Глядя на закрывшуюся за акушеркой дверь, думаю: То ли я чего-то не понимаю, то ли меня вновь проверяют. Как вам предложение убить Мимику, ради того, чтобы родился ребёнок с сильным магическим даром? Точнее сказать, дар уже есть и настолько сильный, что женщина, пусть одарённая, но не из старого магического рода, без нужной наследственности, сможет его выносить лишь ценой собственной жизни.

Альтернатива имеется, даже совсем несложная — провести ритуал и ограничить дар младенца. Это усилить невозможно, а убрать легко. В результате и мама, и малыш живы-здоровы, но о будущем сильном волшебнике забудьте. По мне так нормальный результат — многие живут без магии и, поверьте, неплохо живут.

В общем, категорически отказываюсь убивать конкубину и лишь тогда узнаю, что без отсечения дара три четверти детей умирают вместе с матерью.

Сам не пойму, как не убил эту тётку. Видимо, она что-то прочитала в моих глазах, быстро свернула разговор, пообещала срочно подготовить ритуал и сбежала из кабинета.

Микаэлу сохранил, но моего ребёнка носит ещё и Лаура. Ей тоже потребуется ритуал, а как его провести? Ладно, женщина далеко, так ведь и слишком высоко сидит. Ей даже письмо передать сложно, а коли передашь, послание наверняка прочитают посторонние. Впрочем, время есть — день зачатия случился на месяц позже, чем у Мимики.

Надо хорошенько подумать. В самом крайнем случае, можно попробовать действовать через королеву Мариану, та в курсе дел и сама заинтересована в сохранении тайны. Но общаться с королевским семейством совсем не хочется — меня же отправили в опалу. Попробую обойтись собственными силами. В конце концов, я волшебник или просто погулять вышел? К тому же ещё барон, бывший титулярный камергер, бывший секунд-майор, бывший член Госсовета, бывший Смотритель Зелёного Дворца. Да! Чуть не забыл! Бывший рыцарь-волшебник Ордена Золотой Саламандры. Правда, знаки различия с себя снял, когда место погибшего короля занял его брат близнец, обосновав «государственной необходимостью».

Вдова покойного с ним согласилась, а я нет. Принёс клятву о неразглашении и удалился в опалу. Между прочим, отказался от графского титула и генеральского чина! И это в 17 лет!

Но хоть гильдейское звание магистра Жизни и Огня у меня отнять никак нельзя. Хранителем печати Зеленоземья я тоже остался, решение об отставке может принимать только наша герцогиня. Да я и не уверен точно — знает ли Лаура о смерти своего отца. Договорилась ли она с дядей? Что вообще думает о нынешней ситуации?

Как стал таким? Рассказывал уже много раз. Совсем коротко — умер в другом мире, когда играл в настолку, потому после смерти при мне оказался Лист Персонажа. Его утвердили и даже усилили. В результате оказался тут со способностями Тени, с классом ниндзя уровня тюнина и двумя высшими магическими образованиями, военным и медицинским. Это кроме обычного технического, которое получил в своём мире.

В первый же день вступился за девушку, заработал шрам через всё лицо, а Лаура оказалась принцессой, внучкой короля. Понравился её отцу, тут оно и началось… В результате получил много, включая баронство… даже два… очаровательную конкубину, кое-какие связи, но главное — приобрёл определённую известность.

Потерял, правда, больше — опала дело такое, я узурпатора не уважил, вот он и обиделся. Если бы не королева, возможно, пришлось бы уходить с боем.

Впрочем, о конце карьеры совсем не жалею. Сижу у себя в башне, на магическом источнике. Тренируюсь, читаю умные книги по магии, варю алхимические зелья, просто учусь наконец. Кабы не постоянные хлопоты с баронским хозяйством, то лучше жизни и придумать нельзя. Хотя вот сегодня добавились заботы о моих пока нерождённых детишках.

Пожалуй, нужно нащупывать подходы к великой герцогине Лауре. Это не столь сложно, как кажется. Прямой портальной связи между нашими землями нет, но до столицы Хаора один прыжок, затем второй и я на месте.

Пусть барону Тихому пребывание в столице категорически запрещено, но барону Скальному никто ничего не запрещал. А Лагоз, наш покойный король, именно для таких целей подарил мне второе баронство, правда, совсем маленькое. Заодно и неприметный домик около набережной и с проходом в катакомбы.

За обеденным столом в малой столовой кушаю в компании своего придворного. Да! Появился у меня такой! На следующий день после того, как меня выпнули в опалу, пришёл свежеотставленный капитан интендантской роты, которая завозила мне в крепость припасы, ранее предназначавшиеся для подданных Эдмунда, зятя короля.

Склады, где раньше хранились эти продукты, опустели, и под таким предлогом Генриха Бёме, дворянина, командира над военными кладовщиками, грузчиками и ломовыми извозчиками, попросили освободить место. С почётом, полным пенсионом, всеми положенными привилегиями и даже орденом. Продвижение в армии медленное, по интендантству тем более, а у начальника родственничек срок выслужил. Как ему не приискать тёплое местечко? Альтернативой отставке стала бы строжайшая ревизия. Пришлось соглашаться.

Мужчина в сорок пять не чувствовал себя стариком, потому вспомнил, где имеется избыток припасов и явился просить службы. Да не в гарнизоне, а при мне! Как положено — с присягой в храме. Звание запросил громкое — штер-кригскомиссар Тихого баронства, зато жалование чисто формальное — капитанское, без столовых, квартирных и прочих доплат. Заявил, что капитал «на старость» скопил, а вот с сыновьями разругался.

Жена умерла, не оправившись от родов второго ребёнка. Муж один растил и воспитывал детей, отдавал их в офицерскую школу, а по выпуску пристраивал в пехотный полк. И что вы думаете? Старший уже поручик, младший — прапорщик, но вдруг оба, пройдя одну кампанию, стали задирать нос перед отцом. Дескать, мы боевые офицеры, а ты так… интендантишка. Генрих, понятно, разозлился и заявил неблагодарным: «Отец в интендантах вам плох? Так живите на собственное жалование и боевые выплаты». Лишил детей содержания и на письма с попытками примирения перестал отвечать.

Микаэла сейчас не со мной, в столице — она ждёт ребёнка, а башня стоит в центре горного озера. Опять же, зимобор, месяц, когда заканчивается зима и начинается весна. Неприятности обоих сезонов разом — холодно, дождливо, ветрено. Да и скучно ей здесь — я постоянно занят делами, а подруги остались в столице. Так что конкубинка часто навещает меня, но надолго не задерживается.

Больше за столом никого нет. Простолюдинам не по чину со мной столоваться, дворян в окружении мало, а редкие гости сегодня не соблаговолили почтить башню своим присутствием.

Мивда, как всегда, кормит вкусно и, как положено баронам, обедом из пяти блюд. Бульон с фрикадельками и слоёными пирожками с фаршем из щуки, отварной поросёнок под белым соусом, обжаренная в гренках морковь с омлетом, запечённая рыба с салатом и шоколадный пломбир. Вино трёх сортов на стол, конечно, тоже ставят — положено так регламентом.

Кухарка у меня великолепная, а тут вдобавок взяла в помощницы жену сына, учит её всему, а потому каждый день готовит мне новые блюда.

Подаёт Балег при полном параде. Всё как положено — шитая золотом ливрея с моим гербом и баронской короной, лаковые ботинки, белые перчатки и в кармане серебряные часы, полученные в честь посещения моего дома Лагозом, тогда ещё наследным принцем.

Ставлю всех в известность, что весь завтрашний день, а может и следующий тоже, буду занят. Меня не беспокоить. Если вдруг случится нежданный визитёр или доставят срочное послание, объяснить: «Закрылся в лаборатории, готовит зелье из высшей алхимии. Отвлечься никак не может». Далее по антуражу гостя — предложить комнату в гостевых покоях или отправить дожидаться в форт.

После ухода учителя Тереза сразу пошла в игровую комнату. Здесь, в родном герцогстве, дворец был значительно большим, чем в столице, а потому девочке полагалось пять комнат.

Кукла Стеша, давняя подруга девочки, перестала быть дочкой, сидела в шкафу и через стеклянную дверцу рассматривала новую фаворитку.

Агнесс, яркая брюнетка, была подарена вместе с сундучком, полным кукольным приданым. Там лежала одежда — платья, нижние кофточки и сорочки, панталончики, чулочки, подвязки… Словом, всё необходимое, чтобы часами наряжать игрушку.

Плюшевый медведь Стах сидел на диванчике, но только потому, что его облюбовала Царапка для своего лежбища. В постель, в качестве мужа, он пока допускался, но Терезочка решила обидеться на Стаха. Не на медведика, а на подарившего игрушку барона — тот умудрился попасть в опалу. Ладно, мундир! Теперь думай, как помочь жениху вернуться в столицу!

А тут появился мальчик из соседнего герцогства. Барон Аморе Бальдассаре, второй сын герцога. Отношения между Ранбрандами и Бальдассаре немного напряжённые, но все знают, что в том виновата только тётя Неста. Если Тереза выйдет замуж за Аморе, то герцогства помирятся и сблизятся.

Детей уже показали друг другу на детском празднике. Их посадили рядом, они обменялись подарками и поболтали о всяком разном. Она графиня, он барон — хорошая партия, говорили взрослые. Единственно, мальчик лишь на год старше девочки и не волшебник. Зато подарил Агнесс!

Насколько Терезе пришлась по душе игрушка, настолько ей не понравился даритель. Аморе — хвастун и враль! Не слушает рассказы о куклах, только болтает о своём кинжале и пони, которого ему должны подарить. Врёт, что на охоте стрелял в кабана и даже попал тому в глаз.

Девочка сразу решила, что новый знакомый даже хуже племянников, те маленькие и, хоть вредные и глупые, но её слушаются. А этот! Когда она предложила посадить между ними Агнесс и напоить куклу чаем, скорчил такую гримасу! «Она не живая! Чай пить не умеет!» Дурак! Он сам играть не умеет!

Нет! За такого замуж выходить нельзя. А что до отношений между герцогствами… Тётя Неста их испортила? Вот теперь пускай сама выходит замуж, за кого ей нужно. И ничего, что старая! А Тереза подождёт, пока барона вернут ко Двору, и тогда сама решит за кого замуж выходить.

По поводу Стаха один раз привиделась старая дама… Ну та… раньше она ещё красивые драгоценности дарила барону. Так вот, дама вновь погрозила пальцем и запретила подглядывать за её правнуком. Подумаешь! Больно надо!

Хоть и праздник, но муж ранним утром по делам покинул дом. Жена не ругалась, наоборот, на её челе лежало несколько предвкушающее выражение. Впрочем, к завтраку глава семейства вернулся, скинул шинель, остался в ладном мундире из дорогой материи. Подчёркнуто не обращая внимания на вопросительные взгляды жены, окликнул сына:

— Теодосий! Встань передо мной во фрунт, на военную ногу.

Гимназист вытянулся перед отцом в стойку «Смирно».

— Его милость поздравляет тебя с праздником! Цени! — Небольшой кошелёк перешёл из рук в руки. — А это нам, дорогая. Поздравление и доплата к жалованию.

Стоит ли упоминать, что приятно звякающее содержимое второго мешочка, было сразу пересчитано хозяйкой? Она хотела бы проверить и кошель сына, но наткнулась на упрямый взгляд и поняла, что без серьёзного разговора деньги не получит. И то едва ли.

Зарождающуюся напряжённость разрядил дверной звонок. Знакомый городовой, хоть из другого околотка, но зашёл поздравить губернского секретаря с наступившим Праздником Весны.

— Ваше благородие, вас и семейство ваше с праздничком! Не побрезгуйте подарочком, картузиком чая. У контрабасов изъял, — и тише: — Тут на листочке записал, что интересного случалось.

— Спасибо! А его милость изволил вас поздравить, ну и доплата…

— Премного благодарны! Здоровьечка его милости. — Кошель исчез в кармане. — Так я пошёл?

— Даже рюмочку не выпьете?

— Разве быстро. Дела!

Следующим с поздравлением явился коллежский регистратор Робур Вольф, из судейских. Он тоже оставил бумажку, принял стопку горькой и получил поздравление с доплатой. Затем визитёры заезжали ещё и ещё. К обеду запас нумерованных мешочков закончился, зато стопка бумаг ждала прочтения и обработки.

А рачительная мама так и не смогла добраться до кошеля сына.

Вечером отец внимательно перечитал записки. Ничего секретного там не было, только то, что знают все. Но «все» для городового, гоняющего контрабандистов, для судейского и для мелкого чина в Иностранных дел коллегии были совершенно разными людьми. Если свести два десятка… будем называть вещи своими именами… донесений, то складывалась полная и интересная картина жизни столицы. Пожалуй, даже иногда полезная, а часто и поучительная.

Авторы писали записки не за несколько серебряных талеров, а из уважения к барону. А доплата она так… за труды. Жалование-то маленькое!

Картограф свёл сведения в единый документ, особо выделив некоторые происшествия, описанные ранее, а сейчас получившие развитие. Завершил обзор своим анализом событий, случившихся в столице и некоторых королевских учреждениях. Закончив дело, пересмотрел написанное и решил, что его милости будет интересно почитать о столичной жизни.

Совещание с управляющими прошло непросто. Они, как и я, из-за недорода теряли доход. Но в первом рассмотрении ничего совсем уж страшного не случится — голод селянам не грозит, что положено за аренду они заплатят, этого даже на жалование гарнизону хватит — ведь вместо налогов я крепость содержу. Казалось бы, жить можно.

Но сейчас мы прикинули баланс баронства, а ведь есть и другие статьи расходов. Да и с источниками прихода тоже не всё так просто.

Продать лес? Можно! Раз лет в тридцать, а то и сорок. Затем изволь думать про рекультивацию земли и что с ней делать дальше. Можно заново лес посадить, можно облагородить и в пахоту перевести. И то, и другое серьёзные расходы. Чуть промахнёшься, попадёшь на сопоставимый полученному убыток. Единственно, прибыток получил сразу, а траты растянуты.

Теперь возьмём запасы, хранящиеся в моей башне. Без малого двадцать этажей заполненных складов. Хорошо? Хорошо, да не очень. Моего там немного. Лагоз велел мне принять провизию, от которой отказался Эдмунд. Теперь король умер, на троне самозванец, его брат-близнец, а чей провиант непонятно. Не Эдмунда точно — тот сам завернул поставки. Мой? Очень не уверен! И ведь не спросишь — не у кого.

Есть расходы, которые к бюджету баронства никакого отношения не имеют — жалование слугам, какие-никакие закупки для дома, подарки, реагенты. Всё денег стоит.

Правда, мне обещали пенсион полного генерала, 500 дукатов в год, с выплатой по третям. Пока срок платежа не подошёл, но не думаю, что обманут. От купца в больнице, за прощение сына получил акции с доходом 2000 талеров в год, что тоже неплохо.

Другие акции нашёл в тайнике подаренного дома. Ходатай, у которого дом конфисковали, видать, готовился к аресту. Там даже паспорт нашёлся. С печатью, со всеми положенными штампами, но с пустым местом на месте фамилии. В представительства иноземных торговых домов Члену Госсовета ездить неприлично — слухи пойдут нехорошие, так я шурина попросил заняться этим. Тот деньги получил, но они предназначены для конкретного дела.

Я каждый месяц подкидываю понемногу серебра паре десятков хороших людей. Небольшую добавку к жалованию. А те в благодарность докладывают о различных событиях, которые случаются в столице. И людям хорошо, и я в курсе дел. Пару раз даже своевременно сообщил тестю о неких планах городской Управы. Тот очень благодарил, даже толикой денег поделился — смог заработать на слухах. Федула, откупщика, раз предостерёг, и этот отдарился шкатулкой украшений.

Деньги передаю не сам, мне в столице появляться запрещено. Но я же, специально для скользковатых дел, завёл лесников, вот они и отвозят серебро картографу, а тот раздаёт по людям, собирает доклады, обобщает информацию, пишет сводный обзор и отсылает мне бумаги.

Умнейший человек! Ему бы в Службе охраны Короны работать! Но не сложилось, там такой талант не заметили или не оценили, вот он и работает на меня, причём, не за страх, а за совесть. Хотя жалованием его не обделяю.

Так что делать? Из экономии сворачивать сеть информаторов? Никак нельзя! Второй раз людей не соберёшь. Ведь не так велики траты, а новости бывают крайне полезны. Да и окупаются ежемесячные доплаты. Я даже к празднику наградные всем послал. Пусть люди порадуются, им деньги точно не лишние, жалование-то небольшое.

А ведь есть ещё расходы на реагенты для алхимии, материалы для изготовления артефактов, всякое-разное для обычных тренировок, наконец. Всего сразу и не перечислишь. Где деньги брать? Из заначки? Можно, конечно… но только начни мошну трусить, она мигом опустеет. Значит, нужно думать, где, как и сколько можно заработать.

Косметические зелья — не вариант. Люди привыкли, что я их не продаю, а раздариваю. Они, конечно, благодарят, но не деньгами. Как начнёшь что-то просить взамен, в глазах общества сразу скатишься до положения деляги. Денег будет больше, но многие двери сразу захлопнутся, с кем раньше стоял на дружеской ноге, начнут через губу разговаривать, уважение потеряю. Не надо мне такого счастья.

С залечиванием всяких косметических дефектов — та же фигня. Купчихи обычно платят мизер, а требуют выше крыши. Обойдусь без таких доходов.

Что остаётся? Тесть, организующий три рейса в Колонии. Дал Лагоз мне такую привилегию — трижды в год присоединяться к каравану. Барону Тихому не по чину заниматься купеческими делами, да и не смыслю я в них ничего, договорился с отцом конкубины, тем более морская торговля именно его профиль. По разделу прибыли мы с ним в равных долях, мелкие паи получили оба шурина и Микаэла.

В первый рейс я вложил сто тысяч талеров, подаренных тестем на свадьбу, получил около полумиллиона. Второй корабль только вернулся, и тесть вновь обещает пятикратную прибыль. Правда, мой вклад так и остался около ста тысяч. Трюмы имеют ограниченный объём, грузоподъёмность та же, так что, принцип «больше вложил — больше получил» не работает, доли всех остались на одном уровне. Риск потери судна с товаром тоже остался.

Начальный взнос, сто тысяч серебром, решил не трогать именно на такой случай, зато на остаток от прибыли можно очень неплохо жить. Тем более, что всю пшеницу, мясо и ещё кое-какие сельскохозяйственные товары закупали в моих же поместьях, а ведь это дополнительный доход.

Но я в опале, вдруг лишат меня и этой привилегии? Или у тестя что-то случится? На такой случай нужно придумать свой способ заработать.

Может родовые клады поискать? Прабабушка дала понять, что какие-то сокровищницы захватили мятежники, но ведь что-то осталось не разграбленным. Карту с отметками о местоположении тайников нашёл закатанной в свиток с родовыми заклинаниями. Двери открывает печатка. Конечно, за столько сотен лет местность изменилась, но поискать-то можно. Тем более, мест совсем немного — всего десяток отметок и половина из них в районе нынешней столицы.

Как только мы вышли из портала на крышу башни, сразу заиграл гарнизонный оркестр. Что-то такое бравурное, приличествующее случаю.

Магические фонари ярко освещают всю площадку. Почётный караул вытянулся в стойке «Смирно». Не три вида войск, конечно, зато три вида мундиров — пехотный, егерский и кавалерийский. Разница в них совсем мала, но мои офицеры прониклись идеей и очень за неё хвалили.

Командир гарнизона подошёл строевым шагом и отдал Лауре рапорт. Он здесь и сейчас старший по званию. Офицеров Зеленоземского горно-пехотного полка я отослал в герцогство. Им поставлена своя задача, а герцогиню башенный гарнизон встретит. Была, конечно, мыслишка о возможных наградах, пусть мои люди тоже засветятся, а то полковые их в сторону ототрут.

Пока Лаура, стоя впереди свиты, принимала рапорт, слуги сноровисто освободили женщин от забот о принесённом багаже.

Последними высказались статские, первые люди Зеленоземья. Они тоже приветствовали, но нет — всё не то! Ни выправки, ни чёткости в рапорте. Некоторые даже зевали украдкой. Никакого сравнения с моими молодцами. Герцогиня милостиво выслушала чиновников и отправила по домам со словами: «Завтра! Всё завтра!»

Затем прибывших переправили «привести себя в порядок» на этаж для почётных посетителей с мебелью из бледно-бурого анегри с розоватым отливом. Для дам лучше он, другой гостевой этаж больше для мужчин. Тот с мебелью из палисандра, цвета горького шоколада с тёмно-лиловым оттенком, потому кажется более мрачным и торжественным.

Вещи несли мои слуги, но статс-дама внимательно за ними приглядывала. На этаже, Мивда организовала лёгкую закуску, чтобы было чем заняться перед отдыхом. В общем, мы сделали, что смогли, если кому не понравилось, пусть организует встречу сам.

Спускаться на этаж я, конечно, не стал — это немного неприлично, однако перед лифтом Лаура приостановилась и поблагодарила:

— Стах, спасибо за то, что вытащил меня. Да ещё под таким веским предлогом. Теперь муж не сможет сказать, что я от него сбежала. Любой согласится — вернулась в Зеленоземье по просьбе подданных. И вот что — у тебя в хранилище осталось несколько кошелей, принеси мне их все. Я должна точно знать, сколько у меня денег.

— Сейчас кошели будут.

— Возьми мои ценности, пусть пока полежат в хранилище.

— Лаура, мне неприятно об этом напоминать, но я отставлен от хранения твоей казны, да и от других служб тоже. Я остался лишь Хранителем печати Зеленоземья.

— Я помню. Но ты мне присягал как Защитник.

— Присягу ты тоже сняла. Теперь твой защитник, да и муж, Эдмунд.

— Ой, ладно! Что у тебя с папой случилось?

— Я дал клятву, ничего не могу сказать. Выясни сама.

— Хоть намекни!

— Помнишь формулировку? «Ни словом, ни взглядом, ни действием, ни намёком».

— Даже так? Хорошо, я выясню всё у папы. Немного времени у тебя есть, но потом готовься — я уговорю отца, он тебя простит, и ты вернёшься в столицу моим ближником. Станешь придворным Красного Двора.

— Нет. Я цвета не меняю, даже в Белый Двор не перешёл.

— Ты просто несносен. Я устала, изнервничалась и больше не хочу выслушивать твои капризы. Принеси деньги, отправь гонца папе, пусть подготовит Красный дворец, и организуй карету. Хочу успеть в столицу раньше того, как туда приедет мой муж.

— Лаура. Ещё одно — я приказал собрать всех присланных Эдмундом в Зеленоземье и отправить их обратно в Айзенерд.

— Хорошо придумал!

— Если чего, можешь свалить это решение на меня и вернуть людей обратно.

— Ну, уж нет! Его соглядатаи мне вовсе не нужны. Без роты гвардейцев я к мужу точно не вернусь, и то сильно подумаю.

— Есть ещё важное дело. Поговори с Микаэлой. Ей придётся пройти ритуал, чтобы нормально родить ребёнка.

— Это после! Уже в столице. Прикажу, её пригласят на разговор. Стах, иди за деньгами!

Будем честны, курьер поскакал в королевский дворец сразу после моего выхода из портала. Письмо я написал ещё днём. Коротко информировал о прибытии Лауры. В опале я или нет, но о таком важном семейном и политическом деле нельзя не проинформировать Торана. С деньгами тоже всё было предсказуемо, Лаурины кошели, вместе с Книгой учёта уже лежат на столе в моём кабинете.

Растерянные статские, все высшие чины герцогства, толпились, не зная, что делать. Герцогиня приказала отбыть до завтра, но до дома, даже через портал, надо ещё доехать, а завтра утром предстать пред светлы очи её светлости. Спать-то когда? Чай не вьюноши, отдохнуть надо!

Приказал слугам разместить людей в палисандровых гостевых покоях, а перед этим накормить хоть бы и холодными закусками, если ничего горячего не осталось. Так люди благодарили! Так благодарили! А про роскошь ночлега теперь долго сплетничать будут.

Кошели и учётная книга отправились к Лауре, а глубокой ночью она потребовала карету. Дал свою парадную, запряжённую четвёркой цугом. Немного подразню Торана — на дверцах мои гербы. А что делать? Другой приличной у меня нет, не в пролётку же сажать великую герцогиню со свитой.

Утром разочарованные статские отправились по домам. Неправильно Лаура поступила — по столичным понятиям они не столь великие сошки, в моём старом мире на уровне руководства дальней, второстепенной области, однако чиновники, дворяне к тому же. На них всё герцогство держится. Ободрить бы надо было, позавтракать вместе, послушать их заверения в преданности. Тогда настроение сразу поднялось бы, да похвастать близким им было бы чем.

Я, конечно, организовал пафосный завтрак, сказал положенное про неотложную встречу герцогини с государем, передал необходимые извинения. Однако дураков нет, все люди поняли, что пытаюсь сгладить неловкую ситуацию. Поблагодарили меня, повздыхали и на выделенных колясках двинулись в сторону портала.

Не буду я ближником Лауры. Наверняка, не со зла, а по молодости, но к людям она относится чисто потребительски. Я все свои обещания исполнил, все деньги отдал, осталась лишь печать. Надолго ли?

В придворных у Лауры уже был. Мало того! Я был её первым придворным! А заодно, как рыцарь — волшебник, исполнял обязанности защитника Орденской Девы. И ведь действительно помогал и защищал. Но стоило только жениху попросить, меня тут же выперли и из придворных, и из защитников. Не! Мне в компенсацию даже прирезали пару владений — тот самый эвкалиптовый лес и пустынную долинку, куда при переполнении сливается лишняя вода из озера.

В салонах такую перемену не одобрили — своих придворных принято беречь и защищать. В результате несколько девиц из лучших фамилий королевства испугались холодного климата и решили не проситься во фрейлины к Лауре.

Потом она подписала Указ об отставке меня с представительства Зеленоземья, а затем убрала из хранителей её личной казны. Остался лишь Хранителем печати Зеленоземья, не знаю надолго ли.

Вроде в опале, вроде в отставке, казалось бы, занимайся, чем хочешь, живи себе спокойно и радуйся. Но иной раз как накатит вал посторонних дел, неделю в колею вернуться не можешь. Вот так и сейчас — Праздник Весны. Понятно, надо выставить угощение простолюдинам и организовать банкет для офицеров гарнизона.

Так что вы думаете? Лаура прислала моей конкубине платок, который я же и подарил. Когда-то в порыве чувств пообещал, что если герцогиня пошлёт этот плат моей конкубине, то заберу её из земель мужа. Обещания надо выполнять. Пришлось телепортироваться в великое герцогство Айзенерд. Это ещё хорошо, что раньше там огляделся и поставил метку.

Перед этим собрал первых людей Зеленоземья, организовал торжественную встречу, озадачил полкового командира сбором и высылкой людей Эдмунда, мужа Лауры. Если что, то я виноват, не она.

Герцогиня одобрила мои действия и при всех заявила, что это именно её приказ. «Всех» было всего ничего, но эти слова быстро разнесутся по правящим Дворам. Мне нормально, но Лаура ни разу не политик, тот бы промолчал, оставив себе пространство для манёвра.

Затем она подтвердила это мнение, уехав ночью в столицу и не сказав даже слова собравшимся для её встречи чиновникам. За завтраком мне пришлось поднимать им боевой дух, да и настроение тоже.

Ладно, отправил всех, казалось бы, можно выдохнуть и взяться за свои дела, но нет! Вновь пришлось принимать визитёров. Нормальные, даже полезные встречи, но как же много они отнимают времени и сил! Почему нельзя забыть обо мне хоть на полгода, хоть на пару месяцев?! Дать возможность почитать умные книги, поучиться чему-нибудь, потренироваться с чем-нибудь.

От аус Хансалов приехала Ланина. Её и Фину, прозвали «тихими мамочками» за чрезмерную заботу обо мне. Во-первых, женщина привезла деньги. Когда Симон участвовал в выборах на пост Верховного Магистра, весь род скинулся на избирательную кампанию. Я тоже дал тысячу дукатов. Теперь всем вложившимся возмещают вклад. Чтобы никому не было обидно, то отдают пропорционально отданной сумме, по частям, три раза в год, зато всем деньгодателям сразу. Трат случилось меньше, чем рассчитывали, потому окончательный расчёт случится через два, а не через три года.

Но деньги оказались не самой главной причиной приезда, второй повод звался Марика. Тоже боевая волшебница, тоже простолюдинка из приютских, выпускница той же армейской магической школы, что и Ланина, но выпущена оттуда на несколько лет позже. А главное, никак не связанная с семейством аус Хансалов.

И предложение этой Марики вновь касается создания школы в моей башне. Правда, не всем желающим, а только для особо одарённых детей из магических училищ для простолюдинов. Женщина, пожалуй, первая из всех предлагающих смогла обосновать, зачем именно мне это надо.

Про такое я даже не думал — ковен, круг из тринадцати чародеев. Понятно, я — глава. Набрать ещё двенадцать волшебников и будет создан полный круг. Марика берётся найти шесть детей, готовых принести мне присягу. Точнее, присягнуть будут готовы многие, но эти шестеро самые сильные из всех желающих.

Со временем добавятся более взрослые волшебники, и круг будет закрыт. Моё могущество и личная сила участников многократно возрастут. Верность подтвердят магические обеты. Взрослые станут учить молодёжь. Башня даст приют и ману, а я обеспечу достаточные для прожития средства. Всем будет хорошо.

На первый взгляд это действительно так — всем будет хорошо, даже мне, но я взял время на обдумывание. Ковен — это семья, а стоит ли мне обзаводиться такой большой семьёй? Главное, я не понимаю, к какой цели мы будем стремиться. Учить, учиться и ещё раз учиться? Здорово! Но зачем в семье? А другого смысла я пока не вижу. В поиски наследства моих предков-Мхотепов никого из посторонних я точно не возьму.

Повышение личного могущества? Я то, что уже имею, пока полностью не освоил, а другим желающим стать членом ковена в первую очередь свои собственные силы поднять захочется. Хотя вырастить из талантливых детей преданных соратников — идея хороша. Боюсь с реализацией можно сильно пролететь.

Словом, я обещал Марике хорошенько подумать и дать ответ. А она взялась добыть данные на детей.

Только женщины уехали, выяснилось, что приехал Налор, мой тесть. К тому же что-то привёз на нескольких повозках. Зашёл такой взъерошенный и сразу заявил:

— Я всё знаю!

— Прекрасно! — обрадовался я. — Мне как раз нужно понять — в реакции Пейгеля-Маккрена при появлении пены с синеватым оттенком стоит ли увеличивать количество толчёных костей летучей мыши?

Человек не понял юмора, да к тому же ему не до того было.

— Я знаю, что Микаэлу предложили убить ради ребёнка! Сказали, барон этому воспротивился! Я ценю это, очень рад, что у меня такой зять, но и боюсь за дочь. Вдруг в другой раз никого спрашивать не будут?

— Такое невозможно! Все понимают, что я отомщу.

— Понимать-то может и понимают, но если что, мою девочку не вернёшь. Я честно говорю, что боюсь.

— Не стоит.

— Акушерка ритуал провела, заявила, что ребёнок родится волшебником, но слабеньким. Я ей за труды заплатил… Хорошо заплатил! Тогда она сказала, что с первым всё в порядке, а вот второго ребёнка от барона Микаэла наверняка не выносит.

— Точно?

— Так сказала акушерка, а она из волшебниц. Мы с женой весь вечер думали, что делать. И вот я здесь.

— Значит, что-то придумалось?

— Мы всей семьёй просим отпустить девочку.

— Это как?

— Малый обет в Храме на год даётся. Мы, оно конечно, контракт не подписывали, но доченька своё дело исполнит, ребёночка родит. А потом пусть свободной будет. Мы ничего такого — малыша воспитывать, препятствовать не будем. Он вместе с мамой жить будет, как по обычаю для конкубин положено. И того… дело молодое… любитесь с Микаэлой, коли по нраву… Но без детей.

— Мимика от меня уйти хочет?!

— Не хочет! Да, видать, придётся.

— Да… Сказать, что я ошеломлён, ничего не сказать! Отложим разговор, мне надо прийти в себя и тоже хорошенько подумать.

— Мы надеемся, что вы своего сыночка признаете и в дворяне запишете. Я для внука в поместье господский дом строю.

— Обещал же. Признаю и запишу.

— Мы все премного благодарны. За рейсы в Колонии беспокоиться не надо. Как оно было, так и останется. Я на сей день, на первое число месяца первоцвета, баланс свёл. Раз из-за опалы в столицу приехать и в банк деньги положить нельзя, всё под расчёт сюда привёз в малых бочонках. Кроме второго рейса, там не распродались ещё. Бухгалтерию в папку положил. Итогом чуть меньше 600 тысяч талеров, серебром и золотом. Надо бы приказать разгрузить.

На душе раздрай, в голове каша, однако раз деньги привезли, то их нужно прибрать. Кликнул Генриха, тот солдат, разгрузили повозки. Сто бочонков с серебром, в каждом по четыре тысячи талеров, остальное в пяти шкатулках по три тысячи дукатов и в одной поменьше остаток.

Бочонки, а особенно шкатулки, невелики, да увесисты. Один не перекидаешь, упаришься. Пришлось грузчиков с собой на нижний этаж везти. Не буду же я деньги при всех запечатывать в свитки, пусть лучше ходят сплетни о несметных сокровищах в моих подвалах.

Лауриных денег здесь совсем не осталось, но мои доходы от баронства за прошлый год пока лежат. Велел перекидать привезённое в соседнюю камеру. Пока перенесли, пока я глиф «Огненная Ловушка» поставил, времени прошло прилично. Поднялся наверх, а тестя, вместе с повозками, и след простыл.

Да… Налор неплохой психолог — нагрузил меня работой, от которой нельзя увильнуть, а пока я занимался переноской денег, реакция на будущий разрыв с Микаэлой притупилась. Хитёр мужик! Внешность недокормленного зайца, а хитрости хватит на стаю лисиц.

Шестьсот тысяч талеров… Многовато! Может он и мой взнос на организацию колониального рейса тоже отдал? Надо будет посмотреть папку с расчётами.

И куда мне столько денег девать? Казна Лагоза запечатана в свитках и лежит в шкатулке под надёжной защитой. Может тоже запечатать? Нужная бумага ещё осталась. Или оставить? Слишком много людей их видело. Пусть лежат.

Стою на мосту, думаю о жизни, о Мимике, о деньгах, вдруг сзади Генрих подходит и уважительно интересуется:

— Ваша милость, мы же сейчас деньги перегружали, да?

— Они. Деньги.

— Ну, тогда нам неурожай не страшен. Переживём как-нибудь.

Почти на целую неделю меня оставили в покое. Я тихо бесился по поводу Мимики, а чтобы отвлечься, разбирался с книгами, тренировался в боёвке, прикидывал, как буду искать тайники предков и даже составил список, чего мне надо бы сделать, да всё руки не доходят. Получилось четыре страницы убористым почерком, где первым пунктом стоит «разобрать материалы, найденные в дядюшкином сундуке».

Но в среду последовал новый шквал событий. Утром встаю, меня уже ждёт курьер аж из герцогства Ранбранд. В большом конверте письмо Найджела и записка от Терезы. Папа пишет, что дочка ночью прибежала в родительскую спальню — у неё было видение, после которого она не могла уснуть. Терезочка информирует о злодее, прячущем кинжал в рукаве.

Видения в семье Ранбрандов бывают у девочек лет до 14, я давно в курсе.

Пока завтракал, думал, что буду делать, но тут Балег объявляет, что ко мне на приём просится дворянка по личному, касающемуся меня, делу. Какое оно не говорит. Решаю принять, и узнаю знакомую — баронессу Алису де Берти.

— Стах, никаких имён, — заявляет она, — Я здесь инкогнито.

— Конечно! Но какими судьбами?

— Сказано же — по вашему делу. Не знаю, говорил ли вам его величество до вашей опалы, что леди Лаура и у мужа в герцогстве находится под приглядом.

— Скажем так — я об этом слышал.

— У великого герцога в штате есть два человека для решения деликатных вопросов.

— И об этом его милость мне рассказывал.

— Значит про убийц вы в курсе. Наши люди доложили, что один из них получил приказ вас навестить.

— Вы будете смеяться! С кинжалом в рукаве?

— А вы откуда?..

— Не беспокойтесь! Нет у меня шпионов в окружении Эдмунда. Я же сказал — вы будете смеяться. Утром с курьером письмо доставили. Полюбопытствуйте.

Протянул баронессе конверт с обоими посланиями, та только что его на вкус не попробовала. Не только прочитала, изучила полностью.

— Я, конечно, слышала о провидцах, но тут так подробно!

— Это способность девочек Ранбрандов. Видят только их касаемое, а как становятся девушками видения совсем пропадают. Такие таланты для вашей службы не пригодны.

— Однако впечатляет! Наша служба может вам помочь…

— Благодарю, но не стоит. Я, знаете ли, архимаг. Стыдно мне с простым убийцей не справиться. Пусть он будет с магическим оружием и под заклинаниями. Особенно, после такого своевременного предупреждения.

— Тогда второй вопрос — есть ли шанс взять убийцу живым, крайне желательно, во время нападения?

— Для вас? Что угодно!

— Тогда обсудим детали?

— Я не против. Единственно, хотелось бы знать… просто из любопытства… Чем я обязан столь обременяющему визиту? Месть за портал для леди Лауры?

— Нет! Что вы, барон! Это мелко для великого герцога. В установке портала обвиняется государь. Вы так… инструмент. Причина — припасы, от которых отказались несколько месяцев назад, и которые сейчас лежат на складах вашей башни.

— Да, но…

— Идея — после вашей смерти, пользуясь неразберихой и именем герцогини Лауры, прислать людей, чтобы хоть на несколько дней, установить контроль над башней. А за эти дни вывезти припасы себе в герцогство. Согласна — план мог бы сработать, но есть нюанс. Эдмунд не подумал об одной существенной детали — кто ж ему позволит перебросить войска из великого герцогства в герцогство жены. Это одинокому страннику нельзя отказать, а отряду запросто.

— Я понимаю.

— И, если мы заговорили о припасах, наша служба считает, что вброс такого количества провианта ещё выше поднимет любовь подданных к леди Лауре. Ходят слухи… только между нами… впрочем, об этом болтает весь Айзенерд. Словом, среди народа и армии считается, что сейчас великая герцогиня выпрашивает у батюшки продукты для населения.

— Возможно, так оно и есть.

— Главное, не как оно по-настоящему, а как считают подданные. И, кстати, леди Лаура пока об этом ещё не думала, но в благодарность за провиант ваши земли округлятся небольшой долинкой, через отрог с севера примыкающей к Гремячему потоку.

— Буду крайне благодарен, однако что скажет его милость?

— Об этом не беспокойтесь. Государь помнит, кому отдал провиант. В силу сложившихся обстоятельств ничего говорить не станет, но его виза будет стоять на первом листе запроса.

— Меня это более чем устроит. Признаться, я даже начал несколько беспокоиться — не знал, что с припасами делать. Для баронства излишне много. Думал, предложить осенью северным герцогствам. Так что, прикажу готовить припасы к передаче?

— Нет. Пока рано. Провиант появится в великом герцогстве в точно рассчитанный момент, через месяц, а может быть через два. Понимаете, эффект должен быть максимальным. И уж совсем начистоту, коли разговор стал таким доверительным…

— Я весь внимание.

— Его величество всё ещё обижен на вас, но оценил бы, если бы вы отказались от службы леди Лауре.

— Под диктовку его величества я уже писал письмо герцогине на эту тему.

— Как хорошо, что некоторые разногласия не влияют на вашу преданность. Леди Лаура имеет малый опыт управления, но довольно большие амбиции. Ей надо помогать на благо Хаора.

— Я не вижу себя её помощником. Она сама отставила меня со всех должностей, кроме Хранителя печати Зеленоземья.

— Мне неприятно об этом говорить…

— Да?

— Передача печати другому хранителю — одно из основных условий Эдмунда для мирового соглашения с женой.

— И леди Лаура на него может пойти. Ожидаемо.

— Но ваше баронство может стать свободным.

— После получения долины?

— Конечно! Как вы могли сомневаться?!

— Тогда мне нужно связаться с канцелярией канцлера. Хочу заранее подготовить прошение о принятии Тихого баронства под руку короля Хаора. Моему баронству, как, впрочем, и Айзенерду, безопасней быть частью королевства, иначе нас быстро сожрут.

— Ой, право! Какие мелочи! Даже не утруждайтесь — пакет документов согласован и готов. Все знают, что вы истинный хаорец. Государь на такое событие имеет какие-то планы. Не возвращение ко Двору, но… Вы понимаете?

— Понимаю.

В дальнейшем разговоре мы решили, что небольшой отряд будет ждать убийцу около башни. Во время покушения я парализую злодея, затем передам заботу о нём охранителям. Моё уточнение, что на лавры участия в аресте не претендую, было встречено с искренней благодарностью.

И скромный подарок лично баронессе, три лавандовых зелья с одним жемчужным, тоже не вызвал отторжения. Женщина заботливо завернула коробочки в неприметную обёрточную бумагу и перевязала бечевой. Зачем хвастаться? Косметика и самой баронессе пригодится.

За кофеем мы поболтали о событиях при Дворе. Я послушал свежие сплетни, а затем проводил знакомую до портала.

На столе у меня осталась случайно забытая бумажка с тремя именами. Конюх, офицер и купец. Предположительно, они докладывают Эдмунду о событиях в башне. Такая милая рассеянность! Надеюсь, Алисе де Берти кофей понравился.

Да… Узнал много нового. Запасы Лагоза в моей башне оказались козырной картой в игре между Хаором и Эдмундом. Кому принадлежат, Торан не знает.

Лауре не дают стать самостоятельным игроком. Мне и баронство организовали, как противовес желанию Лауры сбежать и стать самостоятельной фигурой, а уж дядя точно не собирается герцогство терять. Свободное баронство — мечта… э… поэта, наверное. Не политика точно.

Мой соседушка, например, свободен только потому, что взять с его земель нечего. Было бы что полезное, давно бы стал чьей-нибудь провинцией. А так толку с него никакого.

Моя земля плодородна, после объявления о свободе баронство сразу привлечёт внимание, как привлекает взоры хищников раскормленный поросёнок, вырвавшийся в лес из-за прочного тына деревенской усадьбы. Он может гордо хрюкать «Я свободен!» и действительно будет таким… до встречи с волком.

Король, канцлер, генерал-аншеф полным дураком меня не считают. Молодым — да, неопытным — конечно, но верным Хаору. Вот и решили, чуток подрезать Зеленоземье в мою пользу.

Лаура может даст мне «свободу» не спросив моего мнения, не зная о секретных соглашениях, в которых мой гарнизон называется вспомогательной воинской частью Хаора. Торан сам этот документ подсунул на подпись, когда обсуждали гарнизонные мундиры.

Баронство сразу после «обретения государственности» попросится обратно под руку короля. Хаор не потеряет кусок житницы. Я расстанусь с недолгой свободой, но останусь при своей земле. Так сказать, продолжу жить жирным свином, но во дворе с более высоким тыном. Может, от щедрой руки мне в корыто дополнительно чего-нибудь вкусного накрошат.

Если взбрыкну, тоже получится неплохо — герцогине, на моём примере, покажут, чего стоит свобода, если нет достаточного количества полков.

Эх, Лаура! Милая, наивная девчонка. Тебе бы просто жить, а не играть в «государыню»! Тобой играют! Можешь сидеть в Красном дворце и наслаждаться вторыми ролями придворной жизни Хаора, можешь корчить из себя правительницу на троне холодного, нищего и гордого Айзенерда, можешь управлять тёплым, богатым и хлебосольным Зеленоземьем, но границ королевства твои земли не покинут. Этого и твой отец не позволил бы, а дядя уж точно.

Великий герцог Эдмунд решил меня убить. И ради чего? Ради мечты? Даже если бы покушение удалось, то кто бы дал ему вывезти продовольствие? Через час сюда бы начали перебрасываться хаорские войска. А ведь мог просто попросить. Ради сына Лауры я бы бесплатно отдал запасы. Вдвоём как-нибудь отболтались бы от обвинений в нецелевом использовании. Может, для дочери короля запасы были сбережены?

С охранителями я хорошо дела порешал — они меня предупредили о покушении, я отдаю им всю славу поимки убийцы.

Алиса де Берти присматривала за Лаурой, когда я только был представлен им в кафе. Наверное, не рядовой сотрудник, а раз мы знакомы, баронессу послали разузнать, о чём я думаю. Коли сразу пошёл на контакт, то она проговорила все скользкие вопросы. Полезный получился разговор. Я ещё раз убедился, что земли Эдмунда из королевства никто выпускать не собирается.

И последнее, о чём надо обязательно подумать — как отблагодарить Терезочку. Не её семью, а саму девочку. Вызвал своего консультанта, и после размышлений Кидор лично отправился в столицу, в магазин, где первые лица королевства покупают своим детям игрушки. Деньги я ему велел не экономить, да слуга и сам всё понимает лучше меня.

Её светлость Силестрия, великая герцогиня Синедольская, пила чай с подругой в Розовом салоне Клубничного павильона. Изящные малюсенькие пирожные, размером на один укус, были совершенно незаслуженно забыты за разговором. Да и чай в чашках уже подостыл.

— Как тебе сказать? Поспокойнее стало, сильно поэкономнее, особенно когда шефство над полком передала, но, сама понимаешь, почёта и уважения тоже стало поменьше. Сильно поменьше.

— А у тебя в герцогстве?

— Там как было, так и осталось. Муж — государь, сын — наследник, а я так… жена и мама. В герцогстве у меня влияния меньше, чем здесь. Особенно после того, как дочку замуж выдала.

— И с финансами?..

— Нет! Гневить богов не стану, хоть с деньгами у меня неплохо. Доходы с приданого регулярно поступают, муж содержание не задерживает, а здесь брат ещё установил хорошую дотацию.

— Так чего тебе осталось желать?!

— Тут ты не права. Сколько лет после смерти мамочки я была первой леди королевства? А сейчас кто? Даже не шефиня своего полка. Хотя Лагоз был очень щедр, когда просил передать его Мариане.

— Ну, а как с личным?

— И не спрашивай! Мне так неудобно перед мужем. Слухи-то до него доходят.

— Да ты что! И он ничего?

— Мы же дали друг другу свободу. И я ему давно неинтересна. У него интерес поднимается только на пастушек, которые совсем молоденькие. Но всё-таки неудобно.

— У тебя, что не один амант?

— Ах!

— Двое? Ты даёшь!

— Постоянных… более-менее… трое. И не всегда могу сдержать женскую слабость к мужчинам. Они такие приставучие! Говорю же, мне так неудобно перед мужем.

— Ты и выглядишь очень миленько. Это всё твой мальчик-чародей?

— Да, он придал мне уверенности.

— Не хвастает своими связями?

— Он же Тихий! И не только по фамилии. Ты слышала, что к нему инкогнито ездил кое-кто из Довиза?

— Сама?..

— Я тебе этого не говорила. Может, доходили слухи про вдруг пропавшее родимое пятно со щеки у принцессы Еграри?

— Про это слышала. Это всё он? А мы-то удивлялись!..

— Барону такое не просто даётся, но он один из тех, кто продолжает меня уважать. Хотя и в опале, но к моим рекомендациям прислушивается.

— А как обычно его благодарят?

— Кто как хочет. Но поместье в Довизе король заставил Стаха передарить.

— Поняла. А его крема?

— Это полный восторг и нега для женской кожи. Шепну про кое-что для мужчин. Понимаешь? Но тут надо быть осторожным. Один старичок трёх девок разом огулял и помер.

— Моему бы такое подсунуть.

— Что? Он уже не?..

— Меня уже не! А залезть под юбку какой-нибудь дуре-простушке он очень даже да.

— А у тебя на сердце кто-то есть?

— Как бы тебе сказать?..

— Ничего не говори, и так всё ясно — тебя надо свести с Тихим.

— Право слово, неудобно… Опять же не знаю, как муж отнесётся… И зелий бы мне. Да и для мужа то чудодейственное снадобье.

— С зельями сложнее — их ещё надо сварить, а компоненты редки и дороги. Впрочем, я слышала, что буквально неделю или две назад его корабль из Колоний вернулся. Ему Лагоз разрешил три раза в год посылать за редкими реагентами и всякими травами. Для прибытку тоже, но этим купец занимается. Так что может сейчас, у него что-то потребное появилось.

— Как бы узнать поточнее?

Из столицы пришла записка от Мимики. Пишет, что меня любит, всё у неё хорошо, чувствует себя отлично, очень жалеет, что папа не ко времени завёл разговор о нашем разрыве, но, главное, приезжать ко мне она пока не может — и волшебница-акушерка, и вызванная мамой повитуха в один голос заявили «нельзя». Словом, ещё неделя или две и я стану папой.

Как-то странно на меня эта новость подействовала. Волнительно. То есть я и раньше понимал, что буду отцом ребёнка, а сейчас хожу и улыбаюсь, как идиот. Что делать толком не знаю, у меня и в прошлом мире не было детей.

Хочется плюнуть на всё и рвануть в столицу, посмотреть на конкубинку, ободрить её… Но опала. Ладно я, в случае чего отобьюсь, свойственников не хочется подставлять под придворные разборки.

А как родит, мне и малыша не посмотреть? Хотя может привезут… Должны привезти!

Написал письмо родителям. Им, особенно маме, нужно знать, что скоро станут дедушкой и бабушкой. Хм… дедушка, бабушка — у самих младший сын чуть старше внука.

Мы видимся редко — я сижу в башне, у родителей служба, зато переписываемся часто, друг друга держим в курсе дел. Знаю и о семейных заботах королевской четы.

Например, мне подробно рассказали, как у маленького Лагоза начали резаться зубки. Как однажды его и моего братика Варина пустили поиграть с молоденьким щеночком придворной дамы. Тут вдруг, пока взрослые отвлеклись, случился громкий визг и скулёж. Оказывается скулила собачка — Лагоз укусил её за хвостик. Не она его! Он укусил маленький хвостик всеми своими четырьмя зубами. А Варин, мелкий подхалим и соучастник, радостно улыбался.

Впрочем, у моего брата служба такая — он же с рождения зачислен пажом на службу при наследнике престола. Вопрос с формой решили просто — приказали пошить всякие пелёнки — распашонки в цветах наследника.

Мариана, не королева, а её дочь, растёт хорошей девочкой, хотя любит при случае утащить от мальчишек какую-нибудь погремушку и зареветь, если те пытаются вернуть её обратно. При том собственные вещи может разбросать и не обращать на них ни малейшего внимания, требуя точно такого же, но чужого.

Мама очень тонко намекала, что у неё, а, следовательно, и у королевы, закончились косметические снадобья, но они стоически терпят лишения.

Отец горит на работе в Министерстве. Эльрик де Вимент, министр и его главный начальник, не обделяет папу милостями с наградами, а иной раз передаёт мне поклоны от графини Вулфстейн.

Письмо домой возымело неожиданный эффект. Видимо, мама показала его государыне, а та нажала на мужа. В результате мне пришла грамота из Дворцовой канцелярии. Аж с двумя печатями! В нём за заслуги, оказанные королевской семье, и в порядке исключения, сразу после рождения ребёнка, мне дозволялось посещать столицу. С ограничениями, конечно. Как без них можно обойтись?

Главное, ни под каким предлогом не приближаться к Королевскому замку ближе, чем на сорок шагов. Почему на сорок? Не знаю. Наверное, фраза красиво выглядит на бумаге.

Второе ограничение — находиться в столице не более трёх дней в неделю и ни в коем случае не ночевать. Это понятно — намёк, что нечего здесь жить постоянно.

Ну и третий, самый суровый запрет — категорическое запрещение устраивать в столичной резиденции балы и празднества, численностью более сорока человек. Это действительно сурово, я чуть было не прослезился от смеха. Особенно, учитывая, что в столице я вообще ничего никогда не устраивал. Бал и тот дать не успел. Хотя, наверное, смысл в запрете есть, но понять его не могу.

В сопроводительном письме среди положенных фраз промелькнуло — в таможню порта отправлен приказ освободить мой корабль от всех налогов и сборов. Корабль, конечно, не мой, а тестя, но если не платить пошлину, то мы с ним дополнительно прилично заработаем. Видать, королевской чете подношение понравилось.

А за столицу придётся отдариваться. Пошлю её величеству дюжину лавандовых зелий и три жемчужных. Ох! Прямо былыми, неопальными временами повеяло.

Судя по всему, рождение ребёнка лишь благовидный предлог, чтобы как-то вернуть меня в столицу. Возможно, для неофициальной встречи с Лаурой или ещё с кем.

Ромулу надо помочь, а это дело не слишком простое. Однако мне помнится, что в фолианте с серебряным переплётом, который отдал Бертиос, заклятие на глаза точно было. Я же внимательно читал и прикидывал, какие чары из книги безопасны. Даже небольшой списочек составил.

Возвращаюсь как обычно в карете, не хочу дразнить портальной магией соглядатаев. В башне направляюсь в рунный зал, нахожу в сундуке потребное и зависаю на всю ночь.

Про сложное строение глаза знает даже начинающий лекарь. Сильный целитель может использовать Регенерацию и вылечить многие раны, но вот зрение оно не восстановит. Бертиос в каком-то старом свитке отыскал специальную версию заклинания. Годится только для глаз, аж 7-ой Круг, из реагентов требуется большой и чистый аквамарин, а также вода из горного ручья, которой у нас хоть залейся.

С аквамарином хуже. Есть у меня один подходящий — в медальоне, который подарила королева Мариана, когда я определил, что она носит двойню. Наверняка есть несколько среди камней прабабушки. Но у Ромула богатая семья — пусть купят свой.

Пишу записку, точный адрес я не знаю, но гонец может спросить его в нашей гимназии. Словом, ранним утром отправляю гонца с письмом, егеря к ручью с водой почище, а сам вновь и вновь перечитываю заклинание. Не так уж оно просто, 7-й Круг требует долгого и кропотливого изучения.

Первым прибыл Ромул. Мою записку он получил, и сейчас отец ищет камень. Затем вернулся егерь. Немного перестарался и взял воды с запасом — бочонок. Потому, кстати, так долго возился. Последним приехал генерал-полковник, отец Ромула, с парой адъютантов. Он привёз сразу несколько приличных аквамаринов.

После моего приветствия заявил:

— Не знаю, какой вы целитель, но службу знаете на отлично! В вашем гарнизоне полный порядок. Уж в чём в чём, а в этом я разбираюсь.

После столь лестной похвалы генерал скомандовал приступать, дескать, лично будет наблюдать, как я лечу его сына. Можно было бы и взбрыкнуть, но зачем? Пусть посидит. Один, без свиты.

Далее пошла моя работа — Маленькая Смерть на Рома, Скальпелем Маны надсекаю склеру и из стекловидного тела заклинанием достаю тонкую занозу. Именно она натворила дел. Затем самое сложное — накладываю аквамарин, поливаю его водой из ручья и читаю заклинание. Не тороплюсь, я же первый раз делаю такое. Не получится — не так страшно, отрицательный результат тоже результат, но одноклассника жалко. Впрочем, на Источнике Силы, да с фамильным амулетом, кажется, я справился.

Занозу отдаю отцу как сувенир, затеняю комнату, а на противоположную стену вешаю вчерашнюю газету. Бужу пациента, а когда он очнулся и протёр глаз от воды с остатками растаявшего камня, приказываю:

— Читай, что в газете написано.

Ромул хмыкнул и начал:

— Столичные сплетни…

— Это пропусти, читай, что напечатано мелким шрифтом.

— Двадцатого первоцвета, четыреста… Ой! Я всё вижу!

— Да, секунд-майор, — заявил довольный отец. — Я так понимаю, что у вас в гарнизоне не только с караульной службой порядок. И по целительской части вы великолепно справляетесь. А дорожки, как славно песком отсыпаны! И столбики покрашены. Не зря я о вас только самые лестные отзывы слышал.

— Поправлю вас, ваше высокопревосходительство — секунд-майор в отставке.

— Ну, это мы ещё поглядим. Благодарю вас за моего оболтуса.

— Можно ещё шрамы на лице ему попробовать убрать.

— А оно нужно? Шрамы украшают мужчину. Вот вы, почему себе не убрали?

— Оно затруднительно, ваше высокопревосходительство. Очень больно и крайне несподручно, будто рану от стрелы себе на заднице зашивать.

— Пусть мой сам решает. Красота — дело плёвое. Вот если бы ему глаз восстановить!

— Могу дать совет, ваше высокопревосходительство.

— Я слушаю.

— Есть свободное баронство, его держит семья Мостовых. Правда, некроманты, но славятся своими артефактами. Протезы глаз тоже делают. Зачарованные, конечно. Со свойствами по заказу. Видение в темноте. Дальновидение — это когда подзорная труба не нужна. Или наоборот… Хотя это лучше с самими Мостовыми обсудить.

— Интересно. Дальновидение, значит. Было бы полезно. Как с ними связаться?

— Я напишу рекомендательное письмо и адрес дам для связи.

— Буду крайне признателен. А за моего сына уже должен. Очень должен. Поверьте, не забуду.

После всяческих расшаркиваний пришло время экскурсии по башне, показу обеих фортов и скромному баронскому обеду. Кстати, в отличие от статских чинов, генерал и его офицеры осматривали укрепления с нескрываемым интересом.

В процессе скупо рассказали, что с Ромулом случился несчастный случай на практических занятиях. Его наградили медалью, комиссовали и с почётом отправили в отставку. Виновник трагедии остался живым, но лишился обеих кистей рук.

В честь гостя, генерал-полковника, Мивда добавила к положенным пяти ещё одно блюдо. Получилось сытно, вкусно, а главное гостям понравилось. Хотя ничего совсем уж такого на столе не было: Суп-пюре из тетерева, а к нему пирожки с раковым фаршем; затем ростбиф; майонез из форели; горошек с цветной капустой под молочным соусом; желе из красного вина и сабайон с меренгами. Понятно, вино, ликёры, кофей, чай.

Сытые и довольные посетители удалились, не забыв взять письмо к барону Мостовому. При расставании Ром долго тряс мне руку, снова и снова благодарил, делился надеждами восстановиться в училище. Его отец пожал руку со значением. Адъютанты просто рассыпались в похвалах и любезностях.

Когда освободился, Балег доложил, что на столе в приёмной гости забыли шкатулку с сотней золотых. Сразу спросил, не прикажу ли я её прибрать. Приказал, конечно. Не выбрасывать же.

Велел запрягать и отправился в столицу к сыночку. Поболтал с Мимикой, но подержать малыша не дали — он спал. Серьёзный такой. Укатан в пелёнки, перевязан свивальником в какой-то тючок. Вроде всё хорошо, особенно, когда сказал Зае, что написал прошение о признании сына. Но даже по разговору чувствую, она от меня отдаляется. Тесть с тёщей вновь не появились.

Днём и ночью, без перерыва, слаженные армейские команды грузчиков, конюхов и возчиков вывозят припасы. Генрих днюет и ночует на складе, да ещё поит интендантов. Когда спит не понятно.

В Заречье, в бывших землях герцога Сланто, нужно организовать новое поместье — Тихово. Моему сыночку разрешили дать в кормление 100 десятин, а тесть купил 600. Отрезать от них? Можно, но Лагоз подарил мне поместье Ровенку, а между ней и купленными землями лежат ещё два имения и городок, потерянные герцогом за неблагонамеренные деяния в отношении Короны, может лучше там место приискать? Надо озадачить зареченских управляющих, они лучше места знают. Пусть приищут сынишке что-нибудь приличное.

Есть сложность — Заречье совсем не Зеленоземье, а бывшее Сланто и нынешнее баронство Тихое. Куда послать бумагу о выделении земель в новое поместье? Очень тонкий вопрос!

Не в столицу точно. Земли регистрируются «на местах» и для мелкого участка в дальнем баронстве никто исключения делать не будет. Оно понятно — дай слабину, все полезут в столицу решать ничтожные местечковые вопросы о границах захудалых владений, которые не решаются десятками лет.

Затвердить бумагу в Дворянское собрании нашего герцогства? Легко! Тут же затвердят! Идея прекрасна — земли Зеленоземья прирастут этим участком. А чем такое решение мне хорошо? Не знаю точно… Ну… спасибо скажут. Наверное. А с герцогом Сланто я точно все отношения разорву.

Одно дело, когда король его заставил выделить кусочек земли соседу. Противно, обидно, но замирение с королём того стоило. Доходы потеряны, да сколько тех доходов? Сланто не беднее Зеленоземья, а если считать по возделываемым землям, даже немного больше. Словом, герцог давно смирился с такой потерей.

Но тут наглый тип, мелкий барончик, плюёт в душу — передаёт его исконные земли другому герцогству! Это обида на всю жизнь! Сейчас герцог может и утрётся, но запомнит и будет желать отомстить. Или хотя бы хорошенько подгадить.

Итак, поместье Тихово не должно регистрироваться в Зеленоземье. А где? В Сланто? Тогда обидится Лаура. Особенно, если ей преподнесут моё деяние в должном освещении. Доброжелателей вокруг хватает — точно доложат и объяснят в чём именно ущемлено достоинство герцогини.

У себя ничего затвердить не могу — своего Дворянского собрания в Тихом баронстве нет. Честно говоря, и дворян-то подо мною всего ничего. И что делать? Похоже, пора искать знающего человека. Найджел мог бы помочь по старой дружбе, но почему-то не хочется обращаться к нему за советом. И где можно найти знатока? Изумрудные братья?

А это, пожалуй, идея! В столицу легальный доступ появился. Клуб наш создан чисто по интересам… ну… не по службе уж совершенно точно. Повод есть железный — проставиться на предмет рождения сына. Не наследник, однако первый ребёнок — вполне себе повод. А там, за разговором, пожалуюсь на плохо решаемый вопрос.

Сказано — сделано! Сразу пишу письмо нашему председателю. Вопрос один — как бы организовать? Сколько будет стоить торжество, спрашивать не очень удобно. Присылаю полста дукатов в кошеле и обещаю остальное отдать при встрече. Дорого? А что вы хотите? Консультации специалистов хороших денег стоят.

Есть ещё одна сложность — тесть господский дом начал строить, а я сыну может быть другой участок дам. Но тут ничего не поделаешь — сам виноват, не надо было торопиться. Деньги на строительстве, конечно, потеряет, но они не последние.

— Ну что, Стах? Не ожидал меня увидеть? Садись в карету, поговорить надо.

— Не ожидал, ваша милость.

— Подарок на первого сына я тебе, пожалуй, подарю. Тестю своему скажи, что до Праздника Урожая трогать его не буду. Тут мне докладывают, что он чуть не половину годового дохода королевства себе нахапал. Врут, конечно. Однако всех его конкурентов Ангел извёл, вот купчишка и развернулся. А когда столько денег в руках, у многих в голове помутнение наступает. Особенно у простолюдинов. Мнить что-то не то про себя начинают. Вот ради твоего первого сына и его внука даю отсрочку. Пусть дела завершает, а после, в новом году, на пенсион идёт. Достаточно заработал. Хватит. Может благотворительностью заняться. Или, скажем, театралом заделаться. Или… В общем, не дурак, решит, что делать.

— Премного благодарен, ваша милость.

— Теперь про тебя. Третий рейс в Колонии корабль пусть сделает, и на том закончим. Хватит твоего тестя кормить. Вместо того подарю тебе хорошее поместье. Может графство когда-нибудь подпишу. На что-нибудь полезное у Дворянского собрания поменяю. Они мне что-то сделают, я им тоже уступлю — тебя графом пожалую. Но пока «величеством» титуловать не начнёшь, во Дворец тебе хода нет, сам понимаешь.

— Понимаю, ваша милость.

— Мне Лаурка про тебя рассказала. Понял, что ты мне нужен. Неста куда не надо полезла, начала справки наводить, слухи всякие собирать. Зажилась на белом свете, если коротко. Помочь можешь?

— Будет сделано, ваша милость.

— Это прошу из-за…

— Виноват, ваша милость. Вашему брату один раз сказал, теперь вам повторю — я кинжал, мне нужна только цель. Вы же не рассказываете стрелам, зачем им нужно бить уток?

— Вон оно как!.. Хм… Она архимагиня. Справишься?

— Ваша милость, я не даю вам советов по управлению королевством…

— А я не должен лезть в твою епархию. Справедливо. Что-нибудь для дела тебе нужно?

— Пока обойдусь, ваша милость.

— Как скажешь. Лауре ты денег дал. Зря, конечно. Она их сразу размотает. Зато они примирили её с потерей долины. Вначале не хотела давать, жадничала, но герцогинюшка любит красивые вещицы, пустую лесть мимо ушей не пропускает, вот и уговорили Зеленоземскую владычицу. Что на службу к ней не идёшь — правильно. Если будет надо, я сам прикажу. В Зеленоземье у тебя авторитет огромный, на должность поставь, чиновники в рот смотреть станут. А что с Лауриных слов толкового можно сказать? Ничего! Впрочем, мы приехали, вылезай из кареты. Ты молодой, пешком домой дотопаешь. Здесь недалеко.

В детской комнате, над колыбелью со спящим младенцем стояли счастливые родители. Хотя особой радости они не проявляли. Мама смотрела насуплено и куталась в тёплый платок, а отец казался усталым, но просветлённым, как будто сбросившим с себя тяжкий груз многих забот.

— Хорошенький такой, — вздохнул папа. — Крепенький бутузик. Нашим понравился. Ты как себя чувствуешь?

— Нормально.

— И что теперь делать будешь? В своё герцогство поедешь? Или в Красном Дворце поселишься? А может со мной останешься?

— Не знаю. Право, не знаю. Пойдём на балкон, поговорим.

— Ветер сильный — простудишься. Лучше пошли в мой кабинет, там ни твои, ни мои точно не подслушают.

Переложив заботы о малыше сразу возникшим нянькам, пара удалилась в личный кабинет герцога. Единственное место в замке, где стены и обе двери были обиты панелями из пробкового дерева.

Лаура присела на диван, а Эдмунд медленно ходил по комнате.

— Первый раз мы с тобой вдвоём, после твоего «отбытия в Зеленоземье на встречу с подданными». Кстати, хорошо придумала. Не было умаления ни моего, ни твоего достоинства.

— Честно? Не я повод придумала. Стах организовал. Твоих выгнал тоже он, подставился, чтобы я могла их вернуть, коли захочу.

— А ему приказал мой тестюшка! Да?

— Нет. Я, конечно, дура, но кое-что соображаю. Заранее со Стахом было всё оговорено. Послала ему записку, он пришёл и забрал меня.

— Значит, я дурак, раз пропустил. Думал, что Тихий от дел вашего семейства отставлен. А что ты у него продукты не попросила? Нам не пришлось бы с твоим папочкой договариваться.

— А я про них знала? Ты или кто другой со мной о делах говорил?

— Я тебе про многие дела говорил.

— Ты не говорил! Ты только деньги тянул! А когда драгоценности стал выпрашивать, я не стерпела. Если бы только знал, чего они мне стоили! Я хотела для жениха и мужа самой красивой быть! Перед дедушкой стелилась, отцу угождала, пай девочкой старалась казаться! Видишь эти серёжки? Три месяца разучивала пантомиму, чтобы выступить на королевском детском празднике. Гривну с гранатами помнишь? Малый городок выделила. Я так тебе про каждую вещь в шкатулке расскажу.

— Я понял, что на больное наступил, но было поздно — ты уже сбежала.

— Да, ты крепок задним умом, всё понимаешь «апосля». Зачем убийцу к Стаху подослал?

— А оно мне надо? У меня на тебя расчёт был. Я узнал, когда человека уже послали и отряд захвата башни собрали.

— А убийцу ждали охранители. И потому нагнули тебя сильнее.

— Ты не знаешь? Всё ещё хуже — никто не собирался переправлять отряд в баронство. Даже убили бы Тихого, пользы от этого мне бы не было. Как бобику дали рыкнуть, и сразу щёлкнули по носу. А что твой папочка? Со мной увидеться не соизволил. Сделал вид, что обиделся.

— Я вся опутана обетами. Специально наложили, чтобы тебе лишнего не разболтала. Коротко из того, что могу рассказать — папе твои полки уже не нужны. Король не считает тебя лучшим полководцем современности.

— Предсказуемо. Полки Лагоз хотел использовать в заварушке против брата, если такая случится. За того же армия была. А про лучшего ему напели, что даже корпусом не командовал. Попробовали бы сами… Ладно. Тут ничего не поделаешь. У тебя какие планы? Может, со мной поделишься?

— Не знаю. Жить в Красном дворе приживалкой при мачехе? Противно. Ах, какой миленький братик, ах какая красотулечка сестрёнка! Повторять три раза в день и улыбаться. У Силестрии хоть влияние было. Личный полк. Первая дворянка королевства, заступница за всех обиженных дам. А я кто? Так… Живу, потому как выгнать невместно?

— А в Зеленоземье у тебя дома никогда не было. Что есть, развалилось, и до Праздника Урожая денег на ремонт нет.

— В Зелёном Доле, столице герцогства, имеется маленький уютный замок. И деньги на его обстановку имеются!

— С откуда бы?

— Имеются, имеются. Стах дал. Он щедрый и бескорыстный. Кстати, в шкатулке его вещи единственные, полученные «просто так», без условий.

— Он разве богат?

— Сейчас? Наверное. Папа разрешил ему три рейса в Колонии, в составе каравана. Отец конкубины организовал их.

— Колонии? Может быть. Только на остров Ворсен у меня вся надежда. Но экспедицию надо организовать, а на это тоже денег нет. Много Тихий тебе от своих щедрот отсыпал? Я только спрашиваю, не претендую.

— Три тысячи дукатов.

— Ого! Подарок за сынишку?

— Нет! Просто подарок — тебе не понять. Ты даже на свадьбу мне дешёвку подарил! Не оправдывайся — я всё понимаю и уже смирилась.

— Так вот зачем ты потребовала ему имение подарить!

— Опять попал пальцем в небо.

— Тогда почему же?

— У Стаха есть деньги, и он ответственный человек. Поднимет порушенное, и мы начнём получать с разорённой земли налоги. Да и как пример другим, которые только ноют, что всё плохо.

— Резонно! Хуже точно не будет, а будет ли лучше? В конце года поглядим. Так что, собираешься осесть в Зеленоземье?

— Душно там! Как в хлеву. Сытно, сонно и душно. Посмотрел бы ты на рожи моих вассалов! Боялись, что деньги стану просить. Я бы и попросила, унизилась перед этими толстыми мордами. Хорошо Тихий избавил от такой доли. Не смогу я там жить. Извини, у тебя тоже не блестящий королевский Двор, но хоть какие-то страсти кипят, события происходят. А там все разговоры только про виды на урожай, цены на зерно и как сэкономить на транспортных расходах. Мои придворные сбегут оттуда.

— Даже Тихий?

— Он и не придёт — ты нагадил, уговорил убрать барона со всех служб. Одна Печать осталась.

— Тогда останешься со мной?

— Нет. Я боюсь здесь находиться. Тебя очень боюсь. Ребёнка родила, теперь от меня нужны одни только деньги…

— Лаура! Ты не права. Давай попробуем начать всё сначала.

— Брат Тим, может, решишь жениться, а? Обручение — чем не повод?!

— Молодой я. Не нагулялся. Да и невесты на примете нет.

— Скажем, невесту мы обеспечим. Обручишься, а не понравится, помолвку разорвёшь.

— Нет! Так нельзя!

— А ради братьев?

— Господа! Господа! Извините, что в мундире, а не в партикуляре! Но прямо со службы прибежал, совершенно не было времени переодеться. Не ругайтесь — говорю и убегаю. Есть повод устроить общий сбор! Сегодня его величество изволил вспомнить про барона Тихого. Отменил ему привилегию на три корабля за год в Колонии, а взамен даёт поместье у столицы из конфискованных.

— Совсем недурно! Мне бы так посидеть годок в опале!

— Так вот, господа, я сразу натурально заявляю: «Ваше величество, барон Тихий в опале, во Дворец не вхож, объявите о поместье брату Стаху в заведении!»

— А он чего?

— Эдак, знаете, махнул рукой, дескать, пусть. И добавил: «В вечер после приёма».

— Молодец! Но… Молодец-то, молодец — а вот штраф за приход в мундире заплатить придётся.

— Уже убегаю!

— Итак, братья мои, думаем о том, как встретить государя.

— К кофею горькую или смородиновую настойку налить в рюмку? Или, как иногда бывало, красное вино в бокале?

— Закусить, чем его величество предпочитает?

— Не о том братья думаете! Двух девок рядом посадим, а кого конкретно? Новеньких? Ну ту блондиночку? И рыженькую?

— Это вопрос для Розочки. Она не промахнётся.

— Да, не забыть бы! Надо брату Стаху записочку послать, а то в честь него встреча, а он знать о ней не будет и не придёт.

— Это было бы совсем некстати. Действительно, получилось бы не очень удобно перед его величеством.

Вроде тестю торговлю спас, но от Мимики всё настойчивее звучат намёки на сокращение приездов до раза в неделю, как принято навещать детей от конкубины. Она всё больше и больше отдаляется от меня, а я не понимаю почему.

В этот приезд, решительная девушка Тина остановила меня и угрюмо попросила аудиенцию.

— Прямо сейчас? Или лучше у меня в кабинете?

— Лучше сейчас — мне не надо будет сюда возвращаться.

— Хорошо, в чём дело?

— Все родственники, даже Микаэла, боятся к тебе обращаться. А я получилась крайней и должна клянчить то, о чём должен договариваться мужчина.

— Я уже сильно заинтригован!

— Моя мама мечтает выдать меня замуж. Отец помогал отражать все её поползновения, пока не появился этот… Словом, я по дурости познакомила брата Мимики с моим отцом, а тот ему почему-то понравился.

— И какая моя роль в вашей семейной драме?

— У тебя есть поместье с затопленной шахтой, заводом и пашней. Мы просим отдать всё это нам в аренду сроком на три года. Если проект начнёт приносить прибыль, то мы с мужем станем преемниками отца на заводе. Помнишь, я когда-то показывала проспекты на паровики?

— Помню.

— Папа даёт мне в приданое все необходимые механизмы и оплачивает все расходы, включая наёмных работников и арендные платежи землевладельцу.

— Неожиданно, но не вижу особых сложностей.

— Сложность в том, что если прибыли не будет, то мы с мужем поедем в Колонии! Это его заветная мечта.

— Думаю, я и с этим могу помочь. Великое герцогство получило остров Ворсен, а что делать с ним представляет смутно. Грамотный организатор экспедиции будет ласково принят её светлостью леди Лаурой.

Недовольный взгляд девушки показал всю глубину моего непонимания.

— Никаких островов в Колониях нам не нужно. Мы докажем эффективность применения паровых машин во всех сферах, которые могут интересовать любого помещика, и сделаем папин завод центром технологического развития мира.

— Целого мира? — скептически осведомился я, но сразу поправился: — Да я собственно не против — доказывайте. Могу даже денег за аренду не брать.

— Ты не понимаешь! — взвилась Тина. — Мы с мужем будем вести точный учёт и ежемесячно публиковать его в бюллетене. Как иначе пробить косность и отсталость помещиков? Мы просто обязаны платить достойную аренду, закрывать налоговые платежи и прочие выплаты!

— Тина, не надо горячиться. Я понял твою позицию. Что вам подарить на свадьбу?

— Ничего не надо! — гордо отказалась девушка. Потом, поколебавшись, добавила: — Если только не жалко несколько баночек с кремами.

В заведение мадам Розы я захаживал каждую среду. Председатель клуба, памятуя, что государь оба раза заезжал по средам, объявил этот день присутственным.

В первое же посещение братья опять проиграли мне около пятисот дукатов. Не могут же они платить за зелье? А «за так» брать им неудобно, да и неприлично. Тот флакон, который присвоил государь, другое дело — за него пусть сам король отдаривается.

На вторую неделю государь всё же заехал на некоторое время, но в зале пробыл совсем чуть-чуть, сразу поднялся наверх с Зизи. Затем уехал, не попрощавшись с братьями. Старожилы немного удивились — в бытность принцем, Лагоз заезжал скорее для разговоров. От развлечений не уклонялся, но общение стояло на первом плане. Впрочем, сейчас у государя столько дел! Естественно он хочет немного расслабиться и успокоить свои нервы.

Сегодня король вновь появился, сел с нами в зале и даже поучаствовал в пении хоровой застольной. Потом вдруг обратился ко мне:

— А что Стах, сказывают, у тебя в горах золото нашли?

Так… Барон Загорский подсуропил. Интересно, кому и что он наболтал? Нет у меня в долине золота! А братья-то напряглись! Уши навострили и слушают.

— Ваша милость, не верю я в это. Мой сосед барон Загорский что-то такое говорил, но кто ж словам его верит? Он за эту весть и три бомбомёта с зарядами получил от меня освобождение от мостовой пошлины.

— А почему не веришь?

— Ваша милость, покойная герцогиня, святая женщина, — по своему обычаю, делаю тяжкий вздох и бросаю взгляд на потолок, — посылала геологов по своим владениям. Так они ничего не нашли. Вот я и не верю соседу.

И ведь чистую правду сказал! Даже самому приятно.

— Экий ты неверующий. Он тебе место указал?

— Так точно, ваша милость. В конверте передал. Признаться, я его ещё не смотрел. Даже не вскрывал.

— А почему?

— Ваша милость! Кто я такой, чтобы сомневаться в мудрости покойной герцогини? Святая женщина! — вздох, взгляд на потолок и новый вздох.

Ну не могу же сказать, что я сам золотой песок подложил.

— Да… Ты упёртый просто на редкость. Хочу тебя посрамить. Давай сделаем так — ты мне конверт и право разработки золотой шахты на… э… десять лет, кому скажу, а я тебе хорошее поместье. Согласен?

— Ваша милость, давайте поднимем ставки — срок разработки сделаем до исчерпания, а поместье — граничащее с моими землями. Виноват, несколько ленив, не хочу по разным местам мотаться, управителей проверять.

На том мы и порешили. Буквально следующим утром в башню явились трое — будущий владелец шахты, отставной гвардейский поручик лейб-гвардии Первого полка инфантерии, университетский профессор, как оказалось геолог, и земляной волшебник из Луковичей.

Мне подали грамоту с пожалованием поместья «Тенистая долина», а взамен затребовали конверт барона Загорского. Конверт я не нашёл, пришлось звать на помощь Балега. Оказывается, тот прибран в стопу неотвеченных писем.

Затем я пригласил исследователей перекусить и для нужд экспедиции закрепил за ними егерский взвод. Сам не пошёл — верю святой женщине, покойной герцогине.

Вечером геологи вернулись. Грязные, усталые и злые. Как ни странно, Лукович бросил только один взгляд на гору и сразу высказал: «Здесь золота нет и быть не может!» Профессор лазил до вечера и подтвердил это высказывание. Егеря по приказу поручика били шурфы.

Это такие выкопанные ямы в земле, куда глубокомысленно смотрит геолог и цокает языком. Поручик тоже смотрит, но он матерится. Волшебник одним заклинанием делает ямы красивее и глубже, но лишь там, где считает нужным сам.

Это мне егерский старший унтер доложил. Его ребят совсем заездили. Выделил толику талеров на поправку настроения личному составу и приказал помогать дальше.

Почти неделю экспедиция обходила сначала одну долину, потом другую. Нашли следы наличия медной жилы, замучились сами, заморили егерей, но с золотом не сложилось. А что вы хотите? У меня и было его всего два фунта!

Год назад рассыпали по ручью, пусть не всё. Так мыли его потом и рассыпатели, и геологи от соседушки. Ручей уносил золотишко, затем пришла зима, а после неё весна и мощные водные потоки с ледников.

Как можно найти остатки от столь мизерного количества? А ведь я предупреждал! И на геологическую экспедицию покойной святой женщины ссылался. Но не поверили!

Выдал премиальные замученным егерям и поблагодарил за службу. На таких условиях те согласились и в следующий раз копать ямы столичным обалдуям.

В среду поехал к Розе. Его величество прибыл раздражителен и гневлив. Слава богам, не на меня. Но что он говорил про барона Загорского, повторять при дамах не следует.

В университетском архиве нашли старый отчёт по геологической экспедиции в Зеленоземье. И тут я оказался прав — про золото там даже упоминания не было.

Меня обозвали толстолобым бараном, не желающим проявлять инициативу, но это так… Для меня оно скорее даже положительный эпитет. Молодой я ещё, рано инициативу проявлять, в мои лета надо старших слушать.

Мировая с королём мне стоила забранного им ранее флакона Ви-э-Гра, государь лично сказал, что за него поместье остаётся, и трёх загорских бомбомётов. Их я уже сам предложил, надо хоть как-то подсластить пилюлю.

Но на такую подставу барона Загорского государь сильно обиделся. Ладно, тот меня обманул — я и не сильно сопротивлялся, мне камень самому был нужен. Но распустить слух по окрестным землям, ради того, чтобы чужими руками поддеть наивного соседа! Непростительно! Боюсь, кое у кого могут начаться неприятности в личной жизни.

Поместье «Тенистая долина» соседствовало через невысокий горный кряж с свежепожалованной «Жёлтой долиной» и Зеленоземьем не являлось, относясь к кабинетным, то есть королевским землям. Если Жёлтая была пуста и в ней никто не жил, то Тенистая оказалась вторым царством садов, правда, без винокуренного заводика. Наверняка, пригодится.

— Силестрия на нашей стороне, мы можем начинать подготовку, но чтобы завоевать верных сторонников, нужны серьёзные аргументы.

— А для получения серьёзных аргументов нужны серьёзные деньги. Так, ваше величество?

— Ты меня поняла. Мы прикинули — наших совместных денег откровенно мало. Кое-что я могу попросить у отца, но много не получу. Занимать деньги, тем более под залог драгоценностей, нельзя. Сразу пойдут слухи, дойдёт до короля, он начнёт задавать неудобные вопросы.

— Собрать по сподвижницам? И сподвижникам, конечно.

— Нет. Охранители сразу узнают, да и много мы не соберём. Помнишь прошлогоднее дело с пропажей двух миллионов талеров?

— Которые заговорщики собрали на мятеж в момент коронации? Помню, ваше величество. Деньги не нашли, хотя их и охранители, и полиция, и мятежники искали. Да, собственно, до сих пор ищут. Команда на прекращение поисков не поступала.

— Теперь подумай, кто, помня про это, решится дать денег? Люди имения закладывали, родовые драгоценности отдавали. Сейчас такого не будет.

— Так что, ваше величество, сделать можно?

— Тихий передал королю саквояж с казначейскими билетами на миллион талеров. Не своими, таких денег у него нет. Но ведь где-то взял? Где? У кого? Что получено за них от короля? Много вопросов. А самый главный — нельзя ли от него ещё один миллион получить?

— Мы не сможем, но через охранителей попытаться… Сама поняла — глупость говорю. Охранители сразу его величеству доложат. И тот начнёт задавать вопросы.

— Вот-вот. Но Стах хороший мальчик, ни на меня, ни на Силестрию не обижен. Мы с ним встретимся, спросим про миллион и попросим раздобыть другой.

— Какой ему смысл отдавать миллион талеров, ваше величество?

— Например, получение графства.

Итак, Мариане и Силестрии, королеве и великой герцогине, государыням двух стран потребовались деньги. На что? Нескромный вопрос. Думаю, уж точно не на «булавки», но «зачем?» слишком опасное знание.

То, что саквояж тестя отдал государю, видели братья. Да он и сам мог похвастаться перед Марианой или перед кем-то из доверенных придворных. На вопрос «кто дал?» легко ответить и без меня, хотя и про это король мог сам рассказать, ничего секретного в том нет — чуток штрафанул зарвавшегося купчишку. Что тут такого? Зачем меня спрашивали, если знали сами? Проверяли мою лояльность?

Теперь переходим к другому вопросу — давать или не давать собственный миллион. Не дать можно, причина железная — «нет денег», все знакомые простолюдины сейчас «пустые», да и дарить мне деньги для передачи «не пойми кому» вроде не за что. Дамы обидятся, графство мимо меня точно пролетит, ну и пусть, не жалко.

Могут они сами собрать миллион талеров? Оба государства зажиточные, сколько-то денег у каждой государыни есть. Содержание и доходы от приданого не сказать, что совсем крошечные. Но они известны, забюджетированы и ими распоряжаются специально назначенные люди. Тех поступлений для личных, неотложных нужд считай, что и нет. Срочно и тайно добыть миллион талеров не получится.

Можно обратиться к подданным. Ко мне, например. Или к кому другому, скорее к нескольким другим. Каждому пообещать блага в зависимости от полученной суммы. Вероятность сдержать слухи высока, хотя не абсолютна. Один болтун и всё открылось.

Последний вариант — продать или заложить драгоценности. Для получения крупной суммы вариант возможен, но миллион всё же многовато. Отсутствие, даже временное, стольких украшений будет сразу замечено.

Резюме — быстро миллион они не соберут.

Вариант «стукнуть королю» не рассматривается — государь посердится на жену и простит, а моя репутация рухнет в подземелье.

Что будет, если дам денег? Минусы понятны: Первый прост — дал раз королю, дал другой королеве, могут и третий попросить. Второй минус — денег жалко! С какого перепугу их терять? Доходы с графства? Когда они будут! Третий тоже понятен — работать надо. Думать, как объяснить за что дали, считать, перевозить.

Плюсы очевидны: Графство! Миллион талеров трачу сейчас, а доходы с земель будут радовать даже внуков-правнуков. И доходы среднего графства на порядок выше, чем среднего баронства. Титул. Не нужен он мне, но… Граф звучит лучше, чем барон. Послаблений больше, графская корона на карете позволяет брать в сопровождение не пару, пусть пяток, воинов, а солидный отряд.

Последний аргумент лёг камешком на весы в чашу плюсов — что делать с серебром? Как его легализовать? За два рейса в Колонии моя доля составила больше миллиона. Сто тысяч дукатов плата за сына, его признание и наречение дворянином. Миллион тесть подарил наличными, в качестве отступного за Мимику и за посредничество с королём. Большая часть наличных денег в бочонках с талерами и максимум треть в шкатулках с золотом. Что они так и будут болтаться мёртвым грузом?

Наверное, всё-таки деньги стоит дать. Но так как они якобы от простолюдинов, что можно, точнее нужно, попросить взамен? Что-то солидное, не вызывающее подозрений. Что именно? Ничего на ум не приходит. Не просить нельзя, не поймут! Кто просто так деньги даёт? Посоветоваться с бывшим тестем? Или с Федулом? Может с Руди Железняком?

А это идея! Поговорить с Руди про его паровые машины. Устроить что-то вроде соревнования с привычной армейской техникой. У него есть паровой метатель? Пусть докажет, что тот лучше магического. А заодно и бомбомёта. Локомобиль? Отлично! Пусть возит его орудие вместо лошадей. Расходы и организация с него, а что я под это дело миллион государыням всучу, никто и знать не будет. Завтра же еду на завод.

Талеры придётся запечатывать, а не вывозить на радость всем шпионам. Передавать удобней не в моей городской усадьбе, а в нейтральном месте. Мне на свадьбу тесть подарил склад в порту, почему бы там серебру не полежать?

Следующий день посвятил заводу Железняка. Тот сразу уцепился за возможность продемонстрировать свои паровики. В отличие от других, взяток мне не подсовывал, но назвал проводником прогресса. Обоснование сравнительных стрельб паровым метателем, буксируемым тягловым паровым механизмом обещал подготовить через три дня, а в течение недели будут готовы испытательные образцы.

Записка бывшему тестю с сообщением, что мне нужен склад, вызвала тихую панику. Он с шурином, другой был в рейсе, примчался сразу. Даже мои уверения, что требуется совсем немного места, лучше отдельная комната, но обязательно с замком, и всего на несколько дней, не спасли ситуацию. Да — склад мой, но пускать туда посторонних, а тем более повозки с возчиками и грузчиками, они никак не хотели. Спросил прямо:

— У вас он что — забит контрабандой?

— Стах, — замялся Налор, — у меня были такие большие расходы. Вы это знаете сами.

— А если нагрянет проверка?

— Вот и бережёмся. Обещаю, что после прибытия нашего последнего судна я закончу раз и навсегда.

— Значит всё-таки контрабанда, — грустно констатировал я неприятный факт.

— Стах, а как вы думаете, купцы зарабатывают деньги? Это только с вашего груза таможня пошлину не берёт. А с нас много чего высчитывают.

— Вы понимаете, что этот склад мой? Вы сами мне его подарили на свадьбу. Если чего-то в нём найдут, спрос будет с меня! И не таможенниками, а государем. Или вы мне его для того и подарили?

— Как вы могли о таком подумать?! Нет, конечно! Я для получения доходов его вам отдал.

Смотрю на Налора и думаю, нотка неискренности мне послышалась или действительно проскользнула?

— Стах, — вмешался в разговор шурин, — я готов выкупить склад прямо сейчас. За ту цену, которую скажете.

— Вы действительно думаете, я знаю цены на здания в порту? Оформляйте документы на продажу или дарственную.

— Так как лучше?

— Дарственную на свадьбу с Тиной. Такой вам от меня подарок.

— Мы будем очень благодарны.

— Но сегодняшним числом. Не хочу участвовать в ваших делах. Не по рангу мне это.

— Так мы что? Мы ничего. Ведь вы же и не ведали. Честно говоря, грех небольшой, простительный. В Храме легко замолить.

— Если бы вы знали, какие грехи мне в Храме отмаливают! И хватит, закрыли вопрос. Поеду искать другое место для перегрузки вещей.

Вот из-за таких случаев дворяне стараются дистанцироваться от простолюдинов. Невместно мне покрывать контрабанду. Может потому тесть и подарил склад, чтобы хранить там запрещёнку, козырять владельцем из придворных и не пускать на склад проверяющих. Получается, оно и к лучшему, что король запретил мне рейсы в Колонии. С Налором выгодно, но деловые отношения надо прекращать.

Другое место искать не надо, кроме городской усадьбы с множеством интересующихся глаз, где точно не стоит перегружать деньги, есть только дядина аптека. Домик барона Скального лучше не светить. А об аптеке знает нынешний государь, он сам там бывал. Если ему донесут что-то про непонятную активность, то скорее подумает о лаборатории и изготовлении каких-нибудь зелий.

Словом, послал в аптеку все пустые сундуки, в которых Налор привозил бочонки, укрытые книгами, велел поставить в тренировочном зале.

В пуде приблизительно пять тысяч серебряных талеров, миллион весит около двухсот пудов нетто, без веса тары. Можно считать по-другому — в одном бочонке четыре тысячи талеров, а миллион это двести пятьдесят бочонков. Если самому грузить, наломаешься. Доверять грузчикам? Или тем более солдатам гарнизона? Слухов будет столько, что охранители около башни постоянный пост поставят.

Получается надо запечатывать в свитки. Она у меня есть, но лучше докупить бумагу сюань и чернила. День угробил на поиски и два дня, правда, с перерывами, запечатывал бочонки.

Дальше — проще, но пришлось поработать физически. Приехал в аптеку, распечатал треть бочонков, пересыпал монеты в сундуки. Около половины бочонков поставил в тренировочном зале. Оставшиеся талеры засыпал в джутовые мешки из Колоний. Пустые бочонки перекидал в подвал, в холодную кладовку. А там, заклинанием Производство, переделал их в паркет. Так себе клёпки получились — невыразительное дерево и размер странноватый, но если будут досматривать, то с бочонками ничего общего.

На всякий случай поставил пару глифов с Огненными Ловушками, пару сигналок и со спокойной совестью написал письмо Силестрии в Клубничный павильон. Канал связи с её величеством через маму решил придержать в резерве.

Ответ не заставил себя долго ждать — из Дворцовой канцелярии пришёл пакет в нём распоряжение завтра в полдень явиться в Королевский парк. Форма одежды — повседневный мундир. Кроме распоряжения в пакете был пропуск.

В обычное время Королевский парк открыт для всех. Но время от времени королевская семья выходит в него погулять. Иногда на Школьные гуляния или какой-нибудь праздник, тогда туда допускаются и другие люди. По приглашениям, конечно. Чаще, при частных прогулках, парк закрывают для всех, и чтобы войти, нужен пропуск. Вот его мне и прислали.

На следующий день на карете доехал до площади. Пешком на такую встречу идти не по рангу, но и к парковой ограде тебя не допустит первое оцепление из лейб-гвардейцев Первого полка инфантерии. Второе оцепление кавалергарды держат по решётке парка. Пропуск позволяет пройти свободно.

Зашёл. Сел на лавочку жду. Минут через пятнадцать в парк вошла её величество с двумя детишками. Мальчика и девочку несли на руках няньки. Меня увидели, изволили подойти и выслушать мои приветствия.

— Стах! — ласково воскликнула государыня. — Посмотри, как мои малютки выросли! С ними всё в порядке?

Окинул детей Взором.

— Так точно, ваше величество!

Тут случилось странное: Маленький карапуз, он же принц Лагоз, вдруг мило развернул ручки и принципиально мне заявил:

— Ня!

Дескать, держи его, такое сокровище. Я взял малыша на ручки, он чуть-чуть поёрзал, устраиваясь поудобнее и заснул.

Няньки в шоке, государыня в недоумении:

— Лагоз первый раз к незнакомцу на ручки попросился!

— Чувствует хорошего человека, — высказалась одна из сопровождающих.

— Возможно, — согласилась Мариана. — Возьмите принца! А ты расскажи, как у тебя дела. Наверное, совсем закис в опале.

Ребёнка у меня осторожно забрали. Он даже не проснулся.

— Ваше величество, дел у меня много. Мелкие, ничтожные, но кому-то надо их делать. Вот некий Руди Железняк о нашей армии радеет, хочет показать придуманный им механизм. Если понравится армейским, то готов поставлять. Коли кому будет интересно, могу прислать сделанный им проспект.

— Это, наверное, сразу армейским. Завтра кто-нибудь заедет. Ещё что?

Королева сделала знак сопровождающим оставаться на месте, а сама неспешно пошла по аллее. Я с ней.

— Ничего достойного вашего внимания, ваше величество. С остальным пока сам разбираюсь. Может быть, позже у кого-то будут мелкие просьбочки, — вижу, что мы отошли достаточно далеко и сообщаю: — У меня на Дворянской, в аптеке затребованный груз лежит. Пудов больше двухсот. Забрать бы. Лучше разом.

— Дай адрес и жди. Сегодня же приедут.

Правильно говорят «война — фигня, главное манёвры». На войне тебе даже нечищеные мундирные пуговицы простят, а здесь шалишь! Изволь выглядеть по форме. Маневры рассчитаны на два дня. Первый — развёртывание и «стрельба с ходу», второй — стрельба с устроенных позиций, затем подведение итогов и банкет.

Действо проводится силами лейб-гвардейской артиллерии на гвардейском полигоне. Возможно, прибудет и изволит проводить наблюдения лично государь.

Сравнительные стрельбы осуществляются орудиями трёх типов — обычные магические метатели, пороховые бомбомёты производства Загорского баронства, и предложенные неким простолюдином паровые метатели с двигательными машинами на паровой же тяге. Снаряды одинаковые для всех типов орудий.

Позиции распределяются по жребию — первым тянут шар за паровиков, вторым за пороховиков, а магические метатели займут, что осталось. Впрочем, особой разницы в позициях нет, разве второй номер ближе к наблюдательной террасе, что значительно ответственней.

Раз я бригадирского чина, то с собой имею право взять одного сопровождающего. Подумал и взял капитана, который у меня главный над метателями, к тому же ещё дворянин. Ну и солдатиков с десяток для обслуги. Может, пригодятся для чего. Выпить — закусить что-то нужно? Вот и прихватил немного из собственных запасов. Пять пароконных армейских повозок. Солдатики при них. Для сопровождения затребовал егерей. Кто именно поедет, пусть сами разбираются.

Как прибыл на место, гвардейцы из уважения мне личную палатку выделили. От гостинца не отказались, сразу повозки в сторону кухни направили. С офицерами нас с капитаном познакомили. Ну так… чуть-чуть… по бокальчику-другому.

Когда горнист подал сигнал, прошли на веранду. По жребию самая ближняя позиция досталась паровым метателям. Железняк аж сиял от счастья. Бомбомётам выпало слева, магическим метателям — справа.

Новый сигнал и началось развёртывание. Локомобиль пыхал паром, окуривал дымом, гляделся очень необычно, но генералам категорически не понравился — доехал последним, чуть не час раздували огонь и подогревали воду. Пока двигался, разбил дорогу. Она, конечно, не мощёная, а грунтовая, но знаете ли, лошади лучше. Про то, что колёса покрашены не по Уставу, даже вспоминать не будем.

Паровой метатель тоже разогревали почти час. Оба других орудия давно отстрелялись, а эти только начали! Не поверите — начало ужина из-за них задержали!

Мне за столом сделали массу комплиментов. И разные виды мяса для длительного хранения, и деревенские разносолы, а особенно наливочки с ликёрчиками, всем весьма понравились. Железняка тоже пригласили, но смотрели на него странно — простолюдин ладно, но для проверки его орудий стрельбы организовали, а он хоть бы какую бутылочку выставил.

На следующий день государь не приехал. И хорошо, что не приехал! Бомбомёт не выстрелил — ночью дождь был, порох влагу впитал. От отчаяния вызвали волшебника, тот пытался просушить, но хоть и двойной заряд забили, получили дымный пшик с выкатыванием снаряда из ствола.

Паровое орудие после разогрева отстрелялось нормально, но локомобиль не смог его вывезти на исходную площадку. Вчера сам же дорогу разбил, ещё дождь прошёл, механика застряла напрочь. Говорю же — позорище! Что король бы сказал? Ничего хорошего!

Магические метатели отработали штатно — отстрелялись, свернулись, уехали. Да! Дорога раскисла, но битюги привычные, лафеты крепкие, повозки армейские. Всё получилось, как положено.

Одним словом, итоги решили не подводить — всё ясно без обсуждения. Генералы подписали результаты, затем на банкете под закуску с вином поговорили об армейских потребностях и нуждах, потом разъехались.

В башне первым делом я написал письма своим пациентам в Гильдию. Мой вопрос прост — как по названию зелья можно выяснить его действие? С учётом того, что название написано драконическими рунами, а сами зелья из Высшей Алхимии.

Второе дело ещё сложней — как найти на службу, хотя бы относительно надёжных людей? Не хочется, чтобы все мои секреты сразу стали достоянием общественности. Закрыть вакансии аус Хансалами — не предлагать, их у меня в гарнизоне почти десяток.

Третий и последний вопрос — можно ли организовать у меня в башне надёжное хранилище для всего такого разного — книг, зелий, артефактов.

Последним пунктом уточнил, что готов понести необходимые расходы. Пока жаба с хомяком отвлеклись, написал число — 10 тысяч дукатов. Честно говоря, это очень много, но в рунном зальчике места для новой находки точно нет.

Затем меня порадовали письмом от Шарлотты. Шесть страниц! Пять из которых она утешала меня. Точнее, одну страницу утешала по поводу конкубины. Ну, это понятно — простолюдинка большего не заслуживает. Ещё четыре по поводу неназванной волшебницы, разбившей моё сердце ради прекрасного цветка.

На оставшейся от утешений страничке было сказано о посланном подарке — корзиночке черники, корзиночке земляники и одной ягодке Добряники в янтарном шарике. Девушка вырастила их сама в собственной роще. Добряника, магическая ягода, если не вскрывать шарик, может храниться года три. Она очень вкусная и полезная. Так как выращена, а не наколдована из другой ягоды, сразу лечит все болезни и снимает последствия некоторых слабых проклятий.

Как доложил Балег, кроме ягод присланы дюжина шкурок мягких и красивых соболей, небольшой бочонок хмельного мёда и холщовый мешочек с кусочками янтаря. Даже не знаю, что сказать. Судя по письму про дополнение Шарлотта не знала.

Привезли подарок мужики, до глаз заросшие бородой. Приказал дать им серебра, накормить, напоить и спать уложить. А пока отдыхают, срочно сгонять в столицу и скупить там все свежие романы. Приготовить пару бочек вина, ликёров… пусть Балег сам решит чего, главное, чтобы телега по дороге не развалилась. Для девицы тройку или больше отрезов шёлка, которые достались от контрабандистов. Можно чаю, кофея… конфет подороже купить в столице. И непременно ту шкатулку с набором, которую привела в порядок Иония. Дорого, конечно. Но отдариться надо. Нравится мне эта девчонка!

За едой попробовал присланных ягод. Действительно хороши! Мивда специально вышла и подтвердила мой диагноз с предложением часть подарка употребить на ягодный торт.

— И обязательно пирожки! — уточнил я.

Следующим утром мужики отправились обратно, увозя переполненную телегу.

Иония, дрожа от своей смелости, предложила изготовить самой какое-нибудь изделие для девушки. Я приказал выбрать самые мелкие и самые чистые бриллиантики и сделать одуванчик. Пушинки, или как они правильно называются, из серебра. В узелках бриллиантики. Затем пушинки объединить в соцветие и прикрепить на стебель из золота с одним или двумя небольшими листочками.

Потрясённая служанка начала было говорить о сложности, но я приказал сделать одну пушинку со всем тщанием. Остальные я сотворю заклинанием.

К обеду пришло письмо из Дворцовой канцелярии. Завтра в два пополудни бригадир-магистра барона Стаха Тихого ждут в Цветочном Павильоне. Форма одежды парадная. Мундир — Отдельной крепости Четырёх Стихий баронства Тихого гарнизона. Все ордена и знаки различия, включая почётные и иностранные надеть непременно, в соответствии с Уставом.

В другом письме из столицы мой картограф написал про необычные слухи. Говорят, что из отставки отозвали двух высоких чинов охранителей, ранее сделанными крайними за молебен с вызовом Ангела. Должности им дали при Министерстве Двора и Казначействе. И это странно — зачем они там нужны? Там другие специалисты надобны. Несколько высоких чинов при разных ведомствах покинули свои места. По разным причинам ушли на пенсион или перевелись в провинцию. На их место пришли их заместители, и не всегда те, кого прочили знающие люди. Что-то затевается, но совсем не понятно что.

Я тут как-то сразу припомнил, что кое-кому миллион талеров достал… Не в том ли ряду стоят эти события? И что это может означать? Подготовку к войне? Но тогда бы армия бурлила, а не как сейчас — больше статские ведомства.

Самый нижний, первый этаж башни похож на тюрьму. Хотя кто его знает?! Может быть, при постройке, лет восемьсот назад, этот этаж планировался подо что-нибудь другое. Но зачем тогда стоит железное кресло с цепями? Ту комнату я для себя назвал «допросной». При входе на этаж имеется что-то типа караулки, а далее с десяток тесных одиночек и две камеры побольше. Все закрываются крепкими дверьми с массивными засовами и замками. Все расположены так, что перекрикиваться и перестукиваться совершенно невозможно из-за очень толстых стен.

В одной из камер я устроил хранилище личной казны Лауры, но оно теперь пустое — герцогиня забрала всё.

В камере рядом храню доходы от Тихого баронства. Оно так и правильней, и удобней. Легко понять, сколько осталось в текущем бюджете и не путать баронские средства с личными.

В соседней клетушке лежат остатки серебра, привезённого тестем. Миллион талеров я отдал за графство, но немногим больше полумиллиона осталось. Золото храню наверху, в рунном зале.

Думаю, под будущие доходы от графства Везен следующую камеру оборудовать.

Большая часть складов у меня пуста, потому под библиотеку решил выделить второй от земли этаж. Главный артефактор Гильдии, Леонард из Камбизетов, лично приехал осмотреть фронт работ, познакомить меня с работниками и помочь принять от них магическую клятву о неразглашении. Величал меня «мессиром», целовал перстень и руку, однако не забыл взять авансом шкатулку. Не пустую, конечно. С дукатами.

Я мог бы расплатиться серебром, сэкономил бы место в камере, но когда-то брат Адриан, действительный статский советник Людне, сказал мне, что серебро двигатель экономики, а не золото — жалование нижним чинам в серебре выплачивают. В мелочную лавчонку за покупками с талерами идут, много дукатов там не наменяешь, да и товары там дешёвые, на пару золотых можно многое купить.

На примере тестя я убедился в правдивости таких слов. Пусть лежит серебро — пригодится.

Сразу после получения аванса дела стали стремительно двигаться вперёд. Два волшебника и волшебница принесли мне магическую клятву. Выделенный для работ взвод солдатиков разгружал привезённые из столицы телеги и оттаскивал ящики на этаж. Черныш и Иония вместе работали лифтёршами. Не знаю, что там случилось, но в ответ на какой-то комплимент они так шуганули грузчиков, что те боялись на них смотреть.

Леонард, узнав об ограниченном количестве амулетов, подумал, что-то прикинул и предложил мне под клятву разобраться с этой проблемой. Пообещал, что даже моя ювелирша сможет сделать достаточное количество пропускных жетонов.

Не надо думать, что специалист такого ранга будет работать бесплатно. Конечно, он возьмёт свой скромный гонорар. Целую тысячу, только не подумайте, что талеров. Дукатов! Волшебникам платят золотом.

Кроме того, я должен буду допустить его в рунный зал. А вот гримуар, вытащенный мною из военного архива и амулет ему не понадобились. Почему? Они у него есть! Точная архивная копия! Как он её достал не столь важно, но у меня появился вопрос — а кто ещё из волшебников скопировал у армейцев эту книгу и этот амулет? Может и я что-то полезное у армейских архивистов тоже найти смогу?

На этот вопрос последовала многозначительная улыбка — у него в библиотеке есть ВСЁ, что когда-нибудь было в военном архиве на тему артефактов. Если вдруг мне что-то понадобится, я знаю куда обращаться. Обалдеть!

Мама написала, что государыне очень понравились соболя, и та передаёт поздравление с возвышением. Далее шли эмоции мамы на тему моего графства. Эмоции только положительные, видимо Мариана ей как-то обосновала, за какие дела её сын графом стал.

Брат Михаэль тоже ответил на моё письмо. Выражал бурное одобрение, поздравил от своего имени и от всех изумрудных братьев. Все наши полностью поддержали идею отметить, однако, тоже все вместе, советовали немного отложить. Да и в заведение пока не приезжать, на время сказаться больным. Государь к Розочке ещё не заезжал, но кое-кто из братьев во Дворце слышал про его непонимание, очень громкое при том.

Запретить или даже попенять герцогу Стиклендскому никак нельзя — его земли, его воля. Захотел, да и подарил графство барону Тихому. Но вот его величеству такое не понравилось.

Налор лично командовал снаряжением экспедиции к месту крушения корабля и гибели сына. Для посторонних — каприз безутешного, но излишне богатого родителя. Ну, вот решил он найти останки ребёнка! Дорого, глупо, но можно понять и посочувствовать. Я, шурин и, кажется, бывшая тёща знали, что на самом деле судно отправляется за потерянными драгоценными камнями, вывезенными из Колоний.

По-моему, овчинка не стоила выделки. Да! Три или четыре миллиона талеров огромная сумма. Но! Я бы понял, если бы это были принципиальные деньги для семьи, так нет — бывший тесть больше раздал детям. Мои аргументы на него не подействовали. Он стребовал с меня «для порядка» пятьдесят тысяч серебряных на расходы по снаряжению корабля и отправился лично искать сокровища.

Мимика рассказывала, что, судя по воспоминаниям мамы, первые большие деньги Налор заработал похожим образом.

Моя прежняя конкубина выглядит прекрасно, рождение ребёнка явно пошло ей на пользу. Вечно в хлопотах, пока я играю с малышом, рассказывает про дела в своём магазине. У неё такая публика закупается! Такая публика! И прибыли так велики! Так велики! Оборот, правда, маловат.

Я посоветовал снизить цены и добавить в ассортимент более дешёвые товары. Однако совет не был принят — мне опытная купчиха сразу заявила, что денег ей и без магазина вполне хватает, а вот покупатели из высшего света греют душу, поднимают оценку в глазах окружающих и, вообще, дворяне ничего не понимают в торговле.

Что мне совершенно не нравится — около Микаэлы начала крутиться пара-тройка купцов. Вроде по торговым делам, но что-то мне кажется не только. Можно было бы и шугануть их, но я Мимике уже никто.

Из Серой скалы пришли хорошие новости — шахта совсем сухая, и даже началась добыча руды. На заводике запустили печь и стали выплавлять металл. Тина очень не хотела, но для восстановления печи пришлось приглашать волшебника. Иначе необходимо было разбирать всё по кирпичику, разбивать застывшую шихту и выкладывать кладку заново. Деньги бы потратились несопоставимые, времени это заняло бы пару месяцев, а потому экономной женщине пришлось смириться с тем, что не везде пар справляется, изредка и магию нужно применять.

Что такое шихта, я представляю смутно, но если застыла, наверное, её надо было расплавить. Попросили бы меня, я бы всё сделал бесплатно. Но Тина принципиальная, ей для чистоты эксперимента нужны чистые данные, без родственных поблажек и подтасовок. Она ведёт точный учёт потраченного. Полученного дохода пока нет, но возможно скоро будет.

Генрих Бёме, штер-кригскомиссар Тихого баронства, убыл в графство Везен на предмет осмотреться и подготовить мой первый приём в новом качестве. Мои дворяне должны будут принести мне присягу. Нет, не большую, после которой мы связаны друг с другом перед богами навеки, а малую, где граф берёт на себя обязанность защищать мелкого землевладельца, а тот взамен платит ему налоги.

В принципе, такую присягу дворянам можно было бы мне не приносить, но тогда встанет вопрос под кем он? Сам под собой? Своё государство в имении организовал? Если земля в управлении, то под зад коленкой такого наглеца. Желающих принять поместье хватает. Если в собственности, тогда другой вопрос — защитить сможешь? Вдруг кто нападёт и захватит твою землю? Я мешать не имею желания — ты мне никто, я тебе ничего не должен. А если вдруг мой вассал напал, так ведь ему помогать положено.

Хотя, при земле в личном владении, можно кому другому присягу принести, например, сразу герцогу, а то и самому королю. Но тут хорошенько подумать надо — им оно зачем? Меня обидеть? Что расстроюсь, ладно, так ведь сразу потребую: «налоги снижайте, коли от моей земли отрезали».

Конечно, против герцога и короля не пойду, но сбежавшему что-нибудь запрещу, раз он чужой. Например, въезд в город отступнику и его людям. А что в городе портал и он не знает, как в него попасть, не моё дело. Зачем мне за чужих страдать? Могу ещё какую-нибудь гадость придумать. Например, дорогу к его землям канавой перекопать. Вот захотелось! Ндравиться! И ваще — вот такой я самодур! Жалуйся своему сюзерену, пусть тот меня попросит.

Словом, от присяги отказываются редко. Зато попросить какие-нибудь привилегии или послабления люди готовы всегда. Задача Генриха узнать заранее, чего хотят и что взамен предложат. Заодно по кригскомиссарской службе ревизию навести. Понять, может где-то как-то что-то можно подрезать, подсократить или совсем перестать платить.

Вообще, повезло мне с штер-кригскомиссаром — капитан интендантской роты, дворянин, под присягой, да к тому же в хозяйственных делах разбирается. Я даже ему намекнул, дескать, думаю про Серую скалу. Если всё наладится, хотя бы герцогские налоги начнут отбиваться, то можно подумать — кого туда на управление посадить. Найти какого-нибудь северянина. Чтобы и в промышленности разбирался, и в сельском хозяйстве что-то понимал. Как Бёме заулыбался! Намёк сразу понял. Тогда его сыновья вообще утрутся — отец поместным дворянином стал! Пусть «в управление» — а вы хоть так попробуйте получить!

Генрих и раньше был прекрасным работником, но мотивированный Генрих проявил просто чудеса в области организации работ своего будущего поместья. Добился от Тины обучения местных работе с паровиками. Потихонечку подбирает людей на аренду земли. Тут кто попало не справится, нужны не столько сильные, сколько понимающие, что выращивание льна это работа вдолгую. Зато и аванс даётся, зато и продукты можно брать в долг до урожая. Ограничено, конечно. А то некоторые шустрики было решили, что на дурачков напали.

С рабочими для работы в шахте проще — расчёт раз в неделю, ночлежка в бараке, два раза в день кормят. Подходит? Иди в шахту. Не нравится? Скатертью дорога.

На завод устроиться сложнее всего. Там крепкие мужики, привезённые Тиной, сами себе людей подбирают. Барак, кормёжка — как у шахтёров, оплата по выполненной работе.

Когда я отвлёк кригскомиссара от дел в поместье и отправил в Везен, тот всего за три дня перелопатил документы, Нашёл несколько мелких огрехов в сметах, потребовал выплаты графской доли частью урожая и согласовал дату моего визита на ближайшее воскресенье.

Как одеваться? Вопрос! Не в придворный мундир точно. Парадный армейский со всеми наградами? Пожалуй. Можно наряд чем-нибудь дополнить. Выложил из семейного хранилища в кольце боевой комплект — кольцо, брошь, плащ, мантия, корона, наручи и пара жезлов. Корону сразу вернул обратно. Её могут как-нибудь неправильно опознать, оправдывайся потом. Мантия и плащ последовали следом. Они уж очень непривычного фасона. К ним убрал брошь, жезлы и наручи — воевать я не собираюсь. Кольцо на палец, оно наступательное, пригодится, а то что-то я расслабился. Посох Власти буду держать в руках. Не помешает.

В общем, в пятницу Кидор отправил в графское обиталище слуг. В субботу туда же отправились по взводу егерей и крепостных солдат. А в воскресенье я, в своей пафосной карете, с конвоем из двух десятков конных разведывательного полуэскадрона прибыл в Везен. Конвой, понятно, нужен только для понтов, но впечатление на подданных произвести хочется.

Встречали прямо у портала. Простолюдины кидают цветы, красивые девушки подносят вино, важные люди произносят речи. Всё как положено. Вот тут я и достал Посох Власти. Пока говорил, вокруг стояла полная тишина. Как закончил речь градус ликования толпы явно усилился. Да… Символ Власти это тебе не просто красивая палка.

Затем я важно пересёк площадь и вошёл в графский дворец. Основное его преимущество — расположение напротив здания с порталом. А так… Ничего особенного даже в архитектуре.

Внутри видна претензия на роскошь, но, как говорится, «видал я карликов и покрупнее». Не будем поминать башню Четырёх Стихий, но даже в моей столичной усадьбе обстановка значительно приличней этой. Зажрался я, да?

В зале одновременно обеденной и тронной… это зависит от того — стоят столы или их вынесли… набились десятка два моих дворян под предводительством двух баронов, уже принёсших присягу, и, во избежание, не взявших с собой своих дворян. Вдруг из тех кто-то мне присягнуть решит? Скандал получится. Из присутствующих тоже присягать будут не все — сюда многие прибыли со своими старшими сыновьями, чтобы те смотрели и проникались.

Далее пошла рутина — представление, присяга и короткий разговор. Присяга малая, подарки не предусмотрены регламентом. Оно понятно — денег у людей не так много, а дарить перед всеми ерунду не хочется. Многие бы в долги залезли ради никому не нужных сувениров. Умные и опытные люди расписали процедуру.

Давление Посоха чувствовалось — присягали искренне, с чувством. У наследников горели глаза, они надолго запомнят сегодняшний день. Я же сразу понимал, кто не был слишком доволен, но и те присягнули по всем правилам.

После завершения действа я в окружении дворян вышел к народу, мне поднесли чару, чтобы выпил за подданных, пусть и простолюдинов. Сразу после того, прямо на площади развернули столы с винными бочками и с корзинами, полными сдобными хлебами. Началось отмечание моего возведения на графский престол.

Мы вернулись во дворец, там мне, а заодно и всем сопровождающим, устроили экскурсию по моему новому дому. Затем проводили в бывшую тронную, а сейчас столовую залу. А там слуги уже озаботились организацией пира.

Пьянка — не пьянка, но компания чисто мужская, потому пили много. Вино, конечно, местное, закуска тоже с графских земель, но вкусно, сытно, да и разложено красиво. Понятно, готовила не Мивда, а здешние повара, однако охулки на язык не положу, достойно организован банкет, вполне достойно.

Пытались в меня, такого молодого, влить вина по максимуму, а ведь я волшебник Школы Жизни, потому попытки напоить юного графа, даже не казались смешными. Подавал за столом мне Балег, следовательно, в моём бокале плескалась сиропная вода. Однако для зрителей обязательную программу я исполнил, выпил с каждым и за каждую семью.

После множества тостов, здравниц, застольных речей хорошо набравшийся народ разъехался по своим поместьям. А я устраиваюсь на ночлег, думаю денёк-другой здесь оглядеться. Кстати, где-то неподалёку, когда-то был один из тайников Мхотепов.

На следующий день ко мне приезжает Ром с отцом. Тот сразу приказывает «без чинов», а в ответ на мои благодарности за бригадирский чин отмахивается и просит осмотреть сына. У Ромула под повязкой нормальный глаз! Мостовые поставили. Видит хорошо, но ещё с неделю повязку от солнца носить нужно.

Никаких особых свойств в новый орган не заложено, сказано — носитель не волшебник, потому можно вставить только обычный глаз. От кого его взяли, тактично промолчали, но я вижу, что не от трупа — глаз человеческий и живой. Шрамы от операции остались, следы мощных заклинаний тоже. Некромантия, но серая, нейтральная. Такими части химер и големов сращивают.

В качестве забавного мне рассказали, что Мостовые поражены тем, что я спас первый глаз. Они так не могут, им проще поставить новый, чем вылечить старый. Что делать? У каждого своя специальность.

Генерал-полковник приехал не просто похвастаться сыном, у него два дела. Первое дело связано с Ромулом. Его восстанавливают в училище, даже без потери года, на его же курс. И вновь старшим над первым отделением курса. А в этом отделении самые-самые. Самые знатные, сынки самых известных лиц или, на худой конец, из самых богатых родов. Все любят поблажки, но мало кто понимает, что юнкерам за знатность, заслуги или богатство родителей их не дадут. Привести всех этих маменькиных сынков в чувство и сделать нормальными курсантами Рому вроде удалось, но сильной любви и дружбы к нему это не вызвало.

Сын некоего герцога решил зло подшутить над старшим отделения. Чтобы испугать, в увольнении достал учебный заряд, который по задумке должен был оглушительно бабахнуть.

Он и бабахнул, когда Ром неожиданно вошёл в комнату, где в тот момент шутник пристраивал запал. Видимо, дрогнула рука. Результатом мелкие щепки от тонкого деревянного корпуса попали Ромулу в лицо. Шутнику взрывом оторвало обе кисти, сильно обожгло грудь и живот, но его соседу и сообщнику щепки попали не столько в лицо, сколько в шею. Находился тот ближе к петарде, чем вошедший Ром, потому ударило по парню злее, до помощи не дожил.

Отец шутника — герцог, родитель убитого — граф, они разругались смертельно. Но герцог нажал на все рычаги, до которых смог дотянуться, поднял всех знакомых и происшествие замолчали, соорудив на скорую руку версию о взрыве тренировочного снаряда на практических занятиях. Ромула сочли случайной жертвой, наградили и комиссовали. Сейчас, после восстановления зрения его возвращают обратно на курс.

Это, конечно, прекрасно, но отцу было бы спокойнее, если бы для сына нашлась хоть какая-нибудь защита.

Вызываю слугу и приказываю, чтобы Иония принесла магические вещи, пригодные для неодарённого воина. Кое-что в шкатулке Мостовых было, кое-что несколько дней назад я из Везена привёз, но то надо ещё опознавать.

Из артефактов Мостовых, только два амулета и три кольца подойдут неподготовленному человеку. Их нельзя подзаряжать, они костяные, потому после использования рассыпаются. Одно кольцо защищает от метательных снарядов, сто срабатываний, не так много, но вполне неплохо. Активировать не надо, включается само.

Ещё два одинаковых кольца рассчитаны на один мощный импульс, по силе сравнимый с мощным ударом кирпичом. Активация — собственно удар эти кольцом.

Амулеты тоже одинаковые — простенькая, получасовая защита тела, сравнимая с кольчугой, как и любая броня, пробивается сильными ударами. Для активирования необходимо успеть разломить сам амулет.

Вещи разовые, потому не столь дорогие, однако весьма полезные. Скажем, и защита от метательных снарядов, и магический доспех избавили бы одноклассника от шрамов на лице и сохранили бы ему оба глаза. Денег брать не стал, артефакты просто подарил школьному приятелю. Тот отнекивался, но вещи стильные и полезные, и он, после лёгких уговоров, согласился принять подарок. Однако обещал чем-нибудь отдариться.

Его отец тоже за кошель не хватался, а перешёл ко второму, как потом оказалось, приятному вопросу.

— Стах! Я могу вас так называть?

— Так точно, ваше высокопревосходительство.

— Мы же договорились, что без чинов. Чай не на службе.

— Конечно, господин генерал-полковник.

— Я сам знаю, какой я генерал. Давай разговаривать на короткой ноге. Как добрые приятели. Ладно?

— Как скажете, господин генерал.

— Я от приятелей слышал, что ты в сравнительных стрельбах участвовал. Как там тебе?

— Жалкое зрелище, господин генерал. Паровик надо час раскочегаривать. Если враг нападёт, придётся его просить, дескать, погодите нас атаковать, мы сейчас котёл разогреем, тогда давайте. А к бомбомётам, вместо волшебника, нужен свой священник — богам молиться, чтобы дождя не было. Штатные метатели — с ними всё ясно, чай лейб-артиллерия. Всё по Уставу — приехали, развернули орудия, отстрелялись, свернулись, уехали. Сделали, как положено. Молодцы, если одним словом.

— Вот и мне то же рассказали. Но добавили, что ты закусочки привёз. Вина, ликёрчиков. Очень душевно они под разговор пошли. Моим друзьям — генералам качество продуктов понравилось. Не скрою, я небольшую протекцию составил. В разговоре мы подумали, а не закупить ли у тебя продукты для армейских складов?

— Буду весьма рад такому!

Войти на рынок армейских подрядов дорогого стоит, без очень большого блата туда даже не стоит соваться. Первую попытку моего эконома вежливо отклонили. Но я помню про высказанную необходимость выделять пять процентов с оборота в качестве благодарности за содействие.

— Я тут, господин генерал, слышал, что положено на оценку качества поставок процентов пять от оборота закладывать. Не так ли?

— Слишком жирно такое. Хватит и семи процентов от чистой прибыли. Так справедливей. Но… Мы взрослые люди, потому поясню — наличными. Ты меня понимаешь?

— Конечно, господин генерал! Даже и не думал про другое.

— Вот и славно. Умный человек умного человека всегда поймёт. Мы договорились о главном, а конкретные мелочи пусть завтра твой управляющий решит с моими интендантами. С объёмом поставок справитесь. Ты же теперь графство Везен взял под свою руку?

Охренеть! Это ТАКОЙ объём, что я могу больше ничего не делать, только считать армейские деньги и на точность плевать вишнёвыми косточками в потолок. Теперь я ОЧЕНЬ буду должен, а должным быть совсем не люблю. Но и от поставок отказываться грех, меня никто, ни Феофил, ни Кидор, ни Генрих не поймёт. Я сам буду задавлен собственной жабой и загрызен личным хомяком.

Ромул сидит, только глазами лупает, не понимает о чём наш разговор. Молодой он ещё, хоть и мой ровесник.

— Вы знаете, господин генерал, я, как графство получил, просто не успеваю все дела переделать. Уж больно много для моих лет земель собралось. Помогать мне надо. С графством понятно, со своим баронством тоже разобрался, а вот до отдалённых поместий никак руки не доходят. У меня их целых два.

Ром вообще тему не догоняет, а у его папы глазки загорелись. Сразу понял стратег, куда я речь веду.

— Времени совершенно не хватает. Так вот сейчас подумалось — его величество мне поместье недалеко от столицы пожаловал. Называется «Приют рыбака».

— Как же, как же! Наслышаны! Бывшее поместье покойного графа Гайгера. Одной пахоты с пятьсот десятин. Да ещё виноградники и пруды!

— Вот и я про то, поместье прекрасное, но за ним пригляд нужен. Может Ромул по школьной дружбе сможет помочь? Возьмёт его в управление? Учится недалеко, может, когда в увольнительную съездит с приятелями, посмотрит, как идут дела. Не всю жизнь будет в полку лошадям хвосты крутить, надо заранее к бОльшим делам приучаться. Господин генерал, вы опытный человек, как считаете?

Ошарашенный Ромул совсем потерялся. Ему? Поместье? Пусть в управление…

— Отчего не помочь? Сын рад будет. Да и я тоже ему немного посодействую и хозяйствовать поучу. Моё имение, конечно, больше, но я поделюсь опытом со своим охламоном. А за то, мы с ним оба очень вам благодарны будем. Условия управления обычные?

— Я так считаю — зачем что-то новое изобретать, если умные люди всё придумали до меня.

— Конечно, Стах! Вы всё правильно говорите, а главное, делаете. Да! Мне тут про поставки подумалось — два процента, пожалуй, будут справедливее семи.

— Не могу настаивать, господин генерал. Как прикажете, так и сделаем.

— Я подумаю на досуге. Может мы ещё в чём-то друг другу сможем полезными быть. А ты, Ромул, смотри и учись. Не зря твой одноклассник такую крепкую репутацию заработал.

Когда отец с сыном прощались, генерал вновь сказал, что должен будет. Посмотрим.

Одно из своих самых богатых имений отдал в управление Ромулу. Зря? Не думаю. Имение доходное, рядом со столицей, управляющие опытные, казалось бы, зачем именно его отдавать? А на то есть несколько причин.

Первая — целый генерал-полковник в союзниках. Сколько у нас таких чинов в военном ведомстве? Пара? Тройка? Выше него лишь генерал-аншеф, а тот давно и настоятельно просится в отставку. Нужен ли мне союзник на самом верху армейской лестницы? А почему бы и нет? Подо мной крепостной гарнизон. Вроде баронский, но считающийся вспомогательными вооружёнными силами Хаора. Плохо ли знать одного из твоих главных командиров. И слова, сказанные при расставании «Стах, коли тебе срочно понадобится на месячишко дивизия, ты знаешь к кому обращаться» очень обнадёживают. Вдруг кто задумает нападение? А у меня козырь в кармане.

Вторая причина вульгарна — деньги. Да доход с Приюта приличен, но с прибылью от армейских поставок не сравним. Казалось бы, что так, что эдак, но зерно всё едино будет продано. Правильно! Но по какой цене? Какие будут транспортные издержки? Кому и сколько придётся отдать посреднических? С армией и цена самая высокая, и остальное всё чётко, ясно и прозрачно. Никаких недоговорённостей. Хотя понятно, что качество придётся держать наивысшее.

Вдобавок вернулись пять посреднических процентов от чистой прибыли. Генерал счёл, что они соответствуют доходам от имения. Что такое оставшиеся два процента? Мелочь. Так… Обозначить, что генерал участвует в деле.

Третий резон — политика. Государь не слишком доволен моим возвышением до графа Везена. Едва ли отберёт поместье, но коли оно отдано в управление сыну такого человека, то даже мысль не появится.

— Моя девочка, тебе точно больше не снится Стах?

— Нет. Мама, я могу тебе не всё рассказывать, но и врать, точно не вру. Мне показывались три… ну… мужчины, но про Стаха больше видений не было.

— Он теперь граф, а потому графство в приданое ему не интересно. А титул герцога «из вежливости» архимагу не нужен. И я ещё слышала, что Мариана ищет ему невесту, но тебя из списка вычеркнула.

— Почему? Я маме Стаха понравилась.

— Не хочется про покойников плохо говорить, но перед смертью Неста успела в последний раз крупно подгадить нашей семье. Она хотела кое-что стребовать с короля, а потому искала, как на него можно было бы посильнее надавить.

— Её убили охранители, да?

— Нет, конечно. Архимага не так просто убить. А убить, не оставив следов, почти невозможно.

— Тогда почему она умерла?

— Сердце. Когда ты занимаешься скользкими делами, то нервничаешь. А когда нервничаешь, то у тебя болит сердце. Вот у неё оно и остановилось.

— Действительно так?

— Да. В королевском Дворце точно не стали бы убивать. Ты совсем маленькая, тебе не понять, что люди смертны. Что хуже — непредсказуемо смертны. Нервы, возраст и сердце — причина стольких смертей, что даже войны с ними не сравнятся.

— Но почему меня вычеркнули из списка невест? Причём здесь я? Я ещё маленькая!

— Тётя слишком хотела увидеть Золотую Книгу Заклинаний, потому подставила всех нас, тебя тоже. Честно говоря, граф и архимаг — действительно лучшая партия для нас. Но ты уже не столь хороша для него. Мы отпугнули Тихого, отдав тебя за голоса для Несты. Потом упустили время, когда он отправился в опалу.

— Но я же не останусь старой девой?

— Нет, конечно. Знай, твои родители постоянно занимаются поисками приличного жениха. Для большинства юношей ты являешься завидной партией. Достаточно богата, титулована, из рода сильных волшебников, сама сильная волшебница. Если чуть понизить планку, то папе придётся брать в руки палку, чтобы отгонять парней от своей дочки.

— Я за Аморе замуж не хочу.

— Уже и не нужно. Барон Аморе Бальдассаре был полезен для нормализации отношений с соседями. Без Несты мы замиримся даже без свадьбы. А раз нам не нужен жених с высоким титулом, мы поищем среди сильных молодых волшебников.

— Среди гвардейцев?

— Можно и среди гвардейцев, не среди простолюдинов уж точно.

— А семья Аморе не обидится?

— Хочешь честно? Ты ему не понравилась больше, чем он тебе.

— Я сразу поняла, что ненавижу его!

— На этом всё. Последний из списка принёс присягу. Завтра публикуем в газетах меморандум о смерти государя, о провозглашении меня регентшей и создании при мне Регентского совета.

— Мариана, не забудь о моём председательстве в Совете.

— Само собой.

— Почему мне кажется, что меня обошли?

— Лаура, девочка, ты получила всё просимое. Я единственная из старшего поколения, только по этой причине буду председательствовать в Регентском совете. Мариана — мать государя и, потому, пост Регента её без всяких условий. А на каком основании ты хочешь заседать в Совете? Не обижайся, у тебя хватит дел в герцогстве мужа.

— А если он захочет кусочек власти?

— Тогда мы поймём, что ты не справилась, и перекроем все поставки в Айзенерд. Не спеши! До совершеннолетия короля ещё 15 лет. Покажи свои политические умения в великом герцогстве.

— И что будет тогда?

— Тогда мы позовём тебя в Регентский совет. Пока неопытным там не место. Научись управлять малым, тогда сможем показать, как управлять чем-то большим. Сейчас тебе просто нет веры. Муж крутил тобой, как хотел. Вспомни отданные деньги, вспомни… Да того же Тихого! Ты могла получить личного архимага, лижущего тебе руки!

— И другие места!

— Мариана, не смущай девочку. Лаура, в Совете ты будешь нам большой помехой, даже если твой голос всегда будет за нас. Просто по твоей реакции остальные могут понять наши планы. Одним взглядом, ты можешь выдать обсуждаемое решение. В таких Советах всегда заседают настоящие монстры. Вот через год или два, когда регентство окончательно укрепится, я обещаю рассмотреть вопрос о твоём участии вновь.

— Немного. Но я согласна. Большего вы же мне не дадите?

Сразу после выхода из покоев королевы меня отловили знакомые служители, под предводительством Кириласа. Они вежливо поприветствовали и торжественно отвели в мои старые покои Зелёного дворца. Там уже ждал хозяина парадный мундир вице-камергера. Новый, его заказали заранее. Остальные надо будет перешивать. Копий орденов здесь не было, потому перевесили иконостас с парадного гарнизонного.

Очень приятно, что служители не забыли и отблагодарили на свой манер. Денег с меня, конечно, они стребуют, тут нет никакого сомнения, но сразу выйти правильно одетым дорогого стоит.

Я и вышел. Прошёлся по знакомым. Тот маленький кабинет, который выхлопотал обер-цалмейстер ещё при старом государе, остался за мной. Все старые знакомые приветствовали и поздравляли с возвращением. Про новый чин, орден и графство не спрашивали, как будто, так и должно было быть, вроде не ожидали другого.

Все более-менее остались на своих местах, хотя кое-кто поднялся в чине или получил новый орденок на грудь. Из совсем новых и относительно значимых фигур добавился лишь герцог Натаиель Кристофер Стикленд, его милостиво изволили поставить на должность егермейстера, но без присвоения иного чина.

Для простолюдинов есть чин коммерции советника — почётный, но не очень весомый, без жалования и реальной службы. Для дворян имеется что-то похожее — егермейстер. Должность приравненная к генеральским. Жалования за неё тоже не платят, но мундир вполне достойного вида. Зато егермейстер обязан участвовать во всех королевских охотах и даже организовывать их на своих землях. На королевских этим занимается реально значимый придворный вельможа — обер-егермейстер, он глава егерей. Из других плюсов — егермейстер имеет право присутствовать на королевских приёмах, обязательно приглашается на Королевский бал и другие торжества.

Её светлости Лауре отведён Красный дворец. Герцогиня приедет на похороны с мужем, там они остановятся. В Жёлтый дворец на время возвращается её светлость Силестрия. Уже переехала и ждёт своего мужа. Посему пришлось временно увеличить количество служителей. Остальные прибывающие на похороны расселяются по столице.

После такого и ещё нескольких подобных разговоров меня призвали к непосредственным обязанностям на заседание траурной комиссии.

Ба! Всё те же лица! Как и не было опалы! Меня радостно приветствуют, хлопают по плечу, поздравляют с возвращением, возвышением, графством, чином, орденом и всем таким прочим. Все мне здесь знакомы! Все! Хоть я и вице-камергер, по чину всё едино младший, но стал ближе, сильно ближе к сильным мира сего.

Перед заседанием узнал, что генерал-аншеф граф Орнер фон Лаунгер всё-таки ушёл в отставку, тому причиной возраст.

Ему уже назначен преемник, и тоже мне знакомый — генерал-полковник, отец школьного приятеля. Да… Знать бы заранее, можно было бы счесть выдачу поместья в управление его сыну прекрасной инвестицией в будущее. Но тогда никто о таком повороте дел даже предположить не мог, потому скажем «счастливый случай». Впрочем, человек не загордился, сам вновь приказал мне общаться с ним «без чинов» и описал другим генералам мою крепость в самых превосходных тонах.

Оказывается, его сопровождающие, пока я занимался лечением, обревизовали всё, включая солдатскую кухню, проверили даже закладку продуктов. Потому собственно и встал вопрос о бригадирстве.

К моему гарнизону решено приписать два полка, пехотный и кавалерийский. В случае войны их перебросят через портал в район развёртывания. Тогда я становлюсь вторым-третьим в цепочке командования и одной из основных ударных сил.

Сами понимаете, секунд-майор — это ни о чём. Бригадир-магистр — куда ни шло, соответствует. Не думал, не гадал, а нарвался на внеплановую проверку. Но хотя бы хорошо себя показал.

Симон подошёл, он тоже комиссионер. Канцлер, обер-цалмейстер и другие знакомцы. Из незнакомых лишь новый первосвященник королевства. Великая герцогиня Силестрия возглавляет комиссию, она пришла последней.

Протоколом есть кому заняться, моя работа начнётся после заседания, потому сижу, слушаю и думаю — как я достиг жизни такой? Не хотел же возвращаться ко Двору, совсем не хотел, но королева в пять минут сделала, как ей пожелалось. Создала правильную обстановку — король-малыш, мама, братик, принцесса. Только посмотришь, сразу умилишься. Затем сказала красивые слова, чуть-чуть добавила блеска на мои петлицы и что-то попросила. Мама смотрит, королевские дети рядом, карьера братика сейчас закладывается. Как тут можно отказать?

Сразу после конца заседания обер-цалмейстер подхватил меня за локоток и повёл в свой кабинет поговорить. Вот-вот иностранные государи подъедут. С супругами и свитскими. А нашим дамам надо выглядеть прилично. Да и подарки для первых лиц наверняка потребуются. Словом, он думает, что было бы мудро сделать некий запас кремов. Если, конечно, я не откажу. Материалы он уже подготовил, предположительный списочек, набросанный рукой королевы, кому, чего и сколько, тоже имеется. Золото для крышечек и на покупку недополученных реагентов рядом лежит. Какое будет моё положительное решение?

Понятно, отказать никак нельзя. А если честно, то у меня давно сварен некий запас именно для подобного случая. «Списочек» от королевы есть, но раздавать по нему зелья придётся самому, иначе просто неприлично — не её же величеству лично этим заниматься? Умаление получится.

Сразу после завершения похорон Шарлотта Лоренция приехала со своими сопровождающими. Морозная Роза оказалась обычным прутиком. Но девица его очень торжественно посадила в землю, полила из фляги какой-то специальной водой и погладила своим розовым сиянием. Почти сразу, прямо при нас, прутик выпустил три маленьких листочка. Затем с четверть часа садовник выслушивал наставления, чего не надо делать с цветком. Ещё четверть часа, может быть немного дольше, происходило любование и поглаживание сиянием чёрной розы. На этом программа минимум была выполнена и меня стали наставлять в женской косметике.

Главное, что я узнал — мои снадобья не без недостатков. То есть флакончики просто прелесть, но их содержимое надо бы доработать. Критика происходила во время прогулки по розарию, девушка опиралась на мою руку, от неё пахло какими-то нежными цветами, потому я соглашался.

Во-первых, лавандовый крем не имеет цвета лаванды. Это самый главный минус. Вот, например, почти такой же по действию ромашковый крем имеет цвет ромашки и пахнет ромашкой, а у меня?

Жемчужный крем есть и у них, только не из морского, а из речного жемчуга. Быть может он не столь силён, как мой, но сам крем чуть сияет, а значит он привлекательней.

Говорила она значительно многословней, но при этом была так мила и симпатична, что мне не приходилось делать вид, что я её слушаю, мне действительно была приятна речь Шарлотты. Хотелось замереть и смотреть, не отрывая от девушки взор.

Уже по поездке в Гремячий поток и по розарию, я понял, что девушка любит покритиковать чужую работу. Но не воинственно, а искренне считая, что она пытается сделать лучше.

Мы уже шли по дороге к башне, когда Шарлотта перешла к другим косметическим рецептам. Оказалась, что у них любая бабка-травница может дать мне сто очков форы, а в её старой, затрёпанной тетрадке хранится тысяча рецептов на все случаи жизни. Тут я усомнился:

— Так уж и тысяча!

— Может быть, несколько дюжин, — смутилась девочка. — Вы сами посмотрите, я вам принесла одну тетрадку. Уже когда-то давно велела служанке переписать, но записи мне не пригодились.

Я оглянулся и увидел, что сопровождающие не торопятся и довольно далеко отстали.

— Шарлотта, вы так добры. Как я могу отблагодарить вас за такой подарок?

— Никак не надо!

— Может быть, вы разрешите, чтобы я поцеловал вас в благодарность?

— Что вы! Конечно, не разрешу! — гордо задрала нос девчонка.

— А без разрешения можно? Просто по дружбе?

— Без разрешения? По дружбе? — Шарлотта неуверенно замялась.

Пользуясь задумчивостью и тем, что нас за небольшим поворотом никто не видел, обнял подругу и запечатлел поцелуй на сладких губах девочки. От них пахло земляникой.

— Что вы делаете! — немного деланно возмутилась Шарлотта, — папа узнает, будет сильно ругаться! На меня и на вас.

— Коли будет ругаться, мне необходимо ещё раз поцеловать вас. Чтобы было за что страдать. А то как-то грустно получать выволочку всего за единственный дружеский поцелуй.

Шарлотта не возразила, видимо, с её точки зрения какая-то логика в моих словах была. Даже стала слабо отвечать. Тогда я усилил напор:

— Но согласитесь, так не справедливо — я вас поцеловал, а вы меня ещё нет!

Девица задохнулась от возмущения моим коварством, но послышался разговор дошедших до нас сопровождающих, и она промолчала.

Оставшуюся часть пути девица шла, почти прижавшись, тяжело опиралась на мою руку и тайком бросала опасливые взгляды на Капитолину. Если та раньше не догадалась, зачем мы ушли вперёд, то сейчас уж точно должна что-то заподозрить.

В башне я получил толстую тетрадь, переписанную чётким почерком, а пока гости приводили себя в порядок на палисандровом этаже, девушке он больше понравился, полистал её. Действительно сборник рецептов травницы, когда-то надо найти время и разобраться с ним.

За обедом Капитолина невинно поинтересовалась:

— Что это ваша негритянка целует руки Шарлотте Лоренции и называет её Шарла-ханум?

— Уважает, наверное, — предположил я.

— Как будущую хозяйку? — дуэнья выдвинула встречное предположение.

— Возможно, Черныш была бы не против. Но сначала нужно было бы поинтересоваться мнением самой Шарлотты. Нужна ли ей такая служанка?

Пунцовая девчонка уткнулась в тарелку.

После еды, когда мы вышли осмотреть балкон, окружающий этаж, спрашиваю Шарлотту:

— Вам нравится моя служанка Черныш? Хоть мы с вами не любим друг друга, зато дружим и хорошо понимаем чувства своего товарища. Быть может, мне стоит поговорить с вашим отцом? Про то, что чёрной розе в моём саду и чёрной служанке в моей башне нужна хозяйка, а мне необходима подруга на дороге, длиною в жизнь.

Девушка сразу после поцелуя резко отстранилась и, потупившись, заявила:

— Я не могу вам сейчас ничего ответить. Дайте мне время подумать. Я… Я сейчас не знаю, что вам сказать. Но вы лучший друг в моей жизни. Только давайте уйдём отсюда. Про нас могут что-то плохое подумать.

Про мелькнувший и сразу пропавший в дверном проёме силуэт дуэньи я ничего не сказал девице.

Шкатулку с украшениями, собранную моими служанками из присланного в подарок торговым принцем, я почти силком сунул в руки Шарлотты при расставании. Сказал, что за розовый куст и, шепнув, уточнил «за ваш первый, самый сладкий поцелуй». Она зарделась и не хотела брать. Согласилась только после угрозы вернуть цветок.

Капитолина стратегически отступила что-то обсудить с телохранителями, оставив нас вне поля зрения. Девочка тихо посоветовала:

— Только никогда не приезжайте к нам, как бы вас ни звали. Папа приехал и до сих пор не может вернуться к себе. Ничего не спрашивайте, я потом всё сама расскажу, когда можно будет. И не дарите колец — их дарят только невестам, а я вам ещё не сказала «Да».

— Хорошо. Но можно же кольца пока не носить. А надеть сразу после того, как скажете.

После выхода от королевы меня перехватила Диваза. Наговорила кучу комплиментов, вручила ключ от башни и пообещала круглосуточный пост от охраны Королевской крепости. Ей тоже скормил байку о моём видении аур, светить возможностями родового перстня не стал.

Начальница магической обороны сообщила, что выводы уже сделаны. Скоро начнутся проверки служащих амулетами, распознающими наложенные личины. Как и кто будет проводить замеры, не сказала, но намекнула, что я уже прошёл тест.

Ещё она рассказала про обыск. Если коротко, то в Заклинательной башне ничего такого охранители не нашли. Обнаружилось какое-то количество слабых магических книг, но все они на уровне букварей или чуть выше. Артефактов, носителей Зла, секретных дверей или тайников не обнаружилось. Её люди осмотрели помещения с точки зрения возможности шпионажа за Королевской крепостью. Тут тоже пролёт — всё же далековато.

Чтобы не быть голословной, она посоветовала мне самому вновь осмотреть башню. Чем по приходе туда я и занялся. Заклинательный зал занимал весь верхний третий этаж, на втором этаже находился теперь уже мой кабинет, туалет и ещё одна комната неопределённого назначения. Два местных служителя, пояснили, что здесь обычно сидели ожидающие приёма начальства посетители. Первый этаж занимал архив, ещё один туалет и небольшая комнатушка для этих служителей.

В подвале хранился всяческий хлам, начиная от сломанной, но не списанной мебели, до пришедшей в негодность канцелярки. Нашлась дверь, ведущая на лестницу вниз. Спустившись по ней, мы попали в идеально чистую комнату, где слегка попахивало уксусом или чем-то в таком роде. Именно здесь находился тёмный гримуар, который я уничтожил.

Расспросы служителей ничего не дали. Говорят, что в подвал редко заходили. Врут или нет, сказать трудно. Но меток Тёмного Пакта на них не видно, да и охранители их проверили. Может рядовые что-то подозревали, но сейчас точно не признаются.

Пошёл в кабинет и устроил там пристальный осмотр. Предыдущей хозяйкой была Неста, хоть здесь уже прошёл обыск, но вдруг найду что-то интересное?

Кстати, нашёл. Не зло, не магическое, не спрятанное в тайник, а лежащее в папке на рабочем столе. То есть, любой открывший мог прочитать её содержимое. Диваза, ладно — она чистый боевик, куда охранители смотрели? Чем они вообще здесь занимались? Почему не посмотрели на самом видном месте? Как могли пропустить такие материалы?!

В папке были собраны разнообразные факты, свежие сплетни о государе и изменения в его поведении после призыва Ангела. Судя по заметкам на полях, Неста обобщала данные.

Дурой она точно не была, а потому рассмотрев их под правильным углом, и сведя всё раскопанное, могла понять, кто сидит на троне Хаора. Ведь там и до заявления «а король-то липовый!» остаётся один шаг. Пришлось быстро бежать во Дворец, благо недалеко.

Просьбу о приёме королева удовлетворила сразу. И сразу спросила:

— Стах, у тебя что-то серьёзное?

— Уже, наверное, не очень, ваше величество. Но вы должны увидеть то, что я нашёл на столе у Несты. На столе! Даже не в ящике! После обысков, после уборок служителями. Ещё раз повторю — на рабочем столе, перед рабочим креслом, ваше величество.

Мариана раскрыла папку, внимательно вчиталась в первый лист, затем во второй, потом пролистала несколько страниц и остановилась в произвольном месте. Прикрыла глаза и посидела молча. Затем взяла колокольчик и позвонила.

— Марера ко мне, — её голос показывал, что женщина в бешенстве. — Прямо сейчас.

Появившийся седой генерал, судя по форме из охранителей, не успел даже поприветствовать королеву, как услышал вопрос:

— Генерал, сколько ваших людей занималось обыском Заклинательной башни? Не отвечайте! Сколько людей занималось вопросом покойного короля? По вашему уверению, лучших людей. Возьми папку, Стах. Пожалуйста, покажи пока ещё генералу Фридриху Мареру, где ты её нашёл. Прямо сразу пойди и покажи. А то я, слабая женщина, точно сорвусь на этого главу банды высокооплачиваемых бездельников, и потом сама буду жалеть о принятых решениях. Говорить лично ему не хочу, но ты Стахушка передай, что завтра в полдень, я поставлю вопрос перед Регентским советом о возможной реорганизации и преобразовании Службы Охраны Короны. Возможно, мне придётся обнародовать известную охранителям Синюю Тетрадь. Иди!

Генерал умел держать удар. Он встал во фрунт, повернулся через левое плечо и строевым шагом, с папкой в руке покинул кабинет. Зато сразу в приёмной он быстро проглядел папку и спросил:

— Граф, где же вы это нашли?

— Прямо на столе. Пойдёмте, королева велела мне это вам показать. Я зашёл в кабинет, сел в кресло и пододвинул ЭТО к себе.

За нами, по пути в башню, увязались два сопровождающих. Не скрываясь, вслед за Марером вошли в кабинет. Когда я показал, где лежали документы, один заявил:

— Стандартная ошибка. Заработались — искали тайники, а лежащее на виду забыли проверить.

— Забыли, значит? — набычился генерал. — Придётся напомнить. — Затем, обращаясь ко мне, попросил: — Простите, граф. — И вновь своему человеку. — Ах, ты…

За следующие несколько минут я понял, что Марер матерится лучше Дивазы. Объяснив подчинённому всю неправоту его суждений, охранитель приказал:

— Всех причастных собрать у нас. Через час буду, поговорим обстоятельно. Всё, что может заинтересовать её величество, положить мне на стол. Посмотрю, после разбора. Выполнять!

Затем, вежливо попрощавшись, генерал ушёл, забрав своих подчинённых.

Я сел в кресло и проверил ящики стола. Видно было, что здесь работают достаточно редко, ничего особого в ящиках не нашлось. Чистая бумага, канцелярщина, несколько папок с черновиками отчётов для Министерства Двора. В конторке тоже бумага, сургуч, перья, чернила и прочие причиндалы для письма. В пустоватых шкафах стояли папки со старыми отчётами, книги по делопроизводству и в общем-то всё. Только в одном шкафу нашлись книги старых хозяев кабинета. Магические и о магии. Верхнюю полку заняло сочинение какого-то неизвестного автора «Из студиозов в архимаги. Мой путь».

Полистал, интересно. Какой-то архимаг, живший лет сто назад, описал в девяти томах, как он поднимался по Кругам магии. Девять томов сочинения, один том на каждый Круг. Первый том написан несколько наивно, последний слишком заумно. Самих заклинаний, используемых автором, в книгах не приводится, но есть названия. А я сижу в Заклинательной башне. С заклинательным залом. И сидеть мне здесь хоть сколько-нибудь времени надо. Может, стоит проработать это собрание сочинений? Вреда от того точно не будет.

Быстро проглядываю первый том. Какие заклинания 1-ого Круга мне будут нужны? Какие компоненты требуются? Сначала просто листал, потом задумался. Каждая глава — одно заклинание. Девять глав. Видать, любил автор эту цифру. Заклинания простейшие, но о паре я даже не слышал. И где мне их искать? В Гильдии? Одалживаться ради простейших начальных заклинаний?

Прихожу на службу, только сажусь в кресло, как мне приносят записку от её светлости Силестрии. Она коротко и даже суховато пишет, что Регентский совет под её председательством дал рекомендацию её величеству утвердить завещание графа дю Гоуи. По сему поводу я должен готовиться к вызову к королеве-регентше. Всё. Только констатация факта и рекомендация. Никаких намёков типа «должен будешь» или объяснений «это МОЯ заслуга». Я понимаю, что без королевы графство не получу, что бы кто бы ей ни рекомендовал. Силестрия таким письмом заработала ещё несколько очков в моих глазах.

Чуть позже принесли записку из Дворянского Собрания с извещением, что завещание графа дю Гоуи одобрено. Вот тут с намёком — дескать, мы постарались, мы молодцы. И заодно предложили мне подготовить пакет документов об истории и обычаях графов дю Гоуи.

Это понятно — денег хотят. Честно говоря, мелковато для такого Собрания. Не! Денег, конечно, дам, но послевкусие осталось неприятное — зачем клянчить, если я и так обещал?

Затем доставили пакет из Геральдического Комитета. Тоже с уведомлением, но без каких-либо намёков. Зато с подробным разъяснением, как мне теперь титуловаться. Оказывается, графство Везен древнее графства Гоуи, а потому всегда идёт в титуловании первым, оно же отходит моему наследнику. Если будет на то моя воля и, конечно, если Боги наградят меня вторым сыном, ему может отойти второе графство. Третий сын, буде такой у меня случится, имеет право на баронский титул. Дочери могут наследовать титулы и земли только при несчастливом стечении обстоятельств, а именно при отсутствии у меня сыновей.

Заканчивалось письмо настоятельной рекомендацией, как можно скорее начать заниматься поисками достойной супруги. Комитет встанет на мою сторону, в случае подачи ходатайства о женитьбе ранее 23 лет.

Что показательно, Стерха, в свете наследования земель, даже не упомянули. Прозрачный намёк на то, что сын конкубины и титул — понятия несовместимые. Наверное, пробить можно попробовать, но получить одновременное одобрение короля, Геральдического Комитета и Дворянского Собрания будет крайне сложно. Особенно с учётом единогласия принятия таких решений и Комитетом, и Собранием.

Последним пришёл важный дворцовый служитель и сообщил мне о необходимости прибыть в рабочий кабинет регентши в два часа дня. Там будет решаться вопрос о признании меня графом дю Гоуи. Но до того, прямо сейчас, государыня призывает меня к себе в салон для приватного разговора, касающегося того же вопроса.

Конечно, я сразу собрался и рванул. Если королева зовёт тебя к себе, надо поспешать.

Кроме её величества в салоне сидела и её светлость. Разговор ожидался серьёзный.

— Стах, — спросила Мариана, — ты уже слышал, что Регентский Совет подготовил мне рекомендацию утвердить завещание графа дю Гоуи?

— Так точно, ваше величество.

— Оно тебе очень нужно?

— Не могу знать, ваше величество.

— Значит, не очень, — вступила в разговор Силестрия. — Ты верен королевской семье, потому графство не получишь. Сейчас, по крайней мере. Без обид. Почему? Сейчас поясню. Многие считают, что утверждающая подпись регентши на решении Регентского Совета простая формальность. Её величество на твоём примере хочет показать, что не слишком сильно следует рекомендациям Совета. Кое-кто должен принять её самостоятельность и независимость. Безопаснее всего это показать на каком-нибудь мелком, малозначимом примере. Извини, но ты такой и есть. Твоё возвышение до графа дю Гоуи ни на что не влияет.

— Понимаю, ваша светлость.

— Обижен? — поинтересовалась королева.

— Нет, ваше величество. Это политика.

— Похоже, действительно не обижен, хотя пока мало чего понимаешь. Обещаю, до конца следующего года ты станешь графом дю Гоуи. Как убедился, свои обещания я выполняю. Чтобы подсластить тебе горькую пилюлю, а заодно и притушить недовольство моим решением в салонах, могу выполнить любое твоё желание — чин, поместье, должность? Нет? Это всё ещё тебя не интересует? Не отвечай, вижу отсутствие интереса. Тогда за мной будет. Когда что-то захочешь, просто приди и попроси. В два часа будь у меня в кабинете. Услышишь моё решение, хоть из приличия изобрази скорбь.

— Так точно, ваше величество.

— Стах, — вкрадчиво начала Силестрия, — кое-кто может тебя счесть обиженным больше, чем ты себя сам. Начнёт жалеть, обещать помощь. Не прогоняй его, сообщи лучше нам.

В два часа дня в рабочем кабинете королевы, а так же регентши, что актуальнее случаю, было объявлено об откладывании решения по моему вопросу, по причине обдумывания. Ситуация не столь проста и требует тщательного анализа. Именно по сей причине, государыня не отказывается принять рекомендацию Совета, но хочет ещё раз рассмотреть все аргументы за и против.

На мне скрестились сочувственные взоры присутствующих. После выхода из кабинета я слышал шепотки вроде: «Осадить графа решила!», а от некоторых более осведомлённых или просто более умных слышалось: «Регентский Совет на место ставит. Граф — королевский цепной пёс, ему какую другую сахарную косточку кинут, а свою независимость Регентша всем покажет».

Как мне и было велено, постарался держать на лице вселенскую тоску, но совсем не уверен, что мне удалось обмануть уж слишком многих придворных.

Официальной запиской, а не словами посыльного, меня вызвали в Жёлтый Дворец, и по приходу тотчас провели в розарий. Там, в присутствии статс-дамы и нескольких фрейлин, её светлость великая герцогиня Силестрия громко и напоказ гневалась. На меня, понятно.

— Стах, — грозно начала выговор сановница, — я знала, что вы бываете безрассудны, но никак не подозревала, что вы ещё и безответственны! — увидев моё полное непонимание, продолжила: — Так вскружить голову благороднейшей девице, что та решилась сбежать из дома! Это непозволительно! Извольте сей же час с ней объясниться! И, конечно, сделать правильные выводы.

— Ваша светлость! Я не понимаю…

Не слушая моих слов, герцогиня приказала фрейлине:

— Попроси её королевское высочество выйти к нам, — затем перевела взгляд на мою растерянную физиономию. — Стах, встреть царевну и действительно объяснись с нею. Будь поласковей с девочкой.

В этот момент фрейлина вывела с дальней аллеи Шарлотту Лоренцию, а Силестрия ободряюще приказала:

— Иди, Стах. Поговори с влюблённой глупышкой.

Я мигом оказался около Шарлотты, а фрейлина растворилась в пространстве.

— Стах, я сбежала от папы, — без предисловий призналась девушка. — Если примете меня подругою на дороге длиною в жизнь, то к вам. Если нет… — она потупилась и тихо промолвила, — то куда-нибудь…

— Конечно, я вас с радостью и благодарностью приму! Как вы могли подумать иное?!

— И ещё… Лично мне это совершенно не нужно, но условности… И люди вокруг… — Шарлотта совсем тихо, еле слышно пояснила: — Надо что-то придумать с Храмом.

— Конечно! Необходимо обязательно узаконить семейные отношения в Храме. Наши дети должны родиться в браке.

— Дети? — уточнила сразу приободрившая девушка.

— Я думал про мальчика и девочку, — пришлось признаться мне.

— Нет, — ласково, но твёрдо заявила подруга и взяла меня за руку. — У нас будет два сыночка и дочурка. Давайте пройдёмся, а то на нас все смотрят.

Действительно, все находящиеся в розарии на нас не пялились, но частенько посматривали.

— Вы оказались царевной и ничего мне не сказали.

— Ой! Тоже мне царевна! Очередная нелюбимая дочка могущественной царицы. Не оправдавшая её ожиданий, бесталанная дурочка с красивой попкой… Ах! Извините, Стах! Это мама так говорит.

— Школа Растений, 3-й Круг? В только исполнившиеся 16 лет? Вы умны и талантливы!

— Уже почти 4-й, — похвасталась юная волшебница и смущённо пояснила: — Я природница, если рожу ребёночка, то сразу прыгну ещё на Круг выше. Да! Вспомнила! Вы можете в своей башне сохранить моё приданое? Повозок пятьдесят? И устроить моих людей? Неудобно просить тётушку об этом.

— Могу, конечно. А кто у вас тётушка?

— Силестрия! Она дальняя внучатная племянница моего папы. Просить её о новом одолжении мне не очень хочется. Она и так приютит меня до… — Шарлотта вновь покраснела и замялась, — до… до свадьбы. Неудобно обременять её всем тем, что я захватила с собой.

Мне так и представилось, как, пока папа спит под пуховой периной, решительная девушка в атласном сарафанчике, расшитом золотой и серебряной нитью, убегая, вылезает из окошка светлицы. С криком «Гони живей!», прыгает в карету, запряжённую тройкой с бубенцами, и мчится звёздной ночью по колдобистой дороге… во главе обоза из пятидесяти пароконных телег с приданым. Мозголомное зрелище, наверное. В любом случае, случилось не совсем традиционное бегство из родительского дома. Хотя, кто я такой, чтобы знать, как царевны сбегают от родителей?

Закончилось объяснение новым выговором великой герцогини, теперь нам обоим. Затем приехал папа, вызванный во Дворец прямо из Министерства. Мама пришла сама.

Шарлота держалась великолепно! Вот что значит царевна! Родичи не знали, что делать и как величать девицу? По имени? Принцессу?! Ваше королевское высочество? Невестку?! Почти дочку?! При предках нас отругали ещё раз. Затем, как положено, поругались они, после чего, конечно, родители благословили непутёвую парочку. Мама даже прослезилась. Папа смотрел на меня с нескрываемым уважением. Всё же среди наших знакомых нет таких, к кому сбегала бы принцесса. Честно говоря, в Хаоре про такое только в сказках и слышали.

Затем, меня с уже сговорённой невестой позвала на неофициальный обед королева. Она, Силестрия, мои родители, я и Шарлота. Ничего такого. Просто решила познакомиться с дальней родственницей покойного мужа.

Персонал в Заклинательную башню нашёлся быстро. Канцлер лично меня попросил взять архивариуса из старых, проверенных кадров. Опытный человек, но служба у него не задалась — слишком робкий он. Кто пошустрее локтями толкаются, вот и затолкали его в архив. Сейчас стало совсем плохо — одну смену персонала, после смерти старого государя пересидел, а теперь вновь новое начальство пришло и нудят уйти. А куда? Свободных мест почитай и нет. Пришёл на приём, просит перевода, готов на любую службу. С обер-гофмейстером договорённость будет, если я дам своё согласие. Дал. Что делать, раз канцлер лично просит?

Тут система отношений, «ты — мне, я — тебе» — пронизывает весь Дворец. Отказать даже такому человеку можно. Но зачем? Своего кандидата у меня нет, а надувать щёки ради простого выпендрёжа не стоит. Может, это вообще проверка отношений?

За помощника пришла просить Диваза. Хороший мальчик, приличный волшебник с 3-им Кругом, её двоюродный племянник, но… никак не боевик. Специализация у него для боя малоподходящая — парень, ладно, земляной, он работает ТОЛЬКО в полный контакт. Никаких дистанционных заклинаний. Пусть лишь волос расстояние до цели, но заклинание уже срывается.

Так редко, но бывает. Родственница Дивазы вышла замуж в мелкий род земляных волшебников. Родила троих детей, двух нормальных девочек и это чудо в перьях. Нет! Перьев у него нет, это присказка такая. Словом, парня надо куда-то девать. Под себя брать нельзя, для боя такой не пригоден, но родной же человечек, надо поспособствовать. А если определить ко мне, то и ведомство почётное, и от тётки недалече, всегда порадеть за обалдуюшку можно. Договорённость с обер-гофмейстером она, конечно, берёт на себя.

Ну и как тут откажешь? Оба кандидата дворяне, оба с большими мохнатыми лапами.

Про архивариуса мне шепнули служители — действительно опытен и робок, но дальний родственник жены канцлера, а потому пережил дворцовые пертурбации с чистками. Взять такого под себя стоит уже потому, что обер-гофмейстер свою родню под начальство канцлера двигает, а тот… сами видите… Кстати, архивариус — барон с небольшим, однако хорошеньким баронством. Хорошеньким — это про доходы. Жена у него на лицо симпатична, но характером мегера, потому муж прячется — днюет и ночует на службе. Шестеро детей, из них четыре девочки, две из которых замужем. Одевается всегда по форме, как положено, ходит чист и опрятен, любит чай в накладку, с крендельками, из-за мозолей и подагры носит обувь мягкой кожи, а больше про него толком ничего и не известно.

Про волшебника многого сказать нельзя, он только заступает на своё первое место службы. Выпустился из Академии в первой трети списка, старательный середнячок. На последнем курсе пытался ухаживать за некой девицей, дочкой генерала, но получив жесткий отказ от её родителей, ухаживания прекратил. Отказали по причине невысокого, всего капитанского, чина отца, отсутствия поместий и неясных перспектив карьеры. Пытался поигрывать в картишки, но выигрывать не получалось, а проигрывать не хотелось. Продув как-то раз всего пять дукатов, перестал подходить к ломберным столам. Такие игроками не становятся, у него на первом месте не азарт с бурлением крови, а меркантильный расчёт. Словом, звёзд с неба не хватает, но может стать достойным чиновником.

Я выслушал эти оценки сердечно поблагодарил за информацию, а потом долго прикидывал — что служители знают и рассказывают про меня?

Уже на следующее утро оба чиновника были мне представлены. Если архивариус, тощий, нервный человек, сразу ушёл в свой архив знакомиться с делами, то горящего энтузиазмом от первого рабочего дня новопроизведённого коллегии-юнкера, девать было некуда. Но я привык преодолевать трудности. Сразу приказываю — соседнюю с моим кабинетом комнату привести в порядок и разместиться там, затем разобраться с содержимым подвала. Ненужное подготовить к списанию, нужное к использованию. Составить подробный список с разбивкой по категориям и пометками о необходимости ремонта. Одного служащего взять для помощи, второго прислать ко мне в кабинет. Гордый поручением помощник рванул выполнять.

Пришедшему служителю я выдал дукат и приказал сбегать в лавку, купить закуски для… э… чая. Надо же мне познакомиться с присланными чиновниками.

Накрыли в кабинете. Служители представились, выпили по рюмочке и оставили нас.

Мы, три дворянина, хорошенько, без чинов, я так сразу распорядился, поговорили о службе.

Барри, наш архивариус, под принесённую сладенькую наливочку, немного расслабился и стал жаловаться на жену и дочерей. Ругаются они — дескать, скоро на пенсион, а значимого чина не выслужил, серьёзных капиталов не составил, только на работе зазря время проводит, сидит до ночи, а толку чуть. А что четырёх дурищ приданым обеспечил, они на это не смотрят. Что доходами его баронства живут, в расчёт не принимают! Вот скоро надоест ему всё, и уедет он в Колонии. Сам судно снарядит, сам отряд соберёт и э-ге-гей! Вперёд, на поиски приключений!

После такого, он положил голову на стол, поёрзал щекой по крошкам и колбасным шкуркам, а потом, сладко и предвкушающе улыбаясь, уснул. Только изредка всхрапывал и шлёпал губами.

Ленн, мой начинающий помощник, раскраснелся лицом, стал звать меня господином бригадиром и излагать планы на будущее. Чин по дворцовому ведомству, сразу после окончания Академии — это верная ступенька к началу карьеры. Теперь всего-то надо найти не занятую нишу в магическом сообществе дворца и её захватить. В пример поставил меня, вполне логично определив, что я поднялся из-за кремов и пары дуэлей. В Алхимии он не силён, в отличие от Артефакторики, где, конечно, тоже почти полный ноль, зато прекрасно может раскалывать и гранить драгоценные камни. Опыта, правда, маловато, так ведь скоро огранит огромный камень и всех поразит. Но тсс! Пока это большой секрет. За огромный звёздный рубин ему пожалуют баронство… или графство… лучше герцогство… Вот тогда она поймёт, как был не прав её папаша, но уже будет поздно.

Первый день совместной службы завершился отправкой Барри на извозчике домой. Ленн сел с ним в пролётку, чтобы придерживать, а то вдруг вывалится. Я же понял, что кабинет использовать для такого рода собраний не самая хорошая идея. Служители, конечно, быстро навели порядок. Особенно, когда я им отдал оставшееся на столе, но работать после такого застолья затруднительно. Хотя для знакомства с подчинёнными оно крайне полезно.

На следующий день убедился в правильности этого тезиса. Трудовой энтузиазм сотрудников зашкаливал. Помощник с одним из служителей полез в подвал, а архивариус сам пришёл и доложил о том, что Заклинательная башня имеет право на некоторые финансовые поступления, если в Министерство Двора будет представлен план работ со списком потребных свитков и материалов. Вручил ему первый том из найденного сочинения и велел определить потребное.

Да, архивариус не волшебник, но и книга не на Драконике, читается любым желающим. Коли отчёты составляются, пусть по ним хоть какая-нибудь работа будет вестись, а не переписывание старых бумажек.

По своему обычаю я ничего не взял из дополнительных выплат придворному. Они, конечно, бригадирские, повыше камер-юнкерских, но так и с деньгами у меня получше стало, сильно получше. И те золотые, от которых отказался придворный, идут на внештатных дворцовых служителей. А кто такие внештатники? Дети штатных дворцовых служителей. Посторонних в своей среде они как-то не терпят. Соответственно, отказнику кроме положенных услуг и дополнительная благодарность приходит. Потому обедать я отправился во Дворец, ведь имею такое право.

Бригадир — странный чин, вроде ещё не генерал, но уже и не штаб-офицер. По какому разряду меня положено кормить? Служители приравняли к 1-ому.

В теории, у генералов обед не сильно отличается от штаб-офицерского, 2-ого разряда. Те же шесть блюд в две перемены, тоже подаётся десерт и вино, но разница видна сразу. Представьте, кухню и подачу блюд в первоклассном ресторане сравнительно с приличным кафе. Здесь именно тот случай. Вино тоньше, десерт изысканней, блюда украшены вкусными заедками. Например, сегодня и генералам, и штаб-офицерам подавали рыбу. Первым стерлядку, вторым карпа. Есть разница?

Вернувшись, получил для подписания запрос в Гильдию на девять свитков первого уровня, список маткомпонентов для творения этих заклинаний и план работ на девять с половиной недель. Я — руководитель, Барри — ответственный секретарь по ведению протокола испытаний, Ланн — исполнитель магических экспериментов. Ещё два технических работника для обеспечения условий проведения работ. Как заиграла моя идея! Вот что значит грамотный специалист в бюрократии!

Праздник Урожая, против обычного, обошёлся без празднований — траур всё-таки, никаких балов и пышных банкетов. Простолюдинам в моих владениях выставили угощение, но без танцев и развлечений. Для дворян в графстве и офицеров в гарнизоне тоже организовал по банкету, и на каждом из них пришлось поприсутствовать.

Хорошо, что Фина, моя «тихая мамочка», занимается порталами. С учёта грузопотока и пассажироперевозок, она перешла на общий, включая финансовый, контроль этого аспекта деятельности Гильдии. Думаю, скоро подомнёт под себя ещё что-нибудь. Кроме двух подчинённых во Дворце, уже имеет десяток сотрудников в Гильдии. Так вот, женщина нажала на свои рычаги, и теперь портал около крепости стал напрямую сопрягаться с порталом в Везене и оба с одним из столичных. Так что, могу посетить в течение дня городскую усадьбу, баронскую башню и везенский дворец.

В конце года стоит подвести итоги. Больше полугода, с начала зимы до конца лета, я провёл в опале. За то время мечтал разобраться со своими магическими возможностями. Разобрался, но сильно меньше желаемого.

Родовую Книгу Заклинаний Мхотепов нашёл и просмотрел. На большее меня не хватило — написано сложно и непривычно, заклинания очень непростые, а главное, они совсем другие. Королева подарила копию учебника тех времён, с основами магического искусства, как его преподавали в ту эпоху. Быть может есть что-то похожее где-нибудь в каком-нибудь Университете, но вещь редкая, а для меня полезная. Будет, чем заняться.

По Огню — Диваза заявила, что уровень магистра я перерос. Фина и Сала научили всему, чему смогли. Теперь она кое-что своё показывает, а затем поможет только драка. Теория освоена, дальше расти помогут лишь реальные битвы.

По Жизни — неплох, но не больше. Это и сам понимаю. Хороший косметолог, неплохой целитель. Если хочу подняться выше, нужно практиковаться под руководством учителя. Бертиос умер, другого такого в Хаоре нет. Могут помочь книги и операции в больницах. Подчёркиваю, частые операции в больницах. Долго. Годы. Или я остаюсь посредственным целителем и неплохим, но не прекрасным, косметологом. Увы! Как Бертиос тратить ежедневно по два часа на практику, не имею времени и возможности. Ещё раз — увы!

Никто особо не знает, что я Тень. Тут развития практически нет. Книг нет. Идей нет. Хотя будущий тесть обещал помочь.

С Алхимией хорошо. Не прекрасно, но действительно хорошо. Спасибо полученным фолиантам, на зельях из них я поднатаскался и перешёл к практике в Высшей Алхимии. Учитель бы не помешал, но пока хватает книг.

Артефакторику знаю на уровне уверенного пользователя, не выше. Разжёванную Леонардом технологию производства жетонов доступа потяну, что-то сложнее — нет. Тут ничего не поделаешь — учёба занимает много времени — или артефакты, или Алхимия.

Книги большей частью разобраны по сложности и опасности для читателя. Именно так. Кому попало многие фолианты вредно читать. Начнёт использовать на практике — надорвётся и помрёт. В лучшем случае, потеряет магию.

Альберта, новая библиотекарша, принесла мне магическую клятву и сейчас занялась разборкой общедоступных книг, начатой Аделаидой. Приказ тот же — переписать и расставить по шкафам. Составить по каждой аннотацию, и подготовить карточку для каталога. Если появятся какие-нибудь предложения, то готов выслушать.

Эмон тоже принёс клятву. Загрузил его помощью Леонарду в переносе алхимической лаборатории, в установке с зачарованием артефактория и заклинательного зала. Приличные деньги потратил, хочется увидеть результат. Однако дело стоит каждого затраченного гроша. Опять же, сейчас деньги есть, а лаборатория, библиотека, хранилище делаются раз и навсегда.

Доходов от баронства получил чуть выше ожидаемого. Не знаю в чём дело, микроклимат или Милость Богов, так объяснили священники, когда присутствовал при освящении храма, но урожай у меня лучший во всём Зеленоземье. Да и заводик продаёт только элитные настойки с наливками.

От Везена прибыль ожидается больше на порядок — армейские поставки, этим всё сказано. Почти все продукты, полученные в счёт графских налогов, законтрактованы и будут поставлены Интендантству. Размер пахотных земель в графстве значительно больше. В общем, ничего удивительного в приличных доходах от графства нет.

Мои бароны просекли ситуацию и тоже было захотели отдать налоги урожаем. В Везенских Земляных Уложениях стоит сумма в дукатах, пусть так и платят. Если согласишься взять провиант, то загибнешь в согласовании объёмов и определении цен. Это с личными имениями просто — те отдают определённую часть урожая. Коли баронам определена плата золотом, пусть они его и приносят. Простой вопрос — транспортировка за мой счёт или за их? А таких вопросов опытный хозяйственник много поставит. Стоит чуть показать слабину, я или доходов лишусь, или с подданными разругаюсь.

Начинаю потихонечку обрастать верными людьми. Их немного, но и я здесь чуть больше года, а собрать команду, это дело не одного дня.

С деньгами у меня хорошо, да и с семьёй налаживается. Микаэла ушла, зато ко мне сбежала Шарлотта. Дочка дальнего князя и царицы тех мест. Волшебница. Красавица. Оба родителя архимаги. Надеюсь, наши детишки тоже вырастут сильными волшебниками. Правда, из-за неё я серьёзно задолжал Силестрии.