В просторном зале, на нулевом этаже, где стены были настолько голыми, что пауки отказывались там жить из-за отсутствия интерьера, а пространство было таким пустым, что даже эхо чувствовало себя одиноко, молодой мужчина ростом под два метра поднимал гантели весом с небольшого пони — по восемьдесят килограммов каждая. Мышцы его играли под кожей, словно змеи, пытающиеся сбежать из-под нее. Он размышлял, что этот «детский» вес уже маловат для него, но был доволен количеством выполненных подходов и тем, как сила разливается по его венам, словно кофеин из пятой чашки эспрессо.

Этот внушительный парень был настолько увлечен физическим развитием, что в мире, где Одаренные предпочитали махать палочками и шептать заклинания, его увлечение выглядело так же странно, как мертвец на вечеринке живых. Но он был другим. У него были свои тайны и, возможно, даже свой подземный бункер.

— Кхе-кхе… — раздался наигранный кашель, словно кто-то пытался привлечь внимание перед тем, как упасть замертво.

Не переставая поднимать гантели, парень лениво обернулся на звук и увидел перед собой человека с густыми ухоженными усами.

— Ты, как всегда, предсказуем, Добрыня, — улыбнулся вошедший, приближаясь так медленно, словно боялся наступить на свою тень. — Если мне нужно тебя найти, я всегда знаю, где искать.

— В большом теле большой дух, как говорят, — отозвался «крупногабаритный», улыбаясь.

— Лучше бы у тебя был Дар, сын, как у всех нас, — вздохнул усатый, и его усы вздохнули вместе с ним. — Но я пришел поговорить совсем о другом.

— Если ты насчет документов по последней сделке с торговцами, то я еще их не читал, — улыбнулся Добрыня.

— Да я уже понял: у тебя на первом месте всегда тренировки, — отец неодобрительно покачал головой. — Но дело касается твоего поступления в академию. Тебе уже восемнадцать лет, пора бы и честь знать.

— Отец, опять ты за своё, — нахмурился Добрыня, сжав сильнее гантели. — Я же говорил, что не хочу этого. Не все аристократы рвутся в эту академию, многие спокойно обучаются дома и наслаждаются жизнью.

Глава Рода усмехнулся, но затем лицо его стало серьезным.

— Ты и бизнесом-то не особо интересуешься. Дома сидят только те, кто боится выйти на улицу и столкнуться с реальностью. А ты не настолько занят, как императорские бездельники. Так что это даже не обсуждается. Собирай свои пожитки, пока я не передумал и не отправил тебя туда силой.

Сын попытался еще раз убедить отца в обратном, привел несколько весомых аргументов, тяжелее его гантелей. Но глава Рода оставался твёрд в своем решении, отбивая каждое слово Добрыни, словно мячик для пинг-понга.

— Кстати, уже решено: вместе с тобой на учебу поедет младшая сестра, — заявил он после паузы, которая казалась вечностью.

— Что? — Добрыня поморщился. — Я же говорил, что это плохая затея. Маше опасно находиться в этой бойне под названием академия: она ещё слишком юная, чтобы погибнуть так рано. Ты должен повлиять на неё, отец. Тебя, может быть, она и послушает, прежде чем спалит дом.

Глава Рода хитро улыбнулся и показал сыну экран телефона.

— Думаешь, я не старался? Я тоже не хотел так рано выпускать её из родительского гнезда, учитывая, что она любит поджигать всё вокруг. Но смотри сам, — отец включил записанное видео на телефоне.

На экране была видна девушка с длинными волосами и таким раздраженным выражением. Она скрестила руки на груди и смотрела на отца так, словно прикидывая, не превратить ли его в пепел прямо сейчас.

— Это мама твоя снимала, — вставил глава Рода с легкой усмешкой.

На записи зазвучал голос отца, который, казалось, уже смирился со своей судьбой.

— Мария, угомонись, пожалуйста, — наставническим тоном он говорил ей. — К чему торопиться, и в шестнадцать лет идти учиться? В твоем возрасте люди ещё наслаждаются жизнью.

Едва он это произнес, как вокруг девушки вспыхнула огненная аура, способная сжечь весь дом дотла. Искры от нее подожгли штору, и слуги на видео засуетились, пытаясь потушить огонь. За кадром раздался приглушенный голос матери:

— М-да… Молодец! Но эти шторы всё равно были ужасными.

Мария же не сдвинулась с места и сказала капризным голосом.

— Я своего братишку одного туда не отпущу! Кто, если не я, спасет его от него самого? Если я сказала, что поеду, значит, так и будет! — она уже кричала, и пламя вокруг неё разгоралось только сильнее.

Отец на записи остался невозмутимым.

— Теперь ты понял, Добрыня, что все разговоры с ней безрезультатны? — отец убрал телефон в карман и посмотрел на сына так, словно тот был последней надеждой семьи. — Ты слаб, в отличие от остальных Одарённых, и академия хотя бы даст тебе шанс не погибнуть в первый же день. И, возможно, сэкономит нам на похоронах.

— Я слаб? — с лукавой ухмылкой спросил Добрыня, протягивая отцу одну из своих гантелей. — Подержи-ка, если думаешь, что я пухлый павлин.

Отец, кряхтя и напрягаясь, взял гантель в руки. Его лицо мгновенно приобрело оттенок спелого помидора, а вены на лбу вздулись, как карты в руках шулера.

— Это… ничего не меняет… — выдавил он сквозь стиснутые зубы, стараясь не уронить тяжелую гантель на ногу. — Благодаря твоему жалкому Дару физика ты можешь эти фокусы показывать. Но он у тебя такой слабый, что даже комар бы пожалел. Без развития он останется никем, и рано или поздно все остальные тебя обойдут. А знания…

— Погоди, отец! — перебил его Добрыня, наблюдая, как тот пытается не задохнуться. — Убедить меня всё равно не удастся. Готов даже поспорить с тобой, что в Академию я ни за что не поступлю. Вот увидишь!

— Поспорить со мной вздумал? — отец задрал голову, пытаясь сфокусироваться на сыне сквозь пот, заливающий глаза. — Ну ладно, давай поспорим!

— Вот дерьмище! — больше сказать нечего об этой ситуации.

Оглядываюсь вокруг, рассматривая архитектуру внутреннего двора академии, и не понимаю, как же всё так обернулось. Я ведь пытался убедить отца… Очень старался, но вот стою здесь, как последний идиот!

Конечно, можно было пойти на крайние меры, и двинуть ему по физиономии. В конце-концов, он мне не родной отец, хотя я и появился на свет в его семье. Но это было бы перебором… да и челюсть у него крепкая.

Дожил, блин! Вот это меня жизнь потрепала. Всесильный Маг Гравитации, способный целые миры превращать в космический мусор, теперь, как какой-то школьник, будет грызть гранит науки вместе с этими юными птенцами-магами. А ведь я с самого рождения в этом мире помню свою предыдущую жизнь, и всё происходящее — сущая нудятина, если не сказать хуже. Ну ничего, не всё так плохо. Вот когда меня выгонят отсюда с позором, а это, поверьте, вопрос времени, тогда даже у отца вряд ли хватит влияния впихнуть меня обратно.

Мысленно я уже представил себе, как набрасываю своё гравитационное поле и слегка усиливаю его… Сломаются ли эти стены? Рухнут ли башни? Можно ли мне тогда больше сюда не приходить? Эх… Мечты, мечты… Но пока я слаб, и даже, если захочу это провернуть, то, скорее всего, только пупок надорву.

Как говорят: раньше было лучше. Раньше я мог всё это разнести к чертям собачьим. Мог сказать, что не пойду учиться, и действительно не пошёл бы. Мог не париться о безопасности Рода и прочих близких. Раньше была другая жизнь и другой я… Живой, которого звали Атилла Гравдас! Маг Гравитации высшей пробы! Носитель тёмных знаний, и просто «милый человек», любивший превращать врагов в блинчики. Гравитация — весёлая штука, если знать, как с ней обращаться. Однако, несмотря на всё это, по прошлому я особо не тоскую. Пусть всё, что было, там и остаётся. Эта жизнь для меня — новый уровень сложности. И всё бы хорошо, но… Не хочу я учиться в этой чёртовой Академии.

Мой прежний мир был далёк от спокойствия, но там я обрёл немалую силу, и мог жить, как захочу! Не то, что здесь…

Здесь я переродился в аристократической семейке. И нужно следовать этикету, ведь тут важна репутация — и твоя, и Рода. Аристократы, типа, все приличные и воспитанные. Но порой в стенах дома такое услышишь, что уши в трубочку могут свернуться. Пусть всё это остаётся в нашем кругу, но я давно заметил: люди из знатных Родов тоже не всегда образец интеллигентности. Взять хотя бы мою младшую сестру Марию: леди ли она? Вроде да, но характер у неё ещё тот. Ангел с рожками и вилами.

— Я рада приветствовать вас, наши новые ученики! Сегодня перед вами открываются двери в прекрасный мир знаний и…

Директриса академии начала свою вступительную речь. Лично я всегда предпочитал выносить двери напролом, а не ждать, пока их передо мной милостиво отворят. Опять же, это было в прошлой жизни. Если сравнить меня тогдашнего и нынешнего, это совершенно два разных человека. Здесь я всегда спокойный, даже, если честно… ленивый. Живу беззаботно, наслаждаясь каждым моментом.

Ах да, я ведь сейчас пытаюсь вспомнить, как зовут эту Директрису. Забыл, хоть убей. Мандолина? Или Магнолия? Если так, то забавно: она явно не маг нулевого уровня. Но я особо и не слушал Машу на этот счёт: был занят тем, что запихивал свои вещи в багаж, перед тем, как покинуть дом. Да и, честно говоря, мне без разницы, как её зовут. Слова сестры я часто пропускаю мимо ушей — уж слишком она болтлива. Главное, что я не забыл взять свой инвентарь для тренировок, ведь без него никуда… Если остановлюсь, то и развитие затормозится.

Судя по рекламным плакатам, которые мелькали, пока мы ехали сюда, Директриса уже лет двадцать тут всем заправляет и является дамой из очень старого и знатного Рода. Такой палец в рот не клади — откусит по самое плечо.

— Не забывайте, будущее Империи зависит от вас! — вещала она с таким апломбом, что кафедра под ее руками скрипела от перенапряжения. — Когда вы закончите академию, вы должны с честью нести полученные знания и трудиться на благо не только своей репутации и Рода, но и всей Империи!

С честью? Я бы сказал, с дырой в груди от картечи, учитывая, как этот мир уступает моему старому миру по силе. Когда это только закончится? Только приехал, а уже хочется обратно в прошлую жизнь. Сколько можно нудеть о том, кто и что должен? Я уже там так «отпахал», что мне бы пожизненную пенсию выписать на все последующие реинкарнации. Что забавно, о прошлой жизни я вспоминаю только тогда, когда меня всё реально бесит. А здесь бесит меня всё! Стою в толпе и изо всех сил стараюсь не наступить на какого-нибудь важного аристо-задохлика или не снести его плечом. Хотя, может, и стоило бы? Меньше конкурентов будет.

Жизнь не бывает легкой, и не любит давать «в кредит», зато гематокрит снижает регулярно. Ха! Вспомнил словечко от одного знакомого лекаря. Гематокрит — это процент клеток крови в общем объеме. А при частых войнах этот показатель падает. Кто-кто, а уж я это точно знаю.

— Добрыня, — по моей пояснице поскребли пальцем. — Знаешь, я тут подумала: как это родители так удачно дали тебе имя сразу после рождения? Неужели они предвидели, какой дуб вырастет?

Ни минуты покоя. Тяжело вздохнув, я широко улыбнулся и развернулся к своей младшей сестре. Моя тень полностью накрыла ее, и, уставившись сверху вниз, я парировал этой мелкой и доставучей шиле, которую все же люблю — семья у нас достаточно дружная, куда деваться.

— Да ты что? А меня вот удивляет другое, дорогая сестричка: почему тебя назвали Марией? Такое нежное, милое и красивое имя… Совсем не отражает твоего характера.

Ставлю на то, что сейчас она закипит. Ей всего шестнадцать, а характер — как у вулкана на грани извержения. Может, нам ее подкинули какие-нибудь воинственные расы? Или она пошла в деда. Хотя, дед для меня — та еще загадка, слышал о нем только из разговоров родителей. С дедом, вообще, обидно вышло. Единственный в нашем Роду, кто не был тряпкой, и прошел через все круги ада. Но, увы, общения между нами не случилось.

— Добрыня! Ты думаешь, твоя ирония не долетит до меня с высоты твоего роста? — Маша захлопала длинными ресницами, глядя на меня с вызовом. Бедняжка, скоро у неё шея затечет, так высоко голову задирать. — Иначе я не понимаю, почему ты так смело говоришь.

— Маша, скажи честно, зачем ты увязалась за мной в академию? Тебе мало было всех тех лет, чтобы меня дома доставать? — теперь уже я решил ее поддеть.

Тут, кстати, тоже интересная ситуация: в академию поступают с восемнадцати лет, а с шестнадцати — только избранные гении и самые сильные Одаренные.

Она явно постаралась, чтобы поступить со мной в один год. Правда, она давно была гордостью семьи, и глупой ее не назовешь: начитанная… Но характер оставляет желать лучшего.

— В смысле, доставать? — Маша топнула туфелькой по каменной кладке. — Да я, наоборот, за тобой присматриваю, дубина… и оберегаю! Специально раньше поступила сюда! Разве могла я позволить тебе одному отправиться сюда? Или ты думаешь, тут все такие же дружелюбные, как я, и проблем не будет?

Смешно слышать о дружелюбии от человека, с которым даже сверстники боятся становиться в спарринг. Несколько раз были проблемы с другими Родами после того, как она избивала их наследников за особо глупые шутки в ее адрес. Меньше наследников — меньше проблем, верно?

— Маша, закрой рот, пока он не привлёк кого-то похуже меня, — я легонько потрепал её по голове, превращая прическу в шедевр абстракционизма. — Вдруг эта мудрая женщина за кафедрой рассказывает, как нам выжить в первые сутки?

Глаза моей младшей сестры потемнели, но на этот раз она решила не взрываться и продолжила тихо бормотать себе под нос. Тем временем Директриса, состязаясь с ней в многословности, вещала в микрофон что-то важное для мирового баланса. Я же, игнорируя обеих, рассматривал обстановку.

Вокруг нас толпились такие же новички из знатных Родов. Некоторые явились в одиночку, видимо, родители решили проверить их выживаемость. Мы с Машей тоже прибыли вдвоём, потому что семейный бюджет не предусматривал роскошь свиты. Но были и те, кто решил сразу показать свой статус или чьи родители тряслись над ними больше, чем над фамильными драгоценностями. Эти студенты развалились под шатрами, спасаясь от яркого солнца, в окружении личной свиты и охраны.

Я даже заметил одного из них — Николая Вяземского, старшего отпрыска княжеского Рода нашей области. Вокруг его шатра теснились около тридцати охранников с невозмутимыми лицами. Из-под пиджаков у них выпирало оружие, которое, казалось, было готово выстрелить при первом чихе.

Тем временем Директриса заговорила об уставах заведения и поспешила успокоить новеньких девушек по поводу формы для учащихся. Она сообщила, что существует несколько вариантов формы, и не стоит беспокоиться о том, что они будут выглядеть, как сестры-близнецы. Видимо, это действительно важный вопрос, особенно когда модные провалы могут привести к социальному суициду.

Директриса перестала казаться такой уж мудрой, если считает этот вопрос столь значимым. Хотя, с другой стороны, чего ещё ожидать? В таких местах студенты находят себе пару быстрее, чем успевают выучить расписание, и связывают себя узами брака, словно это делается на скорость. Вот почему они так заботятся о внешности, чтобы девушки здесь чувствовали себя комфортно и могли заманить в свои сети выгодных женихов. Парни, впрочем, тоже не прочь найти себе подходящую пассию с внушительным приданым. Короче говоря, это настоящий брачный рынок, где главное — не продешевить, и не выйти замуж по ошибке.

Её речь наконец подходила к концу, и нанятые рабочие почти закончили вносить багаж студентов в общежития. Я же едва стоял на ногах, глядя лениво вокруг и мечтая об оказии упасть в ближайший омут. Вообще-то, она не говорила скучно, это я был слишком ленив, чтобы делать вид, что мне интересно.

— Добрыня, церемония закончилась, ничего ценного больше не скажут. Нам пора уходить. Ты ведь помнишь о наших делах? — пропищала снизу сестра, напоминая мне будильник, который так и хочется утром разбить.

Она что, реально думает, что моя память, как у рыбки? У меня, конечно, не мозги гения, но и не обтянутый барабанной кожей череп. Просто я предпочитаю пропускать мимо ушей всё, что не относится к категории «жизненно важно» или «немедленная опасность для жизни».

— Как тут забудешь, — вздохнул я и направился к аллее, ведущей за стены Академии. — Дед ведь умер. Сейчас доберёмся до дороги и поймаем такси. Если повезёт, доедем без приключений.

— Угу, мама прислала адрес адвоката, — кивнула сестра и поспешила за мной. Семейные дела не терпят отлагательств, особенно когда речь идёт о наследстве и потенциальных скелетах в шкафу.

Вот чего я не понимаю, так это почему у нас нет личного автомобиля с водителем. Я ведь родился в семье графа, а не в хижине лесника. Наш Род нельзя назвать бедным — на жизнь и прочие мелочи хватает с избытком. По рассказам родителей, Род Добрыниных когда-то был весьма влиятельным и почитаемым. У нас даже есть несколько тысяч гвардейцев на службе. Правда, ни один из них, видимо, не счёл нужным подвезти нас — графских наследников — к академии. Что ж, придётся и дальше изображать простолюдинов и ловить такси, надеясь, что водитель не окажется маньяком или, того хуже, любителем шансона.

Но если сравнивать нашу семейку с другими аристократическими Родами, у которых гвардейцев как грязи, то мы выглядим скромно. Хотя могли бы и вовсе быть бомжами под мостом, так что грех жаловаться. Нам повезло с отцом-пацифистом, который ловко умудряется обходить конфликты. Он умеет договариваться, создавать положительный имидж, и не вставлять палки в колеса соседям. И я рад этому не только потому, что у нас нет лишних гвардейцев для очередной бессмысленной войны, но и потому, что войны мне уже порядком надоели.

Я навоевался в своей прошлой жизни, так что спасибо. Здесь я не собираюсь лезть на рожон, хотя бы первые сто лет. Пусть другие маги меряются силами на полях сражений, а я буду заниматься более конструктивными вещами.

Мне важно работать над своим телом и правильно использовать гравитацию. Когда подготовлю свое тело полностью, тогда беспокоиться придется не мне… А тем бедолагам, которые решат перейти мне дорогу. Ведь заставить кого-то взлететь без парашюта — это не только познавательно, но и чертовски весело.

В кабинете главы Рода Добрыниных

— Алкогольный марафон удался на славу! — усмехнулся я, оглядывая полумёртвых однокурсников. — А пробежка после него — просто вишенка на торте.

А ведь я думал, что до утра доживут не все. Но смотрю, живучие попались! Молодцы! Думаю, что в следующий раз они дважды подумают, прежде чем давать мне обещания.

— Убейте меня… — простонал один из одногруппников, который только-что добежал до нас.

— Ай-яй-яй! — я погрозил ему пальцем. — Ты ещё нам нужен живым. Вчера такие шутки отпадные травил — грех не повторить на трезвую голову.

— Да, спорт — это жизнь, — Рома из княжеского Тверского Рода тяжело дышал, плюхнувшись на скамейку. — Меня так живописно вывернуло в кустах пару раз… Особенно весело было, когда я поскользнулся на собачьем дерьме и растянул все мышцы на спине. Не понимаю, Добрыня, откуда у тебя столько сил после такого бухича?

Кто-кто, а княжич держится молодцом. Пил вчера со мной наравне, а сегодня пытается не отставать, хотя и выглядит так, словно вот-вот откинется. А ведь он даже не подозревает, какую нагрузку испытывает моё тело. Именно поэтому я стараюсь не бегать по мягкой земле — слишком глубокие следы остаются. Что поделать, если гравитация — штука капризная. Я воздействую ею на своё тело, получая быстрый прирост силы, но и расплачиваюсь за это.

Однажды я в детстве провалился со второго на первый этаж, гуляя по западному крылу дома, где шёл ремонт. Едва убедил всех, что это просто доски прогнили, и хорошо, что никого не было внизу.

— Я всегда отлично переносил алкоголь, поэтому знал, что пробежка не станет для меня проблемой, — старался не рассмеяться, глядя на его измученное лицо. Теперь-то он понял, что я был уверен в своих силах с самого начала.

Не говорить же ему, что у нас с ними совершенно разные процессы в организме. Грубо говоря, меня сейчас даже не каждый яд возьмёт. Я применил на себе все наработки из прошлого мира, и моё тело работает, как отлаженный механизм, стремясь сделать меня сильнее.

Едва Рома успел открыть рот, как ещё один наш товарищ, пройдя последний круг, рухнул на землю, не в силах больше шевелиться.

— О-о-о… — простонал бедолага, не поднимая своей головы. — Помираю, ребята! Вызовите священника… Или хотя бы лекаря, всё равно! Как же мне хреново!

— Может, пивка? — тут же предложил я.

— Буууууееее… — выдал он свой ответ в ближайшие кусты.

Мы терпеливо подождали, пока он закончит изливать душу природе, и лишь тогда я продолжил:

— Зато вчера всем было весело, правда?

— Вчера было шикарно… — мечтательно протянул Рома. — А сегодня хочется умереть.

Эти аристократы сейчас истекают потом и проклинают усталость, но их репутация не позволяет им сдаться. Могли бы и не прийти сегодня на пробежку, но слово есть слово. А аристо должны держать данное обещание, даже если потом их выносят вперёд ногами. Самое забавное, что они рассчитывали, будто это я не приду. Наивные… Они просто не представляют, какая боль меня ждёт, если я хоть один раз пропущу тренировку. По сравнению с этим, их похмелье — детские шалости.

Ну что ж, не все коту масленица. Ночь удалась — пиво текло рекой, а языки развязывались быстрее, чем галстуки на выпускном. Кое-что я всё-таки раскопал об особенностях «выживания» в этой академии выживальщиков. Оказывается, все уже знают, что нас тут ждёт. Каждый из них прекрасно осознает, что может сыграть в ящик в любой момент. Вот взять хотя бы Романа… Он вроде бы княжеский сын, а если кто-то, типа меня, укоротит его на голову на дуэли, то его Род явно будет не в восторге. Хотя, честно говоря, даже у его благородной семейки найдутся враги, которые с радостью отправят ему открытку с соболезнованиями.

Выяснилось также, что обо мне будут говорить ближайшие пару недель. Ну да, ещё бы — первогодка с низким рангом вырубил Барановского-старшего. Хотя, если подумать, у Ромы тоже могло получиться. Он же из древнего сильного Рода, да и обучали его в княжеской семье серьёзно, судя по тому, как он умело вертит ложкой в столовой.

Вообще, аристократов-родителей можно разделить на два типа. Одни начинают пинать своих детей к знаниям с самых пелёнок, буквально заставляя их читать «Как завоевать мир за 10 дней» вместо сказок на ночь. Другие же тянут резину и обучают лишь основам, считая, что в академии их чадо само догонит. Проще говоря, не хотят напрягаться, ведь зачем мучить ребёнка, если можно просто отправить его в логово волков и посмотреть, что из этого выйдет. Но чаще так поступают те, у кого семейные методики по развитию Дара оставляют желать лучшего. В академиях, конечно, дают знания, но не такие глубокие, и не все аристо готовы выдать свои семейные тайны.

Кхм… Что касается моего отца, так тут вообще тёмный лес. Он взял и продал часть семейных знаний по обучению универсалов. Правда, это было в те времена, когда наша семья могла позволить себе только простую еду и мечты о лучшем будущем. Зато на вырученные деньги он построил пару заводов и поднял Род со дна. Знания были ценными и редкими — даже в моём прошлом мире универсалов трудно обучить, а в этом и подавно. Ну да ладно, что было, то было. Не хочу копаться в прошлом, особенно, когда в холодильнике пусто. Радует лишь то, что говорить обо мне будут недолго. По словам Романа, не больше недели или двух, а там появится очередной гений, который взорвёт лабораторию или случайно призовёт демона на уроке некромантии.

— Ну что, пацаны, пора на пары! — бодро вскочил я, хлопнув в ладоши.

— Не-е, спасибо, я пас! — отмахнулся Петька, выглядящий так, словно его переехал грузовик. — Какие ещё пары? Я их сегодня не вывезу. Разве что на носилках.

— Да, Добрыня, ты вон на Матвея посмотри, — кивнул Рома на друга, который был зелёнее свежего салата. — Он после пробежки совсем окочурился.

— Ну, как знаете! — я пожал плечами и направился по своим делам, махнув им рукой на прощание. Пусть отдыхают, пока живы.

Честно говоря, их можно понять. Когда я утром пытался вытащить их на пробежку, они больше напоминали тесто, забытое в духовке. Рома смотрел на меня одним глазом, потому что второй всё ещё отказывался открываться после ночных приключений. Он, видимо, никак не мог понять, зачем я так цепляюсь к этим тренировкам. Да я просто люблю смотреть, как другие страдают, что тут непонятного? Кстати, в академии всем плевать на посещаемость. Можешь вообще не ходить, и тебя тихо отчислят, без шума и пыли. А вот это уже такой позор для Рода, что легче убить княжеского сына на дуэли, чем допустить подобное. Проблем и потери репутации будет меньше, чем от слухов о том, что наследник оказался ленивым бездельником. Правда, если ты прирождённый гений или зубришь в своей комнате до синевы в глазах, то всё в порядке. Показываешь свои знания, и от тебя отстают. Главное — не забывать сдавать экзамены и не превращаться в зомби от переутомления.

Добравшись до комнаты, я с тоской уставился в пустой холодильник. Мои привезённые запасы еды были на исходе, и скоро мне придётся питаться воспоминаниями о вкусных обедах. Питаться только в столовке академии по расписанию мне не подходит. Я должен есть чаще из-за тренировок. Да и вообще, кто придумал эти графики? Моим главным врагом в этом деле были не монстры из ближайшего леса, а цены в местной столовой. Такое ощущение, что нас кормят золотыми яблоками из райского сада.

Пусть я и ленив, но это не значит, что живу, как растение. Хотел бы, конечно, валяться целыми днями и смотреть в потолок, но судьба-злодейка явно против. То сестра найдёт какое-нибудь «потрясающее» заведение, куда я просто обязан с ней сходить, то братья устраивают семейные посиделки. Приходится отрывать свою пятую точку от любимого кресла и, скрипя зубами, тащиться куда-то после целого дня тренировок. Жизнь — боль, особенно когда ты единственный здравомыслящий в семье аристократов.

К чему это всё я? А к тому, что знаю, где и какие цены дерут, и академическая столовка уверенно держит первое место в номинации «Ограбление года». Я просто не могу понять, откуда у них такая наглость, и что не так с моим отцом. Устроил нас в место для золотой молодежи, где за чёртову булочку нужно отдать триста рублей, а сам при этом денег не даёт. «Всё, что нас не убивает, делает сильнее», — любит повторять он. Но отец не понимает, что в будущем я отвечу ему тем же. Может, открою свою столовую и приглашу его отведать бутерброд за цену небольшого особняка.

Сгоняв в душ и схватив рюкзак, я рванул на лекцию. Маргарита Сергеевна сегодня долго вещала о распределении силы во время дальних атак. Тысячу раз повторяла, как опасно скрещивать слабые техники с большим вливанием энергии, и наоборот. Короче, одним ухом я слушал, а другим спал. Временами прислушивался к происходящему вокруг, чтобы не пропустить момент, когда кто-нибудь получит ледяным снарядом в лоб.

Меня неизменно забавляло, как наша миниатюрная преподавательница, злясь на нарушителей порядка, пуляла в них мелкие ледышки. И всегда попадала точно в цель, как бы студенты ни уворачивались. Один умник решил поставить барьер — и даже он его не спас. Одной ледышкой она пробила его защиту, а второй, в которую явно вложила побольше энергии, зарядилa прямо в лоб. Виконт Сошкин отключился за своим столом, а она продолжила урок, как ни в чём не бывало. Может, у неё дома коллекция студенческих черепов?

Так всё и шло, пока ко мне не подсел одногруппник в очках. Самое интересное, что я абсолютно не помнил, кто он такой. А ведь вроде специально старался запоминать всех возможных свидетелей моих будущих подвигов.

— Добрыня, можешь сказать, а ты чисто по везению молотом по Барановскому-старшему попал или всё шло по твоему плану? — прошептал он, прикрывая рот рукой, словно боялся, что Маргарита Сергеевна прочтёт по губам и метнёт в него что-нибудь похуже ледышки.

— Обычное везение, и ничего более, — усмехнулся я, глядя на этого «разведчика» в подтяжках. Он быстро накорябал что-то в блокноте и продолжил свой допрос. А мне уже хотелось проверить, насколько далеко можно запулить журналиста через окно. Но нельзя — неприлично. Наверное…

— А если бы ты не попал по нему молотом, чтобы тогда предпринял?

— Так рукой или ногой приложил бы его, — прищурившись, поглядел я на этого хитрого «жука» сверху вниз.

— Ты хочешь сказать, что рискнул бы поднять руку на наследника графа? — приглушённо пробормотал «четырёхглазый», и даже слегка побледнел от собственной смелости.

— Я тоже из графского Рода, и вообще, дуэль есть дуэль, — скрестив руки на груди, я пристально посмотрел на этого «глиста» в очках. — Слушай, начинающий журналист, а ты случайно не боишься задавать провокационные вопросы человеку, который так метко кидает молоты?

Парень ощутимо съёжился.

— И вовсе я не журналист… С чего ты это взял? — паренёк быстро захлопнул свой блокнот.

Забавно было увидеть эмблему в виде пера и надпись: «Кружок юных журналистов» на обложке его блокнота.

— Ох ты ж! — спохватился он и быстро засунул блокнот в рюкзак.

— Почётно, что такой храбрый задохлик, как ты, решился на это, — похвалил его, хотя бы за смелость. — Ты ещё сделай фатальную ошибку и попробуй взять интервью у моей сестры.

— Так я уже пытался, — тяжко вздохнув, покраснел бедолага. — Она меня так далеко послала, и с такими угрозами, что я до сих пор в себя прийти не могу.

Хм… Не может прийти в себя? Ранимая натура. Зря он тогда пошёл в журналисты. Даже в аристократической среде это хобби не особо популярно среди тех, кто дорожит своей жизнью.

— И это всё? — удивился я. — Как-то не похоже на неё. Подобрела, что ли?

— Ну, она ещё добавила что-то вроде: «Чеши отсюда, пока ноги целы!»

Вот теперь я узнаю Машу. Кажется, она перечитала весь словарь уличного сленга. Только вот зачем ей это перед поступлением в элитную академию? Хотя, может, решила попрактиковаться на будущих жертвах. Бедный парень, даже не догадывается, что это было её мягкое предупреждение.

Сестра моя, если честно, человек неплохой, но с тараканами в голове. Одна из её причуд — диковинная манера общения, а вторая — святая уверенность, что она должна меня во всём защищать. Со вторым, правда, наш Род постарался. Они почему-то меня жалеют и считают, что раз мой ранг силы такой низкий и ничего мне в жизни не светит, то я изо всех сил стараюсь пробить свой потолок, зная, что это невозможно.

Эх… Знали бы они правду!

— Прекратите отвлекаться на занятиях! — неожиданно взвизгнула Маргарита Сергеевна, и ледяной шарик прицельно впечатался в лоб будущего журналиста.

— Ой! — поморщился очкастый, прикладывая ладонь к ушибу. — За что, Маргарита Сергеевна? Почему только меня? Я же не сам с собой говорил!

Вот же любитель перевести стрелки! Решил меня подставить? Ладно, трогать его не буду, а то чихну, и он развалится на молекулы. Просто слегка припугну.

— Повтори-ка, что ты сейчас сказал? — произнёс я, нахмурив брови, глядя на заморыша в очках.

Этого оказалось достаточно, чтобы он побледнел. Быстро собрал свои вещи и пересел подальше, стараясь слиться с окружающей обстановкой.

— А вы не переживайте так, Артемий, — строго произнесла Маргарита Сергеевна, и жилка на её шее нервно дёрнулась. — Добрыня свою долю наказания тоже получит.

— Маргарита Сергеевна, не стоит этого делать, — попытался я пожать плечами. — Я всё равно не почувствую ваши маленькие шарики.

Кажется, я неудачно выразился. Но что сказано, то сказано. Зачем в меня ледышками швырять? Эффект, как от гороха об стену.

— У-у-у… Он явно напрашивается, — прошептал один из одногруппников, и по аудитории пронёсся гул.

Кто-то даже присвистнул, предвкушая развязку. Но веселье быстро оборвалось — Маргарита Сергеевна стукнула журналом об стол так, что все притихли. Её взгляд стал ледяным, а на ладони медленно начала формироваться здоровенная глыба льда.

— Маленькие, значит… И не почувствуешь? — её голос был тихим, но от этого ещё более зловещим.

Тут-то до меня и дошло, что она могла понять мои слова двусмысленно. Хуже разгневанной женщины может быть только разгневанная женщина с комплексами по поводу… размера её груди.

— Чёрт, Артемий, что ты натворил? — прошептал я, бросив взгляд на журналиста, который старательно делал вид, что его здесь нет. — Наша преподша сейчас взорвётся.

— Это ты про меня? П-преподша? — её глаз дёрнулся. — Да как ты смеешь!

Ой, кажется, я это вслух сказал. Л-Я-Я-Я-ТЬ! Вот теперь точно мне не отвертеться.

— Братик, ты слоупок, конечно! — Маша, сидевшая неподалёку, прикрыла лицо руками и покраснела от стыда.

«Слоу»… что? Откуда она таких словечек нахваталась? Всего на два года младше, а уже сленгом меня перещеголяла.

— Да чего вы все переполошились? — раздался голос с задней парты. — Маргарита Сергеевна преподаватель, и не станет кидать такой большой ледяной ком в студента. Это же опасно!

— Да ну⁉ — преподша метнула на этого «умника» яростный взгляд.

В ту же секунду с её руки сорвался ледяной шар размером с хороший арбуз, и понёсся прямо в мою сторону. Одногруппники с первых рядов, не думая дважды, быстро нырнули под парты — инстинкт самосохранения у них явно работал лучше, чем у меня. Шар с грохотом снес парты, превращая их в щепки. Интересно, а что было бы с ребятами, останься они на местах? Хотя нет, не интересно — уборщиц у нас и так не хватает. А ведь Маргарита Сергеевна долго его лепила. С такой усердностью, что таким можно и по крепостным стенам лупить.

Зевнув, я поправил пиджак и, без особых усилий, поймал шар обеими руками. Для меня он, и правда, ничего не весил — спасибо тренировкам и генетической лотерее.

— К-как ты его удерживаешь? — она даже начала заикаться.

Её глаза были широко распахнуты — прямо как у студента, которому показали чек за обучение в нашей Академии. По идее, от такого тяжелого шара у меня должны были руки отвалиться.

Не желая затягивать эту неловкую паузу, я решил избавиться от льда. Под осуждающие взгляды одногруппников, которые явно ожидали бесплатное шоу, я открыл окно, выглянул наружу и, убедившись, что внизу никого нет, хотя… может, это и к лучшему, бросил шар на футбольное поле.

— Вот и порядок, Маргарита Сергеевна! — отряхнув руки, улыбнулся я. — Давайте продолжим лекцию. У нас ведь сегодня контрольная, не так ли?

Она смотрела на меня так, будто я только что признался в родстве с демонами. Схватив мел так крепко, что тот треснул, она прохрипела:

— В следующий раз шар будет с острыми шипами!

— Как скажете, — пожал я плечами и, насвистывая, направился к своему месту. Хотя, может, стоит заказать себе шлем? На всякий случай.

Одногруппники смотрели на меня, как на призрака. Кто-то шепнул:

— Да он бессмертный, что ли?

А Маша, моя дорогая сестрёнка, лишь покачала головой:

— Братик, ты когда-нибудь точно доиграешься.

Что ж, возможно. Зато скучно не будет!

Пермь

Игорный дом

— Добрыня, ты вообще в своем уме или как? Что с тобой не так⁈ — Гриша носился по комнате отдыха, сбивая все на своем пути.

Я же, расплываясь в ленивой улыбке, наблюдал за ним, сидя в кресле и допивая уже третью бутылку воды. Ну а что? Вода здесь бесплатная и вкусная, грех не воспользоваться.

— Тебе философски ответить или это риторический вопль души? — усмехнулся я, швырнув бутылку в мусорку. Прямо в цель!

Гриша застыл передо мной, и казалось, его глаза сейчас выскочат из орбит от удивления.

— Ты только что на ринге размазал одного из самых мощных соперников! Может, ты забыл, что ты ранга F? — почти кричал он.

— То есть, я должен был стоять столбом и дать Костолому переломать мне все кости? К чему ты клонишь, приятель? Все шло по плану: ты организовал мне бой с ним, а я победил, — теперь уже я начал недоумевать.

Гриша хлопнул себя по лицу и что-то пробормотал. Оказывается, у него был другой план: он договорился с рефери, чтобы перед боем со мной Костолому подсунули еще одного соперника. По задумке Гриши, Костолом должен был устать, а только потом встретиться со мной на ринге. Вот так друг заботится о моем здоровье! Теперь понятно, почему он в шоке: я не ушел с ринга и поторопил рефери с началом поединка.

— Да успокойся уже, дружище! Подумаешь, встретился с Костоломом раньше. Выжил же, — я широко зевнул. Хочется слопать пару профитролей и завалиться спать в обнимку с подушкой.

— «Выжил», — фыркнул Гриша. — Зато теперь у меня работы невпроворот. Я видел, как ты пропустил один хороший удар в печень. Она, небось, сейчас на фарш похожа. Давай посмотрю.

Не дожидаясь моего согласия, он задрал мою футболку.

— Выходит, если бы я умер, тебе легче было бы, — усмехнулся я. — Ну, смотри, лекарь ты мой! — не стал сопротивляться.

— Естественно! Я же не некромант, чтобы мертвецов лечить, — огрызнулся он и принялся проводить диагностику.

Как бы ему сказать, что его старания — пустая трата времени? Хотя, отговорить его все равно невозможно. Он ведь не знает всей правды обо мне.

Пусть такие бои и новинка для меня, но это не значит, что я к ним не готов. Наоборот, по сравнению с прошлой жизнью, это детский утренник. Раньше я не бился на кулаках, полагаясь на свою силу гравитации. Участвовал во множестве войн, стирая с лица земли серьезных противников.

Местным жителям сложно понять мои взгляды. Они удивляются даже тому, что для дуэли в академии я выбрал молот. Но молот был моим любимым оружием в прошлой жизни. Точнее, два мощных двусторонних молота. Этими малышами я крушил стены и сносил магическую защиту врагов, словно карточные домики. А здесь, на ринге, я старался не раскрывать свои силы. Да и удары специально пропускал, чтобы не выглядеть слишком подозрительно. Конечно, у некоторых людей могут возникнуть вопросы, но я полагаю, что для организаторов личность Григория не секрет. А значит, им понятно, почему я выжил. Лекарь меня подлатал. К тому же, мне понравилось наблюдать за лицом противника во время боя. Сначала он был полон самодовольства, считая меня слабаком и очередной жертвой. Но в последний миг Костолом был, мягко говоря, удивлен.

— Добрыня, — Гриша отступил на шаг и помахал перед моим лицом ладонью. — Я закончил осмотр. И знаешь, ты какого-то хрена стал ещё сильнее. Это, по крайней мере, странно, и когда-нибудь может закончиться плохо.

— Согласен, — кивнул я, глядя на него с лёгкой ухмылкой. — Это действительно может плохо закончиться… для моих соперников.

— Да я не про это, блин! — Гриша начал опять закипать и принялся меня поучать.

Забавно, что именно этот человек, который сам по уши в тёмных делишках, вдруг решил сыграть в законопослушного гражданина, и сейчас беспокоится, что я могу резко перепрыгнуть сразу несколько рангов. Обычно люди получают их по нарастающей, постепенно, без фокусов. Но бывают и сбои в системе, знаете ли. А такие сбои могут вызвать вопросы: от «Какого чёрта?» до «Кого убил, признавайся!». Мало ли, вдруг я случайно прикончу какого-нибудь бедолагу ранга F, а мой ранг бах — и взлетит до C, тогда меня обвинят во всех смертных грехах. Но такое со мной вряд ли случится, так что я лишь пожал плечами и отшутился.

Гриша, немного успокоившись, внезапно выстрелил пробкой из шампанского. Пена мгновенно залила пол и мои ботинки.

— Гребаный колдун, — проворчал я, отшатываясь. — Откуда это у тебя?

— Опачки! А это к чему? — спросил я, глядя на бокал, который он протягивал мне. — Я пить не собирался.

— А придётся! — его рот растянулся в широкой улыбке, как у кота, который наконец-то съел того попугая. — Сегодня праздник!

— И что за праздник такой? День как день…

— Ты мой первый боец, который одержал победу! — заявил он с гордостью, словно это его личная заслуга.

Ну раз так, то это действительно повод.

— Ого, тогда вздрогнем, — я поднял бокал, и мы чокнулись. Пузырьки шампанского зашипели у меня в желудке.

Не то, чтобы для меня это было праздником, но я видел, в каком настроении сейчас Гриша, и не хотел расстраивать его. Ведь друг вложил немало времени и денег в это своё сомнительное хобби и, наконец-то, получил хоть какой-то результат. Ну, в конце концов, хобби — это святое. Даже если оно на грани фола и уголовного кодекса.

Попивая «шипучку», я вновь задумался о своём ранге. В этом теле я настолько слаб, что перескочить сразу несколько рангов просто невозможно. Скорее уж умру и реинкарнируюсь снова, чем здесь совершу подвиг. Да и о чём речь, если я даже не могу овладеть семейными практиками? Забавно, что в семье универсалов я родился физиком. Но факт остаётся фактом: у этого тела уже достигнут потолок в развитии силы. Ладно хоть Дар гравитации из прошлой жизни прикрепился к моей душе. Без него была бы полная задница. Буквально и фигурально. И не думаю, что кто-то сможет меня раскусить: местные вроде ничего не знают о прокачке душевных сил. А если и знают, то предпочитают об этом молчать, как о неловких родственных связях.

Единственное, что может выдать меня — это изменения в весе и параметрах тела. Сначала доведу объём мышечной массы до пика и буду выглядеть огромным, словно я на на стероидах. Но рано или поздно мышцы окрепнут настолько, что начнут уменьшаться в размерах. Грубо говоря, грамм таких усиленных мышц будет равняться по силе килограмму нынешних. Эдакая диета для супергероев.

Самая отличная новость в том, что развитие мощи может длиться до бесконечности. В прошлой жизни я не достиг пределов и становился всё сильнее и сильнее. Загвоздка только в том, чтобы не выдать себя. Остальные маги могут скрывать свою настоящую силу, и по их внешнему виду сразу не скажешь, чего они стоят. А вот по мне… Боюсь, скачки силы можно будет определить по параметрам тела. Как ни крути, а если дрыщ вдруг поднимает горы, это вызывает вопросы. Жаль только, что не могу найти собеседника по вкусу — других магов гравитации, как назло, тут нет. В прошлом встречал парочку с Даром, похожим на мой, но разница была такой, что казалось, будто они пытаются утюгом летать. Неудивительно, что мы не подружились. Надеяться на то, что здесь найду такого же уникума, как я, — это как верить, что в шкафу спрятан единорог. В своем-то мире мы с товарищами по клану были редкостью, а здесь, и вовсе, я чувствую себя последним динозавром.

Я плеснул себе еще немного шампанского и осушил бокал одним махом. Время было позднее, пора сваливать, пока официанты не начали нас выносить вместе со стульями. Даже Гриша, который обычно ложится спать, когда петухи три раза прокукарекают, решил, что пора закругляться. У него утром семейные дела — видимо, очередная попытка убедить мать, что он не безнадежен. Мы направились к машине.

Пока мы летели по ночному городу, нарушая все правила физики и дорожного движения, Гриша успел сообщить, что деньги за выигрыш придут на днях, и он сразу кинет мне мою долю.

— Хотя… давай я сейчас из своих подкину тебе, чтобы не ждать, — предложил он мне. — А сам потом заберу с выигрыша.

— Нет! — я покачал головой.

Я слишком хорошо знаю Гришу. Он в курсе, что мои финансы поют романсы, и по своей щедрости мог бы дать мне даже больше, чем я заработал. Но мне чужие деньги не нужны. Эх… В прежние времена всё было иначе. Тогда с обогащением было проще простого: набрал трофеев с поля боя — и ты при деньгах. Здесь же почему-то считают это мародерством и косо смотрят на тебя.

С визгом шин Гриша остановился у стен академии. Он оставил на асфальте такой яркий след, что дорожные службы проклянут нас до седьмого колена. Пожимая ему руку на прощание, я подколол:

— Помни, Гришан, не гоняй сильно, особенно лысого! И братву на чай не меняй, а то получишь от мамки нагоняй!

— Ха-ха, спасибо, бро! До встречи! — Гриша рассмеялся и втопил педаль в пол, оставив меня в облаке выхлопных газов.

Аристократы аристократами, но когда мы не на светском рауте, то и не такое можем сказать.

Я быстро добрался до своей комнаты в общаге и сразу рухнул спать. Утром было всё, как обычно: пробежка и никаких подвигов. Ленивые люди, как я, любят план — меньше шансов напрячься. Правда, в парке я орал такими матерными словами, что всех голубей распугал. А всё это из-за моей гравитации…

В том бою я понизил гравитацию, и теперь пришлось возвращать всё обратно. Если обычно я делаю это постепенно, то сейчас нагружал себя, как осла мешками с кирпичами. Было больно… и чертовски обидно. Поэтому первые пары я прогулял, и даже рад этому — там были основы этикета и теория магии. По-моему, даже ботаники на этих парах спят. На остальных занятиях всё прошло более-менее спокойно. Только одному одногруппнику не повезло: за смех на лекции по травологии препод отправил его в нокаут. Видимо, решил наглядно показать действие ядов.

Вот, казалось бы, хлипкий дедок, а метает травяные пучки с такой точностью, будто на чемпионат мира по метанию собирается. Опять я задумался на этом уроке о жизни и смерти. Аристократы вокруг дрыхли, как медведи в спячке. Для них урок был скорее колыбельной, а ведь знание о том, какие травы могут отправить тебя на тот свет, и как от этого спастись, вещь полезная. Особенно если учесть, что даже одуванчик может стать причиной внезапной пустоты в твоём расписании жизни, если применить правильную энергию в нужных пропорциях.

А Маргарита, та самая мелкая заноза, на следующей паре сверлила меня взглядом, будто хотела препарировать на месте. Казалось, она только и ждала, когда я оступлюсь. Но её мечты разбились о камень моей лени: я мирно спал на её лекции. Спал я, между прочим, с умом, как завещали предки: на самой задней парте, скрываясь за спиной Ромы — парня габаритами с шкаф. Как говорится, умный в гору не пойдёт, умный за шкаф спрячется и подремлет. Эту мудрость я обязательно передам потомкам Добрыниных, внесу свой вклад в семейную историю.

День в целом прошёл скучно. Ладно хоть после занятий удалось помедитировать и потренироваться, чтобы мышцы не забыли, зачем они мне нужны. Но следующий день принёс больше развлечений. Маша решила присоединиться ко мне на утренней пробежке, а потом мы вместе отправились на секцию спаррингов с оружием. Там я навёл шороху. Мастер до сих пор, наверное, пытается осознать, как парень с рангом F смог так напугать всю группу. Против меня выходили двенадцать студентов подряд, и все они сдавались быстрее, чем я успевал улыбнуться. Всё из-за того, что они помнили мою дуэль с Барановским и видели, как я сделал из него отбивную своим молотом.

Мастер кипел, как чайник, и категорически запретил мне использовать молот, чтобы не наводить панику на остальных. Ну что ж, я взял двуручный меч, который был длиннее моих соперников. Следующий парень, вышедший против меня, продержался пару секунд. Сразу схватился за живот и заявил, что ему срочно нужно отойти по важным делам. Вот такие храбрецы мне попадаются. Но и ладно — меньше работы, больше свободного времени.

После занятий меня ждала приятная новость: от Гриши пришёл посыльный с банковской карточкой. Гриша открыл мне счёт в одном из банков своего Рода, и теперь деньги с поединков будут капать туда. За первый день боёв я заработал десять тысяч. Неплохо для начала.

Попивая витаминный смузи, я заказал себе в интернете новую кровать за три тысячи. По отзывам — просто королевская. Её доставят прямо в общагу и даже соберут. Наконец-то спать буду, не опасаясь проснуться на полу. О сестре тоже не забыл. Без понятия, зачем ей понадобилось пять тысяч? Ведь обед в столовой академии стоит всего лишь пять рублей. Сразу всю сумму давать не стал: мне ещё за покупками нужно сходить. Но полторы тысячи ей перевёл.

Телефон пиликнул сообщением.

— Ого, брат, спасибо за подгон! — написала сестра, добавив радостный смайлик.

Я уже собирался убрать телефон, но пришло ещё сообщение:

— Не знаю, откуда у тебя деньги, но знай: когда стану главой Рода, отблагодарю тебя!

Мелкая, как всегда, в своём стиле. С ней можно бесконечно препираться и шутить, но я поспешил за покупками. Нужно было прикупить БАДы — лишними не будут, и новые вещи, ведь мои параметры меняются быстрее, чем погода весной. Такси вызывать не стал и решил пройтись пешком. Тоже спорт, хоть и медленный. Да и с моим весом каждый шаг — уже подвиг. Если вдруг провалюсь под землю, не удивляйтесь: это просто гравитация решила меня доконать.

Поглядывая на баланс своей карты во время оплаты покупок, я осознал, что бои без правил — весьма прибыльное дело. Теперь я при деньгах и могу позволить себе жить чуть более роскошно. Бедность? Нет уж, спасибо, это развлечение не для меня.

Закупив несколько костюмов и кроссовок в центральных магазинах, а также забив рюкзак банками с добавками, я с широкой улыбкой направился обратно в академию. Не люблю тратить время на долгие шопинг-марафоны — лучше вернусь пораньше и сделаю парочку подтягиваний с блинами.

Иду себе спокойно, никого не трогаю, наслаждаюсь эклером — жизнь удалась. И тут рядом со мной резко тормозит чёрный минивэн. Из него выскакивают четверо типов в масках, и один сразу наводит на меня пистолет. Вот это поворот! Любопытное развитие событий. Без лишней паники концентрирую энергию в области лба — пускай пуля отрикошетит, а я пока подумаю, кому из них первым свернуть шею. Может, устроить им лотерею с одним неудачным билетом? Но с другой стороны, эта ситуация обещает быть интересной. Честно говоря, руки так и чешутся узнать, что за спектакль они тут решили устроить.

— Эй, ты, перекачанный громила, быстро прыгай в тачку! — прорычал мужик в балаклаве и пнул меня в колено.

— Ты что, глухой? Пристрелю, как собаку! — добавил второй, размахивая пистолетом с глушителем.

Эти идиоты начали меня пинать и толкать, видимо, думая, что это произведёт впечатление. Но их удары скорее напоминали комариные укусы — раздражают, но не более. Я уже подумывал прикончить их на месте — самооборона святое дело — но решил дать шанс сюжету развиться. Авось будет весело.

Из чистого любопытства я забрался в минивэн и хотел было насладиться своим эклером. Но не тут-то было! Самый дерзкий выбил «мою прелесть» из руки. Эклер грохнулся на асфальт. Н-Е-Е-Е-Т!

Похититель ещё и наступил на него, растоптав крем. Ну всё, ребята, вы подписали себе приговор! Я человек простой и живу по правилу: «Добрыня голоден — Добрыня убивает!». Но сначала надо выяснить, что им от меня нужно.

Они быстро надели на меня наручники и замотали рот скотчем. Я смотрел на них с искренним недоумением, хлопая глазами. Но долго любоваться моим выражением лица они не стали: натянули мешок на голову, и машина с ревом сорвалась с места.

— А ну, все заткнулись! Надо командиру доложить, что цель захвачена, — рявкнул один из похитителей. — И покрепче его свяжите, мало ли что.

— Зачем напрягаться? Наручники-то артефактные, даже мага уровня С удержат. А этого теленка ранга F — тем более, — возразил другой и громко рыгнул.

— Ладно, пофиг, — снова заговорил первый. После минутного шипения рации он сменил тон, обращаясь к командиру: — База, это Батон! Стероидный у нас!

Стероидный? Серьёзно? Обидно, однако. За такие слова они точно лишатся пары зубов. А может, и всей челюсти, если повезёт.

— Понял, работаем, — отозвался один из похитителей, выключая рацию.

— Вот и всё, делов-то, этого здоровяка взять, — захохотал его напарник. — Думали, будет сложнее, а он сам к нам в лапы прыгнул.

— Такой лёгкой премии у меня ещё не было, — согласился второй. — Закажу себе артефактный кастет!

Ясно… Банда по найму. Интересно, кто же так сильно меня не любит?

— Ты что, Костлявый, сбрендил? А как же сауна, девочки и море выпивки? — возразил другой грубый голос.

— У меня от этого «моря» уже печень скоро отвалится, — огрызнулся Костлявый.

— Да ты слабак, конечно, — фыркнул голос с переднего сиденья.

— А ты пьянь без тормозов, — отрезал Костлявый.

Так они всю дорогу обменивались «дружескими» замечаниями. Наконец, когда мы остановились, меня выволокли из машины и потащили куда-то, подталкивая дулом пистолета в спину. К счастью, долго идти не пришлось. Я уже устал от их болтовни. Надеялся на более эпичное развитие событий: может, вертолёт, побег, перестрелка? Но, похоже, бюджет у ребят был ограничен.

Они усадили меня на скрипучий стул и сняли мешок с головы. Оказался я на каком-то пыльном заброшенном складе. Ну ладно, пока хоть займусь чем-то полезным: отдохну, распределяя энергию по мышцам. Ещё бы меня здесь покормили, и я бы вообще не жаловался. Хотя, учитывая их гостеприимство, ужин мог бы закончиться пищевым отравлением. Однако, несмотря на всю эту криминальную обстановку, происходящее было до боли скучным. Может, позвонить сестре и сказать, что меня похитили? Интересно посмотреть, что она сделает. Возможно, устроит им такое тестирование на прочность, что они сами попросят засунуть их в тюрьму для защиты. Думаю, наблюдать за ней было бы даже интереснее, чем смотреть какой-нибудь нашумевший боевик. К тому же, эти недопохитители даже телефон у меня не отобрали. Вопрос: они настолько уверены в себе или просто забыли, как пользоваться мозгом? Хотя, судя по их IQ, последний раз они думали ещё до своего рождения.

Ладно, посмотрю, что эти пустоголовые предпримут дальше. Может, они решат прочесть мне лекцию о вреде стероида? В любом случае, скучать не придётся. Если повезёт, этот день запомнится им надолго.

Ничего не предвещало беды… Пару дней назад я успешно поговорил с Машей и убедил её не лезть в семейные разборки. Но за это время я сам успел засветиться в подпольных боях. Ирония, да?

Думаю, она бы сильно удивилась, узнав, как я заработал деньги. Хотя, если честно, лучше ей этого не знать — меньше знает, крепче спит. А пока меня никто не сдал, я в безопасности. Ну, насколько это возможно, когда твоё хобби — бить людей за деньги.

Никто и никогда не подумает на меня в таком ключе. Репутация ленивого и спокойного человека имеет свои плюсы, особенно, когда она служит идеальным прикрытием. Сидишь себе тихо, читаешь книжки, а ночью превращаешься в звезду подпольного октагона.

Так что всё хорошо… По крайней мере, я так думал, пока не проспал три урока подряд. У меня были на то причины, но учителя, похоже, не оценили мой новый режим сна. Не сказать, что я безответственный или не понимаю важности всей этой учёбы, и тех бонусов, которые она может дать в будущем. Просто, знаете ли, не всё так просто, когда твоя ночная смена заканчивается с первыми петухами.

Из-за убийств ко мне привалило немало духовной энергии, и пришлось проводить тренировку значительно дольше обычного. Кто бы мог подумать, что мёртвые могут быть такими щедрыми донаторами? Жаль только, что эта энергия прожорлива. Тело и душа постоянно требуют пополнения.

С теплотой вспоминаю тех утырков, что похитили меня. Не планировал я впускать в своё тело энергию убийств, ой, не планировал. Но, как говорится, хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах. Но и оставлять их в живых я не собирался. Я человек принципиальный: пришёл ко мне с мечом — получай адресок в ад.

Убийства всегда были самым простым способом нарастить свою силу. Встречал я безумцев, решивших пойти этим путём в полной мере, но никто из них почему-то не понимал, что такая дорожка ведёт прямиком к персональному визиту к жнецу. Кому, как не мне, знать об этом: ведь я сам немало жизней отнял в прошлом. Правда, там были другие миры… И жизнь в них тоже была другой. Там хотя бы налог на убийства был ниже.

Возможно, поэтому я решил в этой жизни жить немного иначе. Здесь, несмотря на все войны, всё равно очень мирно и спокойно. Нет высших злобных сущностей, висящих над миром. Нет Орденов, способных менять правителей по щелчку пальцев. Тихо тут и мирно… Почти. Если не считать меня.

Но стыдиться мне нечего: я вёл честные бои, и мои враги сами выбрали свой путь. По-моему, всё просто: хочешь меня убить — приготовься к смерти. Несмотря на это, в моём мире всегда было полно людей, ищущих силу в разрушении. Ради притока энергии они готовы были вырезать целые поселения и напустить смертельную хворь на крупные города.

Мы называли такую силу «грязной». Из-за огромного потока смертей невозможно успеть преобразовать её, и без определённых умений это не приносит убийцам пользы. Но зачем мне вообще всё это вспоминать сейчас? Я проспал три пары из-за прокачки тела — ну и фиг с ними! Это ерунда, по сравнению с тем, что завертелось потом.

Стоило мне заявиться на одну из оставшихся пар после тренировки, как там узнал, что моя сестрёнка тоже не появлялась на занятиях. И это было очень странно, учиться она любила.

Звонил ей раз пять, но мелкая не брала трубку. Зато одногруппники с радостью мне доложили, что у неё сегодня аж целых две дуэли. Если бы была только одна, я махнул бы рукой: ну повздорила Машка с какой-нибудь избалованной аристократкой, бывает. Но вторая дуэль? Неужели она снова взялась за старое?

— Эй, Артём, — поманил я пальцем любителя журналистики, который всегда был в курсе всех сплетен. — С кем у Маши дуэль и где?

Паренёк в подтяжках сначала побледнел, но затем выдохнул и быстро выложил всё, что знал.

Как я и думал, первой противницей Маши оказалась девчонка — прусская маркиза, которая, видимо, решила, что голубая кровь решает всё. А вот вторым дуэлянтом был никто иной, как один из племянников графа Безрукова. И тут я слегка офигел: мы же договаривались, что она не будет лезть в неприятности!

Не то, чтобы я не верю в её силы, но слышал, что оба племянника давно не проходили переаттестацию своего ранга. Кто знает, может, они уже не С, а B ранга? Тогда неизвестно ещё чем может закончиться дуэль для сестры.

К тому же, я не в курсе, какие они бойцы. Ведь ранг — это хорошо, но мастерство ещё лучше. Я уже видел, как боец ранга D сделал из бойца ранга С котлету. И пусть у них могут быть проблемы с имперской канцелярией магии из-за непройденной аттестации, но между нашими Родами теперь идёт война, а на войне, как говорится, все средства хороши. Правила? Какие правила?

Несмотря на то, что в стенах академии студентам разрешено отказываться от дуэлей по желанию, это всё же может привести к плохим последствиям. Одно дело — отказаться от боя с противником ранга А, которых тут всего пару человек, и они способны уложить тебя взглядом. Но если ранги одинаковые, и ты отказываешься от поединка, то тогда жди общественного клейма позора. Тебе потом даже руку не подадут, а вместо приветствия будут тыкать пальцем и хихикать за спиной. Короче, полный бред с этими дурацкими рангами. Я вообще не понимаю этого разделения. Ведь многое зависит не от буквы в твоём звании, а от того, насколько хорошо ты умеешь драться.

Но что толку возмущаться? Надо бежать на арену для поединков во дворе. Забавно, что в Академии к дуэлям относятся спокойно: даже специальную арену построили. Преподы тоже были не против — отпускают дуэлянтов с пар, чтобы те выпустили пар. Главное, чтобы никто не умер — иначе придётся заполнять кучу бумажек.

Вот я уже подбегаю к арене, и вижу Машу, стоящую рядом с инструктором. Она замечает меня, и тут же, бочком, старается улизнуть подальше. Сестрёнка сейчас мне напоминала нашкодившего кота

Я был быстр… Даже не стал спускаться по ступенькам, а сразу спрыгнул вниз. Однако… Чёрт! Она ускользнула: запрыгнула на арену, и теперь мне туда не сунуться. Начало поединка и все дела… Вмешиваться уже нельзя. Ну что ж, остаётся только наблюдать и надеяться, что Маша не устроит массовое разрушение. За что Вселенная послала мне такую сестру?

На арену выплыла соперница Маши — длинноногая Виктория фон Адель. Ее белокурые волосы спускались волнами чуть ли не до колен.

Маша и Виктория, вооруженные мечами, не стали играть в поклоны и реверансы. Как только ударил гонг, они бросились друг на друга. Кружили по арене, как два ястреба над добычей, сосредоточенные до предела. Сначала лязгали клинками без всякой магии, а потом начали швыряться друг в друга огненными шарами и световыми шипами. Теперь я мог оценить, что из себя представляет соперница: эта фон Адель довольно искусна и пользуется всякими хитрыми приёмчиками. Многие из них я раньше не видел… Даже сейчас, когда мои собственные силы ограничены, могу признать, что её техники интересны — экономный расход энергии и быстрое применение.

Волновался ли я за сестру? Уже нет…

Хотя Виктория и немного старше Маши, я уверен, что сестрёнка выйдет победителем из этой схватки. Правда, если бы они столкнулись на подобном турнире через пару лет, возможно у маркизы был бы шанс отыграться.

Могу спокойно признать, что их Род обучает лучше, чем наш. Проблема Виктории в том, что Маша изначально сильнее благодаря своему рангу. И, пожалуй, потому что дерутся они не насмерть. Поэтому соперница не выкладывает все козыри на стол. У каждого уважающего себя Рода есть такие техники, которые редко используются и могут смертельно удивить противника. Их обычно применяют, когда понимают, что другого пути победить нет, или когда свидетелей не останется. Знаете, такая семейная традиция — устранять проблемы радикально.

Если бы это была битва не на жизнь, я бы переживал за сестру. Ведь кому, как не мне, знать, что все наши техники давно проданы отцом всем, кому не лень, ещё до нашего с Машей рождения. Такие себе родительские лайфхаки: продай всё, что можешь, и забудь обучить детей.

Можно подумать, что стоило бы получить знания от отца или матери. Логично, да? Да только они, скажем так, не те люди, которые любят делиться своими секретами. Виноваты наши недальновидные родители: мало того, что продали знания по обучению универсалов, так ещё и не занимались с Машей, как следует. Она, по сути, самоучка, и при этом непредсказуемая и опасная.

Я не просто так ставлю на её победу сейчас. Даже в своём юном возрасте она многого достигла в магии, так что, думаю, Виктория не слишком далеко ушла от неё в развитии. Хотя, может, у маркизы дома и учат, как правильно держать чашку чая на балу, но в реальном бою это не сильно помогает.

Однако магической перестрелкой они занимались недолго, и к моему удивлению, обе вскоре воткнули мечи в песок. Это что же, черт возьми, значит, что они согласны на ничью? Ещё и руки друг другу пожали и, добродушно болтая, пошли вместе присесть на лавочку. У меня от такого зрелища даже челюсть отвисла. Что здесь происходит? Может, я провалился в параллельную реальность, где все мои проблемы решаются сами собой?

Недоумевая, я кинулся к сестре, и первым делом выпалил:

— Маша, а ты ничего не хочешь мне объяснить? А?

— О, Добрыня! — мелкая улыбнулась, подняв на меня глаза. — Знакомься: это моя подруга из Пруссии, Виктория фон Адель. Мы с ней проверяли наши способности. Правда, здорово?

Дружеская дуэль, значит? Кто-кто, а сестрица умеет удивлять. Я поприветствовал Викторию на немецком. По их беседе с Машей было понятно, что русский она знает, но не идеально. Ну, хоть кто-то здесь испытывает трудности в общении.

— А вы не могли подождать обычных спаррингов на тренировке? — их логика, мягко говоря, меня озадачила. Хотя, о чём это я? Логика и моя сестра — понятия несовместимые.

— Зачем ждать занятий, если можно сейчас дуэль устроить? — улыбнулась мелкая.

— Ладно, чёрт с ним, но тогда объясни, зачем ты вызвала на дуэль одного из племянников Безрукова? Я что, в прошлый раз недостаточно ясно всё объяснил? — на заднем фоне кто-то крикнул о подъехавшем к академии фургоне с мороженым.

Ох, я бы тоже сейчас с радостью мороженое съел, а не возился бы со всей этой ерундой. Но моя сестра вечно делает всё наперекор. Думал, хоть в этот раз поймёт, что дело серьёзное.

— Ах, да, прости, Добрыня, я действительно накосячила, — Маша состроила невинные глазки и тяжко вздохнула.

Неужели случилось чудо, и до неё наконец-то дошло, какую кашу она заварила? Но тут сестрица выдала такое, что меня очень возмутило:

— Я хотела вызвать обоих на дуэль, — пробормотала Маша, нервно крутя прядь волос. — Да вот беда, второго не нашла в академии.

Ну всё, приплыли! Так вот почему она переживает — не сможет сразу обоих отправить на тот свет. А я, наивный, думал, что она наконец взялась за ум.

— И как же это произошло? Рассказывай! — мне даже стало любопытно, через сколько секунд после встречи она бросила вызов Безрукову.

И Маша, сияя, рассказала, что столкнулась с ним в коридоре между корпусами. Этот Дениска нагло ей улыбнулся и провёл большим пальцем по горлу, мол, считай дни, подруга. Видимо, решил сразу показать, какой он мачо. Ну что ж, это будет его последней ошибкой.

— И ты его сразу ударила? — хмыкнул я, предчувствуя ответ.

— Ну ты недооцениваешь меня, братик, — захихикала она. — Конечно, врезала! Так заехала по челюсти, что у него зубы зазвенели! Чего ждать-то? Если он такой крутой, пусть на дуэли это докажет.

— Ты хоть на миг представила, что он может тебя убить? Хотя, кого я обманываю — ты же сначала бьёшь, а потом думаешь, — тяжело вздохнул я.

— Убьёт меня этот микроцефал? Смешно! — Маша скривилась. — Я с ним легко разберусь.

— Если ты увлечешься, то устроишь фейерверк из его конечностей, — напомнил я. — Зрители не обрадуются такому зрелищу.

— Вот тут появишься ты! — подмигнула мне Маша. — Если начну бросать огненные шары во всех подряд, ты меня остановишь.

— Ага, помню, как в прошлый раз я минут десять пытался забрать у тебя вилку, когда ты решила, что моя рука выглядит аппетитнее стейка, — усмехнулся я.

Обычные братско-сестринские забавы. В прошлый раз она так взбесилась, когда я съел её пирожное, что попыталась утопить меня в чашке чая. Честно говоря, я бы тоже вышел из себя, если бы кто-то украл мой десерт.

— Понимаешь, Добрыня, у каждой женщины есть свои слабости, — она сложила ручки и улыбнулась.

Но моя сестра столь же невинна, как зубы акулы. Тем не менее, я решил напомнил ей, что дуэль может пойти наперекосяк. Например, братец Дениса может заявиться и потребовать реванша. И тогда ей придётся несладко.

— Не порть мне малину своим пессимизмом, — фыркнула Маша, вскакивая с лавки.

Этот наследничек графа уже прохаживался по арене и выбирал себе оружие. Мне пришлось занять место среди зрителей. О братьях Безруковых я знал лишь то, что они мастера по части камня. Надеюсь, Маша сегодня не превратится в статую.

Понятно, почему публика так завелась: первокурсница-универсал против третьекурсника-горе-воина — это не просто дуэль, это потенциальный материал для городских легенд. Техники у них разные, так что все делают виртуальные ставки. Кто выиграет? Кто выживет? Скоро узнаем. А пока я надеюсь, что мне не придётся собирать Машу по кусочкам.

Гонг оглушительно раскатился, и моя сестренка, вместе с Денисом, пустили в ход магические клинки. А я, тем временем, выудил из кармана протеиновый батончик с орешками. Собрался было уже откусить, как вдруг из-под земли вылезла сначала лапа, потом морда, а затем и весь суслик целиком. А потом этот наглый воришка вырывает батончик у меня из рук и откусывает здоровенный кусок! Я так обалдел от его дерзости, что просто сидел и глядел, даже челюсть отпала. Но дальше было еще веселее.

— Черт возьми! — прохрипел суслик, хватаясь за грудь. — Там что, орехи были? — он кивнул на батончик. — У меня же на них аллергия!

Я офигел: говорящий суслик? Вы шутите? Или это зверь высшего разряда с магическими способностями, который освоил человеческий язык?

Суслик начал корчиться на земле, пуская слюни. Но вдруг подскочил — и нет, я не про самоподрыв, и начал бормотать себе под нос:

— Тьфу ты, болван! Аллергия ведь не у меня, а у моего кузена, я совсем забыл, — суслик задумчиво нахмурил брови.

Похоже, о высоком ранге тут и речи нет: этот тип явно… Как бы это сказать помягче? Да калийная селитра ему в хвост!

— Кхм-кхм, прости, зверушка, — кашлянул я, привлекая его внимание. — Верни-ка ты лучше мой батончик на место!

— Ты ко мне обращаешься, громила? — суслик ткнул когтем себе в грудь. — Запомни, амбал, база по-латыни — основа. А настоящая основа жизни — это не заходить домой попить водички, когда гуляешь с корешами, иначе мамка больше не выпустит на улицу.

— Тут не поспоришь, жизненно, — согласился я. — Но ты без спроса откусил мой батончик, а я не в восторге, когда трогают мою еду.

— Что ж, в жизни много несправедливости, парень! Так что, гудбай, Кинг-Конг! — с этими словами и с моим батончиком он быстро юркнул в свою нору.

Я мог, конечно, дать ему подзатыльник за наглость, но, пожалуй, его черепушка не выдержит моей силы, а я не фанат насилия над зверушками, особенно говорящими. Ладно, может, ещё свидимся, философ хренов. А пока…

Поглядывая на дуэль, я краем глаза прошерстил толпу: брата Безрукова не видно. Но мало ли, не выскочит ли он, как черт из табакерки, позже. Если так, ситуация станет жаркой. Может, придется самому его на дуэль вызвать или напроситься на замену.

А Денис тем временем выдирал куски камня из магической арены и трансформировал их. Маша же выстраивала изящные ледяные блоки и громадными сосульками пыталась прошить его корпус.

Вскоре сосулькой она задела его плечо, и кровь брызнула из раны. Молодчина, мелкая! Но тут же сама схлопотала: камень прилетел ей в лодыжку, и она захромала. Решила проигнорировать защиту и вложилась в очередную атаку. Полагалась на свою ловкость, но облажалась: глядишь, так и трещину в кости можно схлопотать.

В академии есть, конечно, целители, но они шевелятся, только если жизни аристо будет угрожать прямая опасность. Такая вот политика: раз решили, что студенты достаточно взрослые, чтобы лупить друг друга, то и раны зализывайте сами. Сурово! Ирония судьбы, однако, что в этих стенах дуэли все же поощряют: арена выстроена, секунданты назначены, а на сайте вывешивают списки боев и их кровавые итоги.

Это место напоминает мне Школы Брошенных из моего мира — заведения с уклоном на боевые искусства. Туда набирают учеников прямо из приютов, и им приходится проходить жесткий отбор прямо в битвах. Некоторые, и вовсе, погибают на этом «уроке выживания». Но, несмотря на все эти трудности обучения, я не жалею, что попал туда. Я провел в школе опасные времена до своего взросления и многому там научился. Например, как не умереть молодым.

— Эй, Добрыня! — внезапно меня выдернул из мыслей какой-то сопляк со второго курса.

— Чего тебе? — я медленно повернулся к нему.

— Да так, кое-кто хочет с тобой поболтать, — он нагло уставился на меня.

— Пусть дальше хотят. Отвали, я занят, — я махнул рукой.

— Ты ничего не понял, — студентик ухмыльнулся.

Он начал плести, что у моей сестры сейчас решается судьба. Напустил туману, что Денис якобы великий маг, и если я не приду на разговор, то моя сестра пострадает. По его словам, Безруков на дуэли только притворяется слабаком, а на самом деле может сильно покалечить Машу.

Ах вот оно что, интриги и угрозы из-за наследства деда начали всплывать. Я так и знал, что долго ждать не придется. Но есть одно большое «но»: этот гонец, кажется, тупее пробки. Он что, серьезно думает, что если Денис сдерживается, то Маша нет? Ха-ха…

На его месте я больше беспокоился бы о том, чтобы Денис не собирал свои зубы по всей арене, вместо того, чтобы вешать мне лапшу на уши про его силу. По его атакам видно — он не превосходит Машу ни в чем, разве что в умении красиво падать. Моя же сестра просто тянет время: она не любит быстрые дуэли, да и зрители предпочитают зрелище. Она любит «играть» с противниками, как кошка с мышью, наслаждаясь процессом. Лично я считаю, что такое поведение может быть приемлемым для дуэли, но в реальном бою лучше сразу отправить врага на тот свет.

— Ладно, веди меня… Кто там так жаждет моего общества? — сказал я с самым безмятежным выражением лица, поднимаясь со скамьи.

Не знаю точно, что они задумали, но раз уж устроили эту комедию, то стоит преподать им урок. Не люблю, когда мне лгут. А еще больше не люблю, когда меня отвлекают от моих размышлений о жестокости мира. Впрочем, мне это даже по душе.

Пепел и дым взметнулись к небу, словно последний привет обугленным мечтам Безрукова. Пламя медленно угасало после очередной феерической атаки Маши. Ее противник выглядел так, будто только что вышел из горящего дома: весь в саже, а по лицу расползались царапины от ледяных осколков.

Девушка уже предвкушала победу, осознавая, насколько он слабее ее. Азарт битвы будоражил её кровь, ведь размазать третьекурсника по стенке на глазах у всех — это круто. Тем не менее, Маша старалась сохранять бдительность, и не только потому, что несколько раз получила в ответ. Она знала, что в любой момент сюда мог явиться брат Безрукова, а тогда ей пришлось бы действительно туго.

Стараясь не разбрасываться энергией на бесполезные атаки, она тщательно обдумывала, какую технику лучше применить против него. Может, залепить ему огненным шаром прямо в лицо? Это бы точно подняло ей настроение. Но внезапно Безруков вскинул руку и выкрикнул:

— Нужно поговорить!

— Я не против: мне нравится, когда у меня просят пощады. Это так забавно, — Маша откинула назад локон своих светлых волос.

— Об этом можешь только мечтать, — несмотря ни на что, Безруков улыбался, что слегка смутило ее. — Погляди туда! — он кивнул в сторону.

Добрыня как раз уходил с арены. Маша лишь пожала плечами и усмехнулась. Забавно, что брат всегда пытается за ней присматривать. Ведь на самом деле все было совсем иначе. Это она оберегает его, и сейчас девушка была рада, что он не стал досматривать дуэль до конца, как беспокойная нянька.

Но соперник прервал ее размышления.

— Знаешь, мне сначала казалось, что победа будет за мной. Но ты далеко не слабачка. Однако убить меня здесь ты все равно не сможешь.

— А ты в этом так уверен? — хмыкнула Маша.

— Ну а как же: преподаватели и секунданты не позволят тебе этого сделать. Дуэль попросту прервут, — Безруков выглядел слишком расслабленным для своего плачевного положения.

Не затягивая, он добавил:

— И, кстати, я не подозревал, что тебя так легко вывести из себя и вызвать на дуэль. Думал, на это уйдет не меньше двух дней, а ты сразу кинулась в драку.

Но Добрынина, хоть и резкая на поступки, все же догадывалась, что он этого и добивался.

— Ну, я так и думала… Что ты специально нарываешься, — выпалила она. — Тем лучше: сейчас набью тебе рожу.

— Какая ты догадливая, мелочь, — презрительно фыркнул Денис. — Разумеется, специально! Ведь теперь наши Рода находятся в состоянии войны.

— Пфф… Тоже мне новость, — хмыкнула Маша. — Одного только не понимаю: что тебе, кроме позора, даст моя победа?

— Можешь выпендриваться сколько угодно, но совсем скоро из-за своей тупости ты потеряешь братца, — ее насторожили слова Безрукова.

Однако Маша пока не спешила паниковать; она хотела разобраться, что за бред он несет.

— Ты к чему это? — она устремила на него свой взгляд.

— Ну смотри: мы уже пару минут общаемся, а значит, Добрыня уже должен встретиться с моим братом, — Денис с таким видом крутанул меч в руке, словно это была игрушка.

Затем он вкратце объяснил ей, что Добрыне наплели «сказку»: если он посмеет увильнуть от встречи с его братом, то его сестренку превратят в ходячий овощ.

— Но как ты думаешь, сколько человек на самом деле захотят «поговорить» с твоим братцем? — спросил Денис, стараясь нагнать на неё как можно больше жути.

— Если это так, то зачем ты мне всё это рассказываешь? — по спине Маши пробежал холодок, но виду она не подала.

— Чтобы ты знала, что твой брат сегодня умрет из-за тебя, — Безруков ликовал. Ему доставляло удовольствие, что игра идет теперь по его правилам. Это придавало ему чувство превосходства, словно он уже нажал на спусковой крючок.

— Что ты только что вякнул? — у Маши участился пульс.

— Да так, мысли вслух, не бери в голову, — Денис усмехнулся зловеще. — Но даже если ты решишь сдаться прямо сейчас, то всё равно не успеешь его спасти. ПОЗ-ДРАВ-ЛЯ… — он начал хлопать в ладоши, но не успел доделать последний хлопок.

Взгляд девушки заволок туман ненависти, и прежде, чем она осознала, что делает, уже оказалась рядом с ним и схватила Дениса. Аура её магии вспыхнула с такой мощью, что даже глухой бы её услышал. Такой прыти Безруков явно не ожидал от нее. Не успел он и пискнуть, как она впечатала его головой в землю.

Секундант и несколько преподавателей, сидящие на трибунах, встревоженно вскочили на ноги.

— Прекратите немедленно, Мария! — закричал секундант. — Это прямая угроза жизни студенту нашей академии! Вы знаете правила!

Но она продолжала вбивать его в землю, нанося ледяной удар за ударом. Однако один из преподавателей решил, что такое недопустимо, и выпустил настолько мощное заклинание, что даже шляпа слетела с его головы, и создал вокруг Дениса защитный купол.

Машу отбросило от этого купола, словно её пнули невидимым гигантом. В этот момент она проклинала всё на свете и понимала, что Добрыня, похоже, был прав: стоило думать головой раньше.

От ужаса в её голове стучала только одна мысль: «Лишь бы успеть! Лишь бы успеть!».

И она со всех ног рванула прочь с арены.

«Заходи», — парень на побегушках махнул рукой в сторону сарая на заднем дворе. — «Там тебя ждут!»

По гравитационным волнам я понял, что внутри находится всего один человек. И судя по исходящим от него вибрациям, до сильного мага ему, как до луны пешком.

Интересно, неужели решили убрать меня? Если так, то эта «элитная» академия больше смахивает на военный лагерь. Студенты совсем с катушек слетели, смешно даже.

Со скучающим видом я вошёл внутрь, и тот трусливый прихвостень захлопнул за мной дверь, заперев её на два оборота. Думает, я сбегу? Ну-ну, удачи с этим.

В углу, в пыльном старом кресле восседал Евгений Безруков собственной персоной. Еле сдержал смех, чтобы не спугнуть бедолагу. Он явно рассчитывал, что это я буду чувствовать себя не в своей тарелке.

— Ты даже не представляешь, как я рад нашей встрече, — заговорил Безруков. — И я счастлив, что мой план удался. Говорят, нет смысла спешить, когда план хорош, но в моём случае всё складывается как нельзя лучше.

— Не долби мне мозги, дятел. Какой ещё, к чёрту, план? Ближе к делу, — я едва сдерживался, чтобы не встряхнуть его.

— Да не спеши ты так, Добрыня. Тебе спешить больше некуда, — Безруков был доволен, что его план сработал. — Но всё действительно складывается успешно: моя жертва не будет напрасной.

Я бросил взгляд на меч, который он вертел в правой руке. Надеюсь, он не настолько рехнулся, чтобы покалечить себя.

— Ножичек-то свой прибери, — попросил я, на всякий случай. — Ты совсем свихнулся? — я покрутил пальцем у виска. — Решил прикончить себя и меня подставить? Можешь забыть об этом: ничего у тебя не выйдет.

— О-о, всё совсем наоборот, — протянул Безруков. — Сегодня умрешь ты, а не я!

— Ты что, дурман-травы объелся? — мой рот растянулся в улыбке. — Тебя ведь за такое за решётку упекут. Имперская канцелярия и академия на убийство глаза не закроют.

Безруков медленно достал из кармана помятый листок бумаги.

— Догадываешься, что это может быть? — с хитрым видом посмотрел он на меня.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Мне до этого нет никакого дела.

— Забавно, что ты решил пошутить перед смертью. Я бы даже похвалил тебя за это, но нет… — его лицо вдруг побледнело, а вены на висках вздулись.

— Ну точно, псих… — подумал я, глядя на него.

Он пояснил, что это — документ о его отчислении из Академии. Он сам отчислился два часа назад.

— И теперь я, по факту, больше не студент. Мы будем биться, как члены враждующих Родов. За твоё убийство мне ничего не будет, — Безруков медленно поднялся на ноги.

— Значит, убивать меня собрался? — тяжело вздохнул я и похрустел шеей.

— Буду, Добрыня, ох, как буду! — заявил Безруков.

Ну и видок сейчас у него: прямо как у мастера магического клана из дешёвого аниме. А ведь по факту… По факту, он лох. И по жизни тоже…

— Тысяча тридцать два… тысяча тридцать три… уф! — я аккуратно опустил гирю на пол, будто это пушинка, а не кусок железа, который мог проломить пол и убить соседа снизу.

Вот и завершился предпоследний подход по тяганию железа а ведь казалось что я только начал.

Чем я люблю тренировки, так это тем, что не нужно думать. Отключаешь мозг и расслабляешься… Может показаться, что это плохо, но не для человека, который в прошлой жизни слишком устал от всего.

Так, пора бы перекусить… Это тоже одна из моих любимых частей тренировки. Кто хорошо кушает, тот… Просто счастливый человек? В прошлом бывали моменты, когда у меня не было пищи. Конечно, человек, который никогда через такое не проходил, не поймет радости от ежедневной полной тарелки. Вроде прошло много сотен лет, а тригер и сейчас местами меня ловит.

На тарелке сиротливо лежали остатки пиццы. Ммм, ням-ням! Сколько я уже их сожрал? Да кто его знает — мой желудок похож на черную дыру, где бесследно исчезает еда. Правда, у меня постоянно большие нагрузки, вот и ем, как в последний раз. И это я еще молчу про целую запеченную утку из доставки. В общем, белка сегодня я втоптал немало.

Тем временем с улицы, через окно, доносились веселые голоса студентов: у первой смены закончились пары. А я на них не ходил уже четыре дня. Вроде круто — сижу в уединении, без этих душных лекций, но все же не по собственной воле. Замечательно, домашний арест собственной персоной.

Внезапно в дверь громко забарабанили и я тяжело вздохнул… Прям ощущаю, что прибыли напряги.

— Открыто! — крикнул я.

И тут же внутрь ввалились мои «верные рыцари» — банда собутыльников. Это я так ласково их называю. Рома, Петька, Матвей и Ванёк появились на пороге с улыбками до ушей и шуршащими пакетами. Чёрт возьми, наверное, опять «фрукты» притащили!

— Опять вы? — обтираясь полотенцем, я встал из-за стола.

— А ты кого ждал? Красотку Скарлетт О’Хара? — заржал Рома.

В душе не гребу, кто это, но улыбнулся, напустив на себя умный вид.

— Да нет, просто не ожидал, что вы так скоро нагрянете, — у меня тут, похоже, проходной двор.

— И с чего бы нам оставлять нашего однокурсника в одиночестве? — Матвей даже порозовел от смеха. Обычно он был бледнее привидения в полнолуние.

Никогда не понимал этих аристократических замашек насчёт бледной кожи. Чушь собачья! Если ты бледен, как мел, это не значит, что ты голубых кровей. Скорее уж, пора тебе к врачу. Но нет, они гордятся этим, словно это медаль за отвагу.

— Именно так, Добрыня! Мы не дадим тебе зачахнуть среди этих голых стен и твоих железных игрушек, — Рома попытался хлопнуть меня по плечу, но едва дотянулся. Ростом он был чуть выше табуретки. — Да и чем тебе тут заниматься, кроме как с ума сходить?

Ну-ну, конечно. Как бы не так. Думают, раз никуда не выхожу, то мне скучно.

— Да меня и не запирали, — устало выдохнул я, откусив очередной кусок пиццы. — Это всего лишь временный домашний арест. Кстати, — я кивнул на раздутые пакеты, — вы опять приперлись с фруктами? Но у меня еще с прошлого раза ваши витаминчики остались.

Ванек, сутулый, как знак вопроса, помахал передо мной огромным пакетом. Ох, как же оттуда пахнет!

— А я шашлычок прихватил! — небрежно бросил он.

Вот Ваня, среди них всех для меня желаемый гость.

Я тут же выхватил из его рук пакет с шашлыком и выпалил:

— Ванька, золото ты мое! Заходи скорее! Ты теперь мне, как родной брат, — на ходу я выпалил и, задумавшись, добавил, — или как сын… Ростом подходишь. А вы, остальные, на выход!

Ромка закатил глаза и пробормотал что-то нецензурное, чего я, к счастью, не расслышал. К счастью для него…

— Да что вы тут будете делать без нас? — возмутился он. — Ванька же ни одной приличной шутки не знает! Нет-нет, даже не думай, Добрыня. С нами веселее будет. К тому же ты обожаешь свои БАДы, так что «фрукты» будут в самый раз. И в этот момент из пакетов Пети и Матвея послышался знакомый звон.

— Фрукты — это ладно, но что там у вас позвякивает? — улыбка расползлась по моему лицу. Вот же настырные черти.

— Обижаешь, Добрыня, — Ромка замахал руками. — Вообще-то сейчас по телику международный чемпионат по боям идёт, если ты не в курсе. Повод выпить имеется: наши сегодня против пруссаков выступают.

Ну да, и ведь правда! Но у меня такое чувство, что Ромка и без чемпионатов повод найдёт. В прошлый раз заявился со словами, что у их породистой бульдожки щенки родились. Сказал, мол, надо выпить за здоровье будущих чемпионов. Такими темпами они притащат старый имперский календарь, и мы будем пить просто за удачные трудовые дни, и за то, что саранча не сожрала посевы, а волки в этом месяце в ближайшей деревне утащили не так много скота.

— Ладно, чёрт с вами, валяйте! — вздохнул я, понимая, что сопротивление бесполезно.

Похоже, моё «да» им и не особо требовалось. Матвей уже проскользнул мимо меня и плюхнулся на диван, быстро щёлкая пультом. А я, похоже, зря радовался удачному месту в общаге. Обычно студенты живут по двое-трое, а меня одного заселили, да ещё и в просторную комнату, не то, что эти крошечные клетушки. Но теперь моё счастье обернулось проклятием: моя комната стала излюбленным местом для этой шайки аристократов, чтобы тусоваться и устраивать «заседания по важным вопросам». Ха, так они называют свои довольно частые пьянки.

Ну и чёрт с ними, пусть торчат здесь, главное — у меня есть шашлык и занятие поважнее — его поглощение.

Если задуматься о моём домашнем аресте, то всё не так уж плохо, могло быть и хуже. Я ведь тогда Евгения Безрукова мог отправить на тот свет, но ограничился тем, что отделал его до полусмерти. Теперь вопросов ко мне меньше, чем могло бы быть. А то перевели бы меня в другую академию. Но мне это ни к чему: раз уж влип сюда, то надо довести дело до конца. Не хочу тратить время впустую где-то ещё, ведь отец наверняка отправит меня подальше от цивилизации. Лучше уж быстренько покончить с учебой в академии и забыть о ней, как о дурном сне. Сейчас придётся чуток потерпеть, пока все эти умники из совета академии закончат свои разбирательства по поводу того, как я превратил Безрукова в отбивную.

Из-за нашей разницы в рангах, моя победа для всех стала эффектом разорвавшейся бомбы. Некоторые умники даже думают, что это была подлая ловушка, а покушение на жизнь — холодное и расчётливое. Но знаете, есть и плюсы в этом домашнем аресте: не надо тащиться на нудные пары, да и еда всегда есть. Спасибо доставкам прямо в общагу — деньги на это у меня всегда найдутся. Сестрёнка волнуется, чтобы я не голодал, и тоже таскает мне еду из столовки. Правда, есть и неприятный момент во всем этом. Она пару раз заикалась о том, что ищет подработку, дабы деньжатами разжиться. И вот этого я допускать уже не могу. А значит, нужно самому начать шевелиться еще сильнее, и устраиваться в этой новой жизни. Не то, чтобы я не верил в сестру, но все же мир намного опаснее, чем она думает. Пока лет двадцать, хотя бы, ей не стукнет, я буду присматривать за ней.

Так вот, я немного отвлекся. Ромка с командой тоже регулярно подкидывают мне что-нибудь вкусненькое. Прямо курорт, а не арест! Самое смешное, что даже Артур, наш семейный законник и сторонник «железной дисциплины», втихаря скинул мне две сотни, чтобы я не голодал. Не ожидал я такой щедрости от него… Где же он был раньше с такими отступлениями от семейных правил?

В общем, парни уже устроились в моей комнатушке, как кому было удобно, и витамины стали разливаться по стаканам, а желудки наполнились едой. Атмосфера начала становиться вполне сносной для просмотра боя.

Я уже думал, что этот день меня ничем не удивит, как в моем кармане завибрировал мобильник. Кто там ещё? Возможно доставка еды ошиблась этажом? Устроившись у окна, чтобы не мешать ребятам орать на телевизор, я взглянул на экран.

— Алло, Гриша, привет! — обрадовался я звонку друга.

— Здорово, Добрыня! Слушай, у меня тут намечается дельце насчёт бабла…

— Погоди, друг сердешный, — перебил его, качая головой. — Мне сейчас не до этого. Я тут, знаешь ли, сижу под домашним арестом в общаге.

— Да я уже в курсе, — сказал Гриша. — Не парься: стандартная бюрократия. К тому же племянник Безрукова не числился уже студентом. Так что, можно сказать, ты отчислил его окончательно. Думаю, что совсем скоро тебя выпустят на «волю».

— Ага, — кашлянул я. Хотя честно, не особо тороплюсь: тут кормят, спать долго дают, что ещё для счастья надо? — Давай тогда обсудим позже, когда меня выпустят из-под стражи, — ответил ему.

— Без проблем! Как увидишь солнце без решёток, сразу звони! — заржал Гриша.

Едва я закончил разговор с Гришей и доел шашлык (кстати, он был божественен), как позвонил батя. О, сейчас начнётся лекция о высоких материях и семейной чести. Он, конечно, не особо хотел делиться новостями о войне с Безруковыми, да и Маше ничего не рассказал. Видимо, думает, что мы ничего не знаем. Забавно, учитывая, что меня пытались похитить приятели того самого Безрукова. Хотя отцу я об этом не говорил. Зачем его «расстраивать»?

Не то, чтобы ему было на меня плевать, или я действительно переживал о его нервах, просто… Как критический менеджер, он так себе. А Род оказался именно в тяжелой ситуации, с которой он, судя по всему, не справляется, а потому решения может принимать не совсем адекватные. Например, перевести нас с сестрой в глушь, где будет, по его мнению, безопасно. Ладно, мне плевать, а вот сестра… Какое у нее будет тогда будущее? Тут точно не могу сказать, но репутация деревенской аристократки ей гарантирована.

Однако кое-что полезное всё таки вытянул из него. Оказывается, граф Безруков лично заявил отцу, что держит меня в заложниках. После этого батя с моим братом чуть не отправили однорукого Николая на тот свет, но тот, хитрая крыса, успел позвать свою охрану. Но моих родных это не остановило: они устроили там такой разгром, что от особняка осталась только груда щебня. Жаль, что самого хозяина дома не спрессовали в асфальт. А теперь этот трусливый Безруков, наверное, сейчас сидит в своём бункере и рассказывает всем, какой он несчастный. Уверен, он скоро побежит к своим родственникам вымаливать помощь в войне с нами. Ну-ну, удачи ему!

Если отец не полный кретин, то шансы в этой войне, на данном этапе, у него неплохие.

— Давай-давай, врежь ему! — заорал Ванёк, подпрыгивая перед экраном и размахивая руками, как будто это он там на ринге дерется.

Я краем глаза глянул на телевизор: какой-то боец из нашей Империи лупит соперника так, что тот уже, кажется, забыл своё имя. Но мои мысли были далеко от спортивных баталий. Всё кручу в голове, не упустил ли я чего важного на допросе по поводу этого Евгения Безрукова.

Вроде всё рассказал так гладко, что комар носа не подточит. Совет академии теперь, по идее, не должен ко мне придираться. На собрании совета я честно соврал — как бы это комично не звучало. Что поделать, честный лжец — это уже моё амплуа. Рассказал, что мне устроили ловушку, и что Безруков угрожал отправить меня на тот свет, наведя на мою «слабую» тушку свой боевой артефакт. Тьфу! Как же странно это прозвучало в моих мыслях… А на бумаге у них смотрится, наверное, еще хуже.

Артефакт этот, конечно, я придумал, но описал его очень живописно. Бывают же такие штуковины, которые при малейшем сбое превращают владельца в кучку пепла. А потом еще и самоуничтожаются, словно ничего и не было. Так что проверить мои слова невозможно, но и придраться не к чему. Думаю, меня совсем скоро оправдают.

Пермь

Дом Добрыниных

По лестнице раздались торопливые шаги: кто-то спешил проверить, все ли в порядке с приятелем.

— Кучерявый, ты чего там застрял? — забавно, как они называют своего лысого друга.

Я застыл под лестницей, бегло окидывая взглядом всё вокруг. Чем бы второго завалить? Судя по гравитационным волнам, он детина немалый. Не успел я толком придумать план, как передо мной появилась его спина. А может нафиг эти прятки и тихие устранения? Быстрее разделаюсь со всеми — и дело с концом.

Удар, и голова верзилы сейчас похожа на тонкий блинчик. Ну, этого я и добивался, добавив своему кулаку немного гравитации перед ударом. Широкоплечий громила, напоминающий массивный шкаф, рухнул на пол, и музыка наверху стихла. Сверху донеслись торопливые шаги.

— Костян, что там грохнуло? Всё нормально? — громкий голос раздался над перилами.

Недолго думая, я схватил крепкий деревянный стул, стоящий у стены, и добавил ему веса килограмм до ста.

— Лови подарочек! — выскочив из-за угла, запустил в него стулом.

Стул закрутился в воздухе и слился воедино с бандитом, спускавшимся вниз. Тот и пискнуть не успел, не то, чтобы свою защиту активировать. Стул проломил ему грудную клетку и впечатал в стену так, что даже штукатурка посыпалась. На верхнем этаже сразу все притихли, но я уже знаю их передвижения, количество, и даже знаки зодиака. Все они — «трупы» по гороскопу, к астрологу можно не ходить. Похоже, они поняли, что запахло жареным и сейчас притаились.

Ведь управление гравитацией — это вам не шутки! В живых организмах постоянно происходят колебания, и если постараться, их можно уловить и отследить. Проще говоря, я похож на летучую мышь, только вместо ультразвука использую гравитационные импульсы. И кажется, всё просто: взял и придавил врага гравитацией. Но не тут-то было… Сначала приходится изучать цель с помощью импульсов. Да и то, я пока не всемогущий — не все манёвры моего Дара мне по силам. Самое забавное, что если не проводить анализ врагов, всё может произойти, как с одним магом огня. Он одолел всех своих противников на алхимическом складе, да только переборщил с силой, и полгорода разлетелось к чертям, включая его самого. В общем, нельзя бить одинаковой энергией по всему подряд — себе дороже выйдет.

Ладно, что-то я отвлекся… Поднявшись наверх, я заметил, что меня никто не встречает. Значит, как крысы, попрятались по углам. Но и детективом я быть не собираюсь. Поэтому, разбежавшись, я врезался плечом в стену. Впрочем, она и до меня не отличалась особой прочностью. Обломки взлетели в воздух, подняв облако пыли и засыпав пол. Моя же рука обвилась вокруг шеи какого-то кривозубого громилы. Один лёгкий щелчок — и знакомый хруст позвонков. Ему крышка. Но как-то слишком быстро всё вышло, даже подозрительно. Было бы странно, если бы я не заметил в соседней комнате ещё нескольких его товарищей. В руках у них было что-то тяжёлое и очень знакомой формы. Автоматы, не иначе.

— Тук-тук! — с хищной улыбкой я постучал по дверному косяку.

Как по волшебству, из-за угла вынырнули дула автоматов и посыпались пули.

— Вали этого гада! — прорычал косматый тип, держа палец на спусковом крючке.

Ещё двое выглядели не менее обозлёнными, глядя на меня поверх автоматов. Но сегодня я не экономлю на своей гравитации. Пули, летящие в мою сторону, тут же прилипали к полу. А отморозки продолжали стрелять, словно слепые кроты, нажимая на спусковые крючки без остановки.

— Да что за фигня творится! У меня обойма пустая! — вырвалось у одного, затем и у другого.

Схватив первый попавшийся автомат, не глядя, я огрел им бывшего владельца по голове. Двое его приятелей едва не вырвали от увиденного. А я скажу вам, там было на что посмотреть… Удар вышел, что надо! На их лицах читался чистейший шок. К тому же они, похоже, никак не могли понять, почему все пули ушли в пол. С ума сойти: они ведь стреляли прямо, а пули летели вниз!

— Нужна помощь, чтобы разобраться? — бросил я, только что превратив череп первого негодяя в настоящий арт-объект, продолжая пристально смотреть на них.

Они напоминали мне двух кроликов, загнанных в угол клетки, боящихся стать сегодняшним блюдом шеф-повара. Один дрожащими руками пытался перезарядить автомат, другой ковырялся с кинжалом за поясом, и явно не простым. Я ухмыльнулся, позволяя им продолжать. Затем, с помощью гравитации, я заставил кинжал одного весить тонну, а автомат другого — еще тяжелее. Парень с автоматом рухнул сквозь пол на этаж ниже, как свинец. А за тем, что с кинжалом, я даже не стал наблюдать — смертельный хрип подсказал, что его придавило оружие.

Постойте, что это за запах? Определённо попахивает магией. Я быстро осмотрелся с помощью гравитационного чувства, и вовремя шагнул вправо. Мимо моей скулы пронёсся пылающий кулак. Именно этого я и ожидал. Похоже, это не просто уличные головорезы, подумалось мне. Кто станет так стараться, чтобы убрать двух студентов? Не удивлюсь, если в этом замешан Безруков. Возможно, он решил пойти ва-банк. Надо будет разобраться, но пока…

Я повернулся к высокому мужчине со шрамами, пересекающими его лицо. Он выглядел до невозможности самодовольным.

— Ну всё, конец тебе, щенок! Пора паковать вещички в чистилище, — ухмыльнулся он нагло.

— Слишком уж ты уверенный, как для человека, которого ножи использовали в качестве блокнота. И хватит булькать, а? Отвлекает… — ответил я, выпрямляясь во весь рост.

Мгновенно его второй кулак вспыхнул. Изрыгая проклятия, он принялся колотить меня по голове пылающими руками. Я просто стоял, размышляя, когда же он выдохнется. У магов его уровня с выносливостью обычно негусто. Хотя должен признать, удары у него недурны — точные. Определённо знает толк в бою; пахнет военной подготовкой. Моя голова только слегка покачивалась назад при каждом ударе. Спустя пару минут ущербный начал сбавлять обороты, явно недоумевая, что я всё ещё стою на ногах.

— Значит, ты уже закончил? — зевнул я, бросив взгляд на стол: там лежала нераспечатанная пачка солёных кальмаров. — Потому что теперь моя очередь!

Не дожидаясь ответа, я с размаху ударил его в подбородок. Верзила пошатнулся, но назад не вернулся — грохнулся на пол с переломанной челюстью. С остальными его приятелями я тоже особо не церемонился: без лишних разговоров уложил их всех меньше, чем за двадцать минут. Можно было бы и уйти, но один вопрос всё же требовал ответа. Похоже, двоих я не добил окончательно. Жуя на ходу кольца кальмара и вытащив из холодильника бутылку кваса, я подтащил стул к выжившим и уселся рядом.

— Чёртов психопат! — сплюнул кровь низкорослый тип, перевернувшись на спину. — Ты ещё не знаешь, с кем связался!

— Психопат? Я? — ответил я, наслаждаясь солёными кольцами. Бой всегда приятнее, когда под рукой есть перекус. — Да ладно! Думал, вы меня уже узнали…

Второй что-то застонал и попытался отползти подальше, но с перебитыми руками далеко не уйдёшь.

— Так вот, разговор короткий: вы рассказываете мне, кто вас послал и всё, что знаете, а я обещаю, что всё будет быстро и безболезненно, — небрежно сказал я, делая глоток кваса.

Почему-то моё предложение им не понравилось. В их глазах мелькнул протест — ну, по крайней мере, в одном из них. Второй глаз у парня был… скажем так, временно выведен из строя.

— Ты что, совсем, огрызок свиной, попутал? Фильтруй базар! Хоть бы для приличия пообещал отпустить нас за информацию, кха-кха… — с жутким кашлем выдавил одноглазый.

Я усмехнулся, глядя на него сверху вниз.

— Ну, во-первых, врать я не собираюсь: живыми отсюда вы точно не уйдёте. А во-вторых, не хотите по-хорошему — тогда будут пытки.

Стул подо мной скрипнул, когда я неспешно поднялся и отодвинул его в сторону. Честно говоря, возиться с этими ребятами мне лень, но информация — вещь ценная.

Тебе это всё равно не поможет, — оскалился тип со сломанными руками. — Чтобы какой-то сопляк выбил из нас информацию? Да ни за что!

Что он хотел сказать дальше, я так и не узнал: под моим ботинком уже раздался характерный хруст его коленной чашечки. Затем для симметрии сломал колено и низкорослому. Всё-таки я за равноправие.

— Теперь вам удобнее будет со мной беседовать?

Они посмотрели на меня с ненавистью, но упрямо хранили молчание.

— Эх, какие вы стойкие, — вздохнул я. — А я думал, будем играть в честную игру.

В голове мелькнула мысль: Эти двое явно не простые наёмники, а хорошо обученные гвардейцы. Хотя манеры у них оставляют желать лучшего. Да и я, чего уж там, хоть и граф, люблю поговорить без церемоний. Это у меня с прошлой жизни осталось. А Маша благодаря боевикам и интернету такого набралась, что ушам страшно.

— Вы даже не представляете, как это увлекательно, когда ваши кости начинают весить в восемь раз больше, — ухмыльнулся я. — А если сделать веки потяжелее, то бесплатная прогулка в темноте вам обеспечена.

Пожалуй, начну с этого, а там посмотрим. Может, и с органами повеселимся, изменяя их вес. Эти подопытные не сразу поняли, что я не шучу, хотя видели, что стало с их товарищами. Пришлось слегка усилить эффект: у одного кости начали давить вниз и зловеще трещать, затем тоже самое произошло с его приятелем. Не раздумывая, я увеличил нагрузку, чтобы они перестали играть в молчаливых героев. Один из них, правда, сразу умер, не повезло ему. А вот второй, его низкорослый товарищ, оказался без капли достоинства. Как он завывал, умоляя о пощаде! Уши вянут. Пытался договориться о свободе, рассказывал, что у него дети малые, жена больная. Вот и пришлось ему ввязаться в это дело, чтобы на дорогостоящее лечение заработать.

Самое забавное, что эти рассказы меня совсем не трогают. Пора признать свою бессердечность. Сколько раз я слышал эти байки про больных родственников и сиротливых детишек. Как по шаблону всё пишут. Не понимаю, с чего это я должен щадить какого-то негодяя только потому, что у него есть семья. Ха! Я тоже чей-то сын, но они, похоже, не особо размышляли об этом, когда пытались меня прикончить.

От сделки по поводу его свободы я, естественно, отказался. Но даже при таком раскладе выудил у него всё, что нужно. Как и предполагал: половина людей в этом доме — гвардейцы Безрукова, остальные — наемники. И вот она, приятная новость: теперь главная цель Безруковых — это я, а не мои близкие. Конечно, до них тоже могут добраться, если те встанут на пути. Но это уже детали. Главное, что я — цель номер один. Умно, ничего не скажешь.

Но и плохие новости не заставили себя ждать. Во-первых, у меня закончился квас. Во-вторых, эти отморозки явно не единственные в городе: наверняка есть и другие. И как только станет известно, что я жив, начнётся новая охота. И произойдёт это довольно скоро… Стоит мне появиться на лекциях, и слухи о моей гибели окажутся сильно преувеличенными. Придётся напрячь мозги, чтобы снова не вляпаться в неприятности. А мне как-то лень. Эх…

Но это всё потом: сейчас работы — по горло. Когда я решил, что сегодня придётся поиграть в бога гравитации, даже не подозревал, насколько это утомительно. Одно только сжатие всех этих… эээ… бывших наёмников до размеров теннисных шариков, выжало из меня уйму энергии. Пришлось опустошить почти весь холодильник в доме, чтобы восстановить свои силы. Даже парочку стейков зажарил — не пропадать же добру! Хотя, зная их нравы, кто знает, из какого «мяса» они сделаны? Но голод — не тётка, а я совсем не привередлив.

Заодно время зря не терял: собрал трофеи, как истинный мародёр. Сначала сгреб всё оружие в кучу. Пользоваться им не особо люблю — предпочитаю более изящные методы воздействия на реальность. Но вдруг пригодится? В итоге разломал все пушки и мечи на куски — не хочу таскаться с ними в общагу. И так недавно из-под временного ареста выпустили. Ещё не хватало, чтобы под кроватью незаконный арсенал нашли. Представляю заголовки: «Студент-граф с наклонностями маньяка задержан с оружием». Нет уж, спасибо.

Пусть с тяжёлой артиллерией распрощался, но с пустыми руками не ушёл. В одном из тайников в стене нашёл тридцать тысяч рублей. Обнаружить сейф при помощи гравитационных импульсов — пара пустяков. Со второго раза до него докопался. Код подбирать? Не, это не про меня. Один удар — и сейф уже не сейф, а консервная банка. Полагаю, эта тридцаточка была на чёрный день или побег в тёплые края. А у самих бандюганов нашел в карманах всего две тысячи. Так что день выдался славным: отомстил за себя и Машу, перекусил, и деньжатами разжился.

Ну, убрал я тела, и что толку? Весь дом теперь залит кровью, словно декорации к фильму ужасов. Мне теперь что, до рассвета её отмывать? Спасибо, но лучше я в хоррор поиграю на консоли. Хотя, если постараюсь, то могу и раньше управиться. Но сюда потом могут нагрянуть какие-нибудь опытные ищейки Одарённых для расследования. А у них нюх острее, чем у акулы на запах крови.

Раньше-то я мог бы сжать весь этот дом и окрестности до размера яблока. Сейчас же ещё слишком слаб для таких авантюр. Придётся применять смекалку и навыки, чтобы разобраться с этой проблемой. Опять придется напрягать мозги? Лучше сперва немного отдохну. Уселся на диван и залип в игры на пару часов, если не больше. Разве можно сопротивляться, когда под рукой приставка и куча свободного времени? Только потом до меня дошло, что вспоминать надо было не видеоигры, в которые мы с Машей раньше играли, а план по ликвидации следов нашего… весёлого корпоратива.

Так, хватит валять дурака! — встрепенулся я и решительно направился на кухню. Осмотрел её ещё раз и ухмыльнулся. План у меня есть, и он надёжен, как швейцарские часы.

Одним рывком оторвал газовую трубу, и создал рядом с ней чёрную вращающуюся сферу. Хотя, скорее, это была не сфера, а переливающаяся материей воронка, жаждущая поглотить всё на своём пути. Моя зажигалка тут же полетела в трубу. Теперь гравитационная сфера втягивала в себя огненные потоки газа. Сама по себе она небольшая — размером с кулак. А вообще, у этой сферы даже название есть — Чёрная дыра. Звучит зловеще, но мне нравится. Ничто так не скроет следы преступления, как маленькая рукотворная катастрофа.

На создание этой крохотной чёрной дыры ушло свыше семидесяти процентов моих сил. Хорошо, что произнёс заклинание правильно, а то, кто знает, чью бы задницу туда засосало. Было бы обидно остаться без любимых штанов. Да и без самой задницы тоже. Жаль, что не могу создавать более мощные чёрные дыры, но приходится довольствоваться тем, что есть. Эта сфера целых два часа жадно глотала огненные потоки, а я сидел опять голодный и проклинал медленно тянущееся время.

Наконец, решив, что с меня хватит, я перекрыл вентиль, закинул сферу подмышку и понёс её в центральный зал. Прошептал над ней пару волшебных слов — что-то типа «спи, моя радость, усни» — и помчался прочь со скоростью, достойной олимпийского спринтера! Даже коробка с печеньками в прихожей не смогла меня остановить — а это, между прочим, серьёзное испытание воли. Но нет, сегодня печеньки могут подождать. Главное — не превратиться в жареного супермена.

Мчался так быстро, что на повороте чуть не упал. Вдруг позади раздалось оглушительное:

— А вот и снова мы! Успели соскучиться по хрусту костей? — рефери замолчал, интригуя, а я продолжал разминаться не обращая внимания на его слова.

Вообще-то, я многое пропускал мимо ушей. Уже слишком пафосно звучали его речи, и содержали много ненужной информации. Но, по-другому, атмосферу в зале не подогреть.

— Можете не отвечать: знаю, что вы этого ждали! Специально для вас сегодня состоится легендарная битва!

Голос над рингом разразился смехом, а затем закашлялся.

— Так, на чём это я остановился? — продолжил он. — Ах да, первая битва этой ночи обещает быть интересной, ведь в прошлый раз известный вам боец показал удивительные результаты. Встре-е-ечайте — Ночной Разбойник!

Ох… Ладно хоть не террористом назвал, и на том спасибо. Недовольный своим прозвищем, я пролез сквозь канаты на ринг.

Рефери тем временем объявлял моего соперника. Но я уже кое-что о нём знал. Шестидесятилетний дедок — хотя какой там дедок? Смотрите, как бодро он выскочил на ринг. Его бои в этой лиге я недавно посмотрел. Мудрец — так его кличут, и побед у него было немало.

— На нашей арене сегодня сойдутся в поединке старость и молодость, сила и опыт против скорости и дерзости, — рефери заводил толпу или, скорее, разводил. — Но ещё хочу заметить специально для нашего Ночного Разбойника, что сегодняшний соперник ему точно понравится.

Едва он это сказал, как в зале раздались смешки. Намёк я уловил и даже не удивился, что люди тоже заметили, с какими противниками я предпочитаю драться.

— Ночной Разбойник, всё же предупрежу тебя, — голос рефери зазвучал с язвительной улыбкой, — после встречи с Мудрецом, с ринга почти никто на своих двоих не уходит: обычно их выносят на носилках.

— Тем лучше: мне лень ходить, — буркнул я, пожимая плечами.

В зале снова раздался смех. Ну, а я окинул внимательным взглядом противника.

— Тебе не страшно, сопляк? — повернулся ко мне дедок в маске цапли, узкие глаза которого сверкают сквозь прорези. Китаец, что ли…

— Говорят, бояться надо живых, а не мёртвых. А ты уже одной ногой в могиле, старик, — ухмыльнулся я.

Тут я, конечно, соврал… Никто так в моем мире не говорит. Порой мертвые могут доставить куда больше проблем, чем живые.

Маска его тут же покраснела. Мудрец, разозлившись, начал скакать по рингу, размахивая руками. Чем больше он дёргался, тем больше напоминал своим мастерством какую-то азиатскую боевую школу. Я о них читал немало, да и по прошлым его боям было видно, что старый лис владеет техниками недурно. И сразу после гонга его удары посыпались на меня со всех сторон.

Он даже не соизволил поиграть на публику, а сразу начал действовать серьезно. Неужели я так задел его своими словами? А чего он ожидал? Что я поклонюсь и извинюсь, что забираю его драгоценное время?

Я уворачивался от ударов дедули без особых усилий, посмеиваясь про себя. Знал бы он, зачем я тут на самом деле. Дело далеко не только в деньгах… Хотя и в них тоже, ведь тефтельки сами себя не купят.

Это всё Гришаня… Недавно он прилип ко мне, как жвачка к подошве, зазывая на очередной бой. Мне-то не особо хотелось сюда переться, пока совсем не окажусь на мели. Но этот хитрец хорошо знает меня, и потому показал пару видео с боями Мудреца.

— От этого ты точно не откажешься, — ухмыльнулся он, включая видео на телефоне.

Ну, я из любопытства и глянул. А там этот дед превращает соперников в фарш, да еще и издевается над ними.

Гриша знал, на какие кнопки нужно нажать. Терпеть не могу, когда унижают слабых. И толку-то никакого: развития силы ноль, а эго раздувается до размеров воздушного шара, который так и хочется проколоть. Одно дело, когда бьёшься с сильными или хотя бы равными, и после победы получаешь опыт, а слабых колотят только те, у кого черная душа.

В последнем видео этот Мудрец выступал против молодого бойца рангом ниже. И, видимо, решил, что победа у него в кармане.

— Дам тебе шанс, молокосос, — ещё до начала боя он обратился к сопернику. — Либо сейчас на колени встанешь и сдашься, либо я тебе глаз вырву.

Паренёк отказался от позорного предложения, и этот гад в маске цапли избил его до потери сознания, а потом прямо на публике действительно вырвал ему глаз. Вот такого я понять не могу, хоть убей. Хотя убить его — идея заманчивая, но у меня же принципы.

Я примерно понимал, почему этот дед так себя ведет и почему у него такой гадкий характер. И теперь хочу увидеть, что он сможет противопоставить мне. Ведь после последнего кровавого шоу мало кто захочет выставлять своих бойцов против Мудреца. Но зато заплатят теперь гораздо больше за поединок с ним…

Перенаправляя энергию в нужные мышцы (а мышцы — это частично моя магия, вместе с гравитацией), я пару раз попытался достать деда кулаком по челюсти. Но двигался он, надо признать, очень ловко и быстро, как для своих лет. Все атаки Мудреца были стремительными, как бросок кобры. От них я уклонялся особо старательно, а в крайнем случае ставил мощный блок. Пропускать такие удары нельзя… Не хочу потом собирать свои кости по всему рингу.

Удар, и нога соперника в очередной раз впечаталась в мой блок из двух рук. От второй ноги я увернулся, а дед просто усмехнулся и начал играть на публику.

— Поглядите на него: какой слабак! — Мудрец обвёл зрителей взглядом победителя.

Затем посмотрел на меня и скрестил руки на груди.

— Я знаю, что ты сам вызвался на бой со мной, но скажи, зачем?

Толпа взорвалась предвкушением интересной перепалки. Но долго разговаривать я не люблю.

— Да мне твой последний бой уж больно понравился, — я внимательно наблюдал за реакцией Мудреца.

Глаза у него снова прищурились. Судя по его высокомерной позе, он собирался сказать мне что-то пафосное. Гыыы… А я вместо головы противника сейчас вижу две большие тефтельки. Я тут на тефтели жёстко подсел в одной кафешке, и уже который день ими питаюсь. Если так пойдёт дальше, скоро буду выглядеть и сам, как тефтелька. А вообще, если серьезно, то это совсем не смешно. Я на еде стал слегка помешан, но блин… В этом мире мне не хватило даже восемнадцати лет, чтобы привыкнуть к ее разнообразию и вкусу. Ладно, приходится слушать речи этого самодовольного гада.

— Если тебе так понравился тот бой, — вкрадчиво произнес китаец, — то я тоже предоставляю тебе выбор: только ты должен будешь встать на четвереньки и уползти с ринга, признав свое поражение.

— Уползти? Что, прости? А если я этого не сделаю? — наконец-то включился я в беседу.

— Вырву тебе оба глаза, — заявил он, улыбаясь. Якудза недоделанный, сейчас бы ему бонсай в одно место засунуть.

Да только так поступать негуманно, у бонсая тоже есть чувства.

— Вы это слышали! — взревел довольный рефери. — От Мудреца очередная угроза на арене! Значит, бой будет слишком быстрым! Поспешите сделать свои ставки!!!

— Слушай, ты может и шустрый, но один мой удар — и ты труп, — ответил я деду, похрустывая шеей.

— А ты такой смельчак! — захохотал китаец. — Ну, раз так, дам тебе всего лишь один шанс. Давай, ударь меня, посмотрим, чего ты стоишь! — он раскинул руки и задрал подбородок.

Ну что ж, пришлось напрячь свои две с половиной извилины. Ухмыльнулся и сделал шаг к нему: может обнимемся и забудем про эту глупость? Но не тут-то было… Только я приготовился нанести удар, как Гриша завопил.

— НЕЕЕЕТ! Не ведись! Это его уловка!

Рефери тут же заткнул его, а я только пожать плечами успел.

— Прощайтесь с Ночным Разбойником! Он попался на коронный приём Мудреца! — заорал рефери.

А я стою и думаю: о чём они, вообще? Я ещё живее всех живых! Да и жить мне нравится.

В следующий миг дедок от удивления вытаращил свои узкие глаза. Зал тоже притих. А чего это они? Да потому что я двигаться стал раза в четыре быстрее. Мудрец думал, что у него есть пара секунд на свой трюк. Но… Раздался хруст, и дедок полетел. Не как ласточка, а как мешок с цементом, брошенный с крыши. Летел он быстро, вернее, его труп: пробил сетку ринга и улетел в закат. Ну вот, я же говорил, что одного удара хватит, а он мне не верил.

Пожав плечами, я медленно пошёл прочь с ринга под удивленные вопли толпы. Народ орал:

— Он его убил! Реально с одного удара вынес!

— Дамы и господа! Победу в сегодняшнем поединке одержал Ночной Разбойник! — очнувшись, рефери громко закричал.

А я что? Засунул руки в карманы и подошёл к Грише. Домой пора.

Вообще-то, я изначально знал, что грохну этого деда. И специально согласился на этот бой. Мудрец, хоть и находился в низшей лиге, но из семидесяти боёв двадцать шесть закончил смертями соперников. Неудивительно, что он до сих пор там торчал: возомнил себя богом среди слабаков, отправляя людей на тот свет. Но его весёлым забавам пришёл конец.

Распрощавшись со всеми, мы сели в тачку. Мотор взревел, Гришаня вдавил педаль в пол, а затем спросил:

— И каково тебе после убийства, Добрыня?

— Странно слышать это от тебя, — хмыкнул я. — Будто нам с тобой раньше не приходилось убивать?

— И то верно, — усмехнулся он, глядя на дорогу.

Я тоже вспомнил, как нам влетало от родителей за передряги, в которые мы влезали. Но что поделать: приходилось выворачиваться и спасать свои шкуры, а потом скрывать от родных все подробности наших приключений, и то, как всё было на самом деле чертовски хреново. Но о таких случаях можно вспоминать бесконечно… Гришаня быстро домчал до академии. Вернувшись в комнату, я сразу завалился на кровать. Хотя, стоп… А как же тефтельки? Я слопал их все до одной и уснул сном младенца.

Рано утром ко мне, без стука, ворвалась сестра.

— Маша, ты видела табличку на двери? Там ясно написано: «Денег нет, тефтели закончились, и мне ничего не угрожает», — пошутил я, медленно натягивая форму.

— Алло, гараж, какие шутки с утра? — покрутила она пальцем у виска. — Я вообще-то пришла узнать, где ты шляешься по ночам? Заходила вчера вечером, и не нашла тебя. В академии сказали, что ты куда-то ушел.

— Так я с Гришей в клубе тусил, — соврал я, не моргнув глазом. Главное, чтобы её запасы в моём холодильнике не заинтересовали, а остальное все мелочи. Но такой ответ её не устроил. Мелкая закусила губу и задумалась.

— Ты совсем, братец, с ума сошёл? Ты же сам говорил, что нам опасно выходить за стены академии!

Затем Маша подскочила ко мне и стукнула кулачком по плечу:

— А меня с собой взять? Любимую сестру не позвал в клуб.

Я тоже слегка толкнул её по плечу и ухмыльнулся.

— Маша, ты ещё маленькая для таких клубов: там голые тёти танцуют.

— Ах вот как? — она раздражённо сдула локон волос со лба. — Тогда я родителям всё расскажу.

Пфф, испугать меня вздумала! Молча вытащил паспорт из шкафа и раскрыл перед её носом.

— Ну что, разобрала по слогам? СО-ВЕР-ШЕ-ННО-ЛЕТ-НИЙ! — помахал документом у её лица. — Моя жизнь — мои правила, как говорится.

— Ага, где бы твоя жизнь была, если бы не я! — тут же возразила она.

Закатив глаза, я принялся думать, чем бы ещё её поддеть. Но Маша уже переключилась на другое, схватив со стола пульт от телевизора.

— Что за ерунду ты смотришь? — нахмурившись, она нажала на кнопку, чтобы выключить его, но промахнулась и переключила канал.

И попала на новости. Там как раз репортёр сонным голосом вещал:

— Эта утрата стала тяжёлым ударом для всех его близких и подопечных. Сегодня ночью скончался Хуян Ни Суп — председатель крупнейшего в столице приюта для бездомных. Он был человеком с большой буквы и обладал добрым сердцем. Никогда не отказывал в помощи людям и…

Постойте, а чего это они так нелестно о супе отзываются? Я-то супы обожаю. Хм… А-а, это имя у него такое… Что там дальше?

— Хуян Ни Суп отдавал всю выручку со своих двух столовых на благотворительность в приют, — репортёр неуверенно прокашлялся. — Впрочем, из-за раздела его имущества между родственниками возникли серьёзные разногласия…

Пожалуй, я догадываюсь, кто этот Хуян Ни Суп.

Репортёр тем временем продолжал свою тираду:

— … Ведь председатель приюта имел накопления в размере семи миллионов рублей и владел тридцатью крупными объектами недвижимости. Но не нам его судить: он был хорошим человеком. Наверное…

На этом некролог закончился, и началась реклама.

— Да уж, похоже, мужик был тот ещё альтруист, — усмехнулась Маша.

Я согласно кивнул, а потом нахмурился.

— Слушай, а ты зачем вообще пришла? — спросил я, обернувшись к сестре.

— А ты что, уже забыл? Нам сегодня на полигон топать: мы в одной команде, братец! — радостно ответила она.

— Погоди… Какая ещё команда? Ты о чём?

Маша закатила глаза, и начала ворчать, напоминая мне о сегодняшних учебных соревнованиях для первокурсников.

Оказывается, на лесной территории при академии будут проходить баталии между параллельными группами. Суть проста: как в «Царь горы», только вместо горы — флаги на базах. Одна группа должна спереть флаг другой группы, и не потерять свой.

Да уж, замечательно. Как бы придумать способ участвовать, не поднимая с кровати ни одной мышцы? Может, объявить себя пацифистом? Но, увы, придётся тащиться. В конце концов, кто ещё защитит наш флаг от толпы таких же ленивых студентов?

Добрались мы, значит, с одногруппниками до нашей базы на облезлом холме, где торчал красный флажок на палке — словно метка на месте преступления. Маша о чём-то минут пятнадцать трещала с остальными, видимо, разрабатывали свой гениальный план. Я же просто развалился на травке и даже не пытался вникнуть в их болтовню. Надеюсь, удастся поспать, пока всё это не закончится. Если повезёт, проснусь уже в другой реальности.

— Добрыня! — только я собирался прикрыть глаза и уйти в мир снов, как мелкая подскочила ко мне и затараторила: — Ты, значит, остаёшься здесь на базе. Тут самое безопасное место… Ой, то есть надёжное! — сразу осеклась она.

Вот это я понимаю, балдёж: пусть студентики бегают по этому захолустью, а я пока немного посплю. Так и пройдёт эта унылая часть дня без напряга. Если что, я буду охранять флажок от нападения лесных духов.

— Короче, сиди здесь, возле флажка, а мы пойдём навстречу соперникам. Просто выловим их по дороге, и никого сюда не пропустим, — подмигнула мне Маша.

— Валяйте! — махнул я рукой, мечтая о том, чтобы они не вернулись слишком скоро.

Маша мигом улизнула к остальным ребятам из группы, и как только они пропали из моего поля зрения, я вспомнил, что сегодня ещё толком не тренировался, блин. Ладно, подкачаюсь, а потом покемарю. Может, если доведу себя до изнеможения, то эта лесная тоска меня не сожрёт.

Быстренько начал накачивать пресс, потом приступил к отжиманиям и продавил землю под собой. Упс… Если так пойдёт и дальше, докопаюсь до ядра Земли.

Вдруг под одной из таких вмятин услышал матерные слова. Что за хрень? Убрал руку, гляжу, а там… знакомый суслик. Тот самый, с аллергией на орехи… А как я его узнал? Так по его богатому словарному запасу!

— Ты чё творишь, мутант⁈ — грызун потер лапкой голову и стряхнул землю с шерсти. — Чуть не раздавил мне черепушку нафик!

— А ты что тут делаешь? И что ты вообще за зверь такой? — прищурился я, разглядывая грызуна.

— Ля-я! — хлопнул он себя лапами по бокам. — Ты вроде взрослый, а не знаешь, как разные виды животных называются? Для тебя я — мистер Суслик.

— Конечно, даже не мечтай! — я угрожающе ударил кулаком о ладонь. Может, испугается и перестанет говорить.

— Ладно, понял, не прокатило. Хотя у вас, людей, принято давать всякие титулы друг другу. Ну и чёрт с тобой. А пожрать что-нибудь есть? Но что-нибудь безлактозное…

— Для начала скажи, почему ты на человеческом языке болтаешь, тогда что-нибудь поищу, — пробасил я и подтянул к себе рюкзак поближе.

— Заколдованный я… Меня, короче, одна бабка прокляла на сто лет. Когда-то я был человеком, но если ты меня поцелуешь, то раньше расколдуешь, — подмигнул он мне.

— Морду тебе сейчас начищу, суслик. Такой поцелуй тебя устроит? — какой же он всё таки охреневший грызун.

— Пошутил я, блин, а ты сразу морду бить. Зоозащитники тебя бы запинали за такие слова.

Кажется, правду он говорить не собирается: не хочет свои тайны раскрывать. Но, с другой стороны, плевать мне на этого суслика: он не пирожок ведь, и даже не тефтелька. Кинул ему бутер с колбасой. Суслик ловко схватил его и, не прощаясь, быстро скрылся в своей норке. М-да… Странный попался зверёк.

Только собрался укусить свой бутерброд, как вдруг увидел, что на вершину холма взбирается запыхавшийся парень из команды соперников. Выглядел он не как великий маг — скорее как студент, пересдавший сессию на трояки.

— Ну что, герой, забирай флажок и катись отсюда, — бросил я, лениво махнув рукой. — Только не отвлекай меня, а то я голодный.

— Так, а в чем тут подвох? — он недоверчиво уставился на меня.

— Да я тут для декорации поставлен, как самый слабый в команде, — усмехнулся я, откусывая бутерброд. — С кем тягаться-то? С тенью?

Парень почесал затылок, словно о чем-то размышляя.

— А ты знаешь, что за победу над соперником или за взятие заложников тоже баллы дают? Они ж в общую копилку идут. Так что, извини, ничего личного!

Он двинулся ко мне, а я, не отрываясь от бутерброда, нащупал под ногами камешек и метнул ему прямо в лоб.

— Ай! — взвыл он, хватаясь за голову. — За что? Как ты мой защитный барьер сломал?

Но едва он поднял глаза, как последнее, что увидел — мой кулак, летящий ему навстречу. Парень рухнул ничком, а я доел свой бутерброд и снова завалился отдыхать.

Хм, а ведь этот раз даже гравитацию не снижал для ускорения: просто правильно всё рассчитал и применил. Расту в способностях, хоть и понемногу. Вот тебе и Маша, которая уверяла, что меня никто не побеспокоит. А тут пришлось взъерошенному по голове настучать. Надеюсь, на этом всё и закончится.

Но через пару минут опять слышу чьи-то шаги. Вы серьёзно? Вижу, ковыляет ко мне ещё один кандидат на премию Дарвина. Я невозмутимо дождался, пока он подойдёт ближе. Студентик заявил, что я должен ему сдаться.

Ну конечно! Как бы не так! Единственное, что я обязан точно сделать — это доесть свои бутерброды. Ему же просто отвесил щелбан и он рухнул, как подкошенный. А дальше… О том, что я хотел немного поспать, пришлось забыть. Ведь следующий студент был на подходе, и что-то мне подсказывает: это далеко не финал…

Смех и неугомонные разговоры растекались по ресторану, словно разлитое вино. М-да… Место, не спорю, шикарное: аристократы тут как дома, а студенты любят его за то, что оно недалеко от нашей элитной шараги. Но мне шумные тусовки никогда не нравились.

Сижу здесь чисто за компанию: сестра настояла отметить победу нашей команды на соревнованиях. А я, в свою очередь, не особо хочу отличаться от коллектива, а потому приходиться идти за ним.

Ладно, хоть поем чего-нибудь изысканного, вот только порции у них крохотные. Это вам не доставка огромных бургеров в общагу. Некоторые вообще несколько тарелок с устрицами заказали, хотя стоят они, как почка на чёрном рынке. А я-то знаю, сколько стоит почка на черном рынке… Там у Гриши, недавно что-то приключилось, и он жаловался мне, что почку хрен найдешь, а те, что есть, стоят слишком дорого.

Я же на морское не налегал: стейки — моё всё, особенно когда прожарка Rare. И пока я жевал сочный стейк, ощущал на себе пристальный взгляд Маши. Похоже, она собиралась затащить меня в уголок для серьезного разговора. Но тут заиграла музыка, начались её любимые танцы и она забыла про меня за что я благодарен тому кто это сделал.

Вся наша компания рванула на танцпол, парни наперебой приглашали девушек, и я с облегчением выдохнул и продолжил отсчитывать время до конца этого мероприятия. Когда оно закончится, конечно, я не знал, но думаю, что провести время больше, чем это место вообще работает, нереально.

За что Маше спасибо, так это за то, что она никогда не просит меня танцевать с ней. А то было бы странно и кринжово, как любит говорить мелкая. Хотя знаю, в некоторых старых Родах до сих пор есть правило: танцевать с девушками до совершеннолетия могут только родственники. Но у нас всё проще, мы этих заморочек не придерживаемся.

Наслаждаясь свободой, я доел стейк, осушил литровую кружку сока, и уже собирался наброситься на запечённого лосося, как меня окликнула подруга Маши — маркиза Виктория фон Адель.

— Добрыня, а почему вы не танцуете, можно поинтересоваться? — её голос был добродушным и весёлым. На «вы» она перешла, видимо, шутя.

Я отвлёкся от еды, заметив её красивые длинные ноги и прикинул что она тоже не на танцполе, как бы.

— Не люблю я танцевать, — лениво отмахнулся от нее.

Была у меня мысль что она тут ради того, чтобы намекнуть на танец, но поразмыслив, я отказался от этой идеи. Все же она аристократка из тех мест, где строгие правила этикета.

— Правда? Странно такое слышать от аристократа. Нас же с детства танцам учат, — улыбнулась Вика.

— Ну, какой есть… Честно, шумные места — не моё. Кстати, ты ведь тоже аристократка, а не танцуешь, — подметил, надеясь выкрутиться.

— Да меня просто никто не пригласил, — она мягко улыбнулась. А я в ответ улыбнулся… теплому салату с телятиной, который только что поставили на стол.

А еще тяжело вздохнул… Ведь сейчас она сделала именно намек на то, чтобы я пригласил её. С одной стороны, она, и правда, красивая, и приятна мне. Но с другой… теплый салат остынет.

— Понимаю, — пробормотал я, доедая кусок лосося.

— Ставлю сотку, что он скоро лопнет, — услышал я со стороны голос двух одногруппников, которые уже начали делать ставки на меня и мой аппетит.

Я хотел было уже внимательнее их послушать, как Виктория вдруг заявила, что её это не особо беспокоит, а затем неожиданно сказала: раз мы оба не танцуем, то почему бы нам не потанцевать вместе? М-да… странная логика.

Хотя, ее слова меня немного удивили… Ведь она из Пруссии, а я, можно сказать, восхищаюсь этой страной, в некотором роде. Хотя бы тем, что там никто не лезет в чужие дела, и все, что делается, то сразу с максимальной серьезностью. И вот там даже такие намеки считались прям очень большим исключением.

— Честно говоря, впервые вижу, чтобы девушка первой на танец парня приглашала.

— Просто ты, видимо, не бывал в Пруссии, Добрыня. У нас все девушки решительные. Нам не нравится в одиночестве сидеть, — её глаза сверкнули, и я понял: всё, дружище, попал.

А вот тут она не совсем правду мне говорит. Там действительно такое может быть… Но обычно это в том случае, если один парень нравится сразу двум девушкам, и они переходят в наступление, перед этим предупредив свои Рода. Тогда там, кажется, доходит все до крови.

Виктория весьма привлекательна, и отказывать ей как-то не хочется. Да и зачем обижать девушку, если у неё кавалеров на вечер нет? Вздохнув, я отодвинул тарелку и повёл её на танцпол. Закружились мы в ритме вальса. И представляю, как мы выглядим со стороны: она высокая и стройная, двигается грациозно, как лань, а я медведь на льду, пытающийся не наступить ей на ноги.

Вообще-то, танцевать я умею и люблю, но точно не под такую музыку и, скорее всего, даже не в этом мире, ведь этот танцпол явно не рассчитан на мою массу. Пол скрипит и трещит, и я уже представляю себе, как мы проваливаемся на нижний этаж, устраивая незапланированное представление. Гравитацию приходится контролировать с особой осторожностью: не хочу стать причиной сломанных чужих костей.

Но, несмотря на всё, мне даже понравилось. У Вики отличные манеры, и она красиво танцует. Правда, забавляет её напускная холодность, хотя вижу, как её щёки краснеют, когда я слегка перемещаю руку по её талии.

Дальше приличий не заступаю, правда: не хочу узнать, насколько острые её каблуки. Но интересно наблюдать за её реакцией, и потому моя рука скользит по ее спине и талии, то вправо немного, то влево.

Виктория прищурилась и произнесла:

— Не беспокойся, Добрыня, я ловкая девушка, и ты на ногу мне точно не наступишь. Ты ведь об этом так задумался?

— Ага, — кивнул я, усмехаясь.

Потанцевав ещё немного, я проводил её обратно к столику.

— Виктория, раз уж сегодня ты моя дама, позволь мне о тебе позаботиться.

Она улыбнулась, и в её глазах мелькнул огонёк.

— С удовольствием, Добрыня! Хм… дама? — в её взгляде мелькнуло что-то игривое. Или просто она отчаянно жаждет салата с телятиной? Хотя сомневаюсь, что кто-то хочет его больше меня.

— А разве на твоей родине не такие правила? Ведь если парень с девушкой танцевали вместе, то она вроде как становится его спутницей на весь вечер.

— Хорошо же ты, однако, осведомлён об этикете в Пруссии, — улыбнулась девушка. Ну а хера ли, само собой: я вообще много чего знаю.

— Так чего желает дама? Может, чего выпить? — спросил у нее.

— Пожалуй, я не откажусь от бокальчика византийского шампанского с восточного берега Фракии, — быстро ответила мне Виктория. А потом тут же добавила, что и от бокала из имперских виноградников тоже не отказалась бы.

Первая мысль: губа у неё, судя по византийскому шампанскому, не дура. Молча кивнув, я побрёл к бару. Если уж я с ней танцевал, то по приличиям должен провести рядом хотя бы часа четыре. А бокал византийского из Фракии стоит где-то двести пятьдесят рубликов… Недурно. Но Вика, видимо, заботлива: о моём кошельке побеспокоилась, согласившись и на имперское за тридцатку.

У стойки главенствовал бармен, отвечающий за напитки. Выглядел он нарядно: в белом костюме с золотой вышивкой.

— Что желаете, господин? — промурлыкал он.

— Бутылку византийского шампанского с восточного берега Фракии и два бокала, будьте добры.

Он быстро притащил её: бутылка и на вид выглядела дорого. Вся позолоченная, с полупрозрачной сердцевиной, где аппетитно булькали цельные виноградинки. Украшали её фигурки фракийских гладиаторов и бога вина. Оказывается, именно Фракия впервые была связана с ним, судя по мифам: звали его, вроде, Загрей, а потом он переродился в Диониса. Но зачем мне сейчас эта сводка? Всегда знал: читаю слишком много, но остановиться не могу.

Я рассчитался картой на терминале и, подхватив бокалы, направился к Виктории. Бутылка вышла мне в четыре тысячи рублей: не такая уж мелочь. Но нищим я себя не считаю, ведь в прежнем мире я всегда умел добывать деньги, так что и в этом не проблема. Куда важнее произвести достойное впечатление на девушку. Жить, в конце концов, нужно в удовольствие, а не трястись над каждой монеткой. Может и следовало остаться в общаге, сэкономить деньги, помедитировать, потренироваться. Но раз уж я сюда приперся, то придется раскошелиться.

Стоп… Что за ерунда? Подхожу ближе к столику и замечаю: Вика явно не в духе. Сидит, ножкой покачивает, взгляд холоднее льдов Арктики. А на моем месте, рядом с ней, развалился какой-то надухаренный аристократишка. Видел его как-то в академии, но имени не помню.

— Отвали! — сказала девушка ему с презрением. Я поставил шампанское с бокалами на антикварный комод рядом, чувствуя, что шоу только начинается. — Меня не интересует ни твоя компания, ни твоя болтовня.

— Ого, красотка, а в тебе есть перчинка, — ухмыляется нагло он, хоть мой уже холодный салат не тронул, и то хорошо. — Давай познакомимся поближе, и я уверен, что ты быстро изменишь свое мнение обо мне.

И это еще не все: наглый типок добавил про меня пару словечек. Мол, он явно лучше, ведь я всего лишь жалкий F-ранговый аристо.

— Ты что, с первого раза не понял? — Вика с возмущением на него посмотрела. — Сказала же: твоя компания мне не интересна!

Серьезно, почему он все еще греет мое место? Хорошо, конечно, что сиденье теплое, но раз хозяин пришел, пора бы ему уже свалить.

— Будьте так любезны, освободите мое место, уважаемый, — говорю, подойдя к нему.

Он медленно поворачивается ко мне: ну надо же, какое неуважение. Оценивающим взглядом окидывает меня и выдает:

— Это больше не твое место, проваливай! — и снова поворачивается к Вике.

— Красавица, ты просто не понимаешь, кто я. Предлагаю тебе покататься со мной, так что грубить ни к чему.

Девушка начала заметно нервничать.

— Мне плевать, кто ты… Но похоже, ты еще и глухой: сказано же, это не твое место.

Все, хватит. Не люблю таких наглых. У него был шанс уйти по-хорошему.

— Раз! — вырывается у меня. Когда начинаю отсчет, значит, кому-то пора в медпункт.

Но этот придурок игнорирует меня, продолжая что-то втирать Виктории.

— Два! — говорю громче.

Тупица отмахивается:

— Ты что, тупой? Катись отсюда!

— Три!

Теперь он, кажется, заинтересовался мной.

— Три? И что дальше будет, четыре? — хихикает он, полуобернувшись ко мне.

Но я уже схватил кресло, в котором он развалился и, подняв его вместе с ним, спокойно направляюсь к распахнутому балкону. Пока он начинает понимать, что что-то пошло не так, мы уже были у перил.

— Эй, ты чего творишь⁈ — забеспокоился аристо, пытаясь встать.

— Да так, выношу мусор, — улыбнулся я злорадно.

— Постой! Давай поговорим! — испуганно закричал он.

— Конечно, — киваю. — Поговоришь сейчас с рыбками.

И с этими словами отправляю его вместе с креслом через перила. Снизу раздается веселый всплеск: озеро под окнами ресторана принял его в свои объятия.

— Ну вот, — отряхиваю руки, — отличный способ произвести впечатление на вечеринке.

Всё произошло так быстро… Я отпустил кресло, и единственное, что успел сделать этот аристо — недоумённо посмотреть на меня, не веря, что такое может с ним случиться.

Я же, насвистывая себе под нос, подхватил другое свободное кресло и уселся рядом со своей дамой.

— Ну что ж, теперь можем продолжить наш вечер, — сказал я, открывая шампанское.

Вика, похоже, больше удивилась появлению этой бутылки, чем полёту того неудачника.

— Византийское? Целая бутылка? Ого! — её улыбка засияла. — Добрыня, а знаешь, ты умеешь удивлять.

Я попытался улыбнуться в ответ, несмотря на уже набитый рот. Ведь салат оказался очень вкусным, как и компания. Самое приятное было то, что нашему тихому уединению никто не мешал. Одногруппники продолжали танцевать, другие, включая мою сестру, отправились к аттракциону неподалёку — артефактному измерителю силы с грушей для битья. Короче, надо бить по груше, и измеритель покажет силу удара. Нас тоже звали, но мне было лень идти, да и не хотелось артефакт сломать.

Мы с Викой занимались куда более полезным делом: уплетали еду и беседовали. Всё шло прекрасно, пока тот придурок не вернулся.

Мускулистый аристо притащил сюда не только свой зад, но и двух типов наподобие телохранителей. Но, как и полагается аристократу, успел привести себя в порядок и нацепить чистую сухую одежду.

— Встал быстро с кресла! — скрестив руки на груди, попытался он крикнуть пафосно, но голос дрогнул от раздражения.

— Да? — лениво посмотрел я на него, отложив вилку в сторону. — Зачем?

Глаза его сузились, а сам он покраснел от злости. Я же просто предложил ему вызвать меня на дуэль.

— Ну нет, на дуэль даже не рассчитывай, — скривился он, словно это было ниже его достоинства.

С какой стати дуэль — низко? Мы оба аристократы. По мне, убивать толпой без дуэли куда хуже. Но, видимо, у него свои понятия о чести… А может он просто трус?

— Вика, я отойду ненадолго, хорошо? — обратился я к девушке, поднимаясь из-за стола и откладывая салфетку.

— Тогда я тоже пойду с тобой: не оставишь же ты даму одну, а то вдруг украдут, — девушку явно забавляла вся эта ситуация.

— Боюсь, этим придуркам и меня одного хватит. Пожалей их, Вик.

Не успел я договорить, как троица зашумела и засуетилась. Мускулистый тип при своих дружках даже перегнул палку, обозвав меня низкосортным аристократом.

— Низкосортный, говоришь? — я смерил его взглядом с ног до головы, тем самым, от которого мои старые враги обычно начинали писать завещания.

— А ты вообще кто такой? — не унимался тип. — Что-то мы про Род Добрыничей ни хрена не слышали. Значит, ты пустое место, усвоил? Я вот — граф Карамазов. Слышал о таком?

— Ага, припоминаю, — ухмыльнулся я. — Это те самые Карамазовы, которые в последней войне свои позиции прое… хотя были за них ответственны?

— Ты чё, мразь, совсем…

Оу! Карамазов не успел договорить: на его плечо легла рука. Граф аж дернулся от неожиданности и, сжав кулак, резко развернулся, готовый врезать тому, кто посмел его тронуть. Но не тут-то было… За его спиной стоял никто иной, как Гриша Распутин. Странно, что он объявился так рано; мы же собирались позже с ним встретиться. Ну да ладно, может, решил здесь перекусить — это дело он любит.

— У вас три секунды, чтобы свалить отсюда, утырки, — голос Гриши звучал ледяным, что для него редкость.

— Слушай, Гриш, а ты чего лезешь… — Карамазову снова не дали договорить. Что-то у него сегодня со скоростью речи неполадки.

— Для тебя я не Гриша, а Григорий Распутин, усек? И повторяю в последний раз: три секунды, чтобы исчезнуть. Еще раз кто-то из вас докопается до моего друга Добрыни, вам понадобятся новые зубы.

Карамазова аж затрясло, как в лихорадке. Единственное, что он смог выпалить мне перед тем, как уйти, это то, что мне повезло спрятаться за спиной Гриши. Ну и злобно добавил: «Мы еще встретимся».

Я даже не стал ему отвечать, просто усмехнулся и помахал рукой напоследок.

— Добрыня, — Гриша с улыбкой подсел к нам за столик. — А что это за прекрасная леди рядом с тобой? Я тебя к дамам звал сотню раз, а ты весь последний месяц отнекивался.

Налив себе морса, я коротко объяснил, что Вика — моя одногруппница, и подруга Маши. Но его, как всегда, это не удовлетворил мой ответ.

— Может, вы сами утолите мое любопытство? — Распутин почтительно кивнул Вике. — Кто же вы, раз сумели покорить сердце нашего Добрыни? Я, как его лучший друг, должен все узнать.

— Кхе-кхе… — кашлянул я в кулак. Вот же дурак, куда он клонит? — Мы, вообще-то, не пара.

Маркиза с улыбкой представилась. А Гришаня сразу начал сыпать ей комплиментами на немецком, узнав, что она прусская маркиза.

— Редко в Империи встретишь людей, которые так отлично владеют немецким, — заметила Вика, отпивая шампанское. — Здесь чаще всего на французском языке блестяще говорят. И вы сегодня первый, кого я встретила с таким знанием языка.

— Да ну? — Гриша рассмеялся и хитро глянул на меня. — Ну я точно не первый; вы уже двоих таких сегодня встретили.

— Почему же?

— А ты чего скромничаешь, Добрыня? — друг подбодрил меня легким толчком в плечо. Чёрт, из-за него я пролил чай. — Почему с дамой на её родном языке не общаешься, утырок?

Вика тут же вступилась за меня, прося обходиться без оскорблений. Щебетала о том, что не все владеют немецким в совершенстве, и что в Империи его тяжело изучать.

В самой Пруссии, конечно, говорят и на других языках, но немецкий у них официальный, и самый распространённый.

— Гриша, я тебе за «утырка» уши поотрываю, — в шутку пригрозил я, толкнув его в ответ и подливая себе ещё чаю.

Но, блин, вот же жопа… Маркиза призадумалась и, похоже, догадалась, что Гриша не соврал насчёт моих языковых талантов. Она уже слышала от меня простенькую фразу на немецком, но тогда не знала, что я в нём зубаст.

Это открытие для меня было не особо радостным.

— То есть, когда я думала, что ты меня не понимаешь и спокойно говорила на немецком, ты всё прекрасно понимал? — её глаза расширились и уставились на меня. Ну вот кто попросил Распутина трепаться лишний раз?

— Упс, Добрыня, сорян, — Гриша смущённо почесал затылок.

Я уже подумал даже сделать вид, что чай невероятно вкусный, и от него не оторваться. Однако Вика вдруг сама сменила тему и принялась расспрашивать Гришу. Пронесло… Но главное, чтобы меня после такого количества разнообразной еды за вечер не пронесло.

— Значит, Григорий, вы и вправду лучший друг Добрыни, раз так легко разобрались с этими аристо?

— Ага, именно так! Но заметьте, когда я сказал им, что им не поздоровится и зубов лишатся, я имел в виду не себя, а Добрыню. Если его разозлить, он может врагов неприятно удивить.

Вот кто его за язык тянул? Зачем мне эти хвалебные речи? Но друзья, видимо, для того и существуют, чтобы нести чушь, вперемешку с похвалами. Эх…

В общем, мы ещё посидели, поболтали о том о сём. Гриша потом укатил по делам, но договорились созвониться позже и обсудить предстоящие поединки. Да и нам с Викой пора было возвращаться в академию, ведь засиделись допоздна.

Она, слегка смутившись, предложила подвезти меня: за ней уже приехал личный водитель. Но я вежливо отказался.

В общем, решил я пешком прогуляться до академии. Хотя, стоп… Может, пробежаться? Здоровее буду. Но есть проблема: я в парадном костюме, а стирать и гладить потом — такое себе удовольствие. Лень-матушка! Глажка меня и так доконает; в отличие от некоторых аристократов, слуг на время учёбы я с собой не привёз. А ходить в мятом и грязном мне не хочется, приходится всё самому делать.

И вот, шагаю я неспешно по тёмной улочке. Выхожу на дорогу, и тут раздался визг тормозов. Какая-то тачка, ослепляя меня фарами, вылетела из-за поворота и понеслась прямо на меня.

Дай-ка гляну, кто это так гоняет… Поднапряг зрение: опа, Карамазов со своими верзилами! Неужто опять им захотелось со мной поговорить? А нет, машина разгоняется: решили сбить меня, значит. Как оригинально!

— И снова привет, Добрынин! — кривится Карамазов из окна, а его водила-шестерка жмёт на газ.

А я спокойно стою посреди пустой улицы. В последний момент увеличиваю свой вес до двух тонн: попробуйте сбейте теперь, ха-ха. Они и сбили… Удар был впечатляющим…

— БА-БАХ!

Все тело у меня заломило и бросило в жар. Но вовсе не из-за столкновения: просто усилив гравитацию в несколько раз, почувствовал себя не самым лучшим образом.

Пришел в себя немного и смотрю, а я сейчас стою в их машине, вернее, в том, что от неё осталось. Вот почему я не люблю спорткары, ведь они разваливаются от малейшего удара.

Карамазов с дружком, без сознания, уткнулись лицами в подушки безопасности. Третий громила, сидит и ничего не понимает. Я тут же легонько хлопнул его по затылку, вырубив и пожелав доброй ночи.

Что ж, теперь надо быстро свалить отсюда, пока никто не увидел меня. Хорошо, что у меня всегда есть план. В двух шагах находился ограждающий столбик. Подтолкнул машину к нему, пнул столб ногой, чтобы тот согнулся. Чем не классическая авария? По-моему, вышло идеально!

После чего еще раз посмотрел по сторонам, нет ли лишних свидетелей, и бодро потопал в общагу. Денёк выдался что надо: скучать не пришлось.

До общаги добрался уже без всяких приключений. Подхожу к своей комнате, а в дверях торчит письмо. Интрига на ночь глядя? Ну, спасибо, Вселенная, за очередной сюрприз. Но открывать не спешил. Сперва зашел в комнату, сделал себе витаминный коктейль для детокса и, выпив его залпом, и тогда вскрыл послание.

— Благодарю за чудесный вечер, Добрыня! — написала Виктория фон Адель.

Хм… чего это она? Вроде не похожа на романтическую особу. Ну и дела… Закрыв лицо рукой, я плюхнулся на кровать. Хотел же спокойно прожить хоть сто лет… Без войн, интриг и любовных историй. Но, с другой стороны, Виктория — девушка интересная и симпатичная.

Ладно, об этом подумаю завтра. Сейчас бы пару часов сна, а потом Грише нужно позвонить. Ведь не только вечер был насыщенный, но и ночь обещает быть жаркой. Ночью меня ждут четыре боя на ринге! Но я выйду победителем из каждого — ни секунды в этом не сомневаюсь. Так что с этих поединков мне такую сумму отсыпят, что хватит на шикарную тачку. А то пешком ходить уже достало.

Правда, забавно, что переживаю теперь не о том, где денег заработать, а как семье объяснить, откуда столько на машину нашел. Но это уже детали…

— С дороги, смертные! — реву я, мчась по коридору, словно разъярённый носорог. Адреналин хлещет по венам, сердце стучит так, будто пытается вырваться из груди.

Бедный очкарик едва не стал ковриком под моими ногами. С моими габаритами не так-то просто затормозить, даже если стараешься снизить гравитацию. Хорошо, что хоть стены выдержали моё боковое скольжение. Затем обгоняю ещё одного несчастного. Он красный, как варёный рак, пот ручьями стекает по его вискам. Я поймал его взгляд — чистое отчаяние. Ему-то, возможно, опоздание и простят, а мне, с моими регулярными опозданиями, светит что-то похуже отчисления.

И вот тебе на… Прямо передо мной два унылых служака академии в серой форме тащат сломанную парту. Не снижая скорости, взмываю в воздух и перепрыгиваю через парту, оставляя служащих в полном шоке.

Ещё рывок, удар дверью — и я влетаю в аудиторию. Но что за черт… Опять опоздал… Из-за своего большого стола выглядывает Маргарита Великая, хлопая в ладоши. Не удивлюсь, если она сидит на стопке энциклопедий, чтобы казаться выше. Насмешливо прищурившись, она приготовилась к атаке.

Забавно, что именно эта миниатюрная преподша ненавидит, когда её называют по отчеству. Просит обращаться по фамилии, а фамилия у неё — Великая. Мне смешно обращаться к такой крохе, как к Маргарите Великой.

— Ну что ж, Добрыня, поздравляю! Сегодня ты опоздал всего на семь минут! Прогресс налицо, — иронично говорит она. — Что случилось в этот раз? Будильник у тебя украли?

— Извините, Маргарита Великая, пробки, сами понимаете… — пытаюсь сделать виноватое лицо.

— Знаешь, Добрыня, я когда-нибудь выполню своё обещание и пришибу тебя ледяной глыбой, — постучала она длинными ногтями по столу.

— Да-да, это мы уже проходили. Не впечатлило, — вздыхаю и закатываю глаза. Если она и вправду решит меня заморозить, хотя бы не придётся сдавать её экзамен.

— Ты, вижу, напрашиваешься сам! — Великая аж подпрыгнула от злости. Ещё чуть-чуть, и меня превратят в ледяную статую для украшения двора.

Если ей не жалко студентов, то хотя бы стадион под окнами могла бы пощадить. Ведь после её последнего ледяного фейерверка стадион только недавно восстановили. И я напомнил ей об этом. Она сжала кулаки так, что даже костяшки побелели. Затем вздохнула и приказала немедленно сесть за парту.

И тут, как назло, заржал Вася Пупкин — мой одногруппник. Но не успел он закрыть рот, как в его лоб впечатался ледяной шарик от Великой.

— Смешно тебе, Вася? — процедила она сквозь зубы. — Радуйся, пока я в хорошем настроении.

— Не-не, Маргарита Се… ой, Великая, я не специально, — Вася замахал руками и спрятался под партой, словно она могла спасти его от гнева преподши.

Ладно, к черту эту миниатюрную фурию в очках. Надо решить, куда присесть, а то аудитория забита под завязку.

Гляжу направо — свободное место есть возле Вити Угольникова. Тормоз ещё тот, лицо у него квадратное, будто стену лбом пробивал. А ещё мне говорят, что я выгляжу глупо… Посмотрели бы на Витька — на его фоне я гений. Он сейчас так усердно ковыряется ручкой в ухе, что боюсь, как бы не достал до своих мозгов. С Угольниковым всё ясно. А за другой партой? Ох, там вообще трэш: тот самый фанат журналистики, который считает, что сплетни — это искусство.

Эх, куда же мне приткнуться? Взглянул влево, и тихо выругался. Серьёзно, к ней? Но выбора нет: лучше уж с сестрой сидеть, чем с этими странными персонажами.

Маша довольно мне улыбнулась и махнула рукой. Кажется, она наслаждается моими мучениями. Не то, чтобы я не любил сестру, но она та ещё пиявка. Ладно, плюхаюсь рядом с ней. Делаю вид, что преподша вещает нечто безумно интересное, и всё вроде норм. Пока не дошло до конспектов под её диктовку. Я ничего с собой не взял…

— Маш, у тебя запасной блокнот не найдётся? — шепчу сестре.

— Нет, а твой где?

— Да забыл, — отмахиваюсь.

Покосившись на мою сумку, мелкая вырвала листок из своего блокнота и с иронией спросила:

— Ручку тоже надо?

— Давай, — киваю.

Маша усмехнулась и начала ворчать, что я вообще с пустыми руками заявился.

— Что ты таскаешь в своей сумке-то? — сестра протянула руку и схватилась за неё. — Ух, какая тяжёлая!

— Да гантеля там, — отмахнулся я. — В дальнем парке сегодня тренировался, вот и опоздал.

— С таким подходом к учёбе тебя выгонят, дубина, а академию закончу только я, — вздохнула сестра.

Я понял, что лучше бы на паре простоял, чем слушать её нотации. А преподша тем временем заёрзала на стуле.

— Имел бы ты хоть каплю совести, Добрыня, и притворился бы прилежным учеником, — она вставила свои пять копеек, а я откровенно не понял, к чему придирки.

— Так-то я сижу и пишу. Что ещё нужно?

Но та мгновенно поднялась и зашагала ко мне, цокая каблуками по полу.

— Что-то мне подсказывает, что в твоей сумке есть всё, кроме учебных принадлежностей, — язвительно заметила Маргарита.

Преподша сделала ещё шаг вперёд, и мне показалось, что она вот-вот залезет внутрь. И тут я впервые в жизни ощутил настоящий страх.

— Простите, Маргарита Великая, исправлюсь, больше такого не повторится! — выпалил я, заталкивая сумку ногой под стол.

— Чего и следовало ожидать, — презрительно фыркнула Сергеевна и развернулась на каблуках. — Не представляю, Добрыня, как ты экзамены сдашь, и сдашь ли вообще… Но это уже твои проблемы.

Замурлыкав под нос какую-то классическую мелодию, она пошла к своему громоздкому столу. Ух… Пронесло!

— Добрыня, с чего это ты так разволновался? — зевнула Маша рядом. — Показал бы ей свою гантелю, да и всё. Великая бы точно успокоилась.

Знала бы сестра, как двусмысленно это звучит… Или это только у меня в голове такие мысли?

— Маша, не отвлекайся от пары, — буркнул я и вытер пот со лба.

На секундочку, в этой сумке лежит двести пятьдесят тысяч рублей наличкой. Неудивительно, что я занервничал. За одну ночь подпольных боёв столько поднял. Даже переодеться не успел; думал, хоть на занятия вовремя успею. Обычно рюкзак я заранее собираю, но сегодня утром не было времени заскочить в общагу и сбросить там сумку. Вот и пришлось бежать с ней на пары.

Вообще, фигово, что отдали всё наличкой, а не на карту, как обычно. Хотя неудивительно: сумма приличная, да ещё на ставках столько наварили, что банки бы охренели, пока всё на счета перекинут. И я не заработал бы столько, если бы не оказалось шести боёв вместо четырёх. Последние особенно врезались в память. Сражался против двух братьев: достойные соперники, нечего сказать. Будто силы свои берегли, не желая все карты раскрывать. Не удивлюсь, если они из какой-нибудь тайной гвардии бойцов с безупречной репутацией. Братья, кстати, оказались нормальными ребятами. Сразу сказали, что им важна только победа, а моё здоровье при мне оставят. Такое отношение я уважаю, поэтому не стал их ломать на ринге. Поберёг кости парням.

Чтобы их одолеть, пришлось вспомнить все навыки прошлых жизней. Раньше по грубой силе работал, а тут пришлось своё мастерство подключать. Победить и не покалечить — задачка ещё та, посложнее, чем просто навалять до инвалидности.

После боя Гришаня сообщил, что на поединок с братьями поставили кучу бабла. Я порадовался, что выступал инкогнито: менеджер у тех парней тот ещё прохвост, мог бы обидеться и подстроить какую-нибудь гадость. Распутин мне вообще сказал, что он терпеть не может проигрывать, и вроде какая-то важная шишка, если верна его информация.

Но победа была за мной, и зрители даже встали, аплодировали. Им явно понравилось шоу. Хотя некоторые орали, чтобы я добил соперников. Но я не стал идти на поводу у толпы: устраивать кровавое месиво ради развлечения — не моё.

В общем, ночь прошла успешно, но есть один нюанс: рефери объявил, что я перехожу в среднюю лигу. Теперь лёгких боёв мне не видать. Знаю, что там творится, видел пару схваток… Мясорубка ещё та. Но кто сказал, что жизнь — простой квест?

Конец пары у Сергеевны я встретил с облегчением. На следующей паре удалось немного поспать, чему был несказанно рад. А потом Маша попросила меня уступить место Виктории. Сестра во время урока часто будила меня своими замечаниями по учёбе, так что чудненько, что удалось пересесть от неё.

На занятии по истории многие разбежались по своим делам, а я удобно устроился на задней парте, чтобы опять вздремнуть. Препод по истории — славный старикан. Если и замечал, что я дрыхну, то просто задавал вопрос по теме. Я отвечал, и снова вырубался. Он не докапывался: предмет-то я знаю хорошо.

Историю я уже давненько самостоятельно освоил. Надо же было понять, куда меня на этот раз угораздило попасть. Мир этот своеобразный, не соскучишься. Благо в нашем доме осталась дедовская библиотека: единственное его наследство, которое батя сохранил, потому что сам был книжным червём.

После урока истории было ещё несколько лекций, на которых я сладко дремал. Преподы пытались меня разбудить, но безуспешно.

А последним занятием была физкультура: моя любимая пара. Я снова решил её прогулять, ведь мне делать там нечего: не сидеть же тупо на лавочке или тягать гантельки для детского садика.

И вот, топаю к выходу, мечтая, как сейчас наемся в общаге и потренируюсь по-нормальному. Хватаюсь за ручку двери, а она — хлоп! — открывается сама.

Чёрт возьми… Прямо передо мной стоит физрук Вадим Геннадьевич в своих вечных трениках.

— Добрыня, а куда ты намылился, голубчик? — прищурился он. Попал я, однако…

— Да вот… Свежим воздухом хотел подышать, — промямлил ему.

— Через пару минут занятие начинается. Опоздаешь, — не отставал он от меня.

— Ну, мне очень нужно… Э-э… Срочное дело, — выпалил первое, что пришло в голову.

Геннадьевич пристально посмотрел на меня, а затем выдал.

— О, я-то лучше знаю, что тебе нужно, — протянул он саркастично. — Ты уже две недели прогулял моих уроков. Но сегодня у меня замечательная новость — тебя ждет экзамен.

— Чего⁈ Да мы только начали учиться! Какой ещё экзамен?

— Это для тебя только начало, — хмыкнул физрук. — А остальные уже две недели как потеют.

Чушь какая-то… Я был уверен, что экзамены проводят раз в полгода. Но Геннадьевич объяснил, что в академии экзамены сдают чаще.

Здесь надо было видеть моё лицо… Ничего печальнее в жизни не слышал. Будто передо мной перевернулся грузовик с моими любимыми пончиками, а сверху на них приземлился слон. Боль… Нестерпимая боль.

— Так что, Добрыня, если ты не сдашь в этом месяце четыре экзамена по любым предметам, вылетаешь из академии. Заставить тебя, конечно, не могу, но очень советую, — физрук добил меня окончательно.

Похоже, делать нечего. Надо продержаться до конца обучения в этой элитной шараге, чтобы потом забыть о ней, как о страшном сне.

С унылым видом я побрел в спортзал, а там уже все были в сборе: даже студенты с других курсов подтянулись. Ну, понятно — экзамен у всех одновременно.

Каждый готовился по-своему… Кто-то медитировал, кто-то подтягивался с артефактными утяжелителями, другие бегали по залу.

— Оу, Добрыня, а ты почему еще без формы? — услышал я задиристый голос барона Грибоедова из параллельной группы.

— В стирке, — соврал я, не глядя на него.

— Ну ты и тормоз, ха-ха! Забить на форму в день экзамена — это в твоём стиле, — заржал Грибоедов.

Повернулся к нему… Смотрю, он грушу колотит в боксёрских перчатках, пытаясь казаться крутым. Ну, я слегка эту грушу подтолкнул в его сторону. Груша отпружинила и дала барону по носу так, что он с визгом отлетел на пару метров.

— С реакцией у тебя, вижу, проблемы. Так что кто из нас тормоз — вопрос спорный, — ухмыльнулся я, наблюдая, как он растянулся на полу.

Но моя улыбка быстро сползла. Сестрёнка, заметив полёт Грибоедова, сразу подскочила ко мне.

— Что этот придурок тебе сказал? — мелкая выпалила, тыча пальцем в барона.

— Да ничего, — отмахнулся я. Не хватало ещё, чтобы Грибочку хана пришла: сестра его добивать пойдёт.

— Да ладно? Ты на людей просто так не нападаешь. Говори, что он наговорил тебе, — Маша прищурилась и топнула ножкой.

— Да ничего я с ним не делал. Грушу толкнул, она отскочила, а он сам под удар полез, — отмахнулся я, надеясь, что мелкая поверит.

Правду выкладывать не хотел: ещё не хватало, чтобы Маша его на дуэль вызвала. К счастью, тут подоспел физрук. Ну хоть отвлёк сестру от моего допроса.

— Добрыня, а ты чего еще без формы? — ухмыльнулся Геннадьевич, почесывая свою щетину. — Хотя ладно, сегодня тебе точно не повезло.

— Это ещё почему? — нахмурился я. Вроде пока всё шло по плану. — Неужели форма настолько важна для размахивания моими конечностями на вашем экзамене?

— Нет, дело совсем не в форме, — злорадно осклабился физрук. — Просто ты в моём чёрном списке, так что готовься.

И что это значит? Кхм… Но тут мелкая, как всегда, опередила, заметив моё недоумение.

— Он тебя завалить намерен, Добрыня, капитально завалить! — расхохоталась Маша, хлопая меня по плечу. Вот она, сестринская любовь — пнуть брата, когда тот и так стоит на краю пропасти.

— Итак… — посмотрел физрук по сторонам. — Поднимите руки те, у кого есть срочные дела после экзамена.

Руки взметнулись так быстро, будто объявили раздачу бесплатной пиццы. Никто не знал, к чему это приведёт, но инстинкт самосохранения сработал на все сто процентов.

— Отлично, поздравляю, — улыбнулся физрук. — Сегодня ваши дела — это я. Да и завтра, возможно, тоже.

Студенты переглянулись между собой, и засыпали преподавателя вопросами. Физрук начал вещать, что у экзамена нет срока. День, два, неделя — да хоть до конца времён. Пока мы не сдадим всё по его кривым стандартам, будем обречены крутиться в этом спортивном чистилище.

Вперёд вышел Потников — наш местный любитель расписаний и графиков, человек, способный устроить истерику, если обед задержится хоть на пару минут.

— Постойте, как же так? — вскричал он, поправляя очки. — А остальные занятия? Это нарушение всех норм!

— Ваши проблемы — ваши заботы, — лениво протянул физрук. Он явно наслаждался своей властью над нами.

Затем пустился в пафосную речь о том, что мы, оказывается, аристократы, элита общества. И на нас лежат не только привилегии, но и обязанности. Вот так новость! Должны, мол, закаляться в суровых условиях, показывая собой пример. Он закончил свою тираду призывом продемонстрировать, чему мы научились под его мудрым руководством. Не физрук, а какой-то боевой монах из забытого Ордена.

— И у меня для вас особый сюрприз, — продолжал говорить Геннадьевич. В этот момент я остро пожалел, что не умею телепортироваться на другой конец света, как мой старый знакомый Грегори Торговец.

Он хлопнул в ладоши, и в зал вплыл Макар Никонович — наш преподаватель по командным боевым действиям. Любитель превращать наши тренировки в хаос и разрушения, заряжая наши души своим энтузиазмом.

— Поздравляю, молодёжь! — проорал старик так, будто мы стояли на параде. — Сегодня у вас двойное удовольствие! Не один, а целых два экзамена! И физкультура, и командные боевые действия!

И пока мы пытались переварить услышанное, два препода — закадычные дружки, которые, вероятно, после уроков вместе гоняют чаи с чем-то покрепче, начали наперебой нам объяснять суть задания.

Короче, нас решили разделить на команды по три человека. Капитанов выберут они, а те уже начнут собирать свою команду.

— Бартанов! — рявкнул Никонович, указывая на парня из параллельной группы. — Берёшь в команду Софью Нестерову?

Бартанов задумался на пару секунд и отрицательно покачал головой. Препод предложил ему другого студента, «покруче», и тот тут же кивнул. Так и шло: дедок называл капитанов, а они выбирали себе людей. Я же стоял и старался не уснуть. Удивительно, но мою фамилию называли дважды, и оба раза от меня отмахнулись. Это что, у меня какие-то проблемы с физической подготовкой? Кстати, Машу-то сразу в команду забрали, а я не удержался от хохота. Как только один тип заявил, что берёт её из-за ранга С, она тут же возмутилась:

— А моё мнение спросить забыли? Может, я не горю желанием с вами тусить!

Никонович с Геннадьевичем переглянулись, и физрук прикрикнул на мою сестрицу:

— Добрынина, отставить разговорчики! Займи своё место, пока я не передумал!

В итоге команды сформировались. Угадайте, кто остался за бортом? Я и ещё два ботана…

— Что-то не пойму, почему все эти заморыши в моей силе сомневаются? — почесав затылок, оглядел я зал.

Зубрила, стоящий рядом со мной, гордо выпрямился:

— Испытания могут быть разными: на скорость и ловкость, а не только на силу. Поэтому тебя и не выбрали.

— А нас не взяли, потому что они все недальновидные, — презрительно оскалился второй ботан. — В испытаниях могут пригодиться мозги. Сами пожалеют, когда будут плакать над своими оценками.

Я без понятия, так ли это. Экзамен ведь этот связан с физкультурой. Не факт, что интеллект тут рулит. Но кто их знает, этих стратегов выходного дня.

— Итак, все довольны своими командами? — старый вояка Никонович ещё сильнее взъерошил свои седые волосы.

Большинство студентов закивали, но были и такие, кто начал громко возмущаться. А Машин голос прозвучал громче всех.

— Недовольна! Я недовольна своей командой, слышите? Протестую! — раздраженно крикнула сестра.

— Ладно, сегодня я добрый, — Макар Никонович с усмешкой промурлыкал в ответ. — Тогда у вас есть ровно час, чтобы еще раз поменять состав команды. Приступайте!

Началась настоящая свистопляска, и каждый хотел урвать себе кусок пожирнее. Вот барон Семёнов пообещал графине Олесе помочь с подготовкой к другому экзамену, если она отдаст ему Матвея ранга С. Некоторые капитаны даже угрожали друг другу, если те не соглашались на обмен сразу. Стоял такой шум, будто мы на базаре, а не в академии для аристо.

И самое смешное, что ботанов рядом со мной тоже быстро расхватали по командам. Видать, до кого-то наконец дошло, что мозги тоже могут быть нужны. А на меня всё равно никто не обращал внимания. Честно говоря, не понимаю, о чём они все думают, но это их проблемы. Поскорее бы всё закончилось, а то я уже жрать хочу.

Ну и черт с ними, а я пока с пользой проведу время. Помедитирую. Медитация — отличная штука: помогает не придушить окружающих.

Поэтому я парю себе, как безоблачное небо, направляю энергию, рисую магические узоры на мышцах, как вдруг в мою тихую гавань врывается знакомая аура.

— Да вы совсем с катушек слетели? — слышу, как Маша кипит от негодования.

Приоткрываю один глаз, потом другой, и вижу… Мою дорогую сестричку вытурили из команды в обмен на какого-то парня ранга D. В чем логика менять ее на более слабого? Мелкая показала средний палец своему бывшему капитану и направилась ко мне, сердито откидывая волосы назад.

— Да забей, Маша. Ты ведь сама не хотела с ними возиться. К тому же они, очевидно, идиоты, раз тебя променяли. Уверен, другую команду ты быстро найдешь, — попытался как-то ее подбодрить.

— Никто меня не выберет, — сестра драматично плюхнулась рядом на мат, и махнула на все рукой.

Кхм… И тут до меня доходит, почему так вышло. Быстро просканировал ее энергетический фон, я рассмеялся:

— Маша, ради всего святого, куда ты всю свою энергию дела? — неудивительно, что никто не захотел взять ее в команду.

Оказалось, Маша вчера на уроке фехтовании выложилась по полной, и до сих пор не восстановилась. Ну, это ее косяк: знала же про предстоящий экзамен. Зато, похоже, мы будем в одной команде, а могло быть и хуже. Но тут к нам подкатывает другая команда, и на миг я подумал, что Машу все-таки заберут. Как бы не так… Они сплавили нам Викторию, как бракованный товар. А её-то за что исключили? Маркиза ведь не слабачка, судя по нашей последней схватке.

— Ну что, похоже, остаемся втроем, — усмехнулся я, глядя на сестру и ее подругу. — Только вот, Вика, не пойму: тебя за что вышвырнули?

Маркиза и бровью не повела:

— Меня уже десятый раз передают, — улыбнулась она, заплетая волосы в косу. — Последнему командиру не понравилось, что я из Пруссии. Его троюродный дед воевал против нас когда-то.

— Ха-ха! Чую, ты уже дуэль с ним запланировала на завтра, — захохотал я.

Но Маша вмешалась с возмущением:

— Нет, она не будет опускаться до таких мелочей. Правда, Вика? — как-то странно такое было услышать от Маши.

Ага, как же… Маркиза спокойно подтвердила:

— Дуэль будет, но только через неделю.

Время распределения подошло к концу, и мы официально стали командой. Геннадьевич почесал затылок, глядя на девушек:

— Странно… Маша и Вика вроде сильные. Почему их все команды отсеяли? — пробормотал он.

— А чему тут удивляться? — фыркнул Никонович. — Одна энергетически истощена, а вторая… хм… наверное, просто не подошла.

Затем старый хрыч Макар всем объяснил, что последние десять команд с наименьшим количеством баллов отправятся на пересдачу. Хотя нам и не сообщили, как будут считать баллы, но была хоть одна светлая мысль: очки суммируются. Так что даже если у тебя в команде есть безнадежный балласт, остальные могут вытянуть.

Геннадьевич спросил, кто будет капитаном нашей команды. Маша тут же взметнула руку вверх, не дав ему договорить. Мы с Викой переглянулись: кто бы сомневался. Главное, выяснилось, что предстоит соревноваться в трех дисциплинах: скорость, ловкость и сила. Ничего нового под солнцем… Сестра сразу отправила Вику на скорость, пожелав ей удачи.

— Успокойся, Добрыня, не парься так, — мелкая хлопнула меня по плечу с самодовольной ухмылкой, словно генерал перед решающей битвой. — Мы их размажем по стенке, увидишь. Победа будет за нами, просто доверься нам.

— Мне, честно, до лампочки, — протянул я, лениво потягиваясь. — Не вижу смысла сегодня напрягаться лишний раз.

— Зря ты так, — подметила Виктория, прищурившись. — За первое место дают автомат по этим дисциплинам на следующий месяц.

Вот теперь стало интересно. Все будут стараться, ведь халява в виде автоматов — это святое.

Поднимаясь с мата, чтобы отправиться на силовую дисциплину, я рассмеялся. Мимо меня пробежал один из капитанов, вопя, что хочет обменять своего ботаника на мою сестру. Ну уж нет, поезд ушёл, дружок. Что ж, сами себе яму выкопали, набрав книжных червей в команду. Пусть теперь расхлёбывают последствия своего гениального плана.

— Маша, а что вы там на ловкости будете делать? — спросила Вика у сестры, появляясь за моей спиной. — Слышала, вас на подземный уровень поведут.

Но тут Никонович уже сам подошёл с объяснениями, и я решил прислушаться. Всё до безобразия просто: их соберут на минус шестом этаже и начнут обстреливать шарами. Проще говоря, в них полетят мягкие снаряды, и если дважды попадут — студент вылетает. Маше нужно продержаться как можно дольше, уворачиваясь от них. Забавная игра в «Матрицу» без спецэффектов и права на замедление.

У нас же, силовиков, всё куда прозаичнее: висим на турниках, а на нас, с каждым следующим раундом, навешивают новые артефактные пояса, по пять кило каждый. В итоге, кто-то из соревнующихся не выдержит и свалится, как перезрелый фрукт. Фишка в том, что нам наденут шлемы, блокирующие зрение и слух. Никто не поймёт, держатся соперники или уже лежат без сознания. Видимо, хотят проверить не только наши мышцы, но и нервы на прочность. Посмотрим, кто первый сорвётся и начнёт разговаривать со своими голосами в голове.

— Добрыня, если на тебя навесят полтинник, ты сам будешь весить под двести, и тогда вместе с турником рухнешь! — хихикнула Маша, подмигивая мне, словно знала то, чего не знаю я.

— Посмотрим, — лениво зевнул я. — Может, и проломлю пол, но не сдамся.

Болтать дальше было некогда: все разошлись по своим заданиям. А я и остальные «качки» сгрудились у турников.

Пока препод монотонно бубнил правила, я разглядывал эти магические пояса. По сравнению с моими тренировками это детский лепет. Организм привык к нагрузкам, распределю давление по всему телу — и вперёд, к новым свершениям.

— Ничего личного, парни, но победа за мной, — ухмыльнулся я, глядя на студентов, натирающих руки магнезией, будто это спасёт их от неминуемого. — Я могу хоть целый день висеть на турнике без перерыва.

Ухмылка расползлась по моему лицу, и это я ещё скромничал. Пусть думают, что я просто болтаю. Но я знаю одно: победа будет за мной, а они пусть готовятся принять неизбежное. В конце концов, все мы равны перед силой гравитации, но некоторые всё же равнее.

— Два экзамена в кармане: ТУСА! — голос Ромы громко разнёсся по коридору. Он радостно хлопал всех по плечам, и его энтузиазм был заразительным.

Идея отправиться со всеми в кафе и набить желудок до отказа казалась заманчивой. Но мне ведь на рассвете вставать на тренировку, да и в холодильнике что-то завалялось съедобное. Ладно, поем в общаге и отрублюсь: вот мой план на сегодня. Но не успел я сделать и пары шагов, как вокруг меня поднялся шум. Коридор наполнился хвалебными возгласами, от которых мне захотелось спрятаться под первой попавшейся партой.

— Добрыня, как ты это сотворил? — окликнул меня сутулый Ванька.

Ну неужели снова… Эх, надо сваливать отсюда побыстрее.

— Я уже отвечал на этот вопрос: мышцы — залог любого успеха, — бросил я, надеясь, что это их удовлетворит.

— Ну и ладно, — вмешался Рома. — Всё равно будем отмечать сдачу экзамена, не так ли? Ты же снова всех уделал, Добрыня, первое место занял!

Ого, серьёзно? Не понимаю, за что такие почести. Я ведь просто задремал в темном шлеме на турнике. Артефактные пояса? Легко! Сколько бы их ни навешивали, мне всё нипочём. Общая масса этих побрякушек — под четыре сотни килограммов, но я легко распределил их вес гравитацией по каждой клеточке тела и почти не ощущал. Даже свою массу подкрутил немного, чтобы не провалиться сквозь пол. Единственное, чем действительно горжусь, что умудрился выспаться во время экзамена. Это ведь талант — спать под четырьмя сотнями килограммов железа и не храпеть! А на первое место мне, честно говоря, наплевать.

— Добрыня, так ты поедешь с нами? — догнала меня сестра. — Ты же всегда такой голодный.

— Да, но уже поздно, а в общаге у меня есть еда, — нужно смотаться скорее в своё убежище, пока меня не уговорили.

— В смысле, брат? — мелкая умоляюще взглянула на меня. — Ты же молодец, первое место взял! Обязан с нами в ресторан поехать. Все идут тусить кто куда — грех сидеть взаперти, вдруг завтра зомби-апокалипсис?

— Не-е, не хочу, и тебе не советую: мало ли, в ночи бродят страшные личности.

Стоило мне это сказать, как одногруппники заржали.

— Ты это мне серьезно говоришь? — Маша возмутилась. И с чего вдруг такая перемена? Не она ли клялась не покидать академию, пока диплом не выдадут? — Извини, но я не собираюсь быть занудой, как ты.

Сестрёнка демонстративно топнула ногой и надула губки. Ладно, спорить с ней бесполезно. Я быстро сменил тему:

— Хорошо, поеду с вами.

— Вот это уже другой разговор! — она тут же обрадовалась. Кто бы сомневался… — Ура-а! — завизжала Маша. — Побегу Вику обрадую!

Маша вприпрыжку умчалась искать подругу. А мне эта шумная поездка в ресторан до лампочки. Но согласился я всё же не только из-за того, что Вика там будет… Хотя, честно говоря, с Викой общаться приятно: её спокойствие и невозмутимость напоминают меня самого. Но еду я, конечно же, из-за сестры: после последней попытки нас прикончить, Машу лучше вообще не оставлять одну. Вряд ли наши враги уже успокоились.

Странно, что только я один в семье понимаю всю опасность происходящего. Батя вчера звонил, и я попросил его прислать хотя бы пару человек из нашей гвардии, чтобы Машу везде сопровождали. Но батя сказал, что подумает. Ему кажется, что гвардия только лишнее внимание к нам привлечёт. Ну да, конечно! Нас уже пытались убрать, и это явно было лишь разминкой. Больше всего меня вывело из себя, когда отец заявил, что просто поговорит с Машей и попросит её не покидать стен академии. Гениально! Для неё любой запрет — это приглашение с красной ковровой дорожкой. Ну что ж, придётся смириться. Ехать — так ехать в этот ресторан… Зато закажу себе там много разной и вкусной еды.

Мы вышли к дороге, и однокурсники двинулись к своим машинам.

— Ребят, может, кто-нибудь Добрыню подбросит до ресторана? — крикнула Маша, стоя рядом с Викой. — А то, пока он пешком дойдёт, утро наступит.

— Да и правда, — подхватила Вика, завязывая волосы в хвостик. — Добрыня не поместится в моей.

Маркиза сегодня решила прокатиться на какой-то смешной для меня машинке — гоночной модели. Если бы я в неё сел, днище бы заискрило по асфальту.

— Без обид, конечно, — ухмыльнулся Матвей. — Но может, реально на самокат Добрыне скинемся?

— Да брось, Добрыня, вырубай свою гордость, — заголосил Рома, жонглируя ключами. — Садись в мою тачку, зачем тебе пешком топать?

— Да не, всё нормально, — я отмахнулся. — Я на своей поеду!

— Братец, ты меня пугаешь, — Маша удивленно округлила глаза так, будто я только что сообщил ей о конце света. — Ты, видать, на турнике слишком долго висел.

Я лишь молча достал из кармана ключи с изображением клыков и завёл своего «Вепря». И нет, это не настоящий кабан. Мой «Вепрь» — мощный чёрный внедорожник, настолько массивный, что людям ниже полутора метров понадобится лестница, чтобы в него залезть. Не зря я сегодня слинял с одной пары и приобрёл его на кровно заработанные деньги: жизнь коротка, а желание кататься сильнее.

Достать такую тачку — задача была не из лёгких. Изначально это была военная модель, а для гражданского использования их сделали всего две штуки. У меня внедорожник С-класса, полностью бронированный. Пусть и гражданский вариант, зато сохранил многие военные прибамбасы, и главное — мой вес выдержит. Если кто-нибудь решит расстрелять меня из базуки, ему не повезет.

Под изумлённые взгляды и отвисшие челюсти однокурсников я медленно сел в машину. Яркие фары ослепили всех на миг. Похоже, теперь многие захотят обсудить со мной эту зверюгу, особенно моя сестра, так что пора делать ноги, пока меня не забросали вопросами. В ресторане можно будет всё обсудить на сытый желудок, а сейчас у меня в животе такая пустота, что там эхо гуляет. Сидя в своём бронированном монстре, я решил разбавить тишину:

— Увидимся в ресторане! Эй, кто быстрее? — крикнул им напоследок.

— Охренеть! — выдавил из себя удивленный князь.

— Ты где такую колесницу стянул, Добрыня? — Маша уже двинулась ко мне, но не успела.

Машина рванула так, что асфальт чуть не задымился. Разогнавшись до сотки за пару секунд, я боковым зрением ловил мелькающие фонари. Пусть я и скучаю по своей прошлой жизни, но кое-какие радости этого мира успел оценить. Одна из них — машины. К своим годам я научился разбирать и собирать их с закрытыми глазами, да и вожу не хуже профессионалов. Отличная штука: хоть на дуэль мчись, хоть от погони уходи. А если повезёт, то и то, и другое одновременно.

Можно было бы взять любой другой авто, но я захотел именно этого зверя. Правда, не думал, что «Вепрь» мне осилить. Редкая модель, военная разработка, и даже моему отцу пришлось бы ждать лет сто. Но дружбан Гриша Распутин — человек с особыми возможностями. Его семейка дружит с императорской фамилией, а это открывает многие нужные двери. Я прямо спросил, сколько боёв нужно провести, чтобы на такую машину заработать. По его совету наметили четыре подряд. Но всё пошло еще лучше: и провел шесть поединков. Ну, зато было весело, да и бабла поднял в разы больше, чем ожидал, и не всё на «Вепря» спустил. Даже немного на жизнь осталось. Крупные суммы пришли от ставок и менеджеров — друзей Гриши. Он уговорил их поставить на меня, раз самому нельзя по правилам. Там вообще многие любят принимать спонтанные решения: на ринге и слабак может победить… если соперник забудет прийти или случайно споткнётся о собственную совесть.

Теперь я при деньгах и могу гонять по городу вдоволь. Осталось только до ресторана долететь и заказать всё, что есть вкусного в меню. Вот тогда уж точно будет полный кайф… Ну, или пищевое отравление. Но риск — благородное дело.

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Мастер Гравитации