Чья правда?

fb2
Голохвастова Андреевна Ольга

Драма в 5 действиях.

 

ЧЬЯ ПРАВДА?

Драма въ 5 дѣйствіяхъ.

 

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДѢЙСТВУЮЩІЕ ЛИЦА.

 Прасковья Александровна Айдарова, вдова.

 Александръ Сергѣевичъ, Вѣра Сергѣевна, Лили, ея дѣти.

 Марья Ивановна Дергачева, воспитанная въ семействѣ Айдаровыхъ.

 Илья Александровичъ Сотниковъ, братъ Айдаровой.

 Княжна Татьяна Николаевна Мурзина, сирота, дальняя родственница Сотникова по женѣ.

Хорошо убранная комната. Двери по сторонамъ и по серединѣ. Налѣво отъ зрителей круглый столъ съ чайнымъ приборомъ. Направо, у аванъ-сцены, окно и около него мольбертъ съ начатымъ пейзажемъ. На полу ящикъ съ красками и на немъ палитра. Столикъ. Утро.

 

ЯВЛЕНІЕ I.

Марья Ивановна входитъ въ боковую дверь, подходить къ камину и смотритъ на часы, потомъ къ окну, наконецъ къ чайному столу. Изъ другой двери выходитъ Александръ Сергѣевичъ, осматривается, подходитъ къ Марьѣ Ивановнѣ, здоровается и цѣлуетъ у нея руку.

Айдаровъ.

 Наконецъ-то удалось повидаться съ вами наединѣ! Давно я жду -- не дождусь этой радости. Какъ бы я рано ни всталъ. Вѣра, тутъ какъ тутъ, сидитъ за своимъ мольбертомъ.

 

Марья Ивановна.

 Вѣра Сергѣевна очень рано стала вставать. Она торопится кончить свою картину къ выставкѣ, а дни такіе короткіе.

 

Айдаровъ.

 Богъ съ ней и съ ея мазней. Но мнѣ кажется, что вы сами стали.... какъ бы нарочно избѣгать встрѣчи со мной.

 

Марья Ивановна.

 Вамъ такъ кажется?... Вы не ошибаетесь.

 

Айдаровъ (съ укоризной).

 Маша! что же это значитъ?

 

Марья Ивановна.

 Ничего (помолчавъ)... Къ чему намъ встрѣчаться?

 

Айдаровъ.

 Какъ къ чему? Маша! я васъ не понимаю.... За что это? Развѣ не все по-старому?

 

Марья Ивановна (съ ироніей).

 По-старому все. Все по-старому! Чему же мѣняться? И какъ давно все по-старому....

 

Айдаровъ.

 А, вотъ что!... Упрекъ. Полно, Маша! Вѣдь я самъ страдаю отъ нашего положенія. Наболѣла у меня душа. Я, кажется, на все готовъ бы....

 

Марья Ивановна (быстро перебивая).

 Нѣтъ! Вотъ это уже неправда. Вашимъ страданіямъ я еще вѣрю, пожалуй, но въ вашу готовность хоть что нибудь сдѣлать я перестала вѣрить.

 

Айдаровъ.

 Маша! да развѣ вы не знаете....

 

Марья Ивановна (сначала горячо, потомъ запальчиво).

 Я знаю, что отъ васъ зависитъ все разомъ кончить, и что вы не хотите,-- нѣтъ, не можете, рѣшиться! Я знаю, что мы оба страдаемъ совершенно даромъ, совершенно напрасно, по вашей доброй волѣ. Я знаю, что мнѣ не было шестнадцати лѣтъ, когда вы въ первый разъ сказали мнѣ, что любите меня, а что теперь мнѣ двадцать два года.... Я знаю, что все это время я молчала и ждала, и оставалась здѣсь, въ вашей семьѣ, гдѣ, со смерти вашего отца и съ тѣхъ поръ, какъ Лида вышла замужъ, мной никто не дорожитъ; гдѣ всякій, кто сознательно, кто безсознательно, оскорбляетъ и унижаетъ меня на каждомъ шагу!... Вотъ что я знаю, да и вамъ пора бы знать!

 

Айдаровъ.

 Маша! что съ вами? Грѣхъ вамъ такъ говорить со мной. Я васъ такъ люблю, а вы....

 

Марья Ивановна.

 Да что проку въ вашей любви?

 

Айдаровъ.

 Будетъ прокъ. Мы молоды; у насъ вся жизнь впереди. Есть же, наконецъ, надежда на счастье, когда нибудь, скоро, быть можетъ....

 

Марья Ивановна.

 Опять!... Все то же!... Нѣтъ, Александръ Сергѣевичъ, къ чему обманывать себя и меня?... Какая надежда! Пока она была,-- и терпѣніе было. Но теперь и надежда, и терпѣніе пропали. Всему, вѣдь, мѣра есть.

 

Айдаровъ.

 Вы правы, во всемъ правы,-- я заслужилъ ваши упреки. Самъ знаю. Но все-таки, не смотря на то, не отнимайте у меня вашей любви. Вспомните, Маша,-- въ ней единственная свѣтлая сторона моей невеселой, вѣдь, жизни.

 

Марья Ивановна.

 Рада бы отнять, да въ томъ-то и бѣда моя, что не могу.

 

Айдаровъ.

 Маша моя....

 

Марья Ивановна.

 И что за мученье любить человѣка безъ силы, безъ воли!... Только не хочу я болѣе такъ мучить себя.... Пора покончить съ этимъ. Я рѣшилась не оставаться долѣе здѣсь. Лучше намъ разойтись въ разныя стороны.... Я уйду.

 

Айдаровъ.

 Уйдете?... Куда уйдете?

 

Марья Ивановна.

 Мѣсто возьму.... гувернантки, разумѣется.... Куда же еще?

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, вы не сдѣлаете этого.... Маша, вы пожалѣете меня.... Вы не отнимете у меня послѣднихъ крохъ моего счастья -- жить съ вами въ одномъ домѣ, видать васъ ежедневно. Развѣ я могу потерять васъ?... Нѣтъ, нѣтъ, скорѣе я рѣшусь.... Скажите, присовѣтуйте, что мнѣ дѣлать!

 

Марья Ивановна (холодно).

 Ничего, разумѣется... Оставаться покорнымъ сыномъ и жениться на княжнѣ Мурзиной.

 

Айдаровъ.

 Что?... Что вы сказали?

 

Марья Ивановна.

 Какъ это васъ поражаетъ! Словно новость нежданную я вамъ сообщаю.

 

Айдаровъ.

 Для меня, по крайней мѣрѣ, это -- новость нежданная.

 

Марья Ивановна.

 Полноте, Александръ Сергѣичъ. Не только всѣ ваши домашніе, вѣдь ужь и прислуга-то вся знаетъ и толкуетъ про то. Правда, еще мѣсяца нѣтъ, что княжна живетъ у насъ, но ей уже успѣли вскружить голову вами, натолковать, что вы влюблены въ нее,-- ну, и она въ васъ влюбилась; и все это отлично, все идетъ какъ по заказу, и черезъ мѣсяцъ, другой -- вы будете обвѣнчаны.

 

Айдаровъ.

 Этого быть не можетъ! Вы ошибаетесь....

 

Марья Ивановна.

 Такъ вы въ самомъ дѣлѣ ничего не знали? Ничего не замѣчали? О, да какой же вы ребенокъ послѣ этого! Какъ легко было замѣтить, а догадаться еще легче. Развѣ вы не знаете, что княжна богата,-- очень, говорятъ, богата, и что вы разорены теперь уже окончательно?

 

Айдаровъ.

 Это все такъ, но....

 

Марья Ивановна.

 Развѣ Прасковья Александровна не говорила вамъ тысячу разъ, что вы должны, для поправленія семейныхъ обстоятельствъ, жениться на деньгахъ?

 

Айдаровъ.

 Но она говорила такъ, вообще, никогда никого не называя: у нея никого не было въ виду.

 

Марья Ивановна.

 Ну, такъ теперь есть. Она назоветъ и скажетъ,-- нѣтъ, прикажетъ вамъ жениться, и вы женитесь.

 

Айдаровъ.

 Это невозможно! Помилуйте, я такъ мало знаю княжну, да и она меня.... Она сама не захочетъ....

 

Марья Ивановна.

 Да я же вамъ говорю, что она въ васъ влюблена.

 

Айдаровъ.

 Но я этому не вѣрю. Этого быть не можетъ...

 

Марья Ивановна.

 Почему не можетъ? Развѣ вы не знаете, что вообще нравитесь женщинамъ? Да и полюбить васъ не мудрено (помолчавъ).... Что же касается этой только-что выпущенной институтки, подумайте, вы первый, съ кѣмъ ей пришлось хоть сколько нибудь сблизиться, въ васъ она полюбила, быть можетъ, первый проблескъ любви.... Какъ бы то ни было, повѣрьте мнѣ, я наблюдательница хорошая, Александръ Сергѣичъ,-- съ ея стороны вамъ нечего опасаться отказа.

 

Айдаровъ.

 Боже мой! Еще этого не доставало!... Что же мнѣ теперь дѣлать? Маша, помогите, присовѣтуйте, что мнѣ дѣлать. (Марья Ивановна молчитъ.) Да что я спрашиваю?.. Развѣ я самъ не знаю? Развѣ я не упрекаю себя постоянно въ непростительной слабости и нерѣшительности?... Вы правы. Да, я обманывалъ и васъ, и себя. Чего я ждалъ? Къ чему томилъ васъ столько лѣтъ? Вѣдь я зналъ, что у меня ни сегодня, ни завтра, никогда -- духу не хватитъ высказаться передъ матерью. Вотъ результатъ моего несчастнаго воспитанія, моего несчастнаго дѣтства. Больно и стыдно сознаться въ томъ, но изъ меня сдѣлали жалкаго получеловѣка. Я все еще дрожу передъ матерью, какъ дрожалъ передъ ней ребенкомъ; я все еще безъ воли, безъ голосу, въ ея присутствіи!.. (помолчавъ.) Неужель и теперь, когда настала рѣшительная минута, когда меня ставятъ въ такое положеніе, что я долженъ пожертвовать собой и вами, или, наконецъ, возстать противъ этого гнета,-- неужели и теперь я не смогу рѣшиться? (въ волненія ходитъ по сценѣ)... Нѣтъ, пора, пора кончить, пора перестать презирать себя! Борьба будетъ тяжела, конечно.... по она стала неизбѣжна.... Я приготовлюсь къ ней.... На дняхъ.... нѣтъ, къ чему откладывать,-- чѣмъ скорѣй, тѣмъ лучше,-- сегодня же я все скажу матери, и будь, что будетъ (останавливается).... я настою на своемъ. Я вамъ это обѣщаю.... Маша! что за недобрая усмѣшка на вашемъ лицѣ... Вы мнѣ не вѣрите?

 

Марья Ивановна.

 Не вѣрю, Александръ Сергѣичъ.

 

Айдаровъ.

 Вы безпощадны!.. Новы имѣете на это полное право. Только я заставлю васъ повѣрить. Сегодня же....

 

Марья Ивановна (быстро перебивая).

 Вы окончательно отречетесь отъ меня!

 

Айдаровъ.

 Полно, Маша! Довольно горечи, довольно упрековъ!... Лучше протяните мнѣ руку, скажите мнѣ доброе, ласковое слово. Поддержите меня,-- вы однѣ это можете.

 

Марья Ивановна (съ порывомъ чувства).

 Александръ, простите меня! Я вамъ вѣрю. Вотъ вамъ моя рука.... Вѣдь я напомнила себя отъ горя и мученій... О, этотъ мѣсяцъ!... Еслибы вы знали, чѣмъ онъ былъ для меня!... Съ перваго же дня все угадать, все видѣть, все слышать!... Чувствовать, какъ вырываютъ изъ сердца послѣднюю надежду на счастье -- и напрасно ждать отъ васъ хоть бы слова успокоенія, поддержки!... Я была твердо увѣрена, что вамъ все извѣстно, а вы такъ упорно молчали! Зато теперь.... знаете ли что, Александръ? Хотите, я сама пойду и все открою вашей матери?... Мнѣ нисколько не страшно. Прежде было одно обстоятельство, которое не позволяло мнѣ самой говорить за себя. Меня пугала огромная разница въ нашемъ положеніи. Бѣдной дочери вольноотпущеннаго управляющаго непремѣнно бросили бы въ лицо упрекъ, что она изъ корыстныхъ, низкихъ цѣлей завлекла сына своихъ богатыхъ, знатныхъ благодѣтелей. И признаюсь, я боялась, что и въ васъ могли вселить эту мысль.... Теперь, слава Богу, вы такъ же бѣдны, какъ и я. Намъ придется общими силами зарабатывать себѣ кусокъ хлѣба, а въ трудовой, суровой обстановкѣ ваше имя скорѣй помѣха, чѣмъ преимущество. Стало быть, никто не посмѣетъ замарать мои чувства къ вамъ. Вотъ что снимаетъ съ меня обязанность молчать. Итакъ, еще разъ, скажите да, и я сама, я одна....

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, я этого не могу допустить. Ужь это было бы слишкомъ малодушно... и все-таки безполезно.

 

Марья Ивановна.

 Ну, такъ, по крайней мѣрѣ, мы вмѣстѣ выдержимъ угрозу. (улыбаясь) Помните, какъ въ дѣтствѣ бывало?

 

Айдаровъ.

 Вы все еще сомнѣваетесь во мнѣ?

 

Марья Ивановна.

 Нѣтъ; но я хочу заодно съ вами отстоять наше счастье. Вы сказали, что сегодня переговорите съ Прасковьей Александровной. Условимтесь же теперь, въ какое время; вѣдь мы уже больше не увидимся наединѣ.

 

Айдаровъ (нерѣшительно).

 Я думаю, всего удобнѣе вечеромъ, когда всѣ разойдутся.

 

Марья Ивановна.

 Хорошо. Такъ сегодня вечеромъ, (робко и умоляющимъ голосомъ) Вы будете тверды... не правда ли? Подумайте, этой одной тяжелой, невыносимой минутой мы купимъ покой и счастье на всю жизнь... (Вѣра Сергѣевна входитъ безъ шума и останавливается въ дверяхъ. Марья Ивановна видитъ ее и внезапно мѣняетъ тонъ.) Сегодня ничуть не теплѣе вчерашняго; я смотрѣла: было двадцать градусовъ на солнцѣ.

 Александръ Сергѣевичъ съ удивленіемъ смотритъ на нее, оборачивается, видитъ сестру и подходитъ къ ней. Въ началѣ слѣдующей сцены онъ въ явномъ смущеніи, теряется, тогда какъ Марья Ивановна вполнѣ владѣетъ собой.

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Тѣ же и Вѣра Сергѣевна.

Айдаровъ.

 Вѣра! Ты такъ тихо вошла... Ты... раньше обыкновеннаго сегодня...

 

Вѣра Сергѣевна.

 То есть, позднѣе. Я проспала... У меня вчера голова болѣла. А жаль: день ясный, можно бы хорошо поработать (подходитъ къ мольберту и открываетъ картину).... А ты давно здѣсь?

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, я только-что... Я тоже поздно всталъ, послѣ вчерашняго бала.

 

Вѣра Сергѣевна (многозначительно Марьѣ Ивановнѣ).

 И вы только-что пришли?

 

Марья Ивановна (сначала смотритъ на каминные часы, потомъ отвѣчаетъ совершенно равнодушно)

 Теперь десять минутъ одиннадцатаго, а я была уже здѣсь въ четверть...

 

Вѣра Сергѣевна (перебивая).

 Довольно! Къ чему такой подробный отчетъ (садится и принимается писать)... Что же это самовара еще нѣтъ? Не успѣли велѣть подать, или забыли?(Марья Ивановна звонитъ. Входитъ лакей.) Самоваръ!

Лакей уходитъ и возвращается съ самоваромъ. Марья Ивановна садится къ столу и завариваетъ чай. Александръ Сергѣевичъ сидитъ напротивъ нея.

Вѣра Сергѣевна (черезъ плечо).

 Чаю мнѣ, скорѣй!

Марья Ивановна наливаетъ ей чашку, несетъ и ставитъ на столикъ около мольберта. Въ боковую дверь входитъ Сотниковъ.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Тѣ же и Сотниковъ.

Сотниковъ (въ дверяхъ).

 Только трое на лице? А я думалъ, что перещеголялъ сегодня самыхъ отчаянныхъ лежебоковъ и лѣнивцевъ. Здравствуйте! (здоровается со всѣми и садится къ столу.) Все мои проказы вчерашнія... Вѣдь я стариной тряхнулъ: танцовалъ... право...

 

Вѣра Сергѣевна.

 Неужели, дядя?

 

Айдаровъ.

 Да, и можно сказать, что дядюшка всѣхъ нашихъ кавалеровъ за поясъ заткнулъ.

 

Сотниковъ.

 Ну это, брать, не мудрено. Всего-то васъ два съ половиной человѣка танцуетъ. Э... эхъ вы, нынѣшніе!... Ну вотъ хоть бы ты, на примѣръ,-- ну, къ чему ты на балы ѣздишь? Всего-то ты двѣ, три кадрили протанцовалъ вчера.

 

Айдаровъ.

 Какой я танцоръ!... Я ѣзжу на балы не по своей охотѣ...

 

Сотниковъ.

 Дай то сказать, балы-то нынѣшніе... Какъ это все измѣнилось, упало. Ну, хоть бы ужинъ вчерашній! (дѣлаетъ гримасу.)...

 

Айдаровъ.

 Развѣ не хорошъ былъ?.. Я и не замѣтилъ.

 

Сотниковъ.

 Ужина не замѣтилъ!.. Такъ послѣ этого вы и не стоите лучшаго. Нѣтъ, въ наше время не то было. Мы и поплясать охотники были, да зато и поужинать -- мастера. Насъ не посмѣли бы такъ кормить...

 

Вѣра Сергѣевна.

 Значитъ, балъ не удался?

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, не то чтобы... Не хуже другихъ.

 

Сотниковъ.

 Ну такъ хороши и другіе. По-моему, совершенно не удался. Оживленія никакого, вяло такъ все это... Да и не могло быть иначе. Въ мое время ни одна хозяйка не допустила бы, чтобъ ея баломъ фрачникѣ дирижировалъ,-- ужь непремѣнно нашъ братъ, гвардеецъ. Зато любо было посмотрѣть. Бывало, къ мазуркѣ -- у насъ уже все огнемъ горитъ. А теперь и мундировъ совсѣмъ не видать, рамѣ что за карточными столами, на старикахъ.

 

Вѣра Сергѣевна (насмѣшливо).

 Есть о чемъ тужить! Слава Богу, что нынѣшнее поколѣніе серьезнѣе стало; что всѣ эти балы, да ужины, да мундиры, да кутежи изъ моды выходятъ. Пора было за умъ взяться...

 

Сотниковъ.

 Вотъ какъ, племянница... А мы-то чѣмъ же не хороши были? Развѣ отъ того, что молодость свою весело проживали, такъ что есть чѣмъ ее вспомянуть,-- мы ни на что ужь и негодны вышли? Какъ бы не такъ!... Да вотъ хоть бы, на примѣръ, я самъ тоже не изъ послѣднихъ былъ кутилъ, а какъ пришла пора,-- женился, остепенился, примѣрнымъ мужемъ, нѣжнымъ отцемъ сталъ, да и человѣкомъ не безполезнымъ. Дѣло дѣлаю, и себѣ и другимъ служу. И изъ насъ большинство такихъ вышло. Значитъ, мы уже себя показали.... (племяннику) А вотъ вы, серьезные люди, надежда отечества, молодые старики,-- что-то еще изъ васъ будетъ!.. Да еще, пожалуй, если хорошенько разобрать причины вашего хваленаго благоразумія, такъ выйдетъ, что вы перестали кутить по тому, что не на что. Поразорились всѣ...

 

Айдаровъ.

 Отъ того, что вы пожили.

 

Сотниковъ (многозначительно).

 И отъ этого, и еще кой отъ чего. Но въ результатѣ: денегъ нѣтъ, кредитъ упалъ,-- ну, и присмирѣли поневолѣ.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Духъ времени не тотъ! Теперь не только между молодежью, но и между нами, женщинами, не мало такихъ, что нашли себѣ занятія подѣльнѣй баловъ и выѣздовъ.

 

Сотниковъ.

 Позволь узнать, ты это про себя что ли говоришь?..Такъ, вѣдь, ужь тебѣ и пора. Наплясалась на своемъ вѣку,-- будетъ. Нужно уступить мѣсто тѣмъ, кто помоложе.

 

Вѣра Сергѣевна (вспыхнувъ отъ досады).

 Совсѣмъ не по тому!... Гораздо старше меня дѣвушки до сихъ поръ ни одного бала не пропускаютъ. Но у меня, слава Богу, другія цѣли, другія стремленія...

Входитъ Айдарова.

Сотниковъ.

 А!.. Сама сестра, Прасковья Александровна!

Всѣ встаютъ, здороваются. Вѣра, Александръ и Марья Ивановна цѣлуютъ у Айдаровой руку.

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Тѣ же и Айдарова.

Айдарова.

 Здравствуйте.

 

Сотниковъ.

 Ну что, сестра, какъ можется?.. Не устала?

 

Айдарова.

 Я привыкла. Третью дочь вывожу.

Входятъ Лили и Мурзина.

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Тѣ же. Лили и княжна Мурзина.

Лили (весело вбѣгаетъ и здоровается).

 Что, мы удивили васъ?.. Послѣ бала и такъ рано!

 

Сотниковъ.

 Ну, оно не совсѣмъ-таки рано.

 

Лили.

 Какъ не рано, дядя? Да мы къ тому же всю ночь проболтали съ Таней,-- только къ утру заснули.

 

Сотниковъ.

 Вотъ это дѣло!.. Дня-то у васъ на это не хватаетъ, что ли?

 

Лили.

 Ахъ, дядя, вы ничего не понимаете!.. Бальныя впечатлѣнія -- что бальные цвѣты, къ утру ужь завяли.

 

Сотниковъ.

 Ну что, Танюша, весело тебѣ было -- а?

 

Мурзина.

 Очень, дяденька.

 

Айдарова.

 Еще бы!.. Первые разы!

 

Сотниковъ.

 Да, особенно послѣ институтскихъ стѣнъ... Вамъ тамъ, въ институтѣ вашемъ, и не снилось о подобномъ счастьѣ?

 

Мурзина.

 Напротивъ, дяденька, передъ выпускомъ часто снилось, такъ какъ мы только объ этомъ и мечтали, и говорили.

 

Лили.

 Маша, дай намъ скорѣе чаю. Мы торопимся. Сестра Лида сейчасъ заѣдетъ за нами. И вотъ еще что (вынимаетъ изъ кармана кружевной платокъ): посмотрите, какъ мнѣ вчера отдѣлали мой point d'Alenèon!... Подъ ноги попалъ. Почини мнѣ его, ты на это мастерица. На! (бросаетъ черезъ столъ платокъ Марьѣ Ивановнѣ.)

 

Айдарова.

 Куда это вы съ Лидіей поѣдете?

 

Лили.

 Ахъ, мама, это долго расказывать! Въ тысячу мѣстъ. Весь день проѣздимъ!..

 

Вѣра Сергѣевна.

 Дѣльно проведенный день!..

 

Лили.

 Что же! Наше время не драгоцѣнно, мы его можемъ убивать, какъ хотимъ. Не правда ли, Таня? (встаетъ и идетъ впередъ.) Мы съ тобой вѣдь не призваны (съ комической важностью) указать русскимъ женщинамъ новые великіе пути (подходитъ къ Вѣрѣ)... ни даже сдѣлаться русскими Каламами!

 

Вѣра Сергѣевна (ядовито).

 Нѣтъ, конечно!

 

Лили (стоитъ за спиной сестры, смотритъ на ея работу съ маленькой гримаской).

 А знаешь, Вѣра, мнѣ приходитъ въ голову счастливая мысль, за которую ты мнѣ должна быть благодарна... Вѣдь ты очень спѣшишь своей картиной?

 

Вѣра Сергѣевна.

 Да. И поэтому дѣйствительно буду благодарна, если ты перестанешь мнѣ мѣшать.

 

Лили.

 Напротивъ, я еще помогу тебѣ. Вотъ что я придумала. Если твой chef-d'oeuvre не поспѣетъ къ академической выставкѣ, ты можешь послать его на другую, гдѣ тебя навѣрное ожидаютъ лавры успѣха.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Это что еще за вздоръ!.. На какую другую?

 

Лили.

 На выставку цвѣтовъ и овощей! И ты непремѣнно получишь золотую медаль за произведеніе такого отличнаго, сочнаго, зеленаго шпината (смѣется).

 

Вѣра Сергѣевна (съ сердцемъ).

 Удивительно остро!..

 

Сотниковъ (подходя къ нимъ).

 Шпинатъ?.. Ха! ха ха! Ахъ ты егоза! (смотритъ на картину.)Ты меня извини, Вѣра, я въ живописи немного смыслю, но, по-моему, шалунья права. У тебя въ самомъ дѣлѣ шпинатъ какой-то вышелъ. Ха ха ха! (уходитъ въ боковую дверь.)

Вѣра старается скрыть гнѣвъ презрительной улыбкой.

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тѣ же безъ Сотникова.

Айдарова (продолжая разговоръ съ сыномъ вполголоса).

 Такъ ты сейчасъ къ нему поѣзжай и попроси, чтобъ онъ возобновилъ вексель на одинъ мѣсяцъ. Брать -- поручителемъ; онъ не можетъ отказать.

 

Айдаровъ.

 Я боюсь, маменька, что онъ не согласится.

 

Айдарова (возвышая голосъ).

 Я тебѣ говорю, что онъ не откажетъ. Поѣзжай сейчасъ! (Александръ встаетъ, чтобъ идти.) А когда вернешься, зайди ко мнѣ: мнѣ нужно съ тобой поговорить.

 

Айдаровъ (идетъ).

 Хорошо, маменька.

 

Марья Ивановна (тоже уходитъ и въ дверяхъ говоритъ ему тихо).

 Вы за мной пошлете, да?..

 

Айдаровъ (чуть слышно).

 Да.

Уходятъ: онъ въ среднюю дверь, а она въ боковую.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Айдарова, Вѣра, Лили и Мурзина.

Лили (допивая свой чай).

 Ну, вотъ я и готова. Ты -- тоже, Таня. Входитъ лакей.

 

Лакей.

 Лидія Сергѣевна за барышнями пріѣхали. Просятъ поскорѣе. Онѣ въ каретѣ ждутъ-съ.

 

Лили.

 Скажите, что сейчасъ будемъ. Ну, Таня, идемъ.

Лакей уходитъ.

Айдарова.

 Что же это Лидія не зашла поздороваться со мной?

 

Лили.

 Ну да, и засидѣлась бы!.. А мы такъ спѣшимъ. Она потомъ заѣдетъ. Прощайте, мама! (цѣлуетъ мать.) Таня! ѣдемъ.

Обѣ уходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Вѣра, Айдарова и потомъ Сотниковъ (входитъ со шляпой въ рукахъ и въ перчаткахъ).

Айдарова.

 Ты тоже собираешься куда-то, братъ?

 

Сотниковъ.

 Да.... У меня свиданіе назначено съ однимъ человѣкомъ по своему дѣлу. (Идетъ.)

 

Айдарова.

 А мнѣ хотѣлось переговорить съ тобой.

 

Сотниковъ (смотритъ на часы).

 Что-жь? Если не слишкомъ задержишь меня, то пожалуй. (Возвращается.)

 

Айдарова.

 Вѣра, оставь насъ! (Вѣра начинаетъ медленно сбирать свои вещи. Нельзя ли поскорѣй?

 

Вѣра Сергѣевна (про себя).

 И поработать никогда не дадутъ! (Уходитъ, понимая плечами.)

 

ЯВЛЕНІЕ IX.

Айдарова и Сотниковъ.

Сотниковъ (садясь).

 Ну, сестра, что прикажешь? О чемъ это у насъ будетъ секретная конференція?

 

Айдарова.

 Какъ ты думаешь, Илья, не пора ли намъ покончить наше общее дѣло?

 

Сотниковъ.

 Не слишкомъ ли скоро будетъ?

 

Айдарова.

 Я не вижу никакой причины медлить. Чего еще ждать?.. Лиля мнѣ давно ужь говорить, что Таня только и бредитъ, что моимъ сыномъ.

 

Сотниковъ.

 Если такъ, я пожалуй согласенъ. Жена и то въ каждомъ письмѣ домой зоветъ... Соскучилась безъ меня.

 

Айдарова.

 Можно было еще скорѣе устроить дѣло, но ты требовалъ, чтобы твоя племянница влюбилась сначала въ моего сына.

 

Сотниковъ.

 Еще бы!.. Вѣдь это только въ старинныхъ комедіяхъ жестокіе опекуны насильно выдаютъ замужъ своихъ питомицъ, за что всегда и въ дуракахъ остаются. Я не изъ такихъ. Я хочу, чтобы Танюша была счастлива. Она -- премилая дѣвочка, право. Я ее полюбилъ. Да къ тому же, ея покойный отецъ взялъ съ меня слово, что я позабочусь объ ея счастьи. Племянникъ мой -- добрый малый и будетъ ей хорошимъ мужемъ, на этотъ счетъ я покоенъ. Но только, какъ а сказалъ тебѣ съ самого начала, такъ и теперь повторяю: если Александръ съумѣетъ ей понравиться, если она сама захочетъ пойти за него,-- я буду очень радъ, пусть идетъ; если же нѣтъ, то я ни словомъ, ни дѣломъ въ это не вмѣшиваюсь,-- ея воля. Шансы я вамъ всѣ далъ. Прямо изъ института привезъ ее къ вамъ въ домъ, такъ сказать, въ самую львиную пасть.... Только левъ-то нашъ скорѣй на ягненка похожъ.

 

Айдарова.

 Въ ея согласіи мы можемъ быть вполнѣ увѣрены.

 

Сотниковъ.

 Ну, и хорошо. Нечего больше и толковать. (Встаетъ.)

 

Айдарова.

 Александръ сегодня же сдѣлаетъ ей предложеніе.

 

Сотниковъ.

 Сегодня? Такъ я долженъ предупредить тебя, что, въ случаѣ успѣха, съ моей стороны будутъ два условія.

 

Айдарова.

 Условія!....

 

Сотниковъ.

 Да ты не смущайся. Такъ, сущія бездѣлицы. Во первыхъ, какъ я уже сказалъ, я искренно желаю, чтобы Танюша была счастлива и довольна своей судьбой; для этого необходимо, чтобы молодая чета жила сама по себѣ, своимъ умомъ.

 

Айдарова.

 То есть, отдѣльно, не со мной?..

 

Сотниковъ.

 Именно.

 

Айдарова (подумавъ).

 Пусть живутъ гдѣ и какъ знаютъ. А второе условіе?..

 

Сотниковъ.

 Сейчасъ доберемся и до него. Видишь ли, сестра, нужно правду сказать: Танюша -- невѣста такая, что вѣдь днемъ съ огнемъ ищи, не найдешь подобной. Э-эхъ, будь у меня сынъ взрослый, ужь не выпустилъ бы изъ рукъ! Но.... пусть племянникъ родной беретъ,-- уступаю. Вѣдь это не то, что другія, такъ называемыя, богатыя невѣсты. Знаемъ мы ихъ!... А тутъ дѣло чистое: во первыхъ, двѣ тысячи временно-обязанныхъ, оброчныхъ душъ въ нашей губерніи, итого восемнадцать тысячъ вѣрнаго годоваго доходу, да при имѣньѣ лѣсу тысячъ на сто; а во вторыхъ, наличными деньгами до трехсотъ тысячъ... Такъ вотъ это всей этой благодати можно мнѣ, дядѣ и опекуну, на заемное письмо, срокомъ не десять лѣтъ, по законнымъ процентамъ, дать сто тысячъ взаймы.... Это второе мое условіе.

 

Айдарова.

 Признаюсь, братъ, удивилъ ты меня... Я едва вѣрю своимъ ушамъ.

 

Сотниковъ.

 Напрасно!... Ничего тутъ такого удивительнаго нѣтъ. Дѣло простое: деньги мнѣ въ настоящую минуту нужны,-- достать ихъ мудрено. Я оказываю племяннику услугу первой важности съ тѣмъ, чтобъ онъ, въ свою очередь, при возможности, мнѣ отплатилъ тѣмъ же. Видишь ли, какъ просто?

 

Айдарова.

 Вижу, какъ честно!... Такъ за то, что племянница твоя замужъ выходитъ, ты желаешь стотысячную взятку получить?

 

Сотниковъ.

 Что такое?... Безчестно! Взятку!.. Ты, сестра, смотри, будь поразборчивѣй на слова-то. Я человѣкъ не злой, но и меня разсердить можно!... Такъ я тебѣ, ради твоей же пользы, совѣтую, будь поосторожнѣе.

 

Айдарова.

 Это нѣжный, заботливый опекунъ, который думаетъ только о счастьѣ свой племяницы!... Принуждать ее,-- Боже сохрани! А за его согласіе.... пожалуйте ему сто тысячъ!...

 

Сотниковъ.

 Эй, сестра, замолчи! Въ послѣдній разъ говорю, не серди меня! Разсержусь, уѣду, Таню увезу,-- и не видать вамъ ея, какъ ушей своихъ. А у васъ петля на шеѣ: сама мнѣ говорила.

 

Айдарова.

 Ну, это еще посмотримъ, какъ ты ее увезешь теперь. Она сама не захочетъ уѣхать.

 

Сотниковъ.

 Не захочетъ!... Да развѣ она совершеннолѣтняя? Въ моей власти она!... Поѣдетъ, коли повезу!

 

Айдарова (ядовито).

 Ты не рѣшишься разбить сердце влюбленной дѣвушки....

 

Сотниковъ.

 Та, та, та! Да, вѣдь, это ты увѣряешь, что она души не чаетъ въ твоемъ сынѣ! А хоть бы и такъ. Мало ли въ кого семнадцатилѣтнія дѣвочки влюбляются! Ну, поплачетъ -- и перестанетъ, а черезъ мѣсяцъ, другой и позабудетъ! Моя жена веселить ее станетъ, развлекать,-- вѣдь у насъ тамъ не захолустье какое: тоже люди живутъ, женихи-то, пожалуй, не получше ли вашихъ найдутся. Невѣста, какъ Таня, не засидится,-- бояться нечего, (помолчавъ) Ясно кажется, что коли поссоримся, я ничего не теряю, а ты -- все. Значитъ, не рука тебѣ со мной ссориться, а лучше и благоразумнѣе устроить все дѣло по-моему.

 

Айдарова.

 Но откуда взять эти сто тысячъ? И такъ Таниныхъ денегъ едва хватитъ намъ на уплату долговъ и....

 

Сотниковъ.

 Ну вотъ еще! Вѣдь я знаю, сколько у васъ долговъ: ты мнѣ сама говорила.

 

Айдарова.

 Да; но ты понимаешь, что мнѣ еще не много выгоды въ томъ, что долги будутъ уплачены, если все останется по-старому. Нѣтъ.... Наскучило мнѣ возиться съ дѣлами, съ управленіемъ имѣнья. Пусть сынъ, такъ какъ онъ главный наслѣдникъ, возьметъ себѣ и домъ, и имѣнья, а мнѣ и двумъ незамужнимъ сестрамъ своимъ выплатитъ слѣдующую намъ часть.

 

Сотниковъ.

 Гм.... Расчетъ не дурной. Заложенный домъ, разоренныя имѣнья -- сыну, да ему же еще тысячъ полтораста долгу въ придачу, а себѣ -- чистыми деньгами.... Сколько? Позволь узнать.

 

Айдарова.

 Ну, ужь это мое дѣло.

 

Сотниковъ.

 Э... эхъ! Оберете вымою бѣдную Таню.... Ну, да какъ сдамъ я ее на руки мужу, то ужь не моя забота будетъ. Только, сестра, ты мнѣ о чести больше не говори, сдѣлай милость. Я пятый десятокъ на свѣтѣ живу и никогда, никто, ни въ единомъ безчестномъ поступкѣ меня упрекнуть не могъ.... Вотъ хоть бы эта самая опека... Сколько бы другихъ на моемъ мѣстѣ тутъ руки нагрѣли! А я.... ты знаешь, я человѣкъ дѣловой, предпріимчивый -- и фабрикантъ, и заводчикъ, и подряды у меня разные.... деньги иногда до зарѣзу нужны бывали.... и все-таки я, какъ далъ себѣ слово изъ Таниныхъ никогда копѣйки не трогать, ни даже заимообразно, такъ и сдержалъ его. Законные проценты бралъ, разумѣется, но кромѣ этого -- ни гроша. Теперь -- совсѣмъ другое дѣло. Благодаря мнѣ, племянникъ мой становится изъ нищаго богатымъ человѣкомъ и, въ свою очередь, оказываетъ мнѣ услугу.... такъ сказать.... очень обыкновенную.... даетъ мнѣ взаймы сумму, весьма значительную, правда, но на которую онъ будетъ получать вѣрные, хорошіе проценты.... нормальные, конечно, не теперешніе бѣшеные; а обезпеченъ онъ всѣмъ моимъ состояніемъ.

 

Айдарова.

 Но опять скажу, гдѣ же взять эти деньги?

 

Сотниковъ (соображая).

 Наконецъ вотъ на что я могу согласиться. Оно не совсѣмъ удобно, и хлопотно, да ужь такъ и быть.... Хочется мнѣ, чтобы дѣло-то у насъ уладилось, и сознаюсь тебѣ, всего больше изъ участія къ племяннику.... Не вѣкъ же ему пришибеннымъ такимъ жить.... Такъ вотъ что: я согласенъ взять во сто тысячъ лѣсъ въ Таниномъ имѣньѣ. Цѣна хорошая. Если весь разомъ продать, никто больше не дастъ.... Всѣ нужные документы мы совершимъ. Свадьбой ты, конечно, медлить не будешь.

 

Айдарова.

 Еще бы!... Чѣмъ скорѣй, тѣмъ лучше. Ты знаешь мое положеніе. Я надѣюсь, что ты поможешь мнѣ покудова; вѣдь расходовъ много будетъ, а денегъ у меня совсѣмъ нѣтъ, и достать нѣтъ никакой возможности.

 

Сотниковъ.

 Ну, это какъ нибудь устроимъ. Такъ по рукамъ, сестра?

 

Айдарова.

 Сегодня же будетъ сговоръ.

 

Сотниковъ.

 Значитъ, можно и за шампанскимъ посылать. (Смотритъ на часы? Эхъ, опоздалъ я.... Ну, да ничего. Одно дѣло упустилъ, другое сдѣлалъ. До свиданія, сестра. (Уходитъ.)

Занавѣсъ.

 

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДѢЙСТВУЮЩІЕ ЛИЦА.

 Прасковья Александровна Айдарова.

 Александръ Сергѣевичъ, Вѣра Сергѣевна, Лили, Айдаровы.

 Марья Ивановна Дергачева.

 Илья Александровичъ Сотниковъ.

 Княжна Мурзина.

 

ЯВЛЕНІЕ I.

Кабинетъ Айдаровой. Лили и Мурзина сидятъ на кушеткѣ, у камина.

Мурзина.

 Говорятъ, легко вѣрится тону, чего хочется; по со мной оно не такъ. Я не смѣю вѣрить твоимъ рѣчамъ, Лили. Мнѣ все кажется, что ты увлекаешься по дружбѣ ко мнѣ и невольно преувеличиваешь чувства твоего брата, (со вздохомъ) По-моему, онъ совершенно равнодушенъ.

 

Лили (качая головой).

 Не стану, не стану и не стану!

 

Мурзина.

 Что такое?... Чего не станешь?

 

Лили.

 Не стану увѣрять тебя въ противномъ. Надоѣло!... Развѣ я не вижу, что ты все это нарочно говоришь, чтобъ еще и еще, опять и опять, всегда и вѣчно слышать отъ меня, что братъ въ тебя влюбленъ безъ памяти, что ты его съ ума свела, и все такое?...

 

Мурзина.

 О, еслибы хоть сотая доля всею такого была правдой! Но я не могу вѣрить.

 

Лили.

 И не вѣрь. Оно гораздо благоразумнѣе.... Почемъ знать! Можетъ быть, я въ самомъ дѣлѣ ошибаюсь, а ты права, и братъ вовсе не думаетъ о тебѣ.

 

Мурзина (съ тревогой).

 Ты это серьезно говоришь, Лили?

 

Лили.

 Совершенно!

 

Мурзина.

 Это твое настоящее мнѣніе?

 

Лили.

 Ну, да!

 

Мурзина.

 А все, что ты твердила мнѣ до сихъ поръ?...

 

Лили (съ шутливою важностью).

 Да будетъ забыто! Ты меня переубѣдила: я отказываюсь отъ своего мнѣнія и преклоняюсь передъ твоей долгой опытностью, твоимъ глубокимъ знаніемъ дѣла!...

 

Мурзина.

 Я знаю только, что жестоко смѣяться, когда я всю душу свою раскрываю передъ тобой.

 

Лили.

 Но что же мнѣ дѣлать? Я говорю то, что думаю,-- ты мнѣ не вѣришь, хотя тебѣ и хочется вѣрить; я соглашаюсь съ тобой,-- ты сердишься на меня....

 

Мурзина.

 Нѣтъ, нѣтъ, не сержусь. Моя милая Лили! (цѣлуетъ ее).... я тебя такъ люблю.... только будь со мной добрая, терпѣливая....

 

Лили (перебивая).

 И не переставай говорить о твоемъ братѣ съ утра до вечера и съ вечера до утра. Не такъ ли, Таня? Вотъ что по-твоему значитъ быть доброй!... Ну ужь, такъ и быть, изволь, начинаю снова нашу сказку про бѣлаго бычка. Ты говоришь нѣтъ, я говорю да....

 

Мурзина.

 Я говорю только, что мои сомнѣнія основательны. Ну, разсуди сама, возможно ли, чтобы такой, какъ онъ, влюбился въ меня? Что во мнѣ?... Нѣтъ ни красоты, ни особеннаго ума, никакихъ талантовъ.... Ничего, ничего нѣтъ! Я -- самая обыкновенная изъ обыкновенныхъ дѣвушекъ...

 

Лили.

 Это что еще такое? Да я не позволю такъ безсовѣстно клеветать на моего друга! Слышите? Ты -- просто самый милый, добрый, умный ребенокъ на свѣтѣ, и братъ будетъ счастливѣйшій изъ смертныхъ, если ему въ руки достанется такое сокровище, какъ моя Таня! Впрочемъ, изъ чего это я горячусь? Ты сама въ этомъ вполнѣ увѣрена....

 

Мурзина.

 Нѣтъ, Лили, я говорю искренно. Да какже мнѣ не знать себѣ настоящей цѣны, когда я то и дѣло сравниваю себя съ другими?

 

Лили.

 Съ кѣмъ же это?

 

Мурзина.

 Съ тобой, съ твоими свѣтскими пріятельницами.

 

Лили.

 Мы всѣ мизинца твоего не стоимъ!

 

Мурзина.

 Вотъ ужь это не искренно!

 

Лили.

 Не стоимъ, потому что ты живой человѣкъ, а мы всѣ -- болѣе или менѣе усовершенствованныя куклы!

 

Мурзина.

 Какъ, и ты, Лили?

 

Лили.

 Разумѣется, и я.... Только я имѣю претензію быть одной изъ самыхъ дорогихъ,-- знаешь, изъ тѣхъ, что поворачиваютъ голову и пищатъ papa и maman.

 

Мурзина.

 Полно, Лили! Ты клевещешь на себя.

 

Лили

 Ничуть. Впрочемъ, я очень довольна собой и очень благодарна обстоятельствамъ и воспитанію, превратившимъ меня въ куклу. Зато мнѣ весело и покойно живется.... Нѣтъ ни тревожныхъ чувствъ въ сердцѣ, ни докучныхъ мыслей въ головѣ.... Были бы только нарядныя тряпки, балы, выѣзды, вскруженныя головы моихъ танцоровъ и завистливые взгляды моихъ подругъ,-- и кромѣ этого я не люблю ничего и никого на свѣтѣ!

 

Мурзина.

 Ни даже меня?

 

Лили.

 Развѣ что тебя слегка, да и то ненарочно!

 

Мурзина.

 Ни даже князя Порховскаго?

 

Лили (вспыхнувъ).

 Это что еще за дерзости?

 

Мурзина.

 А.... какъ покраснѣла! Неужели ты думаешь, что я ничего не замѣчаю, ничего не понимаю? Отъ меня ты все выпытываешь, требуешь полной откровенности, а сама не хочешь повѣрять мнѣ своихъ тайнъ.

 

Лили.

 У меня ихъ нѣтъ.

 

Мурзина.

 А я сама ихъ уловила.

 

Лили.

 Скажи лучше -- сочинила.

 

Мурзина.

 И тебѣ не стыдно такъ скрытничать со мной? Неужели ты станешь утверждать, что между тобой и Порховскимъ нѣтъ ничего?

 

Лили.

 Этого я не говорю. Есть то, что онъ безъ ума отъ меня, а я позволяю ему обожать себя.

 

Мурзина.

 А сама не отвѣчаешь ему тѣмъ же?

 

Лили.

 Разумѣется, нѣтъ.

 

Мурзина.

 Отчего же ты покраснѣла при одномъ его имени? Отчего ты мѣняешься въ лицѣ, когда онъ входитъ? Отчего глаза твои загораются, когда онъ говоритъ съ тобой?... А сердце, ужь навѣрное, бьется, какъ пойманная птичка....

 

Лили.

 Какой вздоръ!... Да я не помню, умѣла ли я когда нибудь краснѣть. А сердце мое не бьется ни сильно, ни слабо, потому что у куколъ не бываетъ сердца. На! (беретъ со стола костяное ножикъ) попробуй сама, проткни, и ты увидишь, что изъ меня посыплются отруби.

 

Мурзина.

 Шути, шути!... Меня не разувѣришь. Впрочемъ, твой выборъ меня нисколько не удивляетъ: Порховской кажется такимъ милымъ, умнымъ....

 

Лили.

 Онъ и милъ, и уменъ, и могъ бы нравиться,-- не будь въ немъ одного непростительнаго недостатка....

 

Мурзина.

 Какого?

 

Лили.

 Онъ бѣденъ.

 

Мурзина.

 Такъ что-жь такое?

 

Лили.

 Только то, что ему никогда не бывать моимъ мужемъ.

 

Мурзина.

 Какъ, изъ-за этого?

 

Лили.

 Да, изъ-за этого. Хорошо вамъ такъ говорить, m-me la marquise de Carabas, но я безприданица, и мой будущій мужъ долженъ прежде всего быть богатымъ человѣкомъ.

 

Мурзина.

 Извини меня.... но какъ это ты говоришь, что ты безприданица? Я, напротивъ, думала, что у васъ огромное состояніе.... Вы такъ живете.... кажется....

 

Лили.

 Да, но только кажется.... Были мы богаты, но теперь разорились, какъ и прочіе. А между тѣмъ роскошь мнѣ нужна, какъ рыбѣ вода, и поэтому моя судьба уже давно рѣшена.

 

Мурзина.

 Кѣмъ?

 

Лили.

 Мной, во первыхъ, и мама.... Только мнѣ дано немножко льготы: годъ, другой я еще могу ждать, искать, выбирать, а тамъ непремѣнно выйду.... пожалуй, хоть за Скребницына. Онъ, кстати, уже два раза сватался.

 

Мурзина.

 Полно!... Онъ такой старый!

 

Лили.

 Нисколько. Ему лѣтъ сорокъ, и, право, будь у него -- ну хоть столько волосъ на головѣ, сколько ему лѣтъ, я была бы очень довольна. Впрочемъ, и это не бѣда: его можно нарядить въ парикъ, и онъ будетъ очень приличнымъ мужемъ.

 

Мурзина.

 Ты шутишь!... Ты за него не пойдешь.

 

Лили.

 Пойду, если къ тому сроку не найду кого нибудь получше, на что, между нами, сильно надѣюсь. Скребницына же я берегу на черный день,-- онъ мой подставной женихъ.

 

Мурзина.

 По вѣдь ты любишь Порховскаго...

 

Лили.

 Опять!... Ну, да положимъ, что со мной и случилась такая глупость, все-таки не бывать тому. Мама никогда не согласится.

 

Мурзина.

 Но она тебя такъ любитъ, такъ балуетъ во всемъ, ты -- ея любимая дочь.

 

Лили (въ легкомъ раздумьѣ).

 Да, любимая.... Она исполняетъ всѣ мои прихоти.... Только мнѣ иногда приходитъ въ голову.... что было бы, еслибъ я вздумала идти противъ ея воли въ чемъ нибудь важномъ.... на примѣръ, въ моемъ замужствѣ....

 

Мурзина.

 Что-жь было бы?

 

Лили.

 Да вотъ что! (быстрымъ движеніемъ переламываетъ пополамъ ножикъ, которымъ играла съ тѣхъ поръ, какъ взяла его со стола, и бросаетъ обѣ половинки. Молчаніе. Встряхнувъ слегка головой)... Ну, да что толковать о небылицахъ!...

 

Мурзина (въ сильномъ замѣшательствѣ).

 Можетъ быть, мнѣ кажется.... что я хочу сказать.... очень глупо, очень неловко.... но ты не разсердишься, Лили.... Я еще такъ мало знаю, что можно и чего нельзя говорить....

 

Лили.

 Ну!

 

Мурзина (все больше и больше конфузясь).

 Вотъ, говорятъ, что я.... очень богата....

 

Лили.

 Ты -- маленькій Крезъ.

 

Мурзина.

 А на что же мнѣ.... такъ много.... куда?...

 

Лили.

 Просто, некуда дѣвать!

 

Мурзина.

 Я то же думаю.... А ты говоришь... что у тебя.... вотъ ты говоришь, что мы, можетъ быть, будемъ сестрами, и я тебя люблю, какъ сестру.... потому между нами все должно быть общее... и...

 

Лили.

 И, словомъ, ты предлагаешь мнѣ половину твоего состоянія?

 

Мурзина (радостно).

 Ну да! Такъ это можно? Это не такъ ужѣ глупо съ моей стороны?

 

Лили.

 Нѣтъ, ужасно глупо! Просто ни на что не похоже! Неужели у васъ въ институтѣ до сихъ поръ процвѣтаютъ подобныя понятія? Это непостижимо!...

 

Мурзина (печально).

 Но отчего же?....

 

Лили.

 Тс.... Ни слова больше! Вспомни, что теперь ты моя воспитанница, не срами меня.... Нѣтъ, Таня, это не принято, такъ не даютъ и не берутъ... то есть, открыто, честно...

Вѣра входитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Тѣ же и Вѣра Сергѣевна.

Вѣра Сергѣевна.

 Гдѣ мама?

 

Лили.

 Здѣсь ея нѣтъ.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Это я сама вижу.

 

Лили.

 А больше я тебѣ не умѣю сказать.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Съ чего это вы здѣсь расположились?

 

Лили.

 Развѣ мы тѣбѣ мѣшаемъ?

 

Вѣра Сергѣевна.

 Пока еще нѣтъ, но когда мама придетъ, я попрошу васъ удалиться.

 

Лили.

 Жаль, что чувство вѣжливости мѣшаетъ намъ съ Таней высказать наши желанія.... Но если ужь гора пришла къ Магомету, то вѣдь Магометъ можетъ уйти отъ горы. (Встаетъ.) Бѣжимъ, Таня!

Выходятъ и въ дверяхъ сталкиваются съ Айдаровой.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Тѣ же и Айдарова.

Айдарова.

 Порховской пріѣхалъ! Идите, примите его. Я сейчасъ выйду въ гостиную.

 

Лили (вполголоса Танѣ).

 Легокъ на поминѣ! (вслухъ) Нельзя ли отказать ему, мама?

 

Айдарова.

 Съ какой стати, когда всѣ дома?

Входитъ лакей и докладываетъ.

Лакей.

 Князь Порховской!

 

Айдарова.

 Принять! Идите, Лили.

 

Лили.

 Ахъ, какая скука! Пойдемъ, Таня. Помоги мнѣ быть любезной съ гостемъ.

Выходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Айдарова и Вѣра Сергѣевна.

Вѣра Сергѣевна.

 Порховской къ намъ часто ѣздитъ.

 

Айдарова.

 И къ намъ, и къ другимъ. Что-жь ему больше дѣлать?...

 

Вѣра Сергѣевна.

 Но къ намъ, кажется, чаще, чѣмъ къ другимъ. Онъ влюбленъ въ Лили.

 

Айдарова.

 Мало ли кто влюбленъ въ Лили.

 

Вѣра Сергѣевна (ядовито).

 Всѣ, разумѣется. Но Порховской больше всѣхъ и, вѣроятно, не замедлитъ предложить ей руку и сердце.

 

Айдарова.

 Очень глупо сдѣлаетъ: онъ ей не женихъ.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Почемъ знать! Быть можетъ, сама Лили думаетъ иначе.

 

Айдарова.

 Нѣтъ, Лили не думаетъ иначе. А если ты подобными намеками хочешь возстановить меня противъ сестры, то говорю тебѣ заранѣе, что по пустому тратишь и слова и время. Я знаю Лили лучше твоего: она отъ меня ничего не скрываетъ, и я вполнѣ полагаюсь на нее.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Что и говорить! Лили -- совершенство, это давно извѣстно, (помолчавъ ) Но я вовсе не за тѣмъ пришла, чтобы толковать о ней: у меня есть предметъ разговора поважнѣе.

 

Айдарова.

 Теперь не время. Ты знаешь, что меня ждутъ въ гостиной.

 

Вѣра Сергѣевна.

 И съ какимъ нетерпѣніемъ! Но ужь дайте имъ подождать и выслушайте меня: оно, право, нужно.

 

Айдарова.

 Ну, что тамъ еще? Говори! (Садится.)

 

Вѣра Сергѣевна.

 Хотя я не удостоена, какъ Лили, быть повѣренной вашихъ желаній и намѣреній, все-таки у меня есть глаза и уши, которыми, къ вашему счастью, я вижу и слышу даже и то, что ускользаетъ отъ всѣхъ.

 

Айдарова (нетерпѣливо).

 Что все это значитъ?

 

Вѣра Сергѣевна.

 Вы собираетесь женить Александра на Танѣ Мурзиной...

 

Айдарова.

 Ну?...

 

Вѣра Сергѣевна.

 Такъ я васъ предупреждаю, что вамъ это не такъ легко удастся, какъ вы полагаете.

 

Айдарова.

 А на чемъ основаны твои глубокомысленныя предположенія?

 

Вѣра Сергѣевна.

 Вы, должно быть, еще не говорили объ этомъ съ братомъ. Попробуйте, скажите ему, ивы увидите, что онъ станетъ противиться вамъ.

 

Айдарова.

 Онъ этого никогда не посмѣетъ.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Онъ бы не посмѣлъ. Но знаете, кто посмѣетъ?-- Марья Ивановна Дергачева, ваша воспитанница, дочь вашего бывшаго крѣпостнаго, которая задумала стать вашей невѣсткой!...

 

Айдарова.

 Что за вздоръ!

 

Вѣра Сергѣевна.

 Нѣтъ, не вздоръ.

 

Айдарова.

 И откуда это у тебя берутся такія нелѣпыя выдумки?

 

Вѣра Сергѣевна.

 Выдумки?.. Ну, такъ слушайте. Первыя мои подозрѣнія были возбуждены уже очень давно, нѣсколько лѣтъ тому назадъ, когда они оба были еще почти дѣтьми. Но братъ малодушенъ, трусливъ, а она -- ловкая, хитрая интригантка, и поэтому мнѣ ни разу не удалось поймать ихъ такъ, чтобъ уличить явно, съ шумомъ, со скандаломъ, какъ мнѣ того хотѣлось Вѣдь вы знаете, я всегда ненавидѣла вашу воспитанницу и никогда не скрывала этого чувства. Признаюсь, я ждала, чтобъ она пала, она -- это гордое существо, такъ бы низко пала, чтобъ я могла раздавить ее своимъ презрѣніемъ.

 

Айдарова.

 Что за безумныя рѣчи!

 

Вѣра Сергѣевна.

 Безумныя, пожалуй; но вѣдь все это пережито, выстрадано иной! Оно почти-что невольно вырывается у меня. И пусть! Надо же и мнѣ когда нибудь высказаться!... Однакожъ, не далось мнѣ это торжество. Она оказалась сильнѣе меня.... Иногда мнѣ приходилось самой сомнѣваться въ справедливости моихъ догадокъ.... но сегодня утромъ я застала ихъ вдвоемъ и услыхала нѣсколько такихъ словъ.... что рѣшилась все сказать вамъ.

 

Айдарова.

 Если только это правда, то ты давно, тогда же, должна была сказать мнѣ. Какъ ты смѣла такъ долго скрывать отъ меня ихъ вязкій обманъ? А она... негодная, фальшивая тварь! Вотъ чѣмъ отплатила за всѣ наши благодѣянія!

 

Вѣра Сергѣевна (со злымъ смѣхомъ).

 Пойдите, спросите у нея, считаетъ ли она ихъ благодѣяніями!.. И чему тутъ удивляться? Это должно было неизбѣжно случиться. Когда берутъ въ домъ и держатъ наравнѣ съ собственными дѣтьми красивыхъ воспитанницъ, то всегда кончается этимъ. Это такая обыденная, избитая тема, что уже ни въ романъ, ни на сцену не годится и только въ дѣйствительной жизни удержалась въ полной силѣ. Вольно-жь вамъ было...

 

Айдарова.

 Взялъ ее твой отецъ и почти-что помимо меня.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Но вы сами?... Отчего вы не подумали о томъ, что взятый вами за красоту и за умъ ребенокъ выростетъ вмѣстѣ съ вашими дочерьми, затмитъ ихъ собой? Знаете ли, что она мнѣ выйти замужъ помѣшала!.. Да! На кого смотрѣли, въ кого влюблялись молодые люди, ѣздившіе къ намъ въ домъ въ то время, когда я выѣзжала, а сестра Лида и Маша подрастали? Не на вашихъ дочерей! Нѣтъ, а на вашу воспитанницу, чье настоящее мѣсто выло бы въ дѣвичьей, а не въ гостиной, на одной ногѣ съ Лидой и со мной. Да не только влюблялись!... Знаете ли вы, что она, эта холопская дочь, два раза отказывала такимъ женихамъ, на которыхъ я, ваша дочь, пошла бы, не задумываясь!

 

Айдарова.

 Этого не бывало. Въ первый разъ объ этомъ слышу.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Позвольте мнѣ сдавать вамъ, что вы многаго не знали, потому что васъ боялись.... Вотъ, вы говорите, что Лили ничего не скрываетъ отъ васъ.... Быть можетъ, но зато она ваша любимица, не баловали.... а насъ держали такъ строго, что мы всѣ трепетали передъ вами. И вотъ, вслѣдствіе этого, мы всѣ и даже самъ отецъ многое скрывали отъ васъ.... Но теперь уже не то время.... Кстати, я давно собиралась сказать вамъ, что намѣренъ выйти изъ-подъ домашней ферулы. Вы сами часто попрекая меня тѣмъ, что я осталась въ старыхъ дѣвкахъ; такъ, по крайней мѣрѣ, я хочу пользоваться преимуществами моего положенія, я хочу стать независимой....

 

Айдарова.

 Ты съ ума сошла! Какъ ты смѣешь такъ говорить со мной!

 

Вѣра Сергѣевна.

 Прежде не смѣла, но день ото дня я все больше и больше чувствую, что я не даромъ ваша дочь!

 

Айдарова.

 Вѣра, замолчи!

 

Вѣра Сергѣевна.

 Извольте! Объ этомъ у насъ рѣчь впереди. А покудова вамъ не худо бы позаботиться о томъ, что я вамъ сообщила.

 

Айдарова (встаетъ).

 Такъ вотъ что происходитъ у меня въ домѣ! Со всѣхъ сторонъ непокорность, своеволіе, обманъ.... Позови сюда эту негодницу!

 

Вѣра Сергѣевна.

 Вы очень разсержены; разбраните ее, она не смолчитъ,-- не таковская!... Выйдетъ шумъ, всѣ узнаютъ и, конечно, Таня тоже... Велите-ка лучше позвать брата, и даже не упоминая ея имени не показывая виду, что вамъ все извѣстно, принудьте его сейчасъ же сдѣлать предложеніе Танѣ. Этакъ дѣло еще можетъ уладиться. Главное, чтобы братъ не видѣлся съ нею, пока все у рѣшено; а не то ея вліяніе можетъ поколебать и вашу влаги надъ нимъ.

 

Айдарова (подумавъ).

 Пожалуй, что и такъ. Правда твоя. Поди, позови Александра.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Видите, что я тоже могу дать хорошій совѣтъ, хоть я и не Лили, (звонитъ. Входить лакей.) Александръ Сергѣевичъ дома?

 

Лакей.

 Только-что изволили вернуться.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Попроси ихъ сюда.

Лакей уходитъ. Вѣра садится поодаль. Молчаніе.

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Тѣ же и Александръ Сергѣевичъ входитъ какъ-то нерѣшительно.

Айдаровъ.

 Вы меня звали маменька?... Я и самъ хотѣлъ прійти сказать вамъ, что дѣла никакъ не могъ устроить. Штернъ отказалъ наотрѣзъ. Былъ я и у другихъ,-- вездѣ одно и то же.... Ужь я и не знаю, какъ намъ быть....

 

Айдарова.

 Это все равно. Не одинъ, такъ другой. Дѣла въ такомъ поположеніи, что кризисъ неминуемъ. Дольше тянуть невозможно. Къ счастью, есть средство подъ руками, и имъ надо воспользоваться немедленно, (пристально смотритъ на сына.) Вѣдь тебѣ нравится Таня Мурзина?

Айдаровъ молчитъ.

Вѣра Сергѣевна.

 Я нѣсколько разъ отъ тебя слышала, что ты находишь ее очень милой.

 

Айдарова.

 Ты же ей положительно нравишься... (Помолчавъ.)Надо жениться на ней, и чѣмъ скорѣй, тѣмъ лучше. Можешь сегодня же сдѣлать предложеніе.

Молчаніе.

Вѣра Сергѣевна.

 Позвать Таню?

 

Айдарова.

 Я сама пойду. (Встаетъ.)

 

Айдаровъ (наконецъ рѣшаясь съ большимъ усиліемъ надъ собой).

 Маменька!... ради Бога.... выслушайте меня.... Я всегда былъ покорнымъ сыномъ.... я и теперь все готовъ сдѣлать.... но только не это....

 

Айдарова.

 Отчего же не это?

 

Айдаровъ.

 Помилуйте!... Да развѣ можно такъ скоро рѣшиться на такой важный шагъ?... Вѣдь я почти-что вовсе не знаю княжну....

 

Айдарова.

 Что-жь дѣлать! Время не терпитъ.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Да тутъ и нечего узнавать и изучать! Она -- совершенный ребенокъ,-- именно тотъ мягкій воскъ, изъ котораго мужья лѣпятъ что имъ угодно.

 

Айдаровъ.

 И я совсѣмъ не понимаю, почему вы думаете, что княжна пойдетъ за меня....

 

Айдарова.

 Въ этомъ нѣтъ сомнѣнія.

 

Вѣра Сергѣевна.

 Должно быть, твоя скромность помѣшала тебѣ замѣтить, какъ эта дѣвочка влюбилась въ тебя чуть ли не съ перваго дня!...

 

Айдаровъ.

 Но.... я самъ.... я вовсе не люблю ея....

 

Айдарова.

 Полюбишь.

 

Айдаровъ (чуть слышно).

 Но я.... люблю другую.

 

Айдарова.

 А -- а!... Кого же это? (Айдаровъ молчитъ.) Впрочемъ, все равно, все-таки ты долженъ жениться на Танѣ.

 

Айдаровъ.

 Маменька!... этого я не могу! Я уже давно.... нѣсколько лѣтъ люблю дѣвушку... но я не смѣлъ сказать вамъ прежде, потому что знаю, что вы.... вы никогда не согласитесь!...

 

Айдарова.

 Вѣрно какую нибудь нищую!

 

Айдаровъ.

 У нея нѣтъ состоянія.... Но вѣдь и у меня ничего нѣтъ. Въ моихъ глазахъ нѣтъ женщины выше ея.... Только съ нею я и могу быть счастливъ.... если вы....

 

Айдарова (встаетъ, перебивая).

 Довольно! Я все знаю....

 

Вѣра Сергѣевна (про себя).

 Напрасно! Онъ бы не посмѣлъ ее назвать.

 

Айдарова.

 И ты смѣлъ въ моемъ домѣ, подъ глазами твоихъ сестеръ, завести низкую интригу съ недостойной тварью, которую твои родители вытащили изъ грязи!...

 

Айдаровъ.

 Маменька, ради Бога, не оскорбляйте ее такими словами!

 

Айдарова.

 Довольно! Ни слова больше объ этомъ! Я и слышать не хочу! Сейчасъ приведу сюда Таню,-- приготовься....

 

Айдаровъ (удерживая ее).

 Маменька! не требуйте отъ меня невозможнаго....

 

Айдарова.

 А что же возможно по-твоему? Чего ты хочешь? Чего намъждать? Не сегодня, такъ завтра, твою мать,-- меня, слышишь,-- меня посадятъ въ тюрьму за долги! Тебя тоже.... Твои сестры останутся безъ угла, безъ куска хлѣба, съ опозореннымъ именемъ!... Это возможно?... Этого ждать -- по-твоему.... а? говори! отвѣчай!...

 

Айдаровъ.

 Боже мой!

 

Айдарова.

 Ты долженъ спасти всю семью отъ разоренія, отъ скандала! А ты отказываешься... а?... Да говори же.

 

Айдаровъ.

 Маменька.... вѣдь такъ играть душой человѣка нельзя!.... Я васъ умоляю.... скажите мнѣ откровенно, сколько правды въ томъ, что вы сейчасъ сказали?... Я давно знаю, что дѣла наши совершенно разстроены, но все-таки.... возможно ли въ самомъ дѣлѣ, чтобы дошло до этого, до.... тюрьмы!...

 

Айдарова.

 Дойдетъ неминуемо и даже очень скоро, если твоя женитьба на Танѣ не выручитъ насъ.

 

Айдаровъ.

 Да развѣ нѣтъ другаго средства, другаго исхода?... Вѣдь я готовъ всю жизнь свою посвятить вамъ, трудиться, работать изо всѣхъ силъ.... Но продать себя.... измѣнить моей любви къ лей.... Маменька! пожалѣйте меня!...

 

Айдарова.

 Нѣтъ, ты насъ пожалѣй. Трудиться, работать!... Что за ребяческія рѣчи! Стыдно говорить подобный вздоръ въ твои лѣта! Много ли ты наживешь своимъ трудомъ?... Вспомни, какъ мы привыкли жить (помолчавъ..... Наконецъ, вѣдь то, что я требую отъ тебя, составитъ твое собственное счастье: у тебя будетъ премилая жена, огромное состояніе,-- значитъ, прочное положеніе въ обществѣ, вѣсъ, значеніе, да къ тому же сознаніе, что ты исполнилъ свой долгъ въ отношеніи ко мнѣ, устроилъ будущность своихъ сестеръ.... Стоитъ, кажется, ради всего этого пренебречь сумасбродной, мальчишечьей страстью, отъ которой, кремѣ горя и стыда всѣмъ намъ, ждать нечего.... Ты видишь, я не сержусь, я не приказываю, я прошу. (Молчаніе.) Послушай, ты самъ знаешь, какимъ смертельнымъ ударомъ моему самолюбію, моимъ надеждамъ на тебя была бы твоя женитьба на Машѣ; но я тебѣ говорю, что при другихъ обстоятельствахъ, то есть, не будь у насъ петли на шеѣ, я.... я бы позволила тебѣ жениться на ней.... потому что материнское сердце способно на всякую жертву!

 

Вѣра Сергѣевна (про себя).

 Ай да мама!... Ловко сыграно.

 

Айдаровъ.

 Маменька, благодарю васъ и за это слово.

 

Айдарова.

 Дай мнѣ благодарить тебя. Скажи, что ты согласенъ.... спасти насъ!...

 

Айдаровъ.

 Дѣлайте со мной, что хотите. Я согласенъ на все.

 

Айдарова.

 Сынъ мой! (Обнимаетъ его.)

 

Айдаровъ.

 Только, не трогайте ея.... обѣщайте мнѣ....

 

Айдарова.

 Хорошо, хорошо! Подожди меня здѣсь. (Уходитъ.)

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тѣ же безъ Айдаровой.

Айдаровъ (въ волненіи ходитъ по сценѣ

 Боже мой! Да что это я дѣлаю съ собой? Развѣ я могу?.. Развѣ я имѣю право?... Нѣтъ, будь что будетъ! (рѣшительно подходитъ къ двери, но Вѣра предупреждаетъ его, быстрымъ движеніемъ, запираетъ дверь и кладетъ ключъ въ карманъ.) Вѣра, что ты? Пусти меня!...

 

Вѣра Сергѣевна.

 Не пущу... Ты бѣжать вздумалъ отъ своего счастья! Какое малодушіе! А послѣ самъ бы сталъ раскаиваться! Нѣтъ, я тебя не пущу! (Онъ отходитъ.) Если ты непремѣнно хочешь подражать Подколесину, то ужь выпрыгни въ окно, какъ онъ.... Только не совѣтую, здѣсь высоко... (помолчавъ) И подумать, что они называютъ насъ слабыми.... Вы сильные, вы смѣлые.... (вслушивается) Идутъ, кажется... (быстро отворяетъ дверь.)

Айдарова съ Таней входятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Айдаровъ, Айдарова и Мурзина.

Айдарова (въ дверяхъ тихо Вѣрѣ).

 Уйди.

Вѣра неохотно выходитъ.

Айдарова.

 Моя милая Таня, вы, быть можетъ, догадываетесь, за чѣмъ я васъ привела сюда.... Вотъ мой сынъ.... пусть онъ самъ выскажетъ вамъ то, что только-что передалъ мнѣ. Съ своей стороны, я могу увѣрить васъ, что мы всѣ съ перваго же дня полюбили васъ, какъ родную.

 

Мурзина (въ сильномъ смущеніи).

 Вы всѣ такъ добры ко мнѣ.

 

Айдарова (значительно смотритъ на сына, но онъ стоитъ блѣдный, взволнованный и молчитъ. Неловкое положеніе всѣхъ).

 Я вижу, что мой сынъ такъ взволнованъ, такъ не увѣренъ въ успѣхѣ, что не смѣетъ обратиться къ вамъ... (силясь улыбнуться) Приходится помочь ему и спросить васъ, милая Таня, согласны ли вы быть его женой, моей дорогой дочерью, сестрой Лили?...

 

Мурзина (радостно).

 Такъ это правда? А я.... не смѣла вѣрить.... (робко Александру Сергѣичу) Какъ я счастлива!

 

Айдарова.

 Ну, цѣлуй руку у невѣсты.

 

Айдаровъ (машинально цѣлуетъ руку Мурзиной).

 Княжна!...

 

Мурзина (робко).

 Нѣтъ, пожалуйста.... теперь ужь не княжна, а Таня....

 

Айдарова.

 Мои милые дѣти! Богъ да благословитъ васъ, (цѣлуетъ ихъ, потомъ громка зоветъ.) Вѣра, Лили идите сюда!

 

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тѣ же. Вѣра и Лили (вбѣгаютъ.)

Айдарова.

 Поздравьте жениха и невѣсту.

 

Лили.

 Какъ, уже все готово! (цѣлуетъ Таню) Ахъ ты плутовка! Какъ ты смѣла безъ моего спросу? Ну, такъ и быть, только чуръ въ послѣдній разъ! (торжественно) Дѣти мои, я васъ прощаю! Будьте счастливы! (полусерьезно, брату) Помни, Саша, вручаю тебѣ маленькую жемчужину.... Смотри же, чтобъ она не поблекла въ твоихъ рукахъ....

 

Айдарова.

 А гдѣ же дядя? Зовите его!

 

Лили.

 Онъ тутъ (кричитъ у дверей). Дядя, дядя! Гдѣ это вы пропадаете?

 

Сотниковъ (за сценой).

 Что тамъ такое?

 

Лили.

 Идите же скорѣй. Пожаръ! Горимъ!

 

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тѣ же и Сотниковъ (входитъ неторопливо).

Айдарова.

 Ну, опекунъ, или сюда, скрѣпи своимъ согласіемъ затѣянное нами дѣло, (указываетъ на сына и Мурзину.)

 

Сотниковъ.

 Да вы, кажется, безъ меня все порѣшили!... Ай да Танюша! Не спросясь у дяди и опекуна, вотъ какія штучки выкидываетъ! Нехорошо, племянница! Не одобряю!

 

Лили.

 Дядя, вы точь въ точь повторяете мои слова.

 

Сотниковъ.

 Какъ это я теперь твоей тетѣ на глаза покажусь? Безъ обѣщанной племянницы!... А? Что я ей скажу! (племяннику) Нѣтъ, братъ, я тебѣ ее просто не отдамъ! Самимъ нужна. Увезу ее завтра же. (Танѣ) Нѣтъ, нѣтъ, вѣдь я шучу!... А ужь ты испугалась. Кажется, даже поблѣднѣла немного. Я самъ очень радъ, что устроилъ тебя, (племяннику) Только ты у меня смотри, братъ, чтобъ она была счастлива!...

 

Лили.

 Ахъ, дядя, не нужно! Ужь и это все сказано мной. Вы просто поздравьте ихъ, вотъ кстати и шампанское.

Лакей подноситъ вино. Всѣ поздравляютъ и цѣлуются. У дверей толпятся домашніе, прислуга, изъ-за нихъ выходитъ Марья Ивановна.

 

ЯВЛЕНІЕ X.

Тѣ же и Марья Ивановна.

Вѣра Сергѣевна (первая увидѣвъ ее).

 Вы тоже пришли поздравить жениха?

 

Марья Ивановна (спокойно).

 Да.

 

Айдарова (быстро подходитъ къ ней. Шепотомъ).

 Не смѣть дѣлать сцены!

 

Марья Ивановна (отвѣчаетъ ей только взглядомъ, беретъ бокалъ и подходитъ къ Мурзиной).

 Княжна, поздравляю васъ!

 

Мурзина.

 Благодарю васъ, милая Марья Ивановна (цѣлуетъ ее).

 

Марья Ивановна (подходя къ Айдарову).

 Позвольте мнѣ, какъ старому другу, отъ души пожелать вамъ счастья, (чокаются.)

Александръ Сергѣевичъ въ такомъ волненіи, что роняетъ изъ рукъ бокалъ.

Всѣ (съ легкимъ крикомъ).

 Ахъ!

 

Сотниковъ.

 Что это? Что это съ тобой, племянникъ? Вѣдь бокалъ еще былъ полнехонекъ. Должно быть, отъ любви!

 

Лили.

 Отъ счастья!

 

Марья Ивановна.

 И, говорятъ, къ счастью!

 

Вѣра Сергѣевна (про себя).

 Комедіантка.

Занавѣсъ.

 

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

 Иванъ Кузьминъ Дергачевъ, управляющій Айдаровыхъ.

 Арина Власьевна, его жена.

 Груня 17-ти лѣтъ, Клавдія 10-ти лѣтъ, Мотя 8-ми лѣтъ, дѣти Дергачева отъ первой жены.

 Петръ Онуфріевичъ Пазухинъ, купецъ.

 Матрена Никитишна, его жена.

 Трофимъ Петровичъ, ихъ сынъ.

 Ягодинъ, Палиловъ, офицеры квартирующаго въ городѣ полка.

 Дворовый мальчикъ.

 Александръ Сергѣевичъ Айдаровъ.

 Татьяна Николаевна, его жена.

 Дѣйствіе происходить въ имѣньѣ Айдаровыхъ, близь уѣзднаго города.

 Между вторымъ и третьимъ дѣйствіями прошло три года.

Садъ. Группа большихъ деревьевъ, подъ ними скамейки и столъ. Налѣво отъ зрителей флигель управляющаго, съ открытой деревянной террасой. Ступеньки въ садъ.

 

ЯВЛЕНІЕ I.

Марья Ивановна съ работой въ рукахъ сидитъ на скамейкѣ. На столѣ стоитъ глобусъ и лежитъ развернутая географическая карта. Клавдія стоитъ у стола и говоритъ, водя пальцемъ по картѣ.

Клавдія.

 А въ Бѣлое море впадаютъ рѣки: Мезень, Сѣверная Двина и Онѣга.... Вотъ и весь заданный мнѣ урокъ. Я хорошо его выучила. Ты довольна мной Маша?

 

Марья Ивановна.

 Довольна, моя дѣвочка.

На террасѣ появляется Груня.

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Тѣ же и Груня.

Груня (стоя на верхней ступенькѣ).

 Что это вы, сестрица, и въ праздникъ-то Клавдиньку своимъ ученьемъ мучаете?

 

Марья Ивановна.

 Клавдія не считаетъ свои уроки мученьемъ. Правда, Клавдія?

 

Клавдія.

 Правда!

 

Груня.

 Ужь сдѣлайте милость, отпустите ее: маменька теперь однѣ на кухнѣ хлопочутъ-съ; Матрена ушла коровъ доить,-- имъ и послать-то не кого; Мотя братца качаетъ.... реветъ все.... а я ужь не намѣрена въ свои имянины со стряпней возиться,-- еще платье, пожалуй, испортишь.... Да и гости, чай, скоро подъѣдутъ.

 

Марья Ивановна.

 Развѣ Арина Власьевна зоветъ ее?

 

Груня.

 А то какъ же!... Приказали прислать.

 

Марья Ивановна (не совсѣмъ рѣшительно).

 Слышишь, Клавдія?-- Иди.

 

Клавдія.

 Не пойду. Она опять браниться станетъ.

 

Груня.

 А ты угождай ей, такъ и не станетъ.

 

Марья Ивановна.

 Иди, Клавдія! Что велятъ -- дѣлай, а на брань не отвѣчай ни слова, я тебя прошу.

 

Клавдія.

 Не стану, Маша.

Уходитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Марья Ивановна и Груня.

Груня (подходитъ и садится около Марьи Ивановны. Нѣсколько минутъ молчанія.)

 Очень злятся на васъ маменька, сестрица, за Клавдиньку. Онѣ даже тятенькѣ жаловаться хотѣли. Говорятъ, что вы ужасно избаловали дѣвчонку, такъ что отъ рукъ совсѣмъ отбилась, никакихъ ладовъ съ ней нѣтъ.

 

Марья Ивановна.

 Это неправда. Клавдія -- послушный ребенокъ, но только мачиха несправедливо обращается съ ней, а когда меня нѣтъ, то даже жестоко. Грѣхъ отцу попускать это.

 

Груня.

 Намъ родителей своихъ судить не приходится. А про маменьку вы напрасно такъ думаете. Онѣ даже, можно сказать, очень добрыя. Другія мачихи и не такія еще бываютъ. Меня онѣ даже словомъ никогда не обижаютъ.

 

Марья Ивановна.

 Потому что ты льстишь, да поддѣлываешься къ ней.

 

Груня.

 А какъ же быть!.. Конечно, мы имъ угождать должны. Хорошо вамъ, сестрица, супротивъ нихъ идти. Васъ онѣ не тронутъ, а надъ нами ихъ власть: надо мной, да надъ Клавдинькой, да надъ Мотей, даромъ что вы -- ихъ вѣчная заступница, (съ нѣкоторымъ злорадствомъ) Вотъ еще сегодня какъ Мотю за вихры оттаскали....

 

Марья Ивановна (вздрогнувъ, про себя).

 Что за безобразіе!... (Грунѣ) За что еще?

 

Груня.

 Самъ виноватъ. Посадили его Гришу качать, а онъ взялъ да ушелъ, ребенка одного бросилъ, а тотъ реветъ. Такой озорникъ этотъ Мотька, право. (Помолчавъ) А я къ вамъ съ просьбой, сестрица.

 

Марья Ивановна.

 Съ какой?

 

Груня.

 Одолжите мнѣ поясъ вашъ голубой, ужо вечеромъ надѣть, какъ танцовать будемъ. (Подходя, конфиденціально) Намедни Викторъ Николаичъ говорилъ, что голубой цвѣтъ ко мнѣ ужасно какъ идетъ.

 

Марья Ивановна.

 Поясъ возьми, хоть совсѣмъ. А кто это Викторъ Николаичъ?... Ягодкинъ, что ли?

 

Груня.

 Онъ самый. Какъ это вы до сихъ поръ не знали, что ихъ такъ зовутъ! А за поясъ я вамъ такъ благодарна, душечка!... Лента у меня въ сѣткѣ голубая есть. Чудесно будетъ! Викторъ Николаичъ мнѣ непремѣнно опять все комплименты говорить будетъ.

 

Марья Ивановна.

 И это тебѣ пріятно?

 

Груня.

 Еще бы! Онъ у насъ первымъ кавалеромъ считается. Городскія всѣ барышни безъ ума въ него влюблены.

 

Марья Ивановна.

 Нашли въ кого!...

 

Груня (обидчиво).

 Вы такъ говорите, сестрица, потому что себя очень высоко. понимаете, а всѣхъ другихъ очень низко. Конечно, вы, можетъ быть, и лучше господъ видали, а для насъ и такіе хороши. Не здѣшнимъ купцамъ, да приказнымъ чета; одно слово -- офицеръ, благородный. (Одушевляясь) Ахъ, какъ онъ это намедни у Журкиныхъ на фортепьянахъ игралъ, да пѣлъ: "Что такъ жадно глядишь на дорогу", а тамъ еще: "Скажите ей",-- такъ просто очарованіе какое-то выходило. Слушаешь, слушаешь, да такъ вотъ и влюбишься!

 

Марія Ивановна.

 И ты влюбилась?

 

Груня (со вздохомъ).

 Можетъ, и влюбилась. (Помолчавъ) Какъ это вы думаете, сестрица, если онъ посватается теперь ко мнѣ, вѣдь тятенька не отдадутъ за него?

 

Марья Ивановна.

 А ты сама пошла бы?

 

Груня.

 Какъ не пойти! Такой онъ душка, красавецъ, военный (Вздыхаетъ.) Только тятенька не отдадутъ-съ.. Они меня все за купца прочатъ. И чуетъ мое сердце, что за Трошку за Пазухина. А я на такого-то и смотрѣть не хочу! Что изъ того, что отецъ его первый богачъ въ уѣздѣ? На что и деньги при ихней необразованности?...

 

Марья Ивановна.

 Ну, въ этомъ Ягодкинъ недалеко отъ нихъ ушелъ.

 

Груня (обидясь).

 Это вы на зло мнѣ говорите, сестрица.

 

Марья Ивановна.

 Не на зло, а потому что я тебѣ добра хочу. Послушайся меня. Груня, выкинь ты изъ головы весь этотъ вздоръ...

 

Груня.

 О чемъ же мнѣ думать? Я теперь какъ есть невѣста; извѣстно, въ мои годы всѣ о женихахъ думаютъ. Только я съ вами по душѣ говорю, потому какъ мы все-таки сестры родныя....

 

Марья Ивановна.

 Еслибы ты всегда была со мной откровенна, лучше было бы. Но съ нѣкоторыхъ поръ я замѣчаю, что ты какъ будто даже враждебно настроена противъ меня; я потеряла всякое вліяніе надъ тобой, ты меня не слушаешь, не вѣришь мнѣ. Знаю я, что мачиха въ этомъ виновата....

 

Груня.

 Ахъ, нѣтъ, сестрица! Вы это по ненависти къ нимъ говорите.

 

Марья Ивановна.

 Къ сожалѣнію, все это правда. А между тѣмъ я знаю, что тебѣ нужны мои совѣты, моя поддержка, мой присмотръ. Прежде ты бы повѣрила мнѣ, когда бы я тебѣ сказала, что какой нибудь Ягодкинъ -- самый пустой, ничтожный человѣкъ; что онъ ухаживаетъ за тобой, какъ и за всѣми, кто побогаче изъ здѣшнихъ невѣстъ, и что еще счастье твое, что отецъ не отдаетъ тебя за него.

 

Груня.

 Нѣтъ, ужь какое это счастье!... Видно, вы никогда не бывали влюблены, сестрица, когда вы такъ говорить можете.

 

Марья Ивановна.

 Да вѣдь и ты не влюблена. Все это только такъ, отъ праздности, отъ скуки. Ахъ, Груня, Груня, какъ жаль, что ты учиться ничему не хотѣла.

 

Груня.

 Когда ужь мнѣ учиться! Года прошли.

 

Марья Ивановна.

 Когда я пріѣхала къ вамъ, я тебя застала почти дѣвочкой.... Да учиться вѣдь никогда не поздно.

 

Груня.

 Я грамотѣ знаю,-- будетъ съ меня.

 

Марья Ивановна.

 Да что проку въ томъ, если ты книги никогда не откроешь?

 

Груня.

 Вотъ еще скука какая! У меня не то на умѣ....

 

Марья Ивановна.

 Въ томъ-то и бѣда, что у тебя на умѣ однѣ глупости и пошлости. (Припоминая^ Кстати, я хотѣла у тебя спросить, не сегодня бы,-- ну, да ужь теперь къ слову пришлось,-- что это у тебя за переписка завелась съ этимъ юнкеромъ?

 

Груня.

 Съ Гульковымъ?

 

Марья Ивановна.

 Да, съ этимъ негодяемъ! Вѣдь отецъ выгналъ его изъ дому.

 

Груня.

 За то, что очень ужь пить сталъ и буянить. Кто-жь вамъ сказалъ про его письмо, сестрица?

 

Марья Ивановна.

 Онъ самъ. Попался мнѣ вчера вечеромъ около дома, самъ едва на ногахъ стоитъ: "Позвольте, говоритъ, попросить васъ Аграфенѣ Ивановнѣ письмецо отдать, очень нужное, говоритъ, а отвѣта ждать буду съ нетерпѣніемъ, и подаетъ мнѣ какую-то бумажку.

 

Груня.

 Это онъ по тому, что нетрезвый.... Ну, а вы что, сестрица?

 

Марья Ивановна.

 Отвѣчала ему, что я писемъ не передаю, а ты ихъ не принимаешь.

 

Груня.

 И вѣрно ужь Богъ знаетъ что про меня подумали....

 

Марья Ивановна.

 Ничего я не подумала; но спрашиваю тебя, что это значитъ?

 

Груня.

 Побожитесь мнѣ, сестрица, что вы никому не скажете, такъ я вамъ какую тайну открою...

 

Марья Ивановна.

 Божиться я не стану.

 

Груня (озираясь, наклоняется къ Марьѣ Ивановнѣ и вполголоса).

 Вѣдь это письмо не ко мнѣ было, а къ маменькѣ, право-съ. Это онъ у нихъ все деньги выманиваетъ. Вотъ съ тѣхъ поръ, какъ тятенька ему къ намъ запретили ходить, я два раза ему передавала... (Потупившись) Это у нихъ, почитай, что все лѣто идетъ....

 

Марья Ивановна (съ негодованіемъ).

 И ты передаёшь письма и деньги! Да понимаешь ли ты, что ты дѣлаешь?-- кажется, что нѣтъ, къ счастью.... Но смотри, Груня, чтобъ этого никогда больше не было,-- слышишь? Пусть мачиха дѣлаетъ, что хочетъ, но я не хочу, чтобы ты впутывалась въ подобныя низости.

 

Груня (плаксиво).

 А если онѣ-съ прикажутъ, развѣ я смѣю ослушаться?

 

Марья Ивановна.

 Такъ и скажи ей, что не хочешь, не станешь! Обѣщай мнѣ сейчасъ же, что этого никогда больше не будетъ.

 

Груня.

 Воля ваша, сестрица, я имъ не смѣю такъ сказать!

 

Марья Ивановна.

 Ты должна, слышишь, Груня? Чтобъ этого никогда, никогда больше не было! Я буду смотрѣть за тобой, и если что нибудь подобное замѣчу, то, чего бы оно мнѣ ни стоило, я скажу отцу.

 

Груня.

 Вотъ этого я отъ васъ не ожидала! Очень благородно это будетъ съ вашей стороны!... Я вамъ все расказала, а вы теперь шпіонить за мной собираетесь. Очень я вамъ благодарна, сестрица,-- сдѣлали вы меня съ имянинами!

Встаетъ и уходитъ въ домъ.

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Марья Ивановна одна.

Марья Ивановна.

 Боже мой! Какъ не задохнуться это всей этой грязи! О, только бы вырвать отсюда сестру да брата и бѣжать, бѣжать куда глаза глядятъ!

Слышенъ звонъ бубенчиковъ.

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Мотя.

(выбѣгаетъ изъ дому, впускается съ террасы и на ходу кричитъ).

 Гости ѣдутъ, гости! Гриша уснулъ,-- побѣгу встрѣчать!

Исчезаетъ въ глубинѣ сада.

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Марья Ивановна, входятъ Пазухины, за ними Мотя, который тутъ же убѣгаетъ въ домъ.

Пазухинъ (подходитъ).

 Марья Ивановна, наше почтенье-съ, съ имянинницей!

 

Пазухина.

 Здравствуйте, красавица вы моя, съ дорогой имянинницей! Позвольте поцѣловать.

Цѣлуются.

Трофимъ Петровичъ.

 Поздравляю-съ съ имянинницей!

 

Пазухинъ.

 Иванъ Кузьмичъ дома?

 

Марья Ивановна.

 Кажется, въ поле ушелъ... Арина Власьевна дома.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тѣ же. Груня выходитъ изъ дому.

Пазухина.

 А вотъ и сама имянинница... (Идетъ къ ней навстрѣчу.) Съ ангеломъ, Грунечка!

Цѣлуются.

Пазухинъ.

 Аграфена Ивановна! съ ангеломъ, дай вамъ Богъ много лѣтъ прожить, добраго мужа найти, милыхъ дѣточекъ выростить!

 

Груня.

 Ахъ, что вы, Петръ Онуфричъ!

 

Пазухина (мужу съ укоромъ).

 Развѣ можно такъ дѣвицу конфузить?

 

Трофимъ Петровичъ.

 Съ ангеломъ позвольте васъ, Аграфена Ивановна...

 

Груня.

 Въ горницу пожалуйте, маменька тамъ-съ.

Всѣ уходятъ въ домъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Марья Ивановна остается одна въ теченіи нѣсколькихъ минутъ, потомъ возвращается молодой Пазухинъ. какъ-то нерѣшительно подходитъ къ ней, беретъ и разсматриваетъ глобусъ.

Пазухинъ.

 Гм.... штучка какая! Глобусомъ прозывается. Мы это тоже знаемъ-съ. Учили и насъ этому въ училищѣ. (Молчаніе.) Это вы заниматься изволите?

 

Марья Ивановна.

 Я давала урокъ Клавдіи.

 

Пазухинъ.

 Такъ-съ!.... Должно быть, изъ Клавдіи Ивановны самая образованная дѣвица тоже выйдетъ.

 

Марья Ивановна.

 Учу ее, на сколько хватаетъ моего умѣнья. Способности у сестры отличныя.

 

Пазухинъ.

 Да-съ. Это, точно, правду говорятъ: ученье -- свѣтъ, а неученье -- тьма. Вотъ и я очень даже желалъ въ гимназію поступить, какъ въ уѣздномъ училищѣ кончилъ. Я тамъ изъ первыхъ шелъ, учителя тоже способности хвалили, только батюшка не пустили меня. Какъ сталъ я ихъ просить, чтобы меня въ губернію отправили, такъ они сказали: "ладно, молъ, и такъ ученъ; мы де вовсе грамотѣ не знали, а копѣйку нажить съумѣли... (со вздохомъ.) Такъ и посадили меня, съ четырнадцати лѣтъ, за прилавокъ-съ.

 

Марья Ивановна (съ участіемъ).

 Жаль. Впрочемъ, была бы охота, а время не ушло: вы еще такъ молоды.

 

Пазухинъ.

 Ваша правда. Эхъ, кажись, кабы мнѣ теперь жену образованную взять, такъ могла бы изъ меня человѣка сдѣлать.. (Молчаніе.) Марья Ивановна, прикажите мнѣ говорить,-- больно я робокъ передъ вами....

 

Марья Ивановна (съ улыбкой).

 Напрасно. Говорите смѣло.

 

Пазухинъ.

 Особенно какъ теперь, можетъ быть, въ самое это время, ной родитель съ вашимъ батюшкой про это же самое рѣчь ведутъ-съ, то хотѣлось бы мнѣ самому слово за себя замолвить... (Марья Ивановна съ ожиданіемъ смотритъ на него.) потому слыхалъ я, что у господъ, у образованныхъ, всегда такъ водится.... и....

 

Марья Ивановна.

 Про что же это вы, Трофимъ Петровичъ?... Я понять не могу.

 

Пазухинъ.

 Какъ сказалъ мнѣ батюшка, что меня женить пора, такъ палъ я ему въ ноги и говорю: ваша надо мной родительская воля, а коли хотите моего счастья, такъ посватайте мнѣ у Ивана Кузьмича его старшую дочь.

 

Марья Ивановна (съ большимъ удивленіемъ).

 Что вы!...

 

Пазухинъ.

 Я, Марья Ивановна, свои чувства допрежь сего и выказывать не смѣлъ, а только съ самыхъ этихъ поръ, какъ я васъ узналъ, я про другихъ и думать позабылъ, потому я очень понимаю, что не только здѣсь, либо въ городѣ у насъ, а даже въ цѣломъ свѣтѣ не найти другой такой дѣвицы, какъ вы....

 

Марья Ивановка.

 Полноте, Трофимъ Петровичъ.... И съ чего это такая мысль вамъ въ голову пришла? Ну, какая я вамъ жена? Что общаго между нами?..

 

Пазухинъ.

 Знаю я это, Марья Ивановна. Все какъ есть понимаю. Знаю, что васъ недостоенъ. Знаю, кто я и кто вы. Въ какомъ домѣ, между какими людьми, вы съ дѣтства находились, и все это я понимаю-съ. А только думаю, отчего же мнѣ счастья своего не попытать. Опять-таки ваша жизнь теперь не больно хороша. Одно, что не при матери родной-съ и съ такимъ образованіемъ-то, да за самое, можно сказать, пустое жалованье цѣлую зиму, по всякой погодѣ, по морозу-то, да по грязи, каждый день на село ходить, ребятъ деревенскихъ учить....

 

Марья Ивановна.

 Я это съ охотой исполняю.

 

Пазухинъ.

 А коли бы мнѣ Господь такое счастье великое послалъ, такъ, кажись, ужь ничего бы не пожалѣлъ, чтобы самая покойная, самая лучшая жизнь вамъ была. А родители мои васъ тоже просто на рукахъ бы носить стали. Еще давеча, какъ ѣхалъ сюда, самъ батюшка говорилъ: кабы она только пошла за тебя, а съ капиталомъ нашимъ все остальное можно....

 

Марья Ивановна (съ невольной горечью).

 Вашъ отецъ думаетъ, вѣроятно, что его сынъ, по своему капиталу, долженъ завести жену съ французскимъ языкомъ, да съ музыкой.

 

Пазухинъ (тряхнувъ головой).

 Обидно очень вы это сказать изволили. Нѣтъ, Марья Ивановна, ужь капиталъ тутъ не при чемъ, а думалъ я, что за любовь мою великую вы авось жалость ко мнѣ почувствуете.

 

Марья Ивановна (тронутая).

 Трофимъ Петровичъ! если я васъ оскорбила, простите меня. Дайте мнѣ вашу руку, будемте отнынѣ друзьями. Хотя мы нерѣдко видѣлись, но я васъ не знала до сегодня. (Молчаніе.)

 

Пазухинъ (печально).

 А что-жь, тому ужь видно не бывать... счастью-то моему?

 

Марья Ивановна.

 Нѣтъ, Трофимъ Петровичъ.

 

Пазухинъ.

 Эхъ, доля наша горькая!... (Встаетъ.)

 

Марья Ивановна.

 Только знайте, что ни за васъ, ни за другаго кого никогда я замужъ не пойду.

 

Пазухинъ.

 Нѣтъ, Марья Ивановна, этому вѣрить нельзя. Такъ говорятъ жениху постылому, да не такъ отвѣтятъ милому. Прощенья просимъ. (Хочетъ идти.)

 

Марья Ивановна.

 Куда вы?

 

Пазухинъ.

 Такъ, пройдусь немного: авось размыкаю свое горе лютое, авось разнесутъ его вѣтры буйные. (Уходитъ въ глубину сада.)

 

ЯВЛЕНІЕ IX.

Марья Ивановна. На террасу выходятъ Арина Власьевна и Пазухина.

Арина Власьевна (указывая на Марью Ивановну).

 Ишь принцеса-то наша для важности одна разсѣлась, сидитъ. Нѣтъ того, чтобы къ гостямъ войти: очень ужь всѣ низки передъ нами.

 

Матрена Никитишна.

 Не напрасно ли обижаете, Арина Власьевна? Вѣстимо, ваша падчерица не намъ чета... Но, все-таки онѣ дѣвица безподобная.

 

Арина Власьевна.

 Не знаете еще вы ее, Матрена Никитишна. Аспидъ она, настоящій аспидъ... Кровь мою по каплѣ сосетъ....

 

Матрена Никитишна.

 Тсс.... что вы! Неравно услышитъ.

 

Арина Власьевна.

 А пускай! Мнѣ что?...

Марья Ивановна поспѣшно беретъ работу, книгу и уходитъ въ садъ.

 

ЯВЛЕНІЕ X.

Тѣ же. Дергачевъ и Пазухинъ-отецъ выходятъ изъ дому.

Пазухинъ (обтирая лицо).

 Жарища, жарища-то какая стоитъ... Ухъ!

 

Арина Власьевна.

 А вы бы, Петръ Онуфріевичъ, чайку еще выкушали,-- очень оно освѣжаетъ. Ужь сдѣлайте милость, позвольте еще чашечку налить.

 

Пазухинъ.

 Много благодаренъ. Будетъ-съ.

 

Дергачевъ.

 Да ты бы намъ, Арина Власьевна, сюда вынесла. А мы вотъ тутъ и присядемъ,-- все оно попрохладнѣе.

 

Арина Власьевна.

 Сейчасъ, Иванъ Кузьмичъ. Пойдемте, Матрена Никитишна.

Обѣ уходятъ въ домъ.

 

ЯВЛЕНІЕ XI.

Дергачевъ и Пазухинъ сидятъ на террасѣ.

Пазухинъ.

 Что-жь, Иванъ Кузьмичъ, каковъ же твой отвѣтъ насчетъ энтаго дѣла будетъ?... А?

 

Дергачевъ (поеживаясь).

 Да что говорить, Петръ Онуфріевичъ; конечно, я радъ, душой радъ, съ тобой породниться, только ужь ты меня не тѣсни. Приданое все какъ слѣдуетъ сдѣлаю, за этимъ не постою, потому какъ все-таки она мнѣ дочь, такъ не захочу передъ людьми срамиться; но только насчетъ денегъ ты уступи, сдѣлай милость. Первымъ дѣломъ, откуда я ихъ возьму? Самъ знаешь, что мы не купцы, не вамъ чета, а всю свою жизнь, какъ есть, нажалованьѣ на господскомъ прожили, семья тоже не малая,-- такъ гдѣ же тутъ да такимъ деньгамъ быть!...

 

Пазухинъ.

 Ну, этотъ разговоръ ужь ты лучше оставь, Иванъ Кузьмичъ: кому другому еще можешь, пожалуй, Лазаря-то пѣть, а мы, вѣдь, не повѣримъ-съ. Знаемъ тоже, какъ это ты на барскомъ жалованьѣ жилъ, да барскимъ имѣньемъ управлялъ, да въ мутной водѣ рыбку ловилъ... Эти дѣла всѣ намъ извѣстны. (Треплетъ его по плечу.) Вспомни-ка, братъ, господскіе-то лѣса,-- мы, чай, съ тобой вмѣстѣ сводили. (Оба усмѣхаются.) То-то....

 

Дергачевъ.

 Опять вотъ еще что.... Кабы это Груня была, я не говорю, можетъ статься, и не пожалѣлъ бы, а вѣдь Машу-то я никакъ наравнѣ съ другими считать не могу: жила она отрѣзаннымъ ломтемъ, почитай, что всю жизнь свою....

 

Пазухинъ.

 Какъ это господа ее къ себѣ взяли? Слыхалъ я кое-что про это, а доподлинно не знаю, потому въ то время мы съ тобой еще знакомства не водили.

 

Дергачевъ.

 Какъ?... Извѣстно, кабы своя воля, можетъ, и не отдалъ бы, потому она у насъ одна была въ ту пору.... Другіе какъ-то все помирали, а Маша ужь подрастать стала, годиковъ эдакъ семи была; да такая дѣвочка понятливая, хорошенькая,-- всѣ, бывало, хвалятъ, а покойница жена такъ и не надышется на нее, ужь мнѣ останавливать приводилось: избалуешь, молъ, совсѣмъ дѣвчонку... (Помолчавъ.) Ну, вотъ пріѣхали на лѣто господа.... а ихней второй-то барышнѣ, въ то время, тоже годковъ шесть было. Увидали какъ-то мою Машу, стала барышня маленькая-то съ ней играть, полюбилась имъ очень дочка наша: каждый день за ней присылаютъ; дома, почитай что, и не видать ея; иной разъ такъ даже ночевать господа оставляли: не отпускаетъ, молъ, барышня Машу отъ себя. А мы съ покойницей и рады, что нашей дочери да отъ господъ милость такая. Только разъ, дѣло уже осенью было, стою это я въ кабинетѣ у барина,-- за нарядомъ пришелъ,-- онъ мнѣ и говоритъ: "славная у тебя дѣвочка, Дергачевъ. Что, она у васъ одна?" -- Одна, говорю, ваше превосходительство. Помолчалъ немного, говоритъ: "значитъ, ты ее очень любить долженъ, а коли любишь, то и добра ей желаешь. Вотъ видишь, мы съ барыней порѣшили, чтобы взять твою дочь совсѣмъ въ себѣ въ домъ, и не то, чтобы въ дѣвичью, а съ тѣмъ, чтобы вмѣстѣ съ нашей дочерью училась и воспитывалась. Ты понимаешь, говоритъ, что это большое счастье для твоей дочери; кабы у васъ она росла, изъ нея бы вышла горничная, а теперь мы какъ есть барышню воспитанную изъ нея сдѣлаемъ, и если Господь приведетъ ее пристроить, такъ мы и приданое ей все, какъ слѣдуетъ, дадимъ.... А тебѣ, говоритъ, я за это вольную обѣщаю".-- И такъ, говорю, вашей милости много обязаны, на что мнѣ вольная, я еще послужу вашему превосходительству. "Должность твоя, говоритъ, пусть за тобой и остается, а все-таки вольнымъ не худо быть. Такъ вотъ, говоритъ, чрезъ недѣлю мы отсюда уѣдемъ; пусть Маша завтра же совсѣмъ къ намъ переходитъ, скорѣе привыкнетъ, а вы съ женой ее навѣщать можете".-- Поклонился я барину въ ножки, руку поцѣловалъ и вышелъ. Самъ точно и радъ, а все за сердце какъ будто защемило: жаль дѣвочки. Прихожу домой, расказываю покойницѣ женѣ; а она какъ затрясется вся, бѣлѣй полотна стала.-- "Креста на тебѣ что ли нѣтъ, говоритъ, что дочь свою единую въ чужіе люди отдать хочешь"?-- Что-жь, говорю, надъ нами воля господская: что хотятъ, то и творятъ. "Нѣтъ, говоритъ, такого закону, чтобы дѣтей у отца, у матери отнимать!.Не отдамъ я имъ Маши"! говоритъ.-- Ну я съ ней разсуждать не сталъ: извѣстно, у бабы умъ коротокъ. Только какъ сказано было, ровно черезъ недѣлю и уѣхали господа.

 

Пазухинъ

 И взяли дѣвочку?

 

Дергачевъ.

 Взяли. (Помолчавъ.) Такъ Дарья Прохоровна моя даже слегла въ ту пору; долго хворала; ужь я такъ и думалъ.... помретъ, однако-жь нѣтъ, оправилась. Ну тамъ пошли у насъ опять дѣтки, стали жить, она о Машѣ какъ будто и позабыла. Года четыре мы ея не видали. Господа либо въ другихъ вотчинахъ по лѣтамъ жили, либо въ чужихъ краяхъ. А какъ пріѣхали опять сюда, мы дѣтище-то свое родное насилу признали: какъ есть барышней настоящей стала, а намъ словно чужая кажется. Только она ничего, ласковая такая съ нами была; даже покойница сказывала, будто Наша-то ей говорила: вотъ какъ выросту, большая буду, всему научусь, такъ опять съ вами жить стану. (Помолчавъ.) Но послѣ того мы съ нею не видывались. Писать всегда бывало по нѣскольку писемъ въ годъ напишетъ. Только какъ случилось моей Дарьѣ Прохоровнѣ въ третьемъ году съ лѣстницы скатиться, да стала она послѣ того все хворать, такъ она мнѣ и наказала: напиши, молъ, Машѣ-то, чтобъ пріѣхала; смерть моя подходитъ, не помру я покойно, коли съ дочерью милой не увижусь. А Маша въ ту пору ужь на мѣстѣ въ гувернанткахъ жила... Пріѣхала она въ скорости. Дарья Прохоровна еще мѣсяца съ три никакъ при ней пожила, да у нея на рукахъ и скончалась. Послѣ смерти жены, дочь сказала мнѣ, что у меня жить останется, за сестрами да за братомъ смотрѣть хочетъ. Хорошо, говорю, живи. И стала она жить, ребятишекъ къ себѣ пріучила; хозяйство тоже въ порядкѣ держала. Только какъ взялъ это я Арину Власьевну, такъ промежь нихъ свары и пошли... изъ-за дѣтей больше; ну, извѣстно: семь топоровъ вмѣстѣ, а двѣ прялки врозь. Арина-то Власьевна все ко мнѣ съ жалобами приставала, а мнѣ что-жь дѣлать?.. Не гнать же изъ дому дочь. Оченно ужь надоѣло. Запретилъ имъ до себя доводить; вы, молъ, тамъ какъ знаете: хошь ссорьтесь, хошь миритесь, а мнѣ недосугъ ваши бабьи дрязги разбирать.

 

Пазухинъ.

 Кто ихъ разберетъ! Это точно.

 

Дергачевъ.

 Такъ ты понимаешь, Петръ Онуфріевичъ, что ужь изъ-за этого одного мнѣ дочь пристроить не мѣшало бы, а за твоего сына -- и подавно. Только ты ужь насчетъ денегъ меня не прижимай, сдѣлай милость.

 

Пазухинъ.

 Эхъ, Иванъ Кузьмичъ! Да разсуди ты самъ. Знаешь, чай, что за моего Трошку что ни на есть самую лучшую невѣсту съ радостью отдадутъ, изъ кого хошь изъ здѣшнихъ выбирай... Но только пожалѣлъ я сына... одинъ тоже у меня... а все-таки совсѣмъ чтобы безприданицу намъ взять не приходится. И не то чтобы деньги нужны, -- своихъ хватитъ,-- а только передъ людьми совѣстно будетъ. Такъ ужь ты тысчонокъ этакъ съ десятокъ отвали...

 

Дергачевъ.

 Ей-ей не могу. Ужь такъ и быть, даю за дочерью пять тысячъ, а больше ни гроша... Да и то единственно_по тому, что съ тобой породниться за честь считаю.

 

Пазухинъ.

 Ну, нечего дѣлать: съ тобой видно не сговоришь... Согласенъ, такъ и быть, сына жалѣючи. Такъ по рукамъ!

 

Дергачевъ.

 И будемъ сватами... Никакъ еще гостей Богъ принесъ?

Въ глубинѣ сада появляются Ягодкинъ и Палиловъ.

 

Пазухинъ (осматриваясь).

 Это все наша голытьба мундирная!.. Туда же за людьми шляются, около невѣстъ нашихъ увиваются.

 

Дергачевъ.

 Да что возьмутъ?

 

ЯВЛЕНІЕ XII.

Тѣ же. Ягодкинъ и Валиловъ подходятъ.

Ягодкинъ.

 Иванъ Кузьмичъ! честь имѣю съ имянинницей поздравить... Петръ Онуфріевичъ, какъ поживаете? (Оглядывается.) А гдѣ же сама прелестная виновница торжества?

 

Дергачевъ.

 Милости просимъ въ горницу пожаловать. (Уводитъ всѣхъ.)

 

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Груня и за ней Ягодкинъ выходятъ изъ дому и останавливаются на ступенькахъ.

Груня.

 Что это барышни такъ долго не ѣдутъ? Пора бы, кажись.

 

Ягодкинъ.

 Скоро быть должны. Иные ужь давно изъ городу выѣхали: я по дорогѣ двѣ тройки обогналъ, потому что летѣлъ, такъ сказать, на крыльяхъ любви.

 

Груня (жеманно).

 Этому никакъ повѣрить нельзя. А знаете, Викторъ Николаичъ, мы ужо вечеромъ танцовать будемъ. Я упросила тятеньку... они и музыку вашу полковую заказали.

 

Ягодкинъ.

 А!.. Это вы отлично сдѣлали, а то безъ танцевъ что ужъ за веселье! Permettez на первую кадриль... (Расшаркивается.)

 

Груня.

 Ахъ! съ удовольствіемъ

Голосъ Арины Власьевны: Грунечка, а Грунечка, гдѣ ты*

Груня (съ досадой).

 Иду.

Уходитъ въ домъ, въ дверяхъ сталкивается съ Плановымъ, который даетъ ей дорогу, а самъ спускается въ садъ.

 

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Ягодкинъ и Палиловъ.

Палиловъ.

 Жара тамъ у нихъ. Духота!.. Набились какъ сельди въ боченокъ. Дай-ка огоньку. (Закуриваетъ.) Ну, какъ твои сердечныя дѣла? Подвигаются?..

 

Ягодкинъ.

 Ничего!.. Идутъ успѣшно. Только если этотъ лысый чортъ, Кузьмичъ, не отсчитаетъ мнѣ тысячъ двадцать чистоганомъ, такъ вѣдь я не женюсь.

 

Палиловъ.

 Какъ же! Отсчитаетъ! Держи карманъ!.. Нѣтъ, братъ, Кузьмичъ себѣ на умѣ, его не поддѣнешь.

 

Ягодкинъ.

 Ну, а я дешевле не возьму. (Изъ саду идетъ Марья Ивановна.) Вотъ и Недотрога Ивановна плыветъ.

 

Палиловъ.

 А вѣдь чертовски хороша! Вотъ въ кого влюбиться можно. Не твоей бѣлобрысенькой чета.

 

Ягодкинъ.

 Просто, видѣть ея не могу. Гордячка! И вѣдь чѣмъ чванится? Какъ подумаешь, та же городская мѣщаночка выходитъ. (Идетъ ей навстрѣчу.)

 

ЯВЛЕНІЕ XV.

Тѣ же и Марья Ивановна.

Ягодкинъ (съ натянутой развязностью).

 Здравствуйте, Марья Ивановна! Надѣюсь, что ваше здоровье... Честь имѣю поздравить...

 

Марья Ивановна.

 Благодарю васъ. (Хочетъ пройти въ домъ.)

Въ эту минуту подбѣгаетъ дворовый мальчикъ.

 

ЯВЛЕНІЕ XVI.

Тѣ же и дворовый мальчикъ.

Мальчикъ.

 Иванъ Кузьмичъ дома?... Господа пріѣхали.

 

Ягодкинъ.

 Въ самомъ дѣлѣ?.. Ты не врешь?

 

Мальчикъ.

 Ей Богу пріѣхали-съ. Послали меня за Иваномъ Кузьмичемъ, чтобы шелъ скорѣй.

 

Марья Ивановна.

 Я скажу отцу. (Входитъ въ домъ.)

 

ЯВЛЕНІЕ XVII.

Дергачевъ и за нимъ многіе выходятъ изъ дому.

Дергачевъ.

 Вотъ такъ сюрпризъ! Ждали, ждали съ начала лѣта, а они какъ снѣгъ наголову!... Ну, гости дорогіе, не взыщите, надо идя господъ встрѣчать. (Идетъ.)

 

Груня.

 Ахъ, тятенька, никакъ они сами сюда идутъ?

Всѣ суетятся и спѣшатъ скрыться въ домъ. Дергачевъ бѣжитъ навстрѣчу подходящимъ Айдаровымъ. Марья Ивановна остается на террасѣ.

 

ЯВЛЕНІЕ XVIII.

Айдаровъ, Айдарова, Дергачевъ и Марья Ивановна.

Дергачевъ.

 Батюшки, Александръ Сергѣичъ! Извините, сдѣлайте милость, вы такъ неожиданно подъѣхать изволили, а тутъ далеко, ничего и не слыхать... У меня къ пріѣзду вашему все готово, только домъ запертой стоитъ, такъ ужь вы гнѣваться не извольте...

 

Айдаровъ.

 Ничего, ничего, ты не суетись, еще успѣемъ. А сильно ты постарѣлъ, Дергачевъ, я бы тебя не узналъ.

 

Дергачевъ.

 Какъ не постарѣть, батюшка Александръ Сергѣичъ, сколько лѣтъ мы не видали вашей милости... (къ Айдаровой) Матушка. Татьяна Николаевна, пожалуйте ручку.

Хочетъ поцѣловать руку, Айдарова не даетъ. Въ это время Айдаровъ вдругъ замѣчаетъ Марью Ивановну, у него вырывается жестъ удивленія; она же спускается со ступенекъ и подходитъ къ нему.

 

Марья Ивановна.

 Здравствуйте, Александръ Сергѣичъ! (протягиваетъ ему руку.) Давю мы съ вами не видались. Татьяна Николаевна, вы меня не знаете?

 

Айдарова.

 Боже мой!-- неужели Марья Ивановна? (Здороваются.) Но какимъ образомъ вы здѣсь, я рѣшительно не понимаю!

 

Марья Ивановна (улыбаясь).

 Очень просто: (Указываетъ на Дергачева.)я дочь вашего управляющаго и... честь имѣю представиться -- ваша сельская учительница, второй годъ у васъ на службѣ, а вы объ этомъ и не знали.

 

Айдарова.

 Ахъ, какъ я рада, что встрѣчаю здѣсь знакомое лицо, (къ мужу) Саша, не правда ли, какъ пріятно? Милая Марья Ивановна! хотя васъ и немного, а, главное, такъ не долго знала... ну да здѣсь, въ деревнѣ, познакомимся покороче, да? Пойдемте теперь же съ нами, я васъ прошу. Вѣдь я здѣсь никого и ничего не знаю, очно въ лѣсу. Вы мнѣ все покажете: и домъ, и садъ... а я за то окажу вамъ моихъ дѣтей. Вы, можетъ быть, знаете, у меня ихъ все. И такія, такія прелестныя... Идемте же, идемте.

Увлекаетъ Марью Ивановну за собой. Айдаровъ идетъ за ними. Дергачевъ слѣдуетъ въ почтительномъ разстояніи.

Занавѣсъ.

 

ДѢЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ДѢЙСТВУЮЩІЕ ЛИЦА.

 Айдаровъ.

 Айдарова, жена его.

 Марья Ивановна.

 Авдотья Савишна, няня у Айдаровыхъ.

 Арина Власьевна.

 Груня.

 Гульковъ, юнкеръ, стоящій постоемъ въ деревнѣ.

 

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

Комната въ деревенскомъ дожѣ Айдаровыхъ. Средняя дверь выходить въ садъ, боковая -- во внутреннія комнаты.

ЯВЛЕНІЕ I.

Изъ саду выходитъ Айдарова и ведетъ за руку Марью Ивановну.

Айдарова (шутливо).

 Нѣтъ, нѣтъ! Теперь ужь не выпущу: вы моя военноплѣнница. съ боя взяла. Это ни на что не похоже, васъ совсѣмъ больше не видать у насъ!... Злая!

 

Марья Ивановна.

 Право, некогда, Татьяна Николаевна,-- у меня столько дѣла!

 

Айдарова.

 Не вѣрю: это просто отговорка. А я въ этотъ мѣсяцъ ужь такъ успѣла привыкнуть къ вамъ, что безъ васъ дни кажутся мнѣ вдвое длиннѣе. Сначала, по нашемъ пріѣздѣ, мы видались постоянно, вмѣстѣ гуляли, читали, занимались музыкой, но съ нѣкоторыхъ поръ васъ насилу затащишь сюда, а когда я къ вамъ захожу, (полушутя, полусерьезно) мнѣ какъ-то сейчасъ же приходитъ въ голову то, что о незваномъ гостѣ говорится, и я спѣшу уйти. Право, можно подумать, что мы поссорились.... Скажите мнѣ откровенно: можетъ быть, я какъ нибудь -- невольно, конечно, сдѣлала или сказала что нибудь....

 

Марья Ивановна (перебивая).

 Кромѣ ласки и искренняго радушія, я отъ васъ ничего не видала, Татьяна Николаевна. Если я теперь и рѣже бываю у васъ, это только по тому, что я очень занята. Во первыхъ, мои уроки съ Клавдіей: для этого я пользуюсь свободнымъ лѣтнимъ временемъ; потомъ дома дѣла много.... вотъ теперь старшая сестра просватана,-- помогаю шить приданое.

 

Айдарова (качая головой).

 Нѣтъ, это все не то.... Сядемьте! А такъ мнѣ все кажется, что вы сейчасъ же убѣжите. (Садятся.) Вы, вѣрно, замѣтили, что я по характеру очень застѣнчива, что и мѣшаетъ мнѣ высказываться.... Но, въ надеждѣ тронуть хотя бы немножко ваше неподатливое сердце, хочу сдѣлать усиліе надъ собой и прямо сказать вамъ, что я васъ очень полюбила.... Я помню, что съ перваго же разу, когда я видѣла васъ въ семьѣ моего мужа, вы пріятно норовили меня.... чѣмъ, я не скажу, чтобы не заставить васъ покраснѣть; но въ моемъ восторженномъ институтскомъ сердцѣ уже готовъ былъ воздвигнуться въ вашу честь маленькій алтарь.... Вы знаете, что институтки всегда кого нибудь да обожаютъ.... Только я не знала, какъ къ вамъ подступиться: вы такъ мало входили въ общій складъ нашей тогдашней жизни, такъ упорно стушевывались. Да вдобавокъ Лили всецѣло овладѣла мной, закружила меня, потомъ.... я такъ скоро стала невѣстой, вы же тогда переѣхали къ Лидіи; словомъ, не удалось мнѣ сблизиться съ вами. Теперь, здѣсь, я вамъ такъ обрадовалась, такъ надѣялась, что и вы меня полюбите, что мы подружимся и что я найду въ васъ давно желаннаго друга,-- знаете, такого, на котораго можно смотрѣть снизу вверхъ....

 

Марья Ивановна.

 Полно-те, Татьяна Николаевна. Тяжело слушать ничѣмъ не заслуженную похвалу.

 

Айдарова.

 Я тѣмъ больше могла надѣяться на это, что хотя вы никогда не жалуетесь, но я все-таки знаю, какъ тяжела ваша семейная обстановка,-- знаю, изъ-за чего вы миритесь съ нею, и не могу не уважать васъ глубоко за это. Скажите, зачѣмъ же вы отталкиваете мою дружбу? Будьте такъ же откровенны со мною, какъ я съ вами.

 

Марья Ивановна.

 Вы непремѣнно хотите знать?.. (Силясь принять шутливый тонъ.) Я не могу забыть, что у васъ за спиной крылья: сегодня вы здѣсь, завтра наскучитъ -- вы расправите ихъ и улетите, а мнѣ вдвое тяжелѣй покажется мое одиночество.

 

Айдарова.

 Правда?... Только изъ-за этого? Такъ я могу васъ вполнѣ успокоить. Я сложила наши крылья и велѣла запрятать ихъ какъ можно подальше, какъ самую ненужную вещь. Въ самомъ дѣлѣ, намъ такъ полюбилась деревенская жизнь, что мы съ мужемъ порѣшили остаться здѣсь и на зиму. Наскучило ужь намъ летать безъ отдыху. Не хочется въ городъ, гдѣ пришлось бы опять отдаться вихрю свѣтской жизни; не тянетъ насъ снова за границу, гдѣ мы провели весь прошлый годъ. Здѣсь я гораздо больше принадлежу мужу и дѣтямъ. Да кромѣ этого, здѣсь есть к обязанности, и весьма серьезныя, на которыя наталкиваешься на каждомъ шагу. Въ этомъ отношеніи у меня въ головѣ цѣлый лѣсъ плановъ и намѣреній.... И еслибы вы знали, какъ крѣпко я расчитываю на вашу помощь....

 

Марья Ивановна (съ очевиднымъ намѣреніемъ перемѣнить разговоръ, указываетъ на развернутое письмо, лежащее на столѣ).

 Я узнаю почеркъ Елены Сергѣевны.... Что она?

 

Айдарова.

 Пишетъ нѣсколько строчекъ: вѣдь Лили не охотница писать.... Мужъ ея лечится въ Вильдбадѣ, а она въ Біаррицѣ купается, веселится.... Бѣдная Лили!

 

Марья Ивановна

 Бѣдная?

 

Айдарова.

 Да.... Развѣ ея счастье настоящее?

 

Марья Ивановна.

 Мнѣ кажется, она и не желаетъ другаго.

 

Айдарова.

 Почемъ знать! Вы, я замѣтила, не высокаго мнѣнія о Лили....

 

Марья Ивановна.

 Она очень привлекательна.... Дружна я была съ одной Лидой.

 

Айдарова.

 Лида -- милая, симпатичная, только я ее меньше знаю. Мнѣ сдается, что и она не совсѣмъ счастлива.

 

Марья Ивановна.

 Къ сожалѣнію, нѣтъ.

 

Айдарова.

 Когда подумаешь, какъ мало настоящаго, полнаго счастья на свѣтѣ, то невольно становится страшно за свое собственное. Въ самомъ дѣлѣ, отчего это я такъ счастлива? Чѣмъ я это заслужила? А подобные вопросы всегда вызываютъ опасеніе за дорогихъ, за близкихъ.... Не правда ли?

 

Марья Ивановна (съ горечью).

 Не знаю. Мнѣ не приходилось задавать себѣ подобныхъ вопросовъ.

 

Айдарова.

 Простите меня.... Я не такъ выразилась и нечаянно возбудила въ васъ горькое чувство.... Но именно, когда я сравниваю себя съ вами и вашу судьбу съ моей, мнѣ кажется такъ несправедливо, что вы, кого я считаю гораздо лучше, выше себя....

 

Марья Ивановна.

 Прошу васъ, Татьяна Николаевна, не говорите этого.

 

Айдарова.

 Вамъ непріятно?... Не буду. Но я хочу надѣяться, что и вамъ на долю еще выпадетъ счастье.

 

Марья Ивановна.

 Не думаю.

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Тѣ же. Входитъ Авдотья Савишна.

Айдарова.

 Что такое няня?.. Ты за мной?

 

Авдотья Савишна.

 Пожалуйте, Сереженька проснулись, кушать просятъ.

 

Айдарова.

 Иду сейчасъ. (Марьѣ Ивановнѣ.) Я скоро вернусь. Вы меня подождете? Пожалуйста. День такой славный, мы пойдемъ въ лѣсъ и возьмемъ съ собой дѣтей.... Да? Вы не уйдете?

 

Марья Ивановна.

 Я подожду васъ.

Айдарова и няня уходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Марья Ивановна. Айдаровъ выходитъ изъ противуположной двери.

Айдаровъ.

 Я зналъ, что вы здѣсь.

 

Марья Ивановна.

 И подкараулили минуту, когда ваша жена вышла. Какъ же мнѣ послѣ этого бывать у васъ! Татьяна Николаевна насильно привела меня сегодня, и я только-что выдержала истинную пытку. Вѣдь я лгать не умѣю, не хочу.... Чѣмъ мнѣ отвѣчать на ея искреннее расположеніе ко мнѣ, на ея ласку, на ея доброту? Не разъ вся правда готова была вырваться у меня, но ея жаль.... Она такъ увѣрена въ своемъ счастьѣ, въ вашей любви.... Какъ вы виноваты передъ нею!

 

Айдаровъ.

 А развѣ мнѣ самому не жаль ея?-- До боли, до отчаянія жаль!... Вы знаете, вы видите, какъ она дорога, какъ она близка мнѣ!... Развѣ возможно было прожить три года съ такой женой и не привязаться къ ней?... Вѣдь было же время, когда я думалъ, что ей удалось вытѣснить изъ моего сердца все прошлое.... Да, я старался увѣрить себя, что забылъ васъ. Хорошо забылъ!... Перваго вашего взгляда было довольно, чтобы вся эта прошлая правда поднялась съ небывалой еще силой и подавила все то, что зовутъ долгомъ, совѣстью, честью!... Бѣдная Таня!... Но что же мнѣ дѣлать?...

 

Марья Ивановна.

 Я вамъ скажу, что дѣлать. Такъ какъ мы съ вами не съумѣли молчать, такъ какъ вамъ удалось вырвать у меня признаніе.... то вы должны уѣхать отсюда, и чѣмъ скорѣе, тѣмъ лучше.

 

Айдаровъ.

 Ни за что!

 

Марья Ивановна.

 Я бы сама уѣхала, но я не могу!.. Еще на дняхъ я чуть не въ ноги кланялась отцу, умоляла его отпустить со мной сестру, говорила, что найду себѣ кусокъ хлѣба и дамъ ей воспитаніе; но онъ не согласился. А я не могу, не имѣю права покинуть ее на вѣрную нравственную гибель... Ею-то ужь не пожертвую никому и ничему на свѣтѣ. Такъ видите, я не могу уѣхать. А вы можете и должны. Знаете, я увѣрена, что когда минетъ первая горечь разлуки, вы сами будете рады, что рѣшились.... Вѣдь вотъ были же вы относительно счастливы въ теченіи вашей трехлѣтней семейной жизни. Старая рана опять понемногу затянется, и если не забудется,-- я убѣдилась, что любовь, какъ наша, не забывается,-- то все-таки притупится чувство страданія.... Да, ваша жена такая милая, такая хорошая.... вы такъ любите своихъ дѣтей.... О, да вѣдь у васъ впереди еще много свѣтлыхъ, чистыхъ радостей!... Не губите же свое и чужое счастье.... уѣзжайте, а я останусь здѣсь доживать свою разбитую горемъ жизнь....

 

Айдаровъ.

 И послѣ такого слова вы требуете, чтобъ я уѣхалъ! Нѣтъ. Мы оба несчастны по моей винѣ, такъ по крайней мѣрѣ будемъ же вмѣстѣ несчастны. И видитъ Богъ, я не промѣняю моихъ настоящихъ мученій на искусственное все-таки, на поддѣльное спокойствіе послѣднихъ лѣтъ. Есть у меня и теперь радости.... Вотъ я васъ вижу.... иногда по цѣлымъ днямъ только издали, да украдкой.... Зато* по ночамъ я хожу смотрѣть на свѣтъ въ вашемъ окнѣ.... (Схватываетъ со стола ея шляпу и покрываетъ поцѣлуями.) Вотъ онѣ -- эти радости, и я не разстанусь съ ними.

 

Марья Ивановна (прерывисто).

 Да пожалѣйте же вы меня! Или вы думаете, что я каменная, что я святая?... Вѣдь и надо мной не всегда властны разсудокъ и чувство долга... И во мнѣ говорятъ порой молодость, и страсть, и эгоизмъ -- и съ какой страшной силой!... Я боюсь ихъ голоса. Онъ твердитъ мнѣ, что жизнь коротка, что молодость и красота проходятъ скоро.... что не вѣкъ же терпѣть и жертвовать собою, что и я имѣю право на счастье.... отравленное, правда.... а это счастье -- въ вашей любви.... Она у моихъ ногъ... Отбитъ мнѣ наклониться и поднять ее.... (Порывистымъ движеніемъ обвиваетъ его шею руками и цѣлуетъ его.) О, мой милый!.... Пустите! (Вырывается изъ его объятій.) Вы убѣдились теперь, что вы должны уѣхать. (Идетъ къ двери.) Ваша жена просила меня подождать ее.... Скажите ей что нибудь.... что хотите.... лучше всего, правду....

Уходитъ. Айдаровъ остается въ нерѣшимости нѣсколько секундъ, потомъ поспѣшно слѣдуетъ за Марьей Ивановной.

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Авдотья Савишна входятъ въ боковую дверь и съ удивленіемъ озирается кругомъ.

Авдотья Савишна.

 Да гдѣ же это она?.. Татьяна Николаевна звать приказала, а ея и слѣдъ простылъ! Неужто къ барину прошла?... (Подходитъ къ выходной двери и смотритъ въ садъ.) Вотъ она гдѣ, и баринъ съ ней.... говоритъ ей что-то.... Боже мой! никакъ руки у ней цѣлуетъ?... Днемъ-то, почитай что у всѣхъ на виду!... Стыда, видно, въ нихъ нѣтъ!... А голубушка моя Татьяна Николаевна и не знаетъ, не вѣдаетъ.... къ себѣ ее принимаетъ.... дружбу съ ней ведетъ.... Нѣтъ, ужь видно приходится доложить.... Ужь и такъ всѣ толкуютъ....

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Авдотья Савишна и Айдарова (входитъ).

Айдарова.

 Что это ты такъ долго, няня? (Съ удивленіемъ) А гдѣ же Марья Ивановна?

 

Авдотья Савишна (многозначительно).

 Ушла... и баринъ, Александръ Сергѣичъ, съ нею пошли.

 

Айдарова.

 Они сказали тебѣ, куда?

 

Авдотья Савишна.

 Нѣтъ, матушка Татьяна Николаевна, не сказывали. Да я ихъ ужь и не застала, только вотъ видѣла, какъ это они съ бариномъ по аллеѣ по липовой шли.

 

Айдарова.

 Странно, что не подождали меня. Впрочемъ Марья Ивановна знаетъ, что я въ лѣсъ собиралась. Приведи дѣтей и пойдемъ за ними.

 

Авдотья Савишна.

 Матушка, Татьяна Николаевна, не извольте вы на меня, старуху, гнѣваться.... я васъ на рукахъ носила, а теперь привелъ Господь дѣтокъ вашихъ няпьчить.... такъ не могу я дольше это видѣть и молчать.

 

Айдарова.

 Что такое, няня?... Говори, не пугай меня.

 

Авдотья Савишна.

 Злую разлучницу свою въ домъ къ себѣ пускаете.

 

Айдарова.

 Кого?

 

Авдотья Савишна.

 Вѣдь баринъ-то нашъ, Александръ Сергѣевичъ, съ дочкой-то управительской опять слюбились.

 

Айдарова.

 Что за мерзкая сплетня! Какъ смѣешь ты мнѣ это говорить!..

 

Авдотья Савишна.

 Правда оно, Татьяна Николаевна, голубушка моя. Вѣдь еще допрежь того, когда она въ дому у нихъ жила, они въ связи съ ней были.... ихніе же люди сказывали.... А какъ сталъ онъ вашимъ женихомъ, такъ за это за самое Прасковья Александровна изъ дому ее прогнали. Конечно, отъ васъ это все скрыли, да отъ дядюшки отъ вашего.

 

Айдарова.

 Не правда! Я ничему этому не вѣрю.

 

Авдотья Савишна.

 Потому что сами вы точно младенецъ невинный, зла не понимаете, а только, что все это я вамъ справедливо докладываю. Сама я въ ту пору при васъ была, у нихъ же въ домѣ отъ людей слышала. А теперь она, ехидная, видно опять барина къ себѣ приворожила,-- ея же домашніе сказывали. Арина Власьевна,-- можетъ, изволили видать ее,-- она говорила мнѣ.

 

Айдарова (перебивая).

 Это ея мачиха. Гадкая, злая женщина! Она ненавидитъ Марью Ивановну и отъ того такъ низко клевещетъ.

 

Авдотья Савишна.

 Совсѣмъ она не злая, а только, что много ей бѣдной терпѣть приходится отъ падчерицы.

 

Айдарова.

 Все это клевета, одна клевета!

 

Авдотья Савишна.

 Сама я сейчасъ собственными своими глазами видѣла, какъ Александръ Сергѣевичъ руки у нея цѣловалъ.

 

Айдарова.

 Такъ что-жь?.. Онъ и при мнѣ иногда цѣлуетъ у нея руку. Это дѣлается, особенно между такими давними знакомыми, (строго) Слушай, няня, никогда больше не смѣй мнѣ говорить про это. Я не потерплю, чтобы до меня доходили эти гадкія лакейскія сплетни, въ которыхъ нѣтъ ни единаго слова правды. Слышала? Ступай.

Авдотья Савишна уходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Айдарова одна (въ сильномъ негодованіи).

Айдарова.

 Боже мой! Какая гадость! Какъ они смѣютъ говорить, думать подобныя вещи! Вѣдь этого не можетъ быть.... чтобъ онъ, мой мужъ, котораго я такъ люблю, такъ уважаю, сталъ обманывать меня! Никогда не повѣрю! А она?... Такая гордая... (Вдругъ какъ-бы вспомнивъ.) Ахъ! А ея странное поведеніе въ послѣднее время... Что оно значитъ? Можетъ быть, въ самомъ дѣлѣ, она и любила его прежде.... любитъ теперь.... Такимъ образомъ все объясняется.

Она садится къ столу, склоняетъ голову на руки и остается нѣкоторое время въ раздумьи. Айдаровъ входитъ. При видѣ его, она быстро встаетъ и принимаетъ безпечный тонъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Айдаровъ и Айдарова.

Айдарова.

 Саша! ты ужь вернулся? Какъ скоро! А мнѣ сказали, что ты ушелъ гулять съ Марьей Ивановной.

 

Айдаровъ.

 Я только проводилъ ее до конца сада. Она просила извиниться передъ тобой, что не дождалась тебя.... Ей, кажется, не здоровится.

 

Айдарова.

 Какъ мнѣ жаль, что она такъ очевидно стала избѣгать насъ. Я нахожу ее такой симпатичной. Не правда ли?

 

Айдаровъ.

 Да.

 

Айдарова.

 Я рѣдко встрѣчала такое замѣчательное существо. Собой красавица, умная такая,-- однимъ словомъ, положительно изъ ряду вонъ. Ты согласенъ со мной?

 

Айдаровъ.

 Да, въ ней много хорошаго.

 

Айдарова.

 Меня удивляетъ, что при всемъ этомъ она не вышла замужъ. Она такъ долго жила у васъ....Кажется, могъ бы представиться случай, (шутливо) Скажи мнѣ, неужели ты самъ никогда не былъ,-- ну, хоть бы немножко,-- увлеченъ ею?

 

Айдаровъ.

 Какой вопросъ!... Съ чего это пришло тебѣ въ голову?

 

Айдарова.

 Такъ просто. Мнѣ кажется, что это было бы такъ естественно съ твоей стороны.... влюбиться въ такую дѣвушку, постоянно видя ее....

 

Айдаровъ.

 Не забудь, что я съ дѣтства привыкъ къ ней.... какъ къ своимъ роднымъ сестрамъ.,

 

Айдарова.

 Тѣмъ болѣе.... Скажи мнѣ, вѣдь тебѣ было двадцать пять лѣтъ, когда ты женился на мнѣ,-- неужели ты до этого ни въ кого ни разу не былъ влюбленъ. (Пристально смотритъ на него.)

 

Айдаровъ (слегка отворачиваясь).

 Вѣроятно, бывалъ, какъ и всѣ. Что это тебѣ вздумалось.... ревнуешь меня, что-ль?

 

Айдарова.

 Къ прошедшему -- нѣтъ; это было бы безразсудно... Но если... (Приближается къ нему и мѣняетъ прежній свой тонъ на серьезный, съ замѣтной тревогой.) но еслибы теперь ты разлюбилъ меня и полюбилъ другую.... я бы этого не перенесла.... я бы умерла съ горя.

 

Айдаровъ (въ смущеніи, лаская ее).

 Полно, Таня, что ты!

 

Айдарова.

 Но вѣдь этого не будетъ?.. Нѣтъ? Никогда не будетъ? Мой милый! (бросается къ нему на шею.)

Занавѣсъ.

 

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Отдаленное мѣсто въ саду, большія деревья, густой кустарникъ, запущенная дорожка, заросшій прудъ, ночь, луна свѣтитъ изъ-за тучъ то ярко, то тускло.

 .

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Айдаровъ и Марья Ивановна сидятъ на скамейкѣ на берегу пруда.

Марья Ивановна.

 Это я твердо рѣшила. Выбирай: или она, или я. Такъ жить я не хочу. Это унизительно для всѣхъ насъ. Вѣчно лгать! Вѣчно обманывать!.. И развѣ возможно, чтобы ты продолжалъ пользоваться ея средствами?... Если тебѣ моя любовь нужна больше всего, уѣдемъ отсюда, станемъ жить вмѣстѣ, трудиться общими силами.... Ты весь мой, я вся твоя. Если же ты не можешь на это рѣшиться....

 

Айдаровъ.

 Я на все готовъ, все сдѣлаю, что ты потребуешь отъ меня, лишь бы ты была со мной всегда.

 

Марья Ивановна.

 Въ такомъ случаѣ, ѣдемъ завтра же ночью,-- это всего удобнѣй: моихъ не будетъ дома; только я возьму съ собой сестру Клавдію,-- съ нею я не разстанусь.

 

Айдаровъ (съ упрекомъ).

 Ты мнѣ дороже, чѣмъ я тебѣ: я ради тебя повидаю дѣтей своихъ.

 

Марья Ивановна.

 Но они остаются съ матерью, и съ какой!... А я не могу бросить сестры. Брата жаль тоже, но онъ мальчикъ, ему не такъ гибельна эта среда. Отецъ, я думаю, не станетъ очень хлопотать о томъ, чтобы вернуть сестру; если же да, то намъ придется скрываться: развѣ насильно вырвутъ ее у меня.... иначе не отдамъ.... Одно меня смущаетъ: ей уже десять лѣтъ, она скоро пойметъ, ей растолкуютъ мое положеніе.... это большое несчастіе для нея, но все-таки лучше, чѣмъ оставить ее здѣсь.... съ ними....

 

Айдаровъ.

 Боюсь, что это затруднитъ намъ отъѣздъ.

 

Марья Ивановна.

 Я все беру на себя. Мнѣ увезти ее не трудно будетъ. Ты выѣдешь впередъ и будешь ждать меня на станціи, не въ городѣ, разумѣется,-- тамъ насъ всѣ знаютъ,-- а въ Буграхъ: это въ двадцати-пяти верстахъ отсюда. Только я тебя прошу, не бери съ собой денегъ, ея денегъ.... у меня есть немного, на дорогу намъ хватитъ. (Насильно улыбаясь.) Тебѣ надо пріучаться быть бѣднымъ.

 

Айдаровъ.

 Но какъ же это я поѣду впередъ, а тебя оставлю?...

 

Марья Ивановна.

 Обо мнѣ не безпокойся, я вѣдь не безпомощная.... (помолчавъ) Ты скажешь ей?...Все?По-моему, лучше бы. Къ чему тебѣ скрываться? Ты свободенъ.... Мнѣ -- другое дѣло: меня могутъ остановить, просто не пустить.

 

Айдаровъ.

 Но я не могу рѣшиться. Подумай, какъ тяжело будетъ обоимъ намъ...

Въ это время, съ противуположной стороны сцены, входитъ Рульковъ, за нимъ Арина Власьевна и Груня, всѣ они крадутся осторожно, всматриваются, дѣлаютъ другъ другу знаки, наконецъ прячутся: Рульковъ въ кусты около самой дорожки, по которой Марья Ивановна должна пройти, Арина Власьевна и Груня еще подальше отъ нихъ за деревья.

Марья Ивановна.

 Правда и то; пожалуй, опять не выдержишь. Напиши ей и оставь письмо.

 

Айдаровъ.

 Вѣдь и такъ узнаетъ.

 

Марья Ивановна.

 Да; но ударъ будетъ еще тяжелѣй. Бѣдная она!.. Но объ этомъ поздно думать. Неона одна несчастна... Придетъ время, ты опять вернешься къ ней.

 

Айдаровъ.

 Никогда.

 

Марья Ивановна.

 О, мой милый, къ чему себя обманывать! Я не хочу. Я прямо смотрю въ глаза будущему и твердо знаю, что меня ожидаетъ... Но я рѣшилась... День мой -- вѣкъ мой... (помолчавъ) Теперь пора намъ разстаться... вѣдь я дома окружена шпіонами... быть можетъ, и теперь здѣсь слѣдятъ за нами... Ну, да пусть ихъ! Завтра выѣзжай часовъ въ десять. Здѣсь мы уже больше не увидимся. Прощай, милый! (Онъ обнимаетъ ее и потомъ долго не выпускаетъ ея руки.) Ну, пора, пусти меня, иди.

Айдаровъ уходитъ. Она стоитъ нѣсколько минутъ неподвижно и потомъ идетъ въ противуположную сторону во дорогѣ вдоль пруда. Изъ-за кустовъ выползаетъ Гульковъ. Она вздрагиваетъ отъ неожиданности.

 

ЯВЛЕНІЕ IX.

Марья Ивановна.

Кто это?

Гульковъ (съ притворнымъ удивленіемъ).

 Марья Ивановна!..Какимъ это образомъ? Понимаю-съ: вы должно быть видомъ любоваться изволили, или, быть можетъ, соловья послушать приходили... Такъ Александръ Сергѣевичъ тоже, кажется, соловьиное пѣніе любятъ...

Марья Ивановна молча идетъ дальше, онъ за ней, тихо свиститъ. Изъ-за деревьевъ выходятъ Арина Власьевна и Груня и заступаютъ ей дорогу.

 

ЯВЛЕНІЕ X.

Марья Ивановна, Гульковъ, Арина Власьевна и Груня.

Арина Власьевна.

 А!.. полуночница!... безстыдница!... Жаль, что отецъ твой въ отъѣздѣ, а то бы я и его привела сюда, на дочку, на милую, полюбоваться!..

 

Груня.

 Вотъ, сестрица, мнѣ вы все нравоученія читаете, а сами что дѣлаете!..

 

Арина Власьевна.

 Развратница!

 

Марья Ивановна.

 Арина Власьевна, я не желаю васъ слушать, пустите меня

Отстраняетъ ихъ и уходить.

Занавѣсъ.

 

ДѢЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ДѢЙСТВУЮЩІЕ ЛИЦА.

 Айдаровъ.

 Айдарова.

 Марья Ивановна.

 Клавдія.

 Авдотья Савишна.

 Человѣкъ Айдаровыхъ.

 Климовъ, проѣзжій.

 Филька, мальчикъ, слуга его.

 Станціонный смотритель.

 Староста и ямщики.

 

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

Комната въ домѣ Айдаровыхъ, накрытый столъ съ чайнымъ приборомъ, на немъ запечатанные пакеты газетъ, журналовъ. Айдарова подходитъ къ столу.

ЯВЛЕНІЕ I.

Айдарова.

 А... почта... Только одно письмо (беретъ со стола письмо.) ко мнѣ, а почеркъ незнакомый! (распечатываетъ и пробѣгаетъ первую страницу.) Какая гадость!. (перевертываетъ)Безъ подписи, конечно.. И какъ безграмотно написано! (Разсматриваетъ конвертъ.) Такъ и есть.... безъ почтоваго штемпеля... очевидно, здѣсь подсунули.... Да какъ это оки смѣютъ писать ко мнѣ безымянныя письма? Я скажу Сашѣ... пусть онъ разбираетъ, кто изъ нихъ и.... только... (Садится къ столу.) вѣдь правду говорятъ, что отъ клеветы, самой презрѣнной, все-таки что нибудь да остается... (Входитъ Айдаровъ съ небольшимъ дорожнымъ мѣшкомъ въ рукахъ.) Саша! что это у тебя?

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Айдаровъ и Айдарова.

Айдаровъ.

 Я забылъ тебѣ сказать, Таня, что ѣду дня на два къ Камышеву,-- онъ давно меня ждетъ. Даже немного неловко, что я до сихъ поръ не былъ у него.

 

Айдарова.

 И ты сейчасъ ѣдешь?

 

Айдаровъ.

 Да, сегодня же вечеромъ, послѣ чаю, часовъ въ десять я выѣду.

Садится къ столу.

Айдарова (разливая чай).

 Какъ же это ты прежде не сказалъ мнѣ? Да и что за охота ѣхать такъ поздно! Ты пріѣдешь туда уже ночью,-- вѣдь оно не близко.

 

Айдаровъ.

 Верстъ тридцать -- не больше. Днемъ жарко, а ночи теперь лунныя.... Я уже и лошадей заказалъ... почтовыхъ. Что это, почта пришла?... Письма есть?

 

Айдарова (нерѣшительно).

 Нѣтъ.... только одно ко мнѣ... (поспѣшно), впрочемъ не интересное. (Молчаніе.) Саша, милый!... что если я тебя попрошу отложить эту поѣздку? Вѣдь тебѣ все равно -- сегодня ли ѣхать, изи въ другой разъ.

 

Айдаровъ.

 А тебѣ развѣ не все равно?

 

Айдарова.

 Нѣтъ!.. Мнѣ какъ-то не хочется отпустить тебя сегодня. Ты останешься?

 

Айдаровъ.

 Но почему? Я тебя не понимаю, Таня.

 

Айдарова.

 Милый мой! Это просто маленькій капризъ съ моей стороны, уступи ему...

 

Айдаровъ.

 Ты меня не пріучила къ капризамъ.

 

Айдарова.

 Тѣмъ болѣе... Ты не поѣдешь?... Нѣтъ?

 

Айдаровъ.

 Но вѣдь ужь лошади сейчасъ подъѣдутъ.

 

Айдарова.

 Такъ что-жь? Ихъ можно отослать. Позволь мнѣ это сдѣлать! Да?... (Подходитъ къ нему.) Ну, я тебя прошу...

 

Айдаровъ.

 Да что съ тобой, Таня?

 

Айдарова.

 Я сама не знаю. Такъ, словно предчувствіе какое-то. Не хочется мнѣ, чтобы ты уѣхалъ сегодня. Ну что тебѣ стоитъ уступить мнѣ!

 

Айдаровъ.

 Пожалуй, изволь. Только...

 

Айдарова (обнимаетъ его).

 Мой милый!.. Какъ я тебѣ благодарна. Такъ ты не поѣдешь? Дай я разложу твой мѣшокъ. (Вынимаетъ и кладетъ на столъ разныя вещи.) Что это?.. Портреты дѣтей! Ты хотѣлъ взять съ собой?

 

Айдаровъ (смущенный).

 Не хотѣлось мнѣ разставаться съ ними даже на два дня.

 

Айдарова.

 Милый! (Съ укоромъ) А моего не взялъ?

 

Айдаровъ (указываетъ на медальонъ у часовой цѣпочки).

 Но вѣдь ты у меня здѣсь...

 

Айдарова.

 Ахъ, да, я позабыла. (Приближается къ нему.) А главное -- здѣсь. (Указываетъ на сердце.) Не правда ли?

 

Айдаровъ.

 Еще бы!

Входитъ лакей.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Тѣ же и лакей.

Лакей.

 Лошади готовы.

 

Айдарова.

 Отошлите ихъ. Александръ Сергѣевичъ не поѣдетъ сегодня.

 

Лакей.

 Слушаю-съ.

Уходитъ.

Айдаровъ (про себя).

 Боже мой! Еще черезъ этотъ стыдъ пройти... (Идетъ къ двери.)

 

Айдарова.

 Саша! ты куда?

 

Айдаровъ.

 Я сейчасъ вернусь. Надо разложиться. (Уходитъ.)

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Айдарова (одна).

 Что со мной? Нѣтъ, что съ нимъ?... А я развѣ могу быть покойной послѣ всего яду, который они влили мнѣ въ сердце?... Что же это значитъ?Какъ хочется мнѣ показать ему это письмо.... Не теперь я не смѣю.... Внѣ кажется, онъ прочтетъ въ моемъ лицѣ, что я сомнѣваюсь въ немъ....

Айдаровъ входитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Айдарова и Айдаровъ.

Айдарова.

 Саша, послушай!... Ты вѣрно подумаешь, что я не на шутку раскапризничалась, но ужь такъ и быть, рѣшаюсь просить тебя еще вотъ о чемъ. Знаешь ли что, мой другъ?... Уѣдемъ отсюда.

 

Айдаровъ.

 Уѣхать?... Но куда, зачѣмъ?

 

Айдарова.

 Да просто вернемся въ городъ. Вѣдь ужь скоро и осень.... Правда, что недавно я сама просила тебя остаться здѣсь, даже на зиму, но теперь мнѣ этого ужь болѣе не хочется. Надоѣла деревня!

 

Айдаровъ.

 Какъ это?... Такъ вдругъ!

 

Айдарова.

 Должно быть, опять капризъ. Такъ какъ же ты рѣшишь?.. Уѣдемъ?

 

Айдаровъ.

 Пожалуй.

 

Айдарова.

 Скоро?

 

Айдаровъ.

 Когда хочешь.

 

Айдарова.

 О, какой ты добрый! Я увѣрена, что другихъ такихъ мужей, какъ ты, нѣтъ на свѣтѣ.

 

Айдаровъ (грустно).

 Не говори этого.

Входитъ Авдотья Савишна.

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тѣ же и Авдотья Савишна.

Авдотья Савишна.

 Татьяна Николаевна, пожалуйте, у насъ все готово.

 

Айдаровъ.

 Ты къ дѣтямъ?

 

Айдарова.

 Да, купать ихъ и укладывать. Когда они будутъ въ постелькѣ, я пришлю за тобой, и ты придешь съ ними проститься.... Ахъ, я забыла тебѣ сказать: сегодня Сережа въ первый разъ выговорилъ: папа. Вотъ и няня слышала.

 

Авдотья Савишна.

 Слышала, какже-съ. И такъ это онъ, ангельчикъ нашъ, чисто, да внятно сказалъ: па -- па.

 

Айдарова.

 Вѣдь вотъ Коля такъ гораздо позднѣй сталъ говорить.

 

Авдотья Савишна (вслушивается).

 Никакъ плачетъ?... Пожалуйте, Татьяна Николаевна.

 

Айдарова.

 Иду, иду, няня!

Обѣ уходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Айдаровъ (говоритъ вслѣдъ женѣ).

 Прощай, Таня!... Прости, если можешь.

Поспѣшно схватываетъ разложенныя вещи, бросаетъ все въ мѣшокъ и уходитъ въ другую дверь.

 

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Входитъ лакей и начинаетъ убирать со стола. Изъ противу положной двери входитъ Айдарова, очень блѣдная, взволнованная, озирается.

Айдарова.

 Гдѣ Александръ Сергѣевичъ?

 

Лакей.

 Должно быть, уѣхали: вѣдь они приказали, чтобы лошади дожидались ихъ за садомъ.

 

Айдарова (съ усиліемъ).

 Знаю.... Но я думала, что еще застану его.... Идите.

 

Лакей.

 Со стола не прикажете убирать?

 

Айдарова.

 Послѣ.

Лакей уходитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ IX.

Айдарова (одна).

 Уѣхалъ!.. Обманулъ меня!.. Няня мнѣ правду сказала!.. Онъ увезъ ее!... Боже мой!...

Входитъ Авдотья Савишна.

 

ЯВЛЕНІЕ X.

Айдарова и Авдотья Савишна.

Авдотья Савишна.

 Матушка, Татьяна Николаевна, здѣсь она, не уѣхала съ бариномъ-то. Солгала я вамъ! Сейчасъ бѣгала узнавать. Постучалась я къ нимъ, такъ она сама ко мнѣ вышла. Никого у нихъ дома нѣтъ, окромѣ ея....

 

Айдарова.

 Не уѣхала!... Такъ что же это вы со мной дѣлаете?... О, пора мнѣ узнать всю правду.... Няня, сбирай дѣтей, приготовь все... Мы сегодня же уѣдемъ отсюда.... всѣ....совсѣмъ.... Дай мнѣ что нибудь накинуть на плечи. (Няня подаетъ ей со стула кружевной пятокъ.) Такъ. Я скоро вернусь... Чтобы все было готово, слышишь.

 

Авдотья Савишна.

 Матушка, Татьяна Николаевна, что это вы задумали?... Куда вы?

 

Айдарова.

 Пусти, я ужь знаю. (Уходитъ.)

Занавѣсъ.

 

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Комната Марьи Ивановны, двѣ кровати, на одной изъ нихъ спитъ Клавдія; окно открыто въ садъ. На полу чемоданъ, вещи разбросаны: Марья Ивановна укладываетъ ихъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Марья Ивановна (останавливается и смотритъ на часы).

 Еще рано будить сестру. Мы выѣдемъ часа черезъ два. (Стукъ въ дверь.) Кто тамъ? (Входитъ Айдарова.) Татьяна Николаевна!..

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Марья Ивановна, Айдарова и Клавдія (спитъ).

Айдарова (указывая на дорожныя приготовленія).

 Такъ это правда!...Мой мужъ уѣхалъ, и вы ѣдете за нимъ... Онъ бросилъ меня и дѣтей!...

 

Марья Ивановна.

 Правда....

 

Айдарова.

 А я такъ долго не хотѣла вѣрить.... (приближается.) Послушайте, я не стану говорить о прошломъ, обо всемъ, что было.... Я пришла съ тѣмъ, чтобъ узнать всю правду отъ васъ самой, и узнала...

 

Марья Ивановна (перебивая).

 Напрасно вы пришли.... Свиданіе между нами теперь нестерпимо тяжело обѣимъ, а повести оно ни къ чему не можетъ.

 

Айдарова.

 Такъ неужели же мнѣ отпустить васъ съ нимъ, а самой навсегда отказаться отъ него?...

 

Марья Ивановна.

 Что-жь дѣлать! Любитъ онъ не васъ, а меня.

 

Айдарова.

 Пусть такъ!... Все-таки вы не можете отнять его у меня.

 

Марья Ивановна.

 Не я у васъ, а вы у меня его отняли. Вѣдь мы съ нимъ уже давно любили другъ друга, когда его заставили жениться на васъ.

 

Айдарова.

 Заставили!... О, нѣтъ! Я знаю, что въ то время, по крайней мѣрѣ, онъ любилъ меня.

 

Марья Ивановна.

 Васъ увѣрили въ этомъ тѣ, нему это нужно было,-- его жадная къ деньгамъ, разоренная семья. Вы купили его себѣ....

 

Айдарова.

 Боже мой!... Но если это правда, отчего же вы тогда не сказали мнѣ всего? Я бы не пошла за него, не смотря на то, что любила.

 

Марья Ивановна.

 Отчего!... Да я сама сотни тысячъ разъ мучила себя этимъ вопросомъ, но ужь поздно было!... Вы говорите, что и вы любили его.... Можетъ быть. Но какъ?... Какъ полюбили бы всякаго другаго на его мѣстѣ, по тому только, что вамъ пришла пора любить! А я не такъ!... Неужели вы думаете, что я не боролась съ собой, не силилась вырвать изъ сердца мою любовь къ нему9... Но вы видите, къ чему оно повело.... Къ несчастью для всѣхъ насъ: мы опять встрѣтились, и правда взяла свое.

 

Айдарова.

 Какая правда?.. Что бы ни было прежде, теперь только одна правда: я -- его жена, я -- мать его дѣтей, онъ на вѣки связанъ со мною и ничто на свѣтѣ не можетъ дать ему права покинуть меня!

 

Марья Ивановна.

 Какая правда?-- Правда любви, правда жизни.... Вотъ какая! И ваша жалкая, законная правда уступаетъ моей!

 

Айдарова.

 Послушайте, мы встрѣчаемся врагами, но все-таки, не смотря на все, я не перестала вѣрить въ васъ Вы откажетесь отъ его любви.... вы останетесь, а я поѣду къ нему!... Скажите мнѣ, гдѣ онъ?

 

Марья Ивановна.

 Вы требуете невозможнаго.

 

Айдарова.

 Невозможнаго!.. Да подумайте же, что вы дѣлаете!.. Я не стану говорить о себѣ, о своемъ разбитомъ счастьѣ.... но мои бѣдныя дѣти! Что я скажу имъ, когда они подрастутъ?... И неужели вы думаете, что онъ будетъ, что онъ можетъ быть счастливъ съ вами? Положимъ, меня онъ забудетъ," я ему ненужна, но ихъ онъ не разлюбитъ!... Я знаю его.... онъ будетъ постоянно думать о нихъ, и придетъ пора, когда онъ захочетъ вернуться къ нимъ!...

 

Марья Ивановна.

 Пусть вернется. Удерживать я его не стану.

 

Айдарова.

 Но.... быть можетъ, тогда будетъ поздно. Теперь я все могу простить.... Я его такъ люблю.... но кто знаетъ?... Такое горе, какъ мое, долгое одиночество могутъ ожесточить меня.... Любовь пройдетъ, останется одно чувство смертельной обиды.... Онъ вернется ко мнѣ, а я оттолкну его отъ себя.... Но Богъ, милостивый Богъ не допуститъ такого несчастья. Я надѣюсь на Его помощь. Онъ внушитъ вамъ, что дѣлать.... Вы откажетесь отъ него!...

 

Марья Ивановна.

 Нѣтъ, не откажусь! Вы говорите о своемъ несчастій. Оно велико, конечно. Но у васъ еще много остается: ваши дѣти, ихъ любовь, ихъ ласка, общее сочувствіе, сознаніе своей правоты.... Меня же что ожидаетъ? Въ семьѣ -- злоба, ненависть, ежеминутныя оскорбленія, насмѣшки, попреки.... и все это такое мелкое, такое грязное.... Уйти отсюда?... Но репутація моя погублена.... а главное, вѣра въ самое себя, уваженіе къ себѣ пропали.... И съ этимъ-то прожить, вѣроятно, еще много лѣтъ, такъ какъ я молода, и моихъ силъ и здоровья хватитъ надолго.... Нѣтъ, Татьяна Николаевна, мнѣ возвратъ невозможенъ.... У меня въ жизни ничего не осталось, кромѣ его любви, и я не пожертвую но.... Вотъ вамъ мое послѣднее слово.... Прекратите же эту тяжелую сцену, уйдите.

 

Айдарова.

 Послѣднее!... О, значитъ я не умѣла говорить съ вами. Вся судьба моя въ вашихъ рукахъ. Мнѣ слѣдовало просить васъ, умолять, вы бы сжалились надо иною, (хочетъ опуститься передъ іей на колѣни.)

 

Марья Ивановна (удерживая ее, сурово).

 Перестаньте, не унижайтесь....

 

Айдарова.

 Это не униженіе. Какъ жена, какъ мать, я требую отъ васъ величайшей жертвы, и хочу требовать ее у вашихъ ногъ! (опускается на колѣни.)

 

Марья Ивановна (съ видимымъ усиліемъ надъ собой, отталкиваетъ ее).

 Пустите.... Мнѣ пора ѣхать.

 

Айдарова (поднимается).

 Ну, такъ ноѣзжайте же!... Богъ вамъ судья.... Но дай вамъ Господи никогда не испытать того, что я переживаю теперь... (Идетъ къ двери.) Прощайте....

 

Марья Ивановна.

 Татьяна Николаевна.... постойте.... воротитесь.... я.... уступаю вамъ его.... Слышите.... я остаюсь.... поѣзжайте къ нему.... онъ ждетъ на станціи, въ Буграхъ.... Скажите ему, что я никогда не увижусь съ нимъ.... Ну, теперь идите, вамъ здѣсь нечего больше дѣлать.... Да идите же.... я хочу быть одна....

 

Айдарова.

 О, я знала!...Я знала, что такъ будетъ... (быстро схватываетъ руку Марьи Ивановны и цѣлуетъ.)

 

Марья Ивановна (вырываетъ руку и почти насильно ведетъ Айдарову въ дверь).

 Уходите, уходите, я не хочу васъ видѣть!

 Айдарова уходитъ. Марья Ивановна возвращается, стоитъ нѣсколько мгновеній молча, потомъ подходитъ къ открытому окну.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Марья Ивановна и Клавдія (спитъ).

Марья Ивановна (у окна;.

 Что за свѣтлая, чудная ночь. Имъ хорошо будетъ ѣхать.... Какъ рѣка сверкаетъ!... Вѣдь тамъ тоже хорошо.... такъ прохладно.... такъ глубоко.... Тамъ можно потопить всякое горе... всю жизнь.... и прошедшее, и будущее.... (содрагаясь) это страшное будущее!.... Вѣдь это -- исходъ! Вѣдь это -- спасенье!... Нѣсколько шаговъ.... и все кончено.... все! (задумывается, потокъ, рѣшившись, быстро идетъ къ двери, останавливается.) Куда это я иду? На что я рѣшилась? А она? указываетъ на Клавдію.) Ей -- я нужна.... Умереть хорошо бы, но надо жить.... Жить и терпѣть... (Подходитъ къ Клавдіи и будитъ ее.) Клавдія! Клавдія! Да проснись же, милая!

 

Клавдія (сквозь сонъ).

 Каша! ты меня зовешь? Что, пора ѣхать? (приподнимается.)

 

Марья Ивановна.

 Нѣтъ, мы не ѣдемъ. Но если можешь, не спи, побудь со мной, поговоримъ.... мнѣ тяжело.... мнѣ грустно.... Клавдія, скажи, ты любишь меня?...

 

Клавдія.

 Больше всѣхъ на свѣтѣ.

 

Марья Ивановна.

 Ты сама никогда не захочешь разстаться со мной?...

 

Клавдія.

 Никогда! (зѣваетъ и потягивается.)

 

Марья Ивановна (порывисто цѣлуетъ ее).

 О, моя милая! (Клавдія закрываетъ глаза.) Тебѣ очень хочется спать, моя бѣдная дѣвочка, (садится около ея постели.) Ну, положи головку сюда, ко мнѣ на грудь, дай мнѣ руку.... такъ.... покрѣпче.... теперь спи, мое дитя!

Занавѣсъ.

 

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Почтовая станція, ночь, на столѣ лежатъ разныя дорожныя принадлежности Айдарова, за сценой по временамъ слышны возгласы ямщиковъ, звонъ бубенчиковъ и т. д.

ЯВЛЕНІЕ I.

Айдаровъ (одинъ, ходитъ взадъ и впередъ по сценѣ).

Айдаровъ.

 Что же это она не ѣдетъ?.. Ужь пора бы, кажется. Не случилось ли чего? Не помѣшали ли ей? Напрасно я согласился оставить ее. Слѣдовало бы намъ вмѣстѣ выѣхать, или, по крайней мѣрѣ, встрѣтиться гдѣ нибудь поближе, поскорѣй... (вслушивается.) Кажется, ѣдутъ... (Шумъ за сценой.) Она!...

Идетъ къ двери, но сталкивается съ входящимъ Алимовымъ, за которымъ слѣдуютъ мальчикъ съ дорожнымъ погребцомъ и ямской староста.

 

ЯВЛЕНІЕ II.

Айдаровъ, Алимовъ, Филька и староста.

Алимовъ (къ мальчику).

 Сюда, ставь на столъ, Филька, да живѣй поворачивайся!.. Эй ты, староста, чтобы лошади мнѣ были поскорѣй готовы!

 

Староста.

 Будутъ, ваше благородіе. Самоварчикъ привяжете?

 

Алимовъ.

 Не надо.

Староста и мальчикъ уходятъ.

 

ЯВЛЕНІЕ III.

Айдаровъ и Алимовъ.

Алимовъ.

 Честь имѣю кланяться, милостивый государь! Очень радъ случаю познакомиться... Вы тоже по тракту въ губернскій ѣхать изволите? (Айдаровъ молча отвѣчаетъ на поклонъ.) Говорилъ мнѣ смотритель, что тутъ рядомъ есть свободное помѣщеніе, но я предпочелъ здѣсь расположиться. Люблю компанію, даже въ дорогѣ... Надѣюсь, что не помѣшалъ вамъ?

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, я скоро уѣду.

 

Алимовъ.

 И я тоже: только вотъ закусить хочу, пока лошадей мѣняютъ... (Раскрываетъ свой погребецъ и вынимаетъ бутылку и закуску.) Да не угодно ли и вамъ со мной?..

 

Айдаровъ (сухо).

 Нѣтъ, благодарю.

 

Алимовъ.

 Напрасно; въ дорогѣ это никогда не мѣшаетъ. А можетъ быть вы это по тому, что мы незнакомы,-- вѣдь иные на этотъ счетъ туги бываютъ, такъ честь имѣю рекомендоваться: помѣщикъ здѣшняго уѣзда, Ѳедоръ Степановичъ Алимовъ. Позвольте и мнѣ. въ свою очередь, узнать ваше имя, отчество и фамилію.

 

Айдаровъ (нетерпѣливо).

 Айдаровъ.

 

Алимовъ.

 Ба, ба, ба! Такъ вы не Сергѣя ли Николаевича, покойнаго, сынокъ?

 

Айдаровъ.

 Его.

 

Алимовъ.

 Ахъ, какая, можно сказать, наипріятнѣйшая встрѣча! (протягиваетъ руку) Вѣдь я знавалъ вашего батюшку... Какъ же!.. Да и рѣдкій кто изъ насъ, здѣшнихъ-то, не былъ съ нимъ знакомъ... Хлѣбосолъ былъ покойникъ... Такъ и вы наконецъ-таки изволили пріѣхать въ наши края, только, какъ видно, не надолго. Или вы теперь на короткое время отлучаетесь?

 

Айдаровъ.

 Я самъ еще не знаю. Думаю, что не надолго.

 

Алимовъ.

 Надѣюсь, что позволите мнѣ, по вашемъ возвращеніи, возобновить знакомство1. Хотя мы съ вами сосѣди не близкіе, все-таки, за непремѣнный долгъ сочту явиться къ вамъ, въ Успенское... Славное оно имѣнье у васъ! Золотое бы дно, кабы у хорошаго хозяина въ рукахъ... Но только я вамъ скажу, что за продувная шельма вашъ управляющій... И что онъ тамъ творилъ на просторѣ, да безо всякаго присмотру, такъ право вчужѣ досадно бывало слушать... Я бы его на вашемъ мѣстѣ прогналъ... (наливаетъ себѣ рому.) Вы хоть бы рому стаканчикъ пропустили.

 

Айдаровъ.

 Я нечего не хочу, благодарю васъ.

 

Алимовъ.

 Напрасно; повѣрьте мнѣ, что вотъ отъ такого стаканчика всю дорожную усталь какъ рукой снимаетъ... Рѣшительно не хотите? Эй ты, Филя, (Входитъ мальчикъ.) убирай все это, да про лошадей узнай. (Мальчикъ убираетъ со стола и уходитъ съ погребцомъ. Алимовъ подходитъ къ столу, беретъ и разсматриваетъ дорожные пистолеты Айдарова.) Это ваши?.. Вещь хорошая. Что, вы всегда ихъ съ собой въ дорогу берете? (Айдаровъ утвердительно киваетъ головой.) Что-жь! Оно пожалуй и не лишнее. Мало ли что можетъ случиться? Вотъ, на примѣръ, говорятъ, что въ Суходольскомъ лѣсу.... это въ двухъ станціяхъ отсюда.... такъ пошаливаютъ иногда.... только что теперь ночи свѣстлыя, такъ оно не опасно.... А славные пистолеты. Дорого за нихъ дали?

 

Айдаровъ.

 Право, не помню.

 

Алимовъ.

 Пари держу, что не дешево. Вотъ у меня тоже револьверъ имѣется; (Входитъ мальчикъ и стоитъ у дверей.) у жида-разнощика купилъ; такъ вѣдь надулъ мошенникъ, продалъ за англійскій, а кой чортъ англійскій, такая дрянь, что и въ руки-то взять опасно: того и гляди какъ нибудь выстрѣлитъ самъ. Такъ я его въ дорогу-то и не беру, разумѣется, а вотъ сабля ужь всегда со мной ѣздитъ, (къ мальчику) Филька, гдѣ наша сабля?

 

Мальчикъ.

 Въ чемоданѣ-съ.

 

Алимовъ.

 Въ чемоданѣ?.. Ахъ ты розиня, розиня! Да на что она намъ въ чемоданѣ нужна? Ну, если нападутъ на насъ разбойники, такъ ты въ чемоданъ доставать ее полѣзешь? А?.... Поди, вынь ее сейчасъ и положи въ тарантасъ, чтобы подъ рукой у меня была,-- слышишь?

 

Мальчикъ.

 Слушаю-съ. (Уходитъ.)

Входитъ староста.

Староста.

 Лошади готовы, ваше благородіе. (Айдарову) А вашей милости еще не прикажете закладывать?

 

Айдаровъ.

 Нѣтъ, я еще подожду.

 

Алимовъ.

 А мнѣ такъ пора. (Подаетъ руку Айдарову.) Ну-съ, желаю вамъ счастливаго пути! Очень, очень радъ, что пришлось познакомиться. Непремѣнно буду у васъ. До свиданія.

Уходитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ IV.

Айдаровъ (одинъ).

 А ея все нѣтъ!.. Что это значитъ? Непремѣнно что нибудь да случилось... (Шумъ за сценой. Идетъ къ двери) Наконецъ... (Входить Айдарова.) Таня!...

 

ЯВЛЕНІЕ V.

Айдаровъ и Айдарова.

Айдарова (бросается ему на шею).

 Да, Таня!.. Твоя жена!.. О, мой милый! Какъ я рада, что мы опять вмѣстѣ... И мы уже не разстанемся.... никогда.... (обнимаетъ его.)

 

Адаровъ.

 Но какимъ образомъ ты здѣсь?.. Я не могу понять.

 

Айдарова.

 Я вѣдь все знаю.... но я все простила.... Только ты уже не уѣдешь отъ меня.... моя радость'....

 

Айдаровъ.

 Все знаешь! Но.... гдѣ же она? Что съ ней?

 

Айдарова.

 Она -- благородная душа. Я въ ней не ошиблась.... Я вымолила тебя у нея. Она велѣла тебѣ сказать, что никогда больше не увидится съ тобой.

 

Айдаровъ.

 Но я.... не могу жить безъ нея.

 

Айдарова.

 Милый!.. А я?.. Подумай же и обо мнѣ!.. А дѣти?.. Знаешь, вѣдь и они здѣсь. Мы сейчасъ же уѣдемъ отсюда всѣ, навсегда, и все это оставимъ за собой, какъ тяжелый, страшный сонъ, который постараемся позабыть....

 

Айдаровъ (мрачно).

 Нѣтъ, это не сонъ.... Этого нельзя забыть.... Вѣдь я ее ногу билъ.... Какъ же я брошу ее теперь?...

 

Айдарова.

 А развѣ насъ ты можешь бросить?.. Меня.... твоихъ дѣтей?... Она справится со своимъ несчастьемъ, у ней сильный характеръ.... Мой милый! я вѣдь понимаю, какъ тебѣ тяжело.... но жизни еще много впереди.... Богъ поможетъ намъ.... Я тебя такъ, такъ люблю.... Я знаю, что верну и твою любовь.... Клянусь тебѣ, ты никогда не услышишь отъ меня ни единаго слова упрека.... Да я и не считаю тебя виноватымъ: я смотрю на все, что случилось, какъ на большое несчастіе; но, повѣришь ли, я его ожидала, я знала, что оно придетъ.... не это, нѣтъ.... но, вообще испытаніе, горе.... Я была слишкомъ счастлива, оно не могло продолжаться.... но все это пройдетъ.... Милый мой! да взгляни же на меня, отвѣчай мнѣ, скажи хоть слово....

 

Айдаровъ.

 Ты прощаешь мнѣ, Таня, ноя самъ не могу простить себѣ.... Что я сдѣлалъ съ вами, съ ней, съ тобой?... Чѣмъ я заплатилъ за твою любовь?... Нѣтъ, не говори мнѣ о возможности счастья.... оно навсегда разрушено.... Послѣ всего этого.... Жить нельзя....

 

Айдарова.

 Что ты сказалъ?... Жить нельзя!... Но развѣ ты забылъ, Кто далъ тебѣ жизнь? Кто Одинъ воленъ въ ней?... Нѣтъ, милый, ты будешь жить!... Я помогу тебѣ нести твое горе.... Какъ только настанетъ тяжелая минута, приходи ко мнѣ, я поддержу тебя.... Мы переживемъ все это рука объ руку, душа въ душу.... и. вѣрь мнѣ, еще много хорошаго, свѣтлаго ждетъ насъ впереди.... Только обѣщай мнѣ никогда больше не говорить такихъ страшныхъ словъ....

 

Айдаровъ.

 Развѣ ты еще вѣришь моимъ обѣщаніямъ?

 

Айдарова.

 Вѣрю, потому что люблю тебя, мой милый, и еслибы ты только зналъ, какъ люблю!...

 

Айдаровъ (обнимая ее).

 Таня, ты -- ангелъ!...

 

Айдарова.

 Нѣтъ, нѣтъ, только твоя Таня, твоя любящая, твоя счастливая Таня... (Молчаніе.) Но намъ пора. Поѣдемъ, милый, дѣти спять въ каретѣ, я велѣла закладывать, ужь должно быть готово. Какое во мнѣ страстное желаніе увезти тебя отсюда поскорѣй.... подальше....

 

Айдаровъ.

 Такъ поѣдемъ же.... Только (останавливая ее) скажи мнѣ еще разъ: ты мнѣ искренно прощаешь?... все прощаешь?

 

Айдарова.

 Еще бы!

 

Айдаровъ.

 Иди же, а я сейчасъ....

Айдарова идетъ въ выходной двери, потомъ возвращается.

Айдарова.

 Знаешь, только когда мы будемъ всѣ вмѣстѣ, въ каретѣ, я опять почувствую, что ты весь нашъ.

Уходитъ.

 

ЯВЛЕНІЕ VI.

Айдаровъ (одинъ).

 Неужели ты права?.. И можно не только жить, но даже пережить, забыть?... А она?.... На какой адъ я ее покидаю!... Она не можетъ простить!... И какъ безумно я люблю ее!... Забыть!... Нѣтъ, такъ жить нельзя... (беретъ со стола пистолетъ.) Онъ говорилъ, этотъ проѣзжій: мало ли что можетъ случиться.... Вотъ и случилось... (взводитъ курокъ.) Только не здѣсь.... сюда войдутъ, помѣшаютъ... Куда бы мнѣ?.. (припоминая.) А!... "свободное помѣщеніе-то" рядомъ, (идетъ къ боковой двери.) Таня, я еще разъ обманулъ тебя.... но ужь это въ послѣдній, (уходитъ и запираетъ за собой дверь.)

Нѣсколько секундъ длится тишина. Потомъ раздается выстрѣлъ, въ середнюю дверь вбѣгаетъ Айдарова, потомъ и остальные.

 

ЯВЛЕНІЕ VII.

Айдарова, потомъ смотритель, староста, лакей Айдаровыхъ и ямщики.

Айдарова.

 Что это было?... Саша!...Гдѣ онъ?... Гдѣ? Неужели это онъ?... Господи!... Саша! Саша! Гдѣ ты!... Отвѣчай, (бросается къ дверямъ.) А, здѣсь!... (силится отворить.) Отворите мнѣ.... Да отворите же!.... (Всѣ тѣснятся у дверей.)

 

Смотритель.

 Должно быть, изнутри крючокъ заложенъ.... Нечего дѣлать, выламывайте, ребята.

Дверь подается. Айдарова первая бросается впередъ Слышенъ ея отчаянный вопль. За ней входятъ и другіе.

 

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тѣ же. Входитъ Авдотья Савишна.

Авдотья Савишна.

 Батюшки свѣты!... Да что такое приключилось?

 

Одинъ изъ ямщиковъ (шепотомъ).

 Баринъ ишь застрѣлился....

 

Авдотья Савишна.

 Охъ!.. Пустите! (протѣсняется сквозь народъ.)

 

Смотритель (выходитъ.)

 За священникомъ, скорѣй.... да становому сказать.... Онъ дома.... Ну, чего стоите, скорѣй, говорятъ вамъ!

Нѣкоторые уходятъ.

Лакей (появляется на порогѣ).

 Да пошлите же за священникомъ... Того и гляди, помретъ безъ покаянія.

 

Авдотья Савишна (съ крикомъ выбѣгаетъ).

 Отошелъ!... Царство ему небесное!

Занавѣсъ

О. Голохвастова.

"Бесѣда", No 4, 1871