Кивнул. Опускаю долгую поездку на 52-м трамвае и прочее. Вот Танечка… Она сразу стянула белые трусики, бросилась на кровать и стала трогать себя под подолом снежно-белого платья. Был Новый год; мандарины, маленькие шоколадки и голенькая Татьянкина писька.
Я, честно говоря, слегка прибалдел.
— Ну, а что же ты? — Татьянка показала кивком подбородка на мой встопорчившийся бугогрок. — Стесняешься, что ли? Ну-ка, дай сюда свой писюн… Мама говорит, что мальчикам нужно освобождаться от ненужной спермы, излишнего возбуждения. Мы, девочки, постоянно дрочим… М-м-м… А мальчикам это вдвойне полезно, так говорит мама… Ты писю трогаешь?
Девочка, улыбаясь, ласкала себя между тоненьких стройных ног, явно наслаждаясь.
— А ну-ка догоняй! Наяривай!
Я стал делать это.
— О! Сейчас спермка выльется! Ну давай, еще чуть-чуть! Тебе ведь приятно?
О, еще бы мне было не приятно!
— Сейчас ты спустишь в мой кулачок (она обхватила крошечными слегка прохладными пальчиками членик). Тебе писю показать, чтобы было понятно, на что спускать?
— Танюшка, я вижу, вы не теряете времени даром! — тетя Линда, выйдя из душа, гадостно, с точки зрения умелой педовуайристки посозерцала, как ее дочь пяти с половиной лет дрочит мой половой орган. — Так… Залупка маленькая… Ничего… Как раз для Танечки, она созрела…
У тети Линды были невоообразимых размеров груди. О, это были еще те титьки. А соски! Околососковые кружки! Просто мишени для спермобоя; промахнуться не было никакой возможности.
У меня больше не было сдерживаться сил, и я запачкал Татьянкин кулак спермой.
— Ну-у… Вот так сразу? Ах ты, спермушка моя… Вот что ты сделай: двигай кожицу так, туда-сюда, тебе ведь приятно? — мой пенис не застаил себя долго ждать и снова поднялся. Я подрочил на голую письку девочки и спустил вновь. — А тебе нравятся мои сиси? — тетя Линда распахнула халат, и моему взору открылись могучие титьки с эрегированными, жаждущими поцелуев сосками. — Кончи мне на титечки, ну-ка… Вот так… Гоняй свою шкурку… А Танечка тебе поможет. Правда, Таня? — Таня, надев снова и спустив беленькие колготочки до колен, беззастенчиво ласкала себя между ноженек, нежных голеньких девичьих ножонок.
— Я хочу посмотреть, как Леня спустит на тебя, мамочка…
Большие шарообразные тити вкупе с блядскою улыбочкой возбудили и не дали возможности моему пенису опускаться. Я излился в очередной раз, запачкал тете Линде ее великолепные голые груди. Татьянушка не собиралась отставать; она кончала по-девичьи.
— Современные дети, — объясняла тетя Линда, — так и стремятся к совокуплению. Однако это вряд ли можно каким-либо образом одобрить. О-ох… ой, подождите. М-м-да, так вот. Я… Что происходит? Ну и шалунишка же ты, Леонид!… Так вот. Порочные связи, контакты с сомнительными партнершами…Дети должны дрочить, дабы не вступать в странные, порочные связи. Мастурбация полезна. Она очень благопрятно сказывается на подростках, особенно когда… О-ох… Когда мальчик и девочка занимаются этим взаимно. Подрочи, пожалуйста, свой писюн. И Танюшка внакладе не останется… В общем, это очень полезно. Особенно взаимная мастурбация. У тебя снова стоит, Ленька? Дрочни-ка на Татьяну.
Тетя Линда, взяв мой многострадальный пенисок, стала водить его головкою по своему жирно блестящему клитору.
— Вот так, дорогой мой, вот так… — Я млел; тетя Линда, по-видимому, тоже. И это была мастурбация?! Искоса поглядывая то на онанирующую дочь, то на репродукцию Рембрандта — мол, Зевс оросил Данаю, — она терла головкой моего детского полового органа клитор. Очередной оргазм явился. Мне было по кайфу водить кончиком пениса по вульве зрелой женщины. Однако ей было присуще чувство долга; потешившись, она вспомнила о дочери. Пришлось и ее бедную голую пипку поласкать головкой.
— Ну же… Вставь!
Тетушка проконтролировала, как я вставил Татьянке. Последняя только тихо пискнула, ощутив пенис в вагинке.
Я сношал девочку. Губки ее манденки разошлись куда шире, нежеди я ожидал. Влагалище ребенка было на удивление скользко, будто смазанное медом дяди Панаса из-под малонаселенного хутора. Розовая дырочка ануса маячила довольно-таки призывно, и я надумал этим воспользоваться.
— Стоп! — рявкнула тетя Линда. — Хочешь поиметь сзади — милости прошу, анусик всегда для тебя открыт. Но мою девочку не пытайся драть таким образом. У нее еще попочка маленькая, понимаешь?
Я послушно вынул пенис из розового отверстия своей подружки и вставил сзади в тетю Линду. Она слегка поворочала гузном. Процесс пошел.
— Не забывай, — продолжала грузить тетя Линда, несмотря на то, что я продолжал совокупляться с нею, — девочку нужно ебать не торопясь. Вот ты, не подумав, Таньке решил вдуть! А между тем процесс сей требует осмысления. Положим, ты меня ебешь. Приятно? То-то.
Мой пенис разгребал тетилиндину пизду.
— О-ох, — сказала она наконец. — А ну-ка… — Она внимательно осмотрела моего дружка, подула на его головку зачем-то. И продолжила лекцию; у мальчиков-де скапливается изишек спермы, и надо его излить. Это делается при помощи мастурбации и т. п. Девочки могут помочь. Сия процедура весьма полезна. Впрочем, повтор. — Моя подруга, тетя Вера, доказала. — Но лучше будет, конечно, если тебе подрочат. В общем, повторение пройденного. — Ее, похоже, клинило.
Таня взяла мой обспермленный член. Он тут же встал, ведь я был десятилетним мальчиком, а ей было всего-то семь лет. Дочь тети, моя многюродная племянница, стала гонять залупку туда-сюда. Потом девочка наклонилась; нежные губки ребенка призывно разверглись Я слегка сомлел и попытался вставить пенис в крошечное девчоночье отверстие.
— Ой! — пискнула девочка, принимая пенис. Писька была маловата. Я, однако, не смущался. Миниатюрное отверстие устроило мне маленький праздник.
— Дети! — тетя Линда надела небольшие бутафорские очочки и приняла вид правильной учительницы. — Сейчас вы будете ебаться!
— Но мы уже поебались, мама!
— М-да? Весьма интересно, дочь. И что ты почувствовала?
— Это было плотно…
— Потом?
— Потом… приятно… А сначала как-то… много…
— Ну-ну, рассказывай.
— Он меня выебал!
— Очень хорошо. Продолжай, доченька.
— Ленька (она оглянулась на меня), всунул свою штуку в мою письку… и… — И…
— И что же?
— И мне стало очень приятно, мама… Стыдно, но так приятно…
Пока я слушал диалог, стручок вновь воспрял. Я был неутомим, как можно быть неутомимым в десять лет. Постоянные эрекции. Сны, думы о девичьих пятилетних вагинках. И вот
— А ты мальчикам приносишь облегчение?
— Да, мама, признаюсь, это было в детском саду… В старшей группе. У одного мальчика так стоял, это было, похоже, болезненно. Он попросил подвигать туда-сюда. Я решила ему помочь… У него был такой забавный стручочек, мама! — Танька даже облизнулась. — Стоял… (теперь облизнулась тетя Линда). — Представляешь, этакая довольно тонкая штучка максимум в десять сантиметров длиной…
У меня больше не было сил выслушивать этот бред. Повалив девочку на животик, я раздвинул ее миниатюрные полупопия и приготовился войти в гостеприимные врата. Гостеприимные? Увы, не все врата таковы. Малолетние девочки, между нами, педофилами, не то чтоб охотно дают в попки, но в принципе, надо отметить, не прочь. Девочку требуется только развратить. Но это уже из моего взрослого опыта; не будем забегать вперед.
А какая красавица тетя Линда, заметил я! Великолепные ноги с изумительными пальчиками. Довольно густо поросшее мохом лоно, — куда более темными волосами, нежели на похабной блядской головенке с бессмысленным выражением лица. Тетя Линда, разумеется, хотела только одного: ебаться. Ебаться любой ценой. Совокупляться с мужчинами, девушками, случайным пареньком вроде меня и даже с собственной дочерью. Наверно, у них был довольно-таки богатый опыт взаимных ласк. Танюшка, судя по всему. умела доставлять себе удовольствие. Это, надо сказать, было довольно интересным зрелищем. Сейчас, будучи уже в весьма зрелом возрасте, признаю, что нет более интересной пантомимы, нежели спектакль самоудовлетворения незрелой девочки. Мне доводилось не раз быть свидетелем подобных актов.
Я развел крохоные полупопия Танюшки и вощел. С некоторым трудом, разумеется. Линда с интересом наблюдала за процессом.
Не то чтобы я любитель подобных историй. Тетя, с ее изрядными грудями, привлекала меня куда больше. Но особого выбора я не имел: надо было поебать Татьянку, девочку, которая мне довольно нравилась. Нравилась ли она мне меньше, чем ее мать? Вот вопрос. Конопатая тетя (мне до сих пор нравятся конопатые, рыжие притом) попросту не оставила времени для рассуждений. Пока я занимался детскими философствованиями, она попросту направила мой член в Танькину попу. «Ой! — воскликнула девочка. — Мама! Сзади —
Член погрузился только наполовину в нежное крошечное отверстие ребенка. Не будем тянуть кота за хвост; вошел и на три четверти. Танюшка то привставала, то ложилась; ей хотелось повернуться набок; да, судя по всему, при всех онанистических опытах (в их наличии я нисколько не сомневался), настоящий сексуальный половой анальный акт был для девочки впервой. Дитя суетилось и хныкало, но я, с молчаливого одобрения тети, решил довести дело до конца.
Танька перестала вертеть гузном, смирившись, видимо. Я вогнал член полностью. Тетя Линда, проанализировав ситуацию, молчаливо одобрила мои действия.
Я сношал первоклассницу. Попка была недурна. Хоть и маловата.
Сделав несколько толчков, кончил. Татьянка пукнула. Это было довольно-таки достойным завершением сюжета.
— Таня, ты кончила? — строго поинтересовалась мать.
Девчонке было не до ответов. Обспермленный ребенок просто валялся на тахте, мой член же опять-таки был готов к труду и обороне. Да, как я говорил уже, на такое способен лишь в восемь-десять лет.
Не задумывался, смогу ли удовлетворить тетю Линду. Просто вставил. Поначалу даже не понял, в ту ли дырку попал. Хотя какая разница. Там было в самый раз.
— Ого, — сказала тетя Линда. Это был юмор.
Танька стала приходить в себя.
— Ну так как?
— Мама… Ну это… в обшем, да.
— Забавное растет поколение, ты так не считаешь? «Да», «нет», разве получишь ответ? Вот ты, Ленька (она потрепала меня по голове), скажи, разве ты не выебал свою знакомую тетушку? Я ведь не говорю — родную… Та-ань!
— Ну что, мама?
— Иди ебаться!
— Отстань, мама! И ты, Ленька, отстань! Дадите вы наконец поиграть в мои куклы?