Mel Hartman

Het Magische Pad

Сегодня Дом Эбигейл был в плохом настроении. Как она догадалась? Да просто. Лестница превратилась в горку. Девочку это не сильно смутило: и спускаешься быстрее, и даже весело. Точнее, было бы весело, если бы внизу ничего не лежало. И ладно бы ещё что мягкое подсунули – так нет, у подножия горки её ждали двенадцать разноцветных кеглей для боулинга. Эбигейл врезалась в них на полной скорости, и они разлетелись в стороны.

– Ай! – вскрикнула девочка, но злиться ей не хотелось, поэтому она тут же добавила: – Ура, все сбила!

Нечего Дому знать, что его проделка удалась.

Эбигейл неловко поднялась на ноги и обратилась прямо к нему:

– Спасибо, Дом. Приятно иногда побыть шаром для боулинга. Скажу честно: я не против каждый день такое устраивать.

В ответ капризный Дом толкнул стол на кухне, и тот проехался по полу с противным скрипом. Эбигейл зажмурилась и сделала глубокий вдох. Её пёсик Гуапа выбежал из-под стола, сердито тявкая. «Дурацкий Дом!» – наверное, говорил он. По крайней мере, Эбигейл так показалось.

Первый тревожный звоночек прозвенел ещё с утра: девочка зашла в ванную умыться, но из крана текла жидкая грязь. Сразу стало ясно, что Дом либо расстроен, либо просто чем-то недоволен.

Эбигейл всё ломала голову над тем, чем ему досадила, но как-то ничего не вспоминалось.

Вчерашний день прошёл как обычно. Эбигейл помогла двум ребятишкам и перевела Дом на солнечную лужайку в чудесном лесу, пропитанном ароматом лета. Яркие лучи пронизывали кроны деревьев, и зелёные листья мерцали золотом. Словом, было очень красиво, да ещё и намного теплее, чем на предыдущей стоянке, где они провели около недели. Там лёд хрустел под ногами, и дыхание выходило облачками пара. Судя по местным растениям, они ушли далеко на юг, но Эбигейл слабо себе представляла, где именно они находятся. Впрочем, это было не так важно.

Путешествие заняло всего секунд пять. Дом всегда волшебным образом переносил Эбигейл туда, где нуждались в её помощи.

Он покружил по лужайке, прежде чем устроиться под солнышком, и из трубы клубами дыма вышел удовлетворённый вздох. Эбигейл вышла на прогулку с Гуапой, и всё было в порядке. Может, вечером что-то случилось?

Девочка покачала головой, припоминая события прошедшего дня. Дом приготовил на ужин вкуснейшую лапшу со свежими овощами и рыбой. Судя по этому блюду, они очутились где-то в Италии. Эбигейл всё съела и нырнула под одеяло со сборником сказок, а Гуапа устроился у неё в ногах. Дом задёрнул занавески и включил ночник. Ничто не выбивалось из привычной рутины, которая так нравилась девочке. Всё шло отлично.

До сегодняшнего утра.

Эбигейл заметила, что на кухне распахнуты все окна, хотя их точно закрывали на ночь. Занавески в цветочек колыхались на ветру.

– Извини, Гуапа. Он сегодня не в настроении, – объяснила Эбигейл, усаживаясь за стол. – Ладно, Дом, слушаю. Что не так?

Повернулись вентили, и из крана выпало несколько крупных капель, мягко разбившись о дно раковины. Девочка уже достаточно хорошо знала Дом и понимала, что он пытается сказать, хотя такое с ним было в первый раз.

– Да, тебе грустно, но почему? Добрались мы успешно, место красивое. Тебе тут не нравится? Или я чем-то обидела? Мне устроить небольшую уборку, чтобы тебя порадовать?

На самом деле прибираться ей совсем не хотелось. Соблюдать чистоту здесь было невозможно.

Дом проигнорировал все её вопросы, и она постучала пальцами по столу.

– Если не скажешь, в чём дело, я помочь не смогу.

Перед ней появились миска каши с фруктами, ложка и кружка горячего шоколадного молока.

– Спасибо, но это не ответ.

Эбигейл сделала глоток и поморщилась.

– Молоко скисло.

Каша тоже оказалась кислая. С домом всегда так: его эмоции влияют на всё, что появляется по волшебству. Поэтому завтрак сегодня получился совершенно несъедобный.

Эбигейл решила сорвать пару апельсинов с дерева, которое заметила в роще неподалёку, и подождать до обеда. Может, к тому времени всё наладится.

Она набросила на плечи вязаную шаль и шагнула к выходу, но вдруг её внимание привлёк силуэт за окном.

Грустная на вид девочка переминалась с ноги на ногу в паре футов от дома. У неё были длинные чёрные волосы, а в руках она держала красный шарик. Гуапа уже почуял гостью и поскрёб лапой дверь, Дом тут же её открыл. Пёсик ринулся навстречу незнакомке.

Эбигейл увидела в окно, как девочка наклонилась почесать его за ушком и робко улыбнулась. Маленький, с бело-жёлтой шёрсткой, похожий на лисёнка Гуапа всем нравился, но только не в те моменты, когда его что-то сердило.

Сложно сказать, почему он так часто злился, но что поделаешь – к сожалению, пёсик то и дело терял терпение.

Гостья шагнула к Дому вслед за Гуапой. Улыбка уже исчезла с её лица. Эбигейл искренне надеялась, что сумеет помочь бедняжке. С виду ей было лет десять, не больше.

Пёсик с гордым видом провёл девочку в прихожую и сразу поспешил к своей кормушке.

– Добро пожаловать в Дом, – с гордостью произнесла Эбигейл.

– Привет, – ответила девочка на своём языке.

Эбигейл понимала все языки, пока находилась в Доме, и могла свободно на них разговаривать. Конечно, это было очень удобно, ведь они путешествовали по всему миру.

– Заходи, – пригласила она гостью. – Я тебе помогу. Меня зовут Эбигейл, а тебя?

– София.

Эбигейл махнула рукой на стул.

– Присаживайся. Тебе принести что-нибудь попить?

София огляделась, и сразу стало ясно, о чём она думает. Стоило ей устроиться за столом, как с языка у неё сорвалось:

– Какой причудливый дом! И в нём столько всего!

С этими словами она положила свой мячик на единственный свободный пятачок на столе.

Эбигейл уже ко всему этому привыкла, но вообще София была права. Куда ни посмотри, все заставлено предметами, везде что-то лежит. Каждая комната была до отказа набита всякой всячиной, да такой, которую вовсе не ожидаешь увидеть. Кухонные тумбы, шкафчики – всё ломилось от интересных вещиц. Разные разности возвышались пирамидами на полу, и ступать приходилось очень осторожно. Эбигейл не раз о них спотыкалась.

Она села напротив Софии и объяснила:

– Мой Дом – заядлый коллекционер.

– Ты о нём говоришь так, будто он живой, – удивилась София.

Эбигейл пожала плечами.

– Можно мне стакан молока? – попросила её гостья.

И тут же вскрикнула от неожиданности, когда в один момент молоток и книга испарились со стола, а на их месте возникли стакан молока и миска розового печенья.

София спросила Эбигейл, глядя на неё большими глазами:

– Как ты это сделала? Ты что, ведьма?

Эбигейл хихикнула.

– Нет. Это не я, а Дом.

– Дом? Но кто это?

– Тот самый Дом, в котором мы сейчас.

София отпила молока, и Эбигейл понадеялась про себя, что оно не скисшее.

– Вкусно, – заметила София.

Значит, не кислое. Дом быстро оправился ради гостьи.

– То есть он волшебный? – спросила София. – Твой дом?

– Да.

– И ты в нём живёшь?!

Эбигейл кивнула.

– А где твои родители?

– У меня их нет. Я живу одна. Ну, не совсем, конечно. Со мной сам Дом и Гуапа.

София взглянула на пёсика.

– Это она – Гуапа?

– Он, – поправила её Эбигейл. – Я думала, что это девочка, когда дала ему имя. Надо было внимательнее присмотреться. Глупо вышло, знаю.

Гуапа зарычал, и София рассмеялась.

– Он что, сказал: «Я уж»?

– Скорее «да уж», – уточнила Эбигейл, строго глядя на Гуапу. – Он у нас с характером. И его рычание часто походит на слова.

– Может, он такой злой из-за своего девчачьего имени? – предположила София. – Ты же знаешь, что это значит «хорошенькая»?

Может, так оно и было, но менять имя казалось уже как-то поздно.

– Давно он у тебя?

– Ну, э-э… – Эбигейл замялась.

Она никак не могла припомнить первую встречу с Гуапой. Как ни старалась, в голове ничего не всплывало. И Эбигейл сама раньше над этим не задумывалась. Разве это не странно? В ней зародилось непривычное зерно любопытства. Почему она не помнила родителей? И как очутилась в Доме? Всё это так чудно…

– Эбигейл? – позвала её София.

– Хм, не помню.

– Ладно. Кстати, платье у тебя необычное. Такое старомодное.

Эбигейл опустила взгляд на платье с кружевом на подоле, большим белым воротничком, пышными рукавами. Значит, оно старомодное? Вот как? Но вся её одежда такая. Девочку никогда не интересовала мода, но, если подумать, все её гости выглядели совершенно иначе.

Ей часто встречались девочки в штанах, в более простых силуэтах. На Софии и вовсе были шорты из плотного синего материала и красочная майка. Эбигейл смутно припомнила, что леди не положено обнажать колени и локти, но разве могло такое быть, что при ней сменились эпохи? Она затруднялась сказать, сколько лет провела в Доме. Память и здесь её подводила.

– Но оно красивое, – добавила София.

– Спасибо. Скажи, а почему ты такая грустная?

Губы Софии дрогнули, и она сморгнула слёзы.

– Ничего серьёзного. Честно, даже неловко об этом говорить. Я такая глупая!

Эбигейл накрыла её руку своей.

– Расскажи. Все проблемы важны, какими бы незначительными они ни казались. Если тебя что-то печалит, значит, это важно.

Гуапа запрыгнул гостье на коленки и тявкнул, кажется, что-то про «утешение», а может, и «угощение». С ним никогда не угадаешь. Всё-таки маленький негодник любит подкрепиться.

София погладила Гуапу по спине и тихо произнесла:

– Я очень-очень плохо рисую.

Перед ней тут же возникли бумажные салфетки, и она взяла одну высморкаться.

– Вроде ничего страшного. Многие рисовать не умеют. Но мои родители оба художники. У них картины великолепные, а я даже дерево изобразить не могу. И мне особенно грустно от того, с каким разочарованием они на меня смотрят!

Эбигейл поднялась со стула, чувствуя пульсацию в пальцах. Она прислушалась к своим ощущениям, позволяя Дому её направлять.

– Что такое? – спросила София.

– Я думаю, чем тебе можно помочь.

Эбигейл обошла битые тарелки, вазы всех форм и размеров, подушки с красочными узорами, велосипедные шины, пустые банки из-под печенья. Её пальцы щипало от магии Дома.

Она вошла в гостиную, и пульсация стала сильнее. Значит, нужный предмет совсем близко. Девочка поводила рукой в куче всякой всячины, и её кисть окутало тёплое сияние. Она тут же вытащила предмет, которого только что коснулась: коробку карандашей.

Эбигейл не сомневалась, что с этими карандашами София сотворит чудесные произведения искусства, но что-то её смущало. Интуиция подсказывала, что сами по себе они ничего не решат. И всё же Эбигейл принесла коробку на кухню и положила на стол. София посмотрела на карандаши так, словно те вот-вот её укусят.

– Тебе нравится рисовать? – спросила Эбигейл.

София пожала плечами.

– Не особо. Может, понравится, когда начнёт получаться?

Эбигейл покачала головой.

– Не обязательно. Не всем нравится то, что у них хорошо выходит.

– Да?

– Конечно. А что тебе кажется интереснее?

– Цифры. Мне в школе здорово даётся математика.

Послышался скрип деревянных брусьев. Казалось, Дом удовлетворённо вздохнул. Он свою задачу выполнил, и теперь наступила очередь Эбигейл.

– Ты говорила об этом родителям? – спросила Эбигейл. – О том, что не любишь рисовать?

София так яростно помотала головой, что волосы ударили её по лицу.

– Я бы не осмелилась. Для них искусство дороже всего на свете.

– Уверена, им куда важнее, чтобы ты была счастлива.

– Думаешь?

– Даже не сомневаюсь. Они у тебя добрые?

– Очень.

– Так чего же ты боишься?

София закусила губу.

– Вдруг они от меня откажутся?

– Ни в коем случае, – заверила её Эбигейл и снова поднялась из-за стола. – Слышал, Дом? Карандаши ей не помогут. Ей надо набраться храбрости, чтобы поговорить с родителями.

В Доме хлопнула дверь, что означало «ладно».

Эбигейл почти сразу ощутила магию в пальцах и наклонилась, следуя её зову. Она выудила из-под кипы газет и книг браслет. Его камешки мерцали на солнце, льющемся в окна, и отбрасывали блики на стены и кухонные тумбочки.

– Это тебе, – сказала Эбигейл, выпрямляясь, и положила его на стол перед Софией.

– Мне? Такой красивый? Но он выглядит очень дорогим!

Эбигейл уже знала всё об этом браслете, после того как его коснулась.

– Он волшебный и придаст тебе храбрости. Его носила арабская принцесса, удивительно смелая. Нам с Домом как-то приходилось ей помогать.

– А потом она его отдала?

– Дом всегда просит что-то взамен за свою помощь. Магию нельзя дарить безвозмездно. Тогда она не срабатывает. Так было всегда.

София помрачнела.

– У меня с собой только этот мячик, а он не стоит и половины твоего браслета.

Эбигейл покачала головой.

– Стоимость вещи не главное. Ты можешь отдать нам что угодно, хоть речной камешек.

– Но мой мячик не волшебный.

– Любой предмет становится волшебным за время, которое хранится в Доме. Однажды он поможет другому ребёнку.

София протянула ей мячик и надела браслет на запястье.

– Спасибо, Дом. Спасибо, Эбигейл.

Занавески на окне радостно затрепетали.

Эбигейл улыбнулась.

– Он доволен, что сумел тебе помочь.

– Я уже чувствую прилив смелости. И готова поговорить с родителями.

– Отлично. И спасибо тебе за мячик. Наверняка он пригодится тому, кто хочет освоить математику.

– Ну я пойду. Родители сейчас в студии, но всё равно мне лучше не уходить надолго, чтобы они не беспокоились.

Гуапа спрыгнул на пол, и девочки поднялись из-за стола.

– Тогда поспеши, – сказала Эбигейл.

– Пока, – ответила София. – Пока, Гуапа, и Дому тоже пока!

Эбигейл проводила её взглядом, полным удовлетворения. София выглядела очень счастливой. Правда, скоро она забудет обо всём, что произошло в Доме, и о нём самом. И больше никогда его не найдёт. Дом видят лишь те дети, которым нужна помощь, и всего один раз.

Эбигейл уже собиралась идти за апельсинами, как вдруг заметила что-то краем глаза. Силуэт за окном. Она не испугалась, поскольку это был взрослый мужчина, а взрослым Дом не показывался. Однако было в нём нечто странное, что заставило Эбигейл присмотреться.

Он стоял неподвижно, держа что-то перед глазами, и как будто смотрел на Дом. Но ведь такого быть не могло?

– Дом, передай бинокль.

Бинокль тут же появился на кухонной тумбе, и Эбигейл посмотрела в него на таинственный силуэт. У неё перехватило дыхание.

Он ей помахал!

Эбигейл побежала в другую комнату, чтобы выглянуть в окно с противоположной стороны. Гуапа поспешил за ней, задорно тявкая. В лесу за Домом никого не было. Тот незнакомец помахал именно ей.

– Дом, взрослые же тебя не видят? – уточнила Эбигейл дрожащим голосом.

Картина на стене покачнулась слева направо. Значит, «нет, не видят».

С тяжёлым сердцем Эбигейл вернулась на кухню, не смея взглянуть в окно. И всё же она собралась с духом.

Незнакомец приближался! Девочка взяла бинокль и увидела, что мужчина оскалился в улыбке. Его зубы мерцали под солнцем, словно металлические. Из-под цилиндра выбивались седые волосы, а длинное тёмное пальто разбухло от того, сколько всего хранилось в его карманах. Тут и там что-то выпирало и даже как будто шевелилось, словно живое.

Перед глазами он держал нечто похожее на бинокль, но более мудрёный, со множеством болтиков, шестерёнок, проводов, антенн и острых штифтов. Эбигейл опустила руку с биноклем, и мужчина шагнул ещё ближе к Дому.

Девочка схватилась за раковину, чтобы не потерять равновесие от нарастающей паники. Она не сомневалась, что это опасный человек. Им надо срочно бежать отсюда! Эбигейл впервые его видела и не понимала, как он обнаружил Дом, но сейчас это было не важно.

– Дом, нам пора, – прошептала Эбигейл. Ей не хватало сил произнести эту фразу громче, но Дом умел читать мысли и не мог её не услышать. Так почему он не отвечал?

Гуапа запрыгнул на стул, а оттуда – на кухонную тумбу. Он увидел в окно незнакомца и оскалился, а шерсть у него встала дыбом.

«Плохо, плохо», – как будто проскулил он.

– Да, Гуапа, согласна.

Незваный гость стоял уже в паре шагов от веранды, и Эбигейл заговорила громче:

– Дом, уходим! Сейчас же!

На краткий миг перелёта Эбигейл и Гуапа взлетели в воздух, словно они вовсе ничего не весили. Они парили посреди кухни, хотя вся мебель и предметы остались на своих местах.

Эбигейл очень нравились эти краткие мгновения невесомости, и она всегда расстраивалась, когда они подходили к концу. А вот сегодня ей стало легче на душе, как только они приземлились. Тот страшный незнакомец остался позади!

Она плавно опустилась на ноги, а Гуапа – на лапы.

Эбигейл выглянула в окно, чтобы окончательно успокоиться. Они и впрямь перенеслись в другое место – на сухую равнину с редкими пучками травы и парой-другой деревьев. Очевидно, эта стоянка была ещё южнее предыдущей.

– Дом, почему ты не сразу отреагировал? Чего ты ждал?

Скрипнула дверца кухонной тумбочки, и Эбигейл вздохнула.

– Ладно, я принимаю твои извинения.

Тут зазвенели тарелки, и она добавила:

– Ты… испугался?

Эбигейл даже не знала, что Дом на это способен. Он радовался и злился, подшучивал над ней и порой дулся, но ничего не боялся. Такое с ним было впервые. В последнее время у него появилось много непривычных эмоций.

Тарелки снова зазвенели, и девочка спросила:

– Ты знаешь, кто это был?

Ударили напольные часы, как бы говоря: «Да».

– И тоже считаешь, что намерения у него дурные?

«Да», – зазвенели тарелки.

Гуапа тихо заскулил. Эбигейл взяла его на руки, хотя обычно ему это не нравилось. На этот раз, однако, он лежал неподвижно, застыв как статуя.

– Всё в порядке, Гуапа. Он остался далеко-далеко.

В то же время она задумалась о других детях, которые жили рядом с той стоянкой. Наверняка там не только София нуждалась в помощи. Впервые в жизни Эбигейл задумалась над тем, одна ли она такая. Есть ли ещё волшебные Дома, что путешествуют по миру?

В дверь громко постучали. Эбигейл вздрогнула и выронила пёсика. К счастью, он приземлился на лапы.

– Гр-р-рубо, – прорычал он и сердито потрусил прочь.

Эбигейл потянулась к ручке, но не стала её поворачивать. Дети обычно не стучали. Они ждали снаружи, пока Гуапа не выйдет их встретить. Рука девочки дрогнула, и она пожалела о том, что в двери нет окошка.

Снова раздался стук, и Эбигейл отшатнулась. Она попыталась высмотреть гостя в окно возле двери, но оттуда не было видно крыльца.

– Кто там? – нервно уточнила она.

– Сюэ, из другого дома.

Эбигейл нахмурилась. Как странно ей представились. И так ясно, что они живут не вместе… Минутку! Неужели…

Эбигейл прокашлялась.

– То есть из другого волшебного дома?

Вот было бы неожиданное совпадение. Всего минуту назад она гадала о том, есть ли другие такие дома!

– Конечно, откуда ещё? – сердито ответила девочка. – Так что, открываешь?

Эбигейл с сомнением взглянула на Гуапу. Он тяжело вздохнул и улёгся на пол, тихонько устроив голову на передних лапах. Дом тоже не возражал. Значит, наверное, можно открыть дверь.

Эбигейл медленно открыла дверь. На веранде стояла её ровесница с длинными чёрными косичками и миндальными глазами. На ней было удивительно красивое платье в восточном стиле: ярко-красное, прямого покроя, с золотой вышивкой в виде дракона и цветов.

Девочка упёрла руки в бока.

– Ну что? Можно войти или продолжишь на меня таращиться? Снаружи довольно жарко, если ты не заметила.

– Да, конечно, извини, заходи, – пробормотала Эбигейл.

Девочка сняла обувь и огляделась.

– Дом совсем как мой, – заметила она и снова представилась: – Меня зовут Сюэ, а тебя?

– Эбигейл.

Сюэ смерила её взглядом.

– Ты давно путешествуешь со своим Домом?

Эбигейл пожала плечами.

– Не знаю. Я не следила за временем.

– Что ж, Дом это делает за тебя, – сообщила Сюэ, усаживаясь на пол, скрестив ноги.

– До тебя я даже и не знала, что бывают другие Дома. Где твой сейчас?

– В двух шагах отсюда, – ответила Сюэ, показывая большим пальцем за спину.

Понятно, он сзади. Поэтому Эбигейл его не заметила.

Сюэ отбросила длинную косу за плечо.

– Ты слишком рано переместилась. Дома никогда не занимают одну стоянку одновременно.

– Нам… Нам пришлось срочно улететь. Мы даже дня не провели на том месте.

Сюэ округлила глаза.

– Ты не доделала работу?

– К нам подошёл незнакомец…

– Дом, зелёный чай, пожалуйста, – перебила её Сюэ, и перед ней возникла чашка горячего напитка. – И что? Взрослые часто проходят мимо. Не надо из-за этого убегать. Ты ведь знаешь, что они нас не видят?

Её снисходительный тон распалил Эбигейл, и девочка воскликнула:

– Но он нас увидел!

Сюэ даже не вздрогнула и спокойно посмотрела на Эбигейл.

– Не может такого быть.

– Может! Он посмотрел на меня через причудливое устройство, похожее на бинокль, и даже мне помахал!

– Ты точно уверена?

– Да. Я же не сумасшедшая, верно?

– Как знать? Мы только пару минут назад встретились. И я прежде не слышала о таком взрослом, который видит наши Дома.

Эбигейл смахнула кукол со стула и села.

– Ты часто встречаешь другие Дома?

– До тебя такое было всего раз, но он сразу улетел, стоило мне постучать в дверь. Наверное, он нечаянно переместился на уже занятую стоянку.

– То есть их много таких?

Сюэ пожала плечом.

– Наверное. Сама подумай, сколько на свете детей, которым нужна помощь?

Гуапа запрыгнул гостье на колени, и Эбигейл хмуро на него взглянула. Предатель!

– Милый пёсик, – сказала Сюэ. – А мне кошка помогает.

– О, то есть не у всех собака?

– В том другом Доме я увидела в окно хорька. Скорее всего, ты получаешь животное, которое больше всего тебе подходит, или просто своё любимое.

«Хм, – подумала Эбигейл, – со мной Дом ошибся. Я бы не выбрала ворчливого пса».

Её занимал один вопрос, на который Дом не мог – или не хотел – отвечать. И хотя он возник недавно и не сильно её тревожил, сейчас этот вопрос снова всплыл в голове. Может, Сюэ знала на него ответ?

– Сюэ, ты помнишь, как очутилась в своём Доме?

Девочка посмотрел на Эбигейл так, словно у той из головы выросло дерево с червивыми яблоками.

– Нет, я как-то над этим и не задумывалась.

– Тебе это не кажется странным?

– Вовсе нет. А тебе?

Эбигейл поджала губы.

– Мне тоже, хотя вроде должно бы.

С минуту они молчали.

– Можно как-нибудь к тебе зайти? – спросила Эбигейл. Ей было любопытно посмотреть, как выглядит другой волшебный дом.

Сюэ выпрямилась и ответила:

– Конечно, идём.

Она обулась, и девочки вышли на улицу.

Дом Сюэ выглядел очень похоже, со множеством башенок, словно отдельных от основной постройки, и кривых труб, пыхтевших дымом. Рамы квадратных и круглых окон были выкрашены в жёлтый, а заросшая плющом деревянная веранда – в оранжевый. С виду сложно было прикинуть, сколько комнат в доме. Всё так же, как у неё.

Мебель на кухне тоже была знакомая, а вот вещицы там лежали совсем другие. Резиновые шины, плетёная корзина, загадочные приборы…

Вдруг раздалось бодрое «мяу».

– Меня зовёт моя кошка Киона, – объяснила Сюэ. – Значит, сюда идёт ребёнок, которому нужна помощь. Она всегда заранее их чует. Извини, мне надо работать.

– Да, конечно. Приятно было познакомиться.

– Взаимно. Пока, Эбигейл.

Эбигейл уже шагнула к выходу, но обернулась спросить:

– Мы ещё встретимся?

Сюэ задумалась.

– Вряд ли. Дома сами решают, куда нас перенести. Но можно попробовать их спросить. Вдруг получится?

Эбигейл вернулась домой, но в груди у неё появилось непривычное ощущение пустоты. С ней такого ни разу не было, ни с одним из детей, которым она помогала.

Комнату наполнила весёлая музыка: Дом поставил пластинку в гостиной. Он пытался приободрить девочку, и она была ему за это благодарна. Гуапа запрыгнул ей на колени, и Эбигейл его погладила. От этого тоже стало чуть легче.

– Ну что, ворчун? Опять мы одни: ты, я и Дом.

– Порошок, – тявкнул Гуапа. Может, он хотел сказать: «Хорошо?» Эбигейл усмехнулась тому, какой он чудной.

Она решила выглянуть в дальнее окно, ещё раз убедиться, что Дом Сюэ ей не привиделся.

Эбигейл посадила Гуапу на пол и пошла в спальню, где большая антикварная кровать была погребена под одеждой, игрушками, кухонной утварью и ещё кучей всего неизвестного. Девочка пробралась через завалы к окну и посмотрела на улицу.

Солнце окрасило черепицу крыши в ярко-красный. Плющ расползался по веранде прямо на глазах. В прихожей виднелись смутные очертания двух детей – вероятно, Сюэ и ребёнка, который к ней пришёл.

– Ну что, останемся или полетим туда, где нет других волшебных домов? – спросила Эбигейл. – Наверное, здесь мы сейчас не нужны.

Тут она застыла на месте, прижав ладони к стеклу. Неужели глаза её не обманывают? Опять тот же незнакомец? Эбигейл спешно смахнула пыль со стекла и присмотрелась получше.

Точно он! В том же длинном пальто, в том же чересчур высоком цилиндре. Он стоял спиной к Эбигейл и смотрел на Дом Сюэ.

О нет! Надо её предупредить!

Не успела Эбигейл ринуться к двери, как её ступни оторвались от пола.

Дом опять перемещался!

«Нет, не сейчас!» – взмолилась Эбигейл, но было уже слишком поздно.

Новое место оказалось вовсе не новым. Они вернулись туда, откуда бежали недавно.

– Дом, перенеси меня обратно к Сюэ! – взмолилась Эбигейл вне себя от волнения.

Дом не отозвался. Ни шороха, ни скрипа.

– Дом! Послушай! Она в опасности!

Почему он так упрямился? Или ответ было просто так не передать? Наверное, надо задавать более конкретные вопросы?

– У тебя есть какая-то причина?

«Да», – зазвенели столовые приборы в ящике.

– Ты вообще способен вернуться?

«Да».

– Значит, не хочешь? Потому что слишком опасно?

«Да», «да», «да».

Эбигейл перевела взгляд на большой кукольный дом у холодильника. Передняя стенка медленно подвинулась, скрывая комнаты из вида.

– Хочешь сказать, Дом Сюэ её защитит?

«Да».

Эбигейл вздохнула. Оставалось только надеяться, что Дом Сюэ унесёт её далеко-далеко от страшного незнакомца. Кто же он такой? Почему оба раза появился рядом с Домом Эбигейл? Вряд ли это просто совпадение. И как ему удалось столь быстро последовать за ней? Он что, волшебник? Тоже умеет телепортироваться? И правда ли видит магические дома?

Голова девочки кружилась от вопросов. В итоге она решила подкрепиться и отложить раздумья на потом. Жаль, поговорить ей совершенно не с кем. Всё-таки Дом и Гуапа не могут поддержать беседу и ответить на все её вопросы.

Эбигейл вбежала на кухню, расталкивая горы всякой всячины. Ей было не по себе, и она даже немного злилась, хотя раньше такого не случалось. Особо не было причин расстраиваться или сердиться. Эбигейл всегда оставалась бодрой и весёлой, несмотря на ворчливого пса и проказливый Дом.

Дом поднял в воздух плюшевого слона, надеясь её подбодрить. Хобот покачнулся вверх-вниз, а ноги зашевелились, как будто в танце.

Эбигейл отмахнулась от игрушки.

– Не надо. Оставь меня в покое.

Дом раскрыл занавески на окне и снова их задёрнул. Он явно расстроился, но Эбигейл сейчас было не до того.

Она уселась за стол, пыхтя от возмущения.

Гуапа тявкнул так, будто выругался, и Эбигейл оглянулась на него из любопытства. Дом нарядил его в розовую балетную пачку и повязал фиолетовый бантик на хвост. Пёсик отчаянно кружился на месте, пытаясь сорвать украшение со своего длинного белого хвоста. До пачки ему было вовсе не дотянуться, и он только сердито лаял. Эбигейл не выдержала и рассмеялась, и Гуапа посмотрел на неё с осуждением.

– Помоги, – попросил он. По крайней мере, так ей послышалось. И при этом ещё оскалился. Наверное, угрожал впиться в неё острыми зубами, если Эбигейл ему не поможет.

От смеха у неё на глазах выступили слёзы. Она утёрла их и встала на колени рядом с пёсиком, чтобы снять с него наряд.

– Очень хорошо смотрелось, – заметила Эбигейл.

Гуапа слегка прикусил ей руку, и она добавила:

– Эй, это вообще-то комплимент!

Пёсик ушёл под стол, недовольно ворча, и Эбигейл снова села. Она всё ещё чувствовала себя одинокой, но ей стало чуть легче на душе.

– Спасибо, Дом. Мне уже лучше.

Дом сбросил всё лишнее со стола, чьи ножки на мгновение подкосились, затем накрыл целый банкет: блинчики с сиропом, пирог с ягодами под глазурью, шоколадный торт с ярко-красными вишенками и огромный стакан молока.

Эбигейл улыбнулась. Дом очень пытался её порадовать, и ей уже стало стыдно за то, как она себя повела.

– Спасибо за угощение. Ты самый чудесный Дом из всех, даже не сомневаюсь!

Цветочные занавески нежно затрепетали.

Гуапа запрыгнул на стол и уткнулся мордочкой в торт.

– Нет, нельзя! – вскрикнула девочка.

Тут она увидела его мордочку, измазанную во взбитых сливках, и снова рассмеялась. У него как будто появились белые усы и борода, и он выглядел как собачий Санта-Клаус! И смотрел на девочку с таким искренним недоумением, что невозможно было не умилиться. «Что? Что не так?» – словно спрашивал Гуапа.

– С ума сошёл! – беззлобно воскликнула Эбигейл, глядя на то, как он опять вгрызается в торт. – Ладно, ешь. Мне всё равно одной это не осилить.

Она отрезала кусочек пышного блинчика и блаженно прикрыла глаза. Он был очень вкусный: нежный, воздушный, пропитанный сладким сиропом.

Внезапно Гуапа оторвался от торта и резко повернулся к двери, навострив уши. Сердце Эбигейл замерло. Лишь бы не снова тот незнакомец в цилиндре!

Судя по тому, как Гуапа вилял хвостом, это был ребёнок, который нуждался в помощи, а вовсе не таинственный незнакомец. Дверь распахнулась перед пёсиком, представляя взгляду невысокого худого мальчишку.

Он робко переступил порог, и Эбигейл едва сдержалась, чтобы не заключить его в объятия: таким несчастным и усталым выглядел её гость.

– Заходи, – пригласила она. – Здесь тебе рады и никто тебя не обидит.

Его лицо и руки были измазаны в грязи, а обувь и одежда износились. Ступал он опасливо, неуверенно.

– Как тебя зовут? – спросила Эбигейл.

– Карлос.

– Очень приятно, Карлос. Я Эбигейл, а этот безумный пёс с усами – Гуапа.

Гуапа тявкнул: «Гр-зу-яв бва-грр-тяв-рри», – что Эбигейл перевела для себя как «Безумный? На себя посмотри!». Для него это была непривычно длинная фраза, но девочка не сомневалась, что всё поняла правильно.

Карлос тем временем увидел накрытый стол, и глаза у него заблестели.

– Ты голодный? – спросила Эбигейл, снова отметив про себя, какой он тощий.

Карлос кивнул.

– Да, мэм.

– Угощайся, пожалуйста. И спрашивай, если хочешь что-то ещё. Что угодно! И зови меня по имени, пожалуйста.

Мальчик уже не слушал. Он ринулся к столу и принялся набивать рот сладостями, даже не потрудившись сесть на стул и взять вилку. Он загребал блинчики и куски торта голыми руками и глотал, не разжёвывая. Скоро лицо у него было всё измазано в шоколаде. Эбигейл наблюдала за ним с умилением и сочувствием. Бедняга явно недоедал.

Дом услужливо выложил на стол салфетки, и Карлос вовсе не смутился тому, как они появились словно из ниоткуда: всё его внимание было сосредоточено на еде.

– Добавь чего-нибудь сытного, – шёпотом попросила Эбигейл.

Перед Карлосом появились рыба, жареная картошка и большая миска салата. Он так изголодался, что и не задумался о волшебстве. Только схватил всё-таки вилку и начал с аппетитом уминать обед. Гуапа ел примерно так же – буквально вгрызался в еду и глотал с такой скоростью, словно она могла вот-вот исчезнуть. Через какое-то время Карлос слегка замедлился – наверное, живот у него уже трещал по швам от сытного угощения. Тогда Эбигейл и заговорила:

– Я хочу тебе помочь.

Карлос громко рыгнул, и эхо разнеслось по всему дому.

Гуапа вздрогнул от неожиданности и гавкнул: «Грр-ав-асно», – что означало, пожалуй, саркастичное: «Прекрасно!»

– Извините, – застенчиво пробормотал Карлос.

Эбигейл хихикнула.

– Ничего, ерунда. Это вполне естественно после того, сколько всего ты съел.

– Спасибо вам, мэм, – сказал Карлос, склонив голову.

– Не стоит благодарности, и опять же, зови меня по имени. Я ненамного старше тебя, – напомнила Эбигейл и протянула ему салфетку. – У тебя шоколадные усы под носом.

Карлос вытер лицо и огляделся.

– Это что, волшебный дом?

Значит, он всё-таки заметил, как еда появляется из ниоткуда?

– Да, но почему ты так подумал?

Карлос пожал худыми плечами.

– Так показалось.

Эбигейл вскинула брови.

– Правда? Впервые такое слышу.

По крайней мере, она не могла припомнить, чтобы кто-то из детей об этом говорил. И что почувствовала сама Эбигейл, когда впервые пришла в Дом? Её воспоминания о прошлом скрывались за густым туманом.

В любом случае странно, что Карлос заговорил о магии Дома, а не спросил Эбигейл, не ведьма ли она. За последний день произошло много всего странного, и девочка не знала, как это понимать. От размышлений только болела голова, и вопросов набиралось больше, чем ответов. Ей это совсем не нравилось. Она всегда любила мирную и простую жизнь в Доме, любила рутину. Конечно, боль одиночества, кольнувшая сегодня сердце, не принесла ей удовольствия, но Эбигейл не сомневалась, что это чувство лишь временное.

Она увидела подозрительного незнакомца, встретилась с Сюэ, узнала о том, что есть другие дома, и её гость сразу подметил, что Дом волшебный. День был полон событий, и нельзя забывать, что странности начались ещё утром, с дурного настроения Дома. И разве не чудно́ вдруг испытать одиночество, когда всё это время – наверное, очень долгое время – Эбигейл жила здесь одна?

Что же происходит?

Впервые она порадовалась тому, что Гуапа всё такой же ворчливый.

Эбигейл помотала головой и снова обратилась к Карлосу:

– Чем тебе помочь? Что тебя печалит?

Он растерянно моргнул, будто его спросили нечто вроде: «Почему Земля не перестаёт вертеться?»

– Ничего, – ответил Карлос. – Я всем доволен.

– Но… – Как бы сказать это так, чтобы обидно не прозвучало? – Кажется, что ты такой бедный, худой и… голодный.

Он кивнул.

– Мне всегда есть хочется, каждый день с утра до вечера.

– Тебя это не расстраивает?

Карлос склонил голову набок.

– Живот болит, это неприятно, но чего грустить-то? Такая у меня жизнь, и радоваться есть чему.

– Чему? – не понимала Эбигейл. И зачем он здесь, если помощь ему не нужна?

– Солнцу, ночам под звёздами, милым утятам на озере в парке, тем бездомным, которые делятся со мной едой, хотя у самих почти ничего нет, доброй девочке, подарившей мне свитер, уличным собакам, которые со мной играют.

Эбигейл разинула рот от удивления.

– У тебя нет родных?

Карлос покачал головой, и его тёмные кудри весело запружинили, но сам он печально сгорбился.

– Все мертвы. Это куда хуже, чем голод.

Эбигейл вполне его понимала, но как помочь мальчику обрести семью? Она выпрямилась и вытянула руки перед собой, нащупывая тёплую атмосферу нужной вещи в Доме.

– Ты ищешь, чем мне помочь? – спросил Карлос, и магическая связь на мгновение оборвалась из-за того, что Эбигейл отвлеклась.

– Откуда ты знаешь? – растерянно спросила она.

– Просто знаю, и всё.

«Ладно, – подумала девочка, – пожалуй, ничего ещё более странного произойти не может».

Она снова сосредоточилась, и её потянуло наверх. Она поднялась на второй этаж по винтовой лестнице, чувствуя, как приближается к цели. В длинном извилистом коридоре на полосатых обоях висели картины, слабо освещённые настенными бра. Эбигейл зашла в одну из множества комнат и приоткрыла дверь дрожащими от тёплой пульсации руками.

Внутри всё было завалено корабельными сундуками, уставленными друг на друга и набитыми до краёв. Девочку привлёк один из них, деревянный, и она подошла к нему.

Сегодня Эбигейл даже не могла предположить, что пригодится её гостю. Она всегда гадала о том, какой предмет найдёт, но на этот раз ей было особенно любопытно. Длинные рыжие волосы упали ей на лицо, когда она склонилась над сундуком. В нём лежали ржавые ключи, пожелтевшие тетради, перья для письма и небольшие безделушки, в том числе снежные шары.

Эбигейл взяла один, от которого исходил жар, и посмотрела на фигурки у рождественской ели за стеклом. Она потрясла шар, и в нём поднялся вихрь снежинок. Семья выглядела как живая, словно вот-вот выйдет из сферы наружу. Эбигейл с нежностью улыбнулась и поспешила обратно на первый этаж.

Карлос и Гуапа играли на кухне. Мальчик задорно визжал, да и Эбигейл никогда не видела пса таким весёлым. Она задержалась на пороге, наслаждаясь моментом. Дому тоже нравилась непривычно оживлённая атмосфера, и лампы горели ярче обычного.

Карлос торопливо выпрямился, заметив Эбигейл, и та протянула ему снежный шар.

– Держи. Он поможет найти семью, которая примет тебя как родного и крепко тебя полюбит.

Она рассказала историю снежного шара, которую узнала сразу, стоило ей коснуться волшебного артефакта. Один турист подарил его мальчику из Нигерии, и тот берёг это сокровище как зеницу ока. Мальчик жил в любящей семье, окружённый заботой и вниманием, и потому был очень счастлив. Вот только ему никак не давалось чтение: слова размывались, буквы сливались. Эбигейл дала ему очки в обмен на его сокровище, пропитанное любовью и счастьем.

Карлос бережно принял снежный шар, и глаза у него заблестели от слёз.

– Я давно об этом мечтал, но никак не верил, что найду семью, – признался он.

Эбигейл сама едва не расплакалась, слыша, как дрожит его голос. Ей было очень жаль мальчика, но она знала, что её сочувствие как рукой снимет, стоит Карлосу выйти из дома. И хорошо, ведь иначе она бы обезумела, если бы ей пришлось носить на сердце тяготы всех своих гостей, пускай Эбигейл и знала, что уже им помогла и теперь с ними всё будет в порядке.

Тут она вновь задумалась о себе. Должна же у неё быть семья? Но где они? И как давно Эбигейл путешествует с Домом? И почему сегодня впервые задумалась о таких вещах? С чего это вдруг?

Карлос прервал её размышления.

– Спасибо, Эбигейл. Я никогда тебя не забуду.

Но он забудет. Девочка сглотнула ком в горле.

– И я тебя, Карлос. Но ты должен что-то отдать взамен. Иначе магия не сработает.

Мальчик поник.

– У меня ничего нет.

– Проверь в карманах.

Карлос вытащил из штанов полупрозрачный шарик для игры в марблс.

– Я его нашёл на улице, – объяснил он.

За стеклом маленького шарика кружились яркие, сочные краски, от которых захватывало дыхание. Карлос посмотрел на него и вздохнул.

– Я всегда его достаю, когда мне грустно, и думаю о том, что красивые вещицы, которые нас радуют, не обязательно должны много стоить. Что красота есть во всём, даже в самом малом.

– Чудесно сказано, – искренне произнесла Эбигейл, тронутая его словами, и забрала шарик.

Он обернулся по пути к выходу и прижал снежную сферу к груди.

– Пока, Эбигейл. Пока, Гуапо.

Девочка хотела его поправить, что пёсика зовут Гуапа, но не стала.

– Пока, милый друг. Удачи тебе с новой семьёй.

Карлос вышел за дверь. Ещё несколько шагов, и он забудет обо всём, но снежный шар приведёт его к новой семье. В сердце Эбигейл хранились воспоминания о сотнях детей, но никто из них не помнил её и то, как она им помогла. Девочка пожала плечами, отмахиваясь от печальных мыслей. Ну что с того? Главное, что она им помогла. Больше ничего не имеет значения. Так ведь?

Карлос уже уходил с поляны под сень деревьев, когда вдруг произошло нечто такое, от чего Эбигейл вздрогнула и выронила маленький шарик.

Карлос оглянулся и помахал ей на прощание! Но как такое возможно? Он отошёл достаточно далеко и должен был забыть про Дом и его обитателей.

Эбигейл покачала головой. Может, он увидел кого-то другого или отмахнулся от вредного насекомого. Нечего себя накручивать.

Она устроилась за столом, ещё задумчивая, но готовая принимать новых гостей. Девочка постучала пальцами по столу, нервно дрыгая ногой. Обычно после того, как уходил очередной ребёнок, на душе у неё становилось спокойно… Но не сегодня. Эбигейл поднялась и стала мерить шагами кухню, время от времени выглядывая в окно. Она погладила Гуапу в надежде, что тот с ней поиграет, но пёсик предпочёл вздремнуть.

Эбигейл открыла входную дверь, но Дом тут же её захлопнул.

Девочка застыла в растерянности. Что она собиралась сделать? Выйти на улицу? Да, но она и раньше гуляла у Дома, разглядывала окрестности. Сейчас же ей захотелось уйти намного дальше, хотя она сама не понимала почему. У неё впервые появилось это желание.

Эбигейл снова открыла дверь и поспешно выскользнула наружу.

– Я буду рядом, – пообещала она Дому.

Деревянный пол веранды задрожал, и девочка покачнулась.

– Правда, я не стану далеко уходить.

Если честно, она и сама не верила своим словам, но всё же сошла с крыльца. Через пару шагов Эбигейл услышала тяжёлый вздох и обнаружила, что Гуапа выбежал вслед за ней. Он посмотрел на девочку и покачал головой, то ли неодобрительно, то ли потому, что у него уши чесались.

– Спасибо, что пошёл со мной, – сказала Эбигейл.

– «Курочка», – хмуро тявкнул Гуапа. Или, может, «дурочка»?

Так чего ей хотелось? Ах да, прогуляться подальше от Дома. Но осмелится ли она? Эбигейл закусила губу и стиснула кулаки. Почему бы и нет? Она имеет полное право выйти на прогулку. Даже странно, как ей раньше не пришла в голову эта идея, за все годы… Или века? Нет, что за глупости.

Они посетили столько чудесных деревень и городов, но ей не довелось исследовать ни один из них. Она даже не представляла, что происходит за границами стоянки, там, где не работает магия Дома. «Пора это исправить», – решительно сказала себе Эбигейл и уверенно зашагала вперёд. Гуапа следовал за ней, путаясь под ногами.

Девочка шла к лесной опушке, ярко-зелёной, освещённой солнечными лучами, когда её заставило вздрогнуть низкое рычание. Она впервые такое слышала и не знала, что это значит.

Эбигейл спряталась за деревом у края широкой дороги, гладкой и чёрной. Странное рычание приближалось, но Гуапа молчал, от чего девочке становилось как-то спокойнее. По дороге промчалось нечто похожее на велосипед, но ужасно шумное, невероятно быстрое и без педалей.

– Что это за штуковина? – прошептала Эбигейл.

– Мотоцикл, – тявкнул Гуапа.

– Мотоцикл?.. – переспросила девочка.

Пёсик улёгся на землю, положив голову на лапы.

– Никакой от тебя пользы, – со вздохом добавила Эбигейл. – Что за странное слово – «мотоцикл»?

Она выглянула из-за дерева и увидела велосипедиста на самом обычном велосипеде. Это придало ей храбрости, и девочка вышла на дорогу.

Эбигейл помахала пожилому велосипедисту.

– Сэр, извините…

Она осеклась, когда осознала, что тот как будто ничего не слышит и молча едет вперёд, прямо на неё. От страха сдавило грудь, и Эбигейл застыла на месте, глядя на велосипед во все глаза. Во рту пересохло, и инстинкт самосохранения подсказывал бежать, но она не могла.

Эбигейл стиснула кулаки, но не почувствовала, чтобы ногти врезались в кожу. Наверное, это наказание за излишнее любопытство. Сейчас её собьют, и она уже никому не поможет.

Если бы в эту минуту девочка зажмурилась, она бы пропустила самое причудливое событие дня. А в этот день, стоит заметить, произошло много всего странного.

Велосипед проехал прямо сквозь неё! И она ничегошеньки не почувствовала! Эбигейл растерянно ощупала голову, опустила взгляд на ноги… Ни царапин, ни ушибов. А велосипедист продолжал нестись по дороге, весело насвистывая.

– Гуапа, ты это видел?! – воскликнула Эбигейл, когда к ней вернулся дар речи.

Гуапа лениво приоткрыл глаз и тяжело вздохнул.

– Ты знал, что так будет? Я что, призрак? Или невидимка?

Нет, в невидимку велосипед всё равно врезался бы, а не прошёл как сквозь пустое место. Голова девочки кружилась от вопросов, но Гуапа лишь кивнул в ответ. Или, может, сморгнул попавшую в глаз соринку?

Как же дети её видят, если она призрак? Благодаря магии Дома? Или Эбигейл невидима только для взрослых, как и Дом для них? Нет, опять же, тогда велосипед не проехал бы сквозь неё.

Эбигейл побежала домой, и Гуапа тут же помчался следом. Она срочно нуждалась в ответах. Веранда уже не шаталась, и девочка буквально подлетела к двери, тяжело дыша от бега. Значит, она всё-таки живая. Вряд ли призрак может запыхаться.

– Дом, что я такое? – спросила Эбигейл, опираясь ладонями о колени.

Лежавшая на полу кукла поднялась и возвела руки к небу.

– Ты не знаешь?

Нет ответа.

– Подожди, я задам более конкретный вопрос, – сказала Эбигейл и расправила плечи. – Я призрак?

Она готова была поклясться, что Гуапа закатил глаза. Кукла помотала головой.

– То есть я жива?

Кукла упала обратно на пол и застыла без движения. Что бы это значило?

– Ты мне не ответишь? – встревожилась Эбигейл. – Так я… не жива?

Книга на потёртом шезлонге подвинулась влево-вправо.

– Ладно, значит, жива.

Книга громко шлёпнулась на пол и подползла ближе.

Эбигейл взяла её в руки и прочла название: «Магические ритуалы».

– Хочешь сказать, что жизнь во мне удерживает магия? – пробормотала она.

Гуапа резко тявкнул: «Осе обидно», и девочка переспросила:

– Осе обидно?..

«Очевидно», – повторил он.

Эбигейл нервно хихикнула.

– А, понятно. Ясно.

У неё был ещё один вопрос, но она никак не могла его вспомнить, словно тот ей приснился и лишь смутно маячил на задворках сознания. И чем усерднее девочка старалась до него дотянуться, тем дальше он ускользал.

Впрочем, сейчас было не до того. Гуапа выбежал на улицу, а значит, к ним пришёл ребёнок в беде.

К дому подошла её ровесница – если можно так сказать, учитывая то, что теперь Эбигейл сомневалась в своём возрасте… Ой, ну конечно! Про это она и хотела спросить у Дома! К сожалению, сейчас уже не до того – надо помочь гостье.

У неё были красивые каштановые кудри, и они полностью закрывали лицо из-за того, что девочка шла, склонив голову. К двери она подошла на неровных ногах, словно этот шаг дался ей с трудом, и лишь на пороге подняла взгляд на Эбигейл.

От лба до подбородка тянулся изогнутый шрам, проходя через щёку.

– Привет, я Эбигейл, а ты?

– Роза.

Её голос звучал так тихо, словно она стыдилась собственного имени.

– Заходи, – сказала Эбигейл. – Я тебе помогу.

Девочка робко прошла на кухню, и Эбигейл впервые задумалась о том, почему все её гости такие послушные. Может, они больше доверяют своей ровеснице? Или магия Дома их успокаивает?

Эбигейл с тоской вспомнила о прошлых днях, когда не задумывалась ни над чем и вела тихую, размеренную жизнь. От наплыва вопросов у неё уже разболелась голова.

Она махнула рукой на свободный стул и спросила:

– Присядешь? Хочешь чего-нибудь попить или поесть?

Роза покачала головой и застенчиво произнесла:

– Нет, спасибо.

После недолгой паузы Эбигейл снова заговорила:

– Этот Дом развеет твои заботы. Что тебя тревожит?

– Мне никак не поможешь.

Роза нервно сплела пальцы, и Эбигейл заметила шрамы на её руках, похожие на ожоги. На секунду эта боль передалась и ей.

– Мы попробуем, – заверила она гостью. – Мой Дом волшебный.

Роза ответила, не поднимая взгляда:

– Мне четырнадцать, я уже не ребёнок. И знаю, что на свете нет волшебства.

Не успела она договорить, как в воздух взмыли лейка, картинная рама, боксёрская перчатка и бутылка лимонада.

– Видишь? – сказала Эбигейл.

Роза выглянула из-за занавеса кудрей и ахнула.

– Ты что, ведьма? – последнее слово она пробормотала с сомнением.

– Вовсе нет. Это Дом волшебный, а не я.

Хотя сама Эбигейл уже не была в этом уверена. Ведь Дом и Гуапа сказали, что она жива лишь за счёт магии…

– Мы вместе помогаем детям, – добавила она.

В глазах гостьи заблестели слёзы, и она поспешно утёрла их ладонью. А затем нервно сглотнула и едва слышно произнесла:

– На… Надо мной все издеваются, из-за… моих шрамов. Потому что я уродливая. И меня называют… чудищем.

Эбигейл понимала, что не все дети могут разглядеть красоту за шрамами, но сама считала Розу очень симпатичной, с её тёплыми янтарными глазами, длинными кудрями, милым носиком и аккуратным ртом.

Эбигейл вздохнула и с тяжёлым сердцем призналась:

– Магия не способна тебя исцелить.

Роза снова склонила голову, и слёзы потекли по её щекам. Она уже не пыталась их остановить.

– Но мы всё равно тебе поможем, – торопливо заверила её Эбигейл. – Наверняка что-нибудь придумаем.

Роза посмотрела на неё со смесью недоверия и надежды.

Эбигейл выпрямилась и встряхнула руками. Сколько раз она повторяла этот ритуал? Уже и не сосчитать. Может, тысячу, а может, и миллион.

Магия притянула её к ванной комнате, и Эбигейл пошла по коридору, считая двери, но это было не так-то просто: одни комнаты исчезали, появлялись другие… Пожалуй, остаётся лишь смириться с тем, что она никогда не запомнит их все, сколько бы времени ни провела в Доме.

Под ванной на ножках лежала картина, испускающая тёплое сияние. Картина? Такого Эбигейл совсем не ожидала. Впрочем, она и не знала, чего ожидать. Волшебные артефакты нередко её удивляли. Они всегда были разные, как и проблемы, с которыми приходили дети.

Эбигейл достала картину и обнаружила, что холст совершенно пустой: ослепительно-белый, не запачканный пылью, не украшенный яркими мазками кисти. Рама была роскошная: позолоченная, с завитками на дереве. Эбигейл пожала плечами и пошла обратно на кухню.

Роза удивлённо вскинула брови.

– Этот холст тебе поможет, – обещала Эбигейл, протягивая ей пустую картину.

Роза взялась обеими руками за раму, и в ту же минуту на холсте заиграли краски.

– Что? – ахнула Роза, дрожа от волнения. – Как?..

– Магия, – кратко объяснила Эбигейл.

Сама она видела лишь неясные формы разных цветов, но судя по выражению лица Розы, картины передавали ей целую историю. Девочка то хмурилась, то улыбалась, то изумлённо разевала рот. Эбигейл было ужасно любопытно, что показывает ей холст, но она не смела об этом спрашивать.

Эбигейл посмотрела на сумерки за окном, на деревья и траву, окутанные сизым мерцанием. В Доме тут и там зажигались лампочки и свечи.

Эбигейл нравилась уютная жизнь в причудливом Доме, нравилось помогать другим, но теперь она гадала о том, каково было бы иметь семью. Может, сестрёнку или брата, чтобы играть вместе. Папа учил бы её всему новому, мама давала бы полезные советы.

Со второго этажа послышался шум воды, и девочка подняла взгляд на потолок, но тут её окликнула Роза.

– Эбигейл?

Хозяйка дома встрепенулась и посмотрела на гостью.

– Да?

– Спасибо.

Эбигейл улыбнулась в ответ.

– Тебе помогло то, что ты увидела?

Роза кивнула, сияя от счастья.

– Меня ждёт светлое будущее. Я стану моделью, буду участвовать в модных показах и даже сыграю главную роль в фильме! Я покажу людям, что красота есть во всём, и шрамы ничуть её не умаляют. Меня будут за это ценить и хвалить не только за внешнюю, но и за внутреннюю красоту, как в журналах, так и в интернете.

Эбигейл никогда не слышала про интернет, но сейчас её это не волновало.

– Как здорово!

– Да, – произнесла Роза уже более твёрдым, звонким голосом. – Всего несколько лет потерпеть осталось. Я справлюсь. На этих картинах будущего я такая смелая и уверенная в себе!

– Я очень за тебя рада, – сказала Эбигейл, мысленно гадая о том, изменится ли что-нибудь в её жизни и взрослеет ли она вообще.

Роза отвлекла её от размышлений.

– Можно забрать картину? – спросила она.

– Да, но ты должна что-то отдать в ответ. Таковы правила.

Роза задумчиво склонила голову набок, а затем воскликнула:

– Знаю!

Она сняла с запястья браслет и объяснила:

– Это подарок моей лучшей подруги. Я очень её люблю. Ей пришлось переехать за границу, но мы до сих пор переписываемся и навсегда останемся друзьями. Мой браслет символизирует нашу дружбу и любовь друг к другу.

Эбигейл забрала его, и он согрел ей ладонь.

Роза ушла, и Эбигейл поспешила наверх, на шум воды. Оказывается, в ванной открылся кран.

Эбигейл вздохнула.

– Дом, ты плачешь? Тебе грустно?

Над ней моргнула лампочка.

«Да».

– Милый Дом, что же с тобой такое? Это уже второй раз за сегодня. Не знаю, как тебе помочь.

Тут к ней пришла одна идея, и она просияла.

– Хочешь, сыграем во что-нибудь?

Кран выключился, и снова замигал свет. Значит, Дом в настроении для игры. Но какой? Что его взбодрит? Ах, ну конечно!

– Давай в полосу препятствий?

Лампочка снова потухла и загорелась, и Эбигейл расплылась в улыбке.

– Тогда старт здесь, финал у парадной двери?

Словно из ниоткуда между граблями и стиральным порошком возникли золотые карманные часы. Стрелки показывали три ровно, и прямо на глазах девочки минутная подвинулась вправо.

– Одна минута, ясно, – ответила Эбигейл. По коже у неё побежали мурашки от предвкушения.

Затем она посерьёзнела и строго пригрозила пальцем.

– Только будь осторожнее. Можешь перемещать предметы, но не делай так, чтобы они вдруг возникали из ниоткуда. Это нечестно. Я не успею от них увернуться.

Дверь ванной открылась, и девочка объявила:

– Начинаем!

Под гул гонга Эбигейл выбежала в коридор. Перед ней уже появлялись новые препятствия. Распахнулись двери во все комнаты – а их тут было, наверное, около сотни. Девочка вовремя перепрыгнула через пухлую кружевную подушку и спешно оттолкнула локтем манекен, который шёл прямо на неё. Из комнаты справа вылетел матрас, полностью закрывая дорогу, но Эбигейл намеренно врезалась в него, чтобы он упал плашмя. Правда, в то же время рукава вязаного свитера схватили её за лодыжки. Она громко рассмеялась, пытаясь вырваться из захвата.

– Ну отпусти, глупый свитер! – кричала Эбигейл.

Гуапа прибежал на шум и запрыгнул на матрас, весело тявкая.

– Гуапа! Помоги!

Пёсик уселся на попу и склонил голову набок, словно говоря: «А что я получу взамен?»

– Я буду тебя называть Гуапо, как мальчика! Обещаю!

Он тут же бросился на свитер, грозно рыча, и тот отпустил девочку.

Она вскочила на ноги и едва увернулась от жёлтого мячика-попрыгуна. И так задорно рассмеялась, что выступили слёзы, скрывая из вида кресло-качалку, парящее в воздухе. К счастью, девочка вовремя его заметила и нагнулась, чтобы проскочить под креслом.

Гуапо последовал за ней, явно ничуть не меньше наслаждаясь игрой. По полу катались мячики для гольфа, но Эбигейл ловко их обегала, не теряя равновесия.

Лестница не превратилась в горку, как до этого, но нижние ступеньки медленно отрывались от земли. Эбигейл ахнула и поспешила вниз, перепрыгивая через три ступеньки за раз, что не так-то просто на винтовой лестнице. К счастью, она успела вовремя соскочить на пол кухни и приземлилась на ноги, едва не отбив себе ступни. Ещё немного, и победа за ней! Всё получится!

По крайней мере, хотелось бы надеяться.

Ковёр под ногами зашевелился, но Эбигейл этим не удивишь. Она схватилась за край столешницы и дотянулась до ручки входной двери, твёрдо стоя на ногах.

– Есть! – выкрикнула Эбигейл, распахивая дверь.

В ту же секунду с её лица сошла улыбка, а Гуапо угрожающе зарычал.

Перед ними вновь появился незнакомец в цилиндре.

И он шёл прямо к Дому.

Эбигейл тут же захлопнула дверь и крикнула:

– Дом, улетаем!

Никакой реакции.

– Дом! Скорее!

Она прислонилась к двери, вполне ожидая, что незнакомец вот-вот постучит, но всё равно стук застал её врасплох. Три тихих удара.

– Уходите! – завопила девочка.

– Мне надо войти, – ответил уверенный голос, и от него у Эбигейл по коже пробежали мурашки. Он звучал как потусторонний!

– Ни в коем случае! – отрезала Эбигейл.

– Я всё равно тебя найду, куда бы ты ни бежала. Ты от меня не спрячешься.

– Дом, уходим! Пожалуйста! – взмолилась Эбигейл.

Она подхватила Гуапо на руки и прижала к себе, ища поддержки. Эбигейл зажмурилась, и на несколько секунд время словно застыло. Её ступни оторвались от земли, и она открыла глаза лишь после того, как вновь ощутила под ногами твёрдую кухонную плитку.

Эбигейл посмотрела в окно. Дом переместился, и чужак в цилиндре пропал. Она осела на пол, вся дрожа от облегчения, и подтянула колени к груди. У неё не оставалось ни капли сомнений, что этот незнакомец желает ей зла, и на этот раз он был совсем близко.

Кто же он такой? Что ему нужно от Дома и от неё?

Гуапо поцарапал дверь, и та открылась. Эбигейл пришла в себя и выбежала вслед за пёсиком глотнуть свежего воздуха и посмотреть, где они оказались.

Солнце светило очень высоко для трёх часов дня и палило нещадно. Дышать было тяжело, и со всех сторон Дом окружала голая земля, не считая пары жалких кустиков и деревянных домов вдалеке.

Эбигейл зевнула. С утра прошло столько времени, что ей пора было бы уже ложиться спать. И чувствовала она себя совершенно измотанной.

Рядом с её Домом стоял другой, точно такой же. Эбигейл даже подумала на секунду, что у неё двоится в глазах. Или от зноя видятся миражи. Она протёрла глаза, но Дом никуда не делся.

С крыльца спустился мальчик, и теперь Эбигейл ни капли не сомневалась, что Дом ей не привиделся. Гуапо уже спешил к нему, виляя хвостом. У мальчика на плече сидела птица, кажется, орёл.

Мальчик наклонился погладить Гуапу и встретился взглядом с Эбигейл. Он тут же застыл на месте, а затем медленно выпрямился и нерешительно помахал рукой.

Эбигейл помахала в ответ, и он пошёл ей навстречу.

– Привет, я Эбигейл.

– Энтони, – представился мальчик и пожал ей руку.

Орёл сверлил её взглядом маленьких глаз, но не двигался с места. Девочка заметила плотные кожаные нашивки на плечах блузы – наверное, они защищали кожу от острых когтей.

Гуапо спрятался за Эбигейл, а мальчик тем временем перевёл взгляд на фасад их дома.

– У тебя он тоже волшебный? – спросил Энтони. – Выглядит совсем как мой.

– Да, и мы помогаем детям.

– Как странно… Впервые вижу другой Дом. Я думал, мы одни такие.

– Нет, не одни. Заходи к нам, поговорим.

Эбигейл провела его в прихожую, и он усмехнулся.

– У тебя тоже всё завалено вещами. Хотя понятно почему. Тут же хранится всё, что может пригодиться.

С виду Энтони был чуть помладше Эбигейл. Кроме белой блузы с кожаными плечами, он носил длинные чёрные брюки, а русые волосы торчали в стороны, словно их неделю не причёсывали. Выглядело это довольно мило.

Энтони снял полотенце со стула и сел. Орёл спрыгнул на стол и покосился на Эбигейл. Он не сводил с неё взгляда, но почему? Просто оберегал хозяина? Разве Гуапо так же о ней переживал? Пожалуй, что да. Он ведь зарычал на незнакомца в цилиндре.

– Почему я только сейчас встретил другой Дом? – спросил Энтони. – Я ведь столько… Ну, не скажу точно, сколько лет там прожил, но явно очень-очень много.

«Значит, он тоже не помнит», – отметила про себя Эбигейл. Видимо, так волшебные дома влияли на своих жильцов.

– Наверное, это из-за меня… – пробормотала она и спешно добавила, когда мальчик взглянул на неё с подозрением: – Ну, что мы очутились на одной стоянке в одно время.

Энтони потёр переносицу.

– В каком смысле?

Эбигейл рассказала ему про Сюэ, про велосипедиста, который проехал сквозь неё, про человека в цилиндре. Она сама не знала, почему сразу доверилась Энтони. По сути, они с ним в одной лодке. Может, поэтому? Или ей просто отчаянно хотелось поделиться своими тревогами с кем-то более разговорчивым, чем Дом или Гуапа. «Нет, – поправила себя девочка. – Гуапо».

– Удивительные у тебя приключения, – поразился Энтони.

– Меня это совсем не радует. Мне нравилась рутина. Каждый день похож на другой, только места за окном разные, и дети, которые к нам приходят, и их заботы…

– Мне тоже нравится так жить, – согласился Энтони.

Эбигейл не сразу решилась задать ему следующий вопрос.

– Скажи, ты не задумывался над тем, сколько лет в самом деле прожил в своём Доме? И что делал до этого? И растёшь ли ты?

Энтони растерянно моргнул, будто перед ним поставили сложную математическую задачу.

– Нет, мне это даже в голову не приходило. А стоило бы? Ты об этом думала?

Эбигейл пожала плечами.

– Сегодня начала.

Мальчику явно стало не по себе. Он отвернулся и нервно потеребил блузу.

– А как, говоришь, выглядел тот человек в цилиндре?

Эбигейл показалось, что он переводит тему, но она всё равно ответила:

– Седой, в длинном чёрном пальто.

– Со внутренними карманами? И они набиты всякой всячиной?

Девочка ахнула.

– Да! Ты тоже его видел?

Орёл издал резкий звук, от которого у Эбигейл мурашки по коже пробежали.

– Всего раз, – ответил Энтони. – Он появился у меня на веранде. Я его впустил, но он покачал головой и ушёл.

Девочка не верила своим ушам.

– Ты его впустил?! Но он же взрослый!

– Знаю.

– Тебя это не смутило? Что он видит твой Дом?

– Да, поэтому мне и стало любопытно!

– Но он ушёл?

– Да, покачал головой и ушёл, – повторил Энтони.

– И ты его не испугался?

Мальчик расправил плечи.

– Нет. Может, совсем чуть-чуть. Он с виду походил на гробовщика, но это ещё не значит, что он злодей.

Эбигейл не могла с ним согласиться.

– По-моему, значит. Меня от него жуть берёт. И сразу хочется сбежать как можно дальше, когда он появляется.

Не успела она больше ничего добавить, как входная дверь распахнулась, а стул Энтони буквально вылетел из-под него. Мальчик рухнул на пол с громким «Ох!». Орёл тут же подлетел к нему и потёрся о щёку, как бы утешая.

– Зачем ты так, Дом? – спросила Эбигейл. Ей стало очень неловко за его грубое поведение.

Энтони поморщился, поднимаясь на ноги.

– Похоже, он намекает, что мне пора. Может, дети ждут помощи.

Эбигейл не могла осуждающе взглянуть на Дом, поскольку у него нет лица, но сердито потрясла кулаком в воздухе, надеясь, что он это увидит. Или, на худой конец, прочитает её грозные мысли.

– Ты правда уходишь?

Девочка понимала, что её голос звучит жалобно, но сейчас ей было не до того.

Плитка оторвалась от пола под ногами мальчика, и тот покачнулся, но вовсе не рассердился. Наоборот, его это позабавило, и он рассмеялся.

– Да, извини. Пожалуй, мне всё-таки лучше уйти.

Эбигейл разочарованно проводила его взглядом. Ей хотелось подольше с ним поболтать. Обсудить жизнь в волшебном доме, поиграть во что-нибудь… Почему ей так скоро приходилось прощаться с её новыми друзьями? Неужели никто не мог составить ей компанию?

– Я на тебя в обиде! – крикнула она Дому. – Зачем ты его прогнал?!

Гуапо залаял за компанию, и его тирада закончилась чем-то вроде «тёплых тапочек», но Эбигейл, наверное, ослышалась.

А потом её ноги оторвались от пола, и она закричала.

Дом снова переезжал.

Они очутились в том же месте, где повстречали Розу, Карлоса и Софию. Вероятно, Дом ожидал ещё нескольких гостей. Незнакомца в цилиндре нигде не было видно. Хотя, может, он прятался за деревьями?

Эбигейл твёрдо для себя решила всю ночь не смыкать глаз и вести дозор с кухни. Несмотря на поздний час, ей не спалось, а если нападёт дремота, от неё спасёт кружка-другая кофе. Жаль только, что запереть входную дверь невозможно.

Гуапо подошёл к своей кормушке, уже наполненной хрустящим кормом. Эбигейл тоже стоило бы поужинать, но из-за печали и страха ей было не до еды. Кажется, она раньше никогда не испытывала таких чувств, а теперь они нахлынули волной, и девочка не могла их игнорировать.

Эбигейл забралась на тумбочку и прислонилась виском к окну. На улице стемнело, но полная луна вышла из-за облаков, освещая окрестности. Листва мерцала серебром, трава колыхалась на лёгком ветру, стояла ночная тишина. Девочку вновь одолело острое чувство одиночества: сжало сердце тисками, сдавило грудь.

Наверное, Гуапо это почувствовал. Он запрыгнул к хозяйке и положил голову ей на колени. Эбигейл отвлечённо погладила его по мягкой шёрстке.

Вероятно, рано или поздно её всё-таки сморил сон, поскольку она очнулась от стука в стекло.

Эбигейл вздрогнула всем телом, вполне готовая увидеть человека в цилиндре.

К счастью, на веранде стоял не он, а другая нежданная гостья.

– Сюэ!

Эбигейл так обрадовалась подруге, что едва не свалилась с тумбочки.

Она тут же поспешила открыть дверь и воскликнула:

– Я так рада снова тебя видеть! Как ты меня нашла? Как мы с тобой обсуждали?

– Да погоди, болтушка, дай я войду, – фыркнула девочка, и Эбигейл рассмеялась.

– Конечно, извини. Какая я негостеприимная!

За спиной Сюэ виднелся её Дом, стоявший чуть поодаль. В ярком свете дня красные кирпичи горели, будто пламя.

Гостья зашла в прихожую вместе со своей кошкой. Киона тут же вздыбила шерсть, завидев Гуапо, но пёс не обратил на это внимания, продолжив сидеть как сидел. И вдруг мяукнул. По крайней мере, так показалось Эбигейл. Странно, правда, вроде бы собаки не мяукают… Но кошка тут же ответила резким лаем, и девочки рассмеялись.

– Ты это слышала? – прохрипела Эбигейл между приступами смеха.

Сюэ и вовсе согнулась пополам от хохота и с трудом выговорила:

– Да… собака… и кошка…

Эбигейл давно так не веселилась, даже когда играла с Домом в «полосу препятствий». Постепенно девочки успокоились, хотя животы у них ещё болели от хохота, и уселись за кухонный стол. Эбигейл внезапно ощутила сильный голод и вспомнила, что вчера пропустила ужин.

– Дом, покормишь нас завтраком? – вежливо попросила она.

– Мне не надо, – отмахнулась Сюэ. – Я уже поела.

На столе появились мягкие вафли, яичница и поджаренный хлеб. Эбигейл тут же набросилась на еду, а Сюэ тем временем спросила:

– Почему ты спала на тумбе? У тебя же есть своя комната?

Эбигейл объяснила, что выглядывала незнакомца в цилиндре, и её подруга вздохнула.

– Опять он?

– Кстати, я видела, как он подошёл к твоему Дому буквально за пару секунд до того, как мы улетели с той стоянки, – припомнила Эбигейл.

Сюэ ошарашенно вскинула брови.

– Я его не заметила. И он точно ко мне не заходил!

Неужели ей это привиделось? Скажем, от нервов?

– Знаешь, в прошлый раз, когда мы сбежали от этого типа, я встретила мальчика по имени Энтони, – задумчиво произнесла Эбигейл. – Он тоже из волшебного дома, но живёт с орлом. Так вот, к нему приходил тот человек в цилиндре, но покачал головой и ушёл после того, как Энтони пригласил его войти! Может, и с тобой было так же…

Сюэ наморщила лоб.

– Может быть. А вообще я к тебе прилетела, чтобы кое-чем поделиться. Новостью об этом самом незнакомце. Попасть сюда, кстати, было совсем несложно. Я попросила мой Дом отвести меня к тебе, и он сразу согласился.

Эбигейл спешно проглотила завтрак, отодвинула тарелку и подалась вперёд, вся внимание. Киона и Гуапо, которые уже поладили, тихо лежали на полу рядом друг с дружкой.

– Что за новость?

– Ну я из-за тебя стала размышлять о всяком, – призналась Сюэ и поморщилась, словно её это совсем не радовало. – Если на свете много волшебных домов, может ли быть такое, что и жителей в них побывало немало? Что в них жил кто-то другой? Ну, до нас?

Эбигейл округлила глаза.

– То есть мы рано или поздно умрём и новый ребёнок займёт наше место?

Из крана тут же полился сильный напор воды, и она спешно добавила:

– Извини, Дом. Больше не буду о смерти.

Сюэ перевела взгляд на раковину, и Эбигейл объяснила:

– Он в последнее время часто грустит.

– Правда? Мой сегодня утром вёл себя так же, и это у него впервые.

– У моего тоже. Как думаешь, это значит, что сейчас всем Домам грустно?

Сюэ пожала плечами.

– Как знать?

– Наверное, человек в цилиндре как-то с этим связан, – мрачно предположила Эбигейл. – Говори скорее, что там за новость?

– Я кое-что нашла. Да, у нас в Домах ужасный беспорядок, и я сама не знала, что ищу, но мне хотелось отыскать хоть какое-то напоминание о предыдущем жильце. Одежду, блокнот с записями, что угодно. Я особо ни на что не надеялась, но не стала сдаваться и много часов разбирала горы волшебных даров. Наконец у меня возникла идея самой оставить записку моему преемнику, если он появится. Я села за письменный стол и выдвинула ящик…

Сюэ выдержала драматичную паузу.

Эбигейл места себе не находила от нетерпения.

– И?

Сюэ гордо улыбнулась.

– Кому-то до меня пришла та же мысль. Он оставил мне записку. Ну не лично мне, конечно.

Она неспешно оторвала кусочек вафли и положила в рот.

Эбигейл больше не могла ждать.

– Ну же, не тяни! Что там написано?

– Записка была адресована «следующему жильцу», и вот что в ней говорилось: «Берегись человека в цилиндре! Не пускай его в Дом!!!!!!» С уймой восклицательных знаков!

Сюэ достала бумажку из кармана длинного платья с цветочной вышивкой. Оно было очень красивое, из синего шёлка, и Эбигейл смотрела на него с восхищением.

– Вот, сама почитай, – сказала Сюэ.

Эбигейл взяла записку дрожащими пальцами.

– Это ведь точно про него, да? Вряд ли есть два разных человека в цилиндре, которые видят волшебные дома. Значит, он правда очень опасен и, кажется, давно появился, если о нём знал твой предшественник.

– Похоже на то, – согласилась Сюэ.

Ни с того ни с сего Гуапо запрыгнул на колени Эбигейл, впился в бумагу зубами и проглотил.

– Ты что творишь?! – завизжала девочка.

Сюэ нахмурилась.

– Киона тоже пыталась у меня её отобрать и замахивалась на неё лапой.

– Странно, – покачала головой Эбигейл. – Ой, кстати, я тоже кое-что выяснила!

– Что?

– Один из детей, которым я помогла, – Карлос – почувствовал магию Дома. У тебя такое бывало?

Сюэ задумчиво подняла взгляд, а затем ответила:

– Нет, не припомню. Может, он особенно чувствительный?

– Это ещё не всё. Он мне помахал после того, как уже отошёл от Дома. Вроде на приличное расстояние, где должен был забыть про нас навсегда и перестать нас видеть! Конечно, мне могло показаться, или Карлос махал кому-то другому, но рядом больше никого не было…

– Может, он всё-таки недостаточно далеко отошёл?

– Может, – нехотя согласилась Эбигейл.

Киона поднялась и пошла к выходу, высоко держа голову. У двери она обернулась и мяукнула.

– Нам пора, – вздохнула Сюэ. – Нам вообще не следует тут находиться, так что лучше не задерживаться надолго.

Эбигейл поникла.

– Да, конечно. Жалко только… что нам нельзя путешествовать вместе. Это как-то несправедливо. С подругой было бы веселее.

Сюэ встала и положила руку ей на плечо.

– Я тоже так считаю. Надеюсь, мы ещё увидимся.

Эбигейл кивнула, но не решилась больше ничего добавить. Она боялась, что не выдержит и расплачется.

Всего пару секунд спустя Дом Сюэ растворился в воздухе, и Эбигейл ощутила болезненную пустоту внутри. Ей хотелось бы отдохнуть до завтра, но это решение принимала не она, и было бы жестоко прогнать ребёнка, если тот придёт за помощью.

Гуапо с лаем выбежал на улицу. Вот и очередной гость. Эбигейл тяжело вздохнула. Так скоро!

Но тут она увидела, кто появился в дверях, и растерянно пробормотала:

– Как?..

На пороге стоял Карлос, держа снежный шар в протянутых руках. Тот сверкал так, словно в нём горела свеча, и окутывал мальчика белым сиянием.

– Привет, Эбигейл, – сказал Карлос с ясной улыбкой.

Что? Почему он здесь? Дети раньше никогда не возвращались. Она даже не знала, что сказать. Карлос помнил её имя, видел Дом… Как это возможно?

– Помочи!

Эбигейл растерянно моргнула.

– Что, прости?

– Не молчи! – повторил Гуапо.

– Карлос, почему ты здесь? – спросила Эбигейл.

– Он меня привёл, – ответил мальчик, кивая на снежный шар, словно это всё объясняло. Может, так оно и было.

Впрочем, можно найти ещё одно объяснение.

– Тебе чем-то помочь?

В конце концов, если прежде такого не случалось, это ещё не значит, что дети не могут приходить дважды. Мало ли, у него две серьёзные проблемы.

Карлос помотал головой.

– Нет, всё хорошо.

– За-гав-ходи, – тявкнул пёсик.

– Спасибо, Гуапо, – ответил ему Карлос и прошёл на кухню.

Эбигейл, всё ещё потрясённая, последовала за ним. Чтобы не показаться негостеприимной и выиграть немного времени, она спросила:

– Хочешь чего-нибудь поесть или выпить?

Мальчик кивнул, и она добавила:

– Проси у Дома чего угодно.

– Спагетти с томатным соусом и стакан воды, пожалуйста, – сказал Карлос, усаживаясь за стол.

Перед ним тут же появилась еда.

– Спасибо, Дом, – поблагодарил Карлос и отложил снежный шар.

В этот раз он ел медленнее и спокойнее, но всё равно выглядел очень голодным.

Эбигейл наблюдала за ним с разинутым ртом, и в голове у неё роились вопросы. Однако было бы невежливо отвлекать мальчика от еды.

Гуапо улёгся у ног Карлоса и блаженно прикрыл глаза. Что ж, его ничего не смущало, и Дом не пытался выгнать нежданного гостя. Наверное, он бы как-то отреагировал, если бы Карлосу не полагалось здесь находиться.

Несколько минут тишину нарушал лёгкий звон вилки о тарелку. Терпение Эбигейл постепенно заканчивалось.

– Ты уверен, что это шар тебя привёл? – спросила Эбигейл. – Он должен был отвести тебя к будущей семье. Приёмным родителям или сёстрам, братьям…

Карлос пожал плечами.

– Он привёл меня сюда, где сияет ярче всего. А теперь смотри, – тут он показал на шар, – свет потух.

В самом деле.

Что же, выходит, Эбигейл – его новая семья? Разве может такое быть? Она всего на пару лет старше Карлоса и точно не готова растить ребёнка! Тем более сейчас, когда в её жизни нет никакой стабильности!

Эбигейл покачала головой.

– Тебе не стоит здесь оставаться.

– Почему? – расстроился Карлос.

– Это Дом на одного человека.

– Ты уверена?

– Я встретила двух таких же, как я, и они тоже живут в одиночку. И я всегда была одна, сколько себя помню.

Правда ли? Её воспоминания о прошлом такие смутные… И достаточно ли трёх домов для того, чтобы делать выводы? На самом деле Эбигейл была вовсе не уверена в своих словах.

– Ты хочешь, чтобы я ушёл? – спросил Карлос едва ли не со слезами.

– Нет-нет! – поспешно заверила его девочка. – Не в том дело. Я очень рада компании. Вдвоём будет намного веселее.

Карлос вскочил и крепко её обнял. Эбигейл пошатнулась от неожиданности.

– Хорошо! Тогда я буду твоим младшим братом! – воскликнул он.

Эбигейл улыбнулась. Как чудесно, если это и в самом деле возможно! Только лучше не радоваться раньше времени. Вдруг ничего не выйдет и Карлосу придётся уйти? Не стоит слишком сильно к нему привязываться.

– Что ж, – сказала Эбигейл, медленно отстраняясь, – давай я расскажу тебе обо всём.

– Я и так уже всё знаю.

– Как…

Карлос начал загибать пальцы.

– Дом волшебный, в нём всё появляется само по себе. Вы помогаете детям, дарите им волшебный артефакт взамен на одну из их вещей. Эти вещи тоже становятся волшебными, пока хранятся в Доме. Вы перелетаете с места на место, и вас находят дети, которых сильно что-то тревожит. А потом они уходят и обо всём забывают. О тебе, о Доме. И наконец, для взрослых твой Дом невидим.

Эбигейл слушала его с нарастающим изумлением.

– Откуда ты всё это знаешь?

Карлос пожал плечами.

– Может, Дом сам мне нашептал в прошлый раз. Или все дети понимают правила, пока они внутри.

Вовсе нет. Почему с Карлосом всё иначе? Неужели Дом решил избавить Эбигейл от одиночества? И нашёл ей друга? Если так, он и в самом деле сможет здесь остаться. Эта мысль её порадовала.

Карлос оторвался от стула, и Эбигейл тоже взлетела в воздух. Они перемещались.

Гуапо, лежавший под столом, ударился головой о столешницу и обиженно взвыл. А вот Карлос завизжал от восторга.

– Ух ты, весело!

Хвост Гуапо встал торчком и закружился вокруг своей оси.

Карлос показал на него пальцем и рассмеялся.

– Он как вертолёт!

Эбигейл хотела спросить, что такое вертолёт, но в эту минуту, когда они поднялись к самому потолку, увидела человека в цилиндре за окном. Он показывал на неё пальцем, и по спине девочки пробежал холодок.

Дом покружился на месте, прежде чем мягко приземлиться. Совсем как Гуапа, когда укладывался вздремнуть.

Эбигейл вздохнула с облегчением, хотя ей до сих пор было не по себе. Незнакомец в цилиндре в который раз остался позади, но почему он указал на неё пальцем?

– Где мы? – спросил Карлос, весело улыбаясь.

Девочка с радостью отвлеклась от тревожных мыслей.

– Не знаю, но это не главное. Помощь нужна детям по всему миру. Конечно, в некоторых странах чаще встречаешься с бедностью и жестокостью. А так проблемы есть у всех. У кого-то серьёзная беда, у кого-то мелкие заботы, но всё это одинаково важно.

Карлос кивнул. Он казался мудрым не по годам, и Эбигейл решила спросить:

– Сколько тебе лет?

– Десять.

Она думала, ему около восьми. Наверное, дело в том, какой он маленький и худой из-за жизни на улице.

– А тебе?

– Вроде бы двенадцать. Я хотела уточнить у Дома, но всё забываю. У меня такое чувство, будто двенадцать мне уже целую вечность, но это же глупости!

Эбигейл посмотрела в окно на опушку зелёного красочного леса. Экзотические цветы и пышные кустарники поражали красотой. Правда, по желтоватой траве девочка догадалась, что тут давно не было дождя.

Карлос проследил за её взглядом.

– Ух ты, симпатично тут!

– Да, – со вздохом отозвалась Эбигейл. – Помню, мы как-то прилетели в бескрайние снега и жуткий холод. К счастью, в Доме всегда уютно и тепло.

– Но тоже, думаю, было красиво. Я вот никогда не видел снег. Было бы здорово как-нибудь побывать там, где он есть! – мечтательно произнёс Карлос. – Могли бы поиграть с тобой в снежки.

Эбигейл улыбнулась.

– Ага, потому что теперь ты здесь. Гуапо со мной играть не захотел. Он щёлкал на снежки пастью и, кажется, ругался.

Карлос хихикнул.

– Потому что не мог бросить снежок в ответ!

– Наверное, ты прав.

Тут пёсик пробежал мимо неё к двери, и она ахнула.

– Вот и наш первый гость!

К дому подошёл мальчик в широких жёлтых брюках и свободной красной блузе. Кожа у него было смуглая, а волосы иссиня-чёрные.

Он немного повозился с Гуапо, а затем последовал за ним на веранду.

– Привет, меня зовут Эбигейл, а это Карлос, – поздоровалась девочка. – А тебя?

Мальчик обвёл взглядом их обоих и тихо ответил:

– Арджун.

– Проходи, чувствуй себя как дома, – гостеприимно предложил Карлос. – Мы тебе поможем.

Арджун крутился на месте, озадаченно разглядывая захламлённую кухню, и Эбигейл сказала:

– Извини за беспорядок.

– Я думал, у моей бабушки много вещей, но с этим не сравнится.

– Ты ещё другие комнаты не видел, там всё даже хуже, – заверила его Эбигейл и кивнула на стул. – Хочешь чем-нибудь угоститься?

Арджун покачал головой.

– Спасибо большое, но мне ничего не нужно.

Карлос и Эбигейл тоже устроились за столом. Карлосу пришлось вытащить стул из-под горы плюшевых медведей и полотенец. Гора развалилась, и несколько игрушек скатились на пол.

– Вчера этого дома здесь не было, – заметил Арджун. – Я часто гуляю по лесной опушке и вижу его впервые. Как он мог появиться словно из ниоткуда?

– Дом волшебный, – небрежно ответил Карлос, будто жил тут уже много лет.

Арджун округлил глаза.

– Волшебный? Он ниспослан богами? Самим Вишну?

– Я не знаю, кто такой Вишну, но нет, – сказала Эбигейл. – И ты прав, вчера нас здесь не было. Мы путешествуем по миру, помогаем детям.

– Вы – боги?

Девочка хихикнула.

– Нет, конечно!

– Яда, – прорычал Гуапа.

– Что? – ахнул Карлос. – Какого яда?

– Я – да! – повторил пёсик чуть громче.

Эбигейл возвела глаза к небу.

– Не глупи, вовсе ты не божество, Гуапа. То есть, прости, Гуапо.

Арджун помрачнел.

– Тогда вы вряд ли сумеете мне помочь…

– Может, мы не боги, но у нас есть кое-что ничуть не хуже: магия! – воскликнул Карлос, вскакивая из-за стола.

– Сначала скажи, что тебя беспокоит? – спросила Эбигейл.

Арджун смущённо отвёл взгляд.

– У меня много страхов. Я боюсь спать из-за ночных кошмаров, но и бодрствовать мне не хочется. Меня и наяву многое пугает.

– Например? – уточнила Эбигейл.

– Плохие оценки в школе, старшеклассники, вода, ночь… – Арджун утёр слезу. – Я ещё только ребёнок, а уже всего боюсь в жизни. Мама говорит, это пройдёт, и советует молиться богам, чтобы они мне помогли.

Его плечи задрожали, и он с трудом выговорил следующие слова:

– Но ничего не выходит! Всё становится только хуже, и в школе надо мной смеются!

Сердце Эбигейл разрывалось от сочувствия. Арджун выглядел совсем несчастным и ещё горбился, словно на его плечах лежал тяжёлый камень.

Она поднялась, но тут вмешался Карлос:

– Можно я попробую?

Девочка нахмурилась.

– Не знаю, есть ли у тебя дар и получится ли…

– Но я чувствую пульсацию в пальцах, – возразил Карлос, поднимая руки.

Странно. Она ничего не чувствовала.

– Ладно, попробуй.

Карлос вышел с кухни, вытянув перед собой руки.

– Что он делает? – с подозрением спросил Арджун.

– Ищет, чем тебе помочь. Какой-нибудь волшебный артефакт.

Эбигейл не понимала, почему её пальцы не пульсируют. Может ли такое быть, что способность находить магические предметы не должна распространяться сразу на двоих и дар перешёл ему? Что ж, если такова цена за компанию в её путешествиях, Эбигейл не против.

– У тебя есть домашние животные? – спросила она тем временем у Арджуна. – Они помогают забыть о тревогах и немного успокаивают.

Хотя с ворчливым Гуапо так не всегда.

Мальчик покачал головой.

– У моих родителей была корова Азра. Добрая, ласковая. Я очень её любил, и с ней мне было спокойно, но она умерла от старости.

– Может, тебе попросить у родителей новую корову? – предложила Эбигейл.

Арджун достал из кармана колокольчик и позвонил в него. Звук был весёлый, переливающийся.

– Это колокольчик Азры, – объяснил он. – У нас коровы – священные животные.

– Они очень красивые, – согласилась Эбигейл. – И нежные.

Как-то раз её Дом приземлился в поле, где паслись коровы. Они всегда подходили к девочке, как будто поздороваться, и она гладила их по очаровательному носу, каким бы влажным он ни был.

Карлос вернулся на кухню с победной улыбкой и замысловатым кругом с перекрещёнными палочками внутри. Он сильно походил на паутину, и с него свисали перья с бусинами.

– Что это? – хором спросили Эбигейл и Арджун.

– Я сам не знал, пока его не коснулся, – ответил Карлос. – Это ловец снов. Он попал в Дом от девочки из племени американских индейцев лакота. Её звали Эби, и она была дочь вождя. А ещё – целительница. Помогала тем, кто плохо или неспокойно спал.

– И что делает ловец снов? – уточнил Арджун. – Ловит сны?

– Да, но только дурные. Они попадают в паутину и пропадают. А добрые остаются на перьях и бусинах и плавно спускаются на тебя, пока ты спишь.

Арджун тяжело вздохнул.

– Но мне и днём страшно…

– Нет, послушай. Этот ловец снов – особенный. Он очень могущественный и будет дарить тебе счастливые сны. Они будут тебя вдохновлять и поддерживать в течение дня.

Арджун расплылся в улыбке, способной осветить всю комнату.

– Правда?

Карлос энергично закивал.

– Конечно. Возможно, ты не сразу заметишь эффект, но постепенно начнёшь меньше всего бояться.

Арджун принял дар с глубоким почтением и бережно погладил паутину, бусины и коричневые перья кончиками пальцев.

– Такой красивый… – прошептал он.

Эбигейл не могла не согласиться.

– Арджун, ты должен что-то дать взамен. Того требуют законы магии.

Он кивнул и протянул ей колокольчик.

– Азра согласилась бы.

– Хорошо, – сказала Эбигейл. – Спасибо.

Арджун тоже рассыпался в благодарностях, и его лицо сияло, когда он выходил из Дома.

Эбигейл покосилась на Карлоса.

– Молодец. У тебя и впрямь есть талант.

Он выглядел очень довольным.

– Мне понравилось! Было весело. Правда странно, как мы с ним понимали друг друга? Это же другая страна.

– В Доме нет языкового барьера, – объяснила Эбигейл. – Не знаю, как это работает.

– Магия, – уверенно произнёс Карлос.

Следующие несколько дней Эбигейл чувствовала себя счастливой как никогда. Они помогли многим детям, и, хотя дар её покинул, Карлос был вовсе не против искать магические артефакты. К тому же девочка заметила, что душевная беседа тоже часто помогает, и у неё отлично выходит разговорить ребят.

Она не сильно расстроилась, что больше не чувствует волшебные предметы. Да, к череде загадок прибавилась ещё одна, но какой смысл об этом тревожиться? Наверное, и всё остальное, над чем Эбигейл ломала голову, не так уж важно. Все эти вопросы отошли на задний план, пока она хорошо проводила время с новым другом, помогала детям и летала в разные новые места. Впервые в жизни девочка чувствовала, что по-настоящему живёт.

Карлос оказался прекрасным напарником. Им было очень весело вместе, и Эбигейл забыла об одиночестве. Они быстро сблизились, и девочка стала видеть в нём младшего брата.

Всё шло хорошо, и даже лучше. Они играли в Доме, и тот часто присоединялся. Гуапо тоже как-то взбодрился и чаще говорил что-нибудь приятное, пускай это и давалось ему нелегко – по оскалу было видно.

Порой Эбигейл накрывала такая волна счастья, что ей было тяжело с этим справиться. Вместе с Карлосом, Домом и Гуапо у них была хоть и не типичная, но семья.

Человек в цилиндре больше не показывался, и девочка всей душой надеялась, что он потерял интерес к её Дому (точнее, её и Карлоса). Она не видела нужды рассказывать другу про страшного незнакомца. Всё равно он уже исчез, так какой смысл портить блаженство мирных дней? В то же время Эбигейл переживала, не зря ли скрывает что-то настолько важное, но всякий раз, когда решалась об этом заговорить, почему-то отвлекалась и забывала.

На одной из стоянок лежал снег, и им удалось поиграть в снежки. Они даже выдумали новую игру, чтобы Гуапо мог поучаствовать.

Друзья объяснили ему правила, и он гавкнул:

– По коням!

Карлос уже понимал его лучше, чем Эбигейл, и перевёл ей:

– Понял!

Ребята разошлись в стороны, а пёсик остался посередине. Побеждал тот, кто попадёт в другого пять раз. Но если Гуапо успеет перехватить пять снежков, победит он.

В итоге так и вышло, и Эбигейл не сомневалась, что пёсик ещё долго будет этим хвалиться.

– Наждачники, – прогавкал он, задрав голову и хвост.

– Что-что? – перепросила Эбигейл.

Карлос рассмеялся.

– Думаю, он хотел сказать – неудачники.

Как-то раз они сидели на веранде, наслаждались приятной погодой и бирюзовым морским пейзажем.

– Вот бы снова навестить Сюэ, – задумчиво произнесла Эбигейл, потягивая лимонад.

Она уже рассказала Карлосу про свою подругу и про то, что существуют другие волшебные дома.

– Так полетели к ней прямо сейчас? – предложил мальчик.

Эбигейл кивнула.

– Давай. Идём внутрь.

Они вернулись в Дом, и Карлос спросил:

– А что будет, если мы останемся на веранде, пока Дом перемещается?

– Даже думать об этом не хочу, – призналась Эбигейл, прижимая ладонь к сердцу. – Наверное, нас унесёт высоко в воздух и мы уже больше никогда не приземлимся!

Дом затворил за ними дверь, и Карлос добавил:

– И будем так лететь, пока не ударимся о Луну!

Эбигейл хихикнула.

– Вот была бы картина!

А потом она подняла взгляд и сказала:

– Дом, отведи нас к Сюэ.

Как ни странно, ничего не произошло.

– Дом?.. – повторила Эбигейл.

Дом заходил ходуном, словно под ним сотрясалась земля. Гуапо зашёлся лаем и юркнул под стол.

– Странно, – проговорила Эбигейл. – Раньше он так не трясся.

– Может, он растерялся, потому что ты впервые дала ему прямую команду? – предположил Карлос.

– Хм-м… Может, и правда поэтому? В первый раз мы случайно приземлились рядом с Сюэ, а второй раз она сама ко мне пришла.

– И у неё так же было? Её Дом сотрясался?

Эбигейл задумчиво нахмурилась.

– Нет, он сразу перенёс её ко мне.

– Тогда не знаю, в чём дело.

– Попробуй ты, – попросила Эбигейл.

Карлос расправил плечи и строго произнёс:

– Отведи нас к Сюэ!

Дом снова задрожал. Эбигейл схватилась за стул, чтобы не упасть. Но в следующую же минуту они поднялись в воздух.

– Нравятся мне эти перелёты, – заметил Карлос.

Они взялись за руки, скользя по кухне над столом и тумбочками. Гуапо вцепился зубами в штанину Карлоса и возмущённо рычал.

Сразу после того как они опустились, Эбигейл выбежала на улицу.

На горизонте маячили вершины гор, тающие за низко висящими облаками, а перед Домом, насколько хватало глаз, тянулись поля хрупких цветов, белых и красных, и вдали виднелась деревушка.

Дом Сюэ стоял чуть левее от их с Карлосом, и Эбигейл поспешила к нему. Ей не терпелось увидеть подругу.

Она так предвкушала эту встречу, что даже не постучала. Сразу распахнула дверь и ворвалась в прихожую.

– Сюэ! Это снова я, Эбигейл. Ты где?

Но к ней вышла не Сюэ.

– Меня зовут Шторм, – представилась девочка. – А тебя?

Волосы у неё были ярко-розовые и стояли торчком, а футболка и брюки – очень свободные. На каждом пальце нанизаны кольца. Рядом на полу сидела милая зверушка, на которую Эбигейл смотрела с нескрываемым любопытством. Ей вспомнилась книжка с картинками, где были нарисованы разные животные. Кажется, это был сурикат.

– Э-э, а где Сюэ? – спросила Эбигейл, уперев руки в бока.

– Не знаю никакой Сюэ, – ответила ей Шторм. – Это мой Дом.

Эбигейл огляделась. Вещи тут валялись всё те же: шины и непонятные приборы.

Что не так? Где Сюэ?

От тревожных мыслей её отвлекла Шторм:

– С чем тебе помочь?

– Что? – переспросила Эбигейл, разинув рот.

Ах, ну конечно: Шторм думала, что к ней пришёл ребёнок, которому нужна помощь.

– Мне ничего не нужно, – тут же добавила Эбигейл.

– Тогда почему ты здесь? Кто ты?

В Дом вошёл Карлос и встал подле Эбигейл.

– Это Сюэ?

– Нет, – хрипло отозвалась девочка.

У неё сдавило грудь, голова закружилась. Она пулей вылетела из Дома Шторм и помчалась к своему. Карлос поспешил за ней.

Как только они зашли внутрь, Дом переместился на предыдущую стоянку. Эбигейл не выдержала и разрыдалась.

Карлос приобнял её за плечо, но ничего не сказал. Впрочем, это и к лучшему. Эбигейл не готова была отвечать на вопросы.

Чуть позже, когда она слегка успокоилась и выпила стакан воды, девочка заговорила:

– Вместо Сюэ там другая девочка.

– Но… – начал было Карлос.

– Не знаю почему, – сразу оборвала его Эбигейл. – Дом был тот же, с теми же вещами.

– Может, просто совпадение? – предположил мальчик.

Эбигейл покачала головой.

– Нет, тут что-то другое.

– С ней всё в порядке, – заверил её Карлос. – Не переживай. Наверное, Сюэ переехала.

– Вот почему Дом так странно себя вёл и трясся. Он не мог отвести меня к Сюэ, – вслух рассудила Эбигейл. – Пожалуй, это самое разумное объяснение. Но где же она?!

К сожалению, больше поразмыслить не удалось: в окно она увидела, что к дому идёт ребёнок.

Дом не мог или не хотел говорить Эбигейл, куда могла пропасть Сюэ. Девочка решила последовать совету Карлоса и пока оставить этот вопрос. А то так и с ума сойти можно, если ломать над этим голову и нервничать.

Эбигейл сильно по ней скучала и очень боялась, что больше никогда её не увидит. Даже странно, как можно так привязаться к человеку, которого встретил всего пару раз.

Следующая стоянка находилась на окраине джунглей, и влажный жаркий воздух окутал Эбигейл, когда они с Карлосом вышли на веранду. Одежда тут же прилипла к телу, а в нос ударил букет ярких, сладких ароматов. Девочка узнала некоторые деревья: банановое, с большими зелёными листьями, и фиговое, с ещё не поспевшими плодами.

– Какие красивые, необычные цветы, – сказал Карлос. – Краски просто невероятные!

Эбигейл кивнула и указала ему за деревья.

– Видишь, там что-то движется?

Мальчик сощурился на солнце.

– Да, кажется… в самом деле какие-то тени…

Гуапо тявкнул, совсем как обычная собака. По крайней мере Эбигейл его не поняла. Разве что он сказал «изъяны», но это была бы полная бессмыслица. Тени и изъяны – совсем разные вещи.

– Они идут сюда? – пробормотала девочка.

– Похоже на то, – подтвердил Карлос. – И вроде как это обезьяны.

Так оно и было.

Один из приматов спрыгнул на землю и побежал к ребятам, перебирая и ногами, и руками и удивительно радостно крича.

Эбигейл вздрогнула. Вдруг он опасный?

А вот Карлос весело захлопал в ладоши.

– Обожаю обезьян!

Обезьянка была ненамного больше Гуапы, с бежевой шерстью и карими глазами, а ещё невероятно милой розовой мордочкой. Она уселась на попу и посмотрела на ребят, словно говоря: «Та-да, вот и я!» И позволила пёсику себя обнюхать. При этом Гуапо издавал какой-то странный писк.

Карлос наклонился.

– Привет, малыш! Ты кто?

Гуапо подпрыгнул от возмущения и гавкнул:

– Двочка!

– Ой, извини, – рассмеялся Карлос. – Я не знал, что ты девочка.

Обезьянка кивнула и проскакала на кухню, показывая жестами, чтобы ребята следовали за ней.

– Ведёт себя так, будто это её дом, – заметила Эбигейл.

– Ои-ои-ои, – запищала обезьянка, показывая на стены Дома, а потом на себя.

Эбигейл улыбнулась.

– Что ж, вот вам и подтверждение.

– Наш Дом отобрала обезьянка, – со смехом произнёс Карлос.

Дверь закрылась, гостья залезла на Карлоса и обвила его шею передними лапами. Мальчик обнял её в ответ, и она блаженно прикрыла глаза.

– Хм-м, – задумчиво протянула Эбигейл. – Похоже, ты нашёл своего питомца. Или наоборот: она тебя.

Карлос ласково посмотрел на обезьянку.

– Я назову её Перла[1].

– То есть «жемчужина»? Красиво!

– Оэ-оэ, – согласилась Перла.

Карлос улыбнулся.

– Ей тоже нравится.

«Ещё один член семьи, – радостно подумала Эбигейл. – Здорово!»

– Я переоденусь, – сказала она вслух. – Платье липнет к коже, хотя мы вышли всего на пару минут.

Карлос кивнул, полностью очарованный Перлой.

Эбигейл ушла к себе в комнату и переоделась. Влажное от пота платье она повесила на вешалку для верхней одежды, зная, что Дом сам его постирает и высушит.

Может, попросить у Дома более свободную одежду, как у Шторм? Все платья Эбигейл тяжёлые, из плотной ткани, с высокими тугими воротниками и длинными рукавами. Правда, она никогда и не носила других и не знала, будет ли ей комфортно в широких штанах и свободных блузах без рукавов, как у детей, которые приходили в Дом за помощью.

Снизу раздался низкий голос, и девочка вздрогнула. Он звучал слишком по-мужски, слишком по-взрослому. Это точно не Карлос и никак не обезьянка.

Сердце Эбигейл замерло, и по телу побежали мурашки.

Ответ был только один.

Голос принадлежал человеку в цилиндре.

Он проник в Дом!

Эбигейл застыла на месте, навострив уши. Она не могла расслышать, о чём говорят внизу. Как же ей поступить? Спрятаться? Но что, если Карлосу грозит опасность? Эта мысль подтолкнула её вперёд. Она вышла в коридор и затаилась у лестницы.

– Я должен увидеться с Эбигейл, – говорил человек в цилиндре.

– Но кто вы? – спрашивал Карлос.

– Неважно.

– Вообще-то важно. Взрослым не положено видеть наш Дом и уж тем более в него заходить!

– Это исключение из правил.

– Почему?

– Послушай, Карлос…

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Мне известно всё, – спокойно произнёс незнакомец без какой-либо заносчивости.

– Никто не может знать всё на свете, – возразил Карлос.

– Я могу.

– Значит, вы – бог?

Незваный гость зашёлся низким раскатистым смехом, который эхом разнёсся по всему дому.

– Нет, но позови скорее Эбигейл. Время на исходе.

– Сначала представьтесь, – настаивал Карлос.

– Тебе не могу, но я скажу ей своё имя.

– Вы же не хотите навредить моей сестре?

Сердце Эбигейл сжалось от любви и нежности, когда она услышала, как говорит о ней Карлос. Её милый младший братик!

– Не хочу, честное слово, – заверил Карлоса человек в цилиндре.

Эбигейл ни капли не сомневалась, что это именно тот таинственный незнакомец, который её преследовал. И зачем? Правду ли он говорит? Что ему от неё нужно? Он точно ей не навредит? Сможет ли она вечно от него скрываться? Знает ли он, куда пропала Сюэ? Десятки вопросов роились в голове.

– Я не уйду, пока не поговорю с Эбигейл, – продолжал загадочный гость. – Даже если она перенесёт Дом в другое место, я не исчезну, ведь я уже внутри.

Корить себя за то, что не предупредила Карлоса об этом подозрительном типе, было поздно. Эбигейл тяжело вздохнула. Выхода не оставалось: придётся встретиться с ним лицом к лицу. Да и нельзя оставлять младшего брата наедине с каким-то жутким типом. Эбигейл стиснула кулаки, собираясь с духом, и спустилась по лестнице.

В близи было отчётливо видно, какой высокий на госте цилиндр. Как же тот не падал с головы? А все загадочные предметы в карманах, наверное, тянули пальто к земле. Эбигейл представила, как тяжело носить их с собой. Тёмная одежда была безупречно чистая и накрахмаленная, а лицо не поддавалось описанию. Словно черты ускользали от внимания и менялись на глазах. Но это, конечно, глупости.

– А, Эбигейл! – обрадовался он. – Вот и ты.

Голос незнакомца звучал не дружелюбно, но и не враждебно. Скорее нейтрально. «Да, это самое подходящее слово», – подумала Эбигейл.

– А кто вы такой, сэр? – спросила она дрожащим голосом.

Человек в цилиндре подошёл ближе. Правильнее даже было сказать, что он скользит по полу. Его ступни едва касались поверхности. Эбигейл сдержалась, чтобы не поёжиться. Что же это за чудной тип?

Гуапо встал между ними и зарычал, оскалив острые зубы. «Какой же он храбрый, мой защитник», – умилилась про себя Эбигейл. Карлос тоже к ней подошёл и взял за руку, и она посмотрела на него с благодарностью.

– Не подходите, – быстро проговорила девочка. – Гуапо больно кусается и вполне может ухватить вас за ногу!

– Да, – гавкнул пёсик.

– А я обучен боевым искусствам, – вставил Карлос.

«Разве?» – удивилась Эбигейл и покосилась на друга. Он незаметно ей подмигнул.

– Я не сделаю тебе ничего плохого, – обещал их гость. – Не для этого я здесь.

– А для чего же?

– Я скажу тебе один на один. Карлос не должен слышать наш разговор.

– Почему это? Пусть слушает, к тому же я всё равно потом ему перескажу.

Подозрительный тип махнул рукой на дверь в гостиную.

– Побеседуем там, – предложил он. – Потом расскажешь всё Карлосу, если захочешь.

Эбигейл проследила за его взглядом.

– Даю слово: я не желаю тебе вреда, – заверил её странный гость.

– А что у вас в пальто? – поинтересовался Карлос.

«Хороший вопрос», – мысленно похвалила его Эбигейл.

– Всё, что нужно для работы.

– А какая у вас работа? – уточнила девочка.

Незнакомец покачал головой и снова указал на вход в гостиную.

– Гуапо может пойти с нами. Тебя это немного успокоит?

Эбигейл нехотя отпустила руку Карлоса. Очевидно, этот упрямый тип не уйдёт, пока она с ним не поговорит, так что выбора нет. И Дом почему-то не пытается его выгнать. Ну и, может, удастся получить от него ответы на некоторые вопросы – а уже потом выставить за дверь.

Хотя на улице было невыносимо жарко, в комнате уютно потрескивали дрова в камине, от чего на сердце Эбигейл становилось чуть спокойнее. Наверное, Дом пытался так о ней позаботиться. Она отодвинула коробку с марионетками и села в кресло с высокой спинкой, украшенное вязаными салфетками.

Человек в цилиндре сел напротив, убрав с сиденья спицы и швейную машинку. Он распахнул полы пальто и скрестил ноги, лениво откинувшись на мягкую спинку, будто его ждала приятная беседа со старым другом и вовсе не было ничего странного в этой неловкой ситуации.

Содержимое его карманов оказалось на виду, и Эбигейл стала с любопытством разглядывать загадочные предметы, которые слегка шевелились и тихо жужжали.

Гуапо запрыгнул ей на колени, не сводя взгляда с их гостя, который сам пристально смотрел на Эбигейл. Ей стало не по себе под его изучающим взглядом.

Она больше не могла выносить тишину.

– Не понимаю, почему Карлосу нельзя с нами. Я всё равно потом ему расскажу обо всём.

– Скоро поймёшь. Ты необычная девочка.

Этого Эбигейл не ожидала.

– В смысле?

– Ты начала задавать вопросы, расследовать, убегать от меня…

Эбигейл нахмурилась.

– Что в этом такого? Любой поступил бы так же.

– Нет, другие не задумывались о своей жизни в Доме. Ну, у Сюэ появились вопросы, но только из-за тебя.

Девочка подалась вперёд.

– Вы знаете, где она?

Он медленно кивнул.

– Мне известно всё.

– Вы это уже говорили. Так где она?

– В лучшем месте.

Эбигейл ахнула.

– Н-на небесах?

Он рассмеялся, и огонь в камине задрожал в такт.

– Нет, не там.

– Так Сюэ ещё жива?

– Да.

Эбигейл вздохнула с облегчением.

– Я могу с ней увидеться?

Она заметила, что её гость колеблется с ответом, хотя он ни капли не изменился в лице.

– Нет, – наконец сказал он.

Прозвучало это так уверенно, что девочка поняла: нет смысла настаивать. И она всё ещё думала о том, почему Дом её не защищает, почему впустил незнакомца. Надо потом обсудить это с ним один на один.

– Почему Дом вас впустил?

– Он не мог иначе. Если его житель открывает дверь, гостя нельзя прогнать. К тому же Дом понимает, что ты не можешь вечно меня избегать.

– Он вас знает?

– Все Дома знают, кто я такой и в чём моя задача.

– Мой сказал, что вы опасны. Кто вы всё-таки такой?

– Я Смотритель Домов, и я переселяю их жителей.

– Пе… переселяете?

– Верно.

– Что это значит?

– Скоро сама увидишь, Эбигейл.

Её растерянность сменилась злостью.

– Нет!

Смотритель изумлённо вскинул бровь.

– Нет?

– Нет! – повторила девочка. – Я против! Не хочу никуда уезжать! Мне и здесь хорошо! Это мой Дом, и другого мне не нужно! И разлучаться с семьёй я уж точно не хочу.

– Семьёй?

– Карлосом, Гуапо и… и Перлой.

– А, теперь понимаю.

Эбигейл скрестила руки на груди.

– Если меня переселят в другой Дом, я откажусь помогать детям.

Конечно, она блефовала. Ей бы не хватило духу так сделать.

Смотритель улыбнулся.

– Ничего не поделаешь. В Доме может быть лишь один житель, и твоё время подошло к концу. Ты слишком долго здесь жила.

– Что ж, попробуйте меня выгнать, – с вызовом произнесла Эбигейл, хотя не знала, сможет ли сопротивляться на самом деле. – Кстати, Дом тоже не хочет со мной расставаться. Он начал грустить в то же время, когда вы начали нас преследовать. Вряд ли это совпадение.

– Ты права, но он понимал, что у него нет выбора.

– Мой ответ не поменялся, – твёрдо произнесла Эбигейл. – Я остаюсь здесь, и вы не заставите меня уйти.

Наверное, он и не нуждался в её согласии. Ему явно была подвластна магия, иначе как он настигал её каждый раз?

– Здесь ты бессильна, – сказал смотритель. – Это естественный порядок вещей, и его не нарушить.

– Вы волшебник? – спросила Эбигейл.

– Я умею колдовать, но значит ли это, что я волшебник? – задумчиво проговорил Смотритель и пожал плечами. – Возможно. Тому, кто я есть, нет названия.

– Но у вас есть имя?

– Нет.

– Глупости, у всех оно есть. Родители вас никак не назвали?

– Ты очень любопытна. Я могу ответить на твои вопросы, но тебе вряд ли понравятся мои ответы.

– Это мы посмотрим, – отрезала Эбигейл.

– Ко мне некому обращаться, а потому и имя не нужно. И родителей у меня нет.

– Как грустно…

– Вовсе нет. Я существую не для того, чтобы заводить друзей. В этом нет нужды.

Эбигейл не понимала, как ему это может быть безразлично. Неужели он совсем ничего не чувствует? Ведь никому не нравится жить в одиночестве, правда?

– А я вот осознала, как важны друзья и семья!

– Поэтому тебе и пора.

От этого Эбигейл рассердилась ещё сильнее.

– Я должна расстаться с близкими потому, что я их нашла?! Что за бред?

Смотритель даже не моргнул.

– А ещё потому, что ты задавала слишком много вопросов и узнала то, что тебе не положено.

– Поэтому Сюэ переселили? – ахнула девочка.

– Верно.

– Я могу отказаться? – спросила Эбигейл, хотя уже знала ответ.

Она чувствовала, какой Смотритель могущественный. И не только из-за механизмов, что хранились в карманах пальто. Его окружала атмосфера власти, словно он прожил много веков и был бескрайне мудр. Он сам сказал, что знает обо всём и его знают все Дома.

Тогда Эбигейл пришёл в голову другой вопрос:

– Вы – создатель Домов?

– Вопросы всё не заканчиваются, – сказал Смотритель, но вовсе без раздражения. – Нет, не я создал Дома и не я их придумал, но я работаю с ними. Или они со мной? Как знать?

– Я думала, вы всё знаете, – парировала Эбигейл.

– Тут ты меня подловила. Я знаю всё о Домах и их жителях, но ты была права – никто не может знать всё на свете, все тайны жизни и вселенной. Боюсь, тогда у меня просто взорвалась бы голова.

В дверь постучали, и девочка вздрогнула.

– Эбигейл? Всё в порядке? – спросил Карлос.

– Да, конечно, всё хорошо, – ответила девочка, переведя дыхание. – Спасибо, Карлос.

Смотритель поднялся с кресла.

– Пора уходить, Эбигейл.

– Нет, стойте! Я не готова! У меня ещё столько вопросов… Мне надо попрощаться с Карлосом, и с Домом, и… и собрать вещи!

Если честно, она не знала, что взяла бы с собой. Ей всего лишь хотелось потянуть время. Вот только зачем, если исход неизбежен?

Смотритель постучал пальцами по каминной полке.

– Скажи мне вот что, Эбигейл.

Она нервно сглотнула.

– Ты помнишь, как сюда попала? Свой первый день в Доме?

Эбигейл покачала головой.

– Так и должно быть. После того как ты покинешь этот Дом, Карлос забудет про тебя, а ты – про него. Нет смысла прощаться.

– Но почему? Это же нечестно!

– Ничего не поделаешь.

Смотритель достал из кармана деревянную шкатулку, открыл и нажал на кнопку.

– Просыпайся.

Почему…

Эбигейл проснулась от тёплых лучей солнца. Она открыла глаза и блаженно потянулась. Сегодня начинался учебный год, и девочка очень его ждала. Ей не терпелось снова увидеть друзей после целого лета с семьёй во Франции. Эбигейл отлично провела время с родителями и братиком, и во Франции очень красиво, но вернуться домой в Англию тоже приятно.

Гуапо заметил, что девочка проснулась, и принялся лизать ей лицо.

– Фу, хватит! – вскрикнула Эбигейл, хихикая.

Пёсик повилял хвостом и облизнулся.

– Ладно, поняла. Сейчас встану и покормлю тебя.

Гуапо с лаем спрыгнул с кровати, девочка быстро умылась, натянула джинсы и свитер. Убрала длинные рыжие волосы в хвостик, и всё – она готова к первому дню в средней школе! Как же это волнующе!

Родители уже суетились на кухне. Мама обняла Эбигейл, когда та вошла.

– Соня ты моя! Я даже думала пойти тебя будить. Твои любимые панкейки с сиропом уже на столе!

Эбигейл поцеловала папу и взъерошила волосы младшего брата.

– Эй, не надо! – попросил Джеймс, смеясь. – Я только что причесался!

Гуапо тем временем выпрашивал у мамы еду, тычась мордочкой в её ноги.

– Да-да, сейчас тебя покормлю, – пообещала она. – Минуту.

Эбигейл переложила несколько панкейков себе на тарелку и щедро полила сиропом.

– Рада, что переходишь в среднюю школу? – спросил папа.

Она кивнула.

– Очень! Хорошо, что почти все мои друзья будут в том же классе.

– Сюэ тоже? – уточнила мама.

– Да, она тоже.

Сюэ – лучшая подруга Эбигейл. Они встретились ещё в детском садике, когда родители Сюэ переехали в Англию из Китая. С тех пор девочки были неразлучны.

После завтрака Эбигейл поцеловала родителей и собралась уходить.

– Мне пора. Сюэ меня ждёт на улице. Мам? Где моя новая куртка?

Мама вышла за ней в коридор и покачала головой.

– Откуда мне знать? Она же твоя.

Эбигейл осмотрелась. В коридоре царил беспорядок, как и во всём доме. У неё в семье спокойно к этому относились, и ей самой нравилась уютная атмосфера лёгкого хаоса, но из-за него сложно было что-либо найти. Ах, ну вот, конечно! Её куртка лежит под курткой брата!

Вдруг перед глазами встал другой дом, такой же захламлённый и родной. Что бы это значило? Но не прошло и секунды, как эта фантазия растворилась, словно полуденная дрёма.

Девочка помотала головой, отгоняя смутные мысли, надела куртку и вышла из дома, готовая к новому учебному году. Она что-то увидела краем глаза, когда закрывала дверь, но стоило ей обернуться, как всё пропало. На улице не было ровным счётом ничего странного.

Человек в цилиндре наблюдал за сценой на кухне, и если бы он мог испытывать эмоции, то смотрел бы на счастливую семью с чувством глубокого удовлетворения.

Он нашёл семьи тысячам детей, и в этом уже не было ничего особенного. Просто надо было проверить, забыла ли девочка свою прежнюю жизнь.

Карлос тоже ничего не вспомнит – ни Эбигейл, ни то, что было до того, как он попал в волшебный Дом. Он будет помогать детям по всему миру, пока не начнёт изнывать от одиночества и не захочет найти семью. На это могут уйти годы или даже века, но рано или поздно это обязательно произойдёт.

Тогда в награду за его службу Карлос получит то, о чём мечтал. Его желание исполнится, как у Эбигейл. Он попадёт в семью и вырастет, как все дети.

Ровно в тот момент, когда Эбигейл вышла из дома, Смотритель нажал на кнопку округлого вертящегося устройства.

Они разминулись буквально на секунду.