Боль и наслаждение, страх и восторг, ужас и благоговение, отчаяние и надежда… Лица способны были отражать как отдельные эмоции, меняя их порой с безумной скоростью, так и самые причудливые сочетания. Множество же лиц, к каждому из которых была крепко «пришита» душа, становились и источниками силы, и источниками развлечения для хозяйки домена. Сильного, старого домена, который она удерживала за собой не то что много веков — срок власти сей женщины успел перевалить за тысячелетие.

Атали, дочь Элмира, внучка Волфера, любила лежать почти нагишом на мягких, обработанных исключительно магией шкурах гигантских медведей, что были убиты во время охоты ещё там. на её родной земле,. Не просто на родной, а когда она ещё не раскололась на множество доменов, потом раскиданных Ветрами Хаоса и Притяжениями Порядка по бесконечному Вееру Миров. Лежать, смотреть на меняющееся пламя, показывающее хозяйке то картины прошлого, то настоящего, то возможные варианты будущего, меняющие друг друга даже не по малейшему желанию, а лишь по подсознательному стремлению. Так могли проходить часы, дни, порой недели.

Скука, попытка убежать от рутины могущественного мистика? Ни в коем случае! Атали вообще не представляла, что такое скука, ведь вокруг было столько новых и старых разумных, друзей и врагов, с каждым из которых её что-то да связывало. И многочисленные замыслы, многим кажущиеся хаотичными, порой нелепыми, всего лишь средством провести бесконечные года и века не в праздном ничегонеделании. А на деле… Ступени, ведущие к главной цели, о которой если кто и знал, то друзья-подруги, число которых было сравнимым с пальцами одной руки. И те родичи, с которыми её, уже три века как архонта и изо всех сил рвущуюся к рангу примарха, связывала не только кровь, но и близость духа.

— Что, многоголосые вы мои душеньки, слышите? — обратилась она к тем самым лицам, не висящих на стенах, а временно слившихся с ними. — Куда вам… А слышать надо! Не умеющие улавливать шёпот грядущих перемен могут кануть в такую бездну. Что из неё придётся выбираться тысячелетия… если сумеешь сохранить сознание, не раствориться в воплях из глоток Повелителей Неподвижности.

Лица и стены. Живая плоть и псевдоживой камень, пленённые до поры души и полуразумный замок, обладающий сложнейшими инстинктами, но сознанием не выше, нежели ледяной тигр. Собственно, именно душа последнего, давнего её домашнего любимца в незапамятные времена, и стала основой сущности-стража, что не способна была предать ту, кого знала чуть не с младенчества.

Жестокость? Нет, Атали не была замечена в излишней и вообще доброте, но те немногие, кого она считала своими, воспринимались ей как продолжение собственной личности. Вот и тот ледяной тигр… Продлить жизнь тогда не было возможности, лишь погрузить в «хрустальный сон» на долгое время, после чего дать новую, не совсем жизнь. Домашний любимец таковым и остался, просто изменился, потеряв материальное тело, но став чем-то гораздо большим. Да и поговорить с ним можно было, как и тогда, в детстве.

— Уходят пленённые души врагов и просто случайные трофеи, Крисп, — вздохнула Атали, глядя на мужское лицо с кожей изумрудного оттенка и немигающим третьим глазом посреди лба. — Вот и этот пленник того и гляди вырвется на волю. Такая полезная душа… была. Усиливать преобразования плоти в сторону повышенной устойчивости к химеризации по типу Хаоса… Пятьсот сорок лет продержала, а только без малого два века использовала так, как нужно, не ошибаясь. Крисп?

Полупрозрачный тигр, соткавшийся из воздуха, лениво зевнул, показав острейшие клыки, после чего плюхнулся рядом, с полным пофигизмом относясь к тому, что тела как такового у него и нет.

— Хороший кот, ты меня всегда слушаешь. Только не отвечаешь. Другие… Помогают, поддерживают, но робеют, не идут дальше. «Подожди, внучка! Мой сын поспешил и теперь чтобы вытащить его от подножья Хребтов Отчаяния, нужны века и века», — передразнила она одного, своего деда. — Я тоже хочу вернуть его. Хочу, оттого и разбиваю преграды. Как тогда, когда решался вопрос о передаче Механизма! Помнишь, кот?

Тигр лишь шумно вздохнул и боднул большой головой хозяйку-подругу. А что голова проходила сквозь её тело… Кошки, они так и оставались кошками, несмотря на размер, возраст, мистические особенности.

— А вспомни Лартейю? Подружка так привыкла интриговать, что сама иногда забывает, кто из её как бы друзей кому враг, а для кого инструмент. Запутается, потом сюда прибегает. Атали. помоги! Атали. мне нужно этого спрятать, этого развоплотить, чтоб века два заново воплотиться не смог. А как мне понадобилось найти обходной путь по тропинкам мимо тех доменов, где меня обязательно узнают? «Тлеющая, я тебе редких артефактов принесла, маскирующих и защитных, а ещё эти наёмники, они такие мужественные и опытные…»

— Фр-р! — потряс огромной головой кошак, после чего стал вылизывать лапу и «намывать гостей».

— Думаешь, опять кто-то придёт, Крисп? Было бы интересно. Или новое известие о моих подопечных в Закрытом Мире? Сколько их сейчас у меня, которые живы? Двадцать семь? За полсотни без малого лет — это немало. И большая часть совсем недавно инициирована. Сама всех подбирала, старалась, вывела на Пути Тлена и Скульптора Плоти, Тумана и даже Душелова. И одну маленькую коррекцию в Механизм добавила. Особенную, свою Метку. Кто её не только откроет, но и поймёт, тот многого добиться сможет. Ещё большего, чем без неё. Они все там, наши далёкие потомки, талантливы. Жаль, сами этого не знают. Они не знают, а другие, не наши, ждут. Чего только? Когда всё равно придётся и карантин снимать, и этот важный резерв использовать? Закостеневшие за долгие эпохи старики!

Недовольная гримаса, лёгкое движение рукой. Лица на стенах, эти якоря для душ, пленённых мистическим даром Душелова, расходятся, открывая свободное пространство. Ненадолго остающееся таковым, поскольку идеально гладкий камень стены превращается в экран, на котором сменяются совсем другие лица, принадлежащие вполне себе живым людям. Тем, кто находился в Закрытом Мире и был инициирован архонтом Атали. дочерью Элмира и внучкой Вулфера — третьей в роду непредставимо сильных по меркам её раздробившейся на тысячи доменов Родины магов. Аргард и Вэннхейм, Гиммери и Пиктар — когда-то это были четыре великих страны, поделивший небольшой континент на неравные, но зоны влияния, чьи маги могли как противостоять друг другу, так и на какое-то время объединяться для завоевательных походов или для обороны родной для всех них земли.

Так было… Так в какой-то мере оставалось и поныне. Уж случаи, когда выходцы этих четырёх стран нападали друг на друга, можно было пересчитать если и не по пальцам, то припомнить и даже указать причины случившегося.

— Позабыли вы про общую кровь. Ту, в которой, как говорили враги. «поровну ледяной злости и огненного безумия», — проворчала девушка, лёгкими волевыми усилиями меняя облик одного из инициированных на другого и дальше, дальше, дальше. — Но мы… я напомню. Искала тех, в ком есть хоть частица нашего, родного. Искала и находила, давала то, что поможет. Пусть подрастут молодые хищники, почувствуют свою настоящую силу. Пусть их будет не полсотни, не четверть. Хватит и десятка особенно яростных, готовых идти вперёд, крушить и брать то, что считают своим. Этого хватит. Мне хватит. Показать тем пням, мхом заросшим. Доказать, что кровь жива, что ещё можно разжечь Ледяное Пламя! И род Ульфара станет тем родом, что возродит целое, вновь соберёт его из частей.

Внезапный сигнал, пришедший из невероятного далёка, через множество доменов и соединяющих их путей. Отфильтрованный специальными маскирующими плетениями ещё по дороге, чтобы никто толком и не понял, откуда вышел и к кому направлялся. Его и почувствовать то могли мистики не слабее архимага, не говоря о том, чтобы понять приблизительное содержание. Кстати, зашифрованное, дабы точно тайны рода Ульфаар и лично её, архонта Атали. не стали достоянием… кого-то со стороны и особенно врагов. Да и разного рода напрашивающимся в союзники, но видящим итоговую картину в иных тонах лишние знания тоже были ни к чему.

Перенаправив полученную и уже расшифрованную специальным плетением информацию в сторону показывающего лица экрана — ведь она напрямую была ними связана — красотка, юная обликом, но умудрённая веками жизни и неисчислимым количеством схваток и интриг, внимательно смотрела на открывшийся вид. Обычный парень, ничем особым на фоне остальных не выделяющийся, разве что очень молодой. Вчерашний подросток. Но вместе с тем…

— Ты же мой быстрый, — пропела-промурлыкала Атали. — Два года назад мальчик, преодолевающий страх. Совсем недавно, и нескольких недель… нет, дней не прошло, дней! Несколько дней с нашей второй встречи, с подросшим, ставшим омытым кровью и готовым убивать не только тварей, но и людей. Спокойно убивать, убивать и жертвовать их даже той, кого ненавидит. Мне! Принимать дары и смотреть на дарящую, представляя её мучительную смерть. Хороший мальчик, обещающий большую, яркую игру. Не с тобой игру, а игру мою с теми, кто равен и даже больше. Но этот сигнал, он… Да, ты вошёл в Дверь, оказавшись вне Закрытого Мира. Вне, но совсем рядом, где просто, где скучно. Что бы такого сделать… правильного?

Задумчивость архонта, она особенная. Достигшие высоких рангов развития мистики давно отошли от понятий того, что нормально для обычного человека. Они помнили себя, сохраняли принципы, по которым формировались, но вместе с тем… Сохранялись лишь основы, в то время как надстройки, появляющиеся век от века и причудливо трансформирующиеся… Тут и у менталистов порой голова кругом шла.

— Милый мальчик почувствовал силу, вкус победы? — в голосе архонта появились шипящие нотки, а лицо её стало причудливо меняться, оставаясь прекрасным, но приобретая черты разных народов, рас, даже видов разумных и полуразумных созданий. — Проверим, как он справится с врагом немного опаснее. Немного-немного! Или станет ещё сильнее и увереннее или… Нет-нет, я не ломаю интересные игрушки. Только потрясу, уроню, но обязательно поймаю. Что бы найти, какую… Да-да-да! Старый, заброшенный, почти сломавшийся, но ещё годный. И всего в паре доменов, никем не найденный, но способный пройти по обходным путям. Прямо к нему, к юному и такому воодушевлённому путешествием за Дверь Нику. У которого… Моя основная Метка и даже ещё одна. Сам открыл? Сам, только сам… Давай же, красивое личико, покажи себя, покажи снова, не дай разочароваться!

И звонкий, заливистый хохот, хохот архонта по прозвищу Тлеющая, отражался от стен её любимой комнаты в замке, который оставался безучастен и не к таким эмоциям. Многое случалось в этих стенах, разное случалось.

'Внимание, идёт подстройка Механизма под мир, отличный от того, где была проведена его инициация. Обратите внимание — в различных мирах, доменах и путях между нимиразличные Пути развития вас как мистика могут усиливаться и ослабляться. Чтобы получить об этом представление необходимо поднимать ранги и изучать особые знания, навыки и Грани Дара.

Сейчас вы находитесь в коридоре, связывающем полноценный мир и домен (его класс скрыт из-за недостаточного развития вашего Механизма). Будьте осторожны!'

Так вот ты какое, перемещение из родного и до поры кажущегося единственным мира в… нечто иное. Желание пройти так называемые подготовительные курсы в Центре Знаний, которым изначально рулил Орден Хранителей — главная, как я успел понять, доминирующая сила как минимум в моём родном городе-миллионнике — обернулось необходимостью вступительных испытаний. Своего рода проверка на прочность, но, по ходу, исключительно для тех мистиков, которые инициировались случайно, а не по праву рождения в семьях, родах и кланах потомственных оккультистов.

Думаете, плачусь на жизнь тяжёлую? Хрен дождётесь! Для меня это не печальное событие, напротив, возможность получить очередную толику силы и знаний. Тех самых, которые кровь из носу требуются, чтобы сохранить главное — собственную свободу, независимость, возможность не подстраиваться под чужую волю, а ещё… Вот про «ещё» пока лучше даже в мыслях поосторожнее. Мало ли, вдруг какая-то сволочь ухитриться что-то из них уловить. А сволочей, их вокруг хватает.

Ладно, про «вокруг» я сейчас явно загнул. В настоящее время рядом со мной два таких же неофита, мистика первого ранга. также ничего особенного из себя не представляющих, получивших полную инициацию кто-то на днях, кто-то несколько раньше. но всё едино разрыв невелик. Кстати, как там они, оба-двое?

Приемлемо… до определённой степени. Степан Терлигов, бастард известного, по его словам, рода Поводырей тварей, тот стоит с клинком наголо, готовый при необходимости вступить в бой. Сразу чувствуется определённая подготовка, отсутствие ошеломлённости и тем паче растерянности. Зато второй, мужик лет тридцати по имени Михаил и с забавным отчеством Ленинидович, вот с этим совсем кисло. Вместе с тем подобное было ох как ожидаемо!

— Тьфу ты! — плюёт на землю Терлигов, глядя на бухнувшегося на колени и прячущего лицо в ладонях Михаила. — Лучше было бы вдвоём, чем с такой обузой. На него разве монстров выманивать, но и то приманку сожрут, а нам потом перед подмастерьем Феофаном отвечать! Он не одобрит.

— Лишние слова, — не даю тому разойтись по полной. — Ты знаешь об этом месте больше меня. Давай, говори то, что действительно надо знать. Вот нутром чую, что даже если захотим тут все восемь часов простоять, у нас это тупо не выйдет.

— Не выйдет, — эхом отозвался напарник, кривя губы. — Твари чуют нас. Лучше, чем попадая на Землю. Сильно лучше! У нас несколько минут до того, как сюда прибегут, приползут или прилетят первые. Быть прижатыми к закрытой Двери? Опасно. Идём вперёд. Я буду говорить на ходу.

— Этот… проблемный кусок трясущегося желе. Его тут оставить или?

— Есть бесплотные существа. Просочится такая сквозь стену, а он даже сейчас, как только здесь появился, ни на что не годен. Его нужно подбодрить, внушить, что нельзя просто сидеть и…

— Он не сидит, он стоит на коленях и шепчет молитвы. Балласт, который скинули нам на голову. Хамоватый там, где чувствует себя уверенно, но впадающий в ступор при понимании, что… Ты и сам видишь. Но ничего, в чувство я его приведу.

Вижу, что умный и дельный парень этот Степан Терлигов, только вот не привык действовать предельно жёстко с переходом на жестокость. По ходу, вырос в приличной атмосфере. Не в районе, где каждый друг другу друг, товарищ и брат… серый такой брат, с хвостиком, на луну завывающий. Ну а я произрастал как раз в такой атмосфере, привыкая к самому разному, в том числе к факту, что с некоторыми людьми можно только силой. В частности, с такими, как Миша Ленинидович.

— Шок у него, Степан. Шок, свойственный трусам. И лечится это вот так, если без калечащих методов.

Р-раз. Пояс с зельями и прикреплённым на него же мечом оказывается у меня в руках. Два. Бросаю то, что этому трясущемуся мясному желе точно не требуется, в сторону Терлигова. Зная, чувствуя, что тот поймает. И точно, не ошибаюсь. Три… Добротная такая оплеуха, которая прошибает дорогу до мозга любителя помолиться и более того, переключает того на агрессию. Вскакивает с колен, рычит нечто вроде «Урою, сука мелкая!», даже пытается замахнуться, но… Стразу замирает, аки статУя нерукотворная, почувствовав у своей шеи кончик моего меча.

— Думаю, всё понятно, Миша ты наш Ленинидович?

— Н-ножик это… у-убери, — хрипит тот, пытаясь сделать шаг назад, затем другой, вот только я тоже двигаюсь, не позволяя тому ускользнуть. А уж когда тот оказывается припёртым к стенке коридора, включается ещё толика не то «зайчатков разума», не то банального инстинкта самосохранения. — Ты это, парень, тебя накажут, это статья! В тюрьму сядешь, там плохо.

— Прямо ментозавры прибегут, да? Потом следак с бумагами, судья с постным выражением лица, всякое нудное изрекающий? — не могу удержаться от смешка. — Мистики вне обычного мира, чудило. Им, теперь уже и нам в принципе положить на те самые законы. Тут свои порядки, собственные правила. Если ты так ничего и не понял, то ещё тупее, чем мне раньше показалось. Эх, бросить бы тебя тут тварям на прокорм или приманку сделать, да только…

Попытка дёрнуться со стороны слабого и лишнего звена триады, но короткое движение клинка и вот уже чуть пониже шеи первая набухающая кровью царапина. А ещё взвизг, куда больше подобающий испугавшейся мыша-зверя девице, никак не мужику возрастом под тридцатник с этакой солидной небритостью.

— На кровь твари Задверья ещё быстрее приходят, — деловито констатировал наблюдающий за нами Степан. — Теперь его нужно как приманку.

— Не-е хочу! — окончательно даже не хрустнул, а осыпался осколками «хребет» Золотарёва. — Отпустите, а?

Вздыхаю, с трудом удерживаясь не то от мата, не то от желания закрыть глаза и какое-то время не видеть бескрайней стадии идиотизма человеческого.

— Мы. Здесь. Заперты. На восемь часов. Или слушаешься меня и получаешь шанс выжить или… монстры тебя просто сожрут. Ну⁈ — моргает глазами, зараза. — Жить хочешь⁈

— Да… Хочу!

— Слушаться будешь или ещё кровь пустить?

— Не надо! Я всё сделаю.

— Тогда ближе к Степану, слушать его приказы, как откровения своего боженьки. А если меня услышишь… Скажу прыгать — прыгай. Падать — падаешь хоть рожей на камень, хоть в сточные воды. Хм, как раз в эти самые, под ногами булькающие. Всосал?

Кивает, китайскому болванчику на зависть. Мда, совсем не боец, совсем. Обуза со всех сторон. но вместе с тем… Нет, пусть Терлигов думает, как это чучело без перьев к делу пристроить, у меня тупо фантазии не хватает.

— Что у тебя за магия, отвечай.

— Песок. Просто песок! Закрутить в вихрь, поставить небольшую завесу. Всё, больше ничего не могу. И нужен чистый, земля простая не подойдёт, я пробовал.

— Твою ж матушку вперехлёст через стенку вокзального сральника, — печально так выражаюсь. И с собой некоторое количество песочка захватить, конечно, не догадался, — констатирую очевидный факт. — В общем, ближе к Степану и выполнять всё… уже слышал.

— Я… Меч?

— Посмотрим.

Меж тем мой реальный напарник в этой вылазке уже пнул — не физически, словесно обошелся — Мишу, чтоб тот шел слева от него и ближе к стенке. Сам же неспешно, но двинулся вперёд по коридору, попутно продолжив растолковывать мне насчёт особенностей места, где мы оказались.

— Тренировка, проверка. Нас. Отец говорил, как тут всё устроено. Слабые существа, мистики-рейдеры иногда заходят, чистят такие места от забредающих опасных тварей. И за нами всё равно следят.

— Слушают и смотрят?- уточняю очень важный для себя нюанс.

— Нет, это невозможно, — качает головой напарник, попутно не забывая осматриваться. Задверье, из одного мира в другой так не получится. Амулеты, что у каждого из нас. Они показывают кое-что. Немного. И только в таких местах, которые Орден предварительно подготовил. Тренировочные полигоны вне нашего мира, но с ним связанные. Это сложно, я многое не понял.

— Главное, что видеть и слышать не могут. На остальное положить.

— Почему?

— Не люблю, когда я словно под прицелом, — отделываюсь кратким, но достаточно веским объяснением и тут же поднимаю свободную руку вверх, дублируя жест словом. — Шаги!

Шаги и впрямь стало реально расслышать. Сразу же шугаю Мишу подальше в тыл. Подальше, но не слишком, чтоб можно было краем глаза за ним присматривать. Вроде не должен по причине полученного урока попытаться наброситься со спины, но мало ли, вдруг планку сорвет. Порой самый отъявленный трус способен преподнести неожиданный сюрприз. И отсутствие меча не помеха. Магия, она ведь у нашего балласта есть. Зато песка вроде бы и впрямь нет, что есть и хорошо и плохо одновременно. Да уж, своеобразный Путь ему в качестве основы достался — в перспективе способный оказаться довольно сильным по всей логике вещей, но требующий либо особых климатических условий, либо заблаговременной подготовки. Жизненная смекалка и склонность к заблаговременной подготовке тактических ходов также приветствуются, однако… Ага, где Миха и где тактика, тем паче серьёзная её разновидность? То-то и оно, что слабо стыкуются, ой слабо.

Шаги становились ближе, громче и явно двух типов. Одни довольно громкие, словно шёл кто-то большой. Вторые… Нет, тут скорее прыжки, причём те, когда приземляются сразу на все конечности.

— Лягва прыгает, — процедил Терлигов. — Точно она. Они. Нам по пояс, прыжки дальние. Может сбить с ног. Пасть с зубами, язык с полтора метра. Клейкий, ядовитый. Парализует, но медленно.

— Уязвимости?

— Ко всему, кроме воды и яда.

— Второй, который топочет?

— Голем. Автоматон… Элементаль земли. Не знаю. Плохо, это опасные твари, их быть не должно.

— Но по ходу есть. Посмотрим и… Сначала на дистанции. Потом клинками. Меч?

— Учился.

— У меня база по ножам и кинжалам, так что в ближнем у тебя на подстраховке.

— Этот? — взгляд в сторону постукивающего зубами и трясущегося Михаила.

— Если совсем хреново станет — брось ему меч обратно. И лечебки со стимулятором сейчас прям отдай.

Кивок и уже через несколько секунд Ленинидович получает обратно упомянутые зелья, в то время как атакующую алхимию мы оставляем вне досягаемости его лапок. Получить подобным добром в спину вот совсем не улыбается.

Доспех Тлена на себя, Иглу в левую руку и… Самую малость подождать, после чего, нутром чую, завертится бешеная карусель схватки.

Коридор, по которому мы шли, как оказалось, изгибался, одновременно расширяясь. Постепенно, но сравнивать самое его начало у Двери, через которую мы прошли, и вот тут, куда добрались. Не-а, сравнивать точно не стоило. Простор для сражения с одной стороны и меньше возможности для перекрытия векторов атаки с другой. Везде есть как плюсы, так и минусы.

Прыг-плюх. Плюх. А вот и первый гость, может гостья, никакого интереса в половой принадлежности твари лично я не видел. Не лягушка, не жаба, но нечто родственное, названное Степаном лягвой. И впрямь мне примерно по пояс, покрыта тускло-изумрудного цвета чешуёй, многочисленными шипами, а морда… Нет, она не лягушачья, скорее похожа на изображения рыболюдов со страниц старины Лавкрафта. Только те были разумными, а это создание интеллектом не обезображено. Исключительно злоба и голод светились в вылупившихся на нас глазах.

Дистанция. Я прекрасно помнил, на какое расстояние летят Иглы Тлена, а именно не далее десяти метров, а то и вовсе восьми. Из этого и исходим. Несколько шагов вперёд, привлекающий тварь крик, нарочитый короткий взмах мечом. Есть контакт. Лягва явно навелась на меня, подобралась, прыгнула… Вот в полёте Игла Тлена её и настигла, вонзившись аккурат в распахнувшуюся пасть.

Оскорблённое кулдыканье, почти сразу, еще до приземления, прервавшееся, конвульсивные подергивания от того, что создание Задверья начало гнить как раз с глотки. А еще оно чувствовало боль, поскольку так корчатся только осознающие как её, так и вот-вот готовую наступить смерть.

— Это только первая!

Уж догадываюсь. Потому отвечать на предупреждение словами даже не собираюсь, ограничившись жестом. Дескать, всё понимаю, расслабляться вовсе не намереваюсь. Опасаться лягв сверх меры тоже смысла нет. Уже успел понять, что это за противник, чего от него стоит ожидать. Уровень опасности? До момента полной инициации я бы ещё подумал, стоит ли связываться более чем с парочкой. Сейчас же, имея пусть начальные, но атакующее-защитные плетения Тлена — ситуация являлась более чем пристойной.

Вот ещё лягвы. Теперь трое. Прыг-плюх, плюх да прыг! И одна прямо в полёте словно меняет направление, врезаясь в стену. Краем глаза вижу чуть побледневшее лицо Степана. По ходу, использовал телекинез, а сам в это же время смещается в сторону. вспарывающим ударом выпуская погулять потроха второй твари.

Третья? А она уже по мою душу. Прыг-скок, да языком из пасти, который я, сместившись в нужный момент, укорачиваю коротким рубящим ударом. Ещё одно смещение, выпад… С едва слышным хрустом острие меча входит в висок лягвы, заставляя ту замереть и, оцепенев, спустя секунду осесть вниз грудой инертной, лишённой жизни материи. Хвала не пойми каким богам, что успел меч вырвать, а то рукоять могла бы если не выскользнуть, то потянуть за собой, заставив нарушить равновесие. Эх, учиться мне ещё бою на клинках и учиться! Надеюсь, что в этом Центре Знаний найдутся не просто специалисты — их наличие под сомнение в принципе не ставлю — а именно что готовые поделиться своим немалым опытом. И хорошо бы за невеликую плату. Ведь тут, в мире мистиков, простые деньги не канают. Своя там валюта, особенная, в ней тоже как следует разобраться надо.

— Новые, — опять напоминает об очередной порции жабообразных тварей Терлигов. Недолгое ожидание, после которого из-за поворота показывается очередная группа, теперь уже в семь особей. — Вот же скотина!

Последнее уже вовсе не связано с лягвами. Это Степан по поводу третьего члена нашей маленькой группы. Миша, конечно. В очередной раз доказал, что некоторым можно хоть вежливо, хоть матерно, хоть с применением насилия, а толку всё равно чуть. Вновь увидев монстров, сперва просто заскулил, сжавшись в клубок, а потом — не то малость попривыкнув, не то набравшись заячьей смелости — порскнул сперва к стеночке, а потом вдоль неё, да обратно к Двери, через которую мы сюда вошли. Заяц, мля, убегаец!

Какой первичный инстинкт хищника, видящего группу потенциальных целей? Правильно, отсекать от группы слабого, загонять и харчить. Лягвы же, как уже стало понятно, не просто хищники, а стайные, предпочитающие действовать сообща, малыми или не очень группами. Вот и рванули, по сути игноря нас, аккурат за бегунком.

Что мы? Постарались использовать удачно сложившееся положение дел, когда и так невеликие мозги лягв почти напрочь отключились при погоне за жертвой.

Пластающий удар по одной твари, колющий по второй, рывок вдогонку за остальными, которые уже настигли беглеца. Упс! Забавно вышло, однако. Две лягвы, два полутораметровых языка, которыми те прям одновременно схватили убегайца за левую руку и правую ногу, после чего попытались потянуть каждая в свою сторону. И глубокое такое удивление на харях обеих тварей. Недолгое, поскольку голову одной срубил Терлигов, ну а я аккуратным колющим ударом пробил мозг второй. Ну и оставшаяся, что пыталась прокусить укреплённую кожаную броню аккурат в области Мишкиной жопы, тоже прикончил я. По той причине, что Степан аж замер, глядя на подобную, хм, картину маслом. Тварь прогрызает преграду между собой и вкусным человеческим мясом, Ленинидович визжит, аки поросюк на бойне, но при этом уже и бежать не пытается, только ручками-ножками бессмысленно дрыгает. Сюрреализм, однако!

— Кажется, лягвы того, кончились.

Саркастически хмыкаю, глядя на многочисленные трупы монстров и нашего подранка, которому таки да пожевали задницу и над коим сейчас хлопотал Степан, используя одно из целебных зелий. Часть на рану, часть в рот пострадавшему. И да, его предварительно пришлось ещё разок стукнуть, дабы прекратил орать, не брыкался и дал привести себя в порядок. Относительный, исключительно в физическом плане, поскольку крыша тут явно стремилась улететь в далёкие края.

— Звук, — привлекаю внимание напарника, — он не прекращается, становясь лишь сильнее.

— Вроде уже не орёт… А, ты про шаги, не про это громкое несчастье, — ошибшись было, тут же поправился Степан. — Да, ближе. Точно голем или автоматон. И старый, только они такие медленные. Новый бы…

— Не нужно нам нового, — аж передергиваюсь при одной мысли о том, что было бы, появись тут один из, к примеру, патрулирующих территорию Центра Знаний по периметру. — Нам бы однозначно кердык пришёл.

— Не однозначно, но… Да, не хочется. Всё, — это уже относилось к раненому. — Сидеть и не бегать. Понял ты, что тут тебе не Земля, тут всё иначе?

— М-м-м…

Лежащий на животе Михаил промычал нечто невразумительное. Ну да я и не удивился. Вот уж досталась ходячая… теперь уже не очень, зато нехило покусанная проблема. Лечилка лечилкой, но филей ему лягва нехило погрызла. Наверняка болит сильно и надо бы влить вдогонку ещё и ту самую смесь обезбола и стимулятора, но…

Привет, очередная тварь, что и впрямь оказалась даже не големом, не автоматоном, а самым что ни на есть кадавром — каркасом из изменённых костей и плоти, на которые нарастили как камень, так и металл. Странное сочетание, конечно, но порой фантазия у создателей идёт теми ещё путями. Откуда мне было известно название этого вот «явления Христа бурому медведю»? Из записей того шизоида, который, инициировавшись, съехал кукухой и при этом непонятным образом избежал пристального внимания Хранителей, а может и ещё кого-нибудь. Или не избежал, просто те не сочли нужным связываться с психом. Всё может быть. Зато найденный мной в ломбарде дневник, помимо любопытного и полезного ритуала, содержал и разной ценности записи, относиться к которым стоило… с той ещё доверчивостью. Правда была перемешана с бредом частичным и совсем уж откровенным. Однако насчёт кадавров, как нынче выяснилось, автор если и привирал, то не полностью.

Массивная каменная броня на ногах. Металлическая на руках, торсе и голове. Левая рука заканчивалась подобием циркулярной пилы, в то время как правая — захватом из трёх механических зазубренных пальцев. Всё понятно — сперва распилить, а потом схватить распиленное или недопиленное, да и отправить в широко раскрывающуюся пасть, после чего перемолоть в мелкое крошево не то что кости, но и броню, в которую добыча могла быть одета. И тем самым творение неведомого мистика получило бы как «топливо», так и дополнительное, может даже не временное, усиление. Если, конечно, внутреннее устройство не успело прийти в частичную негодность вслед за внешней оболочкой.

— Кадавр. Старый, — цежу сквозь зубы. — Клинит органика в суставах, одного глаза просто нет, второй хаотически выбирает сектора осмотра. Нервная система тоже вразнос пошла. Движения дёрганые, иногда замирает. Пила и хваталка на другой руке, сам видишь, проржаветь успели. Ну и чего там у него внутри, тут только догадываться остаётся. Эх, убежать бы от него!

— А ведь можем! — воодушевился Терлигов, также оценивая противника. — Пока он скрипеть тут будет, наводясь на слабого, успеем проскользнуть. Я ещё и телекинезом его толкну. Авось выгорит. Но не должен он тут быть! Совсем не должен!

Должен, не должен. Никому кадавр ничего не должен, что нам сейчас и собирался доказать. Единственный глаз, светящийся тускло-алым за обрешёткой шлема, навёлся, наконец, на цель. На нас троих. Членораздельную и вообще речь этому конструкту никто оставлять не собирался, потому и следующий шаг он сделал в полном молчании. Только каменные плиты под ногами аж содрогнулись от его поступи. В очередной раз.

— Стоп побег, — чуть поколебавшись, принял я решение, сопоставив все факторы нашего возможного противостояния. — Ошеломлю Тленом, ты попробуй по максимуму вложиться в телекинетический толчок. Ну а я алхимией эту сволочь приголублю.

— Уронить хочешь?

— Натурально! — оскалился я, радуясь взаимопониманию с напарником. — На счёт «ноль» я начинаю. Три… два. Один. Ноль!

И срываюсь с места, тем самым сокращая дистанцию между собой и кадавром. Мечом тут работать ни разу не разумно, потому он давно отправился в ножны. Иглы Тлена в обеих руках, готовые отправиться в цель, как только будет правильная дистанция и наиболее удачный момент.

Иглой… а затем второй такой же, но с левой руки, да в решётчатое забрало шлема. Раньше бы это не прокатило, там должна была стоять защита, однако… Да, то самое однако! Неведомым образом забредший сюда кадавр был стар, наверняка тупо сорвался с поводка и растерял немалую часть защитных структур, что принято вешать на столь сложные и ни разу не дешёвые конструкты. Потому первая Игла Тлена и впрямь, ударившись в решётку шлема, рассыпалась на десяток тусклых искр. Зато вторая… Ох уж эта вторая, что смогла проникнуть внутрь, преодолев защиту, которая свои изрядно ослабленные возможности пару мгновений назад потратила на первый удар и ещё не успела восстановиться. Вдобавок атака то была не стихиями, не телекинезом либо чем-то относительно растространённым. Тлен! Редкий, сильный, сложный для отражения. Нет, всё ж мне реально повезло при инициации, риск того стоил!

Ухожу от режущего удара взвывшей циркулярной пилы, с зубьев которой сыплется грязь и частицы ржави, но успеваю заметить главное — глаз кадавра. Тот самый, единственный оставшийся, к которому сейчас подбирается пятно гниющей органики. Тлен, он такой. Если уж попал внутрь, зацепился, то тут либо срочное иссечение, либо, как я понимаю, неслабые целительские воздействия. Только не в этом случае, не с полуфункционирующим кадавром.

Проскакиваю мимо кадавра, торможу, разворачиваясь, выдергивая из «гнезда» на поясе замораживающее зелье, готовясь применить и надеясь, что Степан сделал то, что должен был. Глаза фиксируют происходящее. Мозг, работающий на предельных оборотах, анализирует увиденное и тихо офигевает.

Вот она, схватка с по-настоящему опасным и способным удивить противником. Да, телекинетический толчок малость покачнул трехметровую тушу, отягощённую камнем и металлом. Да, Игла Тлена если и не полностью ослепила цель, то изрядно попортила зрение его единственного глаза. Но осознавая — слыша, используя сенсорику или там обоняние, черти его разберут — кадавр понял, что враги оказались с двух сторон, что сейчас возьмут «в два огня». По ходу, подобные схемы не просто были заложены в его подобие мозга, но и в достаточной мере сохранились, не успели протухнуть либо заржаветь.

Грохот. Это «отстреливаются» куски металлической брони, открывая скрытые доселе бойницы с оружием, а попутно и сами куски металла становятся этакими метательными снарядами, бьющими по мне и Терлигову. Вроде бы и уклоняюсь, но… Слава Доспеху Тлена, который таки да принял на себя скользящий удар куска металла весом этак поболее пары кило. Явно не простой удар, с магической составляющей. Чувствуется это. Как? Пока не пойму, однако факт остаётся фактом. Я вообще словно бы отдался странному сочетанию разума и интуиции, которое только и даёт возможность не просто сопротивляться, но и находиться в этаком чуть отстранённом состоянии, выстраивая стратегию боя и пути, ведущие к победе.

Вижу, как такие же снаряды, аж два, врезаются в Степана, снося того метров на дцать. Живой… Успел подметить этакое искривление пространства, возникшее между его телом и металлическими частями, отстреленными кадавром. Телекинез? Некий амулет, который мог дать сыну отец? Пока не знаю, да и не столь это важно.

В чём важность? В искрящихся заострённых кристаллах, которые выдвигаются изнутри. Однозначно это не просто так, не иллюминации ради, а нечто вроде метателей электричества или иного вида разрядов. Вот только я довольно близко от цели, в руке уже ледяная алхимическая «граната», а крышка уже повёрнута, запуская пятисекундный отсчёт. Да и метать предметы в цель я неплохо умею. Тренировался как в случае с ножами, так и с макетами гранат, понимая после первично-частичной инициации, но в новом этапе моей жизни может пригодиться что угодно. И вот, пригодилось!

Склянка с алхимическим содержимым летит аккурат в одну из открывшихся на торсе бойниц, ну а сам я ухожу перекатом вправо-назад, после чего тянусь за второй ледяной «гранатой».

Разряд! Проходит даже не по касательной, рядом, но часть энергии всё едино достаёт, напрочь снося уже ослабленный Доспех Тлена и вызывая омерзительные ощущения. Боль, судороги, помутнение зрения и вообще желание упасть и потерять сознание. Нет, с-сука, не выйдет! Активация нового Доспеха взамен снесённого, после чего уже вторая алхимграната летит в сторону кадавра, на сей раз под ноги, с целью тупо приморозить их. Ведь каменный пол покрыт нехилым слоем жижи, а она стопроцентно станет льдом. На немалом расстоянии может стать, а потому…

Перебарывая себя, не просто вскакиваю, но ещё и прыгаю влево, стремясь словно зависнуть в воздухе. когда… Первый взрыв и тот самый треск, который можно услышать только зимой, когда схватывается льдом река. Примерная разница между первой и второй активацией ледяных алхимгранат? Голова плывёт, мысли путаются, но решение есть. Сразу же второй прыжок, но в сторону стены, чтоб уже оттолкнувшись от неё, этаким нехитрым маневром повысить время пребывания в воздухе, не оказаться вмороженным ногами в ставшую льдом жижу.

Опять треск. И снова приземление. Смутно осознаю, что и в первый раз отталкивался от… не льда, скорее ледяной каши. Зато теперь, теперь приземляюсь на классическую такую скользкую поверхность. Не гладкий каток, нечто бугристо волнистое, но…

Третья склянка, извлечённая из поясного «гнезда». На сей раз целебная, чьё содержимое проглатывается одним глотком. Может стоило смесь обезбола со стимулятором, но тупо не хочу рисковать. Чёрт побери, а ведь удалось, мне действительно удалось!

Если вторая алхимграната уже наворотила немало дел, сковав ноги кадавра, превратив его по пояс в ледяную глыбу, застывшую посреди замороженного же участка, то первая… О, первая и вовсе могла считаться «золотым снарядом»! Тем самым, который одним лишь своим попаданием напрочь выводит из строя, к примеру, крейсер или и вовсе линкор противника.

Лёд, попавший в самое нутро кадавра. Алхимическая граната рванула не снаружи, а внутри, в той самой бойнице, где ну никак не должна была оказаться. Наверно, изначально там должно было стоять нечто вроде телекинетического щита, снимающегося лишь в момент выстрела энергоразрядника. Изначально! Только вот кадавр был старый, разболтанный, с многочисленными неполадками, а посему… То-то и оно, что без присмотра подобные конструкты с годами становятся всё более и более уязвимыми. Лёд добрался до относительно уязвимой плоти и, по ходу, аж до хребта, проморозив тот и полностью отключив нижнюю часть, одну из рук, в то время как вторая, с циркуляркой, бессмысленно рубила воздух. Относительно неповреждённой выглядела лишь голова, да и то не следовало забывать про попавшую туда Иглу Тлена, чьё действие наверняка ещё не полностью закончилось. Раз оно не закончилось, то… Правильно, почему бы как следует не усугубить, продолжив обстрел. Продолжив, тем самым окончательно добив до сих пор опасного проивника. А ну как разморозится? А вдруг в потрохах кадавра найдутся ещё какие-то действующие на дистанции сюрпризы? Про возможность устроить из себя мистического типа мину с целью подорваться и разметать всё в округе тоже забывать не стоило. Не-ет уж, лучше покончить вот прямо сейчас, как можно скорее. Целиться же лучше туда, куда точно есть смысл — аккурат в голову.

Одна Игла, вторая… шестая. Лишь после неё конструкт в последний раз вздрогнул и окончательно застыл. Опустилась рука с замолкнувшей циркулярной пилой, свесилась куда-то набок голова. Всё, финита, от кадавра осталась лишь как следует промороженная туша, переставшая представлять даже минимальную угрозу. Ну а мне предстояло разобраться как с плодами победы, так и с состоянием спутников. Обоих, хотя по-настоящему беспокоиться стоило лишь за Терлигова. Хорошо хоть жив, ведь трупы, они не матерятся замысловато-многоэтажными конструкциями и не пытаются неловкими ударами клинка вырубить себя, а точнее свои ноги, изо льда.

Лёд — это само по себе плохо, а когда в него оказываются частично вмороженными двое человек, коих требуется оттуда извлекать… Хлопот не оберёшься даже в том случае, если ты мистик. Ведь я пока всего-навсего неофит, да и использовать Тлен в конкретном случае — не самая лучшая идея. Откровенно хреновая идея, откровенно говоря. Вот и приходилось самым банальным образом сперва вырубать ноги Степана из сковавшего их льда. Потом, уже куда более аккуратно, скалывать малые куски, грамотно дозируя силу ударов. Лишь после этого работать не мечом, а оказавшимся в кармане складным ножом и всё под нелестные комментарии собственно напарника.

Ругался ли он в мой адрес? Как ни странно, лишь самую малость. По ходу, более чем здраво оценивал ту угрозу, которой нам с трудом удалось избежать.

— Кадавр, Ник! Траханый кадавр сразу, как только мы прошли в свою первую Дверь. Не мелочь, настоящая боевая разновидность. Штурмовик! Я про таких читал, когда отец приносил справочники и советовал их изучить. Никогда бы не подумал!

— Никто бы не подумал, я тем более.

— Я… А ты о кадаврах откуда знаешь?

Пришлось кратенько объяснить напарнику по рейду, что иногда и в относительно открытых местах можно, если как следует поискать и знать критерии поиска, обнаружить нечто связанное с мистической стороной мира. И порой там оказываются пусть и обрывки знаний, но для того, кто до этого не знал вообще ничего, даже они дорогого стоят.

Кстати, эти самые объяснения теперь не прерывались тоскливыми завываниями Михаила, который… Нет, он вовсе не помер. Более того, его тоже частично вырубил изо льда. Влил ещё одно целебное зелье и то, обезболивающе-стимулирующее, после чего… Ну да, грешен, заткнул рот импровизированным кляпом из ткани, на которую порвал его собственную рубашку. Нет, а что? Постоянные вопли. просьбы-требования открыть Дверь и вернуть нас обратно — не ко мне, а не то в пустоту. не то реально надеясь докричаться по ту сторону — они реально бесили, не давали сосредоточиться, а ещё могли привлечь внимание очередных тварей. Хотя…

— Как думаешь, после стаи лягв и этого вот кадавра сюда быстро очередные твари могут сунуться?

— Не сразу, — чуток подумав, ответил Степан, аккуратно пытаясь подняться на ноги. — Ноги, с ними плохо. Бегать могу, только если стимулятор выпью.

— А лечилка? — поинтересовался я, поскольку одно целебное зелье он уже выпил.

— Слабая разновидность, Ник. Закрыть рану, поддержать жизнь, усилить регенерацию. У меня и… этого сильное обморожение от алхимической ледяной бомбы. Сам видишь,

Вижу, чего уж там. Ноги Терлигова выглядели не так, чтобы очень хорошо.Однако и не столь плохо, как могло бы быть. В общем, серединка на половинку. Ч-чёрт, угораздило же встрять по полной программе с самого начала, напоровшись на конструкта, с которым неофитам и думать не стоило связываться. Ан нет, связались, пускай и по полному отсутствию иных вариантов. Ведь вариант побега в неизвестность, он был, как по мне, ещё более рискованным. И всё равно…

— Стёп. Пока я это чудовище с кляпом окончательно ото льда освобожу, может ты расскажешь, что можно в качестве трофеев выдрать из лягв и особенно из этого клятого кадавра?

— Я же не рейдер-профи, братан!

— Так что знаешь.

— Ла-адно, — протянул тот, призадумавшись, пока я, игнорируя приглушённое мычание Ленинидовича, занимался высвобождением его тушки из ледяного плена. А в алхимический лёд он попал куда как сильнее, нежели Терлигов.

С лягвами оказалось проще простого. Известные, подробно описанные даже в бестиариях для начинающих рейдеров тварюшки. Простые, но полезные. Использовалась чешуя для невысокого класса брони и как присадка при выплавке некоторых мистических металлов. Глаза, сердце и печень разбирались алхимиками, используясь в паре десятков распространённых зелий. Кожа… В теории её также реально было пустить в дело, но слишком велики оказывались хлопоты по снятию чешуи и шипов без повреждения структуры. Иными словами, овчинка выделки не стоила. Требовалось хорошее такое мастерство в разделке туши, а убить массу времени на получение в целости и сохранности материала низкого сорта… Скажем дружно — нафиг нужно! Примерно таким — и весьма здравым, как по мне — образом рассуждали почти все трофейщики, ограничиваясь вышеуказанными, легкими в извлечении компонентами тушки очередной лягвы.

Стоимость? Условные «пятак за пучок», но, учитывая возможность забивать тварющек десятками, денежка выходила не самая маленькая. Даже четверти, нашей группе полагающейся, хватило бы на… На что-то да хватило бы даже с учётом не самых маленьких цен, по которым Орден продавал разные полезные штуки неофитам. Однако меня интересовало и иное, даже исключая трофеи с кадавра.

— Стёп, тут вот какая закавыка. Когда я только-только познакомился с Искажённым миром, получив лишь первичную инициацию, при уничтожении простеньких тварей из них выпадали этакие… сферы. И сейчас выпадают, но не из всех. Это вообще почему и отчего?

— Тоже удивился, да? — слегка улыбнулся Терлигов. — Мне батя специально демонстрировал недели две назад. Сумел сделать так, чтобы разрешили… экскурсию небольшую по городу устроить, показать, какие есть твари и чем отличаются. Распадаются, оставляя после себя энергетическое ядро, только самые слабенькие, примитивные. И ядро тоже непрочное. До него дотронешься, оно исками рассыпается, принося тебе… Сам знаешь, да?

— Вроде опыт. Но там тоже всё не до конца понятно.

— Это нам должны будут почти сразу сказать, на курсах, потом на нормальных уроках в Центре, — посерьёзнел Терлигов. — Ядра дают малую часть опыта, если сравнить с убийством твари. Они для другого используются. Не эти, распадающиеся, а которые смогли кристаллизоваться, стать полностью материальными. Они либо у сердца, либо в мозгу, либо у энергетического центра. Иногда он, например, у разных монстров без формы, может где угодно быть.Приходится потрошить и вскрывать все места, если не умеешь чувствовать концентрацию энергии.

Степан продолжал говорить, ну а я слушал, попутно, наконец, окончательно разобравшись с высвобождением из ледяного плена последнего из нашей рейдовой тройки. Вид… Мда. Ну да ладно, помереть вроде не должен, целебные зелья, они не просто так.

Ядра, говоришь? Кристаллизующиеся по мере роста мощи собственно тварей, в которых эти самые ядра зарождаются? Любопытно и понятно. Используются чуть ли не везде. Накопители разных классов, составные части амулетов, добавки к зельям, расходники в особых видах оружия и так далее и тому подобное. Именно ядра из тварей и являлись тем самым, на основании чего рассчитывались так называемые пункты рейтинга для обучающихся в Центре Знаний. Они же являлись валютой, ранжируясь по своей ценности. То самое, что нужно всем и чего все испытывают постоянный дефицит. Особенно качественного материала, а не бросовых, наиболее распространённых разновидностей.

Как отличается более ценное ядро от откровенно рядового, мало ценимого? Мда, там примерно как с драгоценными камнями. Прочность кристаллической структуры, размер и… цвет. Мутновато-белесые считались самыми бросовыми, затем шли розовые, голубые и так до чёрного. Впрочем, насчёт примерной оценки кристаллических ядер была специальная литература, находящаяся в открытом доступе. Та-ак, вот и ещё одна книга в список необходимых для обязательного и срочного изучения. Иначе прокинут при сдаче трофеев, как пить дать прокинут, а я попытки меня развести органически не переношу.

— Получается, кристаллические ядра уже не поглощают ради толики опыта?

— Поглотить можно, но это как размолоть крупный алмаз в сверкающую пыль, — поморщился Терлигов. — Есть множество более выгодных применений.

— Услышал, осознал, — подвёл я черту под одним конкретным аспектом в добыче трофеев. — Ну а кадавр, с него что можно урвать?

— Много! — загорелись глаза напарника здоровым таким энтузиазмом завалившего ценную дичину охотника. — Даже металл, который на его броню пошёл, даже камень и тот не самый простой. Мистически насыщенные материалы, их только заново сформовать и очистить от «шлаков», накопившихся со временем и от поражений вроде того льда, которым ты бросался. Энергетические кристаллы, которые не ядра, а часть оружия. Изменённые кости скелета, их может и заново использовать получится. Не высший сорт, но можно. Почти всего разберут-разрежут. И ядро, про него нельзя забыть. Розового цвета точно, а может и в голубой оттенок переходить начало, если и время много прошло, и во множестве успешных схваток конструкт участвовал. Там разные зависимости, это к специалистам по созданию такой нежизни надо. Я всего лишь бастард из рода с другой специализацией. Терлиговы работают с особенной, но жизнью. Кадавр… это кадавр.

А Механизм — это Механизм. Нынешняя схватка дала не просто много, а ОЧЕНЬ много по неофитским то меркам. Я сейчас даже не про уровни — а с пятого я резко перескочил на седьмой и даже преодолел более половины пути до восьмого, что за одну схватку было вот реально круто — давшие +6 к свободным характеристикам и +2 к «очкам навыков», а в ещё одном важном сюрпризе. Полученном навыке под названием «Основы боевого транса», насчёт коего Механизм отплюнулся следующим пояснением:

«Полученные вами 'Основы боевого транса» — навык, позволяющий во время боя погружать в изменённое состояние сознания. При котором обостряются мыслительные процессы, а также оптимизируется внутренняя энергетика вашего организма. Является производным от знаний «Основы медитации» и «Основы структуры внутренних энергоканалов», навыков «Основы медитативных практик» и «Основы оптимизации внутренних энергоканалов».

Внимание. Поскольку возникла нестандартная ситуация, при которой навык высокого уровня был познан минуя предыдущие ступени, производится перерасчёт… Симбионт подключает вам следующие навыки и знания, исходя из достигнутого прогресса: «Азы медитации», «Азы структуры внутренних энергоканалов», «Азы медитативных практик», «Азы оптимизации внутренних энергоканалов»

Осуществляется временная частичная блокировка «Основ боевого транса» в «Азы боевого транса». Блокировка будет снята, когда вышеприведённые навыки и знания будут подняты до «основ».

Круто. Офигеть. Можно самому себе завидовать начать. Это я ни разу не головокружение от успехов испытываю, не переоцениваю полученное. Тут иное, совсем иное. Я уже успел понять, как долго и сложно расти по уровням, получать знания, навыки и Грани Дара. На это уходят не недели и месяцы, а долгие годы. У меня же ситуация реально не самая обычная. Аккурат с того момента, как на меня вторично «обратила пристальное внимание» та самая архонт, вечно гниюще-ужасная и одновременно способная быть воплощением красоты. С ходу подарок в виде выбора одной из двух полезных Граней Дара (да и вторая никуда не делась, осталась в не активированном состоянии, требуя лишь полагающегося очка навыка — затем Грань под названием «Метка архонта». Та самая, насчёт которой всем нутром чую, что она мало кому может достаться. Откуда, если тут, на земле, архонтов тупо не наличествует, они если и появляются, то как случайные гости, которым вряд ли когда рады? Точно не рады. Стоит вспомнить сахариновые проповеди-морали Ордена Хранителей даже из тех немногих, которые я успел услышать.

«Метка архонта». Почти уверен, что всё из-за неё, что как раз она словно стимулирует моё развитие как мистика. И сама эта дама, к которой у меня однозначный кровавый счёт, она не зря говорила про некую Игру, которую хочет провести, использовав меня. Не сейчас, а когда стану сильнее. «Откармливание» будущего противника, чтоб было в достаточной мере интересно потом с ним… то есть мной поиграть? Ни разу не исключаю, но отказываться от возможности стать сильнее точно не собираюсь. Сразу по множеству причин.

Медитация, оптимизация энергоканалов внутри собственного тела, боевой транс…. Знания и связанные с ними навыки, позволяющие быстрее восполнять энергию, оптимизировать её использование, тем самым сокращая паразитные потери на плетения и усиление их действия. Плюс повышенная эффективность в бою, разумеется. И всё это было получено «одним пакетом», в одном бою, пусть и бывшим для неофита «прыжком выше собственной головы», насколько я успел понять и частично осознать. Очень, нереально круто, выпадение джек-пота в лотерее… как сказали бы многие. Только не я. Мысли то о причинах имелись, да вполне обоснованные. Эх-х! Красивые значения Механизм показывает. Более того, свободных характеристик и очков навыков накопилось достаточно для их распределения. Только стоит ли заниматься этим здесь и сейчас либо подождать возвращения в боле комфортные условия, способствующие чёткому анализу ситуации, а может и осторожным консультациям… с литературой, конечно.

Терлигов говорил вроде бы и впрямь полезные вещи. В том плане, что порой даже пара единиц свободных характеристик и единственное очко навыка должны не лежать мёртвым грузом, а сразу же начинать работать на мистика. Особенно на первых шагах его развития. Только вкладывать их надо не наобум, а по заранее составленному плану. Он же, что неудивительно, для каждого Пути свой, порой заметно отличающийся. К примеру, те же Воины Духа и некроманты, они чуть ли не противоположны, равно как Путь Крови требует, помимо чисто мистических характеристик, ещё и чрезвычайно развитую характеристику «выносливость», а Путь Тени, соответственно, «перекачанное 'восприятие» и определённую долю «ловкости».

Правильные слова, дельные, однако при всей их разумности, Степан имел крайне слабое представление о Пути Тлена и его особенностях. Я же — не к стыду своему, но к досаде — мог лишь вздыхать по поводу того, что книга «Тлен. Опасности и преимущества», так и осталась у меня в комнате, ожидая момента, когда будет, наконец, открыта и прочитана.

Примерно это я и ответил напарнику, вызвав у того очередной вздох, но на сей раз куда более понимающий и… сочувствующий. И пожелание как можно скорее изучить данный труд. Эх, а то я этого не осознаю! Желание есть, что же до возможностей…

И снова звук шагов. Быстрых, уверенных, поневоле заставивших как меня, так и Степана не просто вскочить и приготовиться к обороне, но и нехило так… Испугаться не то слово, а вот «испытать нехилые опасения» — самое оно. Ведь звук шагов доносился оттуда, откуда мы пришли, а означать это могло ровным счётом всё, что угодно. Может внезапно нарисовавшаяся помощь, о которой нам вроде упоминали. А может нечто совершенно иное.

Уф-ф. Выдыхай, бобёр, выдыхай! К счастью, надвигавшиеся со стороны Двери, через которую мы сюда попали, догадались, усилив свои голоса заклятьями — или амулетами, не суть — представиться, тем самым частично, но успокоив нас, уже приготовившихся к чему угодно. А там и последние опасения сошли на нет, стоило увидеть знакомую и донельзя обеспокоенную физиономию Феофана в сопровождении ещё двух мистиков, по уши вооружённых, бронированных и увешанными как амулетами, так и поясами с боевой алхимией. Настоящая боевая триада, не чета нашему недоразумению. Три неофита с одной стороны и подмастерье с поддержкой двух матёрых таких адептов. Разница, понимать надо!

Из того немногого, что нам сказали, удалось понять — по ту сторону Двери всё ж ухитрились засечь всплески энергии, которых не должно было быть. Такие, при наличии которых по принятым протоколам полагалось отправлять за проходящими вступительный тест поисковую группу. Феофан медлить не собирался, однако… Несмотря на то, что он был Ключником, Дверь почему-то открылась далеко не сразу. Чем это объяснялось? Нам не докладывали, вестимо, но судя по хмурому виду мистика, событие это было из разряда неприятных неожиданностей. Только потом, оказавшись тут и завидев место нашей битвы с кадавром, подмастерье Ордена буркнул нечто про: «Старая мерзкая методика, будь прокляты её создатели. Глушит переходы, мешает обычным Ключникам перебрасывать подкрепления из одного места с другое. Вам, парни, очень повезло, что выжили!»

Всё. Дальше, вплоть до того момента, когда мы вернулись обратно в Центр Знаний Хранителей, он и слова не произнес. Что до двух сопровождающих его бойцов, так те и вовсе изображали из себя глухих, немых и местами тупых, показательно игнорируя любые вопросы Терлигова. Я так и вовсе пытаться их разговорить не пробовал, посчитав, что ну оно нафиг, ситуация не та. Может быть потом, да и то исключительно Феофана, когда тот перейдёт от состояния неслабого раздражения в более благодушное или хотя бы нейтральное.

Собственно тест? Естественно, его нам с Терлиговым его засчитали, даже упомянули о некой дополнительной награде вкупе к законным двадцати пяти процентам от добычи, о которых ещё до визита в Задверье говорили. Касаемо Михаила, сцуко, Ленинидовича, этого трясущегося куска по ошибке инициированного мистическим даром мяса? Сказали, что будут думать и оценивать ситуацию, после чего примут подобающее правилам Ордена решение. Сказали нехотя, всем видом намекая, что не наше это с Терлиговым дело, что мы, дескать, по факту такие же случайные мистики, как и Михаил Ленинидович Золотарёв. Не прямым текстом, естессно, но посыл лично мне был кристально ясен.

Здоровье нас троих? О, насчёт этого беспокоиться не приходилось. Появились даже не новые виды целебной алхимии, а специализирующийся на целительстве мистик. Он, не особо напрягаясь, залечил обморожения — у Терлигова не шибко уже серьёзное, у Золотарёва куда как более опасное — да и заметно покусанную часть нашего трусливо-бесполезного компаньона привели в полностью пристойный вид. Повреждения остались исключительно ментального характера, но с этим, судя по всему, орденцы заморачиваться даже не собирались. Оно и правильно, в ЭТОМ я их полностью поддерживал. Данный бегунок от опасности, готовый улепётывать впереди собственного визга, по моему глубокому убеждению, вдумчивой психологической проработки с целью слепить из дерьма обычного… дерьмо не столь «ароматизирующее» явно не заслуживал.

Дальнейшие планы, точнее сказать, первые настоящие занятия на курсах? В понедельник, то есть послезавтра, нам обещали позвонить по оставленным контактным номерам, после чего сообщить, когда приходить, куда и что примерно будет там ожидать. Только тогда и никак не раньше. В качестве «вишенки на торте» последовало изъятие у нас всего «выданного во временное пользование», то есть по сути всей амуниции и оружия у Терлигова с Золотарёвым и пояса с оставшимися не использованными зельями у меня.

С-суки вислоухие! Жадные, мелочные, вызывающие желание пнуть, да с разбегу, да по нижней анатомии. Жаль, что желание неисполнимое для разумного человека. Оставалось вежливо улыбаться, ну а потом, воспользовавшись услугами такси, свалить вместе со Степаном. На одной тачке, назвав адрес, с которого можно было без особых проблем добраться как до него, так и до меня. Соседями нас назвать было нельзя, но жили всё ж в пределах одного района, Гагаринского, являвшегося в Сталеграде и географически центральным, и в то же время наиболее престижным.

Во время собственно поездки я намеренно разговаривал с неожиданным напарником о повадках попавшихся нам тварей, об особенностях использованной нами тактики боя и другом, однозначно полезном, но вместе с тем не являющимся действительно важным. И, как мне кажется, собеседник это понимал. Понимая, подхватывал темы, но свои если и выдвигал, то схожие, не выпадающие из общего направления. Зато когда мы выгрузились из авто — предварительно я пару фраз бросил о том, что по такому случаю хоть чего-то, а выпить надо и плевать на возраст — возле бара «Бавария», в котором подавали не только пиво с закусью, но и другое, и даже на возраст особо не смотрели. лишь бы заходящие клиенты были при деньгах и совсем шкетами не выглядели.

— Ты зачем меня сюда, в бар, приволок? — спросил Терлигов уже тогда. когда мы сидели за угловым столиком, куда грудастая официанточка в традиционном германском наряде поставила две кружки баварского и нехилое количество закусок. — Я пиво… не люблю.

— Природная подозрительность и нежелание разговаривать тогда, когда есть шанс посторонних и любопытных ушей, — не стал скрывать очевидное. — Зато сейчас… Раз уж обстоятельства свели нас как напарников, да к тому же успевших сперва вляпаться в откровенный блудняк. а потом из него выпутаться, то не кажется ли, что это неспроста?

— Вся наша жизнь сложна и опасна.

Отпив небольшой глоток из кружки, Степан скорчил довольно брезгливую гримасу, но от высказывания воздержался. Мда, а пиво ему реально не нравится.

— Прости, что сейчас, возможно, в душу полезу, но… Ты когда инициировался и на каком сейчас уровне? Не настаиваю на ответе, но рад буду его услышать.

— После кадавра? Лезь… на шару шагов, — Терлигов не плевался ядом, он просто малость приоткрыл его наличие в своей сути. Хороший, к слову, знак. — Месяц назад. Третий, но после сегодняшнего вот-вот стану четвёртым. Ёжика против шерсти рожу, а до десятого доберусь так скоро, что года не пройдёт. И тогда никакая… никто, в общем, не сможет отца мной попрекать и говорить о… Всё, я ответил.

— А я услышал. Полная инициация на этой неделе. Седьмой уровень, на котором стою очень прочно. Мне тоже нужно взять сперва аколита, а потом как следует укрепиться. Так, чтобы при одном взгляде на меня у выходцев из родов разной степени древности в голове если и возникали мысли о моем… неправильном получении инициации, то лишь в формате «а может этот парень бастард кого-то из важных шишек». Понимаешь? Причины… Тут у меня тоже собственный ад, куда нет доступа даже Люциферу.

— Седьмой?.. Неделя?

Подвис Терлигов. Но тормошить его даже не собираюсь, он сам должен «отморозиться», предварительно как следует уложив только что услышанное. Пока он переваривает услышанное — закажу ему нечто более удобоваримое, чтоб запить мог. Если пиво не в тему, может вино прокатит или там коньяк? Или нечто безалкогольное. Думать надо, хотя по поводу таких мелочей как-то откровенно лениво.

О, уже и отмер, я едва успел официантку подозвать за ради дополнения к уже сделанному заказу. Отмерев же, Степан сам заказал сто граммов коньяка, нарезанный лимон и минералку со льдом. Хорошо, что оба мы выглядим малость постарше календарного возраста. Плюс общее впечатление. соответствующий прикид… Из заведений подобного рода и не думают гнать, равно как и пытаться паспорт спрашивать. Хотя погнать откуда-то мистика — право слово, это из разряда ни разу не смешных анекдотов!

— Уф-ф… Плохо пошел, — скривился Терлигов, закусив разом проглоченный коньяк лимоном. — Седьмой, ты сказал?

— Так и есть. И про далеко идущие планы тоже всё правильно расслышал. Ведь расслышал, так?

— Не глухой и не тупой! Ты вообще мне всё это зачем сказал, чего получить хочешь от всего-то бастарда? У моего отца есть и законные дети, а сам он один из последних в очереди наследования места главы рода. И чего можешь дать взамен?

Деловой разговор начался. Есть хорошо и хорошо весьма. Понимает Степан, что на бюро добрых услуг я точно не тяну, но и других на гуманизм-альтруизм пробивать не собираюсь, осознавая… идиотизм подобного в подавляющем большинстве случаев. Тем паче мы друг другу по сути пока нет никто, лишь случайно столкнувшиеся свежеинициированные мистики, желающие силы и получения нужного «места под солнцем». Полагаю, у каждого своё о нём представление, но это как раз не играет особой роли. Оно даже лучше, поскольку совпадение — это ещё и возможная конкуренция, следовательно, вероятность подставы… не сейчас, так позже.

— Нужна информация. Открытая, не относящаяся к родовым тайнам, но та, которую в книжках излагать не принято. По крайней мере в тех, которые доступны случайно инициированным. Вроде меня. Помощь при «вхождении в общество». Ты ведь хоть и в положении бастарда, но фамилия Терлигова должна кое-что значить в мистическом мире города и не только. Или я ошибаюсь?

— Ты прав. Род Терлиговых известен и в Сталеграде, и в обеих столицах. За Уралом знают хуже, но это тебе не нужно. Рассказать могу то, о чём новому мистику узнать или сложно, или невозможно. Такое покупают за ядра тварей или за услуги. Введение в общество? Тут и услуги не всегда ценятся. Отец меня не в силах будет туда ввести просто так. Не после уже сделанного. Нужно особенное, выдающееся… Он не знает, я тем более не знаю.

— Откровенен ты, Степан, как я погляжу.

— Хочу узнать, на что ты рассчитываешь, Ник, неожиданно сильный для себе подобных? — оскалился собеседник и недавний напарник по боям в Задверье. — Наглый, жестокий, владеющий Тленом психопат, ненавидящий всех вокруг.

— Прямо так-таки ненавидящий?

— Рыбак рыбака, — гримаса злобы превратила лицо Терлигова в нечто горгулеподобное. — Я ненавижу, ты ненавидишь. Наша ненависть — это наши личные дела. Ты хочешь получить от меня многое. Что получу я?

Прямо и в лоб. Заслуживает симметричного ответа, причём с уважением. Правильный парень уже не только по первому, но и по второму впечатлению. С ходу понятно, что его ненависть направлена на кого-то, что-то сделавших с его матерью. Про чистку памяти он уже проговорился, но могло быть и иное. Хотя и чисток достаточно для ненависти. И положения незаконнорожденного, из-за которого отцу пришлось влезать в некие долги, чтобы дать сыну то, что у него самого было по праву рождения. Магию! А ребёнок мистика от не мистика, как я понимаю, может и не быть признан «достойным инициации». По причинам? О них мне невольно сам Терлигов расскажет. Когда станет выдавать информацию о сути родов, потомственных мистиков и прочем важном просто и важном чрезвычайно. Однозначно будет, ведь предложить я ему могу…

— Возможность поддержки со стороны того, кто имеет силу. И не торопись смеяться, — делаю останавливающий жест. — Вот ты удивился моему уровню, так? Тогда скажи — кратко, без лишних подробностей — чем отличаются дети, родившиеся в старых мистических родах, от мистиков с родителями обычными или теми, кто из первого или там второго поколения? Это важно, от этого многое прояснится уже в моём предложении.

— Ладно, — процедил тот. — Если мистики древнего рода вдруг захотят взять приёмного ребёнка из простых, начнут его с самого детства развивать, незаметно готовить к инициации. Если Орден позволит давать такому «опытному образцу» нужные книги, поить эликсирами и держать в поле действия амулетов. развивающих тело и дух — всё равно это даст немного. При инициации и выборе доступного Пути мистик вроде тебя не получает ничего, кроме стартовых свободных характеристик и очков навыков. Их Механизм отсыпает скудно, но одинаково всем. Зато есть Грани Дара, они открываются при инициации! Не у простых, только у тех, в ком течёт кровь поколений причастных к Искажённому миру.

— И у тебя такие Грани есть? — рискнул я вклиниться с уточняющим вопросом.

— Грань. Одна! — рыкнул Степан. — «Линия крови», которая даёт… И зачем мне тебе о ней говорить?

— О ней точно не надо, и так знаю, что… Развитие у мистиков, не имеющих богатой родословной, и теми, кто является частью древних и магически развитых родов, идёт отлично друг от друга, — начал цитировать я то, что уже знал из сообщения Механизма. Описание той Грани Дара, которую мог взять хоть прям щас, если вдруг возникла бы необходимость. — У последних, что естественно, имеется преимущество по праву крови и духа предков. Даёт плюс один к объёму и восстановлению каждые два уровня. И что, это действительно столь важная Грань?

— Основа для тех, кто претендует на признание «старой крови»,- вот теперьТерлигов и впрямь плевался ядом. — Если у бастарда нет такой грани, к нему отношение ещё хуже. Намного! Но и если она есть, это избавит только от особенно мерзкого отношения тех, кто считает кровь сильнее прочего. Таланта. Упорства. Неустрашимости. Готовности идти к мечте! Орденцы говорят, что мы не в сказку попали, но каждому в новом мире найдется своё, достойное их место. Они не врут, но и полную правду не говорят. Ты это на себе узнаешь, как уже знаю я… Но постой! Ты мог прочитать про «Линию крови», но сам говорил, что… Она что, у тебя есть? И после этого утверждаешь, что не бастард какого-то из старых родов? Что твои родители не мистики?

— Так уж сложилось. И это меня очень сильно печалит. Не по причине положения, а того, что вынужден скрывать от них.

Очередная гримаса. Мда, а ведь раньше Степан почти полностью держал лицо. Сейчас, похоже. расслабился, решил не скрывать свои истинные эмоции. Или… Нет, однозначно не игра. Сыграть можно симпатию, равнодушие, многие играют в любовь. Зато ненависть и брезгливость — эти грани чувств искусственно отобразить сложнее прочего. Ненависть я вижу. осталось увидеть брезгливость. Если разговор ещё чуток сдвинется в определённом направлении — смогу вызвать и её. Не на себя направленную, разумеется, на других. И вот это чувство только настоящие гении подделать могут. Посему… подождём.

— Грани Дара! — меж тем вернулся к важному Терлигов. — Если их три, то это нормально. Пять — хорошо. Семь? Ты родился не только в правильной семье, но и сумел показать, что кровь и энергия в настоящей гармонии. Больше? Выигрышный билет, который редко кому выпадает. К Хранителям приходят неофиты и обучаются самое малое до перехода на ранг аколита, второй по счёту. Механизм не даёт посмотреть свою главную суть, куда входят и Грани Дара, но есть косвенные признаки, по ним определяют их число. Не достоверно, но с не очень малой вероятностью. В начале новому мистику ещё можно попробовать представить себя как не выдходца их простых людей, а неизвестного бастарда или далёкого потомка. Уверенность, усердие, умение говорить и убеждать. А потом всё лопнет, замазав его самого таким… запахом, что лучше бы этого он или она и не делали. Старая кровь не прощает такой лжи. Небольшое облегчение сначала — огромные беды потом. Отец сказал мне даже не пытаться «превратить» свою единственную Грань хотя бы в три. Будет только хуже, — чуток помолчав, бастард явно не самого молодого рода спросил. — А сколько Граней у тебя, Ник? Тех, которые не получены простым вложением очков навыка? И какие из них необычные?

— Разница между обычными и необычными в чём? Прости, приятель, мне действительно сложно отвечать, когда вопрос понятен не полностью.

— Обычные Грани связаны с общими возможностями. Лучше обучение, защита от стихий, теней, смерти или другого. Лучшее понимание рун, медитации, ритуалов. Развитие тела, аспектов энергии и всё такое.

— Ну… примерно понял. А необычные?

— Связанные с твоим Путём, если он не простой. Твой Тлен очень непростой. Всё, связанное с Ключами, Дверьми, Задверьем. Разные Метки и Линии.

— Метки и Линии? Типа как «Линия крови»?

Опять пауза, на сей раз длившаяся около минуты. Но не специально подвешенная, а словно собеседник пытался сконцентрироваться. подобрать нужные или же просто доступные слова для более верного определения.

— Я почти ничего об этом не знаю. Папа сказал, что мне рано. Что только потом…Упомянул только, что Метка, любая из них, она помогает привязаться к чему-то очень важному для развития. Линия, это другое. Закрепляет что-то не только для тебя, но и для потомков. Всё, больше не могу сказать.

Не может, потому как не знает или же запрещено? Ладно, сейчас это ни разу не принципиально. В отличие от уже полученной мной информации, которая реально на вес не золота — оно нафиг никому из мистиков не нужно, ценность слишком мала — а скорее кристаллизованных ядер, что вырывают из тех разного рода тварей.

Получается, «Линия крови» нужна не абы когда, а по сути вчера. Не ради бонусов к объёму и восстановлению — хотя они тоже полезны — а в качестве некой отправной точки, способной вывести к чему-то большему. По аналогии с «Меткой архонта», только если последняя близка к уникальности, то первая… относительно типовая. Однако порой именно типичность имеет определённого рода преимущества. В частности, проторенную дорогу, на которой куда меньше разного рода сюрпризов, в том числе и не приятных. А уж сочетание дорог известной и тайной — это, я вам скажу, довольно сильное оружие.

Сомнения в сторону. Недрогнувшей рукой открываю ту самую Грань Дара, с удовлетворением отмечая ещё и малость подросшие характеристики, после чего говорю Степану:

— Граней Дара больше трёх. Это относится и к необычным тоже. К Меткам и Линиям, не говоря о специфике Тлена. Более того, когда окажется преодолён десятиуровневый рубеж, а значит достигнут ранг аколита, любители прощупывать и анализировать потенциал вчерашних неофитов окажутся удивлены по полной. Мне есть что тебе предложить. Так как, приоткрытое мной относительно собственных достижений и потенциальных возможностей кажется тебе достаточным для… взаимовыгодного союза?

— Да. Этого хватит. Намёки на текущую по твоим венам старую кровь окажутся весомыми. Но многое зависит от того, как ты поставишь себя перед другими учениками Центра. Совсем скоро начнутся подготовительные занятия, там будет больше половины, может даже трёх четвертей от общего числа. Все случайно инициированные; все бастарды, кого, как и меня, с позволения высших приобщили к миру правильного родителя. Почти все потомственные и до половины детей родов. До сентября не будет только наследников и всех из главных ветвей. Им это не нужно.

Далее пошла инфа об отличиях потомственных мистиков, кланов/родов, семей старших и младших. Потомственными мистиками, что логично, считались даже дети двух мистиков первого поколения. Зато для того, чтобы считаться родом/кланом, требовалось выполнить минимум три условия. Какие? Наличие хотя бы одного живого и дееспособного мастера, пятерых подмастерий и общая численность не менее полусотни совершеннолетних членов. Просто звучит, в то время как на деле это являлось серьёзными отсекающими барьерами.

Мастер, если кто вдруг забыл — это минимум сто пятидесятый уровень Механизма, а значит, в теории, три относительно развитых Пути и чётвертый, которых мог быть как только-только открыт, так и уже сколь-либо освоен. Логично, что рода были действительно мощными игроками и сбрасывать их со счётов не получалось даже у Ордена. Мастер, пусть в роду он всего один — то ещё «оружие массового оккультного поражения». Старший род — минимум три мастера и сотня членов. Ну а древний… Грандмастер во главе и никак иначе, в то время как остальные требования также никуда не девались. Это конечно, не вариант «выше только горы, круче только яйца», но и Хранители в целом дважды подумают, прежде чем решать проблемы с одним из древних родов силовыми методами. Как ни крути, а во главе Хранителей сейчас стоял «всего лишь» магистр, пускай и матёрый. Что до грандмагистров… Ну, они были, равно как иархимаги с архонтами, но назвать их жителями нашего мира не получилось бы при всём желании. Исключительно гости извне, а к ним отношение у Ордена было… Известно, каким именно оно было. Однако, в данный момент меня интересовал не Орден, а именно рода и семьи.

Каждый Род, как и полагается, имел свой герб, непременно на гексагональном поле, причём окантовка оного показывала, является ли он простым, старшим или древним. Медь соответствовала обычному, серебро старшему, ну а золото древнему роду.

Семьи, если что, это такой род в миниатюре. Без гербов и тут не обошлось, рамки по цветам также соответствовали, однако поле было не гексагональным, а ромбическим. Это что касалось внешних атрибутов. Насчёт же структуры… Подмастерье, мастер, грандмастер во главе семьи соответственно, а вот в остальном никаких требований. Зато и возможностей у семей было, скажем так, поменьше, нежели у родов. Теоретически, поскольку иная древняя семья без проблем могла нагнуть во всех позах не то что несколько старших родов, но и иной древний. В общем, всё как обычно, ведь личная сила, она всегда всё решает. В мистическом мире так и вовсе являясь мерилом всего и вся.

Хорошо посидели, душевно поговорили, даже к взаимовыгодному соглашению пришли. Однако на сегодня достаточно. Голова уже пухла от переизбытка информации, адреналиновый всплеск успел спасть, сменившись мощным таким отходняком. Пора было и по домам расползаться. Но прежде…

— Нужно показать, что мы сдружились после сегодняшнего рейда в Задверье. Ну всё типа «опасности сближают», «дружба, закалённая пролитой кровью монстров», сам должен понимать. Ты ко мне в гости, я к тебе, совместное выполнение заданий за ради заработка «пунктов рейтинга», которые лично я просто обязан буду брать в немалом количестве по целому ряду причин. Готов к такому?

— Из меня плохой собеседник и актёр не талантливый, — малость скривился Терлигов. — Обещаю стараться и только.

Оставалось лишь обменяться адресами, телефонами и разбежаться, не забыв оплатить счёт. А прогулка по городским улицам минут в двадцать — как раз то, что мне сейчас необходимо. Просто пройтись по майской хорошей погоде. Поразмыслить о сегодняшних делах, о ближайшем будущем, о планах на него. А ещё о том, что дома меня сегодня ждут не только два пушисто-хвостатых организма, но и отец… которому вновь предстоит выдавать не правду, а очень изувеченную версию оной. Противно, мерзко, но вот чую, что в самом лучшем случае мне ещё до-олго от этого не избавиться.

Понедельник — день уже и не тяжелый. Особенно если сравнить его с минувшей субботой. И учитывая возможность забить на школу если и не на все сто процентов, то близко к этому. Родители — как отец, так и маман — уже были в курсе того, что по мою душу пришло «именное приглашение» от Европейского университета межгосударственных отношений. Дескать, я уже сдал вступительный тест и теперь остаётся лишь формальное зачисление, что последует после получения аттестата о среднем образовании.

Под такую сурдинку идеально ложилось и налегание на разного рода «рекомендованную литературу», на самом деле те самые оккультные книги, которые я читал как всё воскресенье, так и большую часть сегодняшнего дня, попутно ожидая звонка не то от куратора, не то от подмастерья Феофана Прокопьевича, не то просто от какой-то персоны из Центра Знаний. Хорошо ещё, что параллельно с чтением можно было от души потрепаться с отцом. Обо всём подряд, начиная с новых книг и политики, заканчивая теми историческими эпохами, которые были интересны как ему, так и мне. Ну а тот факт, что я уже знал нечто выходящее за рамки общепринятых «истин», придавал беседам особую пикантность. Жаль, её мог оценить только я сам. Проклятая секретность, хренова невозможность полноценно почувствовать удовольствие от новых сил, знаний, возможностей, поделившись с родным человеком.

В сторону бесящие мысли, в сторону. С — самоконтроль, без него сейчас мне не обойтись. Равно как и без многого другого, что поможет быстро встроиться в новый мир. И здесь уже начинала ощущаться отдача от заключённого с Терлиговым соглашения. Вчера вечером он на часок заявился в гости. Представил его, ясно дело, как будущего сокурсника в университете, с которым познакомились на вступительном тесте. Пошла проработка легенды как для семьи, так и для — что куда более значимо с точки зрения естественности — для господ Хранителей. Пусть ничего особенного он пока не сказал, что даже перечисление основных представленных в Сталеграде родов и семей многого стоило. Не просто фамилии, а основные характеристики, специализация, враждебность, нейтралитет или союз относительно друг друга. Отношение к мистикам потомственным, бастардам и тем, которые родились в простых семьях, что в моём случае было особенно важно.

То было вчера. А сегодня…

Звонок. На мобилу, с номера, который был незнаком, но как только я нажал на клавишу приёма, раздался жёсткий, уверенный в себе голос:

— Николай Любомирский?

— Он самый. Внимательно слушаю.

— Завтра первое занятие у вашей группы. Корпус «Подготовительные курсы и факультативные занятия», начало в десять часов, десять минут. Машина будет подана к подъезду. Есть вопросы?

— Книги, оружие, амуниция?

— Личное клинковое оружие не более одного полуторного либо одноручного меча. Нож либо кинжал. Броня не выше второго класса. Амулеты и зелья, помимо стандартных, запрещены. Перечисленное не является обязательным. Литература будет предоставлена в необходимых объемах, пронос разрешённой не наказуем. Ещё вопросы есть?

— Благодарю. Больше не имеется.

— Ждём вас завтра. До свидания.

Р-робот какой-то, право слово! Впрочем, ни разу не удивлюсь, если это и впрямь было не полноценно разумное существо, а нечто вроде гомункулуса или там призрачного конструкта наподобие спектра. Мистики же, а они… мы на самые разные выдумки горазды.

Ла-адно. Как бы то ни было, а нужное мне я узнал, с завтрашнего дня начнутся полноценные занятия по… Мистике? Если и не по ней самой в прямом смысле слова, то уж по мистическим составляющим мира точно. И что не менее, а то и более важно — знакомство с немалой частью будущих сокурсников. Нужно постараться как следует и со всех сторон оценить все те группы юных — а местами и не очень — мистиков, которые только недавно стали неофитами и теперь — опять же в той или иной мере — горят желанием увеличить собственную силу и положение в новом либо с детства знакомом мире. полном всего оккультного. Безродные и бастарды, потомственные с первого по этак третье поколение и представители пусть слабеньких, но семей или родов. Ну и разумеется, старая и древняя кровь, элита элит мистического сообщества, тем не менее, по определённым причинам связанная с Орденом Хранителей — этой, как я успел выяснить, раскинувшейся по всем континентам организацией. Ага, именно по всем, включая Антарктиду. Покрытый ледяным покровом, сей континент представлял собой для мистиков не самый слабый интерес. Вроде там были и особые Двери, и особенные лезущие из них существа, ценные как при разборе на потроха, так и в плане изучения. Однако не о нём сейчас речь, а об Ордене и его отношении с влиятельными родами.

Доминирующее положение Хранителей? По факту, да, хотя и довольно ограниченное противовесом структур меньшего могущества и, конечно, союзами родов и семей. Сложно там было всё. Если переводить на язык обычной человеческой геополитики, то Хранители были чем-то вроде ООН, только, не в пример упомянутой, структурой действительно могущественной, способной на реально жёсткие и кровавые решения вкупе с воплощением их в жизнь. И во главе Ордена стоял не условный «совет представителей родов» из разных частей света, а именно что наиболее сильные мистики Ордена, проводящие вполне конкретную политику вот уже долгие десятки лет. Гораздо более полувека, если быть точным, ну да это тоже отдельный и запутанный вопрос. Для того, чтобы относительно пристойно в нём разобраться, требовался доступ не только к орденской литературе, но и к другим источникам. А с этим, что естественно, было… сложновато. Совсем сложно, если ты не из числа представителей старо-древней крови, к тому же достаточно сильной, чтобы лишь признавать силу Ордена, но не прогнуться под неё.

Мысли мыслями, но времяпрепровождение состояло отнюдь не только из чтения книг и изучения того, как работают новые мистические навыки. Например, сегодняшний вечер я планировал занять довольно интересным делом. Игрой в бильярд в одном из уютных клубов, в компании как отца, так и нескольких его хороших знакомых.

Неожиданное событие? Вовсе нет, поскольку ещё с детства сложилось так, что, несмотря на всю свою реальную шибанутость, а затем откровенную отмороженность, я не просто хвостом таскался за родителем, но был достаточно интересен и для его круга общения. Круг тот был… довольно специфичен, но никоим образом не банален и не примитивен.

Пока же я просто собирался, благо и требовалось всего ничего. Сменить домашнюю одежду на пристойную для выхода «в свет», ну а разного рода «аксессуары» для вразумления разнокалиберных идиотов… Их теперь таскать с собой не имелось необходимости. Хотя меч я бы, конечно, взял, однако ситуация не та. Постоянно оставаться в куртке — явно не вариант, даже в той лёгкой, под которую успешно маскировалась хитростью отжатая у куратора броня. Потому, случись что, исключительно мистические воздействия. Те самые, способные без каких-либо проблем превратить нечто живое не просто в дохлое, но ещё и стремительно гниющее. И одну из книг с собой, теперь уже «Двери, Ключи и Ключники», ведь «Механизм, предпосылки его появления и возрождение оккультных искусств» уже была со всей внимательностью прочитана и осознана.

Собственно книга никого не удивит. Как отец, так и его круг общения давненько привыкли, что у меня сочетаются любовь к чтению не столько даже художественной, сколько куда более сложной и своеобразной литературы с тягой к оружию, схваткам и всему реально опасно-экстремальному. Они и сами являлись далеко не «белыми и пушистыми», пусть и в разной степени.

Так, вроде готво. Мобила с собой и заряжена, ключи и деньги из числа всегда необходимой суммы не забыты, сумка с книгой и не только через плечо подвешена. Осталось только временно попрощаться с пушистой братией, благо обе хвостатые персоны сидели и наблюдали за сборами. Котовье любопытство, оно неискоренимо.

— Леди, Призрак, — обращаюсь к зверюгам, изображающим на пару полное свое благолепие, как водится, абсолютно ложное. — Квартиру в храм не разносить, вазы со столов не ронять хоть на пол, хоть на потолок. И вообще, последнее особенно к тебе относится, морда твоя туманная и повышенно усатая!

Зевает мисткэт по имени Призрак, всем своим видом выражая… Да что угодно, только не готовность быть смирным котиком. Он, зараза такая, реально последние пару дней стал чудить ещё более замысловато. Теперь управлял гравитацией не только касаемо себя, но и распространил влияние своей способности ещё и на разные небольшие предметы. Отсюда то падающая на потолок ваза, то прилепившаяся к стене моя обувь, то ещё какие-то чисто котячьи забавы. Оно, конечно, меня откровенно радовало, что хвостатый друг становится сильнее, но вместе с тем…

— Ник! — раздался голос отца.- Ты там опять с Леди философские беседы ведёшь в надежде, что она говорить научится?

— Пытаюсь, да только от неё и «хвостатого семафора» не дождаться. Вредничает, особа королевских кровей, — привычно отшучиваюсь в ответ, хотя понимаю, что пусть не с Леди, но с Призраком всё может оказаться куда как более сложно. В плане расширения возможностей общения, имею в виду. И, уже понизив голос. — Потом продолжим, пушистые. И насчёт тебя. Призрак, особенно не шучу. есть у меня идеи.

Готов был поклясться, что у него на мордочке реально появилось хи-итрое такое выражение, на зависть Чеширу из сказки про девочку Алису. Чувствую, ждёт меня потом ещё минимум одна книга, фамильярам посвящённая. Ещё лучше — не только с ними связанная, но ещё и методики развития интеллекта мистических созданий затрагивающая.

Пять минут, и вот мы с отцом уже во дворе. Рядом с тем автомобилем, который он только и предпочитал водить последние года полтора. Тот ещё механизм, пусть исключительно в хорошем смысле слова. Марки «форд», но не одна из современных, а в ретро-варианте. Кузов пятидесятых годов вариации «Ford Custom Tudor», но потроха, от альфы до омеги, конечно, были заменены на современный вариант. Сочетание старого стиля и прочности с внутренним совершенством, отвечающим требованиям времени.

Да уж, как вспомню, во сколько отцу обошлась что первичная покупка с перегоном из Европы, а именно Австрии, сей нехилой для нашей страны экзотики, что последующая доводка у мастеров своего дела… Возмущение маман, которая в те моменты больше всего ассоциировалась у меня с трубой иерихонской опять же. Только «потрубила», да и осеклась, вняв что нажиму, что доводам разума, что нескольким подаркам уже чисто для её души предназначенным. Не ювелирка, к ней она была не слишком расположена, хотя и имела соответствующие комплекты, а статуэтки из поделочных камней, в коих и разбиралась, и успела даже до финансового взлёта семьи собрать не самую слабую коллекцию. Частично сама, но основу унаследовав от отца, моего деда. Коего я толком и не помнил. Погиб, когда я был ещё совсем несмышлёнышем. Несчастный случай, млин, вот и все дела. Печально.

Ай, не о том речь. Главное, что отцовский автомобиль поневоле привлекал к себе пристальное внимание на городских улицах. Появлялся не слишком часто из-за постоянных разъездов хозяина по иным странам, но всё же, всё же. А где один автомобиль, да к тому же человека с определённым кругом знакомых, там может и небольшое поветрие пойти. На тот самый ретро стиль при выборе машин. Совсем сильно это не распространилось, но полтора-два десятка экзотических машин примерно того периода по Сталеграду теперь носилось, рыча мощными моторами, сверкая колёсными дисками и частенько отпугивая гаишников не самыми простыми номерами.

Любил я так вот прокатиться. Далеко или не очень, по делу или же просто так. Главное, что в отцовском обществе и в такой вот машине, которая, по мне, не чета современным. Мда, вкусы касаемо автомобилей у меня с ним были очень схожими. Равно как и в части иного. В то время как по довольно многим позициям предпочтения разнились от «ну просто самая малость» до «охренеть как много».

— Да что за, — внезапно вильнул автомобиль, хотя отец обычно водил очень аккуратно, про повышение скорости даже не сверх установленной правилами, а просто минимально возможной речи почти не шло. — Опять эти…

— Что «эти»?

Спрашиваю, поскольку не могу не спросить. Хотя на деле уже с вероятностью более девяноста процентов догадываюсь, какая именно причина заставила столь осторожного водителя вывернуть руль, избегая… пустого для почти что всех людей места на дороге. Всё дело в том, что её неспешно пересекал «слепыш» — обитающая большую часть своего времени в канализации тварь, харчащая в качестве основной части рациона крыс и разного рода падаль, но любящая закусить как бомжами, порой там оказывающимися, так и работниками коммунальных служб. Ну ивысовывающаяся время от времени на открытое пространство, как правило, для смены места обитания с одного вонючего сектора на другой. Видимо, под землей показалось неудобным из-за, как вариант, обрушения или перекрытия тоннеля. «Слепыш» ведь массивен. Больше всего напоминает помесь червя или слизня о двух «головах», которые хоть и похожи больше на иную часть тела, но габариты… Это сжавшись, он кое-как пропихивал тушку в канализационные люки. Зато расслабившись до предела приобретал габариты порадка метра в диаметре и до четырёх в длину. Облик также упомянуть стоило, похожий на помесь гусеницы, слизня и той самой канализационной крысы.

Уязвимости, особенности, условная ценность твари — теперь я знал многое, хотя видел третий раз за всё минувшее с момента частичной инициации время. Ну вот на кой мне было шариться по дерьмосборникам, если места имелись и иные, куда менее противные? Зато теперь, хоть мимолётно пролистав книгу «Изнанка. Историческая справка и краткий бестиарий появляющихся из неё и остающихся внутри созданий», легко опознавал тех самых старых знакомцев. Вот она, сила и надежность удовлетворённого любопытства начинающего мистика.

— Опять… кажется всякое, — вздыхает папа. — То несуществующий кот в нашем доме, то какой-то червяк на дороге. Не надо было пару дней назад «Дрожь земли» пересматривать. Фильм забавный, но подсознание шутить начало. И глаза побаливают, словно песка в них насыпали. Теперь точно недели три, а то и месяц тут буду. Скажу, что нужно сначала с архивами работать, а потом новые командировки устраивать. А в уже раскрученные темы помощников брошу. Пусть дочерпывают вскрытые «золотые россыпи». Сам останусь руководить на телефоне, по электронной почте, пока не восстановлюсь. Это ж надо, червяк-переросток на дороге!

— Даже в переутомлении, как видишь, есть несколько положительных граней, — улыбаюсь предельно искренне, хотя… часть искренности в этом действительно есть. Ведь тоскливо, когда близкий человек где-то хрен пойми где, за тысячи километров. — Побольше дома побудешь, да и у меня сейчас весьма значимый в жизни период.

— Ну-ну, — посмеивается отец, вновь несколько увеличивший скорость. — Если ты про школьные экзамены… Нет, ты про поступление в университет. Не совсем то, что я думал о твоём выборе, но престижность. И легче будет… Точно, Ник! Тебе важна свобода поездок, возможность узнавать новое не только в истории или археологии, но во всём сразу. От архивов и музеев до руин и людей, носящих знания в головах. Международные отношения этого филиала европейской конторы для такого хорошо подойдут, лучше МГИМО. Туда тебя всё равно не уговорить было пробовать поступать. Не хочешь в другой город.

Киваю, выжидающе смотря на отца, в ответ на что тот только усмехается и, включив поворотник, сворачивает в проспекта сперва влево, а потом, проехав по узкой улочке с полторы сотни метров, сворачивает уже во двор, проезжая через арку. Прибыли, однако, как раз к бильярдному клубу «Шаровня», где бильярдные столы сочетались с хорошим баром, а ещё специалистами подавать жареное на открытом огне мясо множества разновидностей по различным рецептам. Место не самое типичное, не для всех, да и фейс-контроль присутствовал такого вида, который именно что «фейсы контролировал» самыми что ни на есть жёсткими методами, напрочь отсекая нежелательный элемент. Вменяемых — вежливыми словами. Буйных и откровенное отребье — матом, пинками или демонстрацией готовности отмудохать по полной или и вовсе вогнать пулю в колено. Может резиновую, а может и настоящую, стволы у охраны были разные.

Ещё один большой плюс — менты сюда в принципе не совались. С одной стороны, считать «Шаровню» местом собрания откровенного и активного в настоящий момент криминала никак не получалось. Так что «маски-шоу» из числа омоновцев не проводились, не было повода. С другой, представители силовых структур сами сюда не совались, зная, что им тут, во-первых, не рады, а во-вторых, отсутствие радости способны выразить в весьма доходчивой форме, прямо и косвенно. Посетители очень уж непростые были, находящиеся в «серой зоне» между законом и теневой стороной. Скорее даже ближе к тени в настоящем практически без исключения, ну а в прошлом — конце восьмидесятых и самом начале девяностых, нынешнего десятилетия — многие плавали на таких глубинах, что таки ой. Это теперь выплыли, предпочтя относительное спокойствие и нежелание тащить в новый этап жизни старые хлопоты и суету.

Каким образом в это своеобразное место попал отец? Парочка давних приятелей ещё по его армейскому прошлому, связанному не просто с капитанским званием, а полученным в спецвойсках, засекреченных по самое не могу; потом человек, вместе с которым он ещё тогда, до финансового взлёта, задумывал «разводку» иностранных инвесторов не на откровенной хрени, а на действительно стоящих, хоть и рискованных, вещах, связанных с не самой каноничной историей в разных уголках земного шара и в пыльных архивных залежах. Отец тайны не делал, хотя далеко не всегда любил вдаваться слишком глубоко в мутные подробности.

Ай, вот уж за что его точно нельзя упрекать! Сам по уши в такой специфике вот уже два года. что таки ой. И чем дальше, тем глубже и… опаснее. Забавно, что до недавнего времени считал, будто раскрывать отцу правду об Искажённом мире тупо рано, хотел вначале сам как следует разобраться, прочно встать на мистический путь с поной инициацией. Сейчас… Мда. сейчас нечто совсем иное.

Мысли ни разу не помешали мне как выйти из машины, так и, поддерживая разговор с отцом о его планах в будущем и мне присмотреть какую-то особенную машину, попутно обшаривать взглядом окружающее пространство. Привычка давняя, но с некоторых пор ставшая ещё более актуальной. Ведь до недавнего времени, завидев какую-то тварь, приходилось просто отмечать сей факт, не имея возможности повредить или и вовсе прикончить, не вызывая искреннего офигения возможных наблюдателей вокруг. Теперь же, получив полноценные мистические силы… Не нужно вынимать холодное оружие, бросать его в цель или сближаться на дистанцию ближнего боя. Атакующие плетения Пути Тлена, они всегда при мне, всегда рядом.

Чисто. Почти, поскольку учитывать совсем уж мелкую мистическую фауну с флорой смысла не имелось. Вреда ноль, если совсем уж глупости не творить вроде той, при которой заснуть во-он среди тех кустиков, что рядом в обычными кустами шиповника, у входа в «Шаровню», притаились, невидимые для обычного зрения. Но даже они максимально всего-то и могли вызвать приступы жесточайшей мигрени или похмелья, выкачивая толику энергии за счёт провоцирования алкогольно-бредовых видений.

Безопасность. Оно и понятно, учитывая, что имелась устоявшаяся привычка чистить места, где мог оказаться я сам или немногочисленные близкие. люди. не все. но в меря возможностей. Тогдашних, поскольку нынешние позволяли существо проредить список тех немногих мест, что ещё оставались в той или иной мере нежелательными для посещения.

Хорошее место. Внутри, разумеется, поскольку снаружи обычная, ни разу не примечательная вывеска, да хорошая стальная дверь. Мягкий, приглушённый свет на входе, вежливый персонал, никакой навязчивости и прочего. И там рады были видеть всех… кого знали лично и кого условные «члены клуба» проводили с собой под честное слово.

Отца, вестимо, знали, да и меня он за минувший год брал именно сюда раз с десять. А память у местных что охранников, что иных, профессиональная, натренированная.

— Олег Владимирович, давно вас не было, любимый бильярдный стол в кабинете уже соскучиться успел, — почти сразу появляется местный, скажем так, управляющий. — И снова с сыном. Здравствуйте. Ник.

— Мои друзья?

— Ждут. Двое плюс одна. В том кабинете, который был забронирован.

— Наборы шаров?

— Для «американки» и «снукера», как вы обычно и заказываете. Ограничители луз тоже в комплекте.

— Спасибо, Фёдор.

Мда, отец у меня да-авний поклонник бильярда, с институтских времён. Только тогда ему и в голову прийти не могло, что удастся дожить до времени, когда совок рассыплется прахом и вместо убогих бильярдных с паршивым, протерто-продавленным сукном на столах, рассохшимися киями и той ещё разномастной публикой появятся вполне пристойные места, которые хоть и будут требовать определённой платы, зато и предоставлять станут немало. Как ни крути, а даже я, сравнивая бывшее тогда и окружающее меня сейчас, вижу разительные контрасты. И они ни разу не в пользу тех ещё, дошкольных и младшешкольных времён. Ай, не о том сейчас. Сегодняшним вечером я рассчитываю тоже малость выдохнуть, расслабиться перед завтрашним событием — первым днём официальной, хм-м, учёбы в Центре Знаний, пусть она пока и будет называться всего лишь подготовительными курсами. Завтра, но не сегодня.

Кабинет. Стол посредине, рядом столики с наборами шаров и прочим бильярдным инвентарём — за исключением киев, которые в специальной «пирамидке» у стены расставлены — выпивкой с закусками. Выпивка. Понятное дело, не про мою душу. Содержащая алкоголь, разумеется, но напитки, они разные.

И трое людей. Двое друзей отца — Багрянцев Анатолий Евгеньевич и Кольцов Михаил Павлович — а с последним ещё и его дочка Майя, учащаяся уже не в школе, а на втором курсе СГУ, сталеградского госуниверситета, на факультете журналистики. Что забавно, Кольцов всерьёз озабочен тем, чтобы выдать единственную наследницу замуж, да не абы за кого, а исключительно за персону, что не станет пытаться наложить лапу на его немаленькие деньги и в то же время придётся родной кровиночке по душе. Дальше, думаю, всё понятно.

Не совсем? Ко мне Кольцов присматривался, благо с Майей мы были знакомы вот уже не первый и даже не второй год. С прицелом на будущее, разумеется, поскольку дочь прямо заявила, что до окончания вольной студенческой жизни ни о каких замужествах и думать не собирается, не говоря уж про детей.

— Ни-ик! Мелкий дьявол! — радостно взвизгнув, фигуристое чудо ростом на полголовы ниже меня даже с учётом каблуков, повисло у меня на шее, радостно дрыгая ногами. — Совсем со своей школой и выпускными экзаменами дома засел. Вот я тебе сейчас уши надеру!

— Но-но, — отцепляю от себя эту пиявку в черном платьице с шикарным декольте и источающую ароматы французской парфюмерии. — Я уже и не школота… почти. По факту поступил в Европейский университет межгосударственных отношений, его местный филиал. Слышала, наверно?

Кивает, причём ни тени зависти на лице. Реально рада и где-то даже горда за того, кого скорее всего считала излишне шибанутым на голову не то младшим братом, не то кузеном. Разница в возрасте, хоть и небольшая, которая раньше была заметной, сейчас же… Эх, но всё равно с чисто эстетической точки зрения Майка хороша. Оченно-оченно хороша, аж глаз радуется.

— Анатолий Евгеньевич, Михаил Павлович, вечера вам доброго, — приветствую отцовских, друзей. Одновременно чисто на автомате смотря на…

Упс! Иногда внимательно смотреть — значит видеть то, что узреть ну совершенно не ожидаешь. А я ведь сохранял остатки, хм, иллюзий, что и до полноценной инициации видел большую часть того, что следовало видеть. Не-а, шалишь! Пусть у меня пока не было совсем профильных знаний и навыков, позволяющих видеть особенности энергетики других людей, но «Метка пробуждения» и «Азы оптимизации внутренних энергоканалов», да к тому же приправленные азами рун — а я аккурат сегодня активировал и навык «Азы составления рунических комбинаций» по сразу нескольким причинам, о которых… сейчас думать об этом особого желания не было — позволили вычленить едва заметную неправильность в энергетике Майи. Сперва едва заметную, но стоило как следует присмотреться, сконцентрироваться, для отвлечения внимания сделав пару комплиментов как наряду, так и общему стилю, донельзя подходящему к конкретной ситуации и атмосфере вокруг…

Воздействие. Оно словно «всплывало» из глубин, становясь всё более очевидным даже для неофита, пускай и не самого обычного. По ходу, сделавший это даже не пытался ни маскироваться, ни сделать вмешательство сколь-либо изощрённым. Впечатление создавалось, будто на общую энергоструктуру подсадили большого, жирного, примитивного паразита-червяка, выкачивающего силу, перерабатывающего её и «впрыскивающего» в хиленькие, но видимые энергоканалы Майи нечто ядовитое, но действующее постепенно, шаг за шагом.

М — мерзость! Именно это ощущение превалировало над остальными во время изучения, а затем и попыток поразмыслить над тем, что бы такого сделать, чтоб убрать подобную пакость. В видовой принадлежности пакости поковыряться может и хотелось, но отсутствие знаний. оно, чёрт бы его побрал, давало о себе знать. Зато методика противостояния таким вот грубым и примитивным пакостям у меня имелась. Ага, те самые руны, которые и были изучены не столько на перспективу, сколько на получение постоянной защиты, сканирования, иных возможностей, причём действующих длительное время и, что особо важно, в моё отсутствие. Да, то самое желание обезопасить по возможности немногих близких людей. И вот, словно на заказ, подтверждение того факта, что отсутствие мистической защиты на человеке может не только приманить различных тварюшек и тварей Искажённого мира, но и притянуть иного рода неприятности. Те, которые почти наверняка ведут своё происхождение от вполне себе разумных особей.

Осторожно так увлекаю Майю в сторону от «взрослой части собравшихся», начиная расспрашивать девушку о событиях последних дней, планах на почти наступившее лето, состоянии души и тела. Последнее интересует особенно, поскольку прицепившаяся к ней конструкция являлась однозначно вредной, пусть я и не понимал толком, как именно она влияет. Попутно перебирал тот набор рун, который с недавних пор хранился в памяти. Не просто хранился, а наравне с навыком их применения. Азами навыка, только было ощущение — даже этого должно хватить за ради избавления от подвешенной к энергетической системе подруги пакости.

Энергетика, да. Проклятье, Майя тоже, тоже могла быть инициирована. Прямо все сто процентов. Её отец? Фифти-фифти, поскольку вроде в нём что-то и было отличное от обычного человека, но не столь ярко выражалось.

В любом случае, как же противно убеждаться, что вот они, потенциальные мистики, нуждающиеся лишь в некоторой помощи для того, чтобы перейти из состояния слепо-глухо-немых к полноценной жизни. Есть пациенты. Есть лекарство, которое однозначно действует, вот только отсутствует не просто желание «докторов» лечить, но напротив, имеется их яростное нежелание видеть рядом больше здоровых людей.

Копать, Ник, тебе нужно качественно рыть и копать в поисках ответов на эти воистину прОклятые вопросы. Ну а пока попробовать воздействовать на то самое нечто, которое повесили на твою пусть и не самую близкую, но всё же подругу.

Руны вы руны… Перебирая из числа мне доступных, нахожу «Рассечение неслиянного» и «Обновление крови». Первая должна, будучи нанесённой на нужное место, разъединить, а затем не дать вновь соединиться то, что и не должно было стать единым целым. Вторая, расположенная следом, обновить не саму кровь, но энергетику цели.

Чуть заострённый ноготь указательного пальца правой руки чертит у основания черепа девушки сперва первую, затем и вторую руны, в то время как я продолжаю забалтывать ту уже своими рассказами о недавних как бы событиях. «Как бы», поскольку это не настоящие случившиеся со мной истории, а очень сильно переработанные. Из них убрана вся мистика и заменена на нечто абсолютно материальное. Однако с учётом умения плести паутину слов, получается вроде неплохо. Даже прикосновение не к коже, но к волосам Майи остаётся то ли незамеченным, то ли девушка просто не считает нужным меня одёрнуть. Что лучше? Право слово, не готов ответить на сей двусмысленный вопрос.

Зато готов со всей уверенностью утверждать иное — руны… подействовали. Истинным и уже вообще не отключаемым зрением вижу, как уродливая мерзость буквально корчится, будучи оторванной, а затем отторгаемой организмом недавней жертвы. «Обновление крови», оно не просто так, а действительно обновляет энергетику, позволяя на вложенной рунистом энергии противостоять определённой силы и уровня умения воздействиям. Это конкретное было грубым, примитивным и… отнюдь не сильным. Отсюда и результат — успешный для меня и печальный для некого «мистера Икс». Эх, вот если ещё и узнаю, что это за урод — однозначно устрою тому «козу на возу» в экстремально-зоофильной позе. И нет, это ни разу не самонадеянность! Я ведь не сказал, что подобные кары будут вот прямо сейчас и не медля ни при каких раскладах. Удар нужно наносить тогда, когда есть хорошие шансы, а лучше в совсем выигрышной позиции. Типа того, что лучший выстрел — выстрел из крупкокалиберного пистолета с глушителем, проведённый с короткой дистанции, ночью и в затылок ничего не подозревающего противника.

Ой! Однако, в отличие от недавнего изумления, данное «ой» более чем неплохо. Очередной… Подарком от Механизма я бы это точно не назвал. Скорее уж продолжают выплывать из тумана новые звенья сотворённой догадываюсь кем цепи. Той самой, способной сильно помочь, но нуждающейся в пристальном пригляде. Дабы оружие не перевоплотилось в то, что способно обернуться вокруг твоей же шеи.

«Метка малефика» — получить метку малефика ещё не значит встать на данный Путь. Однако, столкнувшись с проклятиями, вы порой интуитивно понимаете его наличие, а также, используя имеющийся у вас инструментарий, способны попробовать ослабить или уничтожить чужое воздействие. Или попробовать наложить собственное. +10 к контролю единовременно, +1 к сопротивляемости каждый уровень.

Третья, сцуко, Метка! Третья… от чего у меня реально голова кругом идёт. Ан нет, голова — это от неожиданно резкого оттока энергии, который начертанные руны из числа простейших вытянули, словно ваукуумный насос. Не половину резерва, но практически столько. А почему? По ходу, проклятье было хоть и примитивным, хоть и грубым, зато наложил его тот, кто мог себе такое позволить. В смысле, не париться насчёт расхода энергии, равно как и не заморачиваться с тонкостью воздействия. Поленился? Не мог? Не имею ни малейшего представления. Зато очень хочется… нет, вру. Вот это пока выяснять не хочется, пусть и. вероятно, придётся в относительно скором времени столкнуться.

— Майя, ну а в бильярд как, по-прежнему так и не хочешь научиться играть?

— Смотреть — это я люблю. А самой палкой этой по шарам бить, ещё в меле пальцы пачкая. Фу! — скорчила гримаску девушка. — Вот ты давай, бери кий, а я за тебя сильно и громко болеть буду. А выиграешь… — тут она приблизилась совсем вплотную и чуть ли не на ухо прошептала, но так, что как бы желающие и услышать могли. — Поцелую. Если захочешь. Два раза.

— Прямо обещание прекрасной дамы рыцарю,- слегка улыбнулся я. По-доброму, конечно, ибо и в мыслях не было обижать прелестное создание, считающее себя старшей и более умудрённой по жизни, хотя на деле… Всё и так ясно. Слишком разные уровни, куда мне не то довелось, не то угораздило впечататься по полной. Хотя нет, однозначно повезло, ноль сомнений и колебаний. — Ты, я вижу, ещё бодрее и радостнее, чем какую-то минуту назад. Или показалось?

Чуток призадумалась, прикусив нижнюю губу. Довольно милая привычка в её исполнении, надо признать. Я же спрашивал не просто так, искренне желая понять, как снятие постороннего воздействия на энергетику не самого простого, пусть и не инициированного человека — проклятия, судя по реакции Механизма — ощущается ей самой. Со стороны, судя по общему впечатлению и поведению, она действительно стала ещё бодрее, нежели была раньше. Очень быстрое изменение, но вот действительно оно так или мне банально показалось? Сейчас узнаем.

— Как будто была боль или неудобство. Долго, несколько дней, а потом прошло. И не понимаешь, почему так хорошо и хочется петь. Или просто прыгать до потолка.

— Не допрыгнешь, — слегка подкалываю не одарённую слишком высоким ростом красотку. — Вот если летать научиться, тогда совсем другое дело.

— Бука! — притворно надулась Майя, но тут же вновь расплылась в улыбке. — Иди-иди, я хочу посмотреть, как ты будешь избивать ни в чём не повинные разноцветные шарики.

Ага, как только отец и Багрянцев доиграют, тогда меня явно к Кольцову, отцу Майи, приткнут. Исключительно на растерзание, поскольку в бильярд он играет на высоком уровне. Мне же… Право слово, не «Боевой транс» же использовать! Не то случай, да и несолидно как-то. Лучше уж естественным образом, да и игра с действительно сильным и интересным соперником — как раз то, что мне нужно после недавнего, хм, приключения, так и оставшегося для всех присутствующих незаметным. И во время партии будет чем как следует голову загрузить. Новая Грань Дара, непонятное проклятие на подруге, понимание о её пригодности для инициации, которое, если ничего не поменяется, так и останется лишь потенциальной возможностью. Много мыслей, от которых в принципе сложно скрыться, а учитывая, что я этого делать принципиально не собираюсь… Жизнь и впрямь становится всё более насыщенной. Мистическая её часть всё теснее переплетается с другой, обычной.

Что с этим делать? Думать. Составлять планы на далёкую и среднесрочную перспективу. Набирать силу, исходя из успешности чего. корректировать те самые планы. именно так и никак иначе.

Широко и искренне улыбнувшись, беру кий и делаю шаг к бильярдному столу. Почему бы и здесь мне не попытаться стать победителем?

Лёгкая информационная перегрузка — вот что я чувствовал, находясь на втором этаже корпуса «Подготовительные курсы и факультативные занятия» в Центре Знаний. Не просто на этаже, но в довольно просторной аудитории, рассчитанной, по прикидкам, человек на семьдесят. Столько тут сейчас не находилось, но десятка четыре с лишним таки да наблюдалось. И это в первый день, на который, по словам Степана Терлигова — а с ним мы, согласно договорённости, встретились прямо у входа в корпус — прибывают безродные по большей части, некоторые потомственные и ма-алая часть из семей либо родов. Типа не то традиция, не то демонстративное, пусть и неформальное, разделение на «осетрину первой, второй свежести», а также откровенную «тухлятину», по мнению немалой части носителей старой и тем паче древней крови.

— Хотел поступать в простой университет, а по факту поступил в него же, но мистический, — хмыкнул я, сидя за одной из парт и ожидая момента, когда местный декан подготовительных курсов прибудет, дабы произнести перед нами нечто вроде небольшой вступительной речи. Небольшой, потому как большая была запланирована на первое сентября, в предельно торжественной обстановке, перед подобающей аудиторией, а не вот этой вот. — Хотя разница чувствуется, и отнюдь не в обстановке её главная часть.

— Не в ней, — согласился бастард рода Терлиговых, скользя взглядом не по интерьеру аудитории, а по людям, в ней находящимся. — В том, как на нас смотрят те несколько, которые из родов и семей. Наблюдают!

Наблюдение чувствовалось, факт. До вступительной речи, как мне поведал союзник, будет исключительно оно, а вот потом, когда перечислят всех поимённо с указанием происхождения — вот тогда начнутся первые прощупывания. Дескать, что из себя представляете, что имеете за душой, как ведёте себя при общении с теми, кто давно и прочно является частью мистического мира. Самое начало довольно долгого процесса. Потом, спустя пару-тройку дней наших тут занятий, когда появятся другие представители родов, начнётся уже обработка. Слова просто и с психологическим — но пока аккуратным — давлением, первые проверки на прочность воли, выяснение общего потенциала развития. А вот с осени уровень подскочит до того, при котором носители старой крови начнут сколачивать себе условные «фракции», и набирать «свиту». Удивляться тут нечему, для них данное учреждение отнюдь не только место получения знаний — родовые библиотеки и наставники вполне способны заменить большую часть, а то и всё, плюс дать нечто своё, чему в Центре Знаний в принципе не обучают из-за специфичности или нежелания открывать немалую часть аспектов пришедшим в мистический мир со стороны или почти со стороны.

— Ещё не передумал, Ник?

— С чего бы, — пожимаю плечами, отвечая на слова Степана. — Место «под кем-то» оставлю для любителей «подмахивать клиенту». Я тварь вольная, подчинения в принципе не приемлю.

Можно было выразиться поделикатнее либо до поры поиграть в дипломатию, однако… Если уж с самого начала начал ставить себя в позицию волка-одиночки и выстраивать линию поведения заинтересованного в получении знания и готового лишь до определённой степени встраиваться в местную систему, то менять курс резона ноль. И имеющиеся преимущества потеряю, и новых, из числа приемлемых, точно не приобрету. Что до неприемлемых — шли бы они в далёкие порнографические дали.

О, вот и декан появился. По причине не самой высокой значимости именно подготовительных курсов, тоже подмастерье, как мне сказал Терлигов. но крепкий такой, уже ближе к мастеру. Собственно, с мастерами мы столкнёмся и отнюдь не единожды, благо среди Хранителей в городе такие имеются. Равно как и грандмастер, но этот уже во главе Центра Знаний.

Ладно, сейчас не о том речь… не совсем о том. Герман Петрович Ладыгин, с ходу представившийся деканом подготовительных курсов и подмастерьем ПутиКристалла, начал с того, что стал расписывать то, как нам всем, здесь оказавшимся, повезло. Вот совсем-совсем повезло, особенно инициировавшимся вне родов с семьями и не имеющих даже родителей мистиков. И как такие вот неофиты должны быть благодарны Ордену, который готов тратить на нас время, силы и даже принимает обучаться наравне с представителями всех без исключения родов. Даже древних. Витиеватость и смягчение жёсткой и однозначной сути произносимого, разумеется, имелось, но факт оставался фактом — нам с ходу заявляли на деление по сортам в зависимости от текущей в жилах крови. Если я ещё мог хитрым образом извернуться, косвенным образом показав и доказав наличие нескольких Граней Дара, что у случайно инициировавшихся почти никогда не просматривались, то вот другие… Им можно было лишь посочувствовать. А ещё присмотреться к тем, кто не будет доволен подобным статусом, причём выберут путь не связанный с нотками холуйства, постараются остаться самостоятельными. Макиавеллизм, он применим практически везде, особенно когда начинаются пусть не самые изощрённые, а всё едино политические игрища.

— Сейчас начнёт перечислять всех записавшихся на курсы, — шепнул сидящий рядом Терлигов. — И пришедших сегодня, и тех, кто только потом появится.

— Сорок шесть, включая нас с тобой, — успев подсчитать, озвучил я число. — А всего… Пятьдесят семь, — повторяю только что произнесённое Ладыгиным число. — Ого! Я думал, новых мистиков в один год будет гораздо меньше.

— Число увеличивается от десятилетия к десятилетию. По годам это почти незаметно. Из тут присутствующих сорока шести только трое из младших, один старший. Удивлён, что хоть один появился, ещё и в первый день. Повеселиться хочет?

— Или куда более умный, стремящийся лично увидеть. Сам или по приказу старших в роду. Это ты сам скажи, я тут пока совсем чужой элемент.

— Ростислав из рода Вилецких. Путь Крови у всех, исключений я не знаю, — с ходу ответил Степан, попутно указывая на упомянутого. — Младшие — Алиса семьи Неклюдова, Лев рода Фигнер и Борис семьи Корчевникова. Огневик, «металлист» и астральщик. Шестнадцать из потомственных. Остальные двадцать шесть — бастарды или совсем без кровной связи с уже инициированными.

— Ясненько. Оставшиеся одиннадцать, коих пока не видно?

— Четыре потомственных, один старший, остальные младшие. Перечислить?

Киваю, соглашаясь. Посмотреть на блистающих отсутствием можно и потом, а вот знать хотя бы имена, основные Пути, используемые в их родах/семьях — это лучше заранее.

— Анастасия рода Ливенов, целитель. Младшие… Евгений семьи Градова, водник. Руслан рода Саютиных, тоже вода, но может и лёд. Линда рода Липранди, Путь иллюзий. Денис семьи Болотова, телекинетик. Георгий семьи Репнина, ветер. Софья семьи Руднева, рунолог.

Пока Степан озвучивал имена и наиболее вероятные Пути уже тех, кого пока не было, но кто скоро должен был появиться, я, словно разделив восприятие на два потока, старался ещё и наблюдать за присутствующими в аудитории. За их поведением, если быть точным. Вилецкий, Неклюдова, Фигнер, Корчевников — эти четверо, стоило присмотреться внимательнее, действительно вели себя с абсолютной уверенностью. Более того, занимались тем же самым, чем и я — наблюдали за происходящим. Прав Терлигов, совсем прав — тут из родов с семьями лишь те, кого целенаправленно послали наблюдать и делать предварительные выводы. Вот они и будут мотать на ус получаемые впечатления от каждого из нас, особенно от бастардов и безродных. Реакция на вступительную речь декана, манеры, сказанные или не сказанные слова, иные факторы. Любопытно, заметят ли, что я занимаюсь тем же самым, но по отношению уже к ним? Скорее всего, ведь глупыми эти мистики быть не должны. С недостатком мозгов, как я успел понять, тут не то что удержать положение, тут и выжить бывает непросто.

Не оговорился ли я? Ничуть. Грызня родов и семей — младших, старших и древних. Объединения, которые куда как менее значимы, нежели Орден Хранителей, но тоже играют свою роль. Постоянная война с тем, что лезет из многочисленных Дверей, в том числе более чем разумным, но настроенным ни разу не доброжелательно. Уж относительно Ордена точно! Иными словами, вечная война, в которой слабым тупо не выжить, зато сила позволяет и себя с близкими защитить, и соответствующее положение занять/удерживать, и далеко идущие планы строить.

— Кого действительно стоит опасаться из представителей родов? — задал я естественный вопрос, но так, чтобы не было слышно соседям. Понимаю, что подслушать с помощью специальных плетений или там амулетов всегда можно, но всё же. — Агрессивность к нам подобным, настойчивое желание подмять под себя? Не Родов и семей в целом, а этих конкретных представителей.

— Этого не знаю, Ник, — покачал головой Терлигов. — Отец сказал, чтоб я был осторожен со всеми, не пытался показывать независимость. Напомнил о моём… положении.

— Понимаю. После такого выпытывать не с руки. Ладно, попробую по ходу прощупать. Но общая политика тех или иных родов с семьями, она точно не тайна. Когда мы с тобой говорили…

— Тогда я надеялся, что отец «вооружит» меня нужными знаниями, — смутился союзник. — Извини, я ошибся. Могу ещё раз повторить уже сказанное о Вилецких, Неклюдовых, Фигнер и Корчевниковых.

— Не нужно, это я и так и помню, и даже записал, как ты сам видел. А касаемо наших сокурсников… Бывает, — философски вздохнул я в ответ на такое признание. — Значит, ты получил небесполезный урок. Порой то, что кажется очевидным, оборачивается несколько иными гранями. Значит, буду делать выводы, исходя из собственного впечатления и общей политики того либо иного рода/семьи.

Вилецкие с их всеми силами развиваемым Путём Крови являлись своего рода нейтралами относительно других сталеградских родов с семьями. Отношение к простым потомственным мистикам и даже бастардам с безродными было ровным, без лишних попыток выпятить положение не обычного, аж целого старшего рода. Сугубо практический подход, нацеленность на внутреннее развитие и внешнюю экспансию в разные диковатые регионы земного шарика. В Сталеграде находилась основная база Вилецких, в то время как отдельные ветви рода имелись и в иных городах страны, и за её пределами.

Неклюдовы. Эти позиционировали себя прежде всего как боевики, работающие что в качестве рейдеров в Задверье, что как наёмники. Семья считалась развивающей большей частью огненную стихию как основу. Вместе с тем встречались и исключения. Та же вода или земля. Однако всё едино упор делался на стихиальную классику. И глава семьи с близкими очень хотели превратиться из младшей семьи хотя бы в младший же, но род, на что и бросали основные усилия последние годы. Лидер считал, что для достижения цели если не все, то многие средства хороши, потому рассматривал бастардов и безродных как полезный материал для усиления. Не всех, а лишь тех, кто выделялся на общем фоне. Вот только настойчивость вкупе со вспыльчивостью обеспечивала, помимо успехов, ещё и недоброжелателей.

Род Фигнеров, работающий с Металлом, но вторичной ветвью старающийся развивать артефакторику либо рунологию. Из-за уклона в создание оружия и брони нечасто развивающий именно боевой аспект, а потому давно и прочно обосновавшийся именно в младших, без особых перспектив подняться до среднего. Показное выражение превосходства над потомственными мистиками, жёсткое отношения к бастардам и культивируемое презрение к безродным. Лучшие друзья — точнее клевреты, если быть точным — всех тех древних и старших, кто ратовал за ужесточение проводимого курса к мистикам, не являющимся частью родов и семей.

Корчевниковы, наконец. Астральщики, иногда развивающие шаманизм или менталистику. Семья со своими… особенностями. Путешествия по астральным планам и общение вкупе с выдёргиванием в материальный мир их обитателей. Подобное поневоле накладывало весомые следы на психику представителей сего почтенного семейства. Понять их было иногда непросто, а порой откровенно сложно. Враги, друзья… Об этом отец Степана, не самая важная фигура в своём роду, толком и не знал.

Не так много, но и не столь мало для основы. Дальше уже исключительно собственные наблюдения и выводы, которые сам буду делать. О, речь декана, кажется, заканчивается. Действительно, Ладыгин от общих фраз перешёл к минимально необходимой конкретике. В частности, относительно того, какого типа предметы нам будут читать этим летом, на что они окажутся ориентированными.

Не так и много по числу. «Твари Изнанки: Начальный бестиарий». «Механизм для неофита». «Основы политического устройства мира». Этот предмет, согласно уточнению декана, был обязательным для случайно инициированных и излишним для потомственных и представителей родов с семьями. Логично, не поспоришь. Ну и, конечно, «Двери: Краткий обзор и правила поведения».

Четыре предмета в качестве базового бесплатного минимума, причём один из них для причастных к миру мистики с самого детства лишний. Да и на остальные, как я понял, они вполне могут забивать если не полностью, то уж частично точно. Зато для готовых внести соответствующую плату ситуация несколько менялась. Как именно? Дополнительными предметами, разумеется.

«Резерв энергии. Методики развития», «Фехтование», «Структура боевых плетений». «Амулеты и артефакты», «Тактика боёв с тварями Изнанки». Именно такой набор предлагался готовым раскошелиться. Нужный набор, необходимый для повышения шансов на выживание. Более того, как по мне, если правильно преподносить данные предметы, они не станут лишними и для представителей родов. Младших так точно! И вместе с тем…

— Кто не совсем глупый, пойдут на платные предметы, — вздохнул Терлигов. — И окажутся должны Ордену немалые суммы даже до начала обычных занятий. Потом долг возрастёт.

— То есть и с начала первого курса обучения будет много чего платного? Охренеть не встать!

— Хранители давно используют такой подход, — без особых эмоций произнёс Степан, явно считая данную политику абсолютно нормальной. — Выбор есть у каждого. Получай самый минимум и рискуй, что тебя разорвут твари, которым ты немногое сможешь противопоставить. Или одалживайся у готовых тебя учить. За знания, амулеты, оружие с бронёй. Зато шанс на выживание становится больше. И всегда можно заработать, доски с объявлениями о предлагаемой работе никогда не пустеют. Ты сам сказал, что будешь брать задания с самого начала.

— И не отрицаю. А эмоции, они относительно других, а не собственных намерений.

— Другие…

И раздражённо-пренебрежительный жест, Дескать, плевать мне на них. Ох, зря ты так легкомысленно, бастард рода Терлиговых, однозначно зря. Всегда нужно учитывать не только частности, но и картину в целом. Похоже, твой отец не то не счёл нужным просветить относительно таких нюансов, не то сам придерживался иной точки зрения. Не знаю, потому не берусь судить.

Последние слова Ладыгина о том, что расписание основных и дополнительно-платных предметов каждый может взять из во-он той стопки, что лежит на столике в углу аудитории. Напоминание о необходимости оплаты тех самых дополнительных предметов, которую можно внести в любой момент, но лучше не затягивать. Ну и пожелание успеха в учёбе вкупе с надеждами на то, что к началу учебного года мы все впитаем в себя достаточно знаний, чтобы не ударить в грязь лицом. Перед кем? Тут, как говорится, имелись варианты.

Ломанулись к тому самому столику с расписаниями. Не все и даже не большая часть, но всё равно, вот и первый показатель. Спешить то зачем? Сразу видно, что листков хватит не то что на всех, в тройном количестве как минимум. И зачем тогда суетиться? Невольно усмехаюсь, понимая, что никто из родовых и просто потомственных даже не думал стучать копытами, изображая из себя представителя «стада сдуревших бизонов». Даже странно…

— И как только вот эти, — взгляд в сторону ломанувшихся, — ухитрились испытание в Задверье пройти? Везение что ли? Или тройки распределяли так, чтобы хоть один из членов был в достаточной мере адекватен?

— Распределяли, — раздался незнакомый женский голос. Это успевшая встать со стула и, оказавшись рядом с нами и услышав тему разговора, посчитала приемлемым для себя ответить на заданный «в пространство» вопрос Алиса Неклюдова. — Но даже с распределением гибнут или отсеиваются как совершенно непригодные до трети тестируемых. Похороны за счёт Ордена или перевод из Центра знаний в «Училище сбора и ремёсел» — это естественно. Алиса, дочь Кирилла из семьи Неклюдова, идущая по Пути Огня.

— Степан Терлигов, сын Георгия Петровича из Рода Терлиговых, телекинетик.

Замысловато представился союзник, избежав слова «бастард», но вместе с тем вынужденный подчеркнуть, что, несмотря на фамилию, к роду Терлиговых покамест не относится. Признания то как такового не состоялось. Наличие фамилии тут не в счёт.

— Ник Любомирский, — короткий даже не поклон, а намек на него. — Вольный мистик, прибывший сюда с целью дотянуться не то до небес, не то до бездны, по ситуации. Путь Тлена.

Неклюдова чуток отступила, повернула голову на несколько градусов, пристально посмотрев на меня. По ходу, оценивала после прозвучавших слов и особенно их интонации. Она оценивала меня, я её… такая вот своеобразная гармония.

Посмотреть, кстати, было на что. Спортивного типа фигурка, прическа «каре», лишённая загара кожа и платиновые волосы. Стиль, бесспорно, просматривался, но никакой излишней утончённости, скорее ближе к варианту между «милитари» и «пацанка». Минимум косметики, едва уловимый аромат незнакомых духов. Ну и уверенность в себе, которая чувствовалась сразу, которую ни с чем иным не перепутаешь, если обладаешь умением читать хотя бы по верхушкам душ человеческих.

— Мистики Тлена редки у нас в стране, — произнесла девушка то, что я и так уже успел услышать. — Сложный для развития Путь.

— Мне нравится, — пожимаю плечами. — Особенно если не ограничиваться минимумом, а стремиться развиться до той черты, когда определённые сложности из-за редкости переплавляются в преимущества. К тому же среди Путей нет ни слабых, ни сильных. Нужно лишь правильно перетасовать колоду и умело разыгрывать оказавшиеся на руке карты. Ваш огонь, к примеру. Уверен, что семейный опыт и тренировки ощущать как обычное, как и первородное пламя даже в не самых напрашивающихся местах с ходу дают несколько интересных козырей, которые заслуживают быть разыгранными.

— Не обожгись огнём, Ник Любомирский, — уголки губ девушки самую малость дернулись, изображая тень улыбки. — Успех на вступительных тестах может быть простой удачей. Я буду смотреть.

— Я тоже, леди Алиса… я тоже.

Демонстративное хмыканье, после которого огненная красотка удаляется, оставив после себя не самое слабое впечатление, а заодно необходимость кое-что обдумать. Не прямо сейчас, чуть позже. Заново прокручивая в памяти короткий разговор, уже подойдя к столику, беру парочку листов с расписанием и делаю несколько шагов в сторону, чтобы не мешаться тем. кто ещё не взял сей необходимый документ. Итак, чем порадует это самое расписание?

Действительно порадовало. Хотя бы тем, что учитывало важный для меня нюанс — вплоть до середины июня занятия проходили во второй половине дня, тем самым давая возможность без каких либо проблем совместить их с выпускными экзаменами в школе. Дескать, сперва в школе помучайся, а потом сюда изволь топать.

Обязательность посещения? На оборотной стороне листа было специально отмечено, что все без исключения занятия подготовительных курсов для неофитов Центра Знаний обязательными для посещения не являются, однако в конце августа будет производиться проверка полученных знаний. Сперва теоретическая, которая сама по себе особого значения не имеет. Затем практическая, по типу вступительного теста. И вот на ней те, кто пропускал занятия, могут оказаться весьма и весьма опечалены. Слова, конечно, иные, зато истинный смысл являлся именно таким.

— Естественный отбор по дарвиновскому типу, — в очередной раз подтвердил очевидное Степан, видя, что я читаю. — С каждым разом число погибших и покалеченных будет меньше, но риск тем выше, чем меньше ты знаешь и умеешь. Уровень развития, характеристики, оружие и защита, амулеты. Неофитам тяжело особенно. Станем аколитами, будет немного, но проще.

— Это понятно, — лениво отмахиваюсь от того типа угрозы, что лично меня не сильно беспокоит. — Вот оплатить надо бы сейчас.

— Надо, — вздыхает собеседник. — Оформить учебный кредит.

— Зря, — качаю головой. — Тебе никто не мешает, как и мне, оплачивать постепенно. Определённая сумма на счету уже есть, особенно учитывая особенности нашего вступительного теста. Нужно, кстати, узнать, сколько там начислили, включая трофеи с кадавра. Уверен, что этого окажется достаточно как минимум для половинной оплаты. А ещё надеюсь на именно половинное деление трофеев.

— Хотелось бы.

Насчёт половинного деления — это касаемо бесполезности и даже вреда от третьего члена рейдовой тройки, которого, к слову, среди собравшихся сегодня не наличествовало. По ходу, пнули Ленинидовича аккурат в то самое «Училище». Скатертью дорога, однако. Ну а пока…

Столпотворение. Причём, что характерно, в нём участвовали исключительно безродные с бастардами. Я так полагаю, потомственные мистики и тем более из родов/семей проплатили необходимые суммы заранее и уж точно не собирались обременять себя кредитами на образование отпрысков. Проверим… Точно, двадцать шесть, включая нас. Именно такое число скопилось уже в другой аудитории, размерами поменьше и с парой мистиков Ордена, оформляющими договора об оплате, в основе своей кредитного типа.

— Эта бодяга минимум на полчаса, может даже час, — процедил я, понимая, что появились мы одними из последних, а значит… мда, тоска-печаль. — Книжку что ли достать, почитать о Тлене и его «опасностях» с преимуществами?

— Шум мешать не будет?

Естественный вопрос, спору нет. Вокруг галдели, переговаривались, знакомились и сварились два с лишним десятка человек, возрастом от шестнадцати и выше. Однако старше лет тридцати я никого не наблюдал. Девушек немного меньше, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Гендерный баланс, равно как и «равенство полов». Невольно подмечаю это, получая от Терлигова встречное высказывание:

— Равенства и у нас нет. Во многих родах до сих пор девушек в строгости держат. А если из Европы на Восток или в Африку… Там они до сих пор едва не продаются, как ценный товар. И учить их после инициации почти не учат ничему. Сам увидишь скоро!

— Скоро — это каким образом? — малость удивился я такому высказыванию, а вовсе не тому, что неевропейцы относятся к женщинам по своему, хм, историческому обыкновению.

— Иностранный факультет, — слегка поморщился Терлигов. — Хранители, они же по всему миру.

— И что? Или неместным, как и в обычном мире, в своих родных краях не сидится в плане получения образования?

— Так и есть, Ник. В сентябре увидишь не только больше из наших родов с семьями, но и этих… издалека и не очень. Учиться вместе с нами будут. Тоже из родов и семей, других сюда не отправляют. Считают, что не заслуживают. У них разделение между родами и остальными такое, что нам и во снах не снилось. Тех, которые кошмары. Рассказать?

— Потом, настроение портить не хочу. Лучше скажи мне про другое. Ты про проклятия как, слышал?

Удивляться при общении со мной Степан уже малость разучился, но проявлять любопытство — это совсем иное.

— Малефики, их ещё проклинателями называют. Хватает таких родов и у нас, и в других странах. Создают проклятые предметы, накладывают и снимают проклятья по заказу. В бою опасны не сразу, а когда освоят быстрые проклятья или научатся сочетать их с ударами меча или действовать с напарниками.

— Я-ясно. А на простых людей проклятья сбрасывать — явление распространённое?

— Конечно. Малефики и плохой характер — обычное дело. Кто-то на ногу наступит — в ответ проклятье бросят. Или девочка отшила или, если малефик сама женшина, парень другую выбрал. Может, новый наряд не похвалил. Очень эмоциональны!

— Мда. а ларчик просто открывался, — цежу сквозь зубы, прикидывая ситуацию с Майей на свежеуслышанное. — Благодарен за пояснения.

— Успел с кем-то столкнуться? Лучше иди к малефику. Но другому, они за небольшую плату снимут. Здесь, в Центре, точно есть. И от заказов на снятие не отворачиваются чаще всего.

— Не-не, со мной всё в порядке. Просто видел такую штуковину на знакомом человеке, вот и решил поинтересоваться касаемо частоты и причин появления. Ну и про распространённость такого пути заодно.

— А-а. Да, надо знать. Мы, инициированные, нормально. Наши родственники тоже. Только к ним лучше на дом вызывать, чтобы потом память чистить проще оказывалось. А то дороже обойдётся. Вот обычные, им хуже. Проклятье не увидеть, не снять. Малефик что в него заложил, то и сбудется. Или частью сбудется, если он только-только начинает. Болезни, неудачи, в личной жизни или в семье проблемы. Всякое бывает! Опытные малефики своих учеников тренируют на наложение и снятие так, что ты и не поверишь!

— Я уже во многое верю, не так мало повидать успел, — парирую высказывание бастарда младшего рода. — Вот что действительно до конца не понимаю, так это сложности в понимании Орденом разрешённого, нежелательного и откровенно запретного.

— Даже лезть в это сейчас не хочу, — поёжился Степан, хотя ненависть в глазах опять вспыхнула так. шо мама не горюй. — Заучить и не забывать — вот лучший способ. А по малефикам вот ещё что. Если заговорил о проклятьях — получается, уже научился их видеть, да?

Скрывать очевидное? Лично я не видел никакого смысла.

— Примерно в этом духе.

— Если ещё и сделать с ними что-то пробуешь… Лучше не надо. У малефиков иногда постоянная связь с проклинаемыми. Чувствуют, как их творения работают и особенно не развеялись ли. Не развеяли ли. Могут упереться и заново наложить. На прежнюю цель и заодно на новую, если найдут. Из принципа. Эмоциональные, говорю тебе!

Услышал. Запомнил. Уяснил многое, в том числе и необходимость периодически проверять Майю на предмет появления схожего или иного проклятия. Ну и, разумеется, осторожно продолжить расспросы касаемо возможных врагов, недоброжелателей, ревнивцев и всего в таком духе. Надо знать, кто сделал пакость не чужому мне человеку и может продолжить устраивать нечто подобное по тем или иным причинам, а то и вовсе без оных.

Вариант «спрятаться в кусты» принципиально не рассматривался. Не в моём стиле. Принципы опять-таки, их в сторону не отбросить. Проклятье, если я заочно записал в противники весь Орден Хранителей с его сраной политикой — в груди ничего не ёкнуло, имелось лишь понимание, что ещё долгое время это нужно тщательно скрывать — то уж какой-то отдельный малефик… Смешно, право слово.

Пока разговаривали со Степаном о малефиках, пока гонял по голове мысли, подошла и моя очередь заняться делами финансовыми. Они неслабо так отличались от типовых уже по причине, что почти сразу, получив типовой бланк договора, я спросил у протянувшего мне его мистика:

— Уважаемый… Валентин Евгеньевич, — благо бэйдж с ФИО и ранг, в данном случае аколита, имелся в наличии. Помогая нам, неофитам, ещё не умеющим считывать инфу с орденских амулетов, — поскольку я хочу расплатиться самостоятельно, без кредитов, но хочется узнать, какая именно сумма сейчас на счету. Посмотрите, будьте любезны.

Просьба вырвала весьма ещё молодого аколита из привычной для него рутины. Малость оживившись, орденец — на сей раз не сам, а при помощи какого-то амулета, встроенного в перстень на левой руке — просканировал уже мой амулет, после чего малость помедлил и произнёс:

— На балансе две тысячи триста восемьдесят пять пунктов. Кредитная история отсутствует, иных обязательств также не имеется. Стоимость дополнительных предметов на подготовительных курсах в целом составляет три тысячи шестьсот пунктов.

— И, насколько я слышал, позволяется вносить оплату частями, а не всю сразу.

— Да. Начальный платёж не менее трети от общей суммы. Желаете внести именно её?

— Не будем мелочиться, разделим сумму взноса пополам. Одну плачу сейчас, вторую… полагаю, не далее, чем через месяц.

— Это ваше право, неофит Ник Любомирский, — несколько секунд ожидания и вот аколит вновь заговорил. — Остаток на балансе составляет пятьсот восемьдесят пять пунктов. Сейчас я внесу изменения в договор. Вот, остаётся только подписать. Один экземпляр вам, два остаются у нас.

Дождавшись, пока я поставлю свои каракули, подписью именуемые, на всех трёх экземплярах, и отдав мне один из них, орденец вежливо пожелал успехов в обучении и занялся следующим клиентом, Степаном Терлиговым. Мне только и оставалось, что отойти в сторонку, дабы подождать союзника. А заодно услышать перешёптывания тех их согруппников, которых я покамест не знал, даже имена/фамилии толком в голове отложиться не успели.

— Заплатил сам, а он такой же безродный… — с заметной долей зависти и толикой неприязни цедил один паренёк.

— Заплатили! Наверное, чей-то бастард, только без фамилии, — а это вроде как именно бастард, насколько я мог судить по фамилии. Вроде бы, поскольку не сильно тогда концентрировался.

— Тогда бы всю сумму, а не половину — возражал кто-то, кого за спинами разглядеть не получалось…

— Или только половину дали? — а это уже девица, на вид под двадцатник. Вся из себя цветущая, но… некоторые ухитряются и в шестнадцать-семнадцать стать такими красотками, что таки ой. — Нужно будет подойти. Узнать.

Мда, вот стоит сделать нечто вроде и обыкновенное и всё равно привлечь к себе внимание других. Не только из числа безродных и бастардов, как понимаю.

К чему это я? А всё просто. Стоило не просто присмотреться, а ещё выйти из аудитории в коридор, как близ окон с той стороны, на в изобилии присутствующих в местных корпусах креслах виднелись уже знакомые персоны. Неклюдова, Вилецкий, Корчевников. Разве что Фигнера не было из всех родовитых, но причины могли быть самыми разными. Что до присутствующих, тут насчёт мотивов даже гадать не приходилось. Наблюдатели. Явные, открытые, наверняка ещё и слуховыми плетениями либо амулетами воспользовались, дабы личным присутствиемне портить наблюдаемую ими «экосистему». Улыбка, лёгкое наклонение головы в их сторону. И на этом ограничиться. Дескать, я вас увидел, ситуацию оценил и ничего против не имею. В остальном же вы сами по себе, а у меня собственные дела имеются. Ну а коли побеседовать приспичит — вам нужно, вы и подгребайте. Чай, лапки не отвалятся.

Приятно посмотреть за реакцией, ой приятно. Провокация других на тот или иной тип действий — хороший приём. Нужно лишь дождаться подходящей ситуации и… Как раз то, что доктор прописал. Понимающая ответная улыбка Неклюдовой. Кривоватая усмешка Вилецкого, барабанящего пальцами по подлокотнику кресла. И попытка Корчевникова резко так встать, впрочем, осаженная тем же Вилецким, который что-то кратко сказал. Осаженный рыкнул в ответ, но попытался взять себя в руки, расслабиться и продолжить наблюдение. Что ж, вот и ещё несколько полезных фактов в мою личную копилку знаний о сокурсниках. Пригодится в самом скором будущем, зуб даю.

Дальше по существу ничего интересного не происходило. Терлигов, решивший пойти по привычному пути — то есть кредитному, хотя тоже получил определённую сумму от трофеев с нашего тестового рейда в Задверье — никакого интереса со стороны юных наблюдателей не вызвал. Зато обратил внимание на заметный интерес упомянутых в мою сторону. Пришлось уже по дороге к выходу кратко пересказать случившееся.

— Любишь ты, Ник, внимание к себе привлекать. Тут это опасно.

— Оставаться «серой мышкой» ещё опаснее. Заманаешься всякую борзоту потом от себя отпихивать. Предпочитаю сразу себя так поставить, чтоб дважды подумали, прежде чем соваться.

Оп-па! Уже на свежем воздухе взгляд поневоле остановился на не совсем обычной картине, на боевой «звезде» из пяти довольно необычных персон, явно относившихся к Ордену, но вместе с тем выделяющихся на общем фоне, как негры на собрании ку-клукс-клана. В смысле, негры не со связанными за спиной руками и вида весьма побитого, а вполне себе довольные жизнью и чувствующие себя если не хозяевами, то зваными гостями. Вот и здесь… несоответствие. Я даже не про то, что вооружены были до зубов, пусть вооружение с бронёй и были из разряда тех, которые при необходимости легко скрыть под длиннополой курткой или там лёгким плащом. Однако цепляло не только… не столько этим. Дальний Восток. К гадалке не ходи! Японцы там или корейцы, тут судить не берусь, но что оттуда, тут никаких сомнений.

— Эт-то ещё что за звери экзотические? — смотря на топающих в отдалении мистиков, спрашиваю у Терлигова, видя, что он их также мимо внимания не пропустил.

— Экзекуторы, — убавив голос почти что до шёпота, выдавил из себя Степан. — В их сторону лучше не смотреть. Плохая примета. И могут запомнить. Прав у них море. А неприкасаемые… Мы не из родов, но и те, если не древние и частью старшие, мало что смогут. Карающие руки Совета Хранителей и самого Командора!

— И почему эти каратели такие все из себя неместные?

— Потому что чужаки. И не те, к которым неприязнь окажется больше почтения и готовности подчиняться Совету Ордена, — неохотно, но всё же искренне чеканил слова Терлигов. Кавказцев, негров, их сюда не пошлют. Древние Рода тогда устроят восстание. Ордену такое не нужно.

Хочется спросить, где же тогда заканчиваются Хранители и начинаются рода с семьями? Почему среди Ордена — и на высоких уровнях иерархии, кстати — представители как раз тех самых родов? Отчего… Нет, не сейчас и не у Степана. В таких делах стоит проявлять не предельную, а запредельную осторожность. И не бежать впереди паровоза, конечно. Правильное время, подходящий момент, удобный случай. Только так и никак иначе.

— Значит, у нас работают экзекуторы-каратели с Дальнего Востока, наши у них и всё в таком духе?

— Почти. У нас Дальний Восток, Юго-Восточная Азия, тихоокеанцы, иногда Латинская Америка. Наши в Китае, Африке, Северной Америке. Пересекающиеся линии по всему миру. Так Ордену легче сохранять порядок.

— А здесь, в Центре, они для…

— Ищут чей-то след. Это ж не мастера, не подмастерья. Адепты.

— Так вот и они?

— Они, — уверенно закивал Терлигов. — Я не сенсорикой понял, её пока нет. Отец рассказывал про разные амулеты, оружие. У экзекуторов иерархия такая, какую мало где в Ордене найти получится. И каждому полагается своё. Точно они адепты.

— На лёгкую дичь крупную и матерую стаю не спускают. Понятственно.

Собеседник только кивнул, соглашаясь. Мда, вот и познакомился. Заочно. С теми, кого век бы не видеть, иначе как в белых тапочках да в деревянном макинтоше. Одно название чего стоит, не говоря уж о чисто моём эмоциональном впечатлении.

Ещё раз тьфу на них! Перевожу разговор на более приятную тему, а именно на предстоящие первые уже полноценные занятия, а также на то, где можно ознакомиться с заданиями, за которые Орден платит. Как ни крути, надо в относительно скором времени рассчитаться со второй половиной оплаты, да и вообще обзавестись более качественным оружием, бронёй, расходниками. Определённый запас опять-таки при себе держать стоит. И не абстрактных «пунктов рейтинга», а нормальных таких кристаллизованных сфер, этой универсальной и всюду принимаемой валюты мистического мира. Миров. если быть совсем точным. Вот и поглядим, что это за задания, для кого предназначены и как сложно их выполнять.

Уже в такси, возвращаясь из твердыни — одной из таковых — Хранителей в городе домой, я снова и снова прогонял в памяти недавние события. Первое, пока мимолётное. знакомство с некоторыми сокурсниками. Впечатление от декана подготовительных курсов, от его вступительной речи с очередными крючками-ловушками. О стремлении загнать как можно большее число неофитов в серьёзные долги ещё в самом начале обучения опять же. Экзекуторы, будь они неладны, это верное орудие… орудия Совета ордена со всеми не самыми ожидаемыми нюансами применения. «Доска» с заказами для их исполнения, наконец.

Хм, да. Естественно, это была не банальная доска или там стенд, на который приклеивались или прикалывались кнопками те или иные объявления. Полноценная артефактная конструкция, в основе которой действительно лежал стенд, но и выполненных не из простых материалов, и с добавкой сплава компьютерных технологий с мистическими плетениями. Техномагия, однако, больше и сказать нечего. Ни разбить, ни взломать, ни нарушить работу. Для имеющих полный доступ — возможность творить что угодно и как угодно. Для обычных мистиков — «гостевой доступ», то есть возможность просматривать задания, предварительно задав те или иные параметры, после чего, если есть такое желание, принимать их. Опять-таки, принимать можно было не всё, а исключительно в зависимости от сочетания собственного ранга и уже имеющегося рейтинга по выполнению поручений.

Хорошая штука, полезная. Настолько полезная, что, как я и предполагал, буду то и дело подходить сюда, брать новые и новые задания, начиная с самых лёгких и заканчивая… там посмотрим, до какого уровня сложности и высокооплачиваемости стоит доходить.

Казалось бы, чем отличалась простая охота на тварей Искажённого мира и взятие заданий Ордена Хранителей или частных лиц, предпочитавших размещать «заявки на исполнение» ещё и здесь? Выгодой, разумеется. Не нужно было рыскать в поисках цели. выслеживать действительно посильную тебе добычу, поскольку часть работы уже была сделана. Это что касается заданий, предлагаемых своим ученикам Хранителями. Что же до иного типа, частных, так тут можно было установить контакты с тем или иным родом, семьёй, отдельными мистиками. Связи, они порой очень многое решают.

Ах да, ещё одна немаловажная вещь. Полный дубликат той доски объявлений, которую я недавно изучал в Центре Знаний, находился и по адресу Суворова, 9. В административном центре Хранителей. Третий располагался на базе рейдеров Ордена, что располагался также ближе к окраине Сталеграда, но в несколько ином направлении, по адресу улица Горького, 23. Там я ещё не бывал,да и вряд ли окажусь как минимум в ближайшие месяцы. Вот как дальше сложится — это ещё посмотрим.

Задания… Они действительно были разными, на любой «вкус и цвет», то есть уровень риска для того либо иного ранга, а также число исполнителей. Про последнее, конечно, чёткого ограничения не вводили заказчики, но рекомендовали составом не менее определённого числа. Никому не нужны ситуации. когда будут бестолково гибнуть не просто откровенно левые персоны, но и неофиты с аколитами, в развитии которых Хранители этого региона заинтересованы лично.

Ох и имелось у меня искушение с ходу, для окончательной проверки собственных сил ещё и в этом аспекте, взять задание из числа наиболее простеньких. С трудом удержался. Почему так? Чувствовал, в ближайшие дни лучше как следует освоиться с недавними приобретениями. Тут и медитация, и новая Грань Дара, и о-очень большое желание разобраться с «застрявшими» в «общих умениях» знанием и навыком. Многочисленные книги, которые следовало прочитать. Не все сразу, а одну за другой. периодически отвлекаясь на фрагменты из ещё не прочитанных и перечитывание уже изученного. Плавали, знаем про подобные ситуации. И только потом, когда в голове всё мало-мало уляжется, а кое-какие непонятки с функционированием Механизма удастся прояснить — вот тогда и по поводу заданий нужно перевести чистую теорию в практику. А уж один буду действовать или с уже показавшим себя с хорошей стороны напарником — посмотрим, как карта ляжет.

Медитации. Ночь на дворе, а я занимаюсь именно этим занятием, про которое совсем недавно и не думал как про нечто действительно полезное. Ошибался. Но ошибка простительна, поскольку медитация какого-то восточного монаха и мистика — две совершенно разные истории. Первый «очищает разум» до полного отсутствия мыслей, особенно не дозволенных его божеством, причём не факт, что оно вообще существует. Второй погружается в состояние, которое, напротив, обостряет разум, а ещё помогает энергии правильно вбираться из окружающей среды и должным образом не только заполнять резерв, но и должным образом циркулировать по энергетическим каналам в теле. А мысли… Они не отрицаются и даже приветствуются. Главное, чтобы не потерять контроль над основой — чувством контроля энергии.

Щёлк да щелк. Это мысли словно переключаются из одного потока в другой. Только всё они, потоки, интересные, нужные, важные. Связанные со знаниями, впитываемыми мной изо дня в день на пределе возможного. Приходится себя немного ограничивать, дабы не перегрузить мозг. Если пойдёт перегрузка — часть прочитанного, услышанного, проанализированного будет теряться или же зиять пробелами, исковеркана огрехами и принципиально неправильным восприятием. Потому разумная умеренность даже в сжигающей меня изнутри жажде знаний и силы.

Механизм — вот что сейчас было наиболее наглядным олицетворением её. Не столько он сам как явление, сколько в качестве показателя, как далеко ты успел пройти по дороге самосовершенствования. Ведь как только он появился в нашем мире — его принесли и по факту подарили пребывающим в очень печальном положении мистикам — пошёл резкий скачок, отскок от того дна, на котором находилось мистическое не искусство даже, а возможности его практического применения.

Навыки, знания, Грани Дара — всё это пришло не столь давно с исторической точки зрения. Когда именно? В последней четверти XIX века, по факту немногим более века тому назад. Викторианство, неудержимое движение вперёд прогресса, ослаблениевласти основных религий и в то же время повышение интереса высших слоёв общества ко всему мистическому, паранормальному. Словно бы одно наложилось на другое и… А может на наложилось, а гости из Задверья, принесшие сюда Механизм, сами подстроили подходящую ситуацию. Такого тоже нельзя было исключать.

Итог, он же новое начало — по факту обнуление и новый старт. Сохранившие мистические знания, артефакты и остатки энергии в накопителях древние рода и семьи обнаружили, что им снова становятся доступны как известные направления развития, так и те, о которых они только слышали, а то и вовсе не имели представления. Полностью они были новыми или же о них даже память успела потеряться — это уже детали, мало кого тогда волнующие. В отличие от того факта, что все, от умудрённого десятилетиями, а то и веками жизни старца до только-только инициировавшегося при помощи Механизма юнца в тот момент получили… первый уровень. Преимущество возраста и предыдущего опыта не отбрасывалось, но становилось косвенным, куда более сложным, чем того ожидали многие.

Знания, навыки и особенно Грани Дара. У некоторых «первоуровневых неофитов» таковых были десятки в каждой категории. Им всего то и нужно было, что как следует посражаться с тварями Искажённого мира, дабы заново и в новой манере «накачать энергетические мускулы». Этим они и занимались в первые годы, даже первые десятилетия. Ну а после… После всё по факту вернулось в естественное для мистиков русло. Знания давали силу, сила позволяла восстановить не утерянную, конечно, но изрядно урезанную власть. За неполный десяток лет окончательно придавить, а местами и вовсе выбить под ноль потомков настоящих служителей сущности, которой удалось на долгое время полностью закрыть наш мир. И понеслось…

Войны мистических объединений. Грызня родов и семей, почувствовавших кто прежние силы, а кто заново обретённые. Становление новых родов и семей, их то исчезновение за короткий срок, то успешное восхождение к вершинам. Много чего рассказывалось в книге «Механизм, предпосылки его появления и возрождение оккультных искусств», но кратко, без лишних подробностей. Упоминалось о том, что появление разного рода предметов для «случайной» инициации случаями на самом деле не являлось. Изначально заложенная дарителями особенность, хаотическим образом распределяющая по всему миру за определённый период времени конкретного — но в зависимости от общего населения — числа листов с ритуалами, рунических последовательностей, «проклятых» предметов… И все они по факту являлись одноразовыми активаторами, дающими использующим их шанс. Шанс стать из обычного человека мистиком-неофитом. Стать или умереть в попытке это сделать. Предупреждение о риске подобного, разумеется, отсутствовало. Да и про истинный смысл подобных зачарованных предметов пользователи не имели ни малейшего представления в большинстве случаев. Более того, эти штуки было очень-очень сложно найти при помощи любого типа сенсорных плетений. Этакая заранее вложенная защита от возможного поползновения земных мистиков ограничить появления конкурентов. Своеобразная, но, как оказалось, вполне себе действенная.

Очередной интересный нюанс касался внедрения привычности Механизма в массы человеческие. Это произошло далеко не сразу и даже не в столь давние времена. Чуть более двух десятков лет тому назад в одной известной стране по ту сторону Атлантического океана несколькими энтузиастами, всерьёз увлеченными фэнтезийными мирами, пришла в голову идея создания особенной настольной игры под названием «Лабиринты и монстры».

Казалось бы, сколько было настольных игр раньше? Было много, добавилась ещё одна, пусть и детально проработанная, с ходу нашедшая свою признательную аудиторию. Так? Не совсем так, а точнее совсем не так. В ЛиМ, как её скоро стали называть, впервые появились так называемые «характеристики игрового персонажа». Простенькие, такие как сила, ловкость, интеллект и удача. Уже затем, по мере развития, к основным характеристикам добавились дополнительные. Так называемые «перки», дающие игровому персонажу, по ситуации, преимущества либо создающие определённого рода проблемы. И чем больше времени проходило, тем изощрённее становилась система игровых правил и особенно развития персонажей. Изощрённее, но в то же времени и интереснее.

Полагаю, не только мне, но и другим неофитам из числа впервые читающих книгу «Механизм, предпосылки его появления и возрождение оккультных искусств» с ходу становилось понятно — создателям ЛиМ или ненавязчиво подсказали, либо и вовсе путем ментального воздействия вложили в головы, какой именно должна быть игра, какими обязаны оказаться пути её дальнейшего совершенствования.

Так оно и было. Равно как и большей частью скрытые, но очень щедрые финансовые вливания в рекламу, благодаря которой и так популярная игра захватила Северную Америку, Европу, а потом и на Азию с Америкой, но уже Южной,распространилась, словно вирус. И не годичным или там двух-трёхлетним поветрием, а продолжала жить и здравствовать и по сей день. Более того, помимо ЛиМ, как грибы после дождя появлялись и иные игры — просто настольные и совсем иного типа, компьютерные. Сперва последние были распространены так себе из-за дороговизны тогдашних девайсов, но потом, ближе к этому десятилетию и тем более в наших нынешних девяностых…

В общем, для инициированных методом «случайной выборки с зашкаливающей смертностью» Механизм в последние лет, пожалуй, десять уже не являлся чем-то странным и непонятным. Игравшие кто в ЛиМ, кто в нечто другое люди интуитивно считали его куда более близким и понятным в сравнении с мистиками прежних десятилетий.

Последний же и весьма любопытный нюанс, о котором прямо не говорилось в книге, но намёки всё ж звучали. Ни Орден Хранителей, ни древняя кровь к популяризации Механизма через настольные и компьютерные игры отношения не имели. Явного так уж точно.

Почему я сделал данный вывод? Уловил нечто общее между собственно принесением Механизма извне, предоставлением случайным людям шанса приобщиться к мистическому миру — корявому, работающему ни разу не идеально, но всё же — и вот этим вот косвенным воздействием. Просто интуиция? Не-а, ведь везде, где только можно было, авторы книги выделяли конкретные имена мистиков, сыгравших важную роль в возрождении мистических искусств. Там и сям, тут и здесь, но вот в случае продвижения отсылающих к Механизму игр для простых людей, рекламного их продвижения в умы десятков миллионов человек… Ни единого имени, рода, семьи и даже Ордена Хранителей. Пустота, словно авторы воды в рот набрали. Причина? Она могла быть единственная — орденцы, представители родов с семьями не сыграли в этом ни единой ключевой роли. Тогда кто? Ответ, полагаю, так и просится на язык.

Думать полезно. Напряжённо думать и пытаться анализировать уже частично познанное полезно особенно. В этом я убедился вот прямо сейчас, когда в голове что-то совсем незаметно изменилось и… Зависшие в «общих умениях» навык со знанием, наконец, переместились туда, где им и полагалось находиться. «Азы построения рунных цепочек» и «Основы ритуалистики» — я давно ждал вас, прикидывал, что можно будет сделать и вуаля, готово. Медитация и впрямь оказалась более чем подходящим инструментом для исправления допущенного Механизмом глюка при моей инициации.

Хорошо! До такой степени, что хочется с чем-то поделиться этой самой радостью, но не вслепую, а чтобы собеседник знал, чего именно удалось достичь и как именно это облегчит дальнейший путь в мире мистики, опасном и в то же время таком притягательном. Тут, увы и ах, полная засада! Говорить банально не с кем. Близкие мне люди отрезаны от мистического мира — причём ни разу не по моему хотению — а открывать даже часть истинного положения дел случайным знакомцам… Право слово, у меня крыша на месте крепко держится, отъезжать в дальние края не собираясь.

— Только с вами говорить и остаётся, звери лохматые!

Леди, мирно дрыхнущая в кресле, только ухом дёрнуть соизволила. Дескать, сплю я, не мешай. Призрак, тот, валяясь кверху пузом аккурат на письменном столе, посмотрел на меня хитрыми глазищами, зевнул и негромко мявкул. Что хотел сказать? Тайна велика сие есть, ибо по котячьи разуметь даже мистики не могут. Вот понимать эмоции и желания фамильяра — тут дело иное. Посему… Только не сейчас, спустя некоторое время. Ко всему следует должным образом подготовиться, а то бывают, хм, случаи. И пофиг, что на ум приходит опыт из обычной жизни, не связанной с делами оккультными, в сути своей разницы нету.

— Тяжело, пушистус, очень тяжело. Есть отец, есть парочка друзей. Мать, несмотря на всю свою стервозность и своеобразность, языком бы трепать точно не стала. Ан нет, нельзя. Стращают, карами грозятся… Экзекуторов этих парашных я лично наблюдал не далее как сегодняшним днём. И противопоставить всему этому мне пока тупо нечего, — говорю, подходя к столу и почёсывая пузо заурчавшего, словно заводящийся мотор, кошака. — Остаётся… А что остаётся то? Вот завтра попробую начать наводить мосты с отпрысками родов да семей в Центре Знаний. Ни за что не поверю, что все без исключения с радостным энтузиазмом взирают на политику Хранителей по отношению к по сути запрету инициации потенциальных неофитов. Это ж какая «кладовая» для пополнения убыли родовых бойцов и наращивания сил! Не так тут всё, совсем не так! Нужно сперва понять, а уж потом…

Неожиданный звонок мобилы прервал мои рассуждения чуть ли не на полуслове. Хм, а ведь первый час ночи уже. Точнее, без семнадцати минут час. Ла-адно, посмотрим-послушаем. Особенно если учесть, что номер то знакомый. Хорошо знакомый, не единожды уже с него звонили.

— Ночи тебе доброй, прекрасная и очаровательная Майя, — приветствую неожиданную собеседницу на том конце трубы. — Неужто догнала коварная бессонница и…

— Ник, у меня… плохо всё у меня, — голос девушки звучал не просто встревожено, она явно с трудом удерживалась от паники. — Это какое-то безумие! Я не знаю, что мне делать, что это вообще такое вокруг меня происходит?

— Спокойствие, только спокойствие, как говорил один работающий на малиновом варенье летающий киборг, — иронизирую по обыкновению своему, но к этому Майя привыкла, ведь не первый год знакомы и взаимные подколки дело обыденное. — Что случилось, когда случилось, чем могу помочь и почему именно я? У тебя ж отец не абы кто, слова Миша Пилигрим до сих пор довольно громко отзываются в понимающих ушах и тушах нашего города. Туши у многих вообще в коленях слабоваты становятся.

— Это… Я не знаю что это! — сорвалась на крик девушка. — Я не узнаю отца. Он словно не видит. Тут видит, там видит, а как только я ему говорю о своей беде, просто прошу помочь… Я как призрак. он меня будто не слышит. Он сошёл с ума? Я сошла с ума? Ни-ик, я так больше не могу!

И всхлипывания, показывающие, что Майю реально довели до нервного срыва. Но чем, как? Всего ничего времени прошло с нашей встречи, такого просто быть не… Упс! Если это то, мысль о чём сейчас промелькнула в моей голове — могут быть проблемы. Те самые, которые придётся как-то решать и делать это в рамках уже совершенно новой реальности. Следовательно…

— Ты сейчас где, дома?

— Во дворе у себя сижу, — всё ещё всхлипывая, ответила подруга.

— Прямо сейчас кто-то или что-то угрожает?

— Ну-у…

— Честно, как на приёме у гинеколога!

— Ни-ик! Фу!

О, слышу знакомые нотки гнева. Лучше так, нежели полный моральный упадок. Однако если бы ещё на заданный вопрос ответила… Придётся, пожалуй, напомнить. Ан нет, сама спохватилась.

— Я не знаю. Меня обещали навестить. И сказали выбирать, где гостя принимать — дома, в клубе, на улице… хоть в милиции или под другой охраной.

— И отец твой. Выходит, словно ничего и не слышал. Понятно.

— Что тебе понятно, ты вообще?…

— И вообще, и в частностях. Сиди у себя во дворе или в подъезде. Жди, я скоро буду.

— Но…

— Сказал, что понял суть, значит реал её понял. Жди. Если вдруг этот или эти, о ком ты говоришь, появятся — тяни время. И последнее, — это я произносил, уже заканчивая собираться. Причём так, будто собирался в рейд по местным тварям Искажённого мира, а то и вовсе пройти в одну из Дверей. — Ты вообще знаешь, кто это такой, тебе звонивший?

— Я… В голове плывёт. Должна помнить, но ничего не помню!

— Совсем понятно. Жди. И сразу набирай, если что случится или просто паника снова накатит. Уже выхожу и быстро-быстро топаю.

Быстро-быстро — понятие, конечно, относительное, ведь не в соседнем дворе девочка живёт. На машине совсем быстро получилось бы, а вот пешком, даже таким бегом, при котором не прибуду на место с «языком на плече» — минут пятнадцать минимум. Посему на своих двоих, но при этом попытавшись по дороге тормознуть случайную машину. Ночь, понятное дело. и в плане количества авто на дорогах не очень, и относительно желания водителей подбрасывать не пойми кого, тем паче мужского полу и выглядящего не как откровенная безобидность. Но всё же, мало ли как оно сложится.

Беспокойство отца, который внезапно мог бы, проснувшись и по необъяснимому порыву души посреди ночи у меня в комнате появиться или там услышать звуки сборов и открывающейся/закрывающейся двери? Что в первом, что во втором случае мне грозил разве что звонок по мобиле, при котором прозвучали бы простейшие вопросы: «Что случилось, когда вернусь и не нужна ли помощь?»

Специфично? Бесспорно. Так и отношения с отцом у меня были в довольно высокой степени нестандартные. Пусть и предельно близкие. Воспитывая из меня личность самого детства, он тем самым культивировал и не пытался мешать неизбежно возникающей в подобных случаях самостоятельности. Огромная ему за это… и не только за это благодарность.

Та-ак, вот я и на улице. Судя по тому, что свет в окнах нашей квартиры не зажёгся — удалось выйти тихо, не привлекая внимания спящих родителей. Не в последнюю очередь из-за большой, очень большой площади хаты и тому, что из неё было два выхода. Что с собой? Оружие, защита, минимальная амуниция, что имелась, а ещё… Ещё один чисто технический аксессуар — миниатюрный диктофон, легко помещающийся в кармане, с достаточной ёмкостью кассеты, а также с хорошим, чувствительным встроенным микрофоном. Не исключено, что запись может пригодиться. Хорошо бы обошлось без этого, но лучше подстраховаться.

Теперь ходу, Ник, ходу! Ты человек неглупый, мистик тоже не из числа особо тупых, хоть пока и неофит. Играет роль то, что по факту плотное знакомство и сразу последовавшее изучение всего мистического, заточка мозгов и мировосприятия — оно началось не неделю другую назад, а почти два года тому назад. Вот этот самый двухлетний стаж и позволяет чувствовать себя куда как опытнее других мне подобных, да и с потомственными и родовыми одногодками держаться если не на одном, то на близком уровне. Последнее, конечно, нужно ещё как следует проверить, но исходя из скромных объёмов инфы, выжатой из Терлигова…

Да, в родах и семьях дети растут, с самого начала зная про окружающий их оккультный мир. Только далеко не все из них до полной инициации в канун своего шестнадцатилетия ведут схожий с моим образ жизни, рискуя этой самой жизнью в боях с тварями Искажённого мира. Не все, хотя и отнюдь не малая часть, мда.

Ноги вновь и вновь отталкивались от асфальта, с каждой секундой приближая к пока ещё не близкой цели, а в голове мысли о возможном столкновении с серьёзным противником сменяли одна другую. Происходящее с подругой тайной не было. Странное, точнее абсолютно неестественное поведение её отца; невозможность толком вспомнить личность, её пугающую; общая спутанность мыслей и неестественная даже с учётом всего происходящего паника. Диагноз очевиден — мистическое воздействие на сознание. Жаль… Чересчур мало я на настоящий момент знаю что о малефиках, что о менталистах, что о более экзотических мастерах влиять на чужое сознание, пускай это и сознание неинициированного человека. Зато насчёт самого факта влияния — абсолютное отсутствие сомнений. Какие тут сомнения после того, как я лично развеял подвешенное на девушку непонятное проклятье и после услышанных слов Терлигова о необычайной упёртости малефиков, которые просто край как не любят, когда намеченную ими цель выдергивают у них из-под носа.

Предположительно малефик. С большой степенью вероятности не из числа сколько-нибудь значимого ранга. Идеально, если неофит. Хуже, если успел перешагнуть порог аколита, второго по счёту ранга. Поднялся выше? Очень маловероятно, учитывая факт, что проклятье слетело из-за простейшей последовательности двух рун — причём нанесённых не специальными чернилами, не кровью, а просто касанием до кожи с обычным выплеском энергии — от мистика, который даже не идёт Путём Рунолога. Обнадёживающий факт, равно как и немного, хм… детская «игра по телефону» со своей жертвой. Плюс жертва сама по себе простая девушка, если считать по меркам мистиков. И ещё несколько чисто психологических нюансов, которые для себя любимого мысленно проговаривать интереса не видно.

Другое дело, что я могу противопоставить этому самому почти наверняка малефику, с большей степенью вероятности нофиту либо аколиту. Действительно, что? Естественно, своё основное оружие — плетения Тлена. Помимо них ещё и дополнительный фактор — знания рун, пусть и не самые великие. Неожиданный такой будет сюрприз! Почему? От неофита из безродных — а таковым себя однозначно стоит подать ещё до начала более чем вероятного конфликта — никак не ожидают сочетания двух типов атак. Я, что ни говори, редкое исключение из правил, ухитрившийся пройти первичную инициацию за пару лет до малого совершеннолетия, да к тому же использовавший имеющееся время с очень высоким КПД, хоть и будучи ограниченным почти полным отсутствием знаний о новом для себя мире. Но и некоторая, так скажем, компенсация от моего врага — архонта, которая почему-то решила поиграть со мной в странную игру — она тоже в числе совершенно не просчитываемых со стороны факторов.

И ещё один козырь, чисто против малефиков, тоже способный стать очень неприятным сюрпризом. Грань Дара под названием «Метка малефика», полученная благодаря другой Метке по моему глубочайшему убеждению. Вся ирония в том, что именно этот неизвестный проклинатель и помог её получить, тем самым ослабив собственные возможности против меня. Полученная Грань Дара, она ж не просто так, а давала интуитивное понимание проклятий. Как тех, которые направлены на меня, так и в целом. Пока интуитивное. Но в случае неофита иного Пути… Мда, по факту у меня если и не полная рука очень подходящих к ситуации карт, то большая часть таковых. Грешно не использовать, хотя… Лично я предпочёл бы разойтись краями, не доводя ситуацию до прямого противостояния.

Хотел бы разойтись, да только как? Звонить куратору, адепту Денису Ухтомскому? Спасибо, мало-мало посмеялся. Нет, сам звонок я ни разу не исключал, но только после того, как удастся выяснить, кто решил капитально поиздеваться над Майей. Почему так? Просто многое зависит от кого, из какой прослойки он окажется: подобный мне безродный или бастард, потомственный, а то и вовсе представитель семьи либо рода. Только узнав сей наиважнейший факт, показав в той или иной мере собственное не положение, а реальную силу, можно — если к тому времени это вообще останется актуальным — попробовать побеспокоить куратора.

Взаимодействие мистического мира и мира простых людей — вот в чём тут собака порылась. Если уж мне, по сути только-только инициировавшемуся неофиту, прикреплённый куратор не прямо запрещал, а лишь «настоятельно советовал» не убивать обычных людей, чтобы не получить определённые проблемы, выраженные в необходимости «отрабатывать» привнесённое не совсем естественными или совсем неестественными смертями «восстановление спокойствия», то что говорить о тех мистиках, которые из сколько-нибудь обладающих влиянием категорий? Даже простые потомственные в куда более выгодном положении.

Система… Штраф не то слово, правильнее использовать термин вира. Та самая, выплачиваемая в давние времена за совершение большей части преступлений. Поскольку же по факту в мире рулит Орден Хранителей — не везде, не во всём, но процент от общей власти у него немаленький — то тяжесть вины и соответственно объём выплачиваемой виры он считает исходя из доставленных ему неприятностей. И выражаться выплата, как я понял, может, по ситуации, либо простой выплатой кристаллизованных ядер тварей, либо — в случае более серьёзного нарушения, равно как если у оштрафованного нет на кармане нужного количества «валюты» мистического мира — выполнения энного количества разного уровня сложности поручений из числа тех, которые Орден вывешивает на своих «досках объявлений».

Это я к тому, что «маленькие развлечения» одного из мистиков с простой девушкой, к тому же если они не привели к её гибели и особенно не породили «волну странностей» в глазах определённого количества людей из её окружения — не есть большие проблемы. Особенно при наличии кристаллических «денег» на кармане и влияния рода/семьи. В то время как лично я… У меня пока нет практически ничего, всё впереди. Потому если и использовать «звонок куратору», то лишь вситуации, когда либо полная жопа, либо наоборот, ты находишься в однозначно выигрышном положении и данное действо поможет тебе окончательно притопить противника.

Ок. Примерно ясен расклад в целом, а вот что касается возможного силового варианта решения событий, тут нужно сперва… На автомате усилием воли вызываю перед внутренним взором характеристики Механизма и вижу то, что уже чуть ли не наизусть привык знать.

Пять минут или около того. Именно столько понадобилось Майе, чтобы относительно успокоиться, мало-мало отклеиться от меня и снова присесть на лавочку. Правда, меня она всё равно держала за руку и пусть сбивчиво, но уже с куда более осознанным восприятием мира, начала не заново рассказывать. но уточнять и дополнять то, что я хотел услышать. А вдобавок то и дело пыталась получить от меня ответ на вопрос: «Как тебе удалось одним своим присутствием убрать ту волну паники и ощущения, будто схожу с ума?»

Знал ли я ответ? Разумеется. Мог ли поделиться им с ней? Вот тут, увы и ах, желание вступало в жёсткие контры с возможностями. Сраные Хранители и их ублюдочные правила! Зато быстро перевёл тему на то, не вспомнила ли она, наконец, что вообще с ней произошло.

Оказалось, что вспомнила. По ходу дела, память ей не затирали, просто замутили разум тем самым проклятьем, которое я только что развеял. Ну а с прояснившимся сознанием Майя вполне могла сложить два и два, вспоминая события минувших дней. Э-эх! Вот ни разу не удивлён тем, что первопричиной всех проблем послужил… назовём его отвергнутым поклонником, хотя использовать подобный термин относительно откровенно охамевшего существа мне как-то и не хочется.

Началось всё, как оказалось, недели полторы тому назад. На одной из встреч, куда отец Майи водил дочь с собой сразу с несколькими целями. Показать, что дочка у него не просто красавица. но ещё и умница-разумница, которая непременно в будущем подхватит бразды управления тщательно выстраиваемым бизнесом, теперь, в отличие от конца восьмидесятых и начала девяностых, абсолютно легальным. Каким? Автосалон, авторемонтные мастерские, шиномонтажки и прочее, что только расширялось и улучшалось.

Р — развитие. Ведь начиналось всё с того времени, когда Миша Пилигрим, используя имеющиеся связи в среде «афганцев» и не только, не просто открыл на излёте восьмидесятых парочку ремонтных мастерских, взяв как работников и управляющих опалённых войной парней, хорошо разбирающихся в разного рода тачках, но ещё и умеющих объяснить господам рэкетменам, что тут ребятки и сами с усами, а ещё и круты до должной степени, про умение дать в морду и не только и говорить не приходится.

Несколько жёстких отлупов, парочка ответных рейдов с измудоханными до полусмерти «быками» нарождающихся перед крахом «совка» ОПГ нового типа — и к отцу подруги особо не лезли, поняв, что светят не бабки, а исключительно проблемы. Чуть погодя, поняв, что настало время не просто возможностей, а ещё и необычных ходов, Михаил Кольцов нащупал воистину золотую для себя жилу — перегон тачек из открывшейся Западной Европы сюда. Казалось бы, ничего этакого, но ставка была сделана на имевшиеся в Германии связи и возможность скупать за какие-то совсем уж гроши те автомобили, которые там отправляли на утилизацию. Там то да, но на просторах бывшего СССР такие вот авто, должным образом починенные, могли не только бегать ещё лет так несколько, но и хорошо продаваться.

Сложности имелись в ином — в самой доставке. Из Германии через Польшу, затем Украину и дальше по отечественным просторам. Если первая часть пути была относительно спокойна, то уже на Украине возникали нехилые проблемы, которые длились буквально до границ Сталеградской области. Перегоншиков могли тупо тормознуть с целью отжатия тачки в свою пользу. И тем ещё о-очень сильно везло, если ограничивалось парой профилактических затрещин. Могли и избить, и пристрелить, после чего по-быстрому прикопать труп в кустах либо и вовсе не утруждать себя такого рода хлопотами. Дескать, трасса длинная, искать никого особо не будут, а если и найдут… Правильно, никому в те мутно-смутные времена никакого дела до тела без документов. Так, порядка ради дело заведут, но глубоко рыть и копать не станут.

Только Михаил Кольцов, именно тогда получивший своё прозвище Пилигрим, к делу подходил со всей серьёзностью. Ставка была сделана сразу на две необычные грани. Первая заключалась в использовании с той стороны не обычных немцев, а «немцев Поволжья» — недавних переселенцев отсюда в Германию по праву «воссоединения с родственниками» и «возвращения на историческую родину». А когда из Германии через Польшу и Украину движется не просто колонна автомобилей, но та, в которой у части не водителей, но сопровождения вполне себе германские паспорта… Это заметно усложняет ситуацию для желающих поживиться. Ну и в случае, когда возникали перестрелки между сопровождением и пытающимися всё ж напасть бандами, — отмазываться от возникающих проблем с украинскими и нашими властными структурами было куда легче и обходилось в меньшие суммы.

Вторая сильная грань — готовность идти на любые силовые воздействия как для защиты своего, так и для наказания тех, кто даже попытался у него что-либо отжать, как-то угрожать и всё в таком духе.

В общем, Миша Пилигрим стал той ещё одиозной фигурой на протяжении нескольких лет. С ним попросту предпочитали не связываться, если эта «связь» была направлена не на нормальные договора по бизнесу или иным делам. За это его уважали. За это же и ненавидели. Кто как, проще говоря, в зависимости от собственных позиций и взглядов на окружающий нас безумно-забавный мир.

Экскурс в прошлое промелькнул в голове быстро, ведь мысли, они быстрее пули и ветра вместе взятых. Меж тем Майя говорила о том, как на том самом приёме-встрече, куда её привёл отец — привычное для моей подруги дело, хотя и не шибко любимое — к ней нагло клеился родственник одного из приглашённых, Аркадий Кивилиди. Ей он не понравился, не в первую очередь из-за непонятной демонстрации превосходства и абсолютной уверенности, что земля вращается вокруг «его величества» и это есть непреложный факт.

Клеящийся был самым непосредственным образом «отклеен» и с минимальной долей вежливости послан по чуток замаскированному адресу. Дескать, если умный, то сам поймёшь. Если окажешься непонятливым, так быть тебе всеобщим посмешищем. Он выбрал… посмешище, сам того сперва не поняв. Зато когда понял — скрылся, прошипев на прощание нечто малоцензурное, пусть и не переросшее в угрозу. Тогда Майя не обратила на это внимание, ведь случаев, подобных этому, хватало. Многие распускали павлиньи хвосты, на деле же оказываясь вспугнутой курицей, заполошно мечущейся по дворику и застревающей пернатой тушкой в дырке забора. Однако в данном случае…

— Он это звонил сегодня, — уже не всхлипывая, но с остатками дрожи в голосе говорила подруга. — Не знаю, почему я недавно этого и сказать не смогла. Туман в голове какой-то был. У меня и… Ой!

— Полное «ой», — соглашаюсь с ней. — Ничего, я здесь, а значит будем разруливать в меру сил и возможностей.

— Я про отца. Может у него тоже… туман, как и у меня?

— Всё возможно в нашем странном мире, — не отрицаю, но и не явно соглашаюсь с Майей. Давай, чудо ты моё без перьев, будем решать проблемы по мере их возникновения и в порядке «живой очереди». Тебя в чувство привели, сейчас, насколько я понимаю, нужно будет с назойливым кавалером разобраться. Вот пять к одному на то, что либо сам Аркадий Кивилиди, либо тот, кто ему помогать в делах гнусных готов, сюда в самом скором времени заявится. А если он действительно тут нарисуется, обещай мне одну ведь.

— Это какую?

Ясно, Майка включила свою привычную подозрительность к любого рода непоняткам. Тут и воспитание отцовское, «пилигримовское», и чисто женские грани характера. С пониманием относиться надо, иного варианта нет и не предвидится.

— Что по моему первому слову метнёшься к подъезду и будешь там сидеть тихо-тихо. Совсем хорошо, если ещё и смотреть не будешь на то, как я с гостем или гостями беседовать буду. Право слово, не нужно это тебе сейчас. Потом — вполне вероятно, но только не этой ночью. Клянусь в этом, а ты знаешь, я впустую метлой мести не приучен.

Сказав это, втихую нажимаю на клавишу отключения записи на диктофоне. Когда включил? Да как только подруга начала рассказывать о случившемся с ней. Теперь какая-никакая, а отмазка пред орденцами у меня есть. Добавить к ней непрошибаемую уверенность, здоровую долю наглости, и ситуация становится ещё более для меня пристойной. Ах да, ещё ни в коем случае не забыть снова включить диктофон, когда прибудет этот, млять. Кивилиди. Включить и надеяться на отсутствие помех, равно как и на то, что во время более чем вероятного конфликта мистические аспекты оного не похерят собственно запись на плёнке. Откуда сомнения? Покамест слишком мало знаю о всех возможностях, которые даёт безбрежное море оккультных искусств.

— Ох… Как мне этот ваш полублатной язык надоел, — решила «поиграть в смолянку» та, кто при нужде легко и непринуждённо выплетала такие конструкции. Что у пьяных грузчиков уши покраснеть могли. — Ладно-ладно, я обещаю. Но может вот сейчас отцу попробовать ещё раз сказать? Если у меня тумана в голове нет, то и… Или это не просто так, а потому что ты приехал? То-очно! Давай ко мне поднимемся, а? Ну Ни-ик! Я за папу боюсь. Ты же должен понять, сам со своим не разлей вода, как сиамские близнецы, друг от друга не оторвёшь почти. Я чувствую! Давай, дьяволёнок, ну позязя!

Замолотила, выходя на полные обороты, стараясь по максимуму подключить присущее ей обаяние. Обаяния то достаточно, но вот сейчас такой вариант не бесполезен, а более того, откровенно вреден. Посему…

— Вернётся твой папа в нормальное состояние, зуб даю. Но только после того, как сюда прискачет твой, хм, ухажёр. А он прискачет, характер у него такой, как я понял, сильно скверный и обидчиво-злопамятный. Вот после разговора по душам и выпинывания урода в направлении куда подальше я тем, о чём ты сказала, и займусь. Поверь, нужно делать именно так. Я в этих делах побольше разбираюсь, сама только что на себе прочувствовала. Было плохое состояние. а вот уж и нет его.

— Скрываешь от подруги самое важное? И не стыдно тебе, Ник? Бука!

— Разве что самую малость, — улыбаюсь насупившейся Майе, одновременно осматривая местность вокруг на предмет выбора лучшей позиции и подготовки к более чем возможной активной фазе конфликта.

Местность была… Она была и это лучшее, что можно сказать. По хорошему, мне следовало как следует подготовиться, накопить силы, попробовать создать хоть простенькие, но ритуальные построения, несмотря на то, что знания о тех были исключительно теоретические, навыком и тем паче навыками пока не подпёртые. Однако… Общая ситуация, складывающаяся вокруг Майи, мне никак не благоприятствовала во временном и «политическом» аспекте. Кивилиди — а это был почти наверняка он — реально мог творить почти всё, что правая пятка пожелает. Возможность же постоянно находиться рядом с подругой… Нереально. Потому только и исключительно вывод предполагаемого оппонента на конфликт, желательно в жёсткой фазе, чтобы показать — кусок, который он хочет проглотить, слишком жёстким окажется, можно и подавиться. И ни в коем случае не предстать агрессором, исключительно положение защищающегося. Нутром чую, это может оказаться важным.

Перебираю находящиеся в кармане куртки несколько серебряных и яшмовых кружков с нанесёнными на них рунами и залитые энергией. Не боги весть что, учитывая, что знаю лишь азы, но и этого должно хватить для ошеломления противника, коли начнёт барагозить и наезжать на такого «белого и пушистого» меня в ранге всего лишь неофита, прибывшего исключительно с целью поддержать находящуюся в панике подружку.

Погрузиться в медитацию. Не забавы ради, а исключительно за ради возможности поддерживать резерв как можно ближе к максимуму, попутно, но очень аккуратно сливая его часть в руны. Приходится, млин, поскольку из-за нахождения в самом начале полноценного их применения энергия из серебряных и яшмовых круглящей потихоньку рассеивается. Вот и приходится восполнять. Это потом, когда навыки подрастут и новые появятся, проблема станет не столь актуальной. Пока же имеем то… что порой нас самих имеет и в весьма замысловатой форме.

Медитация, кстати, ничуть не мешает продолжать разговор с Майей, поддерживая девушку в мало-мальски пристойном состоянии души, не давая той сорваться уже не в истерику — работающая на неё руна не даст — но в иного рода эмоциональную вспышку. Сейчас ей следует оставаться как можно более спокойной, хотя бы потому, что мне мешать категорически не рекомендуется, когда придёт время.

Четверть часа. полчаса, час с небольшим… Неужели этот хмырь решил тупо забить? Было бы хорошо. А вот если решил выждать и устроить пакость в третий раз — это однозначно плохо. Я то рассчитывал на его горячность, на желание исправить ситуацию, когда не пойми кто идёт наперекор его Воле. Ведь именно желание, чтоб «всё пусть идёт по воле моей» движет практически всеми, кто прикоснулся к миру мистики и почувствовал его главную особенность. Какую? Ту самую возможность прогибать под себя реальность. У неофитов она, ясен пень, мизерна, но ощущение этого… Попробовав однажды, останавливаться никогда не захочешь. В том случае, конечно, если Искажённый мир действительно для тебя, если ты в нём не окажешься чужаком, который мечтает оказаться там, где был раньше, в мире по сути слепоглухонемых, пусть о том и не подозревающих. Если же вспомнить ещё и о…

Оставить посторонние мысли! Может тревога и ложная, но во-он та машина, с визгом стираемых об асфальт шин вписавшаяся в поворот и сейчас тормозящая поблизости, она вполне может быть той, в которой сюда примчался ожидаемый мною объект… ну или субъект, в терминологии могу ошибаться. Снова запись и…

— Майя, в подъезд вали! Быстро!

Не ошибся я, ой не ошибся. Выскочивший из «мерина» со стороны водителя — как я понимаю, он в машине действительно был один — человек, сперва сделал было шаг в сторону меня и убегающей к подъезду Майи, но почти сразу остановился. Ругнулся, после чего бросился уже в сторону багажника своего «мерседеса», который и открыл.

Таки ой. Не в целом для меня, а в плане того, что неожиданное действие и особенно результат оного. Из багажника, подобно каплям ртути, выскользнули сразу четыре гибких силуэта: низких, приземистых, скользящих по земле на четырёх конечностях и метущих хвостами… по две штуки на один организм. Чешуйчатый такой организм, агрессивный, шипящий и раззявивший пасть, внутри которой метался раздвоенный язык и присутствовало множество острых, словно иглы, зубов

Ящеры… ну или нечто очень на них похожее. Невидимые для простого человека, зато для меня вполне. Равно как и широкие полосы усеянных металлическими вкраплениями кожи вокруг шеи каждой из тварей. По ходу, приручённые и управляемые существа из Задверья либо уже тут выведенные. Мысль о том, что странно всё это, что сюда должен был притащиться малефик, а не погонщик тварей, мастер зверей или кто-то наподобие, скользнула, но не задержалась. Не до неё, право слово. Этот сучонок даже слова не произнёс, просто натравив своих чешуйчатых «пёсиков» на того, в ком увидел угрозу.

Боевой транс. Он хорош, он действительно помогает, не замедляя время, но позволяя более полно воспринимать происходящее вокруг, чувствовать, понимать, анализировать… и делать нужные выводы. Сделал правильный вывод? Легче и проще должным образом реагировать. Например, в плане противостояния тем тварям, которые хотят меня схарчить.

Хотят, значит? Ну-ну. Твари тем и хороши, что немалая часть из них абсолютно безмозглая, ведомая исключительно инстинктами. Рептилии тут занимают одно из почётно-призовых мест. Потому, видя, что квартет шипящих существ мчится ко мне чуть ли не по идеальной прямой, бросаю на «линию» между ними и собой яшмовый кружок с вырезанной на нём руной «Гниение», что была к тому же сцеплена с «Хороводом иллюзий» — тот максимум атаки, который я мог себе позволить без опасения, что сцепленные меж собой руны начнут чудить и вместо запланированного эффекта дадут иной или и вовсе развеются.

Й-есть! Безмозглые ящерицы даже не подумали свернуть, тупо влетев в довольно небольшую область действия активированной «рунной ловушки».

Достаточно ли? Более чем в конкретных условиях. Одна ящерица просто застыла, оглушительно шипя. Вторая запуталась в собственных конечностях, кувыркнулась и забилась в мучительно агонии. Третья с четвёртой… Мне стоило лишь немного сместиться, чтоб не оказаться на пути этих двух потерявших целеуказание машин для убийства, и они пронеслись мимо, снося всё на своём пути, но по факту были абсолютно безвредны. А ещё без совсем немного времени трупами, ведь гниющая плоть никуда не исчезала, воздействие только распространялось и углублялось. Да, не так эффективно, как прилетевшая в цель Игла Тлена, зато подействовало сразу на всю группу. Сочетать надо одно с другим, руны и плетения. В обычных ситуациях, но не в этой. Пусть пока считает меня рунологом, использующим для боя такие вот заготовки. Может даже и не свои

Плетение, второе… Без внешних эффектов, но я то чувствую, как сразу два проклятья пытаются прогрызть энергетическую оболочку, присосаться к каналам, чтобы впрыснуть туда особый вид яда.

Малефик. Ощущение «невыносимой лёгкости бытия», как пел один из специфических, но талантливых людей, накрыло чуть ли не с головой. И сразу же схлынуло, вновь сменившись ледяной сосредоточенностью. Опора на боевой транс,начальную, но оптимизацию энергоканалов и главное, «Метку малефика». Всё это позволило сперва задержать оба проклятья — на расслабленность мышц, близкую к параличу, а также на приступ жесточайшей мигрени, от которой я с трудом бы стоять на ногах и сколь-либо разумно мыслить мог — а там и развеять, не дав даже толком зацепиться.

Понял ли малефик, что оба его проклятья не сумели до меня достать? Ещё бы, ведь у мистиков данного Пути это одна из основополагающих особенностей. Зато на ещё одну руну — простенькую, обычное «Пламя на костях», создающее не столько даже огонь, сколько болезнетворный, близкий к кислоте дым от него — брошенную прямо в него, среагировал почти мгновенно. Попытка ударить очередным проклятьем, на сей раз по летящему в него кусочку серебра… Не-а. шалишь. Проклинать предметы из числа мистически заряженных — это пока явно выше его сил. Знать то нужное проклятье знает, тут не сомневаюсь, но вот уровень и сила исполнения пока не дотягивают. Поневоле вспомнился Терлигов, телекинез которого даже на ранней стадии развития в подобной ситуации вполне мог бы помочь, просто отшвырнув в сторону материальный, пусть и мистически заряженный, объект. Эх, как бы и этому навыку обучиться! Надо сильно думать, но мне это не впервой. Посмотрим, Однако это всё сейчас лирика. Важен враг, который оказался в печальном положении со своим не подействовавшим проклятьем и опоздавший от попытки уклониться.

Зато у малефика был амулет, висящий на шее. Какой-то сверкающий кулон, за который он успел хватиться. Вокруг появляется этакий золотистый «мыльный пузырь, защитивший от вспышки пламени и особенно от думы, что и являлся главной и наиболее опасной частью поражающего фактора 'Пламени на костях».

Подбрасываю на ладони ещё одну «монетку»-руну, ласково так улыбаясь этому уроду. Ох как мне хочется сейчас продолжить, особенно чувствуя, что вполне могу как минимум сражаться на равных с этим мистиком. Хочется, да только чересчур опасно… Я тупо не знаю, кто такой этот Кивилиди, и вообще, правильно ли я его идентифицировал. Плюс фамилия вполне может оказаться маской, хотя как правило мистики подобным не заморачиваются перед простыми то людьми.

Нет, сперва поговорить, но при этом находясь в полной готовности что отразить удар, что контратаковать, да так, чтоб мало тому не показалось. И это я ещё прикидываюсь рунологом, Тлен в принципе не используя. Козырь и должен таковым оставаться.

— Ты кто и какого хрена тебе надо? — сопровождая слова хищным оскалом. Спрашиваю у малефика, защитный купол вокруг которого несколько потускнел, но был ещё достаточно ярок. — С ходу, не представившись, натравил своих ручных ящеров, потом проклятьями кидался. До этого навесил проклятья на мою подругу детства и её семью, даже не проверив, не есть ли они часть окружения другого мистика. Хамьё без зайчатков манер и толики разумного восприятия мира. Может мне сюда кой-кого из Ордена вызвать? Не помню, чтобы допускалось решение конфликтов вот так вот, посреди ночи в сраном дворике. Без должного церемониала. Вообще, перефразируя Конфуция, поединок без церемониала — обычная драка.

— Я Аркадий Кивилиди, четвёртый наследник семьи! — и пальцем на вышитый герб квадратной формы в бронзовой рамке. — Я в своём праве. А кто ты такой?

Та-ак… Семья из младших, это сразу понятно. Сейчас стало, поскольку до этого герб виден не был. По ходу, и тут толика мистики, когда на зачарованной одежде, в данном случае кожаном жилете, герб появляется и начинает светиться лишь тогда, когда того пожелает владелец.

— Ник Любомирский, вольный мистик.

— Безродный! У тебя нет ничего, ты никто. Падай на колени или умри…

Очередное проклятье, причём активация плетения была на сей раз сопряжена с тем, что противник раздавил в руке какой-то не то стеклянный, не то хрустальный шар. Усилитель? Вполне возможно. Но именно это усиление на этот раз позволило почувствовать ту «нить», по которой проклятье должно было теперь уже почти с гарантией пробить естественную защиту и достать меня.

Почувствовал опасность — действуй. Быстро, на рефлексах, используя все преимущества боевого транса. Без транса никак не вышло бы одновременно уплотнить энергооболочку в нужном месте и в правильной части спектра, швырнуть ещё одну руну с сочетанием «Гниения» и «Хоровода иллюзий», после чего метнуть появившийся в другой руке Кинжал Тлена и… обнажив меч, рвануть, сокращая дистанцию.

Проняло сучёнка! Изумление, неверие… первый проблеск страха — вот какоеудалось подметить сочетание эмоций. от души меня порадовавшее. Кивилиди тоже потянулся за оружием, которым была до поры маскировавшаяся под ремень плеть-трёхвостка, по заканчивающимися металлическими «когтями» хвостам которой пробегали хороводы разноцветных искр.

Проклятье попыталось поразить меня обычнейшей вспышкой боли, но получилось довольно ослабленным, да и с болевым порогом у меня всё достойно, много могу перетерпеть. Плюс перенаправить энергопотоки так, чтоб они как можно скорее вымыли из меня всю эту подаренную начинающим — именно начинающим, тут уже никаких сомнений — малефиком пакость.

Сдвоенный удар от рунической связки и Кинжала Тлена — вот что не только снесло нахрен остатки защиты Кивилиди, но и отбросило того на несколько метров. По ходу, не то защита дестабилизировалась, не то случились внезапные побочные эффекты по какой-то причине. Пофиг. Важнее всего результат!

Результат, он имелся и откровенно меня радовал. Ошеломлённый, лежащий на спине на ни разу не мягком асфальте, пытающийся дотянуться до очередного амулета малефик. Расползающаяся язва на его лице, пробивший правую ногу выше колена Кинжал Тлена. Теперь уже в глазах не просто проблеск страха, а шок и полное неверие в случившееся. Его плеть лежит в стороне, до неё просто так не дотянуться, да он и не пытается. Вбитые, я полагаю, крепчайшим образом боевые инстинкты велят использовать то, что реально использовать — собственную магию и амулеты, лучше всего в сочетании. Вот ведь в чем однозначный плюс членов семей с родами — это в их экипировке, не чета мне подобным, тупо не имеющим подобной возможности, на начальных этапах развития так уж точно.

Шалишь, не успеешь! Сокращая дистанцию, одновременно отправляя Иглу в тянущуюся к поясу руку и клинком нацеливаюсь уже на другую конечность.

Попадание… и удачно прошедший удар. Крик боли. Хороший такой, громкий… на который всем всё едино если не плевать, то высунуться из окон и тем паче ментов вызывать — это не в наше время точно. Попривык народ даже в центре города к разного рода разборкам. В том числе и с использованием огнестрела. А тут… Ну орёт кто-то от боли, так и что с того? Много и часто кто орёт, на каждого не подёргаешься. Максимум — но уж это во многих случаях — проснувшиеся граждане, добропорядочные и не очень, из окон посмотрят. Одни со страхом, другие с любопытством или профессиональной оценкой происходящего. В нашем конкретном случае наверняка охренеют, поскольку мозгов у некоторых хватит заметить нечто выбивающееся из рамок обыденного.

Последствия? А никаких последствий не будет, поскольку Хранители привыкли быстро и грамотно подчищать подобные ситуации, их менталисты и мистики смежных путей развития. Работающие с памятью разумных, легко и быстро, используя целый набор усиливающих и ускоряющих работу амулетов, качественно и привычно затрут всем лишние воспоминания.

Пофиг, это не мои проблемы. У меня конкретно с этим человеком их вообще быть не должно. Одна рука малефика отрублена пониже локтя; кисть второй, поражённая Тленом, тоже выглядит очень-очень нездоровой и прямо напрашивается на экстренную ампутацию. Поскольку же мне не нужно, чтоб он вот прямо тут подох, я оную и произвожу. Тем самым клинком, вызывав очередной крик боли.

Разорался, понимаешь. В таком случае принято «отключать звук» подручными… или подножными средствами. Проще говоря, пару раз пинаю объект по голове, напрочь выключая, но вместе с тем не убивая. Не-ет, у мистиков душа к телу крепко прибита, простыми и даже тяжёлыми ранами нашего брата не прикончить. Так мне и не надо, напротив, живым нужен. Только живым. Поэтому его же порванной рубахой перетянуть ампутированные лапы, после чего, подтащив тушку к «мерину», открыть тот родными ключами да и забросить бессознательное тело на заднее сиденье.

Куда я собрался ехать? Признаться честно, недалече. Просто на пару кварталов от этого места, после чего позвонить орденскому куратору. Запись у меня есть, общая ситуация тоже ни разу не в пользу представителя младшей семьи Кивилиди, а потому…

— Сволочь! Скотина! Чтоб ты сдох, я из-за тебя…

Налетевший ураганчик по имени Майя. Вот уж кого не ожидал сейчас, так это её. А вот адресованная отнюдь не мне злость — это совершенно естественно. Равно как и её попытка пырнуть бессознательное тело ножиком-выкидухой. Воистину дочка Миши Пилигрима не может быть оранжерейным цветочком. Тут исключительно дикая. Природная красота сов семи прилагающимися особенностями. И, судя по всему, её в данный момент ни разу не интересовали мистические особенности происходящего. Исключительно месть, только ненависть к конкретному виновнику обрушившихся на неё бед.

Хорошо ножик вошёл, аккурат в ливер ампутанта. Тот, не приходя в сознание, дёрнулся и… Я перехватил руку Майи прежде, чем она успела вытащить оружие и нанести второй, а то и несколько последующих ударов. Понимаю естественный её душевный порыв, правильность поступка, но… расклад не ток, к огромному сожалению. Следовательно, придётся останавливать.

Очередной сюрприз, мать его так. Майя, воткнувшая нож в своего обидчика, на пару секунд застывает, а потом её начинает словно бы колотить в эпилептическом припадке. Только без пены на губах и прочих присущих подобной болячке симптомов. Ничего не понимаю, но стараюсь удержать подругу, а то вдруг сама себе навредит.

В голове мечутся самые разные мысли, в то время как сам шарю по карманам и особенно внутри «перевязи» Кивилиди, которую я уже успел с него сорвать. Та-ак, уж лечебную алхимию сложно с чем-то иным перепутать, её специально делают конкретного красного цвета. при этом категорически избегая сходства с ними иных алхимсоставов. Плюс форма склянок, куда «лечилки» помещают, она тоже этакая округлая, с уходящим вверх сужающимся, но не чрезмерно, горлышком

Вливая снадобье Майе в рот, который приходится с некоторым усилием разомкнуть, после чего всматриваюсь в её энергетику и тихо охреневаю. Тихо, хотя есть желание громко выматериться в пространство и спросить: «Как? Почему? Что тут вообще ха хрен происходит?» Прежде чем моё… изумление достигает вовсе невообразимого градуса, Напоминает о себе Механизм, выводя перед внутренним взором особо яркое и красочно мигающее уведомление. Дескать, не будь дураком, не тупи, сперва прочитай меня, а потом уже удивляйся дальше.

«Вы получаете Грань Дара 'Эхо печати пробуждения». «Эхо» является начальной стадией, необходимой для перерождения некоторых Граней в более высокий класс. Полученная Грань образовалась в результате произошедших событий и вследствие взаимного наложения «Метки архонта» и «Метки пробуждения». Позволяет при совпадении ряда условий — на данной стадии развития они являются скрытыми — подтолкнуть потенциально способного к инициации человека из состояния «спящего» на уровень мистика начальной инициации. Выбор Пути, рост и распределение характеристик блокируются на время, зависящее от прилагаемых мистиком усилий, выражающихся в развитии собственных тела и духа. По приблизительным и усреднённым оценкам, это занимает до года до пяти лет.

Помимо основного своего назначения, «Эхо печати пробуждения» даёт +1 к восприятию и +2 к контролю за каждый уровень'.

Есть! Тот самый «приз», на который я в принципе не мог рассчитывать, но который получил. В очередной раз убедившись, что меня, мля, играют в какой-то сложнейшей партии. Та самая архонт, разумеется. Явно не с целью угробить в самом скором времени, раз уж оставленная ей «Метка архонта» прорастает такими откровенно мощными и способными для многих оказаться чрезвычайно ядовитыми побегами. Узнай о таком Хранители… Только хрена с два они узнают! О таком в принципе не говорят никому, кроме самых близких, а орденцы мне аккурат дальше не бывает.

Шанс, причём реальный. Для чего? Раскрыть секрет инициации, пусть даже начальной, после которой инициируемым придётся долгое время совершенствовать дух и тело, чтобы шагнуть на ступень инициации полноценной. Это всё мелочи, ничего не значащие нюансы в сравнении с основой. И ещё один стимул уже для меня. Р — развитие. Быстрое, качественное, с упором на «проращивание дерева развития» не шаблонного, а заточенного на особый путь. Даже любопытно, а не этого ли ждёт от меня та самая архонт, не такую ли изощрённую Игру с местными мистиками она решила затеять? Хочется, конечно, спросить, но не стану. Тут воедино сплелись и ненависть с осторожностью, и понимание неразумности любопытства, проявленного раньше времени. Того времени, при котором я буду чем-то большим, нежели почти неразличимая букашка в сравнении с подавляющей мощью сущности с десятым из одиннадцати в принципе известных рангов развития.

Повезло и тебе. Майя, очень сильно повезло. Пусть после шокового испытания, но ты получила то, о чём и помыслить не могла. Никаких сомнений в том, что ты справишься. Вот ровным счётом никаких. И даже более того, твоя пусть начальная, но инициация послужит дополнительным не камешком даже, но гирей на чаше весов в мою пользу в почти неизбежном развитии конфликта с Кивилиди. Убить его нельзя даже сейчас, зато звонок куратору… пришло время. Через пару минут, как только отгоню «мерседес» отсюда подальше. И в машине уже два бессознательных тела, хотя одно из них со всей заботой посажено на переднее сиденье и ремнём пристёгнуто. Это я, понятное дело, про Майечку, не про того хамского упырину, что позади, в зафиксированном, малость подлеченном алхимией, но безопасном — дополнительно и кляп во рту у Кивилиди появился, да такой, что жевать не пережевать — виде.

Набор номера, недолгое ожидание и…

— Алло, — заспанный голос в трубке. — Ночь на дворе!

— Прошу прощения, Денис Александрович, но вопрос реально срочный. Требующий вашего присутствия и действительно важный.

— Вопрос? Извините. Не узнаю ваш голос.

— Ник Любомирский беспокоит. Поскольку вы мой куратор, то не могу не уведомить о том. что на меня совсем недавно напал представитель младшей семьи Кивилиди Аркадий. Без провокаций с моей стороны, сопровождая это самое нападение немотивированными оскорблениями и…

— Помолчи! — резко оборвал меня Ухтомский. — Передай ему трубку, я напомню ему, что даже если кто-то принадлежит к семье или роду, то это не даёт ему право нападать на учеников Ордена. Ты в безопасности. Если он думает…

— Он сейчас ничего не думает, Денис Александрович. Валяется себе на заднем сиденье машины без сознания, с обрубленными лапами и кляпом, забитым в глотку. И да. у меня при себе аудиозапись, доказывающая, что я ну совсем не при делах касаемо его на меня неоправданного нападения. Кстати, не только на меня, но и на мою давнюю подругу. Тоже мистика, пусть и находящуюся пока на стадии начальной инициации.

— Кхм… — аж подавились на том конце «провода». — Аркадий Кивилиди уже аколит, из младшей, но семьи. Малефик и… Ты опять удивляешь меня, Ник.

— Не мы такие, жизнь такая.

— Запись?

— Качественная, показывающая, что он действительно сперва проклял мою подругу, а затем, после моей ей помощи,, будучи в состоянии озлобления, примчался к ней, чтобы… Уж не знаю, что именно он хотел с ней сделать, но обнаружив меня, сперва натравил каких-то приручённых тварей Задверья, а потом и сам напал. С оскорблениями, после того, как я ему представился, в нарушение всех мыслимых и немыслимых норм поединков. Ведь поединок из-за нанесённых оскорблений не есть нарушение правил Ордена, так?

Недолгое молчание. Всего с пяток секунд, после которого куратор протянул.

— Поединки разрешены. До первой крови без разрешения рода либо куратора в твоём случае. До серьёзного ранения — при разрешении куратора курса. До смерти — запрещены для всех обучающийся в Центре Знаний. Где ты?

— В Гагаринском, на… — бросаю взгляд в окно, чтобы быть абсолютно уверенным. — Широкова, дом двадцать три. Чёрный «мерин», номер К333ИВ.

— Выезжаю. Буду не позже, чем через четверть часа.

Этот разговор закончился, но предстоял следующий, на сей раз с Майей, которая, как оказалось, уже успела прийти в себя и, выжидающе глядя на меня, молчала. Однозначно хотела сперва не мешать разговору, а потом… Что именно «потом», я гадать не собирался, предпочтя сам повести важный разговор. Времени только на него было не очень много, ну да я и за пяток минут могу уложиться. Тут главное уверенность в доверии Майи к моей персоне. Оно, как я уверен, есть, причём на достаточно высокой планке.

— … вот такие примерно дела, — спустя шесть минут выдохнул я, завершая очень краткий экскурс в суть того, что произошло и что Майе желательно делать для лучшего выхода из сложившейся ситуации. — Ты можешь получить очень много, если станешь развивать себя должным образом. Начальная инициация сменится полноценной, ну а я, вне всяких сомнений, помогу тебе.

— Поняла, — кивнула подруга, попутно стряхивая пепел на асфальт. — Я сегодня видела много необычного. Вся эта магия-шмагия, строчки пережд глазами, как будто у меня комп в голове притаился. У двоих сразу одного безумия не бывает.

— Я тебе ещё многое покажу. Такого, что тебе всё это «безумие», — пальцами специально беру слова в кавычки, — сильно понравится. Так, что жить без него не захочешь.

— Ох уж прямо так-таки уверен?

— На девяносто девять и девять в периоде процента, особенно тебя не первый год зная. И моя ма-ахонькая просьба…

— Ник, не нуди! — сразу вскинулась Майя. — Один раз сказал и всё, повторять мне не надо. Ты для меня такое сделал, что… Я всё видела. Эти ящерицы, потом этот, когда что-то со своими штуками делал. Потом его плеть, твой меч… Ух! Как в фильмах, только круче. Если я так тоже смогу, то… То ты прав, я уже хочу! И никакое безумие не остановит.

Очередной окурок был выброжен, она же снова потянулась за почти опустевшей пачкой сигарет. Не дамских, не ароматизированных, а мужского такого «верблюда», то есть «кэмела», конечно. Просто привык так эту марку обзывать, вот и все дела.

Моя просьба? Касалась исключительно того, чтобы не врать при более чем вероятных расспросах напрямую относительно времени своей инициации, но заплести такую паутину полуправды. Чтоб всё выглядело так, как и ей, да и нам обоим в целом было бы куда лучше. Дескать, всегда увлекалась мистикой, хоть и не сильно, поэтому видела всякое уже не первый день. Ну а когда поняла, что с ней и отцом происходит как раз нечто мистическое — сразу обратилась к тому, кто, как она знала, сможет ей помочь. Ко мне.

Прокатит? Хорошо бы. Если же нет… На самом деле, тут тоже ничего страшного и даже особо неприятного. Просто очень уж хотелось поглубже притопить как самого Аркашу Кивилиди, малефика в ранге аколита, так и по возможности обезопасить себя и Майю от возможной, вполне возможной мести родственников из семьи Кивилиди. Пока не знаю, что это за семья такая, но постараюсь в самом скором времени узнать.

Бросаю взгляд на продолжающего валяться в беспамятстве безрукого моего пленника. То же, так же. Оружия рядом с ним нет, от всех амулетов и алхимических составов он избавлен. Проклятье, да даже зачарованные шмотки с него стащил, оставив по факту в одних подштанниках и носках валяться. Ну а мы с Майей сейчас находились рядом с «мерином», но не внутри салона. Очень уж… атмосфера там была специфическая. О нет, я не про то, что пленник что-то непристойно-позорное для мистика учудил, вовсе нет. Просто Тлен, он штука такая, поражая организм, вызывает и крайне неприятные запахи… того самого тлена, гниения, распада. Что характерно, никакие освежители воздуха против такого не помогают. Я про простые, ибо алхимические, по искреннему убеждению, как раз справиться могли бы. Надо будет и насчёт этого при случае у знающих людей поинтересоваться, благо теперь есть где.

Время ещё оставалось, неизвестно сколько минут, поэтому их тоже стоило использовать. Галопом по Европам, но я постарался вывалить на Майю самые необходимые для поверхностной беседы знания по мистическому миру. Ранги и Орден Хранителей, семьи и рода, особенности тварей местных и приходящих исключительно из Задверья. Сами Двери и сложности, с ними связанные.

Упс, таки всё. Серая «бэха» с тонированными стёклами притормозила неподалёку от нас. Открылась дверь… Вот и он, Денис Ухтомский, адепт и мой как бы куратор в мистическом мире. Куратор, которого я до недавнего времени даже не думал беспокоить, да и вообще рассчитывал, что подобное действо мне вообще не понадобится ближайшие так месяцев несколько минимум. Однако жизнь, она такая, любит преподносить сюрпризы. Не всегда приятные. Хотя у меня в этом плане — по личному, но искреннему убеждению — хорошо смещён в радующую сторону.

— Натворил ты дел, Ник, — качал головой Ухтомский, предварительно как меня выслушав. Так и по полной в меру своих сил программе оказав дополнительную целительско-алхимическую помощь покоцанному мной малефику. — Такое не забывают и с трудом прощают. Ты мистик без рода, а он из младшей, но семьи.

— Так вроде бы кодекс поединков между мистиками, он в этом вопросе будет на моей стороне. А вот так по беспределу против него переть — это плохо даже для родов, не то что для семьи… младшей.

— Формальности. Это всё формальности, — процедил куратор, переводя взгляд с меня на Кивилиди, по-прежнему находившемуся в отключке, потом с него на молчащую, пока не спросят, Майю. — Тебя не придут убивать в Центр Знаний, не станут охотиться на семью. Это нарушение, этого не поймут многие сильные рода. Это запрещает Орден. Есть буква закона, а есть его дух. И традиции, которые в разных родах и семьях тоже разнятся.

— Догадываюсь.

— Догадывается он! — возмущённо фыркнул адепт. — А я знаю. Род Ухтомских был младшей семьёй, затем преобразовался в такой же род, стал старшим двадцать лет назад. Мы… терпимо относимся к приходящим в наш мир новоинициированным мистикам. Поэтому нас и других назначают кураторами к вам.

— Понимаю. Благодарен.

Действительно благодарен уже за то, что Ухтомский прямо и чётко прояснил свою позицию, не стал вилять. Так то он всё равно «тип из-под мутной звезды», но в конкретной ситуации у меня к нему претензий не было. Пока, по крайней мере. С ходу вызывать родичей Кивилиди не стал, Майе мозг не трахал, лишь убедился в совпадении основного рассказа и особенно в том, что она действительно прошла начальную инициацию.

Убедившись, малость раскрыл карты, сказав: «Такая инициация редко случается, непонятно по какой причине. Исследователи вот уже десятки лет изучают немногие случаи, но так ничего дельного и не выяснили». Подобное откровение особенно порадовало. Редкость, но вовсе не феномен — с такими картами можно и нужно продолжать игру. Осторожно, конечно, ну так насчёт этого я в курсе с самого начала знакомства с Искажённым миром.

Касаемо записи, то её он тоже начал прослушивать, предварительно подтвердив, что да, она будет уместна и избавит либо сильно ограничит меня касаемо беседы с менталистом.

— Мне бы ещё побольше о правилах поединков узнать, а то так, по верхушкам нахватался, — сильно преувеличил я мне известное. Поскольку тут были почти исключительно догадки плюс несколько фраз, всплывавшие в разговорах с Терлиговым. — Вы правы, Денис Александрович, что Кивилиди могут мне большие неприятности доставить за своего сынулю. Лапки то ему отрастят, негоднику, а вот унизительное поражение со всеми вытекающими… Тут у этого, мда, четвёртого наследника, опять может эмоциональный шторм случиться. И попытка если не самому на реванш набиться, то других использовать.

— Безумец, — с лёгкой ноткой обречённости и заметной долей интереса констатировал Ухтомский. — Я хотел предложить тебе варианты принесения извинений семье Кивилиди ипредоставление откупных в виде нескольких обязательств, но вижу, что это не к тебе.

— Совсем-совсем не ко мне, — радостно скалюсь в ответ.- Им надо, пусть и извиняются. А мне и не за что, и вообще облезет этот Аркашенька, хамло подзаборное, недостойный отпрыск наверняка приличной семьи.

— Жить тебе или совсем мало, или долго. Но очень многие поставят десять к одному на первое.

— А вы?

— Рискнул бы принять такое пари. Потери малые, выиграть можно многое, — прикинув, ответил куратор. — Будь готов отправиться в административный центр Ордена.Там с тобой захотят поговорить.

— Когда?

— Скоро, как только Кивилиди заберут своего. Сейчас свяжусь с ними, они и приедут.

— Сюда, прямо когда тут будет непосредственный как бы виновник?

— Как бы?

Развожу руками. Дескать, свою вину признавать точно не собираюсь. Чтобы совсем непоняток не осталось, дублирую жест словами:

— Сам нарвался, сам и виноват. Никто его, аколита, не заставлял бычить перед всего лишь неофитом. Опять же оскорбления из-за отсутствия у меня принадлежности к роду либо семье. И что, помогла ему его пустая спесь? Слил бой, проиграв какому-то «безродному неофиту». В иной ситуации был бы мёртв.

— Лексика у тебя…

— Богатая и разнообразная, Денис Александрович. На любой случай жизни пригодиться способна.

— Вижу, особенно для городских трущоб. Сейчас не мешай.

Видя, что Ухтомский набирает какой-то номер на своей мобиле, временно изображаю молчаливое привидение. Очень-очень молчаливое. Знаками показывая Майе, что той тоже относительную тишину нарушать не следует. Та только улыбается, явно окончательно отходя от пережитого стресса и массы новых впечатлений в своей и так не серой жизни.

Подслушивать чужой разговор? В данном случае я бы с удовольствием, но не то некое плетение, не то действие амулета хитрым образом начало искажать звуки вокруг Ухтомского ну просто до неузнаваемости. Пространство тоже рябью пошло, так что умей читать по губам, тоже обломился бы с печальным хрустом. Конспирация, однако! Сильно сомневаюсь, что член старшего рода делал это исключительно из-за опасений, будто я услышу нечто для себя лишнее. скорее это напоминало естественную, словно дыхание. Предосторожность, когда разговариваешь с одним из мистиков в присутствии рядом другого, ему ни разу не дружественного. Шаблон поведения, естественная предосторожность. Буду знать. Ну а то что всегда полезно понаблюдать за аристократией мистического мира — это мне и без того было известно.

Закончился разговор, оказавшийся весьма коротким. Повернувшийся к нам с Майей Ухтомский произносит:

— Скоро они будут. Я успокоил, сказав, что раны теперь не опасны для здоровья.

— Может мне… нам с подругой не стоит дожидаться однозначно озлобленных мистиков?

— Лучше дождаться, особенно тебе, — серьёзно так вымолвил адепт старшего рода. — Ты говорил про поединок, Ник, вот и держись этой версии. На диктофонной записи эти слова есть. Про «Хамьё без зайчатков манер и толики разумного восприятия мира. Может мне сюда кой-кого из Ордена вызвать? Не помню, чтобы допускалось решение конфликтов вот так вот, посреди ночи в сраном дворике. Без должного церемониала. Вообще, перефразируя Конфуция, поединок без церемониала — обычная драка». Это оскорбление словами в ответ на оскорбления действием. Кивилиди. услышав такое от…

— От безродного, да? Не стесняйтесь, Денис Александрович, меня это нисколько не задевает. Пусть задевает тех, кто произносит это слово как оскорбление.

Усмешка. Жестокая, «тёмная», даже где-то неожиданная для меня на лице куратора.Похоже, он куда более сложная персона. Чем это показалось мне раньше.

— Хорошо, Ник Любомирский. Маски в стороны, они и так не «венецианские», а тонкие, почти прозрачные в нашем разговоре. Ты и твоя подруга безродные. Низший уровень в нашем мире. Положение, выправляемое только личной силой и не сразу, а годами. Пока не станешь хотя бы адептом — на тебя смотреть будут только сверху вниз. Умные с покровительственной улыбкой, которую легко перепутать с дружелюбием. Другие…

— Безразлично или как Кивилиди. Я прекрасно всё понимаю. Но поединок, о котором вы заговорили.

— Поединок, — вернулся к главной линии Ухтомский. — Получив оскорбление от безродного, Кивилиди должен был тебя наказать. Наглядно и прилюдно! Показать, что он — благородный человек из благородной семьи, который ставит на место что-то пискнувшее из грязи под его ногами ничтожество. Ему нужно было только произнести слова вызова на поединок. И подождать, пока прибудут секундант с его стороны и нейтральный наблюдатель, способный стать уже твоим секундантом.

— Но он этого не сделал. Причина?

— Посчитал, что всем плевать. Думал сам справиться с наглым выскочкой, вставшим у него на дороге.

— И это, как я понимаю, если и не нормально, то смотрят, прикрыв глаза.

Пожатие плечами. Дескать, ты и сам всё понимаешь, неофит, чего воду в ступе толочь!

— Что мне даёт это… нарушение со стороны Аркаши Кивилиди? И что даёт вам?

— Догадался. Почти. Мне — ничего. Моему роду, если Кивилиди опозорятся и ты получишь определённую известность как безродный, способный участвовать в поединках против более родовитых мистиков… Это будет полезно.

— Вторая часть понятна. Политические игры родов с семьями, куда мне лезть по юности, неопытности и низкоранговости не подобает. Как насчёт первой?

— Наш мир, как ты должен был заметить, тот же мир, в котором ты находился раньше, считая единственным. Только более глубокий, с другими возможностями и средствами. Ты получишь известность в Центре Знаний и это даст защиту. Не от всего.

— От беспредела, так?

— От того, который исходит от игроков третьего, может второго ряда. Кивилиди — они не никто, но не старшие и не древние. Даже не род. Просто семья малефиков с плохим характером, их вспыльчивость неоднократно приносила им беды.Твой случай — просто очередное звено цепи. Удачно для… Лишнее тебе знание.

— Понимаю.

Поскольку нервы были всё ж изрядно раздерганы, несмотря на использование боевого транса и в целом успешное завершение весьма рискованных поступков, прошу у Майи сигарету. Так то практически не курю, потому с собой нет ни собственно сигарет, ни зажигалки, но… Подкуривая от поднесённого подругой огонька, глубоко затягиваюсь горьковатым дымом, ощущая, как самую малость начинает кружиться голова. Самое то, что сейчас требуется. Мимолётная расслабленность, но в то же самое время та её разновидность, которая и схлынет очень быстро, и вреда не нанесёт.

— Дорога дуэлянта. Может даже бретёра как средство отвадить одних, привлечь других и заставить задуматься по поводу возможной моей полезности третьих?

— Разумный юноша, — довольно вяжет слова во фразы куратор из рода Ухтомских. — Поединщик-неофит мало кому интересен, но если в скором времени станешь аколитом — это ещё больше поможет тебе. Интересуются сильными и перспективными, а не обычными безродными или бастардами.

— Уж в чём ином, а в этом можете не сомневаться. Аколитом я стану скоро, многие моргнуть не успеют. Однако что вот прямо сейчас, касаемо нарушений в поединке, который должен был случиться, но который оказался проигнорированным не с моей стороны?

— Я твой куратор. Это… близко к опекуну, только опека ограничена, касается лишь некоторых сфер. Учёба, дела с Орденом, возможные конфликты с другими мистиками. Этот случай именно конфликт. Серьёзный. С таким полагается направляться сразу к заместителю директора административного центра.

— И этот человек…

— Позже, — процедил Ухтомский. — Кивилиди. Постарайся молчать. И ты тоже, девушка. Говорить с ними буду я.

Две машины, первая вроде «сааб», ну а вторая — какой-то джип из числа особо больших и вместительных. Остановились, и оттуда не сказать что посыпались люди. но вышедшие четверо мистиков и выглядели солидно, и настроены были подчёркнуто агрессивно Достаточно было посмотреть на них, чтобы понять — они очень хотят, прямо-таки мечтают о том, чтобы им предоставили повод выместить свою злобу на «виновнике торжестве», то есть моей персоне. Только вот…

— Я, Денис сын Александра рода Ухтомских, подтверждаю ситуацию с нарушением прав на поединок со стороны Аркадия сына Георгия семьи Кивилиди, — с ходу «поприветствовал» прибывших куратор, тоже, как оказалось, ведущий собственную игру. Ведущий, возможно, давно, но включивший меня в расклад буквально только что. — Разбирательство по этому вопросу будет продолжено в присутствии мастера Иштвана из рода Кадар, заместителем директора административного центра Ордена Хранителей в городе Сталеграде.

— Значит, вот как… — прошипел один из Кивилиди. самый представительный на вид. — Кадар и вы, Ухтомские. Спелись!

— Отец, я его…

— Тише, Гектор, — осадил резкого в движениях и тощего как щепка парня лет двадцати пяти тот, первый из Кивилиди. — Иди к братьям, позаботьтесь о кузене.

— Но…

— Этот Ухтомский куратор безродного, — злобный взгляд и презрительный плевок себе под ноги. — Напасть на него хочешь, развязать войну с целым родом?

Счастливая улыбка Дениса, который словно представил сеея исполнение многих желаний. И слова:

— А ты не сдерживай своего сына, Адриан. Горячая эллинская кровь, понимаю.Я ему даже право первого удара предоставлю. И вызову на поединок. Или сам хочешь? Ты подмастерье, как и твой брат Филипп, глава семейства. Я пока только адепт. Победишь… наверно. И дать моему роду повод объявить войну. Нападай или дай напасть ему.

Немая сцена. Замершие фигуры Ухтомского и двух Кивилиди. отца и сына, в то время как двое других и впрямь хлопотали над, как оказалось, кузеном, перенося покоцанную тушку того из «мерина» в джип, попутно применяя какие-то артефакты или амулеты. Наверняка целительные, но это уж не особо меня интересовало. В отличие от того, что покамест никто из них даже не вспомнил о том, что всё ценное с побеждённого мной я уже того, затрофеил. Причём искренне надеялся если и не сам использовать, так хотя бы загнать интересующимся по сходной цене, использовав вырученные средства на собственную экипировку, причём подходящую к используемому стилю боя. Стилю, который ещё только предстояло в полной мере выработать.

А отношения то у Ухтомских с Кивилиди если не враждебные, то близки к оным. Хорошо для меня? Бесспорно, тут никаких сомнений. Однако осторожность и ещё раз она. Денис, явно поняв, что со мной лучше всего выкладывать хотя бы часть карт на стол, их и плюхнул, открыв сразу несколько как простых, так и «картинок» Открытый цинизм, жизнь без прикрас, сложности на тех дорогах, которые только и были для меня приемлемы.

— Пусть безродный со своей мелкой гетерой уходит, мы не собираемся ехать кКадару. — процедил Адриан. — Может радоваться и вознести приношения богу, который ему покровительствует. Или провалиться в Тартар!

— Тогда оформим поединок как проведённый по всем правилам. Два мистика сражались за девушку, победил сильнейший. Ты и я как секунданты.

— Чтобы племянник бился за пустышку? — скривился Адриан. — Не поверят. Другой повод.

— Не пустышку. Начальная инициация. Твой родич не обратил внимания, наверно. Отложенная по времени, самосформировавшаяся. Повод подобающий.

Несколько жестов со стороны Кивилиди, исходящий из перстня — одного из нескольких — на правой руке конус бледно-зелёного света, накрывающий отшатнувшуюся было Майю… И раздражённое ворчание:

— То эти пустыши артефакты, волей Механизма разбросанные, подбирают, то около Дверей шатаются, то ещё что-нибудь. Хорошо, Ухтомский, признаю повод для поединка. Обычного. Тварей не было, других горячностей мальчика тоже. Право на выкуп обычное.

— Тогда пиши. Я и Любомирский поставим подписи, печати семьи и рода приложим тоже. Потом добавишь подпись племянника, когда он сможет это сделать. Скоро сможет?

— Целителя вызвали. Завтра будет всё.

Завтра. Мда, скорость мистической медицины откровенно радует, учитывая тот факт, что одна отрубленная рука у малефика сгнила нахрен, вторая хоть и была отрублена, но с собой я её не прихватил. То есть отращивать конечности будут аккурат со срезов. Серьёзно, да. Хочу пусть и не сам идти по Пути целителя, но иметь необходимые целительные зелья и артефакты однозначно.

Дела идут, контора пишет. Вот и Адриан Кивилиди что-то писал, использовав как письменный стол кожаную папку, положенную на крышу «мерина» своего проблемно-покалеченного племянника. Закончив писанину, оказавшуюся не столь и объёмистой, поставил роспись, затем вдавил в лист один из своих перстней, после чего тот ещё и размножился на четыре экземпляра, лишь затем передал Ухтомскому.

— Твоя и этого вот росписи. И печать рода.

— Жди, Адриан. Я скоро.

Скоро? Пожалуй, что так оно и будет. От «мерина» Аркадия Кивилиди до «бэхи» Ухтомского, возле которой стояли мы с Майей, расстояние невеликое. Десятка полтора шагов, не более того.

— Читай, подписывай.

— Айн момент.

Принимаю листы бумаги, на которых не шибко красивым почерком был написан… ну, назовём это «дуэльным протоколом». Условия поединка, причины оного, ограничения, результат. О, а вот и про трофеи, которые, как оказалось, забирал победитель, но с правом приоритетного выкупа по стандартной цене стороной проигравшего.

Устраивает? Да более чем! Как трофеи, так и тот пункт, в коем говорится об отсутствии претензий со стороны семьи Кивилиди. Подписываю во всех нужных местах, возвращаю куратору. Теперь уже он ставит подписи, вдавливает в листы собственный перстень, мистическим образом «вплавляя» герб своего рода рядом с гербом Кивилиди. Теперь, насколько я понимаю, остается вернуть листы для подписи последним, пока недееспособным участником событий, после чего…

— Сейчас они уедут, — тихо говорю, обращаясь исключительно к Майе. — Похоже, нам изрядно подфартило. Хорошо б и дальше так покатилось!

— Я себя чувствую рядом с ними так, как рядом с моим отцом себя другие не чувствовали. Они… Они как стая пираний за тонким стеклом. Я теперь вижу. Пугает, манит. У тебя тоже так?

— Куда как сложнее, но об этом потом, не при чужих.

— Слушай своего… друга, девица Майя, — нахально влез в разговор вернувшийся Ухтомский. — Он не хочет знать своего места в новом мире, но старается изучить его. Мир, не место. Ник.

— Внимательно, Денис Александрович. Как я понимаю, визит в административный центр отменяется?

— Можно не ехать, но можно и поехать, — двусмысленность сказанного так и пёрла. — Новая мистик в начальной стадии инициации. — Мои и твои слова о случившемся поединке. Твои трофеи, которые желательно показать и отметить. Вещи родов и семей, они не могут просто так находиться. Даже временно. В этой части мира тоже бюрократия. Время сейчас такое, бумажное. Поехали, молодёжь!

Последние слова мой куратор произнёс, глядя на то, как «сваливают в ночь» все три машины семейства Кивилиди, убравшиеся отсюда не солоно хлебавши. Только испытывать сколько-нибудь серьёзные иллюзии на их счёт не следовало. Они однозначно враги, причём явные, открытые. Личности, подобные Адриану и его сыну Гектору и малейшего унижения — того, что им является по личным понятиям — никогда не проглотят. Про обезрученного Аркадия и вовсе молчу. Лапы то ему быстро восстановят, а вот память о поражении, о калечащих тело ударах и моём оскалившимся в торжествующе-хищной гримасе лице, они останутся. Уж до того момента, как всё будет решено окончательно, точно. А как оно будет решено… Тут варианта, признаться всего два, из которых для меня приемлем единственный. Устранение угрозы. Окончательное, теми или иными средствами. Я, они… все мы можем выжидать удобного момента, выгадывать время для набора силы либо периода уязвимости. Однако суть и намерения очевидны. Эх, бл**ь, фортуна! В противовес многому действительно радующему, она порой любит и подшутить. Замысловато, многогранно, уравновешивая достижение одних целей возникновением совсем других угроз.

Двое суток с хвостиком — вот сколько времени прошло с момента того самого «поединка». К счастью, особыми событиями они заполнены не были, если не считать таковыми разнообразную «беготню по инстанциям», связанную с чисто бюрократическими вопросами. Тот самый ночной визит в административный центр оказался до скуки рутинным. Зато куратору моё — а в довесок и Майино — присутствие явно было крайне желательным. Я это с ходу осознал, а потому высказывать сколь-либо видимое раздражение даже не думал. Толку ноль, а вот вред в будущем мог оказаться неприемлемым. Плюс налаживание нормальных отношений сперва к конкретным Ухтомским, а там, чем бесы не шуткуют, и с другими представителями старшего рода, являлось весьма полезным занятием.

Последствия поединка? Для начала, ему и впрямь придали полностью легальный статус, после чего, как оказалось, в моё «личное дело» внесли первую особу пометку об успешной схватке с мистиком превосходящего ранга, проведённую в статусе неофита. Некий аналог «чёрной метки»? Я с ходу поинтересовался об этом у куратора, моментально получив в ответ заверение, что ситуация совсем иного рода. Хранители всего лишь привыкли собирать полное досье на каждого, отмечая там силу, особенности, сильные и слабые стороны. Прямо в лучших традициях помеси аналитического центра и архива какой-то из серьёзных спецслужб. Тогда это поневоле вызвало улыбку, ведь любая организация мистиков в лёгкую даст фору любой спецструктуре из обычного мира. Хотя бы по причине иначе работающих разумов и расширенных возможностей мозга. Не похвальба, всего-навсего констатация известного факта. Чем сильнее становится мистик, тем более сложной становится не только энергетическая структура, но и структура разума. При полном сохранении материального его компонента, то бишь мозга. Такая вот интересная особенность.

К слову о добытых трофеях. Как оказалось, выкупать у меня Кивилиди собирались исключительно оружие — ту самую треххвостую плеть с металлическими «когтями» да амулеты в виде перстней и двух браслетов. Остальное оставалось в моей собственности, до разного рода мелочей и алхимических расходников им дела не было. Цена за возвращаемое? Такая, которая меня реально устраивала. Что до передачи и получения суммы — это я с охотой доверил собственно куратору, поскольку самому сталкиваться с Кивилиди в настоящее время не было ни малейшего желания. Опасно, да и провоцировать вспыльчивую семейку малефиков себе дороже.

Сумма компенсации за боевые трофеи? Одиннадцать тысяч четыреста. Много. Очень много по меркам безродного неофита и одновременно отнюдь не та сумма, из-за которой даже младшая семья почувствует сколько-нибудь серьёзное неудобство. Полезное и своевременное знание, дающее возможность понять, насколько отличаются суммы, важные для мистиков начальных рангов развития, от тех, которыми оперируют другие, более значимые, обладающие куда более весомой личной силой и силами стоящего за ними рода/семьи. Сама же сумма даёт возможность как выплатить остаток суммы за обучение на подготовительных курсах, так и приобрести куда более пристойные оружие с бронёй, да и про могущие понадобиться для охоты на тварей расходники не позапамятовать.

А ещё про Майю, которая оказалась в довольно специфическом положении. Она, оказавшись в административном центре Ордена, уведомила о себе как о прошедшей начальную инициацию, таким образом получив… Вот полученное и было явлением довольно двусмысленным. По факту, она приобрела более чем официальный доступ ко всем ресурсам мистической части нашего мира, но крайне уязвимое положение моей подруги как было, так и продолжит быть ещё неизвестный период времени. Тот самый, от года до нескольких лет, требующиеся для полноценного «сращивания» Механизма-симбионта с её энергетической структурой. Причина, как сказал Ухтомский, видевший подобное, хотя и всего пару-тройку раз, заключалась в отсутствии первичного насыщения энергией, что происходило при стандартной инициации безродного мистика. У потомственных это происходило немалой частью за счёт находящегося «в крови» запаса сил. В моём — эту роль брал на себя одноразовый артефакт, выводящий на прямой контакт с силой Задверья. Ну а Майя… Там всё прошло по минимально допустимой грани, а потому Механизму требовалось время на полноценную «развёртку».

Сократить требующееся время? Это представлялось реальным, но стоить должно было нехилого количества денег. Здешних, а вовсе не использующихся в обычном мире, потому никакое богатство и связи отца Майи в данной ситуации помочь не могли. Тут тоже требовалось как следует поразмыслить. Майя, она теперь не просто подруга, а ещё и, де-факто, мистик, просто нуждающаяся в предварительном этапе перед полноценным развитием. Ей я верю, а значит… Правильно, значит нужно сделать всё возможное для сокращения срока до полноценной её инициации и становления на один из предложенных Механизмом Путей.

И да, её отец вновь был в полном здравии не просто тела, но ещё и духа, поскольку снять с него простенькое проклятье на «забвение» всего непонятного, связанного с дочерью, оказалось проще простого. Вот что снять не получилось бы — воздействие куда более сильное и тонкое, подвешенное на всю семью Майи. Аналогичное тому, которое висело и на моих родителях. Сраный Орден… в очередной раз напоминающий о своих особенностях отношения к новообразовавшимся мистикам и их численности.

Впрочем, это всё вопросы отвлечённые, в то время как имелись и другие, злободневные. О них стоило даже не задуматься, а приготовиться к конкретному решению, поскольку ещё пара-тройка минут пройдёт, прежде чем я окажусь перед въездом на территорию Центра Знаний. Первое полноценное занятие, оно должно было состояться именно сегодня. В 15−10, как и было указано в моём расписании. Пропускать его я не собирался, поскольку сперва ожидались основные предметы «Механизм для неофита», «Твари Изнанки: Начальный бестиарий», а затем и дополнительный, из числа платных, «Фехтование». Всё нужное, всё важное. Халявить тут, значило бы оказаться в откровенно идиотском положении потом. Да и присматриваться к однокурсникам следовало со всей внимательностью, как к уже виденным, так и к тем, которые только должны появиться.

Прикрываю глаза и мысленно произношу слово «Механизм», в очередной раз вызывая сведения о собственной степени развития. Оно, кстати после того поединка в очередной раз обрадовало, дав не только очередную Грань Дара, но и очень неслабое количество опыта.

Вышел лектор, и начался естественный для любой школы/универа шум да гам. Я же, пользуясь свободным временем, хотел было поинтересоваться парой мелочей у Степана, однако… К парте, за которой мы расположились, подошли неожиданные гости, числом двое. Одна из них мне уже знакома. Алиса Неклюдова, из младшей семьи, стихийник, пока что идущая по огненной дороге. Та, с которой мы вроде как неплохо, хоть и очень кратко, успели поговорить, уж без тени агрессии точно. Вторая же… Ничего не могу сказать. Стоп, уже могу. Герб на плече, слегка мерцающий, позволяющий любопытствующим с ходу определить, откуда эта фигуристая брюнеточка с заплетёнными в косу волосами.

Род Ливен. Старший род, в котором как основу практически все избирали Путь целителей. Исключения вроде имелись, но редкие, да к тому же вторичный Путь всё едино являлся целительским. Оно и понятно, глупо было бы отказываться от того, по чему есть и огромная база, и множество учителей-советников в развитии.

— Приветствую вас, дамы, — встав, ненадолго склоняю голову не как младший, а именно по причине того, что подошли две красавицы. А чтобы никаких сомнений не оставалось, добавляю. — Большая честь видеть двух таких красавиц, удостоивших в первый же день полноценной учёбы не такого уж бросающегося в глаза меня. Алиса, тебе отдельно уверения в том, что красота и стиль остаются такими же притягивающими внимание и особенно взгляд. И твоя… подруга из рода Ливен?

— Анастасия, — подтверждает Неклюдова имя той, которая вроде бы и так была мной опознана. Вроде бы, но без гарантии, потому и вопрос-уточнение. И теперь уже, повернув голову в её сторону. — Этот валяющий дурака и рассыпающий комплименты — Ник Любомирский, называющий себя «вольным мистиком». Ещё, как выяснилось, любящий решать вопросы при помощи поединков, почувствовавший вкус победы и над мистиком, а не только над тварями Задверья. Рядом с ним Степан Терлигов, бастард рода Погонщиков тварей.

— Миледи, — наклонение головы уже конкретно адресованное девушке из рода Ливен. — Впечатлен, очарован, восхищён. И очень рад познакомиться. Поверьте, говорю со всей доступной для моей неоднозначной натуры искренностью.

Меня смерили этаким оценивающим взглядом, словно товар неизвестной марки на полках магазина. Пренебрежения вроде не читалось, а вот смешанная с любопытством осторожность — это совсем иное дело. И слова, адресованные не мне.

— Он забавный, Алис. Приходится приложить усилие, чтобы поверить, что этот весельчак почти расчленил Аркашу Кивилиди. Или ему повезло, или…

— Не скучно будет посмотреть.

— Не скучно, — словно эхом отозвалась Ливен, вновь смерив меня уже чуток иным взглядом. После этого «милостиво протянула руку», как я полагаю, для поцелуя. — Дозволяю обращаться на «ты».

— Охотно беру, — полагающееся по тому ещё, старому в обычном мире, но тут присутствующему этикету, мимолётное прикосновение губами к нежной коже целительницы. — И да, скучать около меня никому не приходится. Только отсутствие скуки, оно разное. Для друзей и прекрасных дам одно. Для таких, как Аркадий Кивилиди — совсем иное.

Распрямляюсь после поцелуя и искренне, от души улыбнувшись, перевожу взгляд с одной юной леди на другую и обратно. Дескать, я уже кое-что сказал, теперь ваша очередь.

— Фехтование. Предмет, который через пару. Ты на него идёшь?

— Разумеется, — отвечаю задавшей вопрос Алисе. — Мне многому нужно научиться. Причём в кои-то веки появляется возможность полноценного спарринга с опытными и умелыми партнёрами.

— Будут проверять. После выигранного поединка. Осторожнее.

— Лис…

— Пусть знает, Настя, — обратилась к… теперь уже понятно, что к своей подруге, а не случайной знакомой, Неклюдова. — Иначе не будет такого интереса. Мы посмотрим, что он будет делать и как.

— Поняла, — и улыбка, чисто девичья, с немалой долей коварства. — Мы тоже там будем.

И удалились обе. Перешёптываясь и временами похихикивая. Частица стервозности в характере обеих, куда без неё. Верно, ровным счётом никуда, это я, несмотря на ещё юный по календарю возраст, понять успел как следует. Тут и первая школьная влюблённость, к счастью, оказавшаяся мимолётной и быстро прошедшей. И короткая, но оч-чень бурная связь с одной дамой постинститутского состояния, являющейся ба-альшой любительницей молоденьких мальчиков. Было несколько… забавно, когда отец застал нас дома. Я ж был стопроцентно уверен, что ни маман до позднего вечера не появится, ни отец, тогда вообще вроде как бывший в другом городе. Был, да, но неожиданно вернулся, решив сделать сюрприз. Сделал. Мне. Однако воспринял визит весьма зрелой, в сравнении со мной, дамы как нечто абсолютно нормальное. Понимал и понимает, что от такого рудимента как неопытность в делах постельных следовало избавляться быстро и качественно. И гораздо лучше, если с опытной партнёршей, а не с такой же едва сформировавшейся девицей.

Мда. было дело. А вспомнилось исключительно потому, что эти две носительницы пусть не древней, но однозначно благородной и насыщенной мистической энергией крови умели себя преподать. Впечатление от них было на порядок более весомым, нежели от большей части моих одногодок и даже чуть более старших девушек из числа не прикоснувшихся к делам мистическим. Причина? Та самая кровь. Исключения, разумеется, имелись, вроде той же Майи и ей подобных, однако процентовка, вот в чём дело. Особенно если…

— Красавицы, — вырвал меня из глубокомысленных размышлений голос Терлигова. — Только у них своя тусовка, до нас им дела или нет, или как на чудных зверушек посмотрят.

— Это смотря какой «зверушкой» предстать, — цинично усмехаясь, парирую я. — С иными разновидностями волей-неволей, а со всем пиететом общаться придётся. Да, что ты, что я пока так, детёныши, пусть остроту проклюнувшихся зубов успели показать.

— Ты успел.

— В Задверье вместе были. И насчёт слов про совместные вылазки хоть туда, хоть по здешним заказам я не отказываюсь. А эти две девушки, — делаю паузу на пару секунд, — они уже не просто присматриваются, ещё и подают знаки. Предупреждают пока о мелочах. Пока! Это всего после рейда в Задверье с не совсем типичным протвиником, да единственным поединком, успешно для меня закончившимся. Теперь подумай, что будет, если каждое событие увеличить по числу в пару-тройку или более раз, да сохранить общую яркость?

— Голову тебе оторвут. И мне тоже, за компанию.

— Риск есть. Зато и выигрыш в перспективе соответствующий. Ладно, сейчас у нас уже вторая лекция грядёт. Вон, народ обратно в аудиторию втягивается.

Вторая лекционка, на сей раз по курсу «Твари Изнанки: Начальный бестиарий». Иной предмет, иной и лектор. На сей раз не подмастерье, а адепт Андрей Викторович Крамской, идущий по Пути Песка из старшей семьи, который и выглядел более юным, и впечатление производил отнюдь не столь запоминающееся. Впрочем, дело своё знал, материал излагал понятно и в меру интересно для основной массы присутствующих. К сожалению, ничего для себя нового на сей раз почерпнуть не удалось. На первом занятии рассматривались самые простейшие виды тварей, причём присутствующие именно тут, в нашем мире. Ну и была изложена самая общая классификация как по уровням опасности, так и по степени редкости.

Закончились два обычных предмета. Остался дополнительный, он же платный. «Фехтование», которое ясно дело. проводилось не в аудитории, а в спортивном зале: просторном, хорошо освещённом, оснащённом всем необходимым инвентарём и тренировочным оружием. К счастью, нас всех заранее предупредили, что заморачиваться с собственной бронёй, спортивной обувью и прочим необходимости нет — всё есть тут, любых размеров и в большом ассортименте. В этом я и убедился, подбирая под себя лёгкую кожаную броню — лёгкая то она лёгкая, но защищала от любых ударов тренировочным затупленным оружием, поскольку рунами укреплённая. Также заранее присматривался к развешанному на стенах и составленным в «пирамиды» оружием, которого было много и самого различного. Кинжалы просто и парные, мечи от одноручных гладиусов до двуручных чудовищ вроде фламбергов, эспадонов и чего-то вовсе ранее не виданного. Топоры с алебардами, кистени с моргенштернами, экзотика вроде боевых кос, серпов и прочих боевых бичей. Доспехи не чета той кожаной броне, которая была на всей нашей братии сегодня, щиты от кулачного баклера до ростовых каплевидных.

— Солидно. И душа радуется, как только понимаю, что при желании этим всем можно научиться владеть.

— Ты как мой отец, — проворчал не шибко довольный Терлигов. — Он тоже мне все уши расплющил своими наставлениями о том, что нужно прежде всего с мечами научиться обращаться. Мол, в Задверье огнестрел не работает, во многих доменах тоже. а в иные миры редко кого выпустят даже ненадолго.

— Так правильно говорит, — пожимаю плечами, попутно осматривая два заинтересовавших меня парных кинжалов, один из которых был довольно типичен, а вот второй обладал ещё и сложной гардой. Как защищающей кисть руки, так и позволяющий захватывать уже вражеский клинок. И не только захватывать, но резким поворотом кисти вывернуть оружие из руки противника. Любопытный вариант.

— Занятно. Вот бы ещё и на втором захваты были…

— Среди тренировочных нет. Вообще — есть.

Тихо человек ходит. Подобрался так, что я даже не услышал. Впрочем, тут вокруг шум да гам, потому себя чересчур сильно критиковать не нужно. Зато покритиковать в принципе — жизненно необходимо. Ситуации разные бывают, при которых необходимо даже к творящемся вокруг звуковом хаосе вычленять нужное, представляющее в теории, а то и на практике угрозу.

Коренастый, стриженый под машинку брюнет с неожиданно длинными для его комплекции руками. Герб на квадратном поле с медной оправой. Знакомый герб, поскольку уж те, что относились к родам и семьям сокурсников я хоть и не выучил ещё наизусть, но ознакомился точно. В скором будущем начну узнавать влёт. Но пока… Точно, Репнины, младшая семья, ветер как основа. И используют этот подвид воздушной стихии как помощь в фехтовании. Неудивительно, ведь для ускорения и работы с инерцией что может быть лучше? Может и есть нечто такое, но я пока просто не представляю.

— Ник Любомирский. А ты, полагаю, Георгий из семьи Репниных?

— Да. Почему привлекли кинжалы?

Прямой вопрос, ответ на который можно дать прямо, не наводя тень на плетень. Всё едино при первых спаррингах станет ясно, что для безродного неофита у меня хорошо с коротким клинковым оружием, а вот с длинным надо будет ох как сильно поработать.

— Опыт с коротким клинковым имеется, равно как и склонность к «обоерукости», а вот в плане работы с простыми одноручниками, не говоря про более габаритные клинки… Тут пока всё в достаточной мере тоскливо.

— Откровенно.

— Глупо скрывать очевидное, — пожимаю плечами. — Уверен, что преподаватель фехтования первым делом проведёт проверку каждого из нас. Сам вряд ли, но с помощью ассистентов за один раз вполне можно справиться. Вот будет проверка на типовом оружии или нам позволят выбрать из числа подходящего — за это ничего не скажу.

— Позволят, — кивнул Репнин. — И покажут каждому, что никто из нас не заслуживает называться даже учеников в сравнении с мастерами клинка.

— Демонстрация, понимаю. И даже не буду пытаться страдать уязвлённым самолюбием.Мотивы то на поверхности лежат.

Я не шутил и не лукавил, произнося эти слова. Свои способности стоит оценивать трезво, не впадая в разрушительную самокритику, столь близкую к самоуничижению, но и не воспарять в небеса, словно надутый гелием гондон. Золотая середина, иначе никак. К тому же мне априори было легче воспринимать скудость собственных навыков по работе с холодным оружием, чем тем же представителям благородной крови. Причина лежала на поверхности — у меня тупо не было возможности изучать искусство клинкового боя с раннеподростковых времён. Сперва просто не имелось необходимости и представления, что подобное в принципе может понадобиться на исходе двадцатого века. Затем, уже после начальной инициации, не имелось подобающих специалистов, у которых можно и нужно было учиться. Ну не у этих же, которые официальные фехтовальщики из числа спортивных клубов. Жалкое, душераздирающее зрелище, как верно подмечал один серо-хвостатый пессимист, пусть и по совсем иному поводу. Эти их махания невесомыми прутиками, дурацкие ограничения по передвижению, блокированию, уходу от ударов. Нафиг-нафиг! Вот и оставалось учиться тому, чему удавалось — армейскому ножевому бою и вообще приёмам работы с коротким клинковым оружием.

— Я всё-таки попробую показать этим ассистентам, что Репнины рождаются…

— С клинком в руке? — слегка улыбнулся я, когда собеседник малость замялся.

— В памятью предков в крови. А предки всегда были мастерами!

— Достойные воины — это повод для заслуженной гордости, — согласился я. — Ну а мне придётся самому прокладывать путь от нынешнего состояния к условному «мастеру клинка». Однако рассчитываю на успех.

— Амбициозно!

— Иначе к чему вообще начинать? Если ставить перед собой цель, то исключительно серьёзную. И вообще дорога к совершенству бесконечна, но значит ли это, что по ней не стоит двигаться?

Против такого возразить что-либо осмысленное было сложно. Вот Репнин и не пытался. Зато чётко поговорить о разного рода холодном оружии и его незаменимости для всех без исключения мистиков — это иное. А то некоторые, ранее бывшие обычными людьми, долгое время не могут вытравить из себя тот факт, что огнестрельное оружие в мире мистических сил и знаний… практически не котируется сразу по нескольким причинам. Весомым, среди которых нет ни замшелого ретоградства, ни нежелания двигаться вслед за прогрессом.

Тогда что это за причины… помимо той, что на путях Задверья, ведущих в домены и иные миры, огнестрел банально не работает по причине иных физико-мистических законов? Слабая уязвимость даже простых тварей искажённого мира к подобному оружию. Твари же из числа хотя бы частично разумных или просто безмозглые, но сильные и по существу своему обладающие некоторым рядом способностей, огнестрел просто игнорировали. Та же картина и в случае мистиков. Если у кого-то не имелось полностью защищающих тело щитов или доспеха — плетений, а не материальных предметов в данном случае — то использовали простые амулеты. Рунные, с встроенными внутрь плетениями классического рода, на алхимическом «топливе» или иные, совсем экзотические. Однако суть оставалась неизменной — пробить создаваемую ими защиту простые куски металла не могли. Исключительно заклятья или холодное оружие, но последнее опять-таки должно было быть усилено встроенными внутрь плетениями.

Тогда что со стрелами или арбалетными болтами? Они, как ни крути, а использовались, более того, пользуясь определённой популярностью у тех же варлоков, ведьмаков и прочих воинов-мистиков. Ответ прост — стрелок либо вливал в «болванку», в данном случае стрелу или болт, немалую толику энергии из резерва, тем самым делая её на время своего рода амулетом, либо использовался подход предварительной подготовки. Какой именно подход? Особые материалы, нанесение на древко с наконечников рун либо иных символов. Это делало боеприпас для метательного оружия ещё более мощным и в то же время требующего меньшего сложения энергии перед выстрелом со стороны стрелка.

С пулями же так или не получалось вовсе, или хлопот было куда больше, нежели проку. Попробуй ка, нанеси не самое малое количество мистических символов на собственно пулю, да ещё из современного оружия, когда та самая пуля проходит по нарезам в стволе. Они, нарезы, нафиг изничтожат целостность запитанных энергией символов. Что говорите, использовать гладкоствол? А каким, позвольте полюбопытствовать, образом осуществлять запитку энергией пули? Сильно заранее этого не сделать, требуется прямой или почти прямой контакт, после которого залитая в снаряд энергия начинает довольно быстро улетучиваться.

Мысли про достоинства и недостатки разного вида стрелкового оружия вымелись из головы, как только прозвучала команда выстроиться в ряд. Сказано — сделано, дураков игнорировать прозвучавшие от внушающего такого бойца в полном боевом облачении как-то не нашлось.

Полное боевое, мда. Никакого преуменьшения, поскольку тот, кто однозначно будет вести у нас курс фехтования, предпочёл при первом знакомстве предстатьво всей красе. Пафос? Ни разу не исключаю. Желание малость покрасоваться перед неофитами? Тоже вполне вероятно. Однако даже для нас, находящихся в начале развития своих сил, при одном взгляде было ясно — как оружие, так и броня и стоят запредельно, и эффективность наверняка зашкаливает. Пыль в глаза можно пускать в мире простых людей, а тут это гораздо сложнее. Энергетическая насыщенность тела выдаст, а она, если её намеренно не скрывать, немало говорит о человеке. Даже нам.

— Ровнее строй, — с ходу гаркнул воин-мистик, глядя на то, как почти полусотня юных и относительно юных мистиков выстроилась в не идеально ровную линию пред взором его и трёх помощников, также в броне и вооруженных. — Уважайте себя, будущие воины! Спину прямее, воители и воительницы, а то первые станут сутулыми, а вторые недостаточно смогут верхними красотами парней привлекать.

Лёгкая провокация, которая на одних действует, на других, коих большая часть, влияния не оказала. Никакого развития в виде карательных мер, ибо тут нам всем не армия и даже не боевые отряды-дружины внутри больших и могучих родов, старых и тем более древних. Тогда смысл? Прощупывание черт характера — первое, но однозначно не последнее. Обучение сражениям — с использованием боевых плетений, оружия либо комбинированное — оно вообще позволяет раскрыть характер обучаемого если не до самого дна, то на достаточно большую глубину. В тех случаях, разумеется, когда наставник представляет из себя нечто, отличное от среднестатистического шаблона. Этот… на первый взгляд, явно не стандарт. На второй? Время покажет.

— Я Богдан Кравченко, мастер Пути Варлока. Буду вести у вас этот курс, а ещё помощником другого мастера, который даст вам знания о началах тактики боёв с тварями Изнанки. Мои помощники, — жест в сторону троицы стоящих чуть позади него мистиков, — адепты Максим Чередин, Кимми Хаапсалле и подмастерье Ладислава Берова

Смотрю. Оцениваю. Если в помощниках у мастера клинка не только адепты, но и подмастерье, это говорит об одном — к обучению владению клинками и иным холодным оружием Орден Хранителей относится предельно серьёзно. Очередное подтверждение того, о чём я и без того догадывался ещё до начала занятия.

Меж тем Кравченко, представив помощников — не удивлюсь, если один, а то и двое-трое раньше были его учениками, да и сейчас продолжали получать уроки мастера — перешёл уже к нам.

— Сейчас я вас не знаю, вы меня тоже. Не имя и облик имею в виду, а то, кто вы есть с клинками в руках. Это необходимо исправить! Сейчас пусть каждый вооружится тем тренировочным оружием, которое посчитает для себя подходящим. Выбрав, проведите короткий, на минуту, «бой с тенью». Кто не знает, поясню. Нанесите несколько ударов по воображаемому противнику, защититесь от его атак. Не стойте при этом на месте, совершая необходимые перемещения. Увидев, что вы выбрали и как держите в руках оружие, я поставлю вас в пары с другими сокурсниками. Потом лично и с помощью помощников, проверю тех, кто покажет себя достойно. Поняли? Тогда начинайте. Через пять минут рассредоточиваетесь по залу, становясь в подсвеченные круги, и начинаете свой «бой с тенью». Время пошло.

И время пошло, и мы пошли… к тем самым стендам и пирамидкам с оружием. Мне и думать не пришлось, успел для себя решить с самого начала. Вот и оказались в руках те самые два кинжала, один из которых с очень хорошей гардой и защитой держащей его руки. Выбор сделан, замене на сегодня вряд ли подлежит… если мастер не прикажет взять нечто другое ради проверки.

Естественно, краем глаза смотрю, кто какое оружие выбрал. Обычный полуторник с простой крестовой гардой у Степана. Два в меру коротких, слегка загнутых на конце клинка у Георгия Репнина. Неожиданно так боевой бич у Алисы Неклюдовой. Не копьё, пожалуй что именно глефа у Анастасии Ливен. Но в большинстве своём выбирали тот или иной вариант меча, одноручный либо полуторный. Повыделываться если кто и хотел, то, судя по всему. решили не рисковать, очень уж проникновенно и внушительно выдал свою краткую речь мастер клинка.

О, а вот и круги «зажглись» прямо на полу, показывая более чем полусотню зон для боя с тенью, коих должно было с запасом хватить для тут присутствующих. Занимаю то, до которого ближе идти, сделав всего три шага, после чего ожидаю сигнала.Не уподобившись стату́е нерукотворной, а поигрывая с кинжалами, приноравливаясь к их весу, балансу, просто ощущению в руках нового, непривычного пока оружия.

Сигнал к началу. Ну что, «тень», потанцуем? Один кинжал прямым хватом, второй обратным и пошла серия выпадов на средней для меня скорости. Этакий гибрид «машинки Зингера» и неведомого чудища, мечущегося в невеликого радиуса круге в попытках то достать воображаемого противника, то блокировать его удары, про чисто приёмы уклонения не забывая. Иногда — и довольно часто — гораздо легче не тратить силы и не утомлять руки жесткими либо даже сводящими блоками, а просто ускользнуть из-под вражеского удара.

Ещё один удар колокола, пусть и не выходящий за пределы фехтовального зала. Гаснут круги, тем самым давя ещё одно напоминание излишне увлекшимся, если таковые вообще есть. Я к ним явно не относился, благо привык контролировать всё вокруг происходящее.

Итак… Сосредоточенные такие выражения на лице мастера и его ассистентов. Понимаю их, они ведь не просто так, а с ходу пытаются разделить присутствующих на две категории: имеющих мало-мальское представление о работе с холодным оружием и тех, кого надобно учить вообще с ноля.

— Сейчас буду называть имена тех, кто отходит к стене и ждёт, пока мы будем проверять показавших минимум необходимого умения, — разносится по залу голос Кравченко. — Черненко, Фомина, Кайсаров, Терлигов…

Оп-па. Союзник мой таки да вылетел с ходу, что можно было предсказать. Не стоило ему скептически относиться к холодному оружию, ой не стоило. Ничего, нутром чую, что тут его начнут учить по полной программе, раз уж деньги заплачены. Кравченко не выглядит относящимся к своим обязанностям «на отвали», скорее совсем наоборот, производит впечатление не просто мастера, но искреннего энтузиаста своего дела. Да и как может быть иначе, раз добрался до мастера Пути Варлока.

Варлок — это нечто схожее с ведьмаком, но с упором на равномерное развитие не самых сложных боевых плетений и виртуозного владения холодным оружием с использованием ещё и качественной брони. Вот ведьмаки, те больше уходят в совершенствование физики тела и работы с клинками, используя магию лишь по вторичному признаку. Ну да тут у каждого свой выбор.

Та-ак, и что имеем? Из полусотни с лишним человек осталось… ага, двадцать восемь. Меньше половины отсеялось, причём ни одного из принадлежащих к роду/семье. Удивляться нечему, ведь натаскивание на работу с тем или иным видом холодного оружия — а зачастую сразу с несколькими его разновидностями — является обязательной программой у всех носителей крови с концентрированной там мистической силой. Знают они, что порой только верный клинок способен стать той гирькой на чашах весов, который склонит победу в твою сторону. И тогда нужно заранее озаботиться тем, чтоб вес этой гирьки оказался более внушительным, превосходящим ту, которую положит соперник.

Кравченко начинает зазывать пары бойцов, причём, как с ходу понимаю, ставит по возможности сокурсников благородной крови с бастардами и безродными. Причина? Может идеологическая, а может просто использует стандартный во многих подобных «сетках» принцип постановки сильных против слабых. Однако принцип не ставить копейщика против выбравшего одноручный меч и кинжальщика против вооруженного двуручником соблюдается Оружие у пар если не схожее, то и не абсолютно противоположное. Так, в меру различий, которые позволяют обеим сторонам в схватке добиться победы.

— Вилецкий — Лютов. Ливен — Писцова. Репнин — Афанасьев. Варнаков — Овчаренко…

Хм, а я не совсем прав оказался. Последняя из прозвучавших пар, в ней никто не был из рода/семьи. Хотя, быть может, в связку поставил потомственного и безродного? Надо будет уточнить, а то пока я с ходу и не скажу, кто там есть кто. Надо как следует освежить память на предмет…

— Черкасов — Любомирский.

Вот и мой противник. Выбранный не мной, но для меня, чего нельзя забывать.Иили меня для него избрали? Смутновато и пока что рассеять туман возможным не представляется. Разве что сама схватка покажет.

Кстати, а что можно разглядеть уже сейчас? Вооружен тем самым пресловутым одноручником со слабо выраженной гардой и коротким кинжалом. Тоже без хитромудрых приспособлений. Для меня вроде бы вполне приемлемый вариант, если не брать в расчёт то, что я просто не разглядел, как бьётся с «тенью» этот конкретный сокурсник. Нет, а чего тут удивляться? За всеми не уследить, да и я пока едва-едва осваиваюсь в этом бурном мистическом водовороте.

Как только прозвучали фамилии последней пары поединщиков, помощники мастера клинка быстро и с явно просматривающимся опытом развели нас по соответствующим секторам. Тоже круги, только теперь диаметром поболее, и близко не примыкающие друг к другу, чтоб не создавать возможной неразберихи. Расположенные таким манером, чтобы сам Кравченко и трио его помощников могли, находясь на выбранных местах, внимательно следить за всеми нами. И ещё один нюанс, который мы должны были знать:

— Оружие у вас тупое, тренировочное, но определённые чары в него вплетены. Спросите, какие? — дождавшись несогласованного потока утвердительных возгласов, мастер-варлок продолжил. — Когда вы будете пропускать удары — придёт боль. Такая боль, которая была бы, получи вы настоящие ранения. И полноценно двигаться, если вам нанесли удар в ногу, вы не сможете. Напесут отрубающий конечность или калечащий — тем более. И «кровотечение» тоже будет. Не самой крови, а соответствующие ощущения. «Повредят» хребет — отнимутся ноги или вообще всё. Поняли?

— А зачем это? — пискнул кто-то из числа не родовых сокурсников. — Можно же просто…

— Не «можно», — резко так рявкнул Кравченко. — Вы с самого начала должны понимать — пропущенный удар несёт боль, страдания, ведёт к смерти. Только тогда научитесь избегать ударов сами и наносить их другим. Методика жестокая, зато действенная. Проверенная веками!

— Если станет очень больно, можно будет это… отключить?

На сей раз девичий голос, с заметными для всех нотками страха, который вот-вот перейдёт в панику.

— Отключайся. Сама. Потеряла сознание и отдыхаешь, — не пожелал смягчать произведённое впечатление варлок. — Вы уже не дети. И попали не в милую радостную сказку. Пришли сюда, ко мне, заплатили за то, чтобы мы научили вас сражаться и выживать. И я обещаю, что вся сумма будет потрачена не зря! Закончили разговор, пришло время оружия.

Прав Кравченко, хотя и чрезмерно, как по мне, нагнетает атмосферу. Боль, она пугает многих, некоторых вполне может и сломать. С другой стороны, занятия тут, на курсах, начались после того самого вступительного теста в Задверье. Следовательно, все тут присутствующие хоть раз, да встретились лицом к лицу с реальной угрозой для жизни. Более того, все безродные и почти все бастарды встретились с ней минимум дважды, если вспомнить, каким именно образом проходила у них… нас инициация. Милой прогулкой по городскому парку это событие точно не назвать. Скорее уж аттракционом в не то кунсткамере с ожившими экспонатами, не то «визитом в гости к Фредди Крюгеру» или подобному ему «гостеприимному» хозяину.

Одновременные бои? По ходу, именно так всё и запланировано. Теперь уже не сам Кравченко, а его помощники быстро так проверяют каждую пару, попутно разъясняя, что можно, а что категорически не рекомендуется. Меня с назначенным противником также стороной не обошли. Правда, ничего особенного я для себя не почерпнул. Разве что факт, что у ассистентов Кравченко с собой целебные амулеты и зелья высокого уровня, которые способны, случись что, быстро поправить ситуацию. Ну а в совсем тяжёлом случае и целитель быстро примчится. Это… не могло не радовать. Форс-мажорные обстоятельства, от них никто и никогда не застрахован.

Ну, понеслось! Сигнал к началу поединков и я, отрешившись по большей части от происходящего вокруг, концентрируюсь на противнике. Большей частью — это по причине того, что обстановку вокруг надо привыкать отслеживать постоянно. Тут то ладно, тут или играют по правилам или стараются нагло и открыто их не нарушать. А вот что при охоте на тварей, что при более чем вероятных конфликтах с другими мистиками особого джентльменства ожидать не стоит. Будет оно? Замечательно, можно порадоваться. Не случится? Принимать за естественное положение дел, поскольку если готов к пакости, то и среагировать должен успеть.

Мысли несутся быстро, а тело само принимает защитную стойку. Один кинжал выставлен вперёд, хоть рука и не вытянута. Второй держу обратным хватом, будучи готовым как принять удар соперника на лезвие клинка, так и захватить в «ловушку».

Ну же, давай, Черкасов, у тебя в руках пара меч-кинжал, а значит преимущество в длине основного оружия. Или ты думаешь, что я сам должен пойти в атаку? А ведь, что забавно, он именно так и думает. И оружие держит вроде не как палку, подобранную с земли, но и не на уровне пусть начинающего, но понимающего что к чему фехтовальщика. Или как раз фехтовальщика?

Твою ж маман через перила падающей пизанской башни да на виду сводного хора канторов с муэдзинами, распевающими «Мурку»! Он реально пытается принять подобие позы из числа тех, которые в спортивном фехтовании. И на хрена тебе тогда кинжал в левой руке? И почему одноручный меч, у которого совсем другой баланс, нежели у шпаги, рапиры или сабли, тем паче спортивных то образцов? Загадка, как есть загадка.

Похер! Делаю ложное движение, как будто собираюсь рвануться вперёд, сокращая дистанцию. На самом же деле ухожу влево, скручивая корпус и пробуя тычковым ударом поразить даже не руку, а локтевой сустав колющим ударом, благо смена хвата с обратного на прямой — дело естественное.

Замешкался, удивился, поскольку уже начал удар с расчётом на тот ложный подступ. А я уже не в том секторе, да и удар ему в локоть прошёл. Хорошо прошёл, тот аж взвыл от болевого импульса. Потом следующий удар, на сей раз в спину, вторым кинжалом. И что? И всё, правки не потребовалось.

Быстро. Признаться, я рассчитывал на куда более серьёзное. Однако… Жаловаться? Однозначно не собираюсь, поскольку даже в таких тренировочных схватках всегда стоит пользоваться любым шансом. Вот как этим.

Поскольку мой поединок закончился ну очень быстро, успеваю посмотреть на другие пары бойцов. Кое на что посмотреть действительно стоило.

Вот Репнин, который просто наслаждается боем, вовсе не спеша добивать уступающего ему противника. Его парные клинки пластают воздух, иногда нанося режущие, вспарывающие удары, достигающие цели. Не такие удары, которые были бы восприняты вложенной в тренировочный клинок магией как однозначно «убивающие» цель, но вот болевые ощущения, те не могли не присутствовать. Да и по вскрикиваниям и злобному мату… точно, Афанасьева, тот сейчас чувствует на своей шкуре всю гамму ощущений.

Вспарывает пространство боевой бич Алисы, в очередной раз обрушиваясь на соперницу, которая уже «лишилась» возможности пользоваться одной ногой. Виртуозит, однако, хотя лично я никак не могу понять, как вообще можно ухитряться не просто владеть бичом, но и побеждать с его помощью. Ан нет, он словно является продолжением девичьей руки, вызывая не самые приятные ассоциации с одной фэнтезийной расой. Беловолосые жрицы которой тоже виртуозно обращались не с таким, но очень похожим оружием. Правда то было магическим, но кто сказал, что боевой бич нельзя оснастить целой гроздью боевых плетений? То-то и оно.

Финита. Добила Неклюдова свою противницу, показательно захлестнув той шею своим оружием и изобразив резкий рывок. Именно изобразив, поскольку даже тренировочное оружие при подобном приёме могло оставить очень серьёзный след, который убирать целителям. Уважаю. Это к тому, что Алиса вовсе не стремилась сделать сопернице гадость, причинять лишнюю боль. Просто победила — явно, показательно, чтоб ни у кого и следа сомнений не имелось.

Анастасия Ливен, уже успевшая разделаться с соперницей, стоит, скучающе смотря на других. А вот и Ростислав Вилецкий, избравший из оружия классический полуторник. Развлекается тем, что отсушивает руки массивному, но медленному и несколько неуклюжему парню.

Технично, качественно, со знанием дела. По ходу, это можно сказать о всех либо почти о всех сокурсниках из родов/семей. А также прикинуть, что мне, в сравнении с ними, однозначно не хватает не столько опыта — в конце концов, тренировался яс умелыми спарринг партнёрами — а именно заточки под противостояние оружию, которое превосходит своей длиной кинжалы. Расширение опыта, нужно именно оно.

— Выбывшие — к стенам, — командует помощница Кравченко, Ладислава Берова. — Оставшиеся — жеребьёвка. Подходим и вытаскиваем из вот этого мешочка костяные пластинки с фамилиями.

— И сколько нам так сражаться друг с другом?

Знакомый голос. Ливен. А ведь она не может не знать, пускай и целительница. Старший род, ни за что не поверю в неосведомленность одной из оного. Тогда что? Привычка привлекать к себе внимание или желание что-то продемонстрировать? Не знаю пока. Однако ответ девушка получает, на сей раз от самого мастера клинка.

— Вас осталось четырнадцать. Останется семь, потом четыре. И тогда мы лично проверим тех, кто показал себя лучше других. В итоге отметим тех, кто, по нашему мнению, оказался более перспективным.

— Кивает Анастасия, а на лице нет и тени удивления, радости, вообще каких-либо эмоций. Значит, действительно не для себя спрашивала, а с целью создать впечатление заботящейся о других или какой-то иной. Разумно, спору нет. В любом из возможных случаев.

Вот что не сильно радует — это нынешний «турнир на выбывание» среди курса.Победить у меня ноль возможностей, это сразу понятно, тут обманутых ожиданий не случится. Достойно проиграть, правильно показав себя перед мастером-варлоком — тут дело иное, на это и рассчитываю.

Жеребьёвка, где правит бал исключительно Его Величество Рэндом, Янтарный король. Никого не обвинить, поскольку подходящий вытаскивает ту пластину, на которой выбито имя соперника. А подходят в порядке старшинства, но не в плане возраста или даже уровня развития Механизма — последнее вообще не все озвучивать хотят — а в том, который негласный, но известный всем здесь. Уровень влияния рода либо семьи. Нарушить подобное? Могли бы трое тех, кто не относился к родам и семьям, но один из этой троицы я, второй носил фамилию Енгалычев и относился к потомственным мистикам, ну а третий был бастардом одной из семей, хоть и без права носить их фамилию. В общем, нарушения спокойствия и, соответственно, публичного одергивания ломанувшегося с суконным рылом в калашный ряд ожидать точно не стоило.

Вилецкий прошествовал к мешочку с табличками первый, засунул туда руку и. не мешкая, вытащил пластину с фамилией… соперницы. Линда из рода Липранди. Хм, сомневаться в результате схватки причин не было — я видел, как сражаются и он, и она, а потому поставил бы на девушку разве что при коэффициенте пять к одному не в её пользу. Однако сильно переживать — и даже мимолётно — по поводу девицы однозначно не собираюсь. Помню её взгляды в мою сторону. Неудивительно, конечно, ведь род Липранди имеет довольно тесные связи с семейкой Кивилиди. Более того, насколько я знаю, там даже родственные связи образоваться успели.

Ливен… Чинно шествует, уподобившись если не королеве, то как минимум владетельной княгине. И взгляд в мою сторону. Без тени флирта, скорее оценивающий и намекающий на что-то. На что именно, никак не могу… Упс, уже могу. Вспомнил, млин! А ведь такое забывать однозначно не следовало. То самое предупреждение во время разговора с двумя красотками, относящееся к тому, что на занятиях по фехтованию мне следует поостеречься. Не её, не Неклюдовой, а… Кого остерегаться? Думай, Ник, хорошенько думай, при этом смотря на тех, кто готовится вытащить табличку в числе следующих.

Ливен — Болотов. И вот тут я бы поставил на целительницу, которая очень хорошо показала себя с глефой в холёных, но ни разу не слабых девичьих руках. А дальше… Дальше выбирать себе противника топает Лев из рода Фигнер. И тот взгляд, который он бросил в мою сторону, как-то ни разу не вдохновляет. Если же он ещё и табличку с фамилией Любомирский вытянет… Тогда никаких сомнений — жеребьёвку подстроили или, по крайней мере, он сам ухитрится как-то смухлевать.

С-сука! Действительно, он вытащил табличку с моей фамилией. Учитывая же. что Фигнер дрался классическим полуторником германского типа… Мои два кинжала против такого не проканаю… Придётся менять оружие, а это не есть хорошо, ведь иной выбор для меня будет непривычен, потому добавит сложностей.

С некоторым трудом удерживаю себя от того, чтобы не скорчить недовольную гримасу. Хотя… наверняка если кто за мной сейчас наблюдал — заметили отсвет недовольства и понимания сложности ситуации, которую я осознаю уже теперь. Ведь Род Фигнеров, он хоть и не союзен именно что Кивилиди, но весьма неприязненно относится не только к безродным, но и к бастардам. Считая их в лучшем случае мистиками даже не второго, а третьего сорта. Обычное же пожелание всегда в духе того, что лучше б нам и не инициироваться вовсе, а инициированных… их можно если не под нож, так выставить куда подальше.

Дураку понятно, что «случайность» ни разу не случайна, что именно о ней меня предупредили. С какой целью — это дело десятое. Экстренно нужно думать, как если и не полностью убрать проблемы, так хотя бы их сгладить. Хорошо ещё, что на сей раз бои будут проводиться не все сразу, а один за одним. И вообще, дали несколько минут для того, чтобы и первая пара сумела подготовиться. Каким образом? Например, поменяв при желании используемое оружие, ведь ведущий наш курс мастер клинка понимал, что иначе могут быть совсем неприглядные ситуации. К примеру, выходить с теми же кинжалами против копья или с малыми топорами против двуручника… Сомнительные варианты.

— Та-ак… Вот стою я, смотрю на различные мечи из числа одноручных, но с правильной, по моему представлению, гардой и понимаю — другого варианта тупо нет. Меч и кинжал, только такая связка одновременно будет и пригодной для противостояния Фигнеру, и в то же время не окажется для меня совсем непривычной, а значит вредной.

— Плохой противник, — голос подошедшего Терлигова звучал в унисон собственным мыслям. — Репнин и Вилецкий лучшие бойцы, но их отношение к нам… Ты ведь понимаешь?

— Ещё бы, — с некоторым усилием выдавливаю из себя кривую улыбку. — С ними был бы обычный бой, а Фигнер постарается превратить тренировочную схватку в показательное избиение. И не отказаться, на здоровье сославшись. Слабость покажу, ещё более сильную, нежели будучи показательно побитым. Цугцванг.

— Что? А-а, шахматы. Да, похоже. И что делать станешь?

— Драться, конечно, — говорю то, что и должен сказать. Не понижая голос, напротив, малость повысив его, чтобы побольше сокурсников услышало. Пусть знают о если и не прямой подставе, то крайне неоднозначной ситуации. — Никогда не понимал такие вот пакости, делаемые не прямо, а исподтишка. Впрочем, буду рад ошибиться, очень рад. Всегда хочется верить в благородство тех, в чьих жилах течёт насыщенная мистической энергией кровь.

— Ты слишком…

— Громок? Так, Степан? Возможно, но не вижу в этом ничего особенного. Пусть как хорошее, так и не слишком не таится под вуалью недомолвок, а сразу выносится на общее обозрение. Вреда от этого не будет, а вот польза, вполне возможно, последует.

Умные поймут суть происходящего. Малость подтормаживающим доведут до пробуксовывающего разума более быстро соображающие друзья-приятели. Ну а форменным тупицам — надеюсь, что таковых тут просто не окажется — им и знать не надо. Знания и ограниченность разума, они вообще сложно сочетаются, многократно это видел.

Ладно, оружие выбрано, несколько пробных взмахом и выпадов сделано как мечом, так и кинжалом. Теперь остаётся лишь немного подождать и… Ага, первый бой уже начался, в котором Вилецкий, не особенно то и напрягаясь, теснил Линду Липранди. Без намерения покрасоваться, просто строя рисунок боя таким образом, чтобы сперва измотать множеством силовых ударов, а затем окончательно поставить жирную точку.

— Фигнер будет красоваться, — мелодично так произнесла, чуть ли не пропела Неклюдова, подошедшая ко мне открыто, даже не думая скрываться. — Лев хорошо владеет обычным и полуторным мечом, намного лучше того, что ты сейчас показал, победив Черкасова. Не скорость, техника и опыт.

— Понимаю. Но ещё раз благодарю за предупреждение. И не откажусь от совета, если, конечно, сочтёшь нужным порадовать меня дважды за один день.

— Проиграй быстро. Умения подставиться должно хватить, — прошептала Неклюдова, за секунду до этого повернув печаткой внутрь один из своих перстней, как я полагаю, затрудняющий окружающим возможность подслушивать разговор.

— Интересная идея, Алиса, моя благодарность

— Ты тоже интересный, Ник. Не стань скучным, — и перстенёк обратно. — Посмотрю, как будет проходить твой бой. И Настенька посмотрит. Только сначала Дёню Болотова вразумит.

— Ну а ты сама? — проявляю естественное по этикету любопытство в таких ситуациях. — От души желаю успеха, однако…

— Кирилл Енгалычев хорошо обращается с саблей. Может победит он, может я. Хороший противник, вырвать победу будет для меня честью.

— Тогда успеха нам обоим. Мне вот совсем скоро, тебе попозже, как очередь дойдёт.

Кивает Алиса, а вот глаза устремлены туда. где Анастасия Ливен и впрямь показывала не подавляющее, но заметное преимущество над Болотовым, отбивавшимся от её глефы обоюдоострой секирой, дополненной шипом-острием. Пока отбивавшимся, но ощущалось, что его попытки продавить соперницу грубой «физикой» провалились, а истощившиеся после этого силы теперь давали возможность лишь защищаться и огрызаться нечастыми контратаками.

От ведь чертовка! На контратаке Ливен его и подловила. Переиграла, показав одно намерение, в то время как сама, неожиданно сократив дистанцию и перехватив древко своего оружия ближе к середине, коротким, но сильным тычком в грудь решила схватку в свою пользу. Вспышка боли от вплетённых в тренировочное оружие чар, она своё сыграла. Ну и подкосившиеся ноги не дали Болотову возможность даже напоследок рыпнуться. Финита! Анастасии моё искреннее уважение как не просто мистику, но и отличной мастерице при обращении с глефой. На нашем неофитском уровне, конечно, ну так лиха беда начало.

Беда. Сейчас она вплотную ко мне приблизилась. Однако Алиса подсказала интересный выход которым можно воспользоваться в классическом виде, а можно… Точно, любую хорошую идею можно усовершенствовать. Требуется лишь гибкость мышления, готовность в клочья рвать шаблоны, а ещё, если брать конкретную ситуацию, немалая толика отмороженности. Ай, после всего того, что я уже успел сотворить, ничего перебором не окажется. Главное, чтоб всё получилось, чтоб кости не выпали вверх двумя единичками, тем самым показав мне как игроку свои «чёртовы глазки».

Снова я «в круге», только соперник не чета прошлому. Как по уровню владения оружием, так и по сути своей. То была просто тренировка, пускай и с получением болевых ощущений. Экстрим — это да, но не с целью специально «показать место» или «дать ответку». Сейчас иначе. Вон, не зря же Лев Фигнер так и скалится, поигрывая своим полуторником.

— Готов, безродный ты мусор?

Это вместо нормального вопроса, с необходимым уважением к сопернику. Вижу. что Кравченко сперва кривится, а потом, не выдержав, рычит:

— Уважение к сопернику, Лев сын Карла из рода Фигнеров А то я могу напомнить твоим предкам о том, что правильное воспитание потомков — их дело. с которым они скверно справляются. Лично напомнить!

— Не хотел задеть ваши уши своими словами, мастер, — и заметный такой поклон в сторону мастера Пути Варлока. В мою же усмешка и злобный взгляд. — Разрешите продолжать?

— Разрешаю, — цедит мастер клинка и о-очень внимательно смотрит, явно собираясь не просто следить за боем, а делать это особенно внимательно.

Любопытно. А уж не является ли Богдан Кравченко, мистик Пути Варлока в ранге мастера, таким же безродным или, на крайний случай, так и не вошедшим в род/семью бастардом? Нужно будет прояснить этот не самый малозначимый вопрос. Потом. Не сейчас.

Сигнал к началу боя и… Быстрый, с-сволочь. С трудом успеваю принять на жёсткий блок первый рубящий удар и пытаюсь ударить кинжалом, сокращая дистанцию. Не-а, Фигнер успевает уйти. И опять от него атака, теперь уже более хитрая. Сперва ложный финт, а затем выпад, но нацеленный не в условно «смертельные» места, попади он в которые, и бой закончится. Не-а, целил он в пах. Не удивлюсь, если так, чтоб поединок не прервался, но боли я отхватил по самые «фаберже». Ускользаю, но едва-едва,а от намерения захватить его клинок усами-захватами кинжала он тоже уходит. Небрежно так, с ленцой. И на лице этакая мечтательно-пренебрежительная улыбка. Я-ясно. Значит, пришло время той самой второй фазы.

Вторая фаза? Ну та самая, на мысль о которой навели предупреждающие слова Алисы Неклюдовой. Модернизированная с учётом собственного восприятия ситуёвины, в которую вляпался.

С ходу «насадиться» на клинок противника, тем самым признав его преимущество и свою этакого рода беспомощность? Не-а, даже подобного рода символическое ритуальное самоубийство ни разу не улучшит создаваемую репутацию и даже не удержит оную от «падения вниз стремительным домкратом». Потому сначала бой, пусть недолгий, зато тот, в котором видно, что я стремлюсь к победе, работаю на максимуме собственных возможностей. Заодно и Фигнер в этом убедился, хоть и относится к попыткам как к забавляющим трепыханиям всё едино обречённой на боль и позор жертвы. Обломишься, гадёныш!

Удар мечом, обозначение тычка кинжалом. Затем снова, снова… пусть думает, что это типичные трепыхания впадающего в отчаяние, пусть. На самом же деле единственная цель — усыпить внимание, заставить чуток расслабиться, подгадать время и… Резкий рывок вперёд, во время которого моя главная цель вовсе не дотянуться до него мечом или кинжалом — хотя и от этого не откажусь — а банально сбить с ног, да так, чтобы сделать это правильно, накрыв его тушку уже своим организмом, перевести всё в помесь клинча и партера. Вот ведь какой нюанс — я заметил, что чары, вплетённые в тренировочные клинки, при «смертельных» ударах отключали подвижность организма не сразу. а спустя малое время. Полностью отключали, имею в виду. На это и делалась ставка.

Боль в груди. Сильная, какую только врагу желать. И чувствую, как тело реально начинает отказывать. Однако… Расчёт на то и расчёт, что я успеваю не просто сбить Фигнера, но и правильно обрушиться на пол, оказавшись на нём. А учитывая, что шлемы, входящие в комплект защиты, были открытыми… В общем его физиономия оказалась в прямой досягаемости. чтобы сделать то. что он точно не обижал.

Почувствуй себя котиком… диким. Очень-очень диким. Кусь!

— А-а-а! Тва-арь!

Понимаю причину этого истошного даже не крика, а вопля. Ну никак не ожидал Фигнер, что в фехтовальном поединке применят даже не удар ногой или там силовой толчок, а банальный укус. Хотя как банальный… Я ведь своими кусалками ему не абы что отхватил, а кусок носа. Кровь, шок, те самые крики…

Естественно, меня оттащили в сторону, после чего, не особо теряя времени, как и в случае предыдущих проигравших, сняли эффекты от удара тренировочным клинком. Однако, в отличие от прошлых двух боёв, оказавшийся рядом Кравченко спросил:

— И зачем?

— Не понравились слова «безродный мусор», — с ходу отвечаю мастеру клинка. — А этот ни разу не товарищ может быть усвоит урок, что при оскорблении других всегда стоит ждать ответного действия. Впрочем, может вызвать меня на поединок. Нормальный, где не только клинок, но и магия используется. Та, которую у меня была возможность изучать и где мы находимся в относительно равных условиях. Сами понимаете, я и представить себе не мог, что потребуется умение пользоваться не просто ножами и кинжалами, но и более… габаритным холодным оружием. Ан нет, понадобилось.

— Я могу понять, Любомирский. Могу, — варлок явно вспомнил нечто важное и значимое для него. — Но ты… Кивилиди, теперь откушенный нос Фигнера.

— Отрастёт. То есть отрастят, — поневоле улыбнулся я. — Ему бы, откровенно говоря, не особенно акцентировать внимание на случившемся, а то…

— А то что?

— Прозвище не самое пристойное может приклеиться, — на лице появляется искренний такой, радостно-торжествующий оскал. — Фантазия ведь у некоторых людей богатая, особенно если простимулирована, хм, своеобразным к ним отношением со стороны позволяющих нелестные высказывания.

Ответная усмешка. Нет, вряд ли Кравченко из рода либо семьи. Герба не видно, поведение относительно случившегося тоже… не самое типичное. Плюс повышенное внимание именно к моей персоне. Сейчас ведь идёт следующий поединок, а он со мной беседует, скинув отслеживание боя на помощников. Двух, поскольку третий, приложив откушенный и затем выплюнутый мной кусок носа к остальной части Фигнера, при помощи амулетов приращивает данные элементы друг к другу. Уверен, судя по меланхолично-философскому виду адепта, что дело идёт успешно и вообще ничего особенного не стряслось. Уж если руки-ноги отращивают без какого-либо особого подхода, то тут… Крику больше, чем оно того в мире мистики заслуживало.

— А ведь тебя хотели наказать за выигранный поединок. Хотели, но…

Попытка унизить меня переросла в то, что теперь будут вспоминать и улыбаться над совершенно другим человеком. тем. который на такое даже не рассчитывал. Однако повторю ещё раз… Сам виноват! И если не глупец, то поймёт невыгодность положения обиженной жертвы. Ведь поймёт?

— Оскорбление действием после оскорбления словом, — изрёк уже знакомую мне формулировку Кравченко. — Что смешного?

— Сама ситуация. Её повторение, — поясняю, чтобы мастер клинка даже мимолётно не подумал, будто смеюсь над ним. — Поединок с Кивилиди состоялся после такой же цепочки оскорблений.

— Вызов может повториться. Но ты к этому готов.- не спрашивал, скорее утверждал варлок. — Готов к магии, но владение клинками у тебя слабо.

— Азы кинжальщика и не больше, — не стал скрывать я очевидное. — Однако есть большое желание расширить и углубить.

— Ты прошёл отбор. Я уделю тебе внимание. Но будет тяжело. Очень. И больно.

— Знания того стоят.

— Фигнер смухлевал при жеребьёвке, — поморщился Кравченко. — Сенсорный амулет, позволяющий познать верние слои сути предмета, до которого дотрагиваешься.Сильный, дорогой. Нерационально.

— Для того, чтобы использовать мощный амулет из-за такой мелочи, как я. Не неофитский уровень, даже если среди родов, да?

— Это неважно. Он использовал его, тем самым подверг неуважению то, какими методами я пользуюсь при обучении всех вас, родовитых и безрожных. Если я тихим голосом произнесу то, что род Фигнеров высказал мне, Богдану Кравченко, идущему по Пути Варлока в ранге мастера, своё неуважение — это будет плохо. Прежде всего для них.

— Мир воистину спираль. Меняются витки, а события похожи.

По ходу, пояснять сказанное мастеру клинка мне не потребуется. Иначе он не усмехнулся бы этак понимающе. Логично, что ответа на сей раз не последовало. Кравченко закончил наш с ним сегодняшний разговор, направившись обратно к сражающимся. Они ещё не закончились, а значит…

Оп-па, неожиданно так. Ко мне направлялась явно ожидавшая конца разговора с мастером клинка Ливен и Терлигов. Однако последний, стоило тому увидеть жест девушки, словно смахивающий с дороги мелкую, ничего не значащую преграду, аж споткнулся на ровном месте, после чего аккуратно так свернул в сторону. Дескать, я ничего, я просто так мимокрокодил и не больше того. Ох уж это его почитание представителей родов с семьями, особенно старших. Про древние и вовсе молчу. Ладно, пока это не мои проблемы даже в самом минимальном варианте.

— Анастасия. Поздравляю с зрелищной и более чем заслуженной победой. Следил за твоим боем, а потому это не пустые слова.

— И я следила, — отзывается Ливен, внимательно так смотря на меня, явно отслеживая любое изменение выражения лица, движения, может и интонацию голоса. Целители, они вообще многое умеют, немало могут сказать о людях по одному их виду. И отнюдь не только о здоровье телесном и душевном. — Сначала Кивилиди, младшая семья. Теперь Фигнеры. Младший, но уже род. Это такое намеренное «повышение ставок» или просто один пришедший в наш мир со стороны мистик потерял представления о… опасном и безопасном?

— Это нежелание терпеть оскорбления со стороны кого бы то ни было. По-моему, именно такое поведение называется наличием чести и собственного достоинства. Вот если бы промолчал, сглотнул, как дамы известного поведения при известно каких случаях… Вот тогда бы меня действительно можно было по праву назвать безродным мусором. А сейчас… Мусор имелся. В виде куска носа, который кое-кто потерял, словно жертва запущенного сифилиса.

— Я расскажу о тебе. Могут улыбнуться, могут посмеяться. Могут обратить внимание. Разное.

— Люди разные, как и то, частью чего они являются. Семьи, рода, Ордена или просто группы, объединённые какой-то целью или общими интересами. Соответственно. разные и мнения.

— Но твой поединок тоже был… не проигран. Пускай иным образом, чем мы с Алисой думали. Ты удивил меня.

— А её?

— Думаю, она могла догадываться, — слегка игриво улыбнулась девушка из рода целителей. — Спросишь у неё сам, вот она. И не очень радостная. Не любит проигрывать даже в таких сражениях. Слишком много огня в её душе.

Огонька в Алисе и впрямь хватало. Это было видно совсем недавно, когда она билась со своим любимым — точно любимым, иначе бы сменила оружие — боевым бичом в руке против вооруженного саблей Енгалычева, потомственного мистика и более чем неплохого фехтовальщика. Была близка к победе, пару раз чувствительно того задев и один раз чуть было не захлестнув его шею, но… Самую малость не рассчитала, в результате чего и нарвалась на пластающий удар. Результат понятен: поражение, вспышка эмоций и не самое лучшее настроение. Искренне надеюсь, что на меня она его выплёскивать не будет.

Пронесло. И вообще, можно было, наконец, малость выдохнуть, расслабиться, пусть даже в тот недолгий промежуток времени, когда я ехал в такси от Центра домой. Почему вряд ли получилось бы расслабиться дома? Там придётся рассказывать отцу и особенно матери, как прошёл этот насыщенный день. Можно было и не рассказывать, влияние мистического воздействия долбанных орденцев сделало бы ситуацию вполне приемлемой, но я и подумать не мог о том, чтобы хоть на пару секунд увидеть даже тень непонимания и заслуженной обиды в глазах наиболее близкого мне человека. Вот и придётся говорить. Много и по делу, переиначивая случившееся в образы, пригодные для обычного мира. Сложно? Ещё как, но иначе я просто не мог.

На самом деле всё и впрямь обстояло приемлемо для меня. После окончания «турнира на выбывание», четверо «победителей» которого получили возможность разгромно проиграть самому мастеру клинка и троим его помощникам, началось то, что для меня было действительно важным. Кравченко начал кратко, но чётко разбирать достоинства и недостатки каждого из нас, благо, как оказалось, за всеми ухитрился понаблюдать. Ну или не за всеми, но воспользовался тем, что ему подсказали ассистенты, тоже более чем хорошо разбирающиеся в нелёгком деле владения хорошо отточенной сталью.

Никто не остался обделённым, получив свою долю знаний о собственных плюсах и минусах. И всё это спокойным, доброжелательным тоном, без тени попыток пренебречь или тем паче унизить. Даже те из нас, кто только-только взял в руки клинок, слышали мнение настоящего профессионала относительно того, как они это делали и на что следует обратить внимание. Крепкая и уверенная хватка меча, но зажатость при перемещениях. Амбидекстр, возможность работы двумя клинками, но требуется развивать асинхронные движения. Высокая гибкость, хорошо будут получаться уклонения, а вот блоки лучше свести к минимуму из-за недостаточной массы. Обратить внимание на инерцию, которая «утаскивает» корпус следом за руками. И так далее, и тому подобное… для тех самых новичков.

Несколько иное для тех, кто в той или иной мере был знаком с какими-либо видами холодного оружия. Тут уже более конкретные выводы, вроде таких… «Неклюдова! Если используешь свой бич и не хочешь от него отказываться, всегда держи запасное оружие, под левую руку минимум». «Подумай о том, что происходит с твоим туловом, Репнин, когда ты делаешь глубокий выпад. Голова вперёд уходит, как у бегущего страуса, напрашивается на удар». «Глефа, копьё — это твои виды оружия, Ливен. Только не забывай, они друг от друга отличаются. И про инерцию всегда помни».

Никто не ушёл обиженным в плане невнимания. Я не был исключением, услышав: «Развивай парные клинки, Любомирский. Длинные, а не эти кинжалы-коротышки. Руки-ноги длинные. Оружие тоже должно быть соразмерным». И ведь не поспоришь, прав был мастер клинка.

Не оценкой единой. Каждому, относительно кого Кравченко счёл, что тот либо та сражаются не совсем подходящим или не подходящим в принципе оружием, он лично показал несколько вариантов того, что использовать стоило. Мне тоже. И в конкретном случае это было… несколько вышедшим за обычные стандарты. Прошептав несколько слов Хаапсалле, временно переключился на других, но через пару минут вернулся к моему случаю, когда ассистент, ненадолго покинувший зал, возвратился с двумя парами очень необычных парных клинков. Они мне напоминали индонезийские крисы с волнообразным, обоюдоострым и сильно сужающимся к концу лезвием. Присутствовала и уникальная возможность при наносимом ударе применить вращение рукояти вокруг своей оси, что делало колющий удар особенно смертоносным, не оставляющим противнику почти никаких шансов выжить. Однако имелись и серьёзные отличия.

У крисов, как известно, практически никогда не имелось полноценной гарды, которую заменяло собственно расширяющееся и утолщающееся к своему основанию лезвие. Тут же гарда присутствовала, к тому же серьёзная, защищающая руку и даже с усами-клинколомами. Длина собственно клинка опять же, выходящая за пределы предельно допустимых шестидесяти сантиметром. Не сильно выходящая, но это многое значило. Зато и баланс был превосходным, и хватка на рукояти словно для моих пальцев, и… Сразу становилось очевидным — мастер, он и есть мастер, поскольку подобрал как раз то оружие, которое мне подходило, которое заставляло чуть ли не влюбиться в себя при первом не взгляде, но взятии в руки и паре пробных ударов.

Почему две пары? Первая была тренировочной, то есть, как и полагается, тупой и с скруглённым и утолщённым, дабы не нанести при тренировках травмы, концом. Зато вторая… Настоящие, боевые, к тому же «пустые». Что это означало? Отсутствие каких-либо плетений, внедрённых в металл клинков. Можно было самому выбрать оные и, оплатив их установку, сделать оружие наиболее подходящим именно под твои нужды.

Подарок? Вовсе нет, о чём мне сразу же и сообщили. Всего лишь то, с чем тоже следовало тренироваться. Но несколько позже. Бой с «тенью», затем против специальных големов и автоматонов, которые, как оказалось, тоже предусмотрены для нас в качестве спарринг-партнёров. Ну а ещё некоторое время спустя и против собственно него, мастера-варлока и его ассистентов, в полном защитном снаряжении. Ну а если захочу продолжить и использовать именно эту пару клинков как боевые… Что ж, он, Богдан Кравченко, готов позволить мне, Нику Любомирскому, выкупить оружие по достойной за эту прелесть цене.

Как следовало относиться к подобному? Не как к чему-то эксклюзивному, поскольку подобные же предложения получили Енгалычев с его тягой к сабельному бою и не совсем подходящим, по мнению мастера, типом используемого клинка, а также Алиса Неклюдова. Но последняя не в плане смены боевого бича — как и она сама сказала, и Кравченко убедился после показа настоящего, используемого девушкой в бою оружия — достойного и качественного средства убиения людей и тварей. Дополнительное к нему оружие, по мнению варлока, представляющее из себя облегчённого веса скрамасакс, но с изменённой, защищающей руку гардой и рукоятью. Вообще, как я заметил, тут редко какие из известных мне видов клинков и иного оружия оставались неизменными, в своих классических формах. Причин тому было много и не в последнюю очередь сильно увеличенные, в сравнении с простыми людьми, возможности мистиков. Физические параметры, такие как сила, скорость движений, способность в той или иной мере плевать на инерцию — всё это не могло не остаться без внимания мастеров клинка, с давних пор совершенствующих оружие. Хорошо так совершенствующих, зачастую в индивидуальном формате, особенно учитывая совершенствование не столько материала и формы оружия, сколько чисто мистическую составляющую.

Как бы то ни было, а я получил сегодня много как полезного, так и проблемного в довесок к тому, что уже не самым лёгким грузом лежало на моих плечах. Конфликты. Кивилиди. теперь ещё и Фигнер. Пусть последнего я и не покалечил, но прилюдное унижение, пускай в ответ на весьма серьёзное оскорбление, вылетевшее из его рта… Теперь ни о каком «встраивании в существующую иерархию» и речи быть не могло. Не то чтобы я в принципе собирался под неё подстраиваться, тут совсем иное. Расчёт то имелся на затягивание предварительного этапа, тактической паузе хотя бы до начала настоящих занятий, что в сентябре. Однако планы и реальность порой сильно разнятся.

Что мне оставалось делать при сложившемся раскладе? Играть с теми картами, которые оказались на руке, благо козыри среди них также имелись. Например, довольно значимая в моём положении и довольно явно выраженная поддержка не столько куратора как такового, сколько рода Ухтомских, частью коего он являлся. Не до конца понятный, но ярко выраженный интерес не то Анастасии Ливен и Алисы Неклюдовой, не то их рода и семьи. Плюс, конечно, наглядное, специальное подчёркнутое выделение моей персоны мастером-варлоком Богданом Кравченко. Тут вообще никаких сомнений, поскольку он сделал это не до, а после конфликта с Фигнером. Зато его мотивы мне прояснили однозначно, те самые Алиса и Анастасия.

Богдан Кравченко, как оказалось, был бастардом не младшего и даже не старшего рода, а целого древнего. Древний род Глинских, корень которых терялся в глубине веков, а количество мастеров и грандмастеров было на зависть многим. Более того, во главе рода стоял магистр, а это… Это было не просто заявкой на влияние по всей стране, но и доказательством, что тот же Орден Хранителей — во главе которого тоже стоял всего лишь магистр — не есть нечто ультимативное и необоримой силы. Варлоки, ведьмаки, воины духа… Последние были не то чтобы совсем экзотикой, просто весьма редким и сложным путём для развития, который далеко не всегда выбирали, даже если представлялась подобная возможность. Причины имелись, но вникать в них лично у меня сейчас и желания особого не имелось, и со временем тоже имелись серьёзные напряги. К тому же не о том речь.

Наш преподаватель фехтования, в свои не столь и серьёзные для мистика года, не просто умудрился добраться до ранга мастера, но и был полон сил и желания продвигаться дальше и дальше. Вместе с тем он даже и не думал о том, чтобы стать частью рода. некогда забившего на связь одного из его членов с обычной женщиной и даже после того, как он сам, исключительно по воле не то случая, не то стоящих за созданием Механизма загадочными силами сумел инициироваться, отнёсшихся к нему как к досадной случайности. До поры. Той самой, когда неофит, довольно быстро перепрыгнув на ранг аколита, так и, спустя определённое время, адепта, продолжил развиваться со скоростью, изумившей многих и многих.

Изумившись же, представители Глинских подкатили к отвергнутому бастарду уже тогда, когда тот перешагнул на чётвёртый ранг развития, став подмастерьем. Сочли, видимо, что «такая корова нужна самому». В ответ же получили не самое краткое, но очень нелицеприятное высказывание развивающегося варлока относительно как собственного папаши, так и всех Глинских, которые «на чужом х*ю пытаются в рай въехать». Более того, добавил, что его ноги не будет не то что в роду собственно Глинских, но и в иных родах с семьями. А если ему. Богдану Кравченко, вдруг когда-нибудь придёт в голову состоять в роду, он сам его создаст. И закончил тот самый разговор, в очередной, далеко не первый раз послав по матери всех Глинских оптом и каждого по отдельности.

В общем, мощный оказался человечище. К тому же никогда не изменяющий данному пусть и в давние времена слову. И очень не любящий ситуации, когда мистиков оценивали не по проявляемому потенциалу, а по той крови, что текла в их жилах. Да, он признавал важность последнего фактора, но именно важность, а вовсе не исключительность. Вдобавок, что являлось для меня особенно интересным, не являлся частью Ордена Хранителей. Как он тогда вообще оказался в их Центре Знаний? Работающий по контакту наёмник, только и всего. К тому же не только он, но и все трое его помощников, являющихся личными учениками. Вот такой вот своеобразный персонаж, многих раздражающий, но многими же и уважаемый. Вдобавок не забывший слова о том, что «если ему когда-нибудь придёт в голову состоять в роду, он сам его создаст». Создать род — до этого, собственно, было ещё далеко. Зато семья… По факту, любой мастер уже являлся частью старшей семьи, пусть даже чисто формальной. Иногда из себя родимого и никого больше.

Однако Кравченко хоть формально и являлся главой семьи, но особо этим не козырял. Более того, практически не участвовал в мистико-политических игрищах Сталеграда и не только. Не по причине полнейшей отстранённости, просто… Сказал, что будет главой рода, вот и шёл к этому. Готовился, можно сказать, проводя предварительную работу. Ведь для создания даже младшего ему требовалось наличие не только мастера — его в своём лице он давно уже заполучил — но также и пятерых подмастерий плюс общая численность в полную полусотню мистиков. И если набрать полсотни низкоранговых, пользуясь положением мастера, для него особого труда не составило бы, то вот пять подмастерий… Тут уже, как говорится, сложности подкрались незаметно. Или заметно, но с очень неудачной для желающего основать свой род позиции.

Хитрая и продуманная политика Ордена Хранителей, при которой число родов увеличивалось очень редко, и даже эти редкие события случались по большей части лишь при имеющихся договорённостях немалого числа игроков. Тут всё дело в разнице между родами и семьями, точнее сказать, в сложностях при создании первых и вторых. Семьи, по факту, создавались автоматически, как только кто-то вне родо-семейной структуры мистиков становился достаточно силен либо выходил из уже существующих с целью отправиться в «вольное плавание» и при этом был достаточно уверен в собственных силах во избежание «неизбежных на море…» то есть в политике случайностей. А сильные и независимые редко когда любят объединяться.

Род, семья… Какая разница? Именно такой вопрос первым делом приходит в голову. Ан нет, разница имелась, но не в плане возможностей для собственного развития и усиления, а в ином разрезе. На сей раз в политическом. Орден Хранителей, он, как оказалось, не столь могущественен, как мне это сперва показалось. То есть могущество присутствовало, да, но было серьёзным образом ограничено по заключенным некоторое время назад договорам. Навязанным Ордену, под угрозой возобновления серьёзной такой грызни коалиций из родов, семей, разного рода союзных объединений и Орденов же, но более мелких.

Что это были за договора? Наличие Совета Орденов, родов и семей, Большого и Малого, причём Малый был заметно влиятельнее. Эти самые Советы собирались нечасто — Большой чаще. Малый реже — но ограничивали власть Хранителей. Особо важным было то, что Орден Хранителей являлся транснациональной структурой, а вот Советы, с ними было куда как сложнее. Они могли группироваться, могли дробиться, в зависимости от общеполитической обстановки, то есть желания родов и семей.

К чему вообще эти знания для меня, всего лишь неофита? Ну за исключением того, что неплохо бы понять ситуацию с Кравченко — тем мистиком, на которого, случись что, можно было опереться, благо он тем и славился в Сталеграде, что почти никогда не отказывал в помощи тем безродным просто, бастардам и даже потомственным мистикам, которые являлись в достаточной мере талантливыми, но по какой-либо причине могли заиметь неприятности с тем либо иным родом, реже семьёй.

Хитрость и понимание общих для почти всех безродных и немалой части бастардов ситуации — вот что проявили мои недавние знакомицы, Неклюдова с Ливен. Ведь какая проблема для мне подобных являлась если не самой важной, то одной из оных? Всё верно, необходимость скрывать большую часть своей изменившейся жизни от близких людей, регламентированная Хранителями как основа основ. Эти самые ограничение постоянно являлись пороховой бочкой, на которой те с упорством, достойным лучшего применения, восседали, то и дело страдая от то подпалённого, то разрываемого на клочки зада. Однако… Да-да, их до сих пор не разнесло если не в клочья, то позволяло ускользать от полноценных бунтов не простых безродных, а сумевших добраться до ранга как минимум подмастерья одна со скрипом, но сделанная уступка. Основатели семей и родов могли, в зависимости от собственного ранга и мощи семьи-рода — неважно, основанного лично или же при присоединении к кому-то из существующих — включать определённое число «пустых» в число посвящённых в существование мистического мира, а также инициировать оных, если к тому имелись возможности.

Лазейка? Бесспорно. Намеренно не оставленная, но внесённая с течением времени власть имущими? Тоже верно. Однако именно она и позволяла Хранителям удерживать статус-кво.

Ла-адно. Тогда, меньше часа тому назад, узнав о ней, я искренне, от души поблагодарил девушек о том, что те рассказали мне об этом. Более того, в ответку приоткрыл самый краешек того, что предназначалось далеко не для всех. Что именно?Уровень своего нынешнего развития, а именно ту часть, связанную со скорым переходом с первого ранга на второй. Как ни крути, а для безродного становление аколитом ещё до начала полноценного обучения, во время всего лишь подготовительных курсов — более чем серьёзная заявка на быстрый и выделяющийся на общем фоне рост. Никаких сомнений в проговариваемых словах у меня не имелось. До девятого уровня оставалось немного, а там уж и десятый взять удастся. Требовалось всего ничего — не отсиживаться в теплом и безопасном месте, а, как следует вооружившись и экипировавшись, продолжать то, чем я занимался почти два года, с момента начальной инициации. Уничтожение тварей, пускай и на несколько ином, более высоком уровне.

Услышали, оценили. Сами отметили, что тоже не собираются, подобно некоторым иным, находиться на ступени неофита весь или даже большую часть первого года обучения. Особенно пылала энтузиазмом, что меня несколько удивило, Анастасия. Впрочем, Алиса Неклюдова быстро пояснила сей момент. Ливен не то чтобы тяготилась целительским Путем своего развития, просто понимала насчёт имеющихся в нём сложностей. Особенно тех, которые касались скорости набора уровней и перехода на более высокие ранги.

Развитие в бою, когда убиваешь тварей Задверья или враждебно настроенных мистиков. Развитие иного типа, когда просто занимаешься делом вроде создания рун, артефактов, исцеления либо работой с чужими разумами. Вариантов много, однако основное отличие от роста в бою — «в среднем по больнице» мирное развитие шло несколько медленнее, хотя и являлось, что логично, куда безопаснее. Только Анастасия Ливен хотела не безопасности, а силы. Конкретная причина? Если она и имелась, то явно не для случайных знакомцев вроде меня. Пока же просто сказала, что хочет не отставать от других, быть достойной своего рода и не выглядеть «домашним цветком», который надо беречь, защищать и… не допускать до чего-то по настоящему серьёзного и опасного.

Полезно знать мотивы тех, кто поблизости о тебя находится и. более того, контачит с тобой не то просто, не то с определёнными целями. Терлигов, Ливен, Неклюдова. Именно в таком порядке их можно было расположить по критерию того, насколько много я о них знаю. По моему мнению. Ведь дамочки были теми ещё хитрюгами, что им ни разу не в укор, а лишь мне в качестве напоминания. Стоило лишь помнить об этом и выстраивать линию поведения с сокурсниками исходя из обстановки. Возможные союзники, однозначные противники, «болото», которому всегда и на всех плевать. А ещё жизненно необходимый рост себя по уровням, характеристикам, наличию знаний, навыков и Граней Дара. Хоть и удалось в кратчайший срок получит нехилый задел, но его нужно было развивать, а не почивать на лаврах. И хвала неведомым богам, что это как раз в моём характере — не останавливаться на достигнутом.

Один из городских парков и я, сидящий на скамейке. Расслабляющийся после того, как совсем недавно прикончил по данной наводке поселившегося в одном из его уголков «бормотуна» — сущность, напоминающую сутулого человека в рваном сером плаще, нападающем исключительно в тёмное время суток и словно «надевающего» себя на свою жертву, после чего начиная ту медленно переваривать, попутно погружая в поток бесконечных кошмаров. Паскудное создание, единственный плюс которого в том, что прожорливость у него была на невысоком уровне, да и в плане опасности можно было подгадать оптимальный для меня как охотника вариант. Какой? Когда он начинал процесс поглощения пойманной жертвы. Мне повезло? Пожалуй, именно так. Выследить тварь по косвенным признакам, добраться до логова, после чего, пользуясь тем самым снижением скорости движений и общей реакции «бормотуна», уклониться от нескольких акустических ударов — от основного вектора, поскольку остатки успешно принимал на себя Доспех Тлена' — сократить дистанцию и… аккуратно так, используя не колющие, но пластающие удары, порезать тварину на ломтики.

Почему пластающие? Не хотелось убивать находящуюся внутри существа жертву, поскольку имелся не самый низкий шанс её выживания. Впрочем… Когда «бормотун», издавая негромкие бормочуще-кудахчущие возгласы, окончательно затих, а я вскрыл его тело с целью попытаться помочь… Мда, бывает и такое. Отвратительный аромат ядрёной бомженины, ударивший мне в нос, чуть было не заставил блевануть. Тут только и оставалось, что свалить куда подальше, для очистки совести всё ж позвонив из ближайшего телефона-автомата в скорую помощь. Пусть государство с этим обмылком рода человечества возится, если сочтёт нужным. Я и без того этим вечером с гуманностью заметно перебрал, заодно нехило разочаровавшись в полученном результате.

Летняя жара, несмотря на вечернее, близящееся к ночи время. Да-да, именно летняя, поскольку время пролетело не то чтобы незаметно, но быстро. Очень много событий, среди которых пусть не было выдающихся, но и назвать их ничего не значащими никак не получалось. Что за события? Много. Разные.

Начать с того, что официально закончилась банальная и откровенно раздражающая тягомотина под названием школа и выпускные экзамены. Сдал я их успешно, проблем в принципе не возникло, однако… Поневоле мог прорезаться — и прорезался, откровенно то говоря — вопрос о принципиальной необходимости их не формального, а реального значения. Дескать, почему бы не сделать так, что все будут думать, что я эти самые экзамены сдал, в то время как сам я не тратил бы столь дефицитное время, которое можно и нужно было бы потратить на развитие себя как мистика?

В принципе, сделать это было можно. Более того, некоторые подобным ходом действительно воспользовались. Некоторые, но не я, по весьма значимой лично в моей системе координат причине. Требовалось не просто заплатить — это я б с радостью, ведь менять деньги на время, я считаю, весьма выгодный тип сделки — но ещё и попросить об этой услуге не кого-то, а непосредственно Орден Хранителей в лице одного из местных представителей в Центре Знаний или же административном центре. И вот это меня не устраивало от слова совсем. Не-а. шалишь! С самого начала не стал одалживаться даже по мелочам у сей мутной структуры, так с какого перепою менять своё собственное решение? То-то и оно, что этого делать однозначно не стоило, особенно по столь незначительному поводу.

Ладно, что было, то уже прошло. Экзамены, собственно школа… К тому же хлопоты с ними не особо помешали мне как посещать подготовительные курсы в Центре Знаний, так и осторожно, начиная с самых простеньких, выполнять задания с «Доски объявлений». Вычистить рассадник «пиявок» в бомжатнике на окраине, как простейший вариант. Видимо, никто там особенно держать местность в порядке не стремился, вот Орден и вывешивал задание с целью привлечь хоть кого-нибудь. «Слепыши» в коллекторах и в разного рода помойках, равно как и их надземные близкие родственники, «скарабеи» — действительно похожие на жуков-навозников по пояс человеку, вдобавок способные пробуриваться через сколь угодно прочный материал в кратчайшие сроки и плеваться кислотой твари.

Случайная троица уже знакомых мне «лягв», неведомым образом поселившаяся в подвале одного из магазинов. С десяток «бабабашек». Этим словом обозвали довольно необычных полуматериальных тварей, не убивающих своих жертв, но целенаправленно сводящих с ума прежде абсолютно здоровых разумных существ. Форма? Отсутствовала как класс, но твари могли принимать подобия чего угодно, пусть и выглядели подобные полуформы размытыми, не могущими принять полноценную, во всех деталях, структуру. Вроде не самые опасные создания, но их врождённые способности позволяли проникать в разум, если ты самую малость потеряешь концентрацию, при этом не обладая знаниями менталиста, астральщика, прочих схожих путей развития, либо не экипировался серьёзными защитными амулетами. Мне… можно сказать, что повезло тогда, поскольку и сопротивляемость была в порядке и ментальное воздействие «барабашек» по сути своей оказалось близким к проклятиям. Не они, но нечто родственное, дальнеродственное.

А вот Стёпа Терлигов. тот отхватил не самым слабым образом, после чего, малость придя в себя, заявил, что: «Мне нужен перерыв, с неделю точно ни на какие охоты на тварей не пойду!» Понять его было можно, ведь, по правде говоря, начинать исполнение заданий с «Доски», ещё не будучи даже полноценными студентами Центра Знаний… Нет, такое случалось, но было скорее исключением, нежели правилом. Ай, что с меня. психопата и местами отморозка, взять то? Верно, ровным счётом ничего.

Зато результат, он действительно радовал. Стоило в очередной раз мысленно произнести «Механизм» и…

Что делать, когда появляются те, при виде кого неудержимо тянет блевать?Причём появляются, абсолютно не считая тебя сколько-нибудь значимым фактором, преследуя тех, кого считают законной добычей? Естественно, использовать ситуацию в собственных интересах. Нужно лишь понимать, что это за интересы. Я искренне рассчитываю на то, что по-настоящему это понимаю. Следовательно…

— Морозовых ищете, да, парни? — обращаюсь к выходцам из, как я понял, «страны восходящего солнца». — Так они только что в Дверь шмыгнули. Всему миру на прощанье фак продемонстрировав. И мне заодно. Нехорошо с их стороны. Может это, помочь чем могу? Сказать там или сделать? Не люблю, когда…

— Кто ты, молодой мистик?

— Ник Любомирский, неофит, ученик Центра Знаний города Сталеграда.

Внимательный взгляд, сосредоточенное такое выражение лица одного из экзекуторов, после чего звучат слова:

— Ученик подготовительного курса. Я вспомнил облик. Морино Иручи, старший перст руки карающей, — выспренне, явно корча из себя 'самурая мистического толку, заявил один из пятёрки. — Помощь покорного воле Ордена будет принята. Видел ли ты, какой Ключ был использован недостойной дара Ключника при открытии этой Двери?

Врать вот по конкретно этому поводу? Откровенно глупо, особенно учитывая с самого начала взятую мной линию поведения. Да и почти уверен в том, что япошка и без меня это если не знает, то догадывается. И не он один, поскольку четверо его подчинённых уже суетятся рядом с Дверью, что-то чертя, выстраивая, выкладывая на асфальт немалое число амулетов.

— Какой-то необычный. Он как бы вырос у неё из руки, заменив два или три пальца. Я так и не понял. И Дверь, она возникла из пустоты, я аж охренел! Это вообще что такое было?

— Опасные преступники, ищущие запретные знания. Хранители хранят мир от них. И от тех, кто нарушает мудрость старших. Ты правильно сделал, сказав нам. Я не чувствую лжи в твоих словах, достойный и послушный ученик.

Улыбаюсь в ответ, хотя при слове «послушный», «покорный» прежде всего хочется вырвать сладкоречивой твари кадык, отрубить голову и отлить в уже мёртвую пасть, исторгающую столь омерзительные слова. Хочется, но… вот сейчас и посмотрим.

— Мы всё сделали. Иручи-доно, — подбежав, кланяется «старшему персту» очередной японец, как и положено в их, хм, культуре, лебезя перед вышестоящим. — Простите, но я… Но мы…

— Что ты говоришь мне. Хэйхатиро-кун? Я тебя не понимаю.

— Ступень Ключника, открывшего эту Дверь. Она велика. Простите, Иручи-доно, — снова низкий поклон, но на сей раз этот самый Хэйхатиро даже не разгибается, продолжая пребывать в униженном положении. — Простите недостойного, он не может сказать, что мы справимся. Сил Ключника Второго Замка может не хватить для отмыкания запертой с той стороны Двери. Моя вина… я готов принести подобающий…

Что-то продолжает лепетать преклонивший голову, согнувшийся в низком-низком поклоне японец. Склонили головы и оставшиеся трое, только, в отличие от тараторящего Хэйхатиро, они молчат. Пока молчат. И наливается дурной кровью Морино Иручи, явно готовый сорваться в начальственно-азиатский ор, бессмысленный и беспощадный. И вот зуб даю, он всё едино отдаст приказ любыми силами попытаться проломить эту Дверь. Вот практически никаких сомнений. И точно!

— Сила крови, отданной добровольно. Раны, нанесённые себе, что вы исполните. Мы карающая рука, от которой никто не должен уйти.

— Хай, Иручи-доно! Я и мои братья повинуемся вам.

Угу-угу, вы ещё сеппуку тут прилюдно устройте. Украсьте своими кишками вечерний парковый пейзаж. Лично я посмотрю на это с огромным удовольствием. однако… Не доставят они мне подобного удовольствия, ой не доставят.

— Если одного Ключника мало, то, возможно, два помогут вскрыть Дверь, за которой скрылись беглецы, с куда большими шансами, а ещё и времени не теряя?

Произнося это, демонстрирую то, что сказанное вовсе не пустые слова. Появляющийся Ключ, пускай начальной ступени, годящийся для отмыкания лишь простых Дверей. Однако это вызвало у Морино Иручи прилив нехилого такого энтузиазма.

— Карающая рука Ордена моим голосом благодарит вас за предложенное добровольное участие в поимке нарушителей запретов. И принимает помощь. Такеши-кун, Сайто-кун, внесите изменения. Торопитесь!

После этого меня чуть ли не под руку оттащили ближе к построению, в которое прямо сейчас вносились небольшие поправки. Уже на ходу стали объяснять, что предстоит сделать, как именно подпереть усилия основного Ключника для частичного сложения усилий с дополнительной опорой на ритуал.

Понимал ли я произносимое? Учитывая такое «знание» как «Основы ритуалистики» — вне всяких сомнений. Вот действительно неплохой такой набор амулетов и сложное построение, усиливающее естественные способности Ключника. Сейчас же в него вносили коррективы, позволяющие тому использовать «подпорку» ещё и живую, в довесок к имеющимся амулетным. Любопытно. Такое однозначно стоит запомнить, чтобы, случись что, самому использовать, когда естественных сил Ключника не будет хватать. Правда, я их ещё в принципе не применял. Раньше, поскольку сегодня будет хоть и вспомогательная роль, но всё едино непосредственное участие в открытии не самой простой Двери.

Быстро справились, и двух минут не прошло до того момента. как я занял указанное мне место и приготовился… Ждать практически не пришлось. Я почти сразу почувствовал, активировав свой Ключ, как часть принадлежащей мне силы движется по заблаговременно выстроенному каналу. Вливаясь в азиата, отзывающегося на имя Хэйхатиро, ведь именно он был тем самым Ключником второго замка. И уже своим Ключом он нацелился на Дверь, проникая им в замочную скважину и с заметным усилием стремясь его провернуть, тем самым открывая себе и другим экзекуторам нужную дорогу в Задверье. Ту самую, по которой ушли те, кого Хранители объявили нарушителями запретов и приговорили к смерти.

Беззвучно открывающаяся Дверь и гаснущие линии ритуального построения. Уже отыгравшего своё, более не требующегося. Вижу, как пара экзекуторов быстренько так подхватывает с асфальта все амулеты, не являющиеся одноразовыми, после чего вся эта гоп-компания устремляется по ту сторону мира.

Свалить думаете? Не-а, обломитесь и неровно обрастёте. Поскольку японические личности и не думали закрывать проход, я тихо, без лишнего шума. проскальзываю следом. Практически уверенный в том, что меня хоть наверняка и заметят, но уж точноне станут воспринимать в качестве угрозы. Это ж более чем разумно с их стороны! Благоразумный неофит, учащийся в Центре Хранителей, оказавший им только что весьма весомую помощь в преследовании приговорённых Орденом преступников, прикоснувшихся к запретному. Благодать и лепота, чистой воды идиллия с утопией.

Только утопия, она, как по мне. происходит от слова «утопили» ну или «утопец». Вот и проверим, какая из теорий верна.

Несколько шагов и снова привет Задверью. Я был в нём единожды и ощущение… не сказать, что вызвало какое-либо отторжение. Только тогда там было нечто полузатопленное в качестве коридора, не слишком комильфотное под ногами, зато сейчас… Словно неведомым образом проплавленная в каменной толще шахта, лишь слегка освещённая фосфоресцирующими грибами и странными, похожими на мох, но шевелящимися без малейшего порыва ветра растениями.

Да чёрт с ними, с растениями. Этот самый коридор раздваивался менее, чем через полусотню метров, однако голоса доносились из того, которое вело влево. Знакомые голоса, а значит… Правильно, туда то мне и требовалось, туда я и не шёл, но натурально бежал, уже обнажив клинки и активировав заклятья. С конкретным планом в голове, куда ж без него? Без него если куда и доберёшься, то не факт, что в нужное место. План плюс элементы импровизации — вот, как по мне, лучший из возможных рецептов.

Открывшаяся картина была не совсем ожидаемой, но близкой к этому. Азиаты, особенно всякие японо-китайцы, они частенько любят пафосом шибать и велеречивыми фразами раскидываться… когда чувствуют своё явное преимущество.

— … и проследуйте на суд Ордена, Ольга и Олег Морозовы, — витийствовал раздувшийся, на зависть как жабе, так и воспаряющему в небеса гондону, от осознания собственной значимости Иручи. — Только припав к ногам мудрых и милостивых, можете искупить вину и облегчить участь не свою, но оставшихся у вас близких. Предательство части семьи делает виновными и других, не выявивших…

— В жопу иди, — кратко и по существу высказался Морозов, стоящий рядом с сестрой, а вокруг было набросано некоторое количество непонятных, ранее не виданных мной тварей. По ходу, сразу после попадания сюда, беглецы нарвались на местную фауну. Потому даже далеко от входа уйти не успели. Зато сдаваться точно не собирались, намереваясь, коли уж так сложилось, сражаться до последнего. — И ты, тварь мелкостучащая, туда же отправляйся!

Последнее относилось уже к моей персоне, поскольку аколит, несмотря на всю тяжесть своего положения, отслеживал не только пятёрку-звезду экзекуторов, но и остальное пространство. Оттого и меня появившегося с ходу заприметил. Экзекуторы, к слову, расположились довольно оригинально. Двое с укороченными нагинатами, этими оригинальными «мечами» на копейном древке, находились впереди. Ещё один располагался чуток позади них, будучи вооружён обычной катаной, но при этом закован в действительно мощный, тяжёлый доспех. Ну и ещё двое находились в условном арьергарде, явно являясь «артиллерийской поддержкой», она же ударная мистическая сила. В числе последних был и лидер звезды, Морино Иручи. Он, кстати, тоже моё присутствие мимо своего сознания не пропустил.

— Вам тут не стоило появляться, Ник-кун, — произнёс лидер экзекуторов, даже не оборачиваясь. — Помощь уже оказана, почтение и верность ордену будет нами отмечена. Можете покинуть это место или постоять за спинами руки карающей. Увидите, как отдадут свои жизни не умеющие склонить головы перед мудростью высших.

— Буду очень признателен, если позволите оказаться поближе к вам…

Ровный и благожелательный голос, спокойные движения. Ну а обнажённые клинки и активированные плетения — это, как и говорил, абсолютно естественно при теперешнем то раскладе. Так мыслил Иручи, тут сомнений практически не имелось. Зато чему я был приятно удивлён и за что мог искренне, от души, поблагодарить экзекуторов — это за выбранный ими тип защиты. Не доспехи, щиты! Они ведь давали большую защищённость на конкретном направлении, в то время как тыл оставляли не прикрытым. Там исключительно броня, носимая на телах. Достаточно, логично, оправдано…

Было оправдано до того момента, когда я, приблизившись на нужное расстояние, двойным ударом вбил острия крисов в основания черепов Морино Иручи и Хэйхатиро. Лидер звезды и Ключник, оба специализирующиеся, как я мог видеть, прежде всего на атакующе-защитных плетениях, а вовсе не на контактном бою. И держащие если не всю, то большую часть защиты группы экзекуторов.

Не просто удары клинками, что и сами по себе на многое способны. В момент, когда они впивались в плоть экзекуторов. я использовал мечи как проводники, прогоняя через них Иглы Тлена. Результат… Содрогающиеся в муках тела, падающие, бьющиеся в агонии и однозначно не представляющие угрозы. Устроить бы каждому ещё и добивающий удар, однако, тут прежде всего стоило позаботиться о себе любимом. Ведь пять минус два равно не ноль, а целых три. Трое из звезды оставались живы и здоровы, но вместе с тем лишились очень многого.

Чего именно? Численного превосходства, прикрывающих их защитных плетений, инициативы. А еще — и это было, возможно, важнее всего прочего — чувства уверенности, которое априори ставило их выше двух загнанных в угол беглецов.

Разворачивается в мою сторону боец с катаной, в то время как вооружённые нагинатами рвутся вперёд. стремясь одним решительным натиском смять, а затем добить противостоящим им, адептам, всего лишь аколитов. Рвутся вперёд и нарываются на неожиданно для них мощное противостояние, подкреплённое, как я понимаю, действием артефактов и амулетов, которыми Морозовы увешались с ног до головы, стремясь хоть так увеличить свои шансы. Да и аколиты они были явно из тех, которые уже близки к адептам.

По факту аколитом был и я. Даже де-юре моя парная атака против двух адептов не могла не подбросить меня на следующий уровень, а следовательно, ранг. Плюс играющие свою роль грани Дара, задравшие характеристики на такой уровень, который простым неофитам и присниться вряд ли мог. Если они, конечно, не из старших и древних родов. Ну так экзекуторы вряд ли ожидали от меня такого сюрприза.

А ещё пригоршни рун, которые я щедро кинул под ноги мечнику, заставляя того сильно поднапрячься и уж точно не пытаться взять меня нахрапом. Эх, жаль, что руны его не достали. Защитился, закутавшись в кокон из свивающихся в единое целое воздушных потоков. И, подпрыгнув, словно оттолкнулся от воздуха, затем ещё раз, ещё, избегая на сей раз уже Игл и Кинжалов Тлена, которыми я пытался его попотчевать.

Ухожу в сторону, отпрыгиваю, принимаю на Доспех один удар воздушной стихией и рассекаю крисом второй, теперь уже типа «петля». Понимаю, что адепт — это для меня нынешнего ну просто очень много, но в то же время… Ну вот как было пропустить шикарную возможность устроить Ордену первую большую пакость, при этом практически с нулевыми шансами на то, что она раскроется. Однако переоценил себя и недооценил этих клятых экзекуторов. Обновляю Доспех, активирую уже и Шит Тлена в левую руку, в то время как правая занята крисом, используемым как проводник для новых и новых Игл.

Опять снесли Доспех и более того, рассекли тонким «лезвием ветра» плечо. К счастью, и неглубоко, и движению руки не сильно мешает, но это пока, до того момента, как пропущу ещё что-нибудь. самому пока никак не удаётся достать очень быстрого, верткого, сильного япошку, будь он проклят.

Вместе с тем… Крик боли, причём не девичий и не принадлежащий Олегу Морозову. Быстрый взгляд… Ч-чёрт! Чуть было не достал меня косоглазый в очередной раз, на сей раз уже катаной. Блок, ложный финт, сокращение дистанции… С хрустом в спине, напоминающим, что и в юном возрасте гибкость суставов не беспредельна, уклониться от воздушного тарана, после чего ногой, да в область коленного сустава, да чуть сбоку. Доспех там, не доспех, а конкретное место было защищено так себе. Первый короткий вскрик боли,. дающий мне немало морального удовлетворения и. что более важно, небольшую передышку. Не просто так просираемую, а используемую для того, чтобы достать из кармана перевязи одно из алхимических зелий.

Поможет? Не суть. Тут главное выиграть время, ведь одного из двух экзекуторов с нагинатами Морозовы прикончили и сейчас на пару даже не теснили, откровенно допрессовывали второго.

— Ичи, помо…

Возглас-мольба о помощи раздался было, но оборвался стоном, заставив моего противника, и без того замедленного травмой ноги, замереть на мгновение, будучи разрываемым между мной и желанием броситься на помощь к, как я понял, близкому человеку. А уж воспользоваться шансом — это мы всегда. Выпад на всю длину руки с проведением вкупе с ударом Иглы Тлена. Принять на шит удар катаны, одновременно пропуская мимо себя закрученный в «спиральное острие» воздушный поток…

Боль! От отсушенно-ушибленной руки, ведь катана адепта в клочья разнесла Щит Тлена, продавила Доспех из него же, просекла кожу доспеха и… остановилась, лишь самую малость рассекая руку у локтя. И куда большая от «спирального острия», неслабо вскрывшего бочину, заставляющая тут же, выхватив целебное зелье, осущить его, после чего уже второе плеснуть в область раны. Варварская трата, но в боевых условиях только так и никак иначе.

Зато результат! Не зря я обострил ситуацию, увидев шанс. Пробитая грудь, причём с левой стороны, очень близко к сердцу. А если к «близко» добавляется заклятье Тлена, известно как действующее на плоть… Диагноз очевиден — труп. В отличие от последнего экзекутора, которого чуть ли не на куски порубили брат с сестрой Морозовы, но добивающего удара пока не нанесли. Более того, явно чуть подлечили, чтоб не подох прямо сейчас. Полагаю, допросить собираются. Но вместе с тем…

— Дверь, — обращаясь к ним. показываю острием криса в сторону выхода в обычный мир. — Могут наведаться новые гости.

— Могут, — прошипел Олег, тоже не оставшийся невредимым, получивший сразу несколько ран, пускай не тяжёлых, но нуждающихся в исцелении, а также хоть небольшом, но отдыхе. — Ольга, прикрой её… снова. А ты… Проверь оставшихся.

Оставшихся? Точно. Туплю немилосерднейшим образом. Это он сейчас про тех двух, которым досталось в самом начале по добротному удару в спину. Ну ладно, в голову, но всё едино сзади, коварно и неожиданно для них. Морщась от боли в боку, подобрав на ходу второй, временно отброшенный по необходимости клинок, подхожу к телам… Телам? Да что ж это за живучесть такая необыкновенная то, а? Хэйхатиро был мертв, как солёная селёдка, никаких сомнений даже при беглом взгляде не возникло: почти отделённая от туловища голова, ураганно гниющая плоть, смотрящие в никуда глаза. Зато главный над звездой экзекуторов, Морино Иручи, тот пусть и пребывал не то в коматозе, не то просто без сознания от болевого шока, ещё дышал. Более того, помирать не собирался, явно находясь под действием чего-то целительского. Скорее всего амулет, менее вероятно, что артефакт. Но уж точно не алхимия, он просто не мог её выпить незаметно для меня. Заранее тоже ничего не глотал… вроде бы. Ай, пофиг! В любом случае, первым делом обоих освободить от всего оружия, амулетов, а ещё руки-ноги недобитку стянуть и про заткнутую пасть не позапамятовать.

— Я же говорил, что вам не враг, — морщусь от так и не затихшей пока боли. Лечилку то использовал и не одну, а вот ударную дозу обезбола опасался. Он, даже мистического вида, несколько снижает реакцию и вызывает лёгкую, но эйфорию. Сейчас это было совсем неуместно. Задверье плюс ситуация, в которой разум желательно держать абсолютно свободным от неадекватного восприятия реальности.

— Уж прости, — разводит руками Морозов, привалившийся к стене и продолжающий обрабатывать одну рану за другой. Не зельями уже, амулетом. — Сейчас закончу, за тебя возьмусь. Ты, я вижу, и не умеешь как следует ещё себя чинить. И вообще, ты кто такой?

— Ник. Человек, у которого есть причины не любить Орден и особенно его ограничения на почти что всё, не укладывающееся в какие-то там замшелые рамки боязни новых знаний. Или старых, но чем-то им мешающих. А ещё я на дух не переношу, когда какие-то косоглазые чужаки пытаются стоить из себя командиров на нашей земле. Вот и наложилось одно на другое. Хотя, полагаю, ты с сестрой не в претензии.

— Ещё бы! — хохотнул Олег. — Теперь они сначала будут ждать возвращения целой звезды экзекуторов. Подумают, наверно, что они просто долго нас догоняют, а потом возвращаются издалека. А от них только часть костей и останется… Или вообще ничего, есть твари, которые и кости сожрут. Пускай их говно ковыряют, ища… всякое.

Всегда радует, когда человек, которому ты пусть слегка, но симпатизируешь, находится в радостном состоянии души и… Вот с телом пока похуже. Похуже, но уже весьма неплохо, ибо амулеты явно работали. А теперь он их ещё и на мне начал пользовать, приложив ко лбу неожиданно тёплый и словно прилипший яшмовый диск со сложными руническими плетениями, а по ранам стал аккуратно водить костяной — хрен пойми из какой именно кости был сделан, полагаю, даже не амулет, а артефакт — палочкой со скруглённым концом. Палочка рассыпала снопы мутновато-белёсых искр, что, как только попадали на кожу и внутрь ран, заставляли неудержимо желать почесаться. Зато боли, её как не бывало, да и прямо на глазах и так уже не кровившие, частично затянувшиеся ранения организм окончательно возвращал к исходному состоянию. Ну а шрамы… Они или сами чуть позже рассосутся, или отдельными процедурами свести можно. Или не сводить? Не-а. точно свести. Потому как отца беспокоить даже мимолётно никак не стоит.

— Дверь закрыта надёжно, — произнесла меж тем подошедшая к нам Ольга, в отличие от меня и своего брата почти не получившая ранений в случившейся недолгой, зато ожесточённой схватке. — Нужно убрать тела и энергетический след от произошедшего. Но убрать полностью… Я не знаю, как мы это сможем сделать!

— А вас будут искать с очень-очень великим усердием?

— После исчезновения полной звезды экзекуторов прежде всего искать будут их, — разумно уточнила ситуацию аколит-некромантка. — Обшарят все Двери, заглянут в каждый коридор, на каждую ведущую к доменам и мирам дорогу… Обязательно найдут! Искать будут сенсоры из астральщиков, некромантов, медиумов, разных пророков даже. Хранители ненавидят, когда их натасканные на человечину своры исчезают. Когда их исчезают!

— А чтобы с гарантией замести следы, требуется…

— Быть хотя бы мастером нижней планки, знающим толк в таком. Или мастером середины пути и выше, сестра, — дополнил девушку Олег, после чего обратился уже ко мне. — Попал ты, парень! Мы то тебе очень признательны, но ты всё равно попал. Только бежать и остаётся. Далеко. Как и нам. Иди с нами. Да, Ольга?

— На помощь отвечают помощью, — кивнула та. — Аколит Пути Тлена нам не помешает. Редкий путь, способный на многое. Самой было жалко, что в выборе попалась всего-навсего некромантия.

— Не гневи создателей Механизма, сестрёнка, — усмехнулся повелевающий льдом. — Ты и так ухватила то, чего в нашей семье давно не было. А Тлен или Пыль с Гнилью, они могут и вторым Путем прийти. Или третьим… потом-потом. Только нужны ли они тебе тогда будут?

— А посмотрю!

Ох уж эти родственные споры. В то время как я понимаю, что в очередной раз в моём пока недолгом пути по мистической стороне бытия слились воедино возможности и проблемы. Те, из которых выйти можно, нужно, но будет этот выход и стоить немало, и риска не избежать. Особенного, специфического, где-то даже уникального. Меж тем даже парочка убиенных лично мной адептов дали много, позволив крепко и качественно перевалить за десятый уровень, став аколитом и получив, помимо собственно поднятия ранга, возможность выбора одной из двух Граней Дара в подарок за сие достижение. Только вот открывать и выбирать я пока не спешил, равно как и ознакомиться с тем, во что там трансформировалась «Метка архонта». Рано! В отличие от необходимости кое-что поведать Морозовым, но не просто, а попытавшись получить с этого кой-какую пользу для себя любимого. И чем больше она будет, тем и лучше. Ну, поехали, Ник, дипломат ты начинающий.

— Кажется, у меня есть возможность напрочь затереть следы, которые могли оставить как сами экзекуторы, так и ваш… наш с ними бой. И вообще устроить такой энергетический ураган, что ваши следы искать не переискать. Только это и непросто будет, и последствия расхлёбывать придется.

— Что нужно? — мигом навострила ушки Ольга. — Амулеты, алхимия?

— Скорее страховка. Подождать на заметном отдалении, но если у меня вдруг что не срастётся, вернуться спустя, полагаю, часок или даже меньше. Ну и помощь в подготовке начертания для ритуала. Раньше у меня были подходящие расходники, но кончились. Придётся, увы и ах, пользоваться тем, что найдётся в закромах у ныне не существующей звезды экзекуторов. Ну и в ваших, возможно, тоже. И как бы с трофеями подумать надо.

— Трое билось, на троих делится. Это справедливо, — Олег произнёс это как нечто абсолютно естественное.

— Полностью разделяю такое мнение, — с ходу отвечаю Морозову, дабы тот что неправильное не подумал. — Просто вы оба из нашего мира уходите в лучшем случае на несколько лет, а вот я планирую, затерев все следы, вернуться. И делать это с опознаваемым имуществом экзекуторов…

Понимающие улыбки брата с сестрой. Это и впрямь было бы заявкой на премию Дарвина! Ответила же вперёд брата именно некромантка:

— Мы обязательно посмотрим, как лучше разделить. И что можем из собственного поменять на не уступающее или превосходящее снаряжение экзекуторов. Верно, Олег?

— Иду смотреть, — тяжко вздохнул тот. — Лечение своё и его уже закончил. Остальное само долечится.

Это я и вправду чувствую. Вот она, сила даже не целителя, а всего лишь амулетов/артефактов. Никаких сравнений с классической медициной. Значит, пора вставать и начинать готовиться к ритуалу, для которого, кстати, мне понадобятся оба живых экзекутора. Надо как-то намекнуть Морозовым, что если они хотят что-либо выяснить от живых трофеев, то лучше бы им поторопиться.

Делёжка трофеев, допрос некроманткой — именно она оказалась более профессиональна в этом деле — быстро расколовшегося пленника, поскольку второй так и не вышел из коматозы, а серьёзно заморачиваться с лечением… На кой? Морозовых интересовали не великие и нескуримые планы/тайны Хранителей, а всего лишь инфа касаемо их преследования, прямая и косвенная. Её они и получили, быстренько выжав всё необходимое. После чего без каких-либо сомнений отдали мне обоих пленников, в сознании и бесчувственную тушку.

Естественно, помогли в выстраивании того ритуального построения, которое я, быть может, иногда и хотел бы забыть, да точно не получится. Место для проводящего ритуал, две «ячейки» под жертвы, куда и поместили обоих экзекуторов, предварительно приведя тех в относительно приемлемое состояние. Хорошие жертвы, целые адепты, причём Морино Иручи и вовсе, как лидер звезды, был несколько посильнее своих подчинённых. До подмастерья ещё очень далеко, но и не нижняя планка ранга адепта. Надеюсь, жертвы понравятся. Сильно на то надеюсь.

— Близко к тем самым запретным знаниям, за которые Хранители готовы выть на луну ясным днём и устраивать казни, — откомментировала ситуацию некромантка.

— И хотели бы объявить запретными, а не получится, — усмехаюсь в ответ. — Сделать так, это пойти против воли создателей Механизма. Ведь именно с их участием появляются разные одноразовые мистические предметы, помогающие имеющим потенциал людям инициироваться.

— Это так. Но любящих идти по краю разрешенного Хранители не оставляют в покое. Смотрят, взвешивают на своих весах, ожидают, когда те оступятся. И хорошо если «оступившиеся» могут обратиться за защитой к древним или хотя бы влиятельным старшим родам. Иначе… Ты сам видишь, Ник.

Ещё как вижу и полностью согласен со словами Морозовой. Однако… Подготовка к ритуалу закончена, трофеи с экзекуторов поделены, никаких претензий друг к другу у нас нет и быть не может. Более того, брат с сестрой оставили мне даже больше, чем я мог рассчитывать — поделились немалой частью того, на что наткнулись в своих странствиях по Задверью. Те самые «зеркальные отражения», позволяющие находить особые тропки, ведущие в ну очень любопытные места. Сейчас мне туда рановато, но вот как стану хотя бы не начинающим, а приблизившимся к адепту аколитом — вот тогда можно будет совершить первые пробные вылазки в те места. Предварительно, конечно, озаботившись нужной экипировкой. И вот она реально была запретной со всех сторон.

— Вот и всё, Олег и Ольга, представители уважаемой личной мной семьи, сильные и не побоявшиеся послать Орден Хранителей туда, куда свет раза два в день заглядывает, да и то в местах не публичных. По ходу, прощаемся. Однако если встретиться доведётся, буду только рад этому событию.

— Миров много, а мистики в них не всегда теряются, — протягивает руку для пожатия Морозов. — И тебе, Ник, удачи. Нагни всё, что сможешь нагнуть, и вставь туда… Ну хотя бы свой меч-крис. Вставь и прокрути до жалобного писка.

— Братец, ты иногда бываешь груб, — проворковала некромантка, которая, едва малость схлынула идущая по пятам смертельная угроза, оказалась весьма кокетливой особой. — Не учи милого Никки, только что ставшего, как и мы, аколитом, дурному. У него и так, я вижу, было не самое простое детство, перешедшее в сложную юность.

Искренний хохот Олега, хорошо знающего свою сестру и не покупающегося на умело надетую маску светской дамы. Да и сама Ольга тут же заулыбалась, теперь абсолютно искренне.

— Раньше, чем станем подмастерьями, а то и вовсе мастерами, обратно сюда не сунемся. Зато в «зеркалах» кое-какие следы можем оставить. Знающий поймёт. А ты теперь можешь таким стать. И не забывай, Никки, ключ туда если и не Путь Душелова, то хотя бы нужные Метки, Печати и даже их Эхо.

— Запомнил, — отвечаю девушке, попутно целуя протянутую мне руку, такую обманчиво хрупкую. — А свойственное мне любопытство просто не даст оставить без должного внимания полученные от вас двоих знания. Не сейчас, но несколько позже.

Уходят. Пока не столь и далеко, дабы попробовать вернуться этак через часок, если вдруг у меня что-то не так пойдёт. Полагаю, их слову можно верить… до определённых пределов, конечно. Всё ж вместе сражались против общего врага, да и после, во время раздела трофеев, никаких непоняток не возникло. Неплохой фундамент… Жаль, что уходят, могла бы получиться неплохая связка на предмет совместных действий. Но что есть, то есть, оставаться им тут и впрямь никак нельзя. Не сейчас, когда они всего-навсего аколиты, пускай и близки к грани перехода на ранг адепта.

Всё, забыть на время, сейчас следует сосредоточиться на ритуале. Третьем, млин, за два года и втором на куда более короткий период времени. Ритуале вызова той, кого я искренне ненавижу, но собираюсь использовать в очередной раз, понимая, что она то тоже меня использует в неких загадочных целях.

Используешь? Говоришь, будто ждёшь, когда я стану сильнее? Так получи первый «отчёт» по продвижению по ступеням той самой силы. От неофита к аколиту. От обычного безродного мистика к такому набору знаний, навыков и особенно Граней Дара, что иные родовитые удовлетворённо покивали б головой и пожелали кой-чего из имеющегося у меня для своих юных отпрысков как минимум.

И да начнётся ритуал вызова. Замыкаю последнюю линию, начинаю вливать энергию из специальных накопителей — не изъятых у экзекуторов, а выменянных на оные у Морозовых — и жду, когда её окажется достаточно, чтобы вызов добрался до адресата, привлек внимание. И процентов на девяносто, а то и девяносто пять уверен — появится именно она: прекрасно-ужасная, опасно-странная, мудро-извращённая и прочая, прочая, прочая…

Имя: Ник;

Ранг: неофит;

Класс: мистик Тлена;

Уровень: 10 (33571/51200);

Возраст: 15 лет;

Жизнь: 110/110;

Энергия: 220/220;

Характеристики (физические):

Сила: 7 (79/100);

Ловкость: 14 (3/100);

Выносливость: 10 (21/100);

Восприятие: 54 (69/100);

Характеристики (мистические):

Объем: 22 (18/100);

Плотность: 27 (82/100);

Контроль: 65 (54/100);

Восполнение: 12 (23/100);

Сопротивляемость: 42 (46/100);

Свободных характеристик: 14;

Очки навыков: 5;

Изучено общих умений: азы обращения с холодным клинковым оружием (ножи и кинжалы), основы владения стрелковым оружием (арбалеты и лёгкое огнестрельное).

Знания: «Азы работы с мистической энергией», «Азы восприятия Тлена», «Азы рунологии», «Основы ритуалистики», «Азы медитации», «Азы структуры внутренних энергоканалов».

Навыки: «Азы оперирования Тленом», «Азы атакующих конструктов пути Тлена», «Азы защитных конструктов пути Тлена», «Азы поиска источников Тлена», «Азы медитативных практик», «Азы оптимизации внутренних энергоканалов», «Основы боевого транса» (временная блокировка до азов), «Азы составления рунических комбинаций», «Азы построения рунных цепочек».

Грани Дара: «Пластичность ритуала», «Линия крови», «Родство с Тленом», «Метка архонта», «Метка пробуждения», «Метка малефика», «Эхо печати пробуждения».

Особое: Ключник первого замка.