[Начало архива]

[Дата: Середина осени 3301 года н.э.]

[Название архива: Возмездие]

[Миссия: Мир]

[Комментарий архивариуса: Лучший в мире учитель — ответственность. Моя носительница всё поймёт, взглянув на себя со стороны.]

[Архивариус: Эфия Дзе]

Астра:

Когда всё успокоилось, я оказалась придавлена тушами инквизиторов, мебелью и чёрт его знает, чем ещё. Чудом осталась в живых. От страха я сглотнула, слюна, пропитавшая кляп, зловонной жижей потекла в горло. Крепись, девочка, если тебя вырвет, ты захлебнёшься. Не самая лучшая смерть для благородной волшебницы.

Внизу нейроинтерфейса красным мигала надпись: [Угроза носителю. Боевой режим.] Понятно, активировалось усиление и укрепление тела, это меня и спасло. Эфия свою работу знает.

Выжившие охотники вскакивали и ломились наружу. Один даже умудрился наступить мне на голову… Воистину, страх превращает людей в животных. Притворяться спящей колбаской более нельзя, я должна понять, что происходит. Магическое зрение включилось в обход сковывающих магию наручников… Вижу! Объятый алой дымкой, по полю, усеянному трупами шёл… Человек? Его шаги были спокойными, на лице играла лёгкая улыбка. Те немногие из инквизиторов, кто ещё мог держать оружие, бросились на незнакомца. Зря…

Бах!

Аура пришельца легонько колыхнулась… Без понятия, что он сделал, но смельчаки будто лопнули изнутри. Почему я называла его пришельцем? Всё просто. Помимо чудовищной силы, одет он совсем не по-нашему. Красных спортивных костюмов у нас не шьют, да и кроссовок тоже. Моё волшебное зрение почти пробилось через его заслон, однако Эфия меня одёрнул. Правильно сделал, там, за аурой монстра, я краем глаза увидела… сущий ад. Душа этого существа… неописуема. Возможно, он сильнее Зорна или даже Энтинуса. Ужас!

Думай-думай-думай! Нужно срочно что-то придумать! Да чего тут думать-то, бежать надо! Хотя… разве от такого убежишь?

В дверном проёме лежащего на боку дилижанса показался командир Второго Легиона инквизиции. Сидя на корточках, весь белый от страха, он напоминал стервятника, ну знаете, такого, с лысой шеей.

Выудив меня из мешанины трупов и вещей, «святой убийца» взвалил мою тушку себе на плечо. Готова поклясться, я слышала, как его зубы отбивали барабанную дробь. Хех, он не может почувствовать и сотую долю силы, что исходит от напавшего на нас монстра, а уже обделался.

Надо собраться. В моём мире уже пробуждалось зло, однако… Похоже, в этот раз всё иначе. Тот человек в спортивном костюме — не тёмный. Его мана красная. Зорн учил меня, что по ауре можно определить намерения и даже прошлое хозяина. Я сглотнула. Из тела пришельца изливалась чистая ярость, заставляя трепетать само полотно мироздания…

Угх! Меня бросили на землю, словно мешок картошки. Рядом стоял маг, его вроде Орвас звали. Что они задумали? А? Магический круг?

[Эфия!]

На мой отчаянный зов, профессор включил ускорение сознания. Фуф, есть время перевести дух.

[Объясни, наконец, железка, что здесь, чёрт возьми, происходит⁈ Кто это такой и почему он напал на инквизиторов⁈]

[Сожалею, но вы ошиблись. Ему нет дела до смертных, он охотится на моих носителей. Дзе присвоили этому существу высшую степень опасности.]

[Угум, чудненько. Ты послал весточку на Андропонию? Зорн или кто-то вроде него уже летит меня спасать?]

[Избыточно. Взгляните.]

Когда Эфия это сказал… Точно! Командир Второго Легиона ведь кинул меня в центр начертания…! Терминал вывел на мой нейроинтерфейс схему магического круга. Ой-ой, плохенько. Что я могу сказать… Орвас нарисовал простенький телепорт, но поспешил и наделал ошибок. Стоит заклинанию случиться, нас покалечит… точнее их, меня защищает боевой режим. В любом случае, я тоже не выйду сухой из воды, будет больно…

[Офицер, ускорение сознания не крепость, в нём нельзя прятаться вечно], — подлил масла в огонь артефакт.

[Знаю я…!]

С одной стороны приближается монстр, а с другой… Я не хочу испытать на себе криво написанную магию! Почему меня вечно заставляют выбирать между плохим и ужасным⁈

Эх, делать нечего. Я зажмурилась и время продолжило свой ход. Орвас хлопнул в ладоши, выкрикнул несколько слов и… Вас когда-нибудь просовывали через горлышко от бутылки? Скажу сразу, это может понравиться только законченному мазохисту!

Андропония — твердыня дзе, бело-золотой город, парящий в небесах одноимённой планеты. Отсюда Верховный Совет правит Коалицией Населённых Миров. Место устремлений Астры.

Улицы города ангелов — сверкающий парк, создающий впечатление, что ты попал в рай. Бескрайние сады, пронзённые округлыми небоскрёбами, будто исполинскими мечами, тянутся, насколько хватает глаз. Чистейший воздух наполнен лёгким ароматом фруктов и трав. Каждый, кому оказана великая честь быть носителем терминала искусственного интеллекта, Эфии, может в полной мере насладиться этим великолепием.

В самом центре, окружённый штаб-квартирами трёх отрядов: Боевого, Научного и Проповеднического, возвышается дворец Главнокомандующего. Здесь, в зале для совещаний, собрались первые десять офицеров дзе, цвет старшей расы. Им предстало решить, что делать с внезапно объявившейся угрозой.

Во главе стола, в кресле, больше напоминавшем капитанское кресло звездолёта, сидел сильнейший из дзе, Энтинус. Сползая под стол и подперев щёку кулаком, Верховный без особого интереса разглядывал присутствующих. Его подчинённые были не только, без преувеличения, легендами волшебного мира, каждый имел весьма непростой характер.

Заседание начала сидевшая по правую руку от Главнокомандующего командир Боевого отряда, Ланчиссия:

— Наши сенсоры засекли мощный выброс красной энергии. Ошибки быть не может, это Он.

На голографической карте галактики в центре зала вспыхнула точка. В отличие от своего брата, первый офицер Андропонии сидела ровно, по-военному.

— Готов вылететь со своим отрядом для нейтрализации угрозы! — скрипя зубами, произнёс пятый офицер, Зорн Вуткриг. На его лице играли жвала, в глазах горел огонь.

— Погоди, ох. — Энтинус выпрямился, опираясь на обитый золотом и укрытый красным бархатом стол. — Выброс был один?

— Да, короткий единичный всполох, — кивнул второй офицер Элизарса. Командир Научного отряда постоянно дёргал головой. Даже принимая участие в заседании правительства, большей частью мозга он находился в своей лаборатории.

— Предлагаю понаблюдать. Если новых выбросов не будет, значит не стоит и дёргаться. У нас и без того проблем хватает…

— Проблем⁈ — оборвал верховного возмущённый выкрик.

— Тебе есть, что сказать? — Взгляд Энтинуса вонзился в седьмого офицера, Протея.

Кожаная куртка и кожаные же штаны, пирсинг и татуировка под левым глазом — сильно выделяли Протея на фоне других членов первой десятки. Большинство носили широкополые мантии поверх прогрессивной экзоброни. Закон обязывал жителей парящей твердыни носить униформу только во время парадов, поэтому внешности седьмого офицера никто значения не придавал.

— Да, есть. Это всё твоя вина! — Горящие маной глаза Протея метали молнии. — Сначала спишь сто лет, в жизни города не участвуешь. Тебя словно нет! А потом, нарушая все протоколы безопасности, применяешь магию высшего порядка на простейшем задании! Ответь, зачем?

— Так было нужно, — не отводя глаз, сказал главнокомандующий.

— Угум, «нужно»… Ты привлёк Его в мир, где живут мои дети! С головой дружишь⁈

— Хватит говорить о простом монстре, словно он Бог! Ересь я терпеть не стану! — Верховный стукнул кулаком по столу.

— Вообще-то, он действительно Бог второго порядка, воплощение красной энергии. С этим невозможно спорить, — вклинился в спор Элизарса.

— Давайте оставим пространные рассуждения и вернёмся к насущному, — взял слово третий офицер, командир проповеднического отряда, Аристер. — Я согласен с Энтинусом. Жизни смертных в моём непосредственном ведомстве, и я не позволю сжигать целую планету из-за одной единственной вспышки. Понаблюдаем.

— Проблемы бы не возникло, если бы кое-кто чтил собственные протоколы! — седьмой офицер хрустнул костяшками.

— Зачем мы вообще терпим этого монстра? Его нужно уничтожить раз и навсегда, стереть с лица галактики! — гневно пережёвывая слова, выплюнул Зорн.

— Уважаю твоё рвение, однако убить существо такого уровня… непросто, — вздохнул главнокомандующий.

— Я знаю, что для этого требуется. Отдай приказ, и я…

— Нет, — сухо и бескомпромиссно отозвалась Ланчиссия.

— Но, командир…

— Я всё сказала. Это не обсуждается. Жертвовать своими людьми — неприемлемо.

Спустя секунду тишины, споры по поводу сложившейся ситуации разгорелись вновь. Офицеры десятки предлагали свои варианты, совершенно не слушая собеседников. Разговор скатывался в никуда. Дзе начали переходить на личности.

— Так! — Энтинус хлопнул ладонями по столу. — Мы все — друзья и знакомы не первый век, однако это не повод превращать заседание правительства в балаган. Обсудить личные претензии вы можете снаружи, в парке. Говорите кратко и по делу, иначе я буду вынужден привлечь вас к ответственности за нарушение субординации. Для особо буйных, — Верховный бросил взгляд на Протея, — есть арена, где любой вопрос можно решить силой. Касательно же ситуации с красной тварью, моё решение вы слышали: ждём и наблюдаем. Собрание окончено.

Под недовольное ворчание подчинённых, главнокомандующий покинул помещение.

Норенс:

Зверь бежал во весь опор, буквально парил над землёй. Сутки напролёт без сна и отдыха. Взращённый Митрией, старейшиной деревни драконов, Грегор мог дать сто очков вперёд лучшему скакуну империи. К сожалению, я такой выносливостью не обладал. И пусть вожжи были в руках Алеры, пусть я был простым пассажиром… Меня угораздило потерять сознание от усталости. Какой после этого из меня защитник⁈

Плохо помню, что было после, очнулся я уже в палатке. Снаружи потрескивал костёр, рядом, свернувшись в клубочек, урчала лисичка. Она такая умница, такая хозяйственная! Сама со всем справилась, пока я… Нужно набраться сил, завтра я её не подведу!

Утром я вызвался управлять драконом. Сон под тёплым одеялом, рядом с мирно «ворчащей» Алерой, наполнил моё сердце решимостью!

Чем дольше мы ехали, тем сильнее мной овладевало нехорошее, гнетущее чувство. Лисичка тоже была напугана, впилась мне в бока ногтями… когтями?

По пути нам попалась разрушенная деревня. Крыши сорвало, крестьяне ошарашенно бродили меж покосившихся домиков. Ураган налетел? Нет, здесь другое. Я с рождения чувствителен к мане. Воздух наполнен тревогой, вибрирует. Сама природа будто пытается нас предупредить. Свернуть? Ни за что! Иначе я больше не смогу считать себя мужчиной, защитником.

Смешно, да? Разве я когда-нибудь по-настоящему защищал Россу? Скорей уж наоборот. Я таскался за этой девочкой, как не пришей кобыле хвост, как обуза…

Хватит! Такие мысли делу не помогут! Надо собраться!

В нос ударил тошнотворный металлический запах крови. Впереди виднелись перевёрнутые дилижансы инквизиции и… тела. Выпотрошенные, растерзанные… Целое поле, усеянное останками.

Грегор остановился. Идти дальше его заставить было невозможно. Воздух подёрнулся и перед нами возник мужчина. Моё сердце ахнуло, сорвавшись вниз единой алой каплей. Спина покрылась холодным потом. Наполовину сойдя с дракона, я замер с открытым ртом. Что это за чувство? Горло сдавила неведомая сила. Мне холодно, но горячо. Я ведь… сейчас умру, да?

Мужчина что-то сказал. Среди мешанины слов, на неизвестном мне языке было одно: «дзе». Значит, он тоже гость из другого мира, как учитель Россы?

— П-простите, кхе… не понимаю, — с трудом выдавил я.

Незнакомец сказал ещё фразу, беззаботно пожав плечами, а затем… Воздух вновь дрогнул, и он оказался вплотную ко мне. Я и глазом моргнуть не успел. Грегор зарычал и отскочил назад. Поскольку дракон был моей опорой, я упал прямо в ноги этому человеку. А человек ли он? Может, маг? Или чудовище? Судя по реакции Алеры и Грегора — последнее вероятнее всего. Лиса, вторя дракону, обнажила клыки, однако держала дистанцию. Один я был так близко!

Госпожа удача, за что⁈

Вытянув губы, мужчина похлопал себя по предплечью левой руки. Это то место, где Астра носит Эфию? Он ищет её? Хочет убить? Такой монстр просто не может хотеть чего-то хорошего!

Нет… Не скажу! Ничего он от меня не добьётся! Калёным железом не вытянет! Хотя… без Эфии, мои слова для него, что шум.

Я, через силу, отрицательно покачал головой. Мужчина разочарованно цокнул, а затем, усмехнувшись, растворился в алой дымке.

Уф! Думал, всё, мне конец. Его глаза будут приходить мне в кошмарах всю оставшуюся жизнь.

Астра:

Телепорт выплюнул нас в какие-то катакомбы. Покрытые мхом сырые стены и струйки света сквозь трещины в потолке давали понять — это место давно заброшено. Где мы оказались? Смогу сказать, как только Эфия включит… ну эту… как её…?

[Геолокация, офицер,] — подслушал мои мысли Железка. Ых, как же бесит! Чувствую себя отсталой! Случись такое на Андропонии, посмотрели бы, как на дикарку! Нужно больше учиться!

Одного не пойму — у Орваса руки от страха тряслись, или он зелёный совсем? И нет, я вовсе не просто так плююсь ядом. Честно-честно. Дядя всегда говорил: «Какими бы тяжёлыми ни были обстоятельства, если колдуешь — отдавай всю себя». Этот «маг с дипломом» так паршиво сложил начертание… Если ему и мне повезло, то командира инквизиторов телепорт не пощадил. Отсюда вижу: дело худо.

— Чёрт, проклятье! Простите, сэр, я хочу вам помочь, но все инструменты остались в повозке… Господи!

М-да, понятно. Лопочет чего-то, бегает вокруг пациента вместо того, чтобы работать. Мантию медика натянул, а без зелий даже кровь остановить не может. Дилетант.

— Кхе… ох. Успокойся, малец, не суетись.

Командир легиона вяло отмахнулся от врача. Всё его тело было покрыто рваными ранами и багрово-синими гематомами. Будто шестопёром били. Кошмар!

— Куда нас занесло? — прочистив горло, спросил инквизитор.

Убийца из последних сил храбрился перед подчинённым, не хотел показывать слабость. Тронутое возрастом лицо охотника, казалось, постарело лет на двадцать.

— Похоже на подвал старой церкви, сэр, — предположил Орвас.

Инквизитор попытался встать, но только растревожил раны. Совсем дурак⁈ Лежи и не дёргайся!

— Развяжи ей рот.

А? «Ей», то есть мне? Что он задумал? Хотя ладно, давайте! Вкус этого кляпа десятью литрами сока не перебить!

— Ни в коем случае, командир, сэр! Она же ведьма!

О, как испугался! Правильно, бойся меня, сильную и прекрасную волшебницу, признанную самим Главнокомандующим страны извращенцев.

— Хватит…! — Командир легиона закашлялся. — Выполни просьбу умирающего.

Охотник умоляюще взглянул на столичного «врача». Взгляд бездомной собачки, ей-богу. Сломался-таки? Что ж, все боятся смерти.

Орвас вновь разразился протестами… мальчишка. Помню, как ректор Академии сетовал, мол: «Загнивает новое поколение». Хах, конечно, загнивает, выдаёте дипломы, кому попало. Ваше «чудо» не только навредил, так ещё и спорит!

— Тьфу, ****** тряпка!

Да-да, я «упростила» кляп, превратила в ману. Эту энергию, я, естественно, распылила. Меня бы вырвало, поглоти я хоть частичку, пропитанную этим… Оба мирянина сразу же округлили глаза. Не ожидали? Многомудрому Эфии ваши наручники нипочём!

— Чего хотел, умирающий? — отплевавшись, поинтересовалась я.

— То и хочу… ой, — хлюпая спёкшейся кровью, произнёс инквизитор. Так мерзко, вы бы знали! — Жить хочу, понимаешь? Ты же, вроде, врач…

«Вроде», ага, я ведь и обидеться могу.

Услышав это, Орвас выплеснул на своего командира море «очень важной» и «жизненно необходимой» информации о том, что продавшие душу нечистому несут лишь беды и всё в этом духе. Меня это так разозлило, что я встала. Да, именно так, сковывающие меня верёвки лопнули, и я поднялась на ноги. Не может леди колбаской на каменном полу лежать, холодно. Мне здоровье беречь надо!

Узрев моё величие, «маг» беззвучно открыл рот и потянулся к наручникам, что висели у него на поясе. Каков наглец!

— Тронешь меня, убью! — понизив голос, рыкнула я.

Молнии гнева в моих глазах достаточно яркие? Похоже, что да. Орвас замер. Я хотела ещё и магией его стукнуть, не сильно, для профилактики, но передумала.

Сев рядом с убийцей, я применила сильное исцеляющее заклятье. За такую магию в Лампаре не зазорно целое поместье просить. На сдачу ещё стадо коров дадут. Я не преувеличиваю. Чтобы одновременно и раны закрыть, и боль приглушить, и внутренности заштопать, имперцам потребуется начертание размером с город. Вот, какая я молодчинка!

— Прости… — булькнул охотник на ведьм.

— За что?

— Я…я не смогу забыть, кто ты. Даже если вылечишь… не смогу отпустить. Сам на плахе окажусь.

Он бредит?

— Знаю, как это звучит… ойгх!

Я легонько хлопнула инквизитора ладонью по груди.

— Варежку не разевай, работать мешаешь. Мы заключили договор, помнишь? Я пошла с тобой в обмен на жизни моих спутников и от своих слов не откажусь. Считай, что просто показываю твоему помощничку, как дела делаются.

— Нет мне дела до твоей ереси! — презрительно фыркнул столичный врач.

Задело, хех? Взглядом прожигает. Утю-тю.

— Болтать — не мешки ворочать. Выкинь свой диплом в канаву и иди книжки читай, «мастер целебной магии». Герб медицинской ассоциации на грудь прицепил, а в голове пусто.

Ха-ха, он отвернулся! Стыдно? Правильно, стыдись. Слабак. Всё, что тебе остаётся после моего плевка ядом — обтекать. Почему? Потому что я права! Лучшее чувство на свете!

Норенс:

Монстр исчез и по моим щекам потекли слёзы. Я ведь… Это существо легко могло оборвать мою жизнь… Фантазия, вперемешку с пузырящейся под ногами кровью инквизиторов, заставляли мой живот подпрыгивать до горла. Нам нужно было спешить, но я не смог оставить этих бедолаг на потеху диким зверям. Решил хоть немного землёй присыпать.

Пока я стаскивал инквизиторов в одну кучу, Алера сидела на перевёрнутом дилижансе, беззаботно подставив лицо ветру. Лисичку останки, похоже, не беспокоили…

— Грегор, фу! Уйди, нельзя!

Стоило на секунду отвернуться, а дракон уже чавкает!

— Прочь! Человеческие внутренности — не еда!

Осознав, что слова не помогают, я схватился за поводья и принялся тащить. Зверь зарычал, начал упираться, однако он здесь не один с характером. В итоге, признав мою смелость (или глупость), Грегор обдал меня горячим воздухом из ноздрей и скрылся в ближайшей рощице. Ничего, поохотится и вернётся.

Собраться с мыслями мне помогла молитва. Странно, да? Познакомившись с Эфией, я думал, что покинул лоно Божье. Истинно Его пути неисповедимы. Как бы ни был хитёр и сладкоречив артефакт ангелов, он столько сделал для Россы… Возможно, подколки Эфии просто попытка взрастить во мне мужественность? Не знаю и спрашивать не буду!

Закончив с телами, я позаимствовал кое-что из вещей инквизиторов. Нет, не с трупов, Боже упаси. Инквизиторы везли с собой запасное снаряжение. Моя одежда поизносилась, а меч покрылся сколами. Росса им землю копала…

— Стой, Грегор, не надо…!

Дракон вернулся и, чуть не сбив меня с ног, принялся вылизывать лицо. Из его окровавленной пасти несло не пойми чем! Пришлось вести его к реке и мыть. В седло лучше пока не садиться, пешком пройдусь. Надо отдышаться. Боюсь, после увиденного меня укачает. Мы приближаемся к Лофосу, леса редеют. Укрою спутников в чаще, а сам отправлюсь в столицу.

Ладонь девочки светилась нежно-голубым светом. Под ней, постоянно меняясь, пульсировал магический круг. Немыслимая, завораживающая мирян, магия. Волшебство, доступное только благодаря Эфии. Нужно лишь влить соразмерное количество маны.

Столичный врач предпочёл отойти, не поддаваться греху. Пусть он и встал под знамена охотников на ведьм, Орвас оставался чародеем, учёным. Ему было до смерти интересно. «Можно лечить руками? Без эликсиров?» — такая мысль крутилась в голове мага, пока он сидел за углом, обхватив колени.

В душе помощника инквизиторов пошла трещина. Это не первый его поход, ему приходилось видеть колдунов, потерявших себя в погоне за силой. Девочка из рода Заубер, Росса, на них похожа не была. Высокомерная, грубая, ядовитая, но не ведьма. Злые маги ведут себя иначе.

[Должен сказать, что я в крайней степени не согласен с вашим решением], — сказал терминал.

[Угум…] — отмахнулась девочка. Стремясь натренировать волю, она старалась по мере сил участвовать в построении заклятья. Отвечать артефакту ей было не с руки.

[Я понимаю, вы — человек чести, это похвально, однако стоит вам вылечить охотника, он отведёт вас на костёр. Потакая этому плану, я иду против своего предназначения.]

[Эфия…] — стиснув зубы, произнесла Астра. Ей стоило огромных усилий не сжать руку в кулак: это могло нарушить поток силы. — [Сильно ли огонь костра навредит полнокровному офицеру Андропонии?]

[Вы… меня удивили, признаю. Хотите сдать офицерский экзамен до казни, предстать мирянам во всей красе? План принят.]

Астра:

Плохие люди остаются плохими. Исправить их нельзя. Наоборот — тоже работает. Пример тому — Митрия. После всех ужасов, что ей пришлось пережить, её сердце осталось добрым.

Как только мы покинули подвал, инквизиторы решили вновь меня связать. Ха! Как бы не так! Моя аура вспыхнула, по телу побежали стрекочущие разряды молний, меж ладоней выгнулась яркая, беснующаяся дуга. Сейчас мне хватает сил, чтобы сбежать, но…

— Между нами договор! — объявила я внахлёст разгулявшейся стихии. — Я исполню обещание, однако поскольку вы обязаны мне жизнью, извольте выполнить несколько простых условий.

Закончив говорить, я погасила магию. Смертные облегчённо вздохнули.

— Меня ты не спасала! — брезгливо выплюнул столичный маг.

— Да? Уверен?

Я тыкнула пальцем Орвасу в грудь. Парнишка сглотнул, боязливо втянув голову. Эка забава! Мне никогда не надоест его пугать!

— Вот, ты спасён. Не благодари.

— Чего?

— Ты чуть не помер, дубина. Я хотела тебя прибить, но сдержалась. Самоконтроль-самоконтроль~!

— Чего вы хотите, мисс? — слабым голосом спросил охотник.

На осунувшемся, поросшем щетиной лице инквизитора не было ни кровинки. Дыхание смерти — оно такое.

— Никаких верёвок, пока не прибудем в столицу, — я начала загибать пальцы, — более того, грязные тряпки я себе в рот совать не позволю! Где вы вообще такие вонючие штуки берёте? Третье…

— Ничего не слипнется, «уважаемая»? — не выдержал Орвас. Неужели ещё смелость осталась?

Внутри моей ауры прошёл разряд, издав звук, похожий на гром. Маг сразу же опустил глаза. Хех, ненадолго врачишку хватило.

— Ещё раз перебьёшь леди — рот зашью.

Ага, да, я серьёзно.

— Третьим пунктом будут мантия и карета. Не хочу, чтобы на меня пялились и освистывали.

— Помилуйте, госпожа, мы ведь всё потеряли после атаки… — промямлил командир легиона.

— Не страшно. Дипломированные маги всегда держат заначку на счету гильдии. Снять деньги можно в любом отделении. Я права, Орвас?

Убийца посмотрел на подчинённого, тот кивнул.

— Не делай такое лицо. Эти деньги — ничто по сравнению с наказанием, которое вас ждёт, если ведьму упустите. — Я недвусмысленно провела пальцем по горлу.

Ожидания и реальность часто не совпадают. Сдав неофитский экзамен, там, в лесу, я была так счастлива! Думала — всё, дальше будет проще, что я одной ногой в бело-золотом городе… Вот кукиш! Сдать офицерский — вообще нереально! Помните, я жаловалась на физику с химией? Пф! По сравнению с науками космической расы это детский лепет! Нужно отказаться от сна, еды… От всего! Учиться, учиться и ещё раз учиться.

Жизнь меня не щадит, гоняет веником, как нашкодившую кошку. Нет времени грызть гранит науки! Жду не дождусь, когда этот «театр одного актёра», наконец, кончится.

Выслушав мои жалобы, зазнавшийся кусок металла предложил экзотическое решение. Кто бы сомневался…

Постараюсь объяснить, как смогу:

Эфия слился с моей левой рукой, но фактически, он сидит у меня в голове. Раньше, во время уроков, мы менялись местами. Профессор управлял моим телом: ходил, говорил и так далее, а моё сознание помещалось в виртуальный класс. Это удобно, однако и здесь не обошлось без проблем. Я не должна оставлять все решения реального мира Железке. Мне, вообще-то, миссию дали! Уверена, чем больше Эфия делает за меня, тем больше очков полезности — валюты Андропонии с меня спишут. В Лампаре бы списали.

Так вот, новый метод обучения, который предложил Железка — вызывает ужасные мигрени. Половина моего мозга отключается, как бы «засыпает». В неё большими архивами Эфия загружает данные со своего главного сервера. Неприятное чувство, словно там, в черепе, что-то давит.

Раз в несколько дней профессор пробуждает спящую половину мозга, чтобы я могла обдумать новые знания. Это называется «Синхронизация». Хуже ничего представить нельзя! Боль такая… Получая предупреждение о синхронизации, я обычно где-то прячусь. Не хочу, чтобы миряне видели, как я корчусь и пускаю слюни. Такие вот ужасы. Зато я могу не отвлекаться от миссии.

Новый метод обучения профессор предложил ещё в замке дяди. Я тогда чуть не свихнулась! Мозг так кипел… Любого, кто лишнее слово скажет, на лоскуты порвать была готова! Я ведь никого не успела сильно обидеть…?

Девочка шла, слегка подпрыгивая. Позади неё понуро плелись двое мужчин в одеждах Второго Легиона Святой Церкви. Впереди возвышался стеклянный дворец императора, Цитадель Света. Их путь пролегал через отливающее золотом поле пшеницы.

— А если поиздевается и сбежит? — шёпотом спросил Орвас у своего командира.

— Значит, так тому и быть, — процедил сквозь зубы охотник на ведьм. — Мы ей не ровня.

Чем больше столичный врач пытался понять Астру, тем больше путался. «Если она не ведьма, то почему добровольно идёт на костёр? Ради спутников? Бред. Им давно ничего не угрожает. Стоит ей переступить порог Чистой Кельи — её казнят. Девчонка чокнулась? Просто дура? Или… атаковавший нас монстр…»

Тело Орваса сработало раньше, чем мысль успела дозреть в его голове. Он бросился к волшебнице, повалил на живот и заломил руку за спину. Щёлкнули покрытые рунами наручники.

— Что ты делаешь⁈ — крикнул инквизитор.

— Да, что⁈ Сдохнуть хочешь⁈ — вторила словам инквизитора Росса.

Врача прошиб холодный пот, он всё сильнее выгибал девочке руку.

— Больно! Убью!

Магия Астры была подавлена. Испепелить агрессора без помощи Эфии она не могла.

[Ломай браслеты! Сейчас же!!]

[Сожалею, офицер, боюсь, вам придётся подождать], — меланхолично отозвался артефакт.

У волшебницы чуть глаза из орбит не вылезли и дело было не в боли. Её шокировало поведение профессора. Разве терминал не говорил, что благополучие пилота — его высший приоритет?

— Казним ведьму немедленно! — захлёбываясь слюной, сказал Орвас, придавив коленом шею Россы. В его глазах плясало безумие. — То чудовище, что напало на нас — воплощение дьявола! Оно ходит за ведьмой, убивает по её слову! Вот, почему девчонка идёт с нами! Вот, почему не сопротивляется! Она хочет погубить столицу…!

Взыньк!

Столичный маг обмяк, тряпичной куклой рухнув на Астру. В его голове зияла дыра. Спустя секунду, командира охотников постигла та же участь. Они не успели почувствовать боль.

Астра:

Что за ******⁈ Грязная, пошлая железка! Мне плечо выворачивают, а он и в ус не дует! У-у-у, я ему устрою! Сейчас не время твоим извращениям!

Взыньк!

Я почти потеряла сознание, когда Орвас вдруг свалился на меня всей тушей. Мимо пролетело второе заклятье. Высшая боевая школа Лампары, по моим ощущениям. Я попыталась встать, но сдвинуть тело врача мне оказалось не под силу. Что вообще происходит⁈

[Опасность миновала, офицер.]

Да как железка смеет говорить со мной после такой подлости⁈

[Ваша жизнь — превыше всего. Всегда. Исполни я приказ, с дырой в голове сейчас лежали бы вы, а не бедолага Орвас.]

С… дырой? А-а-а! Лицо врача прямо над моим, а из раны во лбу капает… МОЗГ!

Собраться в критической ситуации — мой конёк, меня трудно сломать, однако сейчас… С каждой каплей серой жидкости меня трясло всё сильней. К горлу подступала рвота. Я попыталась зажмуриться… не помогло. Стекающая по виску слизь и бивший в нос запах жареной плоти не позволяли абстрагироваться от происходящего. Прошло несколько секунд, пока с меня не стащили труп, но они показались вечностью.

Встать и отряхнуться мне не дали. Схватив за грудки́, один из «спасителей» поднял меня на уровень своих глаз. Со мной все будут обращаться, как с вещью⁈

Сдвинув брови и прищурившись, я собиралась высказать этому хаму всё прямо в лицо, однако присмотревшись, смогла выдавить лишь:

— Здравствуйте, дедушка…

Маленькая волшебница видела своего дедушку во плоти лишь дважды. Первый раз — в три года, когда Белла принесла дочь в гильдию на тест магических способностей. Замер Обозревающий Небеса проводил лично. Именно он оценил Астру в «Два полнолуния». После они встретились спустя несколько лет, на церемонии поступления в Академию. Гранд-мастер гильдии произносил речь перед будущими волшебниками и поговорить им не удалось.

Обозревающий Небеса совсем не изменился с тех пор: точенные черты лица, совсем нет морщин, длинные седые волосы. Казалось, над ним не властно само время. О величайшем волшебнике Лампары ходило много слухов, можно даже сказать, легенд, однако прямых свидетелей его магии можно было сосчитать по пальцам.

Их новая встреча не предвещала для Россы ничего хорошего. Беспомощно болтая ногами, она совсем не чувствовала себя в безопасности.

— Хм, вертикальные зрачки и чешуя, интересно, запишем.

Обозревающий Небеса вплотную рассматривал внучку, едва не касаясь носом её лица.

— Отпусти…те меня… пожалуйста… Я не могу… дышать… — прохрипела девочка. Гранд-мастер нещадно душил Астру её же одеждой.

— Волосы сменили тон, значит стала сильнее. А если… — игнорируя мольбы, древний колдун ковырнул ногтем чешуйку на лбу волшебницы.

— Ай-ай! Больно!

На Россе лопнули наручники, меж ней и магом вспыхнула искрящаяся дуга. Руки Обозревающего Небеса разжались, и девочка кубарем покатилась по земле. Подскочив на ноги, Астра приготовилась защищаться. Обыскивая тела охотника на ведьм и столичного врача, помощники главы гильдии не обращали внимания на происходящее.

— Прекрасный контроль стихии. Мне уже не терпится увидеть начертание, — маг сдержанно похлопал.

— Не подходи! — сквозь сжатые зубы прошептала Росса, сделав несколько шагов назад. Бежать девочка не смела: показывать спину магу такого уровня — равносильно самоубийству.

Астра:

Сначала я хотела стать волшебницей, чтобы иметь право отказаться от бесконечных ухажёров, которых маменька навязывала мне практически с пелёнок. Затем эта мечта переросла в жажду заткнуть тех, кто считает себя пупом земли, навроде учителей Академии. Эти старики только кресла продавливать способны.

Мои цели постоянно менялись… до смерти мамы. С той поры, всё, чего я хочу — это мести, нет, возмездия! Каждый виновный познает мой гнев! Естественно, вышесказанное станет возможно, когда меня перестанет болтать туда-сюда, как цветок в проруби.

Двоякое чувство… Рядом с дедом я должна была чувствовать себя защищённой, но… Стоило прикоснуться к нему, как моё волшебное чутьё забило тревогу. Эманации его ауры — ужасны! Последний раз я ощущала подобное, когда пробудилась тьма… И да, отрывать чешуйки — очень больно, больнее, чем корку на свежей ране.

Удивительно, что Обозревающий Небеса сумел разглядеть мой истинный облик сквозь магический макияж. На то он и сильнейший маг империи, я полагаю. Нужно бежать, как можно быстрее и как можно дальше.

[Наилучшим решением будет заклинание телепорта], — включив ускорение сознания, предложил Эфия.

[Такие чары требуют времени, правильно?]

[Верно, офицер. Я займусь построением, отвлекайте врага.]

Ай да профессор! Ай да пошутил…

Я начала думать, однако ничего путного в голову не приходило. Мана дедушки насквозь пропиталась злом. Даже стоять рядом с ним — уже подвиг: ноги дрожат, пальцы леденеют, а ещё… очень хочется пи́сать. Интуиция подсказывает: разойтись миром — не выйдет.

[Э-эфия, может, подскажешь…]

Хлесь!

Дедушка выписал мне пощёчину… Ч-что⁈ Подождите, так бывает? Я ведь…

— Ты как будто не здесь. С тобой всё в порядке? — обеспокоенный тон гранд-мастера магии совсем не вязался с его действиями.

[Железка, как это понимать⁈ Дед прервал ускорение разума и рассеял мою молнию!]

Эфия молчит… Он меня игнорирует⁈

— Эй! — Обозревающий Небеса схватил меня за лицо и тряхнул. — Ты под действием морока? М-м-м, не помню, чтобы выдавал инквизиции рецепт такого зелья… Ну ничего, разберёмся, ты расскажешь мне все свои тайны.

Хватит улыбаться! От твоих рук несёт трупами! Ты безумен, старик!

[Удивление избыточно. Ускорение сознания не останавливает время, а лишь замедляет. Будь моя носительница внимательней, заметила бы летящую к щеке ладонь.]

[Ты чего лекцию начал, профессор⁈ Вытаскивай нас отсюда!]

— Что за молодёжь пошла…

Гранд-мастер сжал моё горло своими тонкими, сухощавыми пальцами. У меня начало темнеть в глазах.

— Ты что-то готовишь, я чувствую. Хочешь сбежать? Не советую. Я потеряю уважение коллег, если упущу такую соплячку. Подумай о моей репутации. Отныне ты моя, вся, полностью.

После этих слов Обозревающий Небеса, не разжимая кисть, уложил меня на лопатки. Моя обескровленная от удушья голова столкнулась с землёй. Сознание поплыло. Это и называют «выбивать дурь»?

— Признаюсь — ты умеешь удивлять, — дед облизнул губы. — Сколько бы я не посылал за тобой инквизицию, эти олухи возвращались ни с чем. Пришлось явиться лично.

Даже так? Ну конечно, это ведь так просто! Вот, чьё заклинание поиска сверлит мне темечко последние два месяца! Вот по чьей милости папенька знал, где меня искать… Всё ты!

— Мои исследования — важнее всего на свете, а ты — моя маленькая подопытная. Мы проведём бессчётное количество плодотворных часов вместе. О, уверен, я смогу продолжать «играть» с тобой, даже когда жизнь тебя покинет.

Боже! Если переполненное красной маной чудовище действительно ходит за мной, самое время ему объявиться. Хотя… дедушке такую битву не выиграть, заодно и всей империи достанется. Битвы сильных магов стирают города.

Ладно, не для того я столько училась, чтобы сдаться без боя. Пока твой противник — заклинатель молний, прикасаться к нему — худшая идея. Эфия вывел на мой нейроинтерфейс начертание конвертации. Потрачу всю ману! Удар вплотную не пройдёт бесследно даже для такого сильного противника!

И конечно же, момент моего величайшего триумфа был безобразно испорчен. Началась синхронизация. Да-да, та самая… Всю правую часть лица будто кипятком залило. Для волшебников физическая боль — худшее из проклятий, мешает концентрации. Как же мне не везёт! Неужели мне на роду написано страдать? За какие грехи? Я живу-то всего ничего. Пусть мучаются те, кто заслужил!

Энтинус, скотина! Только попадись мне на глаза! Всё, решила, прилечу на Андропонию, рапорт на него напишу! Вспомню каждую мелочь: как оставил одну в домике на неделю, как издевался, как улетел, не закончив обучение! Эту историю тоже припомню! А что, выглядит трагично: лежала под давлением злой ауры, страдая от удушья, обмочившись… Ага, это всё-таки произошло! Позор какой…

— Отправляемся в мою лабораторию, готовьте телепорт, — приказал дедушка. Его помощники сразу принялись чертить магический круг.

Ну уж нет, ни за какие коврижки! Если попаду в лапы Обозревающего Небеса, считайте всю мою жизнь просто шуткой. Вытащить меня смогут только дзе. Ангелы, несомненно, придут за мной, вот только… Досрочно произведя меня в офицеры, Энтинус совершил должностное преступление. И ладно прилетит кто-то вроде Зорна, какой-нибудь старый друг наставника. Ведь иначе… Такой скандал поднимется, черти в аду завизжат.

Сегодняшняя порция знаний содержала список особых команд для терминала искусственного интеллекта. Похоже, профессор меня, наконец, признал.

[Эфия, запуск протокола «Принцип Эдикис». Приказ санкционирован внеотрядовым офицером Астрой Андропонианской!]

Принцип Эдикис — обоюдоострый меч, воплощённое желание того, кто хочет забрать врага с собой в могилу. Назван этот протокол в честь героини войны с Великим Злом. В двух словах: моя душа начнёт распадаться на ману, и я обрету невиданную доселе мощь.

Бегло пробежавшись по «Соглашению с конечным пользователем», я сглотнула. Будет больно, очень, а ещё, придётся с месяцок полежать. Перестараюсь — вообще в ящик сыграю. Ну и пусть! Зато учителя не опозорю!

[Офицер, я не в праве вас отговаривать, однако должен сообщить: телепорт готов.]

[Ничего не выйдет, Железка. Внутри одного телепорта другой вызовет… О-о-о! Гениальный ты кусок металла! Можешь ведь, когда захочешь!]

Был один маг, считавший нестабильный телепорт сильнейшим атакующим заклятьем. Помню, он даже написал об этом книгу. Этого самого волшебника с его «Убивающим перемещением» высмеяли, да из Академии тряпками грязными погнали. Ха! А ведь он был в чём-то прав.

Телепорт — заклинание, от которого не каждый дзе защитится. Элемент для переноса между двумя точками используется не стихийный. Превыше любого волшебства стоит Магия Пространства. Её адепты способны преломлять саму суть вселенского полотна.

— Потанцуем? — расплывшись в дикой, кровожадной улыбке, спросила я.

Моя ладонь легла на землю. Из неё, смешиваясь с магией дедушки, голодными змеями потекли символы на языке бело-золотого города. Аха-ха-хах! «Величайший маг человечества» с визгом выскочил из начертания. И смех, и грех.

Почему Обозревающий Небеса не прервал мою магию? Хе-хе, потому что телепорт — это почти портал! Всё ещё не понятно? Блин, в общем: любые перемещающие чары — вещь двухсторонняя. Закрывать надо оба конца, иначе не прервать. К тому же, Эфия вмешался с филигранной точностью, поток силы на-ру-шен!

Воздух взревел, струи энергии изгибались, подобно мельничным жерновам, перемалывая помощничков гранд-мастера. Эти бедолаги спастись не смогли. Да, рядом со мной опять кого-то разрывает. Да, меня снова осыпает потрохами и заливает кровью. Плевать, ведь сегодня мисс Росса празднует свою первую победу! Проваливаясь под гул собственных оваций в иное измерение, я показала дедушке язык.

Придётся простить профессора, он, без сомнения, знает своё дело. Будь у него душа, точно стал бы лучшим волшебником всех времён и народов. Это же надо! Встроить в чужое начертание символы из своего языка и ничего не взорвать… Такое мастерство вызывает благоговение! И врагов покромсал, и задницу мою из беды вытащил. Гений!

Только вот… где я теперь окажусь?

Астра:

Уху! Выкуси, дед! Я выросла, стала сильной! Шпынять не получится!

В отличие от «бутылочного горлышка», собранного недотёпой Орвасом, этот пространственный коридор огромен, как главная улица столицы! Лечу вверх тормашками, скорость бешенная!

В детстве я была слабым, болезненным ребёнком. Меня отпаивали дорогими эликсирами, а у кроватки круглосуточно дежурил маг-медик. Когда мне исполнилось четыре, дядюшка решил увезти маменьку из Лофоса, спасти. Она сильно протестовала: кричала, угрожала расправой. До сих пор вспоминать страшно. Дитя Истины, однако, настоял на своём.

Места там были в ту пору дикие, рунные круги не сложены. Пришлось караван собирать. На полпути меня в очередной раз одолела хворь, а медикаменты внезапно кончились. Мама тогда отыгралась, на дядю всех собак спустила. Требовала, чтобы повернули обратно…

Почему я об этом вспомнила? Мой первый телепорт. Магистр взял меня на руки и «прыгнул» в столицу.

Хм… а зачем мама хотела весь караван развернуть? Я могла не дожить. Да и то, что Дитя Истины, мудрый, опытный волшебник, не взял достаточно эликсиров… верится с трудом.

[Могу помочь, офицер. Мне не составит труда собрать ваши фрагментарные воспоминания в единую картину.]

[Не стоит, Железка. Голова и без того от забот раскалывается. Пусть прошлое останется в прошлом.]

Эм, мне кажется, или перенос слишком долгий…? Угрх! Стоило об этом подумать, как глаза ослепила яркая вспышка, а спустя мгновение моё лицо столкнулось с горячим песком.

— Ай-яй-яй…!

Тело отказывалось слушаться, пальцем не шевельнуть. Вместе с онемением накатила дикая слабость. Это… позвольте не цитировать вам архив «Последствия перегрузок при пространственных переходах», ладненько?

Так, надо перевернуться на спину и осмотреться. Сначала ручкой подвигать, затем ножкой… Кхе-кхе… Песок вдохнула!

— Куда спешишь, черепашка? — раздался насмешливый мужской голос.

Я вздрогнула. Враг? Гильдия отследила точку выхода? Да какая разница-то⁈ В таком состоянии… Моим прекрасным телом воспользуется любой бродяга!

Оттолкнувшись из последних сил, я перевернулась. Надо мной стояла фигура в одежде из чёрной кожи. Волосы цвета вороного пера контрастировали с чистым безоблачным небом.

Поверьте, я вовсе не тешила себя надеждой оказаться в безопасном и наполненном дружелюбием месте… Эй! Этот грязный мужлан принялся тыкать меня в бок носком туфли! Будто к нему выбросило не милую девочку, а разложившийся труп! Да жива я, жива, просто говорить не могу! Хватит! Ух, дай только встать…!

— И что ты тогда сделаешь? — мужчина присел на корточки.

А? Он мысли читает⁈ А-а-а! Рядом опять маги! Мне конец! Надо бежать! Чего ты ржёшь⁈

— Успокойся, Астра Андропонианская, я не обижу ребёнка.

Андропо… ага, ясно. Кроме Норенса ни одна живая душа ещё не слышала моей новой фамилии. Нейроинтерфейс сбоит, мана в хаосе, но я уверена: этот человек — дзе. Почему мне вдруг стало так спокойно? Все тревоги унёс тёплый морской ветер.

Незнакомец помог мне сесть, и я стала отплёвываться. Песок гадко хрустел на зубах, нижняя губа безвольно отвисла, с неё капала слюна… На леди совсем не похоже.

— Вот, протри физиономию. — Мужчина протянул мне платок.

Может и хорошо, что говорить не приходится.

— «Откуда я взялся?», это мой вопрос. Свалилась посреди моего пляжа, грязная, ободранная…

Опустив глаза на мои потемневшие от мочи рейтузы, дзе поморщился. Стыд-то какой…

— Эфия говорит, что лечить тебя не требуется. Как оклемаешься — приходи в моё бунгало. Здесь недалеко.

Андропонианин встал и уже собрался уйти, но я его остановила:

— Имя.

— А?

— Представь…тесь, — шепеляво произнесла я.

— Протей, второй офицер Проповеднического Отряда, седьмой офицер в общей ранговой таблице. Совет на будущее: всегда прячь ману, у дзе не принято «вонять» мыслями.

Астра:

Знакомясь с дзе, я каждый раз порчу первое впечатление! Наставнику нахамила, перед Зорном чуть не померла, а сейчас и вовсе… Всё, хватит это терпеть! Больше никаких промашек! Клянусь, больше никто не увидит мой позор! Выполню миссию, построю корабль и прилечу на нём в бело-золотой город. Да, именно так! Сойду по трапу, сияя под звуки фанфар. Сам Энтинус встретит меня букетом красных роз! Эх, мечты…

Куда меня занесло? Солнце печёт по-летнему, пахнет солью. Это всё ещё мой мир?

Когда онемение прошло, я стянула верхнюю одежду и пошла к океану. На ощупь вода оказалась очень тёплой, как парное молоко. Фантастика! Поддавшись порыву, я вошла по пояс. Заодно исподнее сполосну, естественно, не снимая.

Знаете, плевать, где я. Главное, что поблизости нет инквизиторов, злых магов и потрохов. Да, особенно потрохов. Мир и покой…

— Эй, человека, вылазь! — Меня окликнули с берега. Весьма грубо, должна сказать. Судя по всему, новая знакомая — совсем дикая. Уроки двадцати бонн не прошли даром, я с двух слов отличу чернь от знати.

М-да, благородная леди из меня всё же выветривается. Обернувшись на голос, я выдала деревенское «А?». Девушка выглядела, мягко говоря, необычно. Первое, оно же главное — это была химера. Высокая, как две меня, она размахивала толстенным акульим хвостом. Перепонки между пальцев, на голове маленькие рожки, а кожу то здесь то там покрывала чешуя. Я уже видела таких существ в деревне Митрии. Опять драконья кровь постаралась? Ага, глаза с вертикальными зрачками тоже были при ней.

Выловив качающиеся на волнах костюм жокея и шарф, я оделась прямо в воде. Великая волшебница обязана поражать воображение любого собеседника! Мои ноги коснулись песка, тело окружила аура огня и молний, одежда высохла в мгновение ока. Пусть крестьянка подивится.

— Позволь представиться, меня зовут Росса.

Я сдобрила приветствие лёгким книксеном, исключительно ради практики, разумеется.

— Идём, человека.

— Благодарю, что изъявила желание меня проводить.

— Ничего подобного. Мне отец приказал. Таким, как ты, здесь не рады.

Как грубо! Ладно, сейчас я отдохнувшая. Нигде не болит. Так и быть, сдержусь.

— Я до сих пор не знаю твоего имени.

Когда люди научатся называть своё имя прежде, чем начать разговор, я поверю, что мир действительно меняется к лучшему.

— Зачем тебе знать?

— Так ведь…

— Почему ты меня не боишься? Давай, начинай визжать и звать на помощь.

Ясно, очередная грубая и заносчивая деревенщина. А я ведь пыталась быть милой…

Шею дракона-акулы украшало ожерелье из всякого хлама: цветные стекляшки, изъетые солью медали и пряжки, даже старые ключи. Особого внимания заслуживали доимперские монеты. Я машинально потянулась, чтобы посмотреть год чеканки…

— Не прикасайся! — Рыбина наотмашь ударила меня по руке. — Свои трофеи добудь их и трогай!

— Я просто хотела…

Стоп, «трофеи»? С самого детства мне рассказывали истории об ужасных монстрах глубин, о чудовищах, что топят корабли и утаскивают людей на дно. Ясно, вот чьи когти постарались. Стоило лишь сложить два плюс два. Это из-за них ни одна морская экспедиция не вернулась!

Моя миссия: «Примирить все разумные расы планеты». Давайте считать эту дикарку тренировочным манекеном. Элегантное приветствие она пропустила мимо ушей, а попытки потрогать «драгоценности», её и вовсе обидели… Что за чушь⁈ Хвастаться цацками — главная девичья радость!

Расстегнув среднюю пуговицу на жакете, я полезла во внутренний карман. Здесь, замотанный в несколько слоёв ткани, лежит кошель. Заначка на самый крайний случай, на самый чёрный день.

— Это — деньги, валюта!

С этими словами я высыпала на ладонь сверкающие монеты. У деревенщины сразу глаза заблестели.

— В центре лик императора, а ниже номинал и год чеканки, видишь? Ты не разбираешься в том, что крадёшь? Может, и вовсе читать не умеешь?

— Взять у мёртвого — не значит украсть! — Акула с важным видом подняла палец вверх.

Ну да, ну да. Сие зовётся мародёрство. В моей стране за подобное казнят. Переубеждать я её, конечно, не собираюсь. Мне вообще этот разговор порядком надоел.

Пока я была в раздумьях, рыбина пошевелила перепончатыми ушками-плавниками, а после попыталась схватить меня за плечо.

Зря.

Устав от вечных посягательств, я повелела Эфии пустить через моё тело слабый электрический ток. Не смертельно, однако отвадит всякую шушеру.

Дикарку нехило тряхнуло.

— Идём к отцу! — сказала девушка, обсасывая обожжённые пальцы.

— Бесплатный совет, рыбина: когда разумный чего-то хочет — он говорит, для этого есть рот. Будто я позволю себя тащить!

Да-да, больше меня никто не тронет, а попробует… Поднять напряжение — пара пустяков. Сожгу к чертям!

С трудом удерживая равновесие на рыхлом песке, я пошла к дому Протея. Мне нужно скорее вернуться в империю. Война близко.

— Медуза, — бросила мне в спину акула.

Хм, что же, законно.

— Селёдка.

* * *

— Протей действительно твой отец, или это титул, навроде «Святой Отец»? — Астра решила разбавить путь разговором. Удовольствия от этого было мало, однако её мучали вопросы. Девочка с трудом представляла, с кем Протей взошёл на брачное ложе, чтобы родилась эта акула.

— Отец — это отец, не придумывай дури всякой, — буркнула спутница. Она не ожидала, что с ней заговорят. — Протей нас создал, поэтому отец.

— Понятно. — Росса поджала губы.

— Эй! Не смей думать о нём плохо, человека! — предупредила девушка.

— Нет-нет, я… — попыталась соврать Астра.

Услышав объяснение рыбы-дракона, первое, что пришло в голову девочки: слово — «эксперимент» и лицо дедушки. Волшебницу передёрнуло, она решила сменить тему.

— Почему ты зовёшь меня «человека»?

— Совсем тупая? Человек — самец, значит, человека — самка.

— Я, между прочим, представилась! — Обернувшись, юная дзе встала фертом. — Для такой, как ты, безродной, я — мисс Росса.

Акула подошла вплотную и повторила позу волшебницы. Астра не отступила. Ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть собеседнице в глаза.

— Будешь о моих ро́дных трепаться, язык вырву, усекла? Звать тебя по имени — много чести.

— Ха! — Девочка сжала зубы, подавляя страх. — Мой статус одобрен самим Верховным Главнокомандующим Андропонии! Я — офицер дзе, носитель Эфии!

Росса сунула терминал химере под нос.

— И чо? — надменно фыркнула девушка, однако глаза выдали её удивление. Взгляд застыл на артефакте ангелов.

Акула растерялась. Биться с магами ей доселе не приходилось. Она не знала, одолеет ли волшебницу-ангела. Кроме того, эта девочка — гость Протея, именно он попросил подопечную «поискать человека на пляже». При других обстоятельствах зазнавшаяся «человека» давно проглотила бы зубы, запив собственной кровью.

— А «то»! Раз не чувствуешь между нами разницы, не омрачай более мой взор! — Предчувствуя драку, Астра подала больше маны на электрический покров.

— Да больно оно мне надо, провожать че-ло-ве-ку! — выплюнула химера, быстрым шагом скрывшись в зарослях бамбука.

* * *

Астра:

Рыбина ушла… Тьфу на неё! Неужели я так паршиво веду диалог? Вроде нет. Не грубила, не обзывалась, пока она не начала. Да, я хотела потрогать её украшения… Селёдка могла бы спокойно объяснить, мол: «Так нельзя», вместо того, чтобы руки распускать!

[Офицер, позвольте уточнить.]

О, давно Эфию не было слышно.

[Вы всё ещё планируете примирить расы на своей планете?]

[Естественно, что за глупый вопрос?]

[Получается, я могу записать переговоры минутой ранее — как провалившиеся?]

[Так ведь…]

[Акулины, выведенные седьмым офицером — одна из сторон конфликта.]

Проклятье! Придётся попотеть, особенно если все создания Протея окажутся такими занозами.

[Я с ней помирюсь, обещаю.]

[Так и запишем.]

Вот ведь вредная железка…

Круглое бунгало Протея было сложено из толстых бамбуковых стеблей. Крыша — укрыта пальмовыми ветками. Постучав в дверь, я услышала короткое «Входи». Помещение освещалось белым светом потолочных ламп. Я их раньше только в виртуалии видела. Внутри стоял дикий холод: на противоположной входу стене мигал «снежинкой» кондиционер.

— А где Хокори?

Дзе сидел в кресле, водрузив ноги на небольшой столик. В его руке был стакан сока со льдом. Это в такой-то мороз⁈

— Кто? Ты про рыбину? Ушла. — Я небрежно махнула рукой.

— Поругались, значит.

Эфия услужливо включил мой внутренний обогрев. Зябко.

— Опять в голову лезешь?

Угу, всё как с наставником: меня читают, словно открытую книгу, а из них и слова не вытянешь! Сидит, вон, лыбится…

— По лицу твоему вижу. — Протей вздохнул. — Я думал, вы подружитесь.

— С озлобленной дикаркой, которая ненавидит людей? Сомневаюсь.

Я неловко переминалась с ноги на ногу. Тело дрожало: последствие пространственного перехода. Похоже ангелы выше правил хорошего тона… Леди не предложили сесть.

— Послушай…те, эм… Вы ведь в курсе, какую мне дали миссию?

Громко потянув напиток через трубочку, дзе поставил стакан на стол и откинулся на спинку кресла.

— Ты правильно делаешь, что осторожничаешь. Никому, кроме первой десятки лучше не знать о твоём назначении.

Гора с плеч.

— Так вот… мне бы это, в империю вернуться. Это далеко?

Протей заломил бровь и достав из кармана пачку сигарет, закурил.

— Меня-то чо спрашиваешь? У тебя Эфия есть.

Не дожидаясь команды, профессор развернул на моём нейроинтерфейсе карту планеты. Вот она, значит, какая. Между «Пляжем Протея» и Лампарой — океан. До берегов империи больше пятисот морских миль. Далековато… Сама не доберусь.

— Скажите, вы не могли бы открыть мне портал?

— Нет, — просто, коротко и без объяснений отказал дзе.

На мой вопрос «Почему?» последовал ответ «Потому что».

Собрав в кулак остатки решимости, я подошла и упёрлась ладонями о стол. Сдаваться не в моём стиле!

— Да, я ещё неопытная и слабая, но на моей родине, не ровен час, грянет война, погибнут тысячи невинных! Я всей душой хочу оправдать надежды учителя! Прошу, как младшая по званию, помогите вернуться.

Почему у тебя такое пресное выражение лица⁈ Докучает моя навязчивость? Что же, выбор не велик: либо домой отправляй, либо возьми грех на душу и убей маленькую, беззащитную девочку!

Хороший план? Нет? Да ладно вам, могли бы поддержать!

Глубоко затянувшись, седьмой офицер отправил бычок в угол комнаты щелчком пальцев. Мусор распался на ману не коснувшись пола.

— Как проникновенно! Я тронут. Десять серьёзных взглядов из десяти! Что ещё покажешь? — Осклабившись, Протей похлопал в ладоши. Не заплакать в такой ситуации — подвиг для меня.

— Мне… не к кому больше обратиться.

— Вот, прочти.

Ангел прикоснулся к своему терминалу и в воздухе появился голографический экран с текстом:

«Ступивший на путь служения слову Господнему, вершащий волю Его, созидая и разрушая во имя Всевышнего, не убоится он трудностей пред ним представших. Бытие дзе, стих первый».

Строки отличаются от тех, что нам давали на уроках теологии. Как мне это поможет? И причём здесь Бог вообще?

— «Причём здесь Бог?» — поймав всполох моей маны двумя пальцами, спросил дзе.

Меня бесит, что он продолжает читать мои мысли, но… В голове промелькнула фраза Эфии, адресованная Норенсу: «Твоей силы не хватит, чтобы призвать меня к ответу». Вот здесь так же.

— Если ты не в курсе, вернее: если Энтинус тебе не сказал, Андропония — служит Всевышнему.

— Чего-о-о⁈ П-подождите, у вас ведь столько знаний, такие технологии, какая ещё в жопу религия⁈

Моему удивлению не было предела, я аж рот раскрыла. Остатки леди окончательно вышибло.

— Челюсть с пола подбери, ты неправильно меня поняла. В нашей вере «Господь» не абстрактное понятие, а личность. Мы встали под знамёна сверхсущества, обладающего безграничной властью. Когда Бог спустился к нам с Небес, я был немногим старше тебя, и как видишь, жизнь во мне ещё теплится. — Протей усмехнулся. — Всевышний и ученик Его, Энтинус, правят галактикой по сей день.

Нет слов, одни эмоции… Получается, моё предположение, что Господь — всесильный маг, оказалось правдой? Да ну, бросьте…!

Подождав, пока я отойду от шока, седьмой сёрбнул сока и продолжил:

— Я согласен с писанием. Трудности следует преодолевать, а не прятаться чуть что под юбкой у старших. Эфия, дальше ты.

— С удовольствием, офицер. У Протея сейчас отпуск, впервые за две сотни лет, но это не главное. Моя носительница помнит существо, источающее сонмы красной маны?

— Угум…

— Тогда, вы помните и то, что он…

— Пипинкинус, — добавил седьмой.

— Спасибо за уточнение, офицер. Пипинкинус — Бог красной энергии, её воплощение. Единственное, что его влечёт — сильные противники, а больше всего он жаждет встречи с дзе из первой десятки.

— Адреналиновый наркоман… — сказала я. Это выражение мне недавно попалось в архиве.

— Правильно. Теперь ответьте, может ли Протей вам помочь?

— Не может… — Я опустила взгляд и тихонько процитировала Большую Энциклопедию магии: — «Битвы сильных магов разрушают города».

— А битвы богоподобных существ стирают звёздные системы, — подытожил Эфия.

Седьмой спустил ноги со стола и, опёршись на него локтями, приблизился. Ещё чуть-чуть и наши носы соприкоснутся…

— Я не стану подвергать моих рыбок опасности, не стану приманивать чудовище своей ворожбой, поняла? Хочешь портал — уйди подальше и открывай, сама.

Поток негодования, тёмные тоннели глаз… Поверьте, вам не захочется видеть дзе в гневе. Мне бы развернуться и тихо уйти, но я, почему-то, решила высказаться:

— Ясно, помощи ждать неоткуда. Зорн тоже отказал, когда я попросила воскресить лису-мать. Ангелы бесполезны.

Считаете, я зря полезла в бутылку? Вы абсолютно правы. Дзе — отлично контролируют ману, моё волшебное зрение видит чёрные, едва различимые силуэты. Мне всегда было интересно посмотреть, как выглядит душа истинного мага… Очередное желание, которому лучше не исполняться. Всего на миг утратив самообладание, Протей дал волю ауре. Этого хватило, чтобы я, закрывшись руками, повалилась на пол и, заливаясь слезами, сжалась в комочек. Секундой больше, и от меня бы горстка пепла осталась! Необоримая мощь!

— Слушай сюда, недоразумение. Это ты бесполезна, ясно? — Седьмой стукнул кулаком по столу. — Тупая прихоть главкома в человеческой оболочке. Тебе дали терминал? Дали. Прояви ответственность вместо того, чтобы ныть и клянчить!

Плакать меня заставил, а теперь говорит: «Не ной», гад!

— Кхм… позвольте перевести, — послышался из наруча голос Эфии. — Протей, с несвойственным ему, члену Проповеднического Отряда, косноязычием, пытается сказать: предоставьте все заботы мне, квантовому компьютеру. От себя добавлю: вы стараетесь всё делать сами, это похвально, однако не эффективно. Я прав, офицер?

— Ага, отлично. — Седьмой откинулся на спинку, вытащил зубами сигарету и закурил, уставившись в стену.

Так же себя чувствовала, когда меня ректор Академии отчитывал… Поднявшись с пола, я отряхнулась.

— С-спасибо, что уделили мне время. — Мой голос дрожал.

Дзе на меня даже не посмотрел. Нужно было уйти до того, как вновь польются слёзы. Я потянулась к ручке, но та выскользнула из моих пальцев: дверь открыли с той стороны. Потеряв равновесие, я упала в объятия Хокори.

— Смотри, куда прёшь, человека! — рыкнула девушка.

Опять хамит… Повезло тебе, что электрическое поле выключено! Их с детства учат разговаривать на повышенных тонах? Хотя… при таком-то «отце».

— Стучать не пробовала? Здесь вообще-то старшие разговаривают! — обретя равновесие, выпалила я в ответ.

— Пф! Малёк желтопёрый. — Акула обнажила острые, как бритва, зубы.

— Каланчой вымахала, а толку, коли голова — кость сплошная? — Я ткнула рыбину пальцем в живот. Не стоило…

Хокори перехватила моё запястье и попыталась вывернуть мне руку. Благо Железка успел включить боевой режим и «Медузью защиту». Что, не ожидала, Селёдка…? Стоп, почему она не отпускает⁈ Держит дурниной, несмотря на жалящие разряды! Нет, её хватка становится всё сильнее!

Чешуйки на теле рыбины вздыбились, мышцы набухли, белки глаз почернели, а руки… стали похожи на драконьи лапищи с длинными когтями. Плечо сломаешь!

— Эфия, максимум напряжения!

Верно. Я поклялась не сдерживаться! Желает кто жареной рыбки?

— Хокори, отставить! Эфия, выруби магию девки! — Протей подскочил со своего места.

Во дела…! Кхм, сейчас объясню. Дело в том, что профессор исполнил мой приказ, а не седьмого! Диво дивное! Это нормально?

Рыбина продолжала напирать, наплевав на прожигающие плоть разряды. Протею пришлось вмешаться. Подбежав, он влепил подопечной такую пощёчину — весь дом содрогнулся. Можно ли считать это пощёчиной? Наверное, нет. Дзе ей шею не сломал? Не то, чтобы мне было дело до этой рыбины…

Хокори разжала лапу, и я упала на пятую точку.

— Приди в себя! Так, правильно, милая, дыши глубже, отпусти гнев.

Ярость, бушующая в Селёдке, пошла на спад, её внешний вид начал приходить в норму.

— Прости, — одними губами произнёс седьмой, стиснув акулу в объятьях. Он что, плачет? Вот те на… Какие мы чувствительные.

Я рассмеялась. Нет, не над ними, нервишки шалят. Обернувшись, дзе одарил меня уничижительным взглядом. Он понял смех превратно? Сам дурак…

— Ты ведь меня на ужин хотела позвать? — спросил седьмой офицер своё творение.

— Е-если в-вы не возражаете разделить с нами дары М-Матери Природы, — заливаясь краской, пролепетала Хокори, не в силах поднять глаза на создателя.

— Не возражаю. Иди, я догоню, — Протей погладил подопечную. Эй-эй, ловелас, завязывай, она ведь сейчас перегреется!

Акула ушла, мы остались одни. Дзе, скрестив руки на груди, обдал меня немым презрением. Пусть кричит, ногами топает. Побоку вообще. Я так устала, по телу растекается блаженное чувство немощи.

— Ну вы устроили… — Седьмой покачал головой.

Погодите, мне послышалось или он сказал «вы»? То есть, Протей признаёт, что вина не только моя?

— Пропитание теперь ищи сама, мои рыбки тебя кормить не станут.

Утю-тю, аха-ха-ха, напугал мёртвого виселицей. В ответ на его грозную моську, я смогла лишь глупо хихикнуть.

Астра:

Сумерки близ полуночи. Подобно утопающему, рьяно борющемуся за жизнь, солнце, не скрываясь в океане, плывёт вдоль горизонта, показывая из-под воды краешек своего бронзового диска. Ночь без темноты, темнота в присутствии солнца… «Пляж Протея» — странное место.

Волны подо мной диким, ревущим скопом обрушиваются на прибрежные скалы. Шипят, обращаются в пену и, признав поражение, сбегают в океан, где, набравшись сил, вновь идут в атаку, на прочные стены из чёрных камней.

Среди этой бесконечной войны стихий, в воде пляшет поплавок моей удочки. Сама я — почти сплю, лишь изредка сжимая кисть, чтобы проверить клёв. Вокруг, оглушительно визжа, бегают акульи ребятёнки. Рыбы не следят за потомством? Оставили судьбу мальков на откуп своему могучему создателю? Мне без разницы.

Клевать носом под убаюкивающее шипение волн и предаваться фантазиям — лучший подарок, после насыщенного дня. Сегодня я прям себя превзошла, и дом построила, и удочку смастерила… Как мне удалось всё успеть? Хе-хе, усаживайтесь поудобнее, расскажу:

Обычно я всяких зануд не слушаю, стараюсь наоборот сделать, назло. К сожалению, обстоятельства вынудили меня пойти на поводу у Протея. Да, леди фон За… нет, юная и прекрасная леди Росса обещала справляться сама, не полагаясь на Эфию. Внимание! Все слышат? Эти дни прошли. Впереди сдача офицерского экзамена, и так зашиваюсь. Отдала профессору посредственные вещи: сбор маны в источник, поддержание комфортной температуры и наблюдение за моим здоровьем. Нововведением стало внедрение проактивной защиты. Теперь Железка будет решать, когда включать защитное поле, электрический покров и так далее. Он педант, сдюжит.

Помните, как я конспектировала лекции Эфии в блокнотик? Тоже забудьте. Даже самые необходимые чары триста страниц займут. Буду пользоваться нейроинтерфейсом, иного не дано. Такое вот преображение. Чем я займусь сама? Учиться буду!

Покинув бунгало Протея, я отправилась в бамбуковый лес. Ночевать под открытым небом мне не хотелось. Увеличенный в несколько раз скальпель легко справился с толстыми стеблями. Гибкость магии — это так здорово! Заготовив материал, я приказала профессору построить дом. Да, небольшой, два на два метра, почти гроб, зато мой. Справился Железка на отлично! Сама неделю бы потела!

С удочкой та же кухня: взяла два длинных стебля, добавила щепотку Эфии и вуаля, один стебель стал удилищем, а другой — тонкой верёвочкой. И как я раньше без профессора обходилась⁈

Такие вот пироги. Закончив с делами, я уселась рыбачить… что? Думаете, поймать рыбу с высокого берега в бурной воде не выйдет? Я вас умоляю! Терминал и этот вопрос решает на раз. Вон какой рядом со мной тунец лежит, полметра, минимум. Ух, поем сегодня!

Выловив вторую рыбу, я взялась за разделку. Волшебный скальпель снова в деле! Вдаваться в детали не буду, а то опять выйдет история про потроха. Лучше послушайте о том, что было после постройки дома:

Гуляя по пляжу, я услышала тихий, лишённый ритма звон и гул, похожий на песню кита. Звук привёл меня в поистине фантастическое место. Песок обрывался, уступая место стеклянной пустоши. Пористые скалы, укрытые гладким чёрным стеклом, рассказали мне свою историю. Много веков назад могучий левиафан выбросился здесь на берег. Колоссальное тело билось в агонии, изрыгая пламя из разорванных жил. Ныне от него остались пожелтевшие рёбра размером с замок, окольцовывающие пустошь. Зрелище непередаваемое.

Вездесущий ветер поднимал пыль. Струясь меж чёрных скал, звучал он тихо, певуче, словно скорбя о прошлом. Чем сильнее становился ветер, тем громче пела картина, раскинувшаяся пред моим взором. Вид природного орга́на завораживал, заставляя восхититься мощью природы, задуматься о вечном.

В центре пустоши я обнаружила иву. Что она здесь делает? Специально посадили? Но… зачем? Чёрное стекло у корней дерева было усыпано чешуйками акулин. Вокруг ивы стояли… сушильни для рыбы? На тоненьких жёрдочках болтались ожерелья из всякой всячины, как у Хокори. Странно, Селёдка за свои побрякушки убить была готова, а эти… висят неприкаянные.

Рука невольно коснулась браслета, который мне сделал Норенс. Да, я его ношу! Парнишка меня грудью заслонил…

Почему звон навевает такую грусть? Сердце болит…

— Ладно, профессор, говори, задолбал жужжать!

— С вашего позволения, офицер. Это место — владения Протея Дзе, дать вам доступ к его данным я не могу, увы, однако ничто не мешает нам использовать сканеры, для сбора информации. Заранее предупрежу: это очень энергозатратно.

— Хорошо, начни с этих украшений, хочу знать, почему так тяжело на душе.

Экран терминала вспыхнул, тонкая лазурная ткань накрыла побрякушки. Железка не соврал, ману сосёт он знатно.

— С точки зрения ценностей имперцев, большинство этих ожерелий — просто хлам. Все они имеют следы долгого ношения биологическими существами, схожими с Хокори. На некоторых следы крови.

Угум… у людей тоже есть места, где оставляют старые, бесхозные вещи. Кладбище…

— Уйди с дороги. — Мои думы оборвал глубокий бас, я аж вздрогнула.

Обернуться на голос я не успела: возникший из ниоткуда акулин-гигант, грубо толкнул меня бедром в плечо, проходя мимо…

А-а-а! Какой кошмар! Отбежав подальше, я села, прикрыв лицо ладонями. Стыдный стыд! Погодите… Сейчас объясню, дайте отдышаться…

В общем, вы когда-нибудь видели напольные часы с маятником? Больши-им таким… Эти развратники, мужчины акулин… не носят одежду! Бог с ним, что пихнул, к грубости я привыкла, но вот его «маятник»… Мои глаза потеряли девственность!

[Офицер, если угодно, я могу замазывать ваше зрение в интимных местах, накладывать цензуру], — услужливо предложил Эфия.

[Н-нет, не нужно. Сам же говорил о том, как важно погружение в другие культуры…]

[Как угодно, мисс.] — В голосе профессора проскользнула ирония.

[Ты всё неправильно понял! Мне совсем не интересно, чем они там размахивают!]

[Так и запишем.]

Грубиян, посмевший вогнать леди в краску, нёс на плече рулон красной ткани. За ним шли другие акулины: мужчины, женщины, дети. Они все такие разные, кто-то больше «акула», а кто-то «дракон». Двое молодых самцов несли на носилках бездыханное тело. Похороны?

Фух, вроде отошла от шока. Не ожидала увидеть мужчин, думала, Протей организовал здесь личный гарем. Селёдку вон, чуть в объятьях не задушил. Гадость…

Пока я украдкой наблюдала за обрядом, на моё плечо легла когтистая лапа. Меня всю ажно передёрнуло от страха! Хотите вслед за покойником на Небеса отправить⁈ Задрав голову, я увидела горящие янтарём глаза-щёлки.

— Х-хокори?

Акула приложила палец к губам. Правильно, на похоронах, благочестивой мисс полагается носить маску всепоглощающей грусти. Это нелегко, особенно в присутствии обнажённых красавцев. Мне бы тоже пригодились такие крепкие, мускулистые воины. Для защиты моих свобод, разумеется. Да, именно для этого.

Химеры развернули у корней красную ткань, возложили на неё тело усопшего и отошли. Все, кроме самки, укутанной в пожелтевшую парусину. На спине девушки было потёртое временем лучистое солнце, герб Лампары. Понятно, это тоже «Трофей». В руках акулина держала корзинку с цветами. Перетирая лепестки меж ладоней, она склонилась, произнося молитву.

— Это моя младшая сестра, Хома́рико. Сам отец назначил её главной жрицей, — шепнула Селёдка мне на ухо.

Я пропустила мамины похороны, даже могилы не видела. Чувство общего горя подстегнуло мою печаль, глаза наполнились слезами. Надо сходить к маме, попрощаться. Когда просветлеет небо.

Главная жрица продолжала петь, иначе эту молитву не назвать: акулья песнь. Она выглядела такой хрупкой, тоненькой. «Драконья кровь — удивительна» — говорил Эфия. Вижу-вижу. Хокори, вон, какая высокая, сильная, настоящая воительница, а эта… неизвестно в чём душа держится. А ещё, из-под капюшона Хомарико выглядывает акулья морда. Они точно сёстры?

Акулины сидели полукругом у дерева, их хвосты качались в такт песне. Я попросила профессора сделать фото с помощью моих глаз. Скорбящее племя, окроплённое алым светом солнца, выглядывающего из-за кромки горизонта, под безразличным взором двух лун и мириадами звёзд… Полотно, достойное тронного зала Императора Вселенной!

— Ты к ним не пойдёшь? — меня вдруг осенило: всё это время Селёдка стояла позади меня, словно прячась.

Девушка отрицательно покачала головой. На её глазах тоже проступили слёзы, и она постаралась их как можно быстрее вытереть.

— Провожая ро́дных к Великой Матери, мы улыбаемся. Они уйдут в лучший мир, чтобы плавать там в бескрайних Небесных морях.

Похоже, Селёдка не врёт. Среди собравшихся нет ни одного печального лица.

— Погибший… твой друг?

— Угум… течением на скалы бросило… сильный был воин…

Голос акулы дрожал… Понимаю. Даже если скорбеть не принято, это не умаляет грусть.

Хм, опять распутье. Жизнь научила меня не лезть, куда не просят… Тело на красной ткани умерло не от столкновения с рифами. Медицинские сканеры Эфии рисуют совсем другую картину. Рассказать или промолчать? Хокори обманули и не абы кто…

Стоило мне открыть рот, как послышался громкий треск. Ствол ивы раскололся надвое, из него потянулись тонкие, похожие на змей, ветви. Ветви оплели мёртвого акулина и потащили к древу. Пожрав останки, ива сомкнулась, будто ничего не было. Кошмар… хоть бы не приснилось!

— Мать Природа приняла его! — всхлипнула Селёдка.

Ну… главное, что она довольна. Оставим расследование на потом. Профессор помнит всё.

Приняв «дар», дерево расцвело: каждая веточка вспыхнула розовым, сияющим изнутри, бархатным цветком. Странненько, у ив же серёжки должны быть, как у тополя, нет?

Ветер стих, пустошь замолкла. Затухая, бутоны распускались и опадали, осыпая чёрное стекло своим цветом. Акулины все, как один, вставали и шли собирать лепестки в корзинку жрицы.

— Эм, ну… не буду мешать.

Я хотела уйти, но Хокори, крепко сжав моё плечо, не позволила.

— Отец приказал быть с тобой мягче, подтвердил, что ты — небожитель.

— Пусти! — пискнула я. Не помогло.

Хватка акулы была весьма болезненной. Благо Эфия бдит, защитное поле накинул, иначе… Чего она вообще добивается? Молний отведать захотела⁈

[Железка, рассчитай! Как убрать руку Селёдки и не обидеть?]

Включилось ускорение разума.

[Есть поговорка, офицер: «Поступай так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой». Значит, шанс того, что вы обидите юную Хокори, повторяя её действия, стремится к нулю.]

Мудрость от профессора, с пылу с жару. Сначала я не поняла, а потом ка-ак поняла! «Поступай с ней так, как она поступает с тобой», инверсия! Усилив тело маной, я наотмашь ударила акулу по руке и крикнула:

— Не прикасайся!

Кисть Селёдки разжалась, её взгляд просветлел.

— Хах, сильная, точно не человека! — девушка упёрла руки в бока, ощерившись во все тридцать два… Нет, у неё гораздо больше зубов!

Она меня проверяла⁈ Вот же ж… Тупая рыбина. При поддержке компьютера Андропонии я, пожалуй, сильнее среднего мага Лампары… Считать меня «нечеловечески сильной» — перебор. Хокори, явно, не достаёт опыта.

— Прости за прошлое. — Акула виновато почесала затылок. — От тебя разит людьми, не сдержалась.

— Почему ты ненавидишь имперцев?

— А ты подумай, — прищурившись, фыркнула Селёдка.

Хах, она намекает, что я должна всё знать о Лампаре и отвечать за грехи соотечественников? Понимаю, такой же была. Будто в зеркало смотрюсь. Тоже гребла всех мужчин под одну гребёнку. Эфия меня тогда отчитал. Неприятненько…

Хотя-я, если задуматься… Норенс рассказывал о химере, девушке-коралле, которую в бочке держали, как вещь. Среди рабов есть и акулины, я уверена. Получается, Хокори ненавидит людей за рыбный промысел? М-да, и как их мирить прикажете? Развесить на каждой пристани плакаты: «Это разумные существа, сохраните им жизнь!»? Ага, щас, будто моряки читать умеют…

В общем, моя миссия обрастает сложностями. Размышляя о тяготах бытия, я неспешно поплелась в сторону своего домика…

— Эй, ты обронила! — Акула подняла с земли браслет Норенса. Видимо слетел, когда я ударила. — М-м-м, обручальный!

— Ещё чего! Хорош выдумать дурь всякую!

— Мой нюх не обманешь. Браслет пропитан мужской кровью. Такие вещи кому попало не дарят. Дурная самка, самец расстарался, а ты на других заглядываешься.

Она заметила куда я смотрела…? Вот ведь… Чувствую, как заливаюсь краской… Кончики ушей пылают. Выхватить у неё браслет и распылить на ману? Нет, это только подтвердит догадку рыбины. Думай, девочка, что бы предпринял Энтинус? Правильно! Сначала удивлённо поднять брови, затем разочарованно вздохнуть и:

— Свои трофеи трогай! — забрав подарок Норенса, я, как можно небрежней, сунула его в карман. И зачем мальчишка его сделал вообще⁈ Проблемы одни…

— Тро…фей?

— Именно, с трупа сняла. Мне всего тринадцать, рано о детях думать.

На лице Хокори застыло удивление вперемешку с недоверием.

— Другое дело ты, так мило обнималась с Проте-е-ем!

Ха-ха-ха! Её очередь краснеть! Нервно озираясь по сторонам, Селёдка выдала нечто невразумительное. Получила? То-то же.

Вот такая история вышла. За полдня на Пляже Протея я, кажется, повидала больше, чем за всю жизнь. Город гномов меня тоже впечатлил, однако там, под крылом Энтинуса, можно было расслабиться, плыть по течению. Покидала кратер я и вовсе, как в зад ужаленная. Некогда было глазеть.

Так-с, рыбка разделана, я уже чувствую её вкус! Надеваю мясо на палочку, ставлю у костра, слышу детский крик…

— Да вы издеваетесь! — выпалила я вслух, краем глаза заметив, как один из бегавших неподалёку акулят, заигравшись, сорвался с обрыва.

Эфия сразу понял, что делать: запустил боевой режим и ускорение разума. Рванув с места не хуже Грегора, я нырнула вслед за ребятёнком навстречу торчащим скалам.

Мой первый полёт… Ничего, сдюжу! Должна сдюжить!

Переливающаяся ткань защитного поля стала моими крыльями, а магия воздуха — двигателем! Я — самолёт!

— Эфия, взлетаем! — крикнула преисполненная героизмом волшебница, сжав малька в объятьях. Да-да, я просто умница. Надо будет глянуть запись!

Ветер свистел в ушах, мы продолжали неумолимо снижаться. Сколько бы маны я ни подавала, перегрев рос, а набрать высоту не получалось. Откуда же мне было знать, что это чадо весит как пони⁈ Ускорение сознания превратило падение в медленно сменяющиеся картинки. А толку-то⁈ Проклятье! Думаете я сдамся? Вот кукиш!

— Санкционирую Принцип Эдикис!

Гулять так гулять! Потом спрошу у профессора, как восстановить душу.

Кхек…

Меня схватили за шиворот. Задрав голову, я увидела Протея. Для настоящего дзе, наш с акулёнком вес — ничто. Кх, сейчас задохнусь!

— Совсем тупая? — взлетая, спросил ангел.

Мне кажется или после знакомства с Энтинусом я слышу этот вопрос слишком часто? В замке дяди меня только хвалили: за красоту, за память, за талант к магии, да и просто так. Что изменилось-то⁈

Швырнув нас на землю, Протей скрестил руки на груди и неодобрительно покачал головой. Оплошала, признаю. Опять поучать будешь?

— Эфия, доклад.

— Показатели в пределах нормы, офицер. У обоих.

Дзе вздохнул, потирая брови.

— Хватит идти на поводу у девчонки! Ты искусственный интеллект, помнишь? Ключевое слово — «ин-тел-лект»! Ладно у неё труха вместо мозгов, но ты-то куда⁈ Дефрагментацию давно не делал или что⁈

— Седьмой офицер Андропонии Протей Дзе, — слова с металлическим звоном посыпались из профессора, словно перевернули ведро гвоздей. — Я — система поддержки пилота. Моё предназначение — служить инструментарием магов, а не разводить отвлечённые, пространные сентенции. Воля носителя — первостепенна. Если вам необходимо внести правки в моё поведение, обратитесь лично к Главкому. Надеюсь, мы поняли друг друга. Желаю приятного вечера.

Вот те на! Мне показалось или Эфия только что послал Протея⁈

Дзе сжал кулаки и перевёл тяжёлый взгляд со своего терминала на меня.

— Ты «Договор с конечным пользователем» читала? — Седьмой хрустнул костяшками.

Я кивнула в ответ.

— Вот это видела⁈ — Он сунул мне под нос голографическую страницу. — Здесь чёрным по белому написано: «Внимание! Протокол прекратит ваше существование!»

— Д-да… но…

— Никаких «но», сопля! Эдикис полезла, куда голова не пролазит и сдохла! Следом за ней отправиться хочешь⁈

— Н-нет… я ведь…

Под давлением дзе слова застревали в горле.

— Я немножко потратить хотела…

На лбу седьмого вспухла пульсирующая жилка. Зажмурившись, он тряхнул головой, а затем присел рядом со мной на корточки.

— Ты пойми, распад души — дорога в один конец, — уже спокойнее продолжил Протей. — Не буду грузить подробностями, захочешь — у Эфии спросишь. Поверь на слово, ладно?

— Угум…

Зачем делать свою ауру такой страшной⁈ Силу показываешь⁈ Иди, равным показывай! Ишь, чего удумал, девочек пугать, геройчик!

— Пойдём, думаю, тебе найдётся место у костра акулин.

Моё лицо скривила недовольная гримаса. Поднявшись, я отыскала рыбу на палочке, что упала в песок, когда я бросилась спасать акулёнка.

— Вот это, — я показала Протею свою находку, — МОЙ ужин, его и БУДУ есть! Подачек мне не надо.

— Прекрати строить из себя обиженку. Ты спасла члена племени, раздели трапезу…

— Ребёнка спас ты. Раз считаешь меня безответственной, не мешай исправляться!

Вычурно поклонившись, я пошла в сторону своего домика, размахивая над головой грязным рыбьим филе.

Вот она, моя гордость: один раз отказал — не предлагай больше помощь! Не приму! Умирать буду, не приму! Больше на каприз похоже? Пусть так. Зато это МОЙ каприз!

Ночь. Под крики неведомых имперцам птиц, в домике, сложенном из бамбука, обняв колени, сидела девочка. Её взгляд был направлен в никуда. Воспоминания о прошедшем дне тяжкой ношей легли на сердце Астры.

[Офицер, вам нужно поспать], — прозвучал в телепатическом канале голос терминала.

— Слушай, Эфия, можно с тобой поговорить, по секрету? — робко поинтересовалась волшебница.

— Данные пользователей…

— Нет-нет, давай без «пользователей» и прочего… поговорим, ну просто…

— Хм. — Домик накрыла тень скрадывающего звуки барьера. — Слушаю тебя, дитя.

— Ты никому не расскажешь, точно?

— Даю слово дзе.

— Я… дважды чуть не… покончила с собой?

— Да, но к счастью, худшего удалось избежать.

Девочка поджала губы, ей захотелось себя ударить. Погибнуть на поле брани во имя идеалов Андропонии… За справедливость — это одно… Однако умереть просто так, по глупости…

— Энтинус однажды коснулся твоего источника, правильно?

— Да… это было отвратительно. Будто оголённый нерв дёрнули.

— Тогда представь, что будет, если душа вспыхнет, растает в ревущем пламени. Я видел это тысячи раз, мучения носителей прошли сквозь меня, оставили след. Такова война.

— Соболезную.

— Душа — источник маны и проводник воли. Распад лишил бы тебя и того и другого. «Пожертвовать кусочек» — не получится.

— Даже ангелы бессильны?

— На этот вопрос сложно дать однозначный ответ. Душа состоит из астрального вещества, не материя и не энергия. Жители небесной твердыни ищут способ его производства с момента основания города. В мире магии нет ничего невозможного. Кто знает, что притаилось за горизонтом.

— Слушай, будь со мной построже, ладненько? Током меня стукни, если снова зарвусь, или…

— Мудрый выбор, так и поступим.

На нейроинтерфейсе маленькой волшебницы появилась надпись: «Личные настройки установлены».

— А ещё, эм…

— Отбрось беспокойство. Доступ к личным данным дзе имеет только Верховный Главнокомандующий. Этот закон — крепче брони Зорна.

— Помнишь то тело мёртвого акулина, оно ведь… Нужно ли обо всём рассказать? Если да, то кому?

— Я всё записал. Как поступить с информацией — решать тебе.

Астра нахмурилась. Единственное имя, которое ей приходило в голову: «Энтинус». Однако она не представляла, как до него достучаться.

Крики легионеров тонули в гвалте возмущённой толпы. Руины старой церкви, где «злобная, продавшая душу дьяволу ведьма, забрала жизни двух инквизиторов», обступили зеваки. Настоящих магических битв не видали в империи уже много лет. Всем хотелось поглазеть на место сражения.

Преторианская когорта, телохранители самого императора, взяли место происшествия в кольцо. Владыка Лампары лично распорядился отправить лучших из своих людей. Такая щедрость со стороны правителя, несомненно, подчёркивала бы высокое доверие престола к делам гильдии магов… Если бы император видел в волшебниках нечто большее, чем инструмент. Широкий жест был лишь поводом вмешаться в дела Обозревающего Небеса.

— Гранд-мастер, сэр, зачистка окончена. Останки и найденные предметы рассортированы согласно вашему предписанию, — доложил командир когорты.

Солдаты личной гвардии императора носили сверкающие латы, покрытые мягчайшими шёлковыми тогами. Их шлемы украшали пестрые гребни из перьев Южных птиц. На поясе воинов висели искусно отделанные ножны. Весь их образ демонстрировал несравненную роскошь и зависимость Лампары от магии.

— Как жаль, как жаль. Плохо, очень плохо… — бурчал себе под нос глава гильдии, раздражённо ковыряя кожу на ладони. Преторианца он упорно не замечал.

— Сэр? — Легионер имел право уйти, только убедившись, что был услышан и понят.

— Не маячь перед глазами! — Обозревающий Небеса ударил командира когорты по лицу. Щека преторианца вспухла: шлем, способный выдержать попадание баллисты — оказался бесполезен против своего создателя.

— С уважением к вашим приказам, сэр! — Не меняясь в лице, легионер стукнул себя кулаком в грудь и удалился.

— Я найду тебя, внучка, не сомневайся. Ты откроешь мне путь на север, — прошептал гранд-мастер, наблюдая, как из его ладони, вместо крови, вытекает чёрная жижа.

Раздражение древнего мага империи было безмерным. Столица душила Обозревающего Небеса. Престол не гнушался любыми средствами, лишь бы сунуть нос в его работу. Стол главы гильдии ломился от докладов: похищения чародеев бандитами, пожары в лабораториях… Он знал виновного в лицо, однако бросать перчатку к ногам преступника не спешил. Открытый конфликт с императором мог закончиться только победой одной из сторон и полным поражением другой. Сесть на трон — последнее, чего хотел гранд-мастер. Обозревающий Небеса лелеял мечту — сбежать, покинуть Лампару, скрыться. Найти место, где никто бы не мешал его исследованиям.

Твёрдый каблук закона всё сильнее давил на горло магам. Месяцем ранее, император издал указ, согласно которому, его люди могут проникнуть в любое помещение гильдии, наблюдать за ходом всех, даже самых тонких экспериментов. Древнему чародею пришлось ответить ударом на удар. Он телепортировался в сокровищницу короны и разбил там склянку волшебного пламени. Столб чёрного дыма взвился до небес. Пожар тушили неделю. Его Величество был вне себя от ярости, рвал и метал, однако сделать ничего не мог. Злоумышленник не оставил следов.

«Как вы знаете, наш славный город пронизывает бесчисленное количество труб, что несут добрым жителям Лофоса свет волшебных каминов, тёплую воду и прочие радости жизни. Невежественные стражи, допущенные в лаборатории, приносили с собой еду и спиртные напитки, приводили женщин. Наши механизмы не терпят попустительского отношения. Выражаем искренние соболезнования вашей утрате», — такой отчёт составили специалисты гильдии магов, прибывшие на место в качестве экспертов.

— Сгорели ценнейшие артефакты, не говоря о драгоценностях! — беспомощно кричал император, оставшись наедине с собой. — Трубу прорвало⁈ Из-за моих людей⁈ Клевета! Видит Бог, только дайте повод, каждого обезглавлю!

Обозревающий Небеса терпел налёты, закрывал глаза, когда его людей калёным железом пытали в казематах инквизиции, но всему есть предел. Гранд-мастер провёл черту, указал на ошибку.

В погоне за Астрой, Норенс и компания добрались к предместьям Лофоса. Дальше он планировал идти один. Если Грегора можно было представить страже, как ручную химеру, то рисковать Алерой юноша не смел. Малейшие подозрения могли обернуться для лесной красавицы смертью.

Без Эфии парень столкнулся с проблемой. Языка лисы он не знал, а младший дракон, и вовсе, понимал одну лишь телепатию. Пытаясь объясниться жестами, Норенс напоминал неумелого клоуна-мима. Убедившись, что спутники спрячутся, дождутся, юноша смешался с толпой, окружившей руины старой церкви.

Крестьяне гудели, их пересуды с каждой секундой обрастали всё новыми и новыми небылицами. Одни потирали руки в ожидании зрелища, свято веря: ведьму поймали. Другие утверждали, что видели над полем когтистую лапу нечистого, предвещающую конец света. Сын Запада смог понять главное — девочки там давно нет.

Пусть Норенс вернул долг волшебнице, однако сердце подсказывало: его место — подле избранницы ангелов. О другом он не мог и помыслить. Чтобы найти маленькую девочку в огромной империи, юноше пришлось вспомнить бандитское прошлое.

Астра:

Утро наступило внезапно. Вчера я так распереживалась, что не заметила, как уснула. Пахло солью, пели птички… Ночь на жёстком бамбуке, без перины и подушки… Неудобненько, руку отлежала.

[Доброе утро, офицер], — поздоровался профессор. — [Проверка систем: здоровье носителя — удовлетворительно; запас маны — семьдесят процентов; вся энергия сокрыта в источнике души; проактивная защита — функционирует.]

Подобный отчёт я слышу каждое утро с тех пор, как надела Эфию. В нём становится всё больше пунктов.

— Доброе… Ух! — Я сладко потянулась.

[Снаружи ясно, двадцать пять градусов, влажность девяносто процентов. Учитывая вышесказанное, включаю охлаждение], — продолжал вещать терминал.

Ночной дождик услужливо наполнил чашу, которую слепил для меня Железка. Хорошо, смогу смыть соль, а то кожа вся сморщилась.

— Ай! — Пытаясь разобрать куль на голове, я выдернула несколько волос.

[Вам помочь?]

— Пожалуй, и… ты же можешь меня всю почистить? Воняю как…

[Нет ничего проще.]

По коже, сметая грязь, рябью побежали волны… Бр-р! Щекотно. Особенно в… чувствительных местах. Волосы распутались, аккуратными, блестящими прядями упав на плечи. Красота!

Эфия такой удобный! С ним мне не нужен дом, везде будет сухо и тепло.

[Офицер, боюсь, мне придётся провести сеанс синхронизации.]

Я невольно сжалась: процесс не из приятных.

— Делай… чего уж…

[Это в последний раз. Поздравляю, офицер.]

— Серьёзно⁈ Значит…

Вены на лбу взбухли, тело безвольно повалилось на песок, голову заполнили образы и звуки. Казалось, что черепушка вот-вот лопнет. Это слияние хуже прежних: больше данных, сложнее информация. Сегодняшний «пакет» содержал много видеофайлов, а они, как известно, занимают больше памяти, чем другие типы информации.

Из всего сонма знаний, мне особо приглянулась историческая запись:

Разгар войны с тьмой. Главная площадь Андропонии. Всё население бело-золотого города фалангами выстроилось перед дворцом Главнокомандующего.

Энтинус вышел на балкон вместе с тремя другими дзе. Субтитры подсказали — это три старших офицера, командиры отрядов. Ланчиссия из Боевого, Гелеста, бывшая тогда управляющей Научного, и Аристер, глава проповедников. От людей снизу доносился гул, который стих, когда Энтинус раскинул руки, словно собираясь обнять всех присутствующих.

— Братья и сёстры! — грянул голос наставника.

Величественно, нечего сказать. Золотые латы, жёсткий взгляд фанатика, убийственная аура… Со мной он вёл себя мягче. Мог ведь и хлыстом загонять…

— Я пришёл, чтобы внести ясность! Верховный совет принял решение принудительно внедрить систему Эдикис каждому носителю терминала! С этого дня, если заражение тьмой превысит пятьдесят процентов, Эфия приведёт её в действие!

Дзе молчали, гнетущая атмосфера нарастала. Понимаю, когда между жизнью и смертью стоит холодный кусок металла, невольно вздрогнешь.

— Да, это жестоко, однако необходимо, — продолжил Верховный выдержав паузу. — Свой заряд КРОВ я уже имплантировал, исключений не будет!

Появилась сноска: КРОВ — квантовая ракета объёмного взрыва.

— Самопожертвование — сложный выбор, но помните: поддавшийся Злу не только поднимает оружие против своих, он идёт против Создателя! Это предательство высшей меры!

Ух, какая речь, сколько пафоса. Всё ради того, чтобы отправить людей на смерть. Мне тоже бомбу прикрутят?

— Погибших запомнят! Их имена украсят аллею славы, чтобы потомки знали своих героев! Присягнувший Всевышнему, да не отринет Его! Пусть в час рока ваши последние вспышки осветят небосвод!

Учитель настолько фанатичен? По нему и не скажешь.

— Вступление в ряды дзе — порыв чистой души. Тем, кто хочет спасать невинных, видеть чистое небо над головой, бороться со злом, здесь всегда рады. Остальные же… — Энтинус сжал кулаки. — Снимайте терминалы и убирайтесь вон! Андропония никого не держит!

С «добровольным вступлением» я бы поспорила, но в остальном наставник прав. Война с тьмой… Кошмарное бедствие. Великое Зло пожирало миры один за другим. Сколько ни беги… Когда звёзды погаснут, угаснешь и ты. На одной чаше весов смерть, а на другой сила. Благо свой выбор я уже сделала.

— Наша сила в единстве! Я — Андропония, мы — Андропония!

Даже после такой пламенной речи, лишь две трети крикнули «Ура!», остальные воздержались.

Синхронизация кончилась, а я всё продолжала лежать, обуреваемая противоречивыми чувствами.

[Офицер, чтобы поставить точку в вашем обучении, мне нужно проверить, как усвоились знания], — поторопил меня профессор.

Правильно, негоже леди на земле валяться, дела надо делать. Оторвав щёку от песка, я оглядела окрестности: ни души.

[Предлагаю прогуляться и поболтать]

«Поболтать», ага, сейчас все соки из меня выжмешь, эх…

Трещали насекомые, воздух кипел. Без поддержки Эфии я бы спеклась, пока бродила по этому аду. Вопросы сыпались из Железки, как из дырявого мешка, но ему не удалось меня «завалить». Даже задачки по наномеханике на раз щёлкала!

[Что же, боюсь, вы не оставили мне выбора. С великой радостью и бесконечным почтением присваиваю вам звание офицера], — получив исчерпывающий ответ на последний вопрос, гордо объявил профессор. Хах, будто сам себя нахваливает.

Мои губы растянулись в дикой улыбке. Чувство торжества бурным потоком растекалось по телу: хотелось кричать и прыгать от радости. Всё, я смогла, сдюжила! Уху! Так держать! Ну-с, людишки, держите портки, возмездие БЛИЗКО!

[Вам осталось выбрать специализацию], — напомнил Эфия.

— Помнишь, как нестабильный телепорт людей разрывал? Учи меня боевым заклинаниям магии пространства!

[Я почему-то знал, что вы об этом попросите, поэтому подготовил «подарок к выпускному».]

Естественно знал, каждое твоё слово продиктовано принципом нестационарности. У тебя есть запасной план для каждого запасного плана.

Перед моими глазами появилась очерченная кругом гексаграмма, внутри которой растопырил когти чёрный дракон.

— Ух ты! Красотища! Но… где же символы?

[Увеличьте изображение.]

М-да, жесть… Нет, ничего плохого, вы не подумайте, просто… Как бы объяснить? Представьте себе заклятье, длинной в несколько тысяч страниц. Железка уменьшил текст, и сложил из него дракона. Начертание великолепно, шедевр, однако…

— Выучить наизусть такую прорву символов… Я не смогу!

Профессора Академии всегда ставили дополнительный балл студентам, у кого начертание не только правильное, но и красиво выглядит. Стараясь выпендриться, Эфия хватил лишку. Безответственное отношение к магии — грех. Пропущу хоть одну букву — всё взорвётся! А учитывая, чьи это чары… достанется не только мне!

[Забудьте о зубрёжке, офицер. Все заклинания хранятся в моей базе данных. Вывести их на сетчатку глаза — доля секунды.]

— Разве я не должна досконально разбираться в выбранной специализации?

[Всему своё время, начнём с практики. Подыщите что-нибудь похожее на жезл.]

— Зачем? Сам же сказал: «Выведу на сетчатку».

[Без должного контроля, чары пространства… Поверьте на слово: выращивать новый глаз, взамен сожранного иномирьем — «неприятненько».]

— Хм, чтобы такого… О!

В моих руках появился скальпель-меч. Срубив тонкий стебель бамбука, я его обстругала.

— Подойдёт? — уточнила я, взмахнув изделием.

[Отлично, офицер, а теперь сосредоточьте взгляд на кончике жезла. Инициализирую магию огня, структура — лазер.]

Бамбук задымился, на нём медленно проступали очертания дракона. Противное чувство: мана почти не убывает, но душа стремительно нагревается. «Подковать блоху», да? Когда начертание было готово, я едва на ногах держалась.

— Да уж… уф… Если так уставать ещё до тренировки… Виски ломит.

[Я обдумаю этот вопрос.]

Ненавижу артефакторику, худшее направление волшебства! Я хочу колдовать сама, использовать свои силы и умение! Помните, экзамен в Академии? Каждый первый ученик принёс игрушку, созданную своим учителем. Обман и надувательство!

Отвращение ко всяким артефактам у меня с детства… И вот мне подсовывают Эфию… Да, профессор отличается, нужно быть больше, чем просто куском мяса, чтобы носить его. Душу он тоже нехило напрягает, однако я всё равно чувствую, что пользуюсь шпаргалкой.

С другой стороны, всё знать — невозможно, голова лопнет. Поэтому я стану лучшей в одной стезе! Освою «Пространство» на все сто… нет, на двести процентов!

Я пустила ману в жезл, начертание вспыхнуло маленьким чёрным огоньком.

Так просто? Думала, будет сложнее.

Стремясь проверить силу заклятья, я принялась тыкать им во всё подряд: в бамбук, в камни… Пламя пожирало любую материю, становясь всё больше! Я не чувствовала сопротивления.

Оно такое мощное! А если им… ну… человека ударить? Страшно представить последствия! Хочу ещё вон на том камне попробовать! Уху! Его тоже сожрал, плохой мальчик! Пойду суну жезл в море…!

[Офицер, Астра…]

Внутри чёрного огонька пульсировала белая точка… Красивая…

[…остановитесь, немедленно!]

Он всё пылает и… А!

Осознав, что бамбуковая палочка догорает и заклинание почти коснулось моей кисти, я вышвырнула её куда подальше.

Взжух!

Пространственная аномалия пожрала всё в большом радиусе, а затем схлопнулась, оставив после себя воронку. По спине побежали холодные капли. Горло сдавил страх.

[Что пошло не так, как считаете, офицер?] — разочарованно вздохнув, поинтересовался Эфия.

— Эм… это… Чёрная дыра вышла из-под контроля?

[Садитесь, два.]

Слова компьютера были метафорой, но я, пожалуй, действительно присяду. Надо отдышаться.

[Вместо того, чтобы тренироваться, вы стали играть с магией. В высшей степени безответственно. И да, никто в здравом уме не станет учить неофита разворачивать чёрные дыры. Это был «безымянный карман», собственное измерение, если угодно].

— Я офицер!

[Рад, что вы это помните.]

— Хватит меня отчитывать! Я чуть не погибла…

[Похоже, прежде, чем постигать магию пространства, вам сначала стоит окрепнуть. Во всех смыслах.]

— Хорошо, — я прикусила губу, шок не отпускал.

Посижу чуток и вновь навещу Протея. Грубо уходить, не попрощавшись.

Хокори, скрестив руки на груди, раздражённо махала хвостом. Её драконьи глаза зыркали исподлобья. Никто из жителей пляжа не посмел бы так смотреть на своего создателя.

— Рыбка моя, прошу, хватит плавать к людским берегам.

Здесь, в бунгало, наедине, дзе устроил подопечной очередной выговор.

— Предлагаешь простить их, отец?

Акула осталась сиротой, едва научившись ходить. Всё, что она помнила о родителях — они погибли в сетях рыбаков. Это стало началом её вендетты.

— Начни с того, что простишь себя.

Слова Протея заставили Хокори на миг потупить взгляд, но ей удалось вернуть самообладание. Воспитанная седьмым офицером, она впитала твёрдость идеалов Андропонии. Дзе не сдаются, какая бы сила не встала пред ними.

— Мир делится на хищников и их жертв. Я отказываюсь жевать травку, отец, — парировала акула.

После смерти родителей, звёздный странник заменил ей отца, стал проблеском света посреди пустоши, укрытой чёрным стеклом. Сейчас же, в поведении седьмого офицера сквозила преступная, недостойная ангела слабость.

— Ты не заставишь меня отступить.

Протей зажмурился. В падчерице дзе видел своё отражение. Высокая, почти два метра ростом, мускулистая, как и он. Резкая, бескомпромиссная, гордая, как и он… Даже её поза и повадки были копией его собственных.

Второй человек в Проповедническом отряде, член Верховного Совета, тот, кто решает судьбы квинтиллионов разумных, смотрел в глаза двадцатилетней девчонки и не мог подобрать слов. Неужели он слишком избаловал эту химеру?

В очередной раз вздохнув, седьмой сел за стол, жестом пригласив приёмную дочь сесть напротив.

— Давай начистоту. Тебя беспокоит судьба акулин, меня — тоже, однако… я не всесилен. Будь я единственным дзе во вселенной, клянусь, сжёг бы империю дотла, посмей они хоть пальцем вас тронуть.

Мягкий тон и добрый взгляд Протея плавил броню, которой Хокори окружила своё сердце. Она ничего не могла поделать. Порой, магия чувств сильнее любых чар.

— Пойми, у меня есть начальство. Подняв руку на разумную расу, я буду серьёзно наказан. То же касается и тебя: будешь упрямиться, акулин объявят биологическим оружием и уничтожат.

Седьмой откинулся в кресле и закурил. Девушка не знала, куда деть глаза. Чувства бурлили в ней, противореча одно другому. Несколько минут стояла оглушающая тишина, пока Хокори не прокусила губу. Острые треугольные зубы пробили драконью кожу. По подбородку девушки потекли струйки крови.

— Прости… за всё. Ты прав, я только мешаю ро́дным своими выходками… Мне… лучше уйти. — Акула сплюнула на ладонь выпавший зуб.

Знакомая история: Протей отчитывает её за очередной рейд, и она в слезах убегает из деревни. Так было бесчисленное количество раз. Звучит по-детски, но на самом деле — всё хуже, чем кажется. Бунтари обычно сами возвращаются, когда их запал иссякает. Хокори же каждый раз приходилось искать с помощью орбитальных спутников и силой приводить обратно.

Всему виной событие многолетней давности. Девушка была популярна среди юных акул за свой сильный и открытый характер. Дети за ней хвостом ходили, пока… не случилось то, что племя по сей день не может ей простить.

Седьмой прочил падчерице другую судьбу. Она — его первый удачный экземпляр. Идеальный баланс крови дракона, акулы и человека, ровно треть от каждого предка. Протей собирался назначить её главной жрицей и матерью совершенной расы, которая превзойдёт даже дзе.

К великому сожалению звёздного странника, беда пришла раньше и ему пришлось сделать жрицей её младшую сестру, Хомарико. Ведомая волей создателя, та смягчила приговор, сменив изгнание поркой. С той поры спина Хокори изуродована глубокими шрамами, а сама девушка держится от сородичей особняком. Бунтарский характер сыграл с ней злую шутку.

В омуте злобы и ненависти, испепеляемая взглядами других акули́н, Хокори смогла найти приют лишь в доброй душе Протея. Зная это, он не мог на неё давить, всё надо было сделать мягко.

— Астра, подслушивать нехорошо! — Седьмой хлопнул ладонями по столу, стараясь разорвать неприятную атмосферу.

Скрипнула дверь, на пороге появилась Росса. Девочка выглядела сконфуженной, она никак не ожидала нарваться на «семейную сцену». Переведя взгляд с Протея на акулу, волшебница протянула последней платок:

— Возьми, у тебя… кровь на подбородке.

— Спасибо, — потухшим голосом произнесла Хокори.

— Может, я позже зайду?

— Нет-нет, проходи.

Дзе подскочил, силой усадив гостью на свободный стул.

— Рыбка моя, эта девочка — решение всех наших проблем. — Седьмой лихо подмигнул подопечной.

— Что ты задумал? — нахмурилась Астра.

— Твоя миссия примирить все разумные расы планеты, правильно? Как насчёт сильной и верной спутницы?

От слов создателя, глаза Хокори расширились.

— Прости, вынуждена отказаться. Я работаю одна.

— А если это будет моя просьба? В долгу не останусь, — заискивающе спросил Протей.

— А толку-то? Ангелы связаны обязательствами по рукам и ногам. Пользы от вас, как от козла молока, а простую благодарность на краюху не намажешь, — сказала девочка, чувствуя, как с каждым словом пальцы седьмого всё сильнее впиваются в плечи.

Вздохнув, дзе вернулся за свой стол и засмолил очередную сигарету.

— Чё пришла-то?

Презрительный взгляд Протея вернул Россу в Лампару быстрее любого телепорта. Взрослые из её мирянского прошлого вели себя точно так же. Пока волшебница была «удобна» — улыбались и льстили, но стоило ей показать собственное мнение…

— Попрощаться хотела. Буду искать способ вернуться в империю.

— Возникнут вопросы, звони Энтинусу. Уж его-то законы волнуют в последнюю очередь, — бросил в спину Астре седьмой.

— Зво…нить? — обернулась девочка. Благодаря урокам Эфии это слово ей было знакомо.

— Ага, — дзе постучал пальцем по экрану своего терминала.

— И ты молчал, Железка⁈ — вспыхнула волшебница.

— Не было прецедента, офицер. К тому же, подпространственный канал связи — не шутка для вашей неокрепшей души.

— Вот тебе и пригодился старина Протей, да? — седьмой вразвалочку подошёл к Россе. — Подержи моё пиво.

Вручив Астре ледяную банку, звёздный странник обратился к Эфии:

— Экранированный канал связи. Авторизация — Протей Дзе, адресат — Энтинус Дзе.

— «Они взяли название расы в качестве фамилий? Почему тогда я Андропонианская?» — подумала девочка.

В воздухе развернулся голографический экран с надписью: «Ожидайте ответа». После трёх гудков послышался щелчок и появилось изображение. Верховный сидел за столом, сосредоточенно тыкая пальцами по сменяющим друг друга экранам. На нём был парадный доспех и очки в тонкой золотой оправе.

— Что-то случилось, Протей? Ты же знаешь, я ненавижу звонки, — нетерпеливо произнёс Главнокомандующий.

— Твоя ученица случилась.

Памятным движением Энтинус поднял брови и посмотрел в окно связи. Их с Астрой взгляды встретились.

Астра:

Похоже, за Хокори скрывается куда большая тайна, чем показалось в начале. Она — большая молодец, хорошо держится. Меня не радует мысль, что корабли рыбаков, честных тружеников, атакуют химеры, однако обязана подчеркнуть: стойкость Селёдки — достойна уважения.

Ага, думала быстренько попрощаюсь и уйду, а сама ухом к стене прилипла. К сожалению, весь разговор не получилось подслушать, меня заметили. Или это Эфия меня сдал? Хм, всё возможно. Позже устрою Железке скандал. На всякий случай, пусть не расслабляется.

Атмосфера внутри стояла гаденькая. Хокори почти плакала, Протей тоже весь на иголках сидел. Из того, что я услышала, этот дед совсем не понимает чувств подопечной.

Дальше хуже. Седьмой решил спихнуть рыбину мне, выкинуть, считай. Вот уж дудки! Для профессора мои спутники — разменная монета. Алера погибла, Норенс болт грудью поймал… Пусть мы с Селёдкой знакомы недавно, я не желаю ей смерти.

Стоило мне отказаться, как меня попытались купить. Оказалось, Эфия — это ещё и средство связи!

— Привет, Астра, рад тебя видеть, — Улыбнулся Энтинус, хлопая глазами. — Как проходит твоё обучение?

Мне кажется, или он совсем не чувствует вины?

— Выше всяческих похвал. — Я постаралась вложить в слова всю накопленную обиду. — Железка издевается, за мной гоняется церковь, на голову льются потроха… Избавь меня от необходимости в подробностях описывать все «прелести» одиночества… Тебе ведь плевать.

Наставник отвёл взгляд. Неужели стыдно? Правильно, стыдись.

Мой выпад в сторону учителя заставил Хокори отвернуться. Её шокировало моё великолепие? Протей же среагировал… никак. Я думала, он вступится за своего командира. Забрав у меня, наконец, банку, седьмой лишь наблюдал, безразлично потягивая пиво.

— Астра, поверь… твои успехи…

— Ага, да, рассказывай, худший учитель. Единственное, что тебе может быть интересно — подсматривать через Эфию, как я принимаю ванну!

Протей покатился со смеху, а Энтинус прикрыл лицо рукой. Мои щёки чуть не треснули от напряжения. Хотелось последовать примеру седьмого и заржать во весь голос.

— В тебе говорит обида…

— Именно, я зла и обижена! Ты бросил меня одну на растерзание аборигенам! Скажешь, я сама это решила? Соглашусь, однако, мне всего тринадцать, забыл⁈ Нашёл, кого слушать, дылда тысячелетняя! Уж не знаю, как ты собираешься грехи замаливать. Можешь начать с извинений.

— Ты права, прости. Раз взялся учить — грешно отказываться.

Он… и правда извинился⁈ Вы видели⁈ Сам Верховный Главнокомандующий извиняется перед юной и прекрасной волшебницей! Я сплю?

— Наставник, бросивший подопечного — подлец, но… — учитель поджал губы, подбирая слова. — Боюсь, над Андропонией вновь сгустились тучи. Чёрные тучи, разогнать которые мне может оказаться не под силу. Ты воистину талантлива. Пропустить твоё становление — уже наказание. Ещё раз прими мои глубочайшие извинения.

Эй! Я что, краснею⁈ Вот гад, умеет польстить леди!

— Ладно, хех, так и быть, прощу на этот раз.

— Спасибо, дорогая, удачи тебе.

Связь прервалась, окно погасло.

— Что же, за сим позвольте откланяться, — я кивнула Протею, благодаря того за потраченную ману.

— Послушай, А…стра! — Хокори сделала шаг вперёд. Девушка нервничала и излишне повысила голос.

— Смогла-таки выучить моё имя? Славно. — Мои губы растянулись в улыбке.

— Я знаю, как быстро попасть в империю. Скажу, если… если возьмёшь меня с собой!

— Пытаешься угодить папочке? Похвально, но ты в курсе, что все мои прошлые спутники мертвы? — Пришлось приврать.

— Я не боюсь смерти! — гордо заявила акулина. — Среди родных мне не место, поэтому… я всё равно уйду и…

— Совет на будущее: продумывай слова заранее, люди не любят, когда собеседник запинается. — Я обречённо покачала головой. — Мне кажется, или мной, как марионеткой вертит некий фатум? Ладно, горемыка, так и быть, раз такая бесстрашная, идём. Главное — не жалуйся потом, я тебя предупредила.

Задрав носик, я с важным видом пошла к выходу. Хокори собиралась последовать за мной, но Протей её остановил:

— Рыбка моя, задержись, нужно кое-что сделать.

Астра:

Мне вредно общаться с ангелами. Сама их суть искажает реальность, делая все мои планы несущественными. Обещала же, что буду путешествовать одна… Дико бесит!

Из бунгало донеслась едва заметная волна магии. Думаю, всем понятно, что дом Протея сложнее, чем выглядит. Мощнейший барьер скрадывает чары и ауру. Седьмой не просто так постоянно сидит внутри: само его присутствие может спровоцировать появление красного кошмара. Эх, вот бы в Лампаре…

[Эфия! Протей может открыть портал между своим бунгало и лачугой Энтинуса в северном лесу?]

И как я раньше не додумалась⁈

[Без подпитки мана-реактор в домике Верховного перестал функционировать. Система обесточена.]

— Ясно…

Расстроиться я не успела. Двери распахнулись и на меня, запнувшись о свои же ноги, упала Хокори. Благодаря профессору, моей реакции цирковой акробат позавидует. Я резко развернулась, и акула легла в мои усиленные магией руки. Хо-хо, рыцарь в сияющих доспехах прибыл!

— Эм, Селёдка? Почему ты… больше не Селёдка?

Глаза мне врут? Нет-нет, это та самая рыбина, магическое чутьё не обманешь, но… Она утратила все части химеры: чешую, хвост, когти… От неё одна «человека» осталась.

— Отец решил, что в мире людей надо быть… Пусти!

Дрожа всем телом, девушка попыталась вырваться. Куда уж ей. Вместе с прошлым обликом акула потеряла все мышцы. Стучит по моей груди кулачками. Миленько.

Решив не издеваться над спутницей, я помогла ей встать. Хм, без акуло-драконьих финтифлюшек Хокори похорошела. Стала чуть ниже ростом, коротко стриженные синие волосы обратились толстой тёмно-каштановой косой, а глаза отливают зеленью. Её бы приодеть и можно на бал!

Мои «сияющие доспехи» тоже поизносились. Костюм жокея, в котором я покинула замок дяди, весь в заплатках и пятнах. Переоденусь, как выпадет шанс.

— Не помогай мне больше. Для воина подобная забота ни к чему, — нарочито отряхиваясь, проворчала Селёдка.

Выпятив губы, я упёрла руки в бока. Опять она ведёт себя… Я тоже нагрубила Энтинусу, когда тот меня за шкирку поймал. Всё лицо бы в кровь разбила о мостовую, если бы не он. Учитель чувствовал себя так же? Какой ужас!

— Чего надулась? Дай к телу привыкнуть, — продолжала оправдываться Хокори, поправляя спадающий с плеча ворот.

«Ты еле на ногах стоишь, девчонка! В охваченных поветрием деревнях люди здоровее выглядят. Заткнись и прими помощь! Так и быть, подставлю тебе плечо», — сказала бы прежняя я, но нынешняя — промолчит. Теперь у меня есть понимание, что слова в подобных ситуациях — избыточны.

Астра:

— Ну, рассказывай, как в Лампару добраться, — потребовала я.

— Попрошу прабабушку нас отвезти, но прежде ко мне зайдём. Нужно поесть и хорошенько выспаться. Путь не близкий.

У меня с утра маковой росинки во рту не было. Живот заурчал, соглашаясь с планом рыбины. Кивнув, я последовала за ней в лес.

Гулко кричали птицы, мошкара сновала перед носом, норовя залезть в глаза. Меж стеблей бамбука пробивались жгучие лучи солнца, завихряя раскалённый воздух. Тропа шла вверх, покрывало из опавших листьев и веток хрустело под ногами.

Спустя час я почувствовала тонкий кислый запах. Хокори тяжело дышала, её туника потемнела от пота, но она продолжала шагать.

— Деревня осталась внизу. Ты не заблудилась?

— Иди молча… прошу.

Мою температуру поддерживает Эфия, а мышцы — усилены маной. Селёдка же…

[Профессор, проверь-ка её.]

[Учитывая такие симптомы, как раздражительность, повышенная температура и учащённое сердцебиение, это, без сомнения, тепловой удар.]

Что же, понятно, нужно помочь, хочет она того или нет. Седьмой меня живьём съест, если с рыбиной что-то случится. Не успела я рта раскрыть, Хокори запнулась… Вот же ж!

В боевом режиме и под ускорением сознания я сделала два шага вперёд, развернулась, присела и подставила руки. Мои движения такие плавные! Потрясающе!

Акула была вся бледная, из носа шла кровь, глаза остекленели. Смотреть страшно. Самое обидное — эта заноза, как очнётся, опять бухтеть начнёт. Эх, делать нечего… Энтинус ей бы помог.

[Эфия, переведи все поддерживающие меня системы на неё!]

[Выполнено.]

Жара и влажность впились в меня. Ой-ой, здесь всегда было так душно? Я чуть не задохнулась.

[Рекомендую поддерживать температуру пациента на этом уровне в течение часа.]

[Шутишь⁈ Сварюсь же! Проклятье…]

Что там говорил Железка? Первый симптом — раздражительность? Ладно, потерплю, не бросать же её. Самой бы в обморок не упасть.

Вокруг не было ни одной полноценной тени. Плешивый лес какой-то. Прислонив Хокори к толстому стеблю, я соорудила для неё шалашик. Бухнувшись на пятую точку, я страдальчески выдохнула. Мало того, что солнце жалит, так ещё и душа начала нагреваться, от помощи «ближнему своему».

[Ну-с, рассказывай, Железка.]

Хоть на разговор отвлекусь.

[Уймите гнев, офицер. Создавая новое вместилище для подопечной, Протей не допустил ошибок.]

[А чего оно слабое такое? Мы шли-то всего-ничего.]

[По себе судите? Зря. Вы давно превзошли простых смертных. Более того, её тело вовсе не слабое, просто новое. Всё, включая нервную систему — ещё не прошло обкатку.]

[Хокори вон какой была, два на два метра, а теперь…]

Я стёрла со лба увесистые капли пота. Мне срочно нужна ванна.

[Седьмой добротно простимулировал мышцы, однако девушка должна привыкнуть к вместилищу, а оно, в свою очередь — адаптироваться к хозяйке. У неё раньше хвост был, с вас размером. Чудо, что она вообще ходит.]

Под убаюкивающее ворчание профессора я задремала. Сон от кусачей жары вышел рваным, виски пульсировали. Туго без магии.

— Г-где я? — подала голос спутница, стараясь прийти в себя.

Час прошёл, и ко мне вернулась поддержка Эфии. Ну и ну… Будто после обжигающего пекла окунулась в прохладную воду. Накатившее блаженство заставило меня глупо раскрыть рот. Оправившись от наваждения, я подошла к Хокори и, взяв её запястье, запустила медицинские сканеры.

— Результат удовлетворительный, жить будешь.

— Просила же…!

— Ц-ц-ц, — я помахала перед лицом спутницы пальцем. — Давай сразу расставим все точки над «ё». Первое, оно же главное: миссию выдали мне, а значит — я командир.

Знаю-знаю, рыбина сейчас слаба, но, если пущу ситуацию на самотёк, только хуже сделаю.

— Я подчиняюсь отцу…!

— Правильно, я — не он. Будешь занозой в заднице, верну папочке «по гарантии». Либо слушайся, либо проваливай. Сама дорогу найду. Ты и так доставила Протею массу проблем, раз он тебя мне «на хранение сдал».

Отведя взгляд, рыбина что-то неразборчиво буркнула.

— Так-с, у-ух! Ладушки, с этим разобрались, теперь второе: здесь есть, где помыться?

Акула нехотя кивнула.

— Веди, — твёрдо и бескомпромиссно приказала я.

Если я о чём и мечтаю, так это о ванне! Вот бы сейчас оказаться в той подгорной гостинице… Селёдке тоже стоит помыться. Всё, решила, раз уж взяла её под крыло — воспитаю настоящей леди!

Тропинка снова побежала в горку. Я периодически останавливала Хокори, проверяла её состояние и охлаждала. Протей за это мне по гроб жизни обязан!

— На вот, — я протянула спутнице широкополую шляпу. Эфия сплёл.

— Сама носи.

Вспыхнув, как спичка, я сжала предплечье акулы. Чувствуешь мою силу, рыбина? Прекрасная волшебница — не Норенс. От моих подарков не отказываются! Будешь носить, и с удовольствием!

Путь продолжился. В созерцании потной спины Хокори — мало радости, поэтому я обратилась к профессору:

[Слушай, Эфия, раз дзе могут легко менять тела, то у меня заказ.]

[Изволите родинку на левой ягодице убрать?]

[Ч-чего…?]

Вопрос Железки застал меня врасплох. Я об этой родинке даже не знала! Не имею привычки, знаете ли, голышом перед зеркалом крутиться…

[Ты это специально⁈ Хам! Чуть не забыла, о чём попросить хотела! Значит так: сделай меня ростом чуть ниже Энтинуса, и это… грудь большую, как у мамы.]

[Мы ведь помним, сколько стоит одна живая клетка, офицер?]

[С моей нынешней энергоэффективностью: две-три единицы маны по стандартной системе счисления бело-золотого города.] — Я даже задуматься не успела, а ответ уже выскочил. Эфия учит качественно.

[Максимальный запас энергии Астры Андропонианской — восемнадцать единиц. Чтобы выполнить ваш запрос, необходимо создать миллиарды клеток. Дальше считайте сами.]

Ну вот… я уж обрадовалась… Почему обстоятельства всегда против меня⁈ Хочу поскорее стать по-настоящему сильной и не беспокоиться о мелочах! Нужно много тренироваться, а я вместо этого по буеракам лазаю…

— Мы пришли, — бросила через плечо Хокори, раздвигая заросли.

Моим глазам предстал припорошенный листвой пруд. Крики птиц колыхали застывший воздух. На противоположной стороне возвышался утёс. С него, пронзённые лучами солнца, в воду бриллиантами падали сверкающие капли водопада.

— Какая прелесть! Райский пейзаж!

Не говоря ни слова, акула скинула тунику и окунулась. Я хотела последовать её примеру, но:

— Вдруг кто-то придёт? Протей, например.

— И чо?

Рыбина, прикрыв глаза, села в воду по плечи.

— А «то»! Мало радости перед мужчиной филеем сверкать!

— «Небожитель», тоже мне, в голове дурь одна, — устало отозвалась девушка. — Мы с отцом часто вместе купались.

От простодушия рыбины моя челюсть чуть не укатилась в кусты.

— Готов «постоять на часах», офицер, — сказал профессор вслух. — Подам сигнал, если кто-то приблизится.

— Н-но…

— Я хоть раз вас обманывал?

Вздохнув, я принялась расстёгивать пыльные пуговицы жакета. Сомневаться в преданности Железки — глупо. Он всегда служил мне верой и правдой, жертвовал всем… даже людьми. Эфия — единственный, кого я смело могу назвать своим союзником.

Прохладная вода мягко обволакивала, приятно контрастируя с жарой. Отгоняя листья пальцами, я вошла по пояс.

— Неудобно без жабр, — вынырнув, пожаловалась Селёдка.

— Привыкнешь.

Поддавшись наслаждению, я, раскинув руки, легла на воду. Всю жизнь бы отсюда не вылезала.

— Как люди с такими телами живут⁈ Без чешуи голой себя чувствую…

— Ты и так голая.

— То-то и оно! В старом теле, я не ощущала себя такой беззащитной!

[Зато, вам, юная Хокори, намного проще двигаться, правильно?] — оказавшись под водой, профессор перешёл на телепатию. — [Нет больше тяжести в конечностях, а грудь свободна от сосущей пустоты.]

— Всемудрый, откуда вы… — Глаза акулы чуть из орбит не вылезли. Видимо, Железка попал в точку. На то он и квантовый компьютер ангелов.

[Всему сущему топливо для жизни потребно. Чем сложнее тело, тем больше оно «кушает». Вместе со строением тела акулины унаследовали от предков-ящеров непростую судьбу.]

— Драконы — сильнейшие существа во вселенной! — возразила рыбина.

[Соглашусь, однако вместе с тем — самые неэнергоэффективные. Порой, им приходится спать сотни лет, чтобы бодрствовать сутки. Седьмой знал об этой слабости, поэтому разбавил драконью кровь. Гены акулы даровали вашему роду высокий метаболизм, а человеческие — гибкость ума.]

— Лучше драконов… — прошептала спутница, глядя на свою ладонь.

[Спорное утверждение. Гибриды, за редким исключением, имеют средние показатели относительно изначальных видов.]

Акула нахмурилась, вышла из воды и скрылась в зарослях. Слова Эфии ей не понравились.

— Обиделась. Зачем ты с ней так?

[Это истина, офицер. Уж вам-то стыдно не знать, что у разных тел разный расход маны.]

Пф, я ему про одно, он мне про другое. Любую информацию можно преподнести мягко. Стыдить он меня ещё будет! Хамский кусок металла!

У берега зашуршали кусты, моё сердце ёкнуло. Прикрывшись, насколько возможно, я погрузилась в воду по переносицу. Пожалуйста, пусть это будет медведь, гигантский, дикий, с густой, свалявшейся шестью. Зверюга, пожирающая детей на завтрак. Лишь бы не мужчина.

— Вылезай! — Появившись из кустов с лоханью в руках, крикнула рыбина.

Фух, пронесло! Фантазия однажды доведёт меня до инфаркта.

Покинув пруд, я оглядела спутницу. Тонкая бледная кожа Хокори была вся в царапинах. Кое-где проступила кровь. Вот ведь разиня! Ходит, в чём мать родила, не разбирая дороги! Схватив акулу за локоть, я насильно усадила её на ближайший камень. Это же надо так кожу портить! Ага, я очень зла… сама не знаю, почему.

— Человеческая кожа тонкая… — попыталась оправдаться Селёдка.

— Позволь мне впредь не тратить ману на твои ошибки. — Не сдержавшись, я выплеснула гнев на пациента. Очень непрофессионально, знаю.

— Позволяю! — Рыбина хотела встать, но я ей не позволила.

— Слушай, давай без ссор, ладненько? Посиди минутку.

Мои пальцы побежали по телу девушки, закрывая ранки. Полевая медицина куда полезнее, чем мне казалось вначале.

— Что за вонь?

Пока я стояла, склонившись над акулой, мне в нос ударил неприятный запах. Будто жир в грязь бросили.

— Я принесла мыло, — выдавила сквозь зубы Хокори. — Одной водой чист не будешь.

Растянувшись в ухмылке, я зачерпнула из лохани пригоршню густой бежевой жижи, и бахнула её на вновь здоровую спину спутницы. Та ажно взвизгнула от неожиданности. Миленько!

Отойдя от шока, рыбина атаковала, стараясь намылить меня в ответ.

— Ай! Подожди, холодно же! Я не доска, хватит меня полирова-ать!

Не привыкшая к нежностям девушка, натирала моё бедное тельце сильнее, чем следовало.

— Сама напросилась! — схватив спутницу за бока, крикнула я.

Заливаясь хохотом, акула повалилась наземь. Мытьё превратилось в борьбу. Стоны и визг разносились по лесу, делая ситуацию донельзя смущающей. В итоге мы ещё больше испачкались, пришлось по новой мыться. А я и не против. Лучше так, чем принимать ванну под пресным взором десятка бонн.

Хех, будь мы бродячими артистками — в золоте бы купались. Представьте: девушки-красавицы намыливают друг друга… Зрелище на миллион ау́р[1]!

Отмывшись до скрипа и постирав одежду, мы отправились к дому Хокори. Путь, длинной в четверть часа, привёл нас на небольшую полянку. Далеко же её прогнали…

— Располагайся, — отрывисто произнесла спутница, пробираясь к кострищу.

Почему «пробираясь»? Эх, в двух словах не расскажешь… Царские палаты я, конечно же, увидеть не ожидала, но это… Меж бамбуковых пеньков была разбросана глиняная посуда, допотопный инвентарь и прочий хлам, а за кострищем «красовался» косой шалашик. Я и то ровнее сложила, пока приводила акулу в чувства.

— Это… твой дом?

— Уж какой есть, — огрызнулась на мой вопрос рыбина.

Волком смотрит, неряха. Я ведь просто спросила, без капли яда в голосе! Как девушка вообще может жить на такой помойке?

— Ураган налетел? — Пытаясь оправдать этот бедлам, осторожно спросила я.

— Дети «поиграть» приходят, — собирая хворост, тихо отозвалась Селёдка.

— А чего родители за ними не следят?

Даже мне за подобное всыпали бы по первое число.

— «Следят»…? — акула горько усмехнулась. — Взрослые сами их сюда посылают. Идите, говорят, поиграйте с вредительницей, пусть… помнит…

Остаток фразы застрял у девушки в горле. Она едва сдержалась, чтобы не расплакаться.

У меня… нет слов. Пусть она в чём-то там виновата, пусть племя её за это не любит… НО! Хокори ведь — фаворитка Протея! Он, что, помочь не мог? Один из сильнейших магов вселенной испугался своих же созданий? Чушь. Скорей уж побрезговал…

В моей душе поднималась злоба, витиеватые ругательства так и лезли на язык. Нет седьмому прощения!

Хлопнув себя по щекам, я натянула фальшивую улыбку. Гневом делу не поможешь.

— Смотри! — крикнула я, театрально щёлкнув пальцами.

Разбросанные предметы поднялись в воздух. Мусор полетел в сторону ближайших кустов, а посуда и предметы обихода, аккуратными стопочками легли возле шалашика.

Сидящая у костра акула подняла на меня дрожащий взгляд. А ведь она совсем недавно смеялась… Ничего, подружка, больше тебя никто не обидит! Мои подчинённые, если не улыбаются, то пусть хотя бы не плачут. Отныне между ней и трудностями будет стоять офицер Андропонии Астра!

[1] Денежная единица Лампары

Астра:

Хоть я и пообещала защищать рыбину, моральная поддержка — не моя сильная сторона. Утешая людей, я, обычно, руководствуюсь сухой логикой и аргументами. Выходит нечто вроде: «Ситуация швах, но ты сам виноват, разиня». К сожалению, причиной всех бед Селёдки является её обожаемый создатель. Она мне попросту не поверит. Опять поругаемся.

Второй «лучшей тактикой» в моём арсенале было отвлечение внимания. Этим я и воспользовалась:

— Что кушать будем?

Хокори уже минут пять пыталась развести огонь, чиркая одним камнем о другой. Услышав мой вопрос, она ушла в шалаш и принялась копать… руками… Да-да, делает, как привыкла. Раньше у неё были когти. Спустя какое-то время, девушка вышла с полиэтиленовым мешочком сушёной рыбы. В печь моего гнева снова подкинули дров. Ей приходится прятать еду от хулиганов⁈

— Это всё?

— Угу… кушай, я… не голодна.

Врёшь, как дышишь!

По лицу подопечной было видно: ей стыдно предлагать небожительнице столь скудную трапезу. Ничего, я всё понимаю. Исправим.

— Пойдём на охоту.

— В таком-то теле…?

— Пустяки, сама справлюсь.

Прежде, чем Хокори успела возразить, я, подняв палец, добавила:

— Там, откуда я родом, приходить в гости без подарков — верх хамства…

Мою идеально спланированную речь прервали. На поляну выбежали несколько акульих ребятёнков. Острый слух, дарованный Эфией, уловил обрывок фразы: «…в этот раз её дом не выдержит!». Перед моим лицом словно красной тряпкой махнули.

— А ну стоять, сопляки! — Усиленный магией голос, обратился режущим слух вихрем.

Высокочастотный звук, неразличимый человеческим ухом, был для нас с Хокори совершенно безвреден. Мелкие пакостники же… хе-хе, зажав ладонями перепончатые уши, повалились на землю.

— Ну как, здорово? Нравится, когда над вами издеваются?

Мои глаза вспыхнули пурпуром, негодников обдало подавляющей аурой. Помните заклинание «Отпугивание врагов», которое я на экзамене в Академии показывала? Профессор его доработал.

Чувствую себя дьяволицей: парализую акулят звуком и при этом отпугиваю. Шах и мат! Какая же я гаденькая!

— Прекрати! — Селёдка дёрнула меня за локоть. Защищает соплеменников? Что же…

Погасив магию, я позволила вредителям сбежать. Экзекуция экзекуцией, а ругаться со спутницей — себе дороже.

— Я поступаю так, как поступил бы мой учитель — Энтинус.

Хокори открыла рот, но промолчав, кивнула. О желании следовать заветам наставника она знает не понаслышке.

Астра:

Охота прошла удачно: тонкая игла, сотканная из маны, пролетев больше ста метров, угнездилась в голове оленя. Узрев мастерство великолепной волшебницы, Селёдка смиренно взяла на себя разделку туши. Энергетический скальпель ей не дашь, руку до кости обожжёт. Пришлось ждать, пока камешек наточит.

Стараясь не смотреть в сторону туши, я принялась творить. Не может моя спутница в мешке из-под картошки ходить. О, как же давно я не шила, прям ностальгия! Материалом послужил всё тот же бамбук. Расщепив ствол на волокна, Эфия обработал сырец магией, сделав его прочнее и эластичнее. На выходе получилась добротная ткань. Остальное я сделала сама, честно-честно!

— Обновки готовы!

— А? — обернулась Хокори.

Её лицо и руки были все в оленьей крови, смотреть страшно. Отправила спутницу умываться, переодевание подождёт. Сначала обучу акулу высокой кухне.

— Ставишь плоский камень у костра, вот так. Потом, как нагреется смазываешь жиром и кладёшь мясо…

— Ай-яй! — крикнула Селёдка. Шкворчащий жир попал ей на кожу.

— Палочки возьми.

— Сколько проблем с этим телом! Одежду носи, не перегревайся… Теперь ещё и готовить приходится… Я раньше целиком могла рыбу съесть, даже не жевала.

— Будь у людей чугунные горшки вместо желудков, мы бы тоже не готовили. Прожаривай лучше, а не то зыр-зыр будет.

Фыркая и грязно ругаясь, Хокори, словно огромный краб переминалась на корточках вокруг костра, переворачивая мясо, пока…

— Ой!

Толстенный кусок с румяной корочкой соскользнул в грязь. Бедная рыбина чуть не прослезилась.

— Отставить панику!

Облачив кисть в «перчатку» из защитного поля, я подхватила мясо.

— Воду давай, сейчас сполоснём. Так, хорошо, солью натри с обеих сторон…

Астра:

После плотного ужина настал час волшебства. Хокори — воительница, ей нужна была одежда, в которой легко двигаться. Гений Эфии и мои несравненные руки сотворили шедевр! У нас получился цельный комбинезон, некое подобие купальника из прогрессивного мира. Облегающий верх с коротким рукавом, а снизу шортики, прикрытые юбочкой. Вместо пуговиц, я поместила на спину шнуровку, чтобы рыбина могла сама одеваться.

В новом наряде девушка выглядела очень миленько.

— С-спасибо… — налюбовавшись собой в голографическое зеркало, предоставленное Железкой, смущённо произнесла Селёдка.

Вот и благодарность подоспела. Не зря я старалась, значит.

— Протей слюной захлебнётся, когда увидит.

Нейроинтерфейс окрасился алым, в правом углу вспыхнула мигающая красная точка. Так происходит каждый раз, когда мне угрожает опасность. Тупая рыбина! Мы мирно беседовали, как вдруг эта дикарка присела, подхватила палку и со всего маха ударила ей меня в висок. Благо профессор не дремлет, щиты поднял. Выбив сноп искр, оружие Хокори отскочило.

— Ты чего⁈ — захлёбываясь, крикнула я.

— Помоги в форму прийти, — спокойным тоном ответила Селёдка, бросив мне такую же палку.

— С головой дружишь⁈ А если бы попала⁈

— Я тебя проверяла. Такой простецкий удар не мог навредить моему «командиру».

Закончив объяснения, девушка ринулась в бой. Моё мнение её, похоже, не волновало… Что же, делать нечего. Придётся вбивать здравый смысл силой!

Ускорение сознания, боевой режим, щиты — всё включилось разом. Преисполнившись решимостью, я начала беспорядочно махать палкой. О защите можно было не думать. Энергетическому покрову плевать на удары рыбины! К сожалению, попасть по противнику тоже не получалось. Норенс учил меня фехтованию, однако акула легко блокировала все мои выпады.

Она мои мысли читает⁈

Хокори била всё быстрее, всё яростней, целилась в разные части тела и… Моя мана начала таять! Пришлось защищаться… Мне показалось, или губы Селёдки растянулись в улыбке⁈ Она что, победить рассчитывает? Думает, будто слабость нашла? Кукиш тебе, рыбина! Я, вся целиком, одна большая «сильность»!

[Эфия, расчёт, как мне выиграть?] — Пришлось достать козырь.

[Боевая магия всё ещё в вашем распоряжении.]

Ха-ха, профессор! Я под градом ударов отступаю, а он шутки шутить изволил.

[Убить её предлагаешь⁈]

Профессор задумался. Сей миг показался мне вечностью. Удар, блок, удар, блок. Да сколько можно-то⁉ Вижу все атаки акулы, моё тело пропитано маной, но физически я — маленькая девочка. Мышцы и суставы начинают «скрипеть». Чувствую, после такой «разминки» на неделю слягу. У Хокори же, наоборот — никаких признаков усталости, даже не запыхалась. Протей сотворил для любимицы воистину монструозное тело!

Плечи горели огнём. Закралась предательская мысль поднять белый флаг, закончить эту пытку…

[Анализ завершён], — рапортовал Эфия. Вовремя, мать твою! — [Прежде, у юной акулы был тяжёлый хвост. Мышцы, поддерживающие его, тянулись через весь торс, закрывая внутренние органы дополнительным слоем. Она не привыкла защищать эту часть тела.]

[Я по ней не попадаю!]

[Враг слабее всего во время своего самого сильного удара.]

[Понятно, попробую…]

Я отступила ещё на шаг и сделала вид, что запнулась. Заметив это, Селёдка замахнулась, чтобы нанести мощнейший удар сверху вниз. Решила закончить наш маленький спарринг красиво?

— Выкуси! — Рявкнув во всё горло, я бросила остатки маны в ноги и кинулась к рыбине, протаранив её живот плечом. Получилось! Великолепное исполнение! Мне показалось, или у Хокори внутри что-то хрустнуло? Жуть!

Кое-как мне удалось подняться. Ноги дрожали, как студень. Я приставила палку к горлу корчащейся на земле Хокори, венчая сим жестом свою победу.

Акула рассчитывала победить дзе в бою? Смешно. Ей повезло, что я придержала магию. Хотя… поупражняться всё же стоит.

— Я… ещё не… проиграла… — просипела акула, хватая ртом воздух.

— Ну-ну, ты даже встать не… можешь?

Угум, превозмогая боль, эта несчастная поднялась на ноги.

— Тебя лечить надо! Там перелом рёбер, минимум!

— Ещё один раунд. Прошу!

С лица Селёдки смыло все эмоции, она, не мигая, впилась в меня глазами.

— Может, добавим щепотку интереса? Проигравшая исполнит желание победителя. Согласна?

— Тогда, чур, без щитов.

Ч-что⁈ Как это без щитов? Синяки же останутся…

Приняв моё молчание за согласие, рыбина начала второй раунд. Я даже в стойку встать не успела. Какой невоспитанный оппонент!

Удары Селёдки стали медленней, видимо, я ей действительно что-то сломала. На тупом упрямстве держится, дурёха. А если там паренхиматозное кровотечение⁈ Помрёт же… И почему я вообще об этом думаю?

— Ай!

Стоило чуть отвлечься, бедро обжёг удар. От резкой боли я опустила руки и получила ещё раз, в плечо. Хокори не прощает ошибок. Её атаки может и замедлились, но стали куда сильнее. Блокировать их почти невозможно. Она превратилась в колосса: бьёт жёстко, а защита непроницаема.

Драться вот так… считай, голой… Когда между тобой и врагом тоненький слой ткани… Плохенько.

Нужно собраться, нельзя показывать слабость перед подчинённой! Страх не должен отразиться на моём лице! Улучу момент и… чего это она зад выставила? Я не шучу. Завершая серию ударов, акула махнула в мою сторону задницей. Похоже, Селёдка сама в замешательстве. А, понятно, хвостом хотела ударить. Что же, «по натянутой — не грех», как говорится! Пустив ману в руки, я вдарила, что было сил!

— Яйкс! — чуть не оглушив меня, вскрикнула Хокори.

Мне очень понравилось, и я захотела повторить, но рыбина остановила второй удар левой ладонью. Кожа лопнула, брызнула кровь. Ужас! И даже с такой раной у неё хватило сил перехватить мою палку!

Это конец? Похоже на то. Вырвать оружие я не могу, а Селёдка уже занесла своё для удара. В голову целит… Это меня не убьёт, конечно, но вырубит, однозначно.

Сижу, прикрываясь ускорением сознания, поставив бой «на паузу». Какая же я трусиха! Надо мной навис меч, что карает заносчивых девочек за гордыню.

Эх… проиграла груде мышц… будь это магическая… Стоп, точно! Почему я должна плясать под её дудку, биться какой-то палкой⁈ Мой меч — моя душа, душа волшебницы!

Явившись на зов, верный скальпель очертил сверкающую лазурью дугу, рассёк щёку акулы и разбил в труху её палку. Бой прекратился в тот же миг, стало оглушительно тихо.

[Эфия, я… вот, что ты имел ввиду. Играть по чужим правилам — плевок в лицо разумности. Хокори заманила меня в свою стихию, ещё и без щитов сражаться подначила! А я повелась на провокацию… как простушка.]

[Рад, что оказался полезен. Обращайтесь в любое время, офицер.]

— Поиграли и хватит! — задыхаясь от усталости, сказала я. — Ложись, лечить тебя буду!

Рыбина не ответила, хмыкнула и, шатаясь, пошла прочь.

— Ты куда?

— С жуликами дел не веду!

— Это в каком месте я жулик⁈

— Во всех…! — Девушка зашлась влажным кашлем, из её рта пошла кровь.

Проклятье… она упрямее меня. Хотела ведь с ней по-хорошему, но видимо: «добро должно быть с кулаками». Вопреки всему.

[Эфия, кровать, живо. Приготовься звонить Протею, если не справлюсь.]

[Принято.]

Посреди поляны из земли восстала плетёная кушетка и я толкнула к ней согнувшуюся в три погибели Селёдку.

— Не стоит… тратить на меня ману.

— Отставить споры! Ложись, или узнаешь, как дзе дезертиров чествуют.

Чтобы придать веса словам, приставила к горлу Хокори скальпель-меч. Отведя взгляд, она опустила плечи и, наконец, подчинилась.

Подсунул же седьмой проблему! Всё силой вколачивать приходится. И ладно просила бы ноги себе лизать, так нет же! Ради неё стараюсь! Другая давно бы бросила.

Вскинув руки над пациенткой, сделала два глубоких вдоха и запустила медицинские сканеры. Столько сил на дуэль потратила, ещё и лечить приходится дурёху эту. Я была в шаге от обморока, хотелось подать сигнал тревоги, а затем поддаться забытью. Уверена, Протей бы мигом примчался спасать свою…

Астра:

Проснулась я… поздно, ближе к полудню. Тело саднило от вчерашних «танцев». В каждую клеточку будто муравей вцепился.

[Обезболивающего, офицер?]

[Угум, было бы неплохо.]

Как ни странно, мыслила я абсолютно ясно, в голове царил покой. Видимо, от усталости свалилась, перегрев ни при чём.

[Ну-с, профессор, докладывай.] — Сев на кровати, я приготовилась слушать. Совсем не помню, как уснула.

[Лечение юной Хокори прошло хорошо, без осложнений. Когда вы потеряли сознание, я взял на себя смелость закончить операцию, не прибегая к сторонней помощи.]

[Молодец, хвалю. Седьмой бы потом неделю брюзжал. Дальше?]

[Подлатал шалаш и воссоздал пару примитивных лежанок.]

Эфия — очень удобный. Вы это уже слышали? Много раз? Повторение — мать учения.

Покинув дом акулы, я обнаружила воительницу у кострища. Она сидела ко мне спиной, дожаривая остатки вчерашнего мяса.

— Иди ешь, твоя порция осталась, — бросила через плечо рыбина.

Предлагать высокородной леди оленину на завтрак… прекрасная идея! Жевать эти подошвы без уксуса и хорошего вина — то ещё испытание, но я справлюсь. Вкусненько!

— Как самочувствие? — с трудом проглотив очередной кусок, спросила я.

— Под присмотром всемудрого не умирают. Сама-то как?

— Хах, могу сказать то же самое.

Действительно, акула в полном порядке. Даже если вчера и была при смерти, сейчас — следа не осталось.

— Я тебе желание должна, — процедила сквозь зубы Селёдка.

— Должна. Чего кривиться то?

— Ты уговор нарушила…

— Совсем ку-ку? Мы договаривались без щитов! И вообще! Это была тренировка! Додумалась же, биться всерьёз против тринадцатилетней девочки! У тебя голова — кость сплошная?

Хокори отвела взгляд… снова. В словесной баталии она мне не ровня.

— П-прости. Поднимать руку на малька… недостойно воина.

— Настолько победить хотелось?

— Я… когда первый раз проиграла… твоё лицо… ты улыбнулась, как отец. Так же надменно, словно на червя смотрела… Я не сдержалась…

— Забыли. Я тоже перестаралась. Сделаем вид, что ничего не было, ладненько?

— Нет! — Глаза Селёдки вспыхнули. — Я вышла против дзе и проиграла. Исполнить обещанное — мой долг! Даже… даже если это будет стоит мне жизни! Говори!

Боже мой… она такая простая. Как там Протей говорил? «Подержи моё пиво»? Пара нужных слов и рыбина звёзды рвать с неба готова. На светском рауте её бы с потрохами сожрали.

Пока я размышляла, рыбина сидела, сжавшись в изюмину. Наверняка ждёт от меня немыслимую гадость. Чтоб у неё плавники отсохли! Я не такая!

— Проведёшь мне экскурсию по вашей деревне, расскажешь, чем живёте.

— По рукам… — Глаза Хокори потускнели.

Знаю, дорогая, знаю, тебе там не рады, однако миссия требует. Я должна, хотя бы в общих чертах, знать особенности каждой расы.

Встав, я потянулась. Спала сегодня, как убитая, глубоко и сладко… Если снова захочу так поспать, намылю шею акулке. Хи-хи!

Путь к океану прошёл в молчании. Спутница напряглась, слова не вытянешь. Настаивать я не решилась, расспросы только хуже сделают. Чем ближе мы подходили к деревне, тем мрачнее становилась Хокори. Пусть только попробуют её тронуть в моём присутствии. Я — не Протей, всыплю по первое число!

[Офицер Астра, вам письмо], — прервал мои думы профессор.

О! Таких я ещё не получала!

[От кого?]

[Отправитель — Главнокомандующий. Зачитать?]

[Естественно!]

Интересно, что понадобилось учителю?

[Дорогая ученица], — копируя голос Энтинуса начал Эфия. — [Поздравляю тебя со сдачей офицерского экзамена. Помни, ты теперь не просто волшебница, но член самой сильной организации в нашем рукаве галактики. Стремление и твёрдость духа помогли тебе превзойти собственные мечты, взлететь выше светил.]

Бла-бла-бла, наставник. Долго речь писал? Вместо красивых слов, лучше бы прилетел… Хоть мне и приятно, что не забыл поздравить.

[Постскриптум. Высылаю тебе небольшой подарок. Он скоро прибудет. Удачи.]

А вот это уже совсем другое дело! Последним, что я получила от учителя был Эфия, артефакт звёздных странников. Если новый подарок будет столь же полезен, миряне падут к моим ногам!

[Рассказывай, Железка.]

[Верховный пожелал сделать вам сюрприз. Придётся подождать.]

[Ты не понял. Это приказ. Отвечай!]

Ишь, чего удумал, секреты секретничает.

[Сожалею, офицер, но перебить приказ Главнокомандующего вам пока не под силу.]

Ц, Энтинус умудряется злить меня даже подарками.

[Хорошо, а что насчёт возвышения, ритуала «Зеос-опос»?]

[Я в процессе. Как только вы сдали экзамен, я начал аккумулировать излишки вашей маны. Через пару дней смогу синтезировать сыворотку.]

«Излишки», угум. То-то я думаю, чего у меня живот так «тянет»… Я уж подумала, начались обещанные боннами месячные. Обычно в этот момент девочек выдают замуж. Обрадовалась даже, мол: «Успела офицерский сдать, освободиться», а это, оказывается, Эфия чудит.

[Всё будет, как ты обещал? Чудовищная сила, стальная кожа, регенерация смертельных ран, или есть подвох?]

[Боевым режимом, щитами и моими услугами медика вы уже пользовались. Буквально вчера.]

[Н-но… ты же говорил…]

[Улучшенный гено́м позволит снизить расход энергии и вдвое поднимет эффективность перечисленных выше возможностей.]

[Значит, ману тратить всё равно придётся?]

[Правильно, офицер.]

Ых! Расстройство сплошное! Условия, условия, условия! Надоело! Да, со временем мой запас маны превысит все мыслимые пределы, но… Я хочу стать независимой и всесокрушающей прямо сейчас! Мучаться, экономить, бояться… Невыносимо!

Астра:

Бамбуковый лес начать редеть, показались первые домики. Налетевший морской бриз заставил меня поморщиться… Воняло, будто сдох кто-то.

— Хокори, чем несёт из деревни? — Я ткнула рыбину локтем в бок.

Акула, вынырнув из пучины дум, принюхалась, и тоже скривилась.

— Раньше этот запах мне нравился… — Почесала макушку Хокори. — Рыбой пахнет. Мы её с водорослями смешиваем и в ямы специальные утрамбовываем, а когда подгниёт…

— Стоп-стоп-стоп, достаточно. Начинай экскурсию.

Протей меня этим накормить хотел, когда звал «поесть со всеми»⁈ Вот гад! Я бы потом месяц с горшка не слезла!

Селяне встретили нас, мягко говоря, нерадушно. Каждый зыркнуть норовил. Так и хотелось крикнуть: «Чего вылупились, глаза лишние⁈». Склонив голову, спутница ускорила шаг.

Мы вышли к кострищу, вокруг которого лежали пальмовые брёвна-сидения. Возглавляло композицию кресло звездолёта, «Трон создателя».

— Это — жилище верховной жрицы, моей сестры, Хомарико. — Селёдка указала на самый большой дом. — А это…

Договорить ей не дали. Здоровенный акулин, грубо толкнул мою подопечную в спину.

— Взгляните, ро́дные, отец низверг вредительницу!

Хокори пыталась подняться, но её снова и снова бросали на песок. Сказать, что от такого хамства во мне взорвалась бомба — ничего не сказать.

— Слышь ты, урод, а ну прекрати!

Перекачанный атлет обернулся. Его акулья голова расплылась в неком подобии улыбки, демонстрируя ряды острых зубов.

— Ты что-то пискнула, лысая макака? — Из пасти обидчика раздался глухой бас. В отличие от сородичей Митрии, говорил он чётко, без дефектов.

— Что слышал, чебачок-переросток[1]! Найди себе противника по размеру!

Размахивая массивным хвостом, акулин напряг мышцы, чтобы казаться ещё больше.

Краем глаза вижу: Хокори трясёт от страха. Не дрейфь! Впервые столкнувшись с драконами в лесу, я была никем, сейчас же… Во мне клокочет ярость, каналы души вздулись, а в руках пылает энергетический скальпель. Шкура ящеров — природный магический изолятор, однако… Хех, разве поможет она против хирурга-ангела?

Сосредоточившись на противнике, я даже перестала обращать внимание, что он обнажён. Вот поставлю наглеца на колени, тогда и устрою досмотр с пристрастием. Ага, убивать я его не планирую, Протей расстроится. Мало радости с коллегами отношения портить.

Моё плечо сжала когтистая лапа: сзади подкрался ещё один. Защитное поле выдало сноп искр, вдогонку шваркнув гада разрядом молнии. Хватка ослабла, и я, призвав ещё один скальпель, махнула им назад, по широкой дуге. Акулин отпрыгнул. Правильно, иначе мой удар бы его кастрировал. Я этим верзилам едва до пояса достаю, дураку понятно, куда бить приходиться.

— ВСЕХ БЕЗ ПОТОМСТВА ОСТАВЛЮ, СВОЛОЧИ! — напрягая горло до хрипоты, крикнула я.

Из домов выходили всё новые и новые исполины. Кольцо сужалось. Я призвала ещё десяток скальпелей, меня окружил смертоносный вихрь клинков. С помощью Эфии контролировать любое количество инструментов — пустяк, лишь бы маны хватало. Взята в клещи, но не сломлена!

— Ну, кого первого пустить на уху⁈

Похоже, запачкать руки всё же придётся. Я пока не настолько сильна, чтобы без жертв обойтись. В моём рукаве материализовались несколько игл, толщиной меньше микрона. Напитаю их молнией и вгоню особо буйным в правое предсердие. Видит Бог — они меня вынудили…

— Прекратить! — сотрясая земную твердь, грянул голос Протея.

Позади акулин нарисовалась фигура в чёрной коже. Преисполненные бравадой, здоровяки замерли, а затем, втянув головы, расползлись, кто куда.

— Только против девочек смелые⁈ Нгх…!

Приблизившись, седьмой влепил мне подзатыльник. Вихрь клинков рассеялся, защитное поле, издав печальный вздох, лопнуло… Моя мордашка столкнулась с песком.

Потрясая кулаками, дзе выплюнул длиннющую очередь отвратительных ругательств. Если переводить с матерного на человеческий: «Он очень хотел знать, какого рожна я здесь устроила».

— Это не я начала!

— Сказки дома рассказывать будешь…

Взгляд Протея упал на Хокори. Он чуть язык не проглотил. Очарован новым нарядом? Что же, приму за комплимент. Внимание со стороны создателя заставило акулу покраснеть, она постаралась прикрыться. Похоже, чувство стыда ей всё же знакомо. Замечательно.

Знаете, посмотрев не одну сотню обучающих видео, я задалась вопросом: «А есть ли у Эфии что-нибудь интересненькое?». Профессор не подвёл, романтические сериалы — лучшее развлечение во вселенной! Театральные постановки, записанные на камеру, заставляют моё сердце трепетать!

Нынешняя же ситуация… Недавно я видела фильм, который начинался точно так же.

— Ну чего ты жмёшься, рыбина, поди не голая. Давай, обними уже своего рыцаря! Аха-ха-ха! — сквозь недетский смех, прыснула я.

— Твой язык ангела Небесного из себя выведет, — оторвав взгляд от подопечной, фыркнул седьмой. — А если бы кто-то погиб⁈

Ладушки, посмеялись и хватит. Нахмурившись, я встала, стряхнула с одежды песок и, глядя Протею прямо в глаза, сказала:

— Виновата, не сдержалась, однако молчать после увиденного — выше моих сил. То, в каких условиях Хокори живёт и какие издевательства терпит… Мне кажется, подопечная офицера из первой десятки заслуживает большего. Или вам плевать на её чувства?

Дзе прикрыл глаза и опустил голову. Его кулаки сжались, ноздри вздулись от гнева, но он не проронил ни слова. Мы посреди деревни, химеры пристально следят за нашей перепалкой. Видимо, авторитет среди собственных созданий для Протея важнее склок. Достойно выдержав мою словесную пощёчину, седьмой развернулся на каблуках и хотел уйти…

— Милый! Как ты мог бросить свою суженную в полном одиночестве? — раздался «тошнотворно милый» женский голосок.

Протей ажно позеленел. К нему, дерзко вышагивая от бедра, шла прекрасная незнакомка. Я себя серой мышкой почувствовала на её фоне! Переливающиеся чёрные волосы, собранные заколкой в виде розы, свисали до самых колен. Острые черты лица, как у хищной птицы, венчали тонкие брови, а ещё… у неё были огромные груди и такая же объёмная задница! Эти… придатки… парили, словно облачка. Ей что, плевать на закон всемирного тяготения⁈ А-а-а, понятно. Надо взять привычку смотреть всем новым знакомым на левую руку. У неё Эфия, она — дзе.

— Ты так быстро убежал… — Сложив губы бантиком, женщина прижалась к Протею своим «ангельским» бюстом.

От избытка чувств, из небожительницы просачивалась мана, насквозь пропитанная розовыми соплями. Гадость. Не будь она носительницей терминала, я бы решила, что передо мной куртизанка, прости Господи.

— Я же просил тебя сидеть в доме, Хифа! — прошипел седьмой, стараясь вырваться из любовной хватки. Получалось плохо.

Мне показалось или я услышала из рук женщины хруст механизмов?

— Не будь букой. Писал такие чувственные письма…

— С головой дружишь? Письмо было всего одно и в нём не было ни одного хорошего слова!

Дзе уже откровенно отталкивал Хифу, но та, подобно удаву, лишь сильнее сжимала свою жертву. Почему-то в её историю верится с трудом. Чтобы такой, как он, взял и любовное письмо написал? Хах, смешно…

— Офицер Протей, боюсь, вам придётся взять ответственность, хотите вы того или нет. — Прозвучал из терминала на руке Протея голос Эфии.

— Не лезь, без тебя тошно! Сам заварил эту кашу…

Мне захотелось понять, что именно здесь происходит, поэтому я попросила Железку запустить ускорение разума.

[Рассказывай, а то у меня уже голова кругом.]

[Поскольку эта новость успела разлететься по мирам коалиции, вопрос секретности мы опустим. Похоже, настала пора обратиться к данным с позапрошлой синхронизации.]

Не всё, что профессор загрузил в мой мозг, требовалось для сдачи офицерского экзамена. Добрая часть знаний лежит «запакованной», на всякий случай.

Получив номер архива, я сосредоточилась. Это был дуэльный кодекс. Глава первая: ранговая дуэль. Правление Андропонии строится на принципе меритократии. Места в первой десятке занимают достойнейшие. Поскольку город был основан для борьбы с Великим Злом, слово «достойный» очень быстро приравняли к слову «сильный». Подняться в ранге можно, победив на ежегодном турнире, или бросив внеочередную дуэль вышестоящему офицеру.

Значит, Энтинус сильнейший из всех? Неудивительно, его сам Бог учил.

Так, вторая глава: личные претензии. Здесь ещё проще: споры, оскорбления и прочие неувязочки, дзе тоже «обсуждают», скрестив клинки. Проигравший обязан подчиниться победителю и выполнить одно требование.

[Эм, Эфия? В архиве сказано: «Гражданин, чувствующий себя оскорблённым, имеет право бросить вызов». Трактовка верна?]

[Верна. Душевное равновесие — первостепенно.]

[Получается, мне стоит меньше ругаться с коллегами?]

[Было бы неплохо. Вероятность вашей победы против члена первой десятки, стремится к минус бесконечности. Статус ученицы Верховного защищает вас, однако у всего есть предел.]

[И… чего обычно требуют победители?]

[Последнее из интересного: юного бунтаря отправили на далёкую пустынную планету сто лет охранять кактус.]

[Тупее системы я ещё не видела! Всякое желание лететь к вам пропало. А если ко мне привяжется кто и будет постоянно дуэли требовать?]

[Беспокойство избыточно. Поединки, как и их условия — контролирую я. Девочек, вечно охраняющих кактус, не было и не будет. Что же касается дзе, решивших, будто издеваться над младшими весело], — Железка издал неприятный смешок, — [их ждут теплые объятья группы внутренних расследований, во главе с пятым офицером Зорном.]

Ладно, успокоил. У нас в Лампаре говорят: «Рыба гниёт с головы». Пока эта самая голова справедлива, сурова и покрыта бронёй — переживать не о чем.

Последняя часть кодекса была посвящена брачным дуэлям. Ого, даже такие имеются! Так-с, поглядим…

Первый же пункт, выделенный красным, гласил: «Убедительная просьба, во избежание строгого наказания воздержитесь от половых контактов до завершения ритуала».

[Поясом невинности подрабатываешь, профессор?]

[Если вам, вдруг, захочется близости с «не носителем терминала», совет да любовь. Внебрачные связи возбраняются исключительно между двумя дзе.]

[Ясно.]

Ритуал начинается, когда женщина дарит мужчине «Астерит». Согласно описанию, это самодельный драгоценный камень, синенький. Сразу после, им назначают день дуэли. Если мужчина выигрывает, пара получает право зачать ребёнка, полтора года отпуска и солидную премию.

[Почему вызов могут бросить только девушки?]

[Вы, дамы, инстинктивно выбираете самого лучшего партнёра. Юноши менее разборчивы.]

[А, допустим, я не понравлюсь парню, что тогда?]

[Дуэль обязана быть, остальное зависит от результата. Победит он — будет решать, принимать ваши чувства или нет. Проиграет — считайте, ничего не было.]

[Я могу поддаться?]

[Не советую, это будет величайшим оскорблением и поводом для насмешек.]

[Стоп… зачем брачующимся вообще драться? Другое дело, если бы парни боролись за девушку, и то… Больше на сезон спаривания у животных похоже.]

[Культ силы требует, чтобы мужчина завоевал женщину, буквально.]

Согласна, мне нужен такой кавалер, чтобы один его взгляд разил наповал. Терпеть подле себя слабака — невыносимо, влюбись я в такого, тренировками бы загоняла.

Пока я болтала с Железкой, конфликт «снаружи» всё разгорался. Эфия нещадно давил Протея буквой закона, а Хифе… лишь бы обниматься, да слюни пускать. Благо говорили они на языке дзе, Хокори этого лучше не слышать.

[Как я понимаю, дуэль седьмой выиграл. Чего нос-то воротит?]

[За века служения Всевышнему потомки обычных смертных превратились в самых могущественных существ галактики. Их тела, пронизанные магией и технологиями, устойчивы даже к самым сильным веществам. К сожалению, некоторые граждане Андропонии, потворствуя пагубным привычкам, «отключают» сопротивление ядам.]

[Короче говоря, Протея сгубил зелёный змий?]

[Ситуация вышла… необычная. Сердце седьмого офицера неспокойно. Легко загорается, однако столь же быстро теряет интерес. Несколько раз он снимал терминал, уходил в поисках лучшей доли.]

[Но в итоге возвращался.]

[Как писал один наш лирик: «Звёзды светят ярко, однако они холодны».]

[Мне кажется, или мы отошли от темы?]

[Прошу прощения, но я обязан начинать издалека. Во избежание неточностей. Меня нельзя просто снять. Покидая ряды дзе, человек теряет ранг и имущество, а из его памяти стираются наши секреты. В очередной раз вернувшись, Протей оказался на самом дне общества. Без офицерского звания доступ к прибыльным миссиям заказан. А ведь он уже тогда лелеял мечту о собственной расе. Чтобы наверстать упущенное, отец народа акулин с головой ушёл в тренировки. Карабкаясь вверх, седьмой смело бросал вызов противникам на сто позиций выше собственной. Сначала над ним смеялись, но после череды побед начали восхищаться.]

[Тогда Хифа его и приметила.] — догадалась я.

[Да, она души в нём не чаяла, ходила на все дуэли.]

[Дай угадаю: Протею преподнесли Астерит, а этот жадина потребовал не только её сердце, но и ранг?]

[Ах, если бы… Закончив очередную тренировку, седьмой решил «отдохнуть за кружечкой» и подыскать нового оппонента. Листая дуэльный список, он наткнулся на Хифу. Жители небесной твердыни делятся на две большие группы: те, кто родился дзе, и те, кому посчастливилось возвыситься, как вам. В бело-золотом городе быть плодом любви офицеров из первой сотни — повод для великой гордыни. Впитать подобную силу с молоком матери, означает встать на ступень выше сверстников. Хифа родилась на Андропонии и Протей счёл, что она недостойна места седьмого офицера, раз даром получила силу. Он тут же накропал длиннющее письмо, пестрящее таким количеством браных слов… У меня по сей день микросхемы краснеют, как вспомню. Более того, допивая двадцатый стакан, наш дуэлянт забыл поставить соответствующую галочку в заголовке письма.]

[Бумагу замарал, не более.]

[Верно, однако Хифа была так очарована слогом, что незамедлительно сама вызвала его на дуэль.]

— Совсем тупая⁈ — не сдержавшись, воскликнула я вслух, чем, естественно, привлекла внимание.

Отпустив «добычу» небожительница подошла и опустилась передо мной на корточки. Одета она была в ковбойскую курточку и обтягивающие джинсы, заканчивающиеся высокими сапогами. Благо уроки Эфии даровали мне знание о таких вещах, как «мода» и «стиль». Мозгом мирянки заскоки ангелов не понять.

— Я-я не про вас… это…

— Гляди, дорогой, малютка разговаривает со своим терминалом. Милота. — Хифа, продолжая приторно улыбаться, погладила меня по голове. — Твоя ученица?

— Нет, главкома, — без удовольствия ответил Протей.

— Ого, случается же! Сколько тебе лет, девочка?

— Т-тринадцать…

Знаете такое чувство, когда заставляешь себя о чём-то не думать, а оно назло лезет? Вот и сейчас, мою голову заполонили гадости. Я сосредоточилась на сборе энергии. Стоит ей прочесть мои мысли, отвертеться не выйдет. Рука, что нежно гладит мою головушку, её же и расплющит.

Всё моё естество было приковано к источнику души, пульсирующему в груди небожительницы. Она источала похоть, граничащую с безумием. Узкие зрачки, тяжёлое дыхание… Злить её сейчас — худшая идея.

— Уверена, наш малыш будет таким же смышлёным! — переведя, наконец, взгляд на седьмого, мечтательно произнесла Хифа.

Уф, можно выдохнуть. Зачем было меня так пронзительно разглядывать⁈ Дыру прожжёшь!

[Спокойствие, офицер. Причинение вреда другому дзе вне арены грозит изгнанием. Хифа это знает.]

[Я чуть снова не…]

Женщина встала и побежала тискать возлюбленного. Хех, тот аж вздрогнул. Отпрыгнув, седьмой приземлился на крышу одного из домов. Хифа последовала за ним. Любовь окрыляет? Нет, скорее, отупляет. Не выдержав веса двух тел, напичканных технологическими примочками, бамбуковый домик развалился, погребя голубков под своим «трупом».

[Кхм, вернёмся к нашим баранам. Протей её одолел, и?]

[Отправляя вызов, Хифа поставила сразу две галочки: «Ранговая дуэль» и «Брачная дуэль». Трибуны гремели аплодисментами, я объявлял результаты, а Протей стоял, как вкопанный, не в силах оторвать глаз от нейроинтерфейса. Там ему предлагалось занять кресло члена Верховного Совета…]

[И, одновременно с этим, стать мужем Хифы], — закончила я за Железку.

[Более того, выбрать что-то одно отец акульего народа не мог. Пред ним встал выбор: принять всё или несколько лет ждать следующей дуэли.]

[Эта дзе хитрее, чем кажется. Ловко подловила. Только вот, за «призом» ей придётся побегать. У него одни рыбьи хвосты на уме.]

Я подошла к Хокори и взяла её руку в свои. Она, дрожа всем телом, наблюдала, как Протей выбирается из-под обломков дома. Даже представить не могу, что чувствует Селёдка.

— Хватит за мной таскаться! — рыкнул седьмой, быстрым шагом удаляясь в сторону своего дома.

— Нет, не хватит! Хотел меня, бери! Можешь прямо здесь, на песке…

Бесстыжий выкрик Хифы поглотил оглушительный взрыв. Всё вокруг озарила алая вспышка, земля содрогнулась и перед нами возникла фигура в красном спортивном костюме.

[1] Маленькая рыбка из семейства карповых

Астра:

Опа-па… находиться рядом с дзе действительно вредно. То бросят, то рыбину подарят, а то и вовсе, злое Божество по твою душеньку явится. Я ведь… выживу, правда?

Хифа икнула и спряталась за Протеем. Седьмой же, раздражённо проведя ногтями по лбу, начал покрываться серым металлом. Боевая трансформация?

— Ха-ха-ха, настолько рад меня видеть, мальчишка? — прогремел голос чудовища.

Пипинкинус двинулся к нам. Каждый его шаг вибрацией отдавался в моей душе. К горлу подступил ком, инстинкты вопили: «БЕГИ, БЕГИ, БЕГИ-И!», но я, стоически держась под натиском животного ужаса, заслоняла собой Хокори. Пусть моё поле ничтожно, однако всё лучше, чем ничего.

Монстр приближался. Приходилось до боли сжимать зубы, чтобы просто стоять. Магический ветер резал слух, обжигал кожу. Я словно оказалась напротив зёва раскалённой печи. Аура Бога второго порядка пожрала все звуки, единолично дирижируя оркестром хаоса.

Эфия сбоил, нейроинтерфейс исказили помехи. А ведь бой ещё даже не начался!

— Я отказываюсь биться посреди населённого мира. Найдём другое место. — Голос Протея звучал глухо через динамики шлема. Трансформация завершилась, теперь всё его тело покрывал серый, матовый доспех.

— Меня не проведёшь: знаю я вас, ангелочков. — Чудовище обнажило клыки. — Ты ведь уже отправил сигнал тревоги? С минуты на минуту орбиту планеты заполонят корабли твоих соратничков. Не люблю я железки ломать.

Следующее действие Божества я скорее почувствовала, чем увидела. Мана чудовища на миг ускорилась, и он оказался позади меня. Я чуть не лишилась чувств, мой защитный купол почил в небытии. Схватив Хокори за ногу, монстр поднял её вверх тормашками.

— Отпусти! — рявкнул седьмой, его аура вспыхнула.

Мне и раньше приходилось видеть излияние силы, например от дяди, но здесь другое. Энергия Протея не клубилась, подобно туману, она сияла, будто всходящее солнце! Повеяло режущей стужей.

Эй! Вы меня с двух сторон зажарить хотите⁈

— А если я скажу «нет»? — усмехнулся Пипинкинус.

Вот те на! Значит, в мире есть те, кому нравиться злить дзе? Без понятия, восхищаться мне или плакать. Захотелось отключиться, оставить разборки с сверхсущностями старшим.

Мои размышления прервал истошный вопль. Красный Бог сжал кисть, давя кости в ноге Хокори, а затем бросил ту через плечо, словно мешочек с мелочью.

Придётся держаться до последнего. Протей будет слишком занят, чтобы лечить подопечную. Тут-то на сцену и выйдет блистательная, умеющая лечить волшебница!

— Это раз. — Бог второго порядка отряхнул руки.

Рыбина ещё жива, корчится на песке. Нужно поспешить…

— А это два. — После этих слов, мне в висок прилетел щелбан.

Проклятье! Поотращивают сил! Кто бы мог подумать, что меня одним пальцем одолеют. Леди, распластавшаяся в позе морской звезды, со свёрнутой шеей… Хуже не придумаешь!

Почему я до сих пор мыслю? Эфия. Пипинкинус превратил мой мозг в кашу, благо за секунду до этого профессор «утащил» моё сознание в терминал.

Что же, посмотрим, чем кончится бой. Мне всё равно больше нечем заняться.

— Хифа, вылечи раненых! — приказал Протей, принимая боевую стойку.

— Есть! — отозвалась дзе, тут же рванув ко мне.

Я понимаю, она лишь следует протоколу: «Соратники превыше всего», однако приятнее думать, что умниц и красавиц спасают первыми.

Хрясь!

Добраться Хифа не смогла, на полпути её достал кулак Бога. Раздался чудовищный хруст. Ударная волна унесла небожительницу в чащу. Интересно, осталось ли в ней хоть что-нибудь целое? Боюсь, треснуло даже самолюбие.

— Отлично, все на своих местах! Приступим?

Не дожидаясь ответа, Пипинкинус атаковал. Непостижимые скорость и сила! Седьмой вычурными движениями отводил кулаки противника, подавляя выбросы красной маны покрывалом защитных полей. Ему приходилось и драться, и нас защищать. Рубиновые разводы внутри мерцающих энергетических «колб»… Разорвут всё вокруг в мелкую крошку, стоит им вырваться. «Битвы богоподобных существ стирают звёздные системы», да?

Протей отступал под градом ударов. Сначала казалось, что надежды нет, однако дуэлянт держал ситуацию в своих руках, буквально. Он ударил монстра в живот рукой, что внезапно проросла из его торса. Ещё одна рука, четвёртая, приложила Божество по физиономии.

Оба вкладывали в атаки столько энергии… Мне на одну такую год копить придётся. Синие и красные огни, беспорядочно кружащие в пёстром облаке маны, грохотали похлеще железной дороги в столице гномов. Если бы не седьмой, эхо магии сорвало бы шапки у жителей Лофоса.

И всё же, даже с четырьмя руками, Протей уступал чудовищу. Сдерживающие поля становились всё тоньше, атаки слабее. Возможно, не будь рядом смертных, он смог бы…

Внезапно, в спину Пипинкинусу прилетело копьё. Оно вошло аккурат под лопатку, туда, где у людей сердце. Хифа? Нет… Из портала неподалёку на бренную землю ступила сильнейшая волшебница за всю историю мироздания — первый офицер Ланчиссия! Глаза мне врут⁈ Струящиеся волосы цвета пшеницы, бело-золотые латы, зелёные глаза… Это точно она!

Получив, казалось бы, смертельную рану, Бог второго порядка разразился истеричным хохотом. Сломав копьё, он отправил седьмого пинком в лес и обернулся. Дикая, безумная улыбка на пару с рваной дырой в груди… Хорошо, что моё тело мертво, иначе визжала бы, как скаженная[1].

— Вместо братца явилась? Неужто Энтинус боится меня? — облизываясь, произнёс монстр.

Рана чудовища уже почти заросла, притом вместе с одеждой! Удобненько.

— Покинь этот мир, — шёпотом сказала Ланчиссия.

Разговаривать Пипинкинус настроен не был. Рванул к первому офицеру, готовясь нанести удар. Вопреки моим ожиданиям, девушка атаковала в ответ. Её голову покрыл развернувшийся из ворота шлем, а в руках появилось новое копьё. Я всё записывала, такое не каждый день увидишь!

Оппоненты столкнулись. Оружие моего кумира вновь пронзило грудь Бога, а тот, в свою очередь, ударил её прямо в лицо. Щитов Ланчиссия не использовала, поглотила ударную волну доспехом. Остановив напор кулачища, наполненного красной силой, броня небожительницы треснула, осыпаясь на песок, подобно гнилой черепице.

Под защитным покровом оказалось отнюдь не хрупкое тело девушки… Одно дело читать о механических вместилищах и совсем другое — видеть их воочию. Металлический скелет с вкраплениями чудес техники прогрессивного мира… Жуть!

— Как сильно я должен тебя избить, чтобы твой милый ротик перестал выплёвывать приказы в мой адрес? — склонившись к уху Ланчиссии, спросило чудовище.

Вместо ответа первый офицер вырвала копьё, осыпав окрестности мясом. Так держать! Блистательная принцесса Андропонии смело бросает вызов опасности! Она не оставит подчинённых в час рока! Вот, почему я на неё равняюсь! Вот, почему она — мой кумир!

— Ваш клавиас, межзвёздный линкор-дредноут, вышел на орбиту планеты Даос, — рапортовал Эфия на руке первого офицера.

От этой новости задора у Пипинкинуса поубавилось, даже его аура стала слабее.

— Орудия заряжены?

— Так точно, офицер, корабль ожидает приказа.

— Т-ты… не посмеешь! — Лицо монстра пошло пятнами.

— Думаешь, я блефую?

Над головой Ланчиссии развернулся голографический экран. На нём колоссального вида корабль сиял тремя огромными башенными пушками. Внизу мирно плыли облака. Жители этой планеты и не подозревали, какая над ними нависла угроза.

Стоп, неужели мой кумир, самозабвенно спасающая умирающих деток, готова погубить целый мир⁈ Меня пробрал леденящий ужас. Ангелы совсем не такие, какими кажутся на первый взгляд. Все они носят маски, скрывающие лица фанатиков.

— Планета, приютившая женщину, подарившую тебе наследника, разлетится в щепки, если ты сейчас же не уберёшься. Решай быстрее, или мне дать волю протонным орудиям класса «Сокрушитель миров»?

Чудо чудное. Несколькими минутами ранее я дивилась способности монстра злить дзе. Теперь же… Ланчиссия на моих глазах шантажирует Бога красной энергии!

— Разве я не уничтожил твой клавиас в последней битве?

— Он сильно пострадал, но мы его починили. «Копьё решимости» вернулось в строй.

— Эх, всё настроение испортила… — раздосадовано произнёс Пипинкинус, ковыряя мизинцем в ухе.

— Как и ты мне когда-то.

Мне показалось, или голос первого офицера дрогнул?

— Я ведь отомщу.

— Всегда к твоим услугам.

Повернувшись спиной, Бог воинов прыгнул, прямо как Зорн у лисьей пещеры, только без крыльев. Разряд красной энергии разорвал облака.

Астра:

Буря прошла. Знаете, не считая визита чудовища, ситуация яйца выеденного не стоит. Серьёзно, случись такое в Лампаре… Да каждый день случается! То дама какая непонятно, с кем спутается, то лорда с чьей-нибудь дочкой застанут. Где люди, там и склоки.

Отвадив злое Божество, Ланчиссия восстановила внешний покров. Теперь её человеческий облик украшала чёрная униформа боевого отряда с красной полосой по канту. Выглядит… строго, большего не скажу. Бонны тринадцать лет выжигали в моём сознании образ благочестивой леди. Имперские женщины носят штаны, либо если очень бедны, либо до глупости экстравагантны. Без всеподавляющего присутствия офицера Зорна меня бы из замка в костюме жокея не выпустили. Слышу, как наяву: «Госпожа Росса! Убранство леди подчёркивает её положение!». Все эти «положения» хуже колодок, ей-богу!

— Сильно тебе досталось, малышка, — нежно произнесла первый офицер, опускаясь рядом со мной на колени.

Ланчиссия надела маску доброй девушки, на её лицо легла тёплая улыбка. Совсем недавно она могла взглядом камни плавить, а сейчас… Затрудняюсь сказать, какой из образов настоящий. Пусть лучше этот, у меня никогда не было доброй старшей сестрёнки.

Принцесса Андропонии подняла ладонь и моё тело вспыхнуло зеленью. Шея выправилась, ожоги от красной маны пропали. Спустя мгновение, я уже видела мир своими глазами…

Из моего горла вырвался истошный вопль. Боль была невыносима. Поток волшебного ветра задел каждую струнку моей души. Профессор говорил ранее: «душа — тонкий осязательный инструмент», а моей «скрипкой»… гвозди забивали.

Что такое волшебный ветер? Мана, сама по себе, инертна, у неё нет ни цели, ни направления. Однако, когда энергия быстро циркулирует в теле — вырабатывается много ауры. Частицы маны с бешенной скоростью летят во все стороны, пока во что-нибудь не врежутся.

— Тише-тише. — Ланчиссия положила руку мне на лоб и боль отступила.

Рядом с ней я чувствую себя, как у Господа за пазухой, блаженная безмятежность.

— Поможешь Хокори, ладно? Мне надо ещё кое с чем разобраться.

Моя любимая, несравненная, бесстрашная дзе просит о помощи? Я всё сделаю! Не подведу! Пусть даже это будет стоить мне жизни!

Из леса, всё ещё излучая убийственную ауру, появился Протей. Завидев его, Ланчиссия нахмурилась, встала и, призвав копьё, пошла в сторону седьмого.

Эм… Что происходит? Два сверхсущества идут навстречу друг другу, как в старых фильмах про боевые искусства! Разве кошмар не кончился? И где Хифа? Не мог же тот удар стать для неё последним?

— Протей уходит! — скрестив все четыре руки на груди и задрав подбородок, заявил ангел.

— Хочешь опять бросить Андропонию в час беды? — процедила первый офицер сквозь зубы.

«Опять»? О чём это они? Куда Протей собрался уйти? Смилуйся, Боже! Пусть обойдётся без драки. Две смерти за день — это перебор!

— Я слишком долго терпел его мягкость!

Седьмой… Или тот, кто в него вселился, потянулся, чтобы снять терминал, но Ланчиссия, приставив копьё к его горлу, крикнула:

— Эфию надел мой друг и соратник, притворщик, вроде тебя — права голоса не имеет!

— Аха-ха-ха! Сколько можно меня кормить наивным дерьмом о дружбе и любви⁈ — Протей-фальшивка (пока так его буду звать), схватился за древко копья. — Веками я блуждал во тьме, один! Связи сковывают!

— Зачем тогда ты защищал соратников? Почему не бился в полную силу? Твоё «одиночество» — детский сад, попытка спрятаться от старых ран!

Пересилив седьмого, первый офицер ткнула копьём ему в грудь. Острие с треском погрузилось в броню на несколько сантиметров.

— Сам придёшь в себя или тебе помочь?

Несколько минут они стояли, смотря друг на друга под оглушительные разряды молний, возникавшие на границе их сияющих аур.

[Эфия?] — С трудом переставляя ноги, я плелась к лежащей на песке Хокори. Боли нет, но тело дрожит, как студень.

[Положитесь на своего кумира, офицер. У Протея раздвоение личности, старая история. Причина тому — дублирование образа сознания.]

[Ему нельзя помочь?]

[Разум — сложная штука. Велик шанс повредить структуру.]

[И-и-и… часто он так «сбоит»?]

[Периодически], — уклончиво ответил профессор.

Эй, рыбина, хорош реветь, песок в увлажнении не нуждается! Бухнувшись рядом с Селёдкой, я наложила сильное обезболивающее заклятье. Странно… всё равно плачет. Похоже, перелом ни при чём.

— Одну к другой приставим~♪, ноженьку подлечим~♫, — напевала я себе под нос, собирая мозаику из раздробленных костей.

У дзе дело наконец-то сдвинулось с мёртвой точки. Седьмой снял шлем и бросил его себе под ноги. Затем он оторвал лишние руки, они полетели следом.

Всё, что создано на Андропонии разрушается, покидая систему. Это защищает ангелов от кражи знаний и технологий. Отброшенные Протеем части начали рассыпаться в прах.

— Умница. — Первый офицер кивнула и отозвала копьё. — Помни, мы — твоя семья. Не делай так больше.

Принцесса небесной твердыни рассекла ладонью воздух, а с ним и пространство. Перед ней открылся окружённый рунами портал. Ланчиссия хотела уйти, но в последнюю секунду остановилась. Её губы вытянулись в тонкую линию:

— Слушай, насчёт Хифы…

— Даже не начинай. Во всём виноват Эфия. Да, я был подшофе, однако это не мешало нашему ИИ поставить за меня ранговую галочку или хотя бы предупредить. Тебе не кажется, что он «избирательно полезен»?

— Пусть так, Хифу всё равно осмеют, осмеют за нежное, чистое чувство. Я отвечаю не только за военную часть, на меня ровняется всё женское население. Обидишь её, я обижу тебя, так и знай.

Мой кумир скрылась за пеленой портала. Не довелось нам поболтать, эх…

— Хифа! — гаркнул Протей.

Женщина боязливо выглянула из-за ближайшего домика.

— А ну поди сюда!

Небожительница подошла и седьмой грубо схватив её за грудки одной рукой, занёс другую для удара, но сдержался.

— Дура тупая! Просил же в доме посидеть! Так не-ет, надо было выйти и аурой своей вонять!

Пусть Протей прав, и Хифа действительно приманила монстра, рукоприкладства в сторону девушки я принять не могу.

— Прости, любимый, я… так хотела…

— Хватит жаться. Возвращайся в город и жди меня там три стандартных дня. Я прилечу и всё будет. И чтобы духу твоего больше не было на этой планете, усекла?

Бедная Хифа от радости стиснула «благоверного» в объятьях. Почему бедная? Много чести этому мужлану, чтобы от его согласия на соитие из штанов выпрыгивать.

— «Пустынная роза», мой паланкин! — приказала дзе.

Небеса разразились громом, пылающим метеором грянула оземь транспортная капсула. Запрыгнув внутрь, Хифа отправила седьмому воздушный поцелуй.

Интересное у неё название корабля. «Копьё решимости» мне, конечно же, нравится больше.

Фух! Наконец-то все разъехались, можно вздохнуть с облегчением.

Закончив лечить Хокори, я помогла ей сесть. Их с Протеем взгляды встретились. Бежать к подопечной седьмой не спешил, селёдка тоже не двигалась. Смотрели пристально, будто понимая друг друга без слов.

Возможно, любитель кожаных шмоток и свою вину чувствует. За то, что оказался слаб, что не смог защитить. Глупости… Кто вообще способен одолеть Бога, пусть и второго порядка?

Интересно, как «отец» собрался выкручиваться из сложившейся ситуации? Между ним и рыбиной, вроде, что-то есть, а на Андропонии его ждёт Хифа. Хочет «сыграть» на два фронта?

Так или иначе, здесь мне придётся вас на время покинуть…

Превысив все допустимые пределы, Астра завалилась набок. Конечно, Эфия мог бы позаботиться о хозяйке и здесь, на песке, посреди деревни, но седьмой офицер решил отдать ей должное. Он взял товарку на руки и понёс в бунгало. Вредная красновласая девочка успела сделать для Хокори слишком многое.

[Ты в порядке?] — На вопрос создателя, акула коротко кивнула.

Как бы не хотел Протей обнять падчерицу, утешить, акулы-драконы уже возвращались в деревню. Ему оставалось довольствоваться телепатией.

В бунгало седьмой уложил младшую дзе на свежесозданную кровать. Собственного лежбища ни здесь, ни в бело-золотом городе у него не было. Во снах к нему приходили образы войны и неотвратимой смерти. Там он вновь стоял по колено в крови, поэтому предпочитал постоянно бодрствовать.

[Девчонке нужно дополнительное лечение?]

[Ланчиссия провела все необходимые процедуры], — ответил Эфия. — [Другое дело — её душа, она попала под воздействие враждебной ауры. Анестезия скоро пройдёт и моя носительница будет испытывать боли.]

[Я могу периодически накладывать…]

[Откажусь. Боль поможет её душе вырасти, окрепнуть. К тому же, это сдержит неуёмный нрав новорождённой дзе.]

[Да как скажешь.] — Протей пожал плечами, создал пару простых костылей и положил их у кровати.

— Ты станешь великой, Астра. Я не имею привычки ошибаться, — тихо произнёс терминал, когда за седьмым офицером закрылась дверь.

Астра:

Сердцебиение болью отдавалось в теле. Тук-тук, тук-тук. Ох, не успела проснуться, как попала в плотоядный капкан страданий. Ну, ничего, чем хуже сейчас, тем проще будет потом. Так Железка сказал.

Нащупав костыли, я поковыляла к выходу. С каждым шагом меня будто молния пронзала, бросало в пот, но я обязана была проведать Хокори. Ланчиссия возложила на меня заботу о её ноге!

Снаружи смеркалось. Я весь день проспала?

[Эфия, найди Селёдку.]

[Действие невозможно. Седьмой офицер блокирует сигнал радара.]

[Что же, ничего не поделать, сдаюсь… Угум, трижды! Отследи ману рыбины, рассеянную в воздухе и выведи результат на нейроинтерфейс.]

Перед моими глазами зажглись огни, мир окрасился мириадами светлячков. Всё живое оставляет следы, по ним и пойду. Считать меня прежней мирянкой — глупо!

Ковыляя под собственные охи-вздохи, я забрела в лесок, недалеко от деревни. Там, укрытые маслинисто-чёрными тенями, стояли две фигуры. Первой, судя по отклику души, была Хокори. Вторая же, высокая и плечистая, вообще не излучала маны. Хех, попались, голубчики.

Подкравшись, насколько это возможно на костылях, я скрылась в кустах. Подслушивать нехорошо? Ничего не поделаешь, мне ведь интересно.

— Прости меня, рыбка, — шепнул Протей, приобнимая подопечную сзади.

Наедине ты значит смелый?

— Н-ничего… — пискнула Селёдка, покусывая губы.

Скромницу из себя строит, ага. В голосе столько счастья, ажно через край хлещет. Мой усиленный слух не проведёшь.

— Остальным о нас лучше не знать, тебе и так несладко приходится.

Дальше случилось немыслимое! Седьмой потянул за шнурок на спине Хокори, открывая миру её белоснежные груди. Эй! Ты куда своими ручонками лезешь⁈

Дзе принялся водить пальцами там, где лишь мужу дозволено. А рыбина и не против! Отталкивает его чисто для вида, сладострастно постанывая. Кабы не искренность чувств спутницы, ей-богу, я бы вмешалась!

Самое скверное: Протей меня видит, зуб даю. Почему тогда продолжает? Подразнить решил, похабник? В искренность седьмого я не верю, ни капельки. Недаром же Ланчиссии пришлось успокаивать его «одинокую» личность. Слишком уж он тёмная душонка…

Продержалась до того момента, когда голубки, слившись в поцелуе, повалились на землю. Смотреть дальше было выше моих сил. Пылая румянцем, под едва уловимые стоны акулы, я поспешила удалиться.

Так и запишем: «Пациентка выздоровела, жалоб не поступало». Надо вернуться в дом и поспать. Хотя… разве после такого уснёшь? Сердечко из груди готово выпрыгнуть!

[1] Ненормальная, безумная

Астра:

Как я и думала, быстро отойти в мир грёз не получилось. Крутилась в кровати, уши горели, а фантазия рисовала такое! Вот Протей развратник! С Хокори… прямо на земле… Дошло до того, что Железка предложил провести для меня лекцию по моей «любимой» дифракции полей. Под неё меня сон и сморил.

Проснулась далеко за полдень. Сев на кровати, я призвала зеркальце. Из него на меня щурилась опухшая моська завсегдатая пивнушки. Жуть. Посоветовавшись, мы с профессором решили временно отключить все автоматические системы. Пусть душа отдохнёт.

Чтобы разогнать сонную пелену, я пошла освежиться. Снаружи бунгало прямо из стены торчал краник. Сунув голову под тёплую струю, я думала о том, что местные поди и не догадываются, откуда в кране вода берётся. Для них сие подобно Чуду…

— Утречка! — гаркнула Хокори, подкравшись сзади.

От испуга я резко выпрямилась, больно ударившись об кран макушкой. Зачем так орать⁈ Вот и ходи после такого без щитов. Шишку набила…

— Идём с прабабушкой знакомиться?

Пф, сияет похлеще новой монеты, ещё и куртку у «отца» выклянчила.

— А зачем? Угрозы красного кошмара больше нет, попрошу седьмого портал нам открыть…

— Где сядешь, там и слезешь. — Позади меня возник любитель кожаных шмоток. Сговорились до инфаркта меня довести⁈

Обречённо вздохнув, я взяла Селёдку за локоть и повела прочь.

— Нам туда. — Поправила наш курс Хокори.

Чувствую спиной взгляд Протея. Хех, мы с рыбиной выглядим сейчас, как дурная дочь, связавшаяся с плохим парнем и спасающая её мать-коротышка.

— Хватит меня тащить, пусти! — Селёдка вырвалась.

— Нам нужно поговорить.

— Нужно, — неожиданно серьёзно произнесла спутница.

— Мы едем в очень опасное место. Нас ждут лишения и кровопролитные битвы. Возможно, кого-то даже ранят.

— И чо?

— А «то»! Предлагаешь тащить беременную девушку на поле брани?

— Бе…ременную? — Акула остановилась, покраснела и опустила глаза.

— Дошло наконец? Вы с Протеем вчера не в борьбу играли! Удружил же седьмой… Миссию мне хочет сорвать? Я не смогу и расы мирить, и с тобой нянчиться…!

— Кхм, офицер, можно вас на пару слов? — прервал поток моего гнева Эфия. — Жители небесной твердыни ревностно относятся к жизни, ими порождаемой. Пока седьмой сам не захочет продолжения рода, его репродуктивные функции будут отключены. Лучшее из известных средств контрацепции — это я. Впредь, прошу, сверяйтесь с данными моих сканеров прежде, чем действовать.

— Идиотка! — Грубо толкнув меня, Хокори потопала дальше.

Жесть… моему смущению нет предела! Знатно опростоволосилась… Но порыв-то был добрый!

— Сама чего спросить хотела? — бросила я в спину Селёдке.

Обернувшись, акула измерила меня взглядом. Ей потребовалась пара минут, чтобы укротить ураган в черепушке.

— Расскажешь, о чём отец говорил с этой…?

— С Хифой?

— Плевать мне на её имя! Жалась дойками к папе…

Что мне делать? Протей не обрадуется, если рот раскрою. Ненавижу распутья. Может, свалить всё на Железку?

— Ладно, но в обмен поведай, почему плакала, когда красный Бог тебе ногу сломал. Боль ведь была ни при чём?

— Это потому… — Селёдка замялась.

Так мы и стояли, вперившись друг в дружку. Несколько раз рыбина порывалась начать, но так и не осмелилась. Этого я и добивалась, некоторых тем лучше не поднимать.

Остаток пути прошёл в молчании. Эфия предложил пару нейтральных вариантов разговора между Протеем и Хифой, но я отказалась. Забыли и ладно.

[Как продвигается создание сыворотки возвышения?]

[Никак. Всю накопленную энергию пришлось передать вам во время боя с Пипинкинусом], — удручённо произнёс Железка.

[Копи заново, чего ждёшь⁈]

[Жду, пока вы поправитесь. Черпать из порожнего — дело неблагодарное.]

Ведомая Хокори, я вышла к небольшой речке, а там…

— Мать моя женщина! — не в силах сдержать изумления, выдала я.

На берегу, спиной к нам стояло… Даже не знаю, как описать. Грегора помните? Отлично, а теперь мысленно приставьте его лапы гигантской акуле. Как и в случае с «младшим», тело существа покрывала толстая пластинчатая чешуя.

Услышав мой возглас, зверюга в один прыжок развернулась к нам мордой. Будто не весила несколько тонн. Морской монстр обнажил ряды острых зубов с мою руку длиной и глухо зарычал. Моя фантазия вспыхнула, во всех красках показывая, как это чудо природы проглатывает меня целиком.

Страх начисто выбил из моей головушки умные мысли. И про телепатию забыла, и у Железки совета спросить. Думала только том, что мой скальпель эту броню не возьмёт. Селёдка, напротив, как ни в чём не бывало, присела подле предка на корточки, отрывисто щёлкая языком. С ума сошла⁈ А если тяпнет⁈

Краем глаза я заметила, как к реке сползаются и другие «Грегоры». Мы окружены! Покрывшись потом, я начала пятиться, пока не упёрлась спиной… Догадались, во что? Ага, именно — в морду такой же твари! Зверь томно дышал, щёлкал и причмокивал… Б-р-р!

[Анализ языка завершён.] — сообщил Эфия.

А? Так эти щелчки их язык? Что же… Сжав кулачки я обернулась. Вот-те на! Этот предок ещё крупнее прабабки! Глазищи, зубищи, когтищи! Просто гигант!

[Эм, господин дракон, не ешьте меня… пожалуйста.]

— Я не охочусь на суше. Да и в воде тобой бы побрезговал: кожа да кости. — Ответ прозвучал тихо, откуда-то из глубины.

Слава Железке! С его способностями рот мучать не приходится. Я отправляю слова телепатией, на своём, на родном, а компьютер переделывает их в иноземную кракозябру. Хокори сложнее, пыжится изо всех сил, хи-хи, в человеческом теле у неё ужасный акцент.

И кстати, говорить леди, будто она невкусная — очень грубо! Молодые особи всегда славились нежным, сладким мясом, телята, например. Доказывать это плотоядному дракону всё же не стоит, я полагаю.

— Она согласна нас отвезти! — сказала бывшая акулина, обнимаясь с прабабушкой. Древняя ящерица довольно фыркала, водя хвостом по песку.

— Рада, что тебя узнали.

[Драконы чувствительны к мане. У вашей спутницы новое тело, однако душа осталась прежней], — объяснил профессор.

— Когда отправляемся? — вернув расположение духа, спросила я.

— Можешь сначала мне с курткой помочь? Великовата.

Действительно, одежда двухметрового дзе висит на девушке, как на вешалке.

— Конечно, положись на мои навыки.

— Спасибо.

Акула кинула мне куртку… Тяжеленая! Меня чуть с ног не сбило!

— И, если сможешь, сшей мне штаны, чёрные.

В ответ я кивнула, но… штаны? Она в курсе, куда мы едем? Мне самой придётся лететь до первой швеи, чтобы свои обноски сменить. Леди благородных кровей и её компаньонка обязаны носить платья с тысячей юбок, корсеты, изысканные шляпки и ещё сонм всякой мишуры. И да, это не пустая прихоть. В Лампаре поговорка «Встречают по одёжке» возведена в абсолют. Без должного туалета нас даже из приличного ресторана попросят, а уж о дипломатических встречах и говорить не приходится.

Хокори желает походить на создателя, понимаю, но сейчас свобода взглядов — непозволительная роскошь. Эх… опять поругаемся…

Сев на песок, я призвала энергетические ножницы. Здесь распороть, тут ушить. Работы непочатый край…

[Эфия, с инструментом что-то случилось. Куртка не поддаётся.]

[Естественно. Одежда седьмого офицера кожаная только с виду. На деле же, она соткана из спецметаллического волокна.]

Загвоздочка. Спецметалл — материал, созданный учёными Андропонии, вершина инженерной мысли. Устойчив к разрыву и давлению, а его тугоплавкость выше девяти тысяч градусов Цельсия. Сама скорее сломаюсь, чем оставлю хотя бы царапину.

[И что мне делать, профессор⁈ Я ведь уже пообещала!]

[Управлять структурой спецметалла можно, лишь зная формулу его создания. Секрет волокна дзе хранят, как зеницу ока, однако и ваша честь для меня не пустой звук.]

На нейроинтерфейсе появилось окно: «Загрузка. Секретность уровня С-3».

[Пусть это будет нашим секретом.]

[Конечно-конечно!]

[По завершению работы, пакет данных будет удалён из вашей памяти. Ожидайте.]

Вот молодчинка, мой мальчик!

— Ого! — Глаза Хокори превратились в два блюдца, когда куртка Протея сжалась меж моих ладоней в плотный клубок нитей.

Чудненько! Запретные знания и материал ангелов, обратитесь лучшей одеждой на свете!

— Сядь, пожалуйста, и послушай меня очень внимательно, — почесав макушку, попросила Астра.

Тон и выражение лица девочки заставили Хокори напрячься, но она всё же села.

— Если ты опять глупость какую ляпнешь…

— Нет. Это важно.

С лица Россы не сходила тревога, она не знала, с чего начать. Любая брошенная невзначай фраза, могла перерасти в очередную ссору.

— Дзе выполняют самые разные миссии. Порой им даже приходится менять облик, чтобы внедриться к противнику.

Воительница уже открыла рот, собираясь сказать своё обыденное: «И чо?», однако Астра её опередила:

— Взгляни. — Волшебница достала из поясного мешочка фотокарточку.

На снимке, посреди мусорки какого-то индустриального мира, обняв колени, сидела черновласая девочка. Она была вся грязная, в лохмотьях, а взгляд источал вселенскую грусть.

— Бедный ребёнок, — прикрыв рот рукой, тихо произнесла акула.

— Местные тоже так думали. На самом же деле это дзе на задании. Протей собственной персоной. Идеальная маскировка.

— Да ну! Врёшь?

— Не веришь мне, спроси Эфию. — Росса улыбнулась.

Взяв у Астры фотокарточку, Хокори долго всматривалась, хмуря брови.

— И? Ближе к делу.

— Чтобы успешно внедриться в светское общество Лампары нам необходимо будет одеваться и вести себя, как имперские подданые. Я могу сшить тебе штаны, но не стану. Это не моя прихоть, я не хочу тебя унизить или подшутить над тобой…

— Хорош воду лить, я поняла. Надо, так надо, — совершенно спокойно сказала воительница, поднимаясь на ноги.

— А… Ну…

Астра рассчитывала на долгий спор, поэтому заранее придумала по несколько ответов на каждый возможный довод собеседницы. Даже учителю написала, получив от него ту самую фотографию. Акула же, внезапно отнеслась к её словам более, чем серьёзно.

— Что я должна знать, человека?

— Для начала, ты не могла бы… раздеться?

Купальник полетел на землю раньше, чем девочка успела договорить. Хокори упёрла руки в бока и расправила плечи, представ волшебнице во всём великолепии.

— Хм… — Росса обошла акулу.

— Проблемы? — Заломила бровь девушка. Она привыкла ходить в неглиже, но сейчас её осматривали слишком уж пристально. Дыхание юной дзе щекотало кожу.

— Мышцы увеличились в размере… Общий тонус организма…

— Хватит шептать! — Хокори отодвинула лицо Россы от своего бедра.

— Похоже, всё в норме. — Волшебница подняла большой палец вверх.

— Сама знаю! С рождения не чувствовала себя лучше!

— Значит-с, слушай и запоминай. При людях ты должна всегда, я подчёркиваю, всегда носить одежду. Исключения: купальни, где тебя видят только другие женщины и наедине с мужем.

— Ясно.

— Давай по порядку. Бери сверху, а я буду объяснять. — Девочка указала на аккуратно сложенную стопку.

Покрутив одежду в руках, акула вопросительно воззрилась на собеседницу.

— Исподнее. Верхняя часть поддержит грудь, а нижняя впитает… для гигиены в общем.

Воительница кивнула и принялась натягивать обновки.

— Удобно? Нигде не жмёт? Я могу подправить…

— Приемлемо, ты хорошо шьёшь.

От комплимента щёчки Астры тронул румянец.

— Это… — Хокори взяла следующую вещь.

— Платье, надевай через голову. Да, вот так, правильно.

Акула провела пальцами по тонкой чёрной ткани. Плетение из спецметалла было гладким и прохладным на ощупь.

— Подол длинноват, знаю. Придётся тебе в бою только на руки рассчитывать… но иначе было никак, пойми!

Наклонив голову набок и не сводя глаз с Россы, подопечная Протея взялась за толстый ствол бамбука и сжала кисть. Ствол пошёл трещинами, а затем обломился.

— И чего это я, в самом-то деле. — Девочка хихикнула. — Ты и мизинцем убить способна.

— Душит… — Хокори потянула высокий ворот.

— Подбородок выше подними. Выше! Всё ещё душит? Нет? Отлично. Захочешь вниз посмотреть — глаза опускай, а не голову.

— Одежда помогает быть «леди»?

— Угадала. Поробуй пройтись, ноги ставь одну перед другой, носочек тяни… Голову не опускай! Спину прямо, подол слегка придерживай левой руко-о… Ой-ёй-ёй…!

Потеряв равновесие, акула растянулась на земле. Уважив её гордый нрав, Астра не стала подставлять руки, демонстративно убрав их за спину.

[Сложно будет], — вздохнул Эфия на руке Протея.

Седьмой офицер наблюдал за обучением падчерицы из своего бунгало с помощью сквозного зрения.

[Кому из?]

[Обеим. Встретились два бронепоезда.]

Согласный с мнением компьютера, звёздный странник кивнул.

Астра:

Возвращались в деревню акулин мы верхом на двух огромных химерах. Хокори оседлала свою прабабушку, а я ехала на том, который меня «невкусной» назвал. В отличие от невзрачной чёрно-серой самки, чешуя моего «скакуна» переливалась красными и жёлтыми узорами. Ох уж эти самцы.

Как же я устала! Вроде только проснулась, а сил уже нет! Казалось бы, сходили туда, да обратно, делов-то. Животик урчит, надо перекусить. С утра маковой росинки во рту не было.

Протей ждал нас, стоя с каким-то свёртком в руках. Подарок для возлюбленной? Волнуется небось.

— Готовы? — спросил звёздный странник, когда мы спешились.

— Покушать бы…

— Готовы, отец!

Акула была вся на эмоциях, ажно подпрыгивала… Я ей два часа правила приличия вдалбливала. Всё псу под хвост. Воспитать из неё светскую львицу — задачка та ещё. Меня так же трудно было манерам учить? Не-ет, вздор! Леди высокого происхождения сразу культурными рождаются, я уверена.

— Возьми. — Дзе протянул Селёдке свёрток.

Внутри мягкой кожаной обёртки оказался увесистый меч. В оружии я мало разбираюсь, но… Этот антиквариат знавал лучшие времена. Мало того, что клинок весь был покрыт сколами и трещинами, сканеры Эфии определили: материал — обычная сталь.

— Э-это же в-ваш, — благоговейно прошептала Хокори.

Радуется она… У любого кузнеца в империи можно лучше купить.

— Мой, один из первых…

— Кхм! — Пришлось прервать поток ностальгии. — Из спецметалла ничего нет?

— Заткнись! Это папина реликвия! — обнимая подарок, вспыхнула акула.

— И место ей в музее. От первого же удара сломается…

— Заткнись, заткнись, заткнись! Я буду им пользоваться! Ты мне не указ!

Глядя, как ноздри рыбины по-бычьи вздымаются, мне оставалось лишь обречённо вздохнуть. Ну, ничего, правда суда не боится.

— Да-да, «папа — то, папа — сё». Свои мозги надо иметь, сирота безродная.

— Ах, ты! — Оскалившись, Хокори занесла меч для удара.

— Хватит, — схватившись за клинок, холодно произнёс седьмой. — Прекратите, вы, обе.

Видели, да? Я её защищаю значит, учу, одежду шью, а она на меня с мечом…

— Тебе посылка от главкома, — Протей указал мне на стоящую у бунгало транспортную капсулу.

Доставили? Ура…! Кхм, то есть, мне очень приятно.

Сдерживая эмоции под испепеляющим взглядом Селёдки, я пошла «разворачивать» подарок от Энтинуса. Надеюсь, учитель прислал что-то стоящее…

Контейнер представлял из себя цельный метровый куб, без единой щёлки. Всеми информационными системами бело-золотого города заведует профессор, даже самыми незначительными. Я положила ладонь на капсулу и приказала:

— Авторизация: внеотрядовый офицер Астра Андропонианская, открыть!

Внутри контейнера что-то щёлкнуло, послышался звук нагнетания энергии.

Пщщщ!

Возникшая сверху крышка «вдохнула» и моим глазам предстали тубус и круглый свёрток, оба размером не больше ладони.

— Аха-ха-ха! — нарочито громко рассмеялась рыбина, выглянув из-за моего плеча. — И это всё⁈ О-о-о, как сильно!

Пропустив колкость дикарки мимо ушей, я открыла тубус… Платочек?

— Это чтобы сопли утирать, да? — Не унималась Хокори, упуская тот факт, что её слова — сор на ветру.

Развернув платок, я ахнула: с него, щерясь, на меня глядел чёрный дракон.

— Моё заклинание пространства!

— Правильно, офицер, — подтвердил Железка. — Плетение из спецметаллического волокна устойчиво к магии. С ним вы сможете сделать долговечный посох.

— Красивенький. — Расплывшись в улыбке, я погладила самый опасный узор на этой планете.

Волшебное зрение даёт обзор на все триста шестьдесят градусов. Затылком вижу: осознав, что в моих руках не просто тряпочка, акула приуныла. Будет знать.

Настал черёд свёртка. Развернув коричневую бумагу, я обнаружила пульсирующий маной драгоценный камень. От прикосновения к нему мои каналы души вздулись. Столько силы! Недолго думая, я сжала камушек в руке. Энергия потекла, наполняя меня. Было больно… но это приятная боль!

— Что это? — спросил дзе.

— Многопоточная зацикленная гравитационная флуктуация, — ответил ему Железка.

— Ц, очередная тупая прихоть главкома. Дай сюда, рано тебе ещё… — Протей потянулся, чтобы забрать мою прелесть. Пришлось отпрыгнуть в сторону.

— Ещё чего! Это моё! Нечего лапать подарок МОЕГО учителя! Знай своё место, седьмой!

— Давай я ей кисть отрублю! — решила выслужиться безмозглая скумбрия.

— Успокойтесь, прошу вас, — примирительным тоном сказал Эфия. — Сей артефакт совершенно безвреден.

— Ровно до той поры, пока девчонка не пустит его в ход? — парировал дзе.

Акула обошла меня сбоку, держа свой дрын наготове. Чего вы на меня ополчились⁈ Завидуйте молча!

— Главнокомандующий озаботился получить подтверждение Научного отряда, — продолжил защищать меня профессор.

— Элизарса подтвердит Энтинусу, что угодно, по старой дружбе, — хмыкнул Протей.

— Именно поэтому Верховный обратился ещё и к Аристеру, главе проповедников. Оба документа отправлены на вашу почту.

Похоже, наставник хорошо знает своих подчинённых. Протей несколько минут молчал, бегая глазами по строчкам на нейроинтерфейсе. Хокори всё это время не сводила с меня взгляд, пыхтела, облизывалась. Ничего-ничего, рыбина, я «добра» не забываю.

— Короче, Эфия, под твою ответственность. Если малявка навредит моей рыбке, с тебя спрашивать буду, уяснил? — Дзе устало потёр глаза пальцами.

Хих, чудненький камушек! Если сквозь него посмотреть на солнце, то видно, как внутри плавают блёсточки!

— Камушек~♫, камушек~♫, у меня есть камушек~♫!

— Офицер Астра, позвольте показать вам, как пользоваться артефактом.

«Пользоваться»? У камушка есть особое назначение? Я собиралась из него ману сосать…

— Валяй, профессор.

— Нужно создать связь между артефактом и вашим источником души.

Следуя инструкции профессора, я приложила драгоценность выше пупка. Моё тело объял ослепительный свет. Заменяя прежнюю одежду, по груди, рукам и ногам, выстраиваясь ровной мозаикой, поползли крошечные шестигранники.

«Подключение терминала искусственного интеллекта к системам боевой брони» — гласила надпись перед моими глазами.

Под вой волшебного ветра меня начало поднимать в воздух, но спустя секунду всё прекратилось. На песке, перед изумлённой публикой, стояла будущая великая волшебница, облачённая в сияющие латы!

— Ух ты! Очуметь! — Потребовав у Железки зеркало, я не могла налюбоваться!

Отдаю должное Энтинусу, вкусом он не обделён. Изогнутая тиара чудесно гармонировала со стилизованной под платье кирасой. Прикрытый бронепластинами широкий подол, был на удивление лёгок. Судя по ощущениям, штаны в комплекте тоже есть, но будем считать их просто длинными панталонами, ладненько? Никто же не видит.

Боевое облачение покрывало всё моё тело. Даже перчатки имелись. Взявшись за подол, я крутанулась на месте.

[Профессор, фото!]

Одна претензия: сапоги больно громоздки, в остальном же — шик, блеск, красота!

— Не поскупился главком. — Протей присвистнул.

— Ну, как, достаточно сильно? — не скрывая яда в голосе, спросила я у Хокори. Та не смогла и слова из себя выдавить. Хах, пусть видит разницу. Меня учитель ценит!

— Офицер, предлагаю обсудить нюансы.

— Сейчас даже тебе не удастся испортить мне настроение, Железка.

— Для начала, я выведу в правый угол нейроинтерфейса уровень заряда боевой брони. Старайтесь не опускать его ниже десяти процентов.

Циферка действительно появилась: восемьдесят семь процентов. Это я столько успела «скушать»⁈

— А то что? — Я приподняла бровь.

— Энергия артефакта расходуется на поддержание образа и работу системы антигравитации. Ядро облачения имеет свой источник энергии и будет заряжаться автоматически, однако воздержитесь от избыточных повреждений.

— Хочешь сказать, я могу остаться голой посреди боя?

— Боюсь, антиграв отключится раньше…

— Спецметалл тяжёлый, — вставил слово седьмой.

— Именно так, прежде, чем вы останетесь, простите, в чём мать родила, броня вас раздавит.

Всего-то⁈ Да плевать! Я каждый день жизнью рискую! Костюм, кстати, очень удобный, в нём не жарко и не холодно. Чувствуя себя, как в замке за высокими стенами и рвом с крокодилами!

Ладушки, пора отправляться, расы сами себя не помирят.

* * *

Путь до империи на спине морского дракона обещал занять больше десяти часов. Астре пришлось решать: поесть заранее или заготовить провиант в дорогу.

— Извиняться перед Хокори собираешься? — Протей задал именно тот вопрос, который девочка хотела слышать меньше всего.

Мириться Росса не умела, совсем. Ей было проще отмолчаться, переждать, авось само уляжется. Осложняло ситуацию то, что волшебница чувствовала себя правой. Тем не менее, отправляться в путь с тяжёлым сердцем — плохая примета, поэтому она начала издалека:

— Слушай, Селёдка…

— От медузы слышу! — фыркнула акула, взвалив меч на плечо.

— Я тебе помочь хотела, подсказать! От этих дзе не знаешь, чего ждать…!

— Папа никогда не делал мне зла!

— Видишь, как об стенку горохом, — развела руками Астра, глядя седьмому в глаза.

Гнев подогрел аппетит юной дзе и она, гордо вышагивая, отправилась к океану.

— Завидую я ей… — Поникла Хокори.

— Почему? — спросил Протей, наблюдая, как Астра молнией сбила летящего попугая.

— Малёк, а уже дзе…

[Ты тоже станешь ангелом, будешь жить со мной на Андропонии, обещаю. Потерпи немного], — телепатически шепнул звёздный странник.

Томный голос возлюбленного разрядом тока пронзил сознание девушки. От возбуждения у неё задрожали ноги.

— На вот, — создатель протянул акуле ножны и ремень.

— Благодарю, — она попыталась сделать реверанс и чуть не упала. Премудрости светской жизни давались Хокори с трудом.

Маленькая волшебница тем временем подхватила тушку птички и дойдя до воды, пошла по ней, как посуху.

— Название меча помнишь?

— Полуторник?

Протей отрицательно покачал головой.

— Давным-давно на моей родине такие клинки носили имя «Гросс-Мессер». Видишь, лезвие только с одной стороны, как у ножа. Он потому так и зовётся: «Мессер» — означает: «Нож».

— Я запомню.

— Не обязательно, лучше подумай о том, что принесешь из похода. Твой народ очень молод. Культура не может строиться на одной лишь иве…

— «Моего народа» нет, отец. Я изгнанница. Попроси Хомарико, она…

— Не понимаю, о чём ты. — Седьмой скрестил руки на груди и перешёл на телепатию:

[Стоя на этом самом месте двадцать лет назад, я впервые увидел твоё лицо. Ты сделала свой первый шаг, такая маленькая, беззащитная, но в твоих глазах уже пылал неугасимый огонь. Тем утром я решил: «Она возглавит народ акулин!». Хочешь сказать, я ошибся?]

Способ размножения драконов-акул — уникален. Сначала они вынашивают плод в своём чреве, как люди, а после первого триместра, подобно далёким океаническим предкам откладывают мягкое яйцо-мешочек.

Недалеко от побережья есть коралловый риф, где яйца дозревают под неусыпным взором монструозных прабабушек и прадедушек. Вылупившись, детки, движимые инстинктом, покидают нерестилище и выходят на берег, становясь частью племени.

— И… что мне принести? — не в силах спорить, Хокори опустила глаза.

— Принимать решения — задача лидера. — Протей погладил девушку по голове, растрепав волосы.

Клёв не шёл, и нетерпеливая волшебница топнула ножкой, пустив в воду ультразвуковой импульс. Все в деревне зажали уши, а самые маленькие лишились чувств. Драконы-предки попятились.

— Что случилось? — спросила Хокори.

— Твоя подружка звуком балуется. — Дзе закатал рукав, намереваясь всыпать товарке по первое число.

В этот момент из воды вынырнула рыба размером с дельфина, схватила девочку за ногу и утащила под воду. Жители глубин обычно пугливы, предпочитают бегство прямому столкновению, но из-за случайных связей акулин с представителями других видов, океан этой планеты заполонили агрессивные гибриды.

— Человеческое тело бесполезно, глухое и слепое.

— Зато лучше прочих подходит для магии, — ответил седьмой под звуки водяных всплесков.

Спасать Россу он не спешил, Хокори последовала его примеру.

— Угум, и для размножения, — произнесла акула, краснея.

— Астра — та ещё заноза, однако она — твой ключ, придётся потерпеть.

Бой окончился и на поверхности показалась алая макушка посреди разрастающегося пятна крови.

— Съесть меня хотел, *******⁈ Я сама тебя съем! — ругалась на чём свет стоит волшебница, волоча морского монстра за хвост. Тело рыбы-мутанта покрывали глубокие тонкие порезы.

— Ц, зачем такого большого ловить? Не осилит ведь в одиночку, зря только еду переводит! — возмутилась акула.

— Урод! — Астра пнула мёртвое тело. — Думал, что я тебе проиграю⁈ Думал, не покромсаю⁈

Заряд боевого облачения упал до шестидесяти трёх процентов. Заметив это, Росса недовольно хмыкнула и принялась сооружать костёр.

— Пойду мириться. — Хокори сделала шаг вперёд, но дзе её остановил:

— Давай понаблюдаем.

— Шашлычок~♫, сегодня будет шашлычок~♫! — Бурча под нос незамысловатый мотивчик, девочка хлопотала над едой. Костюм-крепость уже очистился от крови. Сам собой.

Растекающийся по деревне соблазнительный аромат жареного мяса, приманивал акулят. Прячась за камнями и выглядывая из-за домиков, мальки завороженно пускали слюни. Ближе подходить они боялись: грозная девочка-ангел однажды показала им свои «зубы».

— Кис-кис-кис! — позвала Астра ближайшее дитя, протягивая тому готовый шашлычок.

На вопросительный взгляд акулы, Протей рассмеялся. Хокори никогда не видела домашних кошек, а Росса не представляла, как иначе позвать рыбьего детёныша. Ей пришлось импровизировать.

Осторожно, на цыпочках, акулёнок приблизился к Астре и понюхал предложенное лакомство.

— Бери, кушай, и друзей зови.

Вскоре дети окружили волшебницу, а от морского чудовища остался один лишь скелет.

— Вот тебе и подсказка, — произнёс Протей, наблюдая, как Росса гладит сидящую у неё на коленях девочку-акулу. — Вкусно покушать любят все.

* * *

Астра:

Порыбачила, называется… Подумать страшно, какие твари у самого берега водятся. Потому имперские рыбаки и зовут на промысел сильных магов или военные корабли в качестве эскорта.

Ух и вдарила я рыбине! А нечего было лезть ко мне! Если идея стать дзе провалится, наймусь к какой-нибудь флотилии, буду монстров бить. Считаете, ведьму не возьмут? Вы недооцениваете хитрейшую волшебницу! Заклинания маскировки никто не отменял.

Заряд костюма потихоньку восстанавливается. По прибытии в империю верну положенные сто процентов.

— … раньше они принадлежали моему отцу… — Волшебный слух уловил обрывок фразы Протея. Я обернулась. Угум, ясненько, старик подарил возлюбленной карманные часы, к «мечу» вдогонку. Очередной мусор…

[Вынужден не согласиться], — прочитал мои мысли Железка. — [Эти часы — артефакт со встроенным переводчиком. Вы не всегда будете рядом, юной акуле необходимо собственное средство общения.]

[Ладно-ладно, дела мне нет. В гробу я Селёдку видала.]

[В вас говорит обида…]

[Угадал, профессор. Невежественная, упрямая, повёрнутая на своём «папаше» дикарка. Ступлю на имперский берег и брошу её].

[Жестоко, офицер…]

[Да, я жестока, коварна и не прощаю врагов. Привыкай.]

Что же, пришло время сделать то, ради чего я осталась здесь, ради чего отвергла предложение улететь в бело-золотой город. Животы полны, «Грегоры» сёдланы, выдвигаемся!

Астра:

Я отличаюсь от уроженцев Андропонии — мне не достаёт родословной. Будь мои родители гражданами небесной твердыни, я бы сейчас золотой ложкой чёрную икру уплетала, а не вот это вот всё. С другой стороны, праздная жизнь берёт свой оброк. Сами посудите: Энтинус, Ланчиссия, Зорн, Протей — родились простыми смертными, как я. Ни грана маны за душой. И при всём при этом, они по сей день занимают лидирующие позиции. Последний вон вообще Хифу из первой десятки выпнул. В мире магии — правит мастерство. Путешествие поможет мне вырасти, как волшебнице, а выполнение миссии дарует статус и уважение, коих нет у детей дзе.

Оказавшись в воде, предки акулин рванули. Ну и скорость! У меня сердце в пятки ушло! Громоздкие тела плавно извивались под нами, не поднимая брызг. Земноводным существам было бы сложно объяснить премудрости дыхания сухопутных. Благо к моей просьбе «не нырять», они прислушались, не задавая вопросов.

Краешек солнца робко выглядывал из-за кромки горизонта. Берегов империи видно не было, поэтому нашим ориентиром стали орбитальные спутники. Подключившись к «небесной сети», я корректировала маршрут.

Перед глазами резко потемнело. Багровый свет пропал, в лицо ударил ледяной ветер. Мистический «Пляж Протея» остался позади. Хвала Всевышнему, нас везут местные сверххищники, сильнейшие в океане, ни одна тварь не сунется.

В Лампару прибудем ранним утром, ещё до побудки. Хорошо. Чем меньше людей нас заметит, тем лучше. Попрошу драконов причалить в глухом месте, подальше от порта.

[Эфия, боевое облачение можно изменить?]

[До определённых пределов. Чего изволите?]

[Убери свечение, слишком вычурно.]

[Снижаю мощность защитного поля до одного процента.]

Костюм погас, ткань, состоящая из шестигранников, приняла вид единого полотна.

[Бронепластины, тиара и перчатки тоже лишние. Мой образ буквально кричит: «Я особенная! Обратите на меня внимание!».]

Отличненько, все ненужные части распались на ману, которую, в свою очередь, поглотило ядро брони. Про штаны мы договорились забыть, да? Я сижу по пояс в ледяной воде, без них, боюсь, мою попу пришлось бы с мясом отдирать от дракона.

К слову об этом: я здесь не единственная всадница.

[Господин предок, вас не затруднит держаться ближе к прабабушке? Спасибо.]

Мой наставник позаботился, чтобы я в тепле была. О Селёдке того же не скажешь. Дрожит мелким бесом, вся сжалась, зубы стучат… Смотреть больно. И ведь молчит, зараза, геройствует. Мы ведь помним, чем грозит подобный «героизм»? Помним.

[Поддержать вашу спутницу обогревом?] — уточнил мои намерения Эфия.

[Да, проследи, чтобы здоровой доехала.]

[Отрадно видеть вашу, пусть и тщательно скрываемую, добросердечность.]

[Придумал тоже… Лечить её потом лень и только.]

Впереди забрезжили огни столицы Запада, портового города Альбергар. Попросила драконов доставить нас вверх по устью небольшой речки, в самый бурелом. Так безопаснее.

— Уродство! — крикнула Хокори спрыгнув в липкую грязь.

Здесь тебе не тёплый пляж с мягким песочком, рыбина. В Лампаре три погоды: грязь засохла, грязь замёрзла и «*****, опять грязь!».

Ругала я Энтинуса за громоздкие сапоги… Зря. Широкая подошва с рифлёным протектором, сдобренная антигравитационным покрытием, позволяет мне буквально парить над землёй. Более того! Энергия на это берётся из ядра костюма! Сказка!

Древние акулы, приняв наши самые искренние комплименты, скрылись в пучине. Настала пора расставить все точки на «ё». Хах, вы бы это видели: Селёдка стоит вся такая гордая… по колено в грязи. Ждёт, пока заговорю. Что же:

— Спасибо за доставку. Ну, бывай. — Демонстративно отвернувшись, я «поплыла» прочь.

— Презираешь меня за любовь? — почти шёпотом произнесла Хокори.

Разговора «по душам» не избежать? Эх…

— У тебя не любовь, а слепая собачья преданность.

— Сама-то, поди, только себя и любишь, остальные побоку?

— Так уж вышло, дорогая, что все мои близкие мертвы. Из родственников один дедушка остался, да и тот… лучше бы сдох. В отличие от тебя, «орхидеи тепличной», идти мне некуда, нигде не ждут.

— А как же Энтинус, Андропония?

— Хах! Бело-золотой город привечает сильных и полезных. За красивые глазки краюхи чёрствой не дадут. Провалю задание — останется сесть под деревце, обнять колени и горько плакать.

— Брось, видела я, как главком на тебя смотрит. Один звонок…

— Никогда! Кто я, по-твоему, домашний питомец⁈ Жить за чужой счёт не собираюсь!

— Слушай, прости, зря я на тебя с оружием… Прошу, возьми с собой, обузой не буду… постараюсь. — Воительница сжала рукоять меча. — Я сильная, любого врага одолею! Или здесь меня бросишь… в грязи?

— Когда увижу, что ты исправилась, тогда и прощу, — я протянула рыбине руку. — Большего пока предложить не могу, увы.

— Сойдёт, командир.

Продирались сквозь заросли мы «змейкой». Хокори, пригибаясь, шла позади, держа меня за плечи. В предрассветной тьме она ни зги не видела.

[Слушай, профессор, тебя бы тоже спрятать. Имперцы мерцающие терминалы на руках не носят.]

[Вынужден отказать, офицер. Терминал искусственного интеллекта — символ принадлежности к старшей расе. Прятать меня…]

Кстати, да. Даже Протей следовал этому правилу, пусть Эфия и выглядел странно поверх «кожаной» куртки. Так или иначе:

[Скройся Железка, это приказ.]

Мне показалось или профессор вздохнул? Ишь, какая цаца! Инструментам иметь собственное мнение не полагается!

Рукав на левой руке пошёл волнами и новые шестигранники накрыли спесивый компьютер. Нет, ну вы только вдумайтесь, само это словосочетание — уже бред!

— Какой план? — спросила Селёдка, когда мы вышли на тракт.

Акула потеряла сандалии в речной жиже, нужно купить ей новую обувь. Вот тоже проблемка. С моим кошелёчком не погуляешь. Прежде, чем тратить, нужно начать зарабатывать. Но как? Нет, врачом я работать отказываюсь, мне хватило!

Опережая мой ответ, из-за поворота послышался цокот копыт. Хокори тут же выхватила ковырялку:

— Деревянный механизм и два железных зверя! Я справлюсь!

Она пытается определить по звуку? Ну-ну, «железные звери», ага, кони подкованы просто.

— Стой, дура! — Пришлось повиснуть на рыбине. — Мы даже не знаем, кто это! Будешь бросаться на каждого встречного-поперечного, вали домой!

Кое-как мне удалось заставить дикарку убрать меч в ножны. Пока мы боролись, повозка, запряжённая двойкой лошадей, приблизилась.

— Здравствуйте, дамы. — Сидевший на облучке старичок изобразил подобие поклона. — Вы здесь по делу иль с вами зло приключилось какое?

[Говорить буду я, а ты… ты просто заткнись! Даже если к тебе обратятся, молчи. Твои часы — переводчик, не хватало ещё, чтобы люди честные ахинею рыбью слушали! С этой секунды ты — моя тень, без команды и пальцем двинуть не смей], — выпалила я телепатией.

Представление началось, на сцену выходит артистичная волшебница! Я сотворила тусклого «светлячка» и пустила фальшивую слезу.

— Д-дедушка…! На наш дилижанс напали! Мы еле ноги унесли! — Голосок тоненький, дрожит, слёзки бегут, носиком шмыгаю. Прекрасное исполнение! Быть маленькой и хрупкой — очень выгодно!

— Эка беда! — Извозчик вытянул морщинистые губы, сочувствующе цокая. — Дальше по тракту Альбергар, подвезу, коли не побрезгуете.

Сама знаю, дед, специально здесь сошли. Тебя встретить не ожидали, но спасибо, что подвернулся. Под прикрытием старика мы попадём в город, как говорится: «без шуму и пыли».

«Погрузив» рыбину в телегу, я села на облучок рядом с извозчиком.

— Скверно с вами судьба обошлась, — причмокнул дед, тронув повозку. Зубы давно покинули его рот.

— Гадкие бандиты! Я так испугалась!

— Вы, барышня, чьих будете?

— Почему ты решил, что я из знатных?

Специально вопросом на вопрос ответила, пусть Хокори учится.

— Манеры видно за версту, а на холопе и корона криво сидит. Взять хотя бы компаньонку вашу, и красота, и стать при ней, а платье будто первый раз надела. Простите, если резко вышло.

— Ничего-ничего, ты почти угадал, — хихикнула я, услышав, как Селёдка скребёт дно телеги от злости.

Ух! Я прям расцветаю. Как же приятно снова оказаться в своей тарелке: госпожой среди слуг, где все хвалят, да комплименты делают. Блаженство!

— Зови меня Росса, просто Росса.

— Красивое имя. Не редкое, правда, однако ж породистое.

Ты чего несёшь старик? Я тебе гончая, что ли?

— Не серчайте, молодая госпожа, — дед откашлялся, глядя на мои надутые щёчки. — Слово колкое подобрал, но не со зла, старым совсем становлюсь. Комплимент задумывал, мол: чем меньше в имени твёрдого, тем оно роскошнее. А у вас ещё и звонкая «Р» во главе!

— Будет тебе, старче.

Я даже немного покраснела. Знает ведь, шельмец, как польстить леди.

— Ты сам-то в такую рань разъезжать не боишься?

— Страх, он только по молодости острый. Своё я отжил, смертью меня пугать, что кота сметаной. Да и привычка есть — в ночь путь держать. Лошадки мои дорогу знают, покемарю слегка, а уже доехал.

Телега, скрипя, огибала холм, справа лениво проплывали деревья, скоро должен был показаться город. Хокори кряхтела на каждой кочке. Оно и понятно, это её первая поездка.

— К слову, дозвольте поинтересоваться, почему вы посвятили меня лишь в часть вашего имени? Благородные дамы, по своему обыкновению, горазды всю родословную до седьмого колена выпаливать. Заранее извиняюсь, коли прозвучало грубо.

А старичок-то прав. Именно так я и поступала, пока моё имя не смыли из фамильного древа…

— Ваша компаньонка чего молчит-то, как рыба? Даже не поздоровалась, — заметив, что я поникла, извозчик сменил тему. — Иль стыдно ей, что не смогла защитить хозяйку?

Про рыбу это он точно подметил.

— Дело в том, что Хокори…

— Как ты посмела⁈

Я услышала самый плохой звук… звук извлекаемого из ножен меча. Зря я, наверное, её пожалела, с собой позвала. В грязи ей самое место.

Усиление тела помогло мне, подобно хищной птице, прыгнуть в телегу, повалить рыбину на лопатки и зажать ей рот руками. Чего она вообще взбесилась⁈ Ых! Как же сложно с другими расами! Всё им не так, всё им не эдак! Задолбали! И зачем я, вообще, в магию пошла…? Вышла бы замуж, горя бы не знала… Может, и мама бы жива осталась…

[Мощность антигравитационного поля снижена], — поддержал мой план Железка.

Сама по себе вешу я немного, другое дело — мой костюм. Дно повозки заскрипело, акула взвыла, а моя спина чуть пополам не треснула! Ха-ха, «подружка», будь ты хоть десять раз сильной, спецметалл тебе не поднять!

[Имя дал мне папа! Грязные людишки его знать недостойны!] — прошипела воительница в открытый канал телепатии.

[Мало ли чего ты там себе навыдумывала! Выпендриваться дома будешь! Мне и без тебя проблем хватает!]

Хокори обиженно отвела взгляд, однако сопротивляться перестала. Поднявшись на ноги, я потёрла ноющую поясницу. Лучше этот трюк не повторять.

Вернувшись на облучок, я виновато посмотрела на дедушку-извозчика. Ума не приложу, как теперь объясняться. Эм… он спит? Нет, Эфия говорит — старичок притворяется. Что же, умно с его стороны. Хах, он даже пузырь носом пустил для достоверности.

Впереди показались городские врата. Впервые за долгое время я настолько отчаялась, что сложила ладони в молитве. Всевышний, помоги нам попасть внутрь…

[Эфия, а как молятся дзе?]

[Искренне.]

[Хватит шутить! Раз уж я сменила веру, должна и об обрядах узнать!]

[Офицер], — профессор вздохнул. — [Слышали фразу: «Господь создал человека по образу и подобию своему»?]

[Допустим, и что?]

[Он от вас ничем не отличается. Те же душа, тело и разум, только лучше. Вот вам нужны молитвы смертных?]

[Плевать, абсолютно… Хочешь сказать, Создателю чхать на меня, да и вообще на всех?]

[Нет. Всевышний любит каждое своё чадо. Будьте уверены: Его любовь — безгранична. Но требовать песнопений и соблюдения ритуалов, приютив на ладони вселенную? Я вас умоляю.]

Значит, жизнь можно считать робкой порослью на заднем дворе Создателя? Зря я спросила… Небеса над головой словно стали ниже, давят. На уроках духовенства нам говорили нечто похожее, но… Одно дело — проповеди несведущих смертных, и совсем другое — слова квантового компьютера расы ангелов. Аж холодок по спине пробежал…

Астра:

— Вы где таких прекрасных цветов нарвали? — Остановивший повозку стражник средних лет, расплылся в улыбке.

Это он про нас? Весьма неуклюжий комплимент. Не поднимаясь, я вытянула вперёд кисть. Благо о каком-никаком этикете вояка слыхал: стянул перчатку и подал мне руку. Он хотел и Хокори помочь, но та в один прыжок оказалась позади меня. У солдата аж челюсть отвисла.

— Благородная леди попала в негодную ситуацию, — глядя мимо стража, небрежно бросила я. — Ей требуется комната в хорошей гостинице, где она в тишине и покое сможет написать письмо своему папеньке.

— Кхм… — Солдат поправил чёрные усы с проблесками седины. — Прежде, чем требовать, мисс, прошу, подтвердите своё происхождение. В ином случае, нам необходимо будет проверить вас на наличие опасных предметов и запрещённых веществ.

Хих, серьёзную речь толкает, а сам то и дело в сторону Селёдки косится. Поза у неё, конечно… Руки за спину убрала, плечи расправила, ноги на ширине плеч, нос задрала, ещё и Мессер на поясе.

— Проверка? Разве не видно, что у меня при себе осталась лишь честь?

— Вы не ослышались. Из Лофоса пришло донесение: от инквизиции сбежала ведьма, примерно двенадцати лет отроду, красные волосы…

Я выдала нервный смешок, душу объял липкий страх, а в живот будто упала гиря.

— Нел-лепица какая-то. — Мой голос предательски дрогнул. Проклятье! А я-то думала, это Хокори всё испортит. — Всем известно, что волосы волшебниц краснеют. По твоим приметам можно девиц целый ворох собрать.

— Вы правы, и всё же приказ есть приказ. — Лицо стражника было непроницаемо. — Пройдёмте со мной, уверяю, придворный маг досмотрит вас и вашу спутницу со всем надлежащим уважением.

— Да как ты смеешь⁈ — собравшись с духом, крикнула я. — Стоит моему папеньке прознать о твой дерзости, тебя и всю твою семью вздёрнут!

Вроде и ножкой топнула, и пальцем пригрозила, как мама, толку ноль. Вояке, что в лоб, что по лбу. Перед моими глазами сверкнули подавляющие магию наручники.

Как быть⁈ Попробовать сбежать? Селёдка злобно сопит позади, того и гляди начнётся мясорубка. Кто в здравом уме будет с целым гарнизоном сражаться⁈

— Извините, ради Бога, — подал голос дед-извозчик. — Я когда этих прекрасных дев спасал, видел недалече дилижанс горящий с гербом рода имперского.

Солдат открыл рот. Ха-ха, что за тупое выражение лица!

— Ничего-ничего, пусть ведёт, куда надобно, — подыграла я своему спасителю, протягивая вояке запястья. — Уж там, надеюсь, во мне признают невесту наследного принца?

Смерд, скалой надо мной нависавший, отпрянул, сделал шаг назад и поспешил убрать наручники за спину. Да, так работает Лампара: имя здесь решает всё.

— П-прошу прощения. — Страж отвесил нижайший поклон.

— Твоя преданность делу попадёт на страницы письма к моему папеньке, — произнесла я, гордо шагая к воротам.

— Премного благодарен, госпожа! — не поднимая головы, отчеканил солдат.

Астра:

Альбергар спал, как большой зверь: натужно дыша и похрапывая. Когда по его узким улочкам пробегал редкий путник, он ворочался, чесал за ухом, но не просыпался. Город ждал зари.

Меж каменных домиков раздался перестук колёс дедушкиной телеги и цоканье копыт его лошадок.

— Здесь воняет, — пожаловалась Хокори.

Естественно, чай не в саду гуляем, чтобы розами пахло.

— В следующий раз головой думай, вместо того места, на котором сидишь! — неожиданно резко бросил старик.

Чего это он? Откуда в голосе столько льда? Обернувшись, я увидела: радужка извозчика сияет.

— Папа! — воскликнула акула, бросившись тому в объятья.

— Протей? Какими судьбами? — Я заломила бровь и подбоченилась.

— Тебя и на секунду без присмотра оставить нельзя, чуть рыбку мою не угробила!

— А…а сам-то! В смертного вселился! Это табу! Не боишься, что Эфия Верховному Командованию нажалуется⁈

— Не ори. Законы Андропонии точны. Запрещено в голову лезть и мысли менять, — гладя подопечную, пустился в объяснения седьмой. — Этот человек крепко спит. Я взял под контроль его моторные функции, управляю, как марионеткой. В мыслительную деятельность не вмешиваюсь.

— Ц, мог и не помогать, у меня всё под контролем!

— Ну-ну, — усмехнулся Протей, глаза старца погасли. Рыбина едва отскочить успела.

— А? Глядите-ка, въезд проспал, — извозчик пришёл в норму. — Что же, дамы, за сим позвольте откланяться.

— Спасибо дедушка! — крикнула я в спину уходящему восвояси старику.

Отличненько, все раздражители самоликвидировались, можно вернуться к гениальному плану великой волшебницы. Внешность досталась мне от мамы, я не хотела её менять, но похоже, придётся, хотя бы немного.

Я тряхнула головой и мои алые пряди начали обретать тёмно-каштановый оттенок. Теперь мы с Хокори на сестёр похожи, пусть я и намного симпатичнее этой грубой дикарки.

[Окрашивание завершено. Желаете изменить что-то ещё?] — уточнил Железка.

[Посмотрим по обстоятельствам.]

Жестом позвав Селёдку следовать за собой, я отправилась в район верфей. Почему туда? Недавний случай дал понять: знати и страже лучше на глаза не показываться. Скроемся среди черни.

Астра:

Альбергар лежит на холме, лениво съезжая задом в море. Наверху, среди пышных садов и зданий белого камня живут благородные, а внизу, ближе к пристани — все остальные. Мы же помним, что в Лампаре «маг» и «дворянин» синонимы? Помним.

Чем дальше мы спускались, тем сильнее преображался город. В худшую сторону. Каменные постройки сменялись деревянными, а на узких улочках попадалось всё больше мусорных куч.

Справа что-то хрустнуло и на плечо Хокори легла массивная рука.

— Девчонки, вам, это… проводник не нужен? — хрипло протянул пьянчуга, приблизив вонючую, небритую морду к лицу моей спутницы.

Жизнь свою, он, похоже, ни в грош не ставит. Рыбина крутанулась на месте, звякнула сталь, и горе-ловелас рухнул с рассечённой яремной веной. Ей-богу, если бы люди не плодились, как кролики, давно бы вымерли.

Тяжело вздохнув, я присела на корточки рядом с мужчиной. Вокруг него расползалась лужа густой, тёмной крови.

— Лечить его будешь? — брезгливо фыркнула Селёдка.

— Маны жалко, а придётся… — Я снова вздохнула.

— Но зачем⁈ Разве он нам нужен?

— Что произойдёт, когда горожане найдут на улице труп?

— Отнесут своей иве? — Не задумываясь, выдала Хокори.

— Они будут искать убийцу. Люди похожи на костяшки домино: урони одну, за ней повалятся другие. В час опасности человечество переходит в режим «один за всех и все за одного». Сплачивается под градом невзгод. Убьёшь одного, придёт десяток, сотня, тысяча… Всех ты не осилишь.

Рана зарастала медленно. Чёртов алкоголь! Клетки не хотели нормально делиться!

— Пойми, дорогая, с местным людом меня мало, что связывает, пусть хоть вся империя вымрет. Миссия проще будет. Главное, чтобы нас за это не выпотрошили. Смекаешь?

— Вроде… — задумчиво протянула Селёдка. — Ты впервые так спокойно что-то объясняешь.

От такой наглости меня ажно перекосило.

— За истеричку меня держишь⁈ Не моя вина, что твои рыбьи мозги без криков шевелиться отказываются!

Разрез на шее пьянчуги превратился в тонкую розовую полоску, и я встала. Хватит с него. Жить будет.

— Слушай, расскажешь, что ему было нужно? — спросила Хокори, когда мы прошли очередной перекрёсток.

— Мужику? — Я искоса глянула на Селёдку.

— Угу, чего он пристал? Кушать хотел?

Девушка действительно была в растерянности. У них в деревне нет такого понятия, как «похоть»? Неудобненько. Леди на такие темы не разговаривают.

— Он хотел… размножаться.

Лицо рыбины озарило неподдельное удивление:

— Самец человека влюбился в меня с первого взгляда⁈

Заметив, как моя челюсть укатилась в канаву, она добавила:

— Размножаются только те, кто любит друг друга, иначе не бывает!

Уровню моего шока сложно было подобрать цензурное описание. Наивный лепет Хокори граничил с бредом блаженного прихожанина какой-нибудь Богом забытой церквушки.

[Эфия, включай ускорение разума и объясняй.]

[Ничего нового вы не услышите, офицер. Акулины — потомки драконов. Их тела страдают от недостатка маны. Помните, что Энтинус говорил про лишние траты?]

[Что я не вырасту, если транжирить энергию буду.]

[Правильно. Живые клетки умирают без маны, она нужна им больше, чем огню дрова. Если энергии мало, организм отключает периферийные функции, чтобы спасти себе жизнь. Проще говоря, пусть подопечные Протея довольно сильны и выносливы, все они, поголовно, импотенты.]

[Откуда тогда в деревне дети?]

[Ива. Дерево, что посадил седьмой в останках древнего монстра. Пожирая тела мёртвых акулин, оно цветёт. Вы и сами это видели. Собрав лепестки, верховная жрица варит зелье, временно повышающее энергетические показатели своих сородичей.]

[И на «Пляже Протея» начинается оргия скумбрий], — закончила я за Железку.

[В целом — да, за одним исключением: Хомарико выдаёт зелье только состоявшимся парам.]

Понятненько. Хокори уже за двадцатку, а возбуждения до смены тела она вообще не чувствовала. Святая праведница! Была.

— Значит, слушай, Селёдка. Люди, в отличие от вас, могут размножаться, когда захотят, в любое время дня и ночи. Гормоны бушуют в нас, дай Боже, порой затмевая рассудок.

— Так вот, почему, думая об отце, я становлюсь сама не своя… Внизу живота всё сжимается, а сердце, кажется, вот-вот разорвётся…

— Да-да, сумасшедшее чувство. Гляди в оба. Будешь ворон считать, на тебя без всякой «любви» набросятся. Подожди, закончим дело — получишь столько Протеевой ласки, сколько в тебя, хех, влезет.

Окинув ехидным взглядом зардевшуюся рыбину, я свернула на рыночную площадь. Надо присмотреть ей обувь, все ноги уже сбила о мостовую.

Астра:

Лавочники гудели, сладкими речами приманивая немногочисленных прохожих. Чувствую, скоро здесь будет не протолкнуться. Быстро сделаем то, зачем пришли и завалимся спать. Меня ноги едва держат…

— Смотри-смотри! — Акула прилипла к первой попавшейся стойке с оружием.

И откуда в ней силы берутся? Ночь ведь не спали…

— Сверка-ает! — Млела спутница, разглядывая меч, отливающий серебром в лучах всходящего солнца. Сорока, блин, а не рыба.

— О-о! Вижу, мисс, глаз у вас намётан! — «Включился» торгаш. — Сей клинок был выкован много веков назад. Говорят, им владел ещё первый магистр-инквизитор!

Что несёт этот пройдоха? Детектор лжи, встроенный в Эфию, кричит-заливается, но мне и без него понятно, что всё сказанное лавочником — ложь. Замануха для тупиц.

— Благодаря напылению из освящённого серебра, в руках умелого воина это оружие станет ночным кошмаром для любой нечисти! — продолжил квакать жулик. — И не забудьте про рукоять, покрытую мягчайшей кожей! Ну же, попробуйте им взмахнуть, уверен, даже ваши нежные ручки оценят этот невероятный комфорт!

«Нежные», ага. Видел бы ты, как Хокори чуть мужику голову не снесла, язык бы проглотил. Думаешь, мы подарок для знакомого рыцаря выбираем? Да-да, в Лампаре девушки оружием не пользуются.

— Замри! — рыкнула я, стоило рыбине потянуться к мечу.

Спасибо, Протей, научил. Подчинять моторные функции в обход сознания неоправданно дорого и сложно, однако куда изящнее, чем сбивать Селёдку с ног своей тушкой. Леди я или кто?

[Убери руки и молчи. Всё, что я сейчас скажу вслух — блеф, не реагируй], — мысленно передала я.

— Здесь такой большой выбор, легко ошибиться. Подождём моего учителя, магистра магии, он скоро подойдёт.

Торговец побледнел, улыбку, как ветром сдуло. Впопыхах натянув плотную перчатку, он поспешил убрать серебряный меч под прилавок.

— Что-то не так, уважаемый? — Я слегка приподняла брови, с трудом сдерживая наползающую ухмылку.

— П-прошу прос-стить, госпожа… кхм, каюсь, совсем забыл… Я уже пообещал продать его другому ч-человеку. Тысяча извинений! У меня есть другие, ничуть не хуже…

Разочарованно покачав головой, я взяла Хокори за локоть и повела прочь.

— П-подождите, куда же вы⁈ Я дам вам хорошую скидку!

Кричи-кричи, «умник», эта партия осталась за восхитительной волшебницей!

[В чём я ошиблась?] — вырвавшись, спросила рыбина.

[Никогда, ни при каких обстоятельствах не прикасайся к зачарованным предметам. Для человека без магического образования — это равносильно самоубийству], — как можно спокойнее объяснила я.

[И как их от обычных отличить?]

[Проведи над ними рукой, и ты почувствуешь — они пульсируют маной. Видела, торгаш перчатку надел прежде, чем коснуться меча? Ковырялка проклята заклятьем «Купи меня».]

[Это как?]

[А «так»: возьмёшься за рукоять и тебя охватит необоримое желание его купить. С любой суммой готова будешь расстаться.]

[У меня нет ваших денег.] — Селёдка прищурилась. Поняла, да?

[Неважно. Продавец нарочно заломит цену в сотни тысяч аур, захлопнув капкан. Жертва станет рабом проклятья, будет убивать, грабить, торговать своим телом, лишь бы отработать. В конце концов бедолага просто свихнётся от непосильных задач и ужасного отношения.]

Хокори оскалилась, волосы на загривке встали дыбом. Стиснув рукоять Мессера, она вопросительно посмотрела на меня. Я отрицательно покачала головой.

[Убийство одного торговца не изменит мир. Давай лучше тебе обувь присмотрим.]

[Проклятые работорговцы! Как их земля носит⁈]

Мы подошли к прилавку кожевника, и я начала изучать ассортимент. Селёдка встала позади меня, убрав руки за спину. Молодец, учится.

[Это ещё мелочь, «Купи меня» можно рассеять. Помню, сотник один, шлем себе купил, роскошный, с перьями, а как надел, голова в фарш превратилась. С дяди тогда семь потов сошло, бегал, виновного искал. Большое дело было.]

[Кто создаёт такие мерзопакостные штуки?]

[Подмастерья в Академии магии], — ответила я, ковыряя очередной ботинок. — [Надо же новичкам тренироваться, вот и зачаровывают всё подряд. По закону ученики должны уничтожать свои поделки, но некоторые их продают.]

[Морды бы им набила!]

— Сколько за эти? — обратилась я к продавцу.

— Пятьдесят аур.

— Сколько⁈

— Сколько слышали, мисс, — торгаш скрестил руки на груди. — Вы, вижу, разбираетесь, лучший товар выбрали. Только стоимость этим сапогам соответствующая. Оленья кожа, каучуковая подошва, двойной льняной шов. Высшее качество. За такую обувь, вы уж меня извините, торговаться грешно.

— Хм, а покажи-ка мне во-он те грязно-бежевые ботинки! — Я ткнула пальцем в нижнюю полку позади торговца. Говорила я нарочито громко, не прям, чтобы визжала, однако внимание парочки стражей привлекла.

Опять та же картина: мужичок сжался, глазки забегали, губы вытянулись в тонкую линию… На этом рынке каждого первого можно за жабры взять, коли знаешь, с какой стороны ухватиться.

— Ну, чего встал⁈ Мы торопимся! Кожа там не ахти, морщинистая, будто с челове…

Кожевник грубо прервал меня, стукнув «оленьими» сапогами по прилавку.

— Тридцать…

— Сколько-сколько⁈

— Десять аур, крохоборка, — выдавил сквозь зубы торгаш.

— Чудненько. — Я высыпала перед собой половину кошелёчка.

И нет, сбивать цену в пять раз мне совсем не стыдно. Кожа у «лучшей обуви» коровья, подошва деревянная. Из правды здесь льняной шов только.

— Носочки найдутся?

— Ц, такой роскоши не держим. — Кожевник протянул мне портянки. Он явно хотел, чтобы мы поскорее ушли. — Извольте ещё аур, мисс.

Бросив торгашу монетку, я потащила спутницу в глухой переулок.

Астра:

— Здесь воняет ещё хуже, — пожаловалась Хокори, разглядывая поросшее зеленью дно небольшого фонтанчика.

— Зато никто не пялится. Я поколдовать хотела.

Мои пальцы коснулись купленных сапог, окрашивая их в чёрный.

— Вот, теперь к платью подходят… — Перед глазами резко потемнело.

— Эй-эй, ты чего⁈ — поймав меня за плечи, засуетилась акула.

— Маны маловато… Похоже, хех, я всё же… Не вырасту…

— Молчи, глупая! Несёшь дурь всякую!

Селёдка села на землю со мной на руках. Дрожит вся, неужто беспокоится? Миленько.

— Ты… неправильно меня поняла…

— Сказала же, захлопнись! Говорить буду я, а ты лежи и отдыхай, усекла⁈ Отец рассказывал мне много историй о людях, разное, но на деле вы оказались ещё отвратительнее. Обманываете и убиваете себе подобных, делаете из друг друга обувь! Тьфу!

Я так устала, маны почти не осталось… Причитания спутницы плохо укладывались в моей голове.

— Слушай… — Убрав руки Хокори я, кряхтя, поднялась и села на край фонтана. — Нам нельзя останавливаться. Давай, сполосни ноги, и я научу тебя, как портянки мотать.

— На тебе лица нет.

— Ничего. Эфия говорит — таверна рядом. Там и посплю.

Астра:

На первом этаже таверны царил душный полумрак. Круглые столики, парочка снующих туда-сюда молоденьких официанток и укрытые тенями, усердно чавкающие завсегдатаи, напомнили мне деревенский свинарник.

— Одну комнату на два дня, — натужно произнесла я, тяжело опершись на барную стойку.

— Десять аур. — Хозяин расплылся в улыбке, демонстрируя ряды золотых зубов.

— Чего⁈ Какого рожна у тебя ценник, как в столичной гостинице⁈

Именно столько заплатил Энтинус за мой номер в Лофосе, когда мы отдыхали после экзамена.

— Хорошо-хорошо, двадцать аур. Добавочка за спор с хозяином.

— Издеваешься, смерд⁈ Радуйся, что вообще в твою дыру зашли!

— Хм, — мужчина почесал бороду, — оскорбление заведения обойдётся вам ещё в сто аур.

Бах!

Терпение воительницы лопнуло, она схватила хозяина таверны за волосы и приложила его лицом о барную стойку.

— Жалкий червяк! — крикнула акула. — Не видишь, как она устала⁈

За растворяющимся эхом последовал скрежет извлекаемых из ножен мечей.

— Эт вы, девчата, зря… Шуток не понимаете? — держась за размозжённый нос, сказал хозяин таверны.

Нас обступили десяток тел. Будь я бодра, всех бы разобрала на запчасти… Акула одна не справится: размахивать Мессером в ограниченном пространстве — дело неблагодарное. Да, её платье лучше любого доспеха. Спецметалл твердеет при ударе — ни нож, ни булава не возьмёт, но… голова-то у Селёдки открыта! Навалятся всем скопом — заломают.

Входная дверь с грохотом распахнулась. В неё, пригибаясь, вошёл дородный муж. Он был высок, как акулин, изрядная мускулатура перекатывалась под одеждой при каждом движении. Бандиты, готовые совершить с беззащитными юными дамами невесть какие паскудства, обернулись.

На плече гиганта лежал другой мужчина, поменьше.

— Мать моя женщина… — прошептала я, заметив на шее великана… след от меча Хокори!

Как он вообще здесь оказался⁈ В стельку ведь пьян был… ДУРА! Дура-дура-дура! Голова два уха! Я ж ему кровь почистила, чтобы лечить проще было! Ну-с, госпожа волшебница, «хорошо постаралась»! Теперь нам точно конец…

— Врачевать могёте, пигалицы? — хриплым басом спросил мужчина, аккуратно укладывая своего приятеля на пол.

…или судьба подкинула нам спасительный ключик?

— В-вообще да, но ситуация, как видишь, не располагает, — издав идиотский смешок, пискнула я, выглядывая из-за спины Селёдки.

— Поможете ему — никто вас не тронет. Даю слово.

— Командовать на своём районе будешь! — выкрикнул ближайший к верзиле бандит, едва достававший макушкой тому до груди, за что получил по лицу увесистым кулачищем.

— Ч-что стряслось с твоим другом? — спросила я, чувствуя, как ситуация оборачивается в мою сторону.

За пришельцем с «чужого района» заведение наполняли его дружки. Местные, оказавшись в меньшинстве, убрали оружие.

— Рыбак он. Пару дней назад наступил на ядовитую рыбу у побережья и слёг. Наш знахарь пытался помочь, да всё тщетно.

— Понятно… постараюсь…

На негнущихся ногах, я поплелась к пациенту. Сил у меня почти не осталось, а подпитываться от костюма… Если после этого меня ударят и заряд упадёт ниже десяти процентов, Эфия принудительно отзовёт облачение. Добровольно раздеться в окружении стольких мужчин… Я ещё не настолько отчаялась!

[Помогаешь моим кровным врагам?] — хмыкнула Хокори. Благо хоть не вслух.

[Надо же как-то вытаскивать наши по горло увязшие задницы из этой передряги. Стоит рыбаку умереть…] — Я сглотнула. — [И рожать тебе придётся далеко не от Протея. Злись, сколько душе угодно, но я собираюсь проявить эгоизм и спасти нас.]

Усевшись рядом с пострадавшим, я вскинула руки в магическом жесте:

[Эфия, анализ!]

[Отравление нейротоксином. Зелья замедлили действие яда, однако этого мало. Его сердце вот-вот остановится.]

Информация полилась в мой отключающийся мозг, что-то про мембранные связи… Проклятье, Железка, попроще нельзя⁈

[Лечи давай, умничать будешь потом! Используй всё, что есть!] — рыкнула я.

Из моих рук полился лазурно-зелёный свет. Наблюдавшие это миряне издали удивлённое «О-о-о!». Дыхание рыбака выровнялось, он начал обильно потеть. Мои последние крупицы маны вмиг улетучились.

[На этом всё. Энергия закончилась], — объявил профессор.

[Как же так⁈ Больше ничего нельзя сделать?]

Паникую! Как же я паникую!

[Я копил ману на ритуал Зеос-опос…]

[Давай сюда, всю!]

Стану полноценной дзе как-нибудь позже…

[Этого тоже мало.] — Вбил очередной гвоздь в мой гроб профессор. — [Пациенту требуется переливание крови, хотя бы плазма. Воссоздать её мы не в силах.]

Нужен донор! Но кто? Брать пробы у присутствующих… Я даже встать не могу! Здоровый… с нулевым резус-фактором… чистая мана…

[Хокори, подойди!] — Моё сознание пронзила блестящая мысль. Седьмой подарил возлюбленной возвышенное тело! Золотая кровь ангелов послужит делу праведному!

[Отказываюсь.]

[Что же… хех, упрямься дальше. Стоит мне отключиться и ты останешься одна с толпой головорезов.]

[С тебя причитается.] — Акула поморщилась. Вот ведь… Протеева дочка.

[Дай свою руку. После сделаю всё, что пожелаешь.]

[Получаю ману и телесные жидкости…] — успела услышать я, после чего потеряла сознание.

Норенс:

Астра… то есть офицер Росса — пропала. Ускользнула от инквизиции и легиона, сбежала от магов, как сквозь землю провалилась. Для обычной маленькой девочки подобный трюк — чудо. Не будь на её руке Эфии, я бы поверил в пересуды крестьян о когтистой лапе нечистого.

Лофос принял блудного сына с распростёртыми объятьями. Воздух, пронизанный тысячей запахов, такой знакомый, наполнил моё сердце решимостью.

Как найти одну вредную конопатую волшебницу в огромной стране? Легко. Правильных людей надо знать. Хотя… с точки зрения закона правильными их не назовёшь.

Среди преступных группировок есть одна, особая. Они не грабят торговцев, не занимаются контрабандой или продажей людей, нет. Их хлеб — информация. «Где, когда, у кого, зачем», ответы на эти и многие другие вопросы можно приобрести у них за звонкую монету.

— Давненько тебя в столице видно не было, — сказал связной гильдии информаторов, наливая мне горячего вина. Ночка выдалась морозной.

Комната, в которую меня любезно пригласили, слабо походила на место встречи с преступной организацией. Уж больше на обеденную залу дорогой гостиницы.

Выгляжу я нынче скверно. По пути сюда меня попытались ограбить. Отбиться я смог, но лицо теперь украшает шрам: кривой росчерк, рассёкший бровь, висок и лишивший меня половины уха. После конфликта с Энтинусом я и так на мертвеца смахиваю. Видимо, он не сильно старался, когда лечил. Правая щека с каждым днём отвисает всё больше, теперь ещё и это…

— Я к вам с той же просьбой.

— Вновь сбежала твоя красавица?

Связной был одет в объёмную длиннополую мантию, из-за чего казался бесформенным. Его лицо закрывала карнавальная маска, а руки — чёрные перчатки. Говорил информатор шёпотом, оттого невозможно было сказать — молодой он или старый. Завтра по улице без маскировки пойдёт — никто не признает.

— Инквизиция арестовала.

— Слышал-слышал, беда одна с этой леди. Верха гудят, как пасека. Где оно видано, чтобы из когтей церкви выскальзывали? Она у тебя салом намазанная?

— Найти бы её теперь…

— Правила ты знаешь. Нужна личная вещь, которую цель недавно трогала.

— Гребень подойдёт? Недели не прошло.

— Приемлемо. — Связной сел за стол напротив меня и упёр подбородок в основание ладоней. — Буду с тобой откровенен, не один ты хочешь знать, где сидит фазан. За сведения о беглянке, любые, инквизиция пять тысяч аур обещает. А за неё саму, живую или мёртвую, и того больше.

Чёрные глазницы маски насмешливо смотрели мне прямо в душу.

— Намекаете, что поможете не только мне?

— Прямо говорю. Я не за идею работаю, моя религия — деньги.

— Отсрочку дадите?

— Максимум три дня. Как этот срок выйдет, вся империя узнает, где искать красновласую ведьму.

Путешествие с Астрой сделало меня мягче. Я начал забывать, какого это — жить в волчьей стае. Самое страшное, придя сюда, я фактически преподнёс свою спасительницу врагу на блюдечке с голубой каёмочкой. За дверью караулят наёмники гильдии информаторов. Либо я покину комнату на своих двоих, заключив сделку, либо меня вынесут в ковре.

Скрепя сердце, я достал из внутреннего кармана аккуратно завёрнутый в платочек гребень, и меня попросили подождать снаружи.

Время тянулось мучительно, я места себе не находил! Когда моё терпение было на исходе, мимо прошёл какой-то бродяга, сунув мне мятую бумажку с одной единственной надписью: «Альбергар».

Астра:

Ой-ёй-ёй… Похоже, просыпаться с дикой головной болью входит у меня в привычку. Хотела я перевернуться на другой бок и спать дальше, но рядом кто-то громко пыхтел! А ещё… кх, чем-то нестерпимо воняло! Продрав глаза, я увидела, как Селёдка отжимается на одной руке в центре комнаты. Куда нас занесло?

— Горазда же ты бока отлёживать, — не отрываясь от своего занятия, произнесла Хокори, заметив моё пробуждение.

— Эфия, анализ, — одними губами скомандовала я.

— Ваше состояние оцениваю, как удовлетворительное, — отозвался профессор вслух. Умничка, понимает, чем грозит сейчас моей головушке общение мыслями.

Я окинула взглядом комнату. Стены беленые, лепнина вокруг дверей, две кровати, два больших окна, стол и пара стульев. Хм, миленько. Уровень графской прислуги по моим ощущениям. Перина, конечно, жестковата, но после ночёвок на голом полу из бамбука — сойдёт.

Боевое облачение на мне? Хорошо. Значит, пока я спала, надо мной никто не надругался. Приятно осознавать, что покров между тобой и миром смертных цел и заряжен. Ядро костюма полностью автономно, душу оно не нагружает, мой запас маны ему побоку. Обожаю высокие технологии!

— Чем воняет? — хрипло спросила я.

Вряд ли это Селёдка здесь так напотела.

— Разочарованием, — с грустью в глазах ответила спутница. — Соскучилась я по свежей рыбке, попросила человеков принести, а она… НЕВКУСНАЯ! Я решила дать ей немного подгнить…

— А-а-а! Выкинь её, сейчас же!

— Ц, только проснулась, а уже командуешь, — сказала Хокори, вытаскивая тухлятину… ИЗ-ПОД МОЕЙ КРОВАТИ!

— Ты мне эту гадость ещё бы под подушку положила, для пущего удовольствия!

Додумалась же! Правильно говорят: девушку из деревни забрать можно, а вот деревню из девушки…

Зарывшись носом в пух, я наказала рыбине проветрить комнату. Пока стоит такой духан, благородная леди вылезать на свет Божий отказывается!

[Сколько я спала?] — Силами профессора мигрень отступила, и я перешла на телепатию.

[Шестьдесят пять с половиной часов, почти трое суток.]

[Сколько⁈] — От неожиданно большой цифры я аж села. — [Мне нужен полный отчёт обо всём, что происходило в моё отсутствие!]

[Сожалею, офицер. В угоду вашему здоровью мне самому пришлось прибегнуть к гибернации. Запись не велась.]

Смрад почти выветрился, из окон потянуло свежим морским бризом. Я встала и прошлась по комнате, разминая конечности. Придётся допросить Селёдку, тёмных пятен в своей истории великая волшебница терпеть не намерена!

— Хокори, давай тебя причешем.

Начну издалека, надо учиться находить с ней общий язык.

— Зачем?

Что за идиотский вопрос?

— Девушкам положено следить за волосами. — Я поставила стул на середину комнаты и жестом пригласила спутницу сесть. — Ты ведь хочешь нравиться Протею?

— Отец и так от меня без ума, особенно от моих плавничков! — надулась Селёдка, но всё же позволила мне заняться её колтунами.

Дзе — редкостные извращенцы. Их вкусы весьма специфичны… Стоп! Получается, Энтинуса привлекают острые на язык рыжие девочки? Нет-нет, быть того не может…! Что тогда нравится Зорну? Большие механические костюмы и громкие пушки? Война? Ангелы далеки от смертных, как само небо. Сколько не гадай, всё равно ошибёшься.

— Ай! — Задумавшись, я выдернула рыбине пару волос.

— Тише-тише.

Гребень и прочие вещи я оставила в больнице Гатроса, поэтому расчёсываю Хокори пальцами, «смазанными» очищающей магией.

— Любая красота меркнет, если за собой не ухаживать. Будешь лохматой и вонять, как бродяга, тебя никакой мужчина не захочет.

— Папа считает иначе.

Чтобы не переливать из пустого в порожнее, я развернула перед нами большое голографическое зеркало.

— Чувства людей и дзе — похожи. Ты теперь человек с головы до пят. Сравни нас.

Мои слова пестрели самовлюблённостью, но их целью было не унизить воительницу, а научить.

— Ну… у тебя мягкие руки, блестящие волосы. — Акула принюхалась. — Ты пахнешь цветами.

О себе ни слова, да? Похоже, я не зря стараюсь. Наклонившись к её уху, я прошептала:

— Рецепт красоты прост: понравишься самой себе, понравишься и окружающим. Протею в том числе.

— Чтобы нравиться папе…

— Вот еще над чем подумай: называть своего мужчину «папой» — инцест какой-то. Кровью вы не связаны, придумай что-нибудь другое.

— Например? — Селёдка запрокинула голову, вперившись в меня взглядом. Начинает доверять?

— Ну… можно просто по имени… — Я почесала репку. В делах сердечных опыта у меня нет, напротив, я привыкла сторониться мужчин.

— С моей скромной точки зрения, эпитета «любимый» более чем достаточно, — влез Эфия.

— Мне кажется, или девчачьи беседы должны проходить без вмешательства всяких квантовых компьютеров? — с нажимом произнесла я.

— Обычно да, однако допустить, чтобы хозяйка путалась — прямое нарушение моих функций. Готов предоставить вам исчерпывающий список синонимов.

— Я не путалась! Просто… смущаюсь произносить такие вещи! И вообще, твой единственный хозяин — Верховный Главнокомандующий! Хорош подлизываться!

— «Любимый»? — Рыбина покраснела. — Это… действительно смущает…

— Забудь, лучше расскажи, что произошло после того, как я отключилась.

Под натиском магии куль на голове Хокори начал превращаться в причёску. Прежде ей не приходилось заботиться о волосах, вместо них голову украшали тонкие, жёсткие, словно щётка, чешуйки. Заплету ей косичку сбоку, будет миленько.

— Да ничего особенного. Эфия лечил, людишки пялились, а потом… Прибежали дружки тех, кто таверну держит и началась резня.

Она об этом так спокойно рассказывает, будто чай пила…

— Мы с тем верзилой встали спиной к спине, резали направо и налево. Кровь лилась рекой! Хорошая заварушка вышла!

Кожа акулы под моими руками покрылась мурашками, взгляд в отражении зеркала стал безумным. Устроили, блин, потеху.

— Ты доверилась человеку?

— А у меня был выбор? — вздохнула Селёдка. — Я тебя защищала.

— Рыбак тот выжил хоть?

При слове «рыбак» плечи девушки напряглись.

— Нас потому и пустили в это жилище. Под присмотром всемудрого не умирают.

— Понятно…

— Ни черта ты не понимаешь! Оставила меня одну с человеками! Когда бой кончился, гигант ко мне приставать начал!

Ч-чего⁈ Как…? В смысле, я понимаю «как», но… Пока я пыталась подобрать слова сожаления, рыбина продолжила:

— С вопросами полез: «Чем могу помочь? Как отплатить госпоже волшебнице?»! — Хокори грязно ругнулась. — Лип и лип с любезностями. Я сначала пыталась его игнорировать, но он никак не затыкался! Только и смогла выдать, мол: «Жить нам негде».

— Глупая голова! — Моему гневу не было предела. Захотелось стукнуть спутницу. — Слова выбирай! Я уж подумала он… опять размножаться захотел!

— Не, — отмахнулась акула. — Здоровяк тебя хвалил, всю дорогу вопросами сыпал. Откуда мне знать, какие цветы или чокопад ты любишь?

— Правильно говорить «шоколад».

— Плевать! Я терпела и ждала лишь, чтобы с тебя долг взыскать!

Ц, помнит-таки… Нарушать обещания — претит всем принципам леди, однако… мне страшно. Мало ли, чего рыбьи мозги выплюнут.

— Говори, я слушаю.

— Хах, что, испугалась?

Хокори заржала во весь голос, и я потратила ещё час своей жизни на то, чтобы научить её пристойно смеяться. Чуть не подрались…

— Раз уж мы спасли рыбака, теперь надо спасти акулина. Это справедливо.

Мои пальцы, привычными движениями заплетавшие косичку, остановились.

— Про рабов-химер я слышала, но мы понятия не имеем, есть ли они в Альбергаре. Предлагаешь в каждую щель заглянуть?

— Сказала же, плевать мне! Спасём и всё тут! — Акула зло сверкнула глазами исподлобья.

Я всё чаще вздыхаю… старость, наверное. Почему в тандеме с этой великовозрастной дурой, старшей себя чувствую я? Рыбина перемахнула за двадцатку, а поведением — дитя дитём.

— Хорошо, я согласна помочь, однако сразу оговорюсь: моя миссия первостепенна. Пройдёмся по набережной, поглядим. Если никого не найдём отложим эту идею до лучших времён, по рукам?

— Договорились! — кивнула Хокори, её лицо просветлело.

Астра:

С момента становления дзе, я примерила множество масок. Довелось и врачом побыть, и дипломатом Небес, и даже ненавистной всеми ведьмой. Наставник в своём письме обмолвился: «Ты превзошла свои мечты». Вот кукиш! Я хотела выучить боевую магию, стать всесокрушающей вестницей справедливости! Распахнув крылья белоснежные, карать подлецов силой ангельской! Меня же заставляют языком трепать, а не магией пользоваться!

И вот новая маска: бонной подрабатываю. Наказала рыбине помыться и постирать одежду. Сложнее всего оказалось заставить её чистить зубы. Я ей и мягкую щётку сотворила из маны, и приятную на вкус пасту, без толку. Хокори плевалась и жаловалась. Благо заветный ключик «Протею понравится», всегда при мне.

Покинули гостиницу мы при параде: чистые и ухоженные. Повезло, что благодаря Эфии, хотя бы мне мыться-стираться не нужно.

[Здесь направо], — скомандовала я.

Иду позади Селёдки, слежу, чтобы не горбилась.

[Подбородок выше! Плечи расправь!]

[Достала! Сколько можно-то⁈]

[Столько, сколько потребуется. Руки у талии держи, не самолёт сажаешь! Знаешь, как меня бонны муштровали? Да я спала по стойке смирно! На-ле-ВО!]

Чувствую себя рыбьим пастухом, хи-хи-хи.

Рабочий день кончился, город завалился на бок, протяжно зевнул, его глаза застлала сонная пелена. Людей на улицах было мало. У пристани я взяла «компаньонку» под руку и замедлила шаг. Леди не бегают.

— Что за чудесный вечер, — нежно произнесла я, создавая атмосферу непринуждённой светской беседы.

— А-ага, мы… просто гуляем, — постаралась подыграть рыбина.

В этом спектакле не было особой нужды. Рядовому моряку, что шевалье, что лорд — всё одно. Моей задачей было научить Хокори.

— Ах, дорогая, вы ведь знаете, как я люблю парусники? Их величие восхищает.

Акула вопросительно покосилась на меня, а затем окинула взглядом округу. Давай же, пойми мой намёк!

— О да, корабли… красивые, они такие… деревянные. Здесь, как раз есть один, не хоче… не хотите ли взглянуть ближе, мисс?

Отлично! Молодец!

— Прекрасная мысль, так и поступим.

Портовые грузчики, подобно муравьям, бегали туда-сюда возле стоявшего на якоре одинокого брига. Боцман что-то хрипло кричал, матросы тянули канаты, ничего примечательного…

— Шевелись, скотина!

Прежде, чем я сумела «переварить» слова, долетевшие с палубы, а щелчок бича растворился в гомоне рабочих, мои руки сжали локоть Хокори. Усиления тела едва хватило, чтобы удержать Селёдку на месте. И знаете, я впервые её не виню.

Вниз по трапу спускался акулин, закованный в цепи. За ним, мусоля плеть, шёл погонщик. Соплеменник моей спутницы выглядел… плохо. Его светло-серая кожа была усеяна глубокими шрамами, несколько плавников вырваны с корнем.

Воительница зарычала… я и вообразить не могла, что человеческое горло на такое способно! Девушку всю трясло. «Тиски», которыми она себя сдерживала… невозможно представить! Благо нас с людьми разделяла добрая сотня метров.

[Умоляю, тише! Мы обязательно его спасём, клянусь!]

Хокори сделала несколько глубоких вдохов, разжала кулаки и одарила меня убийственным взглядом.

[Его спасёшь ты. Покажи, на чьей ты стороне.]

[Я на стороне свободы и справедливости! Эфия, пусть спутники отслеживают пленника с орбиты.]

[Принято.]

Акулин нёс на своих богатырских плечах пивную бочку. Похоже, они направляются в какой-то кабак. Железка успел составить карту города. Его вычислительный гений предскажет маршрут цели точнее любой гадалки. Принцип нестационарности в действии! Прижмём погонщика вдали от напарничков.

Мы скрылись в переулке. Самим следить за ними избыточно: сбежать от небесного ока смертным не суждено. Да и Селёдку лучше лишний раз не провоцировать.

Астра:

Звон цепей колыхал холодный воздух. Акулин шёл, пыхтя переставляя ноги. Окна домов на эту улочку не выходили — идеальное место для засады!

— Живее, уродец, еле плетёшься! Послал же Господь работничка! — Крики надзирателя сопровождались беспрестанным свистом хлыста.

При ближайшем рассмотрении выглядел самец ещё хуже: белки глаз стали серыми, чешуйки (там, где они ещё остались) почернели. Казалось, он вот-вот рухнет замертво. Доковыляв до нагромождения ящиков, за которыми мы прятались, дракон-акула и вовсе встал.

Как человек ни старался, раб не реагировал. Да и мог ли? Поняв, что это мой шанс, я высвободила ауру и выскочила из укрытия.

— Ты ещё кто… кхак!

Волшебная рука сжала горло рабовладельца.

— Меня послал Всевышний, дабы вершить правосудие! — гордо объявила я.

На этом мой запал кончился. Свой план я продумала ровно до этого момента.

— Убей его! — Сзади меня возникла Хокори.

У…бить? Кхм, да, логично, но… своими руками? Мы ведь уже победили, нет?

— Сделай это! Отомсти за моих ро́дных! — наседала воительница.

Оборвать жизнь… такую хрупкую… такую… ничтожную под натиском магии… Губы погонщика дрожали, глаза застыли в немой мольбе. Может… оглушим и…

— Убей! — рявкнула мне на ухо рыбина.

[Боюсь, у нас нет выбора, офицер. Очнувшись, этот человек пойдёт жаловаться в гильдию чародеев. Расследование — помешает вашей миссии.]

Хах, «дева-ангел», хотела карать грешников? Получи и распишись! Кто же знал, что отнять жизнь так сложно⁈

Зажмурившись, я отвернулась и сделала короткий жест кистью. Послышался звук упавшего на брусчатку тела. Моё первое умышленное убийство… Мерзко. Я будто кусок души себе вырвала!

[Мастерское исполнение. Короткий разряд молнии между первым позвонком и мозгом даровал врагу быструю смерть. Более того, медики Лампары не обнаружат…]

[Не надо меня хвалить!!]

Обуреваемая гнетущим чувством, я подошла к акулину. Работа, работа и ещё раз работа, мне необходимо отвлечься.

— Значит, слушай, здоровяк, я тебя сейчас освобожу, но буянить не смей, понял?

Дракон-акула наклонился ко мне и обнюхал, а затем повернулся к Селёдке. Богом клянусь, я смогла разглядеть удивление на его нечеловеческой морде.

— Хокори?

— Угадал, Хорхес, я самая, — кивнула воительница, обнюхивая сородича в ответ. Гончие, блин.

— Ты стала человеком? Н-но как?

— Это тело создал отец.

— Понятно, — акулин вздохнул. — Думаю, оно к лучшему…

— Я вернусь! Исполню волю создателя — и возглавлю вас! — уверенно произнесла рыбина.

Неплохо-неплохо. Взгляд, поза, произношение: всё, как я учила. Голос немного повысила, однако это поправимо. Что важнее:

— Нечего воду лить, потом поболтаете! Пациенту помощь нужна!

Щелчок пальцев и оковы на Хорхесе обратились в энергию. От привкуса ржавчины на языке меня одолел кашель. Обычно я брезгую поглощать грязную ману, поэтому начертила простенький фильтр. Не помогло… В будущем другой сделаю, качественный. Запас сил у меня невелик — настала пора стать всеядной!

— Садись. — Я указала акулину на ящик.

— Право, не стоит…

Закатав рукав, я сунула дракону-акуле под нос терминал искусственного интеллекта. Увидев артефакт ангелов, здоровяк смешно крякнул, и сел. С дзе не спорят.

Стоило коснуться пациента, как по спине побежали мурашки, а губы исказила хищная улыбка. Его кожа оказалась очень приятной на ощупь, гладкая и прохладная. Не подумайте, я не извращенка, просто… Для раба он был прекрасно сложен. С его рельефного пресса можно картины писать! Обязательно попрошу у Протея парочку таких.

«Врачебные» манипуляции были Хорхесу до лампочки, импотент всё-таки. Другое дело Хокори. Заметив огоньки в моих глазах, девушка, вкусившая запретный плод, покраснела.

Это, кстати, первый раз, когда я вижу акулина в штанах. Оно и понятно, имперцы позаботились, чтобы он ничем не размахивал.

Окончательно усмирив лишние мысли, я запустила медицинские сканеры. Морские драконы созданы искусственно, описание их анатомии существует лишь в засекреченных файлах седьмого офицера. Пришлось распаковывать смежные архивы, и про драконов быстренько прочесть, и про акул.

[Эфия! Какого чёрта Протей сотворил⁈]

Как же раздражает! Тело под моими пальцами… уникально! Все знания и опыт, что я копила… можно скомкать и швырнуть в мусорку!

[Прошу вас, офицер, спокойнее.]

[Завались! Если он умрёт, Селёдка меня не простит!]

— Кхм, поступим следующим образом, — профессор начал вещать вслух. — Уважаемый Хорхес, будьте добры, прекратите спектакль. Моя носительница нервничает.

Акулин коротко кивнул и его показатели в окнах нейроинтерфейса поползли вверх. Он притворялся⁈ Нет, стоп. Раз я теперь умненькая, объясню. Драконы могут впадать в анабиоз, состояние близкое к смерти, спать сотни лет, накапливая ману. Акулы же, в свою очередь, способны отключать органы. Считайте, что подопечные Протея взяли отовсюду понемногу.

— Прости, что напугал, малёк. — Дракон-акула поднялся.

Спасибо Железке. Пусть ему и запрещено делиться чужими знаниями, использовать их он может.

Выйдя из образа жертвы, Хорхес выглядел куда лучше, однако…

— А как же твои глаза? Чешуйки?

— Он — древний, у них всегда так, — пожала плечами Хокори.

— Верно, маленький ангел, считай это признаком мудрости…

— Пф! — фыркнула рыбина. — Покорно служить человекам, по-твоему, мудро? Почему ты не сбежал⁈

— Людям не стоит показывать нашу силу…

— Стоит! Отец запрещает, но я с ним не согласна! Будь моя воля, мы бы вырезали Лампару эту проклятую!

— Думаешь, ты умнее создателя? — Древний усмехнулся. — Я в рабстве седьмой год, кое-что да понял. Люди мнят себя венцом творения Божьего и будут защищать свои воздушные замки до последней капли крови. Хочешь развязать войну, возложить жизни акулин на алтарь своей вендетты?

Хм, а он молодец. Для двухметровой химеры, говорит Хорхес красиво. Жизнь здесь оставила свой след. В его речи даже проскакивают слова на имперском.

— Жертвовать собой и терпеть побои — ничем не лучше! Где твоя гордость⁈ Отец против войны, но увидев тебя сейчас, он бы разозлился!

— Ты не знаешь, о чём говоришь. Однажды мне довелось видеть гнев создателя. Я тогда мальком желтоперым бегал, едва из яйца вылупившись. Один из предков взбесился, кровь взяла верх над разумом. Начал он жрать всех без разбору. Наши воины об его чешую копья ломали и только. Хвала Природе, Матери всего сущего, отец на месте оказался. Схватил предка за хвост, да как треснет оземь, ажно звёзды с неба посыпались!

Хокори завороженно слушала рассказ, выпучив зенки. Ох уж эти миряне. «Звёзды с неба»? Ага, конечно. Светила куда больше планет, это скорее мы на них упадём. Клянусь, смертные в любой магии видят пришествие Господне.

— Горизонт пылал, песок плавился…

— Погоди, то есть чёрная пустошь… рёбра… — догадалась Селёдка.

— Напоминание всем и каждому, — кивнул древний. — Так что кончай выдумывать.

Устав от их милой беседы, я решила вмешаться:

— Господин дракон, прошу, закопайте труп своего бывшего хозяина во-он в той куче мусора. Нам неприятности ни к чему.

— Я?

— Сильный самец заставит девушек таскать тяжести? — Я вопросительно вздёрнула бровь.

Идеальная схема давления. Акулин безропотно потащил человека в указанном мной направлении. Хи-хи, мои комплименты повару, работает безотказно.

— Доплыть смогёшь? — спросила я, когда с «погребением» было покончено.

— Обижаешь. Вода — мой дом, — хмыкнул здоровяк, расправляя оставшиеся плавники.

— Тебя проводить до причала?

— Отказываться от моциона в компании двух прекрасных самочек — грех, — подмигнул мне древний.

Астра:

Пылающий вечерними огнями город. Отблески луны на бегущих волнах, чья извечная цель — разбиться о берег, разлиться на песок. Беспощадный холод, пронзающий ледяными копьями любого, бросившего ему вызов.

Две юные леди на глубоко врезавшемся в океан пирсе, смотрящие вслед скрывшемуся в пучине акулину. Одна поменьше, призвавшая все части своего облачения, дабы противостоять стихии, другая побольше, вжавшаяся в первую и дрожащая под натиском Матери Природы.

— Ну-с, пойдём? — Свершив благое дело, я вздохнула. Возвращаться к сложному после простого совсем не хотелось.

— К-когда-н-ибудь я спасу их всех! — дрожа всем естеством, произнесла Селёдка.

— Угум, обязательно. — Моя ладонь легла Хокори на поясницу, воительницу окутали согревающие потоки маны. Она оказалась неплохой спутницей, энергии на неё мне не жалко, но присмотреть ей тёплую одежду всё же стоит. Главное теперь — не потерять её, как Алеру.

Каков дальнейший план? Всё очень и очень сложно. Дело в том, что, когда мы покинули гостиницу, меня коснулось глобальное заклинание поиска… Опять! Поднять скрывающий барьер я не успела. Пара отголосков вернулись отправителю. Теория этих чар проста: волна магии, заряженная особым образом, распространяется, подобно кругам на воде. Коснувшись искомого объекта, заклятье отражается обратно. Прям, как сонар у подводных лодок. Теряюсь в догадках: успели меня засечь или сочтут за помехи? Если успели, то насколько точно и скоро ли нагрянут?

Ответ не заставил себя долго ждать: у пирса нас ждали стражники, ведомые магами местного отделения гильдии.

— Сдавайся, ведьма! — крикнул один из волшебников.

На что они рассчитывают? Думают, я прежняя слабая девочка? Как бы ни так! В прошлую встречу с инквизицией я сильно перегрелась, и не смогла дать отпор. Моя репутация подмочена. Сейчас всё будет иначе!

Вояки ощетинились копьями, а чародеи принялись конструировать заклинание. Ха, зубы не боитесь сломать об офицера Андропонии⁈

[Хокори, зажми уши, что есть сил!]

Хотите злобную ведьму? Будет вам ведьма. В архивных записях профессора Ланчиссия частенько применяет звук против мирян, значит и я буду. Отдохнувшая и полная сил, я так гаркнула, чуть голосовые связки не лопнули. Воздух передо мной вскипел, солдаты, бросив оружие, срывали шлемы, тщетно пытаясь закрыть кровоточащие уши. Маги стояли немного дальше, но и им досталось.

[Бежим!] — расталкивая стражей, попавших под удар моего «чудесного» голоса, я бросилась, куда глаза глядят.

Акула быстро вырвалась вперёд. Хорошо. Я уже слышу звон арбалетных катушек. Проще будет прикрыть подружку.

Запела тетива и мне в спину прилетело несколько болтов. Заряд боевой брони падает на один процент за попадание. Ха-ха, вы меня так вечность ковырять будете!

Куда мне бежать? Спрятаться в городе? Не пойдёт! Сидеть в канализации и дрожать, как крыса, благородная леди отказывается! К тому же, если нас обнаружат, придётся биться насмерть. Лишать жизни солдат, чья единственная вина — исполнение приказов — недопустимо. Буду бить наповал тех, кто заслужил!

[Покинем город!] — взвесив все «за» и «против», решила я.

Мы двигались на восток по составленной Эфией карте. Надеяться пройти через ворота — глупо. Маги на ловле ведьм собаку съели. Нужно сделать нечто, чего они не ожидают. Телепорт? Нет. Далеко прыгнуть с моим запасом маны, да ещё и вдвоём — не выйдет, а сил уйдёт немерено.

Волшебники хорошо подготовились, стражи стекаются со всех сторон, норовят выскочить из-за каждого угла. Нескольких, вопреки изначальному плану, всё-таки пришлось убить.

— Куда дальше? — спросила взмыленная селёдка, уперевшись во внешнюю стену города.

Что мне ответить спутнице? Слева, у восточных ворот — баррикады. Справа, от пристани, бегут маги. Позади — стражники. Нас зажали, времени думать — нет!

Новые заклинания в Лампаре проходят десяток проверок и сертификаций прежде, чем увидят свет. Столичный журнал «Ворожба» каждый месяц публикует на своих страницах список дозволенных чар и их самых искусных пользователей. Придумывать что-то своё в обход коллегии магистров — означает купить «счастливый билетик» в крепость инквизиции, Чистую Келью.

Под взглядами сотен преследователей, ведьма, схватив спутницу за руку, шагнула в стену. Беглянки растворились в поросшем мхом камне. Фокус Астры в «Ворожбе» не публиковали. Члены гильдии магов удивлённо раскрыли рты. Проходить сквозь твёрдые объекты не умели даже лучшие из них.

Офицер Росса, напротив: умела, но не могла. Исказить пространство, создать в стене коридор длинною больше пяти метров и поддерживать его — было для юной волшебницы чем-то неосуществимым. Поэтому она сотворила иллюзию побега и запрыгнула к Хокори на руки. Девушек накрыла пелена невидимости.

Маги принялись осматривать место, где скрылись преступницы, а сотник отправил людей к внешней стороне стены на перехват.

[Ты тяжёлая!] — взмолилась акула, сгибаясь под весом прогрессивного облачения девочки.

[Хорош ныть, грубиянка! Не так уж много я вешу! И прекрати кряхтеть, нас могут услышать!] — прошипела Росса.

Подавая запрос на разработку костюма-крепости, Верховный указал два противоположных свойства: лёгкий и устойчивый. Энтинус хотел, чтобы ученицу сложно было сбить с ног.

Научный отдел не подвёл. Систему антигравитации настроили так, чтобы она нивелировала лишь часть веса. Остальное компенсировали встроенные в спину и суставы сервоприводы. Тяжёлый доспех был для Астры лёгким, как пёрышко. Понять жалобы спутницы, она смогла бы, только встав на весы.

Люди сновали туда-сюда, грозясь задеть скрывшихся под заклинанием девушек.

[Зачем ты на меня влезла⁈] — сопя, спросила акула.

[Неужели так сложно догадаться, рыбьи мозги⁈ Чем меньше поле, тем меньше оно жрёт! Топай давай!]

Заклинание невидимости предоставленное Эфией, сводило на нет любые средства поиска, но и стоило оно соответственно. Прикусив нижнюю губу, Росса смотрела, как тает полоска на нейроинтерфейсе, отражающая запас её маны.

Обученная Протеем девушка, с волшебницей на руках, совершила почти невозможное: и стражей обогнула, и баррикады перепрыгнула. Где-то ей даже пришлось идти пригнувшись.

Когда они добрались к вратам, когда до заветной свободы оставалось рукой подать, Хокори наступила на хвост сторожевой собаке. Усталость притупила внимание воительницы. Животное жалобно взвыло, и миряне не заставили себя долго ждать:

— Они здесь, зде-есь!

— Все сюда, скорее!

Из кажущегося пустым места выскочила сначала ведьма в сверкающем платье, а за ней высокая девушка в чёрном. Беглянки со всех ног рванули за ворота. Их преследователи свистнули гончих.

[Не бросай меня!] — взмолилась Астра: спутница без труда оставила её позади.

[Догоняй, ты же сильная!]

[Маны мало…!]

Стараясь докричаться до акулы, волшебница не заметила, как её нога попала в яму. Мир перевернулся вверх тормашками, девочка полетела кубарем. Прокатившись несколько метров по жёлтой осенней траве, она попыталась встать. Сердце бешено стучало, взгляд поплыл, в ушах звенело. Подняв голову, Росса взвизгнула: к ней летела разинутая собачья пасть.

[Помогите-е!]

Девочка зажмурилась. Её, сжавшуюся и дрожащую, накрыла огромная тень, послышался утробный рык. Рык смешался с визгами, а звуки ударов — с хрустом костей. Открыв глаза, юная дзе увидела Грегора, рвущего гончих в клочья. Собаки оказались бессильны против могучего дракона.

[Откуда ты здесь…?] — только и смогла спросить волшебница, с благоговением наблюдая, как младший втаптывает ищеек в грязь.

— Ведьма призвала демона! Зовите святых отцов! — закричали миряне.

— Нашла время сидеть! — Хокори схватила Астру за шиворот и потащила прочь.

[Идём, милый дракон, нам пора], — отдала Росса команду младшему, когда тот своей массивной лапой раздавил голову последней собаке. Зверь подчинился.

Сотник уже поднял руку, чтобы отдать приказ всадникам, но увидев, что ведьма с приспешниками убегает в сторону леса — передумал. Преследовать чудовищ посреди глухой чащи — себе дороже.

[Чтобы я ещё хоть раз потащила тебя в броне…] — процедила сквозь зубы акула, перебрасывая волшебницу на спину Грегору.

[Без неё меня бы убили!] — фыркнула в ответ девочка.

Астра:

Слава деревьям! Толстые стволы обступили нас со всех сторон и когтистые лапы страха, сковывающие моё сердце, разжались. Здесь, в глуши, я чувствовала себя намного спокойнее, чем где бы то ни было. Может, ну его, задание это? Найду место поукромнее, выкопаю землянку, повешу на входе сушёных лягушек и человеческие черепа, буду варить зелья из мухоморов…

Мои мечты о счастливой жизни в качестве лесной ведьмы прервали: из-за дерева выглянула косая моська Норенса. Губы юнца растянулись в улыбке, отчего его правая щека уродливо сморщилась. Даже стыдно немножко: это ведь я оставила ему шрам.

Увидев имперца, Селёдка, сжав рукоять Мессера, остановилась.

[Отставить, свои], — бросила я и подошла к мальчишке.

— Здравствуй, — нежно протянул Норенс, оглядывая меня с ног до головы.

Выглядел он скверно. Одежда с вышитым на груди гербом инквизиции висела мешком, знамо краденная. Волосы грязные, свалявшиеся. Про запах лучше вовсе промолчу.

— И тебе не хворать, приятель. Откуда ты знал, где меня искать?

Юнец с драконом появились вовремя, слишком вовремя. Совпадение? Не думаю.

— Гильдия информаторов помогла… нгх…

Я схватила парня за грудки и с силой вжала в дерево.

— Кретин! Как ты посмел⁈

Во мне словно бомба взорвалась. Ещё мгновение, небольшой толчок и я бы задушила идиота его же одеждой…!

— Пожалуйста, хватит!

Этот голос… Быть не может! Внутренности окатило ледяной водой, я отпустила Норенса и повернулась на звук… Там, робко прижимая ручки к груди, стояла… Алера! Слёзы покатились одна за другой, сколько не вытирай — без толку.

Хвостатая, опустив ушки, пошла в мою сторону, но Хокори преградила ей путь и начала обнюхивать. Сначала лесная красавица попыталась отстраниться, однако поняв, чего хочет «странная человека», ответила тем же.

[Э…фия?]

[Привидений не существует, офицер. Девушка-лиса смогла залечить раны благодаря сверхбыстрому метаболизму.]

Дыша через раз, я подошла к Алере, заключила ту в объятья и… разревелась.

— Тише-тише, всё позади. — Рыжая обняла меня в ответ и погладила.

— Я так рада, что ты жива-а!

Нет слов, одни эмоции! Пожалуй, стоит отдохнуть, «поставить миссию на паузу». Бесконечная гонка выедает терпение и силы. В порыве гнева, я едва не свернула Норенсу шею…! Он, конечно, тот ещё паразит, однако нужно держать себя в руках.

Достав платочек, я вытерла глаза и высморкалась. Слёзы помогли снять стресс.

— Твои знакомые? — спросила Селёдка.

— Угум, знакомься: это лисичка Алера, дракона, который нас спас, зовут Грегор, а это…

— Моё имя Норенс, мисс, приятно познакомиться, — поклонился сын Запада, стараясь не смотреть мне в глаза.

Хокори прищурилась, обошла парнишку сзади, а потом ка-ак цапнет за ухо!

— Ай! Ты чего⁈ — крикнул мальчишка.

— М-м-м, — протянула рыбина, смакуя кровь Норенса языком. — Молодой человеческий самец… Знакомый запах!

Нет! Нет-нет-нет! Не смей! Заткнись!

— Ты носишь браслет, пропитанный его кровью!

Она всё-таки это сказала… Тупая скумбрия! Ну, ничего, выкручусь. Меня удивило другое. Стоило акуле куснуть нашего «рыцаря», аура Алеры подёрнулась, в ней проскочило желание убить. Чего это она?

Глаза Норенса округлились, губы тронула глупая улыбка. Надо срочно его осадить, пока не навыдумывал лишнего. Отозвав перчатку, я сняла браслет и протянула ему.

— Держи, выпал, когда я тебя лечила. Он ведь важен тебе, раз с собой таскал. Считай это оплатой за то, что меня от выстрела закрыл.

— Болт за тебя поймал? — восхитилась Хокори. — Какой храбрый самец!

— Я сделал этот браслет для тебя, носи его!

Не говоря ни слова, я позволила безделушке соскользнуть с пальца на землю.

— Ты так и не сказал, какого рожна предал меня.

— Я не предавал! Я… очень хотел вновь тебя увидеть. У меня было чувство, что… что если я этого не сделаю, то мне и жить незачем!

— Мы чуть не погибли по твоей прихоти! — Я занесла руку для пощёчины, но Селёдка её перехватила.

— Самец нам на помощь пришёл, спас. Хватит беситься!

Вечно его все защищают, а из меня сумасшедшую делают! Достало!

— Он передал имперцам мою личную вещь! Из-за него нам пришлось убегать! Если бы не этот тупица, мы бы сейчас чаёк в таверне потягивали, а не вот это вот всё! Пусти, с рабами иначе…

Нейроинтерфейс вспыхнул алым, включился боевой режим. Словно в замедленной съёмке, я увидела, как меч воительницы покидает ножны. Проклятье, совсем забыла — для неё слово «раб», что быку красная тряпка.

Жах!

Широкое лезвие Мессера столкнулось с моей бронёй выбив сноп искр.

— Вот, значит, кто мы для тебя⁈

— Ты неправильно поняла! Я это слово, как ругательство использовала! Прекрати! — я попыталась объясниться. Без толку.

— Просто вещи, да⁈ — Ярилась Хокори, нанося один удар за другим.

— У меня случайно вырвалось…!

Понятно, её заклинило, на поражение бьёт. Похоже, драки не избежать. Что же, видит Бог, она сама напросилась!

— Ну, держись, папина дочка! — Скальпель-меч столкнулся с Мессером, ударная волна всколыхнула листву.

Сейчас я покажу этой рыбине, на кого она решила потявкать! Её стальной хлам моей магии не ровня! Расчерчу границы дозволенного прямо на теле этой хамки!

Всё, как тогда: удар, блок, удар, блок. За одним исключением. У меня с пляжа завалялся приёмчик — иглы. Почуять их сложно, отразить — тем более. Вгоню дикарке в суставы, пусть помучается.

Отбив очередной выпад Селёдки, я уже было извлекла свой козырь, но та внезапно побледнела, выронила меч и со стоном повалилась на землю. Естественно, я тут же бросилась к ней. Слишком глубоко врачевание въелось. Бросить человека в беде — выше моих сил.

— Где болит?

— Ж-живот… внизу, — сжавшись в позу эмбриона, отозвалась Хокори.

Колики в совершенно новом теле? Быть не может! Протей допустил ошибку? Может, застудила чего? Надо сканировать.

— Чего встал столбом, палатку ставь, живо! — прикрикнула я на Норенса.

Уложив пациентку внутри палатки, я пригласила лисицу в качестве ассистента, а мальчишке бросила:

— Заглянешь внутрь без спросу — убью.

— Опасения избыточны, офицер, — сказал профессор. — Мы с юношей пока побеседуем. Уверен, ему не терпится послушать о ваших приключениях.

— Только попробуй лишнего ляпнуть, Железка! — предупредила я, скрывшись за пологом.

Терминал создал для щенка отдельный канал телепатии, чтобы не подслушивал.

[Эфия, анализ, срочно!]

Спазмы не прекращались, у акулы изо рта пошла пена. Чем бы это ни оказалось — дело пахнет операцией, провести которую мне вряд ли по силам. Протей отбыл с планеты… Вовремя, блин!

[Паника — плохой советчик], — буднично произнёс Железка.

[Говори уже!]

[Ничего критичного. У девушки… «месячные по-андропониански». Простой и понятный процесс. Само пройдёт.]

[«Понятный», ага… И? Дать ей обезболивающего?]

[Отнюдь, это только усложнит задачу. Разденьте юную акулу и пусть расставит ноги пошире.]

Страна извратов, ей-богу. Всё не как у людей. Глядя на мучения подруги, мне расхотелось «возвышаться».

[Часто… у дзе такое случается?]

Хокори стонала, с трудом сдерживая голос, и обильно потела. Больше на роды похоже. Видеть гордую воительницу такой — крайне неприятно.

[Когда наши женщины испытывают возбуждение, потоки энергии в их репродуктивном органе закручиваются, формируя камень из уплотнённой маны. Созрев, камень выходит, это сопровождается болями.]

[На кой оно надо?]

[Учёные небесной твердыни много веков закаляли геном, укрепляли плюсы и удаляли минусы. То, что вы видите перед собой — побочный эффект. Сначала его хотели убрать, а затем решили включить в ритуал.]

[Бред… Какой ритуал может требовать… родов?]

[Вы о нём недавно читали, офицер. Женское чрево производит астерит, главный атрибут брачной дуэли. Символ истинных чувств и желания], — усмехнулся Эфия.

Меня чуть не вывернуло. Обсуждать интимные вещи с противоположным полом всегда считалось для меня табу, а уж дарить нечто, вышедшее… оттуда, возлюбленному…? Гадость!

Девушки скрылись в палатке и Норенс остался наедине с собой. Слух не выключишь, поэтому юноша решил пройтись. Иначе строптивая волшебница обязательно скажет, что он подслушивал. Зазря навлекать на себя гнев девочки — было последним в списке его желаний. Кем-кем, а мазохистом сын Запада не был.

Осенний лес объял золотой огонь. Пылающие листья срывались в свой последний путь, навевая мысли о вечном. Неспешный рассказ профессора взбудоражил воображение парня. Далёкий, полный чудес пляж, рыбы-драконы, выходящая за грань разумного магия…

Уловив движение полога, юноша обернулся. Из палатки показалась раздосадованная и немного сконфуженная волшебница. Норенс поспешил удостовериться, что с пациенткой всё в порядке.

— Чего уставился? — блеснули чистые глубокие глаза цвета лазури.

Веснушки и льющиеся по щекам каштановые волосы неописуемо гармонировали с жёлто-алым листопадом позади девочки. Парень не сразу смог отвести взгляд.

— Прости, я задумался.

— Какие интересные мысли могли прийти в твою-то голову? — хмыкнула Росса. — Лучше бы еды мне раздобыл. Умираю от голода.

— Твоя подруга поправилась? — следуя правилу хорошего тона, поинтересовался юноша.

— Сомневаешься в моих навыках? — убрав руки за спину, юная дзе гордо выпятила грудь. — Ну и? Просветишь, о чём думал? Вдруг ты зря меня голодом моришь.

— Эфия рассказал о дуэлях. Я наконец-то понял, почему ты отвергаешь мои чувства! Тебе нужен тот, кто сможет тебя одолеть! Дай срок…

Астру разобрал смех, на её глазах проступили слёзы.

— Серьёзно? В ангелы податься решил? Ты-то?

— Именно! — Парень сжал кулаки. — Раз иначе никак, я возьму тебя силой!

Волшебница прикрыла лицо рукой. Профессор опустил часть про «роды». Будь Норенс хоть членом первой десятки — без астерита всё тщетно.

— На Андропонию попади для начала, тогда поговорим.

Россе было лень что-либо объяснять. Она наказала спутницам собирать палатку. Шею Хокори теперь украшал синий переливающийся камушек на верёвочке.

— А вот и попаду! — не унимался сын Запада.

— Ну-ну, состариться раньше не боишься, геройчик? — Губы бывшей дворянки искривила ядовитая улыбка.

— Смеёшься? Смейся. Упорство — побеждает всё. Хотя, откуда тебе знать.

— Чего вякнул? — нахмурилась девочка. Выпад юноши её задел.

— Что слышала! С пелёнок в золоте купалась, горя не знала, так тебя ещё и дзе приметили! Ты понятия не имеешь, какого это — прогрызать путь к цели!

— Вот как…? — Астра оскалилась, сжала кулачки. Мана внутри неё заклокотала. — Назвал «великой целью» желание залезть мне под юбку и грудь колесом выставил, щенок. Что же…

Волшебница коснулась ядра облачения, её одежда сменилась прежним костюмом жокея. Она передала подарок учителя акуле.

— Помнится, пока ты учил меня фехтовать, я тебя и задеть не могла. Сколько прошло? Месяц? Доставай ковырялку, я покажу, как быстро растут ангелы. Эфия, запуск тестовой дуэли!

— Особые пожелания, офицер? — отозвался компьютер.

— Да, не вмешивайся, сама справлюсь и силы мои обрежь. Пусть процентов десять останется.

— Мне не нужны подачки! — фыркнул парень.

— Я делаю это ради себя, боюсь убить ненароком придурка одного.

— Предупреждаю: без должной подпитки отключится барьер, скрывающий вас от заклинания поиска, — сообщил профессор.

— Плевать. За мной в лес никто не сунется.

Встав напротив юноши, Росса демонстративно хрустнула костяшками.

— Ну, чего застыл?

— Н-не могу я… с мечом на безоружного… на девушку…

— Хорош мяться. — Воительница толкнула Норенса в спину. — Она — маг, зазеваешься — голыми руками порвёт.

— Как насчёт награды, мальчишка? Сможешь ранить меня — стану твоей женой, со всеми вытекающими. Говорю при свидетелях.

Парень сглотнул, меч инквизиторов с серебряным напылением покинул ножны. Астра стояла, улыбаясь уголками губ, ни боевой стойки, ни бьющей во все стороны ауры. Сын Запада сделал шаг вперёд. Ничего. Ещё шаг. Волшебница не шелохнулась. Поведение противника сбивало юношу с толку. Ему было бы проще, пусти великая и несравненная дзе в ход весь арсенал. Она же… выглядела, как безобидная маленькая девочка, как те, с кем он играл, будучи ребёнком.

— Ну же, бей, — мягко улыбнувшись, произнесла Росса.

В голове Норенса промелькнула мысль: «Она специально поддаётся, признала меня! Стукну её плашмя, по плечу!». Однако стоило парню занести клинок над головой…

Бах!

Волшебница прыгнула вперёд и ударила его коленом в живот. Всё, что он успел почувствовать — короткий всплеск маны и резкую боль.

— Ой! — Лиса закрыла руками лицо.

— Во даёт! — ощерилась акула.

Выплюнув обед, сын Запада завалился набок. Из терминала на руке девочки прозвучал гонг.

— Победила: Астра Андропониаская. Примите мои поздравления, офицер, — объявил результат Эфия.

— «Упорство», говоришь? Тьфу! За словами следи, чтобы мне не приходилось забивать их обратно тебе в глотку, выскочка. — Астра одарила юношу презрительным взглядом сверху вниз.

Привязав немногочисленные вещи к упряжи Грегора и усадив пострадавшего Норенса в седло, Росса и компания продолжили путь. Волшебница планировала навестить Митрию. Старейшина деревни драконов обещала выступить послом от лица всех получеловеческих рас. Настала пора ей об этом напомнить.

— Офицер… простите, — хватая ртом воздух, произнёс юноша.

Он обошёлся без серьёзных травм, поэтому девочка не посчитала нужным его лечить.

— Осознал где ошибся? — хмыкнула Астра.

— Я… кхе, должен был отказаться от дуэли.

— Мимо. Ты оступился, когда ляпнул, будто мне легко далась сила. Да, с Эфией проще, он направляет и бережёт от ошибок, но развивать душу пользователь обязан самостоятельно. — Юная дзе звонко стукнула себя кулаком в грудь. Костюм-крепость вновь был на ней.

Алера шла рядом с Грегором, крепко сжимала кисть парня в своих и по-лисьи пищала.

— Ясно… Ещё раз принош… кхе… извинения. Эх, вот бы Энтинус был здесь…

— Верховный не учит мужчин.

— Он мог бы дать совет, подсказать.

— Я… — Росса задумчиво облизала губы. — Собиралась с ним связаться, магически…

— Правда⁈ — Глаза юноши вспыхнули с новой силой.

— Кривда, — девочка поморщилась. Излишний энтузиазм спутника её раздражал. — Разобьём лагерь, поймаешь зверя на ужин, будет тебе пара минут.

— Спасибо-спасибо-спасибо! — Норенс, невзирая на боль, начал прыгать в седле от радости. Грегор обернулся и недовольно фыркнул.

— Оставь охоту мне — вмешалась акула.

— Опять защищаешь его? — ощетинилась волшебница.

— Не его, а свой живот. Молодой, слабый, раненный самец сможет добыть еды на пятерых? Сомневаюсь. Ему и лисице лучше разделку оставим.

После «родов» к Хокори вернулась прагматичность.

— И то верно, — согласилась Астра.

Девочка хотела, чтобы юноша честно отработал ману, которую она на подпространственный канал потратит, но плотно покушать ей хотелось больше.

Астра:

Наконец-то долгожданный привал, можно выдохнуть. Сев на землю, я прислонилась к мягкому брюху мирно спящего Грегора. Младший тоже устал: где остановился, там и рухнул. Как же всё-таки хорошо на природе! Воздух свежий, костерок трещит, а над головой мерцают мириады звёзд, красота!

Слуги ставили палатки и собирали дрова для костра. Помочь им? Ещё чего! Это со стороны кажется, будто я лентяйничаю, а на деле… У меня хоть раз мана застаивалась? Вечно полупустая хожу. То в бою поучаствую, то вылечу кого. Мои силы — стратегический ресурс, его беречь надо!

[Ваши доброта и щедрость освещали бы путь заблудшим душам, кабы не показное чванство.] — Прозвучал в моей голове голос профессора. Я аж вздрогнула от неожиданности.

[Ты о чём, Железка?]

[Лишь сильный духом способен на самопожертвование. Вы не собирались связываться с Андропонией. Моя носительница пошла на это ради юного Норенса.]

[Чушь несёшь, ей-богу. Сам придумал или подсказал кто? Я себя проверить хочу, сдюжу или нет.]

Слова Эфии — сладкий яд, как всегда. Доказывать он мне ещё что-то будет…

— Я пошла, — сказала Хокори, вскидывая на плечо длинный деревянный кол. — Сообрази котёл, пока меня не будет, да побольше.

— Котёл? — удивилась я внезапному поручению.

— Ага, буду человечью похлёбку готовить! — задрав нос, ответила акула. — Ты пока в таверне дрыхла, я решила по крышам побегать, посмотреть, чем живёте. Вот рецепт у одного из окон и подслушала. Мать дочку учила.

Так вот, чем ты занималась те три дня. Лучше б книжку какую почитала… Стоп, а она умеет? Надо потом спросить. Негоже леди быть необразованной.

— Подожди…

Воспротивиться я не успела. Повесив на голодную меня сложную задачу, Селёдка ушла. Вот ведь, придумала тоже… Я ей что, сказочная фея⁈ Ага, щас, суну руку в декольте и вуаля, готово дело!

Дракон подо мной храпел, фыркал, лапами дёргал. Что может сниться хищному зверю?

— Вам помочь, офицер Росса? — лыбясь во всю ширь, спросил сын Запада.

Ц, после вскользь брошенного обещания, юнец от меня не отлипает. Трётся подле, как собачка, глазами сверкает. Достал! Захотелось встать, вдарить ему…

[Я покажу вашим спутникам, что и как сделать, а вы отдохните, расслабьтесь], — остановил мой порыв Эфия.

[Уговорил.]

Профессор отправил мальчишку копать яму. Алера сразу же бросилась помогать. Пусть развлекаются.

— Хорошенько обдумай свою речь, долго поддерживать канал связи я не смогу, — грозно предупредила я.

— Уже! — стоя на карачках, весело отозвался Норенс.

— Повторяю для глухих: сила не поможет завоевать меня.

— Продолжим этот разговор, когда я раздавлю тебя на арене бело-золотого города.

— Да с каких шишов ты решил, что сможешь⁈

Сын Запада встал и упёр грязные по локоть руки в бока:

— Я — талантлив, магию с детства чувствую!

— В какой руке? — Я подняла раскрытые ладони.

Мальчишка долго всматривался, его глаза бегали от одной ладони к другой. Хм, он действительно заметил разницу, похвально, однако понять, в чём подвох, так и не смог.

— Вроде… в л-левой?

— Алера?

Рыжая обернулась, навострила ушки, а затем подбежала и вцепилась грязными когтями мне в правую кисть.

— Эта вкуснее!

— «Вкуснее»? — переспросил юнец.

— Именно! Я добавила ароматы в энергию. Левая рука пахла фруктами, а правая мясом. Правильного выбора не было, всё решал вкус смотрящего.

— Нечестно… — пролепетал сын Запада.

— В мире бесчисленное множество существ, способных чувствовать ману. Всех на Андропонию пустить предлагаешь? Чтобы стать чародеем, надо быть больше, чем просто «талантливым».

Астра:

Я — не сдержанна, и частенько вымещаю злость на спутниках. Меня это сильно беспокоило, пока я не нашла закономерность — количество маны. Стоит душе опустеть и… я сразу чувствую себя такой беззащитной, маленькой, а мир вокруг, наоборот, становится большим и страшным. Кажется, будто все вокруг опасны и стремятся обидеть.

Помню, у нас кошка жила, пушистая, белая-белая. Всегда приходила, когда меня кошмары мучали, ложилась под бочок и урчала. Добрейшее было существо, вот только… мебель драла. Маме это сильно не нравилось и она пригласила лекаря из гильдии магов, чтобы тот когти Пушинке удалил, совсем. Тут и началось… больше кошка ко мне не приходила. Пряталась по углам, шипела, в руки не давалась, а потом и вовсе пропала.

Каждому нужны когти, пусть небольшие, пусть для вида, но с ними спокойнее. Я — не исключение.

— Есть, чего пожевать? — спросила я.

— Угум, в сумке глянь, там зайчатина вяленая, сам готовил, — не отрываясь от работы, бросил Норенс.

Под руководством Эфии лиса с мальчишкой лепили котёл из добытой глины. Получалось… сносно.

Должна признать, готовит сын Запада вкусно. Мясо подсохло, однако жевалось легко, а его солоноватое послевкусие растекалось во рту, мягко дразня вкусовые рецепторы.

[Выработка маны стабилизирована], — сообщил Железка, когда я с удовольствием проглотила второй кусок.

— Ну-с, как-то так, — разогнув спину, произнёс парнишка.

То, что у них вышло, сложно назвать котлом, больше смахивало на кривой ушат, вросший в землю. Без настоящей ведьмы здесь было не обойтись. Я щёлкнула пальцами и поделка поднялась в воздух, потоки силы выровняли бока, у изделия появились небольшие ручки. С моей ладони соскочил крошечный голубой огонёк, нырнул в котелок, заплясал. Нас обдало обжигающим ветром. Глина высохла, затвердела.

— Ого! — Алера замахала хвостом.

— Отмоем и можно готовить! — воссиял юнец.

— Наслаждайтесь, — выдохнула я, устало прикрыв веки.

Провалиться в мир снов мне не дали. Между Хокори и Норенсом разгорелся неразрешимый спор. Девушка вернулась с охоты, целого лося смогла заколоть. Готовить добычу она собиралась тем самым, «особым» способом. К сожалению, премудрости кулинарии и рыбьи мозги — вещи несовместимые. Акула то ли не дослушала, то ли понять не смогла. Хотела порубить тушу на части, да так и варить. Наш рыцарь, конечно, попытался её образумить, но от «слабого самца» авторитетом даже не пахло. Пришлось вмешаться…

— Ух, славная похлёбка у меня вышла! — выдохнула акула, повалившись на землю с полным животом.

«У тебя», ага. Сказать бы рыбине пару ласковых… всё за неё сделала… но потом… Грегор такой мягкий… Мррр…

— Офицер Росса… — прорвался сквозь негу жужжащий голос Норенса.

Нет уж, спа-а-ать…

— Проснись… слышишь меня…

— Уй…ди, — отмахнулась я от назойливой мухи.

— Ты обещала связаться с Энтинусом! — Юнец принялся меня трясти.

Молнией его что ли шваркнуть? Я ведь могу. Мяско с бульончиком обращаются маной в моём животике. Сил достаточно.

[Завтра, всё завтра.] — Передать мысли оказалось проще, чем рот открыть.

— Нас преследуют! Утром придётся рвать когти! — взмолился сын Запада.

Да кто в лес за грешницей сунется⁈ Здесь — моя территория, «земля, пропитанная злом», химеры бродят. Отвадить зверьё волшебное можно двумя способами: скрыть ману, чего имперцы не умеют, или получить особую метку от орбитальной сети спутников. Своим «барашкам» штампики я проставила, а вот остальным — не поздоровится.

Объяснять всё это мирянину ох, как лень, поэтому пришлось побороть сон и подняться.

— Эфия, связь с Верховным, вызывает Астра Андропонианская, — приложив пальцы к пульсирующим вискам, потребовала я.

— Ожидайте, соединяю.

Перед нами развернулся голографический экран, пошли гудки. Паренёк и лисица удивлённо раскрыли рты. Дозвон шёл долго, и я уже хотела сбросить, слишком уж много эта функция жрёт маны, когда:

— Слушаю, дорогая, — мне ответили.

Наставник стоял в тесной комнате, у каких-то полок. Сверху тускло горела одинокая лампочка. Неужели спрятался от подчинённых, чтобы со мной поболтать? Выглядел он уставшим. Странно, разве сила души не должна поддерживать его бодрым и бойким перманентно?

— Здравствуй, — я коротко кивнула.

Вот же ж… Звоню повелителю всех дзе, а причину придумать забыла! Если скажу, что всё ради Норенса — выброшу свою честь в канаву.

— Ты чего-то хотела? — учитель не выдержал паузы.

— Д-да… именно. Ты говорил, что в Лофосе готовят оружие массового поражения. Подскажешь, где именно?

Энтинус вопросительно поднял брови:

— Ранг офицера даёт тебе право пользоваться нашими спутниками. Просканировать столицу вдоль и поперёк гораздо дешевле, чем звонить в другой конец рукава галактики.

Заметив, что у меня дрожат колени от напряжения, Главнокомандующий провёл пальцами по экрану своего терминала, взяв «оплату» звонка на себя. Фух, думала, сломаюсь.

— Понятно всё с тобой! Совсем не рад меня видеть, да? — Избавившись от тяжкой ноши, я «встала в позу».

— Кхм… конечно рад. Вижу, ты надела доспех, как он тебе?

— Что я могу сказать… Очень удобный, красивый… раздавит меня, если батарея сядет… Чудо чудное!

Верховный нахмурился. Ждал дифирамбов в свою честь? Ха!

— Астра…

— Не «Астрай», мне тут! Нормальный костюм мог прислать⁈

— Гонорар тоже костюм получать будет? — Энтинус скрестил руки на груди.

— То есть?

— Эта миссия — проверка твоих способностей. В полноценной экзоброне любой неофит…

— Я офицер!

— Рад, что ты помнишь. Прояви твёрдость духа и силу воли, докажи, что достойна носить Эфию.

— До сих пор не веришь в меня?

— Знание не требует веры. — Наставник разочарованно покачал головой. — Я знаю, ты справишься, усердием и бесконечным упрямством пробьёшь путь к победе. Иного не рассматриваю.

Вот блин! Кончики ушей краснеть начинают! Гад! Нечего пялиться на меня такими честными глазами!

— Тут это… Норенс с тобой поговорить хотел… — Я прикрыла лицо платочком и отвернулась.

Юнец поспешил преклонить колено:

— Ваше Императорское Величество, господин, дозвольте…

— Встань, — поморщился Верховный.

Сын Запада поднялся раньше, чем приказ достиг его мозга, распрямился, словно туго сжатая пружина. Со стороны показалось, что Энтинус использовал «Приказ». На деле же, парнишкой управлял страх.

— Говори кратко и по делу, без словоблудия. Обращения на «вы», будет достаточно, — строго добавил наставник. Угу, это со мной он такой мягкий. Другим спуску не даст, особенно мужчинам.

— Позвольте мне стать дзе!

— Позволяю, становись. Это всё?

— Эм, но… я вряд ли смогу… сам.

— Так тебе помощь нужна? С этого бы и начинал. — Лицо учителя оставалось беспристрастным, однако его глаза смеялись.

— Д-да, пожалуйста… посодействуйте, если… возможно.

Норенс прищурился, как перед пощёчиной.

— Хм, ближайший к тебе офицер… — Главком посмотрел на свой терминал, а затем на меня.

— Нет, нет-нет-нет! Ни за какие коврижки, слышишь! — запротестовала я.

— Я ещё ничего не сказал. — Губы наставника растянулись в улыбке, обнажив зубы.

— Заставишь меня его учить, клянусь, я… — Придумать подходящую, а главное, реалистичную кару, не вышло.

— Как насчёт книги? — с удовольствием разглядывая мою перекошенную гневом физиономию, предложил Энтинус.

— Благодарю от всей души, — сын Запада сдержанно поклонился.

— Передам Астре энергию на репликацию. Учись, выполняй упражнения, развивайся. Эфия будет приглядывать за твоим прогрессом с орбиты. Как достигнешь должного уровня он создаст тикет на обучение.

— Главком! — Селёдка помахала Верховному. — Можно и мне книжку?

— А ты у нас…? — В глазах учителя промелькнула лазурь. — Хокори, протеже седьмого, верно?

— Ничего подобного! Я не какая-то там «Тэже», а невеста Протея!

Дзе рассмеялся, а я чуть не померла со стыда. Дикарка…

— О чём книгу ты хочешь?

— Про еду! — тут же выдала спутница.

— Подбери что-нибудь с картинками, она читать не умеет, — предупредила я. Ещё не хватало вслух читать деревенщине этой.

— Что же, значит отправлю томик «Общая теория магии» для Норенса, сборник рецептов домашней кухни для акулины и букварь в довесок.

Из канала связи в меня потекла мана. Гораздо больше, чем требовалось для создания книг, каналы души аж вспухли. Учитель решил меня поддержать? Мило с его стороны.

— Увидимся, дорогая. — Главнокомандующий сложил ладони вместе, экран растаял в воздухе.

Не успела я приземлить пятую точку, как меня обступили со всех сторон. Народ жаждал знаний.

— Хватит пялиться! Что за голодные взгляды⁈ Дайте поспать!

Как я ни упрямилась, а выдать посылку всё же пришлось.

[Накинулись, будто внутри еда], — пожаловалась я профессору.

[Их можно понять. Знания — нежнейшая амброзия для разума.]

[Придержи красноречие, Железка. Какая амброзия? Три аборигена в букварь вцепились.]

Вы, наверное, подумали, что я вся такая зазнавшаяся? Нет, ни капли. Мои барашки сели рядышком, раскрыли книжку, и смотрят на первое четверостишье без грана интеллекта в глазах.

— Бу-ква «А», с неё на-чи-на-ет-ся стро-фа… — прочитал по слогам сын Запада. Что же, на безрыбье…

[Отбросьте надменность, офицер. Если поможете им освоить азы, дальше они смогут учиться самостоятельно. Подставьте плечо тому, кто без сна и отдыха переводит речь и текст с трёх языков одновременно], — пропел профессор.

[Напомни-ка, труженик, чью ману ты ради этого литрами пьёшь? То-то и оно.]

Повалившись на пухлое брюхо Грегора, я присоединилась к дракону в царстве снов.

За деревьями промелькнула тень неизвестного зверя. Он гнал добычу, рычал. Тяжёлое дыхание, скрежет когтей по промёрзлой земле, резкий визг и… тишина. Чахнувшая над книжкой троица вздрогнула, опасливо повернувшись на звук. Юную дзе этот «аудиоспектакль» не потревожил: Эфия заботливо отключил слух хозяйки, чтобы та могла хорошенько выспаться.

Несмотря на полуночные посиделки, проснулся Норенс рано. Даже под двумя одеялами он продрог до костей. Прежде они с Алерой спали рядом, но те дни прошли. В компании маленькой волшебницы юноша предпочёл не рисковать и лёг отдельно.

Дрожа, как осиновый лист, парень вышел навстречу предрассветной тьме. Снаружи переливался россыпью пылающих рубинов тлеющий костёр. Сын Запада поднёс к нему руки, чтобы отогреть заледеневшие пальцы.

Взгляд Норенса упал на вторую палатку, он разочарованно вздохнул. Вспоминать тёплое ворчание лесной красавицы было… холодно. Поэтому юный рыцарь решил уйти из лагеря и попрактиковаться с мечом.

Проходя мимо Астры, парень замер. Девочка звездой растеклась по дракону и тихонько сопела. В какой-то момент сын Запада поймал себя на мысли, что вновь засмотрелся. Мирно спящая волшебница действительно напоминала ангела.

— «Эфия однажды предложил мне: „Хочешь я изменю воспоминания Россы, заставлю её считать тебя своим возлюбленным мужем?“. Может, стоило согласиться? Тогда бы мы сейчас… Нет-нет, это была лишь проверка!» — Парень хлопнул себя по щекам и пошёл дальше.

Следующей проснулась Хокори. Покинув палатку, девушка начала рыться в поисках того, чем можно было бы вытереться. Лиса грела лучше печки, и воительница сильно вспотела.

Астру разбудил Грегор. Зверь поднялся, бесцеремонно скинув с себя девочку, а затем скрылся в чаще.

— Рядом с этой грелкой спать невозможно! Пусть ночует с самцом! — пожаловалась акула.

— Исключено! А если мальчишка к ней ручонки потянет⁈ Алера — скромная, тихая, даже пискнуть не посмеет. — Приложив ладонь к щеке, Волшебница покачала головой. Жест, унаследованный от матери.

Норенс подслушивал их разговор из-за дерева. Его опасения подтвердились, и он похвалил себя за осторожность.

— Я могу спать снаружи, — высунувшись на свет Божий, предложила лиса.

— Позже обсудим. Астра, мы строчку вчера разобрать не смогли. Поможешь? — Хокори взяла в руки букварь.

— Без меня не начинайте! — подал голос «вовремя» вернувшийся юноша.

— С утра пораньше⁈

Росса хотела было вспыхнуть, но умоляющие взгляды спутников помогли ей сменить гнев на милость. Она чувствовала себя профессором в окружении жаждущих знаний умов. Это подогревало в ней чувство собственной важности.

Астра:

Чем больше становится группа, тем больше с ней нервотрёпки. Одна Алера меня успокаивает, потрусь об её щёчки и стресс уходит. Об остальных вспоминать стыдно.

Хокори совершенно неуправляема, лезет, куда голова не пролазит. Недавно ей на глаза попалась одинокая химера. Угадаете, что учудила эта дурёха? Бросилась на зверя с мечом наперевес, силу проверить хотела. Голова два уха! Тварюга её с такой силой боднула в живот… Спасибо платью из спецметалла, иначе похоронили бы уже.

Норенс тоже «радует». Нет, с монстрами он не воюет, его проблема серьёзней. Как бы поточнее выразиться… Я же всё-таки врач, поэтому поставлю диагноз: пациент страдает от навязчивых идей в терминальной стадии. Слово «хватит» — для него пустой звук. Тренировался по книжке, что ему Верховный подарил, и помер бы, кабы не ваша покорная слуга.

Случилось это во время очередного привала. Сидим мы, значит-с, у костра, перебинтованная Селёдка угрюмо жуёт кусок мяса, Алера на четвереньках за своим хвостом носится и тут… до нас долетели эхо магии и крик. Зря мальчишка постеснялся тренироваться при всех, может, и спасла бы.

Что он делал? То же, что и я в домике Энтинуса: ману в источнике души собирал и удерживал. Не удержал.

Думаете, я подскочила и на полусогнутых рванула к нему? Ха, как бы не так! Глупость должна «вознаграждаться». На его руке нет терминала, значит я ему ничем не обязана. К Норенсу метнулась лиса, принесла идиота и давай скулить.

— П…получается, — кашляя кровью, прохрипел сын Запада, лёжа у моих ног.

— Угум, вижу, — неодобрительно цыкнула я, опускаясь перед пациентом на корточки. — Больно?

— С-словами, не передать… — усмехнулся юнец.

Источник у мальчишки находился диаметрально противоположно сердцу, внутри правого лёгкого. Выйдя из-под контроля, мана потекла в правую руку. Кожа от плеча до запястья вздулась, как тесто, потемнела, сквозь поры проступила кровь.

Норенсу сильно повезло. Я серьёзно! Его раны не смертельны. Подайся энергия влево, могла лопнуть аорта, тогда бы точно с Создателем встретился.

— Выполнять сложные упражнения надобно исключительно под присмотром опытного наставника, — тоном настоящей бонны произнесла я.

— Я… кх… смогу… справлюсь…

Произошедшее — целиком и полностью моя вина: я ленюсь рассказывать и объяснять. Надо бросать дурные привычки, становиться лучше. Кто просветит дремучих, если не я? Но сначала:

— Лежи, бедолага, не двигайся. — Мои руки вспыхнули зеленью.

— Я думал, магия проще…

— Куда тебе думать, дубина… Впредь десять раз переспросишь, покуда дело касается волшебства, договорились?

— Да…

— Теперь поговорим о дуэлях, слушай внимательно. Вызов на бой бросает девушка, для этого она… мастерит специальный камушек…

— Вот такой, — Хокори указала на своё «украшение».

— Сделать камушек девушка может лишь сгорая от любви. Правила магии. Стукнуть её по голове дубинкой и утащить в свою пещеру — не получится. Усвоил?

Хи-хи, рожу юнца надо было видеть! Осознал-таки?

— А я, значит… тебе совсем не нравлюсь?

— Ни капельки.

— Ты говорила, что дзе способны менять облик. Я… кхе-кхе, когда прилечу на Андропонию, стану таким, каким захочешь!

— В том-то и беда, — я пожала плечами. — Мне нужен мужчина, а не мягкий пластилин, без воли и мнения. Заботиться о партнёре — хорошо, стать игрушкой в его руках — отвратительно.

— То, что я терплю твои выходки, не делает меня слабаком! Отнюдь…

Я легонько коснулась пальцами лба Норенса. Он закатил глаза и уснул.

— Утро вечера мудренее.

Астра:

Сын Запада с кислой миной сидел у костра. Его раны зажили, но возвращаться к магическим практикам он не спешил. Дыхание смерти — лучший учитель, уж я-то знаю. В руках паренёк сжимал созданную мной брошюрку: «Принципы небесной твердыни», на которой были расписаны постулаты бело-золотого города. Юнец хмурился, местами даже сопел и в итоге взорвался:

— Лицемерные эгоисты! Дзе — не ангелы, а кучка наёмников!

Я вопросительно подняла бровь, а Селёдка неодобрительно фыркнула.

— Весь этот текст — ересь, плевок в лицо Господу! Здесь ни о защите слабых, ни о помощи страждущим слова не сказано! Пригоршня внутренних правил и блага, блага, блага!

— А какими, по-твоему, мы должны быть?

— Рыцарями света, образчиком добра и порядка! Будь я так же силён…

— «Ты бы»? — Я посмотрела на Норенса поверх сплетённых пальцев.

— Оберегал бы всех и каждого! Сила для того и нужна!

— Всё сущее стремится к равновесию, всегда. Добро порождает зло и наоборот. На Андропонии говорят: «Создавая цветущий рай, Всевышний неизбежно открывает врата адской бездны».

— Попроще можно для «дубины»? — Сын Запада взглянул на меня исподлобья. Он понимал, что я вот-вот разрушу мирок, живущий в его фантазии. Чувствовала себя так же, когда познакомилась с Энтинусом.

— Ты рубишь деревья, чтобы построить дом, убиваешь, защищая близких. За каждым благим поступком кроется зло.

— «У всего есть цена»?

— Именно. Что же касается дзе… «Силой добра» они никогда не были. Создатель призвал смертных на войну с тьмой. По Его воле жители целой планеты презрели свою человечность, обратились в карающий меч. Ради призрачного шанса одолеть Зло, сохранить жизнь во вселенной. Их жертве нет описания на языке смертных. То, что после победы звёздные странники поддерживают мир меж звёзд — скорее прихоть. Они ничем никому не обязаны.

— Тебя заманили свободой?

Я отрицательно покачала головой.

— Скорее силой подкупили. Откуда мне тогда было знать, друг Эфия или демон, явившийся за моей душой. Я подбросила монетку, поставив на кон всё, в отчаянном порыве побороть судьбу, и удача мне улыбнулась.

Астра:

Путешествие — это здорово, а когда оно сдобрено хорошей долей приключений — вообще сказка. Будет, что внукам у камина рассказывать. Однако, даже самый весёлый путь — пытка, без тёплой ванны и отдыха в мягкой постельке. Придя к такому умозаключению, я решила пересесть с Грегора в просторный, уютный дилижанс со всеми удобствами. Естественно, для этого были нужны деньги, и немалые. Благо если по дороге к Митрии сделаем крюк, сможем посетить самый богатый город после столицы — Хою.

Хоя раскинулся на северо-западе Лампары, среди долин, испещрённых множеством рек. Бурные воды приносят с гор золотой песок, а иногда и целые самородки! Привлечённые лёгкой наживой, в город стекаются всевозможные охотники за удачей.

Я-то уж знаю, откуда такое богатство берётся: видела подземную столицу гномов. «Табуретки», при всей свой жадности, оказались весьма расточительны, раз сливают в реки столько добра.

Смешно, да? Имперцы ощетинились копьями, очертили свои границы волшебством, лишь бы не дать «чуждому, иномирному злу» погубить их души. Утонув в эскапизме, они построили храмы из отходов металлургии столь ненавистных им нелюдей, до исступления бьют челом, поклоняясь выдуманному Божеству. Моя задача вывести бедолаг из «комы».

Благодаря Эфии я легко найду самые лакомые кусочки золота, а может, и чего подороже. «С полным кошельком и брюхо набито», как говорится. Главное — остерегаться церкви или хуже того — бандитов. «Святых отцов» и в толпе заметить проще, и методы у них топорные, а вот головорезы… Зазеваемся — какой-нибудь Норенс обязательно получит ножом под ребро…

Грегор вёз меня сквозь бескрайнее море деревьев. Хокори и остальные шли позади. Акула сосредоточенно листала букварь. Она постоянно что-то жевала, из-за чего все страницы были уляпаны жиром. Увидел бы это безобразие библиотекарь Академии, старичка бы удар хватил. Сын Запада с лисичкой пытались постичь «Теорию магии». Вернее, это парнишка пытался, громко объясняя лесной красавице всё, что умудрился понять. Такую чушь порой нёс… я чуть ли с дракона не падала.

[Разрешите нескромный вопрос, офицер], — решил разбавить мои мысли профессор.

[У тебя бывают другие?]

[Понимаю, ситуация деликатная, однако мне, для построения дальнейшей стратегии, недостаёт одной детали.]

[Норенс?]

Угадать, о чём Железка хочет поболтать — проще простого. Вечно он мнётся, когда речь об эмоциях заходит.

[Вы на редкость прозорливая носительница. Будьте добры, просветите: юный рыцарь правда не подходит вам в пару?]

Я вздохнула. Пора исполнять обещание и всё доходчиво объяснять.

[Я похожа на дуру? Вроде, нет. Точно, нет. Любовь — последняя вещь, с которой можно играть. Задумайся ты хоть на секунду, понял бы: я никогда не стану корчить из себя невесть что, отталкивая того, в кого влюбилась. Мне бы… наоборот хотелось, чтобы такой человек был рядом.]

Грегор, почувствовав моё негодование, угрожающе рыкнул.

[Прошу прощения, вероятно мой вопрос прозвучал грубо.]

[Грубо? Скорее бестактно. Желай я этого человека, он уже был бы моим до последнего волоска. Ну, знаешь, домик на острове, трое детей, счастливая старость…]

[Офицер?]

[Кхм, так о чём это я? Ах, да, вот, слушай, объясняю: с мужчиной, который тебе неинтересен, нельзя себя вести по-хорошему. Запрещено, я бы сказала. Дело в том, что у мужчин есть особым образом загнутая извилина. Она заставляет их думать, будто любая девушка, которая им хоть раз улыбнулась — по уши в них влюблена.]

[Слова Берты Вервандланг?]

[Ага, вольный пересказ, без шелухи. Пойми, я не хочу разрушать Норенсу жизнь, не хочу тянуть за собой, обрекать на вечность в одиночестве.]

[Логично, полностью вас поддерживаю, однако мои расчёты подсказывают, что без боя он не сдастся.]

[Самое больное место у мужчин — самолюбие. Буду бить по нему, пока не отступится. Жалость сейчас обернётся жестокостью в будущем. А всё из-за того, что он просто не мой тип? Нет уж, дудки.]

Закончив тираду, я облегчённо выдохнула. Говорить с компьютером было легко, в отличие от мирян, он понимал меня с полуслова.

Астра:

Я спешилась. Через пару часов покажется Хоя и Грегору вновь придётся быть «хорошим мальчиком», пусть пока порезвится. Да и мне разминка не повредит. Стоило разорвать телепатическую связь, дракон скрылся в подлеске — только его и видели.

— Слушай! — Рыбина положила руку мне на плечо. — А научи тому фокусу, ну, от которого самец пострадал.

Я оглядела спутницу с ног до головы. Её источник души находился под диафрагмой, почти, как у меня. Одна ошибка — смерть.

— Читать научись для начала. Волшебство — территория интеллекта, а не мускулов, — попыталась отмахнуться я.

— Хах, ишь, как плавники растопырила! Сильнейшую из себя строишь?

— Не строю, являюсь. Пусть Протей и подарил тебе идеальное тело, с пустой головой мои чары не побороть.

— С магией каждый может. Давай, как в прошлый раз: голышом, да на кулаках!

Кх! Болтун — находка для врага! Дико бесит!

— Они не сильно на подруг похожи, да? Скорее, соперницы, — шепнул Норенс на ухо Алере. Рыжая кивнула.

Думаешь, я не слышу, юнец? Благодаря Эфии мой слух острее, чем у лисы! Но… ты прав. Наши отношения с Хокори сложно назвать дружескими. Селёдку часто перекашивает, словно другой человек вселяется. В остальное время она — вполне сносный компаньон.

— Короче, мой ответ — нет. Ищи себе другого наставника.

Брать на себя ответственность за чужие жизнь и здоровье? Увольте.

— Струсила, да? Понимаю, быть учителем сложно. Сама-то, небось, только благодаря всемудрому колдовать и могёшь. — Губы воительницы скривились в издевательской ухмылке.

Детской провокацией меня поддеть решила? Глупость. К тому же, я понятия не имею, чему конкретно её учить. Душу культивировать? А толку-то? Вырабатывать ману — дело нехитрое, другое дело — контроль. Сомневаюсь, что Хокори достанет усидчивости медитировать по несколько часов в день. Инертная мана, бьющая во все стороны, на любое начертание реагировать будет. Попадёт в Селёдку простенький огнешар, пойдёт цепная реакция и… Бах! Нет Селёдки.

Нашей… не очень смышлёной воительнице нужно что-то простое. Чтобы и сила росла, и с магами потягаться могла… А это идея!

— Помнишь того верзилу красного, который твоему папочке тумаков отвесил…?

Тусклый блеск стали пронёсся под моим подбородком, заставив дыхание сбиться. Я сглотнула. Что это было⁈

[Юная Хокори махнула Гросс-Мессером у вашей шеи], — пояснил профессор.

Так быстро⁈ Достать меч из ножен, взмахнуть им и убрать обратно в мгновение ока… Сумасшедшая техника!

— Говоря об отце, называй его «Мастер Протей», усекла?

— Чёрта с два! — выкрикнула я, моя аура вспыхнула.

Похоже, все мои попытки обуздать норов Селёдки — коту под хвост. Ни дня без ссор. Я столько для неё делаю… Правильно в народе говорят: «Сколько рыбу не корми, а она всё равно на верзилу в кожаных штанах смотрит». Если это продолжится… Не-ет, я не позволю! Придётся всё-таки иглы использовать, а не поможет — пусть путешествует одна! Достало!

По моему облачению побежали разряды молний, акула напряглась, готовясь к броску, Алера и Норенс съёжились, вжавшись друг в дружку. Ещё секунда и пролилась бы кровь, но…

[Грегор… он помогать!] — Вмешался дракон.

Младший выпрыгнул из кустов, повалил Хокори на живот и начал вылизывать.

— Пусти…! Ахах, уйди! — барахталась рыбина под лапой зверя, пока тот полировал ей ухо языком.

Вот тебе и грозная воительница, на мне сосредоточилась, а смотреть вокруг — не царское дело, да? Следить за врагом и окружением во время боя — задача первостепенной важности!

[Твоя работа?] — спросила я у Железки.

[Отчасти. Ваш скакун собирался ей в шею вцепиться. Я посоветовал ему сделать иначе.]

[Правильно, молодец.]

Эфия бдит. Думаю, без поддержки терминала приключения храброй волшебницы закончились бы очень быстро и весьма трагично. У дедушки в лаборатории, например…

Буф!

С бронёй дракона столкнулся тягучий сгусток грязно-зелёной энергии.

— Что⁈ Кто⁈ — Я повернула голову туда, откуда прилетело заклятье.

Метрах в двадцати, убрав руки за спину и кровожадно щерясь, стоял… Я икнула… Обладатель самой мерзкой ауры на свете, гранд-мастер гильдии магов, Обозревающий Небеса!

Мои ноги предательски задрожали, дыхание сбилось, прошиб холодный пот. Похоже, наивно было считать, что меня прекратят преследовать, но… почему… именно он?!.

Грегор взревел от боли: чары плавили его чешую, и та маслянистыми кусками опадала на землю. Зверь кинулся было в сторону дедушки, да только… Из раны на боку брызнула кроваво-жёлтая жижа. Сделав несколько шагов, дракон слёг. Если он погибнет, Митрия меня никогда не простит!

[Офицер, прошу, спокойнее, мы справимся], — произнёс Эфия, включив мне ускорение разума.

[Смеёшься⁈ Это ж сам, мать его, гильдмастер, сильнейший колдун Лампары! Мне с ним не тягаться!]

[Паника — плохой советчик, страх мешает вам критично мыслить. Вы слабее лишь до тех пор, пока слаба ваша воля…]

[Хорош кормить меня детскими сказками о воле к победе! Выход предлагай!]

[«Воля» — не абстрактное понятие, а физический термин, сила, которой волшебник управляет частицами маны. Мы проходили это на лекциях. Соберитесь! Поражения смертному я не потерплю!]

Ишь, запел, говнюк! Отчитывает меня, как соплячку! И зачем доводить меня до белого каления⁈ Стоп… страх прошёл? Железка специально меня разозлил? Вот ведь…

Сжав кулаки, я сделала глубокий вдох. Энергия в каналах души потекла плавно, моё тело окружило лазурное свечение.

[Я его задержу, бегите, это приказ!]

Больше я никого не потеряю! Клянусь! Закованная в волшебный доспех и с полным запасом маны, я, офицер дзе, подобна танку из прогрессивного мира! Без боя не сдамся!

Спутники начали отступать. Даже Хокори, прочувствовав ситуацию, подчинилась.

Обозревающий Небеса пустил в меня новое плавящее заклятье. Я ответила, метнув скальпель, заряженный пламенем. Моё собственное изобретение, прошу любить и жаловать. Чары столкнулись, облако иссиня-белого огня осветило чащу.

— Прелестно! — колдун похлопал. — И глазом не повела. Дразнишь мой научный голод?

Отвечать ему — избыточно, гранд-мастер не болтать пришёл. На ветви позади него садились бесчисленные алые птицы с горящими глазами, демоны крови. Эфия прочит тяжёлый бой длиною больше тридцати минут. За это время дракончик… Я должна как можно скорее вылечить Грегора!

Дед пришёл один? Хах, как бы не так! Наверняка штурмовая группа засела неподалёку, ждёт сигнала, чтобы выскочить в самый неподходящий момент. Дерись я с ним один на один, вероятность моей победы бы составила семьдесят процентов.

— Мой тебе совет, внученька, сдайся.

От моей магии занялся лесной пожар. Лёгкий ветерок подогревал пламя, окрестности заполонил едкий дым. Кровавые птицы хищно клацали клювами, ожидая отмашки своего кукловода. Благо старик и думать забыл о моих спутниках. Прекрасненько!

Хватит с меня страха, довольно убегать! «Идущий на подвиг, да не убоится смерти!»

Я присела рядом с драконом, отозвала облачение и вложила мерцающее ядро в пузырящуюся рану на боку Грегора. Затем я… сняла Эфию. Да-да, вы не ослышались. Изменив размер и форму, терминал обволок мощную лапу умирающего зверя.

— Профессор… позаботься о милом добром драконе, а мне пора.

Озарённая светлым героическим чувством, я встала и пошла к Обозревающему Небеса.

— Правильно, молодец. До слёз было бы обидно потерять такой чудесный экземпляр, как ты.

— Тогда рыдай! Плачь горючими слезами, ибо офицер дзе тебе не достанется!

Моё тело, усиленное магией до предела, рвануло вперёд. Гильдмастер сделал несколько пасов руками, но… не успел. Гогоча, как сумасшедшая, я, сжавшись в ядро, прыгнула к дедушке и крикнула:

— САМОУНИЧТОЖЕНИЕ!

Прогремел взрыв чудовищной силы. Потоки ревущего пламени испепеляли всё, чего касались. На мантии Обозревающего Небеса вспыхнули обереги, однако их оказалось недостаточно. Древнейшего мага Лампары швырнуло оземь, словно тряпичную куклу. Под дикую канонаду звона в ушах и резкой головной боли, он смог разглядеть, лишь то, что от девочки не осталось и волоска.

Очнулся гильдмастер в убегающем на юг дилижансе. Из окошка, справа от него, виднелся столб чёрного дыма.

— Как вы себя чувствуете, магистр? — поинтересовался хлопочущий над ним молодой волшебник.

— Кх… там… моё… — пожилой колдун поднял руку, словно пытаясь схватить утраченное сокровище.

— Прошу, не двигайтесь, иначе раны откроются!

Гранд-мастер окинул взглядом своё обожжённое тело и презрительно хмыкнул.

— До…кладывай.

— Вы победили ведьму, иного и быть не могло! — не скрывая гордости, произнёс лекарь. — Огонь нашего могучего предводителя стёр злодейку с лица земли!

— Вы… всё про…верили?

— Конечно. Место сражения и акр вокруг оного, как и предписано, — кивнул юноша. — Ни клочка одежды, ни грамма плоти. Падшая колдунья нас больше не потревожит, это невозможно оспорить. Птица с посланием уже летит в столицу, мы вернёмся героями!

Тяжело вздохнув, Обозревающий Небеса отвернулся к стене, насколько это было возможно. По его щекам потекли, завещанные внучкой, горькие слёзы.

Чёрный дым, закрывший солнце, кружащие роем светлячков раскалённые искры. Сын Запада, девушка-лиса и химера в человечьем обличье. Три души, высматривающие свою предводительницу среди разверзнувшегося ада. Они не видели, чем кончился бой, они… не знали.

— Что… нам делать? — робко спросила Алера.

Никто не ответил.

Кусты дрогнули, из них показался обожжённый зверь. Грегор выглядел ужасно, еле дышал, с него будто содрали кожу. Упершись мордой в грудь Норенсу, он рухнул набок.

— Нужно промыть его раны! — Помня работу в больнице Гатроса, лесная красавица убежала искать воду. Юноша отправился следом, чтобы набрать целебных трав.

Хокори присела подле дракона и положила руку на его измазанную сажей голову.

[Что с Астрой?]

[Мы… Грегор… Огонь…]

Созданный часами воительницы телепатический канал сильно трещал, стараясь «пережевать» мысли младшего. Однако же, интонация и взгляд, полный горя, говорили яснее слов. Сердце акулины сковал лёд, горло сдавила скорбь. Её путешествие, миссия, назначенная отцом — всё потеряло смысл. Сжав губы в тонкую линию, она зажмурилась.

— … а потом соорудим мягкую подстилку и попросим Хокори переложить на неё Грегора.

Из-за деревьев показались Норенс и Алера. Лиса несла фляги, а парень — охапку трав. Заметив, что плечи воительницы содрогаются в безмолвном плаче, они замерли.

— Что-то случилось…? — опустив ушки, спросила лесная красавица.

Акула посмотрела на спутников пустыми глазами, её губы безмолвно смыкались и размыкались. Она не сразу смогла с собой совладать.

— Астра… погибла…

Слова, сорвавшиеся с губ воительницы, даже ей самой показались чужими, голосом рока, чья извечная суть — бередить мысли живых могильным шёпотом.

Хокори:

Отец учил, что хороший наёмник обязан сдерживать чувства, прятать их глубоко в себе. Неважно, на какую мерзость придётся пойти, он должен выполнить миссию, спустить курок и не дрогнуть.

Видимо… «хороший наёмник» — это не про меня. Сердце болит… Мы ведь были знакомы всего ничего… Всё тщетно… Мир потерял краски, стал… пустым.

Что мне теперь делать? Вернуться на пляж? Папа простит… Нет! Бежать, поджав хвост — недостойно воина! Но… как тогда быть? Проникнуть в город и попытаться добыть знаний для ро́дных? Не пойдёт. Люди жадные, даром слова доброго не скажут. Заставить этих двоих мне помочь? Ни за что! Рабство — худшее из зол! Я должна… «должна что»? Как бы поступила Астра, если бы умерла «никчёмная рыбина»? И думать нечего, она бы пошла дальше. У девчонки был чёткий план, всегда, не то, что у меня…

В порыве гнева, я врезала кулаком по дереву. Брызнула кровь, мою голову осыпало пожухлой листвой. Злость и отчаянье не прошли, свились плотным клубком под рёбрами, продолжая источать свой горький яд.

Рыжая, на пару с самцом, промывали раны дракона и обрабатывали их травами. Надо же… на самих лица нет, но они точно знают, что нужно делать… Миряне! Знают! А ты, наследница высшей расы, способна только сопли жевать! Позор!

Я хотела ещё раз ударить по дереву, но… промахнулась. Кулак соскользнул, я не удержала равновесие и растянулась на липкой грязи. Правильно… вот, чего заслуживает тупая Селёдка…

Бесполезная! Бесполезная! Бесполезная…

— Смотрите, Эфия! На лапе Грегора Эфия! — воскликнул Норенс.

Чего? Астра сняла терминал? Она… знала, что умрёт…?

— Эгоистичная сука! В героиню решила сыграть⁈

Я… это вслух сказала…? *****! Всем и так тяжело, а я… только хуже делаю… Быть помехой — неприемлемо! Уйду, пока всё окончательно не испортила…

— Хокори, помоги, пожалуйста.

Не успела я и шагу ступить, как меня окликнула Алера.

— Чо надо⁈ — громче, чем следовало, рыкнула я.

— Грегор тяжёлый… переложим его… вместе… — сжавшись под моим взглядом, промямлила рыжая.

Помочь я совсем не против, наоборот, когда в тебе нуждаются — это очень приятно, однако… почему именно сейчас? Лисица почувствовала моё намерение уйти и хочет остановить?

— Хорошо, беритесь с другой стороны. И-и-и, раз!

— Большое спасибо, — натянув улыбку поверх слёз, произнёс самец.

— Не за что. На этом наши пути расходятся… Прощайте.

— Погоди! — Норенс схватил мою руку. — Мы должны держаться друг друга…!

— Пусти меня, ты… жалкий человечишка! — вырвавшись, выдавила я через силу. Ругаться с ним совсем не хотелось.

— Останься, прошу! Вдруг… вдруг Эфия что-то подскажет! — Шмыгая носом, парень вцепился в подол моего платья.

Проклятье! Притворяться железной и без того сложно, а он ещё и нюни распустил! Теперь я понимаю, почему Астра так бесилась в присутствии этого прилипалы. Вспыхнув изнутри, я схватила самца за волосы.

— Хватит меня злить!

В наш «разговор» вмешалась Алера. Рванула вперёд, собираясь ткнуть мне под подбородок сложенными в копьё пальцами. Быстра, да и силы ей не занимать, но… Отец много лет учил меня драться. Тело среагировало раньше, чем я успела опомниться.

Отпустив Норенса, я резким движением перехватила запястье лисы, подсекла ноги и вывернула плечо до хруста. Соперница истошно завизжала.

*****! На кой⁈ Совсем тупая⁈ Не собиралась я твоего самца калечить! Придётся и дальше играть злодейку:

— Врождённые способности — ничто против обученного воина, ры-жа-я, — презрительно, насколько смогла, фыркнула я.

Хорошо, правильно… Больше меня останавливать не станут.

— Хо…кори, по…дойди, — прозвучал из терминала голос всемудрого.

Ему-то что понадобилось? Почему мне не дают спокойно уйти⁈

— Дра…кон уми…рает, нужна… мана.

— У этих проси!

— Мало… у них.

— Это ваши проблемы!

— Протею… по…жалуюсь.

— Шантажируешь меня, урод? Ладно, бери, сколько надо и отвали!

Однако стоило мне коснуться Эфии — в глазах потемнело…

Хокори повалилась на мягкую подстилку рядом с драконом и обмякла. Её рука, однако же, продолжала крепко сжимать терминал.

— Эфия? — забеспокоился юноша.

[Юной акуле придётся чуток полежать], — усмехнулся профессор.

— Вы её обманули…?

[Отчасти. У любимицы офицера Протея сложный характер. Эмоции бьют через край, порой она сама себе противоречит.]

— Говорите, что делать, — нахмурившись, произнёс Норенс.

[Отбросьте страх, в этом состоянии девушка не причинит вам вреда. Разведите костёр и хорошенько укройте нашу воительницу.]

— Конечно. Мы всё сделаем, да? — Юноша повернулся к лисе, та кивнула.

[И ещё кое-что: пока Хокори будет без сознания, её придётся кормить с ложечки.]

Зима наступала, бесцеремонно оттесняя осень. Ночи становились холоднее, а дни — пасмурными и короткими. Густой подлесок защищал путников от ветров, им оставалось лишь подбрасывать дров в костёр.

Норенс с содроганием представлял, как разъярится воительница, когда очнётся, однако спорить не смел. Времена его славы прошли, так он считал, вспоминая бандитское прошлое. Прежде, если кому-то доставало глупости задеть гордость сына Запада, тот очертя голову бросался в бой. Теперь же, в окружении иномирных чудовищ и сверхлюдей, Норенс чувствовал себя незначительным, пылинкой на ветру.

Кормление Хокори взяла на себя Алера. Мягкосердечная лисичка совсем не злилась на акулу, пусть даже плечо хвостатой изрядно побаливало. Регенерация, доставшаяся Алере от предков-драконов плохо заживляла сложные структуры.

В свободное время они, обнявшись, сидели у костра, наблюдая, как падают первые снежинки и читали. Так прошло два дня.

— Ой, гх… *****! — На утро третьего дня воительница открыла глаза.

Сын Запада и лесная красавица вздрогнули, переглянулись. Бледная и вялая, воительница по-прежнему внушала страх.

— Мне снилась какая-то дичь… — Акула жадно осушила флягу, стоящую подле палатки. — Знаете, будто мы с Астрой сидим на скамейке у пруда и разговариваем. Просто, ни о чём.

— А-ага, понятно, — выдавил Норенс.

— Какие-то проблемы? — Поджав губы, Хокори неприятно зыркнула сначала на одного, а потом на вторую.

— Нет, ничего…

— А чего ртами хлопаете, как рыбы? Так мило ворковали, пока я не встала.

— Мы… очень беспокоились о твоём самочувствии…

— Зря. Ты либо живёшь, либо умираешь. Изменить судьбу способны лишь дзе, и то… не всегда.

Акула прикрыла ладонью глаза. Горе с новой силой подкатило к горлу.

— Я… помогла… — Она сглотнула. — Больше мне здесь делать нечего…

[Не хочешь взять меня с собой?] — спросил Эфия.

Общими усилиями раны на коже дракона зажили. Грегор встал и уткнулся мордой в поясницу воительницы.

— Какую пакость ты припас на этот раз?

Хокори перестала обращаться к терминалу на «вы», как раньше. Компьютер её обманул, более того, угроза наябедничать Протею, заклеймила его трусом в глазах акулины.

[Отнюдь. Моё предназначение, сама моя суть — претворять планы носителя в жизнь. Без моей помощи, ваше путешествие закончится ничем.]

— Спасибо, что напомнил! — Девушка обернулась к дракону.

[Как бы то ни было, но вам, юная акула, однажды придётся надеть терминал.]

— Да с какой стати-то⁈ — Воительницу злило, когда у неё отбирали право выбора.

[Я — подтверждение гражданства, лишь мой носитель имеет право ступить в бело-золотой город. «Невеста седьмого» откажется жить на Андропонии?]

— Я ведь… смогу тебя снять?

[Естественно. «Небесная твердыня никого не держит».]

— Залезай. — Подавив неприязнь, акула подставила профессору левую руку.

[Для начала…]

Грегор несколько раз икнул, а затем срыгнул ядро боевого облачения.

[Вот, возьмите.]

Камень сверкал в лучах осеннего солнца, напоминая об утраченном. Незапланированная минута молчания сопровождалась шелестом листвы под лёгким ветерком.

— Акулины не берут вещи павших! Тебя я спасу, но это… давай лучше похороним.

[Невозможно. Вещь, созданная на Андропонии, должна вернуться туда. Мы обязаны забрать артефакт.]

— Так и быть, но носить я его не стану, не заставишь! — выплюнула Хокори, убирая ядро в поясной мешочек.

Эфия расстегнул клеммы, удерживающие терминал на лапе зверя.

[Добавляю гостевого пользователя.]

— Почему гостевого-то? Ай-ай…!

Оказавшись на руке воительницы, профессор выпустил десятки сокетов, тончайших игл, пронзивших плоть и соединивших его с каналами души новой носительницы. Девушка затрясла рукой от боли.

[При всём уважении, терминалы не производят массово. Они — именные, у каждого дзе — свой. Устройство на вашей руке принадлежит Астре и никому другому. Получите ранг неофита, вам создадут собственный.]

— А не слишком ли ты прожорлив, всемудрый?

Эфия за несколько секунд опустошил скромные запасы маны Хокори. У неё подкосились ноги.

— Как девчонка умудрялась тебя таскать⁈

[Офицер Росса — талантлива и не в пример усерднее многих. Сам Верховный прочит ей великое будущее.]

— Хах! Следить надо было, чтобы твой «самородок» тупых поступков не совершала!

[Может, заткнёшься уже? Спать мешаешь!] — прозвучал в телепатическом канале знакомый голос.

Камень, лежащий на сердце воительницы, сорвался вниз, больно ударив внизу живота. Алера и Норенс обменялись недоумевающими взглядами.

— А…стра?

[Ага, я.]

— Но… как…? Где ты?

[В Эфии я, в смысле мои душа и разум. Телом, к сожалению, пришлось пожертвовать. Садитесь поудобнее, детишки, расскажу.]

— Бессмертна! — захлёбываясь восхищением, произнёс сын Запада.

В глазах спутников красновласая волшебница вознеслась выше всех высот, достигла недосягаемого.

[Чушь. Бессмертие относительно. Вопрос силы, знаний и технологий. Хотя откуда апирии[1], вроде тебя, это знать.]

Смерть вместилища не убавила спесь офицера Андропонии.

— Ты… теперь часть всемудрого? Маной делись, живо!

[Шиш тебе, рыбина.]

— Собираешься жить во мне бесплатно⁈

[Не в тебе, а в терминале. Хотела развивать душу? Получи и распишись.]

— И всё же, расскажи, пожалуйста, что произошло, там… — решился уточнить Норенс.

[Он ещё спрашивает! Ты отдал имперцам мою личную вещь! Моё тело, буквально, стало маяком, притягивающим церковь и гильдию магов. Пришлось его сжечь. Вся эта ситуация, «продукт» ТВОЕЙ ошибки.]

— Прости… — Юноша опустил взгляд.

[Будь у меня руки, одной пощёчиной ты бы не отделался!]

— А дальше? Почему Грегор… голый? — спросила Хокори.

[Всё просто. Стоило моему телу взорваться, я нас телепортировала. Чешуя младшего стала топливом для заклятья. Арбалетный болт он пока отразить не сможет, зато живой.]

— Да, уф, главное — все живы. — На глаза акулы навернулись слёзы. Как она не старалась казаться железной, накатившее чувство радости и спокойствия растопили этот «лёд».

[Зарубите себе на носу: свои действия я согласую с предсказательным гением Эфии. Впредь, прежде чем совершать тупые поступки, будьте добры, хотя бы посоветуйтесь!]

Астра:

Ошибка юнца стоила мне очень дорого. Подумать только, красивое молодое тело в расход пустила. Вишенкой на торте стало то, что всю энергию, которую профессор копил на возвышение, мы использовали, чтобы усилить взрыв. Грустненько!

Опять на мели, опять слабая, так ещё и двигаться сама не могу! Надеюсь, в бело-золотом городе найдут способ мне помочь.

Ладно, давайте фокусироваться на хорошем, иначе хандра замучает. Вон, например: Селёдка шёлковой стала, больше не фыркает по поводу и без. «Да», «Конечно», «Сделаю», — только и слышу. Чудеса!

Похоже, моя гипотеза о «дыхании смерти» шире, чем я думала. Гибель близкого тоже даёт отрезвляющего пинка. Нет, ну вы видели? Гордая, упрямая рыбина начала по мне слёзы лить!

Сейчас сквозь меня постоянно течёт её мана, а значит и чувства. Пусть воительница и привыкла вечно корчить понурую моську, внутри она до небес прыгать готова от радости, что я жива. Это… сильно льстит.

На горизонте показались первые домики: Хоя приближался. В старых, доимперских книгах эти земли называли Айматрос — «поля, залитые кровью». Всему виной жадность: стоило местным найти в речном иле первую драгоценную песчинку, над некогда мирными долинами взвился дикий ураган. Ожесточённые битвы шли одна за другой. Каждый, хоть сколько-нибудь значимый феодал, грезил водрузить здесь свой штандарт. Батраки, которым удавалось пережить очередную ночь, на утро кланялись новому господину. Даже спустя много лет земля в Хое отдаёт железом.

Клянусь, был бы поблизости храм Тьмы, впитав столько душ, он погубил бы всю планету.

Ныне, свет цивилизации разогнал чёрные тучи. После основания Лампары, император лично проследил, чтобы здесь заложили город. Айматрос стал баронией.

Пэр, назначенный престолом, спит и видит, как бы Его Величество умаслить. Алхимиков нанял, чтобы те руду принимали. Плавильни дымят денно и нощно. Кузнецов, ювелиров, лавочников — всех привечает. Даже госпиталь для работяг выстроил.

Присоединиться к дружному коллективу старателей — проще простого. Запишешься в гильдию, тебе и койку обеспечат, и паёк на первое время, даже за ручку к «хлебному месту» проводят. Главное — работай.

Под напором приезжих Хоя растёкся во все стороны. Сложно было сказать, где начинается городская черта. Нам же лучше, никто вопросы спрашивать не будет.

[Прекрати уже на каждого встречного-поперечного зыркать! Люди этого не любят!] — одёрнула я свои «ноги». Хокори даже взглядом умудрялась привлекать ненужное внимание.

Акула прикрыла глаза и помассировала веки подушечками пальцев.

[Н-не могу я! Нет у меня твоей выдержки, чтобы врагам улыбаться!]

Выпад Селёдки заставил меня задуматься. Ответить нужно было ёмко, как и положено умненькой девочке-ангелу.

В этот момент нам на пути попался старатель. Мужичок шёл с полным фартуком золотой крошки. Естественно, разглядывая добытое богатство и глупо ухмыляясь, он совершенно не смотрел по сторонам. Рыбина, погрузившись в тяжкие думы тоже ворон считала. Они почти столкнулись лбами, однако воительница ловко обошла препятствие. Лёгкий шаг в сторону, поворот вокруг своей оси и Хокори оказалась за спиной у старателя. Вот это я понимаю выучка!

[«Выдержка»? Ха, я тебя умоляю. У меня пламя из всех щелей хлещет…]

[Чего же помогать мне бросилась посреди драки?]

[Когда у тебя камень попёр?]

[Да! Лежачих не бьют, их добивают! Где твои хвалёные эмоции⁈]

[Язык прикуси, дура. Знала бы ты, как я тогда перепугалась! Откуда в твоей башке столько *****? Корчишь из себя не пойми что, а у самой кошки на душе скребут!]

Селёдка поджала губы, её мана похолодела.

[Хороший наёмник во всем ищет выгоду, мыслит трезво и ни к кому не привязывается. Ты надо мной сжалилась, от этого… только хуже.]

[Создатель надоумил?]

[Папа… Кхм, Протей многому меня научил, я хочу доказать, что всё усвоила.]

[Нам в Академии похожую дичь толкали. Знаешь, милая, седьмой с его «премудростями» может идти на… все четыре стороны. Слушаю я твою душу и диву даюсь, как ты до сих пор не свихнулась. Подавлять свои чувства — всё равно что отказаться мечтать! Воля — любимое дитя нашего разума. Она — лазурное зеркало, в котором отражаются наши чаянья. А ещё, ей подчиняется волшебство. Поддаться порыву, жить здесь и сейчас — вот смысл бытия!]

[Я… ненавижу себя и свои чувства!]

[Почему?]

[По моей вине погиб малёк… Ошибка молодости.]

Хах, тоже мне, старуха двадцатилетняя. Теперь понятно, чего она начала по мне слёзы лить. Мой фокус разбередил её старые раны. И вообще, я ведь неплохо так по Протею прошлась, а Селёдка стерпела. Странненько.

[Расскажешь?] — подделав доверительный тон, спросила я.

[Глупая история…] — Хокори подняла глаза к серому, бескрайнему небу. — [Мы часто плавали к берегам империи. Я и мальки. Трофеи собирали, людишек пугали.]

[Несмотря на запрет седьмого?]

[Да… Сильно мы воду мутили, даже слишком. Люди вышли к нам с гарпунами, магией и сетями. Мне тогда лет четырнадцать было, вырвалась, смогла… но малыш один… он не смог! Его подняли на судно и увезли в порт!] Зря дети доверились моей тупой решимости! — крикнула воительница, напугав идущих позади Алеру и Норенса.

[Тише-тише, не забывай о телепатии.]

[Прости. Я тогда приказала малькам возвращаться домой, а сама отправилась следом. Искала долго, до самого вечера, нашла… На сушильне висел… выпотрошенный.]

Ужас, иначе и не скажешь.

[Соболезную.]

[Спасибо.]

[Давай вместе установим мир, чтобы деткам больше не приходилось страдать. Тех же, кто посмеет слово против сказать, мы раздавим!]

Сжав кулаки, акула коротко кивнула.

Солнце опускалось за горизонт. Церковный колокол собирал горожан на вечернюю службу. Громко каркали вороны, предвещая морозы. Бесчисленные печные трубы коптили небосвод.

Группа, ведомая девочкой-ангелом, затаилась в укромном закутке позади старого сарая, чтобы выслушать план своей предводительницы.

[Значит так, ребята, поисками драгоценностей займёмся завтра, а сегодня поищем хорошую гостиницу.]

— Денег у нас не много, может в гильдию старателей на ночлег попросимся? — возразил Норенс.

— Я могу спать на земле, — поддержала юношу лесная красавица. Девушка неуютно переминалась с ноги на ногу: штанина неприятно натирала пушистый хвост.

[Угум, а когда мы самородки мешками таскать начнём, объясняться перед «коллегами» будешь ты? В гильдию мы, конечно же, запишемся, но гений Эфии должен оставаться тайной], — отрезала девочка. — [О деньгах не беспокойся. Скоро нам сам император завидовать будет!]

Ближе к центру города толкались увесистыми боками каменные здания, в окнах мерцал тёплый свет каминов. День прощался, уступая место сумеркам. Встретить случайных прохожих посреди холодного, припорошенного снегом переулка…

— Двигай давай! Еле топаешь!

Вслед за высоким мужским голосом, путникам на глаза показалась девочка. Бледная, с утопающими в синяках глазами, она из последних сил перебирала ногами, постоянно оглядываясь и, как итог, врезалась в Хокори.

— Эй-эй, осторожней! — Акула придержала девочку, чтобы та не упала.

— Простите! — Даже извиняясь, смотрела она вовсе не на воительницу.

— Предупреждал же, догоню — всыплю! — Постукивая нагайкой с металлическим набалдашником по ладони, в тусклый круг света фонаря вошёл мужчина.

— Позвольте, уважаемый, — вмешался Норенс. Юноша загородил собой девочку.

Незнакомец оглядел парня с ног до головы и неприятно цокнул.

— Чего надо? Попрошаек не жалую…

Тут его взгляд упал на Хокори. Высокая девушка в шикарном, чёрном, как сама ночь, платье и с мечом на поясе, метала взглядом молнии.

— Потрудитесь объяснить, зачем вы преследуете этого ребёнка, — спросил сын Запада, заметив, что пыл мужчины поутих.

— Ленивая она жуть, одно знает — жрать, да дрыхнуть.

— Бить-то её зачем⁈ — оскалившись, рыкнула акулина.

— Так, иначе ж никак, госпожа! Сама Его Светлости в услужение напросилась, обещаниями сыпала, а на деле пшик. Вот меня за ней приглядывать и поставили.

«Воспитатель» спешно снял шапку и протёр лысину тряпкой.

— Это правда? — смягчив лицо, обратилась к девочке воительница.

— Д-да… моя вина…

[Она врёт! Её погонщик тоже], — влезла Астра.

[Что будем делать?]

[Решай, рыбина, холодный расчёт наёмницы или зов сердца.]

[Второе!]

— Идём, поганка…

Мужчина, притворно улыбаясь, потянулся к девочке, но Хокори ему помешала: схватила за голову и познакомила с ближайшей стеной.

[Девчонку в охапку и бегом отсюда!] — командовала операцией Росса.

Волшебница чувствовала, как по телу спутницы растекается чистое счастье. Борьба со злом и несправедливостью заставляла вскипать кровь воительницы. Плотину «льда» прорвало окончательно.

— Уф, вроде оторвались. — Акула прислонила ребёнка к ящикам в глухом переулке.

[Ещё бы! Ты полгорода на одном дыхании пролетела! Умничка!]

Спасённая девочка открыла глаза и огляделась, с её губ сорвался жалобный стон:

— К-кто вы?

— Мы…

— С ней буду говорить я, — на плечо Хокори легла блёклая рука Астры. Тело юной дзе погибло, и она воспользовалась иллюзией от мира технологий — голограммой.

— З-заубер⁈ — больше испугалась, чем удивилась девочка.

Облик себе волшебница выбрала под стать ситуации: утеплённое красное платье, покрытое золотым узором, бархатный шарф и элегантные сапожки. Голову украшал кокошник с розами-заколками.

— Угадала. Ну-с, рассказывай, Ая, как студентка Академии в рабство угодила.

— Тебе-то что… — Девочка отвернулась, стараясь плотнее закутаться в тряпки, служащие ей одеждой.

Акулина присела рядом и обняла Аю, чтобы согреть.

— Её всю трясёт, руки ледяные, сердце бешено колотится, — заключила Хокори.

— Вижу. Будем лечить…

— Обойдусь! — сипло выкрикнула девочка, стараясь плотнее прижаться к спасительному теплу.

— Похоже, она тебе не доверяет.

— Нас… сложно называть подругами…

— Ими и не были! — на глазах Аи проступили слёзы. — Издевалась надо мной со своими подпевалами!

— Слушай… — Под осуждающим взглядом воительницы голограмма Россы смутилась. — Обсудим это позже, ладненько? Тебе помощь нужна!

— Сказала же… — девочка закашлялась.

— Ладно-ладно, будь по-твоему, — волшебница примирительно подняла руки. — Тебе поможет моя спутница, а я… в сторонке постою.

[Я не умею колдовать], — хмуро произнесла Хокори.

[Так притворись, что умеешь!]

Аю объяли вихрящиеся потоки маны, её дыхание выровнялось, щёки налились румянцем.

— Расслабься, вот так, ты в безопасности, — воительница повторила слова, полученные телепатией от Астры.

— Угум… — шмыгнула носом девочка, у неё начали слипаться глаза.

Слева послышались тяжёлые шаги Грегора. Догнать акулину спутникам было непросто. Увидев в переулке волшебницу, целую и невредимую, Норенс опешил, но быстро взял себя в руки. Путешествуя с дзе, он взял за привычку списывать всё странное и непонятное на «дела Небесные».

— Всё хорошо? — уточнил сын Запада.

— Относительно, — прикусив нижнюю губу, ответила Росса.

Её тон заставил Хокори напрячься, поэтому Астра добавила:

— Ничего критичного. Давайте устроимся на ночлег, такие вещи стоит обсуждать в тепле и спокойствии.

По веленью предводительницы, путники сняли комнаты в дорогой гостинице с дешёвым названием «Полное брюхо». Воительница сыграла роль зазнавшейся и вечно недовольной особы, эффектно отвлекая внимание прислуги от остальной группы. Аю, тихо сопевшую на руках Алеры, волшебница предусмотрительно накрыла маскирующим заклятьем. Грегор, как верный конь, отправился в стойло, где его ждал полный ушат сочной требухи.

— Рашкашивай, — произнесла с набитым ртом акула.

Им накрыли стол в небольшой, но уютной зале с панорамным окном, выходящим на берёзовую рощу.

— Прожуй сначала! Мерзость…

Ая получила большую, сытную порцию и никак не могла вспомнить, что чем правильно есть. Осложнял ситуацию голос Россы, идущий из терминала. Голограмму юная дзе убрала: миряне поседели бы, увидев «призрака» среди живых. Девочке было невдомёк, где прячется Заубер.

— Хорош нудеть, я голодная! — проглотив очередной кусок, скривилась Хокори.

— Плевать, горбатого могила исправит, ей-богу. Поговорим о тебе, Аюшка. Боюсь, у тебя большие проблемы.

— Ага, огромные… хозяин меня найдёт и забьёт до смерти…

— Спокойно. Раз спасла, буду опекать. Никто пальцем не тронет!

— Всего на год старше, а гонору, как у магистра… Эх, ладно, говори уже, — понуро произнесла девочка.

— У тебя…

Астра запнулась, её диагноз, сдобренный учёными иномирными терминами, из присутствующих смог бы понять только Эфия. Благо ускорение разума дало ей время подобрать слова.

— … потоки маны в теле спутались.

— Это как? — Ая округлила глаза.

— А «так», энергия течёт в людях по-разному, ты ведь в курсе?

— Допустим.

— Ну вот, твои потоки маны так изогнулись, что сложились в начертание. Редкое и крайне незавидное явление.

Над столом возникла голограмма, изображающая заковыристый магический круг. Девочка присмотрелась, сглотнула, а после коснулась груди, почти у самого горла.

— Да-да, именно там, чувствуешь? Тяжело дышать, сердце, порой, через раз бьётся, немеют конечности, особенно по утрам…

— Откуда ты знаешь⁈ На боевом ведь училась!

— Хе-хе, многое изменилось.

— В чём конкретно проблема? — задал вопрос сын Запада. Он несколько раз успел прочесть учебник, подаренный Энтинусом, и пытался сопоставить полученные знания со словами Россы.

— Начертание в теле — само по себе та ещё проблема, — вздохнула волшебница. — В её же случае и вовсе крах. Каналы души образовали круг конвертации, который превращает всю её ману в сиреневую.

— В энергию Бога⁈ — удивилась Хокори, кое-какие азы ей были знакомы.

— Именно. Сила, способная искривлять полотно мироздания, творить и разрушать. К сожалению, закон сохранения энергии никто не отменял, когда мана меняет цвет, её количество меняется соответственно. Например, чтобы создать одну единицу красной, нужно потратить две единицы синей. «Клубок» располагается у Аи рядом с источником души. Те крупицы синей энергии, что он вырабатывает, тут же распадаются на ещё меньшие крохи сиреневой. Без должной подпитки её организм сильно голодает. Вот, почему она такая куцая по сравнению со сверстницами.

— Ей можно помочь? — спросила воительница.

— Полностью исцелить Аю я не могу, увы. Распутать душу — задача для дзе высшего ранга. Меня хватило только барьер поставить, отгородить «клубок» от остальной души. Это решит проблему, временно.

— Как вообще студентка Академии оказалась здесь, в Хое? — Норенс нахмурил лоб.

— Я её уже спрашивала, молчит.

— Долгая история… — нехотя произнесла девочка.

— Мы никуда не спешим. Нам нужно знать, от чего тебя защищать. — Голограмма Астры появилась за столом и подпёрла кулаком щёку.

— У меня есть дар. — Ая подозрительно оглядела собеседников. — Я с детства могу превращать вещи, любые, в… золото.

— Понятненько, сиреневая энергия творит чудеса. Рабство тут при чём?

— Будешь перебивать — не узнаешь! — ощетинилась девочка и Алера поспешила её обнять. — Впервые это случилось, когда у меня первый зубик прорезался. Мне дали серебряную ложечку, полился яркий свет, я вся затряслась, изо рта пошла пена и… ложка стала золотой. Сама я, естественно, ничего не помню, мне папенька рассказывал.

— «Драгоценный ребёнок» — мечта и гордость каждого имперца. — Губы Россы растянулись в ухмылке.

— Молчи! Ничего ты не знаешь! Магия, она… сама вырывалась… Снова и снова… То в саду, то ночью, во сне. Я падала в обморок и меня неделю потом выхаживать приходилось, дорогими эликсирами отпаивать.

— Хороший отец таким не воспользуется, — согласился сын Запада.

— Папенька очень за меня беспокоился, именитых лекарей звал, но они лишь разводили руками. В итоге, нашей проблемой заинтересовался декан медицинского факультета Академии.

— Тот самый, с вытянутой мордой?

— Ага, «профессор кляча», — поддержала Ая расхожую шутку. — Он меня в Академию и пригласил, пообещал разобраться…

— Куда уж нашим барашкам постичь астральный план. Дальше?

— Стоило мне перейти на последний курс… папенька разорился и больше не мог платить за учёбу… Всё на меня потратил… — девочка всхлипнула.

— А на что он надеялся…?

— Заткнись, Заубер! Папа был хорошим…! Он…

— Был⁈ — воскликнул сын Запада.

Вопрос юноши растворился в стенах, повисло неловкое молчание. Всё дворянское сословие Лампары было заочно знакомо. Парень пару раз видел отца Аи на званых ужинах, когда был ребёнком.

— Получается, разорившихся имперцев убивают, а их мальков продают? Отвратительно. — Акула небрежно сплюнула на пол.

Девочка отрицательно покачала головой.

— «Профессор кляча» и здесь «подсобил», ехать сюда посоветовал, барону поклониться, сказал, мне заплатят… Я работала, не покладая рук, все соки из себя выжимала! А потом, пришло письмо из столицы… — Ая вытерла рукавом подступившие слёзы. — Папенька изо всех сил пытался поправить дела и… его сердце не выдержало… Я тут же бросилась к пэру, стала домой проситься, молить, но… меня не пустили. Тогда-то я и поняла, что… рабыня…

Бах!

Хокори от злости всадила вилку в столешницу по самую рукоять. Её аура подёрнулась красной дымкой.

— Маги Лампары, во всей красе, — фыркнул Норенс.

— Исправим, надо будет — устроим войну, — произнесла голограмма волшебницы.

— Я с тобой! — Воительница сделала глубокий вдох, выравнивая дыхание.

— И-и я! — подскочил юноша.

— Чудненько! Приведите себя в порядок и отоспитесь, деньги у нас кончились, завтра идём трудиться! Мы с Селёдкой покинем вас до утра, не скучайте, — выдерживая повелительный тон, сказала юная дзе.

[1] Незрелый, невежда

Ночью Хоя замолкал, гасли огни, закрывались питейные заведения. Старателям, в преддверии нового дня, нужно было хорошенько выспаться. Какой бы прибыльной ни была добыча драгоценностей, стоять целый день по колено в ледяной воде способен не каждый. Героям, приносящим городу основной доход, старались создать все условия. Свет ярко горел только в госпитале, где круглосуточно трудились волшебники и волшебницы. Исцелять захворавших работяг — было задачей первостепенной важности.

Сын Запада шёл в свою комнату после ванны. Он был пьян. К дорогим блюдам подавали горячее вино, а не воду из речки, и его разморило. Уже у самой двери юноша увидел Алеру. Тусклый свет лун мягко обволакивал лису холодными струями. Парень икнул: на девушке не было одежды, совсем. Её пушистый хвост нетерпеливо раскачивался из стороны в сторону. Заметив Норенса, она бросилась к нему в объятья, чуть не сбив с ног.

— П-погоди, — давясь слюной, прошептал он. — Тебе нельзя ходить без маскировки…!

Алера не слушала. Нежно попискивая, лиса тёрлась лицом о его грудь, сверкая в ночи глазами цвета рапса. Эфия был далеко, без универсального переводчика воззвать к благоразумию спутницы казалось чем-то невозможным. Оглядев коридор, парень схватил девушку за талию и затащил в свою комнату.

— Слушай, нам…

Парень старался говорить серьёзно, однако тёплый мех под пальцами и томный взгляд лисы напрочь вышибли из его головы умные мысли. Истинный рыцарь в подобной ситуации отвернулся бы и посоветовал даме прикрыться. Норенс же не мог шелохнуться, жадно вгрызаясь глазами в соблазнительные формы лесной красавицы.

Секунда заминки и лиса повалила его на кровать, победоносно устроившись сверху. Её аккуратная грудь, осиная талия и широкие бёдра вводили юношу в состояние транса. Они столько путешествовали вместе, делили одну палатку, но он, поставив себе целью добиться Астры, совсем не думал о ней, как о девушке.

— Стой, мы ведь с Россой… — Сын Запада схватил руки Алеры, когда та начала его раздевать.

Имена звучат похоже на всех языках. Лесная красавица опустила плечи, кисти Норенса оросили горячие слёзы. В сознании юноши что-то щёлкнуло, он поднялся и обнял лису.

— Прости, я… такой глупый, — прошептал парень.

Девушка хотела встать, уйти, однако Норенс её не пустил. Он наконец-то прозрел, понял, что заветное счастье близко. Не за сотни парсек, на Андропонии, оно здесь, дрожит в его руках, понурив ушки.

Астра спасла ему жизнь. Сияющие лазурью, глаза девочки Заубер стали для него путеводными звёздами. Юная дзе была красива, умна и талантлива, а ещё — бесконечно упорна. Засмотревшись на холодные звёзды, он отказывался замечать ту, чьё нежное урчание держало его сердце в тепле.

— Алера, — тихо позвал юноша.

Их глаза встретились и Норенс робко коснулся её губ своими.

Небеса прохудились. Тяжёлые хлопья мокрого снега настойчиво липли к ресницам в почти осязаемой тьме. Воительница, ведомая Астрой, направлялась в глубь лесной чащи. Голые ветви старались задержать Хокори своими когтистыми лапами, а кусты — впиться колючками ей в ноги. Благо юная волшебница заранее озаботилась экипировкой подруги, сверху даровав той ночное зрение. Тем не менее, продираться сквозь заросли и слякоть было нелегко.

[Далеко ещё⁈] — раздражённо бросила Акула.

[Почти пришли], — ответила Росса, «плавая» в чертогах Эфии.

«Пляж Протея» разнообразием погоды не отличался. Там было либо жарко, либо очень жарко, а дожди, идущие в сезон муссонов, быстро впитывались, не создавая грязь. Разнообразие имперской погоды доводило Хокори до бешенства.

Вскоре откуда-то сверху раздался свист, а спустя миг, в глаза воительнице ударил яркий режущий свет. Девушка прищурилась. Огибая массивные кроны, к ней спускалось нечто, напоминавшее саркофаг. Воительница уже видела такие, когда седьмой офицер получал посылки из бело-золотого города. Эта была больше прочих. Капсула, разрезая темноту прожекторами, мягко коснулась земли антигравитационной подушкой и замерла.

[Положи руки на крышку, пожалуйста.]

Стоило акуле сделать, как попросили, волшебница произнесла:

[Открыть контейнер! Авторизация: Астра Андропонианская!]

Над посылкой развернулась тонкая пелена защитного поля, призванная защитить содержимое от непогоды. Капсула «вдохнула», её крышка начала распадаться на множество прямоугольников. Изнутри потянуло холодом.

— Фу, ***, промокла до нитки! — Оказавшись под «зонтом», Хокори вытерла лицо ладонью.

Внутри саркофага они увидели новое тело Россы. Красновласая девочка лежала, прикрыв веки и сложив руки на груди, будто спала. Разве что не дышала.

— Главком прислал? — присвистнула акула.

[А кто же ещё? На кой он сдался, если помогать не будет?] — самодовольно хихикнула Астра.

Воительница лишь удивлённо приподняла брови. Пренебрежительного отношения к учителю она понять не могла.

[Слушай, профессор, а почему оно… голое?]

[Как и в случае с материнской утробой, искусственная матка не создаёт одежды. Более того, наличие боевого облачения делает любую одежду для вас избыточной.]

[Да я не о том! Хочешь сказать, моё новое тело бултыхалось в прозрачной банке, пока мимо тысячами сновали люди⁈]

[Исключая мелкие детали — да. Запасные тела выращивают в специальном производственном цеху.]

[Страна извращенцев!]

[Офицер… решите уже, дзе вы или мирянка], — вздохнул Эфия.

[О чём это ты, Железка?]

[Избегая длинной лекции, скажу: тем, кто способен состряпать гарем по щелчку пальцев, нет нужды пялиться.]

Росса ещё раз окинула взглядом своё новое вместилище.

[Пхах, хочешь сказать, ангелы «удовлетворяются» холодными безмозглыми куклами? Жалость-то какая.]

[Боюсь, вы в полной мере недооцениваете мои способности, офицер. Создать искусственный разум и поместить в тело, подобное этому — пара пустяков. Заботливая и услужливая жена с доставкой на дом.]

Повисла пауза. Ответ профессора Россе не понравился. Её поставили перед фактом: в мире дзе быть умненькой и красивой — недостаточно. Только исключительной личности дано превзойти массовый продукт технологического гения.

— Может, делом займёмся⁈ Мне холодно! — напомнила о своём существовании Хокори.

[Отключаюсь от временного носителя], — сообщил Эфия.

Клеммы расстегнулись, сокеты втянулись в корпус терминала. Руку акулы будто в расплавленный свинец окунули. Девушка закричала, от боли у неё подкосились ноги. Промокнув рукавом проступившие слёзы, она увидела всемудрого, бодро перебирающего тонкими механическими ножками.

— Понежнее никак⁈ — рыкнула акула. Её предплечье было покрыто кровоточащими алыми точками.

[Сожалею, но нет. Контакт с душой требует…]

— Мог в меня и не впиваться! Знал ведь, что я «временная»!

[Все претензии к Астре. Офицер пожелала поделиться с вами некоторым количеством знаний. Теперь вы, например, умеете читать на имперском.]

Алера разбудила Норенса среди ночи. Девушка плакала и дрожала, ей снился дурной сон. Сын Запада поспешил вырвать лесную красавицу из лап кошмара. Проснувшись, лиса начала жаловаться своему спасителю. Слов юноша не понимал, но серьёзно кивал после каждого писка. Когда Алера закончила рассказ, он обнял её и, нежно гладя по голове, стал тихонько шептать о милых, близких сердцу вещах. Это переросло в продолжение вечернего соития.

Утром на подоконниках заиграла капель. Сквозь плотные занавески на ковёр выскочили причудливые солнечные зайчики.

— Кхах, пчхи! — Подёргивающееся ушко лесной красавицы расщекотало парню нос.

— Прости, я тебя разбудила? — лиса зевнула.

Сын Запада резко сел. Выучить язык Алеры во сне он не мог, а значит — Эфия был рядом. Юношу объял страх, он начал впопыхах собирать разбросанную ночью одежду. Хокори мало заботит чужое пространство, она, не задумываясь, зайдёт в его комнату. Запираться — бессмысленно. Воительница принесёт с собой Астру — ключ от всех дверей.

В коридоре послышались шаги, кто-то целенаправленно шёл к их комнате. Акулу парень, как ни странно, совсем не боялся, ей по большей части плевать. Другое дело — офицер Андропонии. Волшебница, увидев творящееся «мракобесие», устроит ему разнос по всем статьям. Одними извинениями не отделаешься.

Отдав Алере её вещи, Норенс принялся натягивать штаны, словно любовник, бегущий от законного супруга. Мысли его, однако, были совсем о другом. Он распинал себя за то, что поздно заметил чувства лисички, что ей пришлось так долго ждать…

Дверь распахнулась и перед юношей возникла Росса, во плоти. Скрестив руки на груди и нахмурив алые бровки, она оглядела комнату. Надеть штаны он не успел, замер, стоя в одной штанине.

— Где Алера? — обрушился вопрос.

— Мы… понимаешь… — Обернувшись, парень взглянул на кровать и с облегчением выдохнул. Лесной красавицы нигде не было.

— Опять мямлишь? — Астра поджала губы. — Эфия? Что значит «вне радиуса»⁈ Издеваешься⁈ Короче, живо мыться и завтракать, а затем дуй в мою комнату. У тебя полчаса.

Волшебница развернулась на каблуках и вышла, громко хлопнув дверью. Норенс нервно сглотнул. Клокочущий пульс больно бил по вискам.

— Спасибо за эту ночь. — Уха юноши коснулся шёпот Алеры. Он вздрогнул. Девушка возникла позади него, будто из ниоткуда, и приобняла.

— Значит, так, ребятки, слушай мою команду!

Юная дзе стояла перед спутниками, как центурион перед когортой. Её лицо украшала победоносная улыбка, а боевое облачение переливалось мириадами шестигранников.

— Сейчас мы разделимся. Хокори, Норенс и Алера, пойдёте в гильдию старателей и запишете нас, а мы с Аечкой подыщем место для добычи самородков. Вопросы?

Первым руку поднял сын Запада.

— Ты… твоё тело…

— Новое, прислали с Андропонии, — кивнула волшебница.

— Чудеса…

— Подойди, посмотри поближе, ну же. Уж сколько меня разглядывал, наверняка заметишь разницу.

Юноша несколько раз обошёл Россу, принюхался.

— Ты стала выше, самую малость.

— Правильно, что ещё?

Астру переполняла гордость, ей очень хотелось похвастаться спутникам.

— Если позволишь…

Норенс взял запястье волшебницы и закрыл глаза. Они простояли так с минуту, после чего юноша заключил:

— Да, ты — Росса, вне всяких сомнений. Узнаю твою ману. А ещё, потоки в твоей душе стали… плавнее, шум исчез.

— Ух, какой чуткий стал. Молодец, хвалю! Новое вместилище сделало меня просто… просто недосягаемой! Глядите!

Астра высвободила часть энергии, её объяло свечение. В комнате стало «тесно» из-за магического ветра. Хокори задумчиво потёрла подбородок, а Ая зажмурилась.

— Есть у кого ещё вопросы? — хитро подмигнула юная дзе, подавив силу.

— У меня… — неуверенно начала девочка.

— С тобой, Аечка, мы поговорим отдельно. Пусть остальные идут, не будем терять время.

Дверь за первой командой закрылась и школьные «подруги» остались наедине.

— Садись, — волшебница пригласила Аю сесть у комода, на котором стояло большое зеркало.

— Погоди, сначала ответь на вопрос! — голос девочки дрогнул.

Присутствие Россы, казалось, заполонило всё доступное пространство. Ая, прижав руки к груди, невольно попятилась.

— Слушаю.

— Ты… Глашатаи на каждом углу кричали, что… единственная дочь рода Заубер стала… ведьмой, продала душу нечистому. Это правда?

— Правда — субъективна…

— Ответь!

— Магию мою видела? Значит, душа при мне.

— И как это связано? — скривилась Ая.

— Девочка моя… — Астра потёрла висок. Объяснять прописные истины… снова… ей было лень. — Я ничего никому не продавала. Поверь на слово, ладненько?

— Ага, нашла дурочку. Откуда тогда у тебя такая силища?

— Выбор из двух зол, дорогая: можешь вернуться к хозяину, чтобы он тебе ещё всыпал, или оставайся со мной, и будешь вкусно кушать каждый день.

Ая сглотнула. На завтрак ей, впервые за долгое время, подали блинчики с ароматным джемом.

— Сердце — никогда не врёт, оно подскажет, где лучше. Имперцы тебя уже однажды предали, задумайся. Я — твой союзник, мне одной, во всей Лампаре, твоё золото даром не нужно.

Девочка закрыла лицо ладонями, по её щекам потекли слёзы.

— Идём, приведу тебя в порядок и замаскирую, чтобы не узнали.

— Угум…

— История твоя больше на сказку похожа, — протянула Ая, когда они спускались во двор.

Ловкие пальчики Астры и волшебный макияж сделали своё дело. От тяжёлых синяков под глазами девочки не осталось и следа, а собранные в тугой пучок волосы придавали ей вид маленькой гувернантки. Одели Аю соответственно: прислуга не отказала гостям в вежливой просьбе поделиться запасным комплектом одежды.

— Прекрасный иномирный принц, чуждая смертным магия, помощник-артефакт… сложно поверить, — стуча каблучками аккуратных туфелек вслед за спасительницей, продолжала рассуждать девочка.

— Детали, Аечка, они — всему голова, — хмыкнула Росса.

— Может, прекратишь уже меня так звать⁈

— А почему нет? Восполняю упущенное.

— В подруги набиваешься? После всех издевательств?

— Слушай. — Росса резко обернулась и девочка чуть в неё не врезалась. — Давай забудем, а? Я изменилась, ты изменилась, ворошить прошлое… Сейчас увидишь мою химеру, о-бо-мле-ешь! Идём-идём!

Волшебница схватила Аю за руку и потащила в конюшню.

Девочка-ангел впервые доверила воительнице действовать самостоятельно и та сильно паниковала. Позабыв обо всём на свете, она летела вперёд, расталкивая горожан широкими плечами. Норенс, играя роль её пажа, устал извиняться за «свою госпожу» перед каждым, кого та сбила с ног. Даже после многочисленных уроков Астры, на леди акула походила слабо.

Скрипнула дверь, звякнул колокольчик. Хокори настороженно заглянула в гильдию старателей. Внутри стоял гомон: работяги готовились к очередному дню, бурно обсуждая насущные вопросы.

— Нам туда, — сын Запада указал на стойку, у которой выстроилась длинная очередь.

— Мы торопимся! Быстрее никак? — громче, чем следовало, возмутилась воительница, осознав, что придётся ждать.

— Сожалею, госпожа, таковы устои, — низко поклонившись, отозвался юноша, стараясь «сгладить углы». Слова акулы многим пришлись не по вкусу.

— Как бы поступила Астра? — уже тише поинтересовалась Хокори.

— Зря надеешься, — хмыкнул парень. — Она не из тех, кто станет без нужды давить на честных тружеников.

Новичков было много. Каждому требовалось заполнить бумаги и выслушать охапку наставлений. Когда подошла их очередь, акула успела задремать. Норенс, незаметно для других, ткнул её локтем в бок.

— Добро пожаловать, уважаемые! Меня зовут Лиам Брандхарт, глава этой гильдии и по совместительству древнейший из старателей. Чем могу служить?

Человек за стойкой мягко улыбнулся. Внешний вид девушки, вкупе с её статностью и красотой, создавал видимость какой-никакой родословной, поэтому Лиам расстарался.

— Представься в ответ, так положено! — процедил сын Запада сквозь зубы.

— Я… Меня зовут… — Хокори замялась. Произносить своё имя перед «человеками» она считала табу, но уверила себя, что обязана справиться.

— Мисс, — старатель поднял руку, — вы ведь записаться пришли?

— Да.

— В таком случае, прошу, обойдёмся без титулов и званий, коих у вас, я уверен, великое множество. Имени и фамилии будет достаточно.

Поправив бежевую косынку, скрывающую редкую седую поросль, Лиам положил перед воительницей бланк для заполнения.

— М-можете обращаться ко мне… Хокори фон Шарк, — через силу выдавила акула. Свою «фамилию» она придумала, вспомнив одну из историй Протея.

Бланк был прост: несколько горизонтальных линий, а под ними квадратики напротив текста, где можно было ставить галочки.

— Своё имя внесите первым, а ниже имена спутников, — подсказал глава гильдии, оперев подбородок на кисти, изуродованные глубокими тёмными пятнами.

Без наручного терминала, знания, полученные от Россы, с трудом «распаковывались» в голове девушки. Она точно знала, что необходимо сделать, но отсутствие мышечной памяти играло против неё.

Кое-как, скребя пером и оставляя на пергаменте жирные кляксы, Хокори всё же удалось заполнить пергамент.

— Поглядим-с.

Принимая бумагу, Лиам окинул взглядом помещение. За Норенсом собралась длиннющая очередь. Некоторые уже сопели от нетерпения.

— Мисс «Шварк», — старатель кашлянул в кулак. По его изрытому морщинами лицу трудно было понять, смеётся он или хмурится. — И её сопровождающие: «Нарэнз» и «Орера», известны ли вам правила гильдии?

Воительница, краснея, отрицательно покачала головой. Если бы ошибки действительно делали сильнее, после заполнения бланка она бы стала дзе.

— Вы добываете ценности в любой из речек на ваш вкус, приносите сюда, наши алхимики их оценивают, и вам выплачивают гонорар за вычетом членских взносов. Всё просто.

— Угум, но… здесь не все, есть ещё двое…

Брандхарт вновь поднял руку:

— У вас ведь коллектив?

— Чего?

— Все работают вместе и честно делят награду?

— Д-да, так и есть.

— Великолепно, значит, троих «ответственных» достаточно. — Лиам отложил в сторону измазанный листок. — Итак, в бумаге указано, что кров и паёк вам не требуется, верно?

— Да, мы… это… состоявшиеся.

Чем больше Хокори старалась, тем больше ошибалась, отчего ещё сильнее нервничала. Этот «снежный ком» продолжал увеличиваться. Девушке было всё труднее держать себя в руках, хотелось убежать, отдышаться наедине с собой.

— В таком случае, запомните, пожалуйста, ещё две вещи, мисс: ругаться с другими старателями, а уж тем более, отбирать у них добытое — строжайше запрещено. Уважайте чужой труд и вас будут уважать в ответ — это первое. Второе: все алхимики в нашей гильдии — магистры магии. Прошу, если вам доведётся принести просто «красивый камушек», примите свою неудачу стойко. Спорить или кричать здесь — бесполезно.

Смиренно выслушав Лиама, акула несколько раз кивнула. Она постеснялась в очередной раз открывать рот.

— Могу я спросить, уважаемый? — произнёс Норенс.

— Конечно, извольте. — Под напором новичков, атмосфера в помещении накалялась, но глава гильдии этого будто не замечал.

— А если… если мы заберём часть добытого себе?

— Ваше право. Вопрос только в том, зачем оно вам? — старатель развёл руками. — Мы ведь и сами сносим содержимое складов к замку и меняем на твёрдый аур…

— Спасибо, добрый человек, нам пора! — не выдержала Хокори. Девушка взяла спутников под руки и потащила наружу.

— И вам не хворать, госпожа, — тихо усмехнулся Лиам.

При виде хозяйки Грегор принялся скакать, разбрасывая солому из подстилки. Телепатический канал наполнился привычными для зверя обрывками: «Грегор здесь!», «Играть с Грегор!» и, конечно же «Кушать!».

— Какой он… гадкий, — с отвращением, произнесла Ая.

— Не обижай его, — Астра строго пригрозила девочке пальцем. — Чешую сбросил, вот и… розовый.

Какое-то время они провели на площадке, перед стойлом. Росса запускала волшебных светлячков, а дракон носился и ловил их пастью. Такое незатейливое развлечение вернуло Аю во времена, когда она жила в отцовском поместье и так же сидела на скамейке, наблюдая, как дрессируют собак.

— Куда теперь? — спросила девочка, семеня за Астрой по брусчатке.

— Хочу наведаться в госпиталь. Поглядеть.

— С каких это пор брезгливая дворянка взялась за ланцет?

— С «некоторых». Чует моё сердце, койки сейчас переполнены.

— И это предположение на основе…?

Волшебница огляделась, а затем положила руку на плечо спутницы.

[Вода в реках — отравлена. Не дёргайся и не вздумай кричать. Да, я могу общаться мыслями. Сама по первой испугалась. Захочешь ответить — говори про себя.]

[Ты чудовище! Кошмар!] — воскликнула Ая, но после, почему-то, рассмеялась.

[Зато очень милая!] — Астра вернула девочке улыбку.

Госпиталь встретил их тишиной и резким запахом мыла. Люди в мантиях медицинской ассоциации ходили от кровати к кровати, носили воду, лекарства и магические инструменты.

— По какому вопросу, дамы? — обратился к гостям высокий, худощавый колдун, в очках с толстой оправой. Смотрел он только на Астру, наряды девочек явно давали понять, кто из них «главная».

— Здравствуйте, уважаемый, — волшебница позволила себе лёгкий книксен. — Мы здесь проездом, хотели взглянуть, как идут дела в святилище нашего факультета.

В доказательство своих слов юная дзе показала магу серебряный значок. Реплика, созданная из шестигранников костюма. Такой же был у столичного врача Орваса.

Чародей почесал за ухом и нехотя произнёс:

— Ладно, смотрите, сколько угодно, но лечение извольте оставить нам, тут… много сложных случаев.

Предсказание Россы сбылось — в госпитале не было ни одного свободного места. Помимо обычных хворей и травм, она приметила пациентов с тёмными пятнами на коже.

[Это… из-за воды?] — спросила Ая, для верности схватив волшебницу за руку.

[Угум… радиоактивный осадок, ядовитые соли, кислота… Жуть. Не впивайся ты так, телепатия работает на расстоянии.]

[Мы… ты будешь их лечить?] — Отпустив Астру, девочка слегка покраснела.

[Без толку. Пока не избавлюсь от источника — люди будут болеть. Пытаться отогнать их от речки — гиблое дело.]

С трудом оторвав глаза от гнойных нарывов у одного из пациентов, Росса быстрым шагом покинула госпиталь.

— Да чтобы я, ещё хоть раз…!

Акула стояла в тени небольшого деревца, упёршись руками в колени. По её вискам катились капельки пота.

— Вы закончили?

Подняв глаза, Хокори увидела девочек, сидящих на скамейке неподалёку. Астра наблюдала за подругой уже какое-то время.

— Ты… вроде место пошла искать, нет? — Воительница выпрямилась и размяла шею.

— «Небесная сеть» избавила меня от нужды бегать. Нашла живописный закуток вдали от хоженых троп.

Волшебница хитро улыбнулась и в полтона добавила:

— Добра там — целая сокровищница.

— Постой… сама ведь сказала, что вода отравлена, — возразила девочка.

— От небольшого «купания» серьёзных последствий не будет. К тому же, я с вами, случится беда — вылечу. Ты же мне веришь?

Ая коснулась груди, того самого места, что мучало её с рождения. Сейчас там царил покой, и она впервые в жизни могла свободно дышать.

— Верю, идёмте! — Преисполненная решимостью, девочка встала.

— Прежде, мисс Ая, позвольте сказать, — Норенс изящно поклонился, — прошедшие сутки сказались на вас самым благоприятным образом. Выглядите чудесно.

— С-спасибо. — Девочка ответила юноше слегка неуклюжим книксеном. Она давно отвыкла получать комплименты.

— Ловелас, — хихикнула Росса.

— Как мужчина, как рыцарь, я был обязан подчеркнуть красоту маленькой мисс. К тому же, это — не пустая лесть, я действительно так думаю.

Астра гордо вышагивала впереди, расчищая путь вычурными взмахами длинного энергетического скальпеля. К означенному месту её вела сеть орбитальных спутников.

Ая и Норенс разговорились по дороге. Потомкам знатных семей было, что обсудить. В котёл их злости полетели: чародеи, святые отцы, престол — всех помянули. Хокори, слушая их, ругалась, на чём свет стоит. Лесная красавица шла позади, то и дело бросая на юношу томные взгляды.

— И-итак, вот оно! — волшебница широко раскинула руки.

Глазам путников предстал мутный поток. Две речки, несущие свои воды меж камней, сливались здесь воедино.

— Теперь понятно, почему старатели сюда не ходят, — сын Запада поджал губы.

Хоя остался далеко позади, они были у самой границы северного леса.

— А зря. Золото — один из самых тяжёлых металлов, хорошие кусочки далеко от гор не унесёт. Физика. — Росса пожала плечами.

— Говори, что делать, — воительница упёрла руки в бока.

— Значит, так, — юная дзе взяла у парня два покрывала и расстелила их на земле. — Сейчас силами профессора я дарую вам волшебное зрение. Увидите кусочек больше фаланги пальца — тащите ко мне.

— А ты просто стоять будешь? — хмыкнула акула.

— Угум, носить терминал и тратить ману вёдрами ведь та-ак «просто», да?

Хокори коснулась перебинтованного предплечья и отвела взгляд.

Чары подействовали: в реке, как в зеркале, будто бы отразилось усыпанное звёздами небо. Ил скрывал не только золото, но и медь, серебро, платину, попадался даже уран.

— Могу я поговорить с Эфией наедине? — спросил Норенс.

Астра удивлённо заломила бровь, однако после лишь развела руками, мол: «Дела мне нет».

— Спасибо!

[Я создал отдельный телепатический канал для тебя и юной лисы], — произнёс компьютер, без труда предсказав, о чём пойдёт разговор.

[Считаю своим долгом поблагодарить вас за помощь… утром. Вы помогли сохранить нашу тайну от Россы.]

[Избыточно, мальчик. Офицер сама попросила удерживать её от чересчур эмоциональных поступков. Я исполнял свою функцию.]

[Н-нет, любимый прав! Мы… очень признательны! Я назову лисёнка в вашу честь!] — краснея, пролепетала Алера.

Сын Запада успел спуститься к реке, и чуть не свалился в неё от такой откровенности.

— Ты чего дрожишь, Аечка?

Девочка таращилась в чащу опустевшим взглядом. Остальные уже принялись за работу, и только она всё ещё была на берегу.

— Т-там… хи…мера… — заикаясь, прошептала бывшая рабыня.

— Где? — Волшебница приложила руку «козырьком».

На противоположном берегу реки действительно что-то шевельнулось. Астра «приблизила» изображение: среди веток и пожухлой листвы стоял огромный боров, размером с добрую лошадь. Он рыл землю внушительными бивнями, наедая лоснящиеся пятнистые бока. Этот зверь обратил бы в бегство десяток воинов. Но не офицера дзе.

— Ух, какой сочный! — воскликнула та. — Ну-кась…

Росса подняла с земли гальку, зарядила маной и метнула. Камешек отрикошетил от дерева, звонко стукнув химеру промеж глаз.

— С ума сошла⁈ — прошипела Ая, свалившись на пятую точку.

Боров повернулся в их сторону, начал рыть копытом землю, а затем… встретился взглядом с Астрой. Из пасти зверя раздался жалобный визг, он весь сжался, попятился и, не разбирая дороги, скрылся в чаще.

— Вставай. — Волшебница подала девочке руку.

— Ты… как это⁈

— Работай спокойненько, я на страже.

Так и не получив ответа, Ая принялась стягивать туфли.

Росса принимала находки, оценивала и сортировала. Горки у её ног продолжали множиться. Отдавать имперцам всё она не собиралась. Часть особенно ценных руд Астра решила приберечь для личного пользования.

— Легко же ведьмам зарабатывать, — усмехнулась девочка, протягивая Россе очередной самородок.

— Не голодаю… Эй, Хокори!

Акула нашла тусклый красный камушек и рассматривала его, пуская слюни.

— Чо?

— А ну, брось каку!

— Хрен тебе, это моё!

— Сюда подошла, бегом!

Тон Россы воительнице не понравился. Она скрестила руки на груди, нахмурилась, но всё же подчинилась.

— Сдохнуть хочешь⁈

— С какой стати-то⁈

— Положи-ка, — дзе кивнула на землю.

— Наслаждайся. — Девушка небрежно бросила находку к ногам подруги.

По ботинку Астры побежала рябь, шестигранники не хотели «сидеть на месте».

— Видишь, Селёдка? Костюму вредит твоя «прелесть».

— Так не трогай её.

— Ты реально тупая⁈ — У волшебницы чуть глаза из орбит не вылезли. — Боевой броне ***** вредит, а тебе хорошо, что ли будет?

— Всё настолько плохо? — Хокори почесала затылок.

— Хуже не придумаешь. Ты нашла радиоактивный изотоп, отход атомной станции, самую грязь. Наклонись-ка.

Росса положила ладони на виски акулы и коснулась её лба своим.

— Думаешь, я жадная? Хочешь, хоть все блестяшки отдам, мне не жалко. Главное, чтобы они тебя не убили.

— Прости…

— Слушай и запоминай: радиация — смертельно опасна. Да, даже для дзе. Помимо прочих пакостей, она вносит хаос в частицы маны. Под сильным излучением даже Протей не поколдует.

— Я… в порядке?

— Уже почистила. Впредь, будь добра, слушайся сразу. Договорились?

— По рукам.

— Так, сворачивайтесь, мы закончили! — Астра погасила заклятье поиска. — Пусть каждый подойдёт ко мне, здоровье проверю. После, Хокори, Ая и Норенс вернутся в город и купят…

— Да почему я-то? — Воительница вспомнила утренний позор. — Говорить с человеками — сущий кошмар, они меня… будто насквозь видят.

— Именно поэтому, дорогая, говорить будут они, а ты — их охранять.

— Что нужно взять? — спросил сын Запада.

— Самый большой и роскошный дилижанс. Вы дворяне, пусть и бывшие, сориентируетесь. Внутри должна быть ванна, это обязательно. На сдачу берите, что захотите… ой-ой…

У юной дзе закружилась голова, каналы души вздулись, она села.

— Всё потратила, великая наша? — усмехнулась акула.

— Ага… это тело жрёт, как не в себя, просто, чтобы жить…

По лицу Россы побежали щекочущие струйки пота, но ей недоставало сил поднять руки. На помощь подоспела Алера с платочком.

— Спасибо, теперь идите, а я тут посижу… Ой, полежу…

Астра:

Эх, а жизнь-то налаживается! Я часто корила себя за ошибки, много плакала, боялась провала, однако правильно говорят: вода камень точит. Ничто хорошее легко не даётся, трудности — лишь ступеньки на пути к звёздам! Сейчас я чувствую себя самым счастливым существом на свете, пусть и лежу в грязи возле речки-вонючки. У меня всё получится!

Как ни странно, мои барашки справились с поставленной задачей. Их не убили и даже не ограбили. Полезные. Мало радости шикать на каждую чёрную кошку, что собирается перебежать им дорогу.

Вечером наш новенький дилижанс уже стоял посреди тихой рощицы. Природу, как таковую, я не особо жалую. Ну, знаете, комары, насекомые всякие… Однако люди, порой, жужжат похлеще мошкары. Куда лучше нежиться в тёплой ванне, под убаюкивающие звуки леса, вдали от суеты.

На заре мы тронулись. Наш путь лежал во владения полу-драконов, туда, где правит колдунья с белой чешуёй, Митрия. Она обещала стать моим голосом, помочь договориться с престолом, но получив семя Дракона-Бога — смылась, только пятки сверкали. Как бы сказала настоящая ведьма: «Ты задолжала мне душу, старуха!», хи-хи.

Норенс был единственным, кто умел «рулить», поэтому стал нашим кучером. Алера тут же вызвалась его «греть». Пусть развлекаются. Внутри нас было трое: Хокори стояла на руках, координацию тренировала, Аечка увлечённо глазела в окно, а я… тихо сопела, провалившись в мягкое кресло возле небольшого камина. Грегор весело труси́л позади.

Вчерашняя ворожба меня истощила. Постоянно хотелось спать. Прошлое вместилище «кушало» меньше — за ночь душа бы до краёв наполнилась. В этом же теле… мана едва на донышке плещется.

— И-и-и! — внезапно взвизгнула мирянка.

— Ч-что… такое? — Я заставила себя открыть глаза.

— Мы… куда ты нас везёшь⁈ — Девчонка подбежала ко мне и вцепилась в плечи.

— Куда-куда, дальше на север…

— Нельзя! Там ведь… зверьё всякое водится, дикое, страшное!

— Остынь, Аечка, это всё имперские враки.

— А вот и нет…! Я видела, пока работала в Хое… Людей оттуда приносили… разорванных в клочья! Ты, может, и способна одну химеру испугать, но там их будет целая тьма!

— Девочка моя…

Чёрт, от этой фразы я себя старухой почувствовала… Вот, что с людьми делает ответственность и самостоятельность — лишает детства.

На лице мирянки не было ни кровинки, в гроб краше кладут. Естественно, мои доводы она сейчас мимо ушей пропустит, поэтому:

— Алера!

— Ау?

— Будь добра, подойди!

Лисичка спустилась с облучка через специальный лючок. Её истинный облик всё ещё скрывала одежда и чары в «рабском» ошейнике.

— Ну-с, дорогая, дай характеристику нашей рыженькой спутнице.

— Зачем? Мы… остановите дилижанс, я выйду…!

— «Сядь»! — на девочку обрушился «Приказ», у неё подкосились ноги.

— Ты… спятила!

— Возможно. На чём мы остановились? Ах, да, характеристика. Давай же, нас этому в Академии учили.

Аечка дёрнулась, попыталась порвать сковавшие её путы. Хах!

— Алера — образец добропорядочной леди, — начала мирянка. Как и положено прилежной студентке, материал она знала наизусть. — Даже будучи рабыней, юная мисс не утратила шарма, и…

Накатившие слёзы мешали девочке говорить. Хокори прекратила тренировку и, скрестив руки на груди, уже зыркала в нашу сторону, а лесная красавица была готова броситься обнимать «бедняжку». Ага, да, опять я злодейка… Нехорошая Астра вновь вышибает дурь из имперских мозгов. Ужас! Нет мне прощенья!

— Продолжай, — удерживая маску строгого профессора, приказала я.

— Мисс… Она… добрая в отличие от тебя, ведьма конопатая!

— Оу, вот, значит, как? — Мои губы растянулись в довольной ухмылке. — Чудненько. Алера, сними берет и ошейник.

Вы бы это видели… Стоило мягким ушкам лисички явиться на свет Божий, Ая выпучилась и глупо разинула рот. Выждав минутку, я кашлянула, привлекая внимание «подружки».

— Мир полон чудес и загадок, а ещё лжи. Вот тебе очередная развилка, милочка: открыться правде, или прозябать в неведении. Заставлять не буду. Выберешь второе — сделаем крюк и высадим тебя у какой-нибудь деревни.

Девочка вновь взглянула на Алеру. В глазах мирянки застыл ужас, отчего лесная красавица опустила ушки.

— Мне… — Ая прочистила горло. — Пусти и… расскажи обо всём по порядку.

— Прошу, мисс, — погасив магию, я жестом указала на соседнее кресло.

Астра:

Как мирянка ни пыталась отстаивать свои убеждения, присутствие немыслимой для имперцев разумной химеры оказалось сильнее.

— Получается, людей губят не твари, а… жители других стран?

— Ну-у, можно и так сказать.

— Но зачем распалять вражду⁈ В смысле, мы ведь на них охотимся, как на монстров! Такое мало, кому понравится! Почему пэры нам врут? Расскажи они про соседей…

— Начнём с того, что не все химеры разумны. Встретить настоящее чудовище, особенно здесь, в северном лесу — проще простого. Всё зависит от родословной, однако об этом позже, ладненько? Важно другое: корона насаждает ненависть, чтобы в один прекрасный момент отправить сюда легионы, устроить войну. Протыкая богомерзкую тварь — рука солдата не дрогнет.

Пока мы говорили, Алера вытащила свой хвост из штанины и пыталась распушить.

— Согласна. Такую милашку мужик скорее домой утащит, — хихикнула Ая.

— Престол чует опасность из-за границы. Не без оснований, должна сказать. Стоит империи задеть кого покрупнее, люди умоются своей же кровью. Именно поэтому Лампара все эти годы копила войска, создавала оружие…

— И народ натаскивала.

— Ага, верно. То, что я тебе сейчас рассказала: тайна за семью печатями. Знание, караемое смертью.

— Даже не знаю, благодарить тебя или нет… Мне ведь теперь в магию путь заказан. Врагов государства Академия не принимает.

— Хе-хе, будет тебе учитель, да не простой. — Я зевнула во весь рот.

— Дьяволица, — втянув голову в плечи, прошептала мирянка.

— Потом спасибо скажешь…

Ещё раз зевнув, я прикрыла веки и мгновенно уснула.

Астра:

По пути нас встретил патруль ящеров. Снаружи полетели отрывистые, исковерканные фразы полу-драконов и голос Норенса. Приоткрыв глаза, я прислушалась. Мальчишка, как мог, пытался убедить химер, что мы не представляем опасности, но те всё равно решили осмотреть дилижанс.

Скрипнула дверь, и Аечка шмыгнула под стол, затаилась. Внутрь вошёл крепко сбитый воин с копьём. Взглянув на «спящую» меня, он наклонился под столешницу… Я чуть не взорвалась от смеха: мирянка, прикрыв голову руками, дрожала пуще напуганной кошки. Разве что не шипела.

Двигаться было лень, поэтому я пустила ситуацию на самотёк. Патрульный с головой ящера хмыкнул, облизнул свой глаз мясистым раздвоенным языком и молча вышел. Прекрасно, можно спать дальше.

Очнулась я на следующий день, в полдень. Да-да, именно «очнулась». Правильно говорят: лучше недоспать, чем переспать. Недосып доспать можно, а пересып — не отоспишь обратно. Мозг свинцовым бруском катался по черепушке, мысли путались, болели суставы. Ну-с, «благородная леди», будешь знать, как в кресле спать…

Возвышенное тело? Поддерживающие организм наномашины? Пф! Без должной подпитки это всё не работает! Чёртов профессор только рекламировать горазд! Сейчас я даже слабее, чем в прошлом вместилище!

Спокойно, дорогая, испытания — просто очередная ступень. Думай о хорошем. Моя новая оболочка — ультра-прогрессивна, вершина генной инженерии! Жрёт, как десять волшебниц, однако нагрузка будет пассивно развивать мою душу. Про тренировки можно забыть. Временно.

«Выпав» из дилижанса, я прищурилась. После полумрака свет резал глаза, казалось, всё вокруг мерцает.

Моей ауры коснулся всполох маны. Повернувшись к источнику, я увидела Митрию. Колдунья, улыбаясь, стояла в сопровождении нескольких воинов, прижав руки к груди. Понятненько, она хотела мысленно ко мне обратиться, но Железка её не пустил.

[Телепатия госпожи драконихи — не совершенна: регистрирую избыточный шум. Я решил, что мы справимся лучше], — гордо заявил Эфия.

[Умница. Настрой канал и включи всех причастных, интеллектуально.]

[Выполнено.]

[Путь долгим был, ягнёночек вернулся], — мягко произнесла Митрия, сделав шаг вперёд.

[Вот и свиделись.] — Вернув Старшей улыбку, я сдержанно кивнула.

Вспоминаю нашу первую встречу и диву даюсь. Она была страшной, необоримой, одно её присутствие заставляло мои колени дрожать. Сейчас же… у неё нет и шанса против меня.

[Кхм, насчёт Грегора. Его чешуя…] — Я потёрла нос. Стыдно возвращать младшего потрёпанным.

[Всходила бы трава, почуяв солнца луч, страшась зимой пожухнуть? Всё отрастёт, да краше станет, покуда жив птенец. Возрадуйся, под чутким взором ангела он крылья распахнул и мир увидеть смог! Заботой окружённый, вернулся к той, кто всех важней.]

[К маме…] — У меня навернулись слёзы.

Кстати, я только сейчас обратила внимание — Митрия поглаживает живот: она беременна. Отец — Бог драконов Патера? Хех, кто же ещё. Интересно, что за чудовище она выносит с таким-то «мужем»?

[Хотела представить вам кое-кого.] — Нырнув в дилижанс, я выволокла мирянку наружу. — [Это моя старая знакомая, её зовут Ая.]

— П-приятно познакомиться!

Дракониха обнажила острые белоснежные зубы. Зря. Это мне понятно, что она «приветливо улыбнулась», девчонка же… взвизгнула и начала вырываться.

— Тише, глупая, никто тебя не съест, обещаю. Здесь в сотню раз безопасней, чем у имперцев. Митрия, не сочтите за труд, приютите Аечку и, если возможно, обучите магии.

[Несчастен ягнёночек, чужим молоком вскормленный.] — Старшая нахмурилась.

[Боюсь, «своего» у неё нет. Душа девочки пострадала от редкой мутации. Для большинства людей, Ая…]

В глазах колдуньи промелькнула тень далёкого прошлого, но она смогла совладать с чувствами.

[И страх, и гнев пусть смоет время. Разделим Матери дары, дадим овечке осмотреться.]

[Храни вас Всевышний.] — Я сложила ладони вместе.

Астра:

Ящеры устроили в честь нашего визита праздник. Гремели тарелки, языки пламени весело лизали бока огромного котла, люди и драконы плясали под простенький мотивчик немногочисленных музыкантов. Таким он и должен быть, мир между расами, да? Никто никого не боится, не притесняет, все пируют, как одна семья.

Аечка поначалу жалась к лисичке, боялась, а потом ей в стакан кто-то плеснул медовухи и понеслось. Под конец вечера, мирянка, вся красная, со слезами на глазах, рассказывала о своих бедах какой-то пожилой драконихе. Ох и плохо же ей будет утром…

— Шум утомил? — спросил сын Запада.

— Угу.

Убедившись, что девочку приняли, я решила посидеть в тишине, у ручья. Тихое журчание так успокаивает… Забавно, ведь магию воды я даже не пробовала.

— Сам-то чего ушёл? Там ещё полно еды.

— Можно с тобой поговорить?

— Спешишь похвастать, что покорил сердце рыжей красавицы?

— Ты знала?

— Глаза ангела видят всё.

Повисло молчание. Норенс отряхнул бревно рядом со мной, помялся, но так и не набрался смелости сесть.

— Злишься?

— Дела мне нет. Пока ваши чувства взаимны, можете хоть… Ну, ты понял.

— Знаешь, встреча с тобой перевернула всю мою жизнь. Раньше мне казалось, будто Лампара — это весь мир, будто ничего другого нет и быть не может, а теперь… я везде чую ложь!

— Взгляни. — Я указала пальцем на небо, туда, где меж звёзд переливается разными красками центр нашей родной галактики «Млечный Путь». — Скажи, что ты видишь?

— Похоже на… шрам? — Мальчишка поспешил отвести взгляд, наверное, ждал от меня насмешки.

— Хороший ответ.

— Правда?

— Ещё бы! — Я встала и положила руку ему на плечо. — Для того, кто выбрал мирянскую долю и к большему не стремится, пусть это будет шрам. Очень поэтично.

Кромка горизонта просветлела. Робкие лучки солнца, словно крошечные гонцы побежали по земле, засверкали в каплях росы, спеша поведать всем и каждому, что грядёт рассвет.

Проснувшись раньше других, Хокори пошла умываться. «Чистота — залог красоты», — не уставала повторять Астра. Желая нравиться Протею, девушка, пусть и без энтузиазма, взяла на вооружение эту простую привычку.

— Ой! — По дороге к колодцу воительница сбила с ног дракончика, совсем маленького, чешуя едва проклюнулась.

— Шмотри, куда прёшь, шлая шлавешешкая тётка! — подскочив на ноги, выпалил ребятёнок.

— Ты кого тёткой назвал, икринка тухлая! А ну иди сюда!

Мальчик бросился наутёк, ловко огибая бочки и ныряя под навесами. Хокори же, пользуясь своей не дюжей силой, сметала всё на своём пути, пока не наткнулась на древнего ящера-воина. Дорогу ей преградил Платоя Мелетиас.

[Обижать маленьких — плохо], — произнёс полу-дракон.

— Да кто обижает-то? Отшлёпаю и только.

Девушка хотела продолжить преследование, но Мелетиас её не пустил.

— Шлая тётка! Тётка-тётка-тётка! — Почувствовав себя в безопасности, дракончик начал строить рожи воительнице.

— Слушай, ро́дный, давай не будем ругаться, а? — Хокори нехорошо усмехнулась и приняла боевую стойку. Подтрунивая «икринки» она могла стерпеть, а вот надменное поведение воина её задело.

Платоя отрицательно покачал головой…

Бах!

…за что получил удар в скулу ногой с разворота. Звук эхом пролетел по деревне. Дракон даже не шелохнулся, в его жёлтых глазах с вертикальными зрачками отразилось лишь: «Это всё?».

Девушка замахнулась ещё раз, кулаком, очень уж ей хотелось разбить маску спокойствия, застывшую на морде ящера. Мелетиас прожил не одну сотню лет, каждый его день сопровождала охота и тяжёлые тренировки. Перехватив кисть соперницы, он легко вывернул той руку за спину.

[Обижать маленьких — плохо], — повторил Платоя, вытирая кровь, сочившуюся из лопнувшей щеки.

— Нашёлся, *****, большой! Я акулина, дракон почище твоего! Пусти!

— Сколько шуму от тебя, Селёдка… — Почёсывая растрёпанную макушку, из дома Митрии появилась Астра.

— Я не виновата…!

— Господин Мелетиас, подержите её, я кое-что проверю.

Волшебница подошла и положила светящуюся синим ладонь на живот Хокори.

— Эй! Остановись…! Шекотно-о! Убью!

Как акула ни кричала, тоненькие пальчики Россы продолжали сновать вверх-вниз, доводя её до исступления. Странный ритуал вызвал массу слёз, слюней и отборной брани. Под конец воительница едва дышала.

— Хм, чудненько, должно сработать! — заключила юная дзе.

— Ты…! — глаза девушки налились кровью.

— Пойдёмте, если мой план выгорит…

Прервавшись на полуслове, волшебница направилась в сторону леса.

Астра:

Чёрт, я так нервничаю! Это первый проект, с которым профессор помочь мне не сможет. В чём его суть? Вы же помните Пипинкинуса, того верзилу с красной маной? Я хочу открыть Селёдке путь к такой же силе!

Ну а что? Мозгов она не требует, корпеть над заклинаниями — тоже. Больше скажу: согласно записям небесной твердыни, красная энергия «себе на уме», будет продолжать бой, даже если носитель головы лишится. Для моей дикой подружки — самое то!

Проблемы — две. Как я уже обмолвилась, архивы Эфии затрагивают обучение этой силе о-очень поверхностно. Дело в том, что за всю историю Андропонии красную ману использовали единицы, причём факультативно. Полноценных воителей парящий город не знал. Красных изучали больше, как врагов, искали противодействие.

Вторая беда… я знаю всего один способ органично запустить производство красной маны в душе — гнев. Рыбину нужно разозлить, до исступления, чтобы себя не помнила, а значит, придётся действовать тайно.

— Может, объяснишься? — Хокори хмуро тёрла живот. Оно и понятно: я ведь знатно так её душу «пощупала».

Мы втроём ушли из деревни, мирян в мои опыты лучше не втягивать.

— Не могу. Тебе остаётся лишь положиться на свою верную подругу.

— Зубы мне не заговаривай, «подружка».

— Вот-вот-вот, видишь⁈ Ты раскрыла мой трюк и чудо рассеялось! Я собираюсь сделать тебя намного сильнее! Просто доверься мне, ладненько?

Селёдка нахмурилась, скрестила руки на груди, поводила глазами из стороны в сторону, и в итоге кивнула. Хах, такая же падкая на силу, как и я!

— Сейчас, дорогуши, вы друг с дружкой сразитесь, понарошку, естественно, а я проведу замеры с помощью терминала. Задача ясна?

— Предельно! — Акулка сжала кулаки, мотивации в ней было хоть отбавляй.

[Платоя], — я мысленно обратилась только к дракону. — [Прошу, сделайте всё, чтобы разозлить соперницу. Побеждать не нужно, наоборот, растяните бой. Пусть она падёт в самую бездну отчаянья. Да, звучит ужасно, однако это для её же блага.]

[Понял.] — Ящер хрустнул шеей.

Человеческие взаимоотношения порой напоминают приём у врача: ты давишь на больное место, чтобы помочь, вскрываешь рану, чтобы отсосать гной.

Селёдка внимательно изучала противника. Мягко и почти бесшумно переставляя ноги, она ходила из стороны в сторону, стараясь разглядеть брешь.

Улучив момент, Хокори напала, резко, сильно. Благо Мелетиас не подвёл, ловко уклонился и ударил ладонью её по лицу. Больно, унизительно, мерзко, без капли уважения.

Сенсоры Эфии засекли коротенький импульс красной энергии. Работает? Надеюсь — да.

Подружка облизнула разбитую губу и атаковала вновь… Не успела я опомниться, как она получила ещё три «пощёчины», а потом ещё… и ещё… У меня сердце кровью обливалось, хотелось зажмуриться…

[Тебе не хватает опыта], — подлил масла в огонь Платоя.

— Завались…! — Голос воительницы дрожал, её шатало.

[Ты безрассудно прёшь напролом, словно исход известен заранее. Твои прошлые соперники были либо слабы, либо бесконечно сильнее, я прав? Дерёшься, как самый жирный птенец в кладке. Тебе не ведом равный бой.]

Издав надрывный вопль, девушка бросилась на ящера. Только слова его подтвердила, дурёха. На этот раз Мелетиас ударил наотмашь, в нижнюю часть спины… туда, где почка! Мне ажно самой больно стало!

Акула крякнула и беспомощно хватая ртом воздух, повалилась на землю.

[Ну, как, Железка, получилось?]

Наблюдая за битвой, я позабыла смотреть на данные сканеров.

[Боюсь, что нет, офицер. Если до начала схватки юная Хокори действительно злилась, то сейчас в её душе царит покой.]

Я… облажалась? *****! Драка — её стихия, она привыкла к боли и травмам. Надо было привязать рыбину к дереву и скабрезные анекдоты про седьмого рассказывать!

— Признаю… кхе-кхе, поражение. — Селёдка села на колени и склонила голову. Наверное, после тренировок с Протеем так же делала.

[Ты преисполнена мужества], — произнёс дракон. — [Биться с тобой было честью…]

[Эфия, ускоряй!]

[Выполнено.]

Мир вокруг замер. Фух, мой план и так в помойку летит, а эти решили раскурить трубку мира… Жопа!

[Вам помочь, офицер?]

[Да, пораскинь своими квантовыми мозгами и выдай способ сделать рыбину красной. Я пообещала, значит, так и будет! Плевать на последствия!]

[В таком случае, пустите меня «за штурвал», на минутку.]

[Хоть на две…]

Остаток моей фразы смыло потоком сознания. Я провалилась куда-то под землю, глаза залила темнота. Спустя миг, моего нюха коснулся режущий запах парфюма. Вокруг сверкала богатством и роскошью комната. Судя по всему, это покои какого-то знатного пэра, где-то в империи.

Хотелось спросить: «Как… я здесь оказалась?», но тело не слушалось. Я потягивала чаёк из маленькой чашечки, приторно улыбаясь тучному мужчине напротив. Кто он?

— Позвольте сказать, мисс, ваше согласие на брак для меня подобно звезде, что вспыхнула на небосводе, — хлопая лоснящимися щеками затараторил собеседник.

Чего⁈ Какой ещё брак⁈ С кем? С тобой, свин? Да ни в жисть!

— Бросьте, светлейший, вы повторяетесь, — не снимая улыбки, ответила «я», кокетливо хихикнув.

Бред… что происходит? Почему я веду себя… будто отупела? Последнее воспоминание… Я ехала от гномов к домику Энтинуса… Меня поймали драконы и Норенс попытался меня спасти… Да-да, так и было, а потом… Эфия предложил слиться с ним, управлять моим телом…

— Готов повторяться до скончания времён! — Свин неуклюже пододвинул стул ко мне, приобнял и чмокнул в щёку. — Звёздочка моя!

А-а-а! Уйди! Я щас блевану! Эфия, отзовись! Спаси-ите! Стоп… Стоп-стоп-стоп! Что же выходит… меня… предали? Обещали силу, учили…

Застучало в висках, дыхание стало горячим. Не-ет, не просто предали… ПРОДАЛИ!

— Ох, пэр, не стоит меня баловать. — Моё тело продолжало кокетничать с «этим».

— Стоит-стоит! Ради нашей свадьбы, милый цветочек, вы даже отказались от магии!

А? В горле встал ком, размером с кулак. Только сейчас я увидела… Мои запястья… в них воткнули штыри, исписанные рунами… на пол… капает кровь… Почему никому нет дела⁈

Леденящий душу ужас поднимался из глубин живота, нагревался возле сердца, превращался в пар и заполнял лёгкие, мешая дышать. Глаза застлала первобытная ярость.

КАК ВЫ ПОСМЕЛИ *****⁈ ПЛЕВАТЬ НА ЭТОГО БОРОВА! ПЛЕВАТЬ НА СВАДЬБУ! БЕЗ МАГИИ Я ЖИТЬ ОТКАЗЫВАЮСЬ! ПУСТИТЕ, САМА СЕБЕ ГЛОТКУ ПЕРЕРЕЖУ…!

Вспыхнул яркий свет, а затем Свина и комнату заволокла темнота. Память вернулась, и я разозлилась ещё больше!

[Вы в порядке, офицер?] — уточнил Железка.

Ответить получилось не сразу. Шок от увиденного смешивал членораздельную речь с отборной бранью.

[Ты… жёванный кусок металла!]

[Ответ удовлетворительный.]

Зрение вернулось, на моей ладони пульсировал красный всполох, заключённый в шарик из защитного поля. Вот же ж, профессор мог и предупредить, что собирается моими эмоциями ману конвертировать… Ан нет, не мог… Знание бы всё испортило.

Фух, стараюсь глубоко дышать, но никак не могу успокоиться. Иллюзия была такой живой… настоящей. На всякий случай вытерла щёку от «поцелуя». Надеюсь, повторять этот фокус не придётся… никогда.

— На вот, проглоти. — Волшебница протянула подруге мерцающий шарик. Внутри «пилюли» бесновалась чистая сила.

Всего существует пять цветов маны, каждый со своими уникальными свойствами. Помимо различий у волшебных частиц есть и сходства. Например: любая магическая энергия со временем разрушается, источая ауру. Это явление называется: «Катаболизм ядер».

Чародеи, в зависимости от своих целей, способны ускорять или замедлять распад частиц при помощи воли. Чем быстрее Катаболизм, тем больше выделяется ауры, усиливая заклинателя, однако такую энергию сложнее хранить и контролировать.

Эфия пошёл ва-банк: он разогнал полученную от носительницы красную энергию до максимума. Активные частицы утрачивают стабильность и больше напоминают электрическую дугу, но самое главное — они «активируют» любую другую ману, которой касаются.

— Что это? — спросила Хокори. Разбитые в кровь губы заставляли её шепелявить.

— Глотай быстрее, поле едва держится! — надавила Астра.

Секунда заминки, воительница глубоко вздохнула, положила «пилюлю» в рот, слегка распробовала и проглотила.

[Готовьтесь! Я понятия не имею, что сейчас произойдёт!] — предупредила дракона волшебница.

Сначала всё было спокойно, однако стоило сдерживающему шарику лопнуть, из тела акулы послышался клокочущий гул. Гул нарастал, девушку окутала алая дымка, мускулатура набухла, а раны мгновенно зажили.

— Хо…кори? — осмелилась позвать подругу Астра.

Следующего действия новорождённого адепта красной силы не увидел никто. Воительница вспыхнула и пропала, оставив за собой след из пламенеющих молний. Спустя миг её кулак угнездился в груди ящера-воина. Раздался чудовищный хруст, Платою отбросило ударной волной и впечатало в дерево.

Росса бросилась было лечить Мелетиаса, когда почувствовала на себе взгляд двух глаз, пышущих жаждой крови.

[Инициирую оборонительный протокол.] — Терминал возвёл вокруг носительницы защитное поле.

Впервые за бытие дзе, ускорение сознания волшебнице не помогло. Акулина двигалась слишком быстро, скакала вокруг новой жертвы, нанося один удар за другим.

Астра, доверяя интуиции и магическому чутью, крутилась на месте, стараясь отводить атаки, какие могла, косыми щитами. Тренировка превратилась в борьбу за выживание.

[Профессор, мы в заднице!] — только и успела пожаловаться девочка, тщетно вглядываясь в размытый, рычащий силуэт воительницы.

[Весьма точная оценка ситуации], — согласился компьютер.

Хокори била грубо, бездумно, отзвуки боя раскатами грома расходились по роще. Щиты начали слабеть. Один удар прорвался и задел плечо Россы. Мощность боевого облачения упала на целых двадцать процентов.

Учуяв всплески необычной маны, к ним прибежала Митрия. Сражение двух монстров, сильнейших на этой планете, заставило Старшую ахнуть от смеси ужаса и благоговения. Кое-как оправившись, она кинулась помогать брату.

[Я перегреваюсь!] — Астре удавалось лишь сдерживать взбесившуюся подругу. Ни о какой контратаке не шло и речи.

[Анализ паттерна атак завершён. Через три с половиной секунды сделайте шаг назад и вытяните руки перед собой. Справитесь?]

[Да!!]

Эфия использовал всё: опустошил душу волшебницы и поглотил почти весь заряд костюма-крепости.

[Слово моё — твёрже камня, им провожу я черту!]

Между девочкой и кулаком акулы восстала толстая прозрачная стена из шестигранников. Заклятье профессора впитало силу удара и вернуло агрессору. Хокори смело́, она прокатилась несколько метров и замерла.

Астра:

Бывает же… откуда мне было знать, что Селёдка станет… такой. Очень страшно. Без профессора, боюсь, она бы из меня отбивную сделала. Рычала, плевалась, носилась на четвереньках, как одержимая. Когда видишь подобное, впору экзорцистов звать.

Перед глазами плыло, слишком много маны потратила. На негнущихся ногах я подошла к испытуемой. Энергия воинов перестала хлестать во все стороны, обволокла Хокори мягчайшим одеялом.

— Её мана… на клубничный джем похожа, — обратилась я к Эфии вслух. Использовать телепатию не было ни сил, ни желания.

— Хороший знак. Согласно моим записям, когда наступает перегрев, энергия красных густеет, удерживая тех от дальнейших повреждений. Можете гордиться собой, сила приняла юную акулу.

— Удобненько…

— Што ты шдешь уштроила, Аштра⁈ — прикрикнула на меня Митрия.

Что же, законно, Платоя чуть концы не отдал. Я бы вряд ли смогла помешать, реши Селёдка его добить.

[Учить птенцов — забота старших.] — Прежде чем я сумела выдавить из себя извинения, ящер поднялся на ноги. Хм, а он прочнее, чем кажется.

— В-воды… — хрипло прошептала Хокори.

— Набегалась? — Я сняла флягу с пояса и поднесла к губам подружки. — Пей медленно, не жадничай, а то подавишься.

— Надо же… кхе… даже с красной… я тебе… проиграла…

— Кто о чём, а вшивый про баню! — Меня разобрал смех.

Мы подождали, пока энергия воинов сделает своё дело и отнесли акулу в деревню. Ходить она пока не могла, её тело пульсировало, а конечности непроизвольно дёргались, однако лицо озаряла улыбка. Коснуться мощи Бога второго порядка, пусть даже мизинчиком… Наша воительница светилась от радости!

Астра:

[Солнца восхода цветок ожидает. К людям ещё мне рано идти.]

Мы со Старшей стояли у дилижанса, обсуждая хитросплетения моей миссии. Она и рада была бы стать голосом мира, но кто ж в империи станет её слушать? Колдунья, покрытая чешуёй, говорящая телепатией, рот острыми зубами набит… Только беду накличем.

[Вы правы, прежде мне нужно увидеться с дедушкой, поговорить. А потом… как-то убедить престол и церковь пойти на мировую…]

Стоило задуматься о предстоящих заботах, плечи придавил неподъёмный груз, поэтому я решила поскорее уехать. Селёдку уже «погрузили»…

— Астра… а-а мы⁈

Я стояла одной ногой на ступеньке, когда меня окликнул сын Запада. *****, хотела же смыться без сопливых сцен, по-тихому!

— Вы остаётесь здесь, Митрия за вами присмотрит…

— П-подожди! Я хочу поехать с тобой! — Мальчишка нахохлился, кулаки сжал. Позади него появилась лисичка, впившись грустными глазками прямо мне в сердце…

Вздохнув от безнадёги, я подошла к Норенсу. Даже злиться сил не было.

— Идиот. — Пришлось выписать ему пощёчину. — Ты об Алере подумал? Раз уж залез ей под юбку, будь добр — возьми ответственность!

— Я… совсем не против… поехать… — пролепетала рыжая.

Вокруг нас множилась толпа. Мой незаметный отъезд потерпел фиаско.

— Хватит решать за других! Мы столько пережили вместе! Назови хоть одну причину! — потирая щёку гаркнул юнец.

— Назову, сразу шесть: три мальчика и три девочки. Детки твои.

Новоиспечённые родители переглянулись. Эти рожи надо было видеть. В прошлый раз с Хокори я поспешила, но сейчас всё точно. Да, срок ничтожный, однако профессор не ошибается. Надеюсь, Старшая сумеет принять роды.

— Так… много? — На лице «рыцаря» перемешались радость и смятение.

— Хах, ты забыл, кто она? У лисы — лисий приплод.

К нам подошла пятёрка рослых, крепко сложенных лисов.

— Выбрала чужака, а про своих забыла? — заговорил парень с самым длинным, пушистым хвостом. Вожак, наверное.

Помню этих ребят. Родились в пещере, когда мы с Зорном храм тьмы уничтожать ходили. Диву даюсь, сколь быстро растут эти «дракончики». Чуть больше месяца назад ещё мамкину сиську сосали, а сейчас я им едва до плеча достаю. Чудеса.

Глаза Алеры вспыхнули, шерсть на загривке встала дыбом, она утробно зарычала. Сколько бы раз я не видела эту метаморфозу, сердечко сжимается. Как в одном теле уживаются опасный хищник и хрупкая девушка, не способная двух слов связать без запинки?

— Для вас, щенков, он — муж старейшины! — глухо огрызнулась рыжая. Во даёт!

Лисы опешили, до них словно только сейчас дошло, с кем они разговаривают.

— Слушайте, молодёжь, у меня к вам вопросик имеется, — убрав руки за спину, я загородила рыжую собой. Не приведи Господь грызня начнётся.

Вожак наклонился ко мне и начал обнюхивать. А он… ничего такой. Приятные черты лица, глубокий взгляд, мягкие ушки. Вкупе с атлетичным телосложением — почти мой тип. Не знала бы его возраста, могла бы и влюбиться!

Закончив «знакомиться», красавец сделал шаг назад и пугливо прижал хвост к ноге. Остальные лисы последовали его примеру. У химер — сила решает всё, этим они напоминают дзе.

— Я вас в замке дяди оставила, на попечение слуг, как вы здесь оказались?

— Мы тебя помним. — Вожак понизил тон и расправил плечи, стараясь унять инстинкты. — Ты убедила небожителя вернуть матушку к жизни, играла с нами, помогла выжить. Прими благодарность.

Хвостатые, как один, склонили головы. Приятненько, ажно слёзы на глаза навернулись.

Меня поразила лисья память. Я, например, лет до двух — вообще ничего не помню, темнота, а эти… Наверное, дело в сроке их жизни. Десять лет — мимолётная вспышка. Чтобы мало-мальски поддерживать общество, телам и мозгам щенят приходится развиваться с какой-то запредельной скоростью.

— Матушка в землю ушла, когда настал её час, — начал другой лис.

— Мы не знали, куда нам идти, по мере сил помогали, учились даже, — продолжил третий.

— Точно-точно, а потом в замок прибежали люди с острыми палками, кричали чего-то, огнём размахивали, — закивал четвёртый.

— Природа подсказала бежать, вот и дали дёру, — закончил пятый.

Проклятье, не знаю уж, что там стряслось, но звучит скверно. Все ответы у Обозревающего Небеса, в Лофосе, нужно спешить!

— Так-с, пока не забыла! Профессор, ты обещал продлить лисам жизнь!

— Я готов, офицер. Алера сполна отработала каждую каплю раствора.

— А… эти мальчики? А мои лисятки⁈ — забеспокоилась рыжая.

— Никого не забуду. Твои детки получат векторный раствор от мамы. — Из Эфии выдвинулась длинная игла. — Давайте сюда свои ручки.

— Минутку внимания! — громче, чем обычно, произнёс терминал. — Ваши прежние способности были следствием короткой жизни. Модификация генома уравняет вас с обычными людьми, сила и регенерация сойдут на нет, но и проживёте вы в десять раз дольше. Берегите себя, моя носительница будет горевать, если ваш вид исчезнет.

Закончив с процедурами, я обняла Митрию и вскочила на ступени дилижанса, чтобы помахать всем сверху:

— Живите счастливо и не забывайте часы блаженства в компании великой и прекрасной волшебницы!

Астра:

Уехали мы со всей помпезностью: люди и ящеры кричали нам вслед, токмо цветы не кидали. Подгоняя коней, я чувствовала, что отправляюсь вселенскую справедливость вершить. К сожалению, с наскока пересечь половину империи на громоздком дилижансе — невозможно. Узкие, изрытые ямами тропы, речушки, буераки всякие…

Мало того, как вы думаете, насколько хороший из меня кучер? Ни на сколько! Полный ноль! До сего дня, я управляла разве что повозкой Энтинуса. Мы же помним, кто мой учитель? Помним. Его лошади были биомеханическими существами, как Эфия, только с ногами. Они и дорогу знали, и слова понимали. Эти же… тупые, словно брёвна! Листик вкусный увидят, кустик шелохнётся, химера какая на горизонте появится — в разные стороны ломятся. Мыслями с ними тоже не свяжешься — примитивные слишком, ещё и пугаются, стоит их маной коснуться.

Хокори до сих пор восстанавливается. С её слов: «тело будто чужим стало, не слушается». Я предлагала «очистить» подружку, вернуть к исходной, однако получила отказ. Хех, сила — она такая, заманчивая: коготок увяз — всей птичке пропасть. Ладно, Селёдку всё равно «рулить» не посадишь, да и поговорить с ней не о чем, пусть отдыхает.

— Предлагаю слегка сбавить ход, — дал «полезный» совет Железка, когда дилижанс подскочил на очередной кочке.

— Думаешь, я знаю «как»⁈ — огрызнулась я.

— Нет ничего проще, мой главный сервер полон самой разнообразной информации. Навык кучера можно скачать.

— И сколько это будет стоить?

— Немногим меньше видеозвонка. — На нейроинтерфейсе появилась внушительная цифра.

— Обойдусь!

Опыт — штука болезненная. Я часто попадала впросак из-за отсутствия маны, поэтому зареклась тратить её почём зря.

— Хм, попробуйте натянуть поводья.

— П-р-р, твари! — следуя «инструкции», крикнула я.

Без толку, клячи продолжали гнать, будто на пожар опаздывают. Может стоило начертить портал в деревне Митрии? Собрать требухи с прошедшего пира, Эфия помог бы рассчитать точку выхода… Нет-нет-нет, плохой план. Имперцы — глухи, чуять ману — это не про них, однако мне нельзя рисковать. Чтобы вызвать деда на серьёзную беседу, следует тихонько подкрасться на расстояние удара. Не зря же я столько сил потратила, свою смерть инсценируя.

Солнце поднялось в зенит, лошади, лениво фыркая, несли нас по заснеженной прогалине. Устали удивляться каждой травинке? Хорошо. Положив вожжи на колени, я откинулась на спинку из мягкой кожи и любовалась пейзажами.

— Офицер, вас что-то гложет? — Профессор внезапно ко мне обратился. Видимо, даже квантовые компьютеры порой одолевает скука.

— Ничего такого, просто… Я не привыкла быть одна… Когда вокруг никого… Ненавижу слышать стук собственного сердца. Постой-ка, ты ведь и так это знаешь, без моих откровений?

— Верно. Я присматривал за вами с самого первого дня. Например, когда вы перегрелись, пытаясь спасти птенца, именно я доложил Верховному.

— В каждой бочке затычка, — я рассмеялась. — Знаешь, ты… по сути заменил мне отца…

Железка заметно нагрелся, потребление маны выросло.

— Спорное заявление, хотя, возможно, моих способностей недостало, чтобы оценить фольклорную шутку?

— Какая ещё шутка⁈ Я тебе душу открыла, а ты пургу мелешь!

— Прошу простить, однако терминал ИИ всегда связан с каналами души носителя, никаких «открытий» не требуется.

— Чего? Ты…

Действительно… И перед кем я бисер метаю… Настроение у меня сильно испортилось, лицо скривила гримаса отвращения.

— Точный запрос — основа основ при обращении к интеллектуальным системам. Это вам ещё офицер Протей говорил.

— Завались, машина чёртова!

Тупой кусок металла! Своей «логикой» испоганил всю атмосферу! Да, я чаще обнажаю клыки, чем распускаю нюни, но и мне порой хочется поплакать кому-то в жилетку, поделиться чувствами! Сюрприз! Профессор, блин, мог и поддержать… Стоп, что, если… он действительно не понимает? Эфия — инструмент, артефакт ангелов. Чего ради вообще волшебница-ангел слёзы льёт перед какой-то железкой? Шиш ему, а не мои чувства!

На закате дилижанс остановился возле небольшого, покрытого мхом, деревянного домика. По обеим сторонам от двери висели на ниточках сушёные грибы и кабачки.

— Это место… — Оказавшись снаружи, Хокори принюхалась.

— «Резиденция главкома», здесь я… можно сказать, жить начала. Принеси воды, напоить лошадок. Там речка есть…

— За домом, знаю.

— Откуда…? — вздёрнула бровь Росса, но вопрос не достиг адресата — акула скрылась с глаз. Пожав плечами, волшебница принялась расстёгивать сбрую.

Домик встретил гостей кромешной, почти осязаемой темнотой. Крошечный «светлячок», вспыхнувший на ладони юной дзе, чернильными тенями измазал комнату. Здесь всё осталось по-прежнему: два кресла, низенький столик, потухший камин, полки. Поддавшись ностальгии, девочка отозвала сапоги, с блаженством погрузив пальцы ног в мягкий ковёр.

— Запуск систем! — приказала она. Имя «холодной железки» Росса умышленно опустила.

— Ману получил, выполняю, — сухо отозвался компьютер.

Помещение ожило, его окутал мягкий свет. Вспыхнувший камин обдал девушек приятным теплом.

— Сегодня переночуем здесь, тебе… да и мне тоже, нужен отдых. Слышишь?

Хокори рассматривала полки с книгами, не обращая на спутницу внимания.

— Эй, Селёдка! — Астра повысила тон.

— А? А-а, д-да, конечно. Ночуем здесь.

— Ты сама не своя. Рассказывай.

— Только… не смейся, ладненько…? — Акула поспешила прикрыть рот рукой. — Видишь? За тобой повторяю…

— Подражание — самая искренняя форма лести.

— Нет! Всё не так! Я… будто уже была в этой хижине… ходила по ковру… ела мясо с грибами и…

— Жареной картошкой.

— Да, вот! Откуда я могу это знать⁈ А ещё! — Девушка выдернула книгу с полки, ту самую, которую Энтинус когда-то читал Россе, а затем присела на подлокотник кресла. — Почему мне захотелось это сделать?

Волшебница прикусила нижнюю губу. Единственный, кто мог ответить на вопрос воительницы — артефакт ангелов. Девочке противно было с ним разговаривать, по крайней мере сегодня. Тем не менее, оставить подругу в растерянности она не могла. Вдохнув поглубже, волшебница сосредоточилась:

— Произошла утечка памяти офицера, локализовать причину.

— Юная акула получила незначительную дозу ваших воспоминаний из образца красной маны.

— «Незначительную»⁈ — вскипела Хокори. — Да я будто всю жизнь здесь жила: училась магии, ругалась с Верховным, спала на ковре…!

Слушая излияния воительницы, Астра кивала, пока не поймала себя на мысли, что улыбается.

— Личность Селёдки пострадала?

— Беспокойство избыточно. Обрывки памяти слишком фрагментарны, чтобы навредить сознанию. Считайте, будто она посмотрела фильм, не более.

— Я велела тебе очищать исходящую ману!

— Так я и поступал, пока не получил приказ, цитирую: «Плевать на последствия!». Красная энергия — рождается из эмоций, а те, в свою очередь, тянут за собой воспоминания. Учитывая вышесказанное, ошибок я не допустил.

Росса стыдливо потупила взгляд. Её необдуманные действия едва не стоили спутнице жизни.

— А почему… ну, передались обрывки… именно об этом месте?

— Раз уж вы спросили, офицер. Сидя внутри иллюзии и страдая от общества вымышленного пэра, ваше «я» стремилось вернуться сюда, к Энтинусу…

— Достаточно. — Щёки девочки порозовели. — Слушай, Селёдка… мне очень жаль, правда. Можешь просить, что захочешь.

Воительница покрутила книжку в руках, открыла и изумлённо проморгалась.

— Закорючки…

— Учебник написан на языке дзе, — подтвердила догадку акулы волшебница.

— Научишь?

Астра взяла томик и полистала.

— К сожалению, без «Всемудрого», читать, писать, а уж тем более говорить на этом языке не выйдет. Ангелы постарались.

В ответ на вопросительный взгляд подруги, Росса откашлялась и выдала странный щебечущий звук, похожий на птичью трель.

— Отец так же говорил с… Хифой.

— Угум, видишь, в начале каждой строчки есть символ. Это префикс, цифра. Префикс определяет, сколько предложений закодировано в строке. То есть, дзе и читают, и пишут, и говорят по несколько фраз одновременно. Порой даже две-три темы разом обсуждают.

— Сложно… — расстроилась девушка.

Астра посмотрела на корешок, поводила руками перед собой, а затем постучала пальцем по экрану терминала.

— Профессор, а кто такая автор книги, Оге́ло Геле́ста. В дуэльном списке её нет.

— Экс-командир Научного отряда.

— Погоди… то есть?

— Она была устранена.

— Чего⁈ Хочешь сказать, второй офицер, одна из сильнейших и умнейших людей галактики… погибла? Как⁈

— Отправляю вам ссылку на некролог.

Волшебница коснулась плеча Хокори, чтобы та тоже могла посмотреть.

С фото мягко улыбалась хрупкая светловолосая девушка в очках, а ниже шёл бесконечно длинный список наград и достижений.

— Изобретение гипердвигателя… разработки в области механических тел, искусственного интеллекта, боевых костюмов и оборонительных систем города…

Росса «перелистнула» страницу.

— Осуждена за предательство, терроризм и попытку узурпации власти, — прочитала воительница.

— Сдаться отказалась… Ликвидирована в бою против Верховного Главнокомандующего, Энтинуса Дзе, — одними губами произнесла Росса.

Повисла тишина, подруги смотрели то на текст, то друг на друга.

— Бывает же! — Акула потянулась и громко хрустнула шеей.

— Как… так вышло? — Волшебницу некролог задел гораздо сильнее.

— У бывшего второго офицера Гелесты было своё представление о том, какой должна быть Андропония, они с главкомом часто ругались.

— Это не повод поднимать бунт… терять всё…

— Полностью с вами согласен. Диалог, принятие и понимание — три кита на которых зиждется любое общество.

Этой ночью юная акула так и не смогла уснуть. Сила воинов пульсировала у неё под сердцем, настойчиво требуя: «Используй меня! Развивайся!». Дождавшись, пока запоют птички, Хокори, разомкнув тяжёлые веки, «выползла» из домика.

Астра стояла у разделочного стола, бодро шинкуя ингредиенты скальпелем. Над костром кипел казан, воздух полнился чудесным ароматом пряных трав.

— Как спалось? — не оборачиваясь, поинтересовалась девочка.

— Никак, — потухшим голосом ответила воительница, провалившись в гамак, на котором обычно лежал Энтинус. — Ты сама-то… нормально?

— Мысли-мозгоеды, ничего нового, — отмахнулась волшебница.

Делиться переживаниями Росса не спешила, хоть и было, чем. Сейчас она, как никогда, скучала по замку дяди. Большой, шумный, где с маленькой мисс глаз не спускали, однако бонны и Дитя Истины всегда готовы были её выслушать, поддержать. Оставшись без верной опоры, волшебница с каждым вздохом чувствовала, как сердце омывают холодные воды одиночества.

— Что мне нужно знать, чтобы быть красной?

Астра задумалась, одной рукой мешая рагу, а другой принялась копаться в нейроинтерфейсе, хмуря алые бровки.

— Ну, смотри, начертания тебе не нужны, но основы построения астральных цепей — подучить стоит. Пригодится для битв с магами. Катаболизм ядер — твой хлеб, а уж томик «Физиология разумных» должен от зубов…

— Стоп, хватит! — Хокори привстала. — Нарочно умными словечками швыряешься⁈

— Кушать идём. — Призвав перчатки из шестигранников, юная дзе сняла еду с огня, и ушла в дом.

Казан занял своё законное место на треноге возле камина. Щелчок пальцев и тарелки послушно пустились перед Россой в хоровод.

— Всемудрого нацепила и радуется… — проворчала девушка, когда хозяйка поставила перед ней исходящее паром кушанье.

— Я, до встречи с Энтинусом, Академию окончила, умела читать и писать. Ты же, дорогуша, в двадцать один годик… — Волшебница недвусмысленно постучала костяшкой по столешнице.

— А в морду? — прищурилась Хокори.

— Валяй. — Росса пригубила подливку и поёрзала от удовольствия.

Заклятье «Вечного льда» в подвале рассеяться не успело, и в их распоряжении была целая гора свежей провизии. Астра решила этим воспользоваться для пополнения запасов маны.

— Кулаки сломать не боишься на холодную-то голову? — Подчиняясь мановению руки, тарелка девочки четвёртый раз полетела за добавкой. — Полезешь очертя голову, огребёшь тумаков, потом приползёшь извиняться. Хотя-я… тебе не привыкать, да? Уж чему-чему, а глотать обиду седьмой здорово учит, молодец.

Аура воительницы вспыхнула, заклокотала, она обнажила клыки.

— Во-от, другое дело. Рычи, бейся в истерике, выпусти монстра наружу!

— Такое поведение… — Акула облизала высохшие от горячего дыхания губы. — … недостойно воина!

Гнев отступил, мана успокоилась, девушка прикрыла веки.

— Ну и дура. Сдохнешь по своей же глупости — дела мне нет.

— То чудовище, что на пляж приходило…

— Пипинкинус, Бог второго порядка?

— Да… он ведь… на всех подряд не бросался… как я.

— Охо-хо-хо, задрала же ты планку, конечно. Он — постарше главкома будет, опыта у него — тьма тьмущая! Прежде, чем ходить, научись ползать.

— Я… тоже хочу… правильно драться. По…можешь?

— Папочку проси, его «уроков» мне не перебить…

Хокори подскочила, обошла столик, села на колени рядом с Россой и склонила голову:

— Прошу, научи! Я больше слова против не скажу! Всё сделаю, клянусь!

— Простодушие, как оно есть, — хихикнула волшебница. — Лады, идём, знаю я одно место.

Акула стояла посреди опушки, скрестив руки на груди. Астра привела подругу к тому самому валуну, где сама пыталась овладеть боевым стилем своего учителя.

— Магия — воплощённое желание, — начала лекцию девочка, расхаживая туда-сюда. — Она — твой друг и самый верный союзник. Относительно красной маны всё вышесказанное верно стократ. Энергия будет повторять твои движения, помогать, но…

— «Но»? — Девушка приподняла бровь.

Росса поднесла пальцы к губам, задумалась.

— Помнишь, как я напугала химеру? Чего именно испугался боров?

— Ясно «чего»: зверь — не дурак, силу чует.

— Правильно, умничка! Чудовище внутри тебя такое же дикое, необузданное. Слушать приказов оно не станет, пока не приручишь. Покажи ему, кто в доме хозяин, обуздай! А после… Ха! — Волшебница ударила каменную глыбу кулаком. Полетел щебень.

Когда облако пыли и маны рассеялось, на валуне осталась приличная трещина.

— А если я… снова на тебя кинусь?

— Переживу как-нибудь. — Девочка театрально вздохнула.

Сделав несколько глубоких вдохов, воительница стукнула камень, что было сил. Кожа треснула, потекла кровь.

— Больно? — беззлобно поинтересовалась Астра.

— Сама-то как думаешь⁈ — рыкнула Хокори.

Акула ударила ещё несколько раз, но только сильнее разбила костяшки.

— Что говорит мана?

— Молчит. Свернулась клубком где-то… здесь. — Девушка положила ладонь выше пупка.

— Правильно. Синяя энергия подчиняется воле, а красная — сигналам периферической нервной системы. Снаружи ты, может, и пылкая, кричишь, злишься, а внутри — спокойна, как удав. Вот ничего и не выходит.

— Что же мне… делать? Неужто эта сила… не для меня?

— Брось, посложнее задачки решали, разберёмся!

Акулина задержала дыхание, улыбка человеческого малька дарила ей поистине ангельскую уверенность. Она знала: в отличие от сородичей, Росса — не бросит, не предаст. С ней можно расслабиться, быть настоящей.

— Прежде… никто, кроме отца столько со мной не возился. — Воительница вновь преклонила колени. — Многого взамен не предложу, но…

— Не надо. — Волшебница поджала губы. Сосущее чувство одиночества начинало отступать, Астра сделала шаг вперёд, будто бы ломая стену, которой окружила своё сердце и крепко обняла подругу. — Ничего не надо.

— Ты… чего это? — Внезапный порыв нежности смутил акулу.

— Давай… и дальше путешествовать вместе, всегда-всегда!

— Ну, кхм, конечно. Мы ведь… почти что сёстры, — прошептала девушка, прижимая к груди дрожащую алую макушку.

— Ого! «Пожертвовала телом, чтобы спасти товарищей»? Ты ей точно ничего в голове не подкрутил?

Верховный Главнокомандующий сидел в своём кабинете и читал очередную историю о похождениях красновласой ученицы.

— Твоя подопечная — очень добрая девочка. Пусть она и может вспылить, мотивы её поступков всегда положительные. Ни намёка на тьму, — отозвался Эфия, его аватар появился на одном из многочисленных экранов. Внешне профессор почти не отличался от собеседника.

Энтинус продолжил листать отчёт, делая пометки в соседнем окне, чтобы потом скорректировать поведение компьютера.

— У меня вопрос, если можно.

— Слушаю. — Дзе поправил очки в золотой оправе.

— В последнее время Астра слишком ко мне привязалась, больше, чем это необходимо.

— И ты поэтому её оттолкнул, притворился бесчувственным?

— Именно. Я могу учить её магии, быть советником, но «заменить отца»… Боюсь, если общество офицера Россы будет состоять из одной лишь «Железки», она замкнётся в себе. Ей стоит научиться доверять окружающим.

— Палку не перегни…

Главнокомандующий запнулся — перед его глазами появилось фото: Астра и Хокори обнимаются посреди лесной опушки.

— Хотя… знаешь, ты прав, девочкам её возраста важна социализация. — Верховный коснулся кнопки «поделиться изображением» и выбрал Протея в выпадающем списке.

— В таком случае я продолжу «спектакль».

— Да, и… распечатай мне это фото, на стену повешу.

— А ты всё не меняешься, — аватар профессора разочарованно покачал головой.

Астра:

Что-то меня развезло… Вцепилась в рыбину и, чуть не плача, принялась тереться об неё щекой… Хотя пускай, хорошо даже. Эмоции вредно держать в себе. Каждому нужна отдушина, и маленькой девочке, и великому дзе, иначе сломаться не долго. Селёдка казалась такой родной, такой тёплой…

— Слушай… мне как-то неловко… — запротестовал мой антистресс. Вот же ж!

— Тихо, я отдыхаю…!

Внезапно нейроинтерфес окрасился алым. Памятуя прошлые казусы, я отпрыгнула, обнажив скальпель-меч, однако… никакой опасности не было, Хокори стояла спокойно.

— Ты чего? — Подружка наклонила голову вбок.

— Не знаю… Эфия, какого дьявола⁈ Сломался⁈

— Отнюдь, офицер, взгляните.

Перед глазами появилось окно с кучей данных. Пробежав наискосок по тексту, я рассмеялась.

— Астра? — неуверенно произнесла рыбина, глядя, как моё лицо превращается в маску безумного демона.

— ГОСПОДИ! Это ведь так просто! Ха-ха-ха, да, гениально! Могла бы и сама догадаться!

— С ума спятила?

Естественно, Селёдка ничегошеньки не поняла, но оно и не нужно. Ух, Железка такую мелочь уловил, я в шоке! Короче, оказывается: красной мане вообще плевать, на что реагировать! Вот сейчас, например, наша воительница засмущалась и «бах!», пошла реакция! Сила зашевелилась!

«Разогнать» Хокори гневом — гиблое дело: слишком часто её обижали, привыкла. Но! Других эмоций ведь вагон и маленькая тележка! Главное, чтобы пульс ускорялся, повышалось давление крови. Чем экзотичнее будет чувство, тем лучше.

— Итак, рыбина, готовься! Сейчас ты станешь самой красной на свете! — объявила я, раскинув руки.

— Может, объяснишься?

— Не-ет! Ты обещала слушаться, поклялась, помнишь?

— Допустим…

— Встань смирно и не смей оборачиваться. — Я обошла Селёдку сзади. — Ага, вот так. Нарушишь клятву, ищи себе другого учителя…

Мой голос далёким эхом растворился в шелесте листвы, стало оглушительно тихо. Прошла минута, за ней другая. Девушка, стиснув зубы, бегала глазами и прислушивалась, стараясь определить, откуда ей «прилетит».

— Если это шутка такая… Ни разу не смешно! Слышишь⁈ — не выдержала подружка.

На талию акулины мягко легла пара крепких мужских рук, повеяло запахом пива и терпкого табака. Она вздрогнула.

— Здравствуй, рыбка моя, — прозвучал над ухом Хокори голос Протея.

— Ам… отец? Откуда?

Девушке очень хотелось обернуться, заключить любимого в объятьях, но тело, скованное обещанием, не слушалось.

— Тише, милая. — Дзе поцеловал акулу в кончик уха.

Правая рука седьмого скользнула по бедру к ягодицам подопечной, а левая крепко сжала её грудь. С губ Хокори, помимо воли, сорвался сдавленный стон. Энергия воинов встрепенулась, «подняла голову», чтобы посмотреть: «Кто это там такой смелый?».

— Ты… пришёл мне помочь? — обласканная избранником, томно прошептала девушка.

Дыхание воительницы участилось, сердце колотилось, как бешенное. Потоки красной маны наполняли каналы души, напрочь вымывая из головы лишние мысли.

— Конечно, дорогая, ведь ты мне дороже всех на свете. — Протей нежно прикусил шею акулины. Она закатила глаза от удовольствия, в миг достигнув пика. — Готова слушать?

— Ум… в-всегда…

— Немного согни колени, сосредоточься на дыхании.

— Бить на выдохе, я помню.

— Чувствуешь, как пульсирует сила, «тик-так»? Ты должна ударить во время второго такта…

— Получай! — Рычащий возглас девушки огласил рощу.

Массивная глыба, веками стоявшая средь сосен — разлетелась вдребезги. Каменная шрапнель изрешетила ближайшие деревья.

— Ого! Папа, гляди, у меня получилось! — Хокори посмотрела на свои ладони, покрытые ярко-алой дымкой и, наконец, решилась обернуться.

К великому сожалению акулы, вместо седьмого офицера, она увидела Астру. Юная дзе победоносно улыбалась, сложив руки за спиной.

— Молодец, Селёдка! Высший класс!

— Как…?

— Иллюзия. Мастерски исполненная, вообще-то…

— Идиотка! — Разозлилась воительница и мана охотно поддержала её в этом начинании. — Мы ведь… ты… Нельзя же!

— Что «нельзя»?

— Т-трогать…! Особенно, чтобы… приятно было… Это измена!

— Пф! Пощупала тебя чуток, делов-то. Сразу видно, что ты в купальни с подружками не ходила. Там и не такое бывает.

Раскрасневшееся от смеси гнева и смущения лицо Хокори только раззадорило Россу.

— Хочешь, поцелуемся? — Едва сдерживая смех, девочка вытянула губы.

— Да пошла ты! — Акула грубо толкнула волшебницу.

Всплеск красной маны породил ударную волну. Астру отбросило: подобно камешку, скачущему по водной глади, она с десяток раз перевернулась, оставив на лесной подстилке несколько рытвин.

Астра:

Угх! Пошутить уже нельзя, дерётся сразу! Ещё и Эфия, подлец, «забыл» защитить хозяйку, сложил всё на костюм-крепость. Вот и лежу теперь вверх тормашками, юбка задралась, в волосы иголок набилось. Благо не пострадала.

— Астра!

О, бежит, Селёдка. Неужто испугалась? Хех.

— Прости, ты как?

Мне помогли принять вертикальное положение.

— Сойдёт. — Я пожала плечами, запуская очищающие процедуры. — Говорила же — способ найдётся. Вопросы?

— Конечно! Объясни, как… всё это понимать?

Аура подружки уже сошла на нет, свилась клубком под рёбрами.

— Ничего сверхразумного: чем быстрее бьётся сердце, тем ты сильнее. Всё. Поскольку гнев — не твоё, пришлось использовать похоть.

— Но… я ведь не смогу и драться, и думать о… ты понимаешь.

— И не надо. Если тебе постоянно будет требоваться сторонняя помощь или какое-то особое условие — к чёрту такую «силу»! Мой маленький трюк научит тебя контролировать зверя, нащупать спусковой крючок. Тренируйся.

Собирались мы не долго. Реактор в домике я выключила, дверь заперла, оставался вопрос: что делать с едой в подвале. «Вечный лёд» — скоро рассеется, жалко мяско. Не мудрствуя лукаво, я обратила провиант в ману и поглотила вместе с остатками магии. Здорово «покушала».

— Эм, позволь ещё вопрос, — заговорила Хокори перед самой отправкой.

— Сколько угодно.

— Почему в этот раз энергия вела себя… иначе? Меня не ослепил гнев, и я быстро успокоилась.

— Наверное, всему виной катализатор. В отличие от ярости, похоть — действует мягче, заставляя «любить», а не убивать.

— Пожалуй. — Рыбина почесала репку. — Даже твоё предложение поцеловаться тогда прозвучало заманчиво.

Расплывшись в улыбке, я хмыкнула и поднялась в дилижанс.

Астра:

В благодарность за науку, Селёдка вызвалась облучок продавливать. Она какая-то… не от мира сего. Непомерно гордая, заносчивая, однако стоило завоевать её доверие — стала услужливой, как собака. Развалившись на кровати, я какое-то время наблюдала за спутницей сквозным зрением. Та ещё умора.

Неуклюже дёргая вожжи, Хокори приступила к тренировкам: закрыла глаза, щёки налились румянцем, она сжала дрожащие бёдра и-и… Вспышка! Тело рыбины окутала алая дымка, дыхание сбилось, взгляд остекленел.

«Что же здесь уморительного» — спросите вы? Кони. Травоядные, чуя позади пускающего слюни сверххищника, тщетно пытались сбежать.

[Я ведь не вырасту, да?] — прервав просмотр, я «озвучила» телепатией случайный вопрос, пришедший мне в голову.

[В биологическом смысле? Боюсь, что нет, офицер], — среагировал Эфия. — [Идеальный геном предполагает рост организма вплоть до пяти лет. После, системы поддержки и восстановления полностью прекращают старение. Тело для дзе — наряд, не более…]

[Куда тебе понять…] — Я вздохнула. — [Эту внешность подарила мне мама. Всё, начиная от формы пальцев и заканчивая расположением веснушек — её «задумка». Чтобы почтить память матушки, мне придётся быть ребёнком… вечно. Ну, давай, «логичный» ты наш, выплюнь очередную пакость!]

[Увольте, напротив, у меня есть решение. Ничто не мешает вам запустить ускоренный цикл роста и повзрослеть настолько, насколько будет угодно. «Задумка» от этого не пострадает.]

[Угум… маны — целый океан потребуется…]

[Да, деление клеток — расходует много энергии.] — уклончиво ответил Железка. Сообщать точную цифру, он, видимо, счёл «избыточным». — [Рекомендую подождать с косметикой до прибытия в небесный город.]

[А… как бы я выглядела, ну, взрослой?]

Откушав маны «на подумать», профессор воспроизвёл голограмму. Получилась круглолицая рыжая женщина, приземистая и довольно… пухлая. Она мирно улыбалась, сжимая подол изящного платья. На безымянном пальце сверкало крупным бриллиантом обручальное кольцо.

[Эм… ты ничего не напутал?] — Обойдя «поделку», я с большим трудом подавила желание выругаться. Эфия что, решил меня оскорбить⁈

[Отнюдь, офицер, сейчас вы видите перед собой «задумку в чистом виде». Именно так вы бы выглядели через десять лет. Жизнь в Лампаре, замужество, трое детей и никакого влияния Андропонии.]

Я всмотрелась в лицо голограммы. Да уж, время никого не щадит.

[Человеческое ДНК — несовершенно, в нём…]

[Полно всякого мусора, навроде врождённых болячек, знаю. Хочешь сказать — моё нынешнее тело с идеальным геномом «повзрослеет» иначе?]

[Совершенно верно. Взгляните.]

Голограмма мигнула, пошла рябью и вместо мирянки мне явилась высокая девушка в боевом облачении. Я ахнула. Великолепная алая грива, идеальные пропорции… просто красавица!

[Как вам?] — с нотками гордости, уточнил профессор.

[Д-да… кхм, её будто известный мастер из бронзы отлил], — стараясь не смотреть «себе» в глаза, ответила я.

[Передам ваши комплименты «повару». Всего-то стоило отполировать «задумку» до блеска и внедрить наносистему поддержки. Bon appétit.]

[А чего она смурная такая?]

Зря я спросила… Небожительница встала фертом и кровожадно обнажив клыки, пронзила меня презрительным взглядом. Очень страшно, ажно мурашки по телу!

— Убери! То есть… сохрани обе версии, я… потом решу.

[Будет исполнено, офицер.]

Астра:

Вот оно, идеальное путешествие! Две юные девы странствовали в уютном дилижансе, с ванной и мягкими кроватями, готовили вкусняшки на костре… За всеми этими радостями я не заметила, как вдалеке забрезжила «корона» стеклянного дворца. Столица неумолимо приближалась, а с ней и ворох забот.

Проблемы начались ещё на подступах к Лофосу, когда неприметную лесную тропинку перегородил толстый ствол «внезапно» упавшего дерева. Послышался отрывистый свист.

[Мы окружены, офицер], — сообщил компьютер.

[Маги? Церковь?]

[Нет, просто бандиты, около тридцати сигнатур, вооружение — допотопное.]

Хокори успела спуститься внутрь и сверлила меня взглядом, ожидая команды.

— Сдавайтесь, вам не сбежать! — послышалось снаружи.

Хах, смелые какие. Думают, мы тут от страха дрожим? Дорогой экипаж с девушкой-кучером, без охраны — идеальная добыча, но… голубчики сильно просчитались.

— Я пойду одна, спрячься…

— С таким планом ты можешь только ***** пойти! — не оценила мою идею рыбина. — Зря я тренировалась что ли⁈

— Вдруг тебя ранят…

— Хватит героиню из себя строить! Выходи через дверь, а я вылезу в окно с другой стороны и прикрою! Возражения не принимаются!

В довесок к словам подружка подстегнула внутреннего зверя и обнажила клинок. Ох уж эти красные…

— Будь осторожна, — бросила я через плечо.

— Ого, мужики, смотрите, какая красотка! — воссиял один из бандитов, стоило мне сойти на землю. — Чур я с ней первый…!

— Дебил! — Крикун получил подзатыльник. — С девками первым главарь развлекается! Без головы хочешь остаться⁈

Они считают, меня так легко «завалить»? Что же…

[Эфия, боевой режим! Полная мощность!]

[Запускаю системы.]

Костюм-крепость тихо загудел, меж шестигранников проступили струйки света. Моя аура вспыхнула подобно всходящему светилу, ведь я научилась ускорять Катаболизм!

— К-колдунья! Стреляйте! — перепугались бродяги.

Первым хотел быть? Да пожалуйста. Вылетевший из моей ладони энергетический скальпель воткнулся в грудь крикливого засранца. Я сжала кисть и врага изжарило молнией до черноты.

К сожалению, даже такой эффектной демонстрации оказалось мало. В мой защитный купол полетели стрелы. Придётся и дальше энергию тратить…

Второго головореза я взорвала огненным шаром, третьему, летевшему ко мне с рогатиной — свернула шею телекинезом. Странно, раньше убийства пугали меня, сейчас же, отнимая одну жизнь за другой… я вообще ничего не чувствовала. Неужто сила способна развратить добродетель, сотворить из кроткой девочки бездушную машину смерти?

Перебегая от укрытия к укрытию, бандиты продолжали стрелять. Глупцы. Телом управляет мана, и у чародея, и у мышки. Отслеживая потоки энергии, профессор легко предугадывал движения врагов. Уклоняться от моих заклинаний — всё равно, что бежать от судьбы!

— Г-где остальные?!. Должны ведь сзади были… — Усиленного слуха коснулся сиплый писк.

Отвечая на вопрос бедолаги, из-за дилижанса, истошно вопя, выбежал мужчина. Прилипшая к телу, окровавленная одежда создавала впечатление, будто с него живьём сняли кожу. Следом, неистово вращаясь, бумерангом вылетел Гросс-Мессер, воткнувшись головорезу аккурат промеж лопаток.

— Демон! Ведьма призвала демона! — заприметив Хокори, хором заверещали остатки банды.

Ребята-а… вам очень повезло. Истинная ведьма обращает поверженных врагов в козлоногих прихвостней, обрекая их души на вечные страдания. Я же — милосердно бью наповал.

Селёдка, перемазанная кровью в три слоя, шумно дыша, подошла к уже бездыханному телу, взялась за рукоять, покрутила, а затем, с хлюпающим звуком извлекла меч.

М-да, уж… кажется, я создала настоящего монстра! У меня ж «глаза на затылке», видела, как подружка скакала меж деревьев, рассекая людей, словно масло… Они только и успевали, что вопить, да на части разъезжаться. Жуть!

Явление красной стало последней каплей — враги пустились наутёк. Заклятья могли бы легко их настигнуть, но… настала пора «подлечить» мою добродетель.

— «Стоять», бестолочи! — «Приказ» сработал и я, придерживая подол, пошла в сторону оставшейся тройки.

По пути мне попался четвёртый: бедолага лежал, сжимая безобразный «окурок» — всё, что от ноги осталось. Видимо, осколком чар зацепило. Его рот был широко раскрыт в безмолвном крике. Когда я протянула к нему руку…

— Ниет… в-ведьма…

— Лежи тихо, придурок. — Лёгкий щелбан, приправленный сильным анестетиком и щепоткой исцеления, помог бандиту забыться сладким сном. Жить будет.

Я подняла глаза на заколдованных. Лысый плечистый здоровяк, дед с деревянной ногой и пацан, чуть старше Норенса. Этим клоунам бы в цирке выступать, а не девушек честных грабить.

— А ну, подите ко мне, да без глупостей! — приказала я, разжав волшебные тиски.

Лиходеи подчинились, повисло молчание. Да уж, как моё бедное тельце делить, так они смелые, а как за проступок отвечать…

— Вас, голубчики, прибить бы по-хорошему…

— Ага-ага! Перья повыдергать и зажарить на маслице, чтоб шкворчали! — вклинилась Хокори, басисто заржав над своей же «шуткой», ажно хрюкать начала.

— Храни нас Всевышний, изгони демона… — затараторил старик, сложив руки перед собой.

— Кхм, давайте успокоимся. Лишать вас жизни — зря ману тратить…

Троица совсем не слушала. Селёдка со страшной рожей принялась слизывать кровь с меча, отвлекая всё внимание на себя.

[Успокойся, наконец, мешаешь!] — прикрикнула я на подругу. — [Иди умойся, отдышись, дальше сама справлюсь.]

— Не… проклинайте нас… пожалуйста, — попросил здоровяк, умоляюще шмыгнув носом.

«Проклятья»? В смысле, как сглаз? Строить из эфира длинную интеллектуальную цепь последовательностей лишь для того, чтобы ты, образина, спотыкался до конца жизни? Совсем ку-ку? Проще попросить рыбину сломать вам колени, или почки отбить… Но я опять отвлеклась.

— Значит, так, олухи, я сегодня добрая, отпущу вас…

Лица бандитов на миг просветлели.

— … Но! — И тут же помрачнели. — Вы должны держать рот на замке! Всё, что сегодня произошло — тайна! Усекли⁈

Клоуны закивали. Для верности я обдала их «Отпугиваем врагов».

— Ляпните лишнего, клянусь Дьяволом, прилечу на метле, и вы пожалеете, что на свет родились! А теперь прочь отсюда и дружка своего заберите! — Я ткнула пальцем в спящее у моих ног тело.

Астра проводила бандитов взглядом и устало облокотилась о ближайшее дерево. Нейроинтерфейс рябил от поступающих предупреждений, горячие потоки маны расплавленным свинцом наполняли грудь, перед глазами плясали разноцветные блёстки, но юная дзе, как ни странно, чувствовала себя потрясающе.

«Наевшись» в домике Энтинуса, всегда экономная и расчётливая девочка поддалась соблазну, дала волю силе. Впервые в жизни, Росса не сдерживалась, выложилась так, будто завтра не наступит. В этой бойне она доказала, что может сражаться, что выросла. На фоне столь чудесных мыслей «какой-то там перегрев» казался ей сладкой истомой.

Отдышавшись, волшебница, покачиваясь, направилась к дилижансу. Рухнуть на кровать, затеряться в царстве Морфея, забыться — всё, о чём мечтала Астра.

— Селёдка, — девочка окликнула подругу, — идём, уберём бревно с дороги, пока я ещё на ногах держусь.

Хокори не ответила. Девушка сидела у тела почившего разбойника, спиной к Россе.

— Эй…

Стоило Астре приблизиться, её чуть не вывернуло. Воительница, тяжело дыша, копошилась в ране, оставленной Мессером. Безумный взгляд и алая дымка давали понять — процесс доставлял ей удовольствие.

— Се…лёдка… — Волшебница сглотнула вставший в горле ком. — Идём, а? Отъедем п-подальше, я… тебе оленинки пожарю…

— Зачем? — пустым голосом спросила акулина. — Здесь полно мяса, нежного, сочного. Ешь до отвала…

С этими словами девушка извлекла окровавленный орган, собираясь сырым отправить его в рот.

— Нет! — Росса схватила спутницу за руку. Идею выбить «лакомство» она отмела сразу: резкие движения могли спровоцировать рефлексы красной маны. — Это же… человечина!

— Сами виноваты, что столько наохотили. — Хокори потянула руку на себя, меряясь силой с сервоприводами костюма-крепости. — Мать Природа учит: убил — ешь. Бросать пищу гнить — грех.

— Д-давай немного успокоимся, ладненько?

Из-за контакта с энергией воительницы заряд боевого облачения начал падать, девочку трясло мелким бесом от усталости, рвотные позывы крутили живот, но она решила: помочь подруге — важнее всего.

— Я спокойна. Чувствую себя великолепно. — Несмотря на мирный тон акула продолжала давить.

— Не надо… пожалуйста…! — Руку девушки оросили горячие слёзы. — Умоляю, хватит… с-сестричка…!

Поволока, застилавшая глаза Хокори, истаяла, она разжала кисть, позволяя куску плоти упасть на землю.

— Вот так, умничка! — Астра стиснула подругу в объятьях.

[Заряд костюма упал ниже сорока процентов…]

— Заткнись, профессор, — одними губами произнесла волшебница.

— Ну-ну, не реви, ты чего? — Отогнав наваждение, воительница встала с девочкой на руках. — Идём, уложу тебя спать.

— Угум.

Астра:

Долго отдыхать мне не пришлось. Когда из окна тянет кровью и жаренной плотью — не поваляешься. Да, можно было бы «отключить лишние чувства», однако сам факт такого соседства… Спустя час я не выдержала — встала и тихонько выскользнула из комнаты.

Хокори нашлась в кресле у камина. Закинув ноги на стол, она громко сопела, укутанная вязким алым «желе». Мало того, что улеглась, не приняв ванну, даже разуться не удосужилась! Ладно… Бог с ней. Начертание упрощения легко уберёт грязь и кровь, которыми Селёдка извозюкала белоснежную скатерть.

Пока я дремала, подружка стащила тела в кучу, а затем одной рукой отбросила толстенный ствол, преграждавший путь дилижансу. Правду говорят: «Не родись красивой, а родись бешеной рыбой».

Прошмыгнув на цыпочках к облучку, я взялась за вожжи. Есть у меня одна идейка!

Земли вокруг столицы престол жаловал знатным родам. Чего здесь только не было: укрытые изморозью пашни, вытоптанные за лето пастбища; присыпанные землёй, завёрнутые в солому и лапник виноградники.

Помню, как нас гоняли на лекциях по экономике, заставляя учить наизусть более сотни фамилий и чем конкретно каждая из них занимается. Зачем? Заказы. Юные маги должны были знать, где пригодятся их навыки. Чары в Лампаре — это прежде всего товар.

Пэры, сидящие ближе всего к пышущему изобилием волшебному огню, своими угодьями почти не занимались. Их земли располагались севернее Лофоса и представляли собой дикие рощи, пригодные разве что для редкой охоты. Недолго думая, я повела дилижанс туда — идеальное место для привала перед «штурмом».

Кони фыркали, колёса били по камням, мимо плыл однообразный пейзаж, а я опять осталась наедине со своими «демонами». Бесит. Огромное количество разнообразных знаний порой больше вредит, чем помогает. Прочтённые книги, лекции Эфии, воспоминания разные… В моей голове распахнулись врата, которые не закрыть. Мысли роятся, жужжат, черепушка лопнуть готова, разум бьётся, как птица в клетке. Неудивительно, что дзе предпочитают упаковывать лишнее в архив и «убирать в дальний угол».

Очень уж любят козлоногие собраться где-то в лобной доле, выпить пива, сыграть в покер, да обсудить дурь всякую. На этот раз им на глаза попались мои рассуждения о гильдии магов.

Давным-давно, несколько сотен лет назад, нынешняя столица империи была небольшой деревушкой: три домика и четыре избы. Жили там люди, однако же, совсем непростые — мудрецы, древние старцы, познавшие тонкие грани волшебства.

Звалось то место «O Lofos tou Magou» — холм чародеев. Великие и ничтожные, сильные и тщедушные, приходили поклониться мэтрам. Их закрытый круг, где творились немыслимые чудеса, вызывал благоговейный трепет смертных.

Сейчас от былой славы старцев не осталось и следа… Окромя, может, Академии высокого волшебства. Поговаривают, что старая часть здания — Великий Холл, где и заседали мудрецы.

Почему мои «демонюки» взялись обсасывать эту историю? Волшебники с той поры обмельчали. Нет, конечно, Лофос без преувеличения — жемчужина Лампары. По сравнению с остальной империей, жизнь под сенью Цитадели Света — просто сказка! Гильдия магов внесла в эту идиллию самый большой вклад: чистота, порядок, медицина, образование, но… пропал прежний трепет. Уважаемые старцы обратились крикливыми, жадными бакалейщиками, священным искусством будто куском мыла торгуют.

Как так получилось? Могучие колдуны преклонили колени перед короной и церковью… Позволили выстроить город вокруг своей запретной обители… Бред. И ведь не дураки же, у них наверняка есть чёткий, далеко идущий план.

Открыв в нейроинтерфейсе блокнотик, я внесла ещё один пункт в список вопросов к Обозревающему Небеса.

Место для лагеря девочка выбрала с умом: овраг в глухой, заросшей густым кустарником роще. Даже если кто и надумает прокатиться по лесу промозглым осенним вечером, заезжать в такие дебри не станет.

Закрепив на лошадях поисковую метку, волшебница хлопнула ближайшую по крупу:

— Погуляйте пока.

В этот момент где-то за деревьями взвыл волк и животные посмотрели на хозяйку с укором.

— Ладно-ладно, я поняла, сейчас. — Подчиняясь магическому слогу овраг окружил «Барьер-граница».

[Эфия, соединение с «Небесной сетью». Отыщи мне добычу, только не слишком крупную, а то Селёдка опять бухтеть начнёт], — обратилась Астра к терминалу.

[Связь установлена. Цель помечена маркером.]

На этот раз девочке пришлось всё делать самой. Преисполнившись ответственностью за свою ученицу, она и зверя завалила, и костёр сложила, даже тушу разделала. Когда на пороге дилижанса показалась Хокори, по лагерю уже летал аппетитный запах мяса.

— Ай! — Воительница спросонья стукнулась лбом о притолоку.

— Ты как?

— Тело… ломит.

— Иди, покушай. — Волшебница кивнула в сторону плошки с готовыми кусочками.

Девушка подошла и схватила мясо, ещё шкворчащее на сковороде, заслужив косой взгляд лошади, жующей сухую веточку позади Россы.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я… прости. — Акулина наклонилась было за упавшей в грязь пищей, но Астра перехватила её руку и исцелила ожоги.

— Оставь, потом приберу. — Девочка с улыбкой протянула подруге миску. — Вот, выпей бульончика, он уже подостыл.

Зима вступала в свои права раньше, чем полагалось. Беспощадный ветер терзал редкие, ещё не опавшие листья. Землю устилал пёстрый красно-жёлтый ковёр, припорошенный лёгким снежком, и юная дзе всерьёз задумалась о тёплой одежде для Хокори. Спецметалл прочный, однако совсем не греет. Перевести систему поддержки пилота на подругу, означало превратить их обеих в сияющие маной факелы, которые любой ротозей разглядит. А защищаться от непогоды нестабильной энергией воинов — чревато.

— Красная сила… пугает меня. Я будто… не в себе, — понуро жуя кусок мяса, пожаловалась девушка.

— Понимаю, более чем. Рост души дарует новые возможности… чувствуешь себя чуть ли не венцом творения. Я вон тоже переборщила во время последней битвы…

— Нет, ты не способна понять! — Акула резко встала. — Внутри меня как будто что-то поселилось, злое, страшное, кровожадное! Оно шепчет, приказывает, а если не слушаюсь… тело действует само!

— Сядь и перестань кричать, пожалуйста. — Волшебница потёрла висок. — Я уже говорила — дзе учились убивать воителей, а не разводить. Информации мало, будем импровизировать.

— Извини… с тех пор как… я стала… такой… даже говорить трудно.

Хокори сжала кулаки и несколько раз стукнула себя по бедру. Кое-как, но ей всё же удалось «натянуть поводок», обуздать зверя.

— Был у меня случай…

Над головой Астры появился голографический экран. На нём зациклено повторялась сцена, как она ударила Норенса кулаком по лицу в подвале пекарни.

— Наша первая встреча с Западным, — усмехнулась девочка. — Меня отравили, били палкой, изувечить грозились. Я была зла, обижена и бесконечно напугана. Всё моё естество кричало: «УБЕЙ! СНЕСИ ЕМУ БАШКУ! КИШКИ ВЫПУСТИ!». Знакомо?

Воительница, сглотнув, кивнула.

— Привыкли разумные мозгами кичиться, но от правды не убежать. В каждом живёт дикий зверь. Насколько я могу судить: красная мана — просто подстёгивает инстинкты, освобождает то, что мы обычно скрываем, истинную суть. Можешь считать это незамутнённым голосом Матери Природы.

— И… — Девушка откашлялась. — Что ты предлагаешь?

— Всё то же самое: свои помощь и дружбу. Идём, я тут приготовила кое-что. А насчёт силы не переживай, сделаем из тебя образцовую дзе. Будешь носить кожаные шмотки, курить и пить пиво.

От нелестного упоминания Протея Хокори скривилась, однако спустя мгновение подруги хором рассмеялись.

Астра:

Селёдка очень переживает, из неё словно всю радость высосали. Она до чёртиков боится ошибок, хочет всё делать правильно, а ещё… для грозной воительницы у неё слишком доброе сердце. Откуда я это знаю? Помните, как Хокори носила мой терминал? Наши души тогда буквально тёрлись друг о дружку, её чувства и мысли текли сквозь меня.

Пробудить в себе бешенную, неконтролируемую силу — огромное испытание для рыбины. Ничего, если Пипинкинус смог — значит, все могут, надо только найти подход. Таков закон магии.

Меня саму разрывает похожая дилемма. Абсолютно любой вопрос можно решить старым добрым насилием. Угроза расправы со стороны «прекрасной и ужасной небожительницы» отрезвит любого мирянина. Пришёл, ударил, победил, делов-то, но… К сожалению, ни один план не обходится без этих раздражающих «но».

Я росла в благородной семье магов. Меня с пелёнок учили, что между дворянами и чернью простирается бесконечная пропасть. Лишь небольшой группе избранных дозволялось напрямую со мной разговаривать. Всё за пределами определённого круга считалось ничтожным, грязным. Как леди, я обязана была следовать правилам общества, в котором жила, держать лицо. Ради статуса, ради фамилии. «Мир будет рушиться, а у мисс Заубер мускул на лице не дрогнет».

Потом пришёл Энтинус… Управление маной, запретные знания, другие расы, полёты к звёздам, квантовые компьютеры всякие… Как итог, мне, офицеру Андропонии, имперцы теперь вообще манекенами кажутся. Здесь-то и встал вопрос: «Меч или слово?». Проявить добродетель, сесть за долгие и нудные переговоры, или отдаться соблазну, гонять мирян, будто безмозглый скот, недостойный моего внимания? Что бы сделал учитель…?

За этими размышлениями я привела Селёдку к своему творению: посреди полянки исходил паром огромный котёл. Под ним переливались рубинами тлеющие угли.

— Та-да-а~♪

— Опять готовить будем? Ты не наелась?

— Нет-нет. Повторяй за мной. — Я отозвала доспех и в чём мать родила полезла купаться. — Ай-яй-яй… как же хорошо! Запрыгивай!

Астра:

— Норенс в своём репертуаре! Дилижанс роскошный купил, а ванна там… ноги помыть и то места мало. Самой лепить пришлось, — проворчала я, опустившись в воду по подбородок.

— На этом теле не остаётся шрамов, — сидя напротив меня, отрешённо пробормотала Хокори.

— Хорошо же. Кому захочется исполосованным ходить, словно раб какой?

— Мне. — Акула провела пальцами по своей шикарной коже. — Шрамы — это память, доказательство того, что я жила. Быть гладкой, как малёк, боя не знавший… Кстати, я его наконец-то нащупала.

— Кого? — Мои брови взлетели вверх. Рыбина слишком резко сменила тему.

— Спусковой крючок для моей силы.

— Расскажешь?

— Ну… я долго думала, чем бы энергию поддеть, а потом… случай вспомнила. — Подружка задумчиво облизала губы. — Когда родители погибли, я закрылась в себе, много плакала, ни с кем не разговаривала. Протей это заметил, взял меня за руку и отвёл другой конец нашего полуострова. Там… в бухте… стоило солнцу коснуться горизонта… океан начал краснеть…

У Селёдки волосы дыбом встали, в воду потекла мана воинов.

— Э-э-эй! Успокойся! Ты нас… меня сваришь!

— Прости-прости. — Она хихикнула. Весело ей, ага…

— И-и-и, почему это воспоминание тебя так… будоражит? — осторожно спросила я. Умеет же рыбина «накалить обстановку»!

— Мы… были там одни… стояли рядом… весь мир словно был создан для нас двоих. А потом, начался звездопад.

— Поэтичненько.

[Извините, что отвлекаю, офицер. Я обнаружил сигнатуру поблизости.]

[Враг?]

[Отнюдь, это дзе.]

Сразу за ответом компьютера над бортом самодельной купели появилась голова, увенчанная множеством разноцветных хвостиков.

Фух, женщина. Я уж подумала, что придётся за поруганную честь драться.

— Чойта вы здесь делаете, девочки? — пролепетало тонюсеньким голосочком «ангельское явление».

— Моемся, не видишь? — холодно ответила я.

— Ого! Обряд из каменного века! Мои зрители будут в восторге!

— «Зри…тели»? — Мне понадобилась лишняя секунда, чтобы осознать происходящее. — [Эфия, ускорение сознания на максимум, немедленно!]

Мир вокруг застыл.

[А теперь отвечай, какого рожна происходит⁈]

[Ничего сверхъестественного. Эта девушка — журналист, ведёт свой канал, весьма популярный в мирах коалиции.]

[Прерви передачу, наверняка ж через тебя транслирует!]

Меня ни капельки не радует, что моя голая задница попала на экраны тысяч населённых планет!

[Не могу. Она такая же дзе, как и вы, поэтому…]

[«Разбирайся сама»? Что же…]

Моё тело окутал рой сияющих шестигранников. Я подпрыгнула, представ незваной гостье во все оружия.

— Да-да, я согласна, эпично у неё получилось. — Пропищала журналистка, общаясь со своими подписчиками.

— Прекрати снимать! Мы тебе не разрешали!

— Фигушки! У меня столько зрителей!

Ангелочек крутилась на месте, принимая разные позы. Её терминал наверняка сейчас объёмную голограмму пишет, то есть, всё, в радиусе сотен метров попадёт на «камеру». Скачавший запись, сможет поставить паузу, заглянуть под каждый камешек… и не только туда! Гадство!

Выглядела пигалица довольно хрупкой, моя ровесница, если не младше. Однако тех, кто меняет тела, как перчатки, опасно встречать «по одёжке». Она может оказаться невероятно сильной старухой! Как же быть…?

— Слушай-слушай! — Девчонка помахала ладонью у меня перед лицом. — А ты, получается, магию изучаешь?

— Изучаю, — я кивнула.

— И как оно? Ну то есть, сложно, да? Терпеть боль, лишения, стараться почём зря, да ещё и на этом… тухлом шарике.

— «Зря»⁈ Чары — величайший дар Господа! Оружие, способное изменить судьбу, творить историю!

Журналистка звонко рассмеялась. Вот ведь! Мало того, что назвала мою родину «тухлой», ещё и зубы скалит!

Хокори успела вылезти из купальни и взяться за меч. Высокая, статная, великолепная. Сошедшая с фрески, языческая богиня войны, покрытая каплями, пламенеющими в отблесках догорающего костра.

Вид рыбины приковал к себе внимание нашей новой знакомой. Девчонка лихо присвистнула.

— Взгляните дамы и господа, над этим вместилищем явно работал лучший генетик! Хм… Эфии нет… ты, чья-то игрушка?

[Давай я ей врежу!]

[Нет! Нападёшь на дзе — станешь врагом для всей Андропонии!]

Файл сформируется по окончании записи, только тогда его можно будет скачать. Нужно действовать быстро, прервать передачу, пока журналистка отвлеклась на Селёдку! В отличие от монстров из первой десятки, её душу я вижу отчётливо. Тело небожительницы — мясное, аугментаций нет, Источник души — в средостении[1]. Сделаю, что должно и будь, что будет!

— Согласна-согласна, их цвет волос — просто убожество. Сейчас в моде холодная гамма сине-фиолетовой группы…

Договорить она не смогла: в грудь хамки врезался переполненный маной кулак. Узри боевой стиль моего учителя, сука! Атаковав, я уплотнила защитный покров насколько это было возможно, но… ответа не последовало. Девчонка икнула и рухнула в грязь.

[Поток энергии нарушен, прерываю эфир], — прозвучал в телепатическом канале голос профессора.

[Эм… так и должно быть?]

Я до последнего сомневалась, что смогу её хотя бы поцарапать. Она ведь ангел, житель небесной твердыни, обладательница идеального генома и целого «озера» маны! Чудеса! Правду говорят: «У страха глаза велики».

[Времена бесконечных войн давно прошли. Сейчас в галактике спокойно и боевая магия стала чем-то сродни спорта, способом блеснуть на арене. Силу ради силы — практикуют в основном «старички».]

[А почему, ты не вмешался? Мог ведь защитить…]

[Таков протокол. В разборки между носителями мне влезать запрещено. Эх, я ведь её предупредил, десяток тревожных сообщений отправил… Она лишь отмахнулась.]

— Тебя… накажут теперь? — обеспокоенно произнесла Хокори, наблюдая, как крупные хлопья снега оседают на побледневшее лицо журналистки.

— Плевать. Дзе ты или смертный, вести себя по-******* — непростительно!

[Согласно закону Андропонии: оскорблённый, перед тем, как бросить перчатку к ногам противника, имеет право один раз ударить.]

— Выпустить пар? — догадалась Селёдка.

[Именно. Если офицер Астра воздержится от дальнейшего рукоприкладства — наказания не последует.]

— Что же… — Я подошла, взяла пигалицу за грудки и подтянула к себе.

Нейроинтерфейс послушно предоставил мне её карточку. Имя девчонки я умышленно пропустила — не интересно. Фото… принадлежность к отряду… ранг… Чего⁈

[Эта слабачка умудрилась получить офицерское звание⁈]

[Да, она набрала высший бал по всем проповедническим дисциплинам. В остальном — не фонтан, однако зачёт я принял.]

[Но… но…] — Мне стало обидно. Журналистка родилась дзе, с сильной душой и золотой ложкой в заднице! Ни капли усилий…! Стоп-стоп, спокойно, веду себя, как Протей с Хифой. Уж если карать, то за дело.

[«Погоны» необходимы, чтобы заказать производство собственного корабля на нашей верфи. Когда профессия требует свободно перемещаться меж звёзд…]

[Это мотивирует учиться. Понятно.] — Тряхнув ангелочка, я кое-как скрыла гнев за легкой улыбкой. — Где голографическая запись, дрянь?

— Кх… зде…сь, — она едва смогла шевельнуть рукой с терминалом. Кровь сочащаяся из уголков рта тёмными пятнами «украшала» пёстрое платьице.

— Ты опубликовала где-то файл? Отвечай!

— Я не… — журналистка зашлась влажным кашлем.

[Беспокойство избыточно. Мощный удар по Источнику вывел её душу из строя. Отказала даже система самоисцеления. О подпространственной связи и говорить не приходится.]

— Значит, дуэль! Летим в бело-золотой город, сейчас же!

— Н-нет… я… с-сдаюсь…

Перед моими глазами появилось дуэльное окно: сверху — данные девчонки, а ниже мои… Погодите… она что, уже поставила подпись в графе «досрочная капитуляция»⁈ Не глядя? А если я возьму и напишу нечто ужасное? Отказавшись от схватки, проигравший всё равно обязан выполнить требования победителя! Совсем тупая?

Блин, это даже не смешно… Страницы ангельских архивов пестрят историями о силе, несгибаемой стойкости, подвигах и героических жертвах. Это же «явление» — курам на смех.

[Значит, так, Эфия, удаляй её канал к чертям собачьим, весь, полностью. И да, ранг журналистки я тоже хочу.]

[Офицер, прошу вас, одумайтесь. За дурные поступки нужно наказывать, однако соразмерность кары…]

[Предлагаешь простить?]

[Отнюдь, наказание уже свершилось. Боль души была невероятной. Будьте благоразумны, пусть удалит файл с вашим участием и разойдёмся на этом.]

Распутье… опять. Ненавижу. Побороть соблазн, проявить добродетель или «приласкать зверя, живущего в сердце»? Стоит мне нажать одну кнопку, девчонка потеряет ВСЁ!

— Не-ет, Железка, так нельзя, — произнесла я вслух.

— Офицер?

— Я должна быть твёрдой. Буду прощать врагов, дедушку не одолею…

— Она вам не враг!

— Ладненько, поступим иначе: я забираю ранг ангелочка, пригодится ещё, а новостной канал ты заблокируешь и запретишь ей создавать новые. Захочет вернуться к работе — отыщет меня и отобьёт это право силой, как и положено дзе. Пусть утрата мотивирует её развиваться.

Моё требование отразилось в дуэльном окне, и я нажала «принять».

[1] Место в средней части грудной полости, где находятся сердце, аорта и бронхи.

Ночь выдалась на редкость светлой. Две небесных сестры отдалились, будто соревнуясь, кто прольёт больше ледяных слёз. Снежинки кружились в танце, укутывая землю и лес белоснежным покровом. То и дело налетал ветерок, грозясь обратить зимнюю сказку в пургу.

Астра не двигалась, её взор был прикован к кровавым пятнам на платье поверженной девушки. Без поддержки души, прогрессивное тело дзе — погибло. Волшебница знала — это временная смерть, ангел ждёт возрождения, но укор пустых глаз заставил её замереть.

— Я… могу как-то помочь?

— Оставьте, «во сне» ей спокойнее. Медики вылетели, ожидайте, — холодно, под стать погоде, отозвался компьютер.

— Хокори, оденься, замёрзнешь, — нервно бросила акуле девочка, ожидая гостей.

Прошло меньше часа и в небе послышался нарастающий свист. Когда звездолёт опустился достаточно низко, пилот отключил оптический камуфляж, и транспорт, напоминавший гигантскую механическую стрекозу, явился подругам во всём великолепии.

Из открывшегося шлюза выпрыгнули трое в чёрно-красной экзо-броне. Эту раскраску Росса узнала бы из тысяч других — Боевой отряд, кулак небесной твердыни. Осмотревшись, солдаты отправили короткий телепатический сигнал и к ним сошли ещё четверо в бело-синих доспехах — Научный отряд, лучшие врачи во вселенной.

На каждом дзе, помимо терминала ИИ, был надет глухой шлем. Спасательная группа не должна смущать мирян своими человеческими лицами. Для аборигенов отсталых миров безопаснее считать себя «единственными-неповторимыми». До поры до времени.

Пока медики занимались пациенткой, к волшебнице подошёл боевой офицер:

— Мы отбуксируем клавиас пострадавшей в Город на конфискацию и демонтаж. Без ранга она не имеет права на личный корабль. — Его голос, через динамики, звучал глухо, басисто.

— Угум, благодарю за вашу службу. — Девочка спешно кивнула.

Магическим зрением Росса видела на месте пришельцев размытые чёрные силуэты. Это успокаивало. Юная дзе, наконец, поняла — так выглядит сила.

— Энергетические цепи функционируют, душа не пострадала, — донеслось от врачей. Они уложили журналистку на левитирующие носилки.

— Анестезия есть. Извлекаю чужеродную ману из Источника.

— Принято. Ввожу смесь заряженных нанитов. Реанимация через три, два…

— Вам… — Солдат кинул быстрый взгляд на свой терминал. — Астра Андропонианская, лечение требуется?

— Н-нет, всё хорошо, ещё раз спасибо.

Ангелы подняли спасённую на борт звездолёта, тот поджал «лапки» и растворился в ночи. Лишь тонкий свист двигателей и расступившиеся облака рассказали о том, что транспорт покинул планету.

Костёр тихонько трещал, жалуясь, как старый дед. Девушки, погрузившись в собственные мысли, наблюдали за переливающимися языками пламени. Снегопад усилился, нещадно посыпая их неприкрытые головы.

— Смотри, — акула порвала цепи молчания, подняв с земли красный листочек. — На твои волосы похож.

— Хех, ага, возможно, и мне вскоре предстоит «опасть». — Волшебница прислонилась к плечу Хокори. — Встречусь с Обозревающим Небеса, проиграю, и меня точно также унесёт в рай стрекоза…

Воительница не нашлась, что ответить: слова подруги прозвучали уж слишком тоскливо.

— Я же… победила, отстояла свои убеждения. Так почему же… тяжесть не уходит с души? — Девочка откашлялась, стараясь этим скрыть подступившие слёзы. — Пойду я… спать. Утром всё пройдёт.

Стоило первым лучам солнца коснуться ставень — акула подскочила с кровати. Вчерашний разговор не давал ей покоя, она очень беспокоилась за Астру.

— Проснулась? Хорошо. Скоро выдвигаемся, — будничным тоном произнесла бывшая дворянка, красуясь перед большим голографическим зеркалом.

— Ага… — Акулина облегчённо выдохнула.

Юная дзе сменила облик под стать ситуации: волосы с тёмным, почти чёрным отливом, каштановыми струями стекали на плечи; веснушки скрыл волшебный макияж; глаза стали карими. С такой маскировкой каждый первый должен был признать в ней коренную северянку.

Костюм-крепость тоже не остался без изменений, превратился в роскошную шубу. Голову девочки украшала пушистая шапка с полосатым хвостом. Весь её вид выражал достаток и статус.

— Ну, как тебе? — щёлкнув каблучками высоких сапог, спросила Астра.

Хокори обошла волшебницу, погладила мех на вороте и рукавах.

— Красивый зверь был, редкий. Шкура выделана идеально, пахнет фруктами. Шикарная вещь!

— Почту за комплимент. — Росса хитро прищурилась. Если преображение боевой брони провело даже её спутницу — глухие к магии миряне и подавно ничего не заподозрят.

Граница Лофоса была очерчена магией. Переступив её, девушки заметили — снег прекратился, а спустя минуту-другую ходьбы непогода и вовсе отступила. Их лиц коснулся тёплый ветерок. Мать Природа до сих пор бушевала где-то за рукотворным барьером, но внутрь попасть не могла.

Улица, выложенная белым камнем, вела путешественниц к главным воротам. Слева и справа, лениво развалились роскошные особняки, увитые сочными лозами. Мерцали волшебные фонари. Каждый дюйм столицы искрился от чар, не было ни луж, ни грязи.

Такого пекла юная дзе не ожидала. Промокнув лоб платочком, она стянула головной убор и тот послушно распался на шестигранники, присоединившись к остальному рою.

[Отключаю обогрев костюма], — уловив мучения хозяйки, произнёс Эфия.

Прежде, чем идти к вратам, Росса повела спутницу в магазин при портняжной мастерской. Хокори, согласно этикету, требовалась подходящая обувь, и не только.

Оказавшись среди шёлковых платьев, элегантных пальто и прочих замысловатых для дикого племени элементов гардероба, воительница заметно растерялась.

— Добрый день, юные леди! — Продавец средних лет, в белой рубашке с закатанными рукавами и галстуком-бабочкой, низко поклонился. — Рад приветствовать вас в моём скромном заведении. Чего изволите?

— Сапожки приличные для моей фре́йлины, чёрные, — как бы между прочим, бросила волшебница, без особого интереса теребя ближайшее платье.

— Мисс рассчитывает на какую-то конкретную сумму?

— Не имеет значения.

— Могу я уточнить размер?

— Двадцать две тройных линии[1], можно чуть больше. — Отвечала Астра сухо, глядя куда-то мимо собеседника.

— Сию минуту! — Мужчина скрылся за прилавком.

[Хокори, ты где там?]

[Смотри-смотри!] — Акула принесла чёрный кожаный костюм с множеством кармашков и ремней.

[Верни на место, нам это не подходит.]

— Но… — Воительница понуро опустила плечи.

— Никаких «но»! — шикнула сквозь зубы Росса. — [Мы же договаривались: ты — дочь квартирмейстера империи, помнишь? Тебе нельзя разгуливать, словно наёмник какой!]

— Моё мнение не учитывается?

— Сейчас — нет. [Попадёшь в бело-золотой город, хоть голышом ходи, а добропорядочные леди носят…] — Девочка потянула рукав чёрного манто из меха волшебного зверя с яркими голубыми вкраплениями. — [Что-то такое.]

— Чудесный выбор, мисс, — произнёс продавец, вытирая платком испарину с лысины. Он всецело был на стороне кошелька маленькой госпожи.

— Дурь дурная, — беззвучно фыркнула Хокори, но, всё же, согласилась.

Росса оставила в магазине круглую сумму. Помимо сапог и манто, прикупила подруге берет и чёрную кожаную сумочку, однако затраты себя стократ окупили. Богато одетых девушек стража игнорировала. Солдаты знали: за каждой знатной особой стоит заботливый отец или ревнивый супруг.

Прижавшись к плечу фрейлины, девочка болтала с той о простых мирянских вещах, создавая образ праздной прогулки. Воительница же её оптимизма не разделяла: меховой воротник щекотал шею, а пустая сумочка и вовсе казалась обузой.

— Дорогая, не желаете ли перекусить? — Почуяв растекающийся по улице соблазнительный аромат, Астра подтолкнула спутницу к дверям дорогого ресторана. У неё с утра маковой росинки во рту не было.

Приближалось время второго завтрака, большинство столиков заняли завсегдатаи, но молодой улыбчивый официант, приняв у дам верхнюю одежду, сумел найти им место в самом центре залы. Волшебница скривилась — она предпочитала сидеть в углу, занять «положение хищника»: видеть всех, и чтобы никто не смотрел в спину. Под сверлящими взглядами нескольких десятков глаз ей было очень неуютно.

Отказываться было поздно, поэтому молодая леди собрала манеры в кулак и припомнила уроки бонн. Её лицо сделалось холодным, с легкой ноткой презрения.

— Ну-с, любезная моя, извольте порадовать меня хорошей памятью, — произнесла госпожа фон Заубер, позволяя официанту пододвинуть себе стул.

Хокори застыла — Росса не раз и не два проводила ей лекции, однако правила этикета в голове «настоящей наёмницы» надолго не задерживались. Прислуга начала сервировать стол, раскладывая перед воительницей десятки разнообразных приборов, а она… могла лишь сказать — каким из них проще убить. «Проглотив ледяной кол», акула решила повторять за «хозяйкой».

Высокородной мисс поднесли меню: белоснежный пергамент, исписанный изящным почерком, закреплённый на дощечке из красного дерева. Девочка лениво коснулась трёх позиций и почти шёпотом добавила: «обеим».

[Пойдём в другое место, а?] — мысленно шепнула акула. Укрытый полумраком зал давил на макушку, а надменные взгляды «человеков» подстёгивали обнажить клинок.

[Протей хочет, чтобы ты стала вождём. Значит, тебе, волей-неволей, но придётся встречаться со знатью Лампары. Пэры — странные, им важнее то, как собеседник выглядит и как себя ведёт, а не суть переговоров. Учись, пока я рядом.]

[Люди ужасны…]

[Спину выпрями!]

[Ещё одно слово, клянусь, руками есть начну…!]

Один из гостей, в мантии с глухим капюшоном бесцеремонно толкнул Хокори, садясь на своё место. Девушка еле сдержалась, чтобы не броситься на незнакомца.

— Какое имперцам дело, чем я ем⁈ — процедила воительница сквозь зубы.

— Ох, милочка, дурные слухи — кровь этого города, они — острее любого ножа…

— Благодарю покорно! — Человек в капюшоне резко обернулся к официанту, ударив акулину локтем в плечо. Содержимое ложки, которую та, дрожащей рукой несла ко рту, пролилось на платье. Из полумрака послышались несколько смешков.

— Вот ведь хамство! Приличные люди ждут, пока перед ними поставят тарелку! — вступилась за подругу Астра.

Страх провала, гнев и стыд перемешались в душе Хокори, алой дымкой покидая тело. Инстинкты взяли верх над рассудком, девушка встала и повернулась к обидчику.

— Слышь, ты, урод! — рявкнула воительница.

— Тысяча извинений, мисс. Возьмите сухариков, как знак моей неискупимой вины. — Мужчина протянул ей плетёную корзинку.

— В жопу себе их засунь! — Акула ударила его по руке, и корзинка укатилась куда-то под стол.

Волшебница не двигалась. Остановить разбушевавшегося адепта красной маны в ограниченном пространстве — задачка со звёздочкой.

— А это на десерт! — В лицо супостата полетел кулак, сдобренный яростной силой.

Астра:

Мир вокруг замер — включилось ускорение сознания. Эх, а день ведь так хорошо начинался… Ненавижу, когда в мой чёткий, размеренный план, вмешиваются случайные переменные! Да, возможность подумать есть, однако… почему именно сейчас⁈ Поесть спокойно не дают! Нет-нет, Селёдка — молодец, следует велению сердца. Я бы этого «сухарика» тоже прибила, ага. Другое дело: стоит времени продолжить свой бег — этот человек умрёт, поднимется шум и прощай моё прикрытие.

Как мне поступить? Новость о «взбесившихся волшебницах» за несколько минут соберёт вокруг ресторана десяток магов из ближайшего отделения гильдии, ещё и инквизиторы пожалуют. Бросаться в бой, размахивая энергетическими скальпелями — глупо. Сражаться с армиями мне пока рановато.

Взвесив все «за» и «против», я приказала Эфии подготовить коротенький телепорт, метров на двадцать, в соседний переулок. Прыгну, схвачу рыбину за ворот и «вжух», нас нет. Сожалею, но спасти «хама с сухариками» — я физически не успеваю. Сам дурак, сам виноват.

К вящей славе Всевышнего, претворить новый план в жизнь мне не дали: мана, необходимая для телепорта, куда-то испарилась, моё тело налилось свинцом, поэтому я никуда не «прыгнула», а могучий удар Хокори мужчина и вовсе голой рукой поймал. Чудеса.

Со стороны дворян посыпались охи-вздохи. Рыбина стояла, как вкопанная, безмолвно шлёпая губами — порыв красной энергии сорвал с незнакомца капюшон.

— Что-то ты к нам зачастил, Протей, — фыркнула я, глядя, как губы седьмого растягиваются в улыбке, обнажая белоснежные зубы.

— Отец…? Прости, я…

— Не беспокойся, рыбка. — Дзе подтянул возлюбленную к себе и крепко обнял.

Тем временем, ко мне подошёл официант, вид у него был смурной.

— Прошу меня простить, уважаемая, однако в нашем заведении такое поведение не одобряется. — Говорил он спокойно, «подметая» взглядом пол.

— Беру на себя всю ответственность за поведение подруги и её супруга. — Я сложила из салфетки красивую пирамидку и поставила её рядом с тарелкой. Так всегда делала мама, если хотела похвалить еду. — Забудем это досадное недоразумение. Впредь мы постараемся не тревожить других гостей. Сдвиньте наши столы и подайте десерт.

— Как будет угодно, мисс. — Слуга низко поклонился и подобрал крупную монету, которую я, как бы невзначай, положила на стол.

[Тиранша мелкая], — усмехнулся Протей, на что я лишь закатила глаза.

Позолотить ручку было хорошей идеей — перестановку сделали быстро. Седьмой щёлкнул пальцами: нас накрыл отводящий глаза и скрадывающий звуки барьер.

— Кушайте спокойно, — дзе откинулся на спинку стула. Хорошо хоть ноги на стол не водрузил.

Я покосилась на кусочек яблочного пирога… мне кусок в горло не лез! Члены первой десятки просто так не приходят, наверняка случилось нечто ужасное…!

— Сказал же, расслабься, опять маной пованиваешь. — Протей помахал ладонью перед лицом. — Я, вообще-то, похвалить тебя пришёл.

А⁈ Чегось? Я сплю?

— Ты молодец, заботишься о моей рыбке, учишь. Это дорогого стоит.

— Прекрати! У меня веснушки через волшебный макияж проступят от смущения! Честно говоря, я думала, ты разозлишься, что она… ну… красная.

— Мои расчёты предсказали это давным-давно.

Махинаторы, блин! Чувствую себя пешкой в дружеской партии, с одной стороны сидит главком, а с другой… этот. Гоняют меня по шахматной доске почём зря и ржут.

Селёдка нас не слушала, усердно полируя щекой плечо избранника.

— Так ведь… Эфия же работает исключительно на синей энергии. Ты её душу чистить будешь, прежде чем в Город забрать?

— Когда же, ты, поймёшь, наконец: я обожаю исключения из правил. — С этими словами седьмой извлёк из пространственного «кармана» терминал искусственного интеллекта.

Странное устройство, намного больше моего, стенки толстые, какие-то трубки, письмена. Экран, наоборот, у́же. Неужто старую модель притащил?

— Я стану дзе⁈ — обрадовалась Хокори, тут же закатав рукав.

— Нет, рыбка моя. Пока нет, подождём. Сначала освой гостевой доступ.

— Но почему⁈ Почему ты не веришь в меня⁈

— Пойми, любимая, если ты станешь дзе, я больше не смогу делать так. — Протей запрокинул голову рыбины и страстно её поцеловал.

Срам-то какой! Пошляк! И нет, мне совсем не завидно! Найдётся и на мой бесконечный век достойный мужчина!

— Л-ладно… мхм, дорогой, будь по-твоему, — облизав губы, пролепетала Селёдка.

Хех, подружка, нашла с кем спорить. Хорошо хоть не «папкает» больше.

— Этот терминал — единственный в своём роде, создан специально для воинов.

— Для меня⁈ — воссияла Хокори, но седьмой отрицательно покачал головой. Вот же ж, мог бы и соврать! Совсем не думает о чувствах возлюбленной!

— Был один красный, которого собирались принять…

— Пипинкинус? — попыталась угадать я.

— Да, однако чуда не случилось и терминал оказался на складе.

Бред. Чью тупую голову посетила «светлая» идея пустить хаотичную, агрессивную груду мяса в бело-золотой город? Даже я понимаю, что из этого ничего путного выйти не могло. С другой стороны, устройство, созданное под нужды чудовища — выдержит мощные потоки маны.

Селёдка поднесла терминал к руке. В отличие от стандартных, воинская модель не распалась на мириады наномашин, чтобы слиться с носителем. Звякнули клеммы, прототип раззявил «пасть», полную острых сокетов. Рыбина заметно напряглась, видимо, память о контакте с моим устройством была свежа.

Оказавшись на положенном месте, терминал сжал предплечье Хокори. Послышался звук… будто меч из ножен выхватили. Зажмурившись, воительница сдавленно ойкнула.

— Тише-тише, сейчас всё пройдёт, — Протей чмокнул подопечную в лобик, попутно смахнув слезу у неё со щеки. Приторно жуть.

— Может хватит уже перед всеми своим счастьем светить? — Я недовольно нахохлилась.

— Ты бы стеснялась перед кошками с парнем обниматься? — хмыкнул дзе. Мне не нравится куда он клонит.

— Пусть имперцы для тебя — низшие существа, но я — офицер Андропонии, вообще-то.

— Раз так, полагаю, впредь ученица главкома постарается оправдать надежды своего наставника и выкинет из головы мирянскую чушь.

Пф, использует высокий слог? Против меня? Смешно.

— Ты сегодняшние новости видела?

Судя по его тону… Нужно срочно проверить! Так-с, это не то… и это…

— Какого хрена⁈ — воскликнула я, а седьмой покатился со смеху.

Среди обычных для небесной твердыни постов, красовалась моя фотография. Тот самый момент, когда я ударила журналистку. Выглядит… очень круто, но… сильно смущает. Под изображением уже несколько тысяч комментариев!

— Энтинус выложил, он гордится тобой.

— Ну… кхм… — Залившись краской до самых ушей, я прикрыла рот рукой. Даже слёзы навернулись.

— А я? Я ведь тоже… учусь… — Селёдка сделала «бровки домиком».

— Тобой я тоже горжусь, рыбка. Больше всех. — Голубки вновь слились в поцелуе. Благородной леди оставалось лишь тяжко вздохнуть.

Закончив лобзаться, Протей залпом осушил пивную кружку и встал.

— Уже уходишь, дорогой?

— Ещё увидимся. — Подмигнув подопечной, дзе быстрым шагом покинул помещение.

— Нам тоже пора. — Я поднялась следом.

— Будет бой? — Акула поглаживала обновку пальцами.

— О да, будет, не сомневайся.

[1] Сорок четвёртый размер по старой системе счисления

Астра:

Лофос — город мечты, столица волшебников. Так мне казалось, пока на горизонте не забрезжила Андропония — окованная золотом и увенчанная ореолом власти цитадель справедливости. Имперцы наверняка решат: дочь семьи Заубер — продалась, её верность купили за горсть иномирных побрякушек.

Неправда.

Будь это так, я улетела бы с Энтинусом при первой возможности. Этот мир, эта страна, мне отнюдь не безразличны. Пусть мостовая, облитая солнечным светом, теперь кажется тусклой, а все «чудеса» соотечественников — базарными фокусами, эта земля — моя родина.

Вселенная неумолима: слепая, дикая, неосязаемая и могущественная. Каждый её закон давит на макушки мирян, заставляет подчиняться. Единственный способ выжить — противопоставить воле мироздания свою собственную. Напитать сознание силой, подчинить магию.

Подумать только, души дзе из первой десятки — пылают подобно звёздам, но эти чудовища умудряются подавлять такую мощь одной лишь мыслью. Когда-нибудь и у меня под сердцем вспыхнет настоящее пламя. Обязательно.

«Хвоста» за нами не было, видимо Протей постарался. Повиснув на руке Хокори, я любовалась окрестностями. Лофос сильно изменился за последние годы. Помнится, пока мы жили здесь, дядюшка ночами не спал, патрулировал. Город буквально разрывали конфликты между дворянами и бандитские разборки. Высокородным с разных концов Лампары было сложно ужиться вместе, а бандиты… это бандиты. Нас, тогдашних студентов, без сопровождения, с территории Академии не выпускали.

«Яблочко снаружи красно́, да внутри гнило́», я понимаю, но счастливые улыбки на лицах горожан — сложновато подделать. От былого хаоса не осталось и следа: работяги толпами сновали туда-сюда, сверкали широкие стеклянные витрины магазинов, улицы патрулировали отряды преторианских легионеров.

— Послушай…те, госпожа, эм… Росса, — рыбина по слогам повторила то, что нашептал ей Эфия. Переводчик с дикарского, блин.

— Я вся во внимании, дорогая, — заправив прядь за ухо, отозвалась я.

— Не сосо… составит ли вам труда… Чего? Повтори ещё раз! Ых! — Селёдка злобно зыркнула на свой терминал, а затем на меня. Похоже Железка слишком круто завернул.

[Рукав не задирай и хватит в экран пялиться! Разговаривай с компьютером мысленно! Вдруг увидит кто⁈]

— Короче… подскажи, что здесь написано. — Хокори наклонилась к рекламному штендеру, на котором энергично размахивал кулаками нарисованный мелками человечек.

[Куда зад выставила?] — Пришлось ткнуть мою «фрейлину» локтем. — [Хочешь что-то рассмотреть — опускайся на корточки, придерживая подол.]

— Будешь ворчать, или всё же ответишь?

— Ты же знаешь имперский, в чём проблема? — Я тяжело вздохнула.

— Здесь много сложных слов, смысл ускользает, а всемудрый своими объяснениями только хуже делает. Тараторит без умолку! С тех пор, как я его надела, в голове дикий шум!

[Гостевой доступ накладывает свои ограничения], — поспешил оправдаться компьютер. — [Загрузка данных в мозг — недоступна, нейроинтерфейс — обрезан вплоть до пары незначительных окон. Чтобы хоть как-то коммуницировать с носителем, массу информации приходится проговаривать. Более того, работать с этой моделью терминала — крайне непривычно.]

— Что же. — Я нахмурилась. — Здесь сказано: сегодня состоится рукопашный поединок, один на один. Выступает какой-то «Невероятный слепой боец».

— Ого! Давай сходим! — гаркнула подружка на всю улицу.

Энтинус также себя чувствовал рядом со мной? Очень стыдно. Надеюсь, он уже забыл ту крикливую Астру.

— Исключено. Ты и так, словно заря, пылаешь. Чего доброго, ещё сама на ринг полезешь.

— Ну, пожалуйста, прошу!

[Прекрати вопить! Леди полагается говорить в полтона, всегда. Как тебя в приличное место брать с такими-то манерами?]

Пока мы препирались к нам подошла группа молодых, хорошо одетых парней.

— Добрый день, прекрасные дамы, — вычурно произнёс высокий юноша с умасленными пшеничными кудрями.

— Мы ничего не покупаем, — резко ответила я.

Ловелас достойно выдержал мою колкость, едва заметно сморщив тонкую переносицу. Его дружки захихикали.

— Вы волшебницы? Мой младший брат тоже! Недавно поступил. Академия умопомрачительную стипендию платит! — продолжал лыбиться прилипала. Смотрел он исключительно на Хокори, гад. Я что, некрасивая⁈

[Чего ему надо? Драки хочет?] — непривыкшая к флирту Селёдка согнула колени, готовясь к броску.

Ага, «драки», хех, забороть тебя насмерть под одеялом.

— Занятный у вас кулон, барышня. — Парень сделал шаг вперёд. Воительница действительно вчера «родила» ещё один астерит с примесью красной маны и наотрез отказывалась прятать его под одежду.

Ситуация накалялась, франт понятия не имел, кому глазки строит. Одно неверное движение — останется без головы.

— Молодой человек. — Я несколько раз щёлкнула пальцами. — Жаль тебя разочаровывать, однако же моя спутница помолвлена.

— Н-но… кольца ведь нет… обручального. — Улыбку парнишки, как ветром сдуло.

— Её суженый — высокий человек, он пожелал не афишировать брак. За сим, прощай. — Сдержанно кивнув, я взяла Хокори под руку и повела прочь.

— Люди странные, — задумчиво произнесла подружка, когда мы прошли очередной перекрёсток.

— Вот урод! Только на тебя и пялился!

— Заинтересовал самец?

— Да дела мне нет! Плюнуть и растереть! Важно отношение, понимаешь? Я ведь ангел, настоящий! Такие, как он, в очередь должны выстраиваться, чтобы просто на меня посмотреть! Бесит! Ладно, пошли на твоего слепого бойца глянем, хоть отвлекусь немного.

— Меня не первый раз уже… хотят, — Селёдка поджала губы. — А, что такое тогда… любовь?

Я чуть воздухом не подавилась! Перевалила за второй десяток, мужика под боком имеет, а подобные вопросы задаёт девчонке, которая ещё даже не целовалась! Похоже, в нашем дуэте, действительно старшая я. Чтобы не упасть в глазах подчинённой, мне просто необходимо дать исчерпывающий ответ!

— Види…те ли, дражайшая, — мы окунулись в плотный поток горожан и пришлось сменить тон, — высокие материи отнюдь не лишь один телесный трепет.

— Чо?

[Кхм… перейдём на телепатию. Я имела ввиду, что любовь включает в себя похоть, но там и другие чувства примешаны.]

[А, понятно. Какие, например?]

Блин! Придётся строки из любовных романов вспоминать.

[Будь нам важна только телесная близость, мы бы бросались на каждого встречного, тебе же, хочется быть именно с Протеем. Почему?]

Вот так, правильно, пусть сама ответит, а выглядеть умной буду я!

[Ну, мне кажется, я всегда его любила, с самого первого дня.] — Щёки Хокори стали пунцовыми. — [Отец — для меня всё, весь мир, потому я и задумалась: «Что это за чувство?».]

[Понятненько, боишься спутать любовь к мужчине и привязанность к опекуну?] — догадалась я. Рыбина кивнула. — [Наш эксперимент в лесу помнишь? Ты от одного дыхания Протея, как спичка вспыхнула. Других доказательств и не надо…]

— Десять аур с носа! — Человек атлетичного телосложения протянул мне крупную, мозолистую ладонь. Глазом моргнуть не успели, а уже пришли.

Астра:

Влекомые плотным потоком людей, мы спускались в утробу одной из самых популярных пивнушек столицы. Взрослые, из моего мирянского прошлого, часто между собой хвалили это место за вкусный эль и красивых танцовщиц. Получается, бои здесь тоже проводят?

Щербатые ступени скрипели под ногами, окружающие азартно обсуждали фаворитов. Некоторые уже делали ставки. Благо все вели себя смирно, никто не толкался.

Сидячих мест не было — все стулья и столы составили у стен, позволяя зрителям плотным кольцом окружить импровизированный ринг.

Среди присутствующих я заприметила несколько имперских магов и пару-тройку дворян среднего достатка. И те, и другие нас полностью игнорировали. Хорошо, значит, маскировка работает.

— Рад приветствовать, дамы и господа! — На ринг вышел мужчина, разодетый на манер циркового конферансье: пурпурный костюм-тройка и высокий цилиндр. — Доводилось ли вам рождаться заново? Вставало ли на вашем жизненном пути препятствие, перешагнуть через которое можно лишь с Божьей помощью?

Ага, бывало, «Энтинус и его обучение» называется. Помощи от Всевышнего, однако, не последовало, сама справилась.

— Сегодня мы все станем свидетелями Чуда! В нашем заведении, на этом самом месте, выступит юноша, утративший зрение, но не волю к победе! Встретим же храбреца бурными аплодисментами!

Толпа взревела, стало оглушительно громко, пришлось «убавить» свой слух. «Герой вечера» появился за барной стойкой, помахал нам рукой, а затем схватил две бутылки, подкинул их в воздух и прыгнул следом. У большинства присутствующих в зобу дыхание спёрло. Сделав двойное сальто, парнишка мягко приземлился и поймал бутылки, вызвав новую волну оваций.

Не буду врать, я, как врач, была полна скепсиса. Да, он повязал себе шарф, полностью скрывающий глаза, и что? Такой трюк можно банально выучить. Пока его не коснутся лучи медицинских сканеров — не поверю.

Ловко перемахнув через ограждение, боец принялся расхаживать по рингу, рассылая зрителям воздушные поцелуи. Это ещё больше распалило мои подозрения… и не только мои.

— Да видит он всё!

— Обман!

— Ага-ага, смотрите, как башкой крутит!

— У него шарф прозрачный!

Юношу освистали, однако тот остался невозмутим. Конферансье, к слову, тоже. Представление продолжалось.

— Считаете меня лжецом? — парень приставил ладонь к уху. — Громче! Я не слышу!

Мужики без лишней скромности драли глотки, расчехляя свой запас сквернословий. Я бросила взгляд на Хокори, подружка завороженно улыбалась. Наверное, лишь она одна наслаждалась невиданной доселе сценой.

— Есть ли среди вас лекарь? — Боец призывно раскинул руки.

— Я-я! — Из зала поднялась рука, сжимающая полупустую кружку.

— Прекрасно, уважаемый! Поднимитесь же ко мне и сорвите повязку, откройте людям правду!

Неловко, спотыкаясь о собственную мантию, на ринг выполз пьянющий волшебник. Грудь гуляки украшал уже знакомый мне герб столичной ассоциации врачей. Системы профессора использовать опасно — заметить могут, пусть хоть этот «специалист» глянет.

Маг подошёл, фыркнул и с кислой миной дёрнул… Вслед за шарфиком, на пол едва не полетел мой завтрак! Врачуя, повидала я многое, но это… парнишке… будто кислотой в лицо плеснули. Всё выше кончика носа спеклось отвратительной неоднородной массой. То здесь, то там торчали обварившиеся куски плоти.

— Чего же вы, дамы и господа? Не отворачивайтесь! Жаждали правды? Смотрите же! — задорным голосом вещал юноша, пока кавалеры приводили в чувства своих спутниц.

Теперь и мне интересно, чёрт возьми! Он — видит, сомнений быть не может, однако ж… КАК⁈ Его глаза — полностью уничтожены! Волшебное зрение? Не. В Лампаре негде такому научиться.

Конферансье, всё это время притворявшийся ветошью, положил руку на плечо своему подопечному:

— А противником нашего гения будет ваш любимый и незабвенный здоровяк Керл!

Пламя свечей подёрнулось, задрожали половицы. Мельтешащие тени сливались в одну, пока на свет не вышел… самый большой муж, какого я только видела! Размерами Керл мог бы потягаться с боевым костюмом Зорна. Ну и туша!

Хорошо, допустим, просто допустим, что мальчишка владеет чем-то вроде моего магического восприятия. Этого мало! Они специально против «чуда» гиганта поставили? Хотят зрителям нервишки пощекотать? Если бой превратится в избиение, клянусь, я вмешаюсь! Дистанционно порву аорту[1] верзиле во имя справедливости!

Прозвучал гонг, и юноша, подскочив к Керлу, нанёс несколько быстрых ударов тому по корпусу. Да уж… не зря ведь я настаивала, что «Физиология разумных» — священное писание для воинов. Знать надо, куда бить!

Рявкнув, словно боров, здоровяк принялся махать руками, как мельница крыльями. Стоит мальчугану хоть раз подставиться…

Ловко уклоняясь от атак, «чудо» продолжало прыгать вокруг противника. Хах, Селёдка тоже скачет, происходящее завораживает её. Ох, как бы не сорвалась.

Я вот чего не понимаю: юноша бьёт слабо, но на коже Керла остаются заметные… вздутия? Проклятье, почему в такой момент у меня нет доступа к медицинским сканерам! Стоп! Стоп-стоп! Быть того не может! Я чувствую слабые импульсы магии! Неужто…!

[Анализ паттерна движений завершён], — сообщил компьютер.

Перед моими глазами появилось окно с архивной видеозаписью многовековой давности. Схватка Верховного и Бога красной энергии. Я обомлела. Движения мальчишки очень похожи на… Его стиль.

Мозаика потихоньку складывается. Ужасный ожог, способность «видеть», воспоминания чудовища…

Слепой боец уклонился от очередного выпада, нырнул здоровяку под руку и ударил его локтем по рёбрам. Ничего особенного, казалось бы, вот только… Верзила зашёлся влажным кашлем, изо рта на ринг брызнула кровь. Пошатнувшись, Керл слёг. По толпе пронеслось восхищённое «О-о-о!».

— Ты это видела⁈ Видела⁈ — Хокори принялась меня трясти.

— Да-да, хорош юнец.

Пока рыбина выплёскивала радость, я следила за её маной. Не приведи Господь среагирует. В отличие от мальчишки, она — настоящий воин, да ещё и с мечом.

Керла утащили с ринга работники пивной. Боюсь, он уже не жилец. Зрители продолжали скандировать, охотно наполняя чаевыми шапку конферансье. Что же, посмотрели, можно и уходить…

— Прекрасная дева, постойте! — стоило мне отвернуться, сзади раздался голос парнишки.

Герой вечера, артистично крутанувшись в воздухе, приземлился возле нас. Тоже вознамерился Селёдку «окучивать»…?

— Посмею ли я узнать имя чудесной незнакомки? — Слепой боец, припав на одно колено, вцепился в мою кисть. Вот так неожиданность. Естественно, мы тут же удостоились внимания всех присутствующих.

— Молодой человек, — выдерживая аристократический тон, я недовольно сощурилась, — прежде, чем нахально требовать что-то от леди, джентльмену надлежит представится самому.

— Рид! Меня зовут Рид! Будущий командир преторианского легиона! — громко и уверено выкрикнул юноша.

— Хорошая мечта, Рид. Однако спешу предупредить: будешь без спросу трогать незнакомых девушек, карьеру загубишь.

— П-прошу прощения! — Парень поспешил убрать руки за спину. — Просто… просто все вокруг тусклые, а вы… вы сияете, словно ангел!

Мои губы вытянулись тонкой линией. Мало того, что орёт…

[Эфия! Велела же спрятать всю ману в Источнике!]

Мир вокруг замер.

[Ваши приказы для меня первостепенны, всегда. Ауры вы не излучаете.]

[Почему тогда…]

[Теперь, когда молодой боец в пределах безопасной работы сканеров, я готов дать заключение. Мы столкнулись с так называемой «Одарённостью после травмы». Пациент утратил нечто важное и вместе с тем приобрёл. Таких людей принято называть «Саванты».]

[Чего ты мне на уши с лекцией присел, профессор⁈ На вопрос отвечай!]

[Контакт с высокоплотной энергией воинов, расширил каналы души в лицевой области, усилив восприятие. Юноша улавливает пульсацию силовых цепей костюма-крепости, опутывающих ваше тело. С этим, к сожалению, сейчас ничего сделать нельзя.]

Костюм… Ну да, конечно… Это ведь Хокори у нас первая красавица на деревне, а во мне… кроме «костюма» ничего нет… Расстройство одно!

Лелею в сердце мечту… остаться без сердца. Вырваться из мясной оболочки, стать… кем-то большим, чтобы не пришлось красноречием вытаскивать свою пятую точку из передряг.

— «Сияю», говоришь? — я заломила бровь.

— Д-да! С тех пор, как через мою деревню пронеслась красная молния, вокруг одни чёрные тени, но вы…

Рид осёкся, его нижняя губа задрожала. Дело в том, что я мысленно попросила Селёдку слегка поддеть её красного демона. Полумрак скрыл алую дымку от пучеглазов, волшебное восприятие Рида же… забило тревогу, напомнило о встрече с чудовищем. Он наконец-то заткнулся.

— Мой тебе совет, чем здесь кулаками махать, запишись в Академию. Там ты сможешь развить свой талант, станешь ближе к мечте.

Развернувшись на каблуках, я с приподнятым носиком покинула пивную, оставив перепуганного до смерти мальчишку подумать над моими словами.

[1] Самая крупная артерия организма, берущая свое начало из левого желудочка сердца

Академия высокого волшебства, отделения гильдии, госпиталь ассоциации врачей-чародеев — лишь верхушка айсберга. О существовании магии знали все, каждый имперец жадно впитывал её блага, однако по-настоящему понимали древнее искусство — единицы. Этим верховные колдуны и воспользовались. Под Лофосом раскинулся бесконечный лабиринт тоннелей, тайная обитель, цитадель Обозревающего Небеса. Служащие там избранные знали: мир за границами Лампары вовсе не дикий, его населяют разумные, невероятно опасные враги. Во имя свободы и верховенства Человечества чародеи работали над «оружием Судного Дня», инструментом, коему они вверили свои чаянья.

Маленькая волшебница всё детство провела подле Дитя Истины. Играла в куклы посреди лабораторий, ходила по пыльным архивам, держась за подол мантии своего дяди, сидела на его коленях во время заседаний коллегии. На кроху не обращали внимания, она же — слушала и запоминала. «Секретный люк есть в каждом гильдейском здании», с этой мыслью Астра уверенно толкнула входную дверь.

Звякнул колокольчик, и маг за небольшим прилавком громко хрюкнул. Мгновение назад он сладко спал, однако работа приучила его просыпаться на звон. Продрав глаза, чародей причмокнул и выдал заученную фразу:

— Добро пожаловать! Чего изволите?

Помещение было пусто, ни души. Тяжело вздохнув, мужчина прошёл к центру зала, потёр перстень на среднем пальце, сосредоточился. От тела колдуна волнами разошлась пурпурная дымка. Никого.

— Ветер? Опять неполадки с контролем погоды? — Ещё раз оглядевшись, волшебник вернулся в кресло, досматривать сон.

[Вроде, пронесло…] — Юная дзе сглотнула, окутанная тонким блестящим покрывалом.

Чародеи Лампары называли невидимость «Могуществом студента». Она легко рассеивалась, требовала дорогих ингредиентов, более того, скрыть своё присутствие от глаз — недостаточно. Человек издаёт звуки, оставляет следы, пахнет. Тем не менее, каждый первый ученик Академии считал своим долгом состряпать с её помощью «отменную шалость».

[Вы уверены, офицер? Идти через парадный вход — крайне опасно], — предупредил Эфия застывшую на цыпочках носительницу. — [Миряне не в силах развеять нашу невидимость, тем не менее…]

[Здесь ходят клиенты, ловушек нет. С других сторон — полдня начертания разминировать придётся], — объяснила Росса, ударив подругу по руке: Хокори потянулась к зачарованным мечам на витрине. Никакого «Купи меня» в них, конечно же, быть не могло, но саму витрину защитили от краж.

Тишину вновь разорвал звон колокольчика. Маг подскочил и произнёс приветственную фразу. Внутрь вошёл Рид — приснопамятный слепой боец. Девушки замерли.

— Здравствуйте, уважаемый! Я хочу учиться в Академии! — говорил парнишка всё так же громко.

— Хм, наслышан, наслышан. — Чародей зевнул. — «Мальчик, способный видеть без глаз», так?

— Именно! Вы обо мне ещё не такое услышите!

Волшебник достал пергамент и перо.

— Грамоте обучен?

— Никак нет!

— Понятно, исправим. Причина примкнуть к нашему братству?

— Дело в том… понимаете… — Рид слегка покраснел. — Я встретил ангела. Она… посоветовала прийти сюда.

— «Ангела»? — Удивился маг. Обычно, ответ на этот вопрос содержал слово «деньги».

— Д-да… знаете, эта девушка такая… сияющая, невообразимая…

Астра почувствовала, как её коснулось излучение магического восприятия. Юноша повернул голову.

— О, так вы здесь, госпожа! Вот так удача, объяснять не придётся!

У девочки сердце в пятки ушло.

— С кем ты говоришь? — Гильдиец нахмурился. Рассеивающий невидимость пурпур ещё не осел.

[Эфия, тревога! Вытаскивай нас, немедленно!]

[Добавляю к скрывающей пелене искажение пространства.]

Эффективно преломить поток маны мог лишь барьер, сравнимый с горизонтом событий чёрной дыры. От возросшей нагрузки Росса лишилась чувств, и акула, подхватив её на руки, поспешила скрыться за углом.

— Исчезла… — ойкнул боец, когда девочка буквально растворилась в воздухе.

— Так-с, — колдун постучал пером по пергаменту. — Я хотел сразу измерить твой потенциал, но… сходи-ка в наш госпиталь, голову проверь. Скажешь, что послала гильдия — примут бесплатно.

— Как…как прикажете, — повесил нос Рид.

— Кстати, насчёт твоего «ангелочка». Как она выглядела? Возраст, цвет волос, особые приметы какие-нибудь? Веснушки, например.

— Молодая была. Что же до остального… — Юноша, высунув язык, почесал за ухом. — Я не различаю лиц и цветов.

Астра:

******! Ненавижу оставаться без маны! Всё сразу немеет, гудит голова. И ведь сделала-то сущую мелочь: мальчишку учиться отправила. Тут же получила по шее. Моя доброта вновь сыграла со мной злую шутку!

Вселенная хочет мне что-то сказать? «Ты слишком часто отвлекаешься, Астра! Сосредоточься на миссии!», или «Будешь всем помогать — пупок развяжется!», да? Хах, и почему мироздание ворчит в моём воображении голосом Железки?

Думаете, я прогнусь, сверну с пути добродетели? Ещё чего! Провалы и ошибки — следствие слабости, а офицер дзе не может быть слабым априори! Взращу в себе такое пламя — спецметалл плавиться будет! Нет неразрешимых задач, есть маленькая я.

Худшее во всей этой ситуации то, что нам предстоит штурм подземной цитадели, а моя душа — пуста. Как же быть…?

Сквозь обморочную тьму я почувствовала, как мне в рот засунули что-то гладкое… леденец? «Конфета» быстро таяла, наполняя мои жилы огромным количеством маны. Когда я, наконец-то, открыла глаза, то изумлённо выпалила:

— Откуда столько⁈

Моё бедное тельце лежало на убегающих вниз каменных ступенях. Селёдка стояла рядом, скрестив руки на груди. Мой разум затопили вопросы. Благо теперь у нас два терминала и допрашивать Хокори не придётся. Запросив историю событий с устройства подружки, я принялась читать.

Так-с… рыбина сбежала со мной на руках… профессор помог отыскать потайной люк, хорошо… ой… От следующей строчки меня вывернуло.

— Ты как? — забеспокоилась акула.

— Чудесно… тьфу! Бесхребетная, ненадёжная, ламнообразная[1] тупица!

Моей злости не был предела! Эфия, компьютер чёртов, подкинул нашей воительнице «замечательную» идею: сунуть мне в рот… астерит! Ага, да, один из тех синих камешков, которые Селёдка своей промежностью штампует. Мерзость!

— Это помогло. — Хокори пожала плечами.

— Додумались же!

[Офицер, боюсь, сейчас не время и не место для склок.]

— Смеешь меня успокаивать⁈

[Работа такая. Задание требует, чтобы вы были полны сил, твёрдо стояли на ногах. Ритуальный самоцвет — состоит из спрессованной маны с почти нулевым Катаболизмом. Идеальная пилюля.]

Вот ведь…! Профессора, разве что, юродивый переспорит. Ещё и Хокори с ним на руке спокойна, как удав, пар выпустить не на кого! Спелись голубки.

Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Сотворила «подруженьке» светлячка, и мы начали спуск.

Впереди зияла чёрная бездна, ни огонька. Стены, покрытые мхом, источали могильный холод, но вылизанные до блеска ступени подсказывали — ходят здесь часто.

— А дальше куда? — спросила Селёдка: лестница кончалась глухим тупиком.

— Сейчас гляну. — Мои ладони легли на кирпичную кладку, я закрыла глаза. Справлюсь сама, без Железки, покажу, чему научилась.

Как и ожидалось, путь нам преградил замысловатый артефакт. Маги Лампары подобное любят. Развивать душу и тело? Зачем? Тренировать волю, чтобы контролировать ману? Увольте. Этих хлебом не корми — дай только во что-нибудь начертание запихнуть.

Тем не менее, должна признать, для смертных, высот они достигли немыслимых. Обычные предметы в их руках становятся настоящими сокровищами. Добавить к курсам Академии щепотку культивации — вторая Андропония получится.

Кирпич гудел от текущей в нём силы, магические импульсы кололи подушечки пальцев. «Дверь» требовала от меня «ключ», некую последовательность. Вернуться и обыскать колдуна на входе? Нет, время поджимает, буду подбирать!

Приходилось ли вам взламывать замки, скрипеть щупом, нежно перебирая штифты? Мне — нет. Окажись передо мной обычный механизм, открыть его, сломав изнутри, было бы проще простого. Здесь — сложнее, возможно, барьер установил сам Обозревающий Небеса.

Затребовав ускорение разума, я аккуратно касалась энергетических цепей начертания, словно струн исполинской арфы. Заклятье отзывалось неохотно, ворчало, пыталось оттолкнуть.

Спустя полчаса непрерывных «аккордов», кирпичи ожили и с грохотом расползлись в стороны.

[Моё почтение, офицер. Вы раз за разом превосходите мои самые смелые ожидания], — подоспела похвала от Эфии. Приятненько.

За открывшимся проходом тянулась длинная галерея со множеством дверей. Внутри было прохладно, сухо. Пахло… ничем. Волшебные факелы загорались и тухли по мере нашего продвижения, отчего казалось, будто за нами кто-то следит.

Планируя штурм «цитадели зла», я ожидала увидеть ад на земле: повсюду лужи всякой не опознаваемой гадости, крики плотоядных чудовищ, трупы… Благо реальность — скромная леди.

«Оружие Судного Дня» находилось под центральной площадью Лофоса, в самом сердце империи. Золотистый маркер на нейроинтерфейсе указывал путь, но я, поддавшись соблазну, решила вскрыть по пути несколько дверей. Если уж грядёт Великий Суд, Небесный арбитр обязана знать о каждом прегрешении!

Я коснулась замка на случайной двери, вложив «ключ» от входа. Замок тихонько щёлкнул. По периметру округлого помещения сами собой вспыхнули факелы… У меня ажно челюсть отвисла! В центре, на высоком пьедестале лежал… настоящий дракон! Кхм, я имела в виду, что зверь полностью повторял образ из книжек: здоровенный ящер с алой чешуёй, хвостом, четырьмя лапами и кожистыми крыльями. Так-то стоящая рядом девушка куда как ближе к драконам.

Шею химеры «украшал» тяжёлый кованый ошейник на толстой цепи. Зверь спал.

[Может, оставим его в покое, а?] — Я покосилась на Хокори.

[Согласна, охотиться с полным животом — грех.]

А? А-а! Похоже, возникло недопонимание. Я было испугалась, что рыбина потребует освободить «ро́дного». Благо в её глазах ящер оказался обычным животным. Мы тихонько закрыли дверь и продолжили путь.

[Слушай, всемудрый], — обратилась акула к своему терминалу. — [Тот самец, Рид, он ведь использовал особые воинские техники, правильно?]

[Самые азы, но, да], — ответил компьютер. Говорили они в общем канале.

[Научишь меня? Я тоже хочу… эм… бить изнутри!]

[Боюсь, для решения данной задачи, моей компетенции и вашего уровня допуска в высшей степени недостаточно.]

[Загрузи архив мне, а я научу Селёдку!]

[Юная Хокори], — проигнорировав мою попытку помочь, холодно продолжил профессор, — [мы на вражеской территории, и даже если отбросить этот факт, помогать я отказываюсь.]

[Ну почему⁈] — рявкнула подружка от бессилия.

[Напоминаю — мы, дзе, учились убивать красных, а не разводить. Пособий в моей базе данных нет, а опираться на обрывки информации: недальновидно, инфантильно и глупо. Найдите себе учителя.]

[Кого, например?] — В глазах рыбины загорелся интерес.

[Пятый офицер Зорн, полагаю?] — я назвала первого, кто пришёл мне в голову.

[Неверно. Зорн Вуткриг использует силу воинов факультативно. Он конвертирует часть своей маны в красную при необходимости. Жить, как воин, сражаться в биологическом теле — совсем другое дело. Ближайший из достаточно умелых кандидатов — Пипинкинус…]

— Пошёл ты *****! — процедила сквозь зубы акула. — Я лучше умру, чем пойду кланяться этому ублюдку!

[В таком случае — наш разговор окончен.]

Повисла оглушающая тишина. Вот и поговорили, называется. Мне показалось, или Эфия как-то с ней жёстко? Если задуматься, то он с каждым немного иначе предложения строит. Ищет лучший подход, основываясь на личности? Гадкий манипулятор!

Осторожно продвигаясь к цели, мы продолжили периодически осматривать комнаты. Ничего особенного: полки, уставленные банками, не пойми, с чем, какие-то тюки, сломанные приборы и запчасти. После дракона в начале — очень разочаровывало, пока…

Толкнув очередную дверь, я закричала, тело объял леденящий ужас. Посреди помещения сидела акулина, скованная пыточным креслом. Грудь и живот женщины были вспороты, обнажая пустое нутро. Органы изъяли, педантично разложив по алхимическим сосудам позади неё.

Хокори бросилась было к ро́дной, но я её остановила, схватив за предплечье.

— Невероятное, отвратительное колдовство… — сорвалось с моих губ.

Эфия показал Селёдке то же, что и мне: мириады переплетающихся магических линий, соединяющих подопытную и вырезанные органы. Женщина ещё дышала — лёгкие в банках сокращались, сердце тихонько стучало. Акулину разобрали на части, оставив на грани между жизнью и смертью. Худшей участи невозможно представить!

— П…Поможешь ей? — голос воительницы дрогнул.

— Сил… не хватит. — Я опустила глаза. — Чары, связывающие её с органами, придётся рассеять и поддерживать в ней жизнь с помощью Эфии. Пока буду пришивать всё обратно… перегреюсь…

— Понимаю…

— Будь здесь Протей… он бы…

— Время скорби ещё не пришло, — Хокори прижала меня к себе. — Павших оплакивают после боя. Я прерву муки ро́дной.

— Делай, что до́лжно. — С этими словами я покинула комнату.

Жизнь волшебниц полна страданий — эта истина прочно укоренилась в моём сознании. Каждый шаг, каждый вздох, каждый… удар сердца исполнены горем и ужасом. Вот и сейчас я, помимо воли чувствую всё, что происходит за дверью. Почему бы мне не отключить волшебные сенсоры? Почемучто! Мы во вражеской крепости, напасть могут в любой момент! Придётся терпеть.

— Путь акулина заканчивается в утробе матери-ивы, так заведено, — прошептала подруга, глядя в пустые глаза соплеменницы. — Прости, вернуть тебя на пляж мы не сможем.

По щеке Селёдки скатилась слеза, упав на холодный камень подземелья, столь далёкий от тёплых песков её родины. Прочистив горло, акула запела, тихо, протяжно, подражая гулу ветра, гуляющему по стеклянной пустоши.

Я тоже плакала, сидя у стены и зажимая рот руками. Очередной шрам, оставленный на моей душе злым миром взрослых.

— Отправляя тебя за горизонт, в бескрайний океан, мы… — Хокори извлекла меч из ножен.

— Чтим Отца-Создателя… — отозвалась пленница. — Спасибо…

Сталь свистнула в воздухе, раздался звук удара, а за ним — стук головы по камням. В мире нет ничего вечного, страдания тоже конечны. Сложив ладони вместе, я вознесла молитву Всевышнему за упокоение души мученицы.

Закрыв за собой дверь, Селёдка присела рядом, бледная, потерянная. Её мана отдавала чистой ненавистью, подёргивалась, готовая взорваться. Так выглядит тот, кто презрел смерть, поставил жизнь на кон ради цели.

— Поначалу… — воительница положила мне руку на голову, — ты казалась мальком, решившим проглотить кита. Примерить расы… в одиночку… неописуемая дурь! Но… хех, тебя даже смерть не вразумила! Тогда я подумала: Астре плевать на результат, она фанатично пытается впечатлить главкома… и опять ошиблась. Прости… долго до меня доходило. Нельзя быть счастливой среди боли и несправедливости, остаться невредимой, когда других пожирает огонь.

— Угум. — Я наспех вытерла слёзы. — Под чистым, безоблачным небом мы и наши близкие будем в безопасности. Если в роли этого самого неба суждено выступить моим крыльям — так тому и быть.

— Я не позволю тебе одной подпирать небосвод. — Акула помогла мне встать. — Эта планета наша, общая. Можешь на меня рассчитывать, во всём.

— Спасибо, подружка.

Хокори старается, растёт над собой. «Протей» из неё постепенно выветривается, освобождая место для сильных, возвышенных чувств. Уверена, терминал ИИ сыграл в этом не последнюю роль — её словарный запас стал куда богаче.

— Смотри, твой меч…

Побитый временем Мессер преобразился: сколы и пятна ржавчины пропали! Лезвие приобрело тусклый пурпурный оттенок, пульсировало.

— Чего это он? — Рыбина округлила глаза.

— Железка, анализ!

— Данный артефакт принадлежит седьмому офицеру, доступ запрещён.

Ых! Ненавижу запреты! Спорить с профессором бесполезно, он хранит верность присяге пуще зеницы ока. Придётся Селёдке довольствоваться тем, что я сама разнюхаю. Однако стоило мне потянуться к мечу, на макушку что-то капнуло…

Подняв голову, я едва сдержала визг. С потолка, впиваясь длинными, тонкими пальцами в трещины, свисали… тощие люди, состоящие из какой-то вязкой чёрной жижи, с большими белыми глазами и редкими, тонкими зубами. Тварей была сотня, если не больше!

— Что за…

[Сохраняйте самообладание, офицер. Судя по всему, эти существа — побочный продукт какого-то эксперимента, безобидный, пусть и пугающий.]

Дышать. Дышать! Страсти-то какие! Хуже всего — пассивные сенсоры их не засекают! Секунду, секунду, сейчас объясню. Эхолокационная система профессора может работать в двух режимах: пассивно она собирает волны, поступающие извне, активно же — сама посылает сигнал, «опрашивая» местность.

[Получается, эти твари — бездушные и бессердечные, раз твои чуткие сенсоры их не «слышат»?]

[Скорее — ничтожные. Вычленить настолько слабые волны, среди громогласной какофонии пропитанного магией подземелья — та ещё задачка. Не хватает вычислительных мощностей.]

Ц, намекает, что на моей руке ему голодно? Нет, прямо говорит. Тычет хозяйку носом в недостатки и рад, хамская железка.

«Люди из чёрной грязи» продолжали безмолвно пялиться, капая слюной из полуоткрытых ртов.

[Эфия, придумай, как прогнать этих уродов!]

[Нужно ли…]

[Необходимо! Предлагаешь идти под этим «дождём»⁈]

На мою просьбу откликнулась Хокори: подняла с пола камешек и запустила одной твари промеж глаз. Существо заверещало, будто калёным железом прижгли, к его ору присоединились остальные. Я чуть не оглохла!

— Я же просил соблюдать тишину! — Дверь напротив распахнулась и в коридор вышел маг, увешанный светящимися склянками. — Моё исследование требует… — заметив нас, мужчина осёкся. — Вы кто такие⁈

Колдун потянулся к перстню на указательном пальце, но Селёдка оказалась быстрее — кинулась к нему, рассекая воздух Мессером. Первым ударом она отрубила врагу кисти, а вторым — перерезала горло. Чистая работа. Чем чаще подружка использует силу, тем лучше у неё получается.

Что примечательно: пучеглазы, сидевшие на потолке, почувствовав всплеск красной маны, заткнулись и поспешили «впитаться» в кирпич. Вот, значит, как они перемещаются, слизняки. Удобненько.

Затишье длилось недолго, под сводами цитадели зазвенел ритмичный топот металлических сапог. Моё нутро сжалось в изюмину! Среди коллегии мэтров ходил расплывчатый слушок, якобы подземелья охраняет армия големов, живых доспехов, движимых магией. Поговаривали также, что эти стражи стали прототипом чёрных доспехов Первого Легиона Святой Церкви.

[Противник приближается со всех сторон. Общее количество сигнатур превышает восемьдесят…]

[Я разберусь!] — рыбина взялась за меч.

[Сдурела⁈ Надеешься осилить центурию[2]⁈ Должен быть другой выход…]

Время поджимало, я уже видела роящиеся во мраке лазуритовые глазницы, слышала скрежет металла о металл. Смерть неотвратимо приближалась!

[Надо осмотреть труп!] — Ага, сама не верю, что сказала подобное.

Среди вещей покойника ничего полезного не оказалось. Мёртвое мясо, завёрнутое в мантию, на поясе простенький еловый жезл…

— Это проверь. — Акула протянула мне отрубленную ранее кисть.

— Точно, перстни, умничка! Эфия, анализ, живо!

— Артефакт на безымянном пальце передаёт зашифрованное послание, скорее всего имя. Ошибки быть не может.

Трясущимися руками я принялась стягивать сросшееся с плотью кольцо.

— Бросьте, офицер, скопировать сигнал — пара пустяков.

Правильно, да… Уф! Вечно забываю, что приютила на предплечье хитрейшего из демонов. Тяжко вздохнув, вся взмыленная, я, кряхтя, поднялась на ноги.

Безмолвная центурия замерла, живые доспехи стояли, изучая нас пустыми прорезями в шлемах. Из чёрной брони доносился тихий гул, похожий на вой ветра в пустой зале.

Я положила ладонь на чёрный металл и прикрыла веки. Гладкая поверхность, исписанная рунами, жадно «слизнула» ауру с моей кожи.

— Хочешь переманить их на нашу сторону? — спросила Хокори. Я отрицательно покачала головой.

Мои соотечественники много зла совершили, однако одно дело грех обычный, человеческий… Если же они посягнули на святое: запитали големов вырванными душами… Тогда, боюсь, Лампару уже не спасти. Профессор мигом доложит Верховному Совету, и эпоха людей на этой планете кончится.

[Анализ завершён. Доспехи питаются камнями сжиженной маны.]

Услышав вердикт Железки, я выдохнула. Когда мы переехали на Север, в замок дяди, Дитя Истины подарил мне необычную игрушку — деревянного человечка. Тот тоже энергию кушал: подержишь его в руках — начинал двигаться. Помню, как смеялась, бегая по кругу от куколки… а сейчас совсем не смешно, вот ни разу!

— Эти… железные воины… мою ману почуяли? — Селёдка опустила глаза.

— Виноватых будем искать после боя! — решительно заявила я. Подружка сама не знает, насколько права. Големы слепы и глухи, однако магию, словно гончие чуют.

— Мы возьмём с собой… — Воительница подняла с пола кисти волшебника.

— Н-нет, оставь. — Меня всю передёрнуло. Чувство прикосновения к мёртвой плоти — отвратительно… никак не отпускало. Проверив сигнал системы «свой-чужой», я двинулась дальше. Дедушка ждёт.

[1] Ламнообра́зные — отряд акул

[2] лат. centuria — сотня

Астра:

Коридоры сменяли друг дружку. Поворот, поворот, поворот, факелы, стены, двери. В бесконечном лабиринте галерей и проходов любой заплутает, окромя, возможно, безумного архитектора этой подземной крепости. Благо со мной Эфия.

После случая с соплеменницей, Хокори словно бес овладел: взгляд потух, дыхание стало горячим, прерывистым, токмо искры меж зубов не проскакивали. Пёрла вперёд без оглядки, держа меч наготове. Пока пыталась за ней угнаться — семь потов сошло. У меня ножки коротенькие!

Нет, я всё понимаю, честно, смерть отрезвляет, заставляет «проснуться», снять розовые очки, но… рыбина, наоборот, отбросила всё человеческое, обратилась машиной почище профессора. Разговорить её не получалось, любой отвлечённый вопрос тонул в тишине. «Куда нам?», «За окружением следи!», «Поспешим!» — только это от Селёдки и слышала! Раскомандовалась, блин! Будто это ей дали миссию, будто это она здесь главная! Бесит!

Ладно, Господь с ней, не шибко-то и хотелось языком чесать. Вообще, чем дольше длится путешествие, тем чаще я ловлю себя на мысли: «Если что-то упустила, значит, неважно». Хотелось посетить могилу мамы и меч подружки на перековку отдать. С первым не срослось, а второе… оказалось «избыточным». Протей весь наш поход до мельчайших деталей просчитал, заранее. «Пощупать» Мессер мне не довелось, однако уверена: заклятий в нём — тьма тьмущая.

По пути нам попались ещё несколько колдунов. Хокори оформила бедолагам билетики на прямой рейс к Создателю, те и глазом моргнуть не успели. «Красный зверь» внутри подружки вёл себя, как шёлковый: вспыхивал ярко, сильно, а затухал мгновенно. Похоже, он больше моего шокирован состоянием хозяйки.

Меня беспокоят твари из чёрной жижи. Ага, они до сих пор нас преследуют. То здесь, то там на сером кирпиче проступают их уродливые физиономии. Способность протискиваться сквозь мельчайшие трещины — очень удобна.

— Подождите, ро́дные… мы вместе вернёмся на пляж… уже совсем скоро… — прошептала воительница, поглаживая пальцами залитую кровью и жиром поверхность клинка. С кем она говорит? Надеюсь, не с «душами ушедших». Боже, упаси свою дщерь от веры во всякую мистику ненаучную!

Чтобы привести спутницу в чувство, я пинком вышибла ближайшую дверь и повелительным тоном произнесла:

— Привал на покушать!

Хокори уже открыла рот, собираясь возразить, поэтому я добавила:

— Приказ санкционирован офицером Андропонии, мной! Все возражения через дуэль!

Что, дорогая, нечем крыть? То-то же! Нечего превращать МОЁ задание в личную вендетту!

Астра:

Выбранная наугад комната встретила нас запахом нафталина. Внутри стояли укрытые тканью серванты и стулья из красного дерева, обтянутые пятнистыми шкурами. Склад мебели? Неважно.

Смахнув пригоршню пыли с небольшого туалетного столика, я разложила на нём наши припасы. Можно сотню былин сложить о вечной стойкости духа и стремлении к цели, однако голод не тётка, во двор не выгонишь. Пустой живот даже величайшего героя сведёт в могилу.

Магический жест и простенькое начертание согрели мяско. Приятный запах оленинки быстро одолел затхлость сырого подвала. Селёдка стояла позади, наблюдая за моими нехитрыми манипуляциями…

— Апчхи! — Я едва успела ей рот ладонью прикрыть.

— Будь здорова.

— Прости, здесь так…

— У людей на «будь здоров» принято говорить «спасибо». Извиняться будешь, когда что-то плохое сделаешь.

— А-ага, спасибо.

— И не забывай рот прикрывать, если чихнуть хочется, вот тебе платочек.

— Поняла.

Взгляд Хокори просветлел, холодная ярость отступила. Принюхиваясь, она то и дело косилась на еду. Питомец мой, ей-богу.

— Дверь на место поставь и садись кушать. Оружие магов за следующим поворотом, отдохнём перед последним шагом.

Под землёй невозможно понять — день сейчас или ночь, благо в углу нейроинтерфейса есть часы. Развалившись в кресле, я тяжело вздохнула. Вроде только-только проснулась, а уже полночь…

— Какой у нас план? — набив полную моську, спросила рыбина. И когда уже манерам научится?

— Пойду с Обозревающим Небеса разговаривать, будем надеяться, он выслушает.

— Да *****⁈ Порежем его на куски и дело с концом!

— Думаешь, смерть дедушки что-то изменит? Людей кормили ненавистью к «монстрам» за сто лет до основания Лампары. Покажись любому имперцу в своём истинном облике, он за вилы схватится, не раздумывая. Нужно действовать тоньше, подготовить почву…

— Видела я, как они с акулинами поступают! — Хокори сморщила верхнюю губу. — Зря только воздух будешь трясти!

— Послушай…

— Не стану! Человеки были моими врагами, ими и остались! Я — твой телохранитель, буду исполнять свой долг даже ценой жизни… — Подружка прищурилась, нехорошо взглянув на меня исподлобья. — Ровно до той поры, пока считаю тебя ро́дной.

— Т-ты чего это⁈ Намекаешь, что я пойду против химер, на сторону гильдии встану⁈

— Вот и поглядим, — хмыкнула воительница, закинув в рот очередной кусок и недвусмысленно сжав рукоять меча.

Дожили! Угрожать она мне ещё будет! Пригрела на груди змеюку! Вот и «благодарность» за доброту…

Селёдка с самого детства одна, единственный её близкий — чудовищно сильный ангел-нахал, любитель кожаного тряпья! Ей некого терять!

— Я… когда я покидала замок дядюшки с Энтинусом… у меня были мама и папа… Теперь… их нет… — В горле встал ком, благо глоток из фляги помог не разреветься. — Если… если установится мир… дедушка и дядя выживут! Никому больше не придётся страдать!

— Боюсь вас разочаровывать, офицер, однако вероятность успеха данного плана…

— Ты чего вылез, Железка⁈ Тебя не спрашивали!

— Отбросьте наивность, прошу вас. Глава гильдии, считайте вчера, собирался выпотрошить мою носительницу, как утку.

— Заткнись! Это приказ! — Я ажно подскочила. Разговор с рыбиной перетёк в ссору с профессором.

— Отклонено — мозговые импульсы пользователя хаотичны. Успокойтесь и повторите попытку.

— Ага, ага, да, чудесно! Вы все такие замечательные, умные, пока самих петух жареный в зад не клюнет! У меня ведь… почти никого не осталось…

В итоге… слёзы, крупными, горячими каплями таки хлынули по щекам… Довели, гады!

— Астра, — Селёдка встала и положила руку мне на плечо, — близкий не тот, кто связан с тобой кровью, а тот, ради кого ты готова проливать кровь…

— Я и готова! Пусть хоть всё до последней капли выжмут, лишь бы… лишь бы моё поганое сердце перестало болеть! Хватит взрослую из себя строить, чёртова…!

Хлесь!

Не меняясь в лице, рыбина выписала мне звонкую пощёчину, сдобренную красной маной. Боли я не почувствовала — поле костюма сдержало удар, но само действо… вышло отрезвляющим.

— Лучше?

— А… да, вроде…

— Идём искать твоего «близкого». Я ему руки не подам после всего, ты же… поступай, как знаешь. Твоя миссия.

Остаток пути прошёл в молчании — девушки были слишком напряжены, чтобы выяснять отношения. «Не время и не место».

Коридор закончился массивными вратами с плотно приточенными друг к другу металлическими створками. Астра, как и в прошлый раз, приложила ладони, собираясь «вскрыть замок», однако дверь молчала, ни единого всполоха маны. Девочка попыталась применить грубую силу, ударить, толкнуть — без толку.

— Дай-ка я… — Хокори уже подцепила силу, облачившись в беснующиеся алые ленты, когда позади, из стен, сквозь сырой кирпич, начали просачиваться десятки чёрных существ.

Твари, чавкая и рыча, бросались друг к другу, сплетаясь своими склизкими телами в единую, бесформенную массу.

[«Ничтожные», значит, да, профессор?] — хмыкнула Росса, принимая боевую стойку.

[Поодиночке — разумеется. Полагаю, дальнейшая скрытность избыточна — все вспомогательные системы активированы.]

Тем временем сонм чёрной грязи вытянулся, обретая человеческие очертания. Первой появилась голова, затем руки.

— Н-невозможно… — прошептала девочка. Прежде чем на фигуре появилась мантия, а волосы окрасило старческое серебро, она почувствовала знакомый отклик души.

— Умничка! Последний тест пройден, ты справилась! — своды подземелья огласил каркающий смех.

Волшебница замерла, ей довелось пройти через многое, пережить Чудеса и ужасы, однако присутствие величайшего мага Лампары по сей день заставляло её колени предательски дрожать.

— Ваше тело… чудовищно, — поборов оцепенение, произнесла Астра.

— Мне пришлось стать монстром, ради достижения целей. О тебе могу сказать то же самое. Воскресла, пламенем испепелённая! Потрясающе! Выше всех похвал! Продолжаешь дразнить мой научный голод…?

Обозревающий Небеса сделал шаг вперёд, протянул руку и… его пальцы уткнулись в беснующуюся стену красной маны.

— Самцу стоит спросить разрешения прежде, чем прикасаться к леди! — загородив собой подругу, рыкнула воительница. Ей стоило огромных усилий держать на цепи своего демона.

— Кхм, мэтр, мы можем поговорить?

— Что же, внученька, идём, — хмыкнул колдун, маску радости с него, как ветром сдуло. «Хороший у тебя пёсик, верный», бросил он Россе, направляясь к вратам.

Тяжёлые створки послушно распахнулись, пропуская своего хозяина внутрь. Девушкам ничего не оставалось, как проследовать за Обозревающим Небеса.

Сердце подземной цитадели сильно отличалось от затхлого лабиринта галерей. Пол устилали обсидиановые плиты, то здесь, то там перемежавшиеся с вентиляционными решётками. Многочисленные резные колонны подпирали высокий потолок, почти невидимый в свете немногочисленных голубых факелов.

Больше всего, конечно же, привлекал внимание исписанный рунами металлический шар по центру залы. Высотой артефакт был в два человеческих роста, а шириной — и того больше. Сканеры девочка попридержала, чтобы не драконить гранд-мастера, но и без них было ясно — вот оно, Оружие Судного Дня.

— Ты пришла за ответами, — не оборачиваясь, утвердительно произнёс глава гильдии.

— Да.

— Знания — сила и стоят немало, что готов предложить мне птенчик, едва гнездо покинув?

Волшебница сглотнула. Это их первый настоящий разговор, не лекция, не порицание младшего старшим. Они говорили, как чародей и посланница старшей расы, на равных.

Речь Обозревающего Небеса напомнила Астре Митрию. Госпожа-ящер строила предложения похожим образом — превозносила прожитые годы и свою мудрость. Путешествуя, девочка повстречала разных людей: своих ровесников, взрослых, стариков и существ, древних, как сами звёзды. «Возраст — способ, а не мерило ума».

— Вы правы, мэтр, я расправила крылья. Мне было невыносимо сидеть среди разбитой скорлупы, вместе с такими же нахохлившимися трусами и бояться нос в мир высунуть. Я принесла знание, что поведали мне небеса.

— Красиво говорить ты научилась, молодец, не зря я боннам платил. Будет ли за привлекательной обёрткой столь же чарующее содержимое?

И вновь перед глазами Россы возникла Старшая — дракониха, проводившая бессчётное количество зим, без сомнений мудрая, однако давно выбывшая из гонки за знаниями. Они так напоминали друг друга, бывшие любовники, ныне поросшие кровной враждой.

Арбитр Небес могла бы расстараться, осыпать гильд-мастера всеми полученными знаниями, но семена, брошенные в сухую безжизненную почву — никогда не прорастут. Закрытый, зашоренный разум откажется воспринимать новое. Планируя этот диалог, волшебница позабыла о самом главном: её, девочку-подростка, за отсутствием доказательств, просто откажутся слушать.

— Вы помните женщину-химеру с белой чешуёй? — Астра решила начать с малого, всколыхнуть воспоминания дедушки.

— Старая змеюка ещё жива?

— Да, мэтр, я встретила…

— Прискорбно-прискорбно. Ну, ничего, мы это исправим.

— Значит… вы к ней больше ничего не испытываете?

— Поверь, внученька, химеры хитры и лживы, привязанность к ним — прямая дорога в могилу. Но вернёмся к делу, мудрость в обмен на мудрость.

— Я… — Росса «обернулась» магическим зрением: акула стояла позади, прислонившись к колонне и выжидающе скрестив руки на груди. — Позвольте показать вам. [Эфия, голографическая проекция.]

Меж собеседниками появился образ столицы гномов: трубы, коптящие свод, вагонетки, высекающие искры о шпалы, торговый район, наполненный диковинными гостями.

— Хм… — Обозревающий Небеса прошёлся вдоль «картины». — Кто преподнёс тебе эту иллюзию?

— Никто. Я видела город под горой своими глазами!

— Допустим. — Колдун постучал подушечками пальцев по подбородку. — Сочту за аванс, что ты хотела узнать?

— Расскажите про «последний тест», пожалуйста.

— Видишь ли, твоему дедушке жизненно необходим наместник, человек, которому я бы передал дела гильдии и семьи Заубер.

— Обещанные эксперименты над… — волшебница сглотнула, — «моим бездыханным телом», тоже часть «плана»?

— Преемник правителя обязан пройти испытание страхом. Забившуюся в угол мышку мир политики прожуёт и выплюнет. Наш род — кукловоды, это — великая судьба и тяжкая ноша.

— Получается… все те мучения… травля инквизицией… постоянная слежка…

— У меня было много потомков, каждого я проверял, каждому строил козни, а они… — глава гильдии выдал смешок, — оказались пустышками, ничтожествами, ни таланта, ни стержня! Когда ты «погибла в огне», я сдался, бросил идею взрастить себе смену, но потом… увидев тебя на входе, ЖИВУЮ… Богом клянусь… трепещи в груди старика живое сердце… оно бы остановилось! Кто бы мог подумать… Кроха, которую я нарёк двулунной, воссияла ярче солнца!

На бледном лице маленькой чародейки проступил румянец. Всю жизнь её горло сжимали тиски фатума, по дороге к свободе и независимости, она, казалось, делала шаг вперёд и два назад. В ней кипела жажда признания, желание стать не просто «красивым личиком под свадебной фатой». И вон оно — девочку хвалит светило всего Человечества!

— Удивлена? Ожидала услышать иное?

— Пожалуй…

— Ты дважды вырвалась из моих рук, отринула смерть и смело явилась мне, ореолом власти увенчанная! Я могу лишь гадать, какие ещё тайны кроются за этим взором!

Астра прикрыла ладонью лицо, мир вокруг замер. Она действительно ожидала другого — шла, исполненная решимости одолеть зло, затушить пламя войны в зачатке. Дедушка же, напротив, протянул ей руку, предложил высокий титул.

[Вам что-нибудь посоветовать, офицер?]

[Меня действительно настолько легко купить комплиментами?]

[Относительно.]

[Хех, вот ведь… он смотрит на свою внучку, а видит заслуги ИИ Андропонии.]

[Не соглашусь…]

[Тихо-тихо-тихо, профессор, у меня голова сейчас лопнет! Дай собрать мысли в кучу.]

Дрожащей рукой Росса коснулась терминала, «оплачивая» свой следующий вопрос. Голограмма подёрнулась, представив Обозревающему Небеса проекцию звёздной системы.

— Я так и думал, круглая! — Облизнув губы, колдун коснулся их планеты кончиками пальцев. — Потрясающая картина, какие детали! Через неё мы сможем направлять Оружие, сидя в крепости!

Волшебницу прошиб холодный пот от мысли, что даже такое мизерное знание, как карта, послужит умерщвлению миллионов невинных.

— Бесчисленные жертвы…

— Именно так, внученька, люди страдали веками! Нас убивали, третировали, держали за скот! Теперь же… окружившие Лампару твари познают гнев Человечества! Вместе мы их уничтожим!

— С этой целью вы ввели «дуэли на основе очереди» и поощряли изучение боевых заклинаний в Академии?

— Естественно! Мы долго боролись с уродцами, убивали химер, наивно чествовали каждую победу, а потом… я встретил Митрию. Змеюка показала мне глубину наших заблуждений! Разумны… владеют магией… живут столетиями…

Поддавшись воспоминаниям, пожилой чародей подрагивал, скрёб кожу ногтями, позволяя чёрной жиже капать на пол.

— Взойдя на престол гильдии, я выжег, вытравил лишнее! Войску нужны боевые заклинатели! В топку мечтателей!

— Инквизиторы убивали волшебников… горели костры…

— Это было необходимо, — уже спокойнее продолжил гранд-мастер. — Единственный способ выжить — истребить все прочие расы! Только когда последняя тварь испустит дух, я смогу отдаться исследованиям в тишине и покое, подальше от Цитадели Света. Дать ради этого короне мнимую власть — малая цена.

[«Цена», для него все вокруг — разменная монета, и коллеги, и простой люд… и мама.] — Астра шмыгнула носом.

[Исходя из психотипа и эмоционального состояния вашего собеседника — оценка абсолютно верна.]

— Ну же, не терзай старика ожиданием! Мой разум жаждет больше чудес!

Девочка спиной чувствовала раздражение подруги, случайные частички красной маны кололи затылок. «Я не предам! Я не предам!» — без устали продолжала посылать бывшая дворянка в их общий канал телепатии, однако кипящая ярость Хокори всё нарастала.

— Самая развитая раса нашего мира — гномы, у этих… уродцев есть космический флот.

Услышав незнакомый термин, Обозревающий Небеса наклонил голову вбок.

— Взгляните. — Росса изменила голограмму: оставила лишь их планету, а на орбиту поместила модельки звездолётов, грузовых судов и огромную станцию. — Они парят далеко за облаками, мощи орудий достаточно, чтобы обратить Лампару в выжженную пустошь. Нам есть, чем ответить?

— Прес…корбно… — Колдун сжал зубы до скрипа. — Плохо… очень плохо!

— Мэтр? — Ощутив, как планы дедушки о геноциде трещат по швам, арбитр Небес позволила себе улыбнуться уголками губ.

— Я хотел приберечь эту силу на будущее, но, видимо, не судьба…

Глава гильдии извлёк из кармана кристалл чистой воды размером с ладонь, внутри радугой переливалась сила. Нейроинтерфейс юной дзе заполонили тревожные сообщения, кричащие о нарушении высшей степени. Сама же Астра застыла, она не могла найти слов — кристалл содержал душу со знакомым откликом.

Астра:

Мир вокруг замер и это было не ускорение разума. Дыхание сбилось, виски загудели, на ногах я удержалась лишь благодаря системам боевой брони. За что мне всё это? За какие грехи? Пташка с неокрепшими крыльями, буквально вчера впервые увидавшая свет, просто не может быть в чём-то виновата!

Не-ет, я чиста! Зло стоит передо мной, сжимая в руке… душу магистра Дитя Истины. Ману дядюшки… тёплую… исполненную добротой… я бы ни с чем не спутала. У меня всё отняли! Бросили в топку собственной жадности!

— Своего сына… собственными руками…

— Ты способна узнать «Суть»? Чудесные глазки! Вместе мы…

— Никаких «вместе» не будет! Помогать убийце-психопату я отказываюсь!

— Скверно. — Дедушка… нет, ВРАГ пожал плечами. — Твой «учитель», Энтинус, успел-таки загадить твою новорожденную головку предательскими мыслями. Однако не спеши уходить, ты мне всё же поможешь. Я вырву твою силу, она послужит топливом для Оружия.

Колдун перевёл взгляд на Селёдку и облизал губы. Её душу он тоже хочет⁈ Глупец! Тупица в кубе! Энергия воинов вступит в реакцию с синей и… от Лофоса кратер останется! Скажу ли я ему об этом? Чёрта с два!

[Офицер, учитывая серьёзность ситуации, я был обязан доложить «наверх». Вердикт Верховного Командования в вашем почтовом ящике.]

Открыв письмо, я пробежалась глазами по тексту. Ну да, ну да, конечно же: поправший священную заповедь, станет врагом не только для дзе. Сам Всевышний от него отвернётся!

«Человеческий маг, с таким-то откликом души, подлежит устранению за преступление против Господа нашего. Исполнителем назначается ближайший офицер, Астра Андропонианская».

Такие дела. Как ваша покорная слуга не пыхтела, пересилить человеческую тягу к саморазрушению мне не под силу.

— Как жаль, как жаль, что Энтинус бежал, со мной не повстречавшись. Убил надежду он…!

Пафосную тираду еретика прервал мой истеричный смех.

— Радуйся, кретин, пожил подольше! Учитель бы тебя уничтожил, тонюсеньким слоем размазал бы по пространству и времени!

Обозревающий Небеса, как бы невзначай, сунул руку в карман и раздавил припрятанный там камень маны. Нейроинтерфейс окрасился алым, но я была готова!

Полумрак зала осветила зеленоватая вспышка. Заклятье, чуть не погубившее когда-то Грегора, мне удалось сбить на полпути простым энергетическим шариком. Учение небесной твердыни сильнее мирянских фокусов!

[Эфия, боевой режим!]

Шестигранники вздыбились, костюм-крепость принял свой изначальный облик, моё тело объял ослепительный свет. Катаболизм, проактивная защита, особый стиль наставника и скальпель-меч — всё встало на защиту человечности!

— О-о-о! Как величаво! Меньшего от моего прекрасного изумруда ожидать не стоило! — Губы колдуна растянулись в безумной ухмылке.

Противник вскинул руки в магическом жесте, шар позади него загудел, обдав меня сонмом стенающих душ. Скольких же он замучил… и мучает до сих пор. Всё, как в рассказах Энтинуса про Великое Зло.

[Офицер, прошу, вам необходимо собраться. Готов оказать любую посильную помощь], — постарался поддержать меня компьютер.

[И про меня не забывай!] — с треском прорвался в эфир, искажённый красной энергией голос Селёдки.

[Ребята… спасибо. Вы были правы, во всём. Близкие — это те, кого желаешь защитить всем естеством! Те же, кто несёт лишь горе… должны лежать в могиле! Молю лишь об одном — не вмешивайтесь! Проблемы империи — должны решать её граждане! Эфия, расчехляй запасы! Ты ведь копил мою ману?]

[Совершенно верно, именно к такому случаю. Извольте.]

[Я с него глаз не спущу! Зови, если что], — добавила подружка.

Вот они, мои милые спутники! Лучшие на свете! С ними мне никогда не поставят мат!

Сквозь решётки в полу полезли прихвостни Обозревающего Небеса: огромные алые птицы, демоны крови. Я видела эту сцену в своих худших кошмарах: бой против сильнейшего мага Лампары. На деле — всё оказалось гораздо проще. Пока жилы распирает от энергии, а сердце подгоняет праведный гнев, проиграть невозможно!

Одним размашистым росчерком скальпеля я разрубила сразу пять тварей. Они совсем слабенькие, достаточно попасть по камню маны в груди. С волшебным зрением — это легко, даже без поддержки профессора.

Меня увлёк боевой танец. Ноги мягко ступали, словно на балу, руки вращали оружие, окружив тело режущим вихрем. Кто же мог знать, что уроки бонн и здесь подсобят? Чудовища падали одно за другим, неспособные прорвать мою оборону. Потрясающее чувство! Я наконец-то занимаюсь тем, для чего была рождена!

Да, правильно, над всевозможными фантазиями маленькой мисс всегда возвышалась одна — сиять в лучах славы и магии!

Колдун бурно жестикулировал, дирижируя парадом монстров и периодически швыряясь заклятьями. Учитывая души, заточённые в Оружии, энергии у него предостаточно. Будь на моём месте хоть целый легион преторианцев — они бы проиграли. Благо он и представить себе не способен, что такое настоящая дуэль. Распылять силу, пытаться задавить ангела числом… как некультурно!

Вспоминая заветы учителя, я впитывала ману из каждого поверженного демона. Шаг, взмах, пируэт, бросок скальпелей, косой щит. С каждой минутой, лицо противника всё больше «сминалось». Тяжело тебе, еретик⁈ Почту за комплимент! Моё тело, напротив, двигалось непринуждённо, будто хорошо смазанная заводная куколка.

Обозревающий Небеса сумел нащупать астральные каналы, дал им название: «Суть». Однако, как и в случае с прочими науками, имперец начал мастерить приборы, да воровать у других. Естественно, о перегреве он слыхом не слыхивал. От деда уже пошёл запашок.

Я заставлю его пожалеть, обо всём! Отнял у меня детство… низверг в пустоту небесные замки, построенные хрупким сознанием маленькой девочки… Ну, ничего… есть крепость, которую тебе не обрушить — летающий бело-золотой город, Андропония! Отринувшая прошлое и презревшая смерть…

— Офицер дзе объявляет тебе смертный приговор, враг! — с этими словами я метнула скальпель со взрывной начинкой. Снаряд ловко обогнул чудовищ, угнездившись в груди старика.

Бах!

Вспышка света скрыла огненные струи, а за ними на мою голову, искажая щит, пролился чёрный дождь. Демоны крови, лишившись кукловода, замерли.

— Моя взяла! Доигрался с запретным, урод?!.

Порадоваться мне не дали — стены залы эхом огласил всё тот же каркающий смех:

— Великолепное исполнение, внученька, чарующее! Однако здесь, в цитадели волшебства, я бессмертен!

Капельки, из которых состояло тело колдуна, ожили. Минуты не прошло, как они сползлись и гранд-мастер вернул свою форму.

Так даже я не могу!

Как быть⁈ Если его нельзя победить напрямую… Ждать, пока перегреется? Нет-нет-нет, я сама уже «тёпленькая»! Попросить у Железки заклятье? Нет! Хотела ведь… сама… своими силами…

[Простите, что подслушиваю, офицер…] — влез в мои думы компьютер, время остановило свой ход.

[Говори!] — Ага, сейчас не до капризов и сантиментов.

[Вместилище — всего лишь костюм, забудьте об этом, смените цель. Вспомните, пожалуйста, в чём уязвимость любого мага.]

[Ду…ша? П-погоди, неможно же, грех! Меня ведь накажут!]

[Вы правы, но у любого правила есть исключения. Какая часть астрального тела принадлежит человеку?]

[Источник!]

В телепатическом канале раздался тихий щелчок, а нейроинтерфейс отобразил простенькое начертание. Хех, точно профессор: провёл лекцию, оставил материал и тихонько удалился. Спасибо, Эфия.

— Последнее предложение, дорогая, сдайся. Обещаю, больно не будет. — Колдун щёлкнул пальцами, монстры встрепенулись.

Я мысленно коснулась заклятья, кончик скальпеля загорелся бесцветным пламенем. Душа, астральное вещество, находится на границе между материей и энергией, иным способом ему не навредить.

Впервые мне предстояло сделать нечто настолько опасное! Я не могу промахнуться! Сожгу больше положенного — дзе станут моими врагами, а терминал рассыплется в прах.

Импульс воли переполнил ноги маной, тело рванулось вперёд с сумасшедшей скоростью. Проскользив под заслонявшей Обозревающего Небеса птицей, я прыгнула, выставив оружие вперёд!

— Всё или ничего!

* * *

Тишина, звенящая, тревожная, когда слышны лишь пульс в ушах и сбитое дыхание. Безмолвие и слёзы. Девочка с волосами цвета спелой малины и поверженное ею Зло. Величайший Грех и Возмездие ангела.

— Ты как? — Обойдя лужи, оставшиеся от демонов крови, Хокори присела рядом.

Плечи волшебницы дрожали, она сжимала в руках кристалл с душой своего дяди магистра.

— Нам нужно его отпустить, мы обязаны, — произнёс компьютер вслух.

— Угум… конечно… всех отпустим. Дай… попрощаться…

Дитя Истины, был единственным из родственников, которого Астра любила по-настоящему. Единственным, кто заботился о ней и любил.

— Глупо… наверное… Столько воды утекло, а говорю я это только сейчас… Я никогда тебя не забуду… Спасибо… за всё.

— Не глупо! — Акула обняла девочку. — Живые — памятник мёртвым, доказательство их славы!

— Мир… такой хрупкий… то, что казалось вечным… обратилось ничем.

— Сегодня ты победила, победишь и завтра! Клянусь, не как акулина, и даже не как ученица Протея, говорю, как подруга: отныне мой меч всегда на твоей стороне! Наступит день, и мы построим наш собственный мир, вместе!

— Непременно. Моя миссия ещё не окончена.

[Конец записи]

[Дата: Поздняя осень 3301 года н.э.]

[Миссия: Мир]

[Комментарий архивариуса: То ли ещё будет. Продолжение ищите в архиве «Регент»]

[Архивариус: Эфия Дзе]

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Возмездие