СССР поставлял арабам сравнительно современные танки, но без новых снарядов. Арабы спрашивали советников: «А где современные снаряды?» Те строили из себя идиотов: «Какие? Мы ничего не знаем!» – «Да на пушечных прицелах есть установка ещё для одного снаряда!»

В ходе войны 1973 г. ни одна из десятков арабских ПКР не попала в цель. Зато почти все израильские ПКР поразили арабские суда. А ведь в СССР уже были на вооружении более совершенные радиолокационные и тепловые головки самонаведения. Наконец, 17 марта 1972 г. уже была принята на вооружение новая, куда более совершенная ПКР «Малахит». Кроме того, на вооружение флота в СССР поступили постановщики ложных радиолокационных и тепловых помех. Но всё это арабы не получили!

Неужели тупорылые «секретчики» думали, что прогресс остановится на «Малахите», и янки никогда не сделают ничего лучше? Московские «штирлицы» позорили наш флот, нашу науку, нашу страну. Дважды два – четыре. Использование новейших видов вооружения в локальном конфликте дает возможность испытать его в реальном бою и, соответственно, усовершенствовать по результатам. Победа в локальной войне принесет огромные дивиденды стране, поставившей оную технику. Наконец, на мировом рынке возникнет огромный спрос на оружие, увенчанное лаврами победы.

Англичане поняли это ещё в XIX веке и поставляли новое оружие даже своим потенциальным врагам, например, тем же русским. А на полученные деньги создавали ещё более совершенное вооружение.

А возьмем Францию. Разоренная Второй мировой войной страна, да ещё вспомним непрерывное с 1947 по 1962 г. ведение нескольких колониальных войн от Вьетнама до Алжира, сумела создать третий в мире ВПК, соизмеримый с военной промышленностью США и СССР. Как они этого достигли? Огромный экспорт оружия по всем азимутам – арабам и Израилю, Англии и Аргентине, Ирану и Ираку и т. д. Иной раз до 60 % вооружений, произведенных во Франции, входило на экспорт.

Но прошу извинения за наболевшее, и вновь перейдем к событиям 1973 г.

Предвидя, что 6-й флот США мог рассматривать противодействие высадке советского десанта как приоритетное действие, Волобуев усилил группы сопровождения американских соединений к югу от острова Крит кораблями с крылатыми ракетами П-35. Ракетный крейсер «Грозный», сопровождаемый БПК «Проворный» и эсминцем «Пламенный», присоединился к отряду, следящему за АУГ во главе с авианосцем «Индепенденс» и состоящему из плавбазы подводных лодок «Волга», крейсера «Мурманск» и эсминца «Напористый». Этот ход был бы также направлен на защиту воздушных советских перевозок, поскольку «Индепенденс» находился на маршруте советского воздушного моста в Египет.

Советские силы вокруг острова Крит теперь включали два крейсера – «Мурманск» и «Адмирал Ушаков», БПК «Красный Кавказ», «Проворный», «Решительный», «Сметливый», «Образцовый», эсминцы «Сознательный» и «Пламенный». Десантные силы, расположенные к северу от Порт-Саида, состояли из четырёх больших десантных кораблей – «Воронежский комсомолец», «Крымский комсомолец», «Красная Пресня», БДК-104 и пяти средних десантных кораблей с морской пехотой на борту, БПК «Отважный» и несколько эсминцев, включая «Напористый». Охрану отряда осуществляли сторожевые корабли «Ворон», «Куница» и СКР-77. В том же районе находились и два тральщика.

Еще несколько судов были в пути. Турции было заявлено о проходе через Проливы с Черного в Средиземное море семи судов. Два дополнительных десантных судна, вместе способные к переброске 1000 морских пехотинцев, готовились к выходу из Черного моря, а пять дополнительных подводных лодок были в пути к Средиземноморью с целью усиления 5-й эскадры.

28 октября туда направились силы поддержки в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым», эсминца «Находчивый» под командованием начальника штаба 11-й бригады противолодочных кораблей капитана 1-го ранга Н.Г. Лёгкого со штабом.

Утром 25 октября, после ночного заседания правительства, Ричард Никсон сообщил, что предложение о посылке советских и американских воинских контингентов является неприемлемым в данных условиях. Для усиления своей позиции президент потребовал скорейшего перемещения АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», все ещё находящейся к западу от Гибралтара, и АУГ с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт», чтобы присоединиться к авианосцу «Индепенденс» в Восточном Средиземноморье.

Одновременно Никсон потребовал от Израиля немедленно прекратить военные действия, и там не стали перечить.

Планы советской десантной операции в районе Суэцкого канала были отменены буквально в последнюю минуту. В течение 25 октября СССР согласился на план перемирия, который должен был выполняться силами по поддержанию мира ООН.

На следующий день министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую готовность до третьей степени, но 6-й флот продолжал оставаться на самой высокой степени готовности. В тот день 5-я эскадра начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в Восточном Средиземноморье, используя американские суда как цели моделируемых нападений.

Группа слежения КУГ-1, следившая за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62 «Индепенденс», состояла из ракетного крейсера «Грозный», БПК «Проворный» и эсминца «Пламенный» под командованием капитана 1-го ранга Н.И. Рябинского. Группа слежения КУГ-2 в составе крейсера «Мурманск» и БПК «Сметливый» вела слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 42 «Франклин Д. Рузвельт». КУГ-3 в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Решительный» и «Неуловимый» вело слежение за амфибийным оперативным соединением ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 7 «Гуадалканал».

Через Гибралтар в Средиземное море с Северного флота пришёл БПК «Кронштадт» проекта 1134A. Однако он остался в западном Средиземноморье и патрулировал там до ноября.

Группа слежения КУГ-4 под командованием капитана 1-го ранга Н.Г. Лёгкого в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминца «Находчивый» вошла в Средиземноморье 29 октября и начала преследовать АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 67 «Джон Ф. Кеннеди». Группа КУГ-5 под командованием капитана 1-го ранга Н.Я. Ясакова в составе эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ» и «Отважный» начала преследовать амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 2 «Иводзима» около острова Крит.

Силы 5-й эскадры достигли максимума 31 октября, составив 96 единиц, включая 23 подводных лодки, из которых по крайней мере семь – с крылатыми ракетами. Они могли в первом залпе запустить 88 крылатых ракет.

60 американских кораблей в Средиземном море имели в своем составе 3 авианосца, 2 десантных вертолётоносца и 9 подводных лодок. Замечу, что до 1980 г. американский флот не имел крылатых ракет. Вокруг каждого авианосца находилось по три советских судна: два, вооружённых противокорабельными ракетами, и одно разведывательное, способное навести ракеты с находящихся в отдалении судов и подводных лодок.

Если ситуация на суше была разряжена, то кризис в море не только сохранился, но и достиг наиболее опасной стадии. Четыре американские ударные группы постоянно преследовались советскими кораблями. Три группы КУГ, следящие за американскими АУГ, могли запустить в первом ударе по крайней мере 13 ракет каждый по своей цели. Четыре советские атомные подводные лодки с крылатыми ракетами патрулировали поблизости. Американская десантная группа к югу от острова Крит была аналогично зажата группой из пяти боевых советских кораблей, некоторые из которых тоже несли ракеты.

В этот момент, как только стало ясно, что конфликт не будет иметь продолжения, Вашингтон приказал АУГ 6-го флота оставить их районы развертывания к югу от острова Крит и идти на запад. Но начало движения было отсрочено до 16 ч. 00 мин. 30 октября из-за плохой погоды. Однако к тому времени напряженность ослабла. Этим Белый дом, бесспорно, посылал Кремлю сигнал, что его силы возвращаются в обычное состояние. Силы 5-й эскадры начали рассеиваться 3 ноября.

Тем не менее оба флота оставались в высокой готовности и следующие две недели. 6 ноября Волобуев отменил посещение порта в Алжире и продолжил слежение за ударными группами с авианосцами «Джон Ф. Кеннеди» и «Иводзима» к западу от острова Крит. 9 ноября группа кораблей с крылатыми ракетами, следящая за «Джоном Ф. Кеннеди», была уменьшена и направлена для отдыха в Александрию (Египет).

Еще две группы слежения были расформированы 10 ноября, осталось только три КУГ. Крейсер «Грозный» впоследствии ушёл в Севастополь, крейсер «Мурманск» ушёл через Гибралтар на Север. Несмотря на постоянные запросы о возвращении изношенных судов в районы базирования, адмирал Горшков не разрешил более существенное сокращение сил, следящих за соединениями во главе с «Джоном Ф. Кеннеди», «Индепенденсом» и «Рузвельтом» до 15 ноября.

21 декабря 1973 г. в Женеве начала работу мирная конференция по Ближнему Востоку.

На 31 декабря 1973 г. в Средиземном море из состава Черноморского флота находился усиленный отряд кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», «Решительный», «Неуловимый», эсминцев «Сознательный» и «Оживленный», трёх сторожевых кораблей, одного тральщика, двух средних десантных кораблей и плавбазы «Виктор Котельников». Помимо этого, здесь находились корабли Северного и Балтийского флота.

В 1974 г. корабли Черноморского флота противолодочный крейсер «Ленинград» и БПК «Скорый» приняли участие в боевом тралении Суэцкого канала. Траление проводилось вертолётами Ка-25бтз и Ми-8, после чего район был открыт для безопасного плавания.

После окончания войны 1973 г. уровень напряжённости в восточной части Средиземного моря был по-прежнему велик. Изображать СССР главным виновником этих конфликтов, мягко говоря, несерьезно. Возьмем, к примеру, Кипрский кризис 1974 г.

Мало кому известно, что Проливная зона и северная часть Эгейского моря находились под контролем советских… береговых частей Черноморского флота.

Еще в августе 1969 г. самоходные установки СПУ-35Б берегового комплекса «Редут» поступили на вооружение 51-го ОБРП, а 2 июля 1970 г. полк был введен в состав сил постоянной готовности Черноморского флота. В Крыму полку были определены два позиционных района – на мысах Лукулл и Тарханкут. Еще два позиционных района были на болгарском побережье у Созополя (в 50 км от турецкой границы) и Мичурина (в 20 км от границы).

Из Крыма П-35Б контролировали почти всю акваторию Чёрного моря, вплоть до турецкого берега. А из Болгарии они могли поразить любую надводную или береговую цель как в Проливной зоне, так и в Эгейском море до островов Лемнос и Лесбос.

Чтобы более не возвращаться к роли советской береговой обороны на Средиземном море, забегу немного вперёд. С декабря 1983 г. американский линкор «Нью-Джерси» стал регулярно обстреливать территорию Ливана, где шла гражданская война. В день он выпускал до трёхсот 406-мм снарядов. Сам же линкор находился вне зоны огня полевой артиллерии. Досталось и сирийским войскам, дислоцированным в долине Бекаа. Там у них был убит важный генерал.

И вот в декабре 1983 г. в Казачьей бухте Севастополя на сухогруз Морфлота погрузили матчасть полка «Редутов» и личный состав, собранный из ракетных частей Черноморского флота.

Моряки получили приказ по прибытии в порт за три дня произвести марш в позиционный район и нанести удар по «Нью-Джерси». Однако из-за бдительности ЦРУ или болтливости сирийцев приказ выполнить не удалось. Меньше чем через 24 часа после выгрузки матчасти линкор полным ходом ушёл на запад и впредь в Восточном Средиземноморье не объявлялся.

В 1975 г. корабли и суда Черноморского флота совершили 10 официальных визитов и 346 деловых заходов в 50 портов 28 стран мира. В визитах и деловых заходах участвовали 47 кораблей и 60 вспомогательных судов.

В середине 1970-х гг. резко обострились отношения с Арабской Республикой Египет. В марте 1976 г. президент АРЕ Садат в одностороннем порядке денонсировал Договор о дружбе и военном сотрудничестве между СССР и Египтом. Кораблям, судам и советским специалистам было предложено покинуть Египет. Материальные средства из портов Александрия и Мерса-Матрух были частично погружены на вспомогательные суда и корабли и отправлены в Севастополь, остальное имущество, запасы, суда и плавсредства были перебазированы в Сирию. Личный состав, специалисты и их семьи были доставлены в Севастополь на транспорте «Кубань».

В начале 1970-х американские АПЛ стали перевооружать с ракет «Полярис» А-3 на ракеты «Посейдон» с дальностью стрельбы 4600 км. Поэтому необходимость базирования АПЛ с ракетами «Посейдон» в Средиземном море отпала.

В ноябре 1976 г. был объявлено о переводе американских подводных ракетоносцев из испанской базы Рота в базу Кинг-Бей в штате Джорджия. Забегая вперёд, скажу, что в 2011 г. в Рота началось базирование четырёх американских эсминцев, оснащённых противоракетным комплексом «Иджис».

Позже американские подводные ракетоносцы периодически заходили в Средиземное море, но не для боевого патрулирования, а с целью попугать СССР, а позже РФ. Так, в мае 2021 г. атомная подводная лодка «Аляска» SSBN-732 типа «Огайо» с ракетами «Трайдент» вошла на несколько недель в Средиземное море.

В ноябре 1975 г. авианосная ударная группа 6-го флота США, возглавляемая авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», проводила очередные учения в Средиземном море. На 22 ноября была запланирована отработка ночных взлёта и посадки палубных самолётов и обеспечивающих действий кораблей охранения.

«После благополучного вылета всех машин авианосец стал маневрировать, чтобы обеспечить благоприятные условия для посадки. Корабли охранения должны были занимать свои позиции в соответствии с маневрами авианосца. Информация о планируемом изменении курса исправно передавалась на корабли охранения. Несмотря на это, крейсер (до 30 июня 1975 г. он числился фрегатом) “Белкнап” водоизмещением 7930 т, находившийся в момент начала маневрирования на расстоянии 1,5 миль от “Кеннеди”, ухитрился вылезти прямо под нос гигантскому кораблю.

Угол полётной палубы, выступавший далеко за линию основного его борта и расположенная на высоте около 18 м над уровнем воды, начал сносить надстройку крейсера. За борт полетели дымовые трубы, мачты, половина мостика. Топливные магистрали авианосца были заполнены, и на развороченный крейсер полился дождь авиационного горючего. Прямо через развороченные дымоходы – в котельное отделение. Крейсер был моментально обесточен и охвачен огнём, все автоматические средства пожаротушения оказались выведены из строя. Выполненные из лёгких алюминиевых сплавов элементы надстройки расплавились и провалились вовнутрь корпуса. Огонь добрался до артпогребов и вызвал детонацию 76-мм снарядов.

Пожар на “Белкнапе” был локализован спустя два с половиной часа после столкновения с авианосцем. Отдельные очаги были потушены к утру следующего дня. Корабль был взят на буксир и доставлен в США. К слову, экипаж отделался сравнительно легко: погибло 6 человек, ранено было 47, из которых 25 тяжело»[75].

Любопытно, что за пожаром в 15 милях наблюдал советский эсминец пр. 56. Он долгое время отслеживал действия американского авианосного ордера.

С точки зрения здравого смысла восстанавливать на «Белкнапе» было уже нечего. Всё, что осталось от корабля: измятая коробка корпуса с превратившимися в бесформенную обугленную массу системами и механизмами.

Однако американские адмиралы упёрлись и потратили на восстановление устаревшего корабля больше средств, чем ушло бы на строительство нового. «Белкнап» ремонтировали с 30 января 1976 г. по 10 мая 1980 г. В ходе ремонта на его борту установили ПУ для испытаний комплекса ПРО «Иджис». Во время визита Джорджа Буша и Михаила Горбачёва на Мальту 2–3 декабря 1989 г. Буш жил на крейсере «Белкнап», а Горбачёв – на крейсере «Слава».

Но вернёмся в Средиземное море второй половины 1970-х гг. В июне 1976 г. Черноморский флот участвовал в корабельно-штабном учении с «обозначенными силами» на Средиземном и Чёрном морях под условным наименованием «Крым-76», проводимом под руководством главкома ВМФ. В учении участвовали все штабы и основные силы Черноморского флота и Средиземноморской эскадры. Действия объединений и соединений «обозначали» 25 подводных лодок, в том числе три атомные, 75 надводных кораблей, 35 вспомогательных судов, 8 полков авиации флота (72 самолёта и 28 вертолётов), более 20 частей боевого, тылового обеспечения, оперативные группы отдельной армии ПВО, дивизии ПВО (22 самолёта), штаба дальней авиации и отдельного тяжёлого бомбардировочного авиационного корпуса дальней авиации, армейского корпуса и мотострелковой дивизии. Всего в учении приняли участие до 20 тысяч человек. Фактически отмобилизовались 27 кораблей и частей, в том числе и полк морской пехоты.

На учении отрабатывались вопросы ведения боевых действий по уничтожению ударных группировок противника в Средиземном и Черном морях самостоятельно и во взаимодействии с дальней авиацией с применением различных средств поражения, блокада Проливной зоны, завоевание господства в Черном море, высадка оперативного воздушно-морского десанта и нарушение морских коммуникаций противника.

В 1978 г. Черноморский флот пополнился «кораблем комплексного снабжения» «Березина». Это было огромное судно, размером с линкор. Длина его составляла 210 м, водоизмещение 25 тыс. т. Его дальность плавания достигала 15 тыс. миль при 18-узловом ходе. Но о чем у нас не пишут до сих пор – «Березина» представляла собой большой склад флотских ядерных боеприпасов.

Уже в ходе опытной эксплуатации (трёх боевых походов в Черном, Средиземном, Баренцевом морях и Атлантике) всего за 302 суток «Березина» прошла в общей сложности 26 313 миль, произвела 110 передач на корабли и суда ВМФ оружия, боеприпасов, продовольствия и топлива, в том числе траверзным способом – 18, контактным – 69, кильватерным – 10, вертикальным – 5 и плавредствами – 8.

В дневных и ночных условиях вертолёты выполнили 274 полета с общим налетом 60 часов, из них 165 полетов (37 часов) – в светлое время суток. Всего было совершено 30 рейсов с передачей на внешней подвеске вертолётов контейнеров ракет 9М-33, РГБ, артиллерийского боезапаса и сухих грузов на тяжёлый авианесущий крейсер «Киев», а также БПК проектов 61 и 1134А.

Так, 22 декабря 1978 г. «Березина» в Средиземном море передала на плавмастерскую ПА-21 контактным способом 13,7 т продовольствия и 10 т пресной воды, а на следующий день, 23 декабря, передала ГИСУ «Березань» 20 т воды и 80 т топлива, ГИСУ «Кильдин» – 10 т воды, спасательному судну СС-26—3,2 т продовольствия.

24 декабря принятый на бакштов морской буксир МБ-304 получил от «Березины» 50 т воды и 50 т топлива, ГИСУ «Гигрометр» контактным способом – 50 т воды и 120 т топлива, плавмастерская ПМ-21 – 60 т топлива и ГИСУ «Кильдин» – 1,2 т продовольствия, 10 т воды и 110 т топлива.

25 декабря «Березина» передала контактным способом на спасательные суда СС-21 и СС-26 по 10 т пресной воды и 90 т топлива, на плавмастерскую ПМ-21 – 40 т пресной воды, а на подводную лодку Б-94 – 4 т продовольствия, 300 комплектов регенерации, 50 т пресной воды и 100 т топлива; на подводную лодку Б-34 – 120 комплектов регенерации, 100 кг технического имущества и 20 т пресной воды.

27 декабря «Березина» передала контактным способом на плавбазу подводных лодок ПБ-82 4,4 т продовольствия и 660 т топлива.

28 декабря с «Березины» на плавмастескую ПМ-21 было передано 30 т технической воды. 29 декабря на БПК «Смышленый» передано 100 т пресной воды и 860 т топлива, а на ПМ-21 – 1 т технической и 30 т пресной воды.

30 декабря 1978 г. плавмастерская ПМ-21 приняла с «Березины» контактным способом 100 т топлива[76].

17 мая 1981 г. с Балтийского флота в Средиземное море вышло госпитальное судно «Енисей» полным водоизмещением 18 875 т, скорость хода 19 уз., дальность плавания 10 тыс. миль (16-узловым ходом). На нем размещался госпиталь на 100 коек, профилакторий для отдыха экипажей на 200 мест, поликлиника, сауна и вертолётная площадка. На корабле было три (!) операционных зала, реанимация, рентген, УЗИ, киноконцертный зал, плавательный бассейн и т. д.

За последующие 20 лет службы «Енисей» 16 раз выполнял задачи боевой службы в Средиземном море. Только в Средиземном море на его борту было выполнено 200 полостных операций. Ну а, между нами говоря, в том же Средиземном море с борта «Енисея» было проведено несколько «специальных операций».

Несколько слов стоит сказать о переводе наших тяжёлых авианосных крейсеров (ТАВКР) с Черного моря в Гибралтарский пролив и далее к местам постоянного базирования.

15 марта 1983 г. ТАВКР «Новороссийск» вошёл в Босфор. В Проливах его сопровождали три турецких ракетных катера, три больших патрульных катера, а также два разведывательных судна с корпусами черного и белого цвета, за что наши моряки прозвали их «Белый кардинал» и «Черный кардинал».

У Дарданелл 16 марта «Новороссийск» встретил турецкий фрегат «Берек» и греческий фрегат «Иеракс». Также в охранение ТАВКР вступили корабли Черноморского флота – БПК «Сдержанный» и эсминец «Находчивый».

На следующий день, 17 марта, наши корабли начала «пасти» уже эскадра из четырёх кораблей во главе с американским крейсером «Леги». На предельно низких высотах ежедневно проносились несколько десятков самолётов НАТО.

22 мая два американских палубных штурмовика «Интрудер» имитировали атаку «Новороссийска». Один из них сумел выйти из пике, а второй врезался в воду.

27 мая недалеко от Гибралтара советские корабли встали на якорь для приема воды и топлива. Подошёл танкер «Пролетарская победа» и пришвартовался с кормы для передачи топлива кильватерным способом. А в это время вокруг описывал беспрерывные круги английский фрегат «Бервик», бортовой номер F115, проходя возле самого борта «Новороссийска». Но этого англичанам показалось мало, и вскоре к самому борту ТАВКР подошёл английский катер «Стирлинг».

«Катер кружил вокруг “Новороссийска”, его пассажиры – спортивного вида молодые люди в шортах без рубашек – были вооружены “до зубов” кино– и фотоаппаратурой. На мостике, расположенном над ходовой рубкой, было 9 человек, и у каждого несколько съемочных аппаратов. Мы тоже снимали в упор и катер, и его команду.

Командир “Новороссийска” капитан 1-го ранга Б.П. Черных, опасаясь, что англичане спустят аквалангистов через люк под днищем катера и поставят под корабль мины, дал команду гранатометчикам идти вдоль борта за катером и бросать в воду гранаты на тот случай, если они будут незаметно спускать водолазов. Матросы принесли мешок с гранатами и бросали их периодически метрах в 20 за кормой катера. Взрывы были оглушительными. Вслед за гранатометчиками по палубе “Новороссийска” следовала толпа матросов, поскольку было время отдыха и палуба была полна народу. Зрелище было неповторимое! На катере, кажется, испугались такого оборота, их лица побледнели, они растерянно улыбались и смотрели на нас, но продолжали начатое дело. Не спеша они совершили ещё несколько кругов вокруг корабля, ведя съемки под грохот взрывов и среди всплывшей оглушенной рыбы, а потом удалились в сторону Гибралтара. Все это время немного поодаль ходил вокруг “Новороссийска” и фрегат ВМС Великобритании “Бервик”»[77].

А в 1988 г. при проводке ТАКР «Баку» к провокации флотов НАТО прибавились шуточки «Гринписа». 17 июня «Баку» стоял на якоре в нейтральных водах у берегов Африки. «В 16.00 неожиданно появилось небольшое судно “Сириус”, окрашенное в ярко-зеленый цвет, под флагами Голландии и ООН, порт приписки Роттердам. На судне вдоль борта крупными буквами надпись – “Greenpeace” (“Гринпис”) – “Зеленый мир”. С него спустили три надувных лодки с мощными подвесными моторами, в каждой было по два-три человека в спасательных жилетах. На судне и на лодках развернуты транспаранты с лозунгами.

Лодки на большой скорости бросились к нашему борту, и мы не успели ничего сообразить и предпринять. С помощью шаблонов и пульверизаторов они быстро нанесли на борту “Баку” международный знак “радиационной опасности” – три черных лепестка на фоне желтого круга. Дело было сделано, но они продолжали кружить рядом, явно вызывая нас на конфликт. Мы спустили командирский катер “Соколенок”, в него сели три матроса и помощник командира, капитан 3-го ранга Андрей Андреевич Доценко, которые стали их отгонять. Лодки не уходили. К встрече с нами они готовились заранее, потому что на лодках были развернуты зеленые транспаранты из пластика, на которых громадными черными буквами было написано по-русски: “Разоружать моря” и “Море без оружия”»[78].

Наши интеллигенты-образованцы восхищаются действиями гринписовцев. Ну как же, они борются за мир, против ядерного оружия. Но вот незадача: в Средиземном море как сельдей в бочке американских, британских и французских боевых кораблей с ядерным оружием на борту. Воюй с ними – сколько влезет! Но тут выбрали именно советский корабль. Да ещё какой! «Баку» ещё не введен в строй, его ведут достраиваться в порт приписки за много тысяч километров от Средиземного моря. Никакого ядерного оружия на крейсере нет и не может быть до введения корабля в боевой состав.

Руководству «Гринпис» это все хорошо известно, хотя бы из газет. Но провокация все-таки устраивается – а вдруг у наших моряков сдадут нервы, и кто-нибудь стрельнет, а то и просто долбанет багром по голове «гринписовца» в штатском. Вот тогда вся западная пресса захлебнется в злобном лае о «варварстве русских».

Тактику «гринписовских» агентов ЦРУ переняли ребята из «Алькаиды». Через два года, 12 октября 2000 г., среди бела дня в Аденском порту такая же надувная моторная лодка со взрывчаткой, ведомая двумя смертниками, таранила американский фрегат «Коул» водоизмещением 8500 т. При взрыве в борту образовалась пробоина размером 6 × 12 м. Погибло 17, ранено 35 американцев. Корабль с трудом удалось спасти. Ремонт продолжался много месяцев.

Последним уходил из Чёрного моря ТАВКР «Адмирал Кузнецов». К концу сентября 1991 г. к отработке взлетно-посадочных операций на «Кузнецове» приступили строевые лётчики 100-го полка. Первым 26 сентября посадку Су-27К на палубу совершил их командир полковник Т.А. Апакидзе. К декабрю в рамках программы государственных испытаний было выполнено 80 полетов, но, несмотря на высокий темп испытаний, завершить весь их объем в текущем году не успели. К тому же после 13-го полета уже на палубе «Адмирала Кузнецова» потерпел аварию головной самолёт МиГ-29К – пилот после посадки по ошибке убрал шасси при работавших двигателях. И хотя машину вскоре восстановили, испытания «мигов» прекратили.

К концу ноября 1991 г. процесс распада СССР приобрел необратимый характер (на 1 декабря были назначены выборы президента Украины и референдум в поддержку акта о государственной независимости этой республики, принятого Верховной Радой 24 августа 1991 г.), госиспытания самолётов прекратили, и дальнейшее пребывание «Кузнецова» в Черном море теряло смысл. Стремясь спасти ТАВКР, главком ВМФ адмирал В.Н. Чернавин принял решение о срочном переводе корабля на Север, к месту постоянного базирования. Заранее определялась конкретная дата прохождения Гибралтарского пролива – 5 декабря 1991 г. В штабе Черноморского флота предлагали отправить на Северный флот вместе с «Кузнецовым» также большие противолодочные корабли проекта 1134Б «Очаков» и «Керчь», как наиболее современные, но по ряду причин это не было сделано.

Обеспечение перехода возлагалось на первого заместителя командующего Северным флотом вице-адмирала Ю.Г. Устименко, срочно прилетевшего в Севастополь. На борту «Кузнецова» также находился председатель Постоянной комиссии государственной приемки кораблей ВМФ вице-адмирал А.М. Устьянцев, поддерживавший связь с главкомом. Для обеспечения безопасного прохода «Кузнецовым» турецких проливов командующий Черноморским флотом вице-адмирал И.В. Касатонов заранее выслал к Босфору спасательный буксир «Шахтер».

И хотя о дате ухода корабля было известно заранее, не обошлось без спешки. Вечером 1 декабря Ю.Г. Устименко прибыл катером на борт стоявшего на внешнем рейде крейсера и приказал командиру срочно сниматься с якоря, несмотря на некомплект личного состава, главным образом офицеров и мичманов, оставшихся на берегу. На борту находились представители гарантийной команды от промышленности, а также 15 лётчиков и 40 техников 100-го авиаполка, переходивших на Север. В 23 ч. 40 мин. «Кузнецов» дал ход и в охранении БПК «Скорый» и сторожевого корабля «Безукоризненный» вышел в море. На рассвете корабли были перед входом в Босфор, где их ожидал буксир «Шахтер».

Существует версия, что военный атташе США в Анкаре получил директиву воспрепятствовать проходу «Кузнецовым» турецких проливов хотя бы на сутки, но не успел (зато в 2001 г. это получилось в отношении его близнеца, проданного Китаю недостроенного «Варяга», целый год ждавшего в Черном море разрешения местных властей).

В сопровождении «Шахтера» ТАВКР прошёл турецкие проливы, где несколько матросов хотели бежать, сбросив с кормы крейсера спасательный плотик и пытаясь достичь на нем турецкого берега, но были подняты на буксир и возвращены на корабль. В сопровождении турецких, а затем греческих, итальянских, французских и испанских кораблей, сменявших друг друга, а также авиации стран НАТО, «Адмирал Кузнецов» направился к Гибралтару.

Кроме кораблей непосредственного охранения обеспечение перехода авианосца до границы зоны ответственности Черноморского флота – меридиана 08°58′ западной долготы – возлагалось на находившуюся в Средиземном море 5-ю оперативную эскадру (ПКР «Москва», БПК «Сдержанный», танкеры «Иван Бубнов» и «Борис Чиликин», подводные лодки Северного флота и плавмастерская ПМ-9). В прикрытии ТАВКР участвовал и эсминец «Безбоязненный», осуществлявший межфлотский переход с Балтики на Тихоокеанский флот (корабли разошлись ночью 5 декабря в западной части Тунисского пролива на дистанции 20 миль).

Уже в Эгейском море на ТАВКР была отмечена вибрация третьей машины. Позже выяснилась причина – сорванная штормом и намотавшаяся на гребной винт рыболовная сеть. Движению это особо не мешало, поэтому так и шли до самого Гибралтара, где во время двухдневной стоянки и приема топлива с танкера «Иван Бубнов» корабельные водолазы ножами срезали сеть, освободив винт.

За Гибралтаром в охранение «Адмирала Кузнецова» вступили сторожевые корабли «Бдительный» (Балтийский флот) и «Задорный» (Северный флот).

Там же корабли разошлись с американской авианосной ударной группой во главе с новейшим атомным авианосцем «Джордж Вашингтон», следовавшей из Норфолка в Средиземное море. Американцы приступили к облетам нашего ТАВКР, фотосъемке и замерам его физических полей. «Кузнецов» в ответ передал сигнал «Провожу учения», увеличил ход до 24 узлов и поднял в воздух оба спасательных вертолёта Ка-27ПС (самолётов на борту во время перехода не было). А «Задорный» попутно поднял с воды один из сброшенных американскими вертолётами радиогидроакустических буев. В районе 64-й параллели «Бдительного» сменил эсминец Северного флота «Безудержный».

Корабль шёл постоянным 12—14-узловм ходом, не считая кратковременного увеличения скорости за Гибралтаром. Замечаний к работе котлов и турбин при переходе не было. После ухода американцев отряд советских кораблей сопровождали сначала британский, а затем норвежский фрегаты; от мыса Нордкап и до самого входа в Кольский залив за отрядом следил норвежский разведывательный корабль «Марьятта».

21 декабря «Адмирал Кузнецов» прибыл на Северный флот и был включен в состав 43-й (Атлантической) дивизии ракетных крейсеров с базированием в поселке Видяево.

В конце 1991 г. 5-я оперативная эскадра была расформирована. Советские корабли покинули воды Средиземного моря. Начался распад Союза и агония Черноморского флота.

В 1980-х гг. советская 5-я эскадра, находившаяся в Средиземном море, имела в своем составе 70–80 вымпелов. Из них до 30 – надводные суда, 4–5 атомных и до 10 дизельных подводных лодок, одна-две плавмастерских, 3–4 морских танкера и другие вспомогательные суда. Одним-единственным пунктом базирования эскадры после разрыва с Египтом оставался сирийской порт Тартус.

Тартус – второй по величине портовый город в Сирии после Латакии, административный центр мухафазы Тартус.

На латыни город назывался Антарадус (Antaradus), крестоносцы его называли Антартус (Antartus) или Тортоса (Tortosa).

Тартус расположен в 220 км на северо-запад от Дамаска и в 80 км к югу от порта Латакия. Расстояние до границы с Ливаном – 25 км.

Климат в Тартусе – умеренный, средиземноморский. Температура воздуха летом 30–35 °C, зимой температура может опускаться до 5—10 °C, а иногда – до нуля.

Около 70 % населения города – алавиты, которые поддерживают президента Асада. Остальные 30 % населения – мусульмане-сунниты и христиане.

В 1971 г. Советский Союз заключил с Сирией соглашение об использовании порта Тартус для маневренного базирования. При этом в порту мог проводиться небольшой ремонт кораблей с привлечением советских плавбаз и плавмастерских. Использование береговых ремонтных мастерских было ограничено. ВМФ СССР, оплачивая использование порта Тартус, пользовался при этом различными льготами, как, например, упрощенный заход в порт.

В ноябре 1972 г. командир 211-й бригады подводных лодок капитан 1-го ранга А. Акатов с плавмастерской ПМ-24 и подводной лодкой Б-26 прибыл в порт Тартус для проведения межпоходового ремонта и отдыха личного состава. Это был первый заход для отдыха и ремонта в порту Тартус. Акатов вспоминал: «С прибытием в порт познакомился с нашими представителями в САР. Нанес визит командиру ВМБ. К нам отнеслись очень доброжелательно. Обеспечили всем. Через несколько дней я устроил обед для командования и офицеров базы, он прошёл очень хорошо. Местные власти отвели нам участок пляжа для отдыха, предоставили автобус, организовали несколько интересных экскурсий. Мои офицеры штаба и подводной лодки приняли участие в подготовке масштабного для Сирии учения по высадке десанта. По окончанию учения был устроен большой прием от Командующего Сирийским флотом.

За период нахождения в порту два раза мы были свидетелями нападения израильской авиации по объектам порта и базы.

Прошёл месяц, подводная лодка была хорошо отремонтирована, личный состав отдохнул, Очень тепло распрощались и вышли из порта»[79].

В ходе октябрьской войны 1973 г. советские транспорты с оружием устремились в сирийские порты Латакия и Тартус.

Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10 единиц, в том числе БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и эсминец «Сознательный». Ими командовал командир 70-й бригады эсминцев Черноморского флота капитан 1-го ранга Н.Я. Ясаков. Корабли заходили в территориальные воды Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время боевых действий.

В начале 1974 г. начальник тыла ВМФ адмирал Л.В. Мазин, изучая возможности маневренного базирования советских кораблей в Сирии, договорился с командованием ВМС Сирии: в случае острой необходимости заправлять наши корабли их топливом с последующим возвращением. Вскоре на эскадру пришло приказание Главного штаба ВМФ: направить в порт Татрус разведывательный корабль «Крым» для заправки 300 тоннами дизельного топлива и прохронометрировать время заправки.

Начальники политотдела Средиземноморской эскадры контр-адмирал П.Р. Дубягин вспоминал: «РЗК “Крым” принимал топливо двое суток. Как выяснилось, топливохранилища в Тартусе, как и положено, находятся за городом. Дизтопливо в порт доставлялось автоцистернами и из них перекачивалось на РЗК. Сирийское командование, не располагая большим количеством автозаправщиков, заключило договор с частной фирмой, которая, выполнив эту работу, выставила счёт, в котором учтены километры перевозки, а также аккордная оплата круглосуточной работы водителей. И вылилось это в четырёхзначную цифру в сирийских фунтах.

Вот теперь на плавбазе идем в Тартус возвращать взятые взаймы 300 тонн дизтоплива. Аккордную оплату мы исключим – нам торопиться некуда, а за обратную перевозку придется платить. Этот эксперимент обошёлся нам дороже самого топлива. О ситуации доложили в Главный штаб ВМФ.

Больше мы у сирийцев топлива не брали»[80].

Никаких капитальных сооружений в Тартусе наши моряки не имели. Тем не менее подводные лодки могли в этом порту производить ремонт, пополнение запасов, отдых и смену экипажей.

Кроме того, там находились склады средств регенерации, различного технического имущества, масел и продовольствия, а также производился малый межпоходовый ремонт подводных лодок. Для этого в Тартусе 30 апреля 1977 г. было сформировано Управление 229-го дивизиона морских и рейдовых судов. Там постоянно находились плавмастерская, плавсклад, буксир, морская водоналивная баржа и водолазный бот. Непосредственное руководство тыловым обеспечением кораблей в акватории Средиземного моря осуществлялось штабом 5-й оперативной эскадры. Управление судами и обеспечение производилось с командного пункта командира 52-й оперативной бригады судов обеспечения.

В 1984 г. в порту Тартус был создан 720-й пункт материально-технического базирования с подчинением заместителю командующего Черноморским флотом по тылу. На выделенной сирийской стороной территории был установлен плавпричал ПМ-61М, построено административно-хозяйственное здание, два хранилища типа СРМ, дизельный цех, казарма, столовая и другие хозяйственные объекты. Стала постоянно базироваться плавмастерская.

С 1985 г. после перелета экипажей 30-го разведывательного полка ВВС ЧФ в Сирию на аэродром Тифор начались регулярные вылеты на боевую службу в Средиземном море самолётов Ту-16Р с задачей воздушной разведки и выявления районов действия АУГ и КУГ ВМС НАТО.

ПМТО в Тартусе активно использовалась. Так, в середине 1980-х гг. ежегодно в сирийском порту Тартус проводились межпоходовые ремонты 7 подводных лодок и 8 надводных кораблей. Казарменные помещения позволяют разместить полностью экипаж одной подводной лодки.

Объект занимает площадь в 2,3 га, но пока сирийская сторона денег за аренду земли не требует, так же как за электроэнергию и воду для технических нужд.

Постоянно шло развитие инфраструктуры базы. В 1987–1988 гг. отдельный мобильный инженерный батальон Черноморского флота выполнил работы по созданию пункта маневренного базирования в Тартусе.

Британские и американские СМИ утверждают, что в Тартусе существует мощная советская, а позже российская станция радиоэлектронной разведки. Российские военные никогда это не подтверждали и не опровергали.

В начале 1990-х гг. из-за развала СССР и прекращения существования 7-й оперативной эскадры ПМТО в Тартусе влачил жалкое существование. В 1996 г. ПМТО уже в сокращенном составе обеспечил заход в Тартус отряда российских кораблей во главе с авианосцем. В конце января 1996 г. соединение в составе авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов» и эсминца «Бесстрашный» прибыло на рейд порта Тартус. Плавмастерская в это время не только производила межпоходовые ремонты судов, входивших в состав отряда, но и использовалась как баржа, перевозя грузы (только одного картофеля было подано на корабли более 100 т) и заправляя водой стоящие на внешнем рейде корабли.

Посещения ПМТО становились редкими, в 1997–1998 гг. ПМТО приходилось обеспечивать по два корабля в год. Нормальному функционированию базы мешала затонувшая секция плавпричала № 1. Летом 1998 г. в Тартусе СБ-5 и КИЛ-158 в короткий срок, за две недели, подняли затопленный во время шторма железобетонный причал – собственность РФ. Предварительные работы на объекте выполнили водолазы плавмастерской ПМ-56. А затем этот причал буксир СБ-5 вывел в море и затопил на большой глубине. Руководил судоподъемными работами и операцией подъема и затопления плавучего причала главный инженер УПАСР ЧФ капитан 1-го ранга Василий Бех.

В марте 1999 г. началась агрессия НАТО во главе с США против Югославии, а у российского ВМФ в Средиземном море находилась только одна плавмастерская ПМ-138 в Тартусе. Именно после этого началось медленное возвращение российского флота в Средиземное море, и опорой ему здесь могла быть только ПМТО.

С января по май 1999 г. три российских корабля воспользовались услугами ПМТО. На май 1999 г. ПМТО Тартус структурно состоял из четырёх основных подразделений: автомобильной команды (12 единиц автомобильной техники), электростанции, хозяйственного отделения и объединенного склада.

К настоящему времени в Тартусе прорыто несколько глубоких скважин, от которых к пирсу проложен трубопровод длиной 1,5 км. Производительность его составляет до 100 т воды в сутки.

В оперативном подчинении ПМТО постоянно находится одна из плавмастерских ЧФ. Полная штатная численность ПМТО – 14 российских военнослужащих.

В декабре 2004 г. после многолетнего перерыва в ПМТО побывала специальная инспекция Черноморского флота, которая оценила его состояние и подготовила ряд предложений по дальнейшему использованию ПМТО. База была в плачевном состоянии. По оценке начальника МИС ЧФ полковника Сергея Тавадяна, состояние казарменно-жилищного фонда и военного городка, находится в удовлетворительном состоянии. Состояние административно-жилого здания, построенного 16 лет назад, неудовлетворительное, поскольку за все это время его ни разу толком не ремонтировали.

Кроме того, необходимо благоустроить прилегающую к этому объекту территорию, прежде всего в районе автопарка. Для нормального обеспечения базирования кораблей и судов предстоит выполнить ремонтные работы на единственном действующем плавпричале № 2. Куда более серьезные усилия требуются для восстановления притопленной секции плавпричала № 1, который не функционирует. Для его восстановления нужны две дополнительные секции и рейдовое оборудование: бетонные якоря, смычки, бридели.

Намеченные работы растянулись на несколько лет. В марте 2005 г. БДК «Азов» ЧФ доставил в порт Тартус и произвел очередную плановую замену тылового имущества на пункте материально-технического обеспечения Черноморского флота. Моряки доставили оборудование, необходимое, для ремонта плавпричала и систем жизнеобеспечения военного городка.

По сообщениям ряда СМИ, летом 2006 г. Россия приступила к дноуглубительным работам в сирийском порту Тартус. Приступить к реальным работам на Тартусском фарватере удалось с началом выполнения российско-сирийского соглашения о погашении сирийского долга в размере 3,6 млрд долларов (общая сумма долга составляет 14,4 млрд долларов). Однако представители ВМФ России опровергли сообщения, что этими работами занимаются корабли флота и в его интересах: «Никакие дноуглубительные работы ни в Тартусе, ни в других местах мы и раньше не проводили, и теперь проводить не будем. Имеющиеся там глубины достаточны для захода кораблей и судов с малой осадкой. Крупные корабли типа крейсера могут стоять и на рейде того или иного порта. Конечно, придется отремонтировать, модернизировать или построить заново причалы, но главное – создать развитую береговую инфраструктуру с необходимыми объектами, обеспечивающими ремонт, пополнение запасов продовольствия, воды, топлива, боеприпасов, отдых экипажей. Этим нам и предстоит заниматься в ближайшие годы»[81].

В августе 2008 г. на пресс-конференции в Дамаске заместитель посла РФ в Сирии Игорь Беляев заявил: «Россия намерена значительно увеличить свое военное присутствие в Средиземном море, а российские военные корабли станут частыми гостями в портах Сирии и других дружественных стран Средиземноморского бассейна».

И вскоре моряки пункта это почувствовали. Так, в январе 2009 г. в Тартус для пополнения запасов воды и продовольствия зашёл отряд кораблей Северного флота. Тяжёлый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» встал на рейде Тартуса, а БПК «Адмирал Левченко» и судно обеспечения «Николай Чикер» ошвартовались у причалов порта. Через пару месяцев ракетный крейсер «Москва» в ходе боевой службы в Средиземном море на рейде сирийского порта Тартус пополнял запасы от танкера «Иман». Во время стоянки экипаж корабля получил возможность отработать действия по организации охраны и обороны корабля на незащищенном рейде.

В связи с большой востребованностью базы работы в Тартусе ускорили. Вспомогательное судно Черноморского флота КИЛ-158 с помощью водолазов подняло несколько многотонных якорей, удерживающих плавпричал, заменили оборванные цепи на новые и вновь закрепили причалы. Были также восстановлены бетонные покрытия, проведены сварочные и покрасочные работы. Экипаж КИЛ-158 также оказал помощь сотрудникам морской инженерной службы порта в прокладке подводного трубопровода для подачи пресной воды. Вместо пришедшего в негодность и затопленного в 1998 г. плавпричала в 2009 г. были доставлены с Черного моря две новые секции. В июле 2009 г. спасательный буксир «Шахтер» отбуксировал железобетонную секцию плавпричала в Тартус, так же в июле другую секцию причала довел до Тартуса СБ-5.

Как показывает практика, ПМТО крайне необходима флоту России и не простаивает без дела. В октябре 2009 г. в Тартусе помимо целого ряда вспомогательных судов флота одновременно находились 4 российских БДК – «Азов», «Ямал», «Новочеркасск» и «Цезарь Куников». В конце 2009 г. в порт заходил балтийский СКР «Неустрашимы», следовавший на боевую службу в Аденский залив. В апреле 2010 г. для пополнения запасов в ПМТО заходил тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр Великий».

В августе 2010 г. главнокомандующий ВМФ РФ адмирал В.С. Высоцкий сообщил РИА «Новости», что пункт базирования кораблей Военно-морского флота РФ в порту Тартус сможет после 2012 г. принимать тяжёлые корабли, в том числе крейсеры, и даже авианосцы. «Тартус будет развиваться сначала как пункт базирования, а затем и как база флота. Первый этап развития и модернизации завершится в 2012 г.», – сказал Высоцкий.

В августе 2010 г. во время своей инспекционной поездки на базу Тартус при загадочных обстоятельствах исчез, а затем был убит заместитель начальника ГРУ генерал-майор Юрий Иванов. Его тело обнаружили 16 августа 2010 г. выброшенным морем на берег на побережье Средиземного моря в турецкой провинции Хатай, которая граничит с Сирией.

Любопытно, что в декабре 2011 г. Тартус посетили два российских корабля. В начале января 2012 г. к Тартусу подошла эскадра российских кораблей. Непосредственно в порт зашли БПК «Адмирал Чабаненко», СКР «Ладный» и танкер «Лена». На внешнем рейде остались авианосный крейсер «Адмирал Кузнецов», морской буксир «Александр Чикин» и два танкера.

С 18 по 20 февраля 2012 г. с визитом в Тартус прибыли два иранских корабля – эсминец «Шахид Канди» и корабль обеспечения «Харг».

В начале XXI века в Тартусе постоянно находится одна плавмастерская Черноморского флота.

В 2008 г. случилось досадное происшествие с плавмастерской ПМ-138. При следовании из Севастополя в Тартус 18 февраля 2008 г. плавмастерская потеряла ход в Эгейском море в 18 милях от острова Икария. В спасательной операции участвовали два греческих военных самолёта и два судна. В конце концов греческий фрегат «Бабулина» взял на буксир ПМ-138 и довел её до порта на острове Хиос.

2 ноября 2012 г. из Тартуса в Севастополь вернулась плавмастерская ПМ-138, а на замену её ушла ПМ-56.

Кроме того, осенью 2012 г. в Восточном Средиземноморье постоянно находился разведывательный корабль Черноморского флота.

7 декабря 2012 г. в Севастополь вернулся из десятинедельного похода в Средиземное море РЗК «Лиман», а взамен туда отправился РЗК «Экватор».

Надо ли говорить, что война в Сирии существенно осложняет функционирование 720-го ПМТО в Тартусе. В нашей прессе появляются утверждения о том, что этот ПМТО не играет никакой роли, и нашим морякам надо уходить не только из Тартуса, но и из Средиземного моря в целом.

«Нашей корабельной группировке в Средиземном море не продержаться и недели… Гораздо проще не иметь кораблей в Средиземном море, чем решать задачи по их спасению, не имея возможности нанести противнику реальный ущерб». Создается впечатление, что люди, утверждающие подобное, мыслят категориями 30-х гг. ХХ века.

Я вполне допускаю, что в случае начала боевых действий наша группировка не продержится в Средиземном море не то что неделю, но и пяти часов. Однако за это время при грамотном использовании спецбоеприпасов наши корабли могут нанести «неприемлемый ущерб» как кораблям, там и десяткам военно-морских баз и крупных городов стран НАТО.

Так что на Западе прекрасно понимают, что нападение на наши корабли – это «казус белли» максимум для тотальной, а как минимум, для локальной ядерной войны. Командиры наших кораблей 5-й оперативной эскадры в Средиземном море, выйдя на пенсию, в РФ помалкивают в тряпочку, а на Украине, не стесняясь, говорили, что в случае массированного нападения на их корабли они бы не раздумывая пустили в ход спецбоеприпасы, не дожидаясь приказа из Москвы.

Флот на Средиземном море должен быть. Вспомним любимую пословицу адмирала Нельсона: «Fleet in being», то есть флот самим своим существованием решает те или иные военные и политические задачи.

Верховный муфтий Сирии сказал: «Если Россия уйдет с базы в Тартусе, ей во всем Средиземном море никто стакана воды не подаст».

«В 2015-м были озвучены планы ГШ ВМФ по реконструкции 720 ПМТО ВМФ, по окончанию которой он сможет принимать одновременно корабли первого и второго ранга из состава российской средиземноморской группировки. После модернизации инфраструктуры 720 ПМТО ВМФ один из плавучих пирсов будет способен принимать корабль первого ранга (крейсер или эсминец), а второй – сразу два корабля второго ранга (фрегат или большой десантный корабль)»[82].

Российский персонал базы в Тартусе к 2016 г. был доведен до 1800 человек.

В марте 2013 г. началось формирование российской Средиземноморской эскадры, то есть первого постоянного соединения в Средиземном море после распада СССР.

А теперь перейдем к морским перевозкам российских военных грузов в Тартус и Латакию. В советские времена перевозка военных грузов в страны в страны Ближнего Востока велась на советских торговых судах. Но с развалом Союза Россия почти лишилась своего торгового флота. В итоге часть военных грузов в Сирию РФ с 1991 г. пришлось посылать на иностранных судах, чаще всего ходивших под «удобным» флагом.

Так, грузовое судно «Alead» под флагом Кюрасао вышло из порта Калининград с грузом военного назначения: три сирийских вертолёта, отремонтированные в России, и системы ПВО.

18 июня 2012 г. в 9 часов утра по местному времени на расстоянии 40 миль от шотландского порта Турсо судно «Alead» было остановлено британской береговой охраной. Британский морской страховой оператор «Standard Club» внезапно информировал собственника судна – российского оператора морских перевозок «Femco» – о прекращении действия страховой ответственности судна перед третьими лицами. Представители Евросоюза заявили судоходной компании о намерении досмотреть судно «Alaed» по предположению, что оно перевозит наступательное оружие в Сирию.

Позже некоторые британские СМИ сообщили, что премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон даже рассматривал возможность высадки группы спецназа на борта «Alaed» для силового захвата судна, сообщает РИА «Новости».

Во избежание возможного задержания судна было решено развернуть судно для захода в порт Мурманск для смены флага Кюрасао, под которым шло судно, на российский.

«То, что произошло с кораблем, который вез законтрактованное имущество, военную технику в Сирию для выполнения наших обязательств, я считаю это проявлением, если хотите, ненадежности британской страховой системы», – заявил министр иностранных дел С.В. Лавров. «Ссылки на то, что правительство попросило соответствующую страховую компанию отозвать страховку с этого судна, поскольку есть санкции Европейского Союза, меня убедить не могут. Есть международное право, санкции Европейского Союза частью международного права не являются», – прокомментировал ситуацию Лавров.

«Печально, что вслед за американцами Евросоюз встал на почву односторонних санкций. В этом случае санкции были применены в экстерриториальном плане, затронув компанию государства, которое не нарушает никаких международных норм, никаких резолюций Совета Безопасности», – подчеркнул министр иностранных дел РФ.

В итоге основная часть военных перевозок в Сирию стала осуществляться на десантных кораблях ВМФ России. И вот несколько лет из Новороссийска и балтийских портов в Сирию на больших десантных кораблях (БДК) и средних десантных кораблях (СДК) доставляется военная техника. Кстати, Севастополь в этом транзите никогда не участвовал, а являлся лишь портом приписки черноморских десантных кораблей. Поэтому визиты балтийских и северофлотских десантных кораблей в Черное море стали рутинным явлением. Они забирали технику в Новороссийске и везли её через Проливы в Сирию.

И тут ещё раз оправдывает себя русская поговорка: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В феврале – апреле 2014 г. большинство десантных кораблей всех флотов, перевозивших оружие в Сирию, было задействовано на перевозку войск и техники из Новороссийска в Крым.

А теперь перейдем к действию российских флотов у берегов Сирии.

31 декабря 1992 г. по указанию президента Б.Н. Ельцина была расформирована 5-я оперативная эскадра. После её расформирования походы наших кораблей в Средиземное море стали редкостью. Через каждые 4–6 месяцев менялись в порту Тартус плавмастерские (ПМ-56 или ПМ-138).

Периодически ходят разведывательные суда ССВ-201, «Кильдин», «Челекен», «Лиман» и др. Так, в ходе нападения стран НАТО на Югославию в 1999 г. разведывательные суда Черноморского флота с 4 апреля по 27 июня находились в Адриатическом море в районе боевых действий.

14 мая 2011 г. к берегам Ливии ушёл разведывательный корабль «Приазовье». Любопытно, что срок пребывания «Приазовья» у ливийского побережья совпал со временем использования США крылатых ракет. После прекращения их пусков российское разведывательное судно ушло. Больше туда наши ни боевые, ни разведывательные корабли не ходили, хотя конфликт в Ливии продолжался ещё много месяцев. Это свидетельствует о том, что Кремль интересовали лишь «томагавки», а крайне важная политическая информация, содержавшая массу компромата о том, как авиация НАТО уничтожала мирное население, об использовании спецназовцев западных стран в операциях против сил Каддафи, Москву совершенно не интересовали.

И лишь в 2012 г. началось медленное возвращение российских кораблей в Сирию. Приведу лишь несколько характерных примеров. Так, в начале 2012 г. на рейде Тартуса стоял военный танкер «Иван Бубнов», а у побережья в районе Сирии – средний разведывательный корабль «Экватор».

14 февраля в Сирию вышел БДК «Азов» с морпехами для охраны ПМТО в Тартусе, но у него через 4 часа «скисли» двигатели, и «Азов» через 10 часов притащил обратно в базу буксир «Шахтер». Планировали отправить отряд из трёх БДК, но из Москвы пришёл приказ отмены, и вместо них 22 февраля ушёл в Тартус танкер «Иман» с взводом морпехов.

Замечу, что «Бубнов» покинул Севастополь 21 января 2012 г. С тех пор он в Восточном Средиземноморье заправил авианосец «Адмирал Кузнецов» (Северный флот), БПК «Адмирал Чабаненко», СКР «Ярослав Мудрый» (Балтийский флот) и эсминец пр. 1135 «Ладный» (Черноморский флот).

Походы десантных кораблей в Тартус и Латакию наши моряки окрестили «сирийским экспрессом». При этом десантные суда перекрывают все нормы надежности. Так, 18 декабря 2012 г. из Балтийска в Сирию вышел балтийский БДК пр. 775 «Александр Шабалин», а вернулся в Балтийск лишь 14 января 2014 г. Корабль пробыл в море без малого 13 месяцев – 392 дня, в том числе 283 ходовых суток, пройдя более 87,2 тыс. км, то есть больше двух длин экватора.

За это время он разгрузился в Тартусе 12 раз. А кроме того, поучаствовал в учениях ВМФ РФ в Черном и Средиземном морях.

Наши десантные корабли ненадолго заходили в Новороссийск на загрузку, а далее снова шли в море: конечные пункты – Тартус и Латакия.

В «сирийском экспрессе» участвовали даже корабли Тихоокеанского флота. Так, 19 марта 2013 г. из Владивостока вышел отряд кораблей ТОФ в составе БПК пр. 1155 «Адмирал Пантелеев», а также двух БДК: пр. 775 «Адмирал Невельской» (до 2011 г. БДК-98) и пр. 775М «Пересвет» (до 2006 г. БДК-11). Через Суэцкий канал отряд проследовал на Средиземное море. Во второй половине мая корабли заходили на заправку в Тартус.

После этого оба БДК 24 мая 2013 г. зашли в порт Новороссийск. Там экипажи отдохнули, корабли заправились топливом, приняли груз военной техники и 19 августа 2013 г. проследовали через Босфор. После разгрузки в Тартусе корабли примкнули к российской эскадре в Восточном Средиземноморье. «Пересвет» и «Невельской» вернулись во Владивосток лишь спустя 281 сутки, проведя в походе 9 месяцев и 6 дней.

Несколько слов стоит сказать об активности нашего флота осенью 2014 г.

13 сентября из патрулирования у берегов Сирии в Севастополь вернулся БПК пр. 61М «Сметливый».

29 сентября БПК «Вице-адмирал Кулаков», входящий в состав Северного флота, покинул Севастополь и ушёл на десятидневное патрулирование у берегов Сирии, а затем двинулся домой в Североморск.

Как видим, возвращение Крыма в Россию существенно повысило оперативность российских кораблей на Средиземном море. До 2014 г. российские корабли, не входившие в состав Черноморского флота, не имели права посещать Севастополь. Замечу, что надводные корабли и подводные лодки США и других стран НАТО почти непрерывно околачивались в Севастополе, а вот БПК Северного флота не мог даже зайти и пополнить припасы.

Новости «сирийского экспресса»: 5 октября 2014 г. вышел из Новороссийска десантный корабль «Саратов», а на следующий день – «Новороссийск».

Боевые корабли России и Китая 14–15 мая прошли проливы Босфор и Дарданеллы. 17 мая в Средиземном море началась активная фаза российско-китайского учения «Морское взаимодействие – 2015», которая продлилась до 21 мая.

Китай представляли фрегаты «Линьи» и «Вэйфан», а также комплексное судно снабжения. От России – гвардейский ракетный крейсер «Москва», сторожевой корабль «Ладный», БДК «Александр Отраковский» и «Александр Шабалин», ракетный корабль на воздушной подушке «Самум» и буксир.

Учениями руководили заместитель главнокомандующего ВМФ России вице-адмирал Александр Федотенков и заместитель командующего ВМС Народно-освободительной армии Китая вице-адмирал Ду Цзинчэн.

Это был первый поход китайских кораблей в Средиземное море и, соответственно, первое русско-китайское учение в этом море. По словам представителей ВМФ России, провести учения в Средиземном море предложила китайская сторона. Для КНР это хорошая возможность проверить свои обновленные военно-морские силы.

Учения вызвали резко негативную реакцию США. По сему поводу в американской влиятельной газете «Los Angeles Times» говорилось: «Ни у России, ни у Китая нет ни дюйма средиземноморского побережья – и это делает их идею провести первые совместные флотские учения именно в Средиземном море неожиданной и даже провокационной. Начавшиеся в понедельник десятидневные маневры будут включать в себя боевые стрельбы в стратегическом водном пространстве, соединяющем Европу, Африку и Ближний Восток. Суть происходящего очевидна: мощный новый альянс восточных гигантов решил поиграть мускулами в непосредственной близости от Западной Европы».

Замечу, что у США тоже нет ни дюйма побережья на Балтике или в Черном море, а учения НАТО с участием американских кораблей проводятся там регулярно.

23 января 2015 г. российский флот провел учения в 70 км к западу от Тартуса. Закрыли район с радиусом около 70 км. Опасная для полетов зона простиралась на высоту до 20,1 км. Заодно было объявлено, что следующие учения пройдут с 30 сентября по 7 октября.

В учениях приняли участие крейсер «Москва», СКР «Ладный», «Пытливый», «Сметливый», ракетный катер Р-109, БДК «Саратов» и суда обеспечения.

Набирает темпы и «сирийский экспресс». Так, с 8 августа по 8 сентября 2015 г. шесть российских БДК разгрузились в Сирии уже 10 раз. Причём впервые за время существования «экспресса» военную технику грузили не только в трюмы десантных кораблей, но и на верхние палубы под брезентом. Так, 7 августа через Босфор прошёл БДК пр. 1771 «Саратов» с полностью загруженной палубой. В проливе он поднял сигнальный флаг «Танго» – «Держитесь в стороне от меня».

Любопытно, что помимо десантных кораблей к участию в «сирийском экспрессе» стали привлекаться вспомогательные суда ВМФ и даже гражданские суда. Так, 1 сентября 2015 г. в Новороссийск зашёл грузопассажирский паром «Александр Ткаченко», который ранее обслуживал переправу Темрюк – Керчь. 6 сентября паром прошёл Босфор. На его палубе хорошо виден грузовой автомобиль «Урал» и другая техника.

20 августа Босфор прошёл БДК пр. 1171 «Николай Фильченков». На его палубе под маскировочными сетками видны БТРы.

Для перевозок в «сирийском экспрессе» привлекли даже КИЛ-158. Это судно-килектор водоизмещением 5250 т предназначено для постановки или съема боно-сетевого оборудования. Оно также может нести глубоководный аппарат.

Бывая в Севастополе, я каждый раз, гуляя по скверу Ленинского комсомола, разглядываю корабли, стоящие в Южной бухте. Глядя на КИЛ-158, я всегда думал – ну и скучная там служба. Но вот началась Русская весна, и КИЛ-158 принял самое активное участие в блокировании кораблей украинского флота.

Ну а 8 сентября 2015 г. КИЛ-158 покинул Севастополь и двинулся в Сирию. Вернулся он 10 октября и, заправившись топливом и что-то принимая на борт, готовится к новому походу в Тартус.

Регулярно ходит из Новороссийска в Тартус военный транспорт Северного флота пр. 550 «Яуза» водоизмещением 14 тыс. т. Ранее «Яуза» обеспечивала функционирование полигона Новая Земля.

Так, транспорт «Яуза» доставил в Тартус отряд морских пехотинцев Северного флота. А 29 сентября прошёл Босфор и направился за новым грузом для Сирии в Новороссийск. Он прошёл погрузку в Торговом порту и уже 1 ноября покинет Новороссийск.

Турецкое правительство резко негативно относится к российской военной операции в Сирии. Но политика политикой, а бизнес есть бизнес. Так, турки продали России 8 сухогрузов, построенных в 1985 г. Как уже говорилось, Ельцин в начале 1990-х гг. разбазарил весь наш торговый флот: «Да забирайте – государство не обеднеет». И вот теперь срочно готовятся российские экипажи на эти 8 контейнеровозов постройки 1985 г., которые будут возить «сухие грузы» в Тартус и Латакию.

14 октября 2015 г. первый контейнеровоз, зачисленный в 205-й отряд судов обеспечения ЧФ под названием «Двиница-50», прошёл Босфор в направлении Средиземного моря. Дедвейт «Двиницы-50» 6400 т, дизельная установка обеспечивает скорость хода 9,8 узлов.

Второй турецкий сухогруз – «Вологда-50» – 19 октября пришёл в Севастополь и начал грузиться боеприпасами.

В ноябре 2015 г. постоянно шла ротация кораблей у берегов Сирии. Так, 7 ноября вернулся в Севастополь СКР «Ладный», а 9 ноября ушёл в Сирию БДК «Ямал». 10 ноября из Сирии вернулся КИЛ-158, прошёл размагничивание и поставлен на заправку топливом перед новым рейсом в Тартус.

В тот же день вернулся и СКР «Пытливый». В Севастополе его уже вышли встречать семьи. Но корабль срочно отправили в район Одессы «пасти» американский эсминец «Портер».

30 ноября 2015 г. в Дарданеллы из Сирии пришёл транспорт «Кызыл-60», возивший груз в Сирию. Это бывшее турецкое судно «Смирис», дедвейт 4910 т, построенное в 1996 г. в Китае (!).

22 октября 2015 г. в Севастополь пришёл военный транспорт «Казань-60». Но это не «турок», а «украинец». История с ним забавная и пикантная. «В девичестве» сухогруз назывался «Георгий Агафонов» – головное судно пр. М-05 °C. Десять таких судов типа «река – море» водоизмещением 2050 т были построены в Линце (Австрия) для СССР. В 1991 г. практически весь торговый флот на Черном море Ельцин подарил Украине. Ну а в 2015 г. сухогруз у украинского владельца купила монгольская (!) фирма «Рога и копыта», а через некоторое время он оказался в Новороссийске под флагом вспомогательных судов ВМФ РФ.

27 октября 2015 г. из Севастополя в Сирию ушли БДК «Саратов» и гидрографическое судно «Донузлав» (водоизмещение 2500 т, построено в Польше в 1983 г.).

5 ноября «Двиница-50» опять ушёл из Севастополя в Сирию, а БДК «Николай Фильченков» оттуда вернулся.

В конце ноября 2015 г. турки попытались осложнить движение российских транспортов в Проливах. Так, 30 ноября следовавший из Сирии транспорт «Яуза» при входе в Дарданеллы получил приказ от турецкой подводной лодки, шедшей в надводном положении, уступить ей дорогу. Хотя по международным морским правилам именно лодка должна была уступить дорогу «Яузе». В конце концов суда разошлись.

Ну а 29 ноября турки умышленно задержали два российских сухогруза у входа в Босфор. При этом суда других стран пропускались незамедлительно. Так, «Братск» простоял 9 часов, а «Волгобалт» – 14 часов.

8 декабря 2015 г. из Восточного Средиземноморья подводная лодка Б-237 «Ростов-на-Дону» произвела пуск ракет «Калибр-ПЛ» по позициям ИГИЛ. Пуск был произведен в подводном положении. Сколько было выпущено ракет, Минобороны РФ не сообщает, но на борту Б-23 может находиться не более четырёх ракет «Калибр». 14 декабря подлодка прошла Проливы и вошла в Черное море. Через два дня она отправилась в Новороссийскую ВМБ.

Ракетный крейсер «Москва», покинувший Севастополь 24 сентября 2015 г., вернулся в базу 9 января 2016 г. после окончания дежурства у берегов Сирии.

Взамен «Москвы» флагманом Средиземноморской эскадры стал однотипный тихоокеанский ракетный крейсер «Варяг». Крейсер «Варяг» вместе с эсминцем «Быстрый» (пр. 956) с 7 по 12 декабря 2015 г. участвовал в совместных российско-индийских учениях «Индра Нэви 2015» в Бенгальском заливе. Затем «Варяг» пошёл в Восточное Средиземноморье, а «Быстрый» 27 января 2016 г. вернулся во Владивосток.

31 января 2016 г. из Сирии в Севастополь пришла «Яуза». К этому времени планировался поход в Сирию СКР «Ладного» (пр. 1135), двух «буянов», а также БДК «Цезарь Куников», «Азов», «Новочеркасск» и «Ямал».

Походы в Сирию привели к износу механизмов на ряде кораблей. В Севастополе встали на ремонт десантные корабли «Орск», «Саратов» и «Николай Фильченков». А «Пытливый», «Сметливый», «Москва» и «Саяны» ждут очереди в ремонт.

Замечу, что спасательное судно Тихоокеанского флота «Саяны» пр. 5360 построено в 1982–1983 гг. в Выборге. В конце августа 2015 г. прошло Суэцкий канал, а в сентябре участвовало в учениях на Черном море. Затем вновь вернулось в Средиземное море. После этого 22 декабря 2015 г. судно «Саяны» прибыло в Севастополь.

В заключение стоит сказать пару слов о «буянах». «Серпухов» и «Зеленый дол» – это 4-й и 5-й корабли проекта 21631 «Буян», вошедшие в строй Черноморского флота в конце 2015 г. Первые три судна находятся на Каспии. При сравнительно небольшом стандартном водоизмещении 949 они имеют по 8 универсальных пусковых установок для крылатых ракет «Калибр» или «Оникс».

Первоначальный срок выхода «буянов» в Средиземное море – середина января 2016 г. Однако на 9 февраля 2016 г. все они ещё оставались в Севастополе. Лишь 13 февраля «Зеленый дол» покинул Севастополь и вскоре присоединился к Средиземноморской эскадре.

После вывода из боевого состава сирийского ВМФ лодок пр. 613 из СССР было получено три подводные лодки пр. 633. Все они прошли ремонт и переделку в экспортное исполнение на судоремонтном заводе № 29 «Тосмаре» в Лиепае.

Три подводные лодки – С-53, С-101 и С-4 – 19 октября 1985 г. покинули Лиепаю и через 24 суток прибыли в Тартус. К 2008 г. все лодки пр. 633 были выведены из боевого состава.

Главной задачей сирийского флота является защита своего побережья, и он более-менее с ней справляется.

В ходе Ливанской войны сирийские корабли пытались блокировать часть побережья Ливана. 29 августа 1989 г. сирийский ракетный катер потопил мальтийский танкер «Саншилд», который вез оружие отрядам маронитов.

В зарубежных СМИ циркулирует сообщение, что 2 мая 2013 г. около 2 часов утра сирийские корабли потопили самонаводящейся торпедой израильскую подводную лодку у берегов Сирии на глубине 150 м. Однако Израиль по сему поводу хранит молчание.

Зато достоверно известно, что в начале гражданской войны в Сирии в её воды заходил германский шпионский корабль, но был энергично вытеснен сирийскими кораблями.

31 июля 2022 г. в Тартусе состоялся морской парад в честь Дня ВМФ. В нём впервые в Сирии участвовали корабли сразу трёх флотов России – Черноморского, Северного и Тихоокеанского. Всего 13 кораблей, катеров и судов обеспечения, а также 18 самолётов и вертолётов. В числе их ракетный крейсер «Маршал Устинов», БПК «Адмирал Кулаков», фрегаты «Адмирал Григорович» и «Адмирал Касатонов», малый ракетный корабль «Орехово-Зуево», подводные лодки «Новороссийск» и «Краснодар».

В 1981–1982 гг. на аэродром Тифор базировались морские ракетоносцы Ту-16 (967-го ОДРАП) и противолодочные самолёты Ил-38 (24-го отдельного противолодочного авиаполка).

В мае 2021 г. в Сирии впервые приземлились бомбардировщики Ту-22М3. А в начале 2022 г. Ту-22М3, вооружённые крылатыми ракетами Х-32, были переброшены на авиабазу Хмеймим. Туда же перебросили звено истребителей МиГ-31К – носителей гиперзвуковых ракет «Кинжал».

2 июля 2022 г. по окрестностям базы Тартус (в 15 км) четыре израильских истребителя F-16 выпустили четыре крылатые ракеты. По сообщениям западных СМИ, «целью атаки были склады оружия движения “Хезболла”, предназначенного для перевозки в Ливан».

Сирийские и иранские дипломаты выразили озабоченность «сдержанной позицией Москвы». И действительно, 4 июля МИД РФ «решительно осудил действия Израиля». Эх, не читали в нашем МИДе басню Крылова «Кот и повар».

Разумеется, начинать войну с Израилем у России нет резона. А вот предупредить Израиль, что при следующем налёте на Сирию РФ продаст Ирану такое вооружение, что у израильского руководства волосы дыбом встанут, и не только на голове, стоит.

Согласно конвенции Монтрё, проход через Проливы военных кораблей с артиллерией калибра 203 мм был однозначно запрещен. В 1936 г. на вооружении кораблей ещё не было тяжёлых управляемых ракет, но по букве и сути договора крылатые ракеты «Гарпун» калибра около 340 мм и зенитные ракеты «Стандарт» калибра около 350 мм явно не проходили ограничения конвенции, не говоря уж о крылатых ракетах «Томагавк». Кроме того, дальность стрельбы этих ракет и вес боевых частей в несколько раз превосходит аналогичные показатели любой 203-мм корабельной пушки.

Тем не менее в 1986 г. американский крейсер УРО «Йорктаун» GG-48 и эсминец «Кэрон» DD-970, пройдя с согласия турок через проливы Дарданеллы и Босфор, направились к берегам Крыма. Зайдя со стороны Феодосии, американские корабли беспрепятственно проследовали вдоль южного берега Крыма и удалились в сторону Босфора.

12 августа 1988 г. корабли вновь прошли Босфор и вошли в территориальные воды Крыма. Для выдворения их командование Черноморского флота направило сторожевые корабли «Беззаветный» пр. 1135 и СКР-6 пр. 35. Наши корабли, находясь на параллельных курсах, несколько раз по международному каналу связи предупреждали американцев: «Вы нарушаете государственную границу СССР». Предупреждения эти дублировались флажным семафором. В ответ американцы отвечали «О’кей» и продолжали следовать своим курсом. Тогда командир «Беззаветного» капитан 2-го ранга Владимир Богдашин получил приказ вытеснить американские корабли из советских территориальных вод.

«Вытеснить» означало, не применяя оружия, ударами корпуса заставить супостата убраться восвояси. Ситуация осложнялась тем, что водоизмещение «Йорктауна» было 10 тыс. т, «Кэрона» – 7,8 тыс. т, а советских кораблей, соответственно, три и одна тысячи тонн.

«Сначала корабли шли параллельными курсами. “Йорктаун” давал большую волну, мешавшую сближению. “Беззаветный” увеличил скорость и стал быстро настигать американский ракетоносец с его левого борта… На СКРе загерметизировали отсеки.

“Беззаветный” взял вправо и приспустил правый якорь, лапы которого, как шипы ежа, ощетинились наружу.

Несомненно, командование американского крейсера не понимало действий советского сторожевого корабля. Свободные от вахты моряки столпились на верхних мостиках надстроек, фотографировали, что-то кричали. Беспечный вид американских моряков, их самоуверенность и надменное спокойствие подчеркивали безразличие к советскому сторожевому кораблю.

Противостояние достигло кульминации. “Беззаветный” достиг “Йорктаун»”, СКР-6 подходил к правому борту “Кэрона”. Рядом находились пограничные корабли и суда вспомогательного флота. Для пущей убедительности в воздух были подняты два Ту-95 и противолодочные самолёты Бе-12 с подвешенными ракетами. На “Йорктауне” непрерывно работали навигационная РЛС и станция наблюдения за воздушным противником, сообщая обстановку командиру крейсера.

Первый удар “Беззаветного” пришёлся “Йорктауну” в среднюю часть, в район трапа. Смялись леерные ограждения, оглушив оторопевших “йорктаунцев” скрежетом стали. Приспущенный трёхтонный якорь, пройдясь по борту крейсера, нанес ему несколько ударов и вмятин. В следующую секунду он оборвался и упал в море.

Как будто ветром сдуло с мостика американских моряков. Было слышно, как на “Йорктауне” объявили аварийную тревогу, и все разбежались по боевым постам.

После первого удара форштевень “Беззаветного” ушёл влево, а его корма навалилась на крейсер в районе установки контейнеров с противокорабельными ракетами “Гарпун”, смяв четыре контейнера. Возникла опасность повреждения наших торпедных аппаратов. Резко переложив руль в положении “право на борт”, “Беззаветный” вновь развернулся атакующим носом в боевую стойку. Второй удар по американцу оказался очень сильным.

“Йорктаун” вздрогнул, а “Беззаветный” на какое-то мгновение получил крен в 13 градусов, обнажив титановый бульб. Дифферент на корму достиг четырёх градусов. Так что корма оказалась на срезе уровня воды. В следующий миг форштевень “Беззаветного” пошёл сметать на “Йорктауне” всё, что попадалось на пути: леерные стойки, кнехты, горловины, листы надстроек и прочие выступающие части, превращая все это в металлолом. Под фейерверк искр несколько секунд слышался леденящий душу треск разрушаемых конструкций. Были видны куски отлетающей краски, дым от сильного трения – пока нос сторожевого корабля не соскользнул вниз.

После этого навал-тарана командир американского крейсера оценил, наконец, опасность момента. “Йорктаун” переложил руль вправо. Через считаные минуты он вышел из советских территориальных вод. Вся акция “вытеснения” заняла не больше пятнадцати минут. “Йорктаун” вошёл в наши воды примерно на 2,5 мили, “Кэрон” – почти на семь миль»[83].

На «Йорктауне» возник пожар. Крейсер был поставлен на несколько месяцев в капитальный ремонт.

Ну а затем генсек М.С. Горбачёв лично пригласил американские корабли в Севастополь!

С 4 по 8 августа 1986 г. в Севастополе находились американские корабли – ракетный фрегат «Кауфман» (FFG059) и ракетный крейсер «Томас С. Гайтс» (CG-51). Вот какая была горбачёвская гласность и перестройка.

Так встречали корабли янки до развала Союза. Ну а потом правительство Украины открыло зелёную улицу натовским кораблям в Одессу, а затем и в Севастополь. Летом 1999 г. Севастополь впервые посетил штабной корабль 6-го флота США на Средиземном море. Штабной корабль AGF-3 «Ла Салль» переоборудован из стандартного десантного корабля-дока, полным водоизмещением 14 650 т. На корабле были установлены новейшее радиоэлектронного оборудование и аппаратура управления. Как уверяют специалисты, во время своего пребывания в Севастополе «Ла Салль» проводил интенсивную разведку корабельными средствами радиоэлектронной разведки.

Дважды Севастополь посетил британский десантный вертолётный корабль-док «Феарлесс» L10. 22 ноября 1999 г., во время своего второго визита, он сопровождал британский ракетный эсминец «Эдинбург» D97. Корабли вошли в гавань при сильном тумане и отшвартовались к причалу Морского вокзала.

Сюрпризом для командования Черноморского флота стал визит в Севастополь американских патрульных катеров типа «Пегасус». 14 таких катеров были построены в Нью-Орлеане в 1989–1990 гг., и ни один катер никогда не имел собственного бортового номера, что выдает их профессиональную специализацию – разведывательно-диверсионную деятельность.

«Два катера были доставлены по железной дороге из Средиземного моря в румынский порт Констанца и совершили марш-бросок к Севастополю по договоренности с украинским командованием ВМСУ. В 16 часов 30 минут в пятницу 29 сентября 2000 г. оба катера вошли в Южную бухту Севастополя и отшвартовались лагом к причалу морвокзала, катера встретил украинский катер U 583 “Шулявка”, а о характере визита в прессе ничего толком не сообщалось. Визит американских друзей сопровождался полным закрытием территории морвокзала для посещения»[84].

3 октября 2000 г. в 7 часов утра катера покинули Севастополь. Их сопровождал украинский сторожевой пограничный катер типа «Гриф».

«Совместные миротворческие учения в украинских территориальных водах также носят весьма интересный характер. Так, в Крыму с 11 по 21 сентября 2000 г. прошли четвёртые по счёту многонациональные учения “Казацький степ-2000”. Учения прошли на территории российского полигона в районе горы Опук под Феодосией.

По сценарию, в “Зеленой республике” взбунтовались “сепаратисты”, и правительство страны обратилось за помощью в ООН. В учениях приняли участие 930 военнослужащих, пять кораблей и судов, сорок две единицы авто– и бронетехники, шесть летательных аппаратов. От Украины тренировались 130 морских пехотинцев, от Великобритании – рота “коммандос” Королевской морской пехоты (130 человек), от Польши – 70 бойцов аэромобильной роты. Десантникам с трёх польских “Ан-26” и десантных кораблей “Костянтин Ольшанский” и “Сэр Галахэд” понадобилось менее часа, чтобы усмирить бунтовщиков, а прошедшее учение углубило и расширило украинское сотрудничество с НАТО.

Подобный сценарий был разыгран и в одесских водах при проведении памятных одесситами международных учений “Кооператив Партнер-2000”, проходивших в период с 21 по 30 июня 2000 г. Общая численность кораблей, принявших участие в учениях, достигла 50 единиц, авто– и бронетехники – 90 единиц, личного состава миротворцев – 5764 человека. Кроме 20 кораблей и роты морской пехоты с украинской стороны в маневрах принимали участие иностранные партнеры. Из США прибыл десантный корабль “Трентон” с двумястами морскими пехотинцами и десятью водолазами-минерами на борту. Турция отправила в Украину десантный корабль “Османгази” со 130-ю морскими пехотинцами. Кроме этого прибыли представители вооружённых сил Греции, Франции, Болгарии, Румынии и Грузии. В учениях были задействованы два специальных постоянных соединения НАТО на Средиземном море»[85].

По «легенде» натовские десантники оказывали помощь украинским властям при возникновении стихийного бедствия. На самом деле НАТО готовили к расправе над русским населением Крыма в случае, если украинский спецназ окажется бессилен.

В начале 2006 г. США под видом военных учений «Си Бриз-2006» решил создать в Крыму свою военную базу.

Пресс-служба Министерства обороны Украины заявила, что маневры «Си Бриз-2006» являются «крупнейшими в текущем году и важнейшими для украинского флота и рассматриваются как главное практическое мероприятие подготовки ВМС Украины к участию в антитеррористической операции НАТО “Активные усилия”».

25 мая 2006 г. в феодосийский порт прибыл контейнеровоз «Адвантадж» под флагом США. По официальной версии, он должен был доставить в Крым оборудование для проведений учений «Си Бриз-2006». Согласно официальному перечню, «Адвантадж» доставил в Феодосию 9 единиц строительной техники: два экскаватора, бульдозер, машину для рытья траншей, асфальтовый каток и четыре подъемных крана. Кроме того, с судна были выгружены 26 грузовиков, 11 внедорожников «Хаммер», машина с выдвижной лестницей, водовоз, передвижной понтонный мост, пожарный автомобиль и три машины скорой помощи.

Помимо перечисленного, задекларированную часть «мирного» груза составляли: 52 палатки, более 500 складных кроватей, оборудование для спортзала, система очистки воды, стиральные и сушильные аппараты, душевые кабины, канализационные трубы и т. д. – всего более ста пунктов. Список завершали 60 катушек с колючей проволокой, оцененные в 120 тысяч долларов.

Что до оружия, наличие которого стало причиной негодования антинатовцев, согласно официальным спискам, которые распространило Министерство обороны Украины, в снятых с «Адвантаджа» контейнерах находилось:

– три пулемета М-240G калибра 7,62 мм;

– один крупнокалиберный пулемет MK калибра 40 мм;

– один пулемет М-2;

– 101 автоматическая винтовка М-16 А-2 калибра 5,56 мм;

– 8 винтовок других моделей;

– 31 пистолет.

На самом деле «Ажвантадж», имеющий водоизмещение 30 тыс. т, доставил 75 больших контейнеров, в которых могло поместиться груза в несколько раз больше объявленного. Антинатовская общественность Крыма расценила прибытие контейнеровоза как попытку создать американскую военную базу на Старокрымском полигоне.

27 мая 2006 г. в 10 часов утра у главных ворот феодосийского торгового порта начался антинатовский митинг, который проводила Российская община Феодосии совместно с Союзом казаков Феодосийского региона. Чуть позже к ним присоединились представители Блока Витренко и Партии регионов.

Около полудня «Адвантадж» зашёл в порт, и началась разгрузка. Участники митинга заблокировали выезды из порта, чтобы не пропустить груз с натовского судна на территорию города.

К вечеру к митингующим присоединился феодосийский горком Коммунистической партии Украины.

Утром 28 мая к воротам порта подъехала колонна грузовиков. Манифестанты заблокировали тягачи, не пропуская их ни в порт, ни обратно в город. Феодосийцы установили пикеты у ворот санатория Министерства обороны, чтобы не выпускать разместившихся там американцев.

Вечером того же дня к митингующим присоединились казаки из Севастополя, Керчи, Бахчисарая и активисты молодежной организации «Прорыв».

Ранним утром 29 мая американский сухогруз покинул Феодосию. Выгруженные контейнеры, автотранспорт и строительная техника остались на территории порта.

Во второй половине дня депутаты городского совета Феодосии собрались на внеочередную сессию и единогласно объявили город «территорией без НАТО».

1 июня жители города Старый Крым под предводительством казачьей общины Кировского района установили пикеты и заблокировали въезды на Старокрымский военный полигон.

В 17 ч. 00 мин. в симферопольский аэропорт прибыли 110 граждан США. По официальной версии, они должны были участвовать в подготовке Старокрымского полигона к учениям. Поздно ночью, после столкновений с активистами «АнтиНАТО», автобусы с американцами прибыли в Алушту, в санаторий МВД Украины «Дружба».

Утром 2 июня возле «Дружбы» собрался антинатовский митинг. Персонал санатория отказался обслуживать граждан США. Городской совет Алушты объявил подконтрольную территорию «свободной от НАТО». Такое же решение принял поселковый совет Партенита.

На следующий день лидеров организации «Прорыв», активно участвовавших в акциях протеста, вызвали в Симферополь в Главное управление Службы безопасности Украины. Главу Российской общины Феодосии – организатора митинга протеста у феодосийского порта Нелли Протасову – вызвали в феодосийский горотдел милиции.

В этот же день, 3 июня, областной совет Харьковской области принял решение «Об обеспечении внеблокового статуса Украины… на территории Харьковской области». Харьковщина был объявлена «территорией без НАТО».

Около четырёх часов утра 4 июня к воротам феодосийского порта подъехали автобусы с солдатами войск МВД Украины. На припортовой площади собралось несколько сотен противников НАТО. Попытки разблокировать порт силой не предпринимались.

Американцев перевезли из Алушты в Феодосию и разместили вместе с прибывшей ранее группой в санатории Министерства обороны Украины.

До 5 июня жители Кировского района Крыма, установившие пикеты у въездов на Старокрымский полигон, не пускали на военный объект колонну седельных тягачей с молдавскими номерами. К акции протеста присоединились активисты Партии регионов из Киевской, Одесской и Донецкой областей, а также из Запорожья, Тернополя, Житомира и других украинских городов.

6 июня Верховный Совет Крыма провел депутатское собрание и принял заявление, в котором выступил «за объявление Крыма территорией без НАТО».

В этот день Горсовет Севастополя потребовал от правительства Украины прекратить заходы кораблей Североатлантического альянса в Севастопольскую бухту.

8 июня «оранжевые» решили ввести в дело своих активистов из партии «Пора». На площадь перед воротами феодосийского порта подъехал микроавтобус, из которого вышли 15 молодых людей в ярко-желтых футболках с логотипами партии «Пора» и направились к воротам порта, скандируя: «НАТО – друг! Россия – друг! И друзья мы все вокруг!» Это была явная провокация. Многие пикетчики с криками «Бей уродов!» двинулись навстречу молодцам из «Поры». Однако казаки Бахчисарайского куреня оттеснили пикетчиков и спасли от расправы «оранжевых». Тем не менее у последних были отобраны флаги, которые толпа тут же разорвала в клочья. Весь инцидент занял не более 6 минут.

11 июня Крым покинула первая группа американских военнослужащих, а на следующий день улетели из Крыма и остальные американцы. Для охраны привезенного груза в Феодосии остались только шесть граждан США.

13 июня Донецкий областной совет постановил «считать недопустимым, до принятия решения Верховной Радой Украины, размещение на территории Украины воинских подразделений стран НАТО».

19 июня в Феодосию прибыла группа граждан США, чтобы подготовить груз к отправке.

В этот день в Николаеве начались учения «Тугой узел». В маневрах участвовали только украинские лётчики, поскольку несколькими днями ранее оборонное ведомство Великобритании отказалось принять участие в маневрах.

После пресечения Россией агрессии Грузии против Южной Осетии в августе 2008 г. в Черное море вошла дюжина кораблей НАТО.

1 сентября 2008 г., в 9 ч. 05 мин. утра по местному времени в Севастополь зашёл корабль береговой охраны США «Даллас». На молу Севастопольской бухты НАТОвский корабль встречали тысячи протестующих жителей города. Они громко скандировали «Гоу хоум» и размахивали транспарантами «NATO STOP!». Вторая «линия обороны» проходила по Графской пристани, где горожане также держали в руках плакаты с требованием военному кораблю НАТО убираться из Севастополя. «Даллас» встал на Морском вокзале, где обычно швартуются пассажирские теплоходы. Именно там становились и ранее военные корабли, прибывшие с визитом в Севастополь.

Лет 20 назад, когда и речи не было о вступлении Украины в Североатлантический пакт, корабли НАТО нормально встречались севастопольцами, а для их посещения выстраивались длинные очереди горожан и отдыхающих. Каюсь, но мне самому приходилось использовать знакомства, чтобы попасть без очереди на итальянский учебный корабль «Америго Веспуччи» и французский фрегат «Сюффрен».

Но в 2008 г. севастопольцы взяли в осаду огороженную железным забором территорию пассажирского порта. На Графской пристани появились активисты городского Интернет-форума, которые принесли сюда на рушнике вместо каравая муляж бомбы для гостей из США.

«Депутаты горсовета и представители общественности будут досматривать весь автотранспорт, въезжающий и выезжающий из порта. Посмотрим, что нам привезли американцы. Может быть, это гуманитарная помощь – водичка, может быть, это трупы украинских наемников», – пояснил Константин Заруднев, депутат Ленинского райсовета от Блока Витренко.

Ни один американский моряк не рискнул сойти на берег. На моих глазах к «Далласу» прошла группа людей. Одеты они были по-пляжному и поначалу не вызвали подозрений митингующих. Однако так как среди них была одна негритянка, и перед ними расступился милицейский кордон, народ опознал американцев. Раздались крики возмущения, включая нецензурные выражения. Милиция едва сдержала толпу.

«Мой корабль находится в такой же степени боеготовности, – заявил командир “Далласа” перед уходом, – как и корабли ВМС США, находящиеся на боевом дежурстве в Персидском заливе. Весь город, – продолжал он, – воспринимает нас как агрессоров, а жалкие попытки властей убедить народ, что это визит дружбы, вызывает только раздражение горожан». «Я сожалею, что привёл корабль в Севастополь в угоду чьим-то политическим амбициям», – заключил командир американского сторожевика. (Материалы сайта sevastopol.ws).

Слова капитана – не преувеличение. По бортам пришвартованного корабля стояли американские моряки в бронежилетах и с автоматами наготове.

«Украинские власти предложили американцам выехать на экскурсии по Севастополю на автобусах, но те побоялись. А вечером в понедельник янки организовали фуршет на борту корабля, куда пришло командование ВМС Украины и пограничники. Митинговавшие сразу же включили звуковую аппаратуру и заглушили их песнями “День Победы” и “Вставай, страна огромная”», – рассказал депутат горсовета Дубовик.

Ну а далее американские корабли на ротационной основе стали осуществлять постоянное присутствие в Чёрном море. А в феврале 2014 г. синхронно с обострением ситуации на Майдане в Киеве в Чёрное море вошла целая американская эскадра.

5 августа 2013 г. в Чёрное море вошёл командный корабль 6-го флота «Маунт Уитни» (водоизмещением 18 тыс. т), а за ним – ракетный фрегат «Тейлор» (водоизмещением свыше 4 тыс. т). Официальная цель визита – обеспечение безопасности во время проведения Олимпиады в Сочи. Как будто кто-то их звал.

23 января 2021 г. корабль 6-го флота ракетный эсминец «Дональд Кук» DDG-75 проводил учения в болгарском секторе Чёрного моря. Затем корабль сменил курс и направился к границам территориальных вод России по направлению к Крыму.

По «случайному совпадению» командование Черноморского флота в это время проводило тренировочные полёты морских авиаторов и ракетных систем берегового базирования «Бал». Об этом рассказали в пресс-службе Южного округа. Они же сообщили о том, что «подвернувшийся» боевой американский корабль «решили использовать» в качестве учебной «мишени».

Мероприятие условно поделили на два этапа. В начальной части истребители Су-27, Су-3 °CМ и бомбардировщики Су-24М «учились» наносить удары ракетного и бомбового характера по объекту надводного применения. А во второй части мероприятия системы «Бал» «сопроводили» американский эсминец в «прогулке» по Чёрному морю, а затем отработали ракетный удар по условной цели с помощью виртуальных ракет.

Охота на «Кука» велась с помощью шести самолётов. Среди них были два бомбардировщика фронтовой авиации Су-24М, два истребителя Су-3 °CМ и два истребителя Су-27. Пилоты парами совершали заходы на эсминец, имитируя атакующие действия, пуски ракет и бомбометание. Вдобавок к этому включили средства радиоэлектронной борьбы, подавляя электронику корабля, и чуть ли не садились на палубу эсминца в бреющем полёте.

Эсминец развернулся и ушёл в сторону Босфора. Часть экипажа «Кука» уволилась со службы.

После началась спецоперация на Украине. США вывели из Чёрного моря все свои корабли. В марте 2022 г. Турция сочла спецоперацию войной и в соответствии с конвенцией Монтрё закрыла проливы Босфор и Дарданеллы для военных судов всех стран.