© Калинина Д. А., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Мимо в окне его машины стремительно пронеслась яркая вспышка. Саша от неожиданности вздрогнул и тут же повернул в ту сторону голову, стремясь понять, что же это было такое. Но как ни проворно он двигался, все равно успел лишь восхищенно ахнуть вслед уносящейся вдаль лазорево-синей «Ауди». Один короткий миг, и чужая машина унеслась прочь, заполняя улицу гулом своего турбированного двигателя.

Это было восхитительно! Казалось, что машина не едет по асфальту, а всеми своими четырьмя колесами парит над дорогой, и в то же время неведомая сила властно прижимает машинку, не позволяя той окончательно оторваться от этого грешного мира и взлететь в воздух. И от этого машина обижается и ревет всей мощью своего многосильного мотора. Хотелось тут же полететь за этой синей птицей вслед. Вот только догнать ее удавалось единицам, а перегнать – вообще никому.

А самое досадное для Саши заключалось в том, что за рулем этого волшебного, прекрасного, почти космического аппарата сидела совсем молоденькая девочка, и управляла она машиной мечты с таким снисходительным видом, словно дома в гараже стояло по меньшей мере еще десяток таких же или еще лучше. И Саша почему-то даже не сомневался, что именно так оно и было.

– Зачем только девчонке такая тачка? – вырвалось у него.

Он тяжело вздохнул и тут же сам устыдился подступившего к нему приступа зависти. Это было плохо, очень плохо для его собственной кармы. Совсем ни к чему завидовать другим, зависть способна довести до большой беды. Тем более что Саше есть на чем ездить, грех жаловаться, небось не пешком ходит. И даже обновил в этом году свой собственный автопарк, сейчас у него совсем новенький «китаец» «Хавейл», за рулем которого Саша в данный момент и находится, и своей машиной он вполне доволен. Сам выбирал, сам покупал, сам теперь на ней ездит.

И все же, сколько ни уговаривал себя Саша, что лучше уж поддерживать рукастых братьев-китайцев в их стремлении заполонить своим четырехколесным железом все мировое пространство, чем недружественных сейчас немцев, хотелось почему-то все равно обратного. Саша изо всех сил старался убедить себя в том, что он сделал правильный выбор, купив своего «китайца», но это ему удалось лишь после того, как стремительная «Ауди» окончательно скрылась из виду. «С глаз долой – из сердца вон» – так говорила его бабушка. И Саша был вынужден признать, в этих ее словах было зерно истины.

– И все же лучше бы я ее совсем не видел. Одно расстройство.

Чтобы отвлечься, он посмотрел в окно и вздрогнул. Там на тротуаре в данный момент находился кое-кто для Саши поинтересней даже «Ауди». Это была настолько неожиданная встреча, что у Саши округлились глаза, стремясь не упустить ни одной, даже самой мельчайшей детали.

Может, он ошибается? Зрение его подводит? Но нет, все он увидел правильно. И все равно поверить в то, что он видит, у Саши не получалось.

Дело в том, что на остановке трамвая стояли в обнимку и вполне мирно болтали друг с другом молодые мужчина и женщина. Мужчину Саша знал. Это был его приятель Денис, счастливо женатый на Лене. И женщина тоже была ему знакома. Ольга – жена другого приятеля Саши.

В первый момент Саша подумал, что у него случился обман зрения. Наверное, это Денис и его жена Лена обнимаются или Ольга любезничает со своим Димой. Ничего удивительного в такой ошибке бы не было. Денис и Дима похожи, словно родные братья. Да и Лена с Ольгой имеют один тип внешности. Обе роскошные, чуть полноватые брюнетки с пухленькими ножками, небольшая длина которых с лихвой компенсировалась размером бюстов обеих дам. Издалека их легко можно было перепутать друг с другом.

Увы, ошибки не было, это были точно Денис и Ольга, а вот их благоверных поблизости что-то не наблюдалось.

– Интересно, а что эти двое тут делают? – задался Саша вопросом, потому что прекрасно помнил, что жили его знакомые на юго-западе, а сейчас они находились на Северном проспекте, который был назван совсем не случайно, а весьма точно характеризовал то место в топографии города, которое он и занимал.

Саша уже собрался поприветствовать своих знакомых и спросить у них, каким ветром их занесло в эти края, но этому намерению помешал притормозивший у остановки трамвай. Денис снова обнял Олю, которая в ответ одарила его влюбленным взглядом и счастливой улыбкой, и они рука об руку поспешили к трамваю. Чтобы забраться в него, Денис весьма галантно помог своей спутнице, придерживая ее за талию и даже ниже.

И напрасно Саша махал им призывно руками, они его не заметили. Сели в свой трамвай и поехали. Взглянув на номер маршрута, Саша убедился, что им с трамваем более или менее по пути, и решил добиться своего. Была ему свойственна такая упрямость, вроде как и сам не мог объяснить, зачем ему это нужно, а все равно делал так, а не иначе. Тем более что сейчас была задета одна из главных движущих им сил – любопытство.

Держась рядом с трамваем, он хорошо видел Дениса с Ольгой в окне, поэтому Саша делал все возможное, чтобы привлечь к себе их внимание. Кричал, звал по имени, даже сигналил, делая вид, что предупреждает кого-то из других участников движения. Но все было безрезультатно, эти двое были настолько увлечены друг другом, что никого вокруг себя не замечали. Им даже не приходило в голову оторваться друг от друга и посмотреть вокруг или на улицу.

– Мне это уже начинает надоедать. Если у метро не сойдут, то я уезжаю.

Они сошли. Оба. Держась за руки, словно дети, побежали к тротуару. Но снова транспортный поток помешал Саше приблизиться к ним. Его оттерли другие машины. И пока он выбирался из образовавшейся пробки, Денис уже попрощался с Ольгой, сел в свою машину и был таков. Саша наблюдал за их прощанием издалека, и что-то снова тревожно пикнуло у него в голове.

Первый раз сигнал тревоги он уловил еще в тот самый первый момент, когда увидел этих двоих на остановке трамвая. Было в этом нечто неправильное, хотя, что именно не так, Саша тогда сказать еще не мог.

Второй раз тревожный звоночек прозвенел, когда Денис помогал Оле садиться в трамвай, интимно подсаживая ее и трогая за мягкие места. И наконец, когда они прощались, то поцеловались явно не как друзья, а как куда более близкие люди.

И тут уж был не сигнал, не звонок, а прямо-таки сирена завыла. Тревога! Измена!

– Нет, это нельзя оставлять. С этим надо разобраться. Чего это они за ручки держатся, на трамваях катаются и целуются на остановках.

Выбравшись из машины, он зашагал через дорогу, стремясь добраться до Оли. До пешеходного перехода было еще добрых пятьдесят метров, но он даже не стал смотреть в ту сторону. Не до соблюдения правил дорожного движения, когда у друзей личная жизнь рушится.

Саша не сводил глаз с Ольги, которая зашла в летнее кафе и устроилась за столиком. Пока Саша преодолевал дорожный поток, девушка успела купить себе бамбл – кофе со льдом и апельсиновым соком и теперь неторопливо сыпала в него шарики тапиоки и одновременно разговаривала по телефону.

– Устала, ноги так и гудят, – жаловалась она кому-то. – И что обидней всего, столько времени потратила впустую. Ничего не купила. Ходила, ходила, и все зря. А ты сейчас где? В центре? Может, ты все-таки за мной заедешь?

Видимо, ответ был утвердительный, потому что Ольга повеселевшим голосом сказала:

– Ну, тогда я тебя жду! Чмоки-чмоки!

Пока она чмокала воздух возле телефонной трубки, Саша достиг своей цели и плюхнулся рядом за столик. Он был очень зол. Увертываясь от машин, он здорово запыхался. Да еще водители не стеснялись в выборе выражений, когда видели человека, мечущегося по проезжей части между колес. А так как по случаю теплого летнего денька многие ехали с открытыми окнами, то Саше пришлось наслушаться достаточно громких слов. От этого его вполне приличная доселе самооценка понизилась многократно.

И все это для чего? Он и сам толком не мог объяснить, что хочет услышать от Ольги. Но в душе он все еще надеялся, что она сможет объяснить ситуацию и все снова станет простым и понятным.

А вот она просияла в улыбке, увидев его рядом с собой.

– Сашка! Привет! Откуда ты тут?

– Я тут откуда? Я тут живу, между прочим. А вот вы с Денисом что тут делали?

Рука Оли – красивая рука красивой женщины с мягкими чувственными ямочками внезапно утратила свою плавность движения и замерла в воздухе.

– Денис? – настороженно произнесла она. – А при чем тут Денис?

И на ее губах заиграла фальшивая улыбка.

– Я видел, как вы с ним прощались.

– Ты обознался.

– Да? В самом деле?

– Уверяю тебя, ты ошибся, – произнесла Оля, голос ее звучал невозмутимо. – Дениса тут не было.

Но Саша заметил, что руку она не просто опустила, но даже спрятала под стол, и он знал, почему она это сделала. Руки свои Оля не смогла контролировать так же легко, как мимику и голос, и руки у нее предательски дрожали.

Настроение у него испортилось окончательно.

– Значит, это не ты только что каталась в трамвае с Денисом? И это не ты целовалась с ним при прощании?

Оля собиралась ответить, но не успела. Рядом с ними раздался чей-то веселый голос:

– Это кто тут и с кем целовался без меня? Сашка, привет!

Это появился Дима – законный муж Ольги. Та улыбнулась своему мужу, посмеялась над его шуткой, а Саша в шоке наблюдал за этой картиной супружеской идиллии. И ведь эта женщина совершенно точно изменяет своему мужу! Как? Как она может держаться так невозмутимо и делать вид, будто бы ровным счетом ничего не произошло? Поистине, нет предела женскому коварству.

Саша давно не видел Диму и сейчас отметил, что тот сильно похудел и выглядит бледным. А ведь лето в самом разгаре, все успели обзавестись красивым загаром. Но Диму солнце словно бы не касалось.

– Как ты себя чувствуешь? – вырвалось у Саши.

– Прекрасно!

Дима расплылся в улыбке, которая показалась Саше несколько наигранной. Но Дима пообщался с ним ровно столько, сколько требовала простая вежливость, а потом снова повернулся к жене.

И все же для себя Саша кое-какие выводы сделал. Во-первых, Ольга обманывает мужа с Денисом, потому что иначе она не стала бы ни от кого скрывать тот факт, что Денис тут был. Когда человек невиновен, то ему и прятать нечего. И, во-вторых, Сашу это обстоятельство ровным счетом никак не касается.

Внезапно он почувствовал утомление. Какой же он дурак! И чего он рванул за Ольгой с Денисом? Зачем пристал к Ольге с расспросами? В конце концов, хотят они изменять своим половинкам, это их личное дело. И уж он совать свой нос в эту историю никак не должен.

Он быстро попрощался и ушел, сославшись на неотложные дела. Дима с Олей не стали его задерживать, им было достаточно общества друг друга.

– Димусик, а как ты так быстро до меня доехал? Говорил, что в центре. А сам раз, и уже тут!

Саша не услышал, что ответил Дима своей жене. И лишь садясь обратно в машину, Саша подумал, а ведь и правда, как? А вдруг Дима и не был ни в каком центре, а находился неподалеку и тоже следил за своей женой и своим другом?

Ответ на свой вопрос Саша получил совсем скоро. В качестве развлечения гостям было предложено запускать коптеры, разукрашенные наподобие воздушных змеев. Хвостатые, полосатые, с перьями и блестящей чешуей. Все они выглядели очень живописно, но главная интрига крылась в том, что, какой змей кому достанется, определяла лотерея. Также слепой случай указывал, кому из участников с кем становиться в пару. Саше выпала по жребию Вера – жена Егора.

Она-то и объяснила ему, куда подевались ее свекровь со свекром.

– Где родители? А ты разве не знаешь? Они сейчас находятся в больнице.

– Заболели? Что-то инфекционное?

– С чего ты это взял?

– Ну, раз сразу и муж, и жена.

– Оля говорила, родители на профилактический осмотр легли. У отца что-то с сердцем. А у мамы гипертония. Подлечиться хотят.

– И другого времени не нашли, чтобы на обследование лечь? Именно под праздник зятя подгадать надо было?

– Они люди очень тактичные, никого стеснять своим присутствием не захотели, вот и придумали предлог, чтобы не приходить.

– А кого бы они стеснили?

– Нас всех, – спокойно произнесла Вера. – Они уже люди пожилые, им наши развлечения могут шумными показаться. Правда, сначала они вроде как собирались прийти, но Егор с ними поговорил и убедил, что они будут тут только всем мешать. Вот они и придумали этот трюк с больницей.

Саша был поражен. У него имелось энное количество бабушек и дедушек, а также старших дядюшек и тетушек, но никто из этих старичков никогда не избегал семейных застолий. Да и молодежи в голову не могло прийти, чтобы отказать в приглашении старшему поколению под предлогом того, что они кому-то будут мешать.

Похоже, что Егор был еще большим гадом, чем описывал его Стас. Но и Вера тоже хороша, на все смотрит глазами Егора.

Тем не менее коптер им достался шикарный. Большой, с ярким блестящим хвостом и развевающейся гривой. Он был похож на Пегаса.

Сначала планировалось устроить состязание простых коптеров, но потом было решено придать электронным игрушкам черты индивидуальности, чтобы стало похоже на соревнование змеев. Все испытывали азарт от предстоящей забавы. Благо день выдался достаточно ветреный, запускать их в небо было сплошным удовольствием, так как ветер добавлял трудностей. Искусственные драконы, птицы и ящеры так и рвались ввысь. Выиграть должен был тот, чей змей заберется на самую большую высоту. И Саше казалось, что у них есть все шансы, чтобы выиграть.

Барон тоже был счастлив. Носился между ногами спортсменов, лаял и пытался поймать тех змеев, которые по неосторожности слишком близко опускались к земле. Глядя на то, с каким удовольствием носится в высокой траве его пес, Саша понял, что как бы ни повернулись дальше дела, для кого-то этот день не прошел даром.

Их с Верой чудо-коптер гривастый Пегас проявил себя с самого начала как сильный лидер. Он сразу взял мощный старт, вырвался далеко вперед, и пока у остальных происходили заминки и столкновения, уверенно набирал высоту. За ним по пятам, но все же отставая на десяток метров, летел серебристый осетр. Тоже сильный и упрямый соперник, он управлялся Леной с Денисом. Это была практически единственная семейная команда, всем остальным жребий назначил в партнеры людей посторонних.

Место для запуска этим двум командам выделили рядом, поэтому Саша имел возможность послушать, как общаются между собой Денис с его женой. Ничего похожего на милое сюсюканье, как между Димой и Олей, тут не было и в помине. Денис постоянно упрекал жену в том, что она все делает неправильно. Лена злобно на него огрызалась, советуя последить за самим собой и намекая на некоторые особенности его организма, такие как маленькие руки и маленький… нос, которые не позволяли Денису ни коптер нормально запустить, ни женщину порадовать.

Разумеется, от такой товарищеской поддержки энтузиазм в этой команде таял с каждой минутой. Их змей стал делать ошибки, а потом и вовсе запутался в линии электропередачи, что вызвало у Дениса приступ лютой злобы.

Он свирепо зыркнул в сторону жены и процедил:

– Все из-за тебя!

Сплюнул себе под ноги, повернулся и ушел, оставив Лену справляться с проблемой в одиночестве. Впрочем, одна она не осталась. Совсем скоро к ней подошел Дима, и вдвоем им удалось как-то спустить змея. Ни о какой победе речи уже не шло, но змея они вернули на землю. Сам Дима участвовал в команде с Егором, и Саша подумал, что поэтому Дима так охотно и поспешил на помощь к Лене, не хотелось ему проводить время бок о бок с Егором.

Разумеется, цветастый Пегас оказался победителем. Команда Саши и Веры выиграла главный приз – это был сертификат в магазин какой-то элитной косметики на более чем приличную сумму. Вера не растерялась и быстренько выхватила его из рук Димы.

– Всегда мечтала побывать в этом магазине! – воскликнула она. – Огромное спасибо вам с Оленькой! Как будто бы знали, чего я хочу!

– Приз выиграли вы с Сашей, так что сертификат вам выдан один на двоих, – напомнил ей Дима.

Но Вера словно бы не услышала этих слов. Она восторженно щебетала о том, как она счастлива, как сбылась ее мечта. Строила планы, что именно она купит, и всем своим поведением давала понять, что без боя завладеть сертификатом никому уже не удастся.

Саша поймал вопросительный взгляд Димы и произнес:

– Мне ничего в этом магазине не надо. Отдаю свою часть приза Вере.

На самом деле, это было не совсем так. Саша охотно пригласил бы за покупками хоть маму, хоть кого-нибудь из сестер. Ведь, судя по откликам, продукция этой косметической фирмы отличалась высоким качеством и стоила очень недешево.

Но это было еще не все. Верочка быстро подсчитала, что стоимости сертификата ей хватит лишь на парочку нужных кремов, а за сыворотку ей уже придется доплачивать. Это ее огорчило безмерно.

– Ну, как же так? Дима! Я только размечталась! Это жестоко так поступать с бедной девушкой.

Она не унималась и твердила о том, как сильно она разочарована, вплоть до того момента, пока Дима не сдался и не сказал, что оплатит ей сыворотку из своего кармана.

– Вот и чудесненько! – мигом повеселела Верочка.

И не успели все вокруг вздохнуть с облегчением, как она сказала:

– Димочка, будь так добр, скинь мне эту денежку прямо сейчас. А то потом завертишься, можешь и забыть о своем обещании.

Дима побагровел. Он открыл рот, чтобы дать Вере отпор, но внезапно передумал. Молча полез в карман и со своего смартфона перевел деньги на счет Веры.

– Теперь довольна?

– Вот и отличненько! Молодец, Димочка. Так всегда и поступай!

Поведение Веры, ее мелочность и стремление захапать себе все, до чего дотягиваются ее жадные лапки, оставило неприятный осадок. Но все быстро отвлеклись и переключились на другие темы, Веру и Егора они знали не первый день. И с другой стороны, при таком муже как еще Вере оставалось себя вести? Работать она толком не умела и не хотела, а Егор все свои заработки умудрялся спускать быстрее, чем получать. Вот и приходилось бедной Вере клянчить денежки у своей более состоятельной родни.

Но в этот раз Веру ожидало возмездие. Не прошло и нескольких минут, как она оступилась, взмахнула руками и выронила свой смартфон, который при соприкосновении с плиткой издал жалобный «блямс» и погас.

– Она меня толкнула!

Верочка свирепо смотрела на Марину, которая лишь виновато разводила руками. Мол, я случайно, извините, если сможете.

– Ну вот! – воскликнула Верочка. – Только этого не хватало! Дима, ты понимаешь, что это значит?

– Вера, успокойся. Я все понимаю.

После соревнования по запуску змеев был подан праздничный обед. Поджаренное на углях мясо пользовалось неизменным успехом из года в год. И это несмотря на то, что Диме никак не удавалось поймать баланс между сырым и пережаренным. И сегодня все были вынуждены снимать подгорелую корочку с бараньих отбивных и с осторожностью обгладывать ножки цыпленка, оказавшиеся внутри совершенно сырыми. Для приверед, не любящих мясо, имелся запеченный на углях огромный осетр, но и он умудрился снизу подгореть, а внутри и сверху остаться совершенно сырым.

Так что для Барона на тарелках скопилось настоящее пиршество. Хрящиков, косточек и неликвидных кусочков оказалось так много, что Саша встревожился не на шутку.

– Не надо его кормить! Пес сыт! Я кормил его завтраком. И на ужин он тоже получит свою порцию.

Но куда там! Стоило Саше отвернуться, как несколько рук сразу же тянулись к Барону, который никому не отказывал. Этот обжора с равным удовольствием поглощал и баранину, и цыпленка, и осетрину. Он так задорно хрумкал хрящиками, что все вокруг умилялись хорошему аппетиту и корили Сашу за то, что он держит собаку впроголодь.

Саше удалось лишь договориться, чтобы собаке хотя бы не давали ничего жирного, но за остальным он уже не мог уследить. Форменное безобразие творилось за столом. Саша даже пытался увести собаку подальше от этого вредного для его здоровья изобилия, но стоило ему вывести Барона в сад, как тот уже через несколько минут вновь появлялся в доме, прошмыгивая внутрь с кем-нибудь из гостей. Саша строго на него смотрел, Барон устраивался паинькой у его ног, а затем все баловство начиналось по новому кругу. Барон кочевал среди гостей, всюду успевая получить свою долю угощения.

Денис давно вернулся, и, по-видимому, с Леной они помирились. После сытной трапезы все слегка разленились и пришли в благодушное настроение. Не теряла бодрости одна Оленька, казалось, что она поставила перед собой цель впихнуть в день рождения мужа как можно больше развлекательных мероприятий. Она постоянно всех подгоняла и поторапливала, напоминая, что им еще предстоит освоить огромную программу, а время не резиновое, при всем желании его не растянешь.

– Сейчас у нас запланировано время на речном берегу. Ну же! Ребята! Пошевеливайтесь! Дима купил новый катер, будем на нем кататься!

– Ура! Катер!

Но голоса прозвучали как-то вяло.

– Можно будет заодно искупаться в реке! – искушала гостей Оля. – Я вчера купалась, водичка – чудо!

– Бодрит?

– Освежает!

Опять же интереса к купанию в невской водичке, все еще остающейся студеной, несмотря на объявленное в стране лето, никто не проявил. Сказать по правде, после съеденного мяса и закусок у всей компании было маловато настроя даже просто куда-то двигаться. Но известие о новом катере заставило всех постепенно приободриться. На катер хотели посмотреть абсолютно все. А там, глядишь, придет охота и искупнуться.

Вот только природа внесла свои коррективы. За то время, что они провели за праздничным столом, ветер еще усилился и успел нагнать на небе приличных размеров тучи. Так что о купании было решено забыть окончательно.

– Как жалко, что погода испортилась! – воскликнула Вера. – А я уже заранее подготовилась!

Пляжные принадлежности все прочие оставили дома. Лишь одна Верочка отправилась на пляж с огромным надувным кругом в виде розового единорога с разноцветными полосками и пятнами по всему телу. Также она надела пляжный сарафан и широкополую шляпку, которая ей очень шла, все мужчины это признали.

– Вот только солнца совсем нету. Зачем панамка?

– Ничего не хочу знать! – капризно заявила Вера. – Нам, рыжеволосым девушкам, нужно оберегать свою нежную кожу от солнца.

– Пасмурно.

Но Вера заупрямилась.

– Если я решила, что буду сегодня загорать и купаться, значит, буду! У меня так, Егор знает. Если уж я что-то придумала, то я в лепешку разобьюсь, но выполню задуманное.

Егор не стал возражать и со смехом подтвердил, припомнив случай, когда его жена под Новый год отправилась в магазин на другой конец города потому, что запланировала его посещение.

– И ее не смутили ни пробки, ни очереди, ничего. В полдень уехала, сказала, что на пару часочков. Ага, так я ей и поверил. Туда только полтора часа в один конец пилить. Раньше шести я ее назад и не ждал. Но к семи все-таки начал слегка тревожиться. Да и жрать охота, живот к позвоночнику прилип, а в доме пустота. Ни салатов, ни другой еды. Звоню ей, говорит, я на кассе стою. Только сейчас подходящий размер из подсобки вынесли. Уже почти достояла, беру и бегу. В девять часов снова ей звоню, говорит, в пробке стоим. В общем, вернулась она, когда на часах было уже почти десять вечера. Усталая, ногу на лестнице подвернула, каблук сломала, шубу ей порвали, да еще и сапоги, за которыми она гонялась, оказались не того размера. Стала она их примерять, чтобы передо мной похвастаться, а они ей на ногу и не лезут. Оказывается, она впопыхах не ту коробку на кассе пробила. Но это еще ладно. Главное, что праздник вот-вот наступит, а у нас в доме шаром покати. До одиннадцати она отдыхала, потом что-то на стол накрыла, еле-еле успела извлечь шампанское, салаты уже под речь президента дорезала.

– А ты где был? Тоже с женой в магазин ездил?

– Нет, я не сумасшедший. Я не шопоголик какой-нибудь, я и в обычный-то день от магазинов не фанатею. А в праздничной кутерьме, когда все, словно безумные, все подряд хватают, никогда!

– И где же ты был?

– Как где? Дома! На диване валялся. Очень распрекрасно время провел.

К этому времени они достигли береговой линии. Спуск занял несколько больше времени, чем они все ожидали. Участок хоть и был оборудован лесенкой, но на ней кто-то умудрился выломать пару ступенек и сильно погнуть перила, что сильно возмутило Диму.

– Что за люди! Совсем недавно лестницу соорудили и уже, пожалуйста! Сломали! Вот уроды!

– А я знала! – вылезла вперед Вера. – Я сама ночью чуть голову тут не сломала. Егор предложил нам с ним искупнуться, я первой пошла и чуть было с обрыва не навернулась. Хорошо, что за перила успела ухватиться.

– Почему же ты никому не сказала об этом?

– Забыла, – легкомысленно отмахнулась Вера.

Услышав последние новости, Дима рассвирепел еще больше.

– Что за люди! Так и надо нашкодить! Кому-то прямо покоя не дает, если у других все хорошо.

Оля кинулась к мужу:

– Димочка, не волнуйся! У тебя же праздник.

– Как же тут не волноваться, Олюшка, если всякий урод может по лестнице к нам на участок подняться и там безобразие учинить!

– Ты же сам хотел участок на первой линии, чтобы к воде иметь постоянный доступ, – пыталась урезонить его жена. – Надо было ожидать подобных визитов от быдла, которое нас окружает.

Но Дима продолжал сердиться, и скоро всем сделалось понятным, что в своем желании жить на самом берегу реки он не учел лишь одного обстоятельства. Береговая линия реки хоть и проходила прямо под его участком, но по-прежнему находилась в общем доступе. И при всем желании Дима никак не смог отгородить себе ту часть пляжа, на которую выходил его участок. И такое уж было его счастье, что именно этот пятачок был облюбован пацанами из ближайшего поселка для их веселого совместного отдыха, шашлыков и девчонок. Так что на пляже прямо под домом у Димы регулярно собирались шумные компании, проводящие на берегу реки целые дни, а то и ночи.

Видимо, кому-то из них взбрело в голову поиграть в Тарзана, покачаться на перилах лестницы, попрыгать на ее ступеньках. Лестница на такую нагрузку не была рассчитана, и произошла неприятность.

Сейчас на пляже никого постороннего не было. Прохладная погода, ветер и надвигающийся дождь прогнали всех любителей природы подальше от реки.

– А где же катер? Или его тоже угнали?

Дима побледнел от такого предположения, а потом опомнился и покрутил пальцем у виска.

– Я же его привязал.

Катер оказался на своем обычном месте, был пришвартован к берегу, а для надежности прикован толстой цепью к вмурованному в берег бетонному столбу.

– Вот и мой красавец! Хорош?

Все принялись хвалить. Одна лишь Верочка надула губки.

– Что за дешевка! Сколько тут мест, Дима?

– Два!

– И сколько он стоит?

Дима ей ничего не ответил.

Вера повторила свой вопрос, а когда снова не получила на него ответа, то фыркнула:

– Какая-то ерунда, а не катер!

И отправилась купаться. Одна. И пока остальные восхищались катером, который был хоть и невелик, но очень симпатичен, Верочка влезла в свой причудливый спасательный круг и вошла в воду. Ветер между тем все усиливался. Волной со дна подняло всякую муть, так что даже ступить в воду было страшновато. Но Верочка прыгала на волнах, поднимая тучи брызг, и мужественно делала вид, будто бы ей страшно весело, а главное, совершенно тепло. Все привыкли к выходкам этой чудачки, а потому спасать Веру никто не торопился.

Дима взялся покатать всех желающих. Первым сел Егор, за ним выразили желание прокатиться Степа с Мариной. Сестра Димы с мужем вели себя до сих пор очень спокойно, если не сказать, что чопорно. Оба они были людьми научного мира, несмотря на молодость, обладали множеством научных званий и наград, так что успехи Димы в бизнесе головы им не кружили, потому что заняты были совсем другими вещами. Катер они восприняли спокойно, просто как средство немного развлечься, а вовсе не как дополнительную демонстрацию растущего благосостояния Димы.

А вот Егор изнывал от зависти.

– Хорошо Димке, – вполголоса сказал он Саше. – Родители ему отличный старт в жизни дали. Отец от дел отошел, а свою фирму Димке поручил. Отсюда и все его богатство. А мне всего самому в этой жизни добиваться приходилось, так-то вот!

Саша отошел подальше от изнывающего от зависти Егора, находиться рядом с которым было просто неприятно. Внезапно он спохватился, что не видит в волнах разноцветного единорога. Не было надувного круга и на берегу.

– А где же Вера?

Но Веры нигде не было видно.

– Домой ушла, что ли?

И тут Саша увидел, как из-за дерева показалось что-то пестрое и розовое. Единорог! Тот самый! А на нем плыла Вера! Но не успел Саша порадоваться, как снова почувствовал тревогу. Вера плыла очень медленно, казалось, что единорог сам собой дрейфует по волне течения. Но плыл он прочь от берега, прямо на середину реки, где было мало того что очень глубоко, так еще и проносились катера.

– Чего это с ней?

Он приложил руки рупором ко рту и крикнул:

– Эй! Ты там как?

Но Вера не отреагировала. Она плыла молча, распластавшись на круге. Была видна лишь огромная шляпа с полями, полностью прикрывающая лицо купальщицы.

– Что там с ней? Что-то не в порядке, – заволновался Саша. – Дима! Гони сюда!

Увы, Дима катал в этот момент Степана и совершенно ничего не слышал. Саша размахивал руками, пытаясь привлечь внимание, но добился лишь того, что Дима помахал ему рукой в ответ.

Делать было нечего, Саша быстро разделся, чтобы одежда не стесняла его движений, и прыгнул в воду. У-у-ух! Тело обожгло, дыхание на мгновение прервалось. До чего же холодна водичка! Если Вера долгое время провела в холодной воде, то вполне могла заработать переохлаждение и отключиться.

Надеясь согреться, Саша энергично заработал руками и ногами, стремясь добраться до единорога побыстрее. Но как он ни старался, единорог дрейфовал прочь от него еще быстрее. Да еще позади раздался шум и плеск, это в воду прыгнул Барон. Верный пес не пожелал оставаться на берегу, когда дорогой хозяин отправился вплавь в неведомом направлении.

– Барон, пошел прочь! Иди на берег! Пошел!

Саша сердился не случайно. Нет, он не боялся, что пес пойдет ко дну. Барон был отличный пловец. Плавал он куда лучше людей. Но в своем стремлении быть поближе к хозяину он больно царапал его спину и плечи своими мощными передними лапами. К тому же Барон норовил запрыгнуть на ручки, что тоже совершенно было сейчас Саше не нужно. Приходилось тратить время и силы, чтобы отпихивать Барона, когда тот подплывал слишком близко. Неторопливо загребая лапами, Барон делал небольшой круг и возвращался обратно.

– Да уйдешь ты! – пыхтел Саша, у которого уже все плечи покрылись красными продольными ссадинами. – Иди на берег!

Но разве Барон мог оставить хозяина. Так они доплыли до единорога, и Саша никогда и ничему не был так рад. Наконец-то ему удалось это сделать и не утонуть! Он дотронулся до свисающей руки Веры, а потом и до ее ноги. Но что рука, что нога, обе конечности были холодны и безжизненны.

– Замерзла! Окоченела! Надо срочно грести к берегу!

Но к удивлению Саши, единорог упорно желал плыть прочь от берега. Как он его ни тянул, сколько кругов ни нарезал вокруг неутомимый Барон, толку не было. Единорог явно за что-то зацепился, что тянуло его совсем не в ту сторону. К счастью, Барону надоело плавать в холодной воде, он понял, что пора принимать меры. И каким-то чудом вскарабкался на надувной круг. Получилось у него это не с первого и даже не со второго раза. Но когда он достиг своей цели, то округа огласилась таким громким и торжествующим лаем, что не услышать его было уже невозможно. Даже Дима, проносящийся мимо в очередной раз, обратил внимание на то, что происходит что-то необычное. Он подплыл ближе и резко затормозил. От поднятой волны единорога сильно качнуло. Барон не удержал равновесия и шмякнулся в воду.

– Что случилось? – крикнул Дима.

– Я не знаю, – ответил Саша. – Похоже, Вера без сознания.

Дима кивнул и кинул Саше канат.

– Привязывай! Будем транспортировать к берегу!

У единорога были сделаны очень удобные ручки, к одной из которых Саша и привязал канат, постаравшись соорудить максимально прочный узел.

– Готово!

Дима направил катер к берегу, и канат натянулся. Но дальше произошло что-то непонятное. Вместо того чтобы чинно плыть вслед за катером, подпрыгивая на волнах, единорог продолжил оставаться на месте. Дима на своем катере буксовал, а единорог вибрировал, словно бы что-то его не пускало. И тут Саша увидел, что к другой ручке также привязана тонкая крепкая проволока, которая и не дает единорогу сдвинуться с места. Похоже, он за что-то зацепился. Надо было нырнуть и отцепить помеху. Вот о чем подумал Саша, но сделать ничего не успел.

Единорог справился с проблемой и сам. Та ручка, к которой прицепилась противная проволока, то ли была изначально с дефектом, то ли проволока ее повредила, но ручка вырвалась, и единорог с громким свистом понесся в направлении ревущего катера. Двигался он так стремительно, что, того и гляди, мог настигнуть Диму. Сидящий позади него Степа завопил от страха и упал в воду. А Дима попытался удрать, но единорог расправился и с ним. Когда до берега оставалось не больше нескольких метров, единорог нагнал катер и сшиб в воду его хозяина.

– Караул!

– Тонем!

Наблюдавшие с берега зрители кинулись к Диме и Вере, в воде немедленно образовалась настоящая куча-мала. Саша тоже греб изо всех сил к берегу. По пути он обогнал Степана, который явно никуда не спешил. Плевать ему было и на Веру, и на катастрофу с катером. Но первым на берегу оказался все-таки Барон, который поспешно отряхнулся, а потом кинулся на песок, сушиться. И пока не превратился в песчаное чудище, не успокоился. Звуков Барон при этом не издавал. И пасть ни на секунду не разевал. Причина была проста, в зубах у пса виднелась какая-то яркая штука, которую он раздобыл где-то в реке.

Вообще, Барон был удачливым добытчиком. Приносил он Саше и подобранные с земли чужие кошельки, и телефоны, и заколки. А уж из добытых за зиму Бароном из снежных сугробов перчаток, шарфов и шапочек смело можно было открывать небольшую лавочку. Случались, на взгляд Барона, и более ценные находки – рыбьи головы, куриные кости, а один раз даже заплесневевшая, но все еще на диво аппетитно благоухающая сосиска.

Вот и в этот раз не обошлось без находки. Барон многозначительно поглядывал в сторону хозяина, ожидая, что тот его позовет, а потом и похвалит.

– Что там у тебя? – спросил Саша и строгим голосом добавил: – Подай!

Находкой оказался кусочек красной материи. Плотная и шелковистая ткань могла быть частью купального костюма. Барон явно придавал ей большое значение, потому что смотрел на хозяина вопросительно, мол, вещь стоящая, чего за нее дашь? Но Саше сейчас было не до собачьих презентов. Он лишь торопливо погладил собаку и поспешил к Вере, чтобы оказать ей первую медицинскую помощь.

Только Вере она совсем не понадобилась. К своему огромному удивлению, Саша увидел, что тело лежит в воде, а Вера – живая, здоровая, целая и невредимая суетится на берегу вместе с остальными.

– А кто же тогда..? Кто плыл на единороге?

Как раз в этот момент Егор скинул шляпку, которой была прикрыта голова женщины, и все увидели пострадавшую. Только сейчас Саша понял, что с самого начала смутило его. Нога и рука лежащей на единороге пострадавшей были не только холодны, они были еще и слишком полны для Веры.

Купальщицей просто не могла оказаться Вера, это была совсем другая женщина. Несчастной, едва не утонувшей купальщицей оказалась Оля – жена хозяина праздника. И сейчас все собрались над ее телом, пытаясь понять, что же делать дальше.

Какое-то время все суетились и кричали, только мешая друг другу. Но потом Дима, на правах мужа, взял командование на себя, и сразу все наладилось.

– Она жива! Пульс есть!

– Но она без сознания.

– Ничего удивительного, переохлаждение. Ее необходимо согреть!

Но сначала Олю требовалось вынести на берег. Дима с Егором взяли Олю под мышки и вдвоем еле выковыряли несчастную из столь полюбившегося ей единорога. Избавиться от надувной игрушки оказалось не так-то просто, чересчур полная Оля буквально застряла в надувном круге, а ее упитанная пятая точка никак не хотела расставаться с углублением в единороге, в котором так удобно устроилась за это время.

Наконец, раздался шмякающий звук, и Оля с единорогом разъединились. Как только эти двое перестали быть одним целым, операция по возвращению Оли к жизни пошла намного бодрей. Олю укутали всей теплой одеждой, какая только нашлась в компании. Женщины обняли ее, стараясь согреть своими телами. И даже Барон носился рядом, стремясь быть полезным, он то и дело совался внутрь человеческого скопления, чтобы лизнуть Олю в нос своим теплым языком.

Несмотря на все старания, Оля никак не приходила в себя. И синюшный цвет ее кожных покровов говорил о том, что состояние больной все еще очень тяжелое.

Врач был вызван, он оказался настолько любезен, что даже вышел на берег.

– Как это случилось?

И узнав, что пострадавшую в таком виде извлекли из воды, пожал плечами.

– Переохлаждение? – с надеждой спросил Дима.

Но доктор всех удивил.

– Очень похоже на удар электрическим током.

– Что вы говорите? Где бы она посредине реки нашла электричество?

– Не знаю. Но только видите вот эти пятна у нее на ноге? Они тут раньше были?

И врач указал на две небольшие отметины, два ярких красных пятнышка, проступившие у Оли на щиколотке левой ноги.

– Видели вы их раньше? Может, ее кто-нибудь укусил?

Дима покачал головой:

– Нет, Оля мне ни на что такое не жаловалась.

– Не было у нее никаких пятен! – вмешалась Вера. – Жара стоит, мы все в открытой обуви ходим. Оля мне свои новые туфли показывала, хвасталась, долго передо мной красовалась. Так что я хорошо разглядела и их, и ноги. И кожа на обеих ногах у нее была идеально гладкая.

Остальные тоже подтвердили, что до купания у Оли на теле никаких подозрительных пятен не наблюдалось.

– Тогда это точно то самое, о чем я думаю, – заявил врач. – Она каким-то образом получила удар током, от которого и потеряла сознание.

– Но что вы говорите? Как такое возможно? Где ее током шибануло? На середине реки? Вы там розетки видите?

Но врач не смутился и продолжил развивать свою мысль:

– Будь мы в жарких краях, я бы назвал несколько рыб, контакт с которыми мог бы вызвать у человека такой эффект. Но и в наших местах имеются любители экзотики.

– Хотите сказать, что кто-то из наших соседей выпустил в воду электрического ската?

– Или угря. Существует также электрический сом. Впрочем, сейчас это все неважно. Нам необходимо транспортировать пострадавшую наверх. Она нуждается в срочной госпитализации.

– То есть нам придется тащить ее вверх по лестнице? – уточнил Егор, взглядом сопоставив путь от берега до участка.

– Да.

– А это не вредно в ее-то состоянии?

Всем было ясно, что брату совсем не хочется надрываться, таща упитанную сестрицу вверх. Но врач не предоставил никому шанса.

– Если оставить ее тут, то она точно погибнет. Носилки я вам дам. Дотащите?

С грехом пополам удалось доставить Олю до участка и ожидавшей там машины «Скорой». Неисправная лестница вызвала дополнительные трудности, которые надо было каким-то образом преодолевать. Всей мужской части компании пришлось при этом здорово попотеть, а женской сильно поволноваться. Пару раз Олю чуть было не выронили с носилок, но благодаря тому, что кто-то догадался ее к ним примотать широкими лентами, все прошло более или менее благополучно.

По-прежнему не приходящую в сознание Олю загрузили в «Скорую», и Дима попытался сесть туда же.

– А вам зачем? – удивился врач. – Я уже сообщил реаниматологам. Нас встретят. А вас в реанимацию, хоть вы муж, хоть кто другой, все равно не пустят.

Диму уговорили остаться, помочь своей жене он все равно ничем не мог.

Саша улучил минутку, когда врач уже садился, и спросил у него:

– По-вашему, что все-таки с ней могло случиться? Отчего она так сильно пострадала? Неужели в реке и впрямь завелся какой-то электрический монстр?

– Возможно, что все обстояло куда прозаичнее, – вздохнул доктор. – Женщина получила удар током еще на берегу.

– Как на берегу?

– Наступила ногой на оголенный провод или что-то в этом духе. И готово!

– Но как она тогда очутилась посредине реки?

– А вот это уже другой вопрос.

И тут из машины неожиданно раздался голос самой Оли:

– Что тут происходит? Где я?

– Вы едете в больницу.

– Я? Зачем мне в больницу?

– Вы чуть не утонули.

– Я не могу утонуть! – запротестовала Оля. – У моего мужа сегодня день рождения.

Дима подпрыгнул на месте:

– Очнулась! Оля пришла в себя! Раз про меня вспомнила, значит, ей лучше!

Он полез в машину, откуда ему навстречу выбиралась все еще бледная, но уже живая и активная Оля.

– Ни в какую больницу я не поеду! – заявила она то ли мужу, то ли врачам.

Последним было все равно, а вот Дима запротестовал:

– Тебе надо обследоваться.

– После! Отпразднуем, тогда и поеду.

И как ни уговаривали ее все собравшиеся, максимум, на что она согласилась, полежать в кровати до ужина.

– Меня и впрямь еще слегка колбасит. Какая-то дрожь в ногах неприятная. Но к вечеру уже все пройдет.

– Ты помнишь, что с тобой случилось? – спросил у нее Стас.

– Да. Я сидела на бережку, смотрела на реку. Дима катал ребят. Внезапно позади меня раздались чьи-то шаги, но прежде чем я успела оглянуться, что-то больно укусило меня за шею!

– А дальше?

– Это все. Больше я ничего не помню. Очнулась уже на носилках.

– И кто это был? Кто к тебе подкрадывался?

– Говорю же, я не знаю! Я не видела.

Дима какое-то время размышлял, потом потребовал от жены:

– Покажи шею. Где тебя укусили? В каком месте?

Впрочем, вопросы он мог бы и не задавать. Как только Оля подняла густую гриву своих волос, как всем сразу же стало видно место укуса. Точно такие же маленькие, но яркие красные точки, возле которых виднелось покраснение, видимо, это была аллергическая реакция на что-то, попавшее в кровь Оли.

– Больно?

– Терпимо.

– А что у тебя с ногой? Там что за пятна? Там тебя тоже кто-то кусал?

– Не знаю. Говорю же, я ничего больше не помню.

– И как ты на надувном единороге выгребла почти на середину реки, тоже не помнишь?

– Я это сделала? – изумилась Оля. – Нет, не помню.

Поняв, что она ничем не сможет прояснить ситуацию, ее отправили отдыхать и набираться сил, в которых Оля очень нуждалась.

Несмотря на бледность и упадок сил, Оля предупредила мужа:

– Я ни за что не пропущу сюрприз, который мы для тебя запланировали.

Когда Оля закрылась в своей спальне, счастливого Диму напоили коньяком и попытались тоже уложить в кровать.

Но он заявил:

– Нет! Хочу разобраться в том, что произошло! Вера! Как получилось, что вместо тебя на единороге оказалась Оля?

– Понятия не имею.

– Говори правду!

– Я и говорю! Пока вы там с твоим новым приобретением развлекались, на катере волну гоняли, я на реке спокойно плавала. Потом мне это надоело, я подплыла к берегу и пошла домой.

– Зачем?

– Хотела сухую одежду надеть и волосы подсушить. Что тут неясного?

– А твой единорог?

– Он на берегу остался, понятное дело. Его я с собой не потащила.

– Почему?

– Очень мне надо самой его туда-сюда таскать. Я его вниз-то еле-еле транспортировала, а уж наверх… Нет, я решила, что кто-нибудь другой пусть его тащит. Я хрупкая женщина, мне такое несподручно таскать. Он же огромный! И неуклюжий! Неужели я стала бы его на себе носить?

В этом была вся Вера, никто даже не усомнился в ее словах. Именно так она всегда и поступала. Сначала что-то придумывала, а потом предоставляла другим разгребать последствия ее затеи.

– И сколько времени ты провела дома? Не помнишь?

– Почему? Как раз могу с точностью до минуты сказать. Ровно полчаса. Когда входила, то часы пробили три. А когда выходила, пробили один раз. Значит, было полчетвертого.

Речь шла о напольных часах, которыми Оля очень гордилась, утверждая, что они – часть семейной истории. Часы долгое время простояли в гараже у Олиного папы и лишь потом были торжественно подарены дочери. После пребывания в гараже выглядели часы соответственно. Древесина покрылась трещинами, краска облупилась, лак облез. К тому же часы не ходили.

Дима от такого подарка сначала пришел в ужас, но так как Оля настаивала, что эти часы останутся в их доме или она уйдет вместе с ними, то Дима нашел хорошего часовщика, который полностью перебрал и починил внутренний механизм часов. Потом этот же часовщик посоветовал мастера-краснодеревщика, который смастерил новый футляр для часов. После этого ими стала гордиться не только Оля, а Егор уже предпринял несколько попыток забрать часы себе, утверждая, что имеет на них ничуть не меньше прав, чем сестра. И получив отказ, долгое время ходил обиженным. И даже однажды предпринял попытку вывезти часы, пока Дима с Олей возились в другой части дома. Это ему не удалось, часы остались на своем месте и точно отсчитывали часы и минуты счастливой семейной жизни своих хозяев.

Итак, теперь все знали, что несчастье с Олей произошло в промежутке между тремя и половиной четвертого.

И Дима продолжил расспрашивать Веру:

– В доме ничего необычного не заметила?

– Ну… не знаю. Когда я стала сушить волосы, то в один момент выключила фен. И мне показалось, что на втором этаже кто-то ходит. Я позвала, никто не откликнулся.

– А где ты приводила себя в порядок?

– В уборной на первом этаже. Я там оставила свою косметичку и другие мелочи. Платье тоже было там.

Дима посмотрел на Сашу:

– Пойдем со мной. И Барона тоже возьми.

Втроем они поднялись на второй этаж, заглянули там во все комнаты, но ничего подозрительного не обнаружили. Барон также ни разу не проявил признаков тревоги. Бегал, вилял хвостом и чувствовал себя превосходно. Впрочем, в плане обнаружения посторонних злоумышленников на него нельзя было особенно сильно полагаться. Пес ровным счетом всех людей на свете считал своими лучшими друзьями. И если кто-то посторонний появился бы дома у Димы, то автоматически оказался бы включенным в длинный список любимых Бароном людей.

Зная эту особенность своего пса, Саша не слишком ему доверял. Он лично проверил все комнаты, но ничего и никого опасного не обнаружил. Разве что на незаконченном балконе второго этажа они обнаружили чьи-то забытые шорты, которые Дима зачем-то прихватил с собой.

– Ничего! – объявил он, бросив шорты на спинку кресла. – Верка, рассказывай дальше!

– А дальше я досушила волосы, развесила мокрый купальник на просушку и отправилась назад к вам. Когда уже возвращалась, то с удивлением увидела, что мой надувной единорог посередине реки плавает, а возле него мечется какая-то тень.

– Наверное, это были мы с Бароном, – предположил Саша.

– Не уверена. Мне кажется, что вы еще на берегу были.

– Тогда что за тень? Большая? Маленькая?

– Средняя.

– Вероятно, ты видела тень от самого единорога, – сказал Дима. – Его голова торчала над водой.

Все согласились, и даже Саша не стал возражать. Хотя был уверен, что в тот момент никакого солнца уже не было и в помине, а значит, голова единорога отбрасывать тень на воду или куда-то еще никак не могла. Был некто или нечто, что спряталось под водой и ударило Олю током в ногу. Но озвучивать свои выводы вслух он пока что поостерегся, для этого еще было не время.

А Вера закончила рассказ:

– Потом я стала спускаться, и, когда оказалась на берегу, то все уже прыгали возле Оли.

– И кого ты видела? – спросил Саша.

– Всех вас!

Получалось, что никто не видел, как Оля отплыла от берега. И что стало тому причиной, тоже никто не видел. Так и осталось загадкой, сама ли она это сделала или ей кто-то помог. И была она при этом в сознании или уже нет, также сказать никто из них не мог.

– Мне кажется, что кто-то решил над Олей подшутить. Подкрался, хотел ее напугать, но не рассчитал силы удара. Она потеряла сознание, шутник испугался. И чтобы скрыть свою проделку, посадил Олю в единорога и отправил ее в плавание по реке.

– Ничего себе шуточки у человека!

– А если бы Оля вывалилась в воду и утонула? Она же была без сознания!

– По крайней мере, это объясняет появление у нее на ноге красных ссадин. Когда этот тип волок ее по пляжу к воде, то держал под мышками, а ноги волочились по земле и острые камни поцарапали кожу.

Саша промолчал, хотя его в этой версии очень многое не устраивало. И в первую очередь он бы мог поклясться в том, что красные пятна на ноге у Оли могли оказаться чем угодно, но только не ссадинами от камней и песка.

– А что с шортами? – спохватился он. – Мужики, чьи они?

Оказалось, что шорты никто не торопится признать своими. А между тем это были мужские шорты или купальные трусы ярко-красного цвета в тонкую белую полоску. И они были мокрыми. Случись за последние дни дождь, можно было бы обвинить его в этом. Балкон, на котором лежали трусы, был открыт для доступа всех стихий. Но в том-то и дело, что дождя не было в их местности уже целую неделю.

– Может, рабочие оставили, – предположил Дима. – Они второй этаж приходили красить. Но ни у кого из них я что-то таких приметных трусов не видел. И вообще, трусы-то насквозь мокрые! Хоть выжимай.

– Душ в них принимали.

– Маляры приходили три дня назад, за это время трусы бы по-любому уже высохли.

Диму появление в его доме незнакомых мокрых мужских купальных трусов по понятным причинам очень раззадорило. Он во что бы то ни стало хотел докопаться до правды. Но сколько бы он ни расспрашивал, никто ему так и не признался, что сам является хозяином трусов или хотя бы знает их владельца.

Саша и сам снизошел до того, что внимательно осмотрел трусы. Что он мог сказать? Трусы были недешевыми, вряд ли такие по карману рабочим. И размером они были три икс эль, то есть владелец должен был быть очень крупным и рослым мужчиной. Но в их компании таким мог считаться разве что один Дима. Егор был высокий, но тощий. А Денис, Саша и Стас – все среднего роста. Оставался еще Степа, но тот был настолько тучен, что на него и три икса вряд ли налезли бы.

И была в этих купальных трусах еще одна странность. На правой штанине отсутствовал маленький кусочек ткани. И Саша был уверен, что эта дырка будет совпадать с тем обрывком красной материи, найденной Бароном на берегу реки.

Прибывший к ним уже знакомый врач на «Скорой» даже не удивился новому вызову.

– Я так и знал, что мы с вами еще встретимся, – такими словами приветствовал он всю компанию. – Занятные вы ребята. Ну, что у вас еще случилось?

– Это вы нам скажите, вы же доктор!

Врач поставил диагноз Егору очень быстро:

– У него пищевое отравление. Что он у вас ел?

– Проще сказать, чего он НЕ ел! И мы все ели то же самое!

– И как? Кто-нибудь из вас еще чувствует подобное недомогание?

Но то ли от страха, то ли от чего другого, но все чувствовали себя необыкновенно бодро. Ни единого симптома несварения больше ни один организм не демонстрировал.

– Что же, – вздохнул врач. – Бывает. На моей практике это не первый случай. Все едят, всем вкусно, со всеми все в полном порядке, а кто-то один демонстрирует такие вот симптомы. Или схожие с ними.

И он внимательно посмотрел в сторону Егора, который больше не кричал. Ему поставили капельницу, и состояние его, казалось, улучшилось. Цвет лица тоже нормализовался. Но от предложения поехать в больницу Егор не отказался.

– Вера, ты лучше останься с ребятами, – велел он жене. – Не езди со мной.

Верочка кивнула, но вообще-то она выглядела скорее удивленной, чем недовольной. Было совершенно ясно, что ей и в голову не приходила такая вещь, что она сейчас может оставить веселый праздник, гостей и развлечения и отправиться с мужем в больницу. У нее на лице прямо читалось облегчение, что доставивший всем проблемы гость сейчас их покинет и можно будет спокойно продолжать праздник. И ее ничуть не смущал тот факт, что неудобный гость – это ее родной муж.

Стоило врачам тронуться с места, как Верочка, даже не дожидаясь, пока машина скроется из виду, захлопала в ладоши и радостно воскликнула:

– А теперь будем запускать салют? Да, Дима? Ведь правда?

И так как Дима молчал, видимо, пораженный, как и все остальные, отсутствием у Верочки хоть какого-то понятия если не о сострадании, то хотя бы о такте, девушка на него тут же надулась.

– Фу! Какой ты! – обиженно воскликнула она. – Когда ты приглашал нас с Егором, то обещал, что будет салют. Мы только поэтому и приехали. Егор не хотел ехать, я его уговорила. Он знал, как я люблю салюты, поэтому и пошел мне навстречу. Сказал, что это может стать поводом для того, чтобы нам с вами помириться. А ты, Дима, я вижу, не хочешь этого!

Во время этой тирады Дима пришел в себя, мотнул головой, словно отгоняя какие-то мысли, и принялся уговаривать Верочку, что она неправильно все поняла.

– Конечно, салют будет! Уже все готово!

– Я тебе не верю, – кокетливо дула губки Верочка.

– Не веришь? Спроси у Оли, она тебе все подтвердит.

Саша уже ничего не понимал. Дима отправил Верочку за разъяснениями насчет салюта к своей жене. Получается, что Дима не только полностью в курсе приготовленного ему сюрприза, но и не собирается делать вид, будто бы это не так. А зачем он тогда уговаривал Сашу молчать, уверяя, будто бы это великая тайна. И Оля тоже просила держать язык за зубами. К чему супругам было разводить секретность на пустом месте?

– Понятно, что ничего не понятно, – пробормотал Саша и почувствовал, как его снова тянет смотаться из этого места.

Останавливало только то, что он здорово выпил и сесть за руль в таком состоянии не мог. Но впоследствии Саша неоднократно жалел, что не послушался своей интуиции. Мог бы вызвать себе «трезвого водителя», пусть бы это стоило дополнительных расходов, но зато от скольких неприятностей в будущем могло бы его избавить. Увы, он этого не сделал. Велев строго-настрого своему внутреннему голосу заткнуться, Саша присоединился к остальным гостям.

Так как салют уже не был ни для кого секретом, все ждали его с некоторым волнением. Оля, давно уже отошедшая от пережитых ею сегодня испытаний, охотней всех обсуждала предстоящий запуск. Саша наблюдал за ней и отчетливо понимал, что самые близкие Егору женщины даже не думают волноваться из-за него.

– Ой, да что там с ним будет! – отмахнулась Оля, когда он попробовал подойти к ней с этим вопросом. – У Егора такое с желудком частенько случается. По-хорошему, ему нужна строгая диета. Ни жирного, ни жареного, ни острого – перченого ему и нюхать нельзя. Такими порциями в себя пихать тоже нельзя. Немного кашки, немножко пюрешки, на вечер йогурт с сухариками. Вот и был бы он в порядке. Сам виноват, нажрался, праздник людям чуть не испортил.

Видя, что ни сестра, ни жена не собираются переживать, Саша тоже прекратил забивать себе голову. В конце концов, кто ему этот Егор? Не брат и не сват, а так, случайный знакомый.

Запуск салютов было решено провести с берега реки. Туда заблаговременно отправились Денис с Димой, который заявил, что Оленьке нездоровится, она еще недостаточно окрепла, поэтому он заменит супругу. А все остальные должны выйти на смотровую площадку, расположенную на краю участка, и ждать начала представления там.

Все было спланировано прекрасно, но вмешалась погода. И едва высунув нос наружу, все поняли, что погорячились, собираясь выйти в тонкой одежде с короткими рукавами.

– Холодрыга-то!

– И ветер сильный!

– А тучи! Вот-вот дождь пойдет.

– Какой там дождь! Гроза настоящая с минуты на минуту начнется!

На горизонте и впрямь отчетливо виднелись густые черные тучи. Где-то вдали громыхало и угрожающе сверкало.

– Надо поторопиться, если хотим успеть до того, как начнется проливной дождь.

Поднялась суматоха. Все торопились надеть вещи потеплее, чтобы насладиться зрелищем и в то же время не подцепить насморк.

– А я ничего теплого с собой не взяла, – огорчилась Верочка. – Как же быть?

– Возьми мою шаль. Она теплая.

И Оля великодушно протянула Верочке роскошную цветастую шаль. Павловопосадские мастерицы не покладая рук трудились над этой шалью, и получился шедевр. По черному фону шли яркие цветы. Длинные шелковые кисти свисали по краям. Саша невольно залюбовался игрой красок, а вот Верочка почему-то фыркнула.

– Не смотри, что она тонкая, – поняла ее по-своему Оленька. – Материал тут шерсть пополам с шелком, поэтому шаль очень теплая.

Верочка накинула и согласилась:

– Да, и впрямь греет отменно.

– В ней ты точно не замерзнешь. Какой бы ветер ни поднялся.

– Надо же, – вертясь перед зеркалом, произнесла Верочка, – никогда бы не подумала, что надену такое.

– Какое «такое»?

– Ну, старомодное… старушечье.

Если Оля и обиделась на критику своего вкуса, то это не было заметно.

– Эту шаль мне подарила моя подруга, когда-то горячо мной любимая. И как она мне ее подарила, так я ее постоянно и носила. Много лет подряд. Так что, если хочешь, Верочка, забирай шаль себе насовсем. Очень классная вещь.

Но Верочка сказала, что если вещь классная, то пусть Оля ее себе и оставит. И потом еще раз повторила, что никогда бы такое носить не стала, но обстоятельства вынуждают.

– Совсем не подходит к моему стилю. Рыжеволосым скандинавским красавицам такие краски не к лицу.

Что же, в этом с ней Саша был согласен. На Вере было открытое летнее платье, по светло-зеленому тону были разбросаны цитрусы. В тон платью была подобрана и обувь, зелененькие туфельки, украшенные блестящими бусинами. Шаль при всей своей эффектности с этими вещами никак не гармонировала.

Но дальше Верочка сказала фразу, которая ничего, кроме недоумения, вызвать не могла.

– Поведешься с нищебродами, сама такой станешь, – проворчала она.

Замешкавшиеся перед выходом и случайно услышавшие эту фразу Степа с Мариной улыбнулись. Уж они-то лучше других знали, что «нищеброд» тут кто-то совсем другой.

Верочка перехватила их взгляды и улыбки и внезапно обозлилась.

– Чего хари лыбите? – воскликнула она. – Думаете, нищета в кошельках? Она у человека в первую очередь в голове. Как Олька в нищете выросла, копейки считать приучилась да на вещевом рынке тряпьем отовариваться, так и помрет дешевой лохушкой. Никакие деньги, которые Димка теперь ей тащит, нищету у Ольки из головы не выбьют!

Тем не менее шаль Верочка из рук остолбеневшей Оли выхватила и на себя ее напялила. Закутавшись в шаль с головы и до ног, Верочка стала похожа на окуклившуюся бабочку – модницу, которая даже на стадии куколки предпочитает быть усыпанной ярким узором.

Вдоволь насладившись своим отражением и сказав, что для сельской местности сойдет и такое, Верочка выпорхнула на улицу, ничуть не заботясь тем, какое впечатление она оставляет после себя.

Оля ненадолго задержалась после нее. Она накинула на плечи утепленный плащик и вышла следом за родственницей. На ее губах играла загадочная улыбка, словно она только что избавилась от чего-то, что долгое время и сильно ее тяготило.

Гости между тем уже столпились на площадке и вели отсчет секунд.

– Десять, девять, восемь…

– А где Лена? – спросил Саша у Стаса. – Вроде бы она в числе первых выходила из дома?

– Наверное, к мужу вниз ушла. Не мешай, сейчас начнется. Три, два, один! Давайте!

И в ту же секунду перед ними со свистом взмыла первая ракета, а спустя еще одно мгновение темное небо у них над головами рассыпалось яркими огнями. Это было так эффектно, что у Саши даже дыхание перехватило от восторга. Кто бы ни готовил салют, он не поскупился. Ракеты взмывали одна за одной, каждая расцвечивала небо сочными красками. Огненные цветы вспыхивали то тут, то там, а то заполоняли собой весь небосвод, так что казалось, и нет ничего, кроме этого распирающего грудь великолепия.

В один из таких залпов Саша внезапно уловил на реке какую-то тень. Пригляделся и вздрогнул. Ему показалось, что он видит существо с длинным рыбьим хвостом, острой бородатой мордой и четырьмя конечностями. В передних существо держало что-то похожее на вилку. Оно отдаленно смахивало то ли на ящерицу, то ли на крокодила, вот только размером оно было с взрослого человека. И это существо быстро передвигалось по воде.

– Ты… видишь? – спросил он у стоящего рядом Стаса.

– Ага! Потрясающе!

Стас говорил про фейерверк. Саша попытался привлечь внимание приятеля к реке, но когда взглянул в ту сторону, то понял, что существо уже исчезло.

– Показалось!

И Саша вновь поднял голову к раскрашенному яркими цветами небу.

Но все когда-нибудь заканчивается. Отгремели и последние залпы салюта, и в небе погасли последние искры.

– Это что? Все?

Верочка умело изобразила разочарование на своей хорошенькой мордашке. Остальные смотрели на нее с недоумением.

– Побойся бога, Вера. Шикарный салют!

– Не знаю, если бы Дима поручил мне подготовку такого мероприятия, уж я бы для него расстаралась. Я ему предлагала взять на себя эту заботу, а он предпочел доверить все Оле с Денисом. У меня еще будет с ним разговор.

В это время в небе отчетливо громыхнуло.

– Еще залп!

– Это уже гром! Гроза приближается.

Тучи и впрямь придвинулись к ним вплотную. Дом Димы стоял на самой высокой точке, и поэтому казалось, что тучи совсем низко, уже касаются крыши. Вот-вот толстое брюхо наколется на острую крышу башенки и оттуда хлынут потоки воды. И когда ударила новая молния, Саше показалось, что ударила она точно в шпиль на одной из башен.

Женщины взвизгнули:

– Помогите!

Мужская часть тут же выступила в роли защитников:

– Девочки, в дом! Скорее!

Одна лишь Верочка заупрямилась:

– Я останусь. Дождусь Диму. У меня есть к нему пара претензий!

Никто не собирался переубеждать упрямицу. Все торопились попасть под надежное укрытие. Саше тоже хотелось очутиться в тепле, но он задержался. Ему не давала покоя мысль, что он до сих пор не понимает, где находится Лена. Что касается Барона, то он был только рад прогуляться. Ему что ветер, что дождь, все было нипочем. Такая уж была натура у этой собаки, чем хуже приходится, тем веселей живется. Все-таки Барон был настоящим русским охотничьим спаниелем, насчитывающим многие поколения породистых предков в своей родословной. И это многое объясняло в характере собаки.

Но сейчас громыхало так страшно, что даже нервная система Барона не выдержала, и он удрал в поисках местечка потише. Долго он бегал вокруг дома и по всему участку, надеясь, что сейчас отыщет укромный уголок, но ничего не получалось. Сверху грохотало, холодный ветер ерошил шерсть, в воздухе пахло чем-то опасным. И вдруг длинный нос Барона подсказал ему, что рядом кто-то знакомый. Он побежал на этот запах и вскоре был вознагражден, получив из знакомых рук знакомые вкусные крекеры. На сей раз они были чуть влажными, но вкус их от этого ничуть не изменился. И Барон с удовольствием слопал их все. Хоть на это ушло довольно много времени, назад он не торопился.

Саша в это время чувствовал себя всеми покинутым. Ни собаки рядом, ни вообще кого-либо. Лену он не нашел. Да еще и Верочка куда-то запропастилась. Убедившись, что он всех потерял, Саша остановился, пытаясь сообразить, что происходит. Вроде бы ничего страшного, все взрослые люди, но откуда же тогда такое гнетущее чувство тревоги, которое не отпускало его с того момента, когда первый залп салюта ударил в воздух?

Внезапно он услышал голоса. Снизу по лестнице, поддерживая друг друга, поднимались Дима с Денисом. Они выглядели счастливыми и оживленно переговаривались. Но они были вдвоем.

– А где Лена? – спросил Саша. – Разве она не с вами?

– Нет. Мы ее не видели.

– Где же она?

– Дома, наверное, – отмахнулся Денис. – Где ей еще быть?

Дима посмотрел на Сашу. Мол, чего прицепился? Если даже родной муж не тревожится, тебе-то чего? Больше всех надо?

И тогда Саша вспомнил еще кое о чем.

– Тебя Вера хотела повидать, – сказал он Диме.

Тот поморщился, но все же поинтересовался:

– Где она?

– Тут где-то ходит. Заявила, что в дом не пойдет, пока с тобой не переговорит.

– Вот еще зубная боль, – скривился Дима, словно у него и впрямь разболелись зубы, причем дружно и все сразу. – Ладно, подожду. А вы идите в дом. Я ее знаю, Верка при вас говорить не захочет.

– Если мою увидишь, – хохотнул Денис, – тоже ее домой гони. Нечего ей одной в темноте шляться. Тоже взяла, понимаешь, манеру! Уходить, никому не сказав!

В этот момент над рекой сверкнула молния, которая озарила все вокруг своим светом. И в этом странном бледном и в то же время очень ярком свете Саша разглядел темную фигуру человека, стоящую на самом краю у смотровой площадки. Затем раздался особенно сильный удар грома, прогрохотавший так близко, что все невольно втянули головы в плечи.

– Вот шарахнуло! Где только наши бабы шляются? Нашли время для прогулок!

Саша вновь взглянул в сторону площадки. Дима заботливо оградил ее перилами, за которыми Саше и привиделся незнакомый мужчина. Но теперь там уже никого не было. Потом внезапно стало тихо-тихо. Но тишина эта была тяжелая и зловещая.

– Сейчас начнется, – произнес Дима. – Идите в дом, ребята. А я женщин тут подожду.

Саша свистнул Барона, но тот где-то болтался и на свист не откликнулся. Поэтому Саша решил, что выйдет за собакой чуть позднее. Хотелось верить, что к этому времени Барон одумается и вернется сам, потому что разыскивать собаку в темноте и под грозой, которая обещала быть очень сильной, у Саши не было никакого желания.

Дома ему тоже не сиделось. Обойдя все два этажа и поговорив со всеми, Саша убедился, что Лены в доме нет, и никто не представляет, куда она могла деться.

– Вроде бы к Денису ушла.

– Да, так она сказала.

– И где она?

– Не видел я ее, – развел руками Денис. – Не появлялась. Вечно у нее какие-то капризы. Ну, куда она потопала? Все тут, а она где?

В другое время никто бы не озаботился таинственным исчезновением женщины. Ну, ушла и ушла, может, погулять захотелось, проветриться, свежим воздухом подышать вдали от муженька. Но все понимали, что когда гроза на подходе и первые самые тяжелые капли уже упали на землю, то ни о каких прогулках речи идти не может.

– Ничего, вернется, – произнес Денис, который всем своим видом давал понять, что так оно и будет. – Никуда не денется!

– Ты совсем не переживаешь?!

– Да кому она нужна-то? Вот увидите, скоро появится.

И как ни странно, он оказался прав. Прошло минут десять, дождь за окном хлынул, как из ведра. И вскоре вернулся Дима. Был он с мокрой головой и плечами.

– Не пришла! – сообщил он зачем-то всем присутствующим. – Ждал, искал, а ее нигде нет! Верка в своем репертуаре!

– Что случилось?

– Мне передали, что она хотела со мной поговорить.

– Да, было такое.

– И она попросила меня дождаться ее. Я торчал у ограды до тех пор, пока дождь не полил, но Веру не дождался. Она сама куда-то умотала!

Следующим под кров вернулся Барон. Его густая, черная с серебром шерсть успела еще сильней промокнуть. И наконец, вернулась Лена. Несмотря на то что промежуток между ней и Бароном был всего несколько минут, она явилась уже вымокшей до нитки.

– В каком ты виде! – воскликнул Денис при виде жены. – Немедленно иди и переоденься!

И не успели все порадоваться, что хоть так, хоть в такой манере, но все-таки он высказал волнение за судьбу и здоровье своей супруги, как мужчина прибавил:

– Как ты выглядишь, перед людьми за тебя стыдно!

Лена торопливо побежала в комнату, которую им выделили хозяева. Денис потопал за ней. И вскоре все услышали, как он громко выговаривает жене:

– Как ты себя ведешь! Почему мне приходится краснеть за твое поведение перед другими? Все дома, а тебя нету. Где ты болталась все это время?

Лена что-то лепетала в ответ, но громкий голос Дениса совершенно перекрывал ее жалкие потуги оправдаться. Он ругался на свою жену с таким упоением, словно вымещал на ней затаенную боль и накопившуюся за долгое время обиду. Всем было неприятно слышать его громкий голос, проклинающий судьбу и тот день, когда он встретил это ничтожество, свою жену.

– Господи, как он ее чихвостит.

– Я бы уже повесилась с таким отношением.

– Зачем вешаться? Можно просто уйти от идиота.

– Вы не понимаете, она его любит, – тихим голосом сказала Оля. – И что бы вы там себе ни воображали, он ее тоже.

– Ага! Любит! Как же!

За окном творилось нечто невероятное. Порывы ветра заставляли клониться вершины деревьев, дождь хлестал с такой силой, что, казалось, стекла не выдержат его напора и лопнут под ударами урагана. Стены дома, которые до начала грозы казались такими крепкими и надежными, теперь подрагивали от разгулявшейся непогоды. Все невольно притихли, подавленные таким величием стихии.

– И где только Вера ходит?

– Хоть бы вернулась уже. Страшно за нее.

Один Барон ни о чем подобном не думал. Он улегся перед камином и занялся облизыванием своих мокрых лап. Не только кошки умеют наводить на себя красоту, Барон был еще большим чистюлей, многим следовало бы у него этому поучиться. Он прислушивался к разговорам, но в них не вступал. А умей он говорить, и мог бы рассказать всем этим людям, что не стоит им этим вечером ждать припозднившуюся Верочку назад домой.

Когда гроза немного стихла, а Верочка так и не появилась, все поняли, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Теплилась слабая надежда, что Верочка могла укрыться и переждать грозу у кого-нибудь из соседей. Вот только с соседями дела обстояли совсем не так гладко, как хотелось бы в подобной ситуации.

– Справа за деревьями живет чета уголовников, – сообщил Дима, и кто-то из женщин громко ахнул. – Уж не знаю, кто и за что из них сидел, только то он, то она оказываются за решеткой. А иногда и оба разом, тогда за домом присматривают доверенные люди. Впрочем, оба супруга занимаются бизнесом, и довольно успешно. Но последнее время их что-то не видно, а в доме то и дело появляются какие-то совсем уж подозрительные граждане.

Но эти соседи были еще неплохим вариантом, потому что другой дом, чей участок примыкал слева к участку Димы, был еще хуже.

– Там живет сексуальный маньяк.

– Настоящий? – снова ахнула женская часть населения дома.

– Самый всамделишный. Каждый вечер ведет к себе новую жертву.

– И ты до сих пор об этом молчал!

– Как ты мог скрывать от нас!

Тая с Аглаей были возмущены до такой степени, что, казалось, если бы не дождь и раскисшая под ногами земля, они бы прямо сейчас отправились бы знакомиться с маньяком, с целью установления с ним более близких, тесных и максимально доверительных отношений. Пока что им было скучно, потому что, невзирая на все их старания, с Сашей и Стасом дела у девушек никак не клеились. Мужчин пугал слишком сильный напор, с которым на них давили девушки, готовые хоть завтра тащить кавалеров под венец.

– Может, с маньяком будет полегче договориться!

Можно было подумать, что девчонки шутят, но они продолжили:

– Вот бы посмотреть на него!

– Хоть одним бы глазком!

Дима ничего удивительного в стремлении подруг своей жены не нашел. Успел привыкнуть к их чудачествам.

– Сходим и посмотрим. Сейчас у вас как раз представится такая возможность.

Девчонки тут же захлопали в ладоши:

– Мы пойдем к нему!

– Прямо к нашему маньяку!

Уже и «нашему»! Даже Дима теперь был несколько смущен.

– Э-э-э… – промямлил он. – Ну, вообще-то, он не совсем уж маньяк. Просто до женского пола очень уж охоч человек.

Но Тая с Аглаей были согласны и на такой вариант. И они считали, что несправедливо позволить одной лишь Верочке пользоваться услугами маньяка.

– Тем более что у нее уже есть один муж.

– Несправедливо, когда одним все, а другим ничего.

Саша при этих словах даже вздрогнул. Совсем недавно и он сам испытывал чувство зависти. Так вправе ли он осуждать девчонок, если сам не без греха.

– Я пойду с вами, – вызвался Саша. – Посмотрим, что там за маньяк.

– И я пойду, – сказал Дима. – Дорогу покажу. Заодно помогу и Верочку увести обратно. А то кто ее знает, может, еще и сопротивляться станет. Верочка в прошлом любила с красивыми мужиками зажечь.

Услышав, что маньяк еще и хорош собой, Тая с Аглаей уже не пытались скрывать своих чувств. Стоять ровно они от возбуждения не могли и, пока Дима одевался, подпрыгивали на месте, так им не терпелось начать знакомство. Так вчетвером они и вышли из дома.

В то же время Оля, след в след и вооружившись поддержкой Стаса и Дениса, отправилась в гости к соседям-уголовникам. Шанс застать у них Верочку тоже имелся, потому что граждане-уголовники, по слухам, время от времени приторговывали кое-чем запрещенным. А в прошлом у Егора и Верочки, опять же, далеко не все обстояло с этим делом благополучно.

– Если Вера снова сорвется, то она и Егора за собой потянет. Он в одиночку не сможет долго сопротивляться, снова подсядет на свой любимый кокосик.

Оля была полна решимости не допустить подобного развития событий.

– Мы ее притащим! Нам бы ее только найти!

Степе, Марине и Лене предстояло прочесать участок и ближайшую к нему часть берега.

– Возможно, что Верочке удалось найти какое-нибудь укрытие от дождя. И сейчас она сидит там и не может выбраться.

В общем, в поисках Веры приняли участие все гости. Шагая по раскисшей после дождя земле и ежась от капель, которые то и дело срывались с деревьев и то попадали ему на макушку, то стекали за шиворот, Саша хмурился. Совсем не так он планировал провести этот день. Судя по кислым лицам остальных, они думали о том же самом.

Они молча смотрели, как трое их друзей приближаются к ним с лицами такими скорбными, словно это они нашли гробы, и к тому же далеко не пустые. От людей с такими лицами хороших новостей ждать не приходилось.

– Пойдемте, – сказала Лена. – Мы ее нашли.

Саша обратил внимание на то, что Лена и сама едва держится на ногах. Лицо у женщины было неестественно бледного цвета. Он хотел предложить ей свою помощь, но Лена лишь отмахнулась:

– Не обращай на меня внимания. Главное сейчас – это Вера.

Верочка лежала в кустарнике, густо разросшемся вдоль берега. В первый момент казалось, что она упала с обрыва. Над ними была как раз та самая смотровая площадка, с которой они до грозы любовались залпами салюта. Все выглядело так, словно Вера скатилась с высоты кубарем, да так и осталась лежать.

– Она жива?

– Какое там! Шею сломала.

Голова у Верочки и впрямь была неестественно вывернута. Глаза были широко раскрыты, и в них отражалось звездное небо. Как это часто бывает, после грозы погода была ясной. Тучи, пролив на землю всю накопленную влагу, сами тоже растаяли. Но идущая от земли сырость заставляла друзей стучать зубами. Впрочем, возможно, что дело было тут вовсе не в наступившей прохладе, а в чем-то другом.

– И что? Как это получилось?

– Наверное, поскользнулась. Во время грозы мокро было, трава мокрая, земля тоже раскисла, да и не видно было, куда идешь. Дождь-то как лил! Вот ноги у нее и разъехались. И кувырком вниз с обрыва!

– Нет, не похоже, что она под дождем промокла.

Одежда Верочки была испачкана зеленью и мокрой глиной, но все-таки те места, где ткань не соприкоснулась с влажной землей, выглядели вполне прилично.

– Она тут лежит не так давно. Вещи и волосы у нее почти сухие.

– Значит, уже после дождя домой возвращалась. Неосторожность!

– Откуда возвращалась-то?

– От маньяка Григория, конечно! У него дома ее заколка нашлась!

– Но шаль мы ее нашли в доме с гробами!

– Значит, она и там побывала. И там, и там, что тут такого особенного?

Да, но где Верочка была вначале? И где потом? От правильного ответа на этот вопрос могло зависеть очень многое. И самое главное, что нужно было понять, что Верочка делала у соседей? Что она забыла в этих чужих домах у чужих ей людей?

– Верочка была с вашими соседями знакома? – спросил Саша у Димы.

Но тот развел руками:

– Разве что шапочно. Здрасьте-здрасьте через забор. Мы и сами не слишком-то общаемся с ними. С маньяком еще туда-сюда, он частенько с бабами наведывается, а те наркоши с гробами вообще наездами бывают. Вечером приедут, всю ночь гудят, утром по машинам, и месяц их не видать. Потом на неделе приедут, причем уже не те, а другие. И машина другая, и люди другие. Мы их толком и не знаем никого.

Если даже сами хозяева не были хорошо знакомы со своими соседями, то почему Верочка отправилась к тем людям в гости? Почему именно сегодня ее с такой неукротимой силой потянуло делать визиты? Другого времени не нашла?

– Не понимаю, она видела, что надвигается гроза, но зачем-то пошла по соседям. Чего она у них хотела получить?

Объяснить это было делом затруднительным, хотя бы уже потому, что маньяк факт присутствия Верочки у него в гостях отрицал начисто. А в доме с гробами вообще о визите Верочки или о чем-либо другом спросить было некого.

– М-да… Ситуация, – вздохнул Стас. – Чего делать-то будем?

– Что-то Вере от соседей было нужно. Но что?

Саша наклонился над погибшей, стремясь получше рассмотреть ее. Откинул прядь волос и в изумлении замер. Одолженную ей Олей шаль Верочка то ли потеряла, то ли с девушки ее просто сняли. Платье у Верочки было с открытой спиной. И вот сейчас Саша видел трогательные лопатки погибшей. И прямо перед его глазами на ослепительно-бледной коже покойницы горели так хорошо знакомые ему две красные точки.

– Невероятно! Снова эти укусы.

Сегодня Саша уже видел такие отметины дважды, нет, даже трижды. Сначала он обнаружил их на ноге у Оли, а потом увидел на ее плече в том месте, где оно плавно переходило в шею. И еще похожие точки имелись у Наточки,  жены Григория, на предплечье. Конечно, эти точки можно было бы списать на укусы каких-то крупных кровососущих насекомых, но что-то Саше в такие совпадения слабо верилось.

Он показал эти точки Стасу, и тот сказал:

– Я думаю, что это проделки вампира.

– Только вампиров нам не хватало! – возмутился Саша. – Вампиров вообще не бывает!

– Во-первых, никто не может отрицать их существование со стопроцентной вероятностью. Во-вторых, вспомни пустые гробы в доме по соседству. Вампиры как раз любят проводить время в пустых гробах, это их излюбленное спальное место. И наконец, в-третьих, человек может просто считать себя вампиром. Не быть им, но выполнять все те действия, которые, как он думает, совершают настоящие вампиры. Спать в гробу, пить кровь молодых девушек. В такое ты веришь?

В такую вероятность Саша готов был поверить. Люди с психическими отклонениями встречаются куда чаще, чем настоящие вампиры. Во всяком случае, существование первых не подвергается сомнениям. Сумасшедшие есть и вполне могут поселиться неподалеку. Почему бы и нет?

– А где ее обувь? – спросил Стас.

– В каком это смысле?

– Ну, тут только одна туфелька. А где вторая? Я ее не вижу.

И действительно, Верочка лежала босая, обе туфельки упали с ее ног. Но если туфелька с правой ноги лежала тут же, неподалеку от тела, то туфельки с левой ноги видно не было.

– Пойду поищу.

Саша поднялся наверх, осмотрел площадку, но никаких следов на ней не обнаружил. Не было ни следов борьбы, ни вообще чьих-либо следов. А ведь еще до дождя они тут все очень здорово потоптались, когда смотрели салют. Но все их следы смыл прошедший ливень. И, значит, Верочка не могла упасть с этой площадки уже после дождя. Либо она упала отсюда еще до грозы, но тогда почему ее одежда местами осталась сухая? Либо…

– Либо она с этой площадки вообще не падала.

Но тогда получалось, что тело Верочки принесли и положили таким образом, чтобы казалось, что девушка упала с площадки. Хотя на самом деле это было и не так. И еще был вопрос, откуда тогда взялись следы падения с обрыва? Кусты и трава были поломаны, словно по ним кто-то скатился вниз. Да и одежда Верочки указывала на то, что это была она.

– Ничего не понимаю, одно противоречит другому. Но если Верочка оказалась тут уже после дождя, а следов пребывания ее на верхней площадке нет, тогда получается, что шею она могла сломать себе где-нибудь в другом месте. Или ей эту шею вообще сломали.

Вернувшись, он вынес вердикт:

– Надо вызывать полицию.

Все промолчали, один Дима возмутился.

– Да ты что, свихнулся! – воскликнул он. – Зачем полицию?

– И это необходимо сделать прямо сейчас.

– Нас же всех затаскают! Если начнется следствие, то придется давать показания.

– Другого выхода нет.

– Еще как есть! Пусть полежит тут до утра.

– Полежит? – ахнул Саша. – То есть как это полежит?

– А так и полежит. Ей-то теперь уже все равно. А мы с Олей утречком проводим вас спокойно, затем пойдем ее искать и того… «найдем».

И так как Саша молчал, то Дима счел это признаком слабости и добавил нажима:

– Ты о ребятах подумал? Оно им надо? Вся эта свистопляска с полицией, которая сейчас начнется, точно в их планы не входила.

И Дима покосился в сторону Таи с Аглаей, которые тихонько рыдали в сторонке. Девушкам было жалко Веру. Хотя они с ней и не особо дружили, но она была их ровесницей. И факт ее смерти потряс обеих.

– Пожалей хотя бы девчонок! На них и так лица нет!

Саша с мнением Димы не согласился. Не собирался он никого щадить, когда тут такое.

– Можно подумать, что Вера планировала закончить свою жизнь именно так, у вас тут под домом.

– Вера наша с Олей родственница, нам за ее поступок и отвечать.

– За какой поступок?

– Ну, шла по мокрой дороге, сверзилась, убилась.

Саша чуть за голову не схватился.

– Ты что, не понимаешь? – закричал он. – Она же могла и не сама с обрыва свалиться!

– А как же?

– Ее могли с него столкнуть!

О том, что Вера могла погибнуть вообще как-то иначе, Саша даже не стал и упоминать. У всех и без того глаза сделались словно шары.

– Как столкнуть? – воскликнул Дима. – Кто мог ее столкнуть?

– Да кто угодно! Хоть эти ваши соседи. Хоть любой из нас!

– Ты, Сашка, все-таки думай, прежде чем говоришь. Ну, зачем кому-то из нас покушаться на Верочку?

– Не знаю. Но ее хотели убить и убили. А может быть и такое, что вовсе не на нее покушались.

– А на кого же? – спросила Оля.

– Ну, та шаль, которую ты дала Вере и в которой Вера ушла, она ведь достаточно приметная вещь. И ты часто ее надевала.

– И что с того?

– А то, что преступник мог решить, что это ты разгуливаешь по берегу. Он мог принять Веру за тебя.

– Хочешь сказать, что Веру убили, но убить планировали меня?

Вообще-то, Саша именно про это и подумывал, но озвучивать вслух свою мысль поостерегся. Во-первых, никаких других доказательств его гипотезы, кроме двух красных точек, которые присутствовали на теле у Оли и имелись на теле у Верочки, пока что не было. А во-вторых, никогда толком не знаешь, как отреагирует человек на известие, что его хотят убить. И Саша малодушно решил – пусть лучше эту версию озвучат Оле уже полицейские, которых, по его настойчивому требованию, все-таки вызвали.

Вот только полиция Сашу разочаровала.

– Ну, тут все ясно. Гроза была. Бежала к дому. Земля и трава скользкие. Девчонка вышла на край обрыва да с него и рухнула. Так и запишем… несчастный случай.

Все старания Саши обратить внимание на ряд несоответствий, которые имелись, никакого результата не дали.

– Конечно, там еще эксперты свое слово скажут, но, как по мне, так дело ясное, упала с обрыва!

– Но у нее на спине пятна! Как от укуса! Посмотрите! И одежда сухая. Грязная, да, но сухая! И наверху никаких следов Веры не видно.

Но опытные полицейские считали, что отсутствие следов наверху – это ерунда. Главное, что видны следы падения на берегу и видны следы падения на теле и одежде жертвы. А две маленькие красные точки заинтересовали разве что молодого стажера, приехавшего вместе со старшими коллегами. Звали его Гаврила, но он предпочитал отзываться на имя Гавр. Он был курсантом следственной академии и не перестал еще верить в то, что судьба подкинет ему шанс проявить себя.

С тех пор как Гавр пришел стажироваться в местный отдел полиции, он находился в постоянном восхищении перед своим начальником – старшим следователем Печенкиным. И самой горячей мечтой юного Гавра стало совершить нечто такое, что произвело бы на его начальника впечатление. Гавр очень старался, но пока все раскрываемые им дела имели столь незначительный и даже ничтожный характер, что молодой человек был близок к отчаянию.

Ну, скажите, как можно впечатлить своего кумира, отыскав садовую тачку и бак из нержавейки, украденный у здешнего жителя, пенсионера Потапова, заезжими гастролерами из Средней Азии, которые меняли ему крышу, да, не сойдясь в цене, решили прихватить в качестве компенсации эти два предмета. А тут убийство! Да еще совершенное при столь загадочных обстоятельствах. Это ли не шанс! И в данном деле с гибелью молодой привлекательной женщины Гавр с безошибочностью хорошего сыщика почуял руку Фортуны. И он не собирался упустить такую возможность.

– Это похоже на следы от электрошокера типа «Оса», – сказал он, осмотрев спину Верочки. – Стрелять из него можно и на расстоянии.

– Стрелять?

– Из оружия вылетает не пуля, а два электрода с гибкими проводками, к которым они подключены. Сила тока способна повалить и обездвижить взрослого крупного мужчину. На такую хрупкую девушку удар током мог оказать вообще катастрофическое воздействие.

– То есть в стоящую на берегу Верочку кто-то выстрелил, и она упала вниз?

– Или не падала. После ударом тока жертва становится практически беззащитной. Убийца мог подойти и свернуть несчастной шею. А уже затем попытаться инсценировать несчастный случай, устроив тело под обрывом и изваляв его в грязи и песке. Лично я думаю, что именно так и произошло. Заряды «Осы» поражают цель на расстоянии до нескольких метров. Сила выстрела такова, что электроды могут пробить даже одежду. Ну, толстую кожаную куртку, может, и не пробьют. Но такое легкое платьице – запросто!

Почувствовав в стажере единомышленника, Саша приободрился и тут же доложил Гавру про то, что они уже побывали у соседей и обнаружили сразу в двух домах следы пребывания Верочки.

– В одном доме нашли заколку, а в другом шаль, в которой была Верочка, перед тем как исчезла.

– Разберемся, – кивнул Гавр. – А где муж пострадавшей?

Узнав, что Егор находится в больнице, молодой сыщик оживился еще сильней.

– Так ведь его могли нарочно устранить, чтобы потом уже без помех расправиться с женой. У кого-нибудь были причины желать зла этим двоим?

– У меня точно нет, – сказал Саша. – Я их и знал-то едва-едва. А вот у остальных – не знаю. Вообще-то, погибшая была не самой приятной особой. И я сам слышал, как она требовала от Димы еще больше денег. А когда он сказал, что она и так поимела с него достаточно, принялась ему угрожать.

– Шантаж?

– Возможно.

– А муж потерпевшей знал о том, чем промышляет его женушка?

– Думаю, что мог и не знать. Верочка была достаточно хитра, чтобы не сообщать мужу о том, что у нее завелись собственные денежки. Дело в том, что Егор – игрок и бывший наркоман, если бы он узнал, что Верочка имеет источник дохода, то быстренько бы сам к нему присосался да и выдоил бы его досуха.

Гавр задумался.

– Нам необходимо установить время смерти потерпевшей. От этого мы и будем исходить.

Увы, эксперт хоть и осмотрел тело погибшей, но временной промежуток дал очень размытый.

– Судя по температуре тела, трагедия произошла от двух до двух с половиной часов тому назад.

То есть у убийцы было целых полчаса, в течение которых он мог разыскать и прикончить Верочку. Определить алиби всех подозреваемых при этом становилось делом затруднительным. Три дома, куча подозреваемых. Кто из них выскочил из дома, пользуясь тем, что дождь закончился, разыскал Верочку и расправился с ней? Неизвестно. И это не говоря уж о том, что со многими подозреваемыми полиция даже еще не смогла познакомиться лично.

– Те соседи из дома с гробами, они лично мне кажутся весьма неблагонадежными. Ну, у каких людей в доме в подвале будут стоять гробы? А между тем в их доме мы нашли шаль, которая была на Верочке, когда та ушла.

– Вот с них мы и начнем наш обход.

Саша не только не протестовал, он был целиком и полностью «за». Что касается Барона, то он с восторгом воспринял очередную внеплановую прогулку.

Барону сегодня вообще неслыханно везло. Убийства, заговоры и прочие человеческие дрязги его совершенно не волновали. А вот столько бегать и резвиться на чистом воздухе Барону давненько уже не приходилось. Да еще то и дело по пути встречались добрые люди, которые подкармливали бедную собаку вкуснейшими крекерами.

В доме у Григория происходило настоящее сражение. Схватка не на жизнь, а на смерть. Летали вазы и подушки, гремела посуда, падая и разбиваясь о гранитную плитку пола. Осколки тарелок укрыли собой пол, подобно снежному покрывалу, такому же белоснежному, но острому и колючему, ходить по которому было не только не безопасно, но и прямо-таки чревато для ступней нежных босых ног.

– Что тут происходит? – воскликнул пораженный Гавр.

Ответа он не дождался. Хозяевам дома было не до разговоров с чужаками. Они участвовали в одной из самых кровопролитнейших семейных баталий, какие только можно себе вообразить. Так как ничего хрупкого, бьющегося или даже просто ломающегося в доме уже не оставалось, то в ход у них пошла тяжелая техника. Две женщины пытались опрокинуть на мужчину кухонный холодильник, в то время как третья женщина удерживала этого самого мужчину на том месте, куда этот холодильник должен был вот-вот опрокинуться.

– Тома, держи его!

– Не отпускай, пока не скажем!

Тома была девушкой крупной. Ширине и мощи ее плеч позавидовал бы самый известный единоборец. Она схватила Григория мощным захватом и не выпускала его шею, покуда две другие женщины суетились возле холодильника. Проблема заключалась в том, что они заметно уступали в мощи своей подруге, а холодильник был огромный, с двумя дверями, настоящий холодильный шкаф с множеством полочек и отделений. Да еще, как на грех, модель попалась на редкость устойчивой, и переворачиваться она никак не хотела. Женщины напрягали все свои силы, но холодильный шкаф лишь ехал по скользкому граниту, а падать не хотел.

Наконец, он наехал на какую-то преграду, движение его затормозилось, и он стал наклоняться.

– Тома! Он падает!

– Тома, уйди!

Но как уйди, если Тома и многоженец Григорий слиплись так тесно, что являли из себя одно целое.

– Тома, берегись!

– Тома!!!

Было ясно, что губить эту Тому две другие женщины нипочем не хотят. Вся их злость была направлена исключительно на одного лишь Григория. Свою подругу они стремятся сохранить целой и невредимой. И все-таки их Томе удалось осуществить рискованный маневр. В последнюю секунду она оторвала от себя Григория и сильным броском кинула его прямо под разверстую пасть холодильного шкафа, из которого уже сыпались замороженные свиные отбивные, пачки масла и банки с вареньем и джемом.

– Вот так тебе и надо, гад!

Григорий встретил опасность совсем неподобающим мужчине истошным визгом. Но длилось это лишь одно мгновение, а затем Григорий был полностью погребен под выпавшими из недр холодильника продуктами. Рот ему заткнуло крупное куриное яйцо, а голову украсили листья салата. На лице у него лежал кружок краковской, а сам он был так густо засыпан пакетами с гавайской смесью, что тела было почти не видно. И над всем этим гордым айсбергом возвышался поверженный царь кухни.

Установилась тишина, и в ней Гавр смог повторить свой вопрос.

– И что тут происходит? – спросил он.

На этот раз его услышали. Тома оглянулась, увидела их и ойкнула, совсем по-детски прикрыв лицо ладошками. Она и была совсем молоденькой, лет двадцать, никак не старше. Только из-за накачанных бугрящихся мышц она со спины казалась старше. Две другие женщины смотрели на вошедших враждебно.

– Что вам нужно?

– Полиция. Что происходит?

Тома ойкнула еще громче, но ее подруги не растерялись.

– У нас все в порядке, – бойко произнесла Ната. – Мы мебель двигаем. Помощь полиции нам не нужна.

– А вашему мужчине?

– С ним все нормально. Не видите, он шевелится!

Григорий и впрямь слабо барахтался, стремясь выбраться из-под заваливших его продуктов. Получалось это у него не ахти как хорошо, но помогать ему никто не стремился.

– Мы полицию не вызывали. Уходите!

– Нас и не нужно вызывать, мы сами приходим. Что у вас происходит? В последний раз спрашиваю, а потом начну задерживать всех подряд.

Одна лишь Тома восприняла угрозу всерьез. По молодости лет она еще умела пугаться.

– Мне нельзя в полицию! – воскликнула девушка. – Дяденьки, пощадите! Гриша сам виноват! Он меня в постель затащил. А тетя Наташа с тетей Шурой его проучить решили.

– Это дела семейные, вам сюда соваться нечего! – воинственно произнесла Ната. – Томке еще шестнадцать едва стукнуло, а этот кобель ее соблазнил. Сначала мою сестру к сожительству с нами склонил, а теперь еще и Томку. Как с ним поступить за это, не знаете?

Гавр поднял обе руки, словно демонстрируя, что сдается.

– Все в порядке. Делайте со своим мужиком, что хотите. Только не убейте, смотрите. Потому что, когда убьете, тогда уж всерьез будем не с ним, а именно с вами разбираться.

– Учтем!

И женщины победоносно переглянулись между собой. Получив добро от полиции на разборки с собственным мужчиной, они заметно приободрились.

Григорий же, напротив, услышав, что помощи даже от полиции ему ждать не приходится, сдавленно застонал. Но одна из женщин сразу же пнула его ногой под ребра.

– Заткнись!

Гавр спокойно отреагировал на хулиганскую выходку Шуры и сказал:

– У меня к вам вопрос другого плана. К вам сегодня незадолго перед грозой в гости заглядывала молодая девушка?

– Была такая, – злобно заявила сожительница Григория. – Приходила! С нее все и началось! Я на кухне была, Гришка к Томке приставал, а Шура в ванной плескалась. Все заняты были, когда эта девица приперлась. Чем-то она напугана была, плакала и просила, чтобы ей позволили воспользоваться телефоном. Во всяком случае, так этот урод сказал!

И она снова пнула Григория ногой.

– Врал, вероятно. Он все время врет. Хлыстом бы его проучить или даже дубиной. Как думаете, дубина тут подойдет? Думаю, что подойдет.

И, схватив палку сырокопченой колбасы, твердую и сухую, тетка принялась наносить удары по своему супругу. Григорий визжал и барахтался, он пытался прикрываться продуктами и грозился, что, когда выберется, заведет себе не одну, не две и даже не три любовницы, а целый десяток, чтобы отомстить трем своим мерзавкам, не ценящим хорошего к себе отношения. Этим он окончательно вывел женщин из себя. И они накинулись на мужика уже все втроем.

Гавр задумчиво наблюдал за этой сценой семейного насилия, но вмешиваться не спешил.

– Девушка, которая к вам заглядывала, час назад найдена мертвой, – произнес он. – Что можете сказать по этому поводу?

Драка, а точней избиение, закончилась в мгновение ока. Тяжело дыша, три женщины уставились на Гавра:

– Это не мы!

И даже Григорий, заваленный продуктами, частично выбрался из-под них и тоже помотал головой:

– И не я!

Но тетки ему не поверили.

– Это он! – завопила Тома. – Он убил бедную девушку! Наверное, она ему отказала, вот он и рассвирепел! Как ее убили?

– У нее сломана шея.

– Ну, точно, это он!

Григорий возмутился:

– Бабы, вы совсем сдурели? Я эту пигалицу и пальцем не тронул. Она пришла, поплакалась, я ее пожалел и дал ей свой смартфон. Она отправила с него несколько сообщений и ушла.

– И куда же она пошла?

– Я не знаю! Куда-то!

– Это было до начала грозы или уже во время нее?

Казалось, Григорий на мгновение заколебался.

– Громыхало уже, но дождя еще не было.

– То есть вы хотите сказать, что она ушла от вас в сухой и чистой одежде?

– Да, конечно. Говорю же, я к ней и не прикасался.

– А шаль на ней была?

– Да.

– Вы в этом уверены?

Тон Гавра совсем не понравился свидетелю.

Он смутился и отвел глаза.

– Постойте. Вы меня что-то совсем запутали. Нет, не было на ней шали.

– Так была или нет?

– Не помню я! Была или не была, какая разница? Не до того мне сейчас. Или не видите, что мне и с моими-то женщинами проблем хватает. Чужие мне не нужны!

– И все-таки я вас попрошу вспомнить все, что касается этого визита.

– Возьмите мой смартфон и посмотрите, кому там эта девчонка писала.

– Она вам объяснила, куда делся ее собственный смартфон?

– Разбился!

Саша кивнул. Вот только смартфон у Верочки разбился много раньше, еще в самом начале празднования дня рождения Димы.

– А она вам объяснила, почему оказалась в столь бедственном положении и была вынуждена обратиться за помощью к вам?

– Она мне сказала, что ей грозит опасность. Что ее только что хотели убить.

– Кто хотел?

– Я не знаю. Она была очень взволнована, плакала. И мне кажется, что шали на ней не было. Да, только сильно открытое платье. Оно было сильно измято и испачкано, словно бы девушка валялась в нем на траве. И на руках у нее были следы борьбы. Так что, как я понял, на нее кто-то напал, но ей удалось вырваться и убежать.

– И вы отпустили девушку одну в таком состоянии?

– А что я мог поделать?

– Приютить ее хотя бы на время. Дать защиту! Вы хоть понимаете, что по вашей вине ее и убили!

– Я ни в чем не виноват. Она хотела уйти и ушла. А что с ней случилось потом, это уже не моя вина.

Все то время, пока шел этот разговор, Барон нервничал и крутил носом. Сначала Саша думал, что собаке не дает покоя запах колбасы и сосисок, в изобилии разносившийся по кухне. Но потом он понял, что Барон принюхивается к чему-то совсем другому. Он то и дело поскуливал и вопросительно смотрел на хозяина.

И Саша решил рискнуть. Когда Барон в очередной раз пристально уставился на него, ожидая знака, Саша подал ему команду:

– Подай!

И Барон тут же стартовал с места. Хорошо, что под лапами был твердый гранит, но и на нем остались длинные царапины от собачьих когтей. Барон умчался куда-то в дальние комнаты, а назад вернулся, неся в зубах что-то зеленое и блестящее.

Взяв поноску, Саша воскликнул:

– Это же туфелька нашей Веры! Она самая, которая пропала! С левой ноги!

Дима сжал кулаки и свирепо уставился на Григория:

– Ну все, теперь уж не отопрешься! Это еще без заколки Верочка могла от тебя уйти. Без шали тоже могла прогуляться. Но без обуви – нет! Куда бы она в одной туфельке подалась? Ты либо напал на нее и убил, а тело потом выкинул. Либо что-то такое над Верочкой учинил, что она была вынуждена от тебя спасаться и убежала в одной туфельке. Признавайся, гад! Что ты с ней сделал?

Диму с трудом удалось оттащить от Григория, а Саша обратился к Барону.

– Где ты это нашел? – спросил он у собаки, показывая туфельку. – Показывай!

Барон уже давно с нетерпением суетился рядом. А теперь, получив разрешение, он вновь устремился в глубь дома. И вскоре оттуда послышался его довольный лай.

Как ни протестовал Григорий против такого вторжения, его никто не стал слушать. Все кинулись на голос Барона. Доносился он из дальней комнаты, в которой давно не делали уборку. Пыли тут скопилось достаточно, и на ней четко виднелся силуэт человека.

– Вот тут она и лежала, – произнес Гавр. – Предположительно, уже мертвая.

– Пустите меня! – рванулся Дима. – Я ему своими руками шею сверну!

– Я не виноват!

Григорий был бледен.

– Я клянусь вам, я ее и пальцем не тронул. Она сама… сама…

– Что сама?

– Сама убилась.

– Что ты мелешь? Как она могла сама себе шею сломать? Это ты ее убил! Ты на нее напал, хотел изнасиловать, а чтобы не кричала, попытался придушить. Может, убивать и не хотел, да перестарался чуток.

– Не виноват я! Это не я ее убил! Она такой уже была, когда я к ней пришел.

И Григорий горько разрыдался. Из его рыданий теперь складывалась следующая картина. Верочка позвонила в двери его дома, когда все его женщины были заняты своими делами. Звонка они не услышали, а потому открывать дверь пришлось самому Григорию. Он был немало изумлен, когда обнаружил на своем пороге хорошенькую и перепуганную молодую девушку, которая очень трогательно молила его о помощи и защите.

– Она сказала, что на нее кто-то напал. Дескать, стояла на площадке, а кто-то ее ударил в спину. И она полетела вниз. Состояние ее одежды говорило о том, что это, скорей всего, правда. Платье было испачкано травой и глиной. Руки и ноги исцарапаны. А ноги еще перепачканы в земле. Создавалось такое впечатление, что она скатилась с обрыва.

– Допустим. И что дальше?

– Дальше она попросила отправить сообщение другу.

– Какому другу? Может быть, мужу?

– Нет, она сказала, именно другу. Конечно, я позволил ей воспользоваться своим смартфоном. А потом… потом она попросила у меня убежища. К этому времени дождь уже вовсю лил, я не мог выставить ее из дома. Но я прекрасно понимал, как отреагируют мои тигрицы, если застанут чужачку у нас в доме. Решат, что это какая-нибудь моя любовница. А я ни сном ни духом! Совершенно посторонняя девица, а я мог из-за нее крупно пострадать. Поэтому я попросил девушку спрятаться в дальней комнате и подождать, пока я утрясу вопрос ее присутствия у нас.

Ната издала странный звук. Все взглянули на нее.

– Ах ты подлец! Теперь я понимаю, к чему были все эти уговоры! А я еще думаю, чего это он разговор завел, чтобы нам троим в город прокатиться. Совсем, думаю, у человека крыша поехала. На ночь глядя, в грозу и ураганный ветер он нас троих из дома выставляет под предлогом, что нам необходимо поразвлечься. Другого времени не нашел.

– В ресторан, говорит, сходите, – добавила Шура, тоже нехорошо хмурясь.

– А все потому, что сам с этой новенькой уединиться хотел!

И Тома попыталась броситься на Григория. Но тот был начеку и спрятался за Гавра, который на сей раз выступил в его защиту.

– Гражданочка, – сказал он. – Не могу позволить вам рукоприкладство в отношении вашего родственника. Так как теперь он является задержанным по подозрению в убийстве. А потому бить его и дальше я вам разрешить не могу.

И пока все три женщины хлопали глазами, Гавр скомандовал:

– Гражданин задержанный, вперед шагом марш!

Ошеломлены были все. Саша очухался и догнал Гавра с Григорием только на улице.

– Ты серьезно думаешь, что этот тип убил Верочку?

– Нужно же с чего-то начинать.

– И только поэтому ты его задержал?

– Что-то он точно знает и нам рассказать может.

– Он бы и так рассказал. Совсем не для чего было тащить его в отделение.

– Да ладно тебе, Сашка, – миролюбиво буркнул Гавр. – Пусть мужик лучше у нас в отделе в камере поспит, чем с этими своими фуриями сражается. Ты же видел, как они его обрабатывают. Трое на одного, куда это годится!

– Так ты его просто пожалел?

– Думай, что хочешь.

Сам Григорий был очень рад своему задержанию и постоянно благодарил полицию и Сашу за то, что они его выручили из беды.

– Мужики, никогда не заводите себе столько баб. Ведь это же сплошная головная боль получается. Видели, что они со мной вытворяют? Еще чуть-чуть, в раж вошли и совсем бы убили. Одна Тома чего стоит, слон, а не девка! Когда она мне на грудь упала, я думал, сдохну. Но ничего, выдюжил тогда. А потом понял, не хватит моих сил на всех них. Не берите с меня пример, не делайте так.

– Если нас поучаешь, почему сам не живешь примерно?

– Потому что несчастный я человек! В силках своих страстей обитаю. Не могу противиться инстинкту. Как вижу женщину, с которой у меня ничего еще не было, голову теряю. Влюбляюсь и лечу к ней на крыльях любви.

– К Верочке тоже прилетел?

– Собирался, – признался Григорий. – Но не срослось у нас. Я надеялся, что бабы мои на приглашение поехать в ресторан с радостью откликнутся. Но тут гроза разразилась, они сказали, что никуда не поедут. И остался я с ними тремя. Поверите, как будто бы почувствовали чего-то. Хищницы! Так меня в оборот взяли, что даже минутку улучить, чтобы к новенькой кралечке шмыгнуть, я и то не мог. Прилипли ко мне с трех сторон, и всю грозу я с ними в обнимку был вынужден ходить. Ни на секунду меня одного не оставляли.

– Ну, допустим, но гроза ведь не век длилась.

– Точно. Когда эти упырихи от меня отлипли, то я скорей к Верочке. Зашел я к ней, и в глазах потемнело.

И Григорий снова заплакал. Вообще, для мужика он был слишком слезлив. И что три красивые женщины нашли в этом хлюпике? Чем он их очаровал?

Григорий между тем продолжал плакать:

– Лежит Верочка на полу в той самой проклятой комнате, а сама уже что ни на есть мертвая. Я сразу понял, что ничем тут уже не поможешь, шейка у нее сломана! Я сначала подумал, что это Томка сделала! Только у нее в ручищах такая сила, чтобы человека убить!

– И что же, Вера не кричала и не сопротивлялась?

– Наверное, она не поняла, зачем убийца к ней заявился. Нет, не кричала она. Тихо было, только три мои дуры от страха на грозу скулили. Хотя и странно, не могу припомнить, чтобы Томка куда-то одна бы отлучалась. Мы, как неразлучники, всю грозу вчетвером по дому шатались. Бабы вопили и кричали, что грома и грозы боятся, а я должен был при них быть, чтобы защищать.

– То есть Тома не могла убить Верочку?

– Получается, что не могла.

– А кто тогда? Ты?

– Нет! Я не мог! Я женщин обожаю! Любую спросите, никому из них от меня никогда никакой обиды не было. Через это дело и страдаю чрезмерно. Наглеют они, чувствуют мою слабину и дерзить начинают. А иные и вовсе язык распускают. А другие так и руки. Ну, это вы и сами видели.

– Видели, да.

Действительно, как ни лупили бабы своего Григория, он ни на одну из них не поднял руки, чтобы дать сдачи. Это говорило в его пользу. И разговаривать с ним Гавр стал куда мягче.

– Ты лучше вспоминай, кто еще в твоем доме был, – посоветовал он Григорию. – А то не отвертишься.

– Кто-то был. Проник во время дождя, пока бабы от грозы тряслись в одной части дома, в другой он Верочку и убил.

– И ты не заметил?

– А как? Дом большой. Вошел через дверь, да и к Вере.

– У тебя дом что же, открытый нараспашку стоял?

– Ну… вообще-то, да.

– Наверное, всюду камеры слежения?

– Ну… вообще-то, нет.

– Как же ты живешь?

– Калитка у нас на замок закрывается автоматически, а вот входную дверь в дом я обычно открытой оставляю. Все время туда-сюда ходим, то в сад, то из сада, каждый раз открывать и закрывать – это замучаешься.

Гавр что-то про себя прикинул, а потом задумчиво произнес:

– Забор у вас невысокий.

– Раз плюнуть для взрослого человека через него перебраться, – с готовностью подтвердил Григорий. – Был кто-то у меня в гостях во время грозы. Был! Тем более что я в доме и следы его видел.

– Следы?

– Мокрые следы. Вроде как шлепал кто-то босиком, мокрыми ногами по коридору.

При этих словах Саша вздрогнул. Во время грозы он прошел на второй этаж по естественной надобности. И в коридоре видел мокрые пятна. Тогда он подумал, что кто-то принимал душ, а потом прошел по коридору, не вытершись. Но если этот человек был не под душем в доме, а под дождем снаружи?

– Допустим, во время грозы у тебя дома появился незваный гость. Как же этот человек мог узнать, что ты Веру у себя спрятал?

– Я вот что думаю, а если тот человек, который на Веру покушался, за ней следил? Увидел, что она ко мне в дом зашла, потом улучил момент и за ней проник.

Да, такое вполне могло быть. Но подозрений с Григория это отнюдь не снимало. И все же упоминание о мокрых босых следах в доме Григория не на шутку встревожило Сашу. Точно такие же следы он видел во время грозы и у Димы в доме. Было ли это всего лишь невинным совпадением или означало, что убийца вхож и в дом Димы тоже?

– А что же ты сделал с трупом Веры? – спросил Гавр у Григория. – Дома ты тело, конечно, не захотел оставить. И в полицию сообщить тоже у тебя ума не хватило.

– Так я испугался! Решил, что вы меня во всем обвините.

– Если у тебя три свидетельницы есть, чего же ты боялся?

– Вот их и боялся, – угрюмо признался Григорий. – Они бы от меня мокрого места не оставили, если бы узнали, что я постороннюю девчонку в дом пригласил, а их троих на это время сплавить пытался.

– Они на тебя так и так взъелись.

– Но попытаться-то можно было. Я так рассудил, если буду достаточно быстро действовать, напуганные грозой бабы могут и не хватиться, что меня дома нет. А если даже и обнаружат, что я куда-то свинтил, все равно это будет меньшим грехом, чем если они у нас дома Верочку обнаружат.

– И что ты сделал?

– А что я мог? Взвалил тело себе на плечи и понес на берег. Сначала хотел местечко посимпатичней для нее найти, но потом вспомнил, что она мне рассказывала, как с обрыва летела. Нашел это место и устроил ее там, словно бы она упала и шею себе там сломала. А сам назад помчался. К счастью, мои девочки меня еще не успели хватиться. Удалось мне все выставить так, будто бы я подышать воздухом в сад выходил. Вот только шаль по дороге потерял. И заколку дома забыл. Да еще туфельку не заметил, тоже улика против меня.

– В общем, напортачил ты по полной программе.

– Потому что в шоковом состоянии был. Не убивал, а от трупа избавляться пришлось. Ну, а дальше вы уже все знаете. Вскоре Верочку искать стали, к нам домой пришли, заколку эту обнаружили. Жена сначала вроде как спокойно отреагировала, а потом смекнула что-то. Томку и Шуру позвала, с ними пошепталась, и началось. Дом они обыскали и хоть Веру не нашли, но мне все равно попало. В общем, делайте со мной, что хотите. Хотите судите, хотите простите. При любом раскладе, мне у вас и впрямь будет лучше, чем дома.

Больше к сказанному Григорий ничего прибавить не смог или не захотел. Его явно и так все устраивало. А вот сыщикам теперь было нужно думать, что им делать дальше.

Утром Сашу разбудили звуки женских голосов. Они были громкими и настойчивыми и требовали его – Сашу. Прислушавшись, он с изумлением обнаружил, что узнает посетительниц.

Невзирая на ранний час, к ним в гости заявились те самые скандальные дамы – Тома и две ее тетки, от гнева которых этой ночью и бежал за решетку бывший сексуальный маньяк, а ныне просто несчастный многоженец Григорий.

Сначала Саша подумал, что женщины хотят у него выяснить о судьбе их единственного мужчины, но оказалось, что совсем наоборот.

– Сто лет он нам не нужен.

– Пусть сидит, где сидит. Гад ползучий.

– Только одно хотим сказать, что в убийстве он не виноват. Другого человека ищите.

Саша спросонок еще недостаточно хорошо соображал. Ночь у всех у них выдалась суматошная. Гавр закинул его к Диме уже после того, как взошло солнце. Поспать Саше удалось от силы пару часиков. И сон не особенно сильно его освежил. Сейчас он изо всех сил пытался вникнуть в смысл сказанного свидетельницами и не понимал.

– Не убивал наш Гриша эту вашу девицу.

– Попользоваться ею хотел, это верно.

– Так ведь на то он и жеребец известный. Ни одной юбки мимо себя пропустить не может.

– Мы за ним эту тенденцию давно изучили.

– Подготовились.

– И вот результатом с полицией готовы поделиться.

Саша лишь глазами похлопал.

– О чем это вы говорите?

Оказалось, что предприимчивые женщины давно уже установили в доме своего общего любовника скрытые камеры, с помощью которых отслеживали его перемещение и пытались хоть как-то контролировать неуемную сексуальность Григория.

– И помогало. Камеры-то непростые, они нам изображение в любую точку мира могут транслировать. Так что, как только мы видим, что Гриша к себе домой очередную подругу привез, сразу же та из нас, которая ближе к дому находится, пулей летит. Бывает, что успевает. Гриша ведь не может сразу гостью в постель завалить, ему прелюдия необходима, разговоры, ухаживания.

– Ухаживает он очень красиво!

– Цветы! Конфеты! Комплименты!

– Ему-то от женщин только одно нужно, а они все в него влюбляются. Уходить не хотят. Насильно приходится выставлять.

Три родственницы так плотно оккупировали территорию, что о сексуальных подвигах Григорию приходилось теперь только мечтать.

– За те полгода, что мы вместе, ему еще ни с одной бабой у себя дома спокойно пообщаться не удалось, – похвасталась Шура. – Только начнет перья перед ней распускать, а она уши развесит, как уже одна из нас тут как тут. А иногда и все вместе нагрянем. Приходится новенькой бежать прочь, сверкая пятками.

– Но это только если рандеву в доме происходит. А как вы в других местах справляетесь? Как там отслеживаете?

Тетки промолчали, одна лишь Тома простодушно улыбнулась:

– Тоже есть средства.

Но тетки тут же на нее зашикали, мол, сейчас это совершенно не важно и полиции никак не касается. Было понятно, что методы их в законодательство вряд ли укладываются. И Саше стало очень жаль неудачливого и, смело можно сказать, бывшего сексуального маньяка, а ныне просто злостно затюканного своими бабами мужика Григория. И невольно подумалось, если три тетки преступили закон в малом, то не могли ли они его преступить и в большом?

Женщины его подозрительных взглядов не замечали.

– Мы тут между собой посовещались и решили, если девчонку эту и впрямь убили у нас в доме, то вы не только Григория, но и нас троих можете в ее смерти заподозрить. А нам этого совсем не нужно, мы ее не убивали.

– И почему я должен вам верить?

– А вот почему. Мы тебе сейчас кино покажем, ты сам увидишь, кто девчонку убил.

На снятом скрытыми камерами видео были видны внутренние помещения дома Григория. Они были пусты, темны и безлюдны. И лишь время от времени освещались редкими вспышками света. Саша хотел удивиться тому, что за странный свет такой, но вовремя вспомнил, что дело происходило, когда за окном бушевала гроза, и свет был от бьющих в землю молний.

– Вот! Вот смотрите!

В коридоре появилась темная фигура.

– Что это еще такое? – прошептал пораженный Саша.

Лица было не рассмотреть, вместо головы обнаружилась острая морда. То ли акулья, то ли крокодилья. Руки и ноги имелись на своих местах, но позади существо волокло тяжелый рыбий хвост, как у гигантской русалки. В передних конечностях существо держало некое орудие, напоминающее громадную двузубую вилку. Фигура прошлепала босыми ногами по коридору и скрылась из поля видения камер.

– Видели?

– Что я должен был видеть?

– Его! Убийцу!

Саша растерялся. Он был готов присягнуть, что именно это существо видел в реке, и он сам, и другие свидетели. Значит, оно реально. Но что это такое? И можно ли считать это существо причастным к смерти Веры?

– На записи видно, что какое-то невероятное существо идет по вашему дому. И это все.

– Но это не Гриша!

– Да уж. Я даже не могу сказать, что это вообще такое.

– Но не Гриша!

– Вероятно, это какой-то костюм, – сказал Саша. – И ваш Гриша мог его нацепить.

– Не мог!

– Будто бы сделать себе такую маскировку – это так уж трудно.

– Наш Гриша выше и стройней. И в плечах не такой широкий.

Вот это уже был аргумент повесомей. Саша и сам понимал, что фигура и походка человека на видео сильно отличаются от Григория.

– Сейчас он назад пойдет.

Да, меньше чем через пару минут та же самая фигура прошлепала по коридору в обратном направлении. В руках она все так же крепко сжимала свою вилку.

– Он, заметьте, снова босиком.

Действительно, мужчина был бос.

– Это и есть убийца, – настаивали подруги Григория. – Только по этому коридору можно дойти к комнате, где пряталась ваша девушка.

– Этот мужчина пошел к ней и убил ее.

– А мы боялись грозы в гостиной и даже ничего не слышали!

Саша покачал головой:

– Меньше двух минут. Слишком мало времени было у этого человека.

– Так он убивать ее шел, а не разговоры с ней разговаривать! Пришел, сделал дело и поторопился уйти.

– Он же не знал, что у нас в доме камеры.

– И мы все записываем!

Саша попросил, чтобы женщины скинули ему видео, и пообещал, что покажет его Гавру. Он все равно собирался с ним повидаться, а тут и повод нашелся.

– И последний вопрос, – обратился он к жене Григория. – Можно спросить, что за следы виднеются у вас на шее?

– Следы?

– Вроде бы два укуса.

Женщина растерянно потрогала свою шею.

– Я не знаю, как это получилось.

– Серьезно? Как это?

– Не помню. Вчера утром я вышла прогуляться на берег, вокруг не было ни души. Я наслаждалась тишиной и рассветом, потом услышала, кто-то плывет. Увидела, что по воде идет волна, словно бы там большая рыба. И даже какую-то темную тень разглядела. И вдруг резкая боль в руке, укус! И я ничего не помню. Очнулась я, когда возле меня уже хлопотал Гриша. Оказывается, он спохватился, что меня слишком долго нет, пошел за мной и обнаружил меня лежащей на берегу без сознания. Он привел меня в чувство, а следы… появились в это время. Гриша сказал, что меня покусали какие-то насекомые, пока я лежала на земле. Но лично мне кажется, что укусил меня кто-то другой.

– Еще у кого-нибудь из ваших знакомых вы похожие следы видели?

– Нет. А должна была?

И Ната похлопала глазами.

– Так что? Выручите нашего Гришку?

Саша пообещал, что попробует. Но предупредил, что результат дам может и не порадовать.

Нужный ему дом Саша отыскал без всяких затруднений. По описанию, полученному от Димы, он смог определить его, даже не глядя на таблички с номерами домов. На этой длинной, тянущейся вдоль побережья улице было достаточно много эффектных домов, благо хозяева могли себе позволить всяческие причуды в архитектуре. Но такой дом был все-таки только один. Это был даже не совсем дом в привычном понимании этого слова. Скорей всего, это можно было бы назвать башней, если бы не одно «но». Вершину самой башни украшал огромный фонарь, который придавал дому уже сходство с маяком.

Владелец этого здания был явно большим оригиналом.

Но сейчас Сашу интересовало другое, он постучал в ворота и позвал:

– Егор! Ты тут?

Ему никто не ответил, но за забором явно происходила какая-то жизнь. Там что-то шуршало и перемещалось из одного конца двора в другой. Дверца калитки была прикрыта, но не закрыта на замок.

И Саша решился. Открыл дверь и шагнул на чужую территорию. И тут же был атакован. Нечто огромное, лохматое и страшно зубастое набросилось на него, повалило на землю и, прежде чем он успел издать хотя бы один звук, облизало его с громким и чмокающим звуком.

– О-ох! – только и успел выговорить Саша, как снова был повален и подавлен навалившимся на него морем любви.

Это был огромный зенненхунд – швейцарская пастушья собака, существо в высшей степени любвеобильное и сильно соскучившееся по компании. Появление Барона этот пес воспринял с таким восторгом, что Саша сначала испугался, как бы огромный пес попросту не раздавил бы Барона, казавшегося рядом с ним совсем крошкой. Невзирая на разницу в размерах, Барон действовал отважно. Он подскочил и с громким лаем набросился на обидчика своего хозяина. Зенненхунд обрадовался еще больше.

Человек! Другая собака! Компания! Ура!!! Жизнь налаживается!

Огромный пес носился по лужайке, поднимая ногами комья сухой глины и грязи и ловко избегая зубов Барона, который норовил для острастки тяпнуть чужую собаку. И пока Саша сидел на травке и пытался собрать разбежавшиеся мысли обратно в кучку, собаки успели вдоволь набегаться и окончательно подружиться. Теперь уже Барон убегал, а чужой пес его догонял. Ни капли злобы или агрессии не было в этом громадном и добром существе.

Решив, что Барон тут справится без него и один, Саша прошел в дом. Он тоже был открыт, это говорило о том, что Егор где-то тут, просто не отвечает на зов Саши. Как снаружи, так и изнутри, дом был необычной архитектуры. Площадь его была совсем невелика, в основании имелось круглое помещение, метров сорока, не больше. Никакого зонирования тут сделано не было. И, входя в дом, вы сразу же, не сняв грязной обуви и одежды, оказывались на кухне, которая была же и столовой.

Наверх дом уходил на несколько этажей, которые соединяла между собой винтовая лестница. И, поднявшись на второй этаж, Саша обнаружил тут нечто вроде гостиной или кабинета. На третьем этаже располагалась хозяйская спальня. И наконец, четвертый этаж порадовал его смотровой площадкой, на которой был установлен телескоп, возле которого в данный момент стоял Егор.

Он был настолько увлечен, что даже не услышал, как к нему приближается Саша.

Егор держал возле уха трубку и кому-то взволнованно говорил:

– Все в полном порядке, уверяю, у тебя куча времени. Они еще очень далеко, я за ними наблюдаю. Ты спокойно можешь продолжать. Все-таки нам повезло, они как выехали вдвоем, так и все время держатся вместе.

Невольно заинтересовавшись, Саша шагнул ближе. Куда же смотрит Егор? Кто там держится вместе? Но сколько ни всматривался Саша в окрестности, он так и не понял, кто же заинтересовал Егора. В той стороне, куда был направлен телескоп, виднелись лишь две крохотные темные точки. Подняв смартфон и приблизив изображение до предела, Саша не столько увидел, сколько догадался по движениям и силуэтам, что это два всадника, совершающих прогулку по окрестностям.

И тут Сашу осенило. Егор контролирует перемещение этих двух всадников и сообщает о них кому-то третьему. Для него и его сообщника почему-то крайне важно, чтобы всадники находились именно там, где они сейчас и находятся, но не ближе.

– Ты что тут делаешь?

На этот раз Егор его услышал. И испугался. От неожиданности он даже вскрикнул, взмахнул руками, и смартфон птичкой выпорхнул на пол. Разговор прервался. А Егор злобно уставился на Сашу:

– Ты откуда тут взялся?

– К тебе пришел.

– Зачем?

– Сначала в больнице у тебя был, там мне сказали, что тебе стало лучше. А Дима подсказал, где тебя можно найти. Ты чем тут занимаешься?

– Не твое дело. Ты зачем пришел?

– Тебя проведать. Тебе же вчера плохо было.

– Теперь уже хорошо, – отрывисто бросил Егор. – Уходи!

– И ты ничего мне не предложишь? Когда к людям приходят гости, то они их принимают. Поят чаем и все такое. Пряники дают, к примеру.

– Слушай, я тебя к себе в гости не звал. И развлекать тебя тоже не собираюсь. Пришел, проведал, убедился, что со мной все хорошо, и топай себе назад! Не до тебя сейчас!

Он был так рассержен, что Саша окончательно убедился, происходит что-то действительно важное. Он своим появлением спутал все планы Егора.

– А ты не хочешь узнать, что с Верой?

– Где она? Я ей звоню всю утро, она не отвечает.

– То есть ты даже не знаешь?

– Чего я не знаю?

– Твоя Вера мертва.

Какое-то время Егор просто смотрел на него, словно не мог уразуметь смысл сказанных Сашей слов.

– В смысле «мертва»?

– Умерла. Убита прошлой ночью. Пока ты лежал в больнице, твоей жене сломали шею.

Саша нарочно говорил так прямо и жестко, ему было важно вывести Егора на откровенность. А для этого требовалось пробить брешь в той стене, которой Егор себя окружил. Саша очень рассчитывал, что Егор достаточно сильно был привязан к Вере, чтобы эта брешь получилась.

И просчитался. Какое-то время Егор молчал, потом губы его плотно сжались, словно бы он принял какое-то решение.

– Пофиг! – произнес он и вновь приник к телескопу.

Увиденное там его огорчило, потому что он охнул и принялся шарить по полу в поисках упавшего смартфона. Увы, когда он его нашел, то оказалось, что экран треснул и смартфон больше не работает, как нужно. После нескольких безуспешных попыток реанимировать смартфон и отправить по нему сообщение и сделать звонок Егор в ярости швырнул смартфон об стену, так что тот разлетелся на кучу осколков.

– Это все из-за тебя!

Выкрикнув это, Егор опрометью ринулся вниз по лестнице. Саша даже испугался, что впопыхах Егор споткнется и загремит вниз всеми своими костями, но обошлось. Егор выскочил из дома, и Саша сверху мог наблюдать, как он, изо всех сил работая ногами, помчался куда-то в направлении, противоположном двигающимся всадникам.

– А что же там с всадниками?

Телескоп был теперь свободен, и ничто, и никто не мешал Саше заглянуть в него. Очень скоро он понял, что всадники сменили маршрут и теперь возвращаются назад. Они приближались к поселку. С каждой минутой эти двое становились все ближе, силуэты лошадей и сидящих на них людей были видны все лучше. И Саша сумел разглядеть миловидное лицо молодой девушки и ее тяжеловесного пожилого спутника. Мужчина был уже в годах, сед и морщинист. Но сидел в седле он так же ловко, как и молодая всадница.

– А что же Егор?

Увлекшись наблюдением за всадниками, Саша упустил из виду Егора. Он долго всматривался в окрестности, но не видел его. Всадники проскакали под самой башней, при желании Саша мог бы помахать им рукой. Но вряд ли бы они его заметили. Зато он заметил, как Егор и еще один мужчина прячутся в густых зарослях кустарника, который рос вдоль дороги. Эти двое успели шмыгнуть туда буквально за минуту до того, как мимо них пронеслись копыта двух лошадей.

– Эге! Да эти ребята явно замыслили что-то неладное.

Саша с удовольствием продолжил наблюдение за Егором и его приятелем, пользуясь тем, что сверху ему было отлично все видно. Просто идеальный наблюдательный пункт! Неудивительно, что Егор решил им воспользоваться с какой-то своей целью. Вот только что это была за цель?

Сыщику показалось, что он заметил тот дом, от которого убегали эти двое. И что самое интересное, всадники, обогнув угол, остановились и спешились как раз у ворот того же самого дома, у которого копошились Егор с приятелем.

– Мне кажется, теперь я понимаю, что тут происходит.

И к тому моменту, когда в дверях башни появился Егор, у Саши уже был готов разговор к нему.

– Ты вернулся к прежним занятиям! – накинулся он с обличениями. – Дима нашел тебе работу, которая позволила тебе начать новую жизнь, а ты снова за старое!

Но Егора его нотация не заставила устыдиться.

– Да пошел он, этот Дима, с его благодеяниями! – злобно огрызнулся он. – Достал своими напоминаниями о том, что я ему должен чуть ли не до гробовой доски. И сестрица моя, если уж на то пошло, пусть отправляется вместе с ним! Тоже мне, нашлась святоша! Егор, ты должен то! Егор, ты должен се! Только и слышу от нее указания, а сама, между прочим, мужу изменяет! Чего вылупился, не знал, что ли? У Ольки роман с женатым мужиком.

– Я знаю, с Денисом.

– А вот и не угадал! – небрежно фыркнул Егор.

– Тогда с кем?

– Так я тебе и сказал! Я не такой трепач, как некоторые. А что ты там про Веру говорил? Правда убили ее?

– Ты вроде как и не расстроен вовсе.

– А чего мне расстраиваться? Верка мне изменяла чуть ли не с каждым встречным и поперечным.

– Так уж и с каждым.

– Ну, ладно, вру, не с каждым, а только с тем, у кого денег побольше моего.

– Значит, действительно с каждым.

Егор насупился.

– Может, сейчас я и не в лучшем положении, может, денег у меня сейчас и немного, но все может измениться!

– И с чего бы это?

– А вот увидишь! Вы все увидите!

– Если ты рассчитываешь, что, обокрав чужой богатый дом, ты и сам разбогатеешь, то могу тебя заверить, не будет этого. Даже если вам и удастся ограбление, чужие деньги все равно у тебя надолго не задержатся.

– Еще один святоша на мою голову! – закричал Егор. – Да что же вы все ко мне лезете и лезете! Сказано же тебе, отвали. Сам разберусь со своей жизнью!

– И ты не хочешь узнать подробности того, как погибла Вера?

– Ты мне сказал, ей свернули шею. Не удивлен, что это случилось. Удивляет, что случилось так поздно.

– И ты к ее смерти не имеешь никакого отношения?

– Никакого. Я в больнице был!

– А я тебе и не говорил, когда именно случилось несчастье. Откуда же ты мог знать?

– Я предположил. Сам Верке звонил, сначала она отвечала, а после полуночи телефон у нее оказался выключенным. И до сих пор не включен.

Гавр тоже упоминал, что отследить смартфон Веры не удалось. То ли убийца его хорошо спрятал, то ли уничтожил.

Но это не смутило Сашу, он продолжал напирать на Егора:

– Вера свой телефон потеряла. А возможно, что его у нее забрали при нападении. Некто Спиридон, слышал про такого?

Егор помотал головой. Но было видно, что он ошеломлен тем, что в разговоре вообще прозвучало это имя.

– Вера считала, что ей грозит опасность от вполне конкретного человека. Считала, что ее преследует некто, кому Спиридон может указать его место. Ты не знаешь, кто это может быть?

Егор снова помотал головой. Но Саша заметил, что за долю секунды до этого Егор покосился в сторону двери, за которой прятался его сообщник.

– Скажи ему, чтобы выходил.

– Кто?

– Тот, кому Спиридон поручил выкрасть нечто ценное из дома твоего соседа.

– Отвяжись!

– Как это получилось? – не унимался Саша. – Спиридон узнал, что ты работаешь сторожем в этом месте, заинтересовался, а потом у него появилась идея, как обнести одного из соседей?

– Не понимаю, о чем ты тут говоришь.

– Ну, как же… Ты со своим приятелем и Вера должны были обнести дом соседа. Того самого любителя верховой езды. На его тяге к долгим конным прогулкам и строился весь ваш гнусный план. Вы с Верой забирались на самый верх вашего дома-башни и оттуда с помощью телескопа следили за окрестностями. Третий должен был находиться поблизости. Как только объект наблюдения, верней, объекты, покидали свое жилище, вы с Верой тут же должны были сигнализировать третьему. А самим вам предстояло следить за тем, чтобы объекты не вернулись бы домой раньше времени и не застукали бы вашего сообщника за его делами. Очень удачно, что с крыши именно вашего дома видны все окрестности. Вооружившись телескопом, вы могли с точностью до минуты сказать вашему сообщнику то время, которое он мог провести в чужом доме.

– Бред.

– В принципе вы могли справиться и вдвоем. Он в доме, ты на крыше. Но так как объект живет в доме не один, вместе с ним обитает еще молодая девушка, то ли дочь, то ли молодая подруга, то вам приходилось учитывать и ее тоже. И если бы хозяин отправился в одном направлении, а девушка в другом, вот тут-то вам и нужна была еще одна пара свободных глаз, тут бы и пригодилась Вера!

– Нет, я совершенно не могу взять в толк, о чем ты тут толкуешь? Какая девушка? Какие всадники? Ну, живут такие соседи, и что с того?

– Лучше бы тебе это понять. Потому что весь наш разговор записывается. И как только я нажму «Отправить», он тут же окажется на почте у помощника следователя, который только и ждет, чтобы с ним ознакомиться. Уверен, что у него немедленно возникнут к тебе вопросы. И начнет он свое расследование с визита к хозяину двух очаровательных лошадок.

– Ах ты, крыса!

Лицо Егора исказилось от злобы до такой степени, что Саша испугался, как бы он на него не кинулся. И еще он очень пожалел, что и в самом деле не делал такой записи, потому что, если Егор с дружком сейчас его тут прикончат, то Гавр ничего не узнает о том, что удалось разнюхать Саше.

Но все обошлось. Когда Саша думал, что Егор вот-вот его примется душить, входная дверь отворилась, и на пороге появился тот самый мужчина, которого Саша уже видел с высоты башни.

Пришел он не один, компанию ему составляли собаки. Тот самый громадный и лохматый зенненхунд и Барон, который явно был счастлив такому обществу.

– Утихни! – велел мужчина Егору. – Раз парень до сих пор ничего не предпринял, значит, он не крыса, а просто хочет разобраться. Верно, парень?

– Я хочу найти убийцу Веры. И если ваше предприятие каким-то образом может быть связано с ее смертью…

– Не может, – спокойно сказал незнакомец. – Тут другое.

Саша с интересом разглядывал его. Мужчина был уже не так молод, лет на десять постарше их с Егором. Невысок, невзрачен, но при этом держался с большим достоинством, никакого страха не демонстрировал, и самое главное – собаки явно души в нем не чаяли. Это лучше всяких других слов и объяснений заставило Сашу расположиться в пользу чужака.

– Зови меня Андреем, – велел тот. – А кто ты такой, я догадываюсь.

– Если вы мне все расскажете, что тут у вас происходит, то я клянусь, не стану впутывать вас в это дело с убийством Веры.

– Конечно, я расскажу, – все так же спокойно и невозмутимо сказал Андрей. – Тем более что ты и сам уже почти все знаешь. Да, Спиридон обратился к нам двоим за помощью. Ко мне и Егору. Ну, и Веру пришлось посвятить в курс дела, все равно она жила в доме и без этого было не обойтись. От них с Егором требовалось осуществлять контроль сверху его башни.

– А почему нельзя было просто проконтролировать смартфоны тех двоих?

– Нельзя, – возразил Андрей. – Не пользуется хозяин всякими такими штуками. Принципиально. Телефон у него кнопочный, не отследишь. Вот и пришлось действовать по старинке. Егор на башне, я внизу. Местоположение просто идеальное. Под страховкой Егора я мог бы копошиться в доме хоть каждый день.

– Погодите, вы что, проделываете этот трюк не первый раз?

– Уже неделю занимаемся поисками.

– И что же вы ищете?

Егор с Андреем переглянулись.

– Мы этого не знаем.

– Нет, так разговор у нас с вами не пойдет!

– Честное слово, мы не знаем. Да мне кажется, что и сам Спиридон не очень-то в курсе. Задание он получил от людей, с которыми был знаком еще на воле. Этим людям очень хочется заполучить некую коробочку, которая, как они точно знают, хранится у нашего любителя лошадей.

– Кто он такой?

– Какая-то крутая шишка, здорово разбогатевший на взятках и откатах чиновник. Имеет некий компромат, который никак не позволяет его засадить за решетку. А так как заигрался он довольно сильно, то избавиться от него мечтают не только его враги, но и его же собственные «друзья», хорошо осведомленные о его делишках. Они-то и скинули Спиридону инфу о том, как ему нужно поступить.

– А у Спиридона в этом деле какой интерес?

– Точно такой же, как и у нас с Егором.

– Деньги?

– Я даже и не собираюсь скрывать, что работаю исключительно за деньги. Ну, и еще немножко за идею. Разве засадить за решетку проворовавшегося чинушу такое уж плохое дело?

– Нет, не плохое.

– Я исполняю самые разные поручения самых разных людей. Это всегда поручения деликатного характера, и за это имею свою денежку. Но с убийствами я дела не имею.

– Это уже твоя принципиальная позиция?

– При чем тут принципы, хотя и принципы, конечно, тоже. Но дело в другом. Смерть Веры привлекла к нам совершенно ненужное внимание полиции. Егор – муж Веры, хоть ему и повезло, у него есть алиби, но все равно он будет постоянно требоваться сыщикам, чтобы дать то одни, то другие показания. А такое внимание нам с ним совсем не льстит. Оно попросту опасно. Да и зачем нам убивать Веру? Она была с нами заодно.

– Может, потому что она грозилась вас сдать?

– Вера? Нас? Да с какой стати? Она мечтала получить вознаграждение за хорошо выполненную работу ничуть не меньше, чем мы оба. Она даже на праздник к Диме ехать не хотела, невзирая на его многочисленные приглашения. Поехала только после того, как нам точно стало известно, что у нашего всадника в тот день будет полон дом своих гостей, а стало быть, очередной визит к нему для меня окажется невозможен.

– Но что это за коробочка? Что конкретно вы ищете?

– Спиридон описал этот предмет, чтобы я мог его найти. Выглядит он, как гладкий цилиндр из черного металла. Внутри у него находится то ли флешка, то ли какой-то другой носитель. Мне заглядывать внутрь контейнера настоятельно не рекомендовали, да я излишним любопытством никогда и не страдал. Но, судя по тому, что каждому из нас за работу обещали заплатить по десять тысяч евриков, ценность информации очень велика.

– А кто заказчик?

– Это может быть известно Спиридону, а может, и он сам не знает. В любом случае, аванс нами уже получен, нужно его отрабатывать.

Саша не знал, как ему поступать дальше. Оставить все как есть? Пусть Андрей и дальше обыскивает дом чиновника, а Егор координирует его действия и следит, чтобы сообщник не вляпался. Но это как-то неправильно. Вторжение на частную собственность, попытка кражи чужого имущества, все это были явно преступные действия. А с другой стороны, Саша обещал, если ему расскажут правду о том, чем они тут занимаются, то он будет держать язык за зубами. И как же ему теперь следовало поступить?

– Кто-нибудь еще участвует с вами в деле?

Андрей с Егором поклялись, что больше никого нет.

– Тогда я не понимаю, почему Верочка жаловалась Спиридону на кого-то, кто ее преследует. Чем он мог ей помочь?

Егор фыркнул:

– Запала Верка на Спиридона. Все уши мне прожужжала, какой он брутальный мужчина. Роман у них разгорался. Она ему при всяком удобном и неудобном случае писала или даже звонила. Только и разговора у нее было, что о том, как Спиридон освободится и заживут они с ним счастливой богатой жизнью. Не то что со мной, с нищебродом.

– Наверное, неприятно такое было слышать?

– Мне не привыкать. Верка всегда меня в известность о своих планах ставила. Но я не в претензии, сам неограниченной свободой пользовался.

– Но вы же женаты.

– И что? Нас обоих это положение дел устраивало.

– Как такое может устраивать?

– Если новые отношения у кого-то из нас не ладились, всегда можно было дать попятный. Мол, супруг или супруга не дает развода. Препоны ставит и всячески мешает счастью. И слинять по-тихому.

Саша недоверчиво посмотрел на Егора.

– Да не ревновал я Верку! Плевать мне на нее. Давно уже никаких чувств к ней не осталось. А с деньгами, которые я за работу от Спиридона получу, мне никакая Верка будет не нужна.

– И все-таки я должен проверить алиби на минувшую ночь у вас обоих.

Егор заявил, что валялся в больнице.

– Будто бы из больницы уж и улизнуть нельзя?

– Вместе со мной в палате еще двое таких же бедолаг кучковались. Вот и подумай, нас трое, все животами маются, а туалет один. Мы друг дружку всю ночь караулили. Глаз один с другого не спускали, чтобы кто-нибудь не в свою очередь бы случайно не проскочил. Под утро только и удалось часочек соснуть. А как обход начался, я скорей из больницы прочь попросился.

Алиби Егора нужно было еще проверить, но что-то подсказывало Саше, что он не врет. И Саша вопросительно взглянул на Андрея.

– Я в караоке еще с вечера поехал, – ответил тот. – Все равно тут делать нечего, клиент занят, Егор с Веркой в гости укатили. Чего мне одному тут торчать? Герка и тот куда-то усвистал.

И он кивнул на зенненхунда, которые прилег у его ног.

– А я петь очень люблю. Адрес клуба я тебе дам. Пока тут у вас гроза грохотала, я в городе песни пел. До двух ночи глотку драл, меня должны были запомнить.

– Так хорошо пел?

Андрей широко ухмыльнулся:

– Наоборот. Мне еще в детстве медведь на ухо наступил. А вот голос, да, голос у меня громкий. Дед еще в детстве моем говорил, что от моего пения все мухи на лету дохнут. Так что запомнили меня там в караоке очень хорошо, я в этом даже не сомневаюсь. Сначала-то много народу было, а под конец человека два-три всего осталось.

– И они терпели?

– Интеллигентные люди, рожу мне никто из них набить не решился. А верней, постеснялись. По-хорошему пытались договориться. Сначала охрана, потом администратор, под конец ко мне хозяин даже лично подходил, счет обещал обнулить и даже деньжат сверху насыпать, если только я уйду. Но я пока весь свой репертуар не исполнил, не ушел. Последним выходил, клуб уже закрывался. Пиши адрес.

Итак, Саша считал, что неплохо справился с заданием. Разжился информацией о том, чем занимались Егор с Верой. Выяснил алиби супруга убитой. И наконец, смог сосредоточиться на личных врагах Веры. Если муж ни при чем, с профессиональной деятельностью тоже все чисто, для убийства остается только какой-то сугубо личный мотив. Оставалось понять, какой именно.

Гавр ждал Сашу в условленном заранее месте, неподалеку от дома с гробами. Часы показывали половину одиннадцатого вечера. И у них еще было время, чтобы поговорить.

Саша отчитался первым:

– Насчет смерти Веры у ее мужа никаких предположений или хотя бы догадок нет. Егор говорит, что желать смерти Вере вроде как было не за что. Она никому дорогу не переходила, в любовники выбирала себе людей легких нравом и необременительных по сути. С Егором после его освобождения отношения у них были чисто товарищескими. Веру устраивал статус замужней женщины, поэтому она с ним и не разводилась. К тому же она добилась от Димы, чтобы тот подыскал для Егора непыльную работенку, что тот и сделал. И вообще, по словам Егора, у Веры с его сестрой и ее мужем отношения были куда лучше, чем у него с ними. Вроде как родня они Егору, а дружили с Верой.

– Вероятно, насквозь добропорядочные Дима с Олей с удовольствием вовсе бы отказались от такого родственника, как Егор.

– А вот Веру они горячо любили, часто делали ей подарки и вообще всячески ей помогали. Егор сказал, что не помнит ни одной просьбы своей жены, которую бы Дима с Олей не удовлетворили.

– И как ты думаешь, какова причина такого нежного отношения?

– Скорей всего, они не то чтобы сильно любили Веру, а просто ее жалели. Муж ей достался никудышный. Наверное, Оля чувствовала свою вину за брата и стремилась как-то искупить ее перед Верой.

– Чушь какая-то. Вера же им никто. И она далеко не ребенок, чтобы им ее опекать. Взрослая бабенка, да еще бездельница. А если Вере так не нравилось жить с непутевым мужем, могла бы развестись, а не вешать свои проблемы на родственников мужа.

– Да, в этом ты прав. А что тебе удалось выяснить про наших клиентов?

И Саша кивнул на дом, в подвале которого им довелось прошлой ночью пережить массу острых ощущений.

Гавр не стал долго томить приятеля ожиданием и выложил свои новости:

– Я связался с владельцем дома, он назвал мне имена нынешних арендаторов. Супруги Кузнецовы, какие-то его дальние родственники. По его словам, дела у них идут не ахти, поэтому денег он с них не берет. Но это его дело, берет или не берет. Нас интересуют личности Кузнецовых. У мужа свой бизнес – деревянная мебель. У жены магазин тканей и фурнитуры, где можно из приобретенной ткани сшить изделие на заказ. Ателье сотрудничает с театральными мастерскими, которые время от времени подкидывают им заказы. Проверил их счета в банке, налоговые декларации, доходы и впрямь лишь немного превышают расходы. Детей нет. Родители живут в других городах. В общем и целом добропорядочная семья, ничего подозрительного мне про эту парочку накопать не удалось.

– А откуда тогда взялись в подвале гробы?

– Может, про запас взяли?

– И зачем им сразу четыре штуки? Их же двое. На двух стульях не усидишь, а уж в двух гробах и подавно не уляжешься.

– Да, это так. К тому же никаких денежных переводов за оплату Кузнецовыми подобной продукции мне в выписках с их счетов найти не удалось.

– Тогда либо они платили наличными, либо…

– Сделали гробы сами!

– Сами? – поразился Саша. – А зачем?

– Зачем – это уже другой вопрос. Но в принципе в процессе изготовления ничего сложного для них не было. Смотри, у Кузнецова цех по изготовлению мебели. Где столы делают, можно и гроб сколотить. А у Кузнецовой ателье, в котором этот гроб запросто можно украсить всякими ленточками-бантиками.

Саша хотел спросить, но тут мимо них проехала машина и затормозила возле ворот Кузнецовых. Это не был джип Горгулиной, хотя часы показывали уже почти одиннадцать, это была какая-то совсем другая машина – небольшая и компактная. Внутри нее сидел незнакомый Саше худощавый мужчина преклонных лет с длинной седой бородкой, очень похожий на профессора. Тем не менее их ждали. Ворота открылись, и машина заехала внутрь.

– Это еще кто? – удивился Саша, пока Гавр торопливо пробивал машину по номерам.

Оказалось, что принадлежит она господину Мамонтову, ученому и даже члену Академии наук. Где такой видный господин мог познакомиться с Кузнецовыми, было непонятно. Вращались они в разных кругах. И родственниками друг другу тоже не приходились.

– Единственное, что я знаю, у Мамонтова несколько дней назад умерла жена.

– Для вдовца он очень весел.

– Жена бывшая, к тому же шедшая под вторым номером. После нее у Мамонтова было еще две супруги, с третьей он живет сейчас. Но ко всем своим женам, и бывшим, и нынешней, он очень внимателен. И на похоронах второй супруги побывал. Моя тетя тоже там была. Она и рассказала мне эту историю. Проходили похороны тут неподалеку.

– Значит, и церемония прощания проходила в морге местной больницы? – спросил Саша, у которого зародилась кое-какая мыслишка.

– Вполне возможно, – подтвердил Гавр. – Даже наверняка там.

За те полчаса, что провели они перед воротами, туда заехал преуспевающий торговец автозапчастями и брокер, заработавший на успешных сделках на бирже маленькое, но весьма кругленькое состояние.

– И что всем этим людям нужно у Кузнецовых в гостях? – недоумевал Саша. – Гавр, проверь, не умирал ли недавно у этих торговца и брокера кто-нибудь из близких?

Гавр такой информации не нашел. По данным ЗАГСа, все близкие родственники были живы и здравствовали. Но Саша не огорчался. В конце концов, люди ходят на прощание в морг не только с близкими родственниками, но также и со своими почившими друзьями.

Последним прикатил Толик Горгулин. На сей раз он был в гордом одиночестве, без тещи и без жены. После его прибытия движение прекратилось, на подъездных путях к дому Кузнецовых наступило затишье.

– Похоже, гости закончились.

Об этом говорил и щелкнувший замок на воротах. Теперь все четыре гостя были надежно изолированы от окружающего мира.

– Тебе не кажется странным такое совпадение?

– Какое?

– Четыре приглашенных гостя, четыре гроба в подвале… А?

Гавр изменился в лице.

– Ты думаешь?

– Я лишь предполагаю.

– Все равно! Нам тоже надо туда!

А вот Сашу внутрь совсем не тянуло. При других обстоятельствах он бы с удовольствием отказался от этого визита, но выбора у него практически не было. Кто-то должен был расследовать обстоятельства смерти Верочки. И он сильно подозревал, что если бы не их личные с Гавром усилия, официальное расследование давно бы уже признало смерть Верочки несчастным случаем.

Такие мелочи, как относительно сухое платье на фоне пролившегося в окрестностях ливня и отсутствие следов на смотровой площадке, никого бы не смутили. Реального подозреваемого так и не нашли, так как после совета с адвокатом многоженец Григорий от своих первоначальных показаний категорически отказался. Дескать, был в невменяемом состоянии из-за ревности своих женщин, напавших на него, вообще не понимал, что говорит, и просто хотел от них удрать подальше, пусть даже и в кутузку. Прямых доказательств вины Григория не было, а потому без его чистосердечного признания дело вряд ли могло сдвинуться с мертвой точки.

– Руководству выгодно, чтобы не было никаких висяков, – сокрушенно признался Гавр. – Поэтому они и торопятся спихнуть дело в архив, признав его несчастным случаем.

– Неужели невозможно отличить убийство от падения с высоты?

– Там на теле столько ссадин и кровоподтеков, что уже и не разберешь толком. Ну, ты сам видел.

Саша вздохнул. Чего уж скрывать, видел. И сам вначале решил, что Верочка сломала шею, падая с обрыва. Такая версия при отсутствии реальных подозреваемых казалась наиболее вероятной. И все же Саша чувствовал, что это не так.

– Пошли. Хватит мямлить. Пусть объясняют, что у них тут происходит.

Проникнуть на чужой участок было делом относительно простым. Забор из металлического штакетника лишь визуально можно было считать ограждением. Отогнуть одну секцию ничего не стоило. И через образовавшуюся дыру оба молодых и стройных сыщика проскользнули без всякого труда. Барона на сегодняшнюю вылазку Саша с собой брать не решился. Пес мог все испортить, подняв шум в неподходящее время.

– В доме свет не горит ни в одном окне, – заметил Гавр.

Саша ничего удивительного в этом не увидел.

– Зачем им электричество жечь, если они все в подвале тусуются?

Но у входа в дом они столкнулись с преградой. Входная дверь была закрыта. Подобрать к ней отмычки не удалось.

– Значит, через окна придется.

Они обошли дом, но если окна и были приоткрыты, то стояли на микропроветривании. Через такую крохотную щелочку невозможно было просочиться даже при всей стройности молодых людей.

– Придется так…

Гавр поднял с земли кирпич и, прежде чем Саша успел что-то сообразить, запустил его в окно. Двойной стеклопакет оказался не таким уж прочным и сдался без сопротивления.

– Ничего страшного, – прошептал Гавр в ответ на укоризненный взгляд Саши. – Если поймаем преступников, то все средства хороши. А если хозяева невиновны, в чем лично я сильно сомневаюсь, то я лично из своего кармана оплачу им стоимость разбитого окна.

– Я тоже скинусь.

– Это не обязательно.

– Но я хочу.

Вынув осколки так, что образовалась внушительная дыра, они смогли пробраться в дом. Внутри было тихо, никто в подвале не услышал звука разбитого окна.

– А сигнализации у них нет, я выяснял, – прошептал Гавр. – И в любом случае, вряд ли бы они стали ее включать, когда сами находятся дома. Все будет в порядке.

Они двинулись в сторону подвала, даже не стараясь соблюдать осторожность. Но на входе в подвал их ждало новое препятствие. Дверь была закрыта изнутри.

– Нет, это уже просто некрасиво с их стороны, – обиделся Гавр. – Что они все закрываются-то?

Саша приложил палец к губам. Позади них где-то в глубине подвала раздался подозрительный шорох и шелест, словно гигантская птица там разворачивала свои крылья. Потом звуки стали приближаться. Показалось слабое свечение, и шелест перьев стал еще громче.

– Это еще что такое? – прошептал Гавр.

Но Саша молча втянул его в нишу, в которой стояли какие-то коробки. За ними друзья и укрылись. Сделали они это очень вовремя, потому что как раз в этот момент мимо них прошелестело то самое существо, которое и шумело в той дальней части подвала, которая была невидима. Что это такое, Саша сказать не брался. Во всяком случае, это было нечто странное. Огромная птица, покрытая темным оперением, передвигалась на тонких и длинных конечностях. Голова у нее была маленькая, шея короткая, выглядело это все необычайно устрашающе, и в то же время было в этом существе какое-то величие.

У Саши мороз пробежал по коже. Он не мог объяснить природу происхождения этого явления, но мог поклясться, что никогда прежде не встречал ничего подобного. Существо издавало отвратительную вонь, пахло отработанным машинным маслом.

– Что? Что это такое? – прошептал он, когда существо скрылось из виду.

Гавр был более образован, он сказал:

– Похоже на фигуру Анубиса – бога подземного мира у древних египтян.

– А тут он откуда взялся?

Этого ни Саша, ни Гавр знать не могли. Также Саше показалось чрезвычайно пугающим, что Анубис, или кто бы то ни был, внезапно исчез, просто растворившись в подвальной темноте. Но длилось это недолго. Совсем скоро из-за двери подвала стали слышны громкие крики людей:

– А-а-а-а!

– О-о-о!

– Помогите!

В голосах слышалась паника, люди за дверью были напуганы до предела. Казалось, что пришел их последний миг. И миг этот оказался ужасен.

– Оно их там жрет! – воскликнул потрясенный Саша. – Эти Кузнецовы держат этого монстра у себя в подвале и кормят его живыми людьми! Потом хоронят их останки в гробах, которые заранее припасают.

Гавр вытащил табельное оружие и кинулся к дверям.

– Откройте! – забарабанил он в дверь. – Полиция!

Саша присоединился к нему:

– Отройте полиции! Или мы ломаем дверь!

Увы, исполнить свою угрозу он не сумел. Дверь оказалась необычайно прочной, стальной лист даже не гнулся под ударами двух мужчин. И было очевидно, что без специальной техники тут не справиться.

– Вызывай спецназ!

– И что я им скажу? – растерялся Гавр. – Что нужно спасти людей от древнеегипетского бога? Знаешь, куда меня после этого отправят?

– Тише! Вроде бы перестали кричать.

Саша приложил ухо к двери.

– Да, точно. Молчат.

Но эта внезапно наступившая тишина была еще страшней самих воплей ужаса.

– Откройте! – крикнул Гавр. – Мы вам поможем!

Никто не откликнулся.

– Придется вызывать подкрепление. Не нравится мне все это.

Саше тоже не нравилось. К сожалению, прибывшее подкрепление не слишком помогло. Оно хоть и сумело вскрыть стальную дверь, но не смогло пролить свет на то, что тут произошло.

Когда полиция вошла в подвал, кроме четырех по-прежнему пустых гробов, там никого не было.

– А где все?

– Все – это кто?

– Хозяева и их гости. Четыре гостя и двое хозяев. Всего шесть человек. И седьмой… Анубис.

К счастью, шеф Гавра то ли не расслышал, то ли не знал, кто такой Анубис, то ли просто решил, что это кличка какого-то уголовника.

– Вы уверены, что люди вообще тут были?

– Да-а-а.

Голос Гавра прозвучал слегка неуверенно, и Саша хорошо его понимал. На самом деле они не могли ручаться, что в подвале вообще кто-то был. Да, они знали, что хозяева дома ждут гостей. Знали, что гости прибыли. Но сыщики не видели своими глазами, чтобы хозяева и их гости спускались бы в подвал. А что касается слышимых ими просьб о помощи и криков, то ведь это могла быть просто включившаяся в то время запись этих звуков. Единственный, кого они точно видели, был Анубис, который прошел в подвал. Но вот про него сообщать начальству как раз и не стоило.

Потому что если ротозейство Саше еще могли по молодости его лет и неопытности и простить, то клеймо чудика, которому чудятся разгуливающие по русской земле древнеегипетские, давно сгинувшие вместе с папирусами боги, будет точно украшать дело Гавра всю его последующую службу.

К счастью, старший офицер, тот самый следователь Печенкин, которому так мечтал понравиться Гавр, интересовался вполне реальными и конкретными вещами.

– И вы точно знаете, что в подвале нет других входов-выходов? – спросил он у Гавра.

– Н-е-е-ет.

На сей раз голос Гавра звучал еще более неуверенно. Наличие других выходов он не проверил. И когда стали искать, то такой выход нашелся. Он был ловко замаскирован под одной из деревянных панелей, украшенных изображением египетских иероглифов. Через этот вход могли как зайти, так и выйти хозяева и гости вечеринки с Анубисом. Вел он во двор, а оттуда уже все могли разъехаться по своим домам. В пользу этой версии говорило отсутствие машин как хозяев, так и их гостей. Похоже, пока Гавр с Сашей ломали дверь в подвал, гости потихоньку выскользнули через второй ход и разбежались кто куда.

Разумеется, начальство было недовольно и метало на головы молодых сыщиков громы и молнии.

– Какая-то ерунда происходит. Вы зачем сотрудников от дел оторвали? Вам больше заняться нечем? Зачем в подвал полезли?

– Так ведь гробы… иероглифы.

– И что? Это частная территория. Иметь у себя в подвале гробы законом не запрещено. Хозяин дома все объяснил, арендаторы – они же по совместительству его дальние родственники собираются расширить сферу своей предпринимательской деятельности. Мебель и пошив одежды для живых людей денег приносит мало, вот они и решили переквалифицироваться на покойников. Будут изготавливать для них домовины. Гробы купили в качестве образчика будущей продукции. Теперь вы отстанете от людей, изверги?

– Но все-таки странно. Что они тут устраивали? Зачем среди ночи собрались? Факелы еще жгли.

Но начальство заявило, что следов насилия, примененного к кому-либо из гостей, не выявлено. Крови нигде нет. Гробы стоят пустые. Так что, с точки зрения закона, все в полном порядке.

– Радуйтесь, если обойдется без скандала. Если хозяева настрочат жалобу за ночной налет и сломанную дверь, отвечать будете лично! Я понимаю вашу заинтересованность, хвалю вашу инициативность, но всему же должен быть предел!

– Но следы погибшей Веры вели в этот дом!

– Ну, заходила она сюда, и что? И кстати говоря, алиби мужа погибшей и его знакомого мы проверили. Все чисто! Один провалялся в больнице, другой драл глотку в караоке. Если других реальных подозреваемых на роль убийцы у вас нет, приказываю завершать это дело, и долой всякую самодеятельность!

Гавр поник головой, он даже не спорил, сознавая, что виноват. Он не оправдал доверия, которым оделило его руководство. И самое ужасное, что он в глазах старшего следователя Печенкина как был ничтожным стажеришкой, так им и остался. И теперь уже ничего нельзя было исправить.

Стажировка заканчивалась через несколько дней, а Гавр так и не совершил ничего выдающегося. И даже больше того, он совершил непростительный и глупый промах, выставил себя дураком и вынудил начальство оправдываться за него.

– Я никчемный сыщик, – признался он Саше, когда начальство отбыло. – Худший у нас на курсе!

– Так уж и худший!

– Нормативы все время заваливаю. Ни пробежать, ни прыгнуть, ни отжаться нужное количество раз не могу. От отчисления меня всякий раз спасает только то, что я очень усердный. Кто-то даже говорит, что я настырный. Хожу, клянчу, плачу, а свою заветную тройку все-таки вырву. Так и живу. Скоро уже окончание академии, а за мной еще ни одного раскрытого дела. Все по мелочи, похвастаться ровным счетом нечем. Если и сейчас не получится, так и закончу худшим выпускником за все время.

Гавр выглядел таким удрученным, что Саше захотелось его поддержать.

– Мы обязательно найдем убийцу Веры.

– Где же ты его найдешь? Уже все перепробовали.

– Просто нам надо взглянуть на дело под другим углом.

– Это под каким же?

– Мы все время расследовали обстоятельства смерти Верочки, отталкиваясь от мысли, что это ее хотели убить. Но если это не так?

– Как это понимать? Верочка мертва. Значит, ее хотели убить. И убили!

– Но если ее никто не хотел убивать? Если убить хотели совсем другого человека?

– Почему же тогда убили Верочку?

– Перепутали.

Гавр разинул рот, а Саша принялся развивать свою идею:

– Верочка отправилась на прогулку, закутавшись с головы до ног в цветную шаль, которую ей дала Оля. Эту шаль Оля носила давно и достаточно часто использовала ее. И сама шаль была вещью яркой и приметной. Если убийца увидел в сумраке женский силуэт в этой шали, то он мог подумать, что перед ним находится обладательница шали – Оля.

– То есть убить стремились Олю?

– Да. И тогда мы с тобой в нашем расследовании двигались совершенно не в том направлении. Нам надо было искать не врагов Верочки, а людей, которые могли бы ненавидеть и желать смерти Оле. И есть еще один момент, который я совсем выпустил из вида, но который может быть очень важен.

И Саша рассказал Гавру о том происшествии с веселым надувным единорогом, на котором сначала каталась Верочка, а потом на нем же на середину реки выплыла Оля. О привидевшемся ему чудовище с головой крокодила, густой бородой и рыбьим хвостом, плывущем с чем-то напоминающим трезубец, он тоже рассказал.

– Рыбий хвост и трезубец – уж не Посейдон ли к нам приплыл? – в очередной раз проявил Гавр свою начитанность.

– Посейдон? Это же из мифов о Древней Греции.

– Да, бог морей. Вооружен трезубцем, который мечет молнии. А у твоего существа с рыбьим хвостом в руках он и был.

– Вообще-то двузубец.

– Это детали.

– Не может быть Посейдона в наших местах.

– Почему же не может? – возразил Гавр. – Анубис может, а Посейдон нет? Чем он хуже? Ты же сам видел его плавающим в нашей Неве! Видел?

Саше хоть и не хотелось признаваться в этом, потому что он понимал, как это будет выглядеть со стороны, но все-таки головой кивнул. К его радости, Гавр не стал над ним смеяться или называть сумасшедшим дурачком.

– Что же это такое происходит? В подвале правит Анубис? В реке плещется Посейдон. Где-то поблизости открылся портал, из которого в наше измерение лезут все эти древние боги!

– Ладно, не зацикливайся на порталах! – отмахнулся Саша, испугавшись, что неугомонный приятель заставит его искать это таинственное место, где плодятся древние боги. – Сосредоточимся на том, что произошло с Олей.

К счастью, Гавр был согласен отвлечься от своей теории с порталом и вернуться непосредственно к самому расследованию.

И Саша принялся развивать свою мысль:

– Оля ведь, если бы мы ее не вернули к берегу, то она вполне могла погибнуть. И если бы не ее упитанная пятая точка, которая попросту застряла у единорога в брюхе, Оля могла перевернуться и очутиться в воде. А так как она была без сознания, то запросто могла утонуть на глубине. Мы-то сначала подумали, что это несчастный случай. А когда погибла Вера, то подумали, что и утром на реке убийца тоже покушался на Веру, а про Олю мы и не подумали.

– Почему?

– Ну, на единороге плавала Вера, она же притащила эту надувную игрушку на берег, потом демонстративно таскалась с ней по пляжу. Поэтому я сначала решил, что это Вера и уплыла на своем единороге на середину реки. Потом увидели, что без сознания плавает по реке Оля, но и тогда не подумали, что это ее пытались убить.

Саша виновато развел руками.

– Запутал нас убийца. В первый раз по чьему-то злому умыслу пострадала Оля, но мы ошибочно решили, что покушались на Веру. Нас смутило то, что погибла Вера. Но теперь я думаю, что когда погибла Вера, то очень может быть, что покушались снова на Олю. Отсюда и возникла путаница в том, кто из них двоих настоящая жертва.

Гавр задумался, а потом воскликнул:

– Если жертва не Вера, а Оля, то это же все меняет!

– Полностью! – согласился с ним Саша. – О чем и речь!

– И что мы с тобой знаем про Олю?

– Ее пытались убить дважды. Первая попытка состоялась днем на пляже. Действовали нагло, практически у всех на глазах. А второй раз попытку устранить Олю предприняли уже ночью.

– Но во второй раз вместо Оли пострадала Верочка. На свою беду, она разгуливала в шали Оли, поэтому преступник принял Веру за Олю.

– И что это значит?

– Если Оля до сих пор жива, значит, убийца своей цели не достиг.

– И Оле до сих пор грозит опасность!

– Так надо предупредить!

– Взять под охрану!

– Ловить будем на живца!

Гавр снова повеселел. Впереди замаячила реальная перспектива схватить убийцу и обелить себя перед лицом начальства. Любой бы на его месте повеселел.

Как ни торопились сыщики, судьба их опередила. Не успели они подойти к дому Димы, как навстречу им выскочили перепуганные Тая с Аглаей. Глаза у них были выпучены, рты открыты, и из них рвался громкий визг.

– Чудовище! – верещали девчонки. – Жуткий монстр!

– Чуть не схватил нас.

– Вещи свои назад требовал!

– Трусы!

Саша оторопел.

– Тихо! – гаркнул на девушек Гавр. – А теперь то же самое, но четко и по порядку!

Оказалось, что душная погода заставила девушек в поисках прохлады устроиться на ночлег не у себя в спальне и не в доме, а на открытом балконе второго этажа. Прогремевшая прошлой ночью гроза принесла лишь кратковременную передышку, затем вновь наступила жаркая погода, от которой было невозможно укрыться. Но на балконе было сравнительно свежо и в то же время тихо и безопасно. То есть так думали девушки, но безопасность оказалась весьма иллюзорной.

Да, паучков, муравьев и прочей живности, которая так пугала девушек, на балконе не оказалось, но зато их посетило существо куда более страшное и опасное.

– Это был монстр!

– С телом дракона и головой льва!

– Спустился к нам сверху.

– Сел на краю балкона и потребовал вернуть ему трусы.

Саша покачал головой. Ему показалось, что либо он ослышался, либо девчонки спятили со страху.

– Какие еще трусы?

– Сказал, что оставил тут у нас на балконе свои шорты, а теперь убедительно просит их ему вернуть, поскольку они являются подарком его жены, а она отказывается верить, что он просто забыл их в гостях.

Оказалось, что трусы были шортами для купания красного цвета. Услышав про красные шорты, Саша посуровел:

– Где он?

– Он улетел.

– Улетел, но обещал вернуться.

– Сказал, чтобы мы нашли его шорты и принесли их ему. А иначе он не ручается за последствия.

– То есть он уже и раньше бывал на том балконе?

– Да.

Тая с Аглаей дрожали.

– Мы боимся.

– Мы ничего ему не понесем.

– И не нужно, – сказал Саша. – Я сам с ним разберусь.

Тая с Аглаей очень обрадовались:

– Правда? Разберешься?

– Ах, ты такой отважный!

– Такой смелый!

– Настоящий герой!

– Персей!

Гавр кашлянул, ему тоже хотелось побыть смелым героем и Персеем.

– Я пойду с Сашей, вместе нам ничего не страшно.

Девушки посмотрели на Гавра с откровенным разочарованием. Увы, худосочная внешность молодого полицейского как-то не особенно сильно их впечатлила. Но потом они вспомнили поговорку про то, что мал золотник – да дорог, и переменили свое мнение. К тому же особенно выбирать им не приходилось, кроме Гавра и Саши, девчонкам и рассчитывать-то было не на кого. Сегодня ночью подружки оставались дома одни.

Услышав об этом, Саша встревожился:

– Как это вы одни?

– Да, одни.

– А где все остальные?

– Стас и Денис отправились на рыбалку. Марина со Степой сказали, что посидят с ними на берегу. А Дима с Олей уехали в город, у них там какие-то дела, обещали к утру вернуться.

Это Саше совсем не понравилось. Как прикажете охранять Олю, если ее и рядом-то нет. Но не только это заставило Сашу заволноваться. Было одно имя, которое он не услышал.

– А где Лена? – спохватился он. – Если Денис на рыбалке, может, она с ним?

Но девчонки сказали, что не имеют ни малейшего понятия, где сейчас Лена.

– Вроде бы была дома. Но мы так громко кричали, должна была бы уже появиться.

Поиски Лены ни к чему не привели. Ее попросту не было. Зато Саше удалось отыскать те самые красные шорты, которые они много раньше обнаружили на балконе мокрыми. И он понял, что это про них тревожился сегодняшний знакомый девушек.

– Когда он обещал вернуться?

– Сказал, что немного полетает и через полчасика заглянет.

– Отлично. Мы его подождем.

– А вдруг это будет опасно?

– Нас двое, мы с ним запросто справимся.

Ждать пришлось недолго. Вскоре в прозрачной ночной тишине раздался какой-то потусторонний звук.

– Моторчик жужжит.

А спустя минуту на балкон легко приземлился симпатичный молодой человек. Темные кудрявые волосы. Смеющиеся блестящие глаза. Под расстегнутым воротом рубашки угадывалась широкая грудная клетка и сильные плечи.

Саша с интересом разглядывал ночного гостя. За плечами у него была странная конструкция, напоминающая ранец. От нее шел толстый кабель к ногам, на которых крепились две небольшие платформы. Стоя на них, этот молодец мог очень неплохо фланировать по воздуху, слегка раскачиваясь при этом. На монстра он не был похож ни капли, но тем не менее это был он.

– Привет, привет, – произнес он, глядя на застывших друзей и дружелюбно им улыбаясь. – Девчонки должны были мои штанишки поискать, не знаете, обнаружили они их?

– Ищут. А позволь спросить, почему твои штаны вообще оказались в этом доме?

Крылатый незнакомец улыбнулся Гавру:

– А я тебя знаю! Ты тот самый полицейский, который стремится раскрыть убийство. Твои коллеги не очень-то рвутся докопаться до правды.

– Твое какое дело?

– Так уж получилось, что я могу вам помочь.

Саша и Гавр переглянулись.

– Я много времени провожу в воздухе. Летаю и за всеми сверху приглядываю.

– Тогда ты, возможно, знаешь, что случилось…

– С той рыженькой девчонкой, которая пропала из этого дома? – перебил Сашу незнакомец.

– Да! Ты видел ее убийцу?

– Кое-что я видел. И могу вам рассказать.

И, вольготно расположившись на балконе, Ариель, как велел называть себя воздушный странник, завел свой рассказ. Летать в небе, подобно птице, было самой давней и заветной мечтой юного Ариеля. И как только он обрел финансовую независимость, все свои силы и ресурсы бросил именно на осуществление этой своей мечты.

– За это время у меня уже было несколько летательных аппаратов. Не самых удачных, скажу я вам. Например, тот самый мой первый, с которого все и началось, больше подходил для путешествий над водой или безлюдной местностью. Вниз бьет довольно сильная струя сжатого воздуха, если под нее попадет человек, то могут быть неприятности. Другой аппарат напоминал собой крылья с реактивным ранцем, но сама конструкция была достаточно громоздкой и неуклюжей. Я все равно им пользуюсь время от времени, благо что я его немного усовершенствовал, но выглядеть он стал жутковато. Признаюсь в этом. Люди при виде меня пугались. Ваши девчонки, например, чуть не попадали со страху с балкона. Поэтому я решил во второй раз их нервы не испытывать. И наконец, сравнительно недавно я сумел купить на одном небольшом предприятии в Азии эту экспериментальную модель. Называется «сандалии Гермеса».

– А что, похоже!

– На сегодняшний день я не встречал ничего лучше.

Разумеется, как только Ариель распаковал долгожданную посылку, он первым делом захотел испробовать свое приобретение. И первый же опыт привел его в совершеннейший восторг.

– Опыт полетов у меня к этому времени уже был. Страха высоты я не испытывал никогда. И теперь я мог порхать над окрестностями, словно настоящий древнеримский бог.

– Тогда уж древнегреческий, – пробормотал Гавр, который, похоже, немножко завидовал красивому и популярному Ариелю. – Гермес – это бог пантеона Древней Греции. Его древнеримский аналог носит имя Меркурий.

Но Ариель в ответ лишь хлопнул его по плечу и посоветовал не быть таким занудой.

– Девушки любят веселых и отчаянных парней. Верно, девчонки?

Тая с Аглаей, которые к этому времени уже выбрались на балкон, лишь кивнули в ответ. Они стояли, словно завороженные, прижимая к груди красные шорты и не сводя глаз с их владельца. Все это очень не нравилось Гавру, который бы хотел, чтобы полные обожания глаза девушек были бы направлены не на этого крылатого пижона, а на кое-кого, пусть и более приземленного, но зато надежного и верного. Но Ариелю было все равно.

– Каждую ночь я облетаю окрестности. Случается, что поднимаюсь в воздух и днем, но реже.

– К чему же так скромничать? – не удержался от ехидства Гавр. – Днем зрителей всяко побольше.

– Я летаю не ради других, полет – это моя душа. В небе я чувствую подлинную свободу. Там нет тех рамок и оков, которые удерживают человека на земле. Кроме всего прочего, днем я чаще всего занят в своем банке. Дела управления и все такое.

Гавр побледнел, когда Тая с Аглаей восторженно ахнули, глядя на летуна. Красив, как бог! Романтик! Да еще и богат, в придачу ко всем своим достоинствам! Даже Саша почувствовал себя неуютно рядом с таким великолепием. А что уж говорить про маленького Гавра, тот и вовсе стушевался. А хитрюга Ариель, словно не замечая произведенного его словами эффекта, продолжал рассказывать:

– Так вот, позапрошлой ночью, пролетая над гладью реки, я был поражен, увидев, что в воде движется нечто. По виду это был человек с длинной бородой, но у него была голова какой-то хищной рыбы, возможно, крокодила. Сзади у него был рыбий хвост.

– Получеловек-полурыба, – прошептал Саша.

– Я назвал это существо Посейдоном. Потому что в руках он держал что-то похожее на огромный двузубец.

– Трезубец?

– Нет, оружие у него было с двумя большими зубцами. Боюсь, что я подлетел слишком близко, существо увидело меня и ткнуло в мою сторону свое оружие. Мне удалось увернуться, но я потерял равновесие и рухнул в воду. Преследование этой твари мне пришлось прекратить. И я был рад, что Посейдон не стал продолжать атаку. В воде у меня не было бы против него ни малейшего шанса. Он бы просто затыкал меня своим двузубцем.

– А… А тебе это все не показалось?

– Этот тип такой же реальный, как ты и я, потому что в схватке с этим существом потерял кусок своих купальных штанов.

– Значит, это правда!

Уже двое свидетелей, помимо самого Саши, утверждали, что в реке поселилось неведомое существо, то ли монстр, то ли древний бог. Но если показания одного свидетеля можно было бы еще подвергнуть критике, то показания двоих уже не вызывали сомнений.

Но Ариель имел еще кое-что, что собирался сказать.

– И самое главное, что за этим существом наблюдал не только я, была еще одна фигура на берегу, которая следила за ним. Догадываетесь, о ком идет речь?

Саше не пришлось долго ломать голову. Ответ выскочил из него, словно бы сам собой.

– Вера!

– Рыженькая девчонка.

– Ты ее хорошо знал?

– Видел. Она частенько бывала гостьей в этом доме. И знаете, что я вам скажу? Ей доводилось тут бывать в отсутствие самой хозяйки слишком часто, чтобы это не показалось бы странным.

– Хочешь сказать, что у Веры был роман с Димой?

– Во всяком случае, он часто делал ей подарки и давал деньги. И не только это. Он также подарил ей машину. Я живу неподалеку и видел, как они вдвоем выгоняли ее из гаража, а девчонка висела у него на шее и целовала его. У них были очень близкие отношения. Она называла его умником, хорошим и послушным мальчиком.

Последнее насторожило Сашу.

– Но почему именно послушным? – произнес он с недоумением. – Не самое ласковое словечко, могла бы для любовника подыскать что-нибудь понежнее.

Ариель развел руками.

– Я не знаю!

Жест и особенно улыбка снова получились у него волшебно красивыми. Это был какой-то особый талант создавать вокруг себя красоту. И Саша не удивлялся, что Тая с Аглаей смотрели на него так, словно он спустился к ним с небес на грешную землю.

– Кроме того, мне показалось, что счастлива только одна девочка. Дима мне показался каким-то подавленным.

И, помедлив, он произнес:

– Собственно, ради этого я и прилетал. Ну, а теперь мне пора.

И он быстро взмыл в воздух, а Гавр с Сашей лишь чудом успели перехватить на самом краю Таю с Аглаей. Обезумевшие девушки с красными трусами в руках кинулись вслед за улетавшим от них прочь Ариелем. И если бы не Саша с Гавром, это могло закончиться для дурочек весьма плачевно.

– Не хватало, чтобы еще и вы вниз бы свалились, – пытался образумить их Саша. – Довольно с нас несчастья с одной Верой.

– К тому же этот красавец женат, – добавил Гавр. – Он сам так сказал.

Но это не помогло вернуть Таю с Аглаей с небес на землю. Они просто не слышали обращенного к ним голоса разума.

А между тем рассказанное Ариелем требовало дополнительного расследования.

– Если у Веры с Димой была любовная связь, то должны были остаться какие-то ее следы. Но мы изучили всю переписку погибшей. Затребовали список ее звонков. Ничего необычного. Нет никаких намеков на роман ее с Дмитрием.

– Они не созванивались?

– Не чаще, чем Вера созванивалась с той же Олей. Если что-то между Верой и Димой было лирическое, то они оба очень хорошо шифровались. И в переписке ни разу не прокололись.

– А машина, о которой упоминает Ариель?

– Дима оплатил ее покупку в автосалоне. Затем он отдал машину вместе с выписанной на нее генеральной доверенностью Вере.

– То есть после этого Вера фактически становилась полновластной хозяйкой автомобиля.

– Но в этом нет ничего необычного, они же родственники, как-никак. Дима достаточно состоятелен, он мог сделать такой подарок Вере.

Вот только своей родной сестре Дима ничего равноценного никогда не дарил. Наверное, Марину этот факт должен был огорчить. Они с мужем не производили впечатления богатеньких. Корку хлеба не глодали, да и вообще, в хлебе насущном не нуждались, но машинка у них на семью была одна на двоих, да и то весьма старенькая. Можно было бы не сомневаться, что Марина с восторгом приняла бы из рук брата подобный подарок. Но Диме и в голову не приходило, что можно подобным образом одарить сестру. А вот для Веры у него почему-то такой подарок нашелся.

– Нет, как хочешь, а все-таки в этом есть что-то странное.

– Да я и не спорю. Вот только что?

– Вдруг про роман Веры с Димой – это правда? Оля могла узнать, что Вера пытается увести у нее мужа. Возненавидела Веру. И… убила ее!

– Или наоборот, сначала Вера пыталась избавиться от Оли. А та лишь нанесла ответный удар.

– И этот удар оказался для Веры смертельным.

Увы, Дима с Олей по-прежнему оставались недоступны, что совсем не нравилось сыщикам.

– Уж не задали ли они деру? Вдруг Оля призналась мужу в том, что натворила, а он поспешил укрыть ее?

Но вроде как объявлять их в розыск было преждевременным делом.

– Давай подождем.

– Ага. Сядем и, пока дома никого нет, еще раз все спокойно обдумаем.

Процесс обдумывания несколько затянулся, а дельных мыслей не приходило в голову. Пришлось забраться в хозяйский бар. После того как сыщики вооружились бутылкой бренди, мысли как-то активизировались. Можно было подумать, что их привлекали пары спирта, поднимавшиеся из горлышка бутылки.

– Было бы гораздо проще, если бы мы могли точно сказать, что никто из гостивших в этом доме людей не может быть причастным к убийству Веры.

– Самый реальный подозреваемый на роль убийцы молодой женщины – это всегда ее муж. Но в данном случае Егор чист. У него алиби.

– Тогда кто еще? Любовник? Ревнивая соперница?

– Мне не дает покоя этот намек, что у Веры с Димой были романтические отношения. А если нам воспользоваться отсутствием хозяина, да и пошарить у него в комнате?

Идея с обыском в комнате Димы изначально показалась Саше так себе. Но чем дольше он ее обдумывал под бренди, тем меньше его мучила совесть. А когда стоящая перед ним бутылка показала свое пустое донышко, Саша решился. Лучше уж он ненароком обидит своими подозрениями хорошего человека, чем упустит из рук убийцу.

Первый же выдвинутый ящик порадовал богатым уловом. Он был так плотно забит бумагами, что они буквально вылетели из него, стоило им это позволить. Саша принялся собирать их, одновременно просматривая каждый поднятый листок. И сразу понял, что все эти распечатки – результаты проведенных медицинских обследований.

Саша от медицины был страшно далек, из всех лекарственных средств правильно умел применять только мёд и йод, результаты наставлений докторов его детства. Одна все болезни замазывала мёдом, второй для этих же целей использовал йод. Еще Саша помнил, что при головной боли нужно проглотить анальгин, а когда прихватит живот, всегда поможет фталазол. И этих сведений пока что ему для беззаботной жизни хватало с избытком.

Как можно понять, Саша был очень здоровым человеком. Поэтому сказать, какое количество эритроцитов нужно для счастья здоровому человеку, он не мог. Также не понимал, если эхо-структура печени диффузно неоднородна, то хорошо это для человека или, наоборот, плохо. А уж о том, что в организме человека имеется такая деталь, как Вирсунгов проток, он до сего дня вообще не имел ни малейшего понятия.

– Чьи это анализы?

– Димкины.

Всюду на всех бланках стояло одно и то же имя.

– И чем же он таким болен?

– Понятия не имею. Я в таких вещах не шарю. А ты?

Гавр тоже плохо разбирался в медицинских терминах, но он считал, что такое огромное количество обследований – это определенно не к добру.

– Когда у меня дед тяжело заболел, у него тоже все ящики были забиты анализами. Ничего не выкидывал, потому что ходил по разным врачам, и те постоянно интересовались старыми результатами. Все хотели понять, когда это у деда началось. Долго обследовали, все никак не могли прийти к выводу, чем же таким дед болен. Потом лечить стали, бумажек еще больше стало. А уж когда дед помер, мы две огромные коробки с этими медицинскими бумагами выкинули и еще три с лекарствами. Так что Дима не просто обследуется, он чем-то болен.

– Понять бы еще, чем именно. И вообще, не очень он на больного похож. Жрет, как не в себя. В гору быстрей меня взобрался. Плавает. Загорает. Ни малейших следов болезни.

– Наверное, вылечился, – предположил Гавр.

– Тогда зачем хранит это все? И почему в бумажном виде? Сейчас все анализы у врачей в компьютерах.

– Это если ты в одну клинику ходишь. Или в те, которые подключены к единой базе данных. А если куда-то в другое место идешь, то там результаты увидеть не смогут. Вот и приходится по старинке с распечатками таскаться.

Саша складывал бумажки обратно. Самая свежая дата, которая попалась ему на глаза, была всего лишь месячной давности. Тогда Дима проходил обследование в институте мозга. Понятное дело, в этом институте работали Марина с мужем. Значит, Марина подключила свои связи, чтобы помочь брату. Хорошая сестра, любящая и заботливая. У Саши даже на душе потеплело, что существуют еще в наше время такие крепкие родственные связи, когда один член семьи, не задумываясь, приходит на помощь другому.

Из этого состояния умиления Сашу вывел голос Гавра.

– Нашел что-нибудь из переписки Веры с Димой?

– Пока нет. Только анализы.

– Тогда ищи, а то мы тут до утра провозимся.

– Ищу, ищу.

Но про себя Саша сильно сомневался, что они найдут что-нибудь толковое. Даже если у Веры и была интрижка с Димой, то следы ее они вряд ли обнаружат в этом месте. Не совсем же Дима дурак, чтобы прятать совместные с Верой фотографии в их общей с Олей спальне. Да и зачем? Чтобы постоянно их доставать и любоваться, вспоминая особенно знойные моменты их адюльтера? Такое поведение для влюбленного мужчины возможно, конечно. Но риск слишком велик. А что, если жена затеет уборку и наткнется на компрометирующие снимки? Стоит ли это сомнительное удовольствие такого риска? Насколько Саша успел изучить Диму, тот так глупо рисковать нипочем бы не стал.

И все-таки кое-что им найти удалось. Это был простенький кнопочный телефон, который Саша сначала даже хотел отбросить в сторону. Но потом он заинтересовался им. Зачем Дима хранит этот аппарат? И не просто хранит, а явно часто им пользуется, потому что ни на кнопочках, ни в щелочках не было ни единой пылинки. В списке контактов был всего один номер. И этот номер принадлежал Вере.

– Вот мы и добрались до сути, – прошептал Гавр. – Тайный аппарат, с которого Дима звонил своей Вере.

– А Вера ему.

– Посмотри, как часто они созванивались.

– Да почти каждый день.

– Ого! Иногда и не по одному разу!

Звонков от Веры было очень много. Но внезапно среди принятых на этот телефон вызовов нашелся еще один номер. И этот номер Гавру тоже был знаком.

– Это номер телефона Оли, – произнес он сдавленным голосом.

– Уверен?

– Абсолютно! Понимаешь, что это значит? Оля узнала о том, что ее муж ведет двойную жизнь! Каким-то образом она узнала про роман мужа с Верой.

– Может, случайность?

Но Гавр настаивал:

– Если Оля узнала номер мобильника, с которого любовники вели общение друг с другом, то она узнала и обо всем остальном! Наверное, такая нежная привязанность мужа к жене ее брата сначала вызывала у Оли лишь умиление, но потом ему на смену пришло другое чувство, она задумалась о причинах столь теплых отношений между мужем и Верой и насторожилась. Стала за ними следить, выяснила, что роман имеет место быть, и приняла меры.

– Какие меры? О чем ты?

– Не понимаешь? Мы думали, что опасность грозит Оле. А на самом деле, ничего подобного! Это наша добрая Оля и убила Веру! Устранила свою соперницу!

– Да ну!

– Ну да! – парировал Гавр. – Между прочим, ревность – это до сих пор очень серьезный мотив для сведения счетов.

– Но Оля во время грозы была дома.

– Ты можешь в этом поклясться? Разве она ни на минуту не выходила из дома? Кто-то точно выходил, могла и она.

– Мы этого не знаем.

– А как же мокрые следы, которые ты увидел в прихожей? Оля могла потихоньку улизнуть из своего дома, добежать до соседей, прикончить Веру и вернуться назад, прежде чем ее хватились.

Саша покачал головой:

– Нет, в доме у Григория на камере слежения виден мужской силуэт. Убивать Веру отправился мужчина.

– Значит, это был сам Дима!

– Зачем? У них же с Верой любовь.

– И что с того, что любовь? Была и прошла. Наскучила ему Вера. Или он ей. А возможно, просто Вера болтать стала слишком много. Возможно, грозила, что расскажет все Оле про их отношения. Шантажировала этим Диму. Да еще этот звонок с мобильного Оли, наверное, он всерьез напугал Диму. Он подумал, что если оставить Веру в живых, то рано или поздно Оля сумеет разговорить соперницу и выведает у нее всю правду. Вот он и устранил угрозу своему семейному счастью. Прикончил Веру.

Саша поежился. Не хотелось ему верить в то, что Дима способен на подобную жестокость.

– В любом случае пока мы не нашли доказательств этому предположению. Да, роман между Димой и Верой, судя по их активному общению, мог иметь место. А вот факт убийства еще нужно доказать.

Но Гавр считал, что теперь за доказательствами дело не станет. Раз он знает, в каком направлении копать, то уж что-нибудь да на Диму он обязательно накопает.

Договорились они так, Саша останется ночевать в доме и будет держать руку на пульсе. А Гавр отправится добывать доказательства.

– Подключу все информационные ресурсы. Раз у Оли есть реальный мотив для убийства Веры, то и улики найдутся.

Саша вышел его проводить, а потом остался на улице. Ночь была необычайно теплой, в дом идти не хотелось. Барон носился по участку. Время от времени он подбегал к калитке и гавкал на нее, вопросительно поглядывая на хозяина. Мол, не пора ли нам с тобой прогуляться? Участок возле дома Барон полноценной выгульной площадкой не считал, а скорее, признавал ее частью дома, а потому и все свои дела предпочитал делать где-нибудь за территорией участка.

– Ну, пойдем.

И Барон радостно завилял хвостом. Они спустились к реке, прошли вдоль нее, потом повернули обратно. И тут Саша поднял глаза и увидел женскую фигуру, стоящую над обрывом. Какое-то дурное предчувствие кольнуло Сашу.

– Что ей там надо? Шла бы спать!

Словно в ответ, женщина внезапно сделала шаг вперед и полетела кубарем вниз.

Сначала Саша буквально окаменел от ужаса. Потом его посетила ужасная мысль.

– Убьется!

Мало им неприятностей, так теперь и это! Еще большей жути всей этой ситуации добавляло то, что стояла ночь, берег был безлюден, а падение происходило в полнейшей тишине. Жертва не кричала, не звала на помощь, когда ее тело переворачивалось и подскакивало в воздух, налетая на преграды. Не было никаких криков, сопровождал падение лишь жуткий хруст ломающегося кустарника и шорох осыпающегося вслед за телом жертвы песка.

Как зачарованный, Саша стоял на берегу и наблюдал за падением. Очнулся он лишь после того, как падение замедлилось, а потом и вовсе остановилось.

Со всех ног Саша кинулся к несчастной.

– Господи, – бормотал он, – хоть бы жива осталась!

Это была Лена, и она была жива. Женщина стонала, хотя и слабо, но все же шанс оставался. Саша склонился над ней и понял, что она серьезно пострадала. Лицо, руки и все открытые части тела были у нее в ссадинах и кровоподтеках. Совсем точно так выглядела и Вера, когда они ее нашли. И неудивительно, ведь Вера скатилась с обрыва почти в том же самом месте.

– Да что вас всех сюда тянет!

И в то же время Саша был уверен, что Лену никто не толкал. Ее фигура четко виднелась на фоне светлой июньской ночи. И Саша мог поклясться, что Лена стояла наверху совершенно одна. Она шагнула вниз совершенно самостоятельно, без всякой посторонней помощи.

– Лена! Лена, очнись!

Саша похлопывал ее по щекам, пытаясь привести в чувство. Но при этом он трусливо думал, может, лучше этого и не делать. Вдруг у Лены какие-нибудь несовместимые с жизнью переломы, и она сейчас скончается у него на руках? Только не это! Может, лучше вызвать врачей, пусть они думают, что делать с пострадавшей?

Но тут, к его безмерному удивлению, Лена открыла глаза, откашлялась и заговорила.

– Я что? – произнесла она. – Жива?

– Да, ты жива! Жива!

– Надо же, какая жалость.

И Лена снова закрыла глаза.

– Да ты в шоке! Лежи спокойно. Не шевелись.

Но Лена его не послушалась. Она подняла сначала одну руку, потом вторую. Затем проделала это же упражнение с ногами. И затем, невзирая на мольбы Саши, села и повертела головой.

– Лена, тише! Я тебя умоляю! Только не повреди себе чего-нибудь!

– Все у меня цело! – с досадой произнесла женщина. – Я себе даже ничего не сломала!

И она треснула себя кулаком по лбу.

– Ты что такое говоришь! И что делаешь!

– Помоги мне подняться.

– Ты уверена?

– Дай мне руку!

Она крепко ухватилась за протянутую ей руку и встала. Постояла, сделала пару наклонов.

– И позвоночник у меня тоже цел! – с какой-то злобой сказала она.

Саше стало по-настоящему страшно. Он понял, что произошло. Пусть падение и не причинило Лене видимого физического ущерба, но оно нанесло непоправимую травму ее мозгу. То ли из-за сотрясения, полученного при падении, то ли из-за чего-то другого, но Лена сошла с ума.

– Лена, пойдем, я тебя провожу домой.

– Я не пойду.

– Почему? Тебе нужно умыться, переодеться. И прилечь.

– Не пойду, – упрямо сказала Лена. – Раз не получилось убиться с обрыва, тогда утоплюсь в реке!

– Да что с тобой происходит?

– Ничего особенного.

– Как это ничего особенного? Ты только что у меня на глазах сиганула с обрыва! Это попытка суицида! А если бы у тебя все получилось? Сейчас бы ты лежала мертвая!

– И что? И пусть! Пусть бы я лежала тут, как Вера!

И Лена разрыдалась. Она плакала, закрыв лицо руками, плечи у нее вздрагивали.

– Это ты из-за Веры так расстроилась, что хотела свести счеты с жизнью?

– Ты не понимаешь! Никто не понимает.

– Так ты скажи.

– Это из-за меня Вера погибла! Это я ее убила!

Саша был ошеломлен этим признанием. Но в то же время он не сомневался, Лена говорит правду. Сразу как-то пришло на память и ее подавленное состояние, в котором она пребывала с момента обнаружения тела Веры. И ее стремление уединиться от остальных. И нежелание участвовать в общих спорах о том, кто же мог убить Веру. Зачем Лене было спорить, если она и так твердо знала, кто убийца.

– Зачем ты это сделала?

– Я не хотела! Я не знала, что это она!

– Погоди, так я что-то уже совсем ничего не понимаю.

– Чего тут не понять? – сердито буркнула Лена. – Она на площадке была совсем одна. Стояла на самом краю. Вокруг ни души. Вы все уже вернулись в дом, испугавшись надвигающейся грозы. А я в сторонке была, мы с Денисом поругались перед самым салютом. Мы с ним вообще в последнее время часто ругаемся. Я не хотела, чтобы остальные видели, в каком я состоянии. Вот и уединилась. А когда дождь начал собираться, я к дому пошла. А там она стоит… Ну, я и подумала, когда еще представится такой удобный случай. Возможно, никогда. И мне ничего не грозит. Если даже ее найдут, то подумают, что она сама свалилась. Голова закружилась или еще что-то. Я подкралась к ней, старалась ступать как можно тише, но она из-за порывов ветра даже не услышала, что я приближаюсь. И… И потом я толкнула ее в спину!

– Но зачем? Что тебе сделала Верочка?

Лена снова разрыдалась:

– Я же не знала!

– Чего?

– Не знала, что это была Вера!

– То есть ты думала, что это кто-то другой?

– Да! Думала, что там стоит Оля! Ах, зачем она дала Вере эту свою шаль! Я же не знала, что Вера разгуливает в этой шали! Вот я и решила, что это Оля! И столкнула ее вниз!

– То есть ты желала зла не Вере, а Оле.

– Ну да!

– Постой, а Оля тебе что сделала?

– У них с моим Денисом роман! Ты что, ничего не знаешь? Он меня бросить даже хотел, говорил, что я его достала своими подозрениями. Мы с ним все время ругались из-за этого. Насилу я его отговорила, но я понимаю, это все ненадолго. Если Оле будет нужно, чтобы Денис меня бросил, то она своего добьется. Конечно! Она же богатая. И скоро будет еще богаче. А я так… Денис никогда меня особо не любил. Женился, потому что у меня отец тогда был на тепленьком местечке и мог помочь Денису в его делах. А как папы не стало, так и я стала не особо нужна. Теперь Денис нацелился на новую добычу – Олю!

– Но она замужем.

– Это ненадолго, – шмыгнула носом Лена. – Дима чем-то там давно и серьезно болен. Никто толком ничего не знает, но Оля шепнула Денису, что Дима может в любой момент окочуриться.

– Он больным не выглядит.

– Ну да, в последнее время ему полегчало. Вроде бы Марина за него взялась, нашла хороших врачей, которые ему и помогли. Но это ничего не значит. Если Дима и дальше будет болеть, то Оля от него уйдет. И к кому она пойдет? К моему мужу, к Денису!

– И ты решила устранить соперницу?

– Да! Но я не хотела ее убивать. Клянусь! Я думала… нет, не знаю, что я тогда думала. Просто хотела ей навредить. Но убивать я ее не собиралась! А вот как получилось. Я стала убийцей. Да еще вместо Оли убила Веру, которая мне ничего плохого не делала.

Лена так рыдала, что Саша стал бояться, как бы у нее что-нибудь внутри не порвалось.

– Лена, перестань, – попросил он ее. – Не реви, никакая ты не убийца.

– Нет? Как это нет? Вера же умерла!

– Веру убили совсем в другом месте. А сюда ее тело принесли после смерти.

Лена перестала рыдать. Глаза у нее широко раскрылись. Саше стало ее жалко. Бедная! Как она настрадалась! Своим горем Лена даже не смела ни с кем поделиться. Боялась спрашивать подробности. Так и носила свое преступление в себе, не в силах даже словом обмолвиться с другими. Уединялась, таилась и молчала. Никто с ней, включая Дениса, особенно не разговаривал, поэтому Лена и не знала, что именно случилось с Верочкой.

Но сейчас во взгляде у Лены затеплилась надежда.

– А ведь такое вполне могло быть, – сказала она. – Я и сама сразу обратила внимание, что Вера, когда мы ее обнаружили, лежала как-то не так, как мне запомнилось. Когда она скатилась вниз, то лежала вон под тем деревцем.

И Лена показала рукой направо.

– А когда мы ее нашли, то она лежала возле этого куста.

И рука указала в левую сторону.

– После того как Вера упала, ты спускалась вниз, чтобы посмотреть?

– Что ты! Я бы побоялась. Да и зачем? Мне сверху все и так было видно.

– То есть ты так и вернулась в дом, уверенная, что столкнула вниз Олю?

– Ага. Представляешь, что я почувствовала, когда увидела ее там целую и невредимую, да еще хохочущую на пару с моим Денисом?

– Даже не догадываюсь.

– Сначала я обрадовалась, что она осталась цела и невредима. Но потом я поняла, что Оля никуда и не падала. И догадалась, что столкнула я кого-то совсем другого. И это был ужас! А уж когда все отправились искать Веру… Меня ноги буквально не держали. Как остальные ничего не поняли, я просто не понимаю. Мне казалось, что у меня на лице все написано.

Никто ничего не подумал про Лену, потому что никому и в голову не могло прийти, что одна из их компании отважится пойти на смертоубийство. Все казались такими приличными людьми. Единственным темным пятном был Егор, но он-то как раз к смерти Веры никакого отношения и не имел.

Но тут Саше пришла в голову одна мысль, и он задал Лене вопрос:

– А тот случай на реке? Тоже ты постаралась?

– Какой?

– Когда мы поймали Олю на единороге уже на середине реки, это тоже ты постаралась?

– Клянусь, я тут ни при чем! Мне бы такое не провернуть!

Саша внимательно всмотрелся в лицо Лены. Но она казалась абсолютно искренней. И к чему ей лгать? Если уж она призналась в одном своем проступке, то могла бы признаться и в другом. Но нет, Лена твердо стояла на том, что Олю она утопить не пыталась.

– Это сделал кто-то другой. Тот, кто желал ей смерти так же, как я!

Кто-то другой? Или этот кто-то другой все же спутал Олю с Верой? Как Лена приняла Веру за Олю из-за приметной цветастой шали, в которой та стояла на берегу, так и другой человек мог принять плывущую на единороге Олю за Веру.

Правда, Оля что-то говорила о том, что не помнит, как садилась в единорога, но ведь после пережитого ею шока она могла и не вполне ясно восстановить себе картину произошедшего с ней. А при этом любой сторонний наблюдатель мог видеть, как Вера тащила своего единорога к берегу. И когда Оля поплыла на нем, да еще прикрывшись шляпой Веры, злодей мог напасть на Олю, приняв ее за Веру.

Саша помотал головой, которая буквально пошла кругом. Олю приняли за Веру, Веру за Олю. Кто и за кого принял? Но одно Саша понимал четко, у них пока что имеется всего один труп, а значит, и убийца только один.

– После того как Лена столкнула Веру с обрыва вниз, приняв ее за Олю, Вера полетела вниз, совсем как сама Лена кувыркнулась сейчас, – рассуждал он. – И точно так же, как и Лена сейчас, Вера при падении тоже особенно не пострадала. Синяки, ссадины – это все не в счет. Такие травмы совместимы с жизнью. А серьезных увечий ни Вера, ни Лена при падении не получили. Видимо, кусты и трава смягчили им падение. Да и почва тут мягкая. Камней нет. Больших деревьев, о которые можно было бы с размаху удариться головой и убиться, тоже нет. Вера скатилась вниз, немного полежала, потом окончательно пришла в себя и стала соображать, кто бы это мог сделать. По какой-то причине она подумала на другого человека, а не на Лену. Пошла к Григорию, от которого попросила позвонить. В его доме ее застала гроза. Она осталась ее переждать, и… и вот уже там ее и настиг убийца.

Увы, сделанное Леной признание при всей его драматичности никак не облегчало разгадку личности преступника. Убить Веру должен был кто-то другой. И Саша тяжело вздохнул.

– Пойдем домой, – предложил он Лене.

Глаза у нее моментально вновь наполнились слезами.

– Ты расскажешь им обо мне?

– Не вижу в этом особого смысла.

– Неужели ты меня не выдашь?

– Если сама не будешь болтать направо и налево, то никто из наших общих друзей, включая твоего мужа, не узнает о том, что ты натворила.

Лена кинулась ему на шею.

– Спасибо, Саша! Значит, у меня еще есть шанс, что Денис будет со мной! Вот если бы он узнал, что я натворила, то никогда бы уже меня не простил. Я его знаю!

Саше оставалось только пожать плечами. Если бы ему довелось оказаться на месте Лены, то он бы предпочел развестись, чем терпеть и дальше эту пытку.

– Зачем ты живешь с Денисом, если знаешь о его неверности?

– Я его люблю.

– А он?

– И он любит… наверное.

– Тогда попробуй поговорить с мужем о ваших с ним отношениях. Объясни ему, что он делает тебе больно, встречаясь с другой женщиной.

– Пробовала. У него на все один ответ: «я тебя не держу».

– Он либо не верит, что ты всерьез можешь от него уйти. Либо… Слушай, а может, тебе и впрямь не держаться? Если он тебя так не ценит?

– А кто ценит? – печально произнесла Лена. – Куда я пойду? Назад к родителям? Не хочу. С ними еще хуже.

– Но ты уверена, что Денис изменяет тебе с Олей?

– К сожалению, да. Наткнулась на их переписку. Из нее мне все стало совершенно ясно. Оля назначала ему встречу, он писал, что примчится, как только сможет вырваться. И сразу же убежал… к ней!

– Это еще ни о чем не говорит. Мало ли какие у них могут быть общие дела.

– Это было во время трансляции матча на Кубок России. Денис ждал свой футбол всю неделю. А как пришло сообщение от Оли, все бросил и помчался к ней. Сказал, что матч может и в записи посмотреть. Знаешь, как мне было обидно? Ради меня он никогда ничего подобного не делал.

– А что Дима?

– Дима-то, наверное, остался смотреть футбол дома.

– Я имею в виду, Дима знает про похождения своей женушки? Или у него тоже кто-нибудь есть?

Саша ожидал услышать имя Верочки, но Лена сказала нечто совсем другое:

– Никого у Димы нет. У него и времени-то свободного нет. Оля говорит, что Дима стал страшно скучным. Он либо занят своим бизнесом, либо мотается по врачам. Совсем перестал уделять ей время, она поэтому в моего Дениса так и вцепилась. Ей просто нечем себя занять.

– Дима далеко не дурак, – покачал головой Саша. – Если он знает, что жена ему неверна, то может ей отомстить.

И ему снова стало тревожно.

– Лена, ты иди, пожалуйста, домой и ложись отдыхать.

– А ты?

– Мне надо кое-куда смотаться. Только пообещай мне, что ничего не станешь больше с собой делать!

Лена только рукой махнула:

– Да я уже и сама не хочу. Перегорела.

И это было понятно. Они с Сашей славно поговорили, Лена ему выговорилась, и теперь всякое желание сводить счеты с жизнью у нее пропало начисто.

Ответ нашелся всего через несколько часов. Саше казалось, что он только прилег, чтобы отдохнуть после очередной ночи, проведенной им снова без сна, как его уже поднял на ноги звонок.

Звонил ему Гавр.

– Теперь я все знаю!

Саша почувствовал, как глаза у него открываются, а ведь еще секунду назад он никак не мог разлепить веки.

– Ты знаешь, кто убийца Веры?

– Лучше! Я знаю, кто точно хотел ее убить!

– И кто это?

– Дима с Олей!

– Все-таки мотив – это ревность! Как мы с тобой и думали.

– Ты упадешь, когда все узнаешь, – пообещал ему Гавр. – Одно затруднение, не могу пообщаться с ними лично. Пытаюсь выяснить, где эти двое находятся сейчас, и не получается.

– Дима в больнице, его ночью увезли на «Скорой». А Оля, наверное, спит дома.

– В том-то и дело, что ни на городской квартире, ни в загородном доме ее нет. Машины супругов стоят на своих местах на парковке. Пластиковые карты Оли нигде с прошлого вечера не активированы. Отследить ее место нахождения с помощью системы распознавания лиц тоже пока не получается.

– Возможно, она торчит у мужа в больнице?

– Поеду сейчас туда. Хочешь со мной?

Разумеется, Саша хотел. А вот Барон к очередному путешествию на автомобиле отнесся прохладно. Сожранный им за время загородного отдыха шашлык и все прочие деликатесы требовали усиленного моциона, и пес недвусмысленно давал понять, что неплохо бы сначала прошвырнуться по окрестностям. Выяснить, что тут нынче и почем. Пес соскучился по родному дому и своим собачьим приятелям, о которых ничего не слышал вот уже два дня подряд.

– Понимаю, в гостях хорошо, а дома лучше.

Барон вместо ответа свернулся на своей лежаночке, прикрыл морду длинными ушами, и из-под них на Сашу уставился хитрый глаз. Погулять, пожрать и поваляться – таковы были планы Барона на сегодняшний день.

– Я тоже устал и хочу отдохнуть, – сказал ему Саша. – Но пока мы не закончим это дело, нельзя. Так что? Ты со мной?

Барон вдохнул и поднялся. Вдвоем они двинулись в путь, даже не позавтракав. Хорошо еще, что ночью Саша не стал возвращаться к Диме, а остался ночевать у себя дома. Но уходить из родных стен после долгой разлуки с ними было еще мучительней, чем совсем не возвращаться. И Саша пообещал самому себе, как только они поймают убийцу Веры, он ничего даже отмечать не станет, а сразу приедет домой и завалится спать в родной кровати. И уже тогда никакие преступники и убийцы не смогут его выковырять.

Сыщик обошел дом, убедился в своих опасениях и снова вышел на свежий воздух, где глубоко задумался.

– Да, Марина похозяйничала тут славно. Такое впечатление, что она совсем не верит в то, что хозяйка вернется.

Даже Барон носился по саду без прежнего азарта. Казалось, что пес чувствует, тут что-то всерьез изменилось. Время от времени пес озадаченно лаял, и это вызвало неудовольствие у хозяев.

– Чего он носится?

Это вышел Степан.

– Ежиков ищет.

Степан усмехнулся:

– Ежей тут больше нет.

– Как нет?

– Так нет, – кивнул Степан и с гордостью добавил: – Моя жена их всех вывела! Надоедливые твари. И небезопасно, когда они снуют туда-сюда. Они же разносчики бешенства, ты это знал? Поэтому Марина решила, что мы должны от них избавиться. Пригласила специальную бригаду, они разложили отравленную приманку, и ежей не стало!

Степан выглядел очень довольным, а вот Саше было жалко ежиков, которые пострадали ни за что. Значит, они все погибли! И толстенькая мать ежиха, и ее крохотные ежата. И их большой и неуклюжий папа ежик. Возможно, бабушки с дедушками и дяди с тетями, явившиеся навестить малышей, все пострадали от рук людей, они были уничтожены этим коротконогим человечком и его тощей женушкой.

– И вовсе они были не бешеные. Сам ты… бешеный!

Степан удивленно посмотрел на него, но Саша поспешно отошел подальше. Он опасался, что не сдержится и наговорит лишнего. Но, как он ни сдерживался, а ежей все равно было страшно жалко.

– Все, Барон, не ищи больше своих приятелей. Нет их тут.

Но Барон повел себя очень странно. Невзирая на заверения Степана о том, что ежей на участке больше нет, пес носился взад и вперед. Неподалеку от большой веранды имелся пятачок, который Барона интересовал больше остальной площади сада. Именно на нем он принимался нарезать круги, взволнованно пыхтел и крутил хвостом, что являлось признаком того, что пес учуял дичь и теперь пытается ее настичь.

Саша подошел ближе, ожидая, что в траве может оказаться маленький выпавший из гнезда птенец или игрушечный мячик, что также рассматривалось Бароном в качестве законной добычи, но ничего такого в аккуратно постриженной травке не обнаружилось. Но Барон считал иначе. Он принялся рыть своими сильными передними лапами землю, то и дело припадая к ней носом и что-то нюхая. Всякий раз после этого он удовлетворенно рыкал, словно находил подтверждение своей догадке, и принимался за дело с утроенным рвением.

Саша уже хотел сказать Барону, чтобы тот не валял дурака и успокоился, как вдруг услышал визг:

– Заберите свою ужасную собаку!

Обернувшись, Саша обнаружил, что на него смотрит Марина. До сих пор у него не было причин для разногласий с сестрой Димы. Она всегда была молчалива и сдержанна. Саша даже не мог вспомнить ее голоса, так редко и мало она говорила. Но сейчас ее словно подменили.

– Ваш пес портит мой газон! – верещала она. – Заберите его! Или я приму меры!

Саша не знал, что его поразило больше. Тот факт, что Марина обратилась к нему на «вы», хотя они были хорошо знакомы и в компании все обращались друг к другу запросто. Или то, что Марина назвала газон «своим» и не постеснялась прилюдно отчитать Сашу за его порчу.

– Оля всегда разрешала…

И тут Марину буквально прорвало:

– Нет тут больше вашей Оли! И не будет! Теперь тут хозяйка я! Убирайтесь с собакой с газона прочь!

Обозлившуюся женщину с трудом удалось увести в дом. А Саша застыл в растерянности. Он совершенно не понимал, что могло спровоцировать такой всплеск агрессии. Ну, попортил Барон немножко газон, так ведь и так без полива и ухода долго бы не продержался. Вон даже издали видно, что на нем образовались проплешины желтоватой, пожухшей без полива травы.

Обратив внимание на этот недочет, Саша обратил внимание также и на то, что самая крупная проплешина имеет форму ровного прямоугольника. И находится она как раз в том месте, где у Барона проснулся такой повышенный интерес к работе землекопа.

И Саша обратился за разъяснениями к Стасу:

– Ты ведь с Димой давно дружишь. Наверное, видел, как этот дом строился?

– Много раз мы с ним сюда приезжали, – с грустью ответил Стас.

Он искренне скорбел о своем друге, и Саше это было на руку. Стас охотно поделился с ним подробностями из жизни Димы. Всем ходом поминального застолья управляли Марина с мужем, а они не поощряли долгих разговоров. И стоило кому-нибудь разговориться, припоминая те или иные случае из жизни, связанные с усопшим, как следовал строгий взгляд, цоканье, а то и прямое указание помолчать, потому что надо иметь уважение к месту и делу, ради которого они все собрались.

Лично Саше не казалось, что Дима был бы против услышать о самом себе пару-тройку забавных анекдотов, но у его сестры был свой взгляд на такие вещи. И ослушаться Марину никто не осмеливался. Очень уж строго она себя поставила со всеми.

– Этот дом теперь совсем не тот, что раньше, – печально произнес Стас. – При Димке и Оле тут чувствовалась жизнь. А сейчас пришел и чувствую, словно я в склепе.

– Стас, а что насчет планировки двора? Что за желтый прямоугольник вон там за домом? Может, септик?

– Нет, септик у них в другом месте, – покачал головой Стас. – А там у Димы был предусмотрен бункер.

– Что?!

– Тс-с-с, – сморщился Стас. – Не кричи! Да, ты не ослышался, Дима хорошо подготовился на случай ядерной зимы и всякого такого апокалипсиса. Заказал бункер, который ему и построили. Он состоит из трех ступеней-отсеков, каждый из которых находится глубже предыдущего. То пятно, которое тебя заинтересовало, оно как раз над верхним отсеком и находится. Дима жаловался, что строители не рассчитали, начали строительство снизу, а когда дело дошло до верхнего, скажем так, этажа, то он оказался слишком близко к поверхности земли. От его верхней точки от газона всего сантиметров двадцать.

– От радиации не скроешься.

– От радиации там внутри свинцовая покрышка имеется. А вот от взрывной волны можно пострадать. Дима собирался потом сделать насыпь, чтобы предохраняла от возможного вредного излучения и прочей гадости. Но пока руки у него не дошли, да теперь уже и не дойдут, все останется, как ты видишь.

Саша смотрел на площадку пожелтевшей травы и думал. Двадцать сантиметров в глубину или даже меньше. Наверное, поэтому корни у растений и горят. Одно дело, когда под вами несколько десятков метров прохладной и влажной почвы, из которой можно тянуть влагу. И совсем другое дело, когда под вами бетон и свинец. Тут уж ни попить, ни покушать бедным растеньицам просто нечего. Наверное, когда газон регулярно орошали, эта проплешина была не сильно заметна. Во всяком случае, в глаза она не бросалась. Трава на этом пятачке если и была пожиже, то разве что самую малость. А вот сейчас, постояв некоторое время без полива и на дикой жаре, которая установилась вновь в регионе, травка начала жухнуть.

– А как бы нам с тобой в этот бункер заглянуть?

– Зачем тебе это?

– Просто так. Занимательно. Когда еще представится такая возможность.

– Вероятно, что уже никогда. Слыхал, какую Марина власть забрала? Распоряжается, словно она тут хозяйка. Пожалуй, что больше она нас с тобой сюда и не пригласит.

Если у Стаса еще были сомнения на этот счет, то Саша даже не сомневался в правильном ответе. Совершенно точно, не пригласят! Но пока Марина занята гостями, у них был единственный шанс пробраться в бункер.

– Сегодня или никогда.

– Тогда пошли.

И Стас поманил Сашу за собой. Увы, как ни старались приятели держаться максимально скромно и незаметно, кое-кто из присутствующих в доме людей все же обратил внимание на исчезновение этих двоих. Обратил и сделал из этого исчезновения свои выводы.

Саша старательно продумал все варианты ухода, их было немного.

– Мы можем покинуть буккер всего в трех направлениях. Через дверь, через пол или стены и через крышу.

– Какую дверь? – спросил Стас. – Эту? Через эту точно не получится. Ее Дима постарался укрепить. И стена тамбура тоже непростая, толщина почти метр. Мы ее не пробьем.

– Сделаем подкоп? Не может быть, чтобы везде в бункере стены были бы такой толщины.

– Ты в своем уме? Это же почти десять метров глубины.

– А если начать с верхнего отсека, то есть крыши? Помнится, ты говорил, что от нее до поверхности всего считаные сантиметры.

– Да, через крышу можно попытаться, – согласился Стас. – Но это при условии, что мы сумеем продолбить потолок, а там лежит пластина свинца.

– И никаких дополнительных ходов-выходов не предусмотрено?

– Ну, вообще-то, Дима упоминал, что сделал еще один запасный выход. На случай, если ход со второго этажа окажется разрушен или вообще весь дом окажется разрушен, тогда можно зайти с улицы.

– Что же ты молчал! Надо поспешить! Мне уже надоело сидеть тут.

– Не понимаю, чего ты дергаешься. Вода есть. Еды полно. Месяц-другой мы тут спокойно продержимся. А за это время нас точно найдут.

– Я не могу ждать месяц или даже два. Не знаю, как у тебя, а у меня полно других дел. Так и скажи, что не знаешь, где находится запасный выход.

– Не знаю, – признался Стас.

– Тогда будем долбить крышу, как я и предлагал.

Они прошли по бункеру, поднялись с его нижнего этажа снова наверх и принялись изучать там потолок.

– Где начинать-то? Ничего же не видно.

Ни отверстия, ни щелочки, ни какой-нибудь трещинки не наблюдалось. Абсолютно гладкая поверхность, по которой были размещены энергосберегающие лампочки.

Какое-то время друзья потратили на то, чтобы изучить потолочное покрытие. Потом Саша принялся его отдирать, на это ушло еще минут двадцать. Когда весь потолок был очищен до бетона, стало ясно, что лаз в нем отсутствует. Если запасной выход где-то и имелся, то явно был сделан в другом месте.

– Ничего не поделаешь, будем пробиваться наружу прямо тут.

– Что один человек построил, то другой завсегда разломать сможет!

Лом – орудие работы у них был один на двоих. Поэтому и трудиться приходилось по очереди. В этом был свой плюс. Пока один работал, второй мог передохнуть. Удары ломом посыпались один за другим, и дело пусть медленно, но пошло. Друзьям повезло в том, что строители, как это водится в современном мире, здорово сэкономили на заливаемом ими растворе. А Дима то ли не понял, то ли не успел пресечь безобразие. Но сейчас халатность строителей пошла друзьям на пользу. Бетон крошился под ударами лома так сильно, что временами приходилось уклоняться от внушительных кусков или даже целых глыб, падающих вниз.

– Идет дело! – радовались тогда ребята. – Идет!

И все было хорошо, дыра становилась все шире и глубже, до тех пор пока лом не соприкоснулся с чем-то таким твердым, что уже не поддавалось разрушению так просто.

– Вот и свинцовая подушка, – произнес Стас. – Все! Приехали.

– Она какой толщины?

– Дима говорил, что толстая. Оставь, Сашка, ничего не получится.

Но Саша не унывал. Он снова принялся бить ломиком по металлу. В детстве ему от отца достались оловянные солдатики, которые на самом деле были отлиты из свинца. И Саша помнил, какими мягкими они были. Ноги лошадям можно было при некотором усилии согнуть. А голову вражескому солдату при необходимости и вовсе открутить плоскогубцами.

И Саша не ошибся в своих предположениях. Всего несколько ударов показали, что свинцовая подушка никак не может тягаться по прочности с железным ломом. Да и толщина ее едва ли превышала сантиметр. С тем же бетоном справиться было куда труднее, чем со свинцом. Дальше уже шла просто земля. И Саша принялся активно ковырять ее. Теперь вниз сыпались мелкие камешки, песок, глина и какой-то мусор. Стас возмущался, что мусор попадает ему в глаза, но Саша не собирался останавливаться.

Совсем скоро его лом пробил последнюю преграду, и они смогли увидеть солнечный свет, проникающий к ним снаружи. Саша с трудом просунул голову в получившееся отверстие и огляделся. Все, как он и думал. Дыра оказалась ровнехонько посредине того пожелтевшего пятачка газонной травы.

Увидев лучи света, Стас тоже оживился:

– Получилось? Дай теперь я посмотрю! Я тоже хочу на волю!

Саша с удовольствием уступил свое место приятелю. Он не хотел признаваться, но здорово вымотался. И теперь мечтал только о том, как бы выбраться из этого проклятого бункера, в который они по собственной глупости забрались.

– И ведь не было в бункере ничего такого особенного, – устало произнес он. – Зачем только Барон землю в этом месте рыл?

– Глупый пес, наверное, почуял запах тушенки!

Саша промолчал, потому что не знал, то ли ему обидеться за то, что его пса назвали глупым, то ли гордиться, потому что его считают способным унюхать запах мяса сквозь жесть, бетон, свинец и много чего еще.

Впрочем, им двоим было не до разговоров. Вскоре Стас утомился, и на его место вновь заступил Саша. Он видел, что отверстие расширяется все больше. Совсем скоро они смогут выбраться наружу. И поэтому работал так усердно, что потом еще много дней подряд у него болели руки, а кровавые мозоли, которые он натер за эти часы, не сошли у него с ладоней еще много недель спустя.

И все-таки вот он, долгожданный миг. Саша снова просунул в узкое отверстие сначала голову, потом плечи, потом выбрался по пояс. Свобода! Сладкий воздух кружил голову. Снаружи был уже закат. Солнце опускалось за горизонт, окрашивая небо вокруг себя в мягкий розовый цвет. Сколько же времени они просидели в бункере! И как хорошо, что больше не придется там сидеть.

Но не успел Саша порадоваться, как его в затылок что-то больно укусило, отчего обмякли руки и ноги. А затем ему на голову опустилось что-то темное, и такой приятный для глаз солнечный свет снова померк для сыщика.

Подробности проведенной по их спасению спецоперации им довелось узнать позднее. Гавр лично позвонил и пригласил встретиться. Молодой полицейский предлагал увидеться в отделе полиции, но Саша настоял, чтобы встреча прошла в ресторане. Им со Стасом очень хотелось хоть чем-то отблагодарить своего спасителя, выразить ему свою искреннюю благодарность. И ужин в ресторане как нельзя лучше подходил для этого.

Из остальной компании явились только Денис с Леной.

– Егор не сможет прийти, – сказал Денис, едва сев за стол. – Его вчера задержали за соучастие в незаконном проникновении в чужое жилище.

– А Тая с Аглаей тоже заняты, – добавила Лена, – они вдвоем пытаются охмурить своего летающего мотылька-красавчика.

– Ариеля? – хмыкнул Гавр с видимым разочарованием. – И зачем он им? Он же сопляк!

– А по их словам, он парень хоть куда, в самом расцвете сил.

Оля все еще находилась в больнице. Долгие сутки, проведенные ею в плену у родственников, между жизнью и смертью, нанесли ее здоровью серьезный ущерб. Таким образом, больше никого ждать не приходилось. И гости приступили к тому, ради чего все тут собрались.

Гавр сидел во главе стола. Несмотря на огорчение от того, что ни Тая, ни Аглая не почтили его праздник своим вниманием, сыщик отдал должное принесенному официантом угощению. Отведал для начала салат с морепродуктами, в котором крупные тигровые креветки игриво перемигивались из-под листьев салата с крохотными осьминожками. Затем перешел на густой, с красивыми узорами из жирных сливок крем-суп с лисичками, потом отведал жаркое из нежного молодого ягненка и под все это выпил несколько рюмок прозрачной, словно слеза, водки.

Все это застолье происходило под легкий и непринужденный разговор на самые различные темы, кроме той единственной, которая и волновала друзей больше всего.

Принесли десерт – черничный торт с шапкой из заварного крема. И Гавр с удовольствием умял пару кусков. Саша смотрел и только поражался, куда в тощего и мелкого Гавра столько лезет? Приятель поглощал кусок за куском, а делиться информацией о ходе следствия не спешил.

Так что под конец Стас не выдержал и воскликнул:

– Гавр, не томи! Кто же убил Веру? Ты скажешь нам это или нет?

Гавр усмехнулся, но отвечать прямо не торопился, начал издалека:

– Раскрыть данное преступление нам с товарищем Печенкиным помог ваш хороший знакомый – Кузнецов.

– Сосед Димы!

– Мужик с четырьмя гробами!

Гавр кивнул:

– Он самый. Кстати, гробов у него гораздо больше. Те, что мы видели у него в подвале, лишь выставочные образцы, которые еще находятся в разработке. Кузнецов взялся за похоронное дело очень ретиво. Он не сидит на месте. Он ищет своих потенциальных клиентов возле больниц и моргов, куда люди приходят для того, чтобы проститься со своими близкими. Вот там их и отлавливает Кузнецов, соблазняя рассказами о немыслимых церемониях похорон, которые сделают прощание с их дорогим усопшим поистине незабываемым зрелищем.

– Странно, – произнес Денис, – а мне вот абсолютно все равно, как меня похоронят.

– Люди тщеславны. Они хотят, чтобы именно их близкий отправился в дальний путь с наибольшим шиком. А тут такое предложение. Древние ритуалы, языческие боги, мистика.

– И даже бальзамирование.

– Да, и это тоже. Многие клюют. Но главное, что в своем бизнесе Кузнецов задействовал знакомства супруги, которые появились у нее благодаря заказчикам из театрального мира. Именно после разговора с ними Кузнецовы смекнули, как могут принести в ритуальный бизнес свежую струю, которой до них никто не касался. Конкурентов им бояться не приходилось. Никто таких услуг на рынке еще не предлагал. Основная фишка их бизнеса заключалась в том, что они организовывали театрализованные представления, имитируя во время похорон древние языческие культы. К делу подходили с душой, поэтому выглядело очередное зрелище вполне реально. Если погребальный костер, то на половину поля. Если сплав по воде в Вальхаллу, то на резной ладье. Перун, Один или какой-нибудь другой древний бог присутствует лично в обязательном порядке.

– Когда их Анубис прошел мимо меня, я думал, что сам умру от страха.

– Этот человек в костюме Анубиса при ярком освещении мигом бы показал свою ряженую сущность, но в полумраке подземелья, при тусклом свете свечей и огня, он выглядел именно тем, кем и представлялся – древним божеством, явившимся за душой покойного. Клиенты были впечатлены чрезвычайно. Кузнецов сказал, что нынче у него от заказчиков нет отбоя.

– Но это же фарс! Кому придет в голову устраивать из похорон любимого человека дешевый спектакль?

– Не такой уж и дешевый, между прочим, – заметил Гавр. – И потом умирают не только любимые, но и изрядно надоевшие. И частенько родственники готовы пышно отпраздновать переход в мир иной какого-нибудь зажившегося, на их взгляд, богатого дядюшки или надоедливой старой тетушки, живущей в гордом одиночестве в огромной квартире в самом центре города. Став благодаря покойному богаче на несколько сотен миллионов, почему бы и не почтить память дорогого, но не слишком близкого родственника каким-нибудь костюмированным действием?

– Но у нас ведь разговор не о том, – нетерпеливо произнес Стас. – У каждого могут быть свои чудачества, нас не это интересует, верно?

– Именно так, – кивнул Гавр. – Но именно Кузнецов с его стремлением к театральщине подсказал нам с товарищем Печенкиным, в каком направлении можно и нужно нам двигаться. Мы поняли, как нужно искать того таинственного человека-рыбу, которого все свидетели, не сговариваясь между собой, дружно окрестили Посейдоном. Кузнецов сказал, что в городе всего несколько человек, кто занимается изготовлением такого рода сложных костюмов. Мы обратились к этим людям за консультацией. Я дал им примерное описание костюма, в котором разгуливает Посейдон, и они подсказали, что можно поискать его следы в мастерской у одного умельца. Одним словом, эти поиски и привели нас в итоге к пониманию того, кто стоит за всем этим костюмированным представлением в реке, и что именно затеяли заказчики – Степан со своей женой Мариной.

– Мы поняли, они похитили и заперли Ольгу в бункере. Но зачем?

– Все очень просто, мотивом к такого рода поступку послужила банальная ревность.

– Кого и к кому?

– Марина с детства считала себя незаслуженно обойденной родителями. Вся их любовь и поддержка доставались исключительно сыну. В их понимании, Дима рос и умным, и талантливым, и успешным. Дочь Марина получала родительское внимание и заботу лишь по остаточному принципу, а иногда не получала вовсе, все доставалось любимому сыну. С такими комплексами Марина и росла. И когда выросла, то выросли и проблемы, связанные с ее ревностью к брату. А уж когда дела у Димы пошли круто в гору, он стал богатеть день ото дня, то Марине и вовсе поплохело. Брат греб деньги лопатой, родители на него нарадоваться не могли, а про успехи Марины в научной сфере никто из домашних не считал даже нужным упоминать. Чего там! Больших денег она не зарабатывала, а потому все ее научные достижения, по мнению брата и родителей, ничегошеньки не стоили, впрочем, как и она сама.

– Да, обидно, конечно. Но при чем тут Оля? Марина же обижалась на брата и отца с матерью. А Оля ей фактически никто.

– Вот именно. Никто. Какая-то там жена брата. И тем обидней Марине было сознавать, что, в случае смерти брата, именно Оля станет его наследницей.

– То есть…

– Да, да, – кивнул Гавр. – Ты все правильно понимаешь. Основной мотив тут все-таки деньги. Не Оля, не Дима, а именно Марина знала всю правду о болезни своего брата. Дело в том, что, побегав по врачам, но не получив от них реальной помощи, Дима обратился за помощью к сестре, чтобы она задействовала свои связи среди медиков. Сделав это, он совершил ужасную ошибку, которая и привела к этой трагедии. Но так как Дима обратился за помощью к своей сестре, то Марина лучше всех прочих сознавала истинное положение дел с его болезнью. А оно было таково, что жить Диме оставались считаные месяцы.

Саша счел нужным возразить:

– А Оля мне сказала, что болячек у Димы целая куча, но все они не смертельны. Да и врач в больнице, который длительное время наблюдал пациента, не находил его состояние критическим.

– Они грешили на желудок, печень, почки и даже поджелудочную. Но у Димы была опухоль головного мозга. Все прочие недомогания были вторичны, либо симптомы заболеваний были вызваны именно повреждением мозга. В общем, клиническая картина из-за опухоли мозга оказалась смазанной. Вот только нашли опухоль слишком поздно, а из-за ее расположения оперировать никто не брался. В общем, Марине врачи сообщили о результатах исследования, а она их от брата и всех остальных скрыла. Зачем она так сделала? Да потому, что прекрасно понимала, жить ее братцу осталось всего ничего. А потом он умрет, и все его денежки достанутся Оле. Родители еще давно заявили, что они ни на что не претендуют. И Дима написал завещание в пользу жены. Возможно, упомяни он в нем свою сестру, хотя бы одной строчкой, ничего бы и не случилось. Марина даже попросила Диму об этом, но Дима встал в позу и заявил Марине, что у нее своя жизнь, а у него своя. И чтобы она ни на что в его имуществе не претендовала. И это стало последней каплей, которая переполнила чашу. Марина решила, что от Оли ей придется избавиться, если она хочет оставить деньги и имущество брата себе. Если Оли не станет, тогда, хотят ее родители или не хотят, а им придется принять наследство сына. Ну, а дальше уже дело техники. Марина не сомневалась, когда ненавистный братец исчезнет навсегда, она сумеет убедить родителей дать ей доверенность на ведение всех дел и прибрать богатство к своим рукам.

– Нужно всего лишь было устранить Олю. Она была помехой!

– И Марина с мужем занялись этим устранением соперницы вплотную и проявили в этом деле известную фантазию. Мы с товарищем Печенкиным имели возможность пообщаться с Мариной по душам, ненависть в ней так и кипит. Но притом она и ее муж люди далеко не глупые. И так как Олю первоначально планировалось утопить в реке, то с этой целью ими был приобретен костюм для подводного плавания с аквалангом и моторчиком.

– И не побоялись делать такие покупки от своего лица?

– Расплачивались с мастером наличными, предприняли даже ряд маскировочных мер, чтобы скрыть свою внешность. Но опытный взгляд мастера все-таки сумел дать следствию ряд примет, по которым мы и опознали этих двоих. Дальнейшее задержание уже было делом техники.

– И что с костюмом?

– Они его получили на прошлой неделе. И приехав в гости к Диме заранее, по ночам несколько раз опробовали в реке, после чего сочли вполне подходящим для своей затеи. Кроме того, в качестве декорации к нему были добавлены атрибуты: рыбий хвост, голова рептилии и борода.

– И двузубец!

– Да, и шокер в виде двузубца. Преступники решили, если кто-нибудь увидит, что рядом с местом преступления крутится чудовище с рыбьим хвостом, то вряд ли такие показания всерьез будут восприняты полицией. Решат, что свидетель пьян или под кайфом. И у преступников будет шанс ускользнуть от ответственности. Кроме того, под видом двузубца, как уже говорилось, ими был приобретен мощный электрошокер. Стоило ткнуть им жертву, как она теряла сознание. Его преступники также опробовали на жертве, которой стала одна из соседок, зазевавшаяся на берегу. Все эти предметы были обнаружены нами в ходе обыска городской квартиры преступников и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств их вины.

Саша кивнул:

– Все верно. Они хотели Олю утопить. В первый раз Оля чуть было не рассталась с жизнью, когда ее вынесло на середину реки. Перед этим она говорила, что ее что-то укусило в шею.

– Это был удар двузубцем. Один из преступников, облачившись в костюм Посейдона, спрятался в прибрежных зарослях. А потом улучил момент и нанес жертве удар током. Затем обездвиженную Ольгу преступник поместил в надувной круг и транспортировал на середину реки, где намеревался круг перевернуть, а Олю утопить на глубине. Увы, по дороге к месту казни Оля начала приходить в себя, и преступнику пришлось еще раз ударить ее током, на сей раз в ногу. И все бы у злодеев получилось, да вот только дрейфующую по волнам Ольгу верхом на единороге заметил Саша, кинулся на помощь и преступному намерению этих двоих в тот раз сумел помешать.

– Я сразу обратил внимание, что надувной единорог с Ольгой с явным трудом двигается к берегу. Его словно бы кто-то удерживал.

– Еще бы! Ведь под водой Посейдон тянул единорога совсем в противоположную сторону. Но в тот раз для Ольги все обошлось сравнительно благополучно. Она выжила, а все ее близкие признали случившееся просто несчастным случаем. Никто и внимания не обратил на слова Оли, что она не помнит, как садилась в надувной круг. Все радовались, что она жива и здорова. А преступникам пришлось признать, что они потерпели неудачу. Но это не остановило их. К тому же за это время у них появился еще один враг, с которым тоже требовалось разобраться. Дело в том, что их манипуляции с костюмом Посейдона в реке и игры с двузубцем на берегу не остались незамеченными. Один человек увидел, чем они занимаются. А затем увидел и то, почему и для кого они стараются.

– Другими словами, их рассекретила Вера, которая была большой любительницей сунуть нос не в свое дело.

– Правильно! Порхающий над окрестностями Ариель тоже как-то увидел плывущего под водой Посейдона. Более того, он даже вступил в схватку с чудищем и потерял в ней часть своей одежды. Ариель также упоминал о том, что за движением подводного чудища с берега наблюдала рыжеволосая девушка. Конечно, это была наша Вера, которая, на свою беду, увидела то, что для ее глаз не предназначалось. И хуже того, решила из этого извлечь выгоду.

– Она знала, что происходит, лучше всех нас! – воскликнул Саша. – Ведь когда мы с Посейдоном тянули единорога каждый в свою сторону, то на смотровой площадке наверху как раз находилась Вера. Она поднималась домой, чтобы снять мокрый купальник, переодеться и подсушить волосы. И на обратном пути она должна была увидеть то, что происходит внизу в реке.

– Она все видела и сделала из увиденного правильные выводы. Марина со Степаном собираются прикончить Олю, потому что хотят заполучить себе наследство Димы, если тот скопытится от своей болезни. Умненькая Вера никакой жалости к Оле не испытывала и не спешила оповестить Олю или Диму о том, что затеяли их родственники. Вместо этого Вера принялась шантажировать Марину со Степаном, угрожая, что в противном случае сообщит всем об их затее.

– Но Вера шантажировала также и Диму.

– Его она шантажировала документами, которые сумела украсть за время работы с ним в одной организации. Это вообще был излюбленный способ Веры для получения ею дохода. Выведать или вынюхать что-нибудь жареное или соленое про человека, а потом шантажировать этим беднягу. Вера основательно выдоила Диму. Никакого романа между ними не было, а были исключительно деловые отношения. Дима платил Вере за молчание. И Оля была в курсе того, что происходит. Об этом косвенно говорит звонок Оли на второй номер мужа, который тот приобрел для разговоров с Верой.

– Зачем она звонила мужу на второй номер?

– Говорит, что не могла дозвониться на первый. А дело было срочное. Но не в этом суть. Главное, что раньше у Веры в ее попытках шантажа все проходило идеально. Люди платили, она молчала. Она думала, что и тут все пройдет гладко. Но в случае с Мариной и Степаном Вера совершила один крупный промах. Она не успела подстраховаться. Не успела снять видео, на котором было бы видно, как преступник пытается утопить Ольгу.

– А не успела, потому что телефон Верочки оказался испорчен незадолго до того.

– Смартфон ее был разбит. И Марина этим обстоятельством воспользовалась. Понимая, что им Вера опасна лишь до тех пор, пока жива и может говорить, Марина принимает решение устранить опасность и действует радикально. На помощь ей приходит гроза и снова маскировочный костюм Посейдона, в котором она один раз уже выступила в тот день.

– Так Посейдоном была Марина? – воскликнул Саша. – Я думал, что он – мужчина!

– Всех смущала борода чудища, поэтому его и считали мужчиной. На самом деле костюм надевала Марина. Она более решительна, чем ее мягкотелый супруг.

– Ничего себе мягкотелый! До сих пор мороз по коже, когда вспоминаю, как он рассуждал о том, как лучше нас троих прикончить.

– Рассуждать Степан большой мастер. Но когда доходит до дела, то куда большую сноровку проявляет его жена. Пользуясь тем, что в доме суматоха из-за грозы, Марина выскользнула на улицу, проследовала за Верой и, когда та укрылась в доме Григория, улучила момент и проникла в чужой дом. Дальше устранение Веры было лишь делом техники. Один парализующий удар шокером, а потом с обездвиженной жертвой можно делать все, что угодно. Марина имеет медицинское образование, она без особых церемоний свернула Верочке шею. А затем удалилась тем же путем, каким и пришла, предоставив хозяевам дома разгребать последствия своего визита.

– Что Григорий и сделал. Он вынес Верочку на берег, устроил все так, словно она погибла во время падения с обрыва, чем едва было не довел нашу Леночку до нервного срыва. Лена долгое время винила себя в смерти Веры, даже не подозревая, что убили Веру совсем другие люди.

Когда Гавр произнес эту фразу, Саша с тревогой взглянул на Лену. Ведь он обещал ей, что эта тайна останется нераскрытой. Но Лена испуганной не выглядела. Да и Денис молчал. Похоже, Лена ему уже во всем призналась сама. И Денис, как это ни странно, не только нашел в себе силы, чтобы простить жену, но в какой-то степени понял, почему она так поступила.

– Но смерть Веры не решала главной проблемы преступников, она даже все еще сильней для них запутывала. После обнаружения тела Веры им стало очень трудно действовать по-прежнему. Все насторожены, вокруг полиция, как убить Олю в таких условиях? А между тем Оля по-прежнему была жива и по-прежнему представляла угрозу планам Марины на наследство брата. И тут преступников настигает новый удар. Смерть Димы случилась раньше, чем ожидалось по прикидкам врачей. И все же Марина узнает об этом одной из первых. Она понимает: если не поспешить, то потом Олю будет устранить гораздо труднее. Нужно предпринять что-то прямо сейчас. И злодеи решают пойти на отчаянный шаг. Они запугивают Олю, уверяют, что ей грозит опасность оказаться за решеткой за дела мужа. И уговаривают ее спуститься в бункер. Дальше они действуют по прежней схеме. Удар током, Оля обездвижена, связана и оставлена в бункере, который должен был стать ее могилой.

– А почему они ее сразу не убили?

– Не знаю. Они и сами не могут толком ответить на этот вопрос. Возможно, они рассчитывали, что смогут получить от Ольги какую-то помощь при вступлении в наследство. Например, добьются от нее перечня всего имущества, которым располагал Дима. Номера банковских счетов или хотя бы названия банков, где он держал свои финансы. Так или иначе, а Оле крупно повезло, что вы со Стасом полезли в бункер. Без вас она была бы мертва.

– Пусть Оля благодарит Барона. Это он унюхал, что из-под земли идет какой-то необычный запах. Этим он и спас Олю, а мы лишь так… Сами чуть не погибли.

– Когда Степан заметил ваши шатания на второй этаж, он очень испугался. Поспешил в бункер, сбил замок, закидал тело Оли коробками и долбанул ее током, чтобы лежала тихо. А потом улучил момент и запер вас двоих в бункере, перекодировав замок, чтобы вы уже никогда не смогли бы выбраться оттуда.

– Но мы не сдались.

– И нам почти удалось удрать.

– Марина со Степаном чуть дара речи не лишились, когда увидели, как сначала чья-то одна голова выросла прямо посредине их газона, а за ней появилась другая. Представляете, они спокойно сидели на открытой террасе, любовались прекрасным закатом, пили вино и фактически праздновали победу над всеми вами. И вдруг такое зрелище!

– Могу себе представить! У них и так газон выглядел сильно потрепанным, а тут еще человеческая голова на нем нарисовалась! Та еще декорация.

– Не сомневаюсь, что они в конце концов прикончили бы вас всех. Несмотря на всю свою нерешительность, они действовали очень жестоко. Марина – та вообще железная леди. Не всякая способна так хладнокровно готовить убийство одной своей родственницы, попутно и прямо-таки мимоходом прикончив еще и другую.

После этого друзья встали, чтобы преподнести Гавру подарок – золотые часы с дарственной надписью.

– В благодарность за наши спасенные жизни и на память от добрых друзей.

Гавр растрогался. Он без конца благодарил, смущался и пытался вернуть подарок, твердя, что это всего лишь его работа. Но Саша со Стасом были неумолимы. И Гавр смирился.

– Спасибо, ребята. Но главное – не часы, главное, что у меня есть вы – мои друзья.

Оставалось только попрощаться. Денис с Леной впервые за все время, что Саша их знал, стояли рядом и при этом выглядели умиротворенными.

Лена потрепала Барона по загривку.

– Умная собака, – сказала она ему. – Хорошая собака. Настоящий друг. Знаешь, Саша, кто поддерживал меня больше всего в эти страшные дни? Твой Барон! Обязательно уговорю Дениса завести собаку. Да, Диня?

Денис кивнул и мечтательно улыбнулся жене:

– У нас дома раньше жил сеттер.

Лена тут же подхватила:

– Я бы не отказалась завести еще одного.

И она достала из кармана крекер. Барон тут же вопросительно уставился на него. Это мне? Можно?

– Один всего только и остался, – сказала Лена. – Больше нет. Для тебя приберегла. Кушай!

Барона не нужно было упрашивать дважды. Вкус этих крекеров он отлично знал. И сейчас быстро поднялся на задние лапки и с удовольствием выхватил угощение из рук Лены. При этом он покосился на Сашу. Сколько таких крекеров Барон успел уже слопать за эти дни, хозяину было лучше не знать.