От жара огня дрожал воздух. Крики сражающихся и звон стали смешались с треском пламени. Непонятно было, кто атакует, а кто обороняется – люди выглядели тенями в отблесках пожара. Маленькая девочка затаилась в своем укрытии за деревом, ее синие глаза слезились от едкого дыма, а взгляд был прикован к объятому пламенем дому. Ее дому, где она жила с отцом в окружении слуг и охраны. Раньше девочка испытывала здесь счастье и радость, а теперь видела вокруг лишь ужас и боль. Слезы катились по щекам, оставляя светлые дорожки на грязных от копоти щеках. Ей всего восемь, и сегодня в ее беспечное детство ворвалась смерть.

– Мариса! – девочку схватили сильные руки, она дернулась, и только потом осознала, что слышит голос отца. Он порывисто обнял ее, и девочка уткнулась в родное плечо. Через миг мужчина отстранился, приблизив к ребенку встревоженное лицо. – Мариса, ты должна бежать. В том здании, между бочками, есть тайный проход. Выберись, найди, кто тебя приютит, честную работу. И никогда никому не называй своего имени. Это опасно. Беги!

- Папа! А ты? – голос девочки дрожал от страха.

- Мне там не пролезть, - папа подтолкнул ее, призывая поторопиться. - Ты сможешь. Главное – выживи, родная. Я найду тебя позже! Я…

Отец запнулся, издал булькающий звук, и изо рта у него потекла кровь. Мариса увидела торчащую в его горле стрелу и закричала. Папа, ее нежно любимый папочка, захрипел и повалился набок, загребая руками землю. Девочка упала на колени рядом с ним, схватила за выпачканное кровью плечо, но тут что-то заставило ее поднять голову. В отблесках огня она увидела черную фигуру лучника, натягивающего тетиву.

Мариса вскочила и кинулась к указанному отцом зданию, лавируя меж деревьев. Стрела со свистом рассекла воздух над головой. Достигнув цели, она вбежала в дверной проем и огляделась. В углу за бочками увидела наполовину заваленный досками открытый люк. Маленький ребенок туда еще протиснется, а вот взрослому не пролезть. Услышав приближающиеся мужские крики, Мариса без раздумий нырнула в черноту прохода. Упав и перекатившись, как показывал ей учитель фехтования, она услышала грязную ругань сверху: преследователи возмущались, что упустили ее и не могут пролезть следом. Не теряя времени, девочка вскочила на ноги и помчалась по сырому туннелю, молясь Кирие и Румию, чтобы те вывели ее невредимой и уберегли от опасности.

– А еще мазель Кауза отдала долг с процентами. Я уж думала, не видать мне монеток, и прикрыть лавочку собиралась, а оно вона как обернулось... Мерса? Мерса, слышишь?

– М? – женщина тряхнула копной каштановых волос, прогоняя воспоминания о дыме и огне. – Повтори, Зазель. Я что-то задумалась

Зазель, стоя перед столом, хмыкнула. Поверх ее черных тканевых штанов был закреплен ремень с кожанными ножнами. Белая рубаха навыпуск прикрывала кинжалы. Молодая девушка положила ладони на рукояти стилетов, кивнула на лежащий на столе кошель и повторила:

– Говорю, мазель Кауза вернула то, что задолжала. С процентами.

Разговор проходил в кабинете Мерсы Мотье, главы одной из наименее заметных и наиболее влиятельных организаций Йер-Велу. Здесь она хранила чужие секреты и распоряжалась тайнами, принадлежащими самым разным людям. Прошло восемнадцать лет с той ночи, когда маленькая девочка беспомощно убегала от свистящих стрел. Давно женщина не вспоминала о чудовищном нападении на поместье и удивилась, что картина пожара всплыла в памяти. Мерса потерла лоб и встала из-за стола. Взяла мешок с монетами, прикинула на вес, кивнула и убрала в сейф.

– Зазель, позже поработаем над твоим произношением. Не «мазель», а «мадам». Ты теперь живешь в столице, нужно соответствовать.

– Я живу в Йер-Велу, самой грязной заднице города! – Зазель махнула рукой в сторону окна. - Здесь никому дела нет, какие я слова говорю.

– Мне есть дело. Этого достаточно, – женщина сложила документы в стопку и убрала в сейф вслед за кошельком мадам Каузы. – Есть еще что-то, что мне нужно знать?

Зазель отрицательно мотнула головой.

– Хорошо. Я отойду на пару часов, можешь пока перекусить внизу. Когда вернусь, начнем обучение.

– Ох... – девушка скривилась. – А может, без обучения? Я же и так полезная – кинжалами махаю.

– Я понимаю, тебе сейчас сложно. Но все под моим началом говорят грамотно.

Зазель открыла рот, чтобы возразить, но в последний момент передумала, развернулась и вышла из кабинета. Мерса довольно улыбнулась. Зазель была способной, но ленивой. Девушка прибыла из маленького провинциального городка в поисках лучшей жизни, и нашла ее на улочках Йер-Велу – района Вергазы, в котором переплетались опасность и удовольствие: бордели на любой изощренный вкус соседствовали с вычурными казино, а в местных кабаках за соседними столиками сидели уставшие после смены рабочие и ищущие приключений аристократы.

Жизнь здесь кипела и днем, и ночью, играла музыка, звучал смех. Но не стоило забывать, что утром в одной из подворотен можно наткнуться на свежий труп, во время просмотра уличного представления – лишиться кошелька, а в баре – получить бутылкой по голове за одно неверное слово. Мерсу такие вещи давно не пугали: благодаря своим связям и положению она жила в Йер-Велу полноценной жизнью, держа в узде как преступников, так и богатеев.

Женщина начинала свою карьеру в криминальном мире, приторговывая мелкими секретами. Постепенно перешла на шантаж и торговлю информацией, обучила нескольких девушек выуживать тайны и сопоставлять факты. Со временем ее шпионская сеть разрослась до таких масштабов, что даже крупные преступные организации стали с ней считаться.

Мерса закрыла кабинет, прошла через нишу, скрывающую дверь от посторонних глаз, и оказалась на маленькой площадке между первым и вторым этажами. Когда ее дело начало приносить ощутимую прибыль, она купила здание, обставила его на свой вкус и сделала штабом организации. На втором этаже находилось несколько жилых комнат, а на первом располагался бар с претенциозным названием «Бриллиант», который пользовался популярностью. В заведении подавали качественный недорогой алкоголь, а еду готовили простую и вкусную. Время от времени в меню появлялись дорогие изысканные блюда, их заказывали редко. Обычно такую еду желали видеть на столе аристократы, забредшие в поисках новых ощущений. Мерса вычисляла их столь простым способом, а позже посылала кого-нибудь приглядеть за знатной особой. Все, что удавалось узнать в ходе слежки, записывалось и ждало своего часа в сейфе. Мерса использовала информацию для разных целей: шантаж, мошенничество, торговля. Она хранила компромат на многих влиятельных людей: аристократов, лидеров банд, членов гильдий, торговцев и стражников, потому с ней старались не конфликтовать. Даже в бандитских войнах за территорию никто не претендовал на ее маленькую крепость, хотя та располагалась весьма удачно: достаточно далеко от центра района, чтобы не терпеть конкуренцию с другими заведениями, и достаточно близко к торговому району Йан-Те, чтобы привлекать клиентуру еще и оттуда.

Спускаясь по лестнице, она оглядывала гостей бара: шумная компания в углу – скорее всего, студенты, отмечающие какой-то свой праздник подальше от университета, несколько мужчин у стойки – рабочие, зашедшие выпить по кружечке после тяжелой смены, пару столов занимали местные завсегдатаи, пьющие до полуночи, а вот крупная мужская фигура у окна Мерсу сильно заинтересовала. Она перехватила официантку и, указав взглядом, тихо спросила:

– Давно он тут?

– Нет, с полчаса где-то. Еще первую кружку не допил даже.

Мерса Мотье поблагодарила девушку и направилась прямо к подозрительному мужчине. По дороге она дала знак Зазели, сидящей у лестницы и что-то жующей. Та вытерла руки о штаны и поменяла позу так, чтобы хорошо видеть незваного гостя и в случае чего быстро оказаться рядом с ним.

– Лоуренс Барева, что привело тебя в мое заведение? – спросила женщина, подойдя сбоку к мужчине, пьющему пиво и уплетающему натертые чесноком сухари. Приближаться со спины к собеседнику считалось в Йер-Велу дурным тоном – за такое можно было схлопотать лезвие под ребро.

– Мерса, здравствуй-здравствуй! – беззаботно улыбнулся Лоуренс, отсалютовав хозяйке бара кружкой. – Да вот знаешь, шел мимо и пить захотелось.

Насколько знала Мотье, он был немногим младше нее. Несмотря на высокий рост и мускулы, проступающие через плотную ткань хлопковой рубашки, мужчина не выглядел угрожающим. Карие глаза с веселой хитринкой и вьющиеся волосы цвета кофе придавали его смуглому лицу выражение озорного мальчишки. Нос с горбинкой от нескольких старых переломов лишь добавлял колорита. Несмотря на внешнюю доброжелательность гостя, Мерса разговаривала с ним, строго сдвинув брови.

– Я серьезно. Лоуренс, где он?

– Кто?

– Твой малорослый дружок.

– Не понимаю, о ком ты, – улыбнулся мужчина, и в его глазах заискрилось веселье – все он понимал.

– Хазери Вале. Тебе это имя о чем-нибудь говорит? – Мерса скрестила руки на груди.

– Хазери Вале... Дай подумать... – мужчина задумчиво почесал покрытый щетиной подбородок, отпил пива и воззрился на Мерсу, словно только сейчас ее заметил. – А, ты про того самого Хазери Вале: щупленького, белоглазого и вечно недовольного?

– А ты знаешь еще кого-то с таким именем?

– Рад бы, но нет. У тебя дело к нему?

– Пока меняинтересует только егоместонахождение.

– Ну не знаю. Лазает где-то, – Лоуренс пожал плечами и в один глоток допил остатки пива. – Я ж ему не нянька и не охранник.

– Ты и то, и другое, – Мерса поморщилась, зная, что собеседник зашел в бар не просто так.

– До встречи, Мерса, рад был повидаться, – улыбнулся Барева и встал из-за стола. В баре стало намного тише, разговоры за ближайшими столами смолкли. Зазель как бы невзначай встала и уперла руки в бока, поближе к кинжалам. Мерса, будучи довольно высокой, оказалась Лоуренсу по плечо. Она не шелохнулась и продолжала с подозрением смотреть на мужчину. Тот окинул взглядом притихший зал, усмехнулся и вышел, насвистываямелодию похабной песенки, популярной среди матросов.

Как только дверь за ним закрылась, посетители вернулись к своим разговорам, и в заведении стало по-привычному шумно. Мерса велела подошедшей Зазели усилить охрану и внимательно приглядывать за клиентами на случай появления Лоуренсова друга, после чего покинула бар. На Вергазу опустился вечер. Редкие алхимические фонари Йер-Велу с трудом разгоняли мрак, липнущий к каждому потаенному уголку. Женщина осмотрелась вокруг в поисках Лоуренса, но тот на удивление быстро для своего крупного телосложения растворился в толпе.

– Не к добру, – пробормотала Мотье себе под нос и направилась в сторону района Йан-Те, где обосновались торговцы.

Йан-Те немного походил на Йер-Велу: центральные улицы не засыпали ночью и переливались огнями. Но здесь музыка играла тише, развлечения были не столь разнообразны, и люди реже убивали друг друга.

Мерса встретилась с несколькими торговцами, обсудила поставки товаров, уладила пару вопросов, связанных с ее профессиональной деятельностью. Она освободилась быстрее, чем рассчитывала, потому решила прогуляться по набережной, пока теплая погода располагает, ведь с каждым днем становилось все холоднее.

Вечер утвердился в своих правах, опуская тьму на город, а на небе проклюнулись первые звезды. В торговом районе кипела жизнь и не жалели освещения. Уличные фонари, небольшие подвесные лампы на домах, декоративные светильники на столиках возле кафе и баров озаряли Йан-Те голубоватым с вкраплениями желтого светом. Лоточники драли глотки, стараясь привлечь припозднившихся покупателей, работники в порту грузили ящики, торговцы складывали и убирали товар. Среди неспешной возни величаво прохаживались стражники в синих куртках. Мерса злорадно улыбнулась, вспомнив, как те же стражники, или «синицы», как их прозвали в народе, втягивают шею, напряженно держатся за оружие, осторожно ступая по мостовым Йер-Велу.

«Синиц» можно было встретить только на левом берегу - в районах Йер-Велу, Йан-Те и Фар-Тай. Йер-Велу жил по своим законам, паразитируя на низменных желаниях жителей столицы. Йан-Те являлся обителью торговли: здесь располагались порт, склады и рыночная площадь. Многочисленные лавки и магазины наполняли улицы, предлагая товары на любой вкус. Фар-Тай за торговым районом, с противоположной от реки стороны, выглядел нагромождением источающих едкий дым сооружений. Там находились цеха, фабрики и лаборатории. В отличие от Йер-Велу и Йан-Те, он не имел жилых кварталов – в Фар-Тай люди шли работать. Население левого берега было по своей натуре хваткое и в меру развязное, стража набиралась жителям под стать: «синицы» много пили, играли в карты и охотно брали взятки, закрывая глаза на те или иные нарушения закона.

Мерса облокотилась на перила набережной. Легкий ветерок ласково трепал ее волосы. Теплых дней становилось все меньше из-за наступившей осени. Вергаза – столица государства Равган – отличалась холодной, дождливой погодой, лето здесь было коротким и почти незаметным. Женщина наслаждалась приятным вечером, словно хорошим вином, и разглядывала противоположный берег. Внизу лениво плескались речные воды, дневная суета сменилась праздной неспешностью, чистое небо полнилось звездами. Город дружелюбно переливался огнями.

Правый и левый берега соединял широкий высокий мост. Он почти всегда охранялся, потому без веской причины его предпочитали не переходить ни в одну, ни в другую стороны. На правом берегу размещались более приличные районы с законопослушными жителями. Стражники там были соответствующие: славящиеся своей неподкупностью и ревностно соблюдающие букву закона. Они носили черные с серебром строгие пальто или пиджаки, из-за чего их прозвали «ястребами». Население правого берега могло спать спокойно под охраной подготовленных бойцов, ведь даже головорезы из Йер-Велу не желали переходить им дорогу.

Мерса взглянула на район Те-Рей, находящийся напротив Йан-Те и являющийся самым крупным. В нем располагались административные здания, башня Совета, просторная территория Университета и представительства гильдий. Ниже Те-Рей стояли шикарные особняки зажиточных торговцев и всех тех, кто сумел «выбиться в люди», не важно, какими способами. Таков был Ме-Йер. Вид из окон самых близких к реке домов выходил на Йер-Велу, самый неприглядный из районов, напоминая жителям, что пасть на дно никогда не поздно.

Выше по течению находился район, максимально далекий от Йер-Велу с его отбросами общества, – жемчужина Вергазы Ла-Фар. Там в вычурных особняках жили аристократы – те, кому повезло родиться в семье с богатством и нужными связями. Они вели свою родословную еще с тех далеких времен, когда вместо Совета в Равгане правила королевская семья. Около семидесяти лет назал произошел переворот, и страной стали править избираемые представители. Аристократические семьи были не согласны с такими изменениями, и мятежникам пришлось их задобрить, предоставив множество послаблений. Нынешние наследники знатных предков превозносили свое происхождение и всеми силами старались сохранить привилегии после переворота. Со времен смены власти Вергаза изменилась до неузнаваемости, и только Ла-Фар гордо стоял на возвышении, оставаясь домом только для представителей знати. Сам район был окружен золоченым забором, вход надежно охранялся, а чтобы жить там, нужно было родиться аристократом.

«Избалованные мешки с монетами, – презрительно подумала Мерса, наблюдая, как Ла-Фар мигает желтыми огоньками окон в вечерней дымке. – А ведь среди них могла быть и я». Женщина нервно хохотнула. Как бы тяжело ей ни пришлось в прошлом, нынешнее положение ее вполне устраивало, и что-то менять она бы не стала. Она иногда размышляла о том, как могла бы сложиться ее судьба при иных обстоятельствах, но подобные мысли быстро растворялись в потоке более приземленных размышлений. У Мерсы Мотье всегда имелось много дел и обязанностей.

Женщина резко выпрямилась, улыбнулась и зашагала в сторону самого презираемого района Вергазы – домой.

Ночью Мерсе снился отец. Со стрелой в горле, в луже крови, он смотрел невидящими глазами и шептал ее имя. Настоящее имя, которое она не слышала уже восемнадцать лет. Взрослая Мерса стояла рядом с ним и не могла пошевелиться. Она испытывала страх, стыд и вину за то, что не смогла исполнить его последнюю волю. Во сне слезы катились по ее щекам, а руки были черные от сажи. Мерса хотела попыталась попросить у отца прощения, но тут он истошно закричал.

Женщина резко проснулась. Она села в кровати, прижимая руку к груди и тяжело дыша. На лбу проступил холодный пот. Мерса вдохнула поглубже, успокаивая бешено колотящееся сердце. Сон до конца еще не оставил ее, но горечь и стыд отступили. Тогда Мотье ощутила, что в комнате не одна. В ее спальне находился кто-то чужой. Она пошевелилась в кровати, прижав спину к изголовью, выдвинула скрытый за подушкой ящик и наощупь достала ручной, размером в две ладони, самострел. Нацелилась во мрак. Как назло, сквозь плотные шторы почти не проникал лунный свет: лишь тонкая полоса, которая не разгоняла, а сгущала тьму вокруг. Глаза еще не привыкли к темноте, Мерса почувствовала себя слепой и беззащитной. Спальня всегда была для нее тем укромным местом, где она может на время забыть, с какими мерзавцами имеет дело. Мерса ощущала чужой взгляд, пыталась разглядеть хоть что-то, но не могла. Сердце бешено колотилось, а руки дрожали.

– А ну покажись, ублюдок! – воскликнула женщина. Со звонким щелчком она сняла арбалет с предохранителя. Замерла, надеясь услышать малейший шорох, и готовая выстрелить в его сторону.

– Не самая лучшая из твоих идей.

При первых звуках тихого голоса Мерса недовольно скривилась. В глубине кресла возле окна шелохнулась тень, и в лунном свете, показался кулак. Мерса разглядела предметы, торчавшие между пальцев, по ее спине пробежал холодок. Кулак разжался, и на толстый синейский ковер упали, позвякивая, арбалетные болты. Женщина провела рукой по направляющей самострела и убедилась, что он разряжен.

– Ты... когда ты... как... – Мерсой овладели одновременно злость и страх. Да как он посмел без спроса залезть в ее дом и копаться в ее вещах!

– Тише, тише. Неважно, как я это сделал. Я пришел поговорить, – за успокаивающим тоном Мерса уловила высокомерную нотку, которая резанула, словно ножом, и заставила взять себя в руки.

– Время для приема закончилось, – женщина подобралась и села ровнее.

Она уже могла разглядеть в кресле у окна развалившегося худого темноволосого паренька. Он смахивал на обнаглевшего юнца, хотя по данным, которые имелись у Мерсы, ему было около двадцати лет. Женщину не могли обмануть ни расслабленная поза, ни внешняя незрелость. Она прекрасно знала, на что парень способен. Его неестественно светлые глаза мерцали в темноте, словно глаза хищника. Не дождавшись никакой реакции от парня, Мерса деловым тоном произнесла:

– Хазери Вале, тебе стоило прийти вечером вместе с твоим другом Лоуренсом Баревой.

– Он к тебе заходил? – нарочито удивленно воскликнул парень.

– Переигрываешь, Хаз, - Мотье отбросила официоз. - Что тебе надо?

– Мерса, зачем так враждебно? Я когда-нибудь делал тебе что-либо плохое?

Женщина услышала в его голосе усмешку, мысленно сосчитала до трех. То, что он находился ночью в ее спальне, нервировало. А то, что он при этом откровенно ее подзуживал, выводило из себя. Но Мерса лишит его удовольствия лицезреть ее в гневе.

– Нет. Но это вопрос времени. Ты всегда приносишь проблемы.

– И деньги, - вкрадчиво добавил парень.

Он говорил правду. Мерса уже не раз имела общие дела с Хазом, и ни разу не оказалась в накладе. Но она не уставала напоминать себе о его скверной репутации, потому всегда напрягалась и искала подвох, взвешивала все риски, прежде чем согласиться на участие в его авантюрах. Обычно они обговаривали все в кабинете, но сегодня Хазери ее неприятно удивил. Хотелось скорее закончить беседу и выгнать его из спальни.

– Да, ты прав. Деньги тоже, но не достаточно, чтобы окупить риски.

– Набиваешь себе цену? Похвально.

– Так зачем ты здесь?

Интонация Мотье дала понять, что она теряет терпение, потому парень кивнул и выпрямился в кресле. При его резком движении Мерса с трудом подавила желание схватиться за кинжал, который лежал в другом тайнике. Глядя на поблескивающие в лунном свете арбалетные болты, женщина прогнала подальше мысль, что и кинжала может на месте не оказаться.

– Мне нужна одна из твоих девочек. Блондинка. Ирона подойдет. Она ведь в городе? – скорее подтвердил, чем спросил, Хаз.

У Мерсы перехватило дыхание. Имена, внешность и местонахождение своих девочек, особенно тех, что «обрабатывали» богатеев в других городах, она держала в строгом секрете. Хаз обладал прямо-таки сверхъестественным умением вызнавать нужную информацию. «Он тебя провоцирует. Не поддавайся», – подумала Мерса, делая глубокий вдох.

– Что от нее требуется? Ты же помнишь, что мокрых дел мои девочки не ведут?

– О, предоставь мокруху мне, – хохотнул парень, и от его смешка по телу побежали мурашки. – Ей нужно понравиться хозяину дома, чтобы он пригласил ее на свою вечеринку. И весь вечер не отходить от него, не отпускать никуда одного. Хлопать глазами, болтать глупости, взмахивать руками. Что там они еще делают, не знаю.

– И все?

– И все.

– Зачем?

– Мерса, наше партнерство мне нравится тем, что никто не задает лишних вопросов, - резко ответил Хаз. – Надеюсь, так будет и дальше.

– Не смогла удержаться от любопытства, – проворчала женщина, заслужив ледяной взгляд светло-серых глаз.

– Ты уж постарайся.

– И кто жертва? Что за дом?

– Слышала про поместье Монтегю? Его еще сожгли лет двадцать назад.

– Восемнадцать, – поправила Мерса и покачала головой. – Такая трагедия.

– Не думал, что ты будешь жалеть зажравшуюся знать, – Хаз подался вперед, и в глазах его промелькнула заинтересованность.

– Там погибли не только аристократы, но и невинные люди! Их сожгли заживо неизвестно, за что. Вот кого стоит пожалеть! – Мерса добавила в голос возмущения.

Хаз неопределенно пожал плечами и продолжил:

– Сейчас поместьем владеет Валвер Моратте. Он приехал в Вергазу несколько месяцев назад и сразу начал набивать себе очки среди местной знати. Потом запросил у Совета право на приобретение земли, оставшейся от поместья Монтегю. Со времен пожара никто не предъявил на нее прав. потому власти дали согласие. За щедрое вознаграждение, конечно, - хмыкнул парень. - Валвер отстроил поместье и устраивает вечеринку. Он любит стройных блондинок с пышной грудью, потому Ирона подойдет.

– Вот оно что... Хорошо. Но с условием, что Ирона будет в полной безопасности, – заученная фраза, которую Мерса произносила каждый раз, имея дело с Хазери Вале. Жизнь и здоровье ее девочек были на первом месте, и она не уставала из раза в раз это подчеркивать.

– Да, конечно. Можешь уже выводить ее на охоту – праздник Валвера через три дня.

– Я в курсе, когда у него праздник. Тут уж сама разберусь, - резко ответила женщина. - Я же не учу тебя выбивать долги из лоточников.

– О, я бы такое послушал. Раз мы обо всем договорились, разреши мне откланяться. По оплате сообщу позже, – Хаз встал и направился к окну.

– Стоять, - произнесла Мерса, когда Вале отдернул штору и поднял ногу к подоконнику. - Через дверь. Не хватало еще, чтобы поползли слухи о молодом любовнике, вылезающем из окна моей спальни.

Мерса очень хотела увидеть, как он забрался к ней, но желание причинить дискомфорт, выбив из родной стихии крыш, перевесило. Хазери развел руками и направился к двери.

– Я уверен, слухи поползут, только если ты позволишь, - остановившись у выхода, парень кинул через плечо. - И ровно такие, какие ты сама захочешь.

Хаз, махнув ладонью с полусогнутыми безымянным пальцем и мизинцем, вышел из комнаты, тихо прикрыл за собой дверь. Мерса Мотье с облегчением откинулась на подушки и закрыла лицо руками.

Тем временем Хаз прошел вдоль коридора к маленькому окну. Не все люди Мерсы верны ей достаточно, чтобы не оставить его открытым за приличную плату. Если бы она позволила ему лезть из спальни, он бы вряд ли выкрутился – та часть здания неприступна. Слишком светло, слишком высоко и слишком гладкая стена, а на крыше не за что ухватиться. Вот была бы хохма, если бы Хазери Вале свалился из окна Мерсы Мотье прямо на мостовую под ноги стражникам или ее телохранительницам. Но женщина поступила так, как он рассчитывал, и теперь будет считать, что для него не существует неприступных стен. Еще одно маленькое представление для репутации.

Хаз хохотнул и вылез из окна. Эта часть здания не имела освещения, стена кое-где поросла плющом и раскрошилась. Цепляясь за мелкие выщерблины пальцами и кончиками ног, он медленно и осторожно спустился вниз. Под окном росли кусты ежевики – уже давно не плодоносящие, но колючие, потому никто не осмеливался даже рассматривать этот путь для проникновения внутрь. Хаз закрыл лицо рукой и медленно, стараясь не сломать ни веточки, прошел сквозь кусты. Похлопал по одежде, избавляясь от прилипших листков, и направился развязным шагом по темной улочке в сторону ресторана «Лосось».

Ночная Вергаза куталась во тьму, словно стыдливая девица. В окнах горели голубые алхимические огоньки, но они не рассеивали тьмы в проулках и тупиках Йер-Велу. Хаз предпочел бы передвигаться по крышам – он любил высоту, да и в одиночку ночью наверху безопаснее, но время от времени приходилось поддерживать репутацию и прогуливаться по твердым мощеным улицам. Дорога в «Лосось» занимала около получаса, и Хаз, с виду расслабленный, был собран и готов в любую минуту отбиться от нападающих. Такова расплата за прозвище «Белоглазый демон», которым его окрестили местные жители: жестокий, бесстрашный, изворотливый и непобедимый.

Йер-Велу был пестрым и неоднородным: здесь проживали люди самого разного достатка, хотя район считался бедным. Деревянные хибары соседствовали с многоэтажными каменными домами, имеющими одного жильца или разделенными на небольшие квартиры. Строгие серые здания сменялись разукрашенными увеселительными заведениями и домами с витиеватыми украшениями, башенками и шпилями. И все это архитектурное великолепие блекло освещалось голубоватыми алхимическими фонарями, расставленными настолько редко, что половину проулков между постройками не разглядеть в пасмурную ночь. Тем и пользовались Дельные, как в Равгане называли всех представителей преступного мира. Они надежно обосновались в Йер-Велу, и район жил по их жестоким законам.

Прогулка выдалась на удивление спокойной, пока в слабом свете фонарей Хаза не накрыла крупная тень. Он обернулся, держа короткий кинжал, выскользнувший в руку из крепления в рукаве. Перед ним стоял Лоуренс Барева, как всегда, улыбчивый и довольный. Хазери немного расслабился и спрятал оружие.

– Как вылазка? – Лоу поравнялся с Хазом, и они пошли вместе. Смуглый здоровяк Барева был на две головы выше Вале, из-за чего первый казался еще крупнее, а второй – еще меньше.

– Скажем так, интересно прошло. Ирона нам поможет за вознаграждение. Ты все подготовил?

– Кстати, об этом. Надо дать еще пару взяток, а у меня кончились деньги, – виновато почесал затылок Лоу.

– Ты не знаешь, где взять деньги? Выиграй в карты, протряси кого-нибудь из наших должников, – раздраженно ответил Вале и вздохнул. – У меня наметились непредвиденные траты.

– Эти траты важнее нашего дела?

– Эти траты касаются нашего партнера.

– Мерсы Мотье?! – Лоуренс нахмурился.

– Тихо ты, – Хаз пробежал глазами по ближайшим домам. Они находились далеко от центра – прохожих мало, как и света в окнах, но осторожность никогда не бывает лишней. – Во время нашего разговора она произнесла фразу... – он помедлил, припоминая. – Она назвала пожар у Монтегю «трагедией».

– Ну и что? Это ведь и правда то еще событие.

– Она постоянно кичится тем, что знает, в отличие от многих в Йер-Велу, точную дату своего рождения. Сколько ей сейчас лет?

Лоуренс закатил глаза, подсчитывая.

– Двадцать шесть вроде бы.

– А как давно сгорело поместье?

– Да черт его знает. Лет двадцать назад.

– Восемнадцать.

Лоуренс присвистнул. Хаз помолчал, дожидаясь, пока мимо пройдет и скроется в переулке компания подпивших молодых людей, затем продолжил:

– Мерса была ребенком, когда произошел пожар. Ты не сильно младше нее. Сколько тебе сейчас, двадцать три? Тогда было пять. Ты называешь пожар «тем еще событием», но никак не «трагедией». Ты и знаешь-то о нем только потому, что мы последние пару недель изучаем информацию о поместье и давно приглядываем за Моратте.

– Хаз, как по мне, ты слишком придираешься к словам. Она могла назвать пожар как угодно...

– Но она назвала его «трагедией»! Теперь ее личность стала мне более интересна. Что мы знаем о ней?

– Ну... – теперь Лоуренс замолчал, ожидая, пока прохожие исчезнут из поля видимости и слышимости. По мере приближения к центру Йер-Велу район оживал, света становилось больше, слышалась музыка – эта часть города никогда не спала. – Начинала она в борделе... как его...

– «Лавка удовольствий», – подсказал Хаз.

– Да, верно... То еще местечко. Стала приторговывать секретами, которые выбалтывали клиенты. Затем покинула бордель, громко хлопнув дверью.

– Очень громко. Она сожгла полздания.

– Не доказано. Дельные проводили расследование...

– Я знаю, что это была она, Лоу. Мне плевать на официальную версию. По нашим делишкам тоже такие расследования устраивали, и тоже доказательств не нашли.

– Ладно, – Барева махнул рукой и задумчиво почесал щетину. – Она понемногу поднималась, продолжая торговать информацией. Нанимала шпионок, проводила аферы. Собственно, этим она и сейчас занимается: облапошивает богатеев и торгует чужими секретами. Только рыбка стала крупнее.

– А еще занимается шантажом Дельных, чтобы ее никто не смел тронуть. Имеет компромат почти на всех в Йер-Велу.

– Кроме тебя? – хохотнул Лоуренс.

– А я что? Я – открытая книга, про меня каждая собака тут знает больше, чем я сам, – Хаз пожал плечами. – Детства своего не помню, мелким оказался на улице среди таких же никому не нужных детей. Проворачивал делишки...

– Убил пару десятков человек.

– Не будь мелочным. Обчистил я гораздо больше. И заметь, оставил в живых!

– Прямо пример доброты.

– Конечно. Самый пик моей доброты пришелся на знакомство с тобой. Ты никак от меня не отвяжешься, а я всю жизнь пытаюсь сделать из тебя человека.

– Бедный Хаз. Ты умолчал о причине, по которой тебя называют Белоглазым демоном.

– Меня как только ни называют, – парень отмахнулся и сунул руки в карманы. – А я просто стараюсь выжить здесь. С моими физическими данными, знаешь ли, сложновато.

Лоуренс громогласно рассмеялся, несколько человек оглянулись на смех, их взгляды пробежались по лицу Баревы, остановились на лице Вале, на его глазах. Толпа вокруг резко поредела.

– Думаю, на тебя у нее тоже что-нибудь есть.

– На здоровье. Я тоже ценю информацию выше монет, потому стараюсь не иметь таких секретов, которые сильно бы мне навредили.

– Куда мы сейчас? – резко перевел тему Лоуренс – для общения по делу стало слишком людно.

– Сначала в «Лосось», перекусим. А потом хочу наведаться в один бордель.

– «Лавку удовольствий»?

– Естественно.

– Хаз, может, не стоит лезть туда?

– Поздно. Мне уже интересно, – Хазери Вале улыбнулся, и от его улыбки стало не по себе даже Лоуренсу.

В «Лососе», как всегда, оказалось много народу, несмотря на предрассветный час. Светлое и уютное заведение всегда пользовалось популярностью. Несмотря на высокие цены, повара трудились день и ночь, поддерживая репутацию ресторана с самой лучшей кухней во всем Йер-Велу. Здесь не скупились на освещение, и «Лосось» был одним из немногих зданий в Йер-Велу, имеющим большое количество желтых алхимических светильников. В чистом и опрятном зале гармонично сочетались украшения в виде рыб и картины, изображающие водоемы. Миловидные официантки порхали от столика к столику, бармен разливал алкоголь, с кухни доносились приятные ароматы.

Хаз засунул руки в карманы и оглядел столики. Ни одного свободного не оказалось.

– Ну как всегда, – проворчал парень.

– Ничему люди не учатся, – снисходительно улыбнулся Лоу.

Они прошли через весь зал в самый дальний угол, где сидел мужчина в шелковой рубашке с коротким жабо, модным в нынешнем сезоне. Он сосредоточенно ковырял в тарелке ножом и вилкой. Хаз подошел к столу, подождал, пока мужчина поднимет взгляд, и в его глазах промелькнет беспокойство.

– Вставай, – холодно произнес Хазери.

Мужчина растерянно похлопал глазами.

– Мне еще раз повторить?

– Но я тут ем...

Хаз скинул тарелку со стола, она ударилась о деревянный пол и разбилась. Металлические приборы звонко застучали рядом с осколками. Разговоры вокруг стихли. Люди недовольно косились, кто-то ворчал про «приличное заведение».

– Ты поел, – спокойно произнес парень. Лоуренс громадной молчаливой фигурой стоял за его спиной, скрестив руки и грозно прищурив глаза.

Атмосфера вокруг из расслабленной превратилась в напряженную, посетители непонимающе переглядывались. Из-за стойки показалась девушка с крупным бюстом и глубоким декольте, подбежала к мужчине с жабо и заворковала, мягко заставляя его встать из-за стола.

– Просим прощения... произошла ошибка... этот столик был занят... следующий завтрак за наш счет.

Из потока ее лепетания на ухо клиенту слышались лишь отдельные фразы, она держала его под руку, прижимаясь грудью, и он послушно шагал, не отрывая взгляда от ее декольте. Тут же появились официантки, подмели осколки, убрали испачканную скатерть, постелили новую, и теперь все выглядело так, будто ничего не произошло. Хаз ухмыльнулся и сел за стол. Лоуренс уже шел от барной стойки с двумя пузатыми бокалами пенного.

– Я уже сделал заказ, красавица, – он улыбнулся и подмигнул подоспевшей официантке. – А что ты после работы делаешь?

Девушка покраснела, молча развернулась и скрылась за дверью на кухню. Лоу громко рассмеялся, глядя ей вслед. Окружающие вернулись к своим занятиям, больше не обращая внимания на новых посетителей. Сев за стол, Лоуренс посерьезнел, хлебнул пива и уставился на Хазери:

– Ты вел себя откровенно хамски.

– Лоу, это наш стол. Мы сюда вообще-то работать приходим, – Хаз закрыл глаза и потер их указательным и большим пальцами от краев к переносице. – Когда платишь управляющему за то, чтобы держать стол для нас, ожидаешь, что он будет пустым в любое время дня и ночи. Платим мы ему хорошо. Раз он не соблюдает своих обязательств, я не буду соблюдать своих.

– А вот и работа.

Лоу показал глазами на молодую девушку, примерно его ровесницу, за соседним столом. Ее зеленое платье – простое, но изысканное, без кричащих украшений, только сдержанная вышивка с цветочным мотивом на груди, а скромный треугольный вырез открывал вид разве что на ключицы. Половину лица закрывали пышные локоны золотисто-пшеничных волос, из-за чего виден был лишь один голубой глаз с длинными ресницами. Красные губы приоткрыты, на лице озадаченное выражение. Хаз тоже обратил на нее внимание, когда они только шли к своему столу – она сидела одна и часто оглядывала зал, словно кого-то искала или ждала. Парни не торопили ее. В конце концов, раз она решила к ним обратиться, то проблемы были у нее, а не у них.

– Скажите, ведь вы принимаете... эм... специфичные заказы? – девушка все же подошла к ним. Голос у нее оказался тихий, мягкий и высокий, он звенел мелодичным колокольчиком.

– Смотря что нужно, – Хаз вопросительно изогнул бровь. Собеседница кивнула и положила на стол кожаный мешочек, внутри которого многообещающе звякнуло.

– Меня зовут Сильвия, – девушка села на предложенный Лоу стул во главе прямоугольного стола, так она оказалась между парнями, но на расстоянии от них.

– Можно не представляться. Обычно в наших делах имена только мешают, – Хазери замолчал, давая возможность девушке продолжать.

– Да... Простите... Я не знала, – Сильвия глубоко вздохнула, собираясь с духом. – Мой муж... он бьет меня, – она на мгновение убрала волосы с лица, обнажив фиолетовое пятно вокруг покрасневшего глаза. Лоу нахмурился и сжал кулаки, Хаз никак не отреагировал. – Я хочу, чтобы он перестал так делать.

– Очень расплывчатое желание, – протянул Хаз, оценивая размер кошеля на столе. – Вы хотите его смерти?

– О нет, что вы!

– Я могу ему ноги сломать. Тогда он не то что ударить – догнать не сможет.

– Нет-нет, прошу вас! – девушка прикрыла лицо руками, словно Хаз уже выполнил предложенное. Благо, вела она себя тихо и внимания других гостей заведения не привлекала. – Он... в общем... мне неловко говорить, но... мой муж хорошо зарабатывает, и мне нужно, чтобы он и дальше мог работать. Но не обижал меня.

Друзья переглянулись. Хаз кинул взгляд на кошель на столе и снова воззрился на Сильвию:

– Хорошо. Но нам нужно знать, где его найти и как он выглядит.

– Я покажу вам. Он завтра будет в Йер-Велу, встретимся здесь в шесть вечера. Я провожу вас и покажу его.

– Договорились, – Хазери двумя пальцами поднял кошель. – Я так понимаю, здесь десять золотых цео?

– Я... тут только пять, – смутилась девушка.

– Сойдет за аванс. Остальные пять ждем при следующей встрече.

– Т-так дорого, – девушка опустила глаза.

– Не большая плата за отсутствие синяков на лице.

– Да... спасибо, – Сильвия покивала и замешкалась, оглядывая парней, но те молчали. – До следующей встречи.

Она встала, парни синхронно кивнули ей на прощание. Как только девушка покинула зал, им на стол поставили дымящиеся тарелки с ароматными свиными отбивными и картофелем. Хаз ел последний раз утром прошлого дня, потому набросился на еду и глотал куски, почти не жуя. Лоуренс, глядя на это, тихонько хихикал и смаковал простое, но вкусное блюдо. Подождав, пока друг утолит голод, он вполголоса произнес:

– Ну ты и цену заломил.

– Она потянет. Платье скромное, но дорогое, сшитое по фигуре.

– Может, ты и прав, она ведь не отказалась. Хаз, может, ну его, тот бордель? Нехорошо портить отношения перед большим делом. Как твой заместитель, я...

– Ты не мой заместитель, – Хаз хлебнул пива. – Мой заместитель – Муро.

– Хорошо, как заместитель твоего заместителя...

– Это Патрик, – парень не смотрел на друга, а ощупывал глазами посетителей.

– А заместитель Патрика – Коул? – прищурился Лоу.

– Нет, – Хазери поморщился при упоминании последнего имени. – Коул вообще не имеет к банде отношения. Ничего личного, дружище, но, если со мной что-то случится, я бы не хотел, чтобы ты встал у руля. Слишком добрый, мягкий и справедливый. Ты всех утянешь на дно.

– Да я не претендую, – без тени обиды пожал плечами здоровяк. – Но к твоему рассудку воззвать все же попробую. Не лезь.

– Ничего не могу с собой поделать. Пора идти.

Он достал из кармана пару серебряных монет и кинул на стол, после чего спрятал в потайном кармане кошель Сильвии и, не взглянув на друга, отправился к выходу. Лоуренс лишь покачал головой.

– Хазери Вале. Не ожидала, что ты снизойдешь до посещения моей «Лавки удовольствий». Наслышана о тебе.

– Кто б сомневался, – буркнул Хаз.

Он скучающе окинул взглядом кабинет мадам Марло – владелицы борделя. Тесное помещение заполняли полки со статуэтками кошек самых разных видов и расцветок, а стены покрывали потрепанные отрезы ткани с кисточками, популярные несколько лет назад. Перебор чувствовался не только с кошками и тканью: пока парня вели до кабинета, он обратил внимание на большое количество позолоты повсюду, от шкафов до люстр, и блестящих стекляшек, которые в небольшом количестве на украшениях могут сойти за драгоценные камни, но никак не будучи вставлены сотнями в подсвечники, одежду и стены. Безвкусица не обошла и облик самой мадам Марло: когда-то красивая женщина, на закате своей жизни сильно располнела, но любовь к блесткам и глубокому декольте, открывающему часть морщинистой груди, никуда не делась. Высокая прическа открывала толстую шею, увешанную несколькими нитками бус, а выбившиеся пряди должны были скрыть старый ожог, покрывающий половину правой щеки и спускающийся до подбородка. Жидкие волосы со своим предназначением не справлялись, поэтому женщина помахивала у лица массивным веером. Хазери, наблюдая за ней, подумал, что ему сегодня везет на женщин, скрывающих лица. Сама мадам Марло сидела в широком кресле с вышитыми кошками на бархатистой обивке, отгородившись столом от посетителя, которому предоставили деревянный стул.

– Рада принять у себя столь... уважаемого в Йер-Велу гостя. Если ты поведаешь мне о своих предпочтениях, я смогу идеально подобрать для тебя ту, что скрасит твое одиночество...

– С вашего позволения, мадам Марло, я оставлю свои предпочтения при себе, – перед внутренним взором парня на мгновение предстал тонкий рыжеволосый силуэт и зеленые глаза с хитринкой, но усилием воли он прогнал мысли о девушке, сосредоточившись на деле. – Я здесь не ради плотских утех.

– Ах вот как... – женщина растерянно опустила веер. – Но зачем тогда?

– Я хочу знать, как под вашим заботливым, – Хаз выделил последнее слово, будучи наслышан, с какой жестокостью в данном заведении относятся к работницам, – крылом оказалась одна девушка.

– Я не разглашаю подобную информацию о моих подопечных, – мадам Марло снова замахала веером у лица.

– Она здесь больше не работает. Вы не связаны никакими договоренностями. К тому же, – Хаз положил на край стола золотую монету из мешочка Сильвии, – любая помощь будет вознаграждена.

– И кто же та счастливица, которую ищет сам Хазери Вале? Ведь, я надеюсь, ты не желаешь причинить девчушке чего плохого?

– Нет, конечно. Возможно, вы не сразу вспомните ее, ведь прошло много лет. Мерса Мотье.

Мадам Марло застыла с открытым ртом. Рука с веером медленно опустилась на подлокотник кресла. В кабинете воцарилась тишина. Хаз спокойно ждал, давая женщине осознать сказанное. Молчание затянулось, и реакция оказалась совсем не той, которой он добивался – мадам Марло расхохоталась. Она смеялась около минуты, задыхаясь, похрюкивая и размазывая слезы по лицу. Учитывая чрезмерное количество косметики, под конец она походила на клоуна из театра, чем на владелицу борделя. Смех оборвался так же резко, как начался, и сменился гневом.

– Мальчишка, с чего ты взял, что я буду что-то рассказывать о той, кто на меня работал?! Забирай свои деньги и проваливай!

– Вы удивительно верны девушке, которая вас покинула, мадам Марло. Или дело не в верности? – Хазери не ожидал столь бурной реакции, но виду не подал, говоря ровным и спокойным голосом.

– А ты не боишься, что я расскажу ей о твоем визите? Расскажу, что ты копаешь под нее? – глаза мадам Марло злобно сузились, отчего лицо с растекшимися румянами и тушью стало еще безобразнее.

– Да пожалуйста. Она в курсе – мы наводим справки друг о друге перед длительным сотрудничеством, – Хаз надеялся, что женщине хватит ума не сдавать его Мерсе, но блефовал напропалую, чтобы она отмела даже мысли об этом.

– Значит, у нее и спрашивай, а меня не втягивай в свои игры!

– Удивительно, что вы боитесь ее больше, чем меня.

От этих слов хозяйка борделя снова застыла, медленно вникая в их смысл. А когда до нее дошло, она разъярилась еще сильнее.

– Да как ты смеешь угрожать мне, недоносок?! У меня есть крыша!

– Крыши имеют свойство гореть. Вам, как никому, это известно, верно?

Неприкрытая угроза и спокойный голос оказались последней каплей. Женщина вскочила с кресла и нависла над столом, уперевшись в него руками. Пару мгновений она злобно сопела, а затем тихо прошипела, не разжимая зубы:

– Проваливай отсюда, недомерок.

Хаз пожал плечами, подхватил со стола монету и направился к выходу. В дверях он обернулся и произнес:

– Я так понимаю, со своим ассортиментом вы меня сегодня не ознакомите?

После вопроса он закрыл за собой дверь, а через мгновение в нее ударилась и разбилась, судя по звуку, одна из керамических кошек. Услышав крик злости, Хаз позволил себе удовлетворенную улыбку. Он не получил того, что хотел, но по крайней мере, не у одного него утро не задалось.

Выйдя на улицу, парень сощурился – солнце уже встало. После душного полумрака дешевого борделя оно казалось ярче, чем на самом деле. Пройдя пару кварталов в сторону Йан-Те, он свернул в лабиринт переулков, выросший из-за хаотичной застройки жилых домов. В этом был весь Йер-Велу: с момента основания города в районе то тут, то там появлялись новые строения, принадлежащие тем, кому «закон не писан», любителям ночи, выпивки и развлечений. Несмотря на все старания, очистить от них столицу не представлялось возможным. Хаз не интересовался, как дела обстояли раньше, но сейчас у Дельных с Советом имелось что-то наподобие соглашения: власти города смотрят сквозь пальцы на происходящее в Йер-Велу, взамен получая процент с заведений, которые легальны лишь тут. Правила действовали в границах района, потому за его пределами Дельные – те, кто зарабатывал на низменных желаниях – притворялись законопослушными гражданами. Дельные отличались умениями не бросаться в глаза в Вергазе и хорошо ориентироваться в Йер-Велу. Хазери Вале отлично ориентировался в Йер-Велу.

После дюжины поворотов Хаз подошел к ветхому домику, мало отличающемуся от окружающих, по наружной лестнице взбежал на второй этаж, постучал условным образом и, когда дверь открыли изнутри, оказался в небольшой полутемной комнате, которую их банда использовала время от времени, чтобы поспать или отсидеться. Таких мест у них было несколько, и банда в одном не задерживалась.

В комнате сидел только Лоу, он пил чай и время от времени зевал, сонно щурясь. Хаз только сейчас осознал, что и сам валится с ног от усталости, потому мягкой просевшей кровати, на которой устроился его друг, предпочел табурет – больше вероятности, что он не вырубится раньше времени.

– Я смотрю, все прошло не очень гладко? – сходу задал вопрос Барева.

– Хуже, чем я рассчитывал. Теперь мне нужно поджечь бордель.

– Ты просто душка. Хоть в курсе, под кем она ходит?

– Да плевать, – парень потянулся и зевнул. – Старуха многовато себе позволила сегодня.

– «Красные тигры», Хаз.

Хазери задумчиво уставился в потолок.

– Почему ты мне раньше не сказал?

– Навел справки после твоего ухода. Из любопытства.

– Нехорошо. Очень нехорошо, – Хаз задумчиво ощупывал взглядом комнату, стараясь не закрывать глаза. – Но поставить ее на место надо.

Барева сокрушенно прикрыл лицо рукой. Хаз сделал вид, что не заметил жеста друга. Он уже прикидывал в голове варианты мести хозяйке «Лавки удовольствий», но пока ни один его не устраивал. Необходимо действовать осторожно, но дерзко, чтобы у Марло не осталось сомнений в послании и его отправителе, а у «Красных тигров» не оказалось возможности до него докопаться. И он обязательно справится с задачей, как только поспит.

– Где этих лентяев носит? – проворчал Хаз, протирая глаза. Сидеть без дела было для него невыносимо.

– Лентяев? – насмешливо переспросил Лоу.

В дверь постучали. Лоуренс подождал, пока череда длинных и коротких стуков закончится, чтобы убедиться в верности кода, затем открыл дверь и продолжил мысль:

– Они, в отличие от тебя, занимались делом, а не шатались по борделям...

– Что я слышу? – донесся хриплый женский голос. – Хаз опять шатался по борделям?

В помещение зашли два парня и девушка, всем на вид около двадцати, и на этом их сходство заканчивалось. Один из парней – Патрик Валенза – был среднего роста, худой, загорелый и весь какой-то неопрятный: черные волосы всклокочены, рубашка на правом боку задралась, обнажая торчащую из кармана рукоять самострела, левая штанина порвана на колене, а правая в нескольких местах зашита размашистым швом. Второй, Коул Грик, напротив, был полноват, одет в дорогой костюм с пиджаком, его длинные пепельные волосы туго завязаны в хвост на затылке, а лицо имело бледно-серый, болезненный цвет. Девушку же любой прохожий мог бы, не задумываясь, назвать невзрачной: невысокого роста, среднего телосложения, волосы мышиного цвета, лицо не уродливое, но и не привлекательное. На таких девушках не задерживается взгляд, их присутствие редко замечают. В случае с Муро это роковая ошибка.

Прибывшие расставили стулья и уселись лицом к Хазу и Лоуренсу, образовав полукруг: Патрик развалился на стуле, закинув ступню одной ноги на колено другой и скрестив руки, Коул сел прямо, положив руки на колени, а Муро развернула стул и оседлала его, положив локти на спинку.

– Да, и знаете, куда он заходил сегодня? – осклабился Барева. – В «Лавку удовольствий»!

Наступила тишина, а затем комната взорвалась смехом.

– Хаз, не ожидала от тебя такого, – хрипло произнесла девушка, отдышавшись.

– Планка сильно понизилась, я смотрю, – закивал ее растрепанный товарищ.

Третий молчал, слабо улыбаясь и глядя в одну точку.

– Да, очень смешно, а теперь выкладывайте, что сегодня сделали, – тихо произнес Вале, и веселье тут же улетучилось. Ребята приняли серьезный вид.

– Хаз, мне нужно еще время, – покачала головой Муро. – Ты сам видел – неприступная крепость. По деревьям всю ночь скакала, как белка, и все равно мало что разглядела. Нужны чертежи.

– Коул, ты достал чертежи? – вкрадчиво вопросил глава банды.

Бледный парень перестал улыбаться и удивленно огляделся, будто только понял, где находится.

– Что?

– Чертежи!!! – в один голос воскликнули остальные присутствующие.

– Мм... – Грик достал из внутреннего кармана пиджака пузырек с белым порошком, высыпал немного на палец и втянул носом, после чего заморгал и продолжил. – Завтра... они... будут...

Хазери выдохнул. Коул ему не нравился, да и никому он не нравился, но мог достать то, что требуется.

– Можешь идти. И, ради Сокрытого, будь завтра в приемлемом состоянии и с чертежами.

Грик в ответ кивнул и медленно удалился в полной тишине – даже было слышно, как засов скрипит, когда он открывал дверь.

– Вино ушло, – подал голос Патрик, когда дверь за Коулом закрыли.

– Хоть одна хорошая новость за сегодня, – проворчал Хаз. Он помедлил, переводя взгляд от одного члена банды к другому, и продолжил, когда что-то для себя решил. – У нас заказ. Нужно припугнуть одного дурачка, любящего распускать руки на жену. Лоу, с тобой на него посмотрим, но скорее всего на дело пойдешь с Патриком.

– Так, я бегаю ночами по лесам, – Муро подперла кулаком подбородок, – Парни занимаются рукоприкладством. А что будешь делать ты?

Хаз встретился взглядом с Лоуренсом, тот нахмурился, уловив в светлых глазах друга отблески зреющего плана мести.

– А я подергаю тигра за усы.

Утром в баре по обыкновению было мало народу, потому Мерса решила позавтракать в общем зале. За стойкой стоял бессменный бармен Боб – крупный мужчина с залысинами и начинающими седеть волосами. Он по-отечески улыбнулся девушке и налил ей свежезаваренного чая – без него день для Мерсы не начинался. Она поблагодарила, отхлебнула из чашки и легонько поморщилась:

– Боб, а лимонов так и нет?

– Нет, душа моя, я каждое утро хожу на рынок, но все без толку: привозить привозят время от времени, но кто-то скупает их огромными партиями.

– Кто-то... ясно, кто. Чтобы эти аристократы ими подавились. Еще немного без чая с лимоном, и я начну кидаться на людей, – закатила глаза Мерса.

Последние пару недель, после распространившихся слухов о скорой гражданской войне в Лауте – стране, которая является главным поставщиком лимонов в Равгане – аристократы и богатые жители Вергазы стали повально скупать лимоны. По информации, которую нарыли девочки Мерсы, знать сама создала дефицит, и теперь буквально сидит на лимонной диете, добавляя плоды во все блюда. Наличие лимонов на столе быстро стало показателем богатства, и теперь аристократы соревнуются, чей салат кислее, оставляя обычных людей без цитрусов.

Мерса побранила богачей и направилась в кабинет – работа никуда без нее не продвинется. На столе ее уже ждала стопка писем. Четыре – от ее девочек. В наивном по своей манере рассказе о достопримечательностях города, погоде и покупках они отчитывались об этапах подготовки афер, секретах и новостях, которые удалось узнать. Еще несколько писем касались поставок продуктов и алкоголя для бара, а также ремонта и других мелких дел. Из пачки серых жестких конвертов выпал маленький розовый, пропитанный приторно-сладкими духами, с печатью в виде сердца. У Мерсы перехватило дыхание, а комната пошатнулась. В голове зазвучал смех громкий скрипучий смех, а тело заныло. Методы мадам Марло были более чем жестокие: за любую провинность она самолично била своих подопечных, но побои являлись далеко не самым худшим наказанием. Страшные картины жизни в борделе замелькали перед глазами, ноги подкосились, и Мерса плюхнулась на стул, возле которого стояла. Руки, держащие конверт, дрожали.

Когда она ушла из «Лавки удовольствий», то подпалила ту часть здания, где обычно находилась мадам Марло. После сообщения, что мадам выжила в пожаре, девушка выла от обиды и злости, но позже даже порадовалась – по крайней мере, она не стала убийцей. Дельные расследовали поджог, но каким-то волшебным образом не нашли ни одной улики, которая вела бы к Мотье. А городскую стражу до расследования даже не допустили. Дело замяли, а мадам Марло на многие годы забыла о существовании своей бывшей подопечной: не было ни мести, ни попыток наладить диалог. Мерса как следует об этом позаботилась. И вот спустя восемь лет спокойной жизни она держит в руках конверт с посланием из «Лавки удовольствий». Из прошлого, полного боли и унижений, от человека, который изо дня в день уничтожал ее.

– Мерса?

Девушка резко подняла голову. В дверях стояла Ирона. Увидев искаженное лицо своей начальницы, она отшатнулась и нахмурилась.

– Прости, я стучала, но ты не ответила. Я волновалась, вдруг что-то случилось... тут... – залепетала приятным высоким голоском девушка, но Мерса махнула рукой, останавливая ее оправдания.

– Да, хорошо, что ты зашла, – увидев обеспокоенность на лице подопечной, она натянуто улыбнулась. – Со мной все в порядке. Прикрой дверь.

Мерса покосилась на письмо, которое все еще держала в руках, затем встала и, объясняя Ироне задание от Хазери Вале, зажгла свечу, поднесла конверт к огню. Пока он горел, она не отрывала от него взгляд и отстраненно отвечала на уточняющие вопросы девушки. Обгоревший розовый край, за который она держала конверт, полетел в незажженный камин, и Мерса перестала ощущать сдавливающую боль в груди.

– На этом пока все, Ирона.

– Еще кое-что, – Ирона, внимательно следящая за действиями женщины, подошла к столу и положила поверх бумаг лимон. – Все, что удалось достать. Я знаю, как ты любишь чай с лимоном. К сожалению, больше не нашла.

Мотье удивленно вскинула брови.

– Мерса, спасибо, что помогаешь мне. Не знаю, что бы со мной стало, если бы я тебя не встретила.

Ирона сделала шутливый реверанс и вышла из кабинета. А Мерса еще какое-то время смотрела на лимон и улыбалась.

Хазери проснулся около полудня. Он лег спать, как только Муро и Патрик покинули помещение. Как бы ни был вымотан, Хаз всегда просыпался в то время, в какое планировал, и спал чутко, просыпаясь от каждого подозрительного звука. Храп Лоуренса подозрительным не считался, и потому только Вале крепко спал рядом с Лоу. Храпел тот постоянно, расплачиваясь за переломы носа в драках.

– Лоу, – позвал Хаз, потягиваясь в брезентовом гамаке, надежно подвязанном за вбитые в стены крюки. На кроватях Хазери не спалось.

Ответом послужили дребезжащие носовые рулады.

– Лоу! – Хаз позвал громче и, ловко выпрыгнув из гамака, кинул в друга тряпьем, которое использовал вместо подушки. Лоу тут же вскочил на ноги, приняв боевую стойку. – Как страшно. Просыпайся. Кажется, я придумал, как насолить Марло.

Лоуренс зевнул и потянулся.

– Что еще твой демонический ум придумал?

– Помнишь, мы украли серьги у Лерлании, любовницы главы «Хантайских орлов»?

– Помню, – Барева задумчиво потер подбородок, вспоминая подробности. – Я пока не нашел точку сбыта: эти сережки оказались фамильным сокровищем его бабки. Или еще кого-то... Ох и досталось тогда Лерлании за эти цацки...

– Да плевать на нее, – Вале махнул рукой, пресекая рассуждения друга. – Не ищи больше покупателя, они сегодня пойдут в дело.

– Нужна помощь?

– Нет, возьму Муро. У тебя и без того дел хватит.

– Да, – Лоуренс немного помедлил. – Мне еще нужно навестить Лауру.

– Кого?

– Лауру. Медичку, с которой ты меня познакомил. Она, кажется, заболела.

– Серьезно? – Хаз оглядел друга с головы до ног и вопросительно вскинул бровь. – Лоу, мы получили от нее все, что требовалось. Шприцы у нас, даже что-то из лекарств сумели стащить. На кой тебе с ней снова встречаться?

– Она мне нравится, Хаз. Мне приятно общаться с ней. И спать тоже.

Хазери скрестил руки и презрительно хмыкнул. Затем повернулся спиной к другу и принялся отвязывать гамак. С каждым мгновением молчания напряжение росло.

– Сокрытый бы тебя побрал, Хаз! Скажи что-нибудь.

– А что мне сказать? Благословить тебя? Обойдешься. Лоу, я вас познакомил с одной целью: нам были нужны ее шприцы. Возможности черного рынка, увы, не безграничны, и шприцов нигде, кроме больницы, не найти, они пока очень редкие. Не первый раз мы уже разыгрываем карту твоего обаяния для получения вещей или информации. Получил что надо – свалил и забыл. В чем сейчас проблема?

– Все зашло дальше, чем обычно.

Хаз накинул куртку, уложил брезент в заплечный мешок и, молча покачав головой, вышел из здания. Дневные шум и суета, не говоря уж о ярком свете, на пару мгновений ошеломили парня. Он застыл и сделал вдох, привыкая к обстановке, затем направился в сторону центра Йер-Велу – туда, где всегда кипела жизнь и всегда ждали дела. Его там ждало одно дело, которое парень не хотел откладывать.

– Ха-азери! – радостно протянула Мин-Мин, владелица дома удовольствий «Белая роза» и старая знакомая.

Она лично встретила парня в своем заведении, как всегда, одетая в переливающиеся полупрозрачные шаровары и топ, прикрывающие лишь самые пикантные части тела. От нее приятно пахло сандалом. Мин-Мин было сильно за тридцать, но многие молодые девушки могли позавидовать ее точеной фигуре, лицу без единой морщинки и длинной густой косе. Женщина, словно маленькое солнце, светилась энергией.

– Привет, Мин-Мин, – Хаз сдержанно улыбнулся, незаметно передавая женщине мешочек монет, когда та принялась расправлять складку на его черной рубашке. За скромное вознаграждение она время от времени предоставляла сведения о своих клиентах, а за дополнительную плату штопала раны после передряг всей банде Хаза.

– Ты давно к нам не заглядывал, – девушка обиженно надула ярко-красные губы и похлопала длинными ресницами.

– Да, мой промах. Дела, сама знаешь.

Вале пожал плечами, глядя в зауженные синейские глаза. Его забавляло то, как Мин-Мин строила из себя наивную капризную девицу. Актриса из нее прекрасная, но ясно как день, что у этой синейки гораздо больше талантов, чем она старается показать. Вергаза просто так не дается чужакам, и организовать за несколько лет элитный бордель в самом сердце Йер-Велу женщине из другой страны, мягко говоря, проблематично без определенных умений.

– Дела-дела-дела! Какие вы, мужчины, деловые! А девушки грустят и скучают... Точнее, одна девушка.

– Она свободна?

– Ох, Ха-азери, для тебя она всегда свободна! Если с нею пожелает уединиться сам синейский император, я вытащу его из ее постели ради тебя!

– Уверен, ты что-то подобное провернула в Синее, потому и уехала оттуда.

– Ах, Синей! Чудесная страна, но законы там слишком строги для меня! – Мин-Мин обреченно покачала головой и указала на арку между легкими, как пух, занавесками.

Хазери отправился в указанном направлении. В отличие от борделя мадам Марло, где царили духота, слащавость и безвкусица, «Белая роза» был островком утонченного аскетизма: молочные стены украшены лишь живыми цветами, а белые полупрозрачные ткани и особые стекла на окнах создают ощущение дымки. Будто сквозь туман, Хаз прошел через пару арок мимо плотно закрытых дверей, из-за которых не доносилось ни звука – Мин-Мин заботилась о том, чтобы клиенты не догадывались об утехах друг друга.

Наконец, он набрел на белую, под цвет стен, дверь, которая оказалась призывно открыта. В комнате на белоснежной простыне сидела худенькая рыжая девушка лет девятнадцати-двадцати с хищным блеском в прищуренных зеленых глазах. Ее острые черты лица и высокие скулы сочетались с тонкими губами и длинной шеей. Из одеяния на ней оказался лишь прозрачный кружевной пеньюар, не скрывающий узких плеч и маленьких грудок. Вся она казалась миниатюрной и хрупкой, словно хрусталь, и лишь немногие знали, на что она по-настоящему способна. Девушка грациозно спрыгнула с кровати, оказавшись на полголовы выше Хаза, и заключила его в объятия, прижавшись всем телом. Он обнял ее, зарывшись в шею. От нее пахло жасмином и виноградом.

– Аш, – спустя некоторое время прошептал Хазери, дыша девушке в шею.

– Тсс, – она прижала его к себе сильнее, зная, что вырываться он не станет.

– У меня к тебе дело.

– Я сказала, тихо, – строго произнесла Аш.

Хаз мягко подтолкнул ее в сторону постели, давая понять, что до поры готов молчать. Девушка улыбнулась и увлекла его в царство шелковых простыней, которые в обычной жизни видеть ему не приходилось. Языком тела Аш выражала, как она соскучилась и как он виноват. Хаз не оставался в долгу, прося прощения за долгую разлуку. Немного погодя, расслабленно растянувшись на постели и закинув руки за голову, Хаз начал разговор.

– Спину могла бы и не трогать. Следы с прошлого раза только зажили, – кожу щипало, а на простынях виднелись капельки крови.

– Если б пришел до того, как они зажили, не трогала бы, – Аш потянулась, явно довольная собой. – А если ты снова пропадешь так надолго, я прокушу тебе шею.

Парень решил почаще навещать любовницу, потому что она явно не шутила.

– Мне от тебя кое-что нужно, – Хазери прикрыл глаза, подбирая слова.

– Тебе всегда что-то от меня нужно! Никогда не приходишь просто так!

– Чтобы ты пустила слух, – спокойно продолжил парень, несмотря на зарождающуюся истерику.

– Пусть мышка твоя слухи разносит! – закричала девушка.

– С моим заданием сможешь справиться только ты.

– То есть я лучше нее? – Аш перевернулась на живот и заглянула Хазу в глаза.

– В данном случае да, – Вале дождался, пока девушка первая отведет взгляд.

– Ты спишь с ней?

– Я тебе уже говорил...

– Скажи еще раз!

– Нет, я не сплю с Муро. У нас деловые отношения.

– Хорошо, – девушка подвинулась, прижавшись всем телом к Хазу. Он ощутил ее горячее дыхание у своего уха, когда она тихо прошептала: – Что я должна сделать для тебя?

Муро нервничала. Отмычка уже третий раз соскочила до того, как послышался желанный щелчок.

– Долго возишься, – проворчал Хазери.

Они вдвоем сидели на крыше «Лавки удовольствий». Муро пыталась вскрыть замок на чердачном люке, а Хаз оглядывал местность в поисках чего-либо подозрительного, но пока все было тихо.

– Да лучше б ты замком занялся, а я на стреме постояла! – девушка хлопнула ладонью по коленке. Весь разговор проходил шепотом, но в вечерней тишине показалось, что она закричала.

– Тс-с-с. Тебе нужно тренироваться.

– Я потренируюсь дома на аналогичных замках. Я карманница, а не домушница, в конце концов!

– А ты давай в полевых условиях тренируйся. И поторопись.

Девушка взглянула на парня, затем на замок. Успокаивающий вдох-выдох и снова взялась за инструменты. Хазери скупал разные замки, использующиеся в Вергазе, всегда был в курсе новых изобретений и в свободное время учил бунду их вскрывать. У Муро получалось неплохо. Вот уже четыре года она находилась в банде Хаза. Он научил ее лазать по стенам, но на земле карманница все равно чувствовала себя увереннее, в то время как парень, казалось, ощущал себя комфортно именно на крышах. Сколько она ни пыталась, ей не удавалось достичь такого же спокойствия, которое демонстрировал он.

– Почему ты думаешь, что она сейчас спит? У нее ведь самая работа ночью.

– Так то ночью. Сейчас еще вечер, стемнело совсем недавно. Несколько часов она спит вечером, потом еще несколько – утром. Я узнавал.

– Когда успел-то...

– Времени не терял днем.

– Ага, – Муро ухмыльнулась. – По Йер-Велу пошел удобный тебе слух, и вот мы вскрываем чердак борделя. Слух пошел не от меня, а со стороны проституток. Ты был у нее?

– Был, – парень не стал отпираться, Муро слишком хорошо его знала.

– Она же свихнутая, Хаз! Когда-нибудь она убьет либо тебя, либо кого-нибудь из нас.

Наконец замок щелкнул и открылся. Девушка вздохнула с облегчением и встала с колен, разминая затекшие ноги.

– Вспомни, она из-за тебя одной шлюшке уже вспорола живот. Второй – кислотой в глаза плеснула.

Хазери пожал плечами и открыл люк.

– После случая с кислотой Мин-Мин держит Аш под контролем. Дает успокоительные отвары, кажется. А если у нее появится хотя бы мысль причинить вред тебе или кому-то из нашей банды, – парень посмотрел в глаза Муро, и у той холодок пробежал по спине, – я ей лично сердце вырву.

Парень спустился в темноту, девушка, немного помедлив, направилась за ним. В помещении оказались такие низкие потолки, что даже Хазу пришлось опустить голову, продвигаясь вперед. Пахло пылью и плесенью, спертый воздух затруднял дыхание. Идти пришлось наощупь, пробираясь через завесы липкой паутины. Шепотом поминая Бездну и Сокрытого, они добрались до двери в здание, но та оказалась завалена хламом: короба, старые тряпки, куски мебели громоздились так, будто чердак открывали только чтобы сложить что-то у двери.

– Терпеть не могу идти на дело без подготовки, – прошептала Муро и отодвинула ногой ближайшую коробку, чтобы пройти дальше.

Хаз кивнул, соглашаясь.

– Сам не люблю лезть напролом, но тут особый случай. Действовать нужно быстро.

– Когда-нибудь твоя бравада загонит нас в могилу, – продолжала ворчать девушка, скидывая на пол изъеденное молью пальто.

– Моя бравада держит нас в безопасности. С нами не связываются, потому что мы не спускаем ничего никому с рук. И бьем в ответ так, как никто не ожидает.

– На тебя все равно нападают на улицах.

– И я до сих пор жив, – Хаз злобно ухмыльнулся. – Если бы знал, что ты решишь читать мне морали, взял бы с собой Патрика.

– В следующий раз так и сделай, а я посмотрю со стороны, – огрызнулась Муро.

Хаз ни за что не взял бы на такую авантюру Патрика, и девушка это прекрасно знала. Несобранный, неуклюжий паренек хорошо умел стрелять и любил, хоть и не умел, драться. Устроить заварушку или выбить долги – вот для каких целей он отлично подходил, но не для кропотливой работы, на которую годилась только Муро, самая умелая карманница в Йер-Велу. Хазери отодвинул очередную коробку и обнаружил выход с чердака – неприметную низкую, под стать стенам, дверь. Все дальнейшие разговоры пресекли оказавшиеся в руках парня отмычки. Пара мгновений – и замок поддался умелым пальцам Хаза.

Вале осторожно выглянул за дверь и, не обнаружив никого вокруг, вышел, махнул рукой девушке. Они оказались в коротком коридоре, ведущем лишь к чердачной двери. Внизу слышались смех, вздохи и музыка. Муро стащила с плеч мешок и достала кучу кружев и рюшек – ее костюм на сегодняшний вечер. Не стесняясь парня, она сняла штаны и куртку, натянула платье, быстро зашнуровала его спереди и распустила жидкие волосы, взъерошив их в подобие причесок, которые носили здешние работницы.

– Может, мне сменить профессию? – она уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на Хазери.

– С таким взглядом ты быстро распугаешь всех клиентов.

Девушка издала смешок и взяла Хаза за руку. Ее пальцы были тонкими и холодными, а хватка – твердой.

– Ну что ж, начинаем наше представление, – шепотом произнесла Муро. И, помолчав, добавила традиционное пожелание удачи перед вылазкой. – Играй, музыка.

– Пока стража спит, – кивнул Хазери. – Да поможет нам Сокрытый.

Так, рука об руку, они прошли несколько коридоров и пару лестниц в поисках покоев мадам Марло. Единственное, что они знали о местонахождении владелицы борделя, – она традиционно для Йер-Велу жила в здании своего заведения. Хаз предполагал, что вряд ли она будет обитать там же, где работают ее подопечные, потому поиски сузили до наименее людных помещений. Время от времени им все же попадались работницы и охранники, потому устроенный маскарад пришелся очень кстати. Как только на пути появлялись люди, Муро преображалась: она заливисто смеялась и тянула Хазери за руку, а ее хриплый голос звучал на удивление ласково и игриво:

– Зайчик, прикрой глазки, я тебе сейчас что-то покажу! Оп! Не споткнись! Не подглядывай, ха-ха, тебя ждет сюрприз!

Вале послушно прикрывал глаза, чтобы никто не увидел их цвета, и, глупо улыбаясь, играл счастливого клиента, предвкушающего плотские игрища. Они не вызвали подозрений ни у одного проходящего мимо человека. Девочки мадам Марло много работали, времени на близкие знакомства между собой не было, что сыграло на руку банде – никто не удивился новому лицу.

Когда ребята почти отчаялись, в очередной замочной скважине Хаз приметил множество фарфоровых кошек – похоже, мадам Марло украшала ими все места своего времяпровождения. Через пару мгновений Вале уже заходил внутрь, удивляясь, насколько простенький замок на двери у хозяйки борделя. С другой стороны, учитывая ее репутацию, вряд ли кто-то в здравом уме мог замыслить пробраться к ней. Муро скользнула вслед за Хазом, постояла, привыкая к темноте, и оглянулась вокруг.

Комната вмещала в себя крупный шкаф, туалетный столик, кровать с балдахином и полки со статуэтками кошек. Вся мебель имела безвкусные золоченые украшения, а в воздухе стоял тяжелый сладкий запах духов мадам Марло. Хазери закрыл дверь и передал Муро маленькую коробочку, а сам прильнул к замочной скважине, приглядывая за коридором.

Девушка пересекла комнату, мягко и бесшумно ступая по старому пыльному ковру. Оказавшись возле кровати, она глубоко вдохнула, успокаиваясь, и отодвинула балдахин. Хаз замер, переводя взгляд с коридора на комнату и обратно. В ловкости пальцев своей подруги он не сомневался, но слишком многое могло пойти не так: мадам Марло могла уже проснуться и просто лежать в темноте, а могла спать слишком чутко даже для рук Муро. Парень сконцентрировался на просмотре коридора, готовый к тому, что владелица борделя поднимет тревогу. Мгновения тянулись, но тишину нарушали лишь шорохи ткани балдахина.

– Валим, – шепнула Муро на ухо Хазери, и тот вздрогнул. Девушка удовлетворенно хмыкнула на его реакцию.

Хаз, не оглядываясь на подругу, выскользнул в коридор. Там уже выпрямился и протянул девушке руку. Они вместе поспешили на чердак. Дорога обратно оказалась гораздо короче, ведь во время блужданий по борделю они стали ориентироваться в извилистых коридорах. Пару раз все же наткнулись на посетителей борделя, но те даже внимания не обратили. И хорошо – разыгрывать очередной спектакль для низкопробной публики не было желания ни у Муро, ни у Хаза. Они позволили себе перевести дыхание лишь на крыше, закрыв чердак. Девушка переоделась в штаны и куртку, сложив платье в заплечный мешок. На крыше перевоплощение заняло немного больше времени, чем в коридоре.

– Ненавижу бордели, – карманница потерла глаза и потянулась.

– В некоторых не так плохо.

– Тебе виднее.

Они немного помолчали. Парень смотрел вниз на улицу, а девушка – вверх, на звезды. Холодный ветер продувал до костей, но они терпели ради пары минут тишины и умиротворения.

– Ты дверь не закрыл, – нарушила тишину Муро.

– Да. Пускай подозрения начнутся сразу после пробуждения. Все равно не догадается, что мы сделали.

– Ты и правда демон, – ухмыльнулась девушка.

– Надеюсь, так считают многие, – Хазери поднялся на ноги. Порыв ветра шатнул его в сторону, но парень удержал равновесие. – Пошли.

– По верху? В такой ветер?

Хазери Вале уже шагал по черепицам во тьму.

– Смотри, кого я привел! – возвестил смуглый здоровяк, заводя в комнату на втором этаже дешевой гостиницы худенькую девушку шестнадцати лет в серой рубахе и кожаных штанах. Блеклые сероватые волосы зачесаны в хвост, неприметное, обычное лицо серьезно и сосредоточено. – Ее зовут Муро. С корсийского переводится как «незнакомка».

– А с леадского – как «проститутка», – ответил парень в комнате.

Он сидел на подоконнике, согнув одну ногу, а вторую свесив в окно, и разглядывал вечернюю улицу. Казалось, его больше интересует городской пейзаж, а не происходящее за спиной. Бледный голубоватый свет алхимического огня в люстре освещал низкорослую жилистую фигуру и темные короткие волосы, но лица, стоя у двери, было не разглядеть.

– Хаз, очень грубо. С гостями так себя не ведут.

Девушка скрестила руки на груди и молча окинула взглядом комнату, подмечая малейшие детали. Их оказалось немного: чистый письменный стол, стул, тумба и кровать – обычный набор гостиницы, без личных вещей, говорящих хоть что-то о присутствующих. Видимо, сняли комнату только для встречи.

– Как думаешь, сколько ты сперла? – после затянувшегося молчания спросил Хаз.

Она хмыкнула:

– Не понимаю, о чем ты, – голос звучал хрипло, будто после долгого молчания не прочистила горло.

– Перед тем, как встретить тебя внизу, – продолжая смотреть в окно, парень заговорил тоном взрослого, объясняющего ребенку простейшие истины, – Лоу привязал к поясу кошель особым хитрым узлом. Ты изъявила желание вступить в банду и ловко сумела снять кошель, пока вы поднимались. Конечно, лишь чтобы показать себя, а не из алчных побуждений. Он был вызовом тебе, и, если ты его не приняла, я в тебе ошибся. Но я редко ошибаюсь в людях, потому спрошу еще раз: сколько, ты думаешь, там монет?

– Меньше, чем я надеялась, – Муро неуловимым движением достала кошель из складки рубахи, оказавшейся потайным карманом. – Два золотых цео и шесть серебряных арги. Хотя нет, – девушка легонько подкинула холщовый мешочек в руке. – Пять арги. И пуговица.

– Неплохо. Убивала когда-нибудь?

– Нет, – Муро кинула кошель на стол. Лоу, все еще возвышавшийся рядом с ней, привалился к стене и тихонько насвистывал.

– Если боишься запачкать руки, тогда тебе не к нам . Могу посоветовать пару чистоплюев, которым нужны люди.

– Я не боюсь. Просто опыта нет.

Муро сделала пару шагов к центру комнаты. Здоровяк отлепился от стены и напрягся, перестав свистеть. Парень на окне чуть шевельнул ногой, сев устойчивее. Она поставила стул и оседлала его, положив локти на спинку. Криво усмехнулась, наслаждаясь произведенным эффектом.

Хаз наконец соизволил развернуться внутрь комнаты, свесив вторую ногу со стороны помещения. Девушка столкнулась взглядом с холодными, светлыми, почти белыми, глазами. На улицах она много слышала про глаза парня, но первый раз увидеть их вживую все равно была не готова. Неестественные, но удивительно живые, жестокие и злые. Белую радужку отделяла от белка светло-серая кайма, напоминая линию горизонта, отделяющую заснеженную землю северной равнины от молочного неба. По коже пробежал холодок.

Теперь уже Хаз наслаждался произведенным впечатлением. Он дождался, пока Муро отведет взгляд, и улыбнулся уголками губ.

– Домушничала?

– А? Я не... – девушка мотнула головой, избавляясь от наваждения. – Нет. Только карманы.

– Твою работу по карманам я видел. Впечатлен и вижу потенциал в остальном. Именно потому ты здесь.

– Я сама сюда пришла, – нахмурилась Муро.

– Говори себе это почаще, – Хаз перекинул вторую ногу в комнату, усевшись спиной к улице. – Я следил за тобой с самой твоей высадки. Знаешь, люблю прогуляться по пристани и послушать сплетни моряков. Особенно, когда они удивляются, как так много пассажиров корабля умудрились потерять свои вещи во время плавания. Я наблюдал за тобой на пристани, на торговой площади Йан-Те и видел пару твоих вылазок в Ме-Йер, к богатым торгашам. Ты хорошо растворяешься в толпе и отлично обчищаешь карманы. Мы можем быть полезны друг другу. Потому в гостинице, где ты остановилась, и в таверне, где ты обедала, часто говорили обо мне.

– Мне такие трюки не по душе. Плохое начало для сотрудничества.

– Ну, в конце концов, я не знаю, что именно обо мне говорили, – Хаз хохотнул, подумав о чем-то своем. – Но что-то тебя заинтересовало.

Муро задумалась, стуча короткими ноготками по спинке стула.

– Ты действительно меня заинтересовал. О тебе слишком разные слухи ходят, потому я решила оценить сама. Думаю, чему-то смогу научиться у тебя. И ты не клеймишь людей, даешь свободу действий.

– «Клеймишь»? – подал голос Лоу.

– Татуировки, которые делают при вступлении в банду, – девушка взмахнула руками, показывая, что не знает здешнего термина.

– Рарфы. Не вижу в них смысла. Тем более, моя банда малочисленная. Всех в лицо знаю.

– И сколько же людей в твоей банде?

– Я, Лоу, еще один человек, – Хаз поймал взгляд девушки, ухмыльнулся. – И ты. Если больше не будешь у нас красть.

– У своих не краду, – улыбнулась в ответ Муро.

– Ты вообще сегодня спал? – Муро, не сбавляя шага, взглянула в глаза Хазу.

– Да, пару часов, – тот потер глаза указательным и большим пальцами.

После приключения в борделе Муро и Хазери расстались на несколько часов сна, и сейчас шагали по одной из немногих мощеных улочек Йер-Велу к «Лавке удовольствий», чтобы взглянуть на результат трудов своих.

Несмотря на то, что большинство заведений в Йер-Велу работало беспрерывно, раннее утро являлось временем затишья: жители, предпочитающие ночной образ жизни, расходились по домам, а те, кто бодрствовал днем, только просыпались или отправлялись на работу. Настроение района вечного праздника и разврата будто затягивалось дымкой, краски блекли, голоса стихали. Порыв ветра заставил Муро поежиться и плотнее запахнуть плащ. К утру сильно похолодало – осень уже брала главенство в городе, что означало ледяные дожди, пронизывающий ветер и грязь. Собственно, ни зима, ни лето сильно не отличались от осени, разве что летом грязь засыхала, дожди шли реже и теплее, а зимой грязь замерзала и дожди с мокрым снегом становились постоянной частью городского пейзажа.

За последним поворотом Муро и Вале попали на улицу, удивительно оживленную для утра. Людей набежало не очень много, но из-за малого пространства казалось, что набралась целая толпа. Друзья проталкивались сквозь людей, помогая себе локтями, а особо ретивым отвешивая чувствительные удары под дых. Так они быстро оказались в первом ряду. Их взглядам предстал разъяренный глава «Хантайских орлов» – Шиго Шумный. Мужчина славился своими вспыльчивостью, агрессией и импульсивностью, что вместе с его мощным телосложением являлось гремучей смесью. Он ходил взад-вперед перед входом в «Лавку удовольствий» и выкрикивал ругательства, направленные на мадам Марло и всех ее ближайших родственников.

– Мы вовремя, – произнес Хаз.

– Может, она не выйдет.

– После такого? – Вале кивнул на Шиго, который громко и красочно рассказывал, что он сделает с мадам Марло, подкрепляя слова жестами. Публика волновалась, толпа вокруг борделя росла.

Спустя еще пару столь же красноречивых реплик, разносящихся на всю улицу, дверь «Лавки удовольствий» открылась, и на пороге предстала мадам Марло – растрепанная, сонно кутающаяся в накинутое поверх сорочки и халата пальто, но с прямым взглядом и пышущая злобой. Женщина скрестила руки на груди, а Шиго замолчал. Толпа, уже начавшая возмущаться и хохотать, притихла.

– Что здесь происходит?!

– Ты! Ты – та тварь, что захапала мои серьги! Они достались мне от матери!

– Видимо, они тебе очень шли, – фыркнула мадам Марло. Несмотря на щекотливую ситуацию и море неопределенности, держалась она на удивление стойко. В толпе послышались смешки.

– Еще смеяться вздумала?! – Шиго гневно раздул ноздри. – Ты стащила серьги моей матушки, похваляешься ими везде и смеешься надо мной?!

– О чем ты, Сокрытый тебя побери? – закричала в ответ женщина, начавшая терять самообладание.

«Хантайский орел» окинул быстрым взглядом толпу. Муро отлично видела, как ходят желваки на лице мужчины. Она поежилась, а потом вздрогнула, когда Шиго резко двинулся к Марло. Та стояла словно изваяние.

– Ну и где твоя хваленая «крыша»? – тихонько хохотнул Хазери.

Тем временем Шумный дошел до владелицы борделя и, как зачарованный, коснулся ее волос, отодвигая локоны. Женщина запоздало отшатнулась, хлопнув его по руке, но тот уже заметил главное, как и несколько человек из толпы, что стояли ближе всего. В ушах мадам Марло красовались легкие, тончайшей работы золотые серьги, усыпанные ярко-красными рубинами.

Толпа ахнула и зароптала, когда Шиго с размаху ударил женщину в лицо. Та отлетела к двери и схватилась за нос, из которого брызнула кровь. Он сделал шаг и ударил в живот ногой, Марло стала задыхаться и закрыла лицо руками. Пальто раскрылось, обнажив теплый халат и розовую сорочку с вышитыми кошками. Кровь залила одежду, женщина попыталась встать, но получила еще удар и упала, дрожа всем телом и всхлипывая. Дверь борделя открылась, и на улицу выбежали полуодетые работницы. Они голосили и кидались на громадного Шиго, он отталкивал их, девушки отлетали на добрых три фута, вставали и снова бросались на защиту своей мадам.

Муро вскинула брови, наблюдая за их действиями. Она слышала о порядках «Лавки удовольствий», и была твердо уверена, что ни за что не вступилась бы за мадам Марло. Собственно, и сейчас она стояла на месте, как и все, наблюдая за представлением, лишь слегка морщилась. Карманница покосилась на Хазери, но того не смутило ничье поведение – он буравил глазами лежащую на земле и затравленно озирающуюся мадам Марло. Тут их взгляды встретились, и женщина завизжала:

– Это он! Он во всем виноват! – она направила окровавленную руку в сторону Хаза, и вся толпа повернулась к нему и Муро.

– И что было дальше? – Мерса Мотье прошлась глазами по очередному документу и поставила размашистую подпись.

– Начали выяснять, что Марло имеет к Вале, – Зазель пожала плечами. – Она его обвинила, что типа он цацки спер.

– А он? – Мерса немного нахмурилась от произношения подчиненной.

– Он спросил, типа что получается, он серьги спер, потом к ней ночью прокрался и на нее надел? Вот потеха! Марло как рыба стала рот открывать, а все вокруг смеялись!

– Да, забавно, – Мерса, вопреки веселью Зазели, даже не улыбнулась. – А когда, говоришь, слух пошел про серьги?

– Да с вечера поди. Средь куртизанок кто-то на ней цацки увидал, – девушка неопределенно махнула рукой. – Бабские сплетни. Но вот дошли аж до Шумного, он сранья и прибег.

– Понятно. Спасибо, Зазель, можешь идти.

Девушка кивнула, развернулась на каблуках и покинула кабинет, прикрыв за собой дверь. Мерса Мотье опустила локти на стол и положила подбородок на сложенные ладони. Утреннее происшествие возле борделя «Лавка удовольствий» закончилось тем, что бойцы «Красных тигров» налетели на Шиго и утащили его в неизвестном направлении. Зазель сказала, что справиться с ним сумели втроем. Глава «Хантайских орлов» избил подопечную «Красных тигров», они в ответ избили его. Отличное начало войны между двумя крупными организациями.

Но при чем тут Хазери Вале? Мерса повернулась и взглянула на камин позади своего стола. Старый пепел уже убрали, положили сухие поленья на случай похолодания, которое уже не за горами. Обгоревшего обрывка розового конверта в камине не оказалось.

От секретного хода из поместья Мариса бежала до самого города. Зацепившись за ветви, она умудрилась изорвать домашнюю сорочку и жилетку, а, упав в грязь, измызгала штаны. Пепел и запах гари въелись в одежду и волосы, подкрепляя воспоминания об испытанном горе. В голове стучало, сердце бешено колотилось, а легкие горели при каждом вдохе.

Умывшись в луже и кое-как отмыв сажу с лица, она медленно побрела по улочкам Вергазы. События последних часов медленно доходили до сознания: предательство, пожар, смерть отца. «Папа...» – девочка еле сдерживала слезы.

– Эй, ты! Оборванка! А ну кыш отсюда, пока я тебе уши не оторвал! – крикнул стражник в синей куртке.

Мариса поняла, что ругань адресована ей, только когда тот схватил ее за шиворот и откинул, как щенка, в грязь. Эмоции захлестнули, и она расплакалась. Горячие слезы текли, не переставая, рисуя светлые дорожки на грязном лице. Она плакала беззвучно, задыхаясь и кашляя. Стражник, глядя на нее, смутился.

– Ты это... ну... прекращай. Ты чего?

Он потоптался возле нее и ушел, оставив в покое, больше к ней никто не подходил, и она смогла предаться своему горю и выплакать всю боль многочисленных потерь. Спустя примерно час она поднялась и оглянулась вокруг. На домах висело множество самых разных вывесок, а вдалеке виднелась торговая площадь. Она пошла в ту сторону, и через некоторое время в нос ей ударили запахи свежего хлеба, жженого сахара, цветов и духов. Отец не водил ее на левый берег Вергазы, потому торговый район и столько самого разного народу она видела впервые. Засмотревшись на яркую вывеску, она случайно врезалась в полную нарядную женщину, от которой пахло сладкими духами. Девочка уже приготовилась к очередному нагоняю, но нарядная женщина всплеснула руками и сочувственно спросила:

– Девочка, маленькая, ты откуда тут такая? Где твои родители?

– Я... нет у меня родителей... – на глазах Марисы снова навернулись слезы, и она хлюпнула носом.

Женщина сочувственно покачала головой и протянула девочке ароматную булочку с сахарной пудрой.

– Бедняжка. Если хочешь, можешь пожить у меня.

– Мне надо на ферму, – Мариса с сожалением посмотрела на протянутую булочку. Выглядела та аппетитно, но девочке совсем не хотелось есть.

– Зачем тебе на ферму?

– Зарабатывать... честным трудом... жить... честно, – пробормотала девочка, опустив голову. Слеза капнула на мостовую.

– Как тебя зовут?

– Мрьса, – Мариса в последний момент вспомнила, что нельзя называть настоящее имя, и скомкала во рту произнесенное слово до неузнаваемости.

– Мерса? Интересное имя. И звучное, – женщина прикинула что-то в уме. – А лет тебе сколько?

– Восемь, – девочка вытерла слезы рукавом, перепачкав лицо.

– Ты можешь жить у меня и зарабатывать честным трудом, Мерса. Мыть посуду, убираться, застилать кровати. А я обеспечу тебя крышей над головой, теплой кроватью и горячей пищей. Чтобы развеять твои сомнения, можем составить контракт. Такой вариант тебе подходит?

Мариса восхитилась, как добрая женщина говорила с ней – как со взрослой. Она приняла ее всерьез и выдвинула деловое предложение. Девочка с радостью согласилась, ведь теперь у ей было где жить и трудиться – она сумела исполнить последнюю волю отца. Мариса, теперь уже Мерса, закивала, вызвав у женщины улыбку. Та по-отечески приобняла ребенка, не побрезговав прикоснуться к грязной одежде сиротки, и повела прочь с торговой площади.

– А вот... я же имя свое сказала...

– Ох, да, где мои манеры! – рассмеялась женщина. Ее заливистый смех заражал, даже Мариса улыбнулась. – Называй меня мадам Марло.

Мерса перебирала документы и пила чай с лимоном. Дефицит продолжался, но Боб сумел найти для девушки плод, дабы порадовать начальницу любимым напитком. Время перевалило за полдень, но женщина почти не замечала хода времени, углубившись в раздумья. Она давно не верила в случайности, потому чувствовала, что Марло не просто так обвиняла Хазери Вале в своем избиении. И не просто так именно перед нападением владелица борделя отправила конверт. Мерса впервые задумалась, правильно ли поступила, не прочитав надушенное письмо.

Она отложила отчеты о поведении «Красных тигров» и «Хантайских орлов». За последние две недели их стычки участились, но никто не решался выступить в открытую – это могло помешать бизнесу и отношениям с другими группировками. Криминальный мир Вергазы был жесток и не прощал ошибок. Теперь же, после открытого нападения по личным мотивам, никто не решится осудить ни «тигров», ни «орлов». Конфликт перешел в другую плоскость.

Громкий стук в дверь кабинета заставил Мерсу вздрогнуть и посмотреть на часы. Не дождавшись ответа, дверь открылась, и в проеме показалась Зазель:

– Мерса, ты говорила, надо сообщать тебе о мутных типах. Так вот, в баре сидит та девка, что ошивалась возле борделя вместе с Вале.

– Что она там делает?

– Пока ничего. Пожрать заказала.

– Хорошо, пойду проверю. Спасибо.

Дверь закрылась. Мерса сложила бумаги и убрала в сейф. Мельком взглянула в зеркало, вышла из кабинета, закрыла его на ключ, как и сейф. В баре из посетителей сидело всего несколько человек, но девушку, устроившуюся в самом дальнем углу, Мерса все равно заметила не сразу. Она не спеша подошла и села напротив.

– Привет, Муро. Что-то ваши ребята зачастили ко мне в гости.

– Считай это комплиментом твоему повару, – подмигнула карманница и кивком указала на блюдо зажаренных куриных крылышек с пряностями и медовым соусом. Аромат защекотал ноздри Мерсы, которая, кроме чая, с утра ничего не ела.

– Я не поверю, что ты пришла только пообедать.

Муро демонстративно принялась за крылышко. На время за столом воцарилась тишина, нарушаемая лишь цоканьем костей о тарелку. После второго крыла девушка подняла голову. Серо-голубые глаза встретились с синими.

– Нет. Я пришла узнать о Марло, – девушка потянулась к очередному крылышку.

– У нее с Вале произошел конфликт? – Мерса решила зайти издалека, прощупывая почву.

– Есть такое. Но сути не знаю.

– Или не скажешь.

Муро, держа кусок крыла в зубах, улыбнулась одними глазами.

– У тебя большой выбор, с кем можно обсудить мадам Марло. Почему пришла ко мне? Я уже восемь лет ее не видела.

– Потому что ты умная женщина, Мерса, – девушка направила на нее кусок крыла, как указку. – Разбираешься, когда надо молчать, а когда стоит говорить.

– Ты тоже не глупа. Могла бы пойти ко мне, у меня нашлась бы для тебя работа, – Мерса улыбнулась, уголки губ Муро тоже тронула улыбка, но та покачала головой.

– Щедро, но я как-нибудь с Хазом.

– Жаль. Я веду дела иначе, чем он. Со мной тебе не пришлось бы убивать, например.

Муро замешкалась и на мгновение побледнела. Мерса слышала о ней: появилась из ниоткуда, невзрачная, но с удивительно ловкими пальцами, привыкшими к карманным кражам. Хазери и Лоуренс быстро взяли ее в оборот, не дав никому к ней подступиться, и теперь, спустя четыре года, ее руки замарались в крови по локоть, как и у всех, кто связался с Вале. Намекнув на жестокую правду, Мерса задела ту самую струну – Муро не любила «мокрые» дела. Но ответ девушки прозвучал неожиданно.

– В том и дело. Тебя сдерживают принципы. А с Хазом мои руки развязаны.

– И тебе нравится быть у него на побегушках? – Мерса попыталась надавить на последний аргумент.

В ответ услышала хриплый смех. Поедая очередное крылышко, Муро изучала взглядом собеседницу. После долгой паузы она откинулась на спинку стула:

– Откровенность за откровенность?

Мотье нарочито медленно положила локти на стол, уперевшись подбородком в ладони. Кивнула. В Йер-Велу все любят сделки.

– Мы не на побегушках. Хоть так всем и кажется, – девушка взяла последнее крыло и неспешно принялась откусывать куски мяса. Мерса терпеливо ждала. – Он бежит по жизни, не смотря по сторонам. Не оглядывается и ни о чем не жалеет. А мы, – кости с немалой долей мяса упали в тарелку, – не даем ему наделать глупостей сверх меры.

– Не знала, что вы настолько тесно связаны.

– Так мы расплачиваемся за знания, которые он дает, – Муро сделала глоток воды, оставив жирные пятна от пальцев на стекле стакана, и, опустив руки на стол, подалась вперед. – Так что там с Марло? Она будет мстить и напрашиваться на новую трепку? Хорошо подумай. Лишние проблемы нам обеим ни к чему.

Мерса вспомнила розовый конверт. Наверняка в нем мадам писала что-то про Хазери Вале, но Муро не стоит об нем знать. Женщине самой стало интересно, осмелится ли мадам прислать еще одно послание после красноречивого намека в лице Шиго. Мотье сильно сомневалась: Марло была жестокой, но трусливой.

– Думаю, больше от нее не придется ждать неприятностей, – Мерса помолчала. – Я так понимаю, разговор останется между нами? Хазери о нем не узнает?

– Нет, конечно. У него своя роль, и лишним нагружать его не стоит, – Муро отряхнула руки и встала.

– И какая сейчас у него роль? – Мотье взглянула на девушку и заметила, что та напряглась.

– Прямо сейчас он держит ответ перед «Красными тиграми». И либо через пару часов он вернется, либо завтра мы найдем его тело в канаве.

Полуденное солнце светило ярко, но грело слабо. Осень в Вергазе наступала быстро: дни еще оставались длинны, но холодные ветра уже задули и со дня на день ожидались проливные дожди.

Патрик застегнул верхний крючок жилета, накинутого поверх рубахи, и поднял воротник. Добротная ткань с алхимической пропиткой местами была порвана и наспех зашита широкими стежками, как и вся одежда парня. Хотя мать постоянно бранила его, он так и не научился следить за собой.

– Что бы ни случилось, не лезь, – произнес Хаз, сосредоточенно вглядываясь в прохожих.

Они стояли на небольшой площадке перед игорным домом, принадлежащим «Красным тиграм». Музыка и смех, льющиеся из гостеприимно открытых дверей, завлекали клиентов.

– Тогда на кой ляд я вообще с тобой иду? – Пат поправил самострел на поясе.

Небольшой, в две ладони, арбалет служил парню не первый год. В отличие от одежды, все оружие Патрика Валензы находилось в превосходном состоянии. Прикосновение к деревянной лакированной рукояти придало парню уверенности.

– Если будешь стоять в стороне и помалкивать, тебя отпустят, – Хазери поднял голову, чтобы посмотреть в лицо товарищу. – На наши дальнейшие планы ничто не должно повлиять.

– Я думал, у тебя все под контролем, – пробурчал Патрик, когда Хаз отвернулся.

– Для того ты и здесь – чтобы дело под контролем.

– Дело, но не твоя жизнь?

Хазери промолчал. Он заметил кого-то в толпе и устремился вперед. Валенза поплелся следом.

Несмотря на абсурдность обвинения со стороны мадам Марло, Дельные обязаны привлечь Хазери к ответу и разобраться в ситуации, для того назначили встречу. Если бы доказательства вины имелись, его поволокли бы к главарю прямо с площади. Заминка в полдня и назначение встречи говорили о том, что на Хаза ничего нет. Но Патрику было от этого не легче.

Проводник – здоровенный амбал с двуручным мечом в ножнах и перчатками с металлическими вставками на руках – завернул за угол игорного дома, прошел по переулку и остановился у неприметной двери. Дождался, пока Хазери и Патрик подойдут ближе, открыл и придержал дверь, молча указав в темный проем.

Пат с каждым шагом чувствовал себя все паршивее. Уже четыре года он находился под началом Вале, и натворил много дел, о которых семье не расскажешь. Банда выходила сухой из воды в том числе благодаря силовой поддержке Патрика и Лоуренса. Раны, которые штопала Мин-Мин, не в счет. Важно, что они всегда оставались живы. Муро появилась в банде немного позже Пата, и тогда он стал еще более ревностно относиться к своим обязанностям. Пусть он не владел клинками и кулаками так же здорово, как Барева, зато стрелял в разы лучше и мог защитить друзей. Запрет Хаза на силовую поддержку в нынешней ситуации связал парню руки.

Они в полной тишине прошли по коридору, скудно освещенному блеклыми алхимическими фонариками, и встретили еще одного здоровяка, который так же молча проводил их по скрипучей лестнице наверх. Патрик вспомнил байку о том, что у «Красных тигров» принято отрезать языки телохранителям, и передернул плечами. Рука сама скользнула к рукояти арбалета, отпрянула и сжалась в кулак. Сокрытый бы побрал Хаза с только ему одному понятными планами!

Лестница закончилась ярко освещенной просторной комнатой. Там оказалось людно. Два мужчины и две женщины, все при оружии и со взглядами, не предвещающими ничего хорошего, расположились возле ближайшей стены. Патрик заметил пару знакомых лиц и поджал губы. В центре находился стул, позади которого неподвижными изваяниями стояли двое мускулистых вооруженных мужчин и не уступающая им в телосложении женщина – молчаливые телохранители. На стуле сидел лысый мужчина лет сорока. Его лицо и голову покрывали застарелые шрамы, из-под расстегнутой кожаной куртки на голое тело выглядывала крупная рарфа красного цвета в виде оскаленной пасти тигра. Увидев пришедших, он скрестил руки на груди.

– Зафир Лезо, – Хаз уважительно кивнул, смотря в глаза лидеру «Красных тигров», и приветственно поднял ладонь с полусогнутыми мизинцем и безымянным пальцем – знаком Дельных.

– Хазери Вале, – Зафир кивнул в ответ, повторил жест и ухмыльнулся. – От тебя много проблем.

– Стараюсь жить на полную катушку.

Хаз стоял впереди Патрика в непринужденной позе: засунув руки в карманы штанов, немного ссутулившись и опустив голову, чтобы зыркать на окружающих исподлобья. Голову мог бы и не опускать – все присутствующие были выше парня. Валенза ощутил напряжение во всем теле. Он сжал зубы, выпрямился и переводил взгляд с одного человека в комнате на другого, тщетно пытаясь угадать намерения.

– Помню себя в твоем возрасте, – голос главаря «Красных тигров» приобрел мечтательные нотки. – Тоже любил победокурить. А сейчас, знаешь ли, годы и положение уже не те, приходится быть серьезным.

– Так, может, пора на отдых? А делами пусть молодые занимаются.

– Как ты разговариваешь? – воскликнула женщина в элегантном красном платье и меховой накидке.

Мужчина, стоявший рядом с ней, подлетел к Хазери, схватил за плечо и ударил под дых, выбив из парня воздух. Хаз упал на колени, закашлялся, и его вырвало. Пат дернулся к товарищу, но остановился, увидев, как Вале еле заметно усмехнулся, вытирая рукавом рвоту и откашливаясь.

– Воу-воу, Арен, аккуратнее, ты же его чуть не убил! – Зафир сделал знак рукой, призывая Арена вернуться обратно на свое место, затем обратился к Хазери, и в его голосе зазвучала сталь. – Твоя дерзость, парень, меня забавляет, но ты сейчас ходишь по лезвию.

– Я всего лишь посоветовал взять перерыв и погреть кости на солнце, – Вале встал, тряхнул пару раз рукавом и снова убрал руки в карманы, глядя на собеседника. – Осень уже пришла в Вергазу, а осенью дуют холодные ветра.

Зафир Лезо потер широкий шрам на два пальца выше виска и улыбнулся, обнажив темные провалы между зубами.

– Вале, как с таким острым языком ты еще жив?

– Ношу с собой острый кинжал.

Глава «Красных тигров» издал каркающие звуки, отдаленно напоминающие смех. Все остальные присутствующие, кроме телохранителей и Патрика, заулыбались, вторя своему лидеру. Веселье Зафира оборвалось так же резко, как началось, стерев с лиц окружающих искусственные улыбки.

– Так что там у тебя с мадам Марло случилось? Мне важно знать. Пострадал человек, который мне доверял, платил за защиту.

– Значит, хреновая у тебя защита.

– Она утверждает, что ты науськал Шиго избить ее.

– Я? Науськал Шиго Шумного, главу «Хантайских орлов»? – произнес Хаз с такой издевкой в голосе, что Патрик напрягся, ожидая нового удара от «тигров».

– Но конфликт у тебя с ней был.

– Скорее, немного повздорили.

– Я знаком с твоими методами, Хазери. Ты чисто работаешь, комар носа не подточит. Но мы оба знаем, что ты приложил руку к этой истории.

– К какой именно истории? Той, в которой «Хантайский орел» отделал Марло, ходящую под «Красными тиграми»? Или той, в которой «Красные тигры» увели Шиго Шумного в неизвестном направлении? – Хаз со злобой выплевывал каждое слово. – А может, той, в которой «Красные тигры» за полдня захватили половину территории «Хантайских орлов», ведь те сдали ее без боя?

– Ты прав, нам удивительно повезло, – задумчиво кивнул Зафир.

– Я вижу, рядом нет некоторых твоих помощников. И догадываюсь, что за несколько часов казна «Красных тигров» пополнилась ровно на состояние «Хантайских орлов». Может, история все-таки не про меня и Марло, а про твое новоприобретенное богатство?

Хазери замолчал, тяжело дыша и всем видом показывая недовольство. Патрик в очередной раз поразился, как Вале просчитал поведение сторон. Теперь парень не сомневался, что приход сюда был спланирован, не зря же Хаз с Муро стояли в первом ряду, когда Шиго набивал шишки Марло. Вале вполне ясно дал понять, что его стоит благодарить, а не наказывать. Валенза, осознав, что все идет по четкому плану, немного расслабился и даже повеселел.

– Ты прав. Благодаря утренним событиям мы много получили и ничего не потеряли, – задумчиво произнес Зафир, медленно потирая шрам над виском. – Если бы ты сыграл в них роль, я бы решил тебя отблагодарить.

– Значит, вопрос снят и мы можем идти? – Хаз развернулся к двери, Патрик последовал его примеру.

– Погоди, – Зафир подал знак своим людям. – Я все-таки считаю, что ты причастен к нашему обогащению. Значит, должен тебя наградить. Но, видишь, какая закавыка. Ответить за Марло все равно придется.

Патрик обернулся на Хазери и увидел, что тот, все еще стоя лицом к двери и спиной к Зафиру, раздраженно закатил глаза. Боковым зрением Валенза уловил движение, а через мгновение затылок пронзила боль, и весь мир окунулся во тьму.

– Патти, помоги мне.

– Ма, зачем столько? И так денег мало...

– Будем надеяться, что отцу сегодня заплатят. Да и я продала достаточно. Бери и неси.

Загорелый паренек с черными взъерошенными волосами посмотрел на мешок, набитый картошкой и морковью, вздохнул и взвалил себе на плечи. Быть старшим сыном в семье означало помогать матери на рынке: утром носить за ней одежду, которую она шила на продажу, вечером – продукты для троих братьев и одной сестры, ждущих дома. Пока она торговала в Йан-Те, он подрабатывал в порту грузчиком. Жизнь семнадцатилетнего Патрика Валензы крутилась вокруг переноса тяжестей и вечной нехватки денег.

– Патти, зачем ты таскаешь с собой эти железяки? Ты можешь кого-нибудь поранить! – Нита Валенза указала на короткий меч в его самодельных ножнах.

– Ма, забыла, в каком районе живем? – огрызнулся парень и поправил мешок на плече.

Оружие он носил постоянно: мечи, кинжалы, даже лук со стрелами иногда брал с собой. Стрелял он лучше, чем махал мечом, и мечтал накопить денег на настоящий арбалет. Пусть свободного времени было катастрофически мало, он тратил его без остатка на тренировки и уход за своим небольшим арсеналом.

– Ох!

Возглас Ниты и резкая остановка выдернули Патрика из размышлений. Он обеспокоенно заозирался и не сразу понял, чем так взволнована мать. На мостовой лежал избитый паренек, на вид его ровесник, но мелкий и хилый. Руки, лицо и темные короткие волосы в крови, он болезненно морщился и водил вокруг неестественно светлыми глазами. Женщина уже хлопотала над ним, спрашивая, кто посмел обидеть такого слабого ребенка и сможет ли он дойти до дома. Патрик поморщился, но все же подошел ближе. Незнакомец посмотрел ему в глаза, и у Пата по телу пробежали мурашки от холода и злобы, которые источал избитый.

– Ма, пошли! Нас дома ждут! – поторопил он Ниту, желая убраться от странного парня подальше.

– Спасибо вам, госпожа, – пролепетал тот, покашливая и слабо улыбаясь. – Вы мне очень помогли.

Нита и Патрик Валенза пошли дальше, и только дома женщина обнаружила, что у нее пропал кошелек. Пат сразу заподозрил избитого мальчишку и выскочил за дверь. Они всемером жили в маленькой квартирке на втором этаже старого дома в Йер-Велу, недалеко от Йан-Те. Эта часть района считалась приличной, и обитали здесь в основном торговцы, которым не хватало средств жить в Йан-Те, потому от краж средь бела дня местные немного отвыкли. А мелкий засранец воспользовался мягкосердечностью матери Патрика, чтобы украсть у нее последние деньги. Преисполненный праведного гнева, Валенза спустился по лестнице и рывком открыл дверь дома.

– Привет, Патти.

Патрик подпрыгнул от неожиданности и обнажил меч. Перед ним стоял тот самый парень, только чистый и без следов побоев.

– Что?!

– Хорошая сталь, – незнакомец кивком указал на меч. – Пошли прогуляемся.

Патрик, как завороженный, последовал за ним, спрятав клинок в ножны. Они прошли несколько кварталов, углубляясь в Йер-Велу. Ближе к центру район выглядел иначе: подозрительных типов стало гораздо больше, везде играла музыка, слышался смех, красивые и не очень девушки подмигивали со ступенек борделей, зазывалы приглашали в игорные дома.

– Ты весь в крови был, – Патрик нарушил молчание, чтобы отвлечься от блеска мира, в который они погружались.

– А? Да, отцедил у мясника, когда он отвернулся. Старый прием, но работает. Кстати, по-моему, это твое, – парень передал Патрику кошелек матери из бархатистой ткани, затянутый вышитым шнурком.

– Но он пуст! – Валенза оценил легкость кошеля и на всякий случай заглянул внутрь.

– Конечно, пуст. А ты думал, я отдам тебе кровно заработанное?

– Нам очень нужны эти деньги!

– Слушай, Патти...

– Я Патрик, – зло прошипел Валенза, еле сдерживаясь, чтоб не броситься на незнакомца с кулаками.

– Хорошо, Патрик. Я не отдам тебе деньги. У меня их даже уже нет. Но ты можешь их заработать.

– Я уже и так работаю, ублюдок! Изо дня в день гну спину, чтобы прокормить семью! А не для того, чтоб такие твари, как ты, жировали за мой счет!

Пату было плевать, что прохожие стали поглядывать в их сторону, он схватил парня за грудки и встряхнул. Пришлось нагнуться, чтоб посмотреть ему прямо в лицо. Светлые, почти белые глаза хитро прищурились, и Валенза почувствовал холод стали на внутренней стороне бедра.

– А теперь слушай меня, маменькин сынок Патти. Если я надавлю и пущу кровь, ты истечешь за пару минут. Мы в центре Йер-Велу, и таких сердобольных, как твоя мамочка, здесь нет. Либо я оставлю тебя в живых, ты отпустишь меня сейчас и будешь работать на меня в дальнейшем. Что выбираешь?

– Работать на тебя? – Патрик разжал пальцы и отшатнулся.

– Я заметил, что здесь, – парень окинул взглядом разноцветные вывески и снующих туда-сюда людей, – тебе нравится больше, чем в порту. После вступления в мою маленькую организацию станешь бывать здесь чаще. А про порт забудешь.

– Кто ты вообще такой?

Незнакомец ухмыльнулся, спрятал кинжал в рукав и протянул руку для пожатия:

– Хазери Вале.

– Пат! Пат! Валенза, Сокрытый тебя подери!

После ощутимого тычка ногой в бок Патрик очнулся. Он лежал на земле в переулке за игорным домом «Красных тигров», недалеко от двери, в которую недавно вошел. Попытался встать, но от резкого движения в глазах поплыли круги. Голова гудела, как после хорошей пьянки. Парень осторожно пощупал затылок и взглянул на руку.

– Крови нет. Поздравляю, – едко послышалось сверху.

Валенза поднял голову и посмотрел на Хазери. Тот привалился к стене, чтобы не упасть, весь перепачканный кровью, в ссадинах и синяках, одежда в грязи и рвоте.

– Выглядишь не очень. Хуже, чем в нашу первую встречу.

Хаз скосил глаза и улыбнулся:

– А ты выглядишь лучше, чем в нашу первую встречу.

Патрик хохотнул, соглашаясь с товарищем. За четыре года рядом с Вале он сильно изменился, повзрослел и поверил в свои силы. Не говоря уж о том, что купил своей семье дом в Йан-Те с лавкой на первом этаже, чтобы матери не приходилось носить товар на рынок. Поближе к торговой площади и подальше от Йер-Велу.

– Ты так и не рассказал, почему тогда выбрал меня.

– И не расскажу, – Хаз болезненно поморщился, сплюнул кровь. – Зубы вроде целы. Хорошо... Вставай, чего разлегся?

Патрик с трудом поднялся и позволил Хазу опереться на свое плечо. Не сговариваясь, парни направились в сторону борделя «Белая роза», чтобы Мин-Мин привела их в более-менее приличный вид.

– Я долго был в отключке? – спросил Валенза.

– Не очень.

– Знатно они тебя отделали.

– Подошли к делу основательно. К тому же, у половины есть личные мотивы.

– Да, – Пат, припоминая, дотронулся до затылка. – Помню Арена, мы ему дом обнесли пару лет назад.

– Не только ему, – Хаз махнул рукой, закрывая тему.

– И что дальше? Тебя просто избили и выкинули?

– О нет, – Вале сплюнул кровь на мостовую. – Меня пригласили в организацию.

– Подожди. «Красные тигры» – весьма влиятельная организация, и многие мечтают в ней состоять. А он взял и отказался?

– Нет. Сначала рассмеялся, – женщина нервно одернула меховую накидку. – Мерса, ты его не видела. У меня до сих пор мурашки по коже, как вспомню. Его сначала за Марло отметелили, а потом Зафир предложил присоединиться. Вале весь в крови стоял и смеялся.

Женщины сидели в синейской дымной, где на каждом столе присутствовал высокий кальян, а посетители, надышавшись пряного пара, не обращали ни на кого внимания. Далеко от центра Йер-Велу и посторонних глаз.

– А что все-таки у него с мадам Марло случилось? – Мерса Мотье положила локти на стол и элегантно сплела пальцы.

– Послушай, – ее собеседница расправила складки на красном платье. – Я правда не знаю, из-за чего сыр-бор. И очень рискую, встречаясь с тобой. Я рассказала тебе все, что видела. Пожалуйста, отдай мне письма, и мы разойдемся с миром.

Мерса взяла письма, лежавшие у нее на коленях, и положила их на стол, внутренне улыбнувшись иронии жизни: совсем недавно Хазери Вале украл их в уплату старой услуги.

– Как-то грустно с ними расставаться, Велна. Я отдам тебе половину. Остальное получишь, когда выяснишь, что у Хазери с мадам Марло за конфликт, – Мерса разделила стопку конвертов на две примерно равные части и положила одну на стол перед Велной. Красивое лицо ее собеседницы исказила злобная гримаса.

– Мерса, я не могу...

– Тогда я отдам письма Зафиру. Иди. Жду от тебя новостей.

Женщина в красном платье схватила письма и молча удалилась из дымной. Мерса посмотрела на оставшуюся стопку конвертов. Бумага помнит очень многое, и она ценна словами, что на ней выведены. Мерса Мотье могла оценить стоимость каждого клочка пергамента, оказавшегося в ее руках, и умело манипулировала полученными знаниями. Сложив письма, она уже застегивала сумочку, когда меж клубами дыма показалась женская фигура. Мерса пригляделась и встала.

– Она направилась в сторону территории «Красных тигров». На всякий случай отправила одну из наших убедиться, что Велна никуда не свернула.

– Спасибо, Зазель. Нам тоже пора.

Они вышли на улицу, и после духоты закрытого помещения в нос ударил запах специй, меда и соусов, которые синейцы добавляли в еду в больших количествах. Мерса помедлила, вдохнув полной грудью, уловив сладкий запах духов и сирени. В Синее сирень не росла, но обитатели синейского квартала ее очень любили – они даже вывели особый сорт, который цвел все лето, несмотря на вергазский климат. Женщины направились подальше от дымной. Убедившись, что за ними никто не идет, Зазель спросила:

– Почему его нельзя просто убить?

– Что? – вопрос вырвал Мерсу из размышлений, она удивленно посмотрела на подчиненную.

– Вале. Кажись, он местная заноза в заднице. Так почему его никто до сих пор не убрал?

– В случае с Вале, – Мерса помолчала, обдумывая вопрос, – все не так просто. Он умен и дальновиден. Его многие недолюбливают, но все равно обращаются за услугами. И пусть со стороны кажется, что его банда – несколько человек, на деле их связи простираются гораздо шире. Были те, кто пытался его убрать со своего пути.

– И где они теперь?

– На кладбище. В лучшем случае.

– Ты будто восхищаешься им, – Зазель украдкой озиралась по сторонам и разговаривала с Мерсой, не глядя в ее сторону.

– Не то чтобы, – женщина пожала плечами. – Скажем так, мне бы не хотелось с ним ссориться. Дальше иди без меня.

– А ты куда?

Зазель резко затормозила и посмотрела вслед своей начальнице. Ее вопрос остался без ответа. Мерса свернула в переулок, затем в другой, а после него в третий, и так пока не дошла до перехода в Йан-Те. Вечерело, и в торговом районе становилось тише по сравнению с дневной суетой. Мерса Мотье плотнее запахнула плащ, накинутый сверху платья – ближе к реке дул сильный ветер. Он доносил до нее запах сырости и крики чаек вперемежку с ароматом выпечки и шумом собирающихся домой торговцев. Женщина остановилась на пару мгновений, наслаждаясь моментом, и направилась к дальнему участку Йан-Те, туда, где вместо прилавков и магазинов журчали фонтаны и росли деревья.

Роща богов, как в народе называли высаженный напротив района Ла-Фар и отделенный от него рекой парк, постепенно одевалась в осенние цвета: желтоватые листья пестрели среди зелени, словно седина в волосах подростка из подворотен. Хоть людей в парке хватало, он был достаточно обширен, чтобы прохожие не мешали друг другу. Суета не знала дорогу в Рощу богов – сюда приходили прогуляться, подумать о жизни и помолиться.

Мерса обогнула фонтан, изображающий двух играющих детей – девочку и мальчика, и ступила на мраморный пол одноэтажного здания с колоннами и круглой крышей. Равганцы трепетно относились к своим богам, но к религии подходили с немалой долей аскетизма: в храме не было украшений, лишь три алтаря – два в центре и один в отдалении, почти у стены.

Алтари представляли собой мраморные, как и все в храме, тумбы с изображением минималистического знака бога. Круг, обозначающий солнце, принадлежал Румию, полукруг, обозначающий луну, относился к Кирие, а закрытый круг на алтаре, задрапированном черной тканью и стоящем в отдалении, являлся знаком их младшего брата – Сокрытого. Согласно писаниям, Румий и Кирия, неразлучные брат и сестра, олицетворяли самые лучшие качества: смелость и жертвенность, благородство и сострадание, щедрость и заботу о близких. В то же время их брат был жесток, алчен, хитер и пронырлив, он лгал, воровал и склонял к этому людей, потому Румий и Кирия отреклись от него, стерев из мира его имя. Но как нельзя выжечь из людей зло, так и невозможно уничтожить бога, который его символизирует. Равганцы, хоть и сторонились Сокрытого, но уважали его наравне с братом и сестрой, а Дельные и вовсе считали своим единственным богом – в Йер-Велу находился свой алтарь. В храме Йан-Те Сокрытому не молились и не возносили даров, только Румию и Кирие – у их символов лежали цветы, фрукты, монеты и самодельные мелочи.

Мерса положила по монете брату и сестре, встала посередине и закрыла глаза, склонив голову. Она не любила ритуальные жесты с поднятием рук и творением пассов, которыми занимались жрецы. Это казалось лишним в храме со столь скромным убранством. Женщина никогда не молилась Сокрытому, не просила у него помощи. Она почитала тех, кого знала с детства, тех, к кому взывала в минуту опасности восемнадцать лет назад, когда стрелы летели над головой, а смерть казалась неминуемой.

Позади послышались шаги. Мотье открыла глаза и обернулась. Рядом остановилась хмурая девушка с жестким взглядом и изображением черного орла на шее.

– Ничего святого для тебя нет, – вздохнула Мотье.

– Думала, ты молишься Сокрытому, как все.

– Я – не все. А ты должна ждать снаружи.

Тонкие губы сложились в улыбку.

– Я не из тех, кто ждет снаружи.

– Ты нашла Шиго? – Мерса направилась к выходу из храма. Ей не хотелось осквернять разговорами священное место. Пусть она и не была истово верующей, уважение к богам приравнивалось для нее к элементарной вежливости.

– Нашла, – в голосе собеседницы прозвучала горечь. – Он мертв.

– Привязалась?

Они вдвоем неспешно прогуливались по парку. Фонтаны умиротворяюще журчали, среди деревьев разносилось пение птиц, а вдалеке, словно за стеной, слышался гул торгового района.

– Он был неплох. Вспыльчив, но не хуже других главарей. А местами и лучше.

– Ты от него натерпелась, – осторожно произнесла Мерса, не спрашивая, а констатируя факт.

– Я знала, на что иду. И не жалею. Хорошего тоже хватало. Держи. Все, что успела схватить, – она отдала толстый конверт. – Там какие-то отчеты, документы. Разберешься.

– Тебе нужно свести рарфу, – Мотье спрятала конверт в сумку и достала оттуда кошель. Сунула в руку девушки, та его взвесила и спрятала в карман брюк. – Внутри деньги и адрес, где это можно сделать. Скажешь, что от меня. Советую пока лечь на дно, а лучше исчезнуть из города, по крайней мере, пока пыль не уляжется. Если что – я помогу.

– Спасибо, Мерса. Я подумаю.

– Будь осторожна. Шпионов никто не любит.

– Мы еще посмотрим, – лицо девушки на мгновение просветлело. – Я умею располагать к себе людей. Бывай, Мерса. Как устроюсь, пришлю весточку.

Девушка отвернулась и быстрым шагом направилась между журчащими фонтанами прочь из Рощи богов. Мерса Мотье смотрела ей вслед. В свое время она запустила шпионку к «Хантайским орлам», и несколько лет стабильно получала сведения. Сейчас, когда крупная организация в одночасье развалилась по прихоти одного мстительного паренька, о девушке следовало позаботиться. Хотя та была в состоянии за себя постоять, Мерса не могла остаться в стороне.

Заморосил мелкий дождь. Где-то вдалеке послышался раскат грома. Осень подбиралась все ближе, запуская морозные когти все глубже в тело Вергазы, в ее улицы, в ее жителей. Они уже начинают раздраженно ускорять шаг и зло смотреть по сторонам, а зимой, когда задуют холодные ветра, станет еще хуже. Мерса Мотье накинула капюшон и зашагала в сторону, противоположную той, в которую направилась ее шпионка. Через несколько шагов она остановилась и обернулась. Девушка скрылась так же быстро, как появилась. Дождь усилился.

– Береги себя, Лерлания, – пробормотала Мерса и поспешила домой.

– У него синяки на лице!

– Я вижу.

– Что ты делаешь?! Зачем снимаешь с него одежду?! Не смотри!

– Аш! Кыш! – прикрикнула Мин-Мин, на мгновение теряя маску беззаботности.

Аш фыркнула, словно разозленная кошка, но, насупившись, послушно встала у стены. Патрик возле двери шаркал ногами, то и дело трогая рукоять арбалета. Голову ему Мин-Мин осмотрела и заключила, что серьезных повреждений нет. Как только Хаза уложили на диван для осмотра, подлетела Аш и принялась верещать, отчего голова разболелась не только у Патрика.

– Плевать на синяки. Мин-Мин, глянь ребра, – подал голос Хазери.

– Мне нужно больше воздуха, – женщина многозначительно посмотрела на Патрика и Аш. Валенза развернулся к двери, а девушка не шелохнулась. – Я сказала, вон! Боги большие и малые, как тут можно работать?

Мин-Мин устало покачала головой, когда дверь за Аш и Патриком закрылась. Она сняла с шеи миниатюрный золотой ключ, больше похожий на витиеватое украшение, и открыла один из ящиков письменного стола. Немного порывшись, женщина вернулась со свечами и мелом. Достала из-за занавески горшок с белой орхидеей и поставила на пол возле дивана.

– Так и не зачаровала себе предмет для ритуалов? – лениво наблюдая за действиями женщины, спросил Хаз.

– Предпочитаю проверенные методы, – Мин-Мин отодвинула молочно-белый ковер в сторону и принялась чертить на полу знаки.

Хаз достал из кармана монетку и перекатывал ее между пальцами – упражнение для карманных воришек, которое показала ему Муро. Как карманник, он до нее не дотягивал, потому тренировался, когда появлялась возможность. Монетка мелькала между пальцами, лишь изредка притормаживая.

Вале не любил безделье, и ритуалы он тоже не любил. Ритуальщики все поголовно безумны, говаривали работяги в тавернах. Конечно, только безумцы вместо того, чтобы заниматься честным трудом, будут из раза в раз подвергать себя риску, пытаясь обуздать магическую энергию. Считалось, что сделать это мог любой человек, но не каждый сунется творить волшбу, зная, что «отдача» может лишить пальцев, сократить срок жизни лет эдак на двадцать, а то и вовсе убить. Ходили слухи, что в далеких странах маги не прибегают к ритуалам, но такие разговоры больше походили на байки. Зачерпнуть магии, не отдав ничего взамен – настоящая сказка. Будь все так просто, местные ритуальщики раскопали бы способ. Единственное, до чего они дошли – зачарование предметов: вещи задается определенное свойство, проявляющееся при каком-то действии. Хазери не разбирался в зачаровании, но знал одно: если ритуальщик использует предмет, где-то есть ритуал, который поддерживает зачарование, – письмена, чертежи и «жертва» – то, на что должна уходить «отдача». А значит, можно прервать ритуал, чтобы предмет утратил свои волшебные свойства, и оставить ритуальщика безоружным – предметы зачаровывали чаще всего для боя.

– Приступим, – женщина хлопнула в ладоши, испачканные мелом.

Хазери убрал монету в карман и вдохнул поглубже, ощущая, как болят ребра. Мин-Мин зажгла две свечи, одну поставила рядом с цветком, вторую – между выведенными на полу письменами. Вокруг ее пальцев воздух дрожал, будто над пламенем, но прикосновения были холодными и приятными. Хаз почувствовал сонливость и прикрыл глаза, пока Мин-Мин водила руками по его телу.

– Попинали тебя, конечно, знатно, но ничего серьезного, Хазери, – послышался ее ласковый голос, словно издалека. – Переломов нет, только мелкие ссадины. На фоне твоих старых шрамов даже не заметно. Сильный ушиб на ребрах теперь заживет за пару дней. Внутренности целы. Ты там спишь, что ли?!

Парень с трудом разлепил веки. Огляделся вокруг, убедился, что находится все в том же кабинете Мин-Мин, а она сидит рядом. Сильно пахнет сандалом, плавленым воском и мелом. Потяжелевшее тело постепенно начало наливаться энергией. Хаз поморгал и приподнялся на диване.

– Не люблю эти ритуальные штуки.

– Я не лекарь, чтобы лечить без магии. Максимум – зашить рану или повязку наложить могу, – недовольно проворчала Мин-Мин. – Странно, ты должен был оставаться в сознании.

– Я мало спал последние дни, – Вале потянулся и зевнул, убеждаясь, что сонливость почти прошла, а грудная клетка больше не болит.

– Вся отдача ушла в орхидею, – продолжала рассуждать женщина, глядя на горшок с сухим, будто выгоревшим на солнце до черноты, растением. – На тебя ничего не попало, тут что-то другое. Раньше за тобой такого не замечала.

Хазери помолчал. После знакомства с Мин-Мин она стала единственным ритуальщиком, которого он к себе подпускал – в ее точности сомневаться не приходилось. Всех карт кому-либо раскрывать парень не желал, но женщину стоило успокоить, чтобы она не копала глубже.

– Дело не в отдаче. Толком не знаю, но от ритуалов у меня бывают... побочные эффекты.

Хаз вспомнил, как во время ритуала у него случился приступ злобы, и он избил ритуальщика, который заживлял ему глубокий порез на плече. Хорошо, отдача тогда ушла в «жертву», а не на кого-то из них, что вполне вероятно при прерывании ритуала. Мальчишке тогда было лет двенадцать, да и крови в тот раз он потерял немало – никто не ожидал от него той силы, с которой он бил взрослого мужчину. Может, стоило рассказать Мин-Мин о том случае, но ведь давно злоба не проявлялась – ее хватало в обычной жизни, да и приступы он научился контролировать. Сегодня лишь немного дал слабину из-за усталости.

– И давно так у тебя? – Мин-Мин не дождалась подробностей о побочных эффектах и обиженно поджала губы. Даже с глазу на глаз она играла роль капризной девицы, хотя вела себя гораздо серьезнее, чем обычно.

– Сколько себя помню.

Женщина кивнула, не став расспрашивать дальше. Как и многие, она знала, что Хаз помнил себя с появления ребенком в подворотне Вергазы. Возникло неловкое молчание, и женщина решила сменить тему:

– Эта осень мне не нравится, Хазери. Холодный ветер задул в Вергазе, – фраза, означающая среди Дельных не только ухудшение погоды, но и проблемы в бизнесе: репрессии со стороны Совета, крупные войны между группировками или любые другие трудности, которые коснутся всех. Когда начинались разговоры о «ветре», имелось в виду, что появились беспокойные новости или слухи, но угроза пока не известна. – Ты ведь никому не говорил, что я ритуальщица?

– Обижаешь, Мин-Мин. В моей банде болтунов нет.

– Слышала о паре ритуальщиков, которые исчезли...

– Слухи? Могу покопать про них, – Хаз уже прикидывал, кого можно расспросить. Такую услугу он мог оказать старой знакомой бесплатно. Скорее всего, померли при ошибке в ритуале, а тела пока не нашли, но озвучивать свою версию вслух он не стал.

– Буду благодарна. Я беспокоюсь. Еще и какие-то дети пропали. Давно мне не было так тревожно в Вергазе.

– Дети всегда пропадают. Тебе-то какое до них дело? Раз тревожно, сгоняй отдохни куда-нибудь. Не думаю, что ветра будут дуть долго.

– И на кого я оставлю дом удовольствий? – возмутилась Мин-Мин, уткнув руки в боки.

– Я могу присмотреть, – засмеялся Хаз и получил болезненный тычок в ребро. – Эй! Ты только все залечила!

– Оставлю я хорька кур стеречь, ну конечно! – Мин-Мин фыркнула и принялась вытирать знаки на полу. Свечи она уже убрала, а горшок с мертвым цветком отставила к дальней стене.

– Есть что-нибудь, что я должен знать? – Хазери надел рубаху. Бросив взгляд на растение, послужившее «жертвой» в ритуале, достал серебряный арги и положил на стол.

– Хазери, я очень люблю тебя, но орхидея стоит два арги.

– Грабеж! Два арги за цветок?

– Два арги за твои ребра, – заливисто рассмеялась женщина, – которые теперь не болят.

– Справедливо, – хмыкнул парень и добавил еще одну серебряную монету.

Мин-Мин подошла к столу, неуловимым движением сгребла деньги и сложила предметы для ритуала в ящик стола, закрыв изящным ключом на цепочке.

– Какие-то приезжие из Корсии ищут девушку. Информации мало – они прибыли пару дней назад. Наводят мосты. Дельные молчат, не доверяют.

– Награду предлагают?

– Нет, только спрашивают.

– Ну и пошли они в Бездну. Бесплатно я готов наводить справки только для тебя, – Хаз шутливо поцеловал руку Мин-Мин.

– Иди отсюда, мелкий врунишка, – улыбнулась в ответ женщина и указала на дверь. – Если зайдешь к Аш, она будет рада. Опять начнет кричать про твои синяки на лице, но ты и с ними хорошенький. А силы тратить, чтоб наводить красоту, я не буду.

– Всенепременно зайду. Спасибо, Мин-Мин.

Грохот во внутреннем дворе заставил владелицу дома удовольствий «Белая роза» вздрогнуть. На улицу она вышла вместе со своей подопечной – хрупкой рыжеволосой Аш, вооруженной длинным кухонным ножом. Где успела схватить – неизвестно. На земле валялись обломки карниза, стекло, черепица и худой темноволосый подросток лет тринадцати-четырнадцати с закрытыми глазами. От жесткого падения его спасло лишь то, что он успел зацепиться за редкие побеги декоративного винограда, который тщетно пытались истребить уже второй год. Содранный побег остался у паренька в руке.

– Смотри, он пытался забраться к нам! Мин-Мин, давай его убьем?

Не дождавшись ответа, Аш одним прыжком оказалась над подростком, занесла нож и ударила. Парень, который мгновение назад лежал без сознания, резко открыл глаза. Блеснула сталь, и нож девушки ударился о тонкий кинжал. Аш замерла. Мин-Мин, заинтересованная, подошла ближе. Она казалась белым облаком в своих воздушных синейских одеждах.

– Аш, отойди. Мальчик, что ты искал в моем доме удовольствий? Аш, я сказала, отойди.

Девушка, как завороженная, убрала нож и сделала пару шагов назад, не отрывая взгляда от парня. Тот быстрым движением спрятал кинжал в рукав и попытался сесть, но болезненно выдохнул и остался лежать. Падение оказалось не таким мягким, как думалось вначале.

– Искал пару хорошеньких подружек, – хитро прищурился он, переводя взгляд светлых, почти белых глаз с Мин-Мин на Аш и обратно.

– Его глаза, – прошептала девушка, обращаясь к синейке.

– Ми-илые глазки. Мальчик, я ошибусь, если назову тебя Хазери Вале?

– Моя слава идет впереди меня? Польщен, – Хазери поднял глаза вверх, на стену дома удовольствий.

– Фальш-карниз, мальчик.

– Не местный. Работу вергазцев я бы распознал, – вздохнул парень.

– Конечно, ведь остальные ловушки ты обошел, – Мин-Мин обиженно надула губки, припоминая, сколько заплатила за установку тех ловушек. – Хазери Вале, ты пытался без спросу попасть в мой дом. Что предлагаешь с тобой сделать?

Подросток вдохнул поглубже и с усилием сел. Поморщился, встал и покачнулся. Аш подлетела к нему, выронив свое оружие, и удержала от падения. Мин-Мин, глядя на перемену отношения подопечной, задумчиво хмыкнула. Хазери снова улыбнулся, стараясь стоять ровно, подпертый рыжеволосой ровесницей.

– Отпустить с миром?

– Наглости тебе не занимать, мальчик.

– Мне многие так говорят.

Мин-Мин оглядела его с головы до ног, прикидывая что-то в уме.

– Пойдем, Хазери Вале, осмотрим твои раны. Потом уберешь здесь все и расскажешь, чем можешь быть мне полезен.

– Интересный поворот, – парень, поддерживаемый Аш, заковылял вслед за Мин-Мин внутрь дома.

– О, считай это проявлением синейского гостеприимства.

Лоуренс добрался до места сбора – маленькой квартиры недалеко от набережной Йер-Велу – только к вечеру. По дороге он выяснил последние новости про дела, в которых оказалась замешана банда, и с каждым рассказом настроение его становилось все паршивее. Совсем испортилось, когда он зашел в квартиру и взглянул на Хазери. Внутри заклокотала злость на друга, который так подставился.

– Что, Сокрытый задери, вы устроили?! – Лоуренс скрестил руки на груди и оглядел банду.

– Обычный день Хаза, – пожала плечами Муро и облокотилась на спинку стула, на котором сидела верхом. – Он оскорбляется какой-нибудь хренью и устраивает шоу. Мстит обидчику и попутно уничтожает крупную организацию.

Хазери шумно отхлебнул крепкий чай из кружки, которую передал ему Патрик. Тот уселся на продавленную кровать, громко скрипнув старыми пружинами. Недовольный взгляд прищуренных глаз Лоуренса уперся в Пата. Сейчас Барева ни капли не был похож на того жизнерадостного мужчину, смеющегося над шутками и флиртующего с официантками в барах. Ребята на себе ощутили, что чувствуют враги банды, прежде чем им бьют в лицо здоровенные смуглые кулаки. Воцарилась неприятная тишина, словно грозовое облако накрыло комнату. Раскаты грома в виде ругательств Лоу не заставили себя ждать.

– О чем вы, мать вашу, думали вообще?

– Лоу, остынь. Все прошло так, как я рассчитывал, – Хазери потер глаза двумя пальцами.

Лоуренс недоверчиво хмыкнул.

– Ладно, признаюсь. Я думал, будет хуже.

– Насколько? – голос Лоуренса стал похож на рычание.

– На много! Лоу, прекращай, серьезно! – прикрикнул Хаз, но быстро взял себя в руки. – Такие случаи неизбежны, учитывая, чем мы занимаемся. Лучше скажи, ты все сделал?

Лоуренс шумно выдохнул, достал из-за плеча длинную тубу и кинул под ноги Хазу. Тот недовольно сверкнул глазами, но промолчал. И правильно – открой он сейчас рот, Лоуренс высказал бы все, что о нем думает.

Муро примирительно подняла руки, осторожно, по-кошачьи, подошла ближе, взяла тубу. Отойдя на безопасное расстояние, вынула чертежи и принялась внимательно их изучать, разложив на столе. Патрик сидел в одной позе, чтобы кровать под ним не скрипнула снова. Хазери приложился к кружке. По его сдвинутым бровям и напряженному взгляду Лоуренс понял, что Вале мыслями уже далеко – продумывает свои следующие шаги.

Сложно продолжать злиться, если на тебя не обращают внимания. Лоу налил себе чаю и уселся на стул напротив Хаза. Пока тот пребывал в отрешенной задумчивости, оставалось только ждать. Неожиданно парень моргнул и, будто вернувшись обратно в тело, оглянулся. Наткнулся взглядом на Лоуренса и заговорил:

– Сегодня надо посмотреть, что за тип муженек нашей заказчицы. Через полтора часа встреча. Лоу, ты идешь один. Мне, такому красивому, появляться не стоит – привлеку внимание.

– Да уж, разукрасили тебя знатно, – поморщился Барева. У Хаза была разбита губа, оба глаза подбиты, один заплыл и заметно слезился. – Возьму с собой Пата, нам ведь потом тоже вместе идти. Понаблюдает издалека.

Патрик тихонько шевельнулся, обрадовавшись, что буря миновала – Лоуренс снова стал собой. Муро перевернула лист.

– Интересно. Хаз, подойди.

Хазери приблизился к столу, и они с девушкой зашептались, попеременно тыча пальцами в чертежи поместья.

Барева удивлялся, как Коул вообще смог достать бумаги. Мужчина встретился с ним рано утром, а тот уже беспричинно хихикал и не мог связать пару слов. Оставалось надеяться, что чертежи настоящие, и все пройдет гладко. Никто в банде не доверял Коулу Грику, но временами без его услуг было не обойтись. Наладить связи, доступные этому человеку, не удавалось ни Хазу, ни Лоуренсу.

Барева одним глотком допил чай, поставил кружку и дал знак Патрику – «пошли». Парень тихо сполз с кровати и, поправив на поясе арбалет, направился вслед за Лоу. Хазери и Муро как будто не заметили их ухода, настолько их увлекло обсуждение.

В «Лососе» было не очень много народу – вечером в Йер-Велу хватало открытых заведений. Лоуренс занял их с Хазери стол и заказал свинину, томленую с картошкой и грибами. Он любил простую, но вкусную еду, и в «Лососе» ею обеспечивали на славу. Замотавшись, он за день ни разу не поел, потому тарелка опустела практически мгновенно. Патрик зашел позже и уселся за свободный столик в углу ресторана, заказав кофе и пирожное. С виду – молодой работяга, жилистый и загорелый, зашел побаловать себя после смены. Правда, пиво смотрелось бы правдоподобнее, но Патрик Валенза слишком любил сладкое.

Сильвия не заставила себя ждать. Войдя в зал ресторана, она нашла взглядом Лоу и устремилась к его столу. Поздоровавшись, она присела на стул и достала кожаный кошель, который приятно звякнул. Сегодня она облачилась в бледно-желтое платье с кружевами, менее скромное, чем прошлое, но тоже сдержанное. Прическа почти полностью скрывала часть лица со следами насилия.

– А где ваш... хм... – она обернулась в поисках Хазери.

– Лучше вам не знать, – грубо привлек к себе внимание Лоу. – Лишние знания чреваты последствиями. Давайте перейдем к делу.

– Д-да, – девушка перестала озираться и положила кошель, что держала в руках, на стол. – Вот плата. Здесь три цео. Оставшиеся два отдам, когда все закончится. Надеюсь, вы сможете уладить все быстро, – она подалась вперед и шепотом, полным боли, закончила. – Я больше не могу!

Лоуренс постарался, чтобы его лицо оставалось непроницаемым, что далось ему с трудом. Каким же надо быть гадом, чтобы так издеваться над женой?! При мыслях, как беззащитную девушку избивает тот, кто перед богами клялся ее защищать, у Лоу зачесались кулаки. Он бы и бесплатно проучил мучителя, но им требовались деньги.

Сильвия встала, как только Барева убрал кошель в карман. Вместе они вышли из «Лосося» и прошли пару кварталов. Девушка часто озиралась, вспоминая дорогу. Лоу пользовался заминкой, чтобы проверить, идет ли за ними Патрик. Тот старался быть незаметным, хоть получалось не всегда. Один раз Сильвия его чуть не заприметила, но Барева вовремя отвлек.

Так они дошли до Йан-Те, прошли несколько торговых улиц и остановились у двухэтажного дома с аптекой на первом этаже. Устроились в переулке на другой стороне улицы, чтобы из густой тени видеть здание. Аптеки закрывались рано, и эта не была исключением. На втором этаже из-за плотно задернутых шторок виднелся голубоватый свет алхимических огоньков. Жильцы дома зазря жгли светильники – солнце еще не скрылось, хотя вечерний холодок уже наплывал на улицы. Сильвия указала на дверь сбоку от здания, за входом в аптеку:

– Он там. Скоро должен выйти. Вы его узнаете, г-господин... э-э... В общем, он будет с тростью. А мне нужно бежать – готовиться к его приходу.

– Где он будет завтра? – тихо спросил Лоу, не отводя взгляда от двери.

– Завтра он допоздна будет в Йан-Те. Точно не знаю, но по вечерам он заходит в эту аптеку. Возможно, у него здесь любовница, – Сильвия произнесла последнюю фразу шепотом и коснулась пальцами больной части лица.

– Ступай. Завтра все закончится.

Сильвия упорхнула так быстро, словно Сокрытый жег ей пятки. Пару мгновений – и ее силуэт растворился в толпе прохожих. Подошел Патрик, до этого задумчиво изучавший шляпы у прилавка неподалеку. Лоуренс рассказал ему, что услышал от Сильвии.

– Может, сегодня с ним разберемся? – почесал затылок парень после услышанного.

– Народу много, – вздохнул Лоу. Он и сам был бы рад быстрее избавить девушку от неприятностей. – Завтра он задержится здесь дольше, тогда и пообщаемся с ним.

Пат кивнул и взглянул на аптеку. Ткнул в бок Лоуренса. Тот и сам заметил – указанная Сильвией дверь приоткрылась. Через несколько мгновений из нее вышел тщедушный мужичок лет за сорок. Он прихрамывал и опирался на черную дорогую трость. Глядя на нее, Лоуренс отметил, что с Сильвии они взяли маловато. А потом он разглядел на груди потенциальной жертвы серебряную брошь в виде крыла – знак принадлежности к гильдии алхимиков. И решил, что цену стоило поднять в несколько раз. Мужчина направился в сторону набережной, скорее всего, чтобы перейти по мосту в район поприличнее. Кто ж сомневался.

– Пошли отсюда, – шепнул Барева, и друзья отправились сторону района, потерявшего все приличия. – Хорошо его запомнил?

– Обижаешь, – Пат тронул рукоять арбалета. Лоуренс хорошо знал этот жест – парень нервничал.

– Брошь видел?

– Я что, по-твоему, слепой? Конечно, видел!

– И что думаешь? – ухмыльнулся Лоуренс, предвкушая завтрашний вечер.

– Что я думаю? – Патрик остановился. – Я думаю, Сокрытому нужно будет постараться, чтобы уберечь нас.

После похода в Йан-Те с Сильвией он и Патрик прогулялись по возможным переулкам, в которых можно было подловить мужчину с тростью, в зависимости от маршрута, которым тот мог бы пойти. Укромных мест оказалось не так уж много, и ребята находились в поганом настроении, когда дошли до квартиры, которую через третьи руки снимал Хазери Вале. Обратно к нему и Муро возвращаться не стали – тем требовались время и тишина, чтобы завершить приготовления к делу.

На следующий день Лоуренс проспал до полудня – следовало как следует отдохнуть перед ночной вылазкой. Проснувшись, он резко сел и оглянулся, оценивая обстановку. Привычка, выработанная годами жизни в трущобах – деньги на жилье у них с Хазери появились далеко не сразу. У дальней стены сидел Патрик и тихо подтачивал меч.

– Поспал бы лучше, – проворчал Барева, вставая.

– Ты слишком громко храпишь, – поморщился Пат. – Как Хаз тебя до сих пор подушкой не задушил...

– Силенок ему не хватает. Меч и так острый, собирайся. Сходим перекусим.

Патрик будто ждал этих слов. Встал, привел себя и оружие в порядок, пока Лоуренс умывался и одевался. Через полчаса они уже сидели за уличным столиком ресторанчика на границе Йан-Те и Йер-Велу, попивая кофе. Лоуренс уплетал пирог с курицей и картофелем, а Патрик ковырял ложкой пирожное с вишней и сахарной посыпкой.

– Что такой невеселый? – спросил Барева с набитым ртом.

– Не нравится мне это, Лоу. Алхимики...

– Серьезно? Ты прижимаешь хвост аристократам, но боишься перейти дорогу алхимику?

Патрик исподлобья взглянул на Лоуренса. В чем-то он был, конечно, прав. Алхимики являлись влиятельной гильдией. В отличие от полуподпольных ритуальщиков, они сотрудничали с Советом города, обеспечивая Вергазу освещением, лекарствами и другими полезными для жизни вещами. Даже разрывные болты в арсенале Валензы не обошлись без алхимии. Преступления в отношении членов уважаемой гильдии расследовались чуть менее тщательно, чем в отношении аристократов. Сегодня банда Хазери Вале планировала пощекотать и тех, и других.

– Не то чтобы я сильно волновался, – Патрик отрезал ложкой кусочек мягкого бисквита и отправил в рот. Задумчиво пожевал, проглотил и потом только продолжил. – Кого я обманываю, Лоу, я в ужасе.

– Ничего нового.

– Согласен. Каждый раз, когда Хаз придумывает что-то эдакое, я боюсь намочить штаны в самый ответственный момент.

– Да небось, пару раз было, – захохотал Барева.

– Я бы никогда не признался, – улыбнулся в ответ Пат и прожевал еще один кусок.

– У нас все получится, – Лоуренс облизал пальцы. – Убери с лица кислую мину, сегодня великий день!

Лоуренс и сам волновался из-за того, что их заказ оказался алхимиком, но не показывал эмоций. К тому же, они собирались не калечить его, а лишь припугнуть и отбить желание распускать на жену руки. Вполне благородный поступок, раз уж на то пошло. Да и если домашний тиран вдруг решит поднять на уши стражников, то оттянет их силы от загородного поместья Валвера Моратте, где будут происходить более интересные события. Мысль, что таким образом он мог помочь друзьям, ободряла Лоуренса.

До вечера они с Патом нарочито праздно шатались по городу и отмечали, не поменялись ли посты стражи и нет ли чего подозрительного, что может испортить ход обоих предприятий. С виду их банда всегда казалась импульсивной и незрелой – более серьезным организациям не хватало духу для столь дерзких авантюр. На самом деле за показной бравадой и кажущейся легкостью исполнения лежали дни, а то и недели подготовки.

Ближе к вечеру небо затянули серые тяжелые тучи, ветер усилился, начал накрапывать дождь. Патрик разворчался – его заплатанный наперекосяк плащ снова прохудился, и парень быстро промок. Как и все окружающие, они прогуливались от лотка к лотку в торговом районе, накинув на головы капюшоны. В такую погоду все люди выглядели одинаково – блеклые фигуры в капюшонах, шагающие по своим делам.

Холодный дождь не планировал заканчиваться и распугал большинство покупателей, потому некоторые лоточники сворачивали продажу раньше. Счастливые обладатели лавок в зданиях предвкушали скорую прибыль – спрятавшись от дождя в теплом сухом помещении, люди часто покупали что-нибудь хотя бы в благодарность за укрытие.

– Он там, – Патрик сильно ткнул друга локтем в бок.

Время было не очень позднее, но погода добавила теней на улицы, и разглядеть что-либо вдалеке удавалось не сразу. Лоуренс мысленно поблагодарил Сокрытого за зоркость Валензы. От глаз меткого стрелка мало что могло укрыться, и точно не хромой щуплый мужчина с тростью. Друзья плотнее надвинули капюшоны и последовали за алхимиком, направлявшимся прочь от уже приевшейся Бареве аптеки. Стало ясно, что, в отличие от Сильвии, ее муж хорошо знал местность и разбирался, где можно срезать дорогу до моста в центральный район Те-Рей. Друзья предвидели такой маршрут, и, ускорив шаг, направились по соседней улице, чтобы раньше времени не попасться на глаза. Два пути соединял узкий проулок, почти всегда безлюдный, а в такую погоду и подавно. Там они и планировали встретить «клиента», чтобы пообщаться по душам. На ходу завязав черные платки так, чтобы скрыть нижнюю часть лица, Лоуренс и Патрик притормозили, рассчитывая, чтобы алхимик успел доковылять со своей стороны. Нырнули в проулок, сделали несколько шагов и остановились.

– Ох, Бездна...

– Сокрытый подери...

Накрапывал холодный дождь. Жесткий и теплый ствол дерева пока оставался сухим благодаря широкой кроне, что сдерживала капли, но, если дождь усилится, кора станет влажной и скользкой. Хаз порадовался, что предыдущие дни, когда по деревьям вокруг поместья лазила Муро, стояла теплая солнечная погода. Она собрала данные по постам охраны, выходам, которыми пользуется прислуга, окнам, которые открывают. А благодаря чертежам они знали, в какую часть дома им нужно наведаться. Теперь осталось сверить данные и убедиться, что слуги поместья не изменяли своим привычкам даже в день празднества. Хазери сложил подзорную трубу, поправил капюшон и осторожно, но быстро спустился вниз. Муро встретила его недовольной миной.

– Под тем окном и еще несколькими проблемы.

– Охрана? Она свалит, когда...

– Нет, – перебила девушка. – В стенах осколки стекла.

Хаз нахмурился. Старая, но проверенная защита от воришек – вбивать осколки стекла под окна. Тот бедолага, что не заметит опасности, рискует располосовать себе руки, а то и вовсе остаться без пары пальцев. Опытные домушники распознавали еле заметный блеск издалека, а отличные домушники оказывались в доме, несмотря на перестраховку владельцев. Ни фальш-карнизы, ни мышеловки на подоконниках, ни другие ловушки не могли остановить профессионала в Вергазе.

– Мы можем...

– Хаз, идет дождь, стена скользкая! – Муро заметно злилась. Она подняла руку перед Хазом ладонью к нему. – Видишь эти пальцы? Если я порежу их, вы останетесь без карманника. Не забывай, мы лишимся не только кошельков и еженедельной прибыли. Прибавь сюда выкраденные ключи, вытащенные записки и подкинутую ворованную ювелирку!

– Что ты хочешь? – спокойно спросил Хаз. Пока есть время, нужно решить все вопросы.

– Я не взберусь по такой стене. Ты учил меня, но я не смогу, – она опустила руки, и парень с удивлением понял, что злилась она не на него, а на себя, на свои неуверенность и страх.

– Я залезу и скину тебе веревку. Что-нибудь еще?

Муро отрицательно мотнула головой.

– Тогда возьми себя в руки и пошли.

Они переместились ближе к хозяйскому дому, лавируя между деревьев и прячась от неспешно прогуливающихся охранников. Укрылись в густых кустах начинающей желтеть сирени. Раньше тут рос цветущий сад, но за многие годы запустения растения одичали и разрослись, отчего территория позади здания напоминала чащобу, окруженную новехоньким резным забором. Два черных силуэта терялись в тенях растений, а пасмурная погода, подлившая тьмы в и без того сгустившийся вечер, прибавляла шансов остаться незамеченными.

В трехэтажном особняке Валвера Моратте ярко горели алхимические светильники, дорогие, светящиеся ровным и теплым желтым светом. Люди с более скромными средствами могли себе позволить только дешевые, бледно-голубые. Крыло, в котором находилось нужное помещение, не было освещено, и окна смотрели на Хаза и Муро черными застекленными провалами.

Дождавшись, пока охранник скроется за поворотом, друзья подбежали вплотную к дому. Хаз оглядел стену, потрогал каменную кладку и поморщился – отстроен особняк качественно, зазоров между камнями почти нет, а выше второго этажа блестят стекла. Днем, на солнце, наверное, зрелище красивое, но Вале от этого не легче.

– Готов? – шепнула Муро, внимательно озираясь по сторонам. Теперь они находились на открытой местности, и охране не составило бы труда обратить на них внимание.

– Да. Гладкая стена со стеклом, третий этаж и замок на окнах – раз плюнуть.

Муро нагнулась и сложила ладони лодочкой, подсаживая Хазери. Тот оттолкнулся, уцепился за подоконник первого этажа, подтянулся и встал во весь свой небольшой рост. Удержался от соблазна залезть через окно здесь, ведь тогда бы пришлось преодолеть несколько коридоров и лестничных проемов внутри дома с риском наткнуться на слуг или охрану, но зато подальше от стекол.

– Играй, музыка, – шепнул Хазери и принялся цепляться за еле заметные выщерблины в стене.

В свое время парень раскошелился на мягкие кожаные сапоги со вшитыми в подошву под пальцами стальными штырьками. Ходьбе они не мешали, а вот лезть по каменной кладке становилось гораздо проще. Пальцы в перчатках – тоже сшитых на заказ специально для пролазов в дома – привычно искали малейший выступ.

До второго этажа Хаз добрался за несколько ударов сердца. А дальше начались стекла. Теперь приходилось следить, куда кладешь руку, и не прижиматься к стене, из-за чего лезть стало гораздо сложнее. Лоб парня покрылся испариной, руки начали ныть. Пару раз он задел острые края: порвал перчатку и штанину. Царапины щипало. «Надеюсь, умник не догадался смазать это дерьмо ядом», – подумал Хаз, опять задев выступающий острый край.

На подоконник третьего этажа он заполз, обливаясь потом и вполголоса поминая Бездну. Окно, как друзья и думали, оказалось закрыто изнутри, но по сравнению с подъемом такая проблема решалась быстро. Поковырявшись немного, парень выдавил стекло из рамы и ловко подхватил, чтобы уберечь от падения. Разбивать его не входило в планы – звук мог привлечь внимание охраны. Хазери залез в окно и скинул веревку Муро. Через пару минут они уже оба стояли в рабочем кабинете Валвера Моратте.

Празднование в поместье Моратте было пышным и обильным. Хозяин дома постарался на славу: вино лилось рекой, а смены блюд не заставляли себя ждать. Столы с закусками на манер Леада ломились от яств – гости расхаживали от одного к другому со всегда полными благодаря слугам бокалами. Сам Валвер, с подстриженной бородой и длинными, собранными я хвост, каштановыми волосами, в шикарном костюме-тройке, перемещался от одной группы высокородных приглашенных к другой, не забывая отпускать комплименты. Ирона, блистательная в своем атласном голубом платье с пышными буфами, следовала за кавалером и поддерживала светские беседы даже тогда, когда он терялся. Девушка двусмысленно стреляла глазами в его сторону, а он не уставал радоваться удаче, что нашел такую чудесную спутницу для сегодняшнего вечера.

Гости восхищались пиршеством и с интересом пробовали закуски, как следует сбрызнутые лимонным соком. Вся дичь, выставленная на столах, была приправлена лимонами, ни один салат не обошелся без лимонной заправки, а на бокалах с напитками красовались лимонные дольки. В то время как на прилавках в городе лимоны отсутствовали, в доме Моратте они стали основным блюдом.

Ирона ни на шаг не отходила от хозяина праздника. Она действовала ненавязчиво, чтобы он не ощущал излишнее внимание. Заметив его тягу к культуре Леада, девушка подстроила шаг, мимику и жесты на манер леадских девиц и даже обронила пару слов на их языке, чем окончательно покорила сердце Валвера. Моратте с обожанием поглядывал на нее весь вечер и сам не желал оставлять одну.

– Что это? – прошептала Муро.

На столе посередине кабинета, закрепленный на треноге, возвышался шар размером с ладонь. Он слабо светился нежно-розовым цветом, а внутри него перламутром переливалась дымка.

– Понятия не имею, – Хаз подошел ближе и пригляделся. В самом центре шара расплывалось пятно красного цвета, словно сгусток крови. Оно постоянно меняло форму и притягивало взгляд. Парень моргнул и с усилием отвернулся. – Эта штука дает достаточно света. Осмотримся и вытащим все, что может быть полезным.

Они давно планировали залезть в особняк Моратте, но не представлялось возможности. Вале было интересно, что он из себя представляет, откуда взялся и что забыл в Вергазе. Богатства, которыми обладал Валвер, их не интересовали. Гораздо важнее тайны, потому они залезли именно в кабинет и перестраховались, приставив к хозяину поместья Ирону, чтобы у того не появилось желания скрыться от знатной толпы где-нибудь поблизости.

В слабом свете загадочного шара Хазери и Муро принялись осматривать помещение и искать секретные ниши или ящики. Хаз усвоил с детства, что самое интересное лежит всегда там, где висит замок. В дальнем конце кабинета парень обнаружил закрытый на ключ шкаф и, хищно улыбнувшись, достал набор отмычек. Муро уже возилась с запертым ящиком стола.

– Зашел как-то в таверну леадец, держа на привязи осла, а в руке – букет ромашек...

Ирона начала рассказывать анекдот небольшой группе гостей, но вдруг услышала звон бьющегося стекла – кто-то уронил бокал. Она уже собиралась продолжить, но вслед послышался звук, будто тяжелый мешок упал на пол. Ирона посмотрела на Валвера. Тот нахмурился и оглядывал замерший, замолчавший зал. Через несколько мгновений возле одного из столов люди образовали быстро расширяющееся кольцо. Моратте направился туда, Ирона не отставала.

Протиснувшись за своим кавалером сквозь толпу, она увидела лежащего на полу мужчину. Мерса Мотье отлично готовила своих подопечных, потому девушка при одном взгляде узнала Иэдеро Керно – аристократа, владеющего немалым количеством земель, инвестирующего в фабрики и живущего в Ла-Фар – самом богатом районе Вергазы. Он лежал, глядя застывшим взглядом в потолок. Несколько человек ахнули, осознав произошедшее. Мужчина был мертв. На губах виднелась еле заметная розовая пена, а белки глаз пожелтели и покрылись красной паутинкой разорвавшихся сосудов. Ирона, не отрывая взгляда от трупа, сняла со своего фужера лимон и засунула в рот вместе с коркой.

Хазери открыл дверцу шкафа, когда внизу, в центральном холле, где проходило празднество, раздались крики. У Вале и Муро оставалось мало времени, прежде чем охранников созовут для дальнейших распоряжений, а затем отправят перекрыть все выходы до приезда стражи из Вергазы.

В шкафу оказались книга в потрепанном кожаном переплете и набросок, изображающий Валвера Моратте, жмущего руку другому мужчине. Парень сгреб все в мешок, прикрыл дверь и, обернувшись, снова уставился на мерцающий шар. Тот светил достаточно ярко, чтобы его можно было увидеть с улицы в темном проеме окна, но плотные шторы не пропускали света.

– Цацки, – презрительно прохрипела Муро, доставая из открывшегося ящика несколько колье и небрежно ссыпая их в свой мешок. – О! Слава Сокрытому, какие-то бумаги.

Хаз прогуливался по комнате и простукивал все подозрительные поверхности. Не могло быть так, чтобы самым важным для Валвера Моратте, тем, что нужно спрятать и уберечь, оказались книга и рисунок. Парню пришлось хорошенько покопаться с замком, и он ожидал чего-то более грандиозного. Вале осмотрел полку с выстроенными рядами книгами. Если в них спрятан секретный ящик, его придется искать до утра. Названия книг были незнакомые, но Хазери отметил, что многие из них связаны с ритуалами. Неодобрительно скривился и отошел.

– Хаз, он походу гребаный ритуальщик, – Муро изучала письменный стол, держась подальше от светящегося шара в центре. – Тут предметы с письменами, я даже прикасаться к этой дряни не хочу. Все равно никто не купит.

– Да уж, такого поворота я не ожидал, – Вале еще раз оглянулся в поисках хоть чего-то, что могло представлять для них ценность или намекать на тайник. Шум внизу нарастал, из него выбивался голос, чеканящий приказы. – Уже пора идти. Скоро стража нагрянет.

Муро не нужно было уговаривать – она окинула кабинет разочарованным взглядом и грациозно вскочила на подоконник. Через мгновение девушка уже спускалась по веревке вниз, стараясь не задеть стеклянные осколки в стене.

Хаз постоял немного, чтобы дать время подруге, сделал пару шагов к окну и остановился. Шар посреди комнаты мерцал на подставке. Может, Валвер Моратте не настолько умен, как парень думал, и самое важное хранил на виду? Вале тронул шар рукой в перчатке. Дымка засветилась ярче, а руку согрело тепло. Парень прищурился и осторожно снял шар с подставки, сложил в заплечный мешок. Трофей не прожег ткань, и на том спасибо. Хазери выдохнул, повернулся к окну. И тут все помещения поместья залил яркий алхимический свет.

Люди кричали, несколько дам упали в обморок. Валвер с Ироной старались успокоить гостей, погасить нарастающую, словно волны во время шторма, панику. Моратте раздавал приказы, часть многочисленных – слишком многочисленных для небольшого поместья, отметила Ирона – охранников он отправил перекрыть выходы. Гонец уехал в Вергазу за городской стражей. Гостей проводили в соседний зал, намного меньшего размера, но, по крайней мере, подальше от трупа. Валвер действовал уверенно, четко и ни на мгновение не растерялся в шокирующей ситуации. Ирона восхитилась его хладнокровием и порадовалась, что проводит вечер в компании такого мужчины, пусть он и был намного старше нее.

Неожиданно в зале стало гораздо светлее, словно кто-то зажег алхимические фонари по всему дому. Послышался тонкий протяжный свист, и Валвер Моратте резко изменился в лице. Он подозвал растерянного начальника охраны и отчеканил несколько приказов ему на ухо, чтобы никто не слышал. Тот закивал и, взяв несколько подчиненных, отправился с ними вглубь дома.

– Валвер, мы с мужем хотим домой, – к Моратте подошла пожилая пара. – Пусть твои бугаи нас выпустят.

Хозяин дома, занятый своими переживаниями, воззрился на них и сквозь зубы проговорил:

– Никто отсюда не уйдет.

– Но там умер человек! – заканючила женщина. Судя по ее поведению, она привыкла получать желаемое именно таким способом. – Мы его знали и не хотим тут находиться!

– Знаете что, – лицо Валвера исказила злобная гримаса. – У меня сейчас есть проблемы поважнее трупа вашего дружка!

От такого заявления женщина лишилась чувств, ее поймал пожилой муж и оттащил к дивану, на котором уже находилось несколько обморочных аристократок. За окном послышался собачий лай. Валвер помрачнел и направился в холл. Ирона увязалась за ним, но он шикнул на нее, не позволяя идти дальше. Никаких доводов мужчина слушать не стал, а лишь быстрым шагом покинул зал. Ирона закусила губу, ругая себя за проваленное задание.

Хаз подскочил к окну, но неведомая сила оттолкнула его. На подоконнике загорелись письмена, а на улице послышался свист. Парень провел рукой перед собой и будто наткнулся на упругую стену, закрывавшую путь к отступлению. Он выругался и подбежал к двери. Внизу не прекращался топот тяжелых ботинок охранников. Дверь была закрыта, но отмычка в умелых пальцах действовала не хуже ключа.

Хазери оказался в коридоре. Рядом, насколько он помнил по чертежам, находилась библиотека, дальше – чулан. Он пробежал в библиотеку, но там на окнах тоже горели письмена. Вале ударил по невидимой стене кулаком в злобном бессилии. Дверь открылась, и на пороге возник высокий плечистый охранник.

– Только тебя тут не хватало, – оскалился Хаз и пошарил взглядом по комнате.

На журнальном столике обнаружилась бутылка. Парень схватил ее, открыл и понюхал, пока охранник заартачился – явно не ожидал кого-то встретить, а зашел для очистки совести. Вале сделал глоток и кинул стеклянную емкость в охранника. Тот увернулся, и полная бутылка разбилась, в воздухе повис насыщенный запах виски. Мужчина ухмыльнулся и вытащил меч. Парень обнажил кинжал. По сравнению с двуручным мечом его оружие казалось зубочисткой. Охранник победно рассмеялся и сделал шаг вперед, наступив в разлившийся виски.

– Ну не пропадать же добру, – пробормотал Вале.

Он достал из кармана алхимическую бомбу. Дорогая штука, потому парень припас ее на самый крайний случай. Здоровенный амбал с мечом, закрывающий единственный выход, как раз был таким случаем. Хаз кинул бомбу под ноги охраннику, от удара та заискрила и выбросила в воздух клубы белого густого дыма, в мгновение ока заполнившего всю библиотеку и часть коридора. От искр пролитый виски вспыхнул, охранник закричал, уронил меч и, дезориентированный, врезался в книжную полку. На пол посыпались книги и свитки. Вале пригнулся и проскочил мимо здоровяка. Спускаясь вниз по лестнице, он наткнулся на еще одного амбала, оттолкнул его на ходу, но тот успел схватить Хаза за плечо. Вывернувшись, парень потерял равновесие и упал, скатившись кубарем через весь лестничный пролет. Удар об пол выбил из него воздух. Хазери судорожно вздохнул, кувыркнулся, сбивая еще одного охранника, и побежал, уже не разбирая дороги. Увидел новую дверь, влетел в нее, надеясь, что на втором этаже не было ритуальной пакости. Перед ним стоял начальник охраны в кожаных доспехах. В отличие от своих подчиненных, он не растерялся и врезал парню в нос. Хаз выставил под второй удар кинжал, порезав мужчине руку, поднырнул, уходя от третьего удара, и полоснул по коленному сгибу сзади – в место, никогда не защищенное броней. Чуть не упал, потому зацепил лишь кончиком кинжала, зато замедлил противника.

Прыгнул на подоконник и издал победный клич, разбив окно ботинком. Начальник охраны почти дотянулся до парня, когда тот выскочил из окна и повис на подоконнике с внешней стороны. Качнулся, спрыгнул на подоконник первого этажа. Тот скрипнул и обвалился.

– Бездна! – ругнулся Хазери и вскочил, прикидывая, где находится.

Все тело ныло и болело, а место, которое они с Муро обозначили как путь отступления, оказалось с другой стороны здания. Пока он озирался вокруг, лихорадочно соображая, куда лучше двигаться, послышался собачий лай.

– Бездна! – выплюнул Хаз и понесся к забору.

Легкие обжигал холодный воздух, ноги казались ватными, спину при каждом шаге больно било содержание мешка, а в голове нескончаемо звенело. Ему чудилось, что он бежит слишком медленно, лай собак все приближался. Несколько крупных псов уже догоняли. Хазери слышал их дыхание и боялся обернуться, чтобы не сбиться. Когда до ограды осталось пара шагов, он прыгнул как можно дальше и выше, повис на резных завитках, расцарапав в кровь руки, а позади щелкнули крупные челюсти. Парень сам не заметил, как взлетел до самого верха, перелез острые навершия и спрыгнул с безопасной стороны. Собаки кидались на прутья, злобно рычали и брызгали слюной. Хаз не отрывал от них взгляда и пытался отдышаться, понемногу пятясь в сторону леса. Тут он заметил, что от поместья в его сторону направились три силуэта охранников.

– Да Бездна вас всех прибери уже! – в сердцах крикнул Хазери и понесся прочь со всех ног.

Муро приложилась к бутылке, не отрывая взгляда от входной двери полупустого кабака. Друзья договорились после всех дел встретиться здесь, но времени уже прошло много, а никто не явился. Хаза она потеряла, когда спустилась по веревке вниз и повсюду зажегся свет. Тут уж выяснять ничего не стала – нужно было бежать как можно быстрее и дальше. Где шастают Лоуренс с Патриком, вообще не понятно. Муро отправила несколько мальчишек, которым приплачивал Вале, найти эту парочку, но пока никто из бегунков не вернулся. Девушка отпила из бутылки. Вино, на удивление хорошее для такой забегаловки, заканчивалось слишком быстро, а время шло слишком медленно.

Пришлось заказывать еще бутылку. Бармен сочувственно смотрел на девушку, выпивающую в одиночестве. Она выглядела слишком обычно, невзрачно, чтобы кто-то решил составить ей компанию. Бармен не знал, что, когда он подносил ей вторую бутылку, с его пояса пропал кошелек.

Банда ни разу здесь не появлялась и больше не планировала. Кабак находился на стыке торгового Йан-Те и фабричного Фар-Тай, но в отличие от большинства местных заведений, работал круглосуточно. Посетителей мало, и в основном работяги с фабрик, которым нет дела до окружающих. Идеальное место для сбора после парочки удачно состряпанных дел. Вот только в удаче Муро уже сомневалась.

Когда вторая бутылка была выпита наполовину, дверь в кабак открылась. Внутрь вошел парнишка небольшого роста, весь в крови и грязи. Он зыркнул на зал неестественно светлыми глазами и прошел к столику в углу, где верхом на стуле сидела Муро. Он выхватил у девушки бутылку и сделал большой глоток. Скривился и отдал обратно.

– Ну и гадость…

– Будто ты сегодня пил лучше.

– У Валвера Моратте неплохой виски.

Муро воззрилась на Хазери, пытаясь понять, шутит он или нет.

– Так я тебя тут жду, волнуюсь, а ты со знатью вискарь распиваешь?

Хазери забрал у нее бутылку.

– Конечно. Видишь, у меня парадный костюм, – он похлопал по куртке, подняв облако пыли. К старым фингалам на его грязном лице прибавился новый, а под носом засохла струйка крови. – Жрать хочу.

Муро заказала у бармена еды, тот неодобрительно посмотрел на нового посетителя и протянул девушке тарелку с холодной картошкой и сухарями. Она расплатилась деньгами из его же кошелька и отнесла тарелку Хазери. Тот с аппетитом накинулся на картошку, запивая остатками вина. Когда тарелка опустела, он вытер рот рукавом и недовольно проворчал:

– Где этих двоих носит?

– О них ничего не слышно, Хаз. Твои бегунки никаких вестей не принесли.

Парень открыл рот, чтобы ответить, и тут в кабак ввалился запыхавшийся Патрик Валенза, такой же грязный, как и Вале. Он прохромал к их столу, попытался схватить бутылку из рук Хазери, но тот дернул и не выпустил, злобно блеснув глазами.

– Где второй?

– Хаз, мы…

– Где Лоу, Бездна тебя возьми? – прорычал Вале, вставая.

Бармен за стойкой напрягся. Он явно не привык к таким посетителям и уже был готов сдать подозрительную компанию страже.

– Парни, уходим. Разберемся на улице, – Муро встала и потянула друзей за собой, по дороге кинув на стойку серебряный арги.

Выйдя из кабака, Хаз толкнул Валензу к стене и прижал кинжал к его шее. Муро застыла, боясь вмешиваться – оба парня на взводе и неизвестно, как себя поведут. Пат застыл, сдерживая недовольство. Холодная сталь на горле здорово умеет успокаивать.

– Мы… Нас, похоже, здорово подставили…

Вале сжал в кулаке плащ на груди Валензы и потянул вниз, чтобы лицо Пата оказалось напротив. Муро скрестила руки, нервно закусив губу. Хазери с Патриком часто ругались по любым поводам, но девушка так и не привыкла к угрозам и рукоприкладству между ними. Пат часто оказывался во время ссор в невыгодном положении, как сейчас, и за него девушка каждый раз переживала не на шутку.

– Обычное задание. Припугнуть мужика. Вы даже этого не смогли сделать?

– Там все сложнее было, – Патрик дернулся, но Хаз держал плащ крепко, не опуская кинжала. – Он оказался алхимиком. И… я не знаю, что произошло. Да отпусти уже!

Хазери промедлил пару мгновений, но друга отпустил и спрятал оружие. Подошла Муро, и они втроем направились в сторону Йер-Велу, тихо переговариваясь между собой.

– Мы упустили его из виду совсем ненадолго. Одну улицу прошли. А когда увидели, он уже трупом лежал. Потом какой-то бардак начался, – Патрик нервно вздохнул. – Нас окружили «ястребы». С десяток, не меньше.

– «Ястребы»? В Йан-Те? – недоверчиво нахмурилась Муро.

– Ты думаешь, я вру?

Девушка промолчала. Они шагали самыми безлюдными дворами торгового района, где-то вдалеке играла тихая музыка, а вокруг не было ни души – в предрассветные часы Йан-Те засыпал, готовясь к новому суетному дню.

– Как ты удрал? – нарушил молчание Хаз тихим и уставшим голосом.

– Лоуренс подсадил меня, и я в окно запрыгнул. Там жилой дом оказался, – Пат издал нервный смешок. – Схлопотал по хребту от какой-то старушенции и свалил. Потом сделал крюк до Фар-Тай, чтобы точно хвост не увязался, и вернулся. Добрался до моста, – голос Пата задрожал. – Лоуренса увели на другой берег под охраной.

– Ясно.

Муро взглянула на Хаза. Он произнес слово спокойно, но чувствовалось, что он уже обдумывает выход из сложившейся ситуации. За четыре года банда не раз терпела поражение, часто все шло не по плану, но они оставались на плаву благодаря умению Вале обернуть неудачи в свою пользу. Девушка и сама понимала: раз Лоу схватили и отвели на другой берег, скорее всего, сейчас он находится в городской тюрьме. По крайней мере, живой.

– Расходимся. Нам всем надо выспаться, – скомандовал Хазери, когда они оказались на территории Йер-Велу.

– А как же… – начал Патрик, но Муро шикнула на него. Она и сама валилась с ног после приключений в поместье, а уж как держался Хаз, оставалось только удивляться.

Валенза замолчал, развернулся и пошел, не оборачиваясь, в сторону квартиры, где ночевал прошлой ночью вместе с Лоуренсом. Хаз нырнул в проулок и вскарабкался на крышу одноэтажной лачуги. Муро заартачилась, но последовала за ним. Парень перелез по карнизу к соседнему зданию и карабкался выше. Он двигался не так уверенно, как обычно, пару раз сорвалась рука. Девушка удивилась, когда забралась на крышу быстрее него. Они остановились отдышаться, наслаждаясь холодным ветром и задорной музыкой, разносящейся по всему району. Муро здесь оказалась несколько лет назад, и Вергаза ей не нравилась, но в такие моменты она будто бы чувствовала себя дома. Голубой свет уличных фонарей контрастировал с разноцветными гирляндами и дрожащими на ветру факелами. С высоты не было видно ни грязи и мусора, ни убийц и воров, ни жестоких и алчных взглядов Дельных. С крыш Йер-Велу выглядел гостеприимно и маняще. Непонятно, чем он привлекал внизу.

– Я пошел спать, – Хаз сделал несколько шагов по черепице. – Один.

– Никуда ты один не пойдешь, – проворчала Муро и поплелась вслед за другом. – Ты просто не долезешь.

– Я справлюсь! – ощерился парень. Муро поравнялась с ним и закатила глаза. Каким бы умным и изворотливым ни был, временами Вале вел себя как капризный мальчишка. – Ладно. Нам сюда.

Спустя несколько подъемов и спусков по стенам, уставшие и еле передвигающиеся, они ввалились в маленькое чердачное окно. Муро ни разу тут не бывала, и сразу приметила сейф в углу, небольшой сундук и мольберт с подробной картой Вергазы. Кровати не было, но по вбитым в стены толстым гвоздям девушка поняла, что Хаз тут не раз ночевал.

– Не припомню такого места в списке наших жилищ.

– Потому что оно в списке моих жилищ, – Вале достал из сундука грубую ткань и повесил на крюки из гвоздей, ловко завязывая узлы.

Муро тем временем изучала карту на мольберте. Многие здания на ней были вручную подписаны, преимущественно дома и штабы тех, кто перешел банде дорогу. Вдобавок, имена под каждым аристократским особняком в Ла-Фар. Шесть из них были зачеркнуты крестами. Хазери подошел и закрасил еще один, подписанный «Иэдеро Керно» – именем аристократа, они сегодня убили в поместье Моратте.

– И что, сюда никто не приходил? – девушка окинула взглядом полупустое помещение.

– А ты видишь здесь кровать?

– Кровать бы не помешала, – хрипло прошептала Муро, снимая куртку.

Хаз достал из гамака ворох тряпья и скинул на пол в углу.

– Все, что есть.

– Мог бы уступить гамак.

– Я тебя сюда не приглашал.

Муро подошла к Хазу вплотную и с придыханием шепнула на ухо:

– Можешь составить мне компанию на полу.

– Думаешь, это хорошая идея? – тихо спросил парень, и девушка ощутила на шее его дыхание.

Мурашки побежали по телу. После ночных волнений и выпитого алкоголя душа требовала снять напряжение. Они стояли так близко, что практически соприкасались телами – стоит только податься вперед.

– Почему бы и нет? – Муро заглянула в светлые глаза и увидела в них веселые огоньки. Вале хитро улыбался, испортив создавшуюся атмосферу.

– Иди спать, женщина. Я не в твоем вкусе.

– И то верно, – Муро отстранилась и принялась раскладывать на полу куски ткани неизвестного происхождения.

– Тебе стоило пойти с Патриком. Осчастливила бы парня, – донеслось из гамака.

Муро хрипло рассмеялась:

– Он тоже не в моем вкусе.

– Ага, – с издевкой донеслось из гамака.

Хаз пару раз крутанулся и замер, ровно посапывая. Девушка лежала и оглядывала комнату. Жилище Хазери Вале было строгим и жестким наощупь, как он сам. А ей после всего пережитого хотелось человеческого тепла. Наверное, и правда стоило пойти с Патриком. Блуждающий взгляд Муро остановился на карте. Семь крестов. Даже она до сегодняшнего дня не знала, что ко всем смертям причастна их банда.

– Ты – мерзкий ублюдок! – прошипела вместо приветствия Мерса вошедшему в кабинет Хазери Вале.

Тот положил на край стола, за которым она сидела, толстый кошель, набитый золотыми и серебряными монетами

– Как договаривались. И немного сверху – за беспокойство.

На лице ни капли вины, лишь серьезный взгляд светлых глаз. Мерсе захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым.

– Ты обещал, что Ирона не пострадает, – зло произнесла женщина. – Грош цена твоим словам.

– А она пострадала? – Хаз удивленно поднял брови.

Мерсе понадобилось два глубоких вдоха, чтобы успокоиться.

– Нет, всего лишь выпила яда, как и все гости Валвера Моратте. Ты мог предупредить!

– Тогда она бы не стала пить вино, что вызвало бы лишние вопросы.

Еще два глубоких вдоха. Неприятно признавать, что самодовольный бандит прав. Ирона на празднике поняла, каким ядом отравили одного из гостей. Назывался яд «Лимонная змея» и в алкоголе почти не ощущался. Убивал не сразу, а действовал постепенно. Самым легкодоступным лекарством от него были…

– Хаз… Гражданская война в Лауте, из-за которой ожидался дефицит лимонов, твоих рук дело?

– Я еще не дорос до организации гражданских войн, – Хазери самодовольно улыбнулся. – Но правильно вброшенные слухи творят чудеса.

– Я тебя ненавижу, Вале. Так же сильно, как люблю чай с лимоном.

– Извини, мне нужно требовалось, чтобы знатные жрали только их. Проще всего…

– Создать дефицит, чтобы лимоны стали роскошью. И тогда убийство Иэдеро Керно будет выглядеть чистой случайностью, ведь только у него редкая аллергия на лимоны, – Мерса сжала зубы, чтобы скрыть восхищенную улыбку. Хорош, ничего не скажешь. Женщина отодвинула несколько документов на столе и достала исписанный лист бумаги с печатью. – Может, поведаешь, что вы там устроили помимо убийства?

– Ты о чем? – Хаз состроил невинную гримасу.

– Можешь взглянуть, – она протянула лист парню. – Показания Валвера Моратте. Ирона поняла, что в его дом кто-то влез, и он был сильно этим обеспокоен. Вдобавок, полкрыла его дома сгорело. Но в показаниях, которые он давал следователю «ястребов», эта тема всячески умалчивается. Отсюда вопрос: что вы такого у него украли?

Хазери жадно и медленно вчитывался в текст. Какое-то время они молчали, а потом парень вернул ей лист и ухмыльнулся:

– Ничего интересного, пару писем. Не перестаю удивляться твоим связям.

– Не обольщайся, это копия. Дотянуться до оригиналов даже я не смогу.

– У меня есть просьба, – Хазери изменился в лице и растерянно почесал затылок. – Помоги вытащить Лоуренса из тюрьмы.

– В чем его обвиняют? – Мерса нахмурилась.

– Судя по всему, в убийстве уважаемого алхимика, – Хаз развел руками и обреченно покачал головой.

Мерса перебирала бумаги на столе, наслаждаясь затянувшейся паузой, во время которой Хазери заметно нервничал. Сложив нужные документы в стопку, она подняла голову.

– Нет.

– Мерса, я прошу тебя! – самодовольство слетело с лица Вале. – Если ты не поможешь, его убьют!

– Нужно было думать, прежде чем убивать алхимика.

– Вот не надо тут! – распалился парень. – Сейчас он никого не убивал, его подставили! Лоу невиновен!

Женщина уставилась на возмущенного парня и несколько мгновений медлила, обескураженная такой постановкой вопроса. Наконец она вкрадчиво произнесла:

– Ты хоть понимаешь, насколько лицемерно это звучит?

– Ну… да, – Хаз сунул руки в карманы, а Мерсе опять захотелось его ударить.

– И почему я должна тебе помогать?

– Потому что речь идет о Лоу. Лоуренсе Бареве. Брось, Мерса, да ты сама ведь считаешь, что из всех нас он единственный не заслуживает виселицы!

Лицо женщины смягчилось – Хаз снова попал в цель. К веселому и жизнерадостному Лоуренсу она не могла плохо относиться. Вдобавок, насколько она знала, именно Барева сдерживал Хазери от падения во тьму. Без него парень совсем отбился бы от рук и творил дела еще более пугающие, чем сейчас.

– Я подумаю, что можно сделать, – наконец произнесла женщина.

– Ты уж постарайся, – кинул Хаз и вышел из кабинета.

Мерса взглянула на кошель у себя на столе, потом на закрывшуюся дверь. Хазери Вале всегда приносил хороший доход ее организации, но вместе с тем он добавлял немало хлопот. Она еще раз перечитала показания Валвера Моратте.

– Хаз, что же ты натворил?

Когда Вале рассказал Мерсе о Лоуренсе, солнце перевалило за полдень, а спустя несколько часов ее девочки уже явились с отчетами и разводили руками: ни одной из них не удалось договориться о высвобождении Баревы. Ни подкуп, ни угрозы, ни откровенный шантаж не сработали – Лоуренса держали крепко.

– Они что, стали добросовестно работать? – ворчала Мерса, выходя из своего бара и направляясь в Те-Рей – центральный район на другом берегу, где располагались все административные здания.

Она решила выяснить все сама, хоть и придется общаться с людьми, которых видеть не хотелось. Ее грязное прошлое еще могло принести пользу.

Начальник тюрьмы, гордый носитель знаков отличия, пышных усов и огромного пуза, недоумевал, зачем Мерса Мотье решила его посетить, потому приказал впустить ее, как только услышал о визите. Он уставился в зеркало на морщинистое, обрюзгшее лицо, пригладил усы, поправил волосы, стараясь скрыть обширные залысины. Причмокнул, предаваясь давним воспоминаниям десятилетней давности, когда он, только вступивший в должность начальника тюрьмы, был мускулист и волосат, а девушка с каштановыми волосами – юна и покорна.

Открылась дверь, и в комнату вошла Мерса Мотье – статная, гордая женщина в темно-зеленом бархатном платье с узким вырезом и вышивкой золотой нитью. Ее каштановые волосы были убраны в высокую прическу, обнажая тонкую шею и длинные золотые серьги с изумрудами.

– Мерса Мотье, – мужчина сглотнул, жадно пялясь на нее.

– Иэн Вернес, – кивнула Мерса.

– Что заставило посетить столь… мрачное учреждение? – Вернес выпрямился и постарался втянуть живот.

– Я пришла к тебе, Иэн, – Мерса томно вздохнула, заставив начальника тюрьмы возбужденно задрожать.

– Спустя столько лет? Я не жалуюсь, но мы давно не встречались. Ты повзрослела и… – он опять сглотнул, – похорошела.

– Ты прав, прошло много времени, – Мерса присела на край стола, закинула ногу на ногу и понизила голос до шепота. – Но я не забывала тебя.

Начальник тюрьмы пожирал ее глазами. Мерса не отводила взгляда и мягко улыбалась, мысленно вонзая кинжал в его похотливое сердце.

– Я тебя любил, Мерса, – тихо произнес мужчина и сделал робкий шаг в ее направлении.

– Я знаю. Я все помню, – добавила Мотье.

Она действительно помнила, как он, потный сорокалетний мужик с постоянным перегаром, щупал шестнадцатилетнюю девчонку, кусал ее, бил и пьяно смеялся. Она и рада бы забыть, но помнила каждую невыносимую ночь, после которой приходилось обрабатывать синяки на теле от его кулаков и царапины на лице от его щетины.

– Пожалуй, есть одно дело, с которым ты мог бы мне помочь, – она приняла задумчивое выражение и захлопала глазами, прижав палец к щеке, будто что-то вспомнила.

– Все, что угодно, – голос мужчины стал тихий и хриплый.

– У тебя есть один заключенный. Лоуренс Барева. Ты не мог бы как-то… ну ты понимаешь, – она кокетливо хихикнула. – Помочь ему выйти на свободу.

Начальник тюрьмы нахмурился, зашевелил губами, припоминая. Достал ворох документов и принялся их просматривать. Мерса терпеливо ждала, сидя на столе, не отвлекала. Наконец он достал нужную бумагу, пробежался глазами, поджал толстые губы.

– Мерса… А он тебе кто?

– О, друг моего знакомого, – женщина беспечно засмеялась, но Иэн не разделял ее наигранного веселья.

– Тебе стоит внимательнее выбирать друзей. Он настоящий преступник, Мерса. Убийца.

– Иэн, я родом из Йер-Велу, – женщина обворожительно улыбнулась, заставив его смущенно потупиться.

– Да, я понимаю… Неблагополучный район, таким не испугаешь… Но я ничем не могу тебе помочь. Он в ведении особого отдела.

– Может, мы сможем хотя бы организовать встречу? Ну Иэн, ради меня! – Мерса заелозила на столе, сминая бумаги. Начальник охраны выпучил глаза и глупо приоткрыл рот.

– Приходи завтра вечером с тем, кому нужна встреча. Я попробую что-нибудь придумать.

Выйдя из кабинета начальника тюрьмы, Мерса Мотье поспешила домой. Хоть сейчас он к ней не прикасался, ей безумно хотелось принять ванну и отчистить мочалкой все тело.

Утром следующего дня Мерса отыскала банду Хаза на втором этаже одной из гостиниц Йер-Велу. Если б не уличные мальчишки, которым Вале приплачивал, женщина бы их не нашла. В гостиничной комнате все трое склонились над чертежами городской тюрьмы, будто собирались брать ее штурмом. Когда Мерса рассказала о своей неудаче с высвобождением их друга, Хазери принялся пинать стулья и выкрикивать ругательства. А Мотье впервые задумалась, что и у Белоглазого демона есть слабые места и сильные привязанности. Сообщение о предстоящей встрече с Лоуренсом немного приободрило парня.

Вечером Мерса и Хазери прошли ворота тюрьмы вместе. Она заметила, что синяки на его лице чудесным образом исчезли, но не стала задавать вопросов. Парень и так был взвинчен, хоть внешне и спокоен. Одетый в коричневый сюртук поверх бежевой рубашки, брюки и дорогие ботинки, в высокой шляпе и с тростью, он был совершенно не узнаваем, лишь белые глаза все так же сверкали злостью. Пока они шли по длинному коридору, соединяющему административный корпус и входное помещение, где проходила регистрация посетителей, Хаз исподлобья оглядывался вокруг, подмечая каждую деталь. Их встретил Иэн Вернес и, сверившись с бумагами в руках, пригляделся к Вале:

– Крембет Болони?

– Верно.

– Давно в Вергазе?

– Недавно.

Вернес с неодобрением посмотрел на немногословного парня с холодными, неестественно светлыми глазами и понадеялся, что никогда больше его не увидит. Потом взглянул на Мерсу и расплылся в улыбке.

– Пойдемте.

Пройдя через запутанный лабиринт мрачных сырых коридоров с капающей из прорех в потолке водой, они оказались в корпусе, где, судя по шуму наверху, держали заключенных. Несколько дверей с решетками, еще пара виляющих коридоров, и они оказались в помещении без окон, таком же сыром и дурно пахнущем, как и вся тюрьма. Посреди комнаты стоял стол с двумя хлипкими стульями, на одном из них сидел Лоуренс Барева. Мерса еле сдержала испуганный вздох – на крупном и сильном парне живого места не было. Выглядел он так, будто два дня заключения его беспрерывно пинали ногами: лицо синее с кровоподтеками, оба глаза подбиты, одежда разорвана и в прорехах на коже виднеются фиолетовые пятна. Когда Хазери сел на свободный стул перед ним, Лоу широко улыбнулся, превозмогая боль.

– Дерьмово выглядишь, – произнес Хаз, оглядывая друга.

– Не поладил с сокамерником. А потом с парой надзирателей.

– И допрос?

– И допрос.

Мерса бросила быстрый взгляд на Вернеса. Она выросла в Йер-Велу, где насилие считалось нормой, но даже у нее пробежали мурашки от тюремных методов. Иэн и бровью не повел – избитые заключенные были для него обыденностью. «Надо скорее его отсюда вытаскивать», – лихорадочно пронеслось у Мерсы в голове. Тем временем Хазери и Лоуренс спокойно беседовали.

– Как кормежка?

– Так же, как я выгляжу.

– Тебе нужно хорошо питаться, – Хаз сидел с опущенной головой и рассеянно водил пальцем по выщербленному столу. – У тебя ведь слабое здоровье. От недостатка пищи ты можешь умереть.

Вале поднял голову, и на мгновение они с Лоу встретились взглядами. Потом одновременно отвели глаза. Барева посерьезнел и, помедлив, ответил:

– Да, пожалуй, ты прав. Буду есть побольше.

– Надеюсь, мы еще свидимся, – Хазери снова водил пальцем по столу, не поднимая головы. Оба друга продолжали разговаривать тем же тоном, но атмосфера между ними изменилась – словно солнце закрыли тучи.

– Я тоже надеюсь.

– Еще… Ай! – Хаз вскочил со стула, держась за руку. – Ох как больно! Ох-хо-хо!

– Что случилось?! – вскрикнул Иэн Вернес.

– Заноза! Огромная! У меня кровь! Смотрите, кровь! Ох, тут ведь полно заразы, я умру!

Вале выглядел, как настоящий капризный богач, под стать своему вычурному наряду. Он засуетился, опрокинул стул, принялся вертеться и причитать. Иэн кинулся к нему, схватил за руку.

– Что ты делаешь?! Мне больно!

Парень тряс «раненой» рукой перед лицом начальника тюрьмы, а тот пытался разглядеть, из-за чего столько криков. Мерса сама сначала удивилась резкой перемене в поведении Хазери, но слишком часто в Йер-Велу она наблюдала за работой карманников: один отвлекает, другой обчищает карманы, пока все внимание приковано к первому. Так и Хаз, кривляясь и ойкая, все внимание начальника тюрьмы привлек к правой руке, а левой незаметно скинул Лоуренсу маленький, в половину мизинца, бумажный пакетик. В отличие от остальных присутствующих, Барева был готов к представлению, потому передача свертка произошла мгновенно, без заминок. Мерса уловила действие только потому, что знала, куда смотреть.

– Как же больно! Пойдем! Мне надо к лекарю! – ныл Хазери.

Начальник тюрьмы, растерянно почесывая затылок, кликнул охрану увести заключенного и поспешил проводить посетителей. Всю дорогу он извинялся перед богатым гостем и стрелял глазами в Мотье, надеясь заслужить ее благосклонность. После, уже прилично отойдя от тюрьмы, Мерса заговорила, выводя Вале из задумчивого молчания:

– Крембет Болони?

– Какие документы удалось спереть, такие и использовал. Не волнуйся, – он снизу верх глянул ей в лицо. – Настоящий Крембет жив-здоров и отчалил сегодня из Вергазы.

– Без документов?

– Мне они нужнее.

Мерса облегченно вздохнула, радуясь за беднягу Крембета: Хаз вполне мог перерезать кому-нибудь глотку, если бы счел необходимым.

– Что ты передал Лоуренсу?

Вале молчал. Его взгляд потух, он замкнулся в своих мыслях. Они шли по вечерней улице Те-Рей, часто установленные фонари освещали их путь. Здесь было непривычно тихо, а почти все окна сияли изнутри теплым желтым цветом – местным жителям хватало средств на дорогие алхимические светильники. Когда впереди замаячил мост на левый берег, парень заговорил:

– Раз не вышло вытащить его твоим способом, придется вытаскивать моим. А мои методы всегда рисковые. Если повезет, он еще попьет пивка в твоем баре. Если нет…

Он не договорил, только потер двумя пальцами глаза. «Если нет, то Вергаза омоется кровью», – мысленно закончила за него Мерса и с ужасом осознала, что так и будет.

– Спасибо, что помогла. Позже сочтемся.

– Да я…

– Я не буду у тебя в должниках, Мерса Мотье, ну уж нет. Бывай!

Он махнул ей рукой, наполовину согнув безымянный палец и мизинец, поправил шляпу, ускорил шаг. Мерса направилась к мосту, не желая думать, какие у него остались дела в Те-Рей.

Студенческий квартал был особым местом в Те-Рей. Студенты – люди беззаботные со свободолюбивыми взглядами, потому, несмотря на сгущающиеся сумерки, они пили, гуляли и веселились. То тут, то там встречались обнимающиеся парочки или шумные компании. Университет стоял вдалеке от других учреждений, чтобы студенты не отвлекались от учебы. Или чтобы своим развязным поведением не отвлекали важных чиновников от работы.

В своем наряде молодого богача Хаз выглядел вычурно среди студенческих мантий, но мог сойти за приехавшего навестить родственника. Он хорошо помнил, где в общежитии находится нужная комната, ведь пару раз они с Лоу вместе туда заходили. А еще, пока Лоу гулял с хозяйкой комнаты, Хаз забирался сюда один, чтобы обчистить студентку. Вале громко постучал в дверь. Та быстро открылась. На пороге стояла молоденькая студентка.

– Ты? А ну уходи отсюда! Я охрану позову!

– Почему все мне говорят одно и то же? Других приветствий не знают? – парень отодвинул ее и втиснулся в комнату, а пока девушка возмущенно сопела, закрыл дверь на защелку. – Здравствуй, Лаура. У меня к тебе дело. Касательно Лоу.

– Мы с ним расстались, – фыркнула девушка и скрестила руки на груди. – Между прочим, по твоей вине!

– Да что ты? – Вале прохаживался по комнате, разглядывая полки и шкафы. После его прошлого визита на некоторых ящиках появились замки.

– Он все мне рассказал, – Лаура стояла на месте и поворачивалась в сторону расхаживающего парня. – Что ты заставил его со мной сойтись, а потом заставил бросить.

– Надо будет ему язык отрезать, – вполголоса заметил Вале.

– Ты такой мерзкий человек, Хазери.

– Я знаю, – Хаз залез в одну из банок, понюхал, сморщился и закрыл. – Закончила?

– Д-да.

Вале взял одну из книг с полки, пролистал, поставил на место и взглянул на студентку:

– Я сам не ожидал, но ты можешь оказаться настолько полезной. Предлагаю сделку: ты помогаешь мне, а я больше не мешаю вам с Лоу.

– Ты не слышал? Мы расстались.

– Но ты ведь хочешь быть с ним? – Хаз повернулся к Лауре и проницательно заглянул ей в глаза. – Это единственный способ.

– Хазери, ты когда-нибудь любил?

– А вот моя жизнь тебя не касается. Думай, с кем говоришь.

– А если я не буду тебе помогать? – девушка закусила губу, размышляя.

– Мне ничего не будет. А Лоу умрет. Ты сможешь с этим жить?

– Умрет?!

– А я разве не сказал? – Хаз открыл один из застекленных шкафчиков со стеклянными пузырьками и медленно водил пальцем по бумажкам с подписями на них.

Лаура подлетела к Вале и врезала ему пощечину. Он ощерился, схватил девушку за руку и наставил кончик кинжала ей между ключиц. Девушка застыла, два озлобленных взгляда встретились.

– Кажется, я начинаю понимать, что нашел в тебе Лоу, – произнес Хазери и медленно убрал кинжал. Щека горела, и он порадовался, что Мин-Мин подправила ему физиономию перед походом в тюрьму, иначе удар оказался бы болезненным.

– Что за помощь от меня требуется? – Лаура обессиленно опустила руки.

Хаз самодовольно ухмыльнулся.

– У меня два вопроса: насколько ты хороша в медицине и на что готова пойти ради красавчика Лоу?

Маленькому мальчику приходилось тяжело в огромном городе. На вид ему было лет пять, но ростом он уступал своим сверстникам. Он не помнил ни лиц родителей, ни как оказался на улице. Среди мальчишек, таких же грязных и голодных, он отличался слабостью и неестественно светлыми глазами. Его постоянно колотили, отнимали еду и прогоняли из теплых мест ночевки. Помимо поиска пропитания и ночлега, мальчику приходилось все время скрываться от тех, кто сильнее. Он быстро понял, что лучше всего прятаться на деревьях, которые встречались на улицах города. Большинство задир, крупные и неповоротливые, вовсе боялись высоты. А под мальчиком, тощим и легким, не ломался ни единый сучок. Иногда приходилось даже спать среди веток, устроившись на разветвлении ствола.

Через некоторое время его преследователи начали кидаться камнями и иногда даже попадали в спрятавшегося среди ветвей ребенка. Тогда он стал забираться на крыши одноэтажных зданий. Потом выше и выше. Наблюдал с крыш за городом, улавливал детали, искал закономерности. Вон тот старик оставляет окно всегда открытым. А та дама ставит остывать еду на подоконник. Мальчик внимательно следил и все запоминал. Он стал забираться в дома через окна, воровать еду, одежду и все, что мог унести в зубах и на поясе. Однажды он увидел, как моряк на набережной вяжет узлы, и спустя несколько часов тренировок смог завязать кусок холстины так, чтобы получился гамак, в нем он спал, прячась по ночам на чердаках. Это напоминало ему безопасный сон на дереве, а вот твердый пол все время вызывал беспокойство.

Мальчик редко спускался на мощеные улицы города и тогда, если не успевал сбежать, утирал рукавом кровь с лица. С каждым синяком, с каждой ссадиной в нем росла злость, он кидался на обидчиков, словно загнанный звереныш, кричал и старался навредить противникам руками, ногами и зубами. Старшие мальчишки потешались над тщетными попытками и пинали его, уже лежащего на земле. А ребенок сворачивался тугим клубком, ожидая, когда избиение закончится.

Однажды удары прекратились намного раньше обычного. Мальчик отодвинул руку от лица, чтобы поглядеть, что случилось. Удивлению его не было предела. Крупный смуглый парнишка, года на три старше, колотил хулиганов, ловко уворачиваясь от их ударов. Они на манер дворовых собак кружили вокруг, нападали, но из раза в раз получали жесткий отпор. После нескольких попыток свалить силача шпана разбежалась кто куда. Тяжело дыша, он подошел к мальчику, что так и лежал на мостовой.

– Эй, вставай, они убежали.

Мальчик сжался сильнее. Его спасителю хватило ума не притрагиваться к напряженному комочку.

– Я не бью слабых. Меня так папа учил. Ты слабый, тебя я бить не буду.

Мальчик сел на холодные камни и взглянул светлыми, почти белыми глазами, полными страха, боли и недоверия. Сверху на него смотрели теплые карие глаза, излучавшие доброту, сочувствие и понимание. Их обладатель лучезарно улыбнулся и протянул мальчику руку:

– Давай знакомиться! Меня зовут Лоуренс Барева!

Хазери Вале потер глаза, проведя указательным и большим пальцами от краев к переносице. За последние дни он почти не спал, а всю прошедшую ночь занимался делами. Вместе с Лаурой они проникли в лабораторию медицинского корпуса и украли несколько нужных алхимических растворов. На пару они нарушили столько запретов, что студентка рисковала вылететь из университета уже этим утром. Потом Хаз ввалился к знакомому писарю, который в свободное время занимался подделкой документов. Тот долго возмущался, кряхтел и ворчал, но свою работу выполнил, получив весомую награду серебром.

И вот вымотанный Вале сидел на крыше, наблюдая, как солнце бросает лучи на серый неприглядный город сквозь прорехи между зданиями. Он снова потер глаза и тряхнул головой. Парню требовалось поспать хотя бы пару часов, но сейчас было не время расслабляться. Оставалось надеяться, что Муро и Патрик сумели найти и подкупить нужных людей. Денег у них теперь хватало – за убийство аристократов платили очень хорошо, потому Хазери не скупился, пытаясь вырвать друга из когтей «ястребов». Хаз встал и потянулся, сбрасывая с себя сонливость. Еще несколько часов – и можно будет расслабиться. При любом исходе.

Он повернулся и уже собирался спускаться, как вдруг краем глаза заметил движение. Отточенные рефлексы работали в любом состоянии, и Хаз резко развернулся, выхватив кинжал. Перед ним стояла высокая девушка в синем плаще, опоясанном широким кожаным ремнем. Накинутый капюшон скрывал глаза, на темных губах играла хищная улыбка. Хазери подобрался, почувствовав в ней серьезного соперника.

– Ты еще кто? – буркнул он, удобнее перехватывая оружие.

– Я та, кто задает вопросы, – голос у нее был низкий, глубокий, с ноткой угрозы.

– И че те надо?

– Хазери Вале, для уличной швали ты слишком дерзкий, – незнакомка сняла с себя ремень, сложила его, и тот засветился магическими письменами.

– Проклятые ритуальщики, – прошипел Хаз и украдкой прикинул пути отступления на случай проблем.

– Где артефакт, Вале?

– Какой артефакт?

– Шар, который ты спер у Моратте.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Девушка свела руки с зажатым ремнем так, чтобы его половины оттопырились в стороны, а потом резко развела руки. Послышался звонкий щелчок, и спину Хаза обожгла боль, как от удара кнутом. Он дернулся и кинулся на ритуальщицу, но она успела еще раз щелкнуть ремнем – тело опять прожгла полоса боли. Вале оступился и припал на колено. На лбу выступили капли пота.

– Повторяю. Куда ты дел его?

Хаз встал. Спину саднило, он ощущал, как под курткой рубаха промокла и прилипла.

– Да пошла ты.

Парень подобрался достаточно близко и прыгнул. Щелчок. Боль. Хазери зарычал. Девушка отскочила и зашаталась, удерживая равновесие на покатой крыше. Вале заметил позади нее чердачный люк – так она и попала сюда, значит, на высоте она себя чувствует не так комфортно, как Хаз, но он слишком вымотался, чтобы биться в полную силу.

– Мне тебя на кусочки изорвать? – ритуальщица уклонилась от очередного выпада и еще раз щелкнула ремнем.

– Откуда ты взялась тут такая злобная? – парень сдавленно улыбнулся. – Я бы тебя запомнил, если б встретил.

– Такие отбросы, как ты, не бывают там, где можно меня встретить.

– Постой. А ты разве сейчас не в Йер-Велу?

Девушка поджала губы, а Хаз удовлетворенно заметил, что задел ее.

– Я пришла за тобой, Хазери Вале. Точнее, за артефактом, и я знаю, что он у тебя.

– Увы, вряд ли у отбросов водятся столь дорогие цацки. Может, представишься хоть, раз убивать собралась?

– Я Ванесса Эрх, потомственная магесса! И тебе меня не обмануть – артефакт у тебя, я чувствую его энергию на твоих грязных руках.

– Вот и познакомились.

Хаз сделал рывок, атаковал, но оказался слишком медленным – Ванесса предугадала его действия и вовремя отпрянула. Из-за резкого движения капюшон свалился с ее головы, явив Хазу короткие пепельные волосы и ярко-желтые, неестественного цвета глаза. Парень замер. Внутри зашевелилось странное ощущение, будто мысль, которая все время ускользает. Он застыл и получил удар ногой в грудь.

– Кха! – Хазери упал и кубарем покатился вниз, сбивая черепицу.

За пару мгновений до падения он сгруппировался, изогнулся и повис на краю крыши. Нащупал ногой подоконник, который приметил еще вначале странного разговора. Встал на него, слушая вдалеке тщетные щелчки ремня. Значит, истории о том, что ритуальщику нужно видеть объект ритуала, правдивы. Хаз улыбнулся и локтем разбил окно.

Обитатели комнаты, в которую он ввалился, не обрадовались его внезапному появлению, но парень плевать хотел – за ним гналась сумасшедшая ритуальная девка. Он спустился по лестнице внутри здания и вылетел на мостовую, сокрушаясь, что на крыше оборонил кинжал. Поднял голову и огляделся. Ванессы Эрх нигде не было видно. Отдышавшись, Вале поспешил на встречу с Муро и Патриком – он уже немного опаздывал. Рассуждать о чокнутой бабе он будет после, а сейчас – дело чрезвычайной важности.

– А тебя как зовут?

– У меня нет имени, – мальчик вытер лицо рукавом засаленной одежки и встал, глядя на Лоуренса с подозрением.

– Но как-то же тебя называют?

– Белоглазым называют.

– Больше похоже на прозвище.

Мальчик промолчал. Ему не хотелось больше оставаться внизу, его тянуло вверх, где дует ветер, греет солнце и кричат птицы. А его собеседник только мешался. Ребенок пошел в сторону одного из зданий, но кареглазый спаситель от него не отставал.

– Почему ты себе сам не придумаешь имя?

– А зачем? – ему такая мысль даже в голову не приходила.

– Например, чтобы я мог позвать тебя.

Мальчик смерил Лоуренса недовольным взглядом и ускорил шаг.

– Давай я буду звать тебя Риман?

– Не надо.

– Зеаран?

– Не хочу.

– Харав?

– Откуда ты берешь такие дурацкие имена?!

– Это… – голос Лоуренса дрогнул, а веселый настрой угас. – Это сорта винограда, которые любили мои мама и папа. Они… много путешествовали… на караван напали разбойники, и их убили… и я уже больше года… без них, – в карих глазах заблестели слезы, Лоуренс вытер их кулаками. – Сначала у тети жил, но… она не хотела, чтобы я там находился. И я ушел. У меня больше никого нет. Я один. Как и ты.

Мальчик не знал, что делать. Хотелось уйти, но что-то не давало. Ребенок приблизился к собеседнику, помедлил и спросил:

– А что такое виноград?

– О! – выражение лица Лоуренса приняло мечтательный вид. – Такие кружочки на ветке, очень вкусные.

– Ладно, можешь звать меня виноградом. Но по-другому.

– А если… соединить эти названия? Ризехар?

– Нет!

– Зеравман?

– Ты совсем не умеешь придумывать имена!

– Хазери?

– Стой! Хазери, – мальчик задумался.

– Хазери Вале – как тебе?

– Вале – тоже виноград?

– Нет, – Лоуренс смутился. – Так называется одно место в Лауте. Меня туда не брали, но мама всегда говорила, что там красиво…– Барева шмыгнул носом и закусил губу, стараясь скрыть нахлынувшие эмоции. – Прости. Я очень по ним скучаю…

Мальчик взглянул на своего нового друга – крупного мальчугана с добрыми карими глазами. Убежать бы прочь, залезть на крышу, но не хотелось его оставлять. Одного.

– Тогда можешь звать меня Хазери Вале.

Лоуренс Барева, тяжело припадая на больную ногу, наворачивал круги по камере размером два шага в ширину и пять – в длину, с узким зарешеченным окном под потолком. Всю ночь он не мог сомкнуть глаз, размышляя о том, что произошло и чего ждать дальше. В потайном кармане лежал маленький бумажный сверток с ядовитым порошком, и Лоу из раза в раз мыслями возвращался к нему.

Они с Хазом много раз обсуждали, что следует предпринять, если их поймают. Никто не питал иллюзий о своей безнаказанности, они понимали, что могут оступиться. Хазери Вале брался за рисковые дела, общался с подозрительными личностями, да еще и собственная мстительность тянула его совершать хоть и просчитанные, но опасные поступки. Они обдумывали варианты, как вести себя на допросе, как можно вытащить друг друга, но разговоры остались разговорами, ведь схватили Лоуренса в такой ситуации, какой никто не ожидал. Во-первых, именно сейчас он был невиновен и понятия не имел, что произошло. Во-вторых, взялись за него крепче, чем ожидалось, и вопросы задавали странные. В-третьих, чаще в своих рассуждениях друзья видели за решеткой Вале, потому как корнем зла являлся всегда он.

Лоуренс присел на соломенный топчан, служивший столом, стулом и кроватью. Раздраженно почесался. Камера кишмя кишела клопами, блохами и тараканами, что навевало неприятные воспоминания о ночлежках, в которых им с Хазом приходилось обитать в детстве. Лоу ухмыльнулся – чего они только ни пережили вдвоем, стараясь выжить на улицах Вергазы.

Маленький Хаз был диким и агрессивным, будто его воспитывали дворовые собаки. Глядя на него, Лоу иногда так и думал, потому что происхождения своего Хазери не знал. Лоуренс, будучи сам ребенком, прививал мальцу элементарные правила поведения, где-то словами, где-то тумаками, а еще учил читать и считать, насколько сам умел. Цифры дались Хазу легко, а вот с чтением до сих пор оставались некоторые трудности, над которыми они работали. Друзья часто ругались в детстве, и Вале убегал на крыши, будто ободранный кот, но через пару дней, остыв, возвращался к Лоу, принося, как плату за примирение, любимый Лоуренсом виноград, пирожки и прочую снедь, которую удавалось стащить.

Барева даже не помнил, в какой момент Хаз стал набирать обороты и усложнять схемы своих мелких преступлений. Вот он поссорил двух мальчишек, которые когда-то его избивали, да так они поругались, что один из них оказался в больнице. Вот на пекаря, который однажды поймал Вале и отлупил за попытку спереть пирог, упала с крыши кошка, он оступился и, пролетев по ступенькам, сломал бедро. Вот ночлежку, из которой их выгнали, заполонили кусачие голодные крысы. Хазери всячески отрицал свое участие в происшествиях, но довольный вид мальчугана говорил за него. Все его подозревали, но предъявить ничего не могли.

Бумажный пакетик с ядом кольнул загнувшимся уголком, и Лоуренс помрачнел. То, что он собирался сделать, являлось форменным безумием. Когда Хазери Вале получил с подачи вхожего в любые круги Коула Грика заказ от аристократа на убийство другого аристократа, ребята здорово призадумались. Хаз взялся за это дело с большим пылом, будто оно было чем-то личным. Члены банды несколько вечеров обсуждали способ убийства и сошлись на яде. Перерыв кучу информации, они нашли оптимальный – «Лимонную змею», а пока изучали яды и их действие, наткнулись на еще один, «Призрачную смерть»: сначала принявшему его становилось до ужаса плохо, а потом человек почти умирал – не шевелился, не дышал и не реагировал ни на что, постепенно погибая и не приходя в сознание. Лекарством служила алхимическая смесь, но использовать ее нужно было как можно быстрее. Не самый лучший план по вызволению человека из тюрьмы, но остальные, видимо, вообще оказались не исполнимы в короткий срок.

В камере все время царил полумрак. Днем солнечные лучи почти не попадали в маленькое оконце с толстыми решетками, а ночью повсюду горели фонари, наполняя камеры зыбким голубым светом. После насыщенной жизни в Йер-Велу Лоуренс не находил себе места от безделья. Время между допросами, где его, закованного в цепи и с мешком на голове, избивали бугаи «ястребов», тянулось невыносимо медленно. Оставшись в одиночестве, длинные часы Лоу проводил за размышлениями над их с Хазом жизнью и пути, которым они шли. Начиная с самого знакомства, они вместе медленно сползали во тьму, но иначе в Йер-Велу двум сиротам было не выжить. Несмотря на жестокие проделки Хаза, они ничем не выделялись среди остальной уличной шпаны, разве что временами поступали умнее.

Замечать их начали после того, как Хаз в свои лет двенадцать подрался с ребятами постарше и отгрыз одному из них ухо. Выглядел он тогда по-настоящему страшно: низкорослый и худой, весь в крови, с куском плоти во рту, сверкает злобно светлыми глазами, а рядом извивается на земле орущий ребенок. Прозвище «Белоглазый демон» с тех пор к нему и прилипло, а парень стал бороться за новоприобретенную репутацию, усиливая вокруг себя ауру страха. Лоуренс солгал бы, если б сказал, что категорично против поведения друга, ведь к нему тоже после того случая перестали цепляться. С самого раннего детства отец учил Лоуренса постоять за себя – к моменту смерти родителей мальчик знал действенные приемы рукопашного боя и даже немного освоил бой ножевой. Он не прерывал тренировки, подружившись с Хазом, и гонял хулиганов, раздавая им тумаки, но от таких занятий временами уставал, потому жестокое поведение Вале пришлось как нельзя кстати.

В коридоре послышались шаги и беззаботный свист – надзиратель принес еду. Лоу взглянул на окно – по свету было не определить, сколько сейчас времени. Протолкнув между прутьями решетки тарелку с жидкой похлебкой серого цвета, мужчина в форме удалился, все так же насвистывая веселую мелодию. Ни хлеба, ни даже ложки заключенному не положено, потому тарелка сиротливо стояла на полу и в нынешних обстоятельствах выглядела зловеще. Барева глубоко вздохнул. Настало время доверить Хазу свою жизнь.

– Играй, музыка.

Лоуренс высыпал яд в тарелку, размешал холодную жижу пальцем и влил ее себе в рот, перепачкав лицо и шею. Постоял немного, прислушиваясь к ощущениям. Ничего не происходило, но ведь и «Лимонная змея» действовал не сразу. Лоуренс не знал, удалась ли авантюра в поместье Моратте, лишь надеялся, что все прошло, как задумывалось.

Невыносимая резь в животе заставила мужчину скривиться. Он сдавленно охнул и доковылял до топчана. Сел, согнулся, стараясь уменьшить боль, но помогало слабо. Его прошиб пот, руки затряслись, а в глазах заискрились яркие пятна. Неизвестно, сколько Лоу просидел так, еле дыша, но ему казалось прошедшее время вечностью. Боль в животе начала отступать, он выпрямился и немного расслабился. Тут же голова разорвалась колокольным звоном, череп, казалось, вот-вот разорвется на куски. Лоу схватился за голову и закричал, но вопль тут же захлебнулся – его вырвало кровью. Мужчина упал на четвереньки и не поверил своим глазам – в вязкой багровой жиже шевелились гусеницы, на воздухе они затвердевали, распадались на кровавые ошметки, собирались снова, превращались в бабочек и разлетались по камере, сверкая рубиновыми крыльями. Лоу ошарашенно наблюдал за насекомыми, которые обращались в птиц, лягушек и змей, расползались по камере и исчезали между деревьями, выросшими из пола и сломавшими стены тюрьмы. Боль красными полосками прочертила камеру, Лоуренс уворачивался от нее, пока не наступил в снег – по ногам расползался холод, ступни посинели и отвердели. Он оторвал их и пополз на коленях, подражая весело квакающим лягушкам. Те прыгали, вырастали в хищных птиц и сжирали своих собратьев. Подальше от страшного места, подальше от зеленой тошноты, красной боли и голубого, как алхимический огонь, холода. Нужно найти друзей, рассказать им, что случилось, что он теперь калека без ног и скоро останется без головы, потому что колокола зазвонят и разобьют его череп изнутри. Лоуренса охватила паника. Как же он расскажет, если будет без головы? Нет, нужно ползти, скорее, найти друзей, найти Хаза, уж он-то что-нибудь придумает. Убьет еще одного аристократа, если будет нужно. Если будет нужно, убьет всех богачей, ведь на то он положил жизнь. Но чью жизнь? Свою? Лоуренс рассмеялся жутким, харкающим смехом, ведь это он сейчас лежит в луже своей блевотины, ожидая смерти, а не Хазери Вале, восседающий на троне из костей поверженных врагов, что возвышается над Вергазой. Надменный Хазери Вале, у которого нет ничего, даже имени, даже цвета глаз. Хазери Вале тоже нет, он распадается, словно пустая скорлупа, осколки превращаются в кричащих чаек, и Лоуренс уже забыл, почему он один, в холодной заснеженной пустыне, почему ему больше не больно. А должно ли ему быть больно? Что же с ним случилось такого, что его бросили друзья. А были ли у него друзья? А что такое друзья? И кто он сам?

– Лоуренс Барева.

Женский голос звал его, но где могла скрываться среди снега обладательница, непонятно. Задул ветер, колкие снежинки царапали лицо, покрывая тело тонкой инеевой коркой.

– Лоуренс!

Голос стал громче. Но почему кричащая девушка не показывается? Почему она плачет?

– Лоу, твою мать, вернись! Иначе, клянусь Сокрытым, я переверну всю Бездну, но вытащу тебя!

Хаз. Голос Хаза и нестерпимая боль. Ну конечно, где Хазери Вале, там всегда боль и страдания. Но Лоуренс рад его слышать.

Барева приоткрыл глаза. Вале тут же отпустил его сосок, который теперь мучительно ныл. Рядом стояла заплаканная Лаура. Увидев, что Лоуренс пришел в себя, она радостно завопила, прибавляя мучений многострадальной голове. Мужчина хотел попросить ее замолчать, но вместо слов послышалось лишь сиплое дыхание.

– Отдыхай, друже. Главное – ты очнулся, – Хаз, слабо улыбаясь, двумя пальцами потер глаза и зевнул. Он выглядел изможденным до предела.

Лоуренс перевел взгляд, осматривая помещение, в котором находился. Сильная слабость не позволяла шевелиться, трудно было даже держать поднятыми веки, но закрывать глаза стало страшно. Он лежал на кровати у стены в одной из крохотных квартир, которые снимал Вале. За окном виднелась улица, окутанная темнотой. Отсутствие решеток очень порадовало.

К горлу подступил ком, мужчину замутило. Хаз, заметив это, с некоторым трудом повернул друга на бок, и того стошнило в подставленное ведро. Во рту ощущался привкус желчи, но он с облегчением обнаружил, что в исторгнутой жидкости не было крови и насекомых. Лаура принесла воды, помогла напиться.

– Ведете себя, как моя мамочка, – просипел он не без удовольствия.

Хаз просиял. Давно Лоу не видел искренней радостной улыбки на его лице.

– Тебе нужно поспать, – наставительно произнесла Лаура.

– Нет. Уже наспался. Я… – он попытался сесть, но сил не хватило. Его подхватили четыре руки и усадили, облокотив спиной на стену. – Что-то нехорошо мне.

– Еще бы, ты ведь умер!

– Я… – Лоу кинул взгляд на окно, на Лауру, остановился на Хазери. Перед внутренним взором всплыли картины и ощущения того, что он пережил. Тело пробрала мелкая дрожь. – И что теперь? Я мертв?

– Официально – да! – Хазери показал другу бумагу. Тот глянул, но читать не стал – в глазах все плыло. – Пришлось попотеть, чтобы состряпать все за ночь, но мы успели. Муро с Патом подкупили труповозов, Лаура достойно сыграла роль врача, когда констатировала твою смерть.

– Я и есть врач! Я уже практикую! – возмутилась девушка, но Хаз только отмахнулся.

– А как прошло той ночью? – спросил Барева. Ему не терпелось услышать об успехах друзей, когда сам он потерпел поражение в своем деле.

– Тут… получилось довольно сложно. Лаура, не могла бы ты сходить на рынок и купить еды для Лоу? Тебе, как медику, виднее, чем кормить восставших из мертвых, – девушка поджала губы, но удалилась, забрав протянутые парнем монеты. Хаз кивнул на закрытую дверь после ее ухода. – Она неплоха. Быстро соображает. Я пообещал больше не чинить препятствий вашей большой и чистой любви.

– Хватит ерничать. Что там стряслось?

– С Иэдеро Керно все прошло как по маслу. Мерса немного повозмущалась насчет яда, но потом успокоилась и даже помогла тебя вытащить. А вот с кражей все как-то мутно вышло, – Хазери задумался, подбирая слова. – Мы толком ничего не нашли. Одно ясно: он ритуальщик, у него гора книг по ритуалам, а еще мы какой-то шар у него свистнули. Я уже успел за него огрести.

– Что? – Лоу попытался понять тираду друга, но мысли разбегались, а голова кружилась.

– Все, что мы нашли, это грязная книга, непонятный шар и чертежи старого поместья. И рисунок еще, его я тоже прихватил. Ни писем, ни документов, вообще ничего. Я бы решил, что он их прячет более надежно, но шар охраняла ритуальная магия, так что скорее всего все ценное он хранил в своем кабинете.

– Могу я взглянуть?

– Конечно, я же всегда ношу трофеи с собой, когда спасаю друга из тюрьмы.

– Значит, позже.

– Позже, – кивнул Хаз. – Я приду утром и все принесу. Сегодня надо еще заглянуть к Мерсе и отдать ей должок.

– Хочешь заплатить ей за меня монетой? – Лоу покряхтел, устраиваясь удобнее на кровати в полусидячем положении.

– Лучше так, чем оставаться у нее в долгу или оказывать услуги, у нее слишком высокие запросы. Кстати, пока тебя вытаскивал, я истратил почти всю твою долю за Керно. Придется зимовать на мою, так что готовься голодать.

Лоу тихо рассмеялся. Они еще немного поговорили, пока не пришла Лаура, после чего Хаз попрощался и оставил их наедине. Девушка пошумела в стороне кухни и присела рядом с Лоу, держа в руках тарелку с дымящимся бульоном.

– Поешь немного, а потом я тебя перевяжу. Помимо смерти у тебя много других травм.

Голос ее был нежен и ласков. Она кормила Лоуренса с ложки, а он неуклюже шутил, отчего девушка улыбалась и посмеивалась. Барева раньше не замечал, как же она хороша. Легкий румянец и ямочки на щеках придавали ее лицу невинное выражение, хотя по ночам эта голубоглазая бестия могла дать фору многим опытным девочкам из «Белой розы». А еще Лаура была умна, это Лоуренс признал еще при первой встрече, когда студентка-медичка размышляла о новых открытиях в алхимии и цитировала наизусть известных ученых.

От ее мягких прикосновений при перевязке Барева таял – несмотря на паршивое состояние, ему давно не было так хорошо. Когда Лаура закончила все процедуры, он улыбнулся.

– Так что… Ты, получается, мне жизнь спасла?

– Получается, так, – она улыбнулась в ответ и тронула его за руку. – Я волновалась за тебя, Лоуренс.

– Ну, я жив и… – мужчина подмигнул, – скоро приду в норму. Смогу сводить тебя куда-нибудь. Знаешь, в приличное заведение, подальше отсюда.

– Ах, Лоуренс, ты такой милый, – она держала его за руку, улыбалась, но глаза ее погрустнели. – И… ты мне сильно нравишься. Может, даже спустя какое-то время я бы сказала, что люблю тебя. Я не встречала таких людей раньше и вряд ли уже встречу. Но мы не сможем встречаться.

– Что? Хаз сказал, вы договорились…

– Слушай, даже если не брать в расчет, что расставаться и сходиться по велению твоего злобного друга, очень странно, есть много других причин, – Лаура не отпускала его руку и грустно улыбалась. Потом выпрямилась, как всегда делала, собираясь рассказать что-то важно-научное. – Медицина все больше взаимодействует с алхимией. Алхимики помогают в производстве лекарств, делятся своими изобретениями. Врачи лечат людей и выявляют новые болезни. Я описала малую долю того, что делают наши гильдии. Как-то раз Отто Леакс, мой преподаватель, увидел, как алхимики для своих опытов с жидкостями используют стеклянные колбы с полой иглой с одной стороны и поршнем с другой. Он нашел способ сделать полую иглу очень тонкой, доработал устройство и протолкнул изобретение в медицину. Это был настоящий прорыв. Создание такого предмета очень трудоемкое, потому их так мало у нас на руках. Я горжусь тем, что учусь у Отто Леакса, потому что он делает очень и очень многое для науки и общества. А вы… – девушка перевела дух и нахмурилась, – вы с Хазери обманули мое доверие и стащили столь ценный инструмент. И зачем? Чтобы впрыснуть яд в дорогое вино, не открывая запечатанные бутылки!

– Ну, мы… – Лоуренс не ожидал такой речи и того, что Хаз расскажет ей цель кражи шприцев.

– Лоуренс, ты мне действительно дорог. Ради тебя я столько всего натворила за последние сутки! Я пролезла в лабораторию ночью, украла алхимические растворы, проникла в государственное учреждение по поддельным документам, солгала, констатируя твою смерть! Да я бы никогда ни для кого не пошла бы ни на одно из этих преступлений! А ради тебя… – Лаура прижалась к мужчине и поцеловала его. Лоуренс, ошарашенный ее пылкостью, собрал все остатки сил, отвечая на поцелуй и обнимая ее. Ее мягкие губы неожиданно оказались для него самым желанным на свете, весь мир растворился в цветочном с примесью лекарств запахе ее тела. Девушка мягко отстранилась. – Ради тебя я иду на безумные поступки, Лоуренс Барева. С тобой я становлюсь… преступницей.

– Зато со мной не скучно, – Лоу перебирал ее светлые волосы, а девушка млела от его прикосновений, сидя близко и немного нависая над мужчиной. Их голоса сами собой понизились до тихого страстного шепота.

– С тобой очень весело, Лоуренс. И страшно.

– Но тебе ведь понравилось.

– Меня это взбудоражило.

– Тогда зачем прекращать?

Еще один поцелуй. Мягкий, нежный, невыносимо прекрасный. Последний.

– Потому что я хочу закончить университет. Стать дипломированным врачом. Помогать людям.

– А я буду мешать?

– Еще как.

Дверь открылась, и в комнату ввалился Патрик Валенза, как всегда взъерошенный и с новыми дырами на одежде. Оценив обстановку, он смущенно кашлянул:

– Кхм. Извините, что прерываю. Лоу, я бесконечно рад, что ты жив! Хаз просил сменить Лауру в полночь и приглядывать за тобой до утра. Если надо, я могу на улице подождать…

– Нет-нет, мне уже пора, – Лаура напоследок обняла Лоуренса и мимолетно поцеловала в щеку. – Я оставила Хазери рекомендации по лечению. Выздоравливай.

– Спасибо, Лаура. Береги себя.

Патрик проводил ее взглядом, потом повернулся к мужчине:

– Я помешал?

– Нет, Пат, – Лоу тяжело вздохнул, – ты как раз вовремя.

В то утро, когда Лоуренс Барева пил похлебку с ядом, а Хазери Вале сражался на крыше с желтоглазой ритуальщицей, Мерса Мотье просматривала документы и отчеты, пытаясь найти информацию о Валвере Моратте и понять, что такого могли у него украсть. Он производил впечатление обычного иноземного богача, который решил обосноваться в столице Равгана, но откуда он взялся, оставалось тайной. Ирона предположила, что он родом из Леада, хоть в его речи и отсутствовал рычащий леадский акцент. Мерсе не нравилось, что она чего-то не знает о человеке, уже обретшем определенное влияние в ее городе.

Вергаза принимала всех приезжих, но мало кто мог достичь здесь хоть каких-то высот. Она, словно голодный хищник, сжирала и перемалывала людей в пыль, как местных, так и иноземцев, никого не щадила. Но если удавалось найти к ней подход, приручить, подстроиться под ее ритм, то город широко раскрывал свои объятия. Мин-Мин с ее борделем «Белая роза» являлась ярким тому примером. В Синее у женщин почти не было прав по сравнению с мужчинами, и воспитывали их соответственно, но вот она, владелица успешного дома удовольствий в центре Йер-Велу. Приезжая, у которой дела шли лучше, чем у местных. Мерса была наслышана о Мин-Мин, и женщине нравилась ее энергичность. Возможно, в других обстоятельствах они бы сработались, но та выбрала своим союзником Хазери Вале. Скорее всего, из-за Аш, ее подопечной, по уши влюбленной в малорослого бандита.

Мерса тряхнула головой, осознав, что отвлеклась в своих размышлениях от Валвера Моратте. В дверь пару раз постучали ногой, а затем она открылась, явив взору Зазель с кипой бумаг в обеих руках. Девушка поздоровалась и скинула все на стол перед Мерсой, завалив важные бумаги письмами и документами, требующими внимания. Сделав дело, Зазель удалилась на свой пост. Мерса закатила глаза, мысленно прося у Кирии терпения с нерадивой телохранительницей. Свои обязанности Зазель выполняла хорошо, но ее беспардонность временами жутко раздражала.

Женщина принялась перебирать документы. Среди серо-желтых листов мелькнул конверт розового цвета с печатью в виде сердца. Мадам Марло отправляла письма только в таких конвертах, не оставляя подписи. Любопытство победило, и женщина вскрыла конверт. Ее замутило при виде знакомого почерка.

Маленькая девочка девяти лет помогает на кухне. Она хорошо умеет читать, писать и считать, но вряд ли знания пригодятся ей в готовке. Она тщательно моет тарелки и кастрюли, обменивается шутками с престарелой поварихой. Ей тут нравится, она рада, что обрела новый дом, хоть до сих пор скучает по отцу и временами плачет в подушку перед сном. Девушки постарше смотрят на нее с жалостью, перешептываются за спиной.

Мерса не могла сконцентрироваться на смысле написанного. Буквы плыли у нее перед глазами, хотя чернила хорошо просохли, прежде чем Мадам Марло сложила письмо.

Мадам Марло подходит к двенадцатилетней Мерсе и объясняет, что пора выполнять настоящую работу. Она настаивает на том, что Мерса должна слушаться и делать то, что ей говорят. И Мерса, безгранично доверяющая мадам Марло, по ее просьбе переодевается в новое нарядное платье и идет в комнату с двуспальной кроватью. Там ее ждет взрослый мужчина с бородой, толстыми липкими пальцами и слюнявыми губами. Ей больно, она кричит и плачет. Мужчина недоволен, и он бьет ее. Становится еще больнее. Происходящее стыдно, прикосновения вызывают отвращение, простыни красны от крови. Каждый раз, идя в комнату с кроватью, она тосковала по работе на кухне.

Мадам Марло никогда не пишет в письмах конкретную информацию, она назначает встречи и предпочитает обсуждать все лично. Раньше она доверяла бумаге гораздо больше, пока Мерса Мотье не повзрослела.

Мерсе четырнадцать, и она узнает, что следующий клиент – друг ее отца. Она боится, что тот ее узнает, умоляет мадам Марло не отправлять ее к нему, но не может объяснить причины, ведь свое происхождение держит в тайне. Та очень недовольна, меняя клиента. А потом дерзкую девочку настигает расплата – ее отдают настоящему садисту, который царапает, бьёт, режет, делает такое, до чего обычный мужчина не додумается. В следующую ночь все повторяется. И в ночь после. Девушки постарше помогают чем могут: моют ее, почти потерявшую сознание, обрабатывают и зашивают раны, вытирают слезы и успокаивают, но они слова поперек не скажут мадам Марло, и теперь Мерса знает, почему. На шестую ночь она, изорванная как душой, так и телом, просит мадам Марло прекратить кошмарные издевательства. Плачет. Становится на колени. Обещает быть покорной. Мадам Марло гадко улыбается. Тогда Мерса дает себе клятву, что больше никогда ни перед кем не преклонит колен, что больше никто не увидит ее слез. Марло отпускает Мерсу и отменяет наказание, не подозревая, во что тогда превратилась некогда маленькая и напуганная девочка, ставшая позже расчетливой и непреклонной Мерсой Мотье.

Мерса переназначила место встречи и время, отправив к Марло свою девушку. Встретились они на нейтральной территории – в одном из ресторанов Йан-Те. Мадам Марло это не понравилось, ведь пришлось далеко идти от «Лавки удовольствий», а она еще не оправилась после избиения. Но все же пришла и села за указанный в послании стол. Мерса чуть задержалась – не пристало даме приходить вовремя – и заказала чай с лимоном.

Они не встречались восемь лет. Мерса надеялась, что все чувства, которые она испытывала к хозяйке борделя, сгинули в пожаре, но нет – при виде мадам страх вернулся, внутри поднялась паника, хотя внешне Мотье была невозмутима. За годы, проведенные в борделе, она научилась скрывать свои эмоции лучше картежника в игорном доме.

Женщины сидели друг напротив друга и молчали. Рассматривали. Изучали. Мерса с наслаждением отметила, что у мадам Марло остались шрамы от ожога, которые та пыталась скрыть жидкими волосами. Хозяйка борделя имела среди работниц ритуальщицу, хотя сама к ее услугам никогда не прибегала, предпочитая традиционные методы лечения. Потому сейчас у нее на лице красовались обильно припудренные синяки, а перебинтованная левая рука покоилась на перевязи. Зная, как та ритуальщица работает, Мерса и сама бы к ней по своей воле не обратилась.

– Ты хорошо выглядишь, – промолвила мадам Марло.

– Спасибо, – Мерса смерила собеседницу взглядом. – Не могу сказать о тебе того же.

– Да, последние дни выдались тяжелыми. Я отправляла тебе записку.

– Видимо, затерялась.

– Жаль, жаль, – мадам Марло помолчала. – Мерса, ты должна знать, что я всегда заботилась о тебе.

Мотье промолчала. До Мерсовых двенадцати лет мадам Марло играла роль внимательной мамаши, с интересом ее слушала и угощала сладостями. Задрапированный тканями безвкусный кабинет с фарфоровыми кошками был любимым местом девочки, к хозяйке борделя она привязалась, полюбила ее. Марло держала маленьких девочек отдельно от старших, которые уже работали. Оплетала детские умы паутиной лжи, внушала им, что больше нигде им нет места, кроме ее заведения. Она делала это умело, ненавязчиво, и девочки вступали в жестокую развратную жизнь, полные покорности, обожания и отчаяния. Они любили мадам Марло, даже когда та била их, хлестала розгами, таскала за волосы или закидывала в комнату к жаждущему крови извращенцу. Сироты, не знающие родительской ласки, воспринимали чередование нежности и жестокости со стороны мадам нормальным поведением любящей женщины. Мерса, все эти годы хранившая память об отце, смотрела на происходящее с ужасом и не поддавалась чарам хозяйки борделя, потому, когда та начала ее бить, быстро отдалилась, хоть и не избавилась полностью от привязанности.

– Так вот, – поняв, что ответа на ее реплику не последует, мадам Марло продолжила. – После того, как ты меня покинула, я не связывалась с тобой. Сделка есть сделка. Но я тебя не забыла. И не значит, что не переживала все эти годы.

– Ты это хотела мне сказать? Наша сделка трещит по швам, – Мерса отпила чаю. Рука, держащая чашку, не дрогнула, но внутри клокотала ярость.

– Нет, Мерса. Я хотела тебя предупредить. Я думаю, наша сделка может остаться в силе даже с учетом встречи. Я исчезну из твоей жизни, но ты должна знать.

Мотье вопросительно вскинула бровь. Мадам Марло помолчала, воровато огляделась по сторонам и, подавшись вперед, заговорила:

– Я слышала, ты спелась с Хазери Вале. Думаю, ты знаешь, что выродок опасен. Недавно он приходил ко мне. И знаешь что? Он копал под тебя. Вынюхивал о твоем прошлом. Предлагал денег. Я не взяла, Мерса, – мадам нагнулась еще ближе и понизила голос. – Я помню нашу первую встречу: как ты выглядела, что говорила. Я кое-что предполагала, но не оскорбляла тебя вопросами. Хоть наши дорожки и разошлись, я все равно забочусь о тебе. Я ничего ему не сказала. Ублюдок мне отомстил, – она потрясла забинтованной рукой. – Именно за то, что я не рассказала ему ничего.

– Ты ничего и не знаешь, – пожала плечами Мерса.

– Да, не знаю, – кивнула мадам Марло. – Все в соответствии со сделкой. Он сказал тогда, что вы… наводите друг о друге справки, собираетесь сотрудничать.

– Так и есть. Я тоже о нем узнавала, но без лишнего шума, – не моргнув глазом, соврала Мерса.

– То есть… я ошиблась? – подозрительно нахмурилась мадам.

– Ошиблась. И сейчас сильно рискуешь, продолжая здесь находиться.

Мадам Марло вскочила со стула и торопливо покинула ресторан. Мерса осталась и допила чай, потом неспешной походкой отправилась к набережной. Холодный ветер тащил по дороге желтые листья и мелкий мусор. Солнце садилось, и небо окрасилось в фиолетово-красные оттенки. Мерса вдыхала сырой речной воздух и размышляла над поведением Хазери, его целями и желаниями. Почему он начал копаться в ее прошлом? Когда у него появились подозрения по поводу нее? И что он украл в поместье Моратте, которое раньше являлось поместьем Монтегю, ее домом? Мерса ни на мгновение не поверила, что он нашел там лишь пару писем. Будь так, он бы не признался. Обнаружил ли он среди своих трофеев хоть одну ниточку, ведущую к ней? А если да, то как он ею воспользуется?

«Там все выгорело дотла, – одернула себя женщина. – Нет ничего, что напоминало бы о семье Монтегю». Она немного успокоилась, но вопрос интереса Вале оставался открытым. Мерса сама не заметила, как в своих размышлениях дошла до «Бриллианта». На улице сгущались сумерки, небо заволокло тяжелыми тучами, как и мысли женщины.

Она ревностно охраняла свое прошлое, и никому не позволяла покуситься на него. Если бы кто-то другой начал выяснять информацию о ней, женщина быстро приперла бы его к стенке, заставив держаться подальше. А Хазери – слишком внимательный, изворотливый, въедливый. Он ничего не скрывает и ничего не боится. Единственный рычаг давления, о котором она знала, был Лоуренс Барева. Но Мотье только вчера сделала все от нее зависящее, чтобы вытащить того из тюрьмы, чем доказала хорошее к нему отношение. А других из окружения Вале она не считала достаточно важными, даже к своей рыжей любовнице Хаз относился пренебрежительно, насколько Мерса знала.

Женщина провела вечер в мелких делах бара, затем отвечала на письма своих девочек, и не заметила, как пролетело время. Слова мадам Марло не давали ей покоя. Она злилась на Хазери и беспокоилась о своей тайне. Когда перевалило за полночь, Зазель в своей раскованной манере возвестила о припозднившемся невысоком госте. Мерса подняла глаза, на пару мгновений задумалась и разрешила пустить его. Быстро убрала бумаги в стол, достала оттуда ручной арбалет, зарядила. Когда дверь открылась и в кабинет вошел Хазери Вале, Мерса выстрелила.

Хазери скосил глаза на короткий арбалетный болт, врезавшийся в стену на фут правее его головы. Перевел взгляд на Мерсу Мотье, положившую оружие на стол.

– Чем обязан такому приветствию?

– Разочаровываешь.

– Как всегда, – Хаз потер глаза двумя пальцами. Чувствовал он себя неважно – окончательно замотался, а тут еще Мотье устраивает представления. Если она хотела сбить его с толку, у нее получилось. Он подошел ближе и кинул ей на стол мешочек с серебряными монетами. – За Лоу. Теперь мы в расчете.

– У тебя получилось его вытащить?

– По крайней мере, то, что от него осталось, – Хаз положил руки в карманы. – Официально он теперь мертв.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке, – ее голос на мгновение смягчился, а Хаз кивнул на арбалет возле ее руки.

– Мне интересны причины, но я слишком устал, чтобы самому докапываться до сути. Может, объяснишь?

– Подумала, что язык оружия ты понимаешь лучше.

– Предпочитаю ближний бой. Могу продемонстрировать, – он положил ладонь на рукоять нового кинжала, который подобрал ему Патрик.

– Ты выспрашивал про меня, Хаз. Такое поведение неприемлемо, – Мерса встала из-за стола и взглянула на Хазери сверху вниз.

Парень потер глаза. Сокрытый, как давно это было.

– Есть такое. Ты сама обо всех собираешь информацию.

– На тебя не собирала, потому что мы вместе ведем дела, – Мерса разговаривала с ним так, будто пыталась объяснить очевидные вещи маленькому ребенку. Такая манера раздражала.

– Да я бы и сам рад узнать о себе что-нибудь новенькое, – пробормотал парень. – Если ты так переживаешь, я ничего не нарыл. А потом не до тебя стало.

– Само то, что ты выяснял за моей спиной, недопустимо! Я никогда не позволяла себе ничего подобного. Помогла тебе с Лоуренсом…

– А, ты про то, что помогла передать ему яд, от которого он чуть кони не двинул? – съязвил Хаз, заставив Мерсу резко замолчать. Слишком много о себе возомнила, слишком много нравоучений, он слишком устал, слишком сильно злится. – Тебе есть что скрывать – здорово! Теперь мне стало интереснее. Может, займусь этим на досуге!

– Не лезь в мои дела, Вале! – в голосе Мерсы прозвучала сталь.

Теперь она выглядела по-настоящему грозно, такой он ее еще не видел. Всегда спокойная и сдержанная, сейчас она явила свой истинный облик сильной, властной женщины: подобралась, словно готовящаяся к прыжку хищница, глаза сверкают, дыхание глубокое и тяжелое, внутри клокочет злость, как в самом Хазери. Он восхитился ею и зауважал еще больше, вот только вспышка гнева развязала язык.

– А то что? Опять будешь стрелять в стены?

– В следующий раз буду целиться в тебя.

– Не попадешь. Я шустрый.

– Хочешь проверить? – глаза женщины сузились.

Они оба были уставшие и взвинченные. Хаз мог извиниться, погасить конфликт, он видел нужный путь, стоит лишь сказать несколько слов…

– А кто тебе вообще сказал про меня? Виделась с мадам Марло? – …но его уже понесло.

– Да, она мне рассказала о тебе.

– Так вы теперь подружки! Может, вернешься к ней работать?

– Пошел вон, – прошипела женщина. Ее рука легла на рукоять самострела.

– Не смей никогда угрожать мне, Мотье, – он указал на нее пальцем, злобно прищурившись. – Для тебя это может плохо кончиться.

– Я сказала, вон! – отточенными движениями Мерса зарядила арбалет и наставила на Вале.

Инстинкт самосохранения кричал, что он перегнул палку и пора сматываться. Парень развернулся и ощутил, как самострел смотрит ему в спину. Еще слово – и Мерса его пристрелит. Выйдя из кабинета Мерсы Мотье, он что есть силы хлопнул дверью.

Обычно вид ночной Вергазы с высоты успокаивал Хазери, но сейчас он лез по стенам, перепрыгивал с крыши на крышу и никак не мог унять раздражение. Да что эта надменная баба себе позволяет? Нашла кому угрожать. Видит Сокрытый, Хаз не хотел ссориться с Мерсой Мотье, но она сама его вынудила. Он решит свои нынешние проблемы, уладит дела и обязательно возьмется за нее. Найдет способ проучить. Он никому не спускает обид.

Только возле своего чердачного убежища Хаз немного остыл. Даже сам удивился, от чего так завелся. Как следует обдумать ситуацию у него не хватало сил – он уже не помнил, когда спал. Слабыми ноющими руками парень повязал гамак и, только устроившись в нем, тут же уснул.

Когда Хазери открыл глаза, солнце уже встало. Несколько часов отдыха помогли прийти в себя. Он чувствовал себя все так же разбито, но теперь мог трезво мыслить. Была бы возможность – поспал бы дольше, но дел еще невпроворот. Хаз вспомнил вчерашний разговор с Мерсой.

– Бездна! – пробормотал он, осознав, что больше обратиться к Мотье за помощью не сможет никогда в жизни. И все из-за нескольких слов, которые произносить не стоило.

Наскоро приведя себя в порядок, он прихватил трофеи из поместья Моратте и поспешил к Лоуренсу. Тот выглядел бодрее, чем прошлым вечером – на рассвете Муро привела Мин-Мин, и та его немного подлатала. Патрика гоняли за цветами в горшках, а потом – выкидывать их подальше, чтобы никто не заметил. Теперь Лоуренс и Муро вполголоса общались, устроившись на кровати, а Пат спал на полу в углу, подложив вместо лежанки верхнюю одежду друзей.

– Подъем! – прикрикнул Хаз, когда девушка рассказала ему последние новости.

Патрик вскочил и принялся сонно озираться. Наткнувшись взглядом на Вале, поморщился, вызвав у Муро приступ хриплого смеха. Лоуренс, полулежа на кровати, заулыбался.

– Хорош кривляться, – Хаз криво ухмыльнулся, вторя общему веселью. – Просыпайся и иди сюда, будем думать, что с этим дерьмом делать.

Он подтащил к кровати стол, чтобы Лоуренсу было все видно, расставил стулья, которые тут же заняли друзья. Достал из заплечного мешка предметы, комментируя каждый и складывая на стол.

– Бумаги, которые Муро нашла в ящике вперемешку с вот этими цацками. Пат, можешь уже сегодня искать покупателей на ювелирку.

– Чертежи старого поместья, – Муро сунула нос в пергамент. – Ох, Бездна, так и есть! Им лет тридцать! Сохранились хорошо…

– Книга… не знаю, о чем.

– Тут кровь? – Лоуренс схватил увесистый томик в кожаном переплете. На срезе виднелись застарелые пятна. Барева перелистал несколько первых страниц. – Похоже на чей-то дневник. Тут даты… Хм.

– Что там? – все повернулись к мужчине.

– Дневнику шестнадцать лет. Какие-то заметки… Надо подробнее будет почитать.

– Вот тут у нас, – продолжил Хазери, аккуратно доставая сверток из грубой ткани. – Некий артефакт, из-за которого за мной гонялась долбанутая ритуальщица.

– Что?! – вскрикнули все члены банды.

Хаз почесал затылок и рассказал про стычку с Ванессой Эрх. Затем продемонстрировал спину, на которой, кроме старых шрамов, не было следов. Боль тогда прошла почти сразу, но радости от знакомства с ритуальщицей не прибавилось. Патрик двумя пальцами отодвинул край ткани свертка, обнажив светящийся розовым шар, испуганно вернул ткань на место и спрятал руки за спину.

– А вот рисунок. Нашел его в сейфе, потому решил, что может пригодиться, – Хазери вытащил из опустевшего мешка лист бумаги, на котором карандашом был нарисован Валвер Моратте, пожимающий руку немолодому мужчине с тростью. – Надо подумать, что со всем этим мусором теперь делать. Похоже, мы здорово влипли.

– Ты даже не представляешь, насколько, – в воцарившейся тишине произнес Патрик.

Он схватил рисунок, повернул к Лоуренсу. Они оба присмотревшись к изображению, переглянулись и одновременно нахмурились.

– Хаз, мы в полной заднице, – задумчиво произнес Лоуренс. – Рядом с Моратте тот самый мертвый алхимик.

Утро Мерса встретила в отвратительном настроении. Ночная ссора с Хазери Вале выбила ее из колеи. Обычно она более сдержана, даже если дело касается ее прошлого, но встреча с мадам Марло и неприятные новости уничтожили в ней все барьеры. Женщина проснулась измотанной и выжатой. Зазель не добавила радости, принеся очередную стопку писем. Она взглянула на свою начальницу:

– У тебя назначено много встреч. Ты уверена, что стоит идти? Паршиво выглядишь.

– Зазель, дай мне полчаса, и я буду выглядеть великолепно.

– Ага, ну да, – хохотнула девушка, выходя за дверь.

Через полчаса Мерса Мотье вышла из бара в обольстительном атласном голубом платье с вышитым воротником и с серебристой меховой накидкой на плечах. Сапфировые украшения подчеркивали синий цвет глаз, а макияж скрыл следы усталости. На лице сияла чарующая улыбка. Женщина была готова к новому дню и новым свершениям.

Помимо важных встреч, где решались вопросы поставок для бара, сотрудничества с другими бандами, угроз тем, кто не так кашлянул в ее сторону, Мерса зашла к нескольким знакомым и попыталась выяснить, что они знают о Валвере Моратте. Раз не удалось выяснить ее шпионкам, она попробует сама.

К сожалению, информация разнилась: кто-то подтверждал догадку Ироны о его леадском происхождении, кто-то ее опровергал, насчет сословной принадлежности мнения тоже разделились. Землю в Вергазе мог приобрести лишь представитель голубых кровей. О титуле Валвера никто не знал, но Совет не отдал бы поместье простолюдину, каким бы богатым тот ни был – одна из немногих оставшихся у знати привилегий. Совет состоял как из аристократов, так и из глав гильдий Вергазы, потому протолкнуть расширение прав знатным особам пока не удавалось.

– Валвер Моратте? – переспросила седая сморщенная старуха.

Она выглядела лет на семьдесят, хотя на деле – сорок один. Раньше она проводила ритуалы, но из-за ошибки схлопотала «отдачу», которая отняла все ее здоровье и годы жизни. С тех пор ритуалами она не занималась, а сидела на скамейке, мастерила крючковатыми пальцами фигурки из глины и слушала то, что говорят на улице. Продавцы слухов не работали ни на кого конкретно, но охотно рассказывали, что знают, за установленную плату.

– Верно. Валвер Моратте. Что-нибудь слышала?

– Слух у меня хороший, но память иногда подводит, – старуха требовательно протянула руку. Мерса положила в сухую ладонь серебряный арги. – Гляди-ка, что-то вспоминаю. Помню-помню, был такой. Но давненько.

– Он несколько месяцев назад приехал.

– Не-ет, он давно здесь появлялся. Лет двадцать назад он уже приезжал в Вергазу. Обещал помочь мне, поганец. Молодая и глупая, я ввязалась в проклятые ритуалы, ну и стала стареть.

– Когда именно он приезжал в Вергазу? И надолго? – Мерса подалась вперед.

Торговка слухами протянула ладонь. В ней скрылся еще один арги.

– Восемнадцать лет назад. Мне аккурат было двадцать три, а выглядела уже как сорокалетняя. И он помочь обещал, но потом исчез. Так и не помог, милочка.

– Восемнадцать? Ты уверена? – отца Мерсы убили восемнадцать лет назад, и теперь человек, который в тот год исчез, объявляется и живет на месте ее сгоревшего дома.

– Милочка, я стара, но помню хорошо. Страшный год тогда был, ой страшный.

Мерса отдала старухе еще монету, но та продолжала сидеть с протянутой рукой. Когда количество монет в ее ладони достигло трех, она спрятала их в складках грязной одежды.

– Тот год был тяжелым и жестоким как для Йер-Велу, так и для всей Вергазы. Какая-то неведомая болезнь подкосила нескольких ритуальщиков. Они редко встречались, я уже не промышляла, и рада – хоть жива осталась. В городе месяца на два карантин объявили. И дети…

– Дети?

Мерса уже собралась достать еще монету, но замолчавшая старуха схватила ее за руку:

– Дети пропадали. А потом мы находили их трупы.

– В Йер-Велу дети часто пропадают, – Мотье деликатно высвободила кисть из цепкой хватки. – И трупы тоже находят.

– Нет, такое даже в Йер-Велу встречается редко. Похоже на болезнь. Знаешь, – она провела пальцами по жидким седым волосам, – когда все закончилось? Когда какому-то аристократишке дом сожгли.

– Восемнадцать лет назад? – Мерса поджала губы.

– Именно! Но спустя пару лет мы опять натыкались на такие трупы. Но редко. Видимо, появился этот… лекари так говорят… имутет.

– За беспокойство, – Мерса протянула старухе еще одну серебряную монету. Та спрятала ее и принялась лепить фигурки.

Больше ничего годного Мотье за день не вызнала, но и услышанного оказалось немало. Биография Валвера Моратте становилась все интереснее. Под вечер, уже находясь в кабинете, Мерса вернулась мыслями к ночной ссоре с Вале. Она бы рада прекратить конфликт, потому что мир с Хазом был спокойнее и прибыльнее, нежели война. Но сказанное им про возвращение в бордель она простить не могла. Внутри заворочался гнев. Она найдет, как его проучить, обязательно. Женщина достала из сейфа несколько листов бумаги, сшитых черной шелковой нитью. Пара отчетов девочек и три листа ее записей, на которых она обосновывала причастность Хазери Вале к преступлениям против аристократов и Дельных. Сложно поверить и невозможно доказать, что ко всем приложил руку он, но Мерса не сомневалась.

Она выписала имена убитых, кто при жизни имел хоть какой-то вес. Получилось семь аристократов и пять Дельных, два из которых являлись главами организаций, ныне уже не существующих, а трое – конкурентами нынешних глав.

Насчет последних понятно – Хазу «заказали» этих людей из страха, что те доберутся до теплого местечка. Тут уж сомневаться не стоит, что Дельные смотрели сквозь пальцы, ведь сами были заинтересованы. Учитывая, что три убийства произошли за последние два года, Мерса задумалась, не взял ли Вале такие заказы на поток, укрепляя свои связи.

К лидерам организаций Хазери относился менее агрессивно: от убийства Шиго Шумного больше всего выиграли «Красные тигры», и теперь те в долгу перед Вале. Смерть второго главы произошла много раньше – пять лет назад. Мерса помнила тот случай. Питер Робасто сильно невзлюбил Хазери и клялся убрать его с улиц Вергазы. Несколько раз в открытую нападал на парня, не давал ему прохода. Дошло до того, что Хаз нигде без Лоуренса не появлялся, а потом и вовсе на неделю исчез. Объявившись, он гулял по центру Йер-Велу, как ни в чем не бывало, а Питера Робасто нашли мертвым в фабричном районе Фар-Тай. По официальной версии он упал с моста и повис над канавой, зацепившись ногой за веревку, мотки которой были повсюду разбросаны грузчиками. Длины веревки хватило ровно настолько, чтобы в подвешенном состоянии его голова окунулась в местные помои. Так он и умер, захлебнувшись нечистотами. Мерса Мотье в то время заподозрила, что это не несчастный случай, но тогда она ещё плохо знала Хазери Вале и решила, что пятнадцатилетний мальчишка вряд ли на такое способен. В обратном она убедилась позже. В обоих случаях причины убийств понятны и объяснимы.

Мерса взглянула на имена аристократов. Две женщины и пять мужчин. У троих из них были в собственности цеха и склады Фар-Тая, у двоих имелись загородные поместья, а еще двое владели лавками в Йан-Те. Она поискала материалы по ним в сейфе, но тщетно – в кабинете она держала актуальные данные о живых людях, а первое убийство аристократа произошло шесть лет назад. Мерса закусила губу – Хазу тогда было четырнадцать.

Неприятные эмоции, связанные с парнем, снова всколыхнулись внутри. Женщина постаралась отгородиться от мыслей и отправилась спать, запланировав на завтра поиск информации по мертвым аристократам и по тем, кто от их смерти выиграл. Уж она-то выуживать сведения умеет лучше Вале, и когда она найдет что-нибудь полезное, ему не поздоровится.

Из-за беготни последних дней традиционные обязанности Патрика Валензы казались ему легкими, размеренными и спокойными. С утра он покрутился среди портовых рабочих Йан-Те, выясняя новости. Будучи раньше грузчиком тут же, он имел много знакомств и воспринимался местными как свой, чего не скажешь о Хазе и Лоуренсе. Везде, где нужно было навести контакты с работягами, отправляли Патрика. Не найдя ничего интересного, он заглянул к парочке перекупщиков, чтобы найти покупателя для выкраденных у Моратте украшений. Ближе к вечеру наведался к нескольким лавочникам, задолжавшим банде деньги. Когда они отдали монеты без пререканий, настроение Пата подлетело до небес – не пришлось тратить время и марать кулаки. Вечером он прошелся по барам и кабакам Йер-Велу, собирая слухи.

– Ничего нет про Ванессу Эрх, – провозгласил Патрик, ввалившись в квартиру к Лоуренсу. – Девка явно не местная.

– Потому что ты не там искал, – подала голос Муро. – Ты прав, она не местная. Прибыла недавно.

– В порту про нее не слышали, – возразил Валенза, но в ответ услышал хриплый смех.

– Она высадилась на другом берегу, Пат, – пробормотал Хаз, разглядывая краденые чертежи. – Вертится где-то среди знати. Вполне возможно, что ее нанял Валвер Моратте, чтобы вернуть свое имущество.

– Но ты не уверен? – Патрик сел за стол и вперился глазами в пергаментные листы.

– Я не уверен, – произнес Лоуренс с кровати. Мужчина выглядел уже почти здоровым, мертвенная бледность сошла со щек, а раны и синяки постепенно исчезали. Стараниями Мин-Мин заживление шло быстрее, чем обычно. Барева читал дневник с пятнами крови на кожаном переплете и морщился. – Эта книжка принадлежит не Валверу, а ритуальщику по имени Энци Ракха. Он прибыл из Корсии. Как и Ванесса, судя по ее фамилии. И пишет в дневнике ту еще мерзость.

– Дай глянуть, – Хаз открыл на первой странице и принялся читать, наморщив лоб.

– Осилишь? Книжка не тонкая, – съязвил Патрик.

– Зато шея твоя для моего кинжала тонкая, Патти, – буркнул Хаз.

Валенза, получив осуждающие взгляды Лоуренса и Муро, понял, что перешел черту, и прикусил язык. Вале указывал всем на их слабости, но разговоров о своих не терпел. В банде знали, что читал он неважно, и не заостряли на том внимание. Пока Хазери был углублен в книгу, Пат, Муро и Лоуренс обсуждали насущные дела. К событиям последних дней в разговорах старались не возвращаться – слишком устали от происходящего. Патрик с грустью вспоминал, как они неспешно и основательно готовились к убийству в поместье весь прошлый месяц: распускали слухи, закупали вино и продумывали каждый шаг, учитывали возможные неурядицы. В итоге все полетело вверх дном, а прибыль оказалась не соизмерима с потерями: Хазу угрожает ритуальщица, Лоу чуть не погиб, а большинство заработанных денег они отдали на взятки, когда вытаскивали его бездыханное тело из тюрьмы. Банда рассчитывала сорвать куш, затаиться на зиму, и пусть холодные ветра дуют в сторону других. Но теперь вряд ли получится.

Патрик подумал о доме родителей: уютной теплой гостиной и ежедневной горячей еде. Скорее всего, он будет мечтать о таких вещах с середины осени до конца весны, выкашливая из легких морозный воздух и слушая урчание пустого живота, как происходило в середине прошлой зимы, когда ребята неожиданно остались без работы. Заказы появлялись, но Хаз отказался от всех предложений и пропал недели на две, даже Лоу не ведал, куда. Или не рассказывал. Вернулся Вале с деньгами, но все равно схлопотал от Патрика за свой поступок. Они знатно тогда подрались и уже схватились за оружие, когда Муро и Лоу их растащили. Валенза надеялся, что подобное больше не повторится.

– Пат!

– А? – Патрик моргнул, выплывая из своих мыслей.

– Я посижу с Лоу. Вы с Муро можете идти. Завтра соберемся и подумаем, что дальше делать. Особо не высовывайтесь. Я не знаю, на что та ритуальщица способна.

– Хаз, я в порядке, – воспротивился Лоуренс. – Хватит меня караулить.

– Тут чтиво интересное, – Вале показал на дневник.

– Гадость, – поморщился Лоу.

– А что там? – Патрик попытался заглянуть через плечо Хаза, но тот закрыл дневник и резко развернулся, заставив парня отступить на пару шагов назад.

– Эксперименты с ритуалами, – пояснил Барева. – Может, показать книгу Мин-Мин? Она лучше поймет.

– Серьезно? – Хаз хохотнул. – Ты хочешь отдать властолюбивой подпольной ритуальщице книгу с описанием ритуалов неизвестного действия? Ничего тебя не смущает?

– Но это же Мин-Мин…

– Мы не доверяем ей, Лоу, – отрезал Хазери и повернулся к Патрику с Муро, собирающимся на выход. – Вас тоже касается. Запомните: мы никому не доверяем. Личное личным, а дела – делами.

– Все еще расстроен из-за ссоры с Мерсой? – Лоуренс почесал щетину, которая скоро рисковала превратиться в бороду.

– Просто попроси у нее прощения, – предложила Муро. – Поговори с ней.

Когда Хаз рассказал о конфликте, все настаивали на таком решении, но Вале категорически отказался, заявив, что она все равно свой ход сделает. Патрику показалось, что Хазери загорелся азартом. И ничем хорошим это не закончится.

– Просто не влипайте никуда и ведите себя тихо, – передразнил Хаз предложение Муро и взялся за книгу, давая понять, что разговор окончен.

– Почему мы его терпим? – спросил у присутствующих Пат.

– Жалко его. Он долго без нас не протянет, – Муро подмигнула сверкнувшему глазами Хазу и вышла из квартиры. Патрик последовал за ней.

К ночи заметно похолодало. Муро и Пат подняли воротники курток и нахохлились. Они шли среди веселящегося пьяного сброда, приглядываясь к лицам прохожих. Знание о том, что банде угрожает опасность с нескольких направлений, нервировала.

– Может, зайдем выпить? – прервал молчание Валенза.

– Мне не хочется.

– Может…

– Пат, – Муро глянула на друга. – Давай прогуляемся и убедимся, что за нами нет хвоста. Мне не хотелось бы приводить врагов к нашему жилищу.

Парень с девушкой покружили по переулкам, но не заметили ничего подозрительного. Муро думала о чем-то своем, а на Патрика молчание давило, ему хотелось разрядить обстановку.

– Как там Барева? Выглядит вроде бы хорошо.

– Да, он быстро идет на поправку.

– Здорово. Мне, если честно, стыдно перед ним. Я не хотел его бросать, но Лоу сам сказал, чтобы я сматывался. Он меня спас.

Они шагали по улицам, скудно освещенным бледно-голубым сиянием алхимических фонарей. Достаточно далеко от центра, чтобы музыка звучала не так громко, а праздно шатающихся людей вокруг поубавилось. Муро вздохнула.

– Пат, он сделал то, что должен был сделать. Будь на твоем месте я, Лоу поступил бы так же.

– Конечно, ведь он…

– Нет, ты не понял, – Муро хохотнула. – Не из-за того, что мы ему дороги. Ну, то есть, дороги, но спас бы он нас не поэтому. Мы слабы, Пат.

– Что?! – возмутился Валенза.

– То. Если ты еще не понял, парни в нас не уверены. И я с ними согласна. Ты видел, в какое месиво превратили Лоуренса за пару дней? Как думаешь, ты смог бы все вытерпеть и промолчать, не дать ответа ни на один вопрос «ястребов»? – девушка опустила голову и добавила тише. – Я вот не смогла бы.

– Да я…

– Пат, только честно!

Патрик помедлил, вспоминая, как выглядел Барева, когда они его вытащили из тюрьмы. Скорее всего, избиение было началом перед настоящими пытками, и от такой мысли становилось дурно.

– Ты права. Я бы тоже не смог.

– Надо уметь признавать свои слабые стороны. Здраво рассчитывать силы. Бахвальство оставь неудачникам, а мы – профессионалы.

– Почему мне кажется, что это слова Вале? – Патрик улыбнулся, когда Муро рассмеялась. Ему нравился ее смех. Они немного помолчали. Заметив, что девушка ушла в себя, Валенза кашлянул. – Ты переживаешь насчет приюта?

– Что? – Муро резко повернула голову в сторону парня.

– Сиротский приют, которому ты каждый месяц передаешь деньги. Я слышал, там прохудилась крыша.

Муро внимательно на него посмотрела.

– И давно ты знаешь?

– Где-то год. И знаю, что ты поддерживаешь его намного дольше. Я же не только нервы треплю Хазу, а еще и учусь находить информацию.

– Все верно, – девушка нахмурилась. – Из-за ареста Лоуренса всем нам пришлось потратиться. И сейчас средств не ахти сколько.

– Возьми, – Патрик вытащил из скрытого кармана кошель. – Там немного, но, надеюсь, поможет.

– Пат, не нужно, – начала было Муро, но парень взял ее руку и вложил в нее позвякивающий кожаный мешочек.

– Пожалуйста, – он улыбнулся. – Я тоже хочу побыть хорошим парнем.

– Ладно, – помедлив, девушка взяла деньги, и щеки ее смущенно зарумянились. Патрик затаил дыхание, любуясь редким зрелищем. Обычно она заставляла краснеть его.

– Слушай, а почему именно приют? – полюбопытствовал Валенза, когда они продолжили путь. – Не пойми превратно, дело благородное, но в Йер-Велу большой выбор для благотворительности.

Муро молчала и улыбалась своим мыслям. Время в тишине показалось парню вечностью. Заговорила девушка, когда знакомый дом с их квартирой показался в конце улицы.

– В детстве я одно время жила в похожем месте. Мне не очень там нравилось. Хочется, чтобы местным сиротам было немного легче.

У Патрика перехватило дыхание. Теперь пришла его очередь задумчиво молчать, даже когда они зашли в квартиру и разбрелись по койкам. Уже лежа на скрипучей кровати, он смотрел в потолок и улыбался. Ведь сегодня он узнал о прошлом Муро гораздо больше, чем за все четыре года их общения.

Последующие дни проходили на удивление спокойно. Лоуренс уже стал выходить из дома в сопровождении кого-нибудь из банды. Они с Патом даже дошли до игорного дома перекинуться в карты, что здорово помогло Валензе – последние деньги он отдал Муро, и небольшой выигрыш его порадовал. От перекупщиков пришла весть о перспективе покупателя краденых драгоценностей. Ни на кого из банды не нападали, никто не влипал в истории, не возникало никаких новых проблем – тишь да гладь.

Патрик радовался передышке, а вот Хазери с каждой их встречей становился мрачнее. Они с Лоуренсом изучали свои находки из поместья, отправляя Пата и Муро шерстить слухи. Девушка молча выполняла поручения, а парня раздражала такая секретность. В один из вечеров он высказал свое недовольство и заявил, что не уйдет, пока его не введут в курс дела.

– Отлично. Лечь спать можешь в углу, – отозвался Хаз.

– Достал уже! – воскликнул Пат и в сердцах долбанул кулаком по столу. Все обернулись к нему, и парень смутился, спрятав руку за спину.

– Мы сами ничего толком не понимаем, Пат, потому не хотим забивать вам головы лишними волнениями, – Лоуренс опередил Вале, который уже сверкал глазами и собирался съязвить.

– Валенза прав, – неожиданно подала голос Муро. – Спасибо за заботу, Лоу, но под ударом оказываемся по большей части мы. К тому же, – она взглянула на Патрика со смесью одобрения и беспокойства, – у Пата есть семья, и ему следует знать обо всех опасностях, которые могут коснуться родни.

Патрик даже не думал о таком варианте, и по его спине пробежал холодок. Он привык, что дела банды никак не касались его родных, потому не мог представить угрозу от неизвестного врага, нависшую над ними.

– Ладно, – Хаз отложил дневник, в который утыкался носом при каждом удобном случае. – Хотите правду? Мы в полной заднице.

– И без тебя знаем, – проворчал Пат.

– Расклад такой, – не обращая внимания на реплику друга, продолжил парень. – Я не знаю, какой шаг против нас сделает Мерса Мотье. И не хочу действовать, пока не узнаю. Дальше – Ванесса Эрх. Муро узнала, что она прибыла из Корсии несколько месяцев назад. Она умелая ритуальщица. Работает на кого-то из знатных. Ей нужен артефакт, который я надежно спрятал. Пока о ней тоже ничего не слышно, и приходится ждать.

– Может, отдать ей артефакт, чтобы она отвязалась?

– Патти, ты отдашь арбалет противнику, который достал меч?

– Нет, но…

– «Ястребы», – продолжил Хаз, не обращая внимания на Валензу. – Судя по тому, что спрашивали на допросах у Лоу, им нужен только я. Про вас они не в курсе. Так что не ваша забота.

– А что спрашивали у Лоу? – тихо поинтересовалась Муро. Друзья обходили эту тему, чтобы не бередить болезненные воспоминания.

Хазери и Лоуренс переглянулись. У первого на лице читалось недоверие, второй нахмурился и кивнул. Вале вздохнул, принимая сторону друга, и промолвил:

– Они считают, что я целенаправленно убиваю аристократов. Что уничтожение знати – это мой политический манифест.

– А на самом деле? – Муро подалась вперед, и у Пата возникло ощущение, что она знает больше него.

– На самом деле я убиваю аристократов по другим причинам. Вы сами знаете, мы же недавно прикончили одного.

– За четыре года третий, – потер лоб Патрик. – Маловато для столь громких обвинений.

– Семеро за шесть лет, – пожал плечами Вале и улыбнулся под ошарашенным взглядом друга. – Что так смотришь? Я очень деятельный.

– А можно подробнее?

– Нельзя! Мы отклонились от темы наших врагов. Еще есть Валвер Моратте, о котором тоже ничего не слышно. Я никого не забыл?

– Половина жителей Йер-Велу, которые будут счастливы увидеть нас на виселице. Но это так, мелочи, – почесал подбородок Лоуренс. Он наконец побрился, а в глазах загорелся веселый огонек.

– Они могут работать вместе? – озвучила Муро мысль, которая пришла ко всем одновременно.

– Понятия не имею. Зависит от их мотивов. Которых мы тоже не знаем.

– А что по поводу трофеев?

– Многие заметки в дневнике зашифрованы. Мы с Лоу даже трети еще не прочли. Но работаем над этим. Там бред какой-то. Смесь ритуальной книги и медицинского учебника, – Хаз нетерпеливо махнул рукой.

– На чертежах мы нашли подземный ход, который шел под всем поместьем и уходил в сторону Вергазы. Хотел бы я посмотреть на него.

– Сиди тут, Лоу, и продолжай притворяться мертвым, – отрезал Вале. Потом поднял глаза на Патрика и Муро. – Теперь довольны? Вам стало легче?

– Спасибо за честность, Хаз, – ответила девушка и выпорхнула из квартиры, на ходу накидывая куртку.

Патрик вылетел вслед за ней, но девушка уже скрылась. Когда Муро хотела затеряться, ее никто не мог найти. Валенза потоптался на пороге и отправился слоняться по городу. Настроение сильно испортилось, когда он осознал весь масштаб проблем, которые встали перед друзьями непреодолимой стеной. Патрик не представлял, как друзья выберутся, и выберутся ли вообще. Он не помнил, чтобы у банды возникали такие сложности, обычно они умудрялись все вывернуть в свою сторону до того, как враг атакует. Раз Хаз медлил, значит, он понятия не имел, что делать, и это пугало даже больше, чем количество противников.

Валенза шагал переулками, сворачивал на разные улицы, перепрыгивал через перила и всячески запутывал следы, вычисляя, не идет ли за ним кто-либо. Не забывал поглядывать и на крыши, но нигде слежки не видел. Увлекшись, парень не заметил, как забрел в Йан-Те. Праздный гомон сменился деловым, запахи алкоголя и дешевых удовольствий сменились ароматами кофе и выпечки, а из неспешно прогуливающихся головорезов прохожие превратились в снующих по своим делам продавцов и покупателей. Многие лавки уже закрывались или были закрыты, но голубоватые огни фонарей ярко освещали торговую площадь. Пат продолжил свой путь, украдкой поглядывая по сторонам. Было одно место, которое стоило посетить.

– Патти! Как я рада! – воскликнула Нита Валенза и крепко обняла сына. – Как ты похудел! Садись, я как раз приготовила ужин!

– Ма, не суетись!

Патрик заулыбался, ощутив тепло родного дома. Он с наслаждением накинулся на наваристый суп, закусывая мягким ароматным хлебом. Заботливая мама поменяла пустую тарелку на черничный пирог, отчего парень пришел в восторг. Оказывается, для счастья человеку нужно не так уж и много.

– А где все? – прожевав и сыто рыгнув, поинтересовался парень.

– Что за манеры, Патти? – женщина нахмурилась, но быстро смягчилась, радуясь обществу старшего сына. – Младшие спят уже, а Оливер сегодня в ночную смену с отцом.

– На фабрике запустили ночные смены?

– Давно уж.

Патрик слишком редко бывал дома, а когда заходил, не успевал выспросить всего, что хотел бы знать, ведь требовалось уделить внимание многочисленным членам семьи.

– Ма, извини, что не заходил. Дела…

– Сынок, что у тебя случилось?

Мама тронула парня за руку. Она выглядела обеспокоенной, хотя радостная улыбка не угасла. Он разглядывал новые морщинки на ее лице и не мог сообразить, когда она успела так постареть.

– Я… просто устал. Все нормально. Выдалась тяжелая неделя.

– Патти, может, ну ее, твою работу? Тебе не обязательно тащить на себе всю семью.

– Нет, ма, обязательно, – твердо произнес он. – Оливеру и остальным нужно учиться, а отец продолжает работать на фабрике… Я должен стараться лучше, чтобы обеспечить всех.

– Патти, из-за работы мы тебя почти не видим, – на глазах Ниты блеснули слезы, она понизила голос. – Сынок, тебя ищет стража. Что ты натворил?

Патрик никогда бы ей не рассказал, иначе вылетел бы из дома быстрее, чем успел моргнуть. Парень помолчал, прикидывая, где прокололся, но за последнее время он встречался со стражей лишь раз. И это были…

– Ма, стража местная? – похолодев, спросил он. – Или с другого берега?

– С другого. Все в черном, строгие такие. Но вежливые. Приличнее, чем местные бандиты в форме.

Она говорила еще что-то, но Патрик не слушал. Он попросил не рассказывать о том, что она его видела, схватил вещи и вылетел из дома. Перед глазами встала сцена с убитым алхимиком. Конечно, они же видели его лицо, но как вышли на его семью? Парень перебирал список врагов, про которых рассказал Хаз. В случае с Моратте он не фигурировал, как и в претензиях Ванессы, они просто не могли его знать. Оставался единственный человек, который был в курсе их дел, а еще знал в лицо и поименно.

– Хаз! – задыхаясь после бега, просипел Пат с порога, когда вернулся во временное жилище Лоуренса. Он упер руки в колени, стараясь отдышаться. – Хаз! Ты дождался. Мерса сделала свой ход!

Хаз поднял глаза. Моргнул.

– Откуда знаешь?

– К моим родителям приходили «ястребы» и искали меня.

– Не могла Мерса… – начал Хазери, но осекся. – Ты бегом бежал, да?

– Я спешил…

– Собираемся и уходим. Быстро.

Вале сгреб со стола вещи в заплечный мешок, Лоу и Патрик последовали его примеру. Через пару минут они вышли из квартиры с накинутыми на головы капюшонами и быстрым шагом направились подальше от центра.

– Запомни, Пат, если за тобой не гонятся, никогда не беги. Ты привлекаешь лишнее внимание и… Вот результат.

На безлюдной ночной улице, освещенной одиноким блеклым фонарем, дорогу им заступили три вооруженных здоровяка. Хаз обернулся и увидел еще троих, отрубивших путь к отступлению.

– Чем обязаны? – с вызовом крикнул Хаз, доставая из ножен кинжал. Участившиеся стычки вынудили парня пересмотреть вооружение и носить при себе клинок покрупнее предыдущего – не такой тонкий, чтобы скрыть под одеждой. В левую руку из рукава выскользнул стилет. Лоу обнажил меч и встал в боевую стойку. Пат уже целился из ручного арбалета.

– Вам подружка передает привет, – ощерился гнилыми зубами один из амбалов, поигрывая дубиной с торчащими гвоздями.

– Какая, в Бездну, подружка?

– Тебе виднее, Вале.

– Пат, – тихо произнес Хазери, чтобы противники не слышали. – При первой возможности беги и найди Муро. Собираемся там, где встречались с Коулом.

– Я вас не оставлю!

– Делай что я сказал, – рыкнул парень и сделал шаг навстречу противникам.

Те заржали и вразвалку двинулись вперед. Количественное и физическое преимущество их успокаивало. Сразу видно – раньше они не связывались с бандой. Лоуренс Барева с детства учился сражаться мечом. Азы в него заложили родители, он без устали развивал свои навыки и стал отличным бойцом. Даже будучи не до конца оправившимся после тюрьмы и мнимой смерти, мужчина представлял немалую опасность. Хазери Вале мало что мог противопоставить крупному противнику, потому превращал свои физические недостатки в преимущества: он был быстрее, а рваная, непостоянная манера боя не давала врагу просчитать его дальнейшие действия. Патрик Валенза, слабый в ближнем бою, отлично стрелял. И у него всегда имелась парочка сюрпризов.

Под ногами бандитов, надвигающихся сзади, прогремел взрыв, сопровождаемый криками – разрывной болт оторвал одному из амбалов конечность, оглушив остальных, а Пат уже перезарядил арбалет. Лоуренс сцепился с двумя бугаями, один из них, явно более умелый, сражался мечом, а второй использовал дубину. Звон клинков заполнил улицу, фигуры мелькали, меняя стойки, делая выпады и отражая удары.

– Тебя, малец, просили оставить в живых. Но потрепать можно, – Хаза накрыла громадная тень главаря.

– Как бы тебя не потрепало, – буркнул парень и увернулся от первого удара.

Он ловко уклонялся, но взмахи тяжелой дубины не давали приблизиться на расстояние удара кинжалом. Не любил Хаз бои на открытой местности. Вот в узком переулке, где не размахнешься и можно быстро пырнуть противника – другое дело. А тут приходилось крутиться, изворачиваться и искать бреши в обороне. Главарь был крупным, грузным и медлительным, но с дубиной управлялся умело. Хазери краем глаза наблюдал, как третий выживший бандит теснит Патрика, доставшего меч – для нового выстрела арбалет он перезарядить не успел. Лоу пока не может ему помочь, потому что сражается с мечником. Судя по движениям и наличию кольчуги, наемник. Не будь Лоуренс в плохой форме, он бы уже разобрался с ним, но пока у его ног лежал лишь один труп.

Отскок, уворот. Вале попытался подставить кинжал, чтобы сбить ритм противника, но тяжелая дубина снесла блок и чуть не задела грудь парня, оставив ноющую боль в руке. Хаз развернулся, на мгновение подставив спину под удар, но тут же пригнулся и вслепую взмахнул кинжалом, используя стилет для защиты. Дубина разрезала воздух над головой, задев торчащими гвоздями кончики волос. Слишком близко, но риск того стоил – Хаз кувыркнулся и оказался у ног здоровяка. Тот размахнулся и закричал – парень воткнул стилет ему в бедро, вытащил и пырнул еще раз. Перекувыркнулся, ушел с линии удара, встал, наблюдая, как здоровяк тщетно пытается остановить кровь. Когда он упал на колени, с ужасом глядя наблюдая темную вязкую лужу под собой, Хазери подошел ближе и вытер стилет о его рубаху.

– Ну что, потрепал?

– Чтоб ты сдох! – главарь плюнул парню под ноги, хотя по его щекам текли слезы страха перед лицом неминуемой смерти.

– Кто тебя подослал? Кто заплатил? – звон клинков в стороне еще не стих, но получить ответ Вале хотел раньше, чем его противник истечет кровью.

– Женщина. Красивая. Богатая.

– Имя, мать твою!

– Не назвалась…

– Сокрытый подери… Как выглядела? – в сердцах Вале ударил поверженного противника по лицу, тот упал на мостовую, испачкавшись с ног до головы собственной кровью.

– Красивая… – прошептал он и затих.

Лоуренс сделал обманный выпад, увел меч в сторону и уже размахнулся для нового удара, как вдруг наемник в кольчуге вскрикнул и упал на землю. Позади стоял Хазери Вале, перерезавший ему сухожилия – любимый прием низкорослого парня. Лоу в последний момент остановился, чтобы не задеть друга.

– Кто вас прислал? – Вале схватил мечника за волосы и прижал стилет к его горлу.

– Не знаю. Заказ принимал Джо, – прохрипел наемник, глядя на скалящегося, словно дикий зверь, Хаза. Потом скосил глаза тому за спину. – Но Джо мертв.

– Ты тоже, – рявкнул парень и вонзил кинжал ему в шею.

Лоуренс отвернулся, ища глазами Патрика. Того уже след простыл, а на дороге остались три трупа – Валенза сумел разобраться с последним мечником и отправился на поиски Муро.

– Что-то с каждым днем проблем все больше, а? – Лоуренс ткнул сапогом ближайший труп, нагнулся и вытер об него меч.

– Как думаешь, эта подружка – Мерса или Ванесса? – Хаз пошарил по карманам главаря в поисках записок или других ответов на свой вопрос. Срезал увесистый кошелек.

– Мерса так топорно не работает. Ванесса здесь недавно, потому не в курсе, что парочка головорезов нас не остановит. Ставлю на нее.

Друзья поспешили убраться с места стычки, чтобы не попасться страже в синих куртках, которая на такие побоища всегда приходила с опозданием. Закапал дождь, разбавляя водой густые багровые пятна на мостовой. Благодаря погоде два спешащих мужчины в капюшонах не выделялись среди других людей, изредка встречающихся на улице.

– Ты прав, Ванесса тут недавно. Она не могла знать о Патрике. Вообще никто не мог, но «ястребы» искали именно его.

– Хаз, ты правда считаешь, что Мерса…

– Почему бы и нет? У нее имелась информация. Она ею воспользовалась в своих интересах.

– Дельные так не поступают.

– Она никогда не относила себя к Дельным, если ты не заметил, – Хаз на ходу потер глаза. Ему все происходящее очень не нравилось. – Иди на старую квартиру, где виделись с Коулом. Я догоню. И будьте, во имя Сокрытого, осторожнее.

– Тебе сюда нельзя, Вале, – Зазель преградила парню вход в «Бриллиант».

– Я хочу перекинуться парой слов с Мотье.

– Понимаю. Но тебе нельзя.

Она лениво оперлась на косяк и поигрывала кинжалом в руках. Хаз выхватил свое оружие с пятнами крови, давая понять, что настроен серьезно. Девушка сверху вниз посмотрела на него и скривилась.

– Подожди здесь. Я ее позову.

Девушка скрылась за дверью, Хаз хмыкнул и зашел следом. На дворе стояла глубокая ночь, и в баре никого не было. Он прошелся по залу, с интересом оглядывая пустое помещение. На стойке стояла забытая Бобом бутылка, парень схватил ее, понюхал, сделал глубокий глоток. Жидкость приятно обожгла горло, и по телу разбежались искорки тепла.

– Тебе здесь не рады, – послышался за спиной голос Мотье.

Хаз обернулся. Мерса спускалась по лестнице, одетая в шелковую ночнушку до пят и накинутую на плечи пуховую шаль. Сонливость после резкого пробуждения придавала ее недовольному лицу озадаченный вид.

– Я поговорить пришел, – он спрятал кинжал, демонстрируя намерения. Приложился к бутылке еще раз.

– А еще уничтожить мои запасы алкоголя, как я посмотрю.

Женщина села за стол в центре зала, кивая на стул перед собой. Хазери перегнулся через стойку, схватил два стакана и уселся на указанное место. Налил горячительного напитка себе и Мерсе. Та задумчиво взглянула, но все же выпила.

– Зачем пришел?

– Ты перегнула палку, – Хаз залпом выпил и налил себе еще.

– Я перегнула? – Мотье сузила глаза. – Не ты ли оскорблял меня в моем же доме после помощи твоему другу?

– А не ты ли сдала Патрика «ястребам»?

– Я?! – женщина вздрогнула.

– Ты отомстила за то, что я копал под тебя. Красиво, учитывая, сколько у нас сейчас проблем. Но не по-человечески, – он отхлебнул из стакана.

– Хаз, я бы так не поступила.

– Я бы тоже на твоем месте так говорил. Но только у тебя есть возможности. Это наш с тобой конфликт, Мерса. Не вмешивай моих людей.

– Иди ты. Я этого не делала!

– Тогда кто это сделал?!

Парень вскочил и навис над Мерсой. Та тоже встала, не позволяя давить на себя. Зазель стояла у лестницы и наблюдала за происходящим, готовая в любой момент защищать свою наставницу.

– Кто угодно из твоих прошлых и нынешних врагов.

– Давай так, – парень вдохнул, стараясь успокоиться. – Ты меня уделала. Я прошу прощения. Ты победила. Не ставь мне больше палки в колеса, и я не отвечу тебе за Валензу. Разойдемся с миром. Поверь, мне действительно сейчас не до тебя.

– Не до меня? – она усмехнулась. – Я еще раз повторяю: я никому не сдавала Патрика Валензу. Не все такие, как ты.

– То есть думаешь, я бы так поступил? – прищурился Хаз.

– Но ты же подумал так про меня.

– Потому что больше некому! – рявкнул парень, и Зазель сделала упреждающий шаг вперед с обнаженным кинжалом.

– Пошел вон, Вале! Я действительно ответила на твои действия, но не так, как ты думаешь.

– Значит, жди последствий, – зло выдохнул Хазери и, не оглядываясь, вышел из бара.

Когда Хазери Вале ушел, со второго этажа выглянули несколько любопытных девушек. Они зевали и терли глаза, лица были обеспокоенные. Мерса посмотрела на них, затем налила себе в стакан бренди из недопитой бутылки.

– Ложитесь спать, девочки. Шоу окончено.

– Мерса, что будет дальше? – подала голос Ирона, глядя на дверь бара.

– Спать. Утром поговорим.

Девушки нехотя потопали в спальню, а Мерса переоделась и встретила рассвет в своем кабинете, штудируя те крохи информации по мертвым аристократам, которые смогла достать. Ничего общего, кроме того, что все были потомственными знатными особами. У кого-то род прервался, а чьи-то потомки продолжали жить в освободившихся домах богатого района Ла-Фар. Мерса усмехнулась, подумав, что это могли быть случайные заказы Хазери, а она тут голову ломает и вообще движется не в ту сторону.

Женщина сложила забористо исписанные листы в сейф. Подумав, написала несколько распоряжений для подопечных и покинула бар, отправившись на поиски новых сведений. Утро выдалось пасмурным и ветренным, ночью значительно похолодало. Осень вступила в свои права и беспощадно обдирала желто-зеленую листву с деревьев. Где-то вдалеке громыхал гром.

Мерса подняла воротник шерстяного пальто и отправилась в Ме-Йер – район, чьи жители сумели вырваться за черту среднего заработка и обеспечить себе безбедное будущее. Они были достаточно богаты, чтобы приобрести жилье на правом берегу, но не достаточно знатны, чтобы жить в Ла-Фар. Словно в насмешку, район богачей располагался напротив Йер-Велу. Из окон, освещенных теплым желтым светом алхимических светильников, можно было разглядеть бледные проблески редких уличных фонарей неблагополучного района. Неудивительно, что многие особняки имели плотно закрытые ставни на стороне набережной.

Последняя попытка, пообещала себе Мерса. Исследовать последнюю ниточку, и больше она не станет искать закономерность в убийствах Хазери Вале. Она прошла пару кварталов, свернула к двухэтажному дому с ухоженной клумбой, и постучалась в дверь.

– Да, я работала у Гилберта Олермо, – задумчиво произнесла пожилая женщина, наливая Мерсе чай. – Экономкой.

Они сидели в скромной уютной гостиной. Мерса подметила гостеприимство хозяйки дома и не преминула им воспользоваться. У них завязался милый разговор, полный лести, лукавства и лжи со стороны Мотье. Она обволакивала пожилую женщину туманными фразами, выуживая требующуюся информацию. За годы своей юности под крылом мадам Марло женщина много тренировалась на своих клиентах, потому покинула наставницу с немалым запасом их секретов.

В благодарность за верную службу Гилберт Олермо оставил своей экономке крупную сумму в наследство. Та купила дом в Ме-Йер, и теперь живет скромно, но зато занимается любимыми делами – цветами и вязанием. Раньше времени не хватало, ведь она много и усердно работала. Очень скучает по своему работодателю. Такая трагедия. Чудесный человек был, добрейший.

Женщина болтала без умолку, и Мерса, довольно улыбаясь, слушала, запоминая ключевые моменты. Последние пару лет она редко занималась подобным, в основном обучала своих девочек и давала наставления. Сейчас она вспомнила тот азарт, с которым вытаскивала из людей и их бумаг чужие тайны.

– А дом Олермо в Ла-Фар? Теперь пустует?

– Нет, что вы… Там живет его дочь. Ох, потерянная душа…

– Он ведь умер четыре года назад, верно? – Мерса аккуратно поставила изящную чашечку с чаем на блюдце. – Наверное, его друзья все еще скорбят. Они помогают девочке?

– Да что вы! К ее дому и подойти боятся. Я-то сама не видела, но говорят, там не дом теперь, а – тьфу! – помойка. Простите уж, госпожа, за такие выражения. А друзей его и не осталось почти. Он домашний был, не очень-то из дома выходил. Но благотворительный, госпожа. Всем добро делал.

– Да, я слышала, он основал приют в Йер-Велу, финансировал медицинский факультет университета.

– Да, еще лет с двадцать назад. Они тогда со своим клубом чтецов очень много для города сделали. Гилберт на этом не стал останавливаться… Ох, какой же человек был. С широкой душой!

– Клуб чтецов? – Мерса приподняла брови и беззаботно улыбнулась. – Какой-то книжный клуб?

– Толком не знаю, госпожа, но они с друзьями часто собирались.

– И что, до сих пор клуб существует?

– Да какой там… Поумирали почти все… Ах, какие люди были… Так жаль… Все милые, добродетельные. Не пили, никого не обижали. Знай себе читали какие-то старые книжки. Серьезные очень.

– Не нашего женского ума дело, верно? – рассмеялась Мерса, вызвав у пожилой женщины улыбку.

Они тепло распрощались, и Мотье отправилась в другой конец Ме-Йер, где жила бывшая служанка еще одного мертвого аристократа. Ее одноэтажный домик выглядел гораздо беднее окружающих особняков. Она оказалась молодой и несговорчивой, обаяние Мерсы на нее не подействовало.

– Послушайте, – затравленно озираясь на пороге, тихо произнесла девушка. – Я ничего не знаю. И ничего не скажу. Обещаю.

– О чем? Кто тебя так запугал?

– Я никому не скажу, что видела. Ох, я ничего и не видела, – она закрыла лицо ладонями, ужаснувшись собственных воспоминаний.

– Я не причиню тебе вреда.

– Он тоже так говорил, когда пришел… а потом убил его, – шепотом произнесла девушка, потом резко отдернула руки. – Он убил моего господина. Добрейшего человека из всех, кого я знала!

– Пожалуйста, расскажи.

Мерса подалась вперед, но ее собеседница отпрянула и спряталась за дверью, оставив лишь тонкую щелку.

– Было так холодно прошлой зимой. Самое холодное время. Я решила принести господину и его гостю чаю, чтобы они согрелись. А тот человек… он сказал, что все помнит. Выгнал меня. А потом исчез. А господин умер. Я говорила всем, что его убили, но никто не верил. А потом он пришел ко мне. Пожалуйста, не заставляйте меня вспоминать. Я боюсь. Он придет за мной.

Дверь закрылась. Мерса постояла немного в надежде, что девушка одумается и откроет, но тщетно. Мотье направилась прочь. Девчонка явно не в себе, и неизвестно, кому она еще рассказывала эту историю, раз вот так легко открылась первой встречной – даже не пришлось втираться в доверие, как с пожилой экономкой. Но по крайней мере, она убедилась, что прошлой зимой аристократа действительно убили. И сомнений в том, кто убил, у нее не оставалось.

Свинцовые тучи готовились разразиться грозой. Наступила давящая тишина, словно мир замер в ожидании трагедии. Мерсу тревожило, что она упускала что-то важное. Словно мысль, блуждающая на краю сознания, но никак не обретающая свою целостность. Она нервировала, побуждала к действию, вот только что можно предпринять? Слишком много вопросов и слишком мало ответов.

Ирона, Зазель и еще пара девочек, которых наставница оставила в городе, уселись в углу бара «Бриллиант», подальше от ушей посетителей, и обсуждали работу, когда Мерса вернулась. Четыре пары глаз уставились на женщину, которая, хоть по дороге и попала под проливной дождь, шла уверенной походкой, гордо подняв голову. С одежды и волос стекали капли воды, но ни у кого она не вызывала улыбку, лишь уважение и восхищение – даже в таком виде. Мерса Мотье прошествовала к столу девочек, уселась рядом. Перед ней тут же оказалась чашка чая с лимоном. Она с наслаждением сделала глоток горячего напитка, оглядела своих подопечных.

– Девочки, отложите свои дела и бросьте все ресурсы на новое задание, – Мерса улыбнулась, наблюдая их удивленное переглядывание. Подождала, пока все внимание устремится к ней, сделала глоток чая. – Теперь вы будете искать все, что связано с так называемым «клубом чтецов».

Четверо друзей до утра обсуждали события прошедшей ночи, после чего Хазери подвесил гамак и улегся спать. Патрик язвил, что парень удобно устроился, потому как кроватей в их нынешнем убежище всего две, на что сонный Хаз пригрозил прирезать его во сне. Утром Вале увидел, что Пат и сам спал в старом жестком кресле, галантно уступив койко-место Муро. Ну или Муро, как обычно, не пустила его к себе под одеяло. Валенза не скрывал симпатии к девушке с самой первой их встречи, но все его неуклюжие ухаживания разбивались о ее снисходительный взгляд и хриплый смех. Хазери с Лоуренсом вот уже четыре года развлекались тем, что подзуживали обоих. Вале разбудил Патрика и оставил его караулить, а сам отправился выяснить обстановку в городе.

Вергаза встретила его ветром, тяжелыми серыми тучами и далеким громом. Гроза нависала над городом, но на нее мало кто обращал внимание. Осенние грозы – дело привычное для местных жителей. Вале покрутился по переулкам Йер-Велу, сунул нос в Йан-Те, но никаких новостей по ночному нападению не нашел. Его информаторы разводили руками и спешили свалить подальше, а некоторые здешние уголовники и вовсе переходили на другую сторону улицы или скрывались в ближайших заведениях. Заподозрив неладное, Хаз отправился к Мин-Мин. Она всегда была в курсе всего, что творится в Йер-Велу, и охотно делилась с парнем новостями, взамен получая поддержку монетой и, если надо, оружием.

– Ха-азери, пожалуйста, уходи, – Мин-Мин, как всегда прекрасная в своих воздушных и откровенных синейских одеждах, скрестила руки и надула губки.

– Что? – Хаз опешил. Владелица «Белой розы» всегда была к нему благосклонна, с самой их первой встречи, когда он буквально свалился к ней во двор, как снег на голову.

– Не нужно меня подставлять. Я понимаю, у нас дружба и все такое.

– Чем подставлять? Объясни наконец. Я сегодня весь день ни от кого не могу ничего добиться!

Мин-Мин воровато огляделась, схватила парня за руку и волоком затащила к себе в кабинет. Хаз оглядел помещение. С последнего визита, когда ритуальщица убирала ему синяки на лице для визита в тюрьму, оно претерпело изменения: отовсюду пропали белые цветы, ковер стоял в углу, а пол был тщательно вымыт и блестел новым слоем лака. Диван, на котором каждый раз валялся раненый Вале, пропал, на его месте красовались два новеньких кресла. В книжном шкафу прибавилось пустых полок.

– Перестраховалась, – Мин-Мин проследила за его взглядом и присела на края кресла. – Хаз, ты правда не в курсе, что происходит?

– Мин-Мин, – парень потер глаза двумя пальцами и развалился во втором кресле, лицом к женщине. – За последнюю неделю произошло столько, сколько не валилось на меня за месяц. Видимо, я что-то упустил.

– Боги большие и малые, ты вообще ничего не знаешь! – воскликнула женщина и закусила губу. – Тогда по порядку. Я расскажу, и ты уйдешь. Если кто спросит – мы друг друга не видели.

– Договорились.

– Пропало еще два ритуальщика. Так понимаю, ты ничего не узнал про них? – Хаз пристыженно опустил голову и мотнул головой. В кутерьме событий было совсем не до потерянных магов. – Я не знаю, кто охотится на них, но на всякий случай завязала с ритуалами и уничтожила любые намеки. Хотя я тебе теперь не помощник по другой причине, – Мин-Мин помолчала, собираясь с мыслями. – Хазери, Мерса Мотье наложила вето на тебя. Объявила неугодным, изгоем.

– Чего?! – Хаз вскочил. – Она не имеет права! Вето могут наложить только главы крупных организаций после голосования!

– Она наложила вето только на тебя, не на твою банду. Так можно сделать и без голосования. К тому же, ее связи обширны, и никто не захотел перейти ей дорогу. Теперь ты сам по себе, Хазери. Любой, кто будет помогать тебе, рискует тоже стать отрезанным от всех ресурсов Дельных. А в Йер-Велу это полное поражение.

– Ах она тварь…

– Хазери, пожалуйста, не приходи больше ко мне. Решай свои проблемы с Мотье, не подставляй меня под удар. И Аш тоже.

– Мне надо с ней увидеться, – Вале резко развернулся и направился к выходу из кабинета.

– Нет, не надо! – повысила голос Мин-Мин. – Если ты тут задержишься, нам будет хуже. Сначала разберись с Мерсой Мотье. Я и так рискую, разговаривая с тобой. У нее наверняка есть шпионки среди моих работниц.

Хаз исподлобья посмотрел на хозяйку борделя, но та осталась непреклонна. Злыми взглядами ее уже давно было не напугать.

– Ты хотя бы можешь передать, что я заходил? – сдался парень.

– Нет. Ты знаешь, я никогда бы не встала между вами, но тут серьезные обстоятельства.

– Прекрасно, – буркнул Хаз.

Выйдя из борделя, он обошел здание и на косяке черного хода нацарапал несколько линий. Они с Аш общались достаточно давно, чтобы разработать систему секретных посланий. Подобная имелась у Дельных в целом, и вдобавок своя у каждой банды, чтобы никто посторонний не мог ее расшифровать. Хаз редко прибегал к общению знаками с Аш, ведь мог прийти к ней или отправить уличного мальца с посланием. Но Мин-Мин права – тут серьезные обстоятельства.

Хаз пошатался по городу, стараясь разговорить кого-нибудь из Дельных, и убедился в правдивости слов хозяйки дома удовольствий о своем нынешнем статусе запрещенного человека. От него отворачивались, отшатывались, а то и убегали. Лишив поддержки Дельных, Мерса обрекла его на гибель, учитывая, сколько людей его недолюбливают, но держатся подальше лишь из страха. Такие могут вскоре почувствовать его уязвимость и напасть. Его убьют, а Мотье будет как бы и ни при чем – отличный план устранения. Хаз ухмыльнулся, сожалея, что сам не додумался до такого варианта. Хотя с его репутацией у парня вряд ли что-нибудь получилось бы.

Когда первые крупные капли дождя застучали по крышам, Хаз зашел в кабак на границе Йер-Велу и Йан-Те. Заведение приличное, по вечерам играют музыканты, алкоголь не разбавляют – все, что парень знал об этом месте. Посетители посмотрели на него и отвернулись, кто-то – безразлично, а кто-то – нарочито вглядывался в другую сторону. В последних легко распознавались Дельных. Вале презрительно хмыкнул и, переговорив с хозяином заведения, взял у него ключ от одной из комнат на втором этаже, которые сдавали припозднившимся гостям. Тот не относился к преступному миру города, потому без проблем предоставил парню затребованное помещение. Хаз расплатился и сразу поднялся наверх.

В маленькой комнате царил полумрак. Хазери не стал зажигать алхимический фонарь, а постоял пару мгновений, чтобы глаза привыкли. Улыбнулся.

– Ни разу не видел тебя в черном.

– Из-за наложенного на тебя вето пришлось сменить гардероб, чтобы не узнали, – в темноте, словно лезвие ножа, блеснули зеленые хищные глаза.

Аш сидела на кровати, закинув ногу на ногу. Светлые струящиеся ткани, которые девушка обычно носила, сменились черненой кожей и шерстяным жилетом. Рыжие волосы были забраны в пучок и спрятаны под капюшоном.

– И что же, с тобой так легко поделились? – Хаз сделал несколько шагов вперед и заметил на жилете темные пятна.

Девушка склонила голову набок и улыбнулась.

– Кто же будет просто так раздеваться посреди улицы? Мне пришлось привести убедительные доводы, – она продемонстрировала среднего размера кухонный нож с багрянцем на лезвии. – Меня ничто не остановит на пути к тебе, Хазери.

– Хоть тело спрятала?

– У меня не было времени. К тому же, она вроде бы выжила, – Аш фыркнула, давая понять, что эта тема ей не интересна.

– Ладно. Тогда к делу. Мне нужна твоя помощь.

– Как всегда, – Аш закатила глаза, встала и обняла парня. – Ты всегда сразу говоришь о деле. Помолчи.

Хазери уткнулся ей в шею, обнял в ответ. В нос ударил запах жасмина и винограда с примесью чужих сладких духов на одежде. Ему расхотелось говорить о делах, мстить, нападать или убегать. Весь мир сузился до тонких рук, что его обнимали, и маленькой груди, за которой он чувствовал биение сердца. Хаз ощутил, насколько устал. Он жадно наслаждался короткой передышкой в нежных объятиях, прежде чем робко поцеловал девушку в ключицу и попытался отойти. Но Аш держала крепко – парень всегда удивлялся силе в хрупком тельце.

– Не отпущу. Хочешь говорить о делах сейчас – говори так, – прошептала она ему на ухо и прикусила мочку, заставив парня глубоко вздохнуть и улыбнуться.

– Ну хорошо, – он поцеловал ее в шею, чувствуя, как девушка вздрогнула, и шепотом продолжил. – Мне нужно, чтобы ты распустила слух.

– Какой?

– Хазери Вале ищет Ванессу Эрх. Он хочет рассказать, куда дел нужную ей вещь.

– Ванессу Эрх? – девушка посмотрела Хазу в глаза и посерьезнела. – Она корсийка?

– Да.

– Знаешь, – Аш закусила губу. – К нам недавно приходили корсийцы. Мерзкие типы. Искали свою землячку. Мне кажется, с недобрыми намерениями. И они понятия не имеют, как она выглядит. Но уверены, что настоящее имя она не назовет.

– Думаешь, они ищут Ванессу? – Хаз уже прикидывал в уме эту мысль.

– Я не знаю. У нас не так много корсийцев. Равганцы их недолюбливают.

Хазери закивал. У Равгана и Корсии были натянутые отношения – после войны десятилетней давности между двумя государствами держалось хлипкое перемирие. Корсия тогда оттяпала себе крупный кусок равганских плодородных земель, оставив стране гористую местность. Вдобавок, в Корсии ритуальщики пользовались гораздо большим уважением, что не добавляло симпатии равганцев, которые к магии относились с подозрением и опаской, сделав ставку на алхимию.

– Она ритуальщица. Могла натворить дел у себя в стране и скрыться в Равгане, – принялся размышлять Хаз. – Знаю я одну такую, хорошо устроилась в Йер-Велу.

– Прекрати намекать на Мин-Мин! – сверкнула глазами Аш, вызвав у Вале улыбку.

– Ванесса нашла здесь покровителя и выполняет его задания. Может быть похоже на правду.

– Очень похоже, – кивнула Аш.

– Спасибо тебе, – Хаз поцеловал девушку. Она страстно ответила на его поцелуй, провела руками по спине парня.

– Аш, – Хазери улыбнулся и мягко отстранился. – Мне нужно идти. Рассказать моим людям, что происходит.

– Твои люди! И среди них эта мышка, да?! – девушка вперила в Хаза сердитый взгляд.

– Сколько повторять…

– Хазери, кто я для тебя? – внезапно спросила Аш, скрестив руки.

– Не задавай вопросов, на которые не хочешь знать ответы, – Вале уже застегивал куртку.

– Я хочу…

– Нет, Аш, ты хочешь, чтобы я сказал то, что ты желаешь услышать. Ответ тебе не нужен, – он строго посмотрел на нее. – Не забудь про мою просьбу.

– Хорошо, Хаз, – понуро ответила девушка, после чего просияла. – Когда-нибудь я добьюсь ответа на свой вопрос.

Хазери махнул ей рукой со сложенными в знаке Дельных пальцами и вышел из комнаты.

Гроза разразилась сильная – первая из многих после короткой летней передышки. Пока Хазери рассказывал неутешительные новости и свои соображения, Муро тоскливо смотрела в окно на завесу воды, освещаемую частыми вспышками молний. С каждым днем их банде становилось все тяжелее держаться на плаву. И огонек азарта в глазах Вале не внушал радости. Парень сейчас казался загнанным в угол и хватающимся за соломинку.

– Есть вопросы? – Хаз уселся за стол и осмотрел исписанные ровным почерком листы – Лоу в его отсутствие расшифровывал дневник ритуальщика.

– Мне не нравится план, – проворчал Лоуренс.

– Другого у нас нет.

– Мне не нравится, что ты отталкиваешься от слов Аш, – произнесла Муро.

– Потому что Аш тебе не нравится, – буркнул Хаз.

– Да, не нравится. Она сумасшедшая.

– Она полезная.

– А мне план нравится, – подал голос Патрик. – Если все получится, мы выйдем сухими из воды.

– А если не получится?

Валенза промолчал. Сквозь шум дождя послышалась музыка из соседнего здания – кабака средней паршивости, коих в Йер-Велу бесчисленное множество. Певец драл глотку так, будто пытался докричаться до района знати на другом конце города.

Играй, музыка, пока стража спит!

Всё добро мы унесём в окно.

Помним точно – враг нам отомстит.

Мест на виселице полным-полно.

– И почему Дельные так любят эту песню? – поморщилась Муро. – В ней столько безысходности…

– Напоминание нам всем, что каждый день может стать последним, – Хаз хлебнул чай из кружки. – Разве не повод прожить его на полную?

– Да, забившись в четырех стенах, словно крысы.

– Ненадолго, – в голосе Хаза послышалась сталь. – Я вытащу нас.

Воцарилась напряженная тишина, и Лоуренс с Патриком, пившие вино вместо чая, отправились спать, чтобы раздражение Вале не перекинулось на них. Через недолгое время со стороны кровати донесся раскатистый храп Лоу, а свернувшийся в кресле Пат тихо засопел. Муро встала и подошла к окну. Безлюдная улица напоминала реку – столько воды натекло на дорогу. Йер-Велу находился ниже других, и во время ливней вся дрянь с более благополучных районов оказывалась на местных мостовых.

– Волнуешься о приюте? – вполголоса спросил Хаз. Он подошел так тихо, что девушка вздрогнула и обернулась. – Крышу залатали. Там сейчас тепло и сухо.

– Как…

– Я заплатил, – Хазери покачал головой. – Тебя ничто не должно отвлекать от насущных проблем, а мне в руки как раз недавно попала награда за мою голову. К слову, меньше, чем я ожидал.

– Спасибо тебе, – прошептала Муро. Они стояли близко и разговаривали очень тихо – беседа была не для чужих ушей. – Хаз, только ты знаешь мой секрет. Если со мной что-то случится…

– Сомневаюсь, что переживу тебя, – хохотнул Вале, получив в ответ хмурый взгляд. – Понял. В случае чего, я обо всем позабочусь.

Девушка порывисто обняла его, а потом усмехнулась.

– Если бы это увидела Аш, мои кишки уже оказались бы на стенах.

– Прекрати. Она не так плоха, – Хазери уселся за стол, выпил остывшего чая и взял один из листов с расшифровкой Баревы.

– Хаз, когда я с ней в последний раз виделась, она пыталась полоснуть меня ножом!

– Потому он и был последним, – пожал плечами Вале.

– Я иногда вспоминаю то время, когда ты крутил с аристократкой… Как ее звали…

– Мерена, – не задумываясь, ответил Хаз и улыбнулся своим мыслям.

– Ты вел себя, как безрассудный подросток.

– Правда так выглядело? – светлые глаза хитро сверкнули.

– Более-менее. Сложно судить, мы с тобой только познакомились тогда. Четыре года уж прошло, – хмыкнула девушка.

Через пару месяцев после того, как Муро присоединилась к банде, Хаз познакомился с аристократкой немного старше себя. Он встретил ее в кафе Йан-Те, сидящей в одиночестве и попивающей густую бурду, считающуюся среди местных за кофе.

– Привет, – он без спроса сел за ее столик. – Вместо этой жижи могу угостить чем покрепче и повкуснее.

– Не понимаю, о чем вы… – начала девушка, но парень достал из заплечного мешка бутылку вина, сделал глоток и протянул ей.

Наглость Хаза Вале ошеломила аристократку, а через пару минут они уже вместе смеялись, и она пила с ним из одной бутылки. Вино было хорошим и дорогим по меркам Йер-Велу. И довольно крепким. Девушка сама не заметила, как очутилась в трущобах самого преступного района под руку с низкорослым белоглазым мальчишкой. А позже и в его постели, которая оказалась и не его вовсе, потому что спал он в гамаке на крыше.

Шестнадцатилетний преступник вызывал у нее снисходительную улыбку, а позже – приключенческий азарт. Скромные подарки и романтика нищеты покорили ее после скучных разговоров и богатых даров от знатных ухажеров. Она выписала Хазу пропуск в Ла-Фар, и он каждый вечер лазил по отвесной стене с букетом ромашек в зубах, чтобы забраться к ней в окно, которое она перестала закрывать на ночь.

Их роман захлестнул Хазери с головой – ночами он пропадал в Ла-Фар, а днем без устали говорил о своей новой пассии, выясняя, чем ее можно порадовать. Парень выглядел одержимым в своем желании угодить Мерене. Муро, ничего не понимая, спрашивала у Лоуренса, что происходит и кто такая для Хаза Аш, о которой разговоров тоже хватало. Барева как-то раз посмеялся и заявил, что такие, как Мерена, приходят и уходят, а Аш останется навсегда. Но Муро так не казалось – Вале был сам на себя не похож. И дело даже не в том, что он в Ла-Фар вкусно ел и спал на шелковых перинах, а в его алчном взгляде, пожирающем аристократку. Хаз познакомил ее с бандой, водил в свои любимые заведения и плясал вокруг, словно щенок, заглядывая ей в глаза.

От прежнего расчетливого и холодного Хазери Вале не осталось следа, и Муро уже всерьез подумывала, не покинуть ли банду, учитывая, что ее лидер свихнулся. Лоуренса и Патрика поведение парня забавляло, Барева называл это «первой влюбленностью» и обещал, что скоро все пройдет. Но не проходило: так продолжалось порядка полугода, за которые Муро, Лоуренсу и Патрику приходилось самим искать и выполнять заказы, да еще и выслушивать рассказы Хаза о его зазнобе.

А потом в окружении Вале появился Коул Грик. Всегда улыбчивый и расслабленный, полноватый, одевающийся со вкусом юноша возник из ниоткуда и прочно пустил корни в делах банды. Он постоянно предлагал ребятам пьянящий дым или порошок из сока леадского ядовитого растения, который сам он называл не иначе, как «пыльца фей». Отказам он из раза в раз удивлялся, но потом блаженно улыбался и заявлял, что все равно всех любит. Коул помогал в поисках документов и нужных связей, которыми обладал в несчетном количестве.

Все начало рушиться, когда Хаз познакомил Мерену с Коулом. Грик быстро очаровал ее своими манерами, редко встречающимися среди бандитов и головорезов. Хотя все видели, что в Хаза девушка по уши влюблена, с новым знакомым она общалась гораздо охотнее – все-таки он был ближе ее кругу. И снова Муро решила, что Хаз сбрендил. Он не только не пресекал общение своей «первой влюбленности» с конкурентом, но и всячески тому способствовал: уносился по делам, оставляя их наедине, просил Коула проводить ее до Ла-Фар, когда самому не удавалось. Неудивительно, что в конечном счете Грик уломал Мерену попробовать что-то из своих одурманивающих средств. Примерно в то же время у нее погиб единственный родственник, и девушка покатилась по наклонной.

Хаз еще какое-то время навещал ее, одинокую в большом доме, становящемся похожим на притон, но потом перестал туда заглядывать. Первое время он резко реагировал на все вопросы, связанные с молодой аристократкой, а позже никто их уже не задавал. Хазери Вале стал таким же, как прежде: жестким, насмешливым и хладнокровным. Лоуренс оказался прав – парень возобновил походы в «Белую розу».

– Зря ты тогда познакомил ее с Гриком, – покачала головой Муро.

– Так, – Вале в упор взглянул на девушку. – Давай теперь о тебе. Когда ты уже дашь Валензе?

– Хаз! – Муро нахмурилась и бросила быстрый взгляд в сторону кресла. Оттуда слышалось размеренное сонное дыхание, заглушаемое храпом Баревы.

– Что? Почему все лезут в мою личную жизнь, когда в своей разобраться не могут? – парень пожал плечами и допил остатки чая. – Ну? Ответишь?

– Пошел ты, – бросила Муро и смущенно улыбнулась. – Он не в моем вкусе.

– Я уже четыре года слышу одно и то же, – покивал Хазери. – И заметь, без осуждения. Так что ты тоже, будь добра, не рассуждай по поводу моих поступков и решений. Тем более, не зная всей картины в целом. И давай уже оставим разговоры о Мерене Олермо в прошлом.

Через пару дней Аш прислала весточку – Ванесса Эрх готова встретиться с Хазери Вале. Лоу здорово волновался за друга, ведь тот собирался прямо в пасть злобной хищнице. Вале решил, что возьмет с собой только Лоу, чтобы не отвлекать остальных от их заданий. Муро вынюхивала информацию про мертвого алхимика и его жену – рисунок с ним и Валвером Моратте не давал банде покоя. Патрик отправился искать туннель со старых чертежей поместья Монтегю. Они хватались за любые возможности понять, что происходит.

Барева постоянно ходил с Хазом, будто телохранитель. За два дня на парня нападали трижды, и Ванесса была ни при чем: головорезы мечтали выслужиться перед крупными организациями или Мерсой Мотье. В живых Хазери и Лоуренс не оставили никого, что служило остальным бандитам поводом задуматься.

Встречу Ванесса назначила на веранде ресторана в Те-Рей – центральном районе, где располагались все административные и развлекательные заведения правого берега. Когда Хаз и Лоу подошли к указанному столу, тот ломился от блюд: жаркое, перепела, рыба под разными соусами, картофель, пироги. Парни озадаченно взглянули на девушку в капюшоне, сидящую с краю.

– Угощайтесь, мальчики. Я не знала, что вы любите, и заказала всего понемногу! – Ванесса улыбнулась и хлопнула в ладоши.

– Ты все отравила? – Хаз с подозрением ковырнул вилкой перепелиное крыло, а животы друзей отозвались голодным урчанием.

– Зачем? – девушка рассмеялась. – Тебя все равно скоро уничтожат. Может быть, мой покровитель, а может – твои коллеги по цеху. Я слышала, у тебя сейчас некоторые… трудности, Хазери Вале.

Друзья переглянулись, уселись за стол и принялись уплетать за обе щеки все, что попадалось под руку. Голодное детство научило их не отказываться от еды. Ванесса озадаченно наблюдала, как опустошаются тарелки. Скорее всего, она ожидала большей выдержки со стороны преступников, и они ее разочаровали. Лоуренс вытер жирные губы салфеткой и довольно улыбнулся, а Хаз, откусив особо крупный кусок, закашлялся. Барева хлопнул друга по спине, и тот смог отдышаться.

– Жуй, а не глотай целиком.

– Он похож на голодного пса, – пробормотала Ванесса, а Лоу рассмеялся.

– Думаю, псы его воспитывали до встречи со мной.

– Жакнитешь оба, – пробормотал с набитым ртом Вале и сверкнул глазами.

Сытость немного расслабила Лоуренса, и теперь он пребывал в приподнятом настроении. Мужчина ожидал нападения, ругани, обмана, но никак не непринужденной болтовни между двумя врагами.

– Как тебе в Вергазе, Ванесса? – Барева заметил на краю стола бутылку вина и три бокала, налил, протянул один девушке, остальные забрал себе и Хазу.

– Грязно, – ритуальщица приняла бокал, благодарно кивнула и пригубила. – Грязные улицы, грязная погода, грязные люди с грязными мыслями.

Лоуренс в несколько глотков осушил бокал и налил себе еще. Летний букет пряного корсийского вина приятно покалывал язык.

– Тогда почему не вернешься домой? – Хазери утер рот рукавом, выпил вино и помахал пустым бокалом перед Лоу, требуя еще.

– Остались дела здесь, – Ванесса облизала губы, – Одно из них – ты, Хазери.

– Вынужден разочаровать. Артефакта у меня уже нет, – Хаз выдержал паузу, наблюдая за Ванессой. Она проявила немалую выдержку и даже бровью не повела, молчанием подталкивая к продолжению. – Я подкинул его Мерсе Мотье.

– Хитро-о, – протянула девушка. – Я слышала, у вас назрел конфликт. Стравить двух врагов между собой – отличный ход. Когда же ты успел?

– Женщина, я недавно сумел пролезть к ней в спальню. Думаешь, не смогу избавиться от слежки твоих подручных и повторить?

– Ты усложняешь мне жизнь, Хазери, – холодно произнесла Ванесса и сняла капюшон, блеснув ярко-желтыми глазами.

Лоуренс подобрался и положил руку на эфес меча. Хаз рассказывал про цвет глаз девушки, но мужчина считал, что тот преувеличивает. Он переводил взгляд с друга на ритуальщицу и обратно.

– Заметил сходство? – издевательски улыбнулась Ванесса. – Твой воспитанный собаками дружок не поделился с тобой своей историей?

Девушка окинула друзей высокомерным взглядом, но, прочитав на лицах обоих непонимание, осеклась. Нахмурилась, вспорхнула с резного стула, приблизилась к Хазери. Лоу вскочил и выхватил меч, направив его на девушку. Хаз действовал более скрытно: немного сменил позу, и вот уже девушке в живот упирается кинжал.

– Спрячьте оружие, мальчики, – холодно произнесла девушка, пальцем отодвигая лезвие от своего тела. – Тут приличный район, железками не машут – чревато.

Лоуренс проследил за ее взглядом. Вдалеке шагал патруль «ястребов». Мужчина спрятал меч и уселся за стол, но следил за каждым движением девушки, готовый снова обнажить клинок. Между тем Ванесса приблизила лицо к Хазу, обхватила его щеки ладонями, всматриваясь в светлые глаза.

– Ты правда ничего не помнишь? – тихо, почти ласково спросила Ванесса.

Хаз мотнул головой, высвобождаясь из ее рук.

– Что я должен помнить?

– Ритуал.

– Я. Ничего. Не. Помню, – Хаз исподлобья смотрел на нее, прищурив глаза.

– Как скажешь, – подозрительно легко согласилась девушка и отошла от парня. – Вы не хотите мне еще что-нибудь рассказать? Например, где у Мерсы Мотье припрятан артефакт? И, Хаз, – она коснулась широкого ремня, обхватывающего тонкую талию. – Если ты меня обманешь, я найду тебя. Нет ни одной норы, в которой ты бы смог спрятаться.

Лоуренс и Хазери переглянулись. Вале взял бутылку, приложился к горлышку и в пару глотков допил остатки вина.

– Я все еще не считаю, что идея хорошая, Хаз, – проворчал Лоуренс.

– Это отличный способ избавиться от Ванессы и припугнуть Мерсу. Если не удастся, они вцепятся друг в друга и отстанут от нас.

– Втравливать Мотье…

– Лоу, из-за выдумки Мотье тебе пришлось вчера зашивать мне плечо! Хватит ее жалеть, она не невинная девочка, которую нужно спасать!

– Кстати, о невинных спасенных девочках, – Лоуренс привалился к холодной каменной стене. Они стояли в переулке напротив бара «Бриллиант», принадлежащего и служившего домом Мерсе Мотье. – Муро узнала про алхимика. Он работал с медиками и возглавлял какой-то проект в морге. Эльен Мого, в свои пятьдесят два он не был женат.

Хаз помолчал, вглядываясь в темноту. Вечер выдался пасмурным, и приходилось хорошенько присматриваться к лицам прохожих.

– Да уж, я здорово облажался.

– Мы все облажались. Не проверили все как следует.

– Заказ выглядел простым, а мы были заняты крупным делом, – парень заметно помрачнел. – Извини. Из-за моего промаха тебе здорово досталось.

– Теперь у меня два вопроса, – не став разубеждать друга в его чувстве вины, Лоуренс продолжил. – Кто такая Сильвия и какие у нее мотивы. И еще один: как ее найти, чтобы поблагодарить за чудесную экскурсию в тюрьму и на тот свет.

– Сначала посмотрим, что будет с Ванессой.

– Мне затея не нравится.

– Тс-с! Вон они!

Хазери подался вперед, увидев три высоких фигуры в кожаных доспехах. Их светлые бороды были заплетены в косички, а кольца на кончиках говорили о принадлежности к правительственной гвардии Корсии. Хазу не составило труда их найти. Гораздо больше усилий он приложил для убеждения в том, что Ванесса Эрх и есть та корсийка, которую они ищут. Ванессе Вале наболтал, что самым лучшим временем для поиска артефакта в убежище Мерсы Мотье будет именно сегодняшний вечер.

Пока все шло неплохо. Корсийцы потоптались у двери бара и зашли внутрь. Через некоторое время оттуда выпорхнули девочки Мерсы – Ирона и еще одна, которую Вале не знал. Скорее всего, отправились ее искать, чтобы сообщить о подозрительных личностях. Спустя четверть часа после их ухода показалась Ванесса. Она оглядела здание, заглянула в окна.

– А вот и Мерса. Посмотрим, что будет дальше, – мстительно улыбаясь, хохотнул Хаз.

Мерса Мотье быстрым шагом направлялась к бару и оживленно о чем-то беседовала со своими подопечными. Те остановились и показали ей на здание, втолковывая некую мысль. Может быть, отговаривали заходить, пока в здании опасные личности. Ванесса повернулась к женщине и потянулась за ремнем.

И тут округу осветила яркая вспышка, земля затряслась от грохота, а на улице стало светло, как днем – бар «Бриллиант» охватило ревущее пламя. Парни подбежали ближе. Хаз заметил оглушенную ритуальщицу, которую отбросило от окна взрывной волной. Девочки и их покровительница застыли.

– Что… – Мерса непонимающе глядела на свой дом, объятый пламенем. Через пару мгновений до нее дошел весь ужас произошедшего, взгляд прояснился, и девушка кинулась в огонь. – Боб! Зазель!

Лоуренс схватил ее, не позволив кинуться в огонь. Мерса билась и кричала, молотила кулаками, пытаясь выбраться, но мужчина держал крепко. Девочки обнялись и плакали, успокаивая друг друга. Хаз переводил взгляд с тела Ванессы на дверь некогда престижного бара. Внутри послышались взрывы. Он подтолкнул подопечных Мотье, чтобы они отошли – вблизи становилось опасно, от здания отлетали обломки стен, внутри вспыхивали деревянные перекрытия, лопались стеклянные бутылки. Сквозь рев пламени Хазери услышал человеческие крики.

– Пусти меня, Барева! Отпусти! Там мои… моя семья! Пусти, Бездна тебя подери! – орала и вырывалась Мерса.

– Ты им не поможешь! – прикрикнул Лоу, уже успевший оттащить ее подальше. – Прекрати, возьми себя в руки! Ай!

Мерса укусила его, заставив расцепить руки, и бросилась к двери, откуда вырывались языки пламени. Хазери прыгнул ей наперерез и подставил подножку. Женщина растянулась на брусчатой мостовой. Вале схватил ее за руки и придавил сверху своим телом, не давая встать.

– Остынь, Мотье! – прокричал он ей на ухо. Она дернулась пару раз и обмякла, глядя на горящее здание.

Хаз поднялся и с опаской подошел к Ванессе. Замешкался, но все же взял за руки бесчувственное тело и потащил подальше от горящего «Бриллианта». Лоуренс подхватил Мерсу на руки. Она вздрагивала каждый раз, когда внутри бара раздавался шум. Вокруг собралась толпа зевак. Местные уже организовывались, чтобы тушить пожар, потому как в Йер-Велу бригада пожарных приезжала ой как неохотно. Лоу подошел к девочкам и аккуратно поставил Мотье на ноги. Два напуганных заплаканных лица уткнулись ей в плечи. Женщина рассеянно гладила их по головам, затем, словно переключившись, обернулась на пожар. Боль в ее глазах сменилась растущим гневом.

– Хазери Вале, что ты тут забыл? – тихо спросила она.

Парень как раз подтащил ритуальщицу, вытер пот, размазав по лицу пепел.

– Дела у меня тут, – проворчал он, снял с девушки ремень и технично стянул им ее запястья.

– Мерса, он тут ни при чем, – произнес Лоу, но женщина его не слушала.

– Хазери Вале, что ты делал возле моего дома перед взрывом?! – повысила голос Мерса, исподлобья глядя на парня.

Собравшиеся вокруг зеваки зашептались. Хаз растерялся, но тут же ощерился и закричал в ответ:

– Совсем сбрендила?!

– Мерса, прекрати! – повысил голос Лоуренс. – Это же смешно!

– Там, – женщина указала пальцем на то, что осталось от бара. – Там погибли люди. Мои друзья. Подчиненные. Посетители. Это не смешно, Лоуренс. Я знаю, что вы причастны!

– У тебя нет доказательств, – проворчал Хазери, а Лоу закатил глаза – не умел его друг держать язык за зубами.

– Мне не нужны доказательства, Хаз! Хватит того, что я знаю! – женщина говорила громко и зло, ее трясло. – Ты сегодня убил дорогих мне людей. Спалил мой дом. Ты поплатишься. Все, что было до сегодняшнего дня, тебе цветочками покажется! Я уничтожу тебя, Хазери Вале! – закричала Мерса, тыча в парня пальцем. – Проваливай. Быстрой смерти ты не заслуживаешь!

Хаз хотел огрызнуться в ответ на гневную тираду, но Лоуренс закрыл ему рот и вытащил из толпы. Связанное тело Ванессы Эрх покоилось у мужчины на плече, как мешок. Он придерживал ее одной рукой, а второй сгреб друга и волоком повел прочь. Отпустил только когда они отошли достаточно далеко, на безлюдную улицу.

– Ты слышал ее? Вот сумасшедшая баба, – возмутился Хазери.

– Дурень, – Лоу отвесил другу подзатыльник, заслужив злобный взгляд светлых глаз с чумазого лица. – Она потеряла близких людей. Ты бы на ее месте себя не сдерживал.

Хазери помолчал, потирая затылок.

– Лоу, если взрыв устроили не мы… И, скорее всего, не Ванесса…

– Да, Хаз. Есть кто-то еще. И мы не знаем, под ударом была Мерса, мы, корсийцы или ритуальщица. Мы опять просчитались.

– На кой вы ее сюда притащили?! – возмутилась Муро.

– А что, стоило оставить ее у горящего здания? – возмутился Лоуренс.

– Вообще-то, я решил ее допросить, – пожал плечами более практичный Хаз.

Лоу покосился на парня и обреченно покачал головой – его уже ничто не исправит. Муро осмотрела девушку, которую парни привязали к стулу: без сознания, в ссадинах и мелких ожогах. Ее дорогая одежда, холеное лицо и светлые волосы перепачкались грязью и пеплом.

– Так вот ты какая, грозная Ванесса Эрх, отделавшая Хаза на его территории, – Муро нагнулась, чтобы лучше разглядеть, проигнорировала ворчание Вале.

Ритуальщица резко открыла глаза, дернулась и чуть не упала вместе со стулом. Девушки встретились взглядами, и Муро нахмурилась, бросив взгляд в сторону Хаза. Тот полез в шкаф и достал бутылку с вином.

– Заметила? – тихо спросила Ванесса и улыбнулась. – Наши с ним глаза особенные.

– Ты в темноте видишь? – Муро скрестила руки.

– Нет.

– Или сквозь стены?

– Нет, но…

– Или можешь разглядеть корабль на горизонте?

– Да нет же!

– И что тогда особенного? – фыркнула девушка.

– Прекращай, – Лоуренс навис над связанной ритуальщицей. – Не морочь нам голову. Лучше рассказывай, зачем ты здесь и кто тебя отправил.

– Я здесь, чтобы забрать артефакт, – глядя в потолок, ответила Ванесса и замолчала.

– Дальше.

– Нет, – она принялась раскачиваться на стуле.

– К утру ты мне все расскажешь, – прорычал из-за стола Хазери.

У Муро мурашки побежали от звука его голоса – он был очень зол. По широко раскрытым глазам Ванессы стало понятно, что она тоже оценила угрозу. Девушка выпрямилась и попробовала пошевелить руками, но те не двигались – парни связали ее крепко. Муро ни разу не видела, чтобы Вале кого-то пытал. Избивал, угрожал, вымогал деньги – сколько угодно. Убийства ему тоже давались без труда. Но она не представляла его в роли мучителя. Хотя, возможно, у него просто не выпадало случая показать себя.

– Меня достала эта слепая беготня, – он встал, держа бутылку за горлышко. – Поверь, я отлично умею причинять боль.

– Не сомневаюсь, Белоглазый демон.

Мгновение – и бутылка покатилась по полу. Темная жидкость разлилась, темное стекло треснуло. Хаз в один прыжок оказался перед Ванессой и, оскалившись, прижал стилет к ее щеке, ниже правого глаза. Выступившая капля крови скользнула по коже. Девушка застыла, утратив всю спесь.

– Пусть мне придется тебя изрезать на кусочки, я до правды доберусь! – прошипел Хаз.

Лоуренс схватил его и не без труда оттащил в другой конец комнаты. Ванесса с ужасом наблюдала за разъяренным парнем. Муро заметила, что конфликт с Мерсой его добил – Хаз переживал гораздо больше, чем показывал. А Ванесса, ничего не понимая, подливала масла в огонь.

– Не надо на кусочки. Давай сделку, – девушка сидела бледная, как полотно, но голос был тихий и уверенный. – Ты освободишь меня, а я попробую понять, что за ритуал над тобой проводили.

– Опять ты про свою магию. Вот же заладила…

Лоуренс немного ослабил хватку, и Хаз, доселе затихший, сумел вырваться. Он прошагал к связанной девушке и наотмашь хлестнул ее ладонью по щеке. Ванесса дернулась, на лице остался красный след, на глаза выступили слезы.

– Лоу, выведи его! – Муро запоздало встала между Хазом и Ванессой. – Пусть проветрится и остынет!

Барева сгреб парня в охапку и вытащил на улицу. Муро покопалась в углу комнаты, достала тряпку и принялась вытирать пол. Ванесса молчала, тихо шмыгая носом. Судя по всему, девица не привыкла к такому обращению. Тем хуже ей.

– Спасибо, – послышалось в тишине.

– Я не ради тебя это сделала, а ради Хаза, – Муро кинула грязное тряпье к двери. – Ты в Равгане, здесь отношение к ритуалам другое. И Хазу они не интересны.

– А тебе не было бы интересно узнать о том, что, возможно, повлияло на всю твою жизнь? – вкрадчиво спросила ритуальщица.

– Не знаю. Но Хазу, как видишь, нет.

– Или он что-то знает, но не хочет, чтобы узнали вы, – Ванесса слабо улыбнулась. – Или я.

– В любом случае, правды тебе никто не скажет, – Муро подняла с пола бутылку и посмотрела сквозь нее на свет алхимического фонарика. Пусто.

– Надо мной тоже проводили ритуал. Очень мощный. Усиливали мои способности. Оттого глаза изменились. У меня скорее профессиональный интерес, что с ним сделали такого, отчего глаза обесцветились.

– У Хаза нормальные глаза. Советую тебе придерживаться такого мнения, чтобы дожить хотя бы до утра, – хмуро посоветовала карманница.

– А что насчет тебя? – Ванесса закачалась на стуле. – «Разглядеть корабль на горизонте» –корсийское выражение. Но на корсийку ты не похожа.

– А на кого похожа? – хрипло засмеялась Муро.

– Да ни на кого не похожа, – Ванесса закусила губу. – И будто бы на всех сразу.

Скрип двери отвлек девушек от разговора. В комнату вошел Патрик и удивленно поднял брови.

– Ванесса Эрх, наша пленница, которую Хаз скоро будет пытать, – Муро махнула рукой в сторону ритуальщицы, представляя ее Пату.

– О, здравствуй. Наслышан. Но не сказал бы, что рад встрече.

Валенза снял куртку. Вместе с остальной одеждой, она оказалась вся в грязи и новых дырах. Как парень умудрялся так носить вещи, карманница не понимала.

– Мы оставим ее в живых? – Патрик показал пальцем на Ванессу.

– Зависит от того, как она запоет при Хазе.

– Тогда о своих находках расскажу позже, не при ней. Вдруг правда отпустит?

Муро рассмеялась и отрицательно покачала головой, мстительно наблюдая краем глаза, как Ванесса побледнела и опустила голову. Патрик покопался в сундуке, нашел одежду почище и, отвернувшись к стене, стал переодеваться. Ритуальщица недовольно фыркнула и гордо отвернула голову, давая понять, что видеть голого мужчину для нее неприемлемо. Муро, наоборот, наблюдала. За четыре года в банде Хазери Вале худой недоедающий мальчишка Патрик Валенза заметно возмужал, оброс мышцами и набрался уверенности в общении как с врагами, так и с противоположным полом.

При первой их встрече, когда Муро, только прибывшая в Вергазу, вступила в банду, Пат заикался и не смотрел ей в глаза, а говорить связно мог только об оружии. Лоуренс беззлобно подшучивал над парнем и всячески старался поднять его самооценку: вместе они шлялись по игорным домам и кабакам, налаживали связи и знакомились с девушками. Лоу учил его драться и как бы невзначай скидывал на парня грязную работу, связанную с вымогательством и выбиванием долгов. Муро наблюдала со стороны – она обладала другими талантами и обязанностями, потому много времени она проводила с Хазом, перенимая его навыки и обучая своим. За прошедшее время у Патрика было много женщин, Муро тоже встречалась с мужчинами, но в банде не уставали над ними подтрунивать, ведь все эти годы Патрик с обожанием посматривал на нее. Карманница пресекала все его попытки сблизиться уже больше по привычке. Не будь они в одной банде, кто знает, как обернулось бы их общение.

Муро прошла к столу, собрала все бумаги с расшифровкой дневника ритуальщика, хаотично сваленные в кучу. Раз не стали показывать дневник даже Мин-Мин, то Ванессе тем более видеть не стоит даже намеков. Девушка сложила записи в заплечный мешок, где лежала сама книга – на столе без присмотра ее не оставляли.

– Ты куда-то собралась? – спросил Патрик, доставая из-за шкафа бутылку с вином. Чего-чего, а дешевого пойла в их обиталище хватало.

– Пойду поищу Хаза и Лоу. Пригляди пока за дамочкой.

Патрик отсалютовал бутылкой Ванессе и уселся за стол. Муро спиной почувствовала, что парень провожает ее взглядом. Скорее всего, Ванесса тоже заметила, и это карманнице не понравилось. Ей захотелось остаться с Валензой и обезопасить его от ядовитых речей ритуальщицы, но дневник неприятно уперся углом в бок, и девушка решила унести книгу подальше.

Поплутав по переулкам Йер-Велу, избегая праздных прохожих, Муро отыскала Лоуренса и Хазери недалеко от набережной. Место не пользовалось спросом – сюда наведывались головорезы, чтобы спустить вниз по реке очередной труп, или контрабандисты, чтобы ввезти либо вывезти запрещенный товар по воде, преодолев немало трудностей – в преступном районе не имелось даже подобия пристани.

Издалека казалось, что Лоуренс отчитывает Хазери, а тот сидит на бочке с опущенной головой. Муро поспешила к парням, чтобы услышать, о чем речь – несмотря на пыл, с которым Лоу толкал речь, голос его был тих, и слова предназначались только другу.

– …Вот потому я и недоволен.

– Муро, ты чего тут? – пресекая дальнейший разговор, громко спросил Хаз.

– Успокоился? – девушка оглядела друзей. Она принимала то, что между собой они знакомы гораздо дольше, связь их намного прочнее и даже есть общие секреты, но прерванный при ее приближении разговор все равно оставил неприятный осадок.

– Он в порядке, – снисходительно улыбнулся Лоу.

Хаз вяло поднял голову, спрыгнул с бочки и понуро зашагал в сторону их жилища. Муро вопросительно посмотрела на Лоу, тот махнул рукой:

– Последние дни выбили его из колеи. Он же у нас самый умный. Привык, что все идет согласно его расчетам. Да еще и пожар у Мотье… Хоть он и мстительный недомерок, смерти ее друзьям не желал.

– Я все слышу! – громко произнес Хазери.

По мере отдаления от набережной его походка становилась увереннее, осанка прямее. Он сунул руки в карманы и ступал по ночной улице, словно хозяин Йер-Велу, а то и всей Вергазы. Муро поймала себя на мысли, что он имеет все шансы таковым стать. И она готова помочь ему в этом.

Хазери шел впереди, потому первым заметил открытую нараспашку дверь в их квартиру. Он достал кинжал и сбавил шаг. Лоуренс, заметив действия друга, обнажил меч. Муро последовала их примеру – ей в руку скользнул стилет. Девушка не любила холодную сталь, но всегда носила при себе – в Йер-Велу ходить без оружия приравнивалось к самоубийству. Они крадучись приблизились к двери, Хаз заглянул внутрь. Выпрямился, злобно сверкнул глазами и зашел в помещение. Муро поспешила за ним.

Ванессы Эрх в комнате не оказалось. Возле поваленного стула валялись рваные обрезки веревки, а недалеко лежал Патрик в окружении осколков бутылки, которыми были усыпаны его испачканная вином рубашка и взъерошенные волосы. Муро присела рядом, осторожно осмотрела голову – шишка выросла большая, но без крови. Она подняла взгляд на Хаза – тот выглядел злым, но каким-то опустошенным, словно ожидал чего-то подобного.

– Эй, Пат, – девушка встряхнула друга, похлопала по щекам, опережая Вале – тот бы привел парня в чувство пинками. – Пат! Что стряслось?

– Я… простите, – Валенза закашлялся, пошевелился, осыпая пол вокруг себя осколками, сел и огляделся. Столкнулся взглядом с гневными светлыми глазами, опустил голову. – Бездна…

– Ты ее упустил, – выплюнул Хазери.

Муро почувствовала, как столь желанные ответы выскользнули из их рук. Если бы не разговор с Лоуренсом, который остудил Хаза, он бы, наверное, уже кинулся на Пата. Валенза потрогал шишку на голове, поморщился.

– Она жаловалась, что ей жмут веревки…

– И ты решил их ослабить?!

– Нет, я решил ей рот завязать, Хаз! Чтобы замолчала…

– И что потом?

– Потом… Не знаю, – Пат опять тронул голову. – Она в тот момент высвободила руку. Выхватила у меня бутылку и врезала по голове. Все так быстро случилось… Ох, Бездна…

Хаз пнул стул, да так, что тот отлетел в стену. Муро вздрогнула. Опустив глаза вниз, она заметила, что сжимает ладонь Патрика. Тот с виноватым видом наблюдал, как друг выплескивает злость.

– Пошло все в Бездну, – рыкнул Хазери и развернулся к двери. – Никому за мной не ходить. Муро, тебя это тоже касается! Я не шучу.

Он выскочил из квартиры. Муро дернулась следом, но Пат удержал ее. Лоуренс пошарил за своей кроватью, достал бутылку с вином. Вид у него был уставший и задумчивый.

– Идите сюда. Давайте ее выпьем до того, как еще что-нибудь случится.

Пожар потушили только к утру. В то время от бара уже почти ничего не осталось, и Мерса, пошатываясь, ходила из стороны в сторону вокруг остова некогда прекрасного здания. Медики и пожарные приехали уже под конец, когда пламя утихло стараниями местных жителей, чья собственность находилась в опасной близости. Мерса Мотье отрешенно наблюдала, как выносили из здания обожженные тела, прикрытые тканью. История повторялась. Спустя восемнадцать лет ее жизнь снова уничтожили языки пламени.

– Мерса, – подошла Ирона. Глаза ее были красные, заплаканные.

Женщина вздрогнула и посмотрела на свою подопечную затуманенным взглядом. Та помолчала, смущенно произнесла:

– Эвия нашла нам жилье. Ты можешь пойти с ней, а я прослежу здесь. Посмотрю, что уцелело.

Эвия – вторая девочка Мерсы, которая осталась в Вергазе изучать местные слухи на предмет «клуба чтецов». Остальных Мотье спешно отправила в другие города, чтобы обезопасить от возможных козней Хазери Вале. Эвия присоединилась к организации совсем недавно, но успела зарекомендовать себя, как умная, смелая и преданная.

– Спасибо. Но я лучше сама.

– Мерса, пожалуйста, – Ирона взяла женщину за руку. – Ты еле на ногах стоишь.

– Я справлюсь.

Фраза, которую она всегда говорила себе, из раза в раз отталкиваясь от самого дна, за мгновение до того, как потонуть в страхе и отчаянии. «Я справлюсь» – убеждение, которое помогало ей выжить. Что бы ни произошло, она справится. И сейчас ей требовались все ее силы. Не время впадать в уныние. У нее есть подопечные, о которых следует заботиться, и секреты, которые необходимо раскрыть. Взгляд Мерсы Мотье прояснился, голова заработала.

– Ирона, пусть Эвия идет одна. А мы здесь разберемся, присоединимся к ней позже. И оплачем близких.

Девушка просияла, увидев, как ее наставница приходит в чувства, и поспешила отправить Эвию отдыхать. Через некоторое время они вдвоем прошли между почерневших стен здания, некогда звавшегося их домом. Пламя уничтожило почти все – первый этаж выгорел дотла, лестница на второй готова была рассыпаться от дуновения ветра. Мерса задрала голову.

– Мне надо попасть в кабинет.

– Не получится. Наверх мы не заберемся.

– Пойду только я.

Мерса изорвала платье, чтобы было удобнее двигаться, прижалась к стене и начала подъем, прощупывая опору перед каждым шагом. Обугленные доски скрипели, осыпались вниз, заставляя Мерсу отдергивать ногу и делать шаг шире. Преодолев один лестничный пролет, девушка вспотела от напряжения и страха, вымазалась в саже и устала.

Выгоревшая дверь кабинета висела на одной петле. Женщина осторожно толкнула ее внутрь. Та с грохотом упала, подняв в воздух облако пепла. Каменный пол оплавился, шкаф с книгами сгорел, стол напоминал черную рухлядь. Мерса с опаской прошлась по кабинету. Сложно понять, что в нем находилось изначально, но женщина быстро поняла, чего в нем не было сейчас.

– Я увидела достаточно, – произнесла Мерса, когда спустилась и отдышалась. – Пойдем, нужно торопиться.

– Что ты там нашла? – Ирона подхватила подол своего грязного платья и устремилась за Мерсой.

– Похоже, своими поисками правды о мертвых аристократах мы потревожили кого-то живого, – поделилась женщина своими соображениями. – Я все больше сомневаюсь в том, что за пожаром стоит Вале.

– Почему?

– Кто-то стащил из кабинета сейф.

– Украсть его мог и Вале. Шантажировать тебя секретными бумагами.

– Даже если учесть, что из их шайки только Лоуренс Барева мог сейф поднять, а он стоял на улице, – Мерса покачала головой. – Нет. Хазери любит устраивать громкие сцены. Он бы не стал ломать дверь, а аккуратно открыл и закрыл бы ее. Издевался бы, насмехался, – женщина понизила голос. – Пожаром пытались скрыть кражу. И пригрозить. Может, даже убить меня. Значит, мы на правильном пути.

Они не пошли к Эвии, а прогулялись до одного из информаторов – скупщика краденного, который за щедрую плату готов был оставить у себя на хранение чужие вещи. Подопечные Мерсы оставили у него отчеты по клубу чтецов перед тем, как покинули город, а Мотье на свою удачу не успела их забрать. Он же помог достать сменную одежду.

Затем девушки сняли номер в более-менее приличной гостинице на границе Йан-Те и Йер-Велу. Новость о пожаре уже дошла до торгового района, и хозяин гостиницы, сжалившись над погорельцами, предоставил комнату с ванной бесплатно. Вымывшись, переодевшись и перекусив, они принялись за работу. Ирона – смышленая девушка, быстро вникала в деятельность организации Мерсы Мотье. Она схватывала на лету и часто проявляла инициативу. Они по очереди перечитали отчеты и долго обсуждали полученную информацию. Мерса порадовалась, что разбирается со всем этим вместе с Ироной. В одиночестве она не хотела вникать в написанное.

Клуб чтецов представлял из себя некое сообщество аристократов, интересующихся ритуалами. Они покупали древние фолианты, приглашали в гости талантливых ритуальщиков, возможно, сами баловались магией. Впервые о нем стало известно восемнадцать лет назад. В тот же год стали пропадать дети, а позже их трупы находили на окраине города. И тогда же погибла семья Монтегю при пожаре в поместье. Смерти прекратились, а «клуб чтецов» словно растворился. Кто в нем состоял и для каких целей, неизвестно, но через два года трупы детей опять заполонили город. Жители решили, что это какая-то болезнь, но власти бездействовали, ведь под ударом оказался только левый берег с бедными районами, и умирали дети, до которых никому не было дела. Так прошел год, и пятнадцать лет назад странная болезнь исчезла. Тогда же казнили одного известного корсийского ритуальщика – его осудили за убийство трех человек, двух из них – малолетних. Отношения с Корсией тогда сильно испортились, но дипломаты разводили руками – ритуальщика Энци Ракху поймали с поличным. Никакой причастности к клубу чтецов не обнаружили, и больше о нем никто не слышал. Если верить слухам и сведениям от некоторых слуг, все погибшие за последние шесть лет аристократы были чтецами.

– У меня мурашки по коже, – заключила бледная Ирона.

Мерса перебирала листы с отчетами и хмурилась.

– Мы должны что-то сделать.

– Что?

– Пока не знаю. Разоблачить их.

– Но что, если мы ошибаемся, Мерса? Может, смерти никак не связаны с клубом чтецов, а мы притягиваем их друг к другу? – в голосе девушки слышалась надежда. – Ведь если за убийствами стоят аристократы, мы вдвоем не справимся! Что мы сможем им противопоставить? К тому же, вспомни, как отзывались о погибших…

– Ты не хуже меня знаешь, что репутация способна скрыть многие поступки. Мне интересно, при чем тут Хазери Вале. Он не указан ни в одном отчете, да и когда они действовали, он был совсем ребенком.

– Хазери Вале любит брать заказы. Быть может, кто-то действует его руками?

Мерса пожала плечами. Ощущение, что они что-то упускают, не давало ей покоя.

– Возвращайся к Эвии. А я подумаю, что можно сделать.

– Я не хочу оставлять тебя одну.

– Эвия уже волнуется. Мы отсутствовали почти весь день. Не рассказывай ей пока, – Мерса кивнула на бумаги, потом собрала и протянула подопечной. – Сожги их по дороге. Больше никто не должен об этом знать. По крайней мере, пока.

Ирона послушно взяла бумаги и ушла, оставив Мерсу Мотье в одиночестве. Женщина пошарила в ящиках, отыскала несколько чистых листов бумаги и перо с чернилами. Предстояло подготовить много распоряжений.

Мерса сидела за столом в гостиничной комнате и продолжала писать. За окном стемнело, пришлось поставить на стол блеклый алхимический светильник. Холодный голубой свет ложился на бумаги, покрытые ровным мелким почерком с размашистыми подписями. Скрип двери отвлек женщину. Она закрывала дверь на ключ.

– Привет, Мерса.

– Здравствуй, Муро. Ты по делу?

– Ты догадываешься, по какому.

Мерса подняла глаза, смерила девушку взглядом.

– Я думала, придет Вале.

– Знаешь, хоть Хаз и злобный недоносок, ни у него, ни у других парней рука бы не поднялась. Об этом знают все, кто хоть сколько-нибудь слышал о ваших совместных проделках.

– Тем не менее, мы затеяли войну, – грустно улыбнулась Мерса.

– Здесь не обошлось без стороннего вмешательства.

– Догадалась. Жаль, что слишком поздно. У тебя рука не дрогнет?

– Все пройдет в лучшем виде.

– Могу я закончить письмо?

Муро покивала, развернула стул спинкой вперед и села верхом перед Мотье, отвернувшись к окну. На улице, скудно освещенной голубоватым алхимическим фонарем, было безлюдно и тихо. Хорошая ночь для ужасных дел.

– Хочу, чтобы ты знала. Я передаю дела Ироне. Очень надеюсь, что ее вы не тронете. Вето с Хазери она снимет. Не мешайте ей хотя бы первое время, пусть освоится.

– У тебя много требований.

– Имею право, – Мерса сложила бумаги. – Ты скажешь Ироне, чтобы зашла сюда?

– Отправлю весточку, но ничего не обещаю.

– Раз ты на такое согласилась, дела совсем плохи.

– Улицы уже бурлят. Вы с Хазом зашли слишком далеко.

– Нас обвели вокруг пальца. Что ж, за все нужно платить. В том числе, за глупость и гордыню, – горько усмехнулась Мерса. – К утру всем станет известно, что ты сделала. Тебе всегда будут напоминать о том, что ты собираешься сделать. Оно того стоит?

– Да, Мерса. Все закончится, когда останется один из вас. И это будет Хаз, – голос Муро дрогнул. – Это должен быть Хаз!

– Что ж, тебе виднее, – женщина протянула исписанный лист. – Все, что успела накопать. Возможно, вам пригодится.

– Спасибо, – Муро спрятала бумагу в скрытый карман и тихо добавила. – Прости.

– Давай. Нет смысла оттягивать неизбежное.

Муро встала. Погасила светильник. В темноте блеснула сталь стилета. Мерса вздохнула и закрыла глаза.

Утром, еще до рассвета, вернулась Муро. Руки ее были в крови. Она молча положила на стол изумрудные серьги, вымазанные багрянцем. Лоуренс взглянул на нее поверх алхимического светильника. Он недавно проснулся и уже корпел над расшифровкой дневника ритуальщика.

– Как прошло?

– Лоу, – тихо произнесла девушка. – Как думаешь, мы правильно поступили?

Барева бросил взгляд в противоположный угол комнаты. Там в гамаке спал Хазери, а рядом на кровати – Патрик. В неверном голубоватом свете они выглядели вполне безобидно, и только Лоу знал, что Хаз даже во сне не расстается с кинжалом, а у Патрика под рукой заряженный арбалет.

– Ни Хаз, ни Мерса не отступили бы. Рядовой конфликт перерос в войну. И мы в ней победили. Благодаря тебе.

– Хочу напиться.

– Ты напилась, когда впервые убила?

– Вдребодан.

– Тогда выпей, – Лоуренс указал на шкаф. – Парни проснутся, и надо будет валить отсюда.

Банда каждый день кочевала по своим убежищам, опасаясь возможных нападений со стороны Ванессы Эрх и других банд. Вдобавок, «ястребы» все еще искали Патрика, и он чувствовал себя спокойнее либо в Йер-Велу, либо далеко за городом, где искал тоннель к поместью Моратте. Тоннель парень нашел, но тот оказался завален, причем, недавно. Друзья посчитали, что это сделал Валвер после того, как в его дом проникли воры.

– Как проходит расшифровка? – Муро уселась напротив Лоуренса и открыла бутылку. Сделала несколько больших глотков.

– Бодро. Весь дневник зашифрован одним способом, и я его наконец вычислил. Теперь дело пойдет быстро, – он взглянул на девушку. – Хреново выглядишь.

– Ну еще бы, Лоу! – Муро захмелела и кусала губу, чтобы сдержать эмоции.

– Я не буду говорить, что самое сложное позади. На какое-то время ты выйдешь из тени, станешь заметнее, чем все мы. Знаю, как ты не хочешь быть на виду…

– Мы уже обсудили все вчера. Я понимала, на что иду, – Муро взглянула на свои руки, заметила следы крови и принялась тереть их друг о друга. – Просто дай мне свыкнуться с этой мыслью.

Некоторое время девушка сидела, положив локти на спинку стула. Глядя в одну точку, она периодически прикладывалась к бутылке. Лоу терпеливо ждал, проглядывая записи и аккуратно складывая в заплечный мешок. Наконец, Муро взглянула на него затуманенными, пьяными глазами.

– Я готова.

– Подъем! – прикрикнул Лоуренс, вызвав резкое движение в углу комнаты.

Хаз и Патрик одновременно вскочили со своих мест. И оба злобно нахмурились. Лоу, глядя, как разные люди оказались так похожи, заулыбался, а Муро пьяно расхохоталась.

– Что за праздник? – подозрительно спросил Пат, подходя к столу и проверяя на вес бутылку темного стекла – та оказалась почти пуста.

– Что вы двое сделали? – Хазери оказался тут как тут и уже разглядывал серьги с крупными изумрудами и следами крови. Он перевел взгляд на посерьезневшего Лоуренса, на пьяную Муро. На лицо промелькнуло понимание. – Что. Вы. Сделали?

– То, что было необходимо.

– Серьезно?! Я не позволял!

– Да что случилось-то? – спросил все еще сонный Патрик.

– Эти двое убили Мерсу Мотье! – рявкнул Хаз и кинул в Валензу серьгу, которую держал в руках.

Патрик не успел увернуться, украшение врезалось ему в бедро и, жалобно звякнув, упало на пол. Валенза собрался уже возмутиться, но тут до него дошел смысл сказанного. Он застыл с открытым ртом и переводил взгляд с Лоуренса на Муро и обратно.

– И кто…

– Она, конечно! – Вале, не в силах скрыть эмоции, принялся ходить из угла в угол. – У Лоу кишка тонка убить Мерсу! Чужими руками только!

– Разве не все мы постоянно действуем чужими руками? – повысил голос Барева.

– Ты использовал члена банды! А тебе, Муро, как, понравилось? Что ты почувствовала, вонзая нож в главу организации?! Она сопротивлялась? Или до последнего молчала с напыщенным видом?!

– Оставь ее в покое! – крикнул Патрик.

Он подлетел к Хазу и замахнулся кулаком. Вале ударил парня ногой под колено. Тот не удержал равновесия и упал. Хазери скрутил ему руки, прижав к полу.

– Не лезь, Валенза! – прошипел он. – Ты же не участвовал в этом дерьме? Или участвовал?

– Нет, – буркнул Пат, тяжело дыша.

Хаз встал с него и обернулся к Лоу и Муро. Они уже вскочили на ноги, чтобы в случае чего разнимать парней. Оба смотрели с осуждением на несдержанного друга. Парень потер глаза двумя пальцами, помолчал, глядя в сторону.

– Это должен был быть я.

– Ты бы не смог, – с раздражением проговорил Лоуренс. – Вы бы кружили друг с другом, как дворовые собаки. Строили бы козни, пока все вокруг рушится! Вы бы уничтожили полгорода, но не остановились! А у тебя есть дела поважнее! – он схватил со стола несколько исписанных листов и потряс ими. – Вот, что сейчас важно, Хаз! Я прочел лишь малую часть, но она ужасна! Издевательства над людьми, убийства детей! Массовые убийства детей, Хаз!

Последнюю фразу Лоу произнес с нажимом, и Хазери моргнул.

– Ведь про них и выясняла Мерса…

– Она довольно много накопала.

Муро достала из внутреннего кармана сложенный лист. Он пошел по рукам, каждый прочитал содержимое.

– Мин-Мин говорила, что дети пропадают… Но я не придал значения, – пробормотал Хаз.

– Никто не придавал. Ни разу. Это были уличные босяки без семьи, – вздохнул Лоуренс. – Как мы с тобой.

Они переглянулись. Лоу не требовалось слов – за годы общения с Вале он научился распознавать сожаление и мольбу о прощении в его светлых, почти белых глазах.

– Что ж. Раз на одного врага у нас стало меньше, нужно придумать, что делать с остальными.

– И определиться, сколько их у нас, – проворчал Лоу.

На похороны Мерсы Мотье собрался весь Йер-Велу. Район окутал траурный красный цвет: люди надели красные накидки, завесили красной тканью окна. Издалека казалось, что улицы тонут в крови. Как бы ни относились к ней, Мерса была значительной фигурой преступного мира, и выказать ей уважение пришли даже самые видные личности.

Лоуренс, Хазери и Муро в знак почтения к поверженному врагу шли рядом с повозкой, украшенной карминовым атласом. Внутри покоилось тело, укутанное в бордовый саван. С другой стороны повозки шли Ирона и Эвия. Остальные девочки либо не успели приехать, либо растворились в толпе, оставаясь верными принципу скрытности даже в такой ситуации. Мерса гордилась бы ими.

Хаз исподлобья оглядывал окружающую толпу, подмечая детали, а Муро смотрела себе под ноги, не поднимая головы. Когда Хаз узнал о смерти Мерсы, ему пришлось взять на себя организационные моменты. Он созвал глав всех наиболее крупных преступных объединений, и они с Муро держали перед ними ответ, объясняли и рассказывали. Ирона тоже присутствовала, чтобы опознать тело. Им пришлось обсудить немало вопросов. Вернулись только к вечеру, и карманница обессиленно свалилась спать. Хаз же занялся чтением расшифрованной части дневника. Он весь горел азартом новых свершений. Стал снова сосредоточенным и холодным.

За парня Лоуренс радовался, а вот за подавленную Муро переживал. Друзья не рассказывали, что произошло на совете глав, но девушка вернулась сильно расстроенной. Попытавшись выяснить, Лоу получил от обоих отказ что-либо говорить.

За ночь новость о смерти Мерсы Мотье облетела весь район. Скромная похоронная процессия быстро приобрела масштабы, которым позавидовал бы любой аристократ – каждый житель Йер-Велу стал участником в той или иной степени: музыканты играли печальные мелодии, бармены в кабаках наливали бесплатно тем, кто поднимал бокал за Мерсу, цветочники раздавали всем желающим красные цветы. Взбудораженные стражники в синих осенних плащах взволновано оглядывались, боясь, что траурное шествие перерастет в уличные беспорядки. Стражу согнали, казалось, со всего города, в толпе мелькали даже черно-серебряные одеяния «ястребов», и Лоу порадовался, что Патрика Валензы тут не было – он воспользовался отсутствием охраны в других районах, чтобы навестить семью.

С повозкой поравнялся Зафир Лезо. Его покрытая шрамами лысая голова блестела на солнце. Вездесущая свита не покидала его и здесь – все, как на подбор, со скорбными лицами. Только одна девушка в красном эффектном платье и с меховой накидкой на плечах тщетно пыталась скрыть улыбку. Казалось, она испытывает облегчение и легкость, находясь на похоронах Мерсы Мотье.

– Жаль барышню, – ни к кому не обращаясь, произнес Зафир. – Знаете, я болел за нее. Без обид, Хазери.

– Понимаю, – усмехнулся Хаз. – Ты не один такой.

– Нет-нет, к тебе никаких претензий. Ты бываешь очень… полезным. Но после твоей смерти я бы перетянул Муро и Бареву к себе, такие ребята мне нужны.

Все трое покосились на лидера «Красных тигров».

– А Патрика? – подала голос Муро.

– У вашего стрелка сейчас проблемы с законом. Кабы он их решил, тогда бы позвал. Лишних проблем моей организации не нужно.

– Что ж, хорошо, что я пока жив, – Хазери злобно сверкнул глазами в сторону Зафира, и тот отошел подальше, чтобы Вале не начал сверкать сталью.

– Когда это закончится? – тихо спросила Муро, обращаясь к Хазу. Тот сочувственно похлопал ее по плечу.

– Через недельку, может, две.

– Сокрытый…

Лоуренс, слушая их разговор, понял причину настроения девушки: Зафир Лезо таким ненавязчивым способом позвал ее к себе в организацию. Не всю банду, а именно ее. Любому пригодится под крылом убийца Мерсы Мотье. В одночасье девушка из самой незаметной карманницы стала знаменитостью, которой хотят обладать все банды и группировки. Лоуренс предупреждал о таком исходе, но не ожидал, что девушке придется настолько тяжело.

– Ты можешь уехать, если хочешь, – тихо произнес Хаз.

– Нет. Сначала мы со всем разберемся. Ты знаешь, я не могу оставить все так…

Хаз покивал. Они уже подошли к кладбищу и продвигались между неровными рядами. Место для тела Мерсы Мотье находилось ближе к центру, среди других значимых лиц темной стороны Вергазы. Вале вглядывался в окружающих, вычисляя «ястребиных» шпиков и прочих неприятных личностей.

– Ванесса здесь, – еле слышно произнес он, когда процессия уже добралась до цели.

– Думаешь, нападет?

– Вряд ли. Слишком много стражи.

Лоу на всякий случай проверил под красной накидкой, легко ли выходит меч из ножен. Он рассчитывал, что ритуальщица объявится позже, и у них хватит времени выяснить, на кого она работает.

Повозка остановилась возле глубокой ямы, спешно вырытой в пока еще мягкой земле. Ирона дала знак, и тело, завернутое в красную ткань, аккуратно спустили вниз с помощью веревок. Девушка вышла вперед.

– Как преемница Мерсы и нынешняя глава ее организации, – громко заговорила она, – я снимаю вето с Хазери Вале. Отныне он полноправный член нашего круга. Все обиды забыты.

– Все обиды забыты, – кивнул Хаз. Он тоже вышел вперед. Лоу заметил, как напряглись шпики в толпе. – Я в свою очередь обещаю, что больше не буду возвращаться к этому конфликту. – Он повернулся в сторону могилы и засунул руки в карманы. Его голос смягчился. – Я надеюсь, что ты наконец обретешь покой, Мерса Мотье. И что твое дело будет жить еще многие годы. Да поможет Сокрытый твоим последовательницам, да примет Бездна тебя в свои мягкие объятия. Мы будем помнить тебя. Твоя мелодия затихла, но дело живет. Играй, музыка!

– Пока стража спит! – подхватила толпа, напугав окружающих «ястребов». «Синицы» закатили глаза и уперли руки в пояса, поближе к оружию.

– Я опять хочу напиться, – пробормотала Муро.

– Потерпи, скоро уберемся отсюда, – тихо приободрил девушку Лоу.

Лидеры организаций подходили к могиле и толкали пылкие речи. Прощание затянулось – желающих было много. Лоу не помнил столь долгих похорон. Когда время ушло далеко за полдень, могилу закопали, установив табличку. Весной на ее месте посадят дерево, которое станет продолжением мертвой главы организации. Такая привилегия имелась только у лидеров, лишь потому кладбище левого берега еще не превратилось в лес. Люди начали понемногу расходиться, к немалой радости стражников.

Лоуренс поискал глазами Ванессу Эрх. Та стояла поодаль, возле группы «ястребов». Столкнувшись взглядом с Лоу, она хитро улыбнулась и быстро зашагала прочь.

– Валим отсюда. Эта тварь что-то задумала, – шепнул он Хазу.

Парень кивнул, и они втроем отправились в сторону Вергазы. Кладбище находилось на небольшом расстоянии от каменных стен, ограждающих город. Вместе с остальным народом друзья прошмыгнули в ворота и оказались на окраине Йан-Те. Оттуда поток людей хлынул к Йер-Велу. По мере продвижения толпа редела. Через несколько кварталов они втроем, уже без свидетелей, подошли к перекрестку, где условились встретиться с Патриком.

– Молодые люди, прошу вас остановиться, – послышался суровый мужской голос, и из-за угла вышел «ястреб». Он был уже в годах, но подтянут и широкоплеч. Седина тронула черные виски, хотя до пышных подстриженных усов еще не добралась. Серебристая замысловатая вышивка у него на плече подсказывала, что он тут главный. – Без глупостей.

На перекрестке появилось несколько мужчин в черной с серебром одежде с обнаженными шпагами. Лоуренс с первого взгляда распознал в них умелых мечников – не чета уличным головорезам, с которыми приходилось сталкиваться в подворотнях. Те в подметки Бареве не годились, а вот бойцы «ястребов» виделись опасными противниками даже по одиночке. Прикинув шансы, Лоу убрал руку с рукояти меча. Хаз и Муро не пошевелились, но девушка заметно побледнела. Усатый «ястреб» сделал несколько шагов в их сторону и потряс бумагой с золотой печатью.

– Хазери Вале, ты обвиняешься в заговоре против власти, многочисленных убийствах и укрывательстве опасного преступника. Именем Совета, ты арестован!

Оглушительный взрыв прогремел в опасной близости, разорвав на куски часть мостовой. Нескольких «ястребов» отбросило в сторону, у Хазери зазвенело в ушах. Он потряс головой, пытаясь прийти в себя и понять, что происходит. Перекрикивая вопли раненых бойцов, усатый отдавал приказы. Улицу заволокло дымом. Кто-то схватил Хаза за куртку и потащил. Парень попытался вырваться, обернулся, обнажив кинжал.

– Не дергайся! Валим! – рявкнул на него Лоуренс. Одной рукой он держал Хаза, а на другую оперлась Муро.

Хазери махнул рукой, давая понять другу, что в порядке и может передвигаться самостоятельно. Как только хватка Баревы ослабла, парень припустил вперед, готовый расчищать путь для товарищей. Лоуренс не отставал. Они пробежали сквозь облако едкого дыма и столкнулись нос к носу с Патриком. Тот, не целясь, выстрелил в сторону перекрестка окрашенным в желтый цвет болтом, послышался взрыв, и улицу наполнили вопли раненых «ястребов».

– Ты чуть в нас не угодил! – крикнул ему Хаз.

– Эй-эй! В первый раз я целился, – весело подмигнул Валенза и сделал знак следовать за ним.

Друзья нырнули в переулок. Хазери с облегчением отметил, что Муро оклемалась и бежала сама. Позади послышались топот и крики, что придало банде скорости. Они лавировали меж домов, разбегались врассыпную и встречались на соседних улицах, перелезали через заборы, забегали в знакомые лавки и выходили через черный ход.

Патрик увел друзей далеко от Йер-Велу. Сначала Хазу это показалось безумием, ведь только в преступном районе он чувствовал себя относительно безопасно, но потом он уловил логику Валензы и мысленно с ним согласился. Как бы вольготно ни чувствовали себя Дельные в Йер-Велу, против «ястребов» они старались не выступать, чтобы не спровоцировать массовые чистки и репрессии. Стража в первую очередь будет искать Хаза там.

Преодолев скрытый от посторонних глаз мост над зловонной канавой, друзья оказались в фабричном районе Фар-Тай. Сам воздух здесь казался тяжелым и спертым. Рабочие недовольно косились, с первого взгляда вычисляя в банде чужаков, но тревогу не поднимали – своих дел хватало. Пат провел друзей между шумящими цехами к заброшенному складу на отшибе. Пришлось оторвать несколько досок с окна, чтобы пролезть в просторное двухэтажное здание. Оказавшись внутри и загородив свой лаз нашедшимся в помещении хламом, банда выдохнула.

– Что это было? – отдышавшись, подала голос Муро.

– Ванесса и ее дружки, – ответил Лоу. – Я видел, как она гаденько улыбается. Нутром чую, она тут замешана.

– Бездна! – Хаз потер глаза. – Они опять нас обыграли!

– Похоже, у наших врагов безграничные ресурсы, – буркнул Пат.

– Э, нет, – усмехнулся Хазери. – Так не бывает. Просто у них есть кто-то в страже. Кто-то высокопоставленный, способный подсунуть бумагу на подпись членам Совета. Жаль, не разглядел документ усача. Так-то могла быть и подделка.

– С такими связями Валвер Моратте отпадает. Он не успел закрепиться в Вергазе. К тому же, я слышала, он окопался в поместье и носу не кажет оттуда.

Друзья, не сговариваясь, расселись по ящикам и бочкам – после долгой беготни ноги у всех гудели. Судя по слою пыли, зданием давно не пользовались, что было на руку банде. Искать их тут вряд ли кто-то догадается, что даст небольшую передышку.

– Как ты нашел это место? – Хаз провел пальцем по бочке, оставив полосу в грязи.

– Вообще, давно его присмотрел, – победно усмехнулся Патрик. – Хозяин обанкротился из-за смерти какого-то аристократа несколько лет назад. В Фар-Тай таких мест много, мне о них отец рассказывал. Наш склад самый подходящий. Остальные ближе к цехам – народу больше вокруг ошивается. Когда я заметил, что вас окружили «ястребы», пришлось действовать быстро, ну и вспомнил про него.

– В Йер-Велу сейчас опаснее, – подтвердил Хаз. – Молодец, Валенза. И от тебя польза бывает.

Просиявший было от похвалы парень злобно раздул ноздри. Вале довольно улыбнулся и подмигнул ему, переводя свою реплику в шутку.

– Нам надо решить, что делать дальше и как, – Муро принялась загибать пальцы. – У нас есть Лоуренс, который значится погибшим в городской тюрьме. Патрик и Хаз, которых разыскивают «ястребы». Я, так не вовремя ставшая местной знаменитостью. Кто сможет отсюда вылезти и хоть что-то выяснить? Погодите. Кажется, никто.

– Возможно, и не придется, – Хаз упер локти в колени и положил подбородок на сплетенные пальцы. Застыл, глядя в одну точку.

Ребята подождали какое-то время. Первым не выдержал Лоуренс, встал и прошелся по помещению, заваленному старым мусором. Окна заколочены, на двери снаружи висел большой замок, который они заметили, когда подходили. Из-за расположения входа на виду решили залезать через окно с другой стороны здания. Хаз отвлекся от раздумий и наблюдал одними глазами, не поворачивая головы. Пат вполголоса интересовался у Муро, как та себя чувствует. Она заверяла его, что все нормально. Спрашивала, как его семья поживает. Он отвечал, что все прекрасно. Оба врали. Лоуренс оценил помещение на предмет защищенности и неопределенно хмыкнул, как часто делал, когда они детьми находили себе какую-нибудь грязную нору, чтобы переночевать.

– Есть вероятность, что все ответы у нас с собой, – Хазери указал в сторону Баревы.

Все проследили за его жестом. Муро непонимающе приподняла бровь:

– Лоуренс знает все ответы? Или он за всем стоит?

– Нет же, все в дневнике!

Лоу снял с плеча мешок и достал записи. Посмотрел на них, потом на Хаза. Его брови поползли наверх, а губы скривились.

– Ты думаешь…

– Да, чем дольше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, Лоу.

Муро и Патрик непонимающе наблюдали за их разговором. Хазери тоскливо окинул взглядом склад и друзей. Может, он ошибается, и все совпадения – лишь случайности, которые он старается сопоставить так, как ему удобно. А может, он прав. В любом случае, Лоу уже знает, а Муро и Патрик не глупы и смогут взглянуть на ситуацию трезвым взглядом. Хаз выпрямился. Непрошенная дрожь пробежала по телу.

– Вы знаете, что я не люблю ритуалы, – голос предательски осип, парень откашлялся. Никто не торопил, все терпеливо ждали. – Когда надо мной проводят ритуал, со мной происходит… что-то. Обычно нападает сонливость или вспышки злости. Я никогда не понимал, из-за чего так происходит. Да и сейчас не понимаю. Один раз я кое-что увидел. Мне лет четырнадцать было. Ну, мы с Лоу считаем, что четырнадцать, – горько усмехнулся Хаз.

– Бездна!

– Сокрытый подери… сколько крови! Держись, дружище!

Рослый смуглый парень лет семнадцати вел по улице щуплого подростка. Тот был белее мела и двумя руками держался за рану на боку. Его светлые глаза подернулись пеленой, он плотно сжимал челюсти, сдерживая болезненные стоны. Каждый шаг оставлял кровавый след.

– Хаз, мы почти пришли. Сюда, я его знаю, сделает все в лучшем виде.

– Ритуал… не хочу, – еле шевеля языком, пробормотал подросток.

– Тебя никто не спрашивает, – нахмурился его старший товарищ и втащил раненого в один из домов. Прикрыв за собой дверь, он истошно завопил: – Помогите! Тут умирающий!

– Чего так орать? У нас все умирающие, – проворчал высокий седой ритуальщик. Увидев состояние Хаза, он смягчился. – Неси его сюда. Вот так. На стол клади. Покажи рану. Ох, как плохо. Держи вот здесь. Мне нужно время, чтобы все подготовить, а ты пока говори с ним. Главное – чтоб он глаза не закрыл.

Хазери был не в состоянии сопротивляться, все силы уходили на то, чтобы держать глаза открытыми, но веки так и норовили слепиться. Друг похлопал его по щекам, приводя в чувство.

– Хаз, не спи! Все будет нормально! Мы тебя вытащим!

Вале поморщился, глядя на испуганного Лоуренса, и подумал, что ввязываться в бой со взрослыми парнями была, возможно, не самая лучшая идея. Сначала все выглядело, как обычная уличная драка на кулаках, и Лоу довольно легко справлялся, но один из мужчин полоснул Хаза опасной бритвой, обратив исход стычки в свою пользу. Друзьям пришлось позорно спасаться бегством, и это коробило Хаза гораздо больше, чем выливающаяся из его тела кровь.

– Мы им отомстим, Лоу… Вот увидишь, – прошептал Хазери в беспамятстве.

– Дурень!

– Готово, я начинаю. Закрепи здесь и отойди подальше, – услышал Вале голос ритуальщика, прежде чем потерять сознание.

Он открыл глаза. Ощутил боль во всем теле. Детский плач, слышный со всех сторон, оглушил его. Хаз находился не в доме ритуальщика, а в просторной комнате, стены которой исписаны ритуальными письменами. Он сидел на полу, в центре магического круга. Парень ощутил себя очень маленьким. Ребенком. И рядом сидели такие же маленькие дети лет пяти-шести. Напуганные, они непонимающе озирались по сторонам и плакали. Он осознал, что и сам плачет. Попробовал пошевелиться, но не смог. Словно безвольный наблюдатель в чужом теле. Нет, откуда-то всплыло понимание, что тело его, но много лет назад.

Вдоль стен полукругом стоят люди в черных мантиях. Такие страшные и источающие угрозу. Все дети ее чувствуют, все боятся. Мужчина среднего роста, с фигурно постриженной бородой поднимает вверх руки, и все люди в мантиях повторяют его жест. Хазери с ужасом осознает, что взрослые проводят ритуал, а он и другие дети находятся в центре – там, где обычно лежит ритуальная жертва. Он вглядывается в лица людей в мантиях, просит отпустить. Те начинают читать заклинание, совершая руками сложные пассы. Они смотрят не на детей, а куда-то им за спину. Но Хаз не может разглядеть, что там находится. Он может лишь смотреть на взрослых, слышать крики малышей вокруг. Лица мучителей отпечатываются в памяти Хазери. Детей в центре круга много, он всех даже не видит, не может сосчитать. Тут они начинают кричать, уже не из страха, а от боли – истошно орать, дергаться, а потом падать замертво. Хаз с ужасом оглядывается, комнату наполняет мягкое красное свечение, и вдруг его ослепляет вспышка нестерпимой боли, будто сжигают изнутри и снаружи одновременно. Мир закрыла белая пелена, он кричит так, как никогда не кричал в своей жизни.

– Хаз! Хаз! Ты чего?! – он слышит голос, затем его окатывают ледяной водой.

Хазери открывает глаза. Его всего трясет, зуб на зуб не попадает. Он затравленно озирается, видит Лоуренса. Лицо друга испуганное и озадаченное. Позади него стоит бледный ритуальщик. Хаз оказался в своем теле, в своем времени. Он опускает глаза – от глубокой кровоточащей раны остался лишь еле заметный рубец. Скорее всего, скоро и он затянется. Одежда вся мокрая и холодная.

– Ч-ч-то я с-д-де-ла-л? – еле может выговорить, зубы стучат от холода и волнения.

– Ты начал орать и дергаться, – Лоуренс виновато спрятал жестяной таз за спину. – Ритуал уже закончился, а ты тут устроил… Ну, пришлось тебя… успокоить. Напугал ты нас неслабо, скажу тебе.

Ритуальщик с опаской подошел и накинул парню на плечи теплое покрывало. Хаз благодарно кивнул и закутался. Он продолжал оглядываться вокруг, не веря, что выжил в море той боли, которая пронизала его в детстве. Закрыл глаза и вызвал в памяти лица своих мучителей. Убедился, что запомнил их до мельчайших подробностей. Десять человек. Они заплатят ему. С лихвой.

– Позже я узнал, кто были эти люди. Ну и начал мстить. Так я стал убийцей аристократов, – закончил рассказ Хазери.

Патрик и Муро переглянулись и одновременно посмотрели на Лоу.

– Он даже мне рассказал совсем недавно, – покачал тот головой. – Когда я его от Ванессы увел на набережную.

– Стоило меня оставить с ней, чтоб я вытащил из нее ответы.

Лоу развел руками, мол, уже случилось так, как случилось.

– Теперь понятна твоя реакция на магию, Хаз, – подала голос Муро. – Ты побывал в роли жертвы ритуала. Это накладывает отпечаток, и часть отдачи притягивается к тебе. Тело сопротивляется. Возможно даже, что ты на мгновение возвращаешься в то воспоминание, оттого злость, агрессия и все такое.

Вся банда уставилась на девушку. Та сжалась и скрестила руки.

– Не знал, что ты разбираешься в ритуалах, – прищурился Хазери.

– Когда занимаешься слухами, и не в таком начнешь разбираться, – пожала плечами карманница. – Ты не любишь эту тему, потому я с тобой никогда про ритуалы не разговаривала.

– Ладно, – Хаз сделал вид, что его устроил ответ. – Думаю, что оставшиеся аристократы хотят устроить что-то подобное. Поэтому их надо…

– Остановить, – кивнул Лоуренс.

-…Убить.

– «Я веду дневник, чтобы не повторять ошибок предшественника. Буду документировать все исследования. Моим последователям не придется проводить эксперименты наощупь, как мне…», – Хаз прочитал вслух первые строчки дневника ритуальщика и передал его Лоуренсу. – Он себя великим ученым возомнил?

– Да. В какой-то степени он и есть ученый. Многие ритуальщики пользуются уже известными письменами и обрядами, а он создавал свои, – ответил Патрик, перелистывая страницу.

– Откуда столько знаешь?

– Спал с ритуальщицей, – Патрик бросил быстрый взгляд в сторону сидящей поодаль и читающей расшифровку дневника Муро, но та будто не услышала парня. Лоуренс и Хазери сделали вид, что ничего не заметили. – Она мне много рассказывала.

– То есть тут все, кроме меня, знатоки ритуалов?

– Не все, – отозвался Барева. – Я половину написанного в дневнике не понимаю.

– Если совсем просто, Энци Ракха пытается разобраться, как ведет себя энергия во время ритуала. Чтобы не схлопотать отдачу и не потерять здоровье, ритуальщики используют жертву, но не все вникают в принцип работы ритуалов. Жертва нужна не как защита от отдачи, а как источник энергии. Опираясь на это объяснение, предшественник Энци предположил, что можно создать источник энергии, который позволит творить магию без ограничений, – Муро подняла глаза от страниц и окинула взглядом притихших парней. На их лицах отражалось требование пояснения, откуда ей столько известно. Муро ухмыльнулась: – Спала с корсийцем. Он мне много рассказывал.

– Ты уже все прочитала? – улыбнулся Лоуренс, наблюдая, как Пат смущенно покраснел.

– Где-то до середины. В основном, там теория, выписки из источников. Кроме самой идеи, предшественник Энци ничего не оставил, но пока не поняла, почему. Тут временами такая мерзость встречается.

– О, тоже заметила? – Лоуренс открыл дневник, пролистал. В глазах зарябило от ритуальных кругов и магических знаков. Друзья читали расшифровку, сверяясь с оригиналом, ведь письмена и схемы Лоу перерисовывать не стал.

– Энци вскрыл несколько ритуальщиков, изучал их, – Муро подошла к парням, забрала дневник, нашла в нем нужную страницу и показала подробный рисунок разложенных на столе и подписанных человеческих органов.

– Сейчас тоже пропало несколько ритуальщиков, – пробормотал Хазери.

– Я дочитала до момента, где он использует исследования на практике, – Муро протянула Хазу страницу расшифровки. – Растения, мелких животных…

– «Неживая материя не податлива. Она отдает силу нехотя, с усилием, ее каналы закрыты. С животными проще, но они глупы и не раскрываются ритуалам так, как должно», – прочел вслух Хазери и поднял светлые глаза. – Вот тут он и начал использовать людей.

– Хаз, – позвал Лоуренс. Все посмотрели на мужчину. – Дневнику шестнадцать лет. Вел он его около года. То есть закончил пятнадцать лет назад…

– Как раз когда я оказался на улице, – хмыкнул Хазери. – Чтиво становится все интереснее.

Друзья переглянулись, а Вале уткнулся в страницу и принялся вчитываться, медленно скользя пальцем по строкам.

Вечером, когда стемнело, Муро отлучилась на пару часов и вернулась с несколькими остывшими пирогами и парой бутылок вина. Пока не учуяли запах еды, друзья даже не подозревали, насколько голодны. Лоуренс, с удовольствием умяв два пирога с курицей и картошкой, значительно повеселел. Хаз к еде почти не притронулся – продолжал читать листы с расшифровкой, иногда шевеля губами. У самого Лоу уже глаза не смотрели на злополучный дневник, но он все же открыл его и полистал. Наткнулся на рисунок с органами.

– А зачем он вскрывал ритуальщиков?

– Изучал их внутреннее строение. Влияет ли на тело работа с магией.

– И как, влияет?

– Не знаю, – девушка пожала плечами. – Он различий не нашел.

– Но он резал здоровых ритуальщиков, – подал голос Патрик, который тоже ознакомлялся с текстом. – Которые не схлопотали отдачу.

– Причем, резал он местных, – Хаз постучал пальцем по исписанным листам. – Здесь их никто не хватится, они же по большей части подпольщики. В Корсии ему бы не позволили прикоснуться к магам. Верно, Муро?

– Да, верно, – девушка запнулась. – Ты на что намекаешь?

– Ты не спала с корсийцами.

– Даже думать не хочу, как ты узнал.

– Я любопытный. Муро, серьезно. Дальше будет сложнее.

Лоуренс переводил взгляд с парня на девушку. Казалось, только они понимают, к чему клонит Вале. Патрик открыл было рот вступиться за карманницу, но Лоу покачал головой, требуя замолчать.

– Что, хочешь откровенность за откровенность? – сузила глаза девушка.

– Вполне честная сделка. Учитывая то, что мне известно.

– Ах ты мелкий шантажист, – ухмыльнулась Муро. – Я тебе припомню.

– На здоровье.

– Давно заподозрил?

– Недавно. Я спрашиваю не из пустого интереса, Муро. Ты проговорилась, когда Ванесса находилась рядом, и она взяла на заметку, я видел.

– Вы объясните уже наконец?! – не выдержал Патрик.

Муро покраснела и закусила губу.

– То, что я скажу, не должно покинуть нашу четверку. Это не только моя тайна. Никто больше не должен знать, иначе могут пострадать люди.

– Муро, мы никому не скажем, – проникновенно произнес Лоу. Хаз надавил на девушку, но, возможно, на то действительно имелись причины, и Бареве хотелось бы о них знать.

– Я так много знаю о ритуалах и Корсии, потому что родом оттуда. Я чистокровная корсийка.

– Но ты совсем не похожа на корсийцев! – возразил Патрик. Хаз шикнул на него, заставив замолчать.

– В шестнадцать лет я нашла ритуальщицу, которая полностью изменила мою внешность, голос, тело, – Муро поочередно тронула волосы, горло, провела рукой по бедру. – Оставила лишь руки, чтобы пальцы не утратили ловкость. И рост, потому что с ним ничего нельзя сделать. Ритуал был сложный, болезненный. Порядка месяца мы готовились и столько же я позже приходила в себя. Жертвами мы использовали животных, если что. Ритуальщица не такая сумасшедшая, как эти, – поспешила пояснить девушка, заметив, как нахмурился Хаз. – Когда мне полегчало, я вернулась в Вергазу.

– Вернулась? – уточнил Лоуренс. Он начал понимать, почему Вале затеял разговор.

Муро помолчала.

– В двенадцать лет я сбежала из дома. Мой старший брат… хотел убить меня, но не вышло. Немного помоталась по миру. Не оседала на одном месте. Побывала в Вергазе. Он продолжал меня преследовать. Потому я решила сменить внешность и отправилась на поиски того, кто помог бы это сделать.

– Корсийцы сейчас искали именно тебя? – тихо спросил Пат.

– Скорее всего, да, – она прочистила горло. – Мое настоящее имя – Алексия Рохо. Я наследница трона Корсии.

Лоуренс недоверчиво склонил голову. Патрик побледнел и чуть не свалился с ящика, на котором сидел. Один Хазери выглядел довольным и спокойным.

– Ну, я догадывался, что произошло нечто подобное, – пробормотал он. – Ведь в Корсии престол наследуют женщины? У брата нет прав на трон?

– Нет. После смерти матери он стал моим регентом. В тринадцать мне следовало стать королевой. Но ему слишком понравилось править.

– А как ты научилась воровать? – поинтересовался Лоуренс.

– Показывать фокусы с картами и монетками мне в детстве нравилось гораздо больше, чем вникать в монаршие дела, – шкодливо хихикнула девушка. – А с ловкими натренированными пальцами научиться таскать кошельки из карманов очень просто.

– Ты не рассказывала нам. Не доверяла? – наконец подал голос Валенза.

– До вас я рассказала одному человеку. Это случилось в Леаде, мне было почти четырнадцать. Он сразу сдал меня брату за пяток монет. Пришлось спешно бежать в Равган, тогда-то я и побывала в Вергазе в первый раз.

– А твоя история про детство в приюте?

– Я много скиталась. И много где жила.

– Понял.

– Послушайте, – девушка подалась вперед. – Я все та же Муро! Я не наследница, я обычная карманница. И в Корсию не вернусь.

– Алексия… – словно пробуя слово на вкус, произнес Патрик.

– Если еще раз меня так назовешь, я тебе врежу, Валенза, – прошипела Муро.

– Итак, раз на один вопрос у нас стало меньше, – хлопнул в ладоши Хаз. – Давайте поищем ответы на другие.

Карманница раздраженно закатила глаза и отломила себе кусок пирога. Она старательно делала вид, что произошедшее ее не задело, но в глазах плескалась печаль.

– Ты доволен собой? – спросил Лоуренс.

– Более чем.

– Поэтому тебя никто не любит.

– Если бы она сразу сказала, что корсийцы охотятся на нее, мы бы не рассчитывали, что они приехали за Ванессой, – ощерился Хазери. – Почему я должен важную информацию вытаскивать из членов своей банды?! Валенза, у тебя от меня нет секретов? – он резко повернулся к Пату, и тот вздрогнул.

– Да иди ты, – буркнул парень в ответ. – Будто сам лучше. Ты ведь тоже нам не рассказал про аристократов, пока не припекло.

Лоуренс мысленно согласился с Патриком, но промолчал, чтобы не развивать тему дальше. Хаз махнул рукой, меняя тему.

– Как прошла вылазка?

– «Ястребы» переворачивают Йер-Велу. Дельные недовольны, но пока терпят. Стража продвигается сюда, в Фар-Тай, так что скоро придется валить.

– Как в приюте дела? Не делай такое лицо, я уверен, что ты туда заглянула.

– Никто из детей не пропал, – Муро откусила кусок пирога, задумчиво пожевала. – Но я слышала, что нескольких мальчишек из центра давно не видно.

– Пат, у тебя нет еще каких-нибудь скрытых мест, где мы сможем затаиться?

– Больше нет, – Валенза, прижавшись к стене, глянул в щель между досками заколоченного окна, будто их убежище уже окружили.

– Я знаю одно, – пробубнила с набитым ртом Муро.

– Отлично. Долго оставаться на одном месте опасно.

– Вы только послушайте, – Лоу, продолживший расшифровывать дневник, зачитал отрывок. – «Эльен Мого заинтересовался моими изысканиями и готов предоставить сырье. Покровители стали подозрительнее после трагедии, случившейся с моим предшественником, но я верю Мого, он ученый. Покровителям я ничего не скажу, позже они будут только рады новому сырью»… Эльен Мого… знакомое имя.

– Убитый алхимик, – припомнила Муро. – А что дальше?

– Все. Это последняя запись.

– Ты весь дневник расшифровал?

– Да. Интересно, чем их сотрудничество закончилось.

– Ритуальщика казнили за несколько убийств – вот чем, – Муро потерла руки друг о друга, избавляясь от крошек. – Собирайтесь. Пора выдвигаться.

Лоуренс посмотрел на готовую к действию Муро, на зевающего Патрика и перевел взгляд на Хаза. Взгляд парня снова затуманился в раздумьях.

– Мы точно не ошиблись? – недоверчиво спросил Лоу.

Они пересекли весь Фар-Тай, нырнули в дыру в заборе и оказались перед двухэтажным домом с ухоженным садиком. Дома вокруг выглядели гораздо беднее, да и граница Фар-Тай с Йан-Те не отличалась благополучностью. Тем не менее, дом выглядел вполне себе респектабельно даже в блеклом голубоватом свете уличных алхимических фонарей: краска свежая, чистая, на подоконниках цветы, на окнах – шторы. Лоуренсу всегда такие дома казались подозрительными, в детстве они с Хазом считали, что в них живут людоеды. Позже решили, что не людоеды, а извращенцы, охочие до тел молодых мальчишек. И держались как можно дальше.

Муро четыре раза постучала в дверь, дождалась щелчка замка, и они вошли, оказавшись в просторном темном холле. Все четверо замерли, привыкая к темноте.

– Не ожидала, что вы придете так скоро, – послышался из глубины дома женский голос. Лоуренс не знал, кому он принадлежит.

– Пришли, как только смогли. Твоя помощь пришлась бы кстати, – произнесла Муро. – Позже мы рассчитаемся.

– Пусть Хазери Вале рассчитается сейчас. За то, что помог убить человека, в которого я была влюблена, – властно произнесла женщина.

Она сделала шаг к окну, и рассеянный свет уличного фонаря осветил высокую подтянутую фигуру, вьющиеся волосы, тонкие губы. Блеснули изящные золотые серьги с рубинами.

– Лерлания?! – изумленно воскликнул Лоуренс.

Он узнал девушку, которая всегда молча стояла позади Шиго Шумного – его любовницу, у которой Хазери стащил серьги. Вспыльчивый Шиго тогда жестоко ее избил за потерю украшений. После смерти лидера «Хантайских орлов» про нее никто ничего не слышал. И вот она стоит перед ними, хозяйка богатого дома. В ушах те самые серьги, а на шее ни следа рарфы.

– Муро, меня терзают сомнения по поводу твоего здравомыслия. На кой ты нас сюда привела? – шепнул Лоу, но в тишине холла его голос был хорошо слышен.

– Я не думала, что домом владеет Лерлания, – прошипела девушка.

– А на кого ты думала? – спросил Хаз, не отрывая глаз от бывшей любовницы Шиго. Та буравила его злым взглядом, и он отвечал тем же.

– На меня, – сверху послышались гулкий стук каблуков и шелест платья. Со второго этажа неспешно спускалась еще одна женщина.

– Хаз, тут такое дело, – Лоуренс виновато почесал затылок.

– С вами двумя я позже поговорю, – прошипел Хазери и повернулся к темному силуэту, замершему на лестнице. Женщина встала так, чтобы свет из окна падал лишь на тонкие руки, изящно лежащие на перилах, и часть атласного бордового платья. – Привет, Мерса Мотье. Отлично выглядишь для мертвой.

– Итак, ты жива, – Хаз опустил глаза в бокал с вином, понюхал, недоверчиво покосился на Лерланию.

Они сидели в мягких креслах гостиной. Хозяйка дома достала из запасов несколько бутылок дорогого лаутского вина. Мерса наслаждалась чудесным букетом напитка и тихо посмеивалась над Хазери, которому от роскоши вокруг было некомфортно. Вдобавок, Лерлания дала понять, что желает ему смерти после гибели Шиго.

– Жива.

Женщина откинулась на спинку кресла и оглядела насмешливым взглядом банду. Перед тем, как собраться в гостиной, им предоставили возможность вымыться и переодеться, но ребята все равно выглядели так себе – на изможденных лицах и в потухших взглядах читались все переживания последних недель. Мерса и сама чувствовала себя не лучше – смерти близких, а потом и собственная, оставили отпечаток на сердце.

– Как так вышло? – Хаз продолжал крутить бокал в руке, не решаясь пить, хотя его друзья уже наливали по второму.

– Может, спросишь у своей банды?

– С ними я потом поговорю, – парень сверкнул светлыми глазами в сторону Лоуренса и Муро, которые виновато притихли. – Как вы это провернули? И как ты согласилась?

– Все сделала Муро. Удивительно, как за одну ночь можно столько успеть, – Мерса отсалютовала карманнице бокалом и улыбнулась. – Она у тебя просто находка.

Девушка уткнула глаза в пол.

– Одна я бы не справилась.

– Я не представляю, как ты уговорила Ирону, – Мотье пригубила вина и с улыбкой посмотрела на Хазери. Его раздражение и непонимание забавляли женщину.

– Легко, – Муро мельком взглянула на Вале и вздохнула. – Я объяснила, что если ты не исчезнешь, то тебя убьют. Учитывая, сколько ты накопала, я говорила чистую правду. Ирона умна и артистична. Из опознания целое представление разыграла.

– Лицо было обезображено, – глухо добавил Хазери. – Муро заявила, что завязалась драка, и упавший стол размозжил Мерсе лицо. Крови в гостиничной комнате осталось немерено, потому все поверили. Свиная?

– Да, – кивнула Мерса. – Когда она подошла и принялась резать кишки с залитой туда кровью, мне чуть дурно не стало.

– Лучше, чем таскать с собой банку. Меня Хаз научил.

Парень сокрушенно покачал головой. В последний раз посмотрел на Лерланию и залпом выпил вино. Выдохнул, подождал пару секунд, налил еще.

– Ирона заявила, что у тебя есть особая родинка на теле, но она никому не позволит видеть тебя обнаженной. Заперлась с трупом в отдельной комнате, а потом вышла вся в слезах и подтвердила, что это ты. Муро предъявила твои серьги как доказательство. Красиво сработали. А где взяли труп?

– В морге нашелся подходящий и свеженький, – произнес Лоуренс.

– Но как вы… – Хазери не донес бокал до рта. – Твоя бывшая подружка, медичка Лаура.

– Вот ее убедить оказалось сложнее, – подтвердила догадку парня Муро.

Вале окинул взглядом присутствующих. Осознал весь масштаб провернутой операции, сроки и риски. Выпил в пару глотков бокал и обреченно пробормотал:

– Бабы…

Мерса не удержалась и рассмеялась. Муро и Лоуренс тоже улыбнулись, несмотря на подавленное настроение Вале. Патрик тоже выглядел печальным. Неудивительно, ведь друзья ему ничего не рассказали.

– Лерлания, – обратился к девушке Лоуренс. – Спасибо тебе за помощь и гостеприимство. И за то, что до сих пор не отравила Хаза. С наступлением темноты мы тебя покинем.

– О, не беспокойтесь, – элегантно махнула рукой Лерлания. – Здесь вы в абсолютной безопасности и можете оставаться сколько сочтете нужным. Друзья Мерсы – мои друзья, а личные обиды отложим, пока не уладим дела.

– За нами гоняются «ястребы», чокнутая ритуальщица и еще Сокрытый знает кто.

– Я выделила вам две комнаты наверху, – жестко ответила девушка. – Мерса их покажет, а мне нужно поспать.

– У Лерлании новый ухажер, – пояснила Мерса, когда девушка ушла. – Начальник отдела расследований «ястребов».

– Серьезно?! Из койки Шиго Шумного в койку к стражнику?! – не удержался Патрик. Лоуренс дотянулся и отвесил парню звонкий подзатыльник, заслужив благодарный взгляд Мотье.

– Лерлания – профессионал, – холодно продолжила Мерса. – Ее цель – достать сведения. В том числе и для вашей безопасности. Пока она рядом с начальником «ястребов», они сюда не сунутся. Хоть он крепкий орешек и не делится с нею подробностями расследования, она его расколет.

– Ты предвидела наши проблемы, – хмуро произнес Хазери.

– Да, Хаз. Как только услышала о том, что ищут Патрика Валензу. У меня было достаточно времени понаблюдать со стороны за всеми вашими провалами.

– Думаю, нам всем стоит отдохнуть, – тактично произнес Лоуренс, кивнул Муро и потянул захмелевшего Пата.

– Я покажу ваши комнаты, – Мерса встала и бросила взгляд на Хазери. Он демонстративно налил себе вина и остался в кресле.

Две уютных комнаты на втором этаже, в каждой – по кровати. Все, что могла предоставить Лерлания, но Лоуренс заверил Мерсу, что и этого слишком много, ведь в прошлый раз он спал на грязных ящиках, поставленных в ряд. Хазу кровать и вовсе не нужна, а Пат уже должен привыкнуть спать на чем придется. Валенза в ответ насупился и потребовал спать на кровати по очереди. Муро, не дожидаясь исхода спора, упорхнула во вторую комнату и закрылась изнутри.

Мерса оставила друзей препираться между собой и спустилась в гостиную. Села напротив Хаза, налила вина и посмотрела на него поверх бокала. Парень молчал, потом нервно провел рукой по голове, взлохматив темные волосы. Потер двумя пальцами глаза.

– Я не должен был говорить про возвращение в бордель. Прости меня.

– И копаться в моем прошлом тоже, – кивнула Мерса, принимая извинения. Как все могло обернуться, если бы они вот так сели и поговорили? Люди склонны усложнять свою жизнь. И чужую.

– Мне стало любопытно.

– Ты знал о моей сделке с мадам Марло, верно?

– Догадывался, что одним из условий будет держаться от тебя подальше. Старая тварь все испортила.

– Нет, испортил ты, когда пошел к ней.

Хазери было неуютно от чувства вины, но он терпеливо сносил реплики Мерсы, признавая свои проступки. Тишина в гостиной показалась женщине теплой и обволакивающей. Наверное, впервые за все годы они разговаривали вот так, раскрывая все карты, прощая обиды и не прикидывая, чем собеседник может насолить. Впервые в жизни они друг другу по-настоящему доверяли.

– Когда мы говорили с тобой про поместье Монтегю, – прервал молчание Хаз, – ты назвала пожар «трагедией». Я раньше ни от кого не слышал подобного. Пожар у знати, ну и пожар у знати. Никто из наших их не жалеет.

– Только из-за одного слова ты стал лезть в мое прошлое?! – Мерса не знала, что сказать, мысленно восхищаясь его проницательностью.

– Кто у тебя погиб в том пожаре? Мать? Отец? Брат? Любимая собака? – разошелся парень. Глаза заблестели, а от чувства вины не осталось и следа. Он подался вперед и разглядывал Мерсу пытливыми светлыми глазами.

– Отец, – выдохнула женщина, опустив голову.

– Соболезную, – выдавил Хазери непривычное для себя слово. – А кем он был?

– Хаз… Я могу тебе доверять? – еле слышно прошептала Мерса, медленно прокручивая в руке ножку бокала и наблюдая за колыханием бордового, в цвет ее платья, напитка.

– Мы все сейчас находимся в твоих руках.

– Я не об этом.

Вале сделал глубокий вдох, заглянул в свой пустой бокал, но наливать не стал.

– Да, ты можешь мне доверять. Гораздо больше, чем раньше.

– Я хочу остановить клуб чтецов. Кое-какие сети уже раскинула. Но мне нужен ты. Я знаю, что ты с этим связан, потому что убиваешь аристократов, – Хаз хотел что-то сказать, но Мерса подняла руку, останавливая. Мгновение промедления – и она передумает. – В какой-то момент дело стало для меня очень личным, – Мерса вздохнула и подняла глаза. – Мой отец – Жезер Монтегю. В том пожаре он погиб на моих глазах.

Хазери открыл рот и тут же захлопнул. Нахмурился, глядя в стену. Какое-то время посидел так, а потом зажмурился и потер глаза двумя пальцами от края к переносице.

– М… Мариса Монтегю, верно? – дождавшись медленного кивка, он потер подбородок. – Как же ты выжила?

– Сбежала через секретный ход. Я плохо помню ту ночь. Рада бы и вовсе забыть.

– И ты считаешь, что твой отец причастен? Потому что после того пожара прекратились смерти детей?

– Я помню об отце только хорошее. Но о других чтецах тоже отзывались исключительно хорошо.

– А почему ты за столько лет не заявила права на титул? – полюбопытствовал Хаз. Похоже, ее причастность к знатной семье не столько удивила его, сколько заинтересовала.

Мерса склонила голову, глядя на парня. Он выжидал. Ее много раз посещала эта мысль. Возможно, заяви она о своей фамилии, смогла бы значительно облегчить себе жизнь: получила бы доступ к семейному состоянию, отстроила бы поместье, вернулась к роскоши. На первый взгляд.

– Сначала я боялась, – она пригубила вина, чтобы потянуть время. – Те, кто убил отца, могли охотиться на меня. А потом… Хаз, посмотри на меня. Кого ты видишь?

– Мерсу Мотье. Сильную женщину, которая обвела меня вокруг пальца, – ухмыльнулся парень. – Заткнула за пояс весь Йер-Велу. Ты бы видела свои похороны!

– Я видела. Меня впечатлило, – улыбнулась женщина, но тут же посерьезнела. – Хаз, я работала проституткой. Как думаешь, мои бывшие клиенты среди знати смотрели бы на меня с тем же благоговением, что и местные бандиты?

– Ну Дельных ты же поставила на место.

– Только будучи Мерсой Мотье. Восставшей из руин сожженного борделя, укравшей секреты местной элиты, обучившей десяток шпионок и полсотни информаторов. Для знати я так и осталась бы шлюхой из трущоб. Они не прощают ошибок. Они менее человечны, чем наши головорезы. Что ты смеешься? – она озадаченно остановилась и перевела дыхание. Алкоголь распалил ее красноречие, и мысли, всю жизнь сидевшие в голове, вылились наружу.

– Ты впервые на моей памяти причислила себя к Дельным! Всегда сторонилась нас, не признавала знаков, нашего бога, а тут: «аристократы хуже наших головорезов»! – Хаз искренне и заразительно смеялся, Мерса заулыбалась в ответ. – Я рад, что ты определилась, к какому миру относишься.

– Для этого пришлось умереть и рассказать свою тайну бывшему врагу, – Мерса подняла бокал.

– Знаешь, я думаю, аристократов ты бы тоже урезонила, – Вале вылил себе остатки вина.

– Есть еще кое-что, – она замялась. – Мой отец… он был хорошим. Честным. Добрым. Я бы не хотела своим прошлым перечеркнуть его заслуги. Его репутацию. Пусть лучше думают, что его дочь погибла в огне, чем… – Мерса остановилась и погрустнела. – Вдобавок, знатная фамилия предполагает продолжение рода.

– А ты не?.. – парень неопределенно взмахнул рукой.

Мерса покачала головой.

– После всего пережитого я не позволю ни одному мужчине прикоснуться ко мне. Но даже если бы я захотела… Детей бы у меня не родилось.

– Бездна… – потрясенно прошептал Хазери.

– Мадам Марло калечила нас не только снаружи, но и внутри, – горько усмехнулась Мерса и одним глотком осушила бокал. – Вино кончилось?

– Я бы поискал, но, думаю, пора расходиться, – Хазери выглядел намного трезвее девушки, а потому оставался непреклонен, даже когда она жалобно похлопала глазами. – Обопрись на меня и покажешь свою комнату.

– В мою комнату ты не зайдешь, – пьяно хихикнула женщина. Она уже не помнила, когда позволяла себе такие вольности: напиться, поговорить по душам, довериться кому-то и позволить поддержать себя при подъеме по лестнице.

– Нужна она мне больно, – проворчал Хаз, ведя женщину наверх.

Когда Мерса ложилась спать, небо на востоке начинало светлеть – разговор занял всю ночь. Но вот солнце поднялось над крышами домов, и ее разбудил громкий стук кулаком в дверь.

– Мерса! Мерса, просыпайся! – дверь толкнули, но она была закрыта изнутри. – Бездна…

Хазери Вале звякнул отмычками и влетел в комнату шумным белоглазым вихрем. Мерса подтянула одеяло до шеи и зевнула.

– Хаз, проваливай отсюда.

– Я дочитал дневник!

Мерса заметила, что парень всю ночь не спал, у него маниакально блестели глаза, и под ними залегли темные круги.

– Что за дневник? – подозрительно спросила женщина. Пробуждение оказалось неприятным, как и самочувствие.

– Бездна! Ты же не знаешь…

Хазери пустился рассказывать все с самого начала: про поместье Валвера Моратте, про находки, про алхимика, про Ванессу Эрх, про то, что они узнали из дневника и, наконец, про его воспоминание из детства и что он подбирался к каждому аристократу, участвующему в ритуале. Задача была непростая, учитывая их охрану. Как бы ни скрывался, в итоге его вычислили и под надуманным предлогом открыли охоту. Мерса слушала его, широко раскрыв глаза и окончательно проснувшись.

– То, что ты вчера мне рассказала, заставило по-другому взглянуть на некоторые фразы в дневнике, – Хаз достал исписанные листы бумаги из книги в кожаном переплете, пролистал. – Ты когда-нибудь пробовала найти тех, кто убил твоего отца?

Мерса шикнула и многозначительно посмотрела на закрытую дверь. Хаз выжидающе уставился на нее, проигнорировав намек.

– Нет, я не искала. Я старалась не лезть в эту тему.

– Вот зря! А как же месть?

– Я не хотела мстить. Я решила идти дальше, Хаз. Оставить прошлое в прошлом.

– Ну и дура, – выплюнул парень. На Мерсу смотрели глаза человека, который жил местью. Она пропитала его до костей и все годы давала стимул двигаться вперед. Мотье поежилась. – Если бы ты попробовала найти убийц, то наверняка бы уже знала, что твой отец не причастен к клубу чтецов!

– Но с его смертью…

– Он их остановил! – Вале хлопнул ладонью по кожаному переплету. Его переполняла энергия, движения были резкие, а выражение лица – взволнованным.

– Объясни уже нормально!

Парень кинул ей на колени несколько листов расшифровок с разными датами, а сам принялся ходить кругами по комнате.

– Энци Ракха часто вспоминает своего предшественника и ошибки, которые тот совершил. Самой большой ошибкой он считал доверие некоему аристократу. Вот смотри, – он разложил страницы и ткнул в две из них. – Тут он говорит, что покровители привели нового члена клуба. А тут – про человека и его ученика, которые предали покровителей. Смотри, вот здесь, – он достал из стопки страницу, – сказано, что аристократ поплатился, но его ученик сбежал.

– Но почему ты думаешь, что речь о… Монтегю?

Хазери раздраженно ткнул пальцем в последние строчки на странице. Энци писал, что фамилия аристократа начиналась на «Монт», но больше никаких данных у него нет. Он опасался молодого ученика и повторения судьбы своего предшественника.

– Вспоминай, Мотье, был ли в поместье кто-то, кто сошел бы за ученика Монтегю?

– Я не помню ничего такого, – покачала головой Мерса. Посмотрела в окно на сгущающиеся над Вергазой грозовые тучи. Солнце отбрасывало яркие лучи на крыши, и они выглядели особенно ярко на фоне серого неба. Какое-то воспоминание на границе памяти шевельнулось в мыслях женщины. Она беззвучно пошевелила губами, силясь вспомнить имя. Удивленно перевела взгляд на Хазери. – Кажется, я знаю, кто может нам помочь.

После полудня, когда небо разорвалось проливным дождем, Лоуренс Барева открыл глаза. В комнате никого не было. Он встал, выглянул в окно. Тяжелые капли барабанили по стеклу, а дорога под окнами превратилась в бурный поток. Вергаза во всей красе.

Внизу пахло свежеиспеченным хлебом. Лоу проглотил слюну и отправился в гостиную. Кресла, в которых они вчера расслабленно пили вино, поставили вдоль стен, в центре накрыли стол. Муро, Патрик и Хаз уже сидели перед пустыми тарелками и обсуждали предстоящие дела.

– А где Мерса и Лерлания? – спросил, потягиваясь, Барева.

– Ты хотел спросить: «Где моя порция еды»? – ухмыльнулся Пат и снял крышку с одной из тарелок.

Лоуренс порадовался виду колбасок с жареными яйцами и накинулся на еду. Муро, не теряя времени, ввела его в курс дела:

– Лерлания ушла к своему мужчине, а Мерса отправилась за подмогой. Не знаю, как ее знакомый нам поможет, но стоит использовать любые ниточки. К оставшимся аристократам не так легко подобраться, особенно учитывая, что они в курсе наших намерений их убить.

Хазери задумчиво посмотрел на дождь за окном. В этот момент серую улицу пронзила вспышка молнии, и парень моргнул. Послышавшийся следом гром на мгновение заглушил разговор друзей.

– Я дочитал дневник ритуальщика.

Лоу подавился чаем.

– И?

– И толком ничего не понял. Только то, что он вроде как достиг цели. Расписал там все формулы. Они похожи на те, что я помню, но ручаться не могу.

Еще одна вспышка вспорола свинцовое небо. Из-за грома никто не услышал звука отпираемого замка. Лоуренс, который сидел так, чтобы видеть дверной проем, первым разглядел зашедшую Мерсу Мотье в промокшем плаще.

– Есть новости? – крикнул мужчина.

– Да, позже наш помощник придет. Будьте добры, налейте мне чаю с лимоном.

Патрик по-хозяйски засуетился. Парень чувствовал себя в обители тепла и уюта намного комфортнее остальных. Еще бы, наверняка это место напоминало ему дом. Мерса с благодарностью приняла из рук Валензы чай и с наслаждением отпила горячий напиток.

– Ты долго, – в излюбленной манере проворчал Хаз.

– Сделала крюк до кладбища, – хмуро отозвалась женщина. Она еще не привыкла к его вечному недовольству.

– Я хочу взглянуть, что там за знаки, – возвратилась к разговору о дневнике Муро.

Хазери кивнул в сторону лестницы, и они пошли наверх. Патрик увязался за ними. Лоуренс пошарился на кухне, отыскал кровяную колбасу и хлеб. Вернулся с трофеями и продолжил трапезу. Мерса закуталась в шаль и грела руки чашкой чая.

– Ты навещала Боба и Зазель на кладбище? – прожевав кусок, спросил мужчина.

– Да… Ирона усыпала их могилы цветами. Никто не посмел их забрать.

– В твоем баре находились только они и корсийцы?

Мерса грустно кивнула.

– Знай, что я искренне тебе соболезную. И… мы бы никогда не пошли на такое.

– Я знаю, Лоуренс. Сейчас понимаю. Тогда я была не в себе и наговорила много лишнего. Меня здорово подкосила их потеря. Такого больше не повторится.

– Не только тебе тяжело.

Мерса непонимающе посмотрела на него, сдвинула брови. Барева замялся.

– Раз уж мы теперь в одной команде, можно и рассказать, верно? – он улыбнулся воспоминаниям. – Зазель была моей старой знакомой.

– Нет, – Мотье покачала головой. – Я наводила о ней справки…

– Липа.

– Но…

– Я подослал ее, чтобы приглядывать за тобой.

– Хаз, – Мерса злобно сжала кулаки, но Лоу замахал руками.

– Не Хаз. Я. Он даже не в курсе.

– Барева. Ты подлый, мерзкий, двуличный тип! – женщина гневно раздула ноздри.

– Я друг Хазери Вале. Ты ожидала чего-то другого? – хохотнул Лоуренс. – Если тебя успокоит, ничего сверхсекретного она про тебя не вынюхала. Или не захотела рассказывать. Ты ей нравилась, а меня интересовало только твое отношение к нам.

– Да как с вашей бандой вообще можно вести какие-либо дела?!

– С оглядкой. Как все и ведут, – засмеялся Барева, запивая последний кусок колбасы чаем. – Тогда были другие обстоятельства. Теперь мы в одной лодке.

– Вы умудряетесь скрывать свои дела даже друг от друга!

– Сама хороша. Сколько людей из твоей организации в курсе, что ты жива?

Мерса замолчала. Лоу предполагал, что знает только Ирона, и женщина подтвердила его догадку. Лоуренс улыбнулся, наблюдая, как она успокаивается, признавая его правоту. На этом поле Мотье не могла его переиграть: Барева всю жизнь ставил на место Хазери Вале.

Сверху послышались шаги – Хаз, Муро и Патрик вернулись в гостиную. Вид у них был задумчивый и недовольный. Лоу догадался, что ничего из ритуальных рисунков они не поняли.

– Почти все в сборе, – Мерса аккуратно поставила чашку чая на блюдце. – Еще один человек должен вот-вот подойти.

– Кто? – полюбопытствовал Лоуренс.

– О, ты его не знаешь. Но тебе понравится. Сотрудничество в стиле Лоуренса Баревы, – она метнула в него недовольный взгляд.

Хазери хотел что-то сказать, но его прервал стук в дверь. Мерса пошла открывать, а банда выглянула посмотреть на загадочного союзника. Когда он, облаченный в мокрое пальто и широкополую шляпу, зашел в дом, все четверо обнажили оружие. Его лицо они хорошо знали: не раз следили за ним и часто видели его нарисованную версию, пожимающую руку погибшему алхимику.

– Я так понимаю, – Мотье скрестила руки, презрительно окинув взглядом ощерившуюся банду, – в представлении Валвер Моратте не нуждается. Добавлю лишь, что восемнадцать лет назад его знали как Ревлар Мурт, подающий надежды ритуальщик из Леада, нанятый Жезером Монтегю.

– Добрый день, подлые воры, – поздоровался Валвер-Ревлар.

Он повесил пальто и шляпу на вешалку у двери и пригладил мокрые каштановые волосы, выбившиеся из хвоста. Стройный, подтянутый мужчина лет за тридцать уступал телосложением Лоуренсу, но производил впечатление умелого бойца. На леадца он не был похож, зато наметанный взгляд Хаза различил характерные жесты: шаг с левой ноги, оттопыривание мизинца при поднятии руки, легкий поворот головы ухом к говорящему. Действия были связаны с леадской культурой, потому, если человек использовал их все, то скорее всего являлся леадцем. В Леаде любой житель мог отрезать вору палец, если поймает того на краже. Приспособление для этого они носили при себе. Леадцы использовали ту же традицию и в других странах, а потом оправдывались перед стражей, мол, забыли, что не дома. Различать приезжих из Леада учились все воришки с малых лет.

– Такой помощи я не ожидал, – Хазери краем глаза заметил, что его друзья спрятали оружие, но сам кинжал не опустил.

Мерса подошла к нему и снисходительно посмотрела сверху вниз, как на шкодливого ребенка:

– Расслабься. Хоть вы и доставили ему неприятностей своей проделкой, он искренне хочет помочь.

Хазери нехотя убрал кинжал. Они прошли в гостиную, расселись за столом, убрав остатки завтрака. Вале чувствовал себя неуютно в доме с вышитыми шторами, мягкими креслами и скатертью на столе. Будь у него выбор, парень бы уже слинял на свой пыльный чердак или грязный склад, который нашел для них Патрик. Присутствие аристократа, которого они недавно обчистили, не прибавляло комфорта.

– Итак, – Моратте кашлянул, привлекая внимание. – Давайте по порядку. Что вам известно?

– Мы тебя не знаем, – тихо и зло ответил Вале.

– Я вас тоже. Вдобавок, вы пролезли в мой дом, обокрали и сожгли половину здания.

– Нет доказательств, что это сделали мы. И что вообще что-то у тебя украли. Ты не заявлял.

– Вы и показания мои читали?! – Валвер сузил глаза, взглянул на Мерсу. Та виновато смотрела в сторону, ведь именно она достала копии документов и показала их Хазу. – Ужасный город. Преступность везде пустила свои корни. В Леаде вас бы всех уже повесили.

– Нас бы и тут повесили. Просто мы умные и везучие, – хохотнул Лоуренс. Настроение у него было на удивление хорошее – впервые за долгое время наелся вкусной еды. Вале в другой раз поспорил бы с другом насчет ума и везения, но сейчас лишь мрачно ухмыльнулся.

– Ладно, я сдаюсь. Так мы ни к чему не придем. Мар… Мерса меня убедила, что вы так же сильно, как и я, хотите остановить клуб чтецов. Ради такого я готов рассказать вам все, что знаю. Но хочу от вас того же. Вместе мы придумаем, как поступить. У вас же тоже… возникли проблемы.

– Хорошо. Рассказывай, что знаешь, а мы подумаем, – кивнул Хазери, игнорируя недовольные взгляды и незаметный для остальных пинок по ноге от Лоуренса.

– Меня зовут Ревлар Мурт, – начал мужчина, сокрушенно покачав головой. – Но здесь я ношу имя Валвер Моратте. Когда мне исполнилось восемнадцать, я приехал в Равган и поступил на службу к Жезеру Монтегю. Мы изучали с ним ритуалы, я объяснял ему методы работы с письменами и энергией. Не все ритуальщики понимают, что делают, особенно в Равгане. Но Жезер Монтегю, в отличие от остальных, старался вникнуть во все тонкости. Я думал, он хочет научиться проводить ритуалы, но позже он поведал, что желает понять один ритуал. Через какое-то время он взял меня на прием в аристократический район и познакомил с Карлосом Этео.

– Лидером клуба чтецов? – подался вперед Хаз.

– Да. Сначала он мне показался весьма приятным и умным. На деле – жестокий человек, который ни перед чем не остановится для достижения своей цели.

– А то мы не знаем, – проворчал Вале, и Мерса на него шикнула.

– Он показал нам формулы ритуала, теорию, познакомил со своим ритуальщиком. Корсийцем. Мы сразу друг друга невзлюбили. Ну а еще он был жестоким уродом.

– Зачем им вообще ритуальщик? Чтецы ведь сами колдуют, – вскинулся Вале.

Валвер покачал головой:

– Хоть они и собрали обрывки древних знаний, у них не имелось достаточно опыта в магии. По сути, чтецы лишь извлекали энергию из жертвы, основную работу делал ритуальщик.

– А для чего проводили ритуал? – поинтересовалась Муро. Хаз только сейчас заметил, что дневник Энци Ракхи лежит у нее на коленях.

– Клуб чтецов вместе с корсийским ритуальщиком хотели создать артефакт – источник энергии, который позволил бы использовать ритуалы без поиска жертвы. В любой момент, когда удобно – начертал письмена и колдуешь. С возможностью совершать очень мощные ритуалы.

– Интересно, – задумчиво протянула карманница. – Неплохое подспорье в войне, если бы она случилась, верно?

– Да, – Валвер вгляделся в лицо Муро, пытаясь распознать, откуда она родом, но не сумел. – Я напрямую заинтересован в том, чтобы Корсия не получила столь мощный артефакт. Потому что в первую очередь война грянет с Леадом.

– Но у них не удалось его создать?

– Нет. Узнав о планах чтецов, Жезер Монтегю нанял убийцу. Она расправилась с ритуальщиком и уничтожила все его записи, но сама погибла. Чтецы догадались, что Монтегю причастен, и сожгли поместье вместе с ним и… его семьей, – Валвер мимолетно взглянул на Мерсу, но никто, кроме Хазери, этого не заметил. – А я в тот момент был уже на полпути до Леада. Свою задачу я выполнил. О трагедии узнал намного позже, когда меня навестил друг Жезера – алхимик Эльен Мого. Хотя он был гораздо старше меня, мы быстро стали друзьями. Он рассказал, что спустя два года после того, как мы разобрались с чтецами, артефакт все же создали, но Эльен позаботился о нем. Не знаю, как, но все записи и сам артефакт оказались у него. Чтецы надолго притихли, и недавно вернулись. Судя по всему, сначала чтецы пытались подключить к своим замыслам местных ритуальщиков, и за отказ с ними жестоко расправились, а потом запросили из Корсии ритуальщицу. Когда до Эльена дошли слухи о пропаже детей и магов, он попросил меня приехать и что-то сделать, ведь здоровье у него уже не то. Возможно, он догадывался, что его убьют, потому передал дневник и артефакт мне.

– Ты вернулся с новым именем и принялся подмазываться к аристократам, – ухмыльнулся Хаз.

- На самом деле, я это имя использую давно и часто, - скромно потупился Валвер. – Можно сказать, мой псевдоним в научной среде.

- Псевдо… что?

– Считай, что второе имя, Вале. Как у тебя «Белоглазый демон».

Хаз насупился, почувствовав, что над ним насмехаются. Рука сама потянулась к кинжалу, но он остановился. Общее дело важнее личных обид, как сказала Лерлания. Проучить Моратте можно будет и позже. Парень положил руку на стол и продолжил разговор:

– Со вторым именем они тебя не узнали, и ты попытался проникнуть в их круг.

– Да, а ты все испортил! Убил одного из чтецов в моем доме! Сжег библиотеку с ценными экземплярами! Украл артефакт и дневник! – Валвер в сердцах хлопнул по столу ладонью, а Хаз пожалел, что сдержался.

– Значит, тот шар…

– Да! Это и есть артефакт с немереным количеством энергии.

– А энергия взята из жизней маленьких детей… – тихо закончил Хаз. Он вспомнил розоватое свечение и красный сгусток внутри, как шар обжигал пальцы и притягивал взгляд.

– Верно, – Моратте смягчился и с интересом посмотрел в светлые, почти белые глаза. – Ты был среди тех детей, верно?

– Был. Но не знаю, почему выжил. Я помню сам ритуал и ничего больше.

Валвер помолчал, заметил, что Муро открыла дневник, жестом попросил передать ему книгу. Перелистал несколько страниц, сочувственно посмотрел на Вале и показал ему разворот, заполненный ритуальными письменами.

– Вот эти знаки служат предохранителем, чтобы не взять из жертвы больше, чем может уместить артефакт. Иначе артефакт бы разрушился, а по ритуальщикам ударила бы отдача. Скорее всего, тебе просто повезло, и ритуал забрал не всю твою жизненную силу. Вероятно, потому у тебя столь малый рост и худое телосложение. Ох, парень, – он покачал головой. – Когда я тебя увидел, то сразу понял по цвету глаз, что над тобой что-то сотворили. Но такое… Не завидую тому, что ты пережил.

– Да плевать, – махнул рукой Хаз и усмехнулся. – Мне больше интересно, как я тогда выбрался.

– Скорее всего, через тоннели, – предположил Моратте, чьи мысли уже занимали другие вопросы.

– Тоннели?

Валвер закатил глаза. Ну конечно, они не в курсе того, почему поместье или проживание в районе Ла-Фар не мог приобрести никто, кроме представителей знати. Ну конечно, он будет так великодушен и расскажет им, неучам из трущоб, как живут сильные мира сего. Хазери воткнул стилет в стол перед собой, продырявив скатерть и испортив дерево. Валвер намек понял и продолжил уже без колкостей.

Под каждым домом аристократа скрыт тоннель, через который можно покинуть дом в случае опасности. В Ла-Фар тоннели соединены в целую сеть, и аристократы могут передвигаться по району, не показываясь на улице. В Совете на их вольности смотрят сквозь пальцы, ведь подземные дороги имеют не какие-то там преступники, а уважаемые люди с кристально чистой репутацией.

Пока Валвер рассказывал, перед внутренним взором Хаза всплывали смазанные картины воспоминаний. Вот он очнулся в большой телеге среди тел других детей. Неподвижных, холодных, бездыханных. Вокруг каменные стены, освещенные голубыми алхимическими фонарями. Он замерз, хочет пить, от голода болит живот. Шатаясь, идет вдоль стен, ищет выход. Блуждает среди стылых коридоров, пока не находит тяжелую дубовую дверь, которую не может открыть. Сжимается комочком в куче хлама рядом с ней. Хочет плакать, но не может выдавить ни слезинки. Тело ломит и саднит, внутри поднимается страх, захлестывая все его естество.

Хазери моргнул и осознал, что все смотрят на него, в том числе и замолчавший ритуальщик. Парень опустил глаза на руки перед собой – он так сжал кулаки, что костяшки побелели. Дубовую дверь тогда открыли два здоровенных мужчины, а мальчик прошмыгнул в образовавшуюся щель и бежал, бежал, бежал…

– Хаз, ты чего? – он услышал голос Муро и окончательно очнулся от нахлынувшего видения.

Парень резко встал, потер глаза двумя пальцами. Когда Мерса ушла, Вале проспал больше трех часов, но утомление все равно давало о себе знать. Ему бы дрыхнуть до самой ночи, но дела не ждали. К тому же, он был слишком взволнован промелькнувшей догадкой и желал скорее в ней убедиться. Хазери окинул взглядом собравшихся.

– Я на разведку, нужно кое-что проверить. Вы пока подготовьтесь. Если мои расчеты верны, завтра ночью мы прикончим этого ублюдка – Карлоса Этео.

Особняк Коула Грика находился в глубине Ме-Йер, среди богатых и не очень домов. Окруженный заметно большим, чем у других, участком с садом, засажен поникшими цветами и кустами сирени. В хорошую погоду тут гремели вечеринки на свежем воздухе, к неудовольствию соседей. Коул почти всегда был дома, если не посещал празднества сынков богатеев, с алкоголем, дорогими проститутками и разного рода дурманом. На какие средства живет одинокий человек, якшающийся в равной степени с аристократами, Дельными и торговцами, Хазу знать даже не хотелось. Главное – благодаря своим обширным связям Коул мог достать почти все, что когда-либо требовалось банде.

Хазери порадовался, что дождь поутих, но не закончился – хоть парень и промок, топая через весь город, стража правого берега не обратила внимания на фигуру в капюшоне, коих в такую погоду хватало на улицах Вергазы.

– Что тебе нужно, Хазери Вале? – растягивая слова, поинтересовался Коул. Его взгляд был затуманен, но говорил он осознанно. Не пустив Хаза в дом, он беседовал с ним, привалив свое грузное тело к дверному косяку. – Я слышал, тебя разыскивают. А значит, прямо сейчас ты подвергаешь мою спокойную жизнь опасности. Что-то интересное ты задумал, видимо, и дорогостоящее, раз посмел на такое пойти. Ты помнишь наш уговор? Я тебе помогаю до тех пор, пока моя задница в тепле.

– Мне нужна от тебя услуга.

– Еще бы.

– Проведи меня в Ла-Фар. Своим пропуском я сейчас светить не могу. И дай мешок пыльцы фей.

Услышав о пыльце, Коул оживился, облизал губы. Глаза его на несколько мгновений прояснились, а затем потухли. Он расслабленно улыбнулся.

– С этого стоило начинать. Но пыльца дорогое удовольствие.

– Мы идем в Ла-Фар. Там заплатят сполна, – хмуро ответил Хаз и поправил капюшон, чтобы прохожие не видели его глаз.

Через четверть часа Коул Грик, в выходном плаще с золотой вышивкой по краю, вышел из дома и направился вместе с Хазери Вале в самый богатый район города. Хазери выглядел недостаточно презентабельно по сравнению с Гриком, но охрана без вопросов их пропустила, стоило Коулу махнуть пропуском перед их глазами. Пропуск был подписан половиной семей Ла-Фар, ведь золотая молодежь покупала дурман только через него.

Коул посмотрел на здание, перед которым они остановились. От окружающих особняков оно отличалось ветхостью и выглядело заброшенным. Половина окон заколочены, неухоженный участок зарос пожухлой травой, забор покосился.

– Соскучился по невесте?

– Не представляешь, как, – Хазери прошел по размытой дорожке. Под ногами чавкала грязь, ветер раскачивал висящий на одной петле ставень. Парень толкнул дверь, и та с громким скрипом отворилась. – Мерена! Мерена-а! Я пришел! Принес тебе подарок!

Хазери и Коул зашли в продуваемое ветром здание. Внутри было пыльно и сыро, под ногами что-то неприятно хрустело при каждом шаге. Из темноты выплыла бледная фигура хозяйки дома с голубым алхимическим фонарем в руке. Мерена Олермо походила на приведение: тонкая бледная кожа, впалые щеки, большие темные глаза, в которых погасла жизнь. При виде Вале она слабо улыбнулась.

– Хазери! Я рада тебя видеть. Я скучала. Когда мы уже наконец поженимся? Ты обретешь титул и сможешь жить здесь, со мной.

Вале окинул взглядом помещение. Дрожащий свет фонаря выхватывал из темноты поломанную мебель, плесень на стенах и крошки вперемешку с осколками на полу. Даже в самые тяжелые времена Хаз и Лоуренс при поиске ночлега старались избегать подобных мест.

– Скоро, дорогая. Скоро, – парень натянуто улыбнулся и постарался придать голосу мягкость. – Я принес то, что ты любишь.

Он дал знак Коулу, тот подошел и протянул Мерене кожаный мешочек с порошком.

– Только вот он денег стоит, – протянул Грик, скептически оглядывая помещение.

– У меня есть, – глаза девушки вспыхнули, она убежала с удивительной для такого слабого тела прытью. Сверху послышался грохот, и вскоре бледная фигура вернулась, держа в руке золотое ожерелье. Стоило оно в разы дороже пыльцы фей, но девушка с готовностью протянула его Коулу, меняя на желанный дурман.

– Думаю, мы в расчете, – Хаз повернулся к Грику и глазами указал на дверь.

– В этот раз да, – он посмотрел на девушку, потом на парня. – Развлекайтесь.

Хазери проводил взглядом грузную фигуру и повернулся к Мерене. Та уже раскрыла кожаный мешочек и высыпала порошок на тыльную сторону ладони, собравшись уткнуться носом в сероватый блестящий яд.

– Стой, – Хаз схватил ее за руку, дурман просыпался, и девушка закричала. Дернулась собирать его с пола, но Вале держал крепко. – Сначала ты мне кое-что расскажешь. А потом хоть унюхайся своей дрянью.

Мерена посмотрела на блестящие пылинки, перемешавшиеся с грязью и мелким мусором, всхлипнула и кивнула. Парень забрал у нее мешочек и, не отпуская, повел в глубину дома. Они прошли мимо кучи мусора, в которой ковырялась толстая крыса. Недовольно пискнув, она скрылась в норе. От резкого движения и света фонаря во все стороны брызнули тараканы и жуки. В доме стоял тяжелый запах гнили. Хаз встал рядом с разбитым окном, глотнул свежего воздуха.

– Мерена, мне нужно знать, есть ли в твоем доме спуск в тоннели.

Девушка удивленно посмотрела на него. До того она не отрывала взгляда от дурмана в его руке.

– Я не могу рассказывать. Только знатные люди могут ими пользоваться…

– Ладно тебе, мы ведь скоро поженимся, – он потрепал девушку по впалой щеке. Ее кожа походила на воск, Хазу захотелось выставить руку на улицу и помыть под дождем.

– Да, но… – она заартачилась, тогда Вале поднял пыльцу фей на уровень ее глаз. – Хорошо. Я отведу. Только дай…

– Покажешь – отдам, – отрезал парень и грубо подтолкнул ее, чтобы показала путь.

Они прошли по коридорам, спустились в просторный подвал, спугнув стайку крыс. Мерена указала тонким белым пальцем на деревянную крышку в полу. Хаз ее поднял и увидел лестницу, ведущую в тоннель, по каменным стенам которого горели бледные алхимические светильники. Прямо как тогда. Парень кинул мешок с пыльцой Мерене, та неловко поймала, чуть не уронив фонарь.

– Если не смогу вернуться этим путем, я тебя убью, – хмуро предупредил Хазери и спустился вниз, закрыв люк и отрезав себя от мерзкого места, в котором жила аристократка.

Вале вызвал в памяти карту Вергазы, наметил себе направление, в котором нужно двигаться. Годы домушничества научили его отлично ориентироваться в закрытых помещениях, и он зашагал к цели. Тоннель вилял и разветвлялся, тихие шаги эхом разносились в пространстве. Хаз держал наготове кинжал и стилет, но дорога проходила на удивление спокойно. Примерно через пару часов парень набрел на лестницу в нужный дом. Она выглядела точно так же, как та, по которой он спустился, и те, которые он мельком видел в ответвлениях казавшегося бесконечным тоннеля.

Парень спрятал оружие, поднялся, прислушался. За деревянным люком стояла тишина. Он толкнул крышку, прикидывая, что делать, если будет закрыто. Но люк легко поддался. Сердце Хаза заколотилось, он замер, выравнивая дыхание. С одной стороны, следовало вернуться за подмогой, взять с собой Лоуренса и Патрика для силовой поддержки. А с другой – так близко к своей цели он не подходил никогда. От волнения закружилась голова.

Хаз приоткрыл люк, заглянул внутрь. Темно и тихо. Он открыл шире, нырнул в помещение и перекувыркнулся на случай возможной ловушки, выхватив кинжал и стилет. Все так же тихо. Хаз наощупь нашел дверь из подвала – закрыто. Потому на люке нет запора. Он улыбнулся и достал отмычки.

В особняке стояла тишина, только усилившийся дождь бил по окнам. По расчетам Вале, время близилось к полуночи, потому скорее всего все уже спали. Он прокрался по коридору к лестнице, радуясь, что тут, в отличие от дома Мерены, половицы не скрипели. Бесшумной тенью влетел на второй этаж, прислушался. Все оказалось гораздо легче, чем Хаз думал, потому растерялся. Обычно для проникновения в дом аристократа требовались недели, а иногда и месяцы подготовки. К отцу Мерены он вообще подбирался больше полугода. А тут – он уже в особняке. Вале осторожно выглянул в окно, чтобы убедиться, в тот ли особняк залез. Нет, судя по расположению соседних домов, все верно. Значит, надо действовать. Он уже здесь, все спят, охранников не видно, но и с ними расправиться он готов. Другого такого случая может не представиться.

Хазери поднялся на третий этаж, где должна была находиться хозяйская спальня. Аристократ жил один, детей отправил на учебу в Корсию, и теперь Хаз видел в этом некую логику. Заглянув в пару замочных скважин, он нашел нужную комнату, вскрыл замок, скривившись, когда тот тихо щелкнул – звук показался громом в тишине спящего особняка. Зашел, прикрыл за собой дверь.

Если в коридоре еще можно было что-то разглядеть благодаря яркому желтому свету уличных фонарей, попадающему в окна, то в спальне оказалось намного темнее – тяжелые шторы не пропускали света, и лишь смутные очертания кровати наталкивали на мысль о предназначении помещения. Хаз мысленно выругался, но сделал осторожный шаг во тьму, потом еще один, напрягая зрение. Подошел к огромной кровати с балдахином, отодвинул парчовую ткань, занеся кинжал.

– Хазери Вале, ты правда думал, что после всего произошедшего мои люди не следят за домом Мерены Олермо?

Дюжина ярких желтых светильников зажглась по щелчку пальцев, ослепив парня. Он прикрыл глаза локтем, но тут же отдернул руку, стараясь оценить обстановку. У стены стоял крупный охранник, а в кресле чуть поодаль сидел статный мужчина с аккуратно подстриженными седыми волосами. О возрасте за пятьдесят говорили морщины на доброжелательном лице, но никак не стройное телосложение. Темно-голубые глаза, полные энергии, встретились с белыми, слезящимися от яркого света.

Хазери легко представил его на пятнадцать лет моложе, воздевающего руки и совершающего пассы, от которых плачущие дети падали замертво. Ненависть захлестнула Хаза, он в два прыжка оказался перед Карлосом Этео и ударил кинжалом. Сталь почти достигла сердца аристократа, но тут охранник грубо дернул парня за шиворот, спасая своего господина. Вместо желанной мести Вале получил ощутимый удар под дых.

– Ах ты тварь, – прошипел Хаз и вслепую пырнул охранника стилетом, с удовлетворением услышав, как тот болезненно выдохнул.

Порадовался, заметив кровь на дорогом ковре, крутанулся, махнул кинжалом, увеличивая дистанцию, и повернулся в сторону Карлоса. Тот уже встал и обнажил шпагу. Нет, Хаз не упустит своего шанса. Он сделал ложный выпад в сторону охранника, перекатился, оказавшись ближе к аристократу. Тот не выглядел напуганным. Вале услышал, как властным тоном Карлос произнес: «Повеселились и хватит», затем знакомый щелчок заставил парня изогнуться от боли в спине. Ванессу он не заметил в комнате и списал ее со счетов, а ведь она должна была быть рядом со своим покровителем. Ослепленный желанием избавиться от аристократа раз и навсегда, Хаз растерял остатки здравомыслия и кинулся в самое пекло неподготовленным. От злости на самого себя хотелось разнести все вокруг, но ритуальщица сдерживала праведный порыв.

Парень упал на колени, скрежеща зубами от новых волн боли, сопровождающихся безостановочными щелчками ремня Ванессы. Ярость клокотала внутри. Он готовился к этой встрече шесть долгих лет, питаемый ненавистью, а теперь, когда отмщение оказалось так близко, Вале бессильно валялся в ногах своего мучителя.

– Может, попробуем сначала, Хазери? Поговорим, как разумные люди?

Карлос Этео убрал шпагу, сделал шаг и присел на корточки перед поверженным Вале. Тот поднял светлые глаза на аристократа, оказавшегося совсем рядом, но не смог даже сжать кинжал. Ванесса остановила щелчки, и парень перевел дыхание.

– Видишь? Я иду на диалог с тобой. Будь добр, дай мне знать, что твой рот может источать не только ругательства.

Совсем близко. Его охранник ранен, медлителен и не успеет среагировать. Ванесса стоит вдалеке. Это его шанс. Вале еле заметно сменил позу, схватил кинжал и оттолкнулся ногами и рукой в сторону аристократа. Тот оказался проворнее, чем выглядел – отпрыгнул из невыгодного положения, резко встал и ударил подлетевшего к нему Хаза ногой по лицу. Парня откинуло в сторону, он потянулся к обороненному оружию и бессильно вскрикнул – Ванесса с опозданием взялась за ремень.

– Понятно, сейчас ты на диалог не настроен, – скривился Карлос Этео, подошел к корчащемуся на полу парню, достал шпагу и ударил его рукоятью по затылку, отчего сознание Хаза рухнуло во тьму.

Как только Хазери ушел, атмосфера стала более дружелюбной. Патрик принес из погреба Лерлании несколько бутылок вина, Лоуренс внимательнее изучил запасы продуктов, и они с Муро на скорую руку наготовили простых закусок. Мерса с легким недоумением наблюдала за тем, как бандиты хозяйничают в чужом доме, а Валвер тихо посмеивался.

– Да вы, ребята, нигде не пропадете.

– Сколько бы мы ни пытались, – хохотнул Лоуренс, смакуя вино. – Но ты сам хорош, Валвер. Отправился один за море решать проблемы чужого города.

– Не то чтобы чужого, – Валвер закинул в рот оливку. – Вся эта история меня здорово привязала к Вергазе. И пусть мои друзья мертвы, я остаюсь верен обещанию избавить город от алчной группки безумцев.

– А если бы артефакт создали в Леаде? – Муро незаметно убрала дневник со стола, спрятав его от ритуальщика.

– Не пытайся меня подловить, барышня. Мой ответ будет тем же. Никто не имеет права покушаться на человеческую жизнь.

– Но ты не против убийства самих чтецов.

– Если есть другой способ их остановить, я с радостью им воспользуюсь. Но пока живы, они будут повторять свои эксперименты раз за разом.

– Осталось найти способ их убить, – Муро задумчиво покачала в руке бокал. – Есть идеи?

– Можно попробовать выманить на свою территорию, – произнесла Муро. – Но с их ресурсами…

– А на какую разведку ушел Хазери? – полюбопытствовал Валвер.

– Сокрытый его знает. Придет – расскажет, – отмахнулся Патрик и взглянул в окно.

Дождь стучал по стеклам, навевая тоску. Внутри ворочалось неприятное чувство, а голову заполняли мрачные мысли. Парню захотелось оказаться как можно дальше, желательно на другом краю света.

– Раз завтра мы планируем надрать задницу знати, сегодня стоит хорошенько отдохнуть, – Лоуренс потер ладони.

– Да, нужно выспаться, набраться сил, – закивал Валвер и удивленно уставился на смеющуюся компанию.

– Нет, ты не понял, – отсмеявшись, ответил Лоу.

– Хорошо, что я понял, – криво усмехнулся Патрик, вставая и направляясь в погреб.

К полуночи друзья успели несколько раз спеть «Играй, музыка». На третий им подпевала Мерса, а на четвертый подключился и Валвер, выучивший слова. Пьяные нестройные голоса создавали вместе особое звучание, полное обреченного веселья. Если бы Патрику кто-нибудь сказал, что он будет петь песню Дельных вместе с аристократом и наследницей престола, он бы громко рассмеялся. И все же столь разные люди объединились вместе ради общей цели и нещадно опустошали погреб Лерлании.

– О, а хотите анекдот расскажу? Зашел как-то в таверну леадец, держа на привязи осла, а в руке – букет ромашек...

– Валвер, ты его уже два раза за сегодня рассказывал, – остановил его Патрик. – Пощади нас, третий мы не выдержим!

– Ой, какие нежные! Знаете, вот в Синее…

Моратте оказался интересным собеседником: он много путешествовал и накопил уйму захватывающих историй. Патрик, не видевший ничего, кроме Вергазы, слушал ритуальщика с открытым ртом, а Муро ворчала, что мужчина приукрашивает. Видимо, неприязнь к леадцам у корсийцев в крови. После того, как карманница рассказала о своем происхождении, Валенза начал замечать за ней некоторые характерные для ее страны привычки, на которые раньше не обращал внимания. Но девушка не утратила своей притягательности. Она была все той же Муро, которой он восхищался на протяжении четырех лет, с самой первой встречи, когда она на его глазах обчистила случайного прохожего. Тогда опыта общения с девушками у Пата практически не имелось, если не считать подшучивание над младшей сестрой, и он терялся в обществе карманницы. Со временем Валенза поверил в себя. Когда разбиваешь кулаки о лица отказавшихся платить торговцев или подстраиваешь убийство как несчастный случай, затащить красивую девчонку в постель уже не кажется чем-то сложным. Если это не Муро, которая пресекала все попытки на корню.

Парень осознал, что уже какое-то время неотрывно смотрит на нее, и резко отвернулся, пока никто не заметил. По смеху Лоуренса стало понятно, что здоровяк уловил его движение и знает причину. Они с Хазом вечно подначивали Пата и забавлялись его неудачами.

– Я бывала в Леаде, и меня поездка не впечатлила, – хрипло продолжила Муро разговор, который отвлекшийся Патрик прослушал.

– Может, ты путаешь с Корсией? – хохотнул Моратте. – Леад впечатляет уже в порту.

– Мы поняли, что ты любишь свою страну, Валвер, – прервала начавшийся спор Мерса. Она окинула взглядом гостиную и недовольно поджала губы. – Перед тем, как пойдем уничтожать аристократов, нужно убраться.

– Да, а то если умрем, будет неловко перед Лерланией, – пьяно хихикнула Муро.

– А мы ведь правда можем завтра не вернуться, – пробормотал Патрик. Внутри все похолодело от страха, тревожные мысли заскребли голову.

– Нам не впервой, – подмигнул Лоуренс и поднял бокал. – Играй, музыка!

– Пока стража спит! – подхватили остальные, даже Мерса и Валвер.

Вино закончилось, но за новой партией Патрик не пошел – пора было расходиться спать, чтобы не дрыхнуть потом весь день. К тому же, выпили они достаточно много, и кто-нибудь из них обязательно встретит пробуждение с головной болью. Лоуренс галантно вызвался проводить Мерсу, а Валвер устроился в гостиной на диване. Муро озорно блеснула пьяными глазами и показала Патрику припрятанную бутылку, наполовину полную. Заговорщически подмигнула. Они немного подождали, пока все разойдутся, и отправились наверх, чтобы не мешать уснувшему ритуальщику. Лоуренс тоже лег спать, и его громогласный храп доносился из-за закрытой двери.

– Это просто невозможно! Он стал еще громче! – схватился за голову Патрик. – Можно я сегодня переночую у тебя?

– Вперед! На полу места много, – развеселилась девушка.

Они зашли в ее комнату. Патрик заметил, что тут немного просторнее, чем у парней. Помимо кровати, шкафа и стола, вдоль стены стояла полка с книгами. Пат пробежал глазами по корешкам, но знакомых названий не увидел. Книги его мало интересовали, читал он редко, обычно новые труды по стрелковому или холодному оружию. Муро облокотилась о стол, сделала несколько глотков из бутылки и передала ее Пату. Тот тоже приложился к горлышку. Девушка протянула руку, но он не спешил возвращать вино.

– Может, сбавишь обороты?

– Я хочу пить до тех пор, пока не перестану думать, что завтра мы умрем, – глухо отозвалась карманница.

Отпустившие было холодные объятия снова сковали сердце Пата. Они все боялись, хоть никто и не показывал страха, стараясь приободрить остальных.

– У нас нет плана, мы не знаем абсолютно ничего. Хаз нас учил, что подготовка важна. Надо учесть, что может помешать, выяснить все детали, – Муро махнула рукой.

– Меня напрягает, что все зависит от Вале, – согласился Патрик. – Но я уверен: у нас получится.

Девушка подошла ближе и выхватила бутылку из его рук. Тяжело вздохнула и сделала несколько глотков.

– Муро, не волнуйся, – Пат помедлил и добавил. – Я защищу тебя.

Карманница засмеялась, подавилась вином и стала кашлять сквозь хохот. Валенза шагнул к ней сбоку и легонько похлопал по спине. Она замахала руками и отдышалась.

– Умеешь ты поднять настроение. Ладно. Раз ты меня защитишь, мне полегчало, – она улыбнулась и развернулась к парню лицом.

Пат затаил дыхание – девушка стояла совсем близко, веселый блеск глаз и улыбка придавали ей еще больше очарования. Они молча смотрели друг на друга, и этот миг для Патрика был наполнен волшебством без всяких ритуалов. Девушка встала на цыпочки и прошептала ему на ухо:

– Пошла я спать.

От ее хриплого шепота внутри все перевернулось, дыхание непроизвольно участилось. Меткого стрелка, у которого ни разу при выстреле не дрогнула рука, вывел из равновесия тихий голос, который он хотел бы слушать вечно. Муро, видя его смятение, забавлялась и продолжала стоять в ожидании реакции. Либо сейчас, либо никогда.

– Теперь ты от меня не уйдешь, – он подхватил девушку и посадил на стол.

– Вау, малыш Патти решил повзрослеть, – хрипло рассмеялась Муро и отставила бутылку.

– Ну хоть ты не называй меня так, – поморщился Валенза. – Что мне сделать, чтобы меня воспринимали серьезно?

– Потерять семью. Вырасти на улице. Не иметь детства, – она, не отрываясь, смотрела на него, а в серо-голубых глазах промелькнула печаль. – Мы воспринимаем тебя всерьез, Пат. Просто завидуем. В случае провала ты всегда можешь поджать хвост и вернуться домой, к любящим тебя людям. А у нас нет запасного варианта.

– Но я здесь, Муро. Не убегаю. Я изо дня в день выбираю вас. Хаза с его мерзким характером. Лоу с его насмешками. Тебя.

– А у меня какие минусы? – хохотнула девушка.

Патрик провел пальцами по ее щеке и поцеловал. Сначала нежно и робко, а потом, когда она ответила на поцелуй, стал все больше распаляться. В порыве страсти он обнял ее, прижал к себе, но девушка отстранилась. Глаза ее горели азартом, а на губах играла улыбка:

– Ответь.

– У тебя нет минусов. Ты умная. Красивая. Добрая. Преданная, – каждое слово он сопровождал поцелуем, продвигаясь от ее губ к шее. – Отзывчивая. Сострадательная.

Девушка подалась вперед, когда он тронул губами ключицу, тихо заурчала от его ласк. Низким, прерывающимся голосом она продолжила игру:

– Раз я такая замечательная, почему живу в Йер-Велу, а не где-нибудь получше?

– Ты послана самим Сокрытым на помощь нам, заблудшим душам, – Патрик посмотрел девушке в глаза. – Муро, ты самый прекрасный человек из когда-либо встреченных мной.

– Учитывая твой круг общения, комплимент сомнительный, – засмеялась карманница, заставив парня покраснеть и нахмуриться.

– Я серьезно.

– Хватит серьезностей на сегодня, – девушка провела рукой по его голове и взъерошила волосы. – Не нужно так со мной.

– А как нужно? – понуро вопросил Патрик.

– Можно так.

Муро обхватила его ногами, притянув к себе. У Пата закружилась голова от счастья, он ласкал и целовал девушку, снимая с нее одежду. Страстно дыша, она ловкими пальцами быстро раздевала его, мурчала, словно кошка, и тихо посмеивалась.

– Как же я тебя…

– Молчи, Валенза, – Муро поцеловала его в губы, не дав договорить. – Меньше слов – больше дела.

Патрик открыл глаза и лежал, глядя в потолок. Через несколько долгих мгновений осознал, что уже не спит и происходящее реально. Он на самом деле лежит в комнате Муро, на ее кровати, а сама Муро тихо посапывает на его плече. Значит, и прошлая ночь тоже ему не приснилась. Парень пожалел, что так много выпил и не запомнил все до мельчайших подробностей. Но то, что им обоим понравилось, навсегда отпечаталось в его памяти.

Солнце сияло на голубом небе, Патрик лежал в мягкой постели и обнимал девушку своей мечты. Он нежно поцеловал ее в лоб, она сонно заворчала, пошевелилась и крепче обняла парня. Валенза ощутил, что счастливо улыбается. Хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Казалось, ничто не сможет испортить столь чудесное утро.

– Муро! Муро! – в дверь постучали кулаком и послышался взволнованный голос Лоуренса. – Валенза у тебя?

Девушка проснулась, сонно оглянулась, встретилась взглядом с Патриком, улыбнулась и крикнула Лоуренсу:

– Да, у меня!

– Одевайтесь и спускайтесь!

Из-за двери послышались удаляющиеся шаги. Пат обнял девушку и поцеловал, она обвила его руками в ответ.

– Может, задержимся? – сквозь поцелуи предложил парень, скользя пальцами по изгибам ее тела.

– Нет, – с придыханием ответила Муро. Видно было, что она и сама не прочь остаться в постели. – Лоу явно не в духе. Лучше поторопиться.

Карманница выпорхнула из-под одеяла и отправилась на поиски своей одежды, разбросанной по комнате. Пат мысленно выругался.

– У меня несколько новостей, и все они невеселые, – начала Мерса, как только Патрик и Муро спустились в гостиную. Все остальные уже сидели за столом. Бардак, устроенный накануне, сменился относительной чистотой. – Во-первых, Лерлания уже жалеет, что не отравила нас в первый же вечер. Она зашла утром и не узнала свой дом. Во-вторых, она выяснила, что два ваших жилища утром обыскали. Охота продолжается. В-третьих…

– Хаз до сих пор не вернулся, – хмуро закончил Лоуренс. – Я проверил несколько мест, где он мог оставить послания. Он написал, что ушел к невесте.

– К Аш? – удивленно вскинула брови Мерса.

– Нет, – мотнул головой Барева. – Несколько лет назад у него была аристократка, и он шутил, что женится на ней и получит титул.

– Но зачем ему… – начал Патрик и запнулся. Мысль заползла в голову склизкой змеей, и он не сумел произнести ее вслух.

– Тоннели, – тихо произнесла Муро.

– Кхм… Может, объясните? – подал голос Валвер.

– Да что тут объяснять, – Лоуренс со злостью двинул по столу кулаком, отчего тот затрещал. – Хазери Вале – самоуверенный придурок!

Последние полчаса Хазери дремал. Полноценно спать привязанным к деревянному креслу не получалось, ему и на обычных-то кроватях казалось слишком жестко. Но пока дали небольшую передышку, стоило восстановить силы. Он не знал, сколько находился в отключке и в комнате без окон определить время было невозможно, но по ощущениям уже наступало утро.

Голова болела – Этео здорово приложил его по затылку. Очнулся Хаз связанным. Сначала пытался выбраться из пут, но кожаные ремни на груди, руках и ногах держали крепко. Опробовав все известные ему приемы и убедившись, что сам он не освободится, парень решил выждать и восстановить силы.

В полуспящем состоянии мысли лениво текли одна за другой. Вале ругал себя, что повелся на явную ловушку, ослепленный жаждой мести. Когда дело касалось чтецов, он плохо ладил с эмоциями, но обычно его сдерживал Лоуренс, который не знал всей истории. Теперь, когда дело стало более личным, Вале решил все сделать сам, не обременяя друзей. Раз и навсегда избавить их от необходимости связываться со знатью и подвергать себя опасности. Когда он поднимал крышку люка в особняке Карлоса Этео, то думал, что его появление, как обычно, осталось незаметным. Хазери Вале, которого уважали все криминальные слои Йер-Велу, повел себя, как последний глупец, как зеленый воришка, коим вроде бы давно быть перестал.

Сонные размышления прервал звук открывающейся тяжелой двери. Зажглись желтые алхимические светильники, Хаз зажмурился – от яркого света в глазах заплясали красные точки.

– Ты тут еще и спать умудряешься? – вошедший Карлос Этео задумчиво покачал головой. – Завидую твоей невозмутимости.

Хазери в ответ лишь недовольно зыркнул и дернул связанными руками. Проморгавшись, осмотрелся вокруг, насколько позволяли кожаные ремни. Комната представляла собой голые каменные стены без окон. Из мебели парень увидел два мягких кресла у стены напротив деревянного сооружения, к которому его привязали, и стол рядом с собой – старый, с выщерблинами и застарелыми следами крови. Дверь находилась слева от Хаза, от нее Карлос величественно прошествовал к креслам и уселся в одно из них.

– Итак, Хазери. Теперь, когда ты не машешь у меня перед лицом кинжалом, мне хотелось бы продолжить наш разговор. Желательно, чтобы теперь он стал не таким однобоким, как прошлый. Ты согласен со мной побеседовать?

– Какая мне с этого выгода? – ухмыльнулся Вале и пошевелил правым запястьем, натягивая ремень.

– Ты не в том положении, чтобы требовать, – нахмурился аристократ. – Твои жизнь и здоровье – достаточная цена за несколько сказанных слов, не считаешь?

– Звучит заманчиво, – хохотнул парень. – Ну давай побеседуем. Где артефакт, я тебе не скажу.

Карлос сделал глубокий вдох. Упрямство Хаза его злило, и парень уже думал, как на этом сыграть в свою пользу.

– Хазери, артефакт – не просто ценность. Он воплощает в себе высшую степень искусства ритуальщиков. Такая вещь не должна находиться у бандитов, она принадлежит лидерам страны.

– Что-то не видел твою фамилию в списке Совета, – закатил глаза Вале.

– Совет давно изжил себя. Я лично и мои соратники сами налаживаем внешнюю политику страны. Равган отстал в развитии, отрекшись от ритуалов. Но с артефактом, способным накапливать энергию, на мировой арене мы вырвемся вперед. А для совершенствования технологии нам требуется союз с Корсией – их знания и специалисты. Нам нужен артефакт, чтобы продемонстрировать его силу. И дневник Энци Ракхи. Я знаю, что он тоже у тебя. Ванесса Эрх искусная ритуальщица, но времени и ресурсов на слепые эксперименты у нас нет. Должен тебя поблагодарить за то, что обокрал Валвера Моратте. Мы-то думали, что артефакт и дневник у алхимика, и почти отчаялись, когда не нашли его там.

Хазери скучающе оглядывал комнату. Болтовня аристократа его не интересовала, а вот возможность выбраться – очень даже. Только вот выхода, кроме двери, не наблюдалось. Под потолком уютно поблескивали желтым несколько светильников, слишком ярких для помещения такого размера. От взгляда на огоньки в глазах запрыгали красные кляксы. Речь Карлоса Этео прервал скрип двери.

– Извини за опоздание, Карлос, работы много, – послышался знакомый женский голос.

Хаз вздрогнул и сощурился, стараясь увидеть лицо вошедшей. Сейчас она пришла не в платье, а в вышитой серебряной нитью черной рубашке и штанах, заправленных в кожаные казенные сапоги. На поясе висела украшенная серебром шпага. Ее золотисто-пшеничные волосы были зачесаны в хвост, а пронзительные голубые глаза смотрели холодно и сосредоточенно. От наивной растерянной девушки, подвергающейся избиениям мужа, не осталось и следа.

– Какие гости, – выдавил улыбку Хазери. – Ты мне должна два золотых цео.

– Уговаривались на живого человека, – насмешливо посмотрела на связанного парня Сильвия и заняла кресло рядом с Этео.

– Если бы ты его не убила, он остался бы жив, мы же профессионалы, – Вале попытался сесть поудобнее, но врезавшийся в грудь ремень не позволял пошевелиться.

– С чего ты решил, что это я? – девушка злорадно ухмыльнулась.

– Ну, может, не ты, а твои молодцы из «ястребов». Неспроста же они так шустро объявились возле трупа.

– Жаль, тебя тогда рядом не оказалось, – засмеялась Сильвия. Она откинулась на спинку кресла, и Хаз рассмотрел рисунок, вышитый на рукаве рубашки – знак высших чинов среди «ястребов». – Столько времени бы мне сэкономил…

– Извини, был занят.

– Да, ты в то время убивал аристократа. Хазери, как от такого мелкого паразита может быть столько проблем?

– Отпусти меня, и покажу, – презрительно выплюнул Вале и повернулся к угрюмому Карлосу. – Кстати, об убийстве. Твоего дружка кто-то заказал. Мне немало заплатили за его смерть.

Сильвия вопросительно взглянула на Хаза, потом на Этео. В ее глазах отразилось подозрение.

– О, так вон оно что! – засмеялся парень. – Ты сам и заказал своего соратника?

– Он стал мешать, – мягко произнес аристократ. – С возрастом у Иэдеро Керно проснулась совесть. За последние годы отдалился от нас, и когда мы созрели для создания нового артефакта, он воспротивился.

Сильвия невольно сменила позу, чтобы оказаться подальше от человека, который так легко жертвует единомышленниками. Спокойствие с ее лица никуда не делось – актриса она оказалась неплохая.

– Как удачно сложилось, что за заказ взялся именно ты, Хазери, – «ястребка» улыбнулась парню, отчего тот скривился. – Мы давно подозревали тебя, а новый труп помог подкинуть кому надо информации для размышления.

– Ты с фантазией подошла к расследованию. Я сам никогда бы не догадался связать свои действия с политикой и угрозой правящей верхушке.

– Что тут сказать – я способная, – засмеялась девушка. Ее воодушевление Хазу не понравилось. – Тот глупец Дэвид, что пытался тебя арестовать, хотел выслужиться и занять местечко потеплее. Стоило намекнуть на крупного преступника, коим ты, кстати, и являешься, несмотря на рост, как этот тупица подорвался вынюхивать. Не останавливался ни перед чем. Я подкинула ему Лоуренса Бареву, но он не сумел ничего с ним добиться.

– А ордер на арест? – заинтересовался Хазери.

Сильвия пожала плечами:

– Мне требовалось поймать тебя, а не судить. Я отдала Дэвиду подделку, заверив, что Совет одобрил твою поимку. Но тут бедняга тоже сплоховал и упустил тебя. Ничего доверить нельзя…

– Твоей заслуги в добыче Вале тоже нет, – холодно произнес Этео, и Сильвия перестала улыбаться, напряглась. Аристократ повернулся к Хазери. – Послушай. Мне правда нужен артефакт. Давай так. Пусть не для благой цели, а хотя бы ради себя расскажи, где он спрятан. Взамен я добьюсь, чтобы ты сел в тюрьму.

– Так себе перспектива.

– Сейчас для тебя перспектива – казнь. Сильвия ведь может подключить не мелкую сошку вроде Дэвида, а кого посерьезнее. Ее ресурсы тоже не стоит сбрасывать со счетов. Она талантлива, и у нее есть сторонники. Подумай. Из тюрьмы можно даже сбежать, если постараться. Как твой друг, Лоуренс Барева. Из петли это будет сделать сложнее.

Хаз напрягся. Он тешил себя надеждой, что поддельная смерть Лоу не раскрыта. Много, слишком много этим двоим известно.

– Ты пока подумай, а мне нужно идти. Дела, сам понимаешь. Оставляю тебя в обществе обворожительной девушки.

Сильвия дождалась, пока Карлос выйдет, склонила голову, оценивая Хаза. Ее взгляд склизкой каракатицей прополз по парню от ботинок до лица. Когда она дошла до глаз, парень злобно усмехнулся, давая понять, что не сдастся.

– Знаешь, я надеялась, что здесь окажется Мерса Мотье, – задумчиво произнесла «ястребка».

– Что?

Парень подумал, что и об этой поддельной смерти она в курсе, но через мгновение девушка развеяла его изумление.

– Ваше противостояние. Я надеялась, что выживет она. С ней было бы проще договориться.

– Но она не знала, где шар, – издевательская ухмылка, скрывающая любопытство.

– Думаю, она бы его отыскала. Но Мотье слишком много узнала. Увы.

– Ты о чем вообще?

– Хазери, если ты считаешь, что вы так глупо затеяли войну сами, я не буду тебя разубеждать, – махнула рукой девушка.

– Погоди-ка… вы и сюда вмешались? В наши с Мерсой дела?! Как?! – Хаз не стал скрывать изумление. Пусть тешит свое самолюбие, только бы рассказала.

– Давай ты расскажешь про артефакт, а я расскажу, как мы распалили в вас ненависть.

– Давай ты пойдешь в Бездну!

Улыбка исчезла с лица Сильвии. Взгляд стал холодным, она выпрямилась.

– Думаешь, я шутить с тобой пришла? – ровным голосом произнесла «ястребка». – Ты все равно скажешь. Твой выбор: по-хорошему или по-плохому.

Хаз вместо ответа плюнул в ее сторону. Неудобное положение тела не позволило попасть, Сильвия лениво подняла брови, глядя на слабую демонстрацию презрения.

– Понятно. По-хорошему не хочешь. Фрат! – крикнула она.

Дверь тут же открылась. В комнату вошел огромных размеров тип. Толстые мясистые руки держали кожаный сверток, напоминающий медицинские чехлы с инструментами, пузо выпирало из штанов, а на пухлом лице с раскосыми глазами застыло сосредоточенное выражение. Фрат нежно погладил чехол и раскрыл его, явив миру блестящие, начищенные пыточные приспособления. Несколько простых Хазери узнал – видел у других Дельных. Сам ни разу не использовал – предпочитал для достижения целей оружие с кулаками и угрозы с обманом. А вот о назначении других инструментов он даже не догадывался. Парень дернулся, но ремни держали крепко. Фрат вытащил щипцы и обернулся к Сильвии.

– Что ж, начнем? – скучающим голосом произнесла девушка. – У меня времени достаточно, Хаз, вот у тебя его мало.

В доме Лерлании стоял жуткий гомон. Проживающие там никак не могли договориться, что делать дальше. Лоуренс и Муро требовали отправиться к аристократам на поиски Хаза. Мерса и Валвер считали, что нужно проработать план. Патрик молча наблюдал за спором. Когда остальные это заметили и повернулись к нему, парень стушевался.

– Я думаю, надо идти туда, – он заметил благодарный взгляд Муро и кашлянул. – Но Мерса и Муро должны остаться здесь.

– Что?!

– Там может быть опасно!

– Потому нужны будут все наши силы! – запротестовала Муро. – Хотя… Мерсу бы и я оставила тут…

– Да как ты…

– Нет смысла умирать всем вместе!

Мерса и Муро схлестнулись в споре. Пат подумал, что слишком рьяно все решили отправиться на смерть. Но он и сам хорош – тоже готов нырнуть в пекло. То ли атмосфера ему придала настроя, то ли Муро стала по-другому на него смотреть, то ли все вместе прибавило ему смелости. Мерса, порывшись в кабинете Лерлании, принесла карту Вергазы и расстелила ее на столе. Вся компания склонилась над ней.

– Тут дом Карлоса Этео, – Муро обвела угольком особняк. У нее был задумчивый вид, будто она что-то вспоминала. А потом девушка поставила семь крестов по всему району Ла-Фар. – этих аристократов Хаз уже убил.

– Здесь живут оставшиеся чтецы, – Валвер забрал уголек у Муро и обвел еще два дома возле Этео.

Они уставились на раскиданные по району отметки. Мерса хмурилась, Лоуренс раздраженно раздувал ноздри, Муро ковыряла пальцем карту, а Валвер вертел в руках уголек, отчего выпачкал все пальцы. Он прочертил несколько линий, соединяющих дома аристократов между собой.

– Кажется, тоннели расположены так. Но спустя столько лет я не смогу указать точнее.

– Один ведет за город? – Муро указала на линию, ведущую за край карты.

– Да. Вообще-то их два, но ко второму не подступиться.

– Возьмем на заметку, – кивнула Мерса.

– С чего начнем? – потерянно спросил Лоуренс.

– А вообще, с чего мы решили, что ему требуется помощь? – протянул Патрик.

– Потому что он не стоит тут и не размахивает отрезанной головой аристократа, – пожал плечами Барева.

– Мы даже не знаем, где именно его искать, – напирал стрелок.

Все дружно уставились на карту и помрачнели. Лоуренс ударил ладонью по столу. Пат его не узнавал – Барева всегда был веселым и рассудительным, а настолько злым парень его вспомнить не мог. Тут Лоу резко переменился в лице.

– Валвер… Хаз рассказывал, что при первой их встрече Ванесса заявила, якобы чувствует энергию артефакта… Она нашла его на крыше… – и мужчина пересказал историю Хазери о стычке с ритуальщицей.

– Она должна быть очень искусной.

– Ее способности усиливали с помощью ритуала, – глухо произнесла Муро, не отрывая взгляда от карты.

– Могу попробовать, но ничего не обещаю. Слишком тонкие материи, – Валвер оглянулся вокруг, посмотрел на кусок угля в руке. – Тащите все цветы, что найдете в доме.

Через четверть часа он расписывал письменами круг в комнате Муро, оказавшейся самой просторной. Все цветы в горшках поставили в центр, мужчина зажег свечи, расставил их в нужных точках и выгнал друзей из комнаты. Патрик хотел подойти к Муро, но та о чем-то тихо разговаривала с Мерсой. Лоуренс наворачивал круги по первому этажу. Парню ничего не оставалось, кроме как развалиться в кресле и ждать.

Колдовал Валвер долго. Пат, временами наблюдавший за работой ритуальщиков, привык, что самое долгое – это подготовка, а сам ритуал состоит из нескольких взмахов руками и пары слов. Но то были простые лечащие чары, на которых все ритуальщики Йер-Велу уже набили руку.

Спустя полчаса Валвер, хмурый и с испариной на лбу, вышел из комнаты. Патрик мельком увидел гору почерневших цветов и разводы на полу от стертого магического круга. Моратте, тяжело ступая, прошел в гостиную к Лоуренсу, который себе места не находил, и с трудом произнес:

– Я сумел. Но связь слабая, он далеко.

– Где?!

– Судя по всему, это загородное поместье Карлоса Этео. Если оно все еще принадлежит ему.

– Принадлежит, – кивнула Мерса.

– Тогда вперед!

Лоуренс уже направился к двери, но Мерса властным голосом его окликнула:

– Мы потратим время, но не выйдем отсюда, не продумав план!

Лоу остановился, сжал и разжал кулаки, успокаиваясь. Вернулся к компании. Валвер приходил в себя, лежа на диване. Мерса что-то торопливо записывала. Муро задумчиво разглядывала карту.

– Было бы здорово, если бы мы знали точно, где искать, чтобы не бегать по всему дому. Там наверняка есть охрана.

– Я смогу указать точнее, когда буду ближе к нему.

– Мы с Хазом как-то находили старые чертежи этого поместья. Я набросаю примерный план, сколько вспомню, – Муро потерла виски и взяла протянутые Мерсой бумагу и перо. Та уже закончила и складывала лист в конверт.

Они прикинули примерный план действий, обсудили роли. Несколько раз препирались по поводу того, брать с собой девушек или нет. Патрик категорически противился их участию, и сдался только после того, как Муро вывела его из комнаты и поцеловала.

– Ты так собираешься защищать меня? – тихо спросила она у размякшего парня.

– Нет, но…

– Тогда заткнись и давай уже займемся делом.

– Муро, есть кое-что, что тебе нужно знать, – парень нервно тронул рукоять арбалета на поясе.

– Не сейчас, Пат, – мотнула головой карманница. – У нас есть дело. Позже поговорим о чем захочешь.

Она взяла его руку и вывела к друзьям. Ее тонкие холодные пальцы согревали парню сердце.

– А как мы туда доберемся? – полюбопытствовала Мерса. – Расстояние немаленькое.

– Позаимствуем транспорт, – хитро улыбнулся Барева. Он явно приободрился. – Предоставьте это мне.

К полудню они уже направлялись прочь из города в телеге, запряженной двумя лошадьми. На козлах сидели Патрик и Лоуренс, а остальные прятались в куче набросанного хлама. Солнце ярко светило, но совсем не согревало, а ветер норовил забраться холодными лапами под одежду. Друзья накинули капюшоны и нахохлились. По виду они вполне могли сойти за провинциальных торговцев, которым не удалось сбыть товар на столичном рынке.

– Ты как? – поинтересовался Патрик. Лоуренс выглядел спокойнее, но хотелось убедиться.

– Лучше. По крайней мере, мы уже что-то делаем.

– Мы вытащим его.

– Хотелось бы, – кивнул Барева и задумчиво почесал щетину. Затем улыбнулся и, понизив голос, сменил тему. – Тебя можно поздравить?

– Что?

– Ну, ты и Муро…

– Можешь поздравить, – скромно кашлянул Пат.

– С почином! – мужчина хлопнул Валензу по плечу. – Я искренне рад за тебя, дружище. Не испорть все.

– Да я…

Патрик попытался ответить, но Лоу рассмеялся, не дав ему договорить. Парень насупился, вызвав еще одну волну смеха.

– Знаешь, когда ты утром нервничал, то был не таким гадом.

– Я и сейчас нервничаю, – вздохнул Лоу. – Но беспокойством делу не поможешь. Нужно собраться и постараться выжить.

– Как всегда, – глухо согласился Пат.

Они подъехали к небольшой роще, и Лоу натянул вожжи. Из-под мешков с тряпьем вылезли Мерса, Муро и Валвер, помогли привязать лошадей подальше от посторонних глаз. Все пятеро, накинув капюшоны, быстрым шагом прошли через рощу и остановились, скрываясь в тени деревьев. Перед ними располагалось скромное для столь богатого аристократа поместье с двухэтажным главным зданием и парой построек поменьше. Выглядело оно неухоженным и безлюдным.

– Он точно там, – заявил Валвер, указывая на хозяйский дом.

– Действуем по плану, – Мерса оглянула решительные лица. Вздохнула и искренне произнесла. – Играй, музыка.

– Пока стража спит! – тихо подхватили остальные.

– Чего ты пытаешься добиться? – скучающим голосом спросила Сильвия. – К чему лишнее геройство?

Хаз злобно посмотрел на нее и отвернул голову к стене. Все тело болело от побоев, правая рука дрожала, кровь капала с пальцев, засыхала под носом и на подбородке.

– Фрат, вырви ему еще один ноготь.

Пыточных дел мастер деловито щелкнул щипцами. Хазери непроизвольно сжался.

– Может, скажешь, где шар?

– Иди в Бездну, тварь!

Резкая боль в пальце заставила Хаза выгнуться, он до скрипа сжал зубы, чтобы не закричать. Рука словно запылала, он принялся хватать ртом воздух и представлять, как выдавливает Сильвии ее насмешливые глаза. Приятная мысль немного притупляла ощущения, он постарался сосредоточиться на ней.

– У тебя осталось еще шесть ногтей на руках. Продолжаем?

– Тебе это доставляет удовольствие? – сдавленно спросил Хазери, пробуя потянуть время.

– Нет, не доставляет. Хотя не скрою, что рада тебя проучить за то, что суешь нос куда не следует.

– С каких пор офицер «ястребов» стала «шестеркой» безумцев?

– Эти, как ты выразился, «безумцы» совершают важные дела для страны. Не строй из себя знатока политики. Ты слишком мелко мыслишь. Фрат, ноготь!

Фрат двигался на удивление ловко для такой туши. На левой руке Хаза мерзко щелкнула пластина мизинца.

– Мра-азь!!! – вскрикнул Вале, дергаясь в крепких путах. Руки и ноги под ремнями уже стерлись и кровоточили.

– Где шар?! – повысила голос Сильвия.

– Пошла в задницу, – сдавленно буркнул Хаз и зажмурился, приготовившись лишиться еще одного ногтя.

Но боли не последовало. Он приоткрыл глаза. Девушка изучающе смотрела на него. Потом мягко спросила:

– Хазери, как ты думаешь, чем занимается клуб чтецов?

– Экспериментируют с людьми и убивают детей, – парень ухватился за возможность передышки. Он старался не смотреть на окровавленные пальцы, которые пульсирующе жгло.

– Они творят историю, Хазери. Создают политические союзы. Заключают мировые соглашения.

– И это их оправдывает?

– А что оправдывает тебя?

Хаз покосился на Фрата, готового в любой момент его калечить. Перевел взгляд на Сильвию, которая с выражением полного спокойствия наблюдала за мучениями парня.

– Я убиваю из необходимости.

– Они тоже. Ты не представляешь, как ценен артефакт.

– Да достали уже. Идите помолитесь ему в Рощу богов, – раздраженно выдавил Хазери.

Девушка поправила невидимую складку на форменной рубашке. Задумчиво помолчала.

– Возможно, впору молиться. Поверь, если ты поможешь нам, сильные мира сего будут тебе благодарны.

– И отправят в тюрьму.

– Как насчет помилования? – она подалась вперед. – Для тебя и твоей маленькой банды? При условии, что вы успокоитесь и перестанете привлекать к себе внимание.

– Да мы и так не отсвечивали, – небрежно произнес парень, радуясь, что голос не дрогнул.

Сильвия рассмеялась. У нее был приятный голос и заливистый, звонкий смех. В других обстоятельствах Хаз бы слушал ее с улыбкой, но сейчас поморщился, как от скрежета ножа по стеклу.

– Хазери, ты убивал чтецов в течение многих лет. Мы долго находились в неведении, но прошлой зимой ты совершил ошибку, оставив свидетеля. Ты мелкий, изворотливый ублюдок, и у нас ничего на тебя не было. Когда я хотела подставить тебя с алхимиком, ты на встречу не явился. Когда мы стравили тебя с Мерсой Мотье, ты вышел из войны победителем. Когда Ванесса напала на твой след, ты подставил меня: привел корсийцев в бар, который мы… – Сильвия замолчала. Хазери понял, что она заговорилась и ляпнула лишнего.

Теперь настала очередь парня смеяться, хотя ребра ныли при каждом вдохе.

– Грозная элитная стража! Как легко удалось вас одурачить, оказывается. Кха!

Толстяк врезал парню по уху, получив знак от Сильвии. Ее мягкость мгновенно улетучилась. Звон заполнил голову, а через миг на парня посыпались тяжелые удары. Мучитель бил от души. Хазу хотелось сжаться и прикрыть гудящую голову руками, а еще лучше – вспороть ублюдку живот. В какой-то момент боль усилилась, кровь заполнила рот – Фрат выбил парню зуб. Тот, как мог, извернулся и плюнул кровью здоровяку в лицо, беспорядочно сыпя ругательствами, за что получил еще пару ударов в живот, скривился и обмяк.

– Хазери, ты будешь говорить? – скучающе вопросила Сильвия.

Парень собрал оставшиеся силы и мотнул головой.

– Вот же упертый гаденыш. Фрат! Сделай ему по-настоящему больно.

Хаз не успел понять, что имеет в виду девушка, а толстяк уже достал из-под стола деревянную дубину. У парня расширились заплывшие глаза. Фрат указал на руку, но Сильвия подняла руку и гадко улыбнулась.

– Ломай ему ноги.

«Нет, нет, нет!» – в груди похолодело, в голове пронеслись мысли о крышах, свежем воздухе, криках птиц и ветре в волосах. О том, что он умел лучше других, лучше всех. О том, как он выживал. Воспоминания накрыла тень пыточных дел мастера. Парень беспомощно затрепыхался в залитом кровью деревянном кресле.

Сознание разорвалось на мелкие кусочки, когда дубина столкнулась с коленом, ломая и дробя кости. Хазери закричал, задергался в агонии, стараясь вырваться из пут кожаных ремней, из комнаты, пропитанной страхом, из мира, норовящего его уничтожить. Он не уловил, когда Фрат замахнулся снова. Удар по второй ноге оглушил, ослепил парня, и он провалился в черное забытье.

Его окатили ледяной водой. Хаз пришел в себя, но очень медленно осознавал произошедшее. Парня била крупная дрожь, он не мог оторвать взгляда от кровавого месива на месте ног. Второе ведро воды, вылитое ему на голову, полностью вернуло к реальности. Вся показная бравада испарилась, Вале сжался и мог только поскуливать и трястись от боли.

– Я же говорила, со мной лучше по-хорошему, – донесся будто бы издалека спокойный голос Сильвии.

Злость закипела внутри, и Хаз сжал челюсти, подобрался, глянул на нее исподлобья, не обращая внимания на тошноту и слабость. Во втором кресле сквозь красные кляксы в глазах Вале с трудом разглядел вернувшегося Карлоса Этео. Тот склонил голову набок и наблюдал за парнем со сдержанным интересом.

– А он точно заговорит?

– У меня все говорят, Карлос.

– Я слышал, твои молодцы допрашивали его друга. Неудачно.

– Там не было Фрата.

– Хазери, – Карлос просительно сложил ладони. – Пожалуйста. Все, что от тебя требуется, это отдать нам шар. И корсийку.

– Какую корсийку? – промямлил Хаз и не узнал собственного голоса.

– Ту, что не похожа на корсийку. Ванесса сказала, у вас такая есть, – голос аристократа звучал мягко и заискивающе. – Хазери, она наследница престола. Ей пора домой. Она должна править страной, а не воровать.

– Убейте меня уже, – прохрипел парень.

– Я не хочу убивать тебя, Хазери, – возразил Карлос. – Ты напоминаешь меня в молодости. Гордый, амбициозный, смелый. Только действуешь мельче. Я люблю свою страну и действую в ее интересах. Ты любишь своих друзей и Йер-Велу. И соблюдаешь их интересы, их законы. Что ж, я не могу осуждать тебя за то, что наши цели не совпадают. Но прошу понять. Я ведь стараюсь договориться.

– Мы немного в разных условиях, не находишь? – процедил Хаз и с опаской покосился на притихшего у стола с инструментами Фрата.

– Я не одобряю методы Сильвии, но они действенные, потому приходится к ним прибегать. Мне не доставляют удовольствия твои мучения.

– Может, пора заканчивать, Хазери? – протянула Сильвия. – Посидишь пока здесь, а мои ребята поищут твоих друзей. Возможно, пытать стоит не тебя, а их? Посмотришь со стороны и передумаешь.

– Паскуда… – прошипел парень.

– Я еще не давала им такую информацию, – понизила голос девушка, – но знаю, что есть некая рыженькая шлюшка, которая тебе не безразлична. Интересно, как она запоет на твоем месте?

Хазери яростно задергался, несмотря на разрывающую конечности боль. Смех Сильвии – самый омерзительный звук на свете – бил по ушам. Не будь он связан, убил бы ее голыми руками.

Грохот заглушил ругательства, адресованные Сильвии, «ястребам» и аристократам. Комнату тряхнуло, как от землетрясения. Присутствующие потерянно заозирались, а здание сотряс еще один взрыв. Хаз злорадно улыбнулся.

Дверь выбили, и на пороге оказался Лоуренс с окровавленным мечом наперевес. Вслед за ним зашли Патрик и Мерса с взведенными арбалетами, а последней – Муро с верным стилетом. Лоу первым оценил обстановку, встал напротив Фрата, чтобы взять его на себя, если тот нападет. И тогда увидел, в каком состоянии находится Хазери. Его глаза расширились, он чуть не выронил меч. Вале слабо улыбнулся ему окровавленными губами.

– Вы… твари, – прошипел Барева, стискивая оружие.

Сильвия и Карлос обнажили шпаги. Фрат достал из-под стола дубину побольше, со вбитыми в оголовье кривыми гвоздями. Все замерли, рассматривая противников.

– Ты?.. – ошеломленно выдохнула Сильвия, глядя на Мерсу.

– Сюрприз, – улыбнулась в ответ женщина.

«Ястребка» обернулась на Хаза, в глазах ее отразилось понимание.

– Ох рано мы сейф убрали, – прошипела стражница.

– Сейф? Так это ты та тварь, что убила моих друзей! – лицо Мотье исказила злоба. – И что, много вы секретов в нем нашли? Они стоили человеческих жизней?!

– Мы заметали следы, чтобы ты не нашла в нем листок с письменами, – небрежно махнула свободной рукой Сильвия. – Ты показала себя слишком умной. При виде зачарованного предмета могла сообразить, откуда взялась такая ненависть к Хазу.

Вале слушал, слабо понимая смысл сказанного. По телу волнами разносилась боль, он прикладывал все усилия, чтобы оставаться в сознании. Но хотя бы теперь он убедился, что столь сильное раздражение в обществе Мерсы вызвано искусственно. Раньше они неплохо ладили, хоть и относились друг к другу с большой осторожностью. Эта мысль не давала ему покоя с самого зарождения конфликта. Тут его осенила мысль: Сильвия призналась в содеянном только потому, что в живых никто из них не останется. Время сделок прошло.

– Численное превосходство на нашей стороне, – прорычал Лоуренс. Он был в бешенстве, таким его еще никто никогда не видел. Но даже сейчас умудрялся сохранять самообладание. – Уйдите с дороги и не пострадаете.

– Насчет превосходства я бы поспорил, – ухмыльнулся Карлос. – Патрик?

– Что тебе? – нервно отозвался Валенза.

– Встань, пожалуйста, на нашу сторону.

Наступила напряженная тишина. Хазери наблюдал за происходящим, откинувшись на твердую спинку пыточного кресла. Он хорошо видел лицо Пата, и тот не выглядел озадаченным, скорее напуганным и раздосадованным.

– Мы так не договаривались, Карлос.

– С тобой никто сейчас не договаривается, мальчик. Я требую, – жестко ответил Этео и указал шпагой на место рядом с собой.

– Слушай, я выполнил свою часть сделки. Указал места, где мог быть шар. Ты не можешь требовать от меня больше. Ты обязан выполнить то, что обещал, – с каждым словом голос Пата становился все менее уверенным.

– У меня есть весомый аргумент в пользу того, что ты встанешь на мою сторону, – холодно произнес аристократ.

У Хазери внутри все перевернулось, когда Валенза втянул голову в плечи и ушел из строя друзей, наведя арбалет на Мерсу. Сильвия с любопытством наблюдала за перестановкой сил – похоже, Карлос не делился с ней информацией о своих шпионах.

– Мерса, опусти арбалет, – сглотнув, произнес Пат, встав между начальницей «ястребов» и аристократом.

– Валенза, да что ты…

– Опусти арбалет! – рявкнул парень. – Я стреляю лучше тебя!

Мерса, ошарашенно глядя на бывшего товарища, медленно опустила оружие. Лоу буравил глазами Фрата, но пока не нападал. Муро смотрела на Патрика с непониманием и обидой.

– Ну ты и тварь, Патти, – поморщился Хаз.

– Заткнись, Вале. Если б не твоя дурость, мы бы здесь не оказались! – Пат понуро повернулся к аристократу. – А теперь уговор в силе?

– Теперь да. Но артефакта у меня до сих пор нет.

– Я рассказал все, что мне известно! – Патрик смотрел куда угодно, только не на друзей, хотя арбалет, нацеленный на Мерсу, держал ровно и твердо. – Хаз никому не рассказывал, где его прячет!

– Ты абсолютно бесполезен, Патрик.

– Да, только теперь это твоя проблема! – через силу позлорадствовал Вале.

– К сожалению, я не смогу полностью выполнить уговор в таких обстоятельствах, – Карлос недовольно покосился в сторону Хаза. – Я отпущу Вале, когда он скажет, где артефакт. Барева и Мотье могут идти, а вот наследницу Корсии я попрошу остаться.

Мерса удивленно посмотрела на Муро – ей никто не рассказал о происхождении карманницы.

– Ты обещал не трогать ее! – вскрикнул Патрик и испуганно посмотрел на Муро.

– Но ты же не говорил, что она королева Корсии! Мальчик, тут замешана политика. Ее нужно вернуть регенту. Тогда он закроет глаза на трех убитых корсийцев.

– Нет, так нельзя…

Патрик растерялся, и рука, держащая оружие, дрогнула. Этого мгновения и ждала Мерса. Она выстрелила Пату в ногу, заставив его согнуться от боли, прыгнула вперед и приложила его рукояткой арбалета по голове. Она не успела встать и получила удар в живот от Сильвии. Та замахнулась шпагой, но Мотье перекатилась, перезарядила арбалет и выстрелила желтым болтом в стену позади противницы. Лоуренс сошелся в бою с Фратом и Карлосом, они вдвоем теснили молодого мечника. Взрыв повалил всех на пол, первой вскочила Муро, подбежала к Хазу и освободила его, разрезав ремни.

– Я идти не могу, – прокряхтел Вале. – Уходи. Тебе надо валить из Вергазы.

Муро мотнула головой, схватила парня и потащила к выходу. Сильвия дралась голыми руками с Мерсой на полу. Увидев, что наследница Корсии уходит, оттолкнула противницу и прыгнула наперерез. Лоу в это время бился с Этео, огромная туша Фрата лежала поодаль, вокруг расплывалась лужа крови. Сильвия пробежала по ней. Поскользнулась. Стараясь удержать равновесие на бегу, она схватила Муро за локоть, и они все втроем упали в разные стороны. Хаз напоролся животом на обломок стены и почувствовал, как острые края разрывают плоть. Он закашлялся, оглянулся в поисках Муро. На глаза попалась Сильвия. Она уже вставала, но Мерса спешила к ней, держа в руке шпагу с украшенной серебром рукояткой. Муро нигде не было.

Хаз повернул голову и увидел дыру в стене, оставшуюся от взрыва. Превозмогая боль, он подполз к краю. Карманница цеплялась за выщерблены фасада, стараясь залезть обратно. Высота под ней всего два этажа – не так много, но обломки стены внизу не давали шанса безопасно приземлиться.

– Держись, Муро, – зашептал Хаз, бледный от потери крови и полученных ран. Протянул ей искалеченную руку, второй цепляясь за рваные края уцелевшей стены. – Давай.

Муро подтянулась выше. В серо-голубых глазах девушки плескались страх и отчаяние.

– Хаз… Я не смогу.

– Ты никогда в себя не верила. Я в тебя верю. Ты сможешь. Давай. Еще немного, – парень ухватился надежнее и спустил руку ниже, молясь Сокрытому, чтобы тот не дал ему потерять сознание.

Девушка попробовала найти зацепку и мотнула головой.

– Хаз… ты обещал… позаботиться…

– Давай, Муро! – из оставшихся сил прикрикнул Вале. – Борись, чтоб тебя!

Девушка другой рукой нащупала выступ и ухватилась за руку друга. Хаз сжал челюсти, чтобы унять дрожь в поврежденных пальцах. Он медленно начал поднимать карманницу, та помогала ногами и свободной рукой.

Тут в него врезалась Мерса – Сильвия ударила ее ногой, отобрав шпагу. Сильный толчок отбросил Хаза в сторону, оставляя красный след на полу. Парень глотнул ртом воздух и почувствовал, как ладонь Муро слабеет. Он схватил девушку двумя руками. Потянул. Пальцы скользили. Парень цеплялся изо всех сил. Это же Муро. Она ловкая, она сможет.

Рука сорвалась.

– Нет! – закричал Хаз, продолжая загребать ладонью воздух. – Нет! Нет! Муро-о!

Так не могло случиться. Она сильная. Она зацепилась. Она выживет.

Хаз, опершись на локти, с замиранием сердца посмотрел вниз. Среди обломков в неестественной позе лежала его подруга, устремив невидящий взгляд к небесам. Изо рта по щеке стекала багровая струйка, тем же цветом окрасились камни под ее головой.

– Муро… – прошептал Хазери, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу.

Мир поплыл перед глазами, шум вокруг стих. Хаз почувствовал, как тело его слабеет, и все вокруг накрывает тьма.

Телега неслась по дороге, сотрясаясь на каждой кочке. Лошади недовольно ржали, когда Валвер их подстегивал вожжами.

– Ты можешь вести аккуратнее?! – гаркнул Лоуренс, когда бледное тело Хаза в очередной раз подскочило, словно кукла.

– Я стараюсь! Но надо быстрее! Но! Пошли! – он щелкнул вожжами.

Небо затянуло свинцовыми тучами, заморосил дождь. В сумерках дорога еле угадывалась, и Лоу боялся, что лошади при споткнутся или попадут в яму. Рядом сидела Мерса, отрешенно глядя на дно телеги. Она все еще сжимала шпагу Сильвии, выпачканную кровью. До поры Барева решил ее не трогать, потому заботился о раненом друге в одиночку.

Хазери все время находился без сознания и еле дышал, изредка бормоча что-то под нос. Сквозь грохот телеги Лоу не мог расслышать, но замечал, что из раза в раз голос парня становился все тише.

– Держись, друже. Держись, – он укрыл Хаза найденным в мешках покрывалом, защищая от дождя. Наспех сделанные перевязки на ранах пропитались кровью. Барева радовался, что его друг до сих жив с такими травмами. – Сокрытый, дай ему сил пережить эту ночь…

– Вижу ворота города! – крикнул Моратте. – Скоро будем в Йан-Те!

– Едем в «Белую розу»!

– В бордель? – Валвер удивленно обернулся. – Ты серьезно?

– Гони давай! – рявкнул Лоуренс. – И следи за дорогой!

Они пронеслись по улицам Йан-Те и Йер-Велу, распугав прохожих, и остановились рядом с домом удовольствий. Удивленные девочки выглянули из окон, Мин-Мин встретила их на пороге. Увидев, в каком состоянии Хазери, она без лишних вопросов открыла свой кабинет.

– Лоу, я спрятала все принадлежности…

– У нас с собой, – Валвер потряс сумкой со свечами и письменными инструментами. – Ты ритуальщица?

Мин-Мин недоверчиво окинула с головы до ног Моратте и кивнула. Вместе они уложили Хаза на диван. Владелица борделя, только увидев искалеченное, перебинтованное тряпьем, тело, покачала головой.

– Сделай что-нибудь! – возопил Барева. – Прошу…

В кабинет рыжим вихрем ворвалась Аш. Три девушки пытались не пустить ее, она кусалась и царапалась, стараясь вырваться.

– Хаз! Хазери! Пустите! Пустите меня к Хазу!

Увидев, что творится в кабинете, работницы ретировались, бросив рыжую бестию.

– Аш, не надо! Не смотри, – Лоу сгреб девушку и с трудом удержал – хрупкая на вид, она брыкалась так, будто в нее вселился демон.

Вале очнулся, судорожно вздохнул и затравленно огляделся вокруг. Его знобило, он закашлялся, изо рта брызнули красные капли. Аш вывернулась из хватки Лоуренса и со стуком свалилась на колени рядом с выпачканным кровью диваном.

– Хаз, это я, ты слышишь? – дрожащим голосом лепетала она.

– Больно, – пробормотал Хазери, глядя в потолок.

Мин-Мин, позаимствовав у Валвера инструменты для ритуала, вычертила небольшой круг, зажгла свечи, поставила в центр орхидею. Сидя на полу возле рисунка и глядя невидящим взглядом перед собой, водила руками над кругом. Неожиданно Вале стал задыхаться, его вырвало желчью и кровью.

– Что происходит? – дрогнувшим голосом спросил Лоу. Он ничего не понимал, но чувствовал, что теплящаяся в друге жизнь угасает с каждым мгновением.

– Месиво внутри и снаружи, – упавшим голосом произнесла женщина.

– Мин-Мин, верно? – обратился к ней Валвер. – Я не знаток лечебных ритуалов, а ты, как понял, тут главный лекарь. Я тоже ритуальщик и готов помочь…

– Мин-Мин, спаси его! Пожалуйста! – крикнула Аш. Она была бледная, как полотно, а по щекам текли слезы.

– Вы не поняли! – синейка гневно топнула ногой. – Я не смогу его вылечить! Слишком страшные раны!

Пока они спорили, драгоценные мгновения утекали.

– Вопрос в энергии, верно? – тихо спросил Лоуренс. Он вышел вперед и взглянул на увядшую орхидею в центре ритуального круга – Всех твоих растений на такое не хватит. Но если… жизнь другого человека…

– Лоу, что ты говоришь? – запротестовала Мин-Мин, но мужчина мотнул головой.

– Мин-Мин, он – моя семья.

– Если ты отдашь свою жизнь, – с усилием прохрипел Хазери, – Лоу… клянусь Бездной, я сам себя убью…

– Мелкий засранец, тебя не спрашивают! – повысил голос Барева.

– Я серьезно. Не жертвуй собой, – Хаз судорожно вдохнул, с его губ скатилось несколько кровавых капель. – Это… глупая жертва.

– Ты и не сможешь провести ритуал, – подала голос Мерса, растерянно стоявшая в стороне. Она повернулась к Валверу, ошеломленная внезапной догадкой. – Только что ему стало хуже, а ты лишь немного на него воздействовала. Отдача мощного колдовства убьет его…

Внутри Лоуренса умерла последняя надежда. Аш уткнулась Хазу в плечо и содрогалась от беззвучных рыданий. Мин-Мин непонимающе переводила взгляд с одного гостя на другого. Валвер, мысленно прикидывая что-то, в двух словах рассказал ритуальщице причину необычного цвета глаз Вале.

– И он все время молчал, – закусила губу женщина.

– Эй, я еще жив, – еле слышно проворчал Хаз. – Не люблю, когда… разбазаривают мои секреты…

– Да что ты мне сделаешь? Закашляешь до смерти? – Моратте скрестил руки, но затем смягчился. – Мы же можем что-то сделать... Ну конечно!

Хаз неодобрительно скосил глаза, но промолчал. Казалось, движение отняло у него уйму сил.

– Мне нужен шар.

– Хрен тебе, – просипел Вале.

– Это единственный шанс! Раз в нем содержится твоя жизненная сила, отдачи быть не должно.

– Точно? – подозрительно спросил Лоуренс. Он ничего не понимал. Его друг умирал, а он был абсолютно бесполезен. Вместе с Хазом умирало что-то внутри Лоу.

– Ни один… долбаный… ритуальщик… к нему… не… притронется, – с трудом вытолкнул из себя Вале.

– Хазери, пожалуйста, – взмолилась Аш. Она легонько трогала тонкими пальцами складки на одежде парня, его волосы, лицо с синяками и кровоподтеками.

Вале прикрыл глаза и замолчал. Его продолжало трясти, а прерывистое хриплое дыхание стало тихим и редким.

– Я знаю, где артефакт, – произнес Лоуренс. – Только вылечите его!

– Я не знаю, получится ли, – с болью в голосе произнесла Мин-Мин.

– Он все равно почти мертв! – сорвался Барева. – Мы обязаны сделать хоть что-то! Аш!

Девушка вздрогнула. Она перевела взгляд с Хаза на Лоу. Взяла со стола нож для писем и разрезала спинку дивана, достав оттуда светящийся розовым шар с красной сердцевиной. Передала артефакт Мин-Мин и отошла в сторону. Хозяйка «Белой розы» строго посмотрела на подопечную.

– Аш, оно все время лежало здесь?

Девушка виновато опустила голову:

– Я перепрятывала. Он попросил приглядеть.

– Все, идите отсюда! Быстро! У нас мало времени и много работы, – Валвер схватил мелки и принялся расписывать пол письменами. – Давай вытаскивать недоноска!

На несколько дней компания обосновалась в «Белой розе». Мин-Мин потеснила своих девочек в жилых комнатах, чтобы разместить трех мужчин и одну женщину. Мерсу и Хазери поселили в отдельных комнатах, а Валверу выпала участь слушать по ночам храм Лоуренса. С владелицей борделя друзья встречались за завтраком, разбредались по своим делам, собирались за ужином и обсуждали новости, если те были. На жилое крыло дома удовольствий опустились печаль и безысходность. Каждый отходил от ужасов последних дней по-своему. Мрачные и молчаливые, они пытались прийти в себя.

– Он ел? – тихо спросил Лоуренс у Мерсы, когда та спустилась в столовую.

– Нет, – женщина мотнула головой. – Он сегодня не в настроении.

– Да он всю жизнь не в настроении, пора привыкнуть! – Лоуренс решительно направился к лестнице.

– Лоу, он не хочет тебя видеть! – крикнула ему вслед Мотье, но тот только отмахнулся.

– Мало ли чего он не хочет, – буркнул мужчина.

Барева поднялся наверх и открыл одну из дверей. Шторы были плотно задернуты, в комнате стоял смрад пота и перегара. Вдоль стены валялось полдюжины бутылок из-под вина. Хазери сидел в кровати и перебирал пальцами серебряную монету. Та быстро переворачивалась, но часто замирала, а когда Лоу приблизился, вовсе выпала из руки.

– Проветриться не хочешь? – поморщился Лоуренс.

Хазери промолчал, взял монету и продолжил ее перебирать.

– Сколько можно? Ты уже четыре дня тут сидишь!

– Не хочу тебя видеть, – глухо отозвался Вале.

– Слушай, прекращай уже, – мягко произнес Лоуренс. Хаз демонстративно не смотрел в его сторону. – Нам всем досталось, не только тебе. Мы все оплакиваем Муро…

– Не говори мне про Муро! – крикнул Хаз и швырнул монету в сторону Баревы. Тот с легкостью увернулся.

– Нам тоже ее не хватает! – разозлился мужчина. – Нам тоже тяжело! Мерса ухаживает за тобой, а ты не думал, как ей плохо?

– Догадывался, – буркнул парень, накрылся с головой одеялом и отвернулся к стене.

– И о чем ты догадывался? – Лоу подошел ближе. – Она впервые в жизни убила человека, Хаз! Может, для тебя это мелочь, а она до сих пор не пришла в себя! И нянчится с тобой, как с ребенком, молча терпит твой скулеж! Возьми уже себя в руки!

– Вы меня предали. Ты и Аш, – донеслось из-под одеяла.

Лоуренс со злостью дернул лоскутную ткань, обнажая голову парня. Тот развернулся и недовольно сверкнул глазами, но мужчина выдержал взгляд.

– Аш каждый вечер сидит под дверью. Надеется, что захочешь с ней увидеться. Я ее никогда такой разбитой не видел.

– Извините, что доставляю вам столько хлопот, – едко ответил Вале. – Я уже давно свалил бы, хоть через окно. Постой! Как думаешь, почему я до сих пор здесь и терплю вас?!

– То есть теперь ты злишься не на то, что мы отдали шар ритуальщикам, а на то, что они неправильно тебя вылечили?!

Хаз злобно раздувал ноздри, глядя светлыми глазами на друга.

– Лучше бы вы дали мне сдохнуть.

– Сдохнуть, друг, ты всегда успеешь, – Лоуренс присел рядом на кровать, отчего та жалобно скрипнула. – Сам говорил, что нужно бороться за жизнь.

Парень посмотрел на свои руки. Ногти были целы на всех пальцах. Он сжал и разжал кулаки, помолчал и заговорил спокойным, грустным голосом:

– Я так говорил Муро. И что вышло?

– Хаз…

– Лоу, я не смог ее спасти, – прошептал парень. – Она понадеялась на меня, а я оказался слишком слаб. Никому не смог помочь. Будь ты на моем месте, ты бы ее вытащил.

– Будь я на твоем месте, вряд ли после пыток остался бы в сознании.

– Вряд ли, – мотнул головой парень. Он выглядел потерянным и обреченным.

– Ты винишь себя в слабости, – мягко произнес Лоуренс, – но совершаешь поступки, требующие немалой силы. Ты сделал больше, чем мог. Сам чуть не погиб. Как думаешь, Муро бы понравилось твое самобичевание?

– Если бы она сейчас оказалась здесь, тоже читала бы мне морали.

– Она бы уже не выдержала и надрала бы тебе задницу.

– О да, причем, с легкостью, – горько усмехнулся Вале.

– Я не имел в виду…

– Лоу, – Хазери с тоской взглянул на зашторенное окно. – У меня выбитый зуб вырос заново. Мне осколком камня все кишки в животе разворотило, а сейчас там даже рубца нет. Но… – он ударил кулаком по покрывалу.

– Хаз, тебя не просто вылечили, – Лоу помолчал, собираясь с мыслями. – Мин-Мин сказала… ты был за чертой. Они вытянули тебя из самой Бездны. Никто из них никогда не брался за такую магию, они залатали тебя, как смогли. Лаура сказала, что шанс есть…

– Я не питаю надежд.

– Мы найдем способ…

– Ты ведь знаешь, – резко одернул друга Вале. – Старые раны нельзя вылечить ритуалами.

Лоуренс схватил Хаза за плечо, посмотрел ему в глаза и медленно проговорил:

– Я. Найду. Способ.

– Ищи, – Вале откинулся на подушку. – Я тут подожду.

– Когда-нибудь тебе придется выйти. И помыться.

– Да, не помешало бы, – слабо хохотнул парень.

– Могу позвать Аш потереть тебе спину, – Лоуренс попытался подбодрить друга.

– Я… Нет.

Хазери изменился в лице, сжал в кулаке край одеяла и покачал головой. Лоуренс вздохнул. То, что произошло, надломило парня, и неизвестно, сколько времени он будет восстанавливаться. Им всем требовалось время. Но у друзей его не оставалось.

– Я до сих пор не знаю, что произошло после гибели Муро. После того, как я отключился.

– Этео сбежал, – Лоуренс помедлил, припоминая неприятные события. – Мерса прикончила Сильвию. Пока мы были наверху, внизу Валвер дрался с Ванессой. Насколько я понял, ей тоже конец. Но мы не уверены. Откуда ни возьмись, набежали охранники, и пришлось делать ноги как можно скорее.

– Много я пропустил.

– И сейчас пропускаешь немало. Пора привести себя в порядок и встретиться с остальными, – столкнувшись с отчаянным взглядом светлых глаз, Лоу ободряюще улыбнулся. – Я тебе помогу.

Через некоторое время Хаз, вымывшийся и переодевшийся, лениво ковырял вилкой рагу в столовой, что уже было достижением. Первые пару дней Мерса, пользуясь уговорами и угрозами, чуть ли не с ложки заливала в него куриный бульон. Он никого, кроме нее, к себе не подпускал: кричал, швырялся предметами или замыкался, отвернувшись к стене. Потому сейчас окружающие наблюдали за ним с подозрением и ожиданием новой истерики. Лоуренс приглядывал за другом, чтобы тот не выкинул ничего подобного.

В дверях показалась миниатюрная фигура с рыжими волосами. После ритуала, проведенного над Вале, Аш осунулась, похудела, под покрасневшими глазами залегли тени. Она подошла к Хазу и протянула ему конверт. Робкие и скованные движения ей совершенно не соответствовали. Вале достал из конверта короткую записку, прочел ее, еле заметно шевеля губами. Усмехнулся.

– Вовремя. Откуда конверт?

– Бегунок передал. Лично мне в руки.

– Что там? – поинтересовался Валвер.

– Патрик Валенза просит о встрече.

– Смахивает на ловушку, – хмуро произнесла Мерса.

– Ты… пойдешь? – осторожно спросила Аш. Похоже, она радовалась, что Хазери с ней хотя бы разговаривает.

Ей никто ничего не рассказал, позволив Хазу самому объяснить свое положение. Парень ковырнул вилкой рагу, отодвинул блюдо. Провел рукой по волосам. Тянул время, собираясь с духом.

– Аш, – он посмотрел девушке в глаза. – Я с ним встречусь, но пойти не смогу.

– Что? Как?

Он сделал глубокий вдох. Лоу знал, что парень еще ни разу не произнес этого вслух.

– Потому что ноги от колен и ниже у меня не двигаются. Я не могу ходить.

Пока Хазери отсиживался несколько дней в комнате, медичка Лаура притащила из больницы коляску – деревянное сооружение, напоминающее жесткое кресло с колесами. Мерса не могла взять в толк, почему молодая девушка тащилась с такой ношей через весь город, а не заставила Лоуренса зайти к ней. Но когда женщина увидела, как студентка и Барева смотрят друг на друга, все встало на свои места. Искры в их глазах могли подпалить весь бордель, в котором они проживали. Зато после ухода девушки улыбка Лоу мгновенно угасла. Мерса была достаточно наблюдательной, чтобы понять, чем закончился их разговор наедине. Хазери не оценил стараний Лауры и, увидев коляску при подготовке к встрече с Патриком, лишь недовольно хмыкнул:

– Я туда не сяду.

– Лучше будет, если я потащу тебя? – скрестил руки Лоуренс.

– Лучше будет, если я доберусь по крышам! – ощерился парень.

– Хаз, – тихо позвала Мерса.

– Ты не можешь передвигаться самостоятельно! А постоянно таскать я тебя не буду! – начал злиться Лоуренс.

– Хазери…

– Да посади уже меня в мешок и скинь в реку!

– Хазери Вале! – прикрикнула Мерса. Оба уставились на нее. Женщина продолжила спокойнее. – Ты прекрасно знаешь, на что мы все пошли ради тебя и скольким пожертвовали. Ты не думал, что твое поведение сейчас неуместно?

Хаз резко смел со стола тарелку с недоеденным рагу. Та разбилась, остатки еды разлетелись по полу.

– Я не могу появиться на улице в таком виде! Никто не должен знать, что я слаб, понятно?! – крикнул парень и потер глаза двумя пальцами, успокаиваясь. – Я должен быть сильным, чтобы отомстить…

– Отомстить? Серьезно? – Мерса покачала головой. – Ты можешь вообще думать о чем-то, кроме мести?

Хазери медленно повернулся в ее сторону и посмотрел исподлобья. Ответ читался в светлых глазах. Мерса выдержала его взгляд.

– Ты сильный. Даже без возможности ходить ты по-прежнему Хазери Вале. И тебе придется сесть в кресло. Как еще ты собираешься передвигаться по городу? У Лоуренса в заплечном мешке?

Хаз поднял брови, посмотрел на Бареву и хитро улыбнулся.

– Мерса! Сокрытый тебя подери, зачем ты ему подсказываешь?!

На встречу с Патриком Хаз все же отправился в коляске, закутавшись в плащ с капюшоном. Это была пусть маленькая, но победа Мерсы. Лоуренса он ни в какую не слушал, хоть тот и сумел вытащить парня из его комнатного самозаточения. Всю дорогу Хаз вполголоса возмущался по поводу неудобства перемещения, а Лоу отвечал ему едкими замечаниями. Благо, встреча с Патриком ожидалась недалеко от «Белой розы» и выслушивать ворчание Вале пришлось недолго. Мерсе не понравилось, что они пошли на место, которое назначил Валенза, но найти его, чтобы изменить условия, не представлялось возможным. Лоу оставил их поодаль, осмотрелся – никого, на засаду не похоже. Случайных прохожих не видно, от посторонних глаз закуток недалеко от набережной надежно скрыт.

Мерса вытолкала коляску с Хазом. Тот подозрительно притих, только снял капюшон, с тоской глядя на стену ближайшего здания. Он был на удивление тихим и задумчивым, пока Мотье вкатывала его в проулок, и молчал до тех пор, пока из-за угла не показался Валенза. Выглядел тот неважно: темные круги под глазами и трехдневная щетина отнюдь не украшали его осунувшееся лицо, рукав у пальто держался на нескольких толстых нитках, и его даже не пытались пришить. Патрик тяжело опирался на костыль, нога была перевязана в месте, куда Мерса попала из арбалета. Валенза не стал приближаться к друзьям. Недобро глянул издалека на Мотье, виновато – на Бареву, затем остановил взгляд на Вале. Осмотрел коляску, лицо и пригляделся к рукам, хмыкнул.

– Неплохо тебя подлатали.

– А тебя плохо, – Хаз кивком указал на ногу.

– Я не обращался к ритуальщикам. После всего случившегося… стараюсь держаться подальше от магии. Чего и тебе советую.

– Ты потерял право давать мне советы, – холодно ответил Вале.

Внешне он казался спокойным, и Мерса понятия не имела, что происходит у него в душе. Даже она, пусть и общалась с Патриком совсем недолго, прониклась симпатией к неуклюжему, но умелому стрелку. Поверила, что может на него положиться в их сумасшедшей выходке с нападением на поместье аристократа. Хазери же провел с ним бок о бок четыре года, и женщина даже не хотела думать, каких дел они за это время успели натворить вместе.

– Хаз, я пришел объясниться, – вздохнул Валенза. – Пожалуйста, выслушай меня.

– Стоило объясниться до того, как ты взял на прицел Мерсу. Если у тебя больше ничего нет, хромай отсюда.

– Хаз… – с болью в голосе произнес Патрик.

– Малыш Патти вырос и принял сторону. Хвалю. Я думал, у тебя кишка тонка меня предать.

– Я… я не предавал! – воскликнул Пат и сделал пару шагов вперед, опираясь на костыль. – У меня не было выбора!

– Выбор есть всегда! Теперь я понимаю, как связанная Ванесса смогла от тебя удрать – ты уже тогда продался с потрохами!

Мерса взглянула на Лоу. Тот буравил Валензу взглядом, лицо его исказила злость, а рука то и дело ложилась на рукоять меча. Мужчина еле сдерживался, чтобы не напасть на предателя.

– Послушай. Тогда с Ванессой… Когда вы ушли, – Пат замялся, подбирая слова. – Она… Сокрытый, она назвала имена всех моих родных и их адрес! И сказала, что, если не вернется к Карлосу Этео, их всех убьют! А потом они взяли в заложники мою сестру… Хаз, я не предавал вас, не продавался. Я пытался всех спасти…

– Интересно, как? – от голоса Вале у Мерсы побежали мурашки, его спокойствие пугало даже больше, чем гнев Лоуренса.

– От меня требовалось рассказать, где шар… И все… Взамен они бы отстали от нас! И отпустили мою сестру… Хаз, ей десять лет! Ты должен понять! Они ведь моя семья…

– Это мы были твоей семьей, Валенза! – закричал Вале. Все его хладнокровие испарилось, уступив место злости и обиде. – Мы принимали тебя таким, какой ты есть! Со всеми твоими грехами! Иди расскажи своей мамаше, чем занимался последние четыре года! Как ты угрожал ее конкурентам! Как вымогал деньги, ломал руки, резал глотки! Ну! Расскажи своей родне, что тебе это нравилось! Нравился страх в глазах врагов! Если расскажешь, твоя семья будет к тебе так же хорошо относиться?! Так же, как мы? Будет ли Нита Валенза смотреть на тебя с тем же обожанием, что и Муро?!

– Не смей говорить о Муро! – закричал в ответ Патрик и подошел ближе, тяжело опираясь на костыль.

Их разделяло всего несколько футов, оба тяжело дышали от захлестнувших эмоций. Мерса испугалась, что два калеки сцепятся в драке, но парни сдержались. Хаз ударил кулаком по подлокотнику коляски.

– Пат, ты все испортил! Только из уважения к Муро ты до сих пор жив. Потому что был дорог ей.

– Хаз… Первым из условий сделки я назвал свободу для Муро. Я пытался ее спасти, – опустил голову Патрик. В голосе звучало столько боли, что Мерсу пробрала дрожь. – Этео не выполнил свою часть сделки, и… я ее потерял… Я не сразу узнал. Иначе задушил бы его голыми руками.

– Ты? Ох, я бы посмотрел на это.

– Прекрати издеваться! Я узнал о ней уже в больнице… Не помню, что устроил, но очнулся привязанным к кровати. Мы ведь с ней… – Пат ударил кулаком по стене и опустил голову.

– И чего тебе надо? Вряд ли приковылял, чтобы я тебя пожалел.

– Я должен отомстить Этео, – Пат без смущения утер тыльной стороной ладони слезы с глаз.

– Тебе мое разрешение нужно?

– Нет. Я знаю, что ты тоже хочешь мести. Я пришел сказать, что все еще твой человек. Оступившийся. Совершивший огромную глупость. Но я хочу вернуться…

– Тебе нет дороги назад! – если бы взгляды могли убивать, Хазери бы уже испепелил Патрика. Тот лишь вздохнул, утер слезы одной рукой. Двумя пальцами, от уголков к переносице.

– Надеюсь, ты передумаешь. Держи в знак моей доброй воли, – Пат кинул Хазу мелкий предмет. Тот ловко поймал его одной рукой и осмотрел в раскрытой ладони. Вопросительно уставился на Патрика. – Перстень с печатью Карлоса Этео. Ты был хорошим учителем в плане воровства, а меня после заварушки в поместье привезли к нему в особняк. Здесь нет ловушки, Хаз. Я не знаю, как еще доказать свою верность. Только скажи, я все сделаю.

– Можешь уйти, чтобы больше я тебя не видел. Как уже сказал, ты жив только в память о Муро. Еще раз увижу – прирежу, – голос Хаза прозвучал, как скрежет металла.

– Если понадоблюсь, я буду в гостинице рядом с «Лососем».

– А что с твоей семьей? – крикнула Мерса, глядя в спину ковыляющему прочь парню.

– Я вывез их из Вергазы. Больше у меня нет слабых мест! – ответил Патрик, не оборачиваясь.

Лоу подождал, пока он скроется за поворотом, и тихо поинтересовался у Хаза:

– И что, мы так и оставим его?

– Пусть катится. Смерть сейчас покажется Валензе избавлением, а я хочу, чтобы он страдал. До него еще не дошло, что он натворил, а когда дойдет, и он осознает последствия, уже не будет так спокойно хромать по Йер-Велу. Начнет бояться даже своей тени. Прикончить его мы еще успеем, своими или чужими руками, – Хазери разглядывал перстень. – Настоящее. Я хорошо его научил.

– Куда теперь? – Лоу взялся за ручки коляски.

– Обратно. Кажется, у меня появилась идея.

После встречи с Патриком Лоу пребывал в ужасном расположении духа. Он понимал, что Валенза не мог поступить иначе, но это его ни капли не оправдывало. Расскажи он все друзьям, они бы придумали, что делать, но парень предпочел умолчать о шантаже и плясать под дудку аристократа. В итоге он стал предателем, заняв сторону врага в решающий момент, пусть и под давлением. Дельные таких поступков не прощают, и Барева понимал, что Хаз лишь отсрочил гибель парня. С одной стороны, его было жаль, с другой – он крутился в криминальном мире уже четыре года и должен понимать последствия своих поступков. Даже удивительно, что Вале не прирезал его на месте. Хотя, может, и прирезал бы, если б мог ходить. В любом случае, не похоже, чтобы Хаз размышлял о Пате. Он задумчиво крутил перстень аристократа и что-то прикидывал в уме, сидя в столовой. Мерса встречалась с Лерланией, а Валвер без дела слонялся по жилой части борделя, откуда им строго-настрого запретили выходить, дабы не распугать клиентов.

– Как прошло? – увидев Лоу, Моратте поспешил к нему.

Мужчина покачал головой.

– Честно? Понятия не имею. Но Хаз вроде бы взбодрился.

Валвер посмотрел на притихшего и смотрящего в одну точку парня, скептически хмыкнул.

– И давно он такой… бодрый?

– Скоро должен прийти в себя.

– Я с новостями! – заявила Мерса Мотье, войдя в помещение. – Хаз, вылезай из кокона, надо поговорить.

Вале моргнул, нахмурился, но повернулся к женщине, готовый слушать.

– Я забрала у Лерлании наши вещи и то, что может пригодиться, – Мерса разложила на столе карту, изрисованную углем, дневник ритуальщика и записи Лоуренса. – Узнала насчет… Сильвии. Она была не самой крупной фигурой, и давно ходили разговоры о ее любви к взяткам и потакании аристократам. Собственно, они ее и протолкнули наверх. Лерлания намекнула своему ухажеру на некие темные делишки, связанные с Сильвией и ее смертью, теперь «ястребы» нас не побеспокоят – у них будет достаточно своих проблем. За последнее время дети не пропадали, мертвых тел никто не находил. Похоже, чтецы где-то их прячут.

– Им нужен хороший ритуальщик, – пробормотал Валвер.

– Да, и дневник, чтобы знать, что делать, – кивнул Хаз, разглядывая карту Вергазы. – Надо воспользоваться передышкой и ударить по ним. Мерса, после пожара в твоем баре… уцелели какие-нибудь документы?

– Уцелело многое. В баре я хранила то, что требовалось для нынешних дел. Люди Сильвии почти ничего важного не забрали.

– А остальное где?

– Ты думаешь, я тебе расскажу?

– Я бываю убедительным, – хитро улыбнулся парень, а Лоу довольно хмыкнул – у его друга явно поднялось настроение.

– Что именно тебе нужно, Хазери Вале? – Мерса подозрительно прищурилась.

– Все, что у тебя есть на аристократов. Всех. Любых. И особенно на троих чтецов, – дождавшись решительного кивка женщины, он продолжил, задумчиво барабаня пальцем по столу. – Мне нужно встретиться в Зафиром Лезо.

– Зачем? – осторожно спросил Валвер. Он уже достаточно был наслышан про Вале, чтобы различить не предвещающий ничего хорошего блеск в светлых глазах.

– Подпалить к Сокрытому весь Ла-Фар с его тоннелями и секретными комнатами для экспериментов.

– Ты не можешь просто так пойти и спалить целый район! – воскликнула Мотье.

– Спасибо, Мерса, что напомнила о моей увечности! Конечно, я не могу «пойти»!

– Извини, я не это имела в виду, – растерялась женщина, но тут же нахмурилась. – Хаз, ты сейчас пытался пристыдить меня, чтобы манипулировать? И использовал свою невозможность ходить?!

– Я использую все подручные средства, – парень улыбнулся. – Почти получилось, верно?

– Ты… какой ты…

– Изобретательный!

Лоуренс не сдержался и рассмеялся. Вслед за ним зашелся смехом Валвер, и даже Мерса ненадолго улыбнулась. Тягостная атмосфера последних дней на время развеялась, лица друзей посветлели, и надежда на лучшее блеснула в глазах. Возможно, остальные решили, что насчет поджога района Хаз пошутил, но Лоу его фразу запомнил. Когда вечером они остались наедине, Барева все же поинтересовался:

– У тебя уже есть план?

– Пока нет, – Хаз печально посмотрел в потолок. – Я хочу их всех уничтожить, Лоу. Только что я могу с таким телом?

– У тебя есть мы. Тебе не нужно взваливать все на себя. Это наша общая ноша.

– Предстоит много грязной работы.

– Меня она не пугает.

– Я не про тебя, – Вале протер двумя пальцами глаза. – Нашим чистоплюям многого не стоит рассказывать.

– Значит, не будем. До поры.

– У меня такая маленькая банда, а так много секретов.

– В больших бандах их еще больше.

– Кто знает... Я хочу спать. Помоги мне… подняться по лестнице, – фразу «донеси меня» Хаз вряд ли когда-нибудь сможет произнести. – И еще…

– Что?

– Я толком не спал последнее время. Привяжи уже наконец гамак!

С Зафиром Лезо договорились встретиться в полдень, но Лоуренс и Хазери пришли на полтора часа раньше, чтобы точно оказаться на месте раньше него и его свиты. Лидер «Красных тигров» выбрал ресторан рядом с принадлежащим ему игорным домом. Пришлось как следует извернуться, чтобы оказаться внутри незамеченными. Хаз не желал раскрывать своей новоприобретенной травмы, поэтому ему пришлось путешествовать в мешке на спине Лоуренса, чему последний совсем не обрадовался. Вышколенные официанты не задавали лишних вопросов и даже не смотрели в сторону двух широко известных в узких кругах головорезов.

В ресторане было уютно и чисто, на круглых столах, застеленных белыми скатертями, стояли вазы с цветами, на стенах висели картины, изображающие летние пейзажи. Лоуренс ни разу не заходил сюда и даже пожалел об этом. В такое заведение, весьма приличное для Йер-Велу, он бы мог и девушку сводить. Своими мыслями Барева поделился с другом, получив в ответ насмешливый взгляд.

– Ты про Лауру говоришь? Я думал, у вас все закончилось.

– Закончиться-то закончилось, но… – Лоу улыбнулся. – Скажем так, искра между нами не угасла.

– Вы же не виделись с тех пор, как она тебя после тюрьмы откачала... Постой, – Хаз возмущенно уставился на Лоуренса. – Ты говорил, она приходила меня осматривать. И коляску притащила. И вы…

– Мы разговаривали, – улыбнулся Лоу. – Хотя так ни к чему и не пришли.

– Да понял я, как вы разговаривали. Не стыдно тебе? Пока твой друг страдал…

– Не бурчи, ты бы так же поступил на моем месте.

– Вообще, да. Но это я. А ты совсем от рук отбился. К тому же, все равно ни к чему не приведет.

– Когда нас подобное останавливало…

У Хазери громко заурчал живот. Лоу сочувственно пожал плечами – деньги у них почти закончились, а цены в ресторане сильно кусались. Так они и сидели с одним стаканом воды на двоих, пока не пришел Зафир Лезо. Два мужчины и две женщины из его прихвостней уселись за соседний стол, не сводя глаз с Хаза и Лоу. Лидер «Красных тигров» заказал себе рыбный пирог, запеканку и кофе, кинув официанту пару золотых монет и махнув рукой, мол, сдачи не надо.

– Смотрю, дела у тебя идут в гору, Зафир, – вместо приветствия заговорил Вале.

– Ты все такой же дерзкий недомерок, не знающий ничего о приличиях, – рассмеялся Лезо, почесывая шрам над ухом. Официант принес заказ, мужчина отхлебнул кофе, с наслаждением вдохнул аромат и улыбнулся, демонстрируя провалы между зубами. Затем резко посерьезнел. – Соболезную вашей утрате, парни. Муро была славной девицей. Пусть ее музыка затихла, она звучит в наших сердцах.

– Откуда узнал? – поинтересовался Хаз. Лоу помалкивал, слушая разговор и недовольно зыркая на «Красных тигров».

– Патрик Валенза убивается на весь Йер-Велу. Ты бы его приструнил, что ли. Выглядит парень хреново. Его за пару дней из трех кабаков выгнали. Не думал, что у них с Муро что-то было.

– Не думал, что глава крупной организации интересуется интрижками внутри мелких банд, – холодно заметил Хазери и одним взглядом пресек дальнейшее развитие темы. Дождался, пока Зафир опустит глаза, и заговорил снова. – У меня к тебе дело. Нужен не очень легальный товар в большом количестве.

– Не очень легальный, да еще и в большом количестве. Дорого будет стоить. А у тебя, я вижу, в карманах пусто, – Зафир кивнул на стакан воды перед Вале и отломил себе кусок пирога. Из-за стола, где сидели его прихвостни, послышались глумливые смешки.

– Ты все еще должен мне за Шиго.

– Я бы рад отдать должок, – без пререканий заявил Лезо. – Только вот, сдается мне, ты просишь больше, чем я тебе должен. Можешь ли ты что-нибудь добавить сверху?

Хазери задумчиво постучал пальцем по столу, покосился на свиту Зафира. Красные татуировки с тиграми сделаны у всех на видных местах, они глядели на своего лидера с неподдельным обожанием. В организации ему слово боялись поперек сказать. Ходили слухи, что особо строптивых Лезо укрощал посредством отрубания пальцев, но у этой четверки они были на месте. Значит, покладистые и послушные. Полная противоположность Хаза.

– Если ты мне поможешь, я вступлю в твою организацию.

– Что? Я не ослышался? – заулыбался Зафир.

– Ты не ослышался. Сделаю твою дурацкую рарфу, буду выполнять приказы, заглядывать в беззубый рот и что там еще твои шестерки делают…

– Судя по всему, ты совсем отчаялся.

– У меня два условия. Первое – вступаю только я, моих людей это не касается. Второе – сначала ты мне поможешь. А потом я твой, если ты сам того пожелаешь.

Зафир почесал шрам над ухом, доел пирог и взялся за запеканку. Приятные запахи щекотали нос Лоуренсу, слюна заполнила рот, но предложение Хаза интересовало его больше, чем голод. Барева не ожидал, что Хаз соберется уйти к «Красным тиграм». Хоть Лоу и промолчал, для него новость прозвучала, как гром среди ясного неба.

– Хорошо, – Зафир вытер губы салфеткой, которую учтиво протянула ему одна из женщин с рарфой. – Договорились.

– Тогда я хотел бы обсудить детали. Наедине.

Лезо кивнул, и все четверо участников его организации одновременно встали и прошествовали к выходу. Лоу бросил недовольный взгляд в сторону Вале и тоже вышел из ресторана. Внутри мужчины клокотала злоба на друга, который принимал решения, ни с кем не советуясь, пытался держать все под контролем и лишь еще глубже утопал во тьме, совершая ошибку за ошибкой. С другой стороны, они все так поступали, и все плескались в своих грехах по самые уши.

– Зачем ты согласился пойти к нему?! – возмущался Лоуренс, когда они вернулись в «Белую розу» и устроились в столовой, где уже привыкли обсуждать дела. Работницы дома удовольствий днем их не беспокоили, даже Аш не заходила. – О чем ты вообще думал?!

– Лоу, – засмеялся Хаз, – вообще-то я думал о том, что ему в организации ни к чему калеки, даже если это Хазери Вале. Пока все не получим, надо будет скрываться, а потом покажем меня во всей моей увечной красе, с коляской и всем таким.

– А если он не откажется?

– Я сделаю калеку из него, – Вале посерьезнел и дернул рукой, чтобы скрытый стилет лег ему в ладонь. Осмотрел его, проверил остроту пальцем. – Валвер проверил тот проход в туннели? Который вроде как не охранялся.

– Да, его нет смысла охранять. Он залит, Валвер хорошенько искупался, пройдясь по шею в воде. Только сумасшедший туда сунется.

– Отлично. Лоу, ты будешь сумасшедшим, который следующим пойдет купаться, когда люди Лезо принесут товар.

– Ты уже что-то придумал? – в столовую зашла Мерса с толстой пачкой документов. – Я принесла то, что ты просил.

Хазери разложил документы и записи вокруг себя, взялся за чтение. Читал он долго, водя пальцем по строкам и перебирая бумаги. Мерса с Лоу успели перекусить и обсудить насущные дела. Пришел Валвер, который грелся после заплыва в тоннеле. Приняв горячую ванну, он кутался в шерстяную шаль.

– Знаете, аристократы в Ла-Фар на удивление скучно живут, – пробормотал Хаз, перекладывая очередной документ. – Любовники, взятки, походы в «Лавку удовольствий»… Никакого занятного компромата. Рядовой обитатель Йер-Велу живет интереснее.

– На клуб чтецов тоже компромата не было. Тем не менее, они приносили в жертву детей ради создания артефакта, – поджала губы Мерса, признавая свое упущение.

– А почему именно детей? – вдруг спросил Лоу. Он никак не могу найти ответа на беспокоящий уже давно вопрос.

– Дети обладают большим количеством жизненной силы. И их тела охотнее ее отдают. Как бы попроще, – Валвер взмахнул руками подыскивая слова. – Вроде как они меньше живут на свете и слабее держатся за жизнь, за свое тело. Хотя почему-то отбирать силу легче у маленьких детей, нежели у младенцев. У тех энергия привязана к телу мертвой хваткой.

– Откуда ты знаешь? – прищурилась Мотье, Лоу тоже напрягся.

– Я много лет изучал эту тему, – возмутился подозрениям Моратте. – У меня в библиотеке имелась уйма литературы, пока кое-кто не сжег ценные фолианты.

– Теперь я даже рада, что кое-кто это сделал…

– Кое-кто все слышит, и память у него отменная, – буркнул Хаз, заставив всех замолчать. Он поднял голову и посмотрел по очереди на присутствующих. – Сколько примерно похитили детей?

– Человек десять, кажется, – припомнил Лоуренс все собранные слухи.

– Десять детей. Их надо кормить и где-то держать долгое время. Десяток детей – уже проблема, а шпана из Йер-Велу – катастрофа. Сомневаюсь, что стены аристократских особняков удержали бы их.

– Но мы были в поместье Этео. Оно разрушено.

– Мы списываем со счетов остальных чтецов, – Хазери вытащил из маленькой стопки два листа и положил на середину стола. – Помимо Карлоса Этео их осталось двое. Судя по документам, у Шарлотты Ферео есть в собственности поместье. Ходят слухи, что ездит она туда ну очень часто.

– Думаешь, дети там? Наверняка, у нее охрана на каждом углу, – задумчиво почесал щетину Лоу.

Хазери посмотрел на стопку бумаг, достал перстень Этео и какое-то время рассматривал печать. Тонкое золотое плетение по краю гербового оттиска в виде витиеватой буквы «Э» блестело на солнце и притягивало взгляд. Печать выглядела просто и элегантно, под стать Карлосу Этео. Как и владелец, она наверняка таила в себе много темных секретов. Без его подписи печать мало где можно использовать, но на лице Вале было написано, что он уже что-то придумал. Парень моргнул и потер глаза двумя пальцами от краев к переносице.

– Сделаем жизнь знати веселее. Устроим им вечеринку.

На подготовку ушло два длинных дня. После того, как Лоуренс повесил гамак, Хазери в кои-то веки сумел выспаться, даже учитывая, что приходилось делить место с Аш. Ночью она прокрадывалась к нему в комнату, прижималась и ластилась, а с рассветом уходила работать. Хаз терпел некоторые неудобства от такого соседства, но получал взамен тепло и нежность ее тонкого тела. По крайней мере, в объятиях Аш парню не снились кошмары, которые преследовали его после ритуала с артефактом. В жестоких, отвратительных снах друзья оборачивались врагами, а за каждым действием следовала пронзительная боль. Парень просыпался в холодном поту и с дрожью во всем теле. Он убедил себя, что после отмщения чтецам кошмары исчезнут, и старательно работал над своей целью.

На второй вечер после встречи Зафир Лезо прислал своих людей с мешком контрабанды. Лоу заглянул внутрь, подсчитал в уме и присвистнул.

– Думаешь, Этео пойдет у тебя на поводу?

– Меня устроит любой исход.

– Дурацкий план.

– Другого нет.

– И Зафир не задавал вопросов по поводу количества?

– Задавал, конечно. Я заверил, что открываю новое дело и расширяюсь за пределы Вергазы. Он уже потирает руки, считая проценты, которые я буду ему платить, вступив в «Красные тигры». Ох уж эта алчность, всегда играет нам на руку.

– Ты будешь рассказывать Мерсе?

– Я уже рассказал. Думал, криков будет больше, но, слава Сокрытому, мы на нее плохо влияем.

– Мерса, мне кое-что нужно тебе сказать. По поводу того, что мы собираемся сделать. Я изложу тебе весь план в знак моего доверия. Но если ты мне помешаешь, я тебя убью.

– Отличное начало, – Мотье присела на стул, чтобы прямо смотреть на сидящего в коляске Хазери.

– Они отправили тело Муро в Корсию. Задобрили регента. Мы не смогли даже проститься с ней. Я попрощаюсь с ней по-другому. Отомщу за нее. Отомщу за все, что они натворили. За всех. Остаться в стороне я не смогу. А ты знаешь мои методы.

Мерса поджала губы, нахмурилась, но потом устало опустила плечи и вздохнула. Бросила взгляд на шпагу с серебряной рукоятью, когда-то принадлежащую Сильвии, которая теперь покоилась в ножнах на поясе.

– Не только ты потерял близких из-за них. Я всю жизнь сторонилась мести за отца, даже не пыталась найти убийц. Оказалось, его убили, потому что он спас жителей Йер-Велу. А я даже не догадывалась. Потом Зазель, Боб… Муро… Я немного пересмотрела свои взгляды насчет мести. Пообещай только, что невинные не пострадают.

– Невинные? – усмехнулся Хаз. – Невинные среди знати?

– Ты знаешь, что я имею в виду! Непричастные…

– Какая же ты мягкотелая. И какой я молодец, что это учел.

– Валверу будешь говорить?

Хазери отрицательно покачал головой. Несмотря на преодоленные вместе несчастья и готовность Моратте прийти на помощь, парень видел пропасть между представителем высших кругов леадской аристократии и шайкой бандитов из равганских трущоб. Ритуальщик уже предупредил, что после уничтожения клуба чтецов он отчалит в родные края. Жизнь преступников из Йер-Велу для него была не более чем диковинным приключением, и с возвращением домой он забудет его, как захватывающий сон.

– Приглашения всем доставлены? – Хаз протер глаза двумя пальцами и подумал, что нужно будет хорошенько выспаться.

– Да, все уже с утра готово. Бегунки сказали, аристократы взволновались и активно взялись за подготовку к празднику.

– Ну еще бы. Каждое приглашение написано с учетом их грешков из документов Мерсы. Лоу, ты справишься завтра?

– Будто у меня выбор есть, – рассмеялся Барева.

– Если бы не ноги, я сделал бы все сам, – Хазери со злостью ударил кулаком по подлокотнику коляски.

Они с Лоу всю жизнь поддерживали друг друга, но парень никогда не оказывался в беспомощном положении. Он всегда шел вперед, лез вверх, стремился к большему, деля обязанности поровну либо взваливая на себя самую тяжелую часть дела. Умело использовал их с Лоу физические данные и находил, где лучше задействовать свою агрессию, а где – обаяние Баревы. Оставаться в стороне, пока его друг рискует собой, казалось противоестественным. Чувство бесполезности жгло изнутри, и Хаз все больше злился на свою увечность. Внезапно он почувствовал ободряющие хлопки по плечу. Поднял глаза, увидел сочувствующую улыбку Лоуренса.

– Я знаю, что ты бы сделал все сам. Но ты не можешь. Не вини себя, а учись принимать помощь. Ты везунчик, ведь тебе есть, откуда ее получить, – он подмигнул, вынудив Хаза криво усмехнуться.

– Просто… Будь там осторожнее.

– Еще как буду. Мне моя шкура дорога. Играй, музыка.

– Пока стража спит…

Лоуренс ушел еще затемно, прихватив мешок от «Красных тигров». Валвер спрашивал за завтраком, куда он смылся, но Хаз лишь махнул рукой, а Мерса перевела тему. В жилом крыле дома удовольствий царила гнетущая атмосфера, все нервничали перед предстоящим делом. Аш и Мин-Мин оторвались от работы и зашли пожелать им удачи. Аш при этом крепко обнимала Хаза, игнорируя его ворчание. Он вдыхал аромат жасмина и винограда с примесью горьковатого запаха трав – перед встречей наставница напоила девушку успокоительным отваром. Мин-Мин кокетливо хлопала глазками в направлении Валвера, заставляя того краснеть. С Мерсой хозяйка дома удовольствий прощалась более сдержанно, но искренне, будто в других обстоятельствах они могли бы стать подругами. Друзья предполагали, что им придется после устроенных проделок скрыться на некоторое время, и не желали тревожить «Белую розу» своим присутствием, потому заранее собрали вещи. Даже на всякий случай купили места на корабле – Валвер расщедрился и выделил банде некоторую сумму денег на непредвиденные расходы.

Как бы все ни разыгрывали веселье, прощание получилось неловким и тоскливым, из дома удовольствий трое друзей вышли в отвратном настроении. Валвер пытался сыпать анекдотами и историями, но Хаз его быстро заткнул. Он уже несколько раз проверил вещи в заплечном мешке, теперь покоящемся у него на коленях, прокрутил в уме свой замысел. Опять на подготовку было слишком мало времени и слишком много неучтенных деталей. Парень не любил так работать, но в последнее время приходилось подстраиваться под несущиеся вскачь события.

Валвер запряг лошадей в телегу, которую Лоу позаимствовал для спасения Хаза. Она так и осталась на территории дома удовольствий, и Мин-Мин пришлось внести в графу дополнительных расходов еще и уход за двумя животными. Друзьям повезло, что дела борделя шли лучше их собственных. Выехав из города через ворота Йан-Те, телега сделала большой крюк и присоединилась к богатым повозкам, следующим из правобережных ворот Те-Рей в сторону роскошного поместья Шарлотты Ферео. Хазери лежал на мешках с тряпьем и смотрел в пасмурное, под стать его настроению, небо. Глянул на свои ноги, попробовал пошевелить ступней – без толку, не слушаются, будто чужие. Внутри поднялась волна злости, и парень поспешил переключить внимание на что-нибудь другое. Их телегу обгоняли украшенные дорогими тканями, перьями и золотистыми рисунками кареты. Возницы гневно окрикивали Валвера за медленную езду, но тот, укутавшись в темный грязный плащ, лишь пожимал плечами. Их транспортное средство выглядело неказисто, но сами ребята приоделись в богатые костюмы из старых запасов Хаза. Ради них Лоуренс заранее посетил одну из квартир, которую не настигли обыски «ястребов».

Из карет образовался затор, потому спешащих своим ходом гостей было достаточно, чтобы смешаться с толпой. Спрятав телегу с лошадьми подальше и пройдясь пешком, все трое прошмыгнули в поместье. Гостей встречали озадаченные охранники. Их оказалось меньше, чем ожидал Хазери. С другой стороны, чтецы не могли доверить свои секреты большому количеству людей.

На первом этаже уже набралось много народу, хотя друзья приехали относительно рано – ровно к началу, указанному в приглашениях, которые писарь подделывал весь день, подражая почерку Карлоса Этео. «Так как мое поместье давно не посещалось, Шарлотта Ферео согласилась принять гостей в своем прекрасном загородном доме для проведения моего праздника. Вас ждут…» – и далее Вале надиктовывал перечень, сверяясь с низменными интересами адресата. В этом ему помогали слухи, которые собирала организация Мерсы, а ныне – Ироны. Конечно, Шарлотта Ферео не знала о надвигающейся вечеринке, ее вообще в поместье не было. Как только появились первые гости, размахивающие приглашениями с печатью Карлоса Этео, за ней отправили гонца. Слуги сбились с ног, подготавливая закуски для возмущенной знати. В образовавшейся неразберихе Мерса и Валвер отправились на поиски спрятанных детей, оставив Хаза вместе с ожидающими гостями. Он цепко рассматривал публику и подмечал знакомые и незнакомые лица. Приглашения отправили не только аристократам, но и видным жителям Ме-Йер, за которых друзья могли сойти в своих нарядных костюмах. К Вале протолкнулся Коул Грик. Он лавировал между группами гостей, разговаривал и развлекал их, украдкой делясь своими веселящими и расслабляющими средствами.

– Здравствуй, Хазери Вале. Не ожидал увидеть, как ты заходишь в знатный дом через парадную дверь.

– «Зайти» для меня теперь слишком громкое слово, – иронично улыбнулся Хаз. С годами он приноровился к низкому росту, справится и с невозможностью ходить. Когда-нибудь справится.

– Мне кажется, это твоя очередная уловка, – хмыкнул Коул. – Вообще, я подошел сказать, что разрываю наше с тобой сотрудничество. Мне не нравится, когда за мной устраивают слежку.

– А я тут причем? – Хазери недовольно сверкнул глазами.

– После встречи с тобой за мной увязались подозрительные типы. «Хвост» я скинул, потом никого не видел. Хотя больше ничего не произошло, приятного мало. Так что распрощаемся на хорошей ноте.

– Ладно, – после паузы согласился Хаз. Он вытянул из Грика все, что считал полезным. Внутренне улыбнулся, заметив, как тот облегченно выдохнул.

– Ты слышал про Мерену Олермо? – помолчав, спросил Коул.

– Не до нее было, – Вале вспомнил тощую аристократку, похожую на призрака, и поморщился.

– Она скончалась. Перенюхала пыльцы фей.

– Ожидаемая кончина.

– По крайней мере, умерла счастливой.

Хаз окинул Грика ледяным взглядом светлых глаз.

– Не думаю, что кто-то будет счастлив сдохнуть с выжженными внутренностями в луже собственной блевотины.

Грик смущенно кашлянул и отправился на другую сторону зала, как можно дальше от Белоглазого демона.

Шарлотта Ферео примчалась на удивление быстро. Выслушав жалобы слуг и охранников, она быстро взялась за организацию вечеринки, и через час уставшие гости сумели усесться за длинные, накрытые праздничными скатертями, столы. Ферео славилась своими зваными вечерами, потому не растерялась даже в критической ситуации. Бокалы наполнились алкоголем, тарелки – закусками, пока готовились горячие блюда. Этео и второй чтец оказались в поместье не намного позже владелицы. Оба приехали недовольные, озадаченные и напуганные. Узнав, что приглашения поступали от его имени, Карлос превратился в радушного хозяина, будто и правда их отправлял. Он со всеми общался и много улыбался.

Хаз занял место с краю стола для простолюдинов, в самом углу, откуда было удобно наблюдать за чтецами. Они тратили много сил и времени, чтобы вести себя непринужденно, наметанный взгляд вора определял это влет. Карлос заметил Хаза только в середине вечера, когда гости уже захмелели, а на столах красовались жареные куропатки, запеченное мясо и рыба, щедро политая соусом. Аристократ сделал вид, что увидел знакомого, подошел ближе и прошипел:

– Ах вот ты где, крысеныш. Я тебя искал.

– Карлос, как я рад! – громко воскликнул Хазери, привлекая внимание окружающих. – А у меня тут видишь, какая беда случилась?

Он поднял легкую шаль, которой прикрывал ноги, потянулся к колесам коляски и, не удержавшись, свалился на пол. Карлос, заметив, что на них смотрит несколько человек, помог парню усесться обратно.

– Ты что творишь?! – свистящим шепотом возмутился аристократ.

– Видишь, что ты со мной сделал, мразь? – прищурился Хаз и громко продолжил. – Столько времени не виделись! Присядь, давай пообщаемся! Мой отец не смог приехать, но я привез кое-какое деловое предложение.

Карлос поджал губы и присел на соседний стул. Он сильно злился, хотя на лице застыла улыбка. Хаз внутренне ликовал от произведенного эффекта.

– Ты думаешь, тебе все сойдет с рук?

– Думаю, да, – покивал парень. Некоторое время назад Мерса дала ему знак, что все проходит по плану, и, окрыленный, он наслаждался представлением, которое сам устроил.

– Ты украл мой гербовый перстень и взбудоражил кучу народу…

– Гербовый перстень? Разве он не у тебя в нагрудном кармане? – невинно поинтересовался Вале.

– Мерзавец, – прошептал Карлос, вытаскивая кольцо. Он оглядел его и надел на палец, сверля Хазери глазами. – Ты… ты правда демон. Твои люди убили офицера городской стражи и корсийскую ритуальщицу…

– Ванесса все-таки сдохла? Я рад. А то переживал, что она снова объявится со своим волшебным ремешком.

– Идиот! Ты не представляешь, что натворил! – Карлос сделал глубокий вдох, успокаиваясь. – Четыре мертвых корсийца! И одна из них – потомственная ритуальщица!

– Ну извините, она нам мешала.

– Это может вылиться в полноценный конфликт!

– Но не выльется, ведь ты преподнес регенту тело их королевы, – холодно ответил Хаз. – Они еще в долгу у Равгана останутся. Я тоже немного разбираюсь в этой вашей политике, она мало отличается от законов Йер-Велу. А вот то, что ты устраивал, отвратительно даже для меня. Хотя я, знаешь ли, много чего повидал.

– Вы, отребье! – Карлос уже не пытался казаться доброжелательным, его лицо исказила гримаса злости. – Вы вечно все портите, ломаете и уничтожаете. От вас никакого толку. Только сеете тьму, которая вас же пожирает. Единственное, чем вы можете принести пользу – стать топливом для артефакта.

– Раз уж речь зашла о пользе, – Хаз достал из мешка свернутый лист, разгладил и положил перед Карлосом. – У меня к тебе предложение. Вот тут уже все написано, тебе осталось только подписать документ. В нем ты признаешься в своих грехах. Отдаешь все имущество в распоряжение детского приюта и больницы Йер-Велу. Отказываешься от всех титулов. И уходишь тихо. Либо ты не подписываешь и уходишь громко. Так громко, что это много кого коснется.

Аристократ скорее по привычке, чем из интереса, пробежался по тексту, с каждой строчкой его лицо краснело от гнева. Он поднял прищуренные глаза на Хазери.

– Крысеныш, ты правда думал, что я соглашусь на такое? Ты за кого меня принимаешь?!

– То есть не подпишешь?

– Нет, конечно! – Этео нервно рассмеялся. – Я не пойду на поводу у белоглазого недоноска из трущоб!

– Что ж, такой вариант меня даже больше устраивает. Кстати, знаешь, почему у меня такие глаза? – Хаз принялся рыться в мешке. – В детстве надо мной провели ритуал. Страшный, кровавый ритуал. Но я остался жив. И впоследствии даже вспомнил лица тех, кто его проводил.

Хазери уставился на Карлоса, наблюдая за его реакцией. Сначала нахмуренное лицо ничего не выражало, но потом брови поползли вверх, глаза расширились, рот раскрылся.

– Ты одна из жертв… Поэтому ты… – аристократ вскочил, опрокинув стул. Нетрезвые гости повернулись в его сторону.

– Да, Карлос Этео, я тот, кого ты пытался убить! – громко крикнул Хаз, одновременно привлекая взгляды окружающих и давая знак Мерсе. – Попрошу внимания! Карлос Этео и его дружки проводили бесчеловечные ритуалы над детьми!

Присутствующие притихли и недоверчиво посмотрели на аристократа и калеку.

– Он говорит правду! – из толпы выступила Мерса, вокруг которой жались маленькие мальчики и девочки четырех-пяти лет. Они испуганно озирались вокруг. Худые и изможденные, заплаканные, дети хватались за пышное платье Мерсы. Даже не десять, а двенадцать маленьких жителей Йер-Велу, чье исчезновение почти никто не заметил. – Этих детей недавно похитили и тоже собирались мучить!

– Клевета! Кому вы верите? – неуверенно начал Этео.

Вокруг зароптали, аристократ потерянно огляделся. В толпе выделялись бледные лица двух других чтецов. Вале достал из мешка артефакт и с силой кинул его об пол. Напитанный жизненными силами шар повредить было не так легко, но во время лечения Хаза Валвер и Мин-Мин по неопытности вытянули из него всю энергию. Мощный артефакт стал хрупким и разбился на сотни мелких осколков.

– НЕТ!!! – одновременно воскликнули все три чтеца и бросились на колени, перебирая стекляшки.

– Ты мне еще ответишь, Вале! – проговорил Карлос и направился к выходу. Хазери надеялся, что кто-нибудь его остановит, хотя бы врежет по морде. Но мешки с монетами только смотрели и, как рыбы, открывали-закрывали рты.

– Этео! – крикнул парень, заставив аристократа обернуться. – Дневник все еще лежит в подвале твоего дома! Я спрятал его, когда пользовался твоим гостеприимством! Ведь ты бы не стал там искать…

Карлос ускорил шаг. Три чтеца вылетели из дома, за окном послышалось лошадиное ржание и удаляющийся топот копыт.

– И что теперь? – поинтересовался Валвер. Он поставил стул Карлоса, уселся и оглянул блюда перед собой. – Ох, жалко, Лоуренса тут нет, он любит вкусно поесть. Где он все-таки?

– Лучше тебе не знать, – пробормотал Хаз, наблюдая за детьми, робко берущими со столов перепелиные тушки, куски мяса и рыбы. – Мерса, не давай им объедаться, а то после голода животы скрутит! Веди их сюда! А вы что вылупились? Вечеринка продолжается, угощайтесь!

Пространство вокруг банды и детей резко опустело, аристократы пересели за столы подальше, но продолжали набивать животы, время от времени бросая подозрительные взгляды. Похоже, они не поняли, что случилось, и предпочли считать разыгравшееся представление частью праздника.

– Хаз, ты уверен, что все сработает? – тихо спросила Мерса. – Я так и не поняла, как вы собирались…

– Несколько лет назад, – Хазери оторвался от куска птицы, вытер рот рукавом и начал объяснять, – алхимики пытались улучшить качество своих фонарей. Вещество, которое содержится в голубых фонарях, довольно дешевое. Желтое свечение оно приобретает после нескольких дорогостоящих видов обработки. Чтобы удешевить производство желтых фонарей и расширить круг их использования, алхимики пробовали добавлять разные красители. Один алхимик кинул в колбу со смесью амарил – безвредные желтые кристаллы. Ничего не произошло. А потом в лабораторию пробралась крыса и уронила колбу. Алхимик уже выходил, когда все случилось, потому взрыв его лишь подпалил. Он помер в больнице от ожогов, но успел поделиться своей историей с коллегами. Все исследования засекретили, но врач, который лечил алхимика, растрепал об открытии Дельным. С тех пор особо ловкие умельцы вроде Патрика Валензы достают немного амарила, сами конструируют и собирают взрывные болты. Амарил после того случая возрос в цене, да и смесь с ним не стабильная. Потому желтые болты носят в особых чехлах и отстреливают первыми. Их используют редко и понемногу, иначе от Вергазы бы уже камня на камне не осталось.

– И Лоуренс…

– Да, он оставил аристократам небольшой сюрприз. Мы проводим Муро с шиком.

Три всадника неслись по безлюдному району среди богатых особняков. Хазери Вале согнал всех аристократов в поместье Шарлотты Ферео. Ни одной живой души, ни одного горящего желтым светом окна. Ла-Фар встретил их полной тишиной. Они остановились у дома Карлоса Этео, тот ловко спрыгнул с лошади и, бормоча проклятия, направился к двери.

– А что, если это ловушка? – робко спросила Шарлотта.

Карлос посмотрел в ее сторону, и во взгляде читалось столько злости, что знатная дама вжала голову в плечи, словно нашкодившая девчонка. Этео фыркнул и дернул ручку входной двери.

Нитка, прикрепленная к дверному косяку, оборвалась. Голубой алхимический фонарь, к которому она была привязана, упал на пол и разбился. Карлоса Этео отбросило взрывной волной, он сжался, поскуливая от боли в обожженном теле. В это время стены внутри дома, отделанные дорогими породами дерева, занялись огнем. Он растекся по комнате и поджег тонкую веревку, пропущенную внатяг с первого этажа в подвал, из подвала – в открытый люк, из люка – в тоннель. Тут она была привязана к двум фонарикам. Когда натяжение веревки ослабло, они одновременно упали по разным сторонам лестницы. Взрыв задел соседние фонари, и те тоже взорвались, задев следующие. Через минуту тоннель и его ответвления объяло пламя. Люки, ведущие в особняки, срывало волной горячего воздуха, огонь заполнял дома, пожирая тонкие ткани, деревянную мебель и важные документы. Земля тряслась так, что некоторые здания обрушились, пламя вырвалось наружу, перекинувшись по высохшей траве на другие постройки. Окна лопались, пламя ревело, дома складывались, как карточные домики. Ла-Фар горел и освещал своим светом всю Вергазу.

Поместье тряхнуло, дети и аристократы вскрикнули, высыпали наружу. Мерса медленно повернулась к Хазери, поджала губы и вытолкала его коляску вслед за другими гостями. Рядом шел ничего не понимающий Валвер. Свет огня и чернота дыма были видны даже из поместья Ферео.

– Хаз… ты обещал мне…

– А разве кто-то пострадал? – удивился парень. – Слуг вывели заранее, знать вся тут. Ну кроме трех… скажем так, причастных. Так что расслабься. Посмотри, как красиво!

– И правда, красиво, – Мерса положила руку на плечо Хазу и завороженно смотрела в сторону города.

Вале поднял глаза на женщину и перевел взгляд вдаль, любуясь заревом. Глубоко вдохнул холодный ночной воздух. – Прощай, Муро. Да проводит тебя Сокрытый в мягкие объятия Бездны. Твоя мелодия всегда будет со мной. С нами. Играй, музыка.

– Пока стража спит, – тихо продолжила Мерса Мотье.

Дверь приоткрылась, пустив в помещение темный силуэт. Фигура в плаще двигалась быстро и тихо, старые доски под ее шагами ни разу не скрипнули. Она почти добралась до своей цели, когда темноту развеял тусклый голубоватый свет. Фигура замерла.

– Где была? – тихо спросил парень, сидящий в кресле у окна. Из-за отблесков алхимического светильника его светлые, почти белые глаза казались демоническими огоньками из страшной сказки.

– Гуляла, – хрипло ответила девушка шестнадцати лет. Она сняла плащ, скрывавший волосы мышиного цвета, зачесанные в тугой хвост, и обычное, ничем не примечательное лицо.

– Поздновато гуляешь.

– Не обязана отчитываться.

– Обязана. Ты тут недавно. Не только в банде, но и в городе. И мне очень интересно, какие у тебя могут быть дела среди ночи.

– Личные.

– Ты на испытательном сроке, Муро, у тебя сейчас нет ничего личного, – парень вскочил, обнажил кинжал. – Я могу заподозрить тебя в сливе информации конкурентам. И что мы тогда будем делать?

Девушка затравленно оглянулась, но кроме них в комнате никого не было. Никто ей на помощь не придет.

– Хаз, прекращай. Ничего я не сливаю, – кинжал приблизился к ее горлу, и девушка громко сглотнула. – Повторяю. Я отлучалась по личному делу.

– В приют?

– Что?

Хазери убрал кинжал, отошел и посмотрел девушке в глаза.

– Ты опять ходила в приют?

– А ты за мной следил?

– Было слишком легко. Тебя еще учить и учить.

Муро смотрела в сторону и ждала. Хаз долго молчал, забавляясь ее недовольством. Наконец заговорил:

– Для новенькой в городе ты слишком хорошо его знаешь. Значит, уже бывала здесь. Прямо в Йер-Велу, потому что в остальных районах ты плутаешь. И находилась ты тут недолго. Я догадался, что в приюте есть кто-то важный для тебя. Сын?

– Дочь…

– Ты ни разу к ней не подошла.

– Так для нее безопаснее.

– Я расскажу, как можно помогать ей. Издалека. Это будет действеннее, чем стоять в переулке и наблюдать.

Муро смотрела на Хазери Вале, Белоглазого демона Вергазы, который ухмылялся, засунув руки в карманы. Смотрела долго, не веря словам, слишком мягким для его репутации. Поняв, что он не смеется над ней, Муро опустила голову и хрипло произнесла:

– Спасибо.

– Она скрывалась в Леаде. Встретила там парня, влюбилась. Забеременела. Открыла ему свое происхождение. Он тут же сдал ее регенту Корсии, и ей пришлось бежать. Она оказалась в Вергазе и здесь родила дочь. Новую наследницу престола. Чтобы обезопасить ребенка, она уехала куда-то далеко. Спустя год-два нашла ритуальщицу, достаточно умелую, чтобы изменить внешность. И вернулась. Присматривать, заботиться, оберегать свое дитя, как сумеет. Неудивительно, что она так не любила Леад.

– Она тебе сама все рассказала? – спросил Лоу.

– О нет, после разговора четыре года назад мы ни разу эту тему не поднимали. Я собирал кусочки мозаики из ее оговорок и несостыковок.

Хаз смотрел, как дети приюта бегают друг за другом. Позади его коляски стоял Лоуренс и Мерса, тоже наблюдали, всматриваясь в лица девочек, пытаясь угадать. Осеннее солнце приятно пригревало, даря свое последнее тепло перед растянутыми на многие месяцы ливнями. Подключив все ресурсы алхимиков, Ла-Фар сумели потушить к обеду, и пепел разносился черно-серым снегом по городу, покрывая здания пыльным пологом. Обугленные тела трех чтецов нашли возле остова дома Карлоса Этео. Вале до последнего переживал, что им удалось сбежать.

Зафир Лезо, как Хазери и рассчитывал, отказался брать в организацию калеку. Вдобавок, он догадался, кто стоит за поджогом района знати, и открестился от Белоглазого демона, побоявшись проблем со стороны Совета. Пожар начали расследовать уже утром – довольно быстро даже для «ястребов». Потому друзья приняли решение на время покинуть Вергазу. Вернуться можно будет, когда влияние Лерлании на начальника стражи и слухи, распространяемые Аш о их непричастности, сделают свое дело.

Детей из поместья Ферео пристроили в приют. Лоуренс успел не только подготовить ловушку, но и шустро обчистить особняк Карлоса Этео, потому приют был щедро одарен и готов прокормить новоприбывших.

Патрик Валенза, видимо, поняв, что натворил, исчез с улиц города. Специально его никто не искал. Хаз успел шепнуть паре нужных людей, что парень уже не его человек и надежностью не блещет. Что-то удержало Вале от объявления Пата предателем. Он решил, что лучше разберется с ним, когда вернется. Сам. Сейчас он не готов к смерти еще одного члена своей банды, пусть и бывшего.

Трое друзей направились в сторону порта. До отправления корабля оставалось несколько часов, но они хотели оказаться там заранее.

– Ирона утром сказала, что все бумаги подписаны. Завтра она их заберет. Знаешь, сначала мне эта просьба казалась абсурдной, но теперь я понимаю, чего Муро добивалась.

– Да любой бы удивился на твоем месте, – пожал плечами Хаз. – Когда твою преемницу просят взять под свое крыло полдюжины девочек-шестилеток из приюта, появляется масса вопросов.

– Она словно чувствовала, что не вернется, и решила перестраховаться…

– Она и меня просила позаботиться о них. Обо всех, чтобы не вызвать подозрений. Хотя Ироне проще так поступить, учитывая репутацию твоей организации.

– Это больше не моя организация. Муро ведь меня убила, забыл?

– Иронично. Она забрала у тебя все, но отдала твоей преемнице самое ценное, что у нее было.

– Хаз, – кашлянул Лоуренс. – А все-таки, которая из них ее дочь?

– Понятия не имею. Безопаснее будет не знать, – Хаз помолчал, слушая скрип коляски. Затем задрал голову, посмотрел на Лоу и Мерсу. – А мы ведь теперь все мертвые, заметили? Лоу умер в тюрьме, Мерса убита, а меня вообще достали с края Бездны. Можно придумать какое-нибудь пафосное название нашей банде трупов.

– То есть «Банда Хазери Вале» для тебя уже недостаточно пафосно? – засмеялся Лоу.

– Банда мертвого калеки Хазери Вале, – фыркнула Мерса.

– Неплохо, но слишком длинно, Мотье. И вообще, оскорбительно. Похоже, мы на тебя плохо влияем.

– Не спорю, – улыбнулась женщина.

– Забыл рассказать. Валвер уплыл пару часов назад, – почесал щетину Лоуренс. – И прихватил с собой дневник. Говнюк.

– Что?! – воскликнули Мерса и Хаз. – Почему раньше не сказал?!

– Ладно вам, – рассмеялся Барева. – Я уже давно заметил, как он смотрит на книжку. Свои записи я заранее сжег, из дневника половину листов вырвал, а вторую половину – перечеркал и подправил, чтобы он расшифровать не смог.

– Лоу, это гениально! Но какой же Валвер гад оказался… – Мотье покачала головой.

– Ты Бареву не перехваливай. А то зазнается, – буркнул Хаз и продемонстрировал увесистый кожаный кошель. – А гад Валвер поплыл без денег. Я прям как чувствовал, что их надо у него спереть.

– Что ж, хорошая наука ему будет, - кивнула Мерса, одобряя поступок Вале.

– Мне тут анекдот вспомнился! Зашел как-то в таверну леадец, держа на привязи осла, а в руке – букет ромашек...

– Лоу, мы его уже сотню раз слышали!

Удивительно теплая и сухая для осенней Вергазы погода радовала друзей с самого утра. В порту торгового района Йан-Те они беспрепятственно попали на корабль и заняли две приличные каюты по соседству. Когда корабль отплывал, друзья вышли полюбоваться на вечернюю Вергазу, укрывшуюся темнотой и спрятавшую свои секреты за голубым сиянием фонарей. Впервые за долгое время три заплутавшие во тьме души искренне радовались и верили в лучшее. Впереди их ждала новая жизнь.

– Хаз! Эй, Хаз, проснись!

– Мерса? Что тебе нужно? – парень сонно протер глаза двумя пальцами. В каюте стояла кромешная тьма и не было слышно храпа Лоуренса. Вале забеспокоился.

– Хаз, я узнала, как мы можем вернуть твои ноги!

– Что?! Как?

– Сломать тебе руки! – захохотала Мотье, и в темноте знакомо щелкнули щипцы.

Хаз резко открыл глаза, сел в гамаке и огляделся. Его била дрожь, по лбу струился холодный пот, воздуха не хватало. Он несколько раз глубоко, до боли в груди, вдохнул. В кровати спал Лоуренс, выдавая громкие носовые рулады. Темноту каюты рассеивал лунный свет, льющийся из круглого окна. Легкая качка и шум волн, пробивающийся сквозь храп, убаюкивали. Хазери лег на спину и лежал с открытыми глазами, повторяя на каждом выдохе:

– Сон. Это был всего лишь сон. Просто сон.