Трель звонка прозвучала как гром среди ясного неба. Ника вздрогнула и резко вскинула голову, остановившись на полпути от падения в раскрытую тетрадь. Сердце застучало рвано и тревожно, пока она бегло осматривала кабинет.

Пусто. Выдохнув с облегчением, Ника закрыла лежащую перед ней тетрадь.

Свидетелями её позора были лишь портреты великих классиков на стене позади и фикус на подоконнике, но, к счастью, никто из них не мог доложить руководству школы о том, что новая учительница русского языка и литературы спит на рабочем месте.

Нет, так дело не пойдёт. Если она продолжит тратить половину ночи на изучение методических материалов, то рано или поздно просто уснет на уроке прямо перед учениками. А те вряд ли простят ей такой проступок. Младшеклассники, возможно, и не обратят особого внимания, но ребята из выпускных классов точно оторвутся по полной. Этого нельзя было допустить, слишком уж сложно зарабатывался авторитет у тех, кто был младше ее на каких-то пять-шесть лет.

Ника никогда не испытывала иллюзий по поводу профессии, которую выбрала. Она знала, что это был сложный и часто неблагодарный труд. Работа не для слабых духом, нечто среднее между призванием и самопожертвованием. Однако с духом у неё всегда все было в порядке. У Ники было неоспоримое преимущество — она являлась экзорцисткой в шестом поколении и поэтому неплохо управлялась как с неуемной энергией подростков в разгаре пубертата, так и с придурью малышни, еще не достигшей этого рубежа. Не будь у нее этой силы, Ника вряд ли продержалась бы в школе дольше двух недель. Однако, календарь, стоящий на её столе, очевидно свидетельствовал об обратном. Он был раскрыт на волнующей дате — четвертое октября — и это означало, что уже завтра она впервые в своей жизни будет принимать поздравления с днём учителя.

Размяв шею, Ника поднялась на ноги и даже немного попрыгала на месте. Ей осталось проверить всего три диктанта, однако сначала стоило всё же разогнать остатки сонливости. Закрыв кабинет на ключ, Ника двинулась по коридору в сторону учительской, по дороге накидывая на плечи светлый строгий пиджак. Судя по доносящимся звукам, последняя репетиция праздничного концерта была в самом разгаре — приглушенно дребезжала музыка, а сверху на неё накладывался бойкий голос, зачитывающий поздравительные стихи. Прислушиваясь к неловкому детскому интонированию, Ника не могла сдержать улыбку. Не так давно она сама была той ученицей, что с выражением читала стихи со сцены. Нахлынувшие воспоминания ненадолго застали её врасплох, окатив волной, сотканной из светлой грусти и лёгкого волнения.

Рядом с учительской Ника ненадолго остановилась. По центральному коридору вереницей тянулись ученики старших классов, после шестого урока они казались уже порядком утомлёнными и загруженными. Среди этого спокойного шествия Ника вдруг заметила какую-то суету, а в следующий момент мимо неё проскочило двое мальчишек с одинаковыми рюкзаками. Обдав её всплеском бурлящих эмоций, они пролетели прямиком к лестнице, пихая всех, кто попадался на пути, и друг друга в соревновательном запале. Слишком увлечённые сражением. В опасной близости от лестницы, с которой можно запросто скатиться кубарем. Ника тут же уцепилась за шлейф из хаотичной энергии, что тянулся за этими двумя, и без труда отсекла часть. Подушечки пальцев мгновенно нагрелись, явно сигнализируя о том, что вмешательство состоялось.

«Давай у меня в приставку поиграем? Надо только домашку сделать быстрее», — донеслось до неё вместе с обрывком энергии.

Удовлетворённо улыбнувшись, Ника развернулась и направилась в учительскую. В вопросе контроля чужих состояний она была максимально деликатной и ювелирно точной. Она прекрасно чувствовала грань, за которой её воздействие могло стать слишком очевидным, и старалась не злоупотреблять своими способностями без крайней необходимости. Придавая форму той энергии, что извергалась из особенно беспокойных учеников, она легко могла успокоить целый класс перед уроком.

Из всех членов семьи именно Ника имела самый невыразительный потенциал по части экзорцизма, но тем клочком силы, что достался ей по наследству, она владела блестяще.

— Вы ещё не собираетесь домой? — раздался вежливый вопрос, едва Ника переступила порог кабинета.

Ей пришлось чуть присесть и заглянуть сквозь свободное пространство в книжном стеллаже, чтобы увидеть расположившуюся во главе длинного стола завуча, Антонину Борисовну.

— Скоро пойду, — ответила Ника, неловко улыбнувшись, и зачем-то начала поправлять свои волосы. Эта женщина с самых первых дней вызывала у неё странное желание вытягиваться по струнке.

— Отдохните сегодня, — улыбнулась та, наградив её совершенно царским наклоном головы. — Завтра будет тяжелый день.

День учителя промелькнул перед глазами буквально как один миг. Ника вернулась домой в три часа, полная впечатлений и нагруженная несколькими коробками шоколадных конфет и очаровательным букетом белых хризантем. Первое у неё мгновенно забрала соседка по съемной квартире.

— Сколько шоколада! До нового года будем есть! — воскликнула Юлька, заглядывая в подарочные пакеты. — Ты ж моя добытчица…

— Я думаю, мы справимся за две недели, — рассмеялась Ника, осторожно укладывая букет на обувницу. — Максимум за три.

С Юлькой они снимали жилье ещё со времен учебы в вузе, и Ника едва ли могла представить себе более комфортное и веселое соседство. Легкая на подъем и общительная Юлька компенсировала её излишнюю серьезность, а Ника в свою очередь частенько остужала пыл подруги, удерживая ту от каких-то совсем уж опрометчивых поступков.

— Куда собралась? — спросила Ника, глядя как Юлькин силуэт сначала скрылся на кухне, а затем вновь мелькнул перед глазами. На ней были черные колготки, кожаные шорты и безразмерный черный свитер. На шее красовался чокер. — Рок-концерт?

— Нет.

— Готическая вечеринка?

— Нет, — покачала головой Юлька, усмехаясь, — хотя идея мне нравится.

— День рождения твоей бабушки?

— Спиритический сеанс вообще-то, — объявила та, загадочно свернув ореховыми глазами.

От такого ответа Ника ненадолго опешила. Уж чего-чего, а интереса к эзотерике за подругой никогда не наблюдалось, и это было и к лучшему, учитывая, кем являлась сама Ника.

— С чего вдруг? — настороженно спросила она, снимая пальто.

Когда прямо под носом у неё оказался телефон, Ника быстро поняла в чём дело — на широком экране высветилось фото очередного парня. Очевидно, новое увлечение, о котором Юлька будет трещать следующие несколько дней.

— Правда, классный? — пробормотала та, бросив влюбленный взгляд на фотографию. — Он — магистр.

Ника улыбнулась в ответ и принялась расшнуровать свои ботинки. Вообще-то, ей очень нравилось обсуждать с Юлькой парней, а насыщенной личной жизни подруги как раз хватало им обеим с головой. Но магистр?..

Взяв телефон из её рук, Ника внимательнее рассмотрела красивого блондина, улыбающегося с экрана чувственной и многообещающей улыбкой. Выразительные светлые глаза, высокий лоб и небольшие ямочки на щеках. Слишком смазливый, на её вкус.

— Похоже, и правда магистр, — пробормотала она, протягивая телефон обратно, — по женским оргазмам.

Юлька расхохоталась и следующим вопросом буквально поставила её в тупик:

— А поехали со мной? Сеанс будет в клубе, девушкам вход бесплатный.

— Что мне там делать? — скептически спросила Ника, подхватив свои цветы. В голове она уже принялась перебирать варианты, во что можно было бы их поставить. — Портить всем настроение?

— Брось, я наоборот была бы только рада! Правда, давай сгоняем вместе? Тем более у тебя сегодня праздник и завтра не на работу. — Юлька шагала за ней попятам, и продолжала уговаривать таким тоном, будто от решения Ники зависела её жизнь: — У нас как раз не хватает одного человека для сегодняшнего сеанса. Пожалуйста?

Вздохнув, Ника обернулась к подруге. Может, ей и правда не помешает немного развеяться в такой день, как сегодня.

— Мне тоже надо нарядиться в траур? — спросила она, выгнув бровь.

— И так сойдет. Надень только мою кожаную куртку!

Такси за полчаса доставило их в центр города, прямо ко входу к зданию с ярко подсвеченным фасадом. Вывеска над массивной дверью гласила: «Хаос». Более нелепого названия Ника не могла себе даже представить. Следуя за Юлькой, уверенно прокладывающей им путь, она в душе уже жалела, что согласилась на эту авантюру.

Что, если этот блондин и правда окажется человеком со способностями? Тоже экзорцистом или, еще хуже, ведьмаком? С этой категорией у экзорцистов отношения всегда складывались… сложно. Ника не горела желанием столкнуться с кем-то из своих. Даже при поступлении в институт она специально выбирала город, в котором не было ни одного действующего ковена или картеля. Но это совсем не означало, что людей со сверхспособностями здесь нет.

Они с Юлькой прошли по затемненному коридору, затем пересекли пустой зал. Внутри царила какая-то совершенно неестественная тишина — никакой музыки или голосов. Посетителей тоже не было.

— Тут как-то пустовато, — пробормотала Ника на ходу.

— Клуб откроется через два часа, а пока вход только для избранных.

Нахмурившись, Ника замедлила шаг. Эта история уже начала подозрительно отдавать сектантством. Не исключено, что вместо отдыха и танцев Нике в итоге придется вытаскивать подругу из нездоровой компании. Юлька тем временем юркнула на лестницу, черные перилла которой были выкованы в виде вьющейся лозы, и скрылась за поворотом.

Когда перед ними распахнулась дверь VIP-комнаты, Ника окончательно убедилась в том, что попала в нехорошее место. Небольшой зал, погруженный в полумрак, встретил их приглушенными разговорами и запахом воска и благовоний. Внутри было не меньше десятка девушек, одетых, словно готические принцессы, и среди них — один единственный парень. На вид ему было около двадцати пяти, высокий, со светлой, небрежно уложенной шевелюрой и совершенно ангельской улыбкой на чувственных губах. В облегающем черном джемпере и брюках он выглядел как идеальная модель для каталога мужской одежды. Сам сатана не мог бы выбрать себе облика лучше.

Ника с трудом отвела взгляд от его лица и осмотрелась. Под потолком тускло горела люстра, напоминающая подвесной фонарь. Посреди комнаты располагался просторный круглый стол, накрытый темной матовой тканью, а в центре стола стояла причудливая композиция из свечей и благовоний.

— Я отойду на пару минут, — услышала она приятный мужской голос. Бросив короткий взгляд на блондина, Ника неожиданно застала смущающую сцену — он поднес запястье своей собеседницы к губам и запечатлел на нем поцелуй, не сводя при этом глаз с её лица.

Ника резко отвернулась и многозначительно посмотрела на Юльку.

— Не бери в голову, — прошептала та еле слышно.

Как можно было не брать в голову то, что новый избранник её подруги соблазняет у всех на глазах другую девушку? Это было в высшей степени неправильно.

Юлька тем временем заняла один из стульев около круглого стола и жестом пригласила Нику сесть рядом.

Через несколько минут все девушки расселись по местам, а блондин обошел их, лично раздавав каждой по тонкой серебристой свече с черным фитилем. Покрутив в руках свою свечу, Ника в очередной раз переглянулась с подругой. Обменяться комментариями они уже не успели — молодой человек занял свое место напротив и произнес:

— Давайте начнем с традиционного представления. — В его руках вдруг появилась темная картонная коробочка, из которой он достал длинную спичку. Вспыхнувшее пламя ненадолго окрасило его лицо желтоватым светом, затем он зажег свою свечу и произнес: — Ян.

Ника не сразу сообразила, что произошло, однако продолжила пристально наблюдать за тем, как он передает спички девушке, сидящей по правую руку. Та таинственным голосом произнесла свое имя и тоже зажгла свечу. Когда очередь дошла до Ники, она прочистила горло и неловко представилась. Спичка в её руках вспыхнула и сразу погасла. Отложив её в сторону, Ника достала другую, но снова потерпела неудачу. Третья спичка просто сломалась пополам, и это определенно был знак свыше — сама вселенная давала Нике понять, что она зря явилась сюда сегодня. Рядом сидящая Юлька сдавленно фыркнула, и Ника обернулась к ней с упреком во взгляде.

— Разреши, я прикурю у тебя, — пробормотала она, наклонив фитиль к горящей свече подруги. Не меньше десятка пар глаз наблюдало сейчас за её неловкими действиями, но для Ники это не было особой проблемой. В классе этих глаз было в три раза больше, а страх публичных выступлений она преодолела уже давно.

Когда спичечный коробок совершил полный круг и вернулся к своему первому владельцу, свет в комнате внезапно погас. Теперь комнату освещало лишь подрагивающее пламя свечей. Воцарилась вязкая тишина, от которой Нике стало не по себе.

— Если здесь присутствует дух, который хочет выйти на связь, пусть даст нам знак, — услышала она вкрадчивый шепот. Ника перевела удивленный взгляд на блондина, который озвучил эти слова, а затем растерянно осмотрела всех присутствующих — девушки, сидящие за столом, выглядели сосредоточенными и взволнованными. Некоторые и вовсе сидели с закрытыми глазами, а тени, играющие на лицах, придавали им пугающее сходство с призраками. — Мы готовы выслушать. Дай нам знак.

Ника коротко и раздражённо выдохнула, и едва не погасила свою свечу. Пламя порывисто задрожало и чуть не соскользнуло с тонкого фитиля, а сидящая рядом Юлька, заметив это, бросила на Нику выразительный взгляд.

Никаких сомнений не осталось — блондин определенно не принадлежал кругу людей со сверхспособностями. Иначе бы он знал, что духи не выходят на связь при таком скоплении народа. Духи не витают просто так в воздухе и не выдают себя по первой просьбе, они подселяются в человеческие раны и постепенно съедают своего хозяина. Вызвать на контакт такую сущность нелегко, Ника знала это, потому что не раз присутствовала на сеансах экзорцизма, которые проводил её старший брат.

И все же, когда сверху что-то трижды громко стукнуло, она вздрогнула. Затем мигнул и снова погас свет, и по комнате пронеслись испуганные шепотки. Ника с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза. Это дурацкое представление начинало действовать ей на нервы.

— Я слышу тебя. Назовись, — проговорил блондин. Прикрыв глаза, он вдруг склонил голову над своей свечой и застыл, а затем проговорил громко и раздельно: — Л, Е, К… С.

— Это моя собака! — пораженно прошептала сидящая слева от него девушка. — Мой Лекс погиб на прошлой неделе…

Соседка шикнула на неё, призывая к тишине, и они обе испуганно застыли на своих местах. Ника заметила сверкнувшие в глазах первой девушки слезы, и сразу ощутила острую вспышку неприязни — этот парень использовал откровенно грязные приемы. Бессовестный. Отвратительный тип. Очередное подтверждение тому, что самым красивым людям всегда достается настолько же уродливая суть.

Она скосила взгляд на Юльку и обнаружила, что та была целиком и полностью поглощена происходящим. Если блондину все же удастся запудрить ей мозги, она надолго превратит всю их квартиру в салон для спиритических сеансов. Когда Юлька увлекалась чем-то, это было сродни стихийному бедствию.

Несколько мгновений Ника боролась с желанием просто встать и уйти, а затем ей на ум пришла идея получше. Вообще-то внутренний кодекс запрещал экзорцистам использовать силы, чтобы вредить окружающим, но соблазн был слишком велик. Блондин всем своим идеальным видом буквально напрашивался на оплеуху. Кроме того, небольшое наказание могло пойти ему только на пользу — пусть знает, что заигрывание с потусторонними материями не приводит ни к чему хорошему.

Ника сосредоточила взгляд на его светлой макушке и пошевелила пальцами правой руки, примеряясь к броску. Очень важно было рассчитать силу правильно, чтобы не нанести слишком большой урон его энергетическому полю.

— Он говорит, — продолжил блондин до ужаса фальшивым вкрадчивым шепотом, — что больше не мучается…

Девушка, сидящая слева, всхлипнула, и Ника с несвойственным ей остервенением кинулась к своей цели. Ухватившись за приличный клочок энергетики, она приготовилась выдрать его без особых церемоний, но внезапно парень просто выскользнул из её воображаемой руки, будто в самый последний момент каким-то образом почуял неладное.

Он тут же вскинул голову и ошарашенно осмотрелся, а Ника застыла, растерянно моргая. Никогда раньше с ней не случалось подобных осечек! От осознания, что собственный дар подвел её, сердце порывисто заколотилось в груди, а, когда Ника встретилась с блондином взглядом — оно и вовсе ухнуло вниз.

Её раскрыли.

Коварная полуудивлённая улыбка, что заиграла вдруг на его губах, была тому подтверждением. Кровь застучала в ушах. В панике вскочив на ноги, Ника зачем-то пробормотала извинения и почти бегом покинула комнату. Она хотела исчезнуть, раствориться, стать невидимой, что угодно, лишь бы стереть свой позор. Выхватив телефон из кармана куртки, Ника запустила приложение для вызова такси. Мысли о произошедшем инциденте жалили её, словно ядовитые насекомые. Как она могла так ошибиться? Неужели он все все-таки обладал какими-то способностями? Зачем она вообще полезла со своим возмездием к этому типу?!

Сбежав вниз по железной лестнице, Ника затормозила у выхода и беспокойно покрутилась на месте. Бармен и охранник, стоящие возле стойки, бросали на неё подозрительные взгляды, и Ника уткнулась в телефон, чтобы не привлекать излишнего внимания. На экране отразилось, как машина, которую она вызвала, лениво развернулась на перекрестке в начале улицы. Секунды текли нестерпимо долго, так, будто само время решило сыграть с ней злую шутку.

— Как, ты сказала, тебя зовут? — раздался вкрадчивый голос над её головой.

Резко обернувшись, Ника в ужасе уставилась в голубые глаза, которые смотрели на неё сверху с хищным нетерпением. Ян возвышался над ней почти на целую голову, отчего она вдруг почувствовала себя совсем бессильной перед ним. А затем на руке, что сжимала телефон, сомкнулись его пальцы. Это было похоже на захлопнувшийся капкан, на упавшую сверху стальную сеть. Ника испуганно дернулась и, выскользнув из захвата, метнулась в открывшуюся перед ней дверь. Кажется, она на кого-то натолкнулась, и, судя по громкому звону стекла и ругани за спиной, сделала это не самым удачным образом, но все это было уже не важно. Оказавшись на улице, она снова сверилась с картой и быстрым шагом двинулась в направлении такси. К счастью, за ней никто не последовал.

Только в машине Ника смогла немного успокоиться. Обычно она довольно неплохо контролировала свои эмоции — всех экзорцистов с раннего детства учили справляться со стрессом и непредвиденными ситуациями — но сегодняшним вечером буквально всё удавалось ей из рук вон плохо. Прикрыв глаза, Ника первым же делом сосредоточилась на своем дыхании. Сердцебиение потихоньку приходило в норму, а мысли — в порядок. От медитации её внезапно отвлек телефонный звонок, и, увидев на экране улыбчивую Юлькину физиономию, Ника едва не застонала. Хорошая же из нее подруга, раз она бросила Юльку в этом шарлатанском логове одну.

— Ник, все в порядке? — раздался встревоженный голос в динамике. — Что произошло? Ты испугалась что ли?

— Все хорошо! Просто… живот разболелся.

— Ну вот, надо было сказать мне! Честно говоря, я и сама бы с радостью уехала, — проговорила Юлька с упрёком, а затем вдруг понизила голос до заговорщического шепота: — Ян спрашивает у меня твой номер…

— Нет! — Ника отреагировала так резко и громко, что даже таксист, кажется, вздрогнул. — Ни в коем случае!

— Я так и подумала. Решила уточнить просто на всякий случай, — всё тем же шепотом ответила Юлька. — Наплету ему чего-нибудь.

— Спасибо.

— Не забудь принять таблетку дома.

Завершив звонок, Ника убрала телефон в карман куртки и нервно обхватила себя руками. Кажется, её живот только что начал болеть по-настоящему.

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 2, пункт 1:

Энергетическое взаимодействие с лицами, не владеющими

сверхспособностями, может осуществляться без получения

предварительного согласия, если носит неочевидный для

самого субъекта характер.

Тихие и размеренные выходные помогли Нике вернуть утраченное равновесие. Она с головой погрузилась в привычный распорядок дня и домашние хлопоты, а подготовка к очередной рабочей неделе неплохо отвлекала от тревожных мыслей. Разумеется, Ника тщательно обдумала случившееся с ней в клубе недоразумение. Любой промах (а особенно касающийся дара экзорцизма) требовал детального разбора: нужно было выявить причины, подумать о последствиях и сделать работу над ошибками.

Поразмыслив, Ника пришла к выводу, что виной всему стала её излишняя поспешность. Она плохо подготовилась к броску и не рассчитала силы. Кроме того, сказывался и недостаток практики — тех манипуляций по усмирению учеников, что Ника практиковала в школе, едва ли хватало для поддержания хорошей формы.

Что касается последствий, то здесь ей, похоже, повезло. Вернувшаяся после вечеринки Юлька рассказала Нике, что, получив отказ, Ян не пытался ничего больше о ней выяснить. Инцидент быстро замялся, а её внезапный побег (по мнению Юльки) даже добавил скучному спиритическому сеансу щепотку драматизма.

К работе над ошибками Ника приступила с утра в воскресенье. Здесь всё было предельно просто — сила экзорциста напрямую коррелировала с силой духа, а здоровый дух, как известно, начинался со здорового тела. Поэтому в районе семи утра Ника вышла из дома на пробежку.

Сырой осенний воздух с ароматами прелой листвы тревожил чувства. Ника сделала несколько глубоких вдохов и приступила к разминке. Ей давно следовало вернуться к пробежкам, однако первый месяц работы в школе был таким напряженным, что она едва справлялась с нагрузкой и возвращалась домой охрипшей и совершенно обессиленной. За это время она даже успела позабыть, какими умиротворяющими и безмятежными могут быть пустынные утренние улочки. Шорох листьев под ногами дарил странное ощущение свободы, а собственное ритмичное дыхание наполняло тело той самой силой, что была сейчас необходима.

Ника поняла, что пора завершать пробежку, когда на пути начали попадаться первые сонные пешеходы и собачники, выгуливающие своих питомцев. У самого подъезда она еще недолго постояла, чтобы перевести дыхание, а затем поднялась по ступенькам крыльца. Проходя мимо почтовых ящиков, Ника заметила белый уголок, торчащий из-за дверцы с номером их квартиры, и, не раздумывая, потянула за него — в её руках оказался альбомный лист с распечатанной на нем черно-белой фотографией. Ника моментально узнала трамвайную остановку, с которой ежедневно ездила на работу, а, присмотревшись внимательнее, обнаружила среди застигнутых на фото людей Юлькину фигуру. Судя по тому, что на ней была необъятных размеров дутая куртка, купленная на прошлых выходных, этот кадр сделали совсем недавно. По спине пробежал неприятный холодок, Ника перевернула лист, но больше ничего на нём не обнаружила.

Зайдя в квартиру, она поспешно скинула кроссовки и прямо в верхней одежде зашла в Юлькину комнату. Та еще спала, с головой закутавшись в одеяло. Учитывая, что домой она вернулась только под утро, пробуждения в ближайшее время ожидать не стоило.

— Юль, проснись. — Ника потрясла её за плечо и попыталась стащить одеяло хотя бы с головы. В ответ раздалось недовольное мычание. — Я кое-что нашла в почтовом ящике… Ты должна это увидеть.

С трудом растолкав подругу, Ника вручила ей лист бумаги, однако странная находка не произвела на неё особого впечатления. Гораздо больше Юльку возмутило ледяное касание, которым Ника наградила её за компанию.

— Ты с северного полюса что ли вернулась? — пробормотала она, резкими движениями накидывая одеяло на плечи. Бросив короткий взгляд на фотографию, она нахмурилась, а затем… зевнула. — Что за ерунда?

— Не знаю, — ответила Ника, напряженно глядя на неё, — кто-то сфотографировал тебя и подбросил нам.

— Какая-то идиотская шутка…

— Есть идеи, кто мог это сделать?

— Да кто угодно, — пробормотала Юлька, укладываясь обратно на подушку. — Забей.

Вести разговор дальше она явно не хотела, и Ника была вынуждена оставить её досыпать свою норму. Однако, странная фотография не выходила у неё из головы до самого вечера.

Утром в понедельник Ника еще раз попыталась поговорить с подругой о послании, но та вяло отмахнулась. Убедившись, что Юлька точно проснулась и не проспит свои пары дома, Ника отправилась на работу.

Моросящий дождик немного подпортил ей дорогу до школы. Тяжелые пепельные облака затянули небо и покрасили весь город в безрадостный серый цвет, а влажный воздух за пару минут превратил Нику в кудрявое чудовище.

Выйдя из трамвая, она раскрыла зонт и встроилась в вереницу сонных школьников. Сырость и холод пробирали насквозь, налипали на кожу и одежду, подгоняя Нику идти быстрее. У самых ворот её внимание вдруг привлекло нечто яркое и совершенно не вписывающееся в серый пейзаж — на обочине стояла блестящая красная машина, будто только что сошедшая с витрины дорогого автосалона. Ученики рассматривали её с огромным интересом, особенно любопытные замедляли шаг и фотографировали. Даже Ника невольно то и дело бросала взгляды на сверкающий красный кузов, однако, стоило ей увидеть сидящего за рулем человека, её будто окатили ледяным душем. А затем столкнули с обрыва в пропасть.

Загородившись зонтом, Ника проскочила мимо автомобиля и юркнула в открытую калитку школьного двора.

Могло ли это быть совпадением? Что он тут делал так рано? Подвозил кого-то или… ждал?

Ника не запомнила, как снимала верхнюю одежду в гардеробе и как добиралась до учительской. Только оказавшись возле кабинета литературы, она осознала, как сильно её выбила из равновесия эта красная машина. Это было совершенно недопустимо — учебный процесс не должен страдать из-за её несобранности. Усевшись за свой стол, Ника нервными движениями разложила учебные материалы для урока, а чтобы мысли не утекали в неправильном направлении, начала повторять про себя первые пришедшие на ум стихи:

«Уж небо осенью дышало,

Уж реже солнышко блистало,

Короче становился день…»

Когда прозвенел звонок, Ника уже была полностью готова вести занятие.

На перемене она прогулялась до старого крыла (именно оттуда открывался вид на школьный двор и ворота), чтобы убедиться, что чертова машина все-таки уехала. Но та по-прежнему стояла на месте. И на второй перемене ничего не изменилось. Только после третьего урока, Ника обнаружила, что красный автомобиль покинул свой пост. Возможно, это было просто совпадение, но в это же время даже небо за окном вдруг прояснилось, и солнце робко выглянуло в просвет между облаками.

Четвертый урок Ника начала в приподнятом настроении — у неё было завершающее занятие по русской литературе восемнадцатого века, и специально для него она придумала небольшую викторину и творческие задания для закрепления материала. Однако, едва ученики расселись по своим местам, в дверь постучали, и Ника обнаружила на пороге Антонину Борисовну.

Её сразу же охватило нехорошее предчувствие — пульс участился, и даже ладони вспотели.

— Ника Валерьевна, на минуточку, — поманила её завуч.

Бросив растерянный взгляд на детей, Ника обогнула стол и вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Она расслышала, как по классу пронесся радостный гомон, однако сейчас её внимание было целиком приковано к женщине в строгом бордовом платье.

— У нас небольшая проблема. У школьных ворот, — Антонина Борисовна выразительно посмотрела на Нику цепкими светло-серыми глазами и, убедившись, что та её поняла, продолжила: — Охранник подходил к водителю, и он сообщил, что ожидает вас.

От волнения у Ники перехватило дыхание и пересохло горло. Она вцепилась в полы своего пиджака и пробормотала:

— Простите, я… У меня сейчас важный семинар…

— Я побуду в классе, а вы как можно скорее разберитесь со своим… поклонником, — произнесла женщина тоном, не терпящим возражений. — На перемене будет слишком много лишних глаз.

Неуверенно кивнув, она с тяжелым сердцем отправилась выполнять поручение.

Ника слетела по ступенькам школьного крыльца, словно фурия, на ходу запахивая свое осеннее пальто. Она даже забыла переобуться, и осознала это только, когда ноги в белых лодочках обдало холодом.

Стоило ей пересечь половину внутреннего двора, как дверь красного автомобиля распахнулась, и на улицу вышел тот самый блондин в черных брюках и свитере под горло. Он одарил её совершенно безмятежной улыбкой, от которой Нику внезапно захлестнула ярость. Если бы она знала, что пятничный досуг обернется такими последствиями, то ни за что бы не поддалась на Юлькины уговоры!

За оставшийся путь ей довелось прочувствовать весь спектр эмоций — от бессильной злобы до не менее беспомощного беспокойства — и лишь когда она остановилась напротив Яна, то окончательно приняла неизбежное. Ей придется объясниться с ним, и это нужно было сделать как можно доходчивее.

— Ника, а я как раз тебя и ждал, — проговорил Ян с доброжелательной улыбкой. На его щеках появились ямочки, однако ничего, кроме острой неприязни они не вызывали.

Ника вежливо поздоровалась, а затем нервно оглянулась на школьное крыльцо и спросила:

— Ты не мог бы убрать отсюда машину? Она беспокоит руководство и привлекает лишнее внимание.

— Да, конечно, — охотно отозвался Ян. Ника бросила на его лицо взгляд, полный облегчения, а он вдруг добавил: — Только сначала я хотел бы кое-что обсудить.

Сердце тревожно ударилось об грудную клетку. Интонация, которой он озвучил последнюю фразу, заставила её насторожиться, но Ника все же удержала выражение вежливой заинтересованности на лице.

— Я слушаю.

— У тебя есть парень?

— Что? — недоверчиво переспросила она.

Маска вежливой доброжелательности слетела моментально. Ника окинула его долгим хмурым взглядом, однако Ян как будто не обратил на это внимания.

— Я хотел пригласить тебя куда-нибудь посидеть, поболтать. Мне кажется, у нас найдется много общего, во всяком случае я бы очень хотел узнать тебя поближе… — произнес он таким тоном, будто пришел к ней, чтобы продать новый инновационный пылесос или уникальный набор ножей, не требующих заточки. Слушая его, Ника буквально свирепела. С каждой секундой желание стукнуть по белобрысой голове становилось все отчетливее. Вместо того, чтобы проводить викторину по писателям и поэтам восемнадцатого века, она выслушивала дешёвые подкаты. — Я определенно почувствовал что-то в нашу первую встречу.

— Почувствовал? — эхом отозвалась Ника.

Ну, конечно, он явился сюда из-за того, что почувствовал её вмешательство. Что ж, чудесно. Этим же вмешательством она и завершит их знакомство. Учитывая, что Ника уже частично раскрыла себя на том псевдоспиритическом сеансе, она могла даже не сдерживаться.

Вытащив левую руку из кармана пальто, Ника как можно незаметнее размяла замерзшие пальцы. В школе она никогда не пользовалась ведущей рукой для воздействий на чужую энергетику, потому что дети требовали мягкого и осторожного подхода. Однако этот человек заслужил огрести по полной — он пудрил мозги наивным девушкам на своих сеансах, а еще посягнул на самое святое — на репутацию молодого педагога.

Ему нравится играть в магию? Ника была готова поиграть.

Она украдкой посмотрела по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, отточенным рывком устремилась в его пространство. Энергия клубилась вокруг него, словно пар над горячим источником. Ровная, плотная, но преодолимая, во всяком случае, для Ники — точно. Она ударила его в область солнечного сплетения, так, как учил её брат — стремительно и не колеблясь, с нужным импульсом и правильным направлением — однако не смогла проникнуть вглубь и внезапно (снова!) соскользнула. Вместо того, чтобы обратить Яна в бегство, она получила такой рикошет, что на пару секунд лишилась дыхания.

— Вот опять! — воскликнул он удивленно, потерев ладонью грудь. — Как-будто щекотно… Что это было?

Кожу на подушечках пальцев словно ошпарило кипящим маслом, это было так неожиданно и больно, что у Ники искры из глаз посыпались. С трудом сдержав стон, она тряхнула рукой и принялась судорожно дуть на свои пальцы. Ян окинул её растерянным взглядом, а затем подскочил ближе.

— Это что, ожог?! — услышала она. Ника и сама не могла поверить в это — никогда раньше с ней не случалось ничего подобного. — Подожди, у меня есть кое-что…

Он суетливо распахнул дверь с водительской стороны и скрылся в машине, а Ника принялась трясти рукой в воздухе, поспешно смаргивая слезы, что выступили на глазах. Когда блондин схватил ее за запястье, она зашипела, однако в следующий момент на её кожу пролилось нечто холодное и вязкое. Эта волшебная субстанция внезапно принесла ей такое облегчение, что Ника покорно застыла на месте, лишь периодически вздрагивая от боли. Переведя взгляд на пластиковую баночку с дозатором, что Ян держал в руке, она не сразу поверила своим глазам — надпись на этикетке гласила, что это была интимная гель-смазка.

— Что это за фигня?! — Ника выдернула свою руку и отшатнулась от него.

— Не волнуйся, — произнес блондин. — Она с пантенолом…

— Ты больной?

— Я оказываю тебе первую помощь вообще-то…

На несколько мгновений Ника просто лишилась дара речи. Всё это была какая-то бессмысленная и беспощадная комедия, не иначе. Она свирепо уставилась на его обеспокоенное лицо, а затем выпалила на одном дыхании:

— Мне не нужна никакая помощь. Всё, чего я хочу сейчас — это чтобы ты убрался от моей школы и больше никогда тут не появлялся! Мне не интересны свидания, мне не интересен ты. Уезжай, пока руководство не вызвало полицию.

Когда выражение лица Яна сменилось с обеспокоенного на обреченное, Ника напряглась. Он вдруг молча развернулся к машине, открыл дверь и принялся что-то искать на пассажирском сидении. А когда снова обернулся к ней, то в его руках появилась синяя папка с документами и телефон.

— Вообще-то я предпочитаю выстраивать отношения на взаимопонимании и обоюдной симпатии, — произнес он как будто расстроенно. — Но ничего не поделаешь.

Ника настороженно застыла в совершенно идиотской позе, держа руку, перепачканную в смазке, как можно дальше от своего пальто. В её голове метались самые разные мысли и предположения, и некоторые из них были действительно пугающими. Но стоило Яну показать ей экран телефона, как все сразу стало ясно.

— Когда ты в пятницу покидала клуб, то разбила ящик дорогого бурбона, — сообщил он невозмутимым тоном. Под гулкие удары сердца Ника наблюдала тот самый эпизод, заснятый на камеру видеонаблюдения: вот Ян подходит к ней сзади, затем она оборачивается, после чего бросается бежать и влетает в грузчика, который через мгновение роняет на пол огромную коробку. — Двадцать бутылок по пятнадцать тысяч каждая.

Услышав цифры, Ника перевела шокированный взгляд на его лицо, но не успела ничего произнести, потому что Ян тут же вытащил из папки документы и предъявил ей.

— Транспортная накладная и акт о списании, — пробормотал он, листая бумаги. Затем ткнул в строчку итого и добавил: — Вот сумма.

Непонятно, что шокировало Нику больше — размер ущерба или то, что все эти акты и накладные оказались у блондина на руках. Где он их вообще достал?

— Я буду обсуждать это только с владельцем клуба…

— Я и есть владелец. Показать выписку из реестра?

— Э-это не только моя вина, — моментально сменила тактику Ника. Она все ещё не могла поверить, что ситуация обернулась таким образом.

— Да, но бедолага, который разгружал в пятницу алкоголь, тоже не ожидал, что его собьют с ног, — протянул Ян, улыбаясь уголком губ. — Если всю сумму повесить на него, то он просто не сможет прокормить семью…

— Получается, это шантаж? — вспыхнула Ника. — И нарушение неприкосновенности частной жизни за компанию. — В его голубых глазах мелькнуло удивление, и Ника поняла, что нужно продолжать давить в этом направлении: — Как ты разыскал меня? Ты в курсе, что сбор личной информации карается по закону?

Она рассчитывала увидеть, как минимум, испуг, но вместо этого Ян вдруг мягко рассмеялся. А затем шагнул к ней, встав так, что почти касался её плеча, и снова разблокировал свой телефон. Убедившись, что Ника смотрит прямо в экран, он заговорил:

— Я пользовался только той информацией, которую ты сообщила всему интернету. Твоя подруга у меня в друзьях, и я легко нашел нужную страничку. — Ян принялся листать список Юлькиных друзей. Он делал это демонстративно, будто Ника была несмышлёным ребенком, который не понимает элементарных вещей, и это приводило её в бешенство. — А вот и ты, Ника Аверьева. И последняя публикация как раз о том, что ты начинаешь свой путь учителя в школе номер девяносто семь. Кстати, очень милая фотография…

Прямо у неё на глазах он нажал кнопку с сердечком под фотографией Ники на фоне школьного крыльца, и именно в этот момент она отчетливо осознала, что рядом с ней стоит сам дьявол. Циничный манипулятор и беспринципный подонок. Презренное отродье. Она могла и дальше продолжать этот список, однако время поджимало. Антонина Борисовна явно не оценит, если она проторчит тут весь урок.

— И чего ты хочешь от меня? Возмещения? — спросила Ника, развернувшись к нему лицом.

— Я готов рассмотреть варианты, — уклончиво ответил Ян. — Например, мы можем договориться об услуге.

Ника смерила его тяжёлым взглядом и сжала зубы, чтобы не выругаться. Договариваться с этим типом она однозначно не хотела, но триста тысяч — сумма действительно ощутимая по меркам её учительской зарплаты. С трудом сдерживая ярость, она спросила:

— О какой услуге?

— Ты приходишь на мои сеансы, а я списываю долг, — улыбнулся он. — Ничего сложного, от тебя требуется только присутствие и…

— Сколько сеансов? — перебила его Ника.

— Учитывая сумму, я думаю справедливо будет договориться… скажем, о тридцати.

Ника фыркнула, едва он договорил. Каков наглец! Думает, что она согласится на такую кабалу? Лучше она возьмет микрозайм, чем вот это.

— Мне проще найти деньги, — озвучила Ника свои мысли. Деловая улыбка на лице Яна стала только шире, и она упрямо вскинула подбородок. — Я позвоню брату и попрошу в долг.

— Хорошо, звони. Я не уеду, пока мы не решим вопрос.

В этот момент мимо них проскочила шумная компания старшеклассников, среди которых Ника узнала и своих учеников. От их любопытных взглядов ей стало настолько паршиво, что даже боль от ожога ушла на второй план. Нику терзали бессильная ярость и стыд. Если она в таком состоянии позвонит Стефану, то он сразу же примчится решать её проблемы и, скорее всего, сравняет с землёй и Яна, и весь его клуб. Но этим же звонком Ника распишется перед братом в собственной беспомощности. А ещё признает свое поражение.

— Пятнадцать сеансов, — произнесла она, вложив в свой взгляд всю ненависть, что испытывала сейчас к блондину.

— Двадцать.

— Пятнадцать, — повторила Ника, мотнув головой.

— Хорошо, пятнадцать так пятнадцать, — отозвался Ян. Он тут же достал из папки еще какие-то бумаги и ручку и начал увлеченно что-то заполнять. Заметив её растерянность, Ян улыбнулся самым раздражающим образом и пояснил: — Я составил договор, но не знал, на каких условиях мы сойдемся…

Ника обреченно вздохнула и здоровой рукой вцепилась в свои волосы. Она уже заранее чувствовала, что пожалеет о своем решении. Этот тип продумал всё с самого начала! Такими темпами через некоторое время он заставит ее переписать на себя квартиру. Единственное, чем Ника могла сейчас успокоить себя, — это тем, что никакой квартиры у неё не было.

— Твоя подпись здесь и здесь, — бодро проговорил Ян, протягивая ей ручку. Ника неуклюже перехватила её правой рукой и нацарапала что-то прямо на весу. Увидев оставленную закорючку, блондин вскинул на неё удивленный взгляд. — А ты точно учительница русского языка?

— Я левша, — процедила Ника в ответ, а про себя добавила: «Придурок».

Все экзорцисты — левши от рождения, и раз он не знал об этом, то это только подтверждало теорию Ники: Ян не принадлежал кругу людей со сверхспособностями. Единственное, чему она пока не могла найти объяснения — это тому, каким образом он дважды уклонился от её атаки.

— Занятно. Мне еще понадобится твой номер телефона, чтобы согласовывать удобное время.

Ян принялся складывать бумаги в папку, но Ника вцепилась в них прежде, чем он успел это сделать.

— Мой экземпляр, будь любезен, — угрожающим тоном произнесла она.

На красивом лице снова появилась улыбка, а в его глазах Ника неожиданно для себя рассмотрела восхищение.

Она вернулась в класс за восемнадцать минут до звонка. Антонина Борисовна, на удивление, не высказала ей ни единой претензии, а, уходя, и вовсе посоветовала Нике зайти на перемене в медпункт.

После работы Ника несколько раз тщательно перечитала тот договор, что её вынудили подписать. Не обнаружив в нем никаких скрытых условий или пунктов, напечатанных мелким шрифтом, она немного успокоилась. Спиритические сеансы в клубе проводились с периодичностью двух раз в неделю, и, с одной стороны, это серьезно прибавляло Нике хлопот, но с другой — означало, что действие самого договора закончится уже через два месяца. Хотя и два месяца встреч с этим человеком могли крайне губительно сказаться на её нервной системе.

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 2, пункт 2:

Взаимодействие с лицами без сверхспособностей, которое повлечет

за собой разоблачение, может осуществляться только в случаях,

связанных с угрозой жизни и здоровью.

Проснувшись следующим утром, Ника обнаружила в телефоне короткое сообщение: «Сегодня в 19–30 по тому же адресу». Тяжело вздохнув, она отложила трубку под подушку и прикрыла глаза. Спать хотелось ужасно, а теперь она даже не могла пообещать самой себе, что ляжет в кровать, как только вернется с работы.

Ника поздно уснула прошлой ночью. Она много думала о произошедшем инциденте и всё же смогла нащупать несколько утешительных для себя мыслей. Очевидно, Ян не просто так требовал её присутствия на своих сеансах. Либо он надеялся, что Ника продемонстрирует еще что-нибудь неординарное, что станет приглашенной фокусницей и будет развлекать его и гостей, либо собирался копать под неё и её способности. Если Ника не будет никак проявлять себя, то рано или поздно просто наскучит ему, и в её силах было сделать так, чтобы это произошло быстрее, чем за пятнадцать сеансов.

Она справится, нужно только немного потерпеть.

Рабочий день прошел гладко и без приключений, но, когда пришло время собираться на сеанс, Ника впала в легкую нервозность. Дело в том, что она абсолютно не представляла, каким образом сообщить обо всем Юльке. Та хоть и не часто торчала дома, но все равно рано или поздно должна была заметить, что Ника ездит куда-то по вечерам дважды в неделю. А это тянуло за собой слишком много секретов, которыми Ника не могла делиться без острой необходимости. Она и так порядком набедокурила, раскрыв себя перед блондином.

Конечно, нельзя было исключать того, что Юлька и сама однажды не явится на один из сеансов Яна. Однако судя по её впечатлениям от первого сеанса, эта вероятность стремилась к нулю — подруга была слишком прагматичной, чтобы идти на такие жертвы ради внимания парня. Даже очень красивого парня.

В итоге Ника нацарапала короткую записку, что уехала к ученику на репетиторство, а сама отправилась в клуб.

К половине восьмого она, как и было оговорено, прибыла к зданию «Хаоса», однако, толкнувшись в дверь, обнаружила её запертой. Ника даже проверила сообщение, которое прислал Ян, чтобы убедиться, что она ничего не перепутала. В этот самый момент дверь внезапно приоткрылась и оттуда выглянуло широкое лицо с напряжённо сведенными бровями.

— Вы к кому?

— К Яну, — ответила Ника с плохо скрываемым отвращением.

— Он занят.

Эта короткая реплика взбесила Нику настолько, что всё тело обдало жаром. Занят? Как это вообще понимать? Сначала этот тип буквально шантажом вынуждает её присутствовать на своих шарлатанских сеансах, а потом не пускает на порог? Либо это какая-то хитрая пикаперская схема, по которой нужно унижать и морозить девушек, либо просто издевательский розыгрыш. Ника стащила с головы капюшон куртки и снова полезла в карман за телефоном.

— О, рыжая… — услышала она удивленный вздох. Подняв раздраженный взгляд на своего собеседника, Ника внезапно наткнулась на виноватую улыбку. — Простите, милая девушка. Проходите, пожалуйста.

Не в характере Ники было обижаться на человека, который принёс свои извинения, поэтому она кивнула и шагнула внутрь. Незнакомец галантно придержал для неё дверь, и Ника даже поблагодарила его за это. Судя по одежде, внушительному росту и впечатляющему развороту плеч, перед ней был охранник клуба. На суровом лице дружелюбно блестели темные глаза, а улыбка добавляла ему мужественного обаяния.

— Каждый день приходится выпроваживать девушек отсюда, — поделился он и указал Нике в сторону коридора своей огромной ручищей. — Пойдемте, я провожу вас.

Они молча прошли по пустому залу, и у лестницы, ведущей на второй этаж, мужчина снова заговорил:

— Иногда проще пьяную драку разнять, чем выставить за дверь отчаянную поклонницу. И их с каждым днем всё больше, — посетовал он. — Все как в том стихотворении — чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей…

Нике этот монолог показался забавным, и она с выражением подхватила этот отрывок:

— И тем ее вернее губим средь обольстительных сетей. — Евгения Онегина она знала наизусть почти полностью, поэтому не стала останавливаться и продолжила цитировать стихи дальше. Они успели подняться на второй этаж и пройти по коридору, а мужчина так внимательно слушал Нику, что та вдруг испытала легкое смущение: — Так точно думал мой Евгений, он в первой юности своей был жертвой бурных заблуждений и необузданных страстей.

Ника неловко умолкла, и лицо её спутника озарила восхищенная улыбка.

— Вы знаете всё наизусть? — спросил он удивленно.

— Я учительница.

Карие глаза блеснули искренним восторгом, и от такого явного проявления чувств Ника даже опешила.

— Максим, — вдруг представился мужчина, протянув ей широкую ладонь.

— Ника.

— А по отчеству? Не могу же я так фамильярно обращаться к преподавателю.

— Валерьевна, — окончательно смутилась она.

— Ника Валерьевна, рад знакомству…

В этот самый момент за спиной Максима резко открылась дверь, и Ника упёрлась взглядом в подозрительно прищуренные голубые глаза. Вся атмосфера приятной беседы в миг растворилась, стоило Яну открыть рот:

— Не помешал?

Максим напряженно улыбнулся, и сразу же поспешил скрыться на лестнице, оставив их наедине. Некоторое время они с Яном молча смотрели друг на друга, а затем он пригласил ее зайти.

Помещение, куда её привели, походило на рабочий кабинет. По правую сторону тянулся стеллаж, доверху заполненный журналами и папками, в левом дальнем углу располагался письменный стол и рабочее кресло. Почти у входа стоял просторный кожаный диван (который выглядел так, будто стоил дороже того ящика бурбона, что Ника умудрилась разбить) и небольшой журнальный столик. Здесь пахло деревом, бумагой и едва уловимым цитрусовым парфюмом. К собственному неудовольствию, Нике внезапно понравилось это сочетание.

Тем временем Ян обошел её и застыл в паре метров напротив. Ника продолжала изучать обстановку вокруг, а он так же пристально изучал её.

— Как твоя рука? — спросил он доброжелательно.

— Нормально, — бесцветным голосом ответила Ника.

Ян проскользил выразительным взглядом вниз от её лица, и она тут же спрятала левую руку в карман куртки. На самом деле, рука всё еще добавляла ей дискомфорта, да и кожа за сутки не могла принять нормальный вид, но демонстрировать это блондину Ника не собиралась.

— Ты, конечно, не расскажешь, как умудрилась обжечь её, стоя посреди улицы, — улыбнулся Ян. Ника покачала головой, а он продолжил: — И как это связано с тем, что я почувствовал, тоже…

— Не понимаю, о чем ты. Я не знаю, что ты почувствовал. Может быть, это просто игра воображения.

Судя по коварной улыбке, что появилась на его губах, ответ нисколько не расстроил Яна. И Нику немного беспокоило то, как он реагировал, потому что она совершенно не собиралась распалять его интерес.

— А если я предложу тебе сократить количество сеансов по нашему договору, ты расскажешь? — спросил он, окинув её оценивающим взглядом. — Обещаю сохранить всё в тайне…

Итак, он все же решил копать под Нику и её экзорцистские способности. Оставалось лишь надеяться, что его любопытство так же недолговечно, как и связи с девушками. Кстати, о девушках…

— Где остальные участницы? — поинтересовалась Ника.

— Прибудут к восьми.

— В нашем договоре нигде не указано, что я должна приезжать заранее и развлекать тебя беседой. Впредь сообщай, пожалуйста, точное время сеанса, — холодно произнесла она. — Я подожду внизу.

Растерянность, промелькнувшая на его лице, подняла в душе Ники волну мрачного удовлетворения. Отступив к двери, она вышла из кабинета.

Начавшаяся с такими осложнениями неделя закончилась не самым лучшим для Ники образом. В пятницу, возвращаясь из столовой, она стала невольной свидетельницей разговора, который выбил её из равновесия гораздо сильнее, чем конфликт с Яном.

Ника шла по коридору первого этажа, когда до неё долетел обрывок фразы, сказанный наигранно недовольным тоном.

«… у нас сейчас литра. Не хочу к Никанорычу.»

Удивленно моргнув, Ника цепким взглядом пробежалась по головам шагающих впереди учеников. Следующий урок она как раз должна было проводить у девятого класса, и… очевидно, Никанорычем назвали именно её.

Что ж, этого следовало ожидать. К тому, что у неё рано или поздно появится прозвище, Ника готовилась заранее. Дети в таких вопросах могут быть ужасно жестокими, и она знала об этом не понаслышке. Когда сама Ника училась в школе, то среди её учителей, например, была Тамара Черепаха (получила прозвище за огромные очки в толстой оправе и лоскутную шаль) и Педалий Андреевич (заслужил своим отвратительным характером).

Собственное же прозвище стало для неё сюрпризом. Ника была уверена, что ученики возьмутся за цвет волос, ведь в детстве все её клички так или иначе были связаны с рыжиной, которую она унаследовала от отца. Каким образом на свет появился «Никанорыч», она не могла себе даже представить.

Ника не собиралась прислушиваться к разговору дальше, но вторая собеседница внезапно заговорила слишком уж громко.

«О, нет… Наверно опять придумает какие-нибудь дурацкие задания. В прошлый раз пришлось сочинять стихи в стиле слова о полку Игореве.»

Охваченная странным волнением, Ника замедлила шаг. Во-первых, она никого не заставляла, а предложила попробовать. Даже плохие оценки не выставила тем, кто не стал сочинять. Во-вторых, почему это её задания — дурацкие? Ника подходила к их составлению со всей креативностью, стараясь хоть как-то разнообразить скучные тесты и бесконечные изложения. В каждый урок она вкладывала частичку себя, старалась подать материал так, чтобы это было интересно и полезно. Чтобы хоть часть того огромного массива знаний задерживалась в головах её подопечных.

Ника почувствовала, как обида острыми коготками царапнула по её чувствам. Раздражение, прозвучавшее в словах той ученицы, действительно задело её. Тем временем снова заговорил второй голос:

«Мама сказала, что пойдет жаловаться директору, если она будет и дальше над нами издеваться…»

Не в силах дальше слушать этот диалог, Ника свернула на первом же повороте и застыла возле лестницы, ведущей к спортзалу. У неё вдруг сами по себе начали дрожать руки, а в груди появилась давящая тяжесть. Конечно, ей не следовало принимать близко к сердцу жалобы пятнадцатилетнего подростка на учебный процесс, и уж тем более глупо было прятаться сейчас ото всех в тесном закутке за дверью. Но она просто не могла отмахнуться от слов, что с такой легкостью и пренебрежением были озвучены её же учениками.

Начало урока Ника встретила с чувством странной апатии. За то короткое время, что она успела проработать преподавателем, Ника всегда находила в себе силы откладывать в сторону личные переживания или плохое самочувствие. Ради занятий и учеников она готова была забывать о чем угодно, брать книги обожжёнными пальцами, душить негативные эмоции, чтобы случайно не выплеснуть их на кого-то из ребят. Но даже экзорцистские практики медитаций не помогли ей справиться с дурацкой обидой.

Ника перевела взгляд на распечатку конспекта, подготовленного специально для сегодняшнего урока, — на ней жизнерадостно пестрели строчки, выделенные разноцветными маркерами. Отложив бумаги на край, она пододвинула к себе учебник и поднялась из-за стола.

— Сегодня мы с вами начнем говорить о романтизме, как о литературном направлении конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века…

Собственный голос показался Нике слабым и неестественно глухим. Она мысленно выругала себя за это и продолжила вести урок.

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 4, пункт 1:

Каждое вмешательство в чужое энергетическое поле должно

сопровождаться соответствующей оценкой рисков, а также

соизмерением уровня угрозы для обеих сторон.

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 3, пункт 3:

Если лицо, нуждающееся в помощи, не в состоянии дать свое устное

согласие на вмешательство, за него это может сделать проситель.

Ника с детства верила в существование высшего разума. В её представлении всей вселенной управляло некое существо, которое ежесекундно отправляло миллиарды судеб по уникальным траекториям, а затем пристально наблюдало за тем, как этот путь преодолевается. Если слишком сильно отклониться от нужной траектории, высший разум непременно даст тебе об этом знать разного рода неприятностями, а за верное следование пути — наградит чем-то неожиданно хорошим.

В неудачах последних дней Ника усматривала именно такой знак — вселенная решила (и вполне справедливо) щёлкнуть её по носу за нарушение правил кодекса, за излишнюю самоуверенность и враньё подруге. Именно с первой попытки преподать Яну урок началось съезжание Ники на обочину неудач и проблем. Всё остальное было звеньями одной цепи, поэтому она даже не удивилось, что сразу после разрешения конфликта с блондином, с ней снова заговорила и лучшая подруга.

— Я не буду требовать, чтобы ты посвящала меня во все подробности своей жизни. Ты — взрослая самостоятельная личность и имеешь право на секреты, — выдала Юлька за завтраком на следующий день. Они сидели друг на против друга за маленьким кухонным столом, будто никакой размолвки и не было вовсе. — Если ты решила не рассказывать про отношения с Яном, значит у тебя были причины, а я просто не заслужила доверия… Нет, блин, опять какая-то пассивная агрессия полезла.

Юлька стукнула себя ладонью по лбу и замолчала, уткнувшись в тарелку с хлопьями. Было удивительно слышать такие взрослые слова от девушки, что двумя днями ранее решила продемонстрировать свою обиду и просто ушла из дома. И всё же Ника была ей очень признательна. Примирение с Юлькой действительно много для неё значило. За те пару дней, что они не общались, Ника успела потерять аппетит, крепкий сон и душевное спокойствие.

Извинившись перед подругой, Ника поспешила кратко обрисовать всю ситуацию:

— На самом деле нет никаких отношений, у нас был… банальный конфликт на материальной почве. Я разбила ящик какого-то дорогого алкоголя, а он потребовал посещать его сеансы, чтобы возместить ущерб.

Как и ожидалось, это признание вызвало бурный отклик. Некоторое время Юлька просто изрыгала бессвязные ругательства и угрозы в адрес Яна, затем Нике пришлось отговаривать её от идеи встретиться с ним с глазу на глаз. И только после того, как первые эмоции поутихли, та начала задавать опасные вопросы:

— Я, конечно, сразу обратила внимания, что он странненький, но… зачем ему твоё присутствие? У него и так выстраиваются очереди из желающих попасть на сеанс…

Нике пришлось уйти от ответа. Вовлекать Юльку в тонкости экстрасенсорного мира не было никакой необходимости.

Атмосфера последнего учебного дня перед каникулами ощущалась настолько отчетливо, что Ника даже не пыталась с ней бороться. Ученики пребывали в мечтательно-расслабленном состоянии, витали в облаках, а задние парты и вовсе позволяли себе тихие разговоры и хихиканье. В том, что у нее так и не получилось захватить внимание подопечных темой урока, Ника не видела особой проблемы, но вот когда важное объявление о нападениях, происходящих по городу, прошло мимо их ушей, она откровенно напряглась.

— Пожалуйста, будьте особенно внимательны в темное время суток, — с нажимом произнесла Ника перед тем, как отпустить с урока десятый класс. — Если у вас есть какая-то информация, сообщите об этом родителям или классному руководителю.

Ни на одном из лиц она не заметила и проблеска интереса.

Когда весь класс как ветром сдуло после школьного звонка, она раздраженно потерла переносицу и устало плюхнулась на свой стул. Ника не любила делать что-то просто «ради галочки», однако в школе было довольно много процессов, работающих именно по такому принципу. И с этим приходилось мириться.

Короткий стук, раздавшийся в тишине, вывел Нику из задумчивости. В кабинет заглянула одна из учениц, присутствовавших на последнем уроке. Сначала Ника не обратила внимания на её появление, решив, что та просто забыла вещи, но девушка вдруг сделала несколько шагов и застыла сбоку от учительского стола.

— Ника Валерьевна, вы сейчас говорили про… нападения, — заговорила она, нервно теребя черный шнурок с кулоном-сердечком, что висел у неё на шее. Ника вскинула на неё удивленный взгляд и кивнула. — Я хочу показать кое-что…

Достав из рюкзака телефон, девушка подошла еще ближе к столу и спустя несколько порывистых нажатий на экран, уложила его прямо перед Никой.

— Почти каждый день приходят, — шёпотом добавила та, пока Ника с леденящим чувством читала следующие друг за другом сообщения:

«Поведение неуд»

«Поведение неуд»

«2 за поведение»

«Поведение неудовлетворительное»

«Неуд»

Шок и скользкое ощущение опасности накрыло Нику с головой, а сердце рвано забилось в груди. Текст один в один, как в послании, что получила Юлька, только здесь это был почти ежедневный террор. Кто-то последовательно изводил девушку угрозами.

Но как вообще могли быть связаны ученица десятого класса и студентка выпускного курса университета?

— Ты показывала это родителям? Вы были в полиции?

Подняв голову, Ника обнаружила, что та закатила глаза.

— Если бы я могла показать это родителям, зачем приходить к вам?

Оторопев от сквозящей в её голосе язвительности, Ника замерла. У нее совершенно не было опыта общения с детьми на темы, не касающиеся процесса обучения, и от этого она чувствовала себя по-идиотски беспомощной.

— Ладно, просто забей… — устало пробормотала девушка, схватив со стола телефон, а затем все же добавила: — те.

Развернувшись, она закинула рюкзак на плечо и направилась к выходу, а Ника резко поднялась на ноги, судорожно пытаясь припомнить, как зовут её ученицу.

— Алиса, подожди! — Когда та затормозила, Ника обошла стол и жестом указала на ближайшую к девушке парту. — Сядь и расскажи все подробно. Пожалуйста.

Та послушалась. И перед Никой будто разверзлось целое измерение чужой неблагополучной судьбы. Алиса нехотя отвечала на вопросы, но всё же поделилась, что проживает с дедушкой. Её мать переехала в другой город и растила ребенка во втором браке, отец не появлялся с самого рождения. Такой порядок вещей устраивал саму Алису, а единственное, что её интересовало — это собственное совершеннолетие.

— То есть ты не можешь точно сказать, с чего всё это началось? Сообщения начали приходить просто ни с того ни с сего?

— Ну-у… может когда я с парнем рассталась, — ответила Алиса, лениво растягивая слова. — Я спрашивала его, но он сразу заблокировал меня везде.

Ника неосознанным жестом взъерошила свои волосы и закусила губу. Голова как будто чесалась изнутри от раздирающих её противоречий и волнений. С одной стороны, то, что Алиса доверила ей свою проблему, было хорошо и правильно. Дети должны приходить за помощью ко взрослым. Однако, что Ника могла сделать, чтобы помочь?

— Я пробовала звонить по этим номерам, но там всегда абонент не абонент. Наверно через какую-то интернет-рассылку все отправляется… — продолжала рассуждать вслух та. — Не знаю, может это им скоро надоест?

Ника покачала в ответ головой. Надеяться на это — значит проявлять беспечность. Необходимо было как-то довести информацию о происходящем до органов. А в идеале и убедить саму Алису рассказать обо всем матери.

— Знаешь я мало что могу в этой ситуации сделать как преподаватель… Нет ни полномочий, ни права представить где-то твои интересы. — Лицо Алисы из задумчивого моментально превратилось в разочарованное, и Ника поспешно добавила: — Но давай представим, что я твоя старшая….

— Сестра? — недоверчиво пробормотала девушка.

— О-очень дальняя родственница.

— Ну, ладно…

— Напиши мне свой номер. Ника подхватила со стола записную книжку с ручкой, и уселась за соседнюю парту. — И перешли скриншоты этих сообщений, чтобы было видно номер и даты.

— Зачем? Я не собираюсь никуда обращаться, а то сразу тётки из опеки прибегут… А деда трезвым даже я не могу застать.

Тяжело вздохнув, Ника бросила на Алису полный искренней жалости взгляд.

— Тебе не об этом надо думать! Лучше позаботься о собственной безопасности. Не гуляй поздно, не связывайся с незнакомыми компаниями. Если вдруг почувствуешь какую-то угрозу — звони мне. И просто так тоже можешь писать.

Ника вырвала из записной книжки листок и нацарапала свой номер. На душе было как-то неспокойно из-за всего того, что вывалила на неё Алиса. Как на месте Ники повел бы себя правильный педагог? Наверно, поднял бы на уши родителей и руководство школы, чтобы снять с себя ответственность и отстраниться от проблемы? Вот только поможет ли это самой Алисе почувствовать себя в безопасности?

По пути домой Нике на телефон начали приходить сообщения — Алиса одну за другой скидывала фотографии с пугающими посланиями. Еще сидя в кабинете Ника решила, что попробует приложить эти скриншоты к заявлению в полицию, которое они собирались писать с Юлькой. Возможно, без упоминания номера получателя, их и не примут, но попытаться определенно стоило.

А спустя еще несколько минут Алиса прислала ей еще три слова — «я добралась домой».

В воскресение утром Ника вновь прибыла к зданию «Хаоса», и сам владелец клуба впервые лично открыл ей дверь.

Это было обязательным условием — никого, кроме них двоих и самого пациента, в здании быть не должно.

— Твой друг уже прибыл? — сразу же спросила она, шагнув внутрь.

— Да.

Ян помог снять ей пальто и даже повесил его на плечики в гардеробе, и от этого джентельменского жеста Нике вдруг стало неловко.

— Только он не совсем в трезвом состоянии, — предупредил блондин, прежде чем она проследовала в зал.

Ян заранее рассказал о своем друге, которого предстояло «посмотреть». Судя по описанию, этот парень вполне мог оказаться её «клиентом», потому что зависимости довольно часто произрастали именно из проблем с энергетическим полем. Друг Яна (по его словам) превратился из преуспевающего молодого человека в алкоголика буквально за несколько месяцев, и произошло это после автокатастрофы, которая унесла жизнь его старшего брата.

Зайдя в барную зону, Ника сразу же увидела сидящего на высоком табурете молодого мужчину. Широкие плечи обтягивала легкая ветровка, а голову закрывала бейсболка. Он тут же развернулся на звук шагов и расплылся в восторженной улыбке.

— Беликов, бессовестное ты животное! Я думал, ты позвал меня, чтобы одолжить денег, а вместо этого ты решил похвастаться новой девушкой? — Его язык слегка заплетался, а в мимике и движениях была отчетливо видна нетрезвая развязность. — Она слишком хороша для тебя.

Ника пропустила эту провокацию мимо ушей. Молча проследовав к бару, она остановилась недалеко от стойки и принялась внимательно изучать своего пациента. Парень выглядел… не здорово. Осунувшееся лицо с припухшими мешками под глазами, неаккуратная рыжеватая щетина, ссадины на губах. Ника не смогла бы даже примерно определить возраст сидящего перед ней парня, настолько странной выглядела его помятая физиономия.

— Веди себя прилично, — раздался спокойный голос Яна за спиной.

— Ника, — представилась она и протянула руку для приветствия.

— Ника, бросай этого идиота, ты достойна большего, — молниеносно выдал её собеседник. — Рад знакомству. Алексей. Можно просто Лёша.

Когда он коснулся её руки, Ника выдавила вежливую улыбку. Осмотр был завершен.

Ни теряя ни секунды она развернулась и, поманив за собой Яна, вышла обратно в коридор.

— Вы что меня одного тут оставить решили?.. — услышала она, прежде чем блондин закрыл за собой высокие двустворчатые двери.

Ян смотрел на неё с настороженным любопытством и нетерпением. Очевидно, он ожидал услышать какие-то подробности о состоянии своего друга, но Ника заранее для себя решила, что общаться на тему экзорцизма будет по минимуму. Вовлекать Яна в эту сферу точно не стоило. Чем меньше он будет знать — тем меньше вопросов на неё посыпется.

— Ты сейчас должен будешь отвлечь его внимание, — отрывисто произнесла Ника. — Надо сделать так, чтобы он не смотрел на меня.

— Хорошо, — взволнованно выдохнул Ян, запустив руки в карманы брюк. — А что ты будешь делать?

— Извлеку то, что ему мешает. Если ты согласен, конечно.

— Я согласен, — не моргнув, произнес блондин.

Ника кивнула и выпроводила его из коридора обратно в бар.

Она старалась не показывать этого, но, вообще-то, и сама ужасно волновалась. Её уверенность в собственных силах серьезно пострадала после того, как Ника дважды неудачно атаковала Яна. И даже то небольшое упражнение по стабилизации энергетического поля Ксюши не помогло полностью восстановить веру в себя.

Сейчас ей не помешало бы услышать несколько слов поддержки. Достав телефон, Ника пролистала журнал вызовов и нажала на имя брата в списке.

— Привет, Никки, — раздался голос Стефана из динамика. — Я только подумал о тебе, и ты звонишь.

— Привет, не отвлекаю? Я хотела посоветоваться с тобой.

— Конечно, давай. Что стряслось?

На всякий случай Ника отошла подальше от двери и заговорила приглушенным шепотом:

— Мне нужно извлечь из клиента небольшую сущность. Я вроде уже делала такое, но так давно не тренировалась…

— Оу, — удивлённо протянул Стефан, — это как тебя угораздило найти клиента?

— Так получилось, — выдавила Ника в ответ. — Не спрашивай.

— Ладно. Что за сущность? Размеры? Возраст?

Ника перевела взгляд себе под ноги, пытаясь визуализировать то, что ей удалось увидеть за время короткого знакомства с Лёшей.

— По виду не больше моей ладони, похоже она даже не успела окончательно подселиться в поле. Точно не старше года.

— Ну, тогда у тебя не должно быть никаких затруднений, — уверенно проговорил Стефан, и от этой фразы в её груди разлилось уютное тепло. — Ты выспалась сегодня?

— Да.

— Позавтракала нормально?

— Нормально.

— Напиши, как закончишь.

Завершив вызов, Ника сделала глубокий вдох и развернулась лицом к двери, за которой её ждал пациент. Короткий разговор с братом придал ей сил, и теперь она как будто даже предвкушала предстоящую схватку.

В зал Ника прокралась так тихо, как могла. Её появление заметил только Ян, но он лишь ненадолго повернул голову в её сторону и продолжил что-то говорить своему собеседнику.

— Если не хочешь дать мне денег взаймы, то хоть плесни чего-нибудь выпить. — Ника услышала ворчливую реплику Лёши и воспользовалась моментом, чтобы подойти чуть ближе. — У тебя тут такой ассортимент, а я почему-то пью растворимый кофе…

— С утра тут не наливают, прости, — отозвался Ян.

Выбрав удобную для себя позицию, Ника быстро закатала левый рукав рубашки и примерилась к броску. Чем точнее будет самый первый маневр, тем быстрее всё закончится. Её цель сидела у парня прямо на загривке, впиваясь своими лапами-присосками в основание черепа. Не самое удачное место. Ника заранее сочувствовала Лёше — извлекать оттуда сущности было очень болезненно.

— Раньше наливали! Это из-за девушки ты такой правильный стал?

В этот самый момент Ника устремилась к его энергетическому полю. Легко пробившись сквозь истончившийся верхний слой, она вцепилась в инородное тело и погрузила свои невидимые пальцы в рыхлую ледяную субстанцию. Та ощущалась как отсыревший снег и протухшая мякоть одновременно, но Нике было не до брезгливости.

Когда она легонько потянула сущность на себя, Лёша беспокойно дернулся.

— Зачем ты её пригласил сюда?

Ещё одна попытка нащупать удобное направление для извлечения — и парень вздрогнул всем телом.

— Просто так…

— Я спрашиваю нахрена ты притащил сюда эту дрянь? — От громкого голоса, который внезапно перешел в визг, Ника слегка напряглась. Это была еще одна причина, почему сущности, цепляющиеся к голове, считались самыми неприятными — иногда в процессе изгнания они умудрялись брать под контроль хозяина. — Эта чертова экзорцистка тут по твоей просьбе?!

Ян испуганно спрыгнул с табурета, а она бросила на него предостерегающий взгляд и сразу вернулась к пациенту — разрывать зрительный контакт в такие моменты было крайне нежелательно. Пора было закругляться. Ника рванула на себя тело сущности и с удовлетворением почувствовала, как преодолелось первое сопротивление. Вскрикнув от боли, Лёша неуклюже свалился на пол и тут же кинулся в её сторону, но Ника была готова к этому и затормозила его правой рукой. К чему она не была готова — так это к тому, что Ян решит прийти ей на помощь.

Когда блондин буквально прыгнул сверху и придавил Лёшу к полу, Ника едва не растеряла весь контроль над ситуацией.

— Отпусти его! — скомандовала она громко.

Ян поднял на неё ошарашенные глаза и замешкался, как вдруг Лёша мерзким издевательским голоском протянул:

— Отпусти меня! Чтобы я разорвал на клочки эту рыжую сучку!

В эту секунду Ника всерьёз заволновалась об успехе всей операции. Она легко справлялась с удержанием клиента, но никак не могла контролировать поведение Яна. А присутствие того сильно усложняло процесс. Само энергетическое поле Яна вносило в пространство вокруг сущности такой мощный резонанс, что от напряжения у Ники свело пальцы. В таком состоянии она вряд ли могла предпринять хороший манёвр.

— Отойди от него! Ты мешаешь! — нетерпеливо выкрикнула Ника, пытаясь вложить в слова те эмоции, что нельзя было передать взглядом. — Он не сможет ничего мне сделать, отойди!

— Отойди и я сразу разобью ей голову!

Услышав, как Лёша снова передразнил её, Ника зарычала от злости. Какая же подлая тварь в нем засела, раз исхитрилась превратить элементарную операцию в целое представление.

— ЯН! — рявкнула Ника требовательно.

И это сработало. Блондин отскочил от Лёши, и как только тот остался один, Ника одним точным рывком закончила дело. Она уже даже не заботилась об осторожности и болезненных ощущениях своего клиента, сил хватило ровно на то, чтобы выдрать из него сущность и умерщвить прежде, чем та начнёт искать нового хозяина.

Лёша ожидаемо потерял сознание. Ника в два шага преодолела расстояние между ними и опустилась рядом на колени. Бейсболка съехала с его головы, а с лица схлынула краска. Поспешно стянув с себя рубашку, Ника сложила ткань и аккуратно подложила ему под щёку.

— Может перенести его на диван? — раздался хриплый шепот над её ухом. Ника резко обернулась и наткнулась на совершенно ошалевший взгляд голубых глаз.

Да, все-таки следовало проинструктировать Яна, прежде чем начинать всё это.

— Лучше пока не трогать. Он скоро сам придет в себя.

— Точно?

Ответом был громкий всхрап, вырвавшийся из Лёшиного рта.

— Пусть немного поспит, — пробормотала Ника и поежилась от холода. Пожертвовав свою рубашку в качестве подушки, она осталась в одной майке на тонких бретельках и начала стремительно замерзать.

Ещё десять минут спустя Ника окончательно убедилась, что стоило не только проинструктировать блондина, но и тщательнее продумать все постоперационные моменты. Потому что ситуация, в которой она оказалась, порядком действовала на нервы. Ника сидела на полу возле Лёши, держа в руках горячую кружку кофе, на её плечи был накинут чёрный джемпер Яна (хотя она просила принести ей пальто!), а сам владелец джемпера сидел по-турецки напротив и не спускал с неё задумчивого взгляда.

— Твои татуировки что-то значат? — спросил он вдруг.

Ника издала неопределенное хмыканье. Это был самый дурацкий и одновременно самый распространенный вопрос, что ей доводилось слышать. Её татуировки ничего не значили, они просто работали: та, что на левом предплечье, поддерживала концентрацию, а та, что на плече выше — сигнализировала о чужом воздействии. Между лопаток у Ники еще была набита семейная печать, но её блондин, к счастью, не мог видеть.

Видимо, Ян сообразил, что не добьется от неё подробностей и сменил тему. Кивнув на своего друга, он пробормотал:

— Лёха вспомнит, что вообще произошло?

Покачав головой, Ника сделала глоток из кружки. Последние минуты разум Лёши был занят его сущностью, поэтому можно было не волноваться о том, что, проснувшись, он начнет задавать вопросы. Было бы неплохо, чтобы и Ян не пытался этого делать, но тот явно не собирался оставлять её в покое:

— Почему он назвал тебя экзорцисткой? — Старательно избегая его взгляда, Ника пожала плечами и выудила из заднего кармана джинс свой телефон. Самое время было написать сообщение Стефану, вдруг тот волнуется. — Я думал, ты ведьма.

— Я не ведьма!

Выпалив это, Ника возмущенно тряхнула головой. Разумеется, Ян не мог этого знать, но только что он нанёс ей почти смертельное оскорбление. Как если бы он назвал врача — палачом и убийцей. Ведьмы и ведьмаки — это тот контингент сверхъестественного круга, с которым экзорцисты старались поддерживать исключительно деловые связи. Первые создавали хаос и беспорядки своими плохо управляемыми силами, а вторым приходилось иметь дело с последствиями.

— Я просто подумал, раз ты рыжая… — Ян лукаво улыбнулся ей, но, заметив каменное выражение лица самой Ники, мгновенно посерьёзнел. — Ладно, оставим это. Расскажи лучше, как я должен вести себя, чтобы в следующий раз не помешать тебе.

— В какой ещё следующий раз? — нахмурилась Ника. — Мы об этом не договаривались.

— Но ты обещала помочь.

— Я не подписывалась помогать всем твоим друзьям. У меня банально не хватит времени и сил. Ты думаешь, я из воздуха их беру?!

— А откуда ты их берёшь? — Интерес тут же вспыхнул в его глазах.

— Я трачу… собственную энергию, которую потом нужно восстанавливать, — нехотя ответила Ника.

— То есть, углеводы и отдых? Сколько времени тебе обычно нужно?

Осознав, что выболтала ему часть информации, Ника досадливо поджала губы.

— Ты не о том задаешь вопросы, — проговорила она, строго взглянув ему в лицо. — Лучше интересуйся состоянием своего друга. Я избавила его от части проблем, но ему все равно потребуется реабилитация и медицинская…

Ника не успела договорить, потому что Лёша вдруг пошевелил рукой, а затем приоткрыл глаза. Нащупав то место в его энергетическом поле, где раньше сидела сущность, Ника мягко пригладила рваные края и прошлась по всполохам, что клубились над раной.

— Ника, — расплылся в улыбке парень. — Ника, а выходи за меня замуж?

Эйфория была нормальной реакцией организма на избавление от паразита, и этой реакцией непременно стоило воспользоваться.

— Хорошо, — улыбнулась Ника и похлопала его по голове. — Только сначала вы с Яном съездите к наркологу. Договорились?

Лёша пролепетал свое согласие, и она выразительно посмотрела на блондина. Взгляд, которым он наградил её в ответ, Нике совсем не понравился. Слишком откровенно в нем сквозила жадность.

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 2, пункт 2:

Взаимодействие с лицами без сверхспособностей, которое повлечет

за собой разоблачение, может осуществляться только в случаях,

связанных с угрозой жизни и здоровью.

На каникулах работы немного поубавилось. Ника начала раньше возвращаться домой и смогла завершить несколько важных дел, в том числе сходить, наконец, в участок и написать вместе с Юлькой заявление. Там его приняли без каких-либо разговоров. Алиса продолжала раз в день присылать Нике короткие сообщения — в одном из первых она похвасталась, что установила на телефон спам-фильтр и теперь не получает ничего с незнакомых номеров.

Пожалуй, самым волнительным событием каникул должна была стать поездка в театр с десятыми классами на постановку по чеховскому «Вишневому саду». Кроме Ники среди сопровождающих числились и другие преподаватели, но она всё равно очень переживала по поводу организации мероприятия.

Это волнение никуда не делось, даже когда все благополучно добрались до театра и заняли места в зале. Насладиться пьесой Нике тоже не удалось — школьников было настолько много, что тишина в зале устанавливалась всего несколько раз за первое действие.

В антракте Ника и вовсе застала сцену, которая мгновенно выбила её из хрупкого равновесия.

Она вышла в коридор, чтобы немного размять ноги. Ступая по ковровой дорожке, Ника разглядывала развешанные на стенах картины и фотографии, как вдруг её слух поцарапал неприятный и до конца еще не поломавшийся голос:

— Ты что, думал здесь на тебя правила не распространяются?

Обернувшись, Ника увидела троих парней, которые кучковались в углу возле стенда с афишей. Она не преподавала у них, но всё равно сразу признала учеников своей школы.

— Не выйдешь отсюда, пока не заплачешь, — услышала Ника. — Давай, только в этот раз без соплей. А то мне противно.

Ей вдруг стало дурно, а затем внутри взвилась ярость. С выражением мрачной решимости на лице Ника двинулась к компании. Она ещё не знала, что конкретно будет делать и говорить, но не сомневалась, что должна вмешаться.

Стоило ей приблизиться, как двое из тех троих парней испуганно оглянулись и торопливо отошли в сторону, а Ника увидела четверного мальчика, который застыл в самом углу.

— Расскажите мне, о каких правилах идёт речь? — проговорила она, с трудом управляя собственным голосом. — Может, я их тоже нарушаю?

Когда последний оставшийся мучитель развернулся к ней лицом и скорчил брезгливую гримасу, она едва не прописала ему оплеуху. Не ментальную, а буквально физическую. Парень, зажатый в углу, тем временем порывисто проскочил мимо и скрылся за дверьми зала.

— Ты кто вообще?

— Преподаватель, — процедила Ника. — Представься, будь любезен? Фамилия, имя, класс.

— С чего бы? — хмыкнул тот, бросив на неё кислый взгляд. Тёмные глаза из-под густых бровей смотрели на нее презрительно и с какой-то деланной небрежностью, будто парень усиленно подражал взрослым манерам. — Ты не боишься, что когда узнаешь мою фамилию, придётся просить прощения?

От такой наглости Ника на мгновение задохнулась. На последнем курсе института она изучала довольно много литературы о школьной травле и поведении конфликтных подростков, но застилающая разум злость не позволяла выудить из памяти ни одной полезной рекомендации.

— А ты не боишься, что твои родители взгреют тебя, когда узнают, как ты кичишься своей фамилией? — раздался голос прямо за её спиной. Обернувшись, Ника пораженно замерла — всего в паре шагов позади стоял Денис. Тот самый принц, из-за которого последние пять лет её сердце билось невпопад. — Давай прямо сейчас вызовем сюда твоих мамочку и папочку??

— Чё?

Ника тоже не могла поверить своим ушам. Первый шок от внезапного появления Дениса спал, и теперь она изумлённо наблюдала за его действиями.

— Нравится упиваться властью? — спросил тот вкрадчиво и подошёл ближе. — Нравится чувствовать себя всесильным, загоняя слабых в угол? Дома ты ведь из этого угла не выходишь, да? — Парень испуганно дернулся и опустил глаза в пол, а Денис склонился к нему ближе и продолжил: — Как думаешь, твоё положение улучшится, если ты прославишь папочкину фамилию на всю школу? — Ника нервно сцепила руки в замок и хотела уже встрять, но не успела. — Извинись перед преподавателем.

— Извините, — странным покорным голосом пробормотал парень. А затем попятился и, развернувшись, стремительно пошагал прочь.

Когда они остались наедине, Денис приветливо улыбнулся ей, однако Ника не смогла ответить тем же. Она и мысль свою сформулировать до конца не смогла:

— Это было…

— Не педагогично? — подсказал Денис. — Увы. Я наблюдал эту сцену чуть дольше твоего и очень разозлился. Никто из ваших учителей не пытался подойти, хотя многие видели, что происходит. Хорошо, что появилась ты.

Повисла неловкая пауза. Ника усиленно боролась со странными чувствами, которые вызвала в ней вся эта сцена, а ещё со смущением, а Денис просто молча смотрел на неё в ожидании. Выглядел он как всегда… идеально. Начиная с белой рубашки и тонкого темно-синего галстука и заканчивая шнурками дорогих ботинок.

— Ты тоже тут в качестве сопровождения? — спросила, наконец, Ника.

— Да, я сегодня директор зоопарка, — ухмыльнулся тот. — Как прошла твоя первая четверть?

— Нормально.

— Сколько раз пыталась уволиться?

— Ни разу. — Брови Ники сами по себе поползли вверх.

— Трижды, — виновато склонил голову Денис.

Ника прыснула со смеху. В этом был весь Денис — помесь весёлого шалопая с учтивым аристократом. Его родители тоже были преподавателями, возможно, поэтому в Денисе буквально чувствовалась некая врождённая интеллигентность.

— Год еще только начался, — пожала плечами Ника — может, я еще успею тебя обогнать.

— Боюсь, это те соревнования, в которых у тебя нет шансов…

Раздался первый звонок, возвещающий об окончании антракта, и они оба умолкли, неловко застыв на месте.

— Надо возвращаться, — проговорила Ника. Ей ужасно хотелось поболтать с Денисом подольше, но едва ли она могла позволить себе это на работе. Улыбнувшись ему, Ника неуверенно взмахнула рукой и уже двинулась в сторону дверей зала, как вдруг Денис окликнул её.

— Нет, не так. — Он покачал головой, а Ника в недоумении уставилась в его загадочно блеснувшие глаза. — Мы же в театре.

Он вдруг вытянулся и склонился в галантном поклоне, протянув ей руку. Моментально вспыхнув, Ника переступила с ноги на ногу, а затем вложила в его ладонь свои пальцы. Когда он слегка коснулся их губами, сердце Ники совершило опасное сальто и зашлось в бешенном ритме.

— Ты придёшь на встречу выпускников? — спросил Денис, выпустив её руку. Ошеломленная его поцелуем Ника смогла только неопределенно качнуть головой. — Обязательно приходи.

За всю вторую часть спектакля она не разобрала ни одной реплики.

Казалось, все в жизни Ники начало налаживаться. Единственной омрачающей деталью в общей картине счастья был Ян, который продолжал периодически писать ей сообщения, а, если Ника слишком долго игнорировала их, то еще и звонил.

— Ты не оставишь меня в покое, пока я не сделаю то, что тебе нужно, да?! — вспылила она в последнем разговоре, после того как блондин минут десять настойчиво упрашивал её посмотреть еще одну его знакомую.

— Ты даже не представляешь себе, какой я упёртый.

В итоге пришлось согласиться. Но в этот раз Ника строго обговорила условия — после сеанса она больше не будет ничего ему должна.

Вечер, на котором предстояло, наконец, закончить неудачное знакомство с блондином, Ника встретила практически с предвкушением. Несмотря на проливной дождь, она приехала к клубу в хорошем настроении и даже постаралась вести себя как можно более дружелюбно с самим Яном — расспросила его о здоровье Лёши и дала еще несколько рекомендаций по присмотру за ним на первое время. Так Ника пыталась показать себе, ему и всей вселенной, что топор войны зарыт, конфликт исчерпан, и их дорогам самое время разойтись по разные стороны бытия.

Когда Ян сообщил ей, что новую пациентку придется навестить дома, Ника напряглась. Она не очень любила посещать чужие квартиры, да и для экзорцизма нейтральная территория подходила больше. Стараясь изо всех сил не усматривать в этом плохой знак, она села в тот самый красный автомобиль. Когда они тронулись, дождь только усилился.

Всю дорогу Ника была занята медитацией. Ян не мешал ей, а заговорил только когда машина заехала на многоуровневую парковку возле новенького жилого комплекса.

— Настя — моя бывшая девушка. Мы не очень хорошо расстались, — сообщил он. — И с тех пор её как будто подменили.

— В каком смысле? — уточнила Ника со вздохом. Она совсем не хотела вникать в подробности личной жизни блондина, но чего не сделаешь ради сеанса экзорцизма.

— Она не может успокоиться, меняет парней, постоянно влипает в какие-то отношения, иногда сразу в несколько одновременно. — Ехидный голос внутри Ники чуть не воскликнул: «Да ведь она делает то же самое, что и ты!», но внезапно Ян добавил совершенно убитым тоном: — Пару раз ей серьезно доставалось из-за этого. Похоже… на какое-то саморазрушение.

Ника задумчиво уставилась в покрытое каплями зеркало бокового вида, переваривая услышанное. По описанию было больше похоже на сглаз или проклятие. Именно через них в человека закладывалась программа саморазрушения, и именно в этих случаях экзорцизм был абсолютно бесполезен. Она обернулась, чтобы предупредить об этом Яна, но тот опередил её:

— До разрыва Настя была… в порядке. Может, я сделал с ней это?

Скользнув внимательным взглядом по его лицу, Ника с удивлением уловила в голубых глазах искреннее беспокойство и отголосок вины. Не то, чтобы она до сих пор считала Яна демоном во плоти (в конце концов, он явно заботился о своем друге), однако ей и в голову бы не пришло, что он может так переживать за кого-то из бывших.

— Ты когда-нибудь желал ей смерти или мучений?

— Нет! Конечно, нет!

— Значит, это не ты, — заверила его Ника. — Пойдем посмотрим, что там. Если окажется, что проблема мне не по силам, я дам тебе другие… контакты.

Первое впечатление от Насти было ошеломляющим. Та была очень красивой — изящной, с кукольным лицом и густой копной светло-русых волос. На фоне таких девушек Ника неизменно чувствовала себя неотесанным поленом. Однако, стоило Насте открыть рот, как сказочный флёр развеялся. Девушка витиевато выругалась и враждебно уставилась на Нику.

— Это какой-то пранк?.. — спросила она требовательно. Ян тут же проскочил в ярко освещённую светлую прихожую, а Ника замерла на пороге. Ей нужно было несколько мгновений, чтобы изучить энергетическое поле своей новой пациентки. — Ты не говорил, что приедешь не один.

— Ты бы не впустила меня иначе, — пожал тот плечами.

Такой ответ только ещё больше взбесил Настю.

— Проваливай и девку свою забирай. Хватило же совести явиться с ней ко мне домой!

Ника тяжело вздохнула и даже закатила глаза. Её опять записали в пассии Яна. Будто в здравом уме их вообще можно было представить парой.

— Меня зовут Ника, — сказала она и шагнула внутрь, мягко прикрыв за собой дверь.

— Без разницы.

— К экстрасенсам, магам, колдунам за приворотом недавно обращалась? — спросила Ника, проигнорировав убийственный взгляд из-под густой челки. — Верну любимого, приворожу по фотографии, заговорю на женитьбу — и всё в таком духе…

Внезапно Настя испуганно оглянулась на Яна, стоящего позади. И это вполне тянуло на ответ.

— Плохой сон, навязчивые мысли, беспричинное сексуальное возбуждение, перепады настроения, — перечисляла Ника, внимательно отслеживая реакции, вспыхивающие на кукольном лице, — тревога, галлюцинации…?

— Что? — Девушка облизнула губы и даже отступила на шаг назад.

— Сколько попаданий?

Настя широко распахнула глаза, аккуратно подведённые темно-синим карандашом, и будто окаменела. Такое поведение пациентки не особо способствовало экзорцизму. Страх, как защитный механизм, создавал помехи для любого вмешательства, а для ювелирно-точного и подавно. Осознав, что явно погорячилась, Ника бросила выразительный взгляд на Яна, и тот подключился к разговору:

— Насть, мы пришли помочь. Расскажи, что с тобой произошло. Я волнуюсь за тебя.

Когда он положил ладонь ей на плечо, энергетическое поле Насти вспыхнуло и заискрило. И это было ещё одним подтверждением тому, что именно Яна она пыталась приворожить.

— Лучше не трогай её пока, — пробормотала Ника. — Ей только хуже от этого.

— А ты… можешь сделать, чтобы мне стало лучше? — пролепетала девушка.

— Если дашь свое согласие.

Несколько секунд в прихожей стояло напряженное молчание, а затем Настя неуверенно кивнула.

Они проследовали в зал, оформленный в приятных бежевых тонах, и, пока Ян занимал девушку бессмысленным разговором, Ника, не теряя времени, начала примеряться к предстоящей операции.

В энергетическом поле Насти было всего два повреждения, и Ника даже знала, откуда они взялись. По всей видимости, любовное заклятие отрикошетило в неё от Яна точно так же, как атака Ники во вторую их встречу. Два осколка так и застряли в самой Насте: один, поменьше, — на уровне поясницы, а другой — слева, в опасной близости от сердца. Пользуясь удобным моментом, Ника закатала рукав свитера и дотянулась до маленького осколка. Его поверхность была горячей и будто пульсировала как воспаленный нарыв.

Вот она — наглядная демонстрация последствий неконтролируемой ведьмовской магии.

«Где ты её нашел?» — донесся до Ники приглушенный голос Насти. — «Капец она жуткая…»

Уцепившись как следует за малый осколок, Ника отточенным движением рванула его на себя. Пальцы обожгло, стоило инородному куску рассыпаться под воздействием её энергетики, но Ника стойко выдержала это и другой рукой поспешно залатала образовавшееся пространство.

— Ауч! — вскрикнула Настя и тут же принялась растирать поясницу. — Это что сейчас было?

Ника быстро сдула с пальцев видимый ей одной пепел и доброжелательно улыбнулась. Это заклятие, к счастью для них всех, не представляло из себя ничего особенного.

— Все в порядке, присаживайся.

— Не говори мне, что я должна делать в собственной квартире, — пробурчала девушка.

Настя все же уселась в просторное кресло и, подтянув под себя ноги, замерла в ожидании. Вокруг неё плотным слоем клубился страх, сквозь который с трудом проглядывал второй осколок. Ника раздраженно тряхнула головой. Не хватало ещё сидеть тут битый час и создавать ей комфортное настроение.

— Как твоя фотостудия, работает? — внезапно заговорил Ян. Он стоял, расслабленно облокотившись на подоконник широкого окна. — Есть клиенты?

— Не особо, — ответила Настя, недоверчиво взглянув на него.

— Если хочешь, я могу приехать, чтобы ты сделала несколько рекламных снимков. Или разместить рекламу где-нибудь в клубе. — Ника не сразу поняла, что он пытался ей подыграть. Только когда их взгляды на секунду скрестились, она сообразила, что Ян намеренно отвлекает её пациентку. — Как тебе идея?

— Было бы здорово, — неуверенно улыбнулась та. — Я бы и её сфотографировала, очень интересный типаж. Никогда таких рыжих не видела.

Настины манеры опредёленно действовали на нервы. Подавив в себе вспышку острого раздражения, Ника снова натянула доброжелательную улыбку.

— Я не фотогенична. Моей фотографией в паспорте можно лечить икоту и заикание.

Ян внезапно рассмеялся, а Настя, наоборот, разразилась яростной тирадой:

— Не бывает нефотогеничных людей, бывают криворукие фотографы!

Отвлечение внимания сработало, Ника устремила к ней невидимую руку и крепко обвила пальцами второй осколок. К её удивлению, он оказался едва теплым, поэтому Ника не стала тратить время даром и резким движением выдернула его из поля девушки. Рана сразу начала фонтанировать, словно гейзер, затрудняя и без того кропотливое сращивание её краев.

Стоило Нике окончательно заткнуть поток энергии, как Настя потеряла сознание. Уронив голову на грудь, она опасно накренилась вперед, готовая вот-вот упасть с кресла на пол, но ситуацию спас вовремя подскочивший к ней Ян.

За один короткий миг произошло столько всего одновременно, что Ника не сразу распознала подозрительное шевеление в левой руке. Заклятие, которое она извлекла из Настиного поля, внезапно ожило и начало отбиваться, а затем и вовсе выскользнуло из её пальцев. Издав тихий полуудивленный возглас, Ника краем глаза успела выхватить траекторию его движения — оно метнулось прямиком к Яну.

Когда она осознала, что должно произойти дальше, было уже слишком поздно.

За секунду до того, как заклятие отскочило и полетело в нее саму, Ника успела выставить хлипкий блок. Часть сгустка разбилась об него, но того, что пробилось внутрь, оказалось достаточно, чтобы напрочь лишить её дыхания. Согнувшись пополам, она схватилась за горло и хрипло втянула воздух. Когда левое плечо прошило резкой болью, у Ники и вовсе потемнело в глазах. Сработала её экзорцистская татуировка, реагирующая на постороннее вмешательство, и это… было очень нехорошо.

— Ника! — Рядом раздались шаги, и она почувствовала, как сильные руки обхватили её за плечи, но не смогла выдавить ни слова. Ян побелел от страха, его глаза судорожно метались по её лицу, и… Вселенная, почему он был таким красивым в этот момент? Голова закружилась, стоило ей заглянуть в светло-голубые омуты, обрамленные насыщенной синей каймой. — Ты в порядке?

Сделав еще один вдох, Ника ощутила, как сердце с каждым новым ударом принялось разгонять нечто неконтролируемое и жадное по её венам, и беспомощно вцепилась в мягкую ткань джемпера. Если Ян отодвинется хоть на сантиметр, она этого не вынесет. Ника прильнула к твердому торсу и чуть не застонала от восторга — настолько восхитительной показалась эта близость. Его запах и тепло словно захватили её в плен, в котором хотелось провести остаток жизни. Поднявшись на цыпочки, она нетерпеливо потянулась к его губам.

— Ох, я понял, — пробормотал Ян, увернувшись от поцелуя.

Ника совершила еще одну попытку, но блондин вскинул голову и напряженно застыл.

Издав недовольное рычание, она лизнула его в подбородок и рванула джемпер вверх. Мелькнувшая перед глазами светлая полоска мускулистого живота подействовала на её разум, словно искра на сухой хворост. К черту эту одежду, как бы хорошо она на нём не сидела! Изнывая от желания ощутить его кожу на своей, Ника проникла обеими ладонями под джемпер. Мышцы его живота моментально сократились, и она застонала от нетерпения.

— Вот это уже опасно, — раздалось укоризненное замечание.

А затем Ян сдавил её запястья и подтолкнул назад, туда, где стоял диван. Сердце замерло в сладком томлении, когда он опрокинул её на спину и навис сверху, но следом пришло разочарование — Ян вдруг оседлал её бедра, а плечи придавил к сидению, почти полностью обездвижив. Всё это было ужасно неправильно. Это она должна была быть на его месте!

— Пожалуйста, Ян, — хрипло взмолилась она и попыталась качнуть бёдрами. Почувствовав, что давление на плечах ослабло, Ника высвободила руки, однако успела лишь едва проскользить пальцами по пряжке его ремня. Ян тут же перехватил запястья и рывком закинул их Нике за голову.

— А ты сильная… — выдохнул он и напряженно сдул длинную челку, упавшую на лицо.

Возбуждение, которое так и не нашло выхода, стало переплавляться в свирепую ярость. Раз он не хочет её, то путь катится к чертям. Она кое-как собрала обрывки сил и отчаянно швырнула их Яну в лицо.

Оплеуха мгновенно отрикошетила, и Ника провалилась в темноту.

Вынырнула она почти сразу. Сердце колотилось как отбойный молот, в ушах звенело, перед глазами плыло, а по телу расползался болезненный ядовитый холод. Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем унизительным положением, в котором Ника себя обнаружила.

— Отпусти меня и слезь. Пожалуйста.

Ян без лишних слов выполнил просьбу, и Ника резко приняла сидячее положение.

— Ты как? Порядок?

— Да, — ответила она как можно более равнодушным голосом, но жар, который стремительно заливал ее щёки, был гораздо красноречивее.

Ника тут же принялась инспектировать своё энергетическое поле на предмет повреждений. Нужно было хоть как-то отвлечься, чтобы мысли о случившемся не сожрали её заживо прямо в этой квартире.

Пару минут спустя очнулась Настя, и Ника с несвойственным ей пылом бросилась осматривать свою пациентку. После извлечения заклятия Настя как будто притормаживала, и вместо того, чтобы огрызаться, только и делала, что повторяла «спасибо» после каждой сказанной Никой фразы. Энергетическое поле девушки больше не вызывало никаких опасений.

У порога квартиры Ника предприняла попытку избавиться от Яна и уехать домой самостоятельно. Именно Ян был живым напоминанием её позора, свидетелем и объектом неприемлемого поведения. Всякий раз, когда он попадал в поле её зрения, мысли Ники выжигало стыдом, а в душе поднималась волна отвращения к самой себе. До чего же она докатилась, раз прямо во время сеанса экзорцизма пыталась домогаться до парня.

— Останься тут и присмотри за ней, — произнесла она тихо, когда Настя ненадолго отлучилась на кухню.

— Зачем? Если ты здесь больше не нужна, то я и подавно ничем не помогу, — как ни в чём не бывало рассудил Ян. — Лучше доставлю тебя домой. Тем более, тебе сегодня досталось.

До машины Ника добиралась уже совсем в траурном состоянии. Вся её хваленая экзорцистская выдержка просто рассыпалась под давлением навязчивых мелькающих образов. Она не знала, чем себя успокоить. Разве что тем, что не пыталась раздеться сама?

В машине Нике стало только хуже. В салоне пахло чем-то цветочно-цитрусовым, и этот едва уловимый аромат ужасно напоминал запах самого Яна, отчего картинки, где она прижимается к его телу, еще отчетливее вспыхивали в растревоженном сознании.

Усевшись в водительское кресло, Ян вдруг наклонился и открыл бардачок. Внутри Ника обнаружила нечто, напомнившее ей выпотрошенный новогодний подарок — там лежала целая гора шоколадных батончиков, упаковка печенья, конфеты в пестрых обертках. Взгляд выхватил еще и пластиковую бутылочку с той самой интимной смазкой в самой глубине, и Ника поспешно отвернулась к окну.

— Быстрые углеводы для восполнения энергии, — произнёс Ян дружелюбным тоном. — Угощайся.

— Спасибо, не стоило, — пробормотала она.

— Но тебе же нужно восстановить силы. Ты отлично поработала сегодня!

— Не сказала бы.

Голос Ники просто растрескался под конец, и в салоне воцарилась вязкая тишина. Возможно, при других обстоятельствах жест Яна показался бы ей довольно милым, но сейчас она была слишком занята самоуничижением.

— А-а, я понял, — услышала Ника. Обернувшись к блондину, она наткнулась на полный удивленного озарения взгляд. — У тебя синдромом отличницы, да? Раз не сделала всё идеально от начала до конца, то ничего не считается?

Нахмурившись, она резко и раздраженно выдохнула. Допустим, Ян действительно был не так уж и далёк от истины, но Нику все же волновало не это.

— Я напала на тебя, — проговорила она раздельно.

— Ну, напала и напала, ничего же страшного в итоге не произошло, — пожал плечами Ян. Затем потянулся к бардачку, вытащил оттуда конфетку и, ловко развернув, отправил в рот. — Никто не пострадал. Нам даже повезло — представь, если бы эта штука прилетела в меня, а не в тебя.

— А она и полетела в тебя, — вкрадчиво сообщила Ника после паузы. — Но потом отскочила.

Она непроизвольно затаила дыхание, наблюдая за эмоциями, проступающими на его лице — Ян удивленно выгнул бровь и на пару мгновений даже перестал жевать.

— Почему?

— Я думала, ты мне расскажешь.

— Может, оно промахнулось?

— Нет, — покачала головой Ника. — От тебя вообще всё отскакивает.

— В смысле? Что — всё? — Блондин на секунду растерялся, а затем в его глазах мелькнуло понимание. — Ника, ты что, пыталась меня… атаковать?

Она нехотя кивнула, ожидая любой реакции вплоть до испуга или агрессии, но вместо этого губы Яна растянулись в какой-то недоверчивой улыбке, а глаза вспыхнули восторгом. На щеках снова заиграли раздражающие ямочки, и Ника поспешила отвернуться от него, потому что её собственный пульс почему-то вышел из-под контроля.

— Вот так, значит, ты обожгла руку тогда, у школы?

— У тебя есть идеи, откуда взялась такая непробиваемая защита? — задала Ника встречный вопрос.

— Вообще-то есть. — Она подняла на него заинтересованный взгляд, а Ян добавил: — Расскажу как-нибудь в следующий раз.

— Вообще-то… мы договорились, что следующего раза не будет.

— Мы договорились, что ты мне больше ничего не должна, — поправил он. — Теперь я тебе должен.

Ника открыла было рот, чтобы возразить, но в этот самый момент у неё зазвонил телефон. Увидев на экране Юлькину физиономию, она без раздумий приняла вызов. Из динамика с ней заговорил не слишком учтивый мужской голос:

— У нас ваша подруга. — Сердце Ники испуганно сжалось и оборвалось. — Она буянит и скандалит, заберите её, иначе полицию придется вызывать.

Выслушав адрес, Ника завершила звонок и устало уронила голову в ладони. А затем с усилием проговорила:

— Мне нужна помощь.

В бар, где скандалила Юлька, они с Яном прибыли уже через полчаса. К тому времени подруга, видимо, уже окончательно растеряла боевой запал, и просто дремала, сидя на стуле под присмотром охранника.

— Ника! — радостно воскликнула та, когда Ника коснулась ее плеча. — Ты приехала! А почему с тобой магистр оргаз… — Поспешно заткнув ей рот ладонью, Ника оглянулась на Яна. Тот без лишних слов подошел ближе и, закинув Юлькину руку себе на шею, поднял её на ноги.

Некоторое время они постояли на улице под моросящим промозглым дождем, чтобы Юлька хоть немного протрезвела, а затем усадили её на заднее сидение машины. Ника заняла место рядом, потому что опасалась, что ту начнет тошнить — подруга всегда плохо переносила алкогольные приключения.

— Что у тебя стряслось? — тихо спросила она, когда машина тронулась в сторону дома.

— Ника, ты прямо как моя мамочка… Заботушка. Я так тебя люблю.

— С парнем рассталась? — предположила Ника, позволяя ей неуклюже обхватить себя за плечи.

— Нет. — Юлька вдруг всхлипнула и уткнулась ей в воротник пальто. — Оказывается, мы даже не встречались…

Всю дорогу она проплакала. И Ника понимала, что никакие слова сейчас не помогут ей утешить подругу.

Внутренний кодекс экзорцистов,

параграф 1, статья 4:

Если экзорцист стал свидетелем целенаправленного применения сил

и заклятий к лицам, не владеющим сверхспособностями, он

в кратчайшие сроки должен сообщить об этом в контролирующий совет.

Внутренний кодекс экзорцистов,

параграф 3, статья 1:

Дар экзорциста не может быть объектом товарно-денежных отношений.

Каждая помощь, оказываемая экзорцистом кому бы то ни было, должна

осуществляться исключительно на безвозмездной основе.

Начало второй четверти стало для Ники своеобразным символом возвращения к привычному и нормальному. Она твёрдо решила заново выстроить для себя комфортный распорядок дня и с головой окунуться в работу. И даже на сообщение, что пришло на следующее утро от Яна, Ника ответила с холодной вежливостью и выдержанным профессионализмом, попросив того больше не беспокоить её по пустякам.

Наконец, установилась сухая и солнечная погода, и Ника не отказывала себе в удовольствии выходить в обед в школьный двор, чтобы лишние десять минут подышать свежим воздухом. Молодые клёны, высаженные вдоль центральной аллеи, уже сбросили порыжевшую листву, а дворники успели собрать опавший ковер, но Нику это не расстраивало. Она предпочитала созерцать прозрачное светло-голубое небо — этот цвет почему-то казался ей необыкновенно притягательным и волнующим.

Во время одной из своих прогулок Ника застала возле школьных ворот небольшую группку мальчишек, столпившихся тесным полукругом. После случая в театре, она старалась внимательнее наблюдать за учениками, присматривалась к подозрительным скоплениям народа в коридорах, прислушивалась к громкой ругани и разговорам. Ника очень жалела, что не смогла толком запомнить парнишку, которого загнали в угол в театре, поэтому делала всё, чтобы другие подобные инциденты не прошли мимо её глаз.

Компания у ворот была очень подозрительной — суетливой, возбужденной, но при этом на удивление тихой. Нике даже не нужно было подключать внутреннее зрение, чтоб понять, что эти ребята были энергетически заряжены и увлечены сверх меры. Пару минут она просто следила за происходящим, не решаясь вмешиваться без веских на то причин, но затем все же сдалась. И подключила свои экзорцистские способности.

«Делаю это исключительно из соображений безопасности», — сказала Ника себе самой и осторожно потянулась к компании. Ухватившись за клочок парящей вокруг них энергии, она отсекла самую малость и аккуратно увлекла добычу к себе.

«А сколько платят за зелёнку?»

Фраза, доставленная кусочком чужого энергетического шлейфа, показалась Нике очень странной. Не раздумывая ни секунды, она повторила свою манипуляцию, и в этот раз постаралась оттяпать сразу несколько образцов.

«Ну нафиг… Я за такое не возьмусь.»

«Лучше взять пару заданий с письмами и разнести по почтовым ящикам…»

«А если купить симкарту для рассылки? И сразу её выбросить?»

«Ага, и на чей паспорт будем оформлять?»

От услышанного Нике резко стало нехорошо. То, что обсуждали эти мальчишки, было ей знакомо и понятно, но никак не укладывалось в голове. Она ошеломлённо уставилась на компанию, пытаясь обуздать противоречивые чувства, и сделала ещё один не слишком аккуратный заход.

«Смотри, есть задание прям в нашем районе!»

«Тише говори, Никифор нас палит…»

«Оттуда всё равно не услышит.»

Ника не сразу осознала, как её тело двинулось в сторону компании. Потрясение, замешанное на легкой панике, практически парализовало её мысли, но одно Ника понимала четко — ей нужны подробности и объяснения. Заметив её приближение, компания сначала беспокойно зашевелилась, а затем и вовсе начала разбегаться. Ника едва успела протянуть невидимые руки, чтобы ухватить за шкирки самых нерасторопных переговорщиков.

Такого грубого вмешательства в энергетику учащихся она не позволяла себе никогда, но сейчас Нике совсем не было стыдно. Она отпустила их, как только приблизилась достаточно близко, и прежде, чем преступники попытались скрыться, произнесла:

— Расскажите Никифору, о чём сейчас шла речь? Или придётся делать это в участке перед полицией и родителями.

Мальчишки испуганно переглянулись, но не сдвинулись с места. Видимо, сообразили, что в побеге уже не было никакого смысла. Ника узнала обоих — это были её ученики, девятиклассники и при том неплохо успевающие по обоим предметам.

— Мы ничего не делали! — с вызовом выпалил первый. — Вы ничего не докажете…

— Мы даже в чат не вступали!

Она тяжело вздохнула и смерила их по очереди тяжёлым взглядом. Глядя на побледневшие растерянные лица, Ника испытывала странную смесь чувств: с одной стороны, это были несовершеннолетние дети и её долг, как педагога, состоял в том, чтобы помогать и направлять, а не запугивать и угрожать, но с другой стороны располагались интересы девушек, вроде Юльки и Алисы, отмахнуться от которых Ника тоже не могла.

— Лично я ничего не собираюсь вам делать. Просто хочу предупредить, что полиция уже расследует всё, что касается нападений с зелёнкой и угроз по почте. И вы можете влипнуть в серьёзный переплет…

— Мы ещё ни одного задания не брали!

— Где эти задания выдают? — спросила Ника, нахмурившись. — Это останется между нами. Я обещаю. — Оба парня замялись, и она добавила ещё более спокойным тоном: — Если расскажете, это поможет предотвратить много преступлений. А кого-то, возможно, убережёт от неосмотрительных поступков.

На пару секунд воцарилось молчание, но затем один из учеников тихо заговорил:

— Чат называется «Священная инквизиция». Но туда просто так не попасть, только по приглашению…

— И потом ещё надо пройти проверку, — подхватил второй, выразительно расширив глаза. — Без фотографии с паспортом не примут.

Ника едва удержалась от того, чтобы нелитературно выругаться. Эти наивные желторотики отправляли свои паспортные данные не пойми кому.

— И что в этом чате… пишут?

— Там публикуют задания, за которые можно получить деньги.

— Задания по типу облить кого-то зелёнкой? — Ника с трудом сдерживала ярость. — И кто их публикует?

— Инквизитор, — хором ответили они.

— То есть вы на полном серьёзе обсуждали не выполнить ли поручение анонима из интернета? Поручение, которое нарушает закон! Вам не приходило в голову, что кто-то просто развлекается за ваш счет?

Осознав, что всё-таки сорвалась, Ника изо всех сил сжала зубы.

— Эти задания не для развлечения, — еле слышно проговорил один из мальчишек. — Для перевоспитания.

— Для какого еще перевоспитания? — Голос Ники прозвучал низко и угрожающе, и оба её ученика испуганно замерли. — Для перевоспитания жертв?

— Они не жертвы. — неуверенно встрял второй. — Инквизитор не наказывает тех, кто… ведёт себя хорошо.

Разум Ники захлестнуло бешенство. Ей понадобилась вся выдержка, чтобы просто продолжать стоять и не двигаться — желание выписать этим двоим оплеуху было почти непреодолимым. Одним резким движением головы она отпустила мальчишек, а сама еще некоторое время провела у ворот, пытаясь справиться с мелкой дрожью в руках. Масштаб раскрывшейся перед ней изнанки пугал до состояния полного оцепенения. Ника даже представить боялась, сколько людей могло быть вовлечено в схему с заданиями, а от мыслей о некоем анониме, что превращает несовершеннолетних идиотов, позарившихся на легкий заработок, в преступников, её и вовсе охватывала паника. Что теперь делать со всей этой свалившейся на неё информацией, она не знала.

Весь оставшийся рабочий день она провела в мучительных размышлениях, а сразу после последнего урока отправилась в старое крыло к кабинету завуча. Из школьного руководства именно Антонина Борисовна казалась Нике наиболее подходящей кандидатурой для разговора на такую тему.

Дверь кабинета оказалось запертой, но едва Ника развернулась и сделала пару шагов в обратном направлении, она услышала оклик:

— Ника Валерьевна, минуточку!

Обернувшись, она увидела, как статная фигура завуча выплыла из-за угла коридора. В руках женщина держала небольшой серебристый поднос с двумя чашками, над которыми поднимался едва различимый пар.

— Подержите, — произнесла Антонина Борисовна вежливым и в то же время повелевающим тоном и вручила поднос Нике. До неё донеслись хорошо знакомые нотки мелисы и бергамота, и Ника с удовольствием вдохнула этот аромат. Дверь кабинета с мягким щелчком открылась. — Проходите.

Женщина забрала поднос, и Ника шагнула следом в кабинет. Однажды ей уже доводилось посещать это место — тогда оно показался Нике негостеприимно пустым, словно только что сданная жильцам квартира. И сейчас в нем мало что изменилось, разве что на столе и в стеклянном шкафу позади скопилось больше бумаг и папок.

— Присаживайтесь.

Ника заняла небольшое креслице для посетителей сбоку у стола и удивлённо уставилась на пододвинутую к ней чашку чая.

— Угощайтесь, — почти скомандовала Антонина Борисовна, поставив рядом жестяную коробку со сладостями. Оттуда на Нику смотрели разноцветные мармеладки, печенье в форме сердечек и звёздочек и покрытые узором из глазури пряники.

На мгновение она даже растеряла всю свою решимость, однако постаралась быстро взять себя в руки. На кону стояло слишком много судеб, чтобы просто сидеть и заниматься дегустацией мармелада.

— Э-э, спасибо. Я пришла по очень серьезному вопросу.

— Разумеется. Сначала выпейте чаю.

Эти слова прозвучали в лучшем случае как распоряжение, а в худшем — как прямой приказ. Ника вскинула на Антонину Борисовну озадаченный взгляд, но затем всё же поднесла чашку ко рту и сделала небольшой глоток.

— Сегодня я стала свидетелем разговора учащихся, — начала она осторожно. — Мальчики обсуждали задания, которые выдаются в некотором анонимном чате.

— Речь о «Священной инквизиции»?

От удивления Ника едва не уронила челюсть. Она почему-то даже не рассматривала возможность того, что о чате уже кому-то известно. Хотя вообще-то это было логично. Заготовленная заранее речь сразу же вылетела из головы, а на её место пришли бессвязные вопросы.

— То есть, вы уже в курсе?

— Разумеется, — кивнула завуч, поджав тонкие губы. — И руководство школы, и правоохранительные органы. Возьмите пряник, Ника Валерьевна, сладкое полезно для умственной деятельности.

На то, чтобы сформулировать свою следующую мысль у Ники ушло несколько долгих секунд.

— Разве не нужно провести собрание и предупредить учеников о том, какие последствия могут…

— Полагаю, сейчас важнее не спугнуть организаторов этой схемы лишним шумом. — Завуч прошла к своему рабочему креслу и уселась в него. Ника терпеливо ждала, пока та, слегка морщась, сделает глоток-другой из своей чашки. Продолжила Антонина Борисовна уже совсем пугающим и вкрадчивым тоном: — Ника Валерьевна, мне очень импонируют ваши благородные порывы, но поверьте мне на слово — сейчас лучше вести себя строго в рамках должностной инструкции. Любая инициатива с вашей стороны может навредить как следствию, так и репутации школы, поэтому держите свои рвения в узде. Не надо лезть куда не просят.

К подобной отповеди Ника была совсем не готова. Щеки залил румянец стыда, а затем жар горячим обручем обхватил всю её голову. И всё же она нашла в себе силы прямо посмотреть в колючие серые глаза сидящей напротив женщины, прежде чем отступить.

— Хорошо, я вас услышала, — пробормотала Ника и поспешно отодвинула своё кресло от стола.

— Не беспокойтесь, преступник скоро будет пойман. — Раздался уверенный голос завуча. Когда Ника уже собиралась развернуться к двери, то услышала еще одну фразу, в которой неожиданно отчетливо прозвучала забота: — Возьмите коробку со сладостями с собой.

До конца первой учебной недели Ника дотянула на одной лишь силе воли. Беспокойство и какое-то злое разочарование засело в ней, словно заноза. Иногда эти чувства захватывали её с головой и погружали в долгие и безрадостные размышления. Справиться с ними не помогали ни медитации, ни разговоры с Юлькой, ни утренние пробежки.

Когда в пятницу после уроков она отправилась в учительскую, чтобы заполнить электронные журналы, то была слишком уставшей и увлечённой собственными мыслями, чтобы реагировать на происходящее вокруг. Наверно поэтому она не услышала, как её тихо окликнули.

— Ника! Ника Валерьевна!

Обращение по имени отчеству всё же заставило её встрепенуться. Оглянувшись на ходу, Ника тут же обнаружила человека, который звал её, и сначала не поверила собственным глазам. Возле доски с расписанием стоял Денис. В темно-сером деловом костюме и черной рубашке он выглядел каким-то совсем солидным и не похожим на себя.

— Что ты тут делаешь? — спросила Ника, шокировано застыв на месте.

— Сопровождал учеников на олимпиаду по обществознанию. У вас проходит районный этап. — Денис преодолел разделяющее их расстояние и, остановившись напротив, улыбнулся. — Привет.

— Привет, — автоматически ответила Ника.

— Как твои дела? Выглядишь немного загруженной.

— Есть такое, — неловко проговорила она и оглянулась по сторонам.

— У тебя ещё будут сегодня уроки?

— Нет, я закончила. Иду заполнять журналы.

— Отлично, тогда я подожду тебя у крыльца? Ты не против немного прогуляться?

— Хорошо, — кивнула Ника не слишком уверенно.

Появление Дениса прямо посреди школьного коридора настолько огорошило её, что она на всё реагировала с запозданием. И даже когда Денис одарил её ещё одной теплой улыбкой, лишь развернулась и продолжила путь в учительскую.

Только сидя за компьютером, в ожидании когда загрузится нужная страничка, Ника сообразила, что ей предстоит почти что свидание с парнем, в которого она была безответно влюблена больше пяти лет. И сразу одернула себя. Второй раз она не станет наступать на старые грабли; что бы не предложил ей Денис, он явно делал это без каких-то скрытых намерений. Один раз она уже стала жертвой собственных завышенных ожиданий.

Закончив с делами, Ника поспешно оделась и вышла на улицу. Она ещё не успела спуститься со школьного крыльца, но уже заметила его приближение. Денис встретил её на предпоследней ступеньке и дружелюбно произнёс:

— Ты голодная? Как на счёт зайти куда-нибудь на перекус?

Глядя в его зелёные лучистые глаза в обрамлении длинных ресниц, Ника на мгновение ощутила, как сердце взволнованно подпрыгнуло. Однако то чувство, что пришло следом, оказалось лишь блёклой тенью привычной эйфории. Внезапно Нику накрыло замешательство — она вообще не была уверена, что рада его предложению, и это открытие неприятно её поразило.

— Я больше уставшая, чем голодная, — ответила она. — Если хочешь, прогуляемся вместе до трамвайной остановки.

Денис согласно склонил голову набок, и они размеренным шагом направились к калитке. Пока Ника инспектировала собственные чувства и реакции, Денис рассказал совершенно невероятную историю о том, как ученики сорвали ему урок, заперевшись изнутри в кабинете и выбросив ключи в окно. После чего началась учебная эвакуация, и он так и не успел вывести класс на построение. Ситуация напоминала худший из ночных кошмаров любого учителя, но Денис умудрился подать её с изрядной долей иронии, и в итоге Ника пару раз даже смеялась.

— Не удивительно, что ты пытался уволиться, — сказала она, когда тот умолк. — Я бы наверно из профессии ушла после такого…

— Неправда, ты бы нашла выход, — мягко перебил Денис. — Не из профессии, разумеется. Я уверен, ты бы справилась блестяще, как всегда это делаешь. — Кажется, Ника слегка порозовела от смущения. А когда он продолжил говорить, и вовсе потеряла дар речи: — Например, как ты заткнула всех на встрече выпускников. Честное слово, это было феерично, даже я такого не ожидал.

— О чем ты? — пробормотала она, настороженно взглянув на Дениса.

Тот ответил плутовской понимающей улыбкой, от которой ей вдруг стало не по себе. Пару минут они молча шли по усыпанному пожухлой листвой тротуару, и Ника уже начала нервничать, но затем Денис все же заговорил:

— Этот Ян ведь не твой парень. Я видел, что тебе было некомфортно стоять с ним рядом. Кто-то другой наверняка купился, но не я. Ты слишком искренняя, чтобы изображать то, чего нет. И слишком умна, чтобы связываться с подобными личностями. От таких, как он, лучше держаться подальше…

В груди едва ощутимо кольнуло раздражением, а следом взвился целый вихрь путанных чувств, разобраться разом в которых Ника была просто не в состоянии. Когда их взгляды пересеклись, она и вовсе рассмотрела в глазах Дениса нечто, напоминающее… ревность?

Прежняя Ника наверно умерла бы от счастья, подари он ей один такой взгляд, но нынешнюю поведение Дениса скорее сбивало с толку. Она набрала воздуха в грудь и проговорила с укором:

— Слишком много комплиментов… от занятого человека. Мне кажется, Оле бы не понравилось это, если бы она тебя услышала.

— Мы расстались, — тут же отозвался он. — Мне следовало начать с этого, прости. На самом деле, мы давно расстались, но перед самой встречей выпускников она предложила дать нам ещё один шанс. — Денис горько усмехнулся и тряхнул головой. — Это была дурацкая идея.

Они добрались до небольшой платформы, что служила трамвайной остановкой, и остановились друг напротив друга. Ника упрямо молчала. Кажется, она интуитивно уловила направление, в котором двигался их разговор, но то, каким образом он туда повернул, ей совсем не нравилось. Всё выглядело так, будто внезапный интерес Дениса к её персоне спровоцировал Ян. Явился бы сегодня Денис в школу, если бы блондин не приехал за ней на встречу выпускников? Ника в этом сомневалась.

— Это с самого начала было дурацкой идеей — встречаться с человеком, к которому не испытываешь особых чувств. Поэтому не повторяй моих ошибок.

Нахмурившись, она прямо посмотрела ему в глаза.

— Прости, но это не твоё дело.

— Не моё, — согласился Денис, скользнув по её лицу неожиданно ласковым взглядом. — И в то же время моё. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— С чего вдруг такая забота? — Ника попыталась изобразить непринужденную улыбку, но вышло плохо.

— Ты мне нравишься. И всегда нравилась.

Это признание заставило её сердце отправиться в сумасшедший забег. Ника застыла, не смея поверить в услышанное, глядя на Дениса, как на привидение, а тот сделал неуверенный шаг навстречу. По его лицу легко считывались все чувства: волнение, легкое нетерпение и неприкрытое обожание. И все-таки кое-что в его словах не увязывалось с действительностью. Облизнув сухие губы, Ника тихо проговорила:

— Тогда почему ты… встречался с другой?

— Это сложно вот так объяснить. Для меня ты больше, чем просто девушка, ты… словно мечта, недостижимый идеал. Прекрасная, умная, целеустремленная, отзывчивая, с чистой душой и справедливым сердцем. Невероятная. Я не встречал никого, похожего на тебя. — От этих слов, произнесённых горячим низким шепотом, у Ники перехватило дыхание, а по щекам побежали мурашки. А затем она почувствовала, как тёплые пальцы Дениса обвили её запястье и проникли глубже в рукав пальто, осторожно поглаживая чувствительную кожу. — Я не хотел портить тебя. Боялся, что из-за меня в твоем мире что-то поменяется, и просто наблюдал издалека. Мне казалось, что так будет лучше.

Вторая часть признания неприятно оцарапала вспыхнувшие чувства и уродливым комом улеглась где-то в самой глубине её сердца. Ника на мгновение будто увидела себя глазами Дениса, и в этом видении обнаружила дорогой коллекционный предмет, редкий антиквариат, экспонат с выставки, что угодно, но не живую девушку. Оглушенная своим открытием, Ника некоторое время бесцельным взглядом блуждала по его лицу.

— А что изменилось? — еле слышно спросила она. — Ты испугался, что… меня испортит кто-то другой?

В глазах Дениса промелькнули растерянность и легкий испуг, и Ника поняла, что попала в точку. Все её мысли захлестнуло разочарованное смятение, а тело выдало совсем неожиданную реакцию — оно больше не хотело слушать Дениса, не хотело ощущать его прикосновение. Ника высвободила свою руку и отступила.

— Такие девушки, как ты, сейчас огромная редкость. Я не хочу, чтобы ты пострадала. А этот парень, Ян, только и может, что превращать всех, до кого дотянется, в использованный мусор.

— Не надо называть людей мусором, — выговорила она холодно.

Из-за поворота с размеренным стуком колес выехал трамвай, и Ника испытала странное облегчение при виде его. Бросив настороженный взгляд на побледневшее лицо Дениса, Ника пробормотала неловкие слова прощания. Поднявшийся ветер растрепал ей волосы и поднял в воздух ворох пыли и сухих листьев.

— Пожалуйста, будь осторожна, — произнёс тот, прежде чем она успела развернуться к пребывающему вагону.

Оказавшись в трамвае, Ника на автомате приложила к валидатору проездной и словно робот проследовала в самый конец вагона. Усевшись в пустое кресло, она безучастно уставилась в окно.

Теперь она немного понимала мотивы Дениса. Возможно, было бы лучше, если бы он тоже остался для неё несбыточной мечтой.

Внутренний кодекс экзорцистов,

параграф 3, статья 2:

Экзорцист должен получить предварительное устное согласие на

вмешательство в чужое энергетическое поле, а также поставить

клиента в известность о возможных рисках и последствиях,

если таковые имеются.

Кажется, только минуту назад Ника положила голову на подушку, закрыла глаза и успела задремать, как вдруг ни с того ни с сего в комнате зазвучала раздражающая мелодия будильника. В дверях раздалось подозрительное шуршание, включился приглушённый свет, а затем Ника увидела огромную связку разноцветных воздушных шаров и всклокоченную Юлькину шевелюру.

— С днём рождения! — воскликнула та и боком плюхнулась на диван. — С днём рождения, дорогой мой Никанорыч, желаю счастья в личной жизни.

Ника фыркнула, давясь беззвучным смехом. Дотянувшись до телефона, она выключила будильник и отложила трубку под подушку.

— Вообще-то, теперь я Никифор.

— Повысили?

— Хочется верить, — скептически протянула Ника. — Спасибо. Где ты прятала всё это… великолепие? — Шары взлетели, стоило Юльке отпустить их, и красиво зависли под потолком.

— В шкафу, — ответила она. — Протащила, пока ты была на работе.

В этом году день рождения Ники выпал на среду, а это означало, что ни на какие празднования и, уж тем более, на воссоединение с семьёй можно было не рассчитывать. Но Юльке все равно удалось подарить ей маленький кусочек того самого ощущения чуда. В приподнятом настроении Ника отправилась умываться.

Когда спустя час с небольшим она уже стояла в прихожей, застёгивая пальто, Юлька снова выглянула из своей комнаты.

— Я сегодня буду дома около пяти, — сообщила она. Такова была их новая договорённость — заранее предупреждать друг друга о времени прибытия домой. После вскрывшихся подробностей с чатом им обеим пришлось пересмотреть многие привычки. — Куплю по дороге тортик.

— Почему так поздно?

— Свидание.

Смерив подругу долгим подозрительным взглядом, Ника спросила:

— Кто он?

— Не волнуйся, он очень хороший, — улыбнулась Юлька.

Эта характеристика только ещё больше насторожила Нику. Все парни Юльки в начале отношений были «очень хорошими».

— Никаких свиданий, пока не пройдет у меня собеседование.

— Серьёзно, я уверена, он тебе понравится, — гнула свою линию подруга. — Ему нравятся стихи! И вообще Макс очень душевный.

— Скинь мне на всякий случай его номер. — Ника подхватила свою сумочку и забросила её через плечо.

— Только если расскажешь, что произошло между тобой и магистром. — Юлькины глаза сверкнули неприкрытым хищным интересом и практически впились ей в лицо, а сама Ника едва не застонала вслух.

С того вечера, как она вернулась домой после встречи выпускников, не проходило и дня, чтобы Юлька не попыталась выяснить подробности случившегося. Она знала, что именно Ян привёз Нику домой, и видела в каком состоянии та влетела в квартиру. Однако детали Ника оставила при себе — у неё просто язык не поворачивался озвучить всё то, что наговорил тогда Ян.

— Сейчас не самый удачный момент для шантажа. Я тороплюсь.

— Моё дело предложить, — пожала плечами Юлька.

Ника недовольно поджала губы и сделала короткий резкий выдох. Наверно, ей уже не стоило надеяться на то, что подруга охладеет к этой теме — прошло уже больше недели, а вопросы она по-прежнему задавала с поразительной настойчивостью.

Раздражённо выхватив телефон, Ника проверила время — на рассказ у нее было буквально две минуты. Хотя, возможно, это было и к лучшему. Чем лаконичнее она всё изложит, тем меньше зацепок для дальнейших расспросов возникнет. Кое как собравшись с мыслями, Ника заговорила сухим безразличным тоном:

— Я попросила его изобразить моего парня перед одногруппниками. В процессе этого спектакля он поцеловал меня. Потом мы доехали до дома, я поблагодарила его и сказала, что мы могли бы стать друзьями. А он в ответ… наговорил мне кучу пошлостей. Всё.

Пару секунд в прихожей царила полная тишина, и Ника даже засомневалась, достаточно ли понятно донесла суть.

— Подожди-подожди, — ошеломлённо пробормотала подруга, — ты хочешь сказать, что… он тебя поцеловал, а ты сказала — «давай дружить»? — Юлькина рука резко взлетела ко рту, а глаза широко распахнулись. Ника, совсем не ожидавшая такой бурной реакции, кивнула. — Вот это номер! Он, наверно, с детства таких предложений в свой адрес не слышал.

— А что не так с дружбой? — Ника вдруг почувствовала себя оскорблённой. — Это основа любых отношений!

Юлька не ответила — она вдруг начала подозрительно трястись, а затем и вовсе захохотала в голос.

— Боже, это просто прекрасно! Ян и его первая путёвка во френдзону! Хотела бы я видеть это своими глазами!

Дожидаться, пока подруга закончит веселиться, Ника уже не могла. Открыв дверь, она шагнула через порог и поспешила вниз по ступенькам лестничной клетки.

— Жду номер твоего Макса! — бросила она через плечо.

Юлькин смех был слышен даже двумя этажами ниже.

Ян

Впервые за свои двадцать шесть лет Ян испытывал такие сложности в общении с девушкой. То, что с ней будет нелегко он понял почти сразу — слишком уж драматично Ника сбежала от него в день знакомства, и не слишком радостно отреагировала, когда он приехал это знакомство продолжить. Однако ради общения с ней он был готов на многое — даже на блеф, обман и подделку документов. Именно так разбитый ею ящик пива превратился в элитный бурбон.

Около двух лет он искал девушку, которая обладала бы сверхъестественными способностями, собирал бесконечные спиритические сеансы и тематические вечеринки. Иногда это было весело, но чаще просто утомительно, поэтому Ян не отказывал себе в приятном времяпровождении после сеансов, особенно, если находил среди гостей кого-то, способного его заинтересовать. Разумеется, он всегда старался сделать так, чтобы его партнёрши не уходили разочарованными.

Появление Ники он сначала совсем упустил из вида (даже несмотря на её огненно-рыжую голову). Наверно, всё дело было в том, что та держалась слишком настороженно. Изредка на его сеансы попадали подобные недоверчивые и скептически настроенные личности, и Ян предпочитал просто не трогать их. Ника же решила «потрогать» его сама. И это определённо был знак.

Чем больше он узнавал её, тем отчетливее понимал, что они просто созданы друг для друга. И тем больше недоумения у него вызывала её тотальная близорукость. Как девушка, способная видеть и воздействовать на чужую энергетику, могла не чувствовать химию между ними? Ян просто отказывался верить, что такие ощущения могут быть односторонними.

Он осознал, что окончательно и бесповоротно влюбился после того, как Ника прямо у него на глазах вытащила из его лучшего друга какую-то неведомую хтонь. Позже Ян узнает, что это была «обычная» подселившаяся сущность, но в тот момент происходящее напоминало фильм ужасов, и он даже не мог сказать с уверенностью кто выглядел более жутким — одержимый Леха, изрыгающий чужим голосом угрозы, или сама Ника. Бледная, с внезапно выцветшими глазами и заострившимися чертами лица она походила на помесь вампирши и утопленницы, что пришла по его душу. Так, в двадцать шесть лет Ян узнал о существовании экзорцистов.

До знакомства с Никой Ян всерьёз полагал, что главная его трудность состоит в том, чтобы найти ту самую девушку, с которой захочется провести всю оставшуюся жизнь и которой можно будет доверить секреты своей семьи. Он ни на миг не сомневался в своих способностях добиться чьей-то взаимности. Здесь не могло быть вариантов, вопрос был лишь в том, сколько времени это займёт. Опыт и некое природное чутье всегда безошибочно подсказывали Яну, чего конкретно хочет его партнёрша (будь то защита, забота и участие, красивые ухаживания или банальное физическое удовольствие), и он легко подстраивался под любые запросы. С Никой же он оказался в тупике — похоже, ей вообще ничего не было нужно.

Взаимодействие с ней напоминало американские горки. Ника то надевала непробиваемую ледяную броню и всеми силами отталкивала его, то обнажала свои чувства и просто звонила, чтобы попросить помощи. Позволяла себя целовать и сразу проводила черту, предлагая остаться друзьями. В конце концов, он просто не выдержал и тут же поплатился за эту свою несдержанность.

В день рождения Ника предстала перед ним в какой-то новой ипостаси — мрачной и задумчивой. Пока Ян гадал, чего ему ожидать на этот раз, она снова перевернула всё с ног на голову, задав вопрос, к которому он был совершенно не готов.

«А ты хочешь испортить меня?»

Именно в этот момент он понял, что пришло время переходить в наступление. На такие вещи интуиция Яна срабатывала безошибочно — он хорошо понимал как и когда следовало открывать чувства и заявлять о намерениях, чтобы внезапно не обнаружить себя отвергнутым, но с Никой нужно было действовать наверняка. Поэтому он достал из рукава свой последний козырь.

Сидя в машине в ожидании, Ян испытывал странную смесь предвкушения и волнения — он до сих пор не мог поверить, что Ника так легко приняла его предложение и теперь немного беспокоился за саму обещанную демонстрацию. К такому важному делу следовало бы подготовиться основательнее, но Ника предложила отправиться немедленно, и вместо подготовки Ян успел сделать лишь один предупредительный звонок.

Ника появилась ровно через десять минут, как обещала. Открыв дверь машины, она впустила в прогретый салон порцию холодного воздуха, наполненного ароматами прелой листвы и пыльного асфальта, и тут же сама от него поёжилась.

— Готова? — спросил Ян, наблюдая, как она пристегивается, затем усаживается ровно и аккуратно складывает руки на коленях.

— Да. — Смерив его коротким пытливым взглядом, Ника уставилась прямо перед собой. — Ты выглядишь каким-то… возбуждённым. Мы точно едем смотреть духа?

— Точно.

— И куда?

Ян тронулся с места и неторопливо выехал на дорогу, ведущую в сторону шоссе.

— К моей тётушке. Наверно, все дело в том, что я впервые везу девушку знакомиться с родственниками, и поэтому очень волнуюсь, — проговорил он, послав ей многозначительную улыбку.

Ника в ответ хмуро сдвинула брови.

— У тебя теперь все шутки будут такими?

— Какими? — Кажется, он услышал раздраженный вздох, однако продолжил самым невинным тоном: — Мне казалось, что после школьных уроков и скучных классиков мои шутки должны нравиться…

— Прости, но тебе ещё очень далеко до моих скучных классиков, — произнесла она неожиданно самоуверенным и слегка насмешливым тоном. Взглянув в её сторону, Ян с удивлением обнаружил, что Ника вдруг оживилась, а на её губах заиграла лукавая полуулыбка: — Попробуй переплюнуть того же Пушкина и его сказку про царя Никиту и сорок дочерей, которые родились без вагин, тогда поговорим.

Ника умолкла, и в салоне воцарилась какая-то неестественная тишина. Непонятно, что удивило Яна больше — сам смысл сказанного или то, что она внезапно произнесла слово «вагина» и ни разу не изменилась в лице.

— Пушкин писал… про такое?

— Не в таких выражениях, но да. Сюжет там довольно типичный для сказок: царь отправил гонца к ведьме, та наколдовала сундук с… недостающими частями тела, но гонца по дороге одолело любопытство, и он открыл сундук.

— И что было дальше? — спросил Ян шокировано.

— Содержимое сундука разлетелось по деревьям и начало петь оттуда песенки.

— Шутишь…

— Нет, пересказываю сюжет. — Ника вдруг тихо рассмеялась и добавила сквозь смех: — Не буду рассказывать тебе, как гонец собирал этих птичек обратно в сундук, чтобы не повредить твою неокрепшую психику. Загугли сам, когда будешь готов.

— А ты умеешь заинтриговать, — пробормотал Ян, бросив на неё восхищенный взгляд.

Она забавно фыркнула в ответ и снова уставилась прямо перед собой, а Яна накрыло странное и нелогичное чувство утраты — ему было ужасно жаль отпускать момент их шутливого взаимопонимания. Ника опять погрузилась в задумчивость, и ему не оставалось ничего другого, кроме как сосредоточить внимание на дороге.

— Сколько длились… твои самые долгие отношения? — спросила она внезапно, даже не взглянув при этом в его сторону.

Ян постарался замаскировать своё удивление под видом задумчивости, и спустя пару мгновений ответил:

— Год. А у тебя?

Встречный вопрос, похоже, застал Нику врасплох. По её лицу пробежала тень беспокойства и смущения, однако Ян не торопил её и терпеливо ждал ответа. Он не сомневался, что Ника его даст, она была не из тех, кто пасует и скрывается.

— Две недели, — произнесла она нехотя.

— Похоже, из нас двоих я более постоянный, — отшутился он.

На самом деле, её ответ принес Яну некоторое удовлетворение. Значит, не он один терпел неудачи и бился в непробиваемую стенку головой. Наверняка Ника сгубила немало таких горячих голов, а ещё больше безжалостно отсекла на подходе.

— И почему вы расстались? — прозвучал еще один вопрос. Происходящее начало напоминать Яну собеседование, однако это скорее веселило его. И даже радовало.

— В моей жизни произошло кое-что… трагическое. Я не мог больше давать ей всё то, к чему мы оба привыкли. В итоге от отношений осталось одно название.

— Звучит как-то… грустно.

— Думаешь? На самом деле мы очень мирно расстались, я даже был на её свадьбе…

— Я имею в виду, — перебила Ника, — когда происходит что-то трагическое, разве не принято поддерживать и утешать?

Он некоторое время размышлял над её вопросом, а затем тихо проговорил:

— Наверно, мне просто не нужно было утешение. Я хотел быть безутешным.

Остаток пути они провели в тишине, и только когда прибыли к тётушкиному дому, обменялись парой бессмысленных фраз.

— Ну вот, мы на месте, — сообщил Ян, заглушив двигатель.

— Красивый дом, — отозвалась Ника настороженно.

Он прекрасно понимал причину её настороженности. Двухэтажный коттедж, что прятался за решетчатым темным заграждением, стоял на отшибе частного сектора. Сам Ян давно привык к его отталкивающему и слегка пугающему виду, но Ника видела это место впервые и вполне могла уже пожалеть, что согласилась сюда приехать. Ян бы на её месте точно развернулся назад. На улице окончательно стемнело, тускло горели фонари, освещающие узкую ухабистую дорогу и неухоженные заросли вдоль неё, возле калитки от ветра порывисто колыхались голые ветки кустарника.

— Жутковато, да? — пробормотал Ян, взглянув искоса на неё.

Ника не ответила ему, лишь слегка сдвинула брови и вышла из машины. Ян достал из бардачка связку ключей и вышел следом.

Они молча проследовали по вымощенной камнем тропинке к двери коттеджа. На первом этаже на кухне горел свет, и это означало, что к их приезду уже вовсю готовились. Яна снова охватило волнительное беспокойство. Больше всего опасений вызывало поведение тётушки, однако и сам «дух» мог выкинуть что-нибудь неожиданное. Он поднялся по ступенькам крыльца, и над его головой загорелся фонарь. Пару мгновений Ян потратил на то, чтобы отпереть дверь, а затем обернулся к стоящей позади Нике и кивком головы пригласил зайти внутрь.

В коридоре их уже ожидали. Стоило ему увидеть тётушку, наряженную в ярко-оранжевое с золотым узором сари, Ян чуть не застонал от досады. Если все началось с маскарада, то дальше будет только хуже.

— Здравствуйте, — проговорила Ника, застыв возле его плеча.

— Добрый вечер! Я так счастлива, что вы приехали! — Тётушка просеменила к ним навстречу и протянула Нике руку, украшенную причудливым узором из хны. — Маргарита. Можно просто Марго.

Ника сдержанно представилась в ответ и растерянно взглянула на Яна.

— Позовешь Олега? — тут же спросил он. — Мы приехали, чтобы… повидаться с ним.

— А он спрятался, когда узнал, что ты приедешь с экзорцисткой. — Марго совершенно неправдоподобно изобразила сожаление и добавила уже искренним возбужденным тоном: — Но мы можем посидеть и выпить по чашке чая, я как раз поставила в духовку шарлотку!

— Мы пришли не шарлотку есть, — с нажимом произнёс Ян, чувствуя, как начинает терять терпение. Если из-за этого дурацкого представления он проиграет спор, то все его планы пойдут коту под хвост. Ян просто не мог поверить, что поражение ему нанесут собственные же родственники.

— Я только ради вас и готовила. — Марго, очевидно, сообразила, что не проймёт его никакими уговорами и устремила жалобный взгляд на Нику. — Олегу просто нужно время. Он ни за что не упустит возможности посмотреть на твою… спутницу. Посидите хотя бы пол часика.

— Хорошо.

Ян удивленно взглянул на Нику и обнаружил, что та уже расстегивала своё пальто. Радостно хлопнув в ладоши, тётушка посеменила обратно в гостиную.

Там царил привычный полумрак. Прямо посреди комнаты их ожидал полностью сервированный к чаепитию стол, из кухни доносился приятный аромат выпечки. Ян уселся на ближайший к нему стул и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Жёсткий воротник казался ему ужасно непривычным и целый день причинял страдания. Обычно Ян предпочитал носить что-то мягкое и приятное на ощупь, но сегодня вырядился, чтобы произвести впечатление. Девушка, которую он пытался впечатлить, осторожно присела на соседний стул.

— Вы… ведьма? — спросила она неуверенно.

Услышав этот вопрос, тётушка даже перестала разливать чай. Поставив чайник на стол, она наградила Нику одновременно удивлённым и восхищённым взглядом.

— Как ты догадалась? — воскликнула она. — Увидела что-то по энергетическому полю?

— Э-э, нет. По энергетике такое сложно определить — все слишком индивидуально. Я заметила ведьмовские узоры у вас на руке.

— Ах! — Марго театрально возвела ярко накрашенные глаза к потолку. — Как глупо я прокололась!

— Значит, Ян…

— Нет, мы с Яном не кровные родственники. Моя покойная сестрица усыновила его, когда ему было семь.

— Шесть, — автоматически поправил он.

Ника обернулась к нему, и в её взгляде Ян прочитал удивление и… сочувствие. Он сразу же послал в ответ безмятежную улыбку. Марго, тем временем, продолжила разливать чай, из-за чего гостиную потихоньку начали наполнять запахи цитрусов и душистых трав.

— Не надо его жалеть, — проговорила та ласковым тоном. — Сестрица души в нём не чаяла, баловала ужасно, любую прихоть исполняла. Мне кажется, она его любила даже больше, чем меня. В итоге вырос вот такой…

Ян устало сомкнул веки и скрестил руки на груди. Всё-таки, не стоило привозить сюда Нику так спонтанно. Тётушка не то, что не помогала ему, она собственноручно закапывала все его шансы на благополучный исход.

— Это она сделала Яну непробиваемую защиту? — услышал он вкрадчивый вопрос. Губы сами по себе растянулись в улыбке, настолько забавным ему показалось нетерпеливое любопытство Ники.

— О, а об этом ты как узнала? — встрепенулась Марго. — Неужели… пыталась выписать ему оплеуху?

Она тут же начала хохотать, а Ян открыл глаза только ради того, чтобы понаблюдать за реакцией Ники. Её светлую кожу начал заливать восхитительный румянец, а взгляд обескураженно метался по столу. Растерявшая свою привычную сдержанность и концентрацию Ника выглядела невероятно привлекательной, и он на всякий случай покрепче сцепил скрещённые на груди руки.

— Олег, спускайся скорее! — сквозь смех прокричала тётушка. — Ты должен это услышать! Ян, оказывается, едва не огреб экзорцистский пендель. Ох, я надеюсь, ты не сильно поранилась, это всё же не простая защита. — Отсмеявшись, Марго осторожно промокнула проступившие в уголках глаз слёзы и умолкла. А когда продолжила, в её голосе зазвучала светлая грусть: — Сестрица выменяла эту защиту на свою жизнь.

Теперь пришло время Яна испытывать растерянность. Он устремил на Марго потрясённый взгляд, ощущая, как тело медленно, но верно каменеет от страха. Об этих подробностях он слышал впервые.

— Это было осознанное решение. К тому времени она уже очень сильно болела и врачи не давали шансов на излечение, поэтому она решила просто не дожидаться конца, а закончить жизнь с пользой и на своих условиях. Она была очень прагматичной, моя сестрица. И очень талантливой ведьмой.

— Это… действительно смелый поступок, — услышал Ян тихий комментарий Ники.

Марго кивнула, а сам Ян не смог выдавить из себя ни слова. В горле подозрительно щипало, а сердце будто сжали в тисках. Потеря приемной матери стала для него настоящим ударом, и слова тётушки будто заново всколыхнули те чувства, что он переживал после её ухода. Мама действительно очень многое сделала для Яна при жизни. Всем, что он имел сейчас, Ян был обязан только ей. И теперь он узнал, что она продолжала его охранять даже после смерти.

— А что я тут чай разливаю? — наигранно живо воскликнула тётушка. — Может быть, лучше выпьем что-нибудь покрепче? У меня есть домашний малиновый ликёр…

Ян с трудом прочистил горло, чтобы выдавить отказ, но Ника его опередила.

— Почему бы и нет.

Кажется, он окончательно перестал понимать, что происходит. Некоторое время Ян безотчетно наблюдал, как Марго разливает в две изящные рюмки на ножках ярко-красную жидкость, затем уже с большим интересом следил, как Ника за пару глотков опустошает свою рюмку. Марго как раз собралась налить по второму кругу, когда на кухне раздался громкий писк таймера.

— Шарлотка готова! — объявила она и семенящей походкой направилась из гостиной.

В комнате стало давяще тихо, но после рассказа тётушки Ян просто не мог придумать ни одной темы для непринужденного разговора.

Когда пару мгновений спустя Ника тоже поднялась из-за стола, он не придал этому особого значения. Однако затем её силуэт скрылся в коридоре, ведущем на второй этаж, и Ян все же последовал за ней.

Над лестницей прерывисто мерцала лампа, и это могло означать только одно — Олег всё же спустился к ним повидаться. Самое время.

Первой реакцией Яна было легкое чувство удовлетворения — всё же он не проиграл свой спор и их свидание состоится. И только потом Ян обратил внимание, в какой напряженной позе застыла сама Ника. Когда лампа у лестницы погасла, а следом зажглось и принялось мигать ближайшее к ним настенное бра, Ника и вовсе в ужасе отпрянула.

— Всё хорошо, это Олег, — пробормотал Ян. Осознав, насколько по-идиотски прозвучала эта фраза, он шагнул к ней и успокаивающим жестом тронул за плечи. — Ника, всё хорошо. Бояться нечего.

Она никак не отреагировала на обращённые к ней слова. Сделав еще один шаг назад, она натолкнулась на Яна, но вместо того, чтобы отпрянуть, внезапно только теснее прижалась спиной к его груди. В этот момент Ян забеспокоился ещё больше. Он попытался заглянуть Нике в лицо и обнаружил широко распахнутые глаза и побелевшие, плотно сжатые губы. Тем временем лампочка в настенном бра погасла и один за другим по очереди начали загораться потолочные споты. Почувствовав, как Ника вздрогнула всем телом, Ян обхватил её руками в попытке защитить непонятно от чего. Кажется, сейчас он был даже готов обменять обратно своё свидание, лишь бы Ника вышла из состояния ступора. Когда в коридоре погасли все источники света, он услышал шокированный шепот:

— Как ты это делаешь?

— Делаю что?

Она пошевелилась, и Ян нехотя ослабил объятия, позволяя Нике развернуться к нему лицом. Чувствовать её тело в такой близости было фантастически приятно, поэтому, когда Ника снова замерла, пытливо заглядывая ему в глаза, руки сами заскользили по её напряженной спине.

— Как ты научился… управлять своим полем? — произнесла Ника и порывисто выдохнула, стоило ему сжать её талию, привлекая к себе ближе, плотнее.

Ян вообще не понял сути этого вопроса, он настолько ошалел от собственных ощущений, и от того, как податливо реагировала на его прикосновения Ника, что его разума едва хватало на самоконтроль. От неё пахло малиной и совсем чуть-чуть — алкоголем, и Яну нестерпимо хотелось попробовать этот коктейль на вкус. В полумраке коридора он мог различить каждое движение её ресниц, видел, как она напряженно прикусывает нижнюю губу. Ника словно читала его мысли. Тонкие пальцы вспорхнули вверх по его груди, а затем настойчиво вцепились в воротник рубашки и потянули его вниз. С тихим стоном Ян склонился за самым желанным поцелуем в своей жизни.

Внутренний кодекс экзорцистов,

параграф 1, статья 3:

В случае нападения или несогласованного применения силы

к экзорцисту лицами, относящимися к внутреннему кругу, допускается

использование любых калечащих техник в целях самозащиты.

Они с Денисом просидели в больнице около трёх часов, прежде чем приехали Юлькины родители и приняли дежурство. Они жили за чертой города, в области, но примчались так быстро, как только смогли.

Встреча была тяжёлой — Юлина мама беззвучно плакала, а на отце не было лица, но они всё равно благодарили Нику за то, что та обнаружила их дочь живой. И Нике было только хуже от этого.

Она не должна была получать благодарности. Она должна была не допустить всего того, что произошло. Бить тревогу, донимать полицию, поднимать на уши тех же родителей, что угодно, лишь бы не обнаружить свою лучшую подругу в куче листьев посиневшей и балансирующей на грани жизни и смерти. Чувство вины перед Юлькой буквально съедало её заживо, и Ника позволяла ему терзать себя снова и снова.

Денис привёз её домой ближе к одиннадцати часам. Он предложил остаться с ней до утра, но Ника отказалась — она не хотела никого пускать в их с Юлькой пространство, пока та боролась за свою жизнь в больнице.

Оставшись в квартире одна, Ника с трудом залезла в душ, затем на несколько часов забылась поверхностным тревожным сном. Утром около шести, наконец-то, пришли вести из больницы — Юлька пришла в сознание.

— Приезжай к девяти в приемный покой. Я проведу тебя в реанимацию, — сказала Нике по телефону Юлина мама сразу после того, как поделилась радостной новостью. Её голос звучал неестественно высоко, словно та до сих пор пребывала в эйфории от облегчения. — Юленька очень хочет тебя видеть.

Впервые за долгое время Ника расплакалась. Страх и отчаяние, державшие её в своих сковывающих объятиях, отступили, и на их место будто разом хлынули все остальные чувства. На волне облегчения Ника даже написала Денису. Тот в ответ пожелал Юльке скорейшего выздоровления и предложил позже отметить это втроём.

До поездки в больницу оставалось еще целых два часа, и Ника решила использовать их максимально продуктивно, поэтому отправилась в школу, чтобы побеседовать с завучем. Теперь, когда мысли Ники перестали зацикливаться на угрозе Юлькиной жизни, она начала анализировать события и задаваться вопросами. Откуда эта женщина могла знать о том, что происходило за несколько километров от школы? Почему решила помочь Нике, отправив её домой? И кто она вообще такая, чёрт возьми?

Прибыв в школу к половине восьмого, Ника первым делом направилась в учительскую. Она не нашла там Антонину Борисовну, зато столкнулась с преподавательницей истории, Татьяной. Той самой, с кем Ника хотела подружиться. На вопрос, не знает ли она, где сейчас завуч, Татьяна ответила целой возбужденной тирадой:

— Антонина Борисовна уволилась вчера вечером! Тут такой скандал был — она просто пришла, сообщила, что больше не будет здесь работать и… уехала. Директор до сих пор в трансе.

— Как это не будет работать? — опешила Ника. — Разве можно посреди учебного года уволиться?

— А она, оказывается, официально и не числилась здесь, — уже понизив голос, произнесла Таня. — Начали поднимать документы в отделе кадров — а там ни одной записи, вообще ни-че-го! Ни паспортных данных, ни трудовой, ни приказов. Как такое могли проморгать? Магия какая-то….

Ника не смогла ничего выдавить в ответ, только отвела взгляд к пустующему длинному столу, во главе которого часто заседала завуч. Кажется, Ника знала какая конкретно это была магия. Ведьмовской морок. Теперь не оставалось сомнений в том, кем на самом деле была эта женщина.

— У тебя есть минутка? Хочешь посидим в столовой, выпьем чая? — донесся до неё дружелюбный голос.

— Я сегодня… не работаю. Возьму административный.

— Какое забавное совпадение. — рассмеялась Татьяна. — Надеюсь, ты в середине учебного года не решишь пропасть?

Ника выдавила в ответ слабую улыбку. Конечно, она не собиралась никуда пропадать, однако предчувствие нашептывало ей, что ближайшее будущее ещё преподнесёт немало сюрпризов.

Прямо из школы Ника отправилась в больницу. На душе по-прежнему было тревожно, и она надеялась, что, увидев Юльку лично, сможет хоть немного заглушить это чувство. Ей нужна была новая картинка с живой и улыбающейся подругой взамен той, что то и дело представала перед глазами. Хотя Ника сомневалась, что когда-либо сможет забыть синие губы и неподвижные веки, покрытые ворохом листьев. И тот ужас, что застилал её сознание.

Она как раз вошла на территорию больницы через центральные ворота, когда услышала оклик:

— Ника Валерьевна!

Обернувшись, Ника обнаружила высокую плечистую фигуру, спешащую навстречу размашистой походкой. На смутно знакомом лице светилась чрезвычайно обаятельная улыбка.

— Максим! — удивленно воскликнула Ника. Встретить здесь охранника из клуба Яна было действительно неожиданно. Она дождалась, пока тот приблизится, и спросила: — Что ты тут делаешь?

— Навещаю пациентку, как и вы.

Мгновение потребовалось, чтобы сопоставить имена и факты, а затем Ника ошарашено выпалила:

— Так это ты — Макс? Новый Юлькин парень? — Тот кивнул, хитро прищурив карие глаза. — Не может быть…

— Честно говоря, очень хотел с вами повидаться, Ника Валерьевна, но… не по такому вот поводу.

В ответ она лишь тяжело вздохнула. Вместе с Максимом они проследовали до здания больницы, молча сдали в гардероб одежду. Юлькина мама спустилась к ним буквально через несколько минут. Пока Максим представлялся, женщина с подозрением осмотрела его с головы до ног, а затем напряженно выговорила:

— Я не уверена, что в реанимацию пустят сразу двоих…

— А мы по очереди, — благодушно отозвался Максим.

Переступив порог реанимации, Ника непроизвольно затаила дыхание. В помещении, отделанном светло-голубым кафелем, было прохладно и светло, остро пахло медикаментами. На одной из двух высоких коек, походящих на хорошо оборудованные тележки для пациентов, Ника обнаружила Юльку. Та была ужасно бледной, но таращила ореховые глаза в потолок, иногда моргая, и от этого вида горло Ники сдавил спазм. У самой двери за столом сидела медсестра, она строго осмотрела Нику и кивком пригласила войти.

Юлька сразу заметила её приближение — на обескровленных губах заиграла улыбка, однако взгляд казался каким-то мутным и расфокусированным.

— Спасибо, Ник, — с трудом выговорила подруга, едва Ника склонилась над её койкой. — Ты мой герой.

Слова давались ей с трудом, и Ника беспокойно осмотрела сначала саму Юльку, потом капельницу, что стояла возле кровати, а затем монитор громоздкого прибора у изголовья. Будто что-то вообще могла по нему понять.

— Почему ты так медленно разговариваешь?

— Успокоительное, — пробормотала та. — Когда я очнулась, то не поняла, где нахожусь и немножко… психанула. Но сейчас мне прям отлично. — Будто бы в качестве подтверждения Юлька слабо шевельнула руками, лежавшими поверх одеяла. — Не знаю, что это за транквилизаторы такие, но… они бы пригодились мне в прошлую зимнюю сессию.

Прозвучавшая шутка была как бальзам на душу, и Ника впервые со вчерашнего вечера искренне улыбнулась.

— Выглядишь так, будто сдала три сессии подряд.

— Честно говоря, лучше бы я… сидела на парах, чем лежала тут, — вяло отозвалась Юлька.

— Потерпи. — ласково прошептала Ника. — Твоя мама сказала, что после обеда тебя переведут в палату, и тогда я принесу тебе планшет, комиксы, все, что только пожелаешь.

— Ник, — бледные губы едва шевельнулись, и Ника снова наклонилось к подруге, — по поводу того, что случилось…

Ника осторожно тронула её за руку и спросила:

— Помнишь что-нибудь?

— Почти ничего. Кто-то подошел ко мне, и… я будто под гипнозом легла в эту канаву. Помню только холод.

Ника всматривалась в слегка остекленевшие глаза, чувствуя, как ладони начинает покалывать от волнения. Она уже знала, что у Юльки не обнаружили никаких травм и следов нападения, вообще ничего, кроме гипотермии, но как та оказалась без верхней одежды, заживо погребённой в куче листьев, до этого момента даже не догадывалась. Могли ли на неё воздействовать какими-то веществами? Кто и почему решил расправиться с её подругой таким пугающим способом?

— Кто это был? Мужчина? Женщина?

— Не помню. Но он точно связан с тобой. Я увидела этого человека и первым делом подумала про тебя. И потом всё оборвалось… — с трудом договорив, Юлька устало сомкнула веки, и Ника поняла, что та вот-вот уснёт. — Тебе нельзя оставаться одной. Обещай, что…

Подвешенные в воздухе слова оставили в душе Ники странное горькое послевкусие. Она совсем не чувствовала страха за себя и уж точно не хотела прятаться. Осознание, что на Юльку могли напасть именно по её вине, скручивало внутренности узлом. Оно поднимало Нику на волне бессильной ярости, а затем погружало в пучину отчаяния. Наблюдая за тем, как во сне расслабляется Юлькино встревоженное лицо и выравнивается дыхание, Ника все яснее понимала, что жаждет отмщения. Кто бы не посягнул на жизнь её подруги, она готова была вытрясти из него всю душу и ради этого не побоялась бы нарушить все правила внутреннего кодекса экзорцистов разом.

Постояв еще минутку возле Юлькиной койки, Ника нехотя развернулась и направилась из палаты. В коридоре она вновь столкнулась с Максимом, который ожидал своей очереди.

— Она уснула, — сообщила Ника, стоило ему открыть рот.

— Хорошо, я подожду.

— Спасибо.

— За что? — искренне удивился Максим.

— Ты пришёл, хоть вы и встречаетесь всего ничего.

На его широком лице появилась добродушная улыбка.

— Встречаемся может и недолго, но дружим почти месяц. С тех самых пор, как Юля пришла в «Хаос», чтобы открутить Яну голову за то, что он намухлевал с каким-то там договором, — сказал Максим. Ника удивленно вскинула брови, осознав, о каком конкретно договоре шла речь. О том, что Ян заставил её подписать шантажом, очевидно. — Я тогда часа два отговаривал её от совершения расправы.

При других обстоятельствах Ника бы с удовольствием расспросила Максима о подробностях этой встречи, но сейчас мысли были заняты совсем другим.

— Максим, ты можешь побыть тут? На случай, если…

— Ника Валерьевна, — перебил он её вдруг, — я профессиональный охранник. Не смотрите, что я такой добрый, если потребуется — вынесу вперед ногами любого, кто придёт сюда с плохими намерениями.

— Хорошо. Спасибо.

— А что на счет вас? Вам не страшно остаться одной в квартире?

— Я сейчас слишком зла, чтобы бояться, — проговорила Ника усталым и одновременно ожесточенным голосом.

Часы над школьным крыльцом показывали пять минут третьего. Ученики сплошным потоком хлынули на улицу, и пустой двор в один момент наполнился гомоном и беззаботным смехом. Ника стояла у калитки, внимательно наблюдая за покидающими территорию школы детьми.

Она вернулась по двум причинам. Первой была Алиса. Ника хотела лично поговорить с ней и убедиться, что той ничего не угрожает. С тех пор, как она последний раз писала, прошло около недели, и Ника не придала этому особого значения, потому что продолжала видеть Алису в школе. Но после случившегося с Юлькой тревога за этого ребёнка вдруг всколыхнулась с новой силой. В конце концов, они обе были жертвами того проклятого чата.

Вторая причина как раз состояла в самом чате. В том, что нападение на Юльку и угрозы, что та получала, были напрямую связаны, Ника практически не сомневалась. А это означало, что через чат теоретически можно было выйти на исполнителя. Единственной проблемой было найти ученика, который бы состоял в нём (ведь судя по тому, что Ника узнала недавно, в участники принимали далеко не всех).

За пять минут судорожного выдергивания чужих образцов энергии у неё настолько разболелась голова, что перед глазами поплыли слепые пятна. Ни один обрывок разговора даже рядом не касался интересующей Нику темы, и она разочарованно свернула этот эксперимент.

Зато спустя еще некоторое время Ника обнаружила Алису. Та появилась на школьном крыльце одной из последних. Уткнувшись в мобильный телефон, Алиса медленно спустилась по ступенькам, затем ненадолго остановилась и внезапно пошагала в противоположную от калитки сторону. Ника раздумывала всего пару секунд прежде, чем последовать за ней. На некотором расстоянии друг от друга они пересекли школьный стадион, затем Алиса нырнула в дыру в школьном заборе и скрылась из виду. Ника поспешила следом.

Поведение этой девушки казалось странным — она то и дело поглядывала в телефон, и совсем не смотрела по сторонам, при этом нервным жестом постоянно поправляла лямку висящего на плече рюкзака. Едва Ника выбралась из дырки в заборе, она подключила экзорцистское зрение и присмотрелась — энергетическое поле Алисы выглядело истощённым и неспокойным. Рваные всполохи кружились над ней, как хищные птицы над добычей. В душу сразу закралось нехорошее предчувствие. Прибавив шагу, Ника сократила дистанцию между ними, а затем решила окликнуть её. К собственному удивлению, вместо того чтобы остановиться, Алиса сорвалась на бег.

Какого черта? Они же общались всё это время доверительно!

— Стой!

Ника рванула за ней и за несколько секунд практически догнала, как вдруг Алиса резко сменила траекторию, перепрыгнула через высаженный вдоль тротуара невысокий кустарник и юркнула в проулок между домами. Совершенно растерявшись, Ника остановилась, чтобы отдышаться.

Всё это никак не укладывалось в голове. С чего вдруг Алиса так отчаянно убегала? И куда изначально направлялась?

Разумеется, как преподаватель, Ника не имела права преследовать её, однако нынешние условия совершенно не благоволили следованию хоть каким-то правилам. Достав из кармана пальто телефон, Ника принялась судорожно искать в контактах номер Алисы.

Именно в этот момент к обочине возле дома, за которым скрылась девушка, подъехала пыльная бежевая машина. Ника бы не обратила на нее особого внимания, если бы не мужчина, который грузно вылез наружу. Он тут же принялся хмуро озираться по сторонам, будто не обнаружил на месте кого-то, с кем была назначена встреча, а затем достал мобильник и начал звонить. Сделав несколько шагов вглубь проулка, чтобы не слишком бросаться в глаза, Ника замерла. Кажется, она знала кого ждал этот мужчина.

Интуиция её не подвела. Спустя пару минут с противоположного конца дома торопливой походкой вырулила перепуганная Алиса. От одного вида, как эта девушка с низко опущенной головой приближается к бежевой машине, в Нике взвилась бешенная ярость. Не раздумывая ни секунды, она покинула своё убежище и двинулась в том же направлении. Действовать нужно было быстро — Алиса уже успела усесться на заднее сидение, а мужчина собирался захлопнуть за ней дверцу машины. Потянувшись к его энергетическому полю, Ника без каких-либо церемоний схватила мужчину за горло. Управлять своими силами на ходу было ужасно неудобно, однако сейчас она вообще не задумывалась об аккуратности. Когда мужчина испуганно завопил, Ника испытала мрачное удовлетворение и только усилила хватку.

— Куда вы собрались везти мою ученицу? — выпалила она, приблизившись.

Тот ничего не ответил, лишь шарахнулся в сторону и запнулся об бордюр. Из-за его падения Ника ненадолго потеряла контроль над полем, и это помогло мужчине выскользнуть и сорваться в бег.

Потеряв свою цель из вида, Ника на мгновение растерялась, а затем рывком распахнула дверь бежевого автомобиля и уселась в пассажирское кресло. Бешенное желание поквитаться хоть с кем-нибудь никуда не делось, и теперь ей нужна была новая цель.

— Куда едем? — зло выплюнула она.

Ника впилась взглядом в водителя, но в следующий миг опешила — за рулём сидел совсем юный парень. На его продолговатом лице, усыпанном воспалёнными угрями, отражался шок и панический ужас, и это немного отрезвило её. А еще сзади внезапно зарыдала Алиса. Обернувшись, Ника не увидела в машине больше никого, а это означало, что именно она была причиной внезапно начавшейся истерики.

В творящемся вокруг сумбуре она окончательно растеряла весь свой запал. Единственное, что Ника понимала с кристальной четкостью — это то, что необходимо было вытащить отсюда Алису как можно скорее.

— Ты инквизитор? — внезапно ляпнула она. Парень судорожно покачал головой. — Знаешь его?

— Знаю…

— Передай, что я ищу его. Если он не трус, то пусть покажет мне свою рожу лично, а не нападает на беззащитных девушек исподтишка. А за то, что он вчера сделал с моей подругой, я откручу ему голову. Запомнил?

Нике пришлось буквально силой выволочь Алису из машины. Та внезапно начала упираться, а, оказавшись на улице, зарыдала ещё громче:

— Что ты наделала? Меня же теперь убьют!

— Никто не тронет тебя. Я не позволю, — напряженным голосом отозвалась Ника, крепко удерживая плачущую девушку за предплечье. Когда машина тронулась с места, она внимательно рассмотрела номер и марку, а затем пару раз проговорила про себя эту информацию, чтобы запомнить.

— Они знают, где я живу, — всхлипывала Алиса, бессильно хватаясь то за голову, то за ремешок рюкзака. — Теперь всё… Меня найдут и убьют из-за тебя!

Её отчаянные рыдания разрывали душу, а самое отвратительное было то, что из-за пелены страха Ника не могла воздействовать на энергетику своей ученицы. Да и сама Ника была слишком взбудоражена и расстроена, чтобы трогать чьё-то энергетическое поле. Оставалось полагаться только на силу убеждения.

— Со мной тебе нечего бояться, — проговорила она нарочито строгим голосом. — Я владею магией. — По лицу Алисы пробежала тень какого-то презрительного сомнения, но громкие рыдания всё же стихли. Она уставилась на Нику, едва вздрагивая всем телом. — Видела, как убегал тот второй мужик? Это я с ним сделала.

— Как…?

— Магия, — ответила Ника, ощущая себя немного по-идиотски. — Я сделаю это снова, если кто-то приблизится к тебе.

— Но ты же… вы же не сможете постоянно меня сторожить…

— У меня есть план, — не моргнув, соврала Ника. — Только ты должна рассказать мне всё, что знаешь, хорошо?

Алиса неуверенно кивнула в ответ.

На самом деле, зачатки плана у неё всё же имелись — в первую очередь им стоило вернуться домой. Ника растратила слишком много сил на попытки просканировать учеников у школы и на неудавшуюся атаку, и ей просто необходимо было восполнить их. К счастью, Алису даже не пришлось уговаривать отправиться вместе с ней.

Уже сидя на кухне и наблюдая, как её ученица с аппетитом доедает бутерброд, запивая его чаем, Ника, наконец-то, смогла полностью собраться и успокоиться. Эта девушка была права — сторожить её круглосуточно было просто невозможно. Если в выходные Нике и не составило бы труда присматривать за ней, то в рабочие дни она никак не могла привязать к себе ученицу, не вызвав при этом подозрений.

— А ты, то есть вы часто пользуетесь… ну, магией? — услышала Ника посреди своих напряженных размышлений.

— Нет.

— Почему?

От скорости, с которой она задала следующий вопрос, Ника поморщилась. Любопытство Алисы было совершенно естественным, однако посвящать её в тайны экзорцизма она не собиралась. Весь этот разговор о магии с самого начал был вынужденной мерой.

— Есть правила, согласно которым я могу применять… магию только, если кому-то грозит опасность. — Лицо Алисы вспыхнуло интересом, и Ника с нажимом добавила: — А еще правила требуют, чтобы мои способности оставались в секрете. Понимаешь?

— Понимаю. Без проблем, я буду молчать, — заверила её девушка. И сразу посыпала новыми вопросами: — А это у вас с рождения? Как вообще все это работает, вы тоже можете управлять людьми?

Ника удивленно моргнула и тут же ощутила, как собственный пульс ускорился, расплёскивая по телу покалывающую тревогу.

— Что значит «тоже»?

— Ну-у, — протянула Алиса, стиснув пустую кружку и беспокойно блеснув глазами, — тот человек, который проводит уроки по хорошему поведению, похоже тоже… маг. В первую встречу он заставил меня сидеть за партой два часа подряд, и я еле могла пошевелиться.

За одно мгновение Нику с головы до ног накрыл лихорадочный жар, а волосы на затылке встали дыбом, будто тот самый человек, которого упомянула Алиса, материализовался ей прямо за спину. В горле пересохло от волнения, а от вспыхивающих в сознании вопросов и вовсе закружилась голова.

Так вот куда Алису должны были увезти те двое на бежевой машине? На уроки по перевоспитанию?

— Уроки проводит… инквизитор? — спросила Ника, изо всех сил стараясь не выдавать захлестнувшего её волнения. Алиса испуганно кивнула. — Что он на них преподаёт?

— Всякое. Про последствия беспорядочных связей. Про болезни, беременность. Я это всё и так знаю, просто… он обещал не трогать меня больше, если я прослушаю все уроки. — Алиса виновато опустила голову. — Сегодня должен был быть последний.

— Ты можешь назвать адрес? Где их проводят?

— Нас привозили туда с завязанным глазами, я не знаю…

При слове «нас» Нику замутило. Она сжала зубы, чтобы не издать ни единого звука, и несколько раз глубоко вдохнула. Скольких таких девочек запугивал инквизитор с помощью исполнителей из чата?

— Как он выглядит? Сколько ему лет? Сможешь описать что-нибудь? Может, быть какие-то отличительные…? — Нике пришлось умолкнуть, потому что Алиса вдруг побледнела и словно начала задыхаться. А затем она беззвучно пошевелила губами, будто пыталась выдавить из себя слова, но так и не произнесла ни звука. Похоже, инквизитор предусмотрел и это. — Хорошо, я поняла. Выдохни, не надо говорить о нём.

Та картинка, что нарисовалась благодаря показаниям Алисы, не на шутку напугала Нику. Инквизитор явно принадлежал к внутреннему кругу и, судя по всему, был ведьмаком с действующим даром. Сила убеждения или гипноз встречались довольно редко и ценились очень высоко. И это означало, что можно было не рассчитывать на полицию или на собственные силы в его поимке. С вышедшими из-под контроля ведьмами и ведьмаками, обычно разбирался координационный совет и специально обученные люди. Они наводили порядок там, где больше никто не мог справиться.

Не менее четко Ника осознала и то, что она была не в состоянии обеспечить Алисе защиту, которую обещала. Ведьмовские чары действовали на экзорцистов точно так же, как и на обычных людей. По всей видимости именно инквизитор заставил Юльку лечь на землю и ждать смертельного переохлаждения. Так что мешало ему явиться за Алисой прямо к Нике домой?

Внезапно Ника вскочила из-за стола и метнулась к входной двери. Проверив замки, она защелкнула задвижку, которой никогда раньше не пользовалась, и вернулась на кухню. Алисе нельзя было оставаться здесь, её необходимо было спрятать как можно дальше.

— Ты ведь говорила, что твоя мама живёт в другом городе? Дай мне её номер телефона.

— Зачем? Она все равно не возьмёт трубку. Да и не поверит в это. — Алиса вдруг посмотрела на неё с вызовом и небрежно добавила: — Я и сама не поверила бы.

— Давай номер, — повторила Ника, нервно проведя ладонью по волосам. — Я смогу её убедить.

На разговор с матерью Алисы ушло почти полчаса. Сначала та решила, что её разыгрывают, потом огрызалась, затем и вовсе упрямо замолчала. Тем самым аргументом, на который рассчитывала Ника, была история Юльки. И в итоге это сработало.

— Я могу дать вам номер моей подруги или её мамы, если моих слов недостаточно. Они всё подтвердят. Приезжайте, Алиса сейчас очень нуждается в вас.

Вернувшись на кухню, Ника застала свою ученицу за увлеченной игрой в телефоне и испытала некоторое облегчение. По крайней, психика Алисы неплохо справлялась с тем стрессом, что выпал на её долю.

— Твоя мама на несколько дней заберёт тебя… погостить, — сообщила Ника осторожно. Алиса удивлённо распахнула глаза и даже отложила телефон. — На время, пока мы ловим инквизитора. Как только здесь будет безопасно — вернёшься домой и в школу.

— Она приедет за мной?

— Да, — кивнула Ника. — Сказала, что уже отправляется на автовокзал.

Изображать уверенную и бесстрашную взрослую с каждой минутой становилось всё сложнее, но она старалась изо всех сил. Ника глянула на часы на экране телефона — ждать приезда матери Алисы оставалось ещё около двух часов. Неплохо было бы созвониться со Стефаном, чтобы тот помог связаться с координационным советом, да и просто дал совет, как быть дальше. И желательно, чтобы Алиса не слышала, в каких выражениях Ника будет описывать сложившуюся ситуацию.

— У тебя ведь есть какие-то домашние задания с собой? — спросила она. Выражение лица, которым Алиса отреагировала на этот вопрос, было непередаваемо. — Пойдём, я освобожу тебе место у себя за столом. Времени полно, успеешь сделать всё, что задали.

Убедившись, что Алиса занялась делом, Ника прихватила из шкафа теплую кофту и прошмыгнула на лоджию.

Стефан ответил ей не сразу. Только когда Ника набрала второй раз, он взял трубку.

— Ник, что-то серьёзное? Я занят, — приглушённым голосом спросил брат.

— Очень серьёзное, у меня проблемы, — тут же выпалила она.

Из динамика раздался неразборчивый шум, затем металлический скрип и удар, словно Стефан выбирался из какого-то труднодоступного места. Спустя минуту он произнёс обеспокоенным и напряжённым голосом:

— Я тебя слушаю.

— Мне нужно вызвать координационный совет, в городе завёлся ведьмак с даром гипноза или чем-то вроде того. Вчера он напал на Юльку и заставил её раздеться и лечь в яму с листьями. Я едва успела найти её живой. Он… явно ненормальный, называет себя инквизитором и похоже у него сверхценная идея перевоспитать всех неправильных девушек. А еще есть куча исполнителей, которыми он манипулирует через чат…

— Стой-стой, — ошарашенно перебил её Стефан. — Откуда ты это всё знаешь?

— Долго объяснять, — выдохнула Ника в трубку. — Он запугивал мою ученицу и ещё много кого. Нужно срочно вызвать координационный совет. Я думаю, он может прийти и за мной, потому что… я буквально бросила ему вызов через одного из его людей.

В этот момент Нике пришлось резко умолкнуть, потому что за дверью лоджии замаячила фигура Алисы. А когда та подлетела к ней с покрасневшим лицом, Ника и вовсе чуть не выронила телефон. Рот Алисы напряженно шевелился, словно та пыталась заговорить, но не могла, а руки сжимали одну из фотографий, что стояли на полке среди книг в комнате Ники. На фотографии были запечатлены Ника, староста группы Кирилл и Денис.

Денис, в которого она была влюблена пять лет.

Денис, с которым они вместе тянули отстающих сокурсников.

Денис, который помог вчера спасти Юльку от смертельного переохлаждения.

Денис, в лицо которого Алиса отчаянно тыкала указательным пальцем.

— Ник, ты пропадаешь! Скажи что-нибудь, ты меня слышишь?

Она перевела шокированный взгляд от фотографии на свою ученицу и проговорила слабым голосом:

— Стефан, он точно придёт за мной…

Шок и испуг довольно быстро отошли на второй план, и Нику захлестнуло болезненное разочарование и ненависть к самой себе. Ей следовало понять всё раньше! Денис не просто так говорил с ней об испорченности и не просто так начал ревновать к Яну. Он называл девушек использованным мусором, а Ника не придала этому особого значения! Инквизитор рассылал угрозы с неудовлетворительными оценками за поведение и проводил уроки, будто был преподавателем, но Ника не смогла сложить два плюс два!

Как она могла так ошибиться в этом человеке? Как она могла не увидеть, кто скрывается за образом идеального джентльмена? Как она могла любить его?

Наверно, он неплохо повеселился, наблюдая за её отчаянными попытками найти Юльку вчерашним вечером после того, как сам же оставил ту умирать в холодной канаве.

Сейчас всё казалось одновременно невероятным и очевидным. Юлька даже дала ей дополнительную зацепку, сообщив, что преступник как-то связан с ней, но Ника предпочла фантазировать о расправе вместо того, чтобы думать и анализировать. Вселенная, какой же самоуверенной идиоткой она была!

Издав тихий стон отчаяния, Ника вцепилась в собственные волосы и с силой потянула за них. Она физически ощущала дурноту. Тело словно пронзали сотни ядовитых иголочек, а грудь сдавило так, что каждый вдох давался с трудом.

Разговор со Стефаном пришлось срочно прервать — нужно было убедиться, что из-за фотографии Алиса не решит, что они с Денисом заодно. Однако та сделала свои, не менее своеобразные выводы.

— Вы… вместе учились магии? Типа как в Хогвартсе? — спросила Алиса, когда к ней вернулся дар речи. Для этого пришлось забрать у неё фотографию и положить на подоконник лицевой стороной вниз.

— Э-э, нет. Это просто совпадение, — ответила Ника, спрятав дрожащие руки в карманы кофты. — Мы учились в педагогическом.

— Понятно. И что теперь будет? Вы сможете с ним справиться?

Сомнение, которое прозвучало в голосе Алисы, неприятно поцарапало слух. Слишком много всего свалилось на Нику разом, и она уже не смогла так беззастенчиво врать:

— Возможно, мне понадобится помощь. Я как раз советовалась с братом…

— Может, мне тогда не уезжать? — внезапно спросила девушка, нахмурившись. — Мы можем вместе придумать какой-нибудь план…

— Спасибо, — отозвалась Ника и запнулась. Она никак не ожидала услышать подобное от ребёнка, пострадавшего от действий Дениса. — На самом деле гораздо больше мне поможет уверенность в твоей безопасности. Так будет проще сосредоточиться.

Алиса смерила её каким-то резко повзрослевшим взглядом и вышла обратно в квартиру. А Ника все же сползла на корточки и несколько раз ощутимо приложилась затылком о декоративную отделку лоджии. Это не особо помогло. Стыд и вина клубились в её сознании как едкий дым, застилая мысли и заглушая голос рассудка. Нику с самого детства учили отбрасывать непродуктивные чувства и рассортировывать путанные эмоции, с этих навыков начинался путь экзорциста, однако сейчас, сидя на холодном полу лоджии, она не могла применить ни одно из этих умений. Ника хотела разозлиться, но ей мешал страх. Страх за Юльку, за Алису и… за саму себя.

Опустив голову на руки, она сделала несколько медленных вдохов и уцепилась за эту трусливую и несвойственную ей эмоцию. Страх вполне мог замотивировать, заставить Нику продумывать дальнейшие действия. В конце концов, она не имела права предаваться самоуничижению, пока Денис угрожал её близким.

Ника снова потянулась к телефону и набрала номер Максима — он по-прежнему находился в больнице, и это оказалось как нельзя кстати. Она тут же вывалила на него всю информацию, а затем скинула фотографию Дениса, которую скачала из его профиля в соцсети, на случай если тот решит заявиться в больницу. Максим выслушал все, проявив чудеса выдержки, а часть его спокойной уверенности даже передалась Нике.

Затем ту же фотографию вместе с личными данными Ника переслала Стефану. Она надеялась, что это поможет ускорить работу координационного совета, и те смогут быстрее приступить непосредственно к поимке Дениса. Каким образом можно было нейтрализовать ведьмака, способного к внушению и управлению людьми, она пока себе не представляла. Кроме физического убийства на ум не приходило ничего, но таких методов в арсенале людей координационного совета уже давно не было.

Мать Алисы приехала раньше, чем обещала, и не одна. Когда Ника обнаружила на пороге квартиры еще и крупного мужчину с девочкой лет семи, она испытала странное облегчение — вся семья сорвалась, чтобы забрать Алису домой. Чем больше людей будет окружать её в такое время — тем лучше. Проводив их, Ника снова тщательно заперла замки и немного выдохнула. С плеч будто свалился огромный груз. Всё же нести ответственность за одну себя было несравнимо легче.

На каких-то полчаса Ника позволила себе передышку и даже смогла помедитировать. После чего подхватила свой телефон и уселась с ним в кресло в Юлькиной комнате. Она должна была решиться на звонок Денису. Если этим звонком она лишит его уверенности в собственной безнаказанности и заставит притаиться, то это уже будет неплохо. Пока Денис думает, что его личность находится под надежной защитой, он не перестанет совершать страшные вещи. А больше всего Нику сейчас пугало, что он придёт к Юльке, чтобы закончить, начатое.

Она нашла его имя в списке контактов и нажала на копку вызова. Руки стремительно холодели, а пульс уже во всю колотился где-то на уровне горла.

— Ника, — послышался его голос с привычными мягкими и дружелюбными интонациями, — Как дела? Есть новости от Юльки? Была в больнице?

От этих вопросов её сердце словно оборвалось и ухнуло в ледяную прорубь.

— Тебе… передали моё послание? — спросила она. Несколько секунд в динамике было абсолютно тихо, и Ника добавила, сглатывая сухой ком в горле: — Тебе было весело вчера? Понравилось представление?

— Нет, ни разу. Мне было ужасно больно.

В его голосе отчётливо звучала печаль, а от этого безумного несоответствия эмоций и поступков Ника будто на время утратила связь с реальностью. Ей стало душно в комнате и, поднявшись на ноги, она вышла на лоджию.

— Если ты ещё раз приблизишься к ней…

— Ника, я правда сожалею, — перебил её Денис. — Я сделал это на эмоциях и совсем не подумал, что мои действия могут тебя ранить. Когда я увидел всё своими глазами, то едва не умер от беспокойства…

— Ты в своём уме? — пробормотала Ника, перехватывая телефон другой рукой. Та, что всё это время держала трубку, покрылась холодным потом. — Ты осознаёшь, что чуть не убил человека? Что с тобой, Денис?

— Я…, — из динамика раздался тяжёлый вздох, и только потом Денис вновь заговорил: — На самом деле, я очень благодарен, что ты предотвратила это. В своё оправдание могу лишь сказать, что со мной такое впервые. Я разозлился. Ты знала, что она направо и налево трещала о том, что свела тебя с тем подонком?

Ника не могла выдавить ни слова в ответ. Он только что озвучил ей свою мотивацию, однако это никак не укладывалось в голове. Во всем была виновата ревность? Тогда почему он не пришёл с расправой непосредственно к ней самой?

— Ты слишком дорога мне, и я не мог оставаться в стороне. Я не хочу, чтобы тебя окружали такие люди, как она.

— А я не хочу, чтобы ты приближался к моей подруге, — произнесла Ника. Кажется, она начала задыхаться даже на холодном воздухе лоджии. — Если с ней хоть что-то случиться…

— Ника, я всё прекрасно понял ещё вчера. Пожалуйста, давай встретимся и спокойно все обсудим. Я смогу тебе всё объяснить.

В последних двух фразах звучало столько нежности и заботы, что у неё волосы встали дыбом. Теперь, когда Денис знает, что она его раскрыла, он едва ли станет сдерживать свои силы. Тем более, что эти самые силы могли заставить её замолчать навсегда. Эгоистичный страх тут же проник в разум и парализовал мысли. С трудом собрав остатки решимости, Ника выговорила:

— Непременно. Я позвоню, когда буду готова.

Завершив вызов, она вернулась обратно в комнату и отбросила телефон, будто это был какой-то прокажённый предмет. Её тело сотрясала мелкая дрожь, а голова казалась болезненно пустой. Нужно было хоть как-то согреться, и Ника минут десять просидела на бортике ванны, держа руки под струёй горячей воды.

Спустя некоторое время ей перезвонил Стефан, и Ника ответила на звонок моментально.

— Я связался с координационным советом, — прозвучал из динамика отрывистый голос брата. — Мне сказали, что их люди уже в городе и расследуют ситуацию. Якобы, у них всё под контролем.

Она не сразу поверила в услышанное, слишком уж здорово всё это звучало. Однако внутри всё равно взвился отчаянный росток надежды. Если люди из совета были поблизости, то ей самой оставалось только притаиться и ждать.

— В любом случае я уже еду к тебе, — добавил Стефан. Эти слова, озвученные уверенным и спокойным голосом, подействовали на Нику, словно настоящее лекарство. — Думаю, что завтра к обеду доберусь. Ты можешь переночевать сегодня у кого-нибудь?

— Я… могу просто забаррикадироваться дома.

— Нет, это опасно. Он ведь знает, где ты живешь? Если он напал на Юльку, то у него могут быть и ключи от квартиры. — Внутри снова заворочался липкий страх, но она согласно промычала в ответ. — И вскрыть дверь ничего не стоит.

Лучше бы Стефан не добавлял свою последнюю фразу. Мысли Ники ненадолго разлетелись врассыпную, но она мигом собралась и в считанные секунды обдумала варианты.

— Я могу переночевать у друга.

— У парня? — переспросил Стефан с какой-то подозрительно напряжённой интонацией. — Он надёжный? Сможет тебя защитить?

— Да, — уверенно ответила Ника. На самом деле кандидатуры лучше нельзя было даже представить. Ян идеально подходил на эту роль.

— Где на него можно посмотреть? Скинь мне его страничку или хотя бы фотку. И адрес с номером телефона, — не унимался Стефан. — Я должен знать, где и с кем ты будешь.

— Адрес я пока не знаю. — Ника переключила динамик на громкую связь и принялась искать профиль Яна, заранее предчувствуя, какую реакцию он вызовет у её брата. Когда она отправила сообщение, на том конце провода некоторое время висела зловещая тишина. — Стефан, пришло?

— Пришло, — ответил он с разочарованным вздохом. — Этот специалист по красивым укладкам точно может что-то… кроме как собирать лайки в соцсетях? Честно говоря, идея забаррикадироваться дома выглядит уже не так плохо…

— Ян был со мной на двух сеансах экзорцизма! — выпалила Ника. Она знала, что этот аргумент должен был произвести на брата должное впечатление, но всё равно добавила: — И на нём ведьмовская защита, я почти уверена, что на него не подействует гипноз…

Из трубки снова раздался тяжёлый вздох, а затем Стефан проговорил:

— Пришли мне адрес, как только доберёшься.

Едва попрощавшись с братом, Ника сразу же набрала Яна. Слушая долгие гудки, раздающиеся из динамика, она ощущала, как постепенно учащается сердцебиение, а мысли захватывает неконтролируемое волнение. Пока она рассуждала о ночёвке, как о части плана по собственному спасению, всё казалось ей простым и понятным, но стоило приступить к исполнению этого плана, Ника вдруг… оробела?

— А я как раз собирался написать тебе, — вместо приветствия выдал Ян. — Наши завтрашние планы в силе? — А затем он добавил шутливо вкрадчивым тоном: — Я достал то, что ты просила.

Все заготовленные фразы и объяснения моментально вылетели из головы. Сегодня у неё было столько бесконечно долгих и трудных телефонных разговоров, что Ника будто внутренне надломилась, когда услышала его голос. Она даже ненадолго прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

— Можно у тебя сегодня… переночевать?

Пару секунд она слушала тишину, а затем снова раздался невозмутимый голос:

— Приехать за тобой прямо сейчас?

— Да, — выдохнула Ника с облегчением. — Приезжай, пожалуйста.

Увидев Яна в дверях своей квартиры, она едва не бросилась к нему на шею — так сильно ей хотелось получить хоть какое-то утешение. Ян словно явился из реальности, в которой всё по-прежнему было хорошо, и это придало Нике немного сил несмотря на то, что забрать в ту самую реальность он её не мог. Смерив её встревоженным взглядом, Ян протянул руку за небольшой спортивной сумкой, которую Ника собрала с собой на всякий случай.

— Мне нравится, что ты так основательно подготовилась, — отшутился он.

— Возможно, я не смогу вернуться в эту квартиру в ближайшее время.

Пока они ехали к нему домой, Ника в очередной раз пересказала события двух последних дней, параллельно отвечая на короткие уточняющие вопросы, а затем умолкла и погрузилась в размышления.

— Тебе нужно было позвонить мне раньше.

Вскинув голову, она обернулась на Яна, и тут же неловко отвела взгляд, остановив его на руках, напряженно сжимающих руль. С самого начала у неё не возникло и мысли просить помощи у кого-то кроме брата, но Ника не смогла в этом признаться.

— Я была слишком испугана и растеряна.

— Тем более.

Он произнёс эти два слова почти ласково, но на Нику это произвело обратный эффект. Её снова ощутимо кольнул стыд, и это чувство потащило за собой все переживания, что она упрятала подальше, ещё сидя на лоджии.

— Это… произошло из-за меня, мне и нести ответственность. Я и так втянула…

— Неправда, — оборвал её Ян. — Это произошло, потому что у одного чокнутого фанатика сорвало крышу. Ты тут при чём?

— Денис напал на Юльку потому, что она — моя ближайшая подруга. И ему не понравилось, как она на меня влияет и что пытается… свести нас с тобой. — Ника озвучила это и поморщилась. А ведь она сама накануне нападения выложила в сеть фотографию букета, который подарил Ян. Что, если именно это стало спусковым крючком для Дениса? Она нервно сцепила руки в замок и добавила: — В моих силах было всё это предотвратить.

Некоторое время в салоне царило молчание, но затем Ян заговорил:

— Хорошо, раз уж тебе нравится тащить на себе груз ответственности за чужие решения, то давай разделим его пополам? — Он глянул на неё мельком и невесело улыбнулся. — Ничего этого не произошло бы, если бы я не поцеловал тебя у него на глазах. И вообще, если бы я сразу оставил тебя в покое, он продолжил бы жить, фантазируя о тебе, как о святом и непорочном идеале, и не перешёл бы к реальным действиям. Так?

— Возможно, — напряженно ответила она.

— Тогда мы оба виноваты. Смирись и отдай мне половину этого груза.

Ника растерянно уставилась на дорогу прямо перед собой, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшими чувствами. Ей бы и в голову не пришло рассуждать таким образом, но, кажется, слова Яна действительно облегчили удавку, что тянула её вниз.

— И каков наш план? — услышала она спустя пару минут.

— Дождаться моего брата и людей из координационного совета. Дальше — по обстоятельствам, — вздохнула Ника.

Она и сама хотела бы знать, к чему готовиться. От Дениса можно было ожидать чего угодно, но уж точно не скоропостижных и необдуманных поступков. Он был умён, рассудителен и легко справлялся с самыми трудными ситуациями, моментально находя лучший из возможных выходов. Именно этими качествами Ника восхищалась, и именно они сейчас представляли для неё настоящую угрозу.

До дома они добрались очень быстро. Квартира располагалась на последнем этаже самой обычной девятиэтажки. Ничем не примечательный подъезд встретил их запахом сырой извести, а лифт будто бы нехотя доставил на самый верх, разбавляя гнетущую тишину вкрадчивыми скрипами и стуками. Едва Ника оказалась в прихожей, её внимание сразу же привлекло движение на полу, и она с удивлением обнаружила, что встречать их вышла совсем еще молодая (судя по размеру) грациозная кошка.

— У тебя кошка!

— Э-э, да, — неуверенно улыбнулся Ян, снимая куртку. — С этим какие-то проблемы? У тебя аллергия?

— Нет.

— Экзорцисты плохо ладят с котами?

— Наоборот, — Ника передала блондину своё пальто и, быстро разувшись, шагнула к застывшему в напряженной позе животному. — Они помогают гармонизировать энергетику, лучшие спутники для экзорциста.

— Тогда я тебя расстрою, Марта не особо ручная и вряд ли согласится кого-то гармонизировать…

Ника осторожно протянула невидимую руку и коснулась теплого и мягкого как пух поля животного. Почувствовав отклик, она присела на корточки и уже по-настоящему погладила Марту по лоснящейся полосатой шёрстке. Зелёные глаза смотрели на нее внимательно и даже гипнотически.

— Её зовут Марта?

— Мартини, если полностью, — ответил Ян и присел рядом. А когда Марта одним изящным прыжком забралась к Нике на колени и полезла выше, на плечи, он удивленно распахнул глаза. — Хотя чего я ожидал…

— Я хотела завести котика, но в съёмной квартире запрещено иметь животных, — пробормотала Ника, помогая кошке удобнее устроиться на плечах. Та уже начала приятно вибрировать, издавая еле слышное мурчание, и Ника почувствовала, как из её собственного тела начало медленно утекать болезненное напряжение. — Марта, похоже, уже знает, что делать. Какое сообразительное животное…

Они с Яном почти одновременно поднялись на ноги и в этот момент на его лице Ника заметила промелькнувшее разочарование.

— Не думал, что докачусь до такой жизни, но, кажется, я ревную к собственной кошке… Выглядит так, будто ты рада ей больше, чем мне.

В его словах прозвучала настолько искренняя и даже ребяческая обида, что Ника не сдержалась и, быстро привстав на носочки, поцеловала его. Марта, обвившаяся вокруг шеи на манер воротника, едва не съехала Нике за спину, и ей пришлось придержать кошку, отстранившись.

— У меня ощущение, что я не имею права на всякие… нежности, пока моя подруга в больнице, а кругом творится хаос, — с трудом произнесла она, глядя куда угодно, но только не Яну в лицо. — Это нормально, если я буду получать… заботу и ласку в такое время?

— Конечно, нормально, — мягко отозвался Ян. Его руки легли ей на талию и притянули ближе, а когда Ника встретилась с ним взглядом, то внезапно испытала острый и пробирающий насквозь трепет. — Посмотри на это с другой стороны: именно этого и хотел бы Денис — чтобы ты спряталась и превратилась в затворницу. Не принимай его правила игры, лучше делай то, от чего у него может случиться инфаркт. — Ян улыбнулся краешком губ и добавил: — А я полностью в твоём распоряжении.

К счастью, он уже не мог видеть, как отчаянно Ника покраснела, потому что поцеловал её. Настойчиво и дразняще, будто демонстрируя, как именно нужно вызывать чужой инфаркт, и в то же время сдержанно и почти пристойно, словно это было какое-то рядовое и привычное для них действо, и так теперь будет всегда.

Зазвонивший телефон заставил Яна отвлечься, он недовольно глянул на экран и поспешно проговорил:

— Мне надо порешать кое-что по работе, давай я покажу тебе что где находится, и ты спокойно осмотришься.

Ника успела не только осмотреться. Она созвонилась с братом и сообщила ему свой адрес, поговорила с Юлькиной мамой (сама Юлька всё ещё отходила от действия лекарств), затем немного посидела на балконе, наблюдая с высоты за спешащими с работы людьми. После чего накормила Марту кормом, который нашла в одном из кухонных шкафчиков, и себя тем, что приглянулось в холодильнике (судя по всему, Ян не особенно утруждал себя готовкой). Когда Ника вместе с прихваченной из дома книгой и кошкой устроились на кровати в просторной спальне, хозяин квартиры ненадолго появился, чтобы убедиться, что она справляется, и снова скрылся в комнате, которая, видимо, служила рабочим кабинетом.

Это был вечер пятницы, самая горячая пора для любых увеселительных заведений, поэтому не удивительно, что на Яна свалилось столько дел. Поразмыслив, Ника решила, что так было даже лучше. Если бы Ян неотрывно сопровождал её в каждом передвижении по квартире, она бы наверняка испытывала неловкость. Вместо этого на пару с кошкой она спокойно рассмотрела обстановку, а когда окончательно осмелела, то даже заскочила в душ и, переодевшись в пижаму, улеглась под покрывало на край кровати.

При других обстоятельствах Ника вряд ли стала вести себя так раскованно, впервые оказавшись у парня дома, но её экзорцистской сущности просто необходим был сон. Она хорошо знала то ощущение, когда тело превращается в ватную субстанцию, а каждая мысль вязнет и расплывается. Это означало, что энергии на управление всем организмом сразу уже не хватает и, если не дать этому организму хотя бы короткую перезагрузку сном, то он отключится в самый неожиданный момент. Под доносящийся из-за стенки голос Яна, разговаривавшего по телефону, Ника уснула.

Ей снилось тихое кошачье мурлыканье и вкрадчивый стук дождя по подоконнику, волны энергии, укутывающие её бархатистым покровом. Они, словно непроницаемый щит, заслоняли её от окружающего мира, дарили чувство приятной неги и сладкого теснения в груди.

Ника проснулась от лёгкого прикосновения и не сразу поняла где находится и почему над ней навис Ян. В незнакомой комнате царил полумрак и непривычная тишина, и даже сам Ян выглядел непохожим на себя в широкой толстовке и спортивных штанах.

— Я просто хотел убрать Марту, — быстро произнёс блондин, очевидно, заметив её испуг и растерянность. — Она почти залезла тебе на голову, и я испугался, что ты… задохнёшься во сне.

Ника повернулась и действительно обнаружила рядом с подушкой свернувшуюся клубочком кошку. Резко оборвавшийся сон никак не хотел отпускать её разум, и она с усилием потерла ладонями лицо. Ей снилось что-то очень приятное, и теперь Ника чувствовала себя покинутой и опустошённой.

— Прости, что разбудил. — Ян склонился ближе и, подхватив Марту, тут же выпрямился. — Спи, время еще только половина первого…

Он резко умолк, пытаясь справиться с выскользающей из рук питомицей, но та оказалась проворнее и соскочила на пол, а Ника успела заметить лишь кончик нервно дёрнувшегося хвоста.

— А ты? — пробормотала она охрипшим ото сна голосом. До её слуха донёсся полуудивленный смешок, и она поспешно добавила: — Закончил с работой?

Ян утвердительно промычал в ответ.

В этот момент на Нику сплошным потоком хлынула реальность, о которой она напрочь забыла во сне. Словно кусочки паззла в угнетающую картинку действительности собирались воспоминания двух прошедших дней. От чувства защищённости, которое подарил ей короткий сон, не осталось и следа, и Ника едва не застонала от разочарования. Как бы ей хотелось укрыться таким же щитом в реальности!

Стоило ей подумать об этом, как в памяти вдруг шевельнулось воспоминание, которое до этого было плотно погребено в гуще остальных. Прежде у Ники не было особого стимула выяснять, как и почему в гостях у Марго Яну удалось управлять своим энергетическим полем. Но сейчас в этой его способности мог скрываться ключ к спасению от Дениса. Непробиваемая защита Яна и её атакующие навыки экзорциста вполне могли сработать вместе. Нику настолько захватила эта идея, что она резко села на кровати.

— Я лягу сегодня на диване, а ты располагайся…

— Стой, — перебила она его и даже зачем-то ухватила за запястье. Ян удивленно вскинул брови. — Ты… сильно устал? — Его глаза недоверчиво блеснули в полумраке, и Ника мысленно выругала себя. Она как-то совсем неудачно подбирала формулировки сейчас. — Можешь попробовать со мной кое-что?

Увидев, как вытянулось его лицо, Ника раздражённо выдохнула и тут же вскочила на ноги, едва успев пробормотать, что ей нужно умыться.

Холодная вода помогла собраться и отлично взбодрила. Когда Ника вернулась в спальню, то застала Яна сидящим на краю кровати в ожидании. Он выглядел очень заинтригованным, однако Ника была заинтригована не меньше.

— Помнишь вечер в гостях у Марго? — спросила она, присаживаясь рядом с ним боком, подогнув одну ногу под себя. Блондин кивнул. — Когда я впервые увидела Олега в коридоре возле лестницы, ты был рядом и обнял меня, а потом произошло кое-что странное…

— Странное? — переспросил Ян с подозрительно улыбкой. — Ника, это нормальная реакция мужского организма на возбуждение.

Осознав, что он имел ввиду, Ника нетерпеливо тряхнула головой. Не хватало сейчас только обсуждать как чей организм реагирует на возбуждение.

— Я не об этом. Забудь про реакцию и про всё, что… этому предшествовало. — Ян снова раскрыл рот, но она не дала ему вставить очередной остроумный комментарий: — Тогда ты смог распространить своё энергетическое поле поверх моего.

Повисла небольшая пауза. Ника пытливо всматривалась в глаза блондина в надежде увидеть там признаки озарения.

— Правда?

— Да! Ты закрыл меня своим непробиваемым полем. Понимаешь к чему я веду?

— Понимаю, — медленно ответил Ян. — А как я это сделал?

— Именно это меня и интересует. Что… ты чувствовал в тот момент? — По лицу Яна снова пробежала откровенно хулиганская ухмылка и Ника едва сдержалась, чтобы не стукнуть его по голове. — Кроме всего того, что связано с твоим мужским организмом. — выговорила она строго. — Какие были мысли? Может, ты испугался или разозлился?

— Пожалуй, я немного волновался за твоё состояние.

— Хорошо, это уже кое-что, — пробормотала Ника и нервно поёрзала на месте. А затем чуть отодвинулась, подключив внутреннее зрение. Энергетическое поле Яна было ровным и плотным и напоминало поверхность туманного озера перед закатом. Умиротворенное. Обманчиво спокойное. — Сейчас мне угрожает кое-что гораздо более опасное. Попробуй сосредоточиться на этом.

Взгляд Яна моментально посерьёзнел, и Ника заметила слабую рябь, пробежавшую по его энергетике.

— Ника, я не забываю об этом ни на секунду.

— Тогда… давай попробуем? — неуверенно спросила она. — Вдруг у тебя снова получится сделать это интуитивно?

Ян так же неуверенно пожал плечами, словно заранее сомневался в успехе, но всё равно развернулся и распахнул для неё свои объятия. И Ника обхватила его за шею, во все глаза наблюдая за тем, как ведёт себя его энергетическое поле.

Ничего не произошло. Через минуту у неё уже затекла спина от неудобной позы, и Ника отстранилась. Возможно, дело было в том, что в данный конкретный момент она ничего не боялась? Олег в тот вечер действительно нагнал на неё страха и даже заставил выставить защитный блок.

Блок, который был практически съеден в момент, когда энергетика Яна начала распространяться вокруг неё.

— Прости, — услышала Ника. — Сложно управлять тем, чего не ощущаешь…

Она никак не отреагировала на эти слова, вместо этого нарастила небольшой покров вокруг своей ладони и самым бесцеремонным образом коснулась его лица. По коже словно проскочили крохотные электрические заряды, а когда Ника отняла руку, то никакого щита уже не было. Вместо него по ладони растекались всполохи будоражащей энергии, определенно принадлежавшей не ей.

— Что это было? По мне мурашки побежали, — оживился Ян.

— Ты не защитить меня пытался, — шокировано проговорила она, наблюдая как растворяются остатки энергетики блондина на руке. — Ты сжёг мой щит и оставил после этого свой.

— Сделай так ещё раз.

Он будто вообще не услышал объяснений. Его потяжелевший взгляд блуждал по её лицу, словно Ян выискивал место для поцелуя, но в самый последний момент сдерживал свой порыв. Сделав глубокий вдох, Ника снова создала защитный блок вокруг себя и неуверенно кивнула ему. Она уже заранее предчувствовала, что испытает, когда Ян поглотит этот блок и одновременно боялась этого и предвкушала. Боялась, что утратит способность мыслить и концентрироваться, а значит не сможет использовать защиту Яна в возможном сражении. И в то же время предвкушала ощущения, наполняющие тело сладким трепетом и обещанием удовольствия. В прошлый раз их остановила тётушка Марго, но в этот раз рассчитывать было не на кого.

Ян подался навстречу, но она вдруг остановила его жестом и неловко произнесла:

— Постарайся не шевелиться и ничего не делать, чтобы не усугублять… ситуацию. Хочу понять, смогу ли я применить свои способности под твоим щитом.

В следующий миг Ника оказалась в его руках и в окружении жадных пробирающих до самой сути всполохов. Сердце восторженно подскочило и принялось колотиться быстро и настойчиво, заставляя её делать осторожные глубокие вдохи. Щит, который Ника возвела, стремительно таял.

Секунды текли невыносимо медленно. Сквозь тонкий хлопок своей футболки Ника слишком остро ощущала его тепло и каждое напряжённое движение мышц. Энергия Яна накрывала её волнами, и от каждой следующей волны по телу словно рассыпались искры, вынуждающие её едва заметно вздрагивать и сминать ткань его толстовки.

Нет, она не сможет. Единственное, чем Ника в таком состоянии смогла бы достать Дениса, — так это своим непристойным поведением. Выходит, план с доведением до инфаркта был действительно единственным рабочим.

Слегка отстранившись, Ян опустил голову ей на плечо и скользнул губами по шее. А в следующий момент с тихим стоном, в котором отчетливо прозвучала полная капитуляция, опрокинул её на спину. От ощущения его гибкого тела, устраивающегося поверх её, у Ники перехватило дыхание, а когда его ладони подхватили её под ягодицы и подтянули к себе, она и вовсе испытала какой-то животный восторг. Ян целовал её мучительно медленно, и настолько откровенно, что Нике приходилось беспомощно цепляться за его волосы, останавливая в моменты, когда сознание едва не схлопывалось до состояния тлеющего уголька. По её телу пробегали сотни жгучих импульсов, от которых хотелось выгибаться и вжиматься, а иногда и то, и другое одновременно, и, когда Ника терялась от собственных желаний, Ян обхватывал её и направлял в такт своим движениям.

Его дыхание снова опалило шею, и она запрокинула голову в чистом удовольствии, подставляя всю себя для жарких поцелуев. Волосы Яна спадали на неё, щекотали кожу, а губы и зубы прихватывали жадно и нетерпеливо. Отстранившись, он резко потянул её футболку наверх, однако внезапно замер на полпути. Распахнув глаза, Ника наткнулась на его вопросительный взгляд и без раздумий вскинула обе руки над головой — произнести хоть что-то членораздельное сейчас всё равно было невозможно. Прохладный воздух, коснувшийся её кожи, наполнил всё тело напряжённым предвкушением.

— Ты пахнешь, как пломбир, — прошептал Ян ей в шею, дразняще касаясь кончиками пальцев соска. Ника судорожно вздохнула и не смогла сдержать стон, а стоило ему обхватить ладонью всю грудь, она и вовсе непроизвольно выгнула спину и поджала пальцы на ногах. — Мне так нравятся звуки, которые ты издаёшь… Такие искренние и удивлённые.

Ян снова запечатлел на её губах поцелуй, затем вдруг приподнялся и Ника услышала звук расстёгивающейся молнии. А через мгновение перед глазами мелькнул его обнаженный торс. Она обхватила его руками, притягивая ближе, ощущая под ладонями горячую гладкую кожу и упругие мышцы, чувствуя гулкое биение его сердца своей грудью и твёрдое возбуждение низом живота. Ян прошёлся языком по её губам, и Ника снова застонала, но на этот раз от разочарования — одежда всё еще мешала им соединиться полностью.

Когда Ян перенёс вес тяжести на одну сторону, Ника и вовсе недовольно царапнула его по плечам. Но в следующий момент уже отчаянно выгибалась навстречу жаркому прикосновению его языка к чувствительным местам на шее, ключицах, а затем и на груди. Его пальцы то мягко и дразняще ласкали другой сосок, то обхватывали и стискивали до невыносимого почти болезненного трепета, пронизывающего насквозь. Каждый импульс, который Ян пробуждал в ней своим ртом и руками, чувственной молнией пробегал вниз по позвоночнику и гнездился где-то внутри жарким тянущим очагом. Ника отчаянно подалась к нему бёдрами, пытаясь выпутаться и обхватить Яна ногами, но тот снова отстранился и одной рукой придавил её к кровати.

— Можно? — спросил он хриплым шёпотом и прошёлся ладонью по её животу, замерев у резинки шорт.

— Да.

Порывистый вздох смешался со стоном. Его рот вернулся к страстной пытке, а пальцы проникли под одежду и моментально нашли место, в котором копилось и пульсировало желание. Это было слишком хорошо. Ритмичные касания срывали с её губ откровенные стоны, и Ян накрыл её рот поцелуем, будто хотел забрать каждый из этих звуков себе.

— А языком? — прошептал он, лизнув её в губы.

Ника снова дала согласие, и только пару мгновений спустя в её распалённом сознании вспыхнуло подозрение. Что языком? Разве сейчас не языком? Он что…?

Ян поднялся и уселся у её ног, словно полуобнажённое порочное божество, которое собиралось подчинить её полностью и без остатка. Когда он одним уверенным рывком стянул с нее шорты вместе с бельём, Ника беспокойно заёрзала, а когда увидела, как он разводит её колени, устраиваясь в изножье кровати, то, кажется, уже готова была потерять сознание.

Она почти успела вскочить, но рука Яна тут же легла ей на живот и успокаивающим жестом отправила обратно на спину.

— Тише, — проговорил он мягко, и Ника почувствовала, как вторая его ладонь проскользила прямо под коленку, настойчиво раскрывая её бедра. — Скажешь, если будет некомфортно.

От одного только вида собственных ног, заброшенных ему на плечи, у Ники застучало в голове. Она закрыла лицо ладонями и глубоко вдохнула, готовясь в любой момент ощутить что угодно и где угодно.

Однако, кажется, к такому нельзя было подготовиться. Горячие и влажные касании словно превратили её в бабочку, которую пригвоздили к поверхности, и Ника могла лишь замирать всякий раз, когда эти касания отправляли по её телу очередную волну дрожи и нестерпимого мучительного наслаждения. Она будто шагала по тонкому мостику, в то время как Ян выталкивал её из надёжного убежища в стихийное и неконтролируемое пространство, в котором она не имела власти над собственным телом. Каждый шаг в сторону этого пространства наполнял её предвкушением, делал более требовательной и нетерпеливой, и Ян чувствовал это, усиливая натиск и разводя её бёдра сильнее.

Оказавшись на самом пороге, Ника внезапно струсила. Она испуганно вцепилась в покрывало и попыталась отодвинуться, но Ян был неумолим и следующим движением языка закончил весь этот путь в неизвестность… и саму Нику. Она сорвалась в бессознательное никуда; тело захлестнула неконтролируемая разрядка, а разум вспыхнул и на несколько долгих мгновений превратился в нечто, способное различать лишь оттенки удовольствия. Когда последний стон потонул в тишине, Ника снова накрыла лицо ослабевшими ладонями, а Ян поднялся выше и, словно кот, устроился головой в районе её солнечного сплетения.

— Ян, — позвала она его тихо. Тот издал вопросительное мычание и потёрся лицом о её рёбра. — Спасибо. — Ника почувствовала, как он затрясся от беззвучного смеха, но не поняла, что показалось ему таким смешным. Вытянув дрожащие ноги, она с сожалением проводила отголоски своей бурной разрядки и добавила: — Прости, я, кажется… сейчас вырублюсь.

Ника не знала точно, почему её так резко стало накрывать забытьё. Возможно, все дело было в том, что она сожгла об Яна приличное количество энергии, а, может, во всем был виноват её первый оргазм.

Перед тем, как окончательно отключиться, она услышала его ласковый и одновременно насмешливый голос.

«Спи».

Ника проснулась ужасно голодной. А ещё абсолютно голой. Однако не это волновало её прямо сейчас. Первым делом она дотянулась до телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, и с учащённо бьющимся сердцем проверила звонки и сообщения. В пол восьмого Максим написал ей, что всё спокойно и он снова заступает на дежурство в больнице. На этом новости, к счастью, заканчивались.

Во вчерашнем телефонном разговоре Денис обещал не нападать на Юльку снова, и по какой-то причине Ника верила этим словам. Однако лишняя предосторожность ещё никому не мешала, поэтому присутствие Максима в больнице было как нельзя кстати.

Ника ответила Максиму, затем набрала сообщение Стефану и отложила телефон. Грядущий день обещал быть сложным, но она чувствовала, что способна справиться с любыми испытаниями.

Перевернувшись на другой бок, Ника поплотнее укуталась в плед и уставилась на светлую взлохмаченную макушку. Ян спал рядом на животе, в отличие от неё — полностью одетый. Воспоминания о вчерашней ночи вспыхивали яркими образами в её голове, но, к собственному удивлению, Ника не чувствовала никакого стыда и смущения. Практически всё, что ей доводилось переживать с Яном, казалось правильным и естественным. Он обладал невероятной (по крайней мере для Ники) способностью демонстрировать свои чувства открыто и без каких-либо сомнений, любым доступным способом, и она хотела отвечать ему тем же. Ещё несколько дней назад Ника даже примерно не представляла их вместе, но сейчас, кажется, уже не думала, что сможет быть рядом с кем-то другим.

Она как можно осторожнее встала с кровати и, собрав одежду, выскользнула из комнаты. В ногах буквально из ниоткуда появилась Марта, она издала громкое и требовательное мяуканье и принялась охаживать Нику хвостом, периодически поднимаясь на задние лапы и ощутимо царапая коготками. Быстро оценив приоритеты, Ника голышом прокралась на кухню, чтобы положить оголодавшему животному корм.

Именно сидящей возле кошачьей миски её и застал Ян. Подняв на него шокированный взгляд, Ника замерла с пустым пакетиком корма в руках.

— Если что, я совсем не против, чтобы ты ходила так круглосуточно, — сказал он, оперевшись на дверной косяк плечом. Лицо Яна было абсолютно серьёзным, но в глазах плескалось веселье.

— Это… негигиенично. — пробормотала Ника в ответ.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы собрать решимость в кулак, а затем она сделала нечто, чего даже сама от себя не ожидала, — выпрямилась, отложила пакетик на столешницу и двинулась к Яну. Оказавшись совсем близко, Ника вдруг почувствовала волнительное предвкушение, щедро приправленное возбуждением. Однако Ян лишь отступил в сторону, скользнув по ней обжигающим взглядом потемневших глаз.

— Я займу ванную первой, — добавила Ника шёпотом.

Утро, начавшееся с максимально смущающей ситуации, оборвалось резко и нервно. Ника как раз доедала кусок пиццы, что ещё вчера вечером заказал Ян, когда в квартире раздалась резкая трель дверного звонка.

Блондин жестом оставил её сидеть за столом, а сам проследовал к двери.

— Это определённо твой брат, — услышала Ника спустя несколько секунд.

Она порывисто вскочила на ноги и бросилась к раковине, чтобы ополоснуть руки. Из прихожей донеслись звуки открывающихся замков, а затем и голос самого Стефана. Нику мгновенно накрыла радостная эйфория. Наспех вытерев руки полотенцем, она стремительно пересекла коридор и кинулась к брату на шею. Тот коротко стиснул её в привычных объятиях, отодвинулся и окинул с головы до ног цепким пристальным взглядом.

Встреча была ужасно сумбурной. Стефан выглядел осунувшимся, разговаривал торопливо и отрывисто. Из его коротких объяснений, Ника успела разобрать лишь то, что им обоим срочно нужно было ехать на встречу с людьми из координационного совета.

— Быстро одевайся, — сказал он, то и дело бросая на стоящего позади Яна подозрительные взгляды. — Нас ждут.

— Можно мне поехать с вами? — тут же спросил Ян.

Едва он озвучил этот вопрос, как Ника буквально физически ощутила волны энергии, взвившиеся вокруг Стефана. В них смешивалась угроза и настороженность, а еще какая-то свирепая решимость вступить в схватку в случае необходимости. В надежде хоть как-то разрядить обстановку, Ника коснулась плеча брата и произнесла:

— Ян может оказаться полезным, он…

— Ника, ты хочешь добавить нам проблем, втянув в конфликт человека, который не принадлежит внутреннему кругу? — выговорил Стефан каким-то ожесточённый тоном.

— Нет, но…

— Тогда собирайся быстрее. У нас очень мало времени.

Внутри на короткий миг зародилось сомнение. Её брату не свойственно было такое поведение. Стефан всегда был рассудительным и обстоятельным, иногда вспыльчивым и резким, но совершенно не суетливым. Он не принимал поспешных решений. Как экзорцист, он хорошо владел своими чувствами и эмоциями, однако… по всей видимости, сейчас Стефан в первую очередь был старшим братом. И Ника не могла его за это винить.

Она собралась за считанные минуты. Вернувшись в прихожую, она застала обоих мужчин в напряженном молчании, и окончательно сдалась давящему чувству беспокойства. Даже Ян, который обычно был олицетворением расслабленности и невозмутимости, выглядел оцепеневшей тенью самого себя. Когда Ника уже застёгивала пуговицы своего пальто, он внезапно отмер и зачем-то подхватил её сумочку.

— Позвонишь, как что-нибудь прояснится? — спросил он, пока она перебрасывала ремешок через голову.

Ника кивнула. В горле внезапно образовался странный ком, но она быстро взяла себя в руки и взглянула на блондина с улыбкой. Короткие объятия и смазанный поцелуй только усугубили нехорошее предчувствие в груди. Она никак не могла отделаться от ощущения, что это было последнее их прощание.

Когда вместе с братом они вошли в лифт, Ника некоторое время пристально наблюдала за выражением его лица. Она была уверена, что Стефан задаст вопрос о том, какие отношения связывают их с Яном, но тот упорно молчал. И это тоже было очень странно.

— Прости, что выдернула тебя так срочно, — наконец, заговорила Ника. — Спасибо, что приехал. — По лицу Стефана пробежала хорошо знакомая ей раздражённая гримаса, которая как бы говорила, что он не хочет получать слова благодарности за то, что поступает как должно. — Почему ты не предупредил, что подъезжаешь?

— Хотел воспользоваться эффектом неожиданности.

— Зачем…?

— Человек из координационного совета сказал мне, что этот парень, Ян, опасен.

— Глупости какие… — озадаченно фыркнула Ника. — Я доверяю Яну. Откуда они вообще могут его знать?

— Глупости или нет, разберёмся позже, — сердито отозвался Стефан, и тут же осёкся: — Прости. Я провёл несколько мучительных часов, пытаясь решить, как лучше поступить — доехать и забрать тебя лично или просить, чтобы ты взяла такси и ехала мне навстречу. По-хорошему, мне вообще следует прямо сейчас увезти тебя подальше… А координационный совет пусть ебё… справляется как хочет.

— Я не могу уехать! — выпалила Ника. — По крайней мере до тех пор, пока здесь остаётся Юлька. Кто знает, что придёт в голову Денису, если я исчезну.

Ответом ей был лишь тяжелый резкий выдох. Лифт с лёгким скрежетом спружинил, и они со Стефаном проследовали на улицу. При дневном свете его лицо показалось Нике ещё более истощённым — под глазами залегли тени, а на щеках обозначилась рыжая щетина, из-за которой Стефан выглядел немного исхудавшим. Но самым тревожным признаком были посветлевшие до полупрозрачного состояния радужки. Такой цвет глаз явно свидетельствовал о том, что брат в последние дни слишком усердствовал, используя экзорцистские способности. На несколько секунд Ника даже подключила внутреннее зрение, чтобы проинспектировать его энергетическое поле, но с ним, к счастью, всё было в порядке.

Стефан, видимо, заметил её обеспокоенный взгляд, потому что вдруг ободряюще улыбнулся.

— Ничего не бойся, Никки, — сказал он, потрепав её по голове. — Если что, я готов отправить этого ведьмака в вечную кому. И ты тоже сражайся в случае чего, хорошо? В конце концов, одновременно двоих он вряд ли сможет взять под контроль.

— Хорошо.

— Позавтракать успела?

— Да.

— Это радует, — нарочито бодро произнёс Стефан. — Выспалась сегодня?

— Э-э, да, — ответила Ника, ощутив внезапную неловкость. Он вопросительно выгнул бровь, и она тут же добавила: — Спала как убитая!

Оказавшись в машине, Стефан, кажется, окончательно расслабился. Он достал из подставки банку энергетика и сделал пару жадных глотков. О пристрастии брата к таким напиткам, Ника прекрасно знала, но сейчас даже эта привычка вдруг заставила её напрячься.

— Может, тебе сначала всё же поспать? Опасно в таком состоянии садиться за руль.

— Всё под контролем, не беспокойся. Выясним, что нам хочет предложить координационный совет, и сразу после этого найдём место, где можно отоспаться.

— А по телефону они ничего не сказали? — уточнила Ника. Она чувствовала себя неспокойно оттого, что в их распоряжении было так мало информации.

— Сказали, что знают, как нейтрализовать этого инквизитора, но нужна твоя помощь. Можешь себе такое представить? — Стефан завел двигатель и внезапно грязно выругался. — Как зарабатывать на своих волшебных способностях они знают, но стоит кому-то из их своры выйти из-под контроля — и они сразу же просят помощи!

Под «ними» Стефан, конечно же, имел ввиду ведьм и ведьмаков. К этому контингенту внутреннего круга он испытывал лютую неприязнь, и Ника не винила его за это. В конце концов, её брату слишком часто приходилось исправлять последствия ведьмовских проделок.

Пока сама Ника выстраивала в уме предположения, в чём мог заключаться план координационного совета, Стефан неторопливо выехал с парковки.

Место, в котором их ожидали члены координационного совета, оказалось самым обычным двухэтажным зданием, что притаилось среди новой застройки практически в центре города. Позади возвышался бизнес-центр, окна которого сверкали отражённым солнечным светом, а два здания по соседству, похоже, вообще были заброшены.

Поднявшись по ступеням невысокого крыльца, Ника внимательным взглядом обвела таблички, прикрепленные к кирпичной стене, и невольно удивилась тому, как много организаций поместилось внутри этого небольшого на вид домика. Не меньше её впечатлило и разнообразие: каким-то образом в одном здании сосуществовали центр детского творчества «Радуга» и бюро ритуальных услуг «Память».

Внутри стоял немного затхлый и застоявшийся воздух. Лак на старом ламинате был словно вытерт ногами многочисленных посетителей, темно-синяя краска на стенах пузырилась, а где-то и полностью слезла, на ступенях лестницы, к которой Нику повёл брат, то и дело попадались сколы.

— Похоже на какой-то… древний райсобес, да? — услышала она задумчивый голос Стефана.

— На что?

Тот вдруг весело фыркнул и пробормотал:

— Всё время забываю, насколько ты мелкая.

— Всё время забываю, как тебе нравится прикидываться старым дедом, — парировала Ника, с трудом сдерживая смех.

За высокими двухстворчатыми дверьми их ждал точно такой же обшарпанный и отвратительно освещённый коридор. Ника автоматически свернула направо и даже успела пройти пару метров вперёд, как вдруг Стефан её окликнул:

— Сюда.

Она развернулась и ускорила шаг, чтобы нагнать брата, который уверенно двинулся по коридору налево, но затем остановилась как вкопанная и окаменела. Было что-то неправильное в том, как быстро Стефан сориентировался в направлении, и в том, насколько поспешными стали его шаги. Липкое ощущение страха расползлось по её сознанию уродливой кляксой. Он вёл её за собой так, будто уже бывал в этом месте раньше.

— Стефан, откуда ты знаешь, куда нам? — спросила Ника дрогнувшим голосом.

Тот обернулся, глянув на неё с искренним удивлением, а затем хмуро свёл брови. Растерянная задумчивость на его лице испугала Нику настолько, что она отступила назад. В этот момент за спиной Стефана распахнулась дверь, и в полумраке коридора возникла высокая мужская фигура.

— Стефан… — жалобно повторила она.

Кажется, на секунду его разум всё же прояснился; глаза расширились от ужаса, а челюсти сжались, но затем он озадаченно моргнул и… развернулся к Нике спиной.

— Вы хорошо добрались? — Голос Дениса мягким эхом прокатился по узкому коридору. — Отдохните, Стефан. Я позабочусь об остальном.

Последняя фраза проникла в её трепыхающееся сердце ядовитым жалом и парализовала всё тело. Коридор наполнил звук глухих шагов — Стефан двинулся вперёд, а силуэт Дениса, наоборот, начал неотвратимо приближаться. В полном отчаянии Ника попыталась рывком дотянуться до энергетического поля Дениса, но уже заранее поняла, что у неё не хватит сил преодолеть такое расстояние. Зато его силы настигли её мгновенно. Левое плечо ужалило болью, и Ника шумно втянула воздух.

Всё было кончено. Её брат с самого начала был под контролем, а теперь Денис проник и в её сознание тоже. Ника поняла это, потому что мгновенно потеряла доступ к той части разума, что отвечала за навыки экзорцизма. Она больше не могла ни видеть, ни чувствовать энергетику. Огромный кусок её души попросту омертвел в одночасье.

Когда фигура Стефана скрылась за одной из дверей длинного коридора, Нику окончательно накрыла паника — перед глазами всё поплыло, а горло сжал спазм, который не давал сделать ни единого вдоха. Денис тут же сорвался к ней и, оказавшись рядом, замер на расстоянии вытянутой руки.

— Тише, — прошептал он беспокойным шёпотом. — Дыши, Ника. Всё хорошо, просто дыши.

Ей удалось сделать несколько вдохов через рот, но это принесло лишь кратковременное облегчение. Не в силах дальше наблюдать искреннее беспокойство на лице Дениса, Ника перевела взгляд ему за спину, туда, где за одной из дверей скрылся Стефан.

— Я отправил его поспать. Не волнуйся, ему ничего не угрожает, он выспится и поедет домой.

— Он вернётся, — произнесла Ника хрипло. Тот факт, что она по-прежнему могла использовать голос, придал ей немного сил. Она снова подняла на Дениса глаза и заговорила торопливым горячечным шёпотом. — Он будет возвращаться до тех пор, пока не убьёт тебя. Ты не представляешь, во что впутался, Денис. Ещё не поздно всё…

— Никто никого не убьёт, — мягко перебил он и улыбнулся ей, словно маленькому ребёнку, которому только что приснился ночной кошмар. — К тому времени, как он осознает всё, мы с тобой будем уже очень далеко.

Ника ошеломлённо умолкла, не смея поверить в услышанное. В её груди будто разверзлась ледяная пропасть, которая засасывала в себя последние осколки надежды на спасение.

— Как это понимать?

— Не смотри на меня так, — проговорил Денис, и от просительных ноток в его голосе, по её спине побежали мурашки. — Я клянусь, что не причиню тебе зла. Я всё осознал.

— Что осознал? — безжизненным эхом отозвалась Ника.

— Что всё это время шёл по ложному пути. Я думал, что сражаюсь за нравственность и делаю общество лучше, но сам не заметил, как стал одним из его пороков. Ты спасла меня от участи убийцы, Ника. — Его большие глаза снова взволнованно сверкнули, и она будто увидела в их глубине тень притаившегося безумия. — Всё это время я боялся, что испорчу тебя, но теперь понял, как ошибался. Я не смог бы сделать тебя хуже, даже если бы попытался, но ты… ты точно можешь сделать меня лучше. Давай начнём всё с чистого листа? Вместе?

Ника открыла рот, но в этот раз голос подвёл её, и с губ сорвался лишь слабый хриплый звук. Она предельно чётко увидела будущее, что её ожидает рядом с Денисом, — она станет безмолвной заложницей, лишённой воли и собственных желаний, а он рано или поздно сойдёт с ума.

— Я обо всём позабочусь, родители нам помогут, — продолжил Денис. — Ты не пожалеешь, если поедешь со мной.

Эта формулировка внесла сумбур в её растоптанные паникой мысли. Неужели, он собирался дать ей возможность выбора? Неужели, сможет принять её отказ? Она вложила в свой ответ все те чувства, которые ещё не успел вытеснить страх:

— Нет.

— Ника, — он улыбнулся ей с ласковым сожалением. — Это был не вопрос. Это моё обещание. Идём.

Ноги двинулись за ним следом, будто она сама захотела идти вперёд. От осознания, что её тело не способно оказывать чарам ни малейшего сопротивления, разум Ники захлестнула новая волна паники. Дыхание сбилось, в горле пересохло, а сердце заколотилось бешено и отчаянно.

— Если будешь так переживать, мне придётся взять под контроль и твоё сознание, — услышала она. Денис обернулся и с шутливым упрёком добавил: — Ты же экзорцистка, где ваша хвалёная выдержка?

Слова будто ударили её под дых. То, как насмешливо он обозвал её экзорцисткой, внезапно разозлило Нику, и она вцепилась в это чувство как в последнее спасение.

Денис тем временем привёл её в просторный ярко освещённый кабинет. Внутри друг за другом в ряд стояли самые обычные парты со стульями, а на стене по центру висел белый экран для проектора. Заметив возле первой парты небольшой чемодан и черную кожаную сумку-портфель, Ника почувствовала, как её сердце начало распухать в груди. Похоже, к их путешествию у Дениса уже всё было подготовлено.

На пару мгновений он отвлёкся на свой телефон, а Ника принялась судорожно искать любые способы хотя бы немного потянуть время. В кармане пальто у неё тоже лежал мобильник, но она не решалась доставать его прямо сейчас.

Ника окинула помещение быстрым нервным взглядом и внезапно вспомнила одну деталь её недавнего разговора с Алисой.

— Значит, это здесь ты удерживал несовершеннолетних девочек, которые по твоему мнению нуждаются в перевоспитании? — спросила она надтреснутым голосом.

Вопрос достиг своей цели — Денис едва заметно вздрогнул и на пару секунд застыл.

— Здесь.

— А где твои… сообщники? Где все эти доблестные мужчины с единственно верными представлениями о морали и нравственности? Сколько из них участвовали в твоей… воспитательной деятельности по своей воле? Сколько школьников ты успел превратить в малолетних преступников? Ты вообще фиксировал где-то свои… э-э внеклассные мероприятия?

Денис устремил на неё тяжёлый взгляд, и на мгновение Нике показалось, сейчас в неё прилетит проклятие, однако вместо этого он мученически улыбнулся и проговорил:

— Это именно то, чего мне и не хватало. Я зашёл слишком далеко, потому что рядом не было никого, кто мог бы заставить меня услышать голос совести. Власть и безнаказанность превратили меня в чудовище.

— Голос совести не может звучать в неволе, — сказала Ника, пытаясь обуздать своё рваное дыхание. Она отчаянно хотела подобрать слова, которые бы проняли Дениса, но на ум приходили только обвинения и оскорбления. — Ты сам должен понимать это. Я — не голос, я — твоя заложница. А то, что ты сейчас делаешь, называется насилием.

Внезапно её зубы громко клацнули друг об друга, а по телу прошла болезненная судорога. Ника сдавленно застонала, но продолжила прожигать Дениса лихорадочным взглядом, испытывая странное и почти мазохистское желание, чтобы он закрыл ей глаза так же, как мгновение назад заставил закрыть рот.

— Прости, — произнёс он надломлено. — Машина готова. Идём.

По пути на первый этаж, Ника внезапно услышала голоса, раздающиеся откуда-то с улицы. Внутри непроизвольно затеплилась надежда, а когда входная дверь распахнулась и в коридор зашли две женщины, её сердце и вовсе радостно подскочило в груди. Пускай Денису и не составит труда взять их под контроль, но, по крайней мере, они могут вспомнить, что видели её и рассказать об этом кому-то. Больше всего на свете Ника боялась окончательно и бесповоротно исчезнуть. Обе женщины скользнули по ней внимательными взглядами, а затем развернулись и друг за другом вышли обратно на улицу.

— Ведьмы из координационного совета, — шепнул ей Денис. На его губах заиграла плутоватая улыбка, словно он только что придумал какую-то удачную шутку. — Отправил их домой, они заслужили. Трудились, как пчёлки, пока пытались меня поймать.

Машина, в которую Ника уселась против своей воли, была ей не знакома. По всей видимости, Денис прекрасно осознавал, что на её поиски бросятся именно по его следу и умудрился в такие короткие сроки достать другой автомобиль. Продумывая похищение, он наверняка предусмотрел все детали и нюансы, и это повергало Нику в бессильное и душераздирающее отчаяние. Сидя в салоне в ожидании, она в полной мере ощутила на себе то, что Алиса испытывала на уроках по перевоспитанию, — мышцы её тела не отзывались на собственные сигналы, и Ника могла лишь дышать и беспомощно вращать глазами, глядя в лобовое стекло. В какой-то момент ей показалось, что она уже никогда не сможет двигаться, и от этой мысли в груди начали зарождаться истерические рыдания. Как Алиса могла выдерживать такую пытку часами, Ника боялась себе даже представить.

Денис появился спустя несколько минут. Чары спали, и она судорожно обхватила себя руками, пытаясь украдкой стереть покатившиеся по лицу слёзы. От его сочувствующего взгляда ей стало только хуже, и Ника обернулась, чтобы тот мог как следует разглядеть последствия своих действий.

А затем ей в голову пришла идея использовать свой жалкий вид, чтобы получить ещё одну отсрочку.

— Могу я хотя бы взять из дома какие-то вещи?

— Прости. Тебе лучше оставить всё, что связано с прошлой жизнью здесь…

Мягкий тон его голоса подействовал на неё, как удар хлыста. Внутри взвилась ненависть и беспомощное желание хоть как-то достать его и причинить боль.

— Тогда поступи точно так же сам и выброси свой чемодан из багажника, — выпалила она, смаргивая слёзы, которые никак не хотели останавливаться. — Или прекрати изображать заботу и не разговаривай со мной таким покровительственным тоном! Просто найди в себе смелость признаться, что это похищение и никакие мои желания тебя не интересуют!

Она зло отвернулась к боковому окну, мысленно ругая себя, за то, что вообще унизилась до просьбы. Однако внезапно Денис снова заговорил:

— Хорошо, мы заедем к тебе домой. На десять минут. — Он накинул ремень безопасности и добавил: — Ах, точно, твой телефон, будь добра.

Крошечный росток надежды, который пробился наружу, когда Денис согласился отвезти её домой, рассыпался в пепел.

Ника послушно залезла в карман, достала мобильник и протянула его Денису. Наблюдая за тем, как он зажимает кнопку выключения, и как гаснет экранная заставка, она буквально переживала свою маленькую смерть.

— Я куплю тебе новый, — пообещал Денис, а затем открыл окно и выбросил её телефон на улицу.

До Ники донесся звук ударившегося об асфальт пластика, и в этот момент ей показалось, что именно так звучит отчаяние.

По ступенькам крыльца своего дома Ника взошла рука об руку с Денисом. В дверях подъезда они столкнулись с соседом, который вышел на прогулку с собакой, и тот проводил их пару восхищенным взглядом. Ника же едва справлялась с отвращением — от прикосновений к Денису её практически выворачивало наизнанку.

Зайдя в прихожую, она ощутила, как на ровном месте стали подкашиваться ноги. Пару секунд она боролась с безрассудным и совершенно детским желанием упасть на пол, вцепиться в дверную ручку и любым способом намертво привязать себя к этому месту, но всё же смогла обуздать чувства и твёрдой походкой проследовала в свою комнату. Нельзя было давать Денису повода выволочь её отсюда раньше, чем истекут заветные десять минут.

По правде говоря, Ника ничего не собиралась отсюда забирать. Чтобы создать видимость хоть какой-то деятельности, она достала старый спортивный рюкзак из шкафа, бросила не глядя пару маек, полупустую тубу крема для рук, затем взялась за разряженный планшет, но Денис немедленно заставил её положить его обратно на стол.

Он пристально наблюдал за каждым её действием, проверял каждый предмет, который она брала, и Ника с особой неторопливостью покрутила в руках пачку тампонов, прежде чем положить её к остальным вещам.

— Это я мог бы купить тебе в любой аптеке, если нужно.

— Для этого мне как минимум нужно открыть рот и попросить. А у меня нет уверенности, что ты не заткнёшь меня снова…

— Обещаю, что не буду больше этого делать, — тихо произнес он. — Мне жаль, что я сорвался. В последние дни мне приходилось слишком часто использовать свои силы, поэтому я не очень хорошо держу себя в руках. Но это поправимо.

Его небольшое откровение тут же натолкнуло Нику на очередную отчаянную идею — она подняла на Дениса кроткий сопереживающий взгляд и осторожно проговорила:

— Верни мне возможность пользоваться экзорцистскими способностями, и я смогу тебя стабилизировать.

На лице Дениса появилась неуверенная улыбка, и Ника заставила себя улыбнуться ему в ответ. Некоторое время он пристально смотрел ей в глаза, а затем протянул:

— Ты — единственная женщина из всех, кого я знаю, кто настолько мило врёт…

Этот непрошенный комплимент поднял в ней острую волну раздражения. Ника уже собралась сказать что-нибудь едкое в ответ, однако внезапно в квартиру дважды настойчиво позвонили, и вместо слов с её губ сорвался судорожный, полный восставшей надежды вздох. Однако тело её моментально окаменело. Денис явно переборщил с чарами, потому что пару секунд Ника не могла даже дышать, но затем сам же болезненно поморщился и ослабил хватку. Беззвучными шагами он прокрался к двери.

За одну минуту, что Ника провела в тишине и в полном оцепенении, она успела перебрать в голове все возможные варианты событий. Может, Стефану удалось сбросить с себя морок и приехать за ней? Или ведьмы координационного совета не отправились домой, а следили за ними всё это время? Яну вряд ли могло прийти в голову приехать сюда — сейчас он должен был думать, что она вместе с братом обсуждает планы по поимке инквизитора.

— Похоже, просто соседи, — раздался из прихожей голос Дениса. В его тоне слишком явно звучало облегчение, и Ника испытала злорадное удовлетворение — он тоже испытывал страх. Мгновение спустя Денис появился в комнате и заговорил уже спокойно и уверенно: — Время вышло. Ты взяла, что хотела?

Ника загнанным зверем метнулась к книжной полке, висящей над столом, и наугад схватилась за один из корешков, а потом ощутила, как её тело вдруг начало двигаться невпопад. Денис явно не собирался давать ей ни минуты отсрочки.

— Пора, — мягко произнёс он, поднимая с дивана рюкзак и застёгивая на ходу молнию.

Развернувшись, Ника послушно поплелась за ним следом, словно заключенная, которой только что озвучили приговор. Последний призрачный шанс на спасение раздразнил ей душу, но быстро растаял, оставив после себя горький привкус сокрушительного разочарования. Ника все ещё находилась дома, но сердце уже разрывалось от тоски и отчаяния. К горлу подступили слёзы, а виски сдавило невидимым раскалённым обручем. В этот раз она не собиралась сдерживать свою истерику.

— Вот поэтому я и не хотел, чтобы ты куда-то возвращалась, — вздохнул Денис.

У самой двери он повернулся к ней лицом, и Ника ощутила, как один за другим начали гаснуть её страхи и переживания. Мысли упрощались, а сердцебиение успокаивалось. Ника задышала глубоко и ровно, едва от головы схлынуло болезненное напряжение.

Когда Денис распахнул входную дверь, сознание Ники уже практически погасло, и только мелькнувшая на пороге тень удержала её от погружения в забвение.

Сначала она решила, что чары вызвали у неё галлюцинации. В квартиру буквально ввалился Ян, он столкнулся с Денисом, но тот отпихнул его грубо и резко, отчего блондин едва не вылетел обратно в подъезд. На одно короткое мгновение Ника вновь получила контроль над своим телом и мыслями, его было слишком мало, чтобы сдвинуться с места, но достаточно, чтобы испытать дикий неконтролируемый восторг при виде того, как Ян ловко проскальзывает внутрь и устремляется к ней.

А затем ноги Ники сами по себе сделали несколько шагов назад, а зубы плотно сомкнулись, превратив радостных крик, рвущийся из груди в сдавленное мычание. Денис ухватил Яна за грудки и отшвырнул к двери. То, что ему пришлось опуститься до примитивного физического противостояния, могло означать лишь одно — разум Яна действительно был неуязвим для его чар. А значит именно от их схватки сейчас зависело буквально всё.

— Спокойно, дружище, я не хочу драться, — пробормотал Ян, поправляя сбившуюся на плечах куртку. — Просто пришёл проведать Нику.

— Она не хочет тебя видеть, — процедил Денис.

Ника издала ещё один сдавленный звук и тут же умолкла, ощутив, как нечто неотвратимое снова начало гасить её мысли.

— Пусть она сама мне о этом скажет. Или ты запрещаешь женщине открывать рот в твоём присутствии?

Ника ошеломлённо уставилась на Яна, пытаясь понять, что могло прийти ему в голову, а тот перевёл на неё внимательный взгляд и застыл в ожидании. Пару секунд в прихожей стояла вязкая тишина, после чего Ника внезапно для самой себя открыла рот и произнесла:

— Уходи, Ян. Ты мне надоел.

Она не успела даже ужаснуться тем словам, что сорвались с её губ. Сознание Ники заволокло полупрозрачной пеленой, а всё, что наполняло реальность вокруг, разом поблекло. Единственное желание — сесть в машину и уехать — назойливым мотивом пульсировало в голове.

— Окей, — будто сквозь вату раздался ответ Яна. — Я вообще не люблю навязываться. Раз получил отказ — то просто ухожу.

— Уходи, — угрожающе выговорил Денис.

— А вы куда-то уезжаете? Романтические выходные?

— Не твоё дело.

— Я просто хотел дать дружеский совет. — Ян вдруг склонился к Денису, а затем Ника услышала вкрадчивый шёпот: — Если хочешь развести её на секс, то достаточно просто купить пиццу и пригласить домой. Не надо сильно тратиться. Она только на вид — холодная и неприступная королева…

Разум Ники наполнила чужая свирепая ярость. На несколько секунд она даже ослепла от ненависти, что всколыхнулась внутри. Как же ей хотелось убить его прямо здесь, на пороге квартиры, заткнуть его навсегда, стереть идиотскую улыбку с его отвратительной физиономии… Такие, как он, просто не должны иметь право на существование.

— Заткнись!

— Ох, у тебя были серьёзные намерения? — В голосе Яна зазвучало сочувствие. — Прости, я тебя опередил. Мне просто было интересно, сколько времени потребуется, чтобы уломать кого-то вроде неё. Своеобразный социальный эксперимент. Вообще-то, я не очень люблю трахать девственниц…

Что-то полыхнуло у Ники перед глазами, а затем голову словно раскололо пополам. Она закричала от боли и зажмурилась, стискивая виски в беспомощной попытке удержать свой разум от распадания на фрагменты. На мгновение Ника почти перестала существовать, обрушилась в изначальную пустоту, в которой царил лишь холод и вечность, а затем её собственное сознание словно встрепенулось и, сбросив чужие оковы, устремилось к спасительному свету.

Когда она смогла распахнуть глаза, то увидела побледневшее лицо Яна перед собой. Он говорил с ней, но Ника не могла распознать ни единого слова. Зато она остро чувствовала, как он притягивает её в свои объятия, как его пальцы касаются её лица и приподнимают подбородок, как губы прижимаются к её рту и, наконец, как его энергия бурным потоком накрывает её целиком, срывая остатки парализующих чар. Кажется, в это же мгновение к ней вернулись экзорцистские способности. Тело наполнилось живительным теплом, а разум снова стал цельным и ясным. Чтобы проверить, может ли она управлять своей силой, Ника наспех создала вокруг себя блок и сразу же ощутила, как он срезонировал с жадной энергией Яна. По коже побежали мурашки сумасшедшего ликования, но ей пришлось отстраниться и прервать это опасное взаимодействие.

— Хватит, — выдохнула Ника. — Спасибо, Ян.

— Что хватит? — ошалело спросил он, выпуская её из объятий.

Обходя блондина, она ощущала, как дрожат её ноги. Остатки пережитого ужаса и боли нехотя покидали организм, они дотлевали внутри, заставляя Нику непроизвольно вздрагивать, делали её движения то слишком медленными, то механически резкими. Ника неуверенно приблизилась к Денису — тот лежал, распластавшись на спине, и таращил свои большие глаза в пустоту. А когда он вдруг моргнул, Ника чуть не отскочила назад. Непрошенное чувство жалости тут же схлестнулось с ненавистью и отвращением в её душе, но она поспешила одёрнуть себя. Денис тоже не позволял своей жалости влиять на его поступки.

— У него инфаркт? — услышала она взволнованный шёпот Яна. — Я сейчас скажу ужасную вещь, но… я не хочу вызывать ему скорую…

Ника подключила внутреннее зрение и не смогла не ужаснуться при виде зияющей дыры в области солнечного сплетения. Даже при желании она не смогла бы залатать такое катастрофическое повреждение энергетического поля.

— Скорее всего, это отскочившее смертельное проклятие. Скорая ему не поможет.

— Ты что, хочешь ему помочь? — спросил Ян, подойдя ближе. — Может лучше свяжем его и наденем на голову мешок?

Ника издала нервный и совсем не весёлый смешок. Денису не нужен был никакой мешок, судя по всему, он и так уже ничего не видел. Задрав левый рукав своего пальто и свитера, она проговорила:

— Я попробую… отключить его на некоторое время.

В конце концов, это было даже милосердно. Ника бы не хотела оставаться в сознании, получив такие страшные повреждения. Возможно, даже быстрая смерть в такой ситуации казалась бы предпочтительнее.

Ника долго примерялась к броску, прежде чем рассечь его энергетическое поле на уровне кадыка. Глаза Дениса закатились, а голова бессильно повернулась набок. И всё же она не была уверена, что проникла достаточно глубоко. Стоило ей занести руку второй раз, как дверь в квартиру открылась и через порог перешагнула женщина, которую Ника никак не ожидала увидеть у себя дома.

— Одного раза было вполне достаточно, Ника Валерьевна! — отрывисто произнесла Антонина Борисовна и тут же предостерегающе выставила перед собой руки.

В считанные секунды Ян оттеснил её за спину, а Ника успела ухватиться за его ладонь и создать вокруг себя энергетический блок. Она была готова скормить Яну сколько угодно энергии, лишь бы защититься, и даже собиралась сражаться с завучем при необходимости, однако следом в квартире показался Стефан и весь боевой настрой Ники растворился. Сердце сначала радостно ударилось о грудную клетку, а затем сжалось от взметнувшихся подозрений.

— Успокойтесь, никто не собирается на вас нападать…

— Никки, всё в порядке, — одновременно с завучем заговорил Стефан.

Она недоверчиво уставилась на брата, и тот ответил ей взглядом, полным страдания. Ника очень хотела сорваться к нему, но любая ошибка сейчас могла перечеркнуть выцарапанную Яном победу. Энергия Яна, захлёстывающая Нику ощутимыми волнующими волнами, только вносила в ситуацию ещё больше сумбура и мешала соображать.

— На тебе… больше нет чар? — спросила она, неуверенно улыбнувшись Стефану.

— Ни на ком больше нет чар, — ответила Антонина Борисовна мрачно. — Выдохните. Денис уже не сможет удерживать контроль над кем-либо.

Судя по тому, как пальцы Яна напряжённо сжали её руку, слова завуча не произвели на него должного впечатления. Однако заговорил он на удивление дружелюбно:

— Вы уверены, что нам можно расслабиться? В фильмах ужасов после такого обычно и начинается всякая жесть…

Женщина раздражённо дёрнула плечами, а затем шагнула к лежащему на полу Денису и, присев на корточки, неожиданно ласково коснулась его щеки. С нескрываемым ужасом Ника наблюдала, как холодное и строгое выражение лица Антонины Борисовны сменяется гримасой скорби и невыразимой печали.

— Что вообще происходит? — прошептала Ника, переведя шокированный взгляд на своего брата.

— Помогите мне отнести его в машину, — сдавленно выговорила женщина. Стефан первым шагнул к бессознательному телу Дениса, а Ян ещё некоторое время колебался, и тогда Антонина Борисовна обернулась к нему и выпалила, зло сверкнув стоящими в глазах слезами: — Да прекратите уже изображать из себя телохранителя, вашей девушке ничего не угрожает!

Воздух в тесной прихожей будто бы наэлектризовался, а прозвучавшее в голосе Антонины Борисовны горе странным образом подстегнуло всех присутствующих — Ян наклонился и ухватил Дениса за руку, а Стефан закинул его другую руку себе на шею и поднял Дениса с пола. Не в силах наблюдать эту сцену дальше, Ника сначала уставилась себе под ноги, а потом и вовсе отвернулась.

— Могу я попросить у вас стакан воды? — спросила Антонина Борисовна, как только они остались наедине.

На кухне Ника сначала совсем растерялась и даже вместо чашки достала из сушилки тарелку для супа. Антонина Борисовна развернула один из стульев от стола и уселась, сцепив руки в замок.

— Будете задавать вопросы или мне проще рассказать всё по порядку?

— Вы с Денисом родственники? — осторожно спросила Ника, потянувшись к гостевой чашке.

— Он — мой внук, — ответила женщина. Ника развернулась к ней и недоверчиво вскинула брови. Её собственная теория была немного другой. Антонина Борисовна тем временем совсем не по-завучевски фыркнула: — Ведьмы неохотно стареют, вы не знали?

— Я… не так много ведьм встречала в своей жизни.

— Надо думать, эту встречу вы запомните на всю жизнь, — сухо отозвалась женщина. Приняв кружку из рук Ники, она сделала маленький глоток и снова заговорила: — А она у вас будет долгой, на сколько я могу судить из текущего момента времени.

Ника растерянно моргнула. А затем странная догадка настигла её растревоженный разум.

— Вы можете видеть будущее?

— Его наиболее вероятные варианты. — По лицу завуча словно прошла усталая рябь, но взгляд светлых глаз по-прежнему оставался ясным и цепким. — Будущее очень вариативно. Одно принятое решение меняет целые судьбы, разворачивает события и обрубает жизни. Лучше всего просматривается ближайшее будущее, но даже тут могут быть сюрпризы. Сплошная головная боль, скажу я вам.

На самом деле это многое объясняло. Теперь Нике стало ясно, как Антонина Борисовна узнала о нападении на Юльку, да и фантастическая проницательность этой женщины больше не казалась такой уж удивительной. Дар предвидения у ведьм считался невероятно редким, и теперь у Ники не оставалось сомнений в том, что Денис и эта женщина — родственники. Похоже, в их роду все ведьмы и ведьмаки обладали невероятно сильными способностями.

— Как тогда вы допустили… — Ника запнулась, осознав, насколько грубо прозвучит её вопрос целиком, однако Антонина Борисовна лишь хмыкнула и снова сделала пару глотков из кружки.

— Договаривайте. Как я допустила то, что всё это время творил мой внук? — произнесла та мрачно. Ника не решилась кивнуть. — Видите ли, он не сразу стал тем, кем сейчас является. Дар Дениса проснулся слишком поздно. Около шестнадцати лет он впервые продемонстрировал способность влиять на чужой разум. К счастью, это были довольно невинные манипуляции с одноклассниками: он заставлял друзей делать домашние задания. — На несколько секунд Антонина Борисовна умолкла, и погрузилась в напряжённую задумчивость, будто пыталась заново переосмыслить какие-то события прошлого, а затем добавила: — Хотя сейчас я думаю, что, возможно, всё началось раньше, а мы — его семья — просто не осознавали этого под чарами.

Всего несколько дней понадобилось, чтобы жизнь Ники снова встала на повседневные рельсы. Работа не собиралась давать ей никаких поблажек, к ней лишь добавились ежедневные походы в больницу к Юльке и беседы с ведьмами из координационного совета. Тем нужны были показания для отчета, и кроме Ники никто больше дать их не мог — Антонина Борисовна с Денисом испарились, а Стефан уехал домой через сутки, напрочь отказавшись общаться с «бесполезными ведьмами», которые затянули его под гипноз. На одной из таких бесед даже присутствовал Ян. Он хоть и не принадлежал внутреннему кругу, но всё же был напрямую вовлечён в события.

Все эти дни Ника продолжала жить у Яна в квартире. Точнее сказать, приходила играть с Мартой и ночевать к нему домой. Из-за плотного расписания она появлялась дома тогда, когда Ян уезжал в клуб, а когда он возвращался — Ника уже видела десятый сон.

Вообще-то, всё представлялось немного в другом свете, когда они договаривались о том, что Ника останется у него до Юлькиной выписки. Не то, чтобы она ожидала ежедневных романтических свиданий с продолжением, но… после их первой ночи она определенно хотела большего. А вместо этого получила демоверсию жизни уставших взрослых. Всё остальное во взаимодействии с Яном её полностью устраивало. Он озаботился тем, чтобы в холодильнике всегда была еда, и даже вставал по утрам просто, чтобы довезти её до школы. В течение дня они мило переписывались, обмениваясь незначительными новостями, а вечером он звонил, чтобы убедиться, что Ника благополучно добралась до дома.

Когда наступило утро последнего дня у Яна в гостях, она с кристальной чёткостью осознала, что может рассчитывать только на себя. Прошлым вечером Ника пыталась дождаться возвращения блондина домой, но в итоге уснула с книжкой и Мартой поверх покрывала. Проснувшись по будильнику, она обнаружила на себе тёплый плед. Ян мирно спал на своей половине и, судя по всему, не предпринял даже попытки разбудить её, чтобы хотя бы разобрать кровать.

— Сегодня тоже поздно вернёшься? — спросила Ника, когда он в очередной раз привёз её к школьным воротам.

— Скорее всего, — кивнул Ян и устало провёл ладонью по волосам. — Но на следующей неделе буду свободен. Можем запланировать что-нибудь вместе…

— Отлично!

Ника улыбнулась ему, но не слишком искренне. Следующая неделя и совместные планы, конечно, радовали её, вот только она рассчитывала на нечто конкретное и на этой неделе. Пару секунд она смотрела на Яна, пытаясь заставить себя произнести простую фразу «разбуди меня, как вернёшься», но, предательский румянец, стремительно заползающий на щёки, заставил её быстро попрощаться и выйти из машины. Проще будет сказать Яну об этом в переписке.

В школе день полетел стремительно. Уроков в расписании было много, но в каждый свой перерыв Ника брала телефон в руки, набирала короткое сообщение для Яна и… не отправляла его. Такая несвойственная ей застенчивость раздражала. Казалось бы, нужно просто нажать на одну единственную кнопку, чтобы закончить свои метания раз и навсегда. Но её моментально начинали одолевать сомнения. А вдруг он не сообразит, что Ника имеет в виду? Или сообразит, но сошлётся на усталость и загруженность? Или начнёт шутить на этот счёт (этот вариант пока представлялся ей самым страшным)?

И вообще, все эпизоды их близости так или иначе происходили под мощным энергетическим взаимодействием, которое Ника инициировала своим экзорцистским блоком. Что, если лично к ней Ян не испытывал особого влечения? Что, если вся их бурная романтика была лишь побочным эффектом, а сам Ян даже не осознавал, что его чувства вызваны искусственным образом? Каждое из этих сомнений можно было легко развеять личным разговором, однако даже для разговора у них пока не находилось времени.

В пять часов Ника, как всегда, собралась домой. Сегодня у неё был свободный вечер, потому что Юльку уже должны были выписать из больницы. Родители хотели забрать её домой на денёк, прежде чем та вернётся домой и на учёбу, а затем они вдвоём собирались приступить к поиску нового жилья.

По дороге к гардеробу Ника снова достала телефон, чтобы написать подруге, как вдруг услышала, как её окликнули. Вскинув голову, она обнаружила Алису, стоящую возле турникетов в фойе.

— Ника Валерьевна, я пришла вас навестить, — сообщила девушка, как-то неловко пожав плечами.

Одного беглого взгляда на Алису хватило, чтобы увидеть перемены: та будто стала выше, из-под шапки выглядывала причудливо заплетённая коса, а в руках она держала новый яркий рюкзак, украшенный значками. Ника почти сразу оповестила мать Алисы о том, что угроза миновала, однако сама девушка ещё не появлялась в школе.

— Я скорее всего не буду больше учиться здесь, — услышала Ника, когда они вдвоём шагали в сторону ворот. Взглянув в лицо своей ученицы, она увидела там странную виноватую робость и удивлённо приподняла брови. — Мама хочет забрать меня к себе насовсем.

— Это ведь неплохо? — спросила Ника неуверенно.

— Типа того. Ну, то есть, конечно, неплохо жить в доме, где всё есть и где не несёт перегаром… — Алиса остановилась, деланно закатила глаза, но потом вдруг нахмурилась. — Просто жалко уходить из школы. У меня здесь друзья и вообще…

— Понимаю. С другой стороны, ты не так далеко уезжаешь. Если вдруг, захочешь увидеться с кем-то, то сможешь доехать за пару часов…

— Я думаю вернуться сюда, когда буду поступать в институт, — выпалила девушка, взглянув на Нику так, будто только что призналась в чём-то грандиозном. — Хочу попробовать… хочу поступить в пед. Если баллы позволят. Как думаете, получится?

Алиса умолкла, вцепившись в наплечный ремень рюкзака, а Ника не сразу нашлась, что ответить. Прежде никто из учеников не советовался с ней по такому важному вопросу.

— У тебя целый год впереди, если постараешься, то всё получится. Главное определиться с направлением, чтобы было по душе.

— Мама обещала даже нанять репетиторов, — произнесла Алиса, неуверенно улыбнувшись. — Но я хочу попробовать сама. Вы же поступали без репетиторов?

— М-м, без, — согласно кивнула Ника, не совсем улавливая, к чему был задан этот вопрос. — Но конкурс был не такой уж…

— Я буду стараться делать всё, как вы, — перебила её Алиса. — Стану учителем и тоже кому-нибудь помогу. Пускай я не владею магией, — она резко понизила голос и внезапно расширила глаза, — но всё остальное можно натренировать, правда же? Хочу быть смелой и уверенной и усмирять класс одним взглядом.

Эта тирада совершенно застала Нику врасплох. Она никак не ожидала услышать от Алисы что-то подобное, а, осознав, что та считает её «смелой и уверенной» и вовсе испытала неловкость. И как теперь признаваться, что она усмиряет класс в основном благодаря своим сверхспособностям?

— Тебе не надо делать что-то, как я. Будь собой и… просто учись, — аккуратно произнесла Ника. Мгновение она размышляла, можно ли позволить себе откровенность, и затем заговорила снова: — Я не такая уж и смелая. Когда мы влипли в переплёт с инквизитором, я до жути испугалась! Учитель вообще-то не должен вести себя так, он обязан руководствоваться соображениями безопасности.

— Да пофиг, — хмыкнула Алиса, продолжая смотреть на неё с плохо скрываемым обожанием.

— И уверенность тоже не мой конёк, — с нажимом произнесла Ника. — Один раз я услышала в коридоре, как на меня жалуются ученики, и целый день не могла взять себя в руки. А сейчас не могу решиться, чтобы поговорить со своим же парнем. — Резко тряхнув головой, она умолкла. Последнее откровение определенно не следовало выбалтывать, но… Ладно, Алиса уже практически перестала быть её ученицей. — Я это к тому, что чувствовать страх и неуверенность — нормально. Ты никуда не денешься от этих чувств. Лучше тренируй ум, усидчивость и терпение. Если действительно хочешь стать учителем, то они тебе пригодятся.

Ника умолкла, ощущая себя максимально нелепо оттого, что вдруг взялась наставлять Алису, однако та продолжала смотреть на неё с неподдельным интересом.

— Хорошо, — наконец, отозвалась девушка. — Спасибо за совет. И за то, что тогда позвонили маме.

Они вместе продолжили путь в сторону школьных ворот, а перед тем, как разойтись, Алиса вдруг снова заговорила:

— Ника Валерьевна, по поводу разговора с парнем, — пробормотала она задумчиво. — Мне было очень тяжело разговаривать с мамой о личном, будто что-то давило и внутри, и снаружи, и из-за этого я ни слова не могла произнести. А потом я написала ей записку. Было тоже стрёмно, но… в итоге мы как-то смогли найти общий язык. Вдруг вам это поможет.

Вернувшись домой, Ника неспешно поужинала на пару с Мартой, затем созвонилась с Яном и Юлькой, а после погрузилась в подготовку к урокам на следующую неделю.

Разговор с Алисой подействовал на неё очень вдохновляюще. Было невероятно волнительно осознавать, что она стала для кого-то примером, и теперь Нике хотелось работать ещё усерднее.

Перед сном её хорошее настроение сменилось лёгкой нервозностью. Ника долго лежала в ванне, размышляя, о том, какой уязвимой и мнительной сделали её чувства к Яну и пришла к выводу, что им действительно срочно нужен был разговор. Или не разговор. Перед тем, как лечь в кровать, она вырвала из рабочей тетради листок и написала на нём то, что так боялась произнести вслух: «Разбуди меня, как вернёшься».