Книга первая. Анафема.

[Начало архива]

[Дата: Конец лета, 3301 год н.э.]

[Название архива: Анафема]

[Миссия: Рекрутинг]

[Комментарий архивариуса: Иногда, когда кажется, что мир рухнул – взгляни на звёзды. Возможно, ты только в начале своего пути.]

Тишину и покой чащи нарушили хруст лесной подстилки, шелест листьев, и два тяжёлых дыхания. Мелькали деревья, овраги сменяли равнины, с глухим стуком смыкались челюсти, из раза в раз оставаясь ни с чем. Вонзить клыки в плоть, насытиться за чужой счёт, чтобы прожить ещё один день – вот удел хищника. Выскочив на просеку, кроль скользнул меж ног в кожаных сапогах, нырнул под повозку и был таков. Волка же встретила стена из щитов и копий. Зверь пригнулся, фыркнул, он был голоден, однако инстинкты подсказывали: существа, вооружённые блестящими клыками и завёрнутые в мёртвую кожу – опасны. Янтарные глаза волка сверкнули исподлобья. Не оборачиваясь, он сделал несколько шагов назад, а затем белой тенью скрылся в чаще.

– Большая зверушка, – хмыкнул сидящий в дилижансе молодой парень, одетый в иссиня-чёрную мантию, расшитую золотым орнаментом по канту.

– Хах, это ж разве зверь, смех один. Трусливая нынче тварь пошла, не то, что десять лет назад, – зевая, махнул рукой хозяин каравана.

– Вы о чём, господин Му́реш?

– Ну ты даёшь, маг! – брови торговца взлетели вверх. – Об этом глашатаи на каждом углу кричали! Ты из какой дыры вылез?

– В Академии высокого волшебства учился, книжки читал.

– Мало читал значит, раз историю своей родины не знаешь, эх…

– Путь не близкий, буду рад послушать умудрённого жизнью человека, – губы волшебника растянулись в доброжелательной улыбке.

С удовольствием проглотив комплимент, Муреш поёрзал, устраиваясь поудобней, и плеснул вина в чарку. Дилижанс купца был просторным, настоящий дом на колёсах. Здесь было несколько компактных спален, ванная, а также камин, рядом с которым, устроившись в мягком кресле, так и тянуло потрепать языком. Подобную роскошь могли себе позволить лишь зажиточные граждане и члены гильдии магов. Караван шёл из столицы, города Ло́фос, к северной границе империи.

– До Великой Войны, полуостровом правили четыре феодала – хоть это ты, надеюсь, слышал?

– Слышал.

– Так вот, каждый из них правил своей стороной: один на Севере, второй на Западе, третий на Востоке, а четвёртый… на Юге, будь он неладен. В те времена, ежели решишь в чужой удел ехать, столько охраны брать приходилось, что никаких денег не хватит. Мало того, что леса кишмя кишели химерами охочими до человеческой плоти, так ещё отщепенцы всякие, которым среди честных граждан не место, как тараканы сновали туда-сюда!

Освежив из чарки горло, пересохшее от гневной тирады, купец машинально сунул руку во внутренний карман и нащупал колоду. Он слыл заядлым игроком и уже хотел оборвать разговор, навевающий неприятные воспоминания, партейкой в карты, однако вовремя опомнился. Не будь перед ним волшебник, Муреш без зазрения совести обчистил бы его до нитки. Простой народ знал – против магии никакая ловкость рук не поможет.

– Сложно было, – кивнул маг, подталкивая торговца продолжить рассказ.

– И не говори…

Окончательно подавив желание достать колоду, хозяин каравана продолжил:

– Устав от страха перед чащей, владыка Севера предложил остальным трём феодалам объединить усилия, чтобы под корень скосить всю опасную нечеловеческую мразь, но тщетно. Только западный лорд и откликнулся.

– Неужели остальные испугались?

– Да если бы… Вон, глянь.

Купец ткнул пальцем в наёмника, сопровождавшего караван. То был рыжий коренастый мужчина с голубыми глазами и длинной неухоженной бородой. Изрядная мускулатура создавала впечатление, будто под кожей связка стальных прутьев.

– Коренной житель Востока, – пояснил Муреш. – Силы на десятерых, а коли в ярость впадёт – святых вон выноси. Уж ежели смелых ищешь, держи путь на Восток. Токмо они воду пуще суши любят, океан им дом родной: и накормит, и оденет. Идти в лес они не захотели.

– А Юг?

На вопрос волшебника купец скривился. Прополоскав рот вином, он смачно сплюнул в окно.

– Не по-божески это, но… Бесы они все! Кабы сквозь землю разом провалились, остальным бы легче дышалось.

– Вы, Муреш, уже не раз южан ругаете…

– И не зазря! Я тебе так скажу, колдун, южане похуже вашего брата будут. Сочти за похвалу. Маги по сравнению с этими змеями – праведники.

Волшебник вопросительно наклонил голову.

– Вот как ты отнесёшься к человеку, кто вместо того, чтобы химер бить, с ними обнимается?

– Удивлюсь, пожалуй.

– Эх… – купец разочарованно махнул рукой. – Всё-то вам, колдунам интересно, да ново. Юг – паршивое место, всюду яд и зловонье, а тамошние посреди этого амбре жить умудряются. Нет, конечно, за стойкость им честь и хвала, вот только от мерзости этой, они сами не лучше химер стали: кожа оливковая, глаза чёрные, ни огонька. А уж сколь хитры и лживы…

Муреш отвернулся к окну, настроение у него совсем испортилось. Спустя несколько минут, торговец буркнул в тронутые сединой, чёрные усы:

– Правильно говорят: «Родиться на Юге – несчастье, остаться жить там – безумие».

– Как я понял, миром дело не кончилось?

– Началась Великая Война, говорю ж.

Продолжать разговор купцу не хотелось, но худой трёп лучше доброй скуки. Зелень за окном развлекала слабо. Осушив очередную чарку, Муреш перевёл на колдуна остекленевший взгляд.

– Мы, северяне, всю жизнь с нечистью боролись, не уступали. Так нам ещё прапрадед владыки завещал. Лорд Севера как услышал отказы Востока и Юга, сразу смекнул: надо бить. Вышел он к воинам своим да западным, и молвил: «Не замечающие произвола тварей, или хуже того, живущие с ними в мире, не достойны называться людьми!». Перво-наперво по Востоку ударить решили, тяжёлая битва была, многих тогда потеряли…

Муреш задумался, пережёвывая губы, а волшебник выглянул в окно, чтобы лучше рассмотреть рыжего воина.

– Да, взгляд у него суровый. С таким я бы даже спорить струсил, не то, что драться.

– Ещё бы! – торговец кивнул. – Тяжкий труд, да холодные ветра, своё дело знают. Их пехота – лучшая на полуострове! Враг встретил нас сталью, за каждую пядь земли, точно за мать ро́дную держался!

Ударив кулаком по подлокотнику, хозяин каравана поморщился и боязливо повёл плечом. Шрам от стрелы по сей день не давал ему покоя.

– Кабы не зима, мы бы не дрогнули…! Восточные в своих бастионах укрылись, оставив нас на потеху пронизывающему ветру. Поле боя опустело.

После этих слов Муреша, волшебник обратил внимание: у торговца нет половины безымянного пальца на правой руке. Последствие обморожения.

– Войну отложили до весны?

– Хотели… Кто ж знал, что южный змей вмешается. С моря напал, в самую стужу, подколодный. Думал разом и нас, и восточных прибить, пока ослабли. Когда утром, из-за снежной завесы, появились чёрные косые паруса, дрогнули даже самые отважные сердца. Их корабли к самому берегу подошли, запела тетива, плетнем грянул ливень стрел. Восток пал раньше, чем зашло солнце.

Последние слова Муреш сказал почти шёпотом, стараясь как можно ярче передать картину, что порой всплывает в его кошмарах.

– Сойдя с кораблей, враг принялся за нас. От стрелы южанина за щитом не скроешься, попадёт – лопнет, выпустив зелёный туман, и спустя мгновение ты уже лежишь на земле, харкая кровью. То чувство бессилия, когда стоишь и просто ждёшь смерти, а рядом люди, с которыми ты ещё вчера делился мечтами о будущем, умирают один за другим… Отвратительно. Скажи, колдун, ты веришь в чудеса?

– Не сказал бы.

– А вот я поверил… Пришлось. Пока мы с парнями прижимались к земле и старались не дышать, мимо, как ни в чём не бывало прошла фигура в длинной мантии. То был Обозревающий Небеса.

– Гранд-мастер гильдии магов?

– Север умеет выбирать союзников, – тусклый огонёк жирника вырвал из полумрака лицо торговца, растянувшееся в неприятной ухмылке. – Н-да, сильна она, магия, словно ничего другого и не нужно…

– «Посланником сил высших, ступил повелитель чародеев на поле ратное, зло изгоняя», – процитировал волшебник строку из книги «История магии».

Вместо ответа, купец, кинув в рот пригоршню сухариков, закивал.

– Мне эта история показалась слишком уж напыщенной и неправдоподобной.

– Фсё правда…! – резко выкрикнул Муреш, осыпав собеседника крошками. – Обозревающий Небеса как вышел, как взмахнул руками, так весь яд и исчез…

Муреш создавал впечатление умудрённого жизнью человека, знающего всё на свете, однако стоило ему заговорить о магии, стало ясно: в ней он – полный профан.

– И про птиц из крови, тоже правда?

– Кхах, ты бы это видел! На Великой Войне столько кровушки пролили, что ежели её в бочки закатать, то до самых небес башня получится. Вот этой кровью ваш глава и воспользовался, себе подчинил, превратив в ужасных бордовых птиц размером с добрую собаку. Мы моргнуть не успели, как эти твари закрыли собой небосвод. Им были не страшны ни сталь, ни стрелы, они бросались на врага, валили наземь и заклёвывали до смерти…!

Хозяин каравана энергично жестикулировал, пытался имитировать звуки. Рассказ очень быстро стал походить на страшную сказку плохого барда. Маска невозмутимости на лице мага едва не треснула от наползающей улыбки.

– Поверь, колдун, я никому из живущих не пожелаю враждовать с вашим гранд-мастером. Те голод и ярость, что источали демоны… Потусторонние.

– Магия поставила точку в войне, – подытожил волшебник.

– Во–во, можешь себе представить?! Вы, чародеи, народ безучастный, всё мирское вам чуждо, руку лишний раз подать брезгуете. Посему, когда Обозревающий Небеса на поле боя вышел лично, удивились все.

– Спасибо, за рассказ, господин Муреш, – колдун учтиво поклонился, приложив ладонь к груди. – В книгах такого не прочтёшь.

– Историю пишет победитель, так что, ты это, помалкивай, понял? Мало ли чего тебе старый вояка мог ляпнуть. Есть один Бог и один трон…

– И пред ними мы не устанем преклонять колени, – закончил за торговца волшебник.

Вечером пятого дня караван прибыл в самую северную точку империи. Деревянные колёса застучали по грубой брусчатке, кибитки и дилижансы окружили единственный в деревне постоялый двор. После изматывающей дороги людям хотелось плотно набить животы да завалиться спать. Волшебник вышел наружу вслед за Мурешом.

– Лошадей в конюшню! Товар разгрузить! Отставить жалобы! Вы-то сейчас кутить побежите, а мне до самой зари с заказами возиться! Шевелись! – принялся командовать торговец.

– Вкусный здесь воздух, – сказал маг, полной грудью вдыхая тёплый аромат хвои, принесённый летним ветерком.

– Ясное дело, местные скотину не держат, благо если у кого курятник захудалый имеется, – развёл руками хозяин каравана.

– Сколько я вам должен?

– Забудь, колдун. Парень ты ладный, ветерану путь скрасил. Мне от этих двадцати ау́р[1] не прибудет.

– Благодарю, вы тоже хороший человек, господин Муреш, – волшебник сдержанно поклонился.

Незаметно для себя купец улыбнулся в ответ. Было в светловласом маге нечто, вызывающее трепет и безоговорочное доверие, ему хотелось открыть душу.

– Ну-с, и чем же завлекло выпускника Академии это захолустье?

– Я слышал, что здесь живёт магистр магии, хочу нанести ему визит вежливости.

– Верно слышал. Дитя Истины – мой лучший покупатель, только ради него сюда и езжу. Неужто достопочтимый мэтр и на жильё с едой расщедрился?

Дитя Истины действительно учил магии всех желающих, причём бесплатно, это правда, однако правда и в том, что содержать себя студенты должны были сами. Таков был его, магистра магии, принцип воспитания. Купец прищурился, молодой волшебник, пусть и был одет с иголочки, однако ни узелка с вещами, ни кошелька при нём не было. Ехать в такую даль без гроша, значит – ехать в никуда.

– Был рад знакомству, – вместо ответа произнёс маг, хлопнув Муреша по больному плечу.

Шрам от стрелы резкой болью отзывался на любое неосторожное движение, и хозяин каравана невольно зажмурился, однако спустя миг к нему пришло осознание, что боли нет, совсем. Купец шокировано открыл глаза, но волшебник уже растворился в наступающих сумерках.

Из-за травмы, Муреш больше не мог поднять меч, стал бесполезен своему сюзерену. Ему пришлось потратить вознаграждение за участие в военном походе, чтобы начать свою торговую кампанию. Услуги врачей из гильдии магов стоили недёшево, и плебейское дело почти помогло ему накопить…

Ощупав плечо, Муреш ахнул, ведь от старой травмы не осталось и следа.

[1] Денежная единица Лампары

Астра:

Утро… Кто его вообще придумал?! С трудом разомкнув тяжёлые веки, я огляделась. М-да, хотела бы я однажды проснуться где-нибудь в другом месте, не здесь. Робкие лучики зари, застрявшие меж шёлковых занавесок, выхватывают из полумрака комнаты позолоченную мебель, обитую красной тканью. Я лежу на огромной, покрытой балдахином, кровати, под головой мягчайшая подушка… Как жаль, что я никогда здесь не высыпаюсь.

Угораздило же меня родиться в дважды благородной семье. Почему дважды? Заубер – не просто аристократы, мы – потомственные волшебники. Три столпа, на которых стоит Лампара, это: престол, магия и церковь. Нет силы, способной противостоять этим китам.

О чём это я? Ах да, сон. Мы с мамой живём в замке моего дядюшки, здесь и слуги, и охрана и… проще говоря: народу тьма, не продохнуть. Прислуга всегда просыпается раньше хозяев и готовит дом к нашему пробуждению, так заведено. Носятся туда-сюда, разговаривают… Уж не знаю, как остальные, я в таких условиях спать не могу. Сотню раз просила дядю зачаровать мою комнату от шума, эх… К сожалению, для взрослых причитания двенадцатилетней девочки – простой каприз. Снотворные зелья мне тоже не полагаются, видите ли, маленькая ещё. Будто я виновата, что у меня такой чуткий сон! Просыпаюсь от любого шороха… Такая черта больше бы подошла наёмнице или странствующей волшебнице, но уж точно не высокородной леди, живущей в замке за высоченными стенами.

К тому же… Скажу по секрету, ладненько? Я обожаю фантазировать перед сном. Стоит моей голове коснуться подушки, как передо мной распахиваются сияющие калейдоскопом красок врата воображения. Там я могу быть кем угодно, героиней, спасающей мир, великой путешественницей, что ищет край света, и даже, хи-хи, роковой красавицей, влюбляющей в себя одного принца за другим. Вот такая я мечтательная. Мыслительные марафоны обычно затягиваются на часы и… выспаться мне не удаётся. А что? Я ведь не виновата, что в моей жизни совсем нет приключений!

Вот и сегодня, утро началось с шума. Какой-то недотёпа решил, будто пройти мимо моей комнаты, гремя непойми чем – прекрасная идея. Ну держитесь, стану здесь главной, ни одна мышь пискнуть не посмеет…!

– Доброе утро, госпожа Росса!

Дверь распахнулась и в комнату, ровной колонной, вошло с десяток служанок в строгих платьях. Это бонны, женщины, специально отобранные из низших дворянских сословий, чтобы воспитывать благородных мисс. Одна начала вытирать пыль, безбожно громко переставляя предметы на комоде, другая отдёрнула занавески… М-да, я может и не против была бы ещё поваляться, однако у закона всемирной подлости на меня другие планы.

– Госпожа Росса, вставайте! Вы ведь уже не маленькая, Академию окончили, не заставляйте нас сомневаться в вашем благоразумии! – это сказала самая старшая из служанок, Летти. Она осталась стоять на пороге, прожигая меня взглядом.

– Прошу вас, просыпайтесь, залёживаться в постели – дурной тон! – поддержал наставницу второй голос, писклявый и слегка неуверенный.

И так каждый день… Мало того, что вместе с прислугой просыпаюсь, так ещё и эти… Следят, чтобы я во что бы то ни стало вела себя сообразно леди. Тьфу…

– Угум, встаю… – пришлось откликнуться. Служанкам вполне хватит наглости стянуть с меня одеяло и силой поставить на ноги.

Бонн у меня много, дядюшка постарался, целый табун натащил, и каждая пышет желанием отличиться перед хозяином замка. Мучают меня по поводу и без, вечно понукают… Летти у них за главную, именно она бежит жаловаться моей маменьке, если я начинаю «излишне капризничать». Та ещё заноза.

Скинув одеяло, я села…

– Ни в коем случае, мисс Росса! – бонна, что копошилась у кровати, схватила мою руку. – Будете тереть глаза руками, веки опухнут! Подождите, пока принесут воды!

Видите? Вздохнуть не дают! Сижу, как канарейка в клетке! Да, клетка, конечно, золотая, и еду приносят шесть раз в день, но неужели мне, будущей великой волшебнице, не полагается хоть немного свободы?! Спорить и ругаться – бесполезно, на каждое моё слово Летти вставит три своих. Она воспитала не один десяток юных дев, у неё опыт. Ничего, вот вырасту, и все эти «радости» пропадут сами собой. Надеюсь…

Не размыкая век, я встала, расставив руки, чтобы бонны могли подготовить меня к новому дню. Благородную мисс полагается вычесать, заплести, обтереть влажными полотенцами… Нудно жуть. Я бы предпочла накинуть чего полегче, спуститься в гостиную и просидеть там до обеда, потягивая чай над хорошей книжкой, коих в библиотеке моего дядюшки полным-полно…

– Госпожа, втяните живот!

– А…? Ай-яй! – я слишком задумалась и меня чуть не задушили корсетом.

– Соберитесь, госпожа Росса, иначе мы опоздаем к завтраку, – не преминула высказать своё недовольство Летти.

Да если бы не все эти правила – давно бы вышли! Зачем вообще меня так укутывать?! Я что, на бал собралась?! Говорить всё это вслух, благоразумная леди конечно же не станет.

Спустя четверть часа Россу привели в обеденную за́лу. На фоне бонн выглядела она по-царски: волосы заплетены в два колоска, лёгкий макияж, шикарное платье с рукавами-фонариками. Вкупе с гордым взглядом и высоко задранным носиком зрелище получалось воистину ослепительное. Лёгкая неловкость из-за высоких каблуков, конечно, слегка портила картину, но только если специально всматриваться.

В зале, за массивным резным столом, укрытым белоснежной тканью, сидела её мать, Белла. В ней сразу можно было узнать уроженку Востока: высокая огненно-рыжая красавица с внушительным бюстом и большими голубыми глазами. Россе повезло унаследовать её внешность до последней веснушки, она была маленькой копией матери. Заметив своё дитя, женщина, как бы невзначай повернула голову, их взгляды встретились.

– Доброго вам утра, матушка, – Росса склонила голову, присев в книксене.

Воздержавшись от ответа, Белла осмотрела девочку с ног до головы. Росса, не поднимая глаз, невольно сглотнула: она знала, стоит матери найти хоть один изъян, её отправят переодеваться и оставят без завтрака. В общежитии Академии правила были куда мягче, и маленькая волшебница могла есть, когда захочет и сколько захочет. В замке же, Россу кормили исключительно блюдами, полагающимися высокородным леди. Постно, невкусно, а главное – мало. Поэтому девочка старалась не упускать ни единой возможности закинуть что-нибудь в настойчиво урчащий живот. Спустя минуту Белла удовлетворённо кивнула и бонны позади девочки едва заметно выдохнули.

– Ваши гренки и сок, – Летти поставила перед воспитанницей тарелку с двумя крохотными кусочками поджаренного хлеба.

– Дядюшка к нам не присоединится? – решилась задать вопрос девочка.

– Не знаю, – без капли эмоций ответила Белла.

– Мисс, магистр Дитя Истины покинул замок ещё до зари, – поспешила доложить Летти.

– Летисия, – обратилась к служанке Белла, откладывая приборы.

– Слушаю, госпожа.

– Передай повару, что я довольна.

– Всенепременно.

Сложив салфетку в аккуратную пирамидку, Белла поставила её рядом с тарелкой и вышла.

– У вашей матушки сегодня на редкость хорошее настроение, – заметила Летисия.

Астра:

Когда ждёшь, время тянется неимоверно долго. Занять себя на часок-другой не сложно, но этого мало. Да, «детство – золотая пора», однако мне хочется, чтобы оно поскорее кончилось. Вот бы завтра проснуться взрослой… Наверное, это Академия во всём виновата, избаловала меня свободная жизнь, без законов и правил. М-да, хорошего помаленьку…

– Госпожа Росса!

– А?

– Сосредоточьтесь, прошу вас, хватит ворон считать!

Солнце клонилось к закату, наполняя комнату бордовыми отблесками. Весь день я вела себя как послушная девочка, всё-всё выдержала, и танцы, и музыку, и уроки этикета, а уж как постаралась на занятиях магией… Еле на ногах держусь. Но стоило на секунду отвлечься и Летти опять недовольна…

– Не заставляйте меня жаловаться вашей матушке! И что это за деревенское «А?», будьте любезны отвечать, как положено леди!

– Да кому оно надо…

– Что, простите?

Ой! Я сказала это вслух…?!

– Мисс Росса… – Летти раздражённо потёрла пальцами лоб. – Девушка из уважаемой семьи Заубер, обязана быть воспитанной! Вы должны вызывать гордость родственников и восхищение дворян! Вам скоро замуж выходить, будете вести себя как крестьянка, ваша матушка со стыда сгорит!

– А если я не хочу замуж?

Знаете, у каждого человека есть темы, бередящие душу. Для меня это свадьба. Только и слышу «Смотри какой красавец», «Их семья владеет…», «Вот выйдешь замуж…» Любой разговор скатывается в эту тему. Меня словно растят исключительно для этой цели. Я вам не игрушка!

– Боюсь, госпожа не понимает…

– Нет, это ты не поняла.

Всё, довели… Маска невозмутимости, что так ценится благородными, треснула. Я встала, громко хлопнув ладонями по столу.

– Не хмурьтесь… Морщины ведь…

– Летисия, ты была замужем?

– Какое это имеет отношение…

– Отвечай, это приказ хозяйки!

– Нет, не была.

– А чего так? Неужто не нашлось дурака?!

– Госпожа…

Проклятье! Дала волю чувствам… Нижняя губа дрожит, подступают слёзы, ещё секунда и начну в истерике биться… Летти замерла, она всего раз видела меня такой, видимо, ей хватило.

– Мисс Росса, хватит, – другая бонна, видя наш конфликт, решила вмешаться.

– Ой! – я нарочно скинула со стола чернильницу, продолжая прожигать Летти взглядом.

– Сейчас уберу, иначе в ковёр впитается! – подключилась третья бонна.

Искра в моём сердце чуть не обратилась пожаром, но Летти успела её потушить: обошла стол и обняла меня. У неё опыт…

– Астра, милая, успокойтесь. Я вас услышала, больше этой темы мы не коснёмся, обещаю. Знаю, вам нелегко, но мы в одной лодке. Прошу, войдите в моё положение.

Эх… Я вроде только что злилась, а теперь чувствую себя виноватой… Гадство! Стоит Летти заговорить успокаивающим тоном и назвать меня «Астрой», как я тут же её прощаю.

– Мне нужно подышать, – сказав это, я вышла на балкон.

Не хочется этого признавать, но бонна права. Да, меня заставляют делать много разной чепухи, однако Летти куда сложнее. Если не справлюсь я, мне повторят, сотню, тысячу раз, ведь Росса-Белия-Астрату фон Заубер – незаменима. Летисия же… её могут вышвырнуть на улицу за любую промашку.

Мир – дурацкое место. Люди придают излишнее внимание мелочам, а по-настоящему важные вещи пускают на самотёк. Как итог мы живём, не слушая окружающих, наглухо закрывшись в своих головёшках.

На улице сейчас хорошо, тепло. С каждым вдохом злоба уходит, растворяясь в шелесте листвы. Замок дядюшки стоит на холме, вид отсюда открывается причудливый и немного пугающий. Маленькая захолустная деревушка приютилась в ложбине возле тёмной непроглядной стены северного леса. Хмурые деревья-великаны того и гляди рухнут, мрачной лавиной пожрав селян… Нет, стоп, о таких ужасах лучше не фантазировать.

Помните, я рассказывала о трёх китах, на которых стоит империя? Пусть Лампарой правит престол, а отрицать влияние церкви станет лишь юродивый, все давным-давно склонили колени перед магией и работают на её благо. Вон, взгляните, вокруг замка всё вылизано, да подстрижено, а от ворот в деревню спускается дорога из мягкого кирпича. Красота! А ведь мы так же далеки от столицы, как земля от звёзд. Дело в том, что магия – самый дорогой товар в империи. Кто бы что не говорил, в мире всё решают деньги, богатый всегда правее. Чародеи не только могут позволить себе жить на широкую ногу, они… свободны… Кхм, это слово всегда будоражит, аж мурашки по телу. Волшебство – не просто способ заработка, а целая философия. Маги сами решают, какие заказы брать, на кого работать, и работать ли вообще. Над ними никто не властен, за редким исключением.

С высоты моего положения (я про балкон), отчётливо видно: чем дальше от замка, тем мельче домики, хуже дороги и больше мусора. Думаю, эта деревня лучше всего показывает, как магия важна для Лампары.

Хм… а это ещё кто? Внизу, у подножия холма, стражники окружили странного мужчину…

– Мисс Росса? – Летти приоткрыла дверь и выглянула наружу, её взгляд отчётливо дал понять, что я задержалась дольше положенного, и пора возвращаться к занятиям.

Помещение успело «проветриться», злость и негодование, висевшие в воздухе, испарились без следа, а бонны натянули фальшивые улыбки… Что же, это их работа. Порой полезно выпустить пар, после скандала уроки кажутся не такими уж сложными. Ох, не завидую я своему будущему супругу, хи-хи.

Дверь распахнулась и внутрь вбежала мама… Во дела!

– Астра, идём со мной!

– А? Ага…

Я в шоке! Чтобы маменька бегала?! Да никогда! Более того, она схватила меня за руку и силой потащила за собой! Это противоречит всем правилам леди!

Оставив Муреша в изумлении хлопать глазами, чародей отправился через деревенскую площадь к владениям магистра магии. Из-под его капюшона торчали непослушные пшеничные пряди, а на губах играла загадочная улыбка. Селяне старались лечь спать до захода солнца, и ему на пути попадались, в основном, ученики магистра. Ни обучение, ни подработка, не могли вытрясти из юных волшебников бьющую через край энергию молодости. После насыщенного дня, они сбивались в группы, разбавляя дневной стресс выпивкой, танцами, и другими, менее сдержанными развлечениями, превращая деревню в некое подобие академгородка.

Многие по сей день задаются вопросом – зачем Дитя Истины уехал так далеко от столицы. Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше, зачем намеренно лишать себя благ цивилизации?

Волшебник поднял глаза: вдоль дороги, уложенной мягким кирпичом, стояли фонари, льющие мягкий свет бирюзового пламени. Не успел он сделать и десятка шагов, как его обступили воины, укутанные с головы до пят в чёрную ткань. На защитников мэтр не поскупился, это была элита Юга. Их выучке и дисциплине могли позавидовать солдаты преторианского легиона. Наёмники не достали оружия, стояли спокойно, опустив руки, и только знаток мог уловить: внутри они словно туго натянутая струна, готовая лопнуть в любой момент, неся неизбежную смерть любому агрессору.

Глядя на профессиональных убийц, маг сутуло опустил плечи. Начинать разговор первым он не собирался. Спустя минуту молчаливого ожидания, стражи расступились и к нарушителю спокойствия вышел старик. На нём была та же форма, что и на других южанах, а плечо украшал золотой шеврон, помимо прочего, он, в отличие от коллег, не носил маску.

– Боюсь, молодой человек, вы выбрали не самое удачное время для визита.

Голос старика был спокойным, будничным, он улыбнулся.

– Я пришёл бросить вызов магистру, – спокойно произнёс волшебник.

– Вам назначено?

– Магические дуэли не требуют уведомления, так прописано в законе, – вздохнул пришелец, незнание собеседника ему претило.

– В таком случае, – командир стражи сложил ладони вместе, – извольте представиться и разрешите скромному дедушке Эфе́нди взглянуть на ваши бумаги.

– Энтинус Дзе, – сказал волшебник, откидывая капюшон.

– Хм, – протянул Эфенди разглядывая пергамент, – лицензия на ведение преподавательской деятельности, сдано экстерном, высший балл…

Старик усиленно делал вид, что проверяет свиток, а сам отдал едва заметный приказ: доложить о незваном госте в замок.

– Что же, всё в порядке, – нарочито долго скручивая пергамент заключил командир стражи. – Не возражаете, если мы вас проводим?

– Мне всё равно.

На вершине стены, окружавшей замок, засуетились огни, Энтинус вздохнул.

– Что-то не так, уважаемый? – поинтересовался Эфенди.

– Не люблю толпы…

– Тогда, вам надо было бросать вызов не достопочтенному магистру, а зверю в далёкой горной пещере.

Спорить дальше маг не стал, только шаг ускорил. Он хотел закончить всё как можно быстрее.

Дуэль было решено провести на поляне перед стенами замка. Стражники выстроились, образовав круг, импровизированную арену. Зрителей собралось видимо-невидимо: прислуга, маги-ученики и простые зеваки, большинство, конечно же, поддерживали хозяина замка. Пришельца принялись осыпать оскорблениями. Мысль о том, что какой-то наглец бросил вызов светилу волшебства, не давала толпе покоя.

Пламя факелов всколыхнулось, повеяло холодом, зрители расступились, как вода под натиском масла. Меж ними показалась фигура, тяжело опирающаяся на посох.

– Приходить в столь поздний час – столь дерзко, столь неучтиво к старику, который уже отходил ко сну, юноша, – произнёс мэтр, входя в круг из стражей.

– Пытаться подавить меня аурой до начала дуэли ничем не лучше, уважаемый, – парировал Энтинус, вызывая ещё больше негодования среди людей, поддерживающих магистра.

Дитя Истины заливисто рассмеялся, а затем ударил посохом оземь, призывая к тишине.

– А ты дерзкий! Мне нравится! Однако ж, ты в курсе, что ближний бой запрещён в магических дуэлях? – из-под капюшона старого волшебника проступила озорная улыбка.

– В курсе. Дуэль на основе очереди? – Энтинус закатал рукав на правой руке – обычной руке обычного человека.

– Именно, молодой человек, закон превыше всего.

«Дуэль на основе очереди», это состязание на выносливость: один маг атакует, второй защищается. Они меняются до тех пор, пока кто-то не сдастся, не потеряет возможности продолжать, или не умрёт.

Повторяя действие пришельца, Дитя истины закатал рукав, явив изрытую рунами кожу и пальцы, пронизанные тонкой леской, к которой крепились обереги. Вид руки мэтра магии был устрашающе гротескный.

Идентичными церемониальными движениями, маги достали из-за пазухи амулеты родированного серебра.

– Выступая перед Богом и публикой… – начал было произносить клятву Энтинус, но магистр его прервал:

– Погоди! Может, отложим дуэль? – сказал мэтр, с жалостью глядя на руку Энтинуса – такую обычную, такую не магическую.

– Мне не нужны подачки.

– Но ты ведь совсем не готов и можешь серьёзно пострадать! Иди ко мне в ученики и лет эдак через двадцать…

– Вы слишком добры к сопернику, это может стоить вам репутации, – холодно подчеркнул Энтинус.

– На «нет», как говорится… – вздохнул старик.

– Выступая перед Богом и публикой, я клянусь оправдать труд и терпение своего учителя.

– Отстаивая свою честь, я клянусь уважать своего противника.

Когда Дитя истины закончил свою фразу, амулеты дуэлянтов вспыхнули, и меж ними, переплетаясь, потекли тонкие полупрозрачные нити маны. Контракт был заключён.

Магистр поднял руку, направив указательный палец на оппонента, один из оберегов вспыхнул. Слепящей вспышкой вырвался шар иссиня-белого пламени, заставив зрителей зажмуриться, а Энтинуса – исчезнуть в струях волшебного огня. Закончилось заклинание оглушительным хлопком.

– О-о-о! Я заинтересован, чтоб тебя…! – удивился магистр, глядя как пришелец развеял пламя движением руки и уже приготовился контратаковать.

Вжух!

Из ладони Энтинуса вылетел маленький голубой шарик, оставляя в воздухе мерцающий след. Дитя Истины сделал несколько пасов руками, но шарик легко пробил его защитные чары, сорвал капюшон мантии и опалил волосы. Улетев за пределы арены, заклинание молодого мага ударилось в крепостные врата. Дрогнула земля, тяжелые, обитые сталью створки врат рухнули вовнутрь. Воцарилась тишина, прерываемая лишь стонами тех, кого сбила с ног ударная волна.

– Ваш ход, уважаемый магистр.

Дитя истины имел репутацию мягкого, добросердечного человека. Ему часто бросали вызовы и каждый раз мэтр обходился без крайних мер. Он предпочитал побеждать противников, не нанося им серьёзных увечий. В итоге, бывший оппонент шёл к нему в ученики, пополняя ряды студентов. Сегодня, к большому сожалению всех присутствующих, тактика оглушения не сработала. Доброта старика сыграла против него самого.

Одной из причин, конечно же, стала необычная внешность противника. Магия – это набор ритуалов, любой чародей должен посвятить много лет штудированию книг, созданию оберегов и вычерчиванию сложных линий. Такие маги, как магистр, щербили даже собственное тело. Выйти и начать ворожить просто так, без ничего… невозможно. Мэтр ошибся, увидев в Энтинусе новичка.

– Я… сдаюсь, – оценив все за и против, решил Дитя Истины. Он понял: в следующий раз пришелец не станет нарочно промахиваться.

Многие, окончившие Академию высокого волшебства, шли на курсы преподавателей, им хотелось подарить юным умам чудо магии. Увы, гильдия магов существует не первое столетие и уважаемых, всем известных учителей в ней хватает. Некоторые профессора собирали вокруг себя сотни, а то и тысячи молодых дарований, не оставляя и шанса тем, кто недавно получил лицензию. Это вызвало не один конфликт, пока Академия не решилась официально разрешить дуэли между учителями. Проигравший дуэль маг должен отдать своего лучшего ученика победителю.

Энтинус обвёл взглядом толпу, но ни одни глаза ему не улыбнулись. Студенты отворачивались, прятались друг за другом. Закон знали все, но уходить от мэтра неизвестно к кому…

– Далта, мальчик мой…

– Не-ет! Не отдавайте меня!

Стоило магистру назвать имя, как из толпы выбежал рослый, сухощавый парень. По грубым чертам лица и квадратному подбородку в нём сразу можно было распознать сына местного пастуха.

– Прошу, умоляю! Я всё сделаю… – Далта пал ниц перед учителем и принялся долбить землю лбом.

– С этими дуэлями настали непростые времена… однако букве закона обязан следовать каждый, иначе в ней не будет толку, – старый маг вздохнул.

– Я могу сам выбрать, – предложил Энтинус, видя, как слёзы смешиваются с грязью на щеках пастушка.

– Тебя обманывают, юноша! – громко произнесла внезапно объявившаяся женщина, ведущая за собой рыжую веснушчатую девочку.

– В смысле? – пришелец заломил бровь.

– В прямом! Магистр собирается подсунуть тебе бездарность!

– Белла… – одними губами, сконфуженно произнёс Дитя Истины.

– Молчи, брат! Как же низко ты пал… Неужто слово «честь» для тебя боле ничего не значит?

– Сестрёнка… – Дитя Истины скривился, в выражении его лица переплетались стыд, разочарование и гнев. Он будто получил хлёсткую пощёчину.

– Лжёшь коллеге при всём честном народе… Да здесь каждая собака знает, кто твоя лучшая ученица! – дворянка лёгким, поглаживающим движением, положила руку на голову Россы.

– Это правда, мэтр? – спросил Энтинус.

– К моему величайшему стыду – да. Дочь моей сестры… я не хотел её показывать.

– Конечно, не хотел! Профессора Академии оценили потенциал Астры в два полнолуния! Она не просто умная, красивая и чудесно воспитанная девочка! – Белла говорила нарочито громко, делая значительные паузы между словами.

– Два полнолуния?! – удивился пришелец.

– Представь себе! Это много больше, чем у всего этого сброда вместе взятого! – дворянка презрительно обвела тонким пальчиком окруживших магистра студентов.

В ночном небе Лампары можно увидеть две луны: большую белую и маленькую лиловую. Вторую, с незапамятных времён, окрестили «луной магов», считалось, будто именно она наделяет этот мир чудесами. Академия высокого волшебства, потворствуя древнему поверию, ввела систему оценок на основе фаз лиловой луны. Если кому-то ставили «полную», такой студент уже считался гордостью Академии и лакомым кусочком для любого преподавателя, а обладатель двух был практически чудом.

– Твоё поведение, брат, это плевок в лицо всему нашему роду. Не выстоял против какого-то неофита, так ещё и сдался. Трус! Да тебя повесить за это мало!

Белла продолжала натиск, безжалостно взращивая в душе магистра чувство вины. Вмешиваться никто не смел, ведь они, Заубер, имели здесь верховную власть.

– Ну, чего умолк? Мой тебе совет: отрекись от титула, не гневи Господа. Это ты должен понести наказание за поражение, а не двенадцатилетний ребёнок. Если посмеешь отдать мою единственную дочь незнакомцу, то завтра вся империя будет знать, каков, на самом деле, «великий» Дитя Истины…

Воздух вокруг мэтра магии всклокотал, он с такой силой сжал посох, что побелели костяшки пальцев.

– Правду говорят: дорога в ад вымощена благими намерениями, – глаза старика налились свинцом, а тихие слова, процеженные сквозь сжатые зубы, заставили Беллу сделать шаг назад. – Да, я трус, да, обманщик, признаю. Однако удара в спину я не ожидал. Мстишь за то, что я увёз тебя от пьянок и разгульной жизни?

– Замолчи! – взвизгнула дворянка.

– И не подумаю! Глаз за глаз, сестрёнка! – мана, окутавшая тело магистра, тяжёлыми каскадами потекла вниз, оставляя иней на траве. – Пусть все знают о твоих скабрезных делишках, о том, что мне пришлось переехать сюда, дабы спасти тебя от греха!

– Т-ты…! – присев под натиском ауры, Белла дрожащими руками обняла дочку.

– То, какой жизнью ты жила в столице, да при живом-то муже… Ну ничего, обещал спасти – спасу любой ценой. Из моих целебных когтей не убежишь! Эфенди!

– Я! – командир стражей появился позади мэтра, словно лоскут тьмы, оторвавшийся от черноты наступающей ночи.

– Заприте мою сестру в её комнате, пусть подумает над своим поведением.

– Есть!

Даже подавленная аурой, Белла хотела возразить, но южане сработали молниеносно, она и рта не успела раскрыть. Пришелец всё это время стоял, подняв брови. Выиграв бой, он никак не ожидал стать свидетелем семейной сцены.

– Всем разойтись… немедленно, – почти шёпотом произнёс магистр. Зрители не посмели ослушаться, толпа начала расходиться.

– Дядюшка! – Росса, видя, как Дитя Истины заваливается на бок, подбежала чтобы подать ему руку. Мэтр прерывисто дышал, ему тяжело дались эти эмоциональные изливания.

– Ну-с, пройдём в замок? – предложил старый волшебник.

– Сожалею, однако учить девочку я собираюсь в другом месте.

– Уверены? Не сомневаюсь, ваши владения, наверняка, не хуже моих будут…

– Уверен.

– Что же…

Дитя Истины тяжело опустился, на заботливо предоставленный прислугой стул. Своих детей у него не было, и он направил всю свою заботу на племянницу. Проиграв дуэль, магистр наивно решил, что сможет приютить Энтинуса в своём замке и наблюдать, как растёт Астра.

– Мэтр, если это неудобно, я готов взглянуть на других студентов…

– Полно играть в благородство, молодой человек. Вы показали истинную силу и непревзойдённое мастерство, у меня уж глаз намётан. Не подумайте, что на жалость давлю, но для меня Астра – последний лучик счастья в этом мире. Если вы сможете воплотить её чаянья, то о большем я и мечтать не смею.

Дитя Истины посмотрел на Россу, в уголках его глаз навернулись слёзы. Несколько секунд они не сводили друг с друга взгляд, опасаясь тех слов, что вот-вот прозвучат, нарочито оттягивая неизбежное.

– Дядюшка…

– Племяшка моя… Кхм, но прежде, мы должны уладить один вопрос: ты действительно хочешь учиться магии?

– А? Нет… то есть, да, но… неможно же… – пролепетала девочка, беспокойно оглянувшись в сторону замка.

– С твоей мамой я поговорю, как поостынет. Думай в первую очередь о себе.

– Н-но… Если я не соглашусь учиться у… – Астра перевела взгляд на Энтинуса. Амулеты дуэлянтов до сих пор связывали потоки маны. – Если откажусь, тебя же разжалуют!

– Ты добрая девочка, – улыбнувшись, магистр погладил племянницу. – Думать о других – важно, однако сегодня решается твоя судьба, поэтому, разрешаю проявить эгоизм. Да, отказавшись передать ученика, я потеряю звание магистра, не говоря о солидном денежном штрафе… Ну и пусть! Коли моя кровиночка будет счастлива, я готов прожить остаток дней обычным стариком!

– Ну… а… вы, получается, знакомы?

– С Энтинусом-то? Впервые его вижу! – усмехнулся старик. – Помнишь, как я учил тебя фокусировать внимание на заклинаниях? Соберись! Отбрось лишние мысли, прислушайся к своему сердцу. Контракт заключённый перед дуэлью – вещь незыблемая, теперь ты имеешь право обучаться только у него. Откажешься от Энтинуса – не видать тебе волшебства.

– Я-я хочу учиться… – Астра мяла подол и жевала губы, слова давались ей с трудом. Решать свою судьбу девочке доселе не доводилось.

– На том и порешили! Энтинус, может, хотя бы на чашечку чая зайдёте? Мне хочется узнать вас получше.

– В другой раз. Боюсь, дела в моей резиденции не терпят отлагательств.

– Ох, как я вас понимаю… – покачал головой Дитя Истины.

– Позже я отправлю вам письмо с адресом, чтобы вы выслали вещи девочки. Здесь есть телепорт?

– Да-да, конечно. Магический круг там, за деревней, ближе к лесу… И, прошу, берегите Астру.

– Обязательно.

– Увидимся через месяц в Лофосе, дорогая.

– Угум…

С каждой секундой магистр всё больше колебался, поэтому кивнув собственным мыслям, поспешил как можно скорее удалиться. Представление закончилось, люди разошлись, и на поляне перед замком остались двое: молодой маг и маленькая волшебница. Астра стояла к Энтинусу спиной, до последнего провожая дядюшку взглядом, её плечи дрожали.

Наконец, тщательно промокнув глаза платочком, девочка повернулась. Выражение её лица уже было не то, что прежде. Подле родных юная леди держалась скованно, всем своим видом демонстрируя полную покорность. Энтинус такого отношения не заслуживал. Волшебница задрала нос, скрестила руки на груди, и оценивающе оглядела пришельца, будто смотрит на худую клячу.

– Идём? – слегка наклонив голову, спросил Энтинус.

– Если кавалер прежде, чем командовать, соизволит представиться, он сделает своему доброму имени великое одолжение, – поджав нижнюю губу, фыркнула девочка.

– Энтинус Дзе.

– Хах, и всё?

– Вроде…

– Ни рода, ни племени? Ясненько… то-то я сразу приметила, что ты чурбан неотёсанный. Ни манер, ни воспитания. Значит, так… Ты куда?

– Идём, у нас мало времени, – маг накинул капюшон и направился к деревне.

– Чего?! Ты мне даже переодеться не дашь?! На мне платье…!

Астра сжала кулачки, топнула, но всё оказалось тщетно. Пусть проступившие на скулах жвала вкупе с заострёнными кверху уголками глаз, помогли в полной мере выказать её гнев, спина учителя продолжала удаляться.

– Гад!

Астра:

Бывало ли у вас такое, что всё идёт не по плану, а реальность начинает превращаться в цирк? Энтинус – мерзавец! Оставил благородную леди одну, и ушел! Неужели он надеется, будто я, наплевав на гордость, брошусь за ним? Дочь дворянской семьи никогда… Проклятье!

Да-да, пришлось подобрать подол и бежать за этим… «учителем». Нет слов, одни эмоции. Все безродные обязаны склоняться предо мной! Почему же Энтинус ведёт себя так, будто ему плевать на все правила?!

– Стой! Я не позволю тебе забрать с собой мою мечту!

Деревня гудела, всем хотелось поглазеть на виновников дуэли. Спокойно, девочка, ты справишься, должна справиться. Картина вышла глупая до абсурда: Энтинус спокойно идёт, сунув руки в карманы, а позади, натужно пыхтя, семеню я, еле как перебирая ногами. На каблуках, по криво уложенной мостовой… Ну ничего, час расплаты настанет, не будь я Заубер!

Вы же понимаете, что двулунная волшебница не может скандалить с учителем на улице, каким бы дрянным этот самый учитель не был? Дворянка обязана показывать пример в окружении менее именитых студентов! Да и слухи, чего доброго, поползут, а тогда, с хорошей репутацией при дворе императора можно будет распрощаться.

– Учитель, должен ли мужчина считаться с потребностями леди, как считаете? – процедила я сквозь зубы, когда поспевать за наставником стало невмоготу.

– Мы спешим, забыла…?

Флегматичное замечание моего «понимающего» учителя прервал визг. Я отвлеклась больше, чем следовало, запнулась о предательски выпирающий камень, и… упала бы, но Энтинус успел схватить меня за шиворот. Естественно, увидевшие этот позор зеваки захихикали, и принялись тыкать в нашу сторону пальцами.

– Да как ты посмел?! – вновь обретя равновесие, злобно зашипела я. – Деревенщина не смеет прикасаться к леди!

Меня разозлило даже не то, что над нами смеялись, а реакция учителя. Красавица-дворянка со стыда готова сгореть, а он стоит, лыбится, плечами пожимает, словно ничего плохого не сделал!

– Папе на тебя пожалуюсь, – тихо, так, чтобы только Энтинус слышал, пригрозила я.

– Твоё право.

– Хах, ну-ну, все вы так говорите, пока жареным не запахнет.

– Твой отец – инквизитор? – догадался наставник.

– Бери выше, умник, папенька – командир первого легиона церкви. Лишний костёр для тебя у него найдётся.

– Вот оно, что… Ты уже достаточно отдохнула. Идём.

Понятно. Мои угрозы ему, что с гуся вода. Пришлось опять догонять этого длинноногого.

Астра:

– Поговорим? – с нажимом спросила я.

Не выдержав тишины, я решила завести беседу. Всё-таки Энтинус какой-то странный, молчит всю дорогу. Учителя обычно радуются, когда им хороший студент попадается, глаз не сводят, пылинки сдувают, из штанов выпрыгнуть от счастья готовы, а этот… Я, между прочим, ноги натёрла!

– Тебе есть, что сказать? – не оборачиваясь, бросил наставник.

– Для начала, прекрати мне тыкать, нас, чай, не одной грудью кормили!

Энтинус остановился. Фух… Отлично, смогу перевести дух… Как же ноги болят… Может, босиком пойти? Эти туфли меня в могилу сведут…

– Как же юная леди прикажет к себе обращаться?

– Раз безродный, обращайся соответственно: госпожа фон Заубер, иного позволить не могу, увы. Да, ты мой учитель, но тебе придётся чтить мой статус.

– Послушай, Астра… – Энтинус, нахмурившись, почесал затылок.

– Не называй меня так!

– Разве это не твоё имя?

– Нет! Меня зовут: Росса-Белия-Астрату фон Заубер! «Астра» – это прозвище такое в кругу семьи, понимаешь? Так что повторять не смей!

Выражение лица учителя не изменилось, осталось таким же недоумевающим.

– Дело в том, что имена дворян принято облагораживать именами родителей. Прозвав меня Астрой, семья хотела почтить моего отца, паладина святой церкви. «Астрату» жестковато звучит для леди, поэтому его сократили.

– А что насчёт магистра? Судя по твоему рассказу, его имя должно быть в три раза длиннее твоего.

– Ты из какой дыры вылез? – против правил хорошего тона, я заломила бровь и приоткрыла рот.

– Мне уже задавали этот вопрос… – усмехнулся маг.

– Если совсем коротко: волшебник, ставший магистром, может взять себе новое имя. Этим он показывает свою исключительность. Всему-то учить приходится…

– Хочешь, я тебя понесу? – заметив, как я болезненно переминаюсь с ноги на ногу, предложил учитель.

– Обойдусь!

Резкими движениями я сняла туфли и, подбоченившись, перекинула их за ремешки через плечо. Ишь, чего удумал, будто леди позволит себя лапать! Кричать и злиться – без толку, этот чурбан – непрошибаем! М-да… тяжко будет.

Астра:

Знаете, когда происходит нечто непонятное и жуткое, всё равно продолжаешь надеяться на лучшее. Сложно вот так просто принять, что жизнь летит под откос…

Мы шли к магическому начертанию, чтобы телепортироваться, правильно? Оказалось – нет. Вместо этого учитель потащил меня в сторону северного леса. На все мои вопросы он отвечал сухо и коротко, ничего не объяснял. Я до последнего надеялась, что Энтинус одумается, свернёт, но нет…

С запада на восток тянулась непроглядная стена толстых стволов. Деревья, сцепившись кронами где-то за облаками, напоминали огромного тысяченогого монстра, а из глубин чащи доносились переливистые трели неведомых птиц. Жуть! Лес предупреждал: внутри случайных путников ждёт не самый радушный приём.

Когда лесные великаны обступили нас со всех сторон, моё терпение лопнуло. Помните, я говорила, что моя бытность начала превращаться в цирк? Забудьте. Я отказываюсь выступать на манеже этого безумца! Думаете, я злюсь? Не-ет, я в ужасе!

– С-стой! Т-ты…

– Что-то не так?

– Всё не так! В этот лес ходить нельзя! Нас разорвут!

Энтинус, прислонившись к стволу древней сосны, одарил меня взглядом, полным нетерпения. Я тебя раздражаю? Прекрасно. Может, хоть так смогу достучаться.

– Я слышал, что люди извели большинство химер, а те, что остались, пугливы…

– Верно, в лесах империи относительно безопасно, однако здесь, на границе… Как ты думаешь, откуда появились деревни, подобные той, в которой поселился дядюшка?

– Понятия не имею, – Энтинус равнодушно пожал плечами.

– Недоучка! Кто тебе только сертификат учителя выдал?! Слушай, раньше действительно было хуже, выходишь из дома и хрясь, сожрали, даже костей не осталось. Тогда престол совместно с Академией приняли решение о создании охотничьих лагерей, и повышении цен на материалы, получаемые при разделке волшебных зверей.

– Понятно, значит, лагеря охотников со временем превратились в деревни?

– В точку. Лампара росла, звонкой монетой, да сильным словом подстёгивая людей убивать чудовищ. Знаешь поговорку: «Проснулся – убей химеру», нет? Ну, не важно. Главное, что в итоге, охотники наткнулись на этот самый лес. Здешние твари куда больше и опаснее, люди не смогли их извести.

Уф, у меня аж огонь в груди вспыхнул от гордости, не зря я книжки читала! Сердце колотится, мана голубым сиянием окружила тело. Хах, пусть знает, невежда, кто из нас настоящий волшебник!

– Астра…

– Тихо! Не «Астрай», а слушай. Люди не способны покинуть полуостров: на севере – непроходимый лес, а в океане… Там ещё опаснее зверьё живёт, ни одна экспедиция не вернулась. Престол и Академия не могут открыто признать поражение, вот и молчат…

Продолжить не удалось. Всё моё нутро сжалось от внезапно налетевшего ледяного ветра. Магия?! Но кто…? С трудом повернув голову к источнику ауры, я увидела два глаза цвета рапса с вертикальными зрачками, наблюдающие за мной из кустов… Заложило уши, начало тошнить.

Я попыталась вырваться из оков, но тщетно. К горлу подкатил ком, а каждый сустав будто пронзило стальным стержнем: не двинуться, не закричать. Одним длинным прыжком химера настигла меня, широко разинув клыкастую пасть. В тот миг, когда я решила, что всё кончено, между мной и монстром возник Энтинус.

Хрясь!

С оглушительным хрустом зубы химеры погрузились в левую руку учителя. Тварь была огромна! Нечто среднее между тигром и лосем с сияющими ветвистыми рогами.

– Я же говорила…! – из моего горла вырвался писк, приправленный слезами.

А? Я снова могу говорить? Аура монстра пропала?! Нет! Её вытеснил другой поток маны, тёплый, как летний бриз… Освободившись, я сделала шаг назад и плюхнулась на пятую точку. Химера замерла, разжала окровавленную пасть, а затем чуть ли не скуля, поспешила убраться восвояси.

– Во дела-а…!

Язык меня не слушался, да и всё остальное тоже. Издав нервный смешок, я отключилась.

Астра:

Уют и покой, тепло и нега. От дуновения лёгкого ветерка шумит листва, лучи солнца касаются моих век. Да, таким и должно быть утро благородной леди. Как жаль, что скоро ворвутся бонны… Стоп! В мой ещё дремлющий разум секущим шквалом ворвались воспоминания, заставив открыть слипшиеся от усталости глаза. Я не дома!

– Доброго, – безмятежно поприветствовал меня учитель.

– Э-эй! Ты чего удумал?!

Чтобы вы понимали, я злюсь не просто так, а потому, что проснулась, чёрт знает, где! Не в кровати, не в палатке и даже не на голой земле… а у Энтинуса на руках! Его лицо так близко… неестественно чистые голубые глаза…

– Пусти! Сейчас же!

Я попыталась вырваться, но не смогла. Дождавшись, пока я успокоюсь, Энтинус опустился на одно колено, предоставив мне возможность самостоятельно встать. Похвально, конечно, что он сделал всё по правилам этикета, но… Я ведь только что нежилась на руках едва знакомого мужчины! Какой стыд! Залившись краской до самых ушей, я отвернулась, прикрыв руками лицо.

– Как самочувствие? – поинтересовался учитель.

От нахлынувших эмоций я и двух слов связать не смогла. Промямлила что-то себе под нос… Чёрт!

– Астра?

– Для тебя: госпожа фон Заубер! Неужели сложно запомнить?!

Во-от, хорошо, злость помогла оправиться. Обернувшись, я упёрла руки в бока, изо всех сил стараясь походить на светскую леди. Кхм, то есть, я и так леди, но лишний раз подчеркнуть не помешает.

– Ну-с, рассказывай, учитель.

– Что ты хочешь услышать?

Оценив мою боевую стойку и пронзительный взгляд, Энтинус заметно поёжился. Понял, значит, что разговор будет не из приятных.

– Не притворяйся! Как ты посмел иллюзии на мне использовать?!

– Иллюзии…?

– За дуру меня держишь?! Химеры людей в клочья рвут, а на тебе ни царапины!

– И зачем мне это?

– А кому не хочется перед девушкой покрасоваться? Думал, что я, как проснусь, начну твоей смелости петь дифирамбы? Зря. Слишком большую зверушку «нарисовал», была бы размером с козу, я бы ещё поверила, а так… Простушку во мне увидел, шарлатан?

Белобрысый, вместо ответа, только брови поднял. Шокирован моей гениальностью?

– Ты ведь сам ещё студент, верно?

– С чего ты взяла?

Мои кулаки сжались… Этот безродный раз за разом продолжает мне «тыкать». Ладно, неважно, криком делу не поможешь. Сделав глубокий вдох, я продолжила вбивать гвозди в гроб этого наглеца:

– Ясно же, как день: ты неотёсанный, история Лампары для тебя пустой звук, даже в вопросах, касающихся гильдии магов, я и то лучше разбираюсь. К тому же, чтобы молодой, никому не известный маг, без начертаний на теле и артефактов, щелчком пальцев ворота выбил…

– И ты решила…

– Сразу поняла. Дядюшка во мне души не чает, он видел, как я хочу стать волшебницей. Маменька против учёбы была, поэтому магистру пришлось нанять прилично выглядящего парня, подделать все документы, и начертить заклинание взрыва на воротах замка. После вы разыграли правдоподобную дуэль, такую, чтобы толпа поверила. Тебе оставалось только шарик светящийся кинуть.

– Считаешь, Дитя Истины заранее знал, что Белла тебя приведёт?

– У них… непростые отношения. Легко догадаться.

Чем дольше Энтинус меня слушал, тем выше задирал брови. Жаль парнишку, но, ему придётся постараться, чтобы переубедить умненькую волшебницу. А ещё…

– Хм… судя по пению птиц, сейчас полдень, так?

– Примерно.

– Понятно… я была без сознания почти двенадцать часов…

– И что?

– А то! Ты мог сделать с благородной леди любую мерзость, пока та была столь беззащитна!

– Например?

– Ых! Мой рот не помойка, чтобы такие вещи произносить!

Учитель задумчиво потёр подбородок. Неужто его так легко загнать в тупик?

– Хм, твоя версия звучит интересно, исключая тот факт, что «студент, едва поступивший в Академию», создал иллюзию химеры, способную излучать подавляющую ауру. Получается: либо твой дядюшка помог мне «сделать леди беззащитной», либо…

– Либо?

Лицо Энтинуса растянулось в улыбке, больше напоминающей оскал. Не проронив ни слова, он пошёл дальше.

– Стой! Не смей убегать от ответа!

Астра:

Столько всего случилось… Мне неспокойно. Стоит обернуться, сердце подпрыгивает. Северный лес, непреодолимый рубеж – остался позади… Тот самый, в который боятся ходить сильнейшие рыцари и маги Лампары. Я оказалась там, где доселе не ступала нога имперского подданного.

Тяжёлые стволы хвойных громадин сменили нежные берёзки. Чёрно-белые красавицы, изгибаясь в причудливом танце, напоминали фарфоровые статуэтки. Суждено ли мне вернуться домой? Увижу ли родных…? Стоп, хватит! «Волшебник должен держать цель в поле зрения, нельзя отвлекаться» – так дядя учил. Буду решать проблемы по мере их поступления.

– Предлагаю обмен.

Услышав мои слова, Энтинус вопросительно наклонил голову.

– Я готова признать, что химера была настоящей и ты – настоящий маг, если честно ответишь на мои вопросы.

– По рукам.

– Для начала скажи, как твоя рука, болит?

– Беспокоишься обо мне? – вопросом на вопрос ответил Энтинус, показательно пошевелив кистью.

– Нос не задирай! Плевать я на тебя хотела! Спрашиваю лишь потому, что учитель-калека мне ни к чему! Почему нельзя было просто сказать: «Да»? Ладно, забыли. Я ещё про ауру твою спросить хотела, она такая…

– Какая?

– Ты подумаешь, что я спятила…

– Не подумаю, – нахмурился учитель. Он, порой, такое серьёзное лицо делает, ему даже верить хочется.

– Для начала скажи, ты действительно способен скрывать ауру?

– Да.

– Бред… Это ведь как дышать! Мана всегда выделяется, её поток можно только сильнее сделать и… что?

Каждый раз, когда учитель слушает меня, он… действительно слушает. Другие взрослые, стоило мне разойтись, тут же переводили тему, но Энтинус… Прямо в глаза смотрит, кивает. Бесит неимоверно! Дурой себя чувствую!

– Не волнуйся, я научу тебя управлять аурой.

– Упра…влять? Я не хочу!

– Почему?

– Потому! Даже если это возможно, нас ведь засмеют! Маг без ауры, да где такое видано! Тебя потому слабаком и считают!

– Зато зверьё волшебное не чует.

– А?

Слушать учителя было физически больно. Хотелось крикнуть: «Шарлатан! Чушь несёшь! Твоё место в цирке!». Я столько книг прочла, и в каждой есть опровержение его словам…

– У всякого создания с душой есть аура. Обычные люди её почти не чувствуют, а вот животные, наоборот. Звери с сильной душой полагаются во время охоты на магическое чутьё, ведь ему не страшны ни погода, ни время суток.

Впервые его разговорить получилось, однако… Душа? Чего? Энтинус маг или священник? Мы договорились, конечно, что я ему верить буду, но… никогда бы не подумала, что держать обещания так сложно!

– Раз так много об ауре знаешь, научи от неё защищаться.

Вот он, момент истины. Эту тему в каждом трактате успели по десять раз пережевать. Пусть только попробует ляпнуть глупость, клянусь, пешком обратно в замок уйду!

– Аура… – Энтинус подвигал нижней челюстью подбирая слова. – …поток микрочастиц, возникающий в результате катаболизма ядер…

Увидев, как я открыла рот и выпучила глаза, учитель замолк. Ага, да, из того, что он сказал, я поняла… ничего. Это какие-то витиеватые ругательства?

– Мана как бы… тлеет внутри тебя, покидая тело в виде дымки. Это и есть аура. Её задача отражать направленные в твою сторону чары. Чем этот щит плотнее, тем сложнее тебе навредить.

– Понятно…

Другое дело! Хотя бы звучит логично, а то ишь, матерится при детях!

– Ты пока мне про ужасы леса рассказывала, так перевозбудилась, что всю ману из тела выбросила, вот химера тебя и почуяла. Без маны ты лишилась ауры – защиты, дарованной тебе от природы. Волшебные существа не только превосходно ощущают чужую ауру, они способны ловить жертву с помощью своей. Попав под удар дикой, чуждой организму маны, твоё нутро получило сильный шок. Продлись давление немногим дольше, начались бы внутренние кровотечения.

– Уточнять было необязательно! Мне и без подробностей жутко! Запугать хочешь?!

– Ты ведь раньше ощущала ауру других магов?

– Конечно! Я всю жизнь провела в кругу волшебников!

– И как? Видела их мысли?

Сейчас, когда он упомянул…

– Иногда, неразборчиво.

– Мана движется по всему нашему телу. Проходя через мозг, она цепляет обрывки мыслей и воспоминаний.

– Хочешь сказать, если я не научусь прятать ауру, мои мысли станут достоянием общественности?

– И не только. Существа с хорошим чутьём способны по испускаемой мане читать противника. Скажи, что химера увидела в твоём выбросе?

У меня было, что ответить, но я предпочла промолчать. Не хочу произносить вслух…

– Зверь увидел маленькую, испуганную, слабую девочку. Добыча – что надо.

Да-да, именно это я и не хотела озвучивать.

– Получается, ты специально вложил в свою ауру сильные воспоминания и эмоции? – поджав губы, я продолжила допрос. Энтинус напрочь лишен чувства такта, однако вопросы никуда не делись.

– Верно. Что тебе удалось увидеть?

– Мхм… ты обещал не смеяться… в общем: я словно оказалась посреди залитой солнцем пустыни. Сухие деревья, обожжённые скалы и… в тени кустарников дремлет зверь с роскошной гривой. Он не был голоден или зол, просто отдыхал. Заметив меня, большой кот приоткрыл один глаз. В этом жесте был немой вопрос: «Какое дело у тебя к королю?».

Я вздрогнула. Рассказ вернул меня в тот миг… Никогда не чувствовала себя настолько слабой и ничтожной! Учитель, что ты, чёрт возьми, такое?!

– Замечательно, твоё магическое чутьё на высоте, раз смогла понять древнейший из языков.

– Я двулунная, забыл…?

В следующую секунду моё лицо столкнулось с прозрачным полотном. От неожиданности я чуть воздухом не подавилась.

– Это… – хотел было объяснить Энтинус.

– «Барьер-граница», знаю, не учи! Защищает область от чужих глаз, заклинаний поиска средней ступени и ниже, а также преграждает путь живым существам, без разрешения хозяина. Стоимость: двадцать аур за гектар.

– Ответила, как на уроке, – в этот раз учитель улыбнулся по-доброму.

Взору девочки предстал небольшой, поросший мхом, деревянный домик с тонкой металлической трубой. У входа, по двум сторонам от двери, висели на ниточках сушёные грибы и кабачки.

– Зачем накрывать защитным заклинанием такую халупу? И так никто в здравом уме не сунется. Выглядит, как жилище старой ведьмы.

– Не суди по обложке.

Энтинус потянул ручку, дверь беззвучно открылась. Поклонившись, он изящным жестом пригласил Астру войти. Сдержанно кивнув в ответ, волшебница, придерживая подол, шагнула за порог.

Прихожей не было, и девочка, с улицы сразу попала в овальную комнату. Пустой камин разгонял темноту тусклым нежно-алым пламенем. Вопреки ожиданиям дворянки, внутри оказалось на удивление прохладно. Задержав дыхание, Росса прислушалась к магическому чутью: всё в доме пульсировало, дышало волшебством. Проникшись атмосферой, она подняла руку прежде, чем сказать:

– Огонь в камине – пять аур, перезарядка раз в неделю – один аур.

– Вас в Академии магии учат или ценам?

– Смейся-смейся, умник. Чары должны, обязаны стоить денег, иначе никак. Сердобольный маг с голоду помрёт, и поделом.

– Проходи, чувствуй себя, как дома.

– Я…

Пол устилал мягкий пружинящий ковёр. Воспитание и чувство прекрасного не позволили благородной леди топтать его почерневшими от грязи носками.

– Что-то не так?

– А ты не видишь?! У меня все волосы спутались, платье помялось, а подол серый от пыли! Бонны бы в обморок попадали!

– Хм, секунду…

Порывшись в шкафчике, Энтинус достал аккуратно сложенную стопку одежды.

– По-твоему, я буду носить это крестьянское тряпье?

– Ты права. Отправим магистру письмо, попросим, чтобы твою одежду выслал.

– Спятил? Если дядюшка узнает, куда ты меня утащил, его удар хватит! – скривившись от злости, Росса вырвала одежду из рук учителя. – Здесь есть ванная? Хотя-я-я, в такой-то лачуге…

– Душ вон там, – маг указал на неприметную дверь, слева от камина.

– «Душ»?

– Пойдём, покажу.

Стянув носочки, Астра пошла за учителем.

– Итак, здесь…

– Я что, ванной никогда не видела? Проводил – молодец, а теперь вон отсюда!

Выйдя, Энтинус облокотился спиной о дверь. Чутьё подсказывало: надо подождать. Через пять минут из душевой раздался грохот и вопли. Бросившись на помощь, чародей застал совершенно умилительную сцену: завёрнутая в полотенце маленькая волшебница, как котёнок шипела на кабинку, из которой доносился шум воды. По полу были разбросаны разноцветные флаконы. Завидев учителя, девочка завизжала пуще прежднего.

– Прочь! Извращенец!

– Тебе помочь?

Не оценив благого порыва, Астра кинула в него первым, что попало под руку. Ловко поймав деревянный тазик, маг поспешил удалиться.

– Как оденешься – позови, научу пользоваться краном, – успокаивающим тоном произнёс Энтинус.

– Урод! – послышалось с той стороны.

– Твоя дьявольская машина меня сварить хотела!

Натянув комбинацию[1], Росса впустила учителя и обратила свой гнев на душ. Она успела остыть, однако кончики её ушей всё ещё алели от смущения.

– Смотри, здесь две ручки, одна подаёт холодную воду, другая горячую…

– Ужасно! В моей ванной, вода всегда была правильной температуры!

– Алхимический аппарат слишком громоздкий и часто ломается.

– Зато удобный.

– В общем, соблюдая баланс между горячей и холодной водой, ты сможешь…

– Да поняла я уже, не тупая!

– Еще пара нюансов.

Сложно было понять, действительно ли учитель хочет помочь или просто подтрунивает над подопечной.

– Вот это – средство для волос, «шампунь» зовётся, а вот это…

– Это мыло! Я вижу! Выйди уже!

Несколько часов из душевой доносился шум воды. Смыв с себя все невзгоды, девочка постучала в дверь с той стороны.

– Что-то случилось? – поинтересовался Энтинус.

– Издеваешься?! Что за одежду ты мне дал?

– Обычную.

– Врёшь! Это… я даже не знаю, как назвать…

– Комплект спортивного нижнего белья, блузка и юбка. Для тренировок – самое то.

– Ага… То есть, эти мужские шорты… исподнее? А вторая тряпочка… куда?

– Вторая зовётся лифчик и нужна, чтобы грудь поддерживать, разберёшься. Это бельё хорошо облегает и не стесняет движений.

Раздражённо пробурчав нечто невнятное, Астра затихла. Спустя пять минут она вышла и сразу же закашлялась: вся комната была заполнена белёсым дымом. Учитель, развалившись в кресле, усердно смаковал трубку.

– Какого чёрта ты здесь… Кхе! В этом сарае что, нет окон…?! – Росса пыталась отмахнуться от дыма, но тщетно.

– Не люблю окна, с ними я, как в аквариуме.

– Тогда кури на улице! Дышать нечем! – волшебница поспешила распахнуть дверь.

– В крыше есть люк.

Маг щёлкнул пальцами, створки открылись, позволяя сквозняку вытягивать дым, а затем взглянул на ученицу. Девочка, уперев руки в бока и нахмурив бровки, неодобрительно зыркала в его сторону. Длинные рыжие волосы юной госпожи фон Заубер были мокрыми, отчего приобрели бордовый оттенок. Приталенная блузка пастельных тонов и такого же цвета юбка придавали её образу свежести.

– Тебе идут обновки.

– Пф! Оставь комплименты при себе.

Энтинус отложил трубку и встал.

– Сядь, пожалуйста, – учитель указал на второе кресло.

– Зачем?

– Надо высушить твои волосы, иначе простудишься.

Волшебник взял с полки неизвестный Россе прибор, который зашумел в его руках, выдувая горячий воздух. Девочка сначала отпрянула, однако сообразив, что к чему, позволила наставнику о ней позаботиться. Слушая монотонный шум «сушилки» и наслаждаясь аккуратными прикосновениями, провалившись в мягкое кресло, Астра чуть не уснула. Опомнившись, она отбросила блаженное чувство, насильно возвращая себя к реальности.

– Даже гребня с собой не взяла… – вздохнула волшебница, пальцами расплетая сбившиеся в комок волосы.

– У меня имеется, – учитель открыл шкафчик над камином.

– Фу! Не буду же я твоим пользоваться!

– Он совершенно новый, гляди, – чародей сунул гребень прямо под нос девочке.

– Но откуда?

– Я готовился, – улыбнулся Энтинус.

– Странненько, не находишь? Ты будто с самого начала знал, что меня в ученицы получишь.

– Может, и знал.

– Нет-нет, я серьёзно! И одежда моего размера, и дамские принадлежности… Дядя тебя не нанимал, это я уже поняла. Кто ты такой, в конце концов?

– Как уложить? Косички, хвостики, что-нибудь посложнее? – с видом бывалого мастера поинтересовался Энтинус, полностью игнорируя вопросы подопечной.

– Вот тоже странно, вроде простолюдин, а гриву до пояса отпустил, любой дворянин позавидует. Мне оно, конечно, на руку, ухаживать умеешь… – прервав монолог, девочка повернулась к учителю.

– Не надо смотреть на меня такими жалобными глазками, не поможет. Узнаешь обо всём в своё время.

– Ц, мог бы и подыграть… – фыркнула Астра.

Закончив с волосами Россы, Энтинус поставил на столик миску.

– Сообразил на скорую руку.

Астра понюхала, поковыряла ложкой, попробовала.

– Со специями переборщил, деньги зазря переводишь. Серебряных приборов, небось, нет?

– К моему превеликому сожалению, – съязвил учитель.

Пока волшебница была занята водными процедурами, еда успела остыть, но оказалась столь пряной, что девочке приходилось запивать каждую ложку. В замке магистра диета благородной леди была постной, ей не полагалась даже лишняя щепотка соли. Отказаться от наваристого жарко́го она не смогла.

– Раз уж мы условились, что ты настоящий маг, рассказывай, чем богат, – отложив ложку и промокнув губы платочком, сказала Астра.

– Я много, чего умею…

– Давай без словоблудия. Напоминаю: ты нужен только потому, что маменька моя предпочитает замужество обучению. Все необходимые знания я и в книжках найду, однако если удивишь, так и быть, запишу на твой счёт.

– Мой стиль строится на тонком управлении маной. Скажу сразу – это непросто, душа ученика должна быть исключительно чуткой.

Энтинус поднял руку, на каждом пальце загорелся маленький волшебный огонёк.

– Как у меня?

– Да.

– Звучит интересно, но профессоров на экзамене чувствительностью не впечатлить.

– Не спеши отказываться, моя сила многогранна, давай начнём с…

– Давай без «давай», – Астра зевнула, по-простому, по-крестьянски, во весь рот. – Я устала, спать хочу, отложим уроки до завтра.

– У тебя экзамен через месяц, нет?

– Время терпит. Ты меня мучаешь с тех пор, как от дяди забрал!

– Выполни одно упражнение и иди спать, договорились?

– Ты ведь все равно не отстанешь, приставучий?

Учитель и ученица расположились на ковре, друг напротив друга. Энтинус поставил перед подопечной деревянный ящичек.

– Для начала, научу тебя магическому осязанию. Прошу, не делай такое лицо, позже я всё объясню. Положи руку на ящик и наполни его своей энергией.

Сделав, как попросил учитель, девочка зажмурилась, её тело окружила тонкая голубая пелена.

– Стой… – маг схватил её за руку.

– Не прикасайся! – запыхавшись от натуги, рыкнула Астра.

– Выпускай ману медленно, по чуть-чуть. Сконцентрируйся, прочувствуй каждую струйку. Не напрягайся, мышцы в этом деле не помогут, направляй свою волю. Пусть сила течёт только в твою руку и больше никуда.

Урок дался волшебнице нелегко. В Академии профессора проводили не одну лекцию прежде, чем допускать студентов к практике. Делать что-то, о чём понятия не имеешь, основываясь лишь на своих чувствах…

– Вот так, правильно. – Одними губами произнёс Энтинус, он и представить не мог, сколь весело будет наблюдать, как Росса пытается управлять энергией с помощью бровей. Когда рука ученицы начала светиться сильнее, чем остальное тело, чародей отправил её спать.

Астра:

Ну и мрак… Давненько мне не приходилось просыпаться в таком паршивом состоянии… Тело тяжёлое, как колода, пальцем не шевельнуть. Что вчера было…? Ах, да, магию учили. Хотя, магией это можно назвать с большой натяжкой. Пока я ману из себя выдавливала, Энтинус мне молча глазки строил, ни капли теории. Двоякое чувство… Вроде кажется, будто напрасно время трачу, однако есть в этом что-то неуловимое. Меня учат новому, чего я ни в одной книге не видела, а значит эти знания на вес золота.

Сильнее всего меня зацепили слова учителя после урока: «Не расстраивайся, с первой попытки ни у кого не выходит. Чем больше у тебя будет маны, тем проще будет тренироваться». Что за бред?! В большой энциклопедии магии сказано: «Врождённые таланты, такие, как количество маны и, соответственно, плотность ауры, не должны становится предметом гордыни, прежде всего взращивайте мудрость». Слово «врождённые», там не просто так, с каким объёмом маны родился, с таким и помрёшь. Либо Энтинус своим гением превзошёл лучшие умы Академии, либо… Ну, вы сами понимаете, как это звучит. Я просто обязана вывести его на чистую воду!

Учитель выделил мне спальню… Если эту кладовку вообще можно так назвать. Окон нет, а ноги с кровати спустишь – коленями в стену упрёшься. Энтинус, разложив кресло, лёг в зале. Для леди, спать в одной комнате с мужчиной сродни блуду, поэтому выбора у меня не оставалось.

О хорошем тоже расскажу. Перина и подушка шикарны! Мягкие и прекрасно сохраняют форму. Сколько не ворочалась – ничего не сбилось, не съехало. Никогда такого не видела! Я поначалу испугалась, что замёрзну ночью, волшебный камин-то так себе греет, но нет, в доме всегда тепло и свежо, даже одеяло не пригодилось. Чудеса…

С трудом поднявшись, я вышла из комнаты. В домике было темно и тихо. Разнообразием мебели дом похвастаться не мог: несколько полок над камином, два кресла, да деревянный столик. Аскетичненько. В кресле, разинув варежку, дрых учитель.

Совсем недавно я мечтала проснуться «в другом месте», хех… А ещё говорят, что мечтать не вредно. Впредь стоит быть осторожнее с желаниями.

Прислушавшись к пению птиц, я осознала: обед давно прошёл. Так долго спать мне доселе не приходилось. Хорошо, что бонны не видят! Кстати, была у меня одна служанка, пожилая, но бойкая дама. Ей бы тихо в углу носочки вязать, так нет же, носилась похлеще моих сверстниц. Она-то и научила меня время по пению птиц определять и много чему ещё. М-да, раньше я думала, что эти знания – бред…

Я дважды хлопнула в ладоши, камин вспыхнул, без него в доме темень непроглядная. Освежившись в душе и расчесавшись, я нависла над спящим учителем.

– И кто же это у нас время драгоценное тратит?

– Отстань, Ланчи, человеческому телу необходим сон… – пробормотал Энтинус.

– Чего?

– А, это ты… Потренируй пока контроль… – с этими словами учитель перевернулся на другой бок.

– Я на тебе сейчас магию холодной воды потренирую!

Скорчив недовольную гримасу, белобрысый поднялся, и принялся хрустеть суставами.

– Что значит «человеческому телу», ты оборотень какой? И кто такая Ланчи?!

– Всё затекло… Ты что, ревнуешь?

– Вот ещё! Дела мне до тебя нет!

– Ланчиссия – моя младшая сестра.

– Издеваешься? Сказала же – плевать мне! На первый вопрос ответь!

– Давай отложим разговоры на потом и потратим время с пользой.

– Так учи, а не дрыхни! – резко отвернувшись, я стряхнула на Энтинуса капли с влажных волос.

В домике есть погреб, наполненный «вечным льдом», ещё одно дорогостоящее заклинание, облагораживающее этот хлев. Судя по тому, какие продукты учитель там хранит, его кулинарные пристрастия сугубо мужские (что не удивительно). Будь на моём месте другая дворянка, потребовала бы блюд, подходящих леди. Ну, а я, эх… Когда вместо худых гренок приносят идеально прожаренный кусок мяса, хрустящий снаружи и сочный внутри… Кхм, за размышлениями о том, что чревоугодие – грех, мясо исчезло в моём животе. Боюсь, такая жизнь меня окончательно испортит. Что же, сделанного не воротишь.

После еды мы вновь устроились на мягком ковре. Ящичек мне не дали. Энтинус решил, что пока я не смогу полностью контролировать потоки силы, учить что-то сложное – бесполезно.

– Слушай, а почему ты открыл свой секрет именно мне?

– Не отвлекайся.

– Зануда! Разговор не помешает мне ману из себя выдавливать!

– А кого я должен учить, если не свою ученицу?

– Если запас маны можно увеличить… Это ведь прорыв! Докажи свою теорию, и гильдия магов тебя до конца жизни содержать будет, выполняя любые прихоти!

– Например?

– Вообще любые! Выпивка, женщины… Мне даже представить сложно! Они делали бы всё, что только пожелаешь, в лепёшку бы разбились!

– Там, откуда я родом, это вовсе не секрет, хочешь попробовать?

– И что для этого потребуется? Сердца тридцати девственниц? Хватит уже ржать!

Весь наш разговор Энтинус не мог сдержать смеха, аж прослезился.

– Я не дьявол, младенцев не ем. Все мои секреты можно познать, восседая на этом чудесном, мягком ковре. А теперь сосредоточься, у тебя мана протекает.

Слова учителя из раза в раз оказываются правдой. Маной действительно можно управлять! Расскажу кому – у виска покрутят, но это работает, я чувствую! Придётся временно прикусить язык.

[1] Комбинация – женская одежда, надеваемая под платье, замена исподнему.

Астра:

Вы когда-нибудь путали тёплое с мягким? Нет? Значит вам не доводилось жить с Энтинусом под одной крышей. Абсолютно всё здесь не то, чем кажется на первый взгляд. Взять тот же дом, снаружи – халупа халупой, а внутри – чисто, сухо и тепло. Были бы окна, мне бы вообще не к чему было придраться.

Откровенно говоря, увидев вместо богатого поместья одинокий деревянный сарай без слуг и охраны, я испугалась, что учитель, воспользовавшись тем, что я девочка, повесит на меня все домашние хлопоты. К счастью, во владениях Энтинуса чёрную работу делает магия. С каждым днём жить здесь всё проще, привыкаю. То, что изначально бесило, стало обыденным. Душ, например.

Отдельной похвалы заслуживает еда. Учитель готовит для меня потрясающие блюда, его искусству повара невозможно противиться! Страшненько.

Начав нормально питаться, я, кажется, раскрыла заговор. С тех пор, как на моём столе каждый день начало появляться жареное мяско, мана из меня так и хлещет! Я и раньше была не промах, не зря двулунной прозвали, но теперь…

Я уже не раз жаловалась на то, какая еда полагается леди, верно? Так вот, практически все чародеи Лампары – дворяне. Стоит окончить обучение, всё, ты знатная особа. Тебе выдают титул, землю… естественно, жить, как простолюдин, ты больше не в праве. И если мужчина может позволить себе любые изыски, то диета волшебниц… становится как в замке дяди: съела лишнюю крошку – опозорилась.

Понимаете, к чему я веду?! Сначала держат нас на голодном пайке, а потом смеются, мол: «У девушек маны меньше», «Вы неумёхи», тьфу. Ни один уважающий себя профессор никогда не возьмётся учить волшебницу серьёзным чарам. Нас отправляют либо зелья варить, либо на бытовой факультет. Маменька тоже вечно талдычила: «Не женское это дело – магия». Хах, скорее уж наоборот – это жизнь леди не подходит волшебницам! Не зря Энтинус меня откармливает. «В театре жизни главное – буфет», как говорится.

Что же касается начертаний на теле… Б-р-р! Как подумаю, мне аж плохо! Боевые маги вырезают заклинания на коже, чтобы не таскать с собой гору свитков или тяжёлые артефакты. Без них меня не будут воспринимать всерьёз. Я всегда хотела силы… Надеюсь благодаря Энтинусу мою красоту удастся сохранить.

В общем, живу – горя не знаю. Единственная проблема: мне скучно, очень! Целыми днями сидеть на попе ровно, ману по телу гоняя… Надоело! Дядюшка каждый раз учил меня чему-то новому! Помню, как после очередного урока стащила из кладовой ингредиенты для своего первого заклинания. Пожар потом полдня тушили.

Мне не хватает общения. Учитель – такой зануда, слова не вытянешь. Стоит завести разговор на отвлечённую тему – сразу бухтеть начинает. Эх, был бы здесь дядюшка, а то мне даже похвастаться некому.

От скуки в голову полез всякий бред. Опять начала сомневаться в Энтинусе… У него необычный, я бы даже сказала уникальный стиль. Дело в том, что вся магия в империи строго регламентирована. Прежде чем продавать заклинание, его необходимо утвердить и зарегистрировать в гильдии как безопасное. Тех, кто считает себя выше закона, ждут горячие объятия инквизиции. Надеюсь, учитель обо всём позаботился. На экзамене за мной будет наблюдать весь старший преподавательский состав. Грустненько по чужой вине попасть церкви в немилость. Да, мой папенька паладин, но это не поможет, он у меня строгий.

Ладно, хватит о грустном. Давайте я лучше об экзамене расскажу, хорошо? Обучение магии делится на несколько этапов. Прежде всего, нужно поступить в Академию и за два года получить общее образование, грубо говоря, читать-писать научиться. После этого, на третьем курсе, тебе позволят выбрать несколько специализированных дисциплин.

Тут-то и начинает смердеть несправедливостью. На девочку, решившую посещать лекции о боевой магии, посмотрят… косо. Мне повезло, профессора не смели перечить желаниям двулунной внучки величайшего мага Лампары, Обозревающего Небеса.

Глубоких знаний Академия тебе не даст, студентов учат основам. Хочешь знать больше – ставь палатку в библиотеке, на следующие четыре года она – твой дом родной. Как сдашь все выбранные предметы, можешь считать себя начинающим магом, однако радоваться не спеши. Каждому молодому чародею нужен учитель, тот, кто сможет в полной мере раскрыть твой потенциал. Профессоров много, но не все они одинаково хороши. Некоторые, вообще лицензию чисто для проформы получили. Попасть к настоящему мастеру, который вдобавок и учить умеет… ещё не факт, что возьмут. Если мэтр всё же согласится тебя опекать, то заберёт к себе… Да-да, прям как меня сейчас.

Каждые полгода, преподаватель имеет право представить одного или нескольких своих студентов совету профессоров. Новичков, сумевших произвести впечатление, повышают до подмастерьев, а их наставник – получает солидную премию. После трёх таких экзаменов тебе дают титул и членство в гильдии магов. Всё, занимайся, чем хочешь: веди исследования, путешествуй, да что угодно! Можешь даже сам лицензию преподавателя получить.

Я должна как можно быстрее стать настоящей волшебницей, пока маменька не успела рассказать всему миру, что её прекрасная и умная дочь готова к замужеству! Вот западу́ в сердце какому-нибудь пэру… Дядюшка, конечно, попытается мне помочь… Ага, да, и начнётся междоусобная война.

Короче, зовите меня параноиком, но я всё же подготовлю что-то из традиционной магии на случай, если Энтинуса во время экзамена арестует инквизиция. Знаний у меня хватает… вроде бы. Создам красивое и эффектное заклинание, под стать леди. Во! Фейерверк! Их на праздники запускают. Зрелищно и маны мало потребуется.

Учитель не позволяет мне отвлекаться, бдит, как коршун. Свой шедевр мне пришлось создавать тайно. Чертить заклинания лучше кровью, поэтому хитренькая я, начала искать материалы. Раз в два дня Энтинус ходит на охоту, а затем разделывает добытую тушку недалеко от дома. То ещё зрелище. Я заметила, что он оставляет только чистое мясо, а всё остальное за барьер выносит. Тут-то меня и осенило.

Пока наставника не было, я побежала к мусорной куче. Постояв на солнце, требуха обрела такой «аромат»… Коня на скаку остановит. Пришлось соорудить импровизированную маску из тряпок и пореже дышать, но оно того стоило.

Вспоминая свой прошлый конфуз, экспериментировать я решила на улице. Не хватало ещё дом спалить. И вот, уставшая, потная, в измазанных спёкшейся кровью перчатках, я с гордостью взглянула на своё творение. М-да, жуть. Созданное по памяти начертание, из-за неровной земли выглядело… В общем, больше, чем «удовлетворительно» профессор Академии за это не поставит.

Скинув перчатки, я опустилась перед кругом на колени. Осталась сущая мелочь – выпустить немного маны для активации заклятья. Энергия побежит по линиям, знаки впитают силу органов, разложенных внутри начертания… Должно получиться.

Мне повезло, Энтинус научил меня выпускать ману руками, иначе пришлось бы сидеть в центре зловонного круга… Что я скажу наставнику? Ничего. Он такой… обращается с лучшей студенткой Академии, как с ребёнком. Будет ему урок от учителя Россы! Ну, с Богом…

Бабах!

Стыдно признавать, но похоже, что-то пошло не так… Моё лицо окатила волна раскалённого воздуха. От страха и боли, я вдохнула… Зря. В горло будто терновую ветку затолкали… Почему?! За что?! Неужто я за свою коротенькую жизнь успела столько нагрешить, что Господь посылает мне одну кару за другой… Зажмурившись, я приготовилась к худшему. Взрыв породил поток ревущего пламени. Погибнуть от собственного заклинания – это такой позор…

– Ты совсем тупая?!

Гневный выкрик Энтинуса вырвал меня из прострации. А? Я жива…? Подняв голову, я увидела учителя. Он стоял передо мной, скрестив руки на груди и нервно двигал губами, словно собирался сплюнуть. Всё вокруг было выжжено, земля расплавилась. Лишь в небольшом конусе перед Энтинусом всё ещё зеленела трава.

– Вместо того, чтобы ****** маяться, лучше бы тренировалась!

Он… злится? Почему…? Я ведь… просто хотела… Ему надоело спасать меня от моей же глупости? Энтинус вновь встал между мной и неизбежной смертью… Я так хочу поскорее выучиться, стать сильной, независимой волшебницей… Глаза защипало, я принялась их тереть, но слёзы не останавливались, пришлось отвернуться.

Меня ведь… теперь накажут, да…?

Астра:

После случившегося я несколько дней провалялась в кровати, меня лихорадило. Лицо и горло пылали, кожа на щеках и лбу ссохлась, чесалась и болела. Мои брови… от них почти ничего не осталось. М-да, пришёл конец моей красоте. Вырежу на лице заклинания, пусть все думают, что так и задумывалось…

Энтинус был чернее тучи, будто это он обгорел, будто это ему больно… Каждые десять минут заглядывал, о самочувствии справлялся, сметаной мазал, припарки из ромашки ставил. О мясе пришлось забыть, одни бульоны пила, и то, через силу.

Кстати, моё заклинание… точнее то, во что оно превратилось, уничтожило всё на много метров вокруг, а на учителе ни царапины! Монстр! Без колебаний заслонить собой других… Ну, с его-то силой много отваги не требуется. Я обязана вытрясти из него все знания, плевать на мнение церкви!

Пока я оправлялась от «фейерверка», только и думала: «как Энтинус это делает?». Проблема не в том, что его силы выходят за рамки возможного, тут другое. Будь он древним колдуном, познавшим тонкие грани волшебства, я бы и слова не сказала. Учитель… как лист пергамента, не горящий в камине. Всё, что он делает – невозможно. Думаете, я начала им восхищаться? Да, именно так! Ни один чародей ещё не был для меня загадкой! Вкупе с тем, что он дважды спас меня, и с какой заботой ко мне относится… В романах (да-да, я не только учебники читала), когда девушку спасает внезапно объявившийся герой… Так, стоп! Даже в самом страшном кошмаре не хочу видеть себя женой этого раздутого от самомнения петуха!

На четвёртый день Энтинус сунул мне в руки метлу и лопатку. Вот и наказание подоспело… Я должна была убрать мусор и перекопать пепелище, чтобы там снова выросли травы. Звучит справедливо, но… какого чёрта я вдруг стала такой покладистой?! Ладно, урок усвоен. Огонь… больно жжётся. Больше никакой самодеятельности.

Закончив садовничать, я, опершись на метлу, вопросительно заломила бровь.

– Ну, чего ещё изволите?

– Неплохо выглядишь.

– Ага, замечательно просто.

Комплимент Энтинуса не был сарказмом. Даже вымазанная пеплом и землёй, смотрелась я весьма сносно. Сметана и припарки своё дело сделали – от ожогов остались бледно-красные разводы. «Доктор» говорит: они тоже скоро сойдут. Чёлки у меня больше нет, заново буду отращивать. До той поры зачесала всё назад, и повязала косынку. Больше всего меня удивили брови. Я думала, что потеряла их, но присмотревшись повнимательней, заметила тонкие полоски новой поросли. К экзамену вернутся! Радуйтесь, с вами всё ещё невообразимо прекрасная волшебница!

– Сущая мелочь. Я так устал, пока тебя выхаживал, плечи как деревянные. С тебя массаж.

– А? Я не научена…

– Умение не нужно. Я на ковёр лягу, а ты ногами мне по спине потопчешься.

Опять двоякое чувство. Просьба, вроде бы, совершенно обычная, но, когда учитель говорит с нескрываемым предвкушением блаженства… Эх, как его вообще земля носит? Пришлось согласиться, мало ли, чего он взамен придумает. Про массаж, кстати, я соврала. Юных мисс и этому учат, ведь умение размять, да обласкать мужа после тяжёлого дня «смысл нашего существования».

Астра:

Тренироваться – скучно, однако болеть – куда хуже. Покончив с наказаниями, вечером того же дня мы уселись на ковёр. Мне вновь дали ящичек. Я так рада вернуться к занятиям, словами не передать!

– Я видел, что ты занималась во время болезни, хвалю.

– Хах, у меня экзамен на носу, так что оставь похвалу при себе. Не ради тебя стараюсь.

На ужин Энтинус приготовил мясо с овощами, гарнир – пюре. Все было мелко порублено, ведь горло у меня всё ещё болит. Я с голодухи чуть язык не проглотила! Прям чувствую, как еда, обращаясь в ману, течёт по жилам!

– Прежде чем наполнить ящик энергией…

– Смотри!

Поддавший эйфории, я, сжав кулак, пустила в него всю свою ману.

– Стой…!

– Ай-я-я-й!

Что сказать… спасти меня учитель не успел. Рука вспыхнула аурой, вены на ней вздулись. Кисть заболела так, будто её в кипяток сунули.

– Опять самовольничаешь… – цокнув, произнёс Энтинус.

– Заткнись!

Петух! Мне так больно, а он… Аж слёзы брызнули…

– Астра…

– Ты – худший в мире учитель!

Достав платок, я прикрыла лицо. Рука онемела, еле шевелится… Сколько ещё мне страдать? Хочу домой, к дяде…

– Дай посмотрю.

– Уйди! Не трогай!

Наставник потянулся ко мне, пришлось отползти. Некоторое время мы просидели молча. Вернее, это он молчал, а я беззвучно плакала.

– Слушай, прости… – осторожно начал Энтинус.

Тщательно вытерев лицо, я злобно воззрилась на учителя исподлобья.

– Значит так, «учитель», – дрожащим голосом заговорила разбираемая гневом волшебница. – Либо ты начинаешь нормально учить, либо возвращай меня дяде, с поклоном и извинениями.

Да-да, так тоже можно. Если чародей – дуб дубом, ему надлежит признать свою глупость и отказаться от лицензии преподавателя.

– Что же, если мисс Заубер пообещает не бежать вперёд телеги и будет внимательно слушать прежде, чем действовать, я приложу все усилия, чтобы её не разочаровать. По рукам?

– Справедливо…

Неохотно и с опаской, я всё же решилась протянуть ему руку. Онемение прошло и каждый удар сердца отдавался в ней болезненной пульсацией. Когда Энтинус коснулся моей кисти, его глаза вспыхнули. Спустя несколько секунд он резюмировал:

– Ничего критичного, завтра будет, как новая.

– Больно… Что я сделала не так?

– У всего на свете есть вместимость и проводимость…

– Знаю. Трубка в алхимическом аппарате лопнет, если подать слишком сильный напор… Хочешь сказать, моя рука могла взорваться?!

– Я бы этого не допустил.

– Много на себя берёшь! Давай, объясняй уже, внятно и подробно!

Гадство. Сколь бы резким ни был мой взгляд, как бы я его не шерстила[1], наставник продолжает смотреть на меня с неподдельной жалостью. Бесит!

– На чём мы остановились? Ах, да, проводимость каналов души…

– Стоп! Ты не первый раз уже про душу заикаешься. Будьте любезны, господин каноник[2], скажите, какое душа имеет отношение к магии?

– Самое прямое. Ты знаешь, как человек устроен изнутри?

– Кровь, да мясо.

– И всё?

– Дядюшка хотел меня медицине учить, но я отказалась. Мерзость всё это.

– Хм…

Учитель встал, взял с полки книгу и вернулся ко мне. Естественно, даже книги в этом доме были необычными. Что внутри, что снаружи исписаны какими-то закорючками, ничего не понятно. Хорошо хоть с картинками, притом цветными, на медицинский трактат похоже. Дорогая вещица.

– Вот, смотри, так выглядит кровеносная система.

На развороте был изображён образ человека, а внутри него синими и красными линиями растекались артерии и вены.

– Ого, какая точность! Автор наверняка не один год потратил, чтобы это нарисовать!

На мой комментарий Энтинус хитро улыбнулся. Перелистнув страницу, он ткнул пальцем в другую картинку.

– А вот это – душа.

Хм, рисунки не просто похожи, каналы души буквально копируют положение сосудов! Забрав книгу, я принялась её листать. Когда Энтинус хотел вернуть трактат на полку, я, прикоснувшись наконец к заветным знаниям, крикнула:

– Руки убрал! Это теперь моё! Перед сном читать буду!

– «Читать»? – брови наставника взлетели вверх.

– Ну картинки смотреть… Зануда. Откуда она у тебя?

Захлопнув книгу, я обняла её, но учитель, похоже, не собирался настаивать, лишь плечами пожал.

– Наследие моей родины.

– Которая находится… где?

– Ты такого города не знаешь.

– Отвечай, раз спрашиваю! Я географию сдала с отличием!

– Я прибыл из города, что зовётся Андропония.

Как… гордо он это произнёс, аж грудь выпятил! Стыдно признавать, но я действительно не слышала такого названия.

– Прости, все глухие деревушки не упомнить, в какой это части Лампары? Судя по внешности, ты больше на восточных смахиваешь. Я угадала?

– Возможно.

– Тьфу на тебя! Вернёмся к уроку.

Вздохнув, Энтинус поскрёб ногтем кончик носа. Хих, наверное, боится, что я опять его перебью. В Академии меня бы давно за такое поведение на горох поставили.

– Итак… Каналы души переносят ману так же, как сосуды – кровь. Энергия души питает наше тело… что?

Расплывшись в издевательской улыбке, я подняла руку. Этого хватило, чтобы сбить учителя с мысли. Он, оказывается, такой же новичок в преподавании, как я – в магии.

– Ты не рассказал, почему мне больно стало.

Ха-ха-ха-ха! Вы бы это видели, наставник так скривился… Мне стоило огромных усилий не заржать во весь голос.

– Ты… издеваешься?

– Считай это проверкой твоих навыков. Из того, что я вижу, учить ты не умеешь. Совсем.

– Я думал, мы закрыли эту тему.

– Считай это напоминанием. Продолжай.

Интересно, насколько его хватит?

– Эх… видимо, ожоги на физиономии ничему тебя не научили.

– Ты…!

Продолжить я не смогла: челюсть перестала разжиматься. Сколько не пыталась, какая-то неведомая сила удерживала мой рот закрытым.

– Запомни, Астра, брать ответственность за свои слова и поступки – значит быть взрослым. Ты из раза в раз совершаешь глупости… Рассчитываешь, что тебя вечно спасать будут? Маленькой, неразумной девочке вряд ли по силам стать независимой волшебницей.

Секунду назад я издевалась над ним, а теперь мне совсем не до смеха. Челюсть «отпустило», но я не могу подобрать слов. Похоже, нарочно выводить Энтинуса из себя не самая удачная идея. Его глаза, такие беззаботные прежде, налились свинцом. В комнате повисла тяжёлая, вязкая атмосфера.

– Продолжим урок?

– Кхм…ага.

– Каналы души состоят из астрального вещества, они способны переносить высокие нагрузки, а вот твоё тело такой прочностью не обладает. Следи за ощущениями, чувства помогут тебе, «очертят» предел возможностей. Поняла?

– Да…

– Хорошо. А теперь наполни ящичек маной. Действуй аккуратно, спешка нужна лишь при ловле блох.

– …Ага, и при поносе, – издав нервный смешок, я попыталась разбавить атмосферу шуткой. Получилось плохо.

Моя дрожащая кисть легла на крышку. Всё это время я не пускала в руку ману, опасаясь новой боли, но ослушаться не посмела. Энтинус прав: буду вести себя, как ребёнок, никогда ничего не добьюсь. Я должна как можно скорее вырасти, добиться почёта и уважения, даже если лишусь всех конечностей!

Боли, на удивление, я не почувствовала. Мана потекла в руку проще прежнего, словно прошлый выброс пробил затор. Учитель кивал, не сводя глаз с ящика, пока…

– Стоп.

– А…угум.

– В ящик больше не влезает, чувствуешь?

– Да, мана, она… пытается вырваться…

– Прекрасно. Запомни, любой предмет взорвётся, если его переполнить. Будь осторожна. А теперь, медленно вытяни ману из ящика обратно в свое тело.

Так я и поступила… Разум переполнили образы и чувства… Шеметом вылетев на улицу, я упала на колени в приступе рвоты. Учитель на это никак не отреагировал. Вернувшись на место, я, не скрывая возмущения, произнесла:

– Внутри твой гребень!

Открыв крышку, позеленевшая от гнева волшебница лишь подтвердила свои слова.

– Верно. Мана – является продолжением тебя самой, через неё ты можешь ощущать предметы на расстоянии или в недоступных местах.

– И всё? – я одарила наставника испытывающим взглядом. – Почему ты сразу не сказал, что энергия – это не только осязание?! Она переносит запахи, а ещё… вкус! Втянув ману, я… у меня голова чуть не лопнула! До сих пор на языке привкус дерева и твоего шампуня! Будто весь ящик до блеска вылизала… вместе с содержимым!

– Замечательно. Твоя чувствительность превзошла мои самые смелые ожидания. Из тебя получится выдающаяся чародейка!

– Ах… Эм… Лесть тебя не спасёт!

Какого чёрта его комплименты заставляют меня краснеть! Мне совсем не приятно!

– Ты права. Я обещал всё объяснять, каюсь. Прими мои извинения, сложно учить тому, что понимаешь на интуитивном уровне.

Он ещё и с серьёзной миной прощения просит… Моё сердечко не железное…

Астра:

Следующее утро началось, как обычно: проснулась, умылась, тряхнула Энтинуса… Ага, он тот ещё лежебока, бонн на него нет. После завтрака учитель хотел продолжить тренировки, но не тут-то было.

– Требую награду!

Много дней подряд я усердно тренировалась, вчера, вон, даже приём новый освоила. Учеников вроде меня полагается поощрять.

– Госпожа фон Заубер желает чего-то конкретного?

Фух, от вчерашнего холодного взгляда не осталось и следа. Лицо наставника вновь украшала мягкая улыбка.

– Да!

Подбежав к Энтинусу, я открыла книжку.

– Вот, прочти мне эту главу.

Округлив глаза и подняв брови, учитель почесал затылок. Если окажется, что он не умеет читать эти закорючки, я… сильно расстроюсь.

– Ну… давай.

Усевшись в кресло, наставник позвал меня, похлопав по подлокотнику. Примостившись рядом, я обратила внимание: от него совсем не пахнет потом, или в принципе чем-то плохим. Странненько, ни разу не видела, чтобы он в душ ходил. Новая загадка.

Выбранная мною глава содержала множество изображений рук, пронизанных каналами души, будет интересно, я уверена…

– Благодаря выраженному полиморфизму душа эффективно поставляет энергию углеродистым структурам. Наиболее частой формой распределения каналов при гуманоидном строении тела считается…

Проклятье… Термины, термины, термины… Почему так сложно?! Научные труды специально таким тяжёлым языком пишут? Может, поэтому Энтинус предпочитает объяснять на пальцах? Признавать свою ошибку я, конечно же, не стала, дослушала до конца, пусть потом у меня и было чувство, будто в темечко вбили гвоздь. Из того, что я смогла понять: пока тело растёт, душа развивается вместе с ним. Взрослый организм менее гибкий и тяжелее поддаётся изменениям. «Учись, пока молодой», проще говоря.

– Ну как? – закрыв книгу, учитель вопросительно посмотрел на меня.

Он ведь насквозь меня видит, паршивец… Думает, что я сдамся? Нет уж, дудки!

– Это было… познавательно, хочу ещё. Каждое утро читать мне будешь. Начнём с первой главы.

– Договорились, мне приятно твоё рвение.

– Ха, для волшебницы естественно желать силы. Знания – бьют сильнее посоха. Так дядя говорит.

– Магистр прав. Кстати, это не моё дело, но всё же спрошу: у него с твоей мамой такая разница в возрасте… Они правда родные брат и сестра?

– Правда, однако если ты ждёшь от меня длинную, душещипательную историю, спешу расстроить: взрослые при мне подробностей не обсуждали. Слышала только, что, когда матушка родилась, Дитя Истины уже был стариком.

– Что же, перейдём к уроку.

Энтинус пересел на ковёр, я последовала его примеру. Достав из внутреннего кармана прозрачный шуршащий мешочек с печеньками, он поставил его передо мной.

– Пытаешься купить моё расположение дешёвыми сладостями?

– В другой раз, а сегодня ты будешь наполнять печенье маной…

Прежде, чем наставник закончил, я взяла одну печеньку и надкусила.

– Что? Вдруг она гадкая, а ты опять прикажешь мне ману в себя втянуть! Прошлый мана-вкус полдня держался, рот-то хотя бы прополоскать можно. За тобой глаз да глаз нужен.

Печенье оказалось на удивление приятным. Песочная текстура с солоноватым привкусом. Удостоверившись, что подвоха нет, я сконцентрировалась. Энергия услужливо потекла, собираясь в ладони. Лакомство вспыхнуло лазурью.

– Оно ведь тоже взорвётся, да?

– Если переусердствуешь.

Почему я про взрыв подумала? Печенька нагрелась. Я незамедлительно отправила её в рот. М-м-м, тёпленько.

– Хм, твоим приёмом можно нагревать вещи, интересно. Стоимость: один аур за кило.

Учитель скривился, похоже, тема денег ему не нравится. Ничего, привыкнет.

– Контролировать ману можно не только внутри своего тела. Любой предмет, наполненный твоей энергией, становится частью тебя. Попробуй управлять наполненной маной печенькой. Например, поднять.

– О! Заклинание телекинеза? Я знаю формулу!

– Начертания выводить – зря время тратить, особенно, для такого пустякового приёма.

– Согласна, но о теории не забывай, ты обещал, – для пущей строгости, благородная леди пригрозила пальцем, прям как маменька.

Вот так я и провела целый день, печеньки поднимала. Не всё шло гладко, зато было весело… по крайней мере, мне.

– Итак, посчитаем… – стоя посреди разгромленной комнаты, проворчал Энтинус. На его лице смешались шок и улыбка. – У нас было двадцать печенек, две… прожгли ковёр, одна пробила стену…

– Теперь в доме есть окно… маленькое.

– Я уже не говорю о том, что ты умудрилась кинуть печенье на моё кресло… в сиденье дыра…

Даже перечисляя мои ошибки, наставник не мог сдержать смеха. Учитывая, что он голой рукой поймал один из «снарядов», что чуть не упал мне на подол, урок прошёл замечательно.

– А я это… невиноватая! Могла бы видеть потоки маны в предметах и людях… Стоп-стоп, знаю, что ты скажешь: «Это безумно опасно и сложно, можно даже погибнуть! Мы изучим это позже», так?

У меня так хорошо получилось спародировать учителя, он аж захрюкал от смеха.

– Ты права.

Наставник сделал пас в сторону жестяной кружки, стоящей на полке. Сорвавшись с места, она, пролетев пол комнаты, приземлилась на его ладонь.

– Энергия души сделает любую часть твоего тела сильнее, – с этими словами Энтинус смял кружку, как бумагу. – Наполни маной глаза, и сможешь видеть не только потоки силы, но и, скажем, сквозь стены. Однако пока ты норовишь взорвать всё, к чему прикасаешься, я запрещаю тебе даже пробовать…

– Ха! Ага, сгораю от желания себя покалечить! Запрещать он мне ещё будет…

– Умница. Кстати, я постирал твою одежду.

– А?!

У меня аж челюсть отвисла. За всеми этими тренировками, я совсем забыла про вещи, в которых пришла, стирала лишь то, что мне выдал наставник.

– То есть, ты признаёшься, что без спроса трогал грязное исподнее леди…

– Да, у меня аппарат специальный имеется, в него закинул. Как высохнет, можешь носить. А что?

– Забудь!

Я глубоко вздохнула. Иногда мне кажется, что Энтинус нарочно меня злит. С другой стороны, с ним всегда можно всё обсудить и, о, чудо, он прислушивается. На фоне зашоренных и высокомерных преподавателей Академии, обучение у него кажется манной Небесной.

– Завтра утром мне нужно будет улететь на родину. Вернусь через неделю.

– Шутишь, что ли?! До экзамена всего ничего! Денно и нощно заниматься будем, и то не поспеем!

– Прости.

В глазах Энтинуса сверкнуло что-то тяжелое, какой-то отголосок далекого, неведомого прошлого. Таким я его ещё не видела. М-да, похоже, ругаться бессмысленно.

– Так и быть. Ты меня двум приёмам научил? Научил. Лети в свой город оборотней, но только посмей не вернуться в срок! Прокляну!

– Оборотней?

– Ты же наверняка в птичку превращаться умеешь, иначе летать не получится.

– Спасибо. В подвале много мяса, а за домом есть огородик с поспевшими овощами. Воду можешь в душевой набирать. Здесь недалеко речка чистая, но она за барьером, так что…

– Да-да-да, разберусь, не маленькая! Главное, вернись поскорее…

– Обязательно.

Астра:

Тишина. Открыв глаза, я не услышала из соседней комнаты храпа. Похоже, Энтинус уехал ещё до зари. В полумраке зала пылал камин, снаружи чирикали птички… Схватившись за спинку кресла, я поддалась непередаваемому, гнетущему чувству. Впервые, с самого рождения, я осталась совсем одна, вокруг ни души.

А что, если… он не вернётся?

Тряхнув головой, я взяла себя в руки и побежала умываться. Затем, дабы не расслабляться, решила заняться готовкой. Порыв смелый, однако для меня это стало своеобразной «пробой пера»… Думаю, мытарства благородной леди на пути к полному желудку описывать не стоит? Эх, ладно уж, слушайте:

Перво-наперво, привыкшая читать волшебница, побежала к книжной полке. Я давно заприметила среди толстенных фолиантов с нечитаемыми названиями тонкий корешок, подписанный: «Домашняя кухня». К сожалению, переворачивая страницу за страницей, мне оставалось лишь зазря давиться слюной. Приготовить представленные здесь кулинарные изыски оказалось сложнее, чем некоторые зелья. Расстроившись, я уже хотела убрать книгу на полку, но в последний момент заметила листок бумаги, вложенный меж страниц. Это оказалась записка от Энтинуса:

«Кушать хочется? Если тебе понравились мои блюда, то вот простой рецепт: достань мясо из погреба, порежь маленькими кубиками и опусти в подсоленную кипящую воду. Можешь добавить душистых трав по вкусу. Через двадцать минут закинь туда же мелко нашинкованные овощи на твой выбор. Всё, вари до готовности. Не забывай пробовать, чтобы регулировать вкус. Приятного аппетита».

Наставник обо всём подумал… Это было так мило, что мои губы невольно растянулись в лёгкой улыбке.

Ещё больше меня удивил погреб. Прочитав фразу «достань мясо», я представила тушу какого-нибудь оленя, целую или порубленную на части. У меня сразу руки опустились, маяться с разделкой… Брезгливая я. Можно ведь недельку одними овощами питаться? Однако и тут Энтинус смог меня приятно удивить. Среди льда лежали большой стопкой цельные куски мяса, упакованные в прозрачные мешочки. Взяв один такой, я вышла к кострищу. В окружении небольшой печи, разделочного стола и стойки для инструментов, на железной треноге висел подкопчённый казан. Сняв звякнувшую крышку, я заглянула внутрь. Там было пусто и чисто. Замечательно! Сбегав за дровами, я, неуклюже чиркая огнивом, кое-как смогла развести огонь. В начертании магии пламени нет ничего сложного, но рисковать в отсутствии наставника… не стоит. Закинув соль и мясо, я решила не тратить время попусту и отправилась тренироваться. Еда едой, а мечта стать волшебницей никуда не делась.

«В зале есть часы, не забуду», подумала я. Зря. Вспомнить про время мне помог запах гари, доносившийся из настежь открытой двери. Вода выкипела, а мясо превратилось в угли. М-да, я ведь ещё даже не завтракала… Пришлось перекусить овощами, отмыть казан и начать всё заново. Сдаваться – не в моём стиле!

Чем дольше рассказываю, тем больше стыдно… Ко второму блюду я отнеслась, как к дорогому эликсиру: ингредиенты аккуратно нарезала, огонь регулировала, постоянно пробовала. Глаз не сводила! Всё шло идеально, пока… пролетавшая мимо птичка не внесла в моё блюдо небольшой белый штришок… Честно? В тот момент я чуть в истерике биться не начала! В ТРЕТИЙ раз всё порезала, в ТРЕТИЙ раз вскипятила воду. Натужно пыхтя и дико озираясь по сторонам, леди из высшего общества чахла над своим творением, собственным телом заслоняя драгоценную пищу. Увидела бы меня в тот момент матушка… её бы удар хватил.

Удостоверившись, что мясо хорошо проварилось, я с хищной улыбкой утащила казан в дом. Вдруг ещё зверьё какое позарится. Зачерпнув миской похлёбку, одолевшая невзгоды волшебница села за стол. Хм, как бы описать…? Вкус – сносный, но, конечно, не амброзия. Пересолила.

Утолив голод и собственную гордыню, я вернулась к тренировкам. Солнце уже начало клониться к закату. Энтинус – гад! Без него приходится заниматься всякой ерундой! Его уроки и так не фонтан, больше походят на то, как Эфенди, начальник нашей стражи, своих людей муштровал: максимум выдержки и минимум интеллекта. Если белобрысый к седьмому дню не вернётся, сожру с потрохами!

Главным условием для всех приёмов наставника является контроль маны. Нужно сидеть, сосредоточенно прислушиваясь к пульсации в каналах души, плавно переливая энергию из одной части тела в другую. Никаких резких движений, никаких сильных эмоций, иначе взорвусь. Ненавижу! Когда пытаюсь выбросить из головы всё лишнее, разум «услужливо» подкидывает мне тревоги и страхи. Никогда бы не подумала, что остаться наедине с собой окажется для меня такой пыткой…

Интересно… если я не приду на экзамен, станут ли меня искать? Ну конечно же станут! Особенно, дядя. Только вот… никому и в голову не придёт, что учитель утащил меня к чёрту на куличики. Когда еда закончится, придётся идти через лес… одной… там химеры… А-а-а! Проклятье! Всё, хватит на сегодня тренировок!

Плюнув на всё, я ушла спать. «Утро вечера мудренее» – наивно подумала я. Ага, да, как же. На следующий день демоны-мозгоеды продолжили меня донимать (главное: при папе такое не ляпнуть). Во мне отчаянно боролись два чувства: желание стать великой волшебницей и страх перед собственной фантазией. Вынув из погреба казан с остатками похлёбки, разбавила их водой и прокипятила. Соль ушла, вкус стал отвратительно-пресным, один жир. С горем пополам позавтракав, я всё же заставила себя заниматься. Удивительно, но решением моей беды стала эта самая беда. Воображаемые ужасы так меня распалили, чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Мана, вторя кровотоку, разгонялась всё быстрее, напрочь вымывая из моей головы лишние мысли! Успокоившись, я попробовала повторить этот трюк, пользуясь одной лишь волей (естественно, без фанатизма). Сработало! Ускорить поток маны оказалось плёвым делом! Я даже попыталась делать привычные вещи, поддерживая концентрацию, например душ принять… не вышло, сбиваюсь.

Следующие несколько дней пролетели, как один. Я так выматывалась, что засыпала прямо на ковре, а проснувшись, как сумасшедшая старалась закончить все дела и вернуться в спасительное бездумье. Заедала полусваренное мясо сырыми овощами, не давая фантазии разгуляться ни на секунду. Про душ и волосы я вообще забыла. Были даже мысли обрезать эту бесполезную копну.

На шестой день не смогла сразу встать, спину пронзила сильная боль. Наверное, надо было спать нормально, в кровати, как леди. Все тело пульсировало. Похоже, перезанималась. Знаете, дядюшка любил всем странным состояниям души давать название с приставкой «Синдром». Представьте: с потолка капает, не сильно, а скорее изнуряюще. Ты не можешь заделать дыру, лежишь, пытаешься уснуть, а эта сволочь капает. Подставляешь миску, чтобы спасти ковёр, но это только усиливает звук.

«Синдром протекающей крыши», получается. Хах, ага, у кого-то крыша едет, а у меня протекает.

Безумно захотелось погулять. Отбросив страхи, шаркающей, косой походкой (как бабка), я отправилась на улицу. Свет солнышка мягко обволакивал меня теплом, нежный ветерок ласкал щёки. После получаса бесцельного блуждания вспомнила про речку. Возможно, окунуться в холодную прозрачную воду – то, что мне нужно?

За пределами барьера я услышала писк. Он доносился из-под кривого засохшего деревца, окружённого зарослями барбариса. Приглядевшись, я увидела крохотного птенчика. Малыш жалобно хлопал пушистыми крылышками, тщетно пытаясь взлететь. Поддавшись порыву, я бросилась в колючки. Не знаю, почему, но птенец напомнил мне… меня. Чтобы дотянуться, я встала на четвереньки и залезла в куст.

Достав бедолагу, я вытерла лоб рукавом и замерла, потухшим взглядом наблюдая, как по ткани растекаются алые разводы. Странно, мне бы испугаться, но вместо страха навалилась апатия. Одежда порвалась, кое-где в теле застряли колючки, а куст теперь украшают клочки рыжих волос… Наплевать, главное – спасти птичку.

Найти гнездо на «лысом» дереве не составило труда, однако лезть на него я не спешила: велика вероятность стряхнуть других птенцов. Энтинус учил меня телекинезу, но… колдовать в одиночку… Плевать! Зачем мне сила, если я не буду ей пользоваться?!

– Не бойся, маленький, подожди, скоро увидишься с братиками и сестричками. – Прошептала птенцу могущественная волшебница.

В тот момент я действительно чувствовала себя великой, Богиней-спасительницей, спустившейся с Небес. Мана подчинилась, потекла, без помех наполняя птичку. Малыш замер, видимо понял, что ему хотят помочь. Разжав пальцы, я отправила птенца в его первый полёт. Действовать нужно было аккуратно.

Стало жарко, будто рядом кто-то развёл костёр. Чем дальше улетал птенец, тем сильнее горели пальцы, управлять энергией так далеко от себя мне ещё не доводилось. Когда птичка проделала половину пути, руки начали предательски дрожать. Проклятье! От колючек, значит, не больно, а чары… Всё тело словно раскалённой проволокой опутали. Жар становился нестерпимым, стоило неимоверных усилий просто стоять. Стиснув зубы, я подавала всё больше и больше маны…

Бах!

Оглушительный взрыв заставил меня зажмуриться. Что произошло…? Сердце ёкнуло, провалившись в чёрную бездну. Лишившись сил, я повалилась наземь. Было страшно открыть глаза, или пошевелиться. Незнание лучше жестокой истины. Воображение рисовало вместо рук обожжённые культи… Хотелось забыться, но неведомые силы удерживали меня в сознании. Пульсирующая боль… Мне так плохо… Дайте мне уже спокойно уйти…!

– Ну и ну… Занимаешься, чем угодно, только не делом, да?

Голос Энтинуса?! Он всё-таки вернулся?! Из последних сил я попыталась открыть глаза…

Солнце опустилось за горизонт, уступив свой престол страхам, притаившимся в растекающейся тьме. В домике, под редкое уханье сов, пылал камин. Разложив второе кресло, Энтинус уложил Астру в зале, обернув в несколько влажных полотенец и укрыв одеялом. Девочка сильно пострадала, уносить её в комнату маг не решился. Подперев щёку кулаком, он сел напротив, ни на секунду не сводя с неё глаз.

– Мне… Чувствую себя паршиво… Кхе… – хрипло произнесла Росса.

– Знаю. Я слегка тебя подлатал, жить будешь.

– Здорово… В-воды можно?

Волшебница чувствовала во рту привкус крови, в горле стоял ком. Услышав просьбу, наставник тут же скрылся за дверью душевой. Спустя считаные секунды он вернулся со стаканом и трубочкой.

– Вот, пей медленно, старайся не двигаться лишний раз.

Сделав два болезненных глотка, девочка взглянула на учителя: горящие маной глаза делали снедаемое тревогой лицо ещё бледнее.

– Мне… оторвало руки, да?

Страх остаться калекой не позволил Астре себя осмотреть, а повсеместное онемение удержало от соблазна пошевелить пальцами.

– Не придумывай! Всё у тебя на месте!

– Ты чего злишься…?

– Потому что… мог не успеть, – Энтинус сглотнул.

Чародей быстрым шагом пересёк помещение, открыл дверь, достал трубку и закурил.

– Я… птенчику помочь хотела… он так плакал, а потом взрыв и…

– М-да, плакал твой птенчик… – понуро уставившись в пол и выдохнув белёсый дым, произнёс волшебник.

– Он умер?!

Росса хотела подскочить, однако прокатившаяся по телу боль не позволила ей это сделать.

– Говорю же – не двигайся, хуже будет… Запомни на будущее: пока я не закончу твоё обучение, не смей наполнять своей маной других. Переизбыток смертелен, особенно для маленьких существ.

– Я подумала, что птичка замерла в моих руках, а она…

– Верно. Даже донеси ты её до гнезда… Слушай, тебе нужно поспать.

За всю ночь Астра так и не сомкнула глаз, ворочалась, всхлипывала. Когда под входную дверь проскочили первые лучи зари, она смогла встать. Первым делом благородная мисс подошла к зеркалу.

– Я вся… в полосках?

– Каналы души перегрелись и обожгли плоть. Считай, что легко отделалась. Обещала ведь не лезть на рожон!

– Опять брюзжишь?

– Не опять, а снова. Эх… зато теперь, карта каналов из книжки отпечаталась на твоём теле. Лучшее доказательство того, что мои слова не «бред». Ну ничего, приложим ромашку…

– Не надо! Эти линии похожи на заклинания боевых магов! Проще их потерпеть, чем объяснять профессорам как я колдую без начертаний.

– Решила от лишних вопросов избавиться?

– Именно!

Закончив любоваться своим отражением, Росса взяла новый комплект одежды и пошла в душ.

– Мне обязательно здесь стоять? Я хотел тебе еды приготовить.

– Обязательно! Стой за дверью и говори со мной!

Неделя одиночества не прошла даром, девочка боялась потерять связь с наставником даже на секунду.

– Ладно… О чём говорить будем?

– Эм… давай я тебе про свои тренировки расскажу.

Мысли Астры потекли, будто прорвало плотину. Она поведала обо всём, что с ней приключилось, в красках и деталях описывая каждое происшествие.

– Хах, то есть, ты не догадалась закрыть казан крышкой? – рассмеялся Энтинус, когда ученица заговорила про муки во время готовки.

– Ну… стыдно признавать, но крышку я потеряла… И вообще – это ты виноват! Почему не запретил животным пересекать барьер?!

Выйдя из душа, юная мисс уселась в кресло и, скрестив руки на груди, многозначительно взглянула на учителя.

– Высушить и расчесать? – догадался маг.

– Естественно.

Рассказ волшебницы продолжился. Она жаловалась на магию, на судьбу и, собственно, шерстила самого Энтинуса.

Мыслепоток кипящей от злости дворянки остановился лишь когда перед ней поставили ассорти из трёх мясных блюд и графин свежевыжатого сока. После недели сыроедения, у Астры заблестели глаза. Отбросив этикет, девочка умяла всё за один присест. Плотно покушав, Росса с трудом уселась на ковёр перед наставником.

– Итак, сегодня мы будем…

– Стоп, практики мне хватило, начнём с того, что ты ответишь на мои вопросы.

– Хм, ладно.

– Ты зачем мне про птичку рассказал?

– Это правда…

– Правда, которая мне не нужна! И ладно бы сейчас, но ночью, когда я ужасно себя чувствовала… Ты действительно худший учитель.

– На звание лучшего не претендую.

– Рада, что понимаешь, поэтому отныне, план урока буду составлять я.

– Если тебе так удобно… – пожал плечами Энтинус.

– Чудно. Значит, говоришь, что душа перегревается?

– Да, это плата за управление маной.

– Понятно, тогда учи меня не перегреваться. Плохенько будет рухнуть в обморок перед коллегией профессоров.

Ответа не последовало. Чародей задумался, обвёл подопечную взглядом, потёр подбородок, но так и не проронил ни слова.

– Дай угадаю: это ужасно сложно и смертельно опасно?

– Пожалуй. К тому же, совсем не перегреваться – не выйдет, можно лишь отодвинуть порог.

– Я готова пообещать, что буду слушаться и выполнять все условия.

– Даже так? И боли не побоишься?

– Д-да… Больнее, чем в прошлые разы ведь не будет…? Н-не будет ведь?

Маг вздохнул и понуро покачал головой.

– То, о чём я сейчас расскажу… Не хочу тебя пугать, но, обратной дороги не будет. Ослушаешься или хоть на секунду потеряешь концентрацию… Твоя жизнь закончится.

Сглотнув ком в горле, девочка кивнула. Огонь в её глазах безуспешно пытался подавить наползающую маску ужаса.

– Как и в случае с кровеносной системой, у души тоже есть сердце. На Андропонии мы зовём его «Источник энергии души», или просто «Источник». В отличие от сердца, местоположение источника у каждого человека индивидуально, но обычно он находится где-то в торсе. Твой – вот здесь.

Энтинус коснулся пальцем живота Астры чуть повыше пупка. Волшебница скривилась, её всю передёрнуло. Прикосновение к главному узлу души, ощущалось будто задели оголённый нерв.

– Мог бы и на словах объяснить. Нечего трогать меня своими грязными руками! Дальше давай!

– Твоя задача – собрать всю энергию в источнике и не выпускать.

– Так он же взорвётся!

– Нет. Взрыв происходит из-за переполнения, когда объект исчерпывает свою емкость. Источник же – бездонный, вопрос только в том, сколько маны ты сможешь в нём удержать.

– А потом что?

– Нельзя копить вечно. Ману нужно будет выпустить.

– Погоди… Если такая прорва энергии вырвется внутри моего живота…

– Выпустить силу нужно будет очень аккуратно.

– А если не удержу? – Росса прищурилась.

– Хочешь правду?

– Сейчас – да.

– Тебя разорвёт, со стен соскребать придётся.

– Можно было и без подробностей!

– Тебе не угодишь, – улыбнулся учитель.

– Что же… Всё или ничего! Сегодня начнётся путь величайшей волшебницы!

Астра:

Моя жизнь превратилась в настоящий ад. Святые отцы рассказывали нам на лекциях по теологии об ужасах преисподней… Пф, после уроков Энтинуса меня не напугать даже самой изощрённой пыткой. Удерживать ману в источнике… Как бы описать? Представьте, что вам нужно постоянно втягивать живот. Чем бы я не занималась, приходилось в первую очередь думать о концентрации. Сначала было не сложно, но чем больше энергии собиралось в источнике, тем сильнее она пыталась вырваться. На третий день я поняла: стоит мне отвлечься хоть на секунду – меня разорвёт. Про сон тоже пришлось забыть. Вместо него я просто сидела в своей комнате, прислонившись к стене. «Втянуть, удерживать. Втянуть, удерживать» – стало моей литанией. В общем, жила, как домашняя кошка, толстая и ленивая: поела – легла. Думаю, о том, как тяжелы стали мешки под моими глазами за эти дни – говорить не стоит.

Хорошо хоть наставник здесь, и я могу не беспокоиться о делах насущных. Он всеми силами пытался помочь ученице скоротать время, например, читал мне книжку. Смешно вспоминать… Сижу, слушаю и, конечно же, теряю концентрацию… Мана, просачиваясь наружу, начинает обжигать, будто иглу под рёбра вогнали. Я в такие моменты напоминала смертельно больную, у которой случился очередной приступ: сгибалась в три погибели, ойкала, дышала через раз, пока не получалось восстановить контроль.

На пятый день, всё же, не выдержала, уснула. Самым нелепым образом – в душе. Разбудил меня собственный крик. Часть энергии вырвалась наружу, обожгла грудь, плечо и шею. Алая сеть ожогов в этих местах вспухла и побагровела. На этот раз Энтинус врываться не стал, ограничился лишь вопросом с той стороны: «Астра, всё в порядке?». Может, он не совсем пропащий? С тех пор мне помогал не уснуть ещё и страх. Учитель по несколько раз в день проверял моё состояние, руку над моей головой держал, бормотал про себя… Что он там видел вообще?

Когда до экзамена оставалось всего ничего, наставник решил – время пришло. Судя по мешанине чувств на его лице, дело предстояло нелёгкое. Предвкушая боль, я прослезилась. Разместившись напротив друг друга, мы приступили к финальной части. Исход тренировки должен был решить: поеду я в Академию, или останусь здесь… навсегда.

– Может, это… вообще ману не выпускать? – закралась в голову Астры предательская мысль.

– Не бойся, я буду помогать тебе, – уверенно произнёс чародей.

– Ага, конечно, вот ты сказал «не бойся», и я сразу перестала… Подумаешь, взорвусь, делов-то, покрашу стены самой дорогой краской на свете, – процедила сквозь зубы девочка.

– Сосредоточься, не о том думаешь.

Росса всеми силами старалась отсрочить начало, но от беснующегося в животе источника не убежать. Обречённо вздохнув, она дала свободу силе.

– Странненько, я настолько привыкла сдерживать ману, что теперь мне приходится прилагать усилия, чтобы этого не делать.

Получив свободу, мана потекла, бурным потоком переполняя каналы души. Из горла юной мисс вырвался сдавленный хрип.

– Не так быстро…

– Заткнись! Чем больнее выходит… тем лучше… да?

– Это так, но…

– Вот и молчи…! Я покажу тебе… на что способна…

– Потеряешь сознание от боли – взорвешься.

– Брюзга…

Волшебница покрылась по́том, сосуды в глазах не выдержали и по щекам потекли кровавые слёзы, смешиваясь со слюной на подбородке. Девочка хлопала губами, как выброшенная на берег рыба, боясь пропустить хоть один вдох.

Помещение заполнялось голубой дымкой, чародей выключил камин щелчком пальцев, во избежание цепной реакции. Магу-ученику немало сил требуется, чтобы познать загадочное и многогранное искусство волшебства. Его наставнику же, порой, сил требуется не меньше. Энтинус не мог спокойно смотреть на страдания подопечной. Он поднял руку, готовый прервать тренировку, однако вовремя себя одёрнул. Раз уж эта маленькая девочка столь смела, то уж ему, взрослому, в сто крат смелее быть до́лжно. Опустошив запасы маны, Росса начала заваливаться на бок. Наставник придержал её за плечо.

– Ну… как? Здорово у меня вышло?

– Да, здорово, ты молодец. Я даже испугался малость.

– Ага… ты бы себя видел… взгляд был, как у брошенной собаки…

Волшебница хотела рассмеяться, но её пробрал влажный кашель.

– Тише-тише, не напрягайся.

«Позвав» телекинезом полотенце с крючка, Энтинус принялся промакивать им лицо ученицы.

– Вот и пришёл конец моей красоте, – осматривая ладони, пожаловалась девочка.

– Опять придумываешь? Я прошёл через то же, но как видишь – молод и красив. Потерпи, научу тебя… Уснула?

Подняв девочку, маг отнёс её в комнату, уложил на кровать и накрыл одеялом. Росса тихонько сопела, веснушки на её исполосованных ожогами щеках напоминали плоды рябины, упавшие в свежий снег. Чародей поймал себя на мысли, что засмотрелся: благородная мисс не часто выглядела столь невинно.

– Совсем ещё ребёнок.

– Раз ты заметил, может, ответишь, почему ты подвергаешь её таким пыткам? – спросил незримый собеседник.

– Она хочет стать волшебницей, желает силы всей душой.

– Да уж, здесь не поспоришь, стремления в ней на десятерых, главное – не выбей из неё желание учиться.

– Если эта девочка сможет укротить огонь в своей душе, то однажды сможет мановением руки гасить и зажигать звёзды.

[1] Сильно ругать кого-либо

[2] Кано́ник в католической церкви – член кафедрального либо коллегиального капитула. Термин имеет греческое происхождение: κανονικός – название священнослужителя, внесённого в список, канон, то есть каталог епархии.

Астра:

Было ли у вас такое, что один случай перекроил всю жизнь, что незначительное событие изменило ваш взгляд на мир? А теперь представьте: каждый день со мной происходят вещи, о которых, живя в замке дяди, я и помыслить не могла. Магия Энтинуса – нечто невероятное! Если продолжу здесь тренироваться, превзойду не только дядю, но вообще всех чародеев Лампары! Я всегда любила учиться, знания – мой хлеб, забава и лучший подарок. В доме наставника я как ребёнок на ярмарке!

Сегодняшний день – не стал исключением. Проснувшись, я ощутила невероятное: мой источник полон! Да-да, сама не верю, я настолько привыкла скрадывать[1] энергию, что делаю это неосознанно! Поддавшись эмоциям, я подскочила… М-да, не стоило. Тело не преминуло напомнить хозяйке, чем та вчера занималась. Кряхтя на полусогнутых, я поковыляла хвастаться. Энтинус, естественно, спал, поэтому нетерпеливая ученица похлопала его по груди.

– А?

– Смотри! – расставив руки, воскликнула я.

Учитель обвёл меня заспанным, остекленевшим взглядом.

– Ну как? Здорово, да? Восторг, скажи!

– Кхм… Ты… молодец.

– Заметил? Мана сама накапливается в источнике, но не вся, часть выходит и становится аурой! Так я и силу запасаю и простушкой меня не сочтут!

– Не тараторь…

– Я в душ, а ты вставай пока, завтрак готовь, поедим и будем учиться!

– Ага…

Ух, никогда не чувствовала себя такой бодрой! Всё такое прекрасное: мир, день, магия…

Тук-тук.

– В душе не задерживайся, у тебя экзамен через пять дней.

От слов Энтинуса у меня аж полотенце из рук выпало. Со всеми этими тренировками, я думать забыла об Академии! Вылетев из душевой, я повисла на рукаве наставника.

– Заклинание! Что я профессорам показывать буду?!

Крах! На изучение мало-мальски сложной магии уходят месяцы! Получу «неуд» и… А-а-а! Даже думать об этом не хочу!

– Срочно придумай что-нибудь! Пожалуйста!

Застыв с тарелкой в руках, учитель удивлённо поднял брови.

– Давай сядем, и ты расскажешь мне условия, хорошо?

Что-то я и правда перевозбудилась… Веду себя, как маленькая… Так нельзя. Несколько раз глубоко вдохнув, я опустилась на ковёр. Хм, странно, что Энтинус не знает, как проходит экзамен… Ну да ладно, ругаться сейчас не время и не место.

– Знащит слушай…

Экономя каждую секунду, я решила совместить завтрак и лекцию. Разговаривать с набитым ртом – дурной тон, но… кого это волнует?

– …На экщамене, мне нущно буит… кхе…

– Спокойно. Мы всё успеем, обещаю. Докушай сначала, – похлопав меня по спине, произнёс наставник.

Он прав. Что бы я не делала и где бы ни была, нужно хотя бы пытаться сохранять облик леди. Прикончив завтрак, я продолжила:

– Помнишь мою фразу: «Сердобольный маг с голоду помрёт и поделом»? Так вот, каждый волшебник должен уметь заработать на хлеб. А как он это сделает?

– Продав своё время и умения.

– Правильно! Пока у тебя есть несколько эффективных заклинаний, будет тебе и крыша над головой, и хлеба краюха, иногда даже с маслом.

– Получается, на экзамене будут проверять, как вы научились себя продавать?

– Да, каждому ученику надобно представить заклинание, дающее десять аур чистой прибыли.

– Угум, понятно, чтобы и материалы окупить, и заработать, – потерев подбородок, задумчиво произнёс Энтинус.

Сжав кулаки, я вопросительно уставилась на учителя. Он пообещал!

– Чтобы подстроить мой стиль под общий, мне нужно знать, что обычно показывают другие. Ты наверняка присутствовала на подобных экзаменах.

– Другие…? Мальчики обычно метают огненные шары и воздушные лезвия, что-то в этом духе, а девочки… зелья всякие варят на скорость… Но! Помню, как одна начинающая волшебница превратила кусок дешёвой ткани в изящное пальто…!

– Тебя ранит эта тема?

– Угу… я хочу изучать боевую магию. Мне… ты тоже думаешь, что девочкам не стоит…?

– Нет, учи то, к чему лежит душа. Единственное ограничение – твоё желание.

Моё сердце растаяло, навернулись слёзы. Может, Энтинус и не умеет учить, но… он тот, кто идеально подходит именно мне!

– Готова выслушать варианты.

– Хм, что же, поступим хитро. Странно будет, если девочка внезапно сделает что-то из ряда вон. Ни тебе, ни мне проблемы с инквизицией не нужны. Выучим что-нибудь простое, бытовое.

– А как же боевые…

– Дослушай. Тебе совершенно не обязательно выскакивать, как чёрт из табакерки, и заливать всех огнём, чтобы сдать экзамен. Параллельно я начну обучать тебя своей технике боя. По рукам?

– Ладно…

Соглашаться мне не хотелось. Старики из комиссии ожидают увидеть очередную никчёмную мисс, от безделья подавшуюся в магию… Когда я думаю об этом, аж закипаю. Хочу доказать им… Проклятье! Так и быть, сначала стану сильной, а потом они у меня попляшут!

Энтинус повёл подопечную в лес. Ступив за пределы барьера, девочка поёжилась, страшные сказки об этом месте всё ещё жили в её голове. Прижав кулачки к груди, Астра старалась ни на шаг не отставать от учителя. Деревья вокруг казались живыми, дышащими, волшебнице всюду мерещились звуки шагов и клацанье зубов.

– Расслабься, здесь нечего бояться.

– А-ага…

Росса сглотнула, она знала: наставник её защитит, но колени, повинуясь инстинктам, продолжали дрожать. Впервые оказавшись здесь, волшебница увидела просто лес, но сейчас ей открылся целый мир: меж стволов сновали тонкие струйки маны, порхали невидимые глазу существа. С каждым шагом девочка чувствовала, как будто её опутывают нити исполинского паука…

– Астра, – обернувшись, Энтинус положил руку на плечо ученицы. – Втяни энергию в источник, всю, без остатка.

– Но…

– Сейчас же.

Исполнив приказ, волшебница тряхнула головой. Морок рассеялся, перед ней вновь предстал самый обычный лес.

– Помнишь мой урок? Любая часть тела, наполненная маной, становится сильнее. Это относится и к органам чувств. Когда к магическому чутью добавляется выкрученное до предела восприятие, мозг не выдерживает нагрузки. Соберись, иначе в обморок рухнешь.

Спустя несколько минут, они вышли на поляну, посреди которой стоял огромный валун. Росса продолжала с опаской озираться. Без обострённых чувств, она словно шла с завязанными глазами по дороге, изрытой ямами. Не видеть угрозу для неё оказалось хуже, чем страдать от перегрузки.

– Перед тем, как мы приступим к тренировке, посмотри, что я придумал.

Подняв с земли камешек, наставник закрыл глаза. Под восхищённое «Ого!» ученицы, он обратил камень в ману.

– Такой фокус впечатлит профессоров?

– Конечно! Это же… Потрясающе! Н-но… Как я это продам?

– Легко. Видишь ли, всё в мире состоит из маны и говоря «всё», я имею в виду этот лес, землю под нами, звёзды, нас с тобой…

– Да-да, поняла я уже, можешь не продолжать.

– Грубо говоря, материя – спрессованная мана, которой придали форму. Ты взяла с собой блокнот?

– Да.

Вытащив из внутреннего кармана карандаш, Энтинус быстрыми движениями набросал магический круг. Сколько бы волшебница не всматривалась, понять смысл начертанного не смогла.

– Опять закорючки… Мне стоит выучить этот язык.

– Определённо, стоит, но у нас пять дней, забыла? Тебе придётся пока просто запомнить.

Прикусив нижнюю губу, девочка вертела блокнот, стараясь определить, где верх, а где низ.

– «Начертание упрощения», – произнёс учитель название заклинания. – Попробуй повторить.

– Ничего ведь не взорвётся? – недоверчиво заломила бровь Астра.

Вырвав лист из блокнота, юная мисс достала заранее приготовленную баночку оленьей крови и перо. Старательно скопировав заклинание, она нашла относительно ровное место, положила листок на землю, а сверху поставила камушек. Органы животных, или другие источники энергии Энтинус использовать запретил, поэтому питать заклинание ей предстояло своими силами. Пустив ману в руки, девочка коснулась начертания кончиками пальцев.

Пуф-ф-ф!

Услышав хлопок, девочка так перепугалась, что ударила себя рукой по носу, однако, кроме этого, ничего плохого не произошло. Камешек исчез, а в листе и земле под ним образовалась дыра.

– Ну-ну, ты чего?

Взяв платок, наставник бережно вытер капельку крови под носом подопечной.

– Умница, получилось с первого раза.

– Ага… И? Ты так и не сказал, как это продать.

– Брось, ты ведь умная девочка, сможешь придумать массу применений этой магии.

– Разрушать вещи… Если ударить ей человека…

– Подожди. Давай отложим членовредительство на потом.

Рассмеявшись, Энтинус добавил к своему начертанию несколько символов.

– Попробуй ещё разок.

После правок исчез только камешек, бумага осталась целой.

– Угум… прекрасно… а можно больше теории?

– Сперва посмотри под лист.

Подняв бумагу, волшебница увидела в земле ямку, как и в прошлый раз.

– Получается, ты добавил…

– Фильтр. Сообщил заклинанию, что распылить, а что оставить. Видишь эти символы? Они значат: «бумага» и «кровь», а вот эти, ранние: «живая плоть». Именно благодаря последним твои пальчики ещё целы. Ты чего смеёшься?

– Да так, просто наши занятия впервые на нормальный урок похожи. Мне нравится.

Глядя на милую улыбку Россы, Энтинус улыбнулся в ответ.

– Что же, приступим к сладкому, не зря же я тебя сюда притащил. Глянь.

С этими словами, учитель подошёл к валуну в центре поляны и отвесил ему лёгкий щелбан. Удар вышел необычайно мощный, камень содрогнулся, полетел щебень.

– Шикарно! Теперь я!

– Давай. Наполни маной палец, и коснись цели, но сильно не тыкай, поранишься, и маны много не лей, иначе потом нечем будет в ухе ковырять.

– Я так не делаю! Хам!

С первого раза у девочки не получилось, да и со второго тоже. Техника управления энергией принципиально отличалась от обычной магии. Линии и руны позволяют направить поток силы, сделать его структурированным. Боевой же стиль Энтинуса подразумевал постоянный контроль каждой частички. Это дико бесило маленькую волшебницу.

– Не спеши и не злись, а то ноготь себе оторвёшь. Чувствуешь, как пульсирует мана? Тик-так. Твоя задача коснуться камня на первый тик, с выдохом.

После нескольких безуспешных попыток, Астра вытерла пот со лба, вытащила шнурки из обуви и завязала ими в хвост свои волнистые волосы. Сделав глубокий вдох, волшебница отвела руку назад, а затем, выкрикнув громкое «Ха!», ударила воздух перед собой. Каналы души на руке вздулись, из ладони девочки, распадаясь голубыми каскадами, вырвалась струя маны.

– Больно? – участливо спросил наставник, глядя на дрожащую кисть подопечной.

– У тебя по-другому не бывает… – стоически терпя, тихо ответила Росса.

Глядя на таящее в воздухе облачко энергии, Энтинус добавил:

– Кстати, не забывай во время боя поглощать всю выброшенную тобой или противником ману. Контроль ресурсов – залог победы.

– Мне сложно… магия не слушается.

– Научишься. Повторяю: мана течёт в такт сердцу, следи за пульсацией. Первым тактом сердце сокращается, посылая кровь в артериальное русло. Затем оно расслабляется, вновь наполняясь кровью. То же происходит и с источником души.

– Много сложных слов… Признайся, ты просто пытаешься казаться умным?

– Возможно. Так вот, атаковать лучше всего во время первого такта, когда давление маны в каналах выше, понимаешь?

Волшебница отрицательно покачала головой. Методы обучения Энтинуса ей сильно не нравились, она привыкла к другой магии, полной мудрости и глубоких знаний. Астра считала магию в первую очередь наукой. Сжав зубы, девочка раз за разом терпела боль, стараясь понять, что делает не так. Помогать учитель не спешил, наоборот: его комментарии становились всё более колкими.

– «Почему он не замечает, как мне плохо? Почему смеётся? Неужели он тоже не прочь поиздеваться над боевыми волшебницами?»

Разгоравшийся в сердце Россы гнев мешал концентрации, она всё больше ошибалась, в конце концов потеряв к тренировке всякий интерес. У неё осталось лишь одно желание: «пусть этот проклятущий урок закончится». Отбросив осторожность, Астра решила нарочно выбросить всю оставшуюся ману, ведь без энергии её отпустят, перестанут мучать. К счастью девочки, чародей успел поглотить выброс, крепко сжав предплечье подопечной.

– А-ай… пусти.

– Совсем тупая? Чуть без руки не осталась! Если не хочешь учиться, так и скажи. Андропония никого не принуждает. Я помогу тебе сдать все экзамены, раз взялся, а после, поступай, как знаешь. Одна.

Лицо Энтинуса вновь стало каменным, непроницаемым. Разжимать кисть он не торопился. Юная мисс была готова парировать его заявление, но подумав, лишь склонила голову.

– Прости…

– Я всё понимаю, поверь. Путь к истинной силе тернист и болезнен. Спрошу ещё раз: ты готова по нему идти?

– Угум… мне нужна эта сила.

– Зачем? – спросил маг, отпуская руку Россы.

– Потому что… ты, наверное, видишь во мне зазнавшуюся дворянку, девочку, родившуюся с золотой ложкой во рту… Может, оно и так, но… я никогда не была свободна. Если не стану сильной, мной воспользуются, как инструментом!

Астра ждала, что наставник продолжит её порицать, однако тот, поджав губы, кивнул.

– Продолжим урок?

– А можно помягче, пожалуйста?

– Магия без стремления – блажь. Лишь неофит, готовый пожертвовать всем, ради силы, прошедший через страдания и боль, научившийся контролировать каждый уголок своей души, может считать себя волшебником. Это моё мнение, пусть оно и жестоко…

Пламенная речь Энтинуса оборвалась на полуслове, он посмотрел куда-то в пустоту. Несколько секунд девочка наблюдала, как он беззвучно двигает губами.

– Ладно… ты права. Заставлять тебя идти моим путём – глупо. Ты ещё ребёнок и мучать тебя – недостойно учителя.

– С-с кем ты говорил?

Волшебница выпустила ману из источника, взывая к магическому чутью, но так ничего и не обнаружила.

– Ты о чём? – притворился наставник.

– Понятно…

Маг встал позади девочки, и положил ладонь меж её лопаток. Волшебница почувствовала импульс маны.

– Сконцентрируйся, и запоминай. Свою голову не пришьёшь, однако раз ты вежливо попросила, пойду на уступку. Сейчас я возьму под контроль твои ману и тело, сделаю за тебя все нужные движения, а ты повторишь.

Вечером, за два дня до экзамена, маленькая волшебница не могла найти себе места. Отдав тренировкам всю себя, она упустила одну крайне важную деталь:

– Мне нечего надеть! Если дочь знатного рода покажется перед профессорами в этих лохмотьях… Это скандал!

– А что такого? Как по мне, одежда должна быть в первую очередь удобной, нет?

Растянувшись в гамаке, недалеко от кострища, наставник бросил на подопечную недоумевающий взгляд.

– Нет! Юбка до колен – срам! Ты должен благодарить Небеса, что тебе довелось целый месяц любоваться моими прекрасными ножками! Эх… Будь у нас больше времени, мы бы сделали крюк и заехали в замок дядюшки. Его швея – гений, сшила бы для меня очередной шедевр.

– Платье надень.

– Ага, щас! Я что, на бал собралась? Нет уж, сама сошью! Чего глаза выпучил? Я, между прочим, обожаю шить! Видел бы ты, как бонны хвалили сшитые мной платья! У тебя запасные штаны найдутся?

– Да, там, в шкафу.

– И мантию свою отдавай, буду импровизировать!

– Швейные принадлежности…

– Знаю я, видела.

Получив желаемое, девочка побежала творить, оставив удивлённого учителя в компании холодного напитка и трубки. Тщательно постирав вещи Энтинуса в машинке, Астра принялась за работу.

Утром, когда заря только разгоралась, волшебница вышла на улицу. От бессонной ночи, под её опухшими глазами показались синяки. Она зевнула, прикрыв рот платочком. Впервые за всё время будить наставника не пришлось, он уже встал и снаряжал повозку, запряжённую двойкой лошадей. На нём была новая мантия, чёрная с ржаво-красными пятнами. Подойдя к чародею, Росса встала фертом, красуясь обновками. Девочке удалось перешить одежду Энтинуса под свой размер.

– Я подготовил место, поспи в дороге, – не поворачиваясь бросил маг, проверяя сбрую.

Обиженная отсутствием внимания, дворянка настойчиво кашлянула. Она потратила уйму сил и по-настоящему гордилась своей работой. Осознав свою оплошность, учитель внимательно оглядел её с ног до головы. Чтобы придать образу таинственности, Астра пришила к мантии пёрышки и разноцветные камушки на тоненьких ниточках. Единственной частью гардероба, что осталась нетронутой, была блузка от её «домашнего» костюма.

– Похожа на болотную ведьму, – усмехнулся Энтинус.

– Спасибо за «комплимент».

От вопроса, где он взял лошадей и транспорт, наставник уклончиво отмахнулся. Прежде, чем залезть в повозку, девочка под неё заглянула. Крепление колес было необычным: пружины, шестерни…

– Чтобы госпожа фон Заубер пятую точку не отбила, – объяснил учитель.

Под одежду Росса надела исподнее, выданное наставником. Она успела оценить удобство и практичность спортивного белья. Выразить благодарность за этот подарок благочестивая мисс, конечно же, не могла.

Энтинус щёлкнул бичом, телега тронулась. Мимо пробегали деревья, пейзаж пестрил зеленью. Обласканная солнышком на мягком лежбище, девочка быстро заснула. Продвинутая подвеска позволяла кучеру ехать напрямик, не тревожа при этом пассажира. Когда Астра проснулась, было далеко за полдень. Северный лес остался позади, а впереди раскинулись пашни, перемежающиеся со светлыми рощами. Волшебница протёрла глаза и облегчённо вздохнула. Она вернулась в родные края. Сейчас прошедший месяц казался ей безумным сновидением, мороком, насланным злым колдуном. Росса с трудом верила собственным воспоминаниям.

– Хорошо спалось?

– Прилично…

– Видишь, и злые химеры за бочок не укусили.

– Прекрати корчить из себя героя, защищать меня – твоя работа. Кстати, на этой Андро-что-то-там, какое положение у тебя?

– Мой титул… сложно приравнять к местным.

– А ты попытайся.

– Ну… в первую очередь, я – военный, в звании легата, примерно.

– Сильно. У нас-то чего забыл? На родине мало платят?

– У всех свои тайны.

– Ску-учно.

– Можем поговорить о чём-то ещё…

– Например, о занятиях?

– Нет, в дороге о работе лучше не думать.

– Ого, как расщедрился!

Астра села на облучок[2], рядом с учителем.

– Ну-с, раз такие пляски, расскажи, что значит быть взрослым.

– Интересный вопрос. С чего тебе вдруг пофилософствовать захотелось?

– Сам сказал: «Пока ведёшь себя как ребёнок, о независимости не зарекайся». Вот и хочу узнать, что не так.

Наставник, почесав затылок, сжал губы в тонкую линию.

– Наверное, здесь главную роль играет опыт.

– То есть, ты не уверен?

– Я бы сказал, что «взрослости», как таковой, не существует. Это скорее оценка поступков одного человека другим. Кого бы ты сама могла назвать взрослым, своего дядю магистра?

– Не знаю… Дитя Истины, он такой… непостоянный, что ли. Как с прислугой говорит, такой весь строгий, на хромой козе не подъедешь, но, когда ему артефакт очередной привозят, радуется, как мальчишка. С тобой то же самое, на вид – тюфяк ленивый, а прижмёт…

– Вот, значит, каким ты меня видишь.

– Угу… Я решила, сдам экзамен, и полностью отдамся изучению боевой магии.

– И это решение на основе…?

– Сам знаешь: ремесленников и врачей хватает, а вот хороший боец – нужен каждый день.

– Разве не наоборот?

– Хах, отбрось наивность. Как не придёт к дядюшке дворянин какой, о своей гвардии колдунов только и треплется…

– Эх, надеюсь, когда-нибудь настанет мир, и маленькие девочки смогут мечтать по-настоящему.

– «Крестьянин пашет, свободный мечтает», так что учи меня свою свободу защищать. Ты когда ерепениться перестал и нормально всё показал, твой стиль меня заинтриговал. Уж на следующем экзамене я им покажу!

– Хороший настрой.

Путешествие до столицы превратилось для маленькой мисс в экскурсию. Города сменяли деревушки, а золотистые поля ржи перемежались с холмами, поросшими кустарником. Как Астра ни просила воспользоваться порталом, Энтинус отказывался. Продолжая гнать повозку на юг, он не ел и не спал, лишь изредка отпивая из фляги.

– Здоровье пропьёшь, умник, – фыркнула девочка, проснувшись посреди ночи.

Они ехали по тихой просёлочной дороге, нарушая стуком колёс окружающий покой. Подстегнув лошадей, маг в очередной раз приложился к фляге.

– Вместо того, чтобы дрянь эту пить, лучше бы телепортировались. Давно бы там были.

– Не переживай, мне не повредит.

– Ага, все вы так говорите, а потом лет в сто удивляетесь: «А чего это песок сыплется?!». Честное слово, бодрящие эликсиры погубят эту страну, после них зелья молодости, что водичка.

– Ворчишь, как бабка.

– Ну-ну, поглядим, как запоёшь лет эдак через пятьдесят. Аукнется тебе попустительское отношение.

На утро вдалеке показался символ власти человечества – дворец императора, Цитадель Света. Крепость из металла и стекла, посреди каменных домиков, напоминала титана восседающего на куче мусора. Устроившись на облучке, Росса взяла в одну руку бутерброд, а в другую стакан виноградного сока. Весело болтая ножками, она с интересом глазела по сторонам.

– Эх, вот приедем в Лофос, снова придётся строить из себя леди…

– Мы ненадолго.

– Ну и что?! Видеть все эти рожи… Хих, словно с каникул вернулась.

На следующий день, перед вратами столицы телега Энтинуса попала в затор. Вереница желающих попасть в Академию высокого волшебства растянулась на несколько километров. Здесь были и роскошные многокомнатные дилижансы уважаемых мэтров магии, и пешие длиннобородые старцы, окружённые стайками учеников. Встречались даже паланкины чародеев южного побережья, из окон которых хищно взирали нефритовые глаза с вертикальными зрачками. Учитель, продолжая портить здоровье эликсиром, крутил головой из стороны в сторону, его радужка пылала. Сначала волшебница не придала этому значения, а потом её как молнией ударило. Встав позади наставника, девочка раздражённо похлопала того по плечу.

– Совесть всю про́пил?! Не смей пялиться!

– Ты о чём?

– Не притворяйся! Сам же сказал: «наполнив маной глаза, можно сквозь стены смотреть», значит и сквозь одежду тоже. И не пытайся оправдываться, а то соврёшь ненароком.

Среди пеших было много девушек возраста Россы и старше. Мысль о том, что её учитель пускает на них слюни, заставила кровь волшебницы вскипеть.

– Астра… можно не так громко, люди смотрят… – процедил сквозь зубы Энтинус.

Девочка хотела возразить, но заметив, что все почему-то смотрят именно на неё, поёжилась. Она хотела представить учителя на суд общественности, однако поздно сообразила: ученицу преступника осудят не меньше. Сев рядом с наставником, волшебница выждала несколько минут, и шёпотом продолжила:

– Ты ужасен! Отвратительно! И как я сразу не догадалась?!

– Слушай…

– Не стану! Целый месяц видел меня, в чём мать родила! И в душе подглядывал… Как мне теперь жить?! Гадкий извращенец, я опорочена!

– Нахальная девчонка… – Энтинус с силой сжал предплечье подопечной. – Я не стану использовать магию там, где она не нужна.

– Т-ты… пусти, больно!

– Жила в глуши со взрослым мужчиной, которому зубы химеры нипочём… Будь я тем, за кого ты меня выдать пытаешься, подглядывать бы не стал, сразу бы… и чары мне бы не потребовались!

– Хорошо поёшь, брехун! – вырвавшись, Росса отстранилась. – А то, что ты с магистром контракт заключил, забыл, наверное? Пока на тебе амулет, ты как пёс бешенный на привязи, только лаять, да глазеть способен! Если бы посмел навредить мне сверх меры, артефакт убил бы тебя самым мучительным образом! Пока не доучишь меня, снять его не смо…жешь…

Презрительно хмыкнув, наставник резким движением сорвал амулет. Цепочка жалобно звякнула, по ней прошёл разряд энергии.

– Дарю, – бросив сломанный артефакт ученице, маг разочарованно покачал головой.

Скривившись, как от хлёсткой пощёчины, Астра с ужасом взглянула на символ контрактов. Наставник продолжал легко и непринуждённо рушить всё, на чём строился её мир.

– Тогда… что тебя останавливало? Мог ведь сделать со мной что угодно! Или тебе больше мальчики по душе?

– Не придумывай. Всех на свете порой посещают пошлые мысли. Я – не исключение. Однако это не причина отнимать у тебя право выбора. Ты девочка вредная и упрямая, но именно это мне в тебе и нравится. Продолжай в том же духе.

– Т-ты… дурак!

Зардевшись, Росса смущённо закрыла лицо руками. Серьёзный тон Энтинуса развеял сомнения волшебницы.

Стольный город Лофос, жемчужина империи, выложенный белым камнем и объятый светом волшебных фонарей. Над резными фасадами гордо реяли штандарты знатных родов. В день экзамена транспорт в центр столицы не пускали, стража настойчиво рекомендовала спешиться даже самым родовитым гостям. Большинство заведений было закрыто, работали лишь те, что получили личное разрешение ректора Академии. Чтобы принять всех желающих, мэтры магии открыли свои двери в шесть часов утра.

Оставив телегу у постоялого двора, Энтинус и Астра присоединились к общему шествию по главной дороге. Спеша привести ученицу как можно раньше, чародей мерял улицу широкими шагами.

– Стой! Не гони! – вконец запыхавшись, взмолилась девочка.

– Мы опаздываем, – не оборачиваясь, бросил учитель.

– Стой, я сказала! Руку оторвёшь!

Сумев-таки затащить наставника в безлюдный переулок, волшебница, тяжело дыша и потирая покрасневшую кисть, злобно прошипела:

– Во-первых – не смей меня волочить, люди смотрят! А во-вторых – я что, крестьянка нищая, вместе с чернью экзамен сдавать?! Для чародеев из знатных семей отдельный зал имеется, и принимать там будет сам мэтр ректор. Дядя мне место ещё год назад занял!

– Веди.

– Подожди, сначала надень обратно, – Росса протянула Энтинусу сломанный амулет родированного серебра.

Пожав плечами, чародей кое-как соединил звенья цепочки и повесил артефакт на шею. Астра повела учителя одной ей ведомым путём. Они петляли лабиринтами узких улочек, всё дальше уходя от потока «черни», стремящейся к главным воротам Академии.

– Раз мы с тобой не совсем обычные, предлагаю при других колдунах общаться телепатией.

– Невозможно. Мой дедушка пытался изобрести… Даже если ты и это умеешь, меня научить не успеешь.

– Оно и не нужно. Я буду передавать тебе свои мысли и читать ответ в твоей голове.

– Мысли мои читать?!

– Да, выборочно.

– Звучит… максимально отвратительно!

– Подумай, мэтры магии вряд ли оценят, если мы будем шептаться.

– Пожалуй… – задумавшись, девочка опустила глаза в пол. – Ну ладно! Но только попробуй воспользоваться этим против меня!

[Проверка связи!] – грянул в голове Россы голос наставника.

– Не ори! Ау, у меня аж голова разболелась.

[Прости, буду потише. Чтобы ответить – говори про себя.]

Волшебники, будучи затворниками по своей сути, не любили шумиху и предпочитали низводить любой скандальный факт до уровня слухов. Про особый вход для дворян среди простого народа почти никто не знал. У ворот «чёрного хода» не было стражи, зато был фонтан. Прозрачные струи кристальными потоками били из ртов каменных рыб. Венчал композицию могучий рыцарь на коне, облачённом в изящно развевающуюся мраморную попону. На скамье, подле фонтана, опираясь на посох, сидел Дитя Истины. Погружённое в думы лицо Астры просветлело, и она, не раздумывая, бросилась к нему.

– Девочка моя! – стискивая племянницу в объятьях, воскликнул старец.

– Рад встрече, мэтр, – молодой маг сдержанно поклонился.

– Приветствую, Энтинус. Ну-с, кроха, дай мне на тебя посмотреть.

Откинув капюшон волшебницы, магистр провёл большим пальцем по её щеке.

– Начертания ожогами? Необычно.

– Я много тренировалась, было очень тяжело, – страдальчески вздохнула Астра.

– Как я соскучился, без милой племянницы мой замок опустел… Её очередь через час, посидим немного?

Энтинус пожал плечами и достал трубку.

– Ты у меня молодец, всегда работаешь за троих. Я наказал упаковать твои вещи, но так и не дождался письма с адресом. У вас что-то приключилось?

– Нет, дядюшка, прости, заняты были.

– Ну, расскажи хоть, как прошло? Хорошо ль тебе жилось в поместье Энтинуса?

На слове «поместье» девочка едва сдержала смех, сделав вид, что поперхнулась.

– Его дом… неплохой, в нём много волшебных диковин и устройств. Представляешь, я ковёр печеньем прожгла, но дырка заросла сама собой!

– Опять двадцать пять?! Сколько раз повторять: пока учишься, будь добра пользоваться тем, что изобрели другие. Менять начертания под силу лишь полноправным магам! А если бы ты мэтру дом спалила?

– Да какие начертания…

Росса запнулась, взглянув на учителя через плечо, тот отрицательно покачал головой. Воспроизвести написанное в книжке может любой неофит. Взрывы – прямое следствие ошибки или того, что маг решил поэкспериментировать. Дитя Истины знал: племянница пытлива, получая знания, она старается выжать из них максимум. Свою правоту маленькая мисс могла бы доказать только доверив магистру тайну: начертаниям Энтинус её почти не учил. Поэтому, сжав кулачки, она тихо произнесла:

– Прости, дядя…

– Ну что ты, что ты, я сам таким был, молодым и горячим… Хотя сейчас эти воспоминания больше напоминают сказку. По щёчкам вижу – ты хорошо кушала, – старик погладил девочку по голове.

– О, да! Наставник такие блюда готовит, тебе точно понравятся!

Астра без устали продолжила рассказывать об увиденных чудесах. Она не до конца понимала, о чём можно рассказывать, а о чём – нет, поэтому периодически посматривала на учителя. Дитя Истины внимательно слушал. Охая и причмокивая, он изредка вставлял «Немыслимо», или «Вот это да!».

– Вот… как-то так, – отпив воды из фляги, закончила историю волшебница.

Наставник уже какое-то время ехидно улыбался, наблюдая, как подопечная прыгает на месте от переполняющих её эмоций. Заметив это, Росса слегка покраснела и постаралась успокоиться.

– Спасибо вам, Энтинус, меня связали обязательства, и я не смог бы дать племяшке то, чего она хочет.

– Мне не сложно.

– Между прочим, здесь и моя заслуга имеется! – задрала нос Астра.

– Да-да, деточка, конечно! Ты так выросла за месяц, сила прям-таки струится, скоро меня перегонишь!

– О! Значит, ты тоже можешь видеть…

[Молчи!] – телепатически крикнул Энтинус, заставив волшебницу зажмуриться от боли.

– Тебе плохо, милая? – заботливо поинтересовался пожилой маг.

[Он тебя хвалит не потому, что может видеть потоки маны, а от большой любви. У родных работа такая – льстить.]

[Ещё раз рявкнешь, во сне задушу!]

– Не беспокойтесь, мэтр, она устала, да и ожоги болят.

– Ох, как я понимаю, сам прошёл через это, – покачал головой магистр. – Кстати, чем вы прожигали эти линии? Такой интересный рисунок.

– Профессиональная тайна, – гордо заявил чародей, на что подопечная одарила его самым презрительным взглядом, на какой была способна.

– Вы правы, как бестактно с моей стороны. Помню, как мой отец, Обозревающий Небеса, чертил на моей коже первые заклинания, вкалывая жгучие кислотные эликсиры. Метод старый, всем известный, но действенный, хоть и в той же мере болезненный.

– Считаете, я поспешил с начертаниями на теле?

– Отнюдь, я и сам уже подбирал для племянницы подходящий рисунок. Её матушка против обучения была, поэтому и медлил, но без этого настоящим магом не стать вовсе.

[Вовремя я появился, да?] – спросил Энтинус, с насмешкой глядя, как глаза ученицы наполняются ужасом.

Девочка ничего не ответила, только коротко кивнула.

– Что же, был рад побеседовать, но пора и честь знать, – старик хлопнул себя рукой по колену и встал.

– Дочь почтенного рода Заубер, госпожа Росса-Белия-Астрату! – торжественно объявил невысокий волшебник с коричневой бородой, держа перед собой длинный пергамент.

Объявление прозвучало после выступления Далты, того самого сына пастуха. Юноша был бесконечно далёк от знати, но дворянский титул его наставника позволил ему выступить в этой зале. Безукоризненно исполнив заклинание волшебной шпаги, парень сумел вызвать сдержанные аплодисменты профессоров. Дитя Истины вырезал на руках пастушка полумесяц и звёзды, окружив их множеством волшебных рун. Изначально дядюшка Астры собирался представить коллегам свою племянницу, но внезапный визит Энтинуса спутал планы. Ему пришлось в спешке готовить другого студента. Раны от разрезов и инъекций плохо заживали, гноились. Кожа вокруг начертаний приобрела фиолетовый оттенок. Наблюдая, как Далта мучается, Росса не могла сдержать отвращения. Она понимала, что чуть не оказалась на его месте.

[Если так боишься начертаний, зачем вообще в магию пошла?]

[Я свежих не видела… А ещё, думала, что сразу резать не станут, через много лет только], – девочка поёжилась.

[Наивная.]

[Это всё профессора виноваты! Каждый хочет отличиться, здоровье подопечных для них – пустой звук! Чего лыбишься?! Сам меня чуть в гроб не вогнал!]

Глубоко вздохнув, волшебница вышла к президиуму. Оказавшись в центре внимания, она почувствовала себя неуютно, ведь за ней наблюдали не только принимающие экзамен деканы факультетов во главе с ректором, но и все присутствующие. Маленькая мисс пожалела, что не поддалась уговорам Энтинуса, и не пошла сдавать с простолюдинами. Там, в лекционных залах, силы молодых чародеев оценивали рядовые учителя, можно было спокойно дождаться своей очереди, сдать и уйти незамеченной.

– С позволения достопочтимых профессоров, я, Росса-Белия-Астрату, смею изъявить желание продемонстрировать свои скромные навыки, – склонив голову, девочка присела в книксене, элегантно придерживая подол мантии.

Наблюдая за этой сценой, Энтинус немало удивился: такой вежливой подопечную он ещё не видел.

– Что вы принесли «на продажу», мисс Заубер? – произнёс ректор. Это был худой беловласый колдун с длинными, стекающими по вискам, бровями.

– Дамы и господа, представляю вам заклинание очищения!

Скинув на пол заплечный мешок, волшебница извлекла из него одну из блузок, ту, в которой пыталась спасти птенца.

– Как вы могли заметить – ткань испачкана кровью, и кажется: дешевле новую купить, чем эту очистить…

Астра, хлопая глазами, взглянула на профессоров. Похвастаться актёрским мастерством она не могла, а без него заинтересовать бытовой магией мужскую часть преподавательского состава могло лишь чудо. Декан факультета боевой магии даже не смотрел в её сторону, сосредоточенно ковыряя мизинцем в ухе.

– Эм…

Девочка много раз репетировала эту сцену перед учителем, но от звенящей тишины забыла текст. Опустив представление, Росса закатала рукав и принялась исписывать кожу оленьей кровью. Большинство мазков были фальшивые, юная Заубер изо всех сил притворялась, будто колдует, как все. Закончив с начертаниями, волшебница высвободила ману.

Кровь – не только хороший проводник, «упрощая» её, можно получить огромное количество энергии. Раздался громкий хлопок, воздух вокруг Астры вспыхнул лазурью, заставив скучающих магов раскрыть рты от изумления. Когда туман рассеялся, все увидели широко улыбающуюся девочку с абсолютно чистой блузкой в руках.

– Ни пятнышка! – гордо произнесла та, показывая ткань с разных сторон.

Первой захлопала сидящая по левую руку от ректора колдунья, декан алхимического факультета. Правую часть её лица закрывала густая чёлка цвета вороного пера. Выглядела женщина молодо, однако все присутствующие знали: это иллюзия. В юности она провела несколько неудачных экспериментов, забравших у неё глаз и красоту. Те несчастные, кому довелось лицезреть её истинный облик, с трудом могли описать ужас увиденного.

– Что же, коллеги, ваши комментарии? Как считаете, мисс Заубер прошла? – снисходительно похлопав, сказал ректор.

– Неплохо, без сомнения эффектно, – произнесла декан алхимического.

– Тряпочка в её руках вряд ли стоит десяти монет, но не будем придираться к мелочам.

– Согласен, если она очистит этим заклинанием выходное платье принцессы, ему цены нет!

– Маны много потратила, а так, весьма сносно.

– Сойдёт, однако не будем забывать, друзья, что вступительная, самая важная часть, напрочь завалена!

Преподаватели продолжали обсуждать выступление Астры. К счастью девочки, почти все в итоге согласились, что она достойна звания подмастерья. Всё это время ей пришлось стоять, фальшиво улыбаясь. Под конец у неё чуть щёку судорогой не свело.

– А вы что думаете, магистр? Всё-таки мисс Заубер изначально ваша ученица. Откровенно говоря, ваш проигрыш молодому и неопытному магу вызвал в наших кругах массу неудобных вопросов, – спросил ректор у Дитя Истины.

– Моё мнение? На самом деле, я поражён до глубины души! Астра – алмаз высшей пробы и Энтинус, подобно искусному ювелиру, сумел огранить её потенциал.

– Бросьте, мэтр. Учить двулунную – много ума не требуется. Если желаете, мы соберём консилиум и оспорим вашу дуэль. Уверен, под руководством…

– Вынужден отказаться, уважаемый. Мэтр Энтинус победил меня честно, я признаю во всеуслышанье: он – единственный, кто сможет исполнить мечты моей племянницы!

Дитя Истины не хотел портить авторитет своей семьи пустыми жалобами. Поведение Беллы и без того подмочило репутацию Заубер, он едва успел увезти сестру из столицы, пока ей не заинтересовалась церковь. Пусть уж лучше его, магистра, считают чудаком.

Услышав отказ, ректор скривился, но настаивать не стал. Пожевав губы, он чиркнул надменным взглядом по Энтинусу, стоявшему у стены вместе с другими наставниками.

– Благодарю покорно за высокую оценку моих скромных способностей.

Низко поклонившись, Росса приняла из рук клерка бумагу за подписью деканов всех факультетов.

– Поздравляю, юная мисс, уверена, когда выйдешь замуж, твоему избраннику будет завидовать вся Лампара, – похвалила Астру черновласая алхимесса.

– Такую жену ещё поискать…! – хотел поддержать коллегу старый магистр, но встретился с холодным, словно сталь, взглядом племянницы.

В пустом зале эхом пронёсся звук рвущегося пергамента, мелкие клочки столь желаемого девочкой сертификата полетели на пол.

– Мисс Заубер, объяснитесь, сейчас же! – грозно потребовал ректор.

– Прошу уважаемое собрание простить сию оплошность. Рука дрогнула.

– Каким бы высоким ваше положение ни было, я не допущу в этих стена́х произвола! – пылая от гнева, отчеканил председатель комиссии, словно вбивая неподатливый гвоздь.

– Вы абсолютно правы, господин ректор. Позволите мне прямо сейчас пересдать?

Вытянувшись в струнку, Росса, не мигая, посмотрела главе Академии в глаза. По закону, ученик имел право трижды пересдать за раз. В случае знатных особ количество попыток было более… размытым.

– Правила для всех одни, мы не можем принять у вас одно заклинание дважды. Вам есть, что ещё показать?

– С дозволения комиссии, я вызываю на дуэль ученика своего дядюшки, Далту! Пусть бой станет проверкой моих сил!

Ректор крепко сжал переплетённые пальцы, наглость Астры не выдерживала никакой критики, однако ему требовалась более веская причина, чтобы поставить «неуд» внучке главы гильдии магов.

– Неоперившиеся чародеи могут участвовать в дуэлях только с разрешения наставника…

– Разрешаю, – тут же отозвался Энтинус, вызвав торжествующую улыбку на лице ученицы.

– А вы, Дитя Истины? – разочарованно потерев лоб, глава Академии взглянул на коллегу с немым призывом к здравомыслию.

– Я… боюсь, у меня нет выбора. Как учитель Далты, даю добро на дуэль!

Магистр понимал, что пусть и нечаянно, но всё же оскорбил чувства племянницы, и ему придётся нести за это ответственность.

– Нам нужен секундант… – прикрыв лицо руками, сконфуженно произнёс ректор.

Волшебница и пастушок вышли на середину залы, встав напротив друг друга. Судить дуэль вызвался колдун с коричневой бородой, до этого оглашавший список участников экзамена.

– Внимание! В рамках экзамена бой будет учебным! Выиграет тот, кто первым сможет трижды попасть по оппоненту! Оружие или артефакты использовать нельзя! На подготовку десять секунд! – хрипло объявил секундант.

Стиль Энтинуса гармонично совмещал атаку и защиту: плотная аура отражала магию врага, а удары владельца, напитанные энергией, становились по-настоящему разрушительны. Выпустив всю ману из источника, девочка облачила себя плотным сияющим покровом. До конца овладеть приёмами учителя она не успела, но считать себя слабее простолюдина ей не позволяла гордость.

Зажмурившись, Далта проткнул ногтем одну из звёзд на своей руке. На пол упали несколько жёлтых капель гноя, а из его пальцев вытянулась горящая маной шпага полтора локтя длиной.

– Готовы?! Начали! – скомандовал судья.

Первый ход сделала юная Заубер, её целью было сблизиться с противником и выстрелить маной. Всё, как на уроке в лесу, за тем исключением, что она, наконец, поняла, как не вредить самой себе. Энергия души действительно движется в два такта, на первый нужно собрать энергию в ладони, а вторым – выпустить. Эту простую истину наставник смог объяснить ей только взяв под контроль, подобно марионетке.

Ученик магистра отскочил назад, широко махнув шпагой в сторону несущейся к нему девочки. На глазах восхищённой публики, Росса левой рукой схватила оружие оппонента, а правой изо всех сил ударила юношу в живот. Из спины Далты вырвался всполох маны.

– Касание, раунд! Разойтись! – выкрикнул секундант.

Помня наставления учителя, волшебница поспешила втянуть всю энергию вокруг себя в источник. Когда в её тело попала мана юноши, Росса с содроганием закашлялась.

[Тебе плохо?] – спросил Энтинус.

[Да… Кхе… Чужая мана… тошнотворна!]

Пошатываясь, бледная как мел, Астра вернулась на исходную позицию. Сын пастуха выглядел не лучше, кулачок хрупкой мисс, усиленный магией, бил не хуже булавы. Далта едва устоял. Проткнув полумесяц на руке, он одарил соперницу нехорошим взглядом. В его глазах плясали огоньки злобы.

Во втором раунде юноша напал первым, быстрыми, колющими ударами он не позволял Россе схватиться за клинок. Изнеженная мисс не могла похвастаться хорошей физической подготовкой, в отличие от закалённого тяжёлым трудом крестьянина, а шок от поглощения чужой маны мешал концентрации. Волшебный покров девочки начал слабеть, в нём появились прорехи. Улучив момент, Далта сделал выпад, целя в грудь Астры.

– Н-нет! – выкрикнул Дитя Истины.

Все присутствующие разом ахнули.

Скрак!

Энергетическая шпага разлетелась вдребезги, столкнувшись с ладонью Энтинуса. За долю секунды оказавшись подле дуэлянтов, чародей отразил смертельный удар.

– Как это понимать? По какому праву вы вмешались?! – разразился негодованием ректор.

– Я должен был позволить ей умереть? – придерживая девочку, спросил маг.

– Нет, вашей задачей было не допустить этой дуэли! Наставник обязан воспитывать в подопечных чувство ответственности. В высшей степени бездарно, «мэтр».

Астра почувствовала, как в душе учителя начало подниматься что-то тяжёлое, тёмное. Ауры он не источал, как и всегда, это было нечто другое, более глубокое, сравнимое с утробным рёвом левиафана. Волшебница зажмурилась: битвы сильных магов стирают города.

– Эфия, прикрой девочку, я ему сейчас…

– Господа, откуда столько негатива? – выйдя в центр зала, примирительно произнёс Дитя Истины.

– Осторожнее, коллега, ваша сердобольность уже стоила вам ученицы. Наша Академия много веков была храмом, светом знаний разгоняющим тьму невежества. Что же я вижу теперь? Девочку, которую от изгнания спасает родословная и желторотого юнца, дерзко зыркающего в мою сторону. Загнивает новое поколение…

– Господин ректор, я думаю, нам всем стоит немного остыть, – добродушная улыбка сошла с лица магистра. – Молодость полна задора и ошибок, сердца наших учеников неспокойны, но за ними будущее. Да, мы, чародеи, живём долго, очень, однако не вечны. Фанатично выпалывая молодую поросль, вы рискуете превратить некогда пышный сад в пустырь. Кто придёт после нас, если не молодые?

– Играете словами, мэтр.

– А вы? Для чего вы возглавили Академию? Чего хотели добиться? Или вы наивно полагали, что каждый юный ум будет полон уважения и чистых надежд? Бросьте, так не бывает.

– Ближе к делу, что вы предлагаете?

– У моей племянницы осталась последняя попытка. Тебе ведь есть, что ещё показать, дорогая?

– Д-да, дядюшка… – с натугой произнесла Астра, поднимаясь на ноги.

Прищурившись, ректор скрестил руки на груди. Благородные мисс, коими из года в год полнилась его Академия, искали в магии отдушину серым будням. Эта же девочка отличалась от них, в ней чувствовался стержень, стремление. Подумав, глава комиссии вынес вердикт:

– Мисс Заубер, я готов предложить вам сделку. Всё или ничего. Провалитесь вновь – сами подадите на отчисление, и чтобы я вас в гильдии больше не видел.

Росса опустила глаза в пол, её поставили перед сложным выбором.

– Либо можете принять сегодняшний «неуд» и пересдать…

– Я… я готова!

Иного ректор и не ожидал, откинувшись в кресле, он улыбнулся уголками губ.

[У нас ведь ещё осталась оленья кровь?]

[Пара флаконов найдётся]

[Давай оба и… у тебя есть нож?]

[Зачем?]

[Надо, скоро сам всё увидишь!]

– Пожалуйста, – вслух добавила девочка, протянув Энтинусу ладони.

Отказать умоляющим глазам девочки наставник не смог, вложив ей в одну руку пузырьки, а в другую небольшой складной ножик, он вернулся на своё место.

Чувствовала себя волшебница отвратительно. Перед глазами плыло, мысли путались, но она продолжала молча работать, выводя большое начертание посреди зала.

– Приветственного выступления она не планирует?

– Куда ей, видели, сколько сил потратила, бедняжка.

– Что за алфавит она использует? Никогда такого не видел.

– На южный похоже. Может, новое что-то?

– Тише, не мешайте, и так еле на ногах держится.

Шепот прекратился. Астре удалось приковать к себе всеобщее внимание, хотя изначально на неё даже смотреть не хотели. Закончив чертить, девочка встала в центре круга. Ускорив течение маны в душе, она без конца прокручивала в уме события сегодняшнего дня, напитываясь отрицательными эмоциями.

– Спасибо вам, господин ректор, ваши слова придали мне уверенности! Всё, или ничего! – с этими словами Росса чиркнула ножом по запястью.

Кап…

Кап-кап…

Алые капли, касаясь начертания, «упрощались», обращаясь в ману. Поток силы передал присутствующим негодование волшебницы, им захотелось оказаться где угодно, но не здесь. Ученики попрятались за учителей, а деканы побледнели. Приём, которым Энтинус прогнал химеру – Астра смогла понять его суть.

– За… Кх… Заклинание, отпугивающее врагов, уважаемые! – произнесла девочка, пытаясь зажать рану.

Как только магия рассеялась, Росса навзничь упала в руки подоспевшего к ней наставника. Быстро окинув взглядом зал, молодой маг провёл пальцем по разрезу и тот исчез без следа. После, Энтинус для вида перебинтовал кисть подопечной.

[Молодец. Повязку пока не снимай.]

[В этот раз без ромашки?] – девочка слабо улыбнулась.

Губы Астры посинели, глаза потеряли цвет, сегодня она потратила гораздо больше, чем могла себе позволить. Надвинув поглубже капюшон, чародей встал, держа волшебницу на руках.

– Итак… – начал ректор, уверенности в его голосе поубавилось. – Заклинание, продемонстрированное мисс Заубер, необычно. Защитить им кого-то, кроме себя, она не сможет, а значит и продать тоже. Однако, я приму во внимание тот факт, что это её третья попытка, она устала и, возможно, упустила некоторые детали. Мы, Академия высокого волшебства, всегда ценили стремление превыше таланта, ведь как правильно выразился мой коллега, наша жизнь длинна, а значит, каждый новый день – это шанс стать лучше. Я считаю, эта юная волшебница олицетворяет наши ценности и заслуживает звания подмастерья. Возражения?

Астра не оставила равнодушным даже декана факультета боевой магии. Комментировать выступление никто не решился.

– В таком случае, по окончанию экзамена, можете забрать бумаги у клерка. Ждём вас снова, Энтинус, через полгода. В следующий раз подготовьтесь, как следует.

Молча кивнув, чародей с девочкой на руках вернулся на своё место.

Очередь претендентов сдвинули: магистр-лекарь со своим учеником вызвались осмотреть Далту, а следующая за ним белокурая девочка лишилась чувств от заклинания Астры. Выступать вышел подопечный мага-садовода. На вступительную часть он не поскупился. Артистично кружа по залу с резным горшком в руках, юноша читал стихотворение, пестрившее множеством витиеватых аллегорий. Когда представление кончилось, молодой волшебник низко поклонился, изящным движением опустив в грунт семя. Спустя мгновение из земли пророс стебель, распустившись великолепным цветком с бархатными лепестками. Публика не могла сдержать оваций. Вместе с сертификатом парень получил заказ облагородить сад Академии.

[Заметил?] – спросила Росса, лёжа на руках Энтинуса.

[Да, он капнул в горшок какое-то зелье. Это против правил?]

[Это не обучение! Я уверена, ни Далта, ни этот «садовник», понятие не имеют, что делают. Соревнование учителей, ей Богу.]

[А ты?]

[Видел моё начертание на полу? Я смогла запомнить все фильтры, что ты показал и добавила только те, что нужны, а не лепила всё подряд.]

[Согласен, ты умница, быстро учишься.]

[Ага, я молодец, а вот ты чуть всё не испортил!]

[Смилуйся, я всё-таки тебе жизнь спас.]

[Повторяю для глухих: защищать меня – твоя работа! Радуйся, что вообще с тобой разговариваю! Ректору рожи строить… Додумался же! Да для него ты – пыль, смахнёт и не заметит.]

[Здесь я бы поспорил], – хмыкнул чародей, хрустнув шеей.

[Ц, мужик, что с тебя взять], – Астра разочарованно покачала головой.

[Я имею право злиться, когда меня злят.]

[Нет, не имеешь! На кону была моя честь! Кстати, кто такой Эфия?]

[Воображаемый друг.]

[Тьфу на тебя и твои секреты! Пусти!]

Опустившись на одно колено, наставник поставил девочку на ноги. Нарочито отряхнувшись, она скрестила руки на груди и задрала носик.

[Попрошу дядюшку как следует наказать Далту! Нет, ну ты видел с каким остервенением он на меня бросался?! И это после всего, что Заубер сделали для этого безродного!]

[Мы ведь помним, что мана переносит мысли? В том ударе он сполна прочувствовал твоё к нему презрение. Вкупе с болью… любой взбесится.]

[Пф, я ж говорю – мужичьё… Без вас мир стал бы лучше.]

[Как знать], – Энтинус пожал плечами.

[Точно говорю, ни войн, ни сегрегации.]

[Ага, вы бы просто друг с дружкой не разговаривали, да?]

[Смейся-смейся. Одна известная алхимесса уже работает над зачатием детей без мужиков. Скоро в вас отпадёт нужда. Ты-то сам чего не женат ещё? Иль кольцо обручальное снял, чтобы налево бегать?]

[На Андропонии специфические законы.]

[Хах, «законы», просто такие зануды, как ты, никому не нравятся.] – Осторожно, так, чтобы другие не видели, Росса показала учителю язык.

Выступления затянулись до позднего вечера. На церемонии закрытия всех участников выстроили перед президиумом. Сдавшие экзамен – светились от счастья, а провалившиеся, коих была примерно половина, стояли чернее тучи, кто-то даже плакал. Поднявшись со своего места, Ректор вскинул руки, призывая к тишине.

– Уважаемые коллеги, дорогие ученики, благодарю вас за участие в нашем ритуале. Каким бы ни был результат, помните: опыт – ценнейшее приобретение, а значит, сегодня все вы – победители. Жизнь – высокая гора, работая каждый день, вы маленькими шажками восходите на её вершину. Однако само по себе восхождение не имеет смысла, главное: что вы увидите по пути, каких людей повстречаете и чему научитесь. Ждём вас вновь через полгода!

Речь главы Академии окончилась громкими аплодисментами, собравшиеся не жалели ладоней. Миг волшебства прошёл и люди начали расходиться. Многим предстоял долгий путь, выезжать они предпочитали в ночь, чтобы избежать утренней толкотни.

– Мэтр Энтинус! – окликнул чародея лысый приземистый мужчина.

– Мы знакомы?

– Да… то есть, не совсем… Кхм, помните ваш квалификационный зачёт? Я был в числе судей.

– А, да-да, конечно, – соврал Энтинус, для пущей вежливости откинув капюшон.

Фальшивая улыбка наставника заставила его красновласую ученицу скрестить руки на груди и закатить глаза.

– Ваша диссертация произвела настоящий фурор…

Рядом с изливающим комплименты магом стоял мальчик возраста Россы. На нём были дорогие туфли, покрытые блестящим лаком, высокие клетчатые гольфы, короткие шорты и вельветовый пиджак. Образ высокосветского джентльмена венчали чёрный цилиндр и трость красного дерева с серебряным оголовьем в виде волчьей головы. Пока взрослые разговаривали, мальчик бросил на Астру холодный оценивающий взгляд. Манеры, привитые боннами, чуть не заставили её сделать книксен. Вместо этого, волшебница, прищурившись, отвернулась. Его выступления девочка не видела, но в наказание за чванство, записала в «слабаки».

– Господин Жюль, пойдёмте, нас ждёт экипаж.

Когда вычурно вышагивающий «джентльмен» скрылся вслед за своим учителем, Энтинус повернулся к подопечной. Росса была так зла, что вокруг неё пульсировал воздух.

[Нет, ты видел, как этот хлыщ на меня смотрел?! Ненавижу дворян! Поехали скорее в наш домик!]

[Конечно, только награду заберём и с твоим дядей попрощаемся.]

Дитя Истины стоял у фонтана вместе с Далтой. Ожидая похвалы, девочка с улыбкой выбежала на улицу.

– Тише-тише, упадёшь, – предостерёг племянницу магистр.

– Видел, я сдала!

– Ни секундочки не сомневался, милая. Ты уже поблагодарила учителя за науку?

– А? Так ведь…

– Девочка моя, – старик пригрозил Астре пальцем, – как ты должна себя вести, чтобы я мог тобой гордиться?

Насупившись, волшебница надула щёчки и сжала кулачки. За месяц совместной жизни, между ней и Энтинусом сформировались… своеобразные отношения. После всех колкостей и подтруниваний, Росса уже не могла вести себя с ним «как положено». Сдаваться дядюшка, однако, не собирался, нахмурив брови, он настойчиво сверлил девочку взглядом. Энтинус с интересом наблюдал за ситуацией, гадая, чья возьмёт, а Далта не преминул ехидно усмехнуться. Под таким давлением Росса была готова разразиться самой отборной бранью, и без всякого «Отпугивания врагов» вылить на собеседников накопившийся негатив, но вдруг почувствовала до боли приятный запах. Дождавшись окончания экзамена, в полуквартале от Академии открыла свои двери пекарня, зазывая уставших магов ароматом мясной выпечки.

– Дядюшка, дай денег, я очень кушать хочу! – округлив глазки, выдала девочка.

– Конечно, пойди, – кивнул Дитя Истины, протягивая племяннице пухленький гаман[3], только что полученный у казначея.

Легко завладев деньгами, ради которых Далта буквально кожу на себе рвал, Астра одарила сына пастуха ядовитой ухмылкой.

– Я ни в коем случае её не оправдываю, – сказал магистр, глядя вслед весело подпрыгивающей волшебнице. – Прошу поймите, она никогда не была обделена вниманием. Честно сказать, пока я не увидел вас утром, у меня сердце кровью обливалось.

– Понимаю, отпускать родного человека с незнакомцем… тяжело.

– Не то слово! Я верю в силу связавшего нас контракта, но эта девочка… чересчур своенравна, ангел Небесный не сладит. Первую неделю я отчаянно подавлял в себе желание броситься за ней… Теперь же я вижу: Всевышний ведёт нас к лучшему будущему.

– Истинно так, – Энтинус сложил ладони и прикрыл глаза.

Астра:

В голове пульсирует… Тяжело дышать… Воняет рвотой… Последнее что я помню, как купила пирожок и… Кх! Всё болит! Сколько ни пыталась проморгаться – без толку, ни зги не видно. Тело, как колода… не могу пошевелиться… Стоп! Стоп-стоп-стоп! Я связана?! Руки и ноги слушаются, но они перехвачены тугими верёвками! Нужно срочно обратиться к силе…! Ай! Попытка ускорить поток маны отозвалась звенящей какофонией боли. Слышу поблизости треск факела, значит, глаза у меня тоже завязаны, как и рот… Тьфу, кхе! Отвратительно! Кляп пропитался рвотой…

– Эгей! Смотри-ка, сучка мелкая очнулась, трепыхается!

Услышав голос, я вздрогнула. Хриплый баритон принадлежал человеку с самого дна общества. Надо понять, где я, и что вообще происходит. Пусть похитители пока думают, будто я просто во сне ворочаюсь… Ых! Меня ткнули в грудь чем-то острым!

– Ха, братан, смотри, как извивается! А если палкой на месте покрутить, то ещё и стонет! Эка забава!

Бандит продолжал гогоча надо мной издеваться, вслух комментируя мои страдания. Урод! Связанная и без магии я ничегошеньки не могла… Злоба отступала, превращаясь в безнадёгу, забивая горечью горло… Не смей, госпожа фон Заубер! Язык себе откуси, но реветь перед этими отбросами не вздумай! Вот освобожусь, скормлю им их же кишки!

Боль от тычков разливалась по телу, раззадоривая едва утихшую мигрень. Судя по всему, мужчин было двое, один мучал меня, а второй наблюдал. Под собой я нащупала покрытый соломой земляной пол… Это какой-то подвал? Здесь меня точно никто не найдёт…

– Может, это, кляп вытащим? Пусть поплачет.

– Ты, брат, хех, тупой, – сидящий рядом со мной бандит, клокочуще втянув носом воздух, сплюнул. – Босс ясно сказал: колдунцы и словом убить могут, токмо так вот их и можно держать.

Собрав остатки воли, я начала изо всех сил разгонять ману. Плевать на боль! Энтинус прав, если каждый раз ждать спасения, о независимости и заикаться не стоит!

В дверь постучали. Три удара, затем один, а после ещё два. Шифр какой-то? Сидящий поодаль мужик открыл дверь.

– Кого поймали?

Голос новоприбывшего звучал молодо, ещё ломался.

– Так, это, босс, магичка, как заказывали. С ней целый мешок монет был, знамо дворянка какая, – бандит тряхнул зарплатой Далты.

– Оставь ей, нам не нужны кровавые деньги магов.

Сразу после этих слов мне в живот прилетел дядюшкин гаман.

– Развяжите пленнице рот.

– Нельзя же, сами ведь говорили.

– Всё в порядке, она ещё ребёнок, бояться нечего.

Вот-те раз, меня ещё и не уважают?! Ну-с, поглядим…

Один из похитителей прислонил мою бедную тушку к стене и принялся возиться с узлами. Воняли его руки неимоверно! По сравнению с ними, в хлеву – кущи цветущие. Когда мой рот наконец-то стал свободен, мне пришлось сплюнуть на пол.

– Имя, принадлежность к семье, – скомандовал босс.

– Леди грязным плебеям не представляются…

Вжух!

Палка свистнула в воздухе, оставив на моей щеке жгучую полосу.

– Имя и принадлежность к семье, – не повышая тона, повторил лидер бандитов.

До сих пор я старалась как можно сильнее разогнать ману, чтобы, улучив момент, обрушить на врага всю ярость боевого стиля Андропонии, но… Спокойный тон их главаря проделал брешь в моей душе. Закралась предательская мысль: «Может, узнав кто я, меня отпустят?».

– Д-для такого, как ты: госпожа фон Заубер!

– Отлично, ребята, добыча, что надо.

Парень подошёл и сорвал повязку с моих глаз. Хм, а он моложе, чем я себе представляла, старше меня всего на три-четыре года.

– Девчонка отлично послужит нашим целям.

– Каким ещё «целям», что ты несёшь, челядь?!

За этот выкрик я получила ещё удар. Отлично! Кипящая кровь ускоряет потоки силы, промывая мозги от той дряни, которой меня отравили! Ещё чуть-чуть, ещё немножко…

– Ты к нашей мести отношения не имеешь, считай себя просто орудием. Мы воспользуемся тобой в назидание всем колдунам в мире.

Такую речь толкает… мальчишка.

– Что ты задумал? Если выкуп требовать, то вон, – я кивнула в сторону гамана у моих ног, – две тысячи ау́р, сможешь себя и свою братию хотя бы одеть прилично.

Услышав про деньги, юнец скривился и плюнул к моим ногам. Я чуть не взвизгнула, пришлось отползти.

– Не задирай нос, колдунья! Для безразличных снобов, вы, маги, слишком хорошо живёте! Мешок с монетами подвесьте рядом с ней.

– «Подвесьте»? – от осознания у меня глаза из орбит вылезли.

– Поняла, наконец, что мы здесь не шутки шутим? Тебе переломают все кости и ещё живую подвесят на фонарном столбе перед Академией. Будет волшебникам урок. Пусть Обозревающий Небеса полюбуется.

– Тебе это с рук не сойдёт!

Вновь обретя зрение, я принялась судорожно озираться. Должен быть выход! К сожалению, в моём состоянии я только кусаться и способна.

– Ха, напугала! И как твои родственнички меня отыщут? В отличие от ваших, мы, простой народ, своих не выдаём!

Рычит, скалится… точь-в-точь иллюстрация демона из священного писания… а ведь сначала он показался мне симпатичным.

– Босс, можно мы уже начнём, больно уж руки чешутся! – спросил мужик в дальнем углу, нетерпеливо облизнув губы.

– Подождите, пока я уйду, не хочу это видеть… – главарь неуверенно отвёл глаза.

Заметив это, я тут же выкрикнула:

– Трус! Коли подлость задумал – делай своими руками, а не…

В воздухе вновь свистнула палка, я зажмурилась, но удара не последовало. Сверху раздался грохот, будто стол опрокинули, и бандиты, как один, задрали головы.

– Проверьте, что там, – приказал парень и его прихвостни скрылись за дверью.

– Мой дядя говорил: сам трусишь – другим не приказывай!

– Я не трус! Руки пачкать не хочу. Моя семья не из простых… была.

– Ага, да, оправдывайся дальше, мне «очень интересно». Трус.

– Месть свершится и слова ребёнка этому не помешают!

– Пф, взрослый нашелся, тоже мне…

– Тихо ты! Мешаешь…

Шум прекратился, и бандит решил посмотреть, что там снаружи, однако стоило ему взяться за засов, дверь выбило. На пороге, истекая аурой, стоял Энтинус, его глаза казались безумными. Стыдно признаться, но в тот момент тиски, сковывающие моё сердце, разжались, по щекам потекли слёзы. Я была рада видеть наставника больше, чем преторианскую когорту.

– Т-ты… чего так долго…? – готовая разрыдаться от счастья, дрожащим голосом произнесла я.

Когда Энтинус увидел Астру живой и почти невредимой, его лицо просветлело. Маг опустил плечи, пульсирующая чистой лазурью аура угасла. Отброшенный к ногам девочки главарь похитителей встал, и обнажил меч. Осанка и стойка юноши выдавали в нём дворянское происхождение. Ловко играя запястьем, он приготовился к выпаду.

– Бросаешь мне вызов? Не советую. Как видишь, я добрался сюда и даже не вспотел. Не заставляй меня поступиться принципами и убить ребёнка.

Острие клинка было направлено в грудь чародея. Бандиту стоило сделать одно движение, чтобы пронзить сердце неприятеля, победить, однако… Безоружный маг навис над ним подобно крутому утёсу, заставляя колени юноши дрожать.

– Т-ты… убил моих людей! – одолеваемый первобытным ужасом, выкрикнул парень.

– Да, они встали на моём пути.

– Это и есть ваша хвалёная справедливость?!

– О чём ты? Я пришёл спасти свою милую ученицу, не более.

– Вы все одинаковые! Столько пафосных слов о том, что магия создана для людей… На самом же деле, она лишь поддерживает ваш трон!

Сделав шаг назад, бандит приставил меч к горлу волшебницы.

– Провоцировать меня – плохая идея, – покачал головой Энтинус.

– Только угрожать и можете! А как же все ваши обещания?!

– Я живу в Лампаре немногим больше месяца. Не знаю уж, что гильдия наобещала народу, но, если сейчас же не уберёшь оружие от моей подопечной, я за себя не ручаюсь. Это последнее предупреждение.

Под испепеляющим взглядом чародея юноша благоразумно отошёл от Россы. Даже будучи несведущ в магии, он смог прочувствовать разницу в силе.

– Почему ты нас так ненавидишь, мальчик? – губы чародея растянулись в издевательской усмешке.

– Имя моей семьи втоптали в грязь!

Вместо ответа, волшебник лишь заломил бровь.

– Империю основали десять лет назад…

– Это мне известно.

– Тогда знай, это сделали трое: лорд Севера, Обозревающий Небеса, и… мой отец, лорд Запада.

– Значит, ты у нас не меньше, чем сын полководца империи?

– Должен был им быть… но отца предали! – от нахлынувших воспоминаний юношу основательно потряхивало. – Взойдя на престол, Северянин оклеветал его и посадил в яму!

– При чём тут маги? Гильдия участвовала в клевете?

– Наоборот! Когда преданные отцу люди умоляли твоих «справедливых» согильдийцев помочь, те отказались вмешаться! Сволочи! Собственные шеи им оказались дороже правды! Папа, он… Мне было всего девять… Я пробрался к яме…

Парень закашлялся, ком в горле мешал ему говорить.

– …Почему…? Отец был избит, унижен, голоден… Почему он улыбался мне? Вместо просьбы отомстить за него, он сказал: «Сын, ты будешь жить в прекрасной империи, будь сильным».

– Слышал поговорку: «Яблоко от яблони»? Видимо твой папочка хотел, чтобы ты продолжил династию мерзавцев.

– Заткнись! Я вам, ублюдкам, кишки выпущу!

Объятый яростью, юноша с мечом наперевес бросился к Астре.

Бах!

За время меньшее, чем удар сердца, Энтинус приблизился к парню, схватил за лицо и впечатал в стену. Бандит бессильно крякнул, а его меч звякнул о пол. Приблизившись к самому уху юноши, чародей прошептал:

– Ты чуть не выбросил мечту своего отца в сточную канаву. Успей ты навредить моей маленькой ученице… Поверь, годы мучений в яме показались бы тебе райским наслаждением.

Астра:

Магия всегда была частью меня и моих близких. До встречи с Энтинусом я упорно грызла неподатливый гранит науки. Теперь же чувствую, что зря «мучала зубы», пытаясь постичь волшебство, которое и рядом не стоит с чарами моего учителя. Слава Всевышнему, меня не успели изуродовать начертаниями на теле.

Закончив трепаться с юнцом, наставник щёлкнул пальцами и путы, сковывающие меня, лопнули. Этот мальчишка, главарь бандитов, столько гадостей мне наговорил, да ещё и с таким апломбом[4], а теперь на коленях стоит и дрожит. Ничтожество. Поднявшись, я врезала ему кулаком в скулу. Вырвавшийся поток маны обжёг лицо бандита. Вскрикнув, он повалился на пол и больше не двигался.

– Урод! Кости сломать мне хотел?! Подвесить?! Сдохни!

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я хотела выкрикнуть что-то ещё, но не нашла слов. Вид тела на полу заставил меня медленно сглотнуть. Ярость угасла стремительно, уступая место… чему-то отвратительному. Несколько секунд я стояла, не в состоянии отвести взгляд от разорванной кожи и заплывшего кровью глаза. В горле собрался ком, я зажмурилась. А? Слёзы? Почему? Он ведь… Кх… Низ живота потяжелел, словно там открылась дыра, высасывающая все силы и чувства. Сколько бы я не тёрла глаза, слёзы не останавливались. Что со мной? Почему так паршиво? Я ведь… отомстила…

Мысли путались, цепляясь одна за другую. Правильно ли я поступила? Он ведь умрёт? Наставник уже победил… не стоило… Хватит! Накинув капюшон, я сжала кулаки и прикусила нижнюю губу. Разве можно жалеть врагов, сочувствовать им?! Я должна быть сильной! Такие твари как он ещё не раз встанут на пути независимой волшебницы!

– Ты так долго шёл… Меня бы съесть успели за это время! Благо, похититель бесхребетный попался.

– Идём, здесь не место для разговоров.

Вот так всегда, стоит ему разозлиться – слова не вытянешь. Страдальчески вздохнув, я поплелась следом. После всего пережитого, полумрак и тишина успокаивали, согревали…

Бульк!

Выйдя из «тюремной камеры», я наступила во что-то вязкое. Мне стоило огромных усилий не закричать, вместо этого, из моего горла, помимо воли вырвался сдавленный стон. Весь пол был залит кровью и усеян внутренностями. Упав на пятую точку, я отползла обратно в комнату.

– Ты чего? – сверкая глазами из темноты, спросил Энтинус.

Обняв колени, я упёрлась в них лбом. Говорят, будто ученик наследует дело учителя, становится его маленькой копией. Не хочу…! Не могу…! Он разорвал их всех… Без жалости и сострадания! Я ни за что не стану такой же!

Наставник, хлюпая подошвами, подошёл и сел рядом со мной на корточки.

– Тебе плохо? – поинтересовался маг, гладя меня по спине.

Меня тошнило от увиденного, от запаха горелой плоти, что пробивался в ноздри… Как ты можешь так ласково разговаривать после того, что сотворил?! Как?!

Схватившись за мантию Энтинуса двумя руками, я прошептала:

– Можешь… спасти его, пожалуйста? Умоляю!

– Бандита?

– Угу, в-взамен сделаю всё, что захочешь!

– Ну, раз уж ты так вежливо просишь.

Наставник закрыл дверь в комнату и склонился над юнцом.

– Спасёшь? Сможешь?

– Хочешь исправить свою ошибку моими руками?

– Не издевайся!

Пожав плечами, Энтинус выпустил из кончиков пальцев тончайшие нити маны и подобно заправской швее начал штопать сыну Запада физиономию.

– М-да, хорошо ты его… Знаешь ведь, что у людей в черепе?

– Эм… мозги?

Закончив с лицом, учитель принялся за глаз.

– Ну, и? В чём проблема? Не молчи!

– Восстановить тело не сложно. Мозг – совсем другое дело. Повреждения не сильные, однако основная структура нарушена. Даже полностью восстановившись, прежним он уже не будет. В лучшем случае – забудет всё и обратится младенцем, а в худшем… выйдет овощ.

– Придумай что-нибудь, ты же великий волшебник! П-прошу тебя…

– Что с тебя взять, горемыка, – наставник тяжело вздохнул. – Отойди подальше.

Вжавшись в угол, я стала наблюдать. Вопреки моим ожиданиям, Энтинус не стал чертить кругов или молиться Богу. Он просто сидел, прикрыв глаза. Единственное, что я смогла уловить: игру света между ним и пациентом. Каждое заклинание стоит денег – так меня учили, однако то, что делает наставник, далеко выходит за рамки обычной магии и больше напоминает Чудо. А Чудеса – бесценны.

[1] Делать менее заметным, скрывать.

[2] Место кучера.

[3] Кожаный мешочек для денег, стягиваемый наверху узким ремешком.

[4] Излишняя самоуверенность в поведении и речи.

С восходом солнца столица загудела, улицы заполонили крики и суета. Владельцы заведений, что не работали вчера, сегодня взялись за дело с двойным запалом, стараясь наверстать упущенное. Пусть и пришлось изрядно переплатить, ночевать Энтинус и Астра остановились в лучшей гостинице Лофоса. Сон на хорошей кровати и вкусная еда помогли юной волшебнице вернуть присутствие духа.

– Как поступим с деньгами Далты? – сидя за столом, укрытым белоснежной скатертью, спросил учитель.

Прошлой ночью, приведя наставника в это заведение, Росса боялась, что ему не достанет манер, и их выставят, но, к своему счастью, ошиблась. Сев ужинать, чародей проявил чудеса этикета, ни разу не перепутав приборы.

– Помнишь ведь, какую роль пастушок играл в том представлении? Это деньги дяди, а не Далты, а значит – мои.

Девочке, в соответствии с правилами, хотели подать блюда, полагающиеся леди, и Энтинусу пришлось провести с прислугой разъяснительную беседу. Стоически выслушав длинную лекцию о необычных методах обучения, пестрящую ворохом замысловатых терминов, официант молча протянул гостье меню. Юная Заубер, будучи истощённой как физически, так и магически, заказала два фирменных блюда, овощное ассорти и три десерта, а затем, умяла всё это за один присест. Такого аппетита персонал гостиницы не видел даже у рыцарей.

– Жестоко.

– Пф, не бери в голову. Дядюшка добрый, наверняка ему всё уже возместил, а нам дополнительные средства не помешают.

– Для чего, например? – хитро улыбнувшись, учитель подпёр кулаком щёку.

– «Я ведь девочка, хачу украшений!», ты это ожидал услышать?

Энтинус едва успел прикрыть рот, чтобы во весь голос не рассмеяться.

– Повозку твою улучшим, колёса-то у неё шикарные, а сверху – корыто.

Закончив с завтраком, они отправились в ближайшую мастерскую. Пока колесник[1] устанавливал гнутую крышу, Астра нещадно гоняла его подмастерьев, обустраивая своё передвижное жилище. Экстравагантные прихоти волшебников уже давно стали обыденностью, поэтому приказ Россы постелить в телеге ковёр или втащить туда кровать и стол никто оспаривать не стал. Наблюдая за тем, как маленькая дворянка командует, её наставник прислонился к стене, греясь под лучами тёплого осеннего солнца.

– Закончила? – глядя на девочку, стоящую в обнимку с подушкой, поинтересовался маг.

– Угу. Поехали скорее домой.

Забравшись в кровать, Росса быстро заснула. Пробиться сквозь забитые улицы оказалось нелегко. Энтинусу потребовалось несколько часов, чтобы добраться до главных ворот и наконец-то покинуть столицу. Вылезла на свет Божий волшебница только ближе к обеду.

– Я до сих пор в шоке! – отодвинув полог, сказала девочка.

– Садись, рассказывай, – учитель дружелюбно похлопал рядом с собой.

– Этот бандит такой странный! Сначала на чём свет стоит чародеев ругал, а как исцелился, начал к тебе в ученики напрашиваться. Признавайся, ты ему в мозги залез?

– Мой народ не приемлет вмешательства в сознание. Это табу.

– Охотно верю. Иначе я бы давно по струнке ходила.

– Изводить тебя куда веселее, чем превращать в марионетку.

– Ты действительно собрался его учить?

– Нет.

– Но… зачем тогда сказал: «Я не могу учить тебя с нуля, сначала Академию окончи»?

– Чтобы он отстал. «Ты не такой, как все, вылечил меня бесплатно!», лип, как пиявка… Ни за что в жизни не стал бы учить мужчину.

– Жаль, мне показалось, ты ему понравился, – Астра хихикнула.

В ответ Энтинус закатил глаза, ещё больше рассмешив подопечную.

– Сама небось на него глаз положила…

– Ага, да, после всего, что он сделал? Совесть имей! Ты, к тому же, криво его залатал, щека теперь висит, как переспевшая слива. Специально, да? Боялся, что уведёт меня?

Брови наставника взлетели вверх, он покачал головой. Росса давно подметила: учитель так делает, когда злится, старается выиграть время, чтобы остыть.

– Уводить некого. В выборе спутника жизни ты абсолютно свободна, как и в том, у кого учиться. Можешь вернуться к дяде, пусть он тебе зелий жгучих под кожу вольёт.

– Не кипятись, я пошутила. Буду с тобой, пока не узнаю секреты всех твоих чудес.

– Состариться раньше не боишься?

– Брось, ты наверняка знаешь «смертельно опасный способ» своего народа оборотней, как жить вечно. А научусь я ему, восседая на мягчайшем ковре.

– Не оборотни мы. Моя раса называется «Дзе». Мы жители планеты-города Андропония.

– Раса… Планета-город… Ничего не понимаю. Нет, я вижу, конечно, что ты не от мира сего. Неужто демон?

– Скорее ангел.

– Нос не задирай. Чем загадки загадывать, лучше правду расскажи, пока я не «начала придумывать». Обещаю не злиться.

– Даже не знаю, с чего начать… – Энтинус почесал затылок.

– С самого начала, будь любезен.

– Первое, что тебе стоит усвоить: люди живут не только здесь. Помимо клочка земли, зовущегося Лампара, есть бесконечное количество миров.

– Я догадывалась, иначе откуда бы ты взялся, такой «необычный». Это лишнее, но всё же скажу: об Андропонии при других не трепайся, церковь услышит – вздёрнут. В империи принято считать, будто мы единственные-неповторимые. Тебе сильно повезло, что я…

– Тоже необычная? – закончил за девочку учитель.

– Ага, – Астра развела руками. – Ну, и? Продолжай.

– Много лет назад, во вселенной родилось Великое Зло. Странствуя меж мирами, оно пожирало всё, к чему прикасалось. Мы, мой народ, были созданы, чтобы противостоять ему.

– Ого-о. И как? Победили? – рассказ чародея зажёг в волшебнице искру интереса, но она всячески пыталась её скрыть за маской «взрослости».

– Я бы это так не назвал… – глаза Энтинуса подёрнулись чёрной дымкой воспоминаний. – В той бойне я потерял много верных друзей.

Сложив ладони вместе и прикрыв глаза, наставник беззвучно произнёс несколько слов.

– Говоря «Великое Зло», ты имеешь в виду…

– Магов-еретиков, посягнувших на саму жизнь… Сразу оговорюсь: всё, о чём я сейчас расскажу, посеяло среди звёзд бессчётные страдания. Ты должна пообещать, что не применишь эти знания на практике.

– Хах, опасней твоего обучения ничего быть не может.

– Пообещай.

– Ладно-ладно, буду паинькой. Ты своей миной мне выбора не оставил.

– Есть магия, способная забирать чужие души.

– Жуть… нам рассказывали на уроках теологии о людях, продавших душу демонам. Я всегда считала такие истории просто байками…

– Реальность – куда хуже самой страшной сказки. Чтобы вырвать душу из тела, не требуется ни контракта, ни согласия.

– И… что случается с жертвами? Не могут больше колдовать?

– Они умирают, Астра. Без души жить невозможно.

Кашлянув, Энтинус принялся набивать трубку.

– Эй, ты чего скис?

– Воспоминания… – затянувшись, произнёс чародей.

– Их больше нет – этих магов?

– Если бы. Вспышки периодически происходят, новые угрозы не за горами. Слишком много потеряно, втоптано в пепел. Может, и в вашем мире…

– Ну всё, хватит! Достаточно страшилок! – Астра хлопнула в ладоши. – Наша Академия сильна, мы сможем дать отпор!

– Хорошо, если так, – усмехнулся наставник.

– Я ведь попросила, хватит! К тому же, уверена, чтобы вырвать душу, надо сначала победить мага.

– Мана еретиков оказывает сильнейшее гипнотическое воздействие. Заражённые обычно не сопротивляются.

– Понятно, вот, почему вы ввели табу на контроль разума! Не хотели уподобляться?

– Именно, ты правильно меня поняла.

Учитель потянулся, чтобы погладить девочку, однако та отпрянула.

– Да, я умница, но трогать не смей!

Дорога, извиваясь, убегала на север, мерно цокали копыта. Солнце, прощаясь, крошилось о далёкие горные вершины. Астра, предчувствуя похолодание, залезла обратно под одеяло. Ближе к полуночи начался дождь.

– Заедем по дороге в одно место, – сказал Энтинус. Ответа не последовало.

Гроза не прекращалась всю ночь, расчерчивая небосвод всполохами и сотрясая воздух громом. Чёрные тучи простирались на сколько хватало глаз.

– Окромя своего стиля, будешь учить меня заклинаниям молнии, – послышался из кузова голос волшебницы.

– Тебя гром разбудил? – спросил Энтинус, получив в ответ короткое «угу». – Договорились, расскажу основы, как гроза утихнет.

– За дорогой следи, опять ведь не спал.

– Не стоит за меня беспокоиться.

– Дела мне до тебя нет! Смотри, чтобы телега в овраг не свалилась!

– Кстати, почему именно молния?

– Я так хочу, тебе этого хватит.

– Стихии сложные, а молния особенно. Придётся выучить много теории.

– Ха, напугал ежа голым задом! Я учёбы не боюсь, и тебе лениться не позволю!

К полудню лучи солнца пробились сквозь тающие тучи, знаменуя окончание ненастия.

– Вот, возьми.

Чародей протянул девочке лист бумаги.

– Основой любого стихийного начертания является символ конвертации, тот, что в центре. Он сообщает мане, во что та должна превратиться. Это противоположный «упрощению» процесс. Выучи, и начнём практиковаться.

– Нет уж, нашёл дурочку. Ты ведь не зря заикнулся, что молния особенная. Я жду лекцию!

– Хм, скажи, если я магией земли подниму камень и брошу кому-нибудь в голову, чем это будет отличаться от обычного броска рукой?

– Ничем, наверное.

– Правильно, в этом и суть. Вода – останется мокрой, огонь будет поджигать, а электричество… Температура молнии порой достигает трёхсот тысяч градусов.

– Понятно, если ошибусь, плохенько будет, – несколько раз кивнув, произнесла Астра.

– Разряд всегда стремится к заземлению, пропустишь его через своё тело и…

– Без подробностей!

– Создать молнию – не сложно, направить её – вопрос «со звёздочкой». Можно прикрепить к цели нить из маны, но и это не даст гарантии, что заклинание не ударит в тебя. Боюсь, простого решения нет.

– Что ты предлагаешь?

– Тебе придётся одной рукой колдовать, а другой изолировать себя от своей же магии.

– Два заклинания сразу?! А полегче никак?

– Я предупреждал. Пользуясь стихиями, нужно учитывать… много чего, в общем.

– Дай угадаю, ты вот это «много чего» просто не знаешь, да?

– Только в общих чертах.

– Ясно… Как ты можешь зваться боевым магом, если знаний нет совсем?!

– Мне оно без надобности.

С этими словами Энтинус раскрыл ладонь, и меж его пальцев проскочили несколько стрекочущих разрядов. У Россы волосы на загривке встали дыбом, она вздрогнула, чуть не упав с облучка.

– Боишься? – удивился чародей, придержав подопечную.

– Не твоего ума дело!

– Поделись, станет легче, – доверительным тоном произнёс учитель.

– В общем… У нас в Академии выезд был, полевые учения… Началась гроза и… Подругу молнией убило… На моих глазах.

– Прими мои соболезнования. Почему рассказывать не хотела?

– Потому! Знаю я вас, взрослых: «У тебя травма, учи что-нибудь другое». Вечно опекаете сверх меры!

– Я не стану тебя ограничивать, Боже упаси. Наоборот, я горжусь, что моей ученице достало смелости пойти наперекор своим страхам. Моя задача – помогать, направлять и беречь от непоправимого.

– Заслонять собой от взрывов и ромашкой мазать?

Понимание со стороны наставника успокоило волшебницу, она улыбнулась. Порывшись в кузове, девочка достала мешок солёных рыбных палочек, который купил Энтинус, и принялась жевать.

– Прошлое в прошлом, я изменю будущее. Рядом со мной больше никто не умрёт! – наконец заключила Астра.

Наставник вновь вызвал на ладони электрическую дугу, Росса дёрнулась, подавилась, начала кашлять, в итоге её стошнило.

– Первым делом лечим страх.

– Гад…

Волшебница обиделась на учителя и остаток пути с ним не разговаривала. Слушать, однако, она не прекращала, усердно конспектируя лекции Энтинуса. Вопросы у неё, конечно же, возникали, особенно когда чародей перешёл с магической теории на объяснение элементарных законов физики, но бойкот есть бойкот. Всё непонятное Астра записывала на отдельном листе, чтобы спросить, когда наставник, наконец, «заслужит прощение».

На следующий день повозка въехала в северный лес. Здесь, в западной части, он был не таким тёмным: их встретили раскидистые дубы и клёны. Надёжно спрятав ману в источник, Росса с трепетом наблюдала, как меж стволов гуляли разномастные химеры. Звери занимались своими делами, не обращая на путников никакого внимания. Вечером они остановились возле заросшего кустами входа в пещеру.

– Думаю, с теорией мы закончили. Уф, аж в горле пересохло.

Энтинус снял флягу с пояса и сделал несколько больших глотков. Астра ничего не ответила, даже не посмотрела в его сторону.

– В ваших краях не знают ни о душе, ни о том, как управлять маной. Нарисовав на ладони магический круг, ты сможешь использовать заклинания почти любого уровня, и резать кожу тебе не потребуется. Главное – не забывай об осторожности.

Закончив урок, чародей вошёл в пещеру. Услышав бурчание позади, он было обрадовался, что ученица вновь с ним разговаривает, но оказалось, что та его просто передразнивает. Наставник повёл плечами, и по его спине пробежал разряд электричества. Девочка вздрогнула, однако слабее, чем прежде.

– Постепенно привыкнешь.

Пещера быстро сужалась, вскоре Энтинусу пришлось идти на полусогнутых. Дорогу им освещал небольшой белый огонёк, созданный волшебником. Астра безропотно плелась позади, начать протестовать ей мешало обещание не разговаривать с наставником.

Спустя несколько минут ходьбы каменные своды сменила рукотворная галерея. Овальные ниши, испуская тусклое жёлто-красное свечение, выхватывали из темноты резные плиты с вкраплениями нефрита и янтаря.

Внезапно, из-за угла показалась приземистая фигура, держащая над головой масляный фонарь. Заметив вторженцев, незнакомец, прицелившись в грудь мага самострелом, что-то крикнул на неизвестном девочке языке. Судя по тону, гостям он был не рад. Энтинус медленно поднял руки и дружелюбно ответил мужчине на его же языке. В этот момент к ним подошёл второй мужчина, такой же коренастый, с крупным носом и длинной коричневой бородой, заплетённой в косы. В руках он сжимал длинную палку из металла и дерева. Чутьё подсказывало Астре – это оружие, причём куда страшнее самострела. Язык, на котором они говорили с чародеем, был отрывистым, каждая фраза сотрясала их пышные бороды. В исполнении наставника слова звучали куда мягче, сложно было сказать, у кого из собеседников акцент. Когда один из мужчин ткнул пальцем в сторону Россы, та невольно прижалась к наставнику.

– Не бойся, эти господа просто проверяют документы, – мягко сказал Энтинус, положив руку на голову подопечной.

– Куда ты меня притащил?! – вырвалось у волшебницы.

Крик девочки эхом пронёсся по пещере, заставив незнакомцев поморщиться. Привычным движением чародей закатал рукав, демонстрируя проверяющим наруч из гладкого чёрного металла с голубой прямоугольной пластиной по центру.

– Я могу телепатически переводить тебе их слова.

– Опять мои мысли читать будешь?! – нахмурившись, Астра скрестила руки на груди. – Ладно, так и быть, разрешаю, а то у меня от этих ребят мурашки по коже. Но я всё ещё зла на тебя, так и знай!

Бородач с самострелом поднёс фонарь к наручу и долго рассматривал его через монокль со множеством сменяющих друг друга линз.

– За заказом, значит-с? – наконец прохрипел он. В переводе его голос был ещё скрипучее. – А мирянку с собой на кой притащил?

– Она – моя ученица, – ответил Энтинус, одёргивая рукав.

– А-а-а, продвигаешь? Понятно. В таком разе, прошу-с, – скорее крякнул, чем усмехнулся мужчина, жестом приглашая гостей пройти с ним.

– Они меня тоже теперь понимают? – спросила девочка, стараясь держаться поближе к наставнику.

– Бойкот отменяется? Чудно, тогда слушай: это представители одной из рас, населяющих звёзды, подгорный народ. Славятся упёртостью и ювелирными изделиями.

– На вопрос ответь, энциклопедия с ногами.

– Перевод – интеллектуальный, пока напрямую к ним не обратишься – не поймут, – хитро подмигнув ученице, ответил маг.

Услышав это, Астра вздохнула с облегчением.

– А переводчик… артефакт какой-то? Ни за что не поверю, что ты так натурально пародируешь.

– Совершенно верно. Я могу говорить на любом языке и делиться этой способностью с другими, благодаря специальному волшебному устройству.

– Угум, дай угадаю: название артефакта – Эфия?

От удивления учитель открыл рот.

– Девочка поразительно умна, хоть и мирянка, – прозвучало из-под одежды Энтинуса.

– Чего ты вылез? Ещё не время тебя показывать, – чародей сконфуженно прикрыл лицо рукой.

– Ого! Говорящий артефакт! – волшебница подпрыгнула, чуть не врезавшись в низкий потолок. – Кстати, а чего меня мирянкой зовут?

Наставник хотел было ответить, однако «Эфия» его опередил:

– Юная леди, в данном контексте это слово означает: девушка, никогда не путешествовавшая по другим мирам или вовсе не знающая о существовании оных.

– Невероятно, какой галантный артефакт, не то, что его владелец! Ты, наверное, безумно сложный!

– Ещё бы, я на его создание уйму сил потратил, – с гордостью произнёс Энтинус.

– И я должна тебе поверить?

– Не извольте сомневаться, мисс. Ваш учитель говорит правду.

Разговор прервал один из рудокопов, трижды ударив увесистым кулаком в металлическую дверь.

– Грог, Брог – вы? – ответили с той стороны.

– Да, брат, открывай!

Шестерни по обе стороны двери пришли в движение, поднялся дикий шум. Толстая многотонная дверь медленно отъехала вправо.

– Проклятье, просил же смазать! – внахлёст грохота крикнул Брог.

Когда всё стихло, в лицо девочке дохнул горячий, пропитанный сажей воздух. Она закашлялась.

– Ну-с, добро пожаловать, – объявил Грог.

За дверью была небольшая огороженная перилами терраса. Выйдя на неё, Астра обомлела: внизу, опутанный паутиной подвесных железных дорог, покоился город, не уступающий размерами Лофосу. Дома из камня и металла без устали коптили трубами потолок, горели огни, под величественными сводами эхом отдавалась песнь огня и стали. Великолепие чуждой культуры так потрясло маленькую дворянку, что она на несколько минут позабыла обо всём на свете. Сопровождающие путешественников горняки, косо посмотрев на гостью, начали спускаться по лестнице.

– Ну как, нравится? – придерживая подопечную за капюшон, спросил Энтинус.

– Ага… ошалеть… Это и есть другой мир?

– Нет, всё ещё твой, считай, что к соседям зашла.

Спускаясь вниз, волшебница жалась к стене. Перилам, за которыми зияла бездонная пропасть, она не доверяла. Дрожа, как студень, девочка пыталась вгрызться ногтями в металл. Слегка поклонившись, чародей протянул подопечной руку:

– Не побрезгуйте принять помощь, мисс.

– Только в этот раз, понял?! – крепко сжав кисть учителя, процедила Росса.

Стараясь угнаться за шустрыми горняками, наставник набирал темп. Скользя на узких отполированных до блеска ступенях, Астра почти висела на руке Энтинуса.

– Можно не так быстро…?! Я высоты боюсь!

– Спокойно, я не дам тебе упасть, обещаю.

– Значит… говоришь, это не люди?

– Верно, на твой язык название их расы переводится «Карлики», но это очень грубо, не советую.

– А как тогда? «Уважаемый представитель подгорного народа»? Длинновато выходит.

– Пытаться выговорить их вариант – язык в узел завяжется. Чтобы Эфия мог корректно переводить твои слова, используй нейтральное «Гном».

Несколько минут были слышны только звуки города и шагов. Мимо пролетел состав из гружёных вагонеток, заставив волшебницу в очередной раз поскользнуться. Маг не нашёл ничего лучше, чем подхватить девочку на руки.

– Не впивайся в меня, как напуганная кошка.

– Предупреждать надо!

Внизу в городе, как в большом муравейнике, бегали сотни тысяч гномов, ездили огромные, изрыгающие дым повозки. Все куда-то спешили. Росса поёжилась. Эта раса не просто «соседи», они – соперники человечества, причём куда более развитые и опасные. Похлопав чародея по плечу, волшебница ткнула себя пальцем в висок.

[Устанавливаю телепатическую сеть], – ответил на просьбу девочки Эфия.

[Нужно поговорить… по секрету.]

[Слушаю], – глядя в серьёзные глаза подопечной, сказал Энтинус.

[В общем… пока мы в столице жили, дядя часто брал меня с собой на работу. Там я краем уха слышала, будто гильдия магов строит оружие, чтобы по северному лесу ударить. Вот бы узнать…]

[Эфия, проверь], – приказал чародей.

[Боюсь, опасения мисс Астры обоснованы. Орбитальные спутники фиксируют в Лофосе мощное энергетическое возмущение.]

[Что нам делать?] – спросила девочка.

[Нам? Ничего.]

[Н-но… Здесь ведь не химеры, а другая раса! Если гильдия ударит, будет война!]

[Значит, будет.]

[Так нельзя! Мы должны…]

[Должны что?] – перебил ученицу Энтинус. – [Побежишь к своему дедушке, Обозревающему Небеса, с криками: «Не стреляй!», да? Надеешься, что тебя послушают? Знаешь, мне почему-то кажется, маги знают, куда бить, одни химеры их бы не остановили. Истории свойственна цикличность. Люди начнут войну и их умоют собственной кровью.]

[Лампара – сильна, мы победим!] – патриотично возразила Росса.

[Так или иначе, меня это не касается.]

[Ошибаешься. Когда начнётся война, я выступлю на стороне людей, и ты вместе со мной. Великий дзе ведь не бросит свою «милую ученицу»?]

[Использовать меня вздумала?]

[Ага, коварно и подло.]

Ступени закончились ещё одной террасой. Отсюда в город спускались несколько лестниц, но Грог указал гостям на широкую арку, подписанную сверху: «Торговый квартал». Надпись волшебница поняла благодаря Эфии.

– Ну-с, вам сюда, получается, – произнёс бородач.

– Благодарю вас, уважаемый землекоп, и вас, досточтимый гноме. – Энтинус учтиво кивнул проводникам.

– Приятного, как говорится, пребывания. Не балу́йте, Андропонианские, – выдавил из себя улыбку Брог, протянув магу две пары исписанных рунами браслетов.

Пограничники ушли, и чародей, поставив Астру на ноги, поспешил затолкать артефакты поглубже во внутренний карман.

– Зачем эти браслеты?

– Сувениры.

Торговый квартал представлял собой Y–образную аллею, собравшую коммерсантов всех мастей. Дальше, в кратер, пускали лишь гномов, остальным же приходилось довольствоваться этим небольшим ответвлением. Оказавшись посреди улицы, ярко освещённой фонарями на вычурных столбах, девочка удивлённо раскрыла рот и принялась крутить головой во все стороны. Красочные витрины, наполненные иномирными диковинами, притягивали взгляд. Народу было много, не продохнуть.

– Ого, какие все здесь странные, у того хвост и рога, а у этого крылья! Как в цирке уродов, ей Богу!

Астра громко смеялась и тыкала в прохожих пальцами, привлекая к себе много ненужного внимания.

– Тише, прошу тебя… – наклонившись к самому уху подопечной, шепнул Энтинус.

– Я – свободная волшебница, делаю что хочу! – фыркнула Росса.

– Свобода и хамство – разные вещи. Лицемерно требовать от людей уважения, поливая их грязью. Стоит Эфии начать переводить твои слова, тебя разорвут и будут правы. Мы не в столице, если ребёнка украдут здесь, он больше никогда не увидит свой мир. Держись поближе ко мне и постарайся не отсвечивать, – произнёс маг, прижимая ученицу к бедру.

Госпожу фон Заубер всегда раздражали правила дворян, она мечтала стать волшебницей, чтобы вырваться из порочного круга условностей. Встретив Энтинуса, девочка наконец вздохнула полной грудью, однако ей ещё предстояло понять, где проходит граница дозволенного. Оглядевшись, Астра вздрогнула: несколько пар хищных глаз уже следили за ней.

[Перейдём на телепатию.]

Для пущей безопасности, чародей схватил девочку за основание капюшона.

[Пусти! Привёл меня в опасное место, ещё и командуешь!] – насупилась мирянка.

– Дорогу, дорогу!

Мимо, едва не сбив Астру с ног, пробежали двое, неся над головой золотой сундук, инкрустированный драгоценными камнями. Они выглядели, как встреченные ранее гномы, только меньше размером.

[Это дети гномов?] – удивилась Росса.

[Нет, просто другой подвид, инженеры. Грог и Брог, например, землекопы, особенность расы.]

[За последний месяц я узнала больше, чем за всю жизнь… Голова кругом. В моём разуме словно распахнулись врата!]

[То ли ещё будет. Всё самое интересное ещё впереди. Нам сюда.]

Энтинус привёл подопечную к магазинчику под названием: «Здрасте от Драста». Надпись филигранно вывели золотом на доске из красного дерева. Маг подтолкнул девочку, мол: «заходи». Дверь открылась без скрипа, легонько звякнул колокольчик. Внутри царил полумрак, разгоняемый одной единственной лампочкой. На полках вдоль стен красовались разнообразные приборы, назначение которых волшебница не могла себе даже представить.

– Стоять! Дальше ни шагу или я за себя не ручаюсь! – грозно прозвучало из-за прилавка.

Вслед за криком раздался топот коротких ног в тяжёлых сапогах. Над прилавком сначала появилась кудрявая шевелюра, а за ней, полное недовольства лицо. В руке продавец сжимал нечто, напоминавшее детскую погремушку.

– Я делал заказ…

– И что?! Глядите, определитель магии красным светится! Вздумали Драста обмануть, колдунцы проклятущие?! – скрежеща зубами возмутился хозяин лавки, потрясая своим прибором.

– Просто отдай то, зачем мы пришли, гноме… – нахмурился чародей.

– Вот это видел? – механик скрутил волшебнику фигу. – Припёрлись к работягам честным без ограничителей и уважения! Не знаю уж, почему наш премудрый владыка так лелеет дружбу с этой Андропонией вашей. Будь моя воля, я бы вас на пушечный выстрел к нашему славному городу не подпускал!

– Эм… простите, – Астра сделала шаг вперёд. – Прошу, поведайте, что мы сделали не так?

– «Не так»?! – поджав губы, гном перегнулся через прилавок. – А ну, девчона, рукав на левой руке подними!

Выполнять приказы, отданные непонятно кем, да ещё и таким тоном, Росса не привыкла. Ей захотелось ответить тем же, нагрубить, но она сдержалась. Спустя мгновение юная дворянка всё же закатала рукав, продемонстрировав собеседнику бледную, покрытую ожогами кожу.

– Эвано как… Поди ближе.

Волшебница подошла, стараясь не встречаться взглядом с Драстом. Механик несколько раз провел «погремушкой» над её головой, кивая собственным мыслям.

– Так это на тебя прибор среагировал?! Интересно. Ты из империи, что ли?

– Да, уважаемый, местная я, мирянка, – играя роль примерной леди, Астра едва не сделала книксен.

– Этот кем тебе приходится? – ткнув пальцем в Энтинуса, спросил гном.

– Учителем…

– А чего ж он правила не соблюдает? Ладно ты, зелёная ещё, но терпеть дзе без ограничительных браслетов в своей лавке я не стану, так и знайте! Был у нас один случай… Моя кузина кабак держит, да не абы какой, а на главной площади! Сам король хаживал! Руки у неё золотые, такие пироги печёт…

При упоминании выпечки волшебнице поплохело, сразу подвал вспомнился.

– …Так вот, зашёл к ней как-то маг с Андропонии, будь она неладна. Его и накормили, и напоили, токмо спать не уложили, а когда этот неблагодарный ушёл, кузина денег в кассе не досчиталась! Целых трёх монет! Короче, злитесь и обижайтесь сколько хотите, но пока вести себя не научитесь, в мою лавку ни ногой.

– Вы абсолютно правы, господин Драст, но прошу, смилуйтесь, мы шли целый день, я очень устала, наставник меня совсем не щадит…

Нижняя губа девочки притворно задрожала, на глазах проступили слёзы.

– …Пусть Энтинус выйдет, а вы отдадите заказ мне. Умоляю…

– Эй-эй… – гном нахохлился. – Лады, уговорила, так и поступим, не реви.

Не сказав ни слова, маг покинул помещение. Здания подгорных жителей строили, закладывая промеж кирпичей особый слой, не пропускающий ману. Механик ещё минуту внимательно всматривался в гостью, ожидая, что иллюзия рассеется. От взгляда гнома Россе стало крайне неуютно. Наконец он кивнул и отправился к полкам.

– Тебе плохо среди своих? – как бы между прочим спросил Драст.

– Вы о чём?

– К колдунам космическим от хорошей жизни не уходят.

– Косм… что?

– Хах, точно, ты ж мирянка «меча и магии»… – пробормотал механик.

Покопавшись среди аккуратно завёрнутых коробок, он взял одну и повернулся к волшебнице.

– Ну, каков твой ответ?

– Никуда я не шла. У меня выбора не было.

– Так и знал, заставили бедняжку. А ещё говорят: «Андропония никого не принуждает», тьфу!

– Нет-нет, я свободна, могу уйти, когда захочу, но…

– Их сила слишком соблазнительна, да?

Когда девочка наклонилась за коробкой, Драст её остановил:

– Не спеши, подождёт твой дзе, давай чайку тяпнем. У тебя наверняка куча вопросов, а у старого гнома имеются ответы.

Бородач не ошибся, вопросы у волшебницы были, однако она не была уверена, что готова к ответам. Сходив на второй этаж, механик вернулся с подносом, и принялся сервировать невысокий столик. Пузатый чайник, две изысканного вида чашечки и кусочек торта на расписном блюдце создавали атмосферу домашнего тепла и уюта. Отказаться девочка не смогла.

– Странненько, вы магию ругаете, а сами столько волшебных диковин собрали.

– Колдовство? Где?! – Драст театрально заглянул под стул. – Всё в нашем городе, за редким исключением, работает благодаря ядерному синтезу, иногда на антиматерии. Верь мне, я специалист по этой части.

Разлив тёмный, кроваво-красный чай, гном пододвинул Астре блюдце с тортиком:

– Угощайся.

– А вы не будете? – с подозрением спросила Росса.

– Не боись, это безопасно и вкусно. Мне сахар противопоказан.

– Почему? – ловко смахнув клубничку, удивилась девочка.

– Болячки мои обсуждать будем? Эх… стар я, в общем, организм мой забыл, как с сахаром работать.

– Разве лекарства нет, зелья какого-нибудь?

– Моё тело не канализация, чтоб яды колдовские в него лить. Доживу, сколько причитается, и на том спасибо. Давай сменим тему.

– Долго ты, – проворчал Энтинус, когда Астра наконец вышла.

– Тортик и чаёк – моя награда за вот это.

Девочка бросила коробку к ногам учителя.

– Поосторожней можно?

– Нельзя! Я – леди, а она тяжёлая, жуть.

– Ладно, идём, – произнёс маг, примостив коробку подмышкой.

– Стоять! – крикнула волшебница, вновь обратив на себя взгляды толпы.

Поспешно накинув капюшон, она шёпотом продолжила:

– Мы сейчас пойдём в другое место.

– Это куда же?

– Господин Драст оказался джентльменом и весьма приятным собеседником. Он подсказал мне хорошую гостиницу, здесь недалеко. Её, к слову, его зять держит. Я не могу упустить возможности хорошо поужинать, принять ванну и отдохнуть в удобной кровати. Думаю, ты будешь рад оплатить эту маленькую прихоть своей любимой ученицы.

Энтинус раздражённо помассировал глаза.

– Всего час в компании гнома, и ты стала такой же… говорливой. Дети слишком впечатлительны. Да будет тебе известно, у подземных жителей каждый второй – брат иль сват…

– Ага, конечно, сам ворчишь вечно, как бабка, вот от тебя и заразилась. Нечего на господина Драста наговаривать. И не забудь надеть ограничители.

– С какой стати?

– В приличные заведения без них не пускают, хочешь, чтобы тебя опять выперли? Либо заплати, а сам спи на улице, стоя, как верный конь.

– Зараза…

Как только чародей защёлкнул браслеты, его лицо стало чернее тучи.

– Ну чего ты дуешься? Правила надо соблюдать, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

– Ты знаешь, как они работают? – вопросительно наклонив голову, произнёс волшебник. В его глазах опять отразилась жалость.

– Хватит умника из себя строить, рассказывай.

– Эти артефакты призваны вносить хаос в поток маны и нарушать построение заклинаний, меня от этого подташнивает… А ещё, они начинают мерзко пищать, когда носитель пытается использовать чары. На вот, хочешь попробовать? – маг сунул под нос подопечной её пару.

– Фигушки, мирянок это не касается.

Показав учителю язык, Росса вприпрыжку побежала к гостинице. Мысль о горячей ванне бодрила девочку не хуже энергетического зелья.

Найти нужное заведение по указаниям Драста оказалось проще простого. На пороге их встретила молодая гнома в искусно расшитом сарафане.

– Рада встрече, гости дорогие, – нацепив рабочую улыбку, поклонилась хозяйка.

– Здравствуйте! – весело поприветствовала гному девочка.

Оглядев собеседницу, волшебница нахмурилась. Из-под белоснежного чепчика спускались две объёмные, тёмно-русые косы. Даже собери девочка все свои волосы вместе, и на одну такую не хватит.

– Нам отдельные комнаты на одну ночь и ужин, пожалуйста, – сделала заказ Росса.

– Прошу, проходите, верхнюю одежду можете оставить на вешалке…

Прежде, чем Энтинус успел сделать шаг внутрь, женщина подняла руку, собираясь сказать что-то ещё, но её опередили:

– Не беспокойтесь, он надел ограничители, а я – не с Андропонии.

В доказательство своих слов, Астра закатала рукав. Услышав название города дзе, гнома напряглась, крепко сжав подол сарафана, однако быстро взяла себя в руки.

Внутри витал запах душистых трав и терпкого табака. Деревянный пол, покрытый бордовым лаком, блестел в свете ламп. Всё убранство гостиницы, каждая мелкая деталь, было пропитано традиционным для этого народа вниманием к мелочам. Поселись среди такой роскоши император Лампары, остался бы доволен.

– У вас такие чудесные волосы, не то, что у меня… – стянув башмачки, вздохнула волшебница.

– Зови меня Фильда, деточка. Сколько тебе лет?

– Почти тринадцать.

– Вот видишь, а мне… побольше будет.

Гнома нежно положила ладони на щёки девочки. Пусть они и выглядели ровесницами, хозяйка без сомнения уже была взрослой и мудрой женщиной.

– Я много людей повидала, поверь, ты вырастешь настоящей красавицей. А что касается волос… считай это особенностью моей расы.

– Здесь можно курить? – задал вопрос чародей.

– Извольте, мужа моего всё равно не переплюнете, – ответила Фильда, стараясь не смотреть дзе в глаза.

– Нам вас посоветовал господин Драст, – сообщила Росса.

– Папа? Что же, в таком случае вам полагается скидка…

– Никаких скидок, драгоценная, итак едва концы с концами сводим! – прозвучало из соседней комнаты.

– Чем ворчать, иди гостей поприветствуй! – огрызнулась на мужа хозяйка.

– Я занят, выручку считаю. Некогда мне возиться с приятелями этого плешивобородого!

Сдвинув брови, гнома достала из кармана передника тряпку и отправилась к благоверному.

– Сколько раз я тебя просила не говорить гадости про папу?! – вслед за этими словами послышался звонкий шлепок.

– Изумрудная моя, ты чего?!

– Ты совсем мне не помогаешь с работой!

Снова удар тряпкой.

– Я-я занят, ты же видишь!

– Целыми днями над златом чахнешь! Будешь и дальше филонить, мы ничего не заработаем! Если сейчас же не поднимешь зад – уеду к маме, так и знай!

– М-да… семейная жизнь – не сахар, – кивнула собственным мыслям Астра.

– Разве? Как по мне – у них идиллия, – не согласился маг.

Крики стихли и в дверях показался молодой гном с короткой, ещё не отросшей, как следует, бородой. Он, как и его жена, был из подвида механиков. Коротко кивнув, он обратился к Энтинусу:

– Мы недавно открылись, постарайтесь ничего не сломать, и магию свою за порогом оставьте. Нам неприятности ни к чему.

Одежда владельца гостиницы выглядела дорого: тёмный костюм-тройка в серую полоску, на глазу монокль в золотой оправе. Гном неуклюже переминался с ноги на ногу: туфли были ему малы. Он надел их исключительно для того, чтобы подчеркнуть свой образ.

– Не волнуйтесь, я оставлю лучшие отзывы о вашем заведении во всех мирах, которые посещу, – пообещал чародей.

– Достаточно будет, если вы зла не сделаете, – хмыкнул хозяин, поправляя воротник пиджака.

– Дорогой! – испуганно воскликнула Фильда.

– Не верите, уважаемый гноме?

Чародей резко задрал рукав на левой руке, представив собеседникам свой наруч, Эфию. Бородач попятился, чуть не сбив жену с ног, а Астра инстинктивно приняла боевую стойку.

– Приказываю: широковещательное сообщение для всех обитаемых миров, входящих в коалицию Андропонии! Пусть славное имя этой гостиницы прогремит на весь рукав галактики!

Прямоугольная пластина засветилась.

– Сделать рекламу? – уточнил артефакт.

– Именно, пусть каждый захочет сюда приехать.

– Принято к исполнению.

– Значит, это и есть «Эфия»? – удивилась волшебница.

– Удобно и практично, – кивнул дзе.

– Кхм… – гному стоило больших усилий взять себя в руки. – Признаться, не ожидал такой щедрости, особенно от вашенских. Позвольте мне в знак признательности угостить-с вас своей особой настойкой.

– С радостью приму ваше предложение, – переплетя пальцы, Энтинус расплылся в добродушной улыбке.

В отличие от империи, дерево в подземном городе ценилось выше драгоценных металлов. Маленькая волшебница сначала скептически отнеслась к деревянным приборам, особенно к вилке, однако быстро поняла: мастерство гномов так велико, что дерево не только не ломалось, но и придавало еде чудесный аромат.

Владелец гостиницы, представившийся Грастом, принёс из погреба несколько бутылок. Откупоривая одну за другой, он продолжал пополнять свой постоянно пустеющий бокал. Кубок чародея за это время опустел всего наполовину. Когда настойка кончилась, гном со стеклянными глазами откинулся в кресле и закурил.

– Вам понравился ужин, дорогие гости? – спросила Фильда, убирая со стола.

– Всё было очень вкусно, словами не передать! – восхищённо произнесла Астра.

– Знатный напиток, уф… Но людям его лучше не предлагать, – поддержал ученицу Энтинус, раскуривая трубку наперегонки с хозяином.

– Ваши комнаты готовы. Я постелила свежее постельное бельё и положила в ванных мягкие полотенца, наслаждайтесь.

Гнома то и дело бросала на мужа осуждающие взгляды. Кроме распития алкоголя с гостем, тот не сделал ничего полезного.

– Давайте я сразу расплачу́сь, – сказал дзе, поднимаясь со стула.

– Будьте любезны, – Фильда протянула магу бумагу с номером счёта.

– Эфия, выполни перевод, а я пойду отдыхать.

– Принято.

– Спокойной вам ночи, ты тоже иди спать, бельчонок.

– Бельчонок? – удивилась Росса новому прозвищу.

– Ты так мило грызла вилку, проверяла на прочность?

Наблюдательность хозяйки заставила девочку залиться краской.

– Если пойдёшь сейчас, успеешь и ванну принять, и выспаться, как следует.

– Угум, а то здесь уже дышать нечем, – сказала волшебница, стараясь разогнать табачный дым.

Первым делом юная дворянка побежала мыться. Горячая вода и душистое мыло стали для неё эликсиром счастья и спокойствия. Нежась в тёплой ванне, Астра чуть не уснула от накатившего блаженства. Здесь было очень тихо, строя здания посреди «центра металлургии», гномы хорошо заботились о звукоизоляции.

– Вот бы дядюшка подивился, окажись он тут, – одними губами произнесла волшебница, рассматривая плитку, выполненную в виде отдельных картинок с единым сюжетом.

После продолжительных водных процедур, Астра соорудила на голове башню из полотенца, и отправилась в комнату учителя. Наставник сидел в кресле и беззвучно с кем-то разговаривал, водя пальцами в воздухе. Росса вдохнула, чтобы задать вопрос, но Энтинус жестом её остановил. Его губы двигались странно, волшебница не могла себе представить, как звучали бы слова, произнесённые подобным образом. Заметив нетерпение подопечной, маг указал взглядом на свёрток, лежащий на кровати. Аккуратно развернув бумагу, девочка обнаружила внутри светло-голубую, расшитую золотом мантию. Астра указала на себя, мол – «это мне?». Учитель кивнул. Подарок оказался очень тяжёлым. Когда девочка наконец в него влезла, то едва могла стоять.

– Нравится? – закончив с делами, обратился к ученице Энтинус.

– Нет, она неподъёмная, – кряхтя, произнесла Росса.

– Сейчас покажу заклинание уменьшения веса…

– Тратить ману, чтобы носить её? Нет уж, дудки!

– Зря, гномья работа, и от меча защитит, и от магии.

– Я сказала нет! – девочка топнула ножкой.

– Ты поругаться пришла?

– Про коробку спросить, не зря же я столько сил потратила, чтобы её получить.

– В коробке была эта мантия и вот это, – маг взял с тумбочки арбалет размером чуть больше ладони. – Крошечный, а многолетний дуб насквозь прошибает.

– Ц, я уж думала дельное что-то, – отвернувшись, фыркнула волшебница.

Позади девочки что-то тихо щёлкнуло, и мощный удар в спину сбил её с ног. Открыв глаза, Астра увидела на полу погнутый арбалетный болт. Выбравшись из тяжёлой мантии, она зашипела сквозь зубы:

– С ума сошёл?! Как ты смеешь в меня стрелять?!

– Видишь, ткань защитила тебя, даже больно не было, правда?

– Кривда! Я хотела позвать тебя погулять в городе, а ты…!

– После некоторых событий гномы закрыли вход в кратер для всех, кроме дипломатов. Представителей других рас дальше этого квартала не пускают.

– Ты всегда-всегда всё портишь! – Росса пнула лежащую на полу мантию и вышла, громко хлопнув дверью.

Астра:

Эх… вот мы опять поругались… Наставник совсем не понимает намёков, прямой, как стрела, никак не могу к нему подступиться. Он спрятал своё лицо под маской сверхчеловека, для которого любое препятствие – пустяк. Будь то кровожадные химеры, маги Лампары или подгорный народ, Энтинус просто приходит и берёт своё. Вот только… стоит учителю столкнуться с проблемой, которую силой не решить… с моими капризами, например… как он тут же теряется и разговор заканчивается ссорой. Будь наставник хоть на йоту сговорчивее, мы бы, возможно… Ну да не важно.

Проснувшись утром, я освежилась и побежала будить учителя. Считайте, что это уже традиция. К сожалению, сколько бы я ни стучала, наглухо закрытая дверь в его комнату отвечала мне тишиной.

– Ты чего, деточка? Твой учитель уехал несколько часов назад. Разве он тебя не предупредил? – окликнула меня Фильда, стоя со стопкой постиранного белья.

– Как уехал…?

В этот момент у меня дыхание спёрло от ужаса. Я одна…? В чужой стране…? Откашлявшись, я сделала вид, что ещё не до конца проснулась и, натянув улыбку, произнесла:

– А, точно, какая же я глупая, совсем из головы вылетело, хи-хи…

– Спускайся к завтраку, стол накрыт.

Гнома нахмурилась, заметив мою заминку, но допрашивать не стала. Неужто наша вчерашняя ссора стала последней каплей? Меня бросили? Куда мне теперь идти? Искать лесной домик или сразу бежать в замок дяди? За дорогой я особо не следила… В какой стороне империя?

– Дорогой, иди попрощайся с нашей гостьей! – окликнула мужа хозяйка, когда я уже стояла на пороге.

Ага, да, мы заплатили только за одну ночь, возиться с потеряшкой гномы не обязаны. Опасаясь, что по пути помру с голоду, я затолкала в себя всё, что было на столе. Живот болит…

– С кем?! – отозвался Граст.

– С Астрой, ученицей космического волшебника!

– Ох! Дырявая моя борода! Алмаз души моей, пусть подождёт, пока я штаны надену!

Теперь я тоже заметила счастливый блеск в глазах Фильды, она действительно в муже души не чает. Граст, весь помятый после сна, выскочил из своей комнаты и протянул мне маленький свёрток.

– Прости, человеческое дитя, вот, твой учитель просил передать со словами: «Буду ждать тебя у ‘большого взрыва’».

– Так и сказал?

– Слово в слово, своей памятью я горжусь, почти как женой! – выпятив грудь, гном нежно приобнял благоверную.

– Для меня было честью гостить в этой прекрасной обители, благодарю за гостеприимство.

Попрощавшись по всем правилам, я низко поклонилась супружеской паре и вышла на улицу. Снаружи было тихо и пусто, по пути мне попадались лишь дворники, да редкие прохожие. От одиночества моё сердце наполнилось тревогой, начали мерещиться взгляды… Из-за каждого угла, из каждого переулка. Я шла всё быстрее, быстрее, и в конце концов побежала без оглядки. Меня охватила паника, казалось, чья-то недобрая рука вот-вот опустится на плечо и прозвучит тот самый, хриплый баритон, как в подвале…

Обуздать эмоции мне удалось лишь на верхней террасе, перед входной дверью. Да уж, город гномов потрясающий, но маленьким девочкам лучше не гулять по нему в одиночку.

Я была вся взмыленная, сердце колотилось, как бешенное, горло высохло и болело. Мне стоило больших усилий прийти в себя. Наполовину опустошив флягу, я начала обдумывать следующий шаг. Насчёт «большого взрыва» всё понятно, то начертание возле домика Энтинуса я вовек не забуду. Наставник меня проверяет? Неужели есть способ найти дорогу с помощью магии? Погодите-ка… учитель уехал, а я всё равно понимала язык гномов! Развернув свёрток, я подтвердила свою догадку: внутри лежал тот самый артефакт, Эфия. Холодный, гладкий, чёрный металл казался мёртвым. Хах, я уж догадываюсь, как его разбудить! Проведя пальцами по голубой пластине, я высвободила ману из источника. Получилось не сразу. Несколько минут артефакт жадно впитывал энергию. Мне пришлось изрядно напрячься, сконцентрировать всю силу на кончиках пальцев. Наконец в моих ушах щёлкнуло и появился тихий фоновый шум. Этот звук означает, что включилась телепатическая связь.

[Основные функции запитаны. Гостевой пользователь «Астра» успешно зарегистрирован.] – прозвучало в моей голове.

[Горазды вы кушать, господин артефакт] – с облегчением произнесла я.

[Использование оборудования Андропонии требует от носителя постоянных вливаний маны. Примите, как факт.]

Голос Эфии звучал глухо, как будто издалека.

Продолжая напитывать наруч энергией, я встала и пошла к двери. Завидев меня, гномы, не задавая лишних вопросов, привели в действие механизм. В этот раз дверь открылась без единого звука.

[Обратную дорогу подскажете?] – на бегу спросила я.

[Подскажу, но для начала успокойтесь. Частота сердечных сокращений превышает норму, рекомендую сбавить темп. Нам совершенно некуда спешить.]

[Говорите, как бонна. Отдохну, когда буду в безопасности.]

Снаружи занималась заря, лучи солнца переливались в каплях росы. Выйдя на свет Божий, Астра обнаружила, что повозка Энтинуса никуда не делась, а лошади мирно пасутся неподалёку. От магического истощения тело девочки неприятно пульсировало, но она, засучив рукава, принялась запрягать лошадей. Как бы артефакт не уговаривал волшебницу умерить пыл, та лишь отмахивалась. Только закончив работу, юная дворянка позволила себе прилечь.

[Не жалеете вы себя, госпожа фон Заубер], – сочувствующе произнёс Эфия, «пригревшись» за пазухой у Россы.

[Прекратите ворчать, пожалуйста… сейчас полежу чуток и…]

Солнце стремилось к зениту, наполняя воздух убаюкивающим маревом. В режиме пониженного энергопотребления Эфия слышал лишь звуки природы и тихое сопение девочки, отдавшей все силы ему – мыслящему артефакту далёкой мистической Андропонии.

От сна в духоте Астра проснулась с ужасной головной болью.

[Тратить столько маны – вредно для организма. Вам нужно поесть.]

– Угх…! От телепатии мозги плавятся!

– Запускаю лечебные процессы, – вняв просьбе, сказал Эфия вслух.

В тот же миг девочка почувствовала прохладные струи, растекающиеся по каналам души. Боль отступила, и она смогла сесть.

– Значит, ты и колдовать можешь? – удивилась волшебница, незаметно для самой себя перейдя на «ты».

– Поддержка пилота – моя первостепенная задача.

– Пилота?

– Так на Андропонии зовут пользователей моих скромных услуг.

– Хах, «скромник», тоже мне… А это что?

Росса указала на ящик в дальнем углу повозки, накрытый той самой приснопамятной мантией.

– Провизия. Ваш наставник решил не обременять свою ученицу поиском пищи, поэтому купил у гномов специальный набор из десяти блюд.

Небрежно скинув мантию на пол, волшебница открыла ящик. Внутри были плотно запечатанные контейнеры.

[Советую поесть прямо сейчас.] – вновь перейдя на телепатию, произнёс Эфия.

– Нет у меня времени костёр разводить, темнеет.

[Согласен. Поэтому возьмите контейнер и потяните за оранжевый шнурок.]

Астра сделала, как посоветовал артефакт, и коробочка в её руках начала нагреваться. Спустя минуту, издав глухой «Пуф!», контейнер распух, превратившись в небольшой поднос. Носа девочки коснулся аппетитный запах мясной сдобы. В одной секции лежал нарезанный одинаковыми ломтиками пирог, а в другой стоял запечатанный стакан ягодного морса. Сглотнув, Росса приступила к трапезе.

[Приятного аппетита, рад, что оказался полезен. Уж в чем-чем, а в кулинарии гномы мало, кому уступают.]

[Угум, очень вкусно], – мысленно ответила Астра, не прекращая жевать.

[Раз уж вам теперь придётся меня питать, кушайте больше, чтобы обеспечить выработку до́лжного количества энергии.]

[Хорошо, я поняла.]

[Напоминаю: мана – источник жизни, будете тратить больше, чем производите, организм будет голодать.]

Проглотив очередной кусок, Росса нахмурилась.

– Не нуди, прошу тебя, мне и так не сладко. Оказалась черт-те, где, одна, если ещё и единственный собеседник докучать будет, свихнусь.

Взяв ещё один контейнер, девочка села на облучок.

– Дорогу показывай.

[Посмотрите на мой экран.]

На голубой пластине наруча появилась треугольная стрелка.

– Нас ведь химеры не тронут?

[Беспокойство избыточно, пока я активен, волшебные звери обойдут вас стороной.]

– Но! – крикнула животным волшебница.

Управлять повозкой девочка не умела, поэтому повторила то, что делали на её глазах другие. Лошади, как ни странно, среагировали, фыркнули и устремились в чащу, будто заранее знали, куда бежать. Убедившись в своих превосходных навыках кучера, Астра положила поводья на колени и вернулась к трапезе.

[Я до сих пор в шоке, что у нас под носом целая цивилизация, а мы ни слухом, ни духом!]

[Сдаётся мне, те, кому надо, знают.]

[Да всем надо! Двор императора давно, как улей гудит, люди требуют отправить сюда легионы и силой…]

Из леса раздался гулкий свист. Мимо повозки проскочили несколько теней. Почувствовав угрозу, девочка подстегнула коней. Остатки её трапезы полетели на землю, смешиваясь с грязью под колёсами телеги. Просека сужалась, места для манёвра оставалось мало.

– Пр-р, собаки! – крикнула Росса, натягивая поводья, когда дорогу перегородили три фигуры в плащах.

Остановить тяжёлую повозку получилось не сразу. Кони ржали, их копыта оставляли борозды на земле. В руках неприятелей были копья, даже реши Астра идти напролом, у неё ничего бы не вышло.

– Ч-чего вам надо?! Если ограбить хотите, то у меня ничего ценного нет, так и знайте!

Одна из фигур подошла, целясь копьём девочке в грудь. Руки незнакомки покрывала серая чешуя, а внизу, из-под плаща, торчала пара когтистых лап.

[Меня ведь понимают?] – дрожа всем своим естеством, спросила волшебница у артефакта.

[Перевод избыточен. Существа перед вами владеют имперским.]

[Тогда чего молчат…?]

Убедившись, что Росса не представляет опасности, женщина опустила оружие и откинула капюшон. Девочка икнула от удивления. Щёки незнакомки тоже были покрыты чешуей, а жёлтые глаза с вертикальными зрачками дополнялись коротенькими рожками, цвета обсидиана.

– Щелавекам щюда нельщя! – произнесла воительница. Из-за того, что вместо обычных зубов её рот заполняли клыки, выговаривать слова ей было сложно.

– Куда «сюда»? Я домой еду, пропустите меня…

– Пойдёшь ш нами, нарушительница, – отрицательно покачала головой женщина.

[Всё, хватит! Я буду драться…!]

[Ваши чары их шкуру не возьмут. Вероятность победы крайне мала. Советую подчиниться и надеяться решить проблему дипломатией.]

[Кто это вообще такие?!]

[Полу-драконы – раса, появившаяся на свет благодаря смешению древних ящеров с другими существами.]

Две другие фигуры приблизились, время играло против юной дворянки. Скрестив руки на груди, она задрала нос и властным тоном произнесла:

– Так и быть, ведите, поеду за вами. Или вы заставите леди пешком идти?

Ящеры удивлённо переглянулись, но возражать не стали. Под эскортом телега свернула с просеки и направилась в чащу. Двигались молча, незнакомцы не собирались допрашивать нарушительницу, а вот ей было, что сказать:

[Куда меня ведут?! Что со мной хотят сделать?!]

[Сохраняйте спокойствие, мисс. Сдаётся мне, мы едем в деревню. Кровь диктует ящерам, что разговаривать с незнакомцами должен самый старший.]

[Пф, скажешь тоже. Я видела драконов в книгах, они большие, крылатые и дышат огнём, а эти… Больше на химер похожи.]

[Совершенно верно, химеры. Их род берёт начало от первых драконов-Богов, что в начале времён, по приказу Всевышнего, странствовали меж миров, неся в зобу́[2] пламя созидания.]

[Как потомки Божественных существ пали так низко, что даже говорят с трудом?]

[Проще простого. Кровь драконов удивительна, она позволяет им спариваться с любыми другими видами. Вопрос только в том, с кем именно. Смешиваясь с животными, их род постепенно теряет разум, поддаётся инстинктам. Именно таких драконов вы видели на страницах книг. Племя перед вами предпочло людей. Они более не способны принять облик предков, распахнуть крылья и дышать огнём. Застряли где-то посередине.]

Вдали меж стволов показались небольшие деревянные домики, стоящие вокруг кострища. Чем ближе они подъезжали, тем сильнее юную волшебницу окутывало вязкое, гнетущее чувство. Ещё ничего не случилось, но она уже ощущала, как на её шее смыкаются челюсти.

– Щлещай! – приказала женщина-дракон, тыча копьём в лицо Астре.

Молодую леди передёргивало от подобного отношения, однако Эфия чётко обрисовал силу противника. Умирать в неравном бою Росса пока не планировала. Спустившись на землю, девочка огляделась. Здесь было людно: дети и взрослые, мужчины и женщины.

[Ого, Эфия, ты это видишь?! У того хвост!]

[Вам напомнить, мисс, что пялиться и тыкать пальцем не следует?]

[Подожди… имперцы?!]

Среди разномастной чешуйчатой братии, как ни в чём не бывало, сновали люди в исконно Лампарских одеяниях.

[Подтверждаю, судя по общности черт, это ваши соотечественники.]

Лёжа за пазухой у дворянки, артефакт прекрасно видел всё вокруг благодаря магическому осязанию.

[Им что, совсем не страшно?]

[Бояться стоит не внешности, но намерений.]

В отличие от людей, полу-драконы сильно разнились от одного к другому. Большинство имели человеческие лица, едва тронутые чешуёй, но встречались индивиды с головой ящера и длинным, раздвоенным языком. Почти у всех были ступни, как у хищной птицы: три пальца спереди, один сзади.

Астру грубо толкнули к ступеням самого роскошного (по меркам деревни) здания. Срубленный из добротных стволов, этот дом отличался от остальных не только размерами. Вход «украшали» колья с нанизанными на них человеческими черепами. Девочку прошиб холодный пот. Она хотела как можно скорее проснуться, вырваться из лап этого безумного кошмара.

Астра:

За всё на свете рано или поздно приходится платить. Каждый чёртов раз, когда ты думаешь, что тебе крупно повезло, не спеши радоваться. Судьба даёт удачу взаймы, и поверь, она востребует долг сторицей в самый неподходящий момент. Эх, вот бы всего этого не было: дуэлей между наставниками, Энтинуса с его закидонами, магии… Нет, магию лучше оставить. Она и знания, которые я получила в домике – бесценны. Вот только… смогу ли я оплатить этот подарок судьбы? Помните, я говорила, что не хочу быть похожей на учителя? Это была ложь. Будь у меня его сила, драконы сейчас стояли бы на коленях!

Легонько скрипнув, дверь отворилась и на крыльцо, скребя когтистыми лапами, вышла высокая статная женщина. На ней был лёгкий шёлковый халат, какие носит Южная знать. Голову драконихи украшал венок из цветов. От других ящеров её отличала снежно-белая чешуя.

[Ты выглядишь так вку-усно], – протянула она, словно жалом впиваясь телепатией в мой мозг.

[Я…]

Когда я попыталась ответить, меня чуть не стошнило. Энтинус и Эфия лишь поверхностно касались моего разума, а это… существо… успело запустить когти в само моё естество. Под напором чужой маны я едва держалась на ногах.

[Поведай же, заблудший агнец, что черту запретную заставило тебя пересечь?]

Могущество ящерицы, вперемешку со страхом, заставили меня чувствовать себя прозрачной, незначительной. Мана драконихи нагретой на солнце змеёй ласкала мои внутренности, тёплая снаружи и холодная внутри.

[Угроза пользователю, инициирую защитный протокол], – прозвучал в моей голове голос артефакта.

Моё тело вспыхнуло чистой лазурью, каналы души переполнились до треска. Вся энергия, что я вливала в Эфию… он копил её. Ужас сменился уверенностью, а паника ликованием. Перехватив управление силой, я влила в неё охватившие меня эмоции, выкинув колдунью прочь из моего тела. Энтинус был прав: «Для пустяковых чар начертания излишни». Толпа, собравшаяся поглазеть, расступилась.

[Изуми-ительно!] – улыбнулась женщина, обнажив ряд острых клыков. – [Уж много зим встречать не доводилось мне таких чудес!]

Ей нравится?! Другие вон, чуть в обморок не попадали, а эта… Стоит, лыбится… Извращенка! Ауру всё же пришлось поубавить, мне ни в коем случае нельзя перегреваться.

[Я здесь проездом и никакого зла вам не несу! Прежде, чем вы предъявите мне обвинение в нарушении границы, должна сообщить: я – наследница высокородной дворянской семьи империи Лампара! Моя дипломатическая неприкосновенность – абсолютна!] – собравшись с духом, выдала я.

Придерживая подол одеяний, женщина-дракон спустилась ко мне. Её когтистая рука попыталась схватить меня за подбородок, но я отстранилась.

[Имя!] – приказала колдунья, одарив меня презрительным взглядом.

Не-ет уж, только не снова! Мне уже задавали этот вопрос, там в подвале.

[Окажите честь представиться первой!]

[Дерзкий агнец, ножа мясника не знавший, от стада и пастуха отбившийся! Твой запах, лишь его мне достаточно, чтоб истину познать! С тем, кого забыть я жажду, ты кровью связана! Я повстречала его здесь, в чаще этой, куда бежал он от своих учителей, да наставлений строгих!]

Что она несёт?! Ничего не понимаю! До основания империи, на полуострове была всего одна школа – Академия магии. Папенька далёк от волшебства, значит она говорит либо про дядюшку, либо…

[Вы знакомы с моим дедушкой, Обозревающим Небеса?]

Услышав это имя, колдунья сморщила нос и коротко кивнула. В её ауре проступили нотки горечи и ненависти.

[Это случилось много зим назад, когда сегодняшний могучий дуб жёлудем упал на землю. Он был так юн, едва пробился молодой пушок вокруг манящих губ. Выйти к нему, как есть, я постеснялась, морок навела, представ его очам красавицей из ваших, да в неглиже. О эти очи, похотью объятые…]

[Эм… Простите?]

Я не против послушать романтическую историю, но пусть воздержится от подробностей! И откуда такая перемена в настроении?! Её аура внезапно пропиталась сахаром, ведром воды не запьёшь.

[Увидев меня, рубаху свою он протянул, краской заливаясь, но глаза отвести сил ему не доставало. Сколь долго мы гуляли здесь, ласкам предаваясь…]

[Угум, понятно, значит вам было хорошо вместе…?]

Иногда я не хочу взрослеть, вот честно. Что творится в головах старшего поколения? Их история любви закончилась плохо? Наверное – да. Почему тогда дракониха так лелеет воспоминания о тех днях? Посмей какой мужчина бросить меня, я бы… живым он бы точно не ушёл!

[Люди жестоки. Глупыми принципами связанные, вы к слепой праведности стремитесь. Безвольное стадо, толпа, что по слову чужому на убой идёт], – очнувшись от воспоминаний, ящерица недобро прищурилась. – [Природным чутьём и чародея талантом мой истинный облик раскрыв, крикнул твой дед: «Прочь, монстр!». Предрассудкам поддавшись, он бросил меня, вмиг пережито́е позабыв. Все наши радости… сгорели дотла и были развеяны по ветру.]

Ясно, верхушка гильдии магов знает, кто населяет северный лес. Обозревающий Небеса лично проверил. Получается, имперцы ждут, пока их оружие будет готово. Они осознанно идут на конфликт…

[Я-я вас услышала, соболезную вашему горю. Н-надеюсь дела давно минувших дней не повлияют на отношение ко мне…]

[Ты…] – когти колдуньи дёрнулись, заставив моё сердце ёкнуть. – [Ты знак того, что мне предпочли другую. Как бы ты поступила с доказательством своей ущербности?]

Почему она задаёт мне такие вопросы?! Я ведь и не любила никогда! Нет, конечно, произойди такое со мной, я бы никого не пощадила. Избранник, его баба, их ребёнок… Утопила бы в крови всех, до седьмого колена. Стоп, подобными мыслями я только хуже делаю. Нужно настроиться на мирный лад.

Ящерица ждала ответа, нетерпеливо постукивая когтем по половице.

– Госпожа фон Заубер, бегите!

«Великим героем-спасителем», оказался никто иной, как сын Запада. Главарь бандитской шайки выскочил из кустов, схватил одного из ящеров сзади и попытался воткнуть нож тому в горло. Металл жалобно звякнул о чешую. Не на тех ты полез, горемыка…

[Взять его!] – телепатически крикнула колдунья.

Какого дьявола ты вообще здесь делаешь, мальчишка?! Естественно, я и с места не сдвинулась: показывать спину колдунье – та ещё ересь. Паренька скрутили раньше, чем он успел обнажить меч и подтащили к нам.

– Ну чего ж ты стояла… – растерянно произнёс западный.

[Какой преданный… повезло тебе, девочка], – тяжело вздохнула дракониха.

– Спешу сообщить: он мне никто…!

[Хватит на сегодня. Уведите их.]

Колдунья прикрыла веки и помассировала чешую над бровями, а после развернулась и ушла в дом.

Очнулся юноша на полу посреди сарая, вокруг были разбросаны охапки сена. Он дёрнулся, пытаясь встать, но у него не получилось: кисти оказались скованы наручниками за спиной. Поёрзав из стороны в сторону, сын Запада кое-как сумел сесть. Напротив, прожигая его взглядом, полным ненависти, в таких же оковах сидела Астра.

– Ой… сильно они меня… голова раскалывается.

– Мало тебе, идиот! Кабы не наручники, я бы ещё тумаков добавила!

Истеричные нотки в голосе девочки заставили юношу втянуть голову в плечи.

– Ты всё испортил! Зря мы тебя вылечили!

– Я тебя спасти пришёл, вообще-то…

– О-о-о, угум, так спас, аж искры из глаз посыпались! Сначала себя от тупых поступков научись спасать, геройчик!

– Астра, ты же леди, прекрати вести себя…

Росса злобно рыкнула, на её лбу вспухла вена.

– Ещё хоть раз твой помойный рот посмеет выплюнуть нечто подобное, клянусь, я разорву твою глотку вот этими самыми зубами! Я всю жизнь боролась с устоями, и тебе, крыса грязная, лучше эту тему не поднимать. ***** иди, понял?

– Понятнее некуда… Чего так злиться-то…?

Сын Запада отвернулся, он ожидал от леди, которую пытался спасти, совсем другой реакции.

– Ха, он ещё спрашивает. Может, потому, что ты меня похитил и изувечить хотел? Мы тебя спасли по доброте душевной, думали, за голову возьмёшься, так не-ет, ещё и переговоры мне сорвать умудрился, недоумок.

Деревня полу-драконов выглядела примитивной, но благодаря соседству с гномами, пара рунических наручников у них нашлась. Дочь семьи Заубер смогла в полной мере ощутить их тошнотворное действие. Съеденный ранее пирог настойчиво просился наружу.

– Ты не серчай, пожалуйста, но говорить с химерой, что с кошкой: они тебя не понимают.

– Слова зашоренного имперца. Ладно, рассказывай, чего припёрся.

– Для начала, мисс, позвольте представится. Моё имя Норенс, прошу любить и жаловать, – в полголоса произнёс юноша, изо всех сил стараясь показать, что ему, в отличие от собеседницы, правила приличия знакомы.

– Ага, я тебя просто «обожаю», продолжай.

– Энтинус, он… убил всех моих соратников…

– Скорее, подельников, с которыми ты девочек похищал. Поделом, – поправила юношу Астра.

Норенс хотел возразить, но видя, как лицо волшебницы медленно расплывается в ядовитой ухмылке, передумал.

– Проснувшись в таверне, где вы меня оставили, я решил последовать совету твоего учителя и узнать условия поступления в Академию магии. По пути мне попалось выступление бродячих артистов.

– Эка невидаль.

– Такого ты точно не видела, зуб даю. Пела в их труппе девушка-химера, похожая на коралл! Она была вся пёстрая и с головы до пят покрыта трубочками. Её будто минуту назад со дна морского подняли. Когда заиграла музыка, трубочки на её теле начали издавать такие звуки, словно пел живой орга́н… Словами не передать. Зрители, включая меня, замерли от восторга. После выступления шляпа руководителя труппы наполнилась за секунды! Я и сам безропотно кинул туда крупную монету.

– Хм, действительно, необычно.

– А я о чём! Закончив выступление, артисты связали химеру и грубо запихнули в бочку с водой, как вещь! Тут-то я о тебе и вспомнил.

– Я что, на рабыню похожа? Нарываешься?

– Похожа. Молодых магов так же кидают от одного наставника к другому. Вашего мнения никто не спрашивает. Разве это не рабство? Как мужчина, как рыцарь, я обязан был хотя бы попытаться вызволить тебя.

– Пф, придумал тоже… Соглашусь, правила гильдии магов суровы, но они нужны, чтобы поддерживать баланс. Успеха достигают не благодаря учителю, а упорным трудом. Попался наставник-бездарь – ставь палатку в библиотеке, много не потеряешь. Энтинус, к слову, пусть и со странностями, однако лучше него мне не найти. А теперь заткнись и дай подумать, как вылезти из ямы, в которой мы по твоей милости оказались.

– Заткнусь, когда закончу. На доске объявлений возле Академии я увидел плакат: «Разыскивается живым или мёртвым за нарушение законов Божьих и сделку с силами тёмными». На нём имя и приметы твоего наставника.

– Чего?! – Астра почти взвизгнула. Произошло то, чего она боялась больше всего.

– Плакат я стянул, он у меня кармане, как выберемся – покажу.

– Проклятье…

Прикусив нижнюю губу, девочка зажмурилась. Если церковь объявила Энтинуса еретиком, то проверке подвергнут и её. Все знания, что она с трепетом копила… Пользоваться ими в Лампаре – означает добровольно нырнуть в петлю.

– Слушай, у меня остались связи в столице. Человек, который помог тебя найти, может укрыть нас, пока всё не уляжется.

– Не пойдёт, я должна вернуться к наставнику.

– С ума сошла?! Заключивший сделку с нечистым, навечно проклят, к нему нельзя приближаться! Да, он вылечил меня, но грех… Ты должна пойти со мной…!

Бах!

Во время своей пламенной речи Норенс на коленях подполз слишком близко к волшебнице и та, улучив момент, пнула его пяткой в нос.

– Во-первых, прекрати орать, а во-вторых… Учитель вылечил тебя, потому что я, отбросив честь, умоляла его сделать это. Ещё одна подобная сцена – запинаю до смерти!

Астра:

Наконец-то угомонился, слава Всевышнему. Ых! Мало того, что тошнота убивает, так ещё пришлось тратить время на этого…

[Эфия, ты меня слышишь?]

[Подтверждаю, слышу вас хорошо.]

[Не буду ходить вокруг, да около, ситуация швах! Церковь не будет сидеть, сложа руки, они пошлют за Энтинусом охотников! Мы должны его предупредить!]

[Мисс Заубер, беспокойство избыточно. Ваш наставник сможет о себе позаботиться. Как вы верно подметили ранее: «Прежде, чем спасать других, спасите себя». Предлагаю обсудить план побега.]

Эфия прав, сидя в сарае, много не навоюешь. Как же мне плохо! Проклинаю тех, кто изобрёл эти кандалы! Хнык, а ведь Энтинус ради меня надевал браслеты с таким же действием…

[Что здесь обсуждать? Моя магия подавлена, нам остаётся надеяться на сознательность тюремщиков.]

[Из любой ситуации всегда есть минимум два выхода.]

[Назови хоть один.]

[Гномы – педанты. Они корпят над каждым артефактом не меньше, чем над ювелирным изделием, однако я работаю на более глубоком уровне. Мне не составит труда «взломать» начертание наручников.]

[Умница! Не зря Энтинус тебе доверяет!] – воодушевлённо воскликнула я.

Норенс всё это время глазел на меня исподлобья, из его носа на пол капала кровь. К телепатии я ещё не привыкла, поэтому двигаю губами. Надеюсь, мальчишке не придёт в голову очередная глупость.

[Хорошо, а дальше? Выбить дверь боевым стилем Андропонии и бежать к телеге?]

[Не советую, вероятность успеха этого плана – сорок процентов.]

[Специально умные слова вставляешь? Весь в своего создателя…]

[Прошу прощения, скажу иначе: ваш уровень подготовки оставляет желать лучшего, оступитесь – снова окажетесь в плену.]

[Что же, раз мой план никуда не годится, предложи свой.]

[Астра, если ты действительно хочешь достичь высот в магии, я могу предложить тебе нечто большее, чем просто план.]

[Эй-эй, спокойно! Дьявола напоминаешь! И чего вдруг на «ты» перешёл?]

[Мой опыт подсказывает, что так я вызываю больше доверия.]

[Нет! Это ужасно, прекрати! Меня аж до костей пробрало!]

[Приму к сведению.]

[Так что ты задумал?]

[Помните, как Энтинус взял под управление ваше тело, чтобы обучить магии? Я могу повторить этот трюк. Наденьте меня, это позволит вам временно превзойти все мыслимые пределы.]

Думаете, артефакт смог купить меня сладкими речами? Вы чертовски правы! Меня так и распирает от желания прикоснуться к заветной силе! А если учитель и правда связался с запретным…? Нет, иначе гномы его и на порог бы не пустили.

– Всё, хватит сомневаться, поехали! – произнесла я вслух.

Наручники лопнули, издав жалобный писк, подать сигнал тревоги они не успели. Я встала, улыбаясь во всю ширь. Всё или ничего!

– Как…? – удивился юнец. – Если ты тоже хочешь заключить сделку с… Можешь меня избить, но не переходи на сторону зла!

– Твою судьбу решит Эфия.

Задрав рукав на левой руке, я надела на неё наруч. Сначала он был мне великоват, болтался, однако уже спустя секунду металл ожил. Распавшись мириадами пылинок, артефакт покрыл мою кожу, а затем… Мою плоть пронзило бесчисленное множество игл! Больно!

В магии Норенс не разбирался, все его знания ограничивались слухами. Единственное, чем он мог похвастаться – способностью чувствовать ауру. Когда слияние с Эфией завершилось, мана, излучаемая девочкой, наполнилась привкусом холодной, безжизненной стали. Перед юношей словно стоял совершенно другой человек. Управляя телом волшебницы, артефакт наклонился к самому уху парня.

– Я спасу госпожу фон Заубер, обещаю. Как начнётся заварушка, беги на восток.

Оковы на Норенсе лопнули, но он не шелохнулся. Сын Запада слышал голос Россы, чувствовал её дыхание, однако под эманациями силы, чуждой самой жизни, не мог даже вдохнуть.

– Что же, приступим.

Прежде, чем бежать, Эфия размялся, проверяя состояние вверенного ему тела. Хорошенько настроившись, он выбил дверь сарая мощным ударом ноги и устремился прочь, оставив после себя облако пыли.

– Прости, Всевышний, я обязан пойти за падшей дщерью твоей. Пусть это предательство, но я дважды обязан ей жизнью, – сложив ладони вместе, прошептал юноша.

Снаружи поднялся шум: «шхватить её» – кричали драконы. Уклоняясь от стрел и копий под контролем артефакта, Астра выполняла нечеловеческие пируэты. Запрыгнув в телегу, Эфия накинул гномью мантию. В этот момент к погоне присоединилась драконья колдунья. С её когтистых пальцев сорвался огненный шар, и повозку поглотил взрыв ярчайшего пламени. Наблюдавший за всем этим Норенс, ахнул. Опережая испуг юноши, иномирный гость разорвал огненную пелену и одним мощным прыжком скрылся в лесу.

Улучив момент, сын Запада бросился наутёк. Ящеров интересовала только маленькая волшебница, его побег остался незамеченным. Это слегка задевало гордость бывшего дворянина. Не жалея сил, Норенс побежал в указанном Эфией направлении.

Ближе к ночи силы оставили парня. Повалившись на тёплый, нагретый солнцем зелёный ковёр, он без конца сглатывал. От жажды его горло стало, как полотно. Влив в себя остатки воды из фляги, юноша услышал голос девочки:

– Вижу, ты сумел добраться невредимым. Хвалю.

Подняв глаза, сын Запада свозь полумрак увидел на каменном уступе очертания Астры.

– Она… в порядке? – прохрипел юноша первое, что пришло на ум.

– Пожалуй, нет. В её жизни было мало физических упражнений, мышцы и суставы не выдержали нагрузки. Но отбросьте сомнения, мисс Росса выживет, не будь я системой поддержки пилота. Однако мне потребуется время и твоя помощь.

– Представляю, как ей больно…

– Отнюдь, моя носительница крепко спит, – делая комплимент своим способностям, Эфия слегка усмехнулся. – Немного восточнее есть родник, переночуем там. Я сумел запутать следы, полу-драконы нескоро нас нагонят, однако стоит поспешить. Боюсь, госпожу фон Заубер придётся нести, двигаться самостоятельно она более не способна.

Существо, поселившееся в Россе, говорило мягко и вежливо, но в его словах слышался прямой приказ. Именно такую манеру речи описывают священники, рассказывая о дьяволе. Гномьей мантии на девочке уже не было. Забравшись на уступ, Норенс аккуратно и по всем правилам поднял волшебницу. Астра была легка, как пёрышко, это пугало. Юноше показалось, что он держит в руках одну лишь одежду. Сын Запада всю жизнь слыл скромным парнем, способным залиться краской от девичьей улыбки. Сейчас же, горящие маной глаза Россы вызывали у него желание отвернуться. Его руки предательски подрагивали.

– Не надо так дрожать, – заметил Эфия.

– Я больше не могу считать себя сыном Божьим, но близость противной моему духу силы всё ещё вызывает у меня отвращение.

– Ты ошибаешься…

– Прошу… нет, умоляю, молчите! Говорить с вами уже грех!

Всё ещё управляя Астрой, артефакт улыбнулся уголками её губ.

– Повторяю: ты ошибся, это госпожа Росса даёт мне силу. Без неё я не более, чем кусок металла. Считай меня клинком, исполняющим волю хозяйки. Инструмент не бывает злым или добрым, выбор всегда делает человек.

– С чего я должен тебе верить?! – пересилив себя, юноша злобно воззрился на девочку.

– По той же причине, по которой сейчас помогаешь нам. Моей маленькой хозяйке ты обязан жизнью. Хочешь вернуть долг, придётся немного потерпеть.

Слова иномирца были правдой. Каким бы чуждым не казался Эфия, бросить спасительницу бывший дворянин не мог. Особенно теперь, когда он узнал, что его вылечили по её просьбе. А ещё, Норенса беспокоило то объявление у Академии. Обычно от рук злого чародея погибали десятки невинных прежде, чем гильдия магов решала вмешаться. Сейчас же, они среагировали на удивление быстро, без суда и следствия заклеймив Энтинуса еретиком. Как бы сказали на улицах Лофоса: «Дело дурно пахнет».

– Я пытался расспросить об Энтинусе. Никто ничего не знает, – в полголоса произнёс Норенс. – Нельзя быть сильным и неизвестным. Невероятно могущественный колдун, внезапно появившийся из ниоткуда… Кто он? Допустим, учитель Астры не служит нечистому, кому тогда?

– Есть могущественное существо, прямо противоположное дьяволу…

– В-вы…! Богохульничать не смейте! – парень чуть воздухом не подавился.

– Отложим этот разговор, девочка вот-вот проснётся.

Волшебница закрыла глаза и обмякла, вновь превратившись в безобидную мирянку.

Сверкающие в лунном свете струи, успокаивающе журча, стекали по круглым камням. Норенс, аккуратно прислонив Астру к дереву, поспешил отбежать. Его щека болезненно пульсировала. Проснувшись и обнаружив себя на руках юноши, волшебница влепила тому звонкую пощёчину.

– Будь у меня хоть капля маны, ты бы сейчас свою физиономию с пола соскребал!

– Десятый раз повторяю: взять тебя на руки попросил Эфия! С него и спрашивай!

– Это не повод меня лапать!

Перебранка продолжалась, пока собеседники окончательно не выбились из сил. Юный бандит даже начал скучать по вежливому тону артефакта. Наполнив флягу, он протянул её Россе. Дрожащими руками (только ими она и могла более-менее двигать) девочка приняла флягу и залпом опустошила. Парень видел с какой болью ей даётся каждый глоток, но она не жаловалась. Такая стойкость вызывала уважение молодого рыцаря.

– Мне приснился чудесный сон, – внезапно сменила тему волшебница.

– Рассказывай уж, ой…

Обрадовавшись, что «буря стихла», Норенс сел, уперевшись лбом в колени. Он очень устал и решил подремать в полглаза.

– Я плыла посреди облаков в большом хрустальном кувшине! Вокруг было светло и ярко!

– Угумпф…

– Эй, не смей спать!

– Ты-то выспалась, а я…

– В какой-то миг облака рассеялись и подо мной оказался огромный бело-золотой город! Как и я, он парил в небесах! По его улицам бегали люди, а в космопорт приземлялись титанических размеров корабли!

– Косм… что?

– Я не помню… Тогда, во сне, я всё-всё понимала, а сейчас… забыла…

– Вижу, тебе понравилось.

– А то! – от переполнявших волшебницу эмоций, она захотела подскочить, но вместо этого, ойкнув, повалилась набок. – Я запомнила главное: там, в летающем городе есть арена. В тот момент на ней сражались два мага. Искры, разноцветные всполохи, крики зрителей… Хотела бы и я однажды там выступить!

– Каноники рассказывали, что бой в аду никогда не стихает…

– Как же ты достал со своим адом! Тебя послушать, так всё, кроме чёрствой краюхи и худой лачуги – от лукавого!

– Именно. В священном писании сказано: «Живите в скромности, ибо нечистый будет соблазнять ваши души богатством мирским».

– Книги пишут имперцы, а они, как мне теперь известно, о мире ничегошеньки не знают! – парировала Росса.

– Дети мои, пора в путь-дорогу собираться, – аутентично вклинился в разговор Эфия.

– Уже?! Меня ноги не слушаются! – лёжа щекой на траве, запротестовала девочка.

– Боюсь, нам вновь придётся обратиться за помощью к юному Норенсу.

– Нет! Я против! Ни за что!

– В противном случае вы вновь попадёте в плен к полу-драконам. Выбирайте: руки юноши или когти ящеров.

Сын Запада молча встал и, кряхтя, подошёл к волшебнице.

– Предупреждаю: одно неверное движение – я от тебя горку пепла оставлю!

– Не извольте беспокоиться, «мисс». Даже служа злу, я не опущусь до того, чтобы обидеть беззащитного ребёнка, – скривился парень, подхватывая спутницу на руки.

– Опять нарываешься, геройчик?!

– Ругайся, сколько хочешь, я буду помогать тебе, пока мой долг не будет уплачен.

– Пф, да кому оно надо?! Стоит нам добраться к домику Энтинуса и я империю в гробу видала! Учитель заберёт меня на Андропонию!

– Бросишь родину ради «воздушных замков»? – юноша неодобрительно причмокнул.

– Ага, брошу, как тортик съесть. Горите синим пламенем! Вся ваша мирянская возня – пшик перед величием бело-золотого города!

– Это был просто сон…

– А вот и нет! Нам не может присниться то, что мы не способны представить, я это в книжке «Теория разума» прочитала. Уверена, образ парящего города навеян мне артефактом. Эфия, чего молчишь? Подтверди!

Из наруча послышался усталый вздох.

– Дорогие мои, я сейчас занят исцелением леди фон Заубер. Учитывая её крошечный запас маны, это дело тонкое и кропотливое. Беспорядочные звуковые вибрации сильно осложняют и без того непростую задачу. Если меня ещё и отвлекать, мисс Росса никогда не поправится. На основании вышесказанного, прошу, сделайте милость, заткнитесь. Спасибо за понимание.

Две луны пересекали небосвод, двигаясь своей извечной дорогой. Первая глазом-бельмом провожала беглецов, а вторая, лиловая, скромно выглядывала из-за сестры. Со стороны казалось, будто одна луна несёт на спине другую.

Норенсу в тенях подлеска постоянно мерещились звуки. Дикая природа отличалась от переулков каменного муравейника, где ловкий бандит сильным словом и верным мечом играючи решал любые проблемы. Окружённый уснувшим лесом, он слышал шорохи из-под каждого куста.

[1] Ремесленник, изготовлявший колёса, телеги и кареты.

[2] Расширенная часть пищевода у ряда живых существ.

Пока путешественники, ведомые Эфией, пробирались на восток сквозь чащу, с юга к домику Энтинуса двигался тяжеловооруженный отряд. Церковь отправила за головой еретика элиту инквизиции – рыцарей, закованных в массивные чёрные доспехи. Их броня была, без преуменьшения, произведением технической мысли. Бронепластины поглощали попавшие в них заклятья, а скрывающаяся под ними алхимическая лаборатория превращала эту ману в чудесный эликсир. Симбиоз высшей магии и учения церкви обратился несокрушимым кулаком, от одного упоминания которого трепетали сердца мирян.

Чудесный эликсир получался не только из поглощённой маны. Чёрные доспехи поглощали даже свет солнца. Благодаря этому рыцари могли не брать с собой припасов. Достаточно было вовремя пополнять резервуары с водой. Проходя мимо ручья, паладин отдал подчинённым приказ разбить лагерь.

Вести отряд из дюжины бойцов вызвался сам командир первого легиона святой церкви – Астрату. Принятый за заслуги перед империей в семью Заубер, он слыл настоящим фанатиком. Командир не носил шлем, демонстрируя окружающим квадратный подбородок и маленькие, вечно рыскающие, глаза. Произнеся молитву, Астрату смочил ледяной водой короткие белые волосы.

За последние несколько суток паладин не мог сомкнуть глаз. Весть о том, что его дочь, Росса, попала в руки к злому колдуну, заставляла пылать отеческое сердце. «Еретик должен быть предан огню!» – с этой мыслью Астрату делал вдох, и с ней же выдох.

В берёзовой роще отряд столкнулся с чудовищем – помесью тигра и лося. Зубы химеры были сломаны, но заметив вторгшихся на свою территорию двуногих, она встала и утробно зарычала. Рыцари не дрогнули, обнажив клейморы, они начали медленно расходиться, ожидая, пока зверь выпустит ауру. Когда от монстра волнами потекла мана, инквизиторы, поглотив силу химеры, рванули к нему. Алхимические устройства под их бронёй заработали на полную, даруя носителям нечеловеческую силу и скорость. Всё, что успел сделать зверь, проткнутый дюжиной мечей, – издать предсмертный крик. Очистив оружие, рыцари, как ни в чём не бывало, продолжили путь.

Энтинус не прятался за барьером. Глубоко надвинув капюшон, он стоял, безмятежно облокотившись на берёзку. Бросаться в атаку инквизиторы не стали. По закону, колдун мог покаяться, это гарантировало ему быструю и безболезненную смерть на плахе, вместо костра. Астрату сделал шаг вперёд, сжимая рукоять клеймора.

– Где моя дочь?! – пронёсся по рощице глухой бас паладина.

– Кто знает… – пожал плечами чародей.

– Верни моё дитя и сдайся на милость Всевышнего!

– Имперские епископы не имеют к Господу никакого отношения, – отрицательно покачал головой маг Андропонии.

– Отродье рода человеческого! Видит Бог, ты сам выбрал свою участь!

Отдав подчинённым приказ не вмешиваться, Астрату атаковал. Заряд маны от химеры прошёл, и движения рыцаря стали вялыми. Энтинус не спешил «кормить» его доспех. Уклонившись от удара, чародей отскочил в сторону. Не встретив сопротивления, меч паладина перерубил берёзку.

– Будешь драться со мной в одиночку? – наставник Россы удивлённо заломил бровь.

– Где моя дочь, нелюдь?!

В этот момент, словно отвечая на вопрос Астрату, из кустов неподалёку выбежала красновласая, конопатая девочка.

– Папа, спаси-и! – крикнула Астра, изо всех сил перебирая ногами. Вслед за волшебницей из кустов полетели стрелы.

– Защитное построение! – скомандовал паладин, напрочь позабыв об Энтинусе.

Сняв со спины толстые ростовые щиты, рыцари встали стеной, что сомкнулась за Россой. Преследовавшие дворянку полу-драконы встретились лицом к лицу со своим естественным врагом. Первый ящер, врезавшийся в «стену», был убит прежде, чем коснулся земли.

– Копья на изготовку! – продолжал отдавать приказы Астрату.

Завязалась битва. Драконы – волшебные существа. Магия питает саму их суть. В бою с отрядом инквизиторов, созданным для подавления чар, сила была далеко не на стороне химер.

– Вижу, путешествие вышло занимательным, – улыбнулся чародей, повалившейся к его ногам мирянке.

– Ты…! Самый плохой учитель из всех учителей всех возможных миров! О чём только думала твоя пустая башка?! А если бы я погибла?! – прорычала сквозь зубы Астра.

– Я оставил тебе Эфию, – невозмутимо произнёс Энтинус, помогая подопечной встать.

Битва между полу-драконами и чёрными рыцарями разошлась не на шутку, каждая из сторон стояла насмерть.

– Эфия, он… чудесный, но мне едва хватает сил, чтобы носить его.

Лязг металла и крики не беспокоили девочку, рядом с дзе она чувствовала себя в безопасности.

– Ничего, со временем твоя душа подрастет. Я рад, что ты решилась надеть его.

– Будто у меня был выбор… Ты же заранее знал, да? Всё-всё знал. И не смей отнекиваться! – Росса сжала кулачки.

Бой закончился. Ящеры проиграли. Потеряв больше половины сородичей, они скрылись в лесу. Воинов церкви потери также не обошли стороной. Цепкие когти ящеров смогли порвать трубки внутри чёрных доспехов, нарушив процесс производства эликсира. Паладину оставалось лишь смотреть как два его боевых брата корчатся на земле изрыгая зелёную жижу. Алхимия – сложная наука. Отступись всего на шаг от рецепта и превратишь целебное зелье в смертельный яд. Прочитав молитву над умирающими, Астрату вернулся к тому, зачем пришёл:

– Взять еретика в кольцо!

Напитанные маной драконов, рыцари в мгновение ока окружили Россу и Энтинуса.

– Я лично покончу с безбожником!

– П-подожите, папенька, это большая ошибка!

Встав между паладином и наставником, маленькая волшебница расставила руки в стороны. Командир легиона перевёл взгляд на дочь, его лицо смягчилось, он даже улыбнулся.

– Доча, не мешай папе работать.

– Н-но, вы ведь собираетесь…

– Не волнуйся, дорогая, я как закончу, угощу тебя в столице чем-нибудь вкусненьким. Ладненько? Мы, конечно, проверим тебя на предмет связи с нечистым, но не бойся, это простая формальность.

– М-может вы и Энтинуса проверите? Здесь замок дядюшки недалеко, там есть все условия. Поверь, его единственный грех – это лень. Заодно с маменькой увидишься.

– Мы виделись с Беллой после суда. Мне жаль тебя расстраивать, милая, но в твою мать вселился демон.

Астра побледнела и безмолвно открыла рот. От осознания произошедшего она будто превратилась в соленую статую. Маг Андропонии всё это время не двигался, лишь изредка кивая собственным мыслям.

– Ты чего приуныла? – удивился Астрату. – Да, новость скверная, однако, да будет тебе известно, я лично вызвался произвести казнь. Отрубил ей голову одним точным ударом. Белла не мучалась.

[Они и тебя казнят, ставлю, что угодно.] – телепатически сказал девочке чародей.

Закончив рассказ, паладин поднял взгляд на Энтинуса, его глаза вновь налились свинцом. Сжавшись, воитель церкви прыгнул, занеся клеймор над головой. Окружённому щитами, волшебнику некуда было деваться.

– Не-ет! – из последних сил крикнула Росса.

Мир вокруг них замер, удара не последовало. Астрату застыл в воздухе, рыцари не двигались, и только чародей продолжал безмятежно разглядывать свои ногти. Всё вокруг виделось расплывчато, как сквозь толстое стекло.

– Э-это я сделала? – спросила Астра, ошарашено глазея по сторонам.

– Девочка, что останавливает время криком? Хех, хороший сюжет для сказки, – Энтинус улыбнулся во весь рот, обнажив белоснежные зубы.

– Ты что, Бог, время останавливать?

– Хм, чтобы ответить на этот вопрос, мне стоит ещё раз представиться. Я – Верховный Главнокомандующий Андропонии и коалиции планет под её покровительством, Энтинус Дзе.

Произнося свой титул, чародей напоминал мальчишку, который нашел самую большую палку для игры в рыцарей. Невообразимое для вчерашней мирянки заклятье остановки времени совсем его не напрягало.

– Продолжим разговор в другом месте.

Маг щёлкнул пальцами и у волшебницы поплыло перед глазами. Спустя секунду они оказались на лесной опушке, посреди вековых елей.

Астра:

Бред… Ну какой же бред! Внутри всё перемешалось. Чувства, желания… Сердце сейчас из груди выпрыгнет, виски пульсируют… Наверное я схожу с ума. Наставник помог мне сесть, а сам устроился напротив и закурил. Он ждёт, что я заговорю первой? Я не в том состоянии, чтобы вопросы спрашивать.

– Соболезную твоей утрате, – выдохнув дым, произнёс учитель.

Точно, мама… За всеми этими чудесами новость о её смерти… Наверное я плохая дочь, раз меня так просто отвлечь.

– Не знаю, почему, но я совсем не чувствую скорби, только пустоту. Это плохо?

– Нет. Понимание приходит со временем, а с ним и скорбь.

– Я не хочу…

– Другого выбора нет, тебе придётся это пережить.

Энтинус, он… всегда так спокоен. Лишь раз я видела, как его глаза застилает святая ярость, когда он пришёл вызволить меня из лап бандитов. Не хочу больше видеть учителя таким. Неужели единственное, что может вывести наставника из равновесия – это… я?

– Ты можешь вернуть маму своей магией?

– Нет.

– Понятно.

И на что я надеялась…?

– Астра, прости, я обещал, что помогу тебе закончить обучение в Академии…

– Н-не стоит, ты же сейчас заберёшь меня в бело-золотой город! Плевать на империю.

Эх, как же быстро летит время… Моргнуть не успела, а уже всё.

– По закону ученик дзе должен сдать два экзамена: теорию и практику. И если практическую часть ты с горем пополам освоила, то теория…

Наверное, на моём лице отразилось крайнее удивление, потому что Энтинус вопросительно поднял брови.

– Стоп-стоп, разве я не должна стать очередной твоей наложницей? Так господин Драст сказал!

Учитель сконфуженно прикрыл рукой лицо. Гном ошибся? А я уже нафантазировала себе… Знаете, наставник ведь представился Верховным Главнокомандующим, это высокий пост, практически равный императору. Я даже… не против.

– Расскажи, пожалуйста, чего наплёл тебе этот артефактор?

Я набрала побольше воздуха в лёгкие:

– Он сказал, будто бы мужчины с Андропонии частенько похищают юных дев, под предлогом обучения. Сулят им великие блага, вплоть до бессмертия, а на деле, просто используют для… производства новых дзе. Ещё Драст добавил, мол, родить от ваших не так просто, нужно, чтобы девушка была сильной волшебницей, иначе роды её убьют. Ну, и что из этого неправда?

Энтинус тяжело вздохнул.

– Вообще-то – всё. Давай по порядку. Обычные женщины действительно не способны выносить ребёнка от дзе, и дело не в родах. Как бы объяснить… Плод вбирает в себя силу родителей. Именно поэтому скрещивать дзе с людьми – плохая идея. Появись в твоём чреве душа, равная моей по мощи…

– Меня бы разорвало…

Осознание – штука неприятная. Словно ты секунду назад был тупой и вдруг тебя осенило. В такие моменты хочется забыть прошлое, начать жизнь с чистого, умного листа. Боже мой, я теперь понимаю, почему в династиях магов чаще рождаются талантливые чародеи! Это настолько же просто, насколько гениально!

– Вот и получается, что если дзе похитит юную деву в корыстных целях, ему, в лучшем случае, придётся потратить следующую сотню лет на её обучение.

– Ам… Сколько тебе лет?

Ага, да, учитывая всё услышанное, Энтинус явно старше, чем выглядит.

– Тринадцать веков. С хвостиком, – рассмеялся учитель.

Нет-нет, он совершенно точно не врёт. Безумие…

– Выходит, Драст всё придумал, и ты не собирался «осчастливить» меня наследником?

– Слухами земля полнится. Эфия, сколько мисс Заубер потребуется времени, чтобы пережить беременность?

– Выносить конкретно твоего ребёнка? Боюсь, цифра плавающая, но в районе трёх веков, полагаю. В текущем состоянии она погибнет на третьем месяце, когда у плода появится душа.

Получив ответ артефакта, наставник развёл руками.

– Понятно. В таком случае, скажи наконец, какие у тебя на меня планы?

– Я действительно прилетел, чтобы учить тебя. Моей задачей было заронить в твою душу зерно истинной магии. Теперь, когда ты достаточно окрепла, чтобы носить Эфию, я спрошу: ты хочешь продолжить обучение и стать дзе? Подумай хорошенько, наша жизнь полна трудностей. Ты можешь отказаться, снять терминал…

Наклонив голову вперёд, я свернула наставнику фигу.

– Ха, напугал! Будто в Лампаре мир, цветочки и амброзией кормят! Раз уж поманил за собой, не смей отталкивать! Наруч мой, не отдам! Сам виноват, что такими вещами разбрасываешься!

Не сказав ни слова, наставник поднял рукав… Да-да, его артефакт был на месте, зря я паниковала.

– Значит… он не один такой? – я криво улыбнулась.

– Терминал искусственного интеллекта – пропуск на Андропонию, он есть у каждого дзе. Твой – создали специально для тебя. Снять его – означает уйти.

– Ясно… дай мне подумать.

Вы когда-нибудь прыгали с утёса в воду? Я – нет. Пусть это и относительно безопасно, пусть «все так делают» но, когда стоишь перед обрывом, воображение рисует такие ужасы… Неизвестность пугает сильнее боли. Быть наложницей императора – это одно. Я бы запросто выбила себе место «любимой жены». Уроки бонн не прошли даром. Совсем другое дело – примкнуть к иномирной магической организации… Как и в случае с утёсом, я не могу просто сказать: «Да!», шагнуть в бездну.

Время проведённое с Энтинусом я считаю самым счастливым в своей жизни. Мы путешествовали, смеялись, кушали, ругались, общались на равных, отбросив титулы и условности. Никогда прежде мне не было так легко и свободно. Если сейчас всё кончится… Я не знаю, как буду дальше жить.

Учитель ждёт от меня решения. Что ему ответить? Вряд ли, даже окажись я на Андропонии, он будет уделять мне время. Правители – они такие, у них всё по минутам расписано. Будем видеться раз в сто лет. Так, надо собраться, решение, которое я сейчас приму, определит моё будущее.

Закрыв глаза, я прижала кулаки к груди и высвободила силу. Мана даст ответ. Раньше это помогало мне избавиться от лишних мыслей. Теперь же, я намеренно копнула глубже, отдалась воспоминаниям. Чего мне хочется? Зачем я живу? Что мне дорого? Чем больше вопросов возникало, тем сильнее болело сердце. Всю жизнь чья-то пята давила сверху, заставляя меня бояться. Норенс был прав – я рабыня, но не своего учителя, а Лампары. Церковь с инквизицией, чопорные дворяне, которым чистота камзола важнее чистоты души…

Знаете, я только что поняла: я всем своим естеством ненавижу империю! Всё в ней. Душные городишки, замученные люди… Если ад и существует, он здесь, мы в нём живём.

– Астра, спокойно, – наставник мягко положил руку мне на плечо.

Он всё понимает, читает через мою ауру, всегда читал. Я для него открытая книга. Это хорошо: объяснять не придётся. Откашлявшись в кулак, я расплакалась. Энтинус приобнял меня и погладил по голове. Ну почему мы не можем просидеть вот так до скончания времён…?

– Сила освобождает… с ней я могу не бояться человеческого зла…

– Она позволяет ни от кого не зависеть, – добавил учитель.

– Угум… Но кто поможет слабым, тем, кто не способен за себя постоять? Разве не обязанность сильного защищать нуждающихся?

– В этом и заключается прелесть силы – владеющий ею имеет право делать выбор. Как я понимаю, свой ты уже сделала.

Отстранившись от Энтинуса, я наспех вытерла глаза рукавом. На моё лицо вернулась улыбка. Порой, чтобы вернуть расположение духа, нужно упасть в самую бездну отчаянья.

– Да. Я очень хочу полететь с тобой, но… не могу. Прежде мне нужно посмотреть в глаза папе и задать пару вопросов дедушке. Империя вот-вот развяжет войну, погибнут сотни невинных! Разреши… нет, господин Верховный Главнокомандующий, прошу, позвольте мне закончить с делами!

Наставник рассмеялся, он всегда такой искренний. Это уже ставит его на десять ступеней выше любого дворянина.

– Рад, что тебе лучше. Так и быть, как правитель Андропонии, я…

– Твои действия деструктивны, – перебил хозяина Эфия. – Ты не можешь выдать миссию планетарного масштаба той, кто даже неофитом не является. Это противозаконно. Девочку полагается доставить в академгородок нашей твердыни, где она в безопасности и тишине закончит своё становление дзе.

– Думаешь, не могу? Уверен?

Опа-па, похоже, назревает конфликт. Я поздно поняла, что Энтинусом легко управлять. Достаточно быть милой, и он сделает для тебя всё, даже воспользуется служебным положением… Вот только… Почему я чувствую, словно именно артефакт сейчас желает мне добра?

– Главнокомандующий, я настоятельно рекомендую…

– Эфия, запрос уровня администратора: повысить внеотрядового дзе, Астру Андропонианскую, до звания офицера, со всеми сопутствующими привилегиями.

– Как прикажете, Верховный, – металлическим, безжизненным голосом отозвался артефакт.

– Это ещё не всё. Закрепи за ней задание: установить мир между расами на её планете.

– Выполнено.

Этого я и боялась. Помните, я говорила, что буду осторожнее с мечтами…? С другой стороны, если не потворствовать своим желаниям, зачем жить вообще?

Вручив свой «дар», наставник надулся от гордости.

– Мне нужны подробности.

– Ваш «учитель» делает, что левая пятка захочет, как и всегда, впрочем, – это сказал уже мой наруч. – Теперь вопрос: вынесете ли вы эту ношу?

– Тихо, Эфия, ты её только пугаешь. Принимать решения – высший показатель разумности.

Энтинус встал, его тело окружила аура чистой лазури. Атмосфера в мгновение ока стала серьёзнее некуда. Он не только мой наставник, но и сильнейший из правителей. Подчинившись инстинктам, я поспешила преклонить колено.

– Ты сделала выбор. Теперь послушай, на что ты себя обрекла.

– Да, Верховный.

– Граждане Андропонии будут не рады узнать, что я пошёл ради тебя на уступку. Пока законным способом не сдашь офицерский экзамен, путь в бело-золотой город тебе заказан.

– Я… поняла.

– Есть и светлая сторона. Выполнив возложенную на тебя миссию, ты получишь огромное количество нашей «валюты» – очков полезности. В город ты попадёшь не только титулованной, но и весьма состоятельной.

– Благодарю вас, Верховный, о-очень щедро с вашей стороны, но… Простите, я уже не уверена, что справлюсь одна.

– Встань.

Погасив силу, учитель подал мне руку. Торжественная часть закончилась? Надеюсь – да. Нагнал же он страху…

– Ты не одна, с тобой Эфия и Норенс.

– Да от мальчишки вреда больше, чем пользы! Если бы не он, я бы не вляпалась в такое…

– Ты умная девочка, справишься. Не заставляй меня пожалеть об оказанном тебе доверии.

После слов Главнокомандующего, я услышала сверху тонкий свист. Разорвав облака, к нам спускался космический корабль. Он был меньше тех, что я видела во сне, на несколько человек максимум, однако зрелище…

Транспорт сел, выпустив четыре металлические «ноги».

– Ну, я полетел.

Помахав мне на прощание, Энтинус взошёл на борт, и корабль взмыл в небеса. Я провожала его взглядом, пока маленькая точка совсем не исчезла. Ветер навевал одиночество и тоску. Улетел единственный человек, который по-настоящему меня понимал. Отныне я не Заубер, не девочка-мирянка. Я – посол дзе, чужая среди своих!

Ответственность за свой мир – тяжкий груз, однако он только придавал сил маленькой волшебнице. Впервые в жизни к её словам отнеслись серьёзно, не стали смеяться. Она не могла подвести доверие учителя. Побродив туда-сюда, девочка наконец воскликнула:

– Ну чего тебе?! Я думаю!

Всё это время наруч настойчиво вибрировал, стараясь обратить на себя внимание хозяйки.

– Хотел уточнить, офицер, нужна ли вам какая-нибудь помощь?

– Да, нужна. Ты знаешь заклинание поиска?

– Подтверждаю. Кого или что изволите найти?

– Норенса, придётся пока с ним якшаться.

– Избыточно, Энтинус перенёс юношу вместе с вами. Он не далеко, за деревом.

От мысли, что бандит слышал их с учителем разговор, Астру передёрнуло.

– Ко мне, паршивец! – скомандовала волшебница.

Сын Запада робко выглянул из-за ели. Росса нетерпеливо притоптывала, скрестив руки на груди. Не решаясь испытывать судьбу, он поспешил подойти.

– А-астра, прими мои извинения! Твой наставник… Он действительно улетел на Небеса!

У Норенса стучали зубы, увиденное перевернуло весь его мир.

– Впредь знать будешь, кому верить! И не смей меня «Астрой» звать!

– Так ведь наставник нарёк тебя…

– Забудь спорить со мной! – пригрозила пальцем девочка. – Энтинус пусть зовёт меня, как хочет, ему можно, а ты…

Тут Астре пришлось задуматься. Раньше она бы без раздумий выкрикнула заученное: «госпожа фон Заубер», однако теперь ей нужно было оставаться инкогнито.

– …Обращайся ко мне: «Офицер Росса», никак иначе. Справишься?

Норенс кивнул. Зная характер спутницы, он ожидал услышать нечто с приставкой: «Великая» или «Незабвенная», и приятно удивился своей ошибке.

– Что же, офицер Росса, каков план? – поклонившись, произнёс юноша.

– Можно на «ты», не на балу. Идём.

Уточнив маршрут у Эфии, Астра быстрым шагом направилась в чащу.

[Нам нужно поговорить, офицер], – обратился к носительнице артефакт.

[Валяй.]

[Прошу, не пугайтесь, но я регистрирую направленное на вас заклинание поиска.]

[Источник?]

[Неизвестен. Могу лишь сказать, что это продолжается не первый месяц. Прежде Энтинус ограждал вас, однако…]

[С его отлётом защита пала, правильно?] – закончила за собеседника Росса.

[Совершенно верно, офицер.]

[Мне хватит сил повторить трюк учителя?]

[Не советую, вы будете страдать от недостатка…]

[Делай.]

Обретя силу и возможности, волшебница решила, что будет пользоваться ими на полную. Исполняя приказ хозяйки, Эфия поглотил изрядную часть её маны и поставил скрывающий барьер. У девочки подкосились ноги, она чуть не упала.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Норенс, придержав спутницу за предплечье.

– Пусти, – злобно прошипела та в ответ.

– Ты вдруг побледнела, что-то случилось?

– Не твоё дело!

Вырвавшись, Астра, тяжело дыша, прислонилась к дереву. Её каналы души вздулись.

– Ошибаешься! Отец всегда учил меня: «Заботься о тех, с кем путь держишь». Я беспокоюсь!

– Беспокойся так, чтобы я об этом не знала!

Шли до самого вечера. От больших затрат маны у девочки кружилась голова. Она несколько раз запнулась, но каждый раз, игнорируя протянутую Норенсом руку, вставала самостоятельно. Привал путники устроили в корнях огромного упавшего дерева. Падая, лесной великан оставил после себя глубокую яму. Офицер Росса велела парню накрыть яму ветками и листьями. Получилась весьма сносная землянка.

– Принеси поесть, – поступил от волшебницы новый приказ.

Уставший и запыхавшийся Норенс, издал жалобный вздох.

– И оставь мне свой меч.

Расстегнув пояс, парень положил оружие на землю и поплёлся искать еду. На безрыбье, как говорится – можно копать и без лопаты. Выкопав остриём клинка глубокую узкую ямку, Астра напихала в неё сухих еловых веток.

[Чем занимаетесь?] – поинтересовался артефакт.

[Бездымный костёр развожу.]

[Как… интересно. Кто научил?]

[Бонна одна. Вечно меня в дебри таскала, учила невесть, чему… я её меньше всех любила. Кто же знал, что пригодится. Живя в замке дяди, я и представить не могла себя такой – грязной, замёрзшей…]

[Значит, вам стоит поблагодарить эту бонну при встрече.]

[Угум, так и сделаю. В замке дядюшки часто жгли хвою, веря, что она отгоняет зло. Вдруг и от заклинания поиска поможет.]

[Согласно моим расчётам – это действительно так. Считайте, что уроки прошлого обеспечили вам спокойный сон этой ночью.]

– Чем бы поджечь… – задумчиво произнесла девочка.

На секунду Россе показалось, что её зрение помутнело, однако проморгавшись, она увидела перед глазами неизвестное магическое начертание.

[Я загрузил в ваш мозг заклинание пламени. Вам нужно лишь напитать его маной.]

«Что? С Эфией можно произносить любые заклятья? Вот так просто? Может, Энтинус не такой уж и могущественный?» – пронеслось в голове волшебницы.

[При всём уважении: мысль не верная.]

[А ты не подсматривай! Думаю, что хочу! Учитель вечно бравировал силой, мол: «Смотри какой я важный, а ты – никто». Если найду у него хотя бы один изъян, смогу уесть…]

Подчиняясь магии, в костре занялось пламя, наполняя временное жилище теплом. Освободившись от необходимости поддерживать скрывающее заклинание, Астра облегчённо вздохнула.

[Своего дядю вы тоже хотите уесть?]

[Его нет, он добрый.]

[Значит, всё дело в подколках. Понятно. В каждом есть плюсы и минусы, что ищете, на то и наткнётесь. Возможно, прожив чуток дольше, вы измените своё мнение.]

[Хех, тысячу лет?]

Ответ Эфии прервал Норенс, он был весь грязный и ободранный. Парень ввалился в убежище, сжимая в руке кролика. Оставив добычу у костра, юноша рухнул на кучу листьев, прикрытую мантией Россы, и мгновенно заснул. От такой наглости у девочки челюсть отвисла. Она готовила это лежбище для себя. Подскочив, волшебница сжала кулаки и хотела разразиться криками, но артефакт её остановил:

[Выглядит он неважно. Синяки, ссадины, одежда порвана, а на руки и вовсе страшно смотреть. В гроб краше кладут.]

[Предлагаешь простить?]

[Задачу он выполнил. Давайте вылечим его, от раненного бойца толку мало.]

Астру удивляло то, как у Эфии получается облачать доброту холодным расчётом.

[Я еле на ногах держусь. Лишней маны нет.]

[Совершенно с вами согласен, сначала стоит поесть. Вон какого жирного кроля ваш рыцарь принёс.]

[Не называй его так! Мерзость. Угораздило же Энтинуса всучить мне этого паразита! Ну, чего молчишь? Думаешь, я тупая, да? Наставник – чудовищно силён, особенно с тобой на руке. Он видел, как меня похитили, я уверена. Специально ждал, пока напугаюсь вусмерть. После учитель, конечно же, спас меня с пафосом и фанфарами, а всех бандитов в фарш превратил, чтобы научить меня ценить жизнь. Всё это часть его плана!]

[Обсуждать действия главнокомандующего в таком тоне я отказываюсь. С вашего позволения, вернёмся к делам насущным. Еда сама себя не приготовит.]

[Но ведь…] – юная дворянка покосилась на тушку. – [Оно ведь ещё целое…]

Потакая врождённой брезгливости, волшебница старательно избегала таких вещей как разделка туш. Она даже бросила курс алхимии, когда там начали проходить препарирование с целью добычи ценных ингредиентов. Совсем выкинуть потроха из своей жизни ей всё же не удалось. Большинство сложных начертаний требовали либо дорогостоящих самоцветов, либо дешёвых «запчастей» живых существ. Так или иначе, но девочке приходилось пачкать руки. Поэтому, проглотив ком в горле, Астра взяла кроля за уши и зажмурившись, кончиком меча начала вскрытие. Измазав руки кровью, а мясо землёй, Росса сложила кусочки перед костром. Она и представить себе не могла, как из «этого» теперь что-то приготовить.

[Подсказать?] – заботливо поинтересовался Эфия.

[Угу…]

[Вы уже достаточно пропитались хвоей и… прочими запахами. Заклинанию поиска вас не достать. Пойдёмте добудем воды и растений.]

[А набирать во что? В ладошках много не унесёшь.]

Артефакт не ответил. Они были так похожи, Энтинус и его изобретение. Оба заботливо подбирали слова, когда речь заходила о чём-то неприятном.

[Говори уже, хорош тянуть!]

[Нужен прочный сосуд, способный выдерживать высокие температуры. Ближайший такой – кожаный сапог юного Норенса.]

Девочку чуть не вывернуло. Прикрыв рот ладонью, она содрогалась в рвотных позывах. Перед её глазами плясали разноцветные огоньки. Оправившись, волшебница собрала оставшуюся волю в кулак, стянула с парня сапог и вышла наружу.

Несколько раз глубоко вдохнув нагретый за день воздух, Астра огляделась. Лес шумел листвой, шуршал подлеском. На ветвях лениво мигали гирлянды жёлтых глаз: совы терпеливо ждали добычу.

[Дерево упало не просто так. Его подточили подземные воды. Спуститесь во-он в тот овраг], – нарушил атмосферу Эфия.

С трудом переставляя ноги, девочка спустилась вниз. Тело плохо слушалось. Артефакт не ошибся, лесная подстилка в овраге хлюпала под подошвами.

[Копайте здесь. Ваша задача сделать широкую ямку, а не глубокую.]

Тыкая мечом склизкую грязь, Росса думала о том, что бесчисленные опасности, коим подвергаются «космические колдуны», не такие уж страшные. Что после зубодробительных сражений им полагается ванная, вкусный ужин и тёплая постель. Закончив с работой, волшебница села в изнеможении.

[Хорошая работа, офицер. Когда ямка заполнится водой, вы сможете умыться и попить.]

[Ага, чего ещё предложишь?! Грязь я пить не стану!]

[Беспокойство избыточно. Здесь, вдали от ферм, вода не такая уж и грязная. Привкус земли почувствуете, не более.]

[Ни в коем случае, вдруг там солитеры какие! Воду кипятить надо!]

Дитя Истины пытался приобщить племянницу к таинству волшебной медицины. Урок проходил на живом пациенте, которого мучали глисты. Астра не выдержала и пяти минут.

Проснувшись, Норенс принялся себя ощупывать. От его ран не осталось и следа. В землянке было тепло и уютно, пахло чем-то вкусным. У костра, прикрыв глаза, сидела офицер Росса. Окончательно вымотавшись, она уснула, так и не успев прилечь. Рядом с костром стоял сапог, в нём что-то булькало. Юноша встал, и девочка тут же открыла глаза. Её рука потянулась к мечу, но осознав, что происходит, она упокоилась.

– Доброе утро, – улыбнулся бандит. – Спасибо, что покараулила.

– Доброе, – сладко потянувшись ответила волшебница. Вид у неё был потерянный.

– Ты вылечила меня? Спасибо.

– Не я, а Эфия. Артефакт предложил сначала мне попробовать, для общего развития, так сказать. Но, когда мы начали, мою голову заполонили картинки кишок и прочих… Бр-р-р! Отказалась я в общем.

– Всё равно спасибо. Наруч говорил, что силы он черпает из тебя.

– Да-да-да, я молодец, ешь давай, а то от таких разговоров аппетит пропадёт, – помешав еду в «котелке» веточкой, сказала Астра.

Норенс заглянул в сапог. На поверхности, вместе с кусочками мяса и жира, плавали клочки шерсти. Пожав плечами, он выловил ножку и надкусил.

– Есть что сказать? – ехидно спросила девочка, наблюдая как спутник жуёт её стряпню.

– Фкушно!

– Не пытайся мне льстить.

– Это правда! Да, мясо жестковато, но приготовить даже это, не имея ничего под рукой… У тебя талант!

– Наслаждайся, – Росса, покраснев, отвела взгляд.

– Меня отец с детства на охоту брал. Мы там и туши разделывали, и потроха коптили…

– Жуй молча! Меня сейчас вырвет!

– Мне нравится говорить за едой. Предложи тему, – выбросив через плечо очередную косточку, произнёс Норенс.

– У тебя герб на ножнах, это не герб Запада.

– Фсё прошто, после смерти отца, меня усыновил один из его генералов. Новое имя дал, фамилию, новую жизнь считай.

– Не говори с набитым ртом… Неважно. Ну и, как ты на улице-то оказался?

– Меня… Я с рождения чувствителен к мане. Сразу чувствую, колдун передо мной или простой человек. Не знаю как, но мой приёмный отец об этом узнал и решил устроить в Академию магии…

– Угум, понятно, сбежал значит?

– А что мне оставалось делать?!

Юноша подскочил и принялся ходить туда-сюда, бурно жестикулируя.

– Отдать меня магам, этим безразличным слепцам! Да как у него язык повернулся?! Я ушёл в тот же вечер, прихватив этот меч и немного еды.

– И, чем промышлял? Грабил? Убивал?

– Нет! Честь не позволила бы мне обижать мирных тружеников! Я пользовался чутьём, что мне подарила природа. Охотился на колдунов.

– А они значит не люди?

– Ха! Эти твари живут за счёт народа! Присосались, как пиявки к жиле…!

Осёкшись, Норенс посмотрел на девочку. Её лицо не выражало злости или обиды, но парень всё равно почувствовал себя виноватым.

– Прости… зря я обобщаю…

– Забудь, я сама не в восторге от империи.

– Я столько времени ненавидел волшебников и саму магию… Только встретив вас с Энтинусом, я понял, что чародеи не одинаковые.

Юноша сел и схватился за голову. Его настигло осознание.

– А если… Вдруг я ограбил такую же хорошую девочку как ты, которая никому не желала зла? Как мне искупить этот грех…?

– Все совершают ошибки.

– Ты не понимаешь! Я грабил всех без разбору… Молодых, старых, женщин, детей… – глаза бандита бегали из стороны в сторону.

– Прекрати, – Астра нахмурилась. – Прошлого не изменишь, хватит себя грызть. К тому же, хех, я не такая добрая, как ты думаешь.

– Согласен с офицером, юный Норенс. Люди часто говорят: «Слезами горю не поможешь». Только зря изведётесь, – поддержал носительницу Эфия.

– Агась, считай, что помогая мне, ты искупаешь вину, – улыбнулась волшебница.

– Спасибо…

Затушив костёр, офицер Росса и её спутник продолжили путь. Норенс гордо нёс сапог-котелок, совать ноги в «посуду» девочка ему не позволила.

– Куда мы направляемся?

– Фляги наполнили, скрывающее заклятье накинула… А? Хочу ещё раз к полу-драконам наведаться.

– С ума сошла?! Они же нас чуть не убили!

– Помнишь в чём заключается моя миссия? Мне придётся с ними работать, рано или поздно.

– Без армии я бы туда не сунулся…

– Главное помалкивай, говорить буду я.

– Скажи, твоё желание всех помирить, ну… Это на тебя так мои слова о важности родины повлияли?

В ответ Астра недовольно хмыкнула и ускорила шаг.

Остаток пути прошёл в молчании. Девочка замкнулась в себе, шла, беззвучно двигая губами. Сколько Норенс ни пытался завести разговор, всё было тщетно. Одиночество ему скрашивала охота. Во время привалов он разделывал туши и готовил, получая взамен кивок и короткое «спасибо».

На третий вечер, парню стало совсем одиноко, в голову полезли лишние мысли. Подойдя к Астре, он заглянул ей в глаза. Там за сонной пеленой зрачков мела вьюга. Когда бандит потянулся, чтобы прикоснуться к её щеке, та его остановила:

– Не стоит, юноша. Моя хозяйка не любит, когда к ней прикасаются.

– Э-эфия?

– Он самый. Офицер Астра изъявила желание учиться, и я поместил её сознание в виртуальный класс.

– Я… не понимаю ваших терминов.

– Оно и не нужно. Тебе достаточно знать, что с девочкой всё в порядке.

– Мы правильно идём?

– Подтверждаю. Со мной невозможно заблудиться. Я отслеживаю наше передвижение через орбитальные спутники.

– Как у вас магов всё сложно…

Вздохнув, Норенс уселся на камень. Эту ночь они коротали у того самого родника, где останавливались, убегая от полу-драконов. То же журчание, те же луны.

– Не печалься, моя носительница измыслила неплохой план.

– Может и меня посвятите?

– Это решать не мне.

Астра зажмурилась и прикрыла рукой глаза.

– Ой, как я устала. Уроки Эфии ещё хуже, чем в Академии. Есть что покушать?

– Да, вот, только сварил, – кивнул юноша, протягивая девочке сапог.

– М-да, надо будет обзавестись мисками… Ну чего?

Вид у парня был обеспокоенный. Мирянский ум не мог принять мысль, что спутница делит своё тело с кем-то ещё.

– Это действительно ты? Не Эфия?

– Ага, я, – сделав глоток, ответила Росса. – Неплохая похлёбка, но я бы посолила. Вы о чём-то без меня разговаривали?

– Как раз об этом. Ты вроде ты, и вдруг «Бах!», не ты. Мне… сложно.

– Привыкнешь. Учитель поставил передо мной трудную задачу, вот и работаю.

– Помирить всех будет не просто… Невозможно я бы сказал.

– Ц, это здесь причём? Мне ещё два экзамена сдавать, вот где болото! Столько нового… Гений не осилит. Пока не закончу, об Андропонии могу даже не мечтать.

Приняв у волшебницы пустой сапог, Норенс начал готовить новую порцию.

– Эфия говорит, что у тебя есть план, поделишься?

– Завтра увидишь. Если выгорит – войны не будет, – решительно произнесла Астра.

– Раз «имперцы о мире ничего не знают», ответишь на пару вопросов?

– Валяй.

– Артефакт у тебя на руке не демон, химеры на нас не нападают, драконы могут говорить… Получается, священники врут народу и никакой нечисти не существует?

– Как там было на сегодняшнем уроке…? «Людям не постичь истины. Выбери, кому верить, это и станет твоей правдой».

– Сложная мысль.

– Угум. К тому же не забывай, что церковь – это в первую очередь вид власти. Если святые отцы с полуслова поверят словам маленькой девочки и побегут менять постулаты, их мир рухнет. Меня проще на костре сжечь.

- И не важно, что твой учитель ангел…

- Именно. Люди верят в то, во что хотят верить. Инквизиция видит в Энтинусе еретика, ты – необычайно сильного мага, а я…

Девочка, зардевшись, потупила взгляд.

– …Суть в том, что через призму всеобъемлющей истины, все мы – неправы.

Спать волшебнице пришлось под скрывающим покровом. На утро её каналы души вздулись, а виски пульсировали. Выглядела она неважно. Поднявшись, она ткнула Норенса. Открыв глаза и увидев над собой растянувшееся в кровожадной улыбке, покрытое ожогами лицо спутницы, юноша чуть не вскрикнул от ужаса.

– Вставай, время пришло.

– Да…

Держась за бешено колотящееся сердце, парень сел. Астра стояла к нему спиной и методично разминала суставы. Он не знал, какой у девочки план, поэтому беспокоился. Больше всего, его напрягало то, что в этом «концерте» ему отведена роль зрителя.

Приготовившись, Росса приказала Эфии снять покров. Как и предполагала волшебница, драконы не заставили себя ждать. Вскоре лагерь окружили. Ящеры были злы, оружие подрагивало в их лапах. В бою с паладином Астрату они потеряли много сородичей и теперь жаждали крови.

– Сама приш-шла! – прошипел один из воинов.

Продолжая безумно улыбаться, юная дзе шагнула навстречу драконам. В душе девочки пылал огонь, изгоняя страх и неуверенность. Астре даже показалось, что её клыки увеличились и с них капает слюна. Подойдя вплотную к ящерам, она уткнулась грудью в ближайшее копьё.

– Ведите! Я иду к вашей госпоже! – во весь голос объявила волшебница.

Ящеры, шокированные поведением Россы, опустили оружие. Пройдя через толпу воинов, как мимо собственных слуг, маленькая волшебница направилась в сторону деревни. Норенс, раскрыв рот от удивления, поплёлся следом.

– Штаршая тебя на клочки порвёт, – бросил дракон, вызвавшийся сторожить человеческое дитя, когда они разбили лагерь на ночь. Это был высокий, мускулистый воин с головой ящерицы.

– Сначала мы поговорим. Два разумных существа всегда смогут поладить, не прибегая к насилию! – уверенно ответила Астра, за обе щёки уплетая похлёбку из котелка полу-драконов. От такой наглости её надзиратель аж присел.

– Ешли бы не прикаш, я бы убил тебя прямо шдешь.

– Знаю. Спасибо за сдержанность. Думаю, вашей госпоже интересно, зачем я пришла.

– Не гошпоша она мне, Штаршая, да и только, – ящер сплюнул. Помешав похлёбку, он щедро добавил туда несколько кусков мяса.

Росса села рядом с драконом, словно они друзья. Остальные воины держались поодаль, лишь изредка бросая косые взгляды.

– Ты всю жизнь провёл в лесу? В других местах не бывал?

– Ишпытывашь моё терпение? – от напора волшебницы ящеру стало не по себе.

– Слушайте, не сочтите за грубость, но давайте общаться мыслями? Я ещё столько хочу спросить!

У дракона начала дёргаться скула.

– Ну пожалуйста! – девочку прямо-таки переполняли эмоции. – Я могу создать общий телепатический канал!

Волшебница прислонилась к воину. Дракон, не выдержав её умоляющего взгляда, сдался. Он был готов на всё, лишь бы к нему перестали липнуть.

[Эфия, твой выход! Надеюсь на тебя!] – отдала команду Астра. Норенса тоже включили в список слушателей.

[Как вас зовут?]

[Плато́я Меле́тиас]

Через телепатию голос ящера напоминал глубокий баритон профессора Академии.

[Какое красивое! Оно что-то значит?]

[Прояви уважение и представься в ответ], – словно на светском рауте парировал Мелетиас.

[Зовите меня Росса, просто Росса.]

Дракон недоверчиво прищурился, у него были такие же глаза цвета рапса с вертикальными зрачками, как и у сородичей.

[Моё имя означает: «исследователь полей». Я люблю природу, всё в ней. В городах мне не место, другие расы видят в этой морде зверя.]

– Они не правы! – выкрикнула Росса, подскочив на ноги. – Вы добрый и мудрый! Уверена, узнай они вас поближе, мигом бы изменили своё мнение!

[Глупости…] – отвернувшись пробормотал ящер.

Закончив донимать Платою, Астра принесла Норенсу миску похлёбки. Юноша всё это время прятался за деревом, стараясь быть максимально незаметным.

– Выходи, они милые, – улыбнулась волшебница, наблюдая, как юноша набивает живот.

– Кому как, офицер Росса, ей богу! – нахмурился Норенс. – Вот решит «Старшая» нам животы вспороть, по-другому запоёшь.

– Не решит! – закатила глаза Росса. – Знаешь, у меня прозрение! Надо быть, как учитель, сильным и уверенным. Тогда любые препятствия нипочём!

Девочка раскинула руки и случайно задела проходящую мимо воительницу.

[Прошу прощения!]

Дракониха, несла к костру здоровенную рыбину, разговаривать с чужаками ей не хотелось. В ответ на поклон девочки, она презрительно фыркнула.

– Ого, Норенс, гляди, у неё хвост!

Сзади, чуть ниже пояса, у воительницы действительно был длинный хвост, покрытый серым мехом. Внимание Астры мигом переключилось и её руки потянулись, чтобы потрогать…

Бросив добычу, женщина-ящер быстрым движением приставила меч к горлу волшебницы.

[Сдохнуть хочешь?] – взгляд драконихи, источал холод всех ледников мира. – [Не моя вина, что прадед предпочитал животных своим сородичам!]

Сын Запада хотел встать, защитить девочку, но выписав себе мысленную пощёчину, одумался.

– В-вы не подумайте, я над вами не смеюсь…!

Клинок уже порезал кожу Россы, пустив тонкие струйки крови.

– …В смысле, это ведь замечательно…! Я не про вашего прадеда, а про хвостик… Вот бы у всех они были!

[Чокнутая…]

Поджав губы, воительница, стряхнула кровь с клинка и убрала его в ножны.

– Видишь! – волшебница подбоченилась. – Если к ним по-доброму, то добро обязательно вернётся!

– Ты сошла с ума… – вздохнул юноша. – Тебя чуть не обезглавили!

Астра его не услышала. Вытирая кровь с шеи, она наблюдала, как дракониха несёт добычу к костру.

– Вот бы и мне такой! Я бы так же элегантно им размахивала!

Голос Россы дрожал. Норенс видел испарину у неё на лбу, видел, как дрожат губы. Пусть его спутница и храбрилась, скрыть ужас полностью она не смогла.

– У тебя глаза как у покойницы.

– Пустяки. Я справлюсь. Дай мне время.

Расстелив свою мантию подле костра, девочка легла и тут же уснула. Ящеры не обращали на них никакого внимания: чистили оружие, собирали припасы, перешёптывались. Бандит не знал, секретничали они, или боялись разбудить маленькую, человеческую волшебницу.

Астра смогла создать если не дружественную, то хотя бы нейтральную атмосферу. По крайней мере их с Норенсом не хотели убить. Поведение девочки в последние сутки вызывало у юноши массу вопросов. Слишком уж сильно она изменилась. «Уж не Эфия ли это? А вдруг наруч поглотил её?» – такие мыли крутились в голове бывшего дворянина. Сидя за деревом, сын Запада вслушивался изо всех сил. От химер веяло опасностью, он не хотел, чтобы его зарезали во сне. В итоге, усталость взяла своё и парень провалился в забытие.

Спал Норенс плохо, даже малейший шорох заставлял его проснуться и схватиться за меч. Два года назад, сбежав из приёмной семьи, юноша впервые заночевал на улице, без защиты и крыши над головой. Тогда ему было четырнадцать, а вокруг раскинулся тёмный, чужой город, полный опасностей и снующих туда-сюда крыс. Забившись между ящиков и мусора, позади какой-то забегаловки, парень сидел прямо как сейчас: рука сжимает эфес меча, один глаз приоткрыт. Толку от оружия было мало, но привычка, выработанная ещё в столице, никуда не делась. Норенсу оставалось лишь верить в пышущую дружелюбием спутницу.

Шуршащая тишина прошла, утро принесло облегчение. В суете сборов юноша чувствовал себя спокойнее. Наблюдая за драконами, он вздрогнул, когда на его плечо опустилась рука.

– Идём? – спросила Астра.

– У-угу…

К своему стыду, он умудрился перепутать маленькую ручку девочки с лапой ящера.

– Ты не выспался?

– Пожалуй… – лицо юноши скривилось в страдальческой улыбке.

– Ох! А я спала по-царски! Хоть и на голой земле считай, а выспалась! Уже успела умыться и позавтракать. Принести тебе чего-нибудь?

– Нет, спасибо. Убегать, в случае чего, легче на пустой желудок.

Весь оставшийся путь до деревни полу-драконов Росса вышагивала впереди всех, гордо задрав подбородок. Норенс же, наоборот, понуро плёлся позади, не в состоянии понять, где спутница берёт столько сил.

[У меня плохие новости, офицер], – обратился к носительнице артефакт.

[Не сейчас, я почти справилась!]

[И всё же, как система поддержки, обязан сообщить: ваш организм на пределе.]

[Сколько у меня времени?]

[До необратимых повреждений – не больше пары часов.]

Сжав кулачки, девочка прибавила шаг. Она уже видела деревянные домики.

[Сделаем это!]

Госпожа-дракониха, или как её называл Платоя Мелетиас, «Старшая», стояла у костра вместе с несколькими соплеменницами. Близилось время обеда и огромный котёл позади них исходил белёсым паром. Заметив Астру, колдунья вновь попыталась вонзиться в её мозг телепатией, но на этот раз у неё не вышло. Отбив волну магии, Росса развернула свою телепатическую сеть. Это должны были быть мирные переговоры, а не тайный диалог двух волшебниц. Слышать должны были все.

[Красновласый агнец, с рыцарем своим пришла. Не убоялась, после горя нам причинённого.]

Пропустив сквозь себя боль утраты, чтобы настроиться на нужный лад, девочка тихо произнесла:

[Соболезную, всем вам. Терять близких… тяжело. И всё же, я верю, что насилие – не выход.]

Стоя среди драконов, Норенс увидел кратер в том месте, где стоялая телега Астры. Драконы сдержаны, они во всём полагаются на мудрость старших, но стоит им впасть в ярость… Разделившись с Россой перед домиком Энтинуса, юноша прыгнул в кусты и затаился. Он видел, как ящеры остервенело бросались на щиты инквизиторов, как падали, пронзённые копьями, как умирали на руках товарищей. Казалось, ничто не способно было поколебать их решимость, пока среди лязга металла и криков не пронеслась телепатическая волна: «Отступите!». Это была она, дракониха с белой чешуёй. Её слово для них – закон.

[Говори же, пока в раздумьях жизнь твоя не кончилась.]

[Видите ли, я… С чего бы начать…]

До волшебницы слишком поздно дошло, кто перед ней. Составить предложения так, чтобы дикая колдунья поняла каждое слово… В голову Астры приходила одна мысль за другой, и все были отброшены. В итоге, она решила говорить прямо, как есть:

[Я собираюсь примирить империю с гномами, с вами, со всеми! Эту миссию, прислушавшись к моему желанию, выдал мне учитель!]

[Не в те двери ты стучишь, наивная овечка. Вражду лелеют люди, к ним иди.]

[Я маленькая, к тому же девочка… Прошу вас, госпожа, станьте моим голосом, помогите предотвратить войну.]

Лицо колдуньи растянулось в улыбке.

[Видеть древнего дракона своим послом желаешь?]

[Да. Грядёт война…]

[В столице вашей зла рассадник, погибну я, ступив за стены.]

[Не в столицу, а к моему дядюшке, магистру Дитя Истины.]

[О, так значит тот старик хитрющий, с кожею облезлой, тоже Заубер?]

[Вы знакомы?] – удивилась волшебница.

[Мы повстречались у ручья, где воду набираю я. Явился он подобно тусклому видению тумана. Представился и вежлив был, а после растворился.]

[О ч-чём вы говорили?]

На Россу накатила слабость, перед глазами поплыло. Искусственная эйфория прошла, внутренности сжало чувство, что всё зря, что вся её возня бессмысленна.

[Как и с тобой, о мире. Поболее тебя маг был красноречив, поболее тебя мечтатель. Утопию создать желал, да всех в ней утопить. Страну без войн построить, где каждый будет мирно жить.]

[Что вы ответили ему?]

Дыхание Астры начало сбиваться, у неё поднялась температура.

– Ответила, што это бред! Люди – швери, им неведом мир! – ошарашив соплеменников, крикнула колдунья вслух.

– П-пожалуйста… Если вы мне поможете, то я… С силой своего покровителя…

У девочки подкосились ноги, Мелетиас едва успел её поймать.

– Што ш ней? – испуганно спросила дракониха. Ответа не последовало.

Присев рядом с волшебницей, женщина-ящер положила руку той на лоб. Колдунье приходилось врачевать, но таких симптомов она раньше не видела. Астру трясло, она вся горела и кашляла жёлто-зелёной жижей.

[Она… умирает. Я не могу помочь], – заключила Старшая.

[Я могу. Закатайте девочке рукав до локтя. На левой руке], – прозвучал в телепатическом канале голос Эфии.

[Кто ты?]

Госпожа-ящер осмотрелась, пытаясь найти собеседника.

[Боюсь мы не в том положении, чтобы вопросы спрашивать. Если не начать лечение сейчас, жизнь девочки закончится.]

Сжав зубы, колдунья сделала, как попросил артефакт.

[Видите чёрный наруч? Отлично. Сожмите его покрепче и не отпускайте. Будет больно. Я возьму немного вашей маны, а ещё крови и лимфы.]

Дракониха не посмела ослушаться. Неизвестный собеседник говорил уверенно, это успокаивало.

[Назовитесь.]

[Митрия.]

[Добавляю гостевого пользователя для проведения экстренной реанимации.]

Из наруча, в ладонь колдуньи вонзились сотни игл, жадно выкачивая силы. Перед глазами драконихи появились несколько информационных окон, отслеживающих сердцебиение, давление крови, состояние органов и многое другое. Будучи связанной с иномирным творением, Митрия понимала всё. Сама суть Эфии, одновременно и завораживала её, и пугала. Дела у Россы были хуже некуда, она могла умереть в любой момент. Кожа девочки побелела, под глазами проступили синяки.

[Прекрасно], – всё тем же спокойным тоном произнёс артефакт. – [Расстегните три верхних пуговицы на блузке пациентки и положите другую ладонь чуть ниже её ключицы. Мне придётся временно остановить сердце девочки.]

[Убьёшь её?!]

[Повторяю: это временная мера. Пока я работаю, минимальный кровоток будет осуществлять ваше сердце. Дышите глубже.]

Стоило Митрии положить вторую ладонь туда, куда попросили, её пронзили такие же иглы. Для терминала тело хозяйки было подобно пластилину. Он мог изменять его, как заблагорассудится. Говоря: «немного маны и крови», неизвестный явно преуменьшил. Колдунья зажмурилась. Она чувствовала, как теряет сознание.

Со скоростью, недоступной разуму смертных, Эфия удалял мёртвые клетки и стимулировал деление новых. Митрию бросило в жар, на лбу проступил пот, душа Старшей начала перегреваться. Подключённая к артефакту, она не могла поверить в то, какой силой и какими союзниками обзавелась её новая знакомая. Дракониха даже на миг поверила, что долгожданный мир, наконец, возможен. Если, конечно, эта маленькая человеческая волшебница выживет.

Массивные, обитые золотом врата кафедрального собора с шумом распахнулись. На пороге, облачённый в доспехи цвета обсидиана стоял паладин Астрату. Его лицо было чернее тучи, а взгляд преисполнен стыда.

– Подойди, сын мой, – подхваченный эхом приказ, продолжал повторяться, постепенно стихая, превращаясь в шёпот.

Сжав кулаки, командир первого легиона шагнул внутрь. Длинный путь к алтарю – это путь на встречу с Богом. Высокие своды, исписанные знаменитыми иконописцами, саркофаги с мощами святых, инкрустированные драгоценностями, бесчисленные свечи. Всё в этой зале пылало богатством и славой. Нутро паладина сжалось от окружающего его величия.

У алтаря Астрату ждал архиепископ человечества, тот, чьими устами говорит Всевышний. Одетый в расшитую золотом рясу, он бросил на подчинённого полный неудовольствия взгляд. Подойдя к ступеням, чёрный рыцарь упал на колени.

– Ваше Святейшество, я оплошал! Господь покарает меня!

– И будет прав, – на иссохших щеках старика заиграли жвала.

– Да очистит пламя грехи мои! – паладин опустил голову.

– Твой долг – борьба со злом. Как смеешь ты бежать, не искупив вины? Я запрещаю тебе умирать, пока не исполнишь свой долг, или не видать тебе кущ райских!

– Благодарю! Спасибо, Ваше Святейшество! – Астрату со всего маху ударился лбом об пол.

– Я прочёл твой отчёт… Что это за ересь?! – архиепископ в гневе сплёл изъеденные артритом пальцы. – «Нас атаковали разумные химеры»? Как это понимать?!

На вопрос Божественного глашатая, чёрный рыцарь издал жалобный стон. Для этой беседы, главную залу освободили от прихожан и священников. Лишние уши им были ни к чему.

– Слушай же, синь[1], на всём свете нет существ равных нам, людям. Разум – амброзия, дарованная Господом. Всё иное – наваждение злой, противной Богу силы.

– Я понял вас, простите, мои глаза застлала пелена.

– Как велика милость Всевышнего, так и мы прощать должны. Тебе не удалось победить зло, как и спасти свою дочь…

– Ваше Святейшество, я прозрел! Эта юная дева пала во грехе, она защищала еретика! – взвыл чёрный рыцарь, продолжая елозить по полу разбитым лбом. – Увидев, чем стала моя плоть и кровь… Я от неё отрёкся!

– Знаю, именно поэтому ты сейчас здесь, а не на плахе, – морщинистые губы архиепископа растянулись в некоем подобии улыбки. – Иди же, закончи начатое! Исчадье, что ты породил, не должно больше омрачать взор Божий!

– А её презренный учитель? – Астрату, наконец, решился поднять глаза.

– Во время утренней молитвы явилось видение мне! Нет больше падшего мага, нечистый забрал его душу!

– Во славу Его! – крикнул паладин и удалился, не показывая спины.

В дальнем углу залы колыхнулись занавески и из-за них показалась рука, украшенная перстнями чудесной красоты.

– От магов – одни беды, не находишь?

– Совершенно с вами согласен! – раболепно ответил глашатай Бога, хромая в сторону собеседника.

– Волшебники должны служить империи, быть инструментом, а не вольными купцами. То, как Обозревающий Небеса ведёт дела… Это никуда не годится. Его люди, как и всё, что находится на территории Лампары, принадлежит нам.

– А территория империи – везде, где солнечный свет дарит жизнь! – подпел архиепископ.

– Я подготовил указ, позволяющий моим людям свободно проникать в любые помещения гильдии магов и обыскивать любого её члена. А если их глава посмеет противиться – отправится в яму, так же, как и прошлый лорд Запада.

– Все именно так, как вы говорите, Ваше Императорское Величество.

Открыв глаза, Астра увидела незнакомую комнату. Обстановка была небогата: потрескавшаяся мебель разных цветов, украшения из костей животных и людей. Напоминало лачугу престарелой ворожеи, чья слава прошла с появлением светского волшебства. Девочка хотела встать, но тело было тяжёлым, как колода.

[Доброе утро, офицер], – поприветствовал хозяйку артефакт.

[Всё… получилось?]

[Не без последствий, но да, ваш план сработал. Впредь же, прошу, избавьте меня от необходимости вас травить. Это прямое нарушение моих функций.]

[Мне нужна была эта сила…]

[Чтобы унять страх и «полюбить всё на свете», вы потребовали, чтобы я синтезировал препарат, вызывающий искусственную эйфорию. Вы находились в этом состоянии почти сутки и ваши клетки начали умирать от интоксикации. Это не сила, а бред наркомана, офицер. Будьте любезны, черпайте храбрость в другом месте.]

[Тьфу, зануда.]

[Я обязан просчитывать все варианты. А если бы Митрия не оказалась столь сердобольна?]

[Н-да, сразу видно, мужик. Она в первую очередь мать, я заметила это ещё в нашу первую встречу. Страдания ребёнка для неё невыносимы.]

[Получается, вы это нарочно?] – в голосе Эфии проклюнулись нотки удивления.

[Ага, верно. Не ожидал? Взрослые вечно притворяются, строят из себя невесть что, а на деле… Пройти мимо «умирающего котёнка» не каждый сможет.]

[Вроде маленькая, а уже такая коварная], – усмехнулся артефакт.

Рядом что-то скрипнуло и у Россы сердце в пятки ушло. Повернув голову, она увидела дракониху, лежащую на соседней кровати.

[Очнулась, наконец, овечка?]

– Угум… – тихонько ответила снедаемая страхом волшебница.

[Спокойно, офицер, госпожа-ящер не слышала нашего разговора. Я со всей ответственностью подхожу к разделению телепатических каналов.]

[Ужасная болезнь тебя настигла, недуг такой неведом мне.]

[Моя носительница обзавелась силой, которую не способна контролировать, перенапряглась.] – пояснил за Астру Эфия. Он знал – врать хозяйка не умеет.

Митрия поднялась и присела на край кровати Россы. Очарованная артефактом, она нежно провела по нему когтями. В одном лишь халате, без украшений и головного убора, дракониха выглядела женственней чем прежде. Короткие белые рожки и белая же чешуя только подчёркивали её шарм.

– Прошу, перестаньте. Меня беспокоит ваш интерес к моей персоне, – вслух произнёс артефакт.

[Знания и мудрость – мага клинок. Как не польститься.]

– Я принадлежу офицеру Россе. Иного не рассматриваю.

[Какой преданный…] – колдунья поникла.

– Вы мне поможете? Будете говорить от моего лица? – решила вмешаться в разговор волшебница.

Взглянув на девочку, Митрия ахнула. Лазурные глаза волшебницы обзавелись вертикальными зрачками, а над бровями проклюнулась чешуя. Прикусив нижнюю губу, дракониха вышла.

– Что это с ней? – спросила Астра.

Вместо ответа, Эфия развернул перед лицом хозяйки небольшое голографическое зеркало.

– Ого! Я теперь дракон?! – вертя головой из стороны в сторону, восторженно воскликнула девочка.

– Частично. Кровь драконов – особенная, об этом я уже говорил. Её можно переливать кому угодно, отторжения не будет. Их называли бы идеальными донорами, если бы не одно «но». Реципиент[2] не только «становится драконом», но и подвержен хаотичным мутациям, многие из которых летальны.

– Значит…

– Беспокойство избыточно. Раз уж мне выпала уникальная возможность сделать вас сильнее, я взял от ящеров лучшее и отсёк лишнее. Именно поэтому вы сейчас не ш-шипите, – артефакт так и распирало от гордости.

– Хах, а ещё меня коварной назвал, шельмец.

У девочки вновь начали слипаться глаза. «Сон лучшее лекарство» – как сказали бы бонны.

Эфия подошёл к лечению подопечной со всей ответственностью. Скованная волей артефакта, она не могла и пальцем шевельнуть без его разрешения. Как девочка ни капризничала – иномирный гость остался непреклонен. Чтобы развеять скуку хозяйки, Эфия выдал той доступ к незасекреченным архивам Андропонии. Из них, бывшая дворянка узнала детали войны с Великим Злом и о подвигах народа дзе. Носительница, конечно же, многого не понимала и артефакту приходилось объяснять, но по долгу службы он не жаловался.

– Ну и история! Ух! Сестра Энтинуса – великолепна! Всё, я решила: с завтрашнего дня будешь учить меня всему, что умеет Ланчиссия!

[Прежде экзамены сдайте.]

– Вот вечно ты так! Опекаешь меня сверх меры, а в архивах другое сказано! Дзе вон, по разным мирам путешествуют, останавливают войны и эти… как их…

[Катаклизмы.]

– Вот! Именно! Они постоянно жизнью рискуют, а мне ты за маленький трюк с препаратом всю плешь проел!

Эфия удручённо вздохнул.

[Вы слишком впечатлительны. Общедоступные архивы приукрашены, чтобы привлекать новых рекрутов. Прежде чем «играть на лимитах», пройдите соответствующую подготовку. А пока можете считать пожалованный главкомом титул формальным.]

– Зануда.

Вечером четвёртого дня артефакт разжал свои «тиски» и Росса первым делом побежала к зеркалу.

– Ого, смотри, какая на мне ночнушка, белая-белая.

[Судя по крою и фасону, её сшили гномы.]

– Оно и понятно, вряд ли у ящериц прядильный станок найдётся. Красивая, хорошо с волосами сочетается. Они ещё краснее стали, ты заметил?

[Вижу. Насколько мне известно, это особенность твоего народа.]

– Ага, но только у женщин. Чем сильнее волшебница, тем краснее становятся волосы. Я когда в замке дядюшки жила, была жёлтой, как цыплёнок, а сейчас… Некоторые пряди прям бордовые!

Приблизившись к зеркалу, Астра ковырнула ногтем чешуйку на лице.

[Оторвать не выйдет, это теперь часть вашего тела], – усмехнулся артефакт.

– Я и не пытаюсь! Просто прове-ря-ю…

Боковым зрением волшебница заметила движение. В комнату без стука вошёл Норенс.

– Слышал тебе уже лучше…

Издав пронзительный вопль, девочка метнула в него шарик плотно сжатой маны. Увернувшись от заклинания, грозящего отправить его на встречу с отцом, юноша в ужасе рванул к выходу.

Вбежав на крик, Митрия обнаружила разбитую магией вазу и плачущую под столом Россу. Догадавшись, что произошло, дракониха присела рядом с девочкой.

[Прости его. За дни, что отдыхала ты, он весь извёлся.]

Женщина-ящер нежно погладила Астру по голове.

– Гад…! Как можно вламываться в комнату леди…?! Даже дядя себе такого не позволял… Увидел меня… Ночнушка полупрозрачная, под ней ничего нет! Леди положено быть невинной!

[Переживать ты не должна. Уверена, секрет он сохранит.]

Волшебница подняла на Митрию полные слёз глаза, ей не давал покоя один вопрос:

– А где меня переодевали? Ну… после операции.

[Здесь же. Подруги помогали мне.]

Поддавшись порыву, Старшая обняла Астру. Её щека, такая тёплая, напомнила девочке о маме, вызвав нескончаемый водопад слёз.

[Ничего, ягнёночек, мы победим. Взойдут побеги мира, пеплом наших врагов питаясь.]

Дракониха не могла больше злиться на внучку, пусть и ненавидимого ею мужчины. Прошлое поведение теперь казалось ей ребячеством.

Утро выдалось ясным. В солнечных лучах, переливаясь, кружились пылинки. Услышав, что Астра уже разговаривает с Эфией, Митрия вошла с охапкой постиранной одежды. Выглядела дракониха обеспокоенно. Положив одежду на соседнюю кровать, колдунья принялась осматривать девочку.

– Беспокойство избыточно, – вслух произнёс артефакт, проявляя профессиональную ревность. – Состояние моей пациентки хоть и далеко от идеального, однако стабильно.

[В ней кровь моя.]

Митрия осторожно прощупывала каждый миллиметр тела девочки. Росса мило ей улыбалась. Волшебница знала: разговор можно оставить помощнику.

– Кхм… Однажды вы доверились мне, поверьте и сейчас. Её ДНК изменилось ровно настолько, насколько позволил я.

Астре подумалось, что будь у Эфии человеческое тело, он непременно задрал бы нос от гордости.

[ДНК…? Правда ваша… Хитросплетений звёзд дикарке не понять.]

Колдунья поникла и настала уже очередь девочки её обнять:

– Спасибо вам, Митрия. С тех пор как улетел наставник, я чувствую себя такой слабой и беззащитной…

Глаза Россы наполнились слезами. Слишком много всего произошло за минувший месяц. Ей некому было поплакать в жилетку.

[Улетел?] – удивилась Старшая.

– Угу, на большо-ом таком, железном корабле.

– Если позволите, – взял слово Эфия. – Чтобы не мучать вас долгими речами, я представлюсь: советник Верховного Командования Андропонии, искусственный интеллект, Эфия Дзе.

[Союзников выбирать ты научилась], – глаза Старшей расширились. – [На Их дитя напали мы, какую кару звёзды нам несут?]

– Вопреки расхожему мнению, дзе не бросаются мстить всем без разбора. Отнюдь, мы благодарны вам за то, что преподали урок нашему будущему офицеру. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество, – опроверг страхи драконихи артефакт.

– Подождите, вы говорите так, как будто знакомы, – обижено произнесла волшебница. Ей показалось, что про неё забыли.

– Боюсь, из всех жителей этого мира, о «космических колдунах» не слышали только имперцы, – иронично подметил Эфия.

[Спросить хочу, гость иномирный, можно ли девочке дом покидать?]

[Да, вполне. Остальное исцелю по дороге.]

– По дороге куда?!

Россе начало казаться, что наруч и Митрия нарочно её игнорируют.

[Одевайся и выходи, сюрприз тебя ждёт], - сказав это, женщина-ящер ушла.

Снаружи собралась вся деревня. Колдунья рассказала сородичам, какую миссию звёздные странники возложили на человеческое дитя. Лица ящеров и людей сияли улыбками, каждый из присутствующих хотел, чтобы она предотвратила войну.

Спускаясь вниз по лестнице, Астра чувствовала себя императрицей, выходящей к народу. Девочку вновь охватила эйфория, однако в этот раз – настоящая. Старшая стояла среди толпы, держа поводья странного существа. Внешне зверь напоминал дракона из книжек, но без крыльев. Переминаясь на четырёх массивных лапах, он недовольно фыркал: упряжь и седло ему сильно не нравились.

[Идём дитя, не бойся. Грегор диковат наружно, но нежен изнутри], – позвала Митрия, силой удерживая вожжи. – [Слов не понимает он, телепатию используй.]

– Эм…

Астра шагнула к существу, и оно утробно зарычало, обнажив острые как бритва клыки. Подавившись воздухом, она отпрянула. Страх и неуверенность вернулись… Нет, они стали даже сильнее. От взгляда зверя, преисполненного жаждой крови, её внутренности покрылись ледяной коркой. Росса поняла, почему Эфия так на неё злился. Всего раз попробовав препарат, она, казалось, утратила храбрость и упорство, которыми гордилась, стала зависима. Её воля угасла…

[Грегор! Пугать нашу гостью не смей!] – тоном строгой матери осадила дракона Старшая. Под осуждающим взором колдуньи Грегор поджал хвост, превратившись из опасного хищника в милого питомца.

[Ч-челавека… боится?] – зверь виновато опустил морду. Его слова звучали глухо и прерывисто.

[Смелей, ягнёночек, я рядом.]

Астру объяла злость, злость на саму себя. Ей всю жизнь приходилось бороться. Если и собственное тело перестанет слушаться… Этого юная дзе допустить не могла. Энтинус учил её обращаться с химерами, зверю нужно показать силу. Сжав кулаки, волшебница высвободила ману.

Решимость девочки «оттаяла», приблизившись к дракону, она погладила того по голове. Теперь, юная дзе, наконец, смогла его рассмотреть. Зверь был крупным, больше полутора метров в холке. Его покрытые серым мехом макушка и спина интересным образом гармонировали с бурой чешуёй. Вконец осмелев, Росса принялась чесать Грегора, как собаку. Тот от удовольствия начал скрести землю, оставляя когтями глубокие борозды.

– Что он… кто он такой?

Митрия потёрла чешую над бровями, подбирая слова.

[Пока я не взошла на трон, мой род в соития вопросы не вдавался. Всё, что живёт – дарило нам детей. Этот малыш – бездумных предков плод. Я повелела избирать людей, чтоб разум расы сохранить, но эти дети… Бросать их – грех, родные нам они.]

[Кушать! Кушать!] – дракон крутился на месте, норовя задними лапами сорвать седло.

[Малыш, меня послушай], – Старшая поймала морду зверя и заглянула ему в глаза. – [Ты пойдёшь с этой девочкой, будешь возить её и защищать.]

[Грегор… мама…] – вырвавшись из рук колдуньи, дракон повернулся к одной из воительниц. Женщина-ящер улыбалась, прижав руки к груди.

[Не капризничай, милый. Будь большим взрослым драконом], – продолжила давить колдунья.

– М-может, не надо…? – неуверенно произнесла Астра. Она вспомнила, как её точно так же забрали из дома.

[Птенец гнездо покинет, в том жизни луч я вижу. Ему пора расправить крылья. С тобой поеду я, к дяде твоему на разговор.]

Старшей подвели другого дракона-зверя.

[Я тоже иду.]

Вперёд вышел Платоя Мелетиас, и прежде, чем Митрия успела возразить, добавил:

[Моё решение не изменит та, что старше на минуту.]

[Седлайте ещё одного младшего…]

[Нет, сестра, я пойду пешком. Воину не пристало обременять детей.]

Спорить колдунья не стала.

– Вы такой правильный, – Росса уважительно кивнула Мелетиасу.

К девочке неуверенно подошёл Норенс. Юношу терзали смешанные чувства. Астра его чуть не убила, но вид красновласой красавицы в ночной рубашке горячил молодую кровь. Заметив парня, волшебница положила руку тому на плечо. Сын Запада невольно вздрогнул.

– Грегор не повезёт того, кто не попросит его телепатией, поэтому поедешь со мной…

Внезапно, спутница начала разговор спокойно, словно забыла об утреннем инциденте.

– …но! Если, сидя сзади, ты хотя бы помыслишь об извращениях…

– Ни в коем случае, офицер Росса, – вытянувшись в струнку, отчеканил Норенс.

[Хороший мой, милый дракон, отвези нас в замок дядюшки, там тебя вкусно накормят], – обратилась девочка к зверю.

[Да! Грегор… он помогать… кушать… много кушать!]

Получив согласие ящера, волшебница неловко залезла в седло. Руку, поданную юношей, она вновь проигнорировала. Устроившись позади, сын Запада благоразумно схватился за седло, а не за талию девочки.

[Выдвигаемся!] – скомандовала Старшая, величественно восседая на своём «скакуне».

[1] Старый вариант слова «сын».

[2] Человек, которому переливают кровь от донора или пересаживают донорский орган.

Едва мирная делегация покинула деревню, как Грегор рванул вперёд, не разбирая дороги. Поводьев он не слушал. Астра прижалась к шее ящера, но ветки всё равно нещадно хлестали её по лицу, пока зверь галопом летел через подлесок.

[Стой!] – как можно громче крикнула девочка в канал телепатии.

Дракон остановился, а вот сердечко Россы успокаиваться не спешило, стремясь выскочить из груди. Повернув голову к всаднице, Грегор обиженно заскулил. Раньше на него никто не кричал. Спустя минуту их нагнали Митрия на своём младшем и Платоя. Полу-дракон нёс на плече Норенса, свалившегося ещё на старте.

[Плохая человека… Грегор больно…] – зверь крутился на месте, стараясь вытряхнуть звон из головы.

Девочка вспомнила свой первый сеанс мысленной связи с Энтинусом и ту боль.

[Хороший, милый малыш, я больше не буду кричать, обещаю], – извинилась за своё поведение волшебница.

[Ты обронила], – сказал Мелетиас, ставя сына Запада на ноги.

– Спасибо за доставку, – улыбнулась воину Астра.

[Грегор молод, связь с ним не теряй. Пусть ваши души в унисон поют], – подсказала Старшая.

– Он такой быстрый! – не могла надивиться девочка. Её лицо саднило, но восхищение зверем перевешивало боль.

– Это точно, – проворчал Норенс, потирая пятую точку.

Колдунья верно подметила: управление младшим драконом – дело тонкое. В голове зверя царил хаос. Лучик света, скользнувший меж листьев, или бегущий по своим делам зайчик, могли заставить Грегора прыгнуть в овраг. Чтобы поддерживать темп и направление, Россе пришлось обратить телепатический поток тихим, ласковым шёпотом, структурируя и упорядочивая мысли ящера. Это утомляло.

Спустя час Астра зажмурилась. Её затылок потяжелел, как после длинной лекции. Девочке захотелось разбавить путь разговором:

– До встречи с вами я и подумать не могла, что драконы такие…

Волшебница запнулась, не сумев подобрать слово, на что Митрия вопросительно заломила бровь.

– …в умах Лампарцев вы укоренились, как дикие, кровожадные животные, безмерное и неоспоримое зло. Даже в наших детских книжках каждый первый герой – драконоборец. Сама мысль, что с вами можно говорить… Скажу кому, у виска покрутят. Честно говоря, когда я сняла скрывающий покров, там, у родника, то думала, что меня порвут на тысячу маленьких девочек, а вы…

[А мы оказались слишком цивилизованными?] – усмехнулся Платоя.

[Почувствовав твоё явление, шок испытала я. Невероятный интерес во мне родился, «не навредить» приказ я отдала], – поправила брата Старшая, заработав от того укоризненный взгляд.

– Эфия – тяжелее любого из мечей. Думаю, драконы прониклись твоей идеей, увидев какую ношу ты на себя взвалила, – серьёзно произнёс Норенс, не подозревая о подковёрных играх своей спутницы.

– Жизнь дзе – война со злом и постоянный риск! – надулась от гордости девочка. – Чего стоит поход Ланчиссии на переговоры с принцем тьмы! Она была одна в стане врага, но не дрогнула! Вот сдам офицерский экзамен, совершу пару подвигов, ещё гордиться будете, что знакомы с такой великой волшебницей!

Возбуждение Астры передалось Грегору. Зверь встал на дыбы, чуть не скинув наездников.

– Не спешите строить воздушные замки, офицер. Вы уже пять раз завалили экзамен неофита, – мрачно подметил Эфия.

– Это всё ты виноват! Ты и твои проклятущие физика с математикой! Три дня кряду корпела над книжками, а толку ноль!

– Так вот, что ты шептала, когда мы по лесу шли! – догадался Норенс.

– Угум, именно. Артефакт поместил моё «Я» в светлую аудиторию и разложил передо мной книжки. Я каждую прочла, но почти ничего не поняла… Кстати, Эфия, что значит «Пятый класс»?

– Старая история. Когда-то давно на Андропонии школьная программа делилась на классы. Дети вашего возраста ходили в пятый.

– Они там что, все гениями были?! – всплеснула руками волшебница, Грегор поддержал её осуждающим рычанием.

– Относительно этой планеты – возможно. У вас ведь не все читать-писать умеют, а у нас даже тысячу лет назад это входило в обязательную программу. Сказывается уровень развития. Нынешние граждане Андропонии получают свой терминал искусственного интеллекта в пять лет. После чего, он или она считаются полноценными взрослыми.

– В пять?! – Астра не могла поверить своим ушам.

– Вы не ослышались. Мы ведь помним, что ребёнок наследует силу родителей? По меркам всех прочих миров дети дзе рождаются чудовищами, а слившись со мной обретают необходимые знания. Могут и заклинание написать, и кораблём космическим управлять.

– Вот оно как…

Губы девочки вытянулись тонкой линией, а в груди растеклась скверна.

– Никогда бы не подумала, что в двенадцать лет почувствую себя старой… Как я могла так отстать…? Митрия, могу я попросить вас об услуге?

[Проси, дитя], – видя метания Россы, Старшая была рада разделить её ношу.

– Пожалуйста, возьмите Грегора на себя. Я не я буду, если до приезда к дядюшке неофитский не сдам! Слышишь, Эфия, учи давай!

– Запускаю программу «виртуальный класс».

Голова волшебницы безвольно повисла, глаза затянула дымка.

Урок юной дзе затянулся, приходить в себя она не спешила. Несколько раз девочка чуть не упала с седла и Норенсу пришлось её держать. К вечеру путников настиг сильнейший ливень. Потянуло холодом, осень вступала в свои права. Девочка промокла, дрожала как осиновый лист, но не просыпалась. Презрев последствия, сын Запада обнял спутницу, закрывая собой от дождя и согревая. Обычно, строптивая волшебница казалась парню отталкивающей, однако спящая, она была такой нежной, такой манящей, что в мыслях юноши начали проступать не джентельменские нотки.

Тропинка петляла, драконы шли бодро, деревня приближалась, а там и до замка магистра рукой подать. Норенсу хотелось, чтобы путь длился вечно. Пусть по затылку барабанили ледяные капли, ему очень нравилось ехать в обнимку с Астрой.

Лес кончился, вместе с ним кончилось и спокойствие юноши. Девочка легонько дёрнулась и обернулась. Взгляд её драконьих глаз из-под нахмуренных бровок не предвещал ничего хорошего.

– Я-я грел тебя и только! – от страха переходя на фальцет воскликнул юноша.

– Слюну с подбородка вытри, прежде чем оправдываться. Накажу тебя позже, – усталым голосом сказала волшебница.

– Это правда!

– Угум, а в поясницу мне упирается эфес меча, да?

Тихий гнев Россы пронизывал сильнее ветра. Норенсу было бы легче, если бы она кричала. Он благоразумно слез с Грегора и пошёл рядом с Платоей.

Вдали уже виднелись огни. Путники притаились в кустах, чтобы выслушать план маленькой предводительницы.

– Я пойду одна, нужно подготовить дядю. Сидите тихо, не привлекайте внимания охотников. Как закончу, подам сигнал телепатией, но сначала…

Астра засучила рукав и направила раскрытую ладонь в сторону Норенса:

– Молния!

Юноша присел, закрыв руками голову, однако ничего не произошло. Тряхнув кистью, волшебница потупила взгляд на том месте откуда должно было вылететь заклятье.

[В построении начертания отказано: цель не является врагом], – механическим голосом отчеканил артефакт.

– Я не поняла, Эфия, ты совсем ошалел?

[Как система поддержки пилота, я, помимо прочего, слежу за психологическим состоянием своих носителей.]

– Думаешь, по-твоему, будет?! Фигушки! Натравлю на него Грегора…

[Ни в коем случае!] – хором крикнули Мелетиас и Митрия.

– Ну и ладно! Не слишком-то и хотелось!

Росса, фыркнув, отвернулась, а затем, размахивая кулаками в воздухе, пошла в деревню.

Астра:

Пф! Умные нашлись, пробу ставить негде! Я ведь легонько хотела, только проучить… И почему все защищают этого…

Внезапно в моей голове поднялся непереносимый вой. Звук шёл из канала телепатии. Всё тело налилось свинцом, как тогда, в доме ящерицы. Не шелохнуться.

[Офицер, остановитесь, я не могу позволить вам пройти дальше], – сообщил Эфия.

Перед моими глазами появилась большая красная надпись: «Карантинная зона, выброс чёрной маны».

[Что ещё за чёрная мана? Агх… убери этот звук!]

[Прошу прощения, сирена была необходима, чтобы привлечь ваше внимание. Выключаю. В пункте вашего назначения я регистрирую отголоски войны с Великим Злом.]

[С тем самым?! Я должна предупредить дядю! Пусти!]

[Сожалею, но это невозможно. Для неумелой волшебницы вроде вас, столкновение с чёрной маной фатально. Я уже отправил сигнал тревоги на Андропонию, ожида…]

Почему артефакт запнулся, спросите вы? Потому что я в порыве ярости прокусила нижнюю губу! Кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, а я начала изо всех сил бороться со сковывающими меня тисками.

[Офицер…!]

[Я уже потеряла маму… Если из-за тебя, скот чертов, с дядей случится беда… Клянусь, я выкину тебя в ближайшую канаву!]

Чем сильнее я тужилась, тем больнее мне было. Казалось, глаза вот-вот лопнут. В тот момент, когда боль стала невыносимой, оковы пропали. Хах, видимо Эфия понял, что я не шучу! Экран наруча погас, словно говоря: «Поступай как знаешь». Ланчиссию он поди не сдерживает…

Собравшись с духом, я побежала в деревню. Возвращаться сюда после всего случившегося было волнительно. Я представляла себе трогательную встречу. Думала, что вбегу в замок с криком: «Я вернулась!», и бонны неодобрительно покачают головами, видя неподобающее поведение юной мисс. Реальность, к сожалению, как всегда, окатила меня ушатом ледяной воды. Мне в лицо дохнул смрад смерти. По улицам носились перепуганные ученики магистра, а на лицах селян застыли маски ужаса. Внезапно к моим ногам бросился студент, поймал жирнющую крысу и убежал прочь. Я ажно вскрикнула.

Что здесь вообще происходит?!

[Эфия, найди дядю, сейчас же!]

Вместо ответа, перед моими глазами появилась мерцающая зелёная точка. Артефакт обиделся? Вот ещё! Инструментам иметь собственное мнение не полагается!

Судя по ориентиру, магистр находился на центральной площади. Что ему там понадобилось? С каждым шагом смрад усиливался, а людей становилось всё меньше. Стыдно признавать, но увидев дядю я едва не лишилась чувств. Колени подкосились, зубы застучали, а в горло будто кипятка плеснули. Дитя Истины… стоял ко мне спиной в центре омерзительнейшего магического начертания, внешний круг которого был выложен трупиками крыс, курочек, котят… Энтинус рассказывал мне, что Великое Зло гипнотизирует людей, подчиняет своей воле. Если магистр поддался злым чарам…

Со всех сторон доносились крики: «За что нам всё это?! Чем мы Господа прогневали?!». Сжав кулаки, я, стараясь реже вдыхать, пошла к дяде. Как дзе, клянусь, я сделаю всё возможное, чтобы спасти родного мне человека!

Глаза, доставшиеся Астре от драконов, даровали ей возможность видеть при любом освещении, но в тот момент ей хотелось зажмуриться. Всё вокруг вызывало у неё отвращение и ужас. Подавив рвотные позывы, девочка заставила себя смотреть. Это её будущее, часть работы дзе.

Рядом с магистром лежало мёртвое тело, мальчик. Над сыном, безутешно рыдая, склонилась женщина. Мать всё хотела коснуться мальчика, но эманации тьмы, клубящиеся над ним, пугали её.

Сглотнув, волшебница откинула капюшон и набрав побольше воздуха в лёгкие, громко и уверенно произнесла:

– Дитя Истины, я требую, чтобы вы объяснились, сейчас же!

– Проклятье! Просил же не мешать! – обернувшись рявкнул маг.

Лицо магистра искажала безумная ярость. Астра прищурилась, ожидая пощёчины. Дитя Истины хотел обрушить на помеху поток нецензурной брани, но увидев племянницу, поперхнулся.

– Отвечай, дядя! Что это за… ересь!

– Девочка моя… уходи немедленно, покинь это место!

– О! Какой вы, значит, добрый! Моего сына здесь бросить приказал, а своим бежать велишь?! – сквозь слёзы прошептала безутешная мать.

– Простите, ему уже было не помочь… – виновато сказал магистр.

– Ответь на мой вопрос, от этого зависит…

Слова Россы прервал грохот. С неба, низвергнулось огромное, металлическое яйцо. Земля содрогнулась. Капсула истаяла лазурными всполохами маны, явив мирянам гиганта, закованного в чёрный доспех. Незнакомец был два с половиной метра ростом. Глаза на его шлеме пылали, как рубины. Левую руку исполина украшала голубая пластина – Эфия. Оглядев место посадки, дзе снял со спины увесистое двухствольное ружьё и пошёл к магистру.

Нейроинтерфейс девочки, при взгляде на пришельца отразил следующую информацию: «Зорн Вуткриг. Пятый офицер Андропонии. Второй офицер боевого отряда».

– Прошу, подождите, вина дяди ещё не доказана! – стараясь заслонить старого мага своим маленьким тельцем, взмолилась Астра. Она хорошо понимала, зачем дзе прибыл, и какая судьба ждёт поддавшегося злу.

– М-м-м, – глухим басом протянул великан. – Так ты и есть Астра.

– Да… Кхм… Умоляю, послушайте…

Дитя Истины готов был со стыда сгореть, глядя, как племянница, вся в слезах, пытается защитить его, мэтра магии, да и просто старшего.

– Хорошо, я слушаю, каково твоё понимание ситуации?

– Ну… чёрная мана, она…

– Ясно, понимание равно нулю. Отойди и не мешай работать.

– Ситуацию понял я! – заявил магистр, теперь уже он закрывал собой девочку. – Позвольте мне спасти девушку-лису!

Только сейчас Росса заметила, над чем трудился Дитя Истины. На столе в центре начертания лежала девушка с пушистым рыжим хвостом. От лисы исходила та же чёрная дымка, что и от мальчика, однако жизнь в ней ещё теплилась.

– Я помогу дяде, вместе мы остановим выброс тьмы! – уверенно воскликнула Астра.

– Уверены, что справитесь? Ладно. Подожду, пока бедняга не испустит дух.

Зорн опустил ружьё и Дитя Истины с племянницей приступили к работе.

[Рассказывай дядюшка, чем помочь?] – телепатически спросила волшебница, чтобы продемонстрировать свои способности.

– Я напитал сей круг страданиями и горем. Мана наполненная ими – выталкивает зло, но вредит телу.

Мир вокруг Россы замер, а в голове прозвучало «Ускорение сознания запущено».

[Внесу ясность, офицер, если не возражаете. Энергия души переносит мысли, чёрная мана в этом деле особенно хороша. Она заполняет мозги людей мыслями заклинателя и разрастается, пожирая любую другую ману. Именно поэтому, мы, дзе, используем термин «заражение». Ваш дядя, без преуменьшения – гений. Он догадался, что напитанная до краёв сильными эмоциями синяя энергия не подвержена заражению. К сожалению, у его способа есть изъян: внутренние кровотечения.]

Время возобновило свой ход. Девочка, получив в краткий миг все необходимые знания, вскинула руки над пациенткой.

– Отлично, дядя, выгоняй зло, а я буду лечить!

Из ладоней девочки потекли спиралевидные нити: Эфия, подобно искусному хирургу обходил заражённые места, исцеляя очищенные. Юная дзе помнила завет учителя: «Не впускай свою ману в живых». Этим волшебница когда-то погубила птичку. Сейчас всё было иначе. Она работала на равных с многоуважаемым мэтром магии, делала то, о чём до встречи с Энтинусом не могла и мечтать. Воодушевлённая происходящим, Астра не обращала внимание на перегрев и тающий запас маны. Дыхание девушки-лисы стало ровнее. Дитя Истины был вне себя от изумления. Племянница смогла разжечь в нём пламя надежды.

– Сынок! – раздалось сзади, после чего на шее Россы сомкнулись зубы мальчика, которого та считала мёртвым.

Спустя мгновение прогремел выстрел. Чаша терпения дзе переполнилась, и он открыл огонь. Голова ребёнка, поглощённого тьмой, разлетелась в дребезги.

Волшебница повалилась наземь. Рана на шее пылала, а по телу струями растекался могильный холод. Где-то в глубине её души скрёб когтями неразборчивый потусторонний шёпот. Змеи тьмы сковали тело девочки, стремясь захватить контроль.

– Т-тре…вога… офи…цер… ра…нен… – Эфия, не в состоянии работать на чёрной энергии, захлёбываясь, звал на помощь.

На площадь начали стекаться люди. Их глаза были безжизненными, а походка напоминала марионеток в руках плохого кукловода. Несмотря на внушительные размеры, великан завертелся волчком, точно и экономно поражая одну цель за другой. Одна пуля – один уничтоженный мертвяк. Оставив лисицу, Дитя Истины бросился к племяннице. Он вскинул руки в магическом жесте, но был отброшен в сторону тяжёлым сапогом дзе.

– Никакой магии, заразишься! Зажми рану и жди, пока я закончу!

– Заражение офицера Астры достигнет терминальной стадии в течение трёх минут, смерть от потери крови произойдёт через две минуты. Напоминаю, её сознание ещё не было скопировано в мою базу данных, если не принять срочных мер, она будет потеряна навсегда, – сообщил терминал на руке Зорна.

Схватив первую попавшуюся тряпку, магистр зажал рану на шее девочки.

– Д-две… ми…нуты… – отсчитывал время Эфия.

Тряпка быстро пропитывалась кровью, и старый маг надавил ещё сильнее, удерживая в племяннице последние капли жизни.

– Че…тыре… ми… нуты…

Внахлёст грохоту выстрелов, запел боевой рог церкви. Приглядевшись, дзе увидел: на орду мертвецов с тыла напала центурия Астрату. Паладин привёл с собой больше сотни мечей. Получив новую, более простую цель, поглощённые тьмой люди, бросились на чёрных рыцарей.

– Спасибо, дед, дальше я сам, – произнёс воитель Андропонии.

Пользуясь краткой передышкой, звёздный странник отозвал доспех. Без брони он был не крупнее обычного взрослого. Опустившись перед Россой на одно колено, дзе направил два пальца ей в грудь и ехидно поинтересовался:

– Ну как, мелочь, жить охота?

Волшебница, улыбнувшись окровавленными зубами, неразборчиво прохрипела нечто вроде: «Тебя переживу». Её руки и ноги уже двигались сами по себе, а в каждой клеточке тела будто копошились черви. Ещё немного и…

– Очищающий разряд!

С пальцев дзе сорвалась красная молния. Астра закричала, выгнулась всем телом и затряслась. Будь здесь священник, решил бы, что в неё вселился дьявол. Сидящая рядом женщина, забрызганная кровью своего сына, так и подумала, но не посмела издать и звука.

– Она поправится? – наблюдая, как у племянницы закатились глаза, спросил магистр. Мешки под глазами от пережитого стресса делали его на сто лет старше.

– Хах, будто у неё есть выбор! Андропонианская медицина – лучшая во вселенной! – гордо ответил дзе.

– А её рана?

– Затянется. Даже следа не останется. Красная мана – лучше любого целителя.

– Отчего же вы, молодой человек, сразу не предложили помощь в лечении? – нахмурился Дитя Истины.

– М-м-м, – пришелец почесал холостяцкую щетину. – Может потому, что вы меня слушать не стали? Вопили что-то, дрожали от страха, вместо того чтобы думать. А насчёт «молодого» – эт вы зря. Я, как и Энтинус, прожил уже больше тринадцати веков.

Накатившее осознание, заставило магистра замереть с раскрытым ртом. Потрясение оказалось слишком велико.

Бой между рыцарями церкви и мертвецами продолжался. Под натиском их клеймор, головы нечистых падали как переспелые яблоки. Убедившись, что товарка поправится, Андропонианин встал. Его больше беспокоила армия «слуг Божьих», чем тёмные. Эфия поведал ему, какую опасность несёт Астре встреча с инквизицией. Следуя протоколу: «Спасение дзе превыше всего», он приготовился к бою.

Со стороны леса к ним прибежали драконы. Разномастные импульсы маны заставили Митрию ослушаться распоряжения Россы. Сойдя со своего «младшего», она остановилась на почтительном расстоянии от звёздного странника.

[Полезной ангелу желаю быть, приказы исполнять готова], – обратилась к Зорну Старшая.

– Здоровых в замок, мёртвых и всё чего они касались – сжечь. О больных я позабочусь сам. Астру связать.

– Связать? – удивился Дитя Истины.

В отличие от магистра, драконы вопросов задавать не стали. Паладин приближался, времени оставалось мало. Придя в себя, старый маг повторил приказы дзе ученикам и наёмникам, после чего принялся поливать всё вокруг волшебным огнём. Площадь охватило пламя. «Деревня – это её жители» – неустанно повторял себе магистр, глядя как Эфенди пинками вразумляет особо строптивых.

Выполнив свою часть работы, Дитя Истины обратился к пришельцу:

– Что делать с больными?

– Прежде нужно разобраться с врагом.

– Будет поздно…

– Значит будет. Всех не спасти.

– Дайте мне сначала поговорить с Астрату.

Звёздный странник, получивший отчёт о похождениях Россы, одарил старика вопросительным взглядом.

– Мне есть, что ему сказать.

Одолев марионеток тьмы, чёрные рыцари наводняли площадь, по пути добивая заражённых. Это приводило старого волшебника в бешенство. Дзе остался неподвижен, без своего массивного доспеха, он выглядел в глазах мирян обычным человеком.

– Требую выдать мне Россу-Белию и объяснить, что за мракобесие здесь творится!

Паладин нарочно не произнёс третье имя девочки.

– Ты не вправе требовать, здесь – моя земля, – огрызнулся магистр. Его руки дрожали, но голос остался твёрд.

– Земля принадлежит Господу! Не заставляй меня повторять!

Изнывая от нетерпения, Астрату замахнулся мечом на магистра, но тот его опередил. Незначительный щелчок пальцами остановил работу алхимической лаборатории под бронёй паладина. Командир легиона крякнул и повалился на землю.

– Эти доспехи разработал мой отец, я знаю их секреты. Умри же за то, что предал мою неразумную, но всё же любимую сестру. Ваш выход, господин ангел.

Пришелец повёл плечами, его аура вспыхнула, наливаясь бордовым. Воины церкви подняли щиты, но энергия Зорна, ветвясь алыми молниями, дикой гончей сорвалась с цепи. Хлынувшие во все стороны потоки силы прожигали броню и плоть. Даже мостовая под ногами звёздного странника начала плавиться. Сопротивляться такому напору было невозможно. Спустя несколько секунд, стоять остались лишь «космический колдун» и Дитя Истины. У ног магистра корчился в предсмертных муках паладин Астрату. Его тело умирало без чудесного эликсира.

– Как глупо, – хмыкнул Андропонианин, гася ауру.

Старый маг смотрел в даль. Горизонт светлел, пробивались редкие лучи солнца. То ли свет бередил ему глаза, то ли боль утраты, но на щеках магистра заблестели тонкие ручейки слёз.

– Что же… Кхм… Господин Ангел…

– Меня зовут Зорн Вуткриг. Зовите меня просто Зорн, без всяких «господинов».

Под ногами путников хрустел пепел. Догорающие здания провожали их, жалобным скрипом вывесок и ставен. После всего пережитого магистр прихрамывал, тяжело опираясь на посох.

– Получается, это вы принесли тьму в деревню?

– Выходит, что так…

– Мне нужны подробности.

Дитя Истины остановился и отпил пахучей жидкости из фляги.

– Эх, с чего бы начать…?

– С самого начала, хочу видеть картину целиком.

– Глядя на вас, мне, старику, действительно, только рассказы рассказывать, – удручённо сказал волшебник. – Я приехал в эту глушь по двум причинам. Первая: вырвать сестрёнку из лап соблазнов мирских, а вторая… ух, устал я что-то…

Каждый раз, когда магистру требовалось отдышаться, Зорн ждал без толики нетерпения.

– Здесь, недалеко, народ лис обитает. Я хотел наладить с ними мирный контакт. Наши-то иное задумали. Много лет народ против леса настраивался. Того и гляди грянет война.

Звёздный странник внимательно слушал рассказ, изредка кивая.

– Несколько дней назад с лесом что-то случилось. Он стал… темнее что ли. Звери все пропали куда-то, замолкли птицы. Вот я и отправился проверять. Нашёл девушку-лису там, где, как я думал, род её обитает. От неё уже исходила чёрная дымка. Я помочь хотел, понимаете, вылечить! Своими руками зло в деревню принёс, дурак старый!

Дитя Истины сжал кулаки, ему захотелось себя ударить.

– Бросьте старче, все совершают ошибки. Гораздо важнее, что вы не сбежали, не бросили своих. Уважаю.

– Прошу, помогите, мы должны уничтожить источник заразы!

– Естественно, но сначала, я приведу Астру в чувство, не зря же связать велел.

– На том и порешим, – магистр устало улыбнулся.

Путники подошли к замку, вокруг было пусто, ни души. За воротами начинался внутренний дворик, уложенный мягким кирпичом. Здесь мэтр магии учил студентов применять полученные знания в бою, а Эфенди муштровал подчинённых. Теперь же, брошенные впопыхах книги и магический инвентарь, стали немым напоминанием. Катастрофа случилась недавно, но даже воздух, казалось, успел пропитаться горем.

В самом замке смятение граничило с паникой. Много кого обожгло волшебным пламенем магистра. Ученики мэтра, вместе с боннами бегали от одного пациента к другому. Бинтов и горячей воды не хватало. Уцелевшие же, во весь голос канючили о сгоревшем доме и брошенной скотине. Нашлись и те, кто с умной миной осматривали людей в поисках заражённых.

Зорн с силой распахнул двери. На несколько секунд все замерли, воцарилась тишина. В числе застывших был и Норенс. Парень стоял с ушатом кипятка, его лицо пересекали четыре алые полосы. Митрия не пустила их с Грегором в деревню, однако по велению судьбы, он пришёл в замок одновременно с Астрой. Почувствовав в ранах юноши ману Россы, дзе, не задумываясь, двинулся к нему.

– Веди, – приказал Андропонианин.

Норенс видел такие глаза лишь раз, когда поднял меч на Энтинуса. Взгляд преисполненный силой и властью. Провожая Зорна, юноша сбивчиво поведал: девочка рвёт и мечет, не забывая при этом кусаться. Росса порвала три верёвки, пришлось цепь искать. О том, какие благородной мисс известны ругательства, парень решил умолчать.

– А ну пусти, в клочья порву! – пронеслось по коридору.

Зорн ускорил шаг. Зайдя в комнату, он застал до боли глупую сцену: юная дзе пискляво рычала, извиваясь на руках Мелетиаса. Древний воин-дракон с трудом удерживал девочку на месте. На полу лежала порванная цепь. Дитя Истины, увидев, как племянница пытается извернуться, чтобы укусить ящера, прикрыл рот рукой.

– Видите, живее всех живых, – усмехнулся пришелец. – С боевым крещением, сопля!

– Я тебе ***** обдеру, чтоб лыбится неповадно было! – с надрывом крикнула Астра.

Эфия на руке девочки тускло мигал, исправно работать на красной мане он не мог. Не имея возможности вырваться, Росса обложила звёздного странника благим матом. Магистр зажал уши от стыда.

– Пусти её, дракон, пусть попытает счастья.

Платоя вопросительно посмотрел на Митрию, та одобрительно кивнула. Получив свободу, девочка тотчас же кинулась на дзе, стремясь рассечь Зорна ногтями крошечной ручки. Отточенным движением, пришелец грубо схватил волшебницу за горло. Ноги Астры оторвались от земли.

– Сильный, да?! Взрослый?! – прохрипела Росса, заливая кисть Зорна слюной.

Как девочка ни старалась, она не смогла оставить на волосатой руке офицера даже царапину. Глубоко вдохнув, Андропонианин поглотил бушующую в Россе ману. Девочка, закатила глаза и обмякла.

– Вот так, поспи.

Передав товарку Митрии, пришелец вытер кисть платком и вышел.

В коридоре стоял гомон. Люди, возмущённые, что их дома сожгли, пришли высказать магистру свои претензии. Несколько, внушительного вида мужчин собрались под дверью и не сдерживаясь в выражениях требовали старого волшебника на разговор. Дитя Истины вышел, его лицо было чернее тучи, за прошедшие сутки ему не довелось даже присесть.

– Прошу, не гневайтесь. Я понимаю…

– Хватит болтать!

– Ты принёс болезнь!

– Наши дома сгорели! Плати нам, сейчас же!

– Твоя племянница одержима!

Атмосфера накалялась с каждой секундой. Мужики продолжали кричать, не позволяя магистру и рта раскрыть. Один из крикунов решил, что слов недостаточно. Дородный фермер потянулся, чтобы схватить мага за грудки. В этот момент, между ним и стариком возник второй офицер боевого отряда. Зорн схватил голову фермера, их лбы столкнулись. Хрюкнув, как боров, мужчина повалился навзничь. Остальных митингующих окатило подавляющей аурой.

– Готовы слушать? Прекрасно. Выброс тьмы – явление стихийное, никто не виноват. Ваш сосед сделал всё от него зависящее, чтобы спасти как можно больше душ. Понятно? А теперь бегом в главный зал, там рук не хватает!

Собравшиеся переглянулись, но не найдя в себе смелости огрызаться, поспешили удалиться.

– Благодарю, – прошептал Дитя Истины. Уставший и иссохший, он напоминал рваный флаг, жалобно колышущийся на посохе.

Небо затянули свинцовые тучи, не пропуская солнечный свет. Ливень, стихший вечером, утром разошёлся вновь. Астра спала в своей комнате. Под убаюкивающий стук дождя девочке снился кошмар.

Астра:

Кладбище. Густой туман блестит в робких лучах солнца. Я стою перед могилой мамы. Рядом Энтинус, офицер Зорн и девушка с волосами цвета пшеницы. Они пришли со мной, хотят поддержать. Минута молчания закончилась, и я обернулась, чтобы поблагодарить спутников… Почему мой голос не слышно? Я кричу изо всех сил. Ни звука. Я машу руками. Меня не замечают. Буквы на могиле тускнеют, расплываются. Спустя мгновение надпись вновь проступает: «Росса-Белия-Астрату фон Заубер, любимая дочь и племянница».

Ярко сверкали молнии, то и дело выхватывая из темноты коридоров образ старого волшебника. Вопреки здравому смыслу, спать Дитя Истины не пошёл. Ужасы тьмы лишили его сна и покоя. Шурша мантией, старый волшебник сновал по замку, как приведение.

Первый этаж мэтр отдал крестьянам. Оккупировав кладовые с вином и снедью, они сразу же перестали жаловаться. Удостоверившись, что сундуки с опасными диковинами надёжно заперты, магистр принялся осматривать прислугу на предмет заражения. Дел было невпроворот. Усталость он запивал энергетическим зельем.

Закончив с насущным, Дитя Истины поднялся на два этажа выше. Здесь, недалеко от спальни Астры, его ждала встреча со старейшиной драконьего рода, Митрией. Войдя в просторную оранжерею с панорамным окном, мэтр аккуратно прикрыл за собой дверь. Он уже собирался рассыпаться в извинениях, но Старшая ему не позволила:

[Подвигам время потребно.]

Дракониха сидела в кресле, элегантно закинув ногу на ногу. Пламя единственной свечи окрашивало алым её белую чешую. Из последних сил скрывая боль в пояснице, Дитя Истины сел напротив. Откинувшись на спинку и переплетя пальцы на груди, мэтр обречённо спросил:

– И… что нам теперь делать?

[Мира начало, кровью написано], – хмуро кивнула Старшая.

– Как только престол узнает о вчерашнем побоище…

[Ищущий мира, обрящет союз. Жаждущий крови, в ней же утонет. Добрых людей я укрою в лесу, бури конца дожидаясь.]

– «Всех не спасти»…? – повторил маг фразу Зорна. Желание помочь всем и каждому билось в его душе, как птица в клетке. Принимать жестокую правду он отказывался.

Их разговор прервал крик из комнаты Россы. Прибежав в комнату девочки, они с облегчением выдохнули. Волшебница, вся в липком поту, прижималась к главной бонне, Летти. Ей до сих пор мерещился могильный холод. С отличием окончив Академию высокого волшебства, Астра не верила в вещие сны, но вид собственного надгробия… Так просто не отбросишь.

– Проснулась наконец? Хорошо, – возник в дверном проёме Зорн Вуткриг.

Из-за пришельца, дрожа всем телом и прижав к голове мясистые, как листья гастерии ушки, выглянула девушка-лиса. Выполнив распоряжение магистра: «Одеть как можно лучше», бонны нарядили лисичку по последнему писку столичной моды.

– Минуточку, господин… Кхм… Зорн, неужто вы собираетесь разговаривать с нашей гостьей здесь, в комнате леди? – возмутился Дитя Истины.

– Именно. Наш будущий оперативник должна учиться вести дела коалиции.

Магистр огляделся в поисках поддержки, но спорить с грозным офицером боевого отряда никто не осмелился. Осознав тщетность попыток, волшебник понуро опустил плечи.

Астра, закутавшись в одеяло по самый подбородок с интересом наблюдала за «спектаклем». Девушка-получеловек её интересовала мало, юная дзе ждала момента, когда сможет побеседовать с пришельцем. Девочка сказала домашним, что совсем ничего не помнит. Это была ложь. Жгучая ярость красной маны, невероятная сила и застлавшие разум инстинкты… Воспоминания пугали Россу, будоража саму её суть, но при этом ей хотелось вновь испытать те чувства.

– Ну-с, садись, рассказывай, где бяку подцепила, – обратился к лисе Зорн.

Прихрамывая на каблуках, девушка села на краешек кресла. Не в силах поднять глаза, лиса нервно касалась щёк, покрытых редким рыжим пушком.

– Может она нас не понимает? – предположил Дитя Истины.

– Понимает, Эфия знает все языки.

Звёздный странник присел на корточки перед гостьей.

– Назовись хотя бы, не бойся, я не кусаюсь.

– А… мы… Простите, у нас нет имён, мы друг друга по запаху узнаём… Если… Если нужно… Меня мама «Алерой» звала, когда я маленькой была, – едва слышно пролепетала лиса.

– Уже лучше, – улыбнулся Зорн, – продолжай.

– Э-это всё моя вина… Прошу, не наказывайте стаю… Нас так мало осталось… Лучше… Лучше меня убейте… – на щеках девушки заблестели слёзы.

Дзе вздохнул.

– Чем подробнее расскажешь, тем лучше будет твоим сородичам.

Астра заметила – экран Эфии на руке пришельца постоянно мигал: Зорн мысленно советовался со своим терминалом.

– Мы храм в лесу нашли, недалеко от нор…

– Развалины? – уточнил звёздный странник, Алера отрицательно покачала головой.

– Нет, выглядит совсем новым, ни пылинки, словно вчера построили. Внутри был алтарь, он… С него тушки животных пропадали, как по волшебству. Вот старшие и решили в нём молиться, надеялись, что Боги нас наконец-то услышат…

– О чём просили?

– Здоровья деткам, удачи на охоте и… жить подольше.

– Ну-ну, не плачь, сделаем, что сможем, обещаю.

– Старшие не велели к храму бегать, а я… Он такой красивый, таинственный… Не губите моих… Стая не виновата! – не веря добродушному тону Зорна взмолилась Алера.

– Будет день, будет пища, я сначала на храм взгляну.

Вопросы закончились, дзе встал и уже собирался уйти, когда:

– Эм… а можно мне с пятым офицером поговорить наедине? – попросила Астра.

Собравшиеся переглянулись, но, не найдя причины отказать волшебнице, поспешили удалиться. Комната опустела и Зорн, скрестив руки на груди вопросительно воззрился на товарку.

– Вы спасли дядю и меня, спасибо.

– Не за что, это моя работа.

– Можно спросить, что это вообще было?

– Ты про выброс тьмы?

– Да, он… странный какой-то, не находите?

– Самый обычный.

– Ну не знаю… В хрониках, которые я прочла, чёрная мана окутывала планету в считанные часы. Андропонии приходилось, как оно…

– Высылать флот и зачищать поверхность с орбиты, – подсказал носительнице Эфия.

– Вот, да! А здесь… Даже меня заразить не успели.

– У тебя на руке терминал, его спроси.

– Бесполезно. Знания из него калёным железом не вытащишь. Рассказывает только то, что считает нужным. Достал. Прошу, кроме вас мне больше не к кому обратиться.

– Так используй прика…

– Офицер Зорн, спешу донести до вашего сведения, что сопровождение этой девочки дело сложное и неблагодарное. Посему, сделайте милость, не усложняйте мне работу.

– Видите?! Умоляю, кроме вас мне больше не к кому обратиться!

– Эх, – почесал за ухом пришелец, – только в общих чертах, хорошо? Тьма из старых архивов и нынешняя, они… разные. Раньше всей чёрной энергией заправляло существо Божественного порядка. Стоило хоть капле чёрной маны попасть в твою душу, всё, пиши пропало. Не вылечиться, не спастись.

Взгляд звёздного странника стал тяжёлым и отрешённым, он сжал кулаки.

– Короче говоря: тьма уже не та. Только слабых и может губить. Что-то ещё?

– Мне бы… Расскажите, пожалуйста, что это за цвета маны такие?

Девочка виновато улыбнулась, её вопрос тянул на многочасовую лекцию.

– Расскажу, но вкратце, договорились?

– Хорошо, я слушаю.

– Основных видов маны пять, каждый имеет свои особенности. Маги способны изменять цвет энергии по своему желанию, но это сложно. Ты ведь уже знаешь, что мана мысли переносит? Хорошо. Обычно цвет энергии зависит от того, какие эмоции ты испытываешь и какие поступки совершаешь. Красная, например, рождается из ярости, она распаляет первобытные инстинкты. Сама небось прочувствовала?

– Угум, страшненько было.

– Что там дальше? – Зорн потёр подбородок. – Белая и чёрная энергии – противоположности. Первая присуща фанатикам, способным очистить свой разум, она служит барьером от ментального воздействия, а…

– А чёрная, наоборот, оказывает сильнейшее гипнотическое воздействие! – гордо выпятив грудь похвасталась знаниями Росса.

– Это не главное. Заруби себе на носу: эгоистичная жажда власти и холодная ненависть заставляют твою ману темнеть. Встретив человека, ты по оттенку энергии безошибочно сможешь определить, кто перед тобой.

– Энтинус мне что-то такое рассказывал…

– По каналам души Божественных сущностей течёт сиреневая мана. С её помощью они могут созидать и разрушать, действуя в обход правил бытия. Это всё?

– Ещё вопросик, если можно: раз энергии такие разные, почему и вы, и Энтинус продолжаете пользоваться обычной, синей?

– Потому, что в ней есть понемногу от всех остальных, – пришелец хитро подмигнул товарке.

Утром в холле собралась небольшая группа. Не взирая на силу дзе, Дитя Истины не смог отпустить племянницу с Зорном одну. Митрия была того же мнения. За время знакомства с девочкой, Старшая успела проникнуться к ней материнскими чувствами. Мелетиас, без тени сомнений последовал за сестрой. Обязанный волшебнице жизнью Норенс, также присоединился к экспедиции. Младших драконов оставили в стойле на диво местных конюхов.

[Женщины ваши рожать разучились?] – спросила у Алеры дракониха.

– Нет, госпожа Мачеха[1]…

Лисичка дрожала всем естеством, поджимая хвост и опустив ушки.

[К чему же мольбы Богам лживым?]

– Простите… Мы не переняли от вас долгожительство. Щенят приносим исправно, но…

– Так вы тоже драконы? – удивился сын Запада.

[Лишь наша кровь столь чудесна, сколь и проклята…]

– Угум, мы едва до десяти лет доживаем, как обычные лисы. Мне вот уже четыре… – девушка натянуто улыбнулась.

[Соболезную. Отправлю к вам своих детей, как просветлеет небо.]

– Спасибо… не знаю, правда, примут ли старшие спаривание без любви.

[Даже мудрейший ум страху смерти податлив], – криво усмехнулась Старшая.

Митрия вспомнила, как её, ещё совсем молодую, но родившуюся с хорошей кровью ящерку, старейшины использовали для селекции. Скольких она тогда родила? Сотню? Ни о каких чувствах и речи не шло. Позже, колдунья, конечно, отомстила, но шрамы на сердце болели до сих пор. В знак поруганной юности, дракониха взяла себе имя «Мачеха».

Послышались шаги. Из дверей, ведущих на второй этаж, показался боевой офицер Зорн. За ним, то и дело переходя на бег, чтобы не отставать, семенила Астра. Беспокоясь о здоровье юной хозяйки, бонны одели её в плотный дождевик и высокие сапоги до самых колен. Проходя мимо мирян, дзе позвал их за собой движением головы.

На западе, северный лес превращался в непролазную топь. Деревья-великаны, скрючившись, то и дело пытались схватить путников своими когтистыми лапами. Скрипя изъеденными стволами, лесные старцы переплетались кронами, рисуя на земле кошмарный узор из теней.

Зорн возглавлял поход. Эфия показывал ему скрытые от глаз тропы, через заросшие травой и кустарником болота. Остальные гуськом следовали за ним. Все понимали: оступиться здесь, означает – сгинуть.

Моросил дождь, солнце то выглядывало из-за туч, то снова пряталось. Магистру и Норенсу приходилось напрягать зрение, чтобы не упасть. Драконам, Астре с её новыми глазами и Зорну, полумрак помехой не был.

Росса шла рядом с Митрией. Старшая, под гнётом этого места крепко сжимала руку волшебницы. Девочка во всех подробностях рассказывала колдунье о своих приключениях. Естественно, не забывая на всё подряд жаловаться. Умудрённая жизнью дракониха слушала волшебницу с доброй улыбкой.

Норенсу в замке выдали камзол с меховой подкладкой, но он всё равно продрог. Хлюпающая под ногами грязь и изморозь, тонкими иглами вонзающаяся под кожу, заставляли зубы юноши стучать. Пока остальные держали лицо, жаловаться бывший дворянин не смел.

Говорила Астра громко. Чем дольше Дитя Истины слушал рассказ племянницы, тем больше у него рождалось вопросов. Некоторые факты и вовсе вгоняли мэтра в ступор. Опыт прожитых лет подсказывал магистру подождать. Когда имеешь дело с неведомым, скорые, ничем не подкреплённые выводы – хуже самой горькой правды. Уняв душевные метания, старый маг поравнялся с пришельцем.

– Зорн, нам левее.

Звёздный странник сначала посмотрел на волшебника, а затем на свой терминал.

– Цель на одиннадцать часов, офицер, – подтвердил артефакт.

– Чёртова топь, – фыркнул дзе. Ходить пешком он отвык, болото сбивало его внутренний компас.

– Поведайте, Зорн, вы… заберёте Астру с собой?

– Сама решит. Андропония никого не держит.

Дитя Истины нахмурился, ему показалось, будто космическим колдунам плевать на девочку, поэтому дзе добавил:

– Не волнуйтесь. Наш город исполнит все её мечты, не даст сгинуть. Конечно, ради этого ей придётся попотеть. Не путайте свободу с безразличием…

Слова Зорна прервало утробное рычание. Полумрак подлеска разрезали десятки жёлтых глаз. Со всех сторон к ним приближались сочащиеся чёрной маной тени.

– Началось… – пришелец недовольно поджал губы. – Эфия, не дай девчонке ввязаться в драку!

– Я могу драться! – чувствуя, как тело наливается свинцом, обижено запротестовала волшебница.

[Тьма заражает через ману! Не прикасайтесь к врагу и никаких потоковых заклинаний!] – скороговоркой произнёс Зорн.

– С вашей силой, вы и один справитесь, верно, уважаемый? – хмыкнул магистр.

– Я не могу применять силу часто, по ряду причин. Поэтому пользуюсь этой малышкой, – пришелец материализовал из энергии уже знакомое ружьё.

Противник сжимал кольцо. С клыков тварей, похожих на больших чёрных лисиц, капала густая слюна. Дитя Истины сделал пас руками и болота осветил яркий свет.

– Отлично, значит, я ещё пригожусь.

Старый волшебник достал из складок мантии короткий жезл, увенчанный крупным рубином. Митрия вскинула руки в магическом жесте, Мелетиас принял боевую стойку. Даже Норенс обнажил меч. Все собрались рядом с Астрой, готовые отдать за неё свои жизни. Это распаляло гнев юной волшебницы. Не для того она столько училась, чтобы её защищали.

Первая тварь прыгнула, Эфия на руке Зорна замигал, корректируя прицел. Прогремел выстрел, и враг упал замертво к ногам звёздного странника. Покров тьмы сошёл, обнажая жестокую правду: группу окружили поглощённые злом соплеменники Алеры. Лисичка, закрыв лицо руками, всхлипнула. С трудом двигаясь в «оковах» артефакта, Росса приобняла девушку.

Не ведая страха смерти, слуги тьмы ринулись в бой. Болота окрасил цветной хаос. Огненные вспышки оружия дзе перемежались с алыми всполохами жезла магистра. Старшая, спалив дотла одну из тварей, рассекла вторую воздушным лезвием. Больше других, звёздного странника беспокоил Платоя. Ящер был вооружён простым копьём. Однако, тот, ловко уклонившись от клыков врага, нанёс удар точно в сердце. Мелетиас успел отпустить копьё после атаки, избежав заражения.

Гладя по спине безутешно рыдающую лису, Астра не могла подобрать слов. От мысли, что Алера, возможно, осталась последней из своего вида, сердце девочки обливалось кровью.

– Похороним их, как всё закончится, воздадим последнюю дань, – произнёс Норенс. Может сын Запада и не был оратором, но о достойном отношении к павшим знал не понаслышке.

– С-спасибо, – лисичка подняла на юношу заплаканный взгляд. Такие глаза могли растопить сердце любого мужчины. Парень смущённо расплылся в улыбке.

– Осторожнее, мало ли что на уме у этого извращенца, – предупредила Алеру Росса.

– Извращенца? – не поняла девушка.

– Идёмте, поищем уцелевших, – сказал пришелец, не давая товарке пуститься в объяснения.

Вдали виднелся храм, окутанный тусклым зелёным свечением. Его не тронули ни время, ни лес. Бронзовые статуи волшебников в тяжёлых капюшонах и стены, инкрустированные нефритовыми черепами, даже не покрылись пылью. Массивный портик[2] лежал на плечах колонн-скелетов. Воздух вокруг храма был тяжёлым, осязаемым. Астра и представить не могла, как здесь вообще молились.

– Значит так…

Звёздный странник собирался огласить план, но Астра обратилась к нему через отдельный канал телепатии:

[Почему вы не позволили мне драться?]

[Бог тьмы пал, его место заняли обычные маги. Чем ближе к источнику заражения, тем сильнее влияние. Твой стиль боя – рукопашный, опять откачивать бы пришлось. Ещё вопросы?]

Волшебница, проворчав что-то невнятное, опустила глаза. Их разговор остался для остальных тайной.

– Я иду внутрь, вы остаётесь здесь. Случись что, терминал на руке Астры подаст мне сигнал.

Миряне закивали и Зорн, призвав свой доспех, с оружием наперевес провалился в окружающее храм грязно-зелёное марево.

[Запускаю проактивную защиту. Устанавливаю барьер из белой энергии], – сообщил Эфия.

Сразу за входом, вниз устремлялась широкая лестница, ведущая в круглый зал с окровавленным резным алтарём. Пришелец ступал осторожно, целясь в каждую тень. Как бы слабы ни были нынешние тёмные, с ними надо было быть начеку.

[Откуда звук?] – спросил дзе, оказавшись на середине лестницы.

[Мои сенсоры ничего не фиксируют. Что именно вы слышите?] – настороженно уточнил терминал.

[Смех. Злой такой, противный.]

На нейроинтерфейсе Зорна появилась надпись: «Система не герметична, есть вероятность заражения».

[Офицер, вы отключили белый барьер на правой руке?!]

Артефакт забеспокоился, его датчики регистрировали отравление тьмой в размере шести процентов.

[Подожди, есть идея…]

Пришелец ходил туда-сюда возле алтаря, прислушиваясь к смеху.

[Что значит «подожди»?! Не мне вам рассказывать, как опасно… Вы меня слушаете? Я отражу этот поступок в отчёте верховному командованию, помяните моё слово!]

Подойдя к одной из стен, Зорн пнул её. Найденная офицером потайная дверь треснула и с грохотом рухнула внутрь. Дзе, с чувством хорошо сделанной работы тряхнул рукой, освобождаясь от чёрной маны. Эфия с облегчением вздохнул.

– Нашёл меня таки! Нашёл, поддавшись тьме! – прохрипел мужчина, сидящий на каменном троне. От его плоти почти ничего не осталось, то здесь, то там желтели выпирающие наружу кости.

Звездный странник молча навёл на врага оружие.

– Пришёл убить меня?!

Крик злого колдуна утонул в оглушительном выстреле.

Пока звёздный странник работал, остальные решили разбить лагерь. Ничто так не поднимает боевой дух, как миска горячей, наваристой похлёбки. Когда все уселись вокруг лениво потрескивающего костра, магистр, наконец, решился заговорить с племянницей:

– Милая моя, растолкуй старику, куда подевался Энтинус?

– Улетел, – с набитым ртом ответила Астра, ткнув пальцем в небо.

– М-м-м… – неуверенно протянул Дитя Истины. – И как скоро он планирует вернуться?

– Не знаю, может, никогда, – пожала плечами девочка.

От простодушных слов Россы мэтр магии нахмурился, задумчиво пережёвывая собственные мысли. Он хорошо знал племянницу, её можно было счесть кем угодно, но не скромной. Она всегда брала своё. Наклонившись к самому уху волшебницы, магистр доверительным тоном спросил:

– Может тебе помочь? Мы заключили контракт, и я могу…

– Не можешь. Он сорвал амулет, просто рукой, представляешь?

Лицо старого мага потемнело. Бессилие перед лицом своенравных чудовищ било магистра больнее плети. Дзе падали в его глазах всё ниже и ниже.

– Учитель предлагал меня забрать, я сама отказалась.

– Глупая голова! Знаешь ведь: первые сто лет в жизни ученика самые сложные!

– Хватит меня опекать, не маленькая! Все вечно носятся со мной, будто у меня в голове ветер! Энтинус, он другой! Он выслушал, поверил в меня, не то, что вы! К тому же, учитель оставил мне это.

Росса подняла рукав, гордо демонстрируя чёрный металлический наруч с синим экраном.

– Это… – задумчиво произнёс Дитя Истины.

– Это символ признания! Символ того, что я теперь дзе, как Зорн и Энтинус! Офицер Андропонии!

Пластина на терминале вспыхнула, из неё раздался голос:

– Приятно познакомиться с вами лично, мэтр. Моё имя Эфия.

– Говорящий артефакт?! Представить не могу, как такое возможно…

– Ага, теперь он учит меня.

Старый маг сглотнул, его удивлению не было предела.

– Что же, Эфия, готов признать, под вашим руководством Астра достигла невероятных высот. Моё почтение.

– Благодарю, однако должен отметить: обучение идёт из рук вон плохо.

– Я неофитский экзамен сдала! – вновь вспыхнула девочка.

– Ваша правда, офицер, но, если бы не ваши постоянные обмороки, мы бы продвинулись гораздо дальше.

– И что? Сама жизнь дзе – уже риск, Ланчиссия…

– Вы – не она. Командир боевого отряда – вторая по силе волшебница в этом рукаве галактики. Вам придётся вечность тренироваться, чтобы стать похожей на неё. Учитывая всё вышесказанное, извольте забыть об избыточном риске до сдачи офицерского экзамена.

– Прошу, не ссорьтесь, – вмешался магистр.

Каждый раз, когда Росса вспоминала о безмятежных днях под крылом учителя, на её глаза наворачивались слёзы. Дитя Истины поспешил обнять племянницу.

– Спокойно, мэтр. Я – система поддержки и не брошу носителя, как бы тот ко мне не относился.

– Уважаю вашу стойкость. Поведайте, если это возможно, как вы устроены?

– Боюсь, объяснения пестрят множеством сложных терминов, вы не поймёте. Прошу простить за прямоту.

– И всё же попробуйте, мне дико интересно, – продолжил настаивать Дитя Истины, стараясь увести разговор в сторону от обучения Астры.

– Эфии других дзе наверняка лучше, не такие занозы, – всхлипнула волшебница.

– «Эфии», да? Думаю, первое, что вам стоит усвоить: я – существую в единственном экземпляре. Моё ядро находится на Андропонии. Наручи – не более, чем точки связи.

– Так вот для чего нужна эта… «подподольная сеть»? – вытерев глаза о плечо дяди спросила Росса.

– Клиент-серверная система подпространственной связи, верно. Все терминалы искусственного интеллекта находятся внутри моей сети.

Старый маг тряхнул головой, новые знания не хотели укладываться в его разуме.

– Дитя Истины, как вы считаете, можно ли поместить разум человека в неодушевлённый предмет?

– Очень смутно. Мне потребовались бы сотни лет, чтобы сделать подобное.

– Вы засунули живого человека в камень?! – удивилась Астра.

– Не совсем. Магия – сложная наука, детали играют в ней первостепенную роль.

– Истинно так, – согласился магистр. – Однако и в словах моей племяшки есть своя правда. Запереть живое, мыслящее существо – верх жестокости.

– Технически – я не живой, лишь копия, слепок сознания одного из дзе. Я никогда не обладал душой, а телом мне служит сама Андропония. Мои глаза и уши – все мои пользователи. Я свободнее каждого из вас.

– Ну-ну, копия Энтинуса? То-то я думаю, чего ты так бесишь!

– Правильно, офицер. При моём создании использовалась нейроструктура главнокомандующего.

– Значит, учитель может следить за мной через тебя?

– Может – не значит будет.

– Какая же гадость.

– Я понимаю, спрашивать поздно, но не опасно ли вам, Эфия, всё это рассказывать?

– Отнюдь, мэтр. Даже имея исчерпывающие знания о моей структуре, мне сложно будет поставить мат.

Выстрелы Зорна отдавались раскатами грома под сводами капища[3]. Волшебный щит злого мага гнулся, искрил. Стена позади него потрескалась от рикошетящих снарядов.

– Какие… тяжёлые пули… – прохрипел тёмный. Сил на ответный удар ему не хватало.

Сверкая красными окулярами шлема, пришелец безжалостно отправлял во врага одну пулю за другой. Металлические болванки, разогнанные взрывами маны до чудовищной скорости, всё больше истощали щит.

– Разрушили наш мир, нашу веру, а теперь охотитесь за выжившими?!

Истратив остатки энергии, колдун бессильно опустил руки. Следующий выстрел звёздного странника оборвал его существование.

– Ваша вера – зло. Миры, что вы осквернили – никогда не зацветут. Выпалывать сорняки – моё предназначение, – прозвучал в наступившей тишине голос Зорна.

Оставив спутников, Алера отправилась на поиски выживших сородичей. Она не позволяла себе мысль, что все, кого она знала, погибли. Отойдя туда, где грохот выстрелов не будет резать её тонкий слух, лиса отдалась чутью. Природа продолжала молчать, тишину нарушал лишь хруст лесной подстилки. Ни пения птиц, ни шелеста листвы.

Беспокоясь об осиротевшей родственнице, к Алере присоединилась Митрия. Старшая не задавала лишних вопросов: всеобщий мир возможен только при взаимном понимании и поддержке.

В прохладном осеннем воздухе лисичка услышала едва различимый запах молока и крови. Преисполнившись решимостью она отправилась к источнику. Поблизости была пещера, где хвостатый народ прятался от невзгод. Отодвинув скрывающие вход ветви, они увидели лежащую на боку женщину, возле которой копошились пятеро новорождённых лисят.

Дракониха, множество раз помогавшая детям появиться на свет, сразу подметила: роды прошли хуже некуда. На холодной земле, в полном одиночестве… Тем не менее, даже потеряв много крови и дрожа от боли, мать обнимала детей, успокаивая их нежным шёпотом.

Не теряя времени, Митрия подбежала к роженице, готовясь произнести исцеляющее заклятье. Услышав приближение незнакомки, кутята запищали, вжимаясь в маму. Лиса зарычала, её шерсть встала дыбом. Старшая не успела опомниться, как была сбита с ног женщиной, яростно защищающей своё потомство. Заклинание лечения рассыпалось, не возымев эффекта.

– Штой глупая! Твоих деток я не трону! – взмолилась дракониха, с трудом удерживая обезумевшую мать, стремящуюся впиться клыками ей в горло.

Женщина не слушала, из последних сил стараясь продавить когтями прочную драконью чешую. Алера впала в ступор, она хотела помочь, но в голову ничего не приходило.

[Помогите!] – послала Митрия широковещательное сообщение в надежде, что союзники смогут обуздать лису, такую сильную в своём предсмертном порыве. Им нужен был Зорн, маг Андропонии.

Пациентка слабела, её рывки становились вялыми. В конце концов она обмякла, тряпичной куклой повалившись на дракониху. Старшая помнила чудеса медицины, которые продемонстрировал Эфия. Она, таким похвастаться не могла. На щеках Митрии заблестели слёзы, ей оставалось только надеяться, что сообщение достигло адресата.

Со стороны лагеря донёсся взрыв. Из пещеры виднелся столб пламени, храм тьмы стал историей. Алера, собрав лисят в охапку прижала ушки. Деткам было холодно, мама их согреть уже не могла.

Снаружи просветлело. Зло рассеялось, лес запел. Спустя минуту у входа показался Зорн.

– Пациентку на землю! Разойтись! – скомандовал дзе, отзывая броню и заходя внутрь.

Глаза пришельца вспыхнули, он скривился. Ему привычней было видеть изнутри врагов, а не союзников.

– Сожалею, офицер, с момента смерти прошло больше семи минут, реанимация невозможна. Примите мои соболезнования.

– Как ше так…? – прошептала Митрия. Прикрыв рот рукой, она содрогалась в немом плаче.

– Зорн Вуткриг! На правах младшего товарища, прошу вас, воскресите лису! – крикнула запыхавшаяся Астра, вбегая в убежище.

[Эфия сказал…] – начала Старшая.

– Я слышала, мы все, через артефакт на моей руке. С вердиктом Эфии я не согласна! – девочка испытывающе посмотрела на боевого офицера.

– Вернуть тело к жизни – не сложно, – согласился дзе. – Вот только надо понимать: её мозг умер, даже если оживёт – станет овощем.

– Да-да-да, Энтинус тоже самое говорил, а потом взял и оживил Норенса! – Росса ткнула юношу пальцем в грудь.

– Что именно сделал главком? – спросил пришелец.

– Повернул вспять время. Это восстановило не только клетки мозга, но и информацию, которая на них хранилась.

Судя по выражению лица Зорна, ответ терминала ему не понравился.

– Понимаю вашу озабоченность ситуацией, офицер Астра, однако, прошу, примите во внимание: мы, дзе, не можем применять заклинания высших порядков слишком часто. Во вселенной бытуют чудовища, коих вы себе и представить не можете. Они чувствительны к выбросам маны. Хотите, спасая одну душу, обречь целый мир на гибель?

– Я заберу беднягу на Кайю и…

– Нет, офицер Зорн, я только что получил приказ верховного командования. Вам надлежит немедленно прибыть в бело-золотой город.

– И вы вот так всё бросите?! – волшебница от бессилия топнула ножкой.

– Мои приказы точны и обсуждению не подлежат, – хмуро ответил пришелец. Ему ситуация тоже не нравилась.

– Тогда…! Тогда я сама её спасу! Эфия, повтори трюк Энтинуса!

– Давайте посчитаем, офицер. Заклинание локального контроля времени, уровень: «Божественное вмешательство». С вашими текущими возможностями, такая магия будет стоить вам жизни. Мне начинать?

На нейроинтерфейсе девочки появилось окно с двумя кнопками «Да\Нет». Росса ненавидела, когда артефакт вёл себя подобным образом. Ненавидела его холодный механический голос, сдобренный горькой истиной. Она смотрела на ещё не открывших глаза лисят, жмущихся к Алере, на магистра, нервно жующего нижнюю губу, на опустившую плечи Митрию, и не могла выдавить из себя: «Начинай». Сон про кладбище всё ещё стоял у неё перед глазами.

– Поступим так, – наконец произнёс Зорн.

Звёздный странник поднял руку и лису-мать охватило яркое зелёное свечение. Хвостатая резко вздохнула, её глаза открылись. Закончив с лечением, дзе отправился к выходу, бросив по пути:

– Остальное оставляю тебе, Астра.

Покинув пещеру, пришелец призвал белоснежные крылья с алыми вкраплениями и взмыл ввысь, оставив после себя столб пыли.

[Задание выполнено, офицер, прекрасная работа. Линкор «Кайя» готов к стыковке], – сообщил Эфия.

Детонация в импульсном двигателе Зорна разорвала облака, отправляя того к звёздам.

[1]Mitriá – мачеха (греч.)

[2] Крытая галерея с колоннами, прилегающая к зданию. Навес.

[3] Языческий храм

Астра:

Я вернулась в замок дядюшки. Здесь теперь всё иначе, и нет, дело вовсе не в том, что погреба «разграбили» прожорливые крестьяне. Изменилось отношение ко мне. Благородная мисс голубых кровей… ушла. Её место заняла посол космической расы. Позади меня теперь простирается тень бело-золотого города, из которой злобно зыркают чудовищно сильные офицеры.

Каким бы не был уютным этот замок, я всегда чувствовала себя в нём пленницей. Бонны следили за каждым моим жестом, постоянно одёргивали, всё приходилось делать строго по графику. Даже чтобы просто покинуть комнату, приходилось одеваться как на парад. Теперь всё иначе: я – гостья в собственном доме.

Гувернантки меня больше не трогают, молча выполняют свои обязанности, стараясь не смотреть в глаза. С одной стороны – это хорошо, но с другой… Раньше я могла с ними поговорить, просто ни о чём. Летти относится ко мне… как к маме когда-то: отвечает сухо и по делу. Меня либо боятся, либо… никогда и не любили.

Эх, как же я скучаю по тем дням, что провела в лесном домике. Тусклый камин в зале, мягкий ковёр, недовольное брюзжание Энтинуса… Мир вокруг кажется всё холоднее. Даже дядя смотрит на меня без прежнего блеска в глазах. В чём дело, я ведь прежняя?! Или нет…?

Дитя Истины покинул замок стоило нам вернуться из леса. Сказал, что ему нужно повидаться с отцом, Обозревающим Небеса. Я осталась совсем одна среди мрачных стен и сплетен прислуги.

Не было счастья, так ещё и Эфия измыслил новый метод обучения, от которого моя голова буквально раскалывается! Открыв глаза по утру, я первым делом массирую виски. Там, под кожей, в неистовом танце бьются сосуды. Профессор говорит, что неприятные ощущения скоро пройдут… не слишком ему верю. Справиться с мигренью помогает медитация. Ещё с тех пор, как я жила в домике Энтинуса, посидеть в тишине, разгоняя ману, стало моей отдушиной.

Что за новая тренировка? Сложно объяснить, сама не до конца понимаю. Главное – моё настроение вконец испортилось, готова сорваться на каждого встречного-поперечного. Плохенько.

За последние время столько всего случилось… От бурлящих воспоминаний я постоянно отвлекаюсь и Эфия журит меня за это. А что я сделаю?! Это и есть тот самый «опыт взрослости» о котором говорил наставник? Страшно представить, что тогда творится в головах дяди и прочих старших.

Драконы тоже ушли восвояси. Получив от дзе… Так стоп, эту историю в двух словах не расскажешь, давайте обо всём по порядку.

Астра:

Зорн улетел. Сделал он это, конечно, со всем полагающимся пафосом. Нам, мирянам, только и оставалось, что рты раскрыть.

[Алера, ты, вместе с выжившими лисами отправишься к нам в деревню. Мы не можем позволить вашему виду исчезнуть,] – сказал тогда Платоя. Похоже он серьёзно вознамерился помочь.

– Э-это решать не мне… пусть старшая… – не поднимая глаз промямлила рыжая.

[Взгляни на неё для начала.]

После того, как Мелетиас это сказал… Мать-лиса сидела возле Митрии, в её взгляде не было и капли разума.

[Звёздный маг предупреждал: если просто вылечить – будет овощ. Я прав, Эфия?]

– Абсолютно. Эта лиса полностью здорова, но аноксия нарушила структуру её сознания. Она – шестой младенец, если проще.

– Как он мог…? Не думала, что Зорн способен на такую мерзость… – это уже сказала я. Осознание произошедшего холодом растекалось по моему нутру.

– Позвольте вставить ремарку. Боюсь вы неправильно поняли поступок пятого офицера. Он может казаться законченным солдафоном, но жестокость ради жестокости ему не свойственна.

– Да?! Как ты тогда объяснишь… вот это?!

– Всё просто. У нас на руках пятеро новорожденных лисят. Кто их будет кормить? Вы? Что может быть лучше для малышей, чем молоко матери?

М-да, Эфия и дьявола смог бы обелить…

– Так старейшина теперь… я? – лиса испуганно округлила глаза.

[Поняла наконец? Твой вид на грани исчезновения, вдобавок, все новорождённые – мальчики. Решение нужно принимать здесь и сейчас], – продолжил наседать ящер.

– Это неправильно! Пусть у меня родится много детей, они ведь проживут всего десять лет! Сначала я должна найти способ продлить наш век! – кроткая по своему обыкновению девушка разразилась гневной тирадой под давлением Мелетиаса. Неожиданно.

Мысль о том, что Алеру насильно сведут с драконом, была мне противна, а ей, думаю, и подавно.

[Астра, повлияй на неё!]

А? Я? С какой стати? Из-за того, что я дзе? Или из-за Эфии на моей руке? И что значит «повлияй»? Он хочет, чтобы я заставила рыжую рожать? Почему все взрослые, стоит им «упереться в стену», сразу прибегают к насилию? Гадко. Энтинус всегда поддерживал меня, настала моя очередь принять эстафету. Сделав серьёзное лицо, я выдала:

– Принимать решения – высший показатель разумности! Андропония никого не принуждает!

Услышав мой ответ, дракон зажмурился. Хех, не понравилось, да? Будешь знать, как насильничать!

[Сестра?] – обратился ящер к Митрии.

Пытаешься ухватиться за соломинку, умник?

Старшая нянчилась с лисой-роженицей, та тянула в рот всё подряд: камешки, грязные руки, жуков… Смогу ли я, однажды став матерью, проявлять столько же терпения?

[Ты зло творишь в желании бескорыстном, брат. Неужто хочешь ей судьбы, что испытала я? Идя дорогой мрака, ты посеешь мрак и не найдёшь прощения.]

– Угу, точно, прежде чем решать за других, спроси, хотят ли они помощи! – заявила я.

[Она не найдёт в нашем мире средства…]

– Отнюдь, господин дракон, – вмешался в разговор Эфия. – Средство – это я. Мне вполне по силам создать ДНК-ингибитор и продлить ей жизнь. Если, конечно, моя хозяйка готова пожертвовать ради этого некоторым количеством маны.

– Готова! Меня саму держали, как птицу в клетке, растили для замужества! Я никому такого не пожелаю, буду драться, если потребуется!

Глядя, как я встала фертом и задрала нос, Мелетиасу пришлось сдаться. Эфия – молодец, занял мою сторону, такого от расчётливой железки я не ожидала.

– С-спасибо, – виновато улыбнулась лисичка.

– В таком случае, мисс Алере придётся какое-то время путешествовать с нами, – заключил терминал.

– Что, зачем? Разве нельзя создать лекарство прямо здесь и сейчас?

Моему удивлению не было предела. Можно ведь позаимствовать энергию у Митрии, если моей не хватает. Артефакт что-то задумал? Точно… он ведь никогда ничего не делает просто так. Зря я его похвалила…

– Боюсь, офицер, мои процессорные мощности прямо пропорциональны вашей энергоёмкости. У меня уйдёт немало времени на анализ ДНК нашей новой знакомой. Более того, поскольку лечение постороннего существа, не входит в мои прямые обязанности, я вправе требовать плату.

– К-какую плату…? – спросила девушка, жалобно опустив ушки.

– Разве я не озвучил своё требование ранее? Вам, мисс, надлежит путешествовать с моей хозяйкой, помогать ей и защищать от опасностей.

Вот те на… Эфия продолжает по желанию левой пятки выбирать мне спутников. Сначала Норенс, теперь химера… А меня спросить?! Спорить с терминалом бесполезно, он лучшего оратора за пояс заткнёт. Как же бесит!

– Итак, раз все проблемы решены, позвольте сменить тему, – продолжил вещать артефакт. Ага, да, «проблемы», ты сам та ещё беда. – Уважаемые драконы, известно ли вам имя «Патера»?

– Патера, – с благоговением произнесла Старшая вслух.

Судя по её реакции это имя ей более чем знакомо.

[Отец всего сущего, пламя жизни меж звёзд несущий. Бог-дракон, рождённый без греха, из звёздной пыли слепленный], – телепатически добавила дракониха. От её слов у меня волосы на загривке встали дыбом.

– Носительница моя, офицер Зорн оставил ящерам подарок. Во внутреннем кармане вашего дождевика флакон, окажите милость, передайте его Митрии, – практически пропел Эфия.

– Ничего у меня там… нет?

Сунув руку в карман, я извлекла флакон, наполненный густой, белой жидкостью. На плотно приточенной пробке красовался герб Андропонии: золотые литеры W и A, одна поверх другой. Края W были выполнены в виде крыльев.

– Госпожа Митрия, решение смешаться с людьми было верным. Это помогло вашему виду сохранить разум. Однако даже я не могу просчитать, как остатки драконьей крови отразятся на следующих поколениях. Внутри сосуда семя Патеры, оно поможет скорректировать генофонд. Надеемся на дальнейшее сотрудничество.

От этой новости я едва флакон не выронила… Зорн гад! Чем он думал, подкладывая мне в карман такую мерзость?! Митрия же, наоборот, приняла у меня склянку, чуть ли не кланяясь… Возможно, я ещё маленькая, чтобы понять её чувства.

Астра:

Вот, как-то так. Безумная история с тёмной силой и лисьим народом закончилась, все разъехались. Ах да, забыла сказать: лиса-мать теперь тоже живёт в моём замке. Я попросила дядю, и он, естественно, хех, не смог мне отказать. Скажу честно: женщина, ведущая себя, как младенец – это страшно. Я каждый день хожу проверить лисят, а она там, лежит, бормочет что-то, слюни пускает… Бр-р! Однако стоит бонне поднести ей ребёнка, лиса сразу преображается, на бок ложится, кормит, даже пытается петь нечто вроде колыбельной. Это настолько же невероятно, насколько и мило.

Большую часть времени я провожу в поле между замком и лесом. Офицерский экзамен, также, как и неофитский… Который я сдала между прочим! Эх, мне даже похвастаться некому, вокруг сплошь миряне. Так вот, мне вновь предстоит сдать теорию и практику. Норенс и Алера мне помогают. Парнишка преподаёт мне основы фехтования, а лиса выступает целью во время магических практик. Вы бы видели, как изящно рыжая уклоняется от потоков пламени и разрядов молний, что срываются с моих пальцев. Она будто заранее знает, куда я пальну. Кабы не постоянные мигрени, я бы горя не знала…

Эфия с каждым днём бесит меня всё больше. Пусть он и копия Энтинуса, но совсем на него не похож. Учителя можно было задобрить милыми глазками, а железка руководствуется лишь холодным расчётом. Меня всё больше подмывает снять артефакт, отказаться от миссии.

Сегодня терминал вообще перешёл всякие границы, решил в моей комнате собрание организовать! Никакого уважения к леди! Здесь что, проходной двор?! Время он, естественно, выбрал самое «подходящее»: раннее утро! Хуже бонн, ей богу. Уф, нужно встать, и одеться, не в ночнушке же гостей встречать. Как же болит голова…

– Офицер Астра, – прервал Эфия размышления хозяйки. – Ваши друзья уже ждут за дверью.

– Ничего, подождут. Хватит меня дёргать, профессор.

Со стоном скатившись с кровати, Астра на четвереньках подползла к шкафу. В её голове шаром из колючек перекатывалась боль. Предстоящий разговор не предвещал ничего хорошего, и девочка старалась его отложить. Уперевшись лбом в прохладную дверку шкафа, она прислушалась к пульсации в висках.

– Стучать бессмысленно, лучше подождём. Она такая копуша, – раздался из-за двери голос Норенса.

– Скотина нищая! – прорычала сквозь зубы Росса.

Чувствовала себя Астра вяло. Помимо тренировок, её энергия уходила на поддержание системы перевода, чтобы Алера могла свободно общаться с обитателями замка. Девочка просила артефакт хотя бы на ночь отключать перевод, но тот отказался, ведь: «Чем больше и чаще черпаешь из источника души, тем быстрее он развивается». В итоге, уровень маны волшебницы выше трети не поднимался. Росса давно не носила вычурных платьев. Без помощи прислуги она запуталась в бесконечных шнурках и подолах.

[Можете заходить], – сообщил терминал, когда Астра закончила переодеваться.

– Красивое платье, – обратил внимание сын Запада.

Волшебница, закинув ногу на ногу, сидела на краю кровати, расчёсывая волосы, наэлектризованные шёлковыми тканями. В сторону юноши она даже не взглянула, жестом указав вошедшим на ковёр. Усевшись, Алера и Норенс некоторое время смотрели, как искрят в такт гребню алые, словно кровь, волосы девочки.

– Эфия… что вы хотели обсудить? – не выдержав испепеляющего взгляда Россы, начала лиса.

– Начнём с приятного, да? У вашей подруги, моей дорогой хозяйки – сегодня день рождения, тринадцать лет.

– О-о-о… – скривившись протянула Алера.

– Тебя что-то не устраивает, рыжая? – заломила бровь Астра.

– Н-нет-нет! Просто… для своих преклонных лет, ты выглядишь очень молодо!

Осознав, что опять сказала грубость, лиса благоразумно зажала рот ладонями.

– Спасибо за комплимент, – холодно бросила девочка. Её глаза как два айсберга были готовы обрушиться на собеседницу.

Ситуация вышла неудобная, и Норенс, желая помочь, встал, вытянувшись в струнку.

– Уважаемая офицер Росса! Поздравляю вас с Днём Рождения, желаю крепкого здоровья и успехов в учёбе! Прошу, примите этот скромный подарок!

Юноша, образцово демонстрируя лисе обычаи людей, извлёк из кармана самодельный браслет. Украшение было простым: разноцветные камушки, нанизанные на бечёвку. Тем не менее, он потратил на него уйму сил и времени.

– Принять? Это? – волшебница покосилась на протянутую Норенсом руку.

– Да, прошу! Подарок от всего сердца!

– Аха-ха-ха! «Сердца»?! – злобно рассмеялась девочка. – На шее его себе завяжи, да потуже!

Сжав кулак, сын Запада нехотя опустил руку. Сев на ковёр, он понуро уставился себе под ноги. Атмосфера стала ещё хуже. Эфии приходилось исполнять множество ролей: он помогал дзе в их бесконечных сражениях, наставлял и просветлял начинающих магов, работал советником верховного командования, но быть воспитателем детского сада ему ещё не доводилось.

– Раз с торжественной частью покончено, перейдём к делу.

– Сразу бы так! А то развёл цирк в МОЕЙ комнате, даже скоморохов позвал!

– Офицер…

– Не «офицеркай» мне здесь! У меня голова раскалывается!

– Вы, дорогая моя носительница, неплохо развиваетесь. Ваши успехи в изучении сложных наук, заставляют радоваться моё цифровое сердце. Настало время нам отправиться в путешествие, чтобы закрыть один из важнейших пунктов вашего обучения.

– Ну, не томи, не зря же комплиментами сыплешь. Давай, сделай мой день ещё хуже!

– Для успешной сдачи офицерского экзамена, вам необходимы практические знания в области военно-полевой медицины.

В мире не найдётся слов, способных передать всё негодование Астры в тот момент. Она всю жизнь бежала от врачевания, как от огня. И если с Энтинусом можно было поспорить, то Эфия… Терминал мёртвой хваткой вцепился ей в горло и требовал, требовал, требовал. А ведь Россе придётся носить его до скончания времён, или пока она будет считаться дзе.

От накатившей безысходности, девочка заскрежетала зубами. Воздух вокруг неё завибрировал, стал осязаемым. Ещё немного и…

Утром следующего дня замок загудел. Астра повелела снарядить самый большой дилижанс. Путь предстоял неблизкий, и девочка решила не отказывать себе в удобствах.

Эфия уверенно вёл носительницу к сдаче офицерского экзамена. Брань хозяйки была ему нипочём. На все жалобы терминал выдавал один и тот же ответ: «Моя задача – поддержка пилота, а не его обучение. Если не будете слушаться, учитесь самостоятельно». Волшебнице приходилось терпеть.

По задумке артефакта, Росса и компания должны были отправиться на юг, под видом странствующих врачей. В двух днях пути от замка как раз находился подходящих размеров город.

Младшего дракона Митрия оставила Астре. Нетерпеливо крутя в руках изящную плеть, девочка, одетая в костюм жокея, стояла у ворот, оперевшись спиной на пухлый бок Грегора.

– Как вам мой наряд? – завидев приближающихся Алеру и Норенса, спросила волшебница, несколько раз повернувшись на месте.

Лиса благоразумно промолчала, а сын Запада мрачно фыркнул:

– Богачка…

Юноша был весь взмыленный. Стараясь выгнать из головы мрачные мысли, он помогал со сборами наравне с прислугой.

– Ничего подобного! Я сама его сшила! На рынке такую красоту не купишь! А шарфик какой, гляди, сама связала!

Как Росса ни старалась, сын Запада её не слушал. Случись это раньше, он бы с удовольствием все глаза проглядел, но обида есть обида.

Туда-сюда сновали студенты магистра. Дитя Истины перед отъездом наказал ученикам помочь крестьянам восстановить деревню, похоронить трупы и спрятать обломки, оставшиеся от снаряжения инквизиторов в подвале замка.

[И чего он так дуется?!] – возмутилась девочка, обращаясь к терминалу.

[Вы забыли, что недавно его оскорбили?]

[Сам виноват. Нечего лезть ко мне с непотребствами!]

[Юный Норенс действительно видит в вас не подругу, а нечто большее, и это не удивительно. Пусть моя хозяйка спесива, однако хороша собой. К тому же, вы считай ровесники, три года разницы.]

[Замолкни, гадко!]

Эфия тяжело вздохнул.

[Влечение к противоположному полу – нормальное явление, особенно в молодости.]

[Молодость-шмолодость! Все вы мужики одинаковые, вам лишь бы прыснуть своим мерзким ядом в какую-нибудь недотрогу!]

[И откуда в вашей маленькой головке такие мысли…]

[Берта Вервандланг.]

Подав команду Грегору, Астра покинула пределы замка. Дракон трусцой побежал вниз по склону. Дилижанс заправляемый Норенсом двинулся следом. Алера сидела на высоком облучке рядом с юношей. Сын Запада всё ещё был чернее тучи, а лиса плохо разбиралась в человеческих взаимоотношениях, чтобы его успокоить.

[Офицер, мне будет проще помочь, если вы расскажите кто эта Берта.]

[Хах, всюду дискриминация. Признайся, ты не слышал этого имени просто потому, что оно принадлежит женщине?]

[Решили и меня оскорбить? Как гражданин Андропонии, я не обязан знать поимённо всех жителей этой планеты. Ровняя всех под одну гребёнку и вешая ярлыки, вы становитесь тем, против чего отчаянно боритесь.]

– Ничего подобного… – протянула Росса. Говорить вслух ей было сподручней.

– Запомните наконец: хотите уважения – уважайте в ответ, хотите признания – забудьте унижать других. Это основной принцип равенства. Вы уже говорили об этом с Энтинусом в городе гномов. Если и сейчас мои слова не возымеют эффекта, я решу, что вы необучаемы.

– Берта – та самая алхимесса, измыслившая способ делать детей без мужчин. Она – мой кумир, эталон волшебницы.

– Понятно. И как же уважаемая мэтр Вервандланг сумела на вас повлиять?

Волшебница зажмурилась и хлопнула себя по щекам. Она очень хотела, чтобы Эфия понял её, а для этого ей нужно было успокоиться.

– Ты прав, вся моя жизнь борьба, но началась она не с презрительного отношения к волшебницам, и даже не с попыток матушки выдать меня замуж. Помнишь девочку на экзамене, светленькую такую? Которая ещё в обморок упала от моего выброса маны. Дочка легата она. Мы дружили в младших классах, а потом как-то… Ну не суть. Пришла она однажды в аудиторию вся бледная, руки дрожат, губы синие. Я давай расспрашивать. Оказалось, её отец в свою комнату девочек таскает и… Как подружка тогда выразилась: «борется с ними голый в кровати, а они кричат и плачут». Я сначала решила, что он просто садист…

Вздохнув после долгого монолога, Астра глотнула из фляги.

– Общий посыл мне понятен, – выдержав паузу произнёс Эфия.

Дилижанс начал их догонять, и волшебница велела Грегору ускориться.

– Мне стало страшно за подружку, но, бежать к дяде за помощью, не разузнав в чём суть да дело, я не могла. Вот и пошла в библиотеку.

– Нашли, что искали?

– Увы и ах, профессор. Все книги в Лампаре рецензируются церковью. Соитие в них описано очень туманно. Листала-листала, так ничего и не нашла, пока… В большой анатомической энциклопедии кто-то оставил здоровенную кляксу на странице с изображением мужских половых органов, а на полях подписал: «Берта Вервандланг!». Фамилии алхимессы в каталоге не оказалось и мне пришлось несколько часов бродить меж стеллажей.

– И как, успешно? – усмехнулся Эфия.

– В точку. Книга называлась «Территория женщин». Её так далеко запихали, словно спрятать хотели. Труд Берты открыл мне глаза на злодеяния мужчин! «Мы вынуждены жить по соседству с животными, которыми правят низменные желания. Все их слова – фикция, перед лицом похоти». Эти строчки буквально въелись в моё сознание!

– Разве может для волшебницы, человека науки, одна-единственная книжка стать точкой в конце предложения?

– Ты прав, не может. Меня убедило другое. Преисполнившись праведным гневом, я пошла к дяде и потребовала, чтобы этому легату… Чтобы его наказали. И знаешь что? Магистр даже бровью не повёл! Погладил меня и посоветовал «не забивать этим голову»! Мужики давно подмяли весь мир под себя, продыху от них нет!

– Что же, полагаю, слова здесь излишни. Вместе этого, позвольте вам кое-что показать.

Солнца не было весь день, дул пронизывающий ветер. Устойчивая к холодам Алера, сидя на облучке, беззаботно болтала ногами. Вкупе с высокой температурой, присущей лисам, её тело, то здесь, то там покрывал лёгкий рыжий пушок. Норенс таким похвастать не мог. Погружённый в тяжкие думы, он до боли сжимал заиндевевшие руки.

– Вот, – произнесла девушка, взяв кисти юноши в свои.

Когда по телу потекло спасительное тепло, сын Запада вздрогнул. Подсев ближе, Алера обняла Норенса своим пушистым хвостом.

– Лучше?

– Пожалуй… Спасибо, – бывший дворянин натянуто улыбнулся.

– Ты влюблён в Россу?

От столь бестактного вопроса юноша слегка растерялся.

– Я… не знаю. Она спасла… Нет, не так. По её просьбе мне уже дважды спасли жизнь. Вот такой я, вечно сомневаюсь, не знаю, что чувствую, не знаю, как дальше жить…

– Разве просто жить недостаточно? – лиса улыбнулась в ответ. Будь на небе солнце, оно грело бы слабее, чем её улыбка.

– О чём они говорят? Ты ведь слышишь?

– Слышу, но не скажу. Там много сложных слов, боюсь ошибиться.

Пересказать диалог девочки с артефактом, для Алеры означало влезть не в своё дело. Вместо этого девушка обняла Норенса, чтобы согреть. Разговор ни о чём помог сердцу парня немного «оттаять». Прервал беседу Грегор. Дракон остановился и начал, фыркая, рыть лапой землю. Астра не двигалась и спутники решили её проверить.

– Она… плачет? – сказала девушка, приблизившись к волшебнице. Сын Запада стоял поодаль, он всё ещё не был уверен, как вести себя с Россой.

– Кхм… Не плачу я. Глаза перед входом в транс закрыть забыла. Сама попробуй несколько часов не моргать, – отмахнулась дзе, поспешно вытирая щёки платочком.

Чуткие ушки Алеры уловили дрожь в голосе девочки, но спорить она не решилась.

– Пойду погреюсь в ванной, – сказав это, Астра, пряча лицо, удалилась.

– Она плакала… – прошептала лиса, когда за волшебницей хлопнула дверь дилижанса.

– Поделом, – хмыкнул Норенс. Ему очень хотелось быть безразличным к красновласой спутнице.

Зайдя в ванную, Росса потянула ручку алхимического аппарата. Медный пузан заворчал, заёрзал. Эликсиры в его объёмном нутре пришли в движение. Нагретая химической реакцией вода наполнила стоящую подле широкую кадку. Проверив засовы на окне и двери, девочка разделась и села в кадку, понуро обняв колени. Астра совсем не замёрзла: во время обучения температуру её тела поддерживал Эфия. В ванной она просто хотела побыть одна.

[Надеюсь моя хозяйка всё запомнила из сегодняшнего урока?] – спросил терминал.

После имплантации артефакт нельзя было просто снять. Он становился частью тела носителя, сливался с ним на самом глубоком уровне.

– Отстань, мне и так кажется, что я принимаю ванну под пристальным взором всей Андропонии. Или хотя бы голос на женский смени.

[Сожалею, офицер, это невозможно. Как гражданин бело-золотого города, я имею право на самоидентификацию.]

– Чудненько… – буркнула девочка.

Смеркалось. На ночь дилижанс остановили у небольшой речки, прикрыв ветками для пущей безопасности. Норенс распряг коней и Грегора. Ящер, получив свободу, умчался в ближайшую рощицу. Подняв глаза к небу, усеянному мириадами звёзд, сын Запада увидел сидящую на облучке волшебницу.

– Не спится? – решился спросить юноша.

– И почему меня беспокоят всякие мелочи…? – задумчиво произнесла Астра, подперев подбородок ладонями.

– Ты о чём?

– Обо всём. Я ведь больше не человек, меня принял в ряды дзе сам главнокомандующий. Терзать себя людскими склоками… Это так глупо, да?

Норенс нахмурился. Поведение девочки показалось ему необычным, словно он говорит не с ней, а с Эфией.

– Офицер Росса, обдумав своё поведение, я приношу вам свои искренние извинения. Слуга не смеет…

– Пустое. Я Андропонианка, а повела себя… Сама дура. Знаешь, в небесном городе ты можешь менять пол и внешность хоть десять раз на дню. Такой вещи как дискриминация у дзе просто не существует. За этим следит Эфия, – волшебница тяжело вздохнула.

– Что сегодня случилось? – от слов Астры взгляд юноши стал ещё подозрительней.

– Не хочу об этом говорить. Иди спать, я ещё посижу.

– Замёрзнешь…

– Справлюсь. Волшебница я или кто?

За их разговором из кустов наблюдали два жёлтых глаза с вертикальными зрачками. Алера предпочитала удобствам природу.

В дилижансе, имитируя своего настоящего собрата, потрескивал волшебный камин. За окном мирно журчала речка. Проникшись такой атмосферой, любой бы заснул только коснувшись подушки, но не Норенс. Перемены в Россе – пугали его. В голову парня лез один ужас за другим. Каким бы полезным не казался артефакт, доверять сын Запада ему не мог. Одна только мысль, что иномирный гость навредил девочке, заставляла сердце юноши пылать от гнева. Устав бороться с бессонницей, Норенс пошёл к речке, чтобы умыться. Волшебница по-прежнему сидела на облучке, разглядывая звёзды.

– Эфия, можно вас на пару слов? – собрав всю решительность в кулак, потребовал юноша.

– Я слушаю, – донеслось из-под одежды Россы.

– Что вы с ней сделали? Объяснитесь!

– Ничего нового. Провожу обучение согласно предписаниям.

– Враньё! Скажите правду, а иначе…

– «А иначе», что? – безмятежным тоном уточнил терминал.

– Прекратите, вы оба… – попыталась вмешаться Астра.

– При всём уважении, офицер, я сейчас не с вами разговариваю! – рыкнул Норенс.

– Пусть выскажется, его ведь что-то мучает. Я прав, мальчик? – в голосе артефакта проступили издевательские нотки.

– Вы не раз управляли её телом, много знаете и владеете магией… Далась вам эта заносчивая девка?!

– Считаешь, я забрал её тело? Ты меня разочаровал. Мне казалось, что твоя фантазия куда богаче.

– Отвечайте! Поведение Россы вышло за рамки дозволенного, и вы её убили, да?

У юноши от ярости начало пульсировать в висках.

– Ты прав, я могу взять носителя под контроль помимо его воли, могу обнулить память или, скажем, подменить конкретные воспоминания. Хочешь, я заставлю хозяйку считать тебя своим возлюбленным мужем?

– Эй! Хватит чушь нести, бесите! – не выдержала девочка.

– Юный Норенс, в тщетных попытках постичь звёзды, ты всё больше врастаешь в землю. Возможности – не призыв к действию. Мои обязанности чётко регламентированы, я скорее сожгу этот мир дотла, чем позволю навредить пилоту.

– С чего мне верить?! Где доказательства, что все дзе не ваши марионетки?!

– Просто верь. Выбора у тебя нет. Самая ходовая валюта всех миров – сила, а твоей не хватит, чтобы призвать меня к ответу.

– Заткнись, железка, это приказ! – крикнула Астра.

Как ни странно, это сработало: экран терминала погас. Спрыгнув с облучка, Росса подошла к юноше. Сын Запада пыхтел, его кулаки были сжаты. Мягким, неспешным движением, она коснулась ладонями шеи спутника.

– Ты не раз ощущал ауру магов, чувствуешь мою?

Руки волшебницы были нежными и невероятно тёплыми.

– Да, чувствую, – кивнул Норенс, стараясь смотреть куда-то мимо девочки.

– Какая она?

– Ну… Кхм… Пахнет цветами и розовым маслом… – слегка покраснев, ответил парень.

– Мана не врёт. Никогда. Она несёт в себе обрывки воспоминаний и чувств. Все люди разные, энергия, текущая в них – тоже. Ошибиться невозможно. Смотри: Эфия, возьми меня под контроль!

Изменения стали заметны сразу. И дело было даже не в изменившейся осанке, не в загоревшихся лазурью глазах или посетившей лицо гадкой ухмылке. Мана Астры стала другой, налилась стальным холодом. Управляя телом хозяйки, артефакт приблизился к самому уху юноши и прошептал:

– Юная мисс желает силы всем своим естеством. Упорство помогло ей стать дзе и теперь её жизнь безгранична. Поспеет ли смертный за обретшей вечность?

Аура волшебницы вернулась в норму, она обмякла. Норенс едва успел её поймать.

– Ты в порядке?

– Голова кружится, ненавижу так делать.

Восстановив равновесие, Астра отвесила сыну Запада хлёсткую пощёчину.

– Это – за «заносчивую девку»!

Росса ушла в дилижанс, а юноша так и остался стоять, держась за опухшую щёку.

«Келья Адептов Божьего Блага» – так при дворе звалось министерство, которому подчинялись все ремесленные гильдии. Император любил броские названия, особенно церковного направления. Келья занималась благоустройством городов, прокладкой дорог и расчисткой полей под посевы. Естественно, действовали адепты в основном на благо столицы, ведь то, чего не видит престол – того не существует. Дороги вдали от крупных городов оставляли желать лучшего.

На утро Норенс попросил Астру сесть вместе с ним на облучок. Дилижанс магистра не мог похвастаться такой же продвинутой подвеской, как телега Энтинуса. Пассажиры чувствовали каждую яму.

– Только давай покороче, хочу поскорее вернуться на Грегора.

Девочка с завистью покосилась влево, в её отсутствие, на драконе сидела Алера.

– Пусть это и не моё дело, согласен, однако мне важно знать, чем тебя так шокировал Эфия. Ты стала совсем другой!

– Офицер, позвольте мне объяснить. Думаю, я подобрал слова понятные мирянину, – вмешался артефакт.

– Я сама, – Росса легонько стукнула пальцами по экрану терминала, и он погас. – Время течёт иначе, пока я учусь. Здесь проходит час, а там, в иллюзорном мире, дни, а то и недели. Изменения, которые ты счёл «быстрыми»…

– Таковыми не были… – догадался юноша.

– Да, боюсь, учитывая все уроки… мне давно не тринадцать.

– Что тебе показали в последний раз?

Прошлой ночью сын Запада решил: он поговорит с волшебницей, всё-всё узнает. Если Эфия сказал правду – постарается понять и принять, а если солгал… Бывший дворянин приложит все силы, чтобы избавить спутницу от артефакта. Руку ей отрубит, если потребуется.

– Я видела бойню… – поджав губы произнесла Астра.

Ей хотелось забыть увиденное, но она не могла. Эфия учит качественно. Поэтому идея разделить ужас с ближним показалась Россе не такой уж плохой.

– Профессор, он… Я не просто смотрела. Я была в теле Ланчиссии… Запахи, звуки, чувства… Всё это прошло сквозь меня.

От нахлынувших воспоминаний горло волшебницы сдавила скорбь, она закашлялась.

– Возьми, – Норенс протянул ей флягу.

После ссоры с Россой юноша плохо спал, поэтому попросил у алхимика в замке успокаивающее снадобье. Девочка начала жадно пить. В этот момент дилижанс попал в очередную яму и тёмно-зелёное зелье пролилось, испачкав её жакет.

– Спасибо, – сказала Астра, по-деревенски утерев рукавом губы.

– Значит и сейчас меж звёзд война…

– Нет. Мне показали архивную запись, события давно минувших столетий. В том видении сестра Энтинуса оказалась в эпицентре конфликта на одной из планет. Люди там совсем ошалели! Противостояние полов и культур достигло апогея. Всё как в книге Берты: «Очистим мир от зла! Пусть лишь достойные выживут!». Никто не хотел сесть за стол переговоров.

Внутри юноши вспыхнуло необоримое желание обнять Россу, он хотел развеять её грусть, но сдержался.

– И чью сторону заняла дзе?

– Совсем дурак?! – всхлипнула Астра.

Сделав глубокий вдох, волшебница громко высморкалась в платочек.

– Одержимые безумными идеями, они творили такое… Хуже тёмных. Зорна на них нет! Стремясь доказать свою «правоту», одна из группировок заложила бомбу в школьный автобус… Не было у Ланчиссии времени слушать их бредни, она деток лечила! Кого могла…

Подавляя рвотные позывы, волшебница вся сжалась. Картина произошедшего всё ещё стояла у неё перед глазами. Запах смерти… казалось она до сих пор его чувствовала.

– Добрая… смелая… лечила из последних сил… сколько погибло…

– Даже магия не помогла, – Норенс опустил взгляд. Пусть он не понял всех слов Астры, но на его глаза тоже навернулись слёзы.

– В общем… – спустя минуту продолжила девочка. – Когда у тебя на руках умирает ребёнок, вся эта возня с угнетением – пыль на ветру. Важно какой ты внутри, а пол или внешность… последнее о чём следует думать!

Последние слова юная дзе произнесла, широко открыв глаза и сжав кулаки.

Вдали виднелись поросшие мхом крепостные стены. Остановившись на почтительном расстоянии от города, путники начали готовить маскировку. Астра собиралась предстать имперцам в роли столичного интерна, проходящего практику. Для этой цели девочка повелела Норенсу вытащить из дилижанса сундук. Промасленный замок тихо щёлкнул и спутники Россы увидели одежду, сложенную аккуратными стопками.

– Я всё заранее продумала. Ты, – волшебница сунула юноше расшитый серебром кафтан, – будешь моим слугой. Обращайся ко мне «Госпожа Росса». Запомнил?

– Да.

– Чудненько.

Астра, задумчиво потирая подбородок, несколько раз обошла Алеру.

– Ч-что-то не так?

– Всё. Понимаешь ли, рыжая… Как бы точнее выразиться? Мыслящих, а уж тем более говорящих химер в природе не существует. Так святые отцы говорят. Если горожане увидят твой хвост или уши – быть беде.

– Меня… нет?

– Вот, примерь, – волшебница надела на спутницу пышный берет. – Хм, нет всё не то! Пойдём-ка.

Взяв несколько вещей из сундука, девочка утащила лису в дилижанс. Оставшемуся снаружи Норенсу оставалось лишь выхватывать доносящиеся звуки и обрывки фраз. Чтобы не навлекать на себя беду, сын Запада решил отойти подальше. Когда дверь открылась, его взгляду предстала обворожительная картина. Астра уложила волосы Алеры, заплетя в косы особо крупные пряди. Глаза лесной красавицы стали нежно-зелёные и обзавелись обычными зрачками. Хвоста тоже нигде не было видно. Вкупе с бордовой, приталенной мантией, девушку могли бы принять за студентку Академии, если бы не одно «но»… На шее лисы «красовался» рабский ошейник. Юноша нахмурился.

– Зачем?

– Затем. Она очень красивая, почти как я. А ещё робкая до безобразия. Оставишь такую девушку посреди улицы на пять минут, и она тут же окажется в лапах какого-нибудь… Пусть лучше в ней видят собственность династии Заубер. Целее будет.

– Понятно…

– Да не зыркай ты так! Ошейник ненастоящий. Вместо подавляющего волю заклятья, я в него иллюзорные чары добавила, чтобы глаза изменить. Иначе ей пришлось бы с мешком на голове ходить. Видишь, свои зрачки я тоже «спрятала».

Росса ещё раз оглядела Алеру, на всякий случай.

– Ушами не дёргай.

– Но…

– Знаю, это твоя природа и всё такое, но не будем же мы каждому байку рассказывать, что у тебя воробей под беретом.

– П-прости… я постараюсь.

– Ты действительно всё продумала, – улыбнулся Норенс.

Настала очередь Грегора. Высокородные маги часто держали химер в качестве домашних питомцев. Поэтому волшебнице оставалось поработать над поведением любимца. Взяв голову ящера в руки, как когда-то делала Митрия, Астра приказала Эфии открыть канал телепатии:

[Милый, добрый дракон, мы сейчас пойдём в место, где будет много-много людей. Ты должен вести себя смирно и всегда находиться рядом со мной. Если Грегор будет себя плохо вести, люди обидят тебя. Сильно-сильно обидят. Понимаешь?]

Зверь понуро опустил взгляд. Он не был животным в прямом понимании этого слова.

[Грегор… не сделает… он слушается человеку… не подведёт.]

Покорность дракона удивляла девочку, ведь он мог спокойно перекусить её пополам. Чем дольше они общались, тем богаче становилась речь Грегора. Возможно, при должном воспитании, его интеллект мог бы подняться до уровня обычного крестьянина.

У главных ворот стражу больше заинтересовал груз, нежели диковинный зверь. Местный барон, стремясь угодить короне, запретил провозить в город любые дурманящие вещества. Интерн и её свита ждали несколько часов, пока алхимик, приписанный к посту охраны, перебирал их багаж. Старик-зельевар трясущимися руками откупоривал каждую склянку и принюхивался. Когда он потянулся к ящичку с зельями, которые до употребления надлежало держать закрытыми, Росса не выдержала и вышла.

Усевшись на скамейку, волшебница принялась гладить Грегора, тихо жалуясь ему на нелёгкую судьбу. Дракон, реагируя на голос хозяйки глухим рычанием, наслаждался моментом.

– Госпожа Росса, – робко начал Норенс, показавшись в дверном проёме, – прошу не гневайтесь, они решили всё забрать, даже ваши духи.

Отыгрывая роль слуги, юноша нижайше поклонился.

– Пускай, без них справлюсь.

– Зачем им столько? Может в городе хворь какая?

– Не может. Ты алхимика видел? Глазёнки стеклянные, изо рта слюна густая капает. Явно принял чего-то «для храбрости». Бодягу из конфискованных зелий варит. Проверяющие – самые ярые нарушители.

– Н-но постойте, госпожа Росса, нельзя ж так! Пожалуемся…

– Переигрываешь, – сквозь зубы процедила девочка, схватив юношу за воротник. – Будем считать эликсиры платой за въезд.

– Мы должны хотя бы предупредить старика…

– Я приехала сюда, чтобы стать офицером. Моя задача – врачевать, помогать страждущим. Дед, пьющий всё, что горит, в помощи не нуждается. Сдохнет от остановки сердца – мне плевать.

Отпустив Норенса, Астра отправилась к дилижансу.

Меж узких улочек растекался смрад. Чувства девочки, прикоснувшейся к медицине продвинутого мира, отчаянно били тревогу. Зажмурившись и прижав к лицу платок, она старательно обходила лужи и копошащихся в мусоре крыс. В городе, где считалось нормой вылить ночной горшок из окна, могла в любую минуту разразиться эпидемия. Ещё хуже приходилось Алере. Для её тонкого нюха амбре было невыносимым.

Искать местного знахаря долго не пришлось. Он жил и работал в подвале местного храма. Жители города буквально ставили веру превыше собственных жизней.

Жалобно скрипнула неподатливая дверь. Потрескавшиеся ступени привели путников в душную, укрытую полумраком комнату. В центре помещения стояло несколько кроватей. У одной из них, спиной к вошедшим, орудуя обычным ножом и небольшими кузнечными щипцами, трудился плечистый мужчина. Не знай Астра, куда пришла, она бы решила, что перед ней маньяк.

– Подождите, закончу здесь и займусь вами, – сказал лекарь, не оборачиваясь.

– Я волшебница-врач из столицы, приехала на стажировку.

– Помощница? Ну ка, посвети мне.

Сотворив светлячка, Росса подошла ближе. Разрез на животе пациента выглядел ужасно. Подавив рвотные позывы, девочка заставила себя смотреть. Пыхтя и грязно ругаясь, мужчина пытался ухватить щипцами отросток кишечника, но тот постоянно выскальзывал. С кончика его носа в рану капал пот.

[Что он делает?] – уточнила Астра у терминала.

[Насколько я могу судить, вырезает аппендикс, вот только… Без должного инструмента и в условиях полной антисанитарии, шансов на успех почти нет.]

– Можно я попробую? Под вашим присмотром, разумеется, – попросила волшебница, получив вердикт артефакта.

Лекарь перевёл на девочку недоверчивый взгляд. Россе сразу бросились в глаза остатки пищи, застрявшие в его усах и бороде. Устало вздохнув, мужчина отдал помощнице щипцы и отошёл, разминая затёкшую шею.

Первый серьёзный вызов после десятка часов, проведённых в виртуальных операционных. Руки Астры заметно подрагивали. Эфия мог выдать хозяйке подходящее заклятье, но тогда в испытании пропал бы смысл. Ученица должна была справиться самостоятельно.

Росса знала, что даже в лучшей лечебнице Лофоса, достойных инструментов ей не найти, поэтому заранее сотворила всё необходимое из маны. Натянув стерильные перчатки и маску, она взялась за дело. От неумелого разреза, сделанного тупым инструментом, внутренности пациента топорщились, грозясь выпасть наружу. Отсечь аппендикс – не сложно, а вот вернуть всё как до́лжно – задачка со звёздочкой.

Сверившись с блокнотом, в который скрупулёзно вносила все изученные заклинания, дзе сотворила энергетический скальпель. Без помощи терминала поддерживать структуру начертания было нелегко. Аккуратно придерживая аппендикс рукой, Астра, затаив дыхание, коснулась его скальпелем. Бритвенно-острое лезвие прошло сквозь плоть, как горячий нож сквозь масло.

– Возьмите, пожалуйста, – сказала девочка, протягивая лекарю отсечённый орган. – Норенс, вскипяти воды, ведро, а я пока зашью кишечник.

Благо, обращаться с иголкой Росса умела.

– Да, госпожа, – отозвался юноша и скрылся за дверью.

Операция затянулась. Астра, заручившись поддержкой присутствующих, промыла рану и кое-как смогла зашить. Закончив, она, вся бледная, повалилась на стул.

[Поздравляю, офицер, вашими стараниями этот человек выживет.]

Похвала профессора позволила волшебнице расплыться в улыбке.

– Долго возилась, конечно, но для первого раза сойдёт, – прокомментировал действия «ученицы» лекарь.

– Моё имя Росса, офицер Росса. Звание можете опускать. Надеюсь на благотворное сотрудничество.

– Взаимно. Зови меня Гатрос.

Девочка уверенно пожала протянутую мужчиной руку, не забыв поблагодарить правила этикета, позволяющие ей не снимать перчатки. Новых пациентов не предвиделось, и лекарь пригласил Астру отужинать в местном кабаке. В своё отсутствие, дзе наказала спутникам вымыть всё, что моется и прокипятить всё, что кипятится. Грязь в больнице была невыносима.

– Откуда у того пациента шишка? – спросила Росса, когда ей подали суп.

– Вас в Академии совсем ничему не учат? Я вырубил его, чтоб не дёргался, – хмыкнул Гатрос.

– Усыпить можно зельями…

– Которых из-за закона днём с огнём не сыщешь.

– Даже для медицинских целей?

– Для любых целей.

Лекарь с удовольствием откусил от рёбрышка. Мясной сок брызнул, стекая по его бороде на рубаху. Будь перед волшебницей настоящий врач, давно получил бы строгий выговор.

– Наш единственный зельевар к посту охраны приписан. Работаю как могу.

– Хорошего мало… – подытожила девочка, разглядывая своё отражение в супе.

– Ты-то сама, чего в нашу глушь приехала? Провинилась в чём-то?

– После окончания Академии врач должен пройти интернатуру, поработать за пределами Лофоса, – соврала Астра.

– Пациентов у меня не много, могу хоть всех отдать. Однако видится мне, ты скоро заскучаешь.

Гатрос сдул пенку с пива и сделал несколько больших глотков.

– Говор у вас не местный.

Отставив пустую тарелку, девочка опустила подбородок на руки, пристально всматриваясь в собеседника.

– Интересно? Предупрежу сразу, увлекательной мою историю не назовёшь. Как видишь, – мужчина потеребил свой русый чуб, – родился в столице. Ныне – рыцарь в изгнании. Благородные договориться не смогли.

– Господа дерутся, а у холопов лбы трещат?

– Ага, а всё из-за таких как ты, наследничков знатных родов. Офицеров по праву рождения, тьфу.

Лекарь поднял рубаху, демонстрируя волшебнице уродливый шрам под рёбрами. Астра сразу же сделала отметку в воображаемом блокноте: представляться просто «Россой», без приставок.

– Мой бывший хозяин… Ему тогда отроду лет четырнадцать было. Изволило Его Сиятельство охотится, значит. Мы, вояки – народ простой, наше дело исполнять. Едем, дело к ночи идёт, ни зги не видно. И тут нас накрывает град арбалетных болтов. Откуда ж нам, вчерашним мальчишкам было знать, что указанный господином лес – чужая вотчина? После первого залпа только трое выжили, включая меня.

– Ужас… – всплеснула руками волшебница.

Что ещё ей предстоит узнать о мире, который она собралась спасти?

– Пф, ужас был после.

Уже изрядно выпив, Гатрос протёр ладонью лицо.

– Чтобы не доводить до греха, высокородные господа решили всё замять по-свойски. Виновным сделали меня, мол: «Это ты повёл отряд не той дорогой!». По сравнению с этим, шипастый болт в брюхе – так, мелочь.

Душа девочки продолжала развиваться и Эфия включал всё больше своих функций. К вящему сожалению Астры, далеко не все возможности артефакта оказались приятными. Когда нейроинтерфейс начал показывать микробов, она чуть с ума не сошла. Росса не переносила грязь, поэтому велела Алере начисто мыть каждого пациента. Гатрос отнёсся к нововведению со скепсисом. Ему было невдомёк, что чистота – залог здоровья.

В противовес бурчанию лекаря, пациентам пришлись по вкусу нежные прикосновения лисы. Попадая на приём к волшебнице после хорошей ванны, они позволяли делать с собой всё, что угодно. Очередь в больницу выстроилась на год вперёд. Всего за месяц Астра превратила замшелый подвал в настоящую клинику. Деньги потекли рекой.

Лечиться пришёл даже барон, его давно мучала подагра. Вошел владыка хмурый, а вышел, сверкая почище новой монеты, оставив крупную сумму и наилучшие пожелания. «Лисья ванна» и чудесное исцеление сделали своё дело.

Несмотря на рабский ошейник, лесная красавица получила несколько предложений руки и сердца. «Хозяйке» приходилось со всей строгостью отваживать непрошенных ухажёров.

– Как у тебя всё славно выходит, диву даюсь, – произнёс Гатрос.

– Терпение и труд, – отозвалась Росса, разглядывая вечерний город.

Рабочий день закончился, и они вдвоём сидели на скамейке рядом с храмом.

– Одного не пойму, зачем тебе это? От денег отказалась, только на еду и таверну берёшь. С твоими навыками могла бы и получше место найти.

– Говорила же, интернатура. Куда профессор указал, туда и поехала.

Это была почти правда.

– Спросить хочу. Твоя рабыня, Алера, чего она вся закутанная ходит?

– Мне её Дом Равновесия передал. У них не положено, чтобы женщины вообще лицо показывали.

Во время работы лиса страдала от зловония, поэтому носила врачебную маску, пропитанную душистыми травами.

– Да-да, слышал об этом, во дела.

Лекарь сладко потянулся, ему, как и прочим довелось испытать особую ванну. «Врач не может быть грязным!» – заявила девочка. Вояку отмыли и начисто выбрили.

– Рыжей так лучше, мужики и так уже все глаза проглядели, боюсь украдут.

Злость на мужчин у волшебницы прошла, однако это не мешало ей использовать подобные обвинения в своих целях.

– Куда им, крестьянам, – усмехнулся лекарь, – видно же, кому она принадлежит. Долго ещё у нас пробудете?

Дохода с клиники уже хватало Гатросу на безбедную старость. Когда талантливая ученица уедет, он собирался закрыть больницу и зажить припеваючи.

– Как профессор решит. Точнее не скажу.

– Лады, пора и честь знать, – лекарь хлопнул себя по коленям, – идём спать, завтра народу тьма.

Астра с компанией остановилась в таверне, стоящей вплотную к крепостной стене. И пусть это заведение не было лучшим, выбор был сделан с умом. Заняв комнаты на последнем этаже, они могли наслаждаться свежим ветром. Отсюда отрывался вид на бескрайние поля, окружавшие город. Здесь Алера могла ходить без маски.

Росса поселилась с лисой, сняв Норенсу комнату в противоположном конце коридора. Юноша имел дурную привычку вбегать на каждый крик.

– Хочу спать на земле, под деревом. Можно я буду уходить из города по ночам? – пожаловалась девушка, ёрзая в кровати.

– Нельзя. Тебе вообще опасно от меня отходить. А если стража заподозрит неладное? Давай расчешем твой хвост.

– Угум, он такой грустный, целыми днями в штанине лежит.

Волшебнице нравилось ухаживать за шерстью спутницы. Она даже не брезговала использовать для этого гребень, подаренный Энтинусом. Под нежное урчание лисички, девочка могла погрузиться в собственные мысли.

Астра:

Примирить все расы на планете – задача воистину вселенского масштаба. Да-да, я прекрасно понимаю, что откусила кусок, который вряд ли пролезет в горло. Придётся жевать, долго и упорно. Когда Энтинус меня признал, я почувствовала, что всё-всё могу. Думала быстро закончу и вжух, улечу в бело-золотой город. Как видите, я всё ещё здесь, вкушаю «прелести» крестьянской жизни. Ну, ничего, справлюсь, у меня есть чёткий план. Там, в замке дядюшки, я уже озвучивала профессору свои опасения. Эфия тогда предложил забыть на время о миссии и сосредоточиться на сдаче офицерского экзамена. На Андропонии, чем выше уровень доступа, тем больше возможностей! Например, можно получить рецепт сыворотки «Зеос-опос». Сложные вещи мне пока даются с трудом, поэтому объясню своими словами. ДНК у людей – не совершенно, в нём много всякой дряни. Этот препарат заменяет всё, что сломано, удаляет врождённые дефекты. Более того, артефакт утверждает, будто моя кожа станет твёрдой, как сталь, а все утраченное будет мгновенно отрастать! Я стану лучшей версией себя! Ага, меня опять подкупили силой, такая уж у меня слабость.

Работа в клинике идёт хорошо, я даже почти привыкла в людях копаться. Наловчилась быстро чертить простенькие заклинания, навроде коагуляции[1]. Был случай, когда успела набросать такое прямо на коже пациента, его же кровью. Мой новый кумир – Ланчиссия, надо соответствовать. Вот стану настоящей дзе – смогу всё делать сама, а пока придётся терпеть работу и спутников.

Каждое утро я помогаю лисе одеться, скрыть истинный облик. Не знаю уж, сколько продлится моя стажировка, но… Алера зачахла в городе, глаза потускнели…

– Как бы отсеять симулянтов? – задумалась я, глядя на толпу у входа.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Норенс.

– А «то»! Большинство только помыться приходят, нравится им, когда их рыжая трогает. У нас не баня, я здесь учусь вообще-то!

– Я могу их отгонять… – еле слышно произнесла Алера.

– Как?

– Ну… Мы ведь хищники. Знаем, когда добыча слаба.

– Потрясающе! Ты умница! – от переизбытка чувств я вцепилась лисе в плечи и начала трясти.

Растолкав народ, мы спустились в наш «любимый» подвал.

Нюх Алеры очень помог. Крестьяне, конечно, пошумели, но спорить с благородной волшебницей не стали. Астра наконец-то смогла заняться делом. Поддельные жалобы ей порядком опостылели.

– Следующий! – сказала девочка, закончив с очередным обмороженным пальцем.

Осень выдалась холодной, люди оказались не готовы. Росса, как могла, старалась спасти конечности, но удача порой её подводила.

– Барышня, мне только спросить, – басисто произнёс полный, приземистый человек.

Незнакомец был роскошно одет: шуба, расшитая серебром и золотом, заканчивалась высокими ботфортами. Голову украшала меховая шапка. Врачебная помощь ему явно не требовалась.

– Тогда поторопитесь, не задерживайте очередь, – буркнула Астра, от напряжения и растрат маны у неё болела голова.

– Не задержу, – от резкого тона девочки мужчина нахмурился. – У моего друга, как холода приходят, колено ныть начинает. Старая травма. Посоветуй, чем лечить?

Волшебница тяжело вздохнула.

– Я врач, а не прорицатель. Смотреть надо.

– Друг плохо ходит, не хочу его тащить. Деньги у меня водятся, любое зелье достану. Ну и вас, так сказать, не обижу, – незнакомец похлопал по мешочку на поясе.

– Значит так! – девочка ударила кулаком по стоящему рядом столику. – Ответ вы получили, а теперь выметайтесь! Мешаете!

Как ни странно, мужчина расплылся в счастливой улыбке.

– Ребята, несите! – крикнул он через плечо.

Двое дородных парней выбежали наружу, через несколько минут вернувшись с мужчиной средних лет на руках.

– И зачем было цирк устраивать? – скривилась Росса.

– Видишь ли, барышня, мы много знахарей обошли. Всё одно, да потому: «Пейте зелья и отвары, авось через годик полегчает».

– Старые раны – сложно лечить.

– Знаю, но… Встретил я как-то мага, так он одним прикосновением мне застарелый шрам вылечил. Следа не осталось. С тех пор меня трепотнёй про травки не купишь. Только тем верю, кто сразу на месте лечит.

Присмотревшись, Астра ахнула. На плече незнакомца действительно остались следы маны, и не абы чьи.

– Понятно, – усмехнулась девочка, – то не простой волшебник был, а учитель мой, Энтинус.

Услышав имя, мужчина воссиял и поспешил пожать Россе руку.

– Я так обязан твоему наставнику, словами не передать! Познакомиться с его ученицей – благословение Небесное! Я Муреш, большой человек в кругах столичных купцов. Обращайся, коль нужда будет. Всё-всё, не отвлекаю, работай, пожалуйста!

Операция прошла быстро, через несколько часов друг купца уже смог стоять.

– Вот это я понимаю! Настоящий целитель! – не мог нарадоваться Муреш.

Под бесконечным потоком комплиментов, волшебница залилась краской до самых ушей. Так искренне её ещё не благодарили.

Распрощавшись с купцом, девочка решила умыться, прежде чем вернуться к рутине. Наклонившись к ушату, она увидела женщину, что стояла особняком от остальных. Крестьянка смущённо озиралась.

– Норенс, видишь её? Пойди узнай, может срочное что-то…

– Она ко мне. Личное дело, – остановил юношу Гатрос.

Лекарь проводил гостью в соседнюю комнату.

– Жена его? – предположил сын Запада.

– Дела мне нет.

Росса едва открыла рот, чтобы выкрикнуть: «Следующий!», когда сзади раздался крик боли. Девочка зажмурилась, ей очень хотелось остаться на месте, проигнорировать, но долг врача оказался сильнее.

Лекарь стоял перед корчащейся на кровати женщиной. В его руках была окровавленная спица.

– Выйди, сам справлюсь, ты здесь не единственный доктор! – рявкнул Гатрос.

Мир перед глазами волшебницы замер. Во время обучения Эфия ускорял сознание хозяйки, чтобы та могла быстрее сдать экзамен. Тот же приём артефакт мог использовать и в реальном мире, помогая Астре хорошенько обдумать следующий шаг. Отчасти Норенс был прав, терминал плохо влиял на Россу. Требуя всё новых и новых знаний, она совсем не отдыхала, почти всё время проводя в виртуалии.

[Эфия, анализ!]

[Не знаю зачем, но Гатрос ткнул эту женщину…] – иномирный гость замялся, подбирая слова. – […туда, откуда берутся дети. Кровотечение сильное, приведёт к смерти.]

Время возобновило свой ход и девочка, натягивая свежие перчатки, бросилась к пациентке.

– Сказал же, уйди! – лекарь преградил волшебнице путь, но был отброшен ударной волной. В отличие от медицинских заклятий, боевые у неё выходили на раз-два.

– Ну, тварь…

Рыцарь в изгнании оставался рыцарем, сломить его было непросто. Возмущённый поведением стажёра, он бросился на неё с кулаками.

– Эй, здоровяк! – перед Гатросом возник Норенс.

Сын Запада наступил лекарю на ногу и нанёс удар снизу-вверх выворачивая ноздри. Грязный приём бандитов, прямиком из столичной подворотни. Гатрос отшатнулся, у него поплыло перед глазами. Пытаясь поправить нос, он высморкался, отчего потерял сознание.

[Эфия, сквозное зрение! Алера, держи её!]

Ладони Астры легли на живот женщины.

[Увеличить изображение!]

Способности нейронтерфейса были незаменимы, девочке необходимо было видеть рану. И она видела. В её глазах будто появилось множество сменяющих друг друга линз.

[Прокол неглубокий, но задет крупный сосуд], – констатировала волшебница.

[Всё верно, офицер. Сосредоточьтесь, время терпит.]

Голос терминала был безразличным. Росса знала: Эфия ей не поможет, жизни мирян для него значения не имеют. Пусть хоть все пациенты умрут, он не прервёт зачёт. Уговаривать бесполезно.

Астра:

Мир надо мной издевается! Меня заставляют лечить вручную то, с чем исцеляющая магия справилась бы за минуту! Создать шесть зажимов размером с ноготок, там внутри, а затем, держа их в уме, призвать седьмым инструментом каутер и прижечь рану… Профессор, что, считает, будто у меня три головы?! Железка чёртова! Так, спокойно, глубокий вдох… Начертание коагуляции должно выиграть мне время.

Первый зажим сомкнулся и… женщина закричала пуще прежнего. Мне захотелось её ударить: операция и так сложная, а она ещё и мешает!

– Держи крепче! – я выплеснула свой гнев на Алеру.

Так… второй зажим… готово! Как же я жалею, что не послушала Норенса и не устроила скандал на въезде в город. Обезболивающие зелья мне бы сейчас пригодились. Может последовать примеру Гатроса и вырубить пациентку? Чувствую, как на лбу от напряжения пульсирует жилка…

Призванный мною каутер коснулся плоти, зашипел. Женщина дёрнулась и ударила меня коленом в плечо. Зажимы разжались, а каутер воткнулся в противоположную стенку. Я чуть не заплакала.

Мне дико стыдно. Я допустила ошибку не потому, что меня толкнули. Да-да, волшебные инструменты подчиняются воле, а не рукам. Я просто испугалась, вот и дёрнула каутером.

Отозвав инструменты, я прикрыла веки, жарко…

[Офицер, перегрев вашей души достиг двадцати процентов], – сообщил железка.

[Я не сдамся!]

[Ваше рвение похвально, однако напомню: человеческое тело не способно выдержать перегрев более сорока процентов. Сваритесь изнутри – никому легче не станет. Этого пациента можно и пропустить…]

[Заткнись, я сказала! Ещё одно слово и полетишь в мусорку!]

Эфия замолк, в моих ушах остался лишь тонкий писк. Ага, он всё ещё здесь, наблюдает… Неважно! Операцию нужно закончить. Больше запретов я ненавижу чувство вины! От боли женщина лишилась чувств. Хорошо, хоть мешать не будет.

– Алера, придерживай её, хватит с меня конфузов, – сказав это, я вновь призвала инструменты.

Мне было так плохо… Лихорадило, пот бил градом, из носа пошла кровь, раскалённое дыхание обжигало губы, но я продолжала. Закрыв рану, я потеряла сознание…

Девочка начала заваливаться на бок, Алера едва успела её поймать. Волшебницу оттащили в дальний угол комнаты и прислонили к стене. Выглядела она так, словно вот-вот Богу душу отдаст: кожа побледнела, проступили старые ожоги.

– Что нам делать, чем помочь? – обратилась лиса к Эфии. Артефакт не ответил, его экран тускло мигал.

Снаружи нарастал шум. Брошенные пациенты требовали внимания. Под неистовым напором засов не выдержал и оторвался, жалобно зазвенев по полу. На пороге возник коренастый мужчина, местный кузнец.

– Что вы сотворили с моей женой, лиходеи?!

Норенс попытался выпроводить непрошенного гостя, за что получил массивным кулаком в скулу. Взгляд вторженца упёрся в Россу.

– Ты ответишь за свои злодеяния, ведьма! – ноздри кузнеца по-бычьи вздымались.

Следующей, на пути разъярённого мужа встала Алера. Шерсть лисы вздыбилась. Благо, одежда скрыла этот факт. Мужчина схватил девушку за плечо, чтобы отбросить, но не смог. Под его пальцами оказалась не хрупкая банщица, а напряжённое, как струна, тело хищника. Лесная красавица утробно зарычала, её когти впились в руку агрессора.

– Никто не обидит хозяйку! – прошипела Алера, обнажая клыки.

– Ты кто такая?!

Сердце кузнеца объял ужас. Подчиняясь древнейшему из инстинктов, он убрал руку. «Струна» могла лопнуть в любой момент и рассечь его пополам.

– Вы это… – Норенс кряхтя поднялся с пола. – На детей с кулаками бросаетесь, а благоверную даже взглядом не удостоили.

– Учить меня будешь, сопляк?! – вторженец с отвращением сплюнул.

Щёки пациентки порозовели, однако в сознание она не приходила. Отвадив беду, парень повернулся к людям, что толпились у двери:

– Остальных попрошу удалиться. Волшебнице не здоровится, на сегодня приём окончен.

Юноша закрыл дверь и присел рядом с девочкой. Астру била мелкая дрожь. Даже на расстоянии Норенс чувствовал, как пылает её кожа.

– Что с моей женой? – уже спокойнее повторил свой вопрос мужчина.

– Только офицер сможет ответить, – сказал сын Запада, сделав упор на звании спутницы.

– Я бы вас всех поубивал! Развели вертеп под храмом Божьим!

Уложив Астру поудобнее, Норенс и Алера стали дожидаться пробуждения своего лидера. Кузнец сидел подле жены. Сжимая кисть благоверной, он что-то неразборчиво шептал.

– Я и подумать не мог, что ты можешь быть такой… в гневе, – парень решил разбавить тишину разговором.

– Ну, я… – лиса смутилась. – Если каждый будет защищать ближнего, все будут живы и здоровы – таков закон племени.

– Миленько… – закашлявшись произнесла волшебница.

Девочка подняла тяжёлые веки. Её налитые кровью глаза с трудом фокусировались.

– Проснулась, ведьма?! – среагировал агрессор. – Выкладывай немедля, какое зло сотворила!

Мужчина хотел встать, подойти к Россе и силой вытрясти из неё ответ, но поймав взгляд Алеры, передумал.

– Какие мы злые… хех…

Девочке было очень плохо, однако бойкий нрав позволял ей язвить, даже перед ликом смерти. Крестьянин сжал кулаки. Не будь здесь лисички…

– Любимый… прости, – женщина тоже пришла в себя.

– Зачем ты сюда пришла?! Чем тебя вынудили эти проклятущие?!

– Господь ребёночка послал… У нас пятеро, шестого – не потянем, голодно сейчас.

– И ты доверилась… Почему не сказала мне?!

Юной дзе захотелось выдать очередную колкость, но подорванное здоровье и остатки воспитания взяли верх.

– Серьёзное кровотечение… Еле остановила.

– А ты не берись, коли руки кривые! – съязвил мужчина.

– Кхе… Все претензии во-он тому телу на полу, – Росса ткнула пальцем в сторону Гатроса. – Я за ним грязное бельё разбирала. Нечего выводы делать с пустого места, раз мозги кривые. – Вернув вторженцу «комплимент», Астра расплылась в гадкой ухмылке.

[1] Здесь: заклинание ускоряющие свёртывание крови для остановки кровотечения.

Перегрев души – хомут на шее любого мага. Это состояние сильно отличается от обычного «нет маны». Истратив запас сил, чародей всё ещё способен контролировать энергию вокруг себя. Перегрев же – опасное и болезненное явление. Чем больше волшебник напрягает волю, тем сильнее нагреваются каналы души, грозясь сварить хозяина изнутри. Тренировки помогают повысить порог перегрева, но избавиться от него полностью не смогли даже сильнейшие дзе Андропонии.

На скорость нагрева влияют точность и сложность проводимых операций. Можно остаться с полным запасом маны, но рухнуть без чувств в попытках «подковать блоху».

В бою жители бело-золотого города облачают свои разум и душу в механические тела. Это позволяет им не бояться перегрева. Тем не менее, когда их души нагреваются на все сто процентов, дзе, пусть и остаются в живых, однако теряют возможность двигаться и колдовать.

Астра:

К вечеру я более-менее оклемалась. Душа начала остывать, лихорадка отступила. Передо мной сидели Норенс и Гатрос. Рыцарь то и дело зло поглядывал на паренька.

– Ну-с, недоразумение с ногами, твои оправдания?

– Я не колдун. Ваши учёные способы мне не ведомы, работаю, как научен. Вам благородным, лишь бы грудь, увешанную медалями вперёд выставить, тьфу!

– Упираешься? Ещё раз на меня с кулаками полезешь, убью. Запомнил? – я размяла руки. – Подними подбородок, горемыка, лечить тебя буду.

[Не советую, офицер. Ваши силы ещё не восстановились.]

Стоило железке влезть, как мир вокруг замер. Мы с профессором посовещались и решили, что так правильнее. Ну не может благородная волшебница тупо в стену смотреть, пока разговаривает со своим терминалом. За сумасшедшую примут. Теперь все наши беседы будут проходить именно так.

[Эфия, напомни, который час?]

[Девятнадцать часов, семнадцать минут.]

[И что это значит?]

[Вечер?]

[Ну вот, а притворялся умным. Это значит, что рабочий день кончился. Я снова «офицер без диплома», а ты – мой инструмент. Прекращай корчить из себя учителя и выполняй приказы.]

Я наконец поняла, о чём мне хотел поведать Зорн. Артефакт дзе может вредничать сколько угодно, но совершенно бессилен против слова «приказ». Удобненько.

[Чего изволите, госпожа?]

Хах, вы бы слышали этот тон, в нём столько яда. Ну ничего, и не таких укрощали. Схватив Гатроса за подбородок, я принялась вертеть его лицо туда-сюда, осматривая травму сквозным зрением… Да-да, Энтинус когда-то делал то же самое со мной, после того как спас от Норенса. Я ему тогда нагрубила… Откуда ж мне было знать?!

Чем больше я узнаю о магии и функциях Эфии, тем сильнее меня раздирает стыд за моё прошлое поведение. Эх… вот бы начать всё заново, я из-за наших склок столько упустила…!

– А-ай! – прошипел лекарь.

Погрузившись в свои мысли, я допустила ошибку… Плевать, сама сломала, сама починю. Тонкие струи маны текли из моих пальцев охлаждая, снимая отёк и исцеляя. Это вам не скальпелем махать, настоящая магия! Судя по глазам рыцаря – ему нравится. Ещё бы! Мои руки такие же нежные как у Алеры! Мне кажется, он даже рад, что по лицу получил.

– Так, теперь ты, – закончив с Гатросом, я повернулась к Норенсу.

У юнца не только синяк в пол лица, он умудрился вывихнуть кисть, падая на пол…

– Кхм… – послышалось сзади.

– Сегодня я уже не принимаю. Раз на своих двоих пришли, значит ничего серьёзного, – не оборачиваясь бросила я.

– Боюсь, дело не терпит отлагательств, мисс Росса-Белия.

Когда в подвале церкви, посреди залитого нечистотами города к вам обращаются полным именем, знайте – быть беде. Скажете, я зря паникую? Да, я могла бы мыслить позитивнее, но… не в этой жизни. Человек оторвавший меня от лечения Норенса, пришёл не ванну с лисой принимать. На его груди отливал серебром значок инквизиции. За мной послали убийцу… Почему я так решила? Его взгляд. Холодный взгляд серых глаз из-под широкополой шляпы.

Следующего движения мужчины я даже не заметила. В его руках появился свиток, скреплённый печатью церкви. Развернув послание, инквизитор начал выразительно читать:

– Леди Росса, ранее известная как Росса-Белия-Астрату фон Заубер, ныне лишается всех титулов и привилегий, полученных при рождении, а также после оного. Архиепископом постановлено: доставить сию дщерь в Лофос на суд, где ей будет вынесен приговор. Падшая обвиняется в колдовстве тёмном, сделке с силами нечистыми и совращении умов верных детей Его телом своим иль другими противными Богу способами. Исполнитель: командир второго легиона Святой Церкви.

Мужчина убрал свиток за пазуху и добавил:

– Мне неоднозначно намекнули насколько ты хитра и опасна. Прошу, веди себя смирно, я не хочу убивать ребёнка.

Гатрос от удивления раскрыл рот. Видимо, быть свидетелем подобного ему ещё не доводилось. Я так устала, всё тело пульсирует…

– Что по поводу обвинения сказал мой дедушка?

– Комментариев от Обозревающего Небеса не поступало.

– А дядя?

– Дитя Истины не имеет полномочий вмешиваться, – спокойным тоном произнёс охотник на ведьм. Облокотившись на стену, он закурил.

Ага, да, мне известно, чем второй легион промышляет. Люди папы больше войной с химерами занимались, а эти… настоящие убийцы. Под плащом и мешковатой одеждой у этого «святоши» скрывается целый арсенал! Выглядит он расслаблено, но уверена, стоит мне лишний раз дёрнуться – в моём горле окажется серебряный болт.

[Эфия, срочно придумай что-нибудь!]

Вот и сказочке конец. Если профессор срочно не измыслит план, превосходящий по гениальности сами звёзды, меня ждёт костёр. Проблема в том, что железка не отвечает. Ускорил моё сознание и молчит.

[Эм… ты сломался?]

[Все системы запущены и работают в штатном режиме. Ожидаю приказов.]

Понятно…

[Хорошо, признаю, зря я тебе нагрубила, доволен?! Сейчас не время для обид!]

За этим последовал протяжный и полный разочарования вздох Эфии.

[Офицер, боюсь, вы не понимаете. Ваши глупые детские ужимки – шум, не более. Меня задело другое. Как я уже говорил ранее: мои обязанности чётко регламентированы. Ваши жизнь и благополучие я ставил и буду ставить во главу угла. Иного не рассматриваю.]

[Ты о том, что я потратила остатки маны на лечение Гатроса?]

[Именно. У чародея должен быть запасной план, всегда. Злоупотребляя «приказами», вы поставили себе мат. Надеюсь, сложившаяся ситуация вас полностью устраивает.]

Сил злиться или плакать у меня не было. Я так устала, ноги не держат. Хочу, чтобы всё поскорее закончилось и я могла лечь спать… дня на два.

[Отвлекайте инквизитора следующие шестьдесят семь секунд], – «родил» таки терминал. Что же, лучше, чем ничего.

Вернувшись в реальность, я подняла на убийцу изнурённый взгляд:

– Посмотрите на меня, святой отец. Думаете я действительно совершила всё то, в чём меня обвиняют?

Я хотела пустить фальшивую слезу, но не сдержалась и расплакалась по-настоящему. Охотник, не моргая посмотрел на меня, а затем медленно выдохнув табачный дым, произнёс:

– Таким как я думать вредно, велик шанс оказаться по ту сторону прутьев. Иди умойся, выглядишь отвратительно. Какие непотребства вы здесь творили, что на тебе лица нет?

– Людей лечили…

На негнущихся ногах я поплелась к ушату.

– Ц, да я лучше в муках сдохну, чем меня силой нечистой лечить будут!

На нейроинтерфейсе шёл отсчёт, осталось полминуты. Не зная, что задумал профессор, я продолжала умываться. Терпением убийца похвастаться не мог, стряхнув пепел из трубки на наш чистый пол, он подошёл и грубо схватив меня за предплечье, потащил к выходу.

– Не заставляй себя волочь. Будешь паинькой, даже связывать не буду…

Ба-бах!

Из рук Алеры выпал деревянный тазик. Я попросила рыжую прибраться после операции, она всё это время была в соседней комнате. Увидев мои опухшие от слёз глаза, лиса зарычала… Не думала, что она так умеет! Очень страшно!

То, что случилось потом… Даже мои драконьи глаза едва уловили произошедшее. Брызги воды из тазика ещё не упали на пол, как Алера рванула к охотнику, в мгновение ока преодолев больше двадцати шагов! Инквизитор тоже оказался не лыком шит. Он успел оттолкнуть меня к Норенсу и вскинуть руки. Из его рукавов полетели арбалетные болты. Сблизившись с церковником, рыжая проткнула ему живот сложенными пальцами. К сожалению, охотник тоже в неё попал… Прямо в грудь, навылет…

Включилось ускорение сознания. Перед моими глазами застыла картина: перехватив руку лисы своей, убийца занёс нож для удара.

[Бегите, офицер, этот ваш шанс.]

[Ты о чём?! Алера ведь…]

[Я скопил некоторое количество маны, используйте её с умом.]

[Н-нет, нет-нет-нет! Предлагаешь бросить её…?!]

[Инквизитор пришёл не один, фиксирую снаружи множественные сигнатуры. Жертвы – неизбежны.]

Что… мне делать…? Неужели лисичка погибнет… из-за меня? Получается, те шестьдесят семь секунд… Эфия ждал, пока рыжая закончит уборку? Он пожертвовал ею намеренно…

В прошлой жизни для благородной леди фон Заубер слуги ничего не стоили, а сейчас… Когда я успела так прикипеть к спутникам?

[Я поняла, запускай.]

Время возобновило свой ход и нож убийцы с хрустом погрузился в шею Алеры… Мне хватает врачебной практики, чтобы понять: мы её потеряли.

Терминал вспыхнул, и в моё тело потекла мана, наполняя жилы до хруста. Схватив за шиворот оцепеневшего Норенса, я побежала к выходу. Рыжую придётся бросить, иначе никак. Однажды я уже ослушалась профессора… больше я такой ошибки не допущу.

Астра:

Для большинства волшебство – загадочное и коварное зло, язва на теле Лампары. Люди не знают… Нет! Они не хотят знать! Для них куда проще прозябать в неведении и беспутстве!

Мои соотечественники привыкли делить мирское и запредельное, чары и плоть, а это ведь, по сути, одно и то же. Помните начертание «упрощения», когда я научилась превращать материю в ману? Энтинус тогда сказал: «Всё состоит из маны!».

Имперцы чтут Создателя, до исступления бьют челом в храмах. Учитывая мои познания в магии, могу с уверенностью утверждать: Бог – не просто какой-то старец, сидящий на Небесах. Он – великий маг Чудесной силы, тот, кому подвластно созидать и разрушать. Миряне, что любят Господа и ненавидят волшебство – смешны и юродивы.

Мана течёт во всех живых существах, подпитывает их. Бороться с ней, ненавидеть, значит – идти против самого себя. Вместо того, чтобы постараться понять и принять мир вокруг, Лампарцы создали инквизиторов, врачей, призванных исцелить нарыв, зовущийся «Чародеи».

Как же сложно метаться меж двух огней… С одной стороны, я хочу учиться, прорвать завесу невежества, а с другой… могу стать «Алерой номер два» – пойти на поводу у своих желаний и погибнуть.

Впереди забрезжил тусклый свет фонарей. Позади всё стихло, бой в подвале закончился. Нужно спешить, оторваться, затеряться меж узких улочек. Расправившись с лисичкой, убийца последует за мной.

Рыжая всегда была такой сильной? Я-то считала её хрупкой, застенчивой девушкой, которая и мухи не обидит, а оно вон как… Железка знал, кого брать мне в спутницы. И всё же, она проиграла… Что за чудовищ тренирует церковь?!

Перегрев растёт, я чувствую. Профессор принял меры: унял боль и жар. Экстренная ситуация требует экстренных мер… Главное – вовремя остановиться, иначе моё сердце не выдержит нагрузки.

Стоило мне покинуть храм, как ночную тишину нарушил звон арбалетных катушек. На нейроинтерфейсе появились алые точки. Эфия отметил врагов, что гроздями рябины усыпали крыши домов.

[Грегор, спаси!] – отчаянно крикнула я.

Младшего мы держали неподалёку, в местной конюшне.

[Вражеский залп, поднимаю щиты], – сообщил профессор.

Героически прыгнув, я повалила Норенса на землю. Защитное поле заискрило, изгибаясь под натиском болтов. Второго залпа не последовало, его прервал скрежет когтей по черепице. Дракон, ловко перепрыгивая с крыши на крышу атаковал неприятелей.

Надо бежать! Не отпуская руки юнца, я рванула прочь. Краем глаза я увидела, как Грегор вцепился зубами в одного из убийц и… вырвал шмат плоти, словно надкусил печеньку. Так держать!

– Не сбежишь, ведьма!

Заливая рану на животе густым зельем, из подвала появился командир легиона. Заметив лидера охотников, младший спрыгнул вниз, позволяя своей шкуре искрить под градом арбалетных болтов. В несколько длинных прыжков Грегор приблизился к главарю убийц и протаранил того головой. Оказавшись под зверем, инквизитор ударил ножом, но не оставил на морде младшего и царапины. Чешуя дракона, это тебе не мягкая кожа Алеры. Удар держит.

– Кретины, ведьму бейте, стоит ей сдохнуть – адский зверь исчезнет! – верещал охотник, отмахиваясь от окровавленной пасти. Глупец.

Боли от перегрева я не чувствую, но тело подводит. Получается не бег, а хромое ковыляние. Мы едва преодолели пол квартала, когда на нас вновь обрушились выстрелы. Один, второй, третий… Четвёртый болт, проломив щит, угнездился в груди Норенса. Сын Запада закрыл меня собой. Икнув, он упал ко мне на руки.

Мир перед глазами застыл и это было не ускорение сознания. Моя душа отказывалась вместить столько горя. Сначала Алера, а теперь… моё сердце вот-вот разорвётся. Я ведь просто хотела учиться магии, хотела сидеть на мягком ковре, жадно впитывая знания… Хотела спорить с Энтинусом, а потом смеяться над собственной глупостью… За что мне всё это…?

Аккуратно уложив мальчишку, я встала. Мимо моей щеки пролетел очередной болт. Если уж жизнь меня чему и научила, так это превозмогать.

– Предлагаю сделку! Меняю твою жизнь на жизни своих спутников!

Придавив живот командира массивной лапой, Грегор вцепился ему в предплечье, сминая скрытые под одеждой арбалеты и дробя кости. Жить охотнику оставалось недолго.

[Милый, добрый дракон, придержи злого человека, не отпускай, но и не убивай.]

– С ведьмами сделок не заключаю! – выкрикнул инквизитор, однако подал своим людям знак, чтобы прекратили стрелять.

– Вижу, ты ценишь свою шкуру. Хорошо. К слову сказать: это не чудовище, а химера, Грегор никуда не денется. Если погибну я, ты отправишься в ад следом за мной! Выбирай!

На моём лице расплылась дикая, кровожадная улыбка. Все ценят свои жизни, и отпетые злодеи, и святейшие из праведников.

– Чёрт с тобой! Мне было приказано девчонку поймать, а не с монстром биться!

Дракон убрал лапу с убийцы, но челюсть не разжал. Поверженный инквизитор принялся свободной рукой откупоривать одну склянку за другой.

[Эфия… я больше не могу. Прошу, пожалуйста, выполни мою просьбу: возьми моё тело под контроль и спаси Норенса. Пусть я перегреюсь сверх меры, пусть даже…]

Разум Астры канул в забытье и Эфия взял управление на себя. Перегрев не был критичным, всего двадцать семь процентов, но тело девочки было измотано. Два испытания за сутки – это слишком, особенно для ребёнка. Благо в её теле было два «мозга».

Операция по спасению юноши выглядела для иномирного гостя простой, маны ему хватало. Всё зависело от действий инквизиции. Охотники спускались с крыш, плотным кольцом окружая ведьму. Жизнь носительницы была для терминала – абсолютным приоритетом. Если ради Россы ему пришлось бы бросить Норенса, так бы он и поступил. Этот план был запасной для запасного и Эфия собирался им воспользоваться лишь в самом крайнем случае. Оценив все за и против, он склонился над пациентом.

Командир второго легиона тихо стонал. Зелья помогали, но полностью убрать боль им было не под силу. От одной мысли, что творится с рукой, там, в пасти монстра, по его нутру растекался ужас. Ему хотелось поскорее закончить задание, получить награду и напиться в столичном кабаке, обнимая пару красоток. Как ни странно, фантазии, казалось, снимали боль лучше любого эликсира.

Эфия схватился за древко болта и запустил «упрощение». Металл поддался, шипастый наконечник послушно распался на ману. Сердце задето не было и артефакту оставалось только закрыть рану. Терминал перевернул юношу на бок и, положив ему руку на грудь, произнёс сильное исцеляющее заклятье. Под ладонью он почувствовал что-то твёрдое. Этим «чем-то» оказался браслет, тот самый, сплетённый Норенсом ко дню рождения волшебницы. Сознание носительницы встрепенулось, подёрнулось эфирным всполохом. Потакая желанию хозяйки, Эфия убрал браслет в кармашек.

[Милый, хороший дракон, отпусти злого человека и отойди], – копируя голос девочки, произнёс терминал.

Грегор нехотя разжал зубы. Получив свободу, инквизитор тут же отдал приказ и Астру грубо повалили на землю, надев сковывающие магию наручники. Дракон зарычал, грубое обращение с Россой ему не понравилось.

[Тише, добрый зверь, я должна уйти с этими людьми. Останься здесь и помоги Норенсу разыскать меня в будущем], - игнорируя подавление магии добавил Эфия.

– Командир, позвольте обработать ваши раны!

К охотнику, соблюдая почтительную дистанцию с драконом, подбежал маг. Волшебник, приписанный к легиону, был облачён в тёмно-синюю мантию с серебряным кантом. В его задачи входило исцелять, снимать порчу и всячески помогать делу праведному.

– Не сейчас, Орвас, займёшься мной по дороге в Лофос, – убийца оттолкнул чародея. – Несите ведьму в повозку, но осторожно, без резких движений. Не будем сердить её зверушку.

Грегор тяжело дышал, на его щеках играли жвала, а из ноздрей вырывался пар. Вопреки грозному виду в больших глазах дракона отражалась вселенская грусть. Митрия строго-настрого приказала ему слушаться человеческое дитя, но… сейчас он хотел броситься и порвать в клочья злых людей, посмевших обидеть девочку. Окутанный безысходностью зверь протяжно взвыл. Этот вой сумел пронять даже закалённого в боях командира охотников на ведьм.

Гатрос оказался в первом ряду исполненного драмой спектакля. Здесь было всё: ужас, боль, кровь. Главной героиней стала девочка, едва обретшая черты, полагающиеся женщине. Она сражалась за свою жизнь с необоримым врагом. Актёры играли хорошо, но рыцаря не покидало чувство, что всё происходящее – вымысел. Росса изо дня в день, без трав и эликсиров, возвращала людям здоровье. Благородная волшебница, бесплатно работающая в провонявшей лечебнице, не может быть ведьмой. Чутьё подсказывало лекарю: девочку оболгали, прям как его самого когда-то.

В первом акте, убийца, подосланный церковью, без тени жалости поверг банщицу-рабыню. Рыцарь видел, как с девушки слетел берет, как в пылу битвы колыхались мягкие лисьи ушки и вновь не смог поверить своим глазам. Мыслящих химер ведь не бывает… Финалом стал перемазанный кровью инквизитор, покинувший помещение вслед за добычей.

Второй акт лекарю пришлось только слушать, от накала страстей он боялся даже шевельнуться. Гатрос старался не смотреть в тот угол, где лежало тело Алеры. Рыцарю не раз приходилось видеть смерть, но то было в бою. Убийство женщин и детей он считал бесчестным. Если проливать кровь приходится тем, кто и не жил вовсе – миру настал конец.

Сверху раздавались выстрелы и рёв диковинного зверя. Напрягая слух, лекарь пытался разобрать, что именно там происходит, пока… его не привлёк шипящий звук. Тело лисы, исходя белёсым паром, дёрнулось. Банщица встала, её раны затягивались с умопомрачительной скоростью. Не обращая внимания на изгнанника, Алера вышла наружу. Спустя мгновение тишины, показавшееся Гатросу вечностью, девушка вернулась, неся на руках Норенса. За ней вошла покрытая кровью химера.

– Дьявол! Да кто вы такие?! – выкрикнул лекарь, глядя, как Грегор по-кошачьи свернулся в углу комнаты.

Ответить банщица не смогла. В отсутствии Эфии из её рта вылетало лишь «лисье ворчание», однако интонация и глаза, полные слёз, перевода не требовали. Рыцарь побежал запирать входную дверь: стоит хоть одной душе увидеть, что творится под храмом Божьим, его, словно карманного воришку, вздёрнут на первом же столбе.

Сын Запада дышал через раз. Под разорванной рубахой виднелась тонкая розовая кожа. Гатрос осмотрел парня и, убедившись, что жизнь пациента вне опасности, хотел осмотреть Алеру. Академический интерес к строению девушки дополняла похоть, однако лиса, оскалившись, его не подпустила.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами лекарь.

Спал Норенс плохо, всхлипывал и кричал. Стараясь успокоить юношу, девушка всю ночь держала его руку, урчала. В царстве кошмаров юноша, раз за разом, видел одну и ту же сцену:

Астру, закованную в наручники, ведут на плаху. Толпа беснуется, ожидая зрелища, а он, поклявшийся служить и защищать, зажатый со всех сторон не может из себя и слова выдавить. Люди скандируют: «Смерть ведьме!». Повинуясь безжалостному топору палача, голова девочки, обрамлённая снопом алых волос, отделяется от тела и катится по эшафоту.

Под утро юношу разбудил шкворчащий храп лекаря. Хлюпающие и чмокающие звуки стали для него спасением. Сын Запада попытался встать, но онемевшее тело отзывалось болью на любое движение. Алера, заметив пробуждение парня, начала жалобно пищать.

– Ух… ну чего ты вопишь с утра пораньше? Прежде ведь нормально говорила… Туго без хозяйки? – проворчал Гатрос.

Лекарь встал и подошёл к Норенсу.

– Ты, пацан, тоже по-нашенски не того?

– Нет, я… воды…

У юноши дико кружилась голова, вся комната ходила ходуном, подташнивало.

– Чего ж вы такого натворили, что за вами ажно легион выслали? – спросил рыцарь, протягивая парню кувшин. – Оспаривать вердикт церкви – дело тухлое, знаю, но я им ни капли не верю. Ваша подружка скорее праведница, чем ведьма, зуб даю.

– В-верно… – сделав несколько больших глотков, произнёс сын Запада. – Её преследуют за Чудеса, думают с нечистым связалась, но это не так…!

Последние слова Норенса поглотил кашель.

– Успокойся, я сам всё видел, больше месяца бок о бок работали. Ляг и не трепыхайся.

– Мы ведь… должны спасти Россу, правильно? – обратился парень к Алере.

– Бесполезно, пацан, как вашу магичку утащили, только писк от банщицы и слышу.

– Значит она уже далеко. Я не слишком понимаю, но вроде Эфия…

– Кто?

– Неважно. Мы спасём Россу.

Опасаясь выдать тайну, юноша благоразумно сменил тему.

– Уверен? Хочешь штурмовать казематы инквизиции с ушастой девкой и зубастым зверем?

– Пускай, – сын Запада уверенно кивнул. – Я всё ещё её должник. Знаю, Росса ждёт.

Имена звучат одинаково на всех языках, поэтому Норенс старался как можно чаще произносить имя девочки. Эта ниточка – последнее, что у них осталось. Настроение парня передалось окружающим. Алера взяла руки юноши в свои и заурчала, а Грегор уверенно фыркнул.

– Хах, отряд самоубийц, ей богу! – рассмеялся Гатрос. – Лады, в стороне оставаться грешно, помогу со сборами.

– Спасибо, – Норенс, как мог, поклонился, лиса повторила за ним.

– Вам спасибо. Столько денег мне заработали, до конца жизни хватит! Эх, заживу!

Лекарь принёс из таверны их вещи, а после отправился на рынок. Пока он ходил, члены «отряда самоубийц» начали собираться. Грегор взяв своё седло в зубы, с пылающим взглядом подошёл к Норенсу.

– Хочешь нас подвезти? – спросил юноша.

Седло дракону никогда не нравилось, тем удивительней был его порыв. Зверь настойчиво тыкал им в бедро юноше.

– Спасибо, мы обязательно спасём Россу! – парень решился погладить младшего.

Чёткого плана у Норенса не было. Сначала он хотел обратиться за помощью к Митрии, но это могло спровоцировать конфликт рас. Сыну Запада оставалось рассчитывать только на свои силы и связи в столице.

Когда город уснул и ясное небо усыпали звёзды, юноша привязал к седлу Грегора мешки с припасами, помог Алере взобраться верхом, а сам сел позади. Лиса лучше подходила для управления драконом, у них была особая, звериная связь. В груди парня горел огонь эйфории, к горлу подступал ком. Не каждый день выдаётся салютовать смерти.

– С Богом, герой. Спаси свою принцессу, – Гатрос похлопал Норенса по плечу.

Пустые улицы, утонувшие в тишине, ждали начала их, возможно, последнего путешествия. От вчерашнего побоища не осталось и следа. Чистильщики инквизиции убрали трупы и кровь, чтобы горожане продолжали прозябать в блаженном неведении.

Мощные лапы зверя оттолкнулись от брусчатки. Не ожидая такого ускорения, юноша схватился за талию лисы. Дракон летел галопом меж узких улиц, грохоча когтями по мостовой. Охранники у ворот переполошились, подскочили, выставив вперёд алебарды. Грегор не сбавлял скорости, нёсся прямо на них и… стражники струхнули. Все-таки, столкновение с огромной тушей – это столкновение с огромной тушей. Своя шкура дороже. Вылетев за ворота, зверь, загребая склизкую грязь, скрылся в ближайшей рощице.

[Конец записи]

[Дата: Середина осени 3301 года н.э.]

[Миссия: Рекрутинг выполнен успешно. Назначена миссия – «Мир»]

[Комментарий архивариуса: Моя носительница упёрта и спесива, может оно и к лучшему. Продолжение ищите в архиве «Возмездие»]

[Архивариус: Эфия Дзе]