– Мама, папа, прощаемся здесь, – я остановила фамильный тарантас перед воротами в УПС. Я знала, что делала. Если бы родители проводили меня до входа в главное здание университета, уверена, там было бы не протолкнуться. Все высыпали бы посмотреть на нашу троицу.

– Подожди, милая, – мама ласково положила руку мне плечо, и я по привычке напрягла мышцы. Ладонь мамани тяжела и легко может перебить лошадиный хребет. – Папа приготовил тебе подарок в честь поступления в УПС.

Она дернула челюстью, и отец наклонился, чтобы вытащить из–под сиденья… копье.

– Складное, – с восхищением произнес он, гладя отполированную поверхность древка. – Стоит тряхнуть им, как оно становится в три раза длиннее.

Он тут же продемонстрировал магические способности оружия, но не рассчитал, что пространство в карете намного меньше длины раскрывшегося со скоростью полета стрелы копья. Кучер, сидящий на козлах коротко вскрикнул.

Мама вздохнула.

– Третий за неделю.

Я не пошла смотреть, что случилось с кучером. Достаточно было увидеть окровавленный наконечник, когда копье приняло укороченную форму. Меня ждал УПС и отвлекаться на что–либо постороннее я не хотела. И так приехала в последний день набора. Еще пара часов и придется обращаться к старейшине Красной степи, чтобы посодействовал и убедил ректора, что мне, Роне из племени Гхы–Гхы, непременно нужно стать студенткой.

Расцеловав родителей, я взвалила баул с вещами на плечо, подхватила подарок отца и легкой походкой направилась к главной лестнице. От восторга и в предвкушении вольной студенческой жизни меня словно несли крылья. Душа пела.

Я лишь раз обернулась, чтобы нахмурить брови и бросить предупреждающий взгляд. Родители поняли, погасили улыбки гордости за дочь, сунулись в тарантас и приказали трогаться. Теперь я понимала, почему у нас всегда служило два кучера. «На всякий случай», – как любил говорить отец.

– Вы к кому? – с лестницы сбежал и кинулся мне навстречу эльф, затянутый во все черное и прилизанный до зеркального блеска. В его волосах отражалось солнце. По первому же вопросу было видно, что он большой зануда.

– Я поступать, – гордо ответила я, но, увидев в его глазах сомнение, поумерила гонор. – Мне бы к ректору.

– Позвольте узнать, зачем?

Эльф попался въедливый. Кончики его ушей алели. Он оказался в трудной ситуации. Как противостоять девице в набедренной повязке и с копьем в руке? По глазам видела, он никак не может понять, почему я так странно одета. Он просто не в курсе, что в нашем племени всякое важное решение принимается только в официальной одежде – праздничной набедренной повязке.

Да, она короткая и едва прикрывает ягодицы, но мы, орки, никогда не стыдимся собственного тела. Оно у каждого из нас совершенно. И уж тем более не вижу оснований стесняться самой. У меня высокая грудь и длинные ноги. Родители с детства внушали мне и всем вокруг, что нет никого красивее их девочки. Пускай клыки не удались, и кожа так и не обрела землистый оттенок, но я все равно великолепна.

– Я хочу выбрать особый факультет.

Чем ниже опускались глаза эльфа, тем выше я задирала нос.

– Для женщин у нас их три: Бытовой, Природной магии и новый, открывшийся только в этом году – Артефакторики. На первом учатся будущие жены, на втором ведьмы, на третьем будущие создатели магических амулетов. Для поступления на них собеседование с ректором не предусмотрено.

– А на других факультетах женщины есть? – меня не устраивали все перечисленные. Ну какая из меня ведьма? И бытом мне заниматься не с руки, как и возиться с мелкими предметами. Я прирожденный воин.

– Нет, – немного подумав, ответил эльф. Но потому, как у него дернулась щека, я поняла, что врет.

– Хочу поступить на Боевой, – не стала я тянуть скорпиона за хвост.

– Но это невозможно! – эльф неожиданно перешел на высокие ноты.

Я бросила баул себе под ноги и поковырялась пальцем в ухе. С таким собеседником нужно быть настороже. Так и оглохнуть недолго.

Толпа студентов, как–то очень быстро собравшаяся вокруг нас, заволновалась. Так и знала, что их внимание привлечет копье. Наконечник горел на солнце огнем.

– Что? На Боевом никогда не было прецедента? – поинтересовалась я.

Эльф отвел глаза. Пришлось принять меры. Перекинула копье из руки в руку, что означало «Не врать, в глаза смотреть».

– Был прецедент, – эльф хоть и родился занудой, но в сообразительности ему не откажешь. – Где–то четверть века назад. Но студентка плохо кончила.

– Погибла на стрельбище? Сломали позвоночник в рукопашном бою? Не смогла отбить подарок Смерти? – я стремилась показать свою осведомленность. Пусть не думает, что я иду на Боевой по какой–то дурной прихоти. Мы, орки, воинственный народ. И даже женщины у нас служат в армии. Моя мама в чине генерала.

– Нет. Леди Бавалон была профессором гадознания, но именно гады ее и сгубили. Сейчас она простая пенсионерка, но в результате ее деятельности чести УПС нанесен непоправимый ущерб.

– Пересмешник? – я цокнула языком. – Слышала эту историю. Не в глуши живем.

Но эльф продолжал долдонить свое:

– Никто из нас не хочет повторения подобного опыта. Ректор зарекся принимать на Боевой факультет женщин…

Я устала слушать его.

– Мне. Нужен. Ректор. Я сама решу свои вопросы, – и чтобы закончить пререкания, в качестве точки я стукнула о мостовую копьем, совершенно забыв, что им не стоит трясти. Толпа ахнула, когда копье выстрелило в полный размер.

– Что здесь происходит? – словно из–под земли вырос рыжий демон. И принялся расстегивать сюртук. Ему определенно было жарко.

– Да вот, угрожают, – откликнулся эльф, скривив лицо в злой усмешке. – Требуют пустить к ректору. А как? Леди, мало того, что вооружена, так еще неподобающе одета.

Рыжий аккуратно снял с себя сюртук и, встряхнув, накинул мне на плечи. Праздничные бусы униженно звякнули. Я поправила их, чтобы скрыть показавшуюся грудь. Мы же орки, а не дикари какие–то. Все должно быть пристойно.

– Теперь вид у нее подобающий? – вежливо поинтересовался демон. У эльфа вновь загорелись уши.

– Копье, – перевел он глаза на подарок папы.

– Леди?.. – демон повернул голову. Я поняла, что пора представиться.

– Рона из племени Гхы–Гхы, – я вскинула подбородок. Имя племени нужно произносить гордо.

– Леди Рона, копье можно сложить? Мы просто не попадем внутрь здания. Потолки не позволят.

– Ах, да, – я вновь стукнула древком о мощеную мостовую, и копье превратилось в метровое.

– Прошу, – он показал рукой, что я могу идти. Препятствий нет.

Эльф, зло посмотрев на демона, сделал шаг в сторону. Толпа расступилась. Послышался свист. Я окинула студентов зорким взглядом и сразу выделила свистуна. Меня с детства учили ставить на место насмешников. Достаточно было глазами показать на подарок папы, и студент сразу понял, что мне даже бросать копье не придется. Просто потрясу им и достану не только самого студента, но и еще троих, стоящих за ним.

Очень быстро пространство вокруг неудачника расчистилось. То-то же!

Я оглянулась. Демон шел сзади. На его лице блуждала загадочная улыбка. Я сдула волосы со лба и смело поднялась по ступеням в здание университета. Просторный холл встретил прохладой.

– Оружие и баул лучше оставить внизу, – вежливо посоветовал демон.

– Не сопрут? – заволновалась я.

– Не посмеют.

Демон был прав. Кто отважится связаться со мной? Баул сунула на подоконник, а копье отдала рыжему, чтобы сам пристроил. Я понимаю с полуслова.

Кабинет ректора оказался на третьем этаже. Не знаю как, но зануда обогнал нас. Когда я вошла в приемную, увидела через открытую дверь, что эльф что-то возбужденно шепчет на ухо представительному темноволосому мужчине. Я способна оценить мужскую красоту, а уж если ее обладатель является драконом, так и вовсе могу застыть в восхищении.

Парочка заметила мое явление, когда за спиной закашлялся рыжий демон.

Ректор поднялся.

– Прошу садиться, – произнес он мягко, указывая на стул перед столом.

Я не заставила себя ждать. Села, скромно сомкнув ноги в коленях – мама научила для особых случаев. Обычно орки не любят себя стеснять. Мы же совершенны, какую бы позу не приняли.

Рыжий остался у двери, а эльф так же незаметно выскользнул из кабинета.

– Здравствуйте. Я ректор УПС лорд Коверд, – представился дракон, опускаясь в свое кресло. Он замолчал, давая знать, что ждет ответного представления.

По идее, сейчас я должна была исполнить традиционный танец приветствия важной персоны, но с сомнением посмотрела на стол. Его крышка могла не выдержать танцевального элемента, заканчивающегося ударом кулака. Данный финал должен был показать собеседнику, что он имеет дело с сильным народом.

– Я – Рона из племени Гхы–Гхы, – я взяла пучок карандашей, торчащих из стаканчика, и одним движением сломала их. Высыпала на стол перед лордом Ковердом. Ректор и рыжий были впечатлены. Мама сейчас похвалила бы меня. Я нашла способ, как показать свою силу. – Я прибыла в УПС, чтобы поступить на Боевой факультет.

– Насколько я знаю, племя Гхы–Кхы находится в Оркостане, – после небольшой паузы заметил ректор. Его голос стал еще ласковей.

– Да, мы живем в Красной бескрайней степи, – поторопилась уточнить я. Орки привыкли гордиться своей родиной.

– Какими судьбами вас, леди, занесло туда?

– В смысле? – я перевела взгляд на рыжего. Он быстро спрятал улыбку. – Я там родилась.

– Хорошо, – выдохнул ректор. – При поступлении в УПС вы должны будете заполнить документы. В частности, графу «раса». Что вы укажете в ней?

– Я – орк, – я ударила себя кулаком в грудь. Бусы жалобно зашелестели. – Разве не видно?

– В том–то и дело, что нет, – ректор смотрел на меня, как на обманщицу. – Даже без амулета определения доминирующей крови я могу с полной уверенностью сказать, что вы человек. В вас ничего нет от великого степного народа. А людей на Боевой факультет мы не принимаем. Они слабы и погибают в первой же схватке.

– Я – орк! – я поднялась. Может быть, ректор не видел кубиков на моем животе и крепких мышц на ногах?

– Она в этом уверена, – подсказал рыжий, когда дракон, чтобы быть от моего мощного торса подальше, вжался в спинку кресла.

– Еще бы! – я стрельнула в демона суровым взглядом. – Моя мама Нагах–Дора – генерал славной армии Оркостана, а отец Оррул–Гык – советник Главного вождя. Мы чистокровные орки.

Ректор выбрался из кресла и, подойдя к бюро, поковырялся в ящичках. Достал нечто, похожее на рогатого металлического жука, величиной с ладонь.

– Суньте палец в щель артефакта, – приказал лорд Коверд, положив увесистый амулет на край стола. – Будет немного больно.

Я громко хмыкнула. Орки боли не боятся.

Подойдя к столу, я с улыбкой сунула палец в щель между мощными рогами жука.

«Проверка на выносливость перед тем, как взять на Боевой», – решила я и даже не поморщилась, когда палец пронзила игла. В амулете что–то щелкнуло. Жук поднял надкрылья, и из–под них вылезло бумажное крыло, которое тут же свернулось в трубочку. Видимо, для сохранности личных данных от посторонних глаз.

– Разверните и прочтите результат, – приказал ректор, протягивая свиток мне.

Я усмехнулась и демонстративно раскатала результат анализа. Видя, как у меня распахнулись глаза, ректор улыбнулся.

– Что и требовалось доказать, – мягко произнес он.

На бумажном крыле кровью было написано «человек 99,9%»

Я в смятении ухватилась за эту десятую долю процента.

– Вот видите! Не сто! Ваш артефакт неисправен.

Дракон молча сунул свой палец, и через мгновение появилась еще одна бумажка.

– «Дракон 99,9%», – прочел он вслух и сунул бумажку мне под нос, чтобы я убедилась.

– Не может быть! – я не сомневалась, что лорд Коверд – дракон. Я не могла поверить, что я не орк. Родители не стали бы скрывать от меня, что я приемная. – Без сомнения, ваш артефакт сломался!

– Тутто, давай свой палец, – ректор пододвинул жука ближе к рыжему.

Тот помотал головой. С его лица не сходила улыбка.

– Я боли боюсь.

– Надо доказать девушке, что амулет исправен. Давай, не дури, – ректор поморщился. Мы отнимали у него драгоценное время.

– Разве так не видно, что я демон? – рыжий отлип от стенки только потому, что лорд Коверд послал ему красноречивый взгляд.

Демон, в отличие от меня, от боли скривился. Зашипев, взял палец в рот и пососал. Черт. У него получилось так… сексуально, что у меня тут же огрубели соски. Я поправила бусы, чем неосторожно приковала внимание рыжего к себе.

Ректор сам развернул бумажку. Быстро взглянув на Тутто, скрутил из нее шарик. Небрежным щелчком послал комок в мусорную корзину. Но я была бы не я, если бы дала результату анализа, от которого зависела моя жизнь, утонуть в куче бумаг. Резким выбросом руки я перехватила бумажный шарик. Мы, орки, сметливые. Ясно же, что написанное ректору не понравилось, поэтому он поспешил от него избавиться.

– Не смей, – злым шепотом произнес лорд Коверд, видя, что я разворачиваю бумагу. Но этот шепот возымел действие на демона, переставшего пялиться на мои бусы.

– Разворачивай, – лениво разрешил он. – Что там?

– Я так и знала, что ваш артефакт сломался, – произнесла я, переведя взгляд с бумажки на ректора. – Я – орк. Вы согласны?

– Да, – ответил лорд Коверд. Его зрачки вытянулись и опасно блеснули. На висках проступила драконья шкура.

– И как орк я могу учиться на Боевом факультете. Да?

– Да. Вы зачислены.

– Да что с вами такое творится? – не выдержал демон.

– Артефакт врет, что и требовалось доказать, – выдала я, не моргнув глазом. – Анализатор показал, что вы гном. Но мы же видим, что перед нами стопроцентный демон?

– Все, – ректор махнул рукой, опускаясь в кресло. – Убирайтесь. Я устал, а у меня еще много дел. Тутто, проводи леди Рону в общежитие. Возьми у коменданта ключи от склада. Подбери студентке из Красной степи какую-нибудь униформу. И чтобы бусы я на вас больше не видел.

Последнее обращение было ко мне.

– Слушаюсь! – громко ответила я и тут же сняла бусы.

Ректор застонал и закрыл лицо руками.

– Милорд, почему я? – Тутто было не до смеха. – Я всего лишь проводил будущую студентку к вам.

– А зачем ты ввязался в это дело? – ехидно спросил ректор. Он был прав. Если бы не демон, я бы сейчас получила от ворот поворот.

– Мой сюртук на ней. Он мне дорог.

– Заботливый, значит? Так тому и быть, – ректор стукнул ладонью по столу. – Лорд Тутто Амброуз, вы назначаетесь куратором орка из славного племени Гхы–Гхы.

Я широко улыбнулась. Моя мечта сбылась. Я – студентка Боевого факультета.

Осталось только подумать, почему анализатор показал, что я человек. Ведь я, сколько себя помню, всегда была дочерью своих родителей. Надо бы написать им письмо. Только они способны подтвердить, что я чистокровный орк. Их слову я верю. А остальное можно будет списать на поломку анализатора.

Тутто по–прежнему шел сзади. Он больше не улыбался. Осознал всю серьезность ситуации. Быть наставником орка нелегко. Орк любому даст сто очков вперед. В бою, в умении быстро мыслить и принимать верные решения. Мне стало демона жалко. Он же действительно хотел помочь. А на моем фоне даже самый крепкий мужчина будет выглядеть неопытным юнцом.

– Не бойтесь. Чтобы поддержать вашу репутацию, я буду играть роль слабой женщины, которой требуется защитник, – я обернулась на демона. – Но учтите, только тогда, когда мы будем находиться в обществе. Один на один я вам послабления не дам.

– За что мне все это? – спросил демон, ни к кому конкретно не обращаясь.

Спустившись вниз, я нашла свой баул там же, где оставила. Копье стояло рядом. Хотела было взвалить вещи на плечо и покинуть здание, но Тутто не позволил.

– Ты слабая женщина, – тихо напомнил он. – На нас смотрят.

Оглядевшись и увидев, что мы не одни, я сделала вид, что вес баула придавил меня к земле. Спаситель снял с меня непомерную ношу и помог подняться с колен. Я с благодарностью взглянула на него и, подхватив копье, покинула главное здание УПС.

Общежитие Боевого факультета оказалось сразу за зданием, принадлежащим факультету Бытовой магии. У входа щебетало несколько расфуфыренных дамочек. Проходя мимо них, замолчавших и обернувшихся на нас, я закатила глаза.

– Зачем им столько одежды? – с усмешкой в голосе произнесла я. – Да их в любой степи будет видно издалека. Посмотрела бы я, если бы им пришлось ползти по-пластунски, чтобы скрыться от злобного варана.

– Я думаю, эти леди никогда в жизни не окажутся в вашей степи. И им не придется ползти по-пластунски, – на лице моего куратора царила напускная скука. Он делал вид, что идет сам по себе, лишь мой баул выдавал, что у демона есть определенная цель.

– А если враг? – я остановилась, испортив ему всю легенду. – А если нужно защищать родину?

– Часть из них упадет в обморок, другая спрячется за спины мужчин. Мы сможем их защитить, – демон подтолкнул меня, чтобы я не задерживалась.

– Мужчинам нравится слабость? – я обернулась на куратора через плечо. – Разве мужчина не оценит, если рядом с ним встанет сильная женщина?

– Как часто на Оркостан нападают враги? – вопросом на вопрос ответил Тутто.

Я задумалась.

– Случается. Лезут твари из лесов соседнего государства. Но обычно мы сами предвосхищаем прорыв. Поэтому к любой ситуации нужно быть готовыми, – быстро нашлась я.

– Видимо, в Эндороле не так много врагов, чтобы мужчины могли позволить своим дамам быть слабыми, нежными и красивыми.

Слова демона меня задели. Если я не слабая, следует ли из этого, что я не нежная и не красивая? Впервые в жизни я задумалась, а так ли хороша сила? Но вспомнив, как мама бросает отца через бедро, чтобы потом запечатлеть на его губах поцелуй, и как при этом светятся гордостью его глаза, я мотнула головой.

– К черту слабость.

Демон только вздохнул.

На входе нас встретил ведьмак.

– С женщинами в общежитие нельзя, – рявкнул он и, покосившись на демона, добавил: – Даже преподавателям боевых искусств.

– О! – меня поразил не запрет ведьмака, а тот факт, что Тутто будет у меня преподавать.

– Этой женщине можно. Она орк из племени Гхы–Гхы, – сказал он, оттискивая плечом коменданта. – Позаботьтесь выделить ей комнату. Распоряжение ректора.

Ведьмак только открыл рот, чтобы возразить, но, заметив решимость в глазах куратора и копье в моих руках, предпочел сдаться.

– Свободна мансарда, – ведьмак скривился в лице. – Или койка в комнате на шесть студентов. Мужчин.

– Мансарда сгодится, – поторопилась ответить я. Видела, как грозно сузились глаза Тутто.

У него определенно чесались кулаки, и ведьмак мог быть тем «объектом», который уймет зуд. Я уверена, комендант однажды допрыгается. Он всего лишь вахтер, выдающий ключи и постельное белье, а демон – целый преподаватель.

В схватке крепкого ведьмака, одетого в грубый комбинезон, и изящного Тутто в белой рубашке с рассыпавшимися по плечам рыжими локонами, я бы поставила на демона. Да, мне нравились мужчины, награжденные горой мускулов, но было в романтичном образе лорда Амброуза нечто цепляющее… Мои пальцы в сандалиях поджались, когда я представила, как он снимает со своего красивого тела окровавленную после честного боя рубашку.

Получив ключи и вручив мне комплект нового постельного белья, демон подтолкнул меня к деревянной лестнице. По ней я легко взбежала на пятый этаж и оказалась в длинном коридоре. Я не сразу сообразила, что грубая железная лестница со ступеньками–перекладинами, заканчивающаяся у люка с амбарным замком, ведет на мансарду – мой новый дом.

– М-да, – произнес Тутто. – Помещение не выглядит пригодным для женщин.

– Я – орк, – бросила я демону, направляясь к лестнице. – А у воинов нет разделения по полу.

Забравшись на самый верх, пощелкала пальцами, чтобы мне кинули ключи. Легко поймав их и открыв замок, оттолкнула тяжелую крышку. Меня встретили пыль и затхлый воздух давно непроветриваемого помещения.

– Я могу поговорить с деканом, чтобы тебе разрешили жить в частном секторе, – забравшись за мной, Тутто огляделся.

– Это привилегия для всех студентов Боевого? – уточнила я. – Или такое право предоставят мне как женщине?

– Как женщине, – не стал юлить демон. – Остальные студенты обязаны первые годы обучения жить в общежитии.

– Мне не нужны поблажки, – отрезала я, забирая у куратора свой кофр и бросая его на постель. Удар поднял в воздух облачко пыли.

– Я могу помочь нанять уборщицу, – демон посмотрел на кончики своих запылившихся туфель.

А он ведь модник!

– Нет, спасибо, я сама, – я распахнула окно, впуская ветер. Затрепетали давно нестиранные занавески.

Мне хотелось, чтобы Тутто побыстрей ушел, а я занялась наведением порядка. Знал бы он, какая пыль стоит в степи, когда дует южный ветер. Орки большую часть жизни проводят в походах, поэтому я привыкла выбивать шкуры и перетряхивать кошму самостоятельно.

Чтобы побыстрей остаться одной, я сняла с себя сюртук и протянула его демону. Больше его здесь ничто не держало.

Солнечный свет, ворвавшийся в помещение, высветил, как зажглось лицо куратора румянцем. У рыжих он особенно ярок. Демон медленно закрыл глаза, но я успела заметить, что они у него хрустально–голубого цвета. У орков радужки, как правило, темные, поэтому Тутто был для меня диковинкой, которую хотелось рассматривать.

– Пойду узнаю, какую одежду можно подобрать, – произнес он, не открывая глаз. – Что-нибудь форменное.

Я цокнула языком. Совсем забыла, что сняла бусы.

Порывшись в кофре, я извлекла из него кожаный лифчик. Мама справила мне парочку, чтобы чувствовать себя удобно на занятиях. Они подходили под любые набедренные повязки. Украшения слишком гремят и в бою могут подвести. Был случай, когда противник задушил орка собственными бусами. В кожаном лифчике куда удобнее. И грудь не будет прыгать.

– Да, идите, – кивнула я. – А я пока займусь уборкой. И откройте уже глаза. Так недолго провалиться в люк.

– Уж лучше провалиться в люк, – произнес демон, разворачиваясь на пятках.

Странный.

Пока он где–то пропадал, а вывесила в окно тюфяк и как следует отходила его ладонями. Солнце, ветер и бытовая магия сделали его легким и чистым. Такой же процедуре подверглись занавески.

Плечом выдвинула к двери шкаф, за которым решила разместить умывальню, а на его место перетащила стол. Порадовавшись удачной перестановке, помахала метлой и, встав на карачки, вымыла полы. За водой ходила в душевую, расположенную на пятом этаже. Не знаю, где носило студентов, но мне никто не встретился.

Закончив, я развесила по углам обереги, подаренные главой племени. Они мало того, что отпугивали злых духов, так еще разносили по комнате любимые ароматы цветущей степи. Дело оставалось за немногим – помыться самой. Не сказать, что я сильно вспотела от несложной работы, но порядком запылилась, сметая с потолка паутину.

В связи с тем, что на Боевом до меня практически не было женщин, душевые кабинки не предусматривали полного уединения, поэтому я на всякий случай взяла с собой копье. С ним не придется выходить из-за перегородки намыленной, достаточно будет послать сигнал, что ближе подходить опасно.

Да, орки не стесняются прекрасных тел и носят минимум одежды, но я уже поняла, что подобная вольность не приветствуется в УПС. Нельзя лезть в чужое королевство со своими правилами. Придется подчиняться.

– А кто это у нас тут купается? – услышала я через шум воды. Убрав с лица промытые волосы, выглянула из кабинки, но ровно настолько, чтобы оценить угрозу.

У вешалки, где я оставила одежду, стоял рослый парень и держал двумя пальцами мой лифчик. По синей коже и белым волосам я сразу признала в непрошенном госте темного эльфа. Вот уж поистине, УПС – международный университет, принимающий в свое лоно представителей всех королевств. Наглец явно был из Хубы – страны приверженцев темной магии. С такими шутки плохи, так как их мировоззрение не отличается добротой.

– Положи на место, – придав уверенности голосу, я нащупала копье.

– А ты попробуй, отними, – темный эльф расплылся в улыбке. Задрав руку над головой, он помахал моим кожаным лифчиком, словно знаменем. Как все орки, я немаленького роста – считай, на целую голову выше дамочек из факультета Бытовой магии, но и мне пришлось бы попрыгать, чтобы дотянуться до своего белья.

– Считаю до трех, – не поддалась я на уловку. – Раз… Два…

Он продолжил провоцировать меня, неприлично облизывая синие губы. Эльф даже поднялся на цыпочки, чтобы стать еще выше. Как же мне хотелось оттаскать этого козла за его тщательно ухоженную бородку, но я стерпела. В моих руках было более грозное оружие.

– Что ж, ты сам напросился. Три!

Я стукнула о стену кабинки копьем и послала острие прямиком в темного эльфа. Наконечник пришпилил его длинное ухо прямиком к деревянной планке вешалки.

Надо отдать должное, эльф не закричал от боли и не разразился бранью. Его мысли были заняты совсем другим. Он старался удержать равновесие, поскольку стоило ему опуститься с носочков на пятки, и копье разорвало бы его ухо пополам. Такую рану никакой магией не сшить. Хорошо, если ухо не повиснет, как у дранного кота.

– Закрой глаза, я выйду, – приказала я.

– Нет. Я никому не позволю собой командовать, – процедил сквозь зубы эльф. – Тебе придется показаться мне, детка.

– Взвесь свои силы, прежде чем выставлять условия. Ты, наверное, хочешь, чтобы тебя прозвали Пес Драное Ухо?

– А тебя Паленой Кошкой? – он расхохотался над своей несмешной шуткой, несмотря на то, что по его шее струилась кровь. Ему было больно, но он не показывал вида.

Эльф бросил лифчик себе под ноги, чтобы мне пришлось наклониться за ним, словно я падаю ниц перед Псом Драное Ухо. Я уже не сомневалась, что он добьется такой клички. Уж больно дерзко вел себя поганец.

Оценивая, успею ли я дотянуться до полотенца, пока Пес воет от боли в рваном ухе, я пропустила его проклятие. Он швырнул в меня огненный шар, и кабинка, несмотря на то, что в ней работал душ, загорелась. Как я могла забыть, что нахожусь в компании боевика?

Я налегла на копье, еще сильнее вгоняя его в дерево. Пока мне на голову лилась вода, огонь не был опасен. Я уже наплевала на то, что темный эльф увидит меня обнаженной, и приготовилась рвануть за вещами, но на пороге появился куратор.

Узнав копье и валяющийся у ног Пса лифчик, он сразу все понял.

– Студент Сиг–Анар–Гер, как только зашьете ухо и немного придете в себя, жду вас на стрельбище.

– Когда точно? – выдохнул темный эльф.

– Завтра после занятий.

Я впервые видела, как синекожий эльф сделался серым.

Наклонившись, демон поднял с пола лифчик и снял с крюка полотенце. Мимолетным движением руки потушил кабинку.

Не боясь забрызгаться водой, Тутто отключил душ, бросил мне на плечо полотенце и взял из занемевших рук копье. Я кое–как завернулась в спасительную тряпку.

Резко дернув древко, куратор освободил Пса. Тот зло глянул на меня и покинул душевые. Я поморщилась, заметив, что рубашка эльфа прилипла к спине. На ней кровь смешалась с потом от сильного напряжения.

– Я думаю, все же луче поговорить с деканом об отдельном проживании, – Тутто стукнул копьем об пол и сложил его до маленького размера. – Теперь Сиг от тебя не отстанет, а я не всегда смогу находиться рядом.

– Я не буду постоянно прятаться за вашей спиной, – я убрала со лба мокрые волосы. – Я – орк и сама справлюсь с любой трудностью.

– Что он хотел?

– Увидеть меня голой.

– Тебя половина университета видела голой. Ректор в том числе. Всех пойдешь убивать? – демон хмыкнул.

– У ректора не было желания унизить меня. Поэтому он будет жить, – я сняла с крючка набедренную повязку и направилась к себе. Поднявшись по лестнице, удивилась, что демон не полез следом.

– Что случилось? – я выглянула из люка и заметила, что у куратора опять закрыты глаза.

– Полотенце слишком мало скрывает.

– Я слышу в вашем голосе упрек, – я нахмурилась.

– Я не хочу, чтобы парни Боевого факультета передрались. Я понимаю, что ты – орк, и в вашем племени обнажение некоторых частей тела не считается дурным тоном, но ты можешь стать причиной раздора в УПС. Боевики владеют убийственной магией и в споре за тебя просто разнесут все в клочья.

– Я до такой степени интересна? – я вытаращила глаза. – На мой взгляд дамочки у Бытового общежития куда привлекательнее. Однако, я не заметила ни одного мертвеца у их ног. Или дерущихся боевиков за сердце одной из них.

– Ты не понимаешь, – демон поднял на меня глаза. – В студентках с Бытового нет того огня, что горит в тебе. Ты пробуждаешь дух охотника, азарт. Такая добыча не каждому боевику по плечу, но испытать удачу всякий попробует.

– А вам я по плечу? – да, я кокетничала. Мне очень хотелось, чтобы в кураторе проснулся дух охотника. Вот бы я помотала ему нервы! Хотя по тому, как он с укоризной покачал головой, я уже это делаю.

– Я не студент. Я преподаватель и должен быть примером будущим боевикам. Мое сердце холодно, а разум трезв. Поэтому у меня для тебя есть два предложения, от которых отказаться нельзя. Первое – в душевые ты больше не пойдешь…

– Но я привыкла следить за чистотой тела…

– Я дам тебе ключи от своего дома. Купаться будешь там. Я возвращаюсь поздно, поэтому постарайся вне учебы со мной не встречаться.

– А второе?

– Мы идем покупать тебе одежду. Больше никаких набедренных повязок и кожаных… доспехов. На кровати найдешь сверток. Это форменный комбинезон. Первокурсники надевают его во время практических занятий. В остальное время можно носить светское. Тебе понятно слово «светское»?

– Да. У меня будет платье, в котором невозможно спрятаться от степного варана. Деньги брать?

– Конечно, – демон дернул плечом. – Ты еще не моя девушка, чтобы я делал тебе дорогие подарки.

– Еще или пока?

– Упаси меня боже.

Я кинулась расчесывать гриву и одеваться. Через некоторое время услышала голос куратора.

– Рона, почему так долго?

Я закатила глаза.

– Вы видели, сколько пуговиц на этом комбинезоне? Зачем было лепить такое количество? Только время терять.

– Каждая пуговица – это амулет, который сохраняет первокурснику жизнь, – демон, наконец-то, решился подняться.

– Петли очень тугие, – пожаловалась я, наблюдая, как он с грацией кота выбирается из люка.

Тутто, вздохнув, взялся застегивать оставшиеся пуговицы. Дернул комбинезон, который не желал сходиться на груди. Может, спина у меня и не такая широкая, как у мужчин, но переднего богатства вполне хватает.

– Может, бусами прикроем? – предложила я, видя, что с размерчиком комбинезона демон явно просчитался.

– Ты не можешь как-нибудь сжать их? – он отвел глаза от груди. – Еще бы на одну пуговицу и было бы вполне приемлемо.

– Как вы себе это представляете?

Видимо, как-то представлял. Я не могла не заметить, как его скулы вспыхнули краской.

– Ладно, – смилостивилась я. – У меня есть косынка. Повяжу на шею, а концы заправлю под застежку.

– Вот и хорошо, – выдохнул куратор и… сбежал.

Он ждал меня у входа в общежитие.

– Что у тебя так гремит? – спросил он, не понимая, откуда идет звон.

– А, это кошелек с мелочью, – отмахнулась я. – Я привязала его к поясу.

– Думаю, стоит зайти ко мне. Я захвачу НЕ мелочь. Достойная одежда в Крессаже обойдется гораздо дороже дюжины медяков, – он выделил «НЕ», будто я, наивная, рассчитываю обойтись парой холщовых юбок.

– А как же относительно того, что вы не делаете дорогие подарки НЕ своей девушке?

– А кто сказал, что я дарю? Каждый золотой отработаешь.

– А если нет?

– Не помнишь, с кем связалась? – он посмотрел на меня снисходительно. Для убедительности задрал рыжую бровь. Как же я люблю, когда мужчины умеют выражать чувства движением брови! Только ради этого хочется удивлять и удивлять. – Я демон. И за невыполненные обязательства беру плату душами.

– А что вы потом с ними делаете?

– Коллекционирую.

– Большая у вас коллекция? Мне бы хотелось посмотреть.

– Для этого придется съездить в Демонвиль.

– О! Вы меня приглашаете?

Вверх взметнулись обе брови.

– Только в качестве коллекционного экземпляра.

Я немного помолчала, прежде чем продолжить разговор.

– Знаете, я решила обойтись теми деньгами, что имею. Продавать душу за вещи – это низко для любого уважающего себя орка. Да, мы не стремимся вырядиться павлинами, так как понимаем, что не одежда главное в жизни. Да и не удобно скакать в длинной юбке на лошади.

– А что для вас главное? – демон с интересом посмотрел на меня.

Мы уже прошли ворота академии и свернули на Кривую улицу. Впереди шумел трактир «Поросячий пятак», хотя время было далеко не вечернее. Пока не начались занятия, студенты отгуливали последние вольные дни. Но не пройдет и недели, как придется взяться за ум.

– Честь, доверие, возможность положиться на друга, – начала перечислять я. – В нас нет подлости. Хитрости хоть отбавляй, но нет подлости.

– И в чем же проявляется ваша хитрость? – и опять этот снисходительный взгляд.

– С ее помощью мы узнаем незнакомца. На что он способен и стоит ли с ним связываться.

– Например?

– Вы, как демон, слишком высокого мнения о себе. Стоило услышать звон мелких монет в моем кошельке, как тут же решили, что я деревенщина, которая не имеет представления, сколько стоит светская одежда. Вы готовы выступить ростовщиком, лишь бы добиться своей цели – и это я записываю в ваши положительные качества. Их ведь мало кто уважает, но вы согласны ссудить деньги под интересное вам предложение. Так же меня впечатлило, как быстро вы действовали в душе, поняв, что я попала в неприличную ситуацию.

– Это моя работа. Я твой куратор.

– Еще далеко до вашего дома?

– Нет, за поворотом. Я живу над трактиром «Хромой рыцарь».

– А в какой стороне лавки?

– В противоположной.

Я тут же развернулась.

– А как же деньги? – не понял демон.

Я отцепила кошелек и высыпала на ладонь горсть золотых монет. Их хватило бы, чтобы купить содержимое всей лавки. Папа всегда был щедр ко мне, но я была скромна в своих запросах.

– У тебя с собой столько золота? – брови куратора опять начали путь вверх. – И ты не боишься расхаживать с такой суммой?

– У меня хороший охранник, – я постучала по горстке монет, и из кошелька вылез мой фамильяр. Я знала, что такой непременно потребуется в университете, поэтому заранее позаботилась обзавестись верным другом.

– Черный скорпион?! Ядовитый убийца?

– У боевого мага не может быть безобидного фамильяра, – с гордостью в голосе заявила я.

– Слышала бы это моя Богиня, – обескураженно произнес демон.

– Я хотела завести варана, как у мамы, но она отсоветовала. Слишком долго приручать и на поводке не поводишь. Придется держать в клетке. А этот все время рядом и готов пустить в ход оружие.

Скорпион, подтверждая мои слова, тут же встал в боевую стойку.

– Как его зовут?

Я смутилась. Как бы ни были орки воинственны, им свойственна нежность. Особенно девчонкам.

– Лапуля. Видите, у него нет одной конечности? Он ее потерял еще в детстве. Но это не умаляет его боевых качеств.

– Что ж, – демон пожал плечами. – Приветствую тебя, Лапуля. В стане странных фамильяров прибыло.

Скорпион в ответ поднял клешню и вместе с деньгами скатился в кошелек.

– Простите, Лапуля немногословен.

– А мне иногда хочется, чтобы моя Богиня помолчала. Особенно, когда она сцепится с Цезарем, – куратор улыбался, и я поняла, что он тоже может быть нежным. С такой теплотой говорить о своем фамильяре…

– Я даже боюсь спросить, кто такие Богиня и Цезарь. У демона, боевого мага и преподавателя самого опасного факультета УПС в фамильярах должен быть кто–то страшно смертельный. Кобра? Дамерская волчица? Я слышала, они ужас какие кровожадные. Или, может, одноглазый каюн?

Я невольно передернула плечами, представив зловещую тень, которую отбрасывает остроклювый хищник, питающийся мозгами врага.

– Нет. Для хорошего фамильяра размер не важен. Ты же слышала историю о Пересмешнике и его хозяине? Она случилась в УПС ровно два года назад.

Я кивнула. Интересно было узнать подробности нашумевшей истории из первых уст.

– В их поимке участвовали сразу три фамильяра: Богиня, Цезарь и Моль, за что были удостоены вечной славы в Галерее героев.

– И кто же они, кто? Не тяните!

Демон улыбнулся.

– Божья коровка, навозная муха и бледная моль.

– Не может быть! – выдохнула я.

– Может. Однажды ты с ними познакомишься.

– А где они сейчас? – я огляделась, представив, что все трое кружат над моей головой. Как бы ни прихлопнуть случайно.

– Каникулы, – демон пожал плечами. – Героям тоже положен отдых.

– Самого хозяина пересмешника так и не поймали?

– Нет. Он затаился. Без явных признаков почти невозможно вычислить, в кого вселился лорд Бавалон. Могут пройти годы. Уже два позади, а он так и не выдал себя. Но я верю, однажды он вылезет на свет, и тогда ему от правосудия не уйти.

Мы шли мимо храма, где звучала торжественная музыка. Лето время свадеб. Мне хотелось зайти и поглазеть на жениха и невесту, но… комбинезон не соответствовал торжественной минуте. Вот демона хоть сейчас можно было вести под венец. Красивый, пусть и строгий сюртук, белоснежная рубашка, на брюках острые стрелки. И туфли такие чистые, что на них было больно смотреть.

Я рядом с ним выглядела, как… нет, не служанка, они в комбинезонах не ходят. Скорее телохранитель. Особенно если вздернуть губу, точно под ней прячутся мощные клыки, и свести брови в одну грозную линию.

У меня даже походка изменилась. Я превратилась в кошку, которая выслеживает жертву.

– Ты чего вертишься? – демон заметил мое преображение.

– Представляю, что однажды буду служить телохранителем у какой-нибудь важной персоны. Боевики же получают распределение на такой вид работы?

– Ты готова рискнуть жизнью ради другого?

– Конечно. Работа есть работа. Взялся – сделай все, чтобы клиент остался жив.

– А как же муж и дети? – демон покосился на меня, ожидая ответа.

– Моей маме работа не помешала выйти замуж за прекрасного орка и обзавестись ребенком.

– До сих пор веришь, что ты орк? Мне кажется, именно работа помешала твоей маме заиметь родного отпрыска. Взяла готового.

– Если вы сейчас же не извинитесь, то поплатитесь за свою бестактность, – я зло сузила глаза. – У меня тоже есть чем вас уесть. Анализатор показал, что вы гном. Следует ли из этого, что ваша мама не нашла времени для детородного процесса?

Я никогда не говорила столько умных слов сразу. Проще было пнуть по коленной чашечке, чтобы собеседник сообразил, что преступил черту. Родители – это святое. Все, что они делают, во благо семьи. Но больше всего меня злило, что я так и не разобралась, почему анализатор показал такой странный результат. Какой я человек? Да, я всегда знала, что мало похожу на своих сверстников, у кого уже в пятнадцать загрубела кожа и выросли огромные клыки. Но мир орков такой разнообразный.

Взять хотя бы наших соседей – их дочь на вид чистая дракониха, а сын похож на лешего. Но тем не менее, все они твердо уверены, что являются орками. Как и мои родители, которые рассмеялись бы, если бы им сказали, что их дочь им не родная. Мы – орки и точка! И ведь такое происходит в каждой пятой семье орков. Обязательно среди множества детей будет один, непохожий на остальных. Его любят больше всех и всем скопом встают на защиту.

– Моя мама умерла, когда я появился на свет. Она выполнила свое предназначение, – демон смотрел в другую сторону. И я была за это ему благодарна. Я чувствовала, как загорелось мое лицо и мгновенно пересох рот.

– Простите. Я была невежлива.

– Как и я. Тоже прошу прощения, – в глазах Тутто плескалась боль.

И я была рада, что не выпалила то, что на самом деле выдал анализатор, проверив кровь полудемона. Гном – это первое, что пришло мне на ум.

«Надо бы покопаться в библиотеке».

Я впервые слышала о существовании незнакомой расы. Но ректор о ней определенно знал, поэтому поменялся в лице. С ней связано что-то нехорошее, иначе результат не полетел бы в мусорную корзину.

Я взяла демона за руку – так у нас, орков, принято. Этот жест называется «поделиться теплом», но куратор не понял и, крепко сжав мою ладонь, повел меня к лавкам, точно ребенка, которого боится потерять. Я не стала выдирать руку. Неловко и… мне нравилось, что для остальных мы смотримся парочкой.

– А ваш отец… – только начав, я уже жалела, что затеяла этот разговор. Рука демона напряглась. – Он жив?

– Да, отец жив. Он близнец Джеромо, декана факультета Бытовой магии. Служит при дворе королевы в Демонвиле.

– О, у вас в УПС работает близкий родственник?

– Если думаешь, что Джеромо хлопотал, чтобы меня оставили на кафедре Боевых Искусств, то ты ошибаешься. Я добился всего сам, – его губы дрогнули, как от великой обиды. – Мне, как лучшему ученику, даже предложили выбор: пойти на кафедру Магических амулетов, о которой я долгие годы мечтал, или на открывшуюся в этом году кафедру Боевых искусств. Конечно же я выбрал последнюю, где работа интереснее, хотя и сложнее. И доказал, что достоин преподавать здесь.

– Я ни минуты не сомневалась в ваших талантах.

Я поняла, что ему уже приходилось слышать подобные упреки. Жители другого королевства редко занимают ведущие должности в чужой стране. Обычно отдают предпочтение своим. Это же какими способностями нужно обладать, чтобы обойти местных претендентов? УПС – весьма престижное место работы, которого не гнушаются королевские особы. Я знала, например, что ректор является родным братом короля Эндороля, а преподаватели – сплошь дворяне.

Из всех лавок Тутто выбрал ту, что отличалась большими окнами. Из них лился яркий свет, и можно было с улицы разглядеть красивый наряды – платья, шляпки, перчатки и даже атласные туфельки. Увидев все это великолепие и вывеску, гласившую, что передо мной модный салон «Золотая леди», я зашипела. Моя душа противилась искусственному блеску. Атласная обувь? Я заранее знала, что ничего из представленного мне не подойдет. Мы, орки, большеногие. Я с детства гоняла по степи босиком, а потому ступы у меня немаленькие.

Черт. Я всего лишь первый день в УПС, а уже почувствовала, как университет меняет меня. У входа в салон я остановилась. Мне отчего-то стало неловко за коротко обрезанные ногти, неприбранные волосы и широкую стопу.

– Что? – демон повернул голову.

– Это все не для меня, – я смело посмотрела в глаза куратору. Мне нечего стесняться. Я в УПС поступила не для того, чтобы найти жениха. – Я будущий боевик, а здесь одежда для будущих невест. Так, кажется называются все те фифы, что учатся на Бытовом?

– Будущие жены. Но я и не собирался навязывать тебе шелка, – демон распознал панику в моих глазах, поэтому говорил мягко, а за руку держал крепко. – Верхнюю одежду купим в другой лавке. В «Золотой леди» продается лучшее нижнее белье. Ведь ты же не собираешься ходить в панталонах до колена?

Вздохнув, я поддалась уговорам. Панталоны до колена не наденет даже моя бабушка.

К Тутто вышла сама хозяйка лавки. Утонченная леди в розовом летящем платье лишь мимолетно взглянула на меня. Он была рада приходу демона. Я видела, как загорелись ее глаза, и сделала вывод, что лорд Амброуз здесь частый гость.

На сердце лег камень. Я не первая подопечная демона? Или он приводил сюда любовниц? А вдруг сама хозяйка состояла с ним в тесных отношениях? Под слоем пудры невозможно было разобрать ее истинный возраст.

Я отошла к столам, на которых для демонстрации разложили дамские штучки, но ревностно прислушивалась к шепоту.

– Изящное или удобное? А может, игривое? – спросила хозяйка, лукаво улыбаясь демону.

– Удобное. Она студентка Боевого факультета, – он оставался серьезен, за что я была ему благодарна. Если бы куратор сейчас ответил на флирт дамочки в розовом многозначительной улыбкой, я тут же покинула бы лавку и отправилась самостоятельно подбирать правильную одежду.

Хозяйка дала знак своим помощницам, и возле меня закружились сразу три девушки. Зарябило в глазах от предложенного нижнего белья.

Я остановила щебет о достоинствах кружева грозным рыком. На него обернулся даже Тутто, но вмешиваться не стал.

– Мне нужно такое белье, – произнесла я, убедившись, что меня слышат и понимают, – в котором я смогу одержать победу в схватке с врагом. Чтобы лямки были крепкими, грудь из лифчика не вываливалась, а трусы не лезли в задницу.

Я нарочито применяла слова, которые в модном салоне отродясь не слышали. Я желала, чтобы меня оценили правильно и не пытались вылепить нежную леди. Я не леди. Я орк. Я боец.

– Какая у тебя интересная подопечная… – пропела хозяйка лавки, скользнув по моей фигуре взглядом. От нее не скрылось, что комбинезон на груди не сходится.

– И это мне нравится, – просто ответил демон.

– Устал от нашего внимания? – продолжила петь фея в розовом. – Захотелось остренького?

Я скрипнула зубами, и помощницы, поняв, что могут попасть под горячую руку, бросились врассыпную. На столах появились коробки с бельем, которое мне предстояло примерить.

Я не слышала, что ответил демон, но хозяйка больше не крутилась возле него. Занялась новыми гостями. Тутто сел на диван и приготовился ждать. Я выбрала несколько первых попавшихся коробок и, когда их занесли в примерочную, отгороженную от парочки подобных ширмами, отправила помощниц заниматься другими клиентками. Не знаю, что привлекло дамочек в лавку именно сейчас, появление рыжего демона или желание обновить гардероб, но в торговом зале сделалось тесно.

Зеркало явило меня в полный рост. Черный комбинезон туго стягивал тело, но в поясе оказался широковат, отчего я утратила все то, что ценили орки – фигуру в форме песочных часов. Где моя тонкая талия и плавная линия бедер? Где моя замечательная грудь? Вместо нее прикрытая концами платка лепешка, которую от свободы удерживала единственная пуговица. Я ясно увидела, что никогда не впишусь в компанию будущих жен, слишком уж отличаюсь от них.

Вот как? Как они, даже не зная меня, умудрились внушить мне чувство неполноценности? И ведь я совсем не желала походить на них. Хотела остаться собой и гордиться тем, что я из племени Гхы–Гхы, а не дочь какого-то там Эндорольского вельможи.

О том, что в модную лавку заявились фифочки с Бытового, я поняла, когда они на полном серьезе обсуждали, стоит ли приходить на зельеварение в кружевных перчатках или лучше выбрать из тончайшей кожи.

Вскоре парочка трепетных овец закрылась в соседней примерочной и, не стесняясь обслуживающего персонала, принялась мыть кости всем окружающим. Дамы явно не подозревали, что за ширмой находится кто-то еще, а помощницы хозяйки не удосужились сообщить им об этом.

Я напрягла слух, услышав знакомое имя. Бросила возиться с пуговицами комбинезона – я уже расстегнула верхние две и могла дышать полной грудью.

– Тутто всего лишь на пару лет старше Сига, а что себе позволяет? – капризным голосом пожаловалась первая.

– Он преподаватель, а твой Сиг еще студент, – возразила вторая, чей голос был более низкий. Говорила она с чувственным придыханием.

– Я все равно не понимаю. Нет, чтобы отчитать хамку, которая порвала моему парню ухо, вызвал его на бой.

– Дикая какая-то история, – охотно подхватила вторая. – Жаль, что ты еще не видела эту девицу. Я едва не упала в обморок, когда она прошла мимо нас. Лицо темное, точно его терли кирпичом, волосы выгорели на солнце. Их бы заплести и уложить, но нет, это не для нее. Как и приличная одежда. Я уверена, что под меховой юбочкой у нее ничего не было. Позор!

– Как ты думаешь, почему лорд Амброуз увлекся ею? Ведь она такая ужасная.

– Очередная его игрушка. Тутто любит все необычное.

– А тебе не обидно?

– Пусть развлекается, пока холостой. Он все равно будет моим.

– Он еще не знает, что родители решили вас поженить?

Я хлопнула ресницами.

– Нет. Об этом будет объявлено на осеннем балу. Как ты думаешь, мне взять это желтое платье или лучше то, первое, салатовое?

Злые слова будущих жен вынудили меня вернуться к зеркалу. Ну да, лохматая – волосы сильно пушились после душа, но зато как они блестели на солнце! На лице веснушки, которые я всегда считала привлекательными. Я же помню, как сын вождя засматривался на них. Красавчик Шуга перед отъездом предупредил, чтобы я не смела от них избавляться. Он любит каждую веснушку. Ну да, я чересчур загорелая, но ведь синева глаз от этого сделалась только ярче. Пусть я рослая и широкоплечая, но по мне сразу видно, что метну копье дальше всех.

– Поганки все до одной, – прошептала я, собирая волосы в узел. Пришла пора мерить белье. Сняв комбинезон, я огладила тело ладонями. – Я не игрушка. Я само совершенство.

Корсеты отложила в сторону сразу – ими только фигуру портить и воздуха себя лишать. Мои мышцы покрепче любого китового уса удержат форму. Кружево и шелк пошли туда же. Я в растерянности замерла перед пустыми коробками. Мерить оказалось нечего.

– Вам что-нибудь подошло? – робко спросили меня из–за занавески.

– Увы, нет. А менее изящного белья нет? – спросила я, высунув нос. Мне повезло. Как раз в этот момент соседнюю примерочную покидали две сплетницы. Одна из них была блондинкой с пышными формами, другая – худосочной девицей с зелеными волосами. Похоже, что из леших. Кто из них являлся подружкой темного эльфа, а кто тайной невестой Тутто понять было сложно, пока я не услышала голос блондинки.

– Пожалуй я возьму это платье, – она указала на салатовое и тут же расплылась в притворной улыбке, сделав вид, что только что заметила сидящего на диване демона. – О, лорд Амброуз, какими судьбами вы здесь? Ах, молчу–молчу, мне не нужны подробности вашей холостяцкой жизни.

– Дамы, – Тутто поднялся и вежливо кивнул обеим девушкам. Зеленовласка надула обиженно губы, но руку для поцелуя подала.

– Позвольте поздравить вас с назначением на должность преподавателя боевых искусств, – продолжила лить бальзам блондинка. – Я слышала, вам пришлось выдержать жесткую проверку ваших способностей? Ни минуты не сомневалась, что вы обойдете своих соперников.

– Да, было трудно, – демон вежливо улыбнулся. Его взор скользил поверх голов девиц. – Спасибо за поздравления.

Когда взгляд Тутто уперся в меня, я вспыхнула и закрыла занавеску. Все выглядело так, словно я подсматривала. Но меня на самом деле волновала блондинка. Кто такая? Почему скрывает, что является невестой, и прежде всего от жениха? Почему родители заключили союз за спиной лорда Амброуза? И как вообще можно жениться без любви?

Мои терзания прервала явившаяся помощница. Она принесла коробки попроще – без шелестящей бумаги и атласных лент.

– Это белье не так красиво, как кружевное, но в нем вы не будете потеть, – девушка говорила, опустив глаза. Такие слова она не смогла бы произнести при будущих женах. Ведь те не потеют. И какают жемчугом.

– То, что нужно, – согласилась я, оценив батист и ручную вышивку белым шелком на белом же лифчике. У меня пропало настроение, и подсунь мне лавочница кружевное белье, я бы на него согласилась не глядя.

Я позволила примерить на себя еще парочку моделей и, выбрав три комплекта, направилась оплачивать. За стойкой сидела строгая дама. Она жадно протянула руку к кошельку. Я рассеянно открыла его и высыпала горсть.

– Амари! – услышала я голос куратора. В нем было столько радости и тепла, что я невольно оглянулась. Рядом с демоном стояла хрупкая блондинка. Когда она кокетливо поправила прядь волос, я увидела ее острые ушки. Светлая эльфийка. Она тоже была рада встретить старого знакомого. Мало того, она поднялась на цыпочки и поцеловала Тутто в щеку.

– Я не знал, что ты уже вернулась с каникул, – демон не стал церемониться, а крепко прижал ее к себе.

Я прикусила губу. Слишком близкое у них знакомство.

– Сегодня ночью. Дорога из Маленды меня просто убила.

– Как поживает твоя душа? – с улыбкой спросил Тутто.

– Она поет. А твоя? – она рассеянным взглядом обвела салон. На стоящую к ней спиной меня, облаченную в черный комбинезон и похожую в нем на рослого мужчину, она внимания не обратила.

– Моя душа замерла в ожидании.

– Что так? – эльфийка подняла тонкую бровку. На ее щеках от улыбки появились ямочки.

– Что-то грядет. Девятью швами чувствую.

А мое сердце чувствовало, что демон к эльфийке неравнодушен. И она смотрела на него не как на простого приятеля. Тутто ей явно нравился. Когда она потянула его за рыжий локон и заставила наклониться, чтобы что-то милое прошептал на ухо, я скрипнула зубами.

В этот момент раздался полный ужаса крик. Кассирша соскочила, опрокинув стул. Я непонимающе перевела на нее взгляд.

Всему виной оказался мой фамильяр. Он взобрался на кучку денег и грозил напасть, если леди возьмет хотя бы еще одну монету.

– Лапа, нельзя! – строго приказала я, и фамильяр послушно убрался в недра кошелька. Я сама отсчитала нужное количество монет и взяла коробку, в которую было уложено белье.

Благодаря скорпиону, внимание к себе я все же привлекла. Эльфийка с интересом рассматривала меня. Она заметила грудь, чуть ли не вываливающуюся из комбинезона, и понимающе хмыкнула. Косынку на этот раз я не надела – надоел жаркий хомут на шее. Милая знакомая Тутто подняла на него глаза и вопросительно задрала бровки. Тот лишь пожал плечами и, кивнув Амари, направился ко мне.

Он молча взял из моих рук коробку и покинул салон, в котором несчастную кассиршу отпаивали успокоительными каплями. Я последовала за своим куратором, гордо расправив плечи.

М–да. Загадки–загадки. Сегодняшний день оказался полон событий, на которые еще предстояло найти ответы. Во–первых, разобраться с кровью Тутто. Там или мама имела тайного любовника, или отец в курсе, что его сын не от него. Но надо ли мне лезть в отношения семьи Амброуз? Каким боком это меня касается?

В том–то и дело, что никаким, но название незнакомой расы, которую выдал анализатор, меня волновало. Я заметила беспокойство, если не страх, в глазах ректора, что еще больше побудило раскопать истину.

Во–вторых, мне не нравилось, что за спиной куратора зреет заговор, о котором знают подружки будущей невесты, но не сам жених. Почему отец Тутто не сообщил ему о своих намерениях? Боится, что сын взбрыкнет и откажется от навязанного брака? После оглашения на балу отказаться от невесты будет гораздо труднее, уж не на это ли рассчитывают заговорщики? Я не маленькая, понимаю, что в Эндорольском обществе, как и во многих соседних королевствах, существуют договорные браки, но мне самой обычаи «деньги к деньгам» были не по душе.

У нас в степи вопрос брака решался гораздо проще: любящие орки должны были просто доказать, что достойны друг друга. Честное соревнование все решает. Здесь же сплошные недомолвки. И теперь я буду мучиться мыслями, а не должна ли я открыть наставнику глаза на происходящее? Нехорошо, когда зеленовласка в курсе, а Тутто – главное действующее лицо фарса, нет.

Ну и третье, что меня волновало – это наличие большого количества женщин, что вьется вокруг демона. Он внушал мне, что должен быть примером боевикам, но на любовном фронте у демона не все так однозначно. С одними женщинами он флиртовал, а с другими… Я видела его глаза, когда в салоне появилась эльфийка.

Надо бы навести справки, кто такая Амари, и о каких девяти швах они говорили? Явно, это какой–то условный знак, который понимают лишь они двое.

– Что тебя беспокоит? – прозорливый демон немного замедлил шаг, чтобы идти со мной вровень.

– Что такое «девять швов»? И почему они что–то чувствуют? – выдала я, собираясь разобраться хотя бы с этим вопросом.

– Ты хочешь потерять душу? – демон осклабился в улыбке. – Ответ на этот вопрос заставит меня заключить с тобой сделку.

– Опять вы за свое? Причем тут душа?

– Я обмениваю раскрытие личных тайн только на души.

– Ваша знакомая эльфийка тоже расплатилась ею?

– Амари? – демон продолжал улыбаться. – У нас с ней другие договоренности.

– Любовные?

Тутто остановился.

– Постой. Уж не ревнуешь ли ты меня?

– Вот еще! – я передернула плечами.

– И правда. Я не давал повод. Мы еще не настолько близки, чтобы тебя волновали мои отношения с другими женщинами.

– А как же «служить примером»?

– Хочешь, чтобы демон вне университета записался в монахи? В самой нашей природе заложена грешная любовь к женщинам. И не дай боги тебе почувствовать ее.

– Разочаруюсь?

– Мы непостоянны. А это иногда больно.

Он поднялся на крыльцо очередной лавки и, открыв дверь, пропустил меня. На это раз никаких ярких цветов и воздушных тканей. Даже хозяйка лавки кардинально отличалась от предыдущей – пожилая женщина с натруженными руками, которые не знают покоя. Она отложила вязание и с трудом выбралась из огромного кресла.

– Милый мальчик, ты не забываешь тетушку Агату, – она потянулась, чтобы по-дружески приобнять демона. – Кого на этот раз ты привел ко мне?

Я громко фыркнула. Вот и доказательство, что демон шляется с разными женщинами по одному и тому же маршруту.

– Нам нужна добротная одежда. Такая, чтобы в ней можно было скакать на лошади и прыгать в овраг, полный кольев. Моя подопечная поступила на Боевой факультет.

Он отступил в сторону, чтобы старушка могла меня рассмотреть.

– Ты в курсе, что пришел в лавку мужской одежды? – хозяйка перевела глаза на демона.

– Да. Ей такая подойдет.

– Хорошо, – кивнула старушка, обходя меня по кругу. – Белая рубашка, кожаные штаны, муаровый камзол по колено, к нему кафтан с вышивкой по вороту. Скоро холода, поэтому второй комплект советую взять из тончайшей шерсти, а кафтан с меховой отделкой. Перчатки нескольких видов. Теплый плащ с капюшоном. Сапоги замшевые, а вторые из оленьей кожи. Высотой до колена.

– Короткие полусапожки и несколько юбок, которые легко снимаются при надобности, – дополнил демон.

– При какой такой надобности? – взвилась я, представив, как сдергиваю юбку через голову под смешки своих однокурсников.

– Сделаем с застежкой на поясе, – кивнула старушка, не обращая на мое возмущение внимание. – При необходимости разомкнет замок и скинет, оставшись в кожаных штанах.

– Сделаем их с запахом? – уточнил Тутто. – Из цельного полотна?

– Да, самый удобный вариант. К юбкам пара коротких курточек. Чтобы смотрелись гармонично.

– И рубашек полдюжины.

– Сделаем, не переживай, – хозяйка лавки достала тетрадку и быстро записала туда оговоренные вещи.

Постучав молоточком, вызвала из подсобки помощника. Тот явился сразу со всем необходимым для обмера. Увидев меня, молодой человек замялся.

– Раз уж пришли в лавку для мужчин, придется без стеснения раздеться для обмера, – хозяйка вопросительно посмотрела на демона. Позволит или нет раздеть подопечную? – Иначе можем ошибиться в размерах.

– Вот уж чего у нас нет, так это стеснения. Правда, дорогая? – наставник мило мне улыбнулся.

Я скрипнула зубами. Еще несколько часов назад я, не задумываясь, скинула бы с себя всю одежду. Раз для дела надо, то почему бы и не раздеться? Сейчас же я ощутила странную неловкость. УПС меня менял, порождая не свойственную оркам стыдливость.

Это что же будет со мной через полгода? А через год? Я откажусь надеть традиционный наряд жителей Красной степи – набедренную повязку и бусы в пять рядов? Буду мазать лицо кремом, лишь бы не появились веснушки, и спать на мягком? Нет, я не хочу терять свою принадлежность к великому народу.

– Правда, милый, – я скорчила любезную мину и расстегнула пуговицу, удерживающую грудь. Молоденький портняжка закашлялся. Хозяйка, вздохнув, взяла у него из рук мерильную ленту и отослала кашлять в другую комнату. Заодно наказала принести образцы тканей.

– Ширмы нет. Придется тебе, милый, – она сделал ударение на последнем слове, – подождать снаружи.

– Чего я у нее не видел? – возмутился демон.

– Любовники? – старушка растянула бесцветные губы в улыбке.

– Еще нет, – буркнул демон и тут же поправился. – Пока нет. О, черт. Просто нет.

И, продолжая чертыхаться, выкатился за дверь. Старушка плотно закрыла ее.

Я быстро разделась.

– Никогда еще не видела такого подтянутого и сильного женского тела, – восхищенно выдохнула хозяйка. – Ты же само совершенство.

– Я знаю. Я орк. Мы все такие.

– Кто тебе, дорогая, сказал, что ты орк? – – старушка поправила очки. Шелестела мерильная лента, скользила то по груди, то по бедрам. – Ты самый настоящий человек.

– Папа орк, мама орк, как я могу быть человеком? – я нахмурилась. Неужели все ослепли?

– А ты поспрашивай родных. Я была в Оркостане и знаю традицию тамошних жителей растить приемных детей. Если нашли сиротку, никогда не оставят без заботы. Возьмут в семью и будут любить, как родное дитя. У орков бытует мнение, что подкидышей им посылают боги. Разве сама не замечала, как много среди вас непохожих на клыкастых аборигенов?

– Замечала, – согласилась я, хотя верить словам хозяйки не хотелось. Слишком много появлялось вопросов, которые страшили. Если орки мне не родные, то откуда взялась я? Почему оказалась подкидышем? От меня избавились, как от нелюбимого дитя, или я была свидетелем смерти настоящих родителей, только почему-то этого не помню?

Я печально хмыкнула. УПС странное место. Я явилась сюда за знаниями и никак не ожидала, что знания будут касаться меня самой. Может, родители не говорили мне ничего, желая подольше растянуть беззаботное детство? В любом случае, мне придется задать им неудобные вопросы.

– А что вы скажете о моем кураторе? Я с лордом Амброузом познакомилась совсем недавно. Полезно было бы знать о нем хоть какие-то подробности.

– Он демон, и этим все сказано. Умный, сметливый, легко может обвести вокруг пальца. Но вежливый – этого не отнять. Настоящий лорд. Правда, уже давно прошел возраст, когда у него должны были появиться рога, а их нет как нет. Видела его дядю, декана факультета Бытовой магии? Вот на Джеромо взглянешь, сразу понятно – демон. Рога с руку толщиной. И у близнеца его Касты – отца Тутто, такие же, а вот у сына ничего нет. Я их хорошо знаю, оба мои клиенты. Как приезжают в Эндороль, обязательно заказывают одежду. Потому как она у меня лучшая.

– Интересно, почему не удались рога? – я повернула голову к собеседнице. Старушка как раз обмеряла ширину спины.

– Да кто знает? – пожала она плечами. – В природе всякие чудеса случаются. У меня, например, передние зубы не выросли. Пришлось у лекаря магические челюсти заказывать, чтобы народ не пугать. А Тутто и без рогов хорош. Во всяком случае, за ветки не задевают. Ну все, милая, я закончила. Можешь одеваться.

Я быстро влезла в комбинезон. Хозяйка лавки перешла за конторку и достала счеты.

– А… – я только хотела спросить, не слышала ли старушка о такой расе, как… Но вернулся демон.

– Там дождь начался, – буркнул он, стряхивая с волос капли.

Я застыла, любуясь на великолепный образчик мужчины. Как все орки, я умею ценить природную красоту. Только после слов лавочницы я сообразила, что у Тутто на самом деле отсутствуют рога. Но демон и без них смотрелся гармонично. Интересно, он чувствует себя обделенным или нет?

– Уж больно комбинезон у тебя страшный, – старушка, перестав щелкать костяшками, подняла на меня глаза. – Может, из готовой одежды подберешь что-нибудь подходящее? Загляни в соседнюю лавку. Там все платья отменного качества. А то как-то неловко смотреть на тебя в этом ужасном одеянии.

Она заметила, что я перестаю дышать, когда застегиваю очередную пуговицу на груди. Те так и норовили покинуть свои петли.

– Зато на нем сплошь обереги, – сказала я, сдувая со лба прилипший локон.

– Дело ваше, но, будь я твоей матерью, милочка, в таком виде из дома не отпустила бы.

Демон громко хмыкнул. Я невольно зарделась. Видела бы милая старушка, в чем мои родители выпустили меня из дома. Комбинезон – это самая закрытая вещь, которую когда-либо носили в нашем племени.

– Не беспокойтесь, тетушка Агата, – согласился куратор. – Мы обязательно воспользуемся вашим советом.

– Вот и славно, – похвалила нас лавочница и выставила счет.

После посещения лавки мужской одежды мой кошелек сделался заметно легче. Скорпион пытался сопротивляться, вставая в боевую позу, но я, отсчитывая монеты, шикнула на него, и он недовольный убрался в недра кошелька.

Пару платьев мне все-таки купили. Одно из них я надела сразу же, радуясь легкой ткани и простому крою. Дожидавшийся меня на крыльце демон опять закрыл глаза, хотя на этот раз на мне было нижнее белье. Что за странная привычка?

Летний легкий дождь не помешал нам пройтись до конца торговой улицы. Назад ехали на повозке, обложившись коробками и свертками. Хотя я привыкла спать голышом, ради такого дела – превращения меня в светскую даму, прикупила несколько нижних рубашек и домашние тапочки. Последние, на небольшом каблучке, с острыми носами и меховыми помпонами, были немного маловаты, но все равно захотелось иметь в гардеробе такую диковинную вещь.

Повторный визит к тетушке Агате планировался за день до начала учебы, и я намеревалась пойти в лавку без провожатого. Куратор согласился с тем, что я должна научиться обходиться без его помощи. Пока ехали, я старалась запоминать названия лавок и приметные детали, чтобы одной в городе не заплутать.

Эх, как же хорошо было в степи! Нет никаких улиц и домов, закрывающих горизонт. Где устал – там тебе и привал. А какие запахи? Примятой травы, костра с барашком на вертеле, бодрящего овечьего молока, заквашенного еще утром.

Живот предательски заурчал. Демон удивленно задрал бровь.

– Ты голодна?

– В последний раз я ела еще вчера. Остановились в одном из придорожных трактиров. Но ужин закончился так себе.

– Что-то случилось? – спросил демон после того, как приказал извозчику отвезти нас в ближайшее приличное заведение.

– Ничего особенного, – я отвела глаза в сторону. – Просто аппетит испортили.

Трудно признаться, что трапеза была прервана собственной маменькой, которой не понравились сальные шуточки парней, сидящих за соседним столом. Она по очереди обмакнула каждого в кастрюлю с густой похлебкой. Ее как раз принесли, чтобы разлить еду. Когда бузотеры, с лиц которых стекала жижа, спешно покинули трактир, больше никто не смел понять на нас глаза. Но тишина, воцарившаяся в помещении, не способствовала продолжению праздника живота, поэтому мы рассчитались с испуганным хозяином и ушли.

– Ты всю дорогу ехала в традиционном оркском наряде? – умница Тутто пытался нащупать причину испорченного аппетита.

– Нет, что вы! Меха и бусы в пять рядов орчанки надевают только по торжественным случаям.

Он с облегчением выдохнул. Рано обрадовался.

– В повседневной жизни мы обходимся фелонгом, – продолжила я, исподтишка наблюдая за меняющимся цветом лица демона. – Это такая легкая ткань, в центре которой вырезается дырка для головы. На поясе она удерживается с помощью ремня или плетеного шнурка. Получается нечто вроде туники до колен с разрезами по бокам.

– Она носится без нижнего белья? – щека куратора дернулась.

– Конечно без. Это было бы верхом неприличия, если бы из–под фелонга выглядывало нижнее белье. Как иначе оценить красоту мускулистого тела орчанки?

– А в чем обычно ходят ваши мужчины?

– Небольшой лоскут ткани на бедрах. И кожаные ремни всюду, где их можно нацепить. Чем больше ремней, тем выше статус орка.

– К-хм, – демон потер переносицу. – Скажи, а в отношениях между мужчиной и женщиной у вас так же все просто?

– Что вы имеете в виду?

Куратор немного помялся. Я поняла – подбирает слова.

– Разве нет соблазна протянуть руку и наощупь оценить красоту тела орчанки? Ведь оно так доступно.

– Ну, если вы желаете остаться без конечности, то да. Можно и пощупать, – я прямо посмотрела демону в глаза. – Неужели вы до сих пор не поняли, как живут и чем дышат орки? Мы ценим красоту, но в то же время, личное пространство – это святое. Без обоюдного согласия никаких прикосновений. Исключением являются лишь соревнования, где не обойтись без контакта. Но там отсутствует сексуальная подоплека. Лишь желание доказать, что ты лучший. Или лучшая.

– Ты кому-то уже дозволяла дотронуться до себя? – Тутто произносил фразы осторожно, обдумывая каждое слово, и я оценила его тактичность и желание получше узнать традиции орков. – У тебя есть друг, смотрящий на тебя с сексуальной подоплекой?

– Да, сын вождя желает обладать мной, но он терпелив. Его зовут Красавчик Шуга.

– То есть между вами еще не достигнуто обоюдное согласие на контакт?

– Нет. Мое сердце молчит. И я не стремлюсь узнать, насколько хорошо он целуется.

Я видела, что куратор хотел еще поговорить на тему межличностных отношений орков племени Гхы–Гхы, но кучер остановился у одного из заведений, откуда вкусно пахло едой.

– Свертки оставь здесь. Коляска нас подождет, – предупредил меня демон, когда я схватилась за пакеты с обновками. Он обошел повозку, открыл дверцу и подал мне руку.

– Вот еще! – возмутилась я и, подхватив юбки, сиганула вниз. Я что, немощная какая–то, чтобы помогать мне выбираться из повозки?

Демон только вздохнул.

Заведение было чистеньким и уютным. Хотя орки понимают уют совсем иначе. Для нас верх блаженства – это расстеленный прямо на земле ковер, где едоки рассаживались по кругу, опираясь на разбросанные подушки. В центре ковра традиционно ставилось огромное блюдо – одно на всех. К нему нужно было наклониться, чтобы зачерпнуть горсть риса с душистым кусочком бараньего мяса. Запивали зеленым чаем или вайраном – забродившим и кружащим голову молоком.

Сразу после вечерней трапезы не расходились. Делились впечатлениями, шутили и смеялись. Взрыв хохота смешивался с тягучими звуками дуфтара – струнного щипкового инструмента и тявканьем степных шакалов. Довольные лица орков освещал костер, а над головами плыла яркая россыпь звезд. Красота!

Я печально улыбнулась. Прошло всего несколько дней, как я покинула Красную степь, а уже скучала по родине.

Мы заняли дальний столик. Подскочившая служанка перечислила готовые блюда, и демон выбрал несколько на свое усмотрение – я сама позволила. Хотела посмотреть, что, по его мнению, может понравится орку. Когда нам принесли горячие влажные полотенца, я не повела себя как дикарка, не знающая, что с ними делать. Для этого просто понаблюдала за людьми за соседними столами.

Моя мудрая мама учила меня перед отправкой в УПС: «Не знаешь, как себя вести, посмотри, что делают другие. И если это согласуется с твоими жизненными устоями, повторяй». Сам Тутто не спешил объяснять и подсказывать, отдавая мне право опозориться самостоятельно.

Конечно, многое из того, что происходило в городе, было для меня в новинку, но не только демон изучал меня. Я тоже делала соответствующие выводы и была с куратором очень осторожна. Никто не обещал мне, что он всецело на моей стороне. Да, ему навязали опеку надо мной, но не факт, что эти обязательства доставляют ему удовольствие.

Я отвлеклась от мысленных рассуждений, когда перед нами выставили заказанное. Мясо, овощи, опять мясо. Наваристая похлебка, сдобренная свежей зеленью. Все, что я люблю. Я придвинула к себе чашку и, зачерпнув густое варево, закрыла в блаженстве глаза. Я здоровая девушка с хорошим аппетитом, поэтому не стала церемониться. Единственное, за чем я следила – чтобы не обляпать новое платье.

Есть у орков одна особенность – если еда им нравится, они громко чавкают, цокают языками и закатывают глаза. То есть всячески показывают, что труд стряпухи ими оценен. Демон, видимо, был знаком с нашими обычаями, потому как напряженно ожидал чего-то похожего от меня. Он взял ложку, но так и застыл с ней. А когда я, вычерпав чашку до дна, просто промокнула губы салфеткой, поинтересовался:

– Не понравилось? – и иронично задрал бровь.

– Понравилось. Но мы, орки, умеем приспосабливаться к окружающей среде. Поэтому не ждите, что я рыгну, чтобы послать кухарке сигнал, что похлебка мне понравилась. Для этого будет достаточно оставить ей на столе золотой.

– Ты деньгами сильно не разбрасывайся, – предупредил меня куратор, вспоминая, что так и не начал есть. – Тебе потребуются боевые амулеты. Чем они сильнее, тем дороже. Ты женщина и должна максимально обезопасить себя.

– Моего копья не хватит?

– Не думаю, что оно поможет в любой ситуации. Сейчас, например, у тебя его нет с собой.

Как в воду глядел!

Ел куратор аккуратно и… красиво. Я залюбовалась. Но ненадолго. Меня ждала запеченная тушка утки. И когда я придвинула к себе птицу, обложенную яблоками, куратор вновь перестал есть. Ага, сейчас я вцеплюсь в утку двумя руками, зубами буду отрывать ароматное мясо и слизывать с пальцев текущий сок. Я, может, с точки зрения горожан и дикарка, но… Моему владению ножом может позавидовать любой повар. Быстро, без брызг и неловких моментов, я разделала птицу на удобные куски и положила себе парочку на тарелку.

– Угощайтесь, – призвала я. Правда, не удержалась и закатила глаза. До того вкусно была приготовлена утка.

Я на самом деле получала удовольствие от трапезы в компании рыжего демона, но ровно до того момента, когда в трактире появилась колоритная троица. Небезызвестный темный эльф, скрывающий за прядью белых волос зашитое ухо, и держащая его под руку зеленовласая подружка из племени леших. Следом за ними в двери вплыла знакомая блондинка в салатовом платье.

Увидев Тутто, «невеста» широко ему улыбнулась и кокетливо помахала пальчиками. Ее спутники сделали вид, что им до демона нет дела. Заняли стол достаточно далеко от нас, но так, чтобы мы находились в поле зрения. Блондинке ужас как хотелось рассмотреть меня. Конечно, она уходила от прямого взгляда, но я то и дело ловила ее внимание на себе. По ее мнению, я являлась ее соперницей, только «жених» об этом пока не догадывался.

– Кто они такие? – тихо поинтересовалась я, прячась за кружкой с ягодным отваром.

– С Сигом ты уже знакома, – демон промокнул губы и бросил быстрый взгляд на троицу. – Это младший сын короля Хубы. Из разгильдяев. Отец отправил его в УПС, чтобы здесь выбили из него всю дурь. У нас еще два года, чтобы исполнить мечту короля Хубы.

– Но пока у вас слабо получается?

– С твоим приходом дело пойдет на лад. Я уверен.

– Почему вы так думаете? – в моем голосе сквозило неподдельное удивление.

– Ты тот крепкий орешек, о который он сломает все зубы. Сиг не оставит тебя в покое. Месть у хубинцев в крови.

– Но вы же не дадите меня в обиду? – с надеждой спросила я.

Демон с улыбкой похлопал меня по лежащей на столе руке – я как раз решала, стоит съесть творожную запеканку или на сегодня достаточно.

– Милая, я не завидую тому, кто захочет сломать девушку из племени Гхы–Гхы.

И в этот самый момент я увидела, что Сиг с мерзкой улыбкой посылает мне неприличный жест – похлопывает раскрытой ладонью по кулаку. В любом месте, будь то Красная степь или Эльфийское княжество, этот знак нельзя прочесть иначе, кроме как: «Только попадись мне в руки, и я поимею тебя».

Что ж, он сам напросился. Нож, которым я совсем недавно разделывала утку, через мгновение торчал из ладони Сига, накрепко соединив ее с кулаком. Хубинец взвыл от боли и, резко вскочив, опрокинул стол. Его прекрасные спутницы застыли с перекошенными лицами – на их новые наряды обрушилось все те яства, что успели принести с кухни.

– Ты сыта? – спросил демон таким будничным тоном, словно мы продолжали вести светскую беседу, а крики ярости и негодования нас не касаются.

– Вполне, – ответила я, откладывая в сторону салфетку. Оставив на столе несколько золотых плюс к тем, что выложил Тутто, я покинула трактир.

Наутро я узнала, что бой куратора с темным эльфом откладывается. Причина – невозможно выйти на стрельбище, когда у тебя забинтованы обе руки. Говорят, что нож, крепко соединивший их, извлекли с трудом. Сиг так и шел до лазарета, демонстрируя всем, за что его наказали.

«Урок», преподнесенный темному эльфу, не позволил мне расспросить Тутто о его невесте и ее подруге. Мы расстались, как только были подняты на мансарду все мои покупки. Демон с улыбкой посоветовал мне держать копье под рукой, а лучше спать в комбинезоне, чьи пуговицы хоть как-то уберегут мою жизнь.

– Меня не отчислят? – это единственное, что меня волновало. Все же я дважды изрезала шкурку хубинского принца.

– Если бы ты поступила на факультет Бытовой магии, то твое поведение сочли бы чрезмерным. Но как боевик, ты наглядно продемонстрировала свои оборонные навыки, – успокоил меня демон. – Не ты первая нападала. Я свидетель тому. И все же, держи окно и люк закрытыми.

– Я уверена, Сигу сейчас не до меня, – прощаясь, мы спустились с мансарды вниз. Я прислонилась спиной к перекладинам лестницы, а демон стоял так близко, что я чувствовала его дыхание. Мы улыбались, глядя друг на друга.

– Но ты раззадорила остальных боевиков. Думаешь, слава о тебе уже не разнеслась среди них?

– Желанная добыча? – я не удержалась, чтобы не облизать губы.

– Желанная, – согласился демон и, помахав рукой, поскакал вниз.

Я не пренебрегла советами куратора. Закрылась и положила копье рядом с собой. Умывшись, комбинезон надевать не стала. Разве для того я купила ночные сорочки, чтобы они ждали своего часа в шкафу? Видеть себя, одетую в тонкую ткань с атласными лентами, было непривычно. В белом моя кожа смотрелась еще загорелее. Я тщательно расчесала волосы и встряхнула головой, чтобы локоны красиво легли на плечи. Нацепив тапочки на каблучке, я села на кровать и поболтала ногами, любуясь меховыми помпонами.

Осталось рассовать по шкафам обновки, грудой лежащие на полу, и можно было ложиться спать. Но глаз зацепился за приоткрытую дверцу шкафа, которую, уходя, я плотно закрыла. Решив, что та открылась сама, я поднялась и распахнула ее шире. И сразу поняла, что в шкафу кто-то рылся. Для орка ремень – важный знак родового отличия. За ними тщательно ухаживали и никогда не бросали, не свернув аккуратно. Сейчас же мои ремни были свалены в одну кучу и больше походили на клубок змей.

Я тщательно все перерыла, но никакой пропажи не обнаружила. Но меня не устроил сам факт того, что ко мне могут заходить все, кому не лень. Накинув на плечи халат, я быстро спустилась вниз. Комендант сидел в своей коморке и точил нож. То ли уже слышал, что со мной нужно иметь оружие под рукой, то ли был заботливым хозяином, но он не убрал нож, когда я выросла перед ним. Цоканье каблуков заблаговременно предупредило о появлении разгневанной орчанки.

– Я хочу знать, кто рылся в моих вещах, – заявила я без лишней суеты с подбором вежливых слов. – У кого еще есть ключи от мансарды?

– Хотите заявить о пропаже? – взгляд ведьмака скользил по атласным лентам, украшающим лиф ночной рубашки. Я плотнее запахнула халат.

– Нет, ничего не пропало, но я против того, чтобы ко мне заходили в мое отсутствие.

– Мы имеем право проверять комнаты студентов на наличие запрещенных амулетов.

– Мы – это кто? – я сощурила глаза.

– Администрация УПС, – спокойно ответил ведьмак и демонстративно положил перед собой нож.

– А конкретно?

– Я не обязан отчитываться перед студентами, – кривая улыбка сопроводила надменные слова.

– Спроси у него, а перед куратором он отчитается? – на плечо выполз мой фамильяр. Лапуля умеет найти правильные слова. Ведьмак, заметив черного скорпиона, побледнел.

– Убери отсюда эту тварь, иначе я буду жаловаться, что ты мне угрожала, – прошипел ведьмак.

Наш разговор был прерван появлением студентов, ввалившихся с улицы в общежитие. Увидев меня, они прекратили смеяться. Раздался восхищенный свист, и я пожалела, что не захватила с собой копье. Смерив свистуна взглядом, я развернулась и пошла к себе.

Да, я проиграла бой ведьмаку, так и не докопавшись до истины, но я непременно вернусь к нему завтра. Я не против, чтобы руководство искало запрещенные амулеты, но против, чтобы мои вещи обыскивали без моего присутствия.

Утром я получила записку от куратора. Он прислал список книг, которые я должна получить в библиотеке, и пропуск в столовую, чем я тут же воспользовалась. И оказалась в помещении, где выдавали еду, чуть ли не единственной.

– А где все? – поинтересовалась я у раздатчицы.

– Те, кто уже приехал, скорее всего отсыпаются, – женщина в косынке бухнула мне на тарелку половник вязкой каши. – После вчерашнего–то!

– А что случилось вчера? – настороженно спросила я.

– Неужели на Бытовом еще не перемыли косточки девчонке, думающей, что она орк?

– Нет, ничего не слышала. Я из новеньких. Только вчера прибыла в УПС.

Я поправила кружевной воротничок, украшающий купленное в лавке платье. Волосы я заплела в тугую косу и скрутила на затылке. Так врагу будет труднее вцепиться в мои лохмы – я серьезно восприняла угрозу мести от хубинского принца.

Копье тоже с собой не взяла, посчитав, что в столовой хватит острых приборов, если придется отбиться в случае нападения. Длинные рукава и пышная юбка надежно скрывали мое подтянутое тело, поэтому опознать во мне «ту самую» можно было с трудом. Я даже порадовалась, что меня не узнали – значит, получилось выглядеть «как настоящая леди».

– Так вот, – кухарка понизила голос, – эта орчанка изрезала хубинского принца на лоскуты. Он теперь не скоро сможет самостоятельно есть. Несчастного бугая кормят с ложечки! А для темного эльфа нет ничего позорнее! Весь УПС гудит об этом!

Последние слова раздатчица произнесла на высоких нотах. Ее лицо светилось восторгом.

– Что, принц заслужил такую кару? – поняла я ее радость.

– Хоть кто–то урезонил. Не хочешь в ставках поучаствовать? – она оглянулась на кухню, где громко работала ножом дородная повариха. – Мы все поставили на орчанку.

– А есть такие, кто ставит на темного эльфа?

– Конечно. УПС раскололся на три части. До ночи гудели.

– А третьи за кого? – я была удивлена, что есть третья сторона.

– Лорд Амброуз. Не знаю, кто он этой орчанке, но заступился за нее горой.

– Он всего лишь ее куратор, – вздохнув, сказала я и пошла с подносом к ближайшему столу.

Студенты приходили и уходили, и никто из них не обращал внимание на барышню, лениво евшую кашу и попутно изучающую список книг, которые предстояло получить в библиотеке. Великая сила преображения.

В библиотеке было более людно. Но и здесь я сошла за свою. Заняв очередь, глазела по сторонам. За одним из столов заметила Амари – эльфийку, к которой был неравнодушен Тутто. Та читала книгу и задумчиво крутила локон. Когда к ней подошел черноволосый эльф, она радостно ему улыбнулась. В ее глазах зажглась любовь. Тот наклонился к ней и что-то прошептал. Ее лицо моментально изменилось. Глаза сделались большими.

– Как, убили?! Опять? – вырвалось у нее. Поняв, что вскрикнула слишком громко, она закрыла рот рукой и огляделась. Но, кроме меня, никто не наблюдал за Амари, поэтому ее слова не были услышаны. Эльфийка сложила книги в сумку, которую тут же подхватил ее собеседник, и вместе с ним покинула библиотеку.

– Давайте ваш список, – отвлек меня от размышлений библиотекарь. Ознакомившись с перечнем, гном нервно поправил очки. – Вы ничего не перепутали, леди? Это же учебники для студентов Боевого факультета.

– Тише, вы находитесь в библиотеке, – прошипела я, сделав большие глаза. Я не хотела, чтобы сейчас на меня все обернулись. Удобно оставаться неопознанной. Я играла в опасные шпионские игры, а библиотекарь едва не разрушил мою легенду. – Разве вы не узнаете почерк лорда Амброуза? А раз он указал именно эти учебники, будьте добры выдать.

У гнома покраснели уши. Нервно взяв список, он отправился в глубины библиотеки. Вынес книги не разом, а выкладывал на прилавке по две–три, что натолкнуло меня на мысль – за один присест их все не унести. Я даже немного растерялась и подумывала, где бы раздобыть бечевку, чтобы связать стопки.

Но на выручку пришел сам лорд Амброуз, неожиданно появившийся в дверях библиотеки. Найдя меня взглядом, направился к прилавку быстрым шагом. Я радостно улыбнулась ему – он еще не видел меня в новом образе, но очень скоро поняла, что куратору совсем не до платья с кружевным воротничком.

– Следуй за мной, – приказал он и, не ожидая неповиновения, тут же развернулся, чтобы идти к выходу.

– Я должна взять с собой книги, – кинула я ему в спину.

Я не собралась бросать все и бежать за куратором, точно прирученный варан. Тем более, что библиотекарь закончил подборку и уже записал за мной все учебники. Если какой-нибудь из них пропадет, стребуют, конечно же, с меня.

Лорд Амброуз вернулся. На его лице читалась досада. Но он соскреб с прилавка большую часть книг и, убедившись, что последнюю стопку я прижала к груди и готова следовать за ним, поспешил покинуть библиотеку. Я немаленького роста, и шаг у меня широкий, но я все равно не успевала за демоном.

– Да скажите же, в конце концов, что случилось? Зачем эти гонки? – я остановилась, чтобы придержать подбородком норовящую сползти книгу. Неперевязанная бечевкой стопка грозилась развалиться.

На мой возмущенный возглас демон тяжело вздохнул. Его взгляд не сулил ничего хорошего.

– Сегодня ночью был убит комендант вашего общежития.

Я застыла с открытым ртом.

Дав мне переварить известие, демон продолжил.

– Когда тебя спросят, что произошло между тобой и ведьмаком, тщательно продумывай каждое слово.

– А откуда вам известно, что между нами что-то произошло? – я все-таки прижала подбородком книгу, поэтому говорила невнятно. Но Тутто меня понял.

– По крайней мере полдюжины студентов засвидетельствовали, что присутствовали при вашей ссоре. И все, как один, подтвердили: ведьмак собирался жаловаться, так как ты ему угрожала.

– Да я… Да не было ничего такого! – я чувствовала, как жар прилил к моему лицу. – Он увидел фамильяра на моем плече, поэтому воспринял его как угрозу. А я всего лишь хотела узнать, кто рылся в моей комнате. Да и вообще…

Я остановилась.

– Что? – демон обернулся.

– Вы сами знаете, если бы я задумала привести угрозу в действие, то не стала бы ждать и действовать исподтишка. Я даю врагу на раздумье всего одну минуту. А случай с ведьмаком – это чистой воды навет. Неужели вы не понимаете? Кто-то меня подставляет.

– Вот именно! – демон исхитрился взять из моих рук остальные учебники. – Ты действуешь, не задумываясь о последствиях. Ты дважды покалечила Хубинского принца, а ведь его отец легко может объявить войну твоему Оркостану.

– Пусть только попробует, – буркнула я, уже понимая, к чему ведет демон.

– Если ты не побоялась ответить силой на оскорбления принца, то что тебе стоило разделаться с простым смертным?

– Как его убили? Его же ножом? Он точил его весь вечер.

– Нет. На его шее нашли след от укуса. Весьма похожий на тот, что оставляет скорпион.

– Думаете, я послала отомстить Лапулю? – я даже задохнулась от такой кощунственной мысли.

– А как же твое утверждение, что у боевика даже фамильяр должен быть оружием?

– Я могу поклясться, что Лапуля не покидал кошеля без моего ведома.

– Скорпион не мог действовать без ведома хозяйки, – куратор говорил отрывисто и зло. – Кто-то же должен был засунуть тело ведьмака под стол? Фамильяру подобное не по силам.

– А женщине по силам? – взвилась я. – Вы видели этого детину?

– Ты не раз наглядно продемонстрировала, что тебе любой детина по плечу. Я пробовал, но так и не сумел сломать связку карандашей.

Впервые в жизни я пожалела, что не такая маленькая и хрупкая, как, например, Амари, которая ждала нас на крыльце общежития. Она сначала вопросительно посмотрела на Тутто, а потом перевела взгляд на меня. Очень внимательный взгляд.

Когда мы поравнялись с ней, демон шепнул эльфийке:

– Это не она.

Что очень сильно подняло мой дух. Нашелся хоть кто–то, кто мне верил.

– Думаешь, вернулся Пересмешник? – так же шепотом спросила Амари

Я вспомнила, что лорда Бавалона так и не нашли. Вернее, нашли его тело, но в кого переместилась его душа, оставалось только гадать. Даже репортеры светских хроник были уверены, что лорд Бавалон затаился в чужом теле и не высовывает нос вот уже два года. Я следила за скандальным делом, так как оно было связано с тем заведением, где я собиралась учиться.

– Вполне в традициях Пересмешника начать смуту в УПС с убийства коменданта, – в дверях появился черноволосый эльф. – Лорд Труэль, – представился он мне и протянул руку. – Я буду вести у вас основы некромантии. Если, конечно, это не вы разделались со стариной Горфом.

– Нет, не я. И не мой фамильяр, – я пожала руку лорду Труэлю, но заметила, что он несколько дольше положенного задержал мою ладонь в своей.

Интересно, зачем ему нужно было прикоснуться ко мне? Узнать, сделалась ли рука мокрой от страха? Но мои ладони не потеют. Нет ничего хуже хвататься за оружие влажными руками. Пот может изменить силу удара или траекторию полета, поэтому в Оркостане над каждым воином проводится магический ритуал – на коже наносятся невидимые знаки, которые препятствуют появлению пота. Я тоже сходила к шаману нашего племени и поэтому была спокойна, что нож, посланный в сторону Хубинского принца, воткнется именно туда, куда я целилась.

В холле общежития было людно. Как ни разгоняли студентов, они толпились на лестнице, откуда следили за манипуляциями дознания. Я узнала ректора, который с мрачным лицом наблюдал, как ведьмака, накрытого простыней, перекладывают на носилки.

Возле ректора стоял леший, чья длинная зеленая борода была заплетена в косицу и заправлена за пояс белого халата. Я догадалась, что вижу причудливого декана Лекарского факультета. Старалась заранее узнать, с какими персонами придется сталкиваться в УПС. Да и статьи о Пересмешнике не раз описывали достижения лорда Осифира, восхваляя вклад в успешное излечение королевского наследника.

– Это определенно укус скорпиона, – сказал он, вытирая платком руки. – Все признаки на лицо.

Ректор тяжело вздохнул.

– Его можно было спасти? Насколько я знаю, укусы скорпионов не сразу приводят к смерти. Есть время, чтобы оказать помощь.

– У Горфа не было шансов. Существует определенный вид черных скорпионов, от укуса которых спасает только противоядие. В переводе с древнего языка их название звучит как «Убийцы мужчин». Но преступник сделал все, чтобы ведьмаку не помогли. Возможно, его засунули под стол еще живым. Горф умер от острой дыхательной недостаточности. Мучительная смерть.

В этот момент ректор заметил меня и сделал знак лорду Осифиру замолчать.

– Где находится ваш фамильяр? – спросил строго лорд Коверд.

Я похлопала по кошельку – обычному месту обитания Лапули.

– Он всегда со мной. За исключением редких случаев. Например, когда я иду в душевую, – я старалась говорить ровно, но голос предательски дрожал.

Ректор обернулся на лестницу, откуда пробивались сквозь столпу студентов дознаватели – их можно было узнать по черным одеждам. В руках одного из них находилось мое копье. Значит, мансарду опять обыскивали. Но на этот раз они искали вовсе не запрещенные амулеты.

– Следуйте за мной, – приказал мне ректор и направился к выходу.

– Я оставлю учебники и догоню, – сказал главе университета Тутто и с беспокойством посмотрел на меня.

Когда я спустилась с крыльца общежития, успела заметить, как носилки с погибшим ведьмаком погрузили в крытую повозку. Туда в последний момент запрыгнул темноволосый эльф – лорд Труэль. Его подруга Амари держалась рядом со мной.

Мимо общежития факультета Бытовой магии мы шли растянувшейся цепочкой. Будущие жены шушукались и с интересом смотрели на шествие, которое возглавлял ректор. Рядом с ним семенил лорд Осифир. Они все время переговаривались. Следом шли мы с Амари. За нашими спинами топали дознаватели с моим копьем и группа любопытствующих студентов, которые без стеснения обсуждали меня.

– Да–да, я сам видел скорпиона. Черный. Размером с мою ладонь.

– Говорят, еще днем ее фамильяр напала на леди в модном салоне…

– Сигу повезло, что она швырнула в него ножом, а не отправила тихого убийцу.

Среди будущих жен я заметила двух старых знакомых. Зеленовласка и «невеста» Тутто успели переодеться и теперь провожали меня взглядами, в которых ненависть смешивалась со злорадством. Еще бы, меня сопровождали вооруженные дознаватели. И если бы не Амари, я бы сама поверила, что меня ведут в тюрьму.

На самом деле мы направлялись в кабинет главы УПС, где нас встретил прилизанный до невозможности секретарь. Это он не хотел пускать меня к ректору и искал всяческие способы отказать в осуществлении моей мечты.

Я громко хмыкнула. Амари подняла на меня глаза.

– Не могу поверить, что все это происходит со мной. Еще суток не прошло, как я прибыла в УПС, а уже подозреваюсь в убийстве.

Эльфийка неожиданно взяла меня за руку и крепко сжала.

– Держись, – произнесла она. – Будет трудно, но мы справимся.

Я в удивлении задрала брови, но на дружеское пожатие ответила.

Мы еще не успели войти в ректорский кабинет, как нас догнал Тутто.

– Посторонним нельзя, – прилизанный эльф попытался оттеснить Амари и демона, но куратор ткнул того пальцем в грудь и прошипел:

– Поди прочь, Зарай.

Тутто зло сверкнул глазами. Секретарь ответил таким же непримиримым взглядом, но после раздраженного замечания ректора, что куратору положено быть при своей подопечной, уступил. Зарай отошел, но его рот свела судорога злости.

И я поняла, что демон не в первый раз переходит дорогу эльфу. Вчера провел меня к ректору, хотя секретарь без устали искал причины, чтобы не допустить нашей встречи, теперь же открыто показал, что слова эльфа не имеют веса. Я взяла на заметку, чтобы поинтересоваться, почему один из них всячески желает показать свою власть, а второй бесцеремонно рушит установленные границы.

– Садитесь, – голос ректора вернул мои мысли к собственным проблемам.

Я вновь заняла стул, на котором сидела совсем недавно – при поступлении на Боевой факультет. Правда, теперь на мне было светское платье, а не бусы в пять рядов. Не упустила заметить, как ректор отодвинул от меня подальше стакан с карандашами.

– Рассказывайте, – произнес он, устало откидываясь на спинку кресла.

– О чем? – осторожно поинтересовалась я.

– Какие у вас были отношения с комендантом?

Я поморщилась. Мне резал слух скрежет карандаша, которым секретарь записывал каждое слово, произнесенное мной или ректором.

– Никаких. Я просто спустилась поинтересоваться, у кого еще есть ключи от мансарды. Кто–то рылся в моих вещах во время моего отсутствия.

– И что он ответил? – взгляд ректора сделался настороженным.

– Что администрация имеет право искать у студентов запрещенные магические амулеты.

– Мы направляли кого-нибудь осмотреть вещи студентки из племени Гхы–Гхы? – ректор обратился к стоящему у двери университетскому дознавателю.

– Нет. Не было оснований, – ответил тот кратко.

– Он мне наврал! – я изумилась вероломности покойника.

Взгляд ректора вновь переместился на меня.

– У вас что-то пропало?

– Нет, но… Мне не понравилось, что ко мне могут зайти без приглашения.

– И поэтому вы стали угрожать коменданту смертью?

– Нет, что вы! Мы разговаривали достаточно вежливо. В конце беседы слово взял Лапуля. Он поинтересовался, не откроет ли ведьмак имя того, кто рылся в моих вещах, если о том его попросит куратор. А комендант принялся кричать, чтобы я убрала эту тварь, иначе он всем расскажет, что я ему угрожала. В этот самый момент в холле появились другие студенты.

– Лапуля – это кто? – взор ректора снова переместился на дознавателя. – Почему не доложили, что был кто-то третий, кроме студентки и скорпиона?

– Лапуля – это мой фамильяр, – я чувствовала, как загорелись щеки. Никто не ожидал, что грозный убийца, каким выставили скорпиона, будет носить такое милое имя. – Я готова поклясться собственной магической силой, что он не виноват в смерти коменданта.

Ректор достал из стакана карандаш и постучал им по столу.

– Сколько у нас на территории УПС скорпионов? – глава университета не обращался ни к кому конкретно. И без того было понятно, что Лапуля в единственном экземпляре.

– Скорпионов никогда не было и нет, – шелестящим шепотом донес до слуха ректора секретарь. – В формуляре допустимых фамильяров скорпионы отсутствуют. Признаны вредоносными.

– Это что означает? – встревожилась я.

– Что его следует уничтожить, – с улыбкой сообщил мне прилизанный эльф. – Подобные фамильяры опасны. Тем более, если они плохо приручены и без ведома хозяйки могут жалить всех подряд.

– А волки не опасны? А ядовитые змеи? – я взвилась. – Однако их никто не запрещает обращать в фамильяров. А мой Лапуля со мной уже два года и ни разу не ослушался.

– Подождите! – Амари поднялась с места. – Если дело только в формуляре, то до недавнего времени там не значилась и моя Моль. Однако решением собрания педагогов УПС ее внесли в списки. Если леди Рона продемонстрирует способности скорпиона подчиняться, то перечень может быть расширен. В любом деле нужен объективный подход. Еще никто не доказал, что виноват именно этот фамильяр.

– Но и случаев укуса скорпиона до недавнего времени у нас не наблюдалось, – парировал секретарь.

– Прекратите, – ректор выбрался из кресла. – Трудно поверить, что ведьмака убили только за то, что он отказался назвать имя члена администрации, перерывшего чужие вещи. Здесь что–то более серьезное.

– А может, он сам и рылся, – вставила Амари. – Просто признаваться в неблаговидном поступке не захотел.

– Я уверен, кто-то специально воспользовался ссорой Роны и коменданта, чтобы свести счеты с ведьмаком, – высказал свое мнение Тутто. Он стоял, опершись плечом о дверной косяк.

– Но как сымитировать укус? – в разговор вступил лорд Осифир. Леший встал со стула и поправил косицу, выбившуюся из-за пояса. – Как я понял, студентка прибыла в УПС только вчера, а убийца уже озаботился ядом. Откуда он знал, что у нее в фамильярах скорпион?

– Лапуля впервые показал себя в модном салоне, – я опустила глаза. Мне было стыдно, что я оказалась так беспечна. – Когда я рассчитывалась за белье, он вылез из кошелька и напугал кассиршу.

– Выходит, за новенькой студенткой следили? – Амари оглядела присутствующих, ища поддержки ее версии. – И нарочно спровоцировали ссору? Порылись в вещах, зная, насколько она импульсивна, и что тут же побежит разбираться.

– А ты сама не побежала бы? – Тутто демонстративно сложил руки на груди. В его голосе сквозила усмешка. У этих двоих явно было прошлое, и теперь они не упускали момента, чтобы поддеть друг друга. – Я не знаю другого настолько импульсивного существа…

Эльфийка прикусила нижнюю губу. Ее уши сделались малиновыми.

– Любой побежал бы, – разорвал неловкую тишину лорд Осифир. – Я жуть как не люблю, когда переставляют вещи на моем столе. Готов убить уборщицу, если не найду нужное на месте.

– Как быстро у вас, леди Амари, меняется мнение, – ректор устало потер виски. – То сам ведьмак рылся, то кто-то, лишь бы спровоцировать ссору. Убийца не мог быть уверенным, что леди Рона спустится вниз. Ссоры вообще могло не случиться. Ему достаточно было верить, что многие видели скорпиона и однозначно укажут на его хозяйку. Остальное не более чем совпадение.

– Я просто пытаюсь помочь, – Амари гордо вскинула носик.

– Так причастна хозяйка скорпиона к убийству или нет? Никому не кажется странным, что стоило в УПС появиться ядовитому фамильяру, как в этот же день погибает от укуса комендант общежития? – секретарь делал пометки в своем блокноте. Подняв голову и увидев пристальный взгляд Тутто, эльф скривился в улыбке. – Я просто хотел уточнить.

– Ведь клялся, что никогда больше не приму женщину на Боевой, – ректор с досадой хлопнул себя ладонью по бедру. – Кто же мог подумать, что проблемы начнутся так скоро?

В кабинет заглянул лорд Труэль. Он кивнул ректору.

– Готово.

– Леди Рона, лорд Осифир за мной. Остальным заняться своими делами, – приказал ректор, выходя из-за стола.

– А как же протокол? – эльф помахал блокнотом.

– Без протокола обойдемся, – ректор пропустил вперед лешего.

– Я с ней. Я ее куратор, – Тутто взял меня за руку. Глава УПС только вздохнул.

Я его понимала. Всего второй день моего пребывания в университете, а уже столько всего свалилось на плечи лорда Коверда. Но почему именно я и мой скорпион попали в водоворот событий? Неужели убийца не мог найти другого способа отправить на тот свет коменданта, кроме как воспользоваться ядом?

Больше всего я боялась, что ректор скажет: «Простите, леди Рона, но без вас в УПС будет спокойнее. Да, я понимаю, что вы не виноваты, но лучше вам и дальше пить вайран в Красной степи». Если подобное произойдет, придется мне самой доказывать, что я и Лапуля не убийцы. Я просто обязана буду обелить свое имя и получить образование на лучшем факультете УПС.

Мы потопали по лестнице вниз, но на первом этаже не пошли к выходу, а продолжили спуск и оказались в подвальном помещении. Коридор плохо освещался, но света было достаточно, чтобы понять, что подземелье имеет разветвленную структуру.

Мы свернули налево. По идее, над нашими головами должно было находиться лекарское крыло. Иначе какому еще заведению может принадлежать морг? Вывеска однозначно указывала, что конечная точка нашего путешествия окажется у стола с убиенным ведьмаком.

Я поежилась. У меня с мертвецами свои отношения. Еще в детстве было замечено, стоило нашему каравану проследовать мимо кладбища, как ко мне обязательно привязывался какой-нибудь неупокоенный дух. И только шаман мог избавить меня от навязчивого присутствия умершего человека. Пламя костра, гортанная песня, рокочущие звуки бубна – все это тут же всплыло в памяти и вызвало озноб по спине.

Родители сомневались, что я смогу стать полноценным воином. Нет, они видели, как я сильна и ловка, но их тревожило, не сойду ли я с ума, если после кровавого сражения ко мне привяжутся павшие друзья и недруги. Не особо приятно спать, есть или ходить в туалет, когда за тобой следует отряд призраков.

Спасибо шаману, он заверил папу и маму, что подобное маловероятно. Воины исполняют свой священный долг, а потому после гибели сразу отправляются в Цветущую долину, а не шатаются без дела по кладбищу. Да и бубен, подаренный шаманом, у меня всегда с собой. Достаточно зажечь свечу, закрыть глаза и, ударив в бубен, пропеть песню «Прощание орка», как фантомы находят дорогу на тот свет.

Шаманский ритуал помогает, даже если призрак совсем не относится к оркам. Видимо, все дело в ритме и в желании мятущейся души обрести покой, отправившись в последнее путешествие на волнах нехитрой мелодии.

Твои дела завершены,

Ступай в Цветущий край.

Там нет печали и войны,

Там запах трав и звон реки,

Там ждут тебя друзья твои.

Прощай! Прощай! Прощай!

Знала бы я, что пойду в морг, сразу захватила бы с собой бубен.

Мы шли мимо ряда темных помещений и, если бы Тутто не держал меня за руку, давно рванула бы назад. Мне всюду мерещились движущиеся тени и шорохи.

Комната, куда мы пришли, оказалась настолько светлой, что мне пришлось зажмуриться. Я не сразу увидела двух дознавателей, стоящих по обе стороны от каталки, и сидящего на ней голого мужчину. И лишь когда привыкла к яркому свету, поняла, что передо мной ведьмак.

Лорд Осифир торопливо накинул на плечи мертвеца простыню, а я завороженно смотрела на бирку, привязанную к большому пальцу ноги ведьмака. Картонку с цифрами качал сквозняк. У меня не было сомнений, что комендант мертв. Все признаки были налицо.

Я хоть и жила в Красной степи, где подобное не применяется (умер – так умер, лежи спокойно!), по книгам была знакома с магическими способностями некромантов. А лорд Труэль упоминался в хрониках еще и как чернокнижник. Теперь мне было понятно, почему он не пошел с нами в кабинет ректора, а отправил подержать меня свою подружку Амари.

– Что скажешь о мертвеце? – ректор, остановившись в метре от каталки и заложив руки за спину, обратился к лорду Труэлю. Тот кинул на меня настороженный взгляд. Волновался, не сделается ли мне от подробностей плохо.

– Орки не ведают страха, – успокоила я его одной фразой, но руку куратора из ладони не выпустила.

– У ведьмака вырезан язык. Точно так же, как у ведьмы из Лекарского общежития.

– Все еще склоняешься к мысли, что ожил Пересмешник? – ректор подошел ближе и, нажав на челюсть коменданта, посмотрел тому в рот.

– Или кто-то, кто хочет казаться Пересмешником, – черноволосый эльф, встав за спиной ведьмака, положил ему ладонь на плечо. Склонившись над умершим, тихо, но ясно произнес: – Горф, дайте знак, ваш убийца находится в этой комнате?

Мертвец открыл мутные глаза. Несколько раз моргнул, прежде чем обвести взором присутствующих. На мгновение задержавшись на мне, покачал головой.

– Нет, это не Рона, – выдохнул Тутто

– Не спеши, – ректор поднял руку, чтобы предотвратить вопросы Труэля. – Горф мог не видеть своего убийцу. Если скорпион атаковал первым, а убийца дождался, когда комендант забьется в агонии, то его лица он не вспомнит.

– Но скорпиона он мог заметить. Или дотронуться до него в момент укуса, – лорд Осифир продемонстрировал, как бьет себя по шее, «почувствовав» укус.

– Леди Рона, покажите Горфу своего фамильяра, – ректор кивнул на привязанный к моему поясу кошелек. – Посмотрим, как он на него отреагирует.

Я открыла кошелек и подставила ладонь, куда тут же выполз Лапуля. Он все слышал и прекрасно понимал, в чем нас обвиняют, но не подавал голоса, так как я не велела ему высовываться. Фамильяры должны знать свое место, иначе в их отношениях с хозяином может начаться хаос.

Лапуля был до того черен, что казался вылепленным из смолы. Лорд Осифир, восторженно ахнув, оценил его красоту и размер – даже в стойке скорпион был чуть меньше моей ладони. Лапа умеет показать себя: он дугой выгнул хвост и эффектно щелкнул клешнями.

Мертвец посмотрел на скорпиона равнодушно.

– Это он укусил вас в шею? – обратился к нему ректор.

Если бы вели допрос живого человека, я бы возмутилась. Из криминальной хроники знала, что такое наводящие вопросы. Но я смолчала, так как была уверена, что мертвецы не врут. В смерти они утрачивают способность лгать, даже если при жизни были отъявленными врунами.

Мертвец отрицательно покачал головой. Нет, укусил не Лапуля. Я выдохнула с облегчением. Мало ли, вдруг в УПС появился похожий скорпион? Доказывай потом, что у моего на одну конечность меньше, чего, конечно же, ведьмак мог не заметить.

– А кто укусил? – не выдержал лорд Осифир.

– Э–э–а, – произнес ведьмак, дернув остатком своего языка. И показал странный жест – поднес кулак к своей шее и постучал.

– Вам не кажется, что он показывает шприц? – декан Лекарского факультета обернулся на ректора.

– А–а–а! – помотал неустойчивой головой Горф, что, на мой взгляд, нельзя было понять однозначно.

– Вот и разгадка, – выдохнул восхищенный лорд Осифир, расшифровав мотание головой мертвеца, как согласие с его догадкой. – Шприц, яд, нападение со спины. Ловкая имитация укуса скорпиона и обвинение другого. Осталось только понять, кто убийца, и какую тайну унес с собой комендант.

– Мы вернулись к тому, с чего начали, – буркнул куратор и крепко в знак поддержки сжал мою руку.

Труэль убрал ладонь с плеча мертвеца, и комендант, закатив глаза, повалился на бок. Его тут же накрыли простыней. Сеанс временного воскрешения был окончен.

– Случилось то, в чем я не сомневался. Леди Рона и ее фамильяр невиновны, – вынес вердикт ректор, поворачиваясь к мне. – Приношу свои извинения за доставленное неудобство.

Я едва не подпрыгнула от радости, несмотря на неподходящую обстановку. Ура! Я остаюсь на Боевом! Я развернулась и послала самую широкую из своих улыбок куратору. Пусть не думает, что так легко избавится от меня.

Лапуля оказался более сдержанным и просто уполз в свое денежное логово.

– Я одного не понимаю. Зачем наводить тень на скорпиона и его хозяйку, если известно, что мертвец скажет правду? – Тутто не мог не указать на глупый поступок убийцы.

– Мне кажется, весь этот спектакль с комендантом и его отрезанным языком был устроен только для того, чтобы убедить нас, что Пересмешник вернулся, – ректор перевел взгляд на Труэля, желая услышать его мнение.

– Но Пересмешник умел менять личины, – возразил куратор. – Если бы убийство совершил он, ведьмак сейчас указал бы на леди Рону. И мы поверили бы, что Эхари Бавалон снова среди нас.

– Я думаю, он больше не способен копировать личности. Новое тело, в которое вселился лорд Бавалон, наверняка не несет в себе кровь болотного гада, а значит, обращение невозможно, – высказавшись, лорд Осифир вытер лоб платком. Несмотря на холод подвального помещения, он вспотел. Декан Лекарского факультета никаким боком не относился к убийству, но все равно нервничал. Впрочем, как и все мы.

– Я тоже уверен, что Эхари больше не может менять личину, – лорд Труэль мыл руки в раковине. Он говорил громко, чтобы перекрыть шум воды. – Не знаю, он убил ведьмака, или не он, но нас ждут тяжелые времена.

– А я так и не поняла, с какой целью убили коменданта? – я не удержалась, чтобы не задать вопрос. – Только лишь для того, чтобы заявить о возвращении Пересмешника? А может, ведьмак видел то, что не должен был видеть?

Мужчины все как один уставились на меня.

– Как только мы догадаемся, почему убили Горфа, то поймем мотивы убийцы, и будет легче его вычислить, – закончила я свою мысль.

– Это МЫ будем понимать мотивы и вычислять, – ректор сделала ударение на «мы», – а орки из племени Гхы–Гхы полностью отдадут себя учебному процессу.

Я расстроилась, что меня так легко исключили из приятной компании. Что ж, если у меня появятся идеи или какие-нибудь зацепки, то я с удовольствием утру нос всем этим напыщенным индюкам.

Я вытащила ладонь из крепкого захвата куратора и, развернувшись на каблуках, направилась к выходу.

– Я сама найду дорогу назад, – сказала я, не оборачиваясь.

Увидев в коридоре дознавателя с моим копьем, протянула руку и пошевелила пальцами.

– Надеюсь, вы слышали, что с меня сняты все обвинения?

Тот молча передал мне копье.

На улице, у основания центральной лестницы, меня ждала волнующаяся толпа студентов. Они еще не знали результат, но, увидев копье, догадались, что я оправдана. Послышались довольные вскрики и хлопки в ладоши. Для большего эффекта, я трижды стукнула древком о мраморный пол и испустила победный клич орков.

– Орки первые!!!

И выдернула из волос шпильку, чтобы вольный ветер растрепал их.

Мой зычный глас и раскрывшееся копье вызвали бурю восторгов. Я шла в общежитие, а за мной тащился шлейф новообретенных поклонников. Женщина всегда понимает, когда она нравится.

Я обернулась лишь раз, чтобы увидеть, какими глазами на меня смотрит вышедший на лестницу рыжий демон. Он был потрясен. Еще бы! Мне пришлось заткнуть подол юбки за пояс, чтобы слишком длинной платье не мешало идти с копьем на перевес.

Будущие жены, делающие вид, что им неинтересно, почему я шествую с видом победителя впереди гикающих студентов, позеленели. И никто не переубедит меня в обратном. Им было досадно, что меня не выперли из УПС. Я видела, как они подманили к себе кого-то из моей свиты. Любопытство их распирало. Я не завидовала парню, на которого сейчас курицы набросятся всей стаей.

Пухлая невеста моего куратора встретилась со мной взглядом. Я показала ей язык и улыбнулась, заметив, как ярко вспыхнул ее румянец. Не знаю, что она подумала, но у орков этот жест означает: «Я полон сил и здоровья и отношусь к тебе доброжелательно».

Никто из племени Гхы–Гхы не высунул бы язык, если бы был болен. Чистый розовый язык как раз свидетельствует о силе и здоровье. И недругу его уж точно не показывают. Плюшечке следовало бы испугаться, если бы я вдруг оскалила зубы. Это все равно, что пообещать: «При первой же возможности я вырву тебе горло».

Мазнув взглядом по курятнику, я не нашла среди несушек зеленовласки. Неужели кормит из ложечки своего дружка? Надо бы навестить его в лазарете с кульком яблок. Пусть подкрепляется. Ему силы нужны. Еще никто не отменил поединка темного эльфа с моим куратором. Все веселье впереди.

Дойдя со мной до общежития, хвост поклонников остался снаружи. Два бравых дознавателя отсекли «посторонних» одним суровым взглядом. А я, сложив копье, поскакала к себе. Нужно было навести порядок после обыска и разложить по полкам учебники. А там придет время обеда.

Учебники тремя ровными стопками лежали на столе. И это был единственный порядок в моей комнате. Дознаватели не церемонились. Стащили не только матрас с кровати, но еще и поснимали наволочки с подушек. Интересно, что они надеялись найти? Колонию тайно выращиваемых скорпионов–убийц? Или запрещенные амулеты, которые не обнаружили в первый раз? Хотя нет, теперь я вижу разницу в работе дознавателей и тайного визитера, который прокололся лишь на том, что неправильно свернул мои ремни.

Сняв платье, я осталась в одном нижнем белье. Так удобнее работать. Начала с постели, потом перешла к шкафу. Бубен шамана обнаружила на полу. На него кто-то наступил, и туго натянутая на обод кожа треснула. Я вздохнула. Надо бы написать родителям, чтобы выпросили у шамана новый.

В суете первых суток пребывания в УПС у меня уже пропало желание выяснять с родителями, почему анализатор показал, что я человек. Придет время, и они сами расскажут. Все равно менее родными мама с папой не станут.

– Помочь? – из люка появилась голова незнакомца. – Мы услышали, что ты двигаешь мебель.

– А постучаться? – грозно спросила я, наблюдая, как наливается малиновым цветом лицо незваного гостя.

Стоило мне потянуться к копью, как парень прогремел всеми костями по перекладинам железной лестницы. Я высунулась из люка и нашла «помощника», хромающей походкой спешащего в сторону открытой двери, откуда на нас смотрели еще трое.

– Что? Уже уходите? – поинтересовалась я, расплываясь в широкой улыбке. Пусть оценят, насколько у меня крепкие зубы.

– Мы, вообще-то, отдельную душевую кабинку для тебя сделали, – обиженно произнес хромоногий гость. – Все же единственная среди нас женщина. Помочь с мебелью хотели, а ты сразу за копье хватаешься…

Он потер ушибленную коленку, и мне сделалось стыдно.

– Мебель я уже переставила, а вот за душевую большое спасибо. Заходите как-нибудь, я вас оркским чаем угощу. Но, чур, предварительно стучаться.

Все четверо помотали головами, соглашаясь на мои условия. По юным глазам было заметно, что мои новые приятели – первокурсники. И мне с ними в первую очередь нужно налаживать отношения. Поэтому, прежде чем вернуться к своим делам, я попросила:

– Пойдете на обед, займите мне, пожалуйста, место.

Они опять помотали головами, а я закрыла люк. Пришла пора разобрать учебники. Я села за стол, расправила помятый список и взяла карандаш, чтобы отмечать выданное библиотекарем. Вдруг гном чего-то пропустил?

– «Основы некромантии», – произнесла я, рисуя галочку напротив соответствующей строки и ставя учебник на полку. – «Боевая артефакторика» и «Смертельные яды». Так, а здесь у нас «Гадознание» и…

У меня пересох рот. Я держала в руках книгу, которой не было в списке. Я положила ее на стол и вытерла руки о себя так, будто они вспотели. В страхе обернулась на люк, точно тот, кто подсунул мне эту книгу, мог подглядывать за моей реакцией.

Я пялилась на обложку несколько минут. Потом все же решилась открыть первую страницу, надеясь, что корку по ошибке нацепили на какой–то другой учебник. Но внутри название не изменилось. «Нефилимы».

Я соскочила с места и закружилась по комнате. Мне нужно было найти бумажку, которую я унесла из кабинета ректора. Я перерыла весь баул, потом вывернула кошелек, разбудив недовольного моей бесцеремонностью фамильяра, вновь выбросила все вещи из шкафа, но так и не нашла листок, на котором анализатор написал результат исследования крови Тутто Амброуза.

Я вернулась к столу, уже понимая, что у меня украли. Неизвестный вор, устроивший в моей комнате обыск, теперь тоже знал, что мой куратор лишь наполовину демон. Вторая половина его крови принадлежала нефилиму. Насколько опасно это знание можно было судить хотя бы по тому, как быстро ректор согласился принять меня на Боевой факультет.

Дрожащими пальцами я открыла книгу. Я никогда не слышала о существовании нефилимов, а потому готовилась увидеть нечто страшное. Сглотнув вязкий ком, я прочла вслух первые строки:

– Нефилимы – это потомки ангелов. Они наделены необычайной физической силой, красотой и мудростью. Истреблены из-за того, что были слишком прекрасны и могли соблазнять людей. Символизируют чистое зло, которое может возникнуть из-за гордыни и желания достичь невероятно высоких целей.

Я закрыла книгу. Нефилимы символизируют чистое зло. Мой куратор – зло? Я быстро оделась. Мне срочно нужно было поговорить с ректором. Кроме меня и его, о том, что Тутто потомок нефилимов узнал еще кто–то.

Уже натягивая кожаные штаны, я замерла, пораженная мыслью: а не потому ли убили ведьмака, что он мог выдать гада, который шарил в моих вещах и унес с собой результат анализа крови?

В главное здание я не бежала, а летела. Вечно болтающиеся на аллее перед общежитием расфуфыренные будущие жены проводили меня осуждающими взглядами. На этот раз порицали за штаны. Но мне было глубоко наплевать. Я неслась к главе УПС, который неосторожно разделил со мной тайну происхождения лорд Амброуза.

Его прилизанного секретаря не было на месте, поэтому я напрямик ворвалась в кабинет, чем вызвала досадный вздох главы университета.

– Что еще, леди Рона?

Когда я призналась в пропаже результатов анализа и выложила пришедшую на ум версию убийства ведьмака, дракон покачал головой. Думала, не поверил, но он выдал свое видение развития событий.

– Все может обернуться совсем иначе, – ректор нервно постучал пальцами по столу. Я сидела на стуле и пыталась взять себя в руки. Меня потряхивало от возбуждения. – Ведьмак нашел бумагу, сразу понял, кому она принадлежит – ведь рядом с тобой все время находился демон Тутто, и решился на шантаж.

– Вы думаете, Горфа убил мой куратор? – мне отказал голос, и эту фразу я пропищала. – Но я уверена, он сам еще не знает, что является наполовину нефилимом.

– Теперь, может быть, знает, – ректор поднялся и задумчиво посмотрел в окно. Он отвлекся от своих мыслей, когда услышал, как у меня клацают от озноба зубы.

– Лорд Амброуз не убийца, – прошептала я, уже понимая, что ректора будет трудно переубедить. – Просто не может быть им. Он добрый и отзывчивый.

– Никому нельзя верить, – так же тихо ответил дракон.

– Что вы будете делать? – я до крови прокусила губу. Никогда не думала, что умею так сильно переживать. Мне нравился мой куратор, и я отказывалась видеть в нем убийцу.

– Наблюдать и размышлять.

– Вы будете следить за лордом Амброузом?

– И не только за ним. Кто-то же подсунул тебе книгу? Зачем? Чтобы ты поняла, какое рядом затаилось зло?

– Или убийца вновь хотел перевести стрелки на другого, – я упорствовала до конца. – Мол, вот кого ты должна бояться…

– Разберемся, – перебил меня ректор. – А теперь ступай. Мне нужно отдать кое-какие распоряжения. Веди себя как прежде, иначе спугнешь убийцу.

– А ничего, что я пришла к вам? Если убийца наблюдает за мной, то наверняка понял, что я прибежала к ректору не просто так. Это его не спугнет?

Осознание того, что преступник был в библиотеке, заставило передернуть плечами. Я привыкла к открытому бою, а тут рисковала получить нож в спину. Надо бы и самой позаботиться о безопасности. Благо одежды на мне теперь много, есть куда спрятать ножи и амулеты. Не ходить же всюду с копьем?

– Не спугнет, – ректор вернулся к столу и, взяв чистый лист бумаги, написал несколько слов. Подышав на перстень на пальце, приложился им к размашистой подписи.

– Что это? – я вытянула шею, пытаясь прочесть перевернутый текст.

– Я даю тебе разрешение поселиться в общежитии факультета Бытовой магии. В этом году недобор будущих жен, и одна из комнат свободна. Сделай вид, что приходила ко мне именно для того, чтобы поселиться в дамском общежитии. Хватит нам приключений в мужской душевой.

– А если я хочу остаться в своем общежитии? Мальчики соорудили для меня отдельную кабинку.

– Я все сказал. Собирай вещи и переселяйся. Увидишься со своими мальчиками во время занятий.

Я встала и взяла со стола ректорское распоряжение. Бездумно глядела на буквы. Я уже привыкла к своей мансарде и совсем не хотела переселяться в курятник. Уж лучше мужские душевые. Тем более, что мальчики постарались их облагородить для меня.

– Не сопротивляйся моему решению, – мягко произнес ректор, видя, как я расстроилась. – Общежитие Бытовой магии усиленно охраняется. Будущие жены – наше все. Там живет племянница короля и прочие знатные леди. И мне будет спокойнее, если ты будешь жить под присмотром.

Зря он подумал насчет спокойствия. Я сердцем чувствовала, что переселить меня в курятник было плохой идеей.

– Но у вас же еще есть Природный факультет для ведьм и открылся новый – Артефакторики. Наверняка при них тоже есть женские общежития. Не по мне, боевику, жить среди изнеженных барышень…

– Во–первых, те общежития переполнены, а во–вторых, зря ты думаешь, что тебе среди будущих жен будет скучно. Боевик должен научиться отражать не только противника, оснащенного оружием, но и острым язычком. Считай, ты отправляешься к бытовикам только для того, чтобы закалить характер. И запомни главное – убивать никого нельзя. Ранить тем более.

Я вздохнула и, поблагодарив за заботу, направилась к двери. За столом уже сидел секретарь.

– Что это? – спросил он, увидев в моих руках бумагу с красной печатью.

– Распоряжение ректора, – промямлила я. Пусть как можно больше людей знает, что я приходила именно за ним.

– Дайте сюда, – эльф протянул руку. – Я зарегистрирую. Так положено.

Пока Зарай чиркал в журнале, я разглядывала его. Красивый, но красота эльфа выглядела холодной. Водянистые глаза, прямой нос, тонковатые губы. Он казался бы гораздо привлекательнее, если бы губы нет-нет растягивались в улыбке, но секретарь сжимал их, вовсе превращая в ниточки. Между бровями виднелись бороздки морщин, что свидетельствовало об одном – их хозяин часто хмурился.

Русые длинные волосы он тщательно зачесывал назад и прилизывал прядка к прядке. Небольшой для мужчины рост – Зарай был чуть выше меня, компенсировался отличным телосложением. Длинные ноги и поджарое тело делали фигуру гармоничной. Строгий костюм на эльфе сидел идеально, наверняка шил у дорогого портного, а вот начищенные туфли просто ослепляли. Не то что мои башмаки через минуту после забега по мостовой.

Зарай, не вставая, потянулся за штампом, и только тогда я заметила, что под дорогой тканью переливаются стальные мышцы.

«А эльф вовсе не кабинетная мышь. Его руки знакомы с тяжестью оружия», – с удивлением открыла я для себя.

– Вы тоже учились в УПС? – поинтересовалась я, наблюдая с какой аккуратностью прикладывается штамп к бумаге. Движения эльфа были лаконичны и точны. Теперь я ни на минуту не сомневалась, что вижу перед собой боевика.

– Да, – коротко ответил он. Все еще дулся, что меня не выперли, как убийцу ведьмака?

– На Боевом факультете?

– Да.

– О, я тоже там учусь. И мой куратор там учился, – я пыталась нащупать болевые точки эльфа. Видела же, как он злился на демона. – Он будет у меня преподавать. Правда, здорово?

– Да.

– А вы почему пошли в секретари? Мне кажется, это не то место, где нужны навыки боевика, – я специально провоцировала эльфа. Видела, как все тоньше и тоньше становились его губы, и все глубже пролегали складки между бровями. – Ректор – дракон, поэтому ему защита боевика не нужна. Сам кого хочет на лопатки уложит. Так почему для вас не нашлось должности посолиднее?

– Просто у кого–то в родственниках деканы, поэтому лучшие места оказались заняты ими, – эльф поднял на меня тяжелый взгляд.

– Вы сейчас на кого намекаете? – прикинулась я простодушной дурочкой. – На лорда Амброуза? Я слышала, что его дядя декан факультета Бытовой магии. Но, насколько я знаю, демон заработал свою должность в трудном, но справедливом соревновании.

– В справедливом? – губы эльфа скривились в некоем подобии улыбки. Уж лучше бы не улыбался. – Поинтересуйтесь при случае, почему при равных баллах на кафедру взяли его, а не меня.

– Так вот в чем дело! Вы жаждали остаться на кафедре Боевых искусств, а когда не вышло, пришлось довольствоваться работой секретаря? Вам так хотелось задержаться в УПС? – я была безжалостна. А почему он обвиняет моего куратора в кумовстве? И вообще, эльф мне не нравился. Мало того, что сам был обижен на весь свет, так еще пытался меня убедить, что лорд Амброуз хитростью получил свое место. – Почему бы не пойти в регулярные войска? Я бы пошла. И собираюсь пойти, как только отучусь. Там есть возможность проявить свои таланты. Или в столице служба слаще? Но почему вас так манит УПС? Ах, да! В университете работает весь цвет королевского двора! Лестница на самый верх здесь гораздо короче. О, да вы карьерист, лорд Секретарь!

– Демон на этой должности долго не задержится, – эльф казался спокойным, но я видела, сколько сил ему эта сдержанность стоила. На висках выступили капельки пота.

– Почему не задержится? – живо отреагировала я.

– У него испытательный срок, а с такой подопечной, как вы, Амброуз обязательно допустит ошибку, – эльф с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла.

Ну вот и мне прилетело.

– Какой такой? – я оперлась ладонями о столешницу и нависла над ним. Почти легла на стол, чтобы смотреть глаза в глаза. Наши с эльфом носы едва не соприкасались.

– Дикой. Неуправляемой. Бесшабашной, – эльф с наслаждением выплевывал обидные слова. – Вы его проигрышный билет.

– Так вот послушайте, что я вам скажу, лорд Секретарь: я очень буду стараться, чтобы вы, дожидаясь ошибки Амброуза, приросли к этому столу намертво.

Распрямившись, я вырвала из его пальцев распоряжение ректора и, развернувшись, направилась к двери.

– Еще встретимся на учебном стрельбище, студентка из племени Гхы–Гхы, – кинул мне в спину Зарай.

Я не стала оборачиваться и отвечать угрозами. Встретимся. Обязательно встретимся. И я утру ему нос. Я буду отличной ученицей, гордостью своего куратора, поэтому уделаю эльфа в первом же бою.

Вернувшись в общежитие, я постучала в ту дверь, где жили четверо моих однокурсников.

– Парни, меня переселяют к будущим женам, – я видела, как скривились их лица. – Нужна помощь в перетаскивании вещей. Но не сейчас. После обеда.

Я понимала, что по времени мы не управимся, а оставлять себя и четверых друзей без полноценного питания не собиралась. У меня не было желания бегать по трактирам в поисках еды. Слишком много накопилось дел и вопросов без ответов.

– Перевели на другой факультет? – выйдя на лестницу, однокурсники засыпали меня вопросами. – Из–за убитого ведьмака? Боятся оставлять женщину в таком опасном месте? Или переселяют из–за Бешенного Сига, который грозился тебя прибить? Надо было ему копьем промеж глаз заехать, а не ухо порвать.

Мне было лестно слышать, что только прибывшие в УПС студенты приняли мою, а не выпускника Боевого факультета сторону. Видимо, нехорошая слава Бешенного Сига шла впереди него.

– Нет, учиться буду с вами, а вот жить с будущими женами. Я теперь ценный свидетель, – да, я немного приврала, но все только для дела. – Говорят, курятник охраняют лучше, чем остальные общежития.

– Как рассказывают старожилы, после того, как Пересмешник устроил в УПС охоту, охраны стало гораздо больше. Особенно в бытовом общежитии, – парни, не зная того, подтвердили слова ректора. – Все же там живут близкие родственницы короля и будущие фрейлины.

Мои рыцари оказались удивительно похожи друг на друга. Трудно было назвать, что их объединяет, но улавливалось определенное сходство. Наверное, потому, что все они принадлежали к драконьему роду. От волнения на их скулах то проступала, то исчезала чешуя, и менялся цвет глаз.

– Мы тоже за тобой присмотрим, не переживай. Своих в обиду не дадим, – тот, кто увидел меня в нижнем белье, по-братски похлопал по плечу. Было приятно, что ребята первые предложили дружбу, а теперь так охотно поддерживают. – Запомни, нас зовут Абер, Бабер, Вабер и Габер Айдары. Мы все родные братья. Я старший.

Я хлопнула ресницами. Ни минуты не сомневалась, что в семье имеются еще Дабер, Жабер и Забер, только они не доросли до поступления в УПС. Родители явно не заморачивались с именами.

– Вы близнецы? – теперь я понимала, почему они похожи, как горошины из одного стручка.

– Ага. Только Абер и Бабер родились от первой жены, а я и Габер от второй. Есть еще третья, но она совсем недавно пришла в нашу семью.

Хоть и назвались парни близнецами, все же отличались друг от друга. Цветом глаз и волос, ростом и комплекцией.

– У вашего отца гарем? – ляпнула я и пожалела. Зачем мне знать, что происходит в семье лорда Айдара?

– Горным драконам по закону разрешено иметь до трех жен. Мы слишком малочисленны, чтобы ограничивать себя в воспроизводстве себе подобных, – глаза Абера потемнели. – Почему бы не завести гарем, если средства позволяют содержать несколько женщин и кучу детей?

– Прости, я не хотела задеть. У нас, у орков, все иначе: один муж, одна жена и бесконечная преданность друг другу.

– Мы все разные, – буркнул Бабер.

Пора было сворачивать опасный разговор, пока я окончательно не разочаровала однокурсников необдуманными речами. Где-то далеко прогудел сигнал, приглашающий в столовую.

– Ой, пора на обед! Идите первыми, а я вас догоню, – я широко улыбнулась и, махнув рукой, направилась к своей лестнице. Когда парни кинулись вниз – молодым организмам всегда хочется есть, я напомнила: – Не забудьте занять мне место!

Я забралась к себе. Оставила на столе распоряжение ректора и снятый с пояса кошель, приказав Лапуле всех впускать и никого не выпускать. Книгу «Нефилимы» спрятала под матрасом. Мало ли, вдруг кто заявится ко мне и из любопытства примется листать подкинутую книгу. Трудно будет объяснить даже тому же лорду Амброузу, почему меня заинтересовала такая странная тема.

Мне только предстояло узнать, чем страшны дети ангелов, и почему их изгнали из нашего мира. Но вряд ли книга расскажет трагическую историю семьи Амброуз, как один из нефилимов вернулся и соблазнил мать Тутто.

При входе в столовую я столкнулась с куратором. Сама от себя не ожидала, что отшатнусь. Знание о его происхождении изменило отношение к демону. «Нефилимы – чисто зло» – стучало в мозгу.

– Что такое? – поинтересовался он, сузив глаза. – Ты меня боишься?

– Еще чего? – я поправила воротник рубашки и задрала нос. – Просто не ожидала увидеть вас в студенческой столовой.

– Я тебя искал, – демон взял меня под локоток и отвел в сторону. – Я слышал, тебя перевели в общежитие факультета Бытовой магии?

– Да. Но честное слово, в том нет моей вины. Ректор сам настоял.

– А я думал, ты попросила, лишь бы не ходить купаться ко мне.

Я отвела глаза в сторону.

– Спасибо за приглашение, но мне было бы неловко.

– Неловко? – куратор задрал бровь. – И от кого я это слышу? От орка, который пришел в УПС полуголый?

– Ой, не надо! – я обреченно махнула рукой. – Сама чувствую, как УПС меня меняет.

– Мне жаль, что наше общество пытается уничтожить твою самобытность. Мне нравились твои бусы.

– Но я сопротивляюсь устоям общества. И в первую очередь благодаря вам, – я похлопала ладонью по бедру, обтянутому кожей. Эти штаны я прикупила в лавке тетушки Агаты в ожидании исполнения большого заказа. Пусть они были пошиты для мужчины, на мне сидели, как влитые.

Демон опустил глаза, и у меня загорелись щеки. Вот как у него получается смутить меня одним взглядом?

– Тебе помочь переехать?

– Нет, не надо. Мне помогут близнецы Айдар.

– Новые поклонники?

Мне показалось, или в голосе куратора слышалась ревность?

– Просто друзья. Мои однокурсники.

– О, лорд Амброуз! Как так выходит, что мы все время сталкиваемся? И совсем не в тех местах, где вас следовало ожидать.

– Леди Белла, – он склонил в приветствии голову.

Мне пришлось развернуться, чтобы понять, что перед нами стоит «невеста» Тутто. В зеленом воздушном платье она была удивительно хороша. Вздернутый носик, пухлые губы, крошечный подбородок, прекрасный цвет лица и глаза трепетной лани.

В отличие от меня нынешней, застегнутой до последней пуговицы, Белла не скрывала красивую грудь. Пышные формы так и притягивали взгляд, но демон держался. Смотрел прямо в глаза. Я видела, каких усилий ему стоило не опускать взгляд. А «невеста» напрашивалась. Говорила с придыханием, поводила плечиками, прогибалась в спине, отчего его грудь соблазнительно выпячивалась.

Даже я, женщина, захотела потискать ее, чтобы убедиться, что она настоящая. Если правда то, что отец Тутто заключил брачный договор с родителями пышечки, то теперь я понимала, чем он руководствовался в выборе. Рядом с ней, такой женственной и мягкой, я смотрелась мотыгой. Прямой как палка, с железными мышцами, готовая пробить головой любую преграду.

– Вы слышали, ректор собирается устроить осенний бал? – она кокетливо покачала головой, забрасывая длинные серебристые локоны на спину. Смотрела только на демона, делая вид, что меня не существует. Так, стоит прислоненная к стене забытая садовником мотыга, и никому до нее нет дела.

– Насколько я понял, праздник затевается для первокурсников, – Тутто вежливо улыбнулся, а я навострила уши. Я еще ни разу не была на балу! – Его цель познакомить студентов друг с другом.

– А вот и нет! – будущая невеста радостно похлопала в ладоши, заставляя куратора перевести глаза на них и, соответственно на глубокую ложбинку между полушариями груди. Белле было чему радоваться. Как я подслушала, именно там будет объявлено о ее помолвке с Тутто. – Бал для всего университета. Новая традиция! Лорд Коверд намерен создавать связи между учащимися не только по горизонтали, но и по вертикали.

Наверняка Белла не сама придумала последнее предложение. Я услышала в нем голос ректора.

– Преподаватели обязаны присутствовать, – добавила она, осторожно кладя ладонь на предплечье демона, – а потому стоит заранее обеспокоиться о паре, с которой вы пойдете на бал.

– Время еще есть, – вежливо улыбнулся Тутто.

Уходя, Белла мазнула по мне неприязненным взглядом. Все-таки заметила мотыгу.

Мне было неприятно. Эти двое разговаривали так, словно меня не существовало. Никогда такого не могло произойти в Красной степи. Орки не допустили бы, чтобы кто–то почувствовал себя ущербным.

– На чем мы остановились? – лорд Амброуз повернулся ко мне.

– На моих поклонниках. Надеюсь, вы, как куратор, посоветуете, кого из них выбрать в пару?

– Лучший выбор на балу – опытный танцор. Надеюсь, у тебя с танцами все в порядке?

Я закусила губу. Ну да, у меня отлично получаются пляски вокруг костра. С копьем, когда нужно поднять боевой дух. С бубном, если нужно изгнать кружащихся вокруг меня фантомов.

– Как вижу – нет, – вздохнул демон. – Что же, придется пожертвовать своим временем и обучить тебя некоторым па. Нехорошо, если ты опозоришь меня, как куратора, перед всем УПС.

– Сколько у нас времени до бала? – я подняла на него глаза.

– Пара недель.

– Где и когда? – я любила ясность во всем.

– Каждый вечер в семь в танцевальном зале. В это время он пуст.

– Откуда знаете? Уже учили кого–то?

Я мысленно дала себе оплеуху. Все выглядело так, словно я ревную демона.

– Нет. Меня учили. Я тоже был неопытен в танцах. Дома у нас балы по понятным причинам не устраивали. Отец до сих пор держит траур по матери. Мы, демоны, однолюбы.

Я сжала зубы. Тутто рос без матери, а отец не озаботился тем, чтобы мальчик умел танцевать. Вот и пришлось ему выкручиваться. Интересно, кто был его первой учительницей?

– Ну все. Иди. Тебя уже заждались поклонники, – он кивнул на распахнутую дверь, где усиленно махали конечностями близнецы, желая, чтобы я их заметила. Я благодарно улыбнулась демону и, развернувшись, ушла.

Не сразу поняла, что хочет от меня раздатчица.

– Лучше мясное рагу, – сделала я выбор, отказавшись от капустных котлет.

Голова была занята мыслями о Тутто. Если нефилимы злы от рождения, то как он справляется с этим качеством характера? Прячет ненависть к окружающим усилием воли? Или зло просыпается в определенной ситуации, когда нефилим доведен до крайности? Не хотелось бы мне однажды стать причиной ярости Тутто.

У орков все гораздо проще. Любой спор решается в поединке. Здесь же можно схлопотать, даже не поняв, что сделал не так. Но при любом раскладе мне трудно представить куратора тварью, жаждущей крови. Наверняка неизвестный «доброхот» решил насолить Тутто, настроив меня против него. Сделать осторожной, постоянно ждущей подвоха. А ведь нет ничего хуже, чем ожидание.

Только с одним определением, данным в книге о нефилимах, я была согласна. Они невероятно привлекательны и умело пользуются природными данными. Мой куратор обладал приятным голосом, манящим взором, светящимся в глазах умом. Я оказалась подвластна магии нефилимов, а потому не только не засомневалась, стоит ли оставаться с куратором наедине в семь часов вечера, но и с радостью согласилась.

– Что лорд Амброуз от тебя хотел? – Абер постучал ладонью по скамье, приглашая сесть рядом с ним.

– Помочь с переездом в новое общежитие, – ответила я, ставя поднос на стол. – Но я сказала, что у меня уже есть помощники. Кстати, вы слышали, что через две недели намечается бал? Говорят, что каждый должен подобрать себе пару.

– Я выбираю тебя, – ни секунды не раздумывая, заявил Абер.

– И я! Я тоже! – тут же откликнулись его братья.

Я только рассмеялась.

Я с удовольствием навернула мясное рагу. Однокурсники поддержали, радостно поглядывая, насколько хороший у меня аппетит.

– Парни, а скажите–ка мне, – я отодвинула пустую тарелку, – что вы знаете о соревнованиях, устраиваемых в борьбе за должность? Я слышал, что преподавателем Искусства боя хотел стать секретарь ректора, но лорд Амброуз победил.

– О, на этот бой стоило посмотреть! – с восхищением произнес Бабер. – Жаль, мы не успели. Но о нем до сих пор говорят.

– Правда ли, что на стрельбище они не уступили друг другу?

– Правда. Счет был равным.

– Но почему же выбрали лорда Амброуза?

– Наверное, у него оценки в дипломе выше. Таково правило. Если профессора рассудить конкурсантов не могут, то поднимаются документы всех лет обучения. Может быть, у лорда Амброуза оказалось меньше нареканий. Ну и плюс ко всему, он участвовал в поимке Пересмешника. Тот даже воспользовался личиной демона, чтобы ввести лорда Труэля в заблуждение.

– Но тем не менее, его почему-то взяли на кафедру с испытательным сроком. Мне об этом рассказал сам Зарай. Не знаете, что не устроило судей, раз было принято такое решение?

Все четверо пожали плечами, а я придвинула к себе бокал с компотом и тарелку со сдобной булочкой. Отломив кусочек, я принялась тщательно жевать. Мне нужно было время, чтобы подумать. Неужели у демона нашли какой–то изъян?

А теперь, когда я, ректор и тот гад, что копался в моей комнате, знаем, что Тутто наполовину нефилим, как это скажется на его преподавательской деятельности? Не перевесят ли весы в сторону Зарая? Эх, а я так откровенно пожелала ему покрыться плесенью на секретарском стуле. Как бы не случилось обратное, и Зарай не занял место демона на кафедре.

Возвращаясь с парнями в общежитие, я все время думала о создавшейся ситуации. Я понимала, что ректор оказался в трудном положении. В УПС объявился самый настоящий нефилим, которого, по идее, нельзя подпускать к юным душам. Правда, лорд Амброуз ни разу за годы обучения не проявил признаков, свойственных ненавистным изгнанникам, но будет ли это оправданием, когда демон сорвется?

Не прошло и получаса, как мы большой гурьбой стояли у входа в общежитие факультета Бытовой магии. С баулом, узлами с постельными принадлежностями и коробками, куда сложили учебники. В моих руках покоилось копье, а в подвешенном к поясу кошельке возился Лапуля. Ему тоже не нравилась затея с переездом. Одно дело жить среди боевиков, совсем другое с будущими женами.

Как я узнала, бытовики не имели фамильяров, поэтому моего скорпиона ожидали неприятности, если он вдруг вздумает отправиться на охоту и наткнется на одну из изнеженных барышень. Крику будет на весь университет!

Пока охрана изучала распоряжение ректора, комендант – суровая ведьма, смерив меня изучающим взглядом, открыла шкаф с ключами. Она снимала с крючка то один ключ, то другой, качала головой, вздыхала, но никак не могла определиться, какую выделить мне комнату.

Вскоре я поняла, что ее беспокоило, когда увидела покои для будущих жен. Много цветов в затейливых вазонах, шелк, атлас и бархат. И все только светлых тонов. Куда такое деве с копьем и черным скорпионом?

Да, в моей семье был достаток, и с собой я привезла приличную сумму, но, как дитю степей, мне привычнее было жить в походных условиях, а не нежиться на пуховых перинах. Единственное, что отлично смотрелось бы в воздушно–розовой обстановке – это мои новые тапочки с помпонами.

Ведьма поступила мудро. Она открыла сразу несколько дверей на пятом совершенно безлюдном этаже и предоставила мне самой выбирать комнату. Когда я направилась в торцевую – не такую большую, но имеющую собственный балкон, комендантша улыбнулась.

– Я так и знала, что ты ее выберешь, – сказала она, отдавая мне ключи. – Правда, мыться придется в конце коридора. Эти покои не обустроены удобствами.

Много ли мне надо? Здесь были кровать, стол, шкаф для одежды и полки для учебников. Ширма, за которой стояла тумба с кувшином для умывания, а под кроватью ночная ваза.

– Надеюсь, здесь мужчины в душ не заходят? – я не хотела повторения того, что произошло с Сигом.

– О, нет, – успокоила меня ведьма. – Охрана явится только по вызову или, если почувствует, что кому–то грозит беда.

Я улыбнулась. Комендантша прекрасно понимала, что я могу за себя постоять, а вот тем, кто вздумает меня обидеть, точно грозит беда.

Я поблагодарила братьев, принесших мои вещи, и принялась обустраиваться. Это же просто замечательно, что в моем распоряжении целый этаж!

Последние летние дни пролетали в сплошной суете. Я бегала на примерки к тетушке Агате, знакомилась с обустройством университета и заведениями на Кривой улице, вечерами прогуливалась на дворцовой площади с братьями–драконами. Однажды даже попыталась навестить Сига, но меня из лазарета выперли.

Его зеленовласая подружка оказалась родственницей лорда Осифира – декана Лекарского факультета. Из–за нее или потому, что я прибавляла лекарям работы, меня не жаловали и смотрели косо. Только заштопали Хубинскому принцу ухо, как я нанесла увечье его рукам. Было ли мне стыдно за свои действия? Нет. Будет знать, кому показывать неприличные жесты.

Занятая делами, я совсем забросила книгу под названием «Нефилимы». Вернее, не забросила, а намеренно ее не открывала. Она так и хранилась под матрасом. Я боялась найти в ней нечто такое, что оттолкнет меня от демона. А он с каждым днем нравился мне все больше.

Всякий раз, стоило куратору появиться на горизонте, сердце начинало стучать сильнее. Были то признаки магии нефилима, или орчанка из Красной степи вошла в пору первой влюбленности, я не знала, но выяснять, испытываю я истинные чувства или нахожусь под воздействием, не торопилась.

В вопросах, стоит мне опасаться куратора или нет, я целиком положилась на ректора. Хотя он отказался сообщить мне ход расследования убийства ведьмака, успокоил, что за лордом Амброузом присматривают, и причин для беспокойства нет.

– Я знаю его чуть ли не с самого детства. И тоже не верю, что однажды в нем проснется зло. Но будем настороже.

– Я тоже не верю, – горячо поддакнула я, чем вызвала внимательный взгляд ректора. Видимо, слишком горячо поддержала.

Я даже расстроилась, когда куратор перенес обучение танцам на начало осени. Он сослался на сильную занятость. «Успеем. В движениях под музыку нет ничего сложного, ты справишься», – уверил он меня, однако не забыл поинтересоваться, заказала ли я бальное платье.

Я стукнула себя по лбу. Почему–то считала, что в одежде, которую мне шили в мастерской Агаты, вполне можно заявиться на бал. Она же совсем новая. Но демон цокнул языком.

– Иди в модный салон и закажи. Если еще не поздно.

Я скривила лицо. Была уверена, что весь женский состав нашего общежития уже околачивается у старой подружки демона. Представляю, как они зашипят, когда я туда заявлюсь. Но Тутто настаивал.

– Тебе же самой будет неловко.

– А может, вовсе не ходить на бал? Платье, танцы – не слишком ли много суеты? У меня и так полно друзей, а с преподавателями я познакомлюсь на занятиях.

– А я пойду на бал без пары? – он вопросительно поднял бровь.

Я потеряла дар речи. Меня только что пригласили стать парой? Очень лестно. И я прыгала бы от счастья, если бы… Если бы у меня не было причины не хотеть идти на бал. Я помнила, что там будет объявлена помолвка. И как я буду себя чувствовать, когда прилюдно объявят, что мой кавалер является женихом другой? Я словно наяву видела взгляды, какими меня наградят курицы. Насмешливые, презрительные, победные. А я вся такая расфуфыренная и не знающая, куда себя деть.

Мне будет даже не неловко. Мне будет больно.

– А вы тоже не ходите. Представляете, как много мы сэкономим времени для чего–то более полезного, чем обучение танцам и шитье нарядов на один раз.

– Я не могу не пойти. Я преподаватель.

– Так выберете себе другую пару.

Как же у меня чесался язык назвать истинную причину, почему я не хочу идти на бал!

– Трусишь?

– Я? – я вздернула нос. – Никогда!

– Я хороший танцор и легко скрою твои ошибки, если ты опасаешься, что мы не успеем подготовиться.

Я покачала головой.

– В конце концов, я приказываю тебе явиться на бал, – голос демона сделался строже. – Я твой куратор. Ты, как будущий боевик, должна уметь вести себя в обществе.

– Вы давно виделись со своим отцом?

Мой вопрос удивил демона.

– А причем тут герцог Амброуз?

– Скажу, когда ответите, давно ли вы разговаривали с ним как сын с отцом?

– Не далее, как вчера. Я отказался от танцев, так как был занят с ним. Он явился в Эндороль по каким–то важным дипломатическим делам.

– И он ничего не сказал о планах женить вас?

– Что за бред ты несешь?

– Я подслушала в салоне «Золотая леди», что о вашей помолвке с одной из будущих жен объявят на осеннем балу, – я опустила глаза вниз. Мне было неловко.

– С кем? – голос демона сделался жестким. – С кем мне предстоит обручиться?

– С Беллой. Помните блондинку, что так жаждала пойти с вами под руку на бал?

Мы стояли на аллее недалеко от моего общежития. Я видела, как у демона подкосились ноги. Найдя глазами скамейку, он направился к ней. Сел и опустил лицо в ладони.

– Что с вами? – я пристроилась рядом.

– Не думал, что долг придется оплачивать таким способом. То-то отец все время нервничал и отводил глаза.

– Что за долг? – я схватилась за ворот своей рубашки, с ужасом понимая, что подслушанный в примерочной разговор – правда, а не мечты дурочки Беллы.

– Мне было лет десять, когда я серьезно заболел. Я умирал. Жар выжигал меня изнутри. Такое иногда случается с демонами. И единственный, кто сумел мне помочь – это лорд Кайси. Отец Беллы. Самый сильный артефактор Демонвиля. Видя, что, благодаря его амулетам, я пошел на поправку, он с улыбкой сказал отцу, что теперь мы, Амброузы, его должники. И однажды мы сделаем ему равноценное одолжение. Отец предлагал деньги, но Кайси отказался. Папа был так счастлив, что согласился и скрепил слово клятвой на крови.

– То есть, если вы откажетесь от своего слова, то кто–то из вас умрет?

– Отец. Он хлопнул с лордом Кайси по рукам.

– И нет никакого способа избежать женитьбы? – я облизала губы. Рот моментально пересох.

Демон покачал головой.

– Если только Белла сама от меня не откажется. Но ей не дадут. Наш род гораздо выше рода Кайси. Для них родство с нами престижно.

Я вздохнула. Так вот почему Белла была так уверена, что Тутто женится на ней!

Я погладила демона по плечу. Потом взяла за руку и сжала, выражая по законам орков поддержку. Но Тутто неожиданно поднес ее к губам и поцеловал. Я смотрела на него во все глаза. Сейчас мы не были куратором и его подопечной. Так не ведут себя кураторы.

– Я думал, что нашел идеальную женщину для себя, – произнес он тихо, не выпуская моей руки.

– Мы теперь не можем вдвоем отправиться на бал?

Я знала, что не можем. Сейчас, когда открылось, что демон – чужой жених, я не имела права быть ему чем–то большим, чем просто ученица.

Тутто покачал головой.

– Не могу допустить, чтобы ты оказалась в неловкой ситуации.

Я не хотела, чтобы демон выпускал мои пальцы из своей руки.

– А если мы хотя бы на минуту забудем о Белле? Притворимся, что я ничего о ней не рассказывала? Выбросим из головы. Есть только вы и я.

– Если только на минуту, – прошептал он и, развернувшись ко мне, обхватил ладонями мое лицо. – Я никогда не встречал такой искренней, мудрой и вместе с тем наивной, сильной и одновременно по-женски слабой девушки.

– Продолжайте, мне приятно, – прошептала я, не имея сил и желания освободиться из его рук.

– Ты совершенна.

– Как и все орки, – я пожала плечами. Скромность присуща орчанкам.

– Ты особенная.

– Видели бы вы, как метко я бросаю копье.

– Ты сразила меня наповал и без копья. Оно просто добило.

– Вы у моих ног?

– Да, я у твоих ног. Жаль, что не навсегда.

– Ну хотя бы на минуточку.

Случился поцелуй. Горячий, страстный, с горчинкой расставания.

– Я давно хотел тебя поцеловать.

– А я мечтала, что вы станете моим первым мужчиной.

Орки открыто говорят о своих чувствах. И нечасто плачут.

– И я мечтал о том же… – Тутто поймал губами мою слезу. – Мое сердце выпрыгивало всякий раз, как я видел тебя. Я понял, что ты моя, еще там, у входа в университет, когда тебя остановил Зарай.

– Понравилось мое копье? – я смущенно улыбнулась. Мне было приятно слышать историю нашей любви, которая, увы, не будет иметь счастливого завершения.

– Мне понравились бусы. И длинные сильные ноги. И все до одной веснушки.

– Я поцелована солнцем.

– Я тоже, – демон тряхнул рыжей гривой. – Мы созданы друг для друга.

– Но мы не можем быть вместе, – напомнила я, – иначе ваш отец умрет.

– Сколько осталось до бала? – он оглянулся, словно искал ответа у людей, толпившихся у входа в общежитие.

До них было далеко, а нас прикрывало раскидистое дерево, но я все равно различила среди будущих жен невесту Тутто. Счастливая. Ей достанется мужчина, который умеет быть нежным.

– Объявления еще не развесили, но что–то около десяти дней, – подсказала я.

Демон поднялся.

– Я не смирюсь и найду причину, по которой стану невыгодным женихом. Отец Беллы откажется от долга.

Я тоже поднялась. Я знала, что спасет Тутто от цепких лап лорда Кейси. Достаточно будет сказать, что жених является нефилимом. Но это признание сломает демона. Потеря карьеры и друзей, подозрение в убийстве ведьмака и прочие неприятности – вся его жизнь пойдет кувырком. А в итоге тюрьма или изгнание.

Я печально вздохнула.

– Еще один поцелуй, прежде чем мы расстанемся, – демон притянул меня к себе и нежно накрыл мои губы своими.

Я закрыла глаза, отдаваясь поцелую. Мне было все равно, кем является Тутто. Во мне просыпалась женщина, которая ради любимого готова была свернуть горы.

«Пора отбросить пустые заботы, есть дела поважней».

– Танцы в силе? – спросила я, как только поцелуй закончился.

Даже демон удивился быстрой смене тона беседы на деловой.

– Как куратор имею право, – он выпустил меня из объятий, понимая, что минутка, которую мы выпросили друг у друга, закончилась.

– Хорошо. Завтра семь в танцевальном зале.

Орки не тратят время на раздумья. Орки действуют.

Я вежливо попрощалась с куратором, но отправилась не в общежитие, а в библиотеку. Я уже знала, что она работает круглосуточно. УПС удивительное место. Здесь поддерживают интерес к знаниям даже ночью.

В библиотеке я столкнулась с эльфийкой Амари. Она что–то выписывала из огромной книги. Стоило мне подойти к ее столу, чтобы поздороваться, как она тут же закрыла книгу и тетрадь и подняла на меня глаза. Изобразила добродушную улыбку.

– Как ты обживаешься в УПС?

– Меня перевели в общежитие будущих жен, – ответила я, скривив лицо.

– Да, в УПС сейчас опять неспокойно. Я тоже из-за истории с Пересмешником была вынуждена переехать к своему жениху. Я тогда училась на первом курсе, а сейчас уже на третьем. Как быстро летит время!

– Ты живешь с лордом Труэлем?

Амари кивнула. У нее покраснели кончики ушей.

– Что тебя привело в библиотеку так поздно? – она ловко перевела разговор на меня.

– Хочу побольше узнать о своем кураторе. Кто его родители, почему он служит в университете Эндероля, а не отправился после окончания УПС в Демонвиль. Ведь там его родина? Никогда не поверю, что у демонов нет своих университетов, где он мог бы преподавать.

– В УПС учиться престижно. У студентов, происходящих из правящих династий, есть возможность уже сейчас наладить дружеские связи. Наш университет не только обучает, но и способствует сохранению мира во всем мире.

– С такими студентами, как Бешенный Сиг, трудно надеяться на мир, – возразила я.

– Напротив, – Амари улыбнулась. – Младший сын короля Хубы узнал сам и обязательно донесет до своих соплеменников, что в Оркостан лучше не соваться.

– Почему?

– Если там живут такие горячие девушки, что способны дать отпор даже при помощи обыкновенного столового ножа, то что говорить об их мужчинах? Сиг теперь десять раз посмотрит на шрамы на своих руках, прежде чем кинуть оскорбление кому-то из орков. Ты преподнесла ему отличный урок.

– Спасибо за поддержку.

– Не за что.

Я протянула ладонь Амари и пожала ее руку. Руку слабой девчонки, которая не держала ничего тяжелее штопора. Но как отважно она им воспользовалась однажды! Я не могла не выразить своего восхищения.

– Амари, в истории с Пересмешником ты мой герой.

В моих словах не было и толики лести. Выстоять против Пересмешника голой, мокрой и в полной темноте не сумела бы даже я, наверное.

– Ты меня смущаешь, – на щеках эльфийки появились ямочки. – Если понадобится помощь, обращайся. Например, я могу подсказать, чего с твоим куратором лучше не делать.

– И чего же? – тут же откликнулась я.

– Целоваться. Это у Амброузов родовая особенность. Один глубокий поцелуй, и он все о тебе будет знать. Владеешь ли ты магией, насколько она сильна, и даже к какой расе ты принадлежишь.

Я растерянно хлопнула ресницами.

– Что?! – удивилась Амари. – Уже целовались? А Тутто как всегда скор!

Она восхищенно цокнула языком.

– Как всегда? – поймала я ее за язычок. – Тоже побывала в его объятиях?

– Пришлось, – вздохнула эльфийка.

– Эх, поздно я встретилась с тобой. Надо было давно расспросить о жителях Демонвиля. Они, оказывается, очень забавные существа.

– Слово «забавные» меньше всего подходит к Тутто. Будь с ним осторожна, девочка. Не заметишь, как он завладеет тобой.

Я сделала каменное лицо, чтобы эльфийка не поняла, что опоздала со своими советами.

Я скрыла от Амари, что моей основной целью были вовсе не сведения о Тутто, а о его невесте. Я решила копать с этой стороны, чтобы найти нечто, что могло бы послужить разрывом помолвки. Не может быть, чтобы в семье Кайси не было тайн.

– Кстати, у меня есть замечательная подруга. Она учится на некроманском и имеет доступ в королевскую библиотеку. Я могу посодействовать, чтобы она достала сведения о Тутто. Уверяю тебя, такие ты не найдешь в публичных изданиях.

– О, спасибо! Я очень хочу знать всю подноготную своего куратора.

– Уж не влюбилась ли ты в него? – эльфийка кокетливо склонила голову набок.

Орки не умеют врать. Только лукавить.

– Вот еще! – возразила я, чувствуя, как жар заливает мое лицо.

– Не смущайся. Если бы не Труэль, я бы тоже влюбилась в Тутто. Не знаю, как у него получается, но все девчонки от него без ума, – она потянулась ко мне и доверительно пожала руку. – Не переживай, я помогу тебе. Сегодня же загляну к Шадди и попрошу ее порыскать в королевской библиотеке.

– Уж если мне так повезло, нельзя ли навести справки об одной из студенток факультета Бытовой магии? Леди Белла Кайси. Она, кажется, тоже из демонического рода, так как ее отец лучший артефактор Демонвиля.

– Так-так, – Амари смерила меня задумчивым взглядом. – Серьезная соперница?

– Боюсь, нечто похуже. Будущая жена.

Амари рассмеялась, не поняв, что я говорю о Белле, как о будущей жене Тутто. Как бы я хотела, чтобы эта замечательная Шадди дала мне козырные карты против нее!

Беседа с эльфийкой значительно подняла мой дух. Я поверила, что еще не все потеряно.

– Дайте, пожалуйста, атлас знатных вельмож Демонвиля, – обратилась я к гному, с которым уже была знакома.

С языка едва не слетел вопрос, не он ли подсунул мне книгу о нефилимах. Этого ни в коем случае нельзя было делать, так как, если библиотекарь не был виноват, я могла дать ему и сидящей недалеко от стойки Амари пищу для размышлений. И ни к чему хорошему эти размышления не привели бы. На книге не было библиотечного штампа и мне пришлось бы ответить на кучу вопросов.

И опять-таки, у меня была надежда, что тот, кто подсунул книгу, настраивая меня против куратора, подкинет еще что-нибудь важное, что может пригодиться в моем походе против лорда Кайси и его милой дочери.

Выданный библиотекарем толстенный фолиант был обильно украшен картинками, которые магически увеличивались, стоило приложить к ним палец. Об этом мне подсказал дежурный библиотекарь.

– На каком языке изволите читать? – спросил он, настраивая на первой странице своеобразный компас, где вертящаяся стрелка указывала на принятые в УПС языки. – Книга написана на демоническом.

– Переведите на оркский, пожалуйста, – попросила я.

Библиотекарь провернул стрелку так, чтобы она указывала на мой родной язык. Послышался непродолжительный шелест.

– Готово! – гном пододвинул фолиант ко мне, и я перешла с ним в дальний угол. Не хотела, чтобы поздний посетитель случайно заглянул в книгу через плечо.

Первыми шли сведения о правящей семье. Во главе Демонвиля стояла королева. Я вздрогнула, когда увидела ее изображение. На официальных портретах ее представляли в короне, здесь же она была без нее, и меня поразило, что у Ее Величества есть немаленькие такие рога. Я бегло пролистала страницы, но не нашла ни одну демоницу, награжденную хоть какими–то рогами. Или они отсутствовали вовсе, или были настолько малы, что легко пряталась в прическах.

– Они не настоящие. Королева София надевает их лишь как символ власти, – послышался за спиной шелестящий голос.

Я вскрикнула от неожиданности.

Библиотекарь смотрел на меня с укором. Нет, чтобы сделать замечание непрошенному советчику, без зазрения совести усевшемуся на соседний стул, гном пучил глаза на меня.

– Вы кто? – прошипела я незнакомцу, недовольная тем, что нарушили мое уединение.

– А ты приглядись.

Я моментально захлопнула рот ладонями, чтобы еще больше не переполошить читательский зал. Рядом со мной сидел призрак убиенного ведьмака.

Черт. Где мой бубен?

– Что вы здесь делаете, Горф? – тихо спросила я, когда сердце перестало колотиться, точно сумасшедшее. Встречи с призраками всегда для меня неожиданны, и я никак не могу к этому привыкнуть.

– Я всюду следую за тобой, – пробасил он, не пытаясь понизить голос. Знал, что, кроме меня, его никто не видит и не слышит. – Ты единственная, кто манит меня светом в этом царстве тьмы. Возле тебя тепло.

Я приподняла бровь. Однако. Ведьмак оказался наделен фантазией. Мог бы просто сказать: «Мне страшно, и я не знаю, куда приткнуться».

– А почему вы проявились только сейчас, а не сразу, как я подцепила вас в морге?

– Наблюдал.

– И что выяснили?

– Что ты влюблена в демона, и, чтобы защитить его, горы свернешь, но найдешь настоящего убийцу.

– К–хм, у меня несколько иные планы, – я нахмурилась, понимая, что ведьмак видел, как мы с Тутто целовались. – Убийством занимается ректор. И потом, разве вы не помните, кто вас прикончил?

– Я его не видел. Вышел на крыльцо, чтобы посмотреть на звезды – я всегда так делал, прежде чем закрыть общежитие на ночь, и почувствовал, что мне в шею что–то вонзилось.

– Шприц? – я сощурила глаза. Лорд Осифир правильно догадался, как было совершено убийство.

– Нет, – покачал головой ведьмак. – Дротик. Я вытащил его и едва успел добрести до своего стола, как начал задыхаться.

– Тогда зайдем с другой стороны, – я постучала пальцами по столешнице, соображая, как бы лучше подобрать слова. – Кто без моего ведома забирался в мансарду и рылся в моих вещах? Я думаю, вас убили именно из–за этого, так как у меня пропала одна очень важная вещь.

– Леди Рона, что вы там все время бубните? – строго спросил библиотекарь. Его голос подхватило эхо. – Читайте про себя, а не вслух. Вы мешаете окружающим.

Я закатила глаза. В зале, кроме меня, было еще трое, и сидели они достаточно далеко.

– Гном Бакард всегда был занудой, – хмыкнул ведьмак и, подмигнув мне, растворился в воздухе.

– Вы куда? – я развернулась, ища его глазами.

– Встретимся в общежитии, – прошелестело в пустоте.

Я выдохнула и вернулась к книге о вельможах Демонвиля.

Сначала я нашла генеалогическое древа рода Амброуз.

– Ого! – не удержалась я от возгласа. – А они крепко связаны с королевским родом!

Ветви древа Амброузов переплетались с ветвями семьи королевы Софии в нескольких местах. Как правило, предки королевы брали замуж девиц Амброуз. Водя пальцем по виньеткам с изображениями знатных демонов, я добралась до братьев – отца и дяди Тутто. И опять едва сдержала вскрик. Как оказалось, у близнецов была младшая сестра! Леди Беатриче, увы, уже закончила свой жизненный путь.

Как я поняла из указанных дат, она так и не увидела своего племянника – умерла за полгода до его рождения. Интересно, какая болезнь заставила ее лечь в могилу молодой? К сожалению, об этом не было написано ни слова. Я рассматривала ее портрет и понимала, что Тутто скорее похож на нее, чем на мать. Его тетушка была такой же рыжей, как он, в отличие от остальных черноволосых членов семьи.

И если красота Беатриче была яркой и манящей, то мать Тутто ничем примечательным не выделялась. Робкий взгляд, бледное лицо, черты хоть и приятны, но не запоминаемы.

Я постучала пальцем по губам. Амброузы все, как один, были жгучими красавцами, и мать Тутто – леди Лючия никак не вписывалась в эту компанию. Дата ее смерти совпадала с датой рождения Тутто. Вот и все, что я узнала о семье моего куратора. Была надежда, что некромантка Шадди принесет в клюве что–то более интересное.

Я потерла виски. Глаза слипались, так хотелось спать. Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в библиотеке совершенно одна. На стойке горел магический светоч, но гнома не было видно. Я решила быстро взглянуть на древо рода Кайси и отправиться восвояси.

Как я и думала, ничего интересного в их древе я не нашла. Ни разу его ветви не пересеклись с каким–либо значимым родом Демонвиля. Баронский титул получил дед Беллы за заслуги перед короной. Кайси сделались дворянами, но породниться с новоявленными вельможами никто не желал. Мне стало понятно рвение отца пристроить Беллу. Через Тутто они попадали в высший свет.

Насколько же сильно отец любил сына, раз за его выздоровление поклялся отдать свою жизнь! Теперь пришла пора Тутто пожертвовать собой ради отца. Поняв, какую трудную поставила перед собой задачу, я расстроилась. Кайси ни за что не выпустят из рук желанную добычу. Мой куратор обречен стать мужем пышки.

Оставив книгу на стойке, я побрела домой. Пришлось стучаться, чтобы меня пустили в общежитие. Заспанная комендантша смерила меня неприязненным взглядом.

– И чего тебе не спится? Любовь, небось, крутишь?

– Хотела бы. Но не судьба, – ответила я и, скрыв зевок ладонью, поплелась на свой этаж.

Совсем забыла, что меня там ждет призрак ведьмака. Он бессовестно развалился на моей кровати.

– Разве призраки спят? – спросила я его.

– Нет. Но я еще не отвык от привычек живых. Даже иногда есть хочется.

Я зажгла светоч на столе. Там на горстке монет дрых мой фамильяр. Увидев меня, слабо махнул клешней и зарылся в золото поглубже. Никто ко мне не приходил, иначе Лапуля рассказал бы о визитерах.

Жилище будущих жен с каждым днем заполнялось все больше, только на пятый этаж никого не поднимали. Тут было двояко – или ректор опасался подселять ко мне изнеженных девиц, или в этом году на самом деле был недобор невест, желающих учиться в УПС. Университет открыл новый престижный факультет, и, возможно, некоторые из девиц выбрали путь артефакторов. Или польстились сделаться ведьмами. Все интереснее, чем заучивать скучные бытовые заклинания.

– Так на чем мы с тобой остановились? – ведьмак сменил позу. Лег на бок и сунул под голову кулак.

– Давайте сразу договоримся, – я распахнула шкаф и принялась шарить в нем. – Мое жилище неприкосновенно. Вы не можете зайти в него без моего приглашения. Если только почувствую ваше присутствие, не обижайтесь. Я вас развею.

Я достала бубен и показала его ведьмаку. Тот сел.

– Что это? – выдохнул со страхом в голосе. Должно быть, почуял магию шаманства.

– Бубен, изгоняющий призраков. Стоит ударить в него и пропеть песнь «Прощание орка», как вы отправитесь в тот мир, куда должны были попасть после смерти.

– Меня не похоронили. Лорд Труэль погрузил меня в стазис. И как только чернокнижник придет в морг, я сразу расскажу, что ты мня шантажируешь. А значит, препятствуешь следствию.

Я хмыкнула.

– Если я ударю в бубен, никакой стазис не поможет. Останется только похоронить тело. Попробуем?

Я задрала бубен и откашлявшись, начала петь:

– Твои дела завершены, ступай в Цветущий край…

– Я согласен. Не надо в бубен. Я хочу помочь.

– Итак, кому вы давали ключи, чтобы обыскали мою комнату? – для солидности я свела брови к переносице.

Ведьмак замялся.

– Не знаю, обыскивали или просто так любопытствовали… – он поднял на меня виноватые глаза. – Всех перечислять?

– Их было много?! – я не удержала брови на месте.

Горф кивнул.

– Деньги. Я в них нуждался. А они были щедры.

– Я жду.

Ведьмак вздохнул.

– Первой пришла леди Лолли…

– А это еще кто?

– Племянница декана Лекарского факультета. Из леших.

– А, понятно. Зеленовласка.

– Ей я отказать не мог. Тем более, что она заплатила за молчание. Следом пришла Белла. Пухленькая такая. С курносым носиком. Она дала больше всех.

Я скрипнула зубами.

– Знаю ее, дальше.

– Самым последним пришел секретарь ректора, но он на мансарду не поднимался. Услышав мое ворчание, поинтересовался, кто из администрации уже был у меня. Достал свой вечный блокнот, чтобы записать.

– А кто–то из администрации все-таки был? – я насторожилась. Ведь на общем собрании дознаватель сразу сказал, что оснований для проверки моей комнаты не было.

Ведьмак опять вздохнул.

– Приходил. Лорд Джеромо. Декан факультета Бытовой магии. Я был уверен, он ищет запрещенные амулеты. У него чуйка на них. Сейчас большинство преподавателей еще на каникулах, поэтому я не удивился, что он пришел сам, а не послал кого–то из проверяющих.

– Дядя Тутто?! У меня в комнате был дядя моего куратора?

– Так и есть. Но он мне не платил. Приказал молчать и все…

Я схватилась за голову. Не знала, что стала настолько популярна в первый же день прибытия в УПС. У меня была не комната, а проходной двор.

– Кого теперь подозревать? – я едва не плакала. Ведьмак еще больше запутал мое расследование.

– То-то и оно, – вздохнул он удрученно.

– Спасибо за помощь, но вам пора убираться, – я устала, поэтому не церемонилась. Показала Горфу бубен. – И еще, душевые тоже неприкосновенны. Помните, чуть что не так – развею. И вы никогда не узнаете, кто ваш убийца.

Ведьмак сполз с моей кровати и потопал к двери. Открывать не стал, прошел через нее.

Я положила бубен возле подушки. Потрогала лопнувшую кожу. Я не знала, в рабочем он состоянии или нет, но само наличие мощного магического артефакта напугает любого мертвяка, вздумавшего задержаться в мире живых.

Умывшись и переодевшись ко сну (спать голой после всех событий я не решалась), я достала из-под матраса книгу. Перенесла лампу ближе и открыла первую главу. «Характеристика нефилимов».

«Связи между ангелами и прочими расами запрещены. Из–за этого рожденные от ангелов дети считаются скверными. Нефилимы одни из самых опасных существ в мире, так как сочетают в себе особенности как ангелов, так и родивших их матерей. Нефилимы, находясь в утробе, поддерживают жизнь матери вплоть до своего рождения. Рождение нефилима сопровождается различными знамениями. Случаются сильные природные катаклизмы, в зависимости от той местности, где приходит на свет нефилим. Возможны ураганы, извержения вулканов, землетрясения, эпидемии, нашествия крыс и саранчи. Женщина, вынашивающая нефилима, во время родов умирает».

Я судорожно сглотнула. Как все оказалось непросто. Катаклизмы, эпидемии… Надо бы поинтересоваться, случались ли землетрясения или эпидемии в Демонвиле, когда на свет появился Тутто.

Меня раздирали противоречивые чувства.

– Уж лучше бы анализатор крови на самом деле оказался сломан, – проворчала я. – Тогда никто не сомневался бы, что Тутто чистый демон, а я – орк.

Я сунула книгу под матрас. Мне сделалось страшно от мысли, что только рождение Тутто могло повлечь за собой чьи–то смерти, не считая смерти роженицы, произведшей на свет нефилима. А что будет, когда он войдет в полную силу? Найдется ли кто–то, кто с ним справится? Уж не поэтому ли детей ангелов изгнали из нашего мира?

Я легла и укрылась одеялом с головой. Пришла пора подумать о том, у кого из троих, побывавших в моей комнате, находится результат анализа крови куратора.

– Секретарь ректора из списка подозреваемых вычеркивается, – пробубнила я в темноту. – Он всего лишь поинтересовался, обыскивали ли мою комнату на предмет запрещенных артефактов или нет. Сам туда не поднимался.

Докучливый эльф и здесь проявил инициативу. Я не понравилась ему с первого раза.

– Если бы бумажку нашла зеленовласка, то она не преминула бы показать ее Сигу, а заодно и донести ректору, что под его началом работает опасный тип. Если они, конечно, понимают, кто такие нефилимы.

Запарившись под одеялом, я скинула его с себя полностью. Пришел черед обмозговать, что было бы, если бы результат крови попал к пышке. Она наверняка отказалась бы от свадьбы. Нефилим – это не то существо, за которое девушка стремилась бы выйти замуж.

Во–первых, непонятно, пережила бы она роды или нет. Во–вторых, в любой семье, даже у орков, бывают ссоры. Не прибьет ли в горячке спора свою вторую половинку нефилим? Или желание встать чуть ли не на одну ступень с королевой пересилит?

– Нет, не буду вычеркивать из подозреваемых пышку. Понаблюдаю за ней.

Я встала и попила воды. Распахнула настежь окна, подставив лицо ветру, в котором уже чувствовалась дыхание осени.

Ну и последний, кто находится в списке подозреваемых – это лорд Джеромо. Зачем дядюшка Тутто шарил в моей комнате? Переживал, что один из скелетов семьи Амброуз вывалился из их шкафа на пол моей мансарды? А вдруг он знает, что Тутто не является сыном его брата–близнеца?

Но тут появлялся новый вопрос: если поцелуй, через который Амброузы познают силу магии и даже расу того, кого они целуют, является родовым наследием, то почему им обладает Тутто? Значит ли это, что лорд Амброуз его родной отец, а нефилимом была мать? Но почему тогда она умерла сразу после родов? Да и в главной книге знатных родов Демонвиля она записана как демон. Или она жива, но историю ее гибели придумали, чтобы замести следы порочной связи?

И самое главное, что я так и не сумела понять, кому из подозреваемых была выгодна смерть Горфа? Если бумажка попала в руки Сига и его подружки, то им проще раструбить всему свету о тайне семьи Амброуз, чем скрывать, что Лолли побывала в мансарде. А вот остальным двум – Белле и Джеромом есть что скрывать. Одной – из–за страстного желания семьи Кайси войти в высшую когорту власти, второму – скрыть, что его племянник нефилим.

Уф!

Повертевшись с боку на бок, я все же уснула. Во сне я плакала и целовала демона. Прижимала к себе и не хотела отпускать.

Открыв глаза, застала у кровати ведьмака. Он сидел на стуле и пялился на меня.

– Вы почему здесь? – хмуро спросила я.

– Ты плакала, – он показал мой носовой платок. Приподнявшись, я выхватила его из рук призрака. Платок оказался влажным.

– А вы, значит, утешали?

– Я полистал книгу, которую ты прячешь под матрасом, – не стал отвечать на вопрос ведьмак.

– Ну знаете ли… – от возмущения я едва не задохнулась. Потянулась за бубном.

– Подожди, – выпятил вперед руку призрак. – Еще успеешь развеять. Давай поговорим о нефилимах.

Я немного поразмыслила. Зачем развеивать привидение ведьмака, если у меня появился собеседник, с которым я могу обсудить волнующие моменты? Он гораздо старше меня, а, значит, опытней. Его можно использовать как разведчика в стане врага, ведь никто не ожидает, что рядом с ними околачивается призрак.

– Что вы о них знаете? – я спрятала бубен под подушку.

– Большинство ведьмаков и ведьм моего поколения не учились в УПС. Они черпали знания из ведьмовского котла, в котором много чего варится. В том числе память о нефилимах.

Я задрала брови. Впервые слышала о таком артефакте.

– Знания даются потихоньку, по ложечке, иначе незрелый ум может не выдержать их веса. Некоторые знания подобны яду, поэтому глубоко стараются не зачерпывать. На дне котла самые старые и опасные – им ведьмы–хранительницы не дают всплыть. Поэтому вода в котле никогда бурно не кипит.

Я представила старуху с черпаком, которая медленно мешает варево и предлагает отпить по глоточку страждущим узнать истину.

– Но вы однажды зачерпнули с самого дна? Я правильно поняла?

– Правильно. Только я скрывал, что знаю больше остальных. Такие знания опасны. За них могут и убить.

Я насторожилась. Не ошибаюсь ли я, думая, что ведьмака прихлопнули из-за клочка бумаги? Вдруг копать нужно глубже?

– Вы узнали что-то опасное о нефилимах?

Нетрудно догадаться, если разговор начался с них.

– Да. Нефилимы бессмертны, их невозможно убить, и поэтому ты можешь не переживать о Тутто. У него будет длинная жизнь, но…

– Но? – я не стала переубеждать ведьмака, что он ошибся, и Тутто вовсе не нефилим. Если призрак давно наблюдает за мной, то он слышал, о чем я разговаривала с ректором и кого хочу защитить.

– Существует артефакт – Клинок Ангела, который способен отнять жизнь нефилима. И если ректор посчитает Тутто опасным, он применит оружие, не задумываясь.

– У него тоже есть такой? – у меня перехватило горло.

– В каждом королевском дворце хранится подобный клинок. Вспомни, что написано в книге. Однажды мир ополчился на нефилимов и изгнал их под угрозой смерти. А угроза могла исходить только от Клинка. Так что, считай, у нашего ректора защита всегда под рукой. Думаешь, король еще не знает, что в УПС появился нефилим?

Я захлопнула ладонью рот. Вот почему ректор был так спокоен. У него находится оружие, которым он может оборвать жизнь нефилима. Осталось только наблюдать и в нужное время пустить его в ход.

– Как вы думаете, мне стоит сказать Тутто, что он в опасности?

Ведьмак покачал головой.

– Пока Тутто не знает о своих корнях, он спокоен. Нефилим в нем спит. Мальчик сам еще не понимает, какой силой обладает. Лишь повзрослев, он обретет могущество отца. Что для бессмертного нефилима пара десятков лет? Младенчество. Если бы Тутто сражался с Зараем, как сын ангела, от эльфа не осталось бы мокрого места.

– Подождите, я не поняла. Разве Тутто – сын ангела? Я видела результат анализатора, там сказано, что он наполовину демон, а на вторую половину – нефилим. Причем тут ангелы?

– Милая, а ты знаешь, откуда берутся нефилимы? Их создают ангелы. Любое дитя ангела, неважно, кто является его матерью, называется нефилимом. Тутто произвела на свет демоница, поэтому анализатор указал на наличие демонической крови.

– Но почему бы анализатору не указать, что 50% крови в нем принадлежат ангелу?

– Ни один артефакт в мире не способен определить кровь ангела. Иначе их легко можно было бы вычислить среди нас. А они этого не хотят.

– Но почему?

– Высшая раса. Могущественная и способная стереть наш УПС одним взмахом крыла.

– Их боятся, – догадалась я.

– Да. Поэтому изобрели Клинок Ангела. Зачем ангелам рисковать и подставлять собственную спину?

– Но они есть среди нас?

– Есть. И доказательством тому твой Тутто.

Я пораженно замолчала. Любой незнакомец может оказаться ангелом. Я как-то не задумывалась об их существовании. Есть боги и их следует бояться – так считала я. Но боги не спускаются к людям, для этого они используют посланников.

– Ангел может менять личину?

Я сама мало что знала об ангелах. Читала, что они необыкновенно красивые, но их красота способна выжечь глаза, если смотреть на них прямо. Они сплошь блондины и у них имеются белые крылья. Но в них не следует искать доброты. Ангелы – это прежде всего воины, руками которых боги карают провинившихся. Он будет благосклонен только в том случае, если ему это выгодно.

По мне так лучше всего никогда не встречаться с ангелом. Однако матери Тутто не повезло. Или повезло, если она, презрев стыд и наличие мужа отдалась ангелу? Не верится, что он взял ее силой, раз способен обольстить. А может, она и не знала, что спит с ангелом? Отсюда и мой вопрос – способен ли ангел предстать в ином образе?

– Ангелы могут быть кем угодно. Они подобны богам, а те, ты сама знаешь, мастера превращений. Вспомни хотя бы, кем бог орков предстал перед своим сподвижником?

– В виде горящего куста. А еще он предупредил нашего шамана о песчаной буре в образе золотой овцы.

– Вот видишь.

– И еще один вопрос, на который вы, возможно, знаете ответ: кто подсунул мне книгу о нефилимах?

Ведьмак сделал удивленное лицо.

– Я стал следить за тобой только после собрания в морге. К тому времени книга уже была у тебя.

– Вот еще одна загадка, которая ждет ответа.

– Возможно, подсунул тот же, кто знает, что Тутто нефилим?

Прозвучал сигнал к завтраку. Я спохватилась и кинулась к шкафу. Ведьмак, догадавшись, что меня следует оставить одну, вышел.

Умывшись и расчесавшись, я надела приготовленное платье. Если бы не загар, я уже вполне походила на остальных студенток УПС.

В столовой поняла, насколько близок день начала учебы. Если бы парни не держали мне место, негде было бы приткнуться. Студентов становилось все больше и больше. Повертев головой, я заметила Амари. Эльфийка шепталась с незнакомой девицей. Стоило мне закончить есть, как она помахала мне рукой, чтобы я подошла.

– Это Шадди. Она учится на третьем курсе Некромантского факультета.

– Тоже из бунтарок? – я улыбнулась и ответила на протянутую руку Шадди. Ее пожатие было таким же крепким, как мое. – Насколько я слышала в некроманты женщин не берут.

– Как и на Лекарский, – поддакнула эльфийка. – Однако я там учусь.

– Хорошая у нас компания, – кивнула я.

– Я уже говорила, что отец Шадди работает летописцем в королевском дворце? Нет? Так вот, сегодня она ночевала у родителей, – начала беседу Амари, отведя нас в сторону. Мы вышли из столовой и пристроились у окна. – И кое-что узнала для нашего расследования.

– Нашего? – удивилась я, так как думала, что только меня волнует судьба Тутто.

– Конечно, – задрала нос некромантка. – Рыжий демон наш друг.

– И что же это? – я сделала шаг ближе.

– Тайны семьи Амброуз, – зловеще прошептала Шадди и уселась на подоконник. Мы встали перед ней, чтобы лучше слышать.

– Лучшее место работы летописца – это библиотека, – начала некромантка. – Папа имеет во дворце личный кабинет, но факты, описываемые им, зачастую требуют исторического подтверждения. Поэтому у него есть столик в особой части библиотеки – в Архиве. Там он частенько задерживается допоздна. Когда я прихожу к нему, то обычно блуждаю между полками, рассматриваю корешки книг, иногда беру в руки сшитые в пачку документы. Если что-то заинтересует, читаю, но обязательно ставлю на место. Папа не любит беспорядка и строго спрашивает, если книга очутилась не на своей полке. Я перекидываюсь с отцом короткими фразами: он спрашивает о делах в УПС, а я интересуюсь новостями королевства. Вчера я поступила так же, но зашла в закуток, где все книги и документы были посвящены Демонвилю.

Я сглотнула. Сейчас я узнаю, что за тайны хранит в своих шкафах семейка Амброуз.

– И вот что я нашла, – Шадди перешла на шепот, вытаскивая из кармана сложенную в несколько раз бумагу.

– Ты рискнула работой отца? – Амари сморщила красивое личико. – А если узнают, что ты вынесла из Архива важный документ? Драконы сочтут это за предательство.

– Тише ты. Сегодня вечером постараюсь положить назад, – некромантка развернула на колене документ.

– Он же написан на демоническом языке, – разочарованно произнесла я. Все мы: и эльфы, и драконы, и орки, говорили на общепринятом языке, который учили, помимо родного, с самого рождения. Существовали такие уникумы, которые знали несколько языков, но я к ним не относилась.

– Это копия свидетельства рождения ребенка. Имени нет. Лишь указан пол – мужской. Мать – Беатриче Амброуз.

– А отец? – мой голос сделался хриплым.

– Прочерк. Она умерла во время родов, так и не признавшись, кто сделал ей ребенка. Об этом написано в докладной записке присутствовавшего при родах слуги–шпиона.

– Выходит, в семье Аброузов должно быть два младенца? – Амари взяла документ и посмотрела его на просвет. – Судя по дате, у Тутто есть кузен на полгода старше его.

– Но в том то и дело, что о втором ребенке нет никаких сведений, – Шадди сделал большие глаза. – Я все перевернула. Да, был брак, который скоропалительно заключил Каста Амброуз с девицей Лючией. Сиротой из незнатного рода. И это в то время, когда любая из девушек королевских кровей с радостью приняла бы его руку и сердце.

– Да, зачем он выбрал сироту? – Амари посмотрела сначала на Шадди, потом на меня. Я сжала зубы, боясь испустить звук. И так все было понятно. Тутто на самом деле принадлежит клану Амброузов, но родила его не Лючия, а Беатриче.

– Я знаю, зачем, – некромантка многозначительно покачала головой. – Чтобы скрыть, что Тутто бастард, и что родила его незамужняя девица. Увидели, что у сестры живот растет, вот и сообразили быстро свадебку, чтобы скрыть семейный позор. Руку мертвеца даю на отсечение, что эта Лючия до сих пор жива и никогда не была беременной. Поживает где-нибудь в глуши на денежки, которые демоны выплатили ей за молчание. А Тутто рассказали грустную сказку. И ведь почти не соврали. Мать–то на самом деле умерла. Правда, выяснить, кто отец, так и не сумели.

– Тебя такой ответ устраивает? – Амари сжала мне руку.

– Вполне, – кивнула я.

– Как ни крути, но Тутто из рода Амброуз. А раз он является старшим сыном, то унаследует все состояние семьи, – Шадди изучающе посмотрела на меня. – И жених из него получается завидный.

– Вы думаете, меня беспокоило богат ли он? – я искренне возмутилась. – Да у нас в Оркостане золото хранят в глубоких ямах, которые раскиданы по всей Красной степи – так его много. Копни в первом попавшемся месте и наткнешься на клад. Меня волнует совсем другое.

– И что же? – эльфийка толкнула меня плечом, пока я лихорадочно думала, признаться, что у Тутто есть невеста или нет.

– Меня волнует род Кайси, – выдала я обтекаемо. – Они что–то замышляют против Тутто. Я подслушала разговор зеленовласки из леших и ее подружки–демоницы Беллы. Они готовятся к осеннему балу, во время которого будет какая-то подстава для Тутто.

– Ты о той толстушке, что вечно пялится на него? – поинтересовалась Шадди.

– Ты тоже заметила? – я даже обрадовалась, что не придется объяснять.

– Ничего у них не получится, – хмыкнула некромантка. – Тутто умеет за себя постоять. Как только снимут швы на руках Сига, он тут же вызовет его на стрельбище, чтобы начистить наглую харю. И до бала не дотянет.

– А если у них интерес другого плана? – я постаралась вернуть разговор в правильную колею. Иначе подумают, что я переживаю из-за вражды демона и темного эльфа. – Белла из будущих жен, а Тутто завидный жених. Сама сказала. И оба демоны. Вдруг их семьи захотят объединиться? Не зря же пышечка все время строит ему глазки?

Фух! Сказала то, что беспокоило. Даже полегчало.

– Невозможно, – категорически ответила Шадди. – Слишком разный уровень знатности и богатства. Где Амброузы и где Кайси? Я заглянула в архивные документы их семьи. Начали с торговли травами. Потом прадеду повезло попасть в услужение к восточному колдуну, который и научил разным заклинаниям и приемчикам лечения. Мастерили амулеты, стало получаться, пошли деньги. Можете посмеяться надо мной, но я чую, что там без черной магии не обошлось. Мутные какие-то эти Кайси. Если уж и попадет ваша пышечка в постель Тутто, то только через шантаж.

– Ты права, Шадди, – Амари сощурила глаза. – Если мы смогли узнать тайну Амброузов, то почему бы и Кайси не разнюхать всю подноготную и не начать шантажировать братьев. Ненавижу таких подлых заговорщиков!

– Я слышала, что Кайси лечил Тутто, когда тот был еще совсем ребенком, – подтвердила версию подруг я.

– Вот! – Шадди аккуратно свернула свидетельство о рождении и сунула в карман. – Это во взрослом состоянии разница в полгода незаметна, а у маленьких детей ее легко почувствовать. Мог отец Беллы понять, что перед ним подменный ребенок? Мог! А теперь наверняка шантажирует, лишь бы пристроить свою доченьку.

– Но Тутто все равно останется Амброузом, даже если и подтвердится, что он бастард. Какая семье Кайси будет выгода, если они выдадут его? – я не понимала. У нас в Красной степи любому ребенку были рады, независимо от того, какого он цвета, и есть ли у него клыки или рога.

– У демонов все гораздо сложнее, – Шадди среди нас была самой начитанной. Амари лишь хлопала глазами и поддакивала подруге. – Они любят погулять, затащить девчонку в постель, но ребенок для них святое – он должен быть кровь от крови, иначе спорное наследство отходит королеве. Представь, что его дяди–близнецы женятся, у них появятся дети, и те, узнав, что Тутто бастард, начнут тяжбу. Это все. Конец рода. Королева тут же приберет к рукам спорные деньги. Она так стара, что помнит, как демоны убивали друг друга из-за золота.

– Какой жестокий закон, – Амари передернула плечами. – Оставить нищими тех, кто оспаривает свое право на наследство.

– Демонов в нашем мире не так много, – Шадди спрыгнула с подоконника. – Я читала, что многие из родов Демонвиля прервали свое существование после нашествия ангелов – их лютейших врагов. Когда–то все они были небожителями, но раскол превратил отступников в демонов. Если бы не драконы, которые вмешались, воззвав к богам, от демонов не осталось бы и следа.

Я мотала на ус все, что говорила Шадди. И если до того я надеялась, что она прояснит ситуацию, то теперь все еще больше запуталось. Одно я поняла четко: в семье Амброузов рос ребенок врага, который мог вернуться за сыном в любой момент. «Ангелы среди нас», – так сказал ведьмак. Мало того, узнай о тайне Тутто королева, и никому из его родственников, покрывающих нефилима, не будет пощады. Слишком трудно дался мир в королевстве Демонвиль.

– Завтра начнется учеба, – Шадди отряхнула юбку. – Сегодня последний день, когда можно спокойно пройтись по лавкам. Ты с нами, Рона?

– Э–э–э… – начала я, не зная, что ответить. – Я еще не все получила учебники.

Вроде и надо бы прикупить себе туфли и какое-нибудь платье к осеннему балу, но, в то же время, идти на праздник совсем не хотелось. Если я так и не придумаю, как отвратить Кайси от планов по захвату Тутто, то мне придется слушать объявление о помолвке. А это будет больно.

Подруги ушли, а я поплелась к ректору. Разговор с Шадди многое что прояснил. Если раньше я думала, что достаточно будет намекнуть отцу Беллы, что его дочь не переживет роды, то теперь сильно сомневалась, что спасу этим Тутто. Кайси начнет выяснять, с чего бы это его дочери помереть. Придется признаться, что Тутто нефилим. Слухи о том дойдут до королевы Демонвиля, и начнется разгром семьи Амброуз. А им зла я не желала.

Административное здание пугало тишиной. Эхо подхватывало звук моих шагов и разносило по длинным коридорам. Завтра все изменится. Здесь будут сновать толпы студентов, начнется новая жизнь.

Секретаря на месте не оказалось, и я прошла напрямую к двери ректора. Только хотела постучать, как услышала его голос.

– Как ты узнал, что она перерожденная?

– Я пожал ей руку. Магия перерожденных действует на меня, как крепкое вино. Голова начинает кружиться. А когда я понял, что она из вернувшихся к жизни, то даже не сразу сообразил, что слишком долго держу ее руку в своей ладони.

Голос собеседника ректора был мне знаком, но я не могла вспомнить, у кого из преподавателей он такой мягкий и вкрадчивый.

– Черт! – нервно откликнулся ректор. – Этим и объясняется ее невероятная сила. Ты когда–нибудь пробовал сломать пучок карандашей? Нет? А я пробовал.

– Она может?

– Легко. Думаешь, она не помнит, что с ней сделали?

– Если уж не догадывалась, что она не из орков… – собеседник ректора немного помолчал. – Перерождения случаются в младенчестве. И даже ее приемные родители могут не знать, что их девочка однажды умерла, но была воскрешена.

– То есть, ты хочешь сказать, что ребенка сначала убили, а потом вдохнули в него жизнь? – ректор был взволнован. Он ходил по кабинету из угла в угол. Даже в стуке шагов слышалась тревога.

– Не обязательно. Возможны несчастный случай или болезнь.

– Но раз человеческий детеныш воспитывался у орков, значит, ее родителей нет в живых?

Я приложила руку к сердцу. Оно билось пойманной птицей.

– Выходит так. Кто–то спас ее и подкинул в Красную степь.

– Но кто?! – ректор остановился.

– Ты сам знаешь, кто способен на такое.

– Не может быть! – в голосе главы университета слышалась паника.

– Может. Они среди нас.

Я сильно прокусила губу и не сразу поняла, что по подбородку течет кровь. В удивлении смотрела на окровавленную ладонь.

– Нам в УПС еще только перерожденных не хватало, – мужчины подошли к двери.

Я рванула прочь и нырнула в первый попавшийся кабинет. Прикрыла дверь, но оставила щелку. По коридору в сопровождении ректора шел декан факультета Некромантии лорд Труэль.

Я опустилась на пол и закрыла ладонями лицо. Я – перерожденная.

Можно было бы побежать к Шадди и попросить ее вызнать, что такое перерождение и, чем оно может обернуться для прошедшего ритуал воскрешения. Но некромантка была подругой Амари и училась у лорда Труэля. До него, а, следовательно, и до ректора, очень быстро дойдет, что Рона из племени Гхы–Гхы знает о своем происхождении.

– И чего ты тут сидишь?

Передо мной на корточки опустился ведьмак.

– Я – перерожденная, – я подняла на него глаза, где тут же скопились слезы. – Я не такая, как все. Я однажды умерла, но меня вернули к жизни.

– Откуда знаешь? – в голосе Горфа тут же появилась тревога, что еще больше меня взволновало.

– Только что услышала от лорда Труэля. Он некромант и чувствует таких как я через прикосновение.

– И что тебя пугает? – ведьмак поднялся и протянул мне руку.

– Кто я? Кто мои родители? Почему я оказалась у орков? Кто то существо, что вернуло меня к жизни? И зачем оно это сделало?

– У каждого из нас свой путь, – философски заметил призрак, помогая мне встать. – Раз тебя выбрали, то видели определенную цель в твоем возвращении. Я слышал, что ты единственная дочь у генеральши Нагах–Дора? Возможно, тебя вернули, чтобы она почувствовала себя матерью, а ты обрела новых родителей. В этом есть своей резон.

– Но как и кто?

– Стоит ли далеко ходить? Кто из знакомых тебе магов общается с мертвыми, путешествует по мирам и способен одним ударом в бубен послать восвояси заблудшую душу?

– Наш шаман?!

– Скорее всего.

И почему я сразу не догадалась, что шаман не просто так участвует в моей судьбе? Это он подарил мне бубен, чтобы отпугивать призраков. И совсем не удивился, что у меня есть способности притягивать их к себе. А ведь в нашем племени я одна такая.

– Вы сказали, что наш шаман путешествует по мирам? Но как? Я была уверена, что он выпускает, словно птицу, свой дух, и тот парит над нами. Поэтому от него ничего не скрыть. Я наблюдала, как он впадает в транс.

– Он пользуется порталами. А как иначе в Красной степи появляются чужие дети? Ты осознаешь, какие вас отделяют расстояния от других королевств? А ведь в вашем племени воспитываются не только орки.

– Я только теперь поняла, что моими друзьями были лешие, эльфы, драконы и иные создания. И я совсем не орк, как думала всегда, а человек. Анализатор оказался прав, зря я настаивала на его неисправности.

Теперь у меня не оставалось сомнений, к какой расе я принадлежу. Не стоит пытать папу и маму смущающими их вопросами. Они хотели дитя и получили его.

– Не каждый родитель, стремящийся избавиться от нежеланного ребенка, проделает столь долгий путь до Красной степи. Проще оставить дитя на пороге чужого дома, чем тащиться к стоянке племени Гхы–Гхы.

– И наш шаман собирает этих несчастных детей?

– Почему несчастных? Разве ты не чувствовала себя любимой и желанной дочерью?

– Меня огорчило, что я перерожденная.

– Тебе дали второй шанс, – ведьмак погладил меня по голове. – Используй его на всю катушку.

Я прижалась к Горфу, обхватив его за пояс. Он обнял меня за плечи, и на мгновение мне показалось, что я слышу стук сердца. Но такое невозможно у призраков. Я прижалась другим ухом, но в этот раз ничего не почувствовала.

На моем коротком веку мне встречались разные призраки. Какие–то являлись в виде едва уловимой дымки, некоторые были более осязаемы, и я даже могла прикоснуться к ним. «Все зависит от срока смерти», – объяснил мне шаман. Ведьмак был совсем другим.

Он словно и не умирал. Мог подать мне руку и поднять с пола – я чувствовала, как напрягались при этом его мышцы. Или вот обнять, как сейчас. Наверное, дело в том, что его погрузили в стазис, и тело осталось таким же, как при жизни. Некроманты многое умеют, в этом я убедилась доподлинно.

Я хлюпнула носом. Когда-нибудь, мне придется расстаться с призраком, ставшим мне другом. И я уверена, что на его похоронах буду рыдать громче всех. И конечно же, окружающие не поймут, с чего это девчонку пробило на слезы. Но, кроме меня, никто не узнает, как тепло мы общались с Горфом.

– Ну чего ты? – в его голосе было столько теплоты!

Я подняла на ведьмака глаза. Если прежде я видела в нем лишь грубоватого мужика, который был против, чтобы в вверенном ему заведении поселилась студентка, то сейчас заметила светящиеся умом глаза, а в басовитом рокоте нежные нотки. И вообще, Горф был красив.

Пусть лицо казалось высеченным из камня, черты его были правильны, а потому привлекательны. Собранные прежде в тугую косицу волосы теперь стелились волной по спине, а седые пряди лишь добавляли облику благородства. Широкие плечи выдавали в нем воина, защитника. И я вдруг подумала, почему же я прежде не видела всего этого великолепия? Как часто мы слепы к находящимся рядом с нами, если они не отмечены яркой, бросающейся в глаза красотой?

– Я не хочу, чтобы вы уходили, – вдруг призналась я. И хлюпнула носом.

– Тогда выкинь этот проклятый бубен, – в словах ведьмака слышалась улыбка.

– Вряд ли он работает, – я вздохнула. – На него кто–то наступил, и кожа треснула.

– Тогда я с тобой буду очень долго. Пока не возьмешь у шамана новый.

– Но и тогда я не решусь его применить, – я опустила глаза.

– А чего ты такая грустная? – ведьмак вытер большим пальцем покатившуюся по щеке слезу. – У нас же все хорошо.

– Чего хорошего? – я шмыгнула, словно ребенок. Ведьмак с улыбкой смотрел, как я вытираю нос рукавом. Вечно я забываю захватить с собой платочек. – Вы – убиты и скоро ваше тело похоронят, я – перерожденная и не знаю, что с этим делать.

– Я рад, что мне дана возможность побыть рядом с такой замечательной девушкой, пусть даже в виде приведения. Ну а тебе и вовсе даровано бессмертие.

– Как это? – я подняла глаза на Гофра.

– Воскрешение – это навсегда.

– И меня совсем нельзя убить?

– Будет больно, но ты справишься, – он притянул меня к себе и поцеловал в лоб.

– А Клинок Ангела? – я помнила о страшном оружии, которое грозило нефилимам смертью.

Ведьмак вздохнул.

– Тебе тоже стоит его опасаться. Это все что я могу сказать.

Дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял секретарь ректора.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он хмуро. Конечно же, Зараю не было дано видеть мертвого ведьмака. – Посторонним в Архиве быть не положено.

Я огляделась, только сейчас замечая ряды стеллажей с выдвижными ящиками, где хранились личные дела студентов и прочие документы УПС.

– Надо было закрывать двери, – буркнула я и, отодвинув рукой эльфа, вышла в коридор.

Прилизанный проводил меня долгим взглядом. Я кожей чувствовала его упершийся в спину взор.

Ведьмак растворился в воздухе, и я не понимала, продолжает он идти рядом со мной или остался в Архиве, где хранится много чего интересного. Я уже заметила, что призрак любит всюду совать свой нос.

В общежитие меня ждал сюрприз. На ступенях, ведущих на пятый этаж, сидел Тутто. Осознание того, что я не такая, как все, окончательно смирило меня с тем, что мой куратор тоже сильно отличается от остальных. Я – перерожденная, а он – нефилим. Вот и встретились два одиночества. Бессмертных одиночества.

Демон поднялся, не забыв отряхнуть зад.

– Какими судьбами? – поинтересовалась я, скрывая, как рада его увидеть. Честно говоря, со всеми этими открытиями я совсем забыла об уроках танцев. – Мы же договорились встретиться только вечером?

– Я хочу, чтобы моя подопечная не только лихо танцевала, но и выглядела на балу достойным образом, – ответил Тутто, беря меня за руку. Прикосновение было приятным, но я вытащила из его ладони свои пальцы. Демон улыбнулся.

Я поднялась на ту же ступень, на которой стоял Тутто. Он был высокого роста, я тоже не отличалась низкорослостью, но мне все равно приходилось задирать голову. Чтобы смотреть глаза в глаза, я встала на ступень выше.

– Пойдем в модную лавку к одной из ваших любовниц?

Я не знала, зачем заводила его, упомянув нежную фею из салона «Золотая леди». Наверное, это ревность. Фею он мог целовать, еще не зная, что скоро станет женихом Беллы. Мне же в таком удовольствии было отказано.

– Ты ревнуешь? – его бровь красиво изогнулась.

– Я их всех ненавижу.

– Всех? – его лицо было так рядом. Я смотрела на красивые губы демона, и меня распирало осознание, что мне было отказано к ним прикасаться. Он услышал, как я скрипнула зубами, и поинтересовался. – Почему ты злишься?

Я смежила ресницы, боясь утонуть в голубых озерах его глаз. Я дура. Я влюбилась по уши в чужого жениха.

– Ненавижу всех, кому вы прежде направо и налево раздавали поцелуи. И да, я злюсь. Мне была выделена всего одна минутка, во время которой вы милостиво забыли о клятве вашего отца, но вашим прежним любовницам никаких ограничений не ставилось. Вы могли целоваться вечность.

– Студентка Рона из племени Гхы–Гхы, что ты со мной делаешь? – его ладони легли по обе стороны моего лица.

– Требую еще один поцелуй. Долгий, страстный, запоминающийся, – я открыла глаза и очень серьезно посмотрела на демона. Он не улыбался. Его взгляд был сосредоточен на моих губах. Я нарочно облизала их. И Тутто не удержался.

Я стонала в его объятиях – тесных, жадных, не желающих выпускать меня на волю. Поцелуй был не один. Мы смухлевали – прерывались лишь на мгновение, чтобы набрать в грудь воздуха. Мы так увлеклись, что я не заметила, как оказалась прижата к стене крепким телом демона.

Я чувствовала, что он хочет меня, поэтому набралась смелости и приложила его руку к своей ноющей груди. Если мне удалось вырвать один единственный поцелуй, то почему бы не получить удовольствие по полной?

– Идем! – я потянула Тутто за руку. Чуть ли не силой привела в свою комнату.

– Что ты делаешь? – спросил он, когда я толкнула его на кровать.

– Орки не ждут милости. Орки действуют, – все это я говорила, стаскивая с себя платье. – Ты не в силах изменить слово отца, но никто не может запретить тебе любить другую женщину.

В запале страсти я нарушила все правила и обращалась к куратору на «ты». Пусть недолго, но демон будет моим. К черту танцы! Нас ждут совсем другие па.

Я намеренно решила урвать себе кусочек счастья. Я жаждала, чтобы именно этот мужчина стал у меня первым. Пусть не получится освободиться от клятвы и будут слезы. Пусть. Все это случится потом. Но у меня останутся воспоминания о жарких объятиях и поцелуях Тутто. Я буду бережно хранить их, как бы ни была долга моя жизнь.

– А вдруг я не смогу жениться на тебе, Рона? – все еще пытался остановить меня демон. – Я еще не придумал выход. Мой отец…

Я видела, как расширились его зрачки и кончились слова, когда я скинула с себя лифчик.

– Твой отец не умрет, если я украду тебя до того, как будет заявлено, что ты чужой жених, – я зашвырнула трусики в угол. – Пусть эта маленькая хитрость останется на моей совести.

Я забралась к Тутто на колени и закрыла поцелуем рот, из которого вновь готовы были вырваться слова возражения.

– Что ты со мной делаешь, Рона?.. – это все, что он успел сказать, когда я стянула с него сначала сюртук, потом рубашку и взялась за пряжку ремня.

– Я люблю тебя, Тутто Амброуз. И никакие клятвы твоего отца не смогут уменьшить мое желание принадлежать тебе. Пусть всего лишь раз. Пусть никогда этот момент больше не повториться. Но здесь и сейчас ты будешь только моим.

Я толкнула демона в грудь и заставила лечь. Забралась верхом, чтобы предотвратить любое сопротивление.

– Рона–Рона, – выдохнул Тутто, опуская ладони на мои бедра.

– Будешь сопротивляться, я просто вырублю тебя, демон. Мама научила, – пообещала я, опускаясь вниз для поцелуя.

Не знаю, что вызвало мое безумие. Страх перед неизвестностью? Я понятия не имела, какие беды сулит мне тот факт, что я перерожденная. А может, решила, что другого случая затащить куратора в мою постель не предвидится? Скоро осенний бал, где последует объявление, что он чужой жених, и тогда я близко не смогу к нему подойти. Да и Тутто, связанный обязательствами, будет вести себя достойно.

Я была дерзка, упряма и настойчива.

Тутто не долго сопротивлялся. Он оказался опытным любовником, и я не почувствовала боли, распаленная его ласками и поцелуями. Лишь пятно крови на простыне свидетельствовало, что мой первый опыт отношения с мужчиной закончился потерей девственности.

Мы вдвоем мылись в душе. Наш «единственный» поцелуй продолжился и там. Прижатая спиной к кафельной стене, я с наслаждением отдавалась ласкам, стараясь запоминать каждое движение, каждый стон.

– Мы созданы друг для друга, – шептал мне в губы Тутто, вжимая в себя мое тело. – Мне никогда еще не было так хорошо. Так правильно. К черту всех Кайси. Завтра же вызову отца. Мы вместе придумаем, как отказаться от свадьбы.

– Разве получится обойти клятву? – я тяжело дышала. Во мне все еще пульсировали отголоски острого наслаждения.

– Мы заставим Кайси отказаться. Я пойду на крайности. Они хотят мой титул? Я объявлю себя бастардом.

– А ты бастард? – настороженно спросила я, прекрасно зная, что так оно и есть.

– Нет, конечно, – уверенно ответил демон, опускаясь на колени и прижимаясь щекой к моему животу. Его руки взяли меня в кольцо. Теплая вода лилась сверху, смывая с моего лица слезы счастья. – Но только это заявление может отвернуть Кайси от меня. Я обращусь к принцу. Он тот еще пройдоха. Ялд поможет старому другу.

В этот день мы так и не выбрались в модную лавку. И не пошли в зал, чтобы выучить хоть одно правильное танцевальное движение. Тутто остался у меня до утра. Мы пропустили даже ужин, но зато сполна насытились друг другом.

В свой первый учебный день я собиралась торопливо. Долго возилась с воротником рубашки, чтобы скрыть следы поцелуев на шее. На проходной опустила глаза, так как комендантша смотрела на меня с улыбкой. Стражник у дверей проводил насмешливым взглядом. Все они понимали, из какой комнаты выбрался рано утром рыжий демон.

Я закусила губу. О нашем свидании как пить дать скоро будут знать все будущие жены. А значит, и Белла. Я ее не боялась, но меня страшило, что ее истерика может запустить ход событий по иному руслу, и Тутто не успеет придумать, как отказаться от женитьбы на ней. Все же мы с ним не были осторожны. Пробудившиеся чувства отключили наши мозги.

В столовой, получив еду, я направилась к драконам. Парни с интересом рассматривали меня.

– Что? Что такое? – я бухнула поднос на стол.

– У кого–то была бурная ночь? – Абер ощерился в улыбке.

Я схватилась за воротник, думая, что виден засос на шее, но Вабер покачал головой.

– Об этом говорит весь УПС. Ты не учла, что эхо в душевой разносится далеко. Твои крики слышали.

Я закрыла горящее лицо ладонями.

– Он хотя бы женится на тебе? – поинтересовался Габер.

Я покачала головой.

– Не уверена.

– Если что, я готов предложить тебе руку и сердце, – вдруг подал голос младший из драконов. – Такую девчонку грех упустить. Будешь второй женой. Первая обязательно должна быть девственницей, чтобы я был уверен, что являюсь отцом наследника.

– Спасибо, но орчанки сами выбирают себе мужей, – с улыбкой ответила я, хотя мой мозг взял на заметку, что и в этом отношении мы с Тутто не были осторожны. А вдруг я забеременела?

– Выбери меня, – пододвинулся ближе Абер. – Я не обижу. И не попрекну. Буду воспитывать твоего ребенка, как своего.

– Спасибо, но нет. Я справлюсь сама.

На этом предложения руки и сердца прекратились. Парни сунули носы в свои тарелки. А я, хоть и была голодна, ковырялась ложкой в каше. Меня беспокоило будущее. Слухи о нашей с Тутто любви быстро расползутся и достигнут ушей отца Беллы. Что предпримут Кайси, чтобы вернуть заблудшего демона и заставить его исполнить данную отцом клятву? Сможет ли Тутто надавить на отца, чтобы тот пошел на подлог? И главное, признается ли Каста Амброуз, что Тутто на самом деле не его сын?

Честно говоря, меня мало волновали слухи. Да, я отдалась своему любимому демону. Мама бы только порадовалась, что я нашла вторую половину. В Красной степи совсем иные законы, чем в остальных землях. У нас незазорно родить ребенка без мужа. Главное, чтобы он стал плодом любви, а не разгульного образа жизни. Последнее в племени Гхы–Гхы не приветствовалось.

Орки всегда ставили прекрасные чувства на первое место. Как я теперь понимала, именно любовь, доброта и милосердие позволяли моим соседям принимать в свои семьи чужих детей и относиться к ним как к родным. Даже если у меня родится ребенок от Тутто, он никогда не почувствует себя нежеланным. Орки просто не умеют смотреть косо, осуждать и обсуждать. Примут в племя с радостью. Мы – дети природы и следуем ее законам. Я никогда не слышала, чтобы кто–то из животных носился со своей девственностью и требовал свадьбу после ночи любви.

– О, Бешенный Сиг изволил прийти на завтрак, – толкнул меня плечом Абер и кивнул в сторону двери, куда входила сладкая парочка.

Зеленовласка быстро нашла меня взглядом и что–то шепнула темному эльфу. Тот тут же повернул голову в мою сторону. Мы встретились взглядами. Недобрая улыбка исказила лицо темного эльфа. В ответ я постучала пальцем по своему уху, намекая, что у Сига осталось всего лишь одно здоровое. Не стоит меня дразнить. То, которое порвало мое копье, он тщательно прятал под волосами.

– У него руки уже зажили, – Вабер, развернувшись, разглядывал Сига. – Ребята рассказывали, что видели его тренировку на стрельбище. Хубинский принц готовился к поединку с лордом Амброузом.

– Когда будет поединок? – откликнулась я, провожая взглядом парочку.

Они заняли стол на противоположном конце столовой. К ним тут же пересела Белла. Блондинка выглядела раздраженной. Шепталась с Лолли, кусала губы и пару раз высморкалась в предложенный подругой платок. Явно уже знала о нашей с Тутто ночи.

Черт, что же мы наделали? Какой запустили механизм?

– Они встретятся сегодня после занятий, – Вабер перевел взгляд на меня. – Надеюсь, ты не сильно заездила лорда Амброуза? Сиг – выпускник и мало кому из преподавателей уступит в силе.

Я только вздохнула. Знали бы они, что против темного эльфа выступит нефилим. Правда, его сила еще не открылась, поэтому у моего куратора был шанс получить по мордасам от студента выпускного курса УПС.

– Пора, парни, – сказала я, поднимаясь и вешая сумку с учебниками на плечо. – Нас ждет первая в нашей жизни лекция.

Гадознание вел молодой преподаватель из леших. Лорд Огамон был невысокого роста, с густой шевелюрой и жидкой зеленой бороденкой. Ее он все время оглаживал, и было заметно, как ему хочется, чтобы та быстрее выросла. Маститые преподаватели–лешие заплетали бороды в косы и затыкали их на манер декана Лекарского факультета за пояс. Огамон же едва мог заправить свою бороду за воротник.

– Гады в руках боевика являются опасным оружием, – бубнил он, скользя взглядом по лицам студентов. – Главное, знать, как правильно использовать их возможности. Бывали случаи, когда хозяин погибал от укуса собственного гада. При мне на практических занятиях гадюка болотная, у которой заранее вырвали ядовитые зубы, задушила зазевавшегося студента. Поэтому к лекциям нужно относиться серьезно и не пропускать. Итак, открываем тетради и пишем тему. Гады простейшие.

Я сидела на последнем ряду между братьями. Абер и Вабер с одной стороны, Габер и Дабер с другой. Остальные однокурсники постоянно оборачивались на меня. То ли удивлялись, что на их факультете учится девушка, то ли слышали о моем ночном приключении с Тутто.

Я пожалела, что не взяла с собой копье. Одного его вида было бы достаточно, чтобы прекратить любопытные перегляды. А так каждый раз приходилось показывать клыки, что многие недогадливые принимали за улыбку и щерились в ответ. Пока не вмешались близнецы–драконы, показательно подпалившие дыханием пару тетрадей, спокойствия я не знала.

Вторая пара была посвящена предмету, который вел Тутто. Ожидая его явления, я бледнела и краснела, терла ладони о юбку, словно они вспотели, хотя прекрасно знала, что такое невозможно, и нервно сглатывала. Братья с улыбкой поглядывали на меня.

– Вот бы в меня кто так влюбился, – шепнул Дабер. – Я аж сам весь измучился ожиданием, глядя на нее.

– Демоны. Они могут увлечь, – веско заметил Абер. Остальные два брата только вздохнули.

Лорд Амброуз зашел сразу после звонка. Свежий, гладко выбритый, с влажными после душа волосами. Одетый с иголочки и ужасно серьезный. Тутто провел перекличку, даже не запнувшись на моем имени. Смотрел на меня ровно столько, сколько уделил внимания остальным.

Я же пялилась на него и плавилась от восторга. Сегодня ночью эти губы смыкались на моей груди, а эти пальцы… Лицо обдало жаром неприличных воспоминаний.

Я замерла, когда демон заговорил. Меня очаровывал его голос. Словно по оголенной коже проводили нежным бархатом.

– В нашем мире существует большое количество боевых искусств, но их условно можно разделить на три группы. Первая отличается использованием различного вида оружия, вторая обходится силой тела и духа, третья характеризуется искусством владения магическими заклинаниями. Выпускники Боевого факультета УПС научатся применять в бою все три группы и их комбинации. Начнем с видов оружия.

Взмахом руки демон заставил раздвинуться одну из стен аудитории. За его спиной показались стенды с оружием. Здесь находились не только знакомые мне арбалеты, луки, мечи и пики, но и никогда невиданные прежде предметы боя.

– Я не буду сейчас демонстрировать мощь и возможности представленного оружия. Вы познакомитесь с ними на стрельбище. Я хочу, чтобы вы просто оценили его разнообразие. А теперь коротко о каждом виде.

В конце лекции Лорд Амброуз медленно обвел взглядом лица напряженно слушающих студентов.

– Каждый из вас несет в себе боевые возможности своей расы. В УПС вы обогатите свой опыт и сможете противостоять недругам, с какой бы стороны они ни пришли. Я жду, что вы продемонстрируете мне и друг другу полученные в семье навыки, поэтому следующее занятие будет практическим. Не забудьте прихватить с собой защитные комбинезоны.

Коротким магическим жестом демон сдвинул створки «шкафа» и спрятал оружие.

– Леди Рона, – произнес он, не поднимая головы и делая пометки в журнале, – после занятий пройдите, пожалуйста, на склад и получите комбинезон по размеру. Заявку я оставил. Прежний нужно будет сдать.

Я аж подпрыгнула, не ожидая обращения ко мне. В памяти всплыло, как демон застегивал непослушные пуговицы слишком тесного в груди комбинезона.

– Хорошо, мастер Амброуз, – откликнулась я, чувствуя, что у меня зажглись румянцем смущения щеки.

Преподаватель кивнул и вышел из аудитории. Коридор огласил звонок.

Следующей парой было травознание. Как выяснилось, боевики обязаны разбираться в полезных и ядовитых растениях. Оно и понятно: в любой ситуации мы должны уметь пользоваться тем, что имеем под рукой.

– Если ты ранен и помочь некому, спаси себя сам, – произнесла преподавательница и обвела взглядом аудиторию.

За время лекции она не раз упомянула, что сражения на войне, как правило, заканчиваются ранениями, а иногда и смертью. С ней мы как никогда остро ощутили опасность выбранной профессии. Это же не факультет Бытовой магии, где главная забота – быстро разжечь камин и смахнуть заклинанием «Свежего дыхания» пыль с полок.

Мастер Верда была из ведьм. Невысокого роста, сухонькая, с натруженными руками. Подвижная. На рукавах ее темного платья виднелись выжженные или окрашенные в иной цвет пятна, что говорило об увлечении преподавательницы опытами по зельеваренью. Вместо ожидаемого колпака, на голове было наверчено нечто вроде чалмы. Нестарое лицо портили седые лохматые пряди, выбивающиеся из-под черной ткани.

– А если уж вам суждено умереть, то успейте забрать с собой на тот свет как можно больше врагов, – вещала она, глядя на наши вытянутые лица. Слишком воинственная риторика и обещание неминуемого конца пугали. – В этом вам помогут ядовитые травы. На практических занятиях по зельеваренью я обучу вас хитростям, которые могут спасти ваши жизни или позволят уйти в иной мир достойно.

По моей спине побежал холодок, и я впервые обрадовалась, что являюсь перерожденной. Смотреть на сидящих рядом приятелей было страшно. По их бледным лицам я догадалась, что они уже представляют собственную смерть.

– Даже находясь в плену, – продолжала нагнетать ведьма, – вы способны поддержать свои силы, соскребая с сырых стен мох и плесень. И с их же помощью оборвать мучения. Например, чтобы не подвергнуться ужасным пыткам врага. Предательство хуже смерти.

Здесь и мне пришлось побледнеть. Я вспомнила слова ведьмака, что боль я в любом случае почувствую, хоть она и не приведет меня к смерти.

– Всего несколько магических слов сделают мох как полезными, так и ядовитыми. Поэтому постарайтесь запоминать заклинания на всю жизнь, а не на время экзаменов.

После лекции мастера Верды мы покинули аудиторию в тягостном молчании. А я–то думала, что предмет по изучению трав нечто легкое и приятное.

– Мы в столовую, – Абер оглянулся на меня. Я вышла из аудитории последней. – Тебе место занимать?

– Боюсь, я на обед не успею. Мне нужно заскочить к себе, а потом сгонять на склад, чтобы поменять защитные комбинезоны.

Парни не стали спрашивать, откуда лорд Амроуз знает, что я получила негодный по размеру комбинезон. Он же мой куратор. Но мои щеки вновь окрасились. Воспоминания о прикосновениях демона не отпускали. Влюбленные девочки такие глупые.

Бросив сумку и проведав скорпиона, который охотился у открытого окна на мух, я побежала в сторону стрельбища. Именно там, как мне подсказала комендантша, находились мастерские по пошиву защитной одежды и складские помещения для всякого учебного инвентаря.

Хотя время было обеденное, на одном из закрытых полей уже начали собираться зрители.

«Будет бой между Тутто и Бешенным Сигом!» – вспомнила я. Болезненно сжалось где–то в области пупка. И в который раз я пожалела, что не захватила с собой копье. Я бы не постеснялась швырнуть его в темного эльфа, если бы вдруг Тутто начал сдавать.

– Нет, этого не может быть. Демон не проиграет бой чести, – прошептала я, ныряя в дверь с табличкой «Защитная одежда».

Пожилая женщина, узнав мое имя, отправилась в подсобку.

– Мы сшили комбинезон по размерам, которые указал ваш куратор, – она положила на прилавок сверток из темной ткани. – Пуговицы он тоже заговорил сам. Надеюсь, в этот раз одежда окажется впору. Идите в примерочную. Позовете, если нужно будет исправить.

Я вытаращила глаза. Откуда Тутто узнал мои размеры? Неужели наощупь? Вопросы задавать не стала, у швеи и без меня было полно работы. Женщина скрылась в помещении, где без умолку стучали швейные машинки.

Примерочная оказалась в самом дальнем углу между стеллажами с рулонами ткани, стопками постельного белья и мешками с обрезками. Она пряталась за тяжелой занавеской. Стоило мне дотронуться до ее края, как кто–то рывком втянул меня внутрь. Мои губы и готовый вырваться изо рта крик были запечатаны самыми сладкими устами на свете. Тутто!

– Я еле сдержался, чтобы не бросить лекцию, взять тебя за руку и увести в укромное место.

Я задыхалась в его тесных объятиях, но слушала волнующий шепот с удовольствием. Подставляла под поцелуи не только лицо, но и шею, ключицы и даже грудь, которую умелые пальцы вытащили из лифчика, расстегнув до пояса пуговицы рубашки.

– Ты мой яд, – Тутто намотал на кулак мои волосы и оттянул мою голову назад. – Я отравлен тобой. Не представляю себя с иной женщиной. Лучше смерть, чем жизнь без тебя. Я не знаю, что со мной творится. Никогда прежде не испытывал подобной тяги. Это мучение и сладость.

– Я тоже, – горячо зашептала я в ответ. – Все время думаю о тебе. О твоих поцелуях. Хочу еще. Мне мало. Я отравлена тобой. Я потеряла всякий стыд и готова оголиться полностью, лишь бы чувствовать твои руки и губы на своем теле.

– Это какая–то магия. Наверное, мы предназначены друг для друга. Видят звезды, что это так.

Мы стояли, прижимаясь друг к другу голыми телами. Когда я скинула с себя одежду, и когда Тутто остался без нее – не помнила. Я была само желание. Повиснув на шее демона, я обхватила его бедра ногами.

– Возьми меня…

Он двигался неторопливо, успевая побаловать поцелуями. Они ложились поверх тех, какими уже было отмечено мое тело. Я застонала и замерла, чувствуя приближение волны сладких спазмов. Тутто закрыл рот поцелуем, чтобы мой крик не заставил прекратить стук швейных машинок.

– Люблю тебя, – прошептал он мне в ухо, когда мы обессиленные, но все еще прижимающие друг к другу, привалились к стене.

– И я. Больше жизни.

– Будем мерить комбинезон или черт с ним? – демон заметил валяющийся на полу сверток. Наша одежда вместе с ним составляла композицию хаоса. Словно какой–то маг произнес взрывное заклинание, и одежду раскидало в разные стороны. – Я знаю, он будет сидеть на тебе идеально.

Тутто провел подушечкой пальца по моей верхней губе, где скопилась испарина. Облизал палец, закрыв от удовольствия глаза. Я наблюдала за ним, и мое сердце сжималось от прилива нежности. Так не хотелось, чтобы он отпустил меня из объятий, но оставаться в примерочной вечно мы не могли.

Демон звякнул пряжкой ремня, надевая на себя штаны. Я только сейчас заметила, что на нем изначально не было нижнего белья. Зачем терять драгоценные минуты на раздевание?

– Не будем ничего мерить, – очнулась я и подцепила валяющиеся на полу трусики. – Мы и так потеряли слишком много времени. Скоро твой бой с Сигом.

Примерочная была слишком тесна, а занавески не пропускали воздух, и я нервно откинула назад липнувшие к вспотевшему лицу волосы. Тутто заметил это и протянул мне белоснежный платок. Я приняла его с благодарностью.

Одевшись сам, демон помог и мне. Застегнул лифчик, поправил рубашку, чтобы скрыть следы поцелуев. Погладил по заду, когда я натянула юбку.

– Хочу тебя. Всегда хочу тебя, – прошептал он, помогая собрать в кучу рассыпавшиеся волосы.

– Ночью придешь? – спросила я, наматывая на хвост кожаный шнурок.

– Если останусь жив после боя с Сигом, – ответил он с улыбкой и нежно поцеловал в распухшие губы.

– Ты уж постарайся. Я теперь без тебя не засну.

– Жди меня голой, – он потрепал меня по щеке и, распахнув занавеску, побежал к выходу. На стрельбище призывно ревел горн.

Я встряхнула комбинезон и скрутила его небрежно. Нехорошо, если швея заметит, что я так и не примерила его. Выйдя на улицу, подставила ветру лицо. Глянула на площадку, где на скамейках уже не было мест – так много студентов собралось посмотреть показательный бой между преподавателем лордом Амброузом и принцем Хубы Его Высочеством Сиг–Анар–Гером. Об этом глашатаи кричали на каждом углу. Хорошее развлечение в первый день учебы.

Я не могла пропустить поединок, который затевался из–за меня, поэтому сунула сверток под мышку и побежала к стрельбищу.

Не думала, что все будет так официально, но на отгороженном от трибун ложе заняли места ректор и некоторые из профессоров. Среди преподавателей царило оживление, один глава УПС хмурился.

Плохо. Очень плохо. Я всюду искала подвох.

Я рассматривала ректора внимательно, поэтому заметила, как он протянул руку и потрогал ножны, из которых выглядывала рукоятка кинжала. Лорд Коверд словно хотел лишний раз убедиться, что оружие при нем.

– Это тот самый Клинок Ангела, – прошептал мне на ухо ведьмак.

Я вздрогнула, не ожидая, что призрак появится на стрельбище.

– Вы уверены? – не оборачиваясь, спросила я. Мой голос сделался высоким.

– Тише. Не кричи, – цыкнул он. – Посмотри на рукоятку. Она слишком проста для оружия, которое носят вельможи такого ранга, как брат короля. Где драгоценный камень на головке? Где сложная инкрустация на ножнах? В этом ноже главное, чтобы он удобно лег в руку. С нефилимом промахнуться нельзя. Ошибка закончится смертью. Надо действовать быстро и решительно.

– Думаете, ректор применит Клинок против Тутто? – я трудно сглотнула.

– Без сомнения. Как только почувствует, что в Амброузе проснулся нефилим и это грозит катастрофой для УПС.

Я перевела взгляд на поле, где служащие сноровисто обновляли разделительные линии. Коротко стриженная трава в нескольких местах зияла обожженными проплешинами.

– От тебя пахнет демоном, – поддел меня Горф. Он наклонился к моей шее и повел по ней носом. Я легонько шлепнула ведьмака по лбу.

– А от демона пахнет мной, – парировала я, нисколько не смущаясь. – В любви всегда так.

Я отыскала место у самой трибуны, которая закрывала половину обзора, но лучше сидеть здесь, чем не видеть вообще ничего. Других свободных скамеек не оказалось, а ходить по рядам, чтобы найти своих приятелей и подвинуть их, я не хотела. Бой должен был вот–вот начаться.

Я некстати вспомнила слова одного из однокурсников, который поинтересовался, не заездила ли я Тутто. Теперь я переживала еще и за это. А вдруг заездила? Не подтолкнет ли наше чересчур эмоциональное свидание к провалу на арене? Спросить было не у кого, поэтому я дернула плечом, привлекая внимание ведьмака.

– Скажите, а любовь перед поединком может ослабить бойца?

Я нашла взглядом на зеленовласку – подругу Бешенного Сига. Лолли сидела на трибуне рядом со своим дядей – лордом Осифиром. Я видела, как она волновалась и кусала губы. Наверняка тоже вдохновляла поцелуем темного эльфа на победу.

– Любовь окрыляет, – просто ответил ведьмак.

Вновь заиграли горны, зрители оживились. Послышались радостные возгласы. Мне пришлось подняться, чтобы увидеть, как на свою половину поля вышел Бешенный Сиг. Его движения были расслаблены. Он махал болельщикам рукой. На ней позвякивали многочисленные магические браслеты.

Хубинский принц был великолепен. Голый торс блестел от масла, которым темный эльф намазался на случай рукопашной схватки. Оркам этот прием был давно знаком. Узкие бедра эльфа прикрывали атласные шальвары золотого цвета. В лучах солнца они слепили – еще один прием, чтобы отвлечь соперника. Сиг был босиком. Волосы заплел в длинную косу, к концу которой прикрепил лезвие. И никто не смеялся над его покалеченным ухом. Оно вовсе не уродовало принца, а придавало мужественности – так обычно украшают шрамы бывалых воинов.

Я вздохнула. Демону придется непросто.

Еще больший шум и беснование толпы вызвало появление на арене лорда Амброуза. Его выход не был так помпезен, как у Хубинского принца. Он даже не переоделся, а лишь снял сюртук. Короткий расстегнутый жилет поблескивал металлическими пуговицами – и это все, что могло «ослепить» противника. И близко не сравнить с золотыми шальварами принца.

Кожаный ремень подчеркивал широкий размах плеч и тонкую талию демона. В петлице болтался стилет – единственное оружие, которое можно было разглядеть на преподавателе. Лорд Амброуз медленно расстегнул пару пуговиц на рубашке, явив зрителям, что тоже не обошелся без магического амулета. Тот висел на цепочке на шее. Тутто не стал собирать волосы в хвост или косу, и рыжими прядями вольно играл ветер. Демон спокойно закатал рукава рубашки, оголив красивые мужские руки. На его лице блуждала загадочная улыбка.

Бешенный Сиг тоже попытался улыбнуться, но волнение превратило его улыбку в оскал зверя.

Поднялся ректор и взмахом руки прекратил беснование на трибунах.

– Сегодня мы станем свидетелями показательного боя между вчерашним выпускником – мастером Амброузом, и студентом пятого курса Сиг–Анар–Гером, – провозгласил он, магией увеличив громкость голоса. – Мы убедимся, как много значит для боевика последний год обучения, во время которого он доводит мастерство до совершенства. Призываю зрителей вести себя достойно и не мешать противникам демонстрировать боевые навыки.

Заиграл горн, и ректор вернулся на место. Я думала, что схватка начнется немедленно, но поднялся женский визг, и над головами студенток взвились цветные платочки.

– Это что еще такое? – спросила я у ведьмака. Но ответил мне не Горф, а сидящая рядом девушка.

– Это старинная традиция УПС, – подсказала она, вытаскивая надушенный платочек. – Боец должен выбрать даму сердца. Ей будет посвящена победа.

Я похлопала по карманам, уже представляя, как буду махать черным комбинезоном. Ведь платочка у меня отродясь не было. Но на свою радость нащупала платок демона, который забыла вернуть ему в раздевалке.

Пока я возилась, дама сердца Хубинского принца была найдена. Конечно же, ею стала племянница лорда Осифира – зеленовласая Лолли. А вот демон еще не определился. Это было заметно по тому, как он водил глазами по рядам с орущими студентками. Неужели думал, что я буду прыгать среди них?

Белокурая Белла едва не вываливалась из собственного платья, перегнувшись через ограду первого ряда. Ее платок был алым и значительно отличался размерами от остальных. Его легко можно было назвать флагом. По нему я и определила, кто так неистово хотел стать дамой сердца моего куратора.

Но красный цвет не привлек лорда Амброуза. Он медленно смежил веки и поднял лицо к небу. Застыл, словно погрузился в транс. В это время я достала из кармана свой платок и весело помахала им. Клянусь, я видела, как нервно дернулись ноздри демона. Он открыл глаза и развернулся в мою сторону. Тутто двигался ко мне неотвратимо.

Моя соседка ошиблась, думая, что он идет к ней и, не удержавшись, радостно кинулась к преподавателю навстречу. Но он не заметил ее и прошел мимо. Арена взорвалась свистом, когда лорд Амброуз, потянувшись ко мне, не вытащил из моих пальцев платок, а выдернул наружу меня саму. Мы целовались под грохот оваций. И наверняка под скрип зубов тех, кто не ожидал подобной дерзости от моего куратора.

Тутто совершил невозможное – показал всем, какие у нас отношения. Теперь стоило ждать ответного хода от семьи Кайси. Уверена, что сегодня к вечеру оба отца объявятся в УПС. Нет ничего стремительнее, чем расползание громких слухов.

– Я женюсь на тебе, чего бы мне это не стоило. Теперь пути назад нет, – шепнул он мне, разрывая объятия. – Напиши своим родителям, чтобы они приехали в УПС со скандалом.

– Они не будут, – покачала головой я. – Они счастливы, если счастлива я.

– Надо. Сделай это.

Я не вернулась на свою скамейку. Куратор передал меня на попечение не менее ошарашенному декану Бытового факультета. Лорд Джеромо был убит демаршем Тутто, я – таким оригинальным предложением руки и сердца. Мой бедный демон еще не знал, что значит взять орчанку замуж. Наши традиции весьма оригинальны и не всегда заканчиваются свадьбой с избранницей. Но ничего, мои папа и мама объяснять ему, что его ждет.

Лорд Джеромо уступил мне свое кресло на трибуне, а сам встал за его спинкой. Не хочу показаться лгуньей, но уверена, что отполированные до блеска рога дядюшки Тутто сделались длиннее на целую ладонь. Отчего стало крайне волнительно. Так и чудилось, что еще одна выходка племянника, и Джеромо проткнет острыми рогами причину всех несчастий семейства Амброуз. Хладнокровно. Через спинку.

И дураку было понятно, что декан самого миролюбивого факультета УПС предпочтет попасть в тюрьму за смерть глупого орка, чем потерять брата, невольно нарушившего клятву на крови. На всякий случай я села на самый краешек кресла и расправила на коленях юбку.

Ректор посмотрел на меня больными глазами. Бой еще не начался, а захватывающее дух представление шло уже полным ходом. Наверняка голова лорда Коверда пухла от вариантов скандала, которым завершится сегодняшний день. Что он закончится гладко, никто не верил. Даже я.

Я поискала глазами Беллу и встретилась с ее испепеляющим взглядом. Она от природы не была смуглой, но нынешняя ее бледность испугала меня гораздо больше рогов дядюшки Джеромо.

– Не жить тебе больше, – хихикнул ведьмак, пристроив свой зад на подлокотнике моего кресла. Он прекрасно понял посыл «невесты» демона.

– Ничего, пробьемся, – прошептала я, намереваясь больше никогда не выходить на улицу без копья и скорпиона на плече.

Загудели барабаны, призывая народ утихомириться. Медленно, очень медленно, над ареной начал расти защитный купол, отделяющий опасную зону от зрителей. Я поразилась, как легко ректору далось трудоемкое заклинание. Я теряю больше сил, укрывая магией голову от дождя, а лорд Коверд даже не встал с места. Он просто кинул в сторону площадки магический жест, послав тьму заниматься привычным делом.

Когда защитная оболочка растянулась и сделалась прозрачной, противники разошлись по разным сторонам. Каждый занял свой круг.

– Первый раунд – магическая битва, – шепнул мне ведьмак. – Кто первый пересечет нарисованную черту, тот и проиграл. Если же в течение получаса этого не случится, объявят второй раунд – схватка на ножах. До первой крови. Если и здесь не будет победителя, тогда объявят рукопашный бой.

– Странный выбор, – я подняла на Горфа глаза. – От сложного к простому? Орки обычно начинают с драки.

– В настоящей битве все начинается с магии, – ведьмак пожал плечами. – Враги сразу показывают свою силу. Зачем мутузить друг друга кулаками, если можно уложить противника смертельным заклинанием?

– Надеюсь, здесь смерть не предвидится?

– Нет, конечно, – успокоил меня призрак. – Никто не хочет войны между Эндоролем и Хубой. Тем более, что это всего лишь показательный бой. Сиг должен понять, что не стоит забывать манеры, когда общаешься с симпатичной оркской девчонкой.

Я со смехом пихнула локтем ведьмака, и он слетел с подлокотника. Соседи зашикали и посмотрели на меня, как на невоспитанную девицу. Я срочно сделала умное лицо и больше не отводила глаз от арены.

Противники разминались, лениво посылая друг другу огненные мячи. Мелкие и большие, летящие точно стрела и петляющие пчелой. Когда разминка прекратилась, в руках каждого появился щит, с помощью которого гасились или посылались назад уже более действенные заклинания. Зрители ахнули, когда от одного из них вдребезги разлетелся щит Безумного Сига.

Но эльф не остался в долгу – демона едва не выкинул из круга невидимый воздушный кулак, ударивший так мощно, что протащил прячущегося за щитом преподавателя до задней черты. И едва он выдержал атаку, как последовала новая. Хубинский принц кидал и кидал заклинания, названия которым я не знала, а спросить стеснялась.

Я уже жалела, что прогнала ведьмака. Он бы объяснил, есть ли у Тутто шанс выстоять, настолько яростно наступал темный эльф. Не звать же мне бывшего коменданта в голос? И так смотрят, как на наглую ворону, хитростью пробравшуюся в стаю павлинов.

Я беспомощно оглянулась на лорда Джеромо. Его лицо было таким же напряженным, как и у племянника, поэтому я не посмела с ним заговорить. Дядя прекрасно понимал, каких сил стоило Тутто сопротивляться. Но в то же время он надеялся, что молодой родственник оправдает звание преподавателя. Я только представила, какой ущерб имени Амброуз нанесет поражение от студента, даже еще не закончившего УПС, и мне сделалось дурно.

А на арене происходило нечто невероятное. Ударные заклинания все еще летели, правда, уже не с такой частотой, а Хубинский принц менялся на глазах. Рос и ширился. Его кожа делалась толстой и плотной, словно он слой за слоем наращивал на себе броню.

– Заклинание Деформации, совмещенное с Воздушным кулаком, – восхищенно выдохнул лорд Осифир, явно болеющий не за демона. – Умно и оригинально!

– Конечно, – с усмешкой произнесла Лолли. – Приходится поднапрячься, если у тебя больше нет щита. Он же не дурак. Понимает, что сейчас прилетит ответ.

Теперь я видела, что Сиг выдохся, закидывая противника чередой атакующих заклинаний, одновременно с этим меняя себя. Его движения стали лихорадочными, дерганными. Магия не бесконечна, и требуется пауза для ее пополнения.

Настойчивая атака вымотала и демона. Это было заметно. Пропала улыбка, глаза светились злостью. Где-то в глубине души я подозревала, что Тутто специально позволил пятикурснику нападать, чтобы тот быстро истратил запас магии и стал слабее. Не только Сиг, все ждали ответной реакции демона. И понимали, что она будет страшна.

Публика зачастую встает на сторону слабых. Студенты болели за своего, поэтому скандировали: «Сиг! Сиг! Сиг!», чем еще больше распаляли демона. Тутто прищурился и крепко сжал челюсти. Откинул щит, как ненужный, показывая тем, что не боится старшекурсника.

Я зажала рот рукой, когда заметила, как осторожно ректор вытащил из ножен Клинок Ангела и положил себе на колени. Он тоже приготовился.

«Неужели лорд Коверд всегда будет начеку? – меня лихорадило от наплыва страшных мыслей. – Так и будет ходить с кинжалом за Тутто? Или вышлет вон, чтобы проблема с нефилимом стала головной болью Демонвиля? А если он метнет его прямо сейчас, спасая Хубинского принца?»

Повинуясь душевному порыву – мне было обидно, что на стороне демона почти никого нет, я так резко соскочила с места, что едва не перевернула кресло.

– Тутто, я люблю тебя! – прокричала я на всю мощь своих легких. – Ты лучший!!!

По рядам полетел смех. Мой дурацкий выкрик снизил накал страстей. Демон повернулся ко мне и с широкой улыбкой послал воздушный поцелуй. Эта же рука плавно описала дугу и легким движением пальцев соорудила над рыжей головой вихревую воронку.

Все замерли, не понимая, какое заклинание пустил в ход мастер Амброуз. Не было слышно завываний ветра, и ни одна травинка не дрогнула под ногами противников. По спирали, поднимающейся к куполу, крутился рваный туман. Он то сбивался в непонятные фигуры, то вновь размазывался по стенкам воронки.

– Что это? – ректор обернулся на лорда Джеромо. Декан Бытового факультета пожал плечами. Его лицо было багровым от напряжения.

– Похоже на Смертельную пелену, но та обычно однородной консистенции, – подал голос лорд Труэль.

Я не сразу заметила его. Он стоял у лестницы, ведущей на трибуну. Рядом с ним застыла Амари. Ее прекрасные глаза полнились слезами. Эльфийка уже поняла, что лорд Амброуз рискует вылететь из УПС за применение смертельного заклинания против студента. Я же боялась другого: что в дело пойдет Клинок Ангела.

– Нет, скорее это Удушающая петля, – наклонившись к напряженно следящему за боем ректору, шепотом произнес декан Лекарского факультета. Он боялся напугать Лолли, которая отошла к барьеру и от драматичности происходящего грызла ногти. – Обратите внимание на четкую линию уздечки сверху и конец, тянущийся к пальцам демона. Если он метнет Удушающую петлю, то Сига не спасти. После битвы при Карсоне я видел трупы, покалеченные этим заклинанием.

А Тутто все быстрей раскручивал воронку. Его рука двигалась так размашисто, словно он и на самом деле собирался кинуть лассо. Я сама была мастером по отлову животных и знала в этом толк. Немало провела времени, усмиряя диких жеребцов. Это любимое занятие любой орчанки.

Сиг не успевал подготовиться. Заклинания с его рук больше не срывались. А на создание более мощной брони у него не хватало сил. На его лице читалась нарастающая паника.

– Остановитесь! – не выдержав, рявкнул ректор.

Он повернулся к горнисту, жестом приказывая подать сигнал прекращения боя. Но лишь на мгновение опережая звук горна, из крутящейся воронки вырвался самый настоящий дракон. Он вихрем метнулся в сторону Хубинского принц и… проглотило его. Под лучами заходящего солнца ярко блеснули острейшие зубы, которые тут же окрасились кровью темного эльфа.

Я не знаю, как пережила секунды полной тишины. Растерянность и страх, что происходящее реально, сковали всех нас. Я перевела взгляд на Тутто и не могла поверить, что демон улыбается. Он только что убил Сига и улыбается? Не это ли проявление злой крови нефилима?

Но носящийся под куполом дракон вдруг с громким хлопком лопнул, и на траву шмякнулся Хубинский принц. Целый и невредимый. Правда, без золотых шальвар и какой–либо брони. Еще не веря, что остался жив, Сиг поднялся и оторопело осмотрел себя. Заметив, что совершенно наг, торопливо закрыл ладонями причинное место и поспешил покинуть поле боя.

Народ ликовал. Орал горн. Лопнул защитный купол, выпуская на волю и Безумного Сига, и смущенно улыбающегося демона. Тутто уже предчувствовал, какую получит взбучку за неожиданный фокус. Ректор так пылал гневом, что по его щекам ползла чешуя. Он раздраженно обернулся на черноволосого юношу, громко хохочущего за его креслом.

– Признавайся, это твоя работа, Ялдвиг? – прошипел лорд Коверд, собирая в кулак ворот рубашки насмешника. Тот не догадывался, какой смертельной опасности только что избежал демон Тутто. Ректор все еще сжимал в руке Клинок Ангела.

– Мы неделю ломали голову, дядя, – не прекращая смеяться, сообщил Ялд. – Все думали, как проучить Сига и удивить тебя. Нам удалось! Видел бы ты свое лицо!

– Я посмотрю на твое лицо, дорогой племянник, когда ты услышишь, что тебя взяли преподавать на кафедре Домашнего быта. Его Величество лично содействовали, чтобы пристроить сыночка.

Тут впору было расхохотаться ректору – таким отчаянием загорелись глаза принца. Я уже поняла, что вижу наследника Эндороля – Ялдвига Коверда Второго. Или просто Шалопая Ялда, как звали его в народе.

– Нет, не может быть… Я и домашняя магия? – он растерянно запустил пальцы в густую шевелюру. – Лучше уж на Боевой факультет.

– К работе приступишь завтра же, – выплюнул ректор и, развернувшись, покинул трибуну.

– Поздравляю, Ялд, – Амари похлопала принца по плечу. – Кажется, мое пророчество опять сбывается. На первый курс поступили такие отчаянные девочки, что только держись! Я ставлю на Светлячка!

– Я тоже, – присоединился к ней лорд Труэль.

– Какой еще Светлячок? Не нужен мне никакой Светлячок, – отмахнулся от них Ялд и кинулся следом за ректором.

– Тутто, нам надо поговорить, – на лестнице демона перехватил хмурый лорд Джеромо.

– Не сейчас, дядя.

Тутто, глядя на меня, отцепил руку родственника от своего локтя. Но я успела заметить, как от раздражения на пальцах декана факультета Бытовой магии выросли черные когти. Такими легко раскроить человека на пять частей.

Хорошо, что у меня не проявляются ни чешуя, ни клыки, ни когти. Хоть какое–то преимущество у стопроцентного человека. Иначе сейчас я во всей красе предстала бы с боевым гребнем орков. У них при воинственном настрое встают на загривке волосы. А я готовилась дать отпор всему свету.

– Нет, сейчас, – лорд Джеромо оставался непреклонен.

Он строго посмотрел Тутто в глаза, и тот, вздохнув, последовал за дядей. Обернувшись, мой любимый послал мне воздушный поцелуй, но улыбка его была кривоватой. Волновался, понимая, какой серьезный разговор его ждет.

Ну что же, последствия нашего отчаянного демарша начались.

– Вот черт! А где я оставила свой комбинезон?

Я повертелась на опустевшей трибуне, не понимая, куда дела новенькую защитную одежду. Завтра практические занятия, и без нее меня к ним не допустят.

Вспомнив, что в последний раз держала комбинезон на коленях, сидя на скамейке у трибуны, кинулась вниз. Он валялся на полу. Поблагодарив небеса, я схватила его и помчалась в общежитие. Ворвавшись в комнату, позвала:

– Горф, вы здесь?

Ответом была тишина. А так хотелось отправить ведьмака к лорду Джеромо, чтобы тот подслушал разговор дяди с племянником. Я должна быть готова к любому повороту событий.

К вечеру я вся издергалась. Ни Тутто, ни Горф так и не появились. Я надеялась разузнать хоть что–нибудь о демоне за ужином, но Амари и Шадди так же не видели моего куратора. Узнав, что я еще не заказала бальное платье, уговорили пойти с ними. Я так переживала, что согласилась на первое же платье, которые девчонки выбрали для меня.

Заметив во время примерки засосы на моей шее, обе похихикали.

– Ты что, не умеешь убирать их? – спросила Шадди, застегивая мне сто и одну пуговицу на спинке платья. – Найди меня завтра, я дам тебе заживляющую мазь. И не подпускай к себе Тутто до самого бала. Иначе так и будешь ходить, словно божья коровка. Кстати, ты уже знакома с его Богиней?

– Кто такая Богиня? – встрепенулась я.

Женские имена незнакомок всегда возвращают ревнивиц к жизни.

Ревновать не пришлось. Шадди быстро объяснила, что Богиня – фамильяр Тутто.

– Ах, да. Тутто рассказывал что–то о мухе, моли и божьей коровке в связи с делом Пересмешника.

– Моль – это мой фамильяр, – поспешила объявить Амари. – Только, прости, но ты их не увидишь.

– Слишком маленькие? – я всегда быстро нахожу объяснения.

– Нет. Из–за твоего скорпиона. Они сегодня попытались с ним познакомиться, но увидели, как он есть паука и… передумали. Слишком опасное знакомство. Вдруг твой Лапуля однажды забудет, что они чьи–то фамильяры?

– Я все слышу, – донеслось из моего кошелька. Я ласково похлопала по нему, успокаивая скорпиона.

– Ну и ладно, – я пожала плечами. – Мой Лапуля любит проводить время в одиночестве. Не думаю, что он умеет скучать. Всегда находит себе развлечения.

– Да! – подтвердил скорпион, звякнув золотыми монетами.

– Вот и отлично, – произнесла Амари, боязливо покосившись на кошелек. Чтобы замять неловкий разговор, она перешла к еще более неловкому. – А ты уже видела девять швов Тутто?

Я нахмурилась. Не могла припомнить ничего подобного.

– А где они находятся?

– Я же говорила, что они только целуются, – расплылась в улыбке эльфийка. – Шадди, ты проиграла. Гони золотой.

Некромантка закатила глаза.

– То, что она не видела шрам, говорит лишь о том, что Тутто не поворачивался к ней спиной.

– Я ничего не понимаю, – я смотрела на отражение подруг в зеркале. – Какой шрам? Вы что, спорили на меня?

– Вечно ты ходишь кругами. Нет, чтобы спросить прямо, – некромантка дернула Амари за собранные в хвост волосы.

Эльфийка вздохнула, прежде, чем выдать:

– Рона, признавайся, ты спишь с Тутто?

– Нетушки, давайте сначала поговорим о шраме, – мне не хотелось отвечать на прямой вопрос об отношениях с демоном и очень хотелось узнать, где находятся таинственные девять швов. – Если вы знаете, где расположен шрам, следует ли из этого, что вы тоже спали с демоном?

По-моему, у меня железная логика.

Амари смутилась, а Шадди прыснула в кулачок.

– Нет, что ты, – у эльфийки мило покраснели ушки. – Просто я была в операционной, когда на задницу Тутто накладывали швы. Я из–за них чуть не потеряла свою душу. Ты уже слышала, что у Тутто в Демонвиле их целая коллекция?

– Мой оболтус тоже чуть без души не остался, – поддержала подругу Шадди. – Едва выкупили. Ты будь с Тутто поосторожнее. Как ни крути, а он все же демон. Соблазнит и бросит. Вон, хозяйка салона «Золотая леди» до сих пор по нему убивается. Конечно, никто свечу не держал, но слухи…

Я вытащила кошелек и рассчиталась за платье. Домой шла задумчивая. Письмо родителям решила пока не писать. Они еще успеют обрадоваться моему счастью. Сначала надо разобраться с родственниками Тутто. Что задумал лорд Джеромо? Что предпримет, чтобы переубедить племянника? И нет ли у него такого рычага влияния, из-за которого мой куратор с радостью побежит на свадьбу с Беллой? Эх, как же мне сейчас не хватало совета!

Ночью Тутто не пришел. Я так и проворочалась с боку на бок. Как специально, пропал и ведьмак. На завтраке я зевала.

– Что? Не выспалась? – поинтересовался Габер – младший из драконов. – Ну вы вчера и дали жару на стрельбище! Теперь только о вас и говорят. Дерзкие, сильные, бесстрашные. Вы поженитесь?

– Конечно, поженятся, – не дал мне ответить Абер. – Вчера мастер Тутто нарочно скомпрометировал Рону, чтобы она ему не отказала. Всем понятно. Я бы так не смог. Духу не хватило бы.

– Отец бы прибил, если бы без его разрешения, – поддакнул Вабер. – А демону все нипочем.

Я вздохнула. Знали бы они, как против нашего брака будет выступать отец Тутто.

– Старшекурсники пытаются повторить заклинание лорда Амброуза, но ничего не получается, – Габер вернулся к тому, что больше всего волновало.

– Да, в учебниках вызова Туманного дракона нет. Интересно, где мастер Тутто его нашел? – Габер толкнул меня плечом, понимая, что я могу знать ответ.

– Кажется, они его вместе с принцем Ялдом придумали, – вынуждена была признаться я. Слишком уж затянулась пауза ожидания.

– О, я слышал, что наш наследник умелый артефактор, – Бабер оживился. – А такую объемную иллюзию без сложного магического амулета не поддержишь.

Всем стало понятно, что за кулон болтался на шее у лорда Амброуза. Иных амулетов на нем не было видно.

– Ялд с сегодняшнего дня преподает на Бытовом факультете домашнюю магию, – выдала я свою осведомленность.

– Его так наказали за вчерашнее? – Абер был возмущен. – Сунули в самый гадюшник?

– Курятник, – поправил брата Вабер.

– Скорее цыплятник, – хихикнул Габер. – Наследнику давно пора жениться, а он все тянет. Руку даю на отсечение, что король таким образом хочет сыночка остепенить.

– Тогда нас ждет незабываемое зрелище, – я вспомнила, как Амари хлопала Ялда по плечу и упоминала какое–то пророчество. Интересно, о каком Светлячке они говорили? Надо бы сходить на первый этаж и посмотреть, кто из будущих жен достанется наследнику Эндорвиля. Король ничего просто так не делает. Наверняка там приготовлена подсадная курочка.

Прошли три пары, на которых я была рассеянной и невнимательной. Меня тревожило отсутствие Тутто. Сегодня по расписанию значилось практические занятия по ведению боя, и я очень надеялась, что демон там появится.

Но, увы, мои ожидания не сбылись. Мы переоделись и вышли на стрельбище. Прозвенел звонок, но мастер Амброуз так и не явился. Через некоторое время на огражденную площадку пришли ректор со своим секретарем. Первый хмурился, второй пребывал в возбуждении. Вечно прилизанный и чопорный эльф сегодня позволил паре волосков торчать вверх.

– Лорд Амброуз занят улаживанием семейных дел, – произнес ректор, сложив руки за спиной, – Поэтому вам будет предоставлена замена. Сегодняшнее занятие с вами проведет мастер Зарай.

Я слушала лорда Коверда, затаив дыхание. Вспомнилось, что мой куратор собирался встретиться с отцом, чтобы отменить помолвку с Беллой Кайси. Но раз Тутто не вернулся, значит, вопрос с наскоку решить не удалось.

В душе поднималась тревога.

Ректор протянул руку, представляя эльфа. Тот сделал шаг вперед и расправил плечи.

– На чем остановился мастер Амброуз? – спросил он строго, двигаясь вдоль нашего нестройного ряда. Ректор не стал дожидаться ответа и вышел за ограду.

– Мы должны показать боевые навыки, которые нам привили в семье, – отчеканил Абер.

– Тогда разбиваемся по парам, берем ученическое оружие и начинаем, – скомандовал новый преподаватель.

«Все же добился своего шанса», – мелькнуло в голове.

Мне напарника не досталось, поэтому сам мастер Зарай встал со мной в пару.

– Чем славен степной народ? – спросил он, кивая на деревянное оружие, разложенное на скамейке. Безопасное в своей игрушечной простоте. – Выбирай.

Я взяла копье без металлического острия, потрясла его в руке, привыкая к непривычной легкости. Глянула на парней. Они сражались деревянными мечами, булавами и топориками, которые тоже не могли принести вреда. На площадке стоял стук и треск ненастоящего оружия. Однокурсники хохотали и колошматили друг друга, точно дети.

– А вы почему не берете оружие? – хмуро поинтересовалась я, видя, что эльф, подражая ректору, заложил руки за спину.

Он фыркнул, чем еще больше раззадорил меня. Зарай не принимал меня всерьез. И это бесило.

– В руках орка любая палка становится смертельным оружием, – предупредила я, вставая в боевую позу. – А на вас нет защитного комбинезона.

– Если мне захочется тебя убить, никакой комбинезон не спасет, – спокойно парировал эльф.

– А вы попробуйте, – рыкнула я и пошла в наступление.

Поняв, что владеть оружием я умею – я несколько раз задела гибкого и увертливого эльфа, он все же передумал и взял в руки копье. Я хмыкнула.

– Ну что же, – произнес Зарай, перекидывая древко из руки в руку, – детские забавы кончились. Поговорим по-взрослому.

Его первый же выпад достал меня. Я зашипела от боли и сделала несколько шагов в сторону. Мы закружились, выискивая момент, когда можно будет пойти в атаку.

– Помнишь наш разговор в ректорском кабинете? – спросил эльф, улыбаясь. Но меня не обманывала его улыбка. Я видела холодные глаза, которые только ждали, чтобы ударить. – Я обещал, что мы встретимся на учебном стрельбище, и вот я здесь.

– Это еще ничего не значит, – буркнула я. – Вы здесь временно.

Я попыталась атаковать, но неудачно. Эльф отбил с такой силой, что моя пика сломалась.

– Нет ничего более постоянного, чем временное, – сказал он, протягивая мне другое копье. – Это всем известная истина.

У орков низкий болевой порог. К концу занятия я еле держалась на ногах. Зарай мастерски парировал мои выпады. Он вел бой так, словно был котом, не желающим убивать мышку, с которой еще не наигрался. Резкое движение пикой, и на моем теле расцветал новый синяк. Комбинезон защищал от переломов и смертельных ударов, но полностью давал прочувствовать силу эльфа.

Однокурсники побросали оружие и столпились вокруг нашей площадки. Они не издавали ни звука, хотя понимали, что происходит избиение младенца. Мне бы сдаться, поднять руки, но это было не в моем характере. Зарай видел, что я скорее умру, чем попрошу пощады. Мое упорное сопротивление порождало новую агрессию. Но меня радовало хотя бы то, что прилизанный эльф больше не следит за своей прической и так же, как и я, умывается потом.

Нас развел по разным углам звонок. Зарай одернул рубашку, выбившуюся из штанов, надел сюртук и, пригладив уверенным движением волосы, произнес:

– Все свободны.

Переведя тяжелый взгляд на меня, добавил.

– Рона из племени Гхы–Гхы, отлично! Остальным похвастаться нечем.

Развернулся и ушел.

Я повалилась на траву.

Отлежавшись, переодеваться не стала. Схватила в охапку свою одежду и поплелась к себе. Встала под душ. Опустив глаза, поняла, что на мне нет живого места. А я так и не нашла Шадди с ее лечебной мазью.

На ужин не пошла. Как бухнулась обессиленная в постель, так и проспала до прихода подруг.

– Ты слышала, что осенний бал перенесли на неопределенное время? Ректор сказал, что осень длинная, а в УПС убили коменданта, и пока это дело не раскроют, ни о каких танцах не может быть речи, – Амари едва не плакала. – Ну почему так? Я заранее приготовила красивое платье. Это был бы мой первый выход после того, как я обручилась с Труэлем.

– О, поздравляю, – Шадди обняла подругу. – Ты не говорила, что вы теперь жених и невеста.

– Вот как раз на осеннем балу мы и хотели сообщить, что собираемся пожениться, – Амари обиженно надула губы.

Неожиданное известие вернуло меня к жизни.

– Ректор отменил бал?!

Я села, прикрывая нагое тело одеялом. Не будет бала, не будет объявления о помолвке Тутто с девицей Кайси. Это обнадеживало.

– В университете происходит нечто странное. Собственно, из–за этого мы к тебе и пришли, – Шадди присела на краешек кровати и взяла меня за руку. – Ты должна знать, что вчера вечером из УПС уехала с отцом заплаканная Белла, а сегодня выяснилось, что Тутто с лордом Джеромом тоже отправились в Демонвиль.

Я опустила ноги с кровати и скинула с себя покрывало, совсем забыв, что вся покрыта синяками.

– Зачем им Демонвиль? – спросила я, подозревая самое худшее: своим поцелуем на стрельбище мы только ускорили ход событий.

– Мы не знаем, – пожала плечами Шадди, скользя взглядом по моему избитому телу. Я поспешила к шкафу, чтобы одеться. – Но совпадение наводит на определенные мысли.

– Кто это с тобой сделал? – разглядев ушибы и на спине, задохнулась от ужаса более эмоциональная Амари.

Я махнула рукой и, достав одежду, принялась одеваться. Некромантка покопалась в своей сумочке и протянула мне мазь. Я взяла, но отложила лечение на потом. Сейчас нет времени отлеживаться.

– Ты куда собралась? – с тревогой спросила Шадди.

– К ректору, – я нацепила замшевые сапоги и заправила в них штаны. – Узнаю, почему отложили бал. Сдается мне, что дело не в ведьмаке, а в чем–то посерьезнее.

– Так он тебе и скажет! – хмыкнула эльфийка.

– Не он, так его секретарь. Он мне должен. Я сегодня его пожалела. А могла убить.

Да, орки никогда не принимают поражения. Они уверены, что просто берегли силу, иначе не оставили бы от противника мокрого места.

Подруги не пошли со мной. Каждую ждал приятный вечер. Амари встречалась в трактире с женихом, а Шадди в парке с любовником по имени Фейр – его я еще не видела. Мы договорились, что поделимся новостями за завтраком.

Ректор оказался у себя, тогда как секретарь отсутствовал. Время было позднее, и здание университета пугало клубящейся в углах тьмой и тревожными звуками. Скрипели ступени, где-то хлопала от ветра рама. К вечеру похолодало. Чувствовалось дыхание осени.

Жизнь полным ходом шла только в лекарском крыле. После сегодняшних практических занятий на всех курсах Боевого факультета не обошлось без ран и порезов, и лекарям было чем заняться.

– Почему вы отменили бал? – спросила я с порога.

– Слушай, Рона, сейчас не до тебя, – ректор так и не оторвал взор от бумаг, которые нервно листал.

– Я не уйду, пока не узнаю, как связаны ваши решения с тем, что Тутто нефилим. Я видела в ваших руках Клинок Ангела.

Ректор поднял голову.

– Откуда знаешь о нем?

– У меня есть свои секреты. Открою, если скажете, почему Тутто уехал в Демонвиль. И не говорите, что не имеете понятия. Декан Бытового факультета в разгар учебного процесса не покинул бы университет без объяснений.

Я тоже умела торговаться.

– Тутто завтра утром женится.

Я поискала руками стул и села. Ректор вышел из-за стола.

– На ком женится? – я подняла на него глаза.

– На леди Белле Кайси. Она тоже отпросилась в связи с замужеством. Поторопилась ты, девочка, – ректор погладил меня по голове. – Не знаю, какие у вас законы в Красной степи, но демоны всегда женятся на демонах.

– У нас женятся только по любви. И неважно, какой ты расы, – произнесла я, закрывая глаза Все вокруг плыло и двоилось.

Лорд Коверд протянул мне стакан воды. Я пила, кашляя и обливаясь. Не заметила, когда в моих руках оказался носовой платок с монограммой «ЭКIII». Лорд Эйрад Коверд Третий.

– Ну все. Иди. У меня еще много дел. О Клинке Ангела расскажешь завтра.

Ректор понимал, что я сейчас не в состоянии вести беседы, а у него не было времени утешать обманутую дурочку. Не знаю, что он подсыпал в стакан, но я сделалась совершенно спокойной. Во мне жило только одно желание – добраться до постели и забыться крепким сном.

Когда я переступила порог приемной, краем глаза мазнула по двери в Архив. Она опять не была заперта на замок.

На лестнице услышала за спиной торопливые шаги и резко обернулась. Сердце колотилось точно сумасшедшее.

– Как ты чувствуешь себя? – спросил Зарай, продолжая спускаться. – Не сильно тело болит? Я предупреждал, что Боевой факультет не для женщин.

– Я справлюсь.

– А с тем, что твой любовник женится на другой, справишься? – он поравнялся со мной и остановился. Знал, гад, как надавить на больное.

– А это не ваше дело.

– Мое. Мастер Тутто не скоро вернется, если вообще вернется, а я должен быть уверен, что у студентки из племени Гхы–Гхы не случится срыв. Мы боевики, а не бытовики, и в наших руках оружие. Каждый из нас опасен для общества в момент нестабильного эмоционального состояния.

– Я не опасна. А вы?

– Очень опасен. Особенно для врагов.

– Предлагаете дружить с вами?

– Во всяком случае, не переходить в стан врага. Будь осторожна в своем выборе.

Он не стал пояснять, кто для него враг. Предупредил и потопал вниз. Я едва сдержалась, чтобы не плюнуть ему в спину – высший знак неуважения у орков. Бить по больному – это недостойно преподавателя, если уж таковым эльф хочет казаться.

На первом этаже я остановилась. После разговора с Зараем желание спать улетучилась. Злость хорошо справляется с сонными состояниями. Я посмотрела на манящие огни Лекарского факультета и вспомнила, что в подвале лежит тело ведьмака. Его призрак перестал ко мне приходить, и у меня появилась идея посетить морг. Вдруг я найду Горфа там? Мне сейчас позарез нужен его совет.

Я спустилась в подвал и потянула за ручку тяжелой двери. На потолке немедленно загорелись светочи. Такие же тусклые, как и в прошлый раз. Я, перестав дышать, на цыпочках пошла в конец коридора. Туда, где в последний раз видела мертвого ведьмака.

Осторожно открыла дверь, надеясь, что не перепутала помещения, и сунула в проем голову. Темнота немного отступила, повинуясь горящему за спиной огню. Но мне все равно не удалось разобрать, туда я попала или нет. Вдруг тьма зашевелилась и, с грохотом соскользнув с каталки, кинулась ко мне. Я заорала, мертвец тоже. Мы так и вывалились в коридор, вцепившись друг в друга.

– Кто ты? – спросил лежащий на мне мужчина, как только разглядел, что я не настолько ужасна, чтобы так голосить.

– С–студентка Боевого… – я перевела дыхание. Какой же он был тяжелый! – А вы?

– Дежурный практикант.

Когда незнакомец слез с меня, я поняла, что передо мной гном. Плотненький, кругленький, маленький.

– Как зовут? – спросил он, пытаясь пятерней уложить торчащие в разные стороны вихры.

– Рона из племени Гхы–Гхы.

– Наслышан.

Я фыркнула. Еще бы.

– Я Бухляш. Студент Лекарского факультета. Последний курс. Будем знакомы, – он протянул мне широкую ладонь, и я пожала ее.

– Что вы делали в темноте? – я рассматривала его некрасивое лицо. Гном был похож на хомяка, прячущего за щеками орехи.

– Прилег отдохнуть. Думал хоть здесь спокойно дадут поспать. Сегодня было тяжелое дежурство. Шил, вправлял и сращивал. А ты почему околачиваешься ночью в морге?

Я не стала лукавить.

– Хотела посмотреть на мертвого ведьмака. Говорят, его поместили в стазис.

– Уже неделю как похоронили. Какой из него свидетель? Говорить не может, преступника не видел. Только магию напрасно переводить на содержание.

– А как же?.. – я вовремя прикусила язык, понимая, что Горф меня обманул. Он же уверял, что до сих пор находится в стазисе.

– Что? – гном потер глаза. – Говори скорей и уходи. Мне утром еще на лекции, а я двое суток не спал.

– А вы случайно привидение ведьмака здесь не видели?

Я ничем не рисковала. Мало ли какие мысли у девчонок в голове?

– Никаких привидений, если над телом поработал лорд Труэль. Чернокнижник знает свое дело. Душа упокоилась с миром.

– О, вот, значит, как… – я попятилась к выходу. – Спасибо за подсказку. И доброй ночи.

Я развернулась и побежала. Ничего себе! Это с кем я так тесно общалась все последние дни? И ведь упорно молчала и никому не говорила, что вижу привидение. Может, умные люди сразу бы подсказали, что рядом со мной вовсе не призрак. Но у кого тогда есть супер–умения менять личину и проходить через стены? Неужели, предположение, что вернулся Пересмешник, обосновано?

Поднявшись на первый этаж, я замялась у выхода. Куда бежать? К лорду Труэлю, чтобы убедиться, после его работы с трупом ведьмак не мог стать фантомом, или сразу к ректору – признаваться, что кто–то неизвестный выпытал у меня все тайны? А ведь я с лже–Горфом была крайне откровенна. Пребывала в уверенности, что ведьмак на моей стороне, поэтому ничего не скрывала.

– Мамочки! Куда это я влипла?

Орки – разумный народ, любящий экономить время и силы. Поэтому я развернулась и пошла к лестнице. Кабинет ректора находился гораздо ближе жилища лорда Труэля, которое еще предстояло отыскать. И какая теперь разница, был рядом со мной мертвый комендант или кто-то другой, если мой язык может сыграть на руку врагу? Я шла сдаваться руководителю, который нес ответственность за всех студентов, а значит, и за меня.

Быстро взбежав по лестнице на нужный этаж, я застыла у двери в приемную ректора.

– Хоть бы он был на месте, – прошептала я, берясь за ручку. Рассеянно бросила взгляд на дверь Архива и заметила, что замок все еще открыт, а ведь Зарай уже покинул здание. Опять непорядок. Надо бы указать ректору на халатность его секретаря.

Вздохнув, я вошла в приемную. И едва не упала, запнувшись о чужие ноги. На полу, раскинув руки, лежал ректор, и из его шеи торчал дротик. Я упала на колени и склонилась над телом, пытаясь почувствовать дыхание. Ветер из распахнутого окна шумно трепал занавеску и не давал понять, дышит дракон или нет. Я прижала голову к груди и прислушалась. Сердце не билось.

Я сразу вспомнила, чему меня учил шаман на протяжении нескольких лет. Жизнь в Красной степи как прекрасна, так и сложна. На пути встречаются разные твари, что так и норовят отнять жизнь у простого орка. Я не была простой. Я разговаривала с привидениями.

«Сначала убери все, что может помешать спасению».

– Яд, – прошептала я, и вытащила из шеи дракона дротик.

«Потом прижмись ко рту умирающего и сделай резкий выдох. Четырежды ударь по сердцу и повтори выдох. И так до тех пор, пока он не оживет. Если, конечно, его душа уже не покинула тело».

Я оттянула подбородок ректора и прижалась губами к его рту. Я не знала, как долго он лежит здесь – напали на него сразу же после моего ухода, или преступление произошло только что, но я всеми силами пыталась вернуть его к жизни.

И совсем не думала, что убийца может находиться в кабинете. Пока не почувствовала, что мне между лопаток всаживают что-то острое. Боль разорвала тело. Застонав, я потянулась к спине, но кто-то безжалостный ударил меня по голове, и я провалилась в темноту.

– Что здесь происходит? – спросил строгий женский голос, который и привел меня в чувство. Я с трудом открыла глаза. Обнаружила, что лежу на коленях у ректора, а он убирает с моего лица засохшие от крови волосы. Мы оба все еще находились на полу, а ветер так же шумно трепал занавески.

– Вы живы… – сказала я, почти не видя лорда Коверда из–за подступивших слез и подтеков крови. Я потрогала голову. Мне было больно. И очень мешало что-то острое в спине.

– Ты жива! – выдохнул с облегчением ректор. – Я уж думал, что все. Убили.

– Эйрад, милый, объясни, что здесь происходит? – рядом с нами опустилась темноволосая девушка. Она отложила в сторону корзинку, из которой выглядывала бутылка с молоком. – Почему вы на полу? И откуда столько крови?

Ректор кинул взгляд на ковер, пропитавшийся кровью, потом одной рукой ощупал себя и поднял глаза на незнакомку.

– Н–не знаю…

– Уберите, пожалуйста, нож, – прошептала я и наклонилась, чтобы показать свою спину. – Он мне мешает.

– О, боже! – ужаснулась девушка.

– Геля, беги за Осифиром! – скомандовал ректор, не давая мне дотянуться до ножа. Девушка тут же подорвалась и выскочила за дверь. – Да кто же тебя так, милая?

– Тот же, кто и вас, – прошептала я и поторопилась предупредить, чувствуя, что сознание уходит. – Только вы за меня не переживайте. Я же перерожденная. Мне бы в самый раз выйти замуж за нефилима. А он, дурак, женится на другой…

Утро пришло с солнечным светом и пением птиц. Я потянулась и села.

– Осторожно–осторожно, вам еще нельзя подниматься, – запричитал лорд Осифир и попытался меня уложить.

– Я здорова, – сказала я, сбрасывая с себя одеяло. Моя грудь была перебинтована крест на крест. Каждый ушиб помазан какой–то дурно–пахнущей мазью и уже перестал отливать багровым. – Вы знаете, кто такие перерожденные?

– Конечно, – кивнул лорд Осифир. – Это, по сути, бессмертные существа.

– Так вот я – перерожденная. Простым ножом меня не убить.

– Очень интересно, – лекарь придвинул стул ближе и взял меня за руку. Прислушался к пульсу, беззвучно шевеля губами. – Надо же… Мне не доводилось работать с бессмертными. Скажите, а вы видели ангела, когда умирали? Или когда ожили после ритуала воскрешения?

– Ангела? Нет. Я была младенцем. Вы думаете, меня вернул к жизни ангел?

– А кто еще? – дернул плечом лорд Осифир. – Я не знаю других существ, способных на это.

– А шаманы? Они не могут?

– О, нет! Шаманы смертны. А никто из смертных не способен вернуть почившего к жизни.

Я задумалась. Неужели шаман знал, что я перерожденная, и поэтому отводил для меня почти все свободное время? Учил, наставлял, оберегал.

– Как себя чувствует наш ректор?

– А почему о нем следует беспокоиться? – удивился Осифир. – Если только в связи с твоим ранением. Он уже дважды заглядывал. Интересовался.

– Но как же не беспокоиться? Вчера я нашла его лежащим на полу. Из его шеи торчал дротик. Предположительно, именно так убили ведьмака Горфа.

– Но он не жаловался! Я вообще не знал, что ему требуется помощь! Я думал, это он нашел тебя раненную! И он сам в этом уверен. Сказал, что, скорее всего, споткнулся о твое тело в приемной. От усталости он был рассеян, но не более того.

– Нет–нет, – я поднялась и потянулась за больничным халатом. – Все было наоборот. Надо срочно сообщить ректору, что на него было совершено покушение. Враг находился в приемной, когда я туда вошла, но я его не заметила. Пока я делала искусственное дыхание лорду Коверду, злодей напал и на меня.

– Ты делала искусственное дыхание погибающему от скорпионьего яда? Но это полная ерунда! – лекарь был растерян. – Таким образом не излечить от яда. Скорпионий яд влияет на нервную и сердечно–сосудистую систему, и одним выдохом рот в рот ничего не исправить!

– Выдох бы не один, – поправила я лорда Осифира. – Я успела выдохнуть в него раза четыре.

– Я не о том, сколько нужно выдохов, – декан Лекарского факультета от волнения теребил жиденькую, но очень длинную бороду. – Я о том, что отравление не лечится подобной процедурой.

– Однако ректор жив, – бросила я в топку спора весомый аргумент. – Значит, мои старания принесли результат.

– Это значит, девочка, что дротик не был ядовит, или тебе дан дар возвращения к жизни. Что только подтверждает мои слова, что в твоем воскрешении замешан ангел. Мало того, он подарил тебе кусочек своей души, чтобы ты тоже однажды смогла свершить чудо, – глаза лекаря полнились восторгом и трепетом. Он смотрел на меня, как на существо, спустившееся с небес. – Это невероятно! Чем же ты так приглянулась ангелу?

– Я всегда была хорошеньким ребенком, – скромно подсказала я, собирая разлохмаченные волосы в хвост.

– Ты куда? – всполошился лекарь, когда я натянула сапоги на босые ноги. Ничего другого из своей одежды я не нашла.

– К ректору. Надо его предупредить. Враг может повторить попытку, а меня рядом не окажется.

– Богиня, – прошептал Осифир, провожая меня взглядом.

– Я знаю, – ответила я, снисходительно улыбаясь лекарю.

– Я не про тебя, – смущенно поправился декан Лекарского факультета. – У тебя на плече сидит фамильяр Тутто. Ее зовут Богиней.

– О? – удивилась я, оглядывая себя.

– Привет! – пропела божья коровка, поднимая в знак приветствия крохотные крылышки.

– Тебя тоже бросили? – спросила я у нее, не теряя меж тем времени. Мой путь лежал к лестнице.

– Как это? – удивилась Богиня.

– Твой хозяин укатил в Демонвиль, а его фамильяр сидит на моем плече. Мы с тобой обе брошенки, – я взглянула на часы, висящие над выходом из лекарского крыла. Они показывали десять. Сердце болезненно сжалось. – Я думаю, Тутто уже женат и, увы, не на мне.

– Я как раз по этому поводу, – божья коровка перебралась ближе к уху – повисла на выбившейся из хвоста прядке. – Тутто не уезжал в Демонвиль. Его решили поженить в местном храме. Он сейчас находится в особняке его дяди Джеромо. Туда же приехал отец – лорд Каста. Невеста сидит в гостинице в белом платье и фате и ждет, когда ее позовут к алтарю. На этом моменте меня отправили к тебе.

– То есть свадьбы еще не было? – сердце пропустило стук.

– Нет. Тутто прислал меня сообщить, что он лучше умрет, чем согласится.

Я остановилась в пролете между лестницами, чтобы лучше слышать, какие новости принесла Богиня на своих крохотных крылышках. Как выяснилось, моему любимому демону не дали подготовиться и состряпать фальшивые документы, доказывающие, что он бастард. Они бы помогли отсрочить свадьбу, ведь для лорда Кайси главной задачей было получение титула герцога для его потомков.

– И что же теперь делать? – я с трудом сглотнула.

– Найди принца Ялда и расскажи ему все. Он друг Тутто и должен помочь. Если вы успеете, то свадьбы не будет.

– О, ты уже на ногах? – нашу беседу прервал спускающийся по лестнице ректор. – А я как раз иду к тебе.

– А я к вам… – я хотела выложить махом, что лорд Коверд неверно воспринял вчерашнюю ситуацию, а сейчас мне следует бежать к Ялду, но ректор меня перебил.

– Скажи, зачем ты вернулась в мой кабинет? Что ты там искала? У меня все оказалось перевернуто.

– Я?! Искала? Да я только вошла, как споткнулось о ваше тело. У вас в шее торчал дротик.

– Дротик?! Какой дротик? – в свою очередь удивился ректор.

– Похожий на тот, каким убили ведьмака.

– А откуда ты знаешь, что ведьмака убили дротиком? Разве убийца не применил шприц? – ректор сощурил глаза. – Похоже, милая, ты сейчас проговорилась.

Я прикусила язык. Как открыться, что я общалась с привидением коменданта, если теперь сама не уверена, что это был ведьмак. А ведь именно он подсказал мне способ, каким убрали Горфа.

Ректор понял мою заминку по–другому.

– Охрана!

– Зачем вы зовете охрану? – заволновалась я.

– Тебя отведут в камеру, и у тебя будет время подумать.

– О чем мне думать? – я дернулась, когда цепкие пальцы впились мне в плечо. Ректор опасался, как бы я ни кинулась прочь.

– Кто твой сообщник, и куда вы дели мой клинок.

– Какой клинок? – я сделала большие глаза.

– Тот самый. Я заметил, как ты следила за мной на стрельбище. Ты прекрасно знаешь, чем он опасен для нефилимов, а поэтому позаботилась, чтобы его не было у меня под рукой.

Я задохнулась от столь нелепого предположения.

– Вы о чем? Ищите кого-нибудь другого, кто украл Клинок Ангела, а я не виновата. Я занималась спасением вашей жизни, когда мне всадили в спину нож.

– Тише, не кричи. Как я понимаю, сообщник просто избавился от тебя. И он повторит попытку, как только узнает, что ты выжила. Поэтому я закрою тебя в камере. Так мне будет спокойнее.

– Раз уж на то пошло, позвольте и мне высказать свои опасения. Я уверена, что убивают тех, кто видел результат анализатора, – я перешла на шепот. – Один уже на том свете, а мы с вами вчера едва не отправились за ним следом.

– Ты про Горфа? Но откуда ведьмаку знать, что Тутто нефилим? – так же тихо спросил ректор и склонил голову к плечу.

– Он мог не знать, но он знал имена тех, кто брал ключи от моей комнаты. А у меня ничего не пропало, кроме бумажки с анализом крови.

– И кто же побывал в твоей комнате? – насторожился лорд Коверд.

– Их было четверо. Лолли и Белла – студентки факультета Бытовой магии. А еще под видом поиска запрещенных амулетов мои вещи обшарил лорд Джеромо.

Я видела, как от удивления подскочили брови ректора.

– А кто четвертый?

– Или сам ведьмак или… ваш секретарь. Хотя Горф утверждал, что эльф наверх не поднимался.

– Утверждал Горф?

Я застонала и закрыла ладонями пылающее лицо. Все же выдала свою тайну.

– Говори! – приказал ректор.

Пришлось признаться.

– Я притягиваю к себе привидений. После посещения морга ко мне явился ведьмак и рассказал, что его убили дротиком. Больше добавить нечего, так как после похорон призрак исчез, – да, я немного исказила события, но это был единственный способ удовлетворить любопытство ректора. – А теперь, пожалуйста, отпустите меня. Я должна спасти Тутто. Я люблю его.

– Он скажет мне спасибо, когда узнает, что ты находишься в безопасности и под охраной. Неужели ты не понимаешь, что над тобой сгущаются тучи?

– А вы разве вы не чувствуете, что все события тесно связаны? В том числе, столь скорая женитьба моего куратора?

– Еще бы. Вы прилюдно целовались. Отец Тутто просто не стал ждать, когда у вас появится ребенок. У демонов свои законы, девочка. И не тебе им диктовать новые правила.

Наконец, появилась охрана и меня повели в тот же подвал. Только не налево, в морг, а направо. Череда камер пугала железными дверями.

Мое узилище оказалось сносным. Почти все, как у меня в комнате, исключая полку с книжками.

– Ты все слышала? – спросила я у Богини. Божья коровка вылезла из–под ворота халата.

– Придется самой лететь к Ялду, – вздохнула она. – Теперь надо выручать не только Тутто, но и тебя.

– Займись сначала Тутто. У меня есть время, – я села на жесткую кровать. – И вот мой совет: обратись к Шадди. Ты ее знаешь? Подруга Амари из некромантского факультета. Расскажешь ей, в какую историю мы влипли. У нее есть документ, который подтвердит, что Тутто бастард. Если, конечно, она не сдала свидетельство о рождении в королевский архив.

Божья коровка перелетела на спинку кровати, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Мой хозяин бастард?! – пикнула он.

Я кивнула, не в силах произнести то, о чем молчала его семья.

– У меня голова кругом! – Богиня затрепетала крылышками. – Столько событий! И одно страшнее другого! Откуда вы с ректором вязли, что Тутто – нефилим? Я помню, он как–то рассказывал своему дяде об ошибке артефакта, выдавшего бумажку, что он гном, но тогда мы только посмеялись. Ну какой из двухметрового демона гном? А сейчас я не могу понять, где правда.

– Скажи, а Тутто упомянул, что при этом присутствовали я и ректор? – пришла моя очередь пищать от страха. Все складывалось. Джеромо знал об анализе крови с самого начала!

– Да, он рассказал про дерзкую девчонку с копьем, и как она, то есть, ты, упорствовала, что рождена орком. Вот тогда и пришлось лорду Коверду достать анализатор, хотя все понимали, что ты человек.

– Все, лети, – приказала я. В разговорах мы только теряли время. – Потом разберемся, кто гном, а кто орк. Только, пожалуйста, никому не говори о том, что Тутто нефилим. Это знание слишком опасно. Как для него, так и для окружающих. И может закончиться его убийством.

– Но как я смолчу? – Богиня возмущенно встрепенула крылышками. – У меня никогда не было тайн от моего хозяина.

– Я сама ему расскажу. Обещаю. Сейчас главное, сделать то, о чем он просит.

Видя, что Богиня сомневается, я добавила:

– Я люблю его и ни за что не причиню вреда. Я умру за Тутто. Верь мне.

– Даешь слово орка?

А Богиня знала, как добиться своего. Слово орка ценно и им не разбрасываются. Я вообще заметила, то фамильяры зачастую бывают умнее своих хозяев. Вот я, например, понятия не имела, кто такие нефилимы, а божья коровка сразу сообразила. Интересно, откуда магические помощники черпают знания? Надо как-нибудь поинтересоваться.

– Даю слово орка, – в подтверждение я ударила кулаком в грудь. Как и положено, чтобы завершить клятвенный ритуал степного народа.

Когда божья коровка сорвалась и умчалась на свободу. Благо, в моей камере под потолком было зарешеченное окно. А я легла на кровать и закинула руки за голову. Правильно сказал ректор, мне нужно хорошенько подумать.

Итак, декан Джеромо знал, что Тутто сдавал кровь и получил удивительный результат. Поверил дядюшка или нет, что анализатор неисправен? Наверняка нет. Поэтому и отправился исследовать мою комнату, точно зная, что результат анализа я взяла с собой. И если он нашел бумажку, то должен был понять, зачем ректор взял на стрельбище Клинок Ангела. Декан стоял за моим креслом, а значит, так же, как и я, видел, что ректор держит Клинок под рукой.

– Вот тебе и главный подозреваемый, – прошептала я, поворачиваясь на бок.

А что если, Джеромо и есть убийца ведьмака? Я уверена, что дядюшка Тутто сделал бы все, чтобы похоронить тайну любимого племянника и уничтожить Клинок, с помощью которого можно убить бессмертного нефилима. Тогда понятно, почему первым попал под раздачу Горф. Он мог знать, что написано на бумажке, так как сам до того порылся в моих вещах. А мог и не знать, но Джеромо не стал рисковать.

И еще один аргумент в пользу моей теории – никто не уехал в Демонвиль. Все остались в столице, а значит, у декана была возможность посетить ректорский кабинет. Он убил дракона точно так же, как ведьмака, и свалил все на Пересмешника. Ведь такая теория вовсю гуляла по УПС. А тут в приемную заявилась и я. Представляю, как он обрадовался, что может избавиться сразу от двух свидетелей. Только он ошибся. Я не только сама спаслась, но и вернула к жизни ректора.

Я встала.

– Позовите, пожалуйста, лорда Коверда. У меня есть важная новость, – попросила я охрану, постучавшись в окошко на металлической двери.

Охранников было двое. Один щелкнул задвижкой, второй маячил за его спиной. В его руках была натянута магическая ловушка. Боятся, значит, колдовства орков, хотя я ни разу его не применяла. Слишком чужеродно оно для Эндороля. Требует больших просторов.

– Ректор приказал не беспокоить, – рявкнул стражник и с силой захлопнул оконце.

Пришлось вернуться на кровать. Как же плохо сидеть взаперти в самый важный момент в своей жизни! Успеет ли Богиня раздобыть документ? И как донесет бумажку до Тутто в своих крохотных лапках?

Я прикусила палец. Вот черт! А не подставила ли я Шадди, которая сама помчится в логово к убийце, чтобы выручить Тутто? Я уже не сомневалась, что Джеромо и есть убийца. Все сходилось. Эх, почему я оставила своего фамильяра в комнате! Сейчас бы отправила его на помощь Богине. Жаль только, что Лапуля не такой скоростной, как божья коровка, и, скорее всего, дополз бы до особняка Джеромо лишь к вечеру.

– Ау! – послышалось откуда–то сверху. Я вся подобралась. Встала на кровать, чтобы видеть, кто кричит в мое окно. – Как поживают арестантки, когда их любовники женятся на других девушках?

На корточках, красиво расправив юбку, похожую на бальную, сидела племянница лорда Осифира. Зеленые локоны Лолли были затейливо собраны и скреплены лилиями под цвет воздушного наряда.

Неужели она так ходит на занятия? И кстати, почему она не в аудитории, раз время учебное? Мне очень хотелось выяснить, почему девица из рода леших пропускает лекции и болтается под окнами у узников. Останавливало лишь то, что тогда самой пришлось бы признаться, что я делаю в каталажке.

Я скрежетнула зубами и ничего не ответила. Эх, как же жаль, что у меня нет с собой копья! Всего бы один бросок, и на неприятном разговоре была бы поставлена жирная точка.

– Чего молчишь? – продолжила издеваться зеленовласка. – Не догадываешься, почему тебя закрыли в камере?

– И почему? – я зло сощурила глаза.

– Не хотели, чтобы ты заявилась в храм. Зависть толкает на необдуманные поступки.

– Чему мне завидовать?

– Вчера Тутто целовал тебя, сегодня вкус его губ узнает другая. А тебе только останется лить слезы. Глупая. Он же играл с тобой. Неужели непонятно?

– Еще неизвестно, кто будет в итоге лить слезы, – буркнула я, запахивая халат и завязывая пояс на узел.

– С чего бы Белле рыдать? Она шла к этому дню много лет. А ты для нее всего лишь досадливое препятствие.

– Тутто ее не любит.

– Никуда не денется. Стоит колоколам в храме пробить полдень, как Амброуз сделается законным мужем, а моя подруга счастливой женой. Так что прислушивайся к бою и не пропусти минуту ее торжества над тобой.

– Не будет никакого торжества, – так же угрюмо пообещала я.

– Ладно, поболтали и хватит. Мне пора. Еще пропущу прекрасный миг создания крепкой демонической семьи, – Лолли поднялась и, отряхнув край запылившейся юбки, удалилась. В камере вновь сделалось тихо.

Я опять легла – на этот раз уткнулась лицом в подушку. Чтобы охрана не слышала, как я кричу от бессилия. Я даже несколько раз ударила по подушке кулаком. Вволю наревевшись, я укрылась с головой и уснула. Проснулась, когда кто-то стащил с меня одеяло. Я подскочила, словно ужаленная.

– Да ты никак плачешь? – ведьмак издевательски присвистнул. Порывшись в кармане, он протянул мне совсем не призрачный носовой платок. – Напрасно. Все не так плохо, как ты думаешь.

Даже во сне я не переставала рыдать. Мне снилось, что я нахожусь в храме, где Тутто, заметив мое вытянутое лицо, громко рассмеялся. К нему присоединилась Белла в фате. Их смех до сих пор стоял в моей голове.

– Где вы пропадали? – спросила я, шумно сморкаясь в платок. Мне было наплевать на манеры. У меня горе.

Ведьмак с интересом оглядел мою тюрьму.

– Насилу тебя нашел. Там твой скорпион по комнате мечется, паникует. Сказал, что ты как ушла ночью, так и не вернулась. Пришлось идти по твоему следу. Говорят, на тебя напали? Я уже побывал в лазарете и читал твою карту. Нож в спину? Кто осмелился? Ни на минуту нельзя оставлять тебя одну.

Пока ведьмак все это произносил, я пялилась на него во все глаза. И конечно же, не подумала отвечать на его запоздалые вопросы.

– Кто вы такой? – спросила я грубо.

– Тебя так здорово ударили по голове? – ведьмак шагнул ко мне и потянул за локон, на котором засохла кровь. Я шлепнула его по руке.

– Думаете, мне отшибло память? – я скривила лицо.

– Ну да. Мы, кажется, знакомы не один день, чтобы заново представляться.

– И все же. Вы убеждали меня, что пребываете в стазисе, а оказывается, ведьмак уже неделю как похоронен. Что скажете на это?

– Случается, что призраки покидают свои могилы, – он говорил так, словно открывал истину глупой девчонке. Его бровь иронично выгнулась. – Тебе ли не знать?

– Но над телом Горфа поколдовал декан факультета Некромантии, а после работы лорда Труэля призраки не поднимаются. Я знаю это точно, – я блефовала совсем немножко. – Итак, кто вы такой? И что вам от меня надо?

– Вот как? – ведьмак громко хмыкнул. – Я думал, ты кинешься расспрашивать, как удалось вытащить Тутто из лап семейки Кайси, а ты решила устроить допрос с пристрастием?

– Его спасли? – я аж задохнулась. – Богиня успела вовремя?

– Какая еще Богиня? – не понял лже–Горф. Его кожа заметно посерела. Ведьмак лихорадочно огляделся. – Странно, но я не чувствую никакого божественного присутствия.

Не знаю, что толкнуло меня на откровенность. Его страх перед божественной силой, или из меня рвалось то, о чем я давно догадывалась, но боялась произнести вслух.

– Это ведь вы настоящий отец Тутто?

– Хочешь сказать, что Тутто наполовину ведьмак? – его лицо кривилось в фальшивой улыбке, но в глазах плескалась тревога. – Ты же сама видела результат анализатора.

– Перестаньте прикидываться и покажите свое истинное нутро. Я знаю, что вы – ангел.

Он немного помолчал, решая, отвечать на мой выпад или нет. Потом каким-то нечеловеческим движением приблизился к кровати и навис надо мной. Я в страхе натянула на лицо одеяло, словно оно могло помешать ангелу прибить меня.

Ведьмак прочел ужас в моих глазах и улыбнулся.

– Милая, если я покажу тебе свое настоящее лицо, ты забудешь обо всем. И обо всех. Даже о Тутто. Ты будешь молить меня, чтобы я не уходил. Будешь жить только мной. Нашими короткими встречами. И ждать, когда я соизволю откликнуться на твои мольбы.

– Точно так же, как молила Беатриче? – я была резка, чтобы спрятать за дерзостью страх. – Ведь это она настоящая мать Тутто, а не бедняжка Лючия, которую просто использовали, чтобы скрыть семейный позор?

– Нашу любовь нельзя считать позором. Я боготворил Беатриче. И все то время, что было отведено нам, она была счастлива.

Мужчина выпрямился. Передо мной стоял уже далеко не ведьмак. Высокий, мускулистый, но в то же время изящный и гибкий. Неожиданно темные для ангела волосы стелились по широким плечам. Мне было страшно смотреть в его необыкновенно лучистые глаза. Он был красив и молод. Про таких говорят, божественно красив. И я угадывала в лице незнакомца черты Тутто. Я попала в цель – это был его отец, хотя ангел выглядел, как ровесник сына. Ну, может быть, чуточку старше.

– Но почему же вы позволили ей умереть?!

– Она забеременела и захотела оставить ребенка, хотя знала, что дети ангелов убивают своих матерей.

Ангел отошел к окну. Задрав голову, молча смотрел на клочок неба, виднеющийся за решеткой.

– И вы ничего не предприняли? – от волнения у меня дрожал голос.

– Я пытался, но она отказалась, испугавшись, что ребенок умрет в утробе. Я и сам тогда не мог ответить, получится или нет перерождение сразу двоих. А потом было поздно. Роды случились внезапно, а меня не было в этом мире.

– Вы хотели сделать ее бессмертной, – догадалась я. – Как проделали это со мной.

Ангел с изумлением обернулся на меня.

– Ты уже знаешь?

– Скажите, кто я такая? Где вы меня нашли? И для чего сделали перерожденной?

– А ты разве не догадываешься, для кого я тебя создал? – его глаза были серьезны.

– Для Тутто?

– Я не хотел, чтобы мой сын испытал такое же горе, какое выпало мне. Стоять на могиле любимой, понимая, что больше никогда и никого не полюбишь – этого не пожелаешь и врагу.

– Кто мои родители?

– Они с другой планеты. С Земли. Авария, рожающая женщина. Мужчина, который так спешил, что не справился управлением. Я увидел в них себя и Беатриче и не смог пройти мимо. Твоя мать уже не дышала, но я помог тебе появиться на свет и забрал с собой.

– Почему орки? – я поняла, что ангел извлек меня из утробы мертвой матери, но не хотела слышать подробности. Наверняка это было бы страшно. – Это ведь вы принесли меня в племя Гхы–Гхы?

– Да, я отдал тебя шаману. Он сам выбрал новых родителей. Никто лучше не воспитал бы тебя, чем орки. С их любовью к приемышам…

Я заплакала.

– Выходит, мы с Тутто с самого первого дня были предназначены друг для друга? – я подняла на ангела заплаканные глаза. Он смотрел на меня с нежностью. – Но как вам удалось остановить Кайси? Он взял клятву на крови, которую нельзя отменить.

– Но можно отказаться от условий, ставших невыгодными. Я принес отцу Беллы свидетельство о рождении Тутто. Настоящее. Где матерью указана Беатриче, что подтверждало, что ее сын бастард. Я выкрал его у дочери королевского летописца.

Из окна донесся звук колоколов. Настал час, когда Тутто должен был жениться. Но планы моей соперницы оказались сорваны. Хотела бы я сейчас увидеть ее лицо.

– О, а я послала к Шадди фамильяра Тутто. Ту самую Богиню. Хорошо, что все хорошо закончилось.

– Еще не закончилось, – со вздохом произнес ангел. – Лорд Кайси попытался уничтожить свидетельство. Сказал, что плевать хотел, бастард Тутто или нет. Для него главное, что по подложным бумагам демон числится наследником рода Амброузов.

– И как же вам удалось сорвать свадьбу? – мое горло моментально пересохло.

– Я привел в храм Лючию.

– Мать Тутто?! – ахнула я.

– Женщину, которая играла роль беременной жены лорда Амброуза. И которая числилась мертвой. Она сменила имя и, получив приличные деньги, уехала в соседнее королевство. Мне пришлось вытащить ее из небытия.

Я понимала, для чего ангел явил миру «жену» лорда Амброуза. То, что сказано при священнике, уже нельзя опровергнуть. Устное засвидетельствование Лючии, что она не является матерью Тутто – это не бумажка, которую можно разорвать. Бастард – не значит наследник. Пока живы близнецы, у них могут быть дети, которые однажды вступят в права наследования. А если начнутся судебные тяжбы, то королева быстро положит конец всему роду Амброузов, что так же сделает Кайси изгоями. Королева София помнит, как беспощадны друг к другу демоны, когда дерутся за наследство, и не допустит новой войны.

– И что Кайси решили? – мой голос дрожал.

– Еще не решили. Они не отстанут, пока не поимеют свою выгоду. Отец Беллы взял время подумать. Его дочь плакала и говорила, что согласна отказаться от титула герцогини. И что время покажет, будут ли у Амброузов дети, кроме тех, кого родит она. Ее отец сомневался. Я едва удержал в рукаве козырную карту.

– И какую же? – я знала, какую, но хотела услышать, на что решился бы ангел.

– Объявить, что Тутто нефилим, – ангел посмотрел на меня прямо. Я затаила дыхание. Неужели он не понимал, что своим признанием сделал бы сына гонимым? – И у меня было веское доказательство, что Тутто родился от ангела. В Демонвиле до сих пор помнят землетрясение в горах Аракаса. Случился обвал, снесший сразу три селения. Сотни погребенных тел. Это знак появления нефилима. А если бы Белла заупрямилась, я открыл бы ей, что первые же роды закончатся ее смертью. Такое известие охладит пыл любой женщины.

– Но это не охладило желание иметь детей у Беатриче, – я напомнила, что влюбленная женщина не ведает страха. – Надо же, вы одним махом превратили Тутто в сироту, лишили его титула и отцовских денег, а еще подвергли обоих братьев Амброузов опасности! А ведь они закоренелые холостяки. Белле есть из кого выбирать.

– Да, его дядюшки со страхом ждут решения лорда Кайси, – ангел выразительно хмыкнул. – Но насчет денег Тутто ты не права. Беатриче оставила сыну немалое наследство. Он может считаться одним из богатейших подданных Демонвиля.

– Никому не говорите об этом, – строго предупредила я, и ангел громко рассмеялся.

Щелкнула задвижка на дверном окошке, и ко мне в узилище заглянул один из охранников. Я широко ему улыбнулась. Он подозрительно осмотрел каждый угол. Ангел, невидимый для живых, ухмыльнулся. Окно закрылось.

В раздумьях я постучала пальцем по губам. Раз у меня появилось столько свободного времени, почему бы не провести его с толком? Я уселась, поджав под себя ноги и подложив под руку подушку.

– У меня есть вопросы, – начала я. – Как вы догадались, кто приходил к ведьмаку Горфу за ключами? Подробности того дня вы знать не могли. Невозможно заранее предвидеть, что ведьмак сделается ключевой фигурой, – я хмыкнула над каламбуром. Ключевая фигура раздавала ключи. – Ведь для вас явилось полной неожиданностью, что его убили.

– Ты права, – ангел сложил на груди руки и привалился плечом к стене. – Когда я нашел Горфа мертвым, то первым делом порылся в его кошельке. И увидел, что он скрупулезно записывал полученные деньги. Дата, имя и сколько. Лолли Осифир заплатила ему золотой, тогда как Белла Кайси отвалила сразу три. Так сильно ей хотелось узнать твои тайны. Были еще имена и с достаточно крупными суммами, но они ничего мне не говорили.

– Я помню, что лорд Джеромо и секретарь ректора не платили ведьмаку. А значит, их имен в списке быть не могло, – я чувствовала, что ангел не совсем чистосердечен со мной, поэтому попыталась вывести его на чистую воду. – Как вы узнали об их появлении в общежитии?

– О, здесь совсем просто! Каждый комендант ведет журнал посещений. И если имен заплативших ему студенток в журнале не было и быть не могло, то визиты декана и секретаря Горф записал. С указанием причин появления в общежитии. Уверен, что дознание поговорило с каждым из них и ничего необычного в объяснениях не обнаружило. Но я запомнил и сделал выводы.

– Да, кстати, мы ведь так и не выяснили, кто из них вор.

– Рано или поздно он выдаст себя. Я буду бдительно следить за каждым. Никто не скроется от ангела, – совсем в духе орков заявил мой собеседник.

– И еще один вопрос: кто подкинул мне книгу о нефилимах?

– Я, – ангел улыбнулся. А ведь в прошлый раз уверял, что понятия не имеет, как попала ко мне книга. Врун. Его лучезарная улыбка вызвала перебой в сердце. И это я еще не видела настоящего лица ангела. – Пришла пора показать тебе, кем является твой будущий муж. Твоя уверенность, что ты орк, сыграла мне на руку. Ректору пришлось вытащить анализатор и понять, что его лучший ученик – нефилим.

– Ну да, – я цокнула языком. – Это открытие едва не лишило его и меня жизни. Вы уже в курсе, что кто–то напал на нас и выкрал Клинок Ангела?

С лица ангела слетела улыбка. Он подошел ко мне, по–прежнему сидящей на кровати, и наклонился. Я закрыла глаза. Непередаваемый аромат, источаемый отцом Тутто, заставил голову кружиться. Я силой воли удержала руки при себе. Хотелось притянуть ангела ближе, чтобы сполна почувствовать чарующий запах. Я ощутила себя кошкой, которая жаждала потереться о хозяина. И я поняла, почему мама Тутто потеряла голову.

– Что ты сказала? – переспросил ангел ледяным тоном.

Пришлось открыть ему события прошедшей ночи.

– Я уверена, что убийца – это лорд Джеромо, – закончила я рассказ. – Он всеми силами защищает Тутто. Узнав, что его племянник нефилим, он решил разделаться со свидетелями, а также выкрасть Клинок Ангела, чтобы не подвергать Тутто опасности. Мы оба видели, что ректор готов был применить его на стрельбище.

– Прости, но я больше не могу с тобой разговаривать…

Ангел неожиданно расправил огромные крылья, хлопнул ими так, что мои волосы взлетели вверх, и… растворился в воздухе. А я даже не успела потребовать вызволить меня из тюрьмы.

«Сиди теперь и переживай, когда на воле происходят такие волнительные события. Но хотя бы можно быть уверенной, что папа присмотрит за сыном».

Я опять легла на кровать и закрыла глаза. Мне нужно было переварить все то, что я услышала. Но вместо того, чтобы предаться размышлениям, я снова уснула. Видно, сказались беспокойная ночь и не менее насыщенный день. Единственное, что меня тревожило – это ушибы после боя с Зараем и рана от ножа. Обезболивающее заклинание лорда Осифира закончило свое действие.

Уже под вечер, когда через решетку на окне пробивались последние лучи солнца, заскрежетали запоры двери. Она широко распахнулась, и в камеру ввалился загорелый гигант в праздничной набедренной повязке. Из–за его спины тревожно выглядывали ректор и лорд Осифир.

– Папа! – вскрикнула я и, мигом спрыгнув с кровати, повисла на шее любимого родителя. – Как же хорошо, что ты пришел за своей маленькой девочкой. Эти изверги держали меня взаперти, словно я главная причина всех несчастий УПС.

– Э–э–э… – сказал ректор, понимая, что я откровенно натравливаю на них орка.

Рядом с огромным Оррул–Гыком лорд Коверд смотрелся тоненьким сказочным принцем, который только что поцелуем разбудил принцессу, а она оказалась старухой–ведьмой. В глазах ректора было столько же изумления и страха. Понимал, что сейчас может прилететь и за подземелье, и за то, что меня, раненную, не отправили назад в лазарет, а бросили здесь без лекарской помощи. Лорд Осифир нервно сглатывал.

– Доча, милая, да ты похудела? – простонал Оррул–Гук и, подхватив на руки, покружился. В камере и без того было тесно, а стало небезопасно, поэтому мои тюремщики не рискнули приблизиться. Так и топтались в коридоре. – Тебя здесь не кормили?

Я помотала головой и печально вздохнула.

– Не кормили. Совсем.

А ведь действительно, солнце уже зашло, а у меня со вчерашнего дня даже сухарика во рту не было.

Руководство УПС резко побледнело. Ему ли в его заботах помнить об арестантке? И распоряжение, чтобы накормили, ректор отдать забыл. А лорд Осифир наверняка пребывал в уверенности, что я на свободе, раз в лазарет не вернулась.

Посадив меня на шею, словно маленькую девочку, папа развернулся и потопал вон из узилища. Правда не рассчитал высоту дверей, и я пару раз ударилась головой. Но это ведь не страшно? Бессмертные могу позволить своим родителям быть неосторожными. Я крепко сжала зубы и уже пригибалась сама, когда видела опасность.

Ни ректор, ни лорд Осифир не смогли возразить великому Оррул–Гыку. То–то же! Знайте наших!

– Где тебя поселили, доча? – пророкотал папа, не зная, в какую строну идти. Я указала рукой. Проситься вниз не стала. Нечасто мне, взрослой, удавалось посидеть на плечах отца. Уже забыла, каково это – чувствовать себя любимой и защищенной.

Когда подходили к общежитию, заметила перед ним столпившихся будущих жен. По жестикуляции стало понятно, что они обсуждают нечто сенсационное. В центре блистала бальным платьем зеленовласка. Все резко замолчали, когда увидели меня, сидящую на отце верхом.

– Что? Не удалось погулять на пиру? – спросила я у зеленовласки с задором в голосе.

– Кому нужен бастард? – откликнулась Лолли с нарисованным на лице презрением.

– Папа, нам нужен бастард? – наклонившись, спросила я у великолепного Оррул–Гыка. – Он сирота и хорош в бою. Все, как вы с мамой любите.

– Если характер покладистый, то берем! Но сначала, спросим у мамы, – папа всегда был осторожен в обещаниях. – Вдруг он ей не понравится?

– Понравится, я уверена, – я залилась смехом. Отличный у меня папка. – Она оценит. В нашей семье еще не было рыжих.

– О, если рыжий, то точно берем!

Я не прекратила смеяться, даже когда снесла головой дверной косяк. Комендантша зашикала, но, когда увидела моего папу, шипеть перестала. Он всем внушает уважение. С первого взгляда.

– Доча, ты чего такая лохматая? – спросил он, опустив меня перед дверью в мою комнату. Сам он всегда следил за своими волосами и аккуратно заплетал в косицу. Правда, с дороги она у него тоже растрепалась. – Тащи расческу, будем тебя в приличный вид приводить. Что скажет мама, когда увидит такую замухрышку?

– А она тоже приедет? – я нервно оглянулась на отца. От волнения даже не смогла попасть ключом в замочную скважину. Мама у меня строгая. Но справедливая.

– Нет. У нас на границе с Федейрой неспокойно.

– Твари?

– Что бы их! – удрученно вздохнул отец и, отобрав у меня ключи, сам открыл ведь.

Леса Федейры полнились безобразными тварями, которые не знали, что такое граница. Я несильно волновалась за маму. Она опытный воевода. Меня больше испугало бы, если бы она лично явилась с инспекцией в УПС.

– А ты какими судьбами здесь?

Я точно помнила, что не писала им и не взывала о помощи.

– Красная степь слухами полнится. Убивают тут у вас, – начал папа, но я его перебила.

– Гоур–Гык рассказал? – я сдвинула брови к переносице.

Гоур наш дальний родственник. Он работал дрессировщиком фамильяров в Зоосаде УПС. Следил за тварями, что прибыли из Красной степи. За змеями, пауками и даже варанами. Кого только не выбирали студенты в фамильяры. Я к нему ни разу не наведывалась, но Гоур, как видно, следил за мной и стучал родителям. Вот же, зар–р–раза!

– Не сердись, доча. Нам спокойнее, если мы все о тебе знаем. Давай расческу.

– Сначала нужно искупаться и переодеться. Это больничный халат. Я после тренировочного боя ушибы вонючей мазью смазала, – я подняла полу халата и продемонстрировала следы от копья Зарая на бедре.

– Я думал, ты более ловкая девочка, – папа с сомнением покачал головой. – Чтобы пропустить столько ударов, ты должна быть связана по рукам и ногам.

– Сама не знаю, почему не получилось увернуться. Преподаватель оказался гораздо опытнее меня. Так что без шансов. Но я обязательно буду тренироваться и докажу, что орки – непобедимый народ.

Я не призналась отцу, что на комбинезоне были заговоренные пуговицы. Наверное, без амулетов меня Зарай просто убил бы.

– Доча, если тебе нужна наша помощь, только скажи. Мне не нравится находить тебя закрытой в подземелье.

– Спасибо, папа, но я справлюсь сама. Я уже взрослая.

Оррул-Гык тактично промолчал, а я не стала рассказывать, почему оказалась в камере. Раз его любимая девочка сказала, что справится, значит, вмешиваться бесполезно. Пусть набьет свои шишки сама. Орки – мудрые родители.

Искупалась я быстро. Натянула штаны и куртку, чтобы покрасоваться перед папой новой одеждой. Мне хотелось увести его из УПС как можно быстрее, чтобы он не узнал, что ночью на меня напали. Оррул–Гык расстроился бы, поняв, как легко враг подобрался ко мне со спины.

– Пойдем в трактир? Я ужас как хочу есть, – я потянула его за собой.

Мы приятно провели вечер. Я рассказала отцу о рыжем кураторе, из–за которого схлестнулась на крыльце с будущими женами. Он, конечно же, поинтересовался причиной нашей вражды.

– Пап, разве ты не знаешь, что девчонки влюбляются в своих преподавателей? А он бастард и сирота. Вот и возник спор, кто пригреет на груди сироту. Спасибо, что подыграл мне.

Папа посмотрел на мою грудь, обтянутую курточкой, и печально вздохнул.

– Выросла дочка, – произнес он с грустью в голосе. – Уже сиротку в дом тащит.

За ужином папа рассказал о каждом орке нашего племени. Они все, как один, передавали мне привет.

– И ты передавай, – я проводила папу до конюшни, где он оставил лошадь. Оррул–Гык не собирался задерживаться в городе. Торопился присоединиться к маме на границе. – Шаману скажи, что я встретила его старого знакомого, который когда-то давно оставил ему сироту из чужого мира.

– Какого сироту? – насторожился отец, не понимая, что я уже разгадала тайну нашей семьи.

– Одного из тех, кого приняло наше племя, – успокоила я папу, зная теперь наверняка, что сироток в Гхы–Гхы – каждый второй.

После того, как папа ускакал, я вернулась к себе за копьем, а потом отправилась в зоосад и нашла Гоура. Молодой орк был выше и массивнее меня, но я все равно исхитрилась прижать его к стенке.

– Напишешь родителям еще хоть слово обо мне, и я проткну тебя, точно жука. Понял? Я не дитя, чтобы за мной приглядывали.

Для подтверждения я тряхнула копьем. Оно выстрелило вверх и разбило светоч под потолком. Сделалось темно.

– Не слышу? – рявкнула я.

Дальний родственник икнул. Я восприняла звук, как согласие, и покинула зоосад.

Стоило выйти на аллею, ведущую в общежитие, как на меня налетел Тутто.

– Ты где была? – его голос полнился тревогой. Он так крепко обнял меня, что едва не сломал ребра. Я вывернулась. Хотела сначала сделать обиженное лицо и спросить, где был он, но решила не усложнять ситуацию.

– Где только не была, – начала я, вешаясь демону на шею. – Перечислить?

Тутто поцеловал меня в лоб и отнял копье, которым я слишком вольно размахивала.

– Начинай.

– В кабинете ректора, в лазарете, в тюрьме, в трактире, в конюшне, в зоосаде.

– Разговор на полночи, – сказал он, подхватывая меня под руку и уводя в противоположную от общежития сторону.

– Мы куда? – спросила я, оглядываясь. У входа в общежитие толпились сплетницы. Наверняка обсуждали меня, папу, Тутто и весь свет.

– Ко мне в гостиницу. Не хочу проходить под расстрельными взглядами будущих жен.

– Струсил? Зеленовласку испугался? – я остановилась.

– Устал и хочу есть, но не желаю, чтобы мне подмешали в еду яд. Я сегодня многим испортил праздник.

Я рассмеялась. Наплевать на всех обиженных и раздраженных. Тутто рядом, он ведет меня к себе. И у нас будет нежная ночь.

Но стоило мне раздеться, как демон закаменел лицом.

– Кто это с тобой сделал?

Я зашипела. Совсем забыла, что куратор не знает про учебный бой. Пришлось рассказать.

– Не понимаю, – выдал он, когда я пожаловалась, что выглядела полной неумехой против выпускника Боевого факультета, вот и получила сполна. – Я сам заговаривал пуговицы и создал нечто вроде купола, который не пропустит удар. По тебе можно было колотить палкой, как по набитому соломой тюфяку, но ты не почувствовала бы и капли боли. А тут такое…

Я печально вздохнула.

– Ты уверена, что надела тот самый комбинезон? – его голос полнился сомнением.

– Вроде тот самый. Ой, а вдруг это швея перепутала одежду? Мы ведь так и не примерили.

Но новость про нападение неизвестного в кабинете ректора заставила Тутто начисто забыть о случае на стрельбище. Правда, я умолчала о Клинке Ангела, иначе пришлось бы рассказать, от кого ректор собирался обороняться. Ведь Тутто до сих пор не знал, что он нефилим.

– Больше никуда одна не пойдешь, – решил он после непродолжительного молчания. – Завтра же переедешь ко мне.

– В качестве поднадзорной ученицы? – уточнила я.

– Нет.

Демон вышел в соседнюю комнату, но вернулся быстро. Посадил меня на край кровати, а сам встал передо мной на колени.

– Я люблю тебя, Рона. Во мне трясется каждый нерв, стоит только посмотреть на тебя. Это случилось со мной в первый же день. Я сделался сам не свой, когда увидел, как ты пересекаешь площадь. Гордая и красивая. В меховой набедренной повязке и бусах в пять рядов.

– А я думала, что впечатлила всех копьем, – смущаясь, добавила я.

– Копьем ты удивила потом, как и своей силой, когда сломала связку карандашей. Но сначала ты поразила меня светом, исходящим от тебя. Богиня…

– Ась? – донеслось откуда–то с потолка. – Хозяин, я здесь!

Мы рассмеялись. Нас подслушивала божья коровка.

– Сгинь, – приказал ей Тутто, и она, недовольная, поползла к дери.

– Ты остановился на богине, – подсказала я, когда фамильяр, наконец, скрылся.

– Я подумал тогда, что это богиня снизошла до нас, смертных. А после того, как мой сюртук побывал на твоих плечах, я понял, что пропал. Я не мог надышаться твоим нежным запахом.

– О, так вот почему ты так быстро нашел меня на стрельбище?

– Я очарован тобой, Рона. И страстно хочу сделать своей, но есть одно «но».

Я перестала дышать. Что еще за «но»?

Тутто взял меня за руки.

– Я только сегодня узнал, что я бастард, и не смогу предложить тебе титула герцога…

Я притянула демона к себе и нежно поцеловала.

– Я согласна стать твоей женой, кем бы ты ни был, Тутто Амброуз. Ты ведь тоже смирился, что я человек, а не орк.

Демон рассмеялся. В его глазах светилась любовь. Он вытащил из кармана браслет в виде двух серебряных крыльев. Когда я протянула руку, эти два крыла обхватили мое запястье. Я закрыла глаза, испытывая тихую радость, а вместе с ней покой. Все было сделано правильно. Я принадлежала Тутто, а он принадлежал мне.

– Это браслет Беатриче, – произнес демон, целуя меня в раскрытую ладонь. – Только сегодня я узнал, что она моя мать. Знаешь, когда я увидел Лючию, ничто в моем сердце не шевельнулось. Но спасибо ей. Своим честным ответом она спасла меня от женитьбы на Белле Кайси.

– Отец отдал тебе браслет, чтобы ты надел его на свою невесту, – догадалась я, глядя на удивительно тонкую работу. Если бы не скандал в храме, его сейчас носила бы Белла.

– Лорд Каста мне не отец. Как выяснилось, меня воспитал дядя. Я благодарен ему, но грущу, что никогда не узнаю настоящего отца. Прошло слишком много лет. И если он не появился раньше, то теперь вряд ли захочет увидеть своего сына. Я даже не знаю его имени.

– Не грусти. Надо верить, что однажды ты с ним встретишься, – сказала я, поправляя сползшую простыню. Мои синяки портили весь романтический настрой – я поймала полный досады взгляд демона.

– У меня есть мазь, которая тебе поможет, – Тутто выдвинул один из ящиков гардероба и, погремев склянками, вытащил нужную. – Будет щекотно, – предупредил он. – Ложись.

– Я потерплю, – сказала я, скидывая простыню и с улыбкой распластываясь на животе.

Каждый синяк сначала получил нежный поцелуй и лишь потом порцию мази. Рана на спине затянулась, но все еще беспокоила.

– Я убью их, – зло произнес демон.

– Кого? – я повернула голову, чтобы видеть лицо Тутто.

– Сначала Зарая. За то, что был так безжалостен с тобой. Потом ту тварь, что напала на тебя с ножом.

– С Зараем я сама виновата. Расслабилась, увидев, что пика не опасна.

– Ничего. Я тоже пройдусь по нему чем-нибудь неопасным, – Тутто сложил пальцы в кулак.

– Не надо. Я сама с ним расправлюсь. Вот только немного потренируюсь и вызову на бой.

– Я буду тебя тренировать.

– Я согласна.

Я протяжно зевнула и застеснялась. Орки слишком просты в своих привычках.

Тутто разделся и лег рядом. Притянув меня к себе, обнял. Мы так и уснули, измотанные долгим днем и непростыми событиями.

В университет шли, держась за руки. Расстались только в холле, договорившись, что после занятий перевезем мои вещи в гостиницу «Хромой рыцарь».

Однокурсники за завтраком меня пытали. Хотели из первых уст услышать историю об убийце, который напал на меня в приемной ректора. Пришлось основательно сократить рассказ, чтобы не навредить следствию. О том, что убийца едва не лишил жизни ректора, я умолчала.

– Чудо, что я вообще осталась жива, – закончила я «жуткую историю», оглядывая сочувствующие лица братьев.

– А правда, что ты сидела в тюрьме? Об этом на каждом углу кричит Лолли, – спросил старший из них.

– Правда. Но меня спрятали туда, чтобы убийце не пришел и не добил свою жертву. Как только появился мой папа, я была свободна. А потом мы договорились с куратором, что я перееду в его гостиницу. Он сам будет охранять меня.

Парни уже слышали, что Тутто – бастард, хотя отсутствие титула вовсе не делало его простолюдином. Но та же Лолли пела в уши всем желающим, что демон страстно хотел жениться на Белле Кайси, но был уличен в обмане прямо в храме, поэтому свадьба расстроилась.

– Не слушайте ее, парни, – посоветовала я. – Она врет. Мы с мастером Амброузом любим друг друга и после окончания университета поженимся.

Я задрала рукав курточки и показала браслет. Братья были впечатлены. Я сама находилась под большим впечатлением, так как понимала, кто подарил Беатриче уникальный браслет.

Как я выяснила в столовой, Белла в УПС так не появилась. Наверняка, зализывала сердечные раны. Или ждала, когда отец придумает, чьей она будет невестой, чтобы заполучить вожделенный титул.

Лорд Джеромо ходил мрачнее тучи – чувствовал, по ком звонит храмовый колокол. Его брата–близнеца, в связи с чудеснейшим «воскрешением» Лючии, уже нельзя было назвать вдовцом. Так что отдуваться придется одному Джеромо.

– Поздравляю, – буркнул он мне, когда наши пути случайным образом пересеклись. Видимо, Тутто уже поделился радостной вестью.

– Я нарожаю вам кучу орков, – пообещала я декану факультета Бытовой магии. Не знаю, почему у него дернулась щека. Мое обещание – традиционный ответ орчанки на поздравление с грядущей свадьбой.

После обеда я направилась в свое общежитие. Пора было готовиться к переезду. Будущие жены стадом овец дефилировали по аллее, с жадностью кидаясь к каждому, кто приносил им сплетню. Все, как одна, жалели Беллу – несчастную жертву мошенничества. И ненавидели меня. За дерзость, независимость и свободу выражений.

Я старалась не подкачать. Выражалась и дерзила. Только своим появлением я вызывала волну возмущения и едких взглядов.

Шаман учил меня не обижать ущербных, иначе я давно применила бы проклятье, называемое у нас Песчаным ветром. Его насылают на особо болтливых и завистливых. Как только захочется сказать гадость, так сразу окажется, что у тебя рот полон песка.

– Ты свою силу зря не выставляй. Незачем бахвалиться, – наставлял меня шаман. – Придет час, и она тебе пригодится, а для врага станет большим удивлением.

Поэтому я терпела и сыпала лишь ответными ругательствами.

– Немытая девка, – бросила мне в спину Лолли, когда я поднималась по лестнице.

Я не стала поворачиваться, хотя было обидно. Я купаюсь даже слишком часто. Сегодня утром, например, когда Тутто смывал с меня мазь. Правда, мы занялись еще кое–чем, отчего едва не опоздали в УПС, но о моем женском счастье лучше всем этим овцам не знать.

– Ночью закрой все окна, – предупредила я племянницу Осифира. – Ты так замечательно пахнешь, что к тебе слетятся все местные комары. Когда утром увидишь в зеркале свою распухшую физиономию, не пугайся.

Я щелкнула пальцами, и в воздухе послышалось многоголосое жужжание. Будущие жены с визгом разбежались, не подозревая, что заклинание всего лишь детская шутка орков.

Уходила я из общежития под ручку с Тутто. Овцы, побоявшиеся подходить ближе, переглядывались, блеяли и звенели колокольчиками. Я погрозила им копьем, а мой скорпион послал клешней воздушный поцелуй. Он сидел у меня на плече и был очень доволен переменами в жизни. Тутто обещал познакомить его с Богиней, но только при условии, что Лапуля ее не съест. Опасная затея.

После ужина в трактире, расположенном на первом этаже «Хромого рыцаря», я решила заняться разбором кофра. Я торопилась развесить вещи, чтобы утром не метаться в поисках, чего бы надеть. Тутто заметил мой комбинезон и вытащил его из стопки.

– Странно, – демон внимательно рассматривал амулеты, запалив дополнительную лампу, – но в них совсем нет магии. Словно пуговицы перешили на простые.

– Кто их мог перешить? – откликнулась я, откладывая в сторону платье. Сильно запылился подол, и я собиралась отнести его прачкам на Кривой улице. – И когда бы успел? Я лишь раз упустила комбинезон из вида, когда следила за тобой на арене. Я была на трибуне, а он остался на скамейке.

– Ты уверена, что к нему никто не прикасался? Амулеты совершенно пусты, поэтому он тебя и не защитил.

– Зарай не мог об этом знать, поэтому и лупил по-взрослому, а я была уверена, что комбинезон таким и должен быть. Не убили и ладно.

Я обернулась, так как почувствовала, что Тутто смотрит мне в спину. Смотрит и молчит.

– Что? – спросила я, чувствуя поднимающуюся тревогу.

– А ведь это была первая попытка тебя убить.

– Кем? Зараем? – я села на пол. Ноги подкосились. Неужели так и есть?

– Тем, кто сделал комбинезон уязвимым. Ты не помнишь, кто сидел рядом с тобой на скамейке?

– Какая–то студентка. Она еще выбежала с платочком к тебе навстречу, но ты обошел ее стороной. Думаешь, она?

– Если даже не она, надо ее найти. Вдруг вспомнит, кто сидел рядом? Высосать магию можно одним заклинанием, но для этого нужно взять вещь в руки, – Тутто с тревогой посмотрел на меня. Я поежилась. За мной охотился убийца, а я ни сном ни духом. – Я поговорю с Зараем. Он должен был понять, что ты без защиты. Иначе преподаватель из него неважный.

Я чувствовала в словах демона дух соперничества. Видимо, тот решающий бой, когда им двоим пришлось доказывать свою силу, все еще продолжался. Не зря Зарай предупредил меня, что у Тутто испытательный срок, и именно я испорчу его карьеру.

Да, умеют мужчины вселять в нас неуверенность. Невольно начинаешь осторожничать и оглядываться.

– Ну чего ты скисла? – наклонившись, Тутто убрал с моего лица волосы. – Все будет хорошо. Главное, мы вместе. Я не дам тебя в обиду.

– И я не дам тебя в обиду, – я потянулась к любимому, закинула руки за шею. Демон подхватил меня и отнес на кровать. Поцелуи распалили, отвлекли от тревожных мыслей, вымыли волной нежности все страхи. Я выгибалась, подставляя под губы Тутто шею, грудь, живот… Сминала пальцами простыни и стонала от наслаждения. Мы созданы друг для друга, и это все, что надо о нас знать.

На следующий день после занятий я сидела на лестнице у центрального входа в УПС и делала вид, что подставляю нежаркому солнцу лицо. Веки мои были полуприкрыты, а на лице блуждала довольная улыбка. На самом деле я наблюдала за всеми, кто выходил из здания. Я выискивала девчонку, которая могла видеть вредителя, высосавшего из моего комбинезона магию, а Тутто отправился поговорить с Зараем.

Но наши ожидания не оправдались. Секретарь ректора огрызнулся, что не его дело следить за комбинезонами, а девчонка была так ловка, что он близко не заподозрил, что орчанка работает без магии. Я слушала Тутто и улыбалась. Во–первых, мне льстило, что хоть кто-то считает меня орком, а во–вторых, на стрельбище я была так хороша, что ввела в заблуждение даже опытного боевика.

Мне тоже не повезло. Я так и не увидела девчонку со стадиона. Или просто не узнала ее. В душе я надеялась на помощь ангела. Ведь отец Тутто смылся как раз в тот момент, когда я сообщила ему о Клинке.

Я все время искала ангела глазами, но он не появлялся. То ли по тому, что я постоянно была не одна, то ли занимался небесными делами. Но я верила, что он обязательно навестит меня. В конце концов, он должен познакомиться с сыном и объяснить ему, почему тот рожден нефилимом.

Мне все труднее давалось молчание. Да и Богиня смотрела на меня с укором, подозревая, что я ее обманула. Однажды я ляпнула, что нам с Тутто нечего бояться смерти. Пришлось изворачиваться, что я имела в виду смелость и отвагу. А в другой раз чуть не выдала, что подозреваю в преступлениях лорда Джеромо.

– Знаешь, о чем я думаю? – сказала я, откладывая учебник травознания. Любовь любовью, но домашнюю работу никто не отменял. – Или убийца весьма изворотливый тип, или их было двое.

– С чего ты взяла? – спросил Тутто, а я прикусила язычок. Попыталась объяснить, намеренно обходя слова, которые могли бы меня выдать.

– Одно дело уничтожить в амулетах магию, чтобы кто–то крепко отдубасил меня, но совсем другое – хладнокровно воткнуть в спину нож. Первый поступок похож на мелкую месть, второй является серьезным преступлением, за которое сажают в тюрьму. Я не верю, что их совершил один и тот же подлец.

– Возможно, ты и права, – задумчиво произнес Тутто.

Я пришла к неожиданному выводу, вспомнив поединок с Сигом. Не мог лорд Джеромо одновременно возиться с комбинезоном и стоять за моим креслом на трибуне. Готова поклясться, что он и на минуту не отлучался. А значит, или он – великий маг, способный находиться сразу в двух местах, или их двое. Первое, насколько я знаю, еще никому не удавалось.

Третий вариант, что лорд Джеромо вообще не причастен к преступлению, все чаще приходил на ум. Если рассуждать здраво, то с чего я взяла, что именно он украл записку? На мансарде, кроме него, побывало еще двое: Белла и Лолли. А ведь вся моя логическая цепочка возведения Джеромо во врага брала начало именно с этого некрасивого поступка. А сейчас мне ужас как не хотелось, чтобы один из ближайших родственников Тутто оказался убийцей.

Новая теория о двух преступниках захватила меня так сильно, что я думала о ней весь следующий день. На парах была рассеянна и получила несколько замечаний. Я перебирала в голове варианты, ища зацепку и даже додумалась до того, что убийцей была Белла. А что? Она так страстно хотела выйти за Тутто замуж, что готова была отказаться от титула. Только я никак не могла представить ее с дротиком и ножом в руках.

Лолли тоже не вписывалась в картину преступления. Нежная и совсем несильная, она скорее открылась бы Сигу, чем пошла всаживать ножи во всех подряд. А вот хубинец мог и дротик метнуть, и кинжалом покромсать, но ему ни к чему хранить тайну Тутто. Он скорее обнародовал бы ее, чтобы уязвить демона. Особенно после своего позорного проигрыша.

И опять я вернулась к мысли, что преступник Джеромо. Никто не имел большего интереса к этой истории, чем он. Но верно ли мое утверждение? Что я упускаю, зациклившись на декане?

«В общежитие в тот день приходило четверо. Четверо! Секретарь ректора тоже интересовался моей мансардой, но, в отличие от остальных, он туда не поднимался».

Вспомнилось, как Зарай застукал меня в архиве. Он не ожидал меня там увидеть, поэтому начал с крика. Но почему с дверями, ведущими в хранилище важных документов, так небрежно обращались? Их часто забывали закрыть на замок – положение дверной ручки позволяло заметить это. И в час нападения на ректора Архив тоже был открыт, хотя за окном стояла глубокая ночь, и в хранилище документов нечего было делать. А вдруг…

Я перестала дышать. А ведь Зарай имел зуб на Тутто. И еще какой. Из-за демона он не получил место на кафедре. И у нас с ним не сложилось с самого начала. Он даже пришел в общежитие и интересовался моей мансардой. С чего бы, если проверка на запрещенные амулеты не его дело? И вообще, он так противно прилизывал волосы.

– Леди Рона, вы куда? – крикнул мне в спину преподаватель законопорядка, но я уже выскочила из аудитории. Мне срочно нужно было к ректору.

– Студентка Рона, вы куда? – спросил Зарай, с суровым лицом поднимаясь со своего места.

– У меня срочное сообщение для лорда Коверда, – рявкнула я и рванула дверь кабинета еще до того, как эльф успел добраться до меня.

Ректор устало оторвал глаза от листка, на котором что–то быстро писал.

– Что еще, леди Рона? – простонал он, глазами отсылая прочь заскочившего за мной следом секретаря.

– Дело жизни и смерти, – выпалила я. – Кажется, я знаю, кто убил ведьмака.

Я обернулась, чтобы убедиться, что дверь за мной закрыта плотно. Потом шагнула к ректору, взяла у него из рук ручку и чистый листок. Написала размашисто несколько слов и придвинула к лорду Коверду, чтобы тот прочел.

«Нас подслушивают из Архива».

«Это невозможно, – написал ректор ниже. – На помещении стоит магический экран. Его проверяют дважды в день».

«Значит, кто–то искусно поменял защиту на иллюзию, поэтому вы уверены, что вас нельзя услышать. Сейчас я буду нести всякую чепуху, а вы потихоньку посмотрите, кто этот коварный маг».

– Итак, кого ты считаешь убийцей? – принял мою игру ректор, поднимаясь с места и бесшумно подбираясь к двери.

– Уверена, что это Белла Кайси. Не сама, так наняла головореза. Она так страстно хотела замуж за лорда Амбоуза, что украла из моей комнаты кое-что важное, способное помешать ее счастью. Способ убийства коменданта придумала она же. Я показала чуть ли не всему университету, что у меня есть скорпион.

– Какие еще аргументы ты можешь привести? – спросил ректор и, убедившись, что в приемной никого нет, так же тихо выскользнул за дверь.

– Ну, например, она готова была отказаться от титула, лишь бы Тутто принадлежал ей, а значит…

Я не успела развить свою мысль. За стенкой что–то грохнуло, и из приоткрытого окна потянуло едким запахом атакующей магии. Я выскочила в коридор. Дверь в архив была распахнута настежь, на пороге стоял ректор, а к стене мощным заклинанием был прибит Зарай. Его так распластало, что он стал похож на лягушку. Смотреть на него было страшно. Бледное лицо, упавшие на глаза волосы, а из–под них дикий взгляд пойманного зверя.

– Вот вам и преступник, – произнесла я, закрывая нос платком. В кои-то века он оказался у меня в кармане. Спасибо заботливому демону. – Надеюсь, вы примените к нему самые страшные пытки.

Эльф злобно зарычал и дернулся всем телом, но ректор был отличным магом.

– Ничего не трогай, – сказал он мне, покидая архив. Понятное дело, лорду Коверду нужно было вызвать дознавателей, чтобы они выпотрошили эльфа. Я воспользовалась случаем, что мы с Зараем остались один на один.

– Признайся, ты знал, что на мне нет магической защиты, когда встал со мной в пару на стрельбище? – выдала я, подходя ближе. Заклинание Магических Пут лишало всяких сил, и Зарай был не опаснее паука, висящего на паутине в соседнем углу.

– Надеюсь бастарду понравилось, как сильно я разукрасил его подстилку? – процедил через зубы эльф.

– Какое же правильное решение принял ректор, отдав предпочтение лорду Амброузу. Таким, как ты не место за кафедрой, – я смачно плюнула себе под ноги – высший знак презрения у орков.

– Но и твой дружок там долго не задержится. Будет суд, и весь мир узнает, кто он такой. Его уничтожат или изгонят, как изгнали когда-то всех нефилимов.

– Как тебе удалось снять защиту от прослушивания? Отличная работа, – похвалила я. Немного лести не повредит. Она может развязать язык.

– Я был лучшим боевиком на факультете, – фыркнул Зарай, попав в расставленные силки.

– После Тутто, – не удержалась я уязвить эльфа.

Сказанное секретарем только подтверждало, что он преступник. Уже то, что Зарай подслушивал брата короля и завладел многими тайнами, мало оставляло ему шансов на помилование. Лишенный магии и с браслетами для выбивания правды, он не сможет противиться воле дознавателей. Все, что хранилось в его голове, вывернут наружу. В том числе, и тайну нефилима.

Да, Тутто ждали тяжкие времена. Но я буду рядом и поддержу его, чего бы то мне ни стоило.

Услышав из-за стены голос ректора, приказывающего дознавателям срочно прибыть, я покинула архив. Спешила вернуться на лекцию по законопорядку. На лестнице первого этажа прижалась к стене, когда мимо меня пронеслись стражники в черном. Хорошо, что сегодня их добыча не я.

– Где ты была? – шепнул Абер, придвигаясь ко мне ближе. – От тебя странно пахнет.

– Представляешь, я видела наяву, как применяют заклинание Магических Пут.

– Ого! Такое дано только органам власти.

Все знали, как опасно подобное заклинание, поэтому его разрешалось применять лишь в крайних случаях. Оно опустошало магический источник за мгновение, тогда как на заполнение его тратились долгие месяцы, если не годы.

– И кого подвергли Путам? – присоединился к брату Вабер.

– Скоро узнаете.

– Так, задний ряд, тишина! – прервал нашу беседу лектор. Я догадывалась, что парни не отстанут, но надеялась, что к концу занятий слух об аресте Зарая распространится по всему университету.

Но распространился совсем другой слух. Зарая нашли мертвым. Меня вывели из аудитории под белы рученьки. Оказалось, что я видела его живым последней.

– Его глотка была забита песком, – сообщил мне ректор, приведя в знакомую камеру. – И только орки пользуются заклинанием Песчаного ветра, когда хотят заткнуть кому-то рот.

– Или кто-то очень искусно подставляет меня, – буркнула я. – Кстати, уже не в первый раз. Я ушла из архива следом за вами. И как было приказано, ничего не трогала. С таким же успехом можно обвинить вас. Мы оба прекрасно знаем, какую тайну мог выдать Зарай. Он открыто намекнул, что не смолчит в суде.

Ректору осталось только скрипнуть зубами.

Прибежал взволнованный Тутто и забрал меня. Мне надели на руку браслет, который не позволил бы покинуть пределы номера в «Хромом рыцаре». То есть меня посадили под домашний арест.

– Что происходит? – Тутто был зол и нервно ходил вокруг кровати, на которой я сидела с понурым лицом. Тюремный браслет плотно облегал запястье, и мне никак не удавалось стащить его с себя. Орки не могут жить без свободы. Внутри меня зрел вулкан.

– И не говори, что ты ничего не знаешь, – бросил мне куратор, отвлекая от замочка браслета. – Я уже задыхаюсь от тайн, которые множатся вокруг меня. И еще больше удручает то, что ты постоянно находишься в центре опасных событий. Ты словно притягиваешь их к себе. Или специально провоцируешь? А, Рона?

Его брови грозно сошлись у переносицы.

Мне был понятен настрой демона. То выяснилось, что его мама жива, а папа вовсе не папа. Потом открылось, что и Лючия не имеет к его рождению никакого отношения, а его мамой была тетка Беатриче. В один день он оказался старше на целых полгода.

– Рона, пришло время открыться, – прожужжала Богиня и села хозяину на плечо.

– И ты тоже? – он мученически сморщил лоб. – Тоже что-то знаешь и молчишь?

– Это она заставила меня молчать, – тут же сдала меня с потрохами Богиня.

– Не смей клеветать на мою хозяйку, – возмутился скорпион, вылезая из кошелька. Он всегда был обо мне хорошего мнения.

– Так, всем молчать! – рявкнул демон. – Говорить будет одна Рона!

– То, что ты услышишь, тебе не понравится, – прошептала я, отводя глаза в сторону.

– Ничего, я потерплю. С тех пор, как ты появилась на пороге УПС, я много чего терплю.

– Но дело не во мне, а в тебе, – я прямо посмотрела на жениха. Хотя после таких слов, мне стоило засомневаться, жених ли он мне. – Я нечаянно запустила цепь опасных событий, когда уверяла вас с ректором, что я орк.

– Ну, помню. Артефакт доказал, что ты человек, – Тутто встал передо мной и сложил на груди руки.

– Но он также доказал, что ты не демон.

– Но я и не гном.

– Верно. Ты не гном. Я соврала. На бумажке было написано, что в тебе лишь половина крови демона. А остальное указывало на то, что ты…

Я замялась, подбирая слова.

– Ты нефилим, хозяин, – не стала тянуть Богиня. – Они давно это знали и водили тебя за нос.

– Нет, я убью ее! – возмутился вероломностью божьей коровки Лапуля.

Пришлось кратко ввести демона в курс событий.

– И все эти убийства множатся из-за тайны, что я сын ангела? – Тутто обессиленно опустился на пол. Я тут же соскользнула к нему и крепко обняла.

– Выходит, что так, – я вздохнула. – Я унесла бумажку с результатом к себе, но ее кто-то выкрал. То есть, кто-то еще, кроме меня и ректора, узнал, что в университете появился нефилим. И начались убийства.

– Но я не чувствую в себе силу нефилима. Я читал о них еще в детстве. Мой наставник подсунул мне эту книгу. Сильные, могущественные, бессмертные и… гонимые.

– У тебя был наставник? – я поднесла пальцы ко рту. Как-то все это было знакомо. Мне тоже подсунул книгу наставник. Можно ведь и так назвать лже–ведьмака.

– Да, – кивнул Тутто. – Мастер Аньель. Он был со мной до тех пор, пока меня не отправили в магическую школу. Я не видел от своего отца и толики того тепла и участия, какими делился со мной Аньель.

Глупо спрашивать, как выглядел Аньель. Ангел мог принять любую личину. В том, что он не оставил сына и был с ним все детские годы, я теперь не сомневалась.

– Во сколько лет тебя отправили в школу?

– В семь.

– А в десять ты серьезно заболел и едва не умер? Но нефилимы бессмертны.

Тутто поднял на меня изумленные глаза.

– Думаешь, лорд Кайси догадался, что я нефилим, и что-то сделал со мной? Но зачем?

– У него росла дочь, которая могла принести его роду вожделенный герцогский титул. У Кайси появилась возможность шантажировать братьев Амброуз. Зная твою тайну, легко просчитать, кто на самом деле был твоим отцом, и для чего городился огород с женитьбой на Лючии.

– А если то, что я нефилим, станет известно всем…

– Кайси потеряет возможность влиять на Амброузов.

Сейчас я как никогда была уверена, что главный злодей – лорд Кайси с его страстным желанием войти в высший свет. Я хмыкнула.

– Хочешь, я угадаю, что твой дядя Джеромо скоро объявит, что женится на Белле?

– Но он младше брата на целый час, – упавшим голосом произнес Тутто. Он уже устал удивляться.

– Значит, тебе нужно позаботиться, чтобы дядюшка Каста вдруг не умер, иначе Джеромо сделается наследником титула.

Тутто поднялся на ноги.

– Выходит, лорд Кайси – единственный, кому принесло бы выгоду, что я нефилим?

– Не единственный. Зарай тоже хотел использовать тайну, чтобы сместить тебя с кафедры, но ему заткнули рот. Как до того хотели, чтобы навеки замолчали я и ректор.

– Но разве отцу не жалко дочь, которая умерла бы в родах?

– У него появился бы титулованный внук, на которого он мог влиять.

– Он зверь…

– И об этом следует рассказать ректору. Ошибаемся мы или нет, время покажет. Лучше перестраховаться, чем допустить еще одну смерть.

Но мы опоздали. На пороге нашего гостиничного номера появился взволнованный лорд Джеромо.

– Убили Лючию! – выпалил он, обессилено опускаясь на стул. Мы с Тутто переглянулись. Преступник пошел более коротким путем. Он сделал герцога Касту Амброуза вдовцом и завидным женихом для своей дочери.

– Я к ректору, а ты расскажи все Джеромо, – крикнул Тутто и, подхватив сюртук, выскочил за дверь.

Знал бы любимый, что я рассказала ему далеко не все. Тайнами нужно пользоваться с осторожностью, иначе они могут убить их носителя. Наглядный пример – несчастный Зарай. Но я бессмертная, поэтому могла рискнуть. Правда, меня сильно волновало, в чьих руках находится Клинок Ангела. И где шляется сам ангел.

Я взяла стул и села напротив лорда Джеромо. Молча уставилась на него. Демон поднял на меня глаза.

– Это мы с братом виноваты в ее смерти, – произнес он обескровленными губами. – Лючия жила простой жизнью, могла выйти замуж, родить детей, а мы соблазнили ее большими деньгами. Нужда и родители заставили Лючию согласиться.

– Не вините себя за то, чего не делали. Не вы убили ее. Мы сами принимаем решения и сами несем за них ответственность. Скажите, а как она умерла? – последние слова я постаралась произнести как можно деликатнее. – Дело не в простом любопытстве. Кажется, я знаю, кто стоит за смертью Лючии.

– Она спешила в свой тихий домик в горах. Ее карету нашли на дне пропасти. Еще вчера утром. Но мы узнали об этом только что. Все было сделано так, словно это несчастный случай, но дознаватели почувствовали следы магии, – демон поднял на меня глаза. – Я лично вырву горло тому, кто поднял на нее руку.

– Пусть лучше свершится правосудие.

– Ты очень разумна для простой орчанки, – у декана дернулся уголок губ. Дядя Тутто был красив мощной красотой демона. Рубленные линии лица, крепкая шея, широкий разворот плеч и… полное отсутствие рогов.

«Неужели он снимает их так же, как королева София? Но как такой попал на факультет Бытовой магии? Ему бы в боевики».

– Я не орчанка, – никогда не думала, что откажусь от расы своих родителей. – Я человек. Мои родители с Земли.

– О, я знаю парочку землянок, – без энтузиазма произнес демон. – Сильные натуры. Теперь я понимаю, что в тебе нашел Тутто. Перед вами, землянками, невозможно устоять. Даже ректор сдался.

Мне было приятно, что, кроме меня, есть еще кто–то такой же прекрасный. Я не стала уточнять имена. Нет времени для пустых разговоров.

– Вы знали, что Тутто – нефилим?

Джеромо кивнул.

– В день, когда сын Беатриче едва не умер. Мы с Кастой не могли позволить, чтобы он ушел следом за матерью. Он был так похож на нашу сестру. Мы поклялись ей, лежащей на смертном одре, что никогда не оставим Тутто.

– Но вашей тайной завладел лорд Кайси?

– Да. Ему кто-то подсказал, что по всем признакам наш мальчик нефилим. До того мы сами не догадывались, что все эти ужасные приступы, о которых Тутто потом не помнил – этапы взросления нефилима.

– Кто подсказал? – насторожилась я. Получалось, что о тайне Тутто знали не только братья и сам Кайси, но и кто-то еще.

– Он туманно упомянул о некоем старом наставнике, привезенным им с Востока, который научил запирать силу нефилима. Я знаю, что Кайси происходят из простолюдинов, а титул барона достался им в качестве награды, но упорством и знаниями они сумели создать себе имя.

– Известно, что дети нефилимов убивают своих матерей. Кайси знал об этом?

– Он уверял, что сумеет решить проблему с дочерью. Но все его планы перечеркнула Лючия, которая перед священником подтвердила, что Тутто бастард. А значит, титул герцогини уплывал из рук Беллы. Кайси рассвирепел и чуть не набросился на Лючию с кулаками, – Джеромо помолчал, мучаясь чувством вины, что читалось на его лице. Они с братом не уберегли Лючию. – Это Кайси убил ее? Неужели так подло отомстил?

– Не думаю, что дело в мести, – я покачала головой. – Кайси не стал бы мараться в крови только из-за того, что Лючия отняла у его дочери возможность выйти замуж за Тутто. Он убил Лючию, чтобы сделать вашего брата вдовцом. Каста старший и титул герцога носит он, а не вы. Это даже более выгодное решение, чем свадьба с Тутто. Дети вашего брата появятся на свет без каких–либо осложнений для их матери.

– Так вот для чего Кайси брал время подумать, – демон устало потер ладонями лицо. – Я решил, что мне самому придется делать предложение Белле.

– Уверена, вы числились у него запасным вариантом. Но чтобы сделать вас герцогом, ему пришлось бы постараться куда больше.

Известие об еще двух смертях, случившихся почти одновременно, запустило маховик правосудия. Университет вновь наполнился королевскими дознавателями. Его Величество не мог больше со стороны наблюдать за тем, что происходит в УПС.

Ангел же наоборот, скрылся и больше не показывался мне на глаза. Я молчала о нем, боясь расстроить Тутто. На его долю и так выпало немало испытаний. Я верила, что придет время, и он узнает своего отца.

С меня очень быстро сняли «кандалы». При обыске комнаты Зарая открылась его связь с бароном Кайси. Секретарь так же, как тщательно прилизывал волосы, вел дневник. В нем нашли запись, где Кайси обещал амбициозному эльфу, что уберет Тутто из университета. Отцу Беллы нужен был зять при дворе Демонвиля, а не где–то в чужой стране.

Лорда Кайси взяли в гостинице, где он назначил встречу вдовцу. Лючию еще не похоронили, а на ее брачное ложе изворотливый артефактор уже спешил уложить свою дочь. Клятва на крови заставила бы лорда Амброуза принять любые условия. Королева София, узнав о планах артефактора шантажом пробраться в ее двор, своей волей сняла с братьев–близнецов все обязательства. Отныне их клятва утратила силу.

Кайси судили в Крессаже, поскольку две его жертвы были подданными королевства Эндороль. Я присутствовала на суде в качестве свидетеля. Заседания проходили закрытыми, так как решалась судьба не только барона Кайси, но и Тутто. Суд выявил все хитросплетения интриги, сделавшей талантливого артефактора преступником.

Кайси был богат. Нет, не так. Барон Кайси был сказочно богат. Молодой артефактор так же, как и его пращур, провел много лет на Востоке, где впитал опасные знания и умело пользовался ими. Созданные им амулеты помогали попавшим в беду, но и делали из них должников.

Из знакомых мне, клятва на крови коснулась не только Амброузов, но и секретаря Зарая и моего дальнего родственника, работавшего в Зоосаду – орка Гоур–Гыка. От него отец Беллы узнал, что я владею магией шамана, и что со мной нужно быть поосторожнее, так как я разговариваю с мертвыми. Жаль, что я лишь пригрозила Гоуру, а не стукнула предателя копьем.

У Кайси было все, чего он мог пожелать, но он хотел большего. Королева София не подпускала к себе простолюдинов, пусть они и значились в геральдическом реестре баронами. Попасть в высший свет Кайси мог только через замужество дочери. На нее он и сделал ставку. А тут выпал удобный случай – умирал мальчишка Тутто Амброуз. Старый наставник, привезенный Кайси с Востока, навел его на мысль, как поступить дальше.

Тут и выстроился в голове артефактора блестящий план. Он погасил в мальчике пробуждение опасной магии, но взял с герцога слово, что тот за спасение сына будет ему должен. И уверил, что только его колдовство способно закрыть мерзкую сущность нефилима. Если сила проснется, то Тутто будет в лучшем случае изгнан.

Когда Кайси явился требовать долг, герцог взял время подумать. Но артефактор знал, что лорд Каста никуда не денется. Дядя любил Тутто, раз решился на сложную комбинацию с фальшивой женой. Поэтому барон смело пообещал дочери, что та выйдет замуж за Тутто.

Белла на суде призналась, что это она потребовала, чтобы о помолвке объявили на осеннем балу. Ей очень хотелось, чтобы все видели ее триумф. Мне было жаль рыдающую девочку.

Как оказалось, это Зарай донес Кайси, что ректор проверил кровь Тутто, что сильно испугало артефактора. Он мог потерять власть над Амброузами.

Исследование мусорного ведра привело секретаря к мысли, что Рона из племени Гхы-Гхы унесла результат анализа с собой, о чем он тут же сообщил барону. Кайси сам отправился к коменданту общежития, и ведьмак признался, что тщательно обшарил комнату дикарки. Слишком странной она ему показалась. И все, что он нашел из необычного – это небольшой клочок бумаги с непонятным словом.

Как пояснил на суде отец Беллы, комендант не знал, кто такие нефилимы. Он передал бумажку лорду Джеромо, чтобы тот сам разбирался с дерзкой студенткой. За деньги ведьмак пообещал Кайси держать язык за зубами. Но барон решил подстраховаться и расправился с комендантом этой же ночью.

– А как вам удалось убить Зарая? – спросил судья у подсудимого. Этот же вопрос мучил и меня. Прошло слишком мало времени между тем, как я ушла из архива, и прибежали дознаватели.

Кайси поморщился. Ему не хотелось выкладывать все свои тайны, но вытянуть правду помогали магические браслеты, которые подталкивали артефактора к откровенности. Чем сильнее ложь, тем мучительнее боль.

– Я создал амулет, который в случае опасности убьет Зарая. В его основе я использовал заклинание орков «Песчаный ветер». Пришлось в несколько раз усилить его мощь, чтобы достичь мгновенной смерти. Кулон всегда висел у эльфа на шее, и достаточно было произнести магическую команду, чтобы тот сработал.

Я вновь пожалела, что не огрела Гоур–Гыка копьем. Предатель. Благодаря ему, Кайси прекрасно ориентировался в моем мире.

– То есть, Зарай решился на самоубийство? – уточнил королевский судья.

– О, нет. Я пообещал, что амулет перенесет его в безопасное место. Но применить его можно лишь раз.

– Вы обманули эльфа?

– Я предвидел, что мальчишка однажды попадется.

Я поморщилась. Мне было противно смотреть на столь бездушное существо.

С Зараем все оказалось совсем непросто. Его тело тоже пытались поднять, как и ведьмака, но лорд Труэль после ряда безуспешных попыток сдался. Опасный амулет Кайси не только сделал эльфа безмолвным, но и разрушил его. Я присутствовала в морге, поскольку надеялась, что привлеку к себе призрак эльфа, но он так и не появился.

Я собиралась расспросить Зарая, куда делся Клинок Ангела. Следствие пришло к выводу, что его мог взять только он. В ту ночь, когда на меня с ректором напали, секретарь прятался в архиве. Это я указала суду, что вновь заметила открытую дверь. А почему эльф вдруг вернулся, хотя при мне покинул УПС, помог понять лорд Кайси.

Оказывается, тем вечером они случайно столкнулись на Кривой улице, где Зарай выдал подельнику, что ректор остался в кабинете один и работает с важными документами. После того, как Кайси разделался с драконом и мной, эльф выбрался из архива и, решив, что мы мертвы, выкрал Клинок. Сам барон даже под пытками отрицал, что знал о существовании такого оружия.

Когда меня допрашивал суд, чтобы выяснить, откуда я узнала, каким способом убили ведьмака, мне пришлось признаться, что я вижу привидения. Конечно же, я не выдала, что в итоге Горф оказался ангелом. Тутто услышал о моих способностях на суде и решил, что я ему не доверяю, раз до сих пор об этом молчала.

Чтобы доказать обратное, тем же вечером, когда мы оба сидели на кровати, совершенно обнаженные телом и душой, я открылась, что являюсь перерожденной, а значит, бессмертной. Тогда же произошло душещипательное признание Тутто, которое поразило меня до слез. Он взял мои руки в свои и уткнулся в них лицом.

– Я думал, у нас никогда не будет детей, – произнес он глухо. – Я ни за что не позволил бы тебе рожать, боясь потерять. Я проклинал себя за то, что являюсь нефелимом. Я не хотел видеть, как ты угасаешь, проживая короткую человеческую жизнь.

– Милый, – ответила ему я, – так быстро ты от меня не избавишься. Я нарожаю тебе кучу нефилимчиков. И нашей главной проблемой будет одно – найти им подходящие пары.

Конечно же, в этом вопросе я полностью полагалась на ангела. Рано или поздно настоящий отец Тутто должен был появиться. Он заварил кашу, ему и расхлебывать. Правда, я так никому и не призналась, что знакома с ним.

На время следствия, пока не будет принято решение, что делать с нефилимом, король Эндороля приказал надеть на Тутто магические браслеты. Они полностью подавляли магию.

Но более болезненным для моего куратора было его отстранение от работы со студентами: искусство современного боя невозможно без применения магических заклинаний. Если бы был жив Зарай, сейчас он занял бы место Тутто на кафедре. Мой любимый переживал тяжелые времена.

Королева София, узнав от посла, в какую сложную ситуацию попали ее подданные, вызвала всех троих Амброузов к себе. Я не рвалась с ними, поскольку поездка была безрадостной: демоны везли на родину гроб с телом Лючии. И еще им предстояло признаться королеве, что Тутто – нефилим. Какое она примет решение, никто не знал, но все мы верили в лучшее.

Тутто беспокоился, оставляя меня одну, но я его убедила, что буду осторожна и постараюсь не нахватать в спину ножей. Тем более, что все наши явные противники утихомирены. Не считая Лолли, которая была зла на меня за своих друзей, но с ней-то я уж точно справлюсь.

В ожидании возвращения жениха, я вела себя примерно: ходила на лекции, тренировалась с группой на стрельбище, зависала с учебниками в библиотеке. Как могла помогала дознавателям в поиске Клинка. Не теряя надежды подцепить призрак Зарая, я даже отправилась проводить его в последний путь. Как выяснилось, эльф был сиротой и жил очень скромно. Его накоплений едва–едва хватило, чтобы достойно его похоронить и соорудить памятник.

Да, Зарай вошел в сговор с убийцей, но его вина не была такой уж тяжкой, чтобы не отнестись к нему милостиво. Мне даже было его жалко.

На похороны мы пошли всей группой. Я видела, что среди провожающих эльфа были и переодетые дознаватели. Понятное дело, их волновали связи секретаря. Кто-то мог знать, куда делся Клинок. Уже на кладбище к похоронной процессии присоединились лорд Труэль с невестой Амари и ее подругой Шадди. Я подошла к ним поздороваться.

– Как неожиданно, – сказала Амари, когда мимо нас прошла молодая женщина в черном. Она вела за руку мальчика лет пяти. Ее глаза были красны от слез. Было видно, что она по-настоящему скорбит по умершему. – Я не знала, что она была знакома с Зараем.

– Кто это? – спросила я.

– Руэллинн. Мы с ней вместе учились в эльфийской школе. Помнишь историю с Пересмешником? – Амари понизила голос. – Она родила ребенка от Эхари Бавалона. Он прикинулся сыном эльфийского князя и обольстил ее.

Я перевела глаза на мальчишку. Неожиданно тот повернул голову и встретился со мной взглядом. У меня по спине пошел озноб. Это не был взгляд ребенка. Я схватила за руку Амари.

– Ага, – сказала она, понимая, что меня напугало. – Он на всех производит такое впечатление.

– Надо поинтересоваться, что ее связывало с Зараем, – произнес лорд Труэль и покосился на стоящего рядом дознавателя. Тот закрыл и открыл глаза, давая знать, что услышал слова некроманта. Я поняла, что Руэллинн обязательно будет вызвана на допрос.

Шадди встала между мной и Амари и взяла нас под руки.

– Вот увидите, выяснится, что Зарай был частым гостем в доме Руэллинн. И скорее всего, даже ухаживал за ней.

– Почему ты так думаешь? – спросила я, рассматривая скорбящую эльфийку. Красивая, но полноватая, что нехарактерно для изящного эльфийского народа. Ее носовой платок был мокрым, что свидетельствовало о том, что слезы она лила по-настоящему.

– Никто не знает, куда делся Пересмешник. А вдруг он всегда был рядом? – Шадди посмотрела сначала на меня, потом на Амари, чтобы убедиться, что мы правильно поняли ее намек.

– Думаешь, он переселился в Зарая? – Амари толкнула локтем лорда Труэля. Тот плотно сжал губы и тоже вперился взглядом в Руэллинн. Плачущая женщина нас не замечала.

– Все указывает на то. Во–первых, очень удобно, что Зарай был сиротой, – Шадди согнула на выставленной вперед руке первый палец. – Во–вторых, он учился на том же факультете, который окончил Бавалон. Зарай завершил обучение блестяще, а мы все знаем, что Бавалон был очень талантливым. Почти гением. Никто, кроме него, не смог бы снять защитный экран с кабинета ректора.

– Его до сих пор восставить не могут, – откликнулся лорд Труэль. – Ректор подумывает переехать на другой этаж. Дознаватели сейчас проверяют, на каких помещениях еще зияют дыры.

– Талантливый или нет, но на кафедру взяли Тутто, – хмыкнула Амари. – Что не могло не обидеть Зарая.

– Обидело, – поддакнула я, вспомнив слова секретаря, что Тутто недолго продержится на кафедре. – Сильно обидело.

А еще вспомнилось, как лихо Зарай отдубасил меня на стрельбище. Дознаватели нашли студентку, которая подтвердила, что эльф сидел во время памятного поединка рядом с ней, а забытый мной комбинезон держал на коленях. Вот тогда-то он и опустошил магию в амулетах-пуговицах. Следил за мной, гаденыш.

– В–третьих, – некромантка загнула следующий палец, – Бавалон был мстительным, а Зарай легко согласился стать соучастником преступной авантюры, направленной против главы УПС и его преподавателей.

Насчет мстительности Зарая я была полностью согласна. Почувствовала на своей шкуре.

– Ну и в–четвертых, – добавила Амари, – Зарай так же, как и Эхари, оказался привязан к женщине, которую любил Пересмешник.

– Этого мы точно не знаем, – поправил невесту лорд Труэль, – но обязательно выясним, что их связывало.

Я в нетерпении ждала, чем закончится допрос Руэллинн. Мы встретились в университетском парке, подальше от фланирующих по аллеям студентов и особенно жаждущих новых слухов будущих жен. Амари взяла с меня и Шадди слово, что мы будем помалкивать. Иначе Труэль открутит ей голову и никогда больше не станет делиться ходом следствия. Мы поклялись.

Выяснилось, что Зарай был частым гостем в доме Руэллин и даже помогал ей деньгами. Намеков на любовные отношения не делал, но был дружен с ее маленьким сыном. Руэл удивило, как быстро они поладили. И даже позволяла гулять без нее. Сама она надеялась, что Зарай рано или поздно разглядит в ней женщину и сделает шаг навстречу.

Ее попытки сблизиться он почему-то игнорировал. И да, она искренне скорбела по умершему, так как вместе с ним умерла ее надежда на скорое замужество. В принципе, она была красивой женщиной, и к ней захаживали поклонники, но никто так и не сумел «приручить» ее сына.

– И да, меня тоже очень смущает дружба взрослого мужчины и маленького мальчика, – вслух произнесла Амари то, что нас всех волновало. – Если бы он пытался расположить к себе сына Руэллинн только для того, чтобы завоевать ее, я бы поняла. А так, отказываюсь.

– Нет, Зарай не был Пересмешником, – сделала вывод Шадди, с которым мы полностью были согласны. – Тот был одержим Руэллинн. Он овладел ею в образе мужчины, в которого юная Руэл была влюблена. А уж если она сама готова была к любви, то Пересмешник с радостью прыгнул бы к ней в постель. А потому выношу вердикт: Пересмешник прячется в каком–то другом теле. И рано или поздно проявит свой характер.

Амари рассказала нам по секрету, за домом Руэллинн издавна велось наблюдение, но ничто в ее окружении не привлекало внимания дознавателей. Пока не открылось участие Зарая в преступлениях лорда Кайси, его визиты не вызывали подозрения. Секретарь ректора захаживает к интересной женщине – разве это удивительно?

Мы все согласились, что оснований для беспокойства не было, и у Руэллинн могли остаться только самые приятные впечатления от визитов Зарая. Не зря она так сильно рыдала над его могилой.

– А что насчет Клинка Ангела? – поинтересовалась я. Меня страшило, что его след затерялся.

– Руэл сказала, что Зарай никогда не приходил к ней с оружием и ничего в доме не оставлял. Ее жилище на всякий случай обыскали, но ничего не нашли.

– Амари, а что по поводу визитов секретаря говорит Труэль? – меня волновало мнение опытного некроманта.

– Что все это крайне подозрительно.

Шли дни, суд подходил к концу. Все мы готовились услышать приговор, который судья вынесет лорду Кайси. Незадолго до последнего заседания неожиданно были оглашены условия, выдвинутые королем Эндороля лорду Тутто Амброузу. Мою возлюбленный как раз вернулся из Демонвиля.

Монарх решил судьбу сына ангела весьма оригинальным способом.

– Вам разрешено остаться в его королевстве и даже преподавать в УПС, – произнес Его Величество, поднимаясь из кресла на помосте. Ему было интересно посмотреть на носителя ангельской крови, поэтому он покинул трон и спустился к Тутто.

Я видела, как вспыхнули радостью глаза демона, что правитель чужой страны оказался столь милостив к нему. Тутто готовился к самому худшему, и я напросилась с ним, чтобы поддержать.

Я стояла между братьями Амброузами, и немногочисленные придворные, допущенные к тайне нефелима, с интересом рассматривали нашу троицу. Собираясь во дворец, нам пришлось нарядиться соответствующим образом. На мне в кои века были надеты корсет и юбка в пол. Амари с Шадди поколдовали над моим образом, чтобы я выглядела истинной леди. И даже Джеромо – любить шокировать своим необычным видом, застегнулся на все пуговицы и снял с себя многочисленные амулеты, чтобы не греметь ими при каждом шаге.

– Спасибо, Ваше Величество, – Тутто низко поклонился.

– За вас просила королева София. Род Амброузов веками верно служил Демонвилю. Надеюсь и мне вы послужите с тем же тщанием.

– Я не подведу, – Тутто прямо посмотрел на короля.

Я впервые видела Коверда Первого. На вид он был значительно старше своего брата – ректора УПС. Я даже не ожидала, что увижу седовласого мужчину, чье лицо было изборождено морщинами. С помоста сходил старец, хотя на всех официальных портретах правитель был изображен бравым полководцем армии с грозным взором и широким размахом плеч.

Теперь мне было понятно его стремление взять наследника в жесткие рукавицы. Скоро, совсем скоро, судя по бледности лица, отдышке и общему болезненному виду монарха, Ялду придется занять трон. Это было неожиданно и печально.

– Однако, – король сделал паузу, – чтобы не подвергать мой народ опасности, вам придется постоянно носить амулет, ограничивающий магическую силу. Дабы приглушить мощь, которая требуется для пробуждения в вас нефилима.

Коверд первый поднял руку, и из толпы придворных отделился еще более древний старик. В его руках была шкатулка.

– Королева София одобрила мое решение, – предупредил Коверд Первый и открыл шкатулку.

Подвеска в виде золотого месяца, перечеркнутого молнией, болталась на длинной цепи. Такую надежно можно было спрятать под одеждой.

– Я согласен, – произнес Тутто, низко склонив голову. Но я видела, как побелели его губы.

– Амулет не помешает вам вести преподавательскую деятельность, – поспешил пояснить старик – королевский артефактор. Мне шепнул об этом Джеромо. – Он сработает только тогда, когда начнется мощный выброс магической энергии. В этот момент вы почувствуете сильное головокружение и возможно даже потеряете сознание. Но согласитесь, амулет все же лучше, чем изгнание или смерть.

Тутто не ответил, лишь крепче сжал губы.

Король между тем уже потерял интерес к Амброузу-младшему и направился к нам. Я перестала дышать, когда Коверд Первый встал напротив меня. Он смотрел на меня, не мигая, что еще больше заставило беспокоиться. Я не поняла, чего от меня хотели.

– Береги моего мальчика, – бескровными губами шепнул король. Я хлопнула ресницами, не понимая, о каком мальчике он говорит, но переспросить не посмела.

– Всегда, – ответила я, присаживаясь в глубоком реверансе.

Короткое слово «Всегда» означало, что я клянусь исполнить просьбу умирающего короля. Минутное замешательство прошло, и я догадалась, что речь идет о наследнике. Не надо быть очень умной, чтобы сообразить: раз Коверд Первый поручает мне позаботится о принце, то он уже знает, что я вернула к жизни ректора.

Понял это и Джеромо. Когда король покинул залу приема, демон крепко сжал мою руку и шепнул:

– Спасибо.

– За что? – я подняла на него глаза.

– Ты спасла Тутто.

На мои глаза навернулись слезы. Я сразу все поняла. Если бы не моя способность, подаренная ангелом, Тутто уничтожили бы. Ангел, отдавая мне кусочек своей души, будто бы предвидел, что однажды я спасу его сына. Пусть не напрямую, а всего лишь став очень нужной правителям этого мира. Сама того не зная, я сделалась участником торга: жизнь наследника за жизнь Тутто.

Следом за королем, удалились и придворные. Остались только мы четверо и королевский артефактор. Тот возился с амулетом, собираясь повесить его на шею демона.

– Скажите, – обратился к нему Тутто, – вы же тоже участвовали в следствии и допрашивали лорда Кайси? Не признался ли он, каким способом закрыл мою силу? Я не помню, чтобы в детстве носил какие-либо артефакты.

Старик изучающе посмотрел на демона.

– Серьга в вашем ухе.

Тутто машинально схватился за ухо, на котором не было никакой серьги.

– Да, я до самого поступления в УПС носил ее. Но меня уверили, что она принадлежала моей матери, – Тутто обернулся на отца, который кивком подтвердил, что так оно и есть.

– К вам была применена черная магия. Амулеты, которые создавал Кайси, несли в себе зло. Мы получили отчет, милостиво посланный королевой Софией, что число умерших владельцев артефактов, созданных бароном Кайси, ужасает. Амулеты вытягивали из них, сокращая срок их жизни. Но поскольку нефилимы бессмертны, серьга вашей матери лишь вытягивала излишек магии.

– И поэтому прекратились мои приступы.

– Совершенно верно, – старик знаком показал, чтобы Тутто нагнулся, и щелкнул на шее замочком цепи. – Кстати, же приемом воспользовался секретарь ректора, когда возился с комбинезоном леди Роны. Кайси в качестве поощрения обучал его кое-каким запрещенным заклинаниям.

– Простите, – я не могла не задать вопрос, который беспокоил меня, – мы утверждаем, что Тутто бессмертный, но уверены ли мы этом наверняка? Ведь к маленькому мальчику долгие годы применили черную магию, и она не могла не нанести ему вреда. Пусть он даже останется бессмертным, но не наступит ли однажды, к примеру, безумие?

– Нет, не думаю, – старичок похлопал по плечу демона, позволяя тому застегнуть рубашку. Амулет горел ровным светом. – Не могу объяснить, что произошло, но черное колдовство смягчила какая–то более мощная сила. Словно рядом с вами, юноша, находился ангел. Плюс подавлял минус. Можете не беспокоиться, вы проживете так долго, что устанете от жизни.

– Под ангелом вы имеете в виду отца Тутто? – я видела, как тревожно блеснули глаза моего жениха.

– Не обязательно. Любой другой ангел.

– Мне кажется, я знаю, что за ангел вылечил меня, даже если мне грозило безумие, – Тутто обнял меня, а я лишь смущенно улыбнулась. Когда бы я успела?

Нет, не е я была тем ангелом, и прекрасно об этом знала. Стоило бы сразу объясниться, какой ангел помог ему выжить, но я не хотела делать этого в присутствии королевского артефактора. Я твердо намеревалась вернуться к разговору об ангелах, когда мы останемся наедине. Время пришло.

День выдался тяжелый, поэтому мы решили поужинать в дорогом трактире. Там, где нет вечно горланящих студентов, играет тихая музыка и никто не мешает беседе. Он оказался чуть дальше нашего жилища и носил название «Приют странников».

Пока мы ждали исполнения заказа, Тутто пил вино, а я свежевыжатый сок. Строгий куратор запретил первокурснице пробовать что–либо более крепкое.

– Вот как так выходит, что для любви я уже созрела, а для вина нет? – ворчала я, глотая кисловатый яблочный щербет.

Меня даже иногда перекашивало и передергивало, но Тутто был непреклонен.

– Какой мы подадим пример?

– Всем этим старикашкам? – я хмыкнула. Вокруг нас столики занимали маститые преподаватели и профессора. Мы сидели в самом углу и легко могли обозревать всех, кто находился в зале.

– Смотри, пришли твои дяди, – сказала я, показывая подбородком в сторону двери.

Тутто сидел к входу спиной, поэтому ему пришлось обернуться, когда в трактире появились его родственники. Близнецов отличала только одежда. Если лорд Джеромо вновь выглядел, как пират – его грудь и руки украшали амулеты, а черная одежда, перетянутая ремнями, слишком плотно обтягивала мускулистое тело, то лорд Каста всегда одевался как истинный аристократ – дорого и со вкусом. Тутто явно брал пример с него.

Мой демон махнул родственникам рукой. Те ответили кивками, но к нам не подошли, а заняли стол в другом конце зала. Было видно, что они заказали его заранее, так как на скатерти стояло три прибора.

– Неужели, они ждут даму? – спросила я, пряча улыбку за бокалом с соком.

– С чего ты взяла? – Тутто поднял бровь.

– Они оба слишком сильно волнуются. Джеромо постоянно трогает свои амулеты, а Каста потеет и прикладывает ко лбу платок. Кстати, а где их рога? Я еще в прошлый раз хотела спросить, не умеет ли Джеромо снимать их, как ваша королева?

Тутто еще раз обернулся. Прищурился, будто так легче будет увидеть то, чего нет.

– Рога на месте. Это магия. Иногда не хочется смущать народ слишком заметным атрибутом власти.

– Я же говорю, они ждут женщину, – теперь я в этом была уверена.

Официанты принесли заказ и начали выставлять тарелки на стол, поэтому я упустила момент, когда к дядюшкам присоединился третий. И увы, это была не женщина. Мужчина приятной наружности, но одетый весьма скромно. Невысокий, немного сутулый, в очках. Чем–то похожий на домашнего учителя. Седые волосы как-то слишком небрежно зачесаны на бок. Незнакомцу явно требовался хороший мастер для стрижки.

– Нет, я ошиблась, – сказала я, подцепляя вилкой кусок мяса. – Это вовсе не женщина.

Я не ожидала, что мои слова произведут такой эффект. Тутто, промокнув рот, обернулся. Медленно поднялся, забыв о салфетке, которая выскользнула из его пальцев и спланировала на пол.

– Что? Что такое? – заволновалась я.

– Это мой школьный куратор. Бедняга, как он постарел!

Я передвинулась, так как Тутто закрыл мне обзор. Куратор тоже заметил демона, но не застыл каменной фигурой, а пошел навстречу, радостно улыбаясь и широко расставляя руки для приветствия.

– Мой мальчик, – произнес он, обнимая повзрослевшего ученика, – я так по тебе скучал.

– Я тоже, – ответил Тутто.

Я могла поклясться, хотя не видела, что сейчас с рыжих ресниц демона сорвалась слеза. Так щемяще дрогнул его голос.

– Как вы оказались здесь, в Крессаже?

– Меня вызвал лорд Амброуз, – ладони учителя гладили спину бывшего ученика. – Сказал, что тебя нужно поддержать.

– Спасибо ему за это. Я так рад вас видеть, – Тутто отступил в сторону. – Познакомьтесь. Это моя невеста Рона. Она чистокровный орк.

Я поднялась и протянула учителю руку. Тот поцеловал ее, но при этом успел повозить указательным пальцем по тыльной стороне моей ладони. Когда он поднял на меня глаза, в них прыгали черти.

«Привет, дорогая», – беззвучно произнесли его губы, растягиваясь в улыбке. Я села на стул кулем. Если бы тот был хоть на чуточку дальше, я бы грохнулась на пол. Так я была впечатлена открывшейся мне истиной.

Теперь я знала, кто все школьные годы оберегал Тутто, и что за ангел был рядом с ним. Его отец не оставил его, даже когда мальчика послали учиться. Домашний наставник поменял личину и сделался школьным учителем.

– Я думаю, нам следует продолжить вечер воспоминаний в нашем номере, – сказала я, заметив, что дядюшки уже покинули трактир. Они сделали свое дело.

Я рано ушла спать, чтобы не мешать ангелу общаться с сыном. Не знаю, когда он ушел, но среди ночи я слышала, как плачет Тутто. Он не хотел бы, чтобы я видела его слезы, поэтому я тихо дождалась, когда демон заберется в постель. Я обняла его со всей нежностью, на какую был способна.

– Насчет Клинка Ангела больше можешь не беспокоиться, – прошептал мне Тутто перед тем, как погрузился в сон. – В нашем мире его больше нет.

Я только вздохнула. Ангел и здесь позаботился, чтобы нам, его детям, ничего не угрожало.

На следующий день мы вновь были в суде. Выносили приговор лорду Кайси. Никто не удивился, когда судья объявил, что артефактора ждет магическая смерть. Вид смертельного заклинания он должен будет выбрать сам.

– Я не ваш поданный, – вдруг вспомнил барон. – Я требую, чтобы меня судили в Демонвиле. Нельзя убивать такого мастера, как я. Королева София должна оценить мой талант.

Но судья продемонстрировал ему документ, подписанный королевой Демонвиля. Ее Величество была полностью согласна с решением короля Эндороля. Нельзя прощать зло, каким бы оно ни было умелым.

Я закрыла уши ладонями, не желая слышать, как изрыгает ругательства Кайси и рыдает его дочь. Мне было жаль несчастную Беллу. Девочке было отказано в обучении в УПС. Ее ждали на родине, чтобы определить степень участия в преступных делах отца. О судьбе привезенного им с Востока ученом старце позаботится сама королева София.

Мы вышли из здания суда опустошенные. Наконец–то, все завершилось, и мы могли вернуться к нашей обычной жизни.

– Давай поженимся этим летом, – вдруг сказал Тутто, беря меня за руку.

– Куда нам торопиться? – я подняла на него глаза. – У нас с тобой долгая–долгая жизнь. Зачем пихать значимые события в короткий промежуток времени? Давай делать все постепенно. Сначала я окончу университет, потом мы сыграем свадьбу, а потом будем думать о первенце.

– Папа сказал, что поможет подобрать нашим мальчикам жен.

– Мальчикам? Папа? – я растерялась. О ком сейчас говорил Тутто? О лорде Каста? Или…

– Не надо прикидываться дурочкой, – он смотрел на меня с нежностью. – Я знаю, что ты знакома с моим отцом.

– Конечно, знакома, – сделал я умное лицо. – Лорд Каста…

– Ангел. Я говорю об ангеле.

– Ах, о нем…

– Отец все время был рядом со мной. Он меня не бросил.

– Меня тоже не бросил. Он сделал меня перерожденной, чтобы ты никогда не узнал горя, потеряв любимую женщину.

– Поэтому мне хочется, чтобы ты как можно быстрей стала моей.

– Лет через пять, – улыбнулась я и чмокнула демона в лоб.

Утром мы дольше обычного нежились в постели. Тутто щедро раздавал поцелуи. Я смеялась и пыталась вырваться. Но придавленная тяжелым телом, сдалась.

– Нам еще рано думать о детях, – напомнила я, подставляя для поцелуя губы.

– Их не будет, пока ты не скажешь «хочу», – Тутто поднялся на руках. Его глаза скользили по моему лицу. Потом переместились на обнаженную грудь. Показался язык, который медленно облизал губы. Я поджала пальчики на ногах. Голос демона был тих, но заставлял волоски на коже подняться. – Я позабочусь о тебе, милая, не переживай. Я всегда забочусь о своих женщинах. Магия мне в помощь.

– Ах ты, негодник! – я дернулась всем телом, но еще сильнее была прижата к простыням. – Я не какая-то там фея из «Золотой леди», которой ты демонстрируешь свои девять швов. Я быстро найду применение моему великолепному копью. Папа знал, что подарить дочке. Замечу рядом с другой женщиной, пригвозжу так, что никакой лекарь Осифир не поможет.

– Как же я люблю тебя! – демон смачно поцеловал меня в шею. Опять останется засос.

Я хотела еще раз напомнить, как страшна в гневе, но Тутто закрыл мне рот поцелуем. А после я и вовсе забыла, что хотела сказать. Отдавалась и брала, дарила и получала в ответ. Я была счастлива и желала поделиться своим счастьем со всеми. Если бы могла, я бы сейчас излучала свет любви, и, наверное, разорвалась бы на тысячи сверкающих искр, когда бы переполнилась ею. Но мне всегда будет мало. К тому же смерть от любви мне не грозила.

В университет мы неслись бегом, не успев после душа высушить волосы. Я сушила их с помощью бытовых заклинаний прямо на лекции Основ некромантии. Лектор – мастер Труэль улыбался, прекрасно понимая, почему я занимаюсь этим в аудитории. У него у самого волосы были влажными.

Вечером, когда мы с Тутто вновь оказались в постели, он вдруг перетащил меня на себя.

– Знаешь, я видел настоящее лицо моего отца. Не понимаю, как выдержала мама, но это было одновременно и восхитительно, и больно. Все равно, что смотреть на чистый свет.

– Он приходил ко мне как призрак ведьмака или в образе темноволосого мужчины, похожего на тебя, – я скорчила мордочку, недовольная тем, что никогда не узнаю ангела, даже если он будет со мной рядом. Как все годы не узнавал его Тутто.

– Он мне все рассказал. И про то, откуда ты взялась. Мне так жаль, что ты не видела своих родителей.

– Ничего, зато он подарил мне других. И тебя. Одного не пойму, как он угадал, что мы полюбим друг друга?

Демон закрыл глаза ладонями.

– Что? Говори! – я попыталась отодрать руки от лица, но Тутто был сильнее меня. – Или мне подняться и взять копье?

Демон вздохнул и убрал ладони.

– Ты, детка, была не одна, – произнес он шепотом, прямо глядя мне в глаза. – У меня был выбор.

– Как?! Он приготовил для тебя кого-то еще?

– На любой вкус. Как он сказал, в одну из них я обязательно влюбился бы. Но я с первого раза выбрал тебя.

– А где остальные? – я оглянулась, будто на самом деле могла кого-то увидеть.

Демон пожал плечами.

– Не знаю. Да и так ли это важно?

– Нет, конечно, – произнесла я, но мысленную зарубку в память оставила. Путь только ангел появится.

Мне сделалось дурно, когда я подумала, что на пороге УПС могла появиться вовсе не я, а какая-нибудь другая приготовленная ангелом девица. Или Тутто болтался бы в другой части университета, пока я ссорилась с Зараем, и мы не встретились бы.

У меня полностью пересох рот, когда в голове стрельнула догадка, что остальные кандидатки в невесты нефилима тоже находятся где-то в УПС. Они прибыли сюда чуть раньше или чуть позже, и мне просто повезло, что Тутто клюнул на… мои бусы.

Нет, все-таки не зря орки предпочитают решать важные дела в праздничном оркском наряде. В нем нам нет равных.

Открывшаяся тайна выбила меня из колеи, и Тутто сто раз пожалел, что признался в наличие других невест, приготовленных его заботливым папочкой. Но зато я получила такое количество заверений в любви, что в итоге сдалась. Ревность обостряет чувства, и эта ночь вышла особенно жаркой.

Наверное, так и должно быть. Нам предстоит долгая жизнь и не стоит расслабляться, думая, что я одна и на век. «М-да, подсыпал ангел перчику».

Дни шли своим чередом. Я училась, Тутто преподавал. Время от времени демон возвращался к излюбленной теме.

– Давай все же поженимся этим летом?

– Давай для начала походим в женихах и невестах, – я уже не был так категорична. Помнила о «невестах» Тутто. – Объявим об этом в университете. Студенты соскучились по хорошим новостям.

Мы спускались по лестнице к главному холлу УПС, держась за руки. День закончился, студенты торопились по домам.

– Смотри, – сказала Тутто, показывая на рабочего, расклеивающего на стенах красочные объявления.

– Осенний бал! Он все же состоится! – я аж подпрыгнула на месте. – Там и объявим, что решили пожениться. Купим мне красивое платье, а то я выбрала первое попавшееся. И не забудь, что ты обещал научить меня танцевать. С меня станется пуститься в пляс с копьем.

– Сегодня же. Ровно в семь в танцевальном зале, – демон притянул меня к себе и вкусно поцеловал.

– Боюсь, с таким рвением танцы продолжатся совсем не там, – я повисла на шее Тутто. Ну и что, что на нас глазеют? Мы заслужили эти милые мгновения счастья.

– Нет, я все же переживаю, что ты придешь с копьем. Давай сначала танцы, потом все остальное.

– Впервые вижу демона, который неправильно расставляет приоритеты.

– Почему неправильно? – его рыжая бровь вновь красиво выгнулась. – Танцы – постель, поход по модным лавкам – постель, опять танцы и опять постель. Так будет верно?

– Я согласна! Только нужно будет успеть вставить в промежутки учебу. Тебе же не нужна необразованная жена?

– Мне всякая ты нужна, – Тутто подхватил меня на руки и понес.

Я громко смеялась и кричала, когда студенты и преподаватели останавливались или провожали нас оторопелыми взглядами:

– Все на бал! Там мы сделаем важное объявление!

– Догадываюсь какое, – улыбаясь, произнес лорд Осифир, следуя за носилками, на которых лежал Бешенный Сиг.

Ему опять кто-то набил морду и сломал пару ребер. Хубинского принца учить – не переучить. Больной стонал и закатывал глаза. Рядом с носилками с поджатыми губами шла Лолли. Она держала Сига за руку, оказывая любимому посильную помощь. Тяжело ей придется с таким своенравным мужем.

Я показала ей язык, как символ того, что зеленовласка не является мне врагом. Но она не оценила. Отвернулась, сверкнув глазами, в которых плескалась обида. Ну и наплевать. Зато мы увидим рассвет и закат этой пары. Я еще приду к ней вспомнить студенческие годы, когда она будет сморщенной старушкой, а я по-прежнему молодой и красивой. Имею же я право воспользоваться своим бессмертием в личных целях?

Приближалось время бала. Под строгим надзором Тутто было выбрано платье и разучены основные танцевальные движения. Я оказалась умелой ученицей. Но если бы кто заглянул в танцевальный зал во время наших репетиций, то сгорел бы от стыда. Любое прикосновение наших тел вызывало желание целоваться и обладать друг другом. В итоге каждый танец превращался в нечто фееричное, за что можно было брать деньги.

Конечно, с такими эротическими танцами перед профессурой университета не выступишь. Но мы с демоном от нежных, а порой и страстных прикосновений, сопровождаемых музыкой, льющейся из магической раковины, получали истинное наслаждение, которое зачастую заканчивалось в постели. Или в душе, в зависимости от того, как быстро мы бежали домой, чтобы завершить начатое.

И вот, наконец, праздничный вечер настал. Хозяин «Хромого рыцаря» застыл у основания лестницы с открытым ртом, когда увидел нашу пару. Я сама бы себя не узнала, если бы не смотрелась в зеркало, когда Тутто застегивал пуговицы на спинке великолепного платья. Мы отвалили за него столько денег, что мой фамильяр Лапуля не разговаривал со мной три дня.

Жемчужный шелк, украшенный золотой тесьмой и перевитый на талии широким синим кушаком, ладно обтягивал фигуру. В вырезе, который заканчивался чуть ли не у талии, была слегка видна моя грудь, что делало линию шеи еще более выразительной. Широкие рукава перехватывали затейливые манжеты под цвет кушака, но оставляли неприкрытыми запястья, на которых можно было видеть подаренные мне Тутто браслеты. А он часто делал мне подарки.

Когда я любовалась на себя в зеркало, такую неузнаваемую с накрашенными ресницами, алыми губами и румянцем смущения на пол-лица, демон достал плоскую коробочку.

– Еще один подарок? – удивилась я, разглядывая серьги с голубыми камнями и тонкую цепочку с кулоном того же цвета.

– Под твое платье, – сказал Тутто, становясь за моей спиной и застегивая замочек на украшении. Я поправила кулон, который точно лег в ложбинку между полушариями груди. Серьги тоже надел демон сам. Нежно поцеловал меня в шею.

– Только без засосов, пожалуйста, – я со смехом оттолкнула его голову, чтобы Тутто не увлекся. Его руки уже полезли в вырез платья, и возбужденные соски, проявившиеся под тонкой тканью, тут же выдали, что на мне нет лифчика. – Все и так знают, что я твоя.

Если я собрала волосы по совету подруг наверх, то Тутто, наоборот, распустил их и зачесал на одну сторону. В черном смокинге, в рубашке с жемчужной бабочкой под стать моему платью, демон был неотразим. И я нисколько не удивилась, когда разговорчивый хозяин «Хромого рыцаря» так и не нашел слов. Он издал короткое «э», словно подавился, и в восхищении развел руки. Я похлопала его по плечу в качестве поддержки.

У выхода нас ждала карета. На улице накрапывал дождь, поэтому я переживала за платье и надеялась, что мы возьмем большой зонт на двоих. Но Тутто и здесь удивил. Карета блестела черным лаком и золотым гербом на дверце. Большие рога на лике, больше похожем на козлиный, что был вытеснен на гербе, не давали ошибиться, какому племени принадлежит повозка.

– Откуда? – я обернулась на Тутто.

– Отец прислал, – демон по-прежнему называл лорда Касту своим отцом. Тот продолжал заботиться о сыне.

Ангел больше нас не навещал, предоставляя самим справляться с трудностями и печалями. Но я знала, случись что-нибудь страшное, он непременно окажется рядом. И у меня появится возможность с прищуром посмотреть в его невозможные глаза.

Услышав от Тутто о запасных невестах, я стала более пристально приглядываться к девицам, обучающимся в УПС, пытаясь угадать, кто из них является подопечными ангела. Желательно знать своих соперниц в лицо. Я терялась в догадках об их количестве. Две? Три? Десять? Но хорошеньких лиц было столько, что в итоге я устала гадать и бросила бесполезное занятие. Как-нибудь сами дадут о себе знать, а я буду настороже.

Карета ехала не спеша, и я успела насладиться праздничными огнями, украшающими Кривую улицу, ворота университета и его главную площадь. Чем ближе мы подъезжали к центральной лестнице, тем громче слышалась музыка. Череда карет, которую покидали нарядные пары, была бесконечна.

– Лорд Амброуз и леди Рона из племени Гхы-Гхы! – с достоинством объявил бородатый гном, когда мы застыли на пороге бальной залы.

Могу поклясться, что в этот момент все обернулись на нас. Во многих глазах было неверие, что вот эта леди в жемчужном платье и с красиво собранными на затылке волосами и есть дикарка, пришедшая в университет в набедренной повязке и с копьем в руке. Я еще выше задрала нос и едва удержалась, чтобы не показать язык – послание орков, что я всех считаю друзьями.

Все-таки университет изменил меня. Не прошло и месяца, как я стала более сдержана, не хваталась чуть что за копье и могла вести себя, как истинная леди. Но ничего. Вот вернусь на каникулах в Красную степь и оторвусь. Орки замечательны тем, что могут приспосабливаться к любым условиям.

Бальную залу украсили в соответствии с названием праздника. Всюду были видны признаки осени. С потолка на тонких блестящих нитях, символизирующих дождь, свисали желтые, красные и оранжевые листья. Гораздо, гораздо большие по размеру, чем те, что существовали в природе. Их шевелил легкий ветерок, подчиняющийся звукам музыки. Вдоль стен стояли кадки с самыми настоящими деревьями. Их кроны тоже переоделись в осенний наряд.

По высокому потолку плыли облака, и даже иногда проглядывало солнце, посылая лучи вниз. Они выхватывали из толпы то одну, то другую пару. И это стало своеобразной игрой. Пришедшие на бал замирали в ожидании, когда световое пятно упадет на них, чтобы подарить возможность показать себя и свои наряды. Всякий раз при этом раздавались одобрительные крики и аплодисменты.

Танцевальный пол был сделан так, будто только что прошел дождь. В широких лужах отражались фигуры, прогуливающиеся в ожидании начала бала. Но не стоило бояться, что вода, заливавшая опавшие листья, испортит длинные платья. Маги создали иллюзию.

Я набрала полную грудь воздуха и пошла вперед, подав руку своему кавалеру. Я была в восторге и чувствовала себя, словно в сказке. Луч солнца тут же перебежал к нам, и пришлось зажмуриться. Таким ярким он оказался. Тутто встал за моей спиной и прижал меня к себе, положив ладонь на мой живот. Демон показывал всему миру, что я принадлежу ему.

Я улыбнулась. Совсем как в племени Гхы-Гхы. Неженатый орк всегда встанет за спиной своей избранницы. И точно так же, лапищей, положенной на живот, укажет, что женщина принадлежит ему. И когда-нибудь в этом животе будет лежать его ребенок. Не знаю, Тутто слышал о нашем обычае, или у демонов тоже так принято, но мне было очень приятно.

Послышались одобрительные крики, свист и аплодисменты. Громче всех горланили братья-драконы. Я узнала их по голосам. С ними в парах были первокурсницы, но ни одной из тех, что училась бы на факультете Бытовой магии. Презрение к будущим женам лишило тех таких замечательных кавалеров. Я помахала близнецам рукой.

Вскоре солнечный луч переметнулся к другой паре. Бородатый гном объявил, что на бал пожаловали эльфы – лорд Труэль из дома Утах с леди Амари из дома Аэль. Следом за ними зашла еще одна пара, на этот раз драконов: Шадди и ее бестолковый дружок Фейр.

Бал начался только тогда, когда на лестнице появился ректор под руку с темноволосой изящной девушкой. Бородатый гном так долго перечислял звания лорда Коверда Третьего, что ректор был вынужден остановить его. Откашлявшись, гном добавил, что брата короля сопровождает леди Ангелина Синичкина, студентка четвертого курса факультета Бытовой магии. После чего музыканты ударили в литавры и исполнили гимн Университета Природных Сил.

Я уже знала, что возлюбленная ректора, как и я, с Земли, и мечтала поговорить с ней о нашем родном мире. Мне было интересно узнать о нем. У Гели сохранились хоть какие-то воспоминания, тогда как я отродясь ничего не знала, кроме Красной степи.

Как только смолк гимн, во время которого все стояли, положив ладони на грудь, с той стороны, где бьется сердце, на сцене появился ректор. Одетый во все черное, с гордо поднятой головой, на которой блестел герцогский серебряный обруч, он поражал своим величественным видом. В шаге за его спиной застыла Геля. В светло-розовом платье она выглядела нежным цветком. Девушка с обожанием смотрела на своего спутника.

Лорд Коверд Третий с улыбкой поздравил всех с наступлением учебного года. Пожелал не профукать лучшие годы в погоне за приключениями, а полностью погрузиться в пучину учебы.

– Вы, наверное, уже заметили деревья, стоящие вдоль стен бальной залы? – спросил он, скользя взглядом по лицам студентов. – Вам приготовлен сюрприз от Верховного мага Его Величества. Каждый может узнать, что ждет его впереди, сорвав один лист с любого их этих осенних деревьев. На обратной стороне вы найдете пророчество, которое и определит вашу судьбу на ближайший учебный год. Не пытайтесь подглядеть. Пророчество появится лишь тогда, когда лист будет сорван и согрет вашим дыханием.

Гости заволновались. Никто не решался начать первым, поэтому ректор показал пример. Он подошел к ближайшему дереву вместе со своей возлюбленной, и каждый из них сорвал по листику.

Ректор подул на свой и, прочтя предсказание, громко рассмеялся. Показал его Геле. Та густо покраснела и протянула лорду Коверду сорванный ею лист. В глазах мужчины появилось восхищение. Он не удержался и поцеловал девушку в губы.

Студенты засвистели.

– Нам с леди Ангелиной напророчили скорую свадьбу, – отпуская девушку из объятий, громко произнес ректор и поднял вверх руку с желтым кленовым листком. – Так тому и быть!

Зал взорвался восторженными криками.

– А у нее, что написано у нее? – послышалось из толпы. Все заметили, что Геля спрятала руку за спину, зажав в кулаке свой листок.

– Скажем им? Все равно скоро станет заметно, – спросил лорд Коверд у возлюбленной. Та кивнула и опустила глаза.

– Да! Да! Да! – закричали студенты. Каждый уже догадался, что открыл ей пророк.

– У нас будет ребенок, – ректор поднял руку, чтобы зал затих. – Но об этом мы знали и без пророчества. Но вот то, что родится мальчик, мы не догадывались. Господа! У меня будет сын!!! Да!

Лорд Коверд от переизбытка чувств подхватил Гелю на руки и покружил. Его невеста рассмеялась. Они оба были счастливы.

Грянула музыка.

– Остальным не обязательно делиться своими секретами, – предупредил ректор, ставя Ангелину на ноги. Он попытался перекричать оркестр, но у него плохо получилось. Услышали только те, кто стоял рядом. В итоге дракон просто махнул рукой. – Всем радостных пророчеств и веселого бала! Танцуем!

И первый же повел свою избранницу в центр зала. Мы присоединились к ним. Как и те пары, что решили не толпиться у деревьев, чтобы узнать о своем пророчестве. Листьев хватит на всех.

– Спокойнее, Рона, спокойнее, – прошептал мне Тутто, когда я в вальсе прильнула к нему слишком тесно.

– Прости, я по привычке, – сказала я, вспомнив, что мы не одни. Но мое лицо загорелось больше от удовольствия, чем от неловкости. Я вспомнила, что мы творили во время репетиций.

– Дорогие друзья! – после тура танцев, ректор вновь вышел на сцену. – У меня радостное сообщение. Еще одна пара, сложившаяся в нашем университете, объявляет о своей помолвке. Лорд Труэль из дома Утах с леди Амари из дома Аэль собираются пожениться летом следующего года. Ура!

Зал взорвался аплодисментами, а солнечный луч ненадолго задержался на счастливой паре эльфов.

– Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй! – скандировала толпа.

Эльфы поцеловались, но как-то слишком целомудренно. Даже ректор оказался более смелым. Я боялась думать, как себя поведем мы.

– Ты знала, что душа Амари тоже русская? – тихо спросил Тутто. Я сделала большие глаза. История о Пересмешнике, выложенная в газетах, не содержала таких подробностей.

– Тоже? А кто еще?

– Ты. Жаль, что тебе на Земле не успели дать имени. Я бы хотел знать его. Мне ангел рассказал о твоих родителях. И о странном механизме, называемом автомобилем, из-за которого они погибли, и о всяких других рукотворных чудесах. Представляешь, люди совсем не пользуются магией!

– Я бы тоже хотела знать свое имя. И мир, в который я никогда не попаду, – сказала я, переводя взгляд на смеющуюся Амари, которую лорд Труэль повел в круг танцующих.

– Ну что? Пойдем сорвем наши листки с предсказаниями? – спросил Тутто, протягивая мне руку. – А то скоро объявят и о нашей помолвке. Лучше заранее знать, что нас ждет, чем потом менять планы.

– Ты готов меня планы? – меня задели его слова.

– Конечно. Если вдруг выяснится, что мы должны пожениться не летом, как ты обещала, а через неделю, – он в шутку щелкнул меня по носу.

– А может, еще потанцуем? – я не спешила вкладывать ладонь в его руку.

– Трусишь? – демон красиво выгул бровь.

– Орки никогда не трусят, – произнесла я сурово и, развернувшись на каблуках, направилась к ближайшему дереву, листва которого значительно поредела. Сзади меня, посмеиваясь, шел Тутто. Орков так легко взять на слабо…

Я зажмурилась, прежде чем сорвать. Потянулась и дернула первый попавшийся лист, какой коснулся пальцев.

– Готово! – сказал Тутто, срывая свой.

Я уставилась на свой лист. Обыкновенный. Желтый. Осиновый.

– Я боюсь, – прошептала, опровергая сказанное совсем недавно. Наверное, во мне заговорил человек.

– Дыши, Рона, дыши, – обнял меня со спины Тутто.

– Не подглядывай, – сказала я, пряча листик между ладонями.

– Я закрою глаза, – шепнул мне на ухо демон, заодно оставляя на шее влажный поцелуй. – Если что, кричи.

Я подула на лист и, когда на нем проступили золотые буквы, вскрикнула.

– Что? Что такое? – заволновался Тутто. Я протянула ему пророчество.

«У тебя есть родная сестра. И она находится в УПС».

У меня подкосились ноги и, если бы не демон, я бы упала.

Он усадил меня на диван, множество которых пряталось за колоннами. Мой вскрик услышала Амари и тоже прибежала. Появившаяся следом Шадди принесла фужер с холодной водой.

– Что случилось? – спросила она, когда я залпом осушила его.

Я показала подругам пророчество.

– Сестра? Но как ее найти? Почему не сказано? – раздраженно произнесла эльфийка, вертя лист туда-сюда. – Хотя бы знать имя…

– Амари, а у тебя не было младшей сестры? – с надеждой в голосе спросила я. – Было бы здорово, если бы мы оказались сестрами.

Эльфийка помотала головой.

– И у Гели не было, – она сразу убила во мне всякую надежду. – Мы с ней соседки по подъезду. Я хорошо ее знаю.

– Ты не переживай. Мы ее обязательно найдем. Нам только дай поручение, – утешила меня Шадди. – А ты чего молчишь?

Некромантка ткнула локтем демона в бок.

– Да, найдем, – произнес он растерянно.

Я не сразу сообразила, что с ним что-то неладно. Поддержка подруг успокоила, и через несколько минут я вновь была готова танцевать. А после танца нас вызвали на сцену, и ректор объявил о нашей помолвке.

– Лорд Тутто Амброуз сделал предложение леди Роне из племени Гхы-Гхы, и она его приняла!

Студенты кричали и свистели. Требовали поцелуя. И он случился. Но мне показалось, что Тутто был странно рассеян. Я ожидала, что демон что-нибудь выкинет, например, положит меня на локоть и со всей присущей ему страстью сунет мне в рот язык, а наш поцелуй получился еще более скромным, чем у эльфов. Еще бы чуть-чуть и я бы решила, что меня целует папа.

– Что с тобой? – спросила я, когда мы спустились в круг танцующих.

– Разболелась голова, – сказал он, засовывая пятерню в волосы.

– Может, рога растут? – попыталась пошутить я.

Демон только хмыкнул.

– Кстати, ты не показал мне свое пророчество, – я попыталась держаться естественно, но мой смех получился фальшивым. Я интуитивно искала причину изменения настроения, но никак не могла нащупать.

– Я его потерял, когда нес тебя на диван, – Тутто махнул рукой куда-то в сторону. – А теперь, наверное, не найти, затоптали.

– Ты так и не успел его прочесть?

Демон помотал головой.

– И ты из-за этого расстроился? – заглядывая в потемневшие глаза, я повисла у него на шее. – Зря. Жили без подсказки, проживем и дальше. Мы сами построим свою судьбу. Самое важное, что нам надо знать – мы любим друг друга. Дай я тебя правильно поцелую. А то у меня ощущение, что я недавно целовалась с лягушкой. Увидишь, голова сразу пройдет.

– Поцелуешь с языком? – тут же оживился Тутто. На его лице появилась предвкушающая улыбка.

– И даже дам потрогать грудь, – произнесла я заговорщицки. – Пойдем за колонну?

Больше о потерянном пророчестве мы не говорили.

Вечер удался на славу. Мы возвращались домой с гудящими от усталости ногами. В карете сидели не на противоположных сиденьях, как прибыли на бал, боясь помять свои наряды, а тесно прижавшись друг к другу. На моих плечах лежала рука демона.

– Все! Главное дело сделано, – поцеловав меня в макушку, произнес Тутто. – Мы теперь официально жених и невеста.

– Осталось только назначить дату свадьбы, – закрывая зевок ладонью, напомнила я.

– Ах, да! Еще нужно познакомиться с твоими родителями! – вспомнил демон.

– Им сейчас не до нас, – я положила голову на грудь любимого. Его сердце стучало ровно. – Они на границе. Лучше поедем к ним весной, когда Красная степь будет полыхать маками. Знаешь, как там красиво? А как пахнет? А как поют птицы над головой? И ветер… Ласковый, свежий.

– Я уже хочу туда.

– Жаль, что тебя не было, когда приезжал мой отец. Познакомились бы. И он рассказал бы тебе о наших обычаях, – я подняла глаза на демона и хитро улыбнулась. – Например, что без исполнения одного очень важного и трудного ритуала тебе невесту из племени Гхы–Гхы не взять.

– Правда, что ли? – насторожился Тутто.

– Чистая правда.

Мы едва доплелись до второго этажа «Хромого рыцаря». Я еще в карете сняла туфли и теперь шла, помахивая ими. Дверь открыл Тууто. Попал в замочную скважину не с первого раза. «А вроде не пил», – подумала я, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.

Войдя, демон бросил смокинг прямо на пол. Стащив с себя бабочку и рубашку, швырнул их туда же.

– Я в душ. Ты со мной?

– Помоги сначала расстегнуть пуговицы, – я повернулась к нему спиной, стягивая с себя синий кушак.

Справившись с непростой задачей (обтянутых шелком и очень мелких пуговиц был не один десяток), Тутто поцеловал меня в шею и скрылся в ванной комнате.

– Не задерживайся, – с улыбкой бросил он мне на прощание.

Я поплелась в спальню, собираясь раздеться там. По пути подхватила вещи демона. Бросила их на кровать и только потом заметила, что на полу лежит желтый осиновый листок.

– Вот же растеряха, – пробурчала я, поднимая потерю. Была уверена, что лист чист, так как демон не успел согреть его своим дыханием, но, перевернув, обнаружила золотые буквы. Больно сжалось сердце. Я уже поняла, что Тутто меня обманул, а значит, пророчество ему не понравилось.

Оглянувшись назад и прислушавшись к шуму воды, я, наконец, прочла то, что от меня так неумело скрывал демон.

«Тебе предназначена другая».

Я села на пол. С минуту бездумно смотрела на листок. Потом порвала его на мелкие кусочки. Открыв окно, вышвырнула их на улицу. Набрав полную грудь воздуха, крикнула во все горло:

– Эй, ангел! Слышишь? Тутто мой! Никому не отдам!

Ненавижу эти игры в богов. Теперь я понимала, к чему его рассказы о запасных невестах. Приготовил демону какую-то другую, а вышла осечка.

– Ну ты идешь? – донеслось из ванной комнаты.

– Иду!

Я быстро скинула с себя платье, чулки и трусики и на цыпочках побежала в своему любимому демону.

– Ты мой! – сказала я, вступая под горячую воду и попадая в объятия Тутто. – Только мой. Пусть только кто сунется, отведает моего копья. Никому не отдам.

– Конечно, я твой, – без тени сомнения ответил демон. – Пусть только кто сунется, отведает твоего копья.

Мы рассмеялись.

– Люблю тебя, – Тутто откинул мокрые волосы с моего лица. – До дрожи, то остановки сердца.

– Расскажи, как ты в первый же день влюбился в меня, – попросила я. – Мне нравится слушать эту историю.

– Можно, я начну издалека? – демон поцеловал меня в один глаз, а потом в другой. – Я об этом тебе еще не рассказывал.

– Я очень внимательно тебя слушаю, – сказала я, прижимаясь к его груди головой. Вода из душа лилась на нас сверху, но мы ее не замечали. Нам было хорошо стоять вот так, тесно обнявшись.

– В этот день я получил странную записку. В ней говорилось, что в полдень я должен встретиться на кафедре со студенткой, которой требуется моя помощь. Дело жизни и смерти. Так и было написано: «Дело жизни и смерти».

– С какой студенткой? – я подняла голову.

– Не знаю. Я с ней не встретился. Услышав на улице шум, я подошел к окну. А там ты ссоришься с Зараем. Я решил, что тебе больше нужна помощь, и быстро спустился вниз. И пропал.

– Я сразила тебя копьем.

Продолжение я уже знала. И всякий раз намеренно искажала суть событий.

– Нет, ты сразила меня бусами. Бусами в пять рядов. И высокой грудью, которая выглядывала из-под них, когда ты делал резкие движения. Я не хотел, чтобы эту красоту видел кто-то еще, поэтому укрыл твои плечи сюртуком. И начисто забыл, что какой-то студентке ровно в двенадцать на кафедре потребуется моя помощь.

– А кто написал записку?

– Не знаю, – Тутто пожал плечами. – Думал, завкафедрой, но он отказался. А потом ты вовлекла меня в такую круговерть, что я забыл себя, не то что какую-то студентку. Честно говоря, я решил, что это был чей-то розыгрыш.

– Но ты не жалеешь, что встретил меня? – я спрашивала очень осторожно, боясь выдать, что знаю суть пророчества. – Вдруг на кафедру пришла бы еще та красотка?

– Разве с тобой кто-то может сравниться? – его брови взлетели вверх.

– Да, мы орки такие, – я широко улыбнулась любимому. – Если полюбишь кого из нас, век не отделаться.

– И не собираюсь. Ни век, ни два. Я люблю тебя, Рона из племени Гхы-Гхы.

Вместе с горячим поцелуем я отбросила прочь все сомнения. Мы любим друг друга, а это главное. Все переживем, со всем справимся. А если кто посмеет нам помешать, я познакомлю его с моей мамой.

Солнце нещадно палило. Красная степь алела яркими маками. Цветы волновались под порывами жаркого ветра. Красота!

– Что мы здесь делаем? – Тутто недоуменно оглянулся.

Недалеко от нас выстроились в ряд молодые орчанки и зловеще ему улыбались. Одни потирали руки или щелками костяшками пальцев, другие разминали ноги, третьи в нетерпении подскакивали на месте, ожидая любимого развлечения.

– Я хочу доказать родителям, насколько сильно тебя люблю, – я сняла и отбросила в сторону бусы, чтобы сосредоточить внимание любимого на себе.

Папа и мама заняли места под зонтом. Они улыбались моему жениху так приветливо, что по коже Тутто шел мороз. Я заметила, как его обнаженные по локоть руки покрылись мурашками.

– И что я для этого должен сделать? – он, наконец, сообразил, что будет исполнять солирующую партию.

– Бежать, – я пожала плечами.

– Куда бежать? – не понял Тутто.

– Степь велика. Беги в любую сторону.

– А ты?

– А я и тридцать девушек, которым ты понравился, за тобой. Кто поймает, тому и достанешься.

– И ты уступишь меня? – в голосе любимого слышались нотки ужаса.

– Нет. Я докажу насколько сильно люблю тебя. Никому не отдам.

– А если споткнешься и упадешь? – он хотел все знать.

– Тогда я пущу в ход копье, – я потрясла им, и оно послушно увеличилось в размере.

У демона глаза сделались большими.

– Я шучу, – сказала я, хлопая жениха по плечу.

– Нет, я без шуток хочу знать, что будет, если тебя обгонят? Вдруг ты потеряешь важные секунды?

– Это ты теряешь важные секунды. Тебе предоставлена фора в тридцать секунд. Десять из них ты потратил на выяснение…

– Что делать? – он перебил меня, нервно расстегивая рубашку.

– Беги!!! – крикнула я, давая старт сумасшедшему забегу.

Тутто сорвался с места, на ходу сдергивая с себя рубашку. Пару секунд потратил, чтобы скинуть лакированные туфли. Он хотел понравится моим родителям, поэтому оделся богато. Теперь, чтобы выжить, пришлось все с себя скидывать. Наверное, только сейчас он понял, почему мы, орки, предпочитаем ходить в набедренных повязках.

Я помахала рукой родителям, хотя видела, что мои подруги заняли низкий старт. Я не переживала. Нет никого в племени быстрее меня. Тутто не уйдет. Я в честной борьбе докажу всем, насколько мне дорог мой демон.

Конец