Парк в сизой дымке выглядел мрачнее обычного: темные провалы оврагов, потрескавшийся асфальт на дорожках, ветер, гуляющий в густом переплетении ветвей, – его ледяной вой, так похожий на крик банши, пробирал до костей. Обычно призрачные твари охотились ночью, но в такое туманное утро стоило быть настороже.

Я кивнула знакомому побирушке – тот занимал выгодную позицию у входа, ловко подтянув ноги под себя и прикрывая их грязной тряпкой. Чтобы оценить свою задачу на сегодня, я прошлась по дорожкам. Непогода оказалась кстати, работы почти не прибавилось. Так – где-то подмести, где-то убрать последствия пикника. В последний раз я была в парке неделю назад, а затем безвылазно красила сарай у миссис Верди.

Народу было мало: встретилась одна пожилая пара да городские мальчишки играли в мяч. Ко мне они не приближались, презрительно кривясь при виде потрепанной одежды и метелки в руках. Ну, не обзывают, и на том спасибо. Хотя среди городских затесался брат Ирмы, моей одноклассницы, а тот не упускал шанса поиздеваться надо мной.

Я повесила куртку на сук и неторопливо пошла вдоль пруда, цепляя плавающий на поверхности мусор специальным крюком. Пруд вырыли прошлым летом по требованию нового бургомистра, запустили туда золотых карпов и розовые кувшинки. Кувшинки остались, а карпов выловили в ночь после торжественного открытия – отличные были, жирные, мы тоже купили парочку у тетушки Ло на рынке.

Наклонившись за очередной пластиковой бутылкой, я получила резкий удар в спину и с размаху плюхнулась в пруд, разгоняя тину. Рядом шлепнулся мяч, бодро попрыгав по водной глади. Здесь было неглубоко, по пояс, но по-весеннему холодная вода и гнилостный запах напрочь отбивали охоту купаться.

Мелкие паршивцы! Пока я вылезала из пруда, дрожа от холода, мальчишки вовсю потешались над моим нелепым видом. Но стоило шагнуть в их сторону, как тут же отбежали подальше. По-хорошему стоило догнать их и надавать по шее, но тогда они наябедничают родителям, а те в администрацию, и штрафа не избежать.

К счастью, ведро вместе со мной не упало, поэтому не пришлось собирать мусор заново. Кое-как выжав прямо на себе мокрую рубашку и подхватив сухую куртку, я заторопилась к сторожке. Там можно было просушить одежду.

Приземистый домик, наполовину скрытый кустами шиповника, находился в западной стороне парка, у холма. Здесь можно было купить еды или взять ключ от лодки, чтобы покататься по пруду. Когда я убирала, то частенько наведывалась в сторожку и навещала ее хозяина, седого как лунь длинноносого Старика. Я до сих пор не знала его настоящего имени. Старик смеялся, что не помнит его, а может, на самом деле забыл. Зато прекрасно помнил, каково было жить до Прорывов, и с удовольствием рассказывал о былых временах, где не было места призрачным тварям.

– Ох ты ж!.. А ну-ка заходи в дом, – едва открыв дверь, засуетился Старик. Сдернул с кресла плед и укутал меня по самый нос, несмотря на возражения – и так уже на пол натекло. – Что случилось?

– Д-детки пошутили, – простучала я зубами, не собираясь ничего скрывать. – Мне б-бы подсушиться.

– Да тут переодеться надо. Шутники! Ну, я им устрою, – не сулящим ничего хорошего тоном пообещал он и гаркнул: – Хлоя, помоги Мэгги с одеждой! А я пока поставлю чаю.

Он скрылся на кухне, и я с благодарностью уткнулась в теплую, пахнущую табаком шерсть, чувствуя, как дрожь потихоньку стихает.

– Ужасный вид, – безапелляционно заявила Хлоя, незаметно появившись за моей спиной.

– А ты умеешь подбодрить, – повернулась я к ней.

Призрачная девушка, полненькая, с очаровательными ямочками на щеках, зависла в воздухе в ярде над полом, а потом покружилась вокруг меня.

– Ты вообще не растешь, – недовольно отметила она. – В шкафу на верхней полке футболка и штаны. Розовые. Можешь взять.

– Спасибо.

Замерзшие пальцы с трудом расстегнули пуговицы рубашки. Пока я переодевалась, легкая прохлада за спиной исчезла вместе с духом. Вещи оказались мне великоваты, но я к таким привыкла, частенько донашивала старые рубашки Роя.

– А тебе идет. Оставь себе, – щедро предложила Хлоя, когда я появилась на кухне со свертком мокрой одежды в руках.

Вещи я развесила у печки, просушиться, а сама присела к столу.

Чай был обжигающе горячим и с кислинкой от шиповника. Ягоды Старик собирал в парке, высушивал, а затем заваривал. Выходило вкусно. Я многому училась у него: как приготовить обед из одной крупы, как избавиться от застарелых пятен или смыть кровь, как торговаться – последнее было особенно актуально, поначалу меня обдирали как липку.

Однажды я спросила, почему он так добр ко мне, и Старик признался, что я напоминаю его внучку. Врал безбожно. На Хлою я была совершенно не похожа.

Мы познакомились в мою первую весну в Глуши. Дороги оттаяли после снежной зимы, возобновились поставки продуктов. На рынке было не протолкнуться: продавали свежее мясо, подгнившую картошку, еще трепещущую хвостом рыбу. Я стеснялась людей и на рынке бывала нечасто, а тут выбралась после работы. Хотела сделать Рою запоздалый подарок на день рождения. Мне приглянулся узкий кожаный ремень с красивой металлической бляшкой, я приценилась, но толстенький продавец, с трудом умещающийся на ящике, запросил неподъемную цену. Увидев же разочарование на моем лице, предложил отработать по-другому. Я тогда не сообразила, о чем он. Мне и в голову не могло прийти, что взрослый мужчина может заинтересоваться девчонкой в таком смысле. Ребята частенько помогали на рынке таскать ящики и убираться, я и подумала, что от меня потребуется то же. До вечера было несколько часов, и я согласилась, прошла вместе с ним на склад, где приезжие торговцы оставляли свой товар. И только когда он неожиданно прижал меня к себе, пытаясь обслюнявить и облапить, поняла всю абсурдность и мерзость ситуации.

Вырваться мне удалось, оставив в руках торговца старенький шерстяной платок. Но вместо помощи от других торговцев я встретила презрение и брезгливость. Несостоявшийся насильник выбежал со склада в наполовину расстегнутой куртке, крича об обманувшей его бесстыжей девке, и они встали на его сторону. Никто мне не поверил. Если бы могла, сгорела бы со стыда. Не знаю, чем это все закончилось бы, если б не Старик. Он единственный встал на мою сторону, обругал всех присутствующих и увел меня с собой. Весь вечер я просидела у него в гостях, отчаянно труся, и боялась вернуться домой. Старик успокаивал меня на пару с внучкой. Я настолько расстроилась, что не сразу поняла – меня утешает не просто красивая девушка, а призрак.

Ближе к полуночи в домик ворвался Рой – совершенно не похожий на себя обычного, строгого и серьезного. Только тогда, оказавшись в его объятиях, я впервые поверила – Грейсам действительно не все равно. Рой гладил меня по голове, терпеливо слушал прерывистые объяснения, извинения и всхлипы. А затем поцеловал в макушку и признался, что прежде не встречал такого невинного человека, как я, и этого не стоит стыдиться.

Стыдиться я не собиралась, а вот просветиться стоило. Чего не стали рассказывать братья, тем охотно поделилась Хлоя: так я узнала и о взрослых отношениях, и о том, что не стоит доверять добрым дядям, решившим помочь сиротке, и о многом другом, о чем точно не стоило слышать Рою. Не сказать, чтобы мы стали с ней подружками, но мне нравилось болтать с ней и приходить в гости.

А еще – я никогда бы ей не призналась – мне было безумно жаль Хлою. Ей было пятнадцать, когда произошли первые Прорывы и духи проникли в мир живых. Она стала одной из их жертв – ее нашли бездыханной в парке. Хлоя погибла на месте и до сих пор отказывалась в это верить. Наверное, это неверие и помогло ей удержаться в мире до заключения контракта.

Чем Старик платил за контракт, я не знала, но их отношениям завидовала: жаль, у меня не было настоящего дедушки, который любил бы меня так же сильно.

– Что нового в городе?

Старик подался вперед, ожидая моего ответа. Узловатые пальцы нетерпеливо постукивали по столу. Сам он из парка выбирался редко и всегда радовался последним новостям.

– В верфи решили отремонтировать «Горгону», – припомнила я главное событие недели.

Паром почти десять лет простоял без дела. После войны единственный путь в соседние города проходил по старой разбитой дороге. Безопасным его язык не поворачивался назвать: там бесчинствовали как духи, так и обычные грабители. В итоге торговля почти замерла, а цены задирали такие, что как ни работай, денег все равно не хватит.

Водная дорога открывала новые перспективы. О том, как мы хорошо заживем, когда паром спустят на воду, теперь трубили по всему порту. Честно сказать, никто в это не верил, но за ремонт платили хорошие деньги, и Рой тоже устроился туда на работу.

Старик, услышав про паром, ударился в воспоминания. Он помнил Абендон до войны процветающим городом, в котором Глушь была обычным промышленным районом, а горожане жили в достатке. Здесь же располагался один из научных центров. Высокие технологии, прогресс семимильными шагами!.. Сейчас весь прогресс откатился на полвека назад, но об этом старательно умалчивали.

– Вы такие скучные! Хватит этой истории. Мэгги, лучше расскажи, что там из сплетен? – не выдержала нетерпеливая, как и всегда, Хлоя, прерывая беседу, и Старик спрятал улыбку за чашкой чая.

– Стив Олкинс сделал предложение Руми, – выдала я припрятанный для нее козырь.

Глаза у Хлои загорелись.

– Их все-таки застал ее папаша? – с жадностью спросила она.

– Скорее, заметил у Руми округлившийся живот.

– И чем отделался Олкинс?

– Всего лишь долгой нравоучительной беседой. Он предусмотрительно подготовил кольцо.

Хлоя надула губы: хорошая драка была бы куда интереснее. С другой стороны, лучше такая сплетня, чем ничего. Тем более в парке она и без меня могла наблюдать за парочками и знала об интригах, страстях и изменах.

Я допила чай, поблагодарила за помощь и вышла на улицу. За своей одеждой вернусь ближе к обеду, как раз успеет подсохнуть у печки, а я закончу уборку.

– Мэгги, будь осторожнее! – догнал меня оклик Старика, когда я развернулась в противоположную от пруда сторону. – Вчера здесь шныряли ловцы, кого-то искали. Как бы не очередной Прорыв в городе.

Я кивнула. Все-таки появление твари было не случайным. Надо предупредить Роя.

– Мэгги, тебя просят зайти к директору, – окликнула меня тетушка Бетси. Я побелела от испуга, и она успокаивающе обняла за плечи. – Это не из-за ловца, не бойся. Не хочу сглазить, но, кажется, нашлись твои родственники.

Наверное, по ее мнению, стоило плясать от радости, но, честно говоря, я напугалась еще сильнее. От хорошей жизни в коробках грузовиков не сбегают. Увы, тетушка Бетси вызвалась меня проводить, без устали повторяя о невероятном везении. Шансов увильнуть от встречи с родней не осталось.

Не могу сказать, что я не пыталась найти свою семью. Первые несколько месяцев мы читали каждую газету, каждое объявление на столбах в надежде, что где-то ищут пропавшую девочку. Но меня не искали. И в городской больнице не было карточки с моим именем.

«Может, ее лечил домашний доктор?» – предположила медсестра, но я глубоко сомневалась, что родилась с золотой ложкой во рту.

И вот, спустя два года, кто-то приходит и заявляет о родстве. Любящие родственники? Ага, как же. Сдалась я им как собаке пятая нога. К счастью, закон был на моей стороне, и никто при всем желании не мог забрать меня силой.

В кабинете директора меня ждали. Директор – низенький мужчина с залысиной нервно постукивал пальцами по столешнице, то и дело вытирал лоб платочком и с кислой миной читал какие-то документы. Стоящая у окна женщина при нашем появлении повернулась и бросилась ко мне с объятиями.

Я отпрянула, чудом не завопив – не каждый день тебя обнимает Ведьма.

– Мэгги! Господи, это действительно ты! – Она сжала меня так крепко, что могла оставить синяки. Зеленые глаза осматривали жадно, а руки ощупывали с бесцеремонностью рыночных карманников. – Я наконец тебя нашла. Ты совсем не изменилась!

– Боюсь, вы ошиблись. Я вас не знаю.

Выбраться из рук Ведьмы оказалось непросто. Она отпустила меня только после выразительного покашливания директора.

– Зачем ты так? Можешь называть меня тетушкой Патти, как и раньше, – засюсюкала Ведьма, проведя пальцами по моей щеке.

И передернуло не одну меня. Называть Ведьму тетушкой? Такого я не могла представить в худшем кошмаре. Впрочем, это действительно было кошмаром – за мной пришла Ведьма!

– Могу я узнать, зачем меня вызвали? – вместо ответа спросила я, надеясь, что голос не сорвется на писк.

Обращалась я исключительно к директору.

– Да-да, конечно! – Кажется, он обрадовался этому вопросу. – Мисс Паттерсон рассказала, что она давняя подруга твоих родителей. После их смерти она присматривала за тобой, но однажды ты пропала, и все поиски были тщетны. Но недавно она увидела тебя у Моста, узнала и…

– И скоро мы сможем поехать домой. Сердце кровью обливается, когда думаю, как же ты настрадалась за это время, – перебила его Ведьма, снова собираясь меня обнять.

Я отшатнулась и угодила прямиком в руки Роя. Его грудь за моей спиной вздымалась ходуном. Похоже, он примчался сюда, едва узнал о встрече.

– Мэгги может сама выбрать опекуна, – выпалил Рой, прижимая меня к себе, опомнился, где он находится, и спокойнее произнес: – Простите, что без стука.

– Вы быстро, мистер Грейс, – с пониманием кивнул директор.

– Пришел сразу, как получил ваше сообщение.

Впервые за два года я была искренне благодарна директору за любовь к бюрократии. Решать любые вопросы без опекуна было неправомерно.

– Мистер Грейс? – удивленно вскинула брови Ведьма. – Наслышана о вас. Вы ведь официальный опекун Мэгги? Честно говоря, я представляла вас несколько… старше.

Было что-то уничижительное в ее намеке.

– Молодость не помеха, – с достоинством ответил Рой, окончательно взяв себя в руки.

– Помеха, если вы не в состоянии обеспечить Мэгги достойную жизнь. – Она пренебрежительно посмотрела на мою старенькую одежду. – Спасибо, что заботились о ней все это время. Но согласитесь, девочке будет лучше дома, среди близких. Я хочу восстановить опекунство, а заодно перевести Мэгги в другую школу, в центре Абендона. Все документы подготовлены, осталось подписать. Ах да, разумеется, я компенсирую ваши расходы за два года, – добавила она с благожелательной улыбкой.

Формально она предлагала купить меня за неплохие деньги, и Рой предложение услышал.

– Не нужно. Мэгги не продается.

Его голосом можно было замораживать воду.

– При чем здесь…

– Мистер Грейс! – повысил голос директор, перекрывая возмущение Ведьмы. – Следите за словами. Советую вам остудить голову и как следует обдумать свое поведение. Уверен, вам хватит нескольких дней, чтобы принять прошлое вашей протеже и снова встретиться с мисс Паттерсон.

– Конечно, директор.

Никто из нас не сомневался, что решение останется неизменным.

– И тебе неинтересно узнать о родителях, Мэгги? – бросила в спину Ведьма, когда мы с Роем выходили из кабинета.

Искушение обернуться и спросить было велико, но я сдержалась. Не хотела показывать свои слабости.

– Вы же сами сказали, что они мертвы. Это ничего не изменит.

Я торопливо закрыла за собой дверь.

А ведь директор нам помог, запоздало сообразила я, пока мы с Роем спускались по ступенькам и через тяжелые, обитые стальными полосками двери выходили на улицу.

– Мировой дядька, – кивнула я на окна директора.

– А по виду и не скажешь, – согласился Рой.

Шторка задернулась, и чья-то фигура отошла от окна.

Дин дожидался на ступеньках и вскочил при нашем появлении.

– Зачем вас вызвали к директору? – нетерпеливо спросил он.

– Все дома. – Я толкнула его локтем под бок, чтобы не болтал при посторонних. На крыльце курили девчонки из моего класса, и можно было не сомневаться, что они передадут Ирме наш разговор слово в слово. Хотя скрыть, что приходила Ведьма, в любом случае не получится. – Мы ведь домой? – спросила я с надеждой.

– Я вас провожу, но не останусь. Хочу успеть в город до вечера, иначе мы весь сарай провоняем. Пошел бы раньше, но с работы сразу в школу сорвался, как узнал про Ведьму.

Рой поймал меня за руку, переплетя пальцы.

– Что ты?..

– Не хочу отпускать.

Он поднял наши сцепленные руки, улыбнувшись.

– Что там про Ведьму? – перебил наши нежности Дин, глядя на брата из-за моего плеча.

– Мэгги тебе все объяснит, – отмахнулся Рой, позволяя мне самой рассказать о сегодняшних неприятностях.

Эта встреча беспокоила до самого вечера. Не помогали ни домашние дела, ни уроки – ни на чем не получалось сосредоточиться, раз за разом я прокручивала в голове разговор с Ведьмой. Учебник истории я бездумно пролистала, а во время готовки глубоко порезала палец. Не болело, но крови натекло столько, что пришлось заклеивать пластырем.

– Как думаешь, Ведьма действительно тебя знает?

Дин сцапал сухарик и забрался на табуретку, согнав оттуда Арчи. Возмущенный кот зашипел и попробовал укусить захватчика, за что был безжалостно выгнан в коридор.

– Кажется, да, – уныло согласилась я.

И почему из всех жителей Абендона это была именно Ведьма?

– Надо было спросить твою фамилию, – с досадой вздохнул Дин. – Тогда можно было поискать настоящих родственников.

– А если они не хотят, чтобы я нашлась?

Ведьма была готова заплатить за меня Рою, и вряд ли за красивые глаза. Не знаю, кому я потребовалась, но меня вполне устраивала моя нынешняя жизнь. Да, проблемы были, но с ними я могла разобраться и без Ведьмы.

Поставив кастрюльку со вчерашним рыбным бульоном на плиту, я оторвала несколько перьев выращенного в горшке на подоконнике зеленого лука и выложила на стол подсоленные масляные сухарики.

– Надо что-то порезать, помыть, почистить? – догадавшись о том, что о Ведьме я разговаривать не желаю, перевел тему Дин.

– Не надо, – поспешно отказалась я. Нож рыбкой скользил по доске. – И впусти Арчи обратно. Я скоро оглохну от его ора.

Из-за закрытой двери раздавалось заунывное мяуканье.

– Никакого воспитательного эффекта.

Дин шикнул на котенка, прошмыгнувшего под стол, но ворчать перестал, как и настаивать на помощи. В прошлый раз все закончилось сгоревшей рыбой. В результате мы легли спать голодными с полной убежденностью готовку ему не доверять.

– Если хочешь помочь, напиши мне доклад по истории, – попросила я без стеснения: все равно ему нечем себя занять.

Листать учебники Дину не требовалось, спасибо Эрнесто. Из-за занудства альта, которому скучно, он знал весь материал.

– О, вам тоже задали? Я напишу два, без проблем.

Пока Дин методично записывал свои мысли, вслух рассуждая о причинах появления Прорывов, я разлила подогретый бульон по тарелкам и высыпала туда лук. Порцию Роя я тоже оставила.

– Поужинаем или сначала допишешь?

– Минутку, почти закончил.

Я уселась рядом с Дином, наблюдая, как он аккуратным почерком записывает доклад. Он написал полтора листа за двадцать минут, задумываясь лишь над построением предложений. Оставалось завистливо вздыхать: мне до таких высот не добраться.

– Вот и все. – Дин переложил тетрадь на подоконник и пододвинул к себе тарелку. – Приятного аппетита.

– И тебе.

Одно удовольствие было смотреть, как Дин уминает бульон! За день он проголодался: работал на стройке, а физический труд требовал много сил. В последнее время Глушь стали потихоньку восстанавливать, и мальчишек активно привлекали в помощь.

После мы занялись сеткой. Чинить ее – это неделя кропотливого труда: перебрать и вычистить кольца, заделать порванные места. Тут главное не расцарапать пальцы в кровь острой проволокой, выскальзывающей из рук. Дин сдался первым, он вымотался куда больше моего. Я, откровенно говоря, тоже клевала носом, а проснулась от звука льющейся воды – с работы вернулся Рой. Сетка лежала рядом, на столе. Видимо, Рой зашел на кухню, застал меня спящей, но будить не стал. И пледом укрыл, чтобы не замерзла.

Я засуетилась, подогревая ему поздний ужин. Привлеченный запахами, Рой зашел на кухню, обнял меня и устало уткнулся носом в макушку.

– Я дома. Ты как? Успокоилась?

– Привет, – улыбнулась я, обнимая его в ответ. От Роя пахло свежей мятой и дегтярным мылом. – Даже думать о Ведьме не хочу. Если заявится снова, ткну ей в нос твой документ об опекунстве, и пусть подавится. Лучше скажи, как сходил к ловцам?

– Отвратительно! – Он поднял руку, показывая тонкий браслет на запястье. Плотно пригнанный, цельный, просто так не снять. Раньше у него подобной безделушки не было. – Меня заклеймили.

– Ты о чем? – нахмурилась и отодвинулась я.

Рой воспользовался моментом, чтобы прикрыть дверь: не хотел будить недавно уснувшего брата. Прежде чем ответить, он налил себе холодный чай в старую, со сколом у ручки, чашку и уселся напротив меня.

– Завтра объявят по Глуши. Ловцы ввели новое правило. Теперь любой, у кого заключен контракт с духом, должен зарегистрироваться и носить опознавательный знак. – Рой раздраженно хмыкнул, указывая на браслет с отпечатанной на застежке девяткой. – За утаивание контракта – наказание, вплоть до тюремного заключения. Понятно дело, что, когда я притащился к ним с химерой, они сомневаться не стали. Записали условия моего контракта, защелкнули браслет и отправили восвояси. Я могу гордиться – попал в первую десятку счастливчиков.

Говорил Рой бодро, но раздраженно, периодически одергивая браслет. Я его понимала. Любая проверка на одержимость – штука неприятная, а тут буквально в душу залезли. Нечего сказать, хорошая у спецотдела тетрадочка с записями будет, где ловцы запишут слабости каждого. Так ведь и манипулировать людьми с легкостью можно – не дать, к примеру, выполнить условие контракта, и человек на что угодно пойдет, лишь бы не стать одержимым.

Пока я переваривала эту новость, мне в голову пришла еще одна неприятная мысль.

– Черт… Но таким образом они кучу людей лишат нормального общения. Большинство не треплется о контрактах, а тут как прокаженный с этим браслетом! Извини, ничего плохого не имела в виду…

Я прикрыла рот ладошкой, осознав, что сгоряча сболтнула лишнего.

– Да все верно ты сказала, – отмахнулся Рой, продолжая нервно теребить металлическую полоску. – Я сам так думаю, потому и злюсь. Теперь попробуй докажи, что твой контракт безобидный, а ты не полный псих, раз на него согласился. И на работу устроиться сложнее станет…

– Дин придет в бешенство.

Я вздрогнула, представив себе реакцию свободолюбивого Дина на обязательный браслет.

– С ним я разберусь. Процедуру пройти в любом случае придется. Мы слишком часто мелькали в поле зрения ловцов, чтобы нас не запомнили. Но, Мэгги, я понятия не имею, что делать с тобой.

Рой опустил голову на руки и тяжело вздохнул.

– Контракт они мне не привяжут, раз его нет.

– А ты уверена, что это хорошо?

Он посмотрел на меня с непривычной серьезностью, и я прикусила губу.

Не уверена я ни в чем. И Рой прекрасно это знает.

В первые месяцы после моего приезда в Глушь братья подозревали, что у меня заключен контракт, и ждали, когда же альт свяжется со мной ради платы. Ведь обычные люди призрачных тварей не замечают. Но прошел год, и ничего не изменилось. Я о заключении контракта не помнила, никакой альт со мной общаться тоже не спешил. Единственное разумное объяснение этому дал Эрнесто: он предположил, что я медиум, проводник между мирами. Одна беда, таких одаренных в спецотдел забирали без спросу. Не так-то просто найти человека, способного взаимодействовать с миром духов и при этом не зависеть от него.

Теория Эрнесто оставалась шаткой полгода, ведь быть медиумом – это почти что выиграть в лотерею тетушки Ло годовой запас мороженого. Но однажды мы столкнулись с одержимым и подтвердили ее: у меня получилось изгнать духа из мальчишки. Без подготовки, на чистом везении и импровизации. Эрнесто ликовал, а я испугалась и с тех пор скрывала свои способности. Однако, проверяя Грейсов, специальный отдел не мог обойти странные факты из моей короткой биографии. Несостыковки, подтасовки. И что-то подсказывало, от объяснений не отвертеться.

Класс встретил меня тишиной. По сравнению с другими девочками я слишком долго находилась в комнате допросов, и Ирма с предвкушающей ухмылкой уставилась на мою руку, в которой был зажат колокольчик. С трудом удержавшись от желания показать ей язык, я аккуратно прикрыла дверь и зашла в кабинет. Не увидев браслета, Ирма согнала с лица самодовольную улыбку и, фыркнув, отвернулась. Обольщаться не следовало – я не сомневалась, что она найдет, чем досадить.

Вернувшись за парту, я раскрыла учебник и погрузилась в чтение, изредка поднимая голову на шум. Задания по сорванному уроку мисс Хорн написала на доске. Пропущенную тему предстояло изучить дома, выполняя упражнения на ее закрепление, и я решила не тратить времени впустую.

Несколько раз ко мне шепотом обращались с просьбой рассказать о проверке, но мисс Хорн резкими замечаниями прерывала болтовню.

Вот за соседнюю парту вернулась Ханна, без браслета, и стала быстро что-то записывать в тетради. На меня девочка не смотрела, увлеченная своим делом. Навязываться я не любила и, загнав любопытство подальше, продолжила чтение, заодно конспектируя формулы в тетради.

Скоро атмосфера улучшилась, ведь пока наш класс обходился без контрактников. Ирма, к моему сожалению, вернулась с высоко поднятой головой и свободным запястьем. Все расслабились, появились первые улыбки и шутливые замечания. Наверное, именно поэтому выявление первого контрактника вызвало такой переполох.

Признаться, я ее почти не знала и имя помнила весьма смутно. То ли Ариса, то ли Мариса. Самая обычная девочка, невысокая худенькая шатенка, она приходила в школу в чистеньком платьице или отглаженном рабочем комбинезоне, смотря по погоде. Общалась с большей частью класса, неплохо училась и, к ее чести, не участвовала в травле других учениц. Странностей я за ней не замечала, да и не присматривалась особо. Поэтому, когда она вошла в класс белая как полотно, зажимая запястье с браслетом в глупой надежде его скрыть, я испытала тот же шок, что и остальные. Соседки ее моментально подняли шум, разбегаясь на свободные места, и вокруг девочки образовался пустой островок. Она словно стала меньше, сжавшись за своей партой и затравленно оглядывая подруг – неужели от нее все отвернутся?

Понаблюдав за ней с минуту, я невольно задумалась, как поступили с Дином. Он не рассказывал в подробностях, как отнеслись его одноклассники к новости о контракте, но вряд ли адекватнее.

Девочка попробовала заговорить с подругами, но те ее осадили, обозвав лгуньей и предательницей. Им явно неприятно было общаться с контрактницей, а вмешательство мисс Хорн, отругавшей их за грубость, все только усугубило. Вскоре узкие плечики девочки стали подрагивать, и я поняла, что еще немного, и она разревется. Там и до потери контроля недалеко, а ведь любому контрактнику важно владеть своими эмоциями.

«Все-таки Мариса», – подумала я, услышав ее имя от учительницы.

Резко захлопнув книгу, я подняла руку и указала на свободную парту рядом с девочкой.

– Простите, мисс Хорн, могу я пересесть вперед, раз место освободилось? Мне плохо видно доску.

Учительница едва заметно кивнула, и я, подхватив сумку, уселась напротив Марисы. В руке хрустнул карандаш, впившись в ладонь, и я незаметно смахнула сломанный грифель на пол.

– Не одолжишь карандаш? У моего сломался грифель, – обратилась я к однокласснице.

Та посмотрела на меня со смесью удивления и недоверия, но, порывшись в сумке, протянула запасной. Карандаш был аккуратно и остро заточен и в отличие от моего не оставлял после себя толстых полос.

– Спасибо, – ровным тоном поблагодарила я.

– Изгои должны помогать друг другу, не так ли? – съязвила со своего места Ирма.

Шушуканье прервала учительница, постучав по доске и напомнив о задании. Пожалуй, впервые за долгое время я была ей благодарна.

– Мэгги, ты будешь отдыхать или прогуляешься с нами? – окликнул меня Рой, когда я вернулась из душевой, отмыв наконец волосы от крови. Водолазка с длинными рукавами и высоким воротом успешно спрятала длинную ссадину на шее и синяки, которые цвели от кистей до локтей, переливаясь цветами от фиолетового до бледно-желтого. Как заметила мисс Вейн, чудо, что во время драки мне ничего не сломали.

– С вами.

Все равно надо наведаться в квартиру в Глуши, собрать необходимые для переезда вещи, а то ведь с началом занятий станет не до прогулок. Алекс предупредил, что новичкам обучение дается особенно тяжело, к тому же занятия заканчиваются затемно, а перерыв после обеда длится всего около часа, до Глуши за это время не дойти.

Давненько я не выбиралась в центр Абендона. Новенький асфальт под ногами радовал отсутствием ям и колдобин. Воздух, конечно, чистым не назовешь, но и привычного смога не ощущалось. Все-таки центр города – это не Глушь с постоянным ремонтом и дымящими трубами. И дома здесь стояли аккуратные, спрятанные за пышными живыми изгородями, и по дорогам ездили легковые автомобили и мотоциклы, а не разваливающиеся, собранные из старых частей грузовики.

Очередные кусты роз сменились изящной оградой с горгульями у металлических ворот и зеленым садиком за ними. Там, в глубине, стоял величественный старинный двухэтажный дом, залитый солнцем. Флюгер со скрипом покачивался на шпиле, раззявив пасть черной вороной и раскрыв чугунные крылья. В саду работали дети: одни поливали цветы, другие обрезали кусты, создавая из них фигурки животных, третьи убирали налетевшие на дорожки листья. И все это механически, без привычного для Глуши воодушевленного перешептывания, подмигивания и озорства. Не узнать особняк было невозможно – мы проходили мимо дома Ведьмы. Жаль, что дорога в Глушь была одна, иначе обошли бы особняк стороной. Так что шаг ускорили.

– Погоди. Разве это не Ханна? – кивнул за ограждение Дин, придержав меня за руку.

Я оглянулась. По садовой дорожке, ведущей к дому Ведьмы, шла моя одноклассница. Бледная и осунувшаяся, Ханна крепко прижимала к себе сумку и боязливо озиралась. Ее сопровождал наш одногодка, и его безэмоциональное лицо больше подходило игрушечному солдатику, чем ребенку.

– Не поздновато ли ей записываться в услужение? – Рой тоже посмотрел на девочку: та как раз остановилась у двери и, замерев на секунду, нерешительно открыла ее и шагнула в дом. – Ладно, не наше дело. Давайте-ка не привлекать лишнего внимания.

Он развернул нас к Мосту.

Даже удалившись от дома Ведьмы, я не могла выбросить эту сцену из головы. Ханна не была забитой или бедной. Она никогда не влетала в класс, запыхавшись после дополнительной подработки, не приходила в застиранном до дыр платье и не падала в голодный обморок, как многие из учениц. Напротив, она всегда была собранна и уверена в себе. Тогда что за дело привело ее к Ведьме, к которой шли от безысходности?

– Не витай в облаках, – одернул меня Рой.

Задумавшись, я чуть не рухнула в открытый люк.

– Извини.

Я машинально схватила протянутую руку, обходя очередную колдобину на дороге.

Стоило выйти за пределы центра, аккуратные тротуары закончились. Теперь мы шагали по знакомой ухабистой тропинке. Опрятные домики и сады сменились многоэтажными полуразрушенными зданиями, остовами сгнивших машин и грязными канавами. Запах стоял соответствующий.

– Все никак не можешь забыть о Ханне? – Рой сжал мою ладонь. – Забей. Это ее жизнь. Сделаешь еще хуже.

Я знала, что он прав, но…

– Не хочу, чтобы она стала бездушной марионеткой. А сделать все равно ничего не могу. И это так злит! – Я оглянулась, хотя отсюда центр Абендона было не увидеть, что уж говорить о доме Ведьмы. – Давайте поспешим, у нас много дел, если хотим вернуться в общежитие вовремя.

– Вообще-то я думал переночевать дома, – немного замявшись, сказал Рой. – Ты не волнуйся, все в порядке, – поспешно добавил он. – Просто мы впервые надолго покидаем дом. Хочется… попрощаться, что ли.

Я сжала его ладонь, мысленно кляня себя за несообразительность. За два года квартира стала моим домом, но для братьев это была память о родителях, о беззаботном детстве. Неудивительно, что им уходить было сложнее.

Арчи едва не сбил с ног, так соскучился. Закрутился вокруг сизым туманом, обдавая ноги ледяным прикосновением. Подхватив котенка, я с тоской посмотрела на исписанную бранными словами дверь. Так или иначе, а местные добились своего – мы уезжали.

– Я загляну с утра к управляющей, оставлю запасные ключи и предупрежу, чтобы нас не искали. А вы собирайте все необходимое для переезда, – почесав подбородок с начавшей пробиваться щетиной, сказал Рой, оглядывая квартиру.

За вечер мы успели упаковать два толстых рюкзака. Белье, домашняя одежда, посуда, медикаменты. Предметы личной гигиены стоило взять в первую очередь, а за остальным можно вернуться. К моим личным вещам братья не совались.

«Я слишком маленький, чтобы знать про ваши женские штучки», – замахал руками Дин, а Рой молча сунул мне третий рюкзак.

После уроков, посвященных призрачным тварям, где мы слушали лекции в полном составе десятки, меня с Дином, Лили и Гарри отправили изучать обычные школьные предметы – математику, литературу и историю. Я сначала удивилась, но Лили объяснила, что карьера у ловцов короткая и печальная, а работать где-то нужно. Совсем безграмотные работники, тем более с травмами, никому не нужны.

Пока мы изучали общеобразовательные предметы, наши товарищи по команде не отдыхали, а работали в мастерских – чинили инструменты для ловли духов.

В свободное время можно было посетить пропущенные лекции. Уроки старались читать так, чтобы слушать лектора можно было с любой темы, и благодаря повторам короткий курс занятий по каждому предмету успевали пройти все рекруты до выпуска.

Спустя несколько часов наша десятка вновь собралась вместе и организованной группой отправилась на обед. Сидевшие в столовой рекруты посматривали на нас с интересом, но здороваться не спешили.

Обеды в новой школе превзошли все ожидания! Нам положили на подносы полные тарелки картофельного супа и гречневой каши. Я глазам не поверила, когда увидела порции. Кроме того, на столе у стены стоял чайник с чашками и подслащенным чаем, а мне с распоряжения врача перепал ягодный компот и круглое красное яблоко.

Вопрос, куда садиться, не возник. Длинные ряды деревянных столов со скамейками по большей части пустовали. Три отдельных столика стояли особняком, накрытые скатертями, но рекруты старательно их обходили. «Для преподавателей», – мимоходом пояснил Гарри, и мы сели у окна, где приятно пригревало солнце.

Я по привычке хотела воспользоваться ложкой и поймала на себе неодобрительный взгляд Фреда.

– Когда едят, вилку держат в левой руке, а нож в правой, – сделал он замечание.

Впрочем, его совету следовали далеко не все.

– Не обращайте внимания, ешьте, как привыкли, – отмахнулся Билл, взяв в одну руку кусок хлеба с тонко размазанной по нему горчицей, а в другую – обычную ложку. – С этими манерами вы и вкуса настоящего не почувствуете. А готовят наши повара божественно!

Он подмигнул стоящей на раздаче молоденькой разносчице.

– Если самому лениво, не настраивай других, – парировал Фред, с ловкостью орудуя приборами.

Однако настаивать на нашем перевоспитании не стал, и мы со спокойной совестью приступили к еде.

Приправа из лука и зелени делала сытную и вкусную кашу еще ароматнее. Когда я съела половину, то с удивлением поняла, что больше и не требуется. Не привыкли мы в Глуши, где голод был постоянным спутником, к таким огромным порциям.

Братья обедали с большим аппетитом, съели свои порции и подобрали мою. Все-таки они долгое время недоедали, а просить добавки стеснялись.

Пока мы шли в тренировочный зал, болтали обо всем: о жизни в Глуши, о школе, о выпавших на контрактников трудностях.

– Выяснили, кто на вас напал? – посерьезнел Фред, узнав о нашей стычке с бандитами.

– Нет. А смысл? Мы просто попались им под руку. Не повезло, – пожал плечами Дин.

– Что значит, не повезло? Не знаю, как в Глуши, но вы, будучи ловцами, можете запросить компенсацию за увечья. Школа им счет за лечение в любом случае выставит, а вы его смело умножайте на три и требуйте возмещения ущерба. – Фред полюбовался на наши вытянувшиеся лица и добавил: – Я серьезно. Раз ловцы их задержали, то личности выяснили. Свяжитесь с любым капитаном и через него подавайте жалобу в суд. Да хоть через Уоррена. Он за вами присматривает?

– Не сказать, чтобы…

– В любом случае, не поможет Уоррен, мы сами разберемся. Не оставляйте так. Ясно?

– Мы попробуем, спасибо, – растерявшись, ответил вместо брата Рой.

Об этих преимуществах рекрутства мы не думали. А ведь действительно, мы перестали быть бесправными детьми Глуши. Привыкнуть было непросто.

Зачитавшись, мы едва не пропустили ужин. В сравнении с обедом он был скромнее, но голодными на ночь нас не оставили, и я почувствовала себя лентяйкой. Настолько привыкла готовить, что вечером не знала, чем заняться. Не сказать, чтобы дел не было: вещи валялись неразобранными и анкеты мы просмотрели бегло, к тому же нужно было повторить уроки. Но если сравнить с Глушью, времени был вагон!

Когда мы возвращались в общежитие, Дин увидел своего приятеля, Теда. Худощавая фигура парня ненадолго показалась в окне больничного крыла, и Дин не успел его окликнуть. Но оказывается, на базе школы был центр исследования призраков, где проводили реабилитацию для потерявших контроль. Так что у бывших одноклассников был реальный шанс встретиться, и Дин от этой новости заметно повеселел.

Расправившись с основными задачами, я оставила братьев обустраивать спальню и отправилась в душ. Водные процедуры пришлось принимать у девочек, то есть ходить по этажам с мокрой головой и банными принадлежностями. Когда я попробовала скромненько притулиться в мужскую очередь, парни с этажа живо выпроводили меня вон. Хорошо хоть посчитали ровесницей Дина, и я молча выслушала лекцию о нравственности современных детей, а не получила предложение помыться вместе или подзатыльник за откровенную наглость.

Позже, завернувшись в плед, я сидела на диване и внимательно изучала переданные Генри бумаги. Истории товарищей по команде меня поразили. Никогда бы не подумала, что после стольких потрясений люди могут быть такими беззаботными! Никто из них не призвал духа ради любопытства. У всех на душе оставались глубокие шрамы, которые делали контракты более сильными и надежными.

Многое стало понятнее. Например, незаконченная днем фраза Билла о чрезмерной осторожности командира. Оказалось, Фред вообще не хотел заключать контракт. Он стал жертвой эксперимента. В десять лет он проявил способности медиума, и его заметили местные фанатики. Поймали и месяц держали на цепи, проводя жестокие, бесчеловечные опыты. Затем связали мальчика с духом, да так, что талант медиума уничтожили напрочь.

У остальных в десятке истории были не столь страшные, но не менее трагичные. Ребята пытались вернуть погибших или узнать, кто убил родителей, как в случае с Крисом и Джошуа. Их случай тоже был уникален. Кузены умудрились призвать одного духа на двоих, и образовалась плавающая привязка. Альт брал силы то у одного контрактника, то у другого. Естественно, работать парней ставили всегда в паре, и вместе с Софи они образовали первую тройку. Во вторую входили Билл, Лили и Гарри. Ну, а третью теперь составляли мы с братьями. Фред как командир был связующим звеном между тройками и занимался со всеми по очереди.

Я вытянула затекшие ноги и на минутку отложила бумаги в сторону. Интересно, что написали в анкете обо мне? И как завтра отреагирует десятка на то, что я ничего не помню из своей прошлой жизни? Поверят ли? В школе получалось избегать щекотливых вопросов, прячась под маской отчужденности. Но здесь такой фокус не пройдет.

На стороне братьев что-то грохнуло, Рой выругался, и все стихло. Я затаила дыхание и услышала, как он волочит что-то тяжелое по полу, а Дин, пыхтя, ему помогает.

«Ну, не убился, и слава богу», – успокоила я заволновавшееся сердце.

С Роем мы поругались, стоило мне вернуться из душа, и я продолжала дуться.

Камнем преткновения стала ширма. Пока меня не было, братья отделили ею часть комнаты, создавая видимость приличий. Но тяжелая ширма только занимала свободное место, о чем я не преминула сообщить. Рой же настаивал на перегородке, и я поняла, что на уступки он не пойдет. Альтернативой было предложение переселиться к девочкам на первый этаж, и со злости я едва так не сделала, хлопнув дверью. Остановил меня вышедший из своей комнаты Фред, предложив для начала остудить голову на балконе. Я совета послушалась и вернулась.

Демонстративно отдернутая ширма вызвала у Роя смешок, но он предпочел не комментировать, чтобы не злить меня лишний раз. Впрочем, я не сомневалась, что ночью он благополучно задернет шторку. В плане упрямства братьев было не победить. В конечном счете я задвинула ее сама, заработав очередную порцию раздражающего хмыканья.

– Конспект лекций нужен? А то мы спать скоро, – заглянул ко мне Дин, отбирая прочитанные анкеты и бросая на диван тетрадь с перечерченными схемами.

Мне бы такую память. Я поблагодарила парня и пожелала ему хорошей ночи, не вставая с постели. Желать сладких снов Рою я не собиралась. Дин укоризненно покачал головой, но настаивать не стал. Наконец в комнате наступила тишина, изредка прерываемая негромкими голосами из-за стенки. Балкон был в конце коридора, и парни бегали туда курить.

– Сдалась ему эта ширма, – проворчала я вслух, поглаживая котенка.

Арчибальд свернулся клубком рядом с моим животом, а когда я почесала его за ухом, перевернулся на спину, потягиваясь и подставляя пушистый живот.

Я завидовала его спокойствию – поволновался день и теперь вел себя так, будто на самом деле дома. Мне же все было непривычным: одеяло слишком коротким и колким, диван скрипучим, а шум за стеной надоедливым. Я привыкла к тишине в Глуши, когда улицы ночью вымирали и безмолвие окутывало район.

К середине ночи я все же задремала, а с рассветом чуть не подпрыгнула на постели, сообразив, что меня беспокоит. Уже через минуту, зябко переступая по холодному полу, я стояла у кровати парней и робко дергала Роя за рукав. Обида казалась пустячной в сравнении с тем, что я хотела ему рассказать.

– Мэгги? Что случилось?

Он сонно повернулся ко мне, щурясь и приподнявшись на локте.

Я прижала палец к губам и указала на спящего на втором ярусе Дина, а после на свою половину, закрытую шторкой.

Глаза Роя на мгновение округлились, затем взгляд стал более осмысленным. Стараясь не скрипеть половицами, он перебрался за ширму, а я подобрала слетевшее на пол покрывало и уселась на диване, укутав озябшие ноги. Рой примостился рядом.

– О чем ты хотела поговорить? – шепотом спросил он.

– Мне кажется, у Дина дар медиума. Нам сегодня рассказывали, что есть мелодии, которые связывают духов. А когда он играет на свирели…

– Погоди. Я понял, что ты имеешь в виду, – перебил меня Рой, прижав палец к моим губам. – Молодец, что заметила и спросила. Но ты не права.

Я нахмурилась.

– Почему? Он же слышит мелодию!

– Мэгги, ты не поняла. На свирели играет не Дин, – вздохнул Рой, уткнувшись носом мне в волосы. От его дыхания стало щекотно. – Прости, что не сказали. Не хотели тебя беспокоить.

Я не сразу сообразила, что он имеет в виду. Не Дин? Но тогда как?..

– Хочешь сказать, он позволяет Эрнесто полностью перехватывать контроль? – наконец сообразила я, задохнувшись от осознания. – Вы в своем уме? Я понимаю, у Дина инстинкт самосохранения отсутствует. Но ты, Рой! Как ты мог ему позволить?! – зашипела я, стараясь не сорваться на крик.

– Иначе было не выжить. – Рой сжал меня в объятиях, чтобы успокоить. – До того, как ты пришла к нам, мы охотились вдвоем. Поначалу было до одури страшно, ничего не получалось. Охотник бесновался, что контракт не выполняется, и я постоянно терял контроль над духом. А Дин после смерти родителей никого не хотел видеть, кроме меня. И однажды мы нарвались на тварь, которую не смогли победить. Я лежал оглушенный, дух готовился меня добить, и тогда Эрнесто предложил Дину сделку. У него не было выбора. Тем более условия ее не так плохи, как кажутся. Дин не теряет контроль полностью, только ослабляет его. Фактически они с Эрнесто становятся одним целым. Две души в одном теле.

– Ты понимаешь, как это опасно?

Меня знобило – не от холода, а от осознания, как часто Дин ходит по краю, рискуя сорваться в одержимость. Я видела, как это бывает, когда контрактник теряет контроль, и эту картину невозможно выкинуть из памяти. Сначала удивленный и растерянный взгляд, потом широкая улыбка. Улыбка альта, который может творить с телом все, что захочет. Следом – безумие.

Рой отвел глаза.

– Вы оба идиоты.

Сил ругаться по-настоящему у меня не было. Я вспоминала, как Дин играл на свирели, усмиряя духов, как я просила его играть, и мне стало дурно от одних этих мыслей.

– Мэгги, успокойся. Ничего страшного не случилось. Все под контролем.

– Как долго?

– Что?

– Как долго это будет под контролем? Сколько времени понадобится Эрнесто, чтобы понять, что легче заменить Дина, чем быть его тенью? Сколько?

Я представила, что однажды посмотрю на Дина и увижу в нем незнакомца. Что останется пустая оболочка с чужой душой, что кто-то заговорит его голосом…

Рой встряхнул меня, останавливая подступающую панику.

– Успокойся, – сказал он тихо. – Все под контролем.

– Прости. – Я уткнулась в грудь Рою, пряча набежавшие слезы, и горячо зашептала: – Рой, я буду прилежно учиться. Я теперь тоже могу сдерживать духов. Скажи Дину, пусть он не использует больше свирель. Пожалуйста!

Рой помолчал, но наконец ответил:

– Ты понимаешь, что я не смогу ему запретить?

Я кивнула.

– Зато можно больше не прятать мои способности. Я справлюсь, и Дину не придется рисковать.

– Будет сложно убедить в этом брата.

– Убедить в чем? – ширма отодвинулась, и заспанное лицо Дина появилось в проеме. – О чем вы говорите?

Когда Дин вернулся, адреналиновый запал прошел, а мы с Роем успели разойтись по разным углам – после признания даже сидеть рядышком слишком смущало. Арчи, не догадываясь о нашем состоянии, прыгнул сверху, играясь, но я подхватила его под живот и понесла к дивану. Упала без сил, не в состоянии пошевелиться. Насыщенный вышел день.

Дин тихо зашел на мою половину, укрыл меня одеялом.

– Ну, вы даете!.. – Он собирался добавить что-то еще, но в итоге только вздохнул. – Ладно. Поспи немного. Утром поговорим.

Я думала, что не усну, но в итоге спала как убитая, не потрудившись согнать с живота разомлевшего духа. А утром к нам наведался Уоррен.

Выходить из-за ширмы я не стала. У меня под боком сидел дух, я сама не отошла ото сна и выслушивать лекции о поведении с утра пораньше была не готова. Пока я, путаясь в одежде, пыталась одеться и одновременно удержать Арчи – не стоило капитану встречаться с нашим призрачным питомцем, – Генри подсел к столу. Рой заварил чай: пряный запах чабреца я ощутила с дивана.

– А Мэгги где?

– Еще спит, – дипломатично ответил Рой, хотя наверняка услышал мою возню.

Капитан тоже слышал, но комментировать не стал.

– В центре управления никого не нашли, а камеры работают только внутри Лабиринта. Печальная оплошность, исправим. Из опрошенных рекрутов вас тоже никто не видел, все-таки занятия к тому времени закончились. – Генри постучал пальцами по кружке. – Те, кто знает правду, промолчат, чтобы не подставлять Алекса. Он не первый месяц в ловцах, а вы новички. – Капитан вздохнул: похоже, сам не верил в виновность рыжего. – Кстати, мне пожаловались на вашу стычку на улице. Алекс что-нибудь сказал?

– Сделал вид, что не виноват, – скривился Рой. – Разбираться, как понимаю, не будут?

– Вроде того. Фред получит выговор, что не предупредил вас о Лабиринте, а вас накажут за нарушение правил. Не устали бегать по стадиону?

– Можно подумать, мы мало пострадали! – хором возмутились братья.

– Незнание закона не освобождает от ответственности. Без наставника в Лабиринт заходить запрещено. Так что радуйтесь, что это первый серьезный промах. Иначе могли исключить из школы.

– Может, Алекс того и добивался? – задумчиво протянул Дин.

– Может, – не стал спорить Генри. – Но настаивать на этом не советую. Он может пожаловаться на клевету, а так как доказательств у вас нет, то прав будет он. – Капитан потер переносицу и добавил с усталым видом: – Послушайте, я не первый месяц его знаю. Он неплохой человек. И мне действительно кажется, что произошло недоразумение.

– Для недоразумения это было слишком опасно, – возразил Рой.

Повисла напряженная тишина. Наверное, капитан так и ушел бы ни с чем, но Арчибальд не нашел лучшего времени для эффектного появления. С негромким мяуканьем он вырвался у меня из рук и спрыгнул с кровати. Подбежал к Рою, просительно потерся о ноги и жалостливо посмотрел на Генри. Арчи не любил ругань в доме. Когда мы дулись друг на друга, он мог часами заунывно орать на одной ноте, привлекая внимание. И пока мы общими усилиями пытались его заткнуть, в процессе мирились. Вообще дух очень чутко улавливал, когда обстановка накалялась, и всячески старался ее разрядить. Вот и сейчас решил вмешаться.

Генри слетел с табуретки, взмахнул рукой. Скорости реакции капитану было не занимать: котенок был обездвижен, и колокольчики бодро запели незнакомый мотив.

– Эй, потише, – невольно поморщился Дин. Братья всю прелесть мелодии оценили на собственных альтах, но Дин все же сумел подхватить котенка на руки и прижать к себе. – Это Арчибальд, наш кот.

– Кот? Хочешь сказать, вы притащили в общежитие призрачную тварь? – капитан зашипел не хуже Арчи.

– Здесь достаточно самых разнообразных духов. Гораздо более опасных, чем он, – попытался оправдаться Рой.

Генри не стал слушать.

– Альты под контролем. Он – нет. Безобидный котенок? Серьезно? Дух не может быть безобидным! Или вы избавляетесь от духа, или я изгоню его сам. Выбирайте.

– Но он же ничего не сделал…

– Я понял, – оборвал Дина ловец.

Прорезавший тишину звук колокольчиков был таким холодным, что у меня мурашки побежали по коже. Капитан заиграл не холод или тишину. В мелодии не осталось мягких звуков, только безжалостный расчет. Братья дернулись и застыли в неестественных позах, не в силах вымолвить ни слова.

В тот же миг Арчи тоненько вскрикнул, задергался на руках Дина, пытаясь убежать от пронзительных звуков. Призрачная шерсть котенка встала дыбом, а мяуканье напомнило плач ребенка. И это опасный дух, которого нужно уничтожить?..

Я поняла, что должна что-то сделать. Но что? Оглушить профессионального ловца? Не выдержав очередного писка, я выбежала из-за ширмы и кинулась к капитану, схватив его за руки. Генри попытался оттолкнуть меня, но я вцепилась в него, прерывая мелодию.

– Не надо, пожалуйста.

– Дура! Ты не понимаешь, что творишь! – рассердился он, сжимая мои руки, а я подняла к нему заплаканное лицо.

И когда успела разреветься?

– Это вы не понимаете: Арчи ничего плохого не сделал! Он же не виноват, что стал призраком.

– Любой дух опасен, и этот – не исключение. Что ты будешь делать, если однажды он нападет?

– Он живет с нами два года, и ничего не случилось.

Замершие на месте братья моргнули, будто отходя ото сна. Нескольких секунд хватило, чтобы Дин пришел в себя, сбросил наваждение от мелодии и, не выпуская Арчи из рук, бросился к выходу. Сбил шедшего по коридору рекрута и сбежал, прежде чем капитан успел заиграть вновь.

– Отлично! Делайте что хотите… – Генри в раздражении махнул руками, не собираясь скандалить при посторонних. – Только потом духами ко мне жаловаться не являйтесь. Я вас предупреждал.

Он развернулся и, подхватив свою куртку, вышел из комнаты.

– Догоним? – спросила я Роя, не уточняя, кого имею в виду – Дина или Генри.

– Не суетись. Уоррен не готов нас слушать. А Дин понес Арчи домой. Пусть Арчи побудет там недельку в безопасности, пока не договоримся, – отказался Рой.

Если бы мы знали тогда, как ошибаемся!

Прорыв мы закрывали втроем. В основном отдувался Уоррен, а мы с Биллом были на поддержке. Капитан прибыл почти сразу, как мы доложили о Прорыве. Вымок до нитки, пока перебирался со склада на склад, и не переставая ворчал. На найденного нами мальчишку он посмотрел мельком и попросил Софи передать его местным добровольцам – они доведут до дома.

Погода испортилась окончательно. К вою ветра и тоскливым птичьим крикам добавился шум ливня, барабанной дробью стуча по прохудившейся крыше. В нескольких местах вода просачивалась сквозь нее и с глухим перестуком разбивалась об пол, заливала пентаграмму, размывала четко очерченные линии. От омерзительной картины смерти комок застрял в горле. Бедная Люси стала жертвой, но что-то пошло не так, и мистеру Харди не удалось довести ритуал до конца. Смерть Харди усилила Прорыв, и если бы не клякса, закупорившая телом проход, то духов могло быть куда больше.

– Какой крупный экземпляр! – Закончив с Прорывом, Генри обошел кляксу. – Б-класс. Размер в два раза больше обычного, туша довольно плотная. – Генри потыкал неподвижную массу длинным железным прутом, и от духа пошел легкий дымок. – Вы знаете, что клякса не мертва?

Сгрудившиеся вокруг монстра, мы тут же отпрянули.

– Похоже, от тяжелого ранения дух впал в анабиоз, где старательно лечится. Думаю, полчаса, – посмотрел Генри на наручные часы, – и клякса сможет двигаться.

– Но мы в нее стреляли. И попали, – заметил Рой.

– Тем не менее гарантирую, что вскоре тварь очнется. Убедитесь сами.

– Мы ее не уничтожим? – первым уловил смысл сказанного Фред.

– Нет. Передадим в ЦИП, пусть изучат. Главное, не выпускать из виду и хорошо закрепить, чтобы не сбежала. Сети остались?

– У меня одна, – подал голос Дин.

– Неси.

Вторую сеть мы закрепили поверх первой, полностью накрыв духа металлом. Клякса под ними будто скукожилась, стараясь уменьшить площадь соприкосновения.

– Дальше пусть цыплята разбираются, – выпрямился Генри, передавая сообщение в штаб.

– А нам что делать? Бросить ее без присмотра нельзя, – напомнил Фред.

– Оставь кого-нибудь сторожить. Остальным – продолжать осмотр доков. – Генри вытащил сигарету и, щелкнув зажигалкой, закурил. – Вы молодцы, но не расслабляйтесь.

Расслабляться было некогда. Не знаю точно, сколько духов расползлось из Прорыва, но явно множество. Нам встретились тварь, которая умела сливаться с цветом стен, очередная банши, оглушившая воем, целая колония мелких гудящих насекомых. Последних я ненавидела сильнее всего – они обладали единым разумом, их было практически невозможно уничтожить. Вскоре к нам присоединилась тройка Билла: одни мы попросту не справлялись.

После очередной встречи с духами я споткнулась и чудом не пропахала носом землю. Лили подхватила меня под локоть.

– Ты не устала?

Мы крепко сдружились за последний месяц. Лили первая из десятки навестила меня в больничном крыле, помогала мне заново учиться ходить, пока я неуклюже переваливалась из-за непривычного роста, и часами болтала, чтобы я свыклась со звуком собственного голоса. Она сразу не поверила, что я сестра Мэгги. Завалила меня вопросами и с легкостью вывела на чистую воду. А после обняла и сказала, что главное – я выжила, а как, неважно.

– Устала, конечно, – не стала я врать. Кончики пальцев так замерзли, что дуй – не дуй, не помогает, а каждая последующая мелодия давалась тяжелее. – Но мы почти у Моста, и если десятка Маккарти движется примерно с той же скоростью, скоро пересечемся. Ты сама как?

Лили ткнулась лбом мне в плечо.

– Хочу домой.

– Держись. Скоро вернемся.

Следующую – и последнюю – тварь мы обнаружили вместе с Маккарти. Вернее, они нашли ее на минуту раньше и благополучно справились без нас. Мы успели к финалу, призрачный пес даже добежать до ловцов не сумел.

– Северная зона чиста, – сообщил по рации Маккарти, убирая пистолет.

Фред доложил о южной.

Мы собрались под небольшим навесом, прячась от проливного дождя. Дождавшись ответа, что можно возвращаться к Мосту, Маккарти дал отмашку помочь раненым. Его последняя тройка еле держалась на ногах, а один ловец и вовсе был в полуобморочном состоянии.

Я тоже едва держалась, хоть старалась не подавать виду. Ребята из нашей десятки не впервые выходили на боевое задание, но я все пропустила, пока отлеживалась в медицинском крыле, а после пробуждения боялась надеть браслет. Я не могла избавиться от мысли, что стану подчиняться колокольчикам, как и любой альт. Братьям пришлось уговаривать меня несколько дней, пока не пришел Генри и не заиграл сам. Только тогда я убедилась, что музыка мертвых никак на меня не влияет.

Тройка Софи не вернулась, и мы решили подождать их здесь. Примостились на ящиках. Лили перешнуровывала ботинки, я привалилась к плечу Роя, наблюдая, как Фред бинтует Билла: его приложило во время драки, рассадив лопатку. Мелочь, если подумать. Главное, мы провели операцию и остались живы. Кажется, все обошлось.

Или нет?..

От взрыва заложило уши. Лодочный амбар с запертой в нем кляксой осел, как карточный домик, оставляя в воздухе столб дыма и пыли. Несколько секунд мы, потрясенные, смотрели.

Но… но ведь наши ребята там!

Лили первая рванула к развалинам. Мертвенно-бледная, вся краска схлынула с лица.

– Стоять! – Фред едва успел ее перехватить. Он никогда не показывал привязанность к десятке, но заботился о каждом из нас. – Без глупостей. Сначала попробуем связаться с Уорреном.

Он пытался сохранять невозмутимость, но все мы видели, как дрожат его пальцы. Рация отозвалась громким треском, а затем заглохла. Маккарти, выругавшись сквозь зубы, тоже попытался, но без толку.

– Выдвигаемся к месту взрыва, – больше не стал медлить Фред. – Будьте внимательнее. Неизвестно, что стало его причиной и не рванет ли еще. Маккарти…

– Понял, сейчас.

Мужчина кивнул своим, чтобы присоединились.

Те, кто стоял на ногах, были нужны там, разгребать завалы. Никто не отказался. Все знали, каково это – терять близких.

Обломки досок и вывороченные камни валялись даже за десятки ярдов до разрушенного здания. От амбара остался дымящийся остов: одна надежда, что на момент взрыва ребят там уже не было.

Пыль забивалась в горло, вызывая нестерпимый кашель, и я натянула шейный платок до носа.

– Сюда, скорее!

Дин первым заметил неподвижно лежащую у входа фигуру.

Когда раздался взрыв, Уоррен выходил из здания, его откинуло взрывной волной и оглушило. Глубокий порез рассекал лоб, кровь успела впитаться в землю. Руку вывернуло под неестественным углом – перелом, и, скорее всего, не один. Но Генри был жив, а это главное. Парни взялись перенести Уоррена от амбара, а мы заскочили внутрь.

На хаос разрухи страшно было смотреть. Камни и обгорелые доски смешались, часть стен обрушилась, а где-то пол ушел под землю. На развалинах несколько человек в форме ЦИПа звали пропавших и пытались разобрать завалы.

Мы молча присоединились к поискам, осторожно разгребая обломки, чтобы остов амбара не обвалился. Первым нашли тело молодого незнакомого парня, затем, чуть подальше от него, пожилую сотрудницу ЦИПа – она была ранена, но жива. Ни Софи, ни кузенов видно не было.

Я не помню, кто первым услышал крики о помощи, но, кажется, кто-то из десятки Маккарти. Завал глушил звуки, грохот ливня и шипение заливаемого им огня тоже. Растаскивая доски в стороны, мы боялись, что выдаем желаемое за действительное, но все-таки надеялись, что нам не показалось.

Вскоре голоса стали четче. При взрыве ребята и несколько цыплят провалились в подвал, их чудом не засыпало заживо. Теперь мы точно знали, куда копать, но, расслабляться все же не стоило: вход замуровало, а запас воздуха в подвале был ограничен. Связавшись по рации со школой и запросив помощи, мы по очереди оттаскивали тяжелые доски и арматуру, изредка давая себе минутную передышку, чтобы не свалиться с ног. Холод на улице не помешал вспотеть от постоянной беготни и тяжелой работы. Я то и дело подмечала, как взгляды ловцов, разгребающих завал, становятся все более отстраненными: они попросили помощи альтов.

Пришел в сознание Генри. Устроенный Маккарти самодельный навес укрыл его от дождя, и покидать его капитан не спешил. В любом случае работать на завале со сломанной рукой он не мог, зато помогал советами, скрипя зубами от боли – обезболивающего, взятого с собой, хватало на две порции, и капитан волевым решением приказал его придержать.

Пока мы разбирали завал, Генри рассказал, что произошло. Источника взрыва он не видел, но предполагал, что это сама пентаграмма. Пока мы зачищали доки, пентаграмма накапливала энергию, высасывая ее то ли из кляксы, то ли из крови убитой жертвы. Прорыва, куда уходила энергия, больше не было – вот и рвануло.

Под завалом нашли еще одного погибшего, на этот раз ловца. Генри, и без того угрюмый, стал мрачнее тучи. Он считал себя виновным, что не уследил. Все каждую вылазку надеялись, что обойдется без жертв.

Наконец мы разобрали доски и арматуру и сделали достаточно широкую дыру, чтобы в нее пролезли застрявшие в подвале. Скинули веревку. Первым вскарабкался пожилой мужчина с ободранными ладонями. Сухо поблагодарил за помощь и с жадностью осмотрелся, выискивая среди нас кого-то. Не нашел, зато заметил тела в отдалении и, сгорбившись, поковылял к погибшим. Узнав одного из них, мужчина глухо застонал, закрыл руками лицо и опустился на колени. Мы отвернулись. Погибшие близкие и друзья порой становились слишком тяжелой ношей, чтобы выдержать ее в одиночку. Чем сильнее привязываешься, тем больнее терять.

Крис отделался легким испугом и рассеченной губой. Джошуа вылезать не спешил. Он стоял внизу, запрокинув голову, а потом дернул за веревку, привлекая внимание.

– У Софи вывих, сама не выберется! – крикнул он, прикрыв глаза от сыпавшейся сверху пыли. – Скиньте кто-нибудь куртку или свитер, я обвяжу ее вокруг пояса, а вы подтянете.

– Двойной булинь вяжи! – скомандовал Маккарти.

Фред сбросил куртку вниз, и вскоре мы подтянули Софи, прижимающую к груди кисть на самодельной повязке. Повезло, если действительно вывих, а не закрытый перелом. Рука распухла и не двигалась, но Софи будто не замечала, вцепившись в Криса и глядя в яму.

Джошуа последним взлетел по веревке и тут же вместе с братом оказался в объятиях заплаканной напарницы. Смущаясь, парни пытались отцепить ее от себя, но Софи чихала на чужое мнение. Я ее понимала. Окажись на месте кузенов Дин и Рой, сама вела бы себя не лучше.

Узкая тропинка увела нас в дальнюю заросшую часть парка. Рекруты не часто здесь бывали: слишком далеко от школы и близко к ЦИПу. Какое-то время мы шли вдоль забора, и доносящиеся с той стороны крики заставляли испуганно вздрагивать. Призрачные твари были близко, чувствовали нас, но не могли приблизиться.

Тропинка привела к каменной пристройке, похожей на электрическую подстанцию. Окон в ней не было, рядом с рыжевато-бурой дверью стояло двое ловцов: первого, мужчину с обожженным лицом, я видела в школе, он был куратором одной из десяток, второго, помоложе, раньше не встречала.

– Они бы еще кого помладше отправили, – скривился молодой, окинув нас неприязненным взглядом. – Я Сэм, а это Керри. Если хотите вернуться живыми, слушайте нас во всем.

Шрамолицый комментировать не стал, толкнул дверь и первым зашел внутрь.

В полупустом помещении валялись старые газеты, какие-то склянки, стояли коробки и поломанная мебель. Наклонившись, Керри с кряхтением откинул заваленную газетами крышку люка. Судя по состоянию лестницы, ходом давно не пользовались. Держась за металлические, частью проржавелые скобы, мы спустились в подвал.

Я отряхнула ладони от кусочков прилипшей ржавчины. Внутри было темно, хоть глаз выколи.

– Тут есть свет? – поинтересовался Дин.

Пока спускались, он зацепился за вылезший из скобы болт и порвал рукав рубашки. Хорошо, что не расцарапался: кровь могла привлечь духов.

Керри слепо поводил рукой по стене. Раздался щелчок, и узкий коридор впереди осветили тусклые лампочки. Защищенные от ударов толстым стеклом, они были вмонтированы в стены и соединены длинными разноцветными проводами. Выложенный плитками пол подтопило по щиколотку, но местами оставались сухие островки, по которым можно было перебраться, не замочив ноги.

Когда мы оказались под ЦИПом, стало холоднее. По стенам расползся иней, под ногами захрустела корка льда, местами настолько плотная, что по полу можно было не идти, а скользить. Ловцы замедлились, прислушиваясь, и не зря: впереди что-то скрежетало, приближаясь. В лицо ударил ледяной ветер, отозвавшись предательским покалыванием в груди. Я знала один класс духов, способных вызвать такой резкий перепад температур. А-класс. И последняя встреча с таким духом закончилась моей безвременной кончиной.

– В боковой коридор, живо!

Сэм буквально выкинул нас с линии удара.

Меня впечатало в неровную каменную кладку, но грех жаловаться. Удар огромным хвостом секундой позже размазал бы меня по ней тонким слоем.

– Не высовывайтесь, – низким голосом скомандовал Керри, с пистолетом наготове выжидая, когда тварь покажется из коридора.

Следуя приказу, мы вжались в стены, но были наготове: оружие братья носили с собой, а колокольчики я не снимала даже на ночь. Долго ждать не пришлось. Огромная чешуйчатая гадина с мордой крокодила и вытянутым телом с острым гребнем выскочила из проема и бросилась на ловцов.

Химера двигалась неловко, переваливалась с бока на бок, но короткими лапами перебирала очень быстро. Выстрел Керри ненадолго придержал ее, хоть и произвел обратный эффект: обожженная железом, тварь заметалась, задевая хвостом стены и низкий потолок, грозя похоронить нас заживо. Я все же заиграла тишину – химера замерла, и я поймала ее взгляд, завораживающий, злой.

Сэм не стал выжидать, пока химера справится с моей мелодией, запрыгнул на нее и со всего размаху ударил стилетом, прибивая верхнюю челюсть к нижней.

– Что встали? Идем дальше, – дождавшись конвульсий, шумно выдохнул он и поморщился, скатываясь с бока: успел приложиться рукой о плотную шкуру твари. Насчет моего вмешательства Сэм не сказал ни слова.

Скорость продвижения упала до черепашьего шага. Коридоры становились запутаннее, а узких извилистых ответвлений появлялось все больше. Как пояснил Керри, они вели к местной кухоньке, санитарным комнатам, складам. В какой-то момент мне показалось, что мы заблудились, но постепенно потолки стали выше, неотесанный дощатый пол сменили ровные плиты, такая же облицовка из серого камня пошла вдоль стен.

Под ногами хрустела ледяная корка, и при дыхании изо рта вырывалось облачко пара.

– Мы под ЦИПом, – предупредил Керри, включив фонарь. Освещения катастрофически не хватало. – Когда окажемся на первом этаже, дальше вы сами за себя. Будьте внимательнее.

Очередной поворот закончился железной лестницей, люк над которой, вероятно, был разворочен встретившейся нам тварью. Лестница уцелела, хоть перила и валялись на полу смятой грудой металла. Поднявшись, мы оказались на первом подземном этаже ЦИПа. В свете фонарей гранитные стены поблескивали проходящими по ним металлическими полосами, производя впечатление нотного стана, где вместо нот – кровавые пятна, длинными росчерками пересекающие стены.

Меня затошнило, и я отвернулась, тут же увидев у стены тело в нелепой, неестественной позе. Клочья некогда белого халата выдавали в нем сотрудника Центра. Помогать тут было нечем, разве что упокоить, чтобы жестокая смерть не породила очередного духа. Вот Сэм и подошел к трупу, очерчивая вокруг соляной круг.

– Что, детишки, не передумали? А то можете вернуться, пока не поздно, – несмотря на смысл слов, в голосе ловца не звучало насмешки, скорее, констатация факта – если пойдем дальше, обратного пути не будет.

Фред прошел мимо него с каменным лицом, Дин отстал всего на шаг. Рой был нашим замыкающим, и я почувствовала, как он сжал мою руку.

Это был выбор каждого. Но что бы здесь ни случилось, мы обязаны спасти выживших. Я глубоко вздохнула и заставила себя сделать шаг, ступая на изломанный окровавленный пол.

К следующему вечеру я устала настолько, что долго соображала, о чем говорит незнакомая пожилая женщина. Оказалось, пришла смена, нас отправляли поесть и поспать. Поесть и поспать! Я подозревала, что скоро начну выключаться, едва услышав эти слова. Это поначалу три часа казались полноценным отдыхом, я даже в школу сходила на обед. Затем стало жаль времени, а после не осталось сил куда-то идти. Спали мы в гараже на матах, ели, что нам принесут, там же.

– Я с тобой раньше времени поседею. Когда ты научишься определять свой резерв? – не сдержался Рой, встретив меня у гаража после смены.

Я шла к дверям, держась за стеночку. Рою тоже досталось. Бровь была рассечена, а лицо в копоти от дыма. И все же он подхватил меня на руки, несмотря на возражения.

– Выдохни. Основной очаг погасили, духов приструнили, директор потребовал распустить рекрутов по домам. Я встретил Генри, это он попросил тебя забрать.

– Значит, мы можем поспать? – с надеждой уточнила я.

– Хоть до утра.

– Ура!

Я с облегчением уткнулась носом в пропахшую копотью рубашку. Выспаться – это звучало так заманчиво!

Рой вынес меня за территорию ЦИПа. В спину полетели шепотки, но я вцепилась в парня мертвой хваткой. Сил идти действительно не было.

В этот раз в общежитии было шумно: разговоры, ругань, стоны. При виде очередного новичка, вернувшегося из Центра, ребята замолкали, прекращая жаловаться, но зато жадно забрасывали его вопросам. Односложно отвечая о текущем положении дел, Рой донес меня до комнаты.

Арчи встретил нас привычным мурлыканьем, Дин – горячим травяным отваром. Я жадно выпила кружку, отставила ее в сторону, почувствовав, что наконец в безопасности… И тут меня накрыло. Все ужасы прошедших дней, чужие смерть, боль и отчаяние требовали выхода.

– Мне надо в душ…

Пошатываясь, я развернулась к дверям. Меня мутило. Хотелось очиститься от этой боли и грязи.

– Ты же свалишься на полпути.

Рой перехватил меня поперек живота.

– Поможешь дойти? Пожалуйста, – умоляюще посмотрела я на него.

– Хорошо, попрошу кого-нибудь за тобой приглядеть, – нехотя согласился он, а Дин сбегал в мою комнату за чистой одеждой.

В душевой никого не оказалось, а комнаты тех знакомых, с кем я общалась, были заперты.

– Рой…

Я боялась идти к душевым одна и не знала, как ему это объяснить.

– Мойся, я подожду снаружи. Не волнуйся, я буду рядом, – скрепя сердце предложил он.

Я оценила жертву. Рой прекрасно знал, какая о нем пойдет слава, если его застукают у женских душевых. Бережно проведя рукой по его щеке в знак благодарности, я зашла внутрь.

Застежки на форме никак не хотели расстегиваться, молния зажевала ткань и после очередного рывка сломалась. Сдержав ругательства, я кое-как вылезла из рубашки и встала под душ. Теплая вода смывала усталость. Я остервенело натиралась мылом, пока кожа не покраснела и не стала зудеть. Духи из Прорыва… Я не понимала причины их злости, их жажду убийства. Прислонившись лбом к холодной стене, я постаралась отрешиться от всего, но крики людей и призрачных тварей звенели в ушах. На уроках говорили о посттравматическом шоке от долгого контакта с духами. Что ж, я испытала его на себе!

Мир поплыл, и я увидела кошмар наяву. В этот раз не было никаких проводов и капсул. Не было духа, пронзающего меня когтями. Их место заняли тонны несущейся навстречу воды и крики – такие же отчаянные и полные боли, как в Центре. Волны захлестнули, сжимая в смертельных тисках, безжалостно закрутили. Бороться со стихией было трудно, но я упрямо пыталась выплыть, пока очередная волна не сломила мои жалкие потуги и не бросила на металлический штырь. Острие приближалось, перед глазами промелькнула тень. И вот вода вокруг окрасилась в алый…

– Ты в порядке? – пробился ко мне голос Роя. Не дождавшись ответа, он влетел в душевную и обнаружил меня на полу. Вода переливалась через бортик кабинки. – Мэгги, ты меня слышишь?

Он встряхнул меня, как тряпичную куклу, и продолжил что-то спрашивать, но я не могла разобрать.

Губы одеревенели. Он что-то говорит? Или Рой тоже только сон?

Измученное сознание покинуло меня, не дождавшись ответа.

Несмотря на погожий день, ведущие к Плотине кварталы хотелось обойти стороной. Здесь было кучно, тесно и темно. Дома до десяти этажей с узенькими улочками, где двум людям было сложно разминуться, заколоченные торговые ларьки, обрывки старых газет и тяжелый гул бушующей вдалеке реки – все это создавало гнетущую атмосферу. Сутулые призрачные тени следили за нами из окон заброшенных зданий, живых людей было мало, а те, кто попадался, стремились поскорее уйти с нашего пути. Мы неслись по улочкам как сумасшедшие, а просто так по Яме не бегали – либо спасались от духов, либо от разборок.

Пожив в благополучном районе, я почти забыла, какими грязными бывают улицы! Помои под ногами, битые стекла, смрад.

– Осторожнее! – Рой отдернул меня в сторону от открытого люка, который я впопыхах не заметила.

Я перепрыгнула препятствие. Останавливаться на передышку было опасно.

Только спустя несколько кварталов, уткнувшись в высокое заграждение с колючей проволокой, мы убедились, что погони не будет. Сумасшедшая гонка обернулась колющей болью в боку и судорожным кашлем. Дин тоже привалился к ограде, тяжело дыша и потирая колени. Единственным, кто уверенно держался на ногах, был Рой.

– Чего они к нам прицепились? Раньше ведь не лезли!

Дин с обидой посмотрел на порванную куртку. Где-то зацепился, и капюшон теперь можно было отрывать и выбрасывать. Нет, надо было что-то делать с его внимательностью – каждую нашу вылазку Дин умудрялся подрать одежду!

– Грех не развлечься за счет ловцов, – вернулась ко мне способность говорить.

– А я слышал от Генри, что недавно в Яме была чистка. Отлавливали духов и под шумок повязали особо ретивых бандитов. Вроде бы Грабли забрали и Лихого Глаза. Так что у них есть причина злиться на ловцов. – Рой стянул шнурок, взлохматил волосы и снова собрал хвост. – Неважно. Мы выбрались, и слава богу. Теперь нужно найти Фреда, а для этого придумать, как перебраться к Плотине.

Он с досадой посмотрел на высокое ограждение.

– Для начала попробуем обойти? – предложил Дин, и за неимением лучшего мы двинулись вдоль заграждения.

Естественно, в каждом заборе найдется дырка, и не одна – ее мы и высматривали. Шум воды усиливался. Я видела Плотину на фотографиях, и мне не терпелось сравнить впечатления. Когда-то это был благополучный жилой район с большим научно-исследовательским центром. Братья рассказывали, как вместе с родителями ходили сюда на экскурсию – им показывали фильм о жизни до войны, когда призрачные твари были плодом воображения. Бомбежки плотину не повредили, и она исправно функционировала до злополучного черного мая пятилетней давности, когда ее подорвали, и весь район затопило водой.

С тех пор это место будто вымерло. Остались одни старожилы, не желающие покидать разрушенные дома, и те, кому идти было некуда. Здесь любой чужак привлекал внимание, а значит, было больше шансов найти Фреда.

– Похолодало, вам не кажется? – поежился Дин, когда мы приблизились к реке, отлично видимой за заграждением. – Эрнесто предупреждает, чтобы мы были осторожнее.

Ветер пронизывал до костей, и это несмотря на середину лета. Я застегнула куртку, чтобы не дрожать.

– Мне тоже не нравится этот холод.

Рой остановился у забора, присел на корточки. Зеленая трава вокруг была покрыта инеем, и белая дорожка уходила к приземистой пристройке.

– Думаешь, там дух? – приложила я ладонь к земле.

– И не один, судя по заморозкам.

– Эй, тут и дыра есть! – доложил нам Дин, успевший уйти вперед.

Дыра была сделана давненько, кончики срезанной проволоки затупились и проржавели от времени. Мы протиснулись сквозь нее, наконец оказавшись по другую сторону.

– Будьте наготове, – предупредил Рой, ступая по замерзшей траве.

Пристройку мы обошли стороной и выбрались на тропинку к реке, когда поняли – так нельзя. Рой остановился первым.

– Надо проверить, нет ли там Прорыва, – нехотя сказал он, поворачивая назад, и мы с Дином последовали за ним.

У пристройки температура опустилась ниже нуля, и стало невозможно сдержать стук зубов. Под ногами хрустела ледяная крошка, а холод стал таким нестерпимым, что кончики волос и ресницы заиндевели.

– Ну, что, кто тут горячий парень? – пробормотал Дин, за что получил от меня тычок в бок – было не до смеха.

Дверь открылась со скрипом, в лучших традициях историй ужасов. Выключатель у стены, как и саму стену, скрывал толстый слой льда, а фонарь, который был у нас с собой, то и дело выхватывал из темноты сгорбленные призрачные фигуры. Они шипели от света и все больше толпились у дальней стены пристройки. Если приглядеться, там можно было заметить сжавшуюся в углу девушку.

– Ребя-ята, помогите! – плачущим голосом окликнула она нас, и я с неверием узнала голос Лили.

Черт побери, это действительно была она! Прикрытая стеной со спины, Лили окружила себя цепью, выстраивая защиту от призрачных тварей. Может, против одного-двух духов и помогло бы, но в пристройке их было куда больше. Они обжигались о металл, но упрямо лезли к единственному источнику тепла. Судя по решительно сжатым губам и заряженному пистолету, Лили намеревалась задорого продать свою жизнь.

Я привычно тряхнула колокольчиками, привлекая внимание духов, и тут же пошатнулась. Много, тяжело. Меня словно с головой окунуло в ледяную воду, а духи замерли, не в силах пошевелиться.

– Лили, бегом сюда! – рявкнул Рой, пока я сдерживала духов, и девчонка, не колеблясь, бросилась к нам.

Одного духа я все-таки упустила. Дымчатая полупрозрачная кошка пролетела над головой Лили и приземлилась прямо у ее ног. Вздыбила шерсть и противно завизжала на ультразвуке. На нашего Арчи она походила мало – оскаленная пасть, провалы вместо глаз. Самая настоящая призрачная тварь! С ней мы церемониться не стали – хватило подоспевшего Дина и крепкой стали.

Я отходила последней, не прекращая играть, пятясь по скользкому полу. У самого выхода нога поехала, но Рой успел подхватить меня, вытащить на улицу и захлопнуть дверь. Щедро высыпанная на порог соль запечатала пристройку. Духи внутри бесновались, но выбраться не могли.

– Спасибо!

Лили, дрожа от холода и пережитого страха, крепко обняла нас по очереди.

– Что ты там делала?

Рой накинул свою куртку ей на плечи.

– Искала Фреда, – громко шмыгнула носом Лили. – Ты же знаешь, как он мечтал избавиться от контракта. А недавно нашел способ. Вернее, человека, который согласился помочь…

– И после этого Фред пропал, – договорил за нее Рой. Это не походило на рассудительного командира – доверять кому попало. Значит, действительно убедился и поверил. – Почему ты молчала?

– Фред просил никому не говорить. Но я боюсь. Я не верю, что можно так запросто избавиться от альта. – Она обхватила себя руками. – В последнее время он часто наведывался на Плотину, и я подумала: вдруг он снова отправился сюда? Потом увидела эту пристройку, почувствовала холод…

– И решила проверить, не там ли Фред?

Такой глупости от подруги я не ожидала.

– Вы тоже не прошли мимо, – огрызнулась Лили.

– Нас трое. Ты же знаешь, с духами не связываются в одиночку.

Меня тоже потряхивало при мысли, что задержись мы на час, и на одного духа в пристройке стало бы больше.

– Я боялась не успеть.

– Ладно, девочки, хватит спорить, – вмешался Рой. – Фреда здесь нет. Лили, он больше ничего не говорил?

– Смеялся, что я могу не ревновать его к мистеру Корну.

О своем друге Фред рассказывал неохотно. Весной на Плотине был паводок – ловцов отправили на помощь жителям, и командир чуть ли не за шкирку вытащил из дома ученого. Вода, успевшая подняться до уровня первого этажа, волновала мистера Корна меньше, чем сорванный эксперимент, к которому он готовился несколько месяцев.

– Тогда стоит навестить этого мистера Корна. Может, он просветит нас, куда делся Фред, – согласился Рой.

Чем-то Плотина напоминала Глушь: те же полуразрушенные постройки, грязь, торопящиеся куда-то жители. От реки шел пронизывающий холод.

– Твою ж мать!

Дин перегнулся через перила, чтобы посмотреть, чистая здесь вода или нет, и отпрянул так резко, что упал.

Рой помог ему подняться.

– Ты что там увидел?

Несмотря на дурное предчувствие, я сунула любопытный нос к воде и тоже чуть не заорала – река в глубине светилась от многочисленных духов на дне. Купаться я бы не рискнула – сожрут в мгновение ока.

– Наверное, это жертвы наводнения. Когда плотина рухнула, погибла куча народу, – предположил Рой, последовав дурному примеру.

Несколько призраков нас заметили и устремились к поверхности. Рой махнул рукой, чтобы мы отошли.

– Так, от воды держимся подальше и смотрим в оба.

Понемногу народу вокруг прибавилось. Попадались возвращающиеся с плотины рабочие, женщины с корзинами несли белье с речки, ничуть не боясь снующих там духов – люди привыкают ко всему. Дети залихватски гоняли на старых велосипедах. На нас жители Плотины смотрели с подозрением и близко не подходили.

– Простите, вы не видели этого парня? – Лили сама пристала к ним с фотографией Фреда, но горожане качали головами. – А вы?

– Не подскажете, как найти мистера Корна? – поменял стратегию Рой, заметив, что Лили уже отчаялась.

Рыбак, сплюнув окурок под ноги, махнул на плотину.

– Идите до конца набережной, прямо в его дом упретесь. Не перепутаете. Духов там хренова туча, страшно до жути, никто другой не селится. А Корн, он!..

Рыбак выразительно присвистнул и покрутил пальцем у виска.

Если взрослые обходили дом сумасшедшего ученого стороной, то дети, напротив, липли к нему как мухи. Трое мальчишек и девчонка помладше Дина торчали у двухэтажного дома с облупленной штукатуркой и бурно решали, кто первым постучится в дверь. Не таким и психом был этот Корн: на окнах стояли металлические решетки, а входная дверь была обита полосами железа крест-накрест. Он точно знал, как защититься от духов.

– Нет, на Глушь все-таки не похоже, – пробормотал Рой себе под нос.

Брат ответил ему понимающим взглядом, скривив губы. Грейсы никогда не рисковали понапрасну. Здесь же местным ребятишкам хотелось пощекотать нервы.

Удивить визитом мистера Корна не удалось. Прежде чем к нему постучались мы или детишки, он сам вышел на крыльцо – неопрятного вида мужчина с всклокоченными волосами, в домашних брюках, тапках на босу ногу и рубашке с подвернутыми рукавами. На загорелой коже ярко выделялся браслет контрактника, а пальцы нервно перебирали по косяку двери. У него беспрестанно дергалась голова и косили глаза – неудивительно, что среди жителей он снискал дурную славу.

Дети с визгом бросились врассыпную. Мы, естественно, остались, и бегающий взгляд уперся в нас.

– Вы же ловцы, да? Что вам нужно? Я говорил, что не провожу никаких незаконных экспериментов! Мы исправно платим налоги, соседей не беспокоим. Тони подтвердит. Правда, Тони?

Голос мужчины сорвался в фальцет. Он уставился на пустое место рядом с собой, и, готова поклясться, никакого духа там не было!

– Простите, мистер Корн, мы с частным вопросом, – выступил вперед Рой, оттесняя меня и не спуская с него глаз.

– Мы ищем друга, – выскочила Лили перед Роем, показывая фотографию. – Вы его встречали?

– Впервые вижу.

– Не врите! Фред о вас рассказывал!

Губы Лили задрожали, и хозяин дома моментально сменил тактику.

– Ты, наверное, Лили? Девочка с альтом-близнецом? Извини, не узнал. – Он вытащил из кармана платок и вытер лоб, а затем растянул тонкие губы в улыбке. Мужчина несколько раз ударил локтем по воздуху, будто бил кого-то в бок. – А ты, Тони, что не сказал? Молчи-ишь, стыдно небось! Точно-точно, Фред ведь просил не рассказывать посторонним о нашем знакомстве.

– Вы его видели? – легче было не заострять внимание на странностях ученого.

– Больше месяца назад, – выдохнул Корн, сжимая платок в руке. – Он не предупреждает о визитах. Приходит, уходит, когда хочет. Никакого уважения к старшим.

Ученый сунул платок в карман и снова уцепился за косяк. Мне очень не понравилось, как оценивающе он смотрел на Лили.

– Если не верите, можете зайти и проверить, – щедро предложил он, открывая дверь шире.

Лили дернулась зайти, но Рой схватил ее за рукав.

– Не нужно. Извините за беспокойство.

– Мы все же настаиваем.

Корн сощурился и отступил в сторону, а дверь его квартиры с грохотом распахнулась, и оттуда вылетели две призрачные фигуры. В-класс, не меньше.

– Хватайте девчонку! – рявкнул он без улыбки.

Рой вытащил пистолет и подстрелил одного духа на подлете, но второй добрался до Лили. Скрутил ее в леденящем объятии.

– Дернетесь, и она умрет, – предупредил Корн, разом растеряв все дружелюбие.

Руки у него тряслись, как при припадке.

– Ты, брось пистолет! – приказал ученый Рою.

Дух сжал Лили горло, и она захрипела. Рой быстро положил пистолет на землю, поднимая руки.

– Вон в те кусты!

Когда его требование выполнили, Корн немного расслабился. Убедился, что за нами никто не следит – малышня смоталась от греха подальше, – и спустился к нам. Прошел мимо Дина – его свирель в отличие от моих колокольчиков не привлекла никакого внимания.

– Кто тут у нас еще? Медиум? Туда же бросай!

Генри меня убьет. Вторые колокольчики за неделю! Я сняла браслет и кинула в кусты. От перезвона в воздухе духи дернулись, а Корн недовольно поморщился.

– Без шуточек, – погрозил он мне пальцем. – Одно неверное движение, и…

Дух сжал горло Лили сильнее, и она захрипела, а Корн захихикал. Затем резко дернул меня за руку и повернул к себе. Сухие узловатые пальцы схватили за подбородок.

– Я тебя видел, точно видел, – протянул он, нахмурившись, и помотал мою голову из стороны в сторону. – Ты на него чем-то похожа. Нос, глаза. Этот взгляд сложно забыть… Тони, смотри, похожа ведь на Винсента?

Кто такой этот Винсент, я не представляла. Лично у меня Корн воспоминаний не вызывал, разве что ассоциацию с Ведьмой. Та тоже была больной на голову. Да мало ли где он мог меня встретить? На рынке в Глуши, например.

– Неважно. Винсент мертв. – Ученый оттолкнул меня и махнул рукой: – Идите за мной. Нехорошо держать гостей на пороге.

Убедившись, что мы безоружны, Корн снова принял вид радушного хозяина.

– Бей при первой возможности, – шепнул Рой, когда я поравнялась с ним.

Никто не знал, что выкинет Корн в следующий момент. Дух держал Лили за горло, да так сильно, что она обмякла.

– Не порти материал! Она нужна живой, – прикрикнул на него Корн и тщательно запер за нами дверь.

Дом ученого был таким же неопрятным, как он сам. Заваленный мусором, объедками, пахнущий тухлятиной и кровью. Крови было много: на стене, обоях, даже на абажуре.

Не успели мы сделать и нескольких шагов, как нечеловеческий крик разбил гнетущую тишину. Лили тут же ожила.

– Фред, Фред! – хрипела она и рванулась из рук духа, не заботясь, что он может ее задушить.

Мне не верилось, что это был крик нашего командира. Фред никогда не жаловался, я даже стона от него не слышала! Что надо было сделать, чтобы он так закричал?!

Мы зашли в комнату и увидели его. Фред бессильно повис на железной цепи посреди самодельной лаборатории. Рядом стоял дух А-класса, похожий на обычного человека, если тому разрезать рот от уха до уха и добавить два ряда острых мелких зубов. Когти на руках твари были багровыми, и дух неспешно облизывал их длинным языком.

Обнаженный, избитый, с исполосованной кожей, Фред едва дышал. Воздух пропитался запахом железа и крови. Командир был без сознания и никак не отреагировал на наше появление.

– Фред, господи, Фред!..

Голос Лили упал до шепота, и она беззвучно заплакала.

– Разве я не просил подождать, Тони. У нас гости, а ты так себя ведешь. Отойди, – укоризненно посмотрел на тварь ученый, а у меня в голове завертелась куча вопросов. Это был его альт? Тогда кто держал Лили? Откуда у него вообще было столько духов в подчинении?

Естественно, Корн объяснять ничего не стал, но по крайней мере Тони подчинялся ему и послушно замер у стены.

– Лили, не хочешь поговорить с Фредом?

По жесту Корна дух отпустил ее, и Лили бросилась к парню, не обращая внимания на тварь рядом с ними. Обняла, безуспешно пытаясь привести в чувство и одновременно остановить кровь.

– Что вы с ним сделали?!

Я никогда не видела у нее такого взгляда, полного боли и ненависти.

– Ничего такого, на что он сам не согласился. Я попытался разорвать его контракт с духом. – Безразличный к ее отчаянию, Корн пожал плечами и отошел к столу, на котором были разложены устрашающего вида предметы: ножи, скальпель, изогнутые ножницы. – Это мне Тони посоветовал. Он очень умный, умнее, чем я. – Он уставился на облизывающуюся тварь. – Но Тони ошибся. Избавиться от контракта сложнее, чем мы думали. Придется помучить Фреда еще немного.

– Немного? Он едва дышит! – возмутился Дин, и ученый вздохнул, вытащив из груды инструментов флакончик с аммиаком.

– Мальчик, ты слишком мал, чтобы понять. В науке не обойтись без жертв.

– А как же эксперименты Шарля де Бранса? Он проверял, как сдерживать духов, на себе! И заметьте, остался жив, – парировал Дин, не иначе как подслушав Эрнесто.

– Ты много болтаешь. Поменять вас местами?

Корн недовольно сжал губы, вытащил пробку и сунул флакон Фреду под нос. Командир дернулся, застонал от боли в вывернутых суставах и открыл глаза. Сначала бездумно смотрел вперед, затем увидел нас.

– Лили, – разобрала я шепот потрескавшихся губ, а девушка не сдержалась и всхлипнула в голос.

Не знаю, каких усилий Фреду стоило выпрямиться и осмотреться, но на его лице сменилась целая гамма чувств: испуг, боль, вина. Пальцы обхватили цепи, он напрягся, пытаясь высвободиться из пут.

– Отпусти их! Я же пришел добровольно, – с отчаянием обратился он к Корну, наблюдающему с нескрываемым интересом.

– Отпущу, когда наш эксперимент увенчается успехом, – охотно пообещал тот. – Я просто хочу добавить тебе мотивации.

Ученый говорил с Фредом как со старым другом, но от этого мне стало страшнее. Вспомнилось, с какой трепетной нежностью говорила Ведьма, видевшая во мне лишь материал для исследования. Похоже, Фред попал в ту же ловушку.

– Что мне надо сделать? – угрюмо спросил он.

– Позволь альту управлять собой.

– Но потеря контроля…

– Боишься сойти с ума? Я ведь тебя не тороплю, думай, решайся. А пока ты думаешь, мы поиграем с твоей подружкой. С чего бы начать? Вскрыть ей вены? Хотя вены – это слишком быстро. Тони расстроится, если она умрет слишком быстро, и крови здесь предостаточно.

Корн в задумчивости перебирал инструменты, а Лили невольно отступила за Фреда, будто он мог ее защитить.

– Я сделаю, как ты хочешь, – скрипнул зубами командир.

Корн покачал головой.

– Ты упрям, и альт тебе под стать. Боюсь, что дух вцепится в тебя клещами. О, клещи! Кажется, их мы не пробовали. Тони, ты не помнишь, где у нас клещи?

Безумная улыбка озарила его лицо, и ученый заторопился к шкафчику в дальней части комнаты.

– Сейчас, – одними губами сказал Рой, и я поняла.

Это было так странно – петь в жилище психопата, в атмосфере отчаяния и страха. Корн с недоумением оглянулся и поначалу ничего не понял. Еще бы, я ведь пела для духов и именно их подчиняла своей воле.

– Что это с ней? Спятила? – Взгляд ученого заметался по лаборатории, от Фреда к братьям и ко мне. – Тони, что происходит?

Альт не ответил, безуспешно пытаясь сбросить наваждение. Я едва мотнула головой, и Рой сорвался с места. Дин схватился за свирель, помогая мне удерживать духов.

Увы, Корн соображал слишком хорошо для психа. Дину он подгадить не мог, зато мне запросто – бросил в воздух какой-то порошок, прежде чем схватиться врукопашную с Роем. Горло схватил спазм, я закашлялась и потеряла контроль. Дин моментально сориентировался, бросив все силы на удержание альта – тварь А-класса была куда опаснее обычного духа.

Впрочем, и обычный дух был проблемой. Он рванул ко мне, разозлившись на попытку его подчинить. От смертельных объятий я увернулась, острые когти прорезали рукав, но не задели кисть. Схватив со стола первый попавшийся скальпель, я наставила его на духа, чтобы не приближался. Я не знала, то ли атаковать, то ли выжидать подходящего момента. Лили решила за меня. Она наконец вышла из оцепенения и бросила горсть соли прямо в разинутую пасть духа. Не прогадала. От полного ярости и боли вопля в комнате задрожали стекла.

Почему потерялся контроль, Дин объяснить не смог, но пока мы расправлялись с духом, альт вырвался и отшвырнул Дина к стене. Затем выставил когти-ножи и ударил наотмашь в ничем не защищенную спину Роя, теснившего к стене Корна. Если бы не Охотник, Рой был бы мертв. Но Охотника убить было куда сложнее – он ухитрился извернуться и подставить под удар самого Корна. Отвратительный хруст ломающихся костей и чавканье вспарываемой плоти звучали гораздо противнее недавнего крика. Ученый захрипел и выгнулся дугой. Альт с недоумением смотрел на своего умирающего хозяина, пока не рассыпался клочьями тумана рядом с ним.

– Сдох, – констатировал Рой, брезгливо отпустив тело ученого.

Дух рядом со мной тоже исчез. Получается, у Корна было сразу несколько контрактов? Не оттого ли он сошел с ума, что не выдержал разных сущностей в одном теле?..

– Цел?

Рой подошел к Фреду.

Браслеты с цепями были заперты на замок, ключ нашелся в кармане Корна, и мы высвободили командира. Лили поддержала его, чтобы не упал – у Фреда онемели руки и ноги.

– Вы что тут забыли? – вместо благодарности напустился он.

– Пришли спасать одного самонадеянного идиота. – Рой снял с вешалки халат и бросил ему: – Прикройся.

– Я не идиот. Просто все вышло из-под контроля, – пробормотал Фред, накидывая халат на бедра.

Он не пытался встать, а медленно сгибал и разгибал руки, возвращая им чувствительность. Лили суетилась вокруг него, пытаясь перевязать раны, и то и дело всхлипывала, некрасиво морща лицо.

– Это был мой шанс вернуться к нормальной жизни. Наш шанс, – тихо сказал Фред, а Лили лишь сильнее прикусила губу, чтобы не разрыдаться, и сморгнула слезы.

На пробежку собралась вся десятка, даже Лили подтянулась, хотя ей можно было отлынивать. Картер окинул новобранца своим фирменным взглядом, заставив Стэнли съежиться, но поблажек на количество кругов не сделал.

«Ваша проблема, вы и возитесь», – говорил он всем своим видом, но хотя бы не требовал от Стэнли выполнить норму.

Напуганный Арчи мальчишка бодро пробежал три круга, стараясь от нас не отставать, и только убедившись, что прямо сейчас его никто не съест, сбавил темп.

– Может, скажем ему, что он присел отдохнуть рядом с призраком?

Дин покосился на упавшего на траву Стэнли. За спиной мальчишки вился призрачный смотритель стадиона.

Я хихикнула. Предложение звучало заманчиво.

– Мне что, и на учебу с вами идти? – удивился Стэнли, когда пробежка закончилась.

– Ну, для начала неплохо бы сходить в душ, – демонстративно поморщив нос, сказал Рой. – Потом в столовую на завтрак. А затем на уроки.

– Может, без последнего пункта обойдемся?

Услышав о столовой, Стэнли схватился за живот, но Рой решительно потянул его к душевым.

Когда ребята вернулись, мальчишку было не узнать – Дин выделил ему чистые штаны и футболку, и они смотрелись на Стэнли определенно лучше прежних безразмерных тряпок. По крайней мере, теперь он не был заморышем из Глуши, а сиял, как начищенная монетка. И столовая вызвала у него настоящий восторг, а прикарманенное яблоко повара спустили ему с рук. На время Стэнли даже перестал ворчать и говорить гадости. Но продержался недолго – с начала лекции он ужом завозился на скамье. Объяснения профессора были ему скучны, и когда Рой шикнул на него, Стэнли притих, опустил голову на руки и заснул прямо за партой.

– Грейсы, в следующий раз не приводите на лекции посторонних, – подошел к нам профессор во время перерыва. – На сегодня свободны, а к следующей неделе подготовьте реферат по пропущенной теме. И сводите ребенка куда-нибудь, хоть в парк, пусть лучше свежим воздухом дышит, чем спит в аудитории.

Пришлось извиняться и уводить заспанного мальчишку из школы. На часах была половина первого, мы понятия не имели, чем заняться, и решили последовать совету профессора. Давненько мы не болтались по Абендону просто так, без дела. Почему бы не отдохнуть, раз выдался шанс?

– Я в библиотеку. – Дин поправил сумку на плече. – Догоню через пару часов. Учитесь гулять с детьми, вам полезно, – не удержался он от подколки и, со смехом увернувшись от подзатыльника брата, торопливо пересек улицу, вливаясь в немногочисленный людской поток.

– Он не кажется большим любителем книг, – проследил за ним Стэнли.

– Внешность обманчива. Дин прочитал больше книг, чем все мы, вместе взятые.

– Я тоже много читал! – задрал нос Стэнли. – Я с пяти лет читаю. Моя мама работала учителем литературы. Знаешь, какие она интересные книги приносила?! Мы с сестрой… – Он оборвал себя и замолчал. – А почему у тебя такой странный браслет? Не как у него, – прицепился ко мне мальчишка, резко меняя тему.

Рой одернул куртку, пряча браслет, а я, напротив, закатала рукава, демонстрируя колокольчики.

– Я медиум. У меня нет контракта. Но духов я вижу и могу их контролировать.

– Круто! – Стэнли посмотрел на меня с уважением. – А я смогу стать медиумом?

– Надеюсь, нет, – честно ответила я, заметив на крыше одного из домов сгорбленную фигуру в белом. Кивнула Рою, что лучше отойти в сторону, если не хотим драться. Я не жалела, что обладала своим даром, но жить без него было бы намного проще.

Когда Генри покинул последнее пристанище Ведьмы, он выглядел так, словно целый день проработал в каменоломне. Было непривычно видеть его таким: усталым, измученным. Я не считала его сверхчеловеком, способным выдерживать любые нагрузки, но обычно он старался сохранить лицо.

Капитан поднял воротник куртки, ежась от порывов ветра. К концу лета погода безнадежно испортилась, шли проливные дожди, а после долгого общения с духом и без того было холодно.

– Вы здесь? – Он мельком взглянул на нас и махнул рукой, прежде чем его закидали вопросами о Ведьме. – Она исчезла. По ее словам, она всегда хотела посмотреть, что за Гранью.

– Зачем тогда вообще задержалась в виде духа? – проворчал Дин. – Такое ощущение, что Ведьма ждала нас, чтобы рассказать об отце Мэгги.

– Вполне возможно, так и было, – нехотя заметил капитан.

– А Стэнли не нашли? – влез в разговор Рой.

По его лицу невозможно было понять, волнуется он из-за мальчишки или злится на него.

Генри покачал головой.

– Она держала его в доме. Рядом со стулом валялась веревка, его куртка, а на столе две чашки. Но самого мальчика нигде нет.

– Сбежал?

Не хотелось думать, что мальчишка мертв, но Генри никак не прокомментировал мое предположение.

– Пока не забыл. Мэгги, я запрещаю тебе лезть в это дело. Если там действительно замешан твой отец, он может попробовать связаться с тобой. Тогда сразу сообщай мне и никуда с ним не ходи. Ясно?

Мы с братьями переглянулись, и Генри, заметив это, положил тяжелую ладонь мне на плечо.

– Это не шутки. Винсент Гонт, которого ты можешь встретить, давно перестал быть человеком. В первую очередь он дух. А значит, опасен. Не забывай об этом.

Как уж тут забыть, когда все, от Роя до опекуна, твердят про бдительность?

Домой мы вернулись в тягостном молчании. На автомате заварили чай, поджарили тосты, даже открыли припасенную баночку с апельсиновым джемом, но…

– Что будем делать?

Дин вертел в руках чашку с давно остывшим чаем. Кажется, он не сделал ни глотка.

– Генри запретил нам вмешиваться, – напомнил Рой, посматривая то на меня, то на брата. – Но когда нас это останавливало?

Дин хмыкнул, шутливо стукнув его кулаком по плечу.

– Я тут посовещался с Эрнесто… Давайте сходим к Мэгги домой? Вернее, туда, где раньше был дом Гонтов, – бросил он предложение. – Вдруг узнаем что-то о Винсенте.

– А у нас есть план на случай, если мы встретим моего отца? – деловито уточнила я.

– План?

Рой переспросил с таким удивлением, что мы невольно рассмеялись.