Обретение Силы. Том I
Удавка из жестких условий, ограничений и смертельно опасных заданий затягивалась все туже. Вдобавок, по душу Гвиндена направили лучших убийц Виашерона.
Фурия едва победила тлетворного гостя в своей голове, но время для спасения чести Ансельма уже подходило к концу.
Угроза пришла, откуда не ждали.
Казалось, это конец, однако…
Пролог
Демиург оперировал в фоновом режиме.
Отлаженные процессы шли своим чередом. Ничто не требовало его безотлагательного внимания. Недавно активированный сценарий № 6 поглощал много ресурсов, но в связи с его высоким приоритетом Демиург не предпринимал никаких действий.
Глава 1
Гвинден
— Ты чат принципиально не читаешь? Имеешь что-то против букв? — устало выдохнул Арктур.
— Спешил. По запарке пропустил. Не до того было.
— И что зассставило тебя так торопитьссся? — прошипел наг.
Со стороны лестницы трусцой подбежал Диверсант. Помню его, рубился в мили рядом со мной на драконе.
— Арк, установили вторую гильду, — скороговоркой произнёс тифлинг. — Это Культ Инферно.
— А первая кто? — осторожно поинтересовался я.
— Песчаные Саламандры, — за всех ответил Шило.
— Следующие после нас на сервере за тёмную фракцию?
— А вода мокрая, новичок. Арктур, что он здесь забыл? — процедил Айнхэндер.
Я даже бровью не повёл.
— Я бы тоже хотел знать, — кивнул орк. — Ты же должен был ныкаться подальше отсюда?
— Разговор в твоём кабинете помнишь? Я нашёл место.
Хмурое лицо гильд мастера немного разгладилось.
— Это замечательно, конечно. Плохо, что ты с нами теперь здесь застрял.
К нам неспешно приблизилась Персефона.
— В смысле застрял? — закрутил я головой по сторонам.
— Не только чат не читаешь, но и дебаффы? — хмыкнул Шило. — Пока махач не закончится, никто из клан-холла выбраться не сможет. И ресаться будет на ближайшем кладбище, а не внутри замка.
Отрицательный статус действительно имелся. Проморгал я его, досыпая на ходу.
Я закатил глаза.
— И какой у нас план?
— Шило, я оссслеп? — наг обратился к зелёному коротышке.
— Вряд ли, — недоумённо отозвался трюкач.
— Значит, подписсси офицер у новичка дейссствительно нет. Тогда какого лешего он ошиваетссся здесь?!
— Слушай, — улыбнулся я, — а ты какие-то особые таблетки для мудаков пьёшь, или это полностью натуральная черта?
Вертикальные змеиные глаза плетельщика душ превратились в узкие щёлочки.
Арктур издал еле слышный смешок.
— Брейк, ребята, — не выдержала Персефона. — Мы все на одной стороне.
— Так, Гвин, — ГМ хлопнул в ладоши. — Идёшь к Джету, никуда от него не отходишь. Позже Шило доведёт до всех милишников тактику боя.
— Как скажешь, — не стал я упираться.
А смысл?
Монах обнаружился во дворе, недалеко от входа в огромное здание. Здесь имелось что-то вроде летней террасы, где тифлинг цедил пиво с белоснежной шапкой. Хоть сейчас рекламу снимай.
Вид он имел самый беззаботный, словно вышел подышать воздухом в хороший летний день. Никаких тревог. Никаких беспокойств.
Оранжевая кожа. Изукрашенное татуировками тело. Даже гибкий хвост имел узоры. Свободные тканные одежды. Видимо, по классу латы и кольчуги не положены. Только металлические браслеты на предплечьях и бицепсах. Не видно и оружия.
— Дарова, Гвин, — улыбаясь, махнул мне рукой гуру релаксации. — Садись, пивасик будешь? Холодненький.
— Я так понимаю, у местных монахов аскезы нет? — хмыкнул я.
— Пф, скажешь тоже. Стиль «Пьяный мастер» — наше всё!
— Не держишь зла за ушедшие мимо наплечники?
— Обижаешь, — дружелюбно оскалился собеседник.
— Тебя что не беспокоит долбаная армия за нашими стенами? — я прищурился, пытаясь понять, что у него вообще в голове.
— А смысл нервы мотать? — невозмутимо заметил монах. — Если проблему можно решить, то не стоит о ней беспокоиться, если её решить нельзя, то беспокоиться о ней бесполезно. Вот ты можешь в одиночку их всех раскидать? — и не дожидаясь моего ответа, он продолжил, — тогда чего кипишуешь? Наше дело маленькое. Бить кого скажут и не помереть раньше времени.
Бизнес-Джет Ли щедро отхлебнул из здоровой кружки, от чего на его лице осталась белый полукруг пены. Будто усы нарисовали.
— Что будет дальше? — решил я утолить собственное любопытство.
— Как что? — покосился на меня тифлинг. — Сейчас начальство договорится до чего-то и поставит задачи. Скорее всего, стены держать. Те придурки будут пытаться их пробить и вломиться внутрь.
— Зачем?
— В широком смысле? Наверное, на место наше позарились. Оно реально козырное. А может, о себе заявить хотят. Ну или…
— Да нет, зачем конкретно они должны зайти на территорию клан-холла? Всех перебить?
— Да не, — расслабленно махнул рукой собеседник. — Им нужно центральный кристалл в подвале сломать. Тогда битва будет считаться выигранной. Получат право выкупить у Властителя землю и сам клан-холл.
— Окей. А как
— Сократить их численность на 90 %, — начал загибать пальцы Джет, — заставить их добровольно сдаться или отступить. Я так думаю, надерём мы им задницу. Хорошенько так. Чтоб дорогу сюда наверняка забыли.
— С чего такая уверенность?
— Арк прошаренный. Любит планы строить. Готов поспорить, есть у него тузы в рукаве. А у меня обновки как раз появились, чтоб пару лиц расквасить, — монах размашистым жестом вытащил из инвентаря пару кастетов.
Один — тёмно-серый с пурпурным отливом, второй — белоснежный с золотистым. Несмотря на необычную расцветку, само оружие казалось по форме максимально простым и утилитарным. Такие легко представить где-нибудь в потасовке футбольных фанатов под хруст выбитых зубов.
Я наклонился поближе, изучая предметы.
— Зацени, один называется Мысли, а второй — Молитвы, — до ушей улыбнулся Джет. — Первый шарашит психическим уроном, а второй светлым. Эпики!
— Боевой батюшка? — хмыкнул я.
— Ну! — заржал ходячий мандарин.
Залихватский свист прервал нашу болтовню.
— О, Шило, — закивал Джет. — Пошли, послушаем этого Казанову.
Гоблин стоял в окружении четырёх десятков милишников.
— План следующий, бьём их, пока не прекратят лезть, а потом бьём ещё немного! — с серьёзным видом заявил офицер и оглядел собравшихся, которые не выглядели шибко рассмешёнными.
— Чё такие хмурые? Умер что ль кто? Ладно. Занимаем стены. Делитесь по трое и вперёд к пушкам. Неписям только не мешайте. Кучу бабок им отвалили за помощь, — сурово добавил он.
В стороне строились три взвода бойцов. Суммарно чуть меньше сотни. Все в одинаковых, как под копирку латах. Глухая пластинчатая броня. Такие же непроницаемые шлемы с багровым плюмажем. Здоровые двухметровые дылды. В массе своей с цвайхендерами, но виднелись и остроносые боевые молоты, щиты, секиры и прочее громоздкое оружие.
— Легион Кровавых Слёз, — прошипел кто-то сбоку от меня. — Стоят дороже, чем пароль от спальни Персефоны.
Послышался глухой звук удара локтём. Смешки.
— Погнали, Гвин, — приглашающе махнул рукой Джет. — Настреляем куропаток к обеду! — улыбка не сходила с его лица.
Остальные же игроки выглядели гораздо напряжённее.
Как-то так получилось, что волна Буревестников вынесла нас к огневой точке всего в нескольких метрах от массивного барбакана[1]. Две симметрично расположенные башни, соединённые стеной с воротами, торчали как пара клыков посреди призывно распахнутой пасти.
Краем глаза увидел своих ребят. Деймос и Фобос стояли в группе чародеев, а Маджестро — чуть в стороне от них.
Незаметно к нам прибился и третий попутчик. Алистер. Кенсай. У пояса, одетого в кожаные доспехи нага, висел одноручный меч.
— Ну чё, парни, зажжём сссегодня? — тряхнул головой он.
— В твоей команде пофигистов пополнение, — ухмыльнулся я и толкнул монаха.
— Самый здоровый подход. Всё правильно, Али.
— Как этой хреновиной пользоваться? — я с шумом хлопнул рукой по корпусу странной артиллерии.
Нечто похожее формой на металлический контрабас, который положили плашмя на треногу. Широкое основание украшали светящиеся руны и здоровый кристалл маны. Узкую горловину дула окольцевала мифриловая вставка. Видимо, чтоб не разорвало. Две ручки сверху, как штурвал для наводки на цель. Между ними какой-то прототип прицела.
Ряд таких орудий виднелся на всём протяжении крепостной стены. Игроки собирались подле них и достаточно уверенно занимали позиции.
— А три человека зачем в боевой расчёт?
Вместо тифлинга ответил наг.
— Ссстарик, один будет клапан вовремя дёргать, чтоб тепло ссстравить. Второй — ссснаряды подавать.
— Я чур стреляю! — заявил монах.
— Клапан! — среагировал кенсай.
Мне осталось только раздражённо шипеть. В корзине слева от пушки действительно лежало нечто похожее на ядра, правда, размером с крупные апельсины. Только по цвету совсем мимо. Выщербленная поверхность тусклого серого оттенка.
Внезапно застучали барабаны. Оглушительно громко. Саламандры и Инферно заорали в такт грохоту. Курт, который всё это время тенью следовал за мной, негромко зарычал, а шерсть на его спине встала дыбом.
— Спокойно, бобик, — флегматично произнёс Джет. — Порвём, как тузик — грелку.
— Куда снаряды-то забрасывать? — гаркнул я, пытаясь перекричать шум.
Кенсай похлопал по едва заметному люку на боку сказочной гаубицы.
Первыми ударили вражеские маги.
С позиций двух гильдий в нашу сторону устремились огромные огненные шары, пучки молний, ледяные столбы, потому что копьями это назвать язык не поворачивался. Наблюдая, как один такой файрбол размером с мини купер летит мне в лицо, я начал
На расстоянии трёх метров от стены расцвели вспышки взрывов. Невидимый барьер проявил себя только в момент столкновения.
— Ща-ща-ща, — бубнил тифлинг, плавно двигая корпус пушки за рукоятки.
Следом за заклинаниями к стенам двинулись три высоченные каменные фигуры. Их покрывали стальные листы, каким-то образом приваренные к гранитным телам. Больше танковая броня, чем доспехи. Примечательно, что оружия они не имели. Только пудовые кулаки. А вокруг их шеи соорудили что-то вроде платформы, на которой столпилось по три-четыре игрока. Все пристёгнутые не то ремнями, не то цепями к этому импровизированному воротнику, чтобы не улететь.
— Големы?
— Да! Осадные! — рявкнул Алистер. — Прозвище — Железные Башни. Тоже наёмники!
— ЖДАТЬ! — магически усиленные голос Гильд мастера разнёсся по всему замку.
Ходячие титаны приближалась. Приближались и игроки пешком или на своих маунтах, казавшиеся с высоты стен игрушечными фигурками.
Часто застучали стрелы, вязнувшие в воздухе. Магический щит пока держал.
— ОГОНЬ! — громогласная команда разлетелась во все стороны.
Дивный контрабас плюнул ослепительной сферой. По широкой дуге она пронеслась в сторону ближайшего голема и врезалась ему в грудь. Взорвалась, залив его тело огнём. Титан покачнулся, но устоял. Рёв столь оглушительный, что из ушей выступила кровь, раздался из чудовищной глотки.
Казалось, стой я ближе к эпицентру, так легко бы не отделался.
Стоило дыму рассеяться, как я заметил сорванный лист брони и подпалины на соседних.
— Гвин! Не спать! — гаркнул Джет.
Схватив самый верхний снаряд, разом забросил его в топку пушки, едва не отрезав себе кусок пальца задвижкой люка. Больно острая да резкая.
Орудия стреляли одно за другим. Дало залп и наше. Сияющие шары качественно срывали навесную броню с големов, даже оставили вмятину на теле одного из них, но игроков не поражали. Бессильно взрывались в воздухе. У врага тоже имелся барьер.
— ФОКУС НА ГОЛЕМОВ! — очередная команда прокатилась по стене.
Частым градом застучали стрелы. Пусть они застывали напротив нас, но всё равно нервировали.
Монах отреагировал на это зловещей ухмылкой и резко навёл контрабас на платформу с лучниками. Выстрел. Её просто смело. Осколки воротника и фрагменты тел разлетелись во все стороны.
Снова перезарядка. Я только и закидывал боеприпасы внутрь орудия один за другим.
Соседний расчёт попытался повторить наш успех, но на втором осадном големе всё-таки оказался маг. Вращающаяся, как подшипник, сфера застыла в воздухе. Она вертелась столь часто, что рябило в глазах. Бесполезно взорвалась, не задев игроков.
Огромный кулак ударил в крепостную стену. Попытался. Не дошёл до кладки совсем чуть-чуть. Барьер же словно треснул, но устоял. Он явно потускнел.
— СЕЙЧАС! — рявкнул Арктур.
Не знаю, что именно произошло, но земля под ногами наступающих зажглась узорчатыми рисунками, чем-то похожими на то заклинание Великого верёвочника Шаэрга.
Сырая магия ударила вверх, принимая самые разнообразные формы. Где-то она разорвала реальность, всасывая в себя разрезанные тела игроков. Где-то сожгла. Заморозила. Насадила на каменные шипы. Заставила врагов сжаться до размера крошечного мясного шарика для гольфа.
Ловушка, если это была она, забрала многих, но врагов это не смущало. Они достигли удобных позиций и расстреливали наш барьер.
Вновь закинул снаряд в пушку. Грохот выстрела.
— Быссстрее! Быссстрее! — орал Алистер, дёргая клапаном, как сумасшедший.
Я работал, как проклятый. Бросал в адскую топку боеприпасы, которые уже стали подходить к концу. Корзина почти показала дно.
Внезапно от взрыва ноги одного из големов переломились, и он рухнул вниз, раскалываясь на части. Придавил ораву своих.
Раскатистый грохот докатился до нас. Титанический кулак раздробил каменную поверхность.
Магический щит нашего замка разлетелся вдребезги.
Огромные куски стены улетели внутрь двора. Словно брошенные требушетом, они прокатились по земле, перемалывая неудачливых защитников. Я видел, как игрока-орка превратило в паштет на поверхности гранитных плит двора. Как несколько легионеров Кровавых Слёз не успели вовремя убраться с пути и остались навечно лежать переломанными куклами.
Осадный голем-победитель, тем временем, боком пытался пролезть в пролом. Все ближайшие пушки сфокусировались на нём, осыпая дюжиной снарядов. Барьер, который поддерживал маг на верхушке великана, не выдержал и схлопнулся. Металлические листы и каменная крошка разлетелись во все стороны. Сперва правая рука титана отвалилась в локте под одновременными взрывами тройки сфер. Следом его бок словил ещё пяток и взорвался изнутри.
— Да, сука! — вскинул руку кверху Джет.
Зря радовался. Этот самый взрыв разворотил тело голема, куски крепостной стены вокруг него и несколько пушек вместе с расчётами. Величественная фигура, превратившаяся в швейцарский сыр, боком завалилась внутрь замка. Смела какое-то одноэтажное строение. Мне кажется, я услышал конское ржание, но оно резко стихло.
Нападающие взревели и ломанулись через пролом, карабкаясь по телу голема, как муравьи, завалившие суслика.
Ближайшие контрабасы только нацелились на горловину, сквозь которую вливались враги, как другая секция стены дрогнула и осыпалась. Последний третий великан схватился за неё обеими руками и потянул на себя всем весом. Вывернул целый кусок кладки, чтобы тут же вбить колено в нижнюю часть.
Наша пушка успела сделать ещё один выстрел. Взрыв разнёс локтевой сустав голема — тот успел прикрыть свои ноги. А следом верх нашего укрепления залил ледяной град вперемешку с молниями. Не то Саламандры, не то Культ скастовали особо мощное АоЕ.
Наши кастеры не сплоховали. Пока я перезаряжал гаубицу, они раскинули купол, защищая часть Буревестников от вражеских чар. Не всем повезло. Кого-то из артиллеристов измочалило. Ледяные сосульки размером с руку впивались в тела. Пучки молний перескакивали с одного тела на другое, вызывая трясучку и спазмы.
Вспышка энергии прокатились от группы, где расположились близнецы вместе с остальными магами. Тут же гранитные блоки и часть тела сваленного голема, по которому лезли игроки, поплыли. Камень буквально превращался во влажную липкую грязь.
Это замедлило, но не напугало врага.
Напрасно.
Мои округлившиеся глаза засекли, как из грязи вынырнула огромная зубастая пасть, так похожая на акулью. Она заглотила какого-то милишника по пояс. Трижды клацнули челюсти, и трижды дёрнулось тело. Верхняя его половина свалилась на сторону, вытягивая длинные жгуты потрохов.
Эти клыкастые пасти выстреливали снизу, хватая ватагу игроков. Почти переломили атаку. Почти.
Волна льда сковала грязь, хороня под собой и чудовищных монстров, и невезучих союзников.
Всё это я фиксировал на автомате, забрасывая боеприпасы в зёв пушки. Джет стрелял, как сумасшедший. Последний третий великан успел влезть внутрь нашего замка, но его связали боем.
Забросил очередной снаряд в гаубицу. Нам пришлось развернуть её на 180 градусов, чтобы поливать огнём внутренний двор.
Там началась свалка. Беспорядочная потасовка, где все рубились со всеми. Наши наёмники облепили фигуру голема. Буревестники выцеливали вражеских тряпок.
Выстрел, и двух воинов просто снесло. Ошмётки мяса и металлолома разлетелись во все стороны.
— В яблочко! — оскалился тифлинг, хлопнув по контрабасу ладонью.
Я не увидел, что это было, но голова монаха перестала существовать. Кровавый гейзер ударил вверх. Алистер испуганно дёрнулся в сторону.
Я успел дослать снаряд и перехватил рукоятки. Поймал в прицел какого-то тролля в тряпках.
Выстрел. Немного косой, но для первого раза пойдёт. Крутящийся шар вырвал кусок плоти из его тела и унёсся дальше. От контакта не взорвался.
— Шило! — обрадованно заорал Алистер.
— Боеприпасы подавай! — оборвал его я. — Не отвлекаться!
Ещё дважды успел выстрелить, упокоив какого-то шамана, когда Курт вцепился мне в руку, мешая прицелиться.
— Что?..
Пространство мигнуло.
Я стоял у основания крепостной стены, в десятке метров ниже от точки, где только что управлялся с пушкой.
— Зач…
Взрыв разворотил площадку над моей головой. Языки пламени почти долетели до нас. Иконка Алистера посерела.
Сглотнув, погладил пса.
Среагировал на мысль варк’раста и перестал считать ворон. К нам уже нёсся какой-то тифлинг в кожаной броне с посохом в руках. Сервакс, Призрачный бродяга, Культ Инферно, 116й уровень, 143к ХП.
Поскольку драка ещё не началась, я сразу ушёл в стелс, но противник закружил свою палку, вызывая острые потоки воздуха. Мини-торнадо острыми иглами впилось в кожу, оставляя дюжины ран.
Приготовился встретить его
Крутанулся на месте, активируя
Сервакс вновь обрёл плотность и резким тычком ударил мне в горло.
Бродяга перетёк в низкую стойку, а его оружие взметнулось, подсекая мне колени. Я отпрыгнул назад, разрывая дистанцию, но враг был готов. Посох выстрелил вперёд, словно из гвоздомёта. Выбил весь воздух из моих лёгких. Я пытался вдохнуть и не мог.
Откуда-то справа свистнула стрела, сбивая равновесие тифлинга. Минус 12 процентов. Она прошила его плечо, но дала мне возможность с трудом активировать
Оппонент на долю секунды растерялся, чем тут же воспользовался Курт. Мигнув, он оказался на загривке тифлинга. Попытался впиться ему в хребет. Промазал. Вцепился в щёку, вырывая целый шмат красной кожи вместе с мясом. Фигура бродяги, всё также молча, вновь стала бесплотной.
Я берёг свой шанс.
Воплотившись в реальности, вёрткий ублюдок получил фонтан кислоты в лицо. В прошлый раз эффект тоже держался всего три секунды.
Краснокожий затряс головой, словив целую пачку дебаффов. Оказавшись позади него, я вбил кортик в спину напротив сердца бэкстабом. Крит.
Его парализовало. Меч уже летел косым взмахом, рассекая его грудь.
Что-то громыхнуло. Почти зацепило. Уходя в стелс, опрокинул
Посреди двора шла реальная мясорубка. Игроки выглядели спятившими, но при этом с их лица не сходили улыбки. Они по-настоящему получали удовольствие этой битвы.
Курт едва не притоптывал на месте.
Осадный голем, которому за короткий период, пока я был занят, опустили здоровье до 30 %, расшвыривал нанятых легионеров. Они с какой-то обречённостью, с упёртым фатализмом шли на смерть. Рубили его каменные ноги, откалывали огромные куски и умирали. Умирали один за другим.
Я ухватил знакомую фигуру Смоккера. Древесный хранитель сжёг кулдаун, превращаясь в триэнта. Исполинский страж леса взметнулся, став почти равным голему, но вместо того, чтобы огромными кулаками наносить ему удары, стиснул в объятиях. Удивился даже наёмный титан. По крайней мере на миг замер.
Попытался разорвать обнимашки с офф-танком Буревестников, но тот словно вжимал всего себя в противника, истончаясь. Толстые ветви, побеги и цветы начали оплетать тело великана. Извиваясь, они ползли по гранитной поверхности. Находили любые трещины, чтобы пустить в них корни. Всё глубже и глубже. До самой сердцевины.
Громогласный рёв прокатился по площади, а следом огромные камни полетели вниз.
Голем рассыпался на глазах. Массивные булыжники, все покрытые зеленью, устроили настоящий горный обвал.
Пока сражающиеся на миг опешили, я
Вокруг меня сгустились теневые клинки всех форм и фасонов. Разом закружили, перемалывая тряпок в труху. Друид, которому отрезало голову, а следом и ноги. Хилер, распавшийся на три равные части. Шаман ВаБанк из Инферно стал подушечкой для иголок.
Умерли не все. Из восьми игроков двое успели активировать мощные защитные абилки. Один покрылся чешуйчатым барьером, а второй — стальным куполом.
По факту каждому противнику досталось по 250к урона.
Лишь прокачав его до максимума, я смог раскрыть весь потенциал способности. Раньше урон делился пропорционально количеству целей. Теперь максимально снижался в пять раз, зато прилетало вообще всем.
В меня устремились вражеские заклинания. Какая-то красная сфера. Подозрительная чёрная клякса. Еле успел швырнуть себя в сторону
Оказался посреди самой гущи. Здесь сошлись милишники с обеих сторон. Волчок и Аттила, Диверсант и Ваймер. Многие другие. Они теснили врагов, обрушивая на них мощные удары. Тратили ценные кулдауны и дорогую химию. С нездоровым азартом разили всех, до кого могли дотянуться.
Я поддался этому состоянию, погружаясь в боевой экстаз.
Добрых тридцать секунд меня вертят волны сражения. Мимо проносятся кричащие лица. Свистят стрелы. С них прыгают молнии.
Заклинания превращают как врагов, так и союзников в мертвецов. С небес на узком пятачке идёт кислотный дождь. Невидимые полумесяцы рассекают тела. Ледяные диски обезглавливают минотавра прямо передо мной.
Мой меч чиркает кого-то по лицу.
Меня ранят. Меня лечат. Я бью и получаю урон в равной мере.
Из транса меня вырвал вражеский крик.
— Давай, ушлёпок! Один на один! — с задором бросил он.
Ко мне рванул какой-то противник. Снова тифлинг.
Пинком отшвырнув меня на метр, кенсай на долю секунду вложил клинок в ножны, которые вспыхнули холодным бирюзовым светом. Все движения плавные, но столь стремительные, что мне не хватало реакции.
Курт мигнул, исчезая, но я уже знал, что он не успеет.
Будто в замедленной съёмке, я вижу, как лезвие изящного меча вылетает из ножен быстрее, чем я моргаю. Несётся, готовясь перечеркнуть меня наискосок. Снизу — вверх. Слева — направо.
Пытаюсь врубить
И раздавила его.
Из горла не вырывается ни звука. Я больше не управляю телом. Заваливаюсь лицом вперёд на негнущихся ногах прямо на приближающуюся стальную полосу.
Тьма закрывает глаза.
Курт радовался каждой секунде этого боя.
Если бы его попросили объяснить, что именно приносило ему столь большую радость, он лишь недоумённо склонил бы голову набок. Во-первых, он вместе с
Варк’раст больше не ощущал себя обузой.
Раньше, он не мог приносить пользу. Лишь несколько раз ему удалось спасти жизнь
Как выполнить свою миссию, если ты столь слаб?
Никак.
Позор.
Великий предок не пустит его к Великому Древу у конца тропы. Он должен стать сильнее. Гораздо сильнее.
И в этом снова ему помог
Варк’раст вырос. Возмужал. Окреп.
С куражом он бросился в самое горнило битвы. Рвал и трепал тела. Отвлекал двуногих и грыз их уязвимую плоть. Спас друга его
И прозевал самое главное.
Варк’раст исчез за гранью. На изнанке, которая позволяла ему
Опрокинулся вперёд.
На каменные плиты.
На приближающийся стальной коготь.
Навстречу своей гибели.
Вот только смерть промахнулась.
Обладатель когтя также замер, уведя его далеко в сторону. Застонал, хватаясь за голову. Упал на колени. Его глаза закатились, а тело рухнуло кулём на бок.
Все они заваливались там же, где стояли. Эти странные двуногие. В стальных панцирях и мягких тряпках. Низкие и высокие. Крупные и маленькие. Серые, синие и жёлтые. Свои и чужие. Кто молча. Кто с криком. Быстро и медленно.
Будто скошенная трава, они усеяли весь двор.
Лежали вповалку друг на друге.
Друг на враге.
Несколько дюжин фигур осталось стоять, недоумённо озираясь по сторонам.
Те громилы, что были целиком закованы в стальные панцири. Сейчас они срывали шлемы с покрытых потом лиц. Подставляли их ветру и пытались понять, что вообще произошло.
Курт выскочил с изнанки. Растерянный. Встревоженный. Стрелой подлетел к
Никто из упавших вокруг не дышал.
Не было никаких картин моей жизни, проносящихся перед глазами. Не было божественного гласа, который взвесил бы мои достижения и оценил мои заслуги. Ощущения умиротворения или, наоборот, незаконченных дел.
Я просто перестал существовать.
И столь же резко распахнул глаза.
Шумно с хрипом вдохнул, не понимая, что происходит.
Над головой неслись хмурые облака, частично скрывая солнце. Прохладный ветер трепал флаг Буревестников на вершине замка.
Я лежал среди кучи тел, которые негромко стонали, шипели и ворочались. Кто-то начал приходиться в себя, а кто-то только пялился в небеса бессмысленным взглядом.
В голове зияла пустота. Никаких мыслей. Никаких эмоций. Помнил лишь ощущение тепла, что мягким прибоем захлестнуло меня, вырывая у тьмы. Не дало моему сознанию раствориться во мгле.
И затухающий бесплотный шёпот.
Нечто важное прозвучало в тот краткий миг между уже-не-смертью и ещё-не-жизнью.
Пока я, кряхтя, занимал сидячее положение, никак не мог уловить, что же изменилось. А что-то определённо стало другим.
Зрение. Ещё более контрастное.
Я видел мельчайшие детали брони на телах вокруг меня. Тончайшую струйку дыма, что возносилась от догорающей стрелы. Она засела в обломке голема. Живые цвета. Выпуклые и сочные. И вместе с тем разорванные, разрезанные, сожжённые, пробитые и раздавленные мертвецы, устилавшие землю.
Слух. Ещё более острый.
Неразборчивое бормотание. Скрип кожи о камень. Пронзительное трение лат. Колыхание шерсти на четвероногом существе сбоку от меня.
Осязание. Ещё более насыщенное.
То, как нагрудник облегал мою рубаху. Как бляха ремня вдавливалась в пресс. Стоптанные ноги внутри сапог. Убывающая боль в грудине. От посоха, что едва не переломал мне все рёбра.
Обоняние. Ещё более чуткое.
Гарь. Где-то полыхало дерево. Едкая кислота — её подпалины пятнали гранит. Запах пота, смерти и нечистот. Феромоны страха и ярости.
Вкус. Ещё более яркий.
Металлический налёт крови. Прикусил язык, падая наземь, но и без того, яркие алые лужи сгустились вокруг. Гаснущие нотки зелья, что выпил не так давно. Острые и резкие. Совсем не приятные. Не похожие на ягоды и фрукты.
С моих органов чувств будто сняли фильтры. Скакун, с глаз которого упали шоры. Деревянная игрушка, ставшая настоящим мальчиком.
Я видел, что и остальные, приходящие в себя, игроки ошарашенно таращились по сторонам. Растерянно трогали свою кожу, свою экипировку и грубый камень под ногами.
Если всё вокруг стало более красочным, то интерфейс перед глазами наоборот словно поблёк. Частично слился с фоном. Почти бесцветные пиктограммы казались незаметными, если большим усилием не фокусироваться на них. Фреймы распознавались с трудом.
Постороннее сознание и эмоции привычно вторглись в мой разум, но я ощутил лишь радость.
Курт подлез и прижался ко мне, изо всех сил махая хвостом.
Сознание не сразу разогналось, но, когда вышло на рабочий режим, меня погребло под валом вопросов.
Круглые глаза дроу, орков и прочих существ явно говорили, что у них тоже накопилась масса вопросов, а вот ответов что-то не подвезли. Игроки мало что понимали, но постепенно вставали, подбирали выпавшее оружие. Настороженно смотрели по сторонам. Особенно на фигуры неприятеля.
В их взгляде прямо читалось:
Чуть больше двух десятков Буревестников осталось во дворе, плюс полтора десятка легионеров да около трёх дюжин вражеских игроков.
Один их наших кастеров, шатаясь, поднимался на ноги и едва не упал на минотавра Саламандр по имени Хеллстаф. Тот тряс головой, прижав к ней одну ладонь, а второй добела вцепился в одноручный молот. На вторжение в своё личное пространство он отреагировал машинально. Оружие не слишком быстро пронеслось и влетело орку в грудь. Просто мышечная память. Ничего более.
Чернокнижника отбросило на два шага назад. Он рухнул на пятую точку и
вскрикнул от боли, хватаясь за рёбра. Раскрыл рот, пытаясь вдохнуть. Не смог. Так же инстинктивно обе его ладони выстрелили вперёд, и поток грязно-зелёного огня устремился навстречу обидчику.
Громилу минотавра объяло пламя.
И он заорал.
Завыл.
Мучительно. Протяжно. Оглушительно.
Как и подобает сгорающему заживо существу.
Я слышал уже такую агонию. Так кричали пленники Ордена, которым вынесли смертельный приговор.
Все вокруг будто с цепи сорвались. Сталь зашипела, разрезая воздух. Задымили летящие заклинания. Засвистели стрелы. С влажным чавканьем мечи и топоры вгрызались в плоть.
Место сумасшедших упивающихся азартом улыбок заняли гримасы страха.
Место яростного гиканья и недовольного мата — душераздирающе вопли боли.
И, наконец, место борьбы за эфемерную власть и репутацию — отчаянное сражение за собственную жизнь.
Рациональные голоса могли возобладать, остановить эту бойню, но в общем шуме их не было слышно.
Сразу скользнув в стелс, я озирался по сторонам, не понимая, что делать.
Кенсай в двух метрах от меня уже занял сидячее положение, но до сих пор упирался помутневшим взглядом в каменную кладку стены. Он не успел ни отреагировать, ни даже заметить угрозу. Со спины к нему подскочил Волчок. Несколькими скользящими движениями танцор клинков развалил врага на части.
Рванув к ближайшей цели, я атаковал тролля в спину привычной комбинацией из бэкстаба и
Едва ли это можно было назвать честной схваткой. Последние месяцы я выживал в боях, чувствуя каждый удар, каждое заклинание. Я знал, каково это, когда сталь распарывает твою плоть. Когда заклинания сжигают твою кожу. Знал и всё равно сражался.
Для всех остальных это стало сильнейшим шоком. Стихийный воитель одурело дёрнулся, но
— СЗАДИ! — крик Арктура перекрыл шум битвы.
В проломы в стене влетали десятки фигур в графитовых кожаных доспехах, покрытых узором из паутины. Глухие чёрные маски закрывали их лица. Все с парными клинками или арбалетами. Дроу.
И среди них шла Эленвана. Темнокожая красотка-некромант с хищной усмешкой. Гильд Мастер Культа Инферно.
— Привет, мальчики! Ничего, что я с друзьями?! — певучим голосом прокричала она.
Неожиданная группа поддержки нарушила баланс. Почти добитые остатки сил двух кланов начали теснить нас к последнему рубежу обороны — к трёхэтажному зданию.
Пара таких бойцов атаковала меня с двух сторон. Врубив
Крутясь юлой, я мог лишь уклоняться. Ни единой возможности для контратаки.
Сперва я услышал шипящий голос. Замедленный речитатив. Он плыл над двором крепости, постепенно ускоряясь. Краем глаза выхватил фигуру Айнхэндера. Наг вскинул руки к небу. С них вверх стекали грязные серые кляксы. Над головой росло тёмное облако, из которого на доли секунды вырывались сумрачные тени. Призрачные лица раскрывали пасти в беззвучном крике.
Враг заметил, что творится какая-то чертовщина. Сразу пять наёмников рванули в сторону плетельщика душ, но на их пути встал Аттила. Громадный минотавр в одиночку связал всех тёмных эльфов боем.
Как те не пытались прорваться к кастеру, их движения перекрывал здоровенный дредноут. Умело отражал щитом и топором атаки противников. Своей тушей заблокировал подход к соратнику. На что он казался медленным и неповоротливым, настолько в реальности мейн танк гильдии перемещался весьма резво.
Нага попытались достать дальнобойным оружием, но его закрывал барьер. Я видел Деймоса вместе с Энигмой по бокам, которые вливали ману в этот щит.
— Быстрее, придурки! — взвизгнула Эленвана.
Абсолютно бесшумно туча над головой взорвалась. Словно метеоритный дождь хлынул во все стороны. Только вместо раскалённых камней он метал чудовищные тени. Они падали весьма целеустремлённо. Притягивались к наёмникам и оставшимся бойцам двух вражеских гильдий. С шипящим звуком проникали в грудь Разумных и Двуживущих, и те замирали. Прямо в движении. Где были. Застывали мечи во вскинутых для удара руках. Стрелы не срывались с натянутой тетивы.
Портрет Айнхэндера посерел. Он отдал всего себя для этого заклинания.
Почти тридцать фигур оцепенели под напряжёнными взглядами всех собравшихся на поле боя.
А затем они ударили своих друзей.
— НЕТ! — взорвалась некромантка.
Игнорируя её крики, Ониксовые Маски и неудачники, попавшие в лапы мстительных душ, рубили союзников. С пустыми лицами вскидывали и опускали мечи на голову бывших товарищей.
Пользуясь поддержкой законтроленных бойцов, мы начали отбрасывать оставшихся врагов к разбитым крепостным стенам. Вместе с Куртом мы пользовались суматохой, чтобы вносить ещё больше хаоса. Появлялись, нанося несколько ударов, и тут же исчезали
Лицо некромантки перекосило яростью. Тускло зелёным вспыхнули глаза. Горловой звук вырвался изо рта. Она стояла всего в десяти метрах от меня, закрытая кружащимся костяным щитом.
В неё врезались стрелы Арктура и рогом — какая-то странная химера, созданная рукой Бармалея.
Ростки тьмы ударили из земли колыхающимся ковром.
Мёртвые начали вставать. На негнущихся ногах. С распоротыми животами и глотками. Лишённые голов и конечностей. Непослушными руками они встретили лицом к лицу волну захваченных воинов.
Посреди двора сошлись две группы, брошенные в бой не по своей воле. Потерявшие контроль над телом и потерявшие жизнь.
Эленвана явно сожгла такой же мощный кулдаун, как и наш плетельщик душ, поэтому время играло против неё. Красавица дроу накачивала умертвия грязной тусклой энергией. Те становились подвижнее и злее.
Перед моим лицом возник Бровеносец. Мёртвый тифлинг второй раз отыскал меня в круговерти боя. Кенсай немного растерял в скорости, зато приобрёл очень модный глубокий порез через всю шею. Его голова так и хлопала, норовя отвалиться при каждом движении.
Увернувшись от длинного меча, я врубил
Только сейчас заметил, что сообщения о наносимом и получаемом уроне исчезли.
Времени на раздумья не осталось. Мертвец огрел меня тыльной стороной ладони и едва не проткнул, как шашлык. Еле успел активировать
Дождавшись удачного момента, врезал
Бровеносец и не думал умирать. Подумаешь, котелка нет. Лишь прокнувший стан заставил его замереть.
Резкий шаг за спину.
Тут уж освободился Курт, и вдвоём мы смогли упокоить живчика. Только когда кислота растворила его корпус, он перестал шевелиться.
Законтроленные плетельщиком душ бойцы умирали. Всего тридцать секунд прошло с момента активации заклинания, но они падали наземь с обнулёнными полосками ХП, а прозрачные тени покидали своё пристанище в их груди.
Мы снова оказались в меньшинстве. Полтора десятка Буревестников. Последние выжившие в этом аду. Аленевод и Шило. Ваймер и Руди. Персефону, как и близнецов не видно, зато Маджестро каким-то чудом стоит с 10 % ХП.
Мне пришлось срочно убираться за спину Аттилы, потому что сразу три зомби обратили на меня свой голодный взор.
— Арти, дружок, — улыбнулась Эленвана, стоя вне потасовки, — хватит растягивать неизбежное.
Неспешным шагом она двигалась к нам, сгрудившимся перед входом в клан-холл. Костяной щит всё так же кружился вокруг неё, блокируя атаки.
— Когда мы захватим твой замок, вам не останется места в Виашероне.
— Не когда, — спокойно заметил орк, прищурившись на один глаз. — Если.
С криком остатки вражеских гильдий бросились на нас. Им ответил слаженный рёв Буревестников. Всё смешалось.
Подшаг. Удар.
Лук Арктура вспыхнул изумрудным светом. Огромная полусфера такого же цвета накрыла всех нас. Стрела в руках орка, словно умножилась. Сотня ослепительных зелёных стрел висела в воздухе рядом с реальным снарядом. Подмигнув Эленване, орк отпустил тетиву прямо над своей головой.
Шторм из стрел врезался в крышу барьера, но вместо того, чтобы сломаться, начал хаотично рикошетить внутри этого купола. Дюжины магических стрел мельтешили перед глазами, отскакивая от дрожащих стен полусферы. Туда-сюда. Без конца.
Первыми полегли вражеские игроки. Две секунды, и никого из них не осталось на ногах. Следом хрустнул костяной щит некромантки, сминаемый, как мокрая бумага. Её нашпиговало быстрее, чем она успела что-то сказать. Сбило с ног и продолжило всаживать одну стрелу за другой в уже остывающее тело. Мертвецы упали в тот же миг.
С мягким хлопком купол исчез.
Шило, стоящий в двух шагах от меня, вытер кровавой пятернёй нос. Окинул долгим взглядом ГМа.
— Знаешь, старик, время от времени я вспоминаю, почему ты здесь главный.
Через несколько секунд перед глазами посыпались уведомления. Вот только выглядели они максимально выцветшими. Приходилось реально напрягаться, чтобы прочитать этот текст.
Игроки вокруг меня не выглядели особо радостными. Потерянными, задумчивыми — да. Ни намёка на приподнятое настроение.
— Красавцы, ребят, — взял слово Арктур. — Можете собой гордиться. Не каждая гильдия смогла бы отбить сдвоенную атаку. Вот поэтому мы лучшие среди лучших! Разбор полётов устроим позже, а пока…
— Логаут не работает! — вскрикнул Руди. — Он, блять, не работает!
По игрокам прокатился напряжённый гомон.
— Тоже!
— Что за хрень?!
— Сбой?!
— Форум не обновляется!
— Вирус?!
— Вы тоже боль чувствовали? — перебил крики Ваймер.
— Ещё бы!
— Конечно!
— Куда бэтл лог делся?
— Да что здесь происходит?!
Всякие намёки на спокойствие окончательно потонули в неразборчивом гвалте.
На меня вновь накатила паника.
Во рту пересохло от пришедшей в голову идеи. Достав Свиток точной телепортации, услышал крик ГМа.
— Гвин, постой!..
Проигнорировал и исчез.
[1] Барбакан — фортификационное сооружение, предназначенное для дополнительной защиты входа в крепость.
Глава 2
Гвинден
Свиток выбросил меня подле Артасонны. Я никогда там не бывал, поэтому просто сконцентрировался на названии. Магия выплюнула меня посреди мощённой дороги метрах в шестистах от крепостной стены провинциального городишки.
Включил
Сами стены выглядели скорее номинальной преградой, чем каким-то реальным способом сдержать армию вторжения. Пережиток древних времён, когда от неприятеля можно было ожидать только лестниц, а не осадных орудий. Пара требушетов и катапульт превратят их в каменную крошку, как раз для посыпания дорожек в гололедицу.
Здания позади этих стен тоже не впечатляли, типичные двухэтажные строение, крытые черепицей, да деревянной кровлей. Наверняка, имелись там и простые одноэтажные домики, но вот их-то как раз отсюда было не увидеть.
Что впечатляло, так это огромный палаточный лагерь, раскинувшийся за стенами Артасонны. Не берусь угадать его размеры, но он тянул на средних размеров город. Обилие шатров, палаток, тентов, тентеллетов[1], павильонов и навесов всех цветов и фасонов поражало.
По мере приближения к нему я видел всё больше и больше деталей.
Тут имелись бедные серо-коричневые палатки из обычной некрашеной шерсти, роскошные шатры из камлота глубокого зелёного оттенка и какие-то совсем невообразимые павильоны гигантских размеров, внешний слой которых украшала золотая вышивка и жемчуг. Попадались даже образцы, которые расписали масляными красками прямо снаружи. На детализированную картину такое изображение, конечно, не тянуло, но глаз цепляло. Когда у владельцев не хватало иных положительных качеств, оставалось мериться только глубиной кошелька.
Сами шатры и палатки стояли достаточно ровно — рядами, образуя что-то вроде улиц. Кроме того, сектора лагеря явно делились по достатку владельцев временных жилищ. Чем ближе к центру, тем дороже выглядели убежища.
И среди всего этого великолепия передвигалось целое море народу. Всех возможных рас и профессий. Кузнецы, повара, гонцы, швеи, кондитеры, брадобреи, скоморохи, торговцы, плотники, скобари, менестрели, прачки, и, наконец, самые ценные ремесленники в любом большом скоплении людей — падшие женщины, самогонщики, винокуры и пивовары.
Настроение в лагере царило приподнятое. Каждый занимался своим делом. Только мрачные, испуганные и дёргающиеся лица игроков портили всё впечатление.
— Больше получаса уже длится! — втолковывал дворф с ником СантаШляуз своему такому же бородатому и невысокому товарищу по имени Редзилла.
— Ну, починят! Должны починить! — с испугом, совсем не вяжущимся с его суровой рожей, отвечал второй. — Мы ж не можем здесь навсегда застрять! Это бред какой-то!
— Ага, бред! Заговор это. Масонский! — понизил голос первый, и, если бы я не шёл позади, вряд ли бы услышал.
— Чего?! Совсем крыша уехала?! — подавился водой из своего меха Редзилла.
— Население земли сокращают! Думаешь, просто так нас заперли?! — не сдавался СантаШляуз. — Сколько в Виашерон играет? Миллионов пятьдесят есть? И все бездельники на их масонский взгляд. Пользу не приносят — ничего не производят. Вот и решили от нас избавиться разом!
Перебивая их, с перпендикулярной улочки вылетел светлый эльф — друид.
— Кара Господня! Внемлите, грешники! Нас замуровали здесь в наказание!
— Чокнутый, — констатировал первый дворф.
— Полный придурок, — кивнул второй. — А может ИИ взбесился? Вышел из-под контроля? Как во всех этих фильмах, браток? Ща ракеты ядерные перехватит и хана всему! А нас просто для разминки припёр.
Размахивая руками, эльф убежал дальше.
— Если и вышел, только потому что они! — указательный палец СантаШляуза упёрся вверх, — Того захотели!
Свернув на случайном повороте, я вскоре наткнулся на группу игроков из Доминиона — гильдии Вендетты.
— Гонишь? Какая боль?! — рыкнул лев-табакси по прозвищу Лакер.
— Несколько кланов уже подтвердили, — спокойно возразила хоббит ГидроПоника. — Тресни себя по зубам, если не веришь.
Её товарищ скривился, но ущипнул себя за руку. Ойкнул.
— Пиздец, — мрачно припечатал он.
— Во-о-от! — протянула девушка. — И что делать непонятно.
— Обживаться, что делать, — нахмурился Лакер. — Если уж попал в задницу, стоит поклеить обои хотя бы. Кто знает, через сколько нас вытащат.
— Вытащат ли? — тихонько спросила ГидроПоника.
— Надеюсь, — голос льва дрогнул. — У меня там брат остался. Младший. Родителей нет. Померли. Кто о нём позаботится кроме меня?
Девушка участливо положила ладонь на его руку.
Ещё один поворот. Ноги сами несли меня куда-то. Видимо, подсознательно я хотел понять, что думают остальные и как отреагировали. Чуть не столкнулся со здоровым орком. Стервятник, дервиш из Девятого Легиона. Он шёл бок о бок с нагой-паладином Люрейной и троллем-инквизитором Нэймондом.
— Слыхали? Буревестники отбились, — мрачно произнёс Нэймонд. — Кореш из Саламандр написал.
— Плохо, — помрачнел Стервятник. — Зря ты отказался им помогать. Втроём бы точно их задавили.
— Ты чем слушал? Потратим ресурсы, положим кучу народу, а Псам только и нужна наша слабость. Клан-холла Буревестников нам всё равно не видать, так ещё и свой потеряем.
— Вы не на том фокусссируетесссь, — процедила Люрейна. — У Сссаламандр пара игроков не воскресссла. У Культа — один. Про Буревессстников не знаю.
— В смысле?!
— Чё?
Оба игрока аж остановились.
— В сссписке игроков их имена выделены чёрным. Не сссерым, как при оффлайне или игровой смерти. Чёрным, — со страхом в голосе выдавила она.
— Может быть, их просто выкинуло из игры? — напряжённо произнёс Стервятник.
Нага пожала плечами.
— Ты сам-то в этом веришь? — скептически посмотрел на него Нэймонд.
— А во что мне ещё верить?! Во всякую чертовщину про перенос сознания и смерть в игре?! — взорвался орк.
На вспышку Стервятика начали оглядываться прохожие. Люрейна сделала успокаивающий жест рукой.
— Что по поводу Гвиндена этого думаете? — паладин сменила тему.
— Ловить его надо. Нечего думать, — инквизитор рубанул ладонью. — Хаханьки кончились. Пока мы уйти могли, можно было развлекаться. Хер знает, что там разрабы под апокалипсисом понимают, но я это на своей шкуре испытать не хочу.
— А потом что? — подал голос успокоившийся дервиш.
— Всем игрокам собраться. Поселение основать. У нас целая куча людей самых разных профессий. И я не о игровых. Найдутся и строители, и фермеры, и учёные. Можно попытаться прогрессорством заняться.
— Гениально, — фыркнул орк. — Создадим хиппи-коммуну, изберём пару политиков, полицейских и адвокатов. Ничего тупее придумать не мог?
— Ты не забывайся, — насупился Нэймонд. — Я всё ещё ГМ.
Дервиш начал наливаться кровью, что грозило как минимум перепалкой, а как максимум — дракой. Нервы у всех конкретно сдавали. Поэтому я предпочёл ретироваться.
Двигался вперёд, пока не осознал, что задыхаюсь. С шумом втягивал в себя воздух и никак не мог надышаться. Руки дрожали. Перед глазами всё плыло. Кололо сердце, а тревога зашкаливала все разумные пределы.
Рациональная часть заставила меня проверить панель дебаффов на неожиданный сюрприз. Девственно чисто.
Старая добрая паническая атака.
Я сделал ещё два шага, да и сел, где стоял. Прямо меж двух шатров в тенёчке. Курт заскулил.
Новая реальность, наконец, устаканилась в моём сознании.
Голову прострелила мигрень. Я сжал её руками, пытаясь унять боль.
Вопросы всплывали в кипящем от напряжения мозгу один за другим. Фурия до сих пор не отвечала.
Варк’раст так и не решил, что делать, поэтому последовал отработанной тактике. Просунул свою лобастую голову мне под руку и начал тереться о неё.
Это помогло. Я отвлёкся и посмотрел на него растерянным взглядом. Запустил пальцы в мех, постепенно успокаиваясь.
Написал ей вновь и отправил приглашение в группу. Хоть на карте смогу посмотреть, где она застряла.
Заглянув в сумку, я заметил ожерелье с Иволетта, а также два кольца, которые давно ждали своего часа. С повышением уровней теперь могу их нацепить. Избавлюсь от двух древних перстней 38го и 43го уровня.
Кольцо неотступного ловчего
Ободок коралловых шипов
Дальше посмотрел, что мне досталось за махач во время осады. В моменте я успел полутать всего несколько убитых игроков. Обладателя посоха да парочку кастеров. Срубил 378 золотых и один предмет.
Песочные часы Ирккауса
Тринка выглядела в соответствии со своим названием. Те самые песочные часы. Классическая форма. Два прозрачных сосуда, соединённые узкой горловиной в огранке из потемневшей бронзы. Вот только размером они оказались не больше моего указательного пальца, а песок в них перетекал
Хорошая штука, осталось вернуть себе возможность носить эпически шмотки.
Последнее, за что зацепился мой глаз — это некий свиток.
Рецепт: Снадобье разделённого бремени
Никак не мог понять, откуда оно взялось, а потом меня осенило. Тайник Шальберов. Я выгребал его, не глядя. Наверное, там хранилось и что-то, кроме военной награды мёртвого паладина. Хотя, может и с убитых кастеров выпало.
Осталось добить алхимию до нужного уровня и стоит обязательно скрафтить. Вряд ли получу что-то полезное от Курта, но вот ему мои абилки точно могут помочь.
Пока я погрузился с головой в инвентарь, оказывается, Фурия успела принять приглашение и, судя по карте, двигалась в мою сторону. Не стал срываться ей навстречу. Здесь хоть поговорить можно будет.
Она ступила в проулок между шатров неожиданно и резко. Все её движения выдавали нервозность. Дикий стресс. Почти панику. И я её прекрасно понимал. Сам только что через это прошёл.
Секундная пауза. Моя маскировка помешала ей сразу идентифицировать меня.
Выглядела девушка так, будто только что вырвалась из боя. Причём её использовали вместо оружия в какой-то огромной руке и хреначили по самосвалу, пока окончательно не доломали. Засохшая кровь на лице. Взлохмаченные волосы — шлем стиснут в подрагивающей ладони.
Я потянулся, чтобы обнять её, но Фурия никак не отреагировала. Молча стояла, не реагируя на жест нежности. Её колотило.
— Держи. Я нашёл его в тайнике Шальберов. Надеюсь, это поможет пройти квест.
Разжав её пальцы, вложил Потёртый Орден в шершавую ладонь.
Система ответила уведомлением.
Честь нельзя отнять, её можно потерять
— Ты ощутил это? — прошептала она, не встречаясь со мной взглядом.
— Да. Я думал, что умираю, — ответил, словно проглотил горькую смесь.
Орчанка медленно кивнула.
— Я была уверена в этом. Вот так бездарно умру в какой-то игре. Так и не узнаю, что с моей мамой. Не попрошу у неё прощения, — её голос дрогнул. — Ты видел? Они все застряли вместе с нами. Решетов! — рычащие нотки прорезались в тоне Фурии.
— Решетов, — согласился я. — Но не только. Я тоже виноват. Если бы не вышла статья, все эти люди не пострадали бы. Они застряли из-за меня.
Девушка подняла голову и посмотрела мне в глаза.
— Полная хрень. Не ты дёргал рубильник, не ты отдавал приказ. Весь мир не крутится вокруг тебя.
— Да, в последнее время я прекрасно это чувствую. Мир не устаёт вбивать меня в землю. Напоминать, что я не могу ни на что повлиять. На хер такой мир. Я достану язык Разиена. Я верну себе силу. Я убью Аларис и любых её приспешников. Всех, кто встанет у меня на пути.
Я распалялся и чувствовал, как гнев начинает захлёстывать меня.
Фурия пристально посмотрела на меня. В её голосе сквозила тревога и осуждение.
— Я ведь уже говорила тебе. Ты стартовал этот сценарий с концом света. Заварил эту кашу. Не ты запер людей в игре, но именно ты подвергаешь их сейчас угрозе! Олег, ты же понятия не имеешь, кто этот Разиен! Можно ли ему доверять?! Ставишь на кон жизни всех обитателей и ради чего? Мести? Эго? Потому что Аларис унизила тебя? Заставила чувствовать себя слабым и уязвимым?!
— Да, чёрт побери! — я взорвался.
Кипящие эмоции искали выход и не находили.
— К чему тогда трястись об интервью, если тебе плевать на всех вокруг? — лязгнул её голос. — Продолжай рисковать чужими жизнями в попытке отомстить. Прекрасная идея. Великолепная. Мы не знаем, сколько нам суждено времени провести на Виашероне. Смогут ли нас спасти. Расхерачь всю планету в погоне за удовлетворением собственных комплексов. Ты вообще видел, что игроки начали умирать?! Взаправду!
— Кто бы говорил про комплексы, Аврора, — не выдержал я. — Делаешь вид, что ты непробиваемая. Железная леди. Море по колено, горы по плечо. Да ты просто капля Руперта[2]. Прочная оболочка, но приложи силу в нужном месте, и ты разлетишься на осколки.
— Да пошёл ты! Ты не испытал и половины того, что выпало мне. Мудак!
Орчанка крутанулась на месте и пулей вылетела из прохода. По мере удаления, я слышал затихающие голос.
— Каждый раз! Каждый раз так!
Я дымился от злости. Мозг отказывался связно соображать. Меня бросало из одной эмоции в другую. Кераши бы отчитал меня как следует за такое.
Обида на богов, включая Разиена и Эстрикс, которая вертела мной как марионеткой. Легко могла помочь мне, но предпочитала развлекаться. Наблюдать свысока, пока мышка бегает в лабиринте. Найдёт выход — прекрасно. Держи, мышка, кусочек сыра. Сдохнет от голода в перипетиях ходов? Не беда, у неё полно других безмозглых грызунов.
Кипящая ненависть к Аларис и Решетову. Казалось, поставь их передо мной, задушу голыми руками. Вцеплюсь зубами в глотку и буду рвать, не считаясь с ранами.
Стыд от того, что стал причиной этого катаклизма. Миллионы пострадали по моей вине. Как мне смотреть людям в глаза? Сколько семей осталось без отца, без матери, без любимого ребёнка?
Страх застрять здесь навсегда. Виашерон был неплохим местом для приключений. Возможностью вырваться из унылой суеты будней. Однако поселиться в мире, в котором до сих пор царит рабство, повсеместное насилие и классовое расслоение? Где ошалевшие от безнаказанности боги управляют чужими жизнями, как захотят? Нет, спасибо.
Разочарование в себе. Не Аларис оттолкнула Фурию. Не Решетов оскорбил её, ткнув в самую больную точку. Я! Мы добродушны и дружелюбны, лишь пока всё идёт как надо. Стоит жизни хорошенько надавить на нас, и вот уже мы срываемся на близких. Кусаем протянутую руку или отвечаем громким лаем. А уж если оба человека в паре испытывают трудности и нервничают — жди беды.
Писать ей сейчас бесполезно. Нужно остыть. Нам обоим.
Курт смотрел на меня непонимающим взглядом и лишь посылал эмоции волнения и тревоги.
Прежде, чем я успокоился, прошло немало времени. Вывела из кататонии меня простая мысль.
Сперва забрать цепь — время как раз истекло. Потом можно прокачать одноручные мечи. Навык давно достиг капа уровня Мастера. Дальше всё-таки переговорить с Арктуром. Задача по квесту ясна. Нужно собирать поход в стойбище.
Кузнец находится в Аскеше. Там же можно купить навык. Проблема лишь в том, что в прошлый раз меня уже ждали подле Дома Эвер’харн. Могут и сейчас. Придётся потратиться.
Сломав печать Свитка возврата, я оказался в родных стенах. Врагам пока сюда ходу нет.
Пришлось развеять
Прежде чем идти к Кераши, решил навестить Соверетта. Сводный брат оказался на месте — в своей комнате.
Дроу сидел на кровати, поджав ноги. В его ладони мерцала полупрозрачная сфера воздуха. С каждой секундой по ней пробегала рябь, а сама она уменьшалась в размерах. Изначально шар для боулинга на моих глазах превратился в апельсин, а потом и в шар для гольфа. Похоже, братец решил сжать её в десятки раз.
— Гвинден, дружище! Как я рад тебя видеть! — вскрикнул тёмный эльф, с хлопком рассеивая чары.
По комнате прокатился ветер. Мой плащ всколыхнуло, а стул рядом с кроватью даже подвинуло на метр. Боюсь представить, что сфера может сделать с живой целью при контакте.
— И я тебя! — улыбнулся, осознавая, что ни капли не вру.
Прошедшие дни приносили одни лишь вызовы, да сложности, а Соверетт с его лёгким характером умел поднимать настроение. В его обществе казалось, что нерешаемых проблем не бывает.
— Я навёл справки по твоей ситуации, — заговорщицки понизил голос дроу. — Нам нужно пробраться в забытый храм Йедхарра в Кабасии. Убить там хранителя-ягуара и наполнить его кровью сосуд Адараг, а потом…
— Стой, стой! — я замахал руками. — Я уже нашёл способ. Похоже, не такой интересный, как твой, но должен сработать.
— Моя помощь нужна? — легко принял новую информацию братец.
— Пока нет. Если что, я скажу.
— Уж будь добр, — посерьёзнел он. — У меня вообще-то не такой огромный запас братьев и сестёр, чтобы дать тебе бесславно пропасть. К тому же, ты ни разу не пытался меня убить, что по сравнению с Киастрой даёт тебе огромную фору.
— Как мало надо, чтобы быть у тебя в фаворе, — ухмыльнулся я.
— Не говори. Меня очень легко обрадовать, — ответил улыбкой мне собеседник. — Если ни разу не пробовал отправить меня на тот свет, считай друзья навек.
— Кстати, о тонких струнах твоей души, — спохватился я. — Есть у меня один подарок для тебя. Вырван из цепких лап пьянчуги-подростка и непомерно толстого кота.
— То есть драка разразилась нешуточная, — оскалился дроу.
— А то! Держи.
Из глубин инвентаря я извлёк две покрытые пылью бутылки. Кажется, бренди и вино, если судить по цвету содержимого.
— О-о-о!
Братец выхватил у меня тару быстрее, чем я моргнул. Уверен, если бы репутация давно не достигла максимума, я бы сейчас её прилично срубил.
— Шикарно. Предлагаю продегустировать одну из них прямо сейчас. В интересах обмена культурным опытом, естественно. Нужно понимать, что пьют надземные дикари в Оснии! — указательный палец Соверетта взметнулся к потолку.
— Не могу, нужно идти. Дела не ждут, — я качнул головой.
— Они всегда не ждут. Сейчас попросим слуг накрыть столик. Принести что-нибудь из стряпни Ариакеллы… — словно змей-искуситель произнёс эльф.
Курт ответил на это предложение заинтересованным гавком.
— О, вижу, твой спутник уже на моей стороне.
— Эх, ладно, — махнул я рукой. — Но недолго.
— Отлично!
Маг хлопнул в ладони, и где-то в коридоре послышался шум. Он нарастал, пока в комнату порывом ветра не втолкнуло нервного гоблина в ливрее.
— Итак, запоминай и не дай Эстрикс забудешь… — загнул палец братец.
— А потом эта сссучка меня прокляла!
— Светлый пантеон, ик, дружище. Тот ещё гадюшник!
— Передавил бы всех!
— Правильно! За Всемогущую Эстрикс! Не чокаясь!
— Она с детства меня ненавидела! Сестрёнка, называется. Порождение Бездны.
— Да, старик. Родственников не выбирают…
— Во-о-от. За это надо выпить! За семью!
—… до гланд достали! Куда не пойду, либо Тарантул, либо это коза бровастая!
— Надо м-мочить! Обоих!
Вилка с закуской пролетела мимо рта эльфа. Кусок нарезки почти упал на пол, но его перехватила стремительная четвероногая тень.
— Конечно! Но как?..
— За то, чт-чтобы всегда найти верный выход!
— Знаешь, ик, как паршиво уехать на обучение в другую страну? В этой Академии Ротрикса одни чужеземцы. И я среди них, как белый арахнид выделялся!
— Сочувствую, б-братец. Вдали от дома хреново. За отчий дом!
— Я же не виноват, что она такая ранимая! Вот попади она под руку Арла… Аслар… твари светлой! Поди уяснила бы, каково это!
— Женщины, брат… Кто их разберёт. С ними жить нельзя… Без них невозможно… За женщин!
Два бокала столкнулись, едва не разбившись.
— Кстати, есть у меня один занятный Свиток портала. Можно дам вызвать прямо сюда. Или к ним махнуть.
— Не, ст-старик, не до них. На душе дерьмово!
— Любовь. Понял. Всё, ик, понял.
— Музыки бы…
— Есть у меня друг. Ща напишу! Не отвечает…
— Эх… Ну, за искусство!
Когда я очнулся лицом в ковёр, издал нечто среднее между стоном и сухим хрипом. В голове маршировал гномий хирд. Во рту справила нужду вражеская кавалерия. В животе набегал девятый вал.
Кое-как извернулся и перевалился на спину. В поле моего зрения попала босая тёмная нога. Она солидно так свешивалась с постели. Вторая — в сапоге — легонько подёргивалась. Соверетт спал поперёк кровати.
Варк’раст наблюдал за мной, положив голову на лапы. На пробуждение ответил застучавшим во все стороны хвостом.
Игровые часы показывали восемь тридцать утра.
— Решим, кхм, — откашлялся, — сейчас решим этот вопрос.
Заглянул в сумку в поисках воды и обнаружил, что запасы дорогого алкоголя четы Шальбер истаяли. Полностью ушли в дело.
Я выхлебал три четверти меха с такой прохладной, идеальной водой, и лишь тогда шторм в голове немного улёгся. С кряхтением поднялся на ноги и нашарил на столе остатки холодной еды.
Моего спутника это нисколько не смутило.
Накормив его, отправился в сторону инструктора. С каждым шагом телу становилось легче. Кровь разгонялась по жилам. Боль отступала.
Гвинден: Привет, вчера так и не обсудили. По тому «квесту» есть информация.
Арктур: Здоро́во. Хорошо. Подходи через час. У нас как раз общий сбор будет. Решим, что дальше делаем.
Пока передвигался по запутанными коридорам особняка, одним глазом сканировал общий чат.
Карраттель2050: Ребзя, это лучшее, что со мной случалось! Больше никаких уроков! Никакой домашки!
Бладрэй: Слышь, школоло, мозги попробуй включить. Ты больше никогда не увидишь свою семью! Дебил.
Фортель: Малолетка, выйди за черту городу для начала. Отхвати от моба, а потом попробуй отыскать то месте, где у тебя находится голова. Ты больше не мамкин нагибатор на стероидах. В игре появилась боль.
Дихлофорс: Да чё вы к этой школоте прицепились? Я танка не могу найти уже час. Есть кто в Заброшенные штольни Грик-Торна?
Фортель: Ты, похоже, тоже читать не умеешь, полудурок. Болевые ощущения. Готов своей тушкой на мечи броситься? Нет? А с хера ли танки должны для тебя это делать?!
Дихлофорс: Ты кого назвал придурком, козлина?!
Карраттель2050: Да! На хер мамонтов! Теперь это наш мир!
СвятойБлинчик: Послушайте, чтобы выйти из игры, нужно убиться! Уже есть те, кто не возрождается! Это верный способ! Чёрный фрейм — это наше спасение!!!
Бладрэй: Убейся сам для начала, мразь! Желательно об Тараска. Ты не знаешь, вышли они или подохли!
Почувствовав, что у меня начинают кровоточить глаза, я свернул окно.
Мастер Умриен выглядел на удивление трезво. Даже щетина отсутствовала.
— О, явился, малец, — хмыкнул дроу, завидев меня.
— Засох вот без источника твоей мудрости.
— Самая нелепая лесть, которую я когда-либо слышал. Продолжай! — закивал дроу, прикрыв глаза.
В итоге расставшись с тысячей золотых, я приобрёл новую способность и возможность дальше качать навык.
Дальше в ход пошёл Свиток телепортации в комбинации с
Появившись перед мастерской кузнеца, сразу юркнул внутрь.
— Ты опоздал, недоросль! — ворчливо заметил Шардрин, стягивая с рук плотные рукавицы.
Мастер выглядел усталым. Весь потный, в саже, с красными кругами вокруг глаз — от защитных очков-консерв.
— Форс-мажорные обстоятельства, увы, — я пожал плечами.
— Знаю я ваши обстоятельства, — фыркнул он. — От тебя винищем разит так, что мухи дохнут на подлёте. Пошёл по стопам этого пьяницы? Зря-зря.
— Оружие готово? — попытался перевести тему.
— Давно уже! Держи.
Вытащив из комода лакированный сундучок, кузнец подошёл ко мне и приподнял крышку. Внутри лежала изящная серебристая цепь с двумя лезвиями на концах. Изредка по ней пробегали искры. Каждое острие оказалось расписано замысловатыми рунами. В сухом остатке — настоящий шедевр. Произведение искусства, а не оружие.
Вгляделся.
Аке́лис, Грозовой всполох
— Моё творение уникально, — с трепетом произнёс Шардрин. — Не массовая штамповка. Оно создано под твои параметры — длину рук, рост, технику боя. Пользуйся им по праву и принеси мне славу!
— Я вижу, мастер.
Поклонился в пояс, принимая контейнер, и убрал скорпионью цепь в сумку.
— А что за история там между вами и Кераши. «Ты был прав, а я — нет».
— А это? — лысый дроу потёр подбородок. — Да мы спорили о том, кто победил бы в схватке между кха’гремеером и булеттом.
— Понятное дело — кха’гремеер.
— Тебя в детстве не роняли? У булетта прочный панцирь и способность зарываться под землю! — процедил Шардрин.
— А у кха’гремеера щупальца с шипами, магия иллюзий и скотский нрав! — не выдержал я.
— Эстрикс дай мне сил! Сразу видно, одна порода! Проваливай отсюда, и чтоб ноги твоей в этой мастерской не было!
Пожав плечами, покинул кузницу.
Активировав
Выглядел он до сих пор хреново. Проломы в крепостных стенах, над которыми начали работу каменщики. Мусор повсюду. Пятна крови. Напряжённые фигуры Буревестников. Они кучковались мелкими группами и шушукались между собой. Темы все те же, что и в чате.
У входа встретил меня Шило.
— Хей, паря! — улыбнулся гоблин. — Молодца, что не слился вчера раньше времени.
— Просто повезло. Ты чего такой радостный? — удивился я. — Много поводов для веселья в связи с последними новостями?
— А чего унывать? Либо нас вытащат, либо нет. Причин для тревог не вижу. Всё равно от нас ничего не зависит.
— Прям второй Джет. Он мне что-то похожее вчера втирал, — я улыбнулся.
Трюкач замолк. Прикусил губу и поморщился.
— Джет не воскрес, — сухо произнёс Шило.
— Что?.. — мне показалось, что я ослышался.
— Фрейм горит чёрным. Единственный из всех, кто полёг вчера.
Меня будто ледяной водой окатили. Меньше двадцати четырёх часов назад я беседовал с ним. Хороший парень. Простой. Дружелюбный. Без понтов и надменности.
Умер.
Можно убеждать себя, что просто вышел из игры. Надеяться и верить. Спорить до хрипоты с другими, но я знал, что это не так. Сердцем чувствовал. И пока не получу доказательств обратного…
— Пошли, паря. Босс ждёт, — приглашающе махнул рукой гоблин.
Против моих ожиданий, двинули мы не на третий этаж, в кабинет ГМа, а в подвал.
Просторное помещение, в центре которого располагался огромный кристалл. То самое сердце крепости. Его нужно было разрушить вчера захватчикам. Мы прошли несколько запирающихся дверей, прежде чем попали сюда.
В комнате собрались Арктур, Аттила и Айнхэндер.
Орк о чём-то беседовал с нагом, а вот наш мейн танк скучающе привалился к стене и думал о чём-то своём.
— Гвин, — махнул рукой лидер.
— Круто у тебя вчера с куполом вышло. Чисто золотой гол, — ухмыльнулся я, подходя к ним.
Плетельщик душ по соседству с гильд мастером ответил мне неприятной змеиной улыбкой.
— Угу, выиграли по пенальти, — добродушно хлопнул меня по плечу Арктур. — Зря вчера унёсся. Даже свою часть лута не забрал.
— Да что-то, знаешь, — вздохнул я, — не до того было. Очень это
— Понимаю, — кивнул орк. — Ребята тоже на грани. Еле успокоил их. На ночь здесь оставались. Мы ж не рассчитывали, что все спать будут внутри, когда строили его.
Шило не очень мелодично присвистнул.
— Н-да. Печально это всё. Надо остальных звать и порталом прыгать к цели. Может, их хоть немного отвлечёт.
— Ты погоди, в таком состоянии от ребят тоже толку мало будет. Надо всё продумать тщательно. Рассказывай, что узнал.
— Информации маловато, сразу скажу. Братство как обычно чётко ничего…
— Ой, да сссколько можно уже, — прошипел Айнхэндер.
Перед глазами пронеслось выцветшее сообщение.
Грудь прострелила мучительная боль, и вдох застрял у меня во рту. Чуть ниже ключицы торчал кончик кинжала.
[1] Тентеллет — шатер меньших размеров, часто с квадратным или прямоугольным основанием.
[2] Батавские слёзки, также болонские склянки, капли принца Руперта — застывшие капли закалённого стекла, обладающие чрезвычайно высокими внутренними механическими напряжениями. https://youtu.be/OaEvwzlQ_PE
Глава 3
Фурия
Переночевать Фурия решила в деревне, чтоб не искать в поздний час временное укрытие. Наутро распрощалась с Гурдаром и Браахой. У неё оставались незаконченные дела на Корлэнде.
Свиток точной телепортации выбросил её возле маленькой безымянной деревеньки. В часе пути от Артасонны. Девушка хотела пройтись пешком и немного прочистить себе голову. Очень уж эмоциональными выдались последние события. Даже сон почти не помог сбросить внутреннее напряжение.
Ночь с Гвином. Встреча с Гурдаром. Схватка с Эрлатторном и ужасающие видения, которые он обратил против неё. История Юкхи, её матери, даже если орчанке было тяжело думать про убитую в таком ключе.
Через пять минут орчанка приблизилась к десятку деревянных домишек. Откровенно бедных и неказистых. Тракт проходил их насквозь и убегал за холмы. Коронными заведениями Малого Медвежьего Угла, очевидно, где-то имелся Медвежий Угол Большой, являлись трактир и кузница. Оба здания подпирали дорогу с двух сторон, чтобы не дай Боги, путники не пропустили их.
Сам большак подводил к небольшой стеле и обходил её, как ни в чём не бывало. Узкая каменная плита, самая простая и бесхитростная на вид, не носила на себе никаких узоров, портретов или прочих орнаментов. Только порядком истёршийся текст, выбитый уверенной рукой каменотёса, змеился вниз по монументу.
Заинтересованная Фурия приблизилась к нему и пробежала глазами по надписи.
Рыцарь в её голове издал нечто среднее между кашлем и вздохом. Словно огромный ком встал у него в горле.
Перед стелой земля оказалась изрядно вытоптанной. Похоже, путешественники останавливались здесь частенько, чтобы преклонить колено или коснуться рукой плиты.
Заглянув в трактир, чтобы пополнить запасы еды и воды, орчанка вскоре вновь двинулась дальше. Дорога по заливным лугам вывела её к огромному палаточному лагерю, который раскинулся перед Артасонной.
Многообразие шатров поразило девушку, как и толпы Разумных, сновавших между рядами временных домов. Процентов семьдесят из них составляли жители Империи Света, остальные тридцать — выходцы из Тёмного Союза.
Множество тентов только воздвигали — рабочие на её глазах натягивали ткань на жёсткие рёбра. Всего сутки до начала Пятилетнего Турнира, но гости и участники явно продолжали прибывать.
Обратившись за помощью к пробегающему мимо парнишке лет семнадцати в яркой униформе гонца с символом свитка и ветра на груди, она выяснила местоположение ближайшего почтового ящика. Тот находился в среднем кольце, между самой бедной и самой богатой частью лагеря, соответственно.
Найти его удалось довольно легко. Всего лишь пришлось идти на шум и матюги.
В обширном павильоне кипела суета. Дюжины молодчиков, так похожих на ранее встреченного гонца, носились с тубусами за плечами. В них, очевидно, помещались те самые свитки и депеши. Руководил ими усатый дядька в возрасте, который выражаться умел только непечатными символами и явно не отказался бы от фотографий человека-паука.
Из почтового ящика Фурия извлекла посылку, как ни странно, от Деймоса.
Панцирь восходящего солнца
Стальная кираса имела гравировку в виде того самого солнца прямо на груди. Видимо, чтоб противнику было проще целиться в сердце.
От мыслей о необходимости чем-то отплатить Деймосу, её отвлекло судорожное мигание чата. Тот просто превратился в гирлянду.
Арктур: Срочный сбор всей гильдии в клан-холле! На нас напали!
Закрыв чат, орчанка направилась на поиски аристократа. Талантами следовало заняться в более спокойной обстановке. Вдумчиво прикинуть, что и как повышать.
— Стой, уважаемый, — дёрнула она за руку не то поварёнка, не то подмастерье мясника. Очень уж запачканную едой одежду носил тот.
— Где мне найти Графа Персиваля кон Бернье?
— Отвали, клыкастая! — заорал юноша. — С меня Дэррик три шкуры сдерёт!
Выпутавшись из её хватки, он бросился прочь, не оглядываясь.
Выругавшись, Фурия поводила взглядом по сторонам и остановилась на женщине лет сорока. Та несла охапку полевых цветов, но явно никуда не спешила.
— Уважаемая, прошу прощения, что отвлекаю вас, — собравшись, девушка пустила в ход всё доступное ей красноречие. — Вы не подскажете, где мне искать Графа Персиваля кон Бернье?
Травница окинула её удивлённым взглядом и немного заторможенно отозвалась.
— Что? Ах, какого Графа?.. Постойте, Вонючка Персиваль?.. — выдала собеседница и ойкнула, явно сообразив, что сболтнула лишнего. — Быть может, во внутреннем кольце? Там проживают все аристократы. А вам зачем? — с опаской уточнила она, изучая орчанку.
— Спасибо, — игнорируя вопрос, Фурия двинула в указанном направлении.
И довольно скоро наткнулась на пост стражи. Четвёрка бойцов в глухих доспехах и табардах с гербами Оснии перегораживали путь дальше. Они внимательно изучали приближающихся, допрашивали, и в зависимости от ответов пускали или отказывали в проходе.
— Назовись! — сурово пробасил один из них.
— Фурия. Двуживущая, — добавила девушка. — К Графу Персивалю кон Бернье.
— Ага, три раза, — хохотнул один из стражей. — Не нужно делать из нас дураков, девка. У Графа не может быть дел с орочьей поганью.
— Хочешь повторить это ещё раз? — рыкнула она, кладя руку на древко копья. В лагере его всё-таки пришлось повесить за спину.
Бойцы в ответ коснулись мечей и напряглись.
— Гонца позовите. Пусть он у Графа сам спросит. Идиоты, — еле слышно добавила орчанка.
— Если это какая-то шутка, клыкастая, твоя задница улетит в кутузку быстрее, чем ты успеешь ахнуть, — командир ударил кулаком по груди в подтверждение сказанного. — Меррин, дёрни-ка сюда любого скорохода.
Один из четвёрки ушёл дальше во внутренний круг лагеря и вскоре вернулся, ведя за собой глазастого подростка. Вид тот имел слегка загнанный и нервный.
— Д-да? — осторожно спросил он после короткого объяснения. — Что передать Графу?
— Скажи, что дракон Райндриг уничтожен и у меня есть тому подтверждение, вот только эти ослы не пускают меня к Графу, — не сводя глаз со стражи, процедила Фурия.
— Ещё одно слово!.. — вскинул указательный палец командир. — Только дай мне повод!
Малец икнул, переводя испуганный взгляд то на стражу, то на орчанку, и убежал. Отсутствовал долго, стража начала уже ехидно посмеиваться и обсуждать, что с этой брехуньей надо делать, когда посыльный вернулся.
— Сир Гийом, всё, как она говорит. Граф велел сопроводить её напрямик к нему в павильон.
— Смотри, у меня, Двуживущая. Я слежу за тобой, — хрипло проговорил стражник и сопроводил слова характерным жестом, коснувшись двумя пальцами своих глаз. — Один неверный шаг…
— И вам не болеть, служивые, — усмехнулась орчанка, следуя за парнишкой.
Тот отвёл её в поистине царский шатёр. Из роскошной ткани глубокого карминового оттенка. С большим количеством прислуги, дорогой мебели и прочих атрибутов роскоши. Этот павильон больше выглядел, как место постоянного проживания короля, чем временное убежище на пару дней.
В углах помещения молчаливыми тенями застыли охранники. У дальней стены в глубоком кресле восседал мужчина[2]весьма зрелых лет, положив руку на походную трость. Ещё не старик, но до этой отметки явно оставалось всего несколько лет. Седой, как лунь. Аккуратные усы и эспаньолка. Глухой тёмный камзол с кружевным воротником до горла.
Пристальный, совсем не дружелюбный взгляд встретил девушку, стоило ей подступиться к нему. Второго кресла здесь не имелось, и ей пришлось стоять.
— Мне сообщили, что у вас имеется нечто весьма интересное для меня, — протянул граф.
Это «вы» не могло ввести её в заблуждение. Это была совсем не вежливость. Скорее отстранённость человека, который привык взирать на мир свысока, по умолчанию считая всех окружающих гораздо ниже себя. Это были одноразовые перчатки, которыми аристократ с брезгливостью вынужденно касался коврика, на котором стоял крестьянин.
— Верно. Я убила дракона. Того самого дракона, который однажды доставил вам неприятности, — подавив волну гнева, сказала Фурия.
— И у вас при себе доказательства сего утверждения.
Молча она достала из сумки трофеи — обломки когтя и клыка.
Доселе равнодушные глаза собеседника зажглись интересом. Персиваль негромко стукнул тростью о дощатый пол, укрытый ковром. Почти из воздуха материализовался слуга. Дородный ровесник графа.
— Чем могу служить, Ваше Сиятельство? — с поклоном осведомился он.
— Позови Альриссу. Она остановилась в шатре подле Герцога Локхарта. Скажи, что я щедро оплачу её время. И предложи этой… — замялся Граф, — авантюристке вина.
— Будет сделано, Ваше Сиятельство, — с повторным поклоном слуга удалился.
А уже через минуту другой его коллега внёс графин и один бокал. Персиваль явно не собирался разделять с ней напиток.
Отхлебнув вина, Фурия с шумом покатала его во рту, не спуская глаз с мужчины. Тот едва заметно поморщился. Орчанка закинула голову назад и прополоскала горло. Граф тяжело вздохнул.
Раньше, чем она успела заскучать, вернулся слуга в сопровождении величественной дамы. Загорелая эльфийка[3]с пепельно-белыми волосами в сложной причёске. Тонкий, как ива, стан. Вязь татуировок на лице и глаза цвета хмурого неба. Закрытое платье с меховой оторочкой. Настоящая красавица.
Орчанка же ощутила необъяснимое раздражение.
— Чем могу быть полезна, Граф? — с ноткой превосходства поинтересовалась вошедшая, явно не испытывая проблем от климата.
— Возникла потребность в ваших незаурядных талантах, почтенная Альрисса, — неожиданно предупредительно заметил Персиваль.
— Я вас слушаю, Граф, — с милой, но напрочь искусственной улыбкой проворковала эльфийка.
— Будьте так любезны, установите, кому принадлежали эти кости, — он кивнул на трофеи, зажатые в руках Фурии, — а также установите, говорит ли она правду. Это Райндриг?
Альрисса требовательно протянула руку, и Фурии пришлось подойти к ней и вложить в ладони клык и коготь.
Паладин едва набрал в отсутствующие лёгкие воздух, чтобы что-то сказать, когда девушка ментально зашипела на него.
Магичка тем временем изучала кости. Они кружились вокруг неё хороводом, окутанные изумрудным сиянием. Наконец, светопреставление завершилось.
— Эти коготь и клык принадлежали одному и тому же животному. Алому дракону. Матёрому, — перечисляла эльфийка. — Он был убит не так давно. Дня три-четыре назад. Если у вас имеется слепок «его» духовной ауры, Граф, я могу сравнить данные экземпляры с ним.
— Вы и сами знаете, что имеется, почтенная Альрисса, — галантно ответил мужчина и тут же прикрикнул, — Уилл, немедленно неси мой сундук!
Затюканный слуга почти бегом приволок ювелирных размеров сундучок и на вытянутых руках протянул хозяину. Граф же снял с шеи ключ и открыл замок. Вытащил оттуда хрустальный сосуд и через слугу передал его волшебнице.
Ещё одно заклинание спустя, красотка мягко кивнула.
— Ошибки нет. Это Райндриг.
Холодная физиономия аристократа приняла какой-то фанатичный, лютый вид.
— Что ж, этот день, в конце концов, настал. Ты! Подойди сюда, — Персиваль поманил орчанку пальцем.
Перед её глазами понёсся ворох системных сообщений.
Дурнопахнущее дельце
Честь нельзя отнять, её можно потерять
Фурии показалось, что перед лицом у неё пробежал целый табун муравьёв. От текста натурально зарябило в глазах.
— Ты хорошо послужила мне, Двуживущая, — впервые улыбнулся ей Граф. — Как тебя величают?
— Фурия, — ровным голосом ответила девушка.
— Преклони колено, Фурия, — скомандовал мужчина.
Орчанка вздохнула и встала на одно колено.
— Граф, вы действительно планируете одарить
— Никто не может заявить, что Род Бернье не держит своё слово, — весомо обронил аристократ. — Никто!
— Что ж, я должна проститься с вами, если моя помощь здесь больше не требуется, — сухо отчеканила Альрисса.
— Ещё раз благодарю за услугу, почтенная, — склонил голову граф. — Мой слуга передаст оговорённое.
Взметнув край платья, магичка быстрым шагом покинула шатёр.
Фурии показалось, что стоящий напротив мужчина прошептал: «Проклятые эльфы.»
И уже чуть громче, с каждым словом накаляя тон:
— От них не было ни грана помощи, когда эта окаянная рептилия унизила всю мою семью, а теперь они думают, что могут решать, что мне делать? Орчанка-рыцарь. Какой скандал!.. Да пошли они к чёрту!
— Ваше Сиятельство!.. — обеспокоенно вскинулся слуга.
— Да, Уилл, ты прав, — к её удивлению, Персиваль кивнул. — Прошу простить мои манеры, — он посмотрел в глаза орчанке. — Вы проявили себя достойно там, где спасовали многие другие. И пусть я не знаю, что именно двигало вами, ваш характер, ваш нрав лежит передо мной, как на ладони. Уилл!
Граф требовательно протянул ладонь в сторону, и лакей унёсся прочь.
— Вообще акколада[4] требует более торжественной церемонии, но мы вряд ли найдём много желающих посетить её, — усмехнулся аристократ.
Уилл стремительно принёс прямой полуторный меч в дорогих узорчатых ножнах. Тут же вложил рукоять клинка в покрытую пигментными пятнами ладонь.
— Двуживущая Фурия, за проявленную отвагу и бесстрашие я посвящаю тебя в рыцари.
Меч коснулся правого плеча девушки.
— Носи этот высокий титул с достоинством и помни, теперь твоя честь — это моя честь! Не посрами её.
Сталь увесисто легла на левое плечо орчанки.
— И последнее, — замолк Персиваль.
В полной тишине его ладонь хлопнула Фурию по щеке. Не в полную силу, но ощутимо настолько, чтобы кожа заалела и к ней прильнул жар.
Её пронзила вспышка кипящего гнева. В глазах потемнело. Кулаки сжались до хруста. Она поняла, что сейчас убьёт этого старика.
Как совладала с собой, не поняла. Титаническим усилием воли.
Персиваль смерил её долгим взглядом и кивнул. Продолжил торжественным тоном:
— Пускай это будет единственная пощёчина в твоей жизни, которую ты стерпишь, не возвращая. Будь храбра и береги своё доброе имя!
Вернув меч слуге, Персиваль возложил обе руки на её шею и улыбнулся.
— Поднимись, дама Фурия! — громко, громче чем она вообще могла ожидать от человека его возраста, провозгласил граф.
Встав с коленей, орчанка пробежалась глазами по тексту.
— Теперь к более обыденным делам, — граф переключился, как по щелчку на прежний размеренный тон. — Рунсвик. Этот надел был обещан тому, кто принесёт мне доказательство убийства дракона. Буду откровенен, Фурия, это не лучший участок земли. И людишки там строптивые, и собираемые налоги весьма невелики. Больше головная боль, чем прибыток, однако ж возможность владеть, пользоваться и распоряжаться феодом по своему усмотрению ты получишь. Для передачи надела тоже существует торжественная церемония, но её мы, думаю, замнём. Вряд ли ты хочешь, чтобы твой будущий сюзерен лобызал тебя в губы, даря «поцелуй мира», как того требуют традиции, — усмехнулся Персиваль.
Фурия нахмурилась, а Граф только расхохотался.
— Поэтому ты принесёшь вассальную клятву, и на этом инвеституру[5] будем считать проведённой. Повторяй за мной.
Аристократ неторопливо озвучивал текст. Ей оставалось только воспроизводить его без ошибок.
— Я, Двуживущая, дама Фурия, клянусь безотлагательно осуществлять явку ко двору сюзерена для участия в феодальной курии[6], честно нести военную службу, а также в меру своих возможностей предоставлять сюзерену денежную поддержку в строго оговорённых случаях. Кроме того, не поднимать руки против сюзерена, не выдавать его тайн, не злоумышлять ни против него, ни против его семьи, крепостей и владений. В сём клянусь своим именем и своей честью.
Выслушав своего нового вассала, граф кашлянул и зычно продекламировал:
— Я, Граф Персиваль кон Бернье, клянусь не допускать причинения какого-либо ущерба здоровью и жизни моего вассала, её достоянию, её чести, её интересам, не ограничивать её свободу за исключением военных походов. В случае взятия её в плен врагом приложить все силы для выкупа из такового.
Пока орчанка участвовала в этом шапито, всё тот же слуга успел принести откуда-то здоровенный свиток, скреплённый алой сургучной печатью. Стоило последним словам клятвы отзвучать, как Персиваль передал ей эту бумажку да с таким лицом, словно вручал ключи от своего сейфа.
Вассальный договор
— Последнее, — снова взял слово граф.
— Слышала ты, должно быть, как я люблю добрых скакунов? Мой конюх передаст тебе одного из них. Славный жеребец. Совсем ещё молодой, но уже обученный. Не злобный, напротив весьма покладистый. Получишь коня вместе с бардингом. О том речи в обещанной награде не шло, но я сейчас в хорошем настроении.
— С кем? — потрясла головой орчанка, у которой уже голова шла кругом от всех эти курий, инвеститур и феодов.
— С доспехом из крепкой стали, — таким тоном, словно объяснял очевидное, ответил Персиваль. — А теперь ступай. В Рунсвик пошлют весть. Предупредят старосту о твоём новом статусе. Съезди туда, наведи порядок. Это было бы хорошим подспорьем твоему сюзерену.
Свой угол
Пришлось соглашаться.
Слуга задержал её у выхода из павильона и вручил солидный мешочек с золотом. Ту самую награду, которую она должна была унести в двух ладонях. Монеты, и правда, с трудом помещались в руках.
Лакей же вежливо позвал её за собой, указывая направление. Ступая за ним, девушка пыталась утрясти в голове последние события.
Орчанка ощутила, как медленно, но верно, начинает болеть голова. Об этом она, действительно, не подумала, когда проговаривала текст. В получении рыцарского титула видела средство, а не цель, а потому относилась к нему совершенно формально.
Ансельм издал невесёлый смешок.
Уилл довёл её до отдельного строения — конюшни, где жилистый шатен с крысиным лицом выслушал все указания от слуги. Возмущённо запыхтел, словно отдавали его личного скакуна, но молча повёл Фурию вглубь.
— Ты с конём-то обращаться умеешь, клыкастая? — через плечо бросил он.
— Тебе зубы жмут? — с дружелюбной улыбкой вопросом на вопрос ответила девушка. — Для тебя теперь: «дама Клыкастая».
Конюх осёкся.
— Прошу прощения, леди, — он заторопился ещё сильнее.
Подвёл её к стойлу, где обитал настоящий великан[7]. Под два метра ростом в холке и килограмм 900 весом. Гнедая масть с тёмными, почти чёрными чулками — отметины другого цвета на конечностях. Густая шерсть покрывала копыта. Такая же густая грива спадала на бок, а хвост свисал до земли. Имелась и ещё одна отметина — во лбу четвероногого титана — полностью белая полоса.
На её приближение конь едва отреагировал. Как флегматично жевал овёс из кормушки, так и продолжил.
— Как его зовут? — закончив осмотр, Фурия повернулась к конюху.
— Звездочёт, — с гордостью отозвался тот.
— Серьёзно? — не поверила своим ушам орчанка.
Конюх покраснел.
— Ну да. Он любит ночью в небо смотреть. На звёзды и всё такое… — окончательно смешался мужчина. — И собеседник хороший… Внимательный…
Первая мысль, мелькнувшая в её голове:
И вторая:
— А что, шерсть у лап им не стригут? — полюбопытствовала она.
— Это называется щётки, и это отличительная особенность дестриэ! — обиженно заметил конюх
— Кого?
— Боевых коней!
Ценитель лошадей выдохнул и протянул ей расшитые поводья.
— Теперь он ваш. Заботьтесь о нём хорошенько, и он не подведёт вас в бою!
Поводья гнедого дестриэ
— Слушай, а ты научить меня ездить можешь? — внезапно вспомнила она свою прошлую попытку взобраться на лошадь возле Гейлкросса.
Конюх начал жест сближения ладони с лицом, но вовремя удержался.
— Кхм. Да, конечно. Это обойдётся вам в две с половиной тысячи золотых. Садитесь, — он указал на сено, спрессованное в брикет. — Это не быстрый процесс.
Жилистый товарищ начал неторопливый рассказ.
—
—
—
—
— Совсем забыл, — хлопнул себя по лбу конюх. — Вам полагается его бардинг, — он с кряхтением принёс жуткую металлическую конструкцию, которая навевала мысли скорее о БДСМ игрищах, чем о конной броне.
— Давай-ка ты напялишь его сразу на коня.
— Конечно, даме не к лицу этим заниматься, — понятливо закивал собеседник.
Наконец, процесс облачения завершился.
Из стойла Звездочёт выбрался всё так же послушно. Фурия примерилась, вставила сапог в стремя и попыталась неловко закинуть ногу в седло. Немного не рассчитала силы и едва не перескочила его. Поймала себя в последний момент.
С приобретением навыка в голове словно распахнули давно заржавевшие ворота. Необходимые рефлексы пробуждались очень неторопливо, но всё же пробуждались.
Из конюшни они выехали неловко. Медленно и как-то неуклюже. Орчанка не отказала себе в удовольствии изобразить издевательский жест знакомым стражникам. По мере удаления от павильона сноровка росла.
И вот уже вместо страха и напряжения, она почувствовала азарт. Склонилась к голове скакуна и мягким хлопком привлекла его внимание. Огромный карий глаз внимательно сфокусировался на ней.
— Ну что, давай убьём кого-нибудь? — хмыкнула Фурия.
Звездочёт одобрительно фыркнул.
С высоты конного роста лагерь хорошо просматривался во все стороны.
Огромный жеребец передвигался быстрым шагом в переплетениях проходов, заставляя местных обитателей уступать дорогу. Поначалу Фурия переживала, что её заставят слезть и идти пешком, но от стражи замечаний не последовало. Похоже, боевой конь являлся чётким признаком высокого положения его владельца в обществе. А, как известно, что позволено Юпитеру, не позволено быку.
Орчанка оказалась на четвероногом транспорте не единственной. Несколько раз встречались красавцы-рысаки под богатыми сёдлами. В них чаще всего восседали рыцари в толстых латных доспехах, но также и аристократы в богатых камзолах. Однажды пришлось пропустить карету, запряжённую четвёркой скакунов. Судя по тому, как кланялся ей в след простой люд, везли явно кого-то важного.
Фурия с высоты высматривала местного, который выдал бы ей какой-нибудь квест. Можно было, конечно, и просто так пойти резать местную фауну, но почему бы не совместить приятное с приятным и не увеличить возможную награду от занятия.
Среди обилия людей, дворфов, эльфов, хоббитов и прочих народностей мало кто цеплял её глаз. Разумные выглядели слишком обыкновенными. Статистами на фоне огромного полотна.
Пока во внешнем кольце, почти на границе лагеря её взор не уткнулся в усатого мужика с парой собак. Здоровяк с окладистой чёрной бородой и волосами, собранными в хвост. При кольчуге и коротком мече. Он водил рукой по вытоптанному клочку земли перед мелкой палаткой. Рядом с ним два барбоса усиленно нюхали земляную поверхность, тихонько скулили и тёрли передними лапами носы.
— Уважаемый, случилось что? — окликнула она незнакомца.
— Иди куда шл… — просипел он, на ходу оборачиваясь к ней, но резко оборвал фразу. Оценил коня, задержал взгляд на её лице и доспехах, нахмурился. — Прошу прощения… леди, — последнее слово он выдавил из себя явно с трудом.
Немудрено, зная, как тут относились к оркам.
— Брось. Так, что произошло? — Фурия легко спрыгнула с коня, лишь слегка спружинив в коленях.
Сама палатка выглядела помятой, будто внутри придавались бурной страсти или ворочались с бока на бок, пытаясь заснуть. Землю же перед ней словно перепахали. Она ещё и хлюпала слегка.
— Грабёж? Разбой?
Псарь помотал головой.
— Исчезновение. Пропал один из слуг Барона Шальбера.
— Да ты что… — с трудом удержалась от азартной улыбки девушка. — Беда. А где его в последний раз видели?
— Да здесь и видели. Патрик поужинал со всеми слугами, а потом пошёл в палатку. Когда утром он не явился на службу, начали его искать. Тент уже пустовал.
— Проигрался в карты и убежал? Подцепил постыдную болезнь и решил утопиться?
— Вряд ли, — кустистые брови мужчины сошлись к переносице. — Не тот характер. Исполнительный малый, по словам тех, кто его знал. Был, — припечатал собеседник.
— Уверен, что «был»? — с интересом произнесла орчанка.
— Если он не решил пролить кварту крови на землю просто так, от безделья, — псарь провёл ладонью по комьям грязи и показал ей тёмную, почти чёрную жидкость, — уверен.
— Посреди огромного палаточного лагеря слуге пустили кровь. Тяжело ранили или даже убили. И никто ничего не слышал? Бред какой-то.
— О том и речь, леди, — снова тяжело вздохнул он.
— Можно просто Фурия.
Местный следователь облегчённо кивнул.
— Да́вор, сержант городской стражи Артасонны.
— Так, Давор. И какие мысли? — девушка почувствовала, что её заинтересовало происходящее. — У него были враги? Задолжал денег? Увёл у кого невесту? Оскорбил задиру?
— Все свидетели клянутся, что Патрик был тихоней. Не пил, не ходил по баб… девушкам, не увлекался азартными играми. Никому резкого слова не сказал.
— Дикие звери? Волки? Медведи?
—… посреди лагеря? — с сарказмом отозвался собеседник. — Какая-то чертовщина точно творится, потому что мои красотки не могут взять след. Ни Патрика, ни того, кто его поранил.
— Видимо, магия замешана.
Сержант с оттяжкой сплюнул себе под ноги.
— Только магии мне не хватало, Фурия. Все и так на взводе из-за турнира. Столько знати набилось, до ветру уже нельзя отойти, чтоб случайно не помочиться на чьи-то бесценные туфли. Я — человек простой. Вяжу буйных пьяниц и тех, кто поножовщину устраивает. Вот это всё… — он скривился.
— Чертовщина? Свидетели что-то засекли, не так ли? — уверенно бросила орчанка.
Давор почесал нос и подвигал густыми бровями.
Она молча наблюдала всю это пантомиму.
— Давай уже, не телись. Я многое повидала.
— Вон та палатка, — узловатый палец сержанта ткнулся в тент в пяти-семи шагах напротив обиталища Патрика.
— Ну.
— Подковы гну! — выпалил Давор и осёкся. Откашлялся и бросил на неё встревоженный взгляд.
Фурия крутанула рукой, поторапливая мужчину.
— Прачка там одна спит. Клянётся, что посреди ночи её разбудил тихий детский плач. Она решила, что кто-то подкинул ребёнка неподалёку. Пошла его искать. Когда вернулась, Патрик уже исчез.
— То есть кто-то сознательно отвлёк потенциального свидетеля, чтобы его не засекли. Явно говорит об интеллекте убийцы.
Псарь пожал плечами.
— Более того, это не первая жертва. Уже третья. До этого пропали швея и ребёнок. Сын пекаря. Точно так же никто ничего не видел и не слышал.
— Это ещё не все. Вчера здесь шёл дождь. Потому и земля мокрая, хотя следов нет.
— А в этом то, что необычного? — удивилась девушка.
— Дождь шёл только над небольшой частью лагеря. Шагов сто диаметром. Сечёшь?
— Мультяшная тучка висела над палаткой убитого и лила ему на башку? — недоверчиво нахмурилась новоиспечённая дама.
— Какая тучка? Не важно. Ну что, поможешь разыскать преступника, Фурия? Только хорошо бы это шибко провернуть, а то мне высокое начальство голову оторвёт. Если узнает, что в одном лагере с аристократами пропадают люди. А я уж тебя не обижу. Отплачу.
— Давай попробую.
Оно приходит в ночи
Согласившись, орчанка начала в темпе шерстить лагерь. Это давалось ей не просто. Слишком многие уходили в несознанку либо агрессию при виде цвета её кожи и клыков. Мало помогали и конь, и доспехи.
Наконец, ей улыбнулась удача. Глаз зацепился за явного беспризорника. Такие тут тоже имелись. Малец, скорее всего, промышлял мелким воровством и попрошайничеством.
— Хлопец, хочешь заработать? — окрикнула его девушка.
Обладатель чумазой мордашки настороженно осмотрел её и кивнул.
— Чё делать надо? Проводить куда? Я знаю здесь всё.
— Слыхал, что люди пропадать стали?
Ребёнок снова кивнул.
— А тебе какое дело? Вы, орки, всё равно нас всех убить хотите.
— Конечно, но мы ж сами вас убить хотим, а тут кто-то вперёд нас лезет, — улыбнулась уголками губ Фурия. — Непорядок.
— Так чего тебе? — окрысился малец.
— Помоги мне найти того, кто за этим стоит. Я подкину золота.
При упоминании золота естественная недоверчивость отступила, алчность заполнила его взгляд.
— Половину вперёд! — мелкий коммерсант сложил руки на груди. Прямо над дыркой посреди рубахи.
— Решишь сбежать с деньгами и кинуть меня, оторву тебе уши. Я их коллекционирую.
Беспризорник поёжился и сглотнул.
— Не обману! Слово Воробья! — он плюнул на грязную ладонь и протянул ей.
— Ты — Воробей, стало быть? — улыбнулась девушка и повторила его жест.
Передала пяток золотых. Те исчезли в грязной одежде, словно и не было их.
— Угу. Пошли.
— Нет. Поехали, — хмыкнула орчанка и подхватила подмышки мальца, сажая на седло. — Показывай.
Тот от такого опыта явно вернулся в состояние детского восторга, когда родитель сажает на колени и даёт порулить автомобилем. Превратился из угрюмого воришки в обычного ребёнка.
Через десять минут Звездочёт привёз их на самый край лагеря. Здесь находились телеги, выгребные ямы и мусор. Посреди всего этого великолепия передвигались не самые надёжные личности, так напомнившие ей обитателей Кишки и Жаровни в Аскеше.
— Воробей, она кто такая? — зычно крикнул долговязый и тощий человек в простой крестьянской одежде.
— Она со мной, Билли. Отвали.
Позади хлипкого изодранного тента и борта телеги с тремя колёсами обнаружился небольшой закуток. В нём обитала девочка ещё младше Воробья. Лет шести, не больше. Такая же чумазая.
К ней и приблизился мальчик, беря её ладонь в свою.
— Влатка, расскажи ей, что ты мне говорила вчера.
Кроха испуганно сжалась при виде Фурии и спряталась за мальчугана.
— Давай-давай. Я нам еды куплю горячей. И одежду тёплую, — поторопил её Воробей.
У девушки защемило в сердце.
— Мне приснился страшный сон. И я… И я встала, чтобы пописать, — запинаясь проговорила девочка с простодушной непосредственностью. — Отошла во-он туда. Села. Вдруг ви… Вижу, страшный дядя идёт. Рогатый. И на плече тётю Милену несёт. Она добрая. Однажды мне рубаху подарила!
— Так, — ободряюще кивнула орчанка.
— Странно он шёл, — девочка попыталась изобразить скользящую походку. — Вот. Значит, вышел из лагеря. И всё.
— Как выглядел страшный дядя?
Девочка задумалась.
— Нууу. Рогатый.
— А ещё?
— Ноги длиннющие. И руки! Прям до колен! И глаза. Во! Глазищи! Красные, как уголья!
— Что ещё?
— Я его едва заметила. Он шёл… и словно пропадал всё время.
— Влатка, а куда он пошёл из лагеря, видела?
Кроха часто-часто закивала.
— Я из кустов выглянула, а он к лесу направился. Вон тому, видишь. За озером. Только перед тем, как исчезнуть, он остановился и обернулся. Прямо ко мне. Я так испугалась! Аларис-заступница! Страшный. Страшный! Скажи, что он не вернётся сюда больше? Пожалуйста!
— Не вернётся, — стиснув зубы, ответила Фурия. — Я тебе обещаю.
Потрепав малютку по голове, девушка потянула за локоть Воробья.
— Смотри, парень. Здесь сто золотых, — очень тихо произнесла она, незаметно передавая ему деньги.
Зрачки мальчишки расширились раза в три.
— Раздели их на несколько частей и спрячь в разных местах. На себе не носи. Только так, чтоб никто не видел. Слышишь. А потом найди какого-нибудь торговца, заплати ему немного. Не больше десяти монет. И…
— Ты меня жизни-то не учи, — утёр нос Воробей. — Я стрелянный.
Смутился. Продолжил иным тоном.
— Спасибо. Я этого не забуду. Видать, не все орки плохие. Врал папка.
Девушка хмыкнула и промолчала.
Распрощавшись с беспризорниками, Фурия села на коня и направилась к лесу.
Звездочёт торопливо, но мерно рысил вдоль озера к лесному массиву.
Чтобы поднять до максимума все имеющиеся у неё сейчас способности потребовалось всего 16 единиц талантов. Ещё и запас остался хороший на случай, когда она, наконец, возьмёт класс.
Три единицы ушло в
Лес встретил её настороженной тишиной. Птицы не пели песни. Дятел не долбил в древесный ствол. Даже кусты, казалось, не качались от ветра.
Несколько раз на неё выносило волков, кабанов, какую-то странную хрень из хитина и когтей. Фурия справлялась с ними в спокойном режиме. Даже не потела особо. Аннигиляция местной живности позволила поднять уровень.
В какой-то момент дождь с силой хлынул с небес. Сквозь древесные кроны. Промочил её насквозь. Из-за туч стало темно.
Жара сменилась прохладой. Ей стало зябко. Упала видимость. Орчанка ехала почти вслепую, прикрывая глаза от хлещущих во все стороны ветвей. И чем дальше ехала, тем больше испытывала беспокойство. Неосознанное, но вполне ощутимое.
Всё чаще стали попадаться поваленные деревья. Лес эстетически приятный окончательно превратился в бурелом. Звездочёт едва продирался, царапая бардингом о корни и сучки.
Резко и непредсказуемо сверху ударил град. Комья размером с теннисный мяч застучали по её броне. Мощным потоком врезались в деревья. Прибили кусты и траву. До этого спокойный конь под её седлом раздражённо зафыркал. Однако ж скинуть её не пытался. Хватало выучки.
Деревья раздались в стороны, открывая поляну. Сумрачную и неопрятную. Беспокойство сменилось тревогой, и было отчего.
Посреди проплешины возвышался он. Страшный высокий дядя, каким описывала его маленькая Влатка. Девочке просто не хватило слов, чтобы передать весь ужас его внешности.
Вот только стоял он там не один.
Их было трое.
[1] Кенота́ф — надгробный памятник в месте, которое не содержит останков покойного, своего рода символическая могила.
[2] Художник — Oksana Kerro.
[3] Художник — Lowenael.
[4] Акколада — церемония посвящения в рыцари.
[5] Инвеститура — юридический акт передачи земельного владения или должности, закреплявший вассальную зависимость.
[6] Феодальная курия — совещательное собрание вассалов при дворе сеньора, решавшее финансовые, судебные и другие вопросы
[7] Художник — Ben Wootten.
Глава 4
Гвинден
Сообщения об уроне не появилось, но здоровье разом упало на 60 %.
— Твоя душа принадлежит мне! — выдохнул наг и с его ладоней сорвалась тёмная клякса.
При контакте с кожей я ощутил сильный холод. Онемение. Помутнение.
— Куда ты вечно спешишь? — ледяным тоном бросил Арктур кастеру. — Информация прежде всего! Он сам бы всё нам рассказал.
Похожий эффект я испытал, когда Сорн контролировал моё тело псионикой. Отвратное чувство. Ни одним мускулом не пошевелить. Словно переместился из-за руля на заднее сидение в собственном теле. Остаётся только бессильно наблюдать.
Из-за колонны с кристаллом показалась Персефона. Руки сцеплены на посохе. Глаза смотрят в пол.
— Теперь, Гвин. Мы можем с тобой откровенно побеседовать. У тебя, должно быть, возникла масса вопросов, — сухо заметил мой бывший гильд мастер. — У меня тоже. Где находится Разиен?
Даже если бы хотел ответить, не смог бы. Рот заблокирован начисто.
Орк раздражённо вздохнул и шевельнул рукой в сторону плетельщика душа. Я же почувствовал, что вновь могу говорить.
— Почему?! — с болью выплюнул я вопрос.
Спазмы до сих пор прокатывались по телу, а из закупоренной сталью раны вниз по нагруднику бежала кровь. Шило так и не достал кинжал из моей спины.
— Откровенность за откровенность, — равнодушно отозвался Арктур и вновь дёрнул пальцами.
Лезвие в груди провернулось, и я закричал.
— Я… —
Долгую минуту этот ублюдок изучал меня, а потом легонько кивнул. Персефона исцелила меня. Боль отступила.
— «Почему?» — это неверный вопрос, Гвин, — вздохнул орк. — Тебе следовало бы спросить: «зачем?» Дело не в поводе. Дело в наших целях. И ответ на этот вопрос двуедин. Я давно уже подозревал, что ты тоже участвуешь в экспериментах Решетова.
— Укрепился в этом после нашего небольшого тет-а-тета, где ты выложил почти все карты. Персефона лишь окончательно подтвердила эту теорию.
Жрица дёрнулась, как от удара. Лицо стало мертвенно бледным.
— Гвин, я…
— Не надо! Ты уже достаточно постаралась.
Наг с усмешкой перевёл взгляд с меня на тифлинга и обратно.
— Видишь ли, я был на твоём месте. Можно сказать, я с него так и не сдвинулся, — задумчиво протянул Арктур. Группа бета. Мало нас выжило. Я да Аттила, — лидер показал большим пальцем на громилу минотавра. — У остальных закоротили мозги.
— Они знают, — распознал мой невысказанный вопрос орк. — Так вот, я попал под срыв. Почему до сих пор не ясно. ОЗВ? Демиург? — он пожал плечами. — Застрял здесь ещё до твоего фокуса. С Решетовым у нас имелась договорённость. Я продолжаю передавать ему информацию. Выполняю кое-какие поручения, а он позволяет мне общаться с сыном. Регулярно и щедро оплачивает моё молчание.
— Ты достал эту паскуду до печёнок, знаешь ли, — усмехнулся гильд мастер. — После побега из стартового сценария он поручил мне отыскать тебя. Вот только разговор с Персефоной натолкнул меня на одну мысль. «А что, если не спешить? Просто посмотреть, что ты станешь делать.» Я ненавижу его не меньше тебя, Гвин, — стиснул зубы Буревестник. — Он поломал мне жизнь! Благодаря ему я живу в этом ублюдском мирке! — резкий порыв ярости так же быстро стих. — Кое-какие связи от старой жизни у меня оставались. Помог девочке с контактами журналистов. Думал, твоя выходка основательно попортит ему крови. Я его недооценил… Недооценил. Запереть
Шило за моей спиной заскрипел зубами.
— Поэтому первое «зачем» — это ты, — указательный палец орка ткнулся мне в грудь рядом с лезвием, вызвав новую вспышку боли. — Дело в тебе. В твоём интервью. Из-за тебя мы все влезли в это дерьмо по горло. И ты за это ответишь! — предельно серьёзно произнёс Арктур.
На каком-то уровне я был согласен с ним.
— Что касается второго «зачем»… Разиен, Гвинден. Разиен. Он — угроза всему миру.
Арктур медленно выдохнул.
— Я уже предупреждал тебя когда-то. Если риск Буревестникам перевесит потенциальные награды… Что ж, это произошло. Критически важно оказаться на верной стороне. Стороне победителей. И на мой взгляд,
— Ну как, выговорился? Полегчало? Уже не выглядишь такой гнидой в собственных глазах? — процедил я.
Орк поморщился, а кинжал в моей спине превратился в бур. Кровь и ошмётки мяса полетели на пол. В голове не осталось ничего кроме боли.
— Не выёживайся, паря, — прошипел мне на ухо Шило. — Ты не в том положении.
— Где находится след от языка Разиена?
— Не знаю насчёт Разиена, но язык вот этой чешуйчатой шестёрки, — кивнул в сторону нага, — явно находится у тебя в заднице. Может, и второй там же?
Глаза Айнхэндера превратились в щёлочки, а сам он прошипел что-то неразборчивое. Бесцветный луч ударил мне в грудь. Меня сковал холод. Обморожение не тела, но души. Словно она истончалась, перетиралась, как футболка от чрезмерной стирки. Это было ни на что не похоже. Лучше бы меня ударили мечом.
Стоило мне немного оклематься, как Шило вновь заработал кинжалом в моей спине. Меня накрыло алой пеленой. Ноги подогнулись бы, если бы я управлял своим телом. Здоровье колебалось на уровне 8 %. Сквозь завесу боли разобрал негромкую речь.
— Арк, время иссстекает. Я долго не сссмогу его держать.
— Плохо. Что ж, значит, они сами там разберутся. Жаль, что так вышло, Гвин. Ничего личного. Просто ты должен исчезнуть.
— Я тебя… — осипший голос с трудом вырвался из моей глотки.
— Ты ничего не сделаешь, потому что ты ничего не можешь сделать, — отрешённо перебил меня гильд мастер. — Время!
Где-то в стороне раздался хлопок. Знакомый перезвон открытого портала. Кинжал с режущим звуком выскочил из моей спины. Перед глазами всё плыло, но я ощутил, как огромная рука схватила меня за горло и швырнула на ту сторону. В полёте меня догнал хил. Частично восполнил полоску здоровья.
Земля ударила по коленям и лицу. Клацнули зубы, прикусив язык. Я почувствовал привкус металла во рту. У меня не оставалось сил, даже чтобы поднять голову.
— Хорошо, что вы держите своё слово, Арктур, — мягкий голос растёкся, как патока.
— Это в наших интересах, епископ, — спокойно отозвался Буревестник.
Меня неаккуратно подняли за шкирку. На периферии зрения мелькнула рука в латной перчатке. Чуть поменьше в размерах, чем конечность Аттилы.
Скромных размеров помещение, облицованное камнем. Низкие потолки. С двух сторон на стенах висели полотнища. На них был изображён круг, нижняя часть которого разъединялась на два угловатых и переплетающихся шипа, уходящих вертикально вниз. В центре круга присутствовала такая же блестящая спираль, напоминающая упрощённое изображение галактики.
Справа Арктур с офицерами. Только Персефоны не хватало. Она не пошла с нами в портал.
В нескольких метрах от меня стоял долговязый дроу с длинными прямыми волосами, падающими до плеч. Чёрная приталенная сутана. Золотая вязь на груди.
Епископ Ревелон собственной персоной.
— Друг мой, я прибыл лично, чтобы встретить вас. Разе я не говорил, что рано или поздно все приходят к Малааку? И вот вы здесь, — расплылся в лукавой улыбке церковник.
— Выясните у него, где находится язык Разиена. Он что-то знает, — размеренно произнёс лучник.
— Не беспокойтесь. У нас есть свои методы для того, чтобы достучаться даже до самых заблудших душ, — слегка склонил голову Ревелон. — А вот и ваша плата, — он поманил жестом слугу, который нёс на вытянутых руках средних размером сундук.
— Всё там? — уточнил орк.
— Можете проверить, — со смешком отозвался епископ.
Дебафф подходил к концу. Я должен попытаться сбежать.
Вперёд выступил наш… нет, уже не наш. Вперёд выступил мейн танк Буревестников и принял контейнер.
Мои тюремщики явно отслеживали ситуацию. Кулак, закованный в прочные латы, очень аккуратно ударил меня по затылку. Тупая боль взорвалась в голове, и перед глазами всё поплыло. Тошнота поднялась к горлу.
Проходя мимо меня, гильд мастер остановился.
— Искренне надеюсь, Гвин, что твоя смерть будет быстрой, — произнёс он, и я почти засёк какую-то эмоцию в его голосе. Несмотря на попытки Буревестника держать себя под контролем.
— Пустое, Арктур, — не снимая с лица улыбки, отреагировал церковник. — Тропа к Малааку длинна и
Дебафф спал на долю секунды. Всё, на что меня хватило, это трясущейся рукой вывалить из сумки тяжёлую пригоршню.
Аттила среагировал резко, закрывая собой лучника. Плетельщик душ второпях набросил на себя щит. Ревелон окутался золотой плёнкой. Несколько секунд в молчании они смотрели на пол.
Металл застучал по камням. Кругляшки разлетелись во все стороны, вибрируя и звонко отскакивая. Одна из них завертелся на месте. Орёл. Решка. Орёл. Решка. Гладкая поверхность ловила и тут же отражала свет факелов.
Мой бывший гильд мастер… Мой бывший боевой товарищ наклонился и поднял монету. Перевёл на меня недоумённый взгляд.
— Что это? — в его глазах читалось искреннее непонимание.
— Тридцать сребреников, — просипел я. — Заслужил.
Что-то такое мелькнуло в его лице, и он вошёл в портал. Следом исчез Аттила.
— Ты никогда мне не нравилccся, — приблизив свою морду ко мне, напоследок прошипел наг. — Надеюсссь, ты будешь ссстрадать.
Портал схлопнулся.
— Что ж, поскольку с неприятной частью покончено, — Ревелон сцепил руки перед собой, — теперь можем поговорить по душам.
Я снова там, где всё когда-то и началось.
Поворот винта в механизме, и стальная пластина опускается ещё на сантиметр ниже. Боль в ладони становится нестерпимой. Трещат кости. Кожа давно изодрана. Я сорвал голосовые связки и больше не могу кричать. Слюна вперемешку с хрипом рвётся из горла.
Эти тиски придумал настоящий садист.
Полутёмное помещение напоминает склад металлолома, если особо не разглядывать эти приспособления. Каталог «Всё Для Пыток весна-лето 2062» вживую представлен моим глазам. Железная дева, испанский сапог, дыба, крючья, иголки. Выбор на любой вкус.
Я сижу полностью голый в огромном металлическом кресле. Руки и ноги зафиксированы ремнями. Здесь не то чтобы сильно жарко. Кожа покрыта мурашками, а яйца от страха готовы втянуться вовнутрь.
Какая-то хрень начала твориться, стоило им спустить меня в подвал. Пропал интерфейс. Полностью. Ни чата. Ни карты. Ни квестового журнала. Ни даже полоски доступных способностей. Перед этим мелькнуло какое-то системное сообщение, но я тупо не успел его прочесть. Доспехи, оружие и сумку с меня стянули буквально за минуту.
Если возможность забрать мои клинки меня не удивила, то остальное…
Голова норовит завалиться на грудь, но этому мешает ободок. Он удерживает её в вертикальном положении, будучи прикрученным к спинке стула. Слишком близко к моему лицу расположена харя Трагга.
Это тролль непонятного возраста. Страшный, как помёт бомжа и куролиска. В красной глухой сутане, которая натянута до предела на его пузе. Видно, чтоб кровь не так сильно выделялась. Ткань без золотых украшений. По чину не положено.
Меня вряд ли можно записать в его фанаты. У нас с ним идеологические разногласия, если можно так сказать. Он любит причинять боль, а я вот терпеть не могу, когда меня пытают. Общей почвы для компромисса не найти.
Позади Трагга в удобном кресле с высокой спинкой сидит Ревелон. Зевает. Скучает. Устало трёт глаза. Утомился, бедный. Пытался читать что-то в толстом талмуде под мои вопли, но начал клевать носом.
Первое, что он произнёс, когда пыточных дел мастер засунул мои кисти в тиски:
— Я знаю, насколько важны руки для тех, кто занимается
Словно мы сидели с ним где-то в кабаке за бокалом холодного пива. Два лучших дружка, не разлей вода.
Сейчас же, по ощущениям вечность спустя, тёмный эльф порядком раздражён.
— Ничего не хочешь поведать нам, Гвинден? — бесстрастно роняет дроу. — У тебя ещё полно целых костей внутри.
За юмором может показаться, что я в порядке, но вряд ли можно придумать что-то более далёкое от истины. Моя правая ладонь — это сплошное месиво из раздробленных костей, свисающих лоскутов кожи и разорванной плоти. Пальцы торчат враскорячку, как иголки на ёлке. Каждый из них сломан в двух-трёх местах. Лужа натёкшей крови подле правой ноги таких размеров, что в ней можно утопить хомяка. Однако эти ублюдки тщательно следят, чтобы не дать мне умереть раньше времени.
И минуту назад Трагг взялся за мою левую руку.
— Воды, — скриплю я, с трудом втягивая в себя воздух.
Тролль разворачивается к своему хозяину за указаниями. Тот вяло кивает.
— Рекомендую тебе сообщить нам что-то важное. Поверь, ты не хотел бы видеть меня в гневе. Где Разиен? Арктур сказал, что ты наткнулся на какой-то след? Кто ещё тебе помогает?
Внутрь меня проникает тёплая затхлая вода, и на секунду я испытываю блаженство. Облизываю губы, собирая всю её до последней капли. Пытаюсь откашляться, и говорю слабым голосом.
— Итак, Реви, как сделать так, чтобы Барриар перестал тонуть? Надо просто убрать ногу с его головы.
Трагг хрюкает.
— Какая разница между сбитым гоблином и сбитым Первожрецом Малаака? Перед гоблином виден тормозной путь.
Ногти епископа впиваются в бумагу, и она шуршит. Рвётся.
— В чём разница между Барриаром и луком? Когда реже…
— ДОВОЛЬНО! — взрывается тёмный эльф.
Заплечных дел мастер растягивает лыбу до ушей и дважды прокручивает винт механизма. Пластина опускается, а вместе с хрустом костей комнату заполняет мой крик, переходящий в вой.
На секунду сознание меркнет, но меня окатывают из ведра. Прихожу в себя, отфыркиваясь, мокрый до нитки. Лужи воды вперемешку с моей кровью медленно стекают в дренаж.
— Исповедуйся, Гвинден. Облегчи душу, — сквозь хмарь боли пробивается голос дроу. — Зачем продлевать свои страдания? Отсюда нет спасения. Никто не придёт за тобой. Никто даже не знает, где ты. Малаак примет тебя в свои объятия.
Мысли в голове путаются, но всё же выбираются на знакомую территорию.
Я не знаю, почему до сих пор держусь. Понятно, что я всё расскажу им рано или поздно. Просто упрямлюсь, как и всегда. Хочется поиграть на нервах, если уж ничего другого не остаётся.
— О, ещё один всп-вспомнил. Как назвать Разумного, который по… поклоняется Малааку? Умственно отсталый.
В тишине слышен лишь скрип зубов. Ни смешка. Ни улыбки. Холодный взгляд Ревелона пробивает меня насквозь.
— Нет? Вот вы сложная публика…
Последние слова забирают остаток моих сил. Пытаюсь потерять сознание, но мне не дают. Пощёчина приводит в чувство.
— Трагг, будь добр, покажи ему наше гостеприимство, — дружелюбно произносит церковник.
Тролль лишь неразборчиво кряхтит в ответ.
Очень долго меня волокут куда-то тёмными ходами. Впереди ступает сам Епископ. Позади него слуга, который тянет меня за запястья. Твёрдая хватка заставляет сломанные кости тереться друг о друга.
На фоне этой боли, ноги, которые бьются о ступеньки, просто цветочки. Изредка факелы разгоняют чернильный мрак. Такой же, как царит у меня на душе.
Когда-то я поучал Фурию насчёт когнитивных искажений. А сейчас сам доказываю себе, что заслужил всё это.
Остановка внезапна. Вырывает меня из тягучих размышлений.
— Здесь у тебя будет время хорошенько подумать, Гвинден.
Ревелон почти воркует.
Он стоит возле небольшого возвышения, напоминающего собой колодец. Только его поверхность закрывает решётка с замком.
— Ублиет[1], Гвинден, занятное местечко. Если ты убьёшь себя в нём, больше не воскреснешь. Когда решишь сдаться, просто сделай это.
Решётка распахивается, и я лечу во тьму.
Полёт оказался непродолжительным. Лицом вперёд я врезался в землю. Сломанные руки приняли на себя часть удара, и на какое-то время я потерял сознание от боли. Пришёл в себя от целой гаммы ощущений. Жар в щеках. Тошнота. Слабость. Головокружение. Перед глазами плавали чёрные мушки. Чёрт, да всё вокруг чёрное. Ни зги не видно. И это при моём зрении в темноте.
Безумно затекла шея. Как и всё остальное тело. Мне казалось, что я лежал в какой-то дикой позе головой вниз. Ноги задраны вверх и упирались в стену.
Каждое движение причиняло боль. Сантиметр за сантиметром я подогнул колени. Перенёс вес на локти. Случайно задел кистью шершавую поверхность и сцепил зубы до хруста. Мучительно больно.
Попробовал разогнуться. Занять вертикальное положение. Не получилось. Мне толком не хватало место для манёвра.
Кое-как скрутился. Крайне плавно и не спеша. Вывернул спину наверх, опёрся на ноги. Аккуратно развёл локти в стороны. Попытался развести. С обеих сторон стены. Они сдавливают физически. Ментально.
Я — в вертикальной могиле. Я — в аду. Моё тело с трудом умещалось здесь. Даже не мог полностью развернуть корпус. Приходилось прижимать его к одной из стен. Ни сесть по-нормальному, ни лечь. Лишь стоять, чувствуя, как всё сильнее устают ноги. Если бы у меня не забрали доступ к интерфейсу, уверен, полоска выносливости бы окрасилась оранжевым, если не красным.
Ещё эти стены. Они смыкались. Мне не хватало воздуха. Я дышал слишком учащённо и никак не мог насытить тело кислородом.
Кукушку срывало от ужаса.
Не берусь угадать, сколько потратил времени, чтобы совладать с паникой. В какой-то момент ощутил, что ощупываю одной ладонью — другую. Судя по засохшим коркам крови, естественная регенерация сделала своё дело. Вот только…
К горлу подкатывал ком, а я пытался одними касаниями установить природу произошедшего. Руки разламывались. Тупая выматывающая боль, которая порой хуже острых пучков. Те хоть и выстреливают прямо в нутро, но могут так же резко исчезнуть. Эта будет с тобой с часами.
Стоило напрячь кисти. Попытаться их согнуть. Направить для осмысленного движения, как тупая боль сменялась волной режущей агонии. Она прокатывалась вдоль предплечий, мимо локтей, прямо в сердце.
Я бы сполз бессильно вдоль стены, если бы для этого хватало места. Вероятно, мозг впал в какой-то ступор. Даже боль в ногах от усталости исчезла. Я просто не чувствовал их.
Обнаружил, что занял неудобное сидячее положение — колени не просто прижаты к груди. Вдавлены в неё. Мешают дышать нормально, но это позволило перенести с них вес. Я сжался в комок и забылся тревожным сном.
Сложно судить о времени, когда не видишь восходов и закатов солнца. Когда тебе недоступны часы или системные сообщения. Мне кажется, я провёл в этой могиле всю свою жизнь. В ней родился. В ней и умру.
Никогда не страдал от клаустрофобии, но прекрасно понял тех бедолаг, кому не повезло с ней. Во сне мне казалось, что стены сжимают мои рёбра до хруста. Превращают в кашу внутренние органы. Всё время не хватало воздуха. Всё время меня не покидала усталость и боль. Я просыпался с криком.
Если бы для выживания мне требовалась еда и вода, я давно умер бы. А так всего лишь стал чувствовать себя ещё хуже. Наверняка, словил дебаффы, да только мне их всё равно не видно.
Дни тянулись нескончаемой вереницей. В этом я уверен. Дважды меня вытаскивали на допрос. Никогда бы не поверил, что я буду ждать пыток с нетерпением. Это разгоняло темноту. Это нарушало тишину. Вырывало меня из плена собственных мыслей и сожалений.
Позволяло размять ноги. Получить хоть какую-то сенсорную стимуляцию. Запахи. Звуки. Картинка. И, конечно, боль. С самого погружения в Виашерон она стала мои верным спутником. Здесь, в ублиете, мы породнились, как никогда.
Наверное, мой мозг ушёл в режим консервации. Я соображал с трудом, но всё же видел, что Ревелон проводит допросы без энтузиазма. Без реального желания вытащить из меня ответы. С моей поимкой Церковь Малаака успокоилась. Поэтому мои вялые попытки бороться не вызывали той реакции, которую должны были бы.
Мне казалось, что я слышал их. Видел их лица. В голове всплывали совместные сцены. Как мы проходили подземелье иллитидов. Напряжение, адреналин и смех. Как дрались с Теспианом и с уродами-игроками в прибрежном городке. Сидя в темноте, я улыбался, вспоминая эти моменты. Слепым взглядом смотрел в стену перед собой.
Чаще всего я вспоминал ночь у костра. Уязвимость двух душ и двух тел. Лучшее, что приключилось со мной в Виашероне. Я нашёл близкого по духу человека. Девушку, которая могла бы стоять со мной плечом к плечу. И что я сделал?
Оскорбил её.
Оттолкнул её.
Как там пели в той моей, прошлой жизни:
Самая глупая моя ошибка из череды глупых ошибок.
Возможно, мои галлюцинации, но я ощущал Курта. Его тоску, его переживания, его привязанность ко мне. Внутри себя и одновременно где-то далеко. Словно за армированным стеклом. Не докричаться.
Я разговаривал и с ним. О чём угодно. О детстве. О юности. Историях смешных, грустных и нелепых. Про семью, работу и друзей. Про несбывшиеся планы. И мне казалось, что с трудом, но он начал улавливать. Слышать мой крик через миллионы километров.
Человек привыкает ко всему. Я тоже привык. В какой-то момент обнаружил, что прошлое, воспоминания близкие и далёкие кажутся размытыми и нечёткими. Будто до темноты ничего и не было. Всё это нелепая агония. Сон мозга, умирающего в капсуле.
Темнота рассмеялась. Её тоже веселило моё положение.
Тупым взглядом я смотрел, как из каменной стены показалось лицо. Если бы оно не испускало лёгкий призрачный свет, я бы даже не заметил его.
Вслед за лицом показалась и вся голова. Она высунулась по шею и с любопытством посмотрела на меня. Я же ответил ей равнодушной миной.
И всё же я фиксировал внешность вторгшегося гостя.
Два маленьких глаза изучали окружающую обстановку. Смотрели на меня из запавших глазниц, как лягушки со дна колодца. Узкий нелепый нос под ними. Однако всё внимание привлекал гигантский рот.
Его украшала широкая сардоническая улыбка. Она демонстрировала миру тонкий бесцветный язык и зубы. Ряд за рядом, ряд за рядом… Они уходили вглубь его рта. Пожалуй, даже у акул не имелось такого арсенала. Довершали облик широкие заострённые уши по бокам его огромной тощей головы. На ней росли хаотические пучки редких тёмных волос.
Как говорил один владелец немецкого акцента: «Да ты урод! Настоящий ублюдок!»
— Как тебе твой новый дом, Двуживущий? — со смешком поинтересовалась иллюзия.
Я попытался ответить и закашлялся. Во рту слишком давно не бывало воды. Глотка напоминала высохший карьер. С трудом просипел:
— Ты что ещё за хрен с горы?
— Твоя фея-крёстная. По мне разве не видно? — растянул рот в безумную улыбку выродок.
По спине пробежал холод. Слишком уж в ухмылке много виднелось зубов. Такой вцепится и вырвет мясо до кости.
— Логично. Другой феи я явно не заслужил.
— Рад, что ты это понимаешь, — кивнул собеседник. — Как насчёт того, чтобы убраться отсюда, а, Гвинден?
— Почему?
— Что почему, глупец?! Выражайся конкретнее, — рыкнул вторгшийся.
— Почему хочешь помочь мне?
— Что тут скажешь? Ты всё же носил мой кинжал довольно долго, не так ли? — куцые брови над крохотными глазками взметнулись вверх.
— Как тебя зовут? — задал я вопрос, с которого мне явно следовало бы начать.
— О, тебе эта информация ни к чему, — урод помахал призрачной ладошкой, показавшейся на миг из стены.
— И всё же я настаиваю.
— Можешь звать меня Сир Кей. Большая шишка. А ещё лучше — босс.
— Ксевенарр.
Улыбка стала ещё более широкой. Неправдоподобно широкой. Анатомически невозможной.
— В яблочко. Покровитель отвергнутых и мести к твоим услугам. Ну так что, желаешь покинуть эти гостеприимные палаты?
— Вот просто так? — недоверчиво спросил я.
— По щелчку пальцев, — мистер Зубастик сопроводил слова жестом.
Когтистая рука издала резкий звук.
— Правда, есть одна крошечная, малюсенькая, пустяковая деталь, — его лицо приняло самое честное, искреннее выражение.
Я устало прикрыл глаза.
— Твоя душа и тело станут моими. Навсегда, — как нечто само собой разумеющееся произнёс он.
— Не интересует, — я не стал медлить с ответом.
— Подумай дважды, глупец. Ты станешь моим доверенным слугой. Я дам тебе столько силы, сколько ты сможешь унести. Отомстишь им всем. Каждому, кто хоть раз косо смотрел на тебя. Каждому, кто причинил тебе боль. Насмехался. Унижал. Убивал, — нашёптывал Ксевенарр. — Аларис, Малаак, Разиен… Пора показать им, что в Виашероне появилась новая власть!
— Для бога ты туповат, не так ли? Я сказал — нет.
— Ты пожалеешь, — сощурился выродок. — Если попросишь моей помощи, в следующий раз цена будет выше!
На этих словах голова говорившего померкла. Мою темницу вновь окутала тьма.
Несколько раз я забывался беспокойным сном, пока привычную тишину и покой ублиета не разорвал шум. Крики.
— Твари позорные! Мрази! Гниды! Ублюдки! Глаз на жопу натяну! Глотки перережу! Она этого так не оставит, уроды! Вам всем конец! Конец!
С каждым воплем голос становился всё ближе. Потом послышался скрип ржавой решётки. Явно открывали. Следом звук пинка и глухое падение.
— Будешь орать, пыточная тебя ждёт, сучка светлая, — Трагг, судя по голосу, пробурчал что-то ещё и потопал прочь.
С правой стороны от меня — сквозь стену — послышались глухие удары. Мат. Рык.
— Привет, Вендетта. Как проходит твой день? — негромко осведомился я.
— ТЫ! Из-за тебя, урода, я тут! Ты сдохнешь первым!! — крик перешёл на ультразвук.
— Голос сорвёшь, — заметил я. — Ты бы потише. Они не любят, когда на пытках молчат. Так хоть поорать сможешь.
Поток проклятий в мою сторону продолжался добрых пять минут.
— Росла возле трассы Владивосток-Хабаровск? — со смешком произнёс я.
Брань усилилась.
Она ещё долго билась в клетке. Видать, живчиком попалась. А не сразу на пыточный стол, как я. Уснул под звуки глухих ударов и впервые видел нормальный сон вместо кошмаров.
— Как давно ты здесь? — впервые сама обратилась ко мне соседка по камере.
Несколько дней в полнейшей тишине явно подточили её самоуверенность.
— Понятия не имею, ты мне скажи. Сколько со сбоя времени прошло?
— Больше трёх недель, — задумавшись, ответила асимар. — Катастрофой теперь тот день кличут.
— И связь до сих пор не восстановлена…
— Да. Кто в депрессию впал. Кто до сих пор верит, что работа кипит и вот-вот нас достанут. Многое поменялось.
— И вряд ли к лучшему…
— Тупица ты, Гвин, — внезапно объявила Вендетта. — Обидел Аларис. Крепко обидел. Согласился бы на её предложение, был бы в шоколаде, как я. А теперь по макушку в другой субстанции. Попал в её личный чёрный список.
— Как ты? — выразительно хмыкнул я.
— Да пошёл ты! — судя по интонации, скривилась гончая.
— Из нас двоих тупица тут только ты и, похоже, этого до сих пор не поняла. Бесплатный сыр бывает исключительно в мышеловке. Сил тебе Аларис, может, и подкинула, но крепко спросила за это, не так ли? Бегаешь за мной по всему Виашерону, как банный лист. А если мы здесь надолго застрянем? Хочешь, чтоб всей твоей жизнью божок распоряжался? Говорил «фас» и кидал с одного врага на другого? Отлично устроилась, я прям завидую.
По мере того, как я говорил, зубовный скрежет с той стороны лишь усиливался. Ожидаемо получил поток оскорблений в свою сторону.
— Ты из этой локации не вылезал. Думала, иллюзии хватит, чтобы проникнуть и тебя грохнуть, — сухо выдала асимар.
— А тут комитет по встрече, — хмыкнул я.
— Глубоко успела пробраться, прежде чем меня спалили. Мощная здесь магия, ничего не скажешь.
— А где мы, кстати?
— Ты не знаешь? — искренне удивилась она.
— Откуда бы. Меня порталом сюда закинули.
— Занятно. Ах да, я слышала, что Буревестники открестились от тебя. Заявили на сходке крупнейших гильдий, что ты обезврежен.
— В Кабасии. Храмовый комплекс у них здесь, — сухо отпечатала девушка. — Ладно. Бывай. Ещё свидимся, — с полной уверенностью в голосе бросила Вендетта.
За стеной послышался хрустальный звон. Что-то вроде вспышки. Мощный удар о сталь. Ещё несколько с иными спецэффектами. Следом пришла тишина. Правда, продержалась она недолго, коллега по неволе вновь развернула весь свой вокабуляр.
На шум явился Трагг, и он был на взводе.
Если сжать его длинную тираду до самой сути и попутно убрать из неё непечатные эпитеты и глаголы, тролль уточнял, насколько Вендетте надоело жить, в порядке ли у неё с головой, и нужен ли ей весь комплект конечностей?
Последний вопрос остался риторическим, потому что где-то наверху хлопнула решётка, а девушку под крики и сопротивление уволокли в пыточную. Она долго отсутствовала, а когда вернулась, вела себя нехарактерно тихо. И плакала. Настолько бесшумно, насколько могла, но я всё равно слышал. В полной тишине-то.
— Нужно убираться отсюда, — через несколько дней, а точнее периодов сна, заявила гончая.
— Отличная идея. Как мне самому в голову не пришло, — с сарказмом ответил я. — Как получится, пришли мне открытку.
— Заткнись, — шикнула она. — Я переоценила свои силы, признаю. Мне нужна твоя помощь.
— А мне не помешала бы помощь хирургов, если у тебя завалялся в кармане один из них.
— Предлагаю временный альянс, — проигнорировала собеседница мои слова. — Ничего более. Поможем друг другу и разбежимся.
— Я могу вернуть тебе доступ к способностям, — прошептала она, словно уловив колебания.
Я вслушивался и всё равно еле уловил.
— Что?
— Прошлая моя попытка сбежать. Аларис подарила мне сильный кулдаун. Он может помочь.
— И что он делает?
Вендетта не ответила. Боролась с собой, судя по отрывистому дыханию. Ещё бы. Мы все здесь привыкли скрывать о себе информацию, тем более, о своём арсенале способностей.
— Снимает любые дебаффы. Даже сквозь дебаффы. Защищает от них, — сквозь сжатые зубы процедила она.
— И?
— После активации на 5 секунд я вернула себе абилки и заклинания.
— Так чего не дала дёру?
— Свитки всё ещё не работают. Решётку я сломать не смогла. Крепкая, сука.
— До сих пор не вижу, как это поможет мне.
— Я могу повесить его на тебя.
— Какой кулдаун?
— Я не обязана отвечать, — окрысилась гончая.
— Идиотка, мне надо понять, сколько у нас попыток!
— Неделя, — со вдохом выдавила она.
— Ну что, по рукам? Если спасёшься из клетки, вытащишь меня.
— Я ведь могу оставить тебя в ней. Думала о том?
— Шансы на побег одиночки нулевые. Мы нужны друг другу, нравится тебе это или нет, — мрачно подытожила Вендетта.
Тяжело вздохнул, мысленно соглашаясь с ней.
— Давай свой кулдаун.
Прежде, чем я почувствовал эффект заклинания, увидел его. Тонкая платиновая нить пронзила стену и вошла мне в грудь. Наполнила теплом и энергией. Даже кисти перестали так болеть.
Перед глазами вернулась полоска доступных способностей. Тут же нашёл люк в потолке и просканировал внутренним взором.
Знакомые руны, отравлявшие мне кровь в Соборе Ордена. Извиваясь, они покрывали всё. Стены, пол, решётку.
Времени на размышления не оставалось, поэтому я активировал
Как я подбирался к решётке… Словно парализованный, но чертовски хорошо замотивированный суслик. С хрипами и проклятиями. Через силу. Через «не могу». Через пот и кровь.
Кое-как застыл под потолком, перехватив левой рукой — наименее пострадавшей — отмычку. Всё равно ладонь выглядела так, будто попала под асфальтоукладчик. Даже просто удерживала инструмент с огромным трудом.
С шипением и стоном я просунул кисть с отмычкой сквозь решётку. Места едва хватило, и плохо зажившая кожа и торчащие вразнобой пальцы проскребли по металлу. Голову наполнила
Взломать этот замок в обычном состоянии было бы трудно. Я не видел его. Он лежал поверх чугунного кружева — скважиной прочь от меня. Упирая ноги в стены, сжимая переломанной рукой отмычку, на время, несмотря на боль…
Однако мне хватало стимулов. Хватало настолько, хоть в банки закатывай.
Боли не было. Боль — это иллюзия. Страха не было. Страх — это выдумка мозга. Сомнения, сожаления, рефлексия. Прочь!
Вендетта что-то говорила. Игнорировал.
Клак.
Замок выпал из паза, а я толкнул хребтом решётку вверх, медленно поднимая её. Опёрся локтями о края и выбрался из ублиета. С ненавистью окинул эту яму взглядом. Перевёл взгляд на соседний колодец. Из него доносился разгорячённый шёпот.
— Получилось? Получилось?!
— Не смей оставлять меня здесь! Мы договаривались!
— Ты бы не выбрался без меня! Не смей!
— Да заткнись ты. Чего истерику развела? — прошипел я, орудуя в замке.
У отмычки оставалось ещё 3 минуты.
Стоило решётке распахнуться, как из колодца показалась сама гончая. В приглушённом свете далёкого факела она выглядела, будто целовалась со старухой смертью взасос.
Кровоподтёки на лице. Несколько выбитых зубов. Одна бровь отрезана вместе с куском кожи. На щеках и шее ожоги и следы клейма. Один глаз опух и еле видит. Пресс в синяках и ранках от иголок. Такие же синие, как лицо, руки стыдливо заслоняли грудь и пах. Перья частично покрывали всё тело.
— Хватит пялиться на меня, извращенец! Пошли, — прошипела она, унимая трясущиеся руки.
Видимо, ожидание внизу не прошло даром.
Меня собственная нагота мало смущала в текущих обстоятельствах. Когда почти каждая клеточка в теле отдаётся болью, не до похоти.
— Думала, я брошу тебя? Не нужно проецировать на всех свои слабости.
Вендетта дёрнула щекой и ничего не ответила.
Прихрамывая, мы подошли к единственной двери.
— На три?
Она кивнула.
— Раз.
Створка с грохотом распахнулась нам навстречу, с силой врезав по стене.
[1] Ублие́т — подземная тюрьма в средневековых замках, в виде колодца с дверью наверху; «каменный мешок». В неё сбрасывали осуждённых на голодную смерть или пожизненное заключение.
[2] «Понимаешь, что любишь её, лишь, когда позволил ей уйти. А ты позволил ей уйти».
Интерлюдия
Седрик Харт по прозвищу Василиск медленно поднимался по пожарной лестнице высотного здания. Свой позывной мужчина получил за тусклые мёртвые глаза. Словно рыба, которая пару деньков повалялась на солнце. Взгляд Харта выдерживал далеко не всякий человек, что играло на его репутацию.
На каждом пролёте он подолгу застывал, прислушиваясь и осматриваясь. Особенно тщательно проверял, чтобы за оконным стеклом в этот момент не находилось жильцов. Его приход и уход никто не должен был засечь.
Реновация в этом район Сиэтла проходила медленно, поэтому вполне приличный жилой дом с боковой стороны выходил на тёмный глухой закоулок. В нём вряд ли получилось бы наткнуться на наркодилера или его клиента, но впечатление этот тупик всё равно производил гнетущее. Здесь же до самой крыши поднималась и пожарная лестница. Её край Василиск подцепил, забравшись на мусорный бак, и сноровисто подтянулся на руках.
Час на дворе был поздний или уже скорее ранний, поэтому Седрик не ожидал, что кто-то из жильцов будет бодрствовать, но лучше перестраховаться, чем пожинать плоды своей небрежности. Клиент чётко указал, что всё должно пройти абсолютно тихо и естественно.
Наконец, он достиг двенадцатого этажа и замер, вглядываясь сквозь стекло внутрь комнаты. Там темноту разгонял работающий телевизор. Правда, владельца жилища с позиции Харта видно не было.
Из рюкзака мужчина достал небольшой ломик, острый край которого покрывала плотно пригнанная насадка из резины. Инструмент помог подцепить край створки, а дальше оставалось лишь поднять её руками в перчатках внутри пазов вверх до упора. Подъемно-сдвижные окна оставались чётким маркером того, что здание построили довольно давно. В новых домах такую систему уже не использовали.
Седрик аккуратно перелез через подоконник, убедившись, что на полу не валяются детские игрушки или иные потенциально шумные предметы. Он уже однажды вляпался в Чикаго, когда наступил на плюшевого мишку. Сработал механизм внутри него, и косолапый объявил на всю квартиру приторно сладким голосом: «Ты — мой САМЫЙ, САМЫЙ лучший друг!» Пришлось зачищать лишних свидетелей, а мог бы сработать более ювелирно.
На экране телевизора рекламу сменил логотип WCBC, а следом появилась пара новостных дикторов. Харт на минуту застыл, отслеживая картинку и выход из комнаты одновременно.
— С вами ведущие утренних новостей Клайд Донован и Хелена Рамирез.
Камера навелась на женщину, которая предельно серьёзно смотрелась в кадре.
— Последние новости за прошедший день. Массовый расстрел в супермаркете в Такоме, 5 человек ранены, по крайней мере один человек погиб, боевик убит при задержании. Клайд?
— Ордер на арест выдан на Кирка Джонсона, местонахождение которого неизвестно, после убийства его невесты в Округе Мейсон. У нас позже будет прямой репортаж с местными шерифом. Хелена?
— Мы продолжаем отслеживать самую важную историю за прошедшие годы. Речь о Коллапсе. По последним данным больше пятидесяти трёх миллионов игроков пострадали во время обновления популярной MMO-игры «Виашерон» компании Парагон. Подсчёт жертв до сих пор не завершён, но по предварительной информации лишь около 7 % процентов пользователей удалось спасти. Президент назвал произошедшее — самым страшным террористическим актом со времён 9/11 и объявил чрезвычайное положение. Силы полиции переведены в режим повышенной готовности. В некоторых штатах для поддержания порядка пришлось ввести национальную гвардию. Клайд?
— Президент также сформировал объединённую тактическую группу силами ФБР, АНБ[1], ЦРУ и МВБ[2], которая должна в кратчайшие сроки раскрыть детали этого ужасающего акта кибертерроризма. По словам Председателя НКРП[3] Мэттью Спенглера — новообразованной группе следует обратить самое пристальное внимание на Китай, Россию и Иран — три возможных источника компьютерного вируса. Хелена.
— Всё верно, Клайд. Компьютерный вирус остаётся главной рабочей версией на данный момент. До того, как связь с серверами Парагона оборвалась, внутренние файрволлы засекли постороннее подключение и загрузку вредоносного ПО одновременно с обновлениями самой игры. Как удалось установить, загрузка происходила неудалённо!
— Неудалённо, Хелена? — ведущий весьма правдоподобно изобразил удивление.
— Верно, Клайд. Загрузку производили из серверной компании Парагон! Записи с камер внутри помещения оказались стёрты!
— Пресс-секретарь Парагона призвал органы правопорядка установить ответственных за это чудовищное преступление лиц. Крупнейший IT-гигант отрицает свою роль в случившемся. На фоне вновь обнаруженного обстоятельства, а также обвалившихся акций компании и миллионных смертей его слова выглядят весьма блекло, Клайд.
— Многие страны охватил хаос в связи с колоссальным количеством жертв. Протесты вспыхнули в нескольких штатах, а также в Европе, Азии и Южной Америке.
Нарезка видео показала толпы людей и их столкновения с полицией.
— Мировой траур объявлен на следующий понедельник. Главные духовные лидеры выступили с заявлениями о том, что всем людям следует сплотиться в этот страшный час. Особенно важно остановить любые боевые действия. Хелена.
— Анонимная горячая линия открыта в большинстве стран. Любой человек может позвонить и поделиться информацией, которая может помочь в раскрытии деталей Коллапса. За любые достоверные сведения, ведущие к поимке ответственных лиц обещана награда. Клайд.
— Кевин О’Ши — фронтмен группы Iron Blaze — призвал организовать благотворительный концерт в поддержку пострадавших семей и лично пожертвовал полмиллиона долларов в Фонд помощи жертвам Коллапса. На его призыв уже откликнулись многие известные артисты, включая Lil Miry, группу Tuxedos и M@rticia. Хелена.
— В сети набирает тренд «Скажи нет DDVR!» — пользователи публично ломают и сжигают свои DDVR-очки. Тысячи роликов были опубликованы за последние сутки. Пресс-секретарь Института Технолитики объявил эти действия варварскими, но действенными до тех пор, пока безопасность технологии не будет подтверждена независимыми исследованиями. «Открытая в DDVR-очках угроза жизни и здоровью не может быть недооценена,» — сообщил Пол Беркли. Мы будем держать вас в курсе этой развивающейся истории. К следующим новостям…
Седрик отмер и мысленно обругал себя последними словами. Он подставился, как конченный кретин. Стоило обитателю квартиры проснуться…
Причина для такой острой реакции имелась весомая. Цель Василиска — Михаил Юспенски или как там его, нахрен, зовут, работал именно в Парагоне. Странные невыговариваемые фамилии русских очень бесили мужчину, но ему платили не за уроки лингвистики. Харт успел провести комплексную проверку, изучая все детали заказа. И после услышанного новостного блока этот заказ начинал откровенно пованивать…
Воняло, кстати, и вполне реально в самой квартире. Какой-то тухлятиной.
Михаил жил один, но он вполне мог привести к себе подружку, поэтому Седрик не спешил. Через комнату он прошёл медленным уверенным шагом, продолжая контролировать чистоту пола под ногами.
По мере приближений к спальне — второй и единственной оставшейся комнате в этой скромной квартире — запах усилился. Харт медленно открыл дверь и совсем не удивился, когда в тусклом свете торшера увидел тело. Подвешенное за ремень к крюку в потолке, оно едва-едва покачивалось. Сама демонтированная люстра обнаружилась в стороне у кровати.
Под мертвецом на линолеуме скопилась лужа застывшей мочи. Если бы здесь имелся ковёр, она давно бы впиталась, а так лишь усиливала и без того неприятное амбре.
Приблизившись к трупу, Седрик осмотрел его со всех сторон, потому что первая пришедшая в голову мысль — конкуренты. Анонимный заказчик вполне мог отдать работу в руки сразу нескольких профессионалов. Такое не поощрялось, но практиковалось.
Однако цель Харта — обладатель редких волос, вывалившегося изо рта языка и посиневшей кожи явно оборвал свою жизнь добровольно. Никаких следов борьбы, ссадин и царапин не обнаружилось.
Внимание Василиска привлёк сложенный вдвое лист бумаги на тумбочке у кровати. Педантично обойдя по кругу лужу мочи, он приблизился и мягко поднял предсмертную записку. То, что это была именно она, мужчина не сомневался.
Седрик бросил ещё один взгляд на записку. Среди поставленных ему задач ничего не говорилось о покрытии клиента, а после прочитанного душеизлияния Харт был убеждён, что именно Решетов нанял его. И деньги киллер получит в любом случае. После размещения заказа наниматель осуществлял предоплату — переводил средства посреднику на эскроу счёт. Стоит Василиску отчитаться о смерти цели, как деньги поступят в тот же час. Независимо от того, будет ли сидеть наниматель в этот момент за решёткой. Вот только…
Эта записка открывала ему некоторые возможности. Погибших людей было жаль, но арест Решетова уже ничего не изменит. А вот хорошенько подзаработать Харт ещё сможет. Когда вся эта шумиха утихнет, ему останется только прислать фотографию записки учёному и написать желаемую сумму с множеством нулей.
Василиск уже практически видел этот чемоданчик, полный крупных купюр.
Этот заказ станет самым выгодным в его жизни.
[1] АНБ — Агентство национальной безопасности
[2] МВБ — Министерство внутренней безопасности
[3] НКРП — Национальный комитет Республиканской партии
Глава 5
Фурия
Уж на что Фурия встречала много всякой страшной мерзости в Виашероне, а всё равно первый порыв, который едва не затмил ей разум, был сдать коня назад и рвануть во всю прыть.
Напротив неё на расстоянии двух десятков шагов возвышались тощие существа под два с половиной метра роста, покрытые свалявшимся чёрным мехом. Места непокрытые шерстью демонстрировали грубую серую шкуру. Крепкую даже на вид.
Из-за меха они чем-то напоминали козлов, если бы те умели стоять на двух ногах, а вместо копыт имели костистые ступни, длинные жилистые руки до колен с когтями длинной в две ладони и отполированный череп на месте лица. В глазницы будто засунули уголья, освещавшие харю тусклым багровым светом. Из висков и макушки существа росли узловатые отдалённо оленьи рога. Довершала портрет зубастая улыбка, в которой клыков виднелось гораздо больше, чем нужно для нормального существования любого хищника.
Вендиго, элитный, 108й уровень, 820к ХП.
С обеих сторон тварь подпирали два существа поменьше размерами и уровнями.
Вендиго, 103й уровень, 670к ХП.
Вендиго, 105й уровень, 693к ХП.
Система решила отреагировать уведомлением.
Оно приходит в ночи
Фурия спрыгнула с коня, не спуская с врагов глаз. Хотя это всё равно слабо помогало. Дождь вперемешку с градом делал видимость околонулевой, а сами уроды прекрасно сливались с фоном. Огромный усилием приходилось удерживать зрительный контакт с ними.
Как те картинки-головоломки, на которых под определённым углом виделась то старуха, то молодая красавица. То стая дельфинов, то влюблённая пара. Если найти одно изображение, второе неминуемо пропадает и вернуть его получается уже с огромным трудом, поскольку мозг перестраивается.
Это нельзя было назвать
Сглотнув, орчанка сделала два шага навстречу им, когда позади раздался детский крик. Пронзительный и жалобный.
Девушка крутанулась на месте, ища источник звука. Никого.
Зато развернувшись обратно, обнаружила, что все три врага исчезли. Как не бывало.
Фурия дошла до центра поляны и застыла на месте, сконцентрировавшись на всех органах чувств. Вокруг неё хлестал сильный ветер. Потоки дождя заливали лицо, а звук дробящегося града скрадывал любой шум.
Вместе с вопросом пришло и понимание.
Орчанка завертелась на месте, вычерчивая копьём круг. Два оборота и с лезвия сорвался шлейф остаточной синей энергии. Он пронёсся во все стороны прочь от неё.
С активацией
— Не нравится, когда у жертвы есть клыки? — прошипела девушка.
Главный вендиго ответил на это протяжным отдалённо волчьим воем. Вся тройка тут же ринулась в атаку. Время замедлилось до предела.
Уклонение, и непропорционально длинная лапа с когтями уходит в пустоту. Орчанка и хотела бы наказать урода ответным ударом, но остальные уже наседают. Размашистый взмах едва не выпускает ей кишки. Толчок ногами отбрасывает её назад, и плотоядные челюсти громко клацают перед самым её лицом.
Не переставая двигаться, выгадывает дистанцию для
Элитный вендиго набрасывается на неё с пяти метров. Его туша отталкивается от земли и когтями вперёд влетает в орчанку. Под весом здорового ублюдка её бросает на спину. Щит возвращается за секунду до того, как острейшие клыки впиваются ей в горло. Звенят об орихалк, издавая пронзительный скрежет.
Длинные когти вендиго вскидываются к небу для повторной атаки. Она не может ударить из положения лёжа. Копьё не создано для подобной схватки. Чудо, что вообще не уронила его при падении. Всё, что ей остаётся, это врубить
Нелепым крабьим движением орчанка вылетает из-под противника и врубается в более мелкого оппонента. Того оглушает, а
Фонтанчики вонючей крови плескают на грязный мех. Пронзительный вой боли бьёт по ушам. За спиной раненного уже маячат его друзья.
Копьё входит в живот вендиго на всё остриё и рывком отбрасывает его назад. Все мышцы вздуваются на теле Фурии, и ей едва хватает силы, чтобы поднять существо. Размахивая лапами, урод сшибает с ног своего напарника. Они оба летят в ледяное крошево. Скользят по лужам.
Элитник легко перепрыгивает обоих и, распластавшись в движении, несётся ей навстречу. Огромные когти хотят насадить девушку на десять тончайших лезвий.
Едва разминувшись с непомерными лапами, она вбивает
Голову Фурии наполняет
Сильные стороны: Скорость, проворство, длинные когти.
Уязвимое место: сердце, горло, голова.
Арсенал способностей: Засада, Мимикрия, Наброситься, Маски дикой природы, Управление погодой.
Вот только вместе с обычным потоком информации приходит и более глубинная суть. На миг перед её глазами проносятся видения.
Из транса орчанку вырывает режущая боль. Когти входят ей в бок, окрашивают воду под ногами алым. Холодный дождь приводит в чувство.
На размышления не остаётся времени, ведь горло рвёт
Подобравшиеся вендиго отшатываются. Самоисцеление затягивает раны.
Копьё выходит у него из шеи, перерубая позвоночник. Тварь валится наземь нескладным кузнечиком.
Орчанка слизывает кровь из разбитой губы и злобно щерится. Оставшаяся двойка обходит её и скалится в ответ. Когти скребут по земле. Лёд хрустит под ногами. Дождь медленно утихает.
Синхронно они бросаются к ней.
Жизнь вытекает из окровавленного тела. Последний оставшийся враг прыгает к ней. Фурия готова встретить его сталью, когда в груди что-то обрывается. Она не может ни вдохнуть, ни выдохнуть. Не удаётся пошевелить ни единым мускулом. В краткий миг перед тем, как тьма закрывает ей глаза, девушка успевает активировать
Падает лицом в ледяное месиво.
Небытие оставило после себя глубокий отпечаток на душе орчанки. Она пришла в себя от дикой боли в груди и левой руке. Вендиго оседлал её и с утробным урчанием пожирал куски плоти, вырывая их сквозь проломленную броню.
Его тяжесть не давала нормально вздохнуть. Голову, будто набили войлоком. Резкость картинки и громкость звуков, запах крови и боль. Всё это парализовало её.
Орчанка едва оторвала голову от земли, как огромные когти твари пронеслись снизу-вверх по её лицу, распарывая кожу и посылая шлем в сторону. Он застучал мячом по земле.
Кровь залила правый глаз. Мучительная боль заставила её зайтись криком. Вендиго лишь довольно оскалился, засовывая в чудовищную пасть куски мяса. Его челюсти ни на минуту не прекращали жевать, а полоска здоровья медленно восполнялась.
Вендиго смело. Он схватился за виски и заскулил от боли. Фурия же сквозь агонию бросила себя прочь. Успела подхватить копьё и, размахнувшись, с силой метнула его в грудь врага. Только-только пришедшего в себя урода отбросило на шаг назад. Древко закачалось у него в груди, вибрируя.
Улучшенное массивное зелье здоровье упало в горло горьким мерзким вкусом.
Додумать эту мысль орчанка уже не успела. Вендиго взвился в воздух ей навстречу.
Как два загнанных в угол животных они рубились и осыпали друг друга ударами. Рана на лице зажила, но корка крови засохла и закрыла глаз, мешая видеть. Фурия лишь рычала что-то бессвязное, пытаясь вернуть себе контроль. Она не знала, что произошло, но чувствовала, что случилось нечто ужасное. Кошмарное для всех.
На противнике она отыгрывалась за собственную панику и гнетущую тяжесть на сердце. Не жалея себя, вгоняла в мосластое тело копьё. Ломала кости. Пускала ему кровь.
Когда вендиго пал, девушка не сразу заметила это. Ещё дважды распорола его тело, прежде чем осознала, что враг мёртв.
Оно приходит в ночи
Орчанка проигнорировала словно выцветшие сообщения. Направилась к упавшему шлему, но её взгляд привлекла багрово-белая масса, сложенная в корнях большого дуба.
Приблизившись, она обнаружила полусъеденные тела. При виде крошечного дочиста обглоданного скелета глаза Фурии заволокло алой пеленой. С животным криком она метнулась к убитым вендиго и атаковала их до тех пор, пока не смогла от усталости больше держать копьё. На три метра во все стороны землю покрывала кровь, обрывки меха и шкуры.
Стражник предупреждал её о похищенном ребёнке, но одно дело слышать об этом. Совсем другое — столкнуться лицом к лицу со смертью невинного создания.
Ей было плевать упало ли что-то с уничтоженных монстров. Возможно, девушка собрала добычу, когда месила их тела. Возможно, нет. Её в этот миг волновало лишь одно: как доставить тела в лагерь?
Ей повезло. В каком-то смысле.
В стороне обнаружился свежий труп молодого мужчины. Гонца судя по униформе.
Обратный путь она не запомнила. Ушла в себя. Разминувшись со смертью, поняла, насколько бездарно тратила своё время. И здесь. И там. Сколь многое упустила. Не смогла заставить себя нацепить шлем. Лучше быть одной.
В лагере среди игроков царила паника. Краем уха слушая их выкрики, Фурия поняла, что её подозрение о непоправимости произошедшего подтвердились. Двуживущие застряли здесь. Намертво.
Внезапно написал Гвин, предложив встретиться. Механически она согласилась.
Оставив коня за палаткой, девушка зашла в проулок между двумя тентами.
Дроу обнял её, но она не смогла ответить ему тем же. Всё её нутро сковал мороз. В голове стучала паника.
— Держи. Я нашёл его в тайнике Шальберов. Надеюсь, это поможет пройти квест.
Потёртый Орден улёгся в её ладонь.
Система ответила уведомлением.
Честь нельзя отнять, её можно потерять
— Ты ощутил это? — прошептала она и не смогла заставить себя посмотреть ему в глаза.
— Да. Я думал, что умираю, — прошептал тёмный эльф.
— Я была уверена в этом. Вот так бездарно умру в какой-то игре. Так и не узнаю, что с моей мамой. Не попрошу у неё прощения, — голос дрогнул. — Ты видел? Они все застряли вместе с нами. Решетов! — рыкнула Фурия.
— Решетов, — согласился Гвинден. — Но не только. Я тоже виноват. Если бы не вышла статья, все эти люди не пострадали бы. Они застряли из-за меня.
Он склонил голову. Столько стыда, столько боли прозвучало в его голосе.
Орчанка встретилась с ним взглядом.
— Полная хрень. Не ты дёргал рубильник, не ты отдавал приказ. Весь мир не крутится вокруг тебя.
— Да, в последнее время я прекрасно это чувствую. Мир не устаёт вбивать меня в землю. Напоминать, что я не могу ни на что повлиять. Нахер такой мир. Я достану язык Разиена. Я верну себе силу. Я убью Аларис и любых её приспешников. Всех, кто станет у меня на пути.
Девушка видела, что эмоции захлестнули его. Ярость, замешательство, горечь. И в чём-то они служили зеркальным отражением её собственных эмоций. Попыталась подобрать слова поддержки, а вместо этого выплеснула собственный страх.
— Я ведь уже говорила тебе. Ты стартовал этот сценарий с концом света. Заварил эту кашу. Не ты запер людей в игре, но именно ты подвергаешь их сейчас угрозе! Олег, ты же понятия не имеешь, кто этот Разиен! Можно ли ему доверять?! Ставишь на кон жизни всех обитателей и ради чего? Мести? Эго? Потому что Аларис унизила тебя? Заставила чувствовать себя слабым и уязвимым?!
— Да, чёрт побери! — взорвался дроу.
Его тон звенел от напряжения.
Она ответила, не думая. Не разбираясь и не стараясь сгладить ситуацию.
— К чему тогда трястись об интервью, если тебе плевать на всех вокруг? — лязгнул её голос. — Продолжай рисковать чужими жизнями в попытке отомстить. Прекрасная идея. Великолепная. Мы не знаем, сколько нам суждено времени провести на Виашероне. Смогут ли нас спасти. Расхерачь всю планету в погоне за утешением собственных комплексов. Ты вообще видел, что игроки начали умирать?! Взаправду!
Эмоции Гвина вошли в резонанс с её собственными. Она чувствовала, как ярость дроу усиливает её собственную ярость, что в ответ усиливало ярость мужчины. Её страх приумножался, подпитывая его страх.
Идеальный шторм.
— Кто бы говорил про комплексы, Аврора, — лицо эльфа стало жестокой маской. — Делаешь вид, что ты непробиваемая. Железная леди. Море по колено, горы по плечо. Да ты просто капля Руперта. Прочная оболочка, но приложи силу в нужном месте, и ты разлетишься на осколки.
С огромным трудом она удержалась от того, чтобы не дёрнуться. Что-то треснуло внутри. Рот наполнило битое стекло. Слова человека, которого она полюбила, ранили физически.
— Да пошёл ты! Ты не испытал и половины того, что выпало мне. Мудак!
Орчанка развернулась на месте и бросилась прочь. Вымарала его из друзей.
Ощущение непоправимой утраты душило.
— Каждый раз! Каждый раз так!
Несколько минут просто выпали из её жизни, и в себя девушка пришла возле Звездочёта. Конь флегматично пыхтел, подъедая травинки, росшие между тентами. Фурия же часто и тяжело дышала, чувствуя холодный липкий пот у себя на лице.
Чувство брезгливости и смятения мешали трезво думать. Рациональные мысли никак не желали угнездиться у неё в голове. Орчанку кидало из крайности в крайности. От ярости к панике. От паники — к дурноте.
Разговор ударил по ней, выбив почву из-под ног. Сама того не осознавая, она пришла к Гвиндену за поддержкой. Вот только вместо раскрытой руки протянула ему кулак. На кулак и наткнулась. Она ненавидела и себя, и весь окружающий мир в такие моменты.
Именно так и происходили чаще всего ссоры между ней и матерью. На ровном месте. Одно неосторожно брошенное в запале слово влекло за собой поток несдержанных фраз. Аврора прекращала фильтровать, что говорит и кому. В школе из-за этого часто дралась. Во взрослой жизни… рушила отношения с друзьями и близкими. Проклинала свой вспыльчивый характер и ничего не могла с собой сделать.
Отличие заключалось лишь в том, что эта ссора не возникла на пустом месте. Девушка искренне боялась, что череда событий, начатых тёмным эльфом, может привести к чему-то непоправимому. Угрожала жизням всех, кто оказался заперт в Виашероне не по своей воле.
Она могла бы предостеречь его от глупостей гораздо надёжнее, если бы находилась рядом. В качестве настоящего друга. В качестве равноправного партнёра. Любимого человека…
А теперь всё пошло прахом.
В то же время злость на Гвина никуда не делась. Ей нелегко давались любые отношения. Фурия с трудом доверяла людям. Через силу обнажала уязвимые бреши в своей колючей броне. Поэтому подобные распри били по ней особенно остро. Подрывали саму возможность полагаться на кого-либо. Раскрываться.
В такие минуты страх подобного превращался в убеждённость.
Конь поднял голову от подъеденного газона и мягко фыркнул девушке в лицо. Её обдало потоком тёплого воздуха. Орчанка обхватила шею животного двумя руками и погрузила лицо в тёплый мех. Звездочёт слегка пованивал после утренней скачки, но ей было плевать.
Постепенно удалось выровнять дыхание и замедлить дико стучащее сердце. Скрипнув зубами, заставить себя двигаться и действовать. Нацепив обратно шлем, она вскарабкалась в седло.
Ансельм ничего не ответил, но она ощутила, насколько сильно он переживает за неё.
Сержанта стражи на прежнем месте не нашлось, но проходящий патруль указал ей нужное направление. Посреди лагеря воздвигли что-то вроде временного барака, где и ночевали местные силы правопорядка, стянутые для обеспечения безопасности.
Внутрь её закономерно не пустили, но позвали сурового бородача. Давор выбрался наружу без брони в одной лишь рубахе. Зато обе ищейки следовали за ним по пятам.
— Приветствую, Фурия. Удалось отыскать какой-то след? — пробасил он.
— И даже больше. Нашла того, кто похищал людей.
— Говори, — напрягся сержант, потом перевёл взгляд ей за спину на коня, через круп которого лежало перекинутое тело и раздутый мешок.
— Вендиго. Тройка. Жертв было больше, чем ты думал.
Развернувшись, орчанка мягко спустила убитого гонца, а следом и самопальный куль с костями.
Стражник развязал узлы и откинул края ткани в стороны. Оглядел останки и тяжело вздохнул. Девушка же старалась не смотреть вниз. Крошечный скелет до сих пор вызывал у неё лютую злобу пополам с чувством бессилия.
— Я передам тела близким для погребения. Если удастся определить, кто есть кто… — мужчина перешёл на горький шёпот. — Благодарю тебя за то, что доставила их. Это было не обязательно, но чертовски правильно. Я вижу, рыцарские шпоры ты получила не зря, Фурия.
Оно приходит в ночи
— Мы тут скинулись немного с ребятами, плюс от города награду назначили, — неловко начал сержант. — В общем, держи. Это тебе.
В протянутой руке лежала мошна с золотом.
— Это ещё не всё, Фурия, — продолжил мужчина. — Есть у меня кольцо одно. Его сын мой носил. Старший. Тоже в стражу пошёл, как я, — невесело усмехнулся Давор. — Контрабандисты его порезали. Мы их отловили и повесили, да только… — он откашлялся. — Одним словом, хочу, чтоб ты это колечко взяла. На него странствующая ворожея шептала. Так что, придаст оно тебе немного сил.
— А чего младшему не отдашь? — проговорила орчанка, наблюдая, как мрачнеет сержант.
— Пьёт он без продыху. Снесёт эту реликвию в ломбард в тот же час. Так оно хоть пригодится кому-то для дела.
Ободок внутренних резервов
— Спасибо, Давор. Найду применение твоему подарку. У меня осталось ещё одно важное дело.
— Мне стоит беспокоиться? — что-то такое уловил в её голосе собеседник.
— Ты же стражник. Тебе всегда стоит беспокоиться, но не сегодня и не завтра. Я не нарушу закон, наоборот. Я восстановлю справедливость.
Сержант нахмурился, но смолчал.
В палаточном лагере аукциона не оказалось, зато он имелся в Артасонне по соседству. Проезжая сквозь лагерь, орчанка видела, как достраивают трибуны для простого народа и ложи для аристократов. Как разделяют и ограждают участки земли. Ставят мишени для лучников и арбалетчиков.
Подготовка к турниру шла полным ходом.
Пришпорив коня, она поскакала в Артасонну.
Сам город выглядел, если не вымершим, то изрядно опустевшим. А те, кто остались в нём, постоянно косились в сторону крепостных стен — на лагерь, который лежал за пределами поселения.
Местный аукцион выглядел откровенно бедно по сравнению с теми, что ей довелось повидать. Два усталых клерка средних лет и неприметной внешности сидели в простом двухэтажном доме, первый этаж которого отвели под торги. На втором, видимо, проживали сами служащие.
День стоял в самом разгаре, а на улице немилосердно припекало солнце. Поэтому внутри помещения все изнемогали от жары. Оба мужчины обмахивались носовыми платками и жутко потели. Периодически прикладывались к кружкам с тёплым пивом, судя по запаху, и ругались на жужжащих мух.
Больше часа ушло на вдумчивый шопинг, и в итоге девушка заменила львиную долю из надетого на ней сейчас. Долго ломала голову, брать ли новый щит, но в конечном счёте не стала. Предложенные варианты, может, и имели больше параметров — силы и выносливости, зато прилично уступали в поглощении физического урона. Эпик обладал солидным запасом «прочности».
Брала исключительное редкие вещи, и за это пришлось хорошенько раскошелиться. Она потратила две с четвертью тысячи золотых на собственный апгрейд. Не испытала ни капли сожаления на этот счёт.
Хорошо, что вовремя заметила в инвентаре нагрудник — подарок Деймоса, а также с удивлением обнаружила неизвестное ей кольцо.
Перстень безумного людоеда
Последним она приобрела алхимическую склянку. Каждая капля силы сейчас не будет лишней.
Настой медвежьей крови
Солнце ещё только клонилось к закату, когда она вышла из здания аукциона.
Забравшись на коня, она рысью направилась прочь из Артасонны в сторону леса.
Проснувшись по утру, Фурия оценила собственное состояние. Тело успело восстановиться, хоть она и ввались в трактир «Тощий Глашатай» глубоко за полночь. Фурия иногда впадала в ступор при виде местного креатива и чудес изобретательности.
В арендованный номер она зашла на шатающихся от усталости ногах. Вся в крови, грязи и следах битв. Кое-как скинула доспехи и упала в кровать, отрубившись ещё до контакта с подушкой.
В голове наблюдался штиль. Эмоции успокоились. Помогли изматывающие непрекращающиеся схватки.
Часы напролёт она уничтожала всю агрессивную фауну, до которой могла дотянуться в лесах и холмах вокруг лагеря. Выбросила любые мысли, отдалась ярости и с криком кидалась на скалящихся тварей, которыми кишели чащобы. Лишь в алой круговерти боя достигла чего-то похожего на душевное равновесие.
Результатом такого интенсивного марафона стал сотый уровень. Вдобавок она чувствовала, что сто первый тоже уже близко.
По словам хозяина заведения, турнир официально должен стартовать в 10 утра, но ей не было нужды ехать к самому началу. Поэтому она заказала несколько вёдер горячей воды и бадью у официантки, которая лениво мыла грязный пол.
Получив искомое, Фурия отмокала и отдраивала с кожи засохшую грязь и кровь. Сама кожа, а точнее её цвет, давно уже не вызывал у неё у какого-то диссонанса.
Одевшись в чистое белье, орчанка сверху нацепила доспехи, которые перед этим отмыла. Привести их в божеский вид было делом принципа. Когда-то на соревнования и состязания она собиралась, как на войну. Сейчас же её ждала смертельная схватка вполне реальная.
Дорога до лагеря заняла куда меньше времени, чем она надеялась. Напряжение в груди нарастало с каждым метром, приближающим её к трибунам. Не страх, но накал всех эмоций. Больше всего на свете девушка не хотела подвести Ансельма.
Паладин почувствовал её состояние, потому что мягкий мелодичный голос зазвучал у неё в голове.
Орчанка вдохнула через нос и медленно выдохнула через рот.
Она отвлеклась, чтобы залезть в чат. Во-первых, хотелось узнать, чем закончилось нападение на клан. Во-вторых, мигало окно личных сообщений.
Шило: Привет, ты не явилась на общий сбор.
Фурия: Привет. Да.
Шило: Почему?
Фурия: Потому что не могла. Важное дело решала.
Шило: А подробнее?
Фурия: Нет.
Шило: Я передам Арктуру, но вряд ли его устроит такое объяснение. Мы чуть замок не потеряли.
Фурия: В таком случае я буду держать ответ перед ним.
Шило: Я тебя услышал.
В общем чате творился какой-то бардак. Сообщения капсом. Крики. Панические лозунги. В какой-то степени орчанка понимала ребят. Ей самой стоило больших усилий успокоить нервы.
Мигнуло сообщение.
Фурия: Почему выгнали Гвина?
Шило: Да чё-то психанул парень. Сказал, что собственную гильдию сделает. Послал Арти и свалил из клан-холла. Сейчас все на нервах из-за этой петрушки. Сама лучше с ним поговори. Пусть успокоится и возвращается. Я замолвлю за него словечко.
Ей претила сама мысль о том, чтобы писать
Фурия: Ты зачем из гильдии вышел?
Прошла минута. Пять.
Орчанка снова начала закипать.
Фурия: В молчанку, значит, играешь. Ну и иди к чёрту!
Девушка окинула взглядом пространство. Тенты, палатки и павильоны лагеря опустели. Все от млада до велика столпились вокруг огороженных клочков земли, на которых уже начались первые схватки. Среди местных жителей мелькало множество Двуживущих, которые охотно принимали участие в состязаниях.
Гремели копыта прекрасных скакунов, что несли двух рыцарей навстречу друг другу вдоль разделительного барьера. Миг, и копьё выбило из седла одного из них. С громогласным звук он рухнул на землю, а его противник горделиво привстал в седле.
Свистели стрелы. Дюжина лучников сделала залп с ближней дистанции, чтобы передвинуться на отметки позади. И так, пока не достигнут предельной дистанции, и умелая рука не явит победителя.
Поединки один на один проходили на мелких утоптанных аренах. В них сходились мастера клинка, топора, молота и копья. Представители всех народностей и королевств.
Богатый бардинг Звездочёта служил лучше любого пропуска. Стражи расступились, позволив ей проехать в секцию, огороженную для аристократии. Крепкая трёхуровневая трибуна уходила вверх, и чем выше сан, тем выше сидел его носитель.
Чуть больше часа прошло, прежде, чем стих шум, и вниз потянулись богато одетые представители Империи Света. Они вышагивали горделиво, с чувством собственного достоинства. Оживлённо обсуждали увиденное, шутили и спорили.
Позади отстроенных трибун загодя возвели открытый павильон без стен. Лишь плотная материя, натянутая на каркас, закрывала его сверху от солнца. Туда и направилась аристократия — к закускам, охлаждённому вину и фруктам.
— Как тебе сир Гвиммель? Спорим на три сотни золотых, что он дойдёт до полуфинала?! — залихватски бросил высокий пузатый мужчина.
— Опять ведёшься на коня и доспехи, Арчибальд. Это не признак скорой победы. Решает только талант и мастерство. Вот увидишь, сир Брайс получит первое место, — веско произнёс невысокий шатен.
Фурия бросилась в павильон, как в омут. Обошла кучу людей, пока не засекла человека, похожего по описанию на Барона Шальбера. Он что-то оживлённо обсуждал с немолодой женщиной и ещё одной парой.
Аристократу на вид можно было дать лет сорок пять. Высокие изгибающиеся брови, придавали ему вероломный вид. Короткая борода, больше кант по периметру лица, чем полноценная растительность. Тонкие усишки. Зализанные назад волосы. Несмотря на свой титул, а может, благодаря ему, одет он был весьма безвкусно. Лиловый камзол до колен. Кружевная рубашка и такой же платок на груди. Все пальцы в перстнях.
Девушка же завертела головой в поисках второго нужного ей человека.
Его было видно издалека. Во-первых, рядом с ним каждую минуту находилась тройка телохранителей. Во-вторых, как опасная акула, он собрал вокруг себя множество рыб-прилипал. Они фальшиво улыбались и не менее фальшиво смеялись его шуткам. Предлагали ему то вино, то фрукты, на что мужчина лишь качал головой.
Лорд-Наместник собственной персоной.
С этими мыслями она опрокинула в себя настой.
Удача улыбалась девушке. Барон раскланялся со своими собеседниками и настойчиво потянул супругу в сторону Лорда-Наместника. Почти достиг его. Между ними оставалось едва ли семь шагов, когда путь аристократам преградила высокая фигура в латных доспехах.
Взгляд Анри пробежался снизу-вверх и, достигнув её зелёного клыкастого лица, замер. Он опешил на миг.
— Кхм, что вам угодно? — недовольно протянул обладатель белого шёлкового платка на груди.
— Меня зовут дама Фурия! — громогласно провозгласила орчанка. — Вассал Графа Персиваля кон Бернье!
Первые люди начали недовольно оборачиваться на шум. Среди них и сам граф, который весьма пристально смотрел на неё.
— И сегодня я говорю от имени мёртвых! Они взывают к справедливости! Они требуют правосудия!
Разговоры вокруг стихли. Лорд-Наместник поморщился и что-то прошептал своей охране. Та начала пробираться в её сторону.
— Барон Анри кон Шальбер, Баронесса Генриетта кон Шальбер, — палец девушки поочерёдно ткнулся в лица четы аристократов, зрачки которых от удивления расширились в два раза.
Кто-то неодобрительно цыкнул и пожаловался на дурные манеры дикарки.
— Я обвиняю вас в убийстве Ансельма кон Блэгарда и Эдрика кон Вестеля!
Позади раздался женский вскрик, а следом послышался звук бьющегося стекла.
Чета Шальбер побледнела, но только на миг. Следом к их щекам прилила кровь, а из горла вырвались крики возмущения.
— Это гнусная клевета! Как ты смеешь, пятнать мою честь, ничтожество?!
— Да! Это возмутительная ложь! Она сумасшедшая! — подключилась Генриетта. — Все знают, что Ансельм смалодушничал и сбежал от схватки!
Паладин в её голове заскрипел зубами. Девушка же сфокусировала ментальные силы и коснулась их разума. Ощутила дикую панику и неверие.
Фурия проигнорировала их слова, возвысив голос ещё сильнее.
— Я обвиняю вас в подлости и низости! В попрании доброго имени Ансельма! Вы заманили его к себе в дом. Убили, нарушив священные законы гостеприимства! После чего ты и твоя жена распространяли лживые слухи! Повесили невинную служанку!
Барон открыл было рот, но крик орчанки перешёл на вибрирующий, полный ярости рёв.
— Я обвиняю вас в трусости! Ты отказался принять вызов Эдрика на бой, как подобает мужчине. Велел расстрелять его со стен замка!
Краем глаза видела, что Лорд-Наместник остановил отправленных к ней охранников.
— Это… это навет! — голос Анри дёрнулся.
Рука Фурии свистнула быстрее стрелы. Наотмашь девушка ударила барона тыльной стороной ладони. Усиленная весом латной перчатки она весила изрядно. Громко клацнули зубы. Струя крови из лопнувших губ окрасила траву. Голова мужчины мотнулась назад, а из свёрнутого набок носа хлынул алый поток.
Ошалевшим взглядом он посмотрел на девушку и явно не понял, что только что произошло. Недоверчиво коснулся разбитого лица и издал придушенный возглас. Аристократ выглядел шокированным. Ошарашенным. Явно не ожидал, что ему будут бить морду на званом мероприятии. Генриетта же завизжала, как гарпия, и едва не бросилась с ногтями на Фурию.
— Я вызываю тебя на поединок, падаль. Если у тебя хватит духу, бери в руки меч и сойдись со мной лицом к лицу!
В наступившей оглушительной тишине прозвучал скептический женский голос.
— Персиваль, это правда? Ты сделал эту дикарку рыцарем? Своим вассалом?!
Фурия резко посмотрела в сторону. Встретилась взглядом с какой-то леди в длинном пышном платье. Та ойкнула и осеклась.
— Это правда, Изабель. Я лично произвёл эту неугомонную особу в рыцари, — промолвил Граф со смешком.
— Херасе? Чё происходит? — уловила орчанка громкий шёпот.
Несколько игроков круглыми глазами наблюдали бесплатное представление. Эльф из гильдии Доминион и дворф из Святого Авангарда.
Она ощущала и другие взгляды. Заинтересованные, разозлённые, одобряющие, испуганные. Один из них чувствовался особенно остро. Элегантная аристократка в возрасте с волосами настолько рыжими, словно на голове у неё бушевал пожар. Она стоял бок о бок с маленькой девочкой?.. Нет, слишком уж взрослое лицо. Симпатичная, просто миниатюрная женщина. Хоббит в расшитой мантии и диадеме, удерживающей сложную причёску.
Толпа, окружавшая Фурию и Шальберов, раздалась в стороны. Вперёд неторопливо, словно обладал всем временем мира, прошествовал Лорд-Наместник.[1] С него не спускали глаз, ожидая реакции на происходящее.
В мужчине чувствовалась
Правитель приблизился к центру общего внимания и остановился между Фурией и Шальберами. Перевёл изучающий взгляд на девушку и произнёс:
— Это серьёзные обвинения… дама. Есть ли у вас доказательства? — температура его тона стремилась к абсолютному нулю. В голосе потомственного аристократа не было ни поддержки, ни вызова. Скорее лёгкое любопытство.
Фурия смешалась. Про Эдрика она упомянула, потому что знала истину, но вот улик у неё действительно не имелось.
— У меня нет материального подтверждения судьбы Эдрика кон Вестеля, но я знаю правду! Что касается…
Толпа зашумела, перебивая орчанку. Анри с супругой приободрились.
— Я же говорил! Это наглый навет!
— Барон, Баронесса, — Лорд-Наместник скользнул по ним взглядом и те резко смолкли. — У вас будет возможность высказаться в свою защиту. Продолжайте, дама Фурия.
— Что касается Ансельма. У меня есть его орден, найденный в доме Шальберов, — девушка вскинула руку с военной наградой высоко вверх. — Они умертвили и обобрали его! Падальщики! Если я солгала хоть в одном слове, пусть Аксиос поразит меня на месте!
Аристократ изогнул бровь. Пара-тройка зрителей запрокинула головы, посмотрев в небо.
Несколько секунд спустя по толпе побежали шепотки. Анри побагровел ещё сильнее.
— Мой господин, это ничего не доказывает! Она сама могла убить Ансельма и предъявить этот орден, — утирая кровь, протараторил он.
— Справедливо, — равнодушно кивнул голубоглазый мужчина. — Что вы на это скажете, дама Фурия?
— Пусть любой маг проверит мои слова. Я знаю, что это возможно.
Её взгляд прошёлся по толпе. В ней она увидела Соллеаса Водную Плеть. Полуэльф с ехидцей подмигнул ей. Альриссу — эльфийку, что присутствовала при разговоре с графом. Та ответила ей немигающим взглядом.
Краем глаза орчанка среагировала на движение. Рыжеволосая леди подтолкнула волшебницу-низушка вперёд. Та фыркнула, но приблизилась к центру круга.
— Мой господин, я могу проверить истинность её заявлений, — церемонно промолвила она.
— Благодарю вас, почтенная Йоланда. Мы все будем вам весьма признательны.
Несмотря на слова, тон его оставался всё таким же безучастным.
Магичка произнесла скороговоркой слова заклинания, сопроводив их жестами.
Уведомление выскочило с небольшой задержкой и едва читалось, до того блеклым казался текст.
— Теперь повтори всё, что ты сказала, — скомандовала хоббит.
Фурия подчинилась.
— Она говорит правду, — задумчиво протянула Йоланда. — По крайней мере искренне верит в это.
Гомон в рядах аристократов усилился. Анри попытался что-то произнести и вместо этого закашлялся. Генриетта начала судорожно пихать его в бок локтем.
Властитель перевёл взгляд обратно на чету Шальбер.
— Теперь вы можете высказаться.
Барон согнулся в поклоне.
— Благодарю, мой господин. Как я уже сказал, слова этой дикарки полная и абсолютная ложь. Мы не травили Ансельма. Мы даже…
— Забавно. Я не говорила, что его отравили, — холодно усмехнулась Фурия.
Кровь отлила от лица Анри, и он дёрнулся назад.
Девушка кожей ощутила, как поменялась полярность эмоций вокруг неё. Зрители, которые до этого смотрели на неё, как на безумную выскочку, так же резко облили Шальберов презрением.
— Достаточно, — властно взмахнул рукой правитель. Итак, вот моё решение, — соединил кончики пальцев перед собой Лорд-Наместник. — Барону Шальберу было нанесено оскорбление, и брошен вызов. Его честь поставили под сомнение. Улики неоднозначные, а посему я объявляю ордалию. Истину определят боги! Обе стороны должны сойтись в поединке самостоятельно либо выставить вместо себя доверенных бойцов. Дуэль произойдёт через пятнадцать минут на малой арене. Правила ордалии таковы: бой до смерти или пока одна из сторон не запросит пощады. Использование магии и алхимии запрещено и будет приравниваться к поражению. По результатам ордалии я вынесу приговор проигравшей стороне. Я сказал!
Честь нельзя отнять, её можно потерять
Мужчина двинулся прочь, а вокруг оживлённо зашумели зрители.
— Арчибальд, ты можешь в это поверить?
— Знаешь, старый друг, могу и очень легко. Анри всегда казался мне каким-то скользким ужом.
Представители знати отошли в сторону, и она не услышала конец разговора.
— Какой скандал! Безобразная сцена! — прошипела чопорного вида старуха.
— Мама, что ты такое говоришь? Ты же помнишь Ансельма. Он гостил у нас однажды, — попыталась успокоить её, видимо, дочка.
К Фурии направилась рыжеволосая аристократка, но перед глазами девушки нарисовалась пара бойцов в цветах Лорда-Наместника.
— Прошу вас. Пройдёмте с нами, — приглашающе махнул рукой один из них. — Мы сопроводим вас до арены.
В этот раз считывание мыслей ей далось гораздо проще. Контраст между словами и внутренним монологом оказался настолько разительный, что орчанка скривилась, словно хлебнула уксуса.
Девушку провели сквозь толпу любопытствующих аристократов к площадке, что находилась перед трибунами. Утоптанная земля метров двадцать в диаметре, окружённая символической верёвкой. Её обмотали вокруг вбитых в почву колышков.
Пронзительный и не очень мелодичный звук труб прервал их разговор. Тройка музыкантов закончила мучить инструменты и затихла.
Глашатай средних лет зычно прокричал:
— Внимание-внимание! Перед вашими глазами состоится ордалия между дамой Фурией и бароном Анри кон Шальбером по делу о гибели Ансельма кон Блэгарда. Интересы барона будет представлять Ка́рхарст Буйнолик. Бойцам следует ступить внутрь арены. Поединок начнётся через тридцать секунд.
Краем глаза она зацепила текст в чате и недоверчиво сощурилась.
Орчанка хрустнула шеей и, перехватив покрепче щит с копьём, вышла на площадку, активируя
Холодным оценивающим взглядом прошлась по невысокой фигуре врага.
Ей навстречу двигался… полуголый дворф. Девушка ожидала чего и кого угодно. Рыцаря в полном пластинчатом доспехе. Аристократа со шпагой. Кто знает какие родственники имелись у барона? Даже кого-то вроде Гвина — вёрткого проныру с кинжалами. Чего угодно, но точно не этого.
Кархарст[2] оказался крепко сбитым дворфом. Мышцы так и бугрились под туго натянутой кожей. Широкие лопатообразные ладони даже на вид обладали чудовищной силой. Как тиски или гидравлический пресс. И волосы, и борода бурого цвета заплетены в гроздь косичек.
Голый по пояс, без какой-либо брони или даже простой рубахи. Раскачанное тело покрыто шрамами и алыми линиями рун с головы до ног. Лишь широкий металлический пояс, который подошёл бы боксёру-чемпиону, да такие же браслеты, с натяжкой можно было отнести к доспехам.
Довершали портрет два штриха. Медная цепочка, что болталась между кольцом в его носу и серьгой в ухе. При каждом движении она тихонько позвякивала. Да топор с огромным лезвием и не менее огромной рукояткой, почти в рост самого Кархарста. Какой-то затейник соединил топорище с предплечьем коротышки ещё одной цепью.
Пока она рассматривала оппонента, личка начала мигать, сигналя о сообщении.
Арктур: Я жду тебя в клан-холле. Немедленно. И мне потребуется вменяемое объяснение, а не та хрень, которую мне передал Шило.
Фурия: Я не могу сейчас. У меня квест.
Арктур: А мне плевать. Немедленно!
Фурия: Нет.
Арктур: Хорошо.
Противник приближался, скалясь во всю пасть. Некоторых зубов не доставало, поэтому улыбка оставалась далёкой от дружелюбия.
— Ну что, девка, — с искрой безумия ухмыльнулся дворф, — потанцуем? Барон очень просил, чтобы я отрезал тебе ноги, прежде чем выпущу кишки, и знаешь, я только за! Ненавижу орков! — угрюмо довершил он.
По ней прошла волна прохлады, и тусклая иконка алхимического настоя исчезла. Кто-то из магов явно бдил. Фурия же сосредоточилась на фрейме врага, считывая информацию.
Кархарст Буйнолик, босс, 111й уровень, 1.03 м ХП.
— Оркофобия — это признак потаённой оркофилии, если ты не знал, — с ехидцей заметила девушка. — Не прячь свои чувства. Мы оба знаем, ты хочешь, чтобы в твою жизнь вошёл крепкий зеленокожий красавчик.
Незнакомые слова конкретно так загрузили мозг дворфа, и на секунду тот даже завис. Его лицо выразило всю гамму смятения, а уже через миг перекосилось в гримасе ярости.
Их разделяло больше десяти шагов, и всё же Буйнолик преодолел их за два удара сердца. Топор свистнул, разрезая воздух, и она едва успела увернуться. Вот только противник превратил замах в круговой удар и позволил центробежной силе увлечь себя. Крутанувшись на месте, он распорол пространство в нижней плоскости. Фурия прыжком ушла вверх и прямо в воздухе выстрелила
Наконечник копья вошёл в плечи и грудь дворфа хорошо если на четверть. Очень уж прочная шкура оказалась у этого неказистого бойца. Глаза Кархарста заволокло алой пеленой, клочья пены полетели наземь. Он ускорился ещё сильнее.
Орчанка дважды закрылась щитом от лезвия топора, потеряв больше 30 % ХП. Противника нельзя было назвать техничным бойцом, но он определённо знал, с какого конца нужно держаться за оружие. Дворф имел обширный опыт, полученный в схватках не на жизнь, а на смерть. И всё это подкреплялось телом, которое выдавало импульс чудовищной силы и скорости.
Кое-как изловчившись, она обрушила
Что-то такое просвечивало в нём. Какой-то подвох, что девушка ощущала шестым чувством. И никак не могла разобраться, в чём дело.
Продолжая уклоняться и парировать удары огромного топора, орчанка заставила себя выдохнуть. Сбросить напряжение, сковывающее тело.
Юшка напрочь залила правое око, окрасила желтоватые мощные зубы алым. Хлопья пены покрыли землю. Вместо того, чтобы разорвать дистанцию, он налёг всем весом, заставляя края раны разойтись ещё сильнее. В алом просвете показалась белая кость. А дворф оскалился и, отбив топором в сторону копьё, ударил её наотмашь кулаком в лицо.
В голове разорвался снаряд. Хрустнул нос. На секунду мир мигнул. Погас и снова разгорелся. Боль прокатилась по лицу, отдалась в черепе. Ушла в шею.
Фурия пришла в себя, неловко отшатнувшись назад, но было поздно. Всё, что смогла — врубила
Кархарст не спешил. Смаковал эти мгновения. Подступал медленно, не торопясь. Его язык змеёй непрестанно слизывал кровь, которая хлестала по щеке, а уголки губ норовили разорваться в слишком широкой улыбке.
— Братиген мне свидетель, как же я люблю своё ремесло, — возбуждённо проговорил дворф.
Сквозь пелену агонии, орчанка смогла сфокусироваться, чтобы послать ментальный всплеск к противнику. Что-то было не так. Она знала это. Чувствовала это. И дело даже не в статусе босса или разнице в уровнях.
Фурия внутренним оком не столько увидела
И накачивала Буйнолика усиливающей магией.
— Время умирать, девочка, — прошипел берсерк.
Кархарст приблизился к орчанке и ухмыльнулся. Не говоря больше ни слова, закинул оружие над головой.
Она ощутила, как все её чувства обострились до предела. И режущая боль, и зрение, и слух. Время замедлилось. Фурия охватила разом всю арену и каким-то невероятным усилием подавила панику.
Орчанка видела всё. Вздувшиеся бицепсы врага. Свирепую гримасу Буйнолика — смесь радости и ненависти. Скучающего Каспиана на трибуне. Стрекозу, лениво кружащую вокруг лужицы крови на земле. Крестьянина с горящим взором, следящего за схваткой.
Топор медленно поплыл к небу в вертикальном замахе. Девушка же вложила все силы в ментальный крик и направила его вовне. К единственному существу, которое могло ей сейчас помощь. К Йоланде-низушку.
Та расположилась во втором ряду трибуны рядом со своей рыжеволосой подругой. Всего на один уровень ниже того, где сидел сам Лорд-Наместник. Хоббит морщилась и без особого удовольствия взирала на происходящее.
Слепая надежда на то, что волшебница, выручившая уже однажды, сделает это вновь.
В свой псионический вопль, Фурия вложила всю ситуацию. Сжала её до набора кратких, понятных любому, описаний. После чего ударила волной ментальной энергии Кархарста. Смотреть и дальше на магичку она уже не могла.
Невидимый вал едва не заставил дворфа уронить оружие себе на голову. Его лицо скривилось, как от сильнейшей мигрени. Носом пошла кровь, добавляя ещё один ручеёк к обильно хлещущему потоку из виска. Секундное оглушение превратило коротышку в растерянно трясущую головой жертву. А жертве на арене делать нечего.
А вот Фурию подбросило на ноги потоком самоисцеления. Плоть сращивалась прямо на глазах, рёбра вставали на место, щёлкая, словно кастаньеты.
Усиленный
Она ощутила ворох ошарашенных, недоумённых мыслей, которые пронеслись в голове бойца. Откат от разрыва магии оказался мгновенным.
Фурия не видела лица Альриссы, но готова была поставить последний золотой, что та шипела рассерженной кошкой.
Дворф быстро оказался на ногах. Гораздо быстрее, чем она ожидала. Казалось, весь пласт полученных ран должен был замедлить его, заставить действовать неловко. Кархарст чихал на увечья, порезы и сломанные кости.
Его коленный сустав щёлкал при каждом движении. Лицо превратилось в кровавую маску. Из левого запястья торчал белый осколок. Глубокая колотая рана на груди выплёскивала толчками алую жидкость ему на сапоги. Воину было плевать.
Они обменялись ещё парой ударов и разбежались прочь друг от друга, восстанавливая силы. Окатили друг друга злыми, ненавидящими взглядами.
— Однажды я вырезал целую семью такой же зеленокожей падали, как ты, девочка, — процедил Кархарст. — Их крики послужили музыкой для моих ушей. Особенно той, что была поменьше. Вас нужно давить, как тараканов! Пока не размножились.
— Ты будешь плохо умирать. Это я тебе обещаю, — с мрачной решимостью бросила орчанка
Бородатый коротышка лишь оскалился. Покрытые кровью резцы придавали ему вид обезумевшего хищного животного.
Почти синхронно они бросились навстречу друг-другу.
Едва успев вскинуть щит, Фурия почувствовала мощный проникающий удар. Всё плечо превратилось в один огромный синяк. Кархарст же молниеносным движением подсёк её ногу топорищем и пинком в живот отбросил девушку прочь. Только успевшие срастись рёбра ответили на такое негуманное обращение вспышкой кипящей боли.
Игнорируя её, орчанка вскочила на ноги. Разом произошло две вещи.
Прокрутившись на месте, со всей силы она швырнула аспис в лицо дворфа.
43 % ХП у врага.
Глаза на автомате зафиксировали выросшую полоску её собственного здоровья. Сработал самохил. Однако ей было не до этого.
Фурия в шоке засекла громадный вращающийся топор, что летел ей навстречу, но уклониться уже не успевала. Лезвие вмяло нагрудник внутрь её корпуса. Снова швырнуло девушку наземь. Всё тело превратилось в одну зияющую рану. Вместе с кровью из неё уходила жизнь.
Лёжа на спине, на несколько секунд она выпала из боя. По солнечному небу над головой медленно и величаво плыли белоснежные облака. Игривый ветерок теребил её волосы, слипшиеся от крови, пота и грязи. Агония, волнами прокатывающаяся по телу, почти исчезла. Почти.
Новая вспышка боли, и её протащило на метр вперёд. Латы проскребли о шершавую поверхность. Застонав, орчанка оторвала голову от земли, чтобы посмотреть перед собой. Уперев ноги в покрытие арены, Кархарст обеими руками тянул на себя цепь. Рывок за рывком. Беззубой улыбкой он щерился, пока кровь стекала по его бороде.
Лезвие прочно засело в груди Фурии и даже не думало покидать своё новое прибежище. Расстояние между ними сокращалось с каждой секундой. Она попыталась ударить копьём и осознала, что обронила его при падении. Как и щит, что валялся у ног дворфа.
Мысленным усилием призвала оружие к себе. Сапог Кархарста влетел ей в живот, вминая полузажившие рёбра внутрь. Снова влажный хруст. Глаза заволокло алым. Сознание почти отключилось. Она скорее ощутила движение, чем увидела. Разжатая кисть обхватила прохладное древко. Рука сработала на автомате, и влажный от крови наконечник скрылся в груди дворфа.
Очередное самолечение.
Тот покачнулся, но устоял. Струя крови щедро сорвалась с его губ, заливая доспехи орчанки.
— Какая же ты настырная, падаль, — неразборчиво прошептал Буйнолик и дёрнул на себя рукоять топора, освобождая оружие.
Тело девушки раскрылось, а её протяжный крик прокатился над ареной. Ему вторили взбудораженные вопли зрителей. Они получили своё шоу.
Орчанка «поплыла», чувствуя, что сознание гаснет. Вопли Ансельма звучали неразборчивым шумом. В голове резонировала только одна мысль.
Кархарст прикоснулся к четырёхгранному наконечнику, но вытащить его уже не успел.
Стальная хватка девушки так и не разжалась с древка копья. Разбитые губы прошептали всего одно слово.
— ГОРИ!
Поток пламени ударил внутрь врага, поджигая его изнутри. Такой же поток самоисцеления, как укол адреналина, вернул её к жизни. Широко распахнулись глаза Фурии, сбрасывая паралич боли. Сознание вырвалось из облака мучительной хмари. Латный сапог вбил яйца, кричащего дворфа ему в таз. Вой перешёл в визг.
Противник полыхал. Его борода почти превратилась в золу. Кожа почернела. Лишь рунные полосы продолжали ярко светиться. Рефлекторно согнувшись от боли, он приблизил свою харю к орчанке.
Свободная рука змеёй вцепилась в цепочку, натянутую на лице Буйнолика. Дёрнула это украшение на себя. Голова оппонента последовала за движением. Мочка уха и кусок носа вместе с кольцом оторвались, окатив Фурию кровью. Лоб девушки впечатался в разбитую физиономию дворфа. Тот повалился на спину. По-прежнему в огне. По-прежнему, сжимая яйца.
Орчанка оседлала его и ударила кулаком по лицу. Раз. Другой. Вдогонку кромкой щита. Скула правой щеки смялась. Противник захрипел. Она замахнулась в очередной раз, когда правая рука дворфа начала действовать сама по себе.
Чувствуя, что силы покидают его, Кархарст выдал последний импульс. Его кисть скользнула сквозь разбитый нагрудник и вонзилась в живот Фурии. Прямо в открытую рану.
Девушка попыталась сделать вдох и не смогла. Ладонь Буйнолика обхватила её надломившееся ребро. Сдавила. Сжала. Кость затрещала. Тело сработало, не дожидаясь команд от разума. Когда тебе больно, включай
Берсерк издал невнятный крик и рванул добычу на себя. На свет божий явился загнутый белоснежный обломок. Будто клык огромного чудовища, добытый в бою. Весь в крови, он внушал ужас зрителям. Кого-то шумно стошнило.
Выломав ребро, он воткнул осколок в шею девушки. Попытался. Та дёрнула головой не столько сознательно, сколько от вспышки пронзительной раздирающей всё и вся агонии. Как не отключилась от болевого шока? Сама не знала. Кость пробила щёку орчанки. Скользнула вдоль языка. Проскребла по зубам.
Здоровье стремительно поползло вниз. Фурия ударила его трижды головой. Раз. Нос дворфа смят в сторону. Два. Глаза закатились, показав белки. Три. Обломки носа утопило внутрь лица.
Всякая осмысленная деятельность прекратилась. Орчанку вели только животные инстинкты.
Она вогнала руку в горло врага. Сквозь колотую рану, нащупывая трахею. В потоке ярости. Чистейшей
Кархарст захрипел. Заклокотал от натуги. Забулькал, выплёвывая кровь сквозь выбитые зубы.
Его руки взметнулись к шее, пытаясь сбросить хватку. В четвёртый раз лоб орчанки прессом рухнул на его лицо. Ей показалось что осколки носа дворфа ушли в мозг. Слишком уж дёрнулось его тело под ней. Её собственный нос разлетелся вдребезги.
Болевой спазм на долю секунды отрезвил её. Момент просветления столь же внезапный, сколь и быстротечный.
— Я же предупреждала тебя, — разбитыми губами прошептала она.
Медвежья хватка Фурии сжималась всё крепче. Орчанка издала животный крик. Рванула на себя, вкладывая все доступные силы. Сверх них. Все лимиты. Все скрытые резервы собственного тела.
И вырвала влажный кусок мяса на свободу.
Бело-розовую трубку в потоках крови. Вскинула её над головой на миг. Инстинкт кричал, что ей нужно достать исцеляющее зелье, но тело уже не слушалось. Всего через секунду она завалилась лицом вперёд прямо на труп врага.
Сознание возвращалось волнами. Сперва пришли отдалённые постепенно обретающие чёткость голоса.
—…упица живее! Переворачивай её, пока кровью не захлебнулась!
Следом вернулась боль. Приглушённая, как будто спрятанная от неё позади крепкой толстой стены. И всё же спазмы заставили девушку забиться. Выброшенной на берег рыбой она металась, пока всё тот же командный голос раздавал указания.
— Крепче держи, недоумок. Раскрой рот, чтоб язык не откусила.
Чужие мозолистые пальцы не очень аккуратно распахнули её челюсти. Фурии показалось, что она попала в лапы врагов. Притупившаяся ярость вновь начала разгораться, но в горло ей хлынула прохладная жидкость. Горькая. Мерзкая. На вкус, как смесь скипидара и рыбьего жира. Боль ушла. Её место заняла вялость и чувство глубокой усталости. Отчасти приятное тепло в животе и на лице.
Последним возвратилось зрение. Нечёткая смазанная картинка обрела краски. Контрастность. Медленно фокусирующиеся глаза навелись на лицо обеспокоенной девочки.
Мозг соображал с трудом, как порядком заржавевший механизм.
— Не двигайся, — бросила хоббит. — Позволь телу окончательно восстановиться.
— Где я? Воды, — сквозь пересохшую глотку с трудом выдавила орчанка.
Гадкая жидкость не только не сняла жажду, а, казалось, наоборот усилила её.
Откуда-то сверху опустилась металлическая фляжка. В поле зрения девушки попала мужская волосатая рука.
Припав к горлышку, она втягивала в себя прохладную воду, пока не закашлялась, подавившись.
— Тише, тише, — проговорила низушек. — Это мой личный шатёр. Тебя принесли сюда после ордалии.
— Кархарст? — оправившись, напряжённо спросила Фурия.
— Мёртв.
— Как она? — откуда-то позади раздался властный женский голос.
— Пришла в себя. В течение нескольких минут сможет встать, — покосившись на неё, ответила Йоланда.
— Отлично. Каспиан не привык ждать. Даже, если его визави находится на грани смерти. Как будет готова, приведи её. А с тобой, Фурия, — в кадр вплыло знакомое рыжеволосое лицо, — мы ещё поговорим. После.
Женщина удалилась, а волшебница перевела взгляд на орчанку.
— У тебя есть время. Постарайся собраться.
Орчанка пробежалась глазами по системным уведомлениям с момента своей отключки.
— Хорошие у тебя зелья. Мощные, — подала голос хоббит. — Из меня целитель так себе. Не моя специальность, видишь ли.
— Как её зовут? — игнорируя сказанное, уточнила девушка.
— Герцогиня Эмилия кон Блэгард, — спокойно ответила Йоланда.
— Эй, ты с нами? — щёлкнула перед её лицом низушек. — Как себя чувствуешь?
— Как будто попала под каток… Под табун коней, — поправилась орчанка. — Тебя Эмилия попросила мне помочь?
Собеседница поморщилась.
— Для тебя она — герцогиня. Да.
— Почему?
— А почему ты решила вступиться за честь Ансельма? — не дожидаясь ответа, продолжила, — Потому что она — моя близкая подруга. И её взволновали твои слова. Пойдём, господина не стоит сердить.
Фурия, морщась, поднялась на ноги. В теле до сих пор чувствовалась усталость. Забитые мышцы сокращались с трудом. Правда, постепенно эти ощущения сходили на нет. У выхода из палатки стоял слуга Йоланды, судя по униформе, который с поклоном принял у девушки флягу.
Вместе они достигли открытого павильона, где сейчас царило оживление. Аристократы весьма активно переговаривались, а её появление встретили громким шёпотом.
— Смотри-смотри, та умалишённая!
— Ты видел, что она сотворила с воином барона?!
— Как низко пала Осния! Ещё полвека назад её бы повесили над воротами Артасонны, а сейчас мы вынуждены терпеть общество этого животного…
Сцепив зубы, девушка в сопровождении хоббита приблизилась к Каспиану. Он сидел в великолепном кресле в окружении тройки магов и нескольких охранников. Перед ним, прижавшись друг к другу, между двух стражников стояла чета Шальбер. Бледные, трясущиеся от страха, они имели вид загнанных животных. При виде Фурии заскрежетали зубами, не спуская с неё взгляда полного ненависти.
Орчанка ответила им широкой плотоядной улыбкой.
Лорд-Наместник коротко взглянул на неё и хлопнул в ладоши. Тут же разговоры вокруг стихли.
— Это разбирательство началось публично, посему и закончится тоже публично, — хорошо поставленным голосом продекламировал Каспиан. — Дама Фурия выдвинула серьёзное обвинение в адрес Барона и Баронессы. Ордалия подтвердила, что её слова истинны. Боги были на стороне этого рыцаря.
— Если позволите, — склонившись в поясе, подала голос Альрисса, — эта орчанка явно нарушила правила ордалии. Вы все видели, как она использовала магию на арене. Чем, если не магией, являлся тот огненный язык?
— Перебивать своего господина, когда он говорит, весьма неумно, почтенная Альрисса, — с лютым морозом в голосе процедил мужчина.
— Прошу простить мне эту оплошность, мой господин, — склонила голову ещё ниже эльфийка, — я лишь хочу, чтобы правила ордалии, что вы сами и установили, были соблюдены.
Лорд-Наместник перевёл взгляд на Фурию
— Дама, вы использовали магию во время боя?
— Нет, господин, — склонила голову девушка, собирая в кулак всю доступную ей вежливость.
— Кто-то ещё может подтвердить, что дама Фурия использовала магию?
Йоланда поморщилась, но выступил вперёд. Остановилась бок о бок со второй колдуньей.
— Я внимательно следила за ходом схватки и не ощутила магических плетений со стороны рыцаря. Её оружие зачаровано, это так. Как и оружие павшего воина барона. Зато со стороны
Убийственный взгляд лилипутского хоббита, направленный в сторону её сестры по ремеслу, смазывала разница в росте. Йоланда запрокидывала голову сильно назад, зато Альрисса взирала на ту с превосходством.
Изящная волшебница от слов низушка приобрела такой вид, словно облизала лимон насухую.
— Возможно, я… я обозналась, мой господин. Доверюсь экспертизе почтенной Йоланды, — скомкано проговорила эльфийка и наградила Фурию убийственным взглядом.
— Раз с этим покончено, продолжим! Прошедшая ордалия ясно продемонстрировала, что показания дамы Фурии правдивы, а значит, среди нас находятся недостойные! — бичом хлестнул тон правителя. — Те, кто попрал высокое имя Оснийского аристократа.
Анри и Генриетта зажмурились.
— Они несут ответственность за убийство Ансельма кон Блэгарда. Героя войны. Лучшего из представителей Оснийского рыцарства.
— Властью, данной мне Императором Антариэлем, я возвращаю посмертно Ансельму титул графа, а также все привилегии, коих он был лишён. Честь графа Блэгарда более ничем не запятнана!
Голос Каспиана сопровождал удар церемониального жезла о землю, которым сопроводил его слуга в расшитом дублете. А также шумный вдох самого паладина. Его настроение девушка ощутила всем сердцем. Словно с души немёртвого рыцаря сорвали застарелую болячку, отравлявшую его изнутри.
Слова правителя встретили аплодисментами. Жидковатыми, как показалось Фурии. Однако были и те, кто хлопал с жаром, и вовсе не для того, чтобы полебезить или пониже прогнуть спину перед властителем.
Честь нельзя отнять, её можно потерять
— Далее, — вновь взял слово Каспиан, — я постановляю, за вероломное убийство графа Блэгарда и очернение его имени лишить Анри и Генриетту Шальбер всех титулов.
Эти слова вызвали вялую реакцию, зато следующие заставили всех шумно отреагировать.
— Казнить эту пару подлецов усекновением головы! Приговор будет приведён в исполнение через полчаса на малой арене. Оставшееся время супруги Шальбер могут потратить на то, чтобы привести свои дела в порядок.
Очередной удар посоха подытожил речь Каспиана.
Орчанка собралась отойти, когда Лорд-Наместник махнул рукой, останавливая её. Откинулся на спинку кресла и вытер пот с лица батистовым платком. Отпил из поднесённого хрустального бокала. Только после этого окинул долгим взглядом застывшую пару. Те разом постарели лет на тридцать.
— Господин, что… что станет с нашим сыном? Кому отойдут наши земли и замок?
— Вашему двоюродному брату, Анри, — с прохладцей ответил правитель. — Он возьмёт на себя управление феодом.
— Дозволено ли будет мне попросить передать феод моему сыну Арло? — всякая гордыня исчезла из голоса аристократа. Он говорил почти раболепно, высказывая искреннее беспокойство за ребёнка.
— Он не достиг совершеннолетия, — заметил Каспиан.
— Ему осталось всего три года до этого срока, мой господин.
— Хорошо. Дозволяю. До совершеннолетия Арло кон Шальбера, в качестве временного управляющего феодом… в качестве регента, — усмехнулся мужчина, — будет выступать Реми кон Шальбер. С наступлением совершеннолетия феод перейдёт к вашему сыну.
Фурия пересказала слова рыцарю.
— Благодарю вас от всего сердца, господин, — прошептал проситель.
— Скажи мне, Анри, — внезапно повернулся к нему правитель, — Убийство Ансельма — ради чего?..
— Я сделал это ради любви… — ответил тот и посмотрел на жену.
Фурия поморщилась и прикрыла глаза.
— Дама, приблизьтесь, — повелительно подозвал её властитель.
Она ступила к нему навстречу, пока перед лицом не опустилась алебарда охранника. Тот покачал головой, мол дальше хода нет.
— Вы дрались весьма храбро на арене, — равнодушно заметил Каспиан. — Что двигало вами? Что заставило пролить и свою, и чужую кровь?
Девушка прислушалась к себе.
— Справедливость, господин.
— Справедливость? — махнул рукой он, приглашая раскрыть ответ.
— Да. Я
— Благородное желание. Это всё?
— «С большой силой приходит большая ответственность», — так сказал один товарищ.
Лорд-Наместник склонил голову набок
— Кому принадлежат эти мудрые слова? Их можно применить и к любому правителю. Ибо ноша его тяжела, а ответственность несоизмерима.
— Сир Бенджамин Паркер, господин, — подавив смешок, ответила орчанка.
— Я запомню это имя. Хмм, нужно будет наведаться в библиотеку во дворце. Поискать его труды. Вы можете идти.
Стоило ей отойти, как к ней приблизился знакомый слуга.
— Герцогиня желает побеседовать с вами. Прошу следовать за мной.
Пожав плечами, Фурия пошла за ним и вскоре ступила внутрь очередного роскошного тента. Это слегка начинало утомлять.
Эмилия уже ждала её, сидя рядом с журнальным столиком, на котором стояла пара бокалов, графин и ваза с фруктами.
— Присаживайтесь, дама. Угощайтесь. Я бы хотела отнять немного вашего времени, — сухо произнесла женщина.
На вид ей было под пятьдесят, но она хорошо сохранилась. Сочетание огненнорыжих волос, веснушек и молочной кожи придавали ей необычный запоминающийся вид.
— Я слышала всё, что сказал Наместник… — задумчиво протянула герцогиня. — Выходит, это правда? Шальберы действительно убили Ансельма? Вы уже в курсе, что он приходился мне братом?
— Да, герцогиня.
— Не нужно титулов наедине. Можно просто Эмилия.
— Хорошо.
— Как вы познакомились с ним? — в её голос прорвались первые эмоции. Он дрогнул. Сломался.
— Шальберы отравили его. Сочли мёртвым и бросили за стенами замка, — не очень складно проговорила девушка. — Я нашла его, когда он умирал. Перед смертью Ансельм рассказал мне свою историю. Я пообещала ему восстановить справедливость.
— И ради этого все эти годы вы ждали? Рисковали собой ради бывшего врага? — в тоне Эмилии сквозило недоверие. — Война до сих пор свежа в памяти многих. Орков не любят в Оснии. И всё же вы пришли в самое сердце наших земель, чтобы бросить вызов тому, кто могущественнее вас во много раз. Почему?
— Потому что даже враг достоин милосердия, — в её голове всплыли слова, выбитые под Мизерикордом. — И отношения между нашими странами не меняют того, что
Герцогиня склонила голову и… заплакала. Из-под маски чинной аристократки проступила обыкновенная усталая женщина. Полная горя и тревог.
— Прошу простить. Вы похожи на него, — утирая щёки платком проговорила она. — Сельми был таким же идеалистом. Много рассуждал про честь, благородство и справедливость. Наш батюшка крутил пальцем у виска и считал то, чем занимался мой брат, сумасшедшей блажью. Драться за крестьян и ремесленников на ордалиях. Пфф. Признаться, я и сама долго думала также. А теперь прошли годы, и я вижу, что брат был прав. Доброе имя — это всё, что остаётся после нас, когда мы уходим. Памятники Сельми стоят во многих местах. Люди вспоминают его с благодарностью. Как героя… Персиваль не ошибся, когда сделал вас рыцарем. Честь для вас не пустой звук.
Орчанка ничего не ответила. Ничего и не нужно было говорить.
— Эта история с Шальберами. Она разбила сердце нашего отца. Он сгорел буквально за месяц. Однако я не верила. Я знала своего брата. Он не был способен на трусость! Спасибо вам, Фурия.
Девушка кивнула, не уверенная, что сможет что-то произнести без дрожи в голосе.
— Если бы я только могла извиниться перед ним, — прошептала аристократка. — Мы поссорились в последний его визит. Он вернулся на побывку с передовой. Мы поругались. Я назвала его пустоголовым фантазёром. Боги, если бы он знал, насколько важен для меня.
— Мне кажется, он знал, Эмилия. Он просил меня передать вам кое-что.
Герцогиня подняла взгляд.
Девушка собрала решимость и всё доступное ей тепло. Вложила в одно предложение.
— Что даже на том свете будет любить вас всем сердцем.
Охваченная скорбью женщина закрыла лицо платком. Её плечи дрожали. Ей потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться.
— Спасибо. Наш род в неоплатном долгу перед вами. Я планирую передать вам несколько вещей. Это доспехи Сельми. Он бы хотел этого, я уверена.
— Доспехи? Разве он не погиб в них?
— То был обыкновенный набор, в котором он выступал на ордалиях. Я говорю о латах, которые мой брат выковал совместно с Мастером Траином. Они вложили всю душу в эту броню. Всё мастерство. Именно в них Ансельм сражался во время войны. Этот комплект остался в нашем замке, когда мой брат умчался защищать ту служанку. Я почту за честь, если вы примете этот дар.
— С радостью, Эмилия.
— Великолепно. Я велю выслать их на ваше имя.
Честь нельзя отнять, её можно потерять
— А сейчас пойдёмте. Срок, назначенный Наместником, почти истёк. Я желаю лично убедиться, что этих подлецов казнят.
Фурия не очень хотела наблюдать обезглавливание супружеской пары, но предстоящая казнь была творением её рук. Самое меньшее, что девушка могла сделать, это пройти путь от начала и до конца. Она заставила себя последовать за герцогиней.
На трибунах собралось гораздо больше народу, чем во время поединка. Ещё бы, всякий хотел посмотреть, как будут убивать аристократов. Зрелище далеко не рядовое для обычного люда.
Каспиан толкнул очередную речь, но орчанка почти отключилась от происходящего. Лишь молча наблюдала, как дюжий палач взмахнул двуручным мечом. Преклонённая пара держалась за руки до самого конца. Вначале голова слетела с плеч Анри. Генриетта взвыла, как раненная волчица. Через секунду оборвалась и её жизнь.
Девушка подавила горечь, подступившую ко рту, и направилась прочь. Никто больше не останавливал её. На автопилоте добралась до перевязи, где оставила Здездочёта. Конь покосился на неё несколько обиженно. «Бросила меня здесь! Как не стыдно!». Что-то такое мелькало в его больших карих глазах.
— Прости, — погладила его по шее Фурия, считывая системные сообщения.
Честь нельзя отнять, её можно потерять
Вами получен скрытый класс Вечный страж!
Оглядев лагерь, она задумалась. Ансельм погрузился в себя и пока молчал. Девушка его не беспокоила.
Из ближайших задач оставалось получить новые способности, но для этого требовалось переговорить с паладином. Выполнить задание от Гурдара. А также разобраться с полученным феодом. Больше всего хотелось просто отдохнуть. Никуда не бежать, не подставляться под опасность, не думать о смерти.
В Рунсвик Фурия и направилась.
С момента прибытия в эту богами забытую деревеньку прошло больше месяца.
Отойдя подальше, орчанка оглядела довольным взглядом кипящую стройку. Новая таверна больше не выглядела убогим клоповником, который она нашла по прибытии. Теперь к двухэтажному зданию пристраивали дополнительную конюшню.
Многое оставалось сделать. Планы на местность у девушки постепенно складывались наполеоновские. Однако и пул задач рос с каждым днём.
Нужно было разобраться с пропадающими овцами. Найти непьющего кузнеца. Вырыть новый колодец. Закопать, наконец, помершую знахарку и обсудить с её внучкой возможность продолжения этого ремесла. Проверить отчётность, которую предоставил староста. Он сопротивлялся до последнего, но Фурия умела убеждать, а воровство проще всего находить по бумагам.
Дел было невпроворот. С этими мыслями она и зашла в дом того самого старосты. Тот ночевал где-то у дальней родни всё время, пока кипела стройка новой таверны. Орчанка принципиально отказалась спать на кишащих блохами и клопами матрасах из соломы, что заменяли кровати в этом достойном заведении. Поэтому отжала у местного войта домишко, где и квартировалась всё это время.
Захлопнув за собой дверь, она направилась к сундуку, где лежали свежеприбывшие доспехи. По пути подхватила спелое яблоко со стола и смачно откусила. Откинув крышку, вновь полюбовалась блестящей поверхностью. Это в который раз подняло ей настроение. Броня выглядела потрясающе. Такую и надевать жалко, чтоб не испортить.
В дверь постучали.
Распахнула дверь и недоумённо вскинула бровь.
— А тебе что здесь нахрен надо?! — прорычала Фурия.
[1] Художник — Liu Yan.
[2] Художник — Ernesto Irawan.
Глава 6
Гвинден
— Персефона?! — с удивлением протянул я, вглядываясь в полумраке в алое лицо жрицы.
Тифлинг расширившимися глазами посмотрела на меня, опустила взгляд и ойкнула. Покраснела ещё сильнее и прикрыла ладошками глаза.
Я приготовился атаковать её, ожидая увидеть позади неё Аттилу или Арктура, когда в поле зрения рывком влетела Фурия. А следом какая-то медная тень молниеносно проскочила сбоку от девушек и едва не свалила меня на каменный пол. Шершавый язык прошёлся по моему лицу. Упругий хвост застучал по ногам.
Волна радости затопила сознание.
Орчанка шумно дышала и бросала попеременно взгляды себе за спину.
— А мы тебя спасать пришли, — выдала она, отвлекая меня от варк’раста.
Оценила мой обнажённый вид, косым взглядом смерила Вендетту и нахмурилась. Её глаза превратились в щёлочки.
Глаза девушки довольно блеснули, или мне показалось?
— Ну, хочешь, обратно в яму залезу? — усмехнулся я. — Мне не сложно. Сломаете замок. Всё по-честному.
— Ты что несёшь, придурь? — прошипела асимар сбоку.
— Это ещё что за сучка крашеная? — процедила Фурия, не отрывая от меня взгляда.
— Ну что ты, она — красивая девушка, хороших правил и примерного поведения: никто не видел её пьяной больше четырёх раз в неделю.
Показное игнорирование ещё больше взбесило Вендетту. У неё разве что пар из ушей не повалил.
— Помогла мне сбежать, — добавил я. — Что здесь эта делает? — кивнул на Персефону.
— Нас сюда привела, — спокойно ответила клыкастая барышня.
— Хватит тупить! — из глубины коридора до нас донёсся знакомый крик.
Что-то бахнуло, и земля дрогнула.
— Действительно, — кивнула орчанка, — надо валить отсюда. Артефакт долго не продержится.
— Артефакт? — уточнил я, следуя за командой спасения.
Параллельно этому изучал вернувшуюся полоску способностей и прочий интерфейс.
— Твои друзья притащили какую-то штуку, — тихонько отозвалась Персефона, старательно смотря перед собой.
— Мне бы штаны, — протянул я, когда из темноты нам навстречу вылетел один из церковных стражей.
Взмах его меча Фурия приняла на остриё копья, легко отводя в сторону. Стремительным подшагом оказалась позади него спиной к спине и набросила древко на горло врагу. Тот даже отреагировать не успел, как она согнулась в поясе, перебрасывая его через себя. С металлическим грохотом мужик улетел в стену. До того, как он успел встать, в него уже трижды воткнулось копьё, и вгрызлось заклинание жрицы.
Бег по коридору завершился у винтовой лестницы, откуда кубарем скатился Деймос, преследуемый бородатым орком. Донельзя разъярённым. И было отчего — вся броня воина раскалилась добела, обжигая его, и наверняка причиняла мучительную боль.
— Здорова, Гвин, — махнул рукой тифлинг, направляя струю пламени в лицо своего противнику.
Тот взвыл и закрылся локтём от огня.
— В нудисты записался? — подключая вторую ладонь к делу, хмыкнул повелитель стихий.
Орк захрипел и рухнул, как подкошенный.
— Готовился к твоему приходу, — ответил я. — Нравится?
— В самое сердечко, — всплеснул руками маг. — Ты знал, чем меня поразить.
— Вы все чокнутые, — прошипела Вендетта.
— Крошка, ты не знаешь даже половины, — подмигнул ей усатый тифлинг. — Хочешь, расскажу, как этот уголёк повёл нас проходить запечатанный данж без подготовки с отрядом полных нубасов?
— Нужно спешить, — робко заметила Персефона.
— Да, — кивнула орчанка. — Вперёд!
— Держи, Мистер Стриптизёр, — гыгыкнул Деймос, и в меня полетели тряпичные штаны. — Что нашлось в сумке, извиняй.
Надевать их, прыгая на одной ноге, практически на ходу было тем ещё удовольствием. Ещё и со сломанными пальцами.
— А мне?! — возмущённо засопела асимар.
— Детка, скрывать твои шикарные формы — просто преступление против человечества! — оскалился чародей.
— Если не закроешь свои похотливые глазки, урод, я выколю их ржавой вилкой! — едва не рыкнула гончая.
— Ну разве она — не душа компании? — не удержался я от шпильки. — Персефона, можешь полностью исцелить?.. — продемонстрировал ей искалеченные пальцы.
Тифлинг сбледнула и мелко затрясла головой, при этом её свободная рука подала рубашку и штаны Вендетте.
— Могу. Будет больно. Вначале сломаются, потом срастутся уже.
Хотелось что-то прикусить от боли, но ничего подходящего, увы, не нашлось.
— Давай.
Аколита охватило изумрудное свечение, а мои пальцы треснули, превращаясь в костяное крошево. Едва не потерял сознание от боли. Пошатнулся и, наверняка, упал бы со всей дури, если бы меня не поймала Фурия.
Она поддержала меня и крепко обхватила запястье. Сжала его два раза, словно пыталась подбодрить.
Постепенно боль утихла, а мои руки перестали напоминать страшный сон хирурга. Сжав несколько раз кулаки, улыбнулся.
— Двинули уже, — скомандовала Вендетта.
Все сделали вид, что послушали её.
Этажом выше бушевало сражение.
Пятёрка дроу, в двоих из которых я узнал братьев Виренов, перекрыла проход вниз и отражала атаки церковной стражи. Действовали они методично, прикрывали друг-другу спину и вообще больше тянули время. И всё же бойцы, что превосходили дроу в количестве почти в два раза, падали наземь с перерезанными глотками. Не спасали ни латы, ни кучность.
В эту кучу малу и влетела Фурия, на ходу активируя что-то забойное. Её оружие вспыхнуло серебристой энергией, потрескивая, как трансформатор. Секунда, и в толпе бойцов завертелось торнадо из стали и яркого света.
Тела стражей покрылись глубокими резаными ранами, однако крови почти не было. Каждое увечье прижигала магия, вырывая крики боли из глоток врагов.
Ситуацией воспользовались тёмные эльфы, к ним подключился Деймос. Короткая ожесточённая схватка, и всё закончилось. Мне даже делать ничего не пришлось.
Проход подводил к очередной лестнице, но по левой стороне открылось ответвление. Я замер на месте.
— Ты чего? — отрывисто бросила Фурия, контролируя ситуацию.
Она уверенно держала в поле зрения все направления.
— Мне надо туда, — махнул рукой в боковой коридор.
— Зачем? — уточнила Персефона.
— Совсем шизойд? — рявкнула Вендетта.
— Закройся, пока тебе голову не отрезала! — переключилась на неё орчанка. — Со своим мужиком будешь так разговаривать! Ты вообще прицепом идёшь. Станешь и дальше выступать, отправишься в камеру.
Асимар скрючила пальцы, но заставила себя медленно выдохнуть. Молча.
— Не могу объяснить. Шестое чувство. Интуиция. Зови, как хочешь, — я ответил жрице.
— Точно? — вскинула бровь Фурия.
— Точно.
— Хорошо. На вас эта комната! — бросила она дроу. — Мы быстро.
Те лишь молчаливо кивнули.
Короткая пробежка вывела нас к чему-то вроде караулки и склада одновременно. Их разделяла дверь, закрытая на ключ. Ряды коек по большей части пустовали.
С двух сторон на нас кинулись полусонные стражи.
Орчанка пулей вылетела им навстречу. В свете масляных ламп я залюбовался её движениями. С тех пор, как мы виделись в последний раз, девушка изменилась. Раньше её техника походила на манёвры самоучки, каким я и сам когда-то был до встречи с Кераши. Сейчас же она уверенно уклонялась и парировала вражеские мечи. Отвечала хлёсткими точными ударами.
Кроме того, серьёзно трансформировалась и её экипировка. Разношёрстную броню сменил, судя по всему, сет[1]. Прекрасный доспех с гравировкой, отливающий серебристым металлическим цветом. Я видел нагрудник, наплечники, набедренники и рукавицы в точно таком же стиле, что и её шлем. Не знал, что это один набор. Вместо среднего знакомого щита на запястье висел малый баклер — тот, что она получила в рейде.
Пока я залипал, Фурия смело пригнулась под двумя клинками, разрывая дистанцию. Инерция занесла одного из тифлингов, раскрывая его. Четырёхгранное остриё внезапно вспыхнуло серебристым светом. Выстрелило вперёд резко и столь же точно. Вонзилось под мышку бойцу, вызвав вскрик боли.
Подранок замешкался, вздохнул и неловко упал, врезавшись напоследок головой в стойку кроватей. Его товарищ закричал от ярости, но это его не спасло. Эмоции дурной помощник в бою. Шквал из четырёх ударов продырявил его, ошеломляя, а наконечник, придавший громиле ускорение, зашвырнул его в стену.
— Куда? — уточнила девушка, вытирая со лба пот, для чего ей пришлось снять шлем.
Щёки орчанки… заалели?..
Я же почувствовал, что кровь начинает отливать от жизненно важных органов типа мозга в посторонние области. Месяц разлуки ударил по организму.
— Туда, — махнул рукой вглубь комнаты.
— Что хоть ищем? — спросил, заскучавший Деймос.
— Пока не знаю.
Хотели сбить замок, но он внезапно оказался не заперт. Просто висел, продетый в одну дужку.
Мы вошли на склад, где тянулись стеллажи и сундуки. Глаза шарили по сторонам, пока не послышалось низкое горловое рычание. Шерсть на спине Курта стала дыбом.
Мой взгляд наткнулся на клочок багровой ткани в полутьме. Он торчал из-за угла большой кучи сундуков и мелко дрожал. Облизав губы, я усмехнулся. Сделал шаг вперёд.
Макушка в алом капюшоне увеличилась в размерах.
— Ну что же ты прячешься, Трагг? — ласково протянул я. — Кс-кс-кс.
Громила-тролль неуклюже выбрался под наши очи и затрясся, как осина.
— Я просто сижу. Оружия нет, — честно отрапортовал он.
— Где мои вещи, дружок? — сработало озарение.
— Это самое, я просто выполнял приказы. Мелкая сошка. Ничего не знаю.
— Вещи где мои?! — рявкнул во весь голос.
Этого хватило.
— Там! Всё там! — рука пыточных дел мастера истерично ткнула в угол склада.
— Рекомендую вам прибарахлиться, — посоветовал я, — кто знает, что они тут хранят.
Деймос и Персефона словно очнулись от спячки и начали деловито сгребать с полок всякую всячину. Сам же я направился в указанном направлении и вскоре увидел искомое. Моя сумка лежала поверх сундука, закрытого на замок. Одно применение грубой физической силы спустя, я облачался в свою экипировку. Сбоку тем же самым занималась Вендетта.
Зацепился взглядом за бурдюки, от которых ощутимо пахло лампадным маслом. Захватил с собой несколько штук.
— Теперь всё? — нетерпеливо топнула Фурия.
— Секунду, — поднял указательный палец.
Орчанка закатила глаза и с неудовольствием смела ряд каких-то цветов к себе в инвентарь.
Приблизившись к Траггу, хлопнул его по плечу, для чего потребовалось существенно поднять руку.
— Давно работаешь здесь, старина?
Тролль сглотнул.
— С детства. Сир, — подумав, зачем-то добавил он.
— И как, большая нагрузка? Дело кипит?
— Не говорите, просто ужас какой-то! — сделал круглые зенки истязатель. — Без выходных и отпуска. Епископы постоянно сюда тащат кого-то! Изверги!
— Ага, — кивнул я своим мыслям.
И воткнул кинжал ему в глаз.
Трагг заверещал, размахивая руками, но меня перед ним уже не оказалось. Парализация от бэкстаба, к сожалению, не сработала, поэтому пришлось выкручиваться. Зато автоматический крит, вдобавок получивший бонус от стелса благодаря
С частично растворённым лицом тролль рухнул на спину, продолжая оплывать.
— Почему? — глухо проговорила Персефона, неодобрительно смотря то на труп, то на меня.
— Задай этот вопрос Вендетте, — со злой усмешкой кивнул на асимара, молчаливо стоящую в стороне. — Она тебе по-свойски, по-девичьи расскажет, что этот ублюдок с нами делал.
Гончая покачала головой, мол, «даже не думай спрашивать».
Через минуту мы вернулись на перекрёсток. Количество мертвецов здесь увеличилось. Причём один из них имел тёмную кожу и острые уши. Он лежал, привалившись к стене, куда положили его собратья. Оставшаяся четвёрка растянулась по залу.
Единым кулаком мы ринулись вперёд, при этом дроу несли мёртвого собрата с собой.
Едва не наткнулись на целый отряд, который мчал нам на встречу. Услышали грохот шагов буквально за десять секунд до столкновения и успели вжаться в тёмные углы просторного коридора.
Из-за поворота вылетела дюжина церковников, а внутри этого кольца белела шевелюра близко знакомого мне товарища.
Мы пропустили их, но сразу два латника начали разворачиваться. Из Персефоны и Деймоса скрытники по очевидным причинам вышли так себе.
Копьё Фурии мелькнуло ослепительной молнией. Окутанный серебристой энергией снаряд влетел в грудь одного из стражей, попутно накрыв вспышкой света всех остальных. Проход заполонили
Время замедляется.
Поток огня сметает двоих. Вендетта безоружна, и всё же вбивает ладонь, подёрнутую золотой энергией, в горло одного из врагов. Прямо под шлем. Орчанка пластает тела. Курт отгрызает чью-то ладонь.
Спина врезается в дерево, и оно поддаётся. Под треск я влетаю в тесную комнату. Всё вокруг заставлено инструментами для пыток.
Следом за мной заскакивает кенку. В латных доспехах антропоморфная птица выглядит несколько странно, но мне плевать. Я не дискриминирую Разумных — готов убивать сволочей любой расы и пола.
Узы спадают, а страж, даже крича от боли, вслепую отмахивается. Чужой меч чертит мою грудь. Кровь щедро плещет на металлическое кресло. Ненависть застилает глаза. Рука сама хватает первый попавшийся инструмент. Что-то вроде молотка с клином на конце. Его и опускаю на голову кенку. Бью снова и снова, пока клёкот не стихает. С проломленным черепом вообще трудно говорить.
Время постепенно выравнивается, а меня отпускает бешенство.
В проломленную дверь влетела худощавая фигура. Кровь пятнала чёрную сутану с золотым узором. Её здоровье плелось где-то в красной зоне.
— Привет, Реви, как дела? — не слезая с груди мертвеца, спросил я.
Епископ оглядел месиво на месте лица «собеседника» подо мной, испуганно заверещал и попытался покинуть комнату, но крепкий латный сапог придал ему обратное ускорение. В проёме показалась Фурия. Тёмного эльфа отбросило через тумбу, заставленную инструментами. Часть иголок попутно нашли мягкие части монаха. Тот взвыл ещё громче.
— А как проходит твой день? — улыбнулся ему, наблюдая, как дроу поднимается на ноги.
Вздрагивает, выдёргивая из себя сталь.
— Мой — просто шикарно, представляешь?
— Чего ты хочешь? — глухо выдавил он.
— Сущую безделицу. Хочу свой месяц — назад. Можешь мне его вернуть?
— Что? — недоумённо сморщился епископ.
— Я хочу, чтобы ты вернул мне месяц, который я провёл в вашем уютном заведении.
— Да быстрее же! — заорал кто-то снаружи.
— Видимо, ты не можешь, — качнул головой, поднимаясь с мертвеца.
Ревелон настороженно покосился на меня. Подался назад, но упёрся спиной в металлический саркофаг, поставленный вертикально.
— Не усугубляй своё положение, Гвинден, — лихорадочно пробормотал он. — Не порть отношения с Малааком и дальше. Просто уходи.
— Я уже слышал что-то такое от Аларис, кажется. И, знаешь, не прокатило для неё.
Нас разделяло меньше метра. Поэтому мою широкую улыбку дроу хорошо рассмотрел. Закусил губу, побледнев. Заговорил, тщательно подбирая слова.
— Я могу передать тебе золото. Артефакты. Любую информацию. Подумай, просто назови, что тебе нужно, и оно — твоё!
— Я же сказал, Реви, — положил ладонь ему на плечо. — Я хочу свой месяц назад.
Епископ задохнулся, когда мой кинжал вошёл ему в живот. Раскрыл рот столь широко, словно хотел проглотить целый апельсин, не жуя. Лезвие поехало вверх, распарывая кожу, мышцы, кишечник и желудок. Еле слышное оханье сорвалось с его губ. Он просто не успел закричать.
Свободная рука распахнула створку саркофага, чтобы тут же придать ускорение моему визави. В железную деву[2]он влетел на полной скорости. Насадился на десяток шипов вдоль задней стенки. И вот тогда уже заголосил от боли.
Последнее, что я увидел, прежде, чем крышка захлопнулась, это протянутую в мою сторону тёмную ладонь. Дрожащую, будто лист на ветру. Снизу, сквозь закрытые сочленения устройства, потекла кровь.
— Бывай, Реви, — произнёс я, отряхивая руки, и уже громче, — Мы здесь закончили.
Внутренний двор представлял собой прямоугольник, усаженный красивыми пушистыми деревьями. Ровные каменные дорожки делили его на квадраты. Здесь, должно быть, приятно прогуливаться после очередной мессы. День клонился к закату. Заходящее солнце окрашивало багрянцем небо над головой.
Перед входом в аббатство кипела битва. Десятки церковников налетали на сбившийся в кучу отряд и откатывались назад. Кераши в первых рядах стегал бойцов скорпионьей цепью. Соверетт посылал одну
Одна фигура привлекла мой взгляд — Оринда. Старший маг Дома. Вот уж не ожидал её здесь увидеть. Эльфийка как раз завершала каст заклинания, потому что окружавшие её союзники сбились ещё кучнее.
Последователи Малаака было обрадовались, решив, что противник струсил, но из земли начали выстреливать колья. Ледяные, невероятно острые колья в рост человека, что протыкали латные доспехи, словно те были сделаны из мокрой бумаги.
Когда заклинание развеялось, в живых врагов не осталось.
— Огонь! Тоже хочу такое! — восторженно промолвил Деймос.
— Хотелка лопнет, — с добродушной улыбкой подмигнул ему я.
— Братец! — заорал Соверетт, размахивая ладонью.
— Я поставлю портал, — произнесла Фурия.
— Минуту. Осталось последнее дело.
— Мы тебе не мешаем?! — фыркнула Вендетта. — Я смотрю, ты очень занятой.
— Мешаешь. Помолчи.
Чтобы облить стены и вход в Аббатство липкой жидкостью потребовалось чуть больше пяти минут.
— Уверен? — уточнила орчанка.
— О, да!
Огонь распространился вдоль масляного «фитиля» стремительно и с голодным напором. Вначале вспыхнули высокие двери. Следом крыша.
Довольно оглядел плод своих трудов.
Курт зашёлся лаем, а я поймал стрелу спиной.
Я закричал от боли, пошатнувшись. Потерял драгоценные мгновения, поэтому от второго выстрела меня спас Курт. Картинка перед глазами мигнула, и нас выбросило в тридцати метрах от предыдущей точки.
Сразу же ушёл левее кувырком, попутно разворачиваясь. Поверх внешней стены из каменных блоков, что огораживала весь комплекс, засела фигура, закутанная в плащ. Оттуда она и пускала одну стрелу за другой. Причём фокусировалась исключительно на мне.
По цепочке стрел, торчащих из земли, было легко проследить, как я переместился. Очередной свист тетивы я уловил, когда стрела уже мчалась мне навстречу. С правой стороны в воздухе мелькнул диск, ломая её вдребезги.
Воздух перед моим лицом замерцал и пошёл рябью.
— Не для того мы тебя спасали, чтоб позволить убить просто так! — сзади прозвучал насмешливый голос Соверетта.
Полученный хил от Фобоса подтвердил эту мысль.
Две вещи произошли одновременно. Несколько стрел разбились о барьер на уровне моих глаз, и копьё в руках Фурии вспыхнуло знакомым серебристым светом. Гарпуном оно выстрелило вперёд и врезалось в зубчатый парапет. Вонзилось в камень, как в хлебный мякиш. Грянул взрыв. Всполохи энергии на секунду окутали верхушку стены.
Тарантула там уже не было. За секунду до контакта он прыгнул вперёд, сделав ещё несколько выстрелов в воздухе.
Прекратив залипать, я отправил несколько
Случайность или злорадная шутка богов, но на пути Тарантула оказалась Вендетта. С начала атаки она переместилась в сторону, желая избежать сражения. Наёмный убийца не оставил ей такой возможности. А может быть, просто счёл потенциальной угрозой.
Трижды он выстрелил в гончую, заставляя её уклоняться. От двух стрел она ушла, демонстрируя чудеса акробатики и нечеловеческую скорость. Зато третья чиркнула по рёбрам, пуская кровь. Вместе с вскриком из горла девушки полилась отборная ругань. А следом ослепительный болас рванул в лицо лучника. Сковал его по рукам и ногам, парализуя на месте и превращая уже его в отличную мишень.
Мой
Деймос картинно сдул дым с указательного пальца. Фобос тяжело вздохнул.
— Хоть размялись немного, — хвастливо бросил мой названный братец.
— Рано радуешься, — промолвил я, не спуская глаз с наёмного убийцы.
— Верно, Гвин, верно, — слишком жизнерадостный голос лучника раздался в тишине.
Дым рассеялся, открывая фигуру, окутанную лиловым коконом энергии.
— Просто хотел поприветствовать тебя на свободе.
— Кто этот любопытный мальчишка? — игриво протянула Оринда.
— Я знаю, когда мне не рады, — усмехнулся наёмник, истаивая на наших глазах. — Ещё увидимся.
С его исчезновением все как-то выдохнули.
— Пора валить, малец, — озираясь по сторонам, бросил Кераши. — Надолго мои ребята их не уведут.
— Что?
— Потом, — отмахнулся дроу.
— Гвин, — негромко промолвила Фурия, — кто она такая? — девушку кивнула на гончую.
Та перетягивала куском рубахи кровавую рану на боку.
— Очередной убийца, посланный Аларис по мою душу.
— Так может грохнуть её тогда? Пока она здесь одна и уязвима.
Совру, если скажу, что не задумался над этим предложением. Однако в итоге внутри меня победила другая идея. Вовсе не связанная с альтруизмом.
— Хотел бы, но нет. Я дал ей слово.
— Серьёзно? Только поэтому? — не скрывая скепсиса, спросила орчанка.
— Серьёзно. На неё плевать. Когда придёт время, моя рука не дрогнет. Просто если нарушу клятву, перестану сам себя уважать. Кроме того, есть и ещё одна причина. Потом обсудим.
— Эй, Венди, — окликнул асимара.
Та настороженно оглянулась и выглядела в этот момент, как дикая кошка. Кто-то вроде муравьиного тигра. Казалось бы, небольшой, совсем неказистый хищник, но смертельно опасный в своей экологической нише.
— Не смей меня так называть, козлина!
— Подумай о нашем разговоре, — я проигнорировал выкрик. — Дармовой силы не бывает, и в конце концов тебе за неё придётся ответить. Может, отступишь?
Вендетта фыркнула напоказ.
— Такое предложение можешь засунуть в свою эльфийскую задницу. С неудачниками мне не по пути. Я знаю себе цену!
— Вот уж правда, ценник на тебе за сто шагов видно, — оскалился я.
Она раскрыла рот для очередного потока оскорблений и… сдержалась. Чем изрядно удивила меня. Лучше уж противник вспыльчивый, которого легко можно вывести из себя. Заставить наделать ошибок. Чем тот, кто умеет себя контролировать. Такой гораздо опаснее.
— Мы квиты, и уже скоро я доберусь до тебя! — припечатала асимар.
— Только если я не доберусь до тебя первым, — подмигнул ей напоследок.
Искалеченная девушка рванула к внешним воротам и вскоре исчезла в джунглях.
— Мы закончили здесь, детишки? — томно проворковала Оринда.
Фурия закатила глаза. Метрах в ста от нас, среди деревьев, послышались шум и крики.
Сразу два портала открылось во внутреннем дворе. Первый создала тётушка, и в него тут же хлынули дроу, унося с собой своих мёртвых. Второй — орчанка.
— Живее-живее, — пробормотал Фобос. — Надо рвать когти.
Единой группой мы ввалились в разрыв в реальности. Выскочили в каком-то редком леску. Будто, здесь славно поработали дровосеки, но на полпути их позвали на обед.
Позади линии берёз и сосен простиралась холмистая местность. Почти предгорья. Зелёные склоны, покрытые густой травой. Обилие камней, торчащих из земли, как зубы похороненного гиганта. Это впечатление усиливали менгиры[3]. Парочка виднелась на вершине одного их холмов. Метрах в шестистах от деревни, что лежала на пересечении двух трактов. Всё вместе это создавало какой-то шотландский пейзаж. По крайней мере мне показалось именно так на первый взгляд.
Сам лес рос на вершине пригорка, а жилища построили в низине.
— Где мы?
Фурия открыла рот, но вместо неё выпалил Деймос.
— Мухосранск. Население: четыре с половиной калеки и две коровы. Настоящая подмышка Виашерона.
— Эй, вообще-то Рунсвик сильно похорошел! — возмутилась орчанка. — Ты бы видел его до моего прихода.
— Ты только что доказала мою правоту, — хмыкнул тифлинг. — Если после облагораживания село выглядит так, будто здесь живёт семья реднеков-каннибалов, что же было в самом начале?
— Это всё очень интересно, — вмешался я, — но что мы здесь делаем?
— Говорить будем, — обиженно буркнула Фурия. — Ничего не Мухосранск, — проворчала она, размашистыми шагами двигаясь в сторону деревни.
Фобос лишь пожал плечами. Близнецы направились за ней. Я остался между Маджестро и Персефоной.
— Позволишь? — вопросительно взглянула на кенку жрица.
— Конечно, — понятливо кивнул бард, поспешив прочь.
Курт в это время где-то откопал валежник и приволок мне огромную палку. С трудом я забрал её у варк’раста, обратив внимание, что собаки везде остаются собаками, даже если имеют усы, как у дракона, и телепортируются на десятки метров.
Отвоевав дубину, зашвырнул её вниз по склону. С ментальными криками радости, пёс умчался, исчезая и вновь появляясь.
— Что ты хотела? — не глядя на тифлинга, спросил я.
Злость на Персефону до сих пор сидела внутри и никак не желала отпускать. Я ассоциировал её со всеми страданиями, что мне пришлось перенести за прошедший месяц.
Краснокожая девушка забежала передо мной, встав прямо на пути. Невысокая фигура, вся какая-то зажатая. Придавленная к земле.
— Олег, я могла бы сказать, что не знала про планы Арктура, и это было бы правдой. Вот только это не имеет значения. Я видела тебя до исцеления. Могу только представить, через что тебе пришлось пройти.
— Нет, не можешь, — отрывисто бросил я.
В груди скопилось напряжение. Горечь подступила к губам. Вновь мысленно меня отбросило в пыточную. Прямо в лапы Трагга, чтоб Бездна пожрала его душу.
— Так или иначе, я в ответе за то, что случилось с тобой, — твёрдо сказала Персефона. — Прошу, прости меня. Меньше всего я хотела как-то навредить тебе! Пришла к Арктуру за советом, за помощью в поисках журналиста. Он и помог…
Заставил себя посмотреть ей в глаза и увидел лишь искреннее сожаление. Вину. Горечь.
— Это ты сказала Фурии, где меня искать?
Аколит кивнула.
— Пришлось разговорить Шило. Плюс твой спутник помог.
Курт, лёгок на помине, с хлопком материализовался передо мной с палкой во рту.
— Спасибо, что позаботилась о нём.
— У него какая-то потрясающая связь с тобой. Чувствует, где ты находишься. К тому же
А сама начала почёсывать его бока, погрузив руки в густую шерсть. Варк’раст воспринял этот жест привязанности очень благодушно и вывалил длинный язык.
— Ладно, Ева. Отпускаю тебе грехи. Иди и больше не греши.
Персефона выдохнула, разогнувшись, словно сбросила тяжёлый груз.
Мы продолжили путь, приближаясь постепенно к околице.
— Спасибо, — кивнула она. — Тебе Свиток инкогнито выдать? — преображаясь в эльфийку, спросила девушка. — Не нужно здесь Тёмному союзу светиться в большом количестве.
— У меня свой, — отозвался я и активировал способность маски. — Что сейчас у Буревестников происходит?
— Не знаю. Я же ушла из гильдии.
— Стоп, серьёзно?
— Ну да. Ты не видишь, что нет приписки под ником? — удивилась она.
— Н-да. Действительно. Провтыкал.
— Не я одна. Почти десяток человек вышел разом. Те, у кого ещё осталась совесть, — хмуро закончила жрица.
— Что случилось?
— Много чего. Во-первых, Арктур соврал всем. Сказал, что ты распсиховался и решил свою гильдию сделать. Поэтому, мол, и выгнали тебя. Во-вторых, у него крышу так конкретно снесло из-за атаки Саламандр и Катастрофы. Перевёл всех на военное положение. Ввёл драконовские меры. Когда эта резня началась он…
— Какая резня? — перебил её я.
— Через три дня после Катастрофы в Элдертайде Псы Войны сцепились с Девятым Легионом. Не спланированная акция. Игроки что-то не поделили. Из-за боли все по городам сидели, а напряжение росло… Ну и вот. Какой-то конфликт. Предлог, скорее. Вроде как игроки обеих гильдий надирались в одной таверне. Кто-то первым из Псов ударил. Одна искра, и всё вспыхнуло. Кучу сторонних игроков перебили, неписей, друг друга. А дальше, как плотину прорвало. Весёлые Мясники атаковали Рыцарей Хлеборезки. Культ Инферно — Белую Дружину. В Берклэнде Доминион вынес в одну калитку Лесных Братьев. Святой Авангард потерял замок из-за Шапито Шоу. Плюс эти психи — Свидетели Чёрного Фрейма подливали масла в огонь.
— Кто?
— Да у людей крышу сорвало. Просто прогрессирующая шизофрения. Решили, что для выхода из игры, нужно убить себя. И тогда всё будет хорошо, просто выкинет из Виашерона.
— А, да, вспомнил. Я видел одного их представителя. Так, и что они?
— Вскрыли себе вены на главной площади Аскеша. Человек тридцать разом. Нашлись среди них и те, кто решил, что должен спасти всех «неразумных». Тех, кто противится такому выходу. Иногда всплывают в новостях. Атакуют всех без разбора. Просто убивают игроков. Как ганкеры толпой на одного.
— Пиздец.
— Полный. Возвращаясь к Буревестникам. Арктур всех взял под ружьё и атаковал клан-холл Саламандр. И знаешь, что? Захватил его. Там около трети оставшихся в живых членов клана пыталось сдаться. Думала, он совсем с катушек слетел, скажет их добить, но нет. Всё же не все мозги растерял. Отпустил их. Просто всё равно куча народа полегла. Для меня и ещё нескольких ребят это стало последней каплей. Мы свалили. А я параллельно всё пыталась узнать, куда тебя запрятали. Вышла потом на Фурию. Ну и вот.
Мы к этому моменту вошли в Рунсвик и шагали по узким, заросшим травой, улочкам. За дорогами здесь нихрена не следили. Сам тракт упирался в здание таверны. То ли новое, то ли отреставрированное. Несколько крепких бородатых мужиков, правда, без килтов, работало над пристройкой.
Персефона явно знала, куда идти, поэтому мы поднялись на второй этаж в одну из комнат. Там сгрудилась команда спасения. Близнецы, Маджестро и Фурия. Они сидели за большим круглым столом, закидывая в себя горячую еду и местный алкоголь.
— Ну что, братишка, — улыбнулся кенку, — рассказывай. Что дальше будем делать?
— К этому ещё вернёмся, объясните, откуда там взялась моя семейка? Что за артефакт? И о чём говорил Кераши?
Ребята переглянулись. Слово взяла орчанка.
— Когда Персефона выяснила, где тебя держат, мы долго думали, к кому пойти с этой информацией. Маджестро попытался попасть внутрь аббатства под видом странствующего музыканта. Его на порог даже не пустили. Нужна была ударная сила. Поэтому вспомнили про твоих дражайших родственников. Я переговорила с Матриархом. Та вначале артачилась, но потом резко согласилась.
— Почему?
— Соверетт выдал, что Эстрикс санкционировала операцию по твоему спасению.
— Ого.
— Вот тебе и «ого», — хмыкнула она. — Кроме того, вручила Оринде, как своей жрице, какую-то хреновину. Она влияние Малаака нивелировала. Позволила и способности использовать, и самим не передохнуть от жреческой магии.
— Понятно. А Кераши?
— В комплексе до чёрта бойцов находилось. Он и предложил устроить диверсию. Атаковать небольшим числом, выманить их за стены и утащить гоняться за призраками по джунглям. Как видишь, сработало.
— Ай да пьянь, ай да сукин сын, — не удержался. — Выходит, я ему теперь должен.
— А нам? — улыбнулся Деймос. — В оплату принимаются только эпики!
— Уймись, болезный, — хлопнул его по спине Фобос.
— Будут вам эпики. Прежде хочу сказать несколько слов.
Откашлялся и промочил горло местным не то морсом, не то компотом.
— Во-первых, спасибо вам всем, что вытащили меня на свободу. Я этого никогда не забуду, — обвёл взглядом засмущавшихся ребят. — Всё время, пока сидел в камере, думал, что уже никогда не выберусь оттуда. Мысли всякие нехорошие в голову шли, — меня передёрнуло. — Поэтому я у вас в большом долгу. И однажды я его отдам.
— Не неси хрень, — фыркнула Фурия.
— Во-во, — поддержал Деймос. — Хотя можешь снова свести меня с той красоткой-Матриархом, и мы в расчёте, — тифлинг улыбнулся во все свои 32 зуба.
— Тальврае-то? Она тебе в прабабки годится, — ухмыльнулся я. — Тянет на старушек? Экий ты — озорник-затейник.
— Всегда знал, что ты — извращюга, — оскалился Фобос, горестно хлопая брата по спине.
— Эй-эй! — заозирался маг. — Я всего лишь ещё пару спеллов выучить хотел.
— Теперь это так называется, братишка? — сдержанно произнёс Маджестро, но бесенята плясали у него в глазах.
— Подари ей вместо цветов рассаду и пряжу. Точно заценит! — участливо предложила Фурия.
— Главное, чтоб её внуки вам не помешали, — хлопая глазками, дополнила Персефона.
Повелитель стихий посмотрел в сторону жрицы с видом «И ты, Брут?!»
Дикий ржач сотряс комнату.
— Ладно. Шутки в сторону, — отсмеявшись, я вновь взял слово. — Во-вторых, вы все влезли по уши в дерьмо, помогая мне, поэтому вам следует знать полный расклад.
— Месяц назад я отхватил какую-то эпохальную квестовую цепочку, случайно освободив падшего бога по имени Разиен. Он в контрах и с Аларис, и с Малааком. Именно поэтому меня посадили в тёмную яму, а та пернатая сучка по имени Вендетта постоянно пытается меня убить.
— На мелочи не размениваешься, да? — поднял бровь Фобос.
— Кто ж знал? — пожал я плечами. — Вдобавок я под проклятием от Аларис, которое портит мне жизнь каждый день. Чтобы от него избавиться требуется вернуть силу Разиену — отыскать его вырванный язык.
— Вырванный язык? — переспросила Персефона. — Хорошо, что не другие какие анатомические принадлежности.
— А что?.. Было бы интересно, — протянул Деймос, — если бы он попросил найти его…
— Даже не продолжай! — гаркнула орчанка.
— Так вот. Никто не знает, где Аларис спрятала язык Разиена, но эту информацию можно добыть. Для этого я планирую собрать рейд в одно опасное место. Правда, пока у меня даже приблизительно нет идей по составу отряда, но этот вопрос буду решать позже.
— Старик, звучит так, будто тебе не помешает помощь друзей, — сказал Маджестро.
— Совсем не помешает, — кивнул я. — Я обозначил ближайшие цели, теперь вам следует знать о рисках. Первое, порезанная в хлам репутация с обоими предводителями Пантеонов. И я имею в виду прямо «Ненависть», — изобразил воздушные кавычки. — Второе, попадание в их чёрный список, чернее некуда, и как следствие охота за вами всяческих опасных долбоёбов. Вроде той же пернатой Венди. Это серьёзно мешает жить, так я скажу. Поэтому учитывайте. Третье, сопутствующие проблемы с властями и прочими жителями. Без маскировки будет трудно и в лавку зайти, и до аукциона добраться. Последнее, серверное уведомление пугало всех концом света, но я считаю, это просто страшилка для нагнетания. Чтоб игроки активнее булками шевелили.
— Надеюсь, ты прав, — еле слышно сказала Фурия.
— А Буревестники могут докопаться? — уточнил Фобос.
— Ещё как. Это, кстати, отдельный вопрос. Спасибо, что напомнил.
— Да, почему они вообще тебя кинули? И кикнули? — спросил Деймос.
Бросил взгляд на Маджестро и Фурию. Те поочерёдно кивнули.
Вкратце рассказав про роль Решетова, а также наше и Арктурово участие в эксперименте, вновь приложился к стакану с ягодным настоем.
— Мы с ним крепко сцепились. Очередной конфликт лишь дело времени. Учитывая, что на стороне Буревестников численный перевес, опыт, лучшая экипировка, контакты с другими кланами, свой замок…
— Армия киборгов-ниндзя и Ти-Рекс с гранатомётом, — дурашливо перебил меня Деймос.
— Оживший Ленин и разумные грибы, — с показной мрачностью произнёс Фобос.
— Трижды чемпион по тяжёлой атлетике с бензопилами вместо рук… — скорбно вздохнула орчанка.
Все перевели взгляд на кенку.
— Моя очередь, да? — смешался он, но быстро нашёлся. — Воскресший Иэн Андерсон[4], стреляющий из флейты лазером!
— И ватага гигантских боевых морских свинок! — завершила Персефона. — Миленьких таких.
— Ладно-ладно, — замахал я руками. — Уже понял, что вам лишь бы шутить. Теперь вы знаете, чего ожидать. Поможете?
— Да, — просто ответила Фурия.
— Конечно, братиш, — кивнул Маджестро.
— Ясен хрен, — подал голос Деймос.
— Решил себе захапать весь фан? — улыбнулся Фобос.
— Персефона, ты с нами? — повернулся к жрице.
Жрица задумалась.
— Не горю желанием воевать против бывших товарищей, честно скажу, но… Мне не нравится, во что превратились Буревестники. Я с тобой.
Фурия сощурилась.
— Я рад. Свои цели я расписал. А вы, собственно, чего хотите?
Кажется, впервые они по-настоящему задумались.
— Хочу выучить сложнейшую композицию в Коллегии Шёпотов, — первым подал голос бард. — Её почти никто сыграть не может.
— Кхм. Я имел в виду, более глобально. Пока мы здесь застряли.
— Освоить флейту, как закончу с мандолиной, — поскрёб в затылке кенку.
— Так, с тобой всё ясно, — пряча улыбку, переключился на орчанку.
— Выжить, — отрывисто ответила она. — Чтобы поговорить с мамой, когда нас спасут, — и замолкла.
— Да, выжить было бы неплохо, — протянул Фобос. — Заодно твою божественную цепочку пройти. Это был бы незабываемый опыт.
— Этот олух всё сказал уже за меня, — ткнул пальцем в брата Деймос.
— Ну… — замялась Персефона, бросила взгляд на меня, потом на Фурию и почему-то покраснела. — Хочу помочь всем, кто ушёл из Буревестников. Они — хорошие ребята, а сейчас мыкаются. Ни кола, ни двора.
— Я понял. А что думаете насчёт всей моей ситуации? Квеста этого?
— Что в одиночку ты его не пройдёшь, — пожал плечами Маджестро. — Если Буревестники или оба бога подрядят реально
— Придётся брать эту цепочку хитростью и стратегией, а не грубой силой и нахрапом, — подпёрла ладонью подбородок Фурия.
— Нужно побольше узнать про этого Разиена, — осторожно предложила Персефона. — Кто он такой, чего хочет, что от него можно ждать? Может, он — какой-то отбитый мясник в духе Имдиса.
— Верно, — согласился Фобос. — Хорошо бы понять, в чём конфликт у него и Аларис с Малааком.
— Логично, — кивнул я. — На тему нехватки информации — что вообще в мире происходит? Про бойню в Элдертайде мне Персефона рассказала пока шли. А в остальном?
— Да жопа, — мрачно заметил Деймос. — Полная. Прокачку, считай, парализовало. Все сидят по городам и деревням да золото своё проедают и пропивают. В тавернах игроки все номера заняли. Часть и на конюшне спать готова, лишь бы не на улице. И не за городскими стенами.
— Естественно, цены взлетели, — добавил Фобос. — Снять номер на ночь сейчас стоит раз в десять-двадцать дороже, чем прежде. Владельцы недвиги купаются в бабле. Многие кланы под это дело начали набор. Пускают игроков жить в своих клан-холлах, а те или крафтят что-то, или руду, траву, шкуры добывают. В общем, платят или отрабатывают. Плюс, цены на все ингры бешено поднялись.
— В смысле?
— Раньше те же цветочки фармили каждый час, а сейчас опасно, — со вздохом пояснила Персефона. — Могут убить, чёрный фрейм, и привет. Либо просто из-за боли игроки не лезут. Не хотят ни рисковать, ни мучиться. Мы же развлекаться пришли, а не…
— Насколько я слышала, — подключилась орчанка, — танки сейчас на коне. Поскольку основная агрессия и боль со стороны монстров приходится на них. Поэтому те немногие, кто готовы вести за собой людей в данжи и прочие хлебные опасные места, забирают две трети добычи.
— Ты забыла сказать, что монстры как-то поумнели, — вклинилась жрица. — Так и норовят хилеров убить. Сама слышала историю, где гарпии лезли к друиду в обход танка.
— Так, может, тот просто хреново работу свою делал? Плохо агро держал? — брови Фурии взметнулись от удивления.
— Не знаю, — задумчиво протянула аколит. — Игроки из Белой Дружины рассказывали. Не последние на сервере ребята. С опытом.
— Ещё вся алхимия почему-то резко стала отвратной на вкус. Просто буэ. Свидетели Чёрного Фрейма. Психи эти, — внезапно прошептал Маджестро, резко меняя тему, и уже громче, — охотятся на игроков, да и себя успешно на тот свет отправляют.
— Да, я слышал.
— В чате срач 24/7, — продолжил Фобос. — Сплошные школьники, которые радуются срыву, параноики, которые везде руку рептилоидов видят, да прочие диванные войска. Социальных квестов на всех в городах не хватает. Сидят чешут себе языками каждый день.
— Мамкиных нагибаторов забыл, — хмыкнул Деймос. — Такой вначале в чат орёт: «Хрен ли вы по городам сидите?!» Потом идёт за стену, получает пару раз когтями по роже, теряет глаз, скальп и кусок щеки и резко затыкается.
— Атмосфера в целом очень нездоровая, — мягко дополнила Персефона. — У большей части психика на пределе. То фантомные боли, то кошмары, то и вовсе ПТСР[5]. Особенно у тех, кто умер, но воскрес, а также тех, кто видел перманентную смерть своих товарищей.
— Дерьмово, — не выдержал я. — Весь мир — кипящая кастрюля с нитроглицерином, который вот-вот рванёт… Времени мало. Нам нужно как можно скорее собрать отряд для похода за информацией. Она где-то у орков спрятана. А для этого понять, кого мы можем привлечь к этому делу. Хорошо бы подвязать всех, кто точит зуб на Аларис или Малаака. Всех, с кем удалось наладить контакт. Игроков у нас не так много, поэтому придётся больше полагаться на местных.
— Братец, ты думаешь о том, же о чём и я? — глаза Фобоса зажглись энтузиазмом.
— О боях девушек в грязи? Ну, ты и извращенец! — покачал головой Деймос.
Жрец приложил руку к лицу.
— Нам нужно создать собственную гильдию.
— С языка снял, — я кивнул, оглядывая ребят. — Объединимся и вместе уже будем чего-то стоить.
— Как назовёмся?
— Есть одно слово, которым меня назвали практически с самого момента погружения в Виашерон. Оно символизирует упорство. Неугасаемую тягу к жизни. Готовность прогрызать себе дорогу вперёд, несмотря на все препятствия. Именно эти существа выживают там, где всё подстроено против них. Где их пытаются отравить. Уморить голодом. Скормить более крупным хищникам.
По блеску в глазах Авроры я видел, что она догадалась. Следом улыбнулся и Маджестро.
— Тараканы? — вскинул бровь Деймос. — Прикольно. Боевые Тараканы!
— Мама ошиблась. Ты точно приёмный… — прошептал Фобос, за что тут же получил подзатыльник.
— Крысы. Мы станем крысами, но непростыми. Теми, что прогрызают не гнилое дерево, а самые прочные металлы и камень. Стальные Крысы! — я хлопнул по столу ладонью.
— Стальные Крысы… — покатала на языке название Персефона. — Мне нравится.
— Нужно насчёт клан-холла подумать, — вставил Маджестро.
— Фурия, есть идеи на примете?
Орчанка лишь обвела руками окружающее пространство.
— Это твоя таверна? — с лёгким изумлением уточнил я.
Она ухмыльнулась.
— Вообще-то вся эта земля моя.
— Хрена себе. Я хочу послушать эту историю.
— Построим замок, считай, пригласим к себе в гости всех своих врагов, — заметил Фобос. — Слишком уж заметно получится.
— Ты неверно мыслишь, старик, — улыбнулся я. — Мы же Крысы. А где живут Крысы? В подвале…
Кенку принял задумчивый вид и протянул:
— Это может сработать. Нужно подумать насчёт планировки и запасных выходов. Главное — сперва определиться с концепцией. Клан-холл будет спрятан в максимально неприметном здании, каким оно есть сейчас? Или же мы хотим превратить его в настоящий балаган, где полно игроков и Разумных? Тогда будет проще уходить и приходить.
— Плюсы и минусы есть у обоих подходов, — я почесал подбородок и замер.
Поднял взгляд на неё. Орчанка, будто поняла причину моих переживаний, мягко кивнула и прикрыла глаза.
— Вдобавок надо набирать народ. Правда, придётся тщательный отсев делать, чтобы всякие левые люди не попали. Особенно от наших «друзей», — я изобразил воздушные кавычки.
— Ну да. Пробьётся к нам какая-нибудь подсадная утка, — Фурия пристально взглянула на Персефону, — огребём проблем по горло.
На секунду повисла неловкая пауза. Жрица тактично промолчала.
— Тогда что дальше делать будем? — почесал нос Фобос.
— Первое, прощупываем почву насчёт набора людей. Сможешь этим заняться? Для начала просто поискать потенциальных кандидатов. Приглашать их уже я буду. Поговорю тет-а-тет. Попробую понять, что за человек такой.
Тифлинг задумался.
— Ну не Деймоса же мне просить, — добавил я.
Повелитель стихий вскинул руки к потолку.
— О нет! Ужасная душевная рана убивает меня! Позовите врача!
— Не боись, клоун, я тебя воскрешу, — с ухмылкой бросил его брат. — Хорошо. Я попробую.
— Я могу со своими ребятами обсудить, — подняв руку, будто она на уроке, осторожно предложила жрица. — Выходцами из Буревестников. Не знаю, захотят ли они влезать в это дело, но чем чёрт не шутит.
— Хорошая идея. Скажи, если удастся договориться. Второе, — продолжил я, — Нам нужно прокачаться.
— Вообще-то среди нас ты единственный до сих пор не взял 130й уровень, — ворчливо заметил Деймос.
— У него была на то веская причина, — негромко возразила Персефона.
— Я не про уровни, — прервал их, — есть одно чудесное местечко, где можно быстро усилиться.
— Братишка, я прям заинтригован, — улыбнулся Маджестро.
— Третье, нужно решить вопрос со всей этой кодлой, что охотится за мной. Пока они на хвосте, приходится постоянно озираться по сторонам. Тяжело что-либо планировать сложнее, чем «налетели, быстро всех убили и свалили».
— Говорила же, нужно её грохнуть, — пробурчала Фурия.
— Это и сделаем, но на своих условиях. Есть у меня одна идейка, как можно это провернуть.
— Ты потрясающе конкретный человек, тебе когда-нибудь говорили об этом? — хмыкнул Фобос.
— Я старался, — наградил заоблачного адепта улыбкой. — Последнее, собираем рейд. Это капитальная задача с большой буквы «К». Без неё всё остальное не имеет смысла.
— Уверен? — бровки Персефоны вскинулись вверх.
— Да. Если хотим победить, а не просто потянуть время и сдохнуть.
— Нужно продумать состав для начала. У нас из танков только Фурия, — заметил Маджестро. — Плюс всего два хилера. Кроме того, по расходникам — алхимии, свиткам и т. д. Возможные меры противодействия мобам. Если там будут элементали, это одно. Если живые — другое.
— Вот ты этим и займёшься, — я хлопнул его по плечу. — Инициатива вступает в близкие половые отношения с инициатором. Слыхал такую фразу?
Кенку опустил клюв в ладони.
— Информацией я поделюсь. Буду ждать от вас предложений, кого из местных можно припахать к этому походу, — обвёл взглядом остальных ребят.
— Слушай, а как тебя зовут? — внезапно ошарашил меня Фобос.
— Забавно, — призадумался я. — Мы все вместе столько неприятной субстанции выхлебали, а мне как-то в голову даже не пришло настоящее имя сказать. Гвин и Гвин, — я улыбнулся. — Олег.
— Райнер, — представился Фобос.
— Мартен, — подхватил его идею Деймос.
— Аврора, — орчанка откинулась на спинку стула.
— Хех, у тебя имя за ник сойти может, — оскалился усатый маг.
— Услышу хоть одну шутку про крейсер, — насупилась девушка, — лично отыщу самого неприятного моба в предстоящем рейде и буду стоять в сторонке, пока он от тебя куски отрывает.
— Воу-воу, — замахал руками тифлинг, — я всё понял.
— Ева, — лучезарно улыбнулась Персефона.
— Эдгар, — покрутив головой по сторонам, сообразил бард.
— Приятно с вами ещё раз познакомиться, — обвёл всех взглядом, а потом вновь переключился на близнецов. — Немцы? На русском кластере? — не сдержал удивления я.
— Эстонцы, — поправил меня жрец, — по отцу. И только попробуй похохмить про медлительность! — его глаза полыхнули праведным гневом.
— Услышал. Я ж не самоубийца, своего хилера злить, — выставил ладони вперёд и ухмыльнулся.
— То-то же!
— Кстати, а почему Фобос и Деймос? — задал я вопрос, который мучил меня довольно давно.
Близнецы переглянулись.
— Нас так папа называл в детстве, — мягко улыбнулся жрец, уходя в воспоминания.
— «Ваши постоянные проказы внушают страх и ужас!» — наигранно басовитым голос, с лёгким завыванием, выдал Деймос. — Маленькие дьяволята!
— Он преподавал античную историю в университете, — пояснил Фобос. — Греция, Рим, вот это всё. Фобос — бог страха, а Деймос — бог ужаса. Дети Ареса и Афродиты.
— Долго мозги морщили, когда персов создавали, — хмыкнул маг, — потом это всё вспомнили. Так и решили.
— Мы с вами родственники, получается, — дружелюбно улыбнулась Персефона, — через Зевса. — Мне просто имя нравится, — сразу пояснила она. — Красивое.
— А? — осоловело закрутил клювом Маджестро.
— Не парься, — рубанула ладонью Аврора. — Какие-то греческие мутки.
— Чем вы вообще всё это время занимались, пока я смотрел на небо в клеточку? — задал я вопрос и закинул в рот кусок пережаренного мяса. Поморщился.
Ребята затихли.
— Я в Рунсвике просидела, — со вздохом ответила Аврора. — Скучно, зато безопасно.
— После той осады, — заговорил Фобос, — мы долго думали. Не знали, что делать дальше. Тебя кикнули. Потом — Фурию. И всё под какими-то идиотскими предлогами.
— Отмазки, гнилые донельзя, — скривился Деймос.
— Нам Маджестро написал, мол, какая-то подозрительная петрушка творится.
Бард часто закивал головой.
— Короче, мы посовещались втроём и решили тоже свалить, — продолжил заоблачный адепт. — Сразу поняли, что отсиживаться в стороне не вариант. Непонятно, насколько это всё затянется. Нужно учиться выживать.
— Вместе качались, задания всякие выполняли, — развёл руками кенку. — Потом Фурия связалась и сказала, что тебя нашла. Ну и вот.
— Я рад, что вы друг друга не потеряли, — заметил с теплом. — И ещё раз спасибо. Если больше вопросов и тем нет, я хотел бы пожрать, помыться и поспать. Именно в этом порядке.
— Да, тебе нужно отдыхать, — кивнула аколит. — Исцеление может заштопать тело, но мозги резко не вправит.
Близнецы под перепалку телепортом улетели в Элдертайд, чтобы наводить справки. Маджестро сказал, что ему нужно пораскинуть мозгами, и направился на свежий воздух. За окном почти стемнело, а Рунсвик не мог похвастаться обилием источников света. Поэтому, где он там собрался в темноте размышлять, для меня было загадкой.
— Олег, — негромко привлекла моё внимание Фурия, — ты же не занят?
— Нет, — с удивлением ответил я. — А что ты хотела предложить? В нарды перекинуться?
— Есть идея получше, — пряча улыбку, отозвалась девушка. — Пойдём, кое-что покажу.
В её руках треснула печать свитка, и посреди комнаты распахнулся зёв портала. Оттуда повеяло холодом.
— Как-то не очень обнадёживает, знаешь ли.
— Не нуди. Пойдём.
Она первой шагнула на ту сторону. Мне оставалось или последовать за ней, или дальше есть перловку с бараниной, которую предложила нам таверна. Я почему-то выбрал первое.
Прошёл в пространственную дыру и оказался где-то в тундре. Сапоги ушли в снег по щиколотку. Ледяной ветер ударил в лицо. Резко стало весьма дискомфортно.
Вокруг простиралась плоская, как обеденный стол равнина, если не считать группу скал. Вокруг них периодически из земли били мощные гейзеры. Лёгкий химический запах чувствовался даже на языке.
— Нет, чтобы отвести меня к шведскому столу и бесплатному бару… — борясь с холодом, пробормотал я.
— Здесь близко, — махнула рукой орчанка и зашагала к кольцу скал.
Нам пришлось пролезать между двух бурлящих гейзеров, которые весьма щедро изрыгали в небо кипяток. Прямого контакта удалось избежать, но даже так горячая взвесь щипала кожу.
Снег растаял ещё за пяток метров до открытых источников воды. Под ногами проявилась твёрдая каменистая почва. Вокруг стелился белоснежный туман, скрадывая очертания предметов.
Утёсы расступились, отворяя нам путь в недра скального массива. Словно кто-то прорезал узкий, два человека не разойдутся, проход. Уже через четверть минуты мы выбрались к миниатюрному водоёму. Он спрятался в кольце высокой гряды. Больше бассейн, чем озеро.
В нём бурлила вода какого-то потрясающего лазурного цвета. До этого момента я считал, что такую можно встретить только на пляжах с идеальным белым песком, а никак не в тундре.
Окружающая температура так же резко повысилась до комфортной. Исчез промораживающий сквозняк. Даже как-то жарко стало. Захотелось скинуть нагрудник.
Подступив, к самой воде, втянул в себя слегка горчащий воздух.
— У меня нет слов, — оглядываясь, произнёс я.
— А они и не нужны, — прошептала Фур… Аврора у меня над ухом и толкнула вперёд.
Рухнул в воду я не очень грациозно, прямо скажем. Хорошо, не заорал, как придурок. Глубина там оказалась небольшой. Три четверти моего роста. Поэтому утонуть в доспехах не получилось бы при всём желании.
— Эй, какого чёрта? — гаркнул я, отфыркиваясь и протирая лицо руками, как только смог принять вертикальное положение.
В ответ послышался девичий смех. Мелькнула обнажённая кожа цвета можжевельника. Позади меня раздался мощный всплеск. Не успел развернуться, как горячие губы впились мне в шею. Куснули за ухо.
Волна тепла прокатилась к затылку.
Озорной шёпот заставил мурашки побежать по коже.
— Почему ты ещё в одежде?
Вместо ответа я всего за две секунды отправил всю экипировку в инвентарь. Если бы где-то существовало состязание по раздеванию на время, я бы уверенно смог взять золото.
Бархатистые ладони заскользили по моим плечам, груди, рёбрам. Спустились на бёдра. Пошли ещё дальше. Очередной поцелуй в шею послал волну наслаждения по телу. Разгорячённое дыхание с шумом вырывалось из горла. Когда её ладони обхватили меня, я с трудом удержался от стона.
— Ну что ж, это игра для двоих, — с энтузиазмом прошептал я, — заводя руку за спину.
Коснулся её бедра и провёл вглубь. Учащённое дыхание у меня над ухом послужило лучшим доказательством, что я на верном пути. Она прижалась всем телом ко мне, и я ощутил упругое давление на спине. Возбуждение нарастало. Меня накрыло лёгким головокружением, но это не мешало мне гладить её размеренными плавными движениями. В какой-то момент она замерла, не в силах пошевелиться, а я нарастил темп.
Ощутил её дрожь и лёгкий спазм. Приглушённый рык. Стон.
Не выдержав, обернулся и впился в её губы. Прижал к себе, обняв за шею. Прошёлся ладонью по её щеке. Виску. Накрыл её затылок.
Аврора целовала меня, как в последний раз. Яростно. Страстно. Ни следа какой-либо робости или стеснения.
Подхватив её под бёдра, поднял в воздух. Не отрываясь от меня, она стиснула ногами мою поясницу. Так я и вынес её к каменному бортику. Рациональности хватило лишь на то, чтобы бросить наземь свой плащ. На него мы и повалились.
Девушка извернулась, оказываясь сверху. Оседлала меня. Сцепила наши ладони, переплетая пальцы. Перед лицом, в такт мне двигалось сильное безупречное тело. Покрытое потом, но оттого лишь ещё более пленительное, оно являлось воплощением самой жизни.
Шумное прерывистое дыхание рвалось из горла. Сердце стучало, как бешеное. На долгий миг она откинулась назад и замерла. Её ногти впились в мою кожу. Рот широко раскрылся, словно не в силах вдохнуть.
В голове что-то взорвалось. Эйфория. Экстаз. Наслаждение.
Аврора всхлипнула и упала мне на грудь.
Звёзды мягко и ненавязчиво освещали кольцо скал. От воды и сквозь почву шло тепло, не давая нам замёрзнуть.
— Я много думал о тебе, пока сидел в том колодце, — негромко прошептал я, наматывая прядь её чёрных, как смоль волос, на палец.
Мы успели посидеть в бассейне, отмокая, и вновь выбрались на сушу.
Орчанка приподняла голову, лежащую на моей груди, и внимательно посмотрела на меня. В её взгляде сквозило тепло. Сожаление. Сочувствие.
— А я прокручивала наш разговор снова и снова. Каждый раз находила новые эпитеты в свой адрес. Все, как один, нецензурные, — с горечью заметила Аврора.
— Да нет. Ты была права насчёт меня.
— Ты тоже, — кивнула она. — Мы оба погорячились. Позволили эмоциям взять верх. Это я прекрасно понимаю.
— Когда успокоился, я снова промотал твои слова. Потом всё произошедшее со мной с самого начала. Риск для всех остальных игроков и местных жителей действительно имеется. Признаю. Однако, во-первых, я не допущу, чтобы что-то произошло. Боги. Не боги. Мне плевать. До конца света не дойдёт. Это я тебе обещаю. А во-вторых, именно потому, что мы заперты здесь, нельзя позволить, чтобы какая-то сумасшедшая тварь, вроде Аларис, управляла нашими жизнями. Она же наивысший тиран. Сегодня отправила за мной убийц. Загубила персонажа своим дебаффом. А завтра что? Начнёт массово избавляться от всех неугодных? Никакой правитель страны не идёт в сравнение с этой сукой по степени угрозы.
— Дебаффом? Ты же говорил «под проклятием». Что она сделала с твоим персонажем? — насторожилась девушка.
— А ты думала, о чём речь? Она трясла кулаком мне в след и орала: «ПРОКЛИНАЮ! ЧТОБ У ТЕБЯ ВОЛОСЫ ВЫПАЛИ НА ВСЕХ МЕСТАХ!»?
— И всё же?.. — не разделила моего юмора Аврора.
— Это случилось после убийства дракона. Я отправился выполнять своё задание, и посреди Ластхельма словил проклятие — жёсткий дебафф от Аларис. Средь бела дня. Она порезала в хлам мои статы и все способности. Едва не превратила меня в калеку. Благо Эстрикс немного помогла, а потом и Разиен, когда я освободил его. Потом ещё и эту Вендетту отправила по мою душу. Бегает за мной, как чёртов банный лист. Понимаешь теперь, почему я так зол на богиню?
Аврора молчала.
— И ты всё равно согласился помочь найти улики для меня?! — недоверчиво спросила она. — Растеряв свою всемогущую
— А как иначе? Я видел, насколько это важно для тебя. Ты мне очень дорога.
Орчанка вновь положила голову мне на грудь, словно прислушивалась к биению сердца.
— Когда я написала тебе в пустыне, ты пришёл, хоть и тяжело переживал смерть отца, — тихонько прошептала она. — Достал орден Ансельма, хоть и подверг себя ненужному риску. Почему ты столько делаешь для меня?
— Потому что… я полюбил тебя, дурочка, — вложил в голос всю доступную ласку.
Она замерла, как испуганная кошка.
— Я тоже. Боялась, что это не взаимно, — осторожно подбирая слова, промолвила Аврора. — Просто увлечённость с твоей стороны. Потому что я запала на тебя ещё давно. У входа в подземелье? Помнишь? Когда нас подстерегли те уроды. Окружили. И ты собрался, как полный придурок, по-геройски пожертвовать собой ради незнакомых людей. Закрыл меня от опасности. Разве я могла устоять? — она усмехнулась.
— Запала? — переспросил я и прыснул от смеха.
Щёки орчанки заалели. Растопыренные пальцы воткнулись мне в рёбра.
— Ладно-ладно. Продолжай.
— Я сделала свой выбор, когда пришла за тобой, Олег. Вместе? Что бы ни случилось? — она протянула мне руку.
— Вместе, — ответил я, касаясь её ладони.
— И больше никаких тайн. Никаких недомолвок. Идёт?
— Идёт.
Мой живот решил испортить момент голодным урчанием. Я старательно игнорировал до этого момента снедающее чувство, но оно взяло верх.
— Моя сумка далеко? — спросила орчанка.
— Да нет. Я могу дотянуться.
— Тащи сюда.
Подцепив ремешок, пододвинул её инвентарь.
Жестом фокусника, Аврора извлекла оттуда… бургер, завёрнутый в салфетку. По крайней мере что-то максимально похожее на него.
— В Виашероне открылся Макдак?
Она вновь смутилась.
— Я кулинарию прокачивала. Экспериментировала. Создала новый рецепт случайно. Попробуй. Ты же хотел помыться и поесть. Одну задачу мы частично выполнили, — улыбнулась девушка.
Откусив от протянутой булки кусок, испытал гастрономическое блаженство.
— Учитывая, что я месяц ничего не ел, сейчас из меня так себе эксперт по кулинарии. Однако это охренительно вкусно.
— Правда? — встрепенулась орчанка.
— Угу, погоди.
Я залез в свою собственную сумку, и чутьё меня не подвело. Из недр показалась пыльная бутылка с нечитаемой этикеткой. Думал, всё выпили с Совереттом, но, видимо, одной штуке удалось спастись.
Поочерёдно мы отхлебнули из горла. В живот упала раскалённая жидкость. Тепло побежало по венам.
— Хорошо, — протянул я, доедая бургер.
Аврора согласно кивнула, не собираясь отлепляться от меня.
— Расскажи, как ты провела этот месяц? Что видела?
— После того, как выполнила своё задание… Кстати, да. Всё прошло успешно. Военный орден, что ты достал, очень нам помог. Так вот, после этого я отправилась в Рунсвик. Вручённый мне феод. Поехала, просто чтобы сменить обстановку и отдохнуть. А позже выяснилось, что этим уберегла себя от кучи проблем. По первости в городах кровь щедро лилась.
— Ага, я слышал.
— У всех кукушку сорвало. Рунсвик же находится в отдалении от крупных городов. Игроки пробегали, конечно, но немного, и проблем не доставляли. Кроме одного, — нахмурилась девушка. — Решил, что раз конец времён, можно любую дичь творить. Убил двоих пастухов и пытался их сестру изнасиловать. А я недалеко как раз находилась.
— Ты отбилась, я так понимаю?
— Угу. Лежит теперь под кустом и повышает плодородность почвы.
— Мрак.
Мы замолчали, каждый, думая о своём.
— Извини, что насчёт постройки клан-холла на месте таверны заранее не спросил, — вспомнил я. — Как-то в моменте идея пришла.
— Забей. Я, конечно, на секунду хотела вспылить, что ты это самовольно решаешь, но потом подумала… А мне не похрен? И этот феод, и эта таверна даром мне не сдались. Если могут нам помочь, пускай.
— Хорошо.
— Почему ты решил создавать клан? Кроме очевидной потребности в рейде. В смысле, — задумалась девушка, — я же помню, как тебя тяготила необходимость вести обычный отряд в том подземелье. Всё отбрыкивался от роли лидера. А сейчас так легко прыгаешь во всё это.
Я не сразу ответил, копаясь в себе.
— Наверное, потому что я увидел, к чему приводит, когда ты скидываешь ответственность с себя на кого-то другого. Мне было комфортно в Буревестниках — одни плюсы и никакой головной боли, — невесело произнёс я. — А в результате что? Предательство, пытки и тюрьма. В одиночку я не смогу справиться с Аларис и Малааком — это я уже понял прекрасно. Вдобавок, каждый из нас гораздо слабее, когда мы разобщены.
Я сжал с хрустом кулак.
— А сейчас мы не можем себе позволить быть слабыми. Не с психами из Чёрного Фрейма. Не с Буревестниками. Не с хрен его знает, что нам ещё грозит. Я прямо пятой точку чую — прежде, чем станет лучше, будет ещё хуже. Гораздо хуже. Я и о нас, и о Виашероне в целом.
Запрокинул голову к звёздному небу и с трудом выдавил из себя то, что давило на меня по-настоящему.
— Не хочу, чтобы вы все пострадали. Или не дай Бог… Этого я боюсь больше всего. Поэтому и не хотел тогда быть лидером.
— Ты не один будешь тянуть это бремя, — она обхватила мою ладонь. — Люди идут за тобой добровольно. И мы понимаем степень опасности.
— Это не снимает с меня ответственности, и, нет, не понимаете, — с горечью произнёс я.
Аврора ничего не ответила, лишь прижалась к моим губам. Это помогло.
— Я сделаю
— Я знаю, — серьёзно кивнула орчанка.
— Ладно, надо возвращаться, — нехотя протянул я. — Нельзя долго на одном месте сидеть. Тем более, без маски. А то ещё найдут нас.
Она явно не обрадовалась, но стоически промолчала. Второпях мы оделись.
Я замер, вбирая в себя окружающее пространство. Почувствовал, будто этот уголок навеки стал частью меня. Некой якорной точкой, в которой состоялось весьма важное для меня событие. И я говорю не про картину «Купание красного коня».
— Что ты будешь делать насчёт Буревестников? Ты уже решил? — непроизвольно в голосе девушки проскочила тревога.
Я снова взглянул на звёздное небо, удерживая весь его необъятный простор. Опустил взор, фокусируясь на водной глади, и ответил спокойным размеренным голосом.
— Всё просто. Я сожгу их дотла.
[1] Сет (от set) — комплект предметов экипировки персонажа. Как правило, в сет может входить от двух до шести предметов, при одновременном экипировании которых персонаж получает какой-либо дополнительный бонус.
[2] Железная дева — средневековое орудие смертной казни или пыток, представляющее собой сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого усажена длинными острыми гвоздями
[3] Менги́р — простейший мегалит в виде установленного человеком грубо обработанного дикого камня или каменной глыбы, у которого вертикальные размеры заметно превышают горизонтальные.
[4] Иэн Андерсон — шотландский флейтист, гитарист, вокалист, мультиинструменталист и автор песен, более всего известный как лидер группы Jethro Tull.
[5] Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) — тяжёлое психическое состояние, возникающее в результате единичного или повторяющихся событий, оказывающих сверхмощное негативное воздействие на психику индивида. Травматичность события тесно связана с ощущением собственной беспомощности из-за невозможности эффективно действовать в опасной ситуации.
Интерлюдия
Барриар А́гха, Первожрец Малаака ступил в портал размеренным неторопливым шагом. Причин для спешки, действительно, уже не осталось. Когда пришёл рапорт о нападении на аббатство в Кабасии, действовать было уже поздно. Потому что в сообщении говорилось о том, что противник скрылся.
За жрецом последовали три десятка закованных в матово-чёрную сталь бойцов.
На другой стороне его встретил вид наполовину сгоревшего здания. Огонь уже потушили. Сейчас белоснежные каменные стены зияли провалами окон, где когда-то стояли прекрасные витражи, а также пятнами сажи. Опалённые толстые балки торчали из крыши, как рёбра обглоданного кита.
В полусотне метров от портала прямо посреди внутреннего двора аккуратными рядами лежали тела. Плечом к плечу, с руками, сложенными на груди. Те из них, кто при жизни принадлежал церковной страже, сжимали в руках мечи. Клинки покоились на груди мертвецов.
В голове Барриара возникла ассоциация с рельефными скульптурами — изображениями погибших, что выступали из каменной поверхности их могил. Такое практиковала аристократия некоторых частей Тёмного Союза, а также Империи Света.
Вид десятков убитых поднял внутри массивного тела жреца волну злобы, которую он усилием подавил и направил вниз. При этом его копыта погрузились в камень на пяток сантиметров.
Ти́ргон — первый телохранитель и глава всей охраны Барриара — трусцой приблизился и прижал кулак к груди.
— Ваше Святейшество, территория под контролем. Угроз не выявлено. Капитан Ма́реус обнаружен и ожидает возможности доложить текущую ситуацию.
Высокий орк, обритый налысо, пожирал преданным взглядом фигуру первожреца. Всех охранников, как и бо́льшую часть церковной стражи, взращивали с детства, набирая из сирот, а также отданных в церковь детей. Если чернь понимала, что не может прокормить ребёнка, она всегда могла вручить его в тёплые объятия Церкви Малаака.
Годы воспитания, идеологической обработки и усиленных физических тренировок обеспечивали фанатичную приверженность тех, кто держал в руках оружие рядом с высокопоставленными телами аббатов, епископов, кардиналов и самого первожреца.
Со второй тридцаткой бойцов именно этот орк первым вошёл в портал за четверть часа до Барриара, чтобы обеспечить безопасность точки прибытия. И только после этого подал знак руководству.
— Доставь его сюда, — рокочущий бас минотавра заставил Тиргона сорваться с места.
Пока Агха ждал, его глаза не отрывались от надписи, выжженной на каменных плитах. Она будила в нём то, чему лучше бы оставаться надёжно скрытым, иначе могла пролиться кровь.
Звук стали, брякнувшей о гранит, отвлёк жрец. Вынудил перевести взгляд на невысокую фигуру кенку. Капитан упал на одно колено, склонив голову. При этом его ладони до хруста сжимали латный шлем. Клювастое лицо выражало смесь раскаяния и страха.
— Напомни, Мареус, сколько лет ты несёшь службу в этом монастыре? — ровным голосом спросил минотавр.
— Больше пятнадцати, Ваше Святейшество, — не поднимая головы, ответил воин.
— И всё это время ты доблестно отвечал за безопасность этих стен, не так ли?
— Как вы и сказали, Ваше Святейшество, — голос кенку дрогнул.
— Тогда почему я нахожу это сакральное место разрушенным, а его защитников убитыми?
— На нас напали, Ваше Святейшество, — севшим голосом ответил капитан. — Высокотренированные бойцы в масках. Судя по технике, скорее всего, дроу. Их было около дюжины. Они атаковали внезапно, но под нашими ударами откатились за стены аббатства. Бросились в лес. Я решил, что мы можем справиться с ними самостоятельно. Ведь у меня в подчинении больше ста бойцов. Поэтому я организовал погоню с целью захватить их для дальнейшего допроса.
— Было, — сухо перебил его Барриар.
— Что?..
— У тебя
— Так точно, Ваше Святейшество, — сглотнул собеседник. — Было…
— Сто бойцов — это грозная сила, способная и дать отпор, и продержаться до прихода подкрепления, если в нём возникнет надобность. Не так ли, Мареус?
— Верно, Ваше Святейшество.
— Вот только, чтобы подкрепление прибыло, в случае
— Да, Ваше Святейшество, — голова воина склонилась ещё ниже, едва не уткнувшись в камень.
— И ты нарушил протокол.
— Да…
— Потому что посчитал, что можешь легко справиться с дюжиной врагов. Взять их всех в плен, — мерный голос Барриара продолжал забивать отрывистые фразы, как сваи, в мозг капитана. — Потому что в тебе взыграла гордость. А может быть, амбиции, верно, Мареус?
— Грешен, Ваше Святейшество, — просипел кенку.
— Сколько защитников монастыря Св. Гредариса погибло, Тиргон? — повернувшись к орку, задал вопрос первожрец.
— Почти сорок убитыми и около десяти раненными. Из них до утра не доживёт половина, — выдал чёткий рапорт телохранитель.
— Четыре десятка душ, Мареус… — протянул Барриар, перебрасывая бусину чёток с одной стороны на другую. — Ты отнял четыре десятка душ у нашего господина Малаака. Осознаешь ли это? Понимаешь тяжесть своего греха? Кроме того, ты так никого и не поймал, не так ли?
— Не поймал, Ваше Святейшество. Проклятые дроу растворились в джунглях, как призраки, — спешно заговорил склонившийся воин. — Когда мы вернулись, противник уже покинул монастырь. Я отправил весть в главный храм в ту же секунду.
— Однако было уже поздно… Почему не сработала защита, дарованная нашим господином? И где сейчас епископ Ревелон? Разве он не отправился сюда для очередного допроса того еретика?
— Он… был убит, Ваше Святейшество, — шлем отлетел в сторону, ладони впились в землю, и кенку уткнулся лбом в плиты двора. — Противнику помогали! Кто-то из врагов господина, не иначе!
Вид унижений высокопоставленного офицера доставлял зримый дискомфорт и телохранителям Барриара, и выжившим бойцам аббатства.
— Ты подвёл меня, Мареус, — спокойно заметил минотавр. — Это вопиющая ошибка, но я мог бы простить её. Однако ты подвёл нашего господина Малаака. Еретик сбежал по твоей вине. И этого… этого я уже простить не могу.
Огромная ладонь молниеносно подхватила капитана с земли за шею, как котёнка. Вздёрнула в воздухе на высоте глаз первожреца. Какую-то секунду ничего не происходило. Кенку даже не пытался вырываться или сопротивляться. Он имел абсолютно сломленный вид. Стыд, унижение, паника, уязвимость, отвращение к себе — всё это ясно читалось в глазах невысокой фигуры.
Чёрный дым повалил от руки Барриара, и Мареус забился. Крик, наполненный болью, длился всего мгновение. Голосовые связки растворились первыми. Вопли сменили едва слышное сипение и хрипы. Перья, мышцы, кости… Всё это расщеплялось прямо на глазах окружающих. Тяжёлый, удушливый смрад наполнил воздух.
Кто-то из подчинённых Тиргона закашлялся и отвернулся. Сам же орк застыл изваянием и непоколебимо наблюдал за казнью капитана.
Шея Мареуса переломилась, истлев, и его голова сорвалась вниз. Ударилась о плиты. Разлетелась на сухие осколки. На ней больше не осталось плоти. Само тело висело в воздухе ещё миг, зажатое в крупной, как медвежья лапа, ладони.
Едкий налёт покрыл останки кенку, разрушая его. Ещё несколько секунд, и всё было кончено. От бойца не осталось даже доспехов.
— Тиргон, — безмятежно обратился к нему жрец, отряхивая руку, — подготовь тело Ревелона к транспортировке. Он отправится с нами. Также позаботься, чтобы семьи убитых, если таковые имеются, получили материальную помощь. Они не должны бедствовать.
— Так точно, Ваше Святейшество.
Орк отсалютовал и убежал прочь.
Барриар сложил руки за спину, продолжая двигать звенья чёток вдоль шнурка, и направился в сторону. К небольшому пруду в тени дерева. Месту столь же красивому, сколь и спокойному. Здесь местные обитатели могли думать о мудрости и благодетельности Малаака.
Связь с господином открылась, как всегда, внезапно. Это было похоже на оглушающий шторм. Только вместо порывов ветра первожреца накрыла туча мельчайших чёрных мошек. Каждый укус причинял и боль, и наслаждение в равной мере. Такова была воля господина, непостижимая для смертного разума.
— Ты подвёл меня, — голос Малаака, в отличие от его силы, звучал в голове первожреца вполне рационально. Умеренно даже.
Внимая словам, которые ещё десять минут назад он сам произносил, Барриар не мог не отметить иронию. Однако посторонние мысли вытеснила горечь оттого, что прозвучавшее обвинение было истинным. Ему нечего было возразить.
— Разочаровал, как никогда ранее, — продолжил бесплотный глас. — Кто, если не ты, говорил мне, что слуга Безмолвного в надёжном месте?! Что с ним работают твои лучшие помощники?! Что ты держишь этот вопрос на личном контроле?!
Вспышка ярости отозвалась болью в душе и теле слушателя.
— Да, господин. Забери мою жизнь. Я давно готовил себе замену. Кардинал Гнесия сможет заступить на моё место без ущерба для общего дела.
— Заманчивое предложение.
Жрец почти ощутил, как язык облизал божественные губы.
— Рано, Барриар. Рано. Тебе придётся искупить свою ошибку прежде, чем я позволю тебе умереть. Как они вообще попали на территорию монастыря?
— Дроу, господин…
— Значит, всё же паучиха… Что ж, пришло время напомнить ей, кто здесь глава пантеона. Что касается тебя, я рассчитываю, что ты вернёшь беглеца. Ты
Слова бога отозвались вспышкой боли столь яркой, словно всё тело Агха прокрутили через мясорубку.
Частичка души минотавра умерла. Никаких метафор. Он ощутил, как доля того, что составляет его «я» растворилась во мраке. Ряд его детских воспоминаний. Предпочтений и вкусов. Надежд и чаяний. Всё это разлетелось пылью.
Барриар зашёлся в безмолвном крике.
— Я понимаю… господин, — отдышавшись, ответил он.
— И, будь добр, пошли кого-то компетентного в этот раз, — в тоне Малаака проскользнула насмешка. — Ты же не хочешь огорчить меня снова?
— Нет, господин.
— Крайне безвкусная надпись, как по мне, — заметил бог голосом, не оставляющим места для возражений. — Разиен всегда умел находить весьма раздражающих слуг.
Минотавр ничего не ответил. Его мнение и не требовалось, поскольку господин явно говорил сам с собой.
Малаак исчез из головы жреца так же внезапно, как и появился. Тот покачнулся, но устоял на ногах. Опёрся на телохранителя, который стремительным движением оказался рядом.
— Всё в порядке, Ваше Святейшество? — обеспокоенно спросил один из бойцов.
— Нет. Мы уходим. И сотрите уже эти Бездной проклятые каракули!
Собеседник торопливо кивнул и понёсся к сгоревшему зданию. Перед ним маслом выжгли всего два слова. Крупные чёрные буквы прекрасно читались на белом камне.
ТЫ — СЛЕДУЮЩИЙ
Плюнув себе под ноги, Барриар вошёл в портал.
Глава 7
Гвинден
Я проснулся рано. Фурия ещё спала. Мирно посапывала, отвернувшись к стене. Выглядела донельзя мирной и беззащитной. Словно не она вчера в пылу схватки протыкала врагов копьём, как вертелом.
Староста Рунсвика жил один, поэтому его кровать не могла похвастаться особой шириной. Мы обошлись тем, что есть. Прижались друг к другу и быстро заснули. Я, во всяком случае, точно.
Сомнения, отсутствие цели, размытые желания — всё это убивает разум и волю. Нужно чётко понимать, чего ты хочешь. Без этого невозможно проложить путь до этой самой цели. Расписать пул задач, которые нужно решить, чтобы достигнуть желаемого.
Вчерашняя передышка позволила мне очистить разум. Понять, чего же я хочу в этом турбулентном, постоянно меняющемся мире. Глобально можно было выделить две самые важные установки.
1. Устранить Аларис и Малаака.
Пока они живы, мне не будет покоя. Как в том фильме — в конце останется кто-то один. И я всерьёз намерен сделать так, чтобы по итогу именно их безголовые туши украшали собой местный Олимп.
2. Выбить у враждебной среды безопасную гавань для себя и своих близких.
Я не знаю, получится ли у яйцеголовых снаружи вытащить нас из игры. Поэтому исходить следует из того, что мы здесь надолго. Нужно основательно подойти к укреплению собственных тылов, позаботиться о безопасности и финансовой независимости.
Для решения первой задачи мне придётся вернуть силу Разиену, а для этого — понять, где же спрятан его язык. Поход в стойбище Клана Пещерных Медведей должен в этом помочь.
Что касается второй задачи, именно в создании гильдии, укреплении клан-холла и сборе единомышленников я видел возможность получить искомое.
Свесив босые ноги с края кровати, я щёлкнул шеей и подхватил плед с ближайшего стула. Зимы, как мне удалось узнать, в здешних местах случались лютые. Набросив его на голые плечи, разбудил Курта. Пёс недовольно заворочался, но распахнул один янтарный глаз.
Убедившись, что я точно не собираюсь дальше спать, он неохотно поднялся и последовал за мной наружу.
Я потянулся почесать лицо и наткнулся на маску. А, ну да. Я же врубал
Домик старосты имел крошечную, скорее символическую террасу. На ней едва умещалось кресло-качалка. Кресло я миновал и присел прямо на крыльцо, опустив ноги на траву. Ступни тут же покрылись мурашками. Газон, покрытый росой, вряд ли мог уютом соперничать с прогретой постелью.
Сразу же ушёл в стелс. Не нужно местным видеть дроу. Врубил и
Улицы пока пустовали, зато из дымоходов окружающих домов курился лёгкий дым. Жители уже встали и готовили себе пищу.
Холод под ногами тут же взбодрил меня, заставив мозги соображать чуть резче. Вынужденное месячное заключение сказалось не лучшим образом на моей осведомлённости. Я пропустил солидный пласт местных событий. Понятия не имею, кто сейчас с кем враждует или наоборот заключил союз. Против кого строят козни и ведут подковёрную борьбу? Что сейчас в цене, а что резко упало?
Все эти пробелы мне придётся обязательно наверстать, но начать я планировал с системных и чатовых сообщений.
Те несколько церковных стражей, которых убили в моём присутствии, принесли не так много опыта — делился он на всю группу.
Зато выполнение квеста накинуло прилично экспы.
И это ещё не всё. После того, как Аврора вчера подтвердила успешное выполнение своего задания вместе с опытом пришла картинка-видение.
Меня словно сбросили в стратосферу без парашюта. Я падал с непомерной высоты, приближаясь к Корлэнду с головокружительной скоростью. Материк по его форме я узнал сразу. Следом показались зелёные равнины и пшеничные поля. Скромных размеров замок.
Почти рухнув на черепичную крышу одного из строений, я завис в воздухе. Меня понесло на северо-запад от замка. Там находился лес, а также приметный дуб. Он высох почти полностью — когда-то в него ударила молния, подпалив. Чудо, что дерево вообще не сгорело. Видимо, пожар сопровождал мощный ливень. Он и потушил огонь.
А ближе к кроне дуба, по крайней мере, тому месту, где она когда-то располагалась, зияло дупло. Маленькое дупло, которое легко пропустить, если не приглядываться. Оно стояло перед моими глазами, какие-то мгновения. Что-то блеснуло внутри, и картинка исчезла.
Всё это пронеслось в моей голове за долю секунды. Тогда я не стал отвлекаться от разговора с девушкой. Сейчас же открыл карту и совсем не удивился, найдя маркер, который я не ставил. Как раз в тех землях, что соответствовали наделу Шальберов.
Имелись и плохие новости. Я провалил задание, выданное Шардаксом. Учитывая психологический портрет его личности, который нарисовался во время нашей беседы, мне придётся вывернуться наизнанку, чтобы хоть немного исправить это фиаско. Властитель выглядел человеком… тифлингом, который не даёт вторых шансов. Единожды подведя его, можно не рассчитывать на хорошие отношения.
Божественные дрязги
При просмотре логов я удивился отсутствию системных сообщений о снижении репутации с Малааком и его церковью. Полез проверять и обнаружил, что эта самая репутация давно и прочно упала до ненависти. Точный момент отследить не удалось. Скорее всего при освобождении Разиена. Тогда столько текста высыпало, немудрено было пропустить.
Что касается сообщений в чате, меня завалили вопросами Аврора, Маджестро и близнецы.
Писала также Персефона — несколько обнадёживающих сообщений в духе «Если вы это слышите, вы и есть сопротивление», а точнее: «Мы тебя обязательно спасём. Держись!»
Глумился Айнхэндер. Этот чешуйчатый ушлёпок дважды черканул мне. Рассказывал, как он сейчас наслаждается жизнью и особенно радуется, что я такого же сказать не могу.
Неделю назад пришло послание от некоего Маверика. «День добрый, Гвинден. Мы ещё не знакомы, но однажды уже пересекались. Правда, при не слишком радужных обстоятельствах. Предлагаю встретиться и обсудить наши общие интересы. Они касаются гильдии Буревестников. Уверен, мы сможем помочь друг другу».
Беглый поиск выявил десяток игроков с таким именем. Прежде, чем соглашаться или отказываться, нужно хоть понять, с кем я имею дело. Стоит поговорить с ребятами. Возможно, они в курсе.
Сперва займусь организационными вопросами. Заодно и братца поблагодарю.
Свиток возврата отправил меня через полмира в Аскеш.
Соверетта, удивительное дело, в своей комнате не оказалось. Придётся зайти позже. Поэтому, врубив все обычные меры предосторожности, я с помощью Свитка телепортации отправился на аукцион.
Там мало что поменялось с прошлого раза. Шум, крики, гам. Прошерстив лоты, с удивлением обнаружил, что цены на траву, руду, кожу, чернила и прочие ингредиенты подорожали и весьма существенно. Некоторые в два раза, некоторые — ещё сильнее.
Мне как раз нужно было пополнить запас свитков. Свитки точной телепортации сейчас шли по 760 золотых. Купил три штуки. Свитки возврата — по 140. Добрал ещё пятёрку.
Отсюда я направился в местную мэрию. Именно там по словам стражника регистрировали гильдии всех авантюристов. Молодой дроу за стойкой осведомился, как будет называться наша организация. Услышав название, сморщил нос, но записал. Попросил изобразить наш символ на бумаге.
Клерк взял с меня тысячу золотых в качестве пошлины и выдал бумажку с печатью, которая удостоверяла, что мы действуем в соответствии с законом.
В Виашерон пожаловали Стальные Крысы.
Закончив с этим делом, вернулся в Дом и отыскал Кераши. Тот, похоже, искренне обрадовался моему появлению. Во всяком случае улыбка была на удивление дружелюбная.
— Надо же, мой нерадивый ученик решил почтить своим визитом этого старого больного эльфа, — вздохнул инструктор.
— Я пришёл поблагодарить тебя, учитель, — склонился в поясе. — Я не забуду помощи. И вообще, хватит прибедняться, я видел, что ты сотворил с бойцами Малаака.
Мастер Умриен раздулся от гордости, как воздушный шарик.
— Приходится изредка показывать молодняку, с какого конца браться за клинок. Тем более, у нас давно не было повода вывести их всех на полноценную боевую операцию. Хотя бы посмотрел, чего они стоят в реальном столкновении с противником.
— И как результат?
— С одной стороны, учитывая, что ты стоишь передо мной — положительный. С другой стороны, учитывая, какие промахи и ошибки я лицезрел в этих Бездной порождённых влажных и вонючих джунглях, две трети бойцов нужно отправить на повторную подготовку, — скривился дроу.
— Кстати о подготовке. Скажи, сколько Разумных за раз можно засунуть в Светильник Душ?
— Зависит от его заряда. Если выделишь средний кристалл маны, около десятка он точно потянет. Поскольку кристаллов мне давно не выдавали, Светильник действует лишь на пассивном сборе разлитой в воздухе энергии. Процесс это медленный и неэффективный.
— Отлично. Я хочу привести свой ближний круг на такую же тренировку, которую ты подсунул мне в своё время.
— А мне какой с этого интерес? — сложил руки на груди Кераши.
— Во-первых, возможность гонять и третировать учеников, — улыбнулся я.
Тёмный эльф заинтересованно качнул головой.
— А во-вторых, снова почувствуешь свою нужность. Не всё ж тебе дни проводить в пустом гедонизме. Погоне за юбками и бутылками, — вышло чуть жёстче, чем я планировал.
Умриен нахмурился, но медленно выдохнул.
— Знаток душ хренов. Отправишься в Светильник вместе со своими бойцами. Посмотрим, насколько покрылись ржавчиной твои навыки. Приводи их завтра.
— Договорились.
Перекусив милостью заботливой поварихи, я, наконец, отыскал Соверетта. Он находился во внутреннем дворе, где практиковался в однажды увиденном мной заклинании. Сжатая сфера воздуха взрывала манекены, расставленные по периметру атриума.
— Хей, братец, рад тебя видеть, — вытирая пот со лба, махнул рукой маг.
— Взаимно, старик. Представь себе моё удивление, когда засёк тебя в том монастыре. Как только Матриарх отпустила тебя?
— Как-как… С трудом. Но уж, если тётушка отправлялась, я точно не собирался сидеть в стороне.
— Правда, что Эстрикс дала добро на моё спасение? — ввернул вопрос, который меня особо интересовал.
Названный братец отвёл взгляд.
— Кхм. Да. Только я этого не говорил. Матушка вначале умыла рука. Слишком, мол, велик риск из-за прямой конфронтации. Однако потом переменила своё решение. Сказала, что Прекраснейшая подчеркнула важность твоей роли в её планах.
— Вот оно что.
— А скажи-ка. У нас есть какие-то строители в Доме?
— Пара тройка слуг найдётся. Строителями их сложно назвать. Скорее смотрят, чтоб здание окончательно не развалилось. Если хочешь что-то отгрохать, придётся нанимать со стороны.
— А как это можно провернуть максимально тайно, чтоб и о найме никто не узнал, и сами строители информацию потом не слили?
Дроу задумался.
— За большие деньги, как и всё в этом мире, братец. Есть одна артель. Из свободных, не рабов. Основана и подчиняется Тальврае Ба’Энтар. Занимается тем, что строит важные объекты на заказ для Старших Домов. Гарантируют конфиденциальность и качество.
— Но не оперативность и дешевизну? — улыбнулся я. — Качественно, быстро, дёшево — выбери что-то одно. Верно?
— В самое яблочко. Поговори с ней. Тем более, вы в хороших отношениях, как я слышал, — двусмысленно хмыкнул он.
— Ты явно слышал что-то не то.
— Ну знаешь, с её формами…
Слова Соверетта перебил оглушающий взрыв. Волна воздуха прокатилась по крыше и ударила в стены. Пыль, оторванные грибы и какой-то мусор пронеслись над нами.
На секунду я оглох, а когда ко мне вернулся слух, уловил повторный треск. Вот только если первый имел явно магическую природу. Такие вещи я фиксировать уже научился. Мана давал ни с чем не сравнимый эффект. То второй, звучал вполне обыденно. Будто с горы сошёл оползень.
Запрокинув голову, засёк как один из огромных сталактитов на вершине чудовищной каверны, откололся… Качнулся… И полетел вниз.
Казалось, прямо на нас.
Что делать, когда на тебя падает пятиэтажка? Бежать бесполезно. Умрёшь усталым. Просить прощения, у всех, кого обидел? Судорожно писать завещание? Молиться? Да, пожалуй, только это и остаётся. Потому что титаническая махина, ускоряющаяся с каждым метром, шансов на спасение не оставляет.
Не покидала крошечная надежда на щит самого здания, но из-за размеров летящей горы она едва тлела.
Это был тот тип угрозы, с которым мне прежде сталкиваться не доводилось. Мозг пасовал. Просто не мог обработать визуальную информацию, потому что в рамки обычной жизни происходящее не укладывалось.
— Эстрикс милостивая… — потрясённо выдохнул Соверетт.
— Приятно было познакомиться, дружище, — с кривой улыбкой протянул я.
На фоне каверны на несколько секунд вспыхнула фигура настоящего великана. Она накрыла потолок от края до края. Тень, испускающая концентрированный золотисто-медный блеск. Алый самоцвет горел в её лбу, притягивая внимание.
Следом я осознал и другой факт. Гора падала не на нас. Чуть в стороне от Дома Эвер’харн. Просто из-за её размеров, казалось, что она летит прямо мне в лицо.
Когда до столкновения кончика этой пятиэтажки с соседним особняком оставалось метров тридцать, в воздухе разлилась пурпурная пелена. Зернистые ячейки накрыли Аскеш огромным куполом. Они словно звенели от закачанной в сетку энергии. Вибрировали, вызывая зубную боль.
Кончик сталактита влетел на полном ходу в барьер и растаял. Падающее нагромождение камня набирало разгон, стачиваясь о раскинувшийся щит. Горная порода раскалилась до безумной температуры. Покраснела, а потом и побелела. В месте столкновения снаряда с защитой жар просто зашкаливал.
Барьер начал поддаваться. Из-за его размеров сперва это не так бросалось в глаза, но громада всё увеличивала скорость, будто кто-то толкал её сзади, а лиловая сеть пригибалась к земле. Как зонтик, на который свалилась сосулька размером с баскетбольный мяч, он вдавливался вовнутрь.
В точке, на которую пришёлся этот страшный напор, цвет ячеек посветлел до ослепительно белого. От упавшего сталактита осталась едва ли четверть.
— Давай-давай, — почти беззвучно прошептал Соверетт.
Долгую секунду казалось, что щит выдержит. С названным братом мы смотрели заворожёнными глазами на битву существ, чья сила не поддавалась разумению.
Купол лопнул, как мыльный пузырь. Он разрушился от центра к краям, пропуская внутрь себя остатки сталактита, но напоследок стенки барьера выгнулись наружу. Носовым платком обхватили всю массу камня. Грянул чудовищной силы взрыв.
Я успел закрыть глаза, прислушавшись к взвывшей интуиции, а потому не ослеп. Увидел, как монументальный снаряд трескается. Разлетается шрапнелью во все стороны.
Эстрикс просчиталась.
Возможно, она хотела уничтожить угрозу Аскешу остатками влитой в защиту божественной энергии. Возможно, она недооценила мощь Малаака или, наоборот, переоценила собственные силы. Важно, что она собственными руками превратила локальную угрозу в осколочную гранату. Да нет. Куда там. В настоящую кассетную бомбу. Тысячи каменных фрагментов разлетелись во все стороны над городом.
На этом расстоянии обломки казались крошечными, словно галька, но это была иллюзия. Некоторые явно имели размер джипа. Другие — бензовоза. Весь этот каменный рой, раскалённый до температуры плавления, прошёлся неимоверной косой по столице.
И собрал страшную жатву.
Щит над особняком вспыхнул столь же внезапно, сколь ярко. Крупные осколки врезались в него и отскочили назад, добавляя рикошет и неразбериху в творящийся хаос.
Чудовищный грохот ударил по ушам. Казалось, стонал сам воздух. Соверетт вскинул руки над головой, и я зафиксировал, как бирюзовая энергия влилась в защитный купол. На фоне происходящего кошмара она казалась тонкой ниткой. Я засёк и ещё несколько потоков, струящихся из других точек Дома. Эльфу помогали остальные магически одарённые жители особняка.
Поток осколков не спадал. Они стучали о барьер вновь и вновь. Словно нас всех закинули в камнедробилку. В какую-то адскую пыточную машину, имитирующую какофонию карьера.
Соверетт взмок. Белоснежные волосы прилипли к лицу. Его трясло, будто он держал на себе чудовищную неподъёмную тяжесть. Колени пригибались к земле. Из носа брызнула кровь, стекая на шелковистую узорчатую мантию.
Я ощутил собственную бесполезность и едва не зарычал от злости. А потом… потом сработал по наитию. Прижал обе ладони к спине дроу и напрягся. У меня не было нужного заклинания. Не было и понимания того, что и как нужно сделать. Я просто желал, чертовски желал поделиться с братцем своей силой.
Стальная воля столкнулась со стеной. Врезалась в неё и расплескалась. Собралась кулаком и ударила вновь. И вновь. И вновь. Вместе с яростным криком ощутил, как преграда начинает поддаваться.
Где-то глубоко внутри меня распахнулись врата. Заржавевшие створки, которые никто и никогда не открывал.
Ладони охватила иссиня-чёрная энергия. Она вливалась в тело Соверетта, и эльф перестал дрожать.
Я распахнул глаза, чтобы увидеть, как полоска маны стремительно осушается. Не отрывая одной руки от дроу, опрокинул в себя флягу с восстанавливающим зельем. Вторую склянку поднёс к губам брата, который сейчас напоминал слепца.
Он зажмурился. Скорее прислушивался. Действовал по наитию. И всё же синюю жидкость маг осушил в один присест.
Несмотря на наши усилия щит пробило в одном месте. Валун размером с девятифутовый морской контейнер по касательной впечатался в крышу, вырывая с мясом часть перекрытия. Пропахал кровлю. Смёл прекрасное окно-розетту и устремился прочь.
Однако в отличие от создания Эстрикс, барьер не уничтожился. Так и остался висеть, прикрывая нас всех, пусть и с дырой. Медленно зарастающей дырой.
Ужасающий град продолжался ещё долгие десять секунд, а потом всё стихло.
Я сглотнул и осознал, что покрыт холодной испариной с головы до ног. Рубашка прилипла к спине под доспехами. Волосы встали дыбом на руках от ужаса. Мурашки бегали табунами.
— Мы живы, — неверяще прошептал Соверетт. — Матушка! — внезапно вскрикнул он и пулей понёсся вглубь дома.
Разъярённый нечеловеческий крик прокатился над городом.
Игнорируя ярость паучихи, я бросил следом за братцем, а из головы не шли многочисленные вопросы.
Матриарха я отыскал в её кабинете. Старушка лежала в кресле ни жива, ни мертва. Её сын суетился вокруг, не зная, что делать. То подушку подложит, то порывается мчаться куда-то.
— Позови Ираксиса, — едва слышно прошептала она.
Соверетт было дёрнулся, но я остановил его.
— Я сгоняю. Присмотри за ней.
Врубил
— Магическое истощение. Тяжёлое, — констатировал он, поправляя пенсне. — Уважаемому Матриарху нужен отдых и покой. Я подготовлю восстанавливающие зелья.
С этими словами целитель отошёл в сторону и начал мешать что-то в мензурках, вынутых из саквояжа.
— Вот и расплата, — пробормотала Чезедра. — Малаак болезненно горделив. Твоё спасение не могло пройти даром. Вмешательство мудрейшей Эстрикс лишь усугубило ситуацию.
— Мы же не могли бросить его! — зашумел Соверетт, ткнув в мою сторону.
— Могли, — негромко возразила глава Дома. — Сейчас бесполезно спорить об этом.
Предпочёл проигнорировать первую часть её слов.
— Верно, — вмешался я. — Нужно решать, что делать дальше. С Малааком пора покончить. И я вижу лишь один выход — Разиен.
Полуприкрытые глаза жрицы дёрнулись. Зрачки расширились, а тощая костистая рука вцепилась мне в запястье.
— Ты не понимаешь, что предлагаешь, глупый мальчишка, — прошипела она.
— Я понимаю одно, у нас нет выбора. Когда волки уже на пороге, примешь помощь от любого, готового её предложить. Не до выбора.
— Когда волки на пороге, — скривилась старуха, — бежать в медвежью берлогу далеко не самое умное решение. Как бы плата за помощь не оказалась страшнее наших текущих проблем.
— Да почему все говорят сплошными загадками?! Кто этот Разиен вообще такой? Ни от кого не могу добиться вменяемого ответа, — я всплеснул руками.
— Не шуми, Гвин, — положил руку мне на плечо Соверетт.
Чезедра зашлась сухим лающим смехом.
— Не тревожьте Матриарха! — заволновался Ираксис.
Эльфийка лишь подняла ладонь, и тот сразу заткнулся.
— Давай свои зелья и оставь нас, — скомандовала она.
Лекарь поклонился и протянул ей несколько склянок. Осушив их, жрица с трудом заняла нормальное сидячее положение. Правда, откинулась полностью на спинку кресла, но всё же уже не сползала куда-то на пол.
Цвет её лица постепенно выравнивался. Мертвенная бледность отступала.
За тифлингом хлопнула дверь.
— Ты тоже, — глазами указала на дверь Чезедра.
— Нет, матушка, — твёрдо возразил маг.
— Никто меня не слушает, — угрюмо пробормотала она. — Распустились… Миндальничаю с вами. Моя матерь подвесила бы тебя за руки за такое своеволие да хорошенько отходила семихвосткой!
Братец улыбнулся самыми уголками губ.
Бурча, она потянулась к чашке с ароматным отваром. Сделала глоток.
— Ты хочешь знать, кто такой Разиен? — проскрипела Матриарх. — Что ж, я скажу тебе, глупец. В типичной для себя манере ты вначале действовал, а потом уже думал. Не имея доступа к критической информации, принимал судьбоносные решения. Разиен — это бывший глава Тёмного Пантеона.
Мне показалось, что я ослышался. Глаза Соверетта бок о бок со мной стали размером с чайные блюдца.
— Что? — выдохнул я.
— А ты думал, он кто? Мелкий карточный фокусник?
— Глава, но как?.. В смысле, а Малаак?
— Вот именно. Во время войны Малаак предал Разиена. Пошёл на сговор с Аларис, чтобы избавиться от него. И сделал это в самый разгар важнейшего сражения за Ластхельм. Из-за Малаака война свелась к патовой ситуации и был подписан мирный договор.
— Ради чего?
— Могущество, Гвинден, — усмехнулась Чезедра. — Личная сила. Глава пантеона — фигура далеко не номинальная. Он является сердцем. Ядром, на которое замыкаются многие потоки веры.
— А вера миллионов усиливает бога… — в голове всплыл мой второй разговор с Эстрикс.
— Верно, — слегка удивлённо кивнула жрица. — Кроме того, он непосредственно влияет на всех своих верующих. А через них — на целые страны. Его идеалы становятся их идеалами.
— Что-то такое говорил мне Шардакс, — припомнил я.
Старушка изогнула бровь.
— Именно поэтому Разиен сидел, как кость в горле, для Аларис, — поджала губы собеседница.
— Не сошлись идеалами?
— Можно сказать и так, — тихо рассмеялась она.
— Почему я никогда об этом не слышал? — выпалил Соверетт.
— Потому что Аларис и Малаак сплели свои силы всего один единственный раз. Чтобы стереть из памяти нашего мира любое упоминание о Разиене. Малаак ещё не вошёл тогда в силу, а вера в Разиена была крепка. Некоторым самым набожным сторонникам удалось сохранить это знание, — лёгкий кивок сопроводил слова жрицы.
— Большую часть из них вырезали посланники Малаака. Некоторых оградили другие боги, — она прижала ладонь к груди. — Информация — это сила.
Я ощутил, как голова начинает пульсировать от обилия новых сведений.
— Почему Аларис не убила Малаака? Он же не сразу занял место в сердцах тех, кто раньше почитал Разиена? И, к слову, почему остальной Тёмный Пантеон не пошёл на него войной?
— Аларис была ослаблена прошлыми столкновениями. Как воздух ей было нужно перемирие. А Малаак был вторым по силе среди остальных богов Тёмного Пантеона. Один на один никто кроме Разиена не смог бы его сразить. Да и наш пантеон никогда не мог похвастаться единодушием. Каждый играл свою партию. Каждый тянул одеяло на себя. Аанке всегда враждовала с Имдисом. Всемогущая Эстрикс не выносила Ксевенарра.
— А с Разиеном, выходит, она ладила? — уточнил я.
Чезедра задумалась и потёрла подбородок.
— Ладила… — не совсем верное слово. Скорее уважала, как сильного соперника. Разиен обладал феноменальным даром красноречия. Он мог заставить почти любого действовать на благо себе. К концу разговора даже самый враждебно настроенный Разумный начинал видеть ситуацию с его точки зрения.
— Повторюсь, почему Разиена не убили?
— Не смогли, — буднично ответила эльфийка. — Этой силой обладал лишь Демиург. Всё, что им оставалось — это ослабить Разиена. Отсоединить от потоков веры и заточить в темницу.
Я потёр переносицу и вздохнул.
— Возвращаясь к началу беседы, чем так страшна помощь Разиена?
— Тем, что он будет мстить. Не считаясь с последствиями. С жертвами. Не говоря уж о том, что длительное заключение могло не лучшим образом сказаться на состоянии его рассудка.
— Адекватности?
Жрица кивнула.
— Уф, матушка, умеешь ты ошарашить, — забросив руки за голову, протянул Соверетт.
— Спасибо за информацию, — искренне поблагодарил я. — Теперь мне многое стало понятно. Однако я всё ещё не вижу другого выхода. Эстрикс выступила в поддержку Разиена. Это не подлежит сомнению. Она хотела, чтобы я освободил его, а теперь явно желает, чтобы я вернул ему силу.
— Да, — невесело качнула головой Матриарх. — И потому я повинуюсь желаниям Прекраснейшей. Просто помни, что паука от птицы может защитить змея, но пауку она — не союзник.
Распрощавшись, я отправился к следующей цели.
Прежде чем я добрался до высокого здания, в котором зияло несколько проломов, успел насмотреться на последствия божественного гнева.
Аскеш выглядел, как город после бомбёжки. Многие домики были разрушены до основания. Многие имели страшные следы разрушений — выбитые окна, бреши в стенах, сломанные крыши. Перепаханные улочки и мостовые. В нескольких местах бушевали пожары.
Столица потребует основательного и дорогого ремонта.
Страшнее всего лично для меня оказались обильные жертвы. Мертвецы встречались часто. Раздавленные и покалеченные тела. Раскалённые камни превращали незадачливого прохожего в мягкий паштет на брусчатке. Хуже всего, что подле покойников прямо на земле голосили друзья или родственники. Ошарашенные и убитые горем.
Старики, дети, женщины. Слепая ненависть Малаака не пощадила никого. Я чувствовал, как когтистые перчатки сжимались до боли, заполняя душу кипящим бешенством.
Попадались и убитые игроки. Они выделялись за счёт разнородных доспехов. Некоторые из них передвигались парами или небольшими группам, поэтому товарищи покойных в прострации смотрели на тела друзей. Просто не знали, что делать.
Время было ещё раннее, поэтому большинство горожан находилось по домам в момент атаки. Хочется верить, что это уменьшило число пострадавших.
Несколько раз с помощью
Наконец, я приблизился к своей цели. На продолжительный стук мне открыл молодой дроу в ливрее. Внимательно изучил меня и осведомился хорошо поставленным голосом:
— Вам назначена встреча с госпожой?
Приподняв маску, посветил ему моськой и криво улыбнулся.
— Нет, но она примет меня в силу прошлых заслуг.
Мажордом удержал бесстрастное выражение лица и слегка склонил голову.
— Прошу, ожидайте.
Дверь вновь закрылась.
Слуга вернулся быстро. И десяти минут не прошло.
— Прошу следовать за мной.
По пути к точке назначения увидел следы суматохи прямо в тесных коридорах — бегающих слуг и стражников, бинты, красные от крови, горячую воду, раненных.
Знакомым путём меня повели в тронный зал. Тот никак не изменился. Та же четвёрка гвардейцев, правда, новых, в результате преждевременной смерти прошлых. Та же красавица на престоле в изумрудном платье.
С момента прошлой нашей встречи Тальврае Ба’Энтар неуловимо изменилась. Не физически, но ментально. Её окружала жёсткая аура. Смерти сына и сестры закалили её характер, но также ожесточили. Заставили нарастить крепкую броню.
— Приветствую второго сына Старшего Дома Эвер’харн, — нейтрально промолвила эльфийка.
— Приветствую уважаемого Матриарха Дома Ба’Энтар от лица нашего Дома, — поклонился я.
— Не хочу показаться грубой, но я однозначно выразила свою позицию во время нашего прошлого разговора. Повторной встречи лично с
— Понимаю и прошу простить мою настойчивость. Однако мне нужна обещанная поддержка со стороны вашего Дома.
Тальврае вздохнула.
— Я действительно обещала её оказать. Что требуется Дому Эвер’харн?
— Услуги ваших мастеров в постройке одного объекта. В условиях строжайшей секретности. Ходят слухи, что талантливее рабочих, чем те, что состоят в вашей артели, не сыскать.
— Они загружены контрактами на данный момент. Особенно в условиях сегодняшних событий. Разрушения оказались масштабными, но… думаю, мы сможем отыскать возможность взять один срочный заказ.
— Буду признателен, если удастся удержать цены в рамках разумного.
— Я пошлю весточку бригадиру. Гальгрон Камнелиц с алчностью на короткой ноге, однако для вас предложит лучшие условия. Мой мажордом передаст вам все детали.
— Это всё, чего я хотел. Благодарю.
— Не стоит, — равнодушно отмахнулась Тальврае. — Все ли целы в вашем Доме? Атака оказалась жестокой и внезапной. Нам повезло, что Эстрикс защитила наши стены.
— Да, богиня миловала нас. Потери по городу уже известны? — внезапно спросил я.
— Больше трёх тысяч душ, — мрачно отозвалась жрица. — Однако подсчёт ещё не окончен. Если бы не ранний час, число погибших было бы гораздо выше.
Её слова упали тяжёлым грузом мне на душу. Малаак атаковал Аскеш в отместку за моё спасение. Часть вины лежит и на мне.
— Трагедия.
— Это ещё не всё, — красавица Матриарх сложила руки под грудью. — Старший Дом Коборел понёс тяжёлые потери.
— Алика?
— Матриарх и её дочери мертвы. Выжила лишь самая младшая из них. Ещё ребёнок.
— Спасибо за сведения, — поклонился. — И за помощь.
После обмена любезностями я вышел на улицу. Оба разговора с Матриархами оставили осадочек. Усилием заставил себя переключиться на следующую задачу.
Свиток телепортации швырнул меня через полконтинента в центральную часть Берклэнда. Я оказался посреди кишащей мелкими зелёными пешеходами улицы.
Враазград — вотчина гоблинской семьи Врааздоков.
Та короткая схватка между Вендеттой и Тарантулом во дворе аббатства натолкнула меня на определённые мысли. И мне кажется, я знаю, как можно решить бо́льшую часть моих проблем.
Враг моего врага…
Вокруг меня простирался очень странный город.
Кольцо высоких стен окружало нечто размером с крупную деревню. На мегаполис оно никак не тянуло. А за стенами простирались холодные северные леса. Высоченные деревья, в основном хвойных пород, тянулись к небесам.
Внутри крепостных стен широкие уложенные камнем улицы вели к невысоким строениям. Полагаю, человеку или эльфу пришлось бы сгибаться в три погибели, просто чтобы пролезть внутрь. Вот только этих самых строений тут натыкали всего ничего. Два десятка не больше.
Множество лошадей и пони тянули повозки. Присутствовали и всадники, правда, не гоблины — иные расы. По сути, пешеходов-то как раз было почти не видно.
Кибитки, арбы, подводы и всевозможные телеги во всём их обилии форм, фасонов и расцветок целенаправленно двигались в сторону зданий, стоящих вокруг, а также — обратно.
Жилых домов почти не имелось. Пять-десять, не более. Все остальные постройки представляли собой склады. Широкие, изредка двухэтажные, формы было не перепутать. Вдобавок двустворчатые ворота, в которых исчезали те самые повозки, а также обильно изрыгавшие гружёные экипажи. Всё это не оставляло сомнений в назначении строений.
Те же пешеходы, что двигались по улице, шли мимо складов. За ними я и последовал. Прошёл всего метров семьсот, прежде чем дома с двух сторон исчезли, открывая мне вид на огромный провал в земле.
Его истинные размеры оценить не удавалось — мешало отсутствие света и внутренняя загруженность. Однако я бы не удивился, узнай, что он глубиной не уступает Гранд-Каньону.
Широкая трещина в земле уходила на сотни метров вниз. Сотни метров, которые заселили местные жители. Они возвели тысячи домов, магазинов и других неизвестных мне сооружений, ютившихся вдоль стен этой расселины. Выгрызли в камне место для себя и своих семей.
И когда я говорю, что света не хватало, это не значит, что внутри было темно. Наоборот, казалось, что сотни и сотни светлячков нашли себе приют внутри этой теснины. Просто даже они не могли справиться с тьмой, а естественный свет с трудом пробивался ниже первых уровней.
А уровней тут имелось до черта. Хлипкие навесные и более основательные каменные мосты исчерчивали Враазград[1] во все стороны. Обильно пересекали его в горизонтальной плоскости, но также и наискосок, позволяя спускаться и подниматься с одного уровня на другой.
Охватив всё это, я приблизился к спуску. Пешеходы раздваивались на несколько потоков. Одна часть столпилась в очереди к какому-то массивному подъёмнику. Другая же шагала в сторону каменной лестницы, которая витками уходила вдоль стены каньона вниз. И насколько я видел, спуск им предстоял весьма долгий. Сделав всего одну ходку, можно закрыть кардионагрузку на весь день.
При этом вторая группа оказалась существенно меньше в численности. Пёхать на своих двоих мало кто желал. Кроме обычных странников к подъёмнику стремились и те самые грузовые экипажи. Лошади и пони с шорами на глазах подводили к площадке, утрамбовывая по максимуму в ограниченное пространство.
Прекратив усиленно морщить лоб, я обошёл сбоку очередь к подъёмнику и прошагал к бортику, отделявшему выступ от огромного провала. Вид сверху заставлял голову кружиться.
— СОБЛЮДАТЬ ПОРЯДОК! НЕ СПЕШИТЬ! НЕ ТОЛКАТЬСЯ! — гнусаво проорал гоблин в доспехах.
Явно страж, который с несколькими товарищами отвечал за безопасность и внутренний регламент.
— Кто будет лезть без очереди, получит усиленный досмотр от таможни! — добавил он, ковыряясь в носу.
От спелеологических изысканий его не отвлёк даже вид возмущённого купца, который начал что-то доказывать сержанту.
Ещё раз бросил взгляд вниз. Сглотнул. Врубил стелс, чтоб не привлекать внимание, и перекинул себя через бортик.
Короткий миг невесомости, и тело полетело вниз с огромной скоростью.
Неконтролируемое падение превратилось в плавное скольжение. Любуясь местными красотами, я не забывал поглядывать под ноги. Вокруг проносились десятки мостов. Узкие, какие-то самопальные, на которых едва могло разминуться два путника. Более основательные и крепкие, по которым цокали копытами лошадки.
Падение закончилось, когда подо мной раскинулся очередной мост. До самого низа я так и не долетел. Подхватил себя
Это был мост из тех, что держался на соплях и честном слове, поэтому от упавшего на него веса, он вздрогнул и натянулся.
Мост удержался. Подозрительно скрипнули верёвки. Мне кажется, я уловил, как несколько волокон лопнуло. Однако постепенно настил перестал ходить ходуном. Сглотнув, я продолжил путь.
Мигнул чат.
Фурия: Ты как? Всё в порядке? Много говорят об атаке на Аскеш.
Гвинден: Я в порядке. Нас задело, но обошлось. Вечером расскажу. У вас как? Всё тихо?
Фурия: Да. Конюшню достроили. Мне подрядить местных копать? Или что делаем?
Гвинден: Пока не надо. Наклёвывается тут один вариант. Обсудим, когда все соберутся.
Фурия: Хорошо. Всё. Не отвлекаю. Береги себя.
Гвинден: И ты. Спуску козопасам не давай:)
На душе потеплело от заботы.
Шёл я скорее наугад, выхватывая взглядом общее направление пешеходов. Многие из них стекались с разных уровней в нижнюю секцию расщелины. Что-то вроде городской площади на пятёрке платформ, удерживаемых в воздухе с помощью толстых, как два моих бедра тросов.
Эти помосты висели вплотную друг к другу так, что не получалось определить, где заканчивался один, и начинался другой. Словно плот, жёстко стянутый верёвками, чтобы индивидуальные брёвна не разошлись.
— Орихалковые доспехи и оружие! — надрывался один торговец. — Дорого! Работа Мастера Бергарна!
— Акефрас, пустоцвет, драгания! Свежей не найдёте! — вторил ему сосед.
— Скупаю шкуру драколиска!
— Сделки! Лучшие сделки Враазграда! Не упустите свой шанс! — прижав ко рту руки рупором, завопил зеленокожий молодец с забавным именем Клиос Сквалыга.
— Клан Безбашенные Подрывники набирает игроков от 100 уровня и выше! — проорал дурниной тролль. — С нас спальные места, жрачка и безопасность! Пора объединяться!
— Челюсти свои объедини, чтобы заткнуться наглухо! — гаркнул кто-то в стороне.
— Сюда иди, школота грёбаная! — не остался в долгу зазывала.
Пока эти двое развлекались, я отыскал какого-то лавочника. Тот с грустью взирал на булки, которые никто не желал раскупать. Пожилой гоблин вздыхал каждые тридцать секунда с точностью, заслуживающей уважения. Мог легко заменить метроном.
— Уважаемый, — обратился к нему. — Я в городе впервые. Хотел бы полюбоваться местным дворцом вашего правителя. Много о нём хорошего слышал.
— О Шаггоне-то? — скривился пекарь, понизив голос. — От него самого, небось. Больше не от кого.
— О дворце, — поправил я.
— А… Дворец, ей-ей, прекрасный. Всамделишное чудо. Древние мастера делали, — преисполнился гордости за предков гоблин.
— Хотелось бы его посмотреть. Куда идти?
— На голодный-то желудок? Ой, не дойдёте, — с намёком протянул собеседник.
— Полагаю, эти чудесные булки восполнят мои силы, — ответил ему с фальшивой радостью.
— Как есть восполнят, — засуетился лавочник. — Возьмите три, дам скидку. Мармиджир мне свидетель, лучше сделки не найти во всем граде!
— Убедили, уважаемый, — передавая деньги, произнёс я. — Дворец. Где?
— Идёте во-о-он в ту сторону, постоянно спускаясь вниз. Увидите каменную махину. Не пропустите, — обрадованно объяснил зелёный коротышка.
Мысленно закатил глаза и направился в нужную сторону. По пути закинул в себя пару слоек.
Когда я врубал
Вскоре нашёл искомое. Сразу несколько мостов подводили к массивному зданию, чьи очертания выступали прямо из каменной глади. В голове сам собой всплыл тот храм из Индианы Джонса, будто вырезанный в песчанике.
Дворец имел высокие стрельчатые арки, узкие, как бойницы окна, а также обилие пилястр. В целом складывалось впечатление, что защищённость попытались смешать с чисто декоративными элементами.
На широком полукруглом помосте, служившем входом внутрь, дежурил десяток стражей. Они разбились на секторы, охраняя все направления. К одному из них я и подошёл.
Гоблин в глухой латной броне едва доставал мне до пупка. Это вынудило его закинуть голову назад, что явно не добавило мне очков в глазах стража правопорядка.
— Слушаю, — отрывисто рубанул он.
— Есть один важный вопрос…
— Маску хорошо бы снимать, когда говоришь с кем-то, — перебил меня коротышка. — Неучтиво это. Разумеешь?
— Не могу. Мне религия не позволяет лицо показывать каждому встречному, — пожал я плечами. — Только своей истинной суженной. Или суженному. Хочешь посмотреть?
Стражник подался на шаг назад.
Я издал короткий смешок, замаскировав его кашлем.
— Мне нужно поговорить с вашим королём, — просто промолвил я, переходя к сути.
Боец секунд пять смотрел мне в глаза и начал заливисто ржать.
— Проваливай отсюда, бездельник, — отсмеявшись, заявил он.
— Ты не понял, служивый. Вопрос государственной безопасности.
— Это ты не понял, Двуживущий, — голос охранника ожесточился. — Я сказал валить на все четыре стороны! Мне велено никого не пускать, а при попытке проникновения нарубить любого попытавшегося полудурка в мелкую стружку! Вот этим клинком! — его рука опустилась на рукоять короткого меча. — Ну что? Ты сам уйдёшь или тебя направить метким пинком?
— Я хотел по-хорошему… — вздохнул я. — Шпана зеленокожая, ты только что нанёс смертельное оскорбление потомственному аристократу! Сыну Старшего Дома Эвер’харн из Аскеша! Я сейчас же направлюсь к послу дроу и расскажу, что мою честь задел какой-то голодранец, приставленный к охране дворца.
— Который вместо того, чтобы позвать своего начальника и предоставить руководству принимать решение, — я распалялся всё сильнее, так что в нашу сторону начали поглядывать соседние бойцы, — втоптал в грязь моё достоинство! И когда вашему королю придёт нота протеста от Совета Старших Домов, тебя сошлют охранять рудники с преступниками до конца своей короткой и ущербной жизни!! Ты всё понял?!
Гоблин шумно икнул. Осоловело помотал головой.
— Да я это… В смысле…
— В чём дело? — к нам приблизился явно кто-то чином выше. Доспехи богаче. Едва заметный фрейм подтвердил, что это капитан стражи. Некто Китрокс.
— Он говорит, что аристократ из какого-то Дома… Старшего Дома Веренха… — рядовой попытался собрать в кучу слова.
— Эвер’харн, — отрывисто бросил я.
Местный начальник смерил меня пронзительным взглядом. Задержался на маске. Просканировал доспехи и вооружение.
— По какому вопросу?
— Мне нужно получить аудиенцию у вашего короля. Это дело национальных интересов. Вопрос государственной безопасности.
— А конкретнее? — изогнул бровь капитан.
— Оно касается Стоунхоллов.
При упоминании дворфов уши собеседника ощутимо дёрнулись.
— Представьтесь, — в голосе Китрокса прорывалось раздражение.
— Соверетт. Первый сын Старшего Дома Эвер’харн.
— Ждите, — вежливо, но непреклонно промолвил гоблин и удалился.
Вскоре капитан вернулся в сопровождении слуги, одетого в нарядную униформу. На гоблине она смотрелась несколько потешно. Словно из мелкого гремлина попытались сделать английского дворецкого. Но кто я такой, чтобы судить местные порядки. Возможно, сейчас этот малый — икона стиля.
— Прошу вас следовать за мной, — с поклоном заявил дворецкий. — Желаете освежиться после дороги? Перекусить?
— Нет. Спасибо. Мне нужно встретиться с вашим королём, — на ходу ответил я.
— Увы, Его Величество сейчас занят. Быть может, всё же выпьете вина? — предупредительно уточнил сопровождающий.
— А через сколько он освободится?
— Не смею пытаться угадать планы Его Величества, но о вашем появлении непременно доложат.
— Хорошо. Тогда я бы поел.
— Я распоряжусь, — склонил голову слуга.
Мы долго плутали узкими извилистыми коридорами. Нападающие, если попытаются взять штурмом это здание, захлебнутся в крови. Своей собственной. Даже десятка два бойцов здесь легко остановят неприятеля с подавляющим численным превосходством.
Меня отвели в помещение, чья функция один в один совпадала с той, в которую меня когда-то сопроводил Киорен, мажордом Дома Эвер’харн. Комната ожидания.
Весьма приличный декор. Правда, всё какое-то низенькое, словно залез в кукольный домик какой-то девчушки. Зато вполне просторно и светло за счёт магических светильников.
Вскоре подали обед. По крайней мере набор блюд явно не тянул на поздний завтрак. Я управился с ним резво и откинулся на спинку дивана.
Ещё минут двадцать я плевал в потолок, обдумывая дальнейшие действия. А сделать предстояло много чего. Грядущий разговор имел высокую важность. Не хотелось бы провалить его, ляпнув что-то не то по неосторожности.
Единственная дверь открылась, и в комнату ступил пожилой гоблин в каком-то мышином сером дублете. Из рукавов торчали манжеты белой рубашки. За ним ступала пятёрка охранников и какой-то совсем дряхлый пенсионер в простых, но качественных одеждах.
Лысая, как коленка, голова. Длиннющие уши. Не менее протяжённые усы, свисающие по бокам его физиономии, как ручки велосипеда. Излишне вытянутый нос. Словно все черты этого мужчины[2] пытались сбежать за пределы его лица.
Фрейм, как назло, молчал.
— Приветствую вас, уважаемый гость, — кивнул вошедший. — Соверетт из Старшего Дома Эвер’харн, как мне доложили. Приятно с вами познакомиться.
Его недоверчивые прищуренные глаза напрягали. Мозг так и тянулся к
— А как мне приятно… — ухмыльнулся я, с трудом сдерживая смех. Нервный смех. — Вот только мне неизвестно ваше имя, Ваше Величество?..
— О, нет-нет, — покачал головой пожилой гоблин и вздохнул. — Я всего лишь скромный слуга государя.
— Тогда как мне…
— И, видите ли, мы с вами в равном положении, — продолжил он, — потому что я тоже не знаю вашего
Спутник говорившего, тот самый пенсионер в простых одеждах, хлопнул в ладоши. На миг их охватило желтоватое свечение. А я ощутил, как моя маскировка исчезает.
С тихим шелестом оружие бойцов, окружавших усача, покинуло ножны.
— Почему бы нам не попробовать снова? — мерно произнёс гоблин. — Итак, как вас зовут?
Голова просчитывала вероятности, как разогнанный компьютер.
Гоблин-маг вновь что-то скастовал. Меня окутала короткая вспышка света.
Заставил себя выдохнуть, успокаиваясь.
— Я действительно представляю Старший Дом Эвер’харн, — сложил руки перед собой и промолвил, считывая реакцию собеседника.
Попытался произнести другое имя, ради интереса, и не смог. Язык отказывался врать.
— Гвинден моё имя. Второй сын Дома.
Волшебник коротко кивнул на вопросительный взгляд этой загадочной важной шишки.
— Поскольку вы знаете теперь, как меня зовут, хотелось бы ответной вежливости.
— Гра́влан Карс, Глава разведки Его Величества Шаггона Врааздока Четвёртого, — отрывисто бросил гоблин.
— И чем я вас заинтересовал?
— Чем меня заинтересовало самое разыскиваемое лицо Виашерона? — удивился главный соглядатай. — Вы не очень успешно справляетесь с тем, чтобы не привлекать к себе внимание, не так ли? — несмотря на холодный тон в его глазах плясала усмешка.
— С некоторых пор да, — с ноткой горечи ответил я.
— Властитель Шардакс очень жаждет, насколько я слышал, вашей поимки. Что мешает мне доставить вас в его руки и укрепить отношения между нашими государствами?
— Предложение, которое ваш король захочет услышать.
— И зачем же вам понадобился наш мудрый король? Решили добавить цареубийство к списку ваших грешков? — гораздо серьёзнее продолжил Гравлан.
— Вообще-то я хотел порадовать вашего короля прекрасными вестями, — возразил я.
— Внимательно вас слушаю, — махнул рукой глава шпионов, и сопровождающие его бойцы сделали шаг вперёд, рассыпаясь веером.
— В этом нет нужды, — сканируя их положение и намерения, продолжил я. — Какова на ваш взгляд главнейшая потребность Его Королевского Высочества?
— Величества, — хлёстко поправил меня усач. — Нашего короля боги не одарили пока что наследниками. А именно к ним используется это обращение. Что же касается вашего вопроса, полагаю, вы сейчас мне расскажете, — с холодным смешком промолвил Гравлан.
— Он хочет, чтобы Стоунхоллы страдали. Верно? — моя догадка выстрелила в пустоту. — По моей информации именно банки Врааздоков прежде главенствовали на территории Тёмного Союза.
В голове всплыли слова Соверетта в тот памятный первый вечер на свободе. Мы только-только выбрались из Дома Теккен’ар.
— Взять тот же Аскеш, именно к вашим почтенным клеркам дроу шли за ссудой или чтобы оставить нечто драгоценное на хранение. Но эти времена безвозвратно прошли, не так ли?
Карс шевельнул рукой и бойцы, очень неторопливо окружающие меня, замерли.
— И что вы предлагаете? — с ноткой любопытства сказал глава разведки.
— Я предлагаю пустить кровь этим зазнавшимся бородачам. Вот что я предлагаю, — жёстко произнёс я. — Вы в курсе, что посол дворфов в Подземье погиб?
— Да, мне докладывали, — пожал плечами мой собеседник. — Постойте, вы же не хотите сказать, что… — в воздухе повисла неозвученная мысль.
Я пожал плечами и улыбнулся.
— Это невозможно, — качнул головой Гравлан. — Банки Стоунхоллов обладают безукоризненными мерами безопасности. Никому кроме Финика доселе не удалось пробраться туда.
Я сделал ментальную зарубку.
— А вы напрягите вашу резидентурную сеть, — предложил и понял, что зацепил их.
Шпион ещё раз взглянул на мага.
— Нужно чёткое утверждение, — впервые заговорил старик, стоящий в стороне.
— Я убил Тулагронна Золотую Реку, — со вздохом выдал «чёткое утверждение».
— Не лжёт, — подтвердил волшебник.
— Это весьма любопытно, но не объясняет, что же конкретно вы можете предложить Его Королевскому Величеству.
— Я знаю, где в ближайшее время будет находиться военный представитель дворфов. С отрядом сопровождения, скорее всего.
— «Скорее всего?» — глава разведки выделил голосом два слова.
— Моё письмо не может не вызвать ответную реакцию, — тщательно подбирая слова, ответил я.
Эту формулировку дебафф пропустил. Ведь потенциальное письмо наверняка заставит кровь дворфов кипеть.
— Полагаю, эта реакция будет жёсткой, — продолжил я.
— Что ещё за письмо? И что именно связывает вас со Стоунхоллами? — поднял бровь усач.
— Приглашение решить наш диспут раз и навсегда. Они покусились на нашу шахту, — добавил я.
— Узнаю бородатых выродков, — вкрадчиво заметил мой визави. — Как саранча, пожирают всё, до чего могут дотянуться. Что именно требуется от нас? — перешёл к конкретике мастер над шпионами.
— Мне нужен ваш боец, и он должен быть чертовски хорош. А ещё слегка сумасшедшим. Для того, что я задумал, мне нужен настоящий отпетый ублюдок.
Гравлан широко улыбнулся, демонстрируя сточенные от времени клыки.
— Я думаю, мы сможем подобрать кого-то подходящего.
Звонкий хлопок нарушил устоявшуюся на миг тишину.
— Пройдёмте, — возвестил собеседник. — Вам придётся убедить Его Величество, если хотите получить нашу поддержку.
В окружении конвоя меня сопроводили в тронный зал, где заседал король собственной персоной.
Я привык к тому, что такие помещения внушительны по размерам и наполнены кучей посторонних наблюдателей. Всевозможных стражников, аристократов и прочих лизоблюдов.
Королевский двор Враазграда заседал в вытянутом полутёмном зале. Светильники скорее создавали тени, чем освещали. Комната почти пустовала.
Двойной трон, практически единственное украшение обстановки, притягивал взгляд. Его вырезали из огромного куска серо-чёрного гранита. Прожилки в камне бежали подобно венам.
Слева расположился сам Шоггон[3]. Обладатель уморительных усиков и зализанных назад тёмных волос. Он восседал на престоле прямо в золотистых латных доспехах. Высокие наплечники, чьи вертикальные пластины едва не закрывали его уши, усиливали и без того нелепый вид мужчины.
Желание носить полный доспех прямо во дворце тоже говорило о многом. Либо правитель мнил себя великим воином, который напоказ избегал пышной и фривольной одежды. Либо выдавало жёсткую паранойю и страх внезапного нападения.
Справа находилась королева сомнительной красоты и свежести. Оплывшая фигура, вьющиеся волосы до плеч, морщины и слишком яркие румяна. Видимо, их связывала искренняя любовь, иначе он подобрал бы кого-то посимпатичнее.
Гравлан приблизился к престолу и склонился к уху монарха. Шептал что-то больше минуты, бросая на меня многообещающие взгляды. Всё это время королевская супруга строила мне глазки — затейливо улыбалась, кокетливо щурилась и водила зелёными пальчиками по пухлым губам.
Похоже, предисловие со стороны главы разведки помогло, потому что мои слова о грядущем насилии упали на благодатную почву. Около четверти часа мы обсуждали детали и сошлись на том, что я пришлю информацию о времени и месте. Они же позаботятся обо всём остальном. Обещанный мне специалист с отрядом поддержки — его предложил сам Шаггон — прибудет к назначенному часу.
Итогом этой беседы стало квестовое уведомление.
Цапнуть тигра за хвост
Пока мой рот выдавал заранее подготовленный текст, мозг составлял список гостей. И список этот выходил донельзя обширным. Нужно позаботиться, чтобы угощения хватило на всех. Нельзя, чтобы визитёры ушли обиженными.
Замигал чат от входящего сообщения.
Персефона: Привет. Гвин, я поговорила с ребятами. Они готовы встретиться с тобой сегодня, если ты можешь. Что мне им передать?
Слушая очередную реплику короля, отбил ответный текст.
Гвинден: Привет, немного занят. Часа через два в Бексли, хорошо?
Персефона: Странный выбор, ну ладно.
Откланявшись королевским особам, использовал очередной Свиток телепортации. Сегодня мне предстояло скакать по всему Виашерону. Дела-дела…
Шраудсталл[4] от Аскеша отличало две вещи.
Он стоял на берегу подземного водоёма. Не то огромного озера, не то маленького моря. А ещё здесь не росли грибы на каждом шагу, что с непривычки казалось мне диким.
Залитый тёплым оранжевым светом город выглядел весьма живописно. Хотелось остаться здесь на длительный срок, чтобы просто побродить по его улочкам. Насладиться местным колоритом. Увы, мне следовало спешить. Иначе до ночи не управлюсь.
Строительная артель Дома Ба’Энтар, как и проинформировал меня их мажордом, возводила здесь особняк для какого-то местного Младшего Дома. Им удалось подкопить средств и озаботиться постройкой уютного гнёздышка.
Совокупность двух факторов позволяла Младшему Дому дроу перейти на следующую ступень и отбросить этот позорный эпитет: наличие укреплённого здания, а также собственной пусть небольшой, но армии.
Когда я приблизился к территории, частично закрытой строительными лесами, работа там кипела вовсю, хоть объект и выглядел практически готовым. Сопровождалась она чарующими звуками дружелюбной речи серокожих шабашников. Двое из них свисали на тросах вдоль почти облицованной стены.
— Наковальню тебе в задницу, Тхогрун! Смотри, как плитку кладёшь! Уже второй кусок треснул!
— Оближи мой мастерок и сдохни, Амрик! Стена не по уровню! Косая, как твои гнилые зубы!
— Эй вы, где мне найти Гальгрона? — окликнул я их.
Дуэргары отвлеклись от ругани и оглядели меня из-под густых чёрных бровей.
— Слышь, ушастый, а не пойти бы тебе в…
Звонкий подзатыльник прервал бородача.
— Он хочет сказать, что вам нужно обойти площадку с правой стороны, — почти любезно ответил вместо него второй. — С вашей правой стороны. Там будут ворота. За ними увидите палатки. В них и найдёте прораба.
Кивнул вместо благодарности и двинул в указанном направлении под разгорячённый шёпот.
— Тебе совсем жить надоело, дурень?! Аристо, не аристо, держи язык за зубами!
О чём меня не предупредили, так это о том, что на воротах будут стоять охранники. Несколько бойцов дроу, которые бдительно смотрели по сторонам.
— Это территория Младшего Дома Им’ракх, — вскинул руку перед моим лицом совсем ещё молодой эльф.
— Соверетт, первый сын Старшего Дома Эвер’харн из Аскеша, — вздёрнув подбородок повыше, ответил я.
Сама позиция диктовала мне необходимость играть роль надменного аристократа. Другое поведение здесь бы не поняли.
Стражи склонились в ритуальном поклоне. Почти девяносто градусов.
— Мы рады приветствовать вас у себя в гостях. Я сейчас же позову уважаемого Патриарха.
— Нет необходимости. У меня разговор к прорабу, который руководит вашей стройкой.
— Гендисс проводит вас, — вновь склонившись, произнёс охранник.
Через минуту я стоял внутри приземистой палатки. Гальгрон Камнелиц, который курировал ход работ, оказался полностью лысым, но крайне бородатым стариком[5]. Густая белая растительность разделялась на три косы, продетые в металлические кольца. Один слепой глаз внимательно смотрел на меня из глубокой, как шахта, орбиты.
— Чем могу вам помочь? — первым обратился ко мне дуэргар, сопроводив слова поклоном.
Весь этот этикет начинал утомлять.
— Обо мне должны были предупредить. Утром я общался с Матриархом Старшего Дома Ба’Энтар. Уважаемая Тальврае обещала мне, что ваша артель сможет заняться моим заказом в ближайшие дни.
— Я действительно получил срочное послание, — погладил бороду Гальгрон. — Только вашу внешность мне описали иначе.
— Маскировка, — пожал плечами.
— Мы сможем взяться за работу, но прежде нам придётся закончить здесь.
— Сколько потребуется времени?
— Не больше двух дней. Осталось завершить часть отделочных работ.
— Хорошо, не возражаю. С вашей стороны не будет нареканий из-за необходимости работать на…
— Мы не лезем в политику, — равнодушно промолвил мастер. — Главное платите в срок.
— Сколько будет стоить постройка клан-холла?
— Зависит от многих вещей. Материалов, срочности, типа окружающей местности, этажности, защитных сооружений, — начал загибать пальцы собеседник. — У вас есть план здания?
Я ощутил, как начинается пульсировать голова.
— Давайте кое-что проясним сперва. Мне не нужен замок. Окей? Мне нужно хорошо спрятанное укрепление
— Интересная задача… — задумался прораб. — Что будет находиться сверху?
— Бордель, — широко улыбнувшись, ответил я.
— С тайными ходами? Замаскированными дверями? Ловушками? — с каждым словом в голосе старика звучало всё больше детского восторга.
— В яблочко. Упор на скрытность. Каменные редуты не требуются. Проблема только в том, что стройку нужно провернуть так, чтобы никто из местных жителей ничего не понял.
— Где будет находиться объект? — явно что-то заподозрил Гальгрон.
— Корлэнд. Между Артасонной и Ластхельмом.
— Креастр-искусник! Как вы это себе представляете? Мы заявимся в людское королевство и незаметно выроем земли на пять этажей вниз?!
— Если бы у меня на руках была простая задача, я не пошёл бы к лучшим. А мне сказали, что вы — лучшие! — жёстко отозвался я.
— Ох-хо-хо. Ладно. Будем решать проблемы постепенно. Я подумаю, что можно сделать. От вас мне будет нужен план. Вам самостоятельно нужно решить, что вы хотите от готового сооружения. Сколько этажей? Сколько помещений? Какого назначения? И тому подобное. Плюс задаток.
— Только после подписания договора, — рубанул я.
— Естественно, — как-то обиженно пробурчал старик.
— Хоть примерно по стоимости сориентируйте.
— Ну, — замолк прораб и почесал затылок. — Если сделать не больше трёх этажей вниз. Не лепить подпорки из мифрила. Не упирать на дорогие чары. Не гнать ребят, чтоб дым из жо… Кхм, не торопить в общем, то… Сорок пять, пятьдесят, я так думаю. С учётом скидки! — поспешно добавил он.
— Тысяч?
— Ну не сотен же, — хохотнул дуэргар.
— А сколько средний замок стоит? — поинтересовался я. — Попроще, чем у Буревестников, допустим. Если знаете таких.
— А то, конечно. От трёхсот и выше. Их, думаю, и вовсе за пятьсот перевалит. Без наполнения — только внешние укрепления и сами здания.
Я сглотнул и тяжело вздохнул.
— Хорошо. По рукам. Как освободитесь, пошлите весточку мне.
Пожав мозолистую ладонь, вышел из палатки.
Патриарха Дома Им’ракх всё-таки позвали, и мне пришлось расшаркиваться с ним. Объяснять, что я не претендую на артель сию же секунду, и стройку завершат, как положено.
Еле вырвался из его цепких лапок. Очень уж он хотел навести мосты со Старшим Домом. Освободился только под обещание как-нибудь навестить тщедушного дроу и заскочить на званный ужин.
Пришло ещё одно личное сообщение.
Фобос: Здорово! Я тут порыскал по городу. Закинул сети на предмет потенциальных сокланов… Прикинь, кого нашёл?!
Гвинден: Кого? Подружку для Деймоса?
Фобос: Что?.. Ты чё там употребляешь? Это физически невозможно. Ладно, сам увидишь. Никаких тебе спойлеров. Лети к нам в Элдертайд.
Я перевёл взгляд на одно из колец на своей руке и поморщился.
Гвинден: Давай поступим иначе. Попроси всех, кто заинтересован во вступлении в клан, прибыть через час в Бексли.
Фобос: Ну и дырища… Хорошо. Не знаю, правда, ринутся ли ребята через полмира…
Гвинден: А так даже лучше. Это будет первой проверкой — на сговорчивость.
Фобос: Тебе виднее. Лады.
Игровые часы показывали слегка за два часа дня. Я носился, как угорелый, с раннего утра по всему Виашерону. Если бы не булки, да не угощения гоблинов, делал бы это на голодный желудок. Сейчас бы присесть да перевести дух, но нельзя. Слишком грядущая встреча опасна — много потенциальных источников для слива информации. Если бы я был Арктуром, обязательно нагрянул бы со своим войском.
Поэтому сломал очередной Свиток телепортации,
Средних размеров портовый городок[6] с красными черепичными крышами. В основном двухэтажные постройки. Всего несколько трёхэтажных зданий выбивалось из общей массы. Одно из них принадлежало ратуше, второе — банку. Знакомый символ в виде крепкой руки, вцепившейся в монету — Стоунхоллы. Дворфы имели филиал даже здесь.
В воздухе разливался запах рыбы сомнительной свежести. Крики зазывал оглушали. Сильный ветер трепал капюшон плаща. Пешеходы двигались поспешно, даже целеустремлённо. Живое воплощение фразы «Время — деньги».
Дюжие орки, тролли и минотавры тащились по улицам, нагруженные коробками и тюками. Несли их в сторону пристани и стоящих там на приколе кораблей. Сбоку их сопровождали либо лошади, заваленные грузами, либо телеги. А вот сзади понукали и тех, и других пузатые гоблины в шелках и бархате. Мелкие коммерсанты свысока глядели на окружающих, несмотря на весь свой скромный рост.
Побывав в родном городе зеленокожих купцов, начал чуть лучше их понимать. Если отчий дом выглядит, как глубокая тёмная расщелина в земле, непременно будешь рвать жилы, чтобы выбиться в «люди» и разбогатеть.
Скользнув в стелс, я взлетел на ближайшую крышу
Портальная площадка в Бексли, как выяснилось, имелась всего одна, ровно там, где я очутился изначально. Пяток метров в диаметре всего в десяти минутах неспешной ходьбы от набережной.
Это место для встречи я выбрал по ряду причин. Во-первых, мне нужна была точка, в которой я не успел примелькаться. Во-вторых, она должна была находиться на Берклэнде — землях Тёмного Союза. Наконец, лежать на большом удалении от крупных городов, и тем более столиц.
Изучив карту, лучше места сходу не нашёл.
Вряд ли здесь ошиваются мои недруги дни напролёт, и готов поспорить, у тех же Буревестников здесь не найдётся большого отряда, только и ждущего меня с распростёртыми объятиями, даже если информацию о встрече сольют. Этот самый отряд придётся спешно собирать и перебрасывать порталом.
Аскеш не подходил по очевидной причине — все знали о моей связи с одним славным местным семейством. Сверх необходимого лучше избегать этого чудесного мегаполиса. Элдертайд же отпадал по другому резону. Он сидел у меня на пальце металлическим ободком. Я вспомнил о нём только во время разговора с Фобосом.
Кольцо — подарок Властителя Шардакса. Оно помогает ему отслеживать моё местонахождение. Хорошо бы избавиться от него, вот только не уверен, что простое перемещение в инвентарь спасёт. Надо оставить в сундуке в таверне. А то и вовсе загнать на аукционе.
Чтобы полностью обшарить Бексли мне потребовалось сорок пять минут. Быть гарантированно уверенным в отсутствии засады не получится, но я чувствовал себя чуть спокойнее. К исходу оставшегося времени я уже знал, где мы будем вести разговоры.
Не знаю, кто был идейным вдохновителем этой затеи, но на восточной окраине городка стоял зачуханный храм. Ещё не руины, но от этого состояния постройку отделяло всего несколько лет и пара пропущенных ремонтов.
У меня возникла ассоциация с древнегреческим святилищем, как их зачастую изображали на иллюстрациях. Здание без несущих стен, кровля которого поддерживалась только колоннадой. Греки возводили чаще всего прямоугольные постройки. Местный же архитектор выбрал круглую симметричную форму.
Этот храм лежал на расстоянии приблизительно семидесяти метров от ближайших жилых домов посреди поля, заросшего бурьяном. Такая открытая позиция позволяла сканировать пространство во все стороны. Если к нам всё-таки пожалует компания, я смогу засечь её заранее.
Ах да, капище принадлежало Каваджи — покровителю мудрости и загадок. И судя по запустению, царившему внутри, мудрость и загадки были нынче не в цене. На статую денег явно не хватило, поэтому создателю пришлось довольствоваться скромным барельефом. Бородатое мужское лицо, изображённое на каменной плите — местном алтаре, с хитринкой взирало на посетителей.
О принадлежности храма мне поведал сморщенный тифлинг, который подметал здесь пол. Он не выглядел жрецом, скорее обычным доброхотом. Такие присматривают за постройками просто из чувства долга. Возможно, будучи мальчишкой, он ходил сюда на службу с родителями, поэтому сейчас чувствовал ответственность за пришедшее в упадок здание.
Кинув приглашение Фобосу и Персефоне, принялся ждать. Не забывал поглядывать по сторонам. Голова, как на шарнире, вертелась, пытаясь охватить все подходы к зданию.
Расу оставил своей, сменив лишь игровой ник на Чебурашку.
Первой прибыла аколит. Она шествовала в компании девяти игроков. Большая их часть оказалась мне знакома: Смоккер, Чучундра, Аргон, Бармалей, Открывашка, Волчок и Руди. Имелось и два прежде невиданных лица — Махоуни и СексТант.
— Привет, вроде кроме тебя ещё десяток ушёл из Буревестников? — кивнув на ребят, спросил я.
— СынМаминойПодруги отказался от встречи, — со вздохом пояснила Персефона. — Сказал, что намерен свою пенсию провести в спокойной обстановке и не влезать во всякое, кхм… — она замялась.
— Опасное дерьмо, — добавил рокочущим голосом тролль Бармалей.
— Не могу его в этом винить, — развёл руками. — Вам Ева в общих чертах обрисовала ситуацию?
— Вкратце, да, — ответил за всех орк Смоккер.
— Ева? — двусмысленно ухмыльнулся дроу Волчок.
Жрица покраснела. С учётом её багровой кожи, чтобы это стало заметно, она должна была серьёзно засмущаться.
— Ну что вы нашего хилера в краску вгоняете. Она же тебя с того света вытягивать будет, — ткнул пальцем в Волчка. — Вот уронит «случайно», — я изобразил воздушные кавычки, — и привет. С хилером надо дружить.
Послышались смешки.
— Гвин, ты? — вгляделась в меня паладин Чучундра.
— Угу, шифруюсь, — добавил тепла в голос, чтоб показать, что шучу.
От них смысла прятать настоящее имя не было, поскольку Персефона явно должна была его упомянуть.
— Давайте дождёмся второй группы, и я расскажу сразу для всех.
Пенсионер-уборщик тем временем прошаркал мимо нас и потопал в сторону домов. В храме мы остались одни.
Близнецы появились через несколько минут, ведя за собой маленькую толпу — двенадцать игроков. Из всей массы больше всего меня позабавили ники двоих — наги Сваровски и орка Лемончика. Позади всех ступал знакомый здоровяк.
— Эйс! — проорал я.
— Ооо, мужик! Здорово! — пробасил ЭйСвинтура после небольшой задержки, не сразу догадался, кто я, и начал хлопать меня по спине своей лопатообразной рукой.
— Говорил же, не поверишь, — улыбнулся Фобос.
— Чёрт, я надеюсь, вся эта конспирация того стоила, — с недовольным вздохом протянул гоблин Миррокс, нарушая наше братание.
— Во-во, — пробурчала тифлинг Шелест. — Кто мне свиток телепорта возместит? Ты?! — её когтистый пальчик вонзился мне в ключицу.
— Никого сюда силком не тянули, — дежурно улыбнулся я, добавив в голос холодку.
Друид скривилась, но палец убрала.
Оглядел собравшуюся толпу. Все 130го уровня. Внимательно смотрят на меня.
— Итак, вам сообщили о наборе людей в свежеиспечённый клан, — увеличив громкость, я заговорил. — Новая реальность такова — мы заперты в Виашероне. Когда нас спасут и спасут ли вовсе, неизвестно. Ситуация в мире нестабильна, это, думаю, вы все уже уловили. Психи из Чёрного Фрейма, что ганкают людей. Столкновения кланов. Болевые ощущения, что мешают спокойно фармить да квесты выполнять, не так ли? А жрать и спать надо каждый день. Не говоря уж о новой экипировке. И на это нужны деньги.
Со стороны игроков раздались тяжёлые вздохи.
— Что есть клан? Это группа единомышленников. Те, кто подставят плечо, когда неприятности подкрались сзади и уже пристроились к твоей пятой точке. Те, кто не бросят тебя один на один с твоими проблемами. Те, кто впрягутся, помогут и прикроют. Вот каким я вижу назначение подобной организации. Логично?
Одобрительное бормотание послужило хорошим индикатором, что я попал в настрой слушателей.
— Это всё вы сможете получить в наших славных рядах. А вдобавок, высокую репутацию с одной влиятельной фракцией, благосклонность пары богов и шанс чего-то добиться здесь. Прекратить прозябать и убивать по десять гоблинов ради их дырявых трусов.
— Эй! — возмутился зеленокожий коротышка СексТант.
Огромная троллиха-шаманка, стоящая позади него, прыснула в кулак и захихикала.
— Таково наше предложение. Вот только довеском ко всему перечисленному идут конфликты с двумя другими богами Виашерона, нескольким влиятельными организациями местных и одним топовым кланом, — загибая пальцы, продолжил я.
— Честно говоря, маркетолог из вас так себе, — сбив глаза в кучку, наигранно придурковатым голосом произнесла дроу Финка.
— Говорю, как есть, — пожал плечами. — В любом случае, обещаю, скучно не будет.
— Клан-холл свой имеется? — деловито осведомился минотавр Лесник, который пришёл с группой Фобоса.
— Будет, — спокойно ответил я.
— С кем из богов целуемся взасос, а с кем враждуем? — прокаркал кенку Баллистик.
— Доступ к информации по принципу служебной необходимости, — ухмыльнулся я. — Проще говоря, вступите в клан, узнаете.
— Потрясающе, — закатил глаза ХоулКоул. — А если там Почтение с Ге́фтией и Тенне́том, а ненависть с Малааком и Аларис? Будем очень круто пахать землю и лепить великолепные горшки, зато огребём проблем по горло.
— Как-то это всё… — накрутила длинные волосы на палец Шелест.
— Кот в мешке, — буркнул Лемончик.
— Ага, — я снова широко улыбнулся. — Мне нужны те, кто не ссытся от опасности. Ты больше не в Канзасе, Дороти.
На лице орка заиграли желваки. Фобос подавил улыбку и почесал нос.
— Раньше мы логинились, чтоб пострелять мобов под пивко. Теперь вполне можем умереть. Взаправду умереть. Чем раньше, это все поймут, тем лучше, — жёстко отрезал я.
На миг повисло неловкое молчание.
— А также мне нужны те, кто доверяют своей интуиции. Если очень хочется пристроить жопку в тепло да поближе к клановой казне, наверное, вы пришли не по адресу. Повторюсь, мы своих не бросим, но будет опасно. На этом вводная часть закончена. Ещё вопросы?
— На чём будет фокуссс клана? — внимательно оглядел меня наг Акива. — ПВП — захват чужих земель? Квесссты? Прокачка репутации с неписссями?
— Божественная квестовая цепочка, — промолвил я и уловил шумные звуки сглатываний.
— Какой процент от добытого золота будет уходить в казну? — поинтересовалась шаманка Мелисса.
— Хмм, — прошёлся взглядом по близнецам и Персефоне.
Фобос изобразил одними губами:
— Мы ещё не решили. Пока обсуждаем вариант с десятью процентами.
— Как называетссся ваш клан? — прошелестела Сваровски.
— Это секретная тайна. Тайный секрет, — подмигнул ей.
Нага закатила глаза.
— Нужно сейчас принять решение? — зачем-то поднял руку огромный минотавр Клаус с классом «капеллан».
— Нет. Те, кто уже поняли, что им не по пути, свободны. С остальными я хотел бы сейчас поговорить один на один. После этого можете думать до конца дня. Как примете решение, пишите Персефоне и Фобосу, соответственно.
При упоминании имени жрицы, многие впервые внимательно изучили стоящих сбоку игроков. Судя по шепоткам и округлившимся глазам, узнали топовых игроков сервера. Это явно добавило мне очков в их глазах.
От толпы отделились Лемончик, Шелест и ХоулКоул и направились в сторону домов.
— Придурки, — сплюнул под ноги орк, поглядывая на оставшихся. — Понятия не имеете, во что лезете.
— И тебе не кашлять, — помахал ему рукой я на прощание.
Первым вперёд ступил Смоккер — бывший оффтанк Буревестников. Мы отошли на другой конец храма, став под сенью Каваджи. Ухмылка божка выглядела всё более каверзно.
— Слушай, зачем тебе это? — спросил его я.
Орк не ответил. Его рука поглаживала рукоять молота, пока глаза приобрели задумчивое выражение.
— Я начинал играть вместе с Арктуром, — промолвил он. — Оказался в первом наборе вместе с Айном, Персефоной и Шилом. Потом была вторая волна. Третья. Четвёртая. Нас становилось всё больше, но что-то ушло… Исчезло. Из сплочённой группы единомышленников мы превратились в работяг. Появилась муштра. Официоз. Ранги. Я никогда не рвался к власти и медалькам, понимаешь? Мне просто нравилось покорять новые вершины с друзьями. А друзей-то и не осталось… Только крысы, которые предают своих, — он посмотрел мне в глаза, — жертвуют ими, как пешками. Я вижу, как Ева смотрит на тебя.
— Что? — у меня вырвалось удивление.
— Не сечёшь? Ну ладно, — отмахнулся орк. — В общем, я расспрашивал её долго, прежде чем сюда прийти. Многое из того, что она сказала, напомнило мне тех первых Буревестников. Когда нас было меньше десятка. Твои друзья верят в тебя, поэтому и идут в пекло за тобой. Я хочу посмотреть, есть ли у вас та самая «магия», или мне просто мерещится.
— Понимаю. А если придётся драться с
— Моих друзей не осталось. Только грёбаные политики да интриганы, — выплюнул он.
— Я тебя услышал. Позови, пожалуйста, следующего.
Собеседник ещё раз глянул на меня и кивнул.
Второй подошла Открывашка. Пернатая хилерша в мантии небесного цвета.
— Это просто газон, офицер, и вообще мне его подкинули! — хмыкнула она.
— Что? — оторопел я.
— Пытаюсь разрядить обстановку. Все такие серьёзные, будто конец света, — она ткнула меня в бок локтем. Для чего ей пришлось встать на цыпочки.
— Зачем тебе дался наш маленький клан?
— Хмм, — она прижала коготок к клюву. — Слыхал, небось, всю эту лабуду Арка про то, что «Мы — гильдия! Мы — профессионалы!» — голос кенку на миг изменился, приобретя полное сходство с голосом бывшего ГМа. — Он её всем новичкам толкает.
— Ага.
— Ну вот, а у вас — клан. Чем-то таким, знаешь, повеяло, — она пощёлкала пальцами. —
— Нам придётся с Буревестниками драться. Ты как к этому относишься?
— Много ли тех Буревестников осталось в той гильдии? Треть основного состава здесь. Остальные новобранцы да пара старых беспринципных пердунов во главе, — беспечно отмахнулась она.
— Понятно, — кликни следующего.
ЭйСвинтура подвалил, насвистывая какой-то мотивчик.
— Как сам, старик? Хрен знает, сколько не виделись.
— Нормально. Много воды утекло. Ты-то как застрял здесь? Редко ж играешь?
Минотавр вздохнул.
— Вот чёрт дёрнул за ногу, прикинь. Решил до работы залогиниться, чтоб аук проверить. Проверил…
— А к нам зачем пришёл? В смысле, я только рад, но мне любопытно.
— Я в другой гильдии состоял. Мелкая, ты не знаешь. Турнули меня оттуда две недели назад. Поцапался с замом ГМа, — пояснил он на мой вопросительный взгляд. — А сегодня вижу, знакомая парочка по торговой площади ходит. Я к ним. Начали болтать. Помню же тот забег по данжу. Повайпался вволю, зато фана через край. Не тяни кота за яйки, кидай уже инвайт.
— Чуть позже, старик. Давай следующего.
Интервью продолжались почти час. Прервало их только какое-то шевеление, начавшееся на улице, что виднелась из храма.
Я переговорил со всеми, кто остался. Мотивация разнилась, но в массе своей ребята испытывали обиду и злость на Буревестников. Хотели поквитаться или просто показать: «Мы можем преуспеть и без вас».
Что касается тех, кого привёл Фобос, там преобладал дух авантюризма, азарт, интерес. Каким-то образом тифлинг смог подобрать чуточку безбашенных игроков. Безумцев по сегодняшним меркам. Тех, кто даже сейчас выходил за стены городов, чтобы продолжать сражаться и выполнять задания.
Я никого пока не звал в клан. Предложил им ещё раз всё обдумать, чтобы решение вышло взвешенным. Конкретизировал дедлайн. Ответ следовало дать до семи вечера.
Движуха со стороны улицы нарастала, и вот уже показались ряды стражников.
Очередная сломанная печать Свитка телепортации, и я материализовался в Элдертайде. Первым делом снял кольцо-маячок и осмотрел.
Закинул его в инвентарь.
Что я и сделал, оплатив номер на ночь. В сундуке со всеми моими вещами ему будет надёжнее.
Заявился я в этот город со вполне конкретной целью. Где-то во сне в божественных лучах света и под звуки ангельского хора на меня снизошло озарение. Следующая часть формирующегося плана. И звучало оно так: «Если можешь выбрать будущее поле боя, выбирай то, где твоему врагу будет максимально неудобно сражаться».
Отправился я прямиком в беднейший район столицы. Туда, где верёвки с чистым, но имманентно вонючим бельём перегораживали небо над головой. Где бегали грызуны, беспризорники и
Ныкаясь и скрываясь, пробрался в логово Безмолвного Братства. Правда, перед этим минут десять изучал ближайшие крыши и был вознаграждён за такое терпение. Кончик стрелы на миг мелькнул и исчез за одним из карнизов.
Пришлось изгаляться. Создавать небольшую суматоху дальше по улице, и только потом прыгнуть
— Скажи-ка, друг мой сердечный, — обратился я к Цабалу, появившись в зале.
Дроу-лидер неловко откашлялся, но кивнул.
— Да-да?
— Ракаш хорошо знает город?
— Этот лоботряс только и делает, что топчет его улицы. Вечно ищет приключения на свою жо… голову, — скривился собеседник.
— Отлично. Мне нужна его экспертиза.
— Что?
— Говорю, знания мне его потребуются.
— Сейчас позову.
— Стой, перед этим хотелось бы изучить новые способности, если таковые доступны.
Перед глазами развернулось тусклое полотно интерфейса.
— Твою ж налево, а…
— Что? — встревожился дроу.
— Да не, всё нормально.
В списке имелось ровно три варианта, закрашенных серым.
Проклятие Аларис снижало все мои способности и заклинания на два ранга, а сейчас в моём интерфейсе они были помечены, как «необычные»… Из чего можно было сделать один приятный вывод — Разиен вручил мне дары эпического ранга. Иначе бы под дебаффом я лицезрел «обычный» ранг.
Пока я залипал, пришлёпал тролль со скверным характером.
— Чё надо? — перешёл он к сути.
Я молча посмотрел на Цабала. Тот налился краской и схватил здоровяка за ухо. Потянул куда-то к себе в келью. Несколько минут из неё раздавалась отборная ругань, но эффект от этой выволочки получился замечательный.
— Так это, чем могу помочь? — давясь от злости и стыда, произнёс Ракаш.
— Канализация почти везде замурована, так?
— Ага.
— И в неё есть всего несколько входов, так?
— Ага.
— И наверняка всего несколько колодцев воздухозаборников, так?
— Ага.
— И тебя влечёт к мускулистым минотаврам, так?
— Ага. Стоп… Какого хрена?! — резко заорал собеседник.
— Мозги включай, прежде чем отвечать. Не надо мне «агакать» бездумно.
Цабал хмыкнул и отвернулся.
— Я не знаю, что такое, этот, как его, воздухо-обзорник, — смешавшись, признался тролль.
— Решётка, через которую воздух попадает в канализацию. Сечёшь?
— Ааа. Это есть. В нескольких местах.
— Пошли, покажешь. Только делаем так. Ты выходишь первым, двигаешь к тому люку, что демонстрировал мне в прошлый раз. Ждёшь там. Я присоединюсь через десять минут. Дёрну тебя за рукав незаметно, когда приду. Со мной не говорить. В мою сторону не смотреть. Просто покажешь, все места, где стоят решётки колодцев. Всё ясно?
Ракаш перевёл взгляд на Цабала. Дроу показал молодняку сжатый кулак.
— Ясно…
Безмятежный Тарантул на тролля не польстился. Так и остался наблюдать за входом в таверну, поэтому я вышел через чёрный вход.
Минут двадцать мы гуляли с моим сопровождающим по всему нищему району, осматривая брусчатку. Большая часть воздуховодов оказалась замурована. Никто не хотел позволить рыболюдам выбраться наверх и начать кровавую вакханалию. Нашли только четыре труднодоступных места, где из земли торчали чистые решётки.
Пометив эти точки на карте, я взглянул на часы. До дедлайна ещё несколько часов. Свиток решил поберечь, всё равно будет запас по времени и способность восстановится.
Здесь было тихо и спокойно. Можно было подумать и чуть передохнуть. Сюда же попросил прибыть Фурию, Маджестро, близнецов и Персефону. Их же попросил передать эту точку для сбора всем тем, кто решил податься в нашу развесёлую шайку-лейку.
До вечера я занимался прокачкой алхимии, чтоб не терять попусту время. Правда, забился так, чтобы со спины ко мне никто не мог подойти. Для этого договорился с вождём, благо он меня помнил по прошлой встрече. Вендетта вполне могла попытать счастья, поэтому пришлось приспосабливаться.
С собой у меня имелся весьма ограниченный запас ингредиентов — всё лежало в сундуке, поэтому разгуляться не удалось. Прокачал профессию лишь чуть-чуть.
Наконец, наша небольшая группка собралась в одном месте. Для этой цели выбрал какую-то церемониальную площадку орков, которая сейчас пустовала. Из тех, с кем я говорил тет-а-тет, отвалилось ещё два человека: некромант Руди, бывший Буревестник, а также гоблин Миррокс.
Передо мной стоял 21 игрок, считая моих ближайших друзей. Смотрели со смесью любопытства, лёгкой скуки и нетерпения.
— Сегодня один из вас сказал очень мудрую штуку, — собравшись, произнёс я. — О разнице между гильдией и кланом. О том, что будет отличать Стальных Крыс и Буревестников. Я хочу, чтобы вы крепко вдолбили себе это в голову. Итак, в чём эта разница?
Прошёлся взглядом по первым рядам. Публика должна чувствовать зрительный контакт с говорящим.
— Буревестники — это гильдия. Сборище элитных игроков. Их задача добиваться вершины. Любыми способами, любыми жертвами. А жертвы на таком пути обязательно будут. Можно ли ожидать от них помощи упавшему товарищи? Только в пределах, не мешающих выполнению общей цели. Этот подход понятен мне, но не близок, — я покачал головой. — Я хочу, чтобы Стальные Крысы были основаны на других принципах. Несколько идеалистических, признаю. Мы станем одним кланом. Одной семьёй.
— Шведской, — негромко и с ехидцей пробормотал кто-то среди игроков.
— Сейчас вы чужие друг другу, а потому вам смешно слышать от меня подобное. Просто поверьте мне, пройдёт время, и вы станете группой друзей. Каждый из вас найдёт дом и защиту в нашем клане. Поддержку от собрата по строю и уверенность, что в трудную минуту вас не бросят на съедение волкам.
Я добавил металла в голос. Кажется, их проняло.
— И я ожидаю от вас только одного — преданности друг другу. Когда-то Суворов сказал: «Сам погибай, а товарища выручай». Именно это станет тем краеугольным камнем, на котором будет строиться наш клан. Именно тесной сплочённостью мы будем сильнее всех остальных гильдий. Один клан! Одна стая! И я обещаю вам, — сделал паузу и обвёл взглядом собравшихся, — если потребуется, я умру за каждого из вас.
Засмущались все. Выглядело это по-разному. Кто-то сморщился, кто-то начал чесаться и тереть разные части тела, кто-то покраснел. Глаза не отвёл никто. Аврора же поймала мой взгляд и одобрительно кивнула.
— Нам предстоят великие и опасные дела. Одно я знаю точно. Если вы пойдёте за мной, в конце вы не пожалеете об этом!
Кто-то одобрительно засвистел.
— Впереди сложный путь, не скрою. Поэтому я хочу, чтобы каждый из вас ещё раз всё взвесил. Трезво оценил риски. А оценив, раз и навсегда решил для себя, вы — Стальная Крыса? Однако перед тем, как сделаете выбор, я хочу вам кое в чём признаться. У вас есть право знать это. В день Катастрофы вышло интервью. Вероятно, его показывали в новостях. Об игроках, которые принимали участие в тестировании капсул Парагон. Кто-нибудь видел этот сюжет?
— Ага, — подал голос Волчок.
— Я смотрела, — согласилась Финка.
— Парагон их не выпускал из капсул, хотя срок давно прошёл, — включился в обсуждение Лесник.
— Ещё и пытал, — добавил Махоуни.
— Всё верно. Так вот, я — один из тех, кто разговаривал с журналистом на этом видео.
Вздохи удивления прокатились по рядам игроков.
— Это ещё не всё. Вы не знаете, кто стоит за нашим заключением в Виашероне. А я знаю. Уверен на 99 %. Его зовут Решетов. Учёный из Парагона.
— Он тоже фигурировал в новостях! — вскрикнула Чучундра.
— Правильно. Так вот, я считаю, что он сделал это в ответ на моё интервью. Я виноват в том, что нас заперли в игре! — выдвинул челюсть вперёд и не позволил голосу дрогнуть.
Повисла абсолютная тишина.
Мои друзья знали. Для всех остальных это точно оказалось откровением.
Собравшиеся переглянулись. На лице Клауса я видел признаки надвигающейся бури. Аргон нахмурился. Акива сжал кулаки до хруста.
— Ты меня, конечно, извини, — веско промолвил Смоккер, и окружающие перевели на него взгляды, — но сейчас ты несёшь какую-то ахинею. Если сообщил полиции о преступлении, а потом бандиты в отместку подожгли твой дом… Ты виноват в том, что люди пострадали? Я считаю, что нет. Единственный, кто несёт полную ответственность за всё дерьмище, что приключилось с нами, — он обвёл вокруг себя рукой, — это тот, кто отдал приказ сломать игру, и тот, кто его исполнил.
— Вот именно! — сказал Деймос.
— Мессия херов! — буркнул Фобос.
— Это ж Гвин, — хмыкнула Аврора, — его хлебом не корми, дай с геройским выражением лица броситься грудью на амбразуру за всех.
Смешки прозвучали в нескольких местах. Акива шумно выдохнул, его пальцы разжались. Клаус протёр лицо и запрокинул голову к вечернему небу. Аргон посмотрел себе под ноги, задумавшись, после чего хлопнул Смоккера по плечу и мягко улыбнулся.
Я встретился взглядом с клыкастым офф-танком и кивнул с признательностью.
— Итак, время решать, — с долей усталости в голосе продолжил я. — Если вы хотите стать частью Стальных Крыс, сделайте шаг вперёд. Если нет, идите с миром. Никто вас не осудит.
На секунду все собравшиеся замерли, а потом почти синхронно вперёд выступили мои ближайшие друзья. Это, чёрт возьми, согревало сердце.
Ещё через несколько мгновений Смоккер, Эйс, Открывашка и Мелисса выдвинулась ко мне. Следом вразнобой шагнули все. Не отказался никто!
— Я рад видеть такое единодушие. Добро пожаловать домой!
Один за другим я разослал приглашения всем игрокам. Система тренькала уведомлениями о вступлении людей в клан.
— Постройка клан-холла начнётся в ближайшее время, и я надеюсь собраться со всеми вами вскоре под одной крышей.
Я втянул в себя воздух и беззвучно выругался.
Я не соврал им. Сказал ровно то, что думал. Просто думал в этот момент, конечно, о тех, кто был со мной с самого начала. Однако искренне верил, что новички смогут однажды стать мне настолько же близки, как Аврора, Маджестро, близнецы и Курт. Потому что за них я готов был и убивать, и умирать.
— За одним столом! — зычно прокричал Бармалей, выводя меня из рефлексии.
— Обязательно, — улыбнулся я. — Два коротких момента, и можете быть свободны на сегодня. В качестве клана через несколько дней нам предстоит наш первый рейд. Та самая божественная квестовая цепочка. Я доведу информацию до всех по его составу, мерах подготовки — алхимии, свиткам и прочему. Понимаю, что у нас пока не полный штат. Да и сыгранности никакой нет. Поэтому второе, завтра к 12 часам утра я буду ждать в Аскеше всех милишников, танков и охотников на специальную тренировку.
— Повелитель зверей считается? — подняв руку, пробасил Лесник.
— Да, — коротко ответил я.
— Что за спец тренировка? — оживился СексТант.
— Никаких спойлеров тебе. Придёшь — увидишь.
— Знаем мы эти секретные тренировки, — фыркнула Открывашка, уперев пернатые руки в бока. — Нажрётесь да в бордель завалитесь, эльфиечек жмакать.
Многие оживились. Аврора насупилась.
— А, да, кто знает игрока под именем Маверик? — вспомнил я ментальную зарубку.
— Лидера Саламандр? А кто не знает? — философски заметил Смоккер.
— Н-да, действительно. Кто ж его не знает?
Отбив личные сообщения ближайшему кругу,
Вывалился я посреди комнаты и сменил маскировку, преображаясь в эльфа светлого. Призвал Курта. Очень уж соскучился по нему за день. Как и он по мне, судя по энтузиазму и попыткам повалить меня на пол.
Спустившись вниз, заказал еды и алкоголя на всех у дюжего, но слегка оплывшего владельца с рыжей бородищей. Просто какой-то МакМиллан, МакГрегор и прочие МакШотландцы.
Пока служанка таскала наверх дымящееся мясо, картошку, бобы, домашние сосиски, свежие овощи в нарезке, а также кувшины с элем, прибыли остальные. Деймос потянулся и похрустел шеей. Сбросил сапоги, за что тут же получил тычок под рёбра от орчанки.
— Мы вообще-то есть собрались! — возмутилась она.
— Поддерживаю, братиш, — склонил голову Маджестро.
— Простите, он у меня дикий, — с ехидцей в голосе вклинился Фобос. — Только-только отучил ссать на ковёр. Однако лапу уже даёт по команде.
— Слышь! — свёл брови повелитель стихий.
— Так, брейк, — вмешался я. — Давайте жрать и говорить.
Маджестро с энтузиазмом плюхнулся на скрипнувший стул и наколол истекающую от жира сосиску на вилку. Целиком отправил в клюв, вдогонку закинув ломтик помидора. Его примеру последовали тифлинги. Подключился и я. Мраморное мясо таяло во рту. Минут пять мы стучали ложками, не отвлекаясь ни на что другое.
Местный эль оказался чёрным, как нефть. Чистый стаут. Сильный хмельной привкус почти перебивал всё остальное, ореховые нотки еле чувствовались. Пить можно было, но в другой раз я предпочёл бы нечто иное.
— Мощно ты там задвинул, — первым подал голос Фобос.
— Серьёзно? Кхм. Почти экспромт. Пара заготовок только имелась, — я зажмурил один глаз.
— Нормально. Люди должны понимать, во что они ввязываются, — кивнула Аврора.
— Хотел спросить, братишка, — повернулся ко мне кенку, — правда, клан-холл строить начнём?
— Да. Я договорился со строителями. Нам нужно набросать план примерный того, что мы ждём от здания. Я вижу там жилую часть, нечто вроде тренировочного зала и площадки для спарринга, хранилище, а также несколько отходных путей.
— И портальную площадку не забывай, — направил на меня вилку Деймос.
— Это что такое?
— Ну же, уголёк, шевели мозгами. Позволяет телепортироваться в нужную точку. На свитках можно сэкономить.
— В долгой перспективе, — добавил Фобос. — Стоит прилично. Только, если много прыгать придётся, отобьётся.
— А нам, чую, придётся, — задумался я.
— Тогда нужно грамотных магов искать. Черчение узоров — их забота, — пожал плечами Деймос.
— Могу Соверетта попросить.
— Три штуки потребуется. Игроки тоже могут этим заняться, но навыки слишком узкие, большинство не заморачиваются. У меня, например, нет. Поэтому все обычно идут к неписям.
— Не нужно их так называть, — попросил я.
— Почему? — удивился он.
— Во-первых, это приучает тебя их недооценивать. Мол, тупые программы, что с них взять? Не надо считать потенциального врага идиотом. Это опасно для здоровья.
— А во-вторых? — полюбопытствовал Фобос.
— Я видел от них больше человечности, чем от многих иных реальных людей. А нам среди них жить ещё какое-то время точно.
Повелитель стихий вновь пожал плечами.
— Если три штуки, это Соверетт, Оринда и…
— Изегаст, — добавила Аврора.
— Кто?
— Маг, который мне сильно помог по квесту, — объяснила она. — Могу попробовать к нему обратиться. Правда, он чертовски не любит Тёмный Союз, так что…
— Попробовать можно, когда до этого дойдёт. Ещё один момент. Я считаю, таверну эту трогать не стоит. Тем более, как я понимаю, она не тебе принадлежит?
Орчанка задумалась.
— Как владелец феода я могу её выкупить, причём по сильно заниженной цене. А что предлагаешь?
— Поставим здание в стороне.
— Ещё одну таверну? Нахрен две в маленьком селе? Тут торговцы почти не показываются, — вскинула брови девушка.
— Почему, кстати?
— Ездят из Ластхельма в Итраксию напрямик. Там тракт широкий. Правда, тем, кто хочет груз из Артасонны или тем более из Ферромонта отправить в Итраксию, приходится крюк сильный делать. Раньше как раз через Рунсвик и дальше к Эверфеллу они и ездили. Оттуда до Итраксии совсем немного.
— А почему перестали?
— Сочетание нескольких паскудных факторов, — почесала щёку орчанка. — Горный перевал завалило. Сильно завалило. Разбойники расплодились. Ещё и погань какая-то в горах угнездилась. Всё вместе сделало поездки невозможными.
— И что, никто не может эти проблемы решить? — не поверил я.
— Рунсвик аккурат посередине между Артасонной и Эверфеллом лежит. Каждая сторона пеняет на другую. Мол, вы сами как-то разберитесь, а нас в это не втягивайте. Не хотят свои кровные барыши тратить. Мне местные все уши прожужжали о том, как раньше деревня процветала, и как всё полетело в задницу.
— Квест выдали, поди?
— Верно.
— Отлично. Значит, поток караванов можно вернуть, а там и путники подтянутся.
— Даже если вернуть, две таверны всё равно многовато.
— Я и не говорил про неё, — улыбнулся я. — Мы построим бордель!
— Что? — не поверила ушам Аврора.
— Уголёк, мне нравится ход твоих мыслей! — хлопнул по столу Деймос.
— Идеальное прикрытие… — прошептал Маджестро.
— Во-о-т! Хоть кто-то понял, — обрадовался я. — Почему бордель? Потому что здесь будет мелькать куча народа. И она будет со временем увеличиваться. Информация всё равно уйдёт. Другие гильдии, да и местные заинтересуются. А что это такого в Рунсвике, что здесь десятками шастают Двуживущие? А так будет объяснение, почему сюда стекаются игроки. Можно будет спокойно уходить и приходить. Ещё и денег поднимем. И, наконец, проще построить клан-холл под новым зданием, чем раздербанить имеющееся и не слить случайно инфу налево.
— Да, но… — помахала ладошкой орчанка. — Бордель?..
— Ну не птицефабрику же.
— А кто им руководить будет? Ты?! — её палец врезался мне в грудь.
— О, братан, — широко и как-то понимающе улыбнулся Деймос, переводя взгляд с девушки на меня и обратно. — Ты женат! Тебе нельзя в Бельдяжки!
— Где я время найду для этого? — с трудом сохранив спокойствие, ответил. — Придётся искать менеджера.
— Кризисного, ага, — фыркнула девушка. — Хотя… Может, и есть один товарищ. Ушлый правда, жесть. Но…
— Я могу планом заняться, — переключил нас на конструктив Маджестро. — Почерчу на досуге.
— Буду тебе благодарен. Да, кстати.
Секундное замешательство, и я раздал офицерские права Авроре, Маджестро и Фобосу.
— Шо такое? — покрутил головой Деймос.
— Братец, ты самое слабое звено! — ехидно заметил жрец.
— Тебе будет особое поручение, — примиряюще улыбнулся я.
— Да-да? — оживился повелитель стихий.
— Тебе надо стать адским магом. Стеклянной ядерной боеголовкой. Видел, что творил Энигма у Буревестников?
— Ещё бы, — уже невесело хмыкнул Деймос.
— Нам нужен такой же козырной туз. Делай упор на личную силу, как никогда. Чем сможем, поможем. Потому что вскоре нам это потребуется. Кстати, об этом, — я потёр усталые глаза. — Новичков пока не хочу подключать к этой теме. Да и надобности вроде бы нет. Аврора, помнишь я говорил, что есть идея по Вендетте? Время пришло.
— А для тех, кто в танке, можно пояснить? — вскинул вилку к потолку тифлинг.
— Склеротик ты, я же рассказывал! На меня объявили охоту самые разные ушлёпки. Среди них та бровастая девица из Кабасии. Представляет интересы Аларис. Продыху мне не даёт. Поэтому я собираюсь этот вопрос решить. Раз и навсегда.
— И что предлагаешь, старина? — произнёс Маджестро.
И я рассказал. А потом ещё долго слушал возражения, ругань и обвинения меня в самоубийственных кретинских порывах. Однако я умею быть убедительным при желании.
На следующий день я проснулся по будильнику лишь чуть позже, чем вчера. Физически чувствовал, как время утекает сквозь пальцы. Пока мне удаётся быть на полкорпуса впереди врагов, но вечно так продолжаться не может.
Накануне уже после ужина и беседы я продолжал прокачивать алхимию допоздна. Существенно поднял профессию. От следующего уровня меня отделяла капля. А там и возможность сварить новое снадобье для меня и Курта.
Начать выполнение поставленных себе задач решил с Элдертайда. Ещё один кирпичик моё подсознание сложило во сне в копилку намечающегося плана. И этот кирпичик требовал информации.
Дёрнул одного выпивоху за рукав, останавливая.
— Что происходит, уважаемый?
— Да иди ты, — попытался смахнуть мою руку субтильный орк, но замер при виде металла.
Не стали, но пары золотых монет.
— Дак праздник же!
— Какой сегодня праздник?
— Не сегодня. Не! Завтра будет. День основания Тёмного Союза отмечаем. Вот ты дремучий. Одно слово, дроу, сидите себе, как пни, в своих пещерах! — с ноткой превосходства заметил собеседник.
— Большой праздник?
— А то. Ещё и юбилей в этом году. Гулянья будут. Карнавал. Пляски. Игры. Властитель угощение и выпивку выкатить обещал, — причмокнул губами завсегдатай таверны.
Вложив в его ладонь монеты, спустился в подвал.
Цабала на месте не оказалось, зато старик Нактас что-то записывал на кусок пергамента в своей келье.
Поздоровавшись, спросил у него.
— Скажи-ка, а есть ли у Синдиката Мёртвых Глаз враги?
Глаза нага с трудом сфокусировались.
— Да почти что и нет уже. Они всех задавили либо подчинили сссебе. Банда Дважды Убитого Ходана ещё сссопротивляетссся, но уже из поссследних сссил.
— И как с ним связаться? С Ходаном этим.
— Каркун может знать. Он всссё знает, — философский заметил старик.
Раскланявшись, отправился на поиски кенку-торговца, который продал мне экипировку для Курта.
Этот день слился для меня в какую-то бесконечную череду разговоров и телепортаций. Можно было бы подвинуть план на другой день, но уж очень зацепил меня завтрашний праздник. Поэтому пришлось ускориться.
Каркун, поломавшись, вывел меня на угрюмого Ходана. Тролль с изрезанной мордой и глоткой поверил мне не сразу, но тщательно подобранные слова и обещание покарать его врагов… Это помогло.
После этого я отправился на другой край столицы. На верхний уровень, где стоял храм Малаака. Выловить жреца ублюдочного бога оказалось достаточно просто. Он брёл себе на утреннюю службу и почти не смотрел по сторонам. В городе царил такой хаос, что можно было шуметь вволю. Поэтому я смог оставить внятное послание прямо на его теле. Прибив свиток арбалетным болтом к груди трупа, подтащил его к выходу из переулка, где пропажу непременно скоро найдут.
По этому же принципу отыскал и подготовил живую, кхм,
Вендетте написать оказалось довольно просто. Заплатил четырём игрокам Империи Света для верности, чтобы каждый из них черканул ей в личку. Решил перестраховаться на случай, если кто-то из них схалтурит и не перешлёт текст. Возможности-то проверить у меня всё равно нет.
До встречи с соклановцами оставалось всего несколько часов. А дел непочатый край.
Прибыл я с твёрдым намерением убить его, но… рука не поднялась. Мужичок, как и в прошлый раз, занимался лечением каких-то бедняков. Поэтому я ограничился тем, что напугал его до усрачки и заставил выучить текст, который надлежало передать богине.
Что-то такое отличало его от убитого мной почитателя Малаака. Тот выглядел конченой гнидой. Один в один второй епископ Ревелон. Этот же сельский целитель — простой обыватель, который всего лишь хотел помогать людям.
Свитком возврата отправился в Аскеш, где заглянул к Гхорзе ар Драго. Знаменитая отравительница выслушала мои требования к яду внимательно.
— Много хочешь, ученик, — хмыкнула орчанка. — Я могу подготовить искомое, но выйдет дорого. Очень дорого. Потребуется смешать несколько разных токсинов, усилив их эффекты.
— И мне нужно много единиц этого яда.
— Сколько?
— Пять порций по крайней мере, — прикинув, ответил я. — К завтрашнему утру.
Гхорза потёрла подбородок. Поморщилась. Вздохнула и достала деревянные счёты.
Ни слова ни говоря, она начала двигать костяшки из одного края в другой. После долгих вычислений объявила:
— С тебя 2378 золотых. С учётом скидки, как для моего ученика. Ряд реагентов мне придётся докупить сегодня.
Передал сумму, не торгуясь, за что получил маленькое, но приятное сообщение.
Пулей пронёсся на аукцион, где купил Средний кристалл маны за 2160 золотых. Остатки былой роскоши таяли на глазах. А мне ещё как-то стройку финансировать.
Последний пункт на сегодняшнее утро — Стоунхоллы. Проблема заключалась в том, что они жили и работали внутри банка. Неприступной крепости с моим текущим стелсом. Помогла, как зачастую и бывает, человеческая, а точнее дворфийская природа.
Один из клерков показался с чёрного входа и отправился явно за обедом. Очень уж громко он размышлял вслух о том, что будет жрать. Вот его убивать не стал бы, даже если бы хотел. Аскеш такой город, припаркуй машину на улице, через десять минут от неё не останется даже каркаса.
Если брошу мертвеца прямо на выходе к оживлённому перекрёстку, его отволокут обратно в проулки. Товарищи клерка больше никогда не увидят убитого.
Поэтому пришлось импровизировать.
Самым проблемным оказался Безмятежный Тарантул. У меня не было надёжного способа связаться с ним, поэтому пришлось прибегать к помощи Эстрикс. Так и так планировал к ней обратиться, но по другому вопросу. Получилось убить двух зайцев одним камнем. Возможность дать по зубам Малааку после фиаско в Аскеше её крайне заинтересовала, поэтому на моё предложение она пошла легко. Согласилась и передать мои слова Тарантулу. Кажется, богиню позабавило, что двое её слуг будут убивать друг друга.
Напоследок отправил письмо гоблинам. Конкретному их представителю, который должен был дождаться сообщения и немедленно передать его главе разведки.
Была у меня мысль, не скрою, пригласить на эту вечеринку ещё и Буревестников, но не хотелось терять эффект неожиданности. Пусть продолжают думать, что я сижу в клетке. Возможно, моё спасение давно уже не тайна, но пока не доказано обратное…
С чистой совестью я отправился к новобранцам. Возможность спокойно потренироваться после безумной первой половины дня казалась настоящим отдыхом.
Меня встретил следующий состав:
Смоккер — Орк, древесный хранитель.
Волчок — Дроу, танцор клинков.
Махоуни — Минотавр, серый мститель
СексТант — Гоблин, плащ ночи
Сваровски — Нага, владыка рока
Финка — Дроу, убийца
Лесник — Минотавр, повелитель зверей
Акива — Наг, боевой маг
Баллистик — Кенку, рыцарь смерти
ЭйСвинтура — Минотавр, берсерк.
Плюс, конечно, Аврора. Отработка танкования ей не помещает.
Ребята в некотором ошалении проследовали за мной внутрь Дома Эвер’харн, а потом и в Светильник Душ.
Сколько мы там провели, сказать не берусь. Как и в прошлый раз дни сливались в один. Не было усталости, ни ментальной, ни физической.
Мы прогоняли десятки сценариев. Кераши заставлял нас отрабатывать действия в одиночку и в команде. Нападение, защиту, тактическое отступление, фальшивое бегство врассыпную, чтоб заманить врага в ловушку. По моей просьбе упор шёл на битвы с несколькими мелкими целями, одной крупной сильной целью, а также сочетанием обоих вариантов.
Если бы позволяли финансы, купил бы большой кристалл маны и загнал весь клан сюда, но увы.
Результатом долгих тренировок стала хорошая командная работа. Не идеальная, нет, до этого ещё далеко. Однако в прошлом незнакомцы провели столько времени плечом к плечу, что так или иначе вынуждены были научиться действовать сообща на приемлемом уровне. Всё лишь бы едкий инструктор не мучил и не заливал их сарказмом.
Кроме того, мы все серьёзно прокачали навыки. Многие из них, даже имея 130й уровень, не ушли выше уровня ученика или эксперта. Наше обучение позволило большинству достигнуть начала Мастера, а некоторым, включая меня, Волчка, Махоуни и Смоккера — пика Грандмастера. Сказывались серьёзные тренировки бывших Буревестников.
В копилку мне упали две новых способности. Одна на одноручные мечи и одна на кинжалы, что не могло не радовать.
Когда мы вывалились из Светильника, как и в прошлый раз, всех резко накрыла накопленная усталость. Я предупредил ребят заранее, поэтому испуганных криков не было.
Пробудился я в лёгкой панике. Боялся сорвать сроки, но тут же выдохнул. Часы показывали пять часов вечера.
Прыжком выбрался из кровати и потянулся всем телом. Рот сам собой раскрылся в радостном предвкушении. На губах играла злая улыбка. Как обученный охотничий пёс, я знал, что сегодня изопью крови.
[1] Художник — Ji-yong Hwang.
[2] Художник — Ciancio.
[3] Художник — Greeme.
[4] Художник — Matheus Graef.
[5] Художник — Miro Petrov.
[6] Художник — Sören Meding.
Глава 8
Гвинден
До назначенного часа ещё оставалось прилично времени, поэтому я занялся подготовкой.
Сперва закинул 8 единиц талантов в новенькие абилки. И
Дальше
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — кивком сопроводила слова отравительница, передавая мне мой заказ.
— О, я тоже. Я тоже…
Захватил и пачку антидотов. Пригодятся.
Свиток телепортации бросил меня в Элдертайд. Я не мог доверить важнейшую подготовительную часть никому кроме себя. Чтобы, если что-то пойдёт не так, ответственность лежала целиком на мне. Если уж складывать парашют, то самостоятельно.
Улицы столицы напоминали мне что-то среднее между бразильским карнавалом и венецианским маскарадом. Темнота ещё не наступила, но повсюду шатались уже прилично надравшиеся жители в странных масках и диковинных одеждах. Горланили из всех сил песни. Особенно часто про какую-то Распутницу-Джози, которая, если верить многочисленным куплетам, обладала крайней широкими пристрастиями в области выбора половых партнёров.
Стража на всё происходящее смотрела сквозь пальцы, и всё чаще подпевала, незаметно передавая друг другу мехи с вином.
Многие заведения выставили столики прямо на улицах. И отбоя от клиентов в этот день они не имели.
Нужные мне реагенты на аукционе не продавались. Это я успел проверить ещё вчера. Поэтому пришлось искать мастерскую местного столяра. Им оказался пегий минотавр, который несмотря на свои размеры отличался поразительно точными скупыми движениями. Это в принципе объясняло, как он умудрялся изготавливать мебель своими похожими на сосиски пальцами.
— День добрый, — я оторвал его от работы на заготовкой, что удивляло на фоне всеобщего праздника. — У вас есть на продажу клей?
— И вам не хворать, — медленно поднял рогатую голову здоровяк. — Какой именно клей нужен? На основе смол хвойных деревьев? Из рыбы? Воска? Земляной смолы? Последняя дорогая. Очень.
— Эмм… — я замялся перегруженный выбором.
— Давайте поступим проще. В каких условиях будет использован клей?
— В месте с обилием влаги.
— Значит, нужен водостойкий клей. Молочный.
— Молочный, — я несколько выпал в осадок. — Звучит не очень надёжно. Из молока можно получить клей? — не удержался от вопроса.
Минотавр пренебрежительно фыркнул, усилив ещё больше сходство с лошадью.
— Секреты ремесла я вам не открою, — он качнул головой, — но да, из молока и творога можно добыть хороший водостойкий клей.
— Хорошо, я возьму. Может быть, вы в курсе заодно, чем можно надёжно закупорить отверстие так, чтобы туда не проникал воздух?
— Земляной смолой, — не задумываясь ответил собеседник. — Дорого, — напомнил он.
— Что ж, я возьму и то, и то.
— Сколько? — здоровяк задал логичный вопрос.
— Ну примерно вот так, — я изобразил руками прямоугольное отверстие воздухозаборника. — Четыре таких нужно закупорить.
— А что делаете-то? — заинтересовался мастер.
— Сундуки, — соврал я, не раздумывая.
— Ну-ну, сундуки, — явно не поверил он. — Полтора ведра земляной смолы. А молочного клея сколько?
— Прилепить пять маленьких стеклянных склянок.
— Лёгких?
— Да.
— Две горсти хватит. Как обращаться знаете? — с усмешкой поднял бровь столяр.
— Готов освежить знания.
Мастер тяжело вздохнул и ушёл внутрь здания. Вскоре вернулся, неся в одной руке два объёмных ведра, а в другой пару крошечных стеклянных ёмкостей — не больше указательного пальца. Начал он именно с них.
— Берёте молочный клей, — мужчина продемонстрировал мне тёмно-жёлтые гранулы и слипшиеся комки в первой ёмкости, — и мешаете с водой и этими кристаллами, — он потряс второй склянкой, в которой проглядывало сероватое нечто. — Затем мажете, куда надо.
— Так. А земляная смола? Нагреть? — вспомнил я дорожные работы в реале.
— Верно. Главное — руки не обожгите.
Два ведра с чёрной густой массой встали перед моим лицом.
— За всё про всё с вас 478 золотых.
— Сколько, — не поверил я. — За клей и герметик?
— Я предупреждал, — равнодушно отозвался минотавр.
— А если я всем буду хвалить вашу мастерскую и зазывать новых клиентов? Скидку дадите?
— Кому — всем? — вновь изогнул толстую, как гусеница, бровь собеседник. — Я вас первый и последний раз в жизни вижу.
Бурча, отсчитал нужную сумму и подхватил покупки.
Чтобы покрыть толстым слоем битума четыре решётки воздуховодов я потратил почти час. Измазался. Конечно, обжёгся. Обматерил Виашерон в целом, а также столяра, Аларис и Малаака, в частности.
Два раза ко мне прикопались случайные прохожие, выясняя, что это я тут делаю. Фраза «защищаю нас от проклятых морских дьяволов» действовала, как волшебное лекарство. Меня одобрительно хлопали по плечу и ругались на власть, от которой помощи не дождаться.
Внезапно грянули фейерверки, расцвечивая потемневшее небо яркими узорами. Количество пьяных пешеходов возросло почти втрое. Некоторые парочки уединялись прямо в общедоступных местах. Стоны и оханье раздавались слишком уж часто. Обычно приличный город я узнавал с трудом.
Элдертайд окончательно погрузился в безудержную вакханалию.
Наконец, я состыковался с ребятами, у которых была своя роль, и отправился под землю. Предварительно получил от Фобоса бафф и опрокинул в себя последний Настой клубящихся теней. Очень уж не хотелось нарваться на рыболюдов раньше времени.
В этот раз в канализации царило оживление. Патрули жаброголовых уродцев носились, будто им под хвостом намазали скипидаром. Трижды меня чудом не спалили, но всё же я попал в памятный мне зал. Именно там сахуагины водружали черепа убитых жертв аккуратными кучками.
Достаточно просторное помещение с высоким потолком, в котором сходился пяток разных тоннелей. Вода стояла здесь по щиколотку. Вонь резала глаза.
Первым делом я разместил в нескольких местах склянки с ядом, так, чтобы гарантированно накрыть всю комнату. Обвязав пробки, прочными жгутами бечёвки, пропустил их вплотную к стене. Для верности тоже капнул клея, прижимая их к каменной поверхности. Не будут торчать, бросаясь в глаза.
Закончив приготовления, принялся ждать. До часа «Икс» оставался солидный запас времени, но лучше перебдеть, чем недобдеть, как гласит народная мудрость.
Больше часа я просидел под потолком в полузатопленном зале, вдыхая чудесные ароматы канализации, разложения и затхлой смерти.
Первыми пожаловали дворфы. Немудрено, учитывая характер моей корреспонденции славному Родрику Проницательному. Скажем так, письмо запорожских казаков к турецкому султану по сравнению с текстом моего послания выглядело, как записки церковно-приходской школы рядом с настенными надписями в районному ПТУ.
Стук латных сапог было слышно издали. Десяток дворфов в глухой пластинчатой броне выскочил из-за поворота. Все вооружены короткими одноручными топорами, молотами и мечами да высокими щитами. Бороды заткнуты за ремень, и всё равно едва не мокнут от стоячей воды. Также все изрядно покрытые кровью убитых сахуагинов.
Возглавлял их некто Баргус Клеймённый, 124й уровень, босс, 1.47 м ХП. Мускулистый коренастый крепыш — обладатель впечатляющей рыжей бороды в три косицы, наколенников в виде головы секача и огромного двуручного молота. В плечах шире меня раза в три. Татуировки на лице и руках объясняли природу его прозвища. Вид он имел на редкость недружелюбный.
— ГДЕ ЭТО ОТРОДЬЕ БЕЗДНЫ? — проревел он во всю глотку.
Сопровождающие хлопнули в щиты, пуская звонкое эхо. Где-то в отдалении раздались щёлкающие звуки рыболюдской речи.
Я не собирался ничего отвечать, но мне и не потребовалось.
Посреди комнаты раскрылся портал и из него шагнула костлявая птичья фигура. За ней следовала дюжина бойцов в знакомых пластинчатых доспехах и чёрно-золотистых табардах. Церковь Малаака.
Кенку не то жрица, не то волшебница в неопрятном балахоне крутила головой и злобно зыркала по сторонам. Посох в её когтистых лапах летал, как булава.
Ашранна Моровая Стая, Агент Малаака, 130й уровень, босс, 1.33 м ХП.
— Я ВЫПЬЮ ДУШУ ЭТОГО ЕРЕТИКА! — прокаркала она и осекалась, наконец, заметив опешивших дворфов.
— Назовись! — гаркнул Баргус.
Ответить Ашранна не успела.
Из другого тоннеля стремительными тенями вылетела пятёрка убийц. В основном кенку, но среди них мелькал тифлинг и гоблин. Все в кожаных доспехах, с короткими кинжалами, на которых подозрительно блестели маслянистые пятна.
Впереди скользил ещё один прямоходящий ворон. Очаровательный малый по имени Кра́ан Горлорез[1], Первый Коготь Синдиката Мёртвых Глаз, 127й уровень, босс, 1.39 м ХП.
— Ты перешёл нам дорогу в последний раз! — злобно и весьма громко прошипел он.
Собравшиеся недоумённо уставились на новоприбывших. События принимали всё более идиотский оборот.
Краан засёк, что в зале полно народу, но меня что-то не видно, и прищурился.
Очередной портал, правда с золотистой окантовкой, разогнал мрак. Из него, чеканя шаг, выдвинулся отряд, излучающий мягкое сияние. Вёл его светлый эльф, будто сошедший с рекламы кремов для лица и шампуней. Светлые волосы до плеч. Глаза с золотой радужкой. Острейшие уши. За спиной одноручный меч, а на запястье — щит. Несмотря на крепкие доспехи, выглядел он слегка жеманно.
Данриэль Светозарный[2], Левая Длань Аларис, 130й уровень, босс, 1.53 м ХП.
За ним следовали бойцы в прекрасных белоснежных кольчугах. Юстикары — гласил фрейм.
— Время расплаты пришло для тебя, дитя тьмы, — мелодично заявил он, явно ожидая увидеть меня.
Не увидел. Расстроился. Нахмурил брови и оглядел присутствующих.
С хлопком в комнате материализовалась знакомая бровастая красотка. Вендетта повела головой и окрысилась.
— Где этот ушлёпок?! — рявкнула она, не считаясь с толпой грозных воинов.
Я мысленно закинул в рот попкорна и продолжил наблюдать. Нас отделяло больше пятнадцати метров, поэтому она чуяла лишь примерное направление.
— Что здесь происходит? — поинтересовался у пустоты самый разумный из явившихся на вечеринку — Данриэль.
Почти все сборе. Только Тарантул где-то шлялся.
А вот моё подкрепление что-то запаздывало. Напряжение физически ощущалось в воздухе. Не хватало малой искры, чтоб всё полыхнуло. В памяти всплыли строчки одного пирожка.
Я хищно оскалился, скастовал
Движение верёвок не могло не привлечь взгляды. Первой среагировала на них Вендетта, вскидывая кинжал перед собой, словно готовясь защищаться. Она тут же проследила за направлением, куда вели тросы. Мне пришлось
Посреди толпы собравшихся ратников возникли три клона. Больше ничего не происходило. Оставалось надеяться, что Гхорза нигде не ошиблась.
На появившиеся из ниоткуда копии навелись десятки пар глаз. Десятки единиц холодного оружия, крепко зажатого в руках, выдвинулись вперёд.
— Дамы и господа, — заговорил первый из псевдо-Гвинов, — добро пожаловать. Мы собрались здесь с одной целью…
— Пасть захлопни, выродок — пророкотал Баргуз. — Я выпущу тебе кишки и намотаю на твою цыплячью тощую шею!
— Эй, недомерок волосатый, — презрительно процедила Ашранна. — Не лезь, куда не надо. У нас с ним свои счёты. Его вопящее от боли тело принадлежит Малааку!
Дворф сузил глаза, а его борода встопорщилась словно иглы дикобраза.
— Я так не думаю, — холодно заметил Данриэль, не давая Клеймённому ответить, и плавным движением опустил ладонь на рукоять меча. — Это исчадие Бездны выпустило тьму на волю. И сегодня оно ответит за свои грехи!
Мои же клоны тем временем сделали ещё несколько шагов навстречу ближайшим группам — Синдикату, посланцам Аларис и Малаака, соответственно. Ступали неторопливо с полным пренебрежением к острейшей стали, направленной им в грудь.
Как сказал один мудрец: «Людей пугает человек, который действует, не обращая внимания на последствия. Веди себя так, будто ты неприкасаем, и никто не посмеет коснуться тебя».
Никто из них не атаковал первым. Боялся вызвать ответные удары со всех сторон. К тому же, мои заклятые друзья явно понимали, что это всего лишь иллюзии.
Первая копия подступила к светлому эльфу настолько близко, что могла ощутить дыхание воина на своей магической коже. Тот не подался назад. Выстоял, смерив её пронзительным взглядом, но не забывая держать в поле зрения остальные группы.
— Разиен пошёл на попятную. На поклон к Малааку, — доверительно промолвил я вполголоса устами муляжа. — С помощью предводителя Тёмного Пантеона мы разотрём в пыль всю вашу Империю Света. И начнём именно с тебя и твоих ходячих мертвецов. Ваши трупы послужат хорошим устрашением для светлой суки.
Оскорбление его богини вызвало алые пятна гнева на белоснежных щеках эльфа. Он едва сдержался, стиснув зубы до хруста.
Второй клон в это время обходил по кругу Ашранну. Повернув голову в сторону, он тихонько прошипел ей на ухо:
— Разиен знает, когда он не может победить. Аларис великодушно согласилась взять его под свою руку. Она обещала ему место Малаака, как было прежде. Ей наскучил ваш безмозглый выродившийся божок и его жалкие потуги на власть. Ты и твои бойцы умрут здесь и сейчас. Бойся, Ашранна. Бойся… — клон добавил в голос низкую вибрацию.
Глаза кенку вспыхнули нездоровым лиловым светом. Когтистые пальцы вцепились в посох так сильно, что тот едва не треснул.
В это время четвёртая неохваченная группа должна была получить своё собственное послание благодаря чревовещанию Маджестро. Весьма полезная способность, открывшаяся у барда не так давно. А также его расовой возможности копировать голоса. Я подготовил этот текст заранее.
— Дом Эвер’харн не забывает обид, кудлатая ты гнида. — Вы мнили себя хитрее всех? Возмездие нашло вас. Совместная мощь Аларис и Малаака выжжет ваше подгорное гнездо подчистую. Реки крови зальют ваши тоннели и шахты. И всё, что мне потребовалось предложить ради этой помощи — сдать Разиена богам. Разве это высокая цена, а, утырок?
Баргус отвёл огромный кулак назад, и лишь придержавший его запястье соратник остановил удар. Дворф в глухом шлеме качнул головой в сторону остальных клик, что недоверчиво смотрели друг на друга.
Третья же иллюзия еле слышно прошептала несколько слов Кра́ану Горлорезу.
— Это ловушка, тупица. Мои союзники вырежут и тебя, и всю твою жалкую шайку. А потом мы придём за твоим боссом. Синдикату конец! Его время вышло. Сдавайся. К чему умирать напрасно? Разве не лучше выжить и послужить новому могучему предводителю? В конце концов, судьба ручного говорящего попугая не так уж страшна…
Последние слова должны были разжечь в груди собеседника пожар. И я не прогадал. Глаза Первого Когтя превратились в щёлочки, а кинжал в его руке почти коснулся горла моего миража.
— Синдикат не склонит голову ни перед кем, — выплюнул он.
— ГДЕ ЭТИ СУЧЬИ ДЕТИ?! ГДЕ ЭТИ КРЫСЫ?! СИНДИКАТУ КОНЕЦ! — неистовый рёв эхом прокатился и вырвался в наш зал. А следом за криком под громкое шлёпанье ног по воде показался Ходан Дважды Убитый.
Огромный тролль вёл за собой скромную, но ватагу бойцов. Откровенно лихие бандитские рожи — с кольцами в ушах и носу, с выбитыми глазами, шрамами и повязками. С обилием ножей и в разнородной кожано-кольчужной броне.
Сопровождающие Краана убийцы ещё сильнее напряглись. Сбились в кучу, прикрывая друг другу спину.
Бровастая девушка, обделённая вниманием, не выдержала первой.
— Меня зовут Вендетта! Я — Великая Священная Гончая госпожи Аларис! — она продекламировала знакомый текст. — За многочисленные преступления против Империи Света и Церкви Аларис ты, Гвинден, приговариваешься к циклу бесконечных смертей. Приговор привести в исполнение незамедлительно!
— Хватит ныкаться, ублюдок, — рявкнула девица вдогонку. — Иди сюда и хоть сдохнешь, как мужик. В бою, а не загнанной крысой в вонючей норе, как все эти неудачники!
— Прикуси язык, дрянь, — вскинулась Ашранна. — Не тебе оскорблять личного агента Малаака!
— Знаешь, на каком месте я вертела твоего Малаака?! — ощерилась асимар. — Захлопнись, пока я не выколола тебе глаза, ворона облезлая!
Из ушей кенку, скрытых под перьями, разве что пар не пошёл.
— Божественной гончей пресвятой Аларис не к лицу такие слова, — осуждающе и с ноткой превосходства промолвил Данриэль. — Ты представляешь её, когда выслеживаешь добычу, так веди себя подобающе, юродивая!
— Засунь свой язык себе в задницу, полупокер! Ша! — золотистые перья на её коже едва не вздыбились, как шерсть.
Кровь отхлынула от лица эльфа, а его глаза заметали молнии.
— Слишком ты наглая, девка, — рыкнул Баргус, стоящий в стороне, — я бы поучил тебя манерам, да руки марать неохота, — дворф плюнул себе под ноги на кусок грязи, выступающий из воды, и растёр сапогом.
Вендетта окрысилась, вертясь на месте, как собака за своим хвостом.
— Иди сюда, лилипут, и попробуй, — приглашающе махнула рукой гончая.
Обратил внимание, что дышалось уже весьма тяжело. Ещё не заставляя нас задыхаться, но уж слишком спёртый воздух сгустился вокруг. Хотелось открыть форточку.
— Вы просто жалки, — пренебрежительно фыркнул Краан. — И это могучие воины сильнейших богов? Неумелые, самодовольные простаки, что позволяют эмоциям затмевать ваш рассудок. Так ведут себя жертвы, но не хищники. Агнцы для заклания!
— Слышь, чмо пернатое, — не выдержал Ходан, который переводил очумелый взгляд с одного оратора на другого. — Вы долго тут балакать собрались? Я хочу отрезать тебе голову и пойти хорошенько нажраться в честь сегодняшнего праздника.
Один из дворфов сопровождения дёрнул рукой, будто отмахиваясь от мошек, кружащихся перед лицом. Юстикар — человек в серебряной кольчуге — расширившимися зрачками смотрел куда-то в стену. Что он там видел? Понятия не имею.
Эмоции в затопленной канализации зашкаливали. Все просто кипели от ярости, и не мудрено. Ведь требования к яду накануне я озвучил для Гхорзы весьма конкретные:
— Мне нужно самое действенное, что есть в твоём арсенале. Оно должно гарантированно пробивать любые природные защиты. Требуется, чтобы у жертвы начались галлюцинации, усилилась паранойя, повысилась агрессивность до предела, снизилось критическое мышление. Способ доставки в тело жертвы — распыление. Если будет ещё и потихоньку убивать, совсем идеально, но не критично. При этом яд должен иметь накопительный плавный эффект, чтобы вдохнувший сразу не засёк его, а значит, газ должен быть бесцветным. За ценой я не постою.
Полученные склянки вышли просто на загляденье.
Багровые фантазмы
Кто ударил первым, я не знаю. Разом ухватил несколько событий.
Во-первых, Ашранна метнула пучок грязно-сиреневой энергии в сторону Вендетты. В полёте он принял форму обглоданных до костей птиц. Страшных демонических стервятников, что разминулись с асимаром в каких-то сантиметрах. Та начала уклоняться ещё в момент первоначального движения. Скорость реакции гончей внушала уважение.
Агент Малаака промахнулась мимо разбойницы, зато угодила в одного из дворфов. Стальной нагрудник растопило, словно его делали из мокрого картона. А вместе с ним стекла и плоть бородатого воина, обнажая голые рёбра и грудину. Плеснувшая на товарищей убитого кровь заставила их заорать от ярости.
Во-вторых, Краан метнулся к Ходану и едва не вскрыл тому горло. Кинжал чиркнул вдоль вовремя вскинутого предплечья, пуская густую алую жидкость. Убийце пришлось резко уклоняться от ответного удара громилы-тролля и его ближайших соратников. Вот только за своим предводителем последовали и остальные члены Синдиката. И в скорости движения, а также неуловимости они могли дать существенную фору бандитам Дважды Убитого.
В-третьих, из темноты одного из тоннелей свистнули стрелы. Ровно три штуки — по одной на каждого моего клона. Те от урона взорвались хлопком психической энергии, что разошлась во все стороны, как волны от брошенного в пруд камешка. Зацепила и юстикаров, и бородачей, и поклонников Малаака. Они все на секунду скорчились от сильнейшей головной боли.
Данриэль вскинул высоко к потолку канализации меч, и его на секунду окутала белоснежная ярчайшая плёнка. Она будто бы увеличивала в размерах длину клинка. И когда эльф опустил его в вертикальном взмахе, послала эту волну ослепительной энергии вперёд — прямо в сторону Ашранны.
— Выкидыш скверны! — с хлопьями слюны рявкнул блондин. — Ты ответишь за смерть наших союзников!
Пока я предавался отвлечённым мыслям, не забывал добавлять веселухи внизу для всех участвующих лиц. Лезть в самую гущу драки не собирался.
Прямо на моих глазах церковный страж в прекрасном чёрно-золотом табарде заблокировал щитом топор дворфа. Разорвал дистанцию, уходя от ещё одной атаки, и нашёл свою смерть. Сотканные из тьмы лезвия с фиолетовой окантовкой отсекли ему руку в плече, а следом и верх макушки. Бедняга сделал ещё два удивлённых шага, прежде чем его ноги подогнулись.
Окутав агента Малаака тучей каркающих теней, я прервал какое-то ядрёное заклинание, изрядно удивив пернатую. Поскольку гончая своего не упустила. Кинжал распорол бок магички, вызвав болезненное карканье. Асимар собралась завершить начатое, но на неё со спины напрыгнул орк — спутник раненной.
Сбоку на Ашранну собрался накинуться Данриэль, но его вниманием завладел какой-то безрассудный убийца Синдиката. Те вовсю рубились с ребятами Ходана, однако этому что-то неймётся.
Он всадил парные кинжалы под лопатку эльфу, но радовался рано. Хрупкая на вид, но неожиданно сильная пятерня сгребла тифлинга за горло, перебрасывая через бедро Светозарного. С усилием впечатала в пол, так, что затрещали кости. Изящный одноручный меч вошёл в глаз рогатого, и тут же ведомый рукой Данриэля выбрался на свободу — через височную кость, распластав голову трупа на две части.
Вновь свистнули стрелы, находя себе цели. Тарантул явно надышался ядом, поскольку атаковал и дворфов, и юстикаров. А ещё я уловил приглушённый смех из недр тоннеля. Стрелок в открытую наслаждался происходящим.
Что-то взорвалось, да так мощно, я думал, нас всех похоронит под обломками расколовшейся канализации. С потолка посыпались камни, проламывая черепа неудачников. Вода с пола окатила всех по горло. Пыль взвилась в воздух. А оттуда, где схоронился лучник, волна раскалённого жара вынесла кричащее от боли объятое пламенем тело.
Наёмный убийца со сгоревшим напрочь плащом и частично расплавившейся бронёй покатился у всех под ногами. Прямо по вонючей жидкости, что заменяла здесь воду. Она и потушила огонь. Пинком в сторону его отшвырнул Баргус, и опустил молот на голову убийцы из Синдиката.
Когда дроу бросил затравленный взгляд в сторону тоннеля, я зафиксировал, что маску частично сплавило с его лицом. Жаром вмяло внутрь, как отпечаток на ещё горячем пироге, оставленный чьей-то неосторожной рукой. Невозможно было различить, где заканчивалась кожа дроу, а где начинался подарок Эстрикс.
На секунду взрыв остановил массовую бойню.
Из тоннеля не спеша шёл некто очень невысокий. Ещё короче дворфов, но странный, даже чудной на вид. Гоблин с зализанной вперёд козлиной бородкой и таким же нелепым, зализанным вверх чубчиком волос на полностью выбритой голове. Как остатки ирокеза он упрямо торчал вперёд. Как капитан на мостике тонущего корабля, этот чубчик говорил: «Вот он — я! Мне не страшна ни смерть, ни раннее облысение!»
Звали новоприбывшего Разз «Бум-Бум» Пеплошторм[3], 130й уровень, босс, 1.29 м ХП, если верить его тусклому фрейму. Обладатель двух массивных серёжек в характерных острых длиннющих ушах, а также целой вереницы украшений на впалой тощей груди, не прикрытой никакой одеждой. Этой самой одежды в принципе на нём почти не имелось. Широченные тканые штаны, почти юбка, словно он пытался вновь ввести в моду клёш да пара наручей. Вот и весь его гардероб.
Обе ладони гоблина охватывало сильнейшее пламя, но того это нисколько не беспокоило. Как и тот факт, что его глаза полыхали изнутри адским пеклом. За ним следовало несколько бойцов, стараясь держаться подальше от своего лидера. Опасливо косились на него и разве что не тряслись.
— Ну что, сучки! — пронзительно проверещал Разз. — Я слышал, у вас здесь настоящее веселье?! И вы даже позвали мою любимую закуску? Бородатых ушлёпков, которые так чудесно запекаются изнутри своих сраных доспехов?! — последнюю фразу сопровождал истеричный, невменяемый смех.
Тарантул на руках попытался отползти назад и почти рефлекторно выстрелил в Пеплошторма. Это стало сигналом и для остальных. Пара ближайших участников потасовки — дворф и юстикар ринулись к психу-пироману, но сгорели ещё на подходе. Их почерневшие костяки упали в жижу, исходя густым дымом.
Краем глаза я отслеживал Тарантула, как и других ключевых персон. Сразу несколько из них начали что-то кастовать. И если в руках Ашранны, Вендетты и Данриэля формировались атакующие или защитные чары, в руках лучника мелькнул знакомый мне свиток. Свиток телепортации.
Я оказался быстрее.
Печать Свитка иллюзорной тюрьмы треснула, осыпаясь. Очередное дорогостоящее приобретение, что должно было окупить себя в этот день сторицей. Оранжевое кружево призрачных прутьев покрыло стены зала, пол и потолок на несколько секунд и пропало.
С радостной ухмылкой я следил за реакцией засранца, который отравлял мне жизнь не меньше Вендетты. Тот запаниковал, но усилием воли заставил себя собраться. Ушёл перекатом от рубящего удара юстикара. Почти в упор всадил стрелу в лицо кенку из свиты Ашранны.
Хотел бы достать его, но Вендетта нашла меня. Её тело отбросило прямо на пол под той точкой, где я висел с помощью
Золотистый болас мелькнул быстрее пули. Разом снял почти половину столба здоровья. Сковал меня, вырывая из надёжных лап
Успел выпученными глаза зафиксировать, как Дважды Убитый Ходан стал Трижды Убитым. Кажется, теперь навсегда. Краан взрезал горло тролля с оттяжкой и гримасой лютой ненависти на лице. Струя ярко-алой крови из сонной артерии хлестнула в сторону.
Вокруг меня сражались обезумевшие фигуры. У них разве что пена изо рта не шла. Они все перестали понимать, кто здесь свой, а кто чужой. Били наотмашь, сжигали, рубили и кололи. Гончая кинулась ко мне, но очевидное осознание прострелило голову.
Асимар вновь настигла меня. Стремительным рывком оказалась на моей груди и вскинула к потолку льдистый кинжал. Широко расплывшиеся зрачки придавали ей вид обдолбанной наркоманки. По губам бегала злая хищная улыбка.
У ребят, сидящих в засаде под глубочайшей невидимостью в соседнем зале, имелся чёткий приказ. Не влезать без нужды. И только в самом крайнем случае. Они не успеют.
— Теперь ты мой, сучонок! — неразборчиво проклокотала она.
Золотистые путы спали.
Импульс движения пробежал от плеча девушки к ладони. Кинжал воткнётся мне в глотку через секунду.
Врубил
В полуметре от нас двоих
Из него шагнула высокая фигура.
Секундное удивление перекосило лицо Вендетты. Боковым зрением она засекла прибывшего. Её заминка позволила мне успеть. Парированный кинжал асимара отскочил со звоном назад, а мой кулак с зажатым скимитаром врезался ей в подбородок
Прокнуло короткое оглушение. Противница замерла, не в силах пошевелить ни единым мускулом. С осоловевшим взглядом девица пропустила момент удара. Долговязая фигура резко и зло пнула гончую сбоку в лицо. Хрустнули зубы, вылетая изо рта. Челюсть перекосило — она выскочила из сустава. Слугу Аларис смело с меня. С болезненным мычанием та покатилась кубарем под ноги сражающихся воинов. Где и исчезла, скрытая хаосом боя.
Протянутую мне ладонь я разглядывал долю секунды. Принял, не задумываясь, поднимаясь на ноги.
Я ожидал появления кого угодно — Аларис, Малаака, Эстрикс или их подкрепления, но никак не тифлинга с кожей цвета индиго. Успел заметить всего три вещи — его имя, наличие аж
Звали незнакомца Зарра́кос[4], если верить его фрейму. 130й уровень, босс, 1.41 м ХП.
Взгляд так и норовил перевестись на
Всё это я ухватил в один миг, а следом он склонился к моему уху и еле слышно шепнул:
— Разиен передаёт горячий привет.
Ответить я не успел, поскольку Зарракос с силой толкнул меня назад, а там, где только что находилась моя голова, просвистел топор. Разгневанный дворф вновь вскинул над собой оружие в вертикальном замахе. Тифлинг среагировал удивительно спокойно. Расслабленно даже. Его пустые ладони сжались, словно обхватывая невидимую рукоять меча, и две эфемерные кисти
Подшаг, удар наискосок, что перечеркнул обе конечности дворфа в плечах, а также его голову через челюсть. Мужчина бил так, будто действительно сжимал эфес, а магические руки послушно и молниеносно повторяли каждое его движение. Ни малейшей задержки, ни секундного лага.
В момент прикосновения висящего в воздухе клинка к латам и шлему бородача, лезвие вспыхнуло ярким фиолетовым светом. Разрезало крепкую сталь, как сорную траву, и выскочило наружу в брызгах алой крови. Сам же нападающий потерял и руки, и верхнюю часть головы, что улетели назад, шмякнув какого-то бойца по лицу.
Позади громыхнул взрыв. Дохнуло жаром. Послышался истеричный гоблинский хохот.
Зарракос вновь дёрнул левитирующим мечом и принял на жёсткий блок атаку Данриэля. Тот прорвался через остатки свиты Ашранны, расшвыривая их в сторону пинками и ударами щита. Глаза эльфа горели неприкрытым фанатизмом.
— Слуге Разиена нет места в Виашероне! — рявкнул Светозарный.
— Шавке Аларис слова не давали, — с ухмылкой ответил тифлинг.
— Гвин! Сзади! — пронзительный крик выдернул меня обратно в реальность.
Врубил
Представитель Синдиката каркнул от боли и сжал руки на лезвии, собираясь выдернуть. Оно выскочило назад раньше, повинуясь воле владелицы. Попутно взрезало его ладони, вызывая ещё один болезненный вскрик.
Аврора легко поймала оружие и распласталась в длинном выпаде, низко пригибаясь к земле. Пробила защиту кенку, вновь пронзив его плоть. От места соприкосновения стали и мяса разлилась волна изумрудной энергии. Холодным компрессом на секунду коснулась моей кожи, исцеляя раны.
Голова кружилась от попыток понять, что именно творится на хаотичном поле боя. Швырнув себе под ноги
Из портала вслед за Зарракосом вышла тёмная эльфийка с отрядом прикрытия. Матриарх Века́нтра[5]из Младшего Дома Банн’Реат. 130й уровень, босс, 1.48 м ХП.
Аврора унижала Краана. Иначе и не скажешь. Босса 130го уровня. Соло!
Я ещё помню, сколько проблем ей доставил тот иллитид-разбойник в нашем первом данже. Сейчас гибкая фигура орчанки стремительными движениями прессовала кенку. Она обрушивала шквал точных ударов с большого расстояния, чем-то напомнив мне тех шаолиньских монахов из старых фильмов. Копьё так и мелькало, прошивая наспех сформированную защиту убийцы. При этом некоторые атаки заставляли четырёхгранное остриё вспыхивать ярчайшим золотистым светом.
С правого края Разз весьма проворно, гораздо проворнее, чем можно было ожидать от мага, уворачивался от взмахов громадного молота. Баргус наседал на гоблина с завидным упорством. При этом лицо Клеймённого уже напоминало хорошо прожаренный шашлык, а от рыжей бороды остались только неровные клочки. Дворф растерял половину ХП.
Здоровье же зелёного заклинателя просело на 40 % — тощую тушку украшали мощные кровоподтёки, но его это мало волновало.
Ашранна сцепилась с Тарантулом и Деймосом. Эти трое устроили бой всех против всех, очистив для себя пятачок. Никто просто не решался вмешаться. Агент Малаака приняла стрелу на тёмный барьер и тут же метнула пучок грязной магии в сторону тифлинга. Тот вздыбил перед собой стену льда и, дёрнув руку в сторону, выстрелил морозными дисками в лучника.
Помятый убийца припал к земле, пропуская чары над собой. Тут же послал несколько стрел из этого неудобного положения. Окутался лиловым коконом энергии, когда в него врезался очередной спелл Ашранны. Его столб здоровья находился в оранжевой зоне.
Недалеко от них находился и Фобос, стараясь держаться подальше от самой гущи.
Зарракос и Данриэль на феноменальных скоростях осыпали друг друга градом ударов. При этом фигура тифлинга казалась подёрнута зыбкой рябью. На нём с трудом удавалось сфокусироваться, что объясняло постоянные промахи эльфа. Тот лишь свирепел и всё сильней ускорялся. Здоровье обоих плавало в районе 70 %.
Обладатель четырёх конечностей подгадал момент и почти в упор всадил в Левую Длань разряд пурпурной трещащей энергии. Молния пробила бок Светозарного, наверняка поджарила почку и ушла глубоко в стену. Светлый эльф вскрикнул, изо рта выплеснулась кровь, но узкий меч натолкнулся на мерцающий золотом щит.
— Щекотно, — вытирая кровь с губ, рыкнул Данриэль.
Зарракос растянул губы в улыбке.
Успевшая подлечиться Вендетта висела на струнах звука, сотворённых басами Маджестро. Отчаянно материлась и осыпала его угрозами.
От массовки осталась едва ли четверть. Разрубленные и сожжённые тела валялись в воде островками мяса.
Появившаяся Векантра вскинула руки к потолку, и дюжины нитей паутины выстрелили со всех сторон. Прямо из стен. Они липли к рукам и ногам, впивались в спину и грудь. Парализовали, а кого не удавалось — замедляли.
Кипящая битва превратилась в стоячее болото.
Выдернув с пояса последние две склянки Масла полёта феникса, я прицелился и швырнул их в самую гущу. Пара раскатистых взрывов в замкнутом помещении ударила по ушам.
Сквозь непрекращающийся звон в барабанных перепонках, уловил мучительный стон раненых, а также радостный крик Разза.
— О да, детка! То, что надо! Я тоже так могу!
Рядом с ним сдетонировало так сильно, что один из тоннелей обвалился, отрезая туда путь.
Воющая фигура Баргуса вспыхнула багровым. Не он сам — его татуировки. Отверстия, зияющие на теле, затягивались прямо на глазах. Полоски мяса сращивались, восстанавливая мускулы и кожу.
Я же скастовал
За миг до контакта врубил
Я замер позади убийцы, держа обратным хватом кортик, глубоко засевший в сердце моей добычи. Вторая ладонь упиралась в пятку ножа, вдавливая его ещё сильнее. Сквозь спину и рёбра я нашёл уязвимую точку.
Пять раз кинжал клюнул дроу, ритмично погружаясь в его тело. Пять раз вздрогнул тот, покачнувшись. Дважды я промахнулся, и когда завершил манёвр дышал с шумом, будто вынырнул из транса.
Не давая ему опомниться, оросил затылок
— Еретик! — хрипло взвизгнула Ашранна.
Её ладони инстинктивно окатили меня фонтаном грязной гниющей энергии. Не успевая уйти в сторону, вдавил кинжал ещё глубже и закрылся Тарантулом, подставляя его под удар. Прижался к его спине так крепко, как, должно быть, прижималась к лучнику любимая женщина.
Дроу
На крик сил у него не осталось.
Искоса я разглядел его состояние. Лицо, шея и грудь покрыты гнойниками и разлагались прямо на глазах. Мясо разве что не отслаивалось пластами. В голове сама собой всплыла дочка Алики Коборел. Аркхамемнон убил её схожим образом тогда на площади перед Консилиумом.
Магичка же вскрикнула от боли — из её лопаток торчали два ледяных диска на манер циркулярной пилы. Вошли едва ли на треть своей длины, но из-за массивных размеров мешали двигаться.
— Говорил же тебе, что именно так всё и закончится, — бросил я Тарантулу, активируя
Кончик ножа пробился наружу. Выскочил из горла.
Молнии окутали убийцу. Хрип стих. Его тело обмякло, враз утратив возможность держаться на ногах. Он завалился лицом вперёд и едва не вырвал кинжал из моей хватки.
Взвыло чувство опасности. Протяжно закричал Фобос.
Отдающее обжигающим морозом лезвие вышло у меня из груди. Следом волна ослепительной энергии прокатилась сквозь меня и дальше к дерущимся магам.
Здоровье упало в оранжевую зону. Не сдох только потому, что Фобос в последнюю долю секунду успел набросить на меня барьер, поглотивший больше 60 тысяч урона, если верить возникшему и исчезнувшему баффу.
— Попался! — в предвкушении прошептала позади Вендетта и куснула меня за ухо. — Я рада нашей встрече!
— Не могу ответить взаимностью, — прохрипел я, кастуя
Жгуты чернильной тьмы ударили из земли, пеленая её. Самохил вкупе с прилетевшей заботой тифлинга вернули меня со смертного одра. С трудом я соскользнул с её ножа и наотмашь рубанул мечом.
Асимар рыкнула, разрывая контроль. Отвела руку чуть назад, кастуя
Из двух тоннелей — впереди и позади нас — послышался рёв воды. Глаза девушки расширились. Я попытался развернуться, но не успел.
Высоченная волна, настоящее мини-цунами, подхватила нас и поволокла за собой прямо на каменную стену зала.
От столкновения с плитой хрустнул нос. В голове зашумело. Я больно прикусил язык и ощутил железный привкус крови во рту.
Барахтаясь под водой, задыхаясь от шока, вынырнул. Десятки юрких теней влетали в помещение, усиленно работая хвостами. Впереди всех по воде скользил настоящий гигант. Уже знакомая мне фигура — барон сахуагинов. Его сопровождали три морские жрицы.
Под их контролем струи грязной вонючей воды, щупальцами хлестали и рассекали тела немногих выживших.
Данриэль и Зарракос всплыли, отфыркиваясь. Если эльфа от атак закрыл уже виденный мне золотистый щит веры, то тифлинга — мрачный чёрной покров. Он дёргался, словно языки огня. И даже не думал исчезать от контакта с водой.
Аврора вбила копьё в стену и держалась за него. Изрядно побитый Краан с изрезанной рожей, как паук вцепился в каменную кладку.
Векантра и её бойцы успели воспарить с помощью
Баргуса видно не… А. Нет. Разорванное пополам, дочерна обожжённое тело качалось на волнах, как импровизированный плот. Узнал я его только по наколенникам в виде головы дикого кабана.
Разз же с возмущением барахтался неподалёку. Дико вращал глазами и всё пытался скастовать что-то пламенное. Магия сбоила, создавая струи кипящего пара вокруг.
Ашранну, Деймоса, Фобоса и Маджестро я отыскал не сразу. Их всех раскидало по разным углам зала. Мои выглядели побитыми, но живыми. Шестёрка Малаака же — откровенно паршиво.
Щелчки и стрекотание донеслись со стороны сахуагинов. Морские дьяволы ринулись в атаку, не пытаясь вступать в переговоры.
Вот только их опередил десяток подводных силуэтов, что взрезали водную гладь спинными плавниками.
Перед моим лицом раскрылись здоровые челюсти. Не большая белая, но в близкое знакомство всё равно вступать не хотелось.
Оставшиеся в живых бойцы защищались от акул и довольно успешно. Разз взрывал их изнутри, как перегретые в микроволновке голубцы. Фарш так и разлетался во все стороны.
Данриэль и Вендетта, оказавшиеся спиной к спине, отражали нападения. Ашранна вытягивала из спутников сахуагинов саму жизнь. Кое-как справлялись и остальные.
Следующий шаг предпринять я не смог. Времени не хватило.
Векантра нараспев протянула заунывный мотив.
И Эстрикс ответила.
С потолка на тончайших нитях паутины спустились огромные жирные пауки, сотканные из тьмы. Ожившие плотные тени. Больше двух десятков.
Они впились мощными хелицерами в тела рыболюдов, а те зашипели и защёлкали. От боли. Поскольку из всех отверстий у них хлынула кровь, постепенно усиливаясь. Вначале тонкие ручейки, через три секунды уже полноводные потоки. Синие струи запятнали чешуйчатые тела и оставили яркие кляксы на воде.
Матриарх же, как дирижёр, направила призванных арахнидов на выживших сахуагинов. Больше шести штук облепили огромного четырёхрукого барона. Тот ревел раненным боровом, срывал их, но укусы и паутина делали своё дело.
Мелькнул болас Вендетты, сковывая две конечности кричащего великана. К нему добавился брошенный Авророй щит, что на долю секунды оглушил цель.
— Проклятое порождение морей! — громко прошипел Данриэль.
Шар прекрасного золотого света упал на голову барона. На первый взгляд эфемерный, но очевидно неподъёмный, ибо громилу согнуло в три погибели.
Зарракос, которого я упустил из вида, мигнул, возникая прямо между громилой и остатками амфибий. Вскинул обе ладони перед лицом, словно молясь. Плавающие подле него магические руки повторили этот жест. Вокруг тифлинга закружилось кольцо длинных фиолетовых мечей. Вначале медленно, но ускоряясь с каждым мигом.
Мясорубкой оно нашинковало всех окружающих его врагов. Тонкие дольки — в самый раз для сашими — плюхнулись в воду. Синяя кровь запятнала всё вокруг на пяток метров.
Со смертью жриц вода, которую что-то подталкивало в общий зал, стала иссякать. Она откатилась обратно в тоннели. На наших глазах снова показалось дно.
Выжившие заклятые враги вновь оказались наедине, переглядываясь. От групп Ашранны, Баргуса, Данриэля и Краана практически ничего не осталось. Три с половиной рядовых бойца, что каким-то чудом пережили весь разверзнувшийся здесь ад.
Вендетта поймала мой взгляд и показала клыки.
— Раунд два, ушлёпок.
Изобразив приглашающий жест рукой, хрустнул шеей и осклабился.
— Этот танец целиком твой, Венди.
Между нами пролегала солидная дистанция — чуть больше пятнадцати метров, поэтому я успел сделать три вещи.
Во-первых, охватил текущее состояние всех действующих лиц коротким взглядом. Данриэль — 49 % ХП. Зарракос — 42 %. Ашранна — 28 %. Краан — 19 %. Вендетта — 61 %, но она уже втягивала в себя лечебное зелье. Моих ребят спешно отлечивал Фобос. Не забыл он и обо мне.
Во-вторых, постарался вывести её из себя.
— Может, тебе сертификат на эпиляцию подарить? — приложил палец к бровям, дразня девицу. — Небось, не только здесь обильный волосяной покров?
Ответом мне послужил горловой рык.
В-третьих, метнул в Вендетту все шесть ножей с перевязи один за другим. Тело работало само собой, как автомат. Успел набить руку во время последнего погружения в Светильник Душ.
От трёх из них она непринуждённо уклонилась, рванув мне навстречу. Два отбила в сторону кинжалом. И лишь последний, который я чуть придержал, швырнув его ровно за секунду до парирования пятого, угодил в цель.
Короткий нож вошёл ей под ключицу. От места прокола по коже и доспехам поползла морозная корка, замедляя движения девушки.
С приглушённым рычанием она достигла меня и знакомым круговым движением взрезала пространство вокруг себя
Прошлый бой асимара с Кераши я проматывал в своей голове сотни раз. Кажется, засмотрел его до дыр, изучая, как инструктор сражался с пришибленной черноглазкой. Чем он блокировал её способности. Как уклонялся. Как контратаковал. И вынес для себя много полезных уроков.
Поэтому, чтобы избежать этой неприятной атаки я буквально подбросил себя в воздух, усилив импульс
Швырнул себя навстречу Вендетте, не задерживаясь в воздухе дольше необходимого. В падении выстрелил в неё сверху
Невидимый серп рассёк ей живот, а вот от стана она защитилась, что-то почувствовав. На секунду вспыхнувший призрачный щит поглотил контроль, но не урон.
Стилет девушки ринулся к моему горлу, а сама она увернулась от ледяных дисков Деймоса. Не позволил себе запаниковать и соткал вокруг нас
81 % ХП.
Взвыв от боли, асимар рассеяла тьму. Об этой её способности я тоже помнил. Именно так она тогда избавилась от моих клонов. Вынудив её слить абилку раньше времени, я скастовал
Три копии возникли на равном удалении от неё. Они действительно притягивали её взгляд. Отводили внимание от меня даже без стелса. Черноглазка, всё ещё рычащая от боли, почти вслепую взмахнула кинжалом. Пропустил клинок мимо и вбил в её поясницу
Короткая парализация, и
Взрыв психической энергии. Болезненный стон.
66 %.
Не знаю, что она использовала, но это явно была импульсивная эмоциональная реакция. Меня просто отшвырнуло назад на десятки метров, давая ей возможность прийти в себя.
Моё здоровье ушло ниже половины, но Фобос не спал. Вовремя среагировал лечением.
Я же зафиксировал происходящее в другой части зала.
Разз и Ашранна под огненные и чумные вспышки зажигали вовсю. Данриэль и Зарракос вновь отыскали друг друга. Краан со своими несчастными 11 % ХП довольно успешно теснил Аврору и Деймоса. Магу не помогал даже призванный элементаль Эскимо.
Первый Коготь Синдиката нашёл в себе скрытые резервы и сейчас неуловимой тенью метался между ребятами, оставляя на их телах глубокие резаные раны. Целая гроздь мощных баффов на время сделала из него машину для убийства. Обычный бы игрок давно помер, но орчанка сдерживала его агрессию, минимизируя ущерб и заставляя оппонента фокусироваться по большей части именно на ней.
Бард держался в стороне рядом с Векантрой и её бойцами. Они все издалека портили жизнь нашим врагам.
— Маджестро! — криком привлёк его внимание и хлопнул себя по виску, заранее оговорённым жестом. Опрокинул флягу с маной, восстанавливая запас.
Кенку понятливо кивнул и закрыл ладонью клюв, шепча что-то неразборчивое. Убийца, чьи кинжалы только что летели в горло орчанки, замер столбом с остекленевшими глазами.
Дебафф ослабило по времени действия в четыре раз по сравнению с прошлым его применением против других игроков в Гейлкроссе.
Краан бросил себе под ноги
— Треклятый лиходей! Паскуда! — выплюнул посланник Аларис.
На секунду отбросив Зарракоса прочь, он подсёк ногу кенку в колене. С того как раз спал контроль разума, и на миг убийца опешил, приходя в себя.
Сияющее лезвие меча Данриэля перерубило тощую птичью конечность, опрокидывая противника на спину, и тут же прыгнуло назад возвратным движением. Вошло в раскрытый от боли клюв, пробило затылок и погрузилось по гарду в камень.
Краем глаза засёк, как Векантра опутала теневой паутиной асимара, а несколько дроу сопровождения метнулись к девице занося кинжалы.
Тифлинг же воспользовался заминкой эльфа и завершил каст, сопровождающийся ударом сияющего от энергии клинка. Фигура Светозарного вспыхнула и… помутнела. Словно провал в реальности, на его месте остался лишь серый силуэт.
— Так гораздо лучше, — утирая пот со лба, промолвил Зарракос.
Я слегка растерялся. Конечно, помню сферу, которой мы вышвырнули Созерцателя тогда в шахте, но это был одноразовый артефакт. А тут у последователя Разиена, если я прав насчёт него, такая способность.
Меня отвлёк безумный смех, в котором сквозила настоящая агония. Крутанулся на месте, отыскивая Разза. Тот выглядел скверно. Зелёная кожа приобрела синюшно-чёрный оттенок. Будто всё его тело пожирала гангрена. Язвы и гнойники зияли на каждом клочке открытой кожи. Здоровье упало до 6 %.
Большим значением не могла похвастаться и Ашранна. Она выглядела, как курица, запечённая до хрустящей корочки. Правой руки нет. На её месте страшный ожог. Нет и большей части перьев. От мантии остались жалкие клочки.
Их разделяло не больше полудюжины шагов.
— Бездна, это было весело, — не очень разборчиво выдал Пеплошторм. — Давно я так не отрывался.
— Твою душу пожрёт Малаак, ублюдок! — с нотками торжества воскликнула магичка.
— Только если найдёт мельчайшие её частицы, — косо улыбнулся гоблин и сделал качающийся шаг вперёд.
Его объятые огнём кисти, еле тлевшие до этого момента, начали разгораться. При этом пламя прямо на моих глазах поднималось выше. К локтям. К плечам.
Ашранна отвела посох, зажатый в единственной руке в сторону. Его навершие накачивалось тьмой, что скрывало очертания предмета всё сильнее и сильнее.
Разз сделал ещё пару движений и замер. Вся его фигура излучала жар нестерпимой яркости. Мои глаза слезились от этого зрелища.
— Всегда мечтал уйти с огоньком… — произнёс он и погрузил ладонь себе в грудь. Прямо сквозь гниющую кожу и рёбра. Напротив сердца.
Понимание мелькнуло в глазах Ашранны, но было уже поздно.
Вначале я увидел вспышку, и лишь позже, с секундной задержкой, до меня донёсся оглушительный грохот. Сумасшедший гоблин не жалел сил, а потому взрыв разошёлся во все стороны, нисколько не заботясь о безопасности остальных участников сегодняшней вечеринки.
Мне, как и Маджестро с Векантрой, а также Вендетте, повезло. Мы находились на другом конце зала. До нас донеслись лишь отголоски взрывной волны.
Зарракос исчез, телепортировавшись прочь — поближе к нам. Изгнанному Данриэлю было хоть бы хны.
Полуживой Деймос успел вздыбить перед собой ледяную стену. Её смело, а самого мага вмазало в гранит с влажным чавкающим звуком.
Аврора закрылась баклером, пригибаясь к земле. Активировала целую россыпь защитных абилок. Я видел, как её пятки, упёртые в пол, сдвинуло далеко назад.
Фобоса зацепило уже на излёте. Сняло треть здоровья, несмотря на вовремя активированный защитный барьер.
Неглубокий слой воды вокруг эпицентра взрыва буквально вскипятило. От обоих бойцов не осталось ни атома. Лишь чёрная гарь на стенах да силуэт кенку Ашранны чуть светлее на тон. Так люди, застигнутые ядерным взрывом, оставляли после себя посмертные отпечатки-тени.
Оглушённо тряся головами, все поднимались на ноги.
Нашим замешательством успела воспользоваться Вендетта. Дорезав второго посланного к ней дроу. Ощерилась, изучая обстановку и резко выросший пул потенциальных противников. Как загнанная псами волчица, рывками переключала внимание с одного игрока на другого. Где-то она успела подлечиться и сейчас имела 81 % ХП.
С затяжным грудным кашлем Деймос отлепился от стены. Из его живота торчало несколько сломанных рёбер. Кисть неестественно вывернута назад. Тифлинг опёрся на посох целой рукой и с трудом занял вертикальное положение.
Асимар же, чьи глаза лихорадочно бегали, сощурилась. Её руки охватило мощное золотистое свечение. Она встретилась взглядом со мной и улыбнулась во все клыки. Каст занял чуть больше двух секунд.
— Не зевай, Гвин, — промурлыкала она.
— НЕТ! — рявкнул я,
Фобос что-то понял, бормоча слова защитного заклинания. Он не успел.
Мне не хватило радиуса. Материализовавшись, увидел, как толстый жгут священной магии прошил Деймоса, выжигая его корпус насквозь. Тифлинг с удивлением опустил голову вниз, наблюдая сквозную дыру. И завалился на спину.
— МРАЗЬ!
Её движения выглядели знакомо. От подобной участи меня прежде спас Курт, прыгнув ей на загривок. Теперь я воочию увидел результат этой способности.
От кипящей ненависти в сердце теряю остатки рациональности, чувствуя, как замедляется время.
Она кастует что-то сквозь иммобилизацию, но я
В спину асимара вонзается снаряд света. Его сопровождает вопль ярости Фобоса. Следом бич чистого звука рассекает её лицо. Потрескивающее от магии копьё Авроры пробивает бок гончей. Её здоровье падает до 27 %.
На последних микросекундах контроля врубаю
— Знаешь, меня очень утомила твоя хитрожопая вертлявость. Вечно драпаешь, ссыкун, но не сегодня! Один на один, без твоих дружков! — в голосе твари сквозит торжество.
Ничего не отвечаю. Лишь скалюсь и врубаю
Появление тигриной головы на месте моей собственной нисколько не пугает её. Вендетта хладнокровно бьётся, понемногу теряя здоровье. Увеличенное на 45 % уклонение и самохил в 60 % от урона позволяют мне выживать. Демон почти танкует удары. Те, что не промахиваются. Без малейшей жалости, с садистским наслаждением он полосует и пластает её тело.
19 % ХП.
Десяток глубоких порезов покрывают её лицо и горло. Ракшас не даёт пощады. Она и не просит. Гончая врубает первый свой кулдаун. Золотая дымка курится вокруг её тела, увеличивая меткость и наносимый урон на 35 %. Затем второй. Её тело вспыхивает, как маяк. Скорость возрастает на 50 %, а все атаки теперь наносят дополнительные 25 % урона святой магией.
Рисунок боя меняется. Ракшас начинает сдавать.
Моё здоровье ползёт вниз, несмотря на самолечение. Демон в голове нехарактерным образом тянется к моим собственным кулдаунам. Обычно он презирает любые способности. Кидаю всего себя против его воли, чтобы не допустить активации. Потому что я знаю, что будет
Её кинжал вспыхивает огнём —
Ракшас шипит от боли. Пытается отмахнуться, но гончая швыряет его…
И секундный выбор.
Я чувствую внутри себя хрустальный сосуд с золотистым пером. Нужно только дотянуться и сломать его.
Вспышка света выбрасывает меня из тьмы.
Вскакиваю на ноги резким движением, борясь с дурнотой. Магические стены барьера вокруг исчезли.
Вендетта повёрнута спиной ко мне, отражая атаку Авроры. 7 % ХП. Вижу, как орчанка не даёт выпить ей целебное зелье. Гончая ещё и кастует что-то.
— Мы не закончили! — рявкаю я, нарушая ритм асимара.
Заклинание бровастой прерывается. Кляксы злобно клюют её, истошно каркая. Их клювы рвут тело девушки в клочья. Как крысы они пробивают себе дорогу внутрь её живота. Теневыми крыльями рассекают лицо. Горло.
В озере крови Вендетта валится бесформенным кулём наземь. Её рука отпускает кинжал, и он звенит на камнях.
Никто не радуется. Никто не бросается праздновать. Они в курсе, и всё же я вскидываю ладонь, напоминая. Лишь краем глаза цепляю Зарракоса, что при поддержке Векантры теснит Данриэля. Тот появился раньше времени.
Фигура черноглазки освещается изнутри.
Вспышка янтарной энергии зарождается в её теле и выходит наружу. Раны затягиваются на глазах, а мерцающий барьер окружает её коконом. Мазнув глазами по знакомому баффу, готовлюсь.
Делаю шаг назад, махнув ей рукой.
— Давай! Наш последний танец!
Измазанное в крови лицо гончей перекашивает гримаса ненависти. Она бросается навстречу мне.
Сжигаю
О защиту Вендетты бессильно разбивается удар копья и несколько заклинаний. Она игнорирует атаки, сфокусировавшись на мне. В один миг оказывается рядом.
Пол под ногами стреляет шипами. Не дёргаюсь, хотя это стоит мне больших усилий. Готов дать руку на отсечение, что это иллюзия, как уже было в драке с Кераши. Оказываюсь прав. Острия безвредно протыкают меня в паре мест.
Принимаю взмах кинжала на
Вокруг нас всё по пояс покрывает белоснежная мгла. Туманный молочный кисель. Под него я и падаю, призывая троих клонов. Возможно, она что-то и заметила, но три копии притягивают к себе взгляд. Сбивают с толку. Отвлекают внимание. Такова их природа. Таково действие этой магии.
Я же раздавливаю в руке
Вендетта вовсю воюет с моими двойниками. Те весьма натурально изображают мои техники. Плюют кислотой. Пытаются рубить её мечами.
Взгляд бежит по её фрейму.
Звуковая струна стегает корпус Вендетты. Прыскает кровь. Только тогда она понимает, что что-то не так. Непробиваемый защитный покров исчез. Лопнул, как мыльный пузырь. Спасибо
Вокруг меня на долю секунды в воздухе зависают сотни клинков всех форм и фасонов. Среди них прямые и изогнутые, одноручные и двуручные, новые и древние, как время. Объединяет их лишь один факт — расцветка. Все мечи сотканы из теней.
Гончая резко разворачивается, и на миг я вижу в её глазах испуг. Злость. Мольбу. Бессилие. Принятие.
Тысяча клинков притягиваются к ней, как намагниченные. Мелькают столь быстро, что вспарывают сам воздух. Пронзают её, превращая в ежа. Невысокая худощавая фигура замирает и подрагивает на подламывающихся ногах. Кажется, каждый участок кожи украшает торчащий эфес меча.
Вижу золотистую радужку на фоне чёрной склеры и дрожащего от боли зрачка. Белоснежная кожа изрезана в клочья и запятнана алым. Её горло издаёт протяжный сдавленный хрип.
— За Деймоса, — слова падают тяжким грузом.
Клинки рвутся прочь, и тело Вендетты взрывается кровавой взвесью. Успеваю прикрыть глаза до того, как меня с ног до головы заляпывает мельчайшими ошмётками мяса.
Время выравнивается.
Учащённое дыхание. Шумное. Уставшее. Мне казалось, я не спал трое суток. Звон стали отвлёк и вернул в текущий момент.
Машинально коснулся влажного фрагмента, забирая лут.
Заставил себя переключиться туда, где Зарракос сцепился с Данриэлем. Светлый эльф оказался по-настоящему двужильным. Он выглядел откровенно хреново — вмятый нагрудник, отрезанное ухо и шрам через глаз, несколько отверстий в латах, потёки крови, пятнающие металл. Здоровье в красной зоне.
Несмотря на это, сражался, как заведённый. Бесстрашно. Во всю мощь. Вкладывая каждую частицу силы в удар. С удивлением я отметил зарождение уважения к этому противнику.
Тифлинг не уступал ему, но поддержка Векантры, Маджестро и Фобоса склоняла чашу весов в пользу рогатого.
Конечности Левой Длани оказались прижаты к корпусу. На лице маска ярости и упрямства. Спелёнутый по рукам и ногам воин поднатужился. На лбу вздулись жилы от усилия. Светлая кожа стала багровой.
Вспышки огня, электричества, льда. Ножи вошли в его тело, парализуя и сбивая концентрацию. Зарракос же воспользовался моментом. Вторая летающая ладонь прошлась вдоль всей кромки меча, покрывая её тёмной плёнкой. Короткий замах, шелест рубящего лезвия. Остроухая голова взлетела к потолку. Фонтан крови оросил всё пространство вокруг мертвеца. Данриэль обмяк в цепях, а через мгновение боком ударился о воду, что постепенно вновь начала скапливаться в зале.
Первым делом я проверил собственный фрейм.
Старательно гнал от себя прочь мысли, которые заставляли нутро колоть от душевной боли.
Дальше перевёл взгляд на Зарракоса. Со смертью эльфа он согнулся в поясе, уперев свои реальные ладони в колени. Дышал тяжело, как загнанная лошадь. Впервые я смог толком его рассмотреть.
Короткие рога облегали череп, уходя назад. Длинные чёрные волосы собраны в хвост на затылке. Щегольские тонкие усы а-ля Сальвадор Дали и короткая эспаньолка. Абсолютно неуместная в текущей ситуации одежда — рубаха с закатанными до предплечья рукавами и какой-то модный костюмный жилет. Ни толстых доспехов, ни даже жалкой дырявой кольчуги. Всё вусмерть заляпано кровью и фаршем.
Из бойцов Векантры осталось только двое. Ещё одного, судя по всему, срезал Данриэль. Матриарх диким взглядом водила по залу, и было отчего. Канализацию превратили в настоящую бойню. Стены носили следы магии и багровых пятен. Заляпали стены и даже потолок. Ошмётки тел и кости щедрой рукой раскидали повсюду.
— Давай, братка, — с натугой произнёс Фобос, и я пришёл в себя.
Когда развернулся, увидел, как жрец завершает каст воскрешающего заклинания. Вспышка света. Тело Деймоса окутали чары. Его фрейм отливал серым цветом. Мерцал и колебался, словно не зная, какой оттенок всё-таки принять — чёрный или зелёный.
— Он встанет. Он сейчас встанет и начнёт нас бесить! — судорожно тараторил заоблачный адепт.
Тифлинг не давал тишине повиснуть ни на миг. Беспрестанно вытирал пот с лица. Его губы дрожали, а в уголках глаз блестела предательская влага.
Аврора и Маджестро приблизились к нему и положили руки на плечи с двух сторон.
Оказавшись рядом, замер и я, не спуская глаз с бледного, ни кровинки, лица усатого мага.
— Это здесссь, — прошипел Нактас, водя чешуйчатой рукой по поверхности камня.
Мы нашли стойбище Клана Пещерных Медведей. При желании в выступающих сталагмитах и свисающих с каменного козырька сталактитах можно было разглядеть огромные клыки косолапого хозяина тайги. Это придавало входу[6] в пещерный комплекс вид огромной пасти.
Покосился на рейд группу позади меня. Чужое предательство, как горячий уголь, сидело под сердцем и жгло меня изнутри. Заставляло эмоции кипеть.
Старый наг закончил бормотать слова волшбы. Повинуясь его воле, плита, загораживающая проход внутрь пасти, медленно отъехала вниз.
— Вперёд, — скомандовал я.
Под металлическое звяканье доспехов и скрип снега под ногами мы ступили внутрь.
[1] Художник — Elizabeth Armstrong.
[2] Художник — MarcelaFreire.
[3] Художник — Ramón Ignacio Bunge.
[4] Художник — kurolines.
[5] Художник — anndr.
[6] Художник — Mikael Widegren.
Интерлюдия
Алексей Решетов распахнул светлые полупрозрачные шторы. Яркий свет, ударивший ему в глаза, на секунду ослепил. Запах солёной воды, а также пронзительные крики чаек вернули его в реальность. В реальность, лишённую серых бетонных многоэтажек. В реальность, где бирюзовый океан простирался до самого горизонта.
Выйдя на террасу, мужчина неспешно опустился в плетёное кресло и пригубил крепкий кофе с нотками нуги. Палящие лучи солнца заставили его дотянуться до тюбика с кремом от загара и так же лениво начать процесс намазывания собственной кожи. Проведя уже больше двух недель в тропическом раю, он до сих пор боялся обгореть.
Здесь в принципе больше не требовалось спешить. Это в Москве ему пришлось второпях собирать сумку с минимальным набором вещей, денежной заначкой и фальшивыми документами, что он приобрёл заранее, готовя пути отхода. А вот в этом островном государстве необходимость делать что-либо кроме как «вальяжно» исчезла. Время для Алексея буквально остановилось.
Стоя на таможне спустя несколько часов после разговора с дядей и выхода того интервью, нервничая и чувствуя, как испарина покрывает лоб, учёный задавался вопросом — «Успели ли власти передать его фоторобот во все аэропорты?». И вдогонку — «Так ли уж хорош новый паспорт, изготовленный специалистом, что пришёл отрекомендованным одним его товарищем?».
Замученный таможенник лишь вяло сверил фотографию и молча распахнул дверь. До самого взлёта Решетов ждал, что самолёту не дадут коридор. Что вот-вот капитан объявит какую-то уважительную причину для задержки, а следом на борт войдут люди в костюмах с холодными глазами. Они не вошли. А самолёт унёс его прочь.
Маршрут состоял из трёх полноценных отрезков. По пути пришлось сделать ещё одну пересадку, но во втором аэропорту он уже успокоился. Сюда длинные руки России, США и Китая точно не успели бы дотянуться при всём желании. А под конец потребовалось ещё долго лететь крохотным чартерным самолётом, что мог садиться на воду. Всё для того, чтобы попасть в страну, которая не экстрадировала людей ни в одну из крупнейших держав.
Именно сюда улетали на пенсию бывшие члены наркокартелей, которым удалось выбраться живыми из опасного бизнеса, проворовавшиеся чиновники и прочие неблаговидные, но обеспеченные элементы.
По правде говоря, Алексей даже не знал, будут ли власти привлекать его в качестве подозреваемого. В качестве свидетеля — наверняка. Просто он решил не рисковать. Ни к чему.
Наблюдая, как волны безмятежно накатывают на сваи соседнего домика-бунгало, учёный не испытывал никакой тревоги. Не испытывал он и чувства вины. Наверное, должен был, исходя из информации, что каждый день обильно поступала из каждого утюга. Однако в груди мужчины установился штиль.
К подбору хакера, способного осуществить задуманное, Решетов подошёл тщательно, как и ко всем своим планам. И тот пришёл с блестящими рекомендациями от знающих людей. Затребовал внушительную сумму, что косвенно подтверждало его компетенцию. Выяснил все детали заказа, что опять же убедило учёного в правильности выбора.
Вирус должен был повредить данные на сервере Парагона. Разрушить профили обеих тестовых групп. И
Сбой электричества позаботился бы об их реальных телах. Что и прошло безупречно. Ведь за это отвечал сам Решетов. Потому здесь и не возникло накладок.
Вирус же должен был уничтожить тела виртуальные. Нельзя было допустить саму возможность срыва игроков и дальнейшей дачи показаний из игры. ОЗВ в прошлый раз уже принесло неприятный сюрприз в виде застрявшего в игре Седьмого.
Очевидно, что-то пошло не так в электронных мозгах придурочного искусственного интеллекта. И вирус убил миллионы.
Прямо с террасы учёный прыгнул в воду, погружаясь в изумительный мир блестящих рыбок и белого песка. Сделал десяток мощных гребков и ощутил, как душевное равновесие возвращается.
Его тяготило вынужденное безделье, но он понимал его необходимость.
Иными словами, любым сторонам, заинтересованным в его поимке, не нужны улики, если у них есть возможность и желание вести силовой допрос для получения признания. С учётом количества погибших, все нормы судопроизводства могли легко и быстро вылететь в окно.
Оставалось только действовать на опережение.
Вопрос заключался лишь в том, возникло ли такое желание у крупнейших государств на планете? Выглядел ли он достаточно подозрительно? Лицом, представляющим оперативный интерес для многочисленных спецслужб?
Через год-полтора буря уляжется, и Решетов сможет найти себе нового работодателя. Пусть и под фальшивой личиной. В этом он был убеждён. А, возможно, и под настоящей. Кто знает?
Да и к тому же такой уверенности способствовали новости. Связь с серверами до сих пор не восстановили. Персонал Парагона и привлечённые независимые специалисты лишь разводили руками. Об этом с нотками злорадства трубили по всем каналам. Чужое горе и чужая некомпетентность всегда тешат людей.
Следующим этапом планировали провести полный вайп серверов и откат до последней резервной копии. Подготовку к этому уже начали. Счёт шёл на недели. Пока этому решению противилась объединённая тактическая группа силовых ведомств американцев. Видимо, верили, что на сервере удастся отыскать следы вируса, которые могут помочь установить личность его создателя.
Вторым, более тихим, и несравненно менее весомым голосом обладала группа ненормальных отщепенцев, что верила в какую-то чушь. Что убитые игроки до сих пор находятся в игре. В неё входили родственники погибших.
Сам Решетов считал это полным бредом, хоть и лично стал свидетелем срыва. Тело Седьмого всё это время поддерживали аппараты, пусть его сознание и зависло в Виашероне. В жизнь в виде байтов и битов на жёстком диске учёный пока не был готов поверить. Вирус всего лишь служил перестраховкой, которая принесла больше проблем, чем решила.
Через четверть часа мужчина поднялся по лестнице обратно в бунгало. Накинул халат и достал телефон. Тот мигал иконкой входящего сообщения по защищённому каналу связи. В последний раз его использовали для передачи сообщения об устранении цели.
Открыв сообщение и вложенный файл, Алексей забегал глазами по тексту. Нахмурился. Сжал кулаки. Скрипнул зубами. Громко и протяжно выматерился.
Учёный погасил дисплей и посмотрел в стену слепым взглядом.
Рациональная часть его сознания принялась за работу над поиском решений.
Эмоциональная — подумала, что неплохо бы, наконец, попробовать местный ром.
Продолжение — https://author.today/work/157903
Nota bene
Опубликовано Telegram-каналом «Цокольный этаж», на котором есть книги. Ищущий да обрящет!
Не забудьте наградить автора донатом. Копейка рубль бережет: