Антон Нефедов,

автор трансформационных игр, бизнес-тренер, гештальт-терапевт, автор книги «Право быть совой»

– Мой муж – трудоголик! – агрессивно и безапелляционно заявляет женщина, сидящая в кресле передо мной. Руки сжаты в кулаки, на лице праведный гнев. – Вы должны мне помочь его вылечить!

– А почему он с вами не пришел? – спрашиваю, несмотря на очевидность ответа. Но все-таки пусть скажет сама и вслух.

– Потому что он не считает себя трудоголиком! Это же очевидно…

Никакой человек с зависимостью не признается в том, что он болен!

– Женщину изумляет, как же я не понимаю таких очевидных вещей.

– А вы считаете его трудоголиком? И считаете, что он психически болен?

– Ну-у-у… Как вам сказать…

Сказать определенно трудно. Вроде бы мы все понимаем, кто такой трудоголик. Свое определение дают и профессиональные источники. Смотрим в словаре:

«Трудоголизм – это психоэмоциональное состояние, характеризующееся чрезмерной зависимостью человека от работы, которая проявляется в постоянном стремлении к профессиональной деятельности и неумении отделять рабочие обязанности от личной жизни. Это явление включает в себя навязчивую необходимость заниматься работой, что часто приводит к игнорированию личных потребностей, социальной жизни и здоровья».

Вроде все очевидно. И хотя ни в одном отечественном или международном классификаторе болезней вы этот синдром не найдете, патологическую суть феномена специалисты обсуждают давно.

Так, соратник Зигмунда Фрейда, венгерский психоаналитик Шандор Ференци еще в 1919 году отметил, что некоторые люди склонны к апатии и раздражительности в выходные дни. А в рабочие дни они испытывают удовлетворение и радость. Он назвал это «воскресным синдромом». Позже идея «воскресного синдрома» стала очень популярной. Этому во многом способствовал известный психотерапевт и писатель Виктор Франкл, рассказавший о нем в своей книге «Доктор и душа: о смысле работы».

Он показал, что «воскресный синдром» напрямую связан с ситуацией, когда человек теряет смысл существования и убегает от этого чувства пустоты в работу. Потому что когда ты загружен работой, можно не париться над вопросом «зачем?». Начальство говорит тебе, что делать, и вроде время занято. А вот в выходные работа исчезает, оставляя ту самую пустоту и депрессивные мысли…

Позже, в 1971 году, американский психолог и религиозный проповедник Уэйн Оутс ввел в научный оборот понятие трудоголизма (workaholism). Он заметил, что многие из его клиентов, а также он сам, испытывали навязчивое стремление к работе, жертвуя при этом своими личными отношениями, здоровьем и даже духовным благополучием. В своей автобиографической книге «Исповедь трудоголика» (Confessions of a Workaholic: The Facts About Work Addiction) он делится своими переживаниями и осознанием этой зависимости. Оутс выделяет несколько ключевых черт трудоголизма:

1. Навязчивая необходимость работать: Трудоголики ощущают постоянное желание и необходимость трудиться, даже когда это не требуется.

2. Игнорирование личной жизни: Такие люди часто пренебрегают семейными отношениями, хобби и другими жизненно важными аспектами, так как работа становится их приоритетом.

3. Проблемы со здоровьем: Хроническое напряжение, стресс и выгорание – частые спутники трудоголиков. Это может привести к физическим и психическим заболеваниям.

4. Потеря контроля: Трудоголики часто отдают себе отчет в своей зависимости, но не могут остановиться, даже если осознают ее негативные последствия.

С легкой руки Оутса общественное мнение стало относить трудоголизм к зависимостям, таким же как алкоголизм, наркомания, игромания и так далее. Дошло до того, что в 1983 году было создано первое общество анонимных трудоголиков. «Здравствуйте, я Антон, и я трудоголик!» – (хором) «Здравствуй, Антон!»

Но все ли погруженные в работу люди – трудоголики? И все ли трудоголики одинаковы?

Опыт работы показывает, что среди них существует как минимум три очень разных типа.

Знакомьтесь – Инна. Она умница, красавица и прекрасный душевный человек. При всем этом она постоянно чувствует себя глубоко несчастной.

Почему? Дело в том, что она живет по принципу «если не я, то кто, и если не сейчас, то когда». Она спасает сослуживцев от злого босса и решает все задачи отдела, потому что иначе же все рухнет. Она сидит на работе до позднего вечера, чтобы выполнить задачу как можно лучше и «вылизывает» любое самое простое действие до мелочей. В результате она не очень много успевает, и это заставляет ее работать еще больше. Она говорит всем, что «умирает на работе» и это постепенно становится правдой.

Она в хронической обиде на начальство, которое постоянно грузит ее все новыми задачами. Причем количество задач постепенно становится несовместимым с жизнью. Но, как честный сотрудник, она старается выполнить все как можно лучше, поэтому ничего, кроме работы, в жизни не остается.

По сути, мы здесь имеем дело одновременно с перфекционизмом и «синдромом загнанной домохозяйки».

Логика «невротического цикла» трудоголика простая.

Ольга – молодая пиарщица, сотрудница пресс-службы крупной компании. Она из тех, кто «сделал себя с нуля сам». Через три года работы она уже руководит группой сотрудников, и вот-вот впереди маячит вожделенное руководство отделом.

Ее работа подразумевает включенность 24/7. Нужно планировать, контролировать, мотивировать, «вытирать сопли» сотрудникам и еще самой решать ключевые задачи, поскольку лучше, чем она, все равно никто не сделает… Отдыхать некогда, расслабишься – коллеги обойдут на повороте. Друзья уже перестали звать в выходные покататься на сапах – все равно ей некогда. Личная жизнь иногда случается, но ненадолго, ибо редкий партнер выдержит, когда твоя девушка, изредка вырываясь на свидание в ресторан, сидит весь вечер в рабочем чате («прости, сейчас, тут очень важно»).

Зато руководителям с Ольгой комфортно. Ее не надо уговаривать и мотивировать. Она сама – драйвер и электровеник, который тащит на себе все процессы в группе. Она берет ответственность и выдает результат. Даже время отдыха сознательно использует для неформальных совещаний и полезного в работе нетворкинга (да-да, «никогда не ешьте в одиночку» – это про нее!). И если бы дома не ждала собака, которую нужно кормить и с которой нужно гулять, – наша героиня и ночевала бы в офисе.

И вроде все прекрасно. Ну в самом деле, не считать же проблемой постоянный бубнеж мамы («кому ты такая сдалась-то») и истерики очередного скоро уже бывшего («если вспомнишь о чем-то кроме работы, – пиши!»).

Но если все так хорошо, то откуда боли в спине, мигрень, усталость и апатия? «Нет сил ни на что», – типичная проблема вроде как вполне мотивированных сотрудников.

– Сначала просто побаливала спина, – ровным голосом рассказывает Ольга, сидя напротив. – Ну, это я старалась не замечать, как и периодическую мигрень. Подумаешь, одна таблетка обезбола, и ты снова в строю. Потом появилась забывчивость. Ключи, зонтики – ладно, неважно. Когда начинаешь забывать про важные встречи на работе – уже хуже. Но какое-то время выручают ежедневники и таск-трекеры. И в конце концов накрывает апатия. Ты перестаешь записывать задачи, потому что на это нет сил. Пробовала отдыхать, брала отпуск – не помогает, потому что все мысли о работе. Возвращаешься на работу – сил нет, хочется отдохнуть…

Работа – это карьера, успех, самореализация и высокая самооценка. Отдых – это лень, остановка на пути, неэффективное использование времени, которого и так мало для достижения успеха. Чтобы добиться успеха, нужно больше работать и меньше отдыхать.

«Я осознанно выбираю работу. Но, черт, почему моя эффективность упала в разы?!»

Женя – молодой специалист в службе продаж. А, прошу прощения, ведущий специалист! Обаятельный, легкий в общении парень, душа любой компании, переговорщик от Бога и гуру по продаже продуктов корпоративным клиентам. И да, он на работе все те же 24х7, но его это не очень парит. Он из тех, кто на вопрос «Как вы расслабляетесь?» с улыбкой отвечает: «А я и не напрягаюсь!”.

Глядя на него, убеждаешься в старой истине, что «работа не волк». Все, что он делает в офисе, сводится к трындежу с коллегами в курилке, напряженной переписке с друзьями в социальных сетях и гулянию по картинкам в пинтересте. Когда коллеги спрашивают, чего он не идет домой, он таинственно улыбается и переводит разговор на другую тему. Коллеги проникаются и больше не докучают.

На самом деле Женин трудоголизм объясняется просто. На работе он прячется от домашних проблем. Женя запутался в отношениях между несколькими женщинами, и если вдруг уходит вовремя с работы, то тут же нарывается на тяжелый вопрос: «А почему не ко мне?!» Врать всем по очереди слишком напряжно, и Женя просто эскапирует в работу, ожидая, пока «рассосется».

На самом деле такой эскапизм встречается гораздо чаще, чем может показаться на первый взгляд. Таких Жень на российских просторах десятки и сотни тысяч. Одни прячутся от домашних проблем, вонючих подгузников и больных родителей. Другие – от неумения и нежелания наполнить свою жизнь чем-то интересным.

У меня была клиентка, – молодая обаятельная девушка. Несколько лет по вечерам она со звонком бежала с работы на репетиции, потому что играла в любительской театральной труппе. А потом случился неожиданный «упс!», она насмерть разругалась со своим парнем, режиссером труппы, и с театром пришлось завязать. А ничего нового как-то не придумалось… И теперь девочка сидит по вечерам на работе, чтобы не идти домой, по ее словам «в пустые холодные стены».

С одной стороны, вроде бы проблема выеденного яйца не стоит. Наверняка многие скажут «нашли из-за чего париться, работают – и хорошо». Народная мудрость про «маленькое дело лучше большого безделья» придумана не зря.

Но тут есть две тонкости.

Первое: зависимость от работы часто становится предвестником серьезных проблем – от эмоционального и физического выгорания до неврологических и сердечно-сосудистых катастроф. Работоголик бросает в офисную топку прежде всего собственное здоровье.

Второе: работоголизм – это очень часто не отдельный синдром, а симптом других, более серьезных психологических проблем. И если вовремя на него не среагировать, проблемы будут расти и превратятся ПРОБЛЕМЫ…

Зайдите на просторы интернета и вы получите стартовый пакет рекомендаций «Что делать трудоголику». С вероятностью, стремящейся к 100 %, он будет содержать примерно следующие пункты:

1. Установите четкие границы между «рабочим» и «личным». Определите время, которое вы будете уделять работе, и строго его соблюдайте. Отключите рабочие уведомления на телефоне в свободное время и учитесь отдыхать от рабочих мыслей.

2. Найдите хобби. Верните в свою жизнь занятие, которое приносит удовольствие и отвлекает от работы. Это может быть рисование, музыка, спорт, чтение, путешествия – все, что наполняет вас энергией и помогает расслабиться.

3. Уделите внимание отношениям. Найдите время для семьи и друзей, устройте себе свидания, позвоните родственникам. Помните, что отношения – это важная часть счастливой жизни.

4. Начните планировать отдых. В рабочие дни сначала ставьте в график/календарь отдых, встречи с друзьями, сон, а уже потом переговоры, планерки, совещания, рабочие задачи. Ибо для них мы всегда находим время, а вот на отдых часто забиваем, и он идет по остаточному принципу. Работу я не могу не сделать, а отдых – как пойдет. Нет уж, если в графике стоит «театр» – значит театр!

5. Заботьтесь о своем здоровье. Здоровый образ жизни – это залог успеха в любой сфере. Правильное питание, достаточный сон, физическая активность – все это поможет вам сохранить энергию и справиться со стрессом.

6. Не бойтесь говорить «нет». Научитесь отказывать от дополнительных заданий, если это перегружает вас. Помните, что вы не обязаны соглашаться на все и всегда.

7. Используйте «эффект завершенного действия». Попробуйте окончательно устать. Выбрать день. Устать в хлам. Умотать себя. И свалиться без сил спать. Увидеть свой лимит – «я больше НЕ МОГУ». Завершенное действие даст полное ощущение и максимальное понимание: я не бессмертен, а значит, даже мне, заядлому трудоголику, важно вовремя отдохнуть.

8. Подумайте о помощи специалиста. Если вы не можете справиться с трудоголизмом самостоятельно, обратитесь к психологу или психотерапевту. Специалист поможет вам разобраться в причинах зависимости и разработать индивидуальный план лечения.

И все это безусловно и обязательно поможет вам разобраться со своим внутренним трудоголиком, стать счастливым и свободным… при одном важном условии: если вы захотите и сможете это сделать.

Ведь внутренний работоголик загоняет вас в работу, не отпускает домой, наваливает на вас миллион невыполнимых задач не потому, что это нужно вашей фирме или вашему боссу. А как раз потому, что это нужно лично вам.

Ну то есть ему.

Это решает какие-то его внутренние проблемы, спасает от его страхов и приносит ему маленькие невротические радости. Это его способ жизни.

Но правда в том, что внутри вас существует не только он. Есть еще вы Другой, который не работоголик. Поищите, в чем смысл жизни этого Другого. О чем он втайне мечтает и в чем его маленькие радости?

А когда найдете – постарайтесь подружить этих двоих между собой. И тогда можно возвращаться к рекомендациям умных психологов про границы, хобби и отношения.

Это сработает.

Лина Дианова,

психолог, гештальт-терапевт, блогер с многотысячной аудиторией и обычный человек

Трудно представить человека, который ни разу не сталкивался с непрошеным «экспертным» мнением в свой адрес.

Вам 5 лет и мама говорит: «Доедай!» Вы сыты, но родитель как будто лучше знает, сколько пищи нужно съесть, чтобы насытиться.

Вы школьник. И снова взрослые умнее. Говорят, что расстраиваться из-за обзывательств не стоит, а первая любовь – это глупость, и таких еще миллион будет!

Вы студент. Почти в каждой компании друзей есть человек, к которому все идут за советом – он внимательно слушает и делится мнением. И вы, полагаясь на его мудрые рекомендации, не звоните объекту своей симпатии три дня, чтобы, не дай бог, не показать свои теплые и нежные чувства. А когда через какое-то время пишете трепетно «привет», убеждаетесь, что человек-то был прав, ведь в ответ ваше смс просто лайкнули. Вообще не надо было ничего отправлять!

И вот вы, наконец, взрослый. Возможно, у вас есть дети. Но советам диванных психологов нет конца и края. Люди лучше вас знают, как вам воспитывать детей, нужно ли разводиться, если партнер забыл про годовщину; дают советы по поводу того, как стать успешным, найти новую работу, научиться писать тексты, познакомиться с парнем, разговаривать с родителями, правильно питаться. То есть они уверены, что лучше другого понимают его жизнь.

Это и есть синдром диванного эксперта. И страдает от него не кто попало.

Для того, чтобы попасть под влияние синдрома, должен сложиться воедино ряд причин.

Причина 1

Страх. Людям с синдромом диванного эксперта трудно принимать решения об изменениях чего-либо. Тогда они со всей силы (с той силы, которую должны тратить на свою жизнь) меняют жизнь других. А ведь действительно, чтобы изменить свою жизнь, нужно начать делать. А делать – это страшно, того и гляди, еще чего не того сделаешь… А еще вдруг жизнь и вправду изменится – это тоже очень страшно.

Для мозга любая стабильность лучше нового. Поэтому комфортнее не привносить изменений в свою жизнь, а стать консультантом по счастью других людей. Правда советы все теоретические, но разве это важно? И тот, кто эти советы дает, не удовлетворен тем, что имеет.

Причина 2

Ощущение ненужности. Личности с синдромом диванного эксперта ощущают собственную незначимость в жизни других. Как правило, в детстве они не чувствовали, что важны и любимы просто потому, что они есть. Они не видели радости на лицах родителей от того, что они просто рядом. Они не чувствовали себя желанными и долгожданными.

Чтобы получить любовь, им было необходимо показать максимум своих способностей: выиграть все олимпиады по математике, занять призовое место на конкурсе рисунков, заработать медаль за школьный забег. Например, во взрослом возрасте личности с синдромом диванного эксперта стараются зарабатывать больше родителя, чтобы наконец-то почувствовать себя значимым рядом с ним. Уж теперь-то заслужили! Но ощущения удовлетворения не появляется, так как складываться оно должно из другого. А именно – из поведения родителей, которое не меняется.

Проходит время, а любовь все никак не заслуживается. И в какой-то момент человек открывает для себя вселенную советов. К счастью диванного эксперта, в мире всегда полно людей, которые ждут спасителя – того, кто однозначно скажет, как решить ту или иную проблему. По правде сказать, они ждут того, на кого можно переложить ответственность за свои решения. И спаситель находится – человек с синдромом диванного эксперта.

Я думаю, мало кто помнит свой «первый раз» – тот самый, когда появляется ощущение власти над другим. «Наконец-то я стал значимым! Теперь меня уважают!» Но это ощущение как наркотик, к нему быстро привыкаешь. Особенно тяжелы случаи, когда дать совет – единственный способ почувствовать себя важным и нужным.

Альянс диванного эксперта и благодарных слушателей долговечен и сколько-то продуктивен для обеих сторон. Тот, кто ищет «спасителя», на какое-то время лишается тревоги благодаря тому, что получает четкие инструкции. Тот, кто «спасает», ощущает себя важным и значимым в жизни другого. Правда, чаще всего «жертвы» не следуют советам, из-за чего люди с синдромом диванного эксперта очень злятся. Это попадает в их боль. «Не следуют моим советам, значит, не считают меня важным», – думают они.

Я много раз слышала истории, как подруги переставали общаться из-за: «Я ей советую-советую, а она ничего не делает!», «Я такую идею придумала, а она ей не воспользовалась!», «Я знаю, о чем говорю! Не понимаю, почему она не прислушается ко мне». Тандем спасателя и внимающего советам мог бы процветать, если бы не одно «но». Человек, страдающий синдромом диванного эксперта начинает вести себя агрессивно, если его инструкции не выполняют. И дальнейший контакт через какое-то время становится невозможным.

Причина 3

Проекция. Это механизм, при котором человек отстраняется от негативных желаний, поступков, привычек, черт характера, назначая их источником не себя, а окружающих. Например, мама, постоянно обвиняющая ребенка в безалаберности и инертности, скорее всего, проецирует на него недовольство, которое у нее вызывает ее собственная лень.

Проекции помогают диванным экспертам защищаться от изменений и откладывать решение проблемы на потом.

Такие люди действуют из лучших побуждений, им кажется, что они и правда помогают. И заболевают они синдромом диванного эксперта постепенно. Просто посмотрев одно обучающее видео по макраме или прочитав книгу по диетологии, от синдрома страдать не начнешь. Но если человек идет учиться, например, на психолога, берет консультации у психолога, или постоянно смотрит видео на специализированном канале, то через какое-то время он начинает открывать новые грани своей жизни! И это оказываются очень важные вещи.

Например, оказывается, что можно не доедать суп. И можно злиться на маму, если она пытается регулировать ваше насыщение.

Можно расстраиваться, если чувства не взаимны. И долго грустить, даже если отношений и не было. И показывать это тоже можно.

Можно звонить и писать человеку так часто, как хочется. И если человек не отвечает взаимностью или не выдерживает напора одной смски в день – это не ваш партнер и не стоит ждать «разморозки».

В начале пути человек делает эти открытия примерно с такими же чувствами, с какими люди впервые увидели огонь. Только огонь рождается в груди. И надежда. Надежда на то, что все можно изменить. Жизни всех людей можно улучшить! Все люди могут стать счастливыми! А тому, кто не любит писать смс, я объясню, почему это важно, и тогда…

Тогда можно ничего не делать со своей жизнью, а воспользоваться проекцией. Бессознательно, конечно.

Чувствуете этот вайб? Если вам удалось его уловить, значит, вы сможете отследить, как появляется синдром диванного эксперта. Возможно, у кого-то при чтении статьи сорвет спусковой крючок и он с криками: «Ах, теперь я знаю в чем дело!» – побежит делиться этими открытиями и внедрять их в жизнь других.

Проекция в том, что люди думают, что если они поняли что-то про себя, как они устроены, какое их счастье и в чем несчастье, как общаться с людьми и с детьми, как общаться не надо, а как надо, – то проективно они предполагают, что и другие люди устроены так же. И из самых благих побуждений диванные психологи спешат облегчить жизнь окружающим.

«Зачем тебе тратить время (и деньги) на самокопание, если я, твой друг, уже все узнал?»

Чаще всего синдром диванного эксперта несет в себе комплекс причин. Согласитесь, это же так приятно – быть в чьей-то жизни самым умным человеком?))

Подытожим, какие клинические признаки указывают на синдром диванного эксперта:

• Уверенность, что опыт одного человека подойдет и всем остальным;

• Стремление поучать и наставлять;

• Чувство злости, если человек не принимает советы или не следует им;

• Выслушивание других в ущерб своему личному времени, чтобы в конце дать совет;

• Отсутствие эмоциональной близости с людьми;

• Общение только из позиции «силы»;

• Трата материальных и моральных ресурсов на жизни других;

• Бездействие в своей жизни.

Потому что синдром закрывает несколько важных потребностей. У одних это потребность изменить свою жизнь – и здесь мы сталкиваемся с сопротивлением мозга принимать что-то новое. У других – желание восполнить чувство значимости, которое диванный эксперт напрямую удовлетворить не может. А через совет – пожалуйста. Формируется привычка.

Помните, я говорила, что любая стабильность для мозга лучше и безопаснее всего нового, даже если эта стабильность не делает человека счастливым. Здесь происходит то же самое. Давать советы проще, чем им следовать. Синдром сформировался не просто так.

Наши потребности идут по пути самой легкой реализации, и это естественно. Но человек – очень сложно устроенное существо. С детства мы сталкиваемся с тем, что не все потребности можно удовлетворить напрямую, да и вообще удовлетворить. Например, когда вам хотелось заботы и чая с малиновым вареньем, то мама не всегда это давала, так как была уставшей. Но стоило вам заболеть, как она все бросала и была вам самой заботливой матерью! Наконец вы получали что хотели и, возможно, сейчас вы вспоминаете именно эти моменты с теплотой.

Таким образом, мозг понимал: заботу получают через болезнь. И «заболевал» вас каждый раз, когда в организме обнаруживался дефицит заботы.

Или, например, с родителями не было близости: мама никогда не спрашивала, о чем вы мечтаете, кто ваши друзья и почему вам с ними интересно; ее не интересовало, почему вы хотите танцевать, а не играть на пианино. Зато она очень вкусно готовила. И время с ней на кухне – это единственная форма близости, которая вам доставалась. Вы стали взрослым человеком, но мозг так и не научился, как быть близким с кем-то, зато он очень хорошо помнит, что еда всегда поможет и никогда не бросит.

То же самое с синдромом диванного эксперта. Потребность человека – быть значимым. Удовлетворить ее напрямую нельзя, а через совет – можно. Так человек привык.

Напрямую диванный эксперт мог бы удовлетворить потребность, попросив помощи в том, что ему самому не удается. Или обратившись за консультацией к реальному специалисту, который помогает решить проблемы со страхами перед новыми целями. Но для этого нужно признать, что тебе нужна помощь!

Диванные эксперты, как правило, не умеют просить помощи. Никто не знает, что они в чем-то нуждаются. Эта опция им недоступна. А как еще человеку почувствовать, что ты кому-то нужен, что тебя любят, если тебе никто не помогает? Только «оказывая поддержку» другим! Вот и раздают диванные психологи советы направо и налево, ведь это легче, чем научиться получать любовь прямым способом.

Казалось бы – ну и что такого? Любите вы давать советы и, как вам кажется, умеете лучше других определять, в чем проблемы людей!

С одной стороны – да, сильного урона диванный эксперт психике людей не наносит. Но с другой – непрошенные советы, рекомендации, поучения, наставления часто вызывают раздражение и желание прервать контакт. Советы дают понять другому, что он:

• Неправильный, все делает не так: «Я же говорила тебе, что борщ нужно варить только с говядиной!»

• Глупый, раз сам не догадался: «Все уже давно пользуются криптовалютой. Двадцать первый век на дворе»

• Какой-то не такой, раз он до сих пор ничего не сделал (а он, может, и не собирался): «Нужно было сходить с ним на свидание, а не сидеть все выходные одной».

Раздавая рекомендации, диванный эксперт как бы ставит себя выше другого. Он транслирует: «Я ок, мир не ок». А его преданные почитатели говорят: «Я не ок, а мир ок».

«Я ок, и мир ок». Они не позволят делать выбор за себя и скорее всего займут проясняющую позицию по отношению к диванному эксперту. «Я ок, а мир ок» – это про взрослость, доверие, уважение и честность. И такая категория людей вызывает жуткое раздражение у диванных экспертов, потому что: «Они не поняли своего счастья, не смогли воспользоваться целительным советом».

Возвращаясь к вопросу о том, почему важно обращать внимание на наличие синдрома диванного эксперта, – он убивает близость между людьми. Теплые взаимоотношения создаются из уязвимости обоих. Диванный эксперт неуязвим – он умный, сильный, у него не может быть драм или неприятностей. А если они и были, то он расскажет историю их преодоления. Тот, кто нуждается в диванном эксперте, тоже, на самом деле, не показывает свою уязвимость. Уязвимость – это признание своей неидеальности, своего бессилия, своей невозможности изменить что-то в этом мире. Попытка обратиться к диванному эксперту – маскировка своего бессилия, нежелание соприкасаться с этим. Иллюзия, что все в мире можно решить. Признание своей уязвимости рождает близость. Получается разговор двух душ. Общение с диванным экспертом – общение двух умов, притворяющихся, что все в мире можно решить, если только захотеть. Тогда сердца остаются голодными.

Устранить синдром диванного эксперта, как и в целом практически любой психологический синдром, можно, только удовлетворяя потребность напрямую, или горюя о невозможности ее удовлетворить.

Татьяна Мужицкая,

психолог, радиоведущая, блогер, режиссер, актриса и автор шести бестселлеров

«Я уже слишком стар для всего этого… дерьма», – так говорят не только пожилые. И даже не только саркастичная молодежь. Так думают, живут и чувствуют люди, страдающие синдромом старичка.

У всех есть внутренний ребенок,А у Аркадия внутриЖил с детства средних лет мужчина,Усталый сгорбленный алкаш.© Похабыч

Его можно узнать по словам:

– а я говорил(а);

– зачем нужно это обновление;

– раньше было лучше;

– дальше будет только хуже;

– ну, все, я теперь никогда больше не смогу влюбиться/найти работу/верить/пить до утра;

– это раньше я мог сериалы смотреть, а теперь;

– здоровье уж не то.

Человек может стареть с точки зрения календаря, но при этом сохранять вполне здоровую психику и даже физиологию.

В случае со старичком все наоборот. Если мы посмотрим на его состояние с психологической точки зрения, то увидим человека, которому «этот мир уже абсолютно понятен», говоря словами идущего к реке. И цифра в паспорте не играет никакой роли. Старичками становятся и в 40, и в 25, и даже в 18 лет.

Как поется в песне Александра Городницкого:

Кто «познал истину», тот не выходит за пределы своей картины мира. И тогда эта картина мира превращается в клетку. А из клетки – в бункер.

И это первый симптом синдрома: отсутствие желания получать информацию и неприятие всего нового. Закрывшись в своем бункере, старичок не просто смотрит на мир лишь с одного ракурса, он везде усиленно ищет доказательства, что только этот ракурс единственно правильный. Вектор внимания направлен не наружу, а внутрь. Человеку гораздо интереснее перебирать уже имеющиеся сокровища, как тому самому Царю Кощею, который над «златом чахнет». Он уверен в собственной правоте, не допускает других версий или вариантов решения, точно знает: «Все устроено, как я сказал и никак иначе».

Но ведь если «ходить по одной и той же дорожке», она станет утоптанной, но новых тропинок – новых нейронных связей – не образуется. Это провоцирует развитие ригидности. В первую очередь страдает гибкость мышления и восприятия окружающей действительности.

Как тренер НЛП я всегда напоминаю: выбор – это возможность, состоящая из трех вариантов. Не в смысле «заведите троих партнеров, три работы и три гражданства», а в смысле – у человека должна быть возможность смотреть на ситуацию с разных ракурсов.

А тот, у кого нет выбора, очень рискует оказаться в нересурсном состоянии. Так вот наш «старичок», к сожалению, живет в парадигме одного варианта. Определяйся – или ты со мной, или против меня. Или ты такой же, как я, или враг. Правда всегда одна, верить надо во что-то одно, действовать по одному сценарию, отступать от своих убеждений нельзя, потому что они – единственно верные. Мир старичка всегда делится на черное и белое – мое мнение и неправильное. Эту скорлупу укрепляет та самая ригидность. Чем жестче картина мира, тем жестче человек стоит на своем.

Ограничивая себя от нового опыта, старичок мотивирует это слишком высокой энергозатратностью. Однако важно понимать, что умение удивляться, как и стремление к новым знаниям и опыту, важно для поддержания молодости и активности мозга. Именно поэтому некоторые страны предоставляют льготное обучение для пожилых людей – чтобы они продолжали развиваться.

Мы знаем множество примеров пожилых людей, которые с техникой на «ты» и дружат с молодежью. Тот же Городницкий, которому 90 лет. 90! Выступает с концертами – стоит на сцене по два часа и поет новые песни! Проводит эфиры. И светится. Потому и живет долго. Вроде и старый, а молодой. Потрясающе!

Старичок же, наоборот, говорит: «Не-не-не… Все эти ваши ВК, видео, всякие там прогревы-шмагревы – все это слишком сложно. Наймите девочку».

Обратная сторона симптома «неприятия нового» – обесценивание. Причем не только всего вокруг – информации, мнений, экспертов, – но и себя.

Довелось мне как-то лететь в самолете. На первом ряду. Я уже почти задремала, когда мое сознание зацепилось за слово «говнопсихологи». Оказалось, по диагонали от меня на втором ряду сидят две женщины примерно моего возраста. Из их разговора стало понятно, что они – преподаватели психологии в университете. Уважаемые педагоги яростно осуждали «говнокурсы и говномарафоны», которые мнимые эксперты продают за бешеные деньги, противопоставляя их своей работе. «Вот мы то работаем! По-настоящему! За государственную зарплату! И нам не приходится краснеть за вот это вот все!» Хорошо, я была одета в толстовку с капюшоном, а лицо почти целиком закрывала маска для сна. На фразе «пишут дурацкие книжки» я посильнее натянула капюшон…

Вот они, две стороны одной медали:

• есть только два варианта истины – мой и неправильный (обесценивание окружающего мира);

• мой настолько бесценен, что цены у него быть не должно. Пусть принадлежит народу (обесценивание себя и своего труда).

Это достаточно распространенная ситуация: при таком пренебрежительном отношении педагогов старой школы как к самой информации, так и к современным методам ее подачи, они искренне считают, что их знания и опыт не имеют финансовой ценности на рынке. «Мы – преподаватели со ставкой 300 рублей в час, и мы настоящие! А вот это вот все – говно!»

Назвать цену за свой труд? Для старичка это неимоверное усилие. Ведь неприлично же! Старшее поколение всегда говорило: деньги – зло, работай во имя искусства, во имя образования, оставь культурное наследие. Но это всего лишь страхи и предубеждения. И их можно преодолеть. Важно понять, что каждый человек имеет право на достойное вознаграждение за труд и свои знания. Продажа услуг или продуктов – это просто способ обеспечить себе нормальную жизнь, саму возможность заниматься тем, что любишь. А еще донести эту ценность до большего числа людей. Оплата – всего лишь обратная связь от мира.

Не нужны деньги? Хорошо! Тогда пусть знание в чистом виде получают читатели, подписчики. Можно же выпускать свой журнал. Не хочется вести электронный – можно рисовать стенгазеты, организовывать клубы, заводить дискуссии, обсуждения. Обратная связь важна не только в виде финансов. Аудитория даст понять, чего на самом деле она хочет и через какую призму с ней можно договориться. На каком языке с ней разговаривать, в конце концов.

Это вовсе не означает, что нужно срочно бежать из любимых университетов. Заявлять о себе можно параллельно с основной работой.

И это второй симптом.

Так как душнилы-старички совсем не интересуются внешними миром, его изменениями и актуальной повесткой, и одновременно с этим им крайне важно быть носителями знаний, они хотят признания, а потому высказываются, не задумываясь, поняли их или нет. Хотят вообще их слушать или не очень. На что, как правило, получают отрицательную реакцию: «Давайте научу уму-разуму? – Нет, не надо».

И тут вместо того, чтобы просканировать мир, посмотреть, чем он может быть полезен, старичок уходит в обидки: «Ну, раз мое знание никому не нужно, я тогда вообще ничего не буду говорить».

Как замкнутый круг.

Такое восприятие снова порождает массу претензий к молодежи. «Да ему всего 20! Что он может знать? За что ему платят 50 тысяч? Я в свои 50 лет получаю 5! Меня никто не ценит!» Искажается восприятие справедливости. «Я так давно живу, тружусь, столько всего знаю, что точно должен стоить дороже, я заслуживаю больше признания и уважения. Мои года – мое богатство!»

Но в жизни так не работает. Далеко не каждый может обменять это богатство на деньги.

Никакой опыт не ценен сам по себе. Он должен быть полезен в решении актуальных проблем. А применимы ли твои знания сегодня, старичок? Поможет твой опыт решить задачу, которую ставят перед тобой?

В некоторых профессиях есть такое понятие – выслуга лет. Это параметр, по которому определяется выход на пенсию. Типа, отработал – финита. Но с точки зрения современного мира выслуга лет может оказаться ценностью, если «пенсионер» способен адаптировать свой опыт к актуальной реальности, помогать окружающим искать ответы на те вопросы, которыми они задаются.

Конечно, если человек не может этого сделать, его опыт становится никому не нужным.

И опять же – это не зависит от возраста.

Нежелание слушать нравоучения старичка порождает в нем два типа реакций:

1. «Я никому ничего не скажу, потому что это никому не нужно».

2. «Уж лучше я промолчу, а то ляпну чего-нибудь не то».

Про первый тип реакций – обесценивание окружающего мира и новых знаний – мы уже все поняли. Пойдем ко второму: страх высказываться – третий симптом синдрома старичка.

Человек боится заявить о себе, потому что уверен: его засмеют. Внутренний критик пихает в бок, мол, все твои друзья давно уже доктора наук, а ты кто? Тогда он смотрит на себя глазами своих коллег, ровесников, учителей и родителей. Он действительно профессионал. Просто внутренняя ответственность за сказанное несовместима с возможностью говорить.

По долгу материнской службы я столкнулась с преподавателем английского языка, которая разработала собственный метод обучения детей. Опираясь на разные игровые механики, она находила для каждого ребенка индивидуальный способ запоминания слов. Дети искренне увлекались языком. С восторгом бежали на занятия. К ней постоянно стояла очередь.

«Выступите на конференции со своим методом?» – говорит ей одна из мам. И получает ответ: «Да кто я такая, чтобы на конференциях выступать… Уж столько книг на эту тему написано… Не хватало еще поперек официальных методик идти».

В итоге ее подход умрет вместе с ней. Ну сколько детей она сможет обучить? Допустим четыре ребенка в день, пять дней в неделю… Вот и все. 20 человек в год.

Жа-ди-на…

Да, все старички – натуральные жадины. Они не понимают, что у многих людей их знания и опыт могут быть востребованы. Рыба не замечает воды, в которой плавает. Ей кажется, что все так и должно быть. А если за это еще и предлагают достойное вознаграждение, – все, пиши пропало. Окружающие обязательно осудят, сочтут меркантильным, недостойным уважения.

Самый сложный шаг для старичка – сказать: «Ребята, у меня есть то, что может быть вам интересно». Страшно высказываться. Страшно ошибаться. Это новичку простительно, а мне нет. Я же такой опытный. Уже 30 лет как психолог. «Сейчас как-нибудь не так прокомментирую. Коллеги засмеют. Лучше вообще ничего не говорить.

Синдром старичка – это антисиндром новичка. Новичок молчит, потому что не уверен в себе. Он еще ни на что не имеет права – ни на ошибку, ни на высокую ставку гонорара, ни на признание. Но да, позволительно учиться, спрашивать у всех, возможно даже прикидываться этаким дурачком. Вот это не страшно.

Почти все из перечисленного выше старичку уже нельзя.

Стыдно вести соцсети, стыдно хвастаться знаниями, стыдно признать себя экспертом с именем. Старичок не имеет права на ошибку, а потому лучше помолчит.

Это про вас? Боитесь облажаться?

А давайте просто облажаемся сразу. Начнем с этого. Ведь можно открыто сказать: «Наверное, вы воспринимаете меня как старую калошу. И никому не нужно то, что я решила поведать. Но я верю, найдутся люди, которым очень пригодится мой подход в работе. Пусть этот метод запоминания новых иностранных слов останется и после меня. Я не претендую на звание мегаучитель года. Просто вижу: дети уходят от меня счастливыми и хотят прийти снова. Любят учить английский, читают сказки на этом языке и очень радуются, когда понимают слова иностранных песен».

Чтобы решиться на этот шаг, требовалось всего лишь собрать обратную связь от учеников и родителей. Спросить: «В чем для вас ценность моего труда?» И не придумывать ответы, не выдвигать собственные гипотезы «потому что цена у меня низкая». Это все сродни галлюцинациям. Фантазии.

Часто старичков из их бункера выводят чужие плохие результаты. От злости такие люди берут и все-таки делают по-своему, «правильно». Им нужна помощь снаружи. Должен быть рядом кто-то, кто скажет: «То, что ты делаешь – ценно».

Запрос снаружи, от мира, громкий и настойчивый запрос помогает таким людям проявиться. К сожалению, не всегда этот запрос появляется. Ведь старички дружат со старичками. Так безопаснее. Скажи мне, кто твой друг, я скажу, кто ты. Комфортнее окружать себя теми, с кем можно обсудить, что «раньше было лучше». Проще общаться с себе подобными, которые поддерживают тебя по всем фронтам. Такое окружение как эпоксидная смола – заливает всю систему ценностей и потребностей человека.

В целом нам, конечно, не жалко. Пусть сидят себе на здоровье в своей эпоксидке, будут мухами в янтаре. Вопрос только в том, чего же хочет такой человек.

Не забывайте о том, что мы живем в обществе. Все мы влияем друг на друга. Поэтому выбирайте компанию осторожно. Старайтесь окружать себя людьми, которые не просто поддерживают, но и помогают вам расти, развиваться. И уж точно каждый имеет право на ошибку.

Мне очень жаль старичков именно потому, что вместе с ними мы теряем колоссальный кладезь мудрости, знаний. Но они не дают миру ни малейшего шанса узнать о них и быть понятыми. Человек перестает развиваться и стареет душой. Важно всегда оставаться открытым для нового, готовым учиться и развиваться. Только так можно сохранять молодость, независимо от календарного возраста.

Задайте себе вопрос: как давно вы читали новую книгу? Как давно учились? Готовы ли вы допустить новые версии мнений, решений, реальности, кроме тех, что есть в вашей голове. Особенно в отношении вашей профессии. Как вы боретесь с ригидностью?

У меня есть знакомая, Ольга – потрясающий юрист. Причем профиль ее работы – банкротство. К ней регулярно обращаются с вопросами на эту тему журналисты и блогеры.

В какой-то момент она поняла, что говорит всем одно и то же. Чтобы не закостенеть, Ольга стала искать разные варианты ответов на одни и те же вопросы. Юридически и по смыслу канва одна и та же. Она начала получать от интервью столько драйва!

В моем опыте был такой кейс: клиент заказал 40 одинаковых тренингов для разных подразделений компании. Самое страшное для меня – делать их по-настоящему одинаковыми. Я поставила себе задачу – выстраивать работу в зависимости от аудитории. Да, я должна подавать одну и ту же информацию, но буду с каждой группой открывать ее заново, реагировать в зависимости от характера участников тренинга. Такой подход позволил мне оставаться собой, живой и вовлеченной в диалог. А так, в принципе, условия вполне позволяли легко стать механическим старичком.

Как ни странно, часто синдромом старичка страдают профессиональные музыканты. Причем достаточно молодые и очень крутые. Потому что они скованы канонами правильности.

У меня с друзьями есть группа «Городской шаман». В ней нет ни одного музыканта. Все мы играем на интуитивных инструментах – бубен, варган, ханг, разные этнические свистульки. Абсолютная импровизация. Музыка всегда неповторимая.

Когда с нами пробовали играть профессиональные музыканты, они сперва приходили в ужас.

– В какой тональности у вас варган?

– Что? Мы не понимаем, о чем вы нас спрашиваете…

Но после настройки друг на друга и совместной игры они благодарили нас. За свободу творчества!

– Я вышла за пределы своих музыкальных ограничений, представлений, какой должна быть музыка. Позволила ей просто течь сквозь меня… – сказала одна чудесная российская певица. – Благодаря вам я отдалась этому потоку импровизации. И вот появились идеи!

А старичку скучно. Он уже исписался, все придумал. Все, что мог, сделал. Ему не о чем мечтать, он, как правило, ничего не хочет.

Но попробуйте выйти за пределы своего бункера! Может оказаться, что в мире еще миллионы интересностей. Еще много чего можно сделать.

Снова страшно? Импровизация получится не на пятерку? Да и черт с ним! Вам давно уже оценок никто не ставит. Сами поставьте себе пятерку. За стремление развиваться и делать этот мир лучше. Ведь когда импровизируешь, – создаешь что-то уникальное, что-то, что принадлежит только тебе. Импровизация позволяет человеку быть свободным, быть собой. Помогает выйти за рамки обыденности и рутины. А значит, творить, чувствовать себя живым…

Это намного важнее любых оценок.

Страх старости черпает силу из страха смерти. Я же предлагаю оставаться вечно молодым, вечно творческим. И тем самым замахнуться на бессмертие.

Александр Сергеевич Пушкин не успел стать старичком, но живет уже больше 300 лет.

Не бойтесь креативить. Не бойтесь находить новые ракурсы взгляда на мир. Не бойтесь отдаваться импровизации. Ведь в итоге главное – себя оцениваете вы сами. И если остаетесь довольны результатом, – это уже победа.

И это не страшно. Это прекрасно!

Виталина Скворцова-Охрицкая,

консультирующий психолог с опытом работы более 10 лет, предприниматель, спикер TEDx, автор и создатель психотерапевтических онлайн-программ

Когда я работала в институте психотерапии, наши студенты проводили открытые бесплатные тренинги на разные темы. Начиная с основ экологичного общения и заканчивая принципами личной эффективности. За годы такой практики у института образовался круг «постоянных» участников. Они ходили из года в год, из тренинга в тренинг, получали инсайты, охотно делились ими, но в своей жизни мало что меняли. Тот, кто находился в абьюзивных отношениях, в них и остался. Тот, кто хотел перестать конфликтовать с родителями, продолжил вступать в перебранки. А тот, кто мечтал уйти с нелюбимой работы, так и остался со своими мечтами один на один.

Казалось бы, желание узнать себя, осознать свои чувства и научиться понимать причины своих поступков вполне естественно и понятно. Но порой бесконечные раскопки в себе становится для нас ловушкой и трансформируются в синдром самопознанца. Давайте разберемся, что это за синдром и как не попасть к нему на крючок.

Каждый из нас – главный герой своей жизни и каждый хочет сделать ее лучше: больше зарабатывать, иметь крепкую семью, здоровое окружение. А что неизменно ждет героя на пути? Конечно, препятствия. Часть из них таится внутри нашей собственной личности: страхи, сомнения, неуверенность, разрушительные паттерны и интроекты, которые мы унаследовали от семьи.

Современная индустрия психологической помощи предлагает массу инструментов для той самой «счастливой жизни»: терапия, марафоны, тренинги, вебинары, распаковки. Людям указывают на их недостатки и тут же предлагают решение: тут у вас с личными границами беда, говорите вы сбивчиво, маркетинг никакой, самопрезентовать себя не умеете, а тексты пишите так совсем слезы. В этот момент в голове самопознанца возникает мысль: «Ага, вот пройду этот вебинар и этот тренинг и тогда точно достигну мечты». Цель сама по себе бесспорно благая, если бы не одно «но». Человек начинает вкладывать в саморазвитие и изучение себя 100 % ресурсов, сил и внимания. Иными словами, самоисследование становится «домиком», в котором самопознанец прячется от реальной жизни.

Он наперегонки сообщает, как любит получать знания и расти над собой, выкладывает фото со спикерами и тренерами, покупает книги психологов, но при этом «воз и ныне там». Страх реального дела не дает применить все эти знания о самооценке, бесконфликтном общении и выстраивании личных границ в жизни. Энергии нет. Она вся ушла в самокопания и внутренние озарения.

Что остается? Неуверенность в себе и своих силах. Возможно, вы знакомы с людьми, чей девиз гласит: «Вот еще один курс, еще один подход, еще одна книга, и я… поговорю с родителями, обсужу с партнером недопонимания, накоплю нужную сумму, съеду из коммуналки…» Пассивность, прокрастинация, иллюзия волшебной палочки превращают жизнь самопознанца в бесконечную погоню за «лучшей версией себя». Этой версии всегда мало знаний, навыков и умений, чтобы выбраться из кокона в реальный мир.

Часто мы путаем понимание причинно-следственных связей с решением проблемы. Как будто, если потратить силы и время на изучение своих сложностей, понять, что и почему с нами происходит, это освободит нас от необходимости реальных действий. Получается, что таким хитрым способом через самопознание реализуется потребность в изменениях. Но! Понимание не равно решение.

Например, моей клиентке ее подруга постоянно твердит: «Беги от свеого парня, он абьюзер!» И недоумевает: «Ну как она может не понимать, как она может не видеть, что он ей манипулирует…» Все она может, только дело не в этом. Осознание моей клиенткой опасности этой связи не означает того, что ее партнер тут же изменится или она моментально выпрыгнет из вагона нездоровых отношений. Эта правда о себе и знание, как она оказалась в таком партнерстве, могут стать опорой, от которой можно оттолкнуться и начать действовать. Менять свою реальность. Но при синдроме самопознанца это невозможно. Потому что постоянное изучение себя – это попытка поймать тот образ, который наконец сможет действовать. А он, юркий такой, никак не ловится. Поэтому нужно обратиться еще к одному психологу, еще раз сходить на семинар по личной эффективности, еще раз прочитать книги по тайм-менеджменту.

Есть распространенное заблуждение, что все мы больше всего боимся смерти, но точно так же мы боимся и жизни. Точнее, ее интенсивности.

Вместо того, чтобы менять болезненные для нас истории, гораздо проще в десятый раз пытаться себя понять, найти и раскопать причины своих неурядиц на работе, сложностей в отношениях, проблем с самопрезентацией. То есть использовать самоизучение как защиту от реальной жизни.

Еще раз: узнавать себя, чтобы делать свою жизнь лучше, – отличная стратегия. Узнавать себя, чтобы еще раз убедиться, что «я все знаю, но это не работает», – стратегия неэффективная, потому что без реальных действий любые знания теряют свою силу.

Что можно сделать?

Во-первых, проверьте, нет ли у вас синдрома самопознанца. Возможные маркеры синдрома:

1. Вы годами копаетесь в себе, но при этом не можете заметить минимальных улучшений в основных сферах жизни.

2. Вы часто испытываете страх неопределенности, неуверенности в себе.

3. Вы не ориентируетесь в своих желаниях и потребностях.

4. Вы часто замечаете за собой, что начинаете оправдываться за неудачи: «психолог ничего не умеет», «курс был плохой», «погода сегодня не настраивает на изменения», «дел по дому много», «книгу перевели неграмотно» и т. д.

5. У вас возникает потребность в имитации деятельности. Обучение в группе, общение в чате с единомышленниками, забитый график тренировок создают атмосферу защищенности.

6. Вы постоянно ощущаете недостаток компетенции, пробелы в знаниях.

Во-вторых, если вы все же обнаружили у себя синдром самопознанца, то попробуйте применять следующую практику. Я называю ее «использовать силу инсайта». Механизм состоит в следующем: как только вы узнаете про себя что-то новое, удивитесь своим особенностям при изучении себя или обнаружите, что отыскали недостающий пазл, проговорите это про себя и тут же направьте энергию в дело.

Как-то на сессии с моим психологом я поняла, что мне достаточно легко поддерживать «отношения» с внутренним ребенком, но контакт с внутренним взрослым дается с трудом. То есть я легко могла делать для себя что-то приятное: сходить в кино, купить безделушки, но сопротивлялась выполнять какие-то рутинные действия по типу: записаться ко врачу, заказать химчистку мебели, купить витамины. Эти дела копились в ежедневнике и давили на меня. И как только я увидела это деление на ребенка и взрослого, то почувствовала прилив сил: получается, если я научилась делать хорошо внутреннему ребенку, то и со взрослым тоже смогу разобраться. И вместо того, чтобы на этом энтузиазме звонить подруге и рассказывать ей про инсайт, я набрала стоматолога, зашла на сайт и купила витамины. А когда вернулась домой, заказала химчистку дивана.

Как только чувствуете, что вот оно, то самое прозрение, не ждите «удобного момента» использовать его.

Инсайты, запертые в вашей голове, стоят не больше любых других мыслей – ровно до тех пор, пока вы не начнете использовать их, чтобы продвинуться вперед в своей реальной жизни. И наоборот: даже небольшое осознание, помещенное в плодородную почву реальности, принесет драгоценные плоды.

Юлия Булгакова,

психолог, коуч, сопровождающий команды и первые лица компаний, спикер TED-Х, автор бестселлера «Разреши себе чувствовать»

Мы придумываем миллион названий не «бьющемуся» со зрелостью поведению: синдром, травматизация, непройденная сепарация и т. д. Но главное не то, как это обозначить, важнее разобраться в сути поведения и его влиянии на качество отношений с другими и собой.

У нас сформировался девчачий круг еще во времена студенчества, и в нем «жила» одна такая вот «несчастная подружка» – Надя.

Надя заливала сложностями все вокруг. Она то теряла деньги, то просила помочь перевезти вещи, забрать ребенка из лагеря, потому что у нее сегодня самое важное в жизни свидание.

«Надин 100 бед», – такое ей дали прозвище. Смешно и несмешно. Мы, конечно, все понимали, жалели, воспитывали, спасали, обсуждали, и… продолжали дружить.

Время шло, все взрослели, вместе с этим росла глубина наших разговоров, а Надя по-прежнему попадала в неудобоваримые ситуации, с энтузиазмом предлагая нам их разруливать. В какой-то момент мы поняли, что заняты только Надиными проблемами, и, не сговариваясь, перестали звать ее на встречи. Ни у кого тогда не хватило мужества дать Наде искреннюю обратную связь, прояснить отношения и вытащить их на более зрелый уровень.

Как-то я случайно встретилась с ней в метро. Она сначала, разумеется, рассказала о своих проблемах, а потом спросила:

– Юля, а почему вы не зовете меня на наши тусовки? Я знаю, что вы до сих пор встречаетесь.

Я решила сказать как есть:

– Надь, все устали от разборов твоих бесконечных эмоциональных полетов, а учитывая, что у нас не так много времени на встречах, хотелось бы поговорить о другом.

– Просто вы сильные, а я слабая, у вас жизнь неплохо сложилась, а в моей все не клеится.

– Ну так потому и не клеится, что у тебя вечный фокус на том, что не получается. Вопрос в том, а хочешь ли ты с этим что-то делать, кроме как втягивать друзей в свои беды?

Мы поговорили еще немного, и я задала вопрос, после которого Надя свернула встречу. Думаю, он пригодится всем:

– Какие отношения ты желаешь создавать и каким вкладом хочешь в них быть?

Я вернусь к этой истории позже, у нее было продолжение.

Бывает так, что «несчастная» подружка регулярно вклинивается в жизнь «успешной» и при этом обе довольны. Одно некорректное поведение соединяется с другим некорректным, и вместе они демонстрируют то, что называется в психологии комплементарным неврозом, и все у всех хорошо. Ну или так: им плохо, но это кажется приемлемым.

Какой смысл что-то менять, раз все работает и все довольны?

Но если хотя бы одна из сторон чувствует раздражение, опустошение и неудовлетворенность, значит, необходимо менять поведение, а скорее всего даже придется. Делать это будет, конечно, та сторона, которая осознает, что отношения строятся по-другому.

Перед тем, как сесть писать об этом синдроме, я решила потеребить свой близкий и не очень близкий круг общения и выяснить есть ли в их окружении «несчастные».

Лет 10 назад на отдыхе я познакомилась с семейной парой – Машей и Костей. Я отдыхала с детьми, а ребята с другом.

– Ваня, друг семьи, – представили мне молодого человека. Ну как молодого, на тот момент ему было лет 35.

Так вот, этот Ваня постоянно попадал в какие-то истории, и Маша с Костей почти все время тратили на то, чтоб его из этих историй выковыривать. Он то терял ключи, то забывал что-то в такси, и Маша с мужем вызволяли забытое, пока Ваня пил кофе и заедал стресс булочками. Поскольку мы часто сидели за одним столом, Ванины истории я слушала регулярно.

Сначала думала, что Ваня тайно влюблен в Машу или она в него, а вероятно, и в Костю, или он в него, но нет, никаких признаков треугольника не было.

Наблюдая за Ваней, я поняла, что он на все 100 % вменяемый. Прекрасно считает деньги, – и свои, и чужие, – ориентируется быстрее всех в ресторанном меню и точно знает, где и как ему изобразить несчастного.

Иногда Маша присоединялась ко мне одна смотреть на берегу закат и тихонько жаловалась на усталость от этого всего. Однажды, слушая такую жалобу, я спросила, что называется, «в лоб»:

– Маша, а зачем вы с Костей столько времени занимаетесь Ваней?

– Да мы со школы дружим, Ванька талантливый, только бестолковый и совершенно не прагматичный. Не умеет жить.

«Я бы так не сказала», – подумала я.

Сколько таких Маш и Кость не знают, куда девать свою жизнь, какими смыслами ее наполнить, и «Вани» – прекрасное оправдание этому незнанию.

Она закрывает дыру, которая никак не наполняется любовью, ценностью и признанием себя. Мы можем быть «успешными» по всем пунктам, но, будучи по разным причинам не в состоянии «присвоить» свои достижения, подсознательно испытываем вину за победы и боимся расцветать.

На эту вину, как мотылек, летит такой несчастный Ваня или несчастная Надя, и успешные друзья или коллеги находят смысл в постоянной помощи и опеке, чувствуя собственную востребованность и нужность. Только осознание того, что на самом деле происходит, поможет повзрослеть и перенаправить энергию на свои личные задачи.

Я анализировала, почему сама оказывалась в подобных тандемах и понимала, что мой страх успеха связан со страхом одиночества, а отношения я рассматривала исключительно из зависимых стратегий.

Одиночество на вершине – вот чего боялась. И готова была поддерживать неадекватные отношения с «несчастными подружками», чтобы чувствовать, что кто-то от меня зависит, значит, я нужна, значит, я не одна. Со мной все хорошо. Я есть.

Иногда нужно прожить не один горестный эпизод, чтоб убедиться – эта конструкция построена на песке и развалится при первом же ветре.

Что и случилось в моей жизни.

У меня была подружка, которую мой папа называл «44 несчастья». Так оно, собственно, и выглядело.

Лена плакала у нас на кухне, если что-то не клеилось в любовных делах, ночевала, когда ссорилась с родителями, несмотря на недовольство моих, и просто заваливала меня бесконечными жалобами и переживаниями.

Когда я вышла замуж и родила дочь, Лена перенесла свои боли в нашу семью и все продолжилось. Мой тогдашний муж считал, что Лена – бессовестный манипулятор и потребитель, но я его не слушала.

Пока не произошла одна ситуация.

– Ты можешь мою маму забрать с дачи? – однажды позвонила она. – Я сегодня без машины и у меня очень важная встреча по работе, решается судьба моего проекта.

– Так я тоже без машины, ты же знаешь, – пробубнила я. Мне совершенно не хотелось никуда ехать.

– У тебя полно друзей с машинами. Ну пожалуйста, Юлечка. Маме там стало нехорошо, и я за нее боюсь. Ты только привези, а я встречу закончу и сразу приеду, или брата попрошу после работы ей вещи с дачи поднять в квартиру.

Что тут скажешь. И хотя у меня тоже была вечером важная встреча, я сдалась… Приятель с машиной согласился помочь, и мы поехали.

Мама подружки, Елена Петровна чувствована себя прекрасно. Слава богу, конечно, но из-за обмана было неприятно. Я ведь согласилась только из-за этого, во всяком случае мне так казалось.

Нагрузив полный багажник всего дачного, мы поехали к ее дому, где нас должен был ждать Ленин брат, но не ждал.

– Елена Петровна, позвоните, пожалуйста, сыну или дочке, я опаздываю на встречу.

– Ну так пока они приедут, столько времени пройдет, ты ж меня не бросишь около подъезда? – Мама с надеждой посмотрела на нас.

Я нервничала, звонила подружке, ее встреча давно должна была закончиться, но она не отвечала. Приятель, конечно, согласился помочь занести и вызвать мне такси, чтоб я не опоздала.

Моя встреча была запланирована в кафе, и на нее я приехала злая, взмыленная и уставшая. Я прошла в зал и сразу увидела Лену. Она сидела за столиком в какой-то компании, весело хохотала и выглядела счастливой и беззаботной.

Плохо помню свое состояние в тот момент, но больше я с подругой не общалась ни разу. Это событие было, что называется, на выход.

Потом я долго переживала, плакала, злилась, и ненавидела себя за слабость и зависимость. Все стадии согласия с горем я тогда прошла. Заодно пересмотрела незрелые стратегии и признала, что не умею строить взрослые партнерские отношения ни с подругами, ни с мужчинами, ни с собой.

Откуда начинаются эти истории?

Конечно, отжимать любовь, внимание и признание таким неблаговидным способом человек учится в детстве. Пока у малыша все хорошо, родители не обращают на него пристального, адресного внимания, но стоит случиться чему-нибудь эдакому, как все начинают вертеться вокруг него.

Он выбирает подобное поведение, потому что никакое другое не дает почувствовать себя любимым, нужным и защищенным. Ребенок чутко, как зверек, реагирует на отклики среды. А среда – это родители, конечно, кто же еще научит ребенка отвечать на вопрос «каким меня будет любить мир»?

Так было и с Леной. Самое яркое воспоминание ее детства – она сломала ногу, и мама не отходила от нее ни на шаг, читала ей книги, кормила, заботилась.

Взрослеть страшно, стресс от необходимости решать взрослые вопросы невыносим, потому что на кону любовь, принадлежность (раз мы в отношениях, то принадлежим друг другу) и безопасность. И маленький ребенок внутри взрослого человека плачет, боится, просит защиты, потому что помнит: когда мне плохо, мама рядом.

Иногда «несчастные подружки» вырастают в семьях с гиперопекой, где невозможно сделать самостоятельный шаг, приобрести хоть какой-то навык и всюду расставлены психологические и эмоциональные «костыли». Льющееся через край внимание, чрезмерная забота и стремление выполнять все действия за ребенка формируют в нем сначала страх не справиться, а потом и неспособность справляться с трудностями.

Взрослая жизнь полна непредсказуемых, иногда травмирующих событий, встреча с ними требует мужества и сил, но человек, выросший в условиях гиперопеки, не умеет опираться на себя. Чтобы защитить собственную психику от болезненных эмоций, он перекладывает свои дела на «успешных» и сильных, как ему кажется, и застревает в этих сценариях, даже не пытаясь выбираться. Если рядом окажется (а это непременно случится) человек с комплементарным синдромом «всесильности» или «спасателя», то все потечет по накатанной.

«Несчастная подружка» активно пользуется ресурсами «счастливой» и считает ее своей защитой и опекой.

Повторюсь – это совсем не обязательно именно подружка, может быть и друг-мужчина, и родитель, и клиент, и сотрудник. Я даже руководителей с таким способом строить отношения встречала.

Но если мы умеем опираться на себя, то обращаясь за помощью, будем делать это как равный с равным. Примем поддержку и быстро вернемся к собственной силе. Опора внутри (на себя) и опора снаружи (на помощь другого) соединяются между собой, создавая устойчивое плато для партнерского взаимодействия.

Чем не взрослое счастье?

Если же по каким-то причинам этот навык развит косенько, мы почувствуем беспомощность и недоверие к себе, а значит, психика будет искать возможность за кого-то зацепиться, ухватиться, чтобы ощутить опору под ногами. Ты сильный – я слабый, у тебя все хорошо – у меня плохо, ты справляешься – я нет. Синдром сужает восприятие, заставляет ум обобщать происходящее и не видеть деталей. В приступе синдромного переживания, человек искренне считает, что у него все плохо.

Интересно, что «несчастная подружка» на самом деле обладает достаточным запасом сил и ресурсов, необходимых для решения своих вопросов. Интуитивно, в глубине души она прекрасно об этом знает, но выученная стратегия, ставшая привычкой, не дает ей обратиться к силе и перестать строить с людьми ущербные отношения.

В целом синдром легко обнаружить. Он быстро поддается лечению и, если какое-то время держать руку на пульсе собственной осознанности, можно безболезненно перенести его в архив, как отжившую привычку, которую больше некуда применить.

Вопрос в том, хочет ли стать взрослой и устойчивой сама «несчастная подружка» и готова ли к этому, так сказать, «принимающая» сторона?

Как я уже писала, это парная история, на любую «несчастную» находится всесильная, которая, хоть и с сопротивлением внутри, но все равно продолжает помогать, спасать, опекать и тем самым укрепляет синдром, дает ему укорениться и вырасти.

Так что обе стороны должны захотеть «вылечиться».

Надеюсь, зачем это делать, – уже понятно.

Предложу короткий, полезный алгоритм. Он совершенно спокойно укладывается в коммуникацию, то есть в обычный разговор. Например, начать так:

– Я сейчас задам тебе три вопроса. Они точно помогут понять, как лучше всего с этой ситуацией справиться и чем я могу тебе помочь.

• Что ты можешь сделать в этой ситуации сам (сама)?

• В чем тебе нужна помощь?

• Что ты просишь сделать за тебя и зачем?

Если бы в той ситуации с подругой я задала эти вопросы, то, вероятно, не потеряла бы отношения и не мучилась потом так долго неприятными воспоминаниями, а дала бы нашей дружбе шанс.

Но вопросы я придумала много лет спустя.

В случае, если синдром у вас, алгоритм тоже подойдет:

• Что я в этой ситуации точно могу сделать сама?

• Для чего мне необходима помощь?

• Что я хочу попросить сделать вместо меня, кого и зачем?

К алгоритму еще добавила бы несколько вопросов.

«Несчастная подружка» – вы:

• Что я прошу для себя в жизни такой стратегией?

• Какую силу я за ней скрываю?

Вы «успешная»:

• Что я поддерживаю в человеке своей постоянной помощью?

• Что помогаю ему в себе взрастить?

• От чего важного в себе я убегаю таким способом?

• От чего забираю время и силы, а главное – зачем?

• Я делаю это ситуативно или на постоянной основе?

• У человека действительно что-то случилось и без моей помощи не обойтись, или я что-то делаю не то?

Эти вопросы подсветят, что на самом деле скрывает синдром и как с этим быть. Я советую дойти с «багажом» ответов до хорошего психолога и поработать профессионально, чтобы вернуть себе амбиции, силу и волю.

Уже после того, как мы перестали плотно общаться, Надя обратилась к нашей девичьей компании за помощью. Ей привиделось, что самое прекрасное рабочее место – это театр, а именно театральная литчасть. Она так упорно ежедневно звонила и приводила доводы, что каждая из нас подняла какие-то связи, и Надя оказалась-таки на должности литредактора в театре.

Я была за нее рада, не в силах видеть, как она мается без подходящей работы и возможности раскрыть способности. Человек она вполне одаренный

Через какое-то время Надя стала главным редактором литчасти, а после развалила весь коллектив. Ее раздражали все, кто были с ней не согласны, давали обратную связь, спорили и настаивали на своем.

Оборотная сторона синдрома всегда такая. Либо я несчастная, либо успешная. Но несчастные, превращаясь формально в успешных, вовсе не поддерживают других, они их «уничтожают», пытаясь скрыть все улики своей прошлой «несчастности». Такая вот запутанная схема. Не «выздоровев», получится строить только манипулятивные отношения, а они добром не заканчиваются.

Продолжение истории я не знаю, но предполагаю, что долго на этом месте Надя, скорее всего, не задержится, ну или ее не задержат.

Так что нелеченый синдром усложняет жизнь и носителю, и окружающим.

Если я понимаю, что снова вхожу в отношения «несчастная» – «успешная» подружки, то останавливаюсь и применяю алгоритмы и вопросы, о которых писала выше, они актуальны всегда.

Как выйдите из сложной жизненной ситуации, где вы опирались на кого-то, не забудьте попрощаться с этой стратегией, поблагодарить тех, кто помогал. И себя, за то, что получилось сказать:

– Все, дальше я точно справлюсь сама.

Майя Богданова,

руководитель «Школы контента», райтер, международный бизнес-тренер, автор бестселлера «Новый нейрокопирайтинг»

«Я бы ее переодела, отвела к стилисту и дерматологу», «Вообще не понимаю, кто его клиенты. Никогда бы не купила такой курс», «Может, ему стоит подумать о смене карьеры? Сомневаюсь, что он научит чему-то полезному. Время потрачено зря». Количество комментариев в новом треде необозримо растет, а мои часы без умолку указывают на то, что я потеряла здесь уже довольно много времени…

Признаюсь. Каюсь. Осознаю. Есть у меня guilty pleasure, или, говоря по-русски, удовольствие с привкусом вины. Я читаю форумы хейтеров. Место, где все бабушки с лавочки у подъезда, вахтерши и прочие блюстители морали собираются онлайн и обсуждают, что они думают о блогерах, писателях и прочих гуру. В общем, если вы давний пользователь интернета – это такое болото, где собрались все, кого вы давно заблокировали из-за назойливости и жужжания в свое удовольствие.

«Как можно тратить время на такую гадость, я бы никогда…» Если у вас промелькнула такая мысль, то я вас поздравляю – вы уже там. И «там» – это не где-то на Гавайях, поближе к солнцу, это в примерочной, где выдают «белые пальто».

На этот вопрос нет однозначного ответа, но термин «белое пальто» пришел к нам из интернета. Интересно, что иногда слово «пальто» опускают и пишут особо отличившимся: «Да вы сегодня в белом» или «Как вам к лицу этот ослепительно белоснежный цвет». Есть подозрения, что корни эвфемизма восходят к бородатому анекдоту про белый фрак и чан с… отходами жизнедеятельности. Ну и фейковую фотографию Новодворской, где она стоит с плакатом: «Вы все дураки и не лечитесь, а я одна в белом пальто стою красивая». Возможно, корни берут свое начало именно там.

Сам феномен «белого пальто» – высокомерного осуждения кого-то и приведения себя прекрасного в качестве примера и образца добродетели – уходит корнями в историю и психологию. Считать себя «правильными людьми», а других – варварами и тунеядцами всегда было нормально; свои обычаи, достижения, религию – ценными, а чужие – так себе. Не хотелось бы углубляться в историю племен и инквизиции – хотя чем доносчики на женщин, которые обвиняли их в колдовстве, не предшественники наших современных хейтеров? Но давайте в качестве примера поговорим о фарисеях, которых так часто и показательно обличает Иисус в Новом Завете. Почему название одного из еврейских религиозных течений стало синонимом лицемерия и показного благочестия?

Как раз фарисеи, что в переводе с иврита означает «отделившиеся», упрекали остальных в неправильном соблюдении божественных заветов. Объясняли они свое осуждение тем, что правильно – это как у них, в соответствии с их толкованием и пониманием. Ничего не напоминает? Мне кажется, очень похоже на нынешних обитателей форумов и соцсетей.

«Неправильно ты, Дядя Федор, бутерброд ешь! Его надо колбасой на язык класть», – отличный пример «бело-пальтового» комментария от создателей советских мультфильмов. И неважно, что кот говорит, по сути, сущую фигню – важна его уверенность в собственной правоте, готовность привести себя в пример и научить ближнего своего «как надо».

Как копирайтер и специалист по контенту я наблюдаю вспышки «белого» не только в родительских чатах и хейтерских форумах. Иногда «белое» с удовольствием носят эксперты. Особенно те, кто еще не слишком уверен в своем профессионализме и ссылками на личные примеры пытается прикрыть свою неуверенность.

Вот наглядный пример:

Facebook[1]

Думаете, что экспертам данное общение с аудиторией сойдет с рук? Это вы зря. Аудитория очень чувствительна к интонации и отношению. Если эксперт разговаривает с читателями свысока и бравирует своими достижениями, то ответная реакция прилетит быстро. И нет, она будет выражаться не в лайках и деньгах.

И в жизни, и в экспертном контенте мы не всегда можем отследить, что звучим так, будто отставив мизинчик учим народ вместо хлеба есть пирожные. Как понять, что мы не просто рассказываем историю или делимся личным опытом, а достали из нафталина кипельно-белый «наряд»?

Вот небольшой тест, который поможет это определить с высокой степенью точности. Сола Монова в одном из своих стихотворений обещала изобрести мудакомер, а мы с вами создадим сейчас измеритель «белизны пальто». Поехали! Итак, наш комментатор в молочном фраке:

1. Убежден, что он желает всем только добра. «Вы меня, конечно, извините…», «Никого не хочу обидеть, но…», «Я просто высказываю свое мнение, не понимаю на что тут обижаться…»

Если видите эти фразы – включайте «желтый» и поезжайте в дискуссию с осторожностью. Вероятно, рядом с вами фарисей. То есть, простите, носитель «белого».

Если помните, я начала спич с того, что созналась в одном стыдном удовольствии. А именно в походах на форум хейтеров. Уверена, что у вас закрался вопрос: «Зачем? Зачем ты это делаешь?»

Все просто. Если снизить накал страстей и притушить градус, то хейтеры, как и носители «белого», обычно… правы. Спокойно, спокойно, не торопитесь меня линчевать. Сейчас объясню свою позицию.

Если кому-то настоятельно раз за разом советуют похудеть – вероятно, у него действительно есть проблемы с лишним весом. А если кому-то долго и упорно шьют обвинения в торговле воздухом – возможно, стоит посмотреть на то, что человек транслирует в соцсетях, а то и прямо на продукт. Может быть, он действительно так выглядит?

Нет, я не говорю, что надо огульно верить всем хейтерам и бросаться в спортзал, как только вам сказали о неудачно сидящей юбке. Или пересматривать весь маркетинг в угоду одному «я бы никогда такое не купил». Но если какие-то претензии повторяются уже не первый год и не одним десятком людей, то может, за ними что-то есть? Ну хоть какой-то бозон истины?

Да, не все советы фарисеев нам подойдут. И велика вероятность, что мы вообще пойдем своим путем в решении проблемы. Но «если вас что-то цепляет, вероятно из вас что-то торчит». Возможно, есть смысл не бороться с хейтерами, а решить вопрос с самим собой?

Ну а если вы обнаружите, что излияния товарищей к вашей реальности никакого отношения не имеют, то после честного анализа их будет куда проще игнорировать. Скорее всего, станет все равно, кто и что вам написал.

Кстати, если уж вы, как и я, зачем-то почитали, что пишут о вас доброжелатели в «белом», то не забудьте потом посмотреть на себя с любовью. Дать себе поддержку. Потому что какие-то вещи мы точно не исправим или не исправим мгновенно. Так давайте смотреть на них как на свою особенность, а не как на стыдный стыд.

Слышали песню Татьяны Мужицкой про любящие глаза? Вот после такого столкновения с людьми в белом, подарите себе взгляд любящих глаз. А если не слышали, то обязательно послушайте и потом все равно подарите!

Уверена, если честно посмотреть на все комментарии, которые вы когда либо оставляли в соцсетях, то и вы не раз демонстрировали «белое пальто». Ну правда, у каждого из нас есть сфера, где мы считаем себя успешнее многих и внутренне выдали себе право раздавать советы разным там «лошкам». Что делать, если вы поймали себя на регулярной раздаче комментариев в стиле «а вот я…»? Или после этого текста задумались о том, чтобы перестать?

Андрей Кузнецов,

врач-психотеравпевт, психиатр, сексолог с 35-летним опытом, автор книги «Секс в твоей голове» и телеграм-канала «Лев и Курочка»

– Я боюсь своего мужа. – Женщина резко сняла солнцезащитные очки и показала огромный синяк под глазом, в народе именуемый красивым словом «бланш».

– Ого! А я еще удивился, почему вы в помещении очки не снимаете. Теперь все ясно. Его работа?

Она горько усмехнулась и кивнула:

– Понимаете, в целом он хороший человек. Работящий, заботливый, тихий. Очень меня и детей любит… Когда трезвый. Но стоит ему выпить… Вчера возвращалась с работы, увидела у входа в метро старушку с ведерком пионов. Она такая несчастная стояла… Ну я и пожалела ее, купила букетик. Пришла домой, а муж встречает выпивший. Увидел пионы и давай приставать – мол, откуда цветы, кто подарил. Я ему про бабушку рассказываю, а он не верит… Орал, как с цепи сорвавшись, а потом раз – и по лицу, – она скосила глаза на свой синяк. – В общем, не знаю, что делать. К лучшим наркологам его кодировать водила. Но полгода не прошло, как развязался, и все по новой. Нельзя ему пить, ни капли. Теперь с ужасом думаю, что в следующий раз вытворит.

Женщина глубоко вздохнула и с надеждой посмотрела на меня. Хотелось бы мне ее успокоить, да особо нечем.

– К сожалению, не могу исключить и трагических последствий такой ревности.

Давайте отложим на время разговор с жертвой и ответим на несколько вопросов.

Да, мы должны признать, что ревность – это крайне неприятная, мучительная, сложная, но совершенно нормальная реакция. Она представляет собой совокупность сразу нескольких чувств: гнева, страха, печали, вины, зависти и даже сексуального возбуждения. Все они могут возникнуть в ситуациях, когда важным для человека отношениям угрожает соперник.

Казалось бы, ревнуйте на здоровье – побеждайте конкурентов в честной борьбе и воспитывайте свое потомство. Увы, не все так просто. По крайней мере для некоторых ревнивцев.

Да, существует. Давайте разберемся, в чем ее принципиальное отличие от ревности здорового человека.

Патологическая ревность сопровождается абсолютной уверенностью в существовании соперника. То есть в реальности этого соперника нет, но ревнивец убежден, что он есть, и готов потратить уйму сил на борьбу с мнимой угрозой.

Таблица 1

Разница между здоровой и патологической ревностью

Как видно из этой таблицы, здоровые люди ревнуют только в ответ на убедительные факты измены. При этом они готовы поменять свои убеждения, если получат доказательства, что для ревности нет повода.

А что же патологические ревнивцы? Они будут бесконечно подозревать и обвинять партнера в измене: сначала с одним, потом с другим, третьим… Список соперников никогда не заканчивается. Обвинения таких ревнивцев будут лишены логики и здравого смысла, но ничто и никто не заставит думать их иначе: «Я знаю, ты мне изменяешь, не ври».

Патологическая ревность сопровождается иррациональными мыслями, бурными эмоциями и опасным поведением. Такому ревнивцу не нужны никакие доказательства верности или невиновности, он просто не будет их слушать. Рисуя в своей голове ужасные образы измен, он будет отрицать реальность, все больше погружаясь в болезненные переживания. Причем объяснить, как нелепы подобные фантазии, человеку с синдромом Отелло просто невозможно. Самые невероятные предположения для него выглядят вполне логичными и обоснованными.

Конечно, ничем хорошим это не заканчивается: рано или поздно такой ревнивец теряет контроль над собой, в ход идут угрозы и кулаки. Содержание мыслей будет прямым образом влиять на эмоции и поведение человека. И фингал под глазом у нашей героини, увы, закономерное следствие патологической ревности.

Без сомнений, «Отелло» – одна из лучших пьес великого драматурга, а главный герой, безусловно, ревнивый человек. Но придумали и описали одноименный синдром британские ученые. Все это проделки Джона Тодда и Кеннета Дьюхерста^[2]: в своей статье 1955 года они обозначили так патологическую сексуальную ревность.

Тема оказалась резонансной, и статью тут же принялись обсуждать. Позже оказалось, что Тодд и Дьюхерст ввели всех в заблуждение. Ведь на самом деле синдром Отелло – не отдельно взятый психопатологический синдром, а лишь составляющая часть, симптом серьезных психических расстройств.

Но народ поверил, как сейчас говорят, кликбейтному заголовку научной статьи, и понеслось… Многие ученые не стесняясь упоминали несчастного Отелло в своих исследованиях, хайпуя и зарабатывая очки у читателей. Не думаю, что Шекспир был бы этому рад. Хотя кто его знает.

Думаю, пора выступить в защиту бедного мавра. Его имя, можно сказать, слегка опорочили, приписав обидный синдром. Достаточно пробежаться по краткому содержанию трагедии Шекспира, чтобы убедиться: критерии патологической ревности не совсем подходят к протагонисту.

У шекспировского мавра был всего один реальный соперник, – красавец Кассио, у которого нашли платок, подаренный Отелло своей возлюбленной в день свадьбы. Казалось бы, измена налицо, оскорбленный супруг жестоко наказывает «провинившуюся». А чуть позже получает достоверные доказательства невиновности молодой жены. Не в силах вынести того, что своими руками убил верную супругу, Отелло заканчивает жизнь самоубийством. А перед смертью признает: «был… ревнив, но в буре чувств впал в бешенство…»

Нет, я нисколько не оправдываю ревнивого убийцу, но, согласитесь, не все так однозначно. В конце концов, не стоит забывать, что решающую роль в этой трагедии сыграла не ревность, а злодей Яго, оклеветавший ни в чем не повинную Дездемону.

Сложно ответить на этот вопрос. Современные Отелло не ходят по врачам с жалобами на патологическую ревность, не делятся откровенно своими переживаниями с посторонними, не заполняют специальных анкет и опросников. То есть не делают ровным счетом ничего, что помогло бы определить количество патологических ревнивцев, город и место их обитания.

Но есть исследования, в которых говорится о зависимости ревности от культуры и традиций той или иной страны. В некоторых обществах к партнершам относятся как к собственности. Мужская ревность там считается неотъемлемой частью сексуальных отношений, а наказания партнерши за попытки стать более независимой никак не порицаются.

В других обществах в принципе не придают большого значения единоличному владению партнером^[3]. А значит, женщины меньше рискуют повторить печальную судьбу Дездемоны.

Чаще синдромом Отелло страдают мужчины. Типичный портрет ревнивца – мужчина старше 40, со средним достатком. Но женский вариант патологической ревности тоже существует, и он не менее опасен. Правда, ученые удивительным образом соотнесли его с шекспировским героем, а могли бы придумать, к примеру, «синдром Геры».

Давайте вспомним, кто больше всех сталкивается с современными отелло? Правильно, судебные психиатры! Так вот, они считают^[4], что в основе этого синдрома лежит то или иное психическое расстройство, которое возникает до ревности или вместе с ней и напрямую влияет на ее течение.

Вот вам несколько самых распространенных примеров таких расстройств:

• Депрессия

Сопутствующие ей субъективные ощущения, неуверенность и низкая самооценка могут привести к патологической ревности. И действительно, в одном из исследований у более чем 50 % ревнивых пациентов была диагностирована депрессия^[5].

• Органическое поражение мозга (инсульт, травма, деменция)

В 15 % случаев на фоне таких расстройств у человека возникают подозрения в неверности партнера.

• Сексуальная дисфункция

Это ожидаемо: мужчина, который не может удовлетворить свою партнершу, в три раза больше подвержен риску развития психического расстройства с проявлениями ревности. Кстати, шекспировский Отелло, судя по всему, был еще крепким орешком в плане секса.

Поэтому обязательно ищите скрытую (или не очень скрытую) психопатологию. Иначе одним синяком дело не закончится.

Все зависит от уровня нарушения мышления при синдроме Отелло.

Давайте снова вернемся в начало моего рассказа. И попытаемся заглянуть в будущее жертвы ревности. Для этого приведу фрагмент нашего диалога:

– Предварительно мы можем заключить, что вы столкнулись с патологической ревностью. Примерно треть пациентов, страдающих от алкоголизма, демонстрируют ее своим партнершам^[6].

– Но он же не всегда такой! – Женщина, кажется, забыла про свой синяк, а ее здоровый глаз сверкал как алмаз.

– До некоторых пор – да. Болезненная ревность, которая проявляется только во время опьянения, на самом деле есть всегда, только в скрытой форме. Врачи предполагают, что человек, который употребляет психоактивные вещества, пытается таким образом справиться с психопатологией личности, сопровождающейся ревностью.

– И к чему это все приводит? – спросила тихим голосом моя собеседница.

– Про синдром Отелло слышали?

– Отелло? Который убил Дездемону, жену свою? Ну да, читала… А причем тут мой муж?

– Дело в том, что, находясь рядом с патологическим ревнивцем, вы тоже рискуете. У такого человека кардинально меняется поведение, он продолжает ревновать, даже будучи трезвым. Контролирует каждое действие партнерши, подслушивает разговоры с подругами, устраивает допросы, может внезапно заявиться к ней на работу, роется в белье, выискивая хоть малейшее доказательство измены. Если ничего не находит, начинает следить – сам или при помощи детективов.

Женщина молча смотрела на меня. Ее глаза были полны ужаса.

– И это еще не самое страшное, – продолжал я. – Чем больше вы отрицаете свою вину, тем больше злится ревнивец. А если от безнадежности и отчаяния вы вдруг уступите, согласитесь с обвинениями и сделаете вид, что признали свою вину, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Вспомним Отелло: вначале он убил свою жену, а потом и себя.

1. Обратиться к психиатру вместе с супругом

Дифференциальная диагностика патологической ревности может оказаться весьма затруднительной. Поэтому психиатрический анамнез, осмотр и оценка рисков проводится для обоих партнеров. Если пострадали дети, нужна помощь детского психиатра и психолога.

2. Напомнить ревнивцу про закон

Четко и недвусмысленно донесите до агрессора, что за насилие в семье предусмотрена административная и даже уголовная ответственность.

Не ждите, пока вас ударят. Если человек одержим бредовыми идеями, ведет себя агрессивно и теряет связь с реальностью, обратитесь в правоохранительные органы. В некоторых случаях может понадобиться и недобровольная госпитализация в психиатрический стационар в соответствии с законом о психиатрической помощи.

3. Медикаментозное лечение

Поскольку патологическая ревность – это скорее симптом, чем диагноз^[7], то и лечение должно быть направлено на коррекцию болезненных проявлений основного заболевания. В описанном мною случае – это алкогольная зависимость. Чаще всего в ее лечении используют антидепрессанты и препараты из группы нейролептиков. Длительность курса зависит от тяжести состояния пациента и динамики психопатологических проявлений.

4. Психотерапия

Патологическая ревность может сильно различаться по происхождению и выраженности, поэтому и психотерапевтические вмешательства будут разными. Когнитивная психотерапия показана для коррекции когнитивных искажений. Психодинамический подход полезен при расстройствах личности. Если хотите сохранить семью и партнерские отношения, идите в семейную психотерапию.

Здесь все зависит от расстройства, которое спровоцировало патологическую ревность. Также нужно учитывать сопутствующие факторы, отягощающие течение ревности, и индивидуальные реакции на медикаментозную терапию. Иногда требуются долгие годы работы со специалистами.

Моя посетительница ушла с четким пониманием проблемы и алгоритмом дальнейших действий. Это немного успокаивало нас обоих. Но в глубине души мы понимали, что все серьезно, и ее семья в опасности. Ревность, как говорил выдающийся врач-сексолог Хэвлок Эллис^[8], это «дракон, который убивает любовь под предлогом поддержания в ней жизни». Судьба Отелло – лучшее тому доказательство.

Марина Бондаренко,

психотерапевт, бизнес-тренер, эмбодимент– и UZAZU-специалист, автор книги «Вызывающая дождь»

«Почему Красная Шапочка понесла корзинку с пирожками через темный лес бабушке? Это же опасно!» – спросила маленькая дочка подруги, когда я читала ей сказку. Детский вопрос заставил меня задуматься. А какой ответ могла бы дать сама Красная Шапочка, если бы пришла ко мне на прием?

«Чтобы не расстраивать маму».

«Ну, мама сказала – я сделала».

«Мама очень занята, поэтому кто, если не я».

«Бабушке нужна помощь, я должна ей помочь, отнести еду».

«Если я не отнесу бабушке пирожки, мама будет сильно ругаться и выгонит меня из дома».

«Я послушная хорошая девочка и должна слушаться маму».

«Вы что?! В лесу злой волк, он же съест маму!»

Знала ли Красная Шапочка об опасностях леса? Не знала, пока мама не предупредила. «Осторожно, доченька! Берегись в лесу серого волка!» – сказала взрослая женщина и отправила маленькую девочку в опасный путь с корзиной ароматно пахнущих пирожков. Какова вероятность, что волк прибежит на запах?

Мама и бабушка точно были в курсе смертельной опасности. Так зачем они обрекают маленького ребенка на такое испытание? И вообще, где отец? Почему мать хотя бы не попросила дровосеков проводить девочку до бабули, раз сама невероятно занята и на собственную мать у нее времени нет?

Идеальная сказка, чтобы проиллюстрировать синдром под названием парентификация, или синдром ребенка, который усыновил своих родителей (а заодно и всю семью).

В основе формирования синдрома лежит большой соблазн взрослого сгрузить на ребенка ответственность за то, что самому делать не хочется, страшно или некогда. При этом взрослый может искренне не понимать, что делает, и считать, что это и есть воспитание. Многие родители уверены, что родили себе бесплатного и безотказного помощника:

«Ты уже взрослая девочка, пора заканчивать играть в куклы и разделить со мной заботы по дому», – говорит мать одиннадцатилетней дочери. Сгребает ее игрушки и увозит на благотворительный склад.

«Ты моя единственная опора!» – говорит мама маленькому сыну, держа в руках свидетельство о разводе.

«Какая помощница у мамы выросла!» – восхищается родня на домашнем застолье, когда девочка-подросток с замученным лицом ставит на стол очередное тяжеленное блюдо с угощением.

«Что плохого в том, что дети помогают родителям?» – спросите вы. Ничего, если они именно помогают, а не выполняют за взрослого его обязанности, да еще и с обвинениями в недочетах. Ни один ребенок не вывезет быть утешителем, спасателем и решателем проблем старших без вреда для психики и здоровья. Если он стал «родителем», то кто позаботится о нем самом? Ребенок беззащитен перед взрослыми проблемами.

Потому что не знает, что может не брать. Потому что любит своих родителей или замещающих их взрослых. А еще боится последствий. Если он откажет, то рискует потерять связь и любовь, а это страшнее смерти.

Представьте, как могла бы повернуться сказка, скажи Красная Шапочка следующее: «Мама, я – маленькая девочка. Ты предлагаешь мне тащить корзину с пирожками одной через лес. Сама предупреждаешь, что там волк. Тут и взрослый испугается. Я не могу выполнить твою просьбу». Это называется «обозначить свои границы». Но малышку лишили права на свои границы, а попутно и права голоса и возможности проявлять страх, гнев и несогласие с «просьбами» мамы. Почему «просьбы» я взяла в кавычки? Потому что просьба тем и отличается от приказа, что содержит в себе возможность отказа без обид и обвинений.

Конечно, есть шанс, что мама бы ответила: «Ой, и правда, что же я делаю?! Дочка, не ходи, я сама решу этот вопрос». Но давайте заменим поход с пирожками, например, на «просьбу» «последить за младенцем, пока родители работают», «помыть посуду после праздника за всеми родственниками», «взять на себя уход за больной бабушкой, т. к. взрослым некогда» – это примеры того, чем в слезах делятся со мной многие клиентки, вспоминая, как были «хорошими девочками и примерными мамиными помощницами». У мужчин не легче. Рассказы, как мальчик стал опорой семьи после ухода отца и с детства выполнял мужскую работу: заботился о матери и остальных детях, решал финансовые вопросы, – тоже не редкость.

«А как же тогда обязанности и воспитание ответственности?» – слышу я резонный вопрос при обсуждении механизмов «усыновления». Полностью согласна, что ответственность и помощь близким – важные навыки. Но должен быть баланс между правами и обязанностями. Перекос в любую сторону опасен. Когда ребенок «усыновил» родителей, чаще всего обязанностей (не своих) у него, как у взрослого. Но только он заявит о правах, так все вспоминают, что это ребенок, и затыкают ему рот. Заменяя соблюдение интересов ребенка на сладкие похвалы: «Какая маме помощница выросла!», «Ты наш защитник!» Ага, безотказные, безмолвные, взрослые и самостоятельные, т. е. не нуждающиеся в заботе и защите. А еще очень удобные.

Каждый родитель мечтает, что его ребенок вырастет самостоятельным, целостным, счастливым взрослым. Но это возможно, если, в первую очередь, взращивать в ребенке умение ценить себя, свое время и ресурсы, опыт и навыки, умение заботиться о своей безопасности, границах и нести ответственность за себя и тех, заботу о ком они взяли осознанно и без жертвенности. Это никак не бьется с удобным, послушным, безотказным ребенком.

Синдром «усыновления родителей» рассматривается и объясняется разными психотерапевтическими школами: от психоанализа до гештальт– и экзистенциальной психологии. Расскажу о подходе, который, на мой взгляд, дает самое понятное объяснение: о Порядках любви немецкого психотерапевта и философа Берта Хеллингера. Он утверждал, что в родовых системах людей есть общие для всех законы иерархии и порядка течения жизненных сил и любви.

Члены семьи, родившиеся в системе раньше, имеют статус старшего перед теми, кто родился позже, а значит, должны вести себя соответственно. Их обязанность – быть старшими для младших, не нагружать своими проблемами и переживаниями. Старшие помогают младшим, а не наоборот! «Мы в долгу перед нашими родителями, но этот долг мы отдаем в виде любви и заботы нашим детям»[2]. При нарушении этого порядка течение любви и развитие семейной системы нарушается. У потомков образуется масса проблем: сложно создать семью, родить и нормально воспитать собственных детей.

Как нарушение порядка может выглядеть на практике? Поясню на примере все той же сказки про Красную Шапочку.

Что мы имеем в родовой системе Красной Шапочки? Мама, маленькая дочка и немощная бабушка, живущая почему-то в чаще леса. Почему они все не живут в одном доме? Может быть, мама однажды рванула дальше, чем видела, из родового гнезда, лишь бы больше не быть «мамой своей маме»? Но потом бабуля стала настолько стара, что дочь совесть заела? Можно, конечно, перевезти бабулю поближе, но теперь уже старушка поняла всю выгоду жизни в лесу, ведь о ней будут беспокоиться 24/7 все нерадивые родственники.

И как же маме Красной Шапочки продолжать заботиться о бабушке и при этом как можно меньше с ней общаться? Бинго: есть маленькая дочка! Ее старушка попрекать не будет, авось еще и домик в лесу в наследство любимой внученьке отпишет. Так что, вот тебе, доча, корзина пирожков. Я свой долг выполнила, всю ночь у печи проторчала. Теперь твоя очередь семейные проблемы решать. Давай-давай, у меня тоже детства не было! Вот так поколение за поколением младшие учатся быть «родителями» старшим.

Да, порядок любви мог сломаться задолго до вас. Но не спешите осуждать своих предков. У них могли быть объективные причины вставать на место своих родителей. Войны, голод, социальная нестабильность и бытовая неустроенность. Дети смотрели на своих измученных тревогой и трудом родителей и становились им опорой, помощью и защитой. Но это время прошло, а привычка направлять любовь и заботу от младших к старшим осталась. Сейчас у нас есть все инструменты и информация, чтобы восстановить порядок. Вы не перевоспитаете родителей и стариков, но, начиная с вас, любовь и забота могут начать течь в естественном направлении.

В детстве «усыновитель» боялся потерять любовь, лояльность и защиту значимых взрослых. Теперь, когда вроде бы уже зрелый человек создает семью, строит бизнес или карьеру, он бессознательно руководствуется тем же страхом. Такой взрослый будет из всего строить семью и «усыновлять» мужа, родителей мужа, начальство, подчиненных – всех, кого нужно сделать «безопасными». Но самое страшное, что обычно зазываемые в «семью» охотно пользуются предложением. Они демонстрируют выученную беспомощность и дергают за удила вины, стыда и долга. А значит, хлопот у «усыновителя» все больше и больше. Но брать силы все равно откуда-то надо. И «усыновитель» начинает требовать от своих детей впрягаться в эту повозку и разделять с родителем тяжелую ношу ответственности.

Вот семь признаков, что вы усыновили своих родителей или других взрослых людей:

1. Вы уверены, что другой взрослый без вас не справится.

Самая частая иллюзия. Когда без вас близкий человек действительно не справится? Тогда, когда его тело и голова не способны работать. Но и тут есть тонкая грань. Святое дело – помочь попавшему в беду близкому, но класть на алтарь его жизни свою, да еще рисковать благополучием своей семьи – признак «усыновления».

То же с коллегами и начальством. «Усыновитель» может годами не уходить в отпуск или уходить, но при этом висеть на телефоне и контролировать дела дистанционно. Как же, ведь без него все развалится!

2. Вы чувствуете вину за неприятности в жизни взрослых здоровых людей.

Мама попалась на удочку мошенников, младший брат разбил машину, тетя не может выплатить ипотеку, шеф не рассчитал силы и взял кредит больше, чем может отдать. А чувство вины почему-то гложет вас: не предупредил, не предусмотрел, не могу решить эти проблемы прямо здесь и сейчас.

3. Вам в голову не приходит обратиться к родителям, если возникает проблема.

Яркий пример нарушения семейного порядка и течения любви. По закону младший имеет право просить заботы и защиты у старшего, а не наоборот. Если вы в родовой системе «родитель», то теряете право на помощь от «усыновленных». Поэтому и мысль «побеспокоить» родителей не приходит.

4. Вы не уважаете родителей…

…Но никогда в жизни не признаетесь в этом. Поэтому смотрим на дела. Считаете ли вы допустимым диктовать своим старшим родственникам, коллегам и другим взрослым, как они должны распоряжаться своими деньгами, временем и жизнью?

5. Вы вмешиваетесь в отношения старших на правах рефери.

Если вы на быстром наборе у родственников, сотрудников или начальства на случай разборок с их дражайшими половинами, то у меня для вас плохие новости – вы «усыновитель».

6. Вы чувствуете ответственность за братьев и сестер.

Помочь с выплатой по ипотеке младшему брату, устроить на учебу несовершеннолетнюю сестру, нянчиться с младенцем, пока мама строит карьеру или борется за выживание, если вам еще нет 18, да даже если есть. Вы все это можете, но не должны. Если чувствуете, что обязаны и мама с папой вкупе с нуждающимися не смогут без вас справиться, то это признак синдрома.

7. Вы знаете о родителях, коллегах или начальстве слишком много подробностей.

Обычно этот признак подается под видом «Мы с родителями лучшие друзья». Да, выросшим детям выстраивать с родителями дружеские отношения хорошо, но ненормально быть хранителем интимных тайн и глубинных переживаний, а также советчиком родителям в этих вопросах. Это нарушает порядок в системе. А в случае с коллегами и тем более начальством это просто нарушение личных границ и деловой этики.

В первую очередь отходить на безопасное расстояние и помнить, что система начнет возвращать «блудного сына» в семью. А дальше оценивать свои силы. Сможете вы сами выйти из синдрома или вам нужна помощь специалиста? Как узнать?

Если вы понимаете:

• все семь признаков «усыновления» у вас налицо;

• требования родителей или сама ситуация ненормальны;

• есть угроза ущерба вашему времени и эмоциональному состоянию;

• есть варианты решить проблему не за ваш счет, а с меньшими потерями, но вы все равно не можете сказать «нет», – скорее всего, нужен специалист. Если же у вас хватает сил отказать, то есть шанс справиться самому. Вот несколько рекомендаций, как самостоятельно справиться с синдромом усыновления родителей.

Шаг № 1. Укрепить в своем сознании мысль: «Родители взрослые, и они старше!»

Исключение – сильно немощные люди. Но и тут полностью посвящать себя им – значит поддерживать синдром. Сейчас есть масса способов обеспечить уход больному без ущерба для вашей жизни, отношений и детей.

Шаг № 2. Вспомнить: «У меня есть своя жизнь, со своими правами и ответственностью»

Возьмите лист бумаги, разделите его на две части. В левой колонке напишите «Что происходит в моей жизни из-за «усыновления»?», а в правой – «Чего не происходит (и, скорее всего, не произойдет), если я продолжу в том же духе?»

Например, происходит:

• все мое время занято, если подумать, чужими проблемами;

• надо накопить денег на учебу младшим братьям и сестрам;

• надо заработать на операцию свекрови;

• я всегда на связи с родственниками и мониторю их жизнь.

• Чего не происходит:

• в очередной раз не еду в отпуск;

• не могу поступить в хороший вуз, т. к. он в другом городе;

• не могу купить свое жилье, мама против;

• не могу сходить на свидание – мама начинает сильно болеть, что-то срочно надо, все начинает неожиданно ломаться;

• не покупаю себе что-то нужное или желанное, ведь деньги нужны родственникам;

• не провожу время со своим супругом и детьми столько, сколько хочу;

• не могу выключить телефон даже ночью

и так далее. Цель упражнения – увидеть, насколько ваша жизнь вам не принадлежит.

Шаг № 3. Признать вслух: «Я когда-то принял(а) решение стать родителем своим родителям и не только. В детстве у меня не было другого выбора. Но сейчас я взрослый(ая) и могу сознательно выбирать. Я понимаю, что мне пришлось отказаться от собственных интересов, своего голоса, права на свои границы. Но при этом я научился(лась) самостоятельности, ответственности, нахождению решений, заботе о других, внимательности к их потребностям (выберите или допишите свое).

И этому я научился(лась) достаточно!

Я возвращаю себе право следовать своим интересам, заботиться о себе и тех, кому моя забота положена по Порядку любви (супруг и дети). А мое умение быть самостоятельным, брать на себя ответственность и находить решения, заботиться о других и видеть их потребности (добавьте свое) уже и так со мной».

Вдох и выдох. Возможно, вам сначала будет сложно это говорить. Читайте с листа. Важно вслух отменить детский договор. Это как вслух назвать имя тролля, чтобы избавиться от чар.

Возможно, вы телом почувствуете, как родственники удобно расположились на ваших плечах. Им там не место. Представьте, как вы прямо руками снимаете их и ставите на их собственные ноги. Могут падать, ничего, стоять – их ответственность. Скажите: «Дорогая мама (папа, брат, бабушка), ты взрослый человек и я взрослый человек. Я по ошибке взвалил(а) ответственность за твою жизнь на себя, прости меня. Я возвращаю тебе ответственность за твою жизнь. Ответственность за свою жизнь я возвращаю себе».

Шаг № 4. Подумать об альтернативе.

Посмотрите свой список из шага № 2. Как вы можете участвовать в семейных и деловых процессах без ущерба для себя? Выпишите, что в первую очередь вам важно начать делать для себя.

Напоминаю, что, скорее всего, система начнет сопротивляться изменениям.

Подумайте, кто вас может поддержать. И как могут быть решены задачи, если четко помнить, что родители взрослые и сами отвечают за свою жизнь. Как вы можете помочь, не снимая с них ответственность?

Когда вы вернете близким их жизни, то обнаружите, что у вас появилось много сил, энергии, денег. Самое время написать список своих желаний и начать их реализовывать без постоянной оглядки на других.

Получайте удовольствие и живите свободно!

Светлана Патрушева,

практикующий психолог, преподаватель психологии, арт-терапевт, предприниматель, автор книг «Ремонт крыш и крыльев» и «Психология русской сказки»

– Я точно знаю, он меня любит, просто обстоятельства сложились… трудные.

Напротив сидит девушка, такая тихая и задумчивая, будто из другого мира, и перебирает эти самые обстоятельства. Наверное, мало о любви говорила. Или ведьма-разлучница виновата? А стоит лишь похудеть, подстричься или русалочий хвост на ножки поменять, и все-все получится.

Романтичный, конечно, но опасный женский недуг – синдром русалочки. Хотя, почему только женский? Предположу, что им болеет и мужская половина человечества.

Появился синдром с легкой руки сказкотерапевтов, что сопоставили сюжет трагической истории Ганса Христиана Андерсена и поведение несчастливо и безответно влюбленных романтиков.

Давайте посмотрим на рецепт этого рыбного супа.

Первый ингредиент – отчужденность в детстве от стаи, породы, сообщества. В сказке героиня играет с «неправильными» игрушками и проводит время иначе, чем остальные русалки. «Странное» дитя, не похожее на свое окружение, «волшебное» даже для русалочьей среды. Это происходит, когда нет любви родителей или окружение враждебно и подавляет.

Если малыш чувствует себя изгоем, он ищет «свой» подходящий, безопасный мир.

Уходит в сказки и фантазии. Мечтает о жизни, не похожей на жизнь родителей. Так делают и любимые дети, но они точно знают вкус истинной любви и близости, в отличие от «русалочек», которые добывают примеры в трагических романах.

Итак, для пластических операций на хвосте необходимы: бунтарская натура, неприятие себя и своей стаи.

В сказке русалочка росла без мамы. Учитывая покрытое тайной исчезновение мамы, можно предположить: легенда о том, как русалка получила ноги и бессмертную душу из-за свадьбы с человеком имеет реальное основание. Мама либо умерла, либо ушла жить в мир людей. В сказке нет точного ответа. Ни на что не намекаю, но дети часто следуют сценарию родителей.

Второй ингредиент зелья – собственная исключительность и талант. Настоящий или вымышленный. Вспомним, что русалочка была младшей из сестер, красавицей и обладала лучшим среди всех морских обитателей голосом. Эти качества заставляют носителя хотеть великого и недоступного. Ведь если ты особенный, то все, что пожелаешь, должно исполниться, правда?

Возможно, именно поэтому героиня не усомнилась, что принц – самый лакомый мужчина на человеческом празднике жизни – влюбится.

Я вспоминаю фантастическую уверенность многих барышень, которые выбирают недоступный или недостойный объект любви. В том числе, чтобы подтвердить свою уникальность с помощью героизма мужчины. Он ради меня смог! Когда же ничего не получается, думают, что просто не показали себя во всей красе. А может, разлучница обманула и удерживает любимого насильно. Им в голову не придет: принц не выбрал бы русалочку, даже зная, что она его спасла, и никакие чудесные песни бы не помогли. Ведь и женщины порой не выбирают «идеальных» мужчин. Разве парни поступают как-то иначе? Разве достаточно лишь смеяться над его шутками и побрить чешую? Дурная идея – стараться понравиться тому, кого ты не «зацепила».

Твоя чешуя великолепна, но полюбят не за нее.

А кровавые носочки после дискотеки и страдания в огромных, полных преданности глазах, – это похоже на мучения ради любви и невротическое желание понравиться вместе с мозолями от лабутенов. Про губы, ногти, грудь можно даже не говорить. Ноги из хвоста делать, возможно, даже больнее, но на что ни пойдешь ради принца. Не для себя делается. Так страшно снова остаться «без мамы», так хочется безусловной любви от недоступного персонажа.

Но принц в русалочку не влюбился, и дело не в молчании о потребностях и границах. Принцы выбирают по политическим мотивам. Им по статусу положено.

Третий ингредиент в котле с оборотным зельем – внушение и фантазия про «настоящую любовь». Мы не замечаем, что вдохновляемся романтическими образами. О, как трагичность щекочет нейроны! Примеры жертвенности, страданий и неврозы сыплются на бушующие гормоны подростков из песен, книг и фильмов. Каждый герой, страдающий от любви, описан милым, одобряемым и социально принятым. А тот, кто равнодушно проходит мимо созависимых и невротических отношений – бесчувственный чурбан, не иначе.

Срабатывает механизм обучения, «обезьянничанья» в нашей природе. Так мы моделируем свое будущее, неосознанно копируя и подкрепляя сильными эмоциями образы «любви», «семьи», «отношений». Скажите, много ли позитивных примеров вы наблюдаете в реальной жизни, в социальных сетях, в кино? Они есть, но не слишком популярны, потому что скудны на эмоции. Где в них яркие взлеты и падения с заламыванием рук? Скучно.

Четвертый обязательный ингредиент – отсутствие реальных критериев партнера.

Нередко мы дорисовываем образ, создавая любовь всей своей жизни. Даже не проверив привычки, характер, ценности. Например, наделяем алкоголика или наркомана тонкими, богемными, поэтическими чертами.

Агрессия, психопатия и абьюз почему-то считаются признаками мужественности. Достаточно вспомнить популярную поговорку «бьет – значит любит».

А самая страшная иллюзия, что он однажды обязательно изменится.

Разведется с женой, работой, игроманией, алкоголем, любовницами и заметит, как условная русалочка красива и сколько для него сделала. Но ему хорошо там, где он есть, таким, каков он есть. Он не отменит бал, потому что у героини болят ноги и голова. И она молчит, не понимая, кто заколдовал прекрасного принца. На первом свидании он был похож на маленькую статую в подводном саду, которую так приятно украшать цветами и поливать слезами любви. Черт. Сочувствую.

Пятый ингредиент – вложенные усилия по спасению и жертва, принесенная ради любви и отношений.

Мы в ответе за тех, кого приручили (с). Окситоциново привязываемся и рассчитываем на благодарность, когда спасли, научили, одели, накормили, вложили, подарили. Это основа выживания и установления прочных эмоциональных связей. Если тот, о ком позаботились, равноценно заботится в ответ – появляются здоровые и крепкие взаимоотношения. Не тот случай, когда принц позволил русалочке спать на бархатной подушечке на полу около своей двери. Собачья преданность – собачьи бархатные условия.

Символично, что наша героиня немая и нетвердо стоит на ногах. Это обычная плата в отношениях, где партнер служит интересам другого и кладет на их алтарь деньги, энергию, время, интересы, имущество и нервы. Жертвует жизнью ради того, чтобы быть вместе.

Очень дорого стоит «вырастить» мужчину, в чей потенциал веришь!

Бывает, женщина после многолетнего служения на домашнем посту остается одна без возможности о себе позаботиться. Она бросила хобби, учебу, хорошую работу и разучилась зарабатывать деньги. Не знает, кто она, что любит, нет круга друзей. Нет своего голоса. Его не было и в отношениях, ведь партнер с синдромом русалочки никогда не скажет о том, что ему неприятно и больно, не заявит о желаниях. Разлюбить и увидеть недостатки возлюбленного невозможно. Потому что мир фантазий – вот настоящая реальность. Русалочка держится за мечты, страдая и обнимая статую на дне – то привыкание на уровне химических реакций. Признать ошибку выбора может только уверенный в себе человек. Тот, кто готов себя принять с любыми изъянами и попытаться снова.

Русалочка же будет думать, что не дотянула до совершенства. Чешуя не того цвета. Нужна еще большая жертва. Подобные персонажи занимаются саморазвитием без остановки и отдыха. Боятся, что их не выберут, оставят на дне морском, и поэтому вечно худеют, строят бизнес-империи, развиваются до появления нимбического сияния. Так много усилий прикладывается не для того, чтобы получить удовольствие от процесса и результата. Все из-за тайного хвоста. Его фантом гребет в сторону идеала, тогда принц наконец все поймет и заметит, что она тоже человек.

Но этого не случится.

Будем последовательны и начнем с поиска ресурсов.

Горькое одиночество, неуверенность и ожидание любви возникают, когда мы ищем ресурсы в других. А может, отыскать их в себе? Например, представить, что в жизни появилась заботливая мама, фея-крестная, сильный папа. Ты сама. И начать жить с этим чувством поддержки.

Есть простая телесная техника: обхватить себя руками крест-накрест за плечи, закрыть глаза и покачиваясь, петь колыбельную. Каждый вечер. Еще один рабочий прием: написать себе маленькой письмо и сказать в нем: я рядом.

Вспомнить моменты отверженности, страха, обиды и разочарования, представить, что из взрослого «здесь и сейчас» заходишь в детское, грустное и испуганное «там и тогда», берешь себя за руку или на руки и выносишь оттуда. Простой акт творческого воображения переписывает тяжелый опыт и сценарий ребенка внутри нас, который остался в одиночестве, испугался или расстроился в прошлом.

Иногда на создание любви к себе уходит много сил и времени. Но оно того стоит.

Часто помогает назначить на роль любящего «родителя» кого-то из реального мира. Можно осознанно искать поддержки, одобрения у значимых учителей, идти к психологу.

Найти критерии любви. Выйти из самообмана. Однажды мой мудрый друг, состоявшийся мужчина сказал: «Если он не звонит и не пишет, есть два варианта: либо ты не нравишься ему настолько, чтобы написать и позвонить, либо он невротик и не готов к отношениям». В обоих случаях имеет смысл вернуть чувство себе и идти дальше. Если бы русалочка поняла, что надежды нет, она бы нашла тритона, влюбилась в него и восстановила хвост законно, ведь расколдоваться можно всегда. Героиня же до последней минуты верила, что цель – это только принц.

Научиться слову «нет». За все, что сделали сверх меры и желания, мы бессознательно требуем компенсацию. Но если плата непомерно высока, отношения на равных невозможны. Ведь чем больше кого-то спасаешь, тем ничтожнее он себя чувствует и тем дальше хочет сбежать, например, к другому партнеру. Рядом с которым он молодец. Попробуй «попасть в беду» и попросить помощи ради игры и эксперимента.

Я допускаю, что если бы русалочка как-то смогла донести проблему, даже на языке жестов, выход бы нашелся. Возможно, принц сосватал бы ее за друга или помог открыть свое дело, не потребовав при этом сверхкомпенсации.

И самое главное в борьбе с синдромом русалочки – крепко встать на ноги и обрести голос. Индивидуальность. Понять себя, выявить ценности, обрасти друзьями и проявиться в хобби и любимой работе. Ведь самореализация всегда помогает справиться с неуверенностью в себе и дарит веру в то, что ты имеешь право на жизнь и любовь.

Без жертв и условий.

Игорь Романов,

кандидат психологических наук, врач-психиарт, автор книги «Не орите на меня!»

– Что я сделала не так? В чем виновата? Когда вышла за него, он был простым парнем. Приехал в Москву из какого-то «центрального глиноземья» с двумя парами носков – на выходные и на каждый день! Я учила его прилично одеваться. Заставляла заниматься карьерой, знакомиться с нужными людьми. Вкладываться в бизнес, а не читать дурацкие романы про попаданцев. Полжизни положила, чтобы сделать принца из этого свинопаса! И что в результате?! Он уходит от меня к соплячке, которой нужны только деньги на шмотки. Где справедливость?!

Парень, которого моя клиентка выбрала себе в спутники жизни, был родом из небольшого городка в центральной России и звезд с неба не хватал. Вернее, совсем не думал о звездах. Его все устраивало: уютная съемная квартира, красавица-жена, которая обеспечивает неплохой уровень жизни. «Таити, Таити… Нас и здесь неплохо кормят», – он рассуждал примерно так.

Но у жены, как оказалось, был другой образ «состоявшегося» мужчины, под который она начала подгонять своего супруга.

Почему в этом случае она выбрала в мужья такого, по ее мнению, «тюфяка»? Судя по всему, искренне верила, что сможет вывести его «в люди». Ведь за каждым успешным мужчиной стоит мотивирующая на успех женщина, верно? И, в конце концов, чтобы быть генеральшей, надо выйти замуж за лейтенанта.

Мужчина нашей героини под ее мудрым руководством и периодическими ненавязчивыми пенделями постепенно «пошел в рост». Завел нужные знакомства, поменял работу, начал прилично одеваться и купил достойное авто (правда, в кредит, но какие наши годы).

А потом ушел из семьи. Оставил жену с двумя детьми, подавленную и растерянную:

– Что я сделала не так? В чем я виновата?

Это довольно типичная история, в которой разворачивается «синдром первой жены». В рамках этого сценария один участник неосознанно использует отношения как трамплин для роста и развития. Когда потребность в трамплине исчезает, – отношения заканчиваются. Один из супругов находит «настоящую» или «более подходящую» для себя партию. А «первая жена» остается в прошлом, о котором не очень хочется вспоминать.

Конечно, «первая жена» – это метафора. В позиции «я сделал(а) его/ее Человеком, а теперь этим пользуется другая/другой» может оказаться первый муж, первый мужчина или даже первый начальник. Но, чтобы не потеряться в вариантах, мы сконцентрируемся именно на семейном фрейме и рассмотрим три типовых механизма реализации синдрома.

Чаще всего синдром первой жены возникает в паре, где один из супругов – нарциссическая личность. Он болезненно реагирует на все, что угрожает самооценке и вытесняет ощущение собственной ущербности. Такой человек стремится создать грандиозный образ «Я», чтобы компенсировать неуверенность в себе.

Моей клиентке, с монолога которой начался этот рассказ, попался муж-нарцисс. В какой-то момент он поверил, что всегда был успешным, привлекательным, и всего в жизни добился сам. Теперь этот мужчина нашел другую девушку, которая смотрит на него с восторгом и восхищением. Она не в курсе его «позорного прошлого». Она видит сегодняшнего героя, а не вчерашнего неудачника. С ней с самого начала можно быть принцем: мудрым, опытным и слегка таинственным. А если эта девушка, вдобавок, молода и красива, то прекрасно дополняет образ успешного зрелого мачо.

На фоне новой спутницы первая жена выглядит слишком навязчивой, поучающей. В ее глазах нет восхищения, потому что муж для нее – все тот же парень из глубинки, хоть и оттюнингованный. Она слишком хорошо знает, какой он на самом деле, как дошел до жизни такой, и когда-нибудь может предъявить счет. Короче, угроза для его внутренней нарциссической реальности.

«Видевший позор королевы должен умереть», – эта средневековая французская поговорка как нельзя лучше описывает нарциссический вариант «синдрома первой жены».

И женщина, которая помнит его другим – уже триггер, который сильно бьет по самооценке.

– Я полностью вкладывалась в его карьеру, – рассказывает одна из клиенток. – Была для него и помощником, и секретарем, и пиарщиком, и коучем, и любовницей, и домработницей. На себя времени не оставалось от слова совсем. Да и зачем? Я была уверена, что делаю все для нашего общего будущего. А потом он ушел, сказав напоследок: «С тобой неинтересно. У тебя нет ничего своего. Когда мы разговариваем, мне кажется, что я говорю с самим собой».

Типаж «душечки» еще в конце позапрошлого века описал Антон Павлович Чехов в одноименном рассказе. «Душечка» готова жить жизнью мужа, поддерживать его во всем и полностью соответствовать его ожиданиям. При этом ей некогда заниматься собой: развиваться как личность, уделять внимание собственным интересам. Она растворяется в муже, как некоторые матери растворяются в малыше. Такие мамы часто говорят об успехах ребенка во множественном числе:

«Мы сегодня хорошо покакали!», «Мы поступили в первый класс!»

Чем дольше длятся подобные отношения между мужем и женой, тем меньше «душечка» интересна супругу. Сама она чаще всего этого не замечает. Ведь пока «душечка» занята мужем, ей некогда задумываться об отношениях. Кроме того, она уверена, что супруг благодарен ей за старания.

Но в этом и заключается ошибка. Вполне возможно, что муж ей действительно благодарен. Но при этом не чувствует себя обязанным провести с «душечкой» остаток своей жизни. Его жизнь способна продолжаться и без нее.

По преданию древних греков, скульптор Пигмалион влюбился в статую, которую сам же и изваял. Афродита сжалилась над мастером, и превратила изваяние в прекрасную девушку по имени Галатея.

Вроде прекрасная история про силу любви.

Но в реальности все происходит немного иначе. «Скульптор», уверенный в том, что он знает, какой должна быть вторая половина, начинает «лепить» из жены или мужа идеал в формате «если я тебя придумал(а) – стань таким, как я хочу».

Именно так подчас действует «первая жена». Она видит себя кем-то между коучем и художником. Она влюблена в будущий образ своей «половинки», как художник влюблен в картину, которую пишет.

Но живой человек – не камень и не холст. И результат чаще всего оказывается плачевным. Причем неважно, получится ли «вылепить» идеал или нет. Если не получилось, – есть прекрасный повод всю оставшуюся жизнь «подъедать» супруга: «Я в тебя столько вложила, а ты как был неудачником, так и остался!»

Итог очевиден.

А если у «скульптора» получается, и «Галатея» вполне соответствует первоначальному идеалу? В этом случае все тоже плохо.

Почему? Дело в том, что «Пигмалион» не столько гордится скульптурой, сколько наслаждается своим мастерством. Поэтому не останавливается даже тогда, когда Галатея уже вполне прекрасна. Он постоянно совершенствует работу: еще немного, последний штрих, чуть-чуть подправить линию…

Близкий-коуч, который все время оценивает, дает рекомендации и продолжает вести к светлому будущему, достанет кого угодно. Его супруг рано или поздно отдаляется и начинает искать нового спутника жизни. Того, кто разглядит в «Галатее» личность, а не результат своего труда. И будет просто рядом, без оценок и советов.

В начале статьи мы уже говорили о том, что не стоит выражение «первая жена» понимать буквально. Этот синдром встречается не только в семейных отношениях, но и в бизнесе, спорте, дружбе. Везде, где может возникнуть ситуация «я сделал(а) его/ее Человеком, а теперь этим пользуется другая/другой».

И кстати, далеко не всегда «синдром первой жены» – это некая невротическая ситуация, когда люди рассчитывают на «долго и счастливо», а потом все летит в тартарары. Довольно часто человек вполне осознанно выбирает что-то временное, чтобы потренироваться, получить опыт.

Так, например, студенты приходят на первую работу. Они знают, что уйдут, как только получат диплом. И их руководитель тоже это понимает.

Все по-честному. Обе стороны согласны на непродолжительность контракта.

Но в личных отношениях так бывает редко. Здесь в основе «синдрома первой жены» практически всегда лежит некая «ловушка недосказанности». Каждый из участников живет свою жизнь и медленно, но неуклонно отдаляется от другого.

Примерно так, как Хемингуэй описывал процесс банкротства: «Сначала постепенно, а потом внезапно». Во всяком случае – внезапно для одной из сторон.

К сожалению, с «синдромом первой жены» на консультацию чаще всего приходят тогда, когда все решения уже приняты, вещи собраны и исправить что-то уже достаточно сложно.

«Доктор, от меня ушла жена, что мне делать?! – Как что? Страдать…»

На этом этапе речь уже скорее идет о том, чтобы разобраться в причинах произошедшего и не повторять ошибки в следующих отношениях. Нам свойственно в течение жизни постоянно с разных сторон отыгрывать один и тот же патологический сценарий. И чтобы остановить заезженную пластинку, стоит как следует понять свои не очень осознаваемые мотивы.

А вот если у вас в отношениях «почти все хорошо», но вы узнали себя в одном из трех типов описанных сценариев – считайте, вам повезло. У вас есть время и, возможно, силы все изменить. Как?

Я в своей практике работы с клиентами использую обычно «трехшаговый метод».

Шаг I. Перестать себя обманывать и вслух назвать вещи своими именами.

«Да, я пытаюсь его переделать, потому что такой, как сейчас, мой муж меня не устраивает! Я хочу вращаться в обществе другого уровня, и там рядом со мной должен быть другой человек. И именно этого другого я пытаюсь из него вылепить!»

Фуххх! Ну вот, вы это произнесли, и небо не упало на землю, и вы даже не стали мгновенно плохим человеком… Продолжайте, не останавливайтесь!

Шаг II. Обсудить вдвоем с супругом сценарий, который вы отыгрываете в семье.

Что это? Сказка про нарцисса? История Душечки? Романтическая новелла о Галатее? Только условие – продолжайте называть вещи своими именами. «Мне нравится жить твою, а не свою жизнь, потому что я боюсь, что моя тебя не заинтересует. А еще я просто не люблю брать на себя ответственность!»

Шаг III. Поменяться ролями в этом сценарии.

Игра – это круто! Говорят, что Джекоб Морено, основатель психодрамы, во время Карибского кризиса, когда мир реально был на волосок от ядерной катастрофы, предлагал лидерам Америки и СССР сесть за стол переговоров, поменявшись ролями. Ну, чтобы Хрущев отстаивал интересы Америки, а Кеннеди – советского Союза.

Не вышло, а жаль.

Попробуйте использовать этот прием, выбрав день, когда вы вместе. Ну, например, если ваша жена – Душечка, попробуйте целый день восхищаться ею, полностью предоставив ей принимать все решения. А если ваш муж в обычной жизни – Пигмалион, возьмите сегодня на себя роль скульптора и целый день руководите его поступками.

Попробуйте! Как минимум, вы увидите, как выглядите обычно в глазах жены/мужа. А как максимум – вы откроете новые возможности в отношениях!

Игорь Романов,

кандидат психологических наук, врач-психиарт, автор книги «Не орите на меня!»

– Вот все говорят – любовь, любовь… Меня как-то спросили: «Ты сколько раз влюблялась?» Я в ответ: «А как это?» Вопрошающий завис в недоумении, потом говорит: «Хорошо пошутила. Не хочешь отвечать – не надо». Но… я не шутила.

Моя клиентка – симпатичная, хорошо одетая и уверенная в себе женщина. За плечами «вышка» по рекламе. Ведет несколько проектов в соцсетях, на заработок не жалуется и в целом жизнью довольна. И если сказать ей, что у нее «синдром» с неким сказочным названием, удивится несказанно.

Она уверена, что рано или поздно встретит мужчину, от которого «бабочки в животе». Но ей уже 34, и еще ни разу в жизни она не влюблялась.

– Герои турецких сериалов не в счет. В реальной жизни вокруг либо инфантильные озабоченные подростки, либо циничные хамы. Периодически еще гики встречаются, которым это вообще не надо. Я себя не на помойке нашла, и уж лучше буду одна, чем с кем попало. Но отношений-то хочется…

Помните историю о Спящей красавице? Синдром, о котором мы говорим, проявляется почти как в сказке. Женщина будто засыпает в эмоциональном и сексуальном плане, не испытывает влечения к противоположному полу. Она объясняет это тем, что рядом якобы нет подходящих кандидатур, но верит, что когда-нибудь такая кандидатура появится. При этом остальные сферы жизни – работа, хобби, отношения с друзьями и родственниками реализуются вполне полноценно.

Казалось бы, что тут такого? Ну нет у человека в жизни любви и хорошего секса. Мало ли у кого чего нет: у кого-то денег, а у кого-то любимой работы. Если это не напрягает – зачем ставить диагнозы? Как говорят, не сломалось – не чини.

Но в том, что не сломалось, есть серьезные сомнения. Характер «поломки» разные специалисты описывают по-разному, в зависимости от своей профессиональной картины мира.

С легкой руки замечательного психиатра и психолога Эрика Берна принято считать, что сказки транслируют жизненные сценарии, которые потом отыгрывают люди. Проще говоря, понравилась в детстве сказка, и мы выстраиваем свою жизнь на ее основе.

Давайте кратко вспомним сюжет: принцесса, согласно злому колдовскому умыслу, уколола палец веретеном и уснула на 100 лет. Жизнь в замке мгновенно остановилась, а дороги к нему заросли колючими кустами роз. Только через 100 лет принц, проезжавший мимо, узнал, что скрывается за этими розами. Он героически прорвался через заросли, поцеловал невесту, и «жили они долго и счастливо».

Что понимает девочка, которая воспринимает такую сказку как руководство к действию?

Первое. Активная сторона в отношениях – мужчина. Он должен завоевывать свою принцессу. Героически продраться сквозь заросли роз, не боясь безвозвратно испортить костюм. В итоге – кто девушку добился, тот и любим. Как говорила одна маленькая девочка, играя в догонялки: «Кто меня поймает, того я буду чья».

Второе. Девушка – приз. То есть не субъект, а объект в отношениях. Ее задача – ждать, пока завоюют, замерев в хрустальном гробу. Это блокирует чувство раскованности в сексуальных отношениях. Как рекомендовали одной юной королеве: «В первую брачную ночь ты должна расслабиться и думать о благе Англии».

Третье. Завоеватель должен быть самым достойным, сильным, смелым, юным и прекрасным. Такого можно и сотню лет подождать.

Понятно, что в этой истории участвуют двое. Что понимает мальчик, которому нравятся подобные сказки?

Первое. Своей принцессы нужно добиваться. Ее расположение – результат его подвига. Соответственно, девушка, которую не надо завоевывать, ему не интересна.

Второе. Он в принципе не слышит ответного «нет». Для него «нет» со стороны девушки переводится как «старайся лучше». Несогласие на отношения он воспринимает как те самые кусты роз, через которые нужно прорваться к заветному поцелую.

Третье. Завоевав девушку, он считает ее своим призом, трофеем. А трофеям слово не давали! Соответственно, на равноправные партнерские отношения в паре девушке рассчитывать сложно.

Однако про синдром Прекрасного принца мы поговорим когда-нибудь в другой статье. Все-таки Спящая красавица – амплуа исключительно женское. Поэтому вернемся к нашей героине в реальной жизни.

А она живет себе, перечитывает на ночь Шарля Перро и ухаживает за розами. О принце не думает. А чего о нем думать – сам придет, надо просто дождаться. На других мужчин она тоже внимания не обращает, ибо они на принцев совсем не похожи.

И постепенно девочка попадает в некий временной парадокс. Потому что в мечтах ее должен спасти поцелуем юный и прекрасный принц. Но с каждым годом вокруг все меньше юных и все больше зрелых, а потом и откровенно перезрелых мужчин. Юные же и прекрасные как-то больше реагируют на таких же юных, а нашу принцессу все чаще игнорируют и с юношеским максимализмом относят к категории старушек.

Годы идут. Обещанный «он» никак не появляется. Напряжение растет. И рано или поздно наша героиня сваливается в один из трех невротических вариантов сценария.

Вариант «Работоголик». Девочка активно вытесняет тревогу в бессознательное, замещая травмирующие переживания работой. Она делает карьеру и этим объясняет, почему рядом никого – ей просто некогда. Все бы хорошо, но вытесненная тревога никуда не исчезает. Ведь сценарий так и не реализован, а пассивная агрессия как способ защиты приводит только к тому, что все мужчины начинают считать ее холодной сукой и стараются держаться подальше.

Бом! Круг замкнулся.

Вариант «Психосоматика». В этом варианте тревогу вытесняет не работа, а всевозможные хвори: от мигреней и гипертонии до «женской» онкологии. В любом случае героине «не до мужиков». В итоге сценарные потребности блокируются имиджем не «холодной суки», а «старой развалины». Причем независимо от возраста.

Вариант «Материнский брак». В конце концов, можно ведь и выйти замуж за «юного и почти прекрасного» принца с разницей в возрасте лет эдак в 15–20. Скорее всего ненадолго, ибо «шагреневая кожа» возраста неумолима. Закончится этот брак крайне болезненным разводом, но… «сердцу не прикажешь». Зато сценарий, хоть и корявенько, но реализован.

Почему конкретной девочке понравилась именно эта история? Не Красная Шапочка, не Золушка и не Красавица с Чудовищем, а та, где надо 100 лет (метафора для слова «всегда») избегать мужчин? Неужели теперь совсем не читать сказки?

Конечно, читать. Многие авторитетные психоаналитики считают, что источник проблем не в сказке. Первопричина коренится в отношениях с отцом. Причем не в холодных и отвергающих, а как раз в излишне близких и доверительных.

Давайте посмотрим на психоаналитический вариант истории.

Жила-была девочка. Внешне жила неплохо, получше многих. Полная семья, материальный достаток. Только между отцом и матерью нет теплоты и близости, да снаружи этого не видно.

Проблема в том, что у девочки был как раз возраст, в котором она очень чувствительна к отношениям родителей. Психоаналитики говорят, что в этой стадии развития (4–6 лет) она испытывает бессознательное влечение к отцу и, соответственно, ревность по отношению к матери. Карл Густав Юнг назвал это комплексом Электры (по сути, женским вариантом Эдипова комплекса).

В нормальном варианте развития семейных отношений комплекс Электры – один из ключевых механизмов формирования женской идентичности. Дочь видит, как родители любят друг друга, и постепенно ее незрелые бессознательные фантазии в духе: «Вырасту и выйду замуж за папу», сменяются более зрелым вариантом: «Если буду похожа на маму, то меня полюбит мужчина, похожий на папу». Соответственно, дочь идентифицирует себя с матерью и осваивает женские паттерны поведения.

Но у нас вариант, когда мужчина и женщина не испытывают друг к другу нежных чувств. У дочери появляется прекрасная возможность «победить маму» и сблизиться с отцом. А отец неосознанно для себя компенсирует отсутствие эмоциональной близости с женой симбиозом с дочерью.

Отсутствие отношений с противоположным полом далеко не всегда обусловлено невротическими причинами. Вспомним, например, Александра Грина с его «Алыми парусами». Девочка растет в окружении циничных обывателей. Они насмехаются над верой героини в то, что рано или поздно капитан корабля с алыми парусами заберет ее в свой прекрасный мир. И это не тот случай, когда девушка убегает в свои фантазии, вместо того чтобы принять реальность и адаптироваться к ней. Согласитесь, бывает реальность, принимая которую, мы теряем себя. Поэтому новелла Грина, хоть и похожа на сказку о Спящей красавице, несет прямо противоположное сообщение. Ассоль не ждет принца, отказываясь от общества нормальных мужчин. Она ждет нормального человека в обществе тех, чьи ценности ей не подходят.

В жизни так бывает, и это нормально.

А еще бывает, что отсутствие потребности в эмоциональной и физической близости с мужчиной для девушки – один из этапов развития ее женской идентичности. Она чувствует, что будет готова к этой близости позже. Когда станет кем-то и поймет, какой мужчина ей нужен. Психолог Джеймс Марсиа назвал такое состояние идентичности «мораторием». Мораторий – время конструирования себя, принятия ключевых решений, выбора жизненного пути и «взрослых» ценностей. То, что выглядит как «сон в хрустальном гробу», на самом деле – время максимальной активности. Просто активность эта реализуется не вовне, а во внутреннем пространстве личности. Как куколка, оставаясь неподвижной, строит в себе бабочку – изнутри. Девушка на этом этапе хочет разобраться в себе: своих мыслях, желаниях, ценностях. И построить себя «настоящую».

Какая же из версий справедлива? Терапевтический опыт показывает, что все три – вполне рабочие модели того, что происходит с девушкой, которая ведет себя как Спящая красавица. Одно и то же поведение может быть следствием разных причин и внутренних механизмов.

Но есть одно важное отличие, которое объединяет первую и вторую модели и отличает от третьей – это пассивная позиция нашей героини. В случае сценарного поведения, как и отцовской фиксации, Спящая красавица просто ждет своего принца, ничего не делая, чтобы приблизить счастливый конец. Соответственно, появляются симптомы, отражающие бессознательное невротическое напряжение – психосоматика, эскапизм, возрастные «смещения» в выборе партнера. И если с ситуацией справиться самостоятельно не получается, стоит поговорить с хорошим психологом или психотерапевтом.

Вариант моратория же подразумевает активную жизненную позицию и увлеченность личностным и карьерным ростом – возможно, пока в ущерб отношениям с мужчинами. И здесь рекомендации просты – видеть цель и верить в себя!

Роман Доронин,

шаман, автор блога и серии подкастов «Голос шамана»

– Да-а, именно так! – скажет мечтательно одна группа читателей.

– Ну Париж и Париж. Что тут такого, – возмутится другая или даже воскликнет: – Нет! Это самый ужасный город на свете!

Как еще можно назвать главу о Парижском синдроме? В свое время я был несколько удивлен, что Парижский синдром – не метафора, а настоящее психическое расстройство. Оно было выявлено в 80-е годы прошлого века японским психиатром Хироаки Отой. Появлению синдрома способствовали популярные книги и фильмы про тот самый романтизированный Париж.

Добавьте к этому другой язык и нежелание местных жителей даже попробовать найти контакт с приезжими. Индивидуализм против японского коллективизма. Что не только неприятно удивило японских путешественников, но и вызвало физически проявленные психические расстройства: учащенное сердцебиение, головную боль и обмороки.

В этой главе мы не будем разбираться с японскими туристами, улочками столицы Франции и неприветливыми парижанами. Наша тема – ожидание/реальность.

Как в тех мемах, где в первой части мы видим некий идеальный желаемый результат, а во второй – что-то… что-то совсем не ожидаемое.

Возможно, кто-то до сих пор ведет внутренний спор о Париже. Соглашается с японцами или усердно спорит с ними. Остановим пока внутренний диалог и подумаем, что его провоцирует. Почему мемы ожидание/реальность так популярны? Зачем мы спорим друг с другом о Париже?

Давайте мысленно нарисуем ось координат Удивление, с плюсом и минусом на разных концах, а посередине ноль.

Синдром – это всегда полная корзина, хотелось бы сказать, фруктов, но нет, симптомов. Давайте повнимательнее разберемся с этим набором симптомов.

Как принять разницу внутреннего представления с реальным миром?

Так сказала однажды мне подруга-психолог. Посмотрим на кирпичики ее фразы и найдем элементы, которые помогут испытывать Удивление + или Удивление 0.

Яна Катаева,

семейный психолог, эмоционально-фокусированный терапевт, автор книги «Какая такая любовь, у нас же дети!»

– А что вы делаете вместе? – спрашиваю Алену и Костю. Задумчиво переглядываются.

– Ходим за покупками, – говорит Костя с улыбкой. Пытается шутить, но это не очень смешно.

Семейная пара, которая пришла на прием – Алена, ей 37 лет, и Костя, ему 40 лет. Они женаты 15 лет, у них двое детей. Но после рождения первого ребенка их семейная жизнь стала слишком разной: Алена ушла в материнство, Костя – в карьеру. С появлением второго семья окончательно разделилась на два лагеря: «мама, дети» и «папа». Общение свелось к обсуждению текущих забот: кто заберет ребенка, что купить на ужин, куда ехать в отпуск.

Внешне семья как семья. Но внутри мало что происходит. Каждый живет своей жизнью.

Алена не знает, что Костя тоскует на новой работе. Откуда ей узнать? На дежурное «Как дела?» она слышит только дежурное же «Нормально». Тем более Алена не подозревает про мечту Кости – научиться управлять яхтой, стать яхтенным капитаном. Ему кажется, эта мечта не вписывается в реальную жизнь, и он носит ее один.

Костя ничего не знает про внутренний конфликт Алены, что она хочет быть хорошей дочерью, но общение с мамой ужасно злит. Не догадывается о ее сомнениях в себе как в маме. О том, что она сейчас читает все подряд детективы Таны Френч.

Они живут как соседи.

У синдрома соседей три разновидности, три «температуры»: холодная, «комнатная» и теплая. Объединяет все три то, что люди живут вместе, отношения вполне стабильны, но муж и жена не чувствуют себя любящей парой.

Костя и Алена – пример соседей «комнатной» температуры. Нейтрально общаются, слаженно занимаются детьми и семейными делами. Нет сильных ссор и нет ярких моментов страсти. Секс, кстати, есть. Тоже «комнатной» температуры, по накатанной.

Вот еще как люди описывают это состояние:

«Вечером он в телефоне, я в телефоне, телевизор плюс домашние дела».

«Нет нежности, тактильности и тепла».

«Разные интересы, почти не пересекаются. Дежурные «чмоки» по вечерам, без эмоций».

Чтобы стать такими соседями, ничего специально делать не нужно. Взрослая жизнь требует от нас всех сил и всего времени. Мы заняты серьезными вещами: работаем, воспитываем детей, решаем житейские проблемы.

Часто у нас нет примера, ролевой модели – а как по-другому? Много веков семья была в основном для того, чтобы растить детей, выживать и накапливать материальные ценности. От партнера особо не ждали понимания, тепла, душевных разговоров, тем более романтики и страсти. Представьте себе вашу бабушку, недовольную отношениями с дедом потому, что они мало разговаривают по душам.

Почему современные пары это не устраивает? От того что сейчас любовный партнер – наш главный, а порой единственный источник привязанности. Как сказала основатель эмоционально-фокусированной терапии Сью Джонсон:

Люди жили обычно там же, где родились и выросли. В окружении своих. Наши бабушки удовлетворяли потребность в эмоциональной связи, выйдя к забору поговорить с соседкой, жалуясь на младших сорванцов куме или тете, обмениваясь новостями с другой соседкой, болтая за рукоделием с подругой, знакомой с детства.

Сейчас мы редко знаем соседей по имени. Не каждый день проводим время с родными. Основной источник общения и контакта – наш партнер.

Что делать, если мы стали прохладными, нейтральными соседями? Для начала хорошо бы поговорить и задать друг другу вопросы:

• Как тебе вообще живется, родной мой человек?

• Мы словно за всеми хлопотами теряем друг друга.

• Я не хочу тебя терять.

• Расскажи мне, как ты?

• Про что ты сейчас переживаешь?

• Чего хочешь?

• О чем мечтаешь?

• Чего боишься?

Если начинать подобный разговор страшно, вот еще несколько рекомендаций:

• Рассказывайте о себе каждый день и больше спрашивайте. Не только про события и где был, что сделал. Про мысли, чувства, настроение.

• Ритуалы встречи и прощания. Найдите минуту, а больше и не нужно, чтобы тепло обняться на прощание и при встрече.

• Шестисекундный поцелуй. Серьезно! Знаменитый исследователь семьи Джон Готтман выяснил, что во время поцелуя длиной более шести секунд запускаются гормональные процессы, которые позволяют нам почувствовать связь и сонастроиться.

• Поиграйте в карточки с вопросами. Придумайте вопросы друг другу в целом «за жизнь», например: про любимых певцов юности, самый страшный день, смешной случай на работе, куда бы поехал, если бы не было никаких ограничений. Или возьмите уже готовые. Например, 36 вопросов Артура Арона или вопросы из «Карт любви» Джона Готтмана, их легко найти по поиску.

• Договоритесь о времени вдвоем или прогулке в определенный день недели. Зафиксируйте это время для двоих и по возможности не пропускайте.

Как выглядит холодное соседство? Его еще называют «фасадный брак». Об одном таком вы точно слышали – леди Диана и принц Чарльз. Но не нужно быть августейшей особой, чтобы состоять в фасадном браке.

Такие пары мало пересекаются друг с другом. Часто у одного из них есть кто-то на стороне. Или у обоих. Причины у холодного соседства разные, например, отношения были тяжелыми, и оба или один боролись за них как умели не один год. Но в какой-то момент сдались, отдалились, закрылись. А не развелись ради детей или чтобы не делить имущество, для удобства либо из-за социального статуса. Возможно, была измена, пара не рассталась, но честно пережить и исцелить раны, увы, не смогла. Все живое между ними умерло. Осталась видимость семьи. Либо, что в наше время очень редко, изначально стали парой не по любви. Как Диана и Чарльз.

Вот как обычно описывают такие отношения:

«Уже две недели не разговариваем, каждый занимается своими делами, с ребенком тоже общаемся по очереди. Непонимание длится давно, но раньше сценарий включал нападение-отстранение, затем нападение-нападение, теперь отстранение-отстранение. Думаю, это конец, но никто не решается подать на развод».

«У нас нет общих интересов, разговариваем только о быте, нет секса, я уже и сама его не хочу, постоянные мысли: «Поскорей бы он ушел»».

Посмотрим на Ольгу и Михаила, пример теплого соседства. Милая, нежная пара, много разговаривают, охотно делятся друг с другом мыслями и эмоциями. Они лучшие друзья, с похожим чувством юмора и редко ссорятся. Идиллия? Не совсем.

Страсть угасла несколько лет назад. Нет эротического накала, флирта. Оля не чувствует себя женщиной рядом с Михаилом. Скорее товарищем, близким другом. И Михаил не чувствует себя мужчиной. Как так вышло?

Ольга и Михаил находятся в слиянии и словно срослись в одну личность. Непонятно, где заканчиваются границы одного и начинаются другого. А для того, чтобы захотеть слиться в сексе и испытать страсть, нужно быть отдельными.

Состояние слияния знакомо всем, кто хоть раз был взаимно влюблен. Ощущение «я это ты, ты это я, и никого не надо нам». Прекрасное чувство единого целого. Сначала мы были отдельными, разными людьми. Но вот встретились, влюбились, и хотим быть ближе, прорасти друг в друга как можно глубже. Ведь мы наконец вместе!

Затем, в норме, мы возвращаемся в себя. Постепенно обретаем отдельность, личные границы. Но бывает, что чувствуем себя слабыми перед внешним миром, нам не хватает внутренней опоры или в детстве настрадались от одиночества. И не хотим и не можем вернуться в себя, а желаем оставаться одним целым с любимым. Так нам тепло и спокойно. На поверхности мы гордимся близкими, нежными отношениями. В глубине души, часто неосознанно, ужасно тревожимся от любого намека на дистанцию и личное пространство и стремимся этого не допустить.

Оставаться в слиянии сложно, приходится подрезать себя, свою личность под отношения. Как если бы они были кружком, а мы – квадратом. И чтобы вписаться в круг, мы лишаемся углов. Нам опасно конфликтовать, проявлять злость, что-то отстаивать, ведь это противоречит ощущению «я это ты, ты это я» и представляет угрозу слиянию. И глушит страсть.

Эстер Перель пишет в отличной книге «Размножение в неволе»: «Если дистанции совсем нет и партнеры сливаются воедино, они теряют независимость. И тогда нечего преодолевать, нет ни мотивации, ни возможности пересечь мост и оказаться на территории другого; не остается никакого интимного мира партнера, в который другой стремится попасть».

Так мы становимся теплыми соседями.

Как пары это описывают:

«Он меня целует, обнимает, но как сестру. А желания ко мне не чувствует».

«Мне без мужа не интересно. Не понимаю тех, кто ездит отдыхать один».

Сложно ли из теплого соседства перейти к отношениям не только нежным, но и страстным? Это непростой внутренний путь – выход из слияния, обретение границ и опор. Начните с осторожного наблюдения:

• Что я скрываю от себя, чтобы оставаться во всем согласным с партнером и сохранять теплую атмосферу между нами?

• Что я чувствую, когда наши мнения по важным вопросам не совпадают?

• Что мне интересно, а ему нет?

• Как мне найти место для этого в моих буднях?

• На что я могу опираться внутри себя, кроме нашей любви и семьи? Как я могу развивать эти опоры?

Елена Садова,

клинический психолог, гипнотерапевт, юрист, автор книги «Тревога не то, чем кажется» и телеграм-канала «Лев и Курочка»

Гиппократ в медицине, Эйнштейн в физике, Менделеев в химии. В каждой науке есть новаторы, великие личности, люди, опережающие время. У психологов тоже свои звезды. Одна из них – Лев Семенович Выготский. Именно этот великий ученый проложил путь понятию «психологический синдром» из медицины в психологию.

Как это обычно бывает в научной среде, люди такого масштаба быстро обрастают единомышленниками.

Так, продолжая многолетние исследования выдающихся ученых: Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурии, Л.А. Венгера и других, Александр Леонидович Венгер не только проанализировал структуру психологического синдрома. Он изучил и описал в докторской диссертации на тему «Соотношение возрастных и индивидуальных закономерностей психического развития ребенка» ряд конкретных психологических синдромов детского и подросткового возраста. В результате на свет появились подробные описания двух, на первый взгляд непохожих синдромов: негативного и позитивного самопредъявления.

При ближайшем рассмотрении эта непохожесть исчезает. Становится понятно, что у синдромов одинаковая причина появления – повышенная потребность человека во внимании окружающих.

Мы стараемся быть интересными и полезными для других, а взамен ждем от них внимания и одобрения. Однако не всегда получаем желаемое.

– Подожди со своей математикой, у меня «Спартак» – «Зенит» через пять минут! – отмахивается отец от восьмилетнего сына.

– Ну куда ты так вырядилась, как попугай! – обесценивает мать модный образ дочери-подростка.

Одни родители обращают внимание на детей только тогда, когда те делают что-то значимое. Другие замечают лишь промахи, игнорируя сильные стороны ребенка. На работе вместо благодарности, похвалы, долгожданной премии, многих встречает неприятная критика шефа. Знакомо? В результате человек, недополучивший желаемого внимания родителей, педагогов, друзей, коллег, руководителя, может чувствовать себя брошенным, бесполезным, несчастным.

В таких ситуациях, люди с повышенной потребностью во внимании, начинают действовать радикально:

1. демонстративно нарушать общепринятые нормы поведения – чтобы отругали, отчитали, но зато, наконец, заметили;

2. показательно соблюдать все правила приличия – чтобы погладили по голове, похвалили и, наконец, заметили.

Важно знать, что синдромы негативного и позитивного самопредъявления появляются и успешно корректируются в детстве.

Вы точно знаете таких детей. А может, и сами когда-то пытались обратить на себя внимание необычным способом?

Знакомьтесь: наш герой – Семен. По совместительству – гроза детского садика.

Еще не разувшись, он бежит к коробке с игрушками, которая стоит на столе, и сталкивает ее на пол. Бах-бабах! Трактор, пирамидка и резиновый мяч разлетаются в разные стороны.

– Семен, ты опять за свое! – кричит воспитательница Марья Петровна. – А ну руки убери и ступай в угол!

Вместо того, чтобы реветь и звать маму, Семен стоит в углу и светится от счастья. Еще бы – ведь в эту самую минуту все одногруппники смотрят на него! Даже нянечка теть Галя прибежала из раздевалки и недовольно качает головой: «Эх, Семен, опять ты набедокурил…» А Семену только это и нужно – отличиться. Теперь он настоящая звезда! А если бы вошел спокойно, как все, этого бы не случилось.

Поэтому игрушки будут периодически летать по группе, пластилин размазываться по стене, а девочки – получать от Семена по лбу лопаткой. И так каждый день. Что-нибудь да придумает, чтобы урвать минуту славы.

А если повезет, и вечером о его подвигах воспитательница расскажет маме, тогда дома еще больше внимания получит. Может, и поплакать удастся, если папа влепит затрещину. Светит двойной, а то и тройной джекпот! Сема стоит носом в угол и предвкушает счастье. Заодно строит планы, что бы еще натворить. Может, колготки на голову Наташке натянуть? Вот все переполошатся.

Хулиган, ужасный, бессовестный, невоспитанный, исчадие ада… Да как только не называют детей с синдромом негативного самопредъявления! А им только этого и надо. Ведь даже такое отношение для них лучше, чем ничего.

На самом деле это абсолютно несчастные дети, которым не хватает внимания от родителей и окружения. И они без устали продолжают его выбивать любой ценой.

Потому что в какой-то момент он понял: если ведешь себя как «нормальный» ребенок, то ты мало кому интересен. То ли дело хулиган – вот кому достаются все овации! Пусть тебя тащат за руку, кричат, обзывают, наказывают, но зато сколько внимания!

В итоге формируется порочный круг: захотел внимания, напакостил, получил внимание. Бинго! Решение проблемы найдено. Потребность удовлетворена.

Неужели нет менее травматичного способа заполучить желаемое? Конечно, есть!

Знакомьтесь: наша героиня – Софья – золотой ребенок.

Она одногруппница Семы. Как только он скинул коробку с игрушками и очутился в углу, девочка тут как тут.

– А давайте поможем нашей воспитательнице все убрать! Взрослым надо помогать! В садике должны быть чистота и порядок!

Взяла коробку и пошла собирать разбросанные игрушки.

– Ах ты, моя умница! Что бы я без тебя, Софьюшка, делала. Расскажу вечером твоей бабушке, какая ты золотая девочка, – не нарадуется Марья Петровна.

Лицо Софьи засияло после этих слов, и она воодушевленно стала наводить порядок в комнате. Порция внимания в форме похвалы получена! Вечером, может, будет вторая доза, если бабушка похвалит. А если расскажет маме, то и третья. Конечно, если мама вернется домой до того, как бабушка уложит внучку спать. И так каждый день. Что-нибудь хорошее Софья да придумает.

Как и в первом случае, он тоже страдает от недостатка внимания. Но, в отличие от Семы, у Софьи другая стратегия: захотела внимания, сделала хорошее дело и всем сообщила об этом, получила внимание. Других путей для достижения желаемого эти дети попросту не знают.

«Золотые дети» бывают не менее несчастны, чем те, которые нарушают социальные нормы. Потому что для них это поведение – не удовольствие, а способ быть замеченными. Кажущийся единственно возможным.

Некоторые дети сочетают негативное и позитивное самопредъявление. Они могут в разных местах перед разными людьми использовать то поведение, которое дает, по их мнению, лучший результат. Это может сбивать с толку, мешая выявить синдромы.

Вот оно, основное отличие детей с обоими синдромами. Они – демонстративные личности, склонные предъявлять себя перед другими людьми излишне вызывающе: негативно или позитивно. Цель – заполучить вожделенное внимание и удовлетворить повышенную потребность в нем.

Причины формирования синдрома могут быть разными.

Например, значимые взрослые не уделяли достаточно внимания ребенку. Или уделяли его урывками, волнообразно, не объясняя причин. Делали акцент на чем-то одном: хорошем или плохом поведении, игнорируя все остальное.

Мало разговаривали. Не отвечали на важные вопросы, которых у детей бесконечное множество: «Почему нельзя?», «Почему это так?», «Что это?» и т. д. Не интересовались, как дела. Не задавали вопросы: «Что думаешь?», «Что чувствуешь?», «Что тебе интересно?» Не рассказывали о себе, своей жизни. Не отмечали успехи, которых у любого ребенка в изобилии. Ведь он каждый день научается новому. Или ругали за ошибки вместо того, чтобы говорить, что все ошибаются – это нормально. И после не помогали искать альтернативные решения.

Потому что эти синдромы родом из детства.

Во дворе, садике, школе совсем несложно найти возможность, чтобы сделать прилюдную гадость или, наоборот, показать всем, какой ты правильный, хороший ребенок. При желании можно придумывать бесконечное количество способов для поддержания внимания к своей персоне. Хотя у детей с синдромами негативного и позитивного самопредъявления это больше, чем желание. Это необходимость! Ведь так ребенок компенсирует нехватку внимания, в том числе от важных для него значимых взрослых: мам, пап, бабушек, дедушек, старших сестер и братьев и т. п. А дальше он растет, набирается опыта, и в нем укореняется правило, которое работает на автомате: хочешь внимания – предъяви себя окружению и получишь порцию желаемого.

И даже когда в окружении такого человека наконец появляются люди, которые его ценят и уважают, синдром берет верх. Поведение с детства стало настолько привычным и незаметным для обладателя синдрома, что он даже в отсутствие необходимости продолжает вести себя крайне демонстративно.

Обратите внимание! Синдромы появляются не по злому умыслу ребенка или родителя, а по незнанию и непониманию. Потому полезно читать книги, подобные этой, чтобы знать. А уж что с этим знанием делать – решать каждому самостоятельно. Например, более подробно изучить тему, разглядеть синдром у себя или ребенка и скорректировать поведение. А можно ничего не делать.

Если родители не дадут ребенку необходимое внимание в моменты, когда он не творит ужас-ужас или не выпендривается своей хорошестью, то синдромы продолжат развитие и перерастут в новые.

В подростковом возрасте запущенный синдром самопредъявления трансформируется в демонстративный нигилизм.

Семен начнет красить волосы в яркие цвета или бриться наголо, сделает татуировки или будет вешать кольца во все мыслимые и немыслимые места, нецензурно выражаться на публике, открыто грубить и т. п. Не разово, а на постоянной основе.

Надо понимать, что это крик о помощи: «Посмотрите на меня! Я есть! И мне вас не хватает!»

Если пустить все на самотек, такой синдром трансформируется в гиперсоциальность.

– В каждой бочке затычка!

– Тебе что, больше всех надо?

Скорее всего, наша «золотая» девочка Софья не раз в жизни услышит эти слова в свой адрес. И это будет не похвала, а осуждение.

А что же ее родители? С высокой вероятностью родители подростка с развивающейся гиперсоциальностью будут… радоваться. Ведь у них такой активный, правильный ребенок, которым всегда приятно похвастаться перед знакомыми. Разве нужно здесь что-то менять?

В то же время Соня будет надрываться изо всех сил, чтобы соответствовать ожиданиям окружающих и получать их одобрение. А вместе с одобрением – то самое внимание, которого ей, примерной девочке, всегда не хватало.

При этих синдромах в процессе взросления демонстративность может становиться выше. Часто появляются новые способы привлечения внимания.

Конечно, эти проявления могут быть обычным переходным периодом или очередным кризисом взросления. Исследованием себя и мира. Но если такое поведение – не разовые акции, а система, то пора разобраться в причинах и найти способы помочь ребенку.

Что же делать? Несомненно, лучше вовремя разглядеть у ребенка особо высокую потребность во внимании и найти действенные способы ее удовлетворения.

А если синдром уже появился? Проявлять к ребенку больше внимания, терпения и выдержки, чтобы разорвать порочный круг: хочу внимания – включаю синдром – получаю внимание – счастлив.

Не ругать или хвалить, не наказывать или задаривать подарками, а давать свое внимание, насколько это возможно, равномерно. Отмечать и плюсы, и минусы. Говорить не только о его демонстративном поведении, будь оно негативным или позитивным, но и о текущих делах. О желаниях ребенка. Интересоваться его жизнью без осуждения. Рассказывать о своей жизни.

Дайте близкому человеку больше поводов почувствовать себя любимым и нужным. Находите время для теплого доверительного разговора, ведь ваш ребенок нуждается в общении не меньше, чем в еде, одежде и новых гаджетах.

Спросите у дочери, вернувшейся из школы:

– Какой урок был самым трудным? Могу ли я чем-то помочь тебе?

Узнайте у сына, что интересного было у него сегодня, кроме математики и кружка по карате.

Расскажите ребенку, как прошел ваш день. Закажите или приготовьте вместе любимую пиццу, поболтайте о пустяках, посмейтесь. Не скупитесь на добрые слова, помогайте исправлять ошибки, поддерживайте интересы и увлечения.

Конечно, родители не роботы. Невозможно всегда быть включенными в родительство, понимающими, не злящимися, не ругающимися. Тем более, что у взрослых бывают свои проблемы. Но важно помнить, что роль окружения в том, каким вырастет ребенок, очень велика. По возможности уделять внимание ребенку с учетом его индивидуальных особенностей.

Путей много. Они будут зависеть от выраженности трех основных факторов: биологического (предрасположенность), социального (влияние среды) и психологического (мышление, чувства, эмоции, поведение).

Наталия Широкова,

журналист, тренер по речевому имиджу и межличностным коммуникациям; автор блога о навыках эффективного общения и курса «Сильно сказано», помогающего научиться управлять сложными разговорами

Представьте: вы в школьном классе, у доски. Учитель смотрит на вас из-за плеча, приподняв бровь. Перед ним – журнал и ручка, занесенная над вашей фамилией.

Учитель ждет ответа. Полного, идеального, единственно верного.

Бр-р-р-р! Думаю, многие читатели сейчас почувствовали себя неуютно. Мы давно выросли, но это ощущение, что есть кто-то большой и умный, а ты – сопливый пятиклассник, так и живет где-то в позвоночнике. И в самый неподходящий момент дает о себе знать.

Марина:

Муж говорит: «Почему ты не подумала об этом заранее?» Я вроде понимаю, что он ничего плохого не имеет в виду, но внутренне сжимаюсь в комок. И так обидно становится, что ничего не могу ответить.

Ксюша:

Коллега смотрит на меня как на пустое место. Когда я что-то говорю, цокает, закатывает глаза. Я каждый раз думаю, что надо ее осадить, но в последний момент решаю не ввязываться – не хочу выглядеть склочной бабой. А перед сном кручу в голове эту ситуацию.

Сергей:

Пришел на встречу к клиенту. Он с первого вопроса начал меня валить: почему у вас это, почему то. Я почувствовал себя каким-то двоечником: растерялся, начал оправдываться… Неприятные ощущения остались от того разговора – как будто мне устроили выволочку, хотя даже непонятно, за что.

Я называю такое состояние «синдром школьника». Это ощущение, что есть кто-то взрослый и умный, точно знающий, что говорить и как жить эту жизнь. А вы – маленький, бесправный и до сих пор не решили, кем станете, когда вырастете.

Сразу оговорюсь: синдром этот ненаучный. Но уж очень часто вижу его у людей, которые ко мне обращаются. Вот как описывает это состояние Марина:

«Мне 32, но постоянно возникает ощущение, что все вокруг старше меня. Часто я встречаю людей, которые очень уверенно себя ведут, открыто заявляют о том, что им нравится и нет, умеют ставить задачи, требовать. И этим людям всего 30 или вовсе 25. Я восхищаюсь и думаю: почему им уже можно, а мне все еще нет?»

Мы часто испытываем синдром школьника, когда встречаемся с людьми старше нас по возрасту или выше по статусу: с начальником, важным клиентом, учителем. Иногда синдром проявляется в общественных инстанциях. Например, пришли в налоговую, где ваши данные занесли в программу с ошибкой, или на почту, где опять потеряли вашу посылку. И вроде виноваты они, а сбежать хочется почему-то вам.

Синдром школьника активизируется и когда нас оценивают. Например, на собеседовании или встрече с клиентом. В личной жизни это может быть свидание или знакомство с родителями партнера. Иногда так хочется понравиться, что мы сносим даже откровенное хамство, лишь бы получить «пятерку».

Легко провалиться в состояние школьника при столкновении с критикой. Пришли на встречу заряженными, уверенными в себе. А вам хоп – неудобным вопросом под дых. И всю уверенность как ветром сдуло.

Вот 5 признаков, по которым можно узнать синдром школьника:

1. Чувствуете, что все вокруг умнее и опытнее вас.

2. Теряетесь, когда сталкиваетесь с критикой, пренебрежением, манипуляциями.

3. Беспокоитесь о том, как вас оценят: «Я нормально выгляжу?», «Что он обо мне подумал?»

4. После неприятного разговора чувствуете стыд или обиду и мечтаете отомстить.

5. Избегаете сложных разговоров, потому что не уверены, что найдете нужные слова.

Само по себе состояние школьника вполне естественно, ведь общаться нас учат «старшие»: сначала родители, затем учителя. Мы привыкаем слушаться. Потом взрослеем, приходим на первую работу – и там, опять же, все умнее и опытнее.

Выходит, что среды, в которой мы общаемся с равными и на равных по важным вопросам, у многих просто нет. Не случается такого момента, когда мы переключаем тумблер и говорим: «Ну все, теперь я взрослый и могу говорить что хочу».

В целом прислушиваться к более опытным людям и играть по правилам не плохо. В незнакомых ситуациях это разумно. Проблемы возникают, когда нужно действовать более уверенно, а вы теряетесь, поддаетесь тревоге и не можете высказать свои мысли открыто.

Вылечить синдром школьника просто: нужно ощутить, что вы можете владеть ситуацией. Как только мы берем управление на себя, то сразу как бы вырастаем. Вот несколько приемов, которые помогут обрести контроль.

Обычно после таких рекомендаций я слышу вопрос: «Как вспомнить все это в нужной ситуации? Эмоции зашкаливают и из головы вообще все вылетает».

Есть волшебный трюк. Вспомните человека, который кажется вам воплощением уверенности и внутренней силы. Это может быть ваш знакомый, блогер или голливудская звезда. Неважно, насколько хорошо вы его знаете, главное – воспринимаете этого человека как смелого и уверенного в себе.

Вспомнили? Теперь представьте, что вы и есть этот человек. Не на 100 %, конечно. Процентов на 20–30. Как раз на те уверенные 20 %, которых вам не хватает.

Если получилось, вы почувствуете, как меняются ваши осанка, взгляд и тембр голоса. Предстоящий разговор уже не вызывает прилива жара. Если пока не вышло, потренируйтесь – представляйте себя своим героем несколько раз в течение дня. Как этот человек разговаривает с близкими? Как моет посуду? Как ложится спать?

Задача – не пародировать персонажа, а перенять те качества, которые вы хотите усилить. Если замечаете их в другом, значит, в вас они тоже есть. Каждому из нас дана способность быть спокойным и уверенным. Пришло время ее использовать.

Павел Зыгмантович,

психолог

– Сколько я должна это терпеть?!

– У меня уже никаких сил не осталось!

Они уселись в моем кабинете на диванчике как можно дальше друг от друга. Спины согнуты, голоса дрожат. У нее в глазах слезы, у него лицо в красных пятнах.

Они недовольны браком – в нем слишком много ссор. Почти каждый день у супругов вспыхивают конфликты, иногда по пять или шесть раз. И поводы обычно – сущие пустяки. Неубранный стол, разбросанные игрушки ребенка, забытый на столе фантик от конфеты. Как говорится – ни о чем.

Пока я слушал супругов, у меня возникло предположение об истинной причине неурядиц в семье, но я все же задал еще несколько уточняющих вопросов:

– Изольда, вы недовольны тем, что муж мало времени проводит с ребенком?

– На самом деле нет, он очень мне помогает. Приходит с работы, быстро ужинает, и тут же берет заботу о малышке на себя, чтобы я могла отдохнуть.

– Тристан, а вы что скажете?

– Изольда очень внимательная – она всегда встает ночью к ребенку. Дает мне выспаться и отдохнуть.

– Сколько вы знакомы?

– Восемь лет, из них уже шесть женаты.

– Были ли у вас ссоры раньше?

– Да, в начале, пока мы притиралась, они случались, – говорит Тристан, Изольда кивает, – но потом несколько лет все было хорошо. Ну, кроме последнего года, когда у нас появился малыш.

Спрашиваю дальше:

– Как бы вы оценили схожесть ваших взглядов на воспитание ребенка, на модель семьи, на политику?

На этот раз отвечает Изольда, а кивает Тристан:

– В целом мы очень похожи. Я не могу сказать, что у нас есть какие-то заметные расхождения. Нам нравятся одни и те же фильмы, одни и те же книги, голосуем мы тоже одинаково.

– А что с сексом?

Оба в один голос:

– Хорошо!

Потом Тристан добавляет:

– Когда у нас на него есть силы. Мы очень устаем.

А Изольда в отчаянии восклицает:

– Я не могу понять, в чем дело! Ведь у нас же нет никаких проблем!..

– Что ж, – отвечаю я, – проблема все-таки есть, раз вы пришли ко мне. И проблема в том, что вы – родители.

На профессиональном языке это называется родительским выгоранием. В англоязычном оригинале – parental burnout.

Родительское выгорание – это специфическое состояние вымотанности, в котором могут оказаться родители (один или оба). Оно заметно по трем маркерам:

1. Тотальная усталость. Родители чувствуют себя обесточенными каждую секунду взаимодействия с детьми. Они буквально не в силах несколько минут поиграть или даже просто пообщаться с ребенком.

– Погодите, – говорит Тристан, – у меня нет выгорания. Я нормально себя чувствую на работе, в моих руках все горит.

– Я сейчас не работаю, – подхватывает Изольда, – но у меня есть хобби – учить французский по книгам Дюма и Верна. Когда дочка засыпает, я с удовольствием читаю несколько страниц.

– Все верно, – соглашаюсь я. – Родительское выгорание тем и отличается от депрессии или профессионального выгорания, что затрагивает только одну сферу жизни. Только родительство. В остальных областях все может быть хорошо, а усталость проявляется лишь во взаимодействии с ребенком. Родительское выгорание – это совершенно отдельное явление.

2. Эмоциональное отдаление. Родители занимаются детьми только в контексте «накормить/одеть/умыть». Эмоциональные потребности ребенка не удовлетворяются. Нет сил.

– Например, – говорю, – одна моя знакомая, мама двойняшек, пряталась от детей в ванной, чтобы хоть на несколько минут не общаться с ними. Она называла это «залечь на дно».

3. Обесценивание себя как родителя. Мамы и папы начинают отрицать свои успехи в родительстве, считают себя плохими. К вероятности новой беременности они относятся с ужасом.

– Та же знакомая, разумеется, очень быстро погрязла в самобичевании. Ведь хорошая мать не должна прятаться от детей Хорошая мать, по ее мнению, всегда рада ребенку и заряжается энергией от родительских хлопот.

Тристан задумался:

– У меня коллега на дух не переносит детей, всегда говорит, что будет ужасным отцом. Разве у него родительское выгорание?

– Конечно, нет. О родительском выгорании можно говорить тогда, когда до рождения ребенка подобной усталости не было. И возникает она не сразу, а накапливается постепенно.

Кстати, накопление – это не метафора. Бельгийские ученые психологи Мария Елена Брианда, Изабель Роскам и Мойра Миколайчак в 2020 году опубликовали статью, в которой описали как раз эффект накопления родительского выгорания.

Они изучили концентрацию кортизола в волосах. В научном мире повышенный уровень кортизола считается ярким признаком хронического стресса. Поскольку волосы в среднем растут примерно на один сантиметр в месяц, анализ длинной пряди может дать информацию о большом промежутке времени.

Ученые сравнили родителей, у которых родительское выгорание установлено, с теми отцами и матерями, которым повезло избежать подобной участи. Результат подтвердил догадки – у родителей, страдающих от родительского выгорания, уровень кортизола в волосах был в два раза выше чем у тех, кто выгоранием не страдал…

Вред от родительского выгорания очень велик.

Во-первых, родитель стремится сбежать как можно дальше. Например, в волшебный мир соцсетей. Хотя возможен и алкоголь, и видеоигры, и что угодно другое.

Во-вторых, родитель обращает на ребенка слишком мало внимания. Пренебрегает им. Это вредно для детей, так как им нужен теплый и отзывчивый родитель. Особенно в раннем дошкольном возрасте.

В-третьих, родитель становится агрессивнее. Да, родительское выгорание приводит к тому, что мамы и папы бьют своих детей, кричат на них, часто наказывают. Увы.

В-четвертых, родитель меньше и хуже спит, его здоровье ухудшается, а хронические заболевания обостряются.

В-пятых, страдает пара. Конфликтов становится больше, хочется развестись. Ошибочно кажется, что вне брака станет лучше.

– Мы нашу дочку и пальцем не тронули! – запротестовала Изольда. – Мы не такие!

– Я не утверждаю, что вы ее бьете. Я лишь говорю, что это характерно при родительском выгорании. И, увы, чем оно сильнее, тем выше угроза насилия со стороны родителей.

В любом случае, уж ссор-то точно становится сильно больше. В моей практике статистика такова – если в изначальном запросе, который я получаю на почту, люди пишут, что стали много ссориться, в 70 % случаев у них есть маленький ребенок двух-трех лет.

К этому моменту Тристан не выдерживает:

– Так что же, это получается, что виновата наша дочь? Если бы не она, у нас было бы все хорошо? Получается, что ребенок родился и все испортил?

Его голос звенит, кулаки сжаты. Еще немного – и он кинется в бой.

– Разумеется, нет. Дочь здесь если и играет какую-то толь, то только самую последнюю. Все дело в среде.

Возьмем большое исследование международной группы ученых-психологов под руководством знакомой нам Изабель Роскам. В этом исследовании участвовало 95 ученых (не опечатка – девяносто пять!), которые собрали данные в 42 странах, на выборке в 17 с лишним тысяч родителей.

В 2021 году они опубликовали свои результаты, которые показали, что родительское выгорание очень неравномерно. В одних странах его много, в других мало.

Отчего это зависит? В целом – от культуры. Как пишут авторы исследования, больше всего родительского выгорания фиксируется в евроамериканской культуре. Так произошло потому, что в этой культуре за последние 50 лет резко выросли требования к родителям. Мамам и папам нужно больше вкладываться в ребенка, активнее соблюдать различные правила и требования. Родительство стало гораздо труднее, чем во времена, например, наших бабушек.

Процитирую исследование: «Ожидания в отношении родителей резко изменились за последние 50 лет, до такой степени, что родителей, которых 50 лет назад считали хорошими и внимательными, теперь назовут, в лучшем случае, безответственными».

От родителей ждут идеальности. Современные мамы и папы должны оградить ребенка от всех опасностей и одновременно развить его наилучшим образом. Ну, вы знаете все эти «злятся только плохие родители», «занимайтесь с младенцем с первого дня рождения», «кормите грудью до садика», «английский надо начать изучать в три года» и так далее. Получается такой черно-белый подход. Если ты чего-то хорошего для ребенка не делаешь, ты ему вредишь. Полезно кататься на коньках? Полезно. Ты не учишь этому ребенка? Ты плохой.

Все эти требования появились не от злого умысла. Их основа – стремление к счастливому детству.

Ни один родитель не может соответствовать этим предписаниям. Не получится нивелировать все опасности, посещать все кружки, научить нескольким языкам. Это недостижимые идеалы. Вроде бы и хочется остановиться, но современные требования продолжают довлеть. Вот родители и ломаются. И детям – вот так парадокс – становится только хуже.

Теперь, когда понятно, что дело не в детях, нужно разобраться в причинах родительского выгорания. По всей вероятности, дело в соотношении рисков и ресурсов. Сейчас поясню.

Риски – это то, что условно можно назвать трудностями родителя. Собственная неопытность, повышенная загруженность домашними делами, отсутствие поддержки от другого родителя, нехватка свободного времени, тяжелые условия жизни, бедная инфраструктура и так далее.

Ресурсы – это все, что облегчает жизнь мамам и папам. Опыт, свободное время, участие второго родителя в заботах о ребенке и доме, его эмоциональная поддержка, няня, доставка еды, помощь родственников и так далее.

Перечислить все риски и ресурсы невозможно, т. к. они до определенной степени индивидуальны. Ключевой момент – родительское выгорание происходит, если ситуация долго перекошена в сторону рисков.

– Погодите, – задумывается Изольда, – значит, я зря старалась развивать дочку всякими кружками и бассейнами?

– Тут лучше будет сказать так, – поправляю ее я, – кружки и бассейны хороши в том случае, если их посещение это не сверхусилие… Если для вас это привычная рутина, на которую вы не тратите все свои ресурсы, то проблемы не будет. Ее не будет, даже если вы иногда что-то делаете через силу. Но – и это важно запомнить! – только иногда.

Есть и еще один важный момент. Отсутствие риска не является ресурсом само по себе. Вот один из родителей рассказывает второму, что тот плохо занимается ребенком. Это риск? Да. Но что, если этот родитель будет держать свое мнение при себе? Будет ли его молчание ресурсом? Увы, нет. Это лишь отсутствие риска. Ресурс появится там, где первый родитель поддерживает второго.

Изольде и Тристану понимать ничего не нужно – все и так видно. Но для других родителей может быть полезен такой мини-тест. Он состоит из восьми пунктов:

1. Вы стараетесь держаться как можно дальше от детей.

2. У вас появились проблемы со сном.

3. Вы постоянно чувствуете усталость, когда так или иначе взаимодействуете с ребенком.

4. Вам стало все равно, что с ребенком – плачет он или радуется. Лишь бы оставил вас в покое.

5. Вы постоянно думаете о себе как о никудышном родителе.

6. Вы очень быстро раздражаетесь на ребенка.

7. Вы стали кричать на ребенка. Обещаете перестать так делать, но не можете удержаться, как будто это сильнее вас.

8. Вы стали значительно чаще ссориться с мужем/женой.

Ответ очевиден – понижать риски, повышать ресурсы.

1. Старайтесь не концентрироваться на рассказах о том, как надо развивать детей. Ваша игра с ними, совместные занятия (уборка, готовка, бассейн, чтение сказок) дадут детям все необходимое.

– Подумайте, Изольда, можете ли вы проводить больше времени с ребенком, но так, чтобы не нагружать себя поездками на кружки? Например, одна моя клиентка стала привлекать ребенка к готовке. Скажем, готовит тесто для пирожков, и дает сыну небольшой кусочек. Малышу почти три – ничего страшного он с этим тестом уже не сделает. Он его катает по разделочной доске, валяет в муке – вот и развитие мелкой моторики. Беспорядка немного – ведь кусочек теста маленький, муки на посылку тоже немного, но зато сын занят. А маме не нужно разрываться между ужином и поездкой в общественном транспорте на «развивашки».

Мне кажется, всем родителям очень поможет фраза, которая идеально описывает суть профилактики родительского выгорания. Вот она: «Только счастливый родитель может создать счастливое детство».

2. Увеличивайте ресурсы. Я неоднократно давал своим клиентам простую рекомендацию, которая неизменно приводила к самым приятным результатам. Суть ее в том, чтобы давать друг другу увольнительные. Вот вы, муж, отдайте жене половину субботы, чтобы она могла одна пойти туда, когда хочет. Вот вы, жена, выдайте мужу половину воскресенья. Даже несколько часов, уделенных себе, замечательно восстанавливают силы.

– Тристан, – обращаюсь я к мужу Изольды. – Раз уж вы работаете, а ваша жена находится в декрете, то можно начать с вас. Спросите у жены – чего ей хочется? Куда она желает сходить? Без ребенка, не всей семьей? Может, Изольда мечтает покататься на велосипеде пару часов? Может, она давно не была в картинной галерее? Может, что-то еще? Дайте ей это время. Возьмите ребенка на себя, и пусть Изольда делает то, что хочет она, без необходимости увязывать свои интересы с чем бы то ни было.

А вот мой личный опыт. Иметь няню – это неплохо, но конкретно у нас с супругой такой возможности не было, поэтому мы нашли другой выход. Раз в неделю мы приводили обоих наших детей в детский развлекательный центр. Дети под присмотром, все безопасно – и по цене дешевле няни. И пока они резвились, мы пили кофе, просто болтали и наслаждались тем, что никто нас не перебивает.

Кстати, общение друг с другом – без ребенка – очень ценно. В браке свидания важны не меньше, чем во время «конфетно-букетного периода». Наконец, и ребенок, и домашние хлопоты – это общее дело, нельзя взваливать их только на одного человека. Необходимо полное включение обоих родителей.

3. Поддерживайте автономию ребенка. В 2021 году вышло исследование китайских ученых-психологов под руководством Бин-Бин Чена. Группа изучала связь подходов к воспитанию и родительское выгорание.

Если коротко сформулировать итог, то он будет звучать так: чем самостоятельнее ребенок, тем лучше.

– Посмотрите на свой быт, Тристан, Изольда, – говорю я. – Вы знаете все домашние тонкости. Подумайте, что именно ваша дочка может делать сама или по своему выбору? Может быть, не стоит водить ее на «развивашки» или секции, если они ей не интересны? Пусть занимается тем, что ее увлекает сегодня. Может быть, есть варианты, в которых она чаще будет занимать себя сама? Возможно, она хочет чаще одеваться самостоятельно, или чистить зубы без постоянного контроля?

4. Практикуйте сострадание. В 2023 году израильские ученые-психологи, возглавляемые Флориной Юзефовски, опубликовали результаты изучения эмоционального состояния родителей. Выборка была из 400 человек.

Ученые пытались понять, какие внутренние ресурсы может использовать родитель, чтобы помочь себе, поддержать себя? Эта та область, которая поддается контролю, в отличие от внешних обстоятельств, которыми мы не всегда в силах управлять.

Ответ израильских ученых был однозначным: необходимо больше сострадать ребенку.

– Это значит, – поясняю я, – что вы сосредотачиваетесь на переживаниях дочки. Например, она раскапризничалась. Вы не думаете, мол, это она манипулирует, а сочувствуете ей. Она маленькая, ей столько всего хочется, а получить это не выходит, грустно же.

Конечно, это не значит, что я призываю потакать ребенку. Я призываю видеть в нем человека и его человеческие переживания. Это кажется трудным, но в реальности приводит к профилактике родительского выгорания. Вряд ли израильские родители в этом смысле чем-то отличаются от любых других.

Современным родителям приходится непросто – от них ждут чего-то невероятного, чего-то, что человек в принципе не может дать. Требование быть идеальными мамами и папами приводит к родительскому выгоранию. Как следствие, страдает и ребенок. Нужно, как в самолете, – сначала обеспечить маской себя, потом ребенка. Проще говоря, только счастливый родитель может сделать ребенка счастливым. Несчастный родитель, увы, не может сделать ребенка счастливым.

Тристану и Изольде хватило всего одной консультации. Все практики и рекомендации, которые я предложил, не требуют сверхусилий или дополнительного обучения. Главное – разобраться в сути проблемы. Ведь если знаешь, что с тобой происходит, намного легче исправить ситуацию.

Ссор у пары стало намного меньше и через года они написали мне, что ждут второго ребенка. Они преодолели родительское выгорание.

Константин Кунах,

психолог-консультант, преподаватель ИПМП им. Карвасарского, автор телеграм-канала «Страдай с толком»

«Синдром гречки» – неофициальный термин. Он означает проблему, созданную ожиданием этой проблемы.

Ситуация, из-за которой «синдром» и получил свое название, произошла с гречневой крупой. Люди испугались, что гречка закончится, и смели ее с полок магазинов. Пока новую партию не подвезли, гречка на некоторое время исчезла из продажи. А люди посчитали последствия собственных действий подтверждением своей правоты: «Я же говорил, что скоро закончится!» То же самое, только менее очевидным образом, происходит и в наших головах.

Вася ужасно боится быть отвергнутым на свидании. От страха он зажат, нервничает, не может установить контакт. Конечно, Вася проваливает свидание. Девушка говорит, что они не могут быть вместе. Вася считает, что это было предопределено.

Фекла ужасно боится потолстеть, поэтому постоянно садится на жесткую диету. Ее раз за разом срывают накопившийся голод и испорченный обмен веществ. Каждую диету сменяет неконтролируемое обжорство которое доводит весы до страшных цифр. Они убеждают Феклу в том, что набирать вес ей написано на роду.

У Пети особенный случай. У него отдельное, более официальное, чем «синдром гречки», название: синдром тревожного ожидания сексуальной неудачи. Это такая форма импотенции, которая вызвана психологическими причинами: после однократной неудачи в постели мужчина так боится повторения этого опыта, что своей тревогой гарантирует новый провал. А чем больше таких провалов накапливается – тем сильнее он уверен в своей импотенции. Это – тоже частный случай «синдрома гречки».

Примеров «синдрома гречки» масса.

Ожидание чужой агрессии озлобляет, а озлобленность – провоцирует чужую агрессию.

Ожидание нарушения договоренностей порождает недоверие и гиперконтроль, которые провоцируют нарушение договоренностей. Гиперопекающие родители растят несамостоятельных детей, и объясняют свою гиперопеку этой несамостоятельностью.

Может показаться, что эдак вообще нельзя ничего прогнозировать. А то попадешь в самосбывающееся пророчество. Однако всегда быть в настоящем моменте – хороший слоган, но плохой способ жить. Даже хомячок запасает в норке еду на зиму. А уж человеку, тем более, лучше думать о будущем.

Так как отличать обоснованные предсказания от «синдрома гречки»? Как не попадать в петли самосбывающихся пророчеств, а если попал – выходить из них? Как реагировать на информацию о проблемах, не усугубляя их?

Хорошая новость: способ есть. Плохая: он заведомо не всегда выполним.

Чтобы не оказаться на месте Васи, Пети или Феклы, нужно понимать, что происходит. Иметь хорошее, детальное и верное представление о том, как работает та штука, о которой идет речь, будь то продажа гречки, работа, отношения или управление автомобилем.

Например, Евдотья замечает, что окружающие ее игнорируют. Если она понимает, почему, то может решить эту проблему. Скажем, Евдотья редко высказывает свое мнение. Начнет говорить громче, чаще, активнее – привлечет внимание к себе и своей позиции. Если совсем замолчит в страхе еще больше оттолкнуть людей, то попадет в «синдром гречки». То есть разница между «синдромом гречки» и здоровой реакцией на проблему зависит от степени осведомленности о подлинных причинах происходящего.

То же верно и для остальных персонажей из примеров выше. Если бы Вася знал, что он вообще-то привлекательный, то не был так зажат. Если бы Фекла понимала механику сброса и набора веса, то не доводила бы себя до жора, и не портила обмен веществ. Если бы Петя понимал, что его первая неудача была из-за переутомления, а последующие – из-за тревоги, ему стало бы проще расслабиться и преуспеть в постели. В каждом случае «синдром гречки» вызван непониманием ситуации, ошибочными представлениями о том, что происходит.

Это не всегда возможно, будь вы хоть трижды Даосским старцем. Возникнут ситуации, с которыми вы столкнетесь впервые, а потому можете неправильно истолковать. От «синдрома гречки», как и от любых ошибок, нельзя застраховаться полностью. Но можно делать две вещи: учиться и прислушиваться к обратной связи.

Хорошо быть эрудированным и образованным. Понимать хотя бы в общих чертах, как работает различная техника и функционирует экономика. Знать основы медицины хотя бы на уровне «не мазать свежие ожоги маслом». Если вы читаете эту статью, то, скорее всего, вы уже на верном пути.

Чтобы его развить, почаще задавайтесь вопросом: «А не ерунду ли я творю?» Отнеситесь к собственным мыслям с таким же недоверием, как и к чужим. Если кто-то подойдет к вам и скажет: «Скоро закончится гречка!», «Тебя отвергнут на свидании!», «Ты всегда будешь толстой!», «У тебя ничего не получится в постели!» – вы вряд ли примете это близко к сердцу. Но если что-то подобное вы будете говорить себе сами? Велика вероятность, что собственным мыслям вы поверите безоговорочно.

Анна Зробим,

коуч, игропрактик и автор книги «Целительная сила безделья»

Она смотрела в окно и обвиняла лето в жаре.

– Ну почему мне не везет. У подруги знаете муж какой хороший. И друзей много. От работы тошнит, а супруг и цветочка за месяц не подарил. Дети каждый день на ушах стоят, не слушаются. Мы хотели поехать на море, но с нашей работой хватит разве что до дачи пешком дойти. Боже, что же со всем этим всем делать? Видимо, крест мой – терпеть, – Наталья повернулась ко мне и застыла в страдальческой позе… Такой она пришла на первую сессию.

– Сочувствую, а от коуча вы что хотите? – спросила я.

– Как что? Хочу, чтоб хорошо все было. Устала я от этой бесконечной унылой гонки. Вы же цели ставите, учите их достигать, жизнь улучшать. И мне поставьте, чтобы я добилась.

Так-то оно так, но разделение ответственности – первое, что мы обсуждаем на встрече-знакомстве. Ответственность за жизнь, выбор и поступки Натальи лежит на ней самой. И только если она пожелает меняться, коуч сопроводит на пути. Еще раз: не отнесет на ручках к заветной цели, а лишь поддержит, пока Наталья идет сама.

Личность с синдромом жертвы категорически отказывается брать ответственность за собственную жизнь.

Механизм поиска виновных за абсолютно все события уже выработался до автоматизма. Причем обратите внимание на разницу понятий: вина – это назначить козла отпущения, а ответственность – взять обязательства и действовать, чтобы исправить ситуацию.

Грустно то, что человек принимает роль жертвы чаще всего бессознательно, не понимая, к чему на самом деле приведет подобный стиль общения и подхода к жизни. И важно перевести выбранный образ в сознательную часть, разобраться в причинах и увидеть со стороны, что с ролью жертвы не так.

Вам наверняка встречались люди, которые любят жаловаться, рассказывать проблемах и спрашивать совета, как лучше поступить? Может быть, мы и сами не против такое провернуть? А если советчик включается и подсказывает, как выйти из положения, то в ответ часто слышит:

– Да, отличный вариант, но…

И дальше следует длинный список причин, почему совет не подходит: дорого, долго, неудобно, неинтересно, далеко, сложно, и т. д.

Нередко собеседник даже не осознает, почему так делает. Давайте разбираться.

В детстве мы нуждаемся в заботе и помощи, даже поесть и помыться не способны без взрослого. И это нормально, такова природа.

Подрастая, мы все чаще решаем самостоятельно. Но иногда повзрослеть не удается. Какой-то малыш вдруг выбирает остаться маленьким и беззащитным, ведь это удобно и безопасно. Так обычно происходит при гиперопеке. Родители думают, что запретами и тотальным контролем спасают малыша от жестокого и ужасного мира. При подобных условиях непросто научиться самостоятельно решать и осознавать последствия своих действий.

Думаю, вы видели похожую ситуацию: на детской площадке малыш споткнулся о бордюр, и мама этот самый бордюр ругает. По сути, учит нового человека, что кусок бетона виноват, в том, что оказался под ногами, а не ребенок, который не смотрел, куда шел.

Так появляются первые ростки будущего синдрома жертвы.

В психологии есть понятие треугольника Карпмана. Треугольник базируется на трех вершинах: агрессор – жертва – спасатель. Когда отношения в семье выстроены нелогично и ломано, тогда один родитель занимает роль агрессора, второй – спасателя, а ребенку достается участь жертвы. Казалось бы, жертва – самый несчастный человек в треугольнике. Но нет, там каждый имеет выгоды. Спасатель рад тому, что он герой, агрессор упивается властью, а жертва использует как спасателя, чтобы переложить на его плечи проблемы и трудности, так и агрессора, чтобы оправдать собственную беспомощность.

Проклятие синдрома жертвы в том, что он одновременно и удобен, и невыносим. Удобен, потому что можно ни за что не отвечать, а невыносим из-за того, что хочется чувствовать себя уверенно, на равных с большими и сильными взрослыми.

В итоге представьте себе взрослого человека с единственным рабочим средством коммуникации, не подводившим долгие годы – способностью вызывать жалость. И ему жизненно необходимы люди, которые решат за него, подскажут, что делать, ведь потом на них легко «повесить» неудачи.

Вот только мы умиляемся беззащитности и непосредственности именно ребенка, у взрослого же индивида позиция жертвы раздражает. Особенно когда волынка «виноваты обстоятельства» становится бесконечной. Человек-жертва остается в одиночестве, внезапно обнаружив, что окружающим надоело слушать постоянные жалобы на жизнь. Перед ним простой выбор: либо искать новых доноров для обслуживания собственных страданий, совершенствуя навыки манипуляции, либо психологически взрослеть и кардинально менять стратегию поведения.

– Да-да, в моем детстве все так и происходило, оживилась Наталья, – мама всегда решала: где мне учиться, с кем дружить и даже что поесть. Папа был «ни рыба ни мясо», но незаметно утешал после маминых скандалов. Получается, что мама меньше ругалась и требовала, если лишний раз не высовываться. Но и за это, кстати, тоже нам с папой прилетало, мол, ничего без мамы решить не можем. И весь дом на ней. Вот, оказывается, откуда ноги растут. И что теперь с этим делать?

Было приятно увидеть, как во взгляде Натальи появились сомнение и признаки решительности. Где-то внутри рождалось желание взять, наконец, жизнь под контроль.

Но, прежде чем бежать и исправлять, важно удостовериться, действительно ли синдром жертвы присутствует и насколько он проявлен.

Нам помог короткий тест на 12 утверждений. Чем больше ответов «да», тем сильнее выражен синдром:

• вы постоянно находитесь в плохом настроении;

• испытываете удовольствие от страданий;

• нередко обижаетесь и обвиняете других в том, что вас обижают;

• игнорируете свои потребности;

• обычно говорите тихо и невыразительно;

• терпите неудобства даже в ущерб себе;

• завидуете другим;

• часто жалеете себя;

• есть привычка извиняться за все;

• слишком критично относитесь к себе;

• не умеете принимать комплименты и отказывать;

• чувствуете, что мир сплотился против вас.

Еще вспомните, встречаются ли в вашем лексиконе подобные фразы:

• мне вечно не везет;

• меня уже поздно переделывать;

• за что мне все это;

• как же меня это достало;

• мне приходится все делать самой;

• люди не меняются;

• меня никто не понимает;

• а почему я?

Основная проблема в том, что каждый, кто обнаружит в себе синдром жертвы, пусть и не признается вслух, но в глубине души почувствует, что такая стратегия может быть достаточно выгодной.

Я, например, точно знала, что, если мне поставят четверку в школе, следует заплакать и попросить пятерку, и велика вероятность, что пятерку авансом я получу. И пользовалась этой стратегией не один год. Проблема возникла лет через 15. Когда я, взрослая тетка, на обычных взрослых переговорах вдруг ни с того ни с сего заплакала, и ничего не могла с собой поделать. Именно тогда и пришло осознание: пора бы в жизни что-то менять.

Хорошая новость в том, что как раз жертвы быстрее всех из треугольника Карпмана доходят до психолога и начинают работать над собой: принимают решения, осознают последствия своих действий и даже бездействий, заботятся о себе.

И посмотреть, что получится. Внезапно может оказаться, что теперь легче понять, где чья проблема, и кто на нее влияет. Например, взять с собой зонтик – моя ответственность, а не дождь виноват, что пошел не вовремя.

Постепенно весь словарь жертвы станет оптимистичней, а фраза «за что мне все это» превратится в «что я могу сделать?».

Во-вторых, хочу обратить внимание на навык отличать боль от страдания. Как писал Харуки Мураками в книге «О чем я говорю, когда говорю о беге»:

Если закрадываются мысли о боли, задайте себе вопрос: «Я сейчас испытываю боль или же страдания по поводу боли?» Честный ответ отрезвляет, скажу я вам. И, что самое классное, ставит перед нами фильтр выбора. Учит не сваливать всю несчастную жизнь в одну кучку, а отделять зерна от мусора.

Боль временна, а страдать можно бесконечно.

Боль конкретна и измерима, страдание же обычно всеобъемлющее.

Мы чувствуем боль, когда, например, закончилась многолетняя дружба, и накрывает горечью и грустью утраты. А страдаем, если «ковыряемся пальцем в ранке», прокручиваем в голове диалоги, размышляем, как вернуть время обратно и причитаем: «Вот если бы я мог поступить иначе».

Только не бросайтесь в другую крайность и умейте отличить жертву от синдрома жертвы. Потому как жертва – это человек, которому больно, и есть однозначная причина этой боли. А человек с синдромом жертвы – тот, кто привык находить страдания и не хочет, чтобы они закончились.

И в-третьих, если сложно сразу отказаться от страданий, то ограничьте им время. Допустим, я страдаю пять минут во всю мощь, а потом иду и действую.

Всем нам иногда нужна опора и поддержка, мы хотим на ручки и пожаловаться на жизнь. Но ключевое слово тут «иногда». Напоминайте себе о важности не залипать в состоянии жертвы, а если уж залипли – ищите способы выбраться.

Анастасия Кулькова,

профессиональный психолог, блогер, лектор и автор психотерапевтических проектов

Вы смотрели сериал «Тед Лассо»? Если нет, и удовольствие знакомства с этим кинематографическим сеансом психотерапии только предстоит вам, я предлагаю не переживать о прочтении этой статьи. Спойлеров не будет. Разговор пойдет не столько о герое, сколько о типе поведения и психологических реакциях. Но все же введу вас в курс дела.

«Тед Лассо» – сериал, названный именем главного героя. Тед на первый взгляд кажется незадачливым футбольным тренером. Но на самом деле он очень чуткий и добрый парень. Его мантра, меняющая и исцеляющая не только его подопечных, но и большинство окружающих, звучит так: «Для меня успех – это не про победы или поражения. Для меня успех – это помочь ребятам стать лучшими версиями самих себя на поле и вне его».

В чем же дело? Разве плохо быть добрым и мудрым, заботиться о чувствах близких и помогать им развиваться? Вовсе нет, если только за внешним позитивом не скрывается страх критики или боль отвержения, а доброе отношение к людям не маскирует гиперотвественность. И именно на подобных паттернах мы заострим внимание.

В этой статье мы разберемся с тем, что толкает человека всегда фокусироваться на позитиве, избегать обсуждения проблем, заявлять, что «не стоит зацикливаться на негативе», и стараться сделать жизнь окружающих лучше, как бы не замечая своей. И где та грань между конструктивным вниманием к сильным сторонам своей личности и деструктивным избеганием негативных чувств.

Кто он – Тед Лассо? Это человек, который почти всегда находится в приподнятом настроении. Человек, который не позволяет неудачам или конфликтам испортить свой день. В каждой неприятности он находит что-то хорошее. Тед не просто не зацикливается на негативе, он его будто не замечает. С окружающими герой строит дружеские и теплые отношения – для каждого у него найдется доброе слово. Он умеет воодушевить, подбодрить, учит ценить то, что есть. Даже те, кто изначально настроен недружелюбно, сдаются под напором его искренней улыбки и радушия. Примерно так можно описать типичные маркеры синдрома.

Но это киногерой. А как выглядит реальный человек?

Давайте рассмотрим историю Марины. Она выросла в семье интеллигентных, но в то же время достаточно безразличных к ней родителей. Они предпочитали общество своих друзей или друг друга общению с ребенком. А если родители и спрашивали Марину о прошедшем дне, то никогда не слушали ее ответ. Поэтому девочке пришлось научиться считать своих маму и папу заинтересованными. Более того, когда Марина выросла, она всегда характеризовала маму и папу как чутких, заботливых и невероятно теплых людей. Марина как бы разучилась видеть равнодушие других. Теперь она виртуозно объясняет безучастность своего партнера усталостью, не забывая добавить в разговорах с подругами, как она ценит его карьерное рвение.

Или другой пример – Сергей. Для него невыносимо видеть друзей в плохом настроении. Он старается сделать все, чтобы важные ему люди чувствовали себя хорошо – рассказывает шутки, готовит еду, придумывает досуг, обеспечивает деньгами. Сергей вырос с отцом, который страдал от депрессии, и в раннем возрасте стал считать себя ответственным за состояние других. Он научился видеть других слишком хрупкими, а на себя взвалил спасательство окружающих от разрушительных переживаний.

У каждого синдрома есть свои причины. Так же и с Тедом Лассо. Излишнее дружелюбие или идеализация окружающих не берутся из ниоткуда.

Каждый из нас рождается не только с набором физиологических потребностей, но и с потребностями эмоциональными: безусловная любовь и принятие, безопасность и защита, понимание и сострадание, поддержка и поощрение, наставничество и направление, стабильность и предсказуемость. От удовлетворения этих потребностей значимыми взрослыми в ранние годы жизни буквально зависит наше нормальное функционирование. И как без сна или еды не может выжить наше тело, так и без безопасности или поддержки нам сложно чувствовать психологическое равновесие.

Но что делать, если наши значимые взрослые не всегда могут или хотят поддержать нас? Если они сами чувствуют себя плохо, а потому не в силах дать нам стабильность или сострадание? Что происходит, когда потребности не удовлетворяются? Здесь мы сталкиваемся с действительно непростыми для себя состояниями, которые при регулярном неудовлетворении потребностей, становятся частью нашей личности. Например, человек, не получивший в детстве поддержки и любви, будет чувствовать себя отверженным, даже если в зрелом возрасте он встретит заинтересованных и небезучастных людей. А тот, кому близкие взрослые не дали ощущение стабильности, например постоянно исчезая из жизни ребенка или страдая от эмоциональных проблем, будет чувствовать тревогу даже при отсутствии реальной опасности. То есть те дефициты, с которыми мы столкнулись, часто становятся основой для повторяющихся переживаний и ситуаций в будущем.

Второй важный момент для понимания синдрома Теда Лассо – это то, как психика учится справляться с неудовлетворенными потребностями.

Основная функция этих режимов в том, чтобы снизить неприятные ощущения из-за неудачи или неудовлетворенных потребностей. Например, почувствовав боль или обнаружив угрозу, мы неосознанно начинаем делать что-то, что поможет нам снизить давление от дискомфорта – едим, занимаемся спортом, слушаем музыку и т. д.

Копинговые режимы помогают нам в детстве. Но в зрелом возрасте могут сильно усложнить жизнь. Например, ребенок, которого часто критикуют, учится избегать сложных учебных ситуаций – «заболевает» перед контрольными или принципиально не участвует в олимпиадах. В детстве это помогает не нарваться на недовольство родителей плохими оценками, но в зрелости эта же стратегия приводит к неудачам на работе или в отношениях. Это происходит потому, что у ребенка не так много ресурсов, он зависит от взрослых. А использование защитного поведенческого режима – порой единственная возможность ощутить себя в порядке или безопасности.

Синдром Теда Лассо – синдром позитивного настроя, идеализации окружающих и взваливания на себя ответственности за чужое эмоциональное состояние – как раз такой копинговый режим.

Синдром Теда Лассо может обнаруживаться у людей с самой разной предысторией. Так бывает, потому что похожую защиту мы можем вырабатывать в случаях неудовлетворения разных потребностей. Одно можно сказать точно: этот синдром уходит корнями в детство.

Самыми часто встречающимися причинами развития синдрома будут:

• Ребенку пришлось заботиться о своих взрослых. Может, они переживали эмоциональные проблемы, болели, демонстрировали беспомощность или проявляли безответственность. Сюда же можно отнести обязанность заботиться о младших братьях и сестрах.

• Ребенок недополучал тепла, поддержки, внимания к своим эмоциям. Взрослые были безразличны и холодны.

• Ребенок столкнулся с предательством, жестоким обращением или пренебрежением. Он не научился доверять другим, а режим позитивного настроя стал приходить на помощь в виде некой маски. Или же ребенок решил идеализировать окружение, чтобы не оказаться отвергнутым и брошенным.

• Ребенок подвергался скрытой или явной критике, сравнению не в свою пользу и теперь уверенностью и позитивом старается маскировать мнимые недостатки.

А теперь давайте рассмотрим симптомы синдрома. У разных людей он может выглядеть чуть иначе, но в основном стоит ориентироваться на следующие проявления:

1. Позитивный настрой даже в самых сложных ситуациях. Человек с синдромом Теда Лассо как будто всегда в хорошем настроении. Может возникнуть ощущение, что у него совершенно нет проблем, а те, что есть, не вызывают сильных негативных переживаний. Подобное качество нередко вызывает уважение или восхищение окружающих: «Вот бы научиться такой стойкости и юмору! Ничто не может его сломить!»

2. Луч света в темном царстве, или способность везде видеть хорошее. «Я стараюсь не думать о плохом, я не люблю зацикливаться на негативе, я оптимист», «Все, что ни делается, все к лучшему», «Все так, как и должно быть», «За черной полосой обязательно будет белая», – вот неполный список мыслей «оптимистов» даже в самых непростых ситуациях.

3. Обесценивание трудностей как следствие первых двух симптомов. Человек с синдромом Теда Лассо склонен не воспринимать всерьез как свои, так и чужие неприятности. Страдания, борьба с невзгодами, конфликты, которые у большинства людей вызвали бы беспокойство, недооцениваются таким человеком и не считаются чем-то, на чем стоит заострять внимание.

4. Избегание любых чувств негативного спектра, способных заставить окружающих выказать критику или отвержение. Поэтому встретить «Теда Лассо» в состоянии гнева, грусти, стыда или отчаяния крайне сложно. Он часто кажется уверенным и спокойным.

5. Идеализация тех, кто объективно относится к нему с пренебрежением, холодностью или даже жестокостью. Игнорирование деструктивного поведения или стремление его рационализировать.

6. Забота об эмоциональном состоянии других, ответственность за их самочувствие, стремление приободрить, поднять настроение тех, кто расстроен, грустит или находится в депрессии. Человек с синдромом Теда Лассо старается поддержать или выслушать всех, кого может, однако даже в этой поддержке люди могут почувствовать некое обесценивание их переживаний и страданий из-за постоянных подбадриваний и уверений, что все образуется.

7. Игнорирование или невнимательность к своим чувствам и потребностям. Часто человек с таким синдромом не обращается за помощью, даже если сталкивается с серьезными эмоциональными проблемами.

• Вы убеждены, что в вашей жизни все отлично: со здоровьем, карьерой, отношениями или дружбой.

• Вы стараетесь быть оптимистом и не зацикливаться на негативе.

• Вы концентрируетесь только на том, что делаете правильно – питаетесь здоровой пищей или еженедельно звоните родителям

• Вы находитесь в деструктивных отношениях, о которых вам сигнализируют близкие, но продолжаете считать, что встретили свою «большую любовь».

• Вы редко задумываетесь о том, чего хотите именно вы, в чем нуждаетесь и что чувствуете.

• Вам трудно выносить проявления негативных эмоций других, и вы всегда стараетесь переключить внимание человека или приободрить его. Вам кажется, что вы ответственны за благополучие человека, будь то партнер, работодатель, друг.

• Вы обычно обесцениваете свои сильные стороны и достижения, при этом отмечаете успехи других.

• Вы описываете окружающих только с положительной стороны, часто отзываясь о них с восторгом.

• Вам сложно почувствовать настоящую близость или подлинность в отношениях.

• Вам страшно столкнуться с отвержением или критикой, вы боитесь разочаровать других, показавшись недостаточно интересным, успешным, красивым.

• В детстве вам пришлось заботиться о ком-то из значимых взрослых, потому что этот человек был безответственным, выглядел страдающим и заставлял вас испытывать чувство вины.

• В детстве вы не чувствовали себя любимым ребенком, сталкивались с явной или скрытой критикой со стороны взрослых.

Предлагаю вам пошаговую инструкцию, которая поможет минимизировать давление синдрома или прекратить его влияние на вашу жизнь.

Шаг 1. Определить, в каких ситуациях, с какими людьми чаще всего проявляется синдром. Иными словами, в какие моменты или периоды у вас возникает острое желание помочь, спасти, поддержать, сократить давление негатива на жизнь других?

Этот шаг поможет выявить закономерность. Что является спусковым крючком? Может, этот синдром включается только с коллегами, в отношениях с которыми вы чувствуете повышенную ответственность за создание позитивного образа добросовестного работника? Или только с близкими, когда вы остро переживаете их плохое настроение, начиная чувствовать, что каким-то образом к нему причастны? А как насчет родителей? Детей? Может, специфики нет и синдром включается всегда, когда вы взаимодействуете с людьми?

Итог шага 1: вы обозначили список наиболее типичных для активации синдрома ситуаций.

Шаг 2. Выяснить причину активации синдрома.

Если мы говорим о нем как о защитном режиме, значит, существуют не только триггеры для запуска режима, но и причины, почему та или иная ситуация является, собственно, триггером.

С чем вам пытается помочь ваш внутренний Тед Лассо? Какую боль он старается купировать?

Может быть, вы часто чувствовали безразличие окружающих в раннем детстве и теперь за счет своего позитивного настроя стараетесь не допускать равнодушия по отношению к вам? Может, вы ощущали, что трудности, с которыми вам приходилось сталкиваться, неподъемны, но если их преуменьшить, улыбнуться и маркировать «мелочами жизни», станет проще с ними справляться? А может, вам было невыносимо столкнуться с тем, что вы находитесь в удручающих отношениях, в которых ваш партнер вместо поддержки и тепла щедро одаривает вас критикой и обесцениваем? И поэтому вы, идеализируя его образ, объясняете все его выходки усталостью и напряженной работой?

В любом случае, стоит помнить: наш защитный, компенсирующий режим старается дать нам то, в чем мы остро нуждаемся, закрыть какую-то очень важную для нас эмоциональную потребность. А значит, и причина его активации кроется в дефиците чего-то эмоционально ценного. Например, в нехватке поддержки, чувства значимости, справедливости, безопасности и т. д.

Если вы хотите копнуть в причины синдрома чуть глубже, то можете задаться вопросами о своем детстве. Когда и с кем вам пришлось научиться нести ответственность за чувства других? В каких ситуациях было необходимо отточить умение отстраняться от негативных переживаний?

Итог шага 2: вы понимаете, с какой целью активируется синдром, вы видите, какую эмоциональную потребность он старается помочь вам закрыть, попадания в какую эмоциональную «яму» пытается помочь избежать

Шаг 3. Опишите, как выглядит состояние активации защитного режима (синдрома Теда Лассо)?

Это поможет вам быстрее и проще обнаруживать его появление. Чаще всего синдром Теда Лассо проявляется в наборе определенных действий. Например, человек рассказывает другим о своей хорошей жизни. Или постоянно платит за друзей в клубах и ресторанах, чтобы они не чувствовали стеснения. Но стоит уделить внимание также и мыслям, которые у вас появляются в момент совершения действия, и эмоциям, если удается их отследить.

Еще одним способом научиться замечать это состояние может быть его визуализация как отдельного внутреннего существа – это человек или вымышленный персонаж? Может быть, он похож на героя какого-то мультфильма? Как бы выглядел этот режим, если бы мог обрести физическое тело? Не бойтесь, что это приведет к раздвоению личности (со взрослыми людьми такого не происходит). Вы даже можете дать имя этой части вашей личности.

Итог шага 3: вы знаете, как выглядит и как проявляется синдром, какое поведение для него характерно. Вы дали ему имя и можете визуализировать его.

Шаг 4. Научитесь договариваться с вашим синдромом Теда Лассо.

Представьте, что у вас есть та часть, которая считает, что нужно всегда сохранять позитивный настрой, и та, которая полагает, что вам стоит заботиться о себе иначе, что ваши переживания заслуживают внимания и что вы вправе выстраивать близкие отношения без постоянного страха оказаться отвергнутым.

Подумайте о том, что могла бы более заботливая часть вас предложить взамен постоянного позитива и чрезмерного внимания к другим. Может, это навык говорить о своих чувствах, работа с внутренней критикой или развитие умения выстраивать границы. Составьте списки «за» и «против» использования защитного режима и договоритесь с собой, что вы не будете отказываться от него совсем, но начнете активировать его только в некоторых ситуациях.

Итог шага 4: вы видите другие варианты удовлетворения своих эмоциональных потребностей, вы идете на риск и демонстрируете людям свои истинные чувства.

Шаг 5. Составьте для себя напоминание о своем синдроме Теда Лассо и периодически возвращайтесь к нему.

Поскольку подобные синдромы сопровождают нас довольно длительное время, мы не можем волевым усилием взять и избавиться от них. Нам предстоит буквально физическая перестройка нейронных связей. А это занимает время. Поэтому будет полезно день за днем напоминать себе, что ваш защитный режим, конечно, помогал вам эмоционально выживать раньше, но теперь он не так эффективен. Составьте памятку, в которой кратко опишите: 1) как проявляется ваш синдром Теда Лассо; 2) в чем он вам помогает, а в чем мешает, какие эмоциональные потребности не дает удовлетворить; 3) как иначе вы можете заботиться о своих переживаниях.

Итог шага 5: вы составили памятку о работе своего защитного режима и периодически возвращаетесь к ней.